45 600 000 000 вон (джен)

— Ребята, перестаньте! Мне… Мне страшно. Мы же все тут погибнем! Все, все до единого погибнем! Прошу, мне очень страшно! Остановитесь! Если не остановитесь, то все мы здесь погибнем! — умоляет какой-то старик при редких вспышках яркого белого света.

И — о чудо! — всё действительно заканчивается! Включается свет, в зал врываются треугольники с автоматами во главе с квадратом, останавливают кровавую бойню, разыгравшуюся между игроками.

«Боже! Наконец-то этот кошмар закончился!» — думает №007 с облегчением, — её всю трясёт от пережитого ужаса.

Какой-то треугольник грубо вытаскивает перепуганную девушку из-под кровати, что послужила для неё укрытием, и обыскивает. Но при №007 сейчас нет ничего кроме страха. Треугольник отходит к следующему игроку. К следующему выжившему. В это время №007 медленно приходит в себя, поднимает глаза. Взгляд натыкается на старика, того самого, что несколько секунд назад умолял остановить это безумие. «№001… Знакомое лицо. Как тесен мир!»

Всё устаканивается. Более-менее. Люди расходятся по кроватям, кто-то собирается группами. Все залечивают раны, восстанавливаются, оправляются от произошедшего. Погибших проверяют бесстрастные круги. №007 сидит на своей койке, подтянув ноги к телу, как будто так безопаснее. «Как я докатилась до такого? Зачем согласилась вернуться в игру, зная, что это игра на выживание?» Ответ приходит сам: «Из-за денег. Деньги. Как печально, что они так много значат в этом насквозь прогнившем мире! Я ведь должна спасать жизни, — с горечью думает №007. — Я не должна равнодушно наблюдать, как умирают люди. Хотя… чем я сейчас могу помочь? Мы все всё равно умрём. Все, кроме одного.»

Мысли девушки возвращаются в прошлое, когда она действительно спасала жизни, по крайней мере прилагала все усилия, чтобы их спасти. Конечно, не всегда удавалось… И когда не удавалось было очень больно… №007 вдруг вспоминает, где видела того старика, №001, — такое трудно забыть. Поколебавшись она всё же решает подойти и заговорить.

— Здравствуйте. Извините, — №007 чувствует себя неловко: оказалось дедушка не один, вокруг него уже собралась компания из четверых человек, которые, по всей видимости очень за него переживали. №001 медленно поворачивается к девушке и так же медленно отвечает:

— Здравствуйте. А вы кто?

— Возможно, вы меня не помните, — №007 не знает, зачем вообще начала эту беседу.

Может потому, что в этой страшной игре ей хотелось хоть кому-нибудь доверять, а этот старичок помнился ей довольно добродушным…

— Зато я помню вас. У вас же рак мозга, верно? — вновь спрашивает девушка.

— Да… Опухоль в голове…

№007 сочувственно кивает.

— А вы… откуда знаете? — удивлённо спрашивает №456. После некоторой заминки девушка всё-таки отвечает:

— Я была медсестрой. Я за вами, дедушка, ухаживала, помните? Но доктора не смогли вам помочь, дни сочтены, — №007 печально качает головой, — Простите нас, дедушка. Мы ничем не смогли вам помочь…

— Да?.. — рассеянно спрашивает №001, — Вы… я… Я не помню вас. Не помню… больницу.

— Не расстраивайтесь, — утешает девушку игрок №218. — Он сейчас не в лучшем состоянии. Даже имя своё пока не вспомнил.

Она безрадостно улыбается в ответ:

— Ничего страшного, — и снова обращается к старику: — Что же вы делаете в этой жуткой игре? Вам сейчас очень вредно нервничать. Лучше лежать, желательно под присмотром доктора…

— Я, — слабым голосом отвечает №001, — не хочу просто сидеть и ждать смерти.

— Зачем же ждать? — №007 смотрит на старика с неподдельным беспокойством. — Вы могли бы… Могли бы…

— Что? — грустно усмехается №001.

— Попутешествовать, например!

— Да разве есть у него деньги путешествовать! — восклицет игрок №456.

— Да, — кивает №218, — Тут собрали людей, которые очень нуждаются в деньгах. Некоторым, — кивает на парня №199, — даже за автобус заплатить нечем. Откуда возьмутся деньги на путешествия?

№007 хмурится:

— Но, у дедушки много денег, — и обращается к №001. — Вы же помните? Наблюдались в частной поликлинике, потом вообще врач приезжал к вам на дом…

— На дом? — удивлённо переспрашивает старик.

— Да. У вас очень большой и красивый дом, и сад, даже целая вилла, вы помните?

— Вилла? — снова переспрашивает №001. — Но у меня никогда не было виллы.

— И откуда у него взяться вилле, — соглашается №456, смотря на №007 с удивлением. — Стал бы он учавствовать в этой кошмарной игре, будь у него вилла.

Девушка чувствует себя неловко, нервно заправляет за ухо прядь.

— Наверное обозналась. Простите, — говорит она и идёт к своей кровати.

— Странно… — хмурится №218.

— Что же вы сразу убегаете? — №456 догоняет девушку и останавливает. — Не хотите присоединиться к нам? Мне показалось, у вас пока нет никакой… компании.

№007 неловко улыбается.

— Может быть, этот старик и не тот, кого вы знали, но тоже очень хорош. В первой игре он достиг финиша быстрее меня!

— Ого!

№007 неуверенно приближается к компании. Всё члены команды кажутся ей довольно добродушными, хоть и не очень перспективными, как игроки. «В команде лучше, чем без команды, — думает она. — Эти люди по крайней мере вызывают доверие.»

●⁠▼■

— Кстати, дедушка, по поводу вашей болезни… Сколько вам осталось? — спрашивает №218. Добавляет: — Простите, если не хотите отвечать…

— Наверное, около года, — прерывает его старик. — Хотя сложно точно сказать. Никогда не знаешь, когда смерть придёт за тобой…

— А эта ваша опухоль первичная или вторичная?

— Врачи говорят, первичная. А что? — №001 смотрит на сокомандника непонимающе.

— Ги-Хун считает, что нам нужно лучше узнать друг друга, чтобы доверять, — поясняет №218. — У вас есть семья? Жена, дети, внуки?

— Нет. Никого нет…

— А сколько вам лет?

— Э-э-э… Надо вспомнить, — точно так же как с именем задумывается №001. — Надо считать, тогда не будет маразма… Один, два, три…

●⁠▼■

— Извините, — №007 отходила в туалет, а №218 поймал её прямо у входа в зал. Девушка вздрагивает от неожиданности. — Я вас напугал?

— Нет-нет, — №007 качает головой. — Вы что-то хотели?

— Только спросить. Вам показалось, что вы знаете нашего товарища, №001.

— Да, я ухаживала за похожим, только тот был богат, очень богат.

— Похожим или точно таким же? — уточняет №218.

— Я была уверенна, что это тот самый человек, которого я знала, пока не убедилась в обратном, — признаётся девушка.

— Вы можете вспомнить что-нибудь о том, кого лечили?

— Первичная нейроэпителиальная опухоль головного мозга, год назад было восемьдесят лет, оставалось жить не больше двух лет. Холост, живых родственников нет. Имя — О Иль Нам.

●⁠▼■

Чо Сан-Ву никак не мог заснуть после ночной потосовки. Нет, ему мешали спать не кошмары, навеянные увиденными ужасами и смертями, не тревожные мысли о грядущих играх — его терзали сомнения по поводу №001: «Странно уже то, что этот старик выглядит точь-в-точь так, как тот, кого лечила одна из участниц. Так ещё у них у обоих опухоль головного мозга, причём у обоих первичная, у обоих нет семьи. Не бывает таких совпадений! Выходит это один и тот же человек! Но №007 говорит, что тот старик очень богат… Если она говорит правду, получается что №001 очень богат. Но зачем тогда он принимает участие в игре?»

Сан-Ву невзначай вспоминает, что №001 никогда не нервничал на самих играх, действительно воспринимал всё как детскую игру: «Как весело он бежал на первой игре в то время как добрая половина поддалась панике и попыталась выйти, позабыв про правила! Да и на игре в сахарные соты вроде бы не сильно беспокоился, не смотря на то, что выбрал звёздочку, хотя я особо не видел… С другой стороны когда встал выбор уйти или продолжать игру, он ушёл… но потом вернулся… хотя многие вернулись.»

Сан-Ву пытается принять более удобную позу для сна. «Возможно я всё преувеличиваю… но, пожалуй, лучше не слишком доверять этому старику, — решает он наконец. — Нужно выспаться, чтобы быть готовым к следующей игре.»

Чо Сан-Ву уже собирается заснуть, как вдруг №001 поднимается со своего места. №218 делает вид, что спит, остальные члены команды, видимо, спят по-настоящему. Старик выходит в центр зала и говорит, прямо как пару часов назад во время бойни, смотря куда-то вверх-вперёд:

— Мне очень плохо… Мне нужно выйти… Заберите меня. Я так хочу выйти!.. Хочу, чтобы всё закончилось… Сейчас…

А потом снова опускает взгляд себе под ноги и бредёт к выходу, говоря треугольникам, что хочет в туалет. Один из них выводит №001 из зала, а второй остаётся на посту.

Теперь Сан-Ву снова теряется в догадках: «Ну и что это было? К кому он обращался? И зачем? Нас отсюда никто не выпустит! Хотя… — замечает: — Ведь в прошлый раз, когда он просил всё прекратить, всё действительно прекратилось…»

Через некоторое время, не слишком большое, но всё же больше, чем требуется на то, чтобы сходить в туалет (хотя кто знает какие могли возникнуть проблемы у этого старика?) №001 возвращается и как ни в чём ни бывало садится на прежнее место. Сон всё никак не приходит к Сан-Ву. А где-то через час в комнату вдруг входит отряд треугольников. Они забирают №007.

Количество оставшихся игроков на табло уменьшается на один, однако количество денег не увеличивается.

«Что же всё это значит?» — думает №218.

●⁠▼■

№007 думает, что после всех переживаний ни за что не заснёт, но сон, это долгожданное забытье, приходит на удивление быстро. Ей снятся кошмары. Она мечется, даже ночью мучимая страхом смерти. Поэтому когда треугольники хватают её и заставляют следовать за ними, изо рта вырывается пронзительный крик. Один из треугольников зажимает девушке рот рукой в чёрной перчатке, давая время придти в чувства. Потом отпускает. №007 уже не пытается кричать.

— В чём я провинилась? Куда вы ведёте меня? — спрашивает она негромко, но всё тщетно. Треугольники хранят неприступное молчание, бесстрастно выполняют свою грязную работу.

№007 выводят из общей комнаты, ведут по запутанным коридорам. Девушка пытается запомнить путь, но всё выглядит слишком одинаково. Наконец её приводят в маленькую комнатку с единственной кроватью и столом и оставляют там.

№007 быстро догадывается перестать кричать и спрашивать что-либо — просто ложится на новую кровать, но в этот раз сон так и не приходит к ней. В какой-то момент ей приносят завтрак, но выпускать её что-то никто не собирается.

Пять часов назад

Треугольник доводит старика до туалета и встаёт на страже у двери. Ожидает. Вдруг из-за поворота выходит сам ведущий.

— В сторону, — коротко приказывает он. Треугольник без возражений, но с изрядной долей удивления, пропускает его. — Никого не впускай.

О Иль Нам стоит у раковины ожидая. Ведущий входит, спрашивает:

— Вы действительно хотите покинуть игру?

— Нет. Это был просто предлог для разговора, — в голосе старика проскальзывают недовольные нотки. — Я хочу знать, почему в игре оказалась девушка, которая знает меня.

— Простите. Это мое упущение, — за чёрной маской не видно лица — чувства ведущего невозможно прочитать. — Скажите номер игрока и что с ним следует сделать.

— №007.

— Нам следует убить её?

— Конечно, лучше всего было бы, чтобы она умерла на ближайшей игре…

— Я могу это устроить. Однако вам стоит учесть, что следующая игра командная — по десять человек. Подобное нарушило бы главный принцип игры — равенство.

— Ты прав. Это будет несправедливо. Тем более её сокомандником могу оказаться и я.

— Мы можем убить её прямо сейчас. После ночной потасовки никто не удивится.

— Это тоже будет не справедливо. По отношению только к ней, но всё же.

— Тогда что нам следует предпринять? — безэмоционально осведомляется ведущий.

— Изолируйте её, — решает О Иль Нам после недолгих раздумий. — Когда игра закончится, отпустите. Как будто её здесь и не было.

— Так и сделаем, — кивает ведущий. — Приступить прямо сейчас?

— Почему бы нет? Никто не должен меня раскрыть, иначе я не смогу продолжить игру.

●⁠▼■

— Никто не видел №007, нашу новую знакомую? — спрашивает Сон Ги-Хун, оглядывая зал. Сан-Ву косит взгляд на №001.

— Я видел, как ночью её увели куда-то треугольники, — честно признаётся старик.

— Куда? Зачем?

— Не знаю.

— Погодите, выходит вы совсем не спали?

●⁠▼■

— Прошу всех игроков разделиться на команды по десять человек. У вас десять минут. Ровно десять минут.

Белый зал, люди с номерами. 80 человек осталось. 80 выживших. «Игра в командах. Что на этот раз?» — мужчина средних лет под №303 оглядывает других игроков. «Некоторые команды начали формироваться ещё до игры, — отмечает он. — Например команда этих бандитов.» Неприязнено оглядывается на компанию во главе №101. Один мужик из этой компании, №278, как раз подходит к №303.

— Эй! Давай к нам в команду! — предлагает он.

— Нет, — резко и решительно отвечает №303.

— Да ладно тебе! С нами не пропадёшь, — №303 выглядит крепким, и №278 всё ещё надеется его завербовать, но получает решительный отказ и уходит.

