Из шиноби в волшебника (джен)

Небо заволокло тучами. Чернота рассеялась по всему небосводу. Загремел гром, замерцала молния. Яростные вспышки озаряли небо. Полил сильный дождь, но он не мог потушить чёрный, яростный огонь, который пожирал и сжигал всё на своём пути, не оставляя ничего живого. Он захватывал в свои чёрные сети небольшой лесок, а после уничтожал его. Дождь лишь усиливал силу этого дьявольского огня.

Откуда взялся этот огонь? Всё просто. Нет дыма без огня. В данном случае этот чёрный огонь был «дымом». А «огнём» — поединок.

На большой каменной крыше, которую уже нельзя было назвать таковой, был бой. Не на жизнь, а на смерть. Сражение двух шиноби длилось всего несколько минут, но уже горел весь лес, громадное здание, на котором был происходил бой, всё было разрушено в считанные минуты, а двое людей — два родных брата, которые сражались друг с другом, были уже изрядно вымотаны. У них с каждой секундой становилось всё меньше и меньше чакры, но оба брата продолжали бой. Оба хотели победить, у обоих были свои цели и они оба были готовы на всё, ради победы.

Один из братьев был высок и очень красив. У него были чёрные волосы, заплетённые в хвост. Такого же цвета глаза и ресницы, которые их обрамляли. Черты лица были утончённые и изящные. Две довольно странные морщинки расходились у него от глаз до щёк. Они придавали Итачи, ведь именно так звали старшего брата, некую изюминку. Вся одежда на нём была порвана и в крови. На Итачи был одет чёрный плащ с красными облаками на нём. На шее мужчины было ожерелье. Под плащом была чёрная кофта, под которой была сетчатая майка.

Другой брат был похож на старшего. У него тоже были чёрные глаза и волосы, такие-же утончённые черты лица. Одет Саске был в тёмную рубашку без рукавов, темно-синюю ткань, которая была у него с живота до колен. Внешне она была немного похожа на юбку. Держалась «юбка» с помощью фиолетового пояса, который в свою очередь поддерживал катану. На ногах у него были светло-чёрные брюки и высокие черные ботинки. Оба брата о чём-то разговаривали.

Младший брат запрыгнул на вершину одной из устоявших каменных стен, которая была на крыше. Внезапно вокруг начали появляться шары из голубых молний. Глаза Саске стали красного цвета и в них появилось по три чёрных запятых -томоэ. На небе появились новые молнии, которые начали соединяться между собой, и вот уже над крышей образовался купол молний. Старший брат удивлённо раскрыл глаза и встал, но в следующую секунду вновь упал на колени из-за сильного приступа кашля. Убрав руку от губ, Итачи увидел на ней кровь. Таковы были последствия болезни и битвы.

Тем временем Саске, не замечая состояния брата вытянул правую руку вверх.

— Появись! — крикнул он, и купол начал притягиваться к руке парня. Появился ослепляющий столб, а в следующую секунду в небо взмыл огромный голубо-белый дракон, состоящий из молний. Дракон зарычал. — Умри под грохот грома, — злобно сказал Саске и опустил руку.

Старший брат удивлённо открыл рот. Дракон, повинуясь приказу хозяина, в долю секунды обрушился на то место, где сидел Итачи. Белая яркая вспышка осветила всё вокруг и раздался громкий, противный звук. В один момент дракон исчез и на месте, где сидел Итачи, поднялся столб дыма. Саске спрыгнул с рушащейся стены и приземлился на крышу, покрытую обломками камня. В воздухе витала каменная пыль, но младшему Учихе это было неважно. Он не сомневался в успехе и в своей победе. С тяжёлой отдышкой Саске смотрел на то место, где лежало тело брата. Да, он победил. Успокоившись, Учиха опустил руку и убрал шаринган из глаз. Дышать было трудно. Глаза слипались, а сознание уже оставляло прощальную записку о том, что уедет на некоторое время.

— Всё кончено, — прошептал парень и упал на колени, закрыв глаза. — Кончено.

— Ты что, думал, что я так просто умру? — раздался совсем рядом знакомый голос.

Саске в ужасе открыл глаза. Это был голос Итачи. Липкий страх начал медленно завладевать всем телом младшего брата. Да. Учиха Итачи выжил после такой техники, но КАК? Как он смог выжить? Это было младшему Учихе не известно. Тем временем старший брат начал медленно подниматься с земли. Изо рта у него текла кровь, а тело не хотело слушаться. В этот же момент тело Саске начало изменяться. Сначала по нему поползли какие-то чёрные закорючки, чёрные волосы начали становиться светлее и удлинялись, кожа из бледного цвета стала коричневато-серой. На носу появился какой-то знак в виде креста, только поперечная часть «креста» была длинней и толще, глаза из чёрно-белых стали красно-черными. Вокруг правого глаза появилась странная фиолетовая линия, которая бывает у призывных змей.

— Ах ты гад! — буквально выплюнул Учиха-младший

Тем временем вокруг старшего брата появился красный столб, который вытянулся и расширился. И вот уже в этой красно-прозрачной штуке, вокруг тела Итачи, начали появляться огромные красные рёбра. Изо рта старшего брата во всю текла кровь.

— Если-бы не это, я бы уже погиб, — тихо, но холодно сказал он. — А ты стал очень сильным, Саске, — Итачи открыл правый глаз, из которого текла кровь. — И сейчас я покажу мой последний козырь — Сусаноо.

— Сусаноо? — переспросил Саске, вставая в боевую стойку, не замечая боли во всём теле.

— Когда мои глаза получили цукиёми и аматерасу, с ними пробудилось ещё одно дзюцу, — начал объяснять Итачи. — Саске, ты применил все свои дзюцу? Если у тебя остались козыри, не советую их прятать. Сейчас начнётся настоящий бой.

Внезапно сквозь тучи пробился лучик солнца. Тучи постепенно расходились. Небо начало проясняться. Солнце осветило старшего брата. На красные кости начали наползать длинные нити, похожие на мышцы. Появился череп сусаноо, который вскоре тоже покрылся мышцами. А в следующее мгновенье на сусаноо появилась такая-же красная броня. А в руках у этого существа был щит. Существо грозно зарычало. Саске со страхом начал потихоньку отступать назад.

— В чём дело? Без чакры боишься драться? — насмешливо спросил Итачи.

— Что сказал? — грозно ответил ему Саске и сморщился от боли. — Ксо! — младший Учиха опустился на землю, хватаясь за плечо, мелко дрожа.

Внезапно из его плеча появилось что-то белое, что начало расти и вот уже из плеча Саске торчат огромные белые змеи. Их было восемь штук. Все эти змеи злобно шипели. Итачи пошёл навстречу этому чудовищу. Любой-бы, кто в данный момент забрался-бы на дерево, мог увидеть восьмерых огромных и гадко шипящих змей, которые двигаются по направлению к огромному красному существу, у которого в руках такой-же красный щит. Эта картина завораживала и заставляла бояться. Бой между двумя гигантами был необычным. Вот одна из восьми белых змей решилась и напала на красного сусано, но гигантское существо лишь достало откуда-то странную бочку и отрезала этой змее голову огненным мечом. Заметив, что одна из змей погибла, трое других с ужасной скоростью, разинув клыкастые пасти, напала на сусаноо, который отразил их нападение своим щитом и отрезал их головы. Три белые огромные головы упали на землю. Из их тел брызнула кровь. Оставшиеся четверо своими телами обвили красного сусаноо, не давая ему пошевелиться. Кое-как выпутавшись из их тел, существо отрезало головы ещё троим змеям. Осталась последняя. Она подняла голову и широко разинула пасть, откуда начало подниматься существо. Когда оно вышло на свет, все смогли увидеть Орочимару, который изогнулся в пасти змеи и на свет показался меч.

— Ну наконец! Я так этого ждал! — прошипел змеиный саннин. — Благодаря тебе Саске исчерпал всю свою чакру, которой подавлял меня. И теперь я могу забрать его тело. А потом… — не успел змей договорить, как меч сусано прошёл через тело Орочимару и вышел со спины саннина. Он гадко засмеялся. — Ты что, правда думал остановить меня таким порезом? — но внезапно глаза Орочимару расширились, а сам он дёрнулся.

— Ну что, Саске, есть у тебя ещё сюрпризы? — спросил, даже не обращая на змея никакого внимания, Итачи.

— Этот меч… Неужели меч Тадсуги? — удивлённо спросил Орочимару. Огненный меч начал начал выходить из тела змеиного саннина. Кожа Орочимару словно прилипла к мечу и растягивалась. — Итачи, неужели он был у тебя?

Тело Орочимару и всех восьми змей засасывало в бочку с ужасной скоростью. Белая кожа змей отлипла от тела Саске и тот смог двигаться. Внезапно рядом с младшим братом упала белая змейка, которая в страхе завертелась и поспешила скрыться между камней. С характерным звуком все отрубленные головы змей испарились, оставив после себя только клубок дыма. Внезапно Итачи сильно закашлял кровью.

— Сейчас я заберу твои глаза и буду вынимать их медленно, — прошептал старший брат и схватился за свою майку. В следующую минуту он приложил руку ко рту и закашлял. На руке сразу-же потекла кровь, которая каплями капала на землю. Итачи упал на колени и задёргался в ужасном приступе кровавого кашля. В один момент верхняя оболочка сусаноо пропала и на её месте оказались мышцы, а после пропали и они, обнажая скелет, который тоже вскоре испарился. Заметив это, Саске взял в руки кунай и зажёг взрывную печать. Он с силой метнул его в Итачи. Раздался взрыв и бывшую крышу окутал слой пыли. Как только она осела, младший брат увидел старшего, который еле-еле стоял на ногах, а вокруг него был сусаноо. Перед Итачи стоял огромный красный полу-прозрачный щит. С тяжелой отдышкой, чуть ли не спотыкаясь на каждом шагу, старший Учиха пошёл к младшему, который со страхом в глазах отходил назад, пока не упёрся спиной в стенку. Саске кидал в него кунаи с прикреплёнными к ним взрывными печатями, но всё было бесполезно. Сусаноо хорошо защищал своего хозяина. От осознавания этого, младшему брату становилось страшнее и страшнее, как в ту роковую ночь, когда он поздно вернулся домой и увидел там только трупы, но в этот раз страх был во много раз сильнее. Итачи приблизился к Саске, вытянув правую окровавленную руку вперёд. У младшего Учихи была самая настоящая паника. Ноги подкашивались, а глаза раскрылись от ужаса. Всё тело дрожало. Старший брат что-то заговорил, но младший его не слышал. Он только видел, как его губы двигались, а потом Итачи улыбнулся. Нет, совсем не той ужасающей улыбкой, какой он на него смотрел в начале боя, а милой улыбочкой, которой он всегда улыбался его младшему глупому братику… Старший Учиха приблизил свою руку к лиц Саске. Младший брат ожидал того, что сейчас лишится какого-нибудь глаза, но не того, что Итачи коснётся двумя пальцами его лба, как старший брат делал раньше, всегда приговаривая: «Прости, Саске, в другой раз». Но сейчас другого раза не будет. Рука Итачи медленно опускалась вниз, оставляя кровавую полосу на лице младшего из Учих. Пальцы старшего брата заскользили ото лба, по переносице, а дальше по левой щеке и так до подбородка, а после рука Учихи опустилась. Сусаноо исчез, а сам Итачи ударился головой о каменную стену, рядом с плечом Саске. Он опустился на колени и мешком упал на землю, при этом улыбаясь. Младший Учиха тяжело задышал. Он ещё не мог поверить в то, что он выжил. Бой был закончен. Саске одержал верх. Он победил.

Внезапно небо заволокло тучами и полился дождь. Саске посмотрел на умершего брата. Из его левого глаза потекла кровь. Внезапно и сам младший Учиха свалился на землю. Всё тело болело, а глаза закрывались. Последнее, что увидел младший брат — это был дождь.

Рядом с телами двух братьев, из земли, появилось странное существо. Оно было похоже на человека, только одна его часть была белой, а другая — чёрная.

— Поверить не могу: Итачи и Саске погибли, — сказала белая часть каким-то немного женским голосом.

— Да. Бой был увлекательным. Кто-же предполагал, что так всё произойдёт? — ответила ему шипящим голосом чёрная часть.

— Но если Итачи погиб от болезни или от того, что слишком долго использовал Мангекё Шаринган, тогда от чего погиб Саске? — задала вопрос белая часть.

— Скорее всего от того, что-либо Итачи его как-то перед своей смертью убил, либо от страха, — ответил чёрный Зецу.

— А такое бывает?

— Скорее всего да. Во всяком случае мы должны предупредить Мадару о произошедшем, — и Зецу скрылся.

Учиха резко распахнул свои глаза и сел в кровати, сжимая одеяло в руках. На его щеках были влажные дорожки, а по лбу скатывались капельки пота. Саске тяжело дышал, а его тело дрожало. Это был самый страшный кошмар, который когда-либо ему снился. Кое-как успокоив сердце, которое бешено билось в груди, носитель шарингана откинул прилипшие ко лбу волосы назад.

Он окинул взглядом комнату, в которой он находился, и не узнал её. Комната была небольшой, но уютной. В углу стоял стол, уложенный бумагами и коробками. Рядом со столом была дверь, отделявшая комнату и большой балкон. Также в комнате имелось два шкафа. Один с одеждой, а другой с книгами. Два шкафа стояли у противоположенной по отношению стола, стены. Между этими шкафами располагалась кровать мальчика. Между шкафом с одеждой и балконом, у стены, стоял диван. А параллельно дивана — деревянная дверь с какими-то незамысловатыми рисунками. Стены были обклеены жёлто-зелёными обоями, на которых висели какие-то картины и календарики. Внезапно послышались шаги и дверь распахнулась.

Саске посмотрел туда и раскрыл рот от удивления. В дверях стояла женщина с чёрными волосами и такого же цвета глазами. У неё была светлого цвета кожа и мягкие черты лица. Одета женщина была в белую, ночную рубашку.

— Мама? — сдавленно прохрипел Саске, не веря своим глазам.

Как? Она же была мертва. Саске сам видел, как Итачи убил её, но тогда почему же, он сейчас смотрит на свою покойную мать? Ученик змеиного саннина отказывался верить своим глазам. Тем временем Микото присела на край его кровати и обняла сына.

— Ты кричал. Тебе приснился кошмар? — она задала вопрос, но в ответ Саске лишь вырвался из её объятий и посмотрел на неё.

«Может мой сон не был сном?, — подумал Учиха. — Да. Точно. Мой бой с Итачи скорее всего продолжается, а он меня сверг в эту иллюзию с помощью шарингана. Теперь я должен всего-лишь выйти из иллюзии. Это просто», — Саске зажмурил глаза и на секунду прервал поток чакры в своём теле, а потом резко его возобновил. Учиха распахнул глаза, но Микото до сих пор сидела рядом с ним, удивлённо смотря на сына.

— Что-то не так? — спросила женщина, пытаясь притронуться к сыну, но тот увернулся.

— Отстань! — зарычал он. — Ты всего-лишь жалкая иллюзия Итачи.

— Саске! — вскрикнула женщина, как-то расстроенно и оскорбленно посмотрев на него.

— Прости, — не выдержал Саске взгляда матери и обнял её. — Просто… Я ещё не отошёл от кошмара.

— Ничего, — прошептала Микото, вставая. — Попробуй уснуть. Завтра, точнее уже сегодня, мы идём в Косой переулок. А пока спи, — женщина поцеловала сына в лоб и ушла, закрыв дверь.

— Что такое Косой переулок? — задал Саске вопрос в пустоту и поднялся на ноги. — И что здесь происходит?

Учиха тихонько приоткрыл дверь и вышел из комнаты и огляделся. Всё было так же, как и в главном поместье клана Учиха, где Саске рос. Пожав плечами, носитель шарингана тихонько прошёл к ванне. Открыв белую дверь, последний из своего клана, зашёл внутрь. Всё было точно так-же, как и в его доме в Конохе.

Белая ванна стояла вдоль правой стены, рядом с ней располагалась раковина с большим зеркалом над ней. А на левой стене висела сушилка для полотенец. Над ванной висел небольшой шкафчик с принадлежностями для мытья.

Саске подошёл к раковине и попытался посмотреть в зеркало, но почему-то не доставал до него. Тогда Учиха, нахмурившись, вышел из ванны и начал думать где ещё можно найти зеркало. Точно! В прихожей на стене висит зеркало. Тихонько прокравшись на первый этаж, Саске подошел к зеркалу в прихожей. Посмотрев на своё отражение в полный рост, младший брат Итачи чуть не закричал от удивления, но вовремя закрыл себе рот рукой. Из зеркала на него смотрел мальчик одиннадцати лет. У него была светлая кожа, чёрные глаза и чёрные волосы, передние пряди обрамляли его лицо, а причёска сзади «стояла».

Это был он. Это был Саске, но вот только он был в своём одиннадцатилетнем теле.

Учиха потрогал своё лицо и его отражение в зеркале сделало тоже самое. Пальцы прикоснулись к немного грубоватой щеке. Другой рукой Саске прикоснулся кончиками пальцев к зеркалу. Ничего не произошло. Всё осталось точно так же. Носитель шарингана схватился руками за голову и прислонился к зеркалу спиной. Так давно он не чувствовал этого ощущения безысходности. Мальчик осел на пол и прижал колени к груди. Хотелось плакать. В душе появилось такое поганое чувство, в горле словно образовался комок. Саске глубоко вздохнул, откинув голову назад, слабо ударившись о зеркало.

Посидев так минут пять, младший брат Итачи поднялся и вновь посмотрел в зеркало. Ничего не изменилось. На него смотрел всё тот-же Саске в одиннадцати летнем возрасте. Учиха направил немного чакры в глаза и вновь посмотрел на своё отражение.

Теперь вместо обычных, чёрных глаз, у мальчика были красные глаза с тремя чёрными запятыми вокруг маленького чёрного зрачка. Увеличив подачу чакры в глазах, мальчик с некоторой радостью увидел, как три томоэ завертелись почасовой и растянулись в шестиконечную красную звезду на чёрном фоне. Из правого ока паренька потекла кровавая слеза. Внезапно он схватился за глаза, упав на пол. Да, хоть сила в нём и осталась, но она не подчиняется. Сейчас Учиха был в теле, которое не натренировано и не имеет столько чакры, чтобы справляться с Мангекё Шаринганом, как его прошлое тело… настоящее тело, а не эта подделка, не эта иллюзия Итачи.

Вытерев кровь, Саске встал.

«Делать нечего. Придётся жить так, пока не освобожусь от этого гендзюцу», — подумал мальчик, идя к себе в комнату. Плюхнувшись на свою кровать, он закрыл глаза и провалился в беспокойный сон.

* * *

— Вставай, Саске, мы опаздываем! — кто-то начал трясти спящего мальчика.

— Ещё минуту, мама, — проговорил спящий мальчик, — Стоп! Мама? — Саске открыл глаза и резко сел на кровати, неверяще смотря на Микото.

— Что-то не так? — женщина мягко улыбнулась сыну, потрепав его по волосам, — иди умывайся, одевайся и завтракать. Сегодня у нас много дел.

Саске сдавленно кивнул, смотря на удаляющийся силуэт матери.

«Так это был не сон!», — сдавленно подумал мальчик и встал с мягкой кровати.

Подойдя к шкафу, паренёк его открыл и заглянул внутрь. Там лежали аккуратно сложенные вещи. Осмотрев содержимое шкафа, Саске достал синюю футболку с короткими рукавами и длинным воротником и белые шорты, длиной чуть ниже колен. Взяв вещи с собой, Саске пошёл в душ и принял все водные процедуры.

Быстро умывшись и почистив зубы, Учиха переоделся. Также быстро спустившись на первый этаж, носитель шарингана почувствовал вкусный запах маминых блинчиков. Быстро пробежав в столовую, Саске сел за стол.

— Приятного аппетита, Саске, — мило проговорила женщина, кладя сыну на тарелку четыре блинчика, — к сожалению папа не сможет пойти с нами в Косой переулок, однако я думаю, что мы справимся, — женщина улыбнулась и положила себе парочку блинчиков.

