О кофе и прочих прелестях утра (гет)

Запах крепкого кофе так жарко ворвался в её утро, что даже заспанное лицо, кажется, разгладилось. Поблагодарив кого-то там за изобретение кофеварки, Хельга взяла кружку, но отпить так и не успела — до её голого плеча откровенно домогались чьи-то губы.

— И кто бы это мог быть, — закончила она мысль вслух и обернулась, упершись поясницей в стол.

Сонный Арнольд был потешным — боже, слово-то какое, спасибо парам по филологии, — так что она не сдержалась и хихикнула.

— Какая у тебя футболка интересная, — сказал он чуть хрипло и снова поцеловал её плечо.

Футболка была старая, но достаточно длинная, чтобы ходить без штанов и зазрений совести, а ещё постоянно сползала на одно плечо, оставляя другое открытым.

— Это не футболка, а мой сколиоз, — возразила она и шумно отхлебнула кофе, надеясь всё же на продолжение.

— Никогда ещё сколиоз не был так сексуален.

Слышать от него такое было непривычно (а ему — говорить), но остатки сна как рукой сняло.

Кофе конечно же остыл, когда она добралась до него позже.

* * *

Арнольд не знал, зачем вообще купил эту кофеварку. Ладно, знал, но признаваться в этом даже самому себе было стыдно: продавец в техномаркете так настойчиво пытался впарить ему что-то ещё в довесок к холодильнику, что Арнольд сдался и выбрал меньшее из зол. И ведь воспользовался ей всего раз — чтобы проверить, работает ли. Ну не дурак?

Зато когда к нему переехала Хельга, он наконец успокоился — теперь эта бандура не просто так занимала полстола, у её существования появился смысл.

Как бы это сентиментально ни звучало — «сопливо», сказала бы Хельга, — с её появлением и жизнь его стала более осмысленной. Цельной.

Кто бы мог подумать, что это случится, когда они оба вернутся из колледжей в Хиллвуд. Арнольд был уверен, что с ним уже ничего необычного и мало-мальски интересного не произойдёт — его ждал бесконечный день сурка с работой, съёмной квартирой и выходными в Сансет Армз. Так бы и случилось, если бы однажды он не встретил Хельгу Патаки.

И возродилась дружба, затерянная ещё где-то в средней школе, и разгорелась так ярко, что ещё чуть-чуть — и сплавились бы воедино.

Он был твёрдо уверен, что их встреча — знак судьбы, а она лишь отмахивалась и называла это бреднями, пока в какой-то момент оба не поняли, отчётливо и ясно: дружбы им уже мало.

Так Хельга Патаки стала его девушкой.

Год ушёл на то, чтобы уговорить её съехаться, и вот она здесь, со всеми своими вещами. Мягкие игрушки и всякие непонятные тюбики, флаконы и коробочки заняли добрую половину всех поверхностей в доме, коллекция дисков стала больше в пять раз, а на подоконнике появилось полудохлое растение, нежно названное Вонючкой. Почему — спросить он так и не решился.

В кровати Хельги уже не было, как ни странно: обычно, как истинная сова, она спала в выходные до обеда. Но по аромату кофе, тянущемуся с кухни, Арнольд понял, где она может быть.

Хельга стояла к нему спиной возле кофеварки, в одной только длинной футболке, которую он прежде никогда не видел — а то обязательно бы запомнил, как аппетитно выглядывает её плечо. Так аппетитно, что хочется подойти и съесть...

Что он и сделал не задумываясь.