Подарок для Министра (джен)

Гарри спешил что есть мочи по коридорам Министерства, ловко уходя от ушлых выкормышей Скитер, которой надоело гоняться за сенсациями по всей стране, и она набрала себе подчиненных, которые с удовольствием носились за горячими сенсациями, а парочка особенно приставучих была прикреплена к самому Гарри.

Этот месяц выдался для бывшего гриффиндорца очень тяжелым: потеря контроля над магией — пришлось носить специальный браслет, чтобы никого не уничтожить, и сократить использование магии по максимуму, хотя сегодня браслет лопнул, и магия вновь натворила дел; расставание с любимой девушкой (а Гарри ей хотел предложение сделать); ссора с лучшим другом; смывание минус второго этажа Отдела Тайн в неизвестном направлении (глава Отдела Тайн была готова прибить Поттера. «Надеюсь, она успокоилась» — думал спешащий герой МагБритании); скандал с крестным отцом и его супругой, а впоследствии съезд с площади Гриммо и поиск жилья за сутки.

Маленькую квартирку он нашел в старой части магического Лондона. Две небольшие комнаты: одна — спальня, вторая — что-то среднее между кабинетом и гостиной, совмещенный санузел и небольшая кухня, где рослые и нарастившие крепкую мускулатуру Невилл, Рон и Гойл, которые помогали потерявшему контроль над магией Поттеру переносить вещи, помещались с трудом. Для невысокого и щуплого Гарри такая кухня казалась вполне просторной и даже уютной.

Был у квартирки, конечно, и минус. К самому жилью прилагался полтергейст, который был одет в камзол века эдак пятнадцатого, заявлявший, что он принц Эдуард, но он согласен, чтоб его называли или Принц Эдуард, или Эд. А еще лучше — помогли найти младшего брата. Для этого нужно было отправиться в маггловский Лондон.

Полтергейст сильно отличался от Пивза в положительную сторону. Его единственными недостатками были игра на лютне и перемещение предметов с места на место на его усмотрение, но только ночью… Только по ночам Принц мог передвигать любые объекты, даже хозяев квартиры мог перенести в ванну и включить ледяную воду. Хозяйка была рада-радехонька, что нашла постояльца, которого не смутило наличие полтергейста. Вот и сегодня Гарри несколько раз просыпался от грохота предметов в квартирке. Хотя такой беспокойный сосед лучше, чем новая жена Сириуса.

"Опять опаздываю! — думал юноша. — В этот раз Малфой мне точно башку открутит. Зачем так поздно делать собрание? Опять поужинать не успею вовремя. Андромеда меня проклянет, хоть и потом вылечит. Нет, сначала проклянет своим новым изобретением, потом понаблюдает, потом позовет аспирантов, чтобы они полюбовались на распространение проклятие и симптомы. Потом позовет Снейпа, как главного зельевара Мунго. Тот полюбуется, как я пытаюсь в очередной раз помереть, созовет своих рабов-аспирантов, утроит консилиум, заявит, что все косорукие идиоты, и их потолок — мыть пробирки и реторты, а еще лучше — утки выносить за пациентами. Посмотрит на меня и в последний момент споит экспериментальное зелье, заявив, что другого такого подопытного кролика можно всю жизнь ждать, а у меня в крови микс из слез феникса и яда василиска. Так что я точно не умру, если только в очередной раз не накосячу и не доведу Министра до нервного тика. Он и так после моих выходок школьных седой как лунь. Дамблдор завидует белизне его шевелюры, а выглядеть на тридцать и быть абсолютно седым для мага постыдно. «Оставьте седину, мистер Поттер, для пожилых столетних магов».

Внутренний карман мантии грели тепленькие пирожки с одуряющим ароматом свежих фруктов. Гарри подумал, что завтра снова его изображение украсит первую полосу «Ежедневного пророка», и заголовки будут под стать: «Кем работает надежда МагБритании?», «Расставание века! Почему звезда квиддича бросила героя войны, читайте на стр.5», «Интервью от Панси Блэк: Родственников не выбирают или в семье не без урода», «Интервью от Министра: как вырастить сильного мага или воспитание героя». Тьфу! Дал Мерлин родственников!

Ловко увернувшись от братьев Криви, Гарри Поттер приоткрыл незаметную дверцу и проскользнул в заполненную магами комнату. Опустившись на единственный пустой стул, Гарри столкнулся взглядом с Нарциссой Малфой, которая демонстративно посмотрела на часы, заметив опоздавшего.

— Стажер Отдела Тайн Поттер! — официально обратилась женщина. — Опять опаздываете?!

«Точно башку открутит» — горестно подумал юноша, вставая с места и вытягиваясь в струнку.

— Так точно, мэм! Непредвиденные обстоятельства, мэм! — ответил Гарри.

Нарцисса милостиво кивнула, позволяя опуститься на свое место. «Пронесло…» — радостно подумал Гарри.

— Пироги в буфете покупал, — ехидно прошептала стерва Аббот. — Раздолбай!

— Курсант Аббот! Ваше мнение тут никому не интересно. Держите его при себе!

— Хорошо быть близким для Министра, да, Поттер? Устроился!

— Если у Вас словесное недержание, то посетите колдомедика, курсант Аббот! — женщина гневно посмотрела на нарушительницу покоя, ее губы побелели, а крылья тонкого носа гневно раздулись.

Наконец-то до Ханны Аббот дошло, что лучше не злить Главу Отдела Тайн, которая по совместительству является еще и тренером авроров вместе со своей сестрой. Девушка опустила свою светлую головку, признавая поражение. «Не быть тебе следующей Леди Малфой! Додумалась с Коброй королевской спорить!» — злорадно подумал Гарри, для которого не было секретом поползновения половины чистокровных леди в сторону Драко Малфоя. А тот не спешил радовать родителей появлением невесты и продолжал жить разгульной холостяцкой жизнью.

— Итак, господа и дамы! Я собрала вас здесь по очень важному вопросу.

— К нам едет ревизор? — спросил Долохов, отвечающий за охрану Министра.

— Хуже, Тони! У Министра через две недели день рождения, а мы, готовясь к Рождеству, совершенно забыли об этом…

— Уй, блин… — простонал Майкнер. — Что же теперь будет?

— Итак! Вот план, — Малфой взмахнула палочкой, растягивая на поверхности стола список действий, и начала выдавать задания по группам. Группы, получившие задание, выходили из кабинета. В зале совещаний осталось десять человек.

— Теперь вы… Здесь, — женщина обвела палочкой помещение, — остались самые близкие для Министра люди. Ваша задача — сделать подарок с душой.

Поттер скривился, вспоминая болезненную процедуру, после которой он и оказался сотрудником Отдела Тайн, а к Аврорату ему запретили приближаться под угрозой Авады. Беллатрикс пообещала, что её проклятие Авады от чугунного лба «героя» МагБритании не отлетит и обязательно выбьет дурную душу из тщедушного тельца. Гарри вздохнул — ну не нарастали мышцы на теле никак, хоть поселись в тренировочном зале и питайся одним белком!

— Гарри, не кривись, — сказала женщина, дождавшись, когда за последним рыцарем закроется дверь. — Я понимаю, что у вас с Министром отношения испортились.

— Они и не были добрыми, — буркнул Поттер. — Я пойду?

Дождавшись кивка, юноша вымелся на крейсерской скорости за дверь и вздохнул полной грудью. Сестры Блэк пугали Поттера. Пусть они были Блэк только в девичестве, но, как говорил Сириус, «Блэки бывшими не бывают!»

Выскользнув из Министерства, Гарри почувствовал себя более свободно — нет ни Скитер с её выкормышами, ни сестер Блэк, ни Аббот, которая пыталась на пару с бывшей выжать остатки нервных клеток и самообладания Поттера, ни прилипчивых стажеров, которые были уверены, что раз Поттер герой и надежда МагБритании, то он может все разрулить за пять минут. Свобода!

Посмотрев на часы и горестно вздохнув, Гарри отправился сдаваться в Мунго, некстати вспомнив о своем обещании. Гермиона предлагала пойти с ним, но Поттер отказался. Если новости будут неутешительные, то лучше их переварить без свидетелей. Тем более, у него в квартире живет прекрасный слушатель.

Магия вела себя как ей вздумается: иногда не получалось простейшее заклинание, а вот сегодня утром, вместо тонкой струйки заклинания «агуаменти», чтобы наполнить стакан водой, получился мощный поток воды, который смыл в неизвестном направлении весь минус второй этаж Отдела Тайн. Леди Малфой была очень недовольна!

Выйдя из камина в чистенький холл Мунго, Гарри нос к носу столкнулся с недовольной Андромедой.

— Поттер! — поприветствовала его женщина улыбкой голодной акулы. — Ты-то мне и нужен!

«Кажется, Кобра все же нажаловалась сестре. Сейчас еще Снейпа позовет, и будут дружно разбирать меня на ингредиенты. Может, зря я пришел?» — расстроенно подумал Поттер.

Затащив в кабинет несопротивляющегося героя и поставив все известные бывшей Блэк заглушки, женщина села в кресло и сказала:

— Рассказывай, Гарри, как ты умудрился смыть минусовой этаж в неизвестном направлении.

— Э-э-э, так получилось. Как Тедди?

— С Тедди все отлично. Он с Дорой и Ремусом путешествует по Англии с палаткой, — мечтательно произнесла женщина, и вдруг резко воскликнула. — Не переводи тему, Гарри! Что с тобой?

У Гарри Поттера хватило совести покраснеть и смутиться. Для него было сложно рассказывать о своем самочувствии. За столько лет он так и не привык к тому, что есть маги, которым небезразлично его здоровье.

— Все дело в магии, — опустив голову, сказал юноша. — Она выходит из-под контроля. Я то не могу зажечь простейший Люмос, то смываю весь этаж неизвестно куда. Попил водички!