— А где Итачи? — задал вопрос сын, поглощая пищу и думая о том, что устроит брату.

— Итачи? А кто такой Итачи? — не поняла Микото, — ты говоришь о своём троюродном брате Итачи Учиха? Но вы же никогда не общались. Ты только слышал о нём.

— Что? — удивлённо спросил Саске, чуть не подавившись.

— Саске! Да что с тобой такое? — удивлённо произнесла Микото.

— Ничего, — соврал мальчик, делая глоток чая, — просто устал за последние дни.

— Всё в порядке, — улыбнулась женщина, — мы сейчас пойдём в Косой переулок, и там я тебе куплю мороженое.

В Косом переулке.

Микото и Саске подошли к какому-то тупику. Женщина достала палочку. Ловко отсчитав в этом тупике несколько кирпичей, она постучала по ним. Учиха младший скептически наблюдал за всеми действиями матери, пока каменные стены не раздвинулись и мальчик не увидел большую и оживлённую улицу. Кругом сновали люди в странных одеждах и всё время о чём-то кричали. Рот паренька открылся от удивления.

— Что там первое в списке? — спросила Микото.

— В каком списке? — не понял Саске.

— Который прилагался к письму из «Хогвартса», тот что я дала тебе сегодня утром, — напомнила мать.

— А! Ты об этом! — воскликнул паренёк, доставая из кармана бумажка и раскрывая её, — мантия.

— Отлично! Идём в магазин к мадам Малкин смотреть тебе школьную форму.

* * *

За прошедшие несколько часов мальчик попытался совершить суицид несколько раз, или просто отпилить себе руки и ноги. За всё то время, пока эти двое побывали в Косом переулке, Саске понял всю жестокость этого мира. Ноги мальчика уже отказывались двигаться, а руки желали просто выкинуть все эти покупки к чертям и отдохнуть. Голова раскалывалась от новой информации.

— И последнее: волшебная палочка! — с этими словами женщина потянула сына в какой-то магазинчик.

Как только Учиха вошли туда, им в нос ударил запах старости. Весь магазинчик был уставлен стеллажами с какими-то коробками. Пыль стояла кругом. Пока Саске откашливался, Микото подошла к прилавку и позвонила в небольшой звонок. В следующую минуту показался старичок с седыми кучерявыми волосами. У него была оливкового цвета кожа и яркие добрые глаза.

— Здравствуйте-Здравствуйте! А! Пришли за палочкой для сына, Миссис Учиха? О! Я хорошо помню вашу первую волшебную палочку! Волос из хвоста единорога и тополь. Тринадцать дюймов. Очень гибкая палочка! — восторженно произнёс тот.

— Здравствуйте, Мистер Олливандер, рада вас снова видеть. Да, вы правы, я пришла за палочкой для сына.

— Тогда приступим! — казалось, что в этом старике энергия льётся через край.

Оливандер подскочил к мальчику и начал его измерять, попутно делая какие-то записи в тетради. Мистер Олливандер доставал коробочки с разных стеллажей, в которых лежали волшебные палочки, как у Микото. Саске уже перестал всему удивляться, поэтому спокойно отреагировал на то, что сантиметровая лента сама его измеряла, а ручка сама делала какие-то записи в блокноте, и когда Учиха взмахнул палочкой и бумаги разлетелись во все стороны, ему было пофигу.

— Кажется я знаю что Вам нужно, — прошептал Олливандер, доставая какую-то очередную палочку из коробочки. — Боярышник, одиннадцать дюймов, не очень гибкая, а сердцевина из когтя дракона.

Мальчик взял в руку волшебную палочку, предложенную Мистером Оливандером и почувствовал как сила кипит в нём.

— О да! Это та палочка! Только вчера я продал такую же палочку с зубом этого же дракона другому мальчику, очень похожему на тебя. Он тоже был из клана Учиха.

— Как он выглядел? Тот мальчик? — поинтересовался Саске, чувствуя, как злость закипает в нём.

— У него были такие же чёрные глаза и волосы. А ещё две странные морщины от переносицы.

— Итачи, — тихо прошептал мальчик.

— Так, ладно, с вас десять галеонов.

* * *

«Так значит ты тоже здесь, Нии-сан, — думал Саске, лёжа на кровати у себя в комнате. — Не ожидал. Во всяком случае мы с тобой ещё увидимся. И тогда я отомщу тебе и точно убью тебя. Мы ещё встретимся».

— Быстрее, Саске, мы опаздываем! Уже одиннадцать сорок девять! — кричала женщина с чёрными волосами и такими же глазами.

Целое лето Учиха Саске прожил в Лондоне. Этот город был совершенно не похож на то, что он привык видеть раньше. Везде были какие-то странные громадные железяки, которые называются машинами. Учихе не нравились эти «существа». От них всё время воняло, и слишком странное у них было поведение. То они резко останавливались, то ехали напролом. Но было и то, к чему Саске привык ещё в прошлой жизни, когда жил в Конохе и у Орочимару.

Вообще эти две реальности были похожи. Потихоньку Учиха привык к новой жизни в новом для него мире. Он уже привык ко всему волшебству и необычному, что делает его мама. В этом мире Микото была более общительная и более… живая? Да, именно. Более живая. В Конохе она тоже улыбалась, жила, готовила, заботилась о сыновьях, но в этом мире всё было по-другому. Здесь Микото растила Саске вместе с Логаном. Никакого Фугаку здесь не было и тот не давил ни на неё, ни на сына. А Логан был хорошим человеком. Он был добр, но слишком сильно загружен на работе. Однако, не смотря на это, все его любили и уважали.

В данный момент Микото Учиха бежала по вокзалу Кинга Кросс и тянула за собой своего сына — Саске. Логан вёз тележку с вещами где-то позади. У Учихи Логана были чёрные короткие волосы, которые стояли торчком. Его причёска напоминала Саске причёску Наруто. Наверное из-за этого он сблизился с отцом в этом мире. Так же у Логана были карие глаза и тонкая линия губ. Логан был полукровкой — его мама была ведьмой, а отец маглом.

Подбежав к стене между десятой и девятой платформе, Микото наконец остановилась, а Логан передал тележку сыну.

— Если тебе страшно, можешь разбежаться. Главное помни: ты волшебник и этот барьер тебя пропустит. А теперь беги, пока не опаздал. Мы за тобой, — шепнула ему на ухо мама.

Дождавшись пока маглов станет меньше, Саске поудобнее перехватил тележку с вещами и побежал к каменной стене между двумя платформами. Зажмурившись, мальчик приготовился к удару со стенкой, но его не произошло. Резко почувствовался запах дыма и шум оживлённой толпы. Саске открыл глаза.

Перед ними возвышался длинный, ярко-красный поезд. Из его трубы вырывались клубы дыма, а он сам, словно красуясь, блистал на солнце, которое ярко светило сквозь стеклянный купол вместо крыши. Воздух был наполнен легким туманом, а в этом тумане слышалось множество разнообразных звуков. Уханье сов, мяуканье котов, голоса множества людей.

Пройдя немного вперёд, мальчик стал ждать родителей, которые вскоре появились рядом с ним. С помощью Логана он затащил свой чемодан и клетку с совой Мангекё. Почему он так назвал сову? Ради того, чтобы она напоминала ему о его прошлом. О другом мире, где его родители мертвы и был первый и единственный лучший друг — Наруто.

— Учись хорошо и слушайся преподавателей, — начала наставлять его Микото.

— Найди друзей, — кивнул головой Логан.

— Как только приедешь, напиши на какой факультет ты попал, — голос матери Саске заглушил громкий и протяжный свист гудка.

Кондукторы стали поторапливать детей. Родители Саске быстро запихнули сына в поезд и тот пошёл искать свободное купе. Пройдя несколько вагонов, он наконец увидел полностью пустое купе, где и положил чемодан. Приоткрыв занавеску у окна, гость из другого мира помахал рукой Логану и Микото. Что это за реальность, которую создал Итачи, Саске не знал, но она ему начинала нравиться. Здесь всё было спокойнее и прекраснее.

— Удачи! — услышал он голос матери.

Прозвучал ещё один гудок. Люди на платформе закопошились, словно муравьи в муравейнике. Родители заталкивали своих детей в поезд вместе с их багажом. Раздался третий гудок, и кондукторы начали закрывать двери вагонов. Сначала поезд тихонько поехал вперёд, а после на всей скорости.

Саске сидел и смотрел в окно, на то, как мимо проносятся поля, леса, озёра, реки, луга, города. За этим он мог наблюдать вечно. Его внимание привлёк стук в дверь. Посмотрев на неё, он увидел там мальчика. У него были взъерошенные чёрные волосы и миндалевидные ярко-зелёные глаза.

— Привет, — аккуратно поздоровался он. — Здесь можно присесть?

— Да, конечно, — кивнул головой Учиха и вновь посмотрел в окно.

— Меня зовут Альбус Северус Поттер, но можешь называть меня просто Ал. А тебя как зовут? — спросил мальчик. Он выглядел слегка растерянным.

— Учиха Саске, — ответил брюнет, оценивающе посмотрев на мальчика. Тот сел рядом с ним.

Внезапно дверь в купе открылась, и внутрь ввалился мальчик двенадцати лет с каштановыми волосами и ярко-карими глазами. Он осмотрел купе и сел напротив Альбуса Северуса.

— Я Джеймс Сириус Поттер, — представился мальчик, смотря на Учиху.

— Учиха Саске, — буркнул брюнет. Это начинало его раздражать.

— Ты из клана Учиха? Класс! — восторженно произнёс Джеймс. — А это правда, что у вас есть поверье про красно-чёрные глаза?

— О чём ты? — не понял Саске. Нет, он конечно догадывался про что именно спрашивает Поттер.

— Про красные глаза с чёрными запятыми вокруг маленького зрачка.

— Нет. Это детские сказки, — помотал головой Саске, решая, что этому пареньку лучше не знать про шаринган.

Наступила тишина. Учиха смотрел в окно, Джеймс о чем-то думал, а Альбус неловко ёрзал на стуле. В некоторые моменты он хотел что-то сказать, но сразу же передумывал. Было видно, что его смущает эта тишина и напряжённость в воздухе. Вскоре в дверь снова постучали. На пороге стояла девочка одиннадцати лет с ярко-рыжими волосами и голубыми глазами. Она радостно со всеми поздоровалась и села рядом с Джеймсом.

— Я Роза Уизли, — представилась она Саске. Тот лишь кивнул, смотря в окно.

— Учиха Саске, — безцветно произнёс он.

— Ещё один Учиха? Здорово! — запрыгала на сиденье Роза. — Я только что встретила мальчика. Он тоже Учиха!

— Ты видела Итачи? — насторожился Саске.

— Да. Кажется его так зовут…

— Где? — прервал её сын Микото.

— В двадцатом вагоне, в седьмом купе, а что?

— Отлично! Теперь он мне всё объяснит!

С этими словами Учиха резко встал и вышел из купе. Он быстро шёл к двадцатому вагону, не замечая детей, которые были рядом и Розу, Альбуса и Джеймса, шедших за ним. Этим троим было интересно узнать, почему Саске так отреагировал на слова про то, что какой-то Итачи здесь в поезде. Пять секунд они просто сидели на месте, а потом все вместе вскочили и побежали за Учихой.

Саске наконец нашёл двадцатый вагон. Смотря на номера купе, мальчик дошёл до седьмого и постучался. Знакомый голос сказал: «Войдите». От этого голоса, такого знакомого, но, одновременно чужого, внутри Учихи похолодело. Сжав руку в кулак, он открыл дверь. Ему взору представился мальчик с карими глазами и русыми волосами. Ближе ко входу сидел сероглазый платиновый блондин с бледной кожей и заострённым лицом. И, наконец, Итачи.

Бледнокожий мальчик одиннадцати лет. Его чёрные волосы были завязаны в низкий хвостик. Две неизменные странные полосы от самых глаз до щёк. Чёрные глаза были очень выразительны. В них читалось удивление и некая радость от встречи с младшим братом. Сейчас Саске не верил, что перед ним сидит убийца и опасный преступник, за чью голову награда в несколько тысяч рё. Сейчас перед ним сидел безобидный мальчик одиннадцати лет.

— Давно не виделись, Итачи, — холодно произнёс Саске.

Саске активировал шаринган. Мальчики, находившиеся в одном купе с Итачи, заволновались.

— Ты же не собираешься драться здесь? — хмыкнул старший Учиха, вставая.

— А что если собираюсь? — прищурился младший Учиха.

— Как хочешь, — Итачи тоже активировал шаринган. — Только ты не сможешь меня победить.

— Но в том мире победил же!

— Я был болен и поддавался, мой младший глупый брат, — усмехнулся старший из двух братьев. — Но сейчас я абсолютно здоров.

Три томоэ начали крутиться вокруг зрачка и расширились, превращаясь в трёхконечный слегка изогнутый шаринган. Младший брат пожал плечами и его томоэ тоже закрутились и превратились в шестиконечную звезду. Тем временем двое мальчиков между Саске и Итачи вжались в кресла и попытались стать невидимыми. Их пугала аура Саске. Она была злой и жаждущей крови. Внезапно окно, на которое смотрел младший из братьев, загорелось чёрным пламенем.

— Неплохо, — пожал плечами Итачи. — Но недостаточно.

Дверь сзади Саске тоже загорелась чёрным всепоглощающим пламенем. Переведя взгляд на старшего брата, младший нечаянно посмотрел ему в глаза. Мир вокруг стал чёрно-белым, а небо красным. Зажмурившись, Учиха-младший приготовился к крикам умирающих соклановцев. Он приготовился к лужам крови и мёртвым телам. Но ничего такого не происходило. Открыв глаза, он увидел, что руки его раскинуты, а сам он привязан к кресту. Как ни странно, сам он этого всего не чувствовал. Рядом стоял Итачи в своём одиннадцати летнем возрасте.

— Я буду очень признателен, если ты меня выслушаешь и перестанешь брыкаться, — его негромкий шёпот прозвучал в голове младшего брата.

— С чего это я должен тебя слушать? — зло крикнул Саске, осознавая тупиковость ситуации.

— Ты не сможешь выбраться. Ты плохо создаёшь иллюзии, а чтобы выбраться из Цукиёми, надо получше меня быть в этом деле. А пока я не захочу, ты отсюда не выберешься. Тем более тебе будет интересно это послушать, — как ни крути, старший Учиха был прав во всём.

— Правда? И о чём же мне будет интересно послушать? — рыкнул Саске.

— О том, почему именно погиб наш клан и кто его убил. Вообще узнать всю правду.

— Я и так всё знаю. Ты уничтожил наш клан ради того, чтобы проверить на что ты способен и в будущем забрать мой шаринган, — ответил младший.

— Нет, — Учиха вздохнул. — Ты знал только то, что я захотел, чтобы ты знал. На самом деле во время своего правления Второй Хокаге переселил наш клан на окраину Конохи. Думаю, что это и послужило началом уничтожения нашего клана. А после нападения девятихвостого лиса на Коноху, лидеры деревни заподозрили клан в планировании переворота. Лидеры пришли к выводу, что лишь представитель Учих мог управлять девятихвостым. Учиха действительно планировали захват деревни, но не таким способом. Кьюби напал на Коноху из-за нукенина Учиха Мадары, который решил отомстить деревне за всё. В течении шести лет деревне удавалось сдерживать наш клан, однако тот всё же выбрался наружу и Данзо приказал мне уничтожить Учих. Я убил только наших с тобой родителей. Всех остальных убил Мадара. Я его встретил тогда и попросил о помощи. Все стали меня презирать, особенно ты. Я надеялся, что в попытках убить меня ты станешь сильнее и будешь защищать Коноху, но я ошибался. Может если я бы и прислушался к тебе тогда, я бы и смог защитить клан и тебя. Может мы все: я, ты, мама, папа и остальной клан Учиха жили бы сейчас, — закончил свою речь Итачи.

— Ясно, — прошептал Саске. Новая информация свалилась на него неожиданно и словно какой-то камень был в груди после всего этого. — Что это за мир, где мы оказались? — решил перевести тему мальчик.

— Я не знаю куда нас занесло, но я думаю, что в том мире мы уже давно мертвы. А теперь давай я тебя вытащу отсюда и ты в реальном мире уберёшь Аматерасу и перестанешь сверкать шаринганом. А я сотру всем очевидцам память и после мы обо всём поговорим. Договорились?

Саске кивнул и мир вновь окрасился разными цветовыми гаммами. Убрав Аматерасу дезоктивировав шаринган, младший брат стал наблюдать за тем, как старший с помощью Мангекё шарингана стёр память двум мальчикам, сидевшим в купе с ним, а после Розе, Альбусу и Джеймсу, следившими за Саске. Также с помощью своего Мангекё Итачи отправил этих троих в своё купе, а мальчиков усыпил.

Теперь братья Учихи могли обо всём нормально поговорить.

Саске, Итачи и двое сонных мальчиков сидели в одном купе. Учихи тихо переговаривались. За прошедшие несколько часов Саске узнал всё о деревне и о своём клане. Теперь он понимал выбор брата и поддерживал его.

За пять минут до приезда ребятам сообщили, что багаж доставят до школы отдельно. Все пассажиры седьмого купе поднялись и стали проходить в коридор, где было уже достаточно много учеников. Те, кто ехал в Хогвартс впервые, возбуждено переговаривались, пытаясь что-то разглядеть в окне.

Дети высыпали на маленькую и темную платформу. Дождь лил, как из ведра, поэтому те, кто не был среди тех счастливчиков, что успели спрятаться под небольшим навесом, моментально промокли насквозь. Саске тут же застучал зубами от холода и посильнее закутался в мантию, которая ему идеально шла.

И вдруг над головами Учих появился бледный шатающийся свет фонаря, а в следующую секунду зазвучал громкий голос:

— Первокурсники! Первокурсники, все сюда!

Итачи мигом повернул голову и увидел улыбающееся лицо человека-великана, возвышающиеся над морем голов. В руках он держал огромный фонарь. Все лицо почти скрывала густая черная борода и он бы мог показаться очень страшным, если бы не его черные глаза, единственная видная часть на лице, которые приветливо им улыбались.

— Это Хагрид, — еле слышно прошептал Джеймс Поттер где-то сзади. — Лесничий и учитель УЗМС.

Стараясь не упасть и не вступить в лужу, процессия первокурсников продвигалась по тропинке, а вокруг была темнота. Шли они уже довольно долго, за это время не проронив ни слова. Все пытались разглядеть что-нибудь сквозь мглу.

— Итак, сейчас вы впервые увидите Хогвартс! — огласил Хагрид, все еще шагая впереди. — Сюда!

Прозвучало громкое: «О-о-о-о!».

Все оказались на берегу большого озера, а впереди, на огромной горе возвышался невиданной красоты замок. На многочисленных башнях и бойницах было расположено около миллиона окон, светящихся приятным теплым светом. А темное небо над ними было усыпано звездами и украшено большим полумесяцем. В лунном и звёздном свете замок выглядел величественным и немного ужасающим.

— По четыре человека в одну лодку, не больше, — скомандовал Хагрид, указывая на целую флотилию маленьких лодочек, качающихся у берега.

Саске оказался в лодке с Розой, Альбусом и какой-то зеленоглазой девчонкой.

— Расселись? — прокричал Хагрид, у которого была личная лодка. — Тогда вперед!

Флотилия двинулась, лодки заскользили по гладкому как стекло озеру. Все молчали, не сводя глаз с огромного замка. Чем ближе они подплывали к утесу, на котором он стоял, тем больше он возвышался над ними.

— Пригнитесь! — зычно крикнул Хагрид, когда они подплыли к утесу.

Все наклонили головы, и лодки оказались в зарослях плюща, который скрывал огромную расщелину. Миновав заросли, они попали в темный туннель, который, судя по всему, заканчивался прямо под замком, и вскоре причалили к подземной пристани. Ученики вылезли на гальку и камни.

Великан вывел первокурсников по каменной лестнице на мокрую лужайку, а оттуда подвел к огромной дубовой двери. Хагрид проверил, все ли на месте и трижды постучал в тяжелую дверь.

