Библиотечная драма (джен)

— Расскажи мне, кто ты, с самого начала. Ничего не упускай.

* * *

Чит Сэнг не был дураком. Не то чтобы это можно было понять, если поговорить с его коллегами в Королевском университете огня. Видите ли, они все вместе были персоналом главной библиотеки. Чит пережил те же экзамены, что и они, чтобы сюда попасть. Он прошел те же интервью. Он выучил те же руководства по цитированию. Он спасал тех же ребят, которые начинали исследовательские работы за ночь до даты сдачи.

Каждый год таких ребят было больше, совершающих как плагиат, так и чудовищные преступления против грамматики. Они прокатились через школу на репутации их родителей, делая самый минимум на заданиях, как будто им никогда не приходило в голову даже попробовать постараться.

Так что да, Чит работал в тех же залах и получал ту же зарплату, что и все университетские библиотекари. Он был одним из лучших реставраторов в их архивах. У него был талант к тонкой работе по восстановлению документов, к вдыханию влаги и жизни в пожелтевшие старые свитки, от которых отказались его коллеги.

Не то чтобы это имело значение.

Вот суровые факты: Чит был слишком массивным, чтобы пролезть в библиотечные проходы, только если он не шел боком, и он никогда не бросил простой стиль речи, с которым вырос в деревеньке несколько островов к югу. Конечно, он овладел теми же самыми правилами, что и другие библиотекари, теми же самыми элегантными иероглифами и красивыми словами, но на практике ему нравилось не усложнять. В сочетании с его большими размерами и тем, как он говорил, его коллеги в первый же день посчитали его дикарем, так что они его игнорировали. Это было негласное библиотечное правило.

Это было лучше, чем получать их ненависть, хоть и более одиноко. Он продолжал себе это повторять.

Его могли окончательно выгнать в тот день, когда Хозяин Огня Азулон перенаправил половину финансирования библиотеки на инженерию, если бы Чит не предоставил одну уникальную услугу. Видите ли, департаменту покорения нравилось расширять свою коллекцию, но в Народе Огня было сложно найти тексты высокого качества по дисциплинам кроме покорения огня. Чтобы получить их, департамент часто заключал сделки с предпринимательского типа путешественниками с личной заинтересованностью в спасении текстов из менее изысканных библиотек и с археологических объектов, где они могли подвергнуться повреждениям от стихий.

Пираты. Департамент покупал у пиратов. Удивительно, не так ли, как преступления прикрывают красивыми словами?

У других библиотекарей в его департаменте, так как они были утонченными учеными затворниками, не хватало духу встречаться с их поставщиками лицом к лицу. Так что они держали Чита поблизости. Ему надо было просто взойти на корабль, и любая игуана-попугай на борту улетала прочь, клекоча в ужасе. Владельцы попугаев выглядели так, что были готовы последовать за ними.

Для протокола, пираты лучше заботились о своих сокровищах, чем армия Народа Огня, когда тащила такие же трофеи обратно с войны.

Чит не говорил эту часть вслух.

Когда рядом не было пиратов? Ну, Чит вполне мог быть невидимым…

* * *

— Ладно, ты можешь упустить некоторые моменты. Может, немного поторопишься с рассказом?

* * *

Ну, несколько лет у Чита получалось здесь оставаться. Он игнорировал повседневную жестокость, которую его коллеги проявляли ко всем чужакам, накапливая тексты по покорению воды и систематически пытая приезжающего антрополога из Ба Синг Се. Он оставался, несмотря на расчетливую жестокость, которую все академики проявляли друг к другу, пробивая себе путь наверх. Он оставался и не высовывался, отходя на второй план, как будто он был очередным книжным стеллажом. Помогало то, что он был как раз нужного размера, чтобы им быть.

Он оставался и чувствовал, что уменьшался с каждым проходящим днем. Но это работа становилась больше. Тяжелее.

* * *

— Но почему ты… почему кто-то будет добровольно готов покинуть Кальдеру?