— Хорошо, что это был не огонь, — хмыкнула Андромеда. — Снимай мантию. Будем делать осмотр и анализы, если потребуется.

Осмотрев Гарри и еще раз напомнив про правильное питание и режим, пообещав в случае чего еще раз проклясть, Андромеда вытащила шприц для сбора крови. Гарри пошатнулся — он ненавидел уколы. Сделав забор крови, Андромеда удалилась в лабораторию, где и произвела необходимые анализы.

— Гарри, тебе результат не понравится, — сказала Андромеда после получения анализов. — Тут такое дело, твое магическое ядро очень сильное. Канальца просто не справляются с потоком, и тебе нужно просто ограничить использование магии в своей жизни по-максимуму, пока они не изменятся.

Гарри кивнул. Месяц прожил почти без магии и еще сможет.

— А еще тебе нужен партнер в качестве стабилизатора. Нет, Гарри, не амулет. А маг, который равен тебе по силе или, что гораздо лучше, сильнее. Я знаю в Англии таких только двух…

— Дамблдор и Министр?

— Нет, дорогой. Ты обогнал Дамблдора по силе еще на пятом курсе. Второй маг — да, хотя у тебя и не задалось общение с ним.

— А кто еще? — с любопытством спросил Гарри.

— Моя сестра.

— Беллатрикс?

— Нет, Гарри. Моя младшая сестра. Нарцисса. Но она, как ты помнишь, глубоко и прочно замужем. Так что вариант один…

— Министр… — обреченно простонал Поттер.

Выбор небольшой: или всю жизнь не использовать магию, жить как сквиб, и не факт, что магия не прорвется на эмоциональном пике; либо же уговорить Министра стать партнером, только вот есть одна крошечная проблема: Министр ненавидит Гарри Поттера. И было бы ложью сказать, что не за что — герой МагБритании, будучи ребенком, попортил Министру много крови.

На следующее утро после бессонной ночи Гарри Поттер сидел и думал. Да, занятие странное и, как бы сказал Снейп, пугающее и слабо представимое, но Поттер, наплевав на всеобщие стереотипы Хогвартса, сидел и думал.

В голове у Поттера, несмотря на огромное количество пустого места (по мнению Снейпа), никак не мог улечься тот факт, что только Министр может быть его стабилизатором и партнером по совместительству.

Мысли в его голове были такие же лохматые и путаные, как и буйная, известная всему Альбиону шевелюра, вкупе с круглыми очками и шрамом-молнией. Плакаты со схематичным изображением Поттера пользовались популярностью.

Гарри от размышлений «Что делать? Как жить дальше? Что подарить Министру? И как сделать, чтобы Министр не прибил за предложение о партнерстве или хотя бы выслушал?» отвлек хлопающий край плаката, находящийся на соседнем здании. Будто в насмешку, с плаката улыбалось схематичное лицо Поттера, узнаваемое по круглым очкам-велосипедам, буйной шевелюре и так похожему на ломаную линию шраму-молнии. На плакате была подпись: «Герой войны на страже интересов магов!».

— Герой войны, как же! Скорее уж проигравший наивный идиот! Знамя для идиотов! — рассерженно сказал Гарри, ни к кому не обращаясь. — Поэтому я еще жив, — горестно сказал он в пространство маленькой кухоньки.

Вздохнув, Поттер забрался с ногами на стул, получив презрительное «Фи, плебей» от Принца, и задумался.

— Так что же подарить Министру? — Гарри не заметил, как задал этот вопрос вслух.

— Свиток для записей, — предложил Принц, парящий над столом.

— Плохая идея, — грустно ответил Гарри и, заметив любопытный взгляд Принца, продолжил. — Я в детстве, когда в Хогвартсе уже учился, его блокнот истыкал клыком Василиска. Змея старая была, зубы теряла. А мне было любопытно, что это за говорящая тетрадка, которая впитывает чернила. Оказывается, это был его ежедневник-напоминалка, который выдавал образ человека, как настоящего, и говорил, что надо делать. Чем меньше времени оставалось для выполнения дела, тем старше выглядела фигура. Так я прохерил кучу дел Министра на полгода, потом у тетки прятался. И от Министра, и от директора.

— Ты не говорил, что у тебя есть тетка. Ты мог бы пожить с ней, а не снимать квартиру.

— Она маггла, — пожал плечами Гарри. — Со мной ей было сложно, а сейчас, после того, как моя магия начала бунтовать, то вообще, не дай Мерлин, взлетит на воздух весь район.

— Так почему же ты у тетки прятался, раз она маггла? — задумчиво спросил Принц Эдуард, накручивая локон на палец. — Разве она может что-то противопоставить сильным магам?

— Это было эпическое зрелище, — ухмыльнулся Гарри. — Как же она орала на Дамблдора с Министром. Выписка из Мунго прилетела раньше, чем тетку посетили директор с Министром. Им обоим досталось по высшему разряду, так что теперь Дамблдор делает вид, что у меня нет никакой тетки, и предпочитает разговаривать с дядей.

— А Министр?

— А Министр ей на каждый праздник шлет цветы и дорогие конфеты. Не каждый день увидишь, как Великого Светлого Мага бьют кухонным полотенцем, а тот даже заколдовать ее не может. Тетка у меня мастерица по скоростному передвижению.

— Подари ему кубок с инкрустацией камнями?

— Тут такое дело, — потупился Гарри. — Я кубок, который Министр подарил школе, взял посмотреть и случайно сломал.

— Тоже клыком василиска? — хмыкнул Принц.

— Хуже. Я его взял в руки посмотреть, но меня застукал Филч, так что я его положил в карман и принес на зелья.

— Дай угадаю, ты решил в нем сварить зелье?

— Нет. Я чисто случайно уронил кубок в котел. Взрыв вынес всех, кто был на зелье, через потолок в холл. Тогда тетка поколотила полотенцем декана Слизерина, который отправил меня домой, чтобы родители учащихся не разобрали меня на сувениры. А после этого декан бросил работу в Хогвартсе, и директору срочно надо было искать посреди года нового зельевара. Теперь каждый раз, когда я косячу с режимом, глава Мунго накладывает на меня проклятие, а Снейп спаивает. И наблюдает за реакцией: подохну я или выживу. Снейп так и не простил мне уничтожение кубка, из его крика я выяснил, что этот кубок может любое зелье стабилизировать. Так что теперь я проверяю на себе, стабилизировалось зелье или надо дорабатывать.

— Подари питомца. Даже самые суровые люди смягчаются, получив в подарок милого питомца, — Принц посмотрел на лицо Гарри и замахал призрачными руками. — Нет, только не говори, что ты из его питомца шапку сделал!

— Не шапку…

— Святой Вседержитель! Что ты натворил в этот раз?!

— У Министра была змея. Ну я ее и это… — Гарри густо покраснел и смутился.

— Съел? Сделал кошелек?

— Хуже… Я ее расколдовал.

— КАК?!

— На четвертом курсе я участвовал в Турнире Волшебников. Я чисто случайно попал в участие, там был возрастной порог: старше шестнадцати. И было задание — преобразовать животное в человеческий вариант и удерживать чем-то наподобие империо.

— И ты, я так понимаю, опять все испортил.

— Можно и так сказать… Я завершил преобразование фамильяра Министра в женщину, как вдруг мой объект стал разговаривать, а потом, послав всех по далекому адресу — я такие цветистые выражения слышал только у Долохова — гордо удалился в город. Теперь у декана есть партнер по зельям.

— И как она живет теперь?

— Удивляется, насколько все поменялось за восемьдесят лет.

— М-да, дела… — протянул Принц Эдуард. — Ну, тогда подари медальон или ты тоже его разрушил?

— Нет, — замахал Гарри руками. — Медальоны дарят только женихам или невестам. А Министр меня ненавидит… А тут еще такая проблема, я с тобой вчера ее обсуждал, что только Министру под силу стабилизировать мою магию.

Принц хмыкнул и сказал:

— Ага, ненавидит, носится с тобой, как курица с золотым яйцом, и старается тебя к делу приставить. Плакаты развесил, что ты герой и надежда МагБритании, хотя самое героическое, что ты сделал, так это расколдовал фамильяра в задание Турнира. И весь Турнир опекал тебя от навязчивого приставания прессы. Подумаешь, пару раз назвали наивным олененком, зато все считали, что ты не виноват. Не сам ты в Турнир попал — тебе помогли. Ты только что сам рассказал об этом. Ты точно уверен, что Министр тебя ненавидит?

Договорив, Принц испарился, оставив Гарри наедине с собственными дурными мыслями. Вздохнув, Поттер стал бродить по квартирке, пытаясь придумать подарок с душой. Как же сложно искать подарок для мага, у которого все есть!

Поставив чайник, Поттер взгрустнул: подарок придумываться не хотел, а вот дурные мысли продолжали лезть дальше.

Неужели правда Министр все это время защищал и берег его хилую тушку? Может, не все потеряно?.. Но почему он этого не замечал? Раз даже призрак пятнадцатого века говорит про это, хотя и знает Гарри всего лишь месяц.

* * *

До дня рождения Министра осталась неделя…

Гарри бродил по магическому Лондону и разглядывал украшенные к Рождеству витрины, но никак не мог найти подарок для Министра. Либо слишком пресно, либо слишком вычурно, либо своим внутренним чутьем Поттер понимал, что Министру такой подарок не понравится.

