Это наши Армия и Флот: на Дальнем Рубеже (джен)

— По решению Императора и постановлению Сената, Комиссия по охране Нового порядка выработала основные положения новой военной доктрины Галактической Империи, — с этих слов началось очередное заседание штаба Главного оперативного управления Адмиралтейства, отвечающего за стратегическое и оперативное планирование применения сил Имперского флота. Слушатели старательно изображали строгую заинтересованность.

Выступающий был для них «чужим».

Отношение флотских офицеров, привыкших чувствовать под ногами только вечно вибрирующие палубы военных кораблей, к «землемерам» — тем, кто служил на поверхности планет, всегда было несколько пренебрежительным. И тем более свысока элита имперских вооружённых сил глядела на цивильных чиновников-бюрократов, не знающих, с какой стороны браться за бластер. Другое дело, что в данном конкретном случае офицерам приходилось сдерживать чувства.

Влияние КОМПОНОП неуклонно росло: Выборный комитет успешно пропихнул своих «наблюдателей» и «представителей» во все имперские структуры, и теперь Комиссия претендовала на то, чтобы зваться глазами, ушами, а порой, как сейчас, и устами самого Императора.

В таком случае всем остальным, даже флотскому командованию, оставалось только слушать своих гражданских «коллег».

— Мы достаточно долго оставались непозволительно лояльны к очагам волнений вдоль имперских границ, — чеканя слова продолжал «наблюдатель». — Но эти границы протяжённы, а наш долг перед галактикой слишком важен, чтобы продолжать закрывать глаза на ту опасность, которую представляют некоторые неприсоединившиеся миры…

Термин «неприсоединившиеся миры», активно перемалывающийся в бюрократических жерновах Империи, имел во флотском командовании вполне определённый синоним — «потенциальная цель», однако никто не стал поправлять или указывать на это представителю Комиссии. Точно также никого не удивило смешение слов «Империя» и «галактика». С точки зрения идеологов КОМПОНОП разницы не было.

— В этой связи мы считаем возможным на законных основаниях ввести контингент имперских армии и флота в системы, уличённые в антиимперских действиях: подстрекательстве к мятежу и анархии, — «наблюдатель» внимательно оглядел собравшихся: несомненно, по завершению собрания от его лица на стол Выборной комиссии КОМПОНОП ляжет полный отчёт о проведённой работе, с подведением итогов и детально изложенными личными соображениями. — Разумеется, после выявления и подтверждения таковых сотрудниками Разведывательного управления флота.

Новые вводные были ясны и очевидны. Вскоре после закрытия заседания тысячи «Гадюк» — хорошо зарекомендовавших себя разведывательных дроидов — отправились к окраинам Империи. В их задачу входило создание всеобъемлющей базы свежих данных обо всех пограничных мирах. Уже на основе этих сведений аналитики флота отберут подходящие военные цели для действий флота. И тогда — туда отправятся уже живые агенты: для создания шпионской сети и уточнения всей информации о военных силах, объектах и ресурсах предполагаемого противника.

Этот подготовительный этап был продолжителен, но необходим для эффективного исполнения императорского приказа: время, потраченное на детальную разведку, позволяло провести не менее детальное планирование и, в итоге, сократить время непосредственно военных действий.

Когда все труды Разведывательного управления флота спрессовались, заботой сотрудников центра военно-стратегического планирования, в несколько небольших файлов статистики, умещающихся на экране датапада, в бездушной и подавляющей громаде Адмиралтейства, отстроенной по генеральному плану реконструкции Имперского города — в соответствии с вездесущей политикой Империализации, состоялось новое совещание штаба начальников флотов.

Обсуждались составы группировок космических сил и командный состав предстоящей операции, а также утверждалась стратегия победы. Здесь, как и всегда, присутствовали «наблюдатели» КОМПОНОП, в том числе — из ИСБ, но права голоса уже не имели. Бал правили исключительно флотские офицеры — это был их хлеб, и они всей душой отдавались делу служения Империи. Тем более, что это был первый раз, когда правительство решило всерьёз взяться за окраинные миры. Ошибки и провалы — недопустимы!

* * *

Несколько истребителей зашли на атаку. Модели были устаревшие — сепаратистские, оставшиеся со времён Войны Клонов. Таких по всей галактике водилось несметное множество. К сожалению, Империя, занятая утверждением порядка в миллионах собственных миров, не успела наложить печать на всю эту незаконную технику, и многое утекло через чёрный рынок в руки независимых правительств отдалённых систем…

Таких, как эта. Убикторат присвоил ей безликий идентификационный номер Z4-225. Имя, которое использовали местные, значения не имело.

Атака истребителей опалила щиты имперского шаттла типа «Лябда», пытавшегося войти в планетарную атмосферу. Действуя по протоколу, TIE-истребители сопровождения бросились прикрывать отступление. Манёвр был исполнен чётко, но через несколько стандартных секунд шаттл всё равно превратился в огненный шар. Он стал целью планетарных средств противокосмической обороны.

Запись оборвалась — ведущий её TIE-истребитель также был уничтожен. Установленный посреди круглого стола совещаний голопроектор погас.

— Как можно видеть, назначенный законный имперский губернатор погиб, — сухо произнёс «наблюдатель» КОМПОНОП, оглядывая собравшихся офицеров чрезвычайной комиссии. — Вопреки условиям договора, правительство Z4-225 открыло предательский огонь, и теперь является законной военной целью для Имперского флота.

— К сожалению, правительство, с которым мы достигли согласия, было свергнуто в результате заговора в собственных рядах. Заговорщики всё детально продумали и предусмотрели: захват власти был проведён непосредственно перед прибытием губернатора.

— Это серьёзный недосмотр Разведывательного управления флота. Именно из-за таких просчётов сейчас поднят вопрос о слиянии управления с Имперской разведкой.

— Агенты отработали чётко, — возразил один из «флотских». — Однако, когда с правительством удалось найти точки соприкосновения, было принято решение рассекретить агентурную сеть на планете, чтобы открыто поддержать лояльные нам политические силы. Но на этом настаивало Высшее командование и Комитет начальников штабов, а не Адмиралтейство. Мы просто следовали указам.

— Арестованные агенты, несомненно, не могли вовремя предупредить губернатора, — согласился «наблюдатель», — однако это не отменяет неудачи. О ней известно, в том числе, Императору. Теперь мы должны предоставить ему чёткий ответ: как скоро усмирение взбунтовавшейся против власти Империи системы Z4-225 будет завершено?

* * *

Под своё командование контр-адмирал Доммит получил три звёздных разрушителя — силы серьёзные, и вполне достаточные для покорения назначенной цели.

Согласно донесениям разведки, столичный мир системы не имел планетарных щитов, что само по себе серьёзно облегчало задачу. Переданные агентурой координаты центральных узлов планетарный обороны также имелись в распоряжении Доммита, так что военная операция не могла занять много времени. А по её завершению контр-адмирал мог рассчитывать на продвижение по службе.

Поднятые против Имперского флота линейные крейсера типа «Кэлот» имели неплохое вооружение, для своего времени и своих размеров, но не могли стать угрозой для современных имперских звёздных разрушителей. Тем более, что дальнобойность «Кэлотов» оставляла желать лучшего.

«Превратность судьбы» — флагман Доммита — открыл огонь задолго до того, как это смог сделать противник. Через один щелчок к атаке присоединились орудия «Надменного» и «Юстициария». Всего пятнадцати протонных торпед оказалось достаточно, чтобы первый из семи «Кэлотов» превратились в ничто.

Артиллерийские расчёты отработали чётко — по завершению операции их ожидала премиальная выплата.

На помощь явно обречённым соратникам с противоположной стороны планеты спешила пара фрегатов типа «Щедрость» — проклятое наследие сепаратистской агрессии. Впрочем, изменить ситуацию они не могли. Однако противник не сдавался, бросая в бой все имеющиеся силы. В ответ на выпущенные истребители противника — «Кинжалы» — Империя подняла собственные эскадрильи.

В космическом пространстве Z4-225 выпускники лётных академий Империи могли обкатать полученные навыки, и подтвердить непобедимость Имперского флота. TIE может и не отличались надёжностью, но «Кинжалы» страдали точно таким же недостатком, и, к тому же, морально устарели.

На тактическом экране Доммит видел, как стремительно гаснут отмечающие противника красные точки.

— Сконцентрируйте огонь на флагмане, — отдал команду контр-адмирал. Подчиняясь ему, труболазеры трёх разрушителей открыли согласованный огонь по «Кэлоту», определённому в качестве флагмана противника. Именно с него шли засечённые спецами «Превратности судьбы» шифрованные сигналы.

Шансов у «Кэлота» не было. Единственное, что могло бы ему помочь хоть как-то продержаться — ионные орудия. Но на кораблях этого класса такие никогда не устанавливали. Щиты вражеского флагмана не выдержали натиска имперцев. Теперь турболазеры разрушителей утюжили уже саму броню, вспенивая металл, вгрызаясь всё глубже, обнажая внутренности крейсера. С разгерметизированных палуб в космос вырывалось пламя и клубы быстро кристаллизирующегося кислорода.

Получивший серьёзные повреждения «Кэлот» попытался маневрировать — отступить и укрыться за союзниками. Именно в этот момент высокоточный выстрел с «Юстициария» превратил в шар огня мостик крейсера. Потерявший управление корабль уже не мог спастись. Но его двигатели ещё работали. Гибнущий флагман врезался в другой, попытавшийся прикрыть его «Кэлот».

Корабли исчезли в шаре огня. Бой в космосе был практически завершён, а победа Империи — очевидна.

* * *

Космическое пространство Z4-225 было взято под контроль — сигнал об этом незамедлительно отправился в Центр Империи — но всё ещё простояло подавить наземное сопротивление. В ответ на предложенный Доммитом формальный ультиматум анархическое правительство ответило ожидаемым отказом, и теперь готовилось обороняться до последней капли крови…

Собственной крови. Военная доктрина Галактической Империя предусматривала действия суровые, но сберегающие собственные резервы в технике и живой силе. Это значило одно.

Орбитальная бомбардировка.

Именно для этого нужны были, в немалой степени, действия агентов Разведывательного управления флота — для указания целей канонирам: важнейших узлов противокосмической обороны противника. Империя не станет губить жизни тысяч штурмовиков на подступах к неприступным крепостям. И не допустит координации действий сопротивления из центров принятия решений. Она напишет свою победу огнями турболазеров с орбиты.

— Огонь по намеченным целям, — отдал команду Доммит.

— Сэр, — обратился к вице-адмиралу один из офицеров мостика, — есть новые данные с планеты.

Доммит склонился над экраном…

Очевидно, гибель космических сил заставила часть анархистов пересмотреть собственные взгляды. Эти ничтожества предали теперь и своих соратников: выпустив на свободу часть имперских агентов, они пытались наладить связь с силами вторжения, и этим обеспечить себе безопасность при неизбежном имперском правлении.

«Какая потрясающая наивность», — подумал Доммит. Впрочем, полученные сведения он внимательно изучил. Согласно им, одна из намеченных для уничтожения с орбиты целей располагалась в опасной близости от места, где содержали свергнутых членов планетарного правительства. Тех самых, с которыми ранее удалось подписать договор об установлении протектората. Следуя букве этого договора, Империя должна была бросить силы на спасение пленников, но… Доммит был снабжён особыми указаниями на этот счёт.

Если кратко, то возврат власти законному правительству строго нежелателен. Он приведёт к необходимости соблюдать условия достигнутого ранее соглашения, которое кое-кто на Корусанте посчитал слишком ограничивающим… Но, если членов правительства не удастся спасти из лап анархистов, Империя получит законный повод полностью аннексировать Z4-225.

Доммит не колебался:

— Исполняйте приказ.

Заговорили турболазеры звёздных разрушителей.

* * *

Только последний дурак мог сопротивляться превосходящей мощи Империи, но анархисты с Z4-225 превзошли все, даже самые недостижимые вершины глупости. Уже лишившись своих противокосмических установок, они всё ещё боролись с неизбежным.

Остатки планетарных сил обороны отступали к столице. Там анархисты перегруппировывались и получали подкрепление из наспех обученных и вооружённых добровольцев. Командование осуществлялось, очевидно, из подземных бункеров, куда спряталось нелегитимное с точки зрения Империи правительство.

Доммит испытывал неимоверное желание выкурить недоносков из их норы огнём турболазеров и ударами протонных ракет, но сдерживался. Тем более, что полученные от Адмиралтейства планы предполагали сохранение столичной инфраструктуры для нужд Империи. Но это всего лишь означало, что нельзя использовать тяжёлые орудия — никто не запрещал утюжить подступы к столице TIE-бомбардировщиками, и только после этого высаживать десант.

Так вице-адмирал и поступил.

Бомбардировщики, под обязательным прикрытием истребителей, вылетели на миссию. Весь их убойный боезапас опрокинулся на укрепления противника, выжигая пытающихся укрыться в траншеях и дотах солдат. Какую-то опасность представляли только мобильные оборонительные платформы. Их развёрнутые орудия вели огонь по кораблям Империи, но процент её потерь практически не увеличивался.

— Начинайте высадку десанта, — сверившись с получаемыми данными скомандовал Доммит. — Цель — планетарная столица.

* * *

К моменту, когда полевое командование наземных сил вторжения объявило полномасштабное наступление, у анархистов остались лишь добровольческие силы и правительственная гвардия. Силы ничтожные, но они действовали на хорошо им известной территории. Каждая улица, площадь, или фабричный комплекс превратился в поле тяжелых сражений. Имперские войска продвинулись медленно, но методично зачищая квартал за кварталом.

Кое-где сопротивление было усилено спидер-танками WLO-5. Империя, ради сохранения как можно большего числа зданий воздержавшаяся от выведения на поле боя тяжелой техники, отвечала на эту угрозу мастерством снайперов. Обученные солдаты с тяжёлыми бластерными винтовками RT-97C с лёгкостью устраняли экипажи бронемашин, открывая возможность своим собратьям-штурмовикам бросаться в наступление на охваченные смятением позиции врага.

Продвижение к правительственным кварталам было неуклонным. Фабричные зоны сменялись кварталами с огромными жилищными комплексами, за ними начинались зоны государственных учреждений и элитные районы с изящными зданиями и древними памятниками архитектуры. За всем этим виднелся Дворец правительства. Эклектичное нагромождение построек разных эпох несло на себе отпечаток всех культур, населяющих Z4-225.

Здание стало последней цитаделью анархистов на планете. Там, засев у окон мраморных галерей и высоких кабинетов, Империю поджидали снайперы и все уцелевшие защитники планеты.

