Кто-то же должен гореть (джен)

Пожалуй, если бы кто-то спросил Гарри, чего он на самом деле хочет, то этот некто бы очень удивился, осознав, что его Герой вовсе не желает кого-то спасать или постоянно влипать в приключения, надеясь на пустые безмолвные обещания людей вокруг. Все, абсолютно все ждали от него чего-то, а ведь ни одно его приключение никогда не являлось его заслугой, и все, что он делал — выживал.

Для него было непонятно, почему люди так восторгались его умением оставаться в живых.

Некто, спросивший Гарри о его желании, услышал бы очень неожиданный ответ. Гарри хотел жить. Не убегать, не сражаться, не спорить и не соревноваться, а жить спокойно, не выцарапывая у Смерти из рук свою жалкую душонку. Но кто бы ему дал? Вот уж действительно — судьба. Кто-то мог бы вскричать, что судьбу люди строят сами, что их выбор и есть их собственная судьба, и, пожалуй, Гарри бы согласился. Просто он был слишком слаб, слишком неэгоистичен, слишком всепрощающ для того, чтобы все бросить и уйти в тень.

«Спаси все, что можно спасти. Прости все, что можно простить».

Возможно, он смог бы все бросить, если бы вновь вернулся в свои одиннадцать лет, но, увы, теперь его повязали режущими кожу тонкими нитями, имя которым дружба, любовь.

Ах, да, любовь… Альбус Дамблдор. Этого человека Гарри любил и ненавидел всем сердцем. Именно он сделал его тем, кем Гарри являлся, именно он вылепил Героя магического мира, каков он есть. Он будто незримо присутствовал рядом с ним каждую секунду, напоминая о долге, тихо шепча лживые, по сути, обещания.

«Нужно только чуть-чуть потерпеть», — кажется, так, да? Всего лишь немного подождать, и тогда он, Гарри, сможет, наконец, начать жить? Хотя, что это он…

О, если бы Гарри ненавидел Альбуса чуточку сильнее, то, возможно, все было бы совсем по-иному. А теперь… теперь именно он, Поттер, Мальчик-который-выжил, вынужден идти умирать, подчиняясь никому неслышимому голосу, что вел его по дороге жизни. Вот бы… вот бы он мог все бросить, отказаться от пустых надежд, забыть все долги и привязанности, вернуться и исправить все.

Переложить эту судьбу на кого-то другого. Невилл вполне подойдет.

Но только эта мысль тенью скользнула по его сознанию, как внутреннее чувство долга и совесть взвыли раненым зверем, тщательно взращенные окружающими до невиданных размеров они мгновенно задавливали любые его попытки побыть эгоистом. Они напоминали Гарри о его тяжелой жизни и спрашивали: «Ты действительно хочешь кому-то такой судьбы?».

И, слыша тяжелые удары сердца у себя в горле, он шел, никуда не торопясь — уж небольшую отсрочку он заслужил, верно? Хоть немного… Гарри не знал, что воздух так сладко вдыхать, что ощущение собственного тела столь прекрасно, что в нем столько желания жить.

Но он шел, безмолвно принимая свою судьбу, эту ужасную ношу.

«Ведь кто-то же должен гореть».

Эй, ты доволен, Альбус Дамблдор?

Это так ты хотел?