Помехи (джен)

— А сложи из книг башенку! — Как же Дазаю было скучно. Сколько он тут сидит? Несколько часов? По ощущениям целую вечность. Какие только положения он не занимал. Ещё бы чуть-чуть и Дазай начал сам изобретать позы.

С Достоевским конечно интересно говорить, но даже самый интересный вопрос рано или поздно наскучит.

— Ещё чего, зачем мне это делать? — Фёдор сам уже давно лежал на кровати, его собеседник же на полу. Глаза мужчины были закрыты, может он скоро уснёт, но это на вряд ли.

— А мне кажется, что ты собирался это сделать, но стоило мне сказать об этом, и ты тут же расхотел, — Осаму снова сел и начал смотреть на Достоевского. Последнего бы это взбесило, как хорошо, что его глаза были закрыты. Красивый, наверняка многим девушкам нравится.

Дазай считал они очень похожи, это была правда. Как мило, у Феди забрали всю одежду, а шапочку оставили. Как будто специально. Осаму очень хотелось снова по дразнить его, надев ушанку на себя, но они сидели в разных камерах.

А что сейчас делают его коллегии? До этого он мог контролировать сердцебиение, а сейчас Куникида пытается разобрать непонятный текст. Даже тут Достоевский мешает их плану. Надо отвлечься...

Но единственное развлечение здесь — разговоры с Фёдором. Дазаю приходит в голову странная мысль:

— Федя?

— Что?

— Почитай в слух, пожалуйста! — Дазай простонал как маленький ребёнок. Он хотел отвлечься на книгу, тогда ритм сердца придёт в норму и он снова сможет его контролировать. Достоевский задумался. Может и в правду прочесть что-нибудь в слух? Парень так взбодриться, ведь ему очень хотелось спать, или хотя бы прилечь и закрыть глаза.

— Ладно, но книгу выбираю я.

— Давай!

Федя взял в руки толстую книжку, которую ещё не открывал и начал читать. Это был любовный роман. Федор бычно не увлекается подобным, но был доволен, ему принесли хоть что-то.

Сначала всё было хорошо, сердцебиение Осаму востанавливалось, Достоевский спокойно и медленно читал. Ему явно это понравилось.

История начиналась совсем безобидно, но после главный герой начал замечать свою симпатию к одной из девушек.

Дазаю опять стало не по себе. Может это он такой извращенец, но в мыслях его было: "Гг вроде гетеро и я тоже таким себя считаю. Так что за херня со мной была?"

Это волнение иногда умеет становится приятным и тогда оно вгоняет в транс. Это как мимолётный момент, который длится дольше положенного. Всё таки Достоевский выбрал хорошую книгу, он выбрал её специально. Специально для Осаму.

Приятно благодарить любимого человека, здорово безобидно шутить над ним.

— Слушай... — Дазай старается смотреть в глаза Фёдора.

— Да?

— Хорошая книга. Специально для меня выбирал?

Уже бессмысленно говорить обратное, он всё понял.

— Да, сильно понравилось?

— Ага. Люблю тебя за это, люблю с тобой враждовать.

Ацуши как-то говорил, что они с Достоевским пугающе похожи. Дазай никогда не скрывал, что для него добра и зла не существует. Есть только личные интересы и предпочтения друзей.

— Вот как, — Федя отложил роман в сторону, — Я тоже обожаю тебя из-за этого.

И он продолжил читать, а Осаму продолжал слушать. Строки из книги были для них просто белым шумом, делавшим их встречу ещё прекраснее.

Сердце снова билось ровно.