«Команда у них, конечно, сильная, — думает №303. — Но быть вместе с этими отморозками… — морщится. — Сегодня мы в одной команде, а завтра они меня прирежут втихую, знаю я таких!»

●⁠▼■

В итоге №303 оказывается в не самой сильной команде, они №8. «Хотя бы наши противники — не банда №101, уже хоть что-то», — без особой радости думает мужчина. Восьмая команда против третьей. Они поднимаются в лифте, царит гробовое молчание. №303 ставят в конец, как самого сильного. Он даже рад, не придется стоять у края пропасти: «Если уж падать, то последним, — тут же одёргивает себя: — Надо собраться. Я не буду никуда падать. Мы перетянем канат. Мы выграем.»

Треугольники надевают наручники на игроков, неприятные воспоминания шевелятся в груди, но №303 упрямо гонит их прочь: «Сейчас уже ничего не изменить.» Берётся за канат, ноги будто приклеиваются к полу. «Мы должны выстоять.»

И вот, выстрел квадрата — сигнал начинать. №303 тянет изо всех сил. Но красная метка медленно, но верно двигается в сторону противников. «Нельзя проиграть!» — думает №303. Мужчина где-то спереди кричит:

— Тянем сильнее!

И №303 делает резкий рывок на себя. Видимо, другие тоже поднажали так, как метка выровнялась. Но всё тщетно. Те, кто там, на другой стороне, сильнее. №303 чувствует, как его тянет все ближе к краю.

Первый в команде срывается. И это конец. Потому что все остальные накрепко прикованные к канату летят вслед за ним, беспомощно барахтаясь, ещё пытаясь спастись. №303 не падает до последнего — стоит на ногах, но ноги скользят по полу. С каждой секундой все ближе к пропасти. Остаётся буквально метр. №303 уже давно отпустил канат, но наручники крепко приковывают руки к злосчастной верёвке. Мужчина хватается за край платформы на которой стоял в самый последний момент, уже падая. Руки сжимаются мёртвой хваткой.

Где-то снизу раздаются ахи игроков второй и шестой команд. На №303 повисает неподьемный груз из десяти человеческих тел (впрочем команда номер три тоже прилагает немалые усилия, чтобы восьмые не утянули их за собой в пропасть так, как лезвие что-то не спешит разрубить канат напополам).

— Вы только не опускайте! — умоляет какая-то женщина снизу, но №303 понимает, что долго так не продежится. «Необходимо срочно что-то предпринять, пока я ещё могу держаться!»

№303 отпускает одну руку, под громкий гул отчасти одобрения, отчасти порицания, и залезает ею к себе к карман. Все из восьмой команды перепуганно стонут, но — слава Богу! — не дёргаются, не желая сорваться. Мужчина нащупывает, что искал — холод метала приятен сильно потрёпанной коже рук.

Это нож. №303 отобрал его у кого-то во время ночной потасовки. Конечно, потом треугольники всех обыскали, но… №303 и сам не раз проводил личный обыск… И было бы глупо, если бы за столько лет он не запомнил бы ни одного способа обойти данную меру предосторожности. Обмануть треугольников было не слишком сложно: «Всё-таки они тоже обычные люди, сколько бы у нас не старались создать ощущение обратного. И, уверен, стаж работы у этих треугольников не так велик, как у меня.»

№303 собирался защищаться ножом в следующей драке, однако сейчас этот нож был несоизмеримо нужнее. Мужчина, из последних сил удерживаясь правой рукой за платформу, пилит канат ножом. «Чёрт! Вот когда не надо, как назло сделали добросовестно!» — раздражённо думает №303, судрожно пытаясь распилить добротный канат лезвием в левой руке, правую он уже почти не чувствует. Паника склизким комом подступает к горлу, но это только подстёгивает быстрее пилить канат и сильнее сжимать платформу. «Надо же! А я и не знал, что так сильно хочу жить!» — проносится странная мысль в голове.

Наконец, когда №303 уже в сотый раз думает, что сейчас сорвётся, канат поддаётся и начинает рваться. Кажется те, кто болтаются на его продолжении наконец-то понимают, что происходит, но уже слишком поздно. Девять человек повисают на канате, лезвие падает, обрезает канат и девять людей с визгом летят вниз. №303 еле успевает схватиться за платформу левой рукой, роняя нож вслед за сокомандниками, — правая рука уже не в состоянии что-либо удерживать, её сводит болезненная судорога и всю трясёт, расслабиться не получается.

Мужчина неуклюже закидывает ногу на платформу, кое-как залезает, под внимательными взглядами трёх команд, отползает от края. Тело вдруг становится ватным, мышцы правой руки сводит от напряжения, сердце бешенно колотится, дыхание сбивается — леденящий ужас приходит с опозданием. «Я выжил, — думает №303, не веря, пытаясь унять бешенное сердцебиение. — Я выжил.»

— Итак. Команда №8 проиграла, — объявляет голос, но мужчина не слушает.

Вдруг грохот выстрела разрезает воцарившуюся тишину. №303 падает с пулей в груди. Квадрат опускает пистолет.

— Игрок №303 нарушил правила, и поэтому выбывает. Игроки №246, 121, 038…

Примечания:

Добро пожаловать в мою историю! Надеюсь, начало вам нравится, мой дорогой читатель. Буду очень рада, если вы напишете, что об этом думаете, и продолжите читать. Удачи!

Очередное утро. №29 принимает завтрак, надевает маску с большим белым кругом, выходит за дверь.

— Начинается поверка. Пожалуйста, встаньте у двери в комнату.

№28 кашляет. №29 поворачивает к кругу голову — да, он расшифровал вчерашнее сообщение азбукой морзе.

— Поверка закончена. Всем приступить к работе!

Джун Хо с другими кругами идёт по коридору, однако где-то в его начале не всё как обычно — одну из дверей, №5, охраняют два треугольника. Но никто ни о чём не спрашивает — не положено. Впрочем Джун Хо вне правил. Завернуть в пустой коридор, зайти в слепую зону камер, сменить маску — и вот уже белым по чёрному нарисован квадрат вместо круга, а возможности и права значительно выросли. Полицейский возвращается на то место.

— Что вы здесь делаете? — строго спрашивает он у треугольников.

— Охраняем — приказ ведущего, — объясняет один из них.

— Кто в комнате?

— Игрок №007. Этой ночью приказали перевести из общего зала сюда и не выпускать, — сообщает другой. Шансы очень малы, но Джун Хо не может не проверить: «Вдруг? Вдруг это окажется мой брат?»

— Впустите меня, — приказывает полицейский.

— Но… не велено, — пытаются возразить треугольники.

— А я велю, — отрезает Джун Хо. — Или посмеете ослушаться?

Треугольники не смеют и пропускают парня в комнатку, закрывают за ним дверь. К своему глубочайшему разочарованию, он видит внутри девушку. Она без аппетита доедает свой завтрак, при появлении Джун Хо, пугливо отодвигается подальше. Полицейский не знает, что сказать, и что сделать. Он надеялся увидеть другого человека, хотя не было почти никаких шансов.

— Кто вы? — наконец спрашивает парень.

— Игрок №007, — отвечает девушка, и Джун Хо думает, что то, что эта игра творит с людьми просто ужасно. «Что же такое надо сделать с человеком, чтобы на вопрос «Кто ты?» он отвечал номером на своей рубашке?»

— Я имею ввиду, кто вы… как человек.

Немой вопрос «А почему вас вообще это интересует?» читается в её глазах, и парню даже кажется, что он вот-вот сорвётся с её губ. Но, видно, девушке не хватает смелости, и она говорит то, что от неё хотят услышать:

— Я работала медсестрой, училась на хирурга, но потом мне пришлось уволиться. Сейчас, то есть до игры, у меня было несколько подработок. Нужны деньги, чтобы покрыть долги отца, — немного молчит пытаясь вспомнить что-нибудь ещё. — Ах, да! Моё имя — Ти Си, Бимиль Ти Си.

— Как «знание»? — уточняет Джун Хо.

— Да.

— Странное имя. Вы не знаете человека… — осекается вспомнив, что здесь не называют имён. Немного сомневается, бросает взгляд на камеру, но всё же решает действовать — иначе не спасти Ин Хо! — встаёт спиной к камере, достаёт из красного комбинезона телефон. Бимиль Ти Си смотрит с опаской и удивлением. Открывает последнее фото Ин Хо. — Вы видели этого человека?

Девушка внимательно смотрит на изображение, пока сердце Джун Хо пропускает удар.

— Нет, никогда. — Ещё одно разочарование. Полицейский прячет телефон и направляется к выходу. — Подождите! — восклицает Ти Си отчаянно. — Пожалуйста, объясните мне хоть что-нибудь! Почему я здесь? Сколько меня здесь будут держать? Что со мной сделают?

Интонации девушки вызывают жалость, однако Джун Хо не знает ответов на эти вопросы. Он не придумывает ничего лучше, чем просто сказать «Нет» и уйти, почему-то чувствуя укол совести.

●⁠▼■

Пуля медленно, но верно выходит из груди.

— Ты чего так осторожничаешь? Он всё равно уже труп! А у нас между прочим времени в обрез, — поторапливает чей-то недовольный голос.

— Чего я осторожничаю? Это вы чем думали, когда приносили мне тело с пулей в сантиметре от сердца! — раздражённо отвечает другой голос.

— Не ворчи, — осаждает третий голос. — Этот вообще-то самый целый — других размождило так, что даже мозги из черепа вываливаются, что уж там до остального!

— Тогда не жалуетесь! Если хотите целое сердце, придётся подождать пока я выну пулю, — заключает второй голос. Перебранка на время прекращается.

№303 чувствует себя ужасно: свинцовая слабость переполняет тело. «Кажется я потерял много крови, — медленно доходит до мозга. — Но я всё ещё жив, что удивительно.» В памяти №303 услужливо всплывает последнее, что он помнит: оглушительный звук выстрела, мгновенная боль, темнота. Но очередной резкий укол боли в районе сердца возвращает к реальности.

— Ну вот и всё! — облегчённо вздыхает второй голос. — Кажется, сердце не задел.

№303 вспоминает то, что слышал недовно: «Меня… хотят пустить на органы?» — доходит с некоторой задержкой. Мужчина находит в себе силы осторожно приоткрыть глаза и видит игрока №111 со скальпелем в руке, поодаль — двух треугольников, в углу автомат, напротив — дверь.

И тут отчаянное желание жить снова просыпается в нём, придавая сил. Всё происходит стремительно, на уровне инстинктов.

№303 резко поднимается, перехватывает руку №111 со скальпелем и одним точным, быстрым движением втыкает его в сонную артерию. Доктор умирает мгновенно. Треугольники находятся в некоторой растерянности от такого резвого «зомби» — теряют драгоценные секунды. №303 первому удается схватить автомат, он открывает огонь. Одного треугольника расстреливает на месте. Другой успевает выскочить за дверь.

Мужчина сползает по стенке, но автомат не выпускает. Он не знает, что будет дальше, однако никаких счастливых исходов придумать не может. Единственное, что он знает: за свою жизнь он будет бороться до конца.

●⁠▼■

— Прости.

— Прости? Остальные тебе уже не доверяют. Я еле помешал им тебя убить. Ты спас мне жизнь в прошлый раз, но теперь мы квиты, — светит фонариком в лицо. — Ещё раз так сделаешь — вылетишь.

Джун Хо следует за №28. Вдруг им навстречу выбегает треугольник.

— Какого?.. — №28 не успевает закончить.

— Тот мужик, которого вы принесли очнулся! Он убил дока и №54 и теперь у него автомат! — выпаливает треугольник на одном дыхании.

— Что?! — тихо кричит №28. Они с №29 переглядываются, хотя Джун Хо ничего не понимает — улавливает только, что ситуация вышла из-под контроля, и, по всей видимости, их хочет пристрелить какой-то мужик с автоматом.

«Он сказал «тот мужик, которого вы принесли»… Кого я носил вместе с №28? — полицейский прокручивает в голове последние события. — Только гробы с погибшими игроками, — №29 вспоминает, как напарник поставил крестек кровью на одном из деревянных ящиков. — Выходит… человек из того гроба как-то оказался за этой дверью, очнулся и убил какого-то доктора и №54 — судя по всему, ещё одного участника этого тёмного дела.

— Что будем делать? — спрашивает №28.

— Доктор мёртв, значит все наши дела накрываются медным тазом, — говорит треугольник. — Будем выполнять свои обычные обязанности.

— Нельзя оставлять всё так, — возражает №28. — Что если этого зомби найдут и узнают о наших делах? И как мы оправдаем труп №111, валяющийся здесь?

— Конечно поднимется переполох, — соглашается треугольник. — Вот только с нами это как свяжут?

— А если свяжут? Вдруг №9 нас сдаст, чтобы самому легче отделаться? — не успокаивается №28.

— №9 уж тем более со всем этим не свяжут, и он нас не сдаст — он знает, как и мы все, здесь никому не дают поблажек, — возражает треугольник. — Вообще, я не понимаю, ты что горишь желанием пойти пообщаться с вооруженным «зомби»?

№28 притихает.

— А ты, №29? — обращается к до сих пор молчавшему Джун Хо треугольник. — Кстати, почему не появился вчера? Где тебя носило прошлой ночью?

— У меня возникли сложности, — отвечает полицейский.

— Сложности у него возникли! А теперь у нас у всех большие сложности! — заметно, что не смотря на то, что треугольник только и делал, что возражал №28, он вполне разделяет его опасения. — Может пойдешь и разберёшься?!

— Если ничего не предпримем, у нас у всех будут проблемы, — поддерживает предложение взвинченного напарника №28. Обоим хочется, чтобы пошел именно Джун Хо так, как сами они явно боятся оказаться под огнём.