Она со скрипом отворилась, а за ней стоял молодой мужчина в темно-синей мантии. Он приветливо смотрел на детей, всем своим видом внушая им доверие к себе. Его тёмные волосы слегка вились, а глаза рассматривали учеников, словно пытаясь заглянуть им в душу.

— Профессор Лонгботтом, я привел первокурсников, — сообщил ему Хагрид, улыбнувшись.

— Да, спасибо, Хагрид, — тоже с улыбкой ответил он. — Я их заберу.

Волшебник повернулся и приказал новеньким следовать за ним. Спотыкаясь и дрожа от холода, маленькие будущие волшебники прошли за профессором.

Этот зал был таким огромным, что тут с легкостью поместился бы особняк Учих, где жил Саске. Профессор Лонгботтом провел их вдоль зала по мраморному полу. Когда они проходили мимо еще одной огромной двери, Саске услышал гул сотни голосов, возможно, там собралась вся школа.

Но профессор не завел их туда, он прошел мимо и зашел в маленькую комнатку. Факелы освещали её, отбрасывая тени на пол. Учихе это напомнило логово Орочимару, однако здесь всё было более хорошо обставлено. Первокурсники сбились в кучу возле одной из стен и повернулись лицом к профессору.

— Ну что ж, — улыбнулся он. — Приветствую вас в Хогвартсе. Уже скоро должен начаться банкет по случаю начала этого учебного года, но перед этим вас распределят на факультеты. Это может решить всю вашу дальнейшую судьбу в школе.

Их всего четыре — Гриффиндор, Пуффендуй, Когтевран и Слизерин. Каждый имеет свою уникальную историю. Пока вы будете учиться, ваши успехи будут приносить вашему факультету очки, за каждое же нарушение правил очки будут сниматься. В конце года факультет, набравший больше очков, побеждает в соревновании за лучший факультет. Кстати, это огромная честь. А вообще я надеюсь, что каждый из вас увеличит славу своего факультета, — он приветливо им улыбнулся. — Церемония отбора начнется через пару минут в присутствии всей школы. А пока у вас есть немного времени, я советую вам… собраться с мыслями, подумать о чем-то, привести себя в порядок. В общем, просто стойте тут, пока я вас не позову, — и подходя к двери, обернулся. — Пожалуйста, ведите себя тихо.

Видно было, что он тоже немного волновался. Когда профессор Лонгботтом вышел, со всех сторон послышался возбужденный шепот.

— А как будет проходить этот отбор? — спросил Саске у стоящего рядом Альбуса.

— Отец говорил, что нас будет распределять шляпа.

«Шляпа? Нас будет распределять какая-то шляпа? Что за бред!» — нервно хмыкнул Саске, однако виду не подал. Он уже привык к разным чудесам, которые вытворяли его родители с помощью их волшебных палочек. Так что факт о существовании говорящей шляпы его не очень-то и удивил. А если и удивил, то он продолжал сохранять холодно-отстранённое выражение лица.

Через несколько минут дверь распахнулась и внутрь вошёл Невилл Лонгботтом.

— Ну что ж, — прихлопнул в ладони профессор. — Сейчас уже должна начаться церемония отбора, поэтому выстройтесь в шеренгу и идите за мной!

Итачи и Саске встали вместе. Им было как-то непривычно вот так просто стоять рядом, через столько лет ненависти и непонимания. Их братские отношения начали налаживаться, ведь лучше поздно, чем никогда.

Следуя за профессором Долгопупсом, первокурсники длинной шеренгой вышли из тесной комнатки и прошли в те самые тяжелые дубовые двери, ведущие в Большой Зал.

Несколько детей еле сдержались, чтоб снова не закричать от восхищения. Зал был наполнен тысячами горящих свечей, плавающих просто в воздухе над четырьмя длинными столами, за которыми сидело множество учеников. Прямо перед входом, в конце зала стоял еще один стол, за которым, видимо, сидели учителя. Все столы были заставлены блестящими в ярком свете золотыми тарелками, блюдами и кубками, но пустыми. Братья Учихи подняли головы. Сверху все оказалось не менее прекрасно, чем внизу. Черный потолок, посыпанный, словно волшебной пылью, миллионами звезд, в точности повторял небо за окном. Даже всегда спокойный и холоднокровный Итачи восхищённо выдохнул. Было сложно поверить в то, что это на самом деле потолок. Казалось, что Большой зал находится под открытым небом.

Они и не заметили, как профессор Долгопупс выстроил их в ровный ряд перед учительским столом, приказав повернуться спиной к преподавателям, а лицом к остальным ученикам. Отсюда весь зал казался еще красивее.

Саске услышал какой-то звук и, опустив устремленный в потолок взгляд, увидел, что профессор Долгопупс поставил перед шеренгой первокурсников самый обычный на вид табурет и положил на сиденье остроконечную Волшебную шляпу. Шляпа была вся в заплатках, потертая и ужасно грязная. Все присутствующие моментально обратили свои взгляды на нее. Пару мгновений в зале не было слышно ни звука. После чего шляпа внезапно дернулась, в ней появилась дыра, по форме напоминающая рот и шляпа запела:

Наверно, тыщу лет назад, в иные времена,

Была я молода, недавно сшита,

Здесь правили волшебники — четыре колдуна,

Их имена и ныне знамениты.

И первый — Годрик Гриффиндор, отчаянный храбрец,

Хозяин дикой северной равнины,

Кандида Когтевран, ума и чести образец,

Волшебница из солнечной долины,

Малютка Пенни Пуффендуй была их всех добрей,

Ее взрастила сонная лощина.

И не было коварней, хитроумней и сильней

Владыки топей — Салли Слизерина.

У них была идея, план, мечта, в конце концов

Без всякого подвоха и злодейства

Собрать со всей Британии талантливых юнцов,

Способных к колдовству и чародейству.

И воспитать учеников на свой особый лад —

Своей закваски, своего помола,

Вот так был создан Хогвартс тыщу лет тому назад,

Так начиналась хогвартская школа.

И каждый тщательно себе студентов отбирал

Не по заслугам, росту и фигуре,

А по душевным свойствам и разумности начал,

Которые ценил в людской натуре.

Набрал отважных Гриффиндор, не трусивших в беде,

Для Когтевран — умнейшие пристрастье,

Для Пенелопы Пуффендуй — упорные в труде,

Для Слизерина — жадные до власти.

Все шло прекрасно, только стал их всех вопрос терзать,

Покоя не давать авторитетам —

Вот мы умрем, и что ж — кому тогда распределять

Учеников по нашим факультетам?

Но с буйной головы меня сорвал тут Гриффиндор,

Настал мой час, и я в игру вступила.

«Доверим ей, — сказал он, — наши взгляды на отбор,

Ей не страшны ни время, ни могила!»

Четыре Основателя процесс произвели,

Я толком ничего не ощутила,

Всего два взмаха палочкой, и вот в меня вошли

Их разум и магическая сила.

Теперь, дружок хочу, чтоб глубже ты меня надел,

Я все увижу, мне не ошибиться,

Насколько ты трудолюбив, хитер, умен и смел,

И я отвечу, где тебе учиться!

Шляпа закончила петь и зал взорвался бурными аплодисментами. Она поклонилась каждому из четырех столов, после чего снова замерла. Немного подождав, пока все снова затихнут, профессор Лонгботтом, с длинным свитком пергамента в руках, подошел к шляпе.

— Тот, чье имя я назову, выйдет сюда и я надену ему на голову Распределяющую шляпу, которая определит вас на факультет.

Профессор развернул пергамент, чтоб читать первое имя.

— Акерли, Элеонора!

Девочка, стоящая с Розой в шеренге, вышла к табуретке, уселась на него с беззаботным выражением лица и натянула на голову шляпу.

Пару секунд и…

— ГРИФФИНДОР! — громко крикнула шляпа.

Крайний стол слева громко зааплодировал, а Элеонора со счастливой улыбкой на лице поспешил сесть туда.

— Малфой, Скорпиус!

Мальчик с прилизанными светлыми волосами мигом подскочил к трёхногому табурету. На этот раз шляпа думала немного дольше, но все же…

— СЛИЗЕРИН! — На этот раз аплодисментами взорвался крайний стол справа.

— Поттер, Альбус Северус!

В зале в один миг стало тихо. Альбус подошёл к табуретке и взобрался на неё. Профессор Долгопупс нахлобучил ему на голову шляпу. Едва она коснулась его чёрных волос, как шляпа закричала:

— ГРИФФИНДОР!

Альбус, довольный и радостный, вскочил и мигом присоединился к Джеймсу, громко аплодирующему вместе с остальными Гриффиндорцами.

Учеников рядом становилось всё меньше и меньше, а волнения всё больше и больше. Уже около половины первокурсников сидели за своими столами и разговаривали со своими новыми друзьями.

— Уизли, Роза! — громко огласил профессор Долгопупс.

Роза на шатающихся ногах подошла к табуретке и села на неё. Как только шляпа была на девочке, повисло секундное молчание и на весь зал раздалось:

— ГРИФФИНДОР!

Девочка радостно сняла шляпу и побежала в сторону стола Гриффиндора, кинув мимолётный взгляд в сторону Слизеринцев. А профессор продолжал вызывать учеников.

— Учиха, Итачи!

Итачи, стоящий рядом с Саске, улыбнулся и подошёл к табурету, садясь на него. Половина женской аудитории восхищённо выдохнула. Не смотря на то, что Итачи был сейчас одиннадцатилетним подростком, а не двадцати трёхлетним парнем, он оставался таким же красивым, а некая детскость придавала ему шарма.

Учиха сел на табуретку и профессор одел ему на голову шляпу.

— Гм-м-м, — задумчиво произнес прямо ему в ухо тихий голос. — Ты отважный. Готов на всё ради защиты того, что ты любишь и ценишь. Трудный выбор. Ты умён и храбр… КОГТЕВРАН!

Итачи снял шляпу и с той же лёгкой улыбкой пошёл в сторону аплодирующего стола. Саске показал брату большой палец. Ему было странно поддерживать брата.

— Учиха, Саске!

Саске подошёл к табуретке, где пару секунд назад сидел его брат. Реакция от девочек не заставила себя долго ждать. Саске хмыкнул. Всё как в старые добрые времена. Одев шляпу, Учиха начал ждать.

— Ещё один Учиха? Ну что ж, — задумчиво произнесла шляпа. — Ты талантлив и умён. Всё схватываешь на лету. Ты импульсивен, пусть и скрываешь это. Ну, тут выбор очевиден. Иди к брату в КОГТЕВРАН! — последнее слово шляпа крикнула так, что Саске едва не оглох.

А стол Когтеврана радостно зааплодировал. Еще бы! Сразу двое красавцев-Учих в их факультете. Саске сел рядом с братом.

— Привет, Саске, — произнёс чей-то голос. Повернув голову, Учиха увидел парня с короткими блондинистыми волосами и карими глазами. — Меня зовут Эрик Доннелс, и я староста этого факультета.

— А я Учиха Саске, — поздоровался паренёк, всматриваясь в лицо старосты. Чем-то он напоминал Наруто. Наруто… Как же Саске его давно не видел! Он так и не смог разорвать те узы, связывающие их, как не пытался. А сейчас Учиха скучал по своему первому и лучшему другу. Как бы забавно это и не звучало, но он действительно скучал.

Вскоре шляпу унесли, а директор, высокая и строгая на вид женщина в темно-зеленой мантии и с черными волосами, стянутыми в узел на затылке, встала и осмотрела зал из-под квадратных очков. Но потом она внезапно улыбнулась всем.

— Приветствую вас всех в Хогвартсе! После пира я бы хотела сказать вам несколько объявлений, а пока что наслаждайтесь банкетом!

Саске отвёл взгляд от директрисы, которая села обратно за своё место, и открыл рот от удивления. Пустые золотые тарелки, стоявшие перед ним, за одну секунду наполнились разными угощениями. Саске никогда не видел на одном столе так много разных блюд: ростбиф, жареный цыпленок, свиные и бараньи отбивные, сосиски, бекон и стейки, вареная картошка, жареная картошка, чипсы, йоркширский пудинг, горох, морковь, мясные подливки, кетчуп и даже суши.

Саске положил немного еды на свою тарелку и начал медленно поглощать её. Еда была просто великолепной!

Внезапно воздух прорезали истошные крики с соседних столов и Саске даже подпрыгнул от неожиданности, выронив вилку из рук, которая с громким звуком грохнулась на тарелку.

— Что?.. — начал было он, но осекся, увидев, в чем дело, и широко раскрыл рот. Как, впрочем, и все остальные первокурсники.

Сквозь столы и стены просачивались призраки. Их было, наверное, около двадцати. Жемчужно-белые, полупрозрачные, они скользили по комнате, переговариваясь между собой.

— Здравствуйте, — рядом с братьями Учиха появилась женская голова и вскоре над столом Когтеврана возвышалась девушка в белоснежном платье.

— А, Здравствуйте, Елена, — добродушного произнес Эрик.

— О, Эрик, ты стал старостой! Похвально! — произнесла женщина.

— Познакомьтесь, это Елена Когтевран — дочь Кандиды Когтевран и призрак нашего факультета.

Первокурсники поздоровались с женщиной, всё ещё с опаской на неё поглядывая. Однако она не мешала им есть, только горестно вздыхала, смотря как очередной ученик прожёвывает пищу.

И вот, когда с тарелок исчезли последние крошки десерта, директор снова встала со своего позолоченного кресла.

— Ну что ж, все вы наелись и напились и, наверное, хотите поскорее лечь в постель. Но прежде я бы хотела сделать несколько объявлений. Нашим новым ученикам хочу сообщить, что в лес, находящийся на территории школы, категорически запрещено заходить. Также наш сторож мистер Филч попросил меня напомнить вам, что всем до единого ученикам нельзя проявлять свои магические способности в коридорах, — некоторые ученики заулыбались. Видимо, это они слышат уже не в первый раз. — А теперь о некоторых изменениях в преподавательском составе. С этого года Защиту от Темных Искусств будет вести ваш новый учитель — профессор Кустум Слим!

Саске вытянул голову, чтобы посмотреть на учительский стол. Полноватый мужчина пятидесяти лет с прилизаными пепельными волосами в зелёной мантии поднялся и приветственно помахал рукой залу.

— А теперь, прежде чем пойти спать, давайте споем школьный гимн! — вновь заговорила МакГонагалл.

Итачи заметил, что у всех учителей застыли на лицах непонятные улыбки. Минерва встряхнула своей палочкой, из которой вырвалась длинная золотая лента, которая начала подниматься над столами, а потом рассыпалась на повисшие в воздухе слова.

— Каждый поет на свой любимый мотив, — сообщила директриса. — Итак, начали!

И весь зал заголосил:

Хогвартс, Хогвартс, наш любимый Хогвартс,

Научи нас хоть чему-нибудь.

Молодых и старых, лысых и косматых,

Возраст ведь не важен, а важна лишь суть.

В наших головах сейчас гуляет ветер,

В них пусто и уныло, и кучи дохлых мух,

Но для знаний место в них всегда найдется,

Так что научи нас хоть чему-нибудь.

Если что забудем, ты уж нам напомни,

А если не знаем, ты нам объясни.

Сделай все, что сможешь, наш любимый Хогвартс,

А мы уж постараемся тебя не подвести.

Каждый пел, как хотел, — кто тихо, кто громко, кто весело, кто грустно, кто медленно, кто быстро. А вот Саске и Итачи решили петь на мотив гимна Конохи, но иногда сбивались и перестраивались на гимн Страны Огня. И естественно, все закончили петь в разное время. Как только последние голоса стихли, зал наполнился аплодисментами.

— Ну, а теперь вам следует хорошо отдохнуть после банкета, ведь завтра начинаются первые занятия и вам надо быть бодрыми и полными сил. Спокойной ночи!

Поднялся гул, так как ученики вставали со своих мест и расходиться.

— Первокурсники, ко мне! — зычно крикнул Эрик.

Саске, Итачи и остальные первокурсники подошли к нему. Эрик вывел их из Большого Зала и повёл вверх по мраморной лестнице.

Ноги Саске налились свинцом от усталости и сытости. Он был очень сонным и даже не удивился тому, что люди, изображенные на развешанных в коридорах портретах, перешептываются между собой и показывают на первокурсников пальцами. Вообще, живя в этом мире в доме Микото и Логана, он привык к этому.

А Эрик водил первокурсников по движущимся лестницам и потайным ходам. Поднявшись по винтовой лестнице, они оказались перед дверью, у которой не было ни ручки, ни замочной скважины: сплошное полотно из старинного дерева и бронзовый молоток в форме орла. Эрик постучал дверным молотком.

— Что было раньше: феникс или пепел? — спросил скрипящий голос.

— Круг не имеет ни начала, ни конца, — спокойно ответил Доннелс и, о чудо, полотно отодвинулась и ученики прошли в гостиную за старостой.

Общая гостиная Когтеврана была большим овальным помещением с изящными окнами во всю стену, которые были завешаны шелковыми шторами синего цвета. А под самым потолком висели серебристые слова, девиз факультета — «Острота ума во все века — лучшее сокровище ученика!». Сам потолок был куполообразный и сиял настоящими звездами, повторяющимися в синем как полночь ковре. Возле стен стояли книжные шкафы. Везде были расставлены столы, кресла и стулья для занятий. В большом камине потрескивали дрова, бросая пляшущие тени на диван, находящийся прямо у камина. Рядом с входом в гостиную стояла доска объявлений. Красивая статуя Кандиды Когтевран располагалась около двери, которая вела в спальни на втором этаже. На диадеме волшебницы выведены слова — «Ума палата дороже злата».

Эрик показал девочкам дверь в их спальню, мальчики вошли в другую дверь. Они поднялись по винтовой лестнице — очевидно, комната находилась в одной из башенок — и, наконец, оказались в спальне. Здесь стояли пять больших кроватей с пологами на четырех столбиках, закрытые синими шторами. Постели уже были постелены. В одной комнате с Саске находился Итачи и трое других первокурсников. Как позже выяснилось, их имена — Джон, Карлайл и Луи.

Все оказались слишком утомлены, чтобы еще о чем-то разговаривать, поэтому молча натянули свои пижамы и забрались на кровати.

— Спокойной ночи, Отото, — сонно произнёс Итачи.

— Спокойной ночи, Аники, — ответил ему брат.

Вскоре оба уснули. Впервые за долгое время у них было спокойно на душе.

В Хогвартсе было сто сорок две лестницы. Одни из них были широкие и просторные, другие — узкие и шаткие. Были лестницы, которые во вторник приводили Саске и Итачи не туда, куда в среду. Были лестницы, у которых внезапно исчезало несколько ступенек в тот самый момент, когда братья спускались или поднимались по ним. Так что, идя по этим лестницам, надо было обязательно прыгать.

С дверями тоже хватало проблем. Некоторые из них не открывались до тех пор, пока к ним не обращались с вежливой просьбой. Другие открывались, только если их коснуться в определённом месте. Третьи вообще оказывались фальшивыми, а на самом деле там была стена.

Запомнить расположение лестниц, дверей, классов, коридоров и спален было очень сложно. Казалось, что в Хогвартсе всё постоянно меняется и сегодня всё иначе, чем было вчера. Люди, изображенные на портретах, ходили друг к другу в гости.

Добавляли хлопот и привидения. Саске всегда был в шоке, когда сквозь дверь, которую он пытался открыть, просачивалось привидение. С Серой Дамой, ака Еленой Когтевран, призраком башни Когтеврана и, следовательно, союзником, проблем никогда не было. Даже наоборот — она всегда была рада показать первокурсникам, как пройти туда, куда им надо.

Но вот Пивз был опаснее двух закрытых дверей и ведущей в никуда лестницы — особенно если встретить его, когда опаздываешь на занятия. Пивз ронял на головы первокурсникам корзины для бумаг, выдёргивал из-под них ковры, забрасывали их кусочками мела или благодаря своей невидимости незаметно подкрадывался и внезапно хватал за нос с хриплым криком: «Попался!»

Казалось, что хуже Пивза ничего и никого быть не может, однако выяснилось, что это не совсем так.

