Безумие Хаоса (джен)

Магос Смарварел молился. Молился так истово, как не молился никогда за свою долгую жизнь. Стоя перед алтарём на колене и опустив голову, машинным кодом он взывал к Омниссии, прося лишь об одном — о чуде. Если Бог-Машина всё ещё на их стороне, быть может, они сумеют отбить первую вражескую атаку и продержаться до прибытия подкрепления?

Связь с войсками Империума оборвалась час назад, и оставалось только надеяться, что связисты успели объяснить ситуацию и запросить помощь. Потому что без помощи небольшой мир-кузница, осаждённый и отрезанный от внешнего мира, не продержится и дня. Если им не помогут, этот рассвет, озаривший болезненно жёлтое небо, станет для них последним.

Одному Омниссии ведомо, чем привлекла внимание врага именно это планета, но сегодня утром опасно близко к ней подошла эскадра уродливых, гротескных до безумия кораблей. Они зависли в небе недвижимыми тёмными стервятниками, будто выжидая удобный момент, и каждое мгновение что-то в них менялось и перетекало в иные, противоестественные, как сам варп, формы. Даже смотреть на них с земли было трудно — их жуткие, но непостижимые образы врезались в сознание, разламывали рассудок на кусочки и сводили с ума любого, кто рискнёт надолго задержать на них взгляд.

Шаги в коридоре Смарварел услышал раньше, чем распахнулись двустворчатые металлические двери за его спиной. Он не прервал молитву, пока не закончил, вынудив вновьприбывшего ждать. Тот не пытался привлечь к себе внимание. Оба понимали важность обращения к Богу-Машине — и в глубине души надеялись на его помощь.

Поднявшись с колена, Смарварел расправил ржаво-красную мантию, сквозь прорези в которой проходили механоруки и другие выступающие аугментации и бионические импланты. Перед магосом стоял усиленный многочисленными аугментациями и благодаря им почти уподобившийся машине человек в прочной броне и характерной накидке в цветах Адептус Механикус. В руках он держал опущенную стволом к полу лазвинтовку и снятую сейчас маску. Скитарий Альфа, один из ближайших и самых верных союзников Смарварела и, как и все командиры скитариев, опытный и сильный боец, на которого можно положиться даже в самом тяжёлом бою.

— Они пошли в наступление, — лишённым эмоций тоном сообщил скитарий.

Глядя на его спокойное лицо и бесстрастные глаза, Смарварел едва сдержал нервный смех. На большее проявление эмоций он был уже не способен, с каждым годом всё больше уподобляясь отлаженному механизму. Вероятно, обычный человек на его месте был бы охвачен первобытным ужасом, но магоса страх лишь подстегнул к анализу ситуации и принятию мер.

— Защитите архивы и технологии любой ценой. Что бы они ни искали, это не должно попасть в руки врага, — со стальной решимостью в голосе отдал распоряжения Смарварел.

Скитарий кивнул и вышел, по-военному чеканя шаг. Магос же ещё раз бросил взгляд на алтарь и, тягостно вздохнув, вышел на огороженный перилами балкон башни. С высоты открывался вид на никогда не останавливающие работу заводы и мануфактуры, лабиринтом из железа и рек раскалённой лавы протянувшийся до самого горизонта. Вдали устремлялись к небу острые шпили таких же мрачных башен, застывших на фоне светлеющего неба.

И всё бы ничего, но привычную картину, которую Смарварел видел изо дня в день, нарушили силы Хаоса. В небе висели те самые корабли, на которые он избегал смотреть даже мгновение, но сейчас взгляд приковал рой кораблей поменьше, отделившийся от своих более внушительных «собратьев». Рой этот взрезал небо и устремился к земле, неся на борту смерть и безумие в чистом виде. Постоянный лязг механизмов потонул в грохоте зенитных установок, трассеры очередей расчертили пропитанный смогом воздух. Многие десантные корабли Хаоса взрывались, не достигнув земли, осыпали здания внизу дождём горящих осколков, другие загорались и падали, но ещё больше их уклонялось от огня или разворачивало щиты и достигало поверхности с минимальными повреждениями.