Управляющий наземным витком операции полковник Толлен приказал установить полную блокаду Дворца, не допускать прорыва ни с одной из сторон, но и не вести собственного наступления. Понимая, что этот последний этап вторжения таит в себе основной процент потерь, полковник намеревался приступать к нему не раньше, чем будет водворён порядок во всех захваченных районах столицы. Прежде всего следовало обеспечить надёжный контроль за взятыми и сдавшимися в плен бойцами врага, а также наладить взаимоотношения с гражданским населением, засевшим по бункерам и подвалам. Кроме того, среди последнего могли скрываться провокаторы и террористы. Их действий в своём тылу Толлен не собирался допускать.

* * *

К штурму Дворца полковник Толлен приступил не раньше, чем убедился, что засланное им в «логово гандарка» спецподразделение коммандос успешно осуществило проникновение и посеяло среди противников смятение. Сигналом к атаке стала серия взрывов в башнях правительственного комплекса — там, где анархисты развернули противопехотные турели.

В облицованных мрамором коридорах солдаты Империи всё ещё встречали отчаянное сопротивление: из-за обломков раззолоченной мебели и статуй — дорогостоящих баррикад — по ним вели огонь остатки правительственной гвардии. В случае таких задержек в дело вступали имперские тяжёлые стрелки. Огнём своих вращающихся бластерных пушек Z-6 они сметали с пути Империи любые преграды. Выстрелы опаляли драгоценные гобелены и живописные картины, взрывали хрустальные светильники, вгрызались в обшивку из драгоценных пород дерева и камня.

Через несколько часов после начала заключительного этапа операции полковник Толлен получил сигнал о взятии контроля над апартаментами премьер-министра. Имперские специалисты из ИСБ приступили к работе над правительственными базами данных Z4-225 и уже отыскали важные сведения о связях анархистов с другими врагами Империи. Толлен не сомневался, что скоро эти доказательства враждебной деятельности на границах Империи будут представлены не только Сенату, но и широкой общественности, увеличив поддержку действий Империи среди населения галактики. Но сам «премьер-министр», а вернее — анархист-узурпатор со своими подельниками, скрывался в расположенном глубоко под Дворцом бронированном бункере. Остатки гвардии всё ещё защищали его, и пока он держался, сопротивление Империи продолжалось...

Но не на долго.

* * *

Штурм Дворца и его полная зачистка заняли почти стандартные сутки, но победа Империи неизбежно наступила, когда передовое отделение штурмового корпуса захватило «премьер-министра» и его клику. Все они сдались на милость миротворческих сил, едва завидев направленные на них бластеры, и теперь уповали исключительно на милосердие Императора. Впрочем, они оказались в руках ИСБ, и полковник Толлен им не завидовал… А во дворце уже разворачивался штаб кризисной команды нового законного губернатора, прибывшего из Центра Империи. Ему предстояло восстановить и ввести Z4-225 в цивилизованное и сплочённое Империей галактическое сообщество.

Пока полевое командование распоряжался наземными силами, определяя и расставляя гарнизоны планетарного спокойствия и наблюдая за сворачиванием штурмовых сил, вице-адмирал Доммит составлял отчёт для Адмиралтейства и Высшего командования. Империя добилась в секторе блестящей победы, и теперь полученный опыт требовалось проанализировать и направить на пользу в боевых действиях имперских вооружённых сил в других частях галактики.

Что остаётся делать под шквалом вражеского огня? Только искать укрытие. Маленькая галерея предоставляла куцый выбор: в основном — массивные мраморные колонны, да тесные ниши с опустевшими пьедесталами. Стоявшие на них статуи из джелуканского мглокамня, да и остальное убранство — роскошная мебель и картины в массивных рамах — теперь стали частью укреплений противника. За этими дорогостоящими баррикадами с полным комфортом и неплохим знанием дела разместился отряд бойцов анархического правительства. Выставить на максимум мощность своих автоматических бластеров они, разумеется, не забыли, и уж тем более не стеснялись ими пользоваться.

— Призрак, гандарк тебя дери, ты там помер что ли? — едва рискнув высунуться из своего укрытия, Браво тут же нырнул обратно. Под натиском энергетических зарядов мраморная облицовка вокруг его укрытия слетала целыми пластами, обнажая синтекаменные стены, на которых пышно расцветали чёрные узоры подпалин. Браво не оставался в долгу. Благо, зарядов в верном SE-14r имелось в достатке. Он только жалел, что под рукой нет мощного скорострельного бластера Т-21. Или чего потяжелее. Тогда его ответ неприятелю отражал бы всю глубену его душевного порыва.

— А можно больше заботы о подчинённых, капитан? — раздался в традиционно-барахлящих динамиках голос. Язвительные нотки из него не стёр даже стандартно-плохонький вокодер шлема. И когда только Имперский Департамент Военных Исследований доведёт «скорлупки» до ума? Ответственные за модификацию штурм-доспехов инженеры явно ели свои космовафли и пили свой каф зря. А Браво с парнями тут пытался во всём этом с успехом воевать.

— Извини, Призрак, забыл, что связь не глушат, — в голосе капитана не было ни капли раскаяния.

— Разумеется… — естественно, Призрак не поверил: хорошо знал, что его командир не мог забыть такую важную деталь, а просто подтрунивал над давним товарищем, с которым прошёл через множество миссий. — Вообще-то, я на месте.

Раздались характерные, хорошо знакомые и почти родные для штурмовиков звуки. Е-11 била точно в цель, потому что ответного огня не последовало. Да и автоматические бластеры, наконец, замолчали. Значит, Призрак успешно обошёл преграду, зашёл врагу в тыл и зачистил точку сопротивления анархистов.

Блеск. Хотя — в таком исходе никто и не сомневался. Браво готов был держать спор на что угодно, даже на поцелуй с вуки, что для Призрака нет недостижимых целей.

Тем лучше для отряда.

— Чисто, — доложил боец, что было простой формальностью: о его успехе все и так были прекрасно осведомлены. Призрак даже не запыхался. А что касается связи — её не глушили, потому что в этом не было смысла. Космическое пространство Z4-225 уже взято под контроль силами контр-адмирала Доммита. Узлы планетарной обороны подавлены орбитальной бомбардировкой, сама столица взята штурмом после того, как TIE-бомбардировщики раскатали её защитный периметр… Участвующих в операции четырёх батальонов вполне хватило для ведения наземных боевых действий. Бои на улицах, конечно, представляли собой не самую простую задачу, но сражениям в городских условиях будущих штурмовиков обучали с первого курса Имперской академии. Победа миротворческих сил стала вопросом времени ещё в тот момент, когда они только выдвинулись с точки сбора, и теперь всё, что осталось в ругах врага — Дворец правительства в центре павшей столицы. Именно там засели уцелевшие анархисты во главе со своим «премьер-министром»: всего лишь остатки правительственной гвардии и самых упёртых добровольцев. В своём стиснутом в железном кольце имперской блокады «гнезде» эти загнанные нерфы не могли рассчитывать на спасение. Так пусть слушают. Всё, что они могли услышать — если у них ещё осталась возможность перехватывать и расшифровывать переговоры Империи — это звук шагов подступающей смерти.

В том числе — в лице штурмовиков Оперативно-тактической группы CD-II-141 под командованием капитана Браво. Их участие — без ложной скромности — имело ключевое значение для успеха операции. Всё-таки, противник сумел неплохо укрепиться во Дворце. Нагромождение правительственных зданий само по себе служило неплохой крепостью, а теперь ещё и практически у каждого окна разместился пусть плохонький, но снайпер, а на башнях развернули мощные противопехотные турели. При таких вводных начинать полноценный штурм значило положить кучу хороших парней, так что осуществляющий координацию наземными действиями полковник Толлен предпочёл сперва заслать в «гнездо» ОТГ-141, и это было верное решение. 141-е отлично зарекомендовали себя во множестве миссий, и, хотя отряд не всегда выходил из заварушек без потерь, костяк оставался неизменным и приобрёл огромный опыт условно-скрытных действий, чем регулярно обеспечивал неплохие показатели эффективности для всего своего 220-го штурмового батальона.

Теперь им предстояло быстро подавить ключевые узлы обороны Дворца, чтобы Толлен дал старт штурму. Проникнуть сквозь защиту противника для отряда из десяти умелых бойцов не составило труда. А как иначе? Конечно, для этого пришлось спуститься в технические катакомбы под городом, немного поработать плазменными резаками, а затем — не заблудиться в коммуникациях Дворца, перестраивавшегося на протяжение долгих лет, и ставшего настоящим лабиринтом. Но они сумели достичь надземных уровней в соответствии с намеченным графиком.

Единственной сложностью было не дать противнику поднять тревогу. Будь связь заглушена, об этом не пришлось бы беспокоиться, но что есть, то есть. К счастью, анархисты оказались слишком заняты тем, что творилось снаружи, и не смотрели внутрь Дворца — не ждали нападения с тыла. Этим 141-е и воспользовались. Теперь главное — закрепить успех.

Для скорейшего выполнения задачи пришлось разделиться. Сержант Прайс повёл половину отряда — 2-е звено — в восточное крыло, Браво со своими бойцами взял на себя западное. И, разумеется, в группу капитана попал Призрак. Куда без него. Впрочем, жаловаться на лейтенанта CD-2016-15 не приходилось. Его умению действовать незаметно позавидовал бы любой, даже самый опытный солдат. Настоящий Призрак. В белоснежных доспехах.

За ставшей теперь просто грудой мусора баррикадой Браво и его троих бойцов встретил торжествующий лейтенант. Этот ловкий, как нексу, и такой же смертоносный пройдоха даже в броне умудрялся выделяться из рядов штурмового корпуса. Наверное, таких брали в Императорскую гвардию… К счастью, сейчас Призрак служил под началом Браво, и бросать своего капитана не собирался.

— Идём дальше, — отдал команду капитан. Позади группы остались тела семи правительственных гвардейцев. Судя по отсутствующим следам на их доспехах, лейтенант в пылу перестрелки не сделал ни одного лишнего выстрела — все попали точно в уязвимые для бластерного огня сочленения.

* * *

Исходя из доклада сержанта Прайса, дела у второго звена шли неплохо — они почти дошли до турелей, лишь ненадолго задержавшись в Большом переговорном зале, где забаррикадировалась группа анархистов. Бойцам капитана Браво нельзя было отставать, и, благодаря действиям Призрака, они всё ещё могли выиграть в импровизированном соревновании и первыми уничтожить цель. Требовалось только зачистить башню, на вершине которой анархисты развернули орудие. Но это означало подъём минимум на двести метров вверх по широким, хорошо простреливаемым с вражеских позиций лестницам...

— Пройдём снаружи, — оценив ситуацию решил Браво. Бойцы тут же выбили ближайшее подходящее окно. Каменный карниз оказался достаточно широким, чтобы вместить пятерых крупных мужчин в броне и при полном вооружении. Дальше гарпуны и лебёдки сделали своё дело, мигом подняв штурмовиков на несколько этажей вверх. Где-то по пути Призрак ухитрился поймать за шею и отправить в полёт неразумно высунувшегося из окна вражеского снайпера. И он же первым влетел обратно внутрь башни: эффектно разбив стекло, он уже в процессе приземления на колено навёл свою Е-11 на ближайшую цель. Выстрел, второй, третий: за каждым следовала смерть. Занявшие высоту солдаты противника оказались не готовы к такому внезапному визиту имперцев. Несмотря на численное преимущество — их было минимум человек двадцать — среагировать и начать ответный огонь смогли только семеро. Остальных быстро положили подоспевшие за Призраком капитан Браво и трое других бойцов группы. Дальше пришлось искать укрытие.

Бластерный огонь выгрызал из мраморных колонн целые куски, и, в целом, надежность такого «щита» была под большим вопросом, но это уже стало неважно, когда одним уровнем выше, на самом венце дворцовой башни, грянул взрыв. Вместе с разрушенной турелью — и под победный клич Призрака — вниз полетели трупы защитников. Растерявшиеся соперники штурмовиков — они, в отличие от капитана Браво, не ждали чего-то подобного, — теперь оказались быстро зачищены. Следом, с отставанием всего на тринадцать стандартных секунд, пришёл отчёт от группы сержанта Прайса: вторая турель — и это подтверждал отголосок взрыва — обезврежена.

Чисто сработали.

* * *

Уничтожение двух противопехотных турелей оперативно-тактической группой CD-II-141 было только частью более масштабных диверсионных действий в «гнезде» анархистов. Другие отряды смогли отключит щиты, прикрывавшие центральную часть Дворца, а также вывести из строя запоры взрывозащитных дверей, ведущих во внешние залы. Теперь полковник Толлен мог объявить полноценное наступление. Штурмовые группы выдвинулись со своих позиций одновременно с востока и запада, планируя взять противника в клещи. В это же время в небе над Дворцом снова появилось звено TIE-бомбардировщиков. И хотя их орудия молчали — командование не хотело наносить центру и символу планетарного правительства ущерб — красочный вылет на сцену грозных имперских асов имел психологический эффект: едва заслышав знакомый рёв сдвоенных ионных двигателей, многие анархисты, и без того деморализованные начавшимся штурмом, окончательно утратили боевой дух и поспешили отступить на подземные уровни — туда, где их не могли достать бомбардировщики, и где располагались мощные защитные бункеры.

— CD-2016-11, — обратилась к капитану Браво маленькая голограмма майора Штурма, командира 220-го батальона, — нелегитимное системное правительство всё ещё укрывается в «норе». Командование настаивает, чтобы вы со своей группой присоединились к натиску.

— Будет сделано, сэр, — сообщил в портативный передатчик Браво. Перспектива продолжить миссию только радовала — меньше времени придётся проводить в унылой серости казарм.

— И, Браво, — уже совсем другим тоном сказал майор, — отличная работа.

— Я передам это парням, командир, — голограмма погасла. — Слышали? — обратился он уже к своей группе. — Без нас — никак, — и, активировав внутреннюю связь, продолжил, — Прайс, ты там не заскучал?

— Никак нет, капитан, — раздался в динамиках бодрый голос сержанта. — Мы уже выдвигаемся. Будем ждать вас у бункера.

— Ещё посмотрим, кто кого будет ждать, — усмехнулся в ответ Браво. — Не зазнавайся.

— Приказ понял, — полушутя отчитался Прайс, прежде чем завершить сеанс связи.

— Ну, — капитан глянул на Призрака, который уже начал от скуки слегка поглаживать свой бластер, — Теперь вниз.

* * *

Нижние уровни Дворца скоро превратились в поле битвы между имперским штурмовым корпусом и не успевшими отступить в бункеры силами анархистов. Путь звена Браво к цели лежал теперь через главный корпусе. Там бойцы наткнулись на группу солдат, чьё продвижение сдерживал яростный огонь автоматических бластеров из-за баррикад. Возглавлявший имперцев офицер, имея в подчинении технических специалистов, которым приходилось полагаться на весьма сомнительную даже в сравнении со «скорлупками» штурмовиков защиту бластжилетов, не спешил идти на риск.

