Мастера покорители огня (джен)

— Не давай Кузону алкоголь.

Джун закатила глаза:

— Да, никакого алкоголизма, пока ему не исполнится минимум четырнадцать.

Увидев тревогу Явэн, она воскликнула:

— Я пошутила!

Явэн прищурилась с подозрением:

— У меня сильное желание оставить его здесь навсегда.

Она жестом указала на свою клинику, в которой Кузон оставался для лечения с тех пор, как Джун его сюда притащила. Это было тихое, приличное место с ухоженным садом на заднем дворе. Как правило, здесь ничего не происходило. Может, кому-то это нравилось.

— Но, — добавила Явэн со вздохом, — я думаю, что он готов к чему-то более нормальному.

* * *

«Нормальное» не было словом, которое Джун бы выбрала для его нового прибежища: комната прямо по соседству с ее, арендуемая наверху ее любимой таверны. Когда Кузон перенес свои последние вещи (и как он собрал так много книг так быстро, и сколько из этих цветов были тайно смертельными), Джун призналась, что Явэн была права. Возможно, только возможно, бар не был идеальным местом для воспитания подростка.

Но Кузон согласился, и его комната была оплачена, и они были здесь надолго. Джун уже предупредила его в общих чертах о шуме и плохом поведении, но прежде чем они сели за их первый ужин, она прочитала ему подробную лекцию.

— Итак, вот что тебе надо понять, — сказала она с третьего этажа, положив руки на перила, глядя вниз на центральный зал. — Все в этой таверне пропитано политикой.

Глаза Кузона распахнулись:

— Ты имеешь в виду… Народ Огня против Царства Земли?

— Нет, — насмешливо хмыкнула Джун. — У нас тут свое маленькое королевство. Я на вершине.

— Как ты туда попала?

— Потому что есть пара путей утверждения господства в подобных местах, — начала объяснять она. — Армрестлинг. Барные драки. Покупать людям напитки, а потом перепивать их. Оказалось, что все это — мои врожденные таланты.

— Я… не думаю, что я хорош хоть в чем-то из этого.

— Вот почему ты… — она ткнула в него локтем, слегка, — социальный эквивалент грязи.

— …О.

— Не волнуйся, — беззаботно добавила она, — ты ребенок, плюс все знают, что ты моя грязь. Они не будут затевать с тобой драки. Просто не позволяй на себя наступать, и ты будешь в порядке.

На секунду она подумала предупредить его тоже не затевать ни с кем драк, но это не было необходимо. Кузон был как слишком спокойным, так и слишком благоразумным для этого.

— Значит, мне стоит ожидать того, что меня будут игнорировать?

— Ага.

Он фыркнул себе под нос:

— Это будет не в первый раз.

* * *

— Саке мне, — крикнула Джун, заходя в таверну. — Чай для мальчика.

— Какой? — отозвалась официантка.

Для Джун все чашки горячего сока из листьев были одинаковыми на вкус. Она посмотрела на Кузона.

— Что у вас есть? — скромно и тихо, как мышка, спросил он, не выходя из тени Джун.

— У нас есть зеленый и черный.

— …Я возьму черный?

Пока официантка была занята их напитками, Джун развалилась на стуле, забросив ноги на стол. Кузон сидел рядом, ссутулившись, благоразумно не поднимая глаз.

— Взяла себя подражателя, хах? — один из местных подошел к Джун шаркающей походкой и ухмыльнулся, глядя на волосы Кузона, лежащие поверх одного глаза. Он залил их таким количеством геля, что они застыли единым куском, как будто часть экзоскелета.

— Ученика, — беззаботно сказала она. — Я чувствовала себя плохо от того, что держу весь этот опыт только при себе.

Все слушали, и, как она и предсказывала, легко приняли этот ответ. Кузон стал для них невидимым: слишком хорошо защищен, чтобы над ним стоило издеваться, и слишком молод и непримечателен, чтобы самому заслужить внимание.

И все же Джун наблюдала за ним. Когда принесли их напитки, он сделал глоток своего чая и незамедлительно надулся. Джун не могла его винить (невесело быть ребенком, любящим чай, в залитом алкоголем баре), но она ничего не могла тут поделать.

Вините во всем влияние Явэн .

— Что вы будете на ужин? — спросила официантка.

— Мне эдамамэ и куриные крылья, — Джун дернула головой в сторону Кузона, — а ему будет нужно меню.

Она передала ему испачканную табличку. Кузон взял ее, хотя Джун могла видеть, как его передернуло от грязи, и просмотрел ее.

— Можно мне острую лапшу?

Официантка взглянула на Джун, которая взглянула на него.

— Ты уверен? — переспросила Джун.

— Она… тут не очень хорошая?

Она пожала плечами:

— Я никогда здесь ее не пробовала, но, я думаю, это способ выяснить.

Рядом с ними некоторые из постоянных посетителей начали прислушиваться.

Еду принесли быстро. Лапша в чашке Кузона была посыпана молотым перцем чили: Джун заметила, как некоторые другие завсегдатаи кашляли, когда ее проносили мимо них. Она поморщилась, представив себя на месте Кузона, когда он начал есть. Он нахмурился, как и ожидалось, и тут же сразу снова позвал официанта, несомненно чтобы попросить, чтобы ему незамедлительно принесли кружку ледяной воды.