Юноша был готов пройти мимо лавки старьевщика, но неожиданно для себя зашел внутрь. За столом около входа сидел седой, с заплетенной в две косы бородой мужчина, который лениво скользнул по вошедшему взглядом и вновь углубился в чтение газеты. Лавка, несмотря на маленький размер помещения, была завалена всякой всячиной: статуэтки, старые мантии и учебники, ткани, кривые клинки, части изъеденных ржавчиной доспехов, книги, украшения и многое другое. Оглядевшись, Гарри хотел выйти из лавки, как вдруг его взгляд прикипел к полке с деревянными резными коробками и шкатулками. Следуя собственному чутью, Гарри взял небольшую, в полторы ладони, малоприметную шкатулку с круглым углублением на крышке, в котором — у тети была такая же — должна была быть фигурка животного.

Коснувшись железного кружка, Поттер услышал мелодию, которая рождала забытые незначительные, но такие приятные воспоминания, что Гарри застыл на месте…

— Сэр, — обратился Гарри. — Где я могу найти мастера этой шкатулки?

— К сожалению, мастер давно покинул мир, — оторвался седой мужчина от газеты.

— Скажите, откуда у вас эта шкатулка?

— О, молодой человек! — старьевщик свернул глазами. — Эту шкатулку принесли мне в старом ворохе вещей более десяти лет назад.

Мужчина перевернул шкатулку, и показал изумившемуся Гарри клеймо с подписью автора: от Флимонта Поттера для дорогой Юфимеи.

— Что еще принесли в ворохе тех вещей?! — резко спросил Поттер.

— Пару старых мантий, несколько предметов домашней утвари и учебников. В этом ворохе бесполезного хлама лежала она, — старьевщик кивнул на шкатулку. — Это был единственный предмет, который заслуживал внимание. Остальные же были бесполезным хламом, хотя и фигурка сколота.

— А фигурки не было в мешке?

— Нет. Я внимательно посмотрел все от и до. Это произведение искусства без фигурки практически не работает. Оно лишь будит потерянные приятные воспоминания, но, увы, не воспроизводит их, как Омут Памяти.

— Откуда вы это знаете?

— Я видел работу этой шкатулки, будучи ребенком на приеме в честь свадьбы Поттеров. Флимонт Поттер продемонстрировал свой неудержимый талант, создав эту шкатулку в честь свадебного подарка для Юфимеи. Благодаря ей, — мужчина кивнул на шкатулку, — Юфимея Поттер смогла вернуть часть утраченных воспоминаний. Лучшую часть.

— Я ее возьму, — тихо сказал Гарри. Что-то внутри его пело, что лучше подарка для Министра не сыскать, особенно если восстановить фигурку.

— Два сикля.

Расплатившись, Поттер вышел из лавки под падающий снег. Первый раз после ссоры с крестным на его душе было спокойно и легко. Юноше даже захотелось побаловать себя пирожными, чего он не делал уже год.

Толкнув дверь кафе, Гарри оказался в окружении приятных ароматов и уюта. Сев за столик около окна и сделав заказ, Поттер задумался: где же найти фигурку для шкатулки?

— Гарри! — к столику подошел Сириус Блэк. — Как ты?

— Хорошо… — напрягшись, ответил Поттер.

— Гарри! Почему ты ушел? — сев за столик, спросил крёстный.

— Я мешаю тебе и твоей жене. — Гарри не стал, как раньше подбирать слова, чтобы никого не обидеть. Он после прослушивания шкатулки чувствовал, что нужно высказать все сразу и не юлить. — Ей некомфортно со мной в одном доме. Она меня боится, а после того, как я потерял магию, твоя жена как на вулкане живет.

— Панси боится не тебя, а за себя.

— Да без разницы! — резко ответил Гарри Поттер.

— Возвращайся обратно, Гарри. Я думаю, что мы сможем решить проблему с твоей магией.

Официант принес заказ. Дождавшись, когда официант расставит пирожные с кофе и удалится, Гарри ответил:

— Нет.

— Почему? — удивленно вскинул брови Сириус.

— Мне очень комфортно жить одному, — откусив пирожное, ответил Поттер. — Сам понимаешь. Друзья, подруги, вечеринки.

— Ну да, — понимающе ухмыльнулся Сириус Блек. — Дело молодое. Эх, где мои двадцать лет!

Отдав должное пирожным и выпив кофе, Гарри Поттер почувствовал удовлетворение собой и окружающим миром. Сириус, который не спешил домой, цедил виски и думал о своем.

— Сириус, сегодня я нашел одну вещь, и у нее не хватает детали. В общем, вот! — Гарри выложил на стол шкатулку.

Сириус подавился виски. Откашлявшись, мужчина сказал:

— Гарри, кха-кха-кха. Откуда она у тебя? У меня есть деталь от этой шкатулки. Подожди меня здесь!

Крестный аппарировал, не вставая со стула. Поттер усмехнулся. Ему, чтобы провернуть такой трюк, нужно тренироваться на протяжении долгих лет, хотя сейчас Гарри сомневался, что магия вообще вернется к нему. Он так и не придумал, как подойти к Министру с предложением и что же все-таки дарить.

Сириус появился неожиданно, на том самом стуле, где сидел до этого. Гарри еще раз восхитился крестным. Высший пилотаж!

— Держи! — протянул Сириус небольшую коробочку. — Они там.

— Спасибо! — поблагодарил надежда МагБритании.

Расплатившись и попрощавшись с крестным, Гарри галопом умчался в свою квартирку. Ему не терпелось и посмотреть на фигурки, и попробовать объединить детали шкатулки.

Вернувшись домой и как попало сбросив плащ и мантию, Гарри бегом бросился к столу, заваленному бумагами. Его толкал вперед неудержимый зуд исследователя. Поттер чувствовал предвкушение какой то загадки. Тайны.

Гарри выложил на стол шкатулку и коробочку, которую ему дал крестный. Открыв крышку коробки, герой МагБритании увидел две маленькие фигурки золотых рыбок.

Поттер пытался их объединить со шкатулкой, но ничего не получалось.

«Что же я делаю не так?» — думал он.

Гарри не мог думать ни о чем, кроме как о шкатулке. Даже день рождения Министра вылетел у него из головы. Герой МагБритании и посетил библиотеку Отдела тайн, и изучил механизмы таких шкатулок, и даже нашел талмуд своего предка в библиотеке Блэков, и так же начал собирать собственную шкатулку с нуля, надеясь, что это поможет разобраться и выяснить, как крепить фигурки на шкатулку деда.

В окно постучала сова.

— Гарри, к тебе фарш с перьями прилетел! — сказал Принц Эд, по своему обыкновению паря под потолком.

— За что ты ненавидишь сов? — задал риторический вопрос Поттер и пошел впускать почтальоншу.

Вместе с совой в квартирку влетел ворох снега, засыпавший часть ковра и подоконник. Гарри, отвязав письмо от птицы и посадив мокрую сову на спинку кресла перед камином, углубился в чтение.

«Привет, Гарри!

Большое спасибо за рождественский подарок. Мне очень понравились самозакалывающиеся гребни. Как ты догадался, что они мне подойдут? Очень жаль, что ты не смог выбраться в Нору на Рождество. Джинни тоже не было, а миссис Уизли была расстроена вашим отсутствием.

Как твоя магия? Она нормализовалась или ты будешь предлагать Министру партнерство? Я очень переживаю за тебя, все же ваши отношения складывались не лучшим образом…

Ты приготовил подарок Министру? Я решила подарить ему книгу про выдающихся маггловских руководителей стран и их успехи. Я думаю, что Министру это будет интересно.

С любовью и крепкими объятиями, Гермиона.

P. S.: если тебе нужна будет моя помощь, то напиши обязательно!

P.P.S.: Ты выбрал подарок? До дня рождения Министра осталось три дня. Я очень надеюсь, что ты про него не забыл!

Гарри невольно улыбнулся, дочитав письмо, а потом …

— Я совсем забыл про подарок для Министра! — горестно взвыл Поттер. — Что же делать?!

— Шкатулку доделай! — посоветовал Принц. — Ты же ее без капли магии делаешь. Мне матушка говорила, что лучший подарок — сделанный своими руками и с душой.

Гарри заметался по комнате, спотыкаясь о разбросанные там и сям вещи, не представляя, как в сжатые сроки и где достать подарок для Министра.

— Мне срочно нужна Гермиона! — озарила идея надежду МагБритании. Подняв с пола пергамент, он стал писать ответное письмо.

Написав и запечатав конверт, Гарри выпустил сову.

Через минуту прилетела серебристая выдра, Патронус Гермионы, и сказала:

— Буду через полчаса.

Гарри открыл камин для прибытия Грейнджер. Герой МагБритании оглядел комнату, заметил, какой кавардак он устроил за эту неделю, и вновь заметался по комнате, убирая разбросанные вещи.

— Гарри, а на кухне у тебя не лучше состояние, — протянул голос Принца Эда, просочившегося через общую между гостиной и кухней стенку.

Герой МагБритании метнулся на кухню и обозрел все плоскости, которые были заставлены чашками с разным уровнем жидкости внутри, тарелками с присохшими остатками пищи, футболкой, висевшей на зачарованном факеле. Гарри заглянул в холодильник и обнаружил там — ничего. Застонав и схватившись за голову, Гарри сгрузил всю посуду в мойку и, вытащив из зачарованной от вредителей кладовой продукты, стал замешивать тесто для пастушьего пирога, ругая себя на все корки за то, что совершенно забыл о Рождестве. Увлекся, блин! Такого с ним с момента окончания Хогвартса не случалось! Хотя там были Рон с Гермионой, которые могли встряхнуть героя МагБритании за шкирку, сунуть в холодный душ целиком (Рон) или отконвоировать на завтрак и следить, чтоб надежда всея МагБритании не пронесла мимо рта ложку с кашей (Гермиона).

Как только Поттер вынул пирог из духовки, в гостиной вспыхнул камин, оповещая о прибытии Гермионы Грейнджер. Вытирая руки, Гарри направился в комнату встречать гостью. Вышедшая из камина Грейнджер была разрумянившаяся от мороза и счастливая.