Несмотря на разделявшее их расстояние, Браво узнал командира. Им оказался лейтенант госбезопасности Ваклу из их родного 220-го батальона. Его белый мундир офицера ИСБ ярко выделялся на фоне колонн из пурпурного камня, за которыми отряд нашёл укрытие от атак противника.

Браво со своими парнями поспешил на выручку. Пригибаясь и ведя ответный огонь, они пересекли просторный холл и соединились со своими товарищами.

— Сэр, — обратился к Ваклу капитан, — CD-2016-11, оперативно-тактическая группа CD-II-141, 1-е звено. Мы в вашем распоряжении. Какова цель?

— Отлично, солдат! — Ваклу был явно обрадован появлением подкрепления: его лицо просветлело. — Новый приоритет — код 12-85-Бис, — это был один из тех ситуативных кодов, которые командование войсковой группы разрабатывает индивидуально для каждой операции. Конкретно этот имел высший приоритет от ИСБ.

— Подтверждено.

— Отдел аналитики считает, что в отчаянии анархисты могут попытаться уничтожить планетарные базы данных, — озвучил новую вводную лейтенант. — Службе безопасности нужны эти сведения, они могут содержать указания на связи с очагами волнений в соседних системах.

— Принято, сэр, — Браво переключился на связь с сержантом Прайсом. — MW-2016-15, как слышите? — в присутствии офицера лояльности, а именно этот пост занимал Ваклу в 220-м батальоне, обращаться друг к другу можно было исключительно по личным номерам. Прайс мгновенно уловил ситуацию.

— На связи, сэр.

— Сценарий 2B, — это было условное обозначение для разработанной на разные случаи модели поведения: теперь второе звено действовало самостоятельно, не ожидая соединения или поддержки от первого.

— Вас понял, сэр, — сухо отрапортовал Прайс, прежде чем покинуть эфир.

— Куда мы направляется? — вновь обратился к лейтенанту Браво.

— Проще всего получить доступ к базе данных через личный терминал премьер-министра, но путь к его офису преграждён этим, — Ваклу махнул рукой в сторону баррикад, откуда лился огонь автоматических бластеров. Оценив ситуацию, Браво повернулся к техникам.

— Есть мысль.

* * *

Таланты Призрака на этот раз не понадобились. План был, конечно, не таким изящным, но эффективным: узконаправленный взрыв обрушил на позиции противника неподъёмную громаду мраморной колонны — высотой с ногу АТ-АТ и толщиной с дерево врошир. Очень действенно. Повезло, что у спецов Ваклу имелось достаточно взрывчатки. Когда клубы пыли осели, преодолеть образовавшийся завал было уже куда проще, чем прорываться с боем через баррикады. Но путь к офису премьер-министра всё равно оказался непростой задачей.

Продвижению мешали не столько солдаты противника — их становилось всё меньше — сколько встроенные системы защиты Дворца. Несколько раз группу задерживали лучи-гасители, ловившие в энергетический плен кого-нибудь из бойцов, или взрывозащитные двери. К счастью, инженерам удавалось справиться с этими неприятностями. А вот разбираться с турелями приходилось штурмовикам.

Лазерные и более древние пулевые орудия поливали имперцев огнём из самых неожиданных точек — многие из них были скрыты фальшпанелями, неслышно открывающимися за спинами прошедшего мимо отряда. В таких условиях избежать потерь было невозможно. Не меньше десятка бойцов 220-го батальона пришлось оставить лежать на наборных мраморных полах. Это была цена, которую Империя заплатила за право владеть планетарными правительственными базами данных.

Но Браво не выдохнул, даже когда спецы подцепились к терминалу в кабинете премьер-министра. Пока часть бойцов бросилась наводить узконаправленный передатчик для загрузки данных напрямую на «Превратность судьбы», капитан 141-го осматривал помещение на предмет ловушек или других сюрпризов, которые могли оставить анархисты. Просторный зал в тёмно-зелёных тонах нёс следы явно поспешного отступления его хозяина: на столе — беспорядок, изысканное форм-кресло опрокинуто, на полу — обломки растоптанных инфочипов, изодранные на мелкие кусочки листы флимсипласта, и даже простреленный из бластера датапад. В стене за погасшей световой картиной обнаружился приоткрытый сейф. Если в нём и было что-то действительно ценное, теперь оно пропало: остались лишь ауродиевые слитки, валютные пачки и связки векселей. Никто из бойцов даже не подумал коснуться их — всё это было вотчиной госбеза.

— Ваше дело здесь выполнено, капитан, — уведомил Браво подошедший лейтенант Ваклу: теперь на его лице светилась гордость. — «Превратность судьбы» переправит добытые нами сведения в центральное управление ИСБ, а я, в свою очередь, с удовольствием отмечу участие вашего звена в своём отчете командованию.

— Служим Империи, сэр, — отозвался за себя и своих бойцов Браво.

* * *

Скрытые укрепления Дворца представляли собой запутанный лабиринт, уходящий глубоко под поверхность планеты. Его многоуровневая структура позволяла обороняться от нападений в течение многих месяцев, но анархисты отступали слишком поспешно — по их неостывшим следам наступал штурмовой корпус. Полковник Толлен, у которого за плечом уже дышал нетерпением новый имперский губернатор, требовал как можно скорее захватить самозванного премьер-министра и покончить с сопротивлением имперской власти.

Приказ был очевиден и ясен.

Звено сержанта Прайса не встретило препятствий, преодолевая верхние уровни укрытий, однако вскоре бойцы отряда 141-го обнаружили, что ведущие в недра укреплений турболифты отключены. Укрывшееся внизу члены незаконного правительства в страхе забаррикадировалось в собственном бронированном гробу, бросив всех сторонников…

Пришлось спускаться прямо по одной из шахт, и надеяться, что никому не придёт в голову идея вновь запустить турболифт. Тогда всё звено раскатало бы тонким слоем по дюрастальной стене… Прайсу не нравилось думать о такой судьбе — ему хотелось пожить подольше, и обязательно пропустить с парнями пару-тройку стаканчиков крепкого кореллианского бренди после миссии.

В какой-то момент пропала связь — они спустились достаточно глубоко, чтобы оказаться отрезанными от союзников. Впрочем, Прайсу было не впервой. ОТГ-141 успела побывать в разных ситуациях. Чего только стоила миссия в астероидном поле Роше-7!

— Достигаем дна, — посветив фонариком в темноту сообщил боец с номером UO-1941-22, за свою скрытую под шлемом смазливость получивший от товарищей умилительное прозвище Гизка. Он был новичком в отряде, но успел хорошо прижиться и показать себя.

— Отлично. Стучаться не станем, — ответил ему Прайс. Вместо того, чтобы ломиться в наверняка заблокированные двери, решено было двигаться по техническому каналу, который уводил из шахты турболифта в сторону. Там было полно спутанных кабелей, каких-то вибрирующих и покрытых зловонным конденсатом труб, а ещё — очень грязно. Белоснежные пластоидные пластины брони быстро покрылись разводами технических масел и смазок, а также плотным слоем пыли. После миссии кому-то выпадет тяжкий жребий чистить всё это добро… Каждый молился, чтобы это был не он.

— Зайдём здесь, — выбив ногами хлипкую решётку, Прайс вынырнул из тоннеля в тесную, забитую доверху ящиками каморку.

— Похоже — кладовая, — сообщил Лотал, ещё один боец группы, носящий в качестве прозвища имя родного мира. Заглянув в один из ящиков, она нашёл там запасы непортящейся провизии.

— Отлично, — ответил сержант. — Теперь найдём премьер-министра и заставим капитана Браво нам завидовать

* * *

Недра бункера под дворцом не отличались серьёзностью укреплений, но зато могли похвастаться неимоверной роскошью. Едва ли отступившее сюда правительство могло надеяться на положительный для себя исход, так хотя бы проводило последние дни с комфортом.

Бойцы сержанта Прайса не испытывали никаких сложностей. Огонь Е-11 валил «куколок» — иначе назвать правительственную гвардию не получалось. Несмотря на свой кажущийся крутой внешний вид, броню и не самое плохое вооружение, тягаться с штурмовым корпусом Галактической Империи они не могли. Только один раз Лотал едва не схлопотал заряд в голову, но Прайс вовремя прикрыл товарища.

— Хочешь, чтобы Браво мне мозг сожрал из-за тебя? — с усмешкой бросил сержант бойцу.

— Обещаю исправиться, — ответил Лотал, посылая противнику пламенный «привет». Через мгновение термальный детонатор разметал по «гостиной» небольшой отряд анархистов. Кровь и ошмётки плоти покрыли изящные кожаные диванчики из кожи банты.

За последними дверями, в наполненном табачным дымом и запахом крепкого алкоголя кабинете друг к другу жались жалкие, растрёпанные члены «правительства». Едва увидев направленные на них дула имперских бластеров, эти некогда облечённые властью господа подняли лапки вверх. Во главе этих трусов стоял их «премьер-министр».

— Мы сдаёмся на милость Императора! — проблеял вождь анархистов.

— Разумеется, — усмехнулся Прайс.

— Операция «Освоение» набирает обороты, — слова майора, председателя Совета ИСБ, подтверждал расположенный за его спиной тактический экран. Там светящееся синее поле имперского пространства медленной, но неуклонной широкой волной наползало на пока ещё серые области Дальних Рубежей. Редкие вспышки красного цвета указывали на точки бессмысленного сопротивления. Погасить их было одной из целей собравшихся за широким круглым столом офицеров — наблюдателей Имперской службы безопасности. Все взгляды и всё их внимание было приковано к майору:

— В этой связи я имел разговор с заместителем директора, — он обвёл подчинённых пристальным взглядом. На губах этого уже немолодого мужчины в узнаваемом белой кителе с серебряными эполетами играла лёгкая торжествующая усмешка. Голос майора имел соответствующую выдержку и звучание. — Первые результаты весьма показательны, и Выборный комитет КОМПОНП высоко оценил участие ИСБ. В том числе наш особый проект — «Взыскатель». Следует закрепить успех. Думаю, не лишним будет напомнить, что именно от успехов зависит получаемое нашим бюро финансирование. Тот же «Взыскатель» потребовал обращения к резервным фондам ИСБ и субсидиарным бюджетам Комиссии, однако, как вы понимаете, средства потрачены, и в форме реального кредита возвращены не будут. Это всегда вызывает беспокойство на самом верху, — майор помолчал, позволяя собравшимся самостоятельно додумать, что ждёт их в таком случае: это было не трудно — сокращение денежных поступлений со всеми вытекающими... Но он не выказывал ни капли беспокойства: связи в верхах позволяли этому опытному офицеру госбеза видеть приемлемый выход из большинства ситуации. Так, совсем недавно он приватно беседовал с полковником Юлареном, затронув, среди прочего, и эту важную тему.

— Поскольку за «Освоением» — будущее, — продолжил майор, — Сенат будет голосовать за увеличение военного бюджета, а это значит, вырастет финансирование всех сопутствующих проектов. Мы обязаны обратить пристальное внимание на это перспективное теперь направление. К тому же, Имперское разведывательное управление, как мне сообщили, также прорабатывает его. Нужны свежие мысли.

Под стерильно-белым сводом зала совещаний, скрытого в недрах Центрального управления Имперской службы безопасности на Корусанте, на несколько секунд воцарилась тишина. Затем последовал ряд предложений, тут же отвергнутых из-за очевидной малой перспективности, но одна идея сумела зацепить внимание майора:

— Анархисты с Z4-225, — голос лейтенанта-наблюдателя — женский голос — звучал уверенно.

— Недавно умиротворённая система? — вскинул бровь майор. — Продолжайте.

— Полученные из базы данных планетарного правительства сведения указывают на тесные связи и тайные военные переговоры с соседними системами, — изложенная мысль, однако, не произвела большого эффекта: среди собравшихся пришёл тихий, но полный критики шёпот.

— Оборонный альянс? Ожидаемо, — майор явно начал терять интерес.

— Эти системы, — поспешила донести свою мысль до начальства лейтенант, — определены предварительной разведкой как про-сепаратистские. В частности, там нашли укрытие беглые пособники Конфедерации, сумевшие, благодаря своим связям и финансам, занять видные места в местных правительственных органах.

В глазах майора снова возник интерес.

— Ваш анализ ещё раз подтверждает правильность новой военной доктрины действий на Дальних Рубежах, — произнёс он, отличное понимая важность всего, что укрепляет позиции Империи в её делах. — Антиимперское выступление на Z4-225 вспыхнуло, потому что рассчитывало на помощь тех осколков сепаратистов, что отступили на окраины галактики после поражения в Войнах Клонов... Ваши соображения?

— Моё мнение: мы наткнулись на заговор, который не укладывается в рамки сделанных ранее оценок угрозы сепаратистских недобитков, — это было очевидно смелое предположение, идущее весьма далеко.

— Развивайте мысль, — майор задумчиво потёр подбородок.

— Нити этого заговора могут тянуться до тех осколков Конфедерации, что не подверглись полной национализации и не испытали на себе процессы всеобъемлющей империализации. Первым в этом списке ненадёжных элементов я считаю необходимым указать Муунилинст — финансовое ядро сепаратизма, — на этот раз слова лейтенанта-наблюдателя, произнесённые с большим азартом, были приняты собравшимися со всем должным вниманием.

— Что вы предлагаете? — задал вопрос майор.

— Если Банковский клан не бросил недавних союзников, в счетах или договорах концессии, проведённых дочерними банками — прежде всего теми, чья деятельность направлена на территории Внешнего Кольца, — остались следы...

— Говоря «если», — уточнил слова лейтенанта майор, — следует подразумевать стопроцентную вероятность такого развития событий. У муунов, несмотря на весь их прагматизм, долгая память, и они едва ли довольны возросшим внешним вмешательством в свои дела. Имперские аудиторы у них в печёнках сидят.

— Так точно, сэр — согласилась лейтенант. — Я предлагаю привлечь задействованных в операции «Взыскатель» агентов из Банка Центра и Банка Ааргау для выхода на крупную «рыбу». Раскрытие и уничтожение антиимперского заговора, протянувшегося от Муунилинста, Сципио и Майгито к неприсоединившимся Дальним Рубежам, обеспечит успех операции «Освоение».

— А заодно — подтвердит важность структуры ИСБ и обоснованность наших финансовых потребностей в глазах Императора, — закончил за подчинённого майор: на его лице можно было прочитать удовлетворение. — Блестяще. Приступайте к реализации. Ваши внутренние запросы получат наивысший приоритет, а на саму операцию выделят соответствующий бюджет.

— Благодарю за доверие, сэр, — коротко кивнула лейтенант.

— Лучше добудьте нам эти сведения, благодарности — потом, — в голосе майора скрежетнули стальные нотки. — Теперь — к другим вопросам, — он сверился датападом. — Удалось ли продвинуться в том деле с Римманским торговым маршрутом?..