— У вас есть острый соус для этой лапши?

Несколько ближайших столов замолчали. Официантка подняла брови, а затем поторопилась принести маленькую чашку чили-пасты. Кузон взял ее, поблагодарил официантку, отложил немного соуса и попробовал. Он нахмурился еще сильнее.

— Это сладко, — пробормотал он себе под нос, прежде чем поднять глаза на официантку. — Это паста из сладкого чили, у вас есть что-то острое?

Челюсть официантки отвисла, всего на пару сантиметров. Она снова посмотрела на Джун, безмолвно спрашивая ее, была ли это шутка? Джун и сама об этом думала.

В конце концов официантка кивнула:

— Я могу пойти на кухню и попросить огненные хлопья.

Она вернулась с шейкером, наполовину наполненным огненными хлопьями (Джун даже не знала, что у них есть такие вещи), и передала его ему. Кузон без колебаний открыл крышку.

И вывалил всю духову бутылку в свою лапшу.

— Спасибо! — передав теперь пустой шейкер, он одарил официантку самой солнечной улыбкой, которую Джун только видела на его лице. Судя по всему, не замечая тот факт, что вся таверна на него пялилась, он размешал свой ужин и начал с аппетитом есть.

Никаких слез.

Никакого кашля.

Никаких отчаянных просьб о воде.

Несколько секунд Джун просто пялилась на него. Затем она посмотрела вокруг на всех остальных, кто на него пялился, и одарила их абсолютно заносчивой ухмылкой.

* * *

Прежде чем они удалились в их отдельные комнаты на ночь, Джун остановила Кузона:

— Ты сделал это специально?

Кузон озадаченно на нее посмотрел:

— Сделал что?

Вау.

Фыркнув, Джун скрестила руки на груди и наклонила голову набок:

— Есть еще один отличный способ утверждения господства в этом месте. Есть острое.

На лице Кузона промелькнуло несколько выражений разной степени озадаченности.

— Так что, другими словами, — закончила она, — ты только что зашел сюда как ни в чем не бывало и объявил себя королем.

Его лицо закончило свою гимнастику и остановилось на чем-то, что было похоже на страх.

— Прости, — выдохнул он, — я не хотел, выделиться или превзойти тебя…

— Притормози, — насмешливо сказала Джун. — Это не переворот или что-то подобное. Ты не превзошел меня.

Озадаченный вид вернулся.

— Если ты завоевал славу в битве, — она саркастично указала на таверну внизу, — это говорит о моем хорошем вкусе. Так что правда, твои победы — это мои победы. Может, однажды мы будем великодушными соправителями.

Он посмотрел на нее в полной растерянности, как будто никто никогда раньше не говорил ему о командной работе, так что она сдалась, положила руку ему на плечо и объяснила ему на пальцах:

— Продолжай заказывать свои огненные хлопья.

* * *

В Кальдере что-то назревало.

Джун не могла представить, что (она не особо следила за дворцовыми интригами, кроме тех случаев, когда вывешивались плакаты о розыске), но это было единственным объяснением, почему ее столик заняла гигантская масса мышц и металла. Джун нахмурилась и постучала в дверь Кузона.

— Смена планов. Мы поедим в другом месте.

«Другое место» означало раменную пару деревенек ниже. Кузон заказал свой красный от специй бульон и начал с аппетитом его есть.

— Я хотела куриные крылья, — горько пробормотала Джун. — Но ты видел того парня на моем стуле дома?

Кузон кивнул.

— Тайжи. Наемный убийца Народа Огня.

В первый раз Кузон подавился своим перцем.

Джун подождала, пока он снова не вернул себе контроль.

— Однако Озай обычно не тратится на него, его сражения не назовешь аккуратными. Даже до требований о страховке он дерет втридорога, но он стоит своих денег, только если… эй! — она позвала официанта, потому что в глазах Кузона до сих пор стояли слезы. — Еще воды! В любом случае, он стоит своих денег, только если отправлять его за действительно могущественными покорителями.

Услышав это, Кузон немного расслабился, и Джун почувствовала укол сочувствия. Как будто Озай отправит наемного убийцу за ребенком каких-то наверняка мертвых неплательщиков налогов.

Джун налила ему немного воды, когда принесли кувшин.

— Интересно, кого сейчас испугался Озай?

— Что такого особенно в Тайжи? — спросил Кузон, и его голос был еще хриплым даже после того, как он сделал глоток.

— Он самый могущественный покоритель огня из всех, кого ты когда-либо встречал.

Страх Кузона мгновенно перетек в скептицизм.

— Я не шучу, — предупредила Джун. — Он стреляет огнем из головы.

— И?

— Что ты имеешь в виду под «и»?

— Разве не множество покорителей огня стреляют огнем из головы? — нерешительно спросил он. — Или изо рта, как минимум?

— Я слышала, что он может пробить холмы насквозь, — добавила Джун.

— Сила — это не все, — пробормотал он. Он звучал немного задиристо, говоря это.

Она просто рассмеялась:

— Малыш, ты хоть что-нибудь знаешь о покорении огня?

— …Нет. Думаю, нет.

Он нахмурился, глядя на свой рамен. Джун продолжила тихо посмеиваться.