Школьный завхоз Аргус Филч оказался куда более неприятной личностью. В первый же вечер Саске и Итачи обратили на себя его внимание — к сожалению, в плохом смысле слова. Филч застал их в тот момент, когда они блуждали по коридорам после отбоя. Дело в том, что юные Учихи решили прогуляться по Хогвартсу после уроков и более-менее осмотреть школу. Однако по пути они потерялись и до самого вечера блуждали по коридорам в поисках знакомых мест. Филч отказывался верить, что они просто заблудились во время изучения Хогвартса. Старый завхоз в ярости угрожал запереть их в находящуюся в подземелье темницу. Но в самый критический момент Итачи применил шаринган и подчинил себе сознание Филча. Он стёр оттуда воспоминания про их встречу и заставил его проводить первокурсников в гостиную.

У Филча была кошка по имени миссис Норрис — тощее пыльно-серое создание с выпученными горящими глазами, почти такими же, как у Филча. Она в одиночку патрулировали коридоры. Стоило ей заметить, что кто-то нарушил правила — сделал хотя бы один шаг за запретную линию, — и она тут же исчезала. А через две секунды появлялся тяжело сопящий завхоз. Филч знал все секретные ходы лучше, чем кто-либо другой в школе — и не мудрено, ведь столько лет работает в Хогвартсе завхозом! — и появлялся так неожиданно, словно был привидением. Ученики его ненавидели, и для многих пределом мечтаний было отважиться дать пинка миссис Норрис.

Но найти нужные кабинет было ещё полдела, потому что занятия оказывались порой куда более непростыми, чем поиск той или иной комнаты. Ведь магия вовсе не сводится к помахиванию волшебной палочкой и произнесению нескольких странных слов.

Каждую среду ровно в полночь они приникали к телескопам, изучали ночное небо, записывали названия разных звёзд и запоминали, как движутся планеты. Трижды в неделю их водили в расположенные за замком оранжереи, где уже знакомый Учихам профессор Лонгботтом, преподавал им травологию — науку о растениях, и рассказывал, как надо ухаживать за всеми этими странными растениями и грибами и для чего они используются.

Самым утомительным предметом оказалась история магии — это были единственные уроки, которые вёл призрак. Профессор Бинс был уже очень стар. Однажды он заснул за столом в учительской, а на следующее утро он пришёл на занятия уже без тела. Бинс говорил ужасно монотонно и к тому же без остановок. Ученики на его уроках отлично высыпались, так как Бинс никогда не смотрел на них, разве что в начале урока. А те кто боролись со сном — поспешно записывали за ним имена и даты, и путали Эмерика Злого с Уриком Странным.

Уроки по зельеварению понравились Саске больше всего. Преподавал их профессор Слизнорт. Он был довольно добрым человеком в возрасте с редкой лысиной и добрыми глазами. Он был полноват и немного неуклюж, однако являлся знатоком своего дела и много лет преподавал в Хогвартсе. Урок он начал с того, что с радушием принял учеников к себе в кабинет. Хоть класс зельеварения и находился в подземелье, где было очень холодно и мрачно, в самом классе было светло и тепло. На партах стояли котлы и лежали нужные ингредиенты. Сначала профессор Слизнорт рассказал про свой предмет и зелье, которое они должны были сварить. Зелье от фурункулов — самое простое и быстро готовится. Профессор Слизнорт разбил учеников на пары и дал им задание приготовить это зелье по рецепту в учебнике «Магические отвары и зелья». В итоге у Саске получилось отличное зелье, а вот какой-то паренёк из Пуффендуя, с которыми у них был совместный урок, умудрился прожечь свой котёл.

Профессор Флитвик, преподаватель заклинаний, был такого крошечного роста, что вставал на стопку книг, чтобы видеть учеников из-за своего стола. Перед каждым уроком он внимательно по порядку зачитывал имена и фамилии учеников по журналу, а уже после начинал свой урок.

А вот профессор Камилия Кастил была совсем другой! Саске был прав, когда, увидев её, сказал себе, что с ней лучше не связываться. На вид ей было лет тридцать. С медными волосами заплетёнными в недлинную косу, яркими зелёными глазами и суровым взглядом она внушала уважение. Саске слышал, как Джеймс говорил, что его отцу — Гарри Поттеру, — она напоминает профессора МакГонагалл, когда та ещё была учителем, а не директором. Умная, но строгая она произносилась очень суровую речь, как только первокурсники в первый раз пришли на её урок и расселись по местам.

— Трансфигурация — один из самых сложных и опасных разделов магии, которые вы будете изучать в Хогвартсе, — говорила она. — Любое нарушение дисциплины на моих уроках — и нарушитель выйдет из класса и больше сюда не вернётся. Я вас предупредила.

После этой речи первокурсникам стало немного не по себе. Затем профессор Кастил перешла к практике и превратила свой стол в свинью, а потом обратно в стол. Все были жутко поражены и начали изнывать от желания поскорее практиковаться в этом самим, но вскоре поняли, что научиться превращать предметы в животных они смогут ещё не скоро.

Потом профессор Кастил продиктовала им несколько очень непонятных и запутанных предложений, которые им предстояло выучить наизусть. Затем она дала каждому по спичке и сказала, что они должны превратить эти спички в иголки. К концу урока только у Розы Уизли спичка немного изменила форму — профессор Кастил продемонстрировала всему курсу заострившуюся с двух концов спичку, тем временем как у Саске с Итачи спичка лишь покрылась серебром — и то пятнами.

Урок защиты от Тёмных искусств, или проще ЗоТИ, все ждали с большим нетерпением. Преподавал его Кустом Слим — полноватый мужчина пятидесяти лет с прилизанными пепельными волосами. Каждый день он появлялся в зелёной мантии и жутко любил растягивать слова. Однако преподавал он хорошо и уже к концу первой недели первокурсники знали всё о боггартах и даже сразились с одним.

Каждый день завтрак, обед и ужин проходили в Большом зале. На потолке всегда отражалась погода на улице, свечи всё время летали в воздухе, а четыре длинных стола тянулись во весь зал. Каждый день во время завтрака в Большой зал с громким уханьем влетает более ста сов, которые сначала кружат над потолком, ища своих хозяев, а потом роняют им на колени посылки и письма из дома.

В первый день Микото и Логан отправили Саске письмо с поздравлением с зачислением на Когтевран и небольшой кулёчек с конфетами. Итачи пришло похожее письмо от своих родителей в этом мире. Как позже выяснилось, родителями Итачи являлись Джо и Марк Учихи, и при этом они были чистокровными волшебниками. Итачи показал брату фотографию своих родителей, и Саске заметил, что Джо отдалённо похожа на Микото с короткой стрижкой, а Марк похож на нечто среднее между Неджи и Какаши — всегда ходит с книгой, при этом чёрные длинные волосы завязанные на конце серой резинкой.

В выходные братья делали уроки вместе, освежая свои знания, которые у них были, когда они являлись шиноби.

— Интересно, а что сейчас происходит в мире шиноби? — спросил Саске, сидя у дерева и прислонившись к нему спиной во дворе Хогвартса рядом с озером.

— Не знаю. Наверное Мадара старается воплотить в жизнь свой план «Глаз Луны», — пожал плечами Итачи, не отрываясь от книги «Теория Магии».

— И всё же, как мы тут оказались? — Саске откинул голову и легонько ударился затылком о кору дерева. — Я попросил маму прислать мне несколько книг, в которых описываются попадания в другие миры. Некоторые из них я уже прочёл.

— Ну и как успехи?

— В трёх книгах телепортировали их туда инопланетяне. В одной книге было попадание в чужое тело. В ещё одной этот мир был скрыт и существовал на какой-то отдельной планете, — пожал плечами Саске.

— Не хило, — Итачи хмыкнул. — А что там насчёт цели попадания в другой мир?

— Хочешь узнать что нам нужно сделать, чтобы вернуться назад? Всё просто. Мы всего-лишь должны сделать пустяковое дело, — Саске выдержал трагическую паузу, дабы усилить любопытство брата, — мы должны спасти мир.

— С чего начнём? — ехидно спросил Учиха-старший, отвлекаясь от книги. Саске лишь пожал плечами.

— Мне лень кого-то спасать. Если мы уж оказались тут, то такова наша судьба, — ответил Когтевранец на манер Неджи

— Угу, судьба! — Итачи скептически посмотрел на брата. — Из шиноби в волшебника.

И он даже не подозревал, на сколько оказался прав.

Прошло уже около семи лет, с тех пор, как Итачи и Саске попали в этот странный и удивительный мир. Со временем они освоились в школе и нашли нескольких новых друзей. Так же они смогли наконец-то стать нормальными братьями — без всякого желания прикончить друг друга. Новый мир подарил им новую жизнь, за что они были благодарны ему. Их силы шиноби никуда не исчезли. Братья могли спокойно использовать любую технику и активировать шаринган.

Кстати, о додзюцу! Не смотря на то, что после появления в новом мире, у Итачи оказалось довольно хорошее зрение, он, как и Саске, начал слепнуть. Причём очень быстро. К третьему курсу братья уже практически ничего не видели. Только остальные чувства помогали им как-то ориентироваться. Так же и активированный шаринган, который пожирал много чакры. Поэтому к Рождеству братья, немного поспорив, решили пересадить глаза. Для осуществления плана они дождались того времени, когда все ученики разъедутся по домам, и в школе останется человек двадцать. После Итачи подчинил себе сознание Мадам Помфри, заставив ту сделать им пересадку глаз. И уже через две недели Учихи отлично видели.

И сейчас Саске, Логан и Микото стояли на платформе 9¾. Начинался новый учебный год. Учихе предстоял последний учебный год в Школе Магии и Волшебства «Хогвартс».

— А вот и мы! — послышался сбоку радостный голос.

Обернувшись, Саске увидел Джо, Марка и Итачи. Женщина приветливо махала рукой, радостно улыбаясь. Мужчина, как всегда, был погружён в очередную книгу, и ничего не замечал вокруг себя, а парень нёс в правой руке свой чемодан, в котором сидел белоснежный кот. Что, что, а котов Итачи обожал! Это, пожалуй, было его третьей слабостью. Первыми двумя являлись Саске и данго.

Обе семьи радостно поприветствовали друг друга, после чего младшие Учихи сели в поезд. Раздались три свистка, и поезд начал медленно отъезжать. Братья помахали родителям из окна, после чего спокойно сели на свои места, и разговорились. Примерно через полчаса они переоделись в форму. При этом Итачи прикрепил к школьной мантии знак старосты. Саске ухмыльнулся, глядя на это. Его старший брат являлся одним из лучших учеников Когтеврана, поэтому МакГонагалл решила отдать ему место старосты.

— Я пойду пройдусь по вагонам, — объявил Учиха-старший.

— Удачи, — Саске наклонил голову на бок, наблюдая за тем, как его брат скрывается за дверью.

* * *

Вестибюль был ярко освещен факелами, и шаги учеников по мощенному каменными плитами полу отдавались в нём эхом. Все двигались направо, к двустворчатой двери, которая вела в Большой зал. Предстоял пир по случаю начала учебного года.

В Большом зале школьники рассаживались по факультетам за четыре длинных стола. Вверху простирался беззвездный черный потолок, неотличимый от неба, которое можно было видеть сквозь высокие окна. Вдоль столов в воздухе плавали свечи, освещая серебристых призраков, сновавших по залу, и учеников, которые оживленно переговаривались, обмениваясь летними новостями, выкрикивали приветствия друзьям с других факультетов, разглядывали друг у друга новые мантии и фасоны стрижки.

Внезапно двери Большого зала отворились, и воцарилась тишина. Профессор Лонгботтон провел длинную цепочку первогодков на возвышенную часть зала. После профессор выставил перед первокурсниками трехногую табуретку и водрузил на неё необычайно старую, грязную, заплатанную Волшебную шляпу. К ней были прикованы взгляды всего зала. В наступившем молчании у самых ее полей открылась широкая щель наподобие рта, и Шляпа запела:

— Может быть, я некрасива на вид,

Но строго меня не судите.

Ведь шляпы умнее меня не найти,

Что вы там ни говорите.

Шапки, цилиндры и котелки

Красивей меня, спору нет.

Но будь они умнее меня,

Я бы съела себя на обед.

Все помыслы ваши я вижу насквозь,

Не скрыть от меня ничего.

Наденьте меня, и я вам сообщу,

С кем учиться вам суждено.

Быть может, вас ждет

Гриффиндор, славный тем,

Что учатся там храбрецы.

Сердца их отваги и силы полны,

К тому ж благородны они.

А может быть,

Пуффендуй ваша судьба,

Там, где никто не боится труда,

Где преданны все, и верны,

И терпенья с упорством полны.

А если с мозгами в порядке у вас,

Вас к знаниям тянет давно,

Есть юмор и силы гранит грызть наук,

То путь ваш — за стол Когтевран.

Быть может, что в Слизерине вам суждено

Найти своих лучших друзей.

Там хитрецы к своей цели идут,

Никаких не стесняясь путей.

Не бойтесь меня, надевайте смелей,

И вашу судьбу предскажу я верней,

Чем сделает это другой.

В надежные руки попали вы,

Пусть и безрука я, увы,

Но я горжусь собой.

Когда Волшебная шляпа закончила петь, весь Большой зал загремел аплодисментами. После профессор развернул длинный свиток пергамента.

— Когда я назову ваше имя, вы надеваете Шляпу и садитесь на табурет, — обратился он к новичкам. — Когда Шляпа назовет ваш факультет, вы встаете и идете за соответствующий стол. Итак! Брукс, Аббигейл!

Маленькая девочка с короткими каштановыми волосами подошла к табурету и села на него. Невилл Лонгботтом надел на её голову шляпу, которая что-то едва слышно прошептала, а поле на весь зал крикнула:

— Слизерин!

Девочка сняла шляпу и поспешила к столу своего нового факультета. Профессор тем временем объявил нового ученика:

— Хелли, Гэйбл!

Мальчик сел на трёхногую табуретку. Когда ему на голову надели Распределяющую шляпу, он зажмурился.

— Когтевран!

Саске и Итачи зааплодировали вместе с другими своими однокурсниками, приветствуя новенького.

— Кроссман, Дэйв!

— Пуффендуй! — прокричала шляпа, едва коснувшись рыжих волос мальчика.

— Оуэн, Линн!

— Когтевран! — через полминуты объявила шляп. Девочка, сняв её, поспешила к своему факультету, присаживаясь недалеко от Итачи и смотря на распределение остальных.

Наконец распределение закончилось. В Когтевран поступило ещё примерно тридцать новых учеников. Как только профессор Лонгботтом унёс шляпу и табуретку, на тарелках появились различные вкусности, а серебряные кубки наполнились тыквенным соком. Первокурсники удивлённо захлопали глазами и, последовав примеру старших новых товарищей, принялись есть. Директор пожелала всем приятного аппетита и села на место, начиная разговор с профессором Стебль.

Когда все наелись — в смысле съели столько, сколько смогли съесть, тарелки вдруг опустели, снова став идеально чистыми и так ярко заблестев в пламени свечей, словно на них и не было никакой еды. Но буквально через мгновение на них появилось сладкое. Мороженое всех мыслимых видов, яблочные пироги, фруктовые торты, шоколадные эклеры и пончики с джемом, бисквиты, клубника, желе, рисовые пудинги…

— Теперь, когда все мы сыты, я хотела бы сказать еще несколько слов. Прежде чем начнется семестр, вы должны кое-что усвоить. Первокурсники должны запомнить, что всем ученикам запрещено заходить в лес, находящийся на территории школы. Некоторым старшекурсникам для их же блага тоже следует помнить об этом. По просьбе мистера Филча, нашего школьного смотрителя, напоминаю, что не следует творить чудеса на переменах. А теперь насчет тренировок по квиддичу — в этом году их не будет.

— ЧТО-О-О-О? — раздалось дружное возмущение со всех четырёх столов.

— Кхм, — кашлянула МакГонагалл, призывая зал к тишине. — Вместо квиддича в этом году будет другая игра. Вернее, Турнир. В ближайшие месяцы мы будем иметь честь принимать у себя чрезвычайно волнующее мероприятие. С громадным удовольствием сообщаю вам, что в этом году в Хогвартсе состоится Турнир Трех Волшебников, — произнесла МакГонагалл. — Я думаю, что некоторые из вас не имеют представления о том, что это за Турнир, но всё же я объясню, что это за мероприятие. Итак, Турнир Трех Волшебников был основан примерно семьсот лет назад как товарищеское соревнование между тремя крупнейшими европейскими школами волшебства — Хогвартсом, Шармбатоном и Дурмстрангом. Каждую школу представлял выбранный чемпион, и эти три чемпиона состязались в трех магических заданиях. Школы постановили проводить Турнир каждые пять лет, и было общепризнанно, что это наилучший путь налаживания дружеских связей между колдовской молодежью разных национальностей — и так шло до тех пор, пока число жертв на этих соревнованиях не возросло настолько, что Турнир пришлось прекратить. За минувшие века было предпринято несколько попыток возродить Турнир, — она печально вздохнула, — но ни одну из них нельзя назвать удачной. Например двадцать восемь лет назад погиб Седрик Диггори ученик Пуффендуя. Тем не менее наши Департаменты магического сотрудничества и магических игр и спорта пришли к выводу, что пришло время попробовать еще раз. Все лето мы упорно трудились над тем, чтобы в этот раз обеспечить условия, при которых ни один из чемпионов не подвергся бы смертельной опасности, — профессор внимательно обвела взглядом все четыре стола. — Главы Шармбатона и Дурмстранга прибудут с окончательными списками претендентов в октябре, и выборы чемпионов будут проходить на День Всех Святых. Беспристрастный судья решит, кто из студентов наиболее достоин соревноваться за Кубок Трех Волшебников, честь своей школы и персональный приз в тысячу галлеонов.

— Я хочу в этом участвовать! — воскликнул Альбус-Северус.

Он оказался далеко не единственным, кто, судя по всему, представил себя в роли хогвартского чемпиона. За столом каждого факультета Саске видел людей, с не меньшим восхищением уставившихся на МакГонагалл, или что-то с жаром шепчущих соседям. Но тут директор заговорила вновь, и зал умолк.

— Я знаю, что каждый из вас горит желанием завоевать для Хогвартса Кубок Трех Волшебников, однако Главы участвующих школ совместно с Министерством магии договорились о возрастном ограничении для претендентов этого года. Лишь студенты в возрасте — я подчеркиваю это — семнадцати лет и старше получат разрешение выдвинуть свои кандидатуры на обсуждение. Это, — женщина слегка повысила голос, поскольку после таких слов поднялся возмущенный ропот, — признано необходимой мерой, поскольку задания Турнира по-прежнему остаются трудными и опасными, какие бы предосторожности мы ни предпринимали, и весьма маловероятно, чтобы студенты младше шестого и седьмого курсов сумели справиться с ними. Я лично прослежу за тем, чтобы никто из студентов моложе положенного возраста при помощи какого-нибудь трюка не подсунул нашему независимому судье свою кандидатуру для выборов чемпиона. Поэтому настоятельно прошу — не тратьте понапрасну время на выдвижение самих себя, если вам еще нет семнадцати, — профессор строго осмотрела на троих четверокурсников из Гриффиндора, которые были недовольны. — Делегации из Шармбатона и Дурмстранга появятся здесь в октябре и пробудут с нами большую часть этого года. Не сомневаюсь, что вы будете исключительно любезны с нашими зарубежными гостями всё то время, что они проведут у нас и что от души поддержите хогвартского чемпиона, когда он или она будет выбран. А теперь, прежде чем пойти спать, давайте споем школьный гимн! — вновь заговорила МакГонагалл. — Каждый поёт на свой любимый мотив, — сообщила директриса. — Итак, начали!

И весь зал заголосил:

Хогвартс, Хогвартс, наш любимый Хогвартс,

Научи нас хоть чему-нибудь.

Молодых и старых, лысых и косматых,

Возраст ведь не важен, а важна лишь суть.

В наших головах сейчас гуляет ветер,

В них пусто и уныло, и кучи дохлых мух,

Но для знаний место в них всегда найдется,

Так что научи нас хоть чему-нибудь.

Если что забудем, ты уж нам напомни,

А если не знаем, ты нам объясни.

Сделай все, что сможешь, наш любимый Хогвартс,

А мы уж постараемся тебя не подвести.