И Хван идёт, действительно двигается по лестнице к двери, ведь он не из трусливых. И он хочет во всём разобраться. И, может быть, это тот самый момент, когда нужно не струсить, пойти вперёд и тогда выяснится что-то про его брата. «Кто знает, быть может, этому мужчине, что чудом спасся от смерти, известно что-то важное? — думает Джун Хо с надеждой. — Тем более у меня есть пистолет. Если что, я смогу защищаться.» Полицейский сильнее сжимает своё оружие.

№29 идёт. Уже скрывшись от взглядов треугольника и круга достаёт пистолет. Доходит до двери, осторожно приоткрывает её с оружием наготове — в лучших традициях корейской полиции. Выстрелов не раздаётся. Тогда Джун Хо полностью распахивает дверь, прячась за косяком. Тишина.

Тогда парень позволяет себе осторожно заглянуть в помещение. Посреди — операционный стол, рядом тело игрока №111 со скальпелем в шее, перед входом труп треугольника, у другой стены — бледный как труп, но всё ещё живой игрок №303. Крепкий мужчина средних лет сидит, хрипло дыша. В одной его руке — автомат, другой он зажимает какой-то грязной окровавленной тряпкой пулевую рану на груди. Кажется, он умирает.

— Ни с места. Ещё шаг, и я вас пристрелю, — говорит №303 почти не слышно, но с интонациями настоящего копа. Джун Хо не двигается. С удивлением он узнаёт этого мужчину:

— Детектив Хим Бьён Ге?

— Откуда… ты меня знаешь? — в голосе звучит неподдельное удивление.

— Видел в новостях, — отвечает №29. — Вас обвинили в сотрудничестве с наркомафией.

— Это клевета. Меня подставили, — говорит №303 на удивление спокойно и твёрдо.

— Знаю.

— Откуда тебе знать? — хриплый смешок.

— Коллеги сказали.

— Коллеги?

Джун Хо снимает маску с крупным белым кругом.

— Детектив Хван Джун Хо. Рад знакомству.

— Какого… чёрта ты здесь делаешь, парень? — №303 даже не пытается скрыть своей растерянности.

— Я проник сюда, чтобы найти своего брата, — поясняет полицейский. — Коллеги рассказывали про вас много хорошего, говорили, что вы порядочный человек и добросовестно выполняли свою работу.

— Быть может на суде, перед начальством меня и удалось очернить, но друзья не переставали мне доверять. Только благодаря ним я вышел из тюрьмы досрочно. Приятно, что даже сейчас меня поминают добрым словом, — Бьён Ге слабо улыбается. — Так тебе, говоришь, удалось проникнуть на эту игру в качестве обслуживающего персонала, чтобы найти своего брата… Который ввязался в это в качестве игрока?

— Долгая история, но если вкратце, то так.

Бывший детектив Хим кивает.

— А вы почему здесь?

— А я в роли игрока, — невесело усмехается мужчина. — Мне нужны были деньги. Как и всем в этой жуткой игре. Судимость поставила крест на моей карьере в полиции. С таким пятном в личном деле вообще трудно найти работу. Особенно если пытаешься не смотря ни на что оставаться честным человеком, — снова грустно усмехается.

— Что здесь затевалось? — Джун Хо кивает на операционный стол и труп доктора.

— Насколько я понял, меня хотели разобрать на органы.

Пару минут они молчали.

— Я не один из них, — наконец говорит Джун Хо. — Но я пришёл сюда вместе с ними, потому что я притворяюсь другим парнем, а этого не должны заподозрить.

— Ясно, — просто отвечает Бьён Ге. Потом вдруг говорит: — Мне кажется, я сейчас сдохну. Чёрт, а как не хотелось. Наверно это глупо, сначала добровольно согласиться участвовать в игре на выживание, а потом так отчаянно хотеть жить.

— Вовсе нет.

— Смешно, но я почему-то был уверен, что последним выжившим окажусь именно я… — он отбрасывает автомат в сторону, силится подняться, но не справляется даже с такой простой задачей. Джун Хо подставляет ему своё плечо.

— Пустые потуги, — хрипло и болезненно, несколько истерически посмеивается бывший детектив. — Меня всё равно найдут и добьют, — всё-таки опирается на подставленное плечо. — С такой раной мне нужен доктор… А я кажется единственного убил! Вот незадача… — покачивается как пьяный.

— Почему же единственного? И почему добьют? — две спонтанные идеи приходят к молодому полицейскому почти одновременно.

— Кажется… ты придумал, что-то, что может спасти меня даже в таком безнадёжном положении.

— Вы могли бы тоже претвориться одним из них, — Джун Хо кивает на труп треугольника. — А ещё я знаю, пусть не доктора, но медсестру, которая, возможно, сможет помочь.

●⁠▼■

Эта ночь тянется целую вечность. По крайней мере для треугольника №56 и круга №28, которые стоят в темном пустом коридоре и ждут своего сообщника, как им кажется, уже много часов.

— Наверное, его просто пристрелили, — наконец говорит треугольник №56.

— Тогда мы бы услышали выстрелы, — возражает круг №28. И через пару секунд, словно по заказу, гремит гром выстрелов. Они переглядываются.

— Услышали, — констатирует треугольник. Некоторое время всё тихо… Но вдруг раздаются шаги.

— Это мужик с автоматом? Или №29? — тихо озвучивает общую мысль №56.

— У тебя есть оружие? — спрашивает №28.

— Оба автомата остались там.

— О чём ты думал, когда оставлял «зомби» два автомата?! — рыкает круг.

— О том, что жить хочу, блин! — огрызается треугольник. — Знаешь, я сомневаюсь, что тот мужик дал бы мне время сбегать в другой конец комнаты за своим автоматом и обратно и только потом бы начал в меня стрелять!

«Бежать!» — эта мысль посещает их одновременно, потому что затевая всё это, они планировали подзаработать денег, а сдохнуть.

— Спокойно! Это я, №29, — раздаётся голос снизу, когда они бросаются наутёк.

Пару секунд спустя на лестнице появляется №29. Ко всеобщему удивлению не один — опираясь на его плечо ковыляет… треугольник! На красном комбинезоне даже не очень бросаются в глаза кровавые разводы, а вот дыры от пуль заметно достаточно хорошо. Автомат висит на плече треугольника, но круг поддерживает его, чтобы тому не было так тяжело. Мужчина еле стоит на ногах, какой-то тряпкой пытается унять кровотечение.

— №54?! Ты что живой ещё?! — восклицает №56.

— Как видишь! — хрипит мужчина в ответ. — Вопрос в том, сколько это продлится.

— Если бы не №54 меня бы здесь не было, — говорит №29. — «Зомби» никак не ожидал, что он очнётся после такого.

— Да и как такого ожидать! Я и сам не могу поверить, — не унимается №56.

— Так вы разобрались с тем мужиком? — уточняет №28.

— Да, — отвечает №29. Все кроме подстреленного треугольника, который совершенно не чувствует в себе сил куда-то идти, направляются вниз по лестнице.

Операционный стол, мёртвый доктор подле него, автомат в углу и труп в куртке с №303. Его лицо изувечено до неузнаваемости, а тело испещрено пулями.

— Да уж! Нехило вы его потрепали, — присвистывает №28.

— Теперь уж сердце точно задело, — хмыкает №56. — А вот у почек ещё есть шанс остаться целыми. Впрочем это уже не важно, дока-то всё равно нет.

— На счёт этого. Что если я знаю другого доктора? — вкрадчиво спрашивает №29.

— Что?! — хором восклицают треугольник и круг.

— Я слышал, — заговорческим шёпотом продолжает №29, — что в той комнате, на нашем этаже, которую охраняли два треугольника сегодня утром, находится игрок №007, которая работала медсестрой и училась на хирурга.

— Конечно медсестра — не доктор, — задумывается №56.

— Но раз училась на хирурга, — рассуждает №28.

— Но откуда ты знаешь? — хмурится треугольник.

— Подслушал беседу квадратов, — признаётся №29.

— Так что ты предлагаешь? — спрашивает №28.

— Мы могли бы… похитить её оттуда.

— Ты что, совсем спятил? Представляешь хоть, какой переполох поднимется? — тут же отметает идею №56.

— А что ты предлагаешь? Сидеть и упускать прибыль? — возражает №29.

— Мы могли бы попытаться уводить её на ночь, как доктора, — предлагает №28.

— Среди нас есть двое треугольников, пусть один сейчас и не в лучшей форме. Они могли бы сказать караульным, что пришли их подменить, — поддерживает идею №29.

— Только вот будет ли эта №007 нам помогать? — №28.

— За этим дело не станет. Не захочет — заставим! — оживляется треугольник.

— Тогда, — №29 смотрит на сообщников, — когда приступим?

— Эта ночь уже на половину прошла, — говорит №28. — В следующую?

— Я думаю у бывшего «зомби» ещё найдётся парочка целых органов. За остаток ночи как раз успеем, — возражает №56. — Тем более №54 может благополучно сдохнуть к завтрашней ночи, а для нашего плана нужно два треугольника, так что действовать надо сегодня.

— №54 будет нам нужен каждую ночь, если мы хотим, чтобы вы притворялись сменой караула, — замечает №29. — Если он умрёт раньше времени, будет нехорошо. Предлагаю, сегодня использовать медсестру и остаток ночи, чтобы вылечить его. Тогда остальное время будем действовать по новому плану.

— Уверен, что его ещё возможно вылечить? — спрашивает №56 с сомнением.

— Думаю, попробовать стоит, — пожимает плечами №29.

— Я что на счёт этого, — №56 кивает на труп №111. — Его хватятся, поднимется переполох.

— Надо как-нибудь вернуть его обратно в зал для игроков, — №29. — Наверняка решат, что его убил кто-то из игроков.

— Не проканает, — качает головой №56. — Если мы уводили живого, а назад притащили трупа это заметят.

— А как на счёт того, чтобы оставить его в туалете, — предлагает №28. — Типа он достал где-то скальпель и сам себя того…

— А что неплохая идея! — поддерживает №56.

— Значит решено, — подытоживает №28.

●⁠▼■

Бимиль Ти Си сидит в комнате, как в одиночной камере тюрьмы. Ей кажется что время остановилось: каждый следующий момент похож не предыдущий, минуты растягиваются в часы. От неизвестности она сходит с ума. Хочет провалиться в спасительный сон, но не может сомкнуть глаз. В голове множество вопросов и ни одного ответа, поэтому девушка пытается просто ни о чём не думать. «Я всё равно ничего не могу предпринять. Волнение мне сейчас никак не поможет, » — пытается убедить себя №007. Но всё равно настораживается каждый раз, когда слышит шаги: «Это за мной?» Ти Си не знает сколько времени прошло. Час? Два часа? Пять? Или целая ночь?

Вдруг раздаются шаги. Приближаются.

— Нас послали сменить вас.

Снова шаги. Отдаляются. Когда совсем стихают, приближаются другие, потише. Дверь открывается. Бимиль отодвигается на дальний край кровати. В комнатку входит треугольник и круг, другие треугольник и круг стоят поодаль.

— Можем сделать всё прямо здесь, — предлагает ближний треугольник. — Зачем нам водить её туда-обратно?

Девушка вздрагивает, понимая, что речь идёт о ней: «Что со мной собираются сделать?»

— №9 нас прикроет, — соглашается дальний треугольник, кивая на камеру.

— Тогда вы стойте на стрёме, а я присмотрю за ним, — говорит ближний круг, указывая на треугольника рядом с собой.

Дальние круг и треугольник закрывают дверь. Ти Си смотрит на оставшихся людей в красных комбинезонах, не зная чего ожидать. Однако когда треугольник начинает снимать свой комбинезон, предположения проносятся не самые радужные. Паника рискует охватить разум.

— Не бойтесь. Мы ничего с вами не сделаем, — говорит треугольник без сарказма или злой насмешки, кажется, совершенно искренне, даже успокаивающе.

— Моему товарищу нужна ваша помощь, — поясняет круг. — Вы же медик.

Треугольник снимает верхнюю часть своего комбинезона, и №007 замечает пулевое ранение на его груди.

— О, Боже! — Ти Си ахает, всплескивает руками. При виде чужих страданий, её собственные страхи несколько отходят на второй план. — Рану нужно немедленно обработать и зашить. У вас есть какие-нибудь медикаменты?

Круг протягивает девушке всё немногое, что у них есть. «Не густо, но хоть что-то», — думает она и приступает к работе. Мужчину укладывают на единственную в комнате кровать. Бимиль обрабатывает рану быстро и умело, но когда дело доходит до зашивания, начинает нервничать.

— Я ни разу этого не делала, — признаётся она. — На самом деле, я только медсестра. Я училась на хирурга, но так и не закончила обучение. Я не…

— Послушайте, — треугольник берет Ти Си за руку, — мне больше не к кому обратиться. Я не прошу вас дать мне гарантии — прошу всего лишь попытаться спасти. Если вы мне не поможете, никто не поможет.

— Неужели больше никого нет? — не верит №007. — Почему вы вообще обращаетесь ко мне за помощью? Я для этого здесь?

— Нет. Приходя к вам мы нарушаем правила, но у нас нет иного выбора, — отвечает круг.

— Разве здесь нет какого-нибудь специального доктора для обслуживающего персонала? — удивляется Ти Си.

— Нет.

●⁠▼■

Бывшему детективу Хим Бьён Ге случалось попадать в перестрелки и получать пулевые ранения. Это было больно, но несравнимо с тем, что происходило сейчас. Зашивать рану на груди обычными нитками и обыкновенной иглой, без всяких там обезболивающих или наркоза — он и не подозревал насколько это больно. Боль. Бьён Ге стискивает зубы до скрипа, чтобы не закричать, сжимает кулаки так, что на руках проступают вены. «Когда же это закончится?»