* * *

Следующим утром Джун постучала в дверь Кузона.

Ничего.

Пораженная беспричинным страхом, хотя не было ни единого шанса, что Тайжи послали за случайным подростком, Джун побежала вниз по лестнице к стойлу. Паника мгновенно улеглась, когда она обнаружила Кузона крепко спящим, свернувшимся за Найлой и стискивающим все свое оружие. Впечатляющий набор того, что наверняка было смертельными ядами, лежал в пределах его досягаемости.

Ну, если это помогало ему спать по ночам, то ладно.

Тайжи покинул деревню без создания каких-то значительных взрывов, и Джун с облегчением выдохнула.

Затем неделю спустя в таверну вплыла Баохуа Фэнг. Она была одета в черное с ног до головы, в ее пучке была серебряная лента, украшенная драгоценными камнями, на ней были длинные перчатки и роскошные кожаные ботинки. Джун как всегда почувствовала к ней ненависть с первого взгляда.

— Она выглядит прямо как ты, — заметил Кузон, когда первый раз увидел ее с высоты в пару этажей.

Это был первый раз, когда кто-то сказал это таким образом, а не «ты выглядишь прямо как она».

Джун протянула руку и взъерошила его волосы, которые наконец-то стали достаточно длинными, чтобы их можно было растрепать:

— Я тебе говорила в последнее время, что ты мой любимый ученик?

Он улыбнулся. Затем он рассерженно посмотрел на нее, несомненно осознав, что он был ее единственным учеником.

— Черный нередок в нашей отрасли, — сказала она. — Большинство из нас носят черный или неплохой красно-коричневый, который не так легко испачкать, потому что мы не так строги в плане национальной верности. Но она, — она ткнула пальцем в сторону Баохуа, — скопировала мой имидж без разрешения и сделала это лучше, и это то, за что я никогда ее не прощу.

— Мне больше нравится твоя одежда, — машинально, но без следа коварства сказал Кузон.

— И вот поэтому ты мой любимый.

— Так кто она?

— Наемная убийца Народа Огня слеш охотница за головами, — когда Кузон незамедлительно отпрыгнул от перил и натянул капюшон собственного красно-коричневого плаща вниз, она хохотнула. — Не волнуйся, на самом деле она просто переоцененная уборщица. Дворец посылает ее убирать наименее важный мусор.

Он поджал губы:

— Я не знал, что у дворца так много наемных убийц.

— Ну, они особо не тусуются открыто при дворе. Можешь себе представить? Охотники за головами, пьющие чай с Хозяином Огня?

— Думаю, нет, — затем он немного поерзал. — Почему, как ты думаешь, она здесь?

— Из того, что я слышала, она имеет дело с мелкими обидами. Когда Озай хочет, чтобы какая-нибудь мелкая помеха исчезла, но его логика такая глупая, что он не может это опубличить.

— Хозяин Огня не будет охотиться за людьми за мелкие ошибки… — он поник. — Может, он будет.

— Эй, — она легонько ткнула его локтем. — Если хочешь спрятаться в своей комнате на вечер, я не буду тебя останавливать.

— Ты думаешь, я параноик?

— Абсолютно. Это неплохая черта в нашей работе.

Она прищурилась, когда Баохуа заняла место прямо напротив обычного стула Джун, где нынче сидел Кузон.

— Или же, видишь эту нишу, — она незаметно указала на сторону коридора. — Тут ты можешь слышать все, и никто тебя не увидит. Если у тебя будет настроение подслушивать.

Кузон сразу туда поторопился. Джун вернулась в свою комнату, чтобы поправить прическу и освежить макияж (обычная подготовка к битве), а затем направилась вниз в смог душащего парфюма Баохуа с запахом огненной лилии.

— Баохуа. Как мило с твоей стороны почтить нас своим присутствием, — Джун плавно села на свой стул, излив в своем тоне весь сарказм до последней капли.

— Джун. Всегда приятно отправиться на загородный отдых. Тут все так… просто.

— Довольно просто, — Джун залпом выпила первую чашку саке. — Мы на самом деле трудимся и зарабатываем себе на ужин. Я уверена, что это чуждая концепция в Кальдере.

Баохуа медленно выпила свою чашку с абсолютно претенциозной изысканностью, которой это саке не заслуживало.

— Да, Кальдера была занята более важными проблемами, чем это захолустье может себе представить. Делами государства, души нашей страны… В конце концов, я уверена, ты слышала о бедном юном принце.

Именно в такие моменты Джун хотелось, чтобы она знала что-то большее о королевской семье, просто чтобы стереть эту самодовольную знающую улыбку с лица Баохуа.

— Я не слежу за королевскими особами, у меня слишком много работы, — сказала Джун. — Но я уверена, что ты знаешь все о том, чем занимается Его Высочество.

— Занимался.

— Что?

Глаза Баохуа блеснули:

— Он мертв.

Джун не дала ей удовлетворения увидеть ее реакцию. Внутри она пыталась посчитать, сколько ему лет. Десять? Шестнадцать? Если подумать, как звали парнишку? Зулон? Козу? Кузон?

Она фыркнула от последнего варианта и пришла к выводу, что у Народа Огня было слишком много проклятых членов королевской семьи.

