Вы поймали меня, мистер Шерлок Холмс (джен)

Падение — самое время подумать о том, что можно было бы поступить иначе.

Такое иногда случалось. Я уже заканчивал очередное уравнение, и меня начинали одолевать сомнения: а что, если бы я выбрал иной вариант решения? Теорема Виета, замена переменной, что-то более сложное и заковыристое… Я всегда любил такие моменты и, если имелось свободное время, мог часами сидеть над одним единственным уравнением, перебирая решения.

Но жизнь, хоть и может быть описана формулами, не поддаётся математической логике. Да, человека можно просчитать. Но увы, только если этот человек — не ты.

Я распланировал свою жизнь от первого пожара до последнего. С того момента, как из сироты Джима превратился в Уильяма Джеймса Мориарти.

Не то чтобы эта жизнь была расписана целиком, но некий план у меня был всегда. Менялась степень проработанности, менялись условия, но план был.

Я замыслил изменить мир и годами шёл к своей цели. В моём уравнении множились переменные, но корень был один. Неизменный.

Я должен был умереть.

Я должен был стать злодеем и умереть. Некий герой должен был повергнуть меня в прах.

Я примерил на себя маску дьявола. Стал Лордом Преступности. Мои братья, дражайшие Альберт и Льюис, искренне считают, что они несли этот груз вместе со мной, и я им за это благодарен.

Но нет. Я — один. И заплачу за всё один. Для них всё кончится лучше — это тоже распланировано.

На роль героя я долго не мог найти подходящего человека. Долго. Даже задумался, остались ли ещё в нашем мире настоящие благородные герои.

Но на корабле я встретил тебя, Шерлок Холмс. Ты разгадал меня. Процентов на восемьдесят.

Детектив, который помогает людям почти даром. Балагур и бестолочь, на первый взгляд. На второй — что ж, я нашёл тебя. Спровоцировать на нужные действия было делом техники.

И увлекательной игрой, не без этого.

Мне было приятно иметь с тобой дело. Я даже привязался к тебе, Шерлок.

Сейчас, в глухой предрассветный час, мы стоим на мосту, а под нами — пылающий Лондон.

Ты, мой избранный герой, пытаешься наставить меня на путь истинный, не понимая, что всё уже решено. Неизбежно.

Я вижу в хищных отсветах необъятного пожара блеск твоего кольца. Вижу протянутую руку.

Шерлок, ты не представляешь, как я хочу пожать тебе руку в знак признания и признательности!

Но я не могу. Я смотрю на тебя и вижу пламя. Оно везде: пылают особняки и лачуги, аллеи и переулки, ландо и двуколки… Искры летят вверх, и я чувствую их жар.

Вот он, мой ад. Я — его дьявол, и я же — грешник.

Ты говоришь и говоришь, подходишь, приближаешься. Не надо, прошу. Не спасай меня.

Я шагаю назад. И ещё раз. Моста больше нет. Нога на миг зависает над пропастью. Я падаю.

Ты рвёшься вперёд и ухитряешься схватить меня за руку.

— Живи, Лиам! Ты должен жить!

Я вижу ярость в твоих глазах. Беспокойство. Страх. Решимость. Ты пришёл сюда не как детектив. Ты пришёл… как мой друг.

Пока я был дьяволом и мнил тебя героем, ты был моим другом.

— Ты превзошёл меня, Шерли.

Тростью трудно нанести лёгкое ранение — тут либо смерть, либо промах. Но я привык рассчитывать. Бью в плечо — и ты отпускаешь меня.

Я, наконец, падаю. Подо мной ярится львиной гривой оранжевая Темза. Наконец-то.

Я вижу птицу, что летит ко мне с неба. Это ты. Кричишь, что я не умру один, потому что ты будешь со мной.

Мгла расступается. Пожарище заливают солнечные лучи. Их много, и я слепну в рассвете.

Ты выше и шире в плечах — тяжелее, а значит, без труда нагоняешь меня в падении. Я чувствую твою руку на своей спине, твои пальцы в волосах, чёртово кольцо, рвущее их из головы, хриплое дыхание над ухом.

— Давай жить, Лиам!

Ты боишься за меня. Прижимаешь к себе, словно пытаясь защитить. От кого? Мой главный враг — я сам. Это я придумал своего убийцу.

Закрываю глаза. Шерли, Шерли… И зачем я выбрал тебя в герои? Лучше бы ты стал просто моим другом. Тогда мы могли бы говорить целую вечность.

— Лиам, давай жить.