* * *

Смотрите, сначала это были просто слухи. Их легко было игнорировать. Исторический департамент шептался, что несколько полок их книг исчезли за ночь. Они все были критикуемыми, давно опровергнутыми вторичными источниками, утверждающими, что, вообще-то, у Воздушных Кочевников не было армии. Никто больше не читал этих книг, однако они исчезли на неопределенный срок по анонимному запросу от кого-то вышестоящего. Пару месяцев спустя, географический департамент заменил свои глобусы. На новых колонии выглядели значительно больше и были нарисованы ярко-красным, как центральные острова Народа Огня. Картографы называли эти карты более точными. Старые глобусы следовало убрать в хранилище или передать в художественный музей университета, но они были уничтожены по приказу кого-то вышестоящего.

Но Чит Сэнг был чрезвычайно малозначительным, и департамент покорения избежал такого внимания. Они не создавали проблем. У них была только половина полки для покорения воздуха, чуть больше для воды и земли и целых четыре стеллажа, посвященных значительным достижениям покорения огня. На стене у них находилась специальная экспозиция специально для отчетов о выдающихся Агни Кай. Как все, которые проходили на дворцовой арене.

* * *

— Ты… ты знаешь?

* * *

В разгар зимы, несколько месяцев назад, Чит застрял на поздней работе по инвентаризации. Когда пришел отчет о последней дворцовой Агни Кай, вывесить его на экспозицию на стене было именно его работой. Но было больше полуночи, и он был уставшим. Подчинившись порыву, он открыл шкатулку и развернул свиток, надеясь на вдохновенное описание двух генералов-соперников, пытающихся развязать войну против друг друга…

«Вмешавшись по закону замещения, Хозяин Огня решительно проявил себя победителем. Он молча отверг несколько призывов к милости, мужественно и с силой подчинив соперника с использованием идеально исполненной Усиленной Пламенной Ладони. Нанесенная без сопротивления, атака была сфокусирована на левой стороне лица и с превосходным контролем сосредоточена на глазнице…»

Чит развернул свиток дальше, пропуская все до описания другого соперника. Должно быть, это был кто-то удивительный, чтобы стоить личного внимания Хозяина Огня. Скорее всего, высокопоставленный военный министр, закаленный годами на поле боя, у которого были те же годы недостойного поведения, за которые надо было расплатиться.

«Наследный принц Зуко с поразительной потерей чести проиграл в своей первой огненной дуэли, по собственной воле упав к ногам Хозяина Огня и громко отказываясь сражаться. Его бессознательное тело было унесено с арены медиками, которые объявили, что он слишком хрупкий, чтобы выжить с такой раной и вероятной инфекцией. Таким образом, Его Королевское Высочество был лишен груза жизни со своим бесчестьем…»

Чит моргнул и снова перечитал эту часть. «Был лишен груза жизни».

Удивительно, как преступления прикрывают красивыми словами.

И принцу было всего лишь тринадцать лет, не так ли?

Он скатал свиток обратно и засунул его в его защитную деревянную шкатулку. Он поставил шкатулку в экспозицию, в следующий свободный шкафчик. Затем Чит Сэнг ушел.

* * *

Некролог пришел пару дней спустя — дорогая позолоченная копия, которую полагалось сохранить в разделе королевской истории. Приглашения на общегородские похороны пришли через несколько часов после этого.

Причиной смерти была указана длительная изнурительная болезнь.

— Чит, — глава департамента покорения назвала его имя, не поднимая на него глаз. — Принеси мне тот новый свиток по Агни Кай.

Он нахмурился:

— Их нельзя читать, не так ли?

Листая сегодняшнюю почту, она все еще не смотрела на него:

— Его надо сжечь за недостоверность.

— Приказы от вышестоящих? — спросил он, чувствуя себя смелее, чем обычно.

Она просто хохотнула.

Как было приказано, он взял свиток, все еще закрытый в деревянной шкатулке, где он его оставил, и пошел его ей относить. Он не был дураком, он мог сказать, что это было секретное дело, и поэтому он не выбрал самую прямую дорогу назад. Вместо этого он свернул к трехэтажным стеллажам, обычно пустынным и таким тихим, что его шаги отдавались эхом, как барабанный бой.

Студенты любили шутить, что в этих полках жили привидения.

Чит остановился в середине прохода.