Каждый пел, как хотел, — кто тихо, кто громко, кто весело, кто грустно, кто медленно, кто быстро. И, естественно, все закончили петь в разное время. Как только последние голоса стихли, зал наполнился аплодисментами.

— Ну, а теперь вам следует хорошо отдохнуть после банкета, ведь завтра начинаются первые занятия и вам надо быть бодрыми и полными сил. Спокойной ночи!

Ученики поднялись с мест, и зашагали в сторону спален. Итачи повёл первокурсников в башню факультета. Он водил их по движущимся лестницам и потайным ходам. Поднявшись по винтовой лестнице, они оказались перед дверью, у которой не было ни ручки, ни замочной скважины: сплошное полотно из старинного дерева и бронзовый молоток в форме орла. Парень постучал дверным молотком.

— По чему ходят часто, а ездят редко? — спросил скрипучий голос.

— По лестнице, — на секунду задумавшись, ответил Учиха.

Полотно отодвинулась, и ученики прошли в гостиную за старостой. Первокурсники тут же восхищённо заахали, увидев куполообразный потолок гостиной, который сиял настоящими звёздами. Итачи показал девочкам и мальчикам двери в их спальни. Дети начали медленно расходиться по спальням, широко зевая.

— Ты будешь участвовать в Турнире? — спросил Саске, подойдя к брату, когда основная масса учеников скрылась.

— Если этот «независимый судья» меня выберет, — пожал плечами Учиха. — А ты как?

— Конечно! Было бы неплохо хорошенько размяться, а то уже начинаю скучать по старым временам, — усмехнулся Саске, потягиваясь. — Ты как хочешь, а я спать!

Лениво потянувшись, Саске вышел из гостиной Когтеврана. Утро двадцать третьего октября было пасмурным. На улице лил сильный дождь, а холодные порывы ветра срывали пожелтевшие листья с деревьев. Поёжившись, парень вспомнил, что у них сегодня травология на улице. Конечно, заклинание спасёт от дождя, но не от холода! В холле его внимание привлекло большое количество учеников, которые толпились вокруг стены. Нахмурившись, парень присмотрелся повнимательнее.

На стенде у мраморной лестницы висело объявление, возле которого столпилось полсотни учеников. Саске протиснулся между учениками и пробежался глазами по строчкам.

«Турнир Трех Волшебников.

Делегации из Шармбатона и Дурмстранга прибывают в Хогвартс в ближайшую пятницу — 30 октября в 6 часов вечера. Уроки в этот день закончатся на полчаса раньше. После уроков всем ученикам отнести сумки с учебниками в спальни и собраться перед замком для встречи заморских гостей».

Усмехнувшись, парень поспешил в Большой Зал, где многие ученики уже приступили к завтраку. Сев рядом с братом, Учиха положил в свою тарелку овсяной каши с черникой, которую так сильно полюбил за последнее время. Отравив ложку в рот, парень взглянул на Итачи.

— Видел объявление на стенде? — спросил он, проглотив кашу.

— Ты про то, где говорится о приезде учеников из Шармбатона и Дурмстранга? — Учиха-старший откусил кусок от своего яблока.

— Значит, видел, — вздохнул Саске. — Как думаешь, что ждёт участников Турнира?

— Наверное, какие-нибудь задачи на смекалку или же знание заклинаний, — он пожал плечами. — А пока доедай быстрее и пойдём на зельеварение.

— Ага, — Саске засунул ещё одну ложку каши в рот.

* * *

Объявление взбудоражило обитателей замка. Куда бы братья ни шли, только и слышно: «Турнир Трех Волшебников», «Турнир Трех Волшебников»… Все как с ума посходили: кого допустят к конкурсу, какие виды волшебства войдут в состязания, отличаются ли от них хоть чем-нибудь заморские студенты?

И конечно, замок подвергся генеральной уборке. Несколько потемневших портретов хорошенько почистили и помыли, к их огромному недовольству. Портреты ежились в своих рамах и сердито бурчали, кривя влажные розовые лица. Рыцарские доспехи заблестели и задвигали руками без скрипа и скрежета. А Аргус Филч в ярости кидался на ребят, забывших вытереть ноги, и даже довел двух девочек-первокурсниц до слез. Главным наказанием провинившихся учеников теперь являлось натирание до блеска не только котлов и кубков, но и лестниц с кабинетами.

Так потихоньку время приблизилось к последнему уроку тридцатого октября.

В воздухе витало ощущение праздника. На уроках никто себя не утруждал, все мысли были о гостях из Шармбатона и Дурмстранга. Последний урок, трансфигурация, закончился на полчаса раньше. Прозвенел звонок. Все ученики тут же поспешили к себе в башню. Оставили в спальне сумки, Саске и Итачи надели плащи и помчались вниз по лестнице в холл.

Там деканы факультетов построили учеников в колонны, после чего все рядами спустились по главной лестнице и выстроились перед замком. Был ясный холодный вечер. Сгущались сумерки. Бледная призрачная луна уже взошла над Запретным лесом.

Холодный ветер обвевал лицо и проникал сквозь мантию к самому телу, заставляя поежиться, а потом и стучать зубами от холода. Братья Учихи стояли в последнем, седьмом ряду.

— Скоро шесть, — взглянув на наручные часы, Саске устремил взгляд на дорогу, ведущую к главным воротам. — На чем, по-твоему, они едут? На поезде?

— Сомневаюсь, — произнёс Итачи.

— А как тогда? На метлах? — предположил младший брат, глядя в небо, усеянное крупными звездами.

— Не думаю. Путь-то неблизкий. Скорее всего либо портал, либо они могут трансгрессировать до семнадцати лет, — пожал плечами аники.

— На территории Хогвартса трансгрессировать невозможно, — покачал головой парень.

Саске устремил взгляд в небо. Ни малейшего признака летящего предмета. Как всегда, тишь и покой. Вздохнув, он оглядел других учеников. Многие уже начали замерзать. Другие бормотали заклинания, согреваясь. Третьи ломали голову над вопросом насчёт транспорта гостей.

Внезапно послышался громкий плеск воды. Обернувшись к озеру, ученики и учителя Хогвартса увидели завихрения и огромные пузыри прямо посередине озера. Глинистый берег захлестнули волны, и вдруг в самом центре возникла воронка, как будто на дне вынули огромную затычку. Из самой ее сердцевины медленно поднимался длинная мачта. Величественный корабль неторопливо всплывал из воды. У него был странный скелетоподобный вид, как у воскресшего утопленника. Тусклые огни иллюминаторов походили на светящиеся глаза призрака. С оглушительным всплеском корабль наконец весь вынырнул и, покачиваясь на бурлящей воде, заскользил к берегу. Вскоре раздался звук брошенного на мелководье якоря, и на берег спустили трап.

С борта потянулись пассажиры, а в иллюминаторах замелькали движущиеся фигуры. С кораблей спускалось человек десять-пятнадцать. Издалека они все были похожи на огромные красно-бежевые валуны, но, когда они подошли ближе, Итачи увидел, что это впечатление производили их большие шубы из серого меха.

Перед учениками, в самом начале колонны, шагал высокий мужчина, под два метра ростом. На ногах у него были высокие сапоги, которые громко клацали о каменную дорожку. Обведя студентов Хогвартса взглядом он, наткнувшись на МакГонагалл, поспешил к ней, попутно стягивая меховую шапку. Под ней оказались светлые короткие волосы.

— Добрый вечер, — поздоровался он, целуя МакГонагалл руку. — Рад, наконец, прибыть в Хогвартс.

— Мы тоже рады вашему приезду, профессор Хейг [1], — директриса кивнула. — Не желаете пройти в замок, пока мы дожидаемся делегацию из Шармбатона?

— Да, конечно, — мужчина кивнул. — Эх, давненько я в Хогвартсе не был! Помнится, последний раз был двадцать восемь лет назад. И, как раз, тоже проходил «Турнир Трёх Волшебников»! — он усмехнулся. — Эх, воспоминания!.. За мной! — приказал директор, и ученики Дурмстранга пошли за ним сквозь расступившуюся толпу студентов Хогвартса.

Ученики вновь сомкнулись и принялись ожидать делегацию из Шармбатона, которая всё никак не желала появляться. Холод начал пробирать до костей. Кто-то поглядывал в море, другие шептались, а третьи скакали на месте в попытках согреться.

Внезапно между учениками раздались восторженные крики. Над запретным лесом, прямо над верхушками его деревьев двигалось что-то странное. Гигантская черная тень почти касалась верхушек деревьев. Но когда непонятная громадина приблизилась чуть ближе, и льющийся из окон замка свет озарил её, стало понятно, что это была огромная бледно-голубая карета, по размерам напоминающая приличный двухэтажный дом. А тянули её прямо воздуху трое золотистых коней с длинной густой гривой, каждый величиной со слона.

— А это, получается, делегация из Шармбатона, — произнёс Итачи.

Первые три ряда учеников подались назад. Заходя на посадку, карета снижалась с бешеной скоростью. И наконец, с оглушительным громом копыта золотых коней, размером с хорошее блюдо, коснулись земли на опушке Запретного леса. Следом приземлилась карета и покатила, подпрыгивая на гигантских колесах; кони кивали исполинскими головами, выпучив огромные огненно-красные глаза.

Открылась дверца, украшенная гербом: две скрещенные золотые палочки, из каждой вылетают по три красные звезды; с облучка прыгнул мальчик в голубой мантии, наклонился, что-то нашарил на полу кареты и развернул золотые ступеньки. Тут же почтительно отпрыгнул назад, и из кареты появилась черная лаковая туфля размером не меньше детских санок, и сразу же за ней изумленным зрителям явилась ее обладательница — женщина, которая своими габаритами не уступала самому Хагриду.

Она вошла в полосу света, падающего из окон замка, и обнаружилось, что у неё красивое лицо с оливковой кожей, темные волоокие глаза и крупный орлиный нос, блестящие волосы были собраны в низкий пучок на шее. Дама была с головы до ног закутана в черную атласную мантию, на шее и толстых пальцах поблескивали превосходные опалы.

— Она полувеликан, — тихо шепнул кто-то в толпе.

Саске вздохнул. Двадцать лет назад полувеликаны должны были скрывать своё происхождение, если не хотели проблем с Министерством. Сейчас же полувеликаны больше не изгои в обществе, а воспринимаются, как обычные волшебники. Благодаря принятию новых законов после Второй Магической Войны, полувеликаны получили полное разрешение на свободное существование с теми же правами, что и у обычных людей.

МакГонагалл зааплодировала. Ученики вторили. Многие вставали на цыпочки, чтобы лучше разглядеть великаншу, лицо которой расплылось в улыбке. Она подошла к профессору МакГонагалл.

— Мадам Максим, — Минерва радостно поприветствовала директора Шармбатона. — Очень рада видеть Вас снова в Хогвартсе.

— Добʼгый вечер, — низким, но приятным голосом, ответила ей женщина. — Я сама не ожидала, что мы так быстʼго встʼгетимся. Доʼгога была длинная.

— Надеемся, у нас вам снова понравится.

— Думаю, да, — приветливо отозвалась мадам Максим. — Можно ли позвать 'Агрида?

— Конечно, — кивнула наша директор. — Он уже спешит сюда помочь вам с вашими, э-э, питомцами, — произнесла МакГонагалл.

— Очень хоʼгошо, — улыбнулась мадам Максим. — Николай* пʼгибыл?

— Да. Мы ждали только Вас и Ваших учеников, — кивнула профессор. — Но давайте все пройдем в замок? Что ж на холоде стоять-то!

— И то верно, — женщина кивнула. — За мной! — громогласно позвала своих учеников мадам Максим и, держа осанку, последовала к огромной двери в замок. Её студентки, дрожа от холода, пошли за ней.

Как только последняя шармбатонка скрылась за тяжёлыми дверьми, профессора отдали приказ, и ученики Хогвартса поспешили в замок.

Пройдя дружной, и не очень, толпой в Большой Зал, ученики поспешили рассесться по своим местам, внимательно рассматривая гостей.

Завхоз Филч, надевший в честь праздника старый, потертый фрак, добавил к профессорскому столу еще четыре кресла — по два слева и справа от МакГонагалл.

— Кто-то еще приедет? — Саске поднял бровь.

— Скорее всего, да, — кивнул Итачи, садясь рядом.

Наконец все заняли свои места, и к профессорскому столу потянулись преподаватели, шествие замыкали профессор МакГонагалл, профессор Хейг и мадам Максим. Увидев своего директора, шармбатонцы поспешили встать. За соседними столами раздались смешки. Но подопечные мадам Максим невозмутимо оставались на ногах, покуда великанша не опустилась в кресло по левую руку от МакГонагалл, стоящей за столом в ожидании тишины.

— Добрый вечер, леди, джентльмены и привидения, а главное, наши гости, — наконец начала она, оглядывая зал. — С превеликим удовольствием приветствую вас в Хогвартсе! Уверена, что вы хорошо проведете у нас время. Но перейдём к главной причине нашего сбора. Официальное открытие Турнира состоится сегодня вечером, сразу же после ужина. Так что угощайтесь, дорогие гости, на славу. Ешьте, пейте и чувствуйте себя как дома!

Блюда, как всегда, начали наполняться едой. На этот раз эльфы-домовики превзошли себя. Каких только кушаний не было, в том числе и иностранных.

Саске с сомнением поглядывал на странную еду, чем-то напоминающую суп и рагу из моллюсков одновременно. Припомнив, что он вычитал в книгах про особенности французской кухни, Учиха-младший потянулся к ставшими привычным куриным ножкам, мысленно огорчаясь, что ни омурайсу [2], ни онигири [3], ни дайфуку [4] здесь не было. Саске был бы рад даже рамену [5], но, к сожалению (или к счастью?) его здесь тоже не было.

В зале прибавилось учеников тридцать, не больше, а казалось, яблоку негде упасть. Наверное, из-за одежды гостей. Слишком уж она выделялась на фоне черной хогвартской: под шубами дурмстрангцев оказались кроваво-красные мантии.

Минут через двадцать дверь за профессорским столом отворилась и в зал вошел Хагрид. Сев на обычное место, он, оглядевшись, взял бокал с тыквенным соком и выпил его.

— Хочешь принять участие в турнире? — Спросил Итачи, глядя на младшего брата.

— Не знаю, — честно ответил он. — Вроде и хочется, но всё же… Не знаю, — Саске передёрнуло плечами. — А ты как?

— Скорее всего нет, — парень покачал головой. — Мне куда интереснее учить новые заклинания.

— Знаешь, ты мне сейчас Орочимару напомнил, — передёрнулся Учиха-младший от неприятных воспоминаний.

Когда почти все блюда были съедены (что случилось довольно быстро), золотые тарелки полностью очистились, а через секунду снова заполнились различными десертами и сладостями. А когда через двадцать минут исчезли и они, весь зал мигом умолк и устремил сосредоточенные взгляды на директора МакГонагалл, которая опять поднялась со своего места.

— Что же, мы все наелись и напились, — прозвучал ее голос. — Надеюсь, нашим гостям понравилось. А сейчас пришло время для официального открытия Турнира Трех Волшебников!

Услышав это слово, весь зал еще больше напрягся. Воцарилась тишина, наполненная волнением. Больше всего сейчас волновались те, кто собирался подавать заявки на Турнир.

— Для подробного объяснения всего процесса выбора чемпионов я приглашаю сюда непосредственно одного из организаторов мероприятия — Гарри Поттера!

Улыбнувшись, молодой мужчина с черными торчащими во все стороны волосами и в круглых очках встал из-за стола и вышел вперед.

— Здравствуйте, ученики Хогвартса, добрый вечер и заморским гостям! — громко сказал Гарри. — Попрошу внести сундук.

Откуда ни возьмись из-за стола преподавателей появился завхоз Филч с большим старомодным сундуком в руках. Подойдя к Поттеру, он поставил его на заранее подготовленный стул и быстро отошел обратно к стене.

Гарри аккуратно вынул из сундука старую деревянную чашу, потертую временем и разрисованную вырезанными в ней символами. Весь Зал внимательно наблюдал за каждым его движением. Как только он поставил чашу на сундук, внутри нее образовались длинные языки ярко-синего пламени.

— Это — Кубок Огня, — объявил он ученикам, которые теперь всматривались в огонь, горящий в чаше. — Он будет выбирать чемпионов. После банкета его поставят в вестибюле, чтобы вы могли записаться на Турнир. Напомню, чтоб подать заявку на участие, вам нужно написать свое имя и школу на куске пергамента и просто бросить ее в Кубок. Также хочу напомнить, что только совершеннолетние ученики могут это сделать. Мы вместе с директором МакГонагалл, — он немного поклонился стоящей директрисе, — начертим возрастную черту вокруг Кубка, чтоб оградить от участия учеников младше семнадцати лет. Ещё хочу предупредить, — серьезно говорил Гарри. — Как только вы бросите свое имя в эту чашу, дороги назад уже не будет. Как только вас объявят чемпионом, вы будете вынуждены пройти Турнир от начала и до конца, без возможности отказаться. Поэтому, если вы неуверенны, или сомневаетесь, вам лучше не стоит в этом участвовать. — Братья переглянулись. — А теперь, — широко улыбнулся Поттер. — С этого момента Турнир Трех Волшебников объявляется открытым!

Примечания:

[1] Николай Хейг — неизвестно, кто стал директором Дурмстранга после Каркарова. Однако, так как я склоняюсь к тому, что сам Дурмстранг находится где-то рядом или же в самой России, то дала директору русское имя. А вот фамилия американская.

[2] Омурайсу — японский омлет с курицей и рисом

[3] Онигири — японское блюдо из пресного риса, слепленного в виде треугольника или шара. Обычно в онигири кладут начинку и заворачивают в лист сушёных водорослей нори.

[4] Дайфуку — японская сладость, небольшая рисовая лепёшка с начинкой, чаще всего — со сладкой бобовой пастой.

[5] Рамен — японское блюдо с пшеничной лапшой. Фактически фаст-фуд.

Известие о начале турнира вызвало ажиотаж не только у студентов трёх магических школ, но и у их родителей.

На следующий день после того, как Кубок Огня появился в Большом зале Хогвартса, количество сов, влетаемое за завтраком, увеличилось в три раза. И отнюдь не из-за прибывших гостей. Родители учеников шестых и седьмых курсов писали своим чадам всяческие наставления, советы и предостережения.

Магические газеты по всему Миру буквально взорвались от новости о начале турнира. Практически все статьи были посвящены предыдущим победителям, кратким сводкам об особенностях этого соревнования, интервью с различными магами…

И уже на второй день после объявления турнира Саске понял, что этот год в Хогвартсе будет самым сумасшедшим для него.

Поэтому парень решил испытать удачу и судьбу, и кинул бумажку со своим именем в Кубок Огня.

Вообще, Учиха скучал по Миру Шиноби. Более-менее тихая жизнь в Хогвартсе не полностью устраивала Саске. Порой ему хотелось приключений, путешествий, игр со смертью — как в старые добрые времена. Но здесь это, к сожалению, было практически невозможно. Единственный выход — это отправиться путешествовать после школы. Но до этого момента ещё нужно было доучиться. А так же Саске знал, что Итачи тоже очень часто скучает по их Миру, пусть он об этом и не говорит. Достаточно бросить один взгляд на старшего брата, чтобы понять причину его грусти.

* * *

С самого утра Итачи чувствовал в теле сильную слабость. Во время уроков его преследовало странное ощущение, будто душа хочет вырваться из тела и отправиться куда-то. Вот только куда — неизвестно. Учиха старался сопротивляться этому, однако ничего не выходило. Последняя надежда оставалась на мадам Помфри. Может, она сможет чем-нибудь помочь?

Однако на полпути к Больничному Крылу мир перед глазами старшего Учихи поплыл, и парня накрыла темнота.

Саске, шедший рядом, в последний момент успел подхватить тело брата. И в ту же секунду голову брюнета пронзила сильная боль. Прикрыв на секунду глаза, Учиха упал на пол, теряя сознание.

Единственное, что ощущал Саске — это странную лёгкость в теле, а после его будто что-то дёрнуло, и он открыл глаза.

