Листья на воде (джен)

Примечания:

PG-13, гет

Фэндом: Neverwinter Nights SoU

Персонаж:Фем!Гг/Ториас, Дикин

Бета: Paul_Stoppable

Заготовленная шапка лежала в черновиках годы, как и сама идея. Решила, что челлендж — неплохой повод наконец всему этому обрести форму. Хотя и не прямо под темы.

Посвящается Рыжему Псу за напутственную речь: "Шиппери всех со всеми".

Когда она впервые объявилась в их лагере, Ториас не мог не обратить на неё внимание: особы женского пола всегда вызывали в нем интерес. Эльфийка, коротко представившаяся как Мизраэль, резко выделялась на фоне заснеженного окружения: мрачная, в темных одеждах с пышной копной чёрных волос и густо подведенными голубыми, точно бирюза, глазами. Когда новая знакомая скрылась за пеленой снега, Ториас присвистнул, оценив цепким взглядом её фигуру. Впрочем, он не питал иллюзий: таких как она вела геройская дорога, куда ей до простого караванщика — прошла и забыла.

К немалому удовольствию Ториаса, Мизраэль, чей путь лежал в Анаврох, отправилась с их караваном. Хоть будет на что посмотреть. Бесконечные пески, если и вызывали интерес, то лишь когда видишь впервые. Ториас же до тошноты насмотрелся на пустыню еще много лет назад: песок, песок, песок... Везде чёртов песок! На зубах скрипит, в одежде, куда ни глянешь — везде вокруг. Только и оставалось, что забываться на дне бутылки.

Поначалу эльфийка держалась особняком: говорила мало, сидела в стороне со своей тарелкой кобольдова варева — весьма паршивого, стоило заметить! — и пристально наблюдала своими огромными глазищами. Молча уходила, когда нужно было разобраться с проблемами, и так же молча возвращалась, лишь кивнув Катриане в знак того, что вопрос решён.

— Хороша, чертовка, — говорил Ториас, глядя, как Мизраэль перекидывала волосы, заплетенные в толстую косу за спину, отправляясь в пустыню.

— Даже не думай, — отвечала ему Катриана.

Ториас пропускал её слова мимо ушей — уже и помечтать нельзя.

Он довольно быстро раскусил, что мрачность эльфийки скорее напускная: видел, как она улыбалась, слушая какую-то историю их чешуйчатого повара. Она немало времени проводила в компании кобольда, порой забирая его с собой. Все к лучшему — ужин готовил кто-то другой.

Когда Ториас замечал на себе пристальный взгляд, он обычно пытался завести разговор. Мизраэль куда больше слушала, чем говорила. Внимательно, не пропуская ни слова. Его редко кто так слушал, и Ториас готов был говорить бесконечно, любые глупости (нормальные истории давно закончились), лишь бы она продолжала смотреть на него с неподдельным интересом, но чаще всего он получал нагоняй от Катрианы и плелся заниматься делами.

* * *

Сидя в одной из крытых — что совсем не мешало надоевшему песку проникнуть и сюда! — повозок, Ториас тасовал колоду карт. Кобольд, приоткрыв зубастую пасть, следил за каждым его движением, делая какие-то пометки в книге для записей. Он неумело держал перо, старательно выводя каждую букву.

— Дикин, — под навес просунулась голова Мизраэль, — вот ты где! Не против? — неуверенно обратилась она уже к Ториасу, указав на свободное место.

Он был лишь рад, о чём незамедлительно сообщил.

Дикин, судя по раскрывшейся сильнее пасти, улыбался во все зубы. Ториас не был уверен — он мало что понимал в эмоциях кобольдов, а мирный представитель этой расы и вовсе был ему в диковинку.

— Боооосс! — протянул чешуйчатый повар.

Губы эльфийки тронула едва заметная улыбка, не наблюдай Ториас за ней до неприличия часто — не заметил бы. Одним богам было известно, когда и как Мизраэль успевала краситься в пустыне, но сейчас, когда она забралась в повозку и села напротив, видеть её без густо подведенных чёрным глаз и таких же тёмных губ было непривычно. Эльфийка выглядела совсем юной и какой-то беззащитной.

— Сыграем? — раскинув карты веером, выпалил Ториас лишь бы нарушить тишину.

— Ооо, — радостно сообщил Дикин, — я люблю игры! Играл со старым боссом. Босс? — кажется, он упрашивал.

Вздохнув, Мизраэль кивнула.

Объяснив нехитрые правила, Ториас раздал карты. Дикин по первости играл особо рьяно, но, устав от постоянных проигрышей, первым же устроился у тюков с вещами и, обнявшись с книгой для записей, задремал. Эльфийка с азартом перемешала колоду, раздавая карты для новой партии. Ториас, достав из-под плаща флягу, сделал глоток и протянул спутнице. Та, кивнув в знак благодарности, приняла вино, тут же пригубив. Партия за партией фляга опустела, а Ториас порядком захмелел от дрянного пойла — за день фляга была не первой:

— Играть на интерес... неинтересно.