— Всё! Готово, — сообщает девушка, отрезая нить. И для Хима это самые благословенные слова, которые только существуют. Мужчина делает глубокий вдох. Рана всё ещё болит, но теперь он уже не чувствует, как силы вместе с кровью с каждой минутой всё больше покидают тело. С кровати вставать не хочется. Хотя бы ещё пару минут.

— Откройте лицо, — вдруг просит №007. — Я хочу знать, кому спасаю жизнь.

— Откройте лицо, — вдруг просит №007. — Я хочу знать, кому спасаю жизнь.

Бывший №303 смотрит на №29 с немым вопросом: «Если открою лицо, не исключено, что она опознает во мне игрока, а тогда придется ей всё объяснить. Я не против — всё-таки она спасла мне жизнь. Но готов ли Джун Хо довериться ей?»

Полицейский отрицательно качает головой.

«Почему нет, парень?» — думает Хим, склоняющийся к иному решению, но не настаивает — всё же Хван тоже спас его.

— Я так и знала, — вздыхает №007. — Но вы хотя бы можете сказать, что со мной будет?

— Нам это не известно, — отвечает Джун Хо за двоих.

— Но я же помогла вам! Помогите и вы мне, — в голосе девушки слышится отчаяние.

— Чем мы можем вам помочь? — спрашивает Бьён Ге, который действительно хочет отблагодарить её за спасение его жизни.

— Выведите меня отсюда. Я хочу сбежать, — просит №007.

— Разве вы на игре не по собственной воле? — спрашивает Джун Хо.

— Да, я добровольно вернулась в игру, но… Потом начали происходить всякие ужасы… ночная драка. Мне даже показалось тогда, что я уже знакома с одним игроком — стариком №001… А потом меня ни с того, ни с сего увели посреди ночи и заперли здесь! Теперь у меня даже нет шанса выграть деньги. Я просто… в плену! Что я сделала?

— Действительно странно, — хмурится Бьён Ге.

— Если мы найдём способ вывести вас отсюда, мы обязательно поможем вам, — обещает Джун Хо. — Но вы должны знать, что мы сейчас находимся на острове так, что всё не так просто.

— На острове?! — удивлению и отчаянию девушки нет предела. Она смотрит на мужчин, но больше ничего не говорит. Хим наконец встаёт на ноги.

— Идём?

Они с Джун Хо выходят из комнаты.

— Что-то вы быстро, — замечает №56. — Я думал тебя до рассвета реанимировать будут, — задумчиво смотрит на №007. — Раз такое дело, почему бы нам не попробовать успеть доставить пару органов на континент?

— Ты что! — яро возражает №28. — Мы, даже если поплывём сейчас, с трудом успеем, а надо ещё вырезать эти самые органы!

«Действительно, они ведь как-то доставляют органы, значит есть путь», — отмечает Бьён Ге.

— Пропускать поставку может быть опасно, не подумал? — напоминает №56. — Если уж мы решили продолжать наши дела, лучше не рисковать.

— Так рискуем ещё больше. Просто не ты, а я! — огрызается №28.

— А кто там говорил про прибыль?

— №29!

— Дольше спорить будем. Эй, ты! Иди сюда! — девушка медлит и №56 поторапливает: — Два раза повторять не буду!

№007 оглядывается на Бьён Ге и Джун Хо как будто ища поддержки, подходит к треугольнику ближе. №56 берёт её за руку.

— А кто будет претворяться караульным? — спрашивает Джун Хо.

— №54, — отвечает №56.

— Но нас должно быть двое, — возражает Бьён Ге.

— Тогда сами приведёте девчонку туда и обратно к нам, а потом плыть будете? — обращается к кругам.

— Тогда мы точно не успеем до утренней поверки, — возражает №28.

— Тогда, №54, остаёшься один, а я иду с ними.

Бьён Ге догадывается, что №56 просто сам не хочет оказаться на месте того, кто будет претворяться караульным в одиночестве — слишком рискованно. Однако сил спорить у Хима нет. У него уже ни на что нет сил. И перспектива снова тащиться по этим бесконечным коридорам до импровизированной операционной и обратно ему совсем не улыбается.

— Хорошо, так и сделаем, — говорит бывший №303 и все расходятся.

На лице №007 немой ужас — кажется она начинает догадываться, что будет происходить. Бьён Ге остаётся охранять пустую комнату. Как он будет объяснять отсутствие второго треугольника, если вдруг придётся, он ещё не придумал.

Хим стоит по стойке «смирно», как и караульные до него. Пытается. Но рана даёт о себе знать, слабость постоянно напоминает о себе — кажется одна только голова весит целую тонну так, что держать её ровно — просто непосильный труд. Бывший коп опирается о стену, а потом и вовсе сползает по ней.

«Чем же это всё закончится? — думает он. — Сегодня я спасся, я выжил. Но игра проиграна — денег мне не видать. Теперь я среди персонала. Я обещал Джун Хо вместе с ним разоблачить эту игру — да, это просто необходимо сделать — и помочь в поисках его брата. Но даже если мне все это удастся…»

Бьён Ге вздыхает: «Даже если мы выживем. Даже если сможем собрать неопровержимые доказательства всего этого безумия. Даже если найдем среди полутысячи игроков его брата, путь даже он каким-то чудом останется жив. Даже если нам после всего удастся благополучно вернуться на континент. Что будет тогда? Я просто вернусь и буду жить как раньше: без денег, без приличной работы. И это в самом удачном случае! Но разве я ввязался во всё это, не чтобы изменить свою жизнь к лучшему? Разве вернулся в игру, даже зная, что возможен смертельный исход, не для потому ли, что мне не нравилась жизнь, которой я жил? Что мне не нужна была такая жизнь?»

Его мысли прерывает звук шагов. Мужчина поспешно вскакивает и встаёт по стойке «смирно». Буквально через пару мгновений к нему подходят два треугольника. «А вот и настоящая смена караула!» — догадывается Бьён Ге.

— А где второй? — спрашивает один из треугольников.

— Не знаю. Он не пришёл, — отвечает Хим совершенно непринуждённо. За долгие годы работы в полиции он заметил, что тот, кто что-то замышляет, чаще всего пытается как-нибудь оправдать свои странные поступки, невиновному же это незачем.

И это работает. Новые караульные больше не задают вопросов, позволяют мужчине уйти из их поля видимости. «Вот только как мы будем возвращать девушку на место? — думает Бьён Ге, останавливаясь за углом. — Снова притворимся сменным караулом?»

●⁠▼■

Бимиль Ти Си послушно идёт за «злым» треугольником, пытается подстроиться под его быстрый шаг — боится разозлить, ведь у него автомат. Это определенно худшая ночь в её жизни — её заставили вырезать уцелевшие органы из изуродованного трупа с №303 на куртке. «Массово убивать людей и разбирать на органы только потому, что они бедны — какой ужас! — думает девушка. — И я стала частью этого! Зачем я вообще вернулась в игру? С чего я вообще решила, что они содержат слово и дадут мне обещанные деньги, если я выиграю? Дура!»

— №54? Ты что тут делаешь? — «злой» треугольник сталкивается со своим раненным сообщником. Всё ещё держит Ти Си за руку, которая уже болит от его крепкой хватки.

— Там пришла настоящая сменна караула, — отвечает подстреленный треугольник, кивая на дверь в комнату.

«Неужели он не чувствует никакой благодарности за то, что я его спасла? — думает Бимиль. — Обещался помочь, а сам отдал меня этому, злому, который заставил меня расчленять труп человека! Неужели никто мне не поможет?»

— А что будем делать? — спрашивает «злой». — Снова претворимся другими караульными? Кто тогда присмотрит за девчонкой?

Другой треугольник пытается пожать плечами, но тут же хватается за рану.

— Можем дождаться №28 и 29, — предлагает подумав.

— Чёрт! А если они не успеют до утренней поверки?

— Упс, их риск вдруг стал и нашим тоже, — со смешком отмечает раненный.

«Верно говорят, что в мир пошлёшь, то тебе и вернётся», — думает Ти Си.

* * *

Джун Хо возвращается к своей комнате уже ближе к утру. Как ни странно двое треугольников как раз поджидают его у двери №29. «№56 и Бьён Ге?» Полицейский посылает им вопросительный взгляд.

— Пришёл настоящий сменный караул, — поясняет №56. — Нужно, чтобы ты посмотрел за ней, — указывает на №007, — пока мы притворимся караульными ещё раз.

— Без проблем, — кивает Хван.

— А где №28 потерял? — без особого беспокойства интересуется треугольник.

— Мы разминулись, — врёт Джун Хо — он своими руками пристрелил парня у бадлонов с воздухом. Бросает мимолётный взгляд на бывшего детектива Хим, отмечает, что для того, кого недавно подстрелили и пытались пустить на органы, он выглядит просто великолепно. Хотя что можно увидеть за красным комбинезоном и маской во всё лицо?

Джун Хо забирает Ти Си у №56 и заверяет того, что «девчонка никуда от него не сбежит», размышляя о том, стоит ли нарушить это обещание. «Возможно, я поставлю себя, да и Бьён Ге, под угрозу, если помогу ей бежать, ведь скорее всего поднимется большой переполох… но… какие мы полицейские, если не готовы рисковать, ради того, чтобы помочь другим?»

Тем временем два треугольника все больше отдаляются от комнаты №29.

●⁠▼■

— Нас послали сменить вас, — говорит Бьён Ге, подходя вместе с №56 к двум другим треугольникам.

— Но мы должны стоять до утра, — возражает один из караульных, и план, сработавший однажды, катится к чертям. Но Хим не теряется ни на секунду:

— Мы ничего об этом не знаем. У нас приказ — сменить караул у комнаты №5.

Того, кто заговорил первым, кажется смущает уверенность Бьён Ге, но другой объявляет за двоих:

— А у нас приказ стоять здесь до утра так, что мы не уйдём.

— Мы тоже не уйдём, — отвечает бывший детектив, однако эта настойчивость уже не помогает.

Четверо треугольников стоят у двери.

«Быть может, это и к лучшему, — думает Бьён Ге. — Если Джун Хо нашел способ покинуть остров и решился помочь девушке, у них будет время.» №56 подаёт знаки бывшему №303. Бьён Ге догадывается, что он хочет этим сказать, но намеренно делает вид сперва, что не замечает, потом, что не понимает, ничего. Тянет время.

В конце концов №56 решает действовать сам: максимально быстро он снимает автомат с плеча и расстреливает караульных на месте.

●⁠▼■

Бимиль Ти Си остаётся один на один с №29.

— Здесь есть кислородные балконы и проход к морю, — вдруг говорит он. — Я могу отвести вас туда.

«Он всё-таки решил мне помочь?» — Ти Си приятно удивлена, однако:

— Я не умею плавать, — говорит убито. Подумав добавляет: — Но я рада, что вы были готовы мне помочь.

Некоторое время Джун Хо молчит, потом вдруг вспоминает:

— Вы говорили про игрока №001.

— Верно, — подтверждает девушка.

— Но его нет в списке, — когда искал что-нибудь о брате, Хван проглядывал информацию о игроках. Почему-то в этот год там всё начиналось со второго.

— В каком списке?

— Списке игроков.

— Это странно, — Ти Си хмурится.

Думает: «Может быть я не ошиблась, и он действительно тот богатый человек, за которым я ухаживала? Тогда это уже вторая странность, ведь нам объявили, что в игре участвуют только люди, которые очень нуждаются в деньгах.»

— Может быть какой-нибудь подставной игрок? — предполагает Джун Хо. — Который притворяется игроком, а на самом деле на стороне игры.

— А ещё пропущенные номера там были? — спрашивает Бимиль.

— Не знаю, не обращал внимания. №001 заметил и то только потому, что он первый.

«Что-то не так с этим стариком, — думает Ти Си. — Вдруг он действительно кто-то вроде подставного игрока или ещё что в этом роде? Тогда связываться с ним может быть опасно.»

Она вспоминает №456, 218, 199, 067… «Они все довольно близки с №001, в одной команде. Вдруг он предаст их, подставит, или просто исчезнет в самый неподходящий момент? Они были очень милы со мной, приняли в команду, — вспоминает №007. — Быть может… я могу их как-то предупредить?» Косится на №29.

— Вы бы могли… отвести меня обратно в зал с игроками? На время, — своим вопросом девушке застаёт Джун Хо врасплох.

— Зачем? — удивляется он.

— Я хочу предупредить некоторых игроков об опасности, которая может исходит от №001, — честно признаётся Ти Си. — Я, конечно, понимаю, вряд ли это так просто… Но, может быть, получится как-нибудь? Вдруг кто-нибудь из моих знакомых выйдет ночью в туалет, и я смогу переговорить с ним. Или…

— Всё получится, — перебивает Джун Хо с неожиданной твердостью. Да, он считает, это рискованно, возможно, даже безумно, но искреннее желание безвозмездно помочь людям передается и ему.

«В конце концов вряд ли моё нахождение здесь станет из-за этого ещё рискованнее, чем сейчас», — решает полицейский.

●⁠▼■

Сан-Ву и Али сидят в карауле. Чо специально убедил сокомандников дать №001 караулить первым — Сан-Ву не спал, он наблюдал за стариком в надежде, что тот сделает нечто странное, что хоть чуть-чуть прояснит ситуацию. Но дедушка бездействовал. Между ними с Ги-Хуном состоялся откровенный разговор — только и всего. Правда потом, №001 сильно поплохело, и он больше не мог караулить. «Или быть может это было всего лишь притворство?»