Яркий солнечный свет бил прямо в глаза. Как ни странно, Учиха ничего не чувствовал. Не было ни грусти, ни боли, ни печали, ни радости. Ни-че-го. Абсолютная пустота.

Оглянувшись, Учиха понял, что находится в пещере. И при чём не один. Рядом с ним находилось много других людей. Часть из них была знакома Саске по учебникам истории в Академии. Другая же часть была совершенно неизвестна парню.

Опустив взгляд вниз, брюнет с удивлением рассмотрел длинный бордовый плащ, в который был одет. А подняв руку так, чтобы запястье оголилось, он нахмурился. Кожа была в странных в трещинах.

— С добрым утром, моя армия мертвецов. Как вам? Нравиться вновь дышать после смерти? — откуда-то из глубины раздался знакомый шипящий голос. Активировал шаринган, Саске разглядел некую помесь Кабуто и змеи. Сразу же на языке завертелся вопрос «Что за хрень здесь происходит?»

— Где мы? — спросил ещё один знакомый голос справа от Учихи. Повернув голову, он увидел Асуму Сарутоби — капитана десятой команды.

Мужчина выглядел странно: его кожа была серого цвета, а белки глаз были чёрными. А на коже были такие же трещины, как и у Саске.

— О! Вы снова в мире живых, мои друзья, — Кабуто засмеялся. — Позвольте представиться! Я — Якуши Кабуто. И я являюсь тем, кто вновь вернул вас к жизни. А теперь будьте мне благодарны, и сражайтесь на этой войне на моей стороне!

— Войне? — спросил Саске.

— О, да, Саске-кун. На войне. Видишь ли, после того как ты и Итачи погибли в вашей драке, прошло не так много времени, и твой предок, Учиха Мадара-сан объявил войну Пяти Великим Странам.

— Учиха Мадара? Что за чушь ты несёшь? — раздался голос Итачи. — Он давно погиб от руки Первого Хокаге.

— А вот и нет, — Якуши облизнулся, как до этого делал Орочимару. — Первый был глуп и наивен. Мадара-сан спасся благодаря своему уму и одной очень любопытной техники вашего клана.

Итачи что-то шепнул себе под нос, однако Саске его не услышал — слишком большое расстояние было между братьями.

— А теперь идите! Воюйте!

Саске почувствовал, как его тело движется само по себе. Ни руки ни ноги не подчинялись его воле.

Выйдя из пещеры, воскрешённые разделились на несколько групп. Саске пошёл с Итачи и неизвестным ему красноволосым парнем с ринненганом, который представился как Узумаки Нагато. Он был слаб физически, поэтому братьям приходилось поддерживать его.

— Я не очень понимаю происходящее, — нахмурился Итачи. — Мы умерли в этом мире и перенеслись туда. Жили там со своими душами, воспоминаниями и помолодевшими телами. Однако нас оттуда вырывают и возвращают сюда. Как? С помощью «Эдо Тенсей», техники воскрешения. Зачем? Для участия в войне. Но что стало с нашими телами там?

— Я не знаю. Однако, когда ты потерял сознание прямо у меня на руках, у тебя был пульс. Возможно, наши души просто вернули в наши тела?

— Не понимаю, о чём вы, — прервал их Нагато. — Но я слышал, что для использования Техники Воскрешения нужен чей-нибудь труп и частица ДНК того, кого хочешь воскресить.

— Ты хочешь сказать, что наши души сейчас находятся в чужих телах, которые приняли наш прежний облик? — Саске слегка наклонился голову к правому плечу.

— Да, — кивнул Узумаки. — Типа этого.

— И как отменить эту технику? — Итачи нахмурился.

— Насколько мне известно, надо победить того, кто использует эту технику.

— То есть, Кабуто?

— Да. Но сначала мы должны избавиться от его контроля.

— И как это сделать?

— Я не знаю, — Итачи вздохнул.

— Я читал об этой технике… — задумался Нагато. — Чтобы избежать контроля надо либо иметь огромный запас чакры и резко выплеснуть часть её, чтобы освободиться. Либо мы должны попасть под очень сильное гендзюцу, которое внушит нам делать не то, что приказал Кабуто.

— Тогда у меня есть идея, — Саске закрыл глаза, активируя Мангекё Шаринган. А после распахнул их и посмотрел прямо в глаза Итачи.

«Мы должны победить Кабуто», — упорно думал он, насылая на Итачи искривлённую иллюзию, тем самым внушая ему убийство Змеюки — как мысленно окрестил он бывшего подручного Орочимару. Взгляд Итачи на секунду затуманился, после чего резко прояснился. По телу старшего брата прошёлся лёгкий холодок, и он почувствовал, что больше ничего его не сковывает.

Дальше Саске освободил Нагато. Ну, а после уже Итачи помог брату выйти из-под контроля Кабуто.

Дальше на очереди была победа над самим Змеюкой. Нагато с радостью согласился помочь. Вот только сил у него практически не было. Даже не смотря на все плюсы Эдо Тенсея, эта техника не могла восстановить силы того, у кого есть риннеган. Что было весьма печальным.

Впрочем, воскрешённым улыбнулась удача. Мимо проходили Наруто и Киллер Би. Оба явно спешили на помощь свои друзьям на войне. Однако, когда Наруто почувствовал сразу три знакомые чакры, они резко остановились.

— А ты подрос, Наруто, — мягко произнёс Нагато, смотря на соклановца.

— Т-ты? И Итачи с Саске? Что вы здесь делаете? — удивлённо спросил блондин, тыкая пальцем в старых знакомых.

— Кабуто воскресил многих погибших и хочет использовать их на войне, — ответил Учиха-младший, передёрнув плечами. — Мы одни из них.

— Саске… — как-то безнадёжно прошептал Наруто. — Ты всё же мёртв…

— А ты что, надеялся, что я магических образом выживу? — усмехнулся Учиха. — Я сам во всём виноват. Вот и получилось так. Да и мне, честно говоря, после смерти неплохо живётся.

— О чём ты? — удивился джинчуурики Кьюби.

— Скажем так… Загробная жизнь всё же существует.

— Э… Ну… Это… Я рад, что с тобой всё более-менее хорошо.

— Всё просто прекрасно, — кивнул Саске. — Но я хочу вернуться обратно, поэтому ты не можешь одолжить немного чакры для Нагато?

— С радостью! — воскликнул Наруто и уже поспешил было к старому знакомому, как вдруг его остановил джинчуурики Восьмихвостого.

— Постой, Наруто. Мы не можем так просто довериться ему, — произнёс он.

— Почему? Он мой лучший друг, Итачи — его старший брат, который очень многое сделал для Конохи! А мы с Нагато из одного клана! Даже сражались друг с другом! И я победил! — гордо закончил Наруто.

— Они могут быть под управлением Кабуто, — с сомнением произнес Киллер Би.

— Я только что внушил нам победить его, — произнёс Саске.

— Ну вот видишь? — улыбнулся Наруто.

Он подскочил к Нагато и влил ему нехилую дозу чакры Девятихвостого. Волосы Узумаки тут же покраснели, кожа приобрела здоровый оттенок, а в теле вновь появилась энергия и сила.

— Спасибо, — улыбнулся бывший Пейн.

— Да чего уж там! — рассмеялся Наруто. — Что вы собираетесь делать дальше?

— Пойдём к Кабуто, — ответил Итачи. — И победим его, после чего Эдо Тенсей автоматически отменится и все воскрешённые вновь отправятся на тот свет.

— То есть… Как это?.. — резко перестал улыбаться Наруто. — Вы вновь покинете этот Мир?

— Да. Мёртвым не место в Мире Живых, — кивнул Нагато.

— Но… Но ведь… — растерянно прошептал Наруто.

— Нам пора. Спасибо вам за всё, — Итачи кивнул и первый пошёл прочь. Вслед за ним отправился Нагато.

— П-постойте! Я… Я думал, что вы здесь останетесь и после победы над Кабуто…

— Извини, Наруто, но так надо. Если хочешь что-то сказать, то у тебя есть пять минут. Мне, правда, хотелось бы побольше, но пока мы здесь разговариваем, там гибнут люди из-за того, что их убивают ходячие трупы, — Учиха с сожалением взглянул другу в глаза.

— Я о многом хотел бы с тобой поговорить, — на глазах Узумаки появились слёзы. — Знаешь, после твоей смерти мы все очень скорбели. А Сакура-чан очень долго плакала. А теперь при упоминании твоего имени, она начинает рыдать до тех пор, пока слёз не останется. А после долго корит себя за то, что была слаба и не смогла остановить тебя в нужный момент. Да и я…

— Не стоит продолжать, — Саске положил лучшему другу руку на плечо. — В том, что произошло, виноват лишь я один. Итачи хотел для меня другого будущего, но я был слишком слеп. А теперь… Менять что-то поздно. Я не знаю: увидимся ли мы вновь, ведь в этом мире, как оказалось, даже умерший может воскреснуть, но я хочу, чтобы ты знал: я прожил хорошую жизнь и сожалею только о том, что ушёл из деревни. Но те моменты, что я провёл с командой семь были лучшими для меня.

— Саске, ты…

— Мне пора идти. Передай остальным, что я по ним скучал. И поблагодари их от моего имени за всё. А особенно Сакуру. Пусть я её и никогда не любил, я благодарен ей за её чувства. Думаю, она стала превосходной куноичи. Ну, а ты стал сильным шиноби, и однажды тебя назначают на пост Хокаге!

— Спасибо, — прошептал Узумаки, вытирая слёзы, которые вновь полились из его глаз.

— Это вам спасибо за всё. Прощай! — Саске развернулся и поспешил к Итачи.

— Прощай, — прошептал Наруто, грустно улыбаясь. — И удачи тебе.

После разговора с Наруто, у Саске словно камень с души свалился. Стало легко. Даже очень.

— Ну как? — спросил Итачи, когда его брат присоединился к ним.

— Всё хорошо, — кивнул Саске, печально улыбнувшись. — Теперь осталось победить Кабуто.

— Я знаю как это сделать, не убивая его, — Учиха-старший перешёл к делу, рассказывая свой план.

* * *

Убежище Кабуто они отыскали быстро. Им оказалась огромная пещера с кучей змеек-дозорных. Спалив их одной техникой, трио поспешило войти внутрь.

Самого Кабуто они отыскали быстро: он даже и не прятался. Сидя на полу, Якуши расставлял по полю для игры в сёги фигурки. Каждая фигурка — один воскрешённый. И почти у каждого своё место и своя роль в войне. Вот только три пешки каким-то образом смогли вырваться из его партии и начать собственную…

— Не думал, что вы придёте ко мне, — усмехнулся Кабуто, вставая.

— Чтобы победить в войне — надо победить главного манипулятора, — пожал плечами Нагато, используя Путь Богов и пригвождая Кабуто к стене пещеры.

— К сожалению, я в этой игре тоже пешка, — облизнулся Якуши. — Моя смерть вам ничего не даст.

— А кто сказал, что ты умрёшь? — Итачи подошёл к врагу.

— Я на вашей стороне сражаться не буду, — покачал головой Змеюка, подло ухмыляясь.

Томоэ в глазах Итачи завертелись, образуя Мангекё Шариган. Глядя в распахнутые то ли от удивления, то ли от ещё чего глаза Кабуто, который своём подсознании заново переживал один и тот же момент, Итачи применил Цукуёми, заставляя Якуши отменить Эдо Тенсей.

Он, словно в замедленной съёмки, складывал шесть печатей: «Крыса», «Бык», «Обезьяна», «Тигр», «Дракон», «Кабан». После чего произнёс:

— Кай.

И тут же тела Нагато, Саске и Итачи стали уничтожаться, словно сильный ветер поднял высоко в воздух тысячи мелких бумажек. Душа Саске начала активно вырываться из тела, стремясь в Хогвартс. Взглянув на брата и Нагато, парень понял, что с ними происходит тоже самое.

— Встретимся там, — улыбнулся на прощание Итачи и исчез.

— Спасибо за всё, — Саске взглянул на Нагато и так же растворился воздухе.

— Был рад снова встретиться с тобой, Наруто, — уже в пустоту произнёс носитель риннегана, исчезая из этого Мира уже навсегда.

* * *

Итачи очнулся в больничной койке. Недалеко от него мельтешила мадам Помфри.

— Уже очнулся! — она всплеснула руками, разворачиваясь к нему. — Вот и хорошо! У тебя, как и у твоего брата, было сильное перенапряжение! Благо сейчас всё в порядке. На, выпей-ка этого зелья и выспись хорошенько.

— А что с Саске? Он пришёл в себя? — хрипло спросил Учиха.

— Да всё с твоим братом хорошо! Пришёл в себя раньше тебя и уже уснул. А сейчас — пей и спи! Неделю уроки посещать не будете! Это ж надо так бедных детей гонять, что они от усталости падают в обмороки. Ох, и устрою я Минерве! Тоже мне, директор! Да она за благосостоянием учеников проследить не может!..

Итачи залпом выпил зелье и тут же уснул крепким сном, так и не дослушав причитаний мадам Помфри.

С того дня, когда Саске и Итачи вернулись из своего Мира, прошла неделя. Мадам Помфри отпустила братьев на все четыре стороны, сказав при этом больше так не перенапрягаться.

В учебном плане у Учих всё осталось так же хорошо, как и было: временная отлучка от учёбы не повлияла на их знания, они продолжили оставаться среди первых — всё же не зря Итачи настаивал прочесть учебники на несколько тем вперёд.

На следующий день после выписки, братьев официально объявлялись участники Турнира Трёх Волшебников. Правда, это всё должно произойти вечером, поэтому с утра все ученики просто сгорали от нетерпения и волнения. Уроки проходили плохо. Учителя часто запинались и говорили что-то не по теме. Было видно, что и они волнуются.

Казалось бы, только директриса школы, Минерва МакГонагалл, оставалась беспристрастной, но это было не так. На Трансфигурации (так как профессор Кастил заболела, профессор МакГонагалл её временно заменила) Итачи отметил, что у женщины дрожат руки, а она сама как-то рассеяна, хотя это было практически незаметно.

Когда уроки закончились, а это было около четырёх вечера, многие ученики собрались в своих гостиных. Остальные либо гуляли по Хогвартсу, либо играли в «Плюй-камень» во дворе школы.

Саске и Итачи в свою очередь делали уроки. Вообще, почти весь Когтевран (не считая первые курсы) занимался уроками сразу же после учебного дня. Это помогало освободить вечер для более интересных занятий. Например, сборная по Квиддичу в это время тренировалась, участники дуэльного клуба оттачивали свои навыки борьбы недалеко от теплиц, пяти- и семикурсники подолгу засиживали с библиотеке, готовясь к сдаче СОВ и ЖАБА.

Братья Учиха в свою очередь никогда не засиживались в библиотеке (если не считать те моменты, когда учитель просил найти дополнительных сведений по какой-либо теме) — они предпочитали брать книги с собой.

К экзаменам никто из них никогда не готовился. Нет, в последний день они, конечно, пробегались глазами по пройденному материалу, чтобы освежить память, но не более. Учёба давалась братьям легко, а хорошая память позволяла запоминать большое количество информации на слух.

Без десяти семь все ученики поспешили в Большой зал. Из-за большого количества народу на лестнице, братьям пришлось идти тайным ходом. За шесть лет, проведённых в Хогвартсе, Учихи узнали многие его тайны и нашли тайные ходы за некоторыми портретами. Сначала братья пошли к входу в Виадук, после чего, найдя портрет Гугля Стампа, Итачи произнёс:

— Я хочу быть один.

Портрет кивнул, мол, пароль верный, и открылся, пропуская братьев в тайный проход, где в один миг зажглись фонари на стенах. Путь не занял большое количество времени, поэтому вскоре Учихи оказались на первом этаже Большой лестницы. Поднявшись по ступенькам на один пролёт, они прошли ещё пару шагов и оказались у входа в Большой Зал, куда, толкаясь, стягивались ученики трёх школ.

Наконец, оказавшись внутри, Саске огляделся.

Зал украсили как можно лучше: над каждым из четырех столов висело огромное полотно с изображением символа каждого факультета, а над учительским столом висело самое большое полотно — с изображением герба Хогвартса — льва, орла, барсука и змеи, которые окружили большую букву «Х».

— Прямо как будто церемония награждения, — фыркнул он, — ну, или поступления.

Братья сели за стол Когтеврана где-то посередине. Рядом тут же примостилось большое количество учеников не только Когтеврана, но и Шармбатона с Дурмстрангом. Но на соседей Саске старался не обращать внимания. Он всё ждал, когда начнётся отбор.

— Дорогие гости и ученики, прошу минуточку внимания, — произнесла профессор МакГонагалл, когда все расселись по местам и более-менее успокоились. — Сразу же после ужина Кубок Огня объявит победителей. А пока ешьте и пейте!

В одно мгновение пустые тарелки наполнились едой. Как и в первый день прибывания иностранных гостей в Хогвартсе, на столах было огромное количество заморской пищи, что порадовало Итачи — ему в прошлый раз очень понравились эклеры.

Саске наложил себе жареной курицы.

— Простите, не передадите мне во-о-он ту тарелку? — спросил Дурмстранговец, сидящий рядом с ним.

— Да, конечно.

Учиха обернулся к источнику голоса и замер, не в силах выдавить из себя хоть слово. Его собеседник подавился салатом, который до этого ел, так же изумлённо глядя на ученика Хогвартса. Рядом с Саске сидел парень с длинными волосами и фиалковыми глазами, в которых зрачок был едва заметен. Учиха-младший никогда бы его не спутал ни с кем другим, ведь в своё время, будучи ещё генином (к слову, он им так и остался), мечтал сразиться с этим парнем.

— Саске? — Выдавил из себя собеседник, первым придя в себя.

— А… Ага, — брюнет кивнул. — Что ты здесь делаешь, Неджи? Ты что, тоже… того?

— Да. На войне защищал Хинату-саму и Наруто, — кивнул парень.

— Так значит, кто победил в войне ты не знаешь, — вздохнул Итачи, подслушивающий их разговор.

— А? А Вы… Итачи-сан, верно? — спросил Хьюга.

— Да, — кивнул Учиха, делая глоток тыквенного сока. — Ты же Неджи? Видел твоё сражение с Наруто во время экзамена на чуунина. У тебя довольно сильные техники.

— Спасибо, — кивнул Хьюга, слегка удивлённый от неожиданной похвалы.

За таким разговором давно знакомых (Саске и Неджи) и не очень (Неджи и Итачи) прошёл весь ужин. Когда всё было доедено и допито, тарелки опустели. Ученики тут же загалдели. Однако, когда вперед вышли профессор МакГонагалл и Гарри Поттер, все в миг затихли.

— А теперь прошу внимания! — произнесла женщина. — Совсем немного времени осталось до долгожданного события. Когда имена чемпионов станут известны, попрошу их подойти к столу и проследовать в комнату, примыкающую к залу, — она указала на дверь позади профессорского стола. — Там они получат инструкции к первому туру состязаний. А теперь — начинаем!

Она вынула волшебную палочку и широко ей взмахнула. Тотчас все свечи в зале, кроме тех, что горели в тыквах, погасли. Зал погрузился в полутьму, а Кубок Огня засиял ярче: искрящиеся синеватые языки пламени ослепительно били по глазам.

Пламя в Кубке стало ярко-красным, вверх взметнулся столп искр! А через пару секунд из него обгоревший по краям кусочек пергамента с именем первого участника. МакГонагалл быстро ее поймала и развернула. Зал замер в нетерпении.

— Чемпион Шармбатона — Учиха Изуми! — объявила она.

Зал взорвался аплодисментами. Многие ученики, аплодируя, вертели головами по сторонам в поисках первой участницы, которая, встав из-за стола Пуффендуя, поспешила к профессору МакГонагалл.

А Итачи сидел как громом поражённый. В горле пересохло, а тело отказывалось двигаться.

— Что-то случилось? — спросил Саске, резко прекращая аплодировать и смотря на брата. — Конечно, это удивительно, что она Учиха, но чего на свете только не бывает, и…

— Она моя девушка, — прошептал Итачи.

— Что? — Саске показалось, что он ослышался.