Выбрав наугад, он вытянул другой свиток в шкатулке, как тот, что он держал в руках. Как одержимый, он вытащил свитки из своих контейнеров и заменил один на другой.

— Пожалуйста, босс, — сказал он, вернувшись в офис. — Могу я зажечь для вас огонь?

Она кивнула, и он вытащил жаровню, которую регулярно использовал исторический департамент, и швырнул шкатулку внутрь. Он тихо разжег огонь, без создания лишних проблем. Настоящий отчет об Агни Кай все еще был где-то на верхнем этаже, на свободе и в безопасности от пламени.

Это не было великим актом протеста. Шансы, что кто-то когда-нибудь снова найдет этот свиток, не говоря уже о том, что поинтересуется содержимым, были низкими. И все же в ту ночь он покинул библиотеку в странной дымке без каких-либо мыслей. Только когда он добрался до дома, он осознал, что у всех свитков Агни Кай на шелковых веревочках, которые служили завязками, были маленькие кусочки нефрита. У того, на который он поменял настоящий свиток, их не было.

Так что Чит сбежал.

Он не стал заморачиваться увольнением и собрал деньги, которые были в доме и потерял большую их часть, купив срочный билет из Кальдеры. Он вбежал на борт и сбежал с него. Он промчался сквозь большие колониальные города и маленькие безымянные деревеньки. Он бежал, пока охотница за головами не выстрелила в него паралитическим ядом и не забросила его на спину своего ширшу.

И он налетел прямо на мальчика, сердитого, категоричного и абсолютно живого, с щитом из волос над левой глазницей и с пламенем дыханием. С формулировками таким вычурными, когда он говорил о покорении огня, что он посрамил бы ученых в его теперь бывшем университете.

Мальчика с довольно ужасным вымышленным именем.

* * *

Вот история, которую Чит Сэнг рассказал принцу Зуко, который в данный момент был совершенно живым и целился кинжалом в его грудь. Он склонил голову, пока это рассказывал. Может, его принц заколет его этим лезвием, которое неестественно блестело, как будто было покрыто чем-то опасным. Может, он просто последует примеру своего отца и снесет полголовы Чита.

— Ты собираешься меня сдать?

Чит резко поднял глаза:

— Какая мне от этого польза?

Брови принца нахмурились:

— Может, ты получишь награду за то, что вернул своего принца.

Он задавил фырканье.

— Хозяин Огня не даст мне за это награду. Я не знаю, в какую игру он играет, но он сделал все возможное, чтобы убедить всех, что вы мертвы.

Брови принца нахмурились еще сильнее, но он не стал спорить. Кажется, он легко поверил Читу. Это было лучше альтернативы, хотя это само по себе было грустно.

* * *

Вот что Чит Сэнг не сказал принцу: он проклинал себя, когда сбегал. Видите ли, он в некотором роде привык к Кальдере и ее играм. В ту секунду, когда он поджег ту шкатулку, даже до того, как заметил отсутствующий нефрит, Читу хотелось, чтобы он не заморачивался подменой свитков. Храбрость не была предназначенной ему ролью.

Он не рассказал принцу о девушке, у которой он раньше крал поцелуи между дальними полками в ее департаменте. Она была экспертом мирового уровня по языку цветов. Душистый горошек для прощания. Белые розы для молчания, невинности и преданности.

Забавно, именно она обладала политической жилкой из них двоих. Она привыкла собирать свитки, которые никогда не найдут свое место на полках библиотеки. Рискованные эссе от философов Царства Земли. Периодические защиты пацифизма. Очерк против Хозяина Огня, предположительно написанный самим Джеонг Джеонгом. Ее запрещенные книги могли бы стать причиной, по которой их обоих в конце концов бросили бы в Кипящую скалу, если бы Чит остался.

Но он сбежал, и они могли бросить ее в Кипящую скалу после того, как допросили, если она не заговорила о нем. Может быть, даже если она это сделала. Чит предвидел все это и большее, но все равно не остановился и не взял ее с собой или хотя бы предупредил ее.

Он совсем не был героем.

* * *

— Если мы вернемся утром, ты получил работу. Если мы вернемся с военными Народа Огня, — ухмыляясь, сказала Джун, глядя на Чита сверху вниз, — считай это за отказ. И не утруждайся бежать за нами.

