Сбой (джен)

С его "Марком" определённо творилось что-то не то — для начала сошёл на нет режим подогрева, затем — отказал "спринтерский бег" и в движении Фримена как будто и что-то постоянно опутывало по рукам и ногам. И чем чаще возникали отказы, тем чётче у Гордона складывалось впечатление, что все без исключения узлы "Марка", как минимум, словно поразила странного рода инфекция. "Ржавчина", если хотите. Настолько невидимая, мощная и вездесущая, что резко ухудшилась подвижность сочленений, не до конца заряжался энергоблок, а внутренняя тканевая подбивка комбинезона почему-то вдруг съежилась почище шагреневой кожи. От этого и спина, и грудь учёного постоянно зудели и чесались, а от малейшего телодвижения всё тело мгновенно покрывал липкий, обильный пот, методично скапывающий с пальцев рук и препротивно хлюпающий в ботах. Словом, в скафандр будто бы вселился бес, и костюму, кажется, отчего-то теперь претила извечная людская наполняемость... Понятно, что столь дискомфортные условия эксплуатации не могли длиться вечно, и хуже всего было то, что починить костюм мог только профессионал, от науки и техники. Типа профессора Айзека Кляйнера, скоро возвращающегося из командировки. Тем более, что и находиться без костюма Фримену уже было как-то непривычно — и телом, и мыслями, он словно сросся со своим "Марком". Как срастутся, в недалёком будущем, эластичный эпидермис и прочный кевлар...

— Прогресс не стоит на месте, Гордон, и поэтому, после починки, мы взяли на себя смелость модернизировать твой комбинезон. Клянусь — тебе понравится!

И, с этими словами, Айзек Кляйнер подхватил Фримена под руку.

— Главное — ты не волнуйся по поводу возникающих неполадок и не делай скоропалительных выводов. Просто, пока ты отдыхал, мы смогли модернизировать систему подогрева и вентиляции, а чтобы тело не натирало ( и не только в районе поясницы и таза), внедрили новую внутреннюю подбивку с целой системой эластичных демпферов, губчатых и с самоподкачкой гелием. Заменили энергоблок, перепрошили программу управления, и теперь обновленный ИИ твоего костюма, Гордон, сам по себе, в зависимости от нагрузки на область тела, перераспределяет необходимые усилия. Конструкция подушек — многослойная, сделана по типу человеческой кожи из приятного на ощупь, бархатистого синтетического материала, успешно впитывающего излишний пот, который по нанотрубкам отводится в поясные контейнеры. Дополнительно, такими же демпферами со встроенными нанодатчиками, контролируется частота дыхания, пульс и кровяное давление. Ты, Гордон, действуй, как обычно привык, как этого требует обстановка, а костюм сам поймёт, когда и на какой стадии ему потребуется вмешаться, чтобы владельцу было легче двигаться, ну, или таскать большие тяжести. Управляемая электроникой, упругость демпферов будет меняться очень плавно, а избыточная при массообмене жидкость частично сбросится в атмосферу. Для восполнения потерь влаги, изнутри, у воротника, выведена трубка с питательным физраствором, который и восполняет калории, и утоляет жажду. Главное, чтобы соблюдался общий баланс сил, а человек дольше не уставал и не задыхался. Я понимаю, что всё вышесказанное звучит фантастично, но это первая наша, такого рода разработка, и костюм просто хотелось бы сначала потестировать.

— Понятно, профессор, — скривился Фримен, — но вот какая незадача: по ряду причин, "Марка" придётся испытывать сразу же в полевых условиях. Я сам обычно против миссий без подготовки, но, в отсутствие исправного комбинезона, выполнение грядущей операции грозит стать сущей мукой. И не нужно мне говорить про остальных, без вот таких вот скафандров — у меня, собственно говоря, и задачи немного другие. И сами должны понимать, в чем и как удобнее пользоваться гравипушкой.

— Я всё понял, — всплеснул своими короткими ручками профессор, — переговорю с руководством базы и дождусь вашего возращения. Самому же интересно, что же в итоге получилось...

Он вскинул пушку, как обычно, чтобы разобрать завал из обломков бетона и ржавых строительных конструкций. Оружие загудело, и мощный обрубок стального швеллера, удерживаемый силовым эпицентром, завис в воздухе, пока Гордон привычно не запулил обломок в сторону, а затем — не взялся за другой. Фрагмент — фрагментом, кусок за куском, постепенно очищался проход, и ничто не предвещало беды, но вместе с прочим, Гордон вдруг почувствовал в чреслах и животе странную и непонятную вибрацию. Как будто бы сейчас он тесно пребывал в контакте с Аликс, и его эндорфины, разносимые мощным током крови, вводили его организм в трепетное, возбуждённое состояние. И вряд ли такое взаимодействие "Марка" с ним, Фрименом, закладывалось в программу ИИ изначально. Скорее, случился какой-то досадный сбой, и с которым нужно было как-то порешать ...