Сан-Ву заснул, но, казалось, уже через минуту его разбудили — им с Али достался самый последний, предутренний караул. Когда все улеглись на свои места Абдул предложил Чо свою кукурузу. Сан-Ву разрешил называть себя по имени, завел разговор о жизни вне игры и о семье. У Али годовалый сын и жена. Чо подумал, что было бы гораздо проще, если бы все в игре были такими, как бандит №101 и Хан Ми Нё №218: безнравственными, эгоистичными, раздражающими.

Время тянется медленно. Все слова уже сказаны, признания сделаны, а ночь что-то не спешит заканчиваться. Но молчание не вызывает неловкости, его не требуется прерывать — не с каждым можно так молчать. Но с Али можно. В последнее время Сан-Ву так сблизился с ним, а ведь они знакомы всего несколько дней. Но Али — простой, бесхитростный, открытый, Чо Сан-Ву знает, что ему можно доверять.

«А вот №001… Можно ли ему доверять?» — размышляет выпускник Сеульского. — Днём старик буквально спас их на игре — без его приёмов их слабая команда непременно бы проиграла. Но это не убедило Сан-Ву в надёжности старика, напротив возбудила ещё больше подозрений: «Нет, конечно то, что он играл в детстве в перетягивание каната более чем возможно, однако… №001 не отличается ни силой, ни хитростью, однако сумел дожить до третьей игры. Всё ему удавалось! На «тише едешь — дальше будешь» успел раньше Ги-Хуна! Вырезал звёздочку. А теперь ещё и канат. Казалось, поражение неизбежно, а тут оказывается, что он как раз знает как победить.»

Чо хмурится: «И эта загадочная пропажа №007, которая узнала в нём богача. Всё — путь немногое, но абсолютно всё! — что она успела рассказать про него совпало с его собственными словами, кроме пункта про богатство. Разве бывают такие совпадения? А ещё он выходил за пару часов до того, как её увели. Тоже случайность?»

Однако в отношении мотивов у Сан-Ву совершенно ничего не складывалось, и это его жутко запутывало: «Если №001 действительно богат, как говорит №007, то зачем ему вообще ввязываться в эту игру? А если №007 на самом деле ошиблась, выходит, что оснований для подозрений как таковых и нету.»

Из раздумий Сан-Ву вырывает шум у входа в зал. Слов разобрать нельзя, но через несколько мгновений в комнату впускают человека явно не в красном комбинезоне. Этот некто оглядывается и, остановив взгляд на баррикаде, направляется прямо к ним. №218 переглядывается с Али.

Когда человек подходит достаточно близко, Сан-Ву с удивлением узнаёт №007:

— Вы?

— Вы вернулись? Где вы были? — Али поражён не меньше.

— Нет времени объяснять! — быстро шепчет девушка. — Я пришла вас предупредить: не верьте №001!

— Что? Почему? — не понимает №199.

«Выходит, я был прав, — думает Сан-Ву. — Но №007 не менее подозрительна: сначала её уводят, потом она возвращается. Она же игрок! Так почему её не было на сегодняшней игре? И что она выяснила про №001?»

— Мне самой ничего толком не известно, — торопливо объясняет девушка. — Знаю только, что его нет в списке игроков, а значит, возможно, он как-то связан с игрой. Поэтому лучше не полагаться на него.

— Но он сегодня спас нам жизнь, — возражает Али. — И что за список игроков? Откуда ты знаешь про него?

«Действительно, что за список? Откуда она его знает?»

— Я боюсь находиться здесь долго. Но не могла вас не предупредить.

Вдруг за дверью раздаётся шум, №007 оборачивается, в зал врываются треугольники, включается свет. «О, нет!» — обречено восклицает девушка — люди в красных костюмах хватают её и уводят. Свет гаснет.

Двадцатью минутами ранее

— Около комнаты №5 слышали стрельбу. Игрока №007 нет на месте, — докладывают по рации ведущему.

— Найти её! Прочесать всё здание! — отдаёт приказ он.

«Девушка, которая знает слишком много уже попала сюда из-за моей оплошности. Господин О Иль Нам не простит мне ещё одной ошибки, — проносится в голове. — Скоро прибудут ВИПы. Девчонка, свободно гуляющая по острову, может всё испортить.» Фронтмен делает глубокий вдох.

«И всё же как ей удалось сбежать? У её комнаты была перестрелка. Неужели ей удалось заполучить оружие? Как? Хитростью? Силой? Абсурд! Что могла сделать двум вооружённым, бесстрастным и безликим охранникам одна хрупкая девушка? Может, у неё был сообщник среди игроков? Или, что ещё хуже, среди обслуживающего персонала? Необходимо всё уладить до приезда ВИПов!»

Ведущий обращает внимание на экран, изображающий помещение с игроками. Как раз в этот момент одного из них караульные впускают обратно в зал. «Стоп! Это же, — фронтмен не сразу верит своим глазам, — №007!»

●⁠▼■

Двое караульных сидят за баррикадой в устрашающей тишине. После яркой вспышки света глазам нужно время, чтобы привыкнуть к темноте.

— Что вы об этом думаете? — первым прерывает молчание Али.

— Не знаю, что и думать, — врёт Сан-Ву. На самом деле он уже давно думает об этом: думает, что все эти совпадения вокруг №001 не спроста; думает, что №007 наверняка знает нечто очень важное, раз её сочли нужным убрать; но почему её не убили, и как ей удалось проникнуть в зал — эти вопросы тоже требуют ответов.

— Что… это было? — слабый голос №001, как гром среди ясного неба для Сан-Ву.

— Вам уже лучше? — бросается к старику Абдул. — Се Бёк говорила, что вам стало плохо ночью, вы почти потеряли сознание.

— Я…в порядке. Мне нужно выйти, — он показывает на выход. Али помогает старику подняться — на вид он очень слаб. — Спасибо. Я пойду. Мне нужно выйти… Выйти…

— Бедный старик, совсем ослаб, — сочувствует пакистанец. — Наверное, вспышка света его разбудила.

«Он уходил за час до того, как забрали №007, сейчас уходит почти сразу после повторного ареста девушки — между этими событиями определённо существует связь», — думает Сан-Ву.

●⁠▼■

— Вы хотите изменить своё решение? — ведущий почтительно склоняется перед стариком. Встреча как в прошлый раз проходит в туалете.

— Что это было? — строго спрашивает №001. — Вы не способны проконтролировать одну беспомощную девушку?

— Я найду виновников инцедента. Такого больше не повторится. Я перевёл №007 в другую комнату. Она в двух шагах от моего кабинета и ключи от неё есть только у меня.

Фронтмен ожидает вердикта владельца игр.

— Поздно. Думаю Сан-Ву уже начал что-то подозревать на счёт меня.

— Я могу убрать его, — предлагает ведущий.

— Я против убийства игроков, — категорично заявляет №001.

— Тогда каково ваше решение?

— Я хочу знать, почему она вернулась в игру, — неожиданно говорит старик. — Даже сбежав из заточения, вместо того, чтобы попытаться покинуть остров пробралась обратно в зал. Ей так сильно нужны деньги?

— Этого мне не известно.

Владелец о чём-то размышляет. Наконец говорит:

— Верните №007 в игру.

— Я… — фронтмен слегка шокирован решением старика, — мне сделать это немедленно?

— Да.

— Но… скоро прибудут ВИП-персоны. Если девушка скажет лишнего на игре, они могут что-то заподозрить. Вы не боитесь, что кто-то догадается о вашей настоящей личности?

— Значит сделай, чтобы не догадались, приказывает старик. — Обеспечь неопровержимые доказательства того, что меня здесь не было, что О Иль Нам и игрок №001 — два совершенно разных человека. А мысль о том, что я владелец игр и в голову никому не придёт.

— Как скажете.

— №007 уже что-то знает, значит узнают ли остальные — лишь вопрос времени, — размышляет вслух №001. — Думаю, в скором времени мне придётся покинуть игру, если я не хочу, чтобы разъяренные и перепуганные игроки разорвали меня на кусочки. Моей первоначальной задумке уже не суждено сбыться. Но сложившаяся ситуация по своему интересна, не находишь?

— Не могу возразить, — бесстрастно произносит ведущий.

— Сейчас твоя главная задача — вычислить нарушителя среди персонала, №007 не могла сама сбежать из заключения, как и проникнуть в игровой зал, надеюсь ты это понимаешь.

— Отлично понимаю, и уже разбираюсь с этой проблемой, — отзывается фронтмен.

— Хорошо. Тогда остальное предоставим свободному ходу событий — это начинает быть любопытным.

— Приветствую, надеюсь, ваш долгий путь сюда не был утомительным, — говорит человек в черной маске. — Я — ведущий. Я руковожу и контролирую всё, что здесь происходит. Принимать вас честь для меня.

— А где владелец? — спрашивает мужчина в золотой маске тигра.

— К сожалению он не смог присутствовать из-за внезапно возникших дел, — спокойно объясняет фронтмен.

— Серьёзно? Не верится, что он мог пропустить такой важый вечер! — удивляется человек в маске буйвола.

— Он просил принести вам извинения.

— Здесь что-то пошло не так? — не без беспокойства интересуется обладатель маски оленя.

— Вовсе нет, — возражает ведущий. — У владельца просто личные дела. Оставшиеся игры пройдут по расписанию. Вы не будете разочарованы.

— Очень на это надеюсь, — хмыкает тигр. — Хотя меня очень сложно впечатлить.

●⁠▼■

Бимиль Ти Си вводят в зал два треугольника и закрывают за ней двери. «Я снова в этой игре, — проносится в её голове, и она сама не знает какие эмоции вызывает у неё эта мысль. — С одной стороны мне нужны деньги. И первые две жуткие игры я уже пережила. Ради денег. С другой стороны… Это какой-то кошмар наяву! Мне так страшно. Я бы могла… могла… А чего я могла? Остаться в комнате №5 и ждать неизвестности? Воспользоваться помощью круга и плыть, плыть, возможно, так и не достигнуть берега?..»

Конечно сейчас перспектива попытки уплыть с острова, даже при том, что она совсем не умеет плавать, кажется Ти Си наиболее привлекательной. Тем более, что её вера в то, что победителю игр действительно вручат обещанный приз после всего, что с ней сделали весьма покачнулась. А её порыв сострадания — желание предупредить сокомандников о №001 кажется бредовым. Она проклинает свою глупость, трусость, наивность. Проклинает всё.

№007 подходит к №218, 199. №218 смотрит задумчиво, с подозрением. №199 глядит непонимающе и удивлённо.

— Почему вас то уводят, то впускают опять? — первым спрашивает №199. — И что за список игроков? Вы уверены, что дедушка может быть в чем-то замешан?

— Мне тоже это интересно, — серьёзно кивает №218.

— Начну с того, что я ни в чём не уверенна, — Ти Си пытается говорить спокойно, но к горлу почему-то подступает истерика. — Ни в чём. Я совершенно ничего не понимаю! Всё, что происходит вокруг меня… Все люди… Я не знаю кому и чему верить!.. и что будет завтра… и что мне делать… Я не знаю!.. Наверно, я просто умру здесь!

— Тише, тише, — №218 пытается как-то успокоить разыгравшийся нервы девушки, но все рыдания и тревоги грозят вот-вот вырваться наружу. Слишком уж долго она сдерживала страх, пыталась оставаться хладнокровной и мыслить здраво. Слишком много накопилось вопросов без ответов, неразгаданных загадок, непонятных мотивов. Слишком много пугающей неизвестности.

Глубокий вдох, выдох. Ти Си удается подавить рыдания, успокоиться.

— Простите. — Но в глазах сокомандников нет осуждения. — Я расскажу вам всё по порядку. После ночного побоища меня увели отсюда и заперли в комнате №5. Я думаю, раньше она принадлежала кому-то из людей в масках. Я сидела там примерно день. А потом ко мне пришли два треугольника и два круга. Один треугольник был ранен, меня попросили вылечить его, и я это сделала. После другой треугольник увел меня в какую-то тёмную комнату, где лежал изуродованный труп игрока №303. Меня заставили вырезать из него органы, а потом повели обратно. Кажется всё то, что они делали со мной было против правил.

— То есть эти, в масках нарушали правила? — удивляется №199. Наверное ему, люди в красных костюмах казались похожими на безвольных роботов. №218 хмурится.

— Да, мне так показалось. Потом треугольник передал меня своему сообщнику-кругу, поручил присмотреть за мной. Но круг был добрый.

— Добрый? — не сдерживается от насмешливого уточнения №218.

— Да, — убеждённо кивает №007. — За то, что я вылечила его друга-треугольника, он был готов помочь мне выбраться отсюда. Выйти из игры.

— И вы отказались? — осторожно спрашивает №199.

— Я согласилась, — Бимиль внимательно смотрит на ошарашенных сокомандников. — Вот только мы находимся на острове. Он предлагал мне показать место, где есть кислородные баллоны. Но я умею плавать, — девушка ненадолго замолкает.

Потом продолжает:

— Потом он упомянул, что видел некий список всех игроков и заметил, что №001 там нет. Я вспомнила ещё, что он невероятно похож на богатого человека, которого я знала. Быть может я всё-таки не ошиблась? Но в игре должны участвовать только бедные. Мне подумалось, что всё это крайне странно, и я решила, что стоит предупредить вас. Раз уж мы команда… Я попросила у круга помощи. Он провел меня сюда. Я хотела задержаться здесь всего на пару минут — предупредить вас о возможной опасности — а потом вернуться назад в комнату где меня держали — чтобы никто ничего не узнал. Но, как вы сами видели, меня снова схватили и заключили уже в другой комнате, но через некоторое время снова привели сюда. Мне сказали, я продолжу игру. Больше я ничего не знаю.

— Спасибо, — искренне улыбнулся №199. — Вы так рисковали ради нас.

— Но почему вы склонны верить тому кругу? — спросил №218. — Вы не думаете, что это он дал знать о том, что вы здесь, с нами?

