Восточный ветер (джен)

Он слышал ее дыхание. Она лежала слева от него, на расстоянии в полметра. Ее волосы пахли маминым фирменным пирогом с вишней, а еще — пылью и снегом, который выпал на улице еще вчера.

Шерлок резко повернулся на кровати. Никого не было. Она исчезла — испарилась, как мираж, если к нему подойти поближе. А может быть, ее никогда и не было.

В комнате было пусто. За окном действительно белым полотном лежал снег. Холодный ветер сквозь щели насвистывал какую-то заунывную мелодию. Шерлок сильнее закутался в старое, тёплое, с глупым рисунком одеяло, но это не помогло. Холод пробирал до костей, и Шерлок был уверен, что середина декабря не главная тому причина.

Он сел на кровати. Часы на тумбочке показывали полшестого утра. Другие часы — в коридоре — мерно отмеряли секунды. Гулкий одинокий звук отскакивал от стен, как маленький мячик.

Шерлок встал, натянув одеяло на плечи, и слез с кровати. Старый матрас протяжно скрипнул. Неуверенные шаги босых ног звучали слишком громко в тишине коридора.

Скрипнула дверь. Маленький мальчик, закутанный в одеяло, со встрепанными тёмными волосами и большими испуганными серыми глазами, одинокой потерянной фигуркой застыл на пороге комнаты.

— Шерлок, сейчас еще шести нет…

Он ничего не ответил. Прикрыл за собой дверь, прошлепал босыми ногами через всю комнату и забрался на кровать брата, подтянув за собой одеяло. Майкрофт убрал с лица отросшие рыжие волосы и нахмурил брови. Он всегда спал очень чутко.

— Ох, Шерлок, да ты весь дрожишь, — заметил он. Констатация очевидного была уделом идиотов, но Шерлок знал, что здесь, в глубине старого холодного дома, можно увидеть другую, непривычную личину брата.

Он действительно замёрз — начало зимы, все же, не шутка. Ступни были как две ледышки, и Майкрофт, перед этим закутав брата еще в одно одеяло, принялся их растирать. Шерлок отчужденно наблюдал за действиями Майкрофта и пытался раствориться в покалывающих ощущениях снова приходящей в движение крови под раскрасневшейся кожей.

Дрожал он не поэтому.

— Майкрофт, — сказал он, — мне кажется, в доме есть кто-то посторонний.

В одно мгновение во взгляде Майкрофта проскользнуло что-то странное и внимательное, но затем он усмехнулся.

— А мне казалось, что ты уже взрослый мальчик и не веришь в призраков, Шерлок, — сказал он с доброй усмешкой.

— Это не призрак, — Шерлок убежденно помотал головой. — Точнее, не совсем призрак. Призраки ведь живут в домах, где они умерли, к которым они привязаны. А этот призрак пришёл к нам из старого дома.

Майкрофт вздрогнул. Его плечи были напряжены, а щеки побледнели сильнее, чем обычно. На виске тревожно билась жилка.

— Кстати, Майкрофт, а как назывался наш предыдущий дом? — тем временем спросил Шерлок. Его громкий звонкий голос эхом отдавался от стен спящего дома. — Я помню, что-то на букву «М». А больше ничего не помню.

— Не забивай свой разум подобной чепухой, — сухо отозвался брат, закусив губу. — Оно того не стоит. Лучше спи. У тебя есть еще несколько часов.

Шерлок не хотел засыпать, но тепло брата убаюкивало. Он уткнулся лицом ему в грудь и почувствовал, как знакомые пальцы мягко вплетаются в его кудри и массируют затылок.

В комнате были только они с братом — он это чувствовал. К Майкрофту этот странный призрак откуда-то из прошлого никогда не приходил. Сейчас, наверное, призрак лежал на пустых холодных простынях в спальне Шерлока и смотрел в такой же пустой жёлтый потолок.

Шерлок закрыл глаза и наконец провалился в сон.