Игнорируя задумчивость Джун, Баохуа продолжила рассказывать сплетни:

— У него так долго была изнурительная болезнь, бедный хрупкий ребенок. Хозяин Огня устроил грандиозные поминки, когда он в конце концов умер. Все в Кальдере пришли, чтобы отдать дань уважения, и принцесса Азула написала стихотворение в память о брате и прочитала его с действительно восхитительной уверенностью для своего возраста…

Может быть, это было бестактно, но Джун не могла не думать о том факте, что в Народе Огня гости на похоронах должны предлагать денежные подарки хозяевам. Если пришла вся Кальдера, то Озай наверняка оказался больше напичкан деньгами, чем уже был.

Баохуа придерживалась надлежащего заключения:

— Я, конечно, была там, и было очевидно, что Его Величество и Ее Высочество очень любили принца.

— И почему меня должен волновать случайный избалованный мальчишка? — сказала Джун в тот же момент, когда другой завсегдатай с соседнего столика бесцеремонно влез в их разговор. — Зуко умер от болезни?

Баохуа проигнорировала Джун и энергично кивнула ему:

— Я слышала, что к концу его кожа была в ужасном состоянии: вот почему его никогда не показывали на публике, как его сестру. Бедный ребенок — на похоронах им пришлось покрыть все тело золотистой вуалью…

— Но, — упорствовал тот мужчина, — я слышал, что Зуко проиграл в одной из этих огненных дуэлей.

Баохуа фыркнула, но жеманно:

— Пожалуйста. Принц был слишком болезненным для Агни Кай! Он вообще мог покорять огонь? Честно, я не уверена…

— Я удивлена, что Его Величество смог отпустить тебя в его час скорби, — с каменным выражением лица сказала Джун.

Улыбка Баохуа осталась сахарной, но в ее глазах блеснул огонь:

— Кучка ничтожеств попыталась воспользоваться его минутной слабостью, и хоть Хозяин Огня расправился с большинством из них, есть некоторые моменты, которые надо уладить. Это огромная честь — служить королевской семье. Привилегия, которую, я боюсь, кто-то, как ты, никогда не сможет заслужить.

— И я благодарна за это, — Джун пошевелила своей чашкой, которую официантка наполнила без необходимости просить. Сегодня они получат двойные чаевые.

— Это вопрос чести, видишь ли. Либо она у тебя есть, либо нет.

Закатив глаза, Джун полностью проигнорировала провокацию.

Затем она вскользь взглянула наверх, потому что она могла поклясться, что у двери в комнату Кузона была вспышка активности. Может быть, ему наскучило пустое бахвальство Баохуа. Духи знают, Джун оно наскучило.

* * *

Баохуа купила себе несколько напитков, потому что Джун определенно не собиралась этого делать: ее гостеприимство распространялось на то, чтобы не отравить их.

Что сейчас было реальным и заманчивым вариантом. У Кузона точно было что-нибудь в комнате, чем она сможет воспользоваться…

Натянув самую неубедительную улыбку, она сопроводила Баохуа из таверны к ее страусовой лошади. Она притворилась, что сделала это, потому что была такой хорошей хозяйкой. На самом деле это было потому, что Баохуа понятия не имела, как обращаться с животными, и Джун сможет придумать несколько хороших острот, как только увидит состояние ее последнего скакуна…

Скрытая тенями фигура в плаще преградила им путь. Затем плащ упал, сброшенный на землю, и Джун прищурилась, глядя в темноту. Она знала, кто это.

С другой стороны, это не имело никакого смысла.

Джун следила за лестницей, как он мог спуститься?

А также что случилось с его лицом?

— Баохуа Фэнг, — сказал Кузон, и, храни его духи, он пытался сделать свой голос ниже, чем он был. — Сегодня ты серьезно оскорбила Джун.

Рядом с ней Баохуа была так же сбита с толку, как и она сама:

— Кто ты вообще такой?

— Я ученик Джун, — сказал он. Слова были достаточно плавными, но Джун могла слышать напряжение, скручивающееся в его голосе, как пружина. — Это все, что тебе надо знать. В культуре Народа Огня такие оскорбления поставят под большой вопрос ее честь… или твою.

Баохуа наклонила голову набок:

— Я бы побаловалась Агни Кай, если бы она могла покорять.

— А ты можешь на самом деле покорять огонь? — парировал Кузон.

Джун переводила взгляд с одного на другую во время этого разговора и чувствовала себя, как будто они разговаривали на иностранном языке. Затем она посмотрела назад и увидела, как вся таверна высыпает на дорогу. Завсегдатаи собирались посмотреть… что бы это ни было.

Что это было?

Внезапно Баохуа прорезала одной рукой воздух, оставив пламя на своем пути:

— Конечно, я благословлена огнем Агни. Но она нет, так что это бессмысленная дискуссия.

— Когда ты оскорбляешь мою учительницу, ты оскорбляешь меня

— Это вызов?

— Если ты, конечно, не боишься, — насмешливо сказал он.

Баохуа подняла подбородок, и по спине Джун пробежали мурашки:

— Ладно.

— Агни Кай, — выплюнул Кузон, — прямо сейчас.

Затуманенный саке мозг Джун внезапно разобрал, что тут происходит.