— Гордон, что с тобой? — рядом с ним притормозил капрал Скотт Эмберт. — Ты как-то странно выглядишь!

— Насколько... странно?!

— Лихорадочный румянец на щеках, остекленелые, в лёгком помешательстве глаза. Плечами подегиваешь как-то необычно... Покачиваешься, как припадочный... Ты не заболел случайно?

— Не... знаю, — интонация Фримена была сколь невнятной, столь же и туманной. — Действительно, в ногах непонятная слабость, но в целом... чувствую себя неплохо... Думаю, что дотерплю до базы.

— Ладно, — капрал дружески хлопнул учёного по плечу и, вслед за другими повстанцами, храбро нырнул в образовавшийся проём, а Фримен сделал несколько глубоких, с задержкой вдохов, чтобы немного успокоиться. Нет, не такой ему виделась модернизация, и как-то совсем не о том профессор говорил. Значит, что-то точно пошло не так, и нужно как-то перетерпеть, а затем потревожить профессора и спросить с него за странную переделку. Только так и никак иначе!

...где-то впереди послышалась стрельба, и Гордон сменил пушку на автомат. Как бы то ни было, но отсиживаться в засаде из-за странных и неуместных свойств костюма он более не намерен. Лишь бы только сил ему хватило двигаться, а то бельё уже мокрое насквозь, и предательская слабость опутывает все тело, туманит взгляд...

Пригнув голову, Гордон недовольно сплюнул и побрёл устало за отрядом, неуклюже подволакивая ноги...

Своих он догнал только ярдов через двести, и сразу же ввязался в перестрелку. От этого испытал просто мощнейший вброс адреналина, и когда вернулся на базу, то был уже целиком и полностью на нервах.

— Что вы наделали, профессор? — злобно прорычал Фримен, а жаркий неестественный румянец палил его щеки. — Разве в этом состоялся смысл модернизации? Я просто хотел устранения неполадок, быстрее двигаться, переносить больший вес, а что получил в результате? Мой же костюм меня сексуально стимулирует! Это просто непрерывная механическая мастурбация какая-то — эрекция практически постоянно! И в костюме теперь не только невозможно находиться, но и снимать его стало затруднительно! Повторяя подложкой все изгибы моего тела, скафандр будто бы заключает меня в свои объятия! Не такого я ожидал, профессор, не такого!

У Кляйнера, мирно восседавшего за столом, аж очки на лоб подпрыгнули.

— О чем вы говорите, Гордон?!

— О чем?! Да об оргазме, черт возьми! Об натуральном оргазме, который не раз уже, через силу испытал мой организм! И я уже, как выжатая тряпка, профессор, и как боевая единица — практически ноль! У меня кружится голова, почти не двигаются руки и ноги, а мой несчастный половой орган, после вот таких вот "научных" экзерсисов, уже скоро будет ни на что не способен! Вы не такого результата случайно добивались?

— Оргазм?! — учёный даже схватился за сердце и полез в карман за таблетками. — Вы точно ничего не перепутали?

— Да, профессор, он самый! После этих, дьявольски изобретательных "растираний" я потом, едва двигаясь, был превеликолепнейшей мишенью!

— Но ведь... Но ведь никаких иных задач перед нами и не ставилось... Кроме как увеличить грузоподъёмность, придать владельцу больше выносливости и увеличить время автономного пребывания. Что же могло... пойти не так?

— Вам лучше знать, профессор, и пожалуйста, избавьте меня и мой костюм от подобных эротических новаций. Ещё когда мы только вышли с базы, скафандр сам по себе начал вибрировать этими демпферами, но я списал это на тестовую самонастройку. А вот когда я разбирал завал, то скафандр разошёлся изо всех сил, и мне уже тут было явно не до тестов.

— О, Господи! — не на шутку прозеленевший учёный откинулся на спинку кресла и уставился на калькулятор, что непроизвольно взял со столешницы и теперь держал в руках. — Где-то я допустил ошибку. Неправильно рассчитал.

— По моему, вы дали ИИ слишком много прав. Ничего не говорю, за ним, несомненно, будущее, но я не хотел бы попасть к нему в рабство уже сейчас. Я не машина, не робот и не синтет, а живой человек, с набором чувств и ощущений. И раз костюму требуется переделка, я готов походить на операции рядовым пехотинцем.

— Вы?! Пехотинцем?! — Кляйнер, недоумевая, уже теперь схватился за виски. — А если с вами что-то случится? Таких мозгов и такого объёма знаний мы больше нигде уже не найдём!

— Вот поэтому, и не стоит меня задерживать, и чем быстрее костюм вернётся в привычное для меня состояние, тем лучше.

Гордон сделал несколько шагов вокруг стола, чтобы наклониться к уху профессора и негромко, в него шепнуть:

— ...только Аликс, пожалуйста, ничего не говорите — ведь женщины так ревнивы...