Призрака звали Эвр. Он не помнил, как узнал это имя — просто где-то в подсознании вдруг вспыхнули разноцветные буквы, и это стало таким ясным, будто он знал это всегда. Наверное, так и было.

— Эвр… — задумчиво пробормотал он как-то за завтраком. В последние недели он все пробовал это имя на вкус, будто пытаясь понять, откуда он знает его и главное — кому оно принадлежит. Или — кому принадлежало.

— Что ты сказал, Шерлок? — вдруг обернулась от плиты мама.

— Ничего, мам, — он покачал головой.

Она еще сполминуты внимательно смотрела на него, а затем снова принялась сбрасывать в кастрюлю порезанные овощи. Всплески воды отдавались эхом где-то внутри, превращаясь в бессвязные шепотки — «эвр, эвр, эвр-эвр-эвр»…

Эвр. Разум Шерлока сразу выделил греческий суффикс. Дальнейшее не составило труда — в библиотеке отца было много книг, среди них нашёлся и древнегреческий словарь.

«Эвр, (др.-греч. Εύρος — «восточный ветер») — в древнегреческой мифологии божество восточного ветра».

Восточный ветер. Вот как, значит.

«Как огромные волны морские,

Если и Нот их и Эвр, на водах Икарийского понта,

Вздуют, ударивши оба из облаков Зевса владыки;

Или, как Зефир обширную ниву жестоко волнует,

Вдруг налетев, и над нею бушующий клонит колосья»…

— Шерлок, что ты здесь делаешь? — строгий голос отца.

Шерлок резко захлопнул Илиаду Гомера и сунул ее обратно на полку, между другими книгами. Отец стоял в конце прохода между стеллажами, метрах в пятнадцати от сидящего на корточках перед полками Шерлока.

Он резко вскочил на ноги и быстрым шагом вышел из библиотеки, не обращая внимания на встревоженные оклики отца.

— Майкрофт, что такое Εύρος? — спросил он однажды.

Они лежали в обнимку в комнате Майкрофта. За окном огромные хлопья снега били в стекла.

Майкрофт вздрогнул и нахмурился.

— Откуда ты это взял, Шерлок? — напряжённо спросил он.

— Не знаю, — честно ответил Шерлок. — Просто так зовут нашего призрака. Сам не понимаю откуда — просто я знаю это. Вот и все.

Майкрофт тяжело вздохнул. Несколько минут он молчал, уставившись взглядом в одну точку, и Шерлок уже хотел потормошить брата, чтобы тот не ушёл опять в эти свои чертоги разума, но тут Майкрофт заговорил. Его голос был ровным и безжизненым — будто он читал сводку новостей из отцовской утренней газеты.

— Ευρύς, мой маленький брат, значит «восточный ветер», — сказал он. — Есть поверье, что иногда восточный ветер уносит людей. И не возвращает. Никогда.

— Каких именно людей он уносит? — Шерлок замер, на какое-то время даже, кажется, затаив дыхание.

Майкрофт неопределённое передернул плечами.

— Разных. Совершенно разных, Шерлок, — ответил он. — Никто не знает, как он выбирает. Возможно, в один день он унесёт и тебя, и меня.

Когда Шерлок тихо приоткрыл дверь, она уже была там. Лежала прямо на полу среди разбросанных повсюду бумажек и каких-то колбочек, оставшихся после экспериментов.

Шерлок её не видел, но подошёл и лёг рядом.

— Восточный ветер, — еле слышно шепнул он, закрывая глаза и погружаясь в мягкий ворс старого ковра. — Ευρύς. Хочешь унести меня тоже?

На секунду ему показалось, что он услышал ответ.

— Обязательно, — прошелестел зимним сквозняком Восточный ветер. — Обязательно, Шерлок. Но не сейчас.

Шерлок резко распахнул глаза и сел. Восточного ветра не было — он чувствовал это. Загадочный призрак, поселившийся в их доме и в его разуме, ушёл. Но Шерлок был уверен, что он еще вернётся.