— Гарри, — обняла его Гермиона, — как я рада тебя видеть!

— Я тоже, Гермиона. Я тоже, — ответил юноша, обняв в ответ.

— Здравствуйте, Леди! — поприветствовал гостью появившийся из ниоткуда любопытный полтергейст. Обычно он предпочитал пугать заплутавших туристов в Тауэре и не показываться на глаза гостям. — Не имею чести быть представленным.

— Здравствуйте. Гермиона Грейнджер, — кивнула девушка.

— Принц Эдуард Пятый, принц Уэльский, герцог Корнуольский! Пожалуй, я вас оставлю. Я так понимаю, что вы давно не виделись, — и принц Эд ввинтился в пол.

— Гарри, ты в курсе, что у тебя в квартире живет призрак исторической личности?

— В курсе, а что?

— Ты помнишь картину «Принцы в башне», — дождавшись кивка, она продолжила. — Так вот. Это и есть один из убитых, по теории родным дядей, принцев. Он тебе ничего не говорил?

— Сказал, что ищет своего младшего брата. Вроде все…

— Неожиданно встретить историческую личность, придя в гости к другу. В первый раз его здесь не было… — протянула Гремиона.

— Он стеснительный. Не особо любит толпы, они его пугают, — сказал Гарри. — Как твои дела? — резко сменил тему Поттер, провожая подругу на кухню.

— Отлично! — ответила Грейнджер. — Я столько нового узнала в Отделе Ассимиляции Магглорожденных. Просто потрясающе! Я и не думала, что Министр может сделать такой вклад!

Гарри, расставляя чашки и разливая чай, неопределенно хмыкнул, ну а Гермиона, не заметив этого, продолжила:

— Помнишь, мы его ненавидели в Хогвартсе? Все думали, что это он виноват в гибели твоих родителей? А оказывается, что именно он расследовал это дело и пекся о твоем благополучии!

— Помню, — невесело откликнулся Гарри. В этой кухоньке уже который человек говорит, что Министр пекся о благополучии Гарри. Только вот сам герой МагБритании это не замечал ни под каким видом. Было над чем задуматься.

— Как у вас дела с Роном? Вы помирились?

— Нет. Он ничего не хочет слышать. Почему ты спрашиваешь?

— Он на Рождество сделал мне предложение!

— Поздравляю! Наши отношения все еще натянутые, — вздохнул герой МагБритании.

— Ну, это не страшно! Рон остынет, — сказала Гермиона, откусывая пирог. — Ты же знаешь, какой он вспыльчивый и импульсивный, хоть и отходчивый, когда дело заходит о Джинни. Он слишком хороший брат.

— Но иногда ужасный друг, — горько усмехнулся Гарри. — Иногда он полностью забывает о мужской солидарности, если дело идет о его маленькой сестренке.

Откушав пирога, бывшие гриффиндорцы переместились в гостиную, где Гарри показал Грейнджер шкатулку, найденную у старьевщика, и рассказал ее историю.

Гермиона коснулась шкатулки, и ее охватили воспоминания, такие приятные и далекие. Девушка сказала, что эта шкатулка потрясающая, и спросила:

— Не ради же шкатулки ты меня пригласил?

— Почти, — улыбнулся Гарри, показав шкатулку, которую он стал делать сам. — Старьевщик рассказал, что фигурка поможет показать спрятанные приятные воспоминания, как в Омуте Памяти, а не только их почувствовать. Я хотел разобраться с тем, как крепить фигурки, и поэтому сделал эту шкатулку.

— На крышке тоже будет фигурка?

— Да, только вот я так и не понял, как их закреплять. Даже рунами пробовал, — Гарри кивнул на обломки других образцов.

— Ты стал изучать руны? — удивилась Гермиона.

— Тут две рунные цепочки с двумя истершимися рунами, я различные подставлял, но они у меня не работают. Никак. Похоже, я что-то делал не так… Ты же помнишь, что на рунах я учился очень плохо. Вот я и подумал, что самая умная ведьма столетия поможет мне в этом деле, — смущенно улыбнулся Поттер.

— Давай попробуем, — сказала Грейнджер. В ее глазах загорелся интерес. А Гарри вспомнил, как иногда увлекалась Гермиона, и тогда уже Гарри и Рону приходилось отрывать от книг увлекающуюся личность и тащить в Большой Зал (иногда вместе с книгой или двумя!).

Засучив рукава, гриффиндорцы стали крутить шкатулки так и эдак, прикидывая, как должна встать фигурка, и какая связка рун была утеряна. Через несколько минут Гермиона углубилась в блэковский справочник по рунам, выписывая предположительные связки в цепочки, а Гарри начал бездумно вырезать фигурки из дерева, даже не думая о том, что делает. Ему просто нравилось ощущение дерева в руках и как он ножом вырезает новое существо.

— Гарри, — окликнула его девушка, — кажется, я нашла пропавшую связку. Ой! А что это ты сделал?

Гарри посмотрел на творение рук своих и удивленно заметил, что вся часть стола с его стороны завалена различными тварями, как магическими, так и обычными.

— Показывай связку, вдруг сработает! — Гарри вооружился наточенным ножом и очередной заготовкой под шкатулку.

Гермиона нарисовала связку, а герой и надежда МагБритании стал, не отвлекаясь, вырезать всю цепочку последовательно, не забывая, что рунные цепочки нужно делать непрерывно, без ошибок и за один раз. Через несколько часов Гарри закончил цепочку — Гермиона все это время просидела на стуле, боясь шелохнуться — как вдруг на заготовку крышки вспорхнула птица с головой женщины, и проникновенно запела, даря чувство уюта, внутреннего тепла и довольства собой и миром. Гарри и Гермиона долго слушали эту мелодию, пока Поттер случайно не коснулся птицы. После этого она смолкла.

— У тебя получилось! — обрадовано вскочила и закружилась по комнате Грейнждер. — Гарри, ты гений!

— Без тебя у меня бы ничего не получилось!

Неожиданно взревел камин. Гарри хлопнул себя по лбу — как он мог забыть перекрыть доступ?!

— Привет, Гарри, — сказал появившийся Рон. — Извини, что я без приглашения.

— Вам нужно поговорить! — удалилась Гермиона, прихватив книгу по рунам, в компании вернувшегося Принца Эда.

— Гермиона права, нам нужно поговорить, — ответил Гарри.

— Я был не прав, — без прелюдии и без экивоков начал Рон. — Я был в шоке, что ты расстался с Джинни. Вы последние три курса и четыре года после Хогвартса были вместе. Я думал, что в расставании виноват ты, и ты обидел Джинни, — продолжал каяться Рон. — Сегодня я прочитал статью в «Ежедневном пророке» с её интервью… И понял, что был очень неправ, и необоснованно тебя обидел. Прости меня, Гарри.

— Долго же до тебя доходило, — ухмыльнулся Гарри, глядя на посветлевшее после этих слов лицо Рона. — Я не держу зла ни на тебя, ни на Джинни. Она, конечно, девушка прекрасная, но мы слишком разные.

Парни крепко обнялись. Гарри рассказывал Рону все, что происходило с ним за месяц после их ссоры: о потере магии; о том, что его магия стала крайне нестабильна и влет выходит из-под контроля; о том, что его лучшим партнером может стать сам Министр (в этот момент Рон помянул Мерлина и его сложные отношения с тварями из Запретного Леса в интересных позах). Так Гарри рассказывал долго, готовый, если нужно, пойти до конца и уговорить Министра стать его партнером, пока магия не стабилизируется. Поттер очень не любил причинять людям боль и неудобство.

Гарри рассказывал настолько долго, что парни не заметили, как стемнело за окном. Поттер поздравил лучшего друга с намечающейся свадьбой. Он был искренне рад за Рона и Гермиону, а еще он знал, что Уизли был готов сделать это предложение с седьмого курса, только вот боялся, что такая умная и сильная ведьма, как Грейнджер, его отошьет и не заметит.

— Гарри, мне показалось или ты не изгнал полтергейста?

— Мы подружились, — улыбнулся Поттер. — Пойдем вызволять Гермиону из книжного плена?

Дождавшись кивка, Гарри повел друга на кухню, где сидела углубившаяся в книгу при свете колеблющегося Люмоса Гермиона. Принца заинтересовал магический огонек, и он, вися над стулом рядом с увлекшейся девушкой, касался огонька полупрозрачными пальцами. Его захватило это действие. За шестьсот лет он впервые чувствовал тепло от объекта.

Гарри коснулся зачарованного факела, который вспыхнул, освещая даже самые темные углы кухоньки. Гермиона оторвалась от книги и заморгала — после неверного огонька Люмоса свет факела казался ярким.

— Оу, вы уже помирились! Наконец-то! — обрадовалась Грейнджер. — Гарри, я нашла, как заставить включаться воспоминания. На шкатулке должны быть полудрагоценные камни. Рекомендуется или янтарь, или топаз. Они являются лучшим проводником для воспоминаний.

Вскочив со стула, Гермиона помчалась в гостиную, парни последовали за ней. Принц, которому Уизли кивнул, тоже заинтересовался и отправился следом за магами. Гарри взял в руки шкатулку, на крышке которой сидела птица с головой женщины. Рон, заметив фигурку, спросил:

— Что это за существо? В бестиарии по Тварям я её не видел.

— Это Гамаюн, Рон, — ответила всезнающая Грейнжер.

— Э?