Она оставила его в древней лачуге, притворяющейся постоялым двором, за несколько городов от того, где был принц. Чит не мог назвать место приятным или даже гигиеничным, но на полу была циновка, а на подставке для ног, которая также использовалась в качестве тумбочки, стояла свечка. Это было комфортнее, чем Кипящая скала. Верно?

Он мог сбежать. Может быть, если он доберется до лодки до рассвета, ширшу не сможет его учуять? И все же он остался, потому что обе его ноги все еще были онемевшими.

Он также хотел бы думать, что это было влиянием нравственного стержня, маячившего где-то на периферии.

* * *

Наступил рассвет.

Чит проснулся с солнцем. Вскоре в его дверь постучали. Это было хорошей новостью, не так ли? Никто не стучит прямо перед тем, как утащить тебя к твоей смерти? Когда он открыл дверь, на пороге стояла Джун с принцем Зуко, и никаких солдат не было видно.

Не принц Зуко. Кузон. Проклятье, Читу надо будет это запомнить.

— Я слышала, что покорением огня лучше заниматься на рассвете, — объявила Джун. — К сожалению, мне сказали об этом только двадцать минут назад.

Принц улыбнулся рядом с ней, хоть и наклонил голову в смущении.

— Он прав, — сказал Чит, улыбнувшись в ответ. — Покорителям нравится вставать вместе с солнцем.

— Ну, если мне надо было подтверждение, что я не покорительница огня, то это оно, — пробормотала она себе под нос. — Вам нужно открытое пространство для этого? Хорошее невоспламеняющееся скальное образование?

Чит тряхнул головой:

— Пока нет. Подожди несколько недель.

Он жестом пригласил принца войти в комнату и сесть. Тот сделал это, сев в позу сэйдза. Чит занял место напротив него, скрестив ноги в более легком полулотосе. Через секунду Джун присоединилась к ним. Она не была очень близко, но она небрежно уселась в углу комнаты с вытянутыми ногами. Она сидела, опершись о стену, на краю поля зрения принца.

Чит потянулся к свечке и поставил ее между собой и своим учеником:

— Мы начнем с дыхания вместе со свечой.

Принц Зуко нахмурился.

— Вообще, я… — он прервался. — Прости, ты знаешь лучше меня.

— Продолжай, пожалуйста, — попросил Чит ровно в тот момент, когда Джун ткнула его носком ботинка в спину. — Говори.

Он посмотрел сначала на нее, потом на него, немного озадаченный, а затем все же продолжил говорить:

— Я уже знаю, как медитировать со свечой. Я, бывало, дышал с тройкой сразу.

Джун не отреагировала. Но Чит удивился, его брови взлетели:

— Это впечатляюще, Ваше Ко…

Глаза Кузона распахнулись.

— Ваш контроль, твой контроль впечатляет, — поправился он. Джун, кажется, ничего не заметила. Она не знала, кто он, не так ли? Чит отложил этот вопрос в сторону. — Но в этой комнате есть только одна свеча. В любом случае, это не обычная медитация.

Это не было медитацией. Это был урок, который Чит придумал в мечтах, когда представлял, как бы он вел университетский класс покорения огня, если бы кто-то когда-нибудь ему позволил. Никто бы этого не сделал. Он не был квалифицированным.

И все же он приступал к обучению мертвого принца его нации.

— И ты имел в виду, с тремя свечами сразу?

— Что? — принц напрягся, удивительно нервничая. — Я хочу сказать прости, я должен был быть более вниматель…

— Не беспокойся об этом, — сказал Чит. Он немного съежился, пытаясь казаться меньше. Впервые это было не для того, чтобы остаться незамеченным: он просто хотел, чтобы его ученик чувствовал себя более спокойно. Для фактического принца у него было шокирующе много неуверенности в себе. — Мы оба будем дышать со свечой. Я дам тебе фору. Ты… медитируй, считай вдохи, делай то, что надо, чтобы покорить пламя своей воле. Через пару минут я вступлю и пох… помешаю твоему ритму. Твоей работой будет сопротивляться. Держи это пламя при себе. Даже если его потеряешь, прилагай все усилия, чтобы его вернуть.

