Дитя (джен)

«С днем рождения тебя… С днем рождения тебя… С днем рождения, дорогая Молли, с днем рождения тебя…»

Она наморщила нос и проснулась. И в следующую секунду уже не могла вспомнить, что ей снилось.

Часы показывали половину седьмого утра. В холодное время года Молли почти никогда не просыпалась без будильника так рано, однако теперь была уже ранняя весна, и в спальне было достаточно светло. Не зря Майкрофт неизменно занавешивал пологом их кровать со своей стороны. Молли так не делала — не хотела чувствовать себя как в клетке — поэтому последние дни и просыпалась раньше обычного.

Бесшумно выскользнув из-под тяжелого теплого одеяла, она потянулась и, подавив зевок, влезла в пушистые тапочки. В последнее время она заимела привычку спать в старых растянутых футболках, и поэтому, выбравшись из теплой постели, она сразу же почувствовала холод. Надев халат, Молли еще раз потянулась и пошла в ванную.

Она заметила его сразу же — прямоугольный листок дорогой плотной бумаги, аккуратно поставленный на полку под зеркалом, рядом с небольшой коробочкой, которой вчера там не было. Улыбнувшись, Молли взяла записку и прочла слова, выведенные знакомым каллиграфическим почерком:

«Что-то подсказывает мне, что завтра ты встанешь раньше меня. Так что позволь мне быть первым, кто тебя поздравит. С днем рождения, дорогая. М.»

— Спасибо, — Молли рассмеялась и взяла коробочку. Внутри лежало душистое мыло, вырезанное в форме розы. Приятная, красивая мелочь — Майкрофт знал, что она любила такие вещицы. Что-то полезное, но не лишенное из-за этого изящества и гармонии.

Умывшись и приведя себя в порядок, Молли переоделась в другую футболку и бриджи и, завязав волосы в хвост, направилась в детскую.

Малыш Уильям, которому недавно исполнился месяц, еще спал. Молли уже научилась предсказывать его режим дня: если он просыпался около трех-четырех часов ночи, можно было быть уверенным в том, что утром раньше семи он не проснется. Сегодня как раз был такой случай. Уильям проснулся в три, громко затребовав родителей, и Молли провела с ним около получаса (Майкрофту изрядно досталось на прошлой неделе, так что она настояла, что сама посидит с сыном). Потом малыш заснул, и она тоже отправилась спать. Конечно, теперь от нехватки сна у нее слегка кружилась голова, но Молли знала, что выспится днем, вместе с Уильямом, так что она не слишком из-за этого переживала. В конце концов, раньше она работала в больнице, и ночные смены были для нее привычным делом.

Детская располагалась напротив их спальни, и дверь была чуть приоткрыта, так что тонкая полоска утреннего света из окна проникала в коридор. Молли подумалось, что она, как героиня старой сказки, по солнечному лучу отправляется в неведомую страну.

Уильям все еще спал, и Молли, машинально подоткнув его одеялко, задержалась у кроватки. Конечно, он никак не мог понять, что сегодня у его мамы был день рождения, но со временем он узнает об этом и, наверное, будет заранее готовить ей подарки. Молли улыбнулась своим мыслям, сама того не замечая. В ее семье была своя традиция поздравлять друг друга с днем рождения. Когда она была маленькой, она тайком прятала подарки в тех местах, в которые ее родители заглядывали каждый день — в кухонный шкаф, прикроватную тумбочку или на подоконник. А когда наступал ее день рождения, они оставляли ей подсказки, по которым она находила подарки. Когда она была поменьше, путь ей указывала дорожка из искусственных цветов, мягких игрушек и конфет, а когда она подросла, то стала следовать подсказкам, которые родители писали на небольших листках бумаги. И в конце пути ее неизменно ожидали радостные мама и папа, что хором восклицали: «С днем рождения, Молли!»

«С днем рождения, дорогая».

Она резко обернулась, так что даже сердце забилось быстрее. Конечно, в детской не было никого, кроме нее самой и спящего Уильяма, но Молли могла поклясться, что она слышала голос матери.

Сделав глубокий вдох, чтобы побороть внезапный прилив дурноты, Молли опустилась в стоящее рядом с кроваткой кресло. Все-таки ей следовало остаться в постели. Слуховые галлюцинации — верный признак чрезмерной усталости.

Молли усмехнулась собственному диагнозу и машинально взяла в руки полотенце, что висело на ручке кресла. Развернула его, снова сложила пополам. Снова развернула. Снова сложила.

Нет, конечно, дело было вовсе не в недостатке сна. Просто сегодня был ее день рождения, и она снова очень остро ощутила, как сильно ей не хватает родителей. И как больно ей оттого, что они не застали тот день, когда она вышла замуж, что их не было рядом, когда родился их внук. Ведь у ее сына нет бабушек и дедушек. Ее родители умерли, а родители Майкрофта не признали его брак, так что некому было называть малыша Уильяма внуком и баловать его так, как только умеют это делать любящие бабушки и дедушки.

Молли попыталась вновь усмехнуться и отогнать непрошеные мысли, но это снова не помогло. Как же сильно ей не хватало мамы. И отца — он бы точно нашел общий язык с Майкрофтом, в этом не было сомнений. А мама поддержала бы ее во время беременности и дала бы дельный совет сейчас. А еще выслушала бы ее глупую нервную болтовню. Молли живо представила себе этот разговор. «Мама, моя свекровь меня ненавидит. Что я сделала не так?» — «Солнце, ты все сделала не так. Ты вышла замуж за ее сына» — «Но она ведь его не любит. Почему тогда она возненавидела меня?»

«Именно поэтому, дочка. Ты полюбила его, а она так и не смогла этого сделать».