— Нет. Если бы это был он, зачем тогда вообще мне помогать, рассказывать про остров, и про №001?

— Резонно, — задумчиво согласился №218.

— Так что мы будем делать с дедушкой? — №199 посмотрел на сокомандников в ожидании ответа.

— Ничего, — ответил №218. — Просто будем иметь ввиду, что доверять ему нельзя.

●⁠▼■

— Хватит позориться, — холодно произносит Кан Се Бёк. — Никто не хочет играть с тобой. Давайте начистоту. Вам не нужны женщины и старики.

— Никто не хочет сдохнуть! Мы и так чуть не погибли в прошлой игре, — восклицает один из игроков-мужчин.

— Ты прав, — соглашается проповедник, №244. — в конце концов, бог создал Еву из ребра Адама. Вот почему все выбирают мужчин. Они играют не так, как бабы.

— Придурок, — девушка №240. — Мы играем не в раю.

Кан Се Бёк встаёт и уходит.

— Постой! Ты куда? — окликает её Сон Ги-Хун.

— А что, возьмёшь себе бабу? — спрашивает девушка. Ги-Хун на секунду задумывается, косит взгляд на старика №001.

С этим стариком он познакомился ещё в самом начале игры, он показался Ги-Хуну хорошим человеком, он очень выручил команду на перетягивании каната. Сон не мог, не хотел верить в предательство, но… Пропавшая после второй игры №007 всё рассказала Сан-Ву, а тот утром передавал её историю Ги-Хуну. И все факты были верны, всё сходилось, логика Чо была неоспорима. Осторожность. Недоверие. «Я был так уверен в дедушке, но даже он… Кому вообще тогда можно верить? Сколько в игре таких… ненастоящих, подделок, лицемеров? Всё ещё не могу поверить, что №001 такой!»

Всё утро, и когда он шёл по лестнице на игру и даже прямо сейчас в Сон Ги-Хуне боролись сердце и разум. Логика упрямо твердила, что какой бы ни была истина лучше держаться от старика подальше. Сердце упрямо не желало назвать №001 лжецом. Мысль о том, что никому нельзя верить пугала — Ги-Хун хотел, действительно хотел верить людям. «Но кому? В ком можно быть полностью уверенным после такого? Сан-Ву? Али? Се Бёк? Да. Им я точно могу верить. Сан-Ву я знаю с детства. С Се Бёк я встречался до игры и могу быть уверен, что её история и нужда в деньгах настоящая. А Али… он просто спас мне жизнь. Безвозмездно. Глупо не верить ему.»

— Сан-Ву, — Ги-Хун хочет предложить стать напарниками Сан-Ву, но тот уже предлагает Али играть вместе:

— В большинстве игр для победы нужны сила или острый ум. Если мы объединимся, мы победим всех остальных.

Али смотрит на №456, Чо тоже оборачивается.

— Нет-нет-нет-нет-нет! — Сон махает руками. — Я не против, ребята. Из вас выдет отличная команда, — он улыбается им. А сам… Он догоняет Се Бёк.

— Давай играть вместе, — Ги-Хун протягивает девушке руку, но он не уверен, что она согласится. Кан недоуменно оборачивается.

— Почему? — спрашивает она. — Почему я?

Сон пронзает голос:

— Ты, конечно, слышала историю №007?

— Да, — кивает №067. — Али пересказал мне её, пока №001 не было рядом.

— И?

— Не знаю, как всё было на самом деле, верны ли подозрения по поводу №001, — равнодушно отвечает Се Бёк. — В любом случае, это ничего не меняет. Я и до этого не доверяла №001 и сейчас ему не доверяю. Как и всем остальным. История №007 как-то объясняет твой выбор?

— Когда Сан-Ву озвучил свое предположение по поводу подставных игроков, я подумал, что не хотел бы оказаться в одной команде с таким, — поясняет Ги-Хун. — А в тебе я уверен.

— Думаешь, если я не подставной игрок, то не предам тебя? — невесело усмехается Кан.

— Да, — честно отвечает Сон. — Я думаю ты не предашь, — и улыбается.

●⁠▼■

«Кому нужна женщина в команде? — горько думает Бимиль Ти Си. — Я рискнула всем, чтобы их предупредить, но они… Они кажется мне самой перестали доверять после всего. Что же я наделала? — девушке хочется выть от досады. — Хотя чего я ожидала? Нас без старика в команде нечётное количество.»

Она думает хуже некуда. Оказывается нет.

— Смотрите, кажется этой девушки не было на третьей игре! — восклицает кто-то, показывая пальцем на №007.

— Да, да! — стали соглашаться отдельные люди.

— Кто-нибудь видел её? В чьей она была команде? — спрашивали другие.

— Не может быть! Как так? — удивлялись третьи.

«О, нет! — Бимиль с ужасом смотрит на толпу. — Теперь уж точно никто не возьмёт меня в команду. Они, кажется, ненавидят меня! Хотя… людей чётное количество. Наверное, я кажусь в паре с самым слабым игроком, которого никто не захочет выбрать… №001!»

Ти Си окружают люди.

— Эй! Как ты избежала игры? — спрашивает у нее один мужик.

— Да! Почему ты не играла? Все рисковали своими жизнями, а ты просто пропадала где-то! — говорит другой.

— Я не знаю, — дрожащим голосом отвечает девушка. Ей кажется, её вот-вот разорвут на кусочки. — До третьей игры меня увели из зала треугольники, а перед этой привели обратно.

— Зачем им это?

— Может, её исключили из третьей игры для числа? Чтобы мы смогли разделиться на команды? А теперь добавили с той же целью?

— Но почему именно её! Я, может, тоже так хочу!

— Может, она нам чего-то не договаривает?

— А ну, признавайся, почему не играла!

Некоторые из мужчин, кажется, готовы броситься на Ти Си с кулаками, лишь бы узнать как победить, не играя в игры. Им хочется верить, что она знает ответ, хотя это и противоречит любой логике. Они хотят получить ответ.

— Но я не знаю! Я ничего не знаю! — Бимиль готова расплакаться. Тут даже никуда не сбежишь — треугольники охраняют все выходы — а надо бы.

●⁠▼■

— Сан-Ву! Мы должны как-то помочь ей! — взволнованным шёпотом обращается к напарнику Али, Чо хмурится. — Она же так рисковала ради нас.

— Но, Али, — отвечает он, — ты не думаешь, что их подозрения вполне обоснованны. №007 пропустила игру. Все мы боролись за жизнь, а она просто… «прошла без боя».

— Но она же нам всё объяснила! Или ты не веришь ей?

— С одной стороны, её рассказ порождает больше вопросов, чем ответов — он очень удивительный, с другой — она вела и ведёт себя вполне естественно, не похоже, чтобы она что-то замышляла.

«В любом случае с №007 связанны какие-то странности, и персонал игры к этому имеет определенное отношение, значит лучше держаться подальше. Сохранить мирные отношения, но соблюдать дистанцию, пока что-нибудь не прояснится, — заключает Сан-Ву. — Вот только, я уверен, у Али на это совершенно другой взгляд.»

— Как ты хочешь ей помочь? — спрашивает Чо. — Что мы можем сделать против возмущённой толпы?

— Ты же — ум, а я — сила, — улыбается Абдул. — Ты придумай, а сделаю. — Глядя на толпу, печально добавляет: — Ты же видишь, на неё вот-вот набросятся.

Он — ум, Али — сила. Сан-Ву вполне устраивает такой расклад — никакого риска. Но мысли почему-то возвращаются к Али: «Такое доверие. Вряд ли он сможет дожить до конца. А эта №007… он просит меня помочь ей. Разве можно как-то обезопаситься от множества паникующих, озлобленных людей? Не сейчас, так потом — её раздавят. Ей не хватит сил для победы, она уже на грани.» Самые мрачные мысли проносятся в голове, но вслух Чо говорит не то, что думает.

— Можешь напомнить им о времени, не так много его остаётся, — предлагает он. — Важно успеть найти напарника, иначе… Мы все догадываемся, что тогда произойдёт.

Али следует совету и на многих, это работает — людьми полностью руководит страх, малейшее напоминание о том, в какой опасности находятся их жизни порождает в душах сомнения. Однако некоторые «бандиты», что уже разделились на пары, всё ещё не хотят отстать от несчастной №007. Абдул героически бросается на защиту девушки. Дело грозит дойти до драки, в которой у №199 нет никаких шансов, но треугольники вовремя разнимают игроков.

«Видимо сейчас не время, — думает Сан-Ву. — Сейчас игра, и все кто до неё дожили обязаны поучаствовать. В общем зале такого не будет. А интерес банды №101 к №007 вряд ли куда-то испарится. В следующий раз ты тоже бросишься ей на помощь, Али?» — Чо не понимает, почему Абдул вообще так быстро поверил девушке. Конечно, он и сам думал, что №007 выглядела искренней, однако в её рассказе было слишком много несостыковок.

«Али слишком добр, доверчив, сострадателен. В этой игре нельзя позволять себе подобную роскошь. В конечном счёте в живых останется только один из нас. Неужели они все этого не понимают?»

●⁠▼■

4:49… 4:48… 4:47…

Время на подбор пары неумолимо заканчивается.

«Никто не захочет брать меня в пару — все считают меня подозрительной, я же пропустила игру, — печально думает Ти Си. —Только №199 мне поверил, спасибо ему. Если бы не он меня бы, наверняка, уже давно избили бы до полусмерти. И всё-таки какая же я дура, что вернулась! Не надо было вообще ввязываться в эту игру. Уж лучше всю жизнь жить с долгами, чем вовсе не жить. И как только я могла верить, что способна победить!»

№007 вздыхает.

«№001 тоже никто не захочет взять в пару — он же немощный старик. Мы окажемся вместе. Но я не понимаю. Если я не ошиблась и он богат, то зачем он здесь? А если он не тот, за кого я его принимаю, и погряз в долгах, как и все мы, то почему его нет в списке?»

Бимиль устаёт терзаться сомнениями — она решает поговорить с №001 напрямую.

●⁠▼■

О Иль Нам сидит в стороне ото всех и размышляет о сложившейся ситуации.

«№007. Она не должна была оказаться в игре. С того самого момента, когда она узнала меня, всё пошло наперекосяк. Думаю, Сан-Ву уже тогда что-то заподозрил. А когда я вывел её из игры, его подозрения только усилились. Но он не из тех, кто делится подозрениями. Его догадки вряд ли помогли бы ему в играх. Но потом девушка как-то сбежала из заточения и почему-то вернулась. о всей видимости она успела что-то сказать нашим «караульным»: Сан-Ву и Али, ибо, кажется, мне совершенно перестали доверять — даже Ги-Хун. А жаль, он мне нравился.»

«Девушка сказала всё, что могла сказать, удержание её в изоляции потеряло всякий смысл. Интересно, что она предпримет дальше. Игроки, кажется, озлобились на неё за то, что её не было на прошлой игре: не сейчас — так потом того и гляди загнобят. А она, как вижу совсем запуталась, боится. Даже жаль её — №007 была так мила и заботлива, когда лечила меня, но она сама выбрала продолжать игру, даже вернулась сюда, когда ей удалось бежать. Неужели ей /так сильно/ нужны деньги? Если да, то я с радостью дам ей их, если она победит. Вот только победит ли?»

«Впрочем, если победит она, проиграет Ги-Хун — будет печально. Он — хороший человек. И не так безнадёжен, как может показаться — его идея на сахарных сотах оказалась очень действенной. Если бы я находился сейчас среди ВИП-гостей, поставил бы на него кругленькую сумму. Хотя в паре с Се Бёк ему будет непросто.»

«Она кстати тоже не слаба — шанс на победу определённо есть.»

«Но вот всеобщий любимчик среди моих гостей явно Сан-Ву. Он бесспорно умён и хитёр, а что не менее важно — не мягкосердечен. Не повезло Али с напарником. Боюсь, Абдул этот раунд не переживёт. Он — добрый, честный и сильный человек, но для этой игры совершенно не подходит.»

О Иль Нам улыбается своим мыслям: «Хорошая у меня была команда.»

«Но всё же кто помог №007 сбежать? А потом вернуться в зал игроков? А главное — зачем? Кажется у моего ведущего проблем больше, чем он хочет, чтобы я считал. Что ж… Пусть разбирается. Посмотрим, что из этого выйдет.»

Его размышления прерывает женский голос:

— Господин О Иль Нам. — Старик поднимает голову. — Вас ведь так зовут?

— Ты хочешь что-то у меня спросить, — догадывается №001, оставляя её вопрос без ответа.

— Я не понимаю.

— Чего?

— Вас.

«А это интересно, — думает О Иль Нам. — Что она предполагает? В чём подозревает его? Какие мысли посещают эту милую девушку в такой непростой ситуации?»

— Что предполагаешь? — спрашивает старик не без любопытства.

— Я не знаю, что и думать, — признаётся №007. — Что бы я не предположила, находятся явные несостыковки в логике. Я совершенно вас не понимаю.

«Да неужели? Некаких страшных теорий заговора, безумных предположений? — №001 несколько разочарован. — Уверен, Сан-Ву был бы интереснее в этом плане, вот только вряд ли он так открыто заявил бы о своих мыслях.»

— Как думаешь, в чём прелесть этой игры? — О Иль Нам решает начать с другого ракурса. Девушка презрительно хмыкает — ей явно не нравится сама постановка вопроса.

— В том, что победитель сможет получить много денег, оплатить свои долги и забыть всё, что здесь было как страшный сон, — уверенно отвечает она после секундных раздумий.

— Хорошо, — задумчиво улыбается №001. — А спрошу иначе: что самое интересное в этой игре?

— В ней нет ничего интересного. По-моему это ужасно. Здесь убивают людей, и заставляют людей убивать друг друга. Делают из людей чудовищ! — №007 сжимает кулаки от возмущения.