Покосившись на непонимающие лица Гарри и Рона, и горестно вздохнув, Гермиона продолжила:

— Птица Гамаюн является мудрой предвестницей счастья и живет в славянских странах. Считается, что услышавший пение Гамаюн-птицы будет счастлив и удачлив на протяжении всей жизни. Славянские маги, которые были в Министерстве на стажировке, рассказывали, что Крик Гамаюна — добрая весть, а поет она людям божественные песни. Гамаюн знает обо всем на свете, ведает тайны о происхождении земли и неба и готова поведать о будущем каждому, кто умеет понимать тайное. И, кстати, Гарри, как ты мог вырезать птицу Гамаюн, не зная о ее истории?

— Я не знаю. Оно само как-то получилось…

— Ладно, поверим в это! Фигурка, видимо решила, что это ее место, — кивнула Грейнджер на фигурку. — Смотри на ее лапки, она будто бы выточена была вместе с крышкой шкатулки. Давайте попробуем включить воспоминание?

— Ну и где мы в час ночи найдем янтари или топазы? — ехидно спросил Рон. — Все магазины закрыты, да и банк тоже.

— Есть одна идея! — воскликнула Грейнджер, снимая с себя ожерелье из янтаря с плоскими овальными бусинами разного размера и несколько отличающейся формы.

— Гермиона! Нет! Это же подарок твоей бабушки! — воскликнул Гарри. — Подождем до утра.

— Я до утра не дотерплю! — почти прорычала Грейнджер. — Да и от отщепления нескольких бусин ничего не будет с ними!

Рон и Гарри переглянулись, прекрасно понимая, что с Гермионой в таком исследовательском состоянии лучше не спорить.

Вытряхнув конфеты из вазочки на свободное от заготовок и расчетов место, самая умная ведьма столетия развязала нитку, смыкающую ожерелье, и ссыпала бусины. Отобрав наиболее равные по размеру бусины, гриффиндорцы стали их устанавливать на крышке, пока Гермиона вливала вычитанное заклинание в руны.

Естественно, камни не желали лежать как приклеенные, и постоянно скатывались с нужного места. Выругавшись, Гарри попросил полтергейста удержать четыре бусины на равномерном расстоянии на крышке шкатулки, а сам вместе с Роном приложил остальные к деревянной поверхности. Наконец-то идея сработала, и янтарь встал как влитой.

— Получилось! — обрадованно воскликнула Грейнджер

— Ну что? Попробуем проверить работу? — довольно потер руки Гарри.

— А кто будет подопытным? — спросил Уизли.

Переглянувшись и обменявшись идентичноми улыбками, Поттер и Грейнджер синхронно посмотрели на Рона. Принц Эд подленько захихикал, как умеют хихикать древние полтергейсты.

— Поня-я-я-ятно, я тут самый рыжий, — недовольно протянул Уизли. — И как мне активировать ваш артефакт?

— Коснись крышки, — посоветовал Гарри, плотоядно поглядывающий на шкатулку своего деда. В лохматой голове Поттера начал раскручиваться план, как оживить старую шкатулку.

Горестно вздохнув и сделав вид, что это большая жертва со стороны клана Уизли, Рон положил руку на крышку шкатулки. В тот же миг шкатулку окутало розоватое свечение, птица Гамаюн взмахнула крыльями, подняв их над головой, и запела. Над шкатулкой стало формироваться овальное, вытянутое вниз, облако, которое слегка рассеялось в центре, открывая забытое воспоминание. (—Работает! — возбужденно произнес Гарри) Перед изумленными магами возникла еще не поседевшая Молли Уизли, которая пела своему маленькому пятимесячному сыну колыбельную и называла его своим маленьким солнышком.

Воспоминания сменяли друг друга, все больше и больше изумляя Рона. Гермиона, оторвавшаяся от созерцания первый раз садившегося на метлу под присмотром Перси Рона, заметила, что Уизли выглядит, будто мешком стукнутый.

С усилием убрав руку от шкатулки — облако сразу же рассеялось, а Гамаюн сложила крылья и смолкла — Рон был все еще шокирован: он забыл о том, что его любили. Он забыл о том, что Перси не всегда был высокомерным засранцем. За окном брезжил рассвет, а улица наполнялась магами.

— Не обижайтесь. Мне нужно побыть одному, — хрипло сказал Рон, и быстро попрощавшись, испарился в зеленом пламени.

Гарри услышал, как Рон произнес слово «Нора!».

— Будешь смотреть, Гермиона?

Девушка кивнула и осторожно положила руку на поверхность шкатулки. Закрутившееся розовое облако показало не только юную Грейнджер, держащую за руку статную седую женщину, но и воспоминания Гермионы в Хогвартсе: гордость от поступления на Гриффиндор, появление первых друзей, счастье от нахождения информации…

Последним воспоминанием было то, как Рон делает предложение Гермионе, а она счастливо кивает. Воспоминание рассеялось, и Гамаюн сложила крылья. Украдкой вытерев слезы (Гарри сделал вид, что не заметил), девушка сказала:

— Это потрясающий артефакт, Гарри. Если ты не знаешь, что подарить Министру, то это будет лучшим подарком. Да и в партнерстве он тебе не откажет.

Попрощавшись, Гермиона ушла отсыпаться, а счастливый Поттер стал ремонтировать шкатулку деда, надеясь, что у него все получится. В вазочке, вперемешку с конфетами, остались лежать бусины, некогда бывшие ожерельем самой умной ведьмы столетия.

Гарри никогда не любил приемы. А уж приемы, устроенные Министром, тем более. На таких приемах чаще всего плелиcь интриги и сплетались клубки змей — по масти. Поттер, впихнутый сердитой Гермионой в парадную мантию, чувствовал себя так же нелепо, как косуха байкера в ворохе нежных кружавчиков.

Герой МагБритании оттянул врезающийся в шею воротник-стойку и высунулся из-за колонны, опасливо наблюдая за группкой хихикающей молодежи, в которой каждый маг готов захомутать возмутительно свободного героя.

«Змеи!» — поморщился Поттер. Остальные шипящие по углам выходцы со Слизерина в Гарри такого раздражения не вызывали.

Астория Гринграсс слишком стреляла глазами по бальному залу, выискивая Поттера. Конкуренцию ей составляли самодовольный и надутый как индюк Теренс Бёрк; сердитый и мечтающий всех отравить — а кого не отравить, так проклясть — Ивен Принц; насмешливо скалящаяся и ехидничающая Алексис Булстроуд, а также гвоздь программы (и в гроб нервных клеток Поттера), доставший до печенок героя своим прилипчивым нравом и появлением из ниоткуда — Виктор Скитер. От липучки-Скитер, сына той самой акулы пера, Поттер старательно прятался все школьные годы. Парнишка вбил себе в голову, что Гарри должен обязательно стать его мужем, хотя Поттер сначала вежливо, а потом очень грубо, и с использованием любимых идиом Рона, высказывал Виктору, что он не в его вкусе. И вряд ли будет. Но юный Скитер пропускал это мимо ушей. Он вообще был из того редкого вида магов, которые слышали только то, что хотели слышать.

Остальная молодежь так сильно, как эти пятеро, не пыталась залезть Поттеру на коленки или под мантию. Гарри опасливо отслеживал передвижение этой пятерки змеюк подколодных, ядовитейших. Герой очень опасался не только за свою честь, но и свободу. Юноша очень не любил, когда его принуждали.

Гарри ощупал подарок в кармане и вновь выглянул из-за колонны, отслеживая появление клана Уизли полным составом. С крепким плечом Рона и шустрыми близнецами Герой МагБритании мог наконец-то расслабиться и спокойно наслаждаться праздником, а не следить за пятеркой ядовитейших змей. А уж если рядом появлялась мама Молли, то змеи сами уползали подальше от матриарха Уизли, даже самые взрослые. Немало кто помнил, что милая домохозяйка Молли Уизли была лучшим аврором в своем отделении и оканчивала Слизерин, и любой ядовитейшей гадюке — и даже Кобре — могла дать сто очков вперед.

Поттер был увлекающейся натурой, впрочем, как и Рон с Гермионой. Как только Гарри начинал увлекаться, то он забывал о сне, еде, друзьях… Хорошо хоть друзья не забывали о нем, как и сегодня, и могли вытряхнуть из увлеченности процессом, накормить и засунуть в парадную мантию, еще раз напомнив про подарок.

Вот и позавчера увлекшийся Поттер, забыв о сне и отдыхе, начал реставрировать шкатулку деда. Он вырезал истертые руны, выложил из забытых Гермионой бусин только ему понятный узор, велев радостному полтергейсту держать их и не давать сползать, вытряхнул из холщового мешка двух маленьких золотых рыбок и начал, совершенно забыв о палочке, вливать магию в шкатулку. И у него получилось! Даже ничего не взорвалось и не смылось! Гарри вспоминал этот момент с восторгом! Он, как только рыбки закружились, создавая сиреневое облако, услышал голос матери и отца. Герой и надежда МагБритании смотрел свою жизнь с самого рождения и слушал голоса папы и мамы, лающий смех Бродяги. Гарри не хватало таких воспоминаний всю жизнь. Тетка с дядей, конечно, старались быть его семьей, но это все равно не то…

Пока Поттер смотрел свои воспоминания, он потихонечку дожевал все конфеты из вазочки. В тот момент, когда конфеты кончились одновременно с его последним счастливым воспоминанием, рука Гарри натолкнулась на теплые камни. Поттер, оторвавшийся от воспоминания, увидел, что бессовестно располовинил бусы Гермионы для своих нужд. Герой МагБритании схватился за голову — так поступить с памятным подарком подруги! Знать, что она им дорожит, и нагло раздербанить почти всю нитку! Поттер поспешил в банк, надеясь что в хранилище его предков есть похожий янтарь или другие желтые камни.

Как Гарри отдирал цепкие лапы гоблина от мешка с топазами, достойно отдельной саги. Крюкохват стенал хуже Плаксы Миртл, когда узнал, что Поттер готов пожертвовать магически насыщенными камнями ради магглорожденной подружки. Причем подружки, которая не собирается стать частью семьи Поттера или хотя бы вассалом.