Молли вздрогнула, но головы не подняла. Они жили в реальном мире, где не существовало никаких призраков, а значит, этот разговор с матерью был порождением ее собственного сознания. Но, видимо, в ее день рождения это было все же лучше, чем ничего.

Смахнув набежавшие слезы, Молли отложила полотенце и, встав, снова посмотрела на спящего сына. Все говорили, что он был вылитый Майкрофт, но у него была ее улыбка. Молли не знала насчет улыбки, но понимала, что Уильям определенно унаследовал пронзительный внимательный взгляд своего отца, дяди и, по всей видимости, своей тети. Молли никогда не встречалась с Эвр, но видела ее детскую фотографию. Так что не нужно было быть гением, чтобы понять — Уильям будет стопроцентным Холмсом, и это ей, Молли, суждено было позаботиться о том, чтобы он прервал традицию и стал еще и счастливым Холмсом. Может быть, это и было достижимо с помощью улыбки. А может быть, ей было необходимо что-то еще.

— Дорогая?..

Она едва не подпрыгнула от неожиданности и постаралась спрятать глаза, чтобы он не увидел в них остатки слез.

— Боже, ты меня напугал… Я как сомнамбула, надо было подольше поспать… — Молли выдохнула и посмотрела на мужа. По утрам Майкрофт всегда выглядел немного забавным в этом огромном махровом халате и старомодных домашних туфлях, так что даже сегодня она не смогла подавить улыбку.

— С днем рождения, Молли, — неслышно промолвил он. Подойдя ближе, он взял ее ладони в свои и поцеловал ее в лоб. — Спасибо, что возродила меня к жизни.

— Спасибо, что позволил мне это сделать, — отозвалась она. Иногда Майкрофт звучал слишком высокопарно, однако это не отменяло того обстоятельства, что его слова были правдой. Кто знает, что случилось бы с ними обоими, если бы они не полюбили друг друга.

— И спасибо за подарок, он чудесный, — вспомнила Молли. — Люблю сандал.

— Я рад, что тебе понравилось. Но это не единственное, что я хотел тебе подарить, — Майкрофт отпустил ее и достал из кармана халата две маленькие коробочки. — Надеюсь, это тоже придется тебе по вкусу.

— Я и не сомневаюсь, спасибо… — Молли увидела, что в одной из них были французские духи, и поставила ее на подоконник, чтобы открыть вторую. Внутри оказались сережки из белого золота.

— Какая красота, Майкрофт, спасибо, — она отложила коробочку и, привстав на носочки, поцеловала его в губы.

— Я рад, — он отстранился и посмотрел на нее тем холмсовским взглядом, от которого, она знала, ничего нельзя было скрыть. — Если хочешь, мы можем отменить ужин. Скажем остальным, что решили изменить планы.

— Нет, что ты, — поспешно возразила Молли. Сегодня на ужин впервые в статусе официальной пары должны были прийти Грег Лестрейд и Стелла Хопкинс, да и Шерлок не заглядывал к ним в гости уже неделю, что по нынешним меркам можно было приравнять к вечности. — Дело не в этом, я просто… — она покачала головой, осуждая себя за излишнюю сентиментальность. — Просто я только второй день рождения встречаю… с тобой, а у нас уже есть малыш. Время так быстро летит, а мы этого почти не ощущаем.

— Да, это верно, — согласился Майкрофт. Такие философские проблемы были ему вполне понятны. — Я тоже об этом задумывался.

— Только, пожалуйста, не подумай, что я жалею, — Молли вдруг испугалась, что он неправильно сынтерпретирует ее слова, но это была ложная тревога. Майкрофт улыбнулся и снова поцеловал ее в лоб.

— Я люблю тебя, дорогая, — проговорил он. — И твоя любовь — все, что мне нужно. А теперь, если ты позволишь, я должен привести себя в порядок и известить моего брата о том, что ты уже проснулась. Вчера он изъявил желание поздравить тебя одним из первых.

— Конечно, — Молли улыбнулась. Майкрофт слегка сжал ее руки и отпустил ее, после чего с улыбкой коснулся тыльной стороной ладони лба Уильяма и вышел из детской.

«Он очень тебя любит, зайчонок».

«Я знаю, папа».

Где-то в ванной Майкрофт включил душ, и Молли, опустив глаза на кроватку, поняла, что Уильям уже не спал. Он с интересом смотрел на маму, ожидая, когда она с ним поздоровается.

— Доброе утро, солнце, — Молли рассмеялась, увидев, что он потягивается — совсем как она несколько минут назад. Уильям протянул к ней ручку, и Молли взяла его на руки.

— А у нас сегодня будут гости, — прошептала она, вдыхая его теплый младенческий запах. — Крестный придет. А еще Грег и Стелла. Ты помнишь Грега? Ну так вот, он нашел себе девушку. Это замечательно — каждому из нас нужна любовь…

Уильям осторожно взялся пальчиками за ее футболку, и Молли снова не смогла сдержать слезы. Это было так глупо — у нее был день рождения, а ей было так грустно. Но почему-то только сегодня она осознала, что от той жизни, которую пыталось вернуть ее сознание, больше ничего не осталось. Она больше никогда не будет ничьей дочкой, и никто не рассыплет по полу цветы и конфеты, чтобы она нашла дорогу к подаркам. Зато теперь она была женой, невесткой и мамой, и в этой новой жизни ей нужно положиться на свою новую семью. Бессмысленно было искать ответы в прошлом — сейчас она должна была смотреть в будущее.

Взяв с кресла полотенце с вышитой буквой «Х», Молли с сыном на руках вышла из детской. Насколько она знала Майкрофта, на этот день он наверняка запланировал праздничный завтрак, а значит, ей пора было готовиться к новому сюрпризу.