* * *

Вспыхнувшее было изображение начало стремительно меняться: масштаб увеличивался, и вот уже вместо галактической россыпи звёзд над голопроектором завис кусок Дальних Рубежей — та его часть, что входила в зону ответственности недавно произведённого в вице-адмиралы командующего 88-го оперативного соединения Имперского флота Анселя Доммита. Сам вице-адмирал присутствовал здесь же и следил за сменяющимися картинами, но не он заправлял развернувшимся действом.

— Это, — указательный палец лейтенанта-наблюдателя ИСБ ткнул в едва заметную точку на карте, которая тут же начала расти, вытесняя все прочие, пока не превратилась сначала в небольшой шарик, а затем и в крупную сферу с распознаваемыми очертаниями материков, гор и морей на своей поверхности, — столичный мир системы Z3-988. Здесь, в непосредственной близости от недавно умиротворённой Z4-225, располагается важный секторальный узел связи. В рамках проекта «Освоение», в соответствии с утверждённым Высшим командованием и Комитетом начальников штабов планом, этот мир должен был быть покорён позднее, однако, теперь ситуация коренным образом изменилась.

— Такая резкая смена направления наступлений неизбежно обнажит наши линии снабжения, — озвучил свои сомнения вице-адмирал Доммит. Хотя на совещании правил бал наблюдатель из ИСБ, именно флотский командующий занимал место во главе стола в зале офицерского собрания на борту «Превратности судьбы». В конце концов, это был его флагман. — Кроме того, это нарушит согласованность действий всех оперативных соединений, назначенных на проект «Освоение».

— В контексте полученных на Z4-225 сведений этот риск обоснован: ИСБ имеет одобрение этой операции из самого Дворца. Разумеется, неофициально, но мы получили наивысший приоритет действий.

— Какова цель? — Доммит был достаточно умён, чтобы знать: спорить с неуклонно набирающей влияние дочкой могущественной КОМПОНП не стоило. И уж тем более вице-адмирал не ставил под сомнение связи бюро госбезопасности в Императорском дворце. Кроме того, судя по слухам, за успехами «Освоения» пристально следил сам Император.

— Это, — по жесту наблюдателя изображение снова изменилось: теперь голопроектор транслировал высокую усечённую пирамиду с огромной антенной на вершине, — ретрансляционная станция, чьи архивы могут хранит бесценные для нас сведения о всех антиимперских переговорах в зоне боевых действий.

Прежде чем что-то ответить, вице-адмирал сверился с со сводкой по планете, выведенной на экран его датапада адъютантом. Данные не слишком радовали, хотя их нельзя было назвать и удручающими.

— Континент, на котором расположена станция, накрыт мощным щитом, а сама она представляет собой хорошо оборудованную крепость.

— Верно, — подтвердил агент ИСБ. — Единственная очевидная уязвимость станции — сам ретранслятор. Однако, как вы понимаете, он нужен нам неповреждённым. Кроме того, нельзя допустить, чтобы враг нарушил или вовсе стёр станционный архив.

— Всё это затрудняет дело, — выразил обеспокоенность вице-адмирал.

— Лишь отчасти, — усмехнулся лейтенант ИСБ: в его голосе слышались нотки торжества и превосходства. — Поскольку вы имеете доступ и подписали соглашение о неразглашении, я могу сообщить вам, что благодаря секретному проекту Имперской службы безопасности «Взыскатель» в наших руках оказался весь Верховный совет Z3-988. В обмен на выкупленные нами у банков долговые обязательства, его члены готовы признать власть Галактической Империи, отключить планетарный щит и впустить имперские воинские части в столицу, — это было действительно сильное заявление, которое заставило переглянуться собравшихся офицеров командного состава 88-го оперативного соединения.

— В чём же тогда подвох? — только Доммит, как старший по званию, позволил себе не удивляться: он, конечно, не слышал до этого момента о «Взыскателе», но, как представитель флотского командования в зоне боевых действий, знал, что часть планет и систем с той или иной степенью добровольности приняли имперскую власть, хотя никаких официальных сведений о переговорах с ними не было. Это лишний раз подтверждало могущество ИСБ. Лейтенант-наблюдатель явно наслаждался произведённым эффектом, который, однако, оказался несколько подпорчен следующими словами:

— К несчастью, непосредственно станция находится под контролем системного армейского командования, чья лояльность действующему гражданскому правительству под серьёзным вопросом, а антиимперские убеждения — несомненны.

— Значит, нам придется осуществить силовой захват станции? — позволил себе взять слово полковник Толлен.

— Верно, — подтвердил лейтенант-наблюдатель. — И чем скорее, тем лучше.

* * *

Транспорт был старый и дребезжащий, но с функциями своими справлялся. В первую очередь — маскировочной. Реквизированные на планетах Z4-225 суда отлично подходили для незаметной переброски солдат и техники. В тактическом смысле. Об удобстве для солдат, разумеется, никто не думал. Капитан Браво, вынужденный трястись в одной из этих банок для мяса нерфов, уже давно понимал, и даже был благодарен инструкторам, не церемонившимся с только-только прибывшими в Академию зелёными юнцами. Они пихали их в самые невыносимые условия, где семь потов сходило от одной попытки нормально дышать, а не только тащить на себе утяжелённую броню, утроенное вооружение и ящики с припасами. Это пригодилось. Хотя к всевозможным мерзким запахам — похоже, что-то безнадёжно накрылось в системе фильтрации воздуха, или там просто майнок сдох, — капитан так и не привык, и от них не спасал даже штурм-шлем. Одно радовало — перелёт обещал быть коротким.

Рядом с Браво — в полутёмной тесноте грузового отсека, где большую часть пространства занимала боевая техника, — тряслись парни из его 141-й оперативно-тактической группы. В других транспортах точно так же мариновались бойцы ударной роты родного 220-го батальона. Словом, все те, кому выпало идти в авангарде операции.

Полёт и правда не занял много времени: скоро транспорты уже заходили на посадку. Как командование и обещало, никого не размазало по планетарному щиту — в штатном режиме им предоставили окно, и ржавые туши медленно потянулись в столичные космопорты. На данном этапе координацию осуществляли заблаговременно размещённые на своих постах имперские агенты в диспетчерской. Благодаря им транспорты были разведены по посадочным платформам в разных частях города. Оттуда десантировавшиеся войска — согласно полученным конкретным приказам — могли в спешном режиме выдвинуться к указанным точкам контроля.

Под прямое управление Империи требовалось взять космопорты, затем — столичную ретрансляционную станцию связи, электростанцию, гарнизон и, разумеется, Дом Верховного совета. Для каждой цели — свой отряд быстрого реагирования и свой набор техники и вооружения. Но всё — довольно скромно: никаких тяжелых танков, шагоходов и артиллерии. Да они и не разместились бы в трюмах того недоразумения, что называлось «транспортом» и доставило Браво с бойцами на Z3-988. Впрочем, согласно всё тому же плану, ничего серьёзного имперцам здесь не требовалось. Предполагалось, что столица окажет лишь символическое сопротивление. Попотеть придётся только тем, кому выпало занять гарнизон, где располагались верные системному армейскому командованию части.

ОТГ-141, к сожалению, выпал Дом Верховного совета, и больше всех об этом сожалел Призрак. Но, едва транспорты коснулись земли, а створки трюмов распахнулись, никто уже не ворчал и не жаловался, что им поручили нянчиться с проклятыми чинушами. Штурмовой танк типа «Сабля» и бронемашина LAVr QH-7 «Колесница», разметав уже выстроившихся для разгрузки трюма дроидов-докеров серии OX9, вырвались на свободу и резво взяли старт к намеченной цели.

Пока что всё шло хорошо.

По обеим сторонам улицы мелькали однотипно-убогие здания типичной блоковой застройки — бесконечный изъеденный временем и слизнями ковёр феррокрита, прикрывший пыльную поверхность земли. Перед глазами капитана Браво была картина не планеты, а обычного сырьевого придатка с Внешнего Кольца. Не будь здесь ценных ископаемых, она никому не была бы нужна, но эти же самые ресурсы превратили её в ад из кореллианских сказок, где ежедневно варились в духоте глубоких выработок самые бесправные работяги галактики.

Приход Империи обещал им хоть какое-то облегчение — соблюдение элементарных производственных норм и реалистичные графики отгрузок, а не постоянно накручиваемые, изначально завышенные требования ненасытных фабрикантов, подменивших собой правительство.

Внезапное появление имперской техники внесло изрядную долю сумятицы в столичный быт. Пилотируемые дроидами грозовые репульсторные и ховер-транспорты неуклюже пытались маневрировать, чтобы убраться с пути грозных машин, а редкие прохожие бросались к укрытиям, страшась полноценного вторжения. Имперцы же слишком торопились, чтобы обращать на это внимание. Несколько раз лишённая манёвренности, зато отлично бронированная «Колесница» цепляла какую-нибудь из возникших на её пути преград, но продолжала движение как ни в чём небывало. За ней следом двигалась более быстроходная, а поэтому вынужденная притормаживать «Сабля».

Преодолев так пару кварталов, способных переплюнуть своей ущербностью даже нижние уровни Нар-Шаддаа, имперцы из 141-й почти внезапно выскочили на открытое пространство. Перед ними лежала огромная, хорошо просматриваемая и простреливаемая площадь. Но единственными, кто мог воспользоваться этим против Империи, была парочка дроидов-турелей Т4, но они, очевидно, находились под контролем гражданского правительства и их орудия молчали.

Верховный совет, как и было обещано, отступал перед превосходящей силой Империи.

В отличие от Z4-225, где, не смотря на всю эклектичность и смешение культур, чувствовался доминирующий дух человечества, Z3-988 была миром инородцев. Местная архитектура не в последнюю очередь подражала неймодианской, и Дом Верховного совета, а на деле — настоящая крепость, очень походил на постройки почившей Торговой Федерации. Это была высокая, почти овальная в плане башня из серого дюракрита, обшитого во многих местах толстым слоем ржаво-рыжей брони. Дополнительное величие ей придавала установленная без всякой видимой системы подсветка, но всё это ничего не значило для 141-й оперативно-тактической группы.

Быстро и умело оттеснив трандошанских наёмников и дроидов-охранников, нанятых Верховным советом в противовес собственной ненадёжной армии, за всеми взрывозащитными дверями и бронированными стенами имперцы обнаружили всего лишь трясущихся от страха экзотов… Здесь были пара гранов, тви’лек, пятеро неймодианцев, иторианец, салластанин, лутриллианец и родианец. Все, как один, разъевшиеся, заплывшие тугим жиром, и нещадно потеющие в своих пышных одеяниях, слабо подходящих всему виденному капитаном Браво, но вполне объясняющих общую убогость мира.

* * *

Захват столицы был осуществлён быстро и точно. Сопротивление, как и предполагалось, оказал лишь гарнизон, но с укрывшимися там солдатами разобрался огонь башенных лазерных пушек «Сабель». А захваченный с особой поспешностью городской ретранслятор позволил сохранить всё произошедшее в тайне от остальной планеты.

Теперь имперские силы перегруппировывались для выдвижения на новые позиции: пока действовал генератор планетарного щита, надеяться на подкрепление, столь необходимое для штурма секторальной станции связи, не приходилось.

К несчастью, сам генератор располагался в непосредственной близости от станции, а значит, с момента начала боевых действий время начинало играть против Империи: чем дольше будет держаться щит, тем сильнее будет натиск противника, и тем меньше шансов на успех. А поскольку ИСБ не успела внедриться в ряды системной армии, не было и поддержки из стана врага.

Рассчитывать можно было исключительно на собственные, довольно скромные силы. Но и совсем без поддержки авангард не остался. Флот вице-адмирала Доммита вошёл в систему и приступил к исполнению второй фазы операции.

Быстро подавив сопротивление боевой орбитальной станции «Голан-1», имперские силы начали оттеснять от планеты системный флот, состоящий преимущественно из устаревших модифицированных дредноутов типа «Неукротимый». Это было стратегически необходимо и, подставляя бока под огонь их турболазеров, звёздные разрушители прикрывали развернувшуюся высадку десанта.

Транспорт «Аккламатор» должен был спешно доставить на поверхность планеты — на границу действия щита — достаточно штурмовых сил, чтобы враг искренне поверил, что Империя намеревается совершить бросок к генераторам, и выставил им на перехват как можно больше собственных резервов. Согласно плану, это должно было обнажить тылы станции связи и генератора, и позволить выдвинувшемуся из покорённой столицы авангарду нанести удар.

Имея серьёзные размеры, но весьма посредственные орудия и броню, «Неукротимые» попытались помешать высадке, но залпы с двинувшейся вперёд «Превратности судьбы» под командованием вице-адмирала Доммита быстро заставили их передумать. Турболазеры, пусковые установки и датчики врага быстро превращались в бесполезные куски оплавленного шлака. Канониры «Надменного» и «Юстициария» не отставали, нанося противнику серьёзные повреждения. Поддержку осуществляли TIE-бомбардировщики — им нечего было опасаться: при впечатляющей протяжённости более чем в два километра, количество «стволов» прикрытия на «Неукротимых» было смехотворно малым, и у имперских асов было где разгуляться, прожигая броню своими тяжёлыми ударами. Позади них TIE-истребители вели смертоносную схватку с роем примитивных вражеских HH-87. Этим последним не хватало ни мощности, ни скорости, ни манёвренности, чтобы противостоять Империи. Зато их было много: не менее тридцати полных эскадрилий против двенадцати у 88-го оперативного соединения. Но у Империи для поддержки своих и уничтожения вражеских истребителей имелись легкие крейсера типа «Страж». Их легкие лазерные пушки — по четыре на каждом судне — не знали отдыха, пробивая бреши в завесе HH-87.

В ответ на это противник вывел собственный козырь — одного удара ракетного фрегата типа «Лупус», подтянувшегося к схватке с дальней стороны системы, хватило, чтобы уничтожить полное звено TIE-истребителей. Этот сепаратистский корабль выдавал по два пуска ракет в секунду и был буквально создан для борьбы со скоростными высокоманевренными целями. При этом шесть дополнительных легких лазерных пушек не подпускали эти самые цели близко к фрегату. Чтобы уничтожить его, требовалось пробиться сквозь уже изрядно потрепанные, но ещё держащиеся «Неукротимые». Вице-адмиралу Доммиту пришлось продвигать разрушители вперёд.

* * *

План сдержать действия системной армии ложными сообщениями из столицы провалился — её командование в очередной раз проявило нелояльность Верховному совету — но совершивший посадку к границе действия планетарного щита «Аккламатор» был куда убедительнее. Десантировавшийся батальон штурмового корпуса, при поддержке тяжёлой техники, представлял серьёзную угрозу, и скоро в их направлении от вражеских укреплений выступил значительный контингент войск. Численностью враг превосходил силы вторжения, но у Империи было техническое превосходство. Этого было вполне достаточно для победы, но зависела она, по большей части, от скромных сил авангарда, выдвинувшихся к станции связи и генератору щита со стороны столицы.