— Варианты? — Мизраэль часто выражалась настолько коротко, насколько это было возможно.

Сняв плащ, она устроилась удобней, постоянно заправляя за ухо выбивавшуюся из косы прядь, а Ториас то и дело себя одергивал. Как он ни старался, взгляд то и дело цеплялся за эту прядь волос, а с неё на шею и на теперь не прикрытый плащом вырез мантии.

— Как насчет поцелуя? — выпалил Ториас наудачу.

Мизраэль явно смутилась: чуть поджав губу, теребила между пальцев край рукава. Молчание затягивалась, и Ториас поспешил исправить положение:

— Если старина Ториас рожей не вышел, так и скажи.

— Нет, не в этом дело, — отозвалась эльфийка через несколько неловких секунд. — Просто я не умею. Никогда не... — она залилась краской.

— Это шутка? — не понял Ториас, но весь её вид говорил в обратном.

Она покачала головой, краснея сильнейНе буду душнить и разбираться в какой конкретно оттенок краснеет голубоватая кожа лунных эльфов.

— Вот те на! В чем дело?

— Ты меня вообще видел? — выпалила Мизраэль чуть резче, чем обычно.

— Видел, потому и удивлен, — ответил он с серьезным видом.

— С детства слышала, что ни один нормальный мужчина даже не взглянет на меня...

Ториас криво ухмыльнулся — он считал себя может и не идеальным, но исключительно нормальным и уж точно не лишенным вкуса. Она нахмурилась, что выглядело непривычно — обычно Мизраэль старалась не выражать никаких эмоций.

— Коротышка, — она замялась, поняв, что для полурослика это вряд ли прозвучало, как недостаток, — да еще и слишком толстая...

В этот раз Мизраэль покраснела до кончиков острых ушей, выдав разом едва ли не самое большое количество слов за всё время пребывание с караваном.

Ториас достал вторую — резервную — флягу и сделал глоток:

— Что за глупости?!

Она пожала плечами:

— Родители были искателями приключений. Оставили меня на бездетных дядю с тётей. Ты бы видел мою тётю! Грация, лебединая походка, изящество... Не то, что я.

— Э, красавица, так не пойдет. Что за настрой?

— Ты просто её не видел... — она опустила взгляд в пол.

— Зато видел тебя и мне очень даже нравится то, что я вижу.

Если бы можно было покраснеть ещё сильнее, Мизраэль бы это непременно сделала.

— Да всё с тобой нормально. Уж поверь мне, я в этом кое-что понимаю. Ну так что? — Ториас ловко перетасовал колоду карт. — Сыграем?

Чуть задумавшись, она в своей обычной манере молча кивнула.

* * *

Не то чтобы Ториас рассчитывал на другой вариант, но победа приводила в волнение. Отложив карты, он подвинулся ближе. Мизраэль, кажется, забыла как дышать, а её и без того огромные глаза были широко раскрыты. Максимально сократив расстояние между ними, Ториас уже сам убрал выбивавшуюся прядь за её ухо. Рядом с эльфийкой пахло лесной прохладой и мятой. Мизраэль редко смотрела в глаза окружающих и стоило ей посмотреть в его тёмные, почти чёрные глаза, как Ториас и сам ужасно смутился, но отвести взгляд было непросто. Наконец он накрыл её губы своими. Мягкие и тёплые, с едва уловимым привкусом мяты.

— Ториас, чтоб тебя, — снаружи послышался раздраженный голос Катрианы.

Ториас отстранился от Мизраэль и спустя пару мгновений в повозку заглянула и сама обладательница голоса:

— Я тебя обыскалась. Хватит отлынивать — займись уже делом.

— Да иду я, иду, — протянул он в ответ. — Только не кричи так!

— Ммм, Бооосс, — очень некстати на тюках заворочался кобольд, — он жульничал.

"Вот тебя только не хватало", — подумал Ториас про себя, нехотя покидая повозку следом за Катрианой.

— Увидимся, — успел он бросить эльфийке напоследок, подмигнув.

— Босс! — Дикин напомнил о своей наблюдательности. — Полурослик играл нечестно.

Мизраэль пожала плечами:

— Знаю, — вслушавшись в удалившееся звуки снаружи, она добавила, — и я тоже.

Ни к чему было всем знать, что за годы проведенные под крышей мастера Дрогана, она научилась не только волшебству, но и, стараниями Дорны, паре карточных трюков — в этой игре поднаторела так, что Ксанос не раз оставался без вещей.