— О, нет, ты этого не сделаешь, — она сделала несколько широких шагов вперед, обернула одну руку вокруг талии Кузона и начала тащить его прочь. — Я не знаю, что у тебя за дела с честью, но нет ни единого шанса, что ты будешь сражаться в Агон-как-там-дальше, когда ты даже не…

Внезапно ребенок, которого она тащила по земле, оказался в огне.

Так что она его уронила.

И, может быть, немного закричала.

Зашипев, Кузон поднялся с земли, стряхнул грязь и развернулся, чтобы встретиться лицом к лицу с Баохуа. Его бледная кожа жутковато поблескивала в лунном свете.

— Давай сделаем это, — четко и зло сказала Баохуа.

— Давайте не надо, — сказала Джун, но когда ее кто слушал.

Затем Баохуа метнула первый огненный шар, и Джун, не обладающая никаким суперсекретным покорением, нырнула в сторону с его пути. К тому времени, как она поднялась, шла полномасштабная огненная дуэль, и она выглядела болезненно односторонней, и Джун внезапно пожалела о том, что приуменьшила навыки Баохуа, когда рассказывала о ней Кузону. Она могла быть худшей в мире королевской наемной убийцей, в данный момент пьяной в стельку, но она все еще была королевской наемной убийцей.

Баохуа посылала взрыв за взрывом, опаляя все вокруг огнем, от которого зрители были вынуждены отдергиваться. Летели заостренные снаряды пламени, красные с оттенком синего в середине. Джун приготовилась к воплю снова обожженного ребенка.

Он так и не был услышан.

Когда она сумела снова заставить себя открыть глаза, она осознала, что Кузон прокрадывался между всеми взрывами. Он просто пользовался своим размером, чтобы проскользнуть между ними, танцуя из стороны в сторону, выматывая Баохуа. Но потом Баохуа послала горизонтальный веер огня, что-то, чего он не мог избежать прыжком в сторону, и Джун снова съежилась, а Кузон…

Просто разделил его взмахом рук.

Это выглядело так легко, когда он это сделал.

Как будто он просто дразнил Баохуа.

Толпа из бара начала болеть за него, и их подбадривания становились громче с каждым разом, когда он выживал то, что было бы смертельным ударом для кого-то другого здесь. Хотя Баохуа громко и тяжело дышала, Кузон не выпустил ни единого лепестка пламени, и даже когда он уклонялся от ее ударов, он шаг за шагом приближался к ней. Баохуа начала двигаться назад, и именно тогда Кузон запустил поток огня прямо по ее ногам, хитрый маленький плут.

Духи поберите, Джун гордилась им.

Чем ближе он был, тем более горячими и дикими становились ее удары. Она испустила очередной сверкающий огненный веер, но Кузон просто пропустил его над головой, упав на землю и сделав круговое движение ногами. Он пинком создал огромный круг из пламени, и Баохуа не смогла удержаться в правильной стойке и оступившись шагнула назад, очевидно паникуя. Она допустила ошибку, выпрямив одну ногу, пока готовилась к следующей атаке, и Кузон воспользовался шансом с силой ударить каблуком прямо по ее колену, точно как Джун его учила. Пару секунд спустя он повалил ее на землю, прижав ее руки своими и держа кинжал у ее шеи.

Кинжал, который он только что небрежно сделал из огня.

— Скажи это, — прорычал он.

Баохуа что-то пробормотала.

— Скажи это прямо сейчас! — его голос дрожал, может, от страха. Может, от ярости.

Затем Джун услышала два слова, которые она никогда ожидала услышать от Баохуа Фэнг:

— Я сдаюсь!

И именно в этот момент Джун прыгнула, пырнула ее малюсеньким дротиком с ядом ширшу и утащила ее парализованное тело.

Паралич, кажется, никогда не останавливал людей от того, чтобы они болтали. Может, Кузон сможет это исправить.

* * *

Явэн захлопнула дверь в то, что теперь было комнатой Баохуа, наконец вправив ее ногу.

— Ты уверена, что Кузон не пил? — прошипела она Джун.

— Это не алкоголь, он просто такой человек, — блеснула улыбкой Джун. — Еще не достиг пубертатного периода, а уже выиграл свою первую барную драку.

Явэн цыкнула, как будто она пыталась высказать неодобрение, но ее глаза все равно сияли гордостью. Джун ухмыльнулась и направилась на улицу, только чтобы столкнуться со скрытой тенями фигурой в плаще, сидящей сгорбившись у двери.

Поднявшись на ноги, он выдохнул дрожащим голосом:

— Я не обжег ее, нет?

— Не-а, — Джун раздельно произнесла «не» и «а». — Однако неслабо повредил ее колено. Явэн получит за это много денег.

Кузон отвернулся, капюшон закрыл его лицо:

— Ты собираешься…

Когда он затих, Джун нахмурилась:

— Собираюсь ли я на тебя злиться? Не особо, Баохуа сама напросилась…

— Ты собираешься меня продать? — перебил он, и его голос был тихим и горьким.

И это было самым большим шоком за всю ночь.

— Я знаю… все знают, что за покорителей огня платят, по ту сторону границы.

Джун издала удивленный смешок, потому что что еще она могла сделать?

— Вот почему ты не упомянул, что можешь стрелять огнем из рук?