Хотя главной целью был, несомненно, ретранслятор, основные ударные силы предназначались для захвата генератора: контроль над ним передавал в руки Империи полное тактическое преимущество и фактически делал любое сопротивление бессмысленным.

141-я группа входила в число менее чем скромных сил, предназначенных для захвата станции связи.

Противостояла им мощная линия укреплений с валами, стенами и турелями на башнях, а также техника: спидер-танки WLO-5 и бронированные тяжелые военные спидеры «Вольный бегун». И это, не говоря о множестве рядовых бойцов!

К счастью, командование всё понимало и не требовало от 141-х идти напролом. План был в другом, и уже скоро принадлежавший Верховному совету транспортный шаттл типа «Колчан» на всех порах мчал в сторону станции связи. Имитируя неудержимую панику, пилот безостановочно транслировал коды с призывами о помощи и просьбами о защите…

Тактика сработала — либо командование системной армии усмотрело в этом шанс окончательно взять под контроль Верховный совет, либо просто диспетчер базы не рискнул отказать формальному начальству, — но «Колчану» разрешили совершить посадку в ангаре на нижнем уровне пирамиды станции связи. Там господ советников, разумеется, уже поджидал «почётный» караул из солдат. Но последние весьма удивились, когда вместо перепуганных фабрикантов, добровольно идущих к ним в руки, на них обрушились всей своей огневой мощью бойцы 141-й оперативно-тактической группы.

Впрочем, первое впечатление быстро забылось, и противник, вспомнив о собственном численном превосходстве, начал отступать и перегруппировываться, чтобы подавить нежданное вторжение. Однако штурмовики уже успели продвинуться вперёд. Но расслабляться, разумеется, было рано.

— Лотал, мать твою! — выругался Браво, видя, как один из его парней чудом избежал бластерного болта, лишь в последний момент нырнув в укрытие. — Я не собираюсь отчитываться за твоё списанное в утиль обмундирование!

— Прости, командир, — раздался в наушниках голос Лотала, — был невнимателен, исправлюсь.

Где-то на фоне раздались приглушённые смешки остальной команды. Но парни не забывали и о противнике. Ближайший к Браво вражеский солдат упал, сражённый несколькими точными выстрелами. Его шлем раскололся, обнажая вполне человеческое лицо.

— Наёмники, — брезгливо прокомментировал Призрак.

— Может быть. Не расслабляемся, — ответил Браво. — Прайс, ты со вторым звеном — возьми контроль над энергоузлом. Я с первым прорвусь в командный пункт.

— Есть, — ответил сержант. Спустя пару секунд он со своими бойцами, пользуясь огневым прикрытием со стороны капитана, отделился от основной группы и скрылся где-то в лабиринтах станционных переходов.

— Продвигаемся, — скомандовал Браво оставшимся с ним парням. Разорвавшийся у вражеского укрытия термальный детонатор открыл им путь вперёд. Пути назад у них не было.

* * *

Отчёт Прайса наводил тоску: хотя второму звену удалось пробиться на технический уровень станции, там их встретила орда обезумевших от внештатной ситуации нукногов… Эти коротконогие коротышки-рептилии были примитивными существами, но их маленькие мозги парадоксальным образом подходили для решения сложных технических задач, чем более развитые расы не брезговали пользоваться. Вот и здесь их использовали в качестве дешёвой рабочей силы на обслуживании опасных узлов. И всё бы ничего… но кроме нукногов на техническом уровне обнаружились надзиратели-барабелы, которые без сомнений и стеснения гнали безмозглых подчинённых на позиции сержанта Прайса.

Волна за волной.

Конечно, убивать коротышек было не трудно, но их было слишком много и они пользовались своими размерами, чтобы наносить удары исподтишка, из самых неожиданных мест. Они чуть не достали Гизку, когда тот неосмотрительно сунулся куда-то не туда… Это серьёзно отвлекало и заставляло распылять внимание.

Но и Браво с первым звеном оказались в ситуации не лучше. Помимо простых солдат путь к командному уровню станции преграждали мощные воины из числа трандошан, завринов и барабелов. Справиться с этими двухметровыми ящерицами было непросто. Физически они превосходили людей, были неплохо вооружены и защищены крепкой бронёй. Схватка с каждым таким противником превращалась в настоящее испытание. Выскочивший откуда-то вдруг барабел едва не вышиб дух из Призрака: они долго катались по полу, наминая друг другу бока и мешая Браво прицелиться, и только вибронож, который лейтенант, извернувшись немыслимым образом, вогнал противнику под мышку — прямиком в сочленение доспеха — спас его серьёзных увечий, а может быть и от смерти.

Всё это серьёзно задерживало продвижение.

Когда детонатор открыл проход сквозь запертые двери на уровень управления, 141-е уже ясно понимали, что не могут позволить себе быть милосердными. Или просто долго всматриваться в перекрестье прицела… Выстрелы Е-11 выкашивали не только военные цели, но и многочисленных снующих вокруг станционных операторов — рыжих низкорослых ча'а и тощих синекожих госсамов.

Здесь же звено понесло серьёзные потери: Никс получил пару ранений в плечо, когда их едва не зажали с двух сторон враги, и он не смог продолжать путь. В помощь ему остался Банта. Вдвоём у них был хоть какой-то шанс, и они могли попытаться прикрыть тылы двинувшихся дальше товарищей.

Командный уровень встретил остаток первого звена 141-х не только турелями в стенах. Поприветствовать имперцев вышел огромным трандошанин с тяжёлым пулемётом наперевес.

— Гандарк его дери, что это? — даже Призрак был, казалось, впечатлён, когда выпущенная из тяжелого ускоренного ретранслятора заряженных частиц LS-150 очередь едва не отправила его на тот свет.

— Похоже на ковакианскую обезьяноящерицу-переростка, — рискнул пошутить Лотал, но, по-видимому, неудачно: следующая порция смертоносных зарядов была нацелена уже на него. К счастью, пострадал только послуживший штурмовику временным укрытием терминал.

Зато Браво сумел воспользоваться моментом, и послать вражине несколько крепких бластерных зарядов. Увы, броня трандошанина выдержала, и на кирасе остались лишь едва заметные подпалины.

— А он не хочет умирать, командир, — пожаловался Призрак, который хорошо это видел. Его собственные выстрели произвели не больше эффекта, чем у капитана. Ответный огонь был сравним по мощности с атакой турели небольшого звездолёта. Плазма LS-150 прошивала насквозь всё, словно листы флимсипласта, и страшно было подумать, что она может сделать со штурмовиками, защищёнными лишь своими несовершенными «скорлупками».

К счастью, элитный трандошанин был один против троих. Когда цели разделились и начали манёвр окружения, ему пришлось выбирать, крутиться, и тут-то тяжесть и несбалансированность оружия сыграла с ним злую шутку. Вынудив врага потерять равновесие, Призрак мгновенно смог сократить дистанцию и, увернувшись от украшавшего LS-150 штыка, снова пустил в дело вибронож. Через минуту рептилия, хрипя и булькая кровью, повалилась на пол. Её лапы ещё попытались судорожно сцапать и сдавить шею штурмовика, но не смогли.

— Просто супер, — мрачно оценил всё стычку Браво, всё ещё пытаясь отдышаться. Им оставался последний рывок, хотя и боекомплект подходил к концу.

За дверями командного центра 141-х поджидала совершенная иная картина, нежели в Доме Верховного совета. Никаких трясущихся никчемных экзотов-фабрикантов, спешащих кинуться в объятия Империи… Командующий системной армией встретил врага во всеоружии. В его светящихся жёлтых глазах горела ненависть и ярость.

Огромный, никак не ниже двух метров ростом синекожий фиорин мгновенно открыл огонь, и, хотя сам он оказался укомплектован довольно скромно — перекаченная лапа сжимала лишь трандошанский пистолет-пулемет — поддержку ему оказывали дюжие телохранители. Не уступавший своему командиру ростом вуки с ротационной бластерной пушкой Z-6 и пара буквально обвешанных оружием барабелов составляли огневую мощь, с которой трудно тягаться.

Всполохи огня с обеих сторон мгновенно затопили помещение, разнося вдребезги всё, что было там хрупкого. Одним из первых фейерверком осколков разлетелся тактический экран, на котором можно было наблюдать победу высадившихся на планету войск Империи и хаотичное отступление системной армии к их укреплённым позициям у ретранслятора. Впрочем, если всё шло по плану, генератор щита уже должен был находиться под контролем имперского авангарда. А вот со станцией связи всё было сложнее.

Вражеский огонь оплавил правый наплечник Браво. Враг имел лишь незначительное численное преимущество — четверо против троих — но серьёзно превосходил штурмовиков огневой мощью и грубой силой. Что вуки, что барабелы, что фиорин могли порвать человека на части голыми руками, и не запыхаться. А осознание того факта, что их война проиграна, только добавляло им жажды крови…

Попытка Призрака подстрелить вуки полностью провалилось, и лейтенант поспешил отступить за ближайшее укрытие, которое, однако, мгновенно разлетелось в щепки под натиском Z-6. Призрак снова бросился наутёк — здесь ему требовалась вся его знаменитая ловкость и неуловимость. А вот Лоталу не повезло... Барабелы взяли его на прицел, и Браво хорошо видел, как на белоснежной кирасе товарища расцветают чёрные цветы подпалин.

Штурмовик упал, а через мгновение сработал зажатый в его руке звуковой детонатор. Подаренное Лоталом время нельзя было тратить впустую. Хорошо понимая, что ни с вуки, ни с фиорином так просто не сладить, Браво сконцентрировал внимание на барабелах. Капитан с удовольствием наблюдал, как кривятся широкие пасти рептилий, когда они, оглушённые звуком, вдруг осознали, что их кишки теперь хорошенько прожарены огнём Е-11.

Даже время словно потекло медленнее, но пришедшийся в грудь капитана удар мохнатой лапы заставил его вновь набрать скорость. Из-за сработавшего детонатора вуки выпустил из лап пушку, и уже не стал тратить время, чтобы поднимать её. Он накинулся на штурмовика с голыми руками, намереваясь переломать ему все кости. Всё, что Браво видел, это клыкастую пасть своего соперника. Где-то рядом Призрак вступил в схватку с фиорином. Их рычание и кроткое переругивание смешивалась в ушах Браво с оглушающим рёвом вуки.

Всё, на что мог надеяться капитан, так это на то, что лейтенант разберётся с фиорином придёт ему на помощь, но надежда быстро таяла… И именно в этот момент свет вдруг погас. На короткий тёмный миг, до того, как зажглись аварийные красные лампы, мохнатое чудовище с Кашиика опешило. Достаточно, чтобы Браво смог подобраться и со всей силы лягнуть неприятеля прямо между ног.

Вуки взревел яростнее прежнего, и немедленно отправил капитана в неконтролируемый полёт. Удар о стену был настолько сильным, что не только воздух полностью вышел из лёгких, но и шлем слетел с головы. Браво сполз на пол, чувствуя, что в лучшем случае обошлось парой переломанных рёбер… Вуки, кровожадно скалясь, приближался. И когда казалось, что его спутанная чёрная шерсть заслоняет уже весь обзор, позади раздался сдавленный вздох. Вуки оглянулся — достаточно быстро, чтобы целую секунду наблюдать, как его поверженный работодатель оседает на пол с дыркой в груди. А затем точно такая же дырка от бластерного болта, только в голове, появилась у вуки, и он повалился к ногам Браво…

Призрак, весь перемазанный в своей и чужой крови, частично без брони, гордо стоял в центре разгромленного командного центра ретрансляционной станции.

— А что с этой планетой? — напротив каждого кресла в стол совещаний был вмонтирован терминал, и когда офицер лояльности из ИСБ вбил на нём какую-то команду, на голографической карте «освоенных» территорий вспыхнула красная точка. Через секунду рядом всплыла информационная справка. — Лишь старые развалины и примитивные поселения… Насколько целесообразно тратить на это ресурсы Империи? Будет вполне достаточно звена солдат Имперской армии и пары TIE-истребителей, чтобы держать аборигенов в страхе.

Военный совет командования операции «Освоение» существовал для того, чтобы анализировать результаты, сопоставлять и координировать действия, а также корректировать планы в соответствии с реальной ситуацией на фронтах, но порой возникали вопросы, которые находились вне его юрисдикции. Это был как раз такой случай.

— Не обсуждается, — невозмутимо произнёс вице-адмирал Доммит, который именно сейчас мог почувствовать собственное недосягаемое превосходство над всемогущей ИСБ, позволяющей себе регулярно вмешиваться во всё и комментировать действия флотского командования. — У меня приказ самого Императора…

Подобное офицеру лояльности крыть было нечем, и обсуждение мгновенно переключилось на другие, максимально далёкие от таинственных дел Императора вопросы. Силы, размещённые Доммитом на отдалённой лесистой планете, остались на месте.

Взвод штурмовиков, рота солдат Имперской армии, два звена TIE-истребителей, три AT-ST со своими экипажами, отряды инженеров и строителей. Всё, чтобы защитить странные древние развалины, краткое сообщение о которых — всего лишь смазанный кадр, полученный от разведывательного дроида «Гадюка», — смог каким-то образом долететь не просто до Центра Империи…

До самого Императора!

Гарнизон приступил к расчистке площадки и возведению временных укреплений для охраны зоны повышенного имперского контроля, в которую вошла территория руин с предварительными раскопками. Впрочем, офицер лояльности из ИСБ был в чём-то прав: третью планету системы Z5-920 трудно было назвать опасной. Местные аборигены находились на примитивном уровне развития и вели мирную фермерскую жизнь. Ближайшие их поселения находились не менее чем в трёх километрах к северу и четырёх к востоку от развалин и были отделены от них густым лесом, полным хищных, но не опасных существ.

Едва ли что-то могло серьёзно угрожать здесь имперскому присутствию, но…

Не успела Империя укрепиться вокруг развалин, как на стол командира аванпоста легли первые, но не последние докладные записки о странных событиях. Часть из них — сведения о подозрительных звуках, и о тенях, блуждающих между старинными каменными стенами развалин, — казались всего лишь глупостью, итогом утомления, и командир настоятельно советовал подчинённым обратить в медпункт. Хотя штатный медик — дроид серии 2-1C — который, чего таить, отличался весьма циничным подходом, разумеется, ничего не обнаружил…

Но следом стали поступать донесения о странных провалах в памяти от бойцов, несших часовую службу в непосредственности близости от руин! Едва заняв свой пост, они могли вдруг очнуться от странного забытия, когда их находила встревоженная смена…

Пришлось напрячь все имеющиеся сканеры, но найти так ничего и не удалось: лес вокруг кишел всяческими мелкими и средними формами жизни. Тогда было принято решение расширить отделяющую базу от леса просеку до километра, и увеличить частоту запусков в небо TIE-истребителей. Первая мера могла вызвать возмущение аборигенов, считавших лес и руины в нём неким священным и запретным местом, но Империю подобные мелочи мало интересовали. Возникла другая проблема, куда более весомая.