Вслед за внушающим ужас роем от самого крупного корабля к шпилям башен устремилось ещё одно юркое десантное судно, что было немного больше остальных. Что в нём — какое-то мощное оружие, боевые машины, отряд космодесантников Хаоса? Что бы там ни было, ничего хорошего от изменчивых кораблей под флагами со странным изогнутым символом ждать не стоит.

Команды магоса не потребовалось: скитарии сами сконцентрировали огонь на новой цели. Скитарии Альфа знали своё дело и умело координировали действия техногвардии. Корабль лавировал между башнями, ловко уходя от огня зениток. Пылающие огнём трассеры змеями метались за ним, вгрызались в обшивку и калечили, выводили из строя важные системы. С хлопком разорвался и вспыхнул один из двигателей. Корабль повело вбок. Крутанувшись вокруг своей оси, он на полном ходу врезался в землю, превратившись в груду горящих обломков.

Пол содрогнулся, и Смарварел вцепился в перила, чтобы не упасть. Балкон был ненадёжным местом, но магос хотел видеть бой своими глазами. Бой и его исход. Сейчас его взгляд был прикован к обломкам корабля и оказавшихся на пути строений. Обломки вздыбились, будто вздохнув, а затем разлетелись во все стороны от мощного удара снизу. Мощного настолько, что ни одному космодесантнику, будь он хоть трижды хаоситом, учинить такое не под силу.

Из огня и пыли поднялось нечто — огромное, неестественное и источающее всепоглощающий ужас. Грозный рёв огласил окрестности, и от этого звука не только задрожали стены, но и похолодела кровь. Громадные крылья заслонили небо, отнимая последнюю надежду. Теперь Смарварел знал: Омниссия молитв не слышит.

Чудовище, что вело в бой силы Хаоса, являло собой кошмар воплощённый. Тощее, нескладное, с непропорционально большой головой, оно казалось хлипким, но впечатление это было обманчивым. Демон опирался на тонкие птичьи лапы с загнутыми когтями. В таких же когтистых лапах-руках он держал золотой посох с выгравированным на нём множеством глаз, да и у самой твари глаз было не меньше нескольких десятков, и все они сейчас смотрели на разворачивающееся внизу сражение.

Смарварел почувствовал, как тело налилось свинцом. Повелитель Перемен здесь, и надежды нет. Демон ударил посохом о землю. «Глаза» на оружии вспыхнули, и сорвался штормовой ветер, несущий с пустошей радиоактивную пыль и сносящий крыши зданий. Свинцовые тучи стали закручиваться по спирали, угрожающе медленно спускаясь к земле.

Загрохотали болтеры и орудия, в бой пошла техника Адептус Механикус. Навстречу техногвардии выступил космодесант в синей силовой броне с вытянутыми вверх пластинами на шлемах и существа столь уродливые, что от одного лишь их вида к горлу подкатывала тошнота. Бесформенные, с лишними конечностями, щупальцами и маленькими глазками, полными злобы, эти тошнотворно-розовые и светло-синие демоны двигались то рывками, то будто в замедленной съёмке, разрывая любого, кто встанет на пути.

Кровь реками лилась на землю в дрожащем мареве жара от литейных линий. Пространство искажалось, теряло логичные и завершённые формы, и чем ярче сверкал посох Повелителя Перемен, тем страшнее становились некогда привычные черты. Магия расползалась вокруг, будто зараза, отравляя материю своей нечестивой энергией. У технологий против неё не было никаких шансов, но скитарии не отступали: они не ведали страха и были готовы сражаться за тайны Адептус Механикус и Бога-Машину до конца.

И каждый знал, что конец будет ужасен.