— … ладно.

На его лице была написана сотня вопросов. Вопросов, которые он явно с силой сдерживал.

— Первое правило уроков со мной, — сказал Чит, потому что прямолинейность могла быть здесь лучшим выбором. — Если ты чем-то озадачен — спрашивай.

Принц взглянул на Джун, которая одобрительно кивнула ему через секунду.

— Это не очень… классический способ медитировать, — в конце концов сказал он. — Так почему мы делаем это таким образом?

— У меня есть глубокая теоретическая причина. У меня также есть причина, которая объясняет, почему это будет полезно для драки. Какую ты хочешь?

— Эм. Обе, если можно.

— Ты когда-нибудь изучал покорение воды?

Он отрицательно тряхнул головой. Чит на секунду задумался о Хозяине Огня Озае: его дети должны знать основы покорения воды и земли, хоть только и для того, чтобы отбиться от вероятных наемных убийц.

— Итак, вся суть покорения в Племени Воды состоит в том, чтобы сделать свою защиту своим нападением. Представь двух мастеров покорителей воды, — Чит поднял обе руки и начал разыгрывать историю, — которые сражаются друг с другом. Сначала атакующий бросает стену ледяных шипов в защищающегося. Как защищающийся это блокирует? Никак. Нет, он или она перехватывает контроль надо льдом и сбивает его с курса. Держу пари, защищающийся проведет лед мимо себя, за спиной и на другую сторону. Затем придаст льду какую-нибудь новую форму, например массивной волны жидкости, и запустит в противника.

Принц подался вперед, явно увлеченный:

— Значит, суть в перенаправлении.

— Именно. Вся суть покорения воды в перенаправлении. Мы, покорители огня, можем использовать такой же трюк.

— Это… — он посмотрел на Джун, а затем пожал плечами. — Это не лишает чести? Полагаться на пламя других людей вместо того, чтобы создавать собственное?

— Я бы сказал, что совсем не лишает. Перенаправлять нелегко, — сказал Чит. — Это требует мастерства, практики, силы воли… Для большинства людей проще блокировать и атаковать собственным огнем.

— Тогда почему вообще перенаправление чего-то стоит?

Чит наклонил голову набок:

— Хочешь угадать?

Ему понадобилась пара секунд, но принц высказал ответ.

— Потому что создание собственного огня требует множества усилий? — нерешительно предложил он. — И люди устают. И…

Чит кивнул ему. Он надеялся, что это движение было обнадеживающим.

— И это может быть быстрее, — добавил принц Зуко. — Блокировать, а потом атаковать — это два шага, перенаправление быстрее.

— Верно, — подтвердил Чит. — Плюс, изучение перенаправления помогает тебе намного лучше понять огонь. Ты овладеешь этим, и я не знаю, где будут границы для такого ребенка, как ты.

Он поймал взгляд своего ученика и на секунду его удержал. Он попытался донести свою мысль таким образом, безмолвное сообщение, в которое Джун не будет посвящена.

Через секунду принц кивнул, понимая.

Вскоре после этого они начали. Принц Зуко быстро установил связь со свечой, и ее крохотное пламя увеличивалось и уменьшалось с его размеренными вдохами и выдохами. Когда Чит вступил в игру, ему пришлось бороться несколько секунд, чтобы отобрать контроль. Принц незамедлительно попытался забрать его назад, и свеча дрожала, переключаясь между их ритмами. Хотя Чит мог оставаться главным в большинстве случаев, работа заставляла его потеть, и через какое-то время принц начал проводить хитрые атаки, усыпляя его бдительность, прежде чем напасть из засады.

Это была тяжелая работа для них обоих, однако мальчик все еще продолжал пытаться.

Чит не знал, в какую игру играл Хозяин Огня, пытаясь избавиться от мальчика с таким количеством таланта и духа. Он не знал правил этой игры или ловушек. Но когда принц в очередной раз утвердил свой контроль над свечой, коротко и хитро улыбнувшись, одна вещь была простой и понятной.

Чит не был героем, но его принц заставлял его хотеть им быть.