— Делают из людей чудовищ? Или просто открывают их с худшей стороны? — возражает О Иль Нам. — Эта игра — как ускоренная, слегка упрощённая жизнь. В жизни тоже выживает сильнейший и хитрейший, тот, кто окажется лучшим из всех.

— Это ложь! — восклицает девушка. — Люди склонны доверять, дружить, любить. Все рождаются с добром в сердце, просто некоторых обстоятельства вынуждают измениться.

— Ты так веришь в людей, в добро. Но посуди сама те, кто организовали эту игру. Кажется, денег у них в избытке, при том они совсем не знают им цены. Наверняка, какие-нибудь богатые наследники, которые и не слышали про работу, всю жизнь страдали единственно — от скуки. Какие у них могли быть обстоятельства, какие проблемы, какие трагедии? Тем не менее они зачем-то делают это. Убивают людей. Им нравится — они готовы за это платить. Будешь их оправдывать?

— Я ненавижу так, кто придумал эту игру! — разгневанно выкрикивает №007. — И вы всё равно не правы. Доброта человека не зависит от его состояния. Не всё покупается за деньги. И если им нравится смотреть, как умирают люди, то это определённо значит что в их жизни произошло что-то! Что-то, что заставило забыть, как ценна человеческая жизнь! Тот, кто получает наслаждение от чужих страданий в корне неправилен, сломан! И я даже не знаю, способен ли такой человек чувствовать нормальное человеческое счастье! Можно ли вообще такое чудовище назвать человеком!

Девушка глубоко вздыхает после такой пламенной речи. Всё это она выкрикнула на эмоциях, со злости, но теперь, вновь задумываясь об этом, она становится увереннее — всерьёз начинает верить в собственные слова.

О Иль Нам задумывается: «Это поразительно. Даже здесь, даже сейчас, она всё ещё наивно верит в добро.» Он всегда, сколько себя помнит, насмехался над этим, считал, что этот насквозь прогнивший мир всех рано или поздно разочаровывает, ломает. «Мне казалось она давно сломлена. Я и не подозревал сколько в ней этой веры в «Счастье, Надежду, Любовь».

«Неужели она так и не догадалась? Так не поняла, что самое интересное в этой игре — это чувства. Чувства людей на грани жизни и смерти. Выбор: между собой и товарищем, доверием и предательством, двумя совершенно одинаковыми плитками стекла, одна из которых несёт жизнь, а другая — смерть. Вновь окунуться в детство, когда мы не умели проигрывать, когда каждый был собой, ещё не скованный правилами, условностями, ответственностью.»

«Возможно, я действительно неправилен. Мой мозг сломан — я скоро умру. Но эта игра так похожа на настоящую жизнь! Жизнь, которой у меня было так мало.»

О Иль Нам поднимает глаза на №007.

— Ты хочешь ответов, — скорее утверждает, чем спрашивает. — Хочешь, чтобы я объяснился. Хочешь знать, кто за всем этим стоит.

— Да, — твёрдо кивает девушка. — Вот только вы мне ничего не скажете, верно?

— Почему же? Мне есть что сказать, — отвечает №001. Думает с иронией: «Возможно, это стандартная ошибка всех злодеев — желание раскрыть все карты после победы, но мне действительно интересно, что она будет делать, если всё узнает. Разве мои откровения что-то изменят?» — Но зачем тебе эти ответы? Думаешь, они помогут тебе выжить?

— Да, я думаю помогут, — решительно заявляет девушка. — А ещё я хочу понять, как мне следует к вам относиться. И, возможно, моё будущее перестанет быть столь туманным — однажды меня забрали и посадили в одиночную камеру, я сбежала и вернулась, но меня снова схватили, а потом по необъяснимой причине вернули. Чего мне ожидать в следующую секунду заключения или новой игры? Могу ли я рассчитывать на обещанные деньги? Может ли хоть кто-то из игроков на них рассчитывать? Я теряюсь в догадках.

— Зачем ты вернулась в игру? Тебе так нужны деньги? — интересуется О Иль Нам.

— Я отвечу на ваши вопросы, если вы ответите на мои, — говорит девушка.

— Хорошо, — улыбается №001. — Я расскажу тебе всё, что знаю. Но на играх об этом ни слова.

— Вы поверите мне на слово? — удивляется №007.

— Да, — кивает старик. — Скоро ты поймёшь почему. Скоро ты всё поймёшь. А кое-что, надеюсь, прояснится и для меня. Только у меня есть одно условие.

— Какое? — хмуро и с подозрением спрашивает девушка.

О Иль Нам протягивает ей руку для рукопожатия:

— Играй со мной.

6:49… 6:48… 6:47…

№240 равнодушно наблюдает за цифрами меняющимися на табло. До начала игры остаётся чуть больше пяти минут. Большинство игроков уже разделились на пары и болтают о чём-то, строят теории, гадают как будет следующая игра, суетятся.

«К чему всё это? — Джи-Ён раздражают их бессмысленные действия. — Интересно, кто мне достанется?»

№240 не нравится перспектива оказаться в паре с сороковым-лишним, однако уговаривать кого-то, лебезить, доказывать собственную значимость хочется ещё меньше.

«Да и какая разница? — думает девушка. — Все они одинаковые!»

Пожалуй, единственная, кого она выделяет среди прочих — это Кан Се Бёк. Джи-Ён сама до конца не понимает почему, просто что-то увидела в №067. Нет, правильнее будет сказать, почувствовала, что №067 что-то увидела в ней. Но Се Бёк в команде с №456, он успел первым предложить ей рукопожатие, и она не отказала.

«Интересно, почему? — думает №240. — Неужели этот №456 наконец-то прозрел, что Се Бёк покруче многих мужиков будет? Если да, он не такой твердолобый каким кажется. — Джи Ён замечает, что снова раздражается. — А Се Бёк почему согласилась? Впрочем, если так подумать, №456 — неплохой вариант: на второй игре придумал, как выкрутиться со своим зонтиком, а ещё довольно простодушный — от такого точно не придется ждать ножа в спину.»

4:36… 4:35… 4:34…

«Может это и к лучшему, — продолжает размышлять №240. — Они не плохая пара, думаю, даже есть немаленький шанс пройти игру, хотя тут всё — как повезёт.»

«А с кем я буду играть — неважно. Достанется хиляк — а кто сказал, что игра будет на силу? А даже если проиграем — шанс победить ничтожно мал, а сдохнуть игрой раньше, игрой позже — без разницы. Что до сокомандника — лишь бы трепался и паниковал поменьше.»

— Эй! — всеобщее внимание привлекает крик №212. — А ну признавайтесь, кто остался без пары? Мы должны пожать друг другу руки, пока время не закончилось. Ау! Я точно знаю, где-то среди вас есть мой напарник!

— Вот, блин, — Джи Ён недовольно цокает языком.

Хмуро думает: «Только её мне не хватало. Хотя могла бы и догадаться! Кому нужна такая скандальная в команде.»

— Наверное, ей в пару достанется тот старик! — говорит кто-то из игроков.

— Может он уже сдох и не может подойти? — посмеивается его напарник.

— Да где ты?! — надрывается №212. — Слыш, тебе пара нужна! Ты без меня сдохнешь!

Под пристальными взглядами окружающих №240 подходит к №212, молча протягивает руку.

— Ты моя напарница? — спрашивает та. — Будем играть вместе? Уроем их всех, да? Покажем, кто тут крутой!

Джи Ён молчит.

— Эй, ты что, оглохла что ли?! — начинает злиться №212.

— Пожми руку, — холодно произносит №240.

№212 подчиняется приказу.

Как только их руки разъединяются, Джи Ён разворачивается и отходит.

«Эта №212 бесит.»

— Кто же тогда согласился играть с немощным стариком? — одному игроку становится интересно.

— Так вот он! Вот! Рядом с этой! №007! — замечает другой.

●⁠▼■

— Так вот, кто вы такой, — медленно произносит Ти Си спустя минуту после того, как №001 заканчивает свой рассказ. — Богач, клиент и спонсор убийств, — её голос звенит от сдерживаемой ярости, кулаки непроизвольно сжимаются. — Вы просто смеётесь над ними, надо мной. Для вас это просто игра, зрелище, детская забава! Вы!..

— Тише, тише, — старик прерывает девушку, когда та начинает уж слишком сильно повышать голос. — Давай не будем привлекать лишнее внимание.

— Вы запретили мне говорить об этом только на играх, — возражает девушка всё же понизив голос до шёпота. — Пока игра не началась, я могу хоть всем разболтать, что вы клиент, ВИП-персона в этой игре, что по вашей милости мы здесь гибнем один за другим.

— Благодаря мне и таким, как я, вы получили шанс разбогатеть, изменить свою жизнь навсегда. И вы все сами на это согласились, не забывай, — спокойно отвечает №001. — Да и кто тебе поверит? Большинство игроков подозревают тебя в жульничестве, а я — просто немощный старик, до которого никому нет дела.

— Я вас ненавижу! Как вы вообще можете быть таким бесчеловечным? Ваши, то есть наши, сокомандники так добры к вам, по крайней мере были, пока я не открыла им глаза! А вы будете смотреть, как они умирают? Если у вас так много денег, могли бы за так оплатить все их долги, вам бы это ничего не стоило!

— Добры? Когда придёт время выбирать, кому жить мне или им, они без колебания сделают выбор в свою пользу.

— Разве добрым может считаться лишь тот человек, который готов пожертвовать жизнью ради хорошего знакомого? Подумайте, быть может они не для себя стараются! Наверняка, у многих есть семья, возможно, дети. Вдруг ими движет не вовсе не эгоизм? Почему вы так предвзяты к людям?

— Сейчас моя очередь задавать вопросы, — осаждает Ти Си старик.

— Хорошо, — смиренно соглашается №007.

— Итак. Для начала: почему ты вернулась в игру? — спрашивает №001. — Я имею ввиду во второй раз. Как ты понимаешь, мне известно о том, что после ночного побоища тебя исключили из игры и заперли в одиночную камеру. Более того, это случилось по моей просьбе.

— Вы… Зачем? Почему вы так поступили со мной?

— Я не хотел, чтобы кто-то узнал о моей настоящей личности — это бы испортило всё впечатление от игр. Я планировал подержать тебя в заключении до окончания игр. Но после твоего побега и появления зале игроков (я проснулся из-за яркой вспышки света, но успел увидеть, как тебя уводят треугольники) как минимум Сан-Ву уж точно перестал мне верить. Моя изначальная задумка была безнадёжно испорчена, я решил, что удерживать тебя больше нет смысла и попросил вернуть тебя в игру.

Старик внимательно смотрит на лицо Ти Си, как будто пытается прочесть её мысли, будто ожидает увидеть что-то. А она напротив начинает чувствовать себя на удивление отстранённо, как будто и не с ней всё это происходит. А ещё всё больше возрастает ощущение того, что она разговаривает в сумасшедшим. Когда только выбирала университет, была у неё такая мысль — работать в будущем в псих-больнице, но в конечном итоге она всё же подалась в хирургию. А потом банкротство, долги отца — и жизнь пошла под откос.

— Как вижу, теперь уже вся команда мне не верит — кажется тебе удалось их убедить, — продолжает №001. — Но ты сама не в лучшем положении: тебе не верят, ты боишься. Поэтому никак не могу понять: зачем ты вернулась? Неужели не предполагала, что тебя просто схватят и вернут обратно? Почему не попыталась выбраться на волю, возможно даже доложить в полицию о происходящем здесь, раз уж не получилось выграть.

«Действительно, выбраться отсюда и доложить обо всём в полицию было бы самым правильным решением, — думает Ти Си с досадой. — А я просто дура.»

— Я вернулась, что бы предупредить нашу команду о том, что вам нельзя доверять, — честно отвечает Бимиль.

— О, как благородно! — несколько насмешливо восклицает №001. — Но неужели мысли о деньгах совсем не было?

— После того, как со мной так поступили, я больше не доверяю организаторам этих игр, — холодно отвечает Ти Си. — Зачем им выполнять данное обещание? Что им помешает просто убить победителя, как всех предыдущих?

— Ты не справедлива к нам, — качает головой старик.

— Я собиралась предупредить их и вернуться обратно в свою камеру, — заканчивает №007.

— Не уж то даже не попыталась бы выбраться? — удивляется №001.

— Какой смысл? Здесь на каждом шагу страж с автоматом, а я даже не знаю, где мы находимся — пустой риск, — Бимиль пытается ничем не выдать, что не до конца открыта со стариком.

— Но как тогда тебе удалось выбраться из комнаты, где тебя держали и пробраться в зал? — любопытствует №001.

«Нельзя выдавать того круга, что помог мне!» — думает Ти Си с беспокойством.

— Там, у двери моей комнаты, ночью что-то начало происходить. Я попыталась открыть дверь и она поддалась. Ребята в красных костюмах говорили, кажется спорили о чём-то — я не слушала. Я бросилась бежать, не оборачивалась, даже не знаю преследовали ли они меня, — №007 пыталась говорить как можно более неопределённо.

— А как же тебе удалось пробраться в зал для игроков? — Лицо старика ничего не выражает, и Бимиль никак не может определить верит он её или нет. — Его всегда охраняют хотя бы двое треугольников.

На самом деле, круг, который взялся помогать Ти Си, превратился в квадрата и приказал треугольникам покинуть свой пост, а после подал девушке знак и та проскользнула в зал.

«Но не могу же я сказать, что была в сговоре с «круго-квадратом», который, как я поняла, возит органы погибших игроков с острова на материк, что судя по всему не входит в планы организаторов этой игры.»

— Я не знаю, — невинно отвечает №007. — Их там не было — я сама удивилась.