Гарри заметил появление многочисленного клана Уизли вместе с Флер и Гермионой. Джинни с ними не было. На Грейнджер, облаченной в золотистое платье, оттеняющее смуглую кожу, сияло янтарное ожерелье, дополненное топазами, слегка светящееся от вплетенной защитной магии. Герой МагБританнии так и не понял, как у него получилось, просто нанизывая на нитку янтарь вперемешку с топазами, сделать защитный артефакт, не уступающий по мощности доспехам из легендарного мифрила. Билл, проверявший ожерелье, пораженно и уважительно хмыкнул, сказав, что в этом украшении можно выходить с голыми руками на дракона — ничего носителю от бешеной тварюшки не будет.

Гарри осторожно выглянул из-за колонны, проверяя локацию пяти змей. Ему срочно было нужно оказаться среди Уизли, но Скитер и Гринграсс встали так неудачно, что если бы Поттер вышел сейчас, то попал бы в крепкие змеиные объятия. Герой МагБританни стал прикидывать, как же ему обойти охочих до тощей тушки магов, но его заметила Медея Паркинсон. Вот уж с кем Гарри точно не хотел встречаться, так это с сестрой-близняшкой нынешней леди Блэк.

Медея, откинув блестящие темные локоны на спину и расправив плечи, направилась к затравленно смотрящему Поттеру. Герою МагБритании очень не хотелось, чтобы его прокляли — он все еще плохо контролировал магию. Да и то, что Гарри сейчас почти сквиб, очень не хотелось делать достоянием магической общественности. Во всяком случае, не сегодня и не здесь.

Гарри стал прикидывать, что есть большее зло — ядовитейшая Медея Паркинсон, ненавидящая героя с момента столкновения в поезде, или же пятерка змей, плотоядно посматривающая на разворачивающееся действо.

К счастью для Поттера, оркестр заиграл туш и разговоры стихли. В зал вступил сам Министр в сопровождении Драко Малфоя и своей свиты. Гарри, шустро сменивший дислокацию — подальше от Медеи и прочих змей, и поближе к Уизли, шокированно смотрел на Министра. С последней их встречи прошло два года (Поттер старательно игнорировал все светские приглашения), и если тогда Министр казался герою МагБритании старым, то сейчас Гарри видел перед собой интересного импозантного мужчину.

Он смотрел на Министра и не узнавал его. Мужчина, которого он помнил во времена своей учебы в Хогвартсе и в течение двух лет бдения в аврорате, был другим. Сердитым, жестким типом с неимоверными требованиями к герою и надежде МагБритании. «Слава — это еще не все, Гарри» — часто произносил Министр, поучая юного Поттера, ставшего в двенадцать лет героем всей МагБритании и круглым сиротой. «Слава — неверная подруга, Гарри. Сегодня тебя превозносят и готовы носить на руках за спасения их жизней и дожностей, а завтра оступись ты — первыми кинут в тебя проклятие» — говорил Министр в Мунго через несколько лет, успокаивая взбешенного сильного мага. Как же Гарри его ненавидел в эти моменты! Ему казалось, что Министр просто издевается. Сейчас же он был согласен с главным лицом государства — Министр был прав до мелочей, но шестнадцатилетнему Гарри, лежавшему в палате для пострадавших от яда тварей опасности ХХХХХ это было объяснить невозможно. Ему еще придется столкнуться с тезисами Министра и почувствовать их на своей шкуре настолько остро, что придется сменить алую любимую и родную мантию аврора на неприметную сине-серую мантию тайнюков.

Герой МагБритании настолько сосредоточился на внутренних воспоминаниях, что совершенно пропустил речь Министра. Очнулся он от своих размышлений, кружась в вальсе с липучкой-Скитер среди танцующих. Судя по довольному выражению лица Виктора, они кружились достаточно давно. Гарри раздраженно подумал, что уходить в свои мысли посреди приема было ужасной идеей. Мимо кружащихся юношей провальсировала пара, состоящая из Министра и (подумать только!) Драко Малфоя. Гарри удивленно моргнул. Заметив, что Поттер вынырнул из своих мыслей и заинтересовался окружающим миром, липучка-Скитер стал рассказывать о речи Министра:

— Представляешь! — возбужденно щебетал Виктор. — Министр сказал, они с Драко сейчас официальная пара. Малфой его сопровождает весь бал. А это значит, что в скором времени Министр женится на Малфое. Конец пришел холостяцкой жизни Малфою. Министр наш тот еще цербер! Он своего не упустит!

— А мисс Скитер об этом знает?

— Мама? Должна быть тоже здесь. Не каждый год Министру исполняется пятьдесят пять. Хотя здесь есть оба Криви, но они могут и упустить важное, — задумчиво проговорил липучка-Скитер. И улыбнувшись, продолжил. — Сейчас дотанцуем, и я попробую узнать, где мама и знает ли об этом! Она у меня любит быть незаметной и собирать жареные факты.

Виктор Скитер никогда и ничего не скрывал от Гарри. Удивительно, но изворотливый и лживый сын журналистки никогда не мог солгать Гарри. Если бы липучка-Скитер выбрал для брака не Гарри, а например, Лонгботтома или Маккинона, то герой МагБритании был бы счастлив. И даже готов дружить с сынком беспринципной журналистки.

Дотанцевав, юноши разошлись в разные стороны: Скиттер искать свою матушку, а Гарри к столу с закусками. Мысль о том, что Министр и Драко будут парой, вызывало внутри его какое-то неприятие, бунт. Поттер не мог сам себе объяснить, почему он злится и на кого, но он чувствовал, что упускает нечто важное.

Взяв пунш и промочив горло, Поттер лениво огляделся, выискивая взглядом Министра. Мужчина обнаружился около соседнего столика с закусками. Он беседовал с цветом аристократии — четой Малфоев. Люциус Малфой сжимал свою любимую трость с навершием змеи так сильно, что у него побелели костяшки. Нарцисса же, именуемая тайнюками Коброй, нежно улыбалась и придерживала недовольного мужа за локоток. «Наверное, будущую помолвку обсуждают.» — раздраженно подумал Гарри, очередной раз ловя себя на мысли, что Министр ему симпатичен.

— Что, Потти, любуешься? — Поттер так увлекся разглядыванием Министра, что не заметил подкравшегося Малфоя-младшего и облился пуншем. — Красавец!

— Тьфу на тебя, Малфой, — грустно вздохнул Гарри, разглядывая расползающееся по белой рубашке пятно. — Ты не мог не подкрадываться? Ну и что мне теперь делать?

— Экскуро в помощь, — коварно ухмыльнулся Малфой-младший, наливая пунш и делая глоток. — Один взмах палочки, и пятна как не бывало.

— Была бы еще у меня палочка, — горько усмехнулся Гарри, наблюдая, каким голодным взглядом Драко пожирает вальсирующих в центре зала. Которая же из пар его зацепила? — Твоя тетка запретила мне палочку трогать, пока я не стабилизируюсь.

— Беллс? — сочувственно произнес Малфой. — Что, совсем никак?

— Причем тут Беллс? Андромеда, — Гарри поставил пустой бокал и застегнул мантию. Плевать, что это нарушение этикета. С пятном ходить гораздо хуже. — Никак. Или ждать, или искать партнера. Ждать придется долго, судя по вспышкам. Партнер же… К нему на хромой козе не подъедешь, — скривился Гарри.

Малфой сочувственно кивнул, не влезая в дела своего любимого недруга. Захочет — расскажет сам. А уж Драко Малфой поможет подобрать к сердцу партнера ключ, ну или отмычку. Не зря же его тетушка Анди попросила составить Министру пару, будто бы бедного несчастного Министра никто не пригласил на бал. Самой не смешно? И как бы их подтолкнуть друг к другу?

Драко сделал очередной глоток и снова проскользил голодным и тоскливым взглядом по вальсирующим. «На кого же ты смотришь? — подумал Гарри, стараясь отследить, кто же из танцующих будит в ледяном Малфое такую гамму чувств. — Не Блейз с Ноттом. Они его друзья. Я узнавал — кроме дружбы между ними ничего нет и не было. Не Рон с Гермионой. Это точно. Драко с Роном не переваривали друг друга с первого столкновения на вокзале, а с Гермионой он всю школу соперничал. Не Лонгботтом с Лавгуд. Луна его троюродная сестра, а с Лонгботтомом они расстались несколько лет назад. Что я знаю про Драко Малфоя и его пассий? Драко бисексуален, партнер должен быть его младше хоть на день и его привлекают яркие личности». Мимо провальсировали Джинни и Боунс. Обе как по заказу яркие. Гарри залюбовался. Джинни сегодня была чудо как хороша — в лазурном платье и с собранными в элегантную прическу, со струящимися по спине локонами, роскошными рыжими, практически огненными, волосами. Гарри забыл, когда он видел свою бывшую девушку такой красивой. Нежная Боунс же терялась на фоне яркой подруги, несмотря на корону персиково-рыжих волос и алое платье, оттеняющее смуглую кожу.

Гарри стал наблюдать за Малфоем. «На кого же он так жадно смотрит. Так жадно и так тоскливо? Точно не Боунс. И не вальсирующая поблизости чета Блэк с неприлично счастливым крестным и довольной Панси. Договорной брак? Ну-ну. Не смешите мои запонки! Не Медея, опекающая старшую близняшку, танцующую с мадам Лестранж. Сестер Паркинсон Драко в детстве видел так часто, что был уверен лет до шести, что у него есть две сестры. Какое же у него было разочарование потом. Он мне сам рассказывал об этом».