Глаза Кузона распахнулись в панике:

— Пожалуйста, я не могу обогнать Найлу, но я обещаю, что буду хорошим, я твой верный ученик…

Он выглядел плачевно, в секунде от того, чтобы умолять у ее ног.

— Я не планирую тебя продавать, — прервала Джун не терпящим возражений тоном. — Награда за покорителей огня крохотная, нужно быть в отчаянии, чтобы охотиться за ней. Я не заморачивалась этим несколько лет, — он все еще выглядел слишком обеспокоенным для ее комфорта. — Подумай о том, сколько денег ты уже мне принес своей бухгалтерией. Ты стоишь намного больше как покоритель налогов, чем покоритель огня.

— Такого не бывает.

— Я просто говорю, — пожав плечами, сказала она. — Чтобы тебя стоило продавать? Ты должен быть намного большим, чем случайный покоритель огня.

Даже учитывая вероятные финансовые преступления его родителей, цифры просто не были достаточно высокими.

— Это… здорово слышать, — он звучал так, как будто его активно душили.

— А еще, малыш, — его взгляд метнулся к ней, и она продолжила, — в будущем тебе не надо защищать мою… честь.

— Я… я могу сказать это без того, чтобы положить деньги в «банку чести»?

Джун махнула рукой:

— Сегодня можно.

— Я понимаю, что тебя все устраивает, — сказал Кузон. — Кто угодно может говорить о тебе что угодно, а ты просто двигаешься дальше, и. Эм. Я бы хотел, чтобы я был таким.

Джун наклонила голову набок, не совсем понимая.

— Я думаю, что я хочу сказать, — добавил он, не встречаясь с ней глазами, — что это было больше о моей чести, чем о твоей?

Джун все еще не могла осмыслить, что происходит под этим хвостиком, но она начала понимать чуть больше. Может быть.

— Эй, а тебе надо провериться у целителя?

— Что? Нет, она в меня не попала.

— Круто.

Джун открыла дверь, чтобы пойти обратно внутрь, прежде чем развернуться. Вот почему свет из дома внезапно осветил лицо Кузона, показав темные пятна, как будто синяки, вокруг его глаз и припухший рот другого цвета.

— Какого… иди сюда!

У него был классический виноватый вид, когда он послушно вышел на свет. Джун наклонилась, более внимательно осмотрела его и по-настоящему разозлилась в первый раз за весь день.

— Ты накрасился моей косметикой?

Он заикался и запинался, и он определенно накрасился косметикой Джун. Это объясняло внезапную бледность: он нанес тональный крем, который был на несколько оттенков слишком светлым для его кожи, может быть, потому что он был не его. И на его глазу была намалевана темно-красная краска для губ, а темно-голубые тени — на губах. Это означало, что он порылся во всей косметике, которую она оставила. А это означало, что он влез в ее комнату, возможно, вскрыв замок, возможно, проскользнув в окно, которое было на третьем этаже. Джун не стала тратить больше секунды на эту мысль. Она злилась не из-за этого.

— Ты спутал мои кисти?

— Я не хотел, чтобы она меня узнала, — тревожно пискнул Кузон, — я имею в виду, на случай, если мы когда-нибудь увидимся в будущем, и…

— Агх, — Джун устало тряхнула головой. — В следующий раз, когда решишь намазаться макияжем, сначала попроси меня о помощи.

— Я… — он замолчал, что было мудро. — Я это сделаю. Обещаю.

У него была хотя бы толика самосохранения.

* * *

— Я забыла сказать это прошлым вечером, — сказала ему Джун следующим утром за завтраком, потому что она чувствовала, что должна играть ответственного взрослого. Это было мерзкое чувство. — Но ты не должен ходить по округе и вызывать наемных убийц за дуэли, огненные или нет.

— Да, — пробормотал он, ковыряясь в своей каше. — Да, я это понял.

— Надо подождать пару лет, пока не будешь полноценно обучен.

Он поднял глаза от своей чашки и одарил ее улыбкой, короткой и ослепляющей, как молния.

Итак, может быть, Джун немного воспользовалась тем, что Баохуа Фэнг была парализована. Может, она засунула руку в карман ее пальто из горностая-ласки сразу после того, как Явэн его сняла, и, может, она нашла связки небрежно закрепленных документов, которые могли выпасть в любой момент.

И, может быть, она прикарманила один сверху стопки, который сильнее остальных торчал из завязок.

Это было удостоверение личности с именем «Чинтао Сэнг».

Дальнейший осмотр показал, что это был читательский билет, дающей Сэнгу доступ в какую-то шикарную библиотеку Кальдеры, о которой она никогда не слышала. Зачем кто-то будет платить наемной убийце, чтобы заняться библиотечной драмой, Джун не могла представить. Что, этот парень забыл оплатить свои штрафы за просрочку книг?

Она чуть не выбросила его в ближайшую мусорку. Она все равно занималась уборкой, выбрасывая макияж и кисти, которые испортил Кузон (это были хорошие краски, ей потребуется все содержимое «банки чести», чтобы их заменить), но из любопытства она решила оставить этот читательский билет.

Из любопытства и немного из вредности. Может, она сможет справиться с целью раньше Баохуа, несмотря на то, что эта работа даже не была ей поручена. Это было бы неплохо для начала.