Болтерные снаряды рвали воинов на куски. Выжившие укрывались за бронетехникой и огрызались лазерными лучами, прожигая броню хаоситов в уязвимых местах. Силы Хаоса схлестнулись с защитниками планеты, и уже не разобрать было, где свои, где — враги. В рёве демонов тонули крики умирающих, гул техники и вой десантных кораблей гремели набатом в ушах. С оглушительным грохотом их орудия превращали в кашу из крови и металла ряды скитариев, пробивали насквозь и разносили в клочья боевые машины Адептус Механикус.

А затем небо содрогнулось от многоголосого вопля. Из тянущихся к земле облаков чёрной тучей вырвались крикуны. Отвратительно гибкие, уродливые тела тварей извивались, как если бы их нёс бурный и непостоянный поток. Их больше похожие на плавники крылья ловили потоки ветра, неся чудовищ к добыче.

На балконе становилось опасно. Смарварел отступил вглубь башни, плотно закрыв за собой двери, и поспешил к лестнице. На высоте сейчас лучше не находиться. Если войска Империума подоспеют вовремя, рано или поздно он об этом узнает и не выглядывая их в небе, а если нет — вся планета окажется во власти Хаоса, но мёртвым будет уже всё равно. А в том, что тогда Повелитель Перемен никого не оставит в живых, магос не сомневался.

Гул, что донёсся снаружи, сотряс стены. Винтовая лестница жалобно заскрипела, но Смарварел не останавливался. Надо спуститься как можно ниже, пока есть время: бой всегда непредсказуем, и кто знает, не будет ли башня разрушена или наводнена крикунами? Да ещё этот гул… Смарварел его уже слышал. И запомнил на всю жизнь, как эскадрилья Крыльев Рока атаковала скитариев в одной давней битве за образец СШК.

Он не думал, что ещё когда-нибудь столкнётся с этими демоническими машинами. Наивно надеялся в глубине души никогда больше не встречать на пути беспощадных приспешников Хаоса, служить Омниссии на небольшом мире-кузнице и идти вверх по карьерной лестнице, да только суровой реальности на надежды и планы плевать.

Плевать ей было и сейчас. Башня содрогнулась не то от случайного попадания, не то от близкого взрыва. Магос почувствовал, как пол уходит из-под ног — а в следующее мгновение услышал грохот наверху и сорвался в темноту вместе с обожжёнными металлическими обломками и кусками лестницы.

Падение продолжалось недолго. Всего несколько секунд — и удар о пол выбил из тела дух. Сверху, подняв тучу пыли, обрушились остатки башни. Смарварелу повезло: каким-то чудом обломки упали так, что его не придавило. Подняв изрезанную в кровь руку, он почти сразу наткнулся на холодный кусок железа. От тяжёлого куска стены его отделял жалкий десяток сантиметров. Не ровен час, всё это рухнет окончательно, расплющив оказавшегося под завалом техножреца.

Помощи ждать неоткуда. Придётся выбираться самому. Смарварел осторожно повернулся, стараясь не зацепить хлипкую конструкцию. От свободы его отделял узкий полуметровый лаз, каждое движение в котором грозило обрушить многотонный завал. Мысленно проклиная хаоситов, Смарварел распластался на неровном, засыпанном крошевом и осколками полу и пополз — медленно, с осторожностью, прижав к телу мешающие сейчас механоруки.

Осколки стекла и острые кусочки металла вонзались в плоть и рвали мантию. Кровь ручьями текла по ладоням, но магос полз, подтягиваясь на руках. Тусклый свет едва пробивался на самое дно мира-кузницы. Вспышки выстрелов пронзали сумрак, в котором метались постоянно меняющиеся магические твари и едва сдерживающие натиск скитарии.

