Сын Магацитла (гет)

Долго смотрели Иха и мальчик-пилот вслед улетавшему кораблю, что уносил Сыновей Неба... Когда же тот утонул в потоке синеватых лучей заходящего солнца, Иха упала на колени и ударилась о мшистые камни в таком отчаянии, что мальчик перепугался — уж не покинула ли и она печальную Туму.

Они вернулись в усадьбу Тускуба — больше идти было некуда... Поначалу Иха опасалась, что Тускуб вспомнит о ней — той, что помогала Аэлите во всём, пришлёт солдат, чтобы те швырнули её в жуткий колодец лабиринтов царицы Магр, но время шло, а никто так и не появился. Да и Верховному правителю было сейчас совсем не до рыжеволосой девчонки-простолюдинки: привычный уклад жизни народа Тумы трещал по всем швам — всё чаще вспыхивали восстания, число недовольных росло с каждым днём... Наверняка Гусев и Гор (будь он ещё жив), были бы воодушевлены и кипели восторгом — революция набирала силу, приходя в себя от дурмана хавры и, невзирая на жестокие меры, используемые против повстанцев, поднимала голову.

Но здесь, в усадьбе Тускуба, было пока что спокойно. Кроме Ихи и мальчика-пилота, вернулись несколько слуг, которым тоже некуда было идти. Они оттащили подальше разбитый корабль, похоронили тела убитых, подлатали дом и тихо-мирно зажили. Подвалы были полны запасов, на которые никто не успел покуситься, кое-что посадили на небольшом огороде позади усадьбы... Много ли надо тем, кто хочет покоя и уединения?

Но от слухов и новостей уберечься было нельзя. Они приползали отовсюду — из туманного зеркала, от редких гостей... Да и сами слуги время от времени наведывались в Соацеру, возвращаясь потом с самыми необыкновенными вестями: Тускуб победил, вожаки повстанцев схвачены и жестоко казнены. Тускуб и все члены правительства пали, в городе царит полнейший хаос. Аэлита жива и прячется где-то на окраине Соацеры...

Аэлита жива?!

Иха задохнулась, услышав эту новость: Аэлита, её добрая госпожа, жива! Но тогда почему она не придёт сюда, где её ждут добрые и верные слуги? От смятенных мыслей повело, сдавило виски, к горлу подкатилась тошнота. С недавних пор Иху подташнивало частенько, накатывала непонятная слабость, всё время хотелось чего-нибудь такого, бросало то в беспричинную радость, то в полнейшее отчаяние... Она приписывала это нервам, усталости и переживаниям, но в один прекрасный день кухарка Ама, которая всё это время присматривалась к Ихе, подозвала ту к себе и тихонько спросила:

— Когда отца радостной вестью порадуешь?

— Что? — приподняла рыжие бровки девушка. Уж кто-кто, а Ама прекрасно знала, что она — сирота и, если бы не дядюшка, что принял участие в её судьбе, то Иха совсем бы пропала от голода и безнадёжности.

— Отца ребёночка когда порадуешь?

— Ребёночка? — глаза Ихи полуобморочно расширились. — Какого... ребёночка?

— Которого ты ждёшь. Неужели ты за собой не замечала, что...

Иха ахнула, прикрыла ладошкой рот и, потряхивая кисточкой колпачка, бросилась во двор, где забилась в угол беседки и долго там сидела, пытаясь придти в себя.

Ребёночек... Она ждёт ребёнка! И отец его — Гусев, Сын Неба! Хотелось кричать об этом всему миру, но нет, нельзя... Лучше выдумать легенду о том, что её изнасиловали солдаты и именно они всему виной. Да, так будет лучше, потому что, если об этом узнают остальные и, если Тускуб, не дай Небесные покровители, жив... Когда Аэлита вернётся, то она всё-всё расскажет своей госпоже, ведь та поймёт её, а пока лучше молчать.

... Маленькие синевато-смуглые ладони ласково огладили твердую выпуклость живота и Иха улыбнулась, почувствовав, как малыш несколько раз энергично её пнул.

— Ты мой сынок... Моя деточка!

У неё будет именно сын — это Иха знала совершенно точно.

Сын Магацитла.