Пару дней спустя, как только Баохуа отправили в больницу за городом, Джун решила сунуть читательский билет под нос Найле. Она абсолютно ожидала, что он побежит на берег, обратно к той гавани, в которой сошла Баохуа. Вместо этого он начал истекать слюной, как будто владелец билета был рядом.

Джун запрыгнула ему на спину («какого духа, давай сделаем это») и щелкнула кнутом.

Если Кузон смог пережить Агни Кай, тогда Джун могла справиться со случайным библиотечным вором.

Ей пришло в голову, что, наверно, она не должна использовать мальчика, находящегося под воздействием бушующих гормонов, как ролевую модель. В любом случае, не для оценки степени рисков.

Уверенно мчась и дрожа от адреналина, Найла привез ее на заброшенную ферму, прорвавшись прямо сквозь гнилой деревянный забор и сквозь стену амбара. И тут был парень, который пытался и у которого абсолютно не получалось спрятать свою массивную фигуру за какими-то металлическими механизмами. Джун рассмеялась, потому что дело точно было в шляпе.

Именно в этот момент появился огонь.

Он выпустил длинную ленту пламени. Джун дернула Найлу, чтобы тот отошел с линии огня, и снаряд должен был пролететь мимо и поджечь амбар. Судя по пятнам плесени на потолке, это не будет такой уж большой потерей.

Затем огненная лента текуче развернулась, как жидкость, и хлестнула ногу Джун.

Она пнула ее и приняла удар на свои кожаные ботинки, которые издали едкий запах, но сразу не загорелись. Затем она скатилась со спины Найлы, подняла свой кнут и…

— Стоп, — воскликнул он, подняв руки в знак капитуляции. — Я не хочу причинить тебе боль.

В предыдущих случаях Джун воспользовалась бы моментом слабости противника и мгновенно возобновила бы битву. Но сейчас ее дома ждал ребенок, и при маловероятном случае, что она сгорит, он будет не очень счастлив по этому поводу.

Плюс этот парень был покорителем огня, что меняло ее расчеты.

— Чинтао Сэнг, — сказала она, потрясая кнутом в одной руке, а другой вытаскивая кинжал. Его отсутствие удивления от имени подтвердило, что да, это был первоначальный владелец читательского билета. — Скажи мне кое-что. Никакой лжи.

— Все что угодно, — сказал он дрожащим голосом. Хотя он был огромным мужчиной, он казался странно угнетенным.

— Что ты сделал, что так разозлил Хозяина Огня?

— Я работал в одной из королевских библиотек, — торопливо ответил он, — и я неправильно оформил свиток.

Джун подняла одну бровь, побуждая его продолжать:

— И?

— Это все! — его голос был правдивым.

Ее мнение об Озае умудрилось упасть еще ниже.

Гиперкомпенсация. Серьезно.

— Как библиотекарь может стать так хорош в покорении огня?

Потому что он был хорош, несмотря на то, что был нетрадиционным. Обычно покорители огня посылали дистанционные атаки и забывали о них: их снаряды следовали изначальному пути, не отклоняясь от прямой линии. Вне состязаний мастеров на Фестивалях Огня Джун никогда не видела, чтобы кто-то управлял пламенем так далеко от себя.

— Я работал в секции только для продвинутого покорения, — сказал он.

— Покорения огня?

— Всего покорения, — поправил он, энергично тряхнув головой.

Это могло быть правдой. Это бы объяснило, как он мог покорять пламя, как будто оно было водой.

— Ты мастер?

— У меня есть такое звание, — он наклонил голову. — Но есть еще столько всего, что нужно узнать.

— …Я позволю тебе жить, — сказала Джун. Она блефовала, потому что, может быть, именно он позволял ей жить, однако ему не надо было этого знать. — При одном условии.

* * *

— Кузон! — Джун позвала его, когда он собирал цветы в саду Явэн, постоянно консультируясь со своей драгоценной фармакопеей. — Я нашла тебе мастера покорения огня.

Чинтао (Чит, если коротко) в данный момент был парализован и лежал связанным на спине Найлы. Несение его замедлило Найлу до половины его обычной скорости просто из-за его огромных размеров. Джун сняла с него ремни, и он соскользнул на землю с громких бухом.

Джун посадила его у бока Найлы. Когда Кузон подошел ближе, она вытащила кинжал и начала его вертеть. Это было что-то, чем можно было занять руки. Это также было скрытой угрозой. Все непарализованные мышцы Чит Сэнга должным образом вздрогнули.

— Я не просил мастера покорения огня, — было первым ответом Кузона.

Джун наклонила голову вбок:

— Ты мастер?

— Я… нет, но…

— Но ты можешь зарабатывать в два раза больше денег, если подтянешь свое покорение на должный уровень.

Он прожег ее взглядом, поджав губы:

— Это того не стоит. Я никогда не буду хорошим покорителем.

— Кузон, — резко сказала она. — Ты ребенок, и ты уже выиграл свою первую дуэль.

Медленно, с усилием, Чит поднял голову.

Кузон этого не заметил.

— Если бы я мог быть мастером покорителем огня, я бы уже им стал!

— Тебе двенадцать! — запротестовала она.

— Тринадцать! — резко возразил он, бросив на нее сердитый взгляд.