До выхода оставалось всего ничего, когда по рядам сражающихся, обращая их в прах, волной прокатился разноцветный магический огонь. Смарварел едва успел отпрянуть. От воплей сгорающих скитариев зазвенело в ушах. Удушливый дым потянулся между полуразрушенными зданиями гигантской фабрики-кузницы, обдирая горло и забиваясь в лёгкие.

Жар отступил, и Смарварел рискнул поднять голову. От смерти его спасли лишь обломки. От нескольких когорт скитариев остался один только раскалённый прах, теперь поднятый в воздух штормовым ветром. Оплавленные и обожжённые, но оставшиеся на ходу танки и ползуны дали общий залп по Повелителю Перемен. Неуловимым для глаза движением демон отступил в сторону, но опоздал на доли секунды. Над полем боя разнёсся его крик: часть крыла твари превратилась в кровавый серпантин.

Дать второй залп Адептус Механикус не успели. Повелитель Перемен обрушил на них мощь Хаоса. Смарварел едва успел вжаться в землю, когда невообразимой силы ударная волна смела остатки техники и отбросила от магоса обломки его башни. Он был лишь очередным крохотным человеком в этом кошмаре, на которого не обращали внимания. Пока что не обращали. Легионы демонов приближались, и вели их тёмные герольды под предводительством Повелителя Перемен. Чудовища Тзинча несли с собой разрушительное магическое пламя и уничтожающую всё на своём пути силу варпа, а космодесантники в синих силовых доспехах — еретики и предатели, — владели не только стрелковым оружием, но и магией столь же тёмной, сколь их посвящённые Хаосу души.

Смарварел приподнялся на руках, но тут же снова упал между двумя завалами: прямо над головой промчались Крылья Рока. Одержимые демонами истребители с металлическими «клювами» на обшивке летели к ещё держащим оборону силам Адептус Механикус. Они уже скрылись вдали, но ещё долго сквозь канонаду боя доносился их угрожающе низкий гул, смешивающийся с кличем крикунов в ужасающую песню смерти.

Магос бросился вдоль литейной линии, источающей нестерпимый жар, в поисках укрытия. Оглядываясь, он видел приближающихся тёмной стеной демонов и космодесант в сопровождении одержимой техники. Похоже, хаоситы всерьёз вознамерились захватить этот мир-кузницу. Сейчас Смарварел не думал, что такого важного они здесь обнаружили или зачем ещё могла понадобиться им эта планета — его волновало лишь выживание. Защитить технологии Адептус Механикус без помощи войск Императора было уже невозможно, и Смарварел оставил эту идею, как бы ни было это кощунственно.

Поднявшись на возвышенность, Смарварел бросил взгляд на врагов. Демоны оказались ближе, чем он думал — в скорости человеку с ними не сравниться. Он кинулся к ближайшему трупу — точнее, тому, что осталось от скитария после попадания из болтера, — и поднял с земли забрызганную кровью лазвинтовку.

А затем раздался шелест громадных крыльев. Повреждённое крыло слушалось плохо, но это не помешало Повелителю Перемен подняться в воздух и за пару секунд покрыть огромное расстояние, приближаясь к укрывшимся за углом здания скитариям. Посох его источал потусторонний свет, перья переливались разноцветным сиянием магии. Он приземлился, смяв своим весом обгоревшие остовы танков, и сама земля, казалось, содрогнулась под его лапами.

Смарварел оказался опасно близко к демону. Дикий, животный ужас, какого он никогда не испытывал, обуял его. Парализованный страхом, он смотрел на гигантского монстра, способного одним движением убить его или превратить в отвратительное нечто, навеки связанное с Хаосом.

Ужас разрушал разум. Реальность рядом с Повелителем Перемен искажалась так сильно, что Смарварел сомневался не только в том, что ещё не сошёл с ума окончательно, но и в том, что вообще находится в материальном мире. Мыслить трезво он уже не мог. Рассудок покидал его, и пути назад не было.

Последним, что он увидел, прежде чем его поглотило безумие Хаоса, были корабли Империума в сизом небе.