Взгляд Гарри вернулся к сменившей партнера Джинни — хороша! Само совершенство, от струящихся по обнаженной спине локонов и до кончиков туфель, выглядывающих из-под подола платья при резком движении. Поттер почувствовал некое сожаление о расставании с Уизли. Какая жалость, что они оказались настолько разными.

— Любуешься? — хрипло и как-то ревниво произнес Малфой.

— Да, — ответил Гарри, наблюдая, как внутри глаз почти друга вспыхивает ревнивый гнев. — Джинни пришла сегодня отдельно от семьи. Я ее до танцев не видел.

— Она рассорилась почти со всеми, — успокоившись, произнес Драко. — Почти все Уизли решили, что это она виновата в вашем разрыве. А ты еще додумался рассказать, что собирался сделать ей предложение. Знаешь, я рад, что ты его не сделал. Она достойна большего.

— И откуда ты это знаешь? — спросил Гарри по привычке упуская половину яда Малфоя- младшего.

— Она сейчас со мной квартиру снимает, — взгляд Драко потеплел. — Вернее, это моя квартира. Я просто выделил ей комнату.

— В смысле?! — встрепенулся Гарри. — Если ты ее тронешь, я…

— Успокойся, Поттер. Один-в-один с шестым Уизли. Он как узнал, с кем сестра живет, так тоже мне тираду задвинул, что со мной будет, если я его любимую сестренку хоть пальцем трону.

— Как получилось, что Джинни живет у тебя?

— Ты же знаешь, что я являюсь спонсором "Холихедских Гарпий" и обязан следить за тем, чтобы команда была хорошо оснащена и ни в чем не нуждалась. Единственное, что я не курирую, так это места жительства игроков и их личную жизнь. Гвеног Джонс попросила прийти меня и проверить метлы, которые повредились в прошлой игре. Сам понимаешь, что поврежденная метла — смерть для квиддичиста. Я пришел в воскресенье на рассвете. Это ты, Поттер, можешь себе позволить в выходные спать до победного, а мне такое не светит. У меня каждый день расписан по минутам — отец решил, что я дорос до управления большинством предприятий, хорошо хоть в Попечительский совет не протолкнул. Я открыл дверь в кладовую, чтобы проверить метлы, и услышал посапывание среди матов, наваленных в углу. Вытащив палочку, я подошел к матам и обнаружил там спящую в форме Джинни Уизли. Я был удивлен, разбудил ее. Она мне рассказала, что рассталась с тобой, поссорилась с матерью и ушла из дома. А теперь неделю живет здесь, потому что не знает, как жить дальше. Да и не хочет, — Драко горько усмехнулся. — Я, как настоящий джентельмен, предложил ей комнату и трехразовое питание в своей квартире, — взгляд Малфоя потеплел. — Все равно квартира большая и места много. А пришла она, чтоб ты знал, с Медеей Паркинсон, которая тоже является игроком в команде. Имей в виду, Медея сейчас к тебе питает самые нелестные чувства и мечтает хорошенько проклясть. Пока ты почти сквиб, тебе не стоит рисковать собой. Она приглашала Джинни пожить у себя, но лорд Паркинсон несколько лет как обзавелся новой женой и вплотную озаботился появлением наследников. Того и гляди, Уизли переплюнет. Поэтому Джинни и отказалась.

До Гарри, слушающего Малфоя, неожиданно дошло! Неужели это возможно?! Ледяной принц влюблен в «нищую» Уизли. Хотя нет, он ее любит. Он мог бы поселить Джинни в общежитие для молодых магов в Косом (место предоставляется по протекции), где восемь человек на одну комнату. Но вместо этого он предложил свою немаленькую квартиру для проживания. Как бы его подтолкнуть к признанию?

— Почему ты ее не пригласишь танцевать? — Гарри решил действовать по-гриффиндорски: идти напролом и вышибать авадоустойчивым лбом двери. — Раз Джинни тебе нравится.

— Я боюсь.

— Чего? — не понял Гарри. Что за маг — каждое слово нужно вытягивать клещами!

— Что Джинни откажет. Вокруг нее вон, — кивнул Драко, — все крутятся, как мотыльки вокруг света факела. Да и пришел я сюда с партнером, — поморщился Малфой, — кивая на Министра, окруженного свитой.

— А если я Министра возьму на себя и отвлеку, то ты пригласишь Джинни?

— Да!

— Тогда иди приглашай. Пока он занят, а потом я его беру на себя, — Гарри был готов передвинуться поближе к Министру, но его за рукав поймал Малфой.

— Стой, По-о-оттер. Куда с пятном на рубашке собрался? Экскуро. Теперь хоть первое лицо государства не помрет от смеха, глядя на тебя. Я пошел.

— Удачи!

— К Модреду! — откликнулся Драко и, собрав все свое самообладание и запретив коленям дрожать, пошел напролом среди танцующих, собираясь пригласить самую красивую девушку на танец. Как на грех, зазвучали первые ноты танго. Танец страсти, танец чувств.

Герой МагБритании видел, как напряглась спина Малфоя, будто он чувствовал, что не успеет… Только вот Джинни, словно почувствовав спиной приближение Драко Малфоя, развернулась к нему лицом и больше не обращала внимание на группу кавалеров, просящих разделить с ними танец. Девушка, игнорируя поползшее змеиное шипение, ждала. Ждала Драко и смотрела на него. Напряжение скользило в воздухе.

Наследник Малфой пригласил Уизли по всем правилам, хотя даже неискушенному и непонимающему зрителю было все понятно. Еще до приглашения Драко было видно, что беззвучное согласие уже дано. Первые ноты танго и страсть, сквозившая в начинающихся движениях, окутывала этих двоих.

Гарри любовался слиянием тел в танце. Он никогда не видел такой страсти и всеобъемлющей любви в ритме танго. Драко и Джинни отдавались музыке всей душой и сердцем, наслаждаясь каждым движением и прикосновениями друг друга. «Какая красивая пара!» — подумал Поттер, и заметив, что Министр неотрывно смотрит на танцующих, стал бочком пробираться ближе, нащупывая подарок в кармане мантии. «Вот и повод его вручить».

Вдруг мир померк…

Первым у Гарри Поттера вернулся слух. Он услышал щелчки и потрескивание дров в камине, шуршание газеты и поскрипывание кожаной мебели, будто на ней кто-то сидел. Гарри понял, что он не один в… А где он вообще?!

Вторым вернулось обоняние: ветерок из приоткрытого окна донес до надежды МагБритании запах парфюма. Гарри напрягся — этот парфюм ему очень знаком.

Третьим вернулось осязание, и Гарри понял, что, во-первых, у него болит все тело от долгого лежания и, во-вторых, он находится на ужасно знакомом кожаном диване — даже дырка от сигареты под ладонью была все та же. До юноши дошло, что он находится в кабинете самого Министра.

Этот кабинет Гарри увидел первый раз в тринадцать лет, через год после гибели своей семьи. Он уже год жил у тетки, и в гости приехали родственники дяди, которые высказались грубо по отношению к покойной матери Гарри. Тогда у героя МагБритании произошел выброс, и он, надув родственников, пустил их летать по Великобритании, как воздушные шарики. Бригада обливиаторов работала несколько дней и ловила родственников дяди Вернона. После такого мощного выброса Гарри провел все лето не у тетки в доме, а у Министра в замке. Главный Маг не хотел выпускать сильного волшебника и героя Британии из своего поля зрения, и тогда мальчик узнал, что Министр является его родственником, хотя, как говорил папа, у Поттеров в родственниках каждый второй чистокровный. Если в маггловском мире тетка Петуния стала опекуном Гарри до его совершеннолетия (да и жить в каникулы приходилось у нее), то в магическом мире эту ношу на себя любезно взял сам Министр, который несколько раз в неделю забирал Поттера в замок Слизерин и обучал его всему, чему не успели родители.

В тот момент Гарри спросил, может ли Сириус быть его опекуном, на что Министр ответил, что Сириус еще не готов к такой ответственности. Позже, намного позже Гарри узнал, что вопрос по поводу того, может ли надежда МагБритании жить с Блэком, даже не стоял. По одной простой причине: Сириус Блэк заливал свое горе уже год как и не мог позаботиться о мальчике. Конечно, Блэк попытался оспорить это право, как протрезвел, но ему полный состав Визенгамота указал, что он ведет достаточно разгульный образ жизни, что пропадает неизвестно куда и неизвестно насколько (на что Сириус ответил, что за Гарри может присмотреть эльф), что ребенку не место в полуразрушенном грязном доме с полоумным эльфом, поэтому Министр будет опекуном героя МагБритании, а ты, Сириус, можешь брать ребенка на выходные, если приведешь свой дом в порядок и согласуешь график с Министром. Даже Дамблдор был солидарен, из-за чего Гарри смертельно обиделся на Министра и на директора — что решают за него, и на Сириуса — за то, что не настоял — и полгода прятался от двоих по коридорам Хогвартса. Даже в зимние каникулы никуда не поехал, предпочтя общению с близкими скрытые комнаты замка. Пришлось Министру с директором звать тетку Петунию в Хогвартс, чтобы та поговорила с мальчиком и уговорила не злиться на почтенных магов.