— Ты победил на Агни Кай в возрасте тринадцати лет, — тихо сказал Чит, вмешиваясь в их зарождающийся спор.

Кузон замялся. Джун нет:

— Он только что побил Баохуа Фэнг. Что удачно для тебя, потому что она шла по твоему следу.

— Я не достоин обучения, — настаивал Кузон. — Я…

— Я был бы счастлив учить тебя, — перебил Чит.

— Ты счастлив, что я тебя еще не сдала, — пробормотала Джун.

— Я не терпеливый человек, — продолжил Чит, сидя обмякнув на полу и обращаясь к Кузону. — И, думаю, ты тоже. Но лучшие навыки могут потребовать нескольких лет работы. Это что-то, с чем я могу помочь.

— Почему ты думаешь, что ты компетентен? — огрызнулся Кузон. Удивительно, как он в мгновение ока мог переключиться с ненависти к себе на снобизм.

Чит Сэнг поднял голову немного выше, борясь с ядом ширшу, все еще находящимся в его организме:

— Испытай меня.

Джун открыла рот, чтобы сделать замечание, что нет, никого нельзя проверять на навыки покорения огня, пока этот человек парализован. Но Кузон не двинулся, чтобы атаковать, по крайней мере, не физически.

— В ката, созданных во время правления Хозяина Огня Азулона, — требовательно начал он с чрезвычайной помпезностью, — что отличает обычный обратный заход от второго варианта при посадке на комодоносорога?

Что.

Чит сморщил свой огромный лоб, как будто он был таким же растерянным, как и Джун. Он открыл рот, определенно чтобы запротестовать, что это не вопрос, а галиматья.

— Угол колена, — через секунду ответил он. — Во втором варианте колено заходит за пальцы ног, и ты получаешь более глубокий выпад. Можно достичь лучшего дыхания, если у тебя такой поток. В обычной версии просто прямой угол, так что можно быстрее сменить стойку и нанести удар ногой с разворота.

Это звучало как галиматья, а не ответ, но тут Джун не была судьей. Она перевела взгляд на Кузона, который скрестил руки на груди и сердито смотрел.

Наконец он хмыкнул, ненадолго удовлетворенный.

— Когда ты предпочтешь форму драконьего лося форме комододракона? Предположим, что ты сражаешься в ближнем бою с двумя или тремя противниками…

Джун просто наблюдала за тем, как Кузон демонстрировал свой ранее незамеченный вкус к жестокости, пытая Чита самым садистским внеплановым тестом. Она раньше слышала, как покорители огня обсуждают свое искусство (в конце концов, Баохуа любила хвастаться), и она читала много отчетов о сражениях. И все же она не улавливала каждое второе слово, вылетающее изо рта Кузона. Может, он обсуждал по-настоящему передовые тактики. Может, он говорил об обычных движениях, но самым педантичным и претенциозным образом, которым только возможно.

И каким-то образом Чит Сэнг не отставал. Он отвечал простыми понятными словами (в разы более понятными, чем у Кузона) и все больше наполнялся энтузиазмом, чем дальше они углублялись. Его поза со временем расслабилась, и не просто из-за того что действие токсина прекращалось.

Это был поединок умов, и он мог выжить.

— Какая, как ты думаешь, самая могущественная техника в покорении огня?

Джун не поверила своим ушам, потому что это был самый прямолинейный вопрос, который придумывал Кузон. Если, конечно, это не был вопрос с подвохом. Кто знал.

— Молния, — через секунду ответил он.

Кузон улыбнулся.

— Способность перенаправить молнию, — закончил Чит.

Его улыбка мгновенно исчезла:

— Это невозможно.

— Ты имеешь в виду, никто этого еще не делал, — пожав плечами, сказал Чит. — Я ставлю на то, что для этого потребуется тонна мастерства… и врожденная сила.

У Кузона было самое странное выражение лица. Когда он снова заговорил, он запнулся:

— Что… чему ты хочешь научиться? Как покоритель огня?

— Я? Ну, у меня никогда не получалось огненное дыхание.

— Огненное… — Кузон нахмурился. — Но это несложно.

Джун не могла не вмешаться:

— Подожди, ты можешь дышать огнем? Как дракон?

Кузон раздраженно фыркнул, и да, в его выдохе был язычок пламени:

— Видишь? Несложно.

Джун неверяще на него уставилась. Чит посмотрел на него с чем-то похожим на благоговение.

В эту секунду она решила ударить Чита очередным дротиком с ядом ширшу.

— Прости за это, — ей было ни капли не жаль. — Я пойду найду тебе тихое место, где ты сможешь остановиться, на случай если пройдешь оставшуюся часть его собеседования, — а Кузону она задорно сказала, — если он сделает одно неправильное движение, я помогу тебе спрятать тело.

Она оставила Найлу с Кузоном, просто чтобы быть абсолютно уверенной в безопасности, и направилась вниз по дороге.

Чит Сэнг немного застонал, когда на него нахлынула вторая волна яда. Ему понадобилась секунда, чтобы привыкнуть. Он подождал, пока Джун не исчезла из виду.

— Я не знаю, чего я ожидал, когда приехал в колонии, — сказал он, — но я не думал, что я встречусь с Вами, Ваше Королевское Высочество.