Техника, предназначенная для расчистки леса, начала ломаться! Несмотря на выставленную удвоенную часовую стражу, диверсии, а именно так расценивал это имперский командир, продолжались.

Чтобы преподать урок аборигенам, дерзнувшим мешать Империи, командир принял решение выжечь ближайшую из деревень. Исполнение задачи возлагалось на TIE-истребители, но утром в день вылета их обнаружили повреждёнными, и повреждения не получалось назвать… штатными. Что-то буквально искромсало их — броня была оплавлена, крылья начисто отделены от кабин.

Это месиво не подлежало восстановлению!

В подобной ситуации командир, даже опасаясь выговора за понесённые потери и утрату контроля над ситуацией, был вынужден обратиться к командованию, но прежде, чем он успел это сделать, на орбите планеты появился имперский корабль. Переданные с него коды указывали на вмешательство в дело самого Императора.

* * *

Он явился по секретным маршрутам, ведущим из Глубокого Ядра, — командный крейсер типа «Арквитенс» «Злой рок». Очень скоро отделившийся от него шаттл доставил на поверхность две персоны. Об их важности говорили пышные одежды из синтешёлка и высокие шляпы. Они держались высокомерно и свысока взирали на имперского командира, встретившего их, и совсем не обращали внимание на солдат и персонаж аванпоста.

Это были маги Бисса — тайного мира Императора — Мсакен Рал и Беджа Сфакс, посланные на третью планету системы Z5-920 за секретами руин: не просто груды замшелых камней, как считало командование имперских войск, а развалин древнего Храма джедаев!

Мсакен Рал и Беджа Сфакс не нуждались в сканерах и технике — с ними в этот мир явилась Тёмная сторона Силы, и скоро её холодные щупальцы протянулись от руин во все стороны, прощупывая пространство в поисках угрозы. Маги применяли древнее ситхское колдовство, которое усвоили на Биссе под надзором Слай Мур и самого Императора. Принесённые ими с собой миазмы Тёмной стороны заставили населявшую леса живность разбегаться. Волны страха и гнева докатились даже до поселений аборигенов, в жилах которых, быть может, ещё текла кровь древних джедаев…

Прилив тёмной энергии подступил к самым стенам развалин, она клубилась у подножия обветшалых колоссов: каменные рыцари со смытыми временем чертами лиц безучастно взирали на творимое в их позабытом пристанище чародейство ситхов; их руки, когда-то сжимавшие мечи из бронзия и электрума, были пусты.

Но на поясе того, кто явился защитить наследие Ордена, ещё висело заветное и священное оружие. Маги Бисса почувствовали его появление: явившийся с ним Свет заставил их собственную Тьму всколыхнуться и отступить.

— Так вот, кто посмел вмешиваться в дела Императора, — надменно объявил Мсакен Рал.

— Джедай, сбежавший от смерти… Чтобы встретить свою судьбу здесь! — высокопарно заявил Беджа Сфакс.

В действительности же молодой мужчина, представший перед ними, мало напоминал тех рыцарей-джедаев, что хранили Старую Республику, или вели армии во времена Войн Клонов. Традиционные одеяния он сменил на простую одежду фермера, уже изрядно потёртую и изношенную. В сравнении с нарядами магов Бисса она казалась совсем убогой… И только серебристая рукоять на поясе говорила, кто стоял среди древних камней, и кто защищал наследие Ордена, мешая делам Империи.

— Я не позволю вам осквернять этот Храм, — на лице рыцаря, осунувшемся, бледном, с неаккуратной чёрной щетиной, замерло выражение суровой решимости.

Маги Бисса рассмеялись в унисон — это был злой, каркающий смех, насквозь пропитанный самоуверенным презрением к врагу.

— Лучше бы тебе сидеть в своей норе, джедай, — выплюнул Мсакен Рал.

— Мы читали «Книгу Гнева»! — кривя широкий рот с двумя рядами мелких острых зубов усмехнулся Беджа Сфакс. — Нам открыты способности, которые находятся за гранью твоего понимания! Не противься судьбе…

— Сам Император предсказал смерть джедаев. Секреты Храма будут принадлежать ему!

— Вы — лишь пешки ситхов! — отмахнулся от высокопарных речей адептов Тёмной стороны джедай. Теперь он хмурился, а в его глазах сгущались сумерки.

— Наивный глупец! — покачал головой Мсакен Рал. — Ситхи правят этой галактикой, а мы — служим ситхам: когда мы сокрушим тебя, наш повелитель наградит нас такой властью, которая тебе и не снилась!

— Довольно слов, Мсакен Рал, — нетерпеливо заявил Беджа Сфакс, делая шаг вперёд. — Убьём его, и получим награду от Императора! — рука мага Бисса легла на пояс — туда, где висел его световой меч. Такой же был у Рала. Джедай наблюдал за ними, ничего не предпринимая… но, когда их оружие зажглось, его лицо потемнело, а в глазах сверкнула ярость, столь несвойственная рыцарям Ордена.

— Это мечи джедаев! — в его голосе бурлило негодование: в руках врагов сияло изумрудное и голубое пламя.

— Верно! — Мсакен Рал не мог скрыть злорадства, упиваясь реакцией врага. — В Цитадели Императора много таких игрушек, — красуясь и зля джедая, он любовался рукоятью в своей ладони. — Это его трофеи! И теперь мы обратили наследие вашего Павшего Ордена на службу Империи! На службу… ситхам!

— Негодяи! — взревел джедай. В его руке вспыхнуло пламя собственное клинка — сияющее золотым светом. Он бросился в атаку. Одним прыжком преодолев не менее двадцати метров, рыцарь наотмашь ударил Мсакена Рала. Маг Бисса едва успел отразить удар, но почувствовал на своём лице жар соединившихся клинков. И тогда же волна Силы смела императорского слугу и впечатала в увитые плющом обломки каменной стены. Тот, кряхтя, сполз на землю.

Теперь настала очередь Беджы Сфакса. Мгновение назад он издевался над джедаем, а теперь уже и не думал смеяться. Золотое пламя плело вокруг него смертоносную паутину. Синий клинок мага едва успевал отражать угрозу, но светящиеся тиски неуклонно сжимались.

— Со мной могущество тёмной стороны, — прорычал Сфакс. — За каждую отнятую жизнь джедая Император обещал нам по целой звёздной системе! — маг распалял не только собственные амбиции, ища в них могущество, но также намеренно пытался нарушить без того пошатнувшееся равновесие джедая, пробудить в нём ярость и почерпнуть из неё Силу для самого себя… Но он не учёл, что мастерство джедая превосходило его собственное. Поддавшись ярости, рыцарь не позволил обратить её против себя. Он обрушил её на самого Сфакса!

— А что он обещал, — золотое пламя нанесло новый удар, — когда ты умрёшь!

Сфакс истошно завопил, когда оружие джедая рассекло его на две части, и они грудой дымящейся плоти пали к ногам древней статуи. Колосс молча принял это подношение…

Рыцарь-страж повернулся к оставшемуся врагу, намереваясь вступить с ним в бой, но… Мсакен Рал уже утратил твёрдость духа. На его лице больше не цвело прежнее высокомерие, а в руках вместо рукояти меча блеснул комлинк:

— Солдаты, сюда! Немедленно! Я приказыва-а-а!.. — слова обратились в судорожный крик, когда джедай, размытой тенью бросившись на мага, вонзил свой клинок ему в грудь. Пышные одежды и титулы не спасли Мсакена Рала от пробуждённого им и Беджей Сфаксом гнева.

* * *

Вице-адмирал Ансель Доммит, командующий 88-го оперативного соединения Имперского флота в операции «Освоение», был бледен. Воротничок кителя казался ему невозможно тесным, а воздух вокруг — невообразимо холодным, даже по меркам температурного стандарта, который поддерживали на палубах имперских боевых кораблей.

Причина была очевидна. Ступивший на борт «Превратности судьбы» императорский особый эмиссар — Дарт Вейдер — сеял страх и трепет всюду, где появлялся. Окружённые ореолом мистицизма и угрозы, которым его наделял таинственный титул Тёмного повелителя ситхов, он касался воплощением космического мрака, и даже свет боялся бросать свои робкие отблески на чёрную броню этого грозного гиганта.

И всё же, вице-адмирал попытался оправдаться — капитанский мостик собственного флагмана, казалось, придавал ему силу для нужных и правильных слов, но по одному мановению затянутой в чёрную перчатку руки Доммит проглотил их все.

— Не нужно слов, командующий, — мрачно объявил Вейдер, — лучше приберегите их для Императора — он лично спросит с вас за провал, — речь шла об аванпосте на третьей планете системы Z5-920: он был уничтожен, вырезан под корень… а вместе с ним — два особых императорских посланника! И теперь глубокий синтезированный голос тёмного повелителя не сулил Доммиту ничего хорошо. — Я здесь лишь для того, чтобы исправить вашу ошибку… — рука ситха указала на иллюминаторы: там белые покрывала облаков мирно плыли над сине-зелёным шариком проклятой третьей планеты.

— И-император? — только и смог переспросить вице-адмирал, чувствуя, как по спине струится ледяной пот.

— Именно, командующий, — чёрный плащ взметнулся: Дарт Вейдер уже удалялся, оставив вице-адмирала в растерянности и страхе. Пусть Доммит и являлся опытным и прилежным офицером, небольшой испуг, по мнение ситха, мог пойти ему исключительно на пользу. В собственные слова об Императора Вейдер, разумеется, не верил: едва ли Палпатин обратит внимание на гибель двух бисских фокусников… Куда больше этих оккультных ничтожеств тонуло в том болоте интриг, которое Слай Мур устроила на Биссе с подспудной подачи своего господина.

Тёмный повелитель сомневался, для чего в действительности его мастер разводит этих фанатиков: пользы от них было немного, и случай на планете с джедайскими развалинами служил новым тому подтверждением… Придворные интриги, конечно, могли продвигать некоторых из этих «одарённых» в качестве альтернативы, или даже замены Вейдеру, но здоровый ум не мог воспринимать подобное как реальную угрозу.

Всего лишь насмешка, не более.

Никто не мог сравниться в могуществе с истинными ситхами, а их в целой галактике всего лишь двое, и одним из них был и навсегда останется Дарт Вейдер…

Шаттл доставил Тёмного повелителя на планету — ко границе разгромленного аванпоста. Тела уже убрали члены имперской санитарной командой, но в Силе ситх мог почувствовать, где лежали изрубленные, искромсанные солдаты, офицеры, технический персонал… Кроме того, вокруг громоздились изуродованные блоки временных построек: на них красовались многочисленные подпалины, но их оставили не бластеры врагов, а оружие самих имперцев. Все выстрелы солдат и штурмовиков искали единственную цель, но оказались отражены… Крови не было по той же причине.

Оружие джедаев.

Оно также запечатлело свои следы на дюрастали и дюрапласте: широкие росчерки — настоящее послание…

Вейдер усмехнулся: Тёмного повелителя не напугать подобным.

Он отыскал его среди развалин: одинокая фигура в жалком фермерском тряпье, сидящая на вросшей в землю голове павшего колосса. Мужчина был погружён в медитацию. У его ног лежали рукояти трёх мечей. Без сомнения, два из них он отнял у поверженных магов Бисса.

Вейдер шагнул ближе.

— Сила с тобой, рыцарь, но ты уже не джедай, — в голосе ситха гремела Тёмная сторона, открывшая ему это знание.

— Я — страж этого места! — возразил мужчина. Сквозь Силу Вейдер чувствовал бурлящие в нём эмоции. Конфликт.

— Это место… — ситх обратился к собственному восприятию. — Сила ещё велика в нём. Но она дремлет. Ты не сможешь пробудить её, — следующие слова Тёмного повелителя были им хорошо продуманы, словно выверенный удар по чувствам джедая. — Возможно, это удастся Императору.

— Никогда! — мужчина открыл глаза. В них сверкала неуклонно нарастающая ярость. Вейдер уловил, как протянувшиеся от рыцаря усики Силы коснулись трёх мечей. Он пытался скрыть это от ситха, но не преуспел.

— Ты ещё цепляешься за старые устои своего павшего Ордена. Откажись от них, присягни Тёмной стороне, и тогда я покажу тебе путь к истинному могуществу.

— Нет! — мужчина поднялся. — Я не буду рабом ситхов! — один из мечей прыгнул ему в ладонь. Зажглось золотое пламя.

— Разочаровывающе, — вспыхнул клинок цвета крови.

* * *

Они сошлись, две тени, перед глазами молчаливых свидетелей — статуй древних джедаев. Дарт Вейдер был на голову выше своего соперника, каждый его удар подкрепляла не только мистическая, но и грубая сила. Перед этим натиском ни один джедай не мог устоять. А был ли самопровозглашённый страж Храма джедаем?..

Не вполне.

Тёмная сторона теперь вползала в его грудь. Он дышал ею, она текла в его крови, попадала в мозг, отравляя мысли. В этом была слабость и сила стража Храма. Чтобы изжить первое и обрести второе он должен был выбрать.

Свет или Тьма. Иного пути не было, нет и не будет.

Гнев и ярость, взятые у Тёмной стороны, и смешанные с опытом Света, без сомнения помогли стражу одолеть двух недоучек — магов Бисса — но этого недостаточно, чтобы сойтись в поединке с Тёмным повелителем ситхов, наследником тысячелетней династии Бэйна!

Вейдер не знал сомнений. Он не просто атаковал, он навязывал противнику свою волю, принуждая отступать и защищаться — растрачивать силы в бессмысленных потугах отвести горящую алым пламенем смерть.

Нити Силы вновь протянулись от стража — туда, где он оставил два других меча. Вейдер уловил это стремление. Он мог подавить его собственной мощью, но не стал.

— Неужели это всё, на что способен страж Храма? — голос ситха затуманивал разум, взывая к отравленным ядом Тёмной стороны мыслям рыцаря. Трофейные мечи — изумрудный и синий — вспыхнули и прыгнули к своему нынешнему владельцу. Он не коснулся их, но направил Силу, чтобы рассечь ситха… Но ни один из трёх клинков не смог даже коснуться чёрной брони. Одним движением, настолько простым, настолько лишённым грациозности или изысканности, что страж не мог не ощутить укола ярости от задетой гордости, но зато преисполненным подавляющей и вгоняющей в трепет мощи, Вейдер отбросил эти жалкие атаки. Два меча погасли — их рукояти упали на землю, рассечённые алым клинком.