Сначала мальчишка неделю не выходил на зов тетки, обидевшись на весь мир. Но когда Гарри Поттер случайно увидел зовущую его тетку такой усталой и грустной, то сам побежал к ней, готовясь усадить в кресло и напоить бульоном, сердито подумав, что эти старперы могли и дать тетке отдых, а не гонять ее по всему замку. Акции Дамблдора и Министра понизились еще больше, хотя по ощущениям Поттера они пробили дно Марианской впадины еще на суде по опекунству. Добежав, Гарри уткнулся в плечо тетки и зарыдал, выплакивая всю накопленную за год боль и обиду: на родителей, потому что не смогли себя защитить и умерли; на Сириуса, которому были интересней тусовки, а не Гарри; на Министра, который с какой-то радости решил стать его опекуном (только после беседы с теткой мальчик узнал, что Министр является его дальним родственником по отцовской линии); на Директора, который отправил его в Хогвартс за неделю до конца каникул и не дал вернуться к тетке; на друзей, что не теряли родителей и не могли понять, что Гарри остался совсем один; на профессоров с их сочувственными взглядами; и на много кого еще… Герой и надежда МагБритании был готов отдать свои титулы и жизнь ради возвращения родителей из небытия, но единственное, что он мог делать, так это стоять в объятиях тетки и рыдать на ее плече, пропитывая вязаную кофточку своими слезами.

«Ну и сколько я так провалялся? — сердито подумал Гарри. — Какой позор! Упасть в обморок и не вручить подарок! »

Незаметно приоткрыв глаза, чтобы не выдать своего пробуждения, надежда МагБритании следил из-под полуприкрытых век за сидевшим около камина в кресле Министром. Мужчина читал свежий номер «Пророка». Первую полосу занимало фото обмякшего Поттера в объятиях Министра. Просто пошлая картинка с обложек маггловских бульварных книжонок, где герой — весь из себя такой самец — держит в руках сомлевшую нежную и прекрасную героиню. Гарри на прекрасную героиню не тянул и был готов сплюнуть, но вовремя вспомнил, что он вообще-то спит. Да и смотрелись они вместе неплохо, хотя Поттер предпочел бы не полулежать на руках подхватившего его мужчины, а стоять.

«Красивый, — подумал Гарри, беззастенчиво разглядывая первое лицо государства. Министр, и правда, был хорош в своем фраке, с небрежно накинутой на плечи мантией. Каштановые волосы были зачесаны назад и открывали нечеловечески красивое лицо. — Такой, будто с картин Возрождения сошел. Интересно, почему он еще не женился?»

— Потому что мне некогда. Поттер, у тебя поразительная особенность думать громко. Сколько раз мне повторять, что сильному легиллименту не нужно смотреть тебе в глаза, чтобы узнать все твои мысли, — сказал Министр, переворачивая лист газеты и не отвлекаясь от чтения.

— Сэ-э-эр, — отчаянно произнес Поттер, резко сев на диване, и охнул.

Голова резко заболела, а изнутри черепа, по ощущениям, будто бы гномы-садисты пробивали путь киркой. «Видимо, в вакууме головы Поттера им существовать сложно» — ехидно протянул внутренний Снейп, работающий крайне зубастой совестью героя. Если бы кто-нибудь из знакомых знал, что совесть героя МагБритании говорит голосом Снейпа, то помер бы от безудержного смеха. Хотя иногда Гарри казалось, что это не его совесть говорит, а настоящий Снейп шепчет колкости ему в ухо.

— Гарри, ты в порядке? — Министр резко оказался рядом на диване, а газета еще планировала к полу, чтобы улечься драматичным ярким пятном.

Герой и надежда МагБритании покачал головой («Как он так быстро переместился?») и бешеные гномы вновь радостно замолотили киркой, а Гарри затошнило. Поттер сдержал рвотные позывы, но, почувствовав слабость, привалился к плечу Министра.

Почти лежать на Министре было удобно и даже уютно. Гарри расслабился и, кажется, снова задремал, но его дрему прервал вопрос первого лица государства:

— Как ты умудрился довести себя до такого истощения? Не надо на меня так смотреть — я не воспламенюсь.

— Проблемы с магией начались, — осторожно ответил Поттер, боясь почувствовать рвотные позывы.

— Это две недели назад было. Я читал отчет Андромеды. Про партнерство мне тоже известно. Так что ты делал после этого? Магией пользовался? — спросил Министр, пытливо смотря на юношу темно-карими глазами.

— Н-нет… — ответил покрасневший Поттер.

— Гарри, пойми, признаки истощения на лицо. Ты бледен, у тебя под глазами жуткие синяки, которые уже не скрыть Косметическими чарами. Ты выглядишь так, словно, тебя поднял некромант-недоучка и ты вот-вот рухнешь замертво.

— Ну, я делал тебе подарок… — тихо произнес Гарри и втянул голову в плечи. — Только я ни капельки магии не использовал…

— Подарок с собой или ты его домовику отдал? Если домовику, то мы взвоем искать его. В комнате, куда подарки складывают, — терпеливо объяснил Министр на вопросительный взгляд надежды МагБритании, — все заполнено сверху донизу. Я не шучу, Гарри. Нам на это понадобится очень много времени, а у тебя счет идет на минуты, если не на секунды.

Шевельнувшись и переждав очередную волну тошноты с головокружением, Гарри достал упакованный по всем канонам этикета подарок. Желтая упаковка и голубой бантик сверху намекали, что даритель мечтает о компании одаряемого. Министр хмыкнул, разглядывая упаковку: а Гарри Поттер не так уж наивен в вопросах намеков. Был бы бантик красным, а упаковка голубой, то тут уже предложение руки, сердца и прочего супового набора. Министр еще с приютских времен не любил, когда на него давили.

— С днем рождения, Том, — произнес Гарри, вручая подарок Министру.

— Спасибо.

Министр аккуратно стал разворачивать упаковку, стараясь не потревожить привалившегося к его плечу бледного героя. Развернув упаковку, Том вытащил шкатулку, на крышке которой сидела птица Гамаюн.

— Гамаюн? Как интересно…

Министр вытащил палочку и с интересом стал изучать плетение в шкатулке, Гарри ощутимо напрягся. Мужчину поразило сплетение чар в создании шкатулки. Такую и Магистр Артефакторики не сделает сразу. Интересно…

— Так ты говоришь, что сам сделал ее?

— Да! — резко кивнул Гарри. — Сначала выпилил заготовку… и… вот получилось, — последнее слово герой МагБритании произнес совсем тихо.

— Хм, неплохо, — произнес Министр и положил руку на шкатулку.

Как только первое лицо государства положил руку на шкатулку, то сразу стало формироваться розоватое свечение, а птица Гамаюн взмахнула крыльями, подняв кончики строго вверх, и запела. Над кончиками крыльев стало формироваться облако, открывая забытое счастливое воспоминание Министра.

Сейчас весь мир для Гарри сузился до одного человека. Поттер не думал, что заинтересованный его простой поделкой Министр будет так вдохновленно выглядеть, рассматривая свои года в Хогвартсе. Поттер не мог оторвать взгляд от Тома, практически не смотря его воспоминания. Неожиданно внимание Гарри привлекло воспоминание о том самом суде, где решался вопрос о его опеке. «Больше не один!» — такая эмоция читалась у Министра в розоватом облаке. Гарри подумал, что раньше он был слишком зол или слишком глуп, что не замечал выражения лица Тома при встрече. Герой и надежда Магического мира пораженно наблюдал, как Том Гонт, сидящий на трибуне среди членов попечительского совета, обмотав шею гриффиндорским шарфом, с восторгом и гордостью смотрит на кульбиты Гарри Поттера в финале турнира по квиддичу и вскакивает на трибуне вместе с деканом Гриффиндора, увидев, что Гарри поймал снитч. (Оказывается, Том был на всех его мачтах.) Как он бледнеет, когда Венгерская Хвосторога сорвалась с цепи и помчалась за Гарри, удирающим от взбешенной драконицы в небеса; как невозмутимый Министр, практически бледный, облегченно вздыхает, видя, что Поттер добрался до безопасной зоны и даже взял подсказку для второй части Турнира — и т.д. Министр гордится им. Просто гордится, не потому что он спас магБританию от обезумевшего террориста, а потому что он Гарри. Просто Гарри.

Последнее воспоминание выглядело, как зеркало, отражая взволнованного юношу и импозантного мужчину. Сначала Поттер подумал, что смотрит в зеркало, висевшее на противоположной стене, а потом дошло…

Гамаюн сложила крылья и замолкла. В комнате стало оглушительно тихо. Ни Министр, ни тем более Гарри не были готовы нарушать тишину. Будто бы вместе с тишиной будет нарушено какое-то равновесие, возникшее между этими двумя.

Гарри вдохнул, готовясь задать вопрос и даже уже открыл рот, но тут же закрыл. А что говорить? Все и так ясно…

— Гарри, ты помнишь из общего курса Артефакторики, что руны маг напитывает своей энергией?

— Я об этом даже не вспомнил. Я так увлекся созданием шкатулки, что забыл основные правила Артефакторов.

— Надо тебе учителя найти по Артефакторики. Твой Дар сам ведет тебя, — Министр все еще держал в руках шкатулку, поглаживая большим пальцем вырезанные на крышке узоры. Выпускать ее из рук не хотелось.

— Спасибо, сэр! — обрадованно произнес Гарри. Его душа пела, а руки были готовы снова возиться с рунами и камнями. Да с чем угодно! Нравится!

— Но только после полного восстановления потенциала, — шутливо погрозил пальцем Министр, разглядывая безгранично счастливое лицо Поттера.

Сидеть вместе было уютно. Не было желания уползти подальше или пересесть в кресло, чтобы точно никто не подсел рядом. Не было отвращения, что кто-то влез в личное пространство и привалился к телу. Наконец, Том решился:

— Я согласен стать твоим партнером.

— Э-э-э….

— Ну и что будем делать? — уточнил Министр, наблюдая за ошарашенным юношей.

— Эм… Дружить? — смущенно спросил красный, как полотно Гриффиндора, юноша.

— Ну давай дружить, — развеселился Том, наблюдая, как яркие солнечные лучи вспыхивают бликами на очках Гарри.

А Гарри почувствовал, как у него потихоньку, тонкой струйкой наполняется магический резерв, и появляется ощущение, что у них с Томом все будет хорошо.