— Она моя девушка, — чуть громче повторил Итачи. — Мы с ней были знакомы с детства. Она тебя даже на руках держала. И в ту ночь она была одной из первых, кого я убил в нашем квартале.

— То есть она, как и мы, попала сюда после смерти? — нахмурился Учиха-младший.

— Видимо, да, — старший брат прикрыл глаза.

Тем временем шум в зале постепенно стих, и внимание всех было опять приковано к Кубку. Пламя вновь покраснело, и Кубок выстрелил еще одним куском пергамента.

— Чемпион Дурмстранга — Неджи Хьюга! — объявила МакГонагалл.

Неджи, сидевший рядом с братьями Учиха, встал и, расправив плечи, пошёл к директрисе Хогвартса. А там, взяв у неё бумажку со своим именем, пошёл в Зал Наград дожидаться остальных чемпионов.

— Сейчас объявят чемпиона Хогвартса, — произнёс Саске, кладя руку Итачи на плечо. — Как только вернёмся в спальню, ты мне всё расскажешь, хорошо?

— Ладно, — кивнул Учиха, поворачиваясь к Кубку Огня.

Тот опять засветился ярким пламенем, посыпались искры, и третий пергамент вылетел наружу.

— Чемпион Хогвартса, — медленно произнесла профессор МакГонагалл, разворачивая бумажку. Все затаили дыхание. — Учиха Саске!

Собственное имя резануло о ушам. Медленно поднявшись со своего места, брюнет пошёл к директрисе, по пути принимая поздравления от однокурсников. Весь зал громко аплодировал, пока он забирал пергамент со своим именем. Кивнув гордо смотрящей на него МакГонагалл, Саске поспешил в Зал Наград.

Он отворил дверь и очутился в небольшой комнате. На стенах висели портреты волшебниц и колдунов, напротив стоял красивый камин, в котором, постреливая, пылал огонь. Изуми и Неджи тут же обернулись к нему.

Саске теперь мог поближе рассмотреть Изуми.

Она была довольна красива: её каштановые волосы были собраны в высокий хвостик, две передние пряди были длиной до ключиц. Длинную чёлку Изуми зачёсывала на правую сторону. Тёмные, почти чёрные глаза, казалось, смотрят в самую душу. А родинка под левым глазом делала лицо девушки милым.

— Вижу, Кубок выбрал тебя, — улыбнулся Хьюга. — Я рад сразиться с тобой за место победителя.

— А я рад, что смогу сыграть против вас. Как-никак, мы здесь все неместные, — кивнул Учиха.

— Ну, меня, как вы знаете, зовут Изуми, — произнесла девушка, не очень понимая фразу о неместных, ведь если она и Неджи прибыли из других стран, то при чём здесь этот парень. — А вы кто?

— Хьюга Неджи.

— Учиха Саске. Младший брат Учихи Итачи. Он, кстати, тоже здесь.

Лицо Изуми резко изменилось: из радостного оно стало растерянно-удивлённым. Сглотнув, девушка уже хотела было что-то сказать, однако дверь в Зал Наград распахнулась, и в комнату вошли директора и Гарри Поттер.

— Для начала, хотела бы вас всех поздравить! — произнесла профессор МакГонагалл. — вы были выбраны как лучшие среди ваших школ, которые, несомненно, гордятся вами. Впереди вас ожидает три труднейших и опаснейших испытания. Вы должны показать всё, на что способны! А теперь, Гарри, прошу, расскажи им про первый тур.

— Конечно, — кивнул Поттер. — Первый тур проверит вашу смекалку. Мы специально не посвящаем вас в то, какое испытание вам предстоит, ведь для волшебника крайне важно действовать смело и находчиво в неожиданных обстоятельствах. Первый тур состоится двадцать четвертого ноября в присутствии зрителей и судейской бригады. Участникам Турнира воспрещается принимать от учителей хоть какую-то помощь. Единственное оружие чемпиона — волшебная палочка. И то, это утверждение будет под сомнением. По окончании первого тура вы получите инструкцию для второго. Учитывая затраты сил и времени для подготовки к Турниру, чемпионы освобождаются от экзаменов в середине года, но не от выпускных, — он развёл руками. — И хочу напомнить: поскольку вы уже бросили свое имя, и Кубок вас выбрал, вы не можете отказаться от участия в Турнире. Вам придется пройти его от начала и до самого конца без возможности отступить назад. Таковы правила. А пока вы свободны.

— Excellent. Izumi, ma fille, aller et célébrer avec dʼautres, — произнесла мадам Максим.

— Уже уходите? — расстроенно спросил Николай Хейг. — Не хотите отпраздновать со всеми.

— Мне очʼгень жаль, но я должна пʼгисматʼгивать за своими ученицами, — покачала головой директриса Шармбатона.

Изуми помахала остальным рукой на прощание и ушла вместе с мадам Максим.

— А вот я не против выпить, — улыбнулся профессор Хейг. — А мои парни, хоть и оболтусы, смогут сами о себе позаботиться. Неджи. Иди-ка к ним! Отпразднуйте!

— Хорошо, — Хьюга кивнул и вышел из Зала Наград.

— Ну, и ты иди в свою гостиную. Уверена, ваши уже во всю веселятся, — улыбнулась профессор МакГонагалл.

Саске кивнул и молча вышел в Большой Зал. Вместо Кубка огня его освещали обычные факелы. Пройдя по тайному ходу за портретом Гугля Стампа, парень поспешил в гостиную Когтеврана.

Оказавшись перед дверью, у которой не было ни ручки, ни замочной скважины: сплошное полотно из старинного дерева и бронзовый молоток в форме орла, Саске постучал дверным молотком.

— Если в двенадцать часов ночи идет дождь, то можно ли ожидать, что через семьдесят два часа будет солнечная погода? — спросил скрипучий голос.

Учиха на секунду задумался. Семьдесят два часа — это ровно три дня. Следовательно, с дождливой ночи пройдёт ровно три дня и снова будет двенадцать часов ночи.

— Нет, — ответил он, и полотно отодвинулось.

В гостиной уже во всю праздновали. Кто-то сходил на кухню и принёс закусок, тыквенного сока и сладкого десерта. Итачи стоял вместе со всеми.

— Иди сюда, Саске! Отпразднуем твоё участие в турнире! — произнёс Учиха, откусывая эклер.

Младший брат кивнул, понимая, что поговорят они потом.

Итачи нахмурился, вглядываясь в цифры. Те никак не хотели показывать ему своё тайное значение, о котором так долго говорила профессор Вектор. Мысли Учихи вообще не были настроены на нумерологию. Они витали вокруг Турнира, Саске и Изуми. В далёких девяносто четвёртом и девяносто пятом, когда Гарри Поттер был на четвёртом курсе, тоже проходил Турнир трёх Волшебников, где погиб один из его участников — Седрик Диггори. Конечно, с тех пор минуло аж двадцать восемь лет, да и Лорд Волан-де-Морт вряд ли смог опять обмануть саму Смерть, но… Но ведь и до появления Тёмного Лорда на этом турнире умирали люди!

Итачи стукнулся лбом о раскрытый учебник, прикрывая глаза. Как же он устал!

Но тут прозвенел спасительный звонок. Профессор Вектор задала домашнее задание и отпустила учеников. Скинув все свои вещи в портфель, Учиха поспешил выйти из класса. В коридоре его уже поджидал Саске.

— Как урок? — начал Учиха-младший издалека.

— Сойдёт, — гений клана пожал плечами. — Что ты здесь делаешь? Разве мы не должны встретиться перед теплицами?

— Нам надо поговорить, — парень перевёл взгляд на в конец коридора. — Почему ты не сказал, что у тебя была девушка?

— А смысл? Ты всё равно был маленьким и не понял бы. А она умерла. Точнее, я её убил.

— Родители знали?

— Догадывались.

— Значит, я один такой, который узнаёт всё самым последним, — хмыкнул Саске.

— Мистер Учиха! Стойте! — кто-то окликнул Учиху.

Носители шарингана обернулись, увидев профессора Флитвика. Тот спешил к братьям, путаясь в длинных полах одежды. Добравшись, наконец, до них, профессор остановился и тяжело задышал.

— Да уж, староват я стал, — отдышавшись, произнёс он. — Саске, мальчик мой, иди со мной в аудиторию на пятом этаже. Там сейчас будет фотосессия, проверят ваши волшебные палочки и возьмут интервью.

— Но как же травология?

— Профессор Стебль предупреждена, — закивал старичок. — А ты, Итачи, иди на урок. Удачи тебе там!

Старший брат кивнул и зашагал дальше по коридору, мысленно радуясь тому, что профессор Флитвик отвлёк Саске. А вот сам Учиха-младший был недоволен, однако пришлось подчиниться.

Класс, куда его привёл Флитвик, ничем не отличался от остальных классов в Хогвартсе. Разве что все парты и стулья были сдвинуты в угол аудитории, образуя посередине комнаты кучу свободного пространства. В классе уже находились Неджи, Гарри Поттер, два неизвестных Учихе мужчины и мистер Олливандер. Профессор Флитвик кивнул Саске и ушёл куда-то. Скорее всего, в свой класс, ибо у него сейчас урок с третьекурсниками.

— Привет, — поздоровался Хьюга.

— Добрый день, — Саске кивнул всем присутствующим.

Вскоре подошла и Изуми с мадам Максим. Как только девушка вошла, директриса тут же покинула комнату.

— Так-так, — прокряхтел Олливандер, сидя на стуле. — Сейчас я проверю ваши палочки. А то плохо будет, если вдруг с палочкой что-то случится прямо во время испытания. Начнём, пожалуй, с мадемуазели Учихи Изуми.

Девушка быстрым шагом направилась к мистеру Олливандеру, протягивая свою палочку. Старичок аккуратно взял её в руки, внимательно осматривая со всех сторон, а после взмахнул ей. Посыпались голубые и красные искры.

— Хммм… Акация и перо феникса, упругая, двенадцать дюймов… Вы явно очень и очень одарённая волшебница, мадемуазель Учиха. Джеминио, — он взмахнул палочкой, создавая копию стула, стоящего в углу. А потом, довольно улыбнувшись, отдал Учихе её палочку. — Ну, а теперь давайте посмотрим на Вашу, мистер Учиха Саске.

Брюнет тут же подошёл к мастеру, протягивая палочку и мысленно радуясь тому, что недавно отполировал её, благодаря чему она была чистой и практически без отпечатков пальцев.

— Помню эту палочку, — Олливандер улыбнулся. — Боярышник, одиннадцать дюймов, не очень гибкая, а сердцевина из когтя дракона. Вижу, палочка вас хорошо слушается. Что ж, значит, Вы очень талантливый человек. Дуро! — копия стула превратилась в камень.

Саске кивнул и забрал палочку. Мистер Олливандер перевёл взгляд на последнего чемпиона.

— Ну, теперь Ваша очередь, мистер Хьюга Неджи, — ученик Дурмстранга протянул свою палочку. — Так-так-так… Какое редкое дерево! Красное дерево! Помнится, я однажды делал палочку из этого дерева. Она принадлежала Джеймсу Поттеру, Вашему отцу, Гарри, — Олливандер обернулся к согласно кивающему Мальчику-Который-Выжил. — А вот сердцевина… Волос Кельпи, верно? Да уж, Вы необычный человек, мистер Хьюга. А Грегорович, похоже, нашёл себе очень достойного и талантливого ученика! Давно я уже не видел таких редких и необычных палочек! Эванеско, — камень исчез.

— А теперь фотосессия и интервью! Позвольте представиться, меня зовут Энди Смагли, а это — фотограф Бозо.

Саске обернулся к говорившему. Репортёр был таким же, как и на фотографиях в «Ежедневном Пророке»: высоким, с короткими светлыми волосами, тонкими бровями, большим носом, светлой кожей и родинкой на подбородке. У мужчины были широкие плечи и большие руки с длинными пальцами. Одет он был в длинную тёмную мантию, из-под который виднелись светлые штаны и белая рубашка.

Бозо же оказался ничем неприметным низеньким и полным человеком. Рядом с ним стоял старый заколдованный фотоаппарат, с помощью которого можно было делать двигающиеся фотографии.

Энди выдвинул стул на середину класса, сажая туда Изуми. Саске и Неджи встали позади неё, улыбаясь и махая руками в камеру. Вспышка! И ещё одна! И ещё!

Когда было сделано около пяти одинаковых фотографий, мистер Смагли выгнал Саске и Неджи из аудитории, оставляя только Изуми. «Будут брать интервью», — понял Учиха.

— Эй, Неджи, расскажи мне о войне, — попросил Саске, облокачиваясь на стену пустого коридора — сейчас шёл урок, поэтому все ученики были в классах.

— С чего это тебя заинтересовало? — удивился парень.

— Примерно две недели назад я был там с Итачи, — Учиха прикрыл глаза. — Нас воскресили, но мы смогли выбраться из-под контроля Кабуто. Я встретил Наруто. А потом мы обезвредили этого очкарика.

— Значит, это вам мы должны говорить «спасибо»? — Неджи поднял бровь. — Вы нам сильно помогли: всё же армия Зецу и воскресшие мертвецы — довольно сильные противники. В какой-то момент они начали теснить нас. Но потом они все резко исчезли. Остался только Мадара Учиха и Муу — второй Цучикаге. Мадара уничтожил один из отрядов и разгромил всех Каге. Спустя какое-то время к нему присоединился Учиха Обито и Десятихвостый. Они, скажу тебе честно, были противниками не слабыми! Они уничтожили командный пункт. Но нам помог Орочимару — он воскресил предыдущих четырёх Хокаге. Представляешь, Наруто — сын Четвёртого!

— Орочимару жив? Так и знал, что эта гадюка как-нибудь, да воскреснет! А вот что Наруто — сын четвёртого, я догадывался. Всё же у них слишком ненормальная схожесть. Удивительно, как другие не догадались. А что было потом?

— Я не знаю, — Неджи пожал плечами. — Я спас Госпожу Хинату, пожертвовав своей жизнью, — он отвёл глаза.

— Ясно, — Учиха кивнул.

Тут дверь открылась, и из класса вышла Изуми.

— Саске, теперь твоя очередь.

Учиха кивнул и вошёл в класс. Там обстановка чутка поменялась: теперь посередине класса стоял стол и два стула. На одном сидел Энди, а второй был для чемпионов. В углу кабинета Гарри Поттер обсуждал что-то с мистером Олливандером. Бозо же настраивал камеру.

— Сначала Ваша отдельная фотография, а потом уже и интервью, — произнёс фотограф, кивая в сторону отдельно стоящего стула.

Саске молча плюхнулся на этот стул и начал ждать, пока Бозо сфотографирует его. А после сел напротив Смагли, который, достав прытко пишущее перо, начал задавать вопросы:

— Почему ты решил бросить в Кубок свое имя?

— Не знаю, — Саске пожал плечами. — Просто захотелось попробовать, узнать, сочтёт ли меня Кубок Огня достойным, или же нет.

— У тебя есть брат, Итачи Учиха, и он — самый талантливый ученик за последние сто лет. Почему же Кубок выбрал не его, а тебя, как думаешь?

— Он не бросал туда своё имя, — ответил Саске.

— Как ты чувствуешь себя перед состязаниями? Ведь твои соперники довольно сильные маги.

— Всё в порядке. Да и я тоже не слабый маг. Профессор Флитвик и профессор МакГонагалл часто хвалят меня. Я уверен в своих силах.

— Что ты можешь сказать о своих противниках?

— Они сильные и умные. Будет трудно, но я приложу все усилия ради победы.

— Хорошо. А что ты думаешь о том, что ваши с Изуми фамилии одинаковые?

— Однофамильцы? — Учиха сделал задумчивое лицо.

— Хорошо. Это всё, что мне было нужно. А теперь можешь идти на уроки. И позови, пожалуйста, Неджи.

Саске вышел из класса и кивнул Хьюге в сторону двери.

* * *

— Как всё прошло? — Итачи зашёл в гостиную Когтеврана.

Сейчас у седьмого курса было «окно», поэтому они могли отдохнуть. А потом, правда, зельеварение с пуффендуйцами.

— Нормально, — Саске зевнул, откидываясь в кресле. — Сфотографировали, проверили палочки и взяли интервью. Завтра оно должно выйти в «Ежедневном пророке».

— Обязательно прочту, — Итачи сел на диван и бросил школьную сумку рядом. — Не сказали когда будет первый этап?

— Нет. Даже не говорили, что на нём будет. Видимо, они хотят сделать неожиданность для зрителей и чемпионов.

В середине ноября должен был состояться первый этап Турнира Трёх Волшебников. Задание хранилось в тайне, поэтому никто из учеников, а особенно чемпионов, не знали что их ожидает. Во всяком случае, так думала общественность.

На деле же мадам Максим рассказала всё Изуми, как только сама узнала. Николай сразу же посвятил Неджи в эту тайну. Ну и профессор МакГонагалл, которая, подозревая своих коллег в раскрытии правды, предупредила Саске. Итак, на первом этапе будут тролли. Настоящие и живые тролли.

Учиха подозревал, что что-то здесь не чисто. Тролли, пусть и были опасны, но их можно было легко победить — ещё на пятом курсе они изучали как это сделать. Всего-то нужна была боевая магия. Значит, был нюанс, о котором директора умалчивали. Или не знали. А судя по довольной улыбке Гарри Поттера в день проведения первого этапа, так оно и было. Но на всякий случай Учиха освежил воспоминания двухлетней давности.

Сначала всех чемпионов собрали в шатре перед полем для квиддича, где они просидели минут пять, пока не пришёл Гарри Поттер и репортёр — Энди Смагли.

— Привет всем, — Мальчик-Который-Выжил улыбнулся. В его руках был какой-то мешочек, в котором что-то звенело. — вот и наступил первый этап Турнира Трёх Волшебников. Волнуетесь?

Саске покачал головой, а Неджи и Изуми пожали плечами.

— Во всяком случае, как ваши директора вам уже сказали, на первом этапе будут тролли. А посему, прошу отдать мне ваши палочки.

Повисла тишина.

— Простите, что? — первой очухалась Изуми.

— Палочки. Я хотел бы забрать ваши палочки. Не навсегда, конечно же, а только на первый этап. После того как вы его пройдёте или не пройдёте, я верну вам ваши палочки.

— Но… Как мы будем сражаться без палочек? — нахмурился Неджи, послушно доставая обсуждаемых предмет и кладя его в руку Поттера.

— Для волшебника его волшебная палочка — несомненно, важный атрибут его жизни и проводник волшебной силы. Однако, многие волшебники слишком часто полагаются на свои палочки и забывают про остальные состовляющие магического мира. Например, про мётлы, фамильяров или зелья. Если бы мы хотели проверить ваши знания заклинаний, то мы, скорее всего, сделали бы своеобразную полосу препятствий или же просто устроили дуэль. Но мы проверяем вашу смекалку и умение обращаться с зельями. Сейчас вы засунете руки в этот мешочек и достанете оттуда флакончики с зельями. Всего флакончиков десять. Каждый чемпион берёт по два. Тут так же пригодится ваша удача, ибо в мешочке лежат самые различные зелья. Будет очень трудно сражаться с троллем, когда у вас в руке зелье от фурункулов, не так ли? — он улыбнулся.

Саске повёл плечами. В библиотеке он отыскал книгу, целиком и полностью посвящённую Гарри Поттеру. Конечно, в этом мире дети с пелёнок знают о Мальчике-Который-Выжил и который победил Волан-де-Морта, однако Учиха был из другого мира, а о Поттере слышал только обрывками или читал в газетах, поэтому книга, более-менее подробно описывающая школьные годы Гарри Поттера ему пригодилась. Там рассказывалось о том, что на четвёртом курсе Поттер участвовал в Турнире и победил. Первым заданием были драконы, поэтому Саске немного удивился, когда узнал, что у них первым заданием будут тролли. Но, как писалось в книге, во всех Турнирах Трёх Волшебников всегда были самые разные задания, и редко когда они повторялись, разве что через сотню лет, когда о прошедших Турнирах все уже забывали.

— Начнёте вы, мисс Учиха, — Гарри раскрыл мешочек и протянул его Изуми.

Девушка осторожно засунула руку в него и начала копаться. Через пару секунд она вытащила два флакончика.