Императору придется поискать, чем заместить утрату в своей коллекции.

* * *

Страж ещё мог сопротивляться, мог вызвать к Силе, но… Светлая сторона ускользала от него, а Тёмную он так и не смог принять, хотя только она ему теперь и оставалась. С каждым мгновением рыцарь всё больше оказывался во власти Тёмного повелителя. Дарт Вейдер знал каждый шаг своего противника задолго до того, как тот будет сделан. Ни один удар не был для него неожиданностью. И когда ситху наскучила их прогулка среди руин — а страж всё отступал, углубляясь в лабиринт разрушенных стен, — Тьма вокруг пошла мелкой рябью.

Первый удар из сгустившейся ночи страж ещё сумел предчувствовать. Золотистый клинок рассек метивший прямо в голову камень. Но за ним последовал второй, третий. Удары всё учащались, они стали проникать сквозь слабеющую защиту стража. Вот, обломок статуи ударил и раздробил ему правое плечо. Основная рука теперь стала бесполезно, а левая хватка не была достаточно отработана. Взмах алого клинка выбил меч противника — золотое пламя погасло, серебристая рукоять сверкнула и легла в покрытую чёрной перчаткой ладонь Вейдера: ситх мог оценить баланс и скромное изящество оружия джедая.

— Неплохо, — вынес свой вердикт Тёмный повелитель, и тут же шутя отмёл Силовую атаку, в ярости проведённую оппонентом. Страж сам отлетел в сторону и с шумом ударился в стену, обрушив ветхую кладку. Теперь он, изученный, обессилевший, безоружный, едва ли мог встать, и не мог надеяться защитить свой разваливающийся Храм.

— Я проиграл, — сокрушённо выдохнул страж.

— Верно, — Вейдер не собирался подпитывать поверженного соперника иллюзиями.

— Теперь — убей меня! Или когда-нибудь я убью тебя!

Тёмный повелитель не мог не усмехнуться в ответ на такую потрясающую, упоительную наивность.

— Нанеси же удар! — взревел страж. Он попытался подняться несмотря на то, что кровь застилала ему глаза. — Чего ты медлишь?

— Я не убью тебя, — Вейдер оставался неподвижен, мрачной тенью возвышаясь над павшим рыцарем.

— Мне не нужна жалость ситха!

— Жалость? — удивился Вейдер. — О, поверь, там, куда я провожу тебя, нет жалости, и нет милосердия. Но пройдя этот путь до конца, — это Тёмный повелитель мог обещать со всей уверенностью, — ты познаешь истинное могущество Тёмной стороны Силы, и послужишь мне, как своему повелителю.

Поток Тьмы, вызванный ситхом, подхватил стража, проник в его разум и погрузил во мрак. Там ему надлежало пребывать весь долгий путь до далёкого замка на отравленной кислотными дождями планете Вджун. Император, несомненно, потерял на третьей планете системы Z5-920 двух своих магов, но Дарт Вейдер всё ещё мог обрести нового инквизитора.

Очередной «внезапный» визит. Таких в бесконечных буднях Дарта Вейдера было не счесть. Как устрашающее «лицо» ситхов, как эмиссар Императора, как неусыпный страж Галактической Империи он совершал тысячи путешествий.

«Я хочу стать первым, кто побывает на каждой...»

Когда-то наивный мальчик с Татуина смотрел на звёзды, и мечтал посетить все планеты этой галактики… Тёмный повелитель был близок к осуществлению этой детской мечты забытого мертвеца как никто другой.

Выпорхнув из-под брюха звёздного разрушителя, белоснежный шаттл «Лямбда» расправил крылья и устремился к поверхности планеты. Вейдера не интересовали её имя, обитатели, или история. Этот мир обрёл значимость лишь потому, что здесь Империя разместила один из своих секретных объектов. Но даже в этом случае важность определялась достигнутыми успехами.

В их наличии возникли сомнения…

Разумеется. В противном случае появление Дарта Вейдера не состоялось бы: он один, как никто другой, умел заставить имперских исполнителей открывать в себе новые, прежде сокрытые силы и устремления.

Посадочный ангар пустовал, но всё быстро изменилось, когда оповещённое о прибытии высочайшего гостя командование нагнало и выстроило перед совершившим посадку шаттлом ряды самых представительных своих подчинённых. Как на параде в День Империи. Само начальство также поспешило явиться — только поле этого пилот транспорта стравил лишнее давление и трап «Лямбды» начал неспешно опускаться.

— Лорд Вейдер, ваш неожиданный визит такая честь… — эту фразу Тёмный повелитель ситхов слышал так часто, что давно обрывал на полуслове: лёгкое движение затянутой в черную перчатку ладони заставляло имперских командующих и управленцев замолкать, судорожно хватая последний, как им казалось, глоток воздуха. Это был почти рефлекс...

Те немногие, кому посчастливилось пережить личную встречу с Дартом Вейдером, были весьма убедительны в распускаемых слухах. Мёртвые оказывались ещё красноречивее.

Однако не только затёртая до дыр шаблонность была той прочной, из-за которой Тёмный повелитель не желал дослушивать фразу до конца. Иной, более важной, была фальшь. Фальшь столь очевидная, что не требовалась Сила, чтобы уловить её звенящие эманации.

Так наивно и так разочаровывающе... Вейдера пытались обмануть.

Раз за разом чиновники, своей некомпетентностью и нерасторопностью вызвавшие внимание владыки, оказывались предупреждены о его «внезапном» визите. Но если бы всё ограничивалось одним лживым словом в стандартном приветствии! О, это было бы малой бедой, почти достойной… не прощения, конечно, но некоторого снисхождения. Однако эти несчастные заходили в своих жалких потугах дальше. Не понимая, что их судьба решена, они начинали изображать бурную деятельность, широкими небрежными мазками пытаясь заштриховать допущенные просчеты. И этим только явственнее расписывались в непростительном грехе своей беспросветной глупости.

Смерть становилась для них милостью — избавлением от невыносимого в своей бесполезности бремени существования.

Глаза Тёмного повелителя скрывались под чёрными линзами, но для управляющего имперским секретным комплексом тяжесть его взгляда была несомненна. Он чувствовал, что под маской Вейдера к нему явилась сама смерть, и это заставляло чиновника раз за разом оттягивать ставший вдруг удушающе-тесным воротничок мундира.

Не помогало.

Ситх шагал по стерильным коридорам и залам комплекса — под его чёрными сапогами мелькал решётчатый пол, плащ взметался. Позади бежала свита, едва поспевающая за своим повелителем.

Почему Дарту Вейдеру вообще приходилось задумываться о подобных вещах, как «внезапность»? Это было значимо. Это был один из индикаторов, отмечающих степень контроля над ситуацией.

Для ситха контроль над течением событий — не просто выражение обретённой власти, это важнейшее оружие. А если оружие не содержать в надлежащем состоянии, однажды оно может выйти из строя. Подвести владельца. Это уже признак слабости.

Дарт Вейдер не мог быть слабым.

Так почему же он терял контроль? Причина очевидна: покуда информация остаётся величайшим товаром, особенно — информация о действиях самого Вейдера, справиться с её утечкой не под силу даже могуществу Тёмной стороны. И хотя решение, казалось бы, лежало на поверхности, корни уходили слишком глубоко.

Всё начиналось с Императора...

Речь даже не о шпионах, которыми кишел Дворец. Сам Палпатин, воссев наконец на галактический трон, вдруг приобрёл неудержимую привычку вести сокровенные беседы при свидетелях. Штурмовики, слуги, советники, или гости… — значения не имело. Правда, подобная щедрость на откровения ему ничего не стоила и ничем не угрожала: Император раскрывал исключительно чужие секреты, собственные же оставлял при себе. Это был способ доминировать над теми, кто принимал его власть и его правила игры. Но факт оставался фактом: нередко Вейдер, преклоняя колени перед голограммой, чувствовал — видеть он этого не мог, ведь проектор транслировал только укрытое капюшоном лицо, — что рядом с мастером есть кто-то ещё. И тогда всё сказанное Вейдеру становилось достоянием третьих лиц. В лучшем случае, это оказывался один из ближайших прихлебателей Палпатина, в худшем — кто-то неожиданный. И более опасный… Ксизор, например. В таких случаях Тёмному повелителю ситхов приходилось напрягать уже собственных агентов во Дворце, чтобы выяснить личности излишне осведомлённых, и предпринять ответные шаги. Готовиться к последствиям.

В разведённом императорскими стараниями болоте иначе действовать было уже нельзя. Даже Тёмному повелителю ситхов. Даже вдали от имперской столицы. Назойливое гудение роящихся вокруг трона «насекомых» настигало Вейдера, куда бы он ни отправился, и всюду доставляло мелкие, но раздражающие неудобства.

— Не нужно провожать меня, управляющий, — не без удовольствия произнёс Вейдер, перешагивая через упавший к его ногам труп: инсайдерская информация не помогла избежать незримой удавки, и не важно, откуда она была получена. Впрочем, секретный комплекс указывал скорее на Императорский дворец… Но и без него точек утечки имелось превеликое множество.

Далеко ходит не требовалось…

Тёмный повелитель ситхов мог иметь сколько угодно контроля над событиями, но его самого контролировали, пусть и опосредовано. Слишком уж значимая он фигура в Империи. У него множество дел и ещё больше обязанностей, каждый его день плотно заполнен событиями: визиты, встречи, совещания начальников штабов — во всём этом легко запутаться, а значит, требовалось содействие вездесущей имперской систематизации. Во дворце Вейдера на Корусанте — его официальной резиденции и приёмной — служил целый штат профессиональных бюрократов, призванных помочь владыке с этой задачей: секретари и адъютанты, ведающие графиками и распорядками его официальной и публичной жизни, а также великое множество рядовых служащих, так или иначе имеющих доступ к драгоценным сведениям. Разумеется, среди них находились и шпионы, за звонкий кредит «сливающие» информацию о своём господине каждому, кто мог осилить установленный «рынком» прайс.

А цены на сведения о Дарте Вейдере были высоки…

— Я жду результат, а не пустые слова, управляющий. Это в ваших интересах, — новый начальник комплекса, назначенный буквально на трупе своего предшественника, должен был принять слова Тёмного повелителя в качестве личного девиза. В противном случае его ждала ещё менее завидная судьба — это ему гарантировал сам Дарт Вейдер. Впрочем, судя по сведениям ситха, а он имел доступ к самой полной базе данных Империи, именно этот суетливый тви’лек являлся реальным руководителем всех исследовательских и технологических процессов на объекте, в то время как его покойный ныне начальник всего лишь грел кресло в кабинете, куда его поместило грубое вмешательство откуда-то из высших эшелонов власти.

Думая о мертвеце — о каждом из них, — но не как о личности, а как о проблеме, которую предстоит решить на пути укрепления Нового Порядка, Вейдер неизбежно приходил к первопричине этого «недуга».

Связи…

Ещё одна, и далеко не лучшая составляющая имперского мироустройства. Её Новый Порядок не просто перенял от Старой Республики, но, благодаря разбухшему императорскому двору, возвёл в ранг всеобщего увлечения. Это был элемент игры за влияние: расставить вокруг как можно больше подчинённых и зависимых фигур, чтобы самому надёжнее усесться на занятом кресле. Вполне естественно, что многие ниточки тянулись напрямую во Дворец. Тамошние лизоблюды просто обожали вмешиваться в назначения! Всюду, гудя ни глянь, находились такие, кто занял пост не за счёт безупречной службы, а благодаря высоким покровителям. Как покойный управляющий… Но пусть напыщенный Великий визирь ярится, что Вейдер походя смахнул с «доски для дежарика» одну из поставленных чагрианом пешек, это ничего не значило.

Не для Вейдера…

Разумеется, о случившемся донесут Императору. Мас Амедда непременно выставит события в выгодном для себя свете. Это будет его попытка — трусливо, через Палпатина, — нанести Вейдеру укол, но… Что бы коварный царедворец ни шептал Императору, что бы ни отвечал своему советнику владыка, что бы мастер ни говорил в последствии ученику, Тёмный повелитель ситхов знал — на самом деле его действия будут одобрены. Потому что именно для этого Дарт Вейдер нужен Дарту Сидиусу: как разящий ситхский меч, сметающий любые преграды, не знающий сомнений и страха, не связанный цепями бюрократии, не оглядывающийся на законы, но творящий непостижимый и страшный суд Тёмной стороны по праву сильного.

Ведь не просто так Палпатин сокрыл от галактики свою природу ситха, позволив ученику стать живым воплощением древнего Ордена и всей династии Бэйна. И теперь Тёмный повелитель просто исполнял свою работу — сжимал объединяющий галактику кулак — и был готов продолжать делать это впредь.

Он — чуждая, но неотъемлемая часть механизма Империи.

* * *

— Друг мой… — голос Императора, пронзая парсеки галактического пространства, достигал зависшего посреди чёрного ничего имперского звёздного разрушителя. На «Опустошителе» ему внимал, преклонив колено, Тёмный повелитель ситхов. Несмотря на мягкие слова, слетающие с губ мастера, Дарт Вейдер никогда не ставил под сомнение их отдающуюся эхом силу, и никогда не позволял себе относиться к ним с небрежением.

Воля Императора оставалась законом в равной степени для всех, и ещё большее значение обретала для его ученика. Таковы были древние правила ситхов: Дарт Сидиус воплощал в себе власть, Дарт Вейдер служил её исполняющим продолжением.

Впрочем, Император никогда, за редким исключением, не облекал свою обращённую к ученику волю в грубую приказную форму. Не из нежных чувств, разумеется. Пытаясь воздействовать на Вейдера через его эмоции и эго, Палпатин действовал тоньше, здесь же имела место игра на люди: Сидиус всего лишь поддерживал им же в немалой степени созданный жуткий образ Тёмного повелителя ситхов, чтобы через него держать в страхе всех остальных.

— Мне стало известно о некоторых досадных задержках в одном перспективном проекте, о котором так много рассказывал мне губернатор Таркин… — в этот раз императорская воля также облеклась в нейтральную форму. Любому, кто мог подслушать разговор, показалось бы, что Палпатин лишь делится тревогами с одним из ближайших соратников. Но Вейдер знал истинный смысл слов Императора.

— Проект будет завершён, — наверное, только он мог позволить себе утверждал подобное с искренней и решительной верой в собственные слова.

— Это возможно? — буднично поинтересовался Император. Теперь его будто совсем не беспокоил результат…

— Да, учитель. Я лично проконтролирую это.

Замысел Императора был очевиден: он желал, чтобы Вейдер сам вызвался решить проблему, и, услышав желанные слова, благодушно кивнул — всё снова шло по его плану. Призрачно-синее сияние голограммы потухло, оставив Тёмного повелителя один на один с предоставленной в его полное распоряжение задачей.

* * *

Проект такого уровня сам по себе вещь небывалая. Трудно представить что-то подобное во времена продажной Старой Республики. Раньше все тонуло в бесконечных обсуждениях Сената... Император превратил Сенат в послушный дирижёру хор. Раньше планетарные власти позволяли себе диктовать условия центральному правительству... Император дал им губернаторов, а моффы получили контроль над целыми секторами галактики. Приказам хоть и важного, но все же далеко не первого чиновника подчинялись теперь пространства большие, чем целые империи древних эпох… Но даже для Империи строительство «Звезды Смерти» стало серьёзным испытанием.

Не удивительно.

Главной проблемой, на взгляд Вейдера, выступало то, что официально никакой «Звезды Смерти» не существовало. Как и генерального бюджета, за целевым расходование которого можно, хотя бы в теории, уследить. Имперский департамент передовых оружейных исследований, де-факто ответственный за завершение затянувшегося проекта, де-юре никакого отношения к нему не имел и иметь не мог. По всем отчётам он выступал как глубоко убыточное предприятие с непримечательным уровнем финансирования, выделяемым из формально ратифицированного Имперским сенатом бюджета на научные разработки малого и среднего приоритетов. Зато имелось множество подложных контрактов, выделенных грантов, исследовательских и производственных проектов, субсидий и взносов, за названиями которых — «Небесная мощь», «Звездная сфера», «Марк омега» и «Пакс аврора» — никто не мог обнаружить связи с секретным Абсолютным оружием самого Императора. Иными словами: вместо одного могучего потока финансов имелось множество мелких и средних ручейков. Беда, сама по себе, не великая, если бы не одно НО.

Оказавшиеся поблизости от этих ручейков чиновники не стеснялись черпать оттуда кредиты: некоторые — ладонью, а кто-то — целыми баржами. Но обязательно — с полностью законным прикрытием.

Как итог, выделенные на проект средства растрачивались раньше, чем доходили до департамента передовых оружейных исследований. А те, что доходили, едва собравшись в маленькое озерцо, вновь распадались на ручейки и оседали в карманах неумелых исполнителей, нерадивых подрядчиков и непроверенных поставщиков.

Вероятно, единственными, кто в Империи не обогащался на строительстве «Звезды Смерти», были сам Император и Дарт Вейдер. Остальные, зная, или не зная, откуда берутся кредиты, воровали их.

Начинать следовало, опять же, с самого верха.

Мас Амедда, Слай Мур, Сейт Пестаж, Гриджатус, Сим Алу и другие — члены внутреннего правящего круга — без сомнения хранили верность Императору, но она не мешала им использовать полученные во Дворце знания и влияние для личного обогащения. Эти важные персоны, получившие при Новом Порядке звучные титулы и чины, и даже целые звёздные системы, не чувствовали насыщения и беззастенчиво наполняли карманы всеми звонкими кредитами, до которых могли дотянуться! К их пальцам, запущенным в имперские финансы, липли самые жирные заказы и договоры. Формально, разумеется, всё оставалось в рамках закона, и только счастливым случаем объяснялось, почему контракты получают друзья и родственники императорских советников… И с этим ещё можно было бы смириться, будь они добросовестными предпринимателями, а не прокладками, прикарманивающими бантову долю полученных средств, чтобы после спихнуть работы на субподрядчиков, плохо объясняющихся даже по-хаттски.

Император, несомненно, знал обо всём этом — не мог не знать…

Все эти советники в пышных одеяниях из синтешёлка были ничем иным, как тенями, отброшенными на сцену театра большой галактической политики руками самого Императора. Весь этот театр теней — иначе Вейдер назвать это не мог — разыгрывал свои интриги на потеху владыке, которому доставляло большое удовольствие наблюдать, как его марионетки ведут свои жалкие игры… всё сильнее запутываясь в собственной паутине, и тем самым навсегда подпадая под абсолютную власть Палпатина.

Порой эта трясина пыталась затянуть даже Вейдера. Но принимать участие в убогих интригах он не желал, а становясь их целью — даже не замечал этого, шутя разрывая расставленные на него слабосильные силки. Тёмный повелитель лишь жалел, что не может разогнать всю эту клику… Корусант был вотчиной Императора, и Палпатин был волен творить там всё, что пожелает. Он напитывался Силой из этого кипящего страстями плавильного котла галактики... И пускай. Вот только это значило, что часть задерживающих строительство «Звезды Смерти» причин Вейдеру искоренить позволено не будет.

Что же, ситх обратит своё внимание на прочие проблемы. И решит их.

* * *

Нечистоплотность императорских советников было вещью неприятной, но, что куда хуже, этим масштабы бедствия не ограничивались. Советники хотя бы оставались на виду, и, случись им перейти незримые границы, сразу низвергались в бездну неугасимым гневом Императора. Но за пределами Императорского дворца процветали миллионы других, гораздо менее заметных, а то и вовсе невидимых вредителей. Чиновники всех уровней и министерств, служащие имперских правительственных учреждений и департаментов, и рядовые бюрократы Нового Порядка… Настоящие майноки, присосавшиеся в мчащему сквозь гиперпространство линейному кораблю Империи!

Сейчас Дарт Вейдер сконцентрировался на проблемах «Звезды Смерти», но она была далеко не единственным важным проектом в Империи. Их было несколько, и каждый требовал вливания солидных средств. Например: проект многоцелевого звёздного истребителя TIE-защитник, продвигаемый гранд-адмиралом Трауном… Сам Вейдер куда больше симпатизировал именно этой идее. Как опытного пилота, примитивные TIE-истребители его совершенно не устраивали, и он считал, что их давно пора заменить на куда более современные и продвинутые модели. TIE-защитник представлялся Вейдеру как раз такой машиной. Жаль, что чисс не был успешен в кулуарах Дворца так же, как на полях сражений. Здесь он уступал не только ловкому Таркину, но и куда менее способному Креннику, умеющему, однако, подать свой проект в правильном свете.

Впрочем, Вейдер мог понять, чем привлек внимание Императора тот технологический монстр, что строился теперь на закрытой для всех рядовых визитов орбите Джеонозиса. Он был куда более впечатляющ, нежели всё, что могли предложить другие проекты.

Но сколько же с ним было проблем...

— В неудаче следует винить бонаданцев. Они поставили неисправные таймеры…

— Меньше всего меня интересует Бонадан, директор.

— Но… — Орсон Кренник мог ещё многое сказать в своё оправдание, но взметнувшаяся вверх рука, затянутая во мрак, не позволила.

— Империя слишком много вложила в этой проект, — Вейдер был суров, — и мне не хочется думать, что всё это пропадёт впустую.

Действительно, авария на Мальпазе ставила под угрозу срыва все, даже самые растянутые графики. Попытка оправдать взрыв недоброкачественными комплектующими, из-за которых не удалось сдержать выход энергии кайбер-кристаллов, и, в результате, была потеряна вся исследовательская станция со своими наработками и прототипами, казалась в глазах ситха смехотворнойи не заслуживающей внимания. Кроме того, эта авария бросила тень на всю Империю, ведь под именем «Небесной мощи» галактике был представлен проект восстановления миров, разорённых Войнами клонов, а вовсе не создание уничтожающего планеты суперлазера! А теперь ситуация на Мальпазе только ухудшилась.

Из-за того, что были закуплены бракованные таймеры с Бонадана!

— Сейчас мы пытаемся наладить поставки с других планет, но на это требуется время.

— Пытаетесь? — переспросил Вейдер. Его тон давал понять Креннику, что любые «попытки» неуместны. Тёмного повелителя устраивал только позитивный результат. Директор это понял — его лицо потемнело от прилившей крови.

— Я связан по рукам и ногам нормами проведения имперских закупок, — за Орсона говорило его отчаяние. — А мне, между тем, не хватает самых важных материалов!

— Разве в Империи недостаточно планет с необходимыми ресурсами?

— Я не… — договорит Креннику вновь не позволили.

— Советую вам не обратиться за помощью к губернатору Таркину. Думаю, он сможет помочь вам с некоторыми мирами в, скажем, — Вейдер сделал паузу, будто размышляя, — Западных Рубежах.

— Западных Рубежах? — удивился Кренник: эти миры ничего собой, в сущности, не представляли, как и все системы Внешнего Кольца.

— Именно, директор, — подтвердил Тёмный повелитель. — Полагаю, при должном старании Империя может обнаружить там незаконные склады оружия сепаратистов.

— Анархисты? — уловил суть мыслей Вейдера Кренник.

— Верно, — кивнул тот. — Губернатор Таркин справится с подавлением этой смуты, а вы, тем временем, проявите собственные таланты, и обеспечите проект столь необходимыми вам строительными материалами.

— Разумеется, лорд Вейдер, — в глазах Кренника вспыхнул огонёк азарта: он уже предчувствовал свой успех, которым мог попытаться блеснуть в глазах Императора.

— И я надеюсь, мне не придётся впредь выполнять ваши функции, директор Кренник, — подвёл черту ситх. Предложенные им действия нельзя было назвать законными, но с их помощью можно было с долгими бюрократическими проволочками. Используя подавление анархических действий как предлог, Кренник захватит богатые ресурсами планеты, подчинит себе расположенные там горнодобывающие корпорации и использует фабричные мощности для выработки материалов, которые пойдут на строительство «Звезды Смерти».

Задержек больше не будет…

С симуляцией противозаконной деятельности на этих мирах Кренник должен был справиться сам.

* * *

Спрос с директора Кренника был велик. Он действительно курировал создание боевой станции — практически с самого начала, приняв первые наработки от джеонозианцев. Но для такого масштабного проекта одного человека крайне мало.

За Кренником из-за плеча, якобы без интереса, наблюдал Таркин. Мофф, несмотря на показные сомнения, отлично понимал значение нового оружия, его потенциал и связанные с ним возможности для личного роста, поэтому всегда находился поблизости. Однако, он не спешил взять командование над незавершённым проектом. Очевидно — не желал принимать на себя ответственность за неизбежные задержки и возможные ошибки. Все тумаки оставлял Креннику, тогда как для себя готовил лавры победителя, желая принять под управление уже введённую в строй станцию. Что же, Вейдер чувствовал, что это ему удастся: Император явно симпатизировал Таркину — этот выходец с Эриаду относился к тому типу людей, которые, сами не владея Силой, всё же оказывались исключительно полезны для ситхов. Но амбиции моффа также были вполне очевидны, и Палпатин никогда бы не занял трон, если не обращал внимание на подобное…

В частности, для наблюдения за Таркином и некоторыми другими ключевыми персонами были напряжены силы такого эффективного офицера, как полковник Вуллф Юларен. Его шпионы — инкогнито, разумеется, — входили в круг доверенных советников самого моффа… В целом же Имперская служба безопасности, как и Разведывательное управление флота, присматривали за всеми участниками проекта. И друг за другом — тоже: соперничество этих двух структур никогда не прекращалось. Кроме того, даже не имея перед глазами общей картины проекта, агенты усердно пресекали распространение любых слухов о нём и подавляли возникающие утечки информации.

А теперь, как знак особого внимания Императора, за всеми ними присматривал сам Дарт Вейдер. В целой галактике существовало только два тёмных повелителя ситхов, и, хотя между ними не могло быть искреннего доверия — путь ситхов пролегал, в том числе, по стезе предательства, — оба они совершенно точно хранили верность своему учению и Ордену, а значит, были заинтересованы в успехе Абсолютного оружия. Император мог доверить это дело Вейдеру, даже хорошо зная сам Вейдер не питает к строящемуся технологическому чудищу никаких симпатий: чтобы уберечь свою Империю от потерь, Тёмный повелитель должен был уберечь и «Звезду Смерти».

— Некоторые бывшие служащие Старой Республики, оставленные Империей на своих местах, и даже возвышенные ею, наконец-то показали свои истинные лица, — перед Вейдером, бросая тускло-синие блики на черную маску, горел голографический список. — Этот перечень приговорённых к дезинтеграции предателей составлен Комиссией по охране Нового Порядка. Здесь можно найти имена наиболее разыскиваемых учёных и специалистов, имевших наивысший уровень допуска к секретной информации.

— Я понимаю, владыка, — гранд-инквизитор, преклонив колени перед Тёмный повелителем ситхов, не отрывал глаз от пола. Он не смел бросать взгляд на закованного в чёрную броню великана, сквозь которого текла вся убийственная мощь Тёмной стороны.

— Часть отступников ещё предстоит отыскать, но не они твоя истинная цель, а те, которые уже находятся в руках Империи, — Вейдер небрежно махнул рукой, прокручивая список, затем, выбрав случайное имя, открыл полную справку. — Несмотря на чёткость приказа, эти пленники всё ещё живы. Некоторые амбициозные личности желают использовать их в своей борьбе за влияние. Ради торжества над соперниками, они даже готовы передать бесценные данные в руки врагов Империи.

— Я не допущу этого, господин, — заверил повелителя инквизитор.

— Разумеется, — Вейдер не сомневался, что так оно и будет. — Устрани предателей, но не оставляй следов. Ничто не должно указывать на моё вмешательство.

— Никто не узнает, откуда был направлен наказующий меч. Но… — инквизитор заколебался, — как быть с теми, кто нарушил приказ?

— Действия этих предателей не останутся безнаказанными. Позже, — инквизитору показалось, что в словах Дарта Вейдера он уловил искру недовольства. — Они ещё послужат Империи.

— Сила с нами, повелитель. Я выполню вашу волю в точности.

— Ступай.

За панорамным окном мустафарский пейзаж озарился яркими вспышками — извержениями далёких вулканов, прорезавших завесу чёрно-рыжих облаков, окутавших планету. Когда гранд-инквизитор уже ушёл, тишину зала нарушил сигнал голоприёмника. Это оказался Мас Амедда.

— Лорд Вейдер…

— Да? — приветствовать великого визиря Тёмный повелитель не собирался.

— Император приказывает вам немедленно выйти на связь, — сообщил раздувшийся от собственной важности чагриан: он смотрел даже не на ситха, а в свой оставшийся за пределами голопередатчика датапад.

— Я готов выслушать волю Императора, — лишённым эмоций голосом откликнулся Вейдер, однако пальцы его всё же едва уловимо коснулись светящейся паутины Силы. Амедда же, видя, что его слова не производят желанного эффекта, помолчал, а затем выдавил из себя:

— Император в дурном настроении…

Чего бы ни желал добиться великий визирь, он этого не получил. Его изображение погасло, и только после этого Вейдер медленно опустился на одно колено. Спустя мгновение над проектором вспыхнуло обезображенное лицо владыки галактики, и хорошо знакомый Тёмному повелителю голос снова зашелестел свою волю.

Империя ждала.