— «Напиток живой смерти» и парализующее зелье, — прочёл названия Поттер. — Весьма недурно. Обладая должной смекалкой можно что-нибудь, да сотворить. Дальше прошу Вас, мистер Учиха.

«Хоть бы попалось что-нибудь стоящее», — подумал он.

Появились два флакончика.

— Хммм… Левитирующее зелье и зелье от фурункулов, — зачитал Гарри Поттер. — Тебе придётся трудновато.

Саске мысленно ругнулся. Будет не просто трудновато, а трудно.

— Ну, теперь Вы, мистер Хьюга.

Неджи провёл те-де манипуляции, что и остальные чемпионы до него, доставая флакончики.

— «Доксицид», — Гарри кивнул. — И «Феликс Фелицис». Что ж, удача Вам более, чем просто сопутствует, мистер Хьюга.

Неджи вежливо кивнул.

«Из всех нас у Неджи самый лучший расклад. Самый худший — у меня. У Изуми более-менее всё хорошо. Если сначала использовать парализующее зелье, а потом „Напиток Живой Смерти“, можно будет… А что можно будет? В чём смысл победы над троллем?» — подумал Саске.

Гарри Поттер будто прочёл его мысли. Убрав мешочек, он выпрямился и произнёс:

— Конечно, тролля надо обезвредить не просто так. Ваша цель — это достать его дубину. Не бойтесь: она лёгкая, поэтому поднять вы её сможете. Загвоздка заключается в том, что так просто дубину у тролля не забрать, поэтому надо победить его, довести до такого состояния, что он не сможет двигаться. Если вдруг что-то пойдёт не так, то мы остановим соревнование.

«Тогда, получается, самая выгодная позиция у Изуми, а потом уже у Неджи. Ну и я самый последний», — Саске хмыкнул.

— Теперь ваша очерёдность, — продолжил Мальчик-Который-Выжил. — Выходить вы будете в той же последовательности, в которой доставали зелья. Сначала мисс Учиха, потом мистер Учиха, а в конце мистер Хьюга. Судьи будут оценивать вас и ваши действия на арене по трёхбалльной системе. Всего судей пять: я, директора и мистер Уизли, поэтому максимальное количество очков — пятнадцать. Кто наберёт больше всех баллов — тот и победит. Всё поняли?

Чемпионы кивнули.

— Тогда начинаем через минуту. Вас объявят. Подсматривать за тем как ваши товарищи проходят этап нельзя. Потом можете у однокурсников спросить.

Поттер вышел, оставив чемпионов репортёру и фотографу. Те сразу же принялись брать короткие интервью. Вопросы были типичны: «Волнуетесь ли вы?», «Каково это — понимать, что будете сражаться без палочки?» и тому подобное.

Наконец, прозвучало имя Изуми. Учиха встала со скамейки, поправила одежду и вышла из шатра, крепко сжимая в руках флакончики с зельями.

Саске прислушался.

Зрители на трибунах что-то кричали, верещали. Послышался рык тролля, потом звуки смешали в единую какофонию и разобрать что-либо было трудно. Спустя какое-то время раздался громкий радостный крик с трибун, говоривший о том, что Изуми завершила первый этап.

Спустя ещё минуту вызвали Саске.

Учиха выпрямился и гордо вышел из шатра. На трибунах радостно закричали. Носитель шарингана ступил на каменную дощечку, которая тут же подняла его вверх, на арену — ограждённый парящий в воздухе с помощью заклинаний кусок земли. На арене был тролль.

Внешне тролль был похож на очень тупого и очень уродливого человека с длинными руками и жёлтой кожей. Лысую голову монстр почёсывал грязными пальцами со сломанными ногтями. На нём была какая-то доисторическая одежда: пятнистый кусок ткани, закрепляющийся на одном плече. В правой руке у него была нужная Саске дубинка. Зыркнув на Учиху своими злобными маленькими глазками, тролль взревел и, подняв дубинку, кинулся на парня. Рефлекс, выработанный годами в мире шиноби и нестираемый годами в игре в Квиддич сделал своё дело, и Саске отпрыгнул в сторону.

Что ж, у него в противниках был неповоротливый и тупой тролль, а оружием были зелье от фурункулов и левитирующее. Ну, и шаринган, которым светить не очень хотелось.

Саске бегал быстро, а план действий был придуман давно. Осталось его воплотить.

Увернувшись от дубинки, Учиха пробежал между широко расставленными ногами тролля, сгибаясь. Попутно он вылил немного левитирующего зелья на его ноги. Эффект был чуть ли не мгновенным. Ноги тролля начали подниматься в воздух, переворачивая удивлённого монстра верх ногами. Далее носитель шарингана подскочил к голове монстра, который одной рукой держался за камень, дабы не улететь, а в другой была дубина.

Саске выбил остатки левитирующего зелья на руки тролля, который в своём положении умудрялся размахивать битой. Руки монстра тут же полетели вверх, к ногам. Тут Саске быстрым движением откупорил зелье против фурункулов и щедро плеснул им в глаза противнику. Тот взревел и отпустил камень с дубинкой, хватаясь руками за повреждённые глаза. Его тело поднялось в воздух на несколько метров. Саске взял дубинку в руки, и тот час же прозвучала труба, повествующая, что свою миссию он закончил, а испытание прошёл.

Держа дубинку, Саске спустился вниз, где его тут же встретила мадам Помфри и отвела в больничное крыло — проверять, всё ли с ним в порядке.

Спустя десять минут, когда Неджи прошёл испытание и судьи решили кому сколько баллов присудят, показали результаты. Саске оказался на первом месте с тринадцатью баллами, Изуми на втором с двенадцатью, и последним был Неджи с девятью.

Своё испытание Хьюга прошёл быстрее всех, однако, кажется, судьи решили, что «Феликс Фелицис» просто даровал Неджи лёгкую победу, поэтому выше четырёх баллов ему не ставил никто.

Таким образом до второго этапа, который будет в конце марта, чемпионы должны будут разгадать загадку, спрятанную в дубинке.

Примечания:

Без проверки беты

Приближается Свя­точный бал, — начал говорить профессор Флитвик, который собрал всех старших учеников Когтеврана в гостиной и важно возвышался над ними, стоя на столе, — это традиционная часть Турнира Трех Волшебников. На балу мы должны завязать с нашими гостями дру­жеские и культурные связи. Этот бал поможет нам всем сблизиться с нашими заморскими гостями, познакомиться с ними получше. Ах, как вспомню прошлые святочные балы — так в дрожь бросает! Когда я был молод, я вальсировал с одной прекрасной дамой. Конечно, это было не на Святочном балу, однако ощущения были непередаваемые…

— Профессор, — кашлянул Итачи.

— Ох, точно, простите, — Флитвик смущённо кашлянул. — Так вот, у нас бал будет проводиться только для старшекурсников, так как начало будет в восемь часов вечера, а окончание — в пол­ночь. Но вы, дорогие семи- и шестикурсники, имеете право пригласить бального партнера и с младших курсов.

— А где и когда он будет? — раздался звонкий женский голос откуда-то из толпы.

— В первый день Рождества в Большом зале, — ответил профессор. — Саске, мальчик мой, я очень горд тем, что ученик с моего факультета стал одним из чемпионов. Однако это значит, что именно ты будешь открывать бал вместе с другими чемпионами. А потому тебе следует в самую первую очередь найти себе партнёра для танцев.

— Понял, — Учиха кивнул, внутренне кривясь, словно от зубной боли.

На самом деле он надеялся, что его ждут увлекательные соревнования, на подобие тех, что были во время Экзамена на Чуунина. Однако реальность оказалась жестока и беспощадна: приходилось заниматься такими мелочами, как всякие танцы. А танцевать Саске не умел.

— Одежда должна иметь официальный вид. Дамы, — профессор посмотрел на женскую часть Когтеврана, — вам следует приходить с распущенными волосами. На этом всё.

Ребята загалдели и начали обсуждать надвигающееся мероприятия, до которого оставалось меньше, чем половина месяца. Саске не горел желанием что-либо делать или приглашать кого-либо. Итачи лишь улыбнулся и потрепал брата по волосам.

— Кстати, Саске, мальчик мой, — ему жутко не нравилось такое обращение к себе, однако Учиха терпел, смотря сверху-вниз на учителя. — Ты уже разгадал загадку дубинки?

— Нет. Я, честно говоря, пока что её даже и в руки не брал — меня сейчас больше уроки волнуют: под конец семестра профессор Вектор, профессор Лонгботтом и профессор Кастил стали очень много задавать. Благо, профессор Слизнорт позволил мне пока что не корпеть над его домашним заданием в, так сказать, награду за мудрое использование зелий на первом этапе.

— Понятно, — Флитвик кивнул. — Мой тебе совет: почитай чуть больше о троллях и ограх.

— Хорошо. Спасибо, — Учиха кивнул, понимая, что профессор дал ему подсказку.

Было уже пять часов вечера, а завтра — суббота, а потому ничто не мешало Саске остаться в комнате и ничего не делать. А потому парень легко взбежал по ступеням в сторону мальчишеских спален и, найдя свою, зашёл внутрь. Спальня пустовала и, видимо, никто так и не заходил в неё с самого раннего утра. Он снял обувь и залез на кровать прямо школьной форме — от мантии он избавился час назад, оставив её где-то в гостиной.

Учиха задёрнул тяжёлый полог своей кровати и лёг, смотря в потолок.

Новый Мир был интересен хотя бы тем, что он был магическим. Саске нравился тот факт, что никого не нужно было убивать, в отличие от его родного Мира шиноби, где постоянно происходили войны. Здесь же его чакра была практически не нужна: техниками он не пользовался, а шаринган практически не активировался. Казалось, что Хогвартс — это некое подобие Рая после того Ада, что он пережил.

Парень замечал, что его чакра потихоньку убывает, делая его самым обычным человеком. Скорее всего, это было не из-за того, что он практически не тренировался, а из-за того, что сам Мир медленно отторгал его странную непохожесть. Саске знал, что не он один такой, потому что Итачи тоже жаловался на то, что становится слабее.

Учиха вспомнил разговор с репортёром из «Ежедневного Пророка», понимая, что соврал ему. На самом деле он просто хотел ощутить тот же адреналин, что бурлил в его крови, когда он сражался в своём собственном Мире. Однако сейчас парень понимал, что в этом не было необходимости: он давно отпустил своё прошлое. А то воскрешение, которое использовал Кабуто, лишь было прощанием.

Входная дверь скрипнула, и Саске по шагам определил, что это был Итачи. Брат, судя по звукам, положил его мантию на прикроватную тумбочку.

— Я уеду на зимние каникулы, — произнёс он, как-то печально вздохнув.

— Что-то случилось? — Саске одёрнул полог, удивлённо смотря на брата.

— Мне только что пришло письмо. Джо, которая, вроде как, является моей матерью здесь, — он закусил губу, — умерла. — Марк написал мне об этом и просил приехать на похороны. Письмо провоняло алкоголем, и мне это не нравится.

— Я понял, — Саске кивнул. — Мне жаль. Джо была хорошей женщиной.

— Никто не вечен, — Итачи сел на кровать к младшему брату и опёрся локтями на согнутые колени. — В последнее время она сильно болела. Вроде, чем-то наследственным. Я хотел остаться дома, но меня послали в школу, сказав, что бросать учёбу нельзя из-за каких-то мелочей. Кто же знал, что «мелочь» обернётся таким образом?

Саске покачал головой и обнял брата со спины, положив подбородок ему на плечо. Подумать только: потерял свою мать дважды.

— Всё хорошо, — Итачи резко поднялся. — Я пойду найду пустой класс и потренируюсь заклинаниях.

— Уверен? — с сомнением переспросил Учиха-младший.

— Да.

* * *

Прошло ещё недели две, и начались долгожданные зимние каникулы.

Саске проводил Итачи на перрон, ещё раз спросив о том, не нужно ли ему ехать с братом, однако Учиха-старший лишь помотал головой.

Итачи был сильным не только физически, но и морально — Саске знал об этом, однако считал, что его брату нужна поддержка. Но тот лишь отвергал предложения своего Отото, желая ему добра и хорошего настроения. Это не нравилось юному магу, но тот молчал, лишь сверля взглядом дырку в брате. Но, к сожалению, это работало лишь в половине случаев.

Надвигалось Рождество. А это значило подарки, веселье, праздничное настроение и Святочный бал. Последний пункт Саске особенно не нравился. Он научился танцевать, всего-навсего скопировав шаринганом действия Профессора Флитвика, когда тот решил показать своим «орлятам» (как он их называл) навыки, полученные им за долгую жизнь.

Так получилось, что из-за отъезда Итачи Саске и Изуми пришлось быть в паре. Первый просто не знал с кем пойти, не горя желанием приглашать кого-то, а вторая сама предложила, как только услышала, что Учиха-старший уедет по семейным обстоятельствам.

Честно говоря, Маг не понимал, что происходит между его братом и его девушкой. Они общались как старые друзья, однако ничего лишнего, что бы могло подчеркнуть тот факт, что они пара — не показывали. Сам Саске к ним не лез, решив оставить проблемы этих двоих им самим.

Его же больше привлекала учёба, а в особенности — зелья.

Профессор Лонгботтом не раз сравнивал его с Северусом Снейпом — известным мастером-зельеваром, который не только какое-то время преподавал в Хогвартсе, но и был знаменитым героем войны с Волан-де-Мортом. По легенде, Снейп работал на два лагеря, притворяясь Пожирателем смерти и докладывая Альбусу Дамблдору обо всех передвижениях и замыслах приспешников Тёмного Лорда.

Сам Саске хотел стать преподавателем в Хогвартсе, когда закончит учёбу. Он не любил детей настолько, чтобы заботиться о них. Скорее, он просто хотел давать им свои знания, чтобы взращивать умных и ответственных людей, на которых можно было бы положиться в будущем.

А ещё Учиха просто хотел остаться в Хогвартсе, потому что эта школа стала его вторым домом.

Канун Рождества начался с того, что утром Саске принялся за распечатывание подарков, которые горкой стояли в его кровати — эльфы-домовики перенесли их за ночь к нему.

Первым подарком оказалась коробка со сладостями ручной работы от матери. Саске как-то проболтался, что ему нравятся японские — а в этом мире они назывались именно так — блюда. И тогда Микото решила познать для себя новый мир, и принялась учиться готовить японскую кухню. Первые её попытки были довольно неплохими, и сейчас, спустя пять лет, она стала чуть ли не мастером. Более того, женщина подрабатывала в маггловском суши-баре главным поваром. И каждый год она дарила Саске и Итачи по коробке японских сладостей, которые в большинстве своём готовила сама.

А вот Логан был человеком весёлым, поэтому Учиха с каким-то сомнением смотрел на большой плюшевый помидор и проклинал тот день, когда совершенно случайно рассказал, что любит орлов, котов, зелья и помидоры — теперь у него были их игрушки, разе что пункт «зелья» представлял из себя большие и мягкие колбочки, покрашенные в зелёный.

Итачи прислал брату толстую книгу в жёстком переплёте, в которой были собраны описания многих опасных и сложных зелий. Саске с замиранием сердца открыл её, проводя пальцами по гладкой странице: на ней, помимо текста, схематически изображались ингредиенты и способы приготовления. Учиха-младший понял, что именно эту книгу он будет хранить, как зеницу ока.

Подарок прислала даже Изуми: это была связка самых настоящих кунаев, которые могли легко поцарапать. Парень ухмыльнулся: Неджи и самой Учихе он послал свитки с печатями.

Подарок от Неджи находился в зелёной продолговатой коробке. Вскрыв её, парень замер: это была бандана с изображением символа Конохи, от которой Саске давно отрёкся. Он не знал, где Хьюга достал эту вещь, однако был ему благодарен: в душе заскреблись кошки, и парень вспомнил, как раньше он был частью седьмой команды, и они все вместе выполняли опасные и не очень задания.

Профессор Слизнорт отправил ему Животворящий эликсир, который повышал энергию, Охранное зелье, дающее дополнительную выносливость, Пасту для удаления ушибов — знаменитую разработку близнецов Уизли, Рябиновый отвар, которым можно залечить любую рану, Укрепляющий раствор, способствующий исцелению незначительных ранений, как физических, так и полученных под воздействием проклятий, Умиротворяющий бальзам — успокаивающее зелье, помогает бороться с тревогой и страхом и Экстракт бадьяна, позволяющий быстро залечивать раны. Одним словом, учитель зельеварения подарил Саске целую аптечку, переживая за последующие травмы чемпиона Хогвартса. «Будь всегда здоров!» — гласила записка.

И, наконец, профессор Флитвик подарил ему самопишущее перо, которое должно было помогать быстрее справляться с домашними заданиями — видимо, декан принял во внимания слова Учихи о том, что не успевает разобраться с загадкой и решил ему помочь не только советом, но и полезным подарком.

Секрет дубинки Учиха уже разгадал, но никому об этом не говорил, кроме Итачи — кто знает, а вдруг слухи распространятся по всей школе, и тогда остальные чемпионы не будут разгадывать тайну самостоятельно?

Саске последовал совету профессора Флитвика примерно через неделю. Для этого он пошёл в библиотеку и отыскал там все книги о троллях — благо, их никто не брал.

«Тролль — грозное существо, высотой в двенадцать футов и весом более тонны. Известные своими одинаково большими силой и тупостью, тролли часто жестоки и непредсказуемы. Их родина — Скандинавия, однако в наши дни они обитают в Британии, Ирландии и других частях северной Европы. Тролли в основном используют для общения хрюканье, которое представляет собой неразвитый язык, хотя некоторые из них известны тем, что понимали и даже произносили простые человеческие слова. Более разумных существ этого вида берут охранниками. Существует три типа троллей: горные, лесные и речные», — это было первым, что прочёл тогда Учиха. Его взгляд сразу же зацепился за слово «хрюканье». Дальнейшее изучение книги привело парня к выводу, что дрался он против горного тролля.

Поначалу парень попробовал размахивать дубинкой, как тролль, однако то не помогло. Тогда он сам перевоплотился в тролля надежде, что это поможет, однако нет. Затем он выпросил у какого-то третьекурсника «Чудовищную книгу о чудовищах». Преимущество этого живого учебника состояло в том, что он умел пародировать голоса монстров, о которых в нём рассказывало. Но даже это не помогло!

А потом Итачи, выслушав недовольство брата, предложил ему объединить все три варианта.

Помня свою неудачу в прошлый раз — Саске умудрился напугать какую-то второкурсницу — он отправился прямиком к профессору МакГонагалл, спрашивая про троллей в Хогвартсе. Ответ был положительный, и женщина разрешила своему ученику отправиться к троллю, но только под присмотром Хагрида — лесничего и учителя по Уходу за магическими существами — Учиха с ним был мало знаком просто по той причине, что он отказался от этого предмета, предпочтя нумерологию.

Хагрид отвёл парня на третий этаж в какой-то странный кабинет. Им пришлось спрыгнуть в люк, а затем пройти мимо нескольких комнат, одна из которой представляла из себя помещение с мётлами, а другая — огромные шахматные фигурки. Далее был стол с зельями и, наконец, небольшая комната, где находился тролль. Видимо, он там жил. Более того, он был немного разумен и не нападал. Он спокойно взял дубину Саске в свои огромные руки, повертел ей из стороны в сторону и что-то прохрюкал, возвращая её чемпиону. только Учиха схватился за неё, как дубина превратилась в маленькую модель метлы. Надпись на ней гласила «Нимбус-2000».

— Следующее задание, это, ну, будет связано с полётами, — произнёс тогда Хагрид. — Ты первый, кто догадался о том, что надо бы её вернуть хозяину. Ну, то есть троллю. Молодец, — похвалил его лесничий.

Саске поблагодарил учителя.

Вообще, Учихе и сейчас несколько льстил тот факт, что он был первым. Конечно, он и так был первым в своём родном Мире, однако нельзя было недооценивать Неджи и Изуми. К слову, спустя полторы недели ему сообщили о том, что девушка тоже разгадала тайну.

Сейчас на повестке дня был Святочный бал и будущий поход в Хогсмид.

А потому Саске поспешил начать день с завтрака.