№001 медленно и задумчиво, будто самому себе кивает.

«Поверил?» — с замиранием сердца думает Ти Си.

— Не жалеешь, что снова оказалась в этой игре? — спустя некоторое время спрашивает старик.

— Жалею, — подумав отвечает Бимиль. — Хотя, — отдаёт справедливости должное, — возможно, если окажусь на свободе, буду жалеть, что ушла, там ведь у меня тоже не всё гладко. Насущные проблемы пугают больше предстоящих. В любом случае, сейчас у меня уже нет выбора. Бессмысленно думать об этом.

№001 снова кивает, возможно, собирается спросить что-то ещё, но время на подбор партнёра заканчивается.

— На играх ни слова, — на всякий случай напоминает старик, его расслабленная улыбка сменяется предельно серьёзным выражением.

Ти Си послушно кивает.

— И если решишь рассказать кому-то в зале, пусть тоже молчат. Иначе, сама понимаешь: у меня достаточно власти, чтобы болтунов расстреляли без дальнейших разбирательств. Не то чтобы, если остальные клиенты узнают, что я решил наблюдать за играми, так скажем с другого ракурса, может быть чем-то вредно для меня. Просто между нами, ВИПами, принята конфиденциальность. Не хочу чтобы они знали меня в лицо.

— Я поняла.

●⁠▼■

— Внимание. Всем игрокам проследовать за персоналом на площадку для новой игры, — объявляет автоматический голос.

К №212 и 240 подходит один из треугольников и уводит вглубь декоративных строений игровой площадки. Джи-Ён шагает спокойно, засунув руки в карманы, будто просто по улице прогуливается, а не идёт на очередную игру на выживание. Хан Ми-Нё напротив постоянно суетится, оглядывается, то ускоряет, то замедляет шаг — пару раз треугольнику позади даже приходится слегка подтолкнуть женщину в спину.

— Урод! — огрызается она на него. Потом обращается уже к напарнице: — Как думаешь, какая будет игра?

Джи-Ён молчит: «Какой вообще смысл думать об этом сейчас? Через пять секунд узнаем во всех подробностях.»

— Чё молчишь? Мы с тобой напарницы теперь, так что не смей меня игнорировать!

Нет ответа.

— Эй! Язык отсох что ли? Даже вниманием не удостоишь? Ты за кого меня принимаешь? Я что, не человек по-твоему, чтоб так обращаться?! — №212 начинает повышать тон с явным намерением устроить скандал.

— Да заткнись уже, — раздражённо бросает №240.

— Думаешь, я совсем тупая, да? Думаешь, ничего не стою? Ни черта не могу? — шипит Ми-Нё.

— Да, — резко отвечает Джи-Ён, с вызывом смотрит напарнице прямо в глаза.

— Тогда знай, — №212 резко понижает голос, шепчет в самое ухо, — услышь и заруби себе на носу: я далеко не дура. Ещё до второй игры, я всё знала про сахарные соты. Помнишь мне пришлось скандалить ночью, чтобы меня пустили в туалет? А эта №067 взяла и присоседилась, когда мои труды наконец увенчались успехом?

— Конечно помню — ты орала на весь зал, — всё ещё недоброжелательно, но уже с толикой интереса отвечает №240.

— Нас отвели в туалет. Я сидела в кабинке и занималась своими делами, но вот №067… — рассказщица делает интригующую паузу, ожидая реакции, однако, когда той не следует, продолжает и так, — №067 полезла в вентиляцию, чтобы узнать хоть что-нибудь о предстоящей игре — ей удалось раскрутить винты, взявшимся из ниоткуда ножом.

«Велика заслуга! Это достижение №067, что ей удалось пронести нож, пролезть в вентиляцию и узнать больше об игре. Ты-то чем хвастаешься?» — презрительно думает Джи-Ён.

— И? — произносит девушка вслух.

— Что и?! — кажется, Ми-Нё зла, что её слова не произвели должного впечатления. — Пока она ползала по вентиляции, мне пришлось отвлекать охранника. Этот наглый треугольноголовый так и ломился к нам! В женскую уборную! Негодяй! Мы еле успели. Не знаю, что №067 там копалась, но мне пришлось целый цирк устроить, чтобы её не засекли!

— Это ты умеешь! — со смешком замечает Джи-Ён.

— Всё ещё не веришь в меня? — недовольно спрашивает №212. — Между прочим я чуть ли не раньше всех прошла вторую игру! А знаешь, почему? — снова понижает голос до еле слышного шёпота. — У меня была зажигалка! Я ей поплавила конфету в два счёта! Она и сейчас у меня есть. А как я тянула на третьей игре! Как бежала на первой! Ты видела? — уже громче говорит Хан Ми-Нё.

«Делать мне было больше нечего, как на тебя смотреть!» — думает №240.

●⁠▼■

— Игроки, возьмите каждый по мешочку у ближайшего члена персонала. В каждом мешочке находится по десять шариков. Пожалуйста, пересчитайте их.

Се Бёк и Ги-Хун совершают указанные действия.

— Шарики. Так мы будем играть в шарики! — радостно восклицает Сон. — Я неплохо играл в эту игру в детстве. А ты знаешь её?

— Нет, — коротко отвечает №067.

— Нет? Тогда я тебя научу! Это очень просто. Нужно сжать в кулаке какое-то количество шариков, а противник… — №456 прерывается на полуслове, потому что механический голос объявляет:

— Эта игра называется 10 шариков. Вы будете играть против своего напарника. Цель: забрать десять шариков соперника без применения силы.

Ги-Хун пребывает в полнейшей растерянности, Се Бёк лишь едва заметно сжимает кулаки.

— На игру отводится 30 минут. Игра началась.

— Ты слышала? — говорит №456 разбито. — Мы играем друг против друга.

— Именно поэтому в такой игре никому нельзя доверять, — хлолодно отвечает Се Бёк. — Вчера — друзья, сегодня — враги.

Напряжённая пауза повисает в воздухе. Механический голос бесстрастно повторяет условия игры. Таймер в центре игровой комнаты отсчитывает секунды.

— Так как играть? — спрашивает №067.

Она стоит, скрестив руки на груди, и облокачивается на декорацию с непроницаемым лицом — само воплощение равнодушия. А Ги-Хуну только показалось, что он видит в ней нечто большее, чем просто воровку — человека. Личность. А теперь… Кто-то из них умрёт. И Сон впервые за всю игру в полной мере ощущает эту вину за своё стремление выжить, за жизнь купленную чужими смертями. Но это желание сильнее чувства вины.

Прерывистым голосом №456 начинает объяснять девушке правила игры.

●⁠▼■

— Против вас? — №007 смотрит на противника с нескрываемым ужасом.

«Но он не может проиграть! Он же клиент, это всё устроено для него и для таких как он! Значит, я обречена? Он победит, а я проиграю неизбежно! В конце концов всё решают деньги, как всегда. Где же справедливость? Где равенство, которое нам обещали?»

— Значит, это будет моя последняя игра? — с горечью произносит Ти Си, старается сдержать подступающие слёзы.

«Ещё не хватало разрыдаться тут! Слезами делу не поможешь!»

— С чего ты так решила? — как кажется, совершенно искренне удивляется старик. — Не умеешь играть в стеклянные шарики? Не беда! Это не сложно: если удача улыбнётся тебе, ты обязательно выиграешь!

«Лицемер! — думает Бимиль с презрением. — Спонсирует наши страдания, при этом притворяется доброжелательным.»

После своего рассказа, старик снова надел маску обычного игрока с долгами, вёл себя в той же манере, как когда она только познакомились с ним и командой. Иногда Ти Си задумывалась: «Разве можно так правдоподобно играть? Когда я его лечила он тоже только притворялся добрым?» В это было трудно поверить ей всё чаще казалось, что №001 просто болен, что он действительно имеет какие-то проблемы с психикой. И это несколько мешало ей ненавидеть его так, как, возможно следовало бы.

— Если я выиграю, меня не убьют? — зачем-то спросила Ти Си, хотя знала, что вряд ли поверит в положительный ответ. — Я была уверена, что вы… — поколебавшись заканчивает, — не можете проиграть.

№001 понимает, что она хотела сказать и отвечает:

— Правила здешних игр хоть и жесткое, но справедливые. Если победишь — выживешь, проиграешь — умрёшь. Очень сомневаюсь, что мне дадут какие-то поблажки, потому что я старик и здоровье не такое как у других…

«Он действительно платит деньги за то, что бы раз за разом рисковать жизнью?! Тогда точно псих! Хотя я в это не очень верю, но, действительно, ведь чтобы оставить в живых его, вовсе не обязательно убивать меня. Думаю, организаторы не дадут ему погибнуть вне зависимости от обстоятельств, а меня же вполне могут оставить в живых если я выиграю.»

— Хотя знаешь, в стеклянные шарики в детстве я играл очень неплохо, тебе придётся постараться, чтобы победить, — как ни в чём не бывало продолжает старик. — Я научу тебя: надо зажать несколько шариков в кулак…

— Я знаю правила, — опомнившись сообщает №007, нервно кусает губы, но всё же произносит: — Давайте играть.

●⁠▼■

№240 и 212 бросают друг на друга взгляд без тени жалости или сожаления, когда безликий голос объявляет их противницами в этой игре.

Джи Ён усмехается:

— Кажется, только мы с тобой рады такому повороту.

«Оказалось даже хорошо, что я не успела предложить Се Бёк быть в команде, — мимолётно отмечает девушка. — Это была бы трагедия.»

— Конечно, я рада! Ты же просто стерва, — без всякого стеснения сообщает Ми Нё. Её попытки подружиться и подняться в глазах напарницы в мгновение ока сменяются раздражением и неприязнью с объявлением правил игры.

— Ты тоже меня бесишь, — заверяет собеседницу Джи Ён. Подобрать одно лаконичное слово для описания своего взгляда, как это сделала Хан, она не может. Скандальная, тупая, с завышенным самомнением, черезмерно навязчивая, шлюха — вот что думает о №212 Джи Ён. Одним словом тут явно не обойтись. Да и смысла распинаться о своем отношении №240 не видит:

«Все равно уже скоро одна из нас умрёт: либо я, либо она.»

— Начнём? — предлагает девушка бодро.

Ми Нё достаёт несколько шариков из мешочка и сжимает в кулаке, смотрит на противницу, призывая сделать то же, однако Джи Ён не собирается.

— Не хочу как они, — №240 принебрежительно кивает на соседнюю пару, где игроки задумали что-то на подобии боулинга. — Чего тянуть? Давай решим всё быстро, за один раунд.

— Один раунд?! — орёт на неё №212. — Ты чё совсем с катушек съехала? Одна оплошность, неудача и всё! Крышка!

— Какая разница? — равнодушно отвечает Джи Ён. — Всё равно всё эти игры с шариками — на удачу. Один раунд или миллион — вероятность одна: пятьдесят процентов в любом случае.

Хан задумывается.

— Всё равно слишком быстро, — уже менее категорично отвечает Ми Нё спустя несколько секунд. Если можно пожить лишние тридцать минут, почему бы и нет?

— Пожить в обществе той, кто тебя бесит? Зачем? Как по мне получасом позже, получасом раньше — без разницы, — отвечает №240. — Если победишь, сможешь насладиться своими тридцатью минутами жизни в общем зале, без меня и этих раздражающих треугольников.

Пока Ми Нё сомневается, №240 добавляет:

— Оттянуть смерть, не значит избежать её.

Ещё помолчав произносит:

— Не хочу играть в шарики. Давай в другое.

— Во что? — хмуро спрашивает №212.

Джи Ён несколько мешкает с ответом, потом говорит:

— Тот, кто бросит шарик так, чтобы он оказался как можно ближе к стене выиграет. Идёт?

Недлинная пауза.

— Идёт, — отвечает Хан, вставая.

Они идут к стене.

— Я первая, — заявляет №212.

— Хорошо, — легко соглашается №240.

Ми Нё настраивается какое-то время, потом бросает шарик к стене. Тот подкатывается к ней довольно близко. №212 улыбается с злорадным торжеством, так, как будто уже победила.

— Не хватает самую малость до стены! Ну, попробуй, переиграл меня! Давай! — женщина начинает насмехаться над противницей, и, надо признать, основания для этого есть. Расстояние между шариком и стеной действительно мало.

Но Джи Ён не обращает внимание на провокации. Она встаёт на место Ми-Нё, сосредотачивается и делает бросок.

— Нет! Не может быть! — буквально визжит №212. Шарик №240 обогнал её собственный и остановился у самой стены.

Джи Ён молча протягивает руку за шариками противницы.

— Нет! Это какая-то ошибка! Ты жульничала! Я требую ещё раунд! — кричит она в отчаянии. №240 не меняет позы, глядя с равнодушием на паникующую женщину.

«Ты проиграла.»

Хан с ужасом оглядывается на треугольника, который уже достаёт пистолет, чтобы пристрелить проигравшую.

— Нет! Не смей! Отвали больной ублюдок! — Ми-Нё срывается с места и сломя голову бросается бежать прочь от треугольника и №240. Треугольник следует за ней.

№212 бежит по лабиринтам из фальшивых домов, снося на своем пути треугольников и игроков. Бежит быстро, так, как думала, что и не способна, вот только без толку. Выхода все равно нет. Треугольники убьют её рано или поздно.

Вдруг она спотыкается — вот так глупо, на ровном месте. Гремит выстрел. Её тело безвольно падает с глухим ударом. А безучастный механический голос объявляет:

— Игрок №212 выбыл.

Примечания:

Что думаете об этой истории? Поделитесь своим мнением в комментариях!

— Начинается поверка. Пожалуйста, встаньте у двери в комнату. Поверка закончена. Всем приступить к работе!

Классика каждого дня…

Джун Хо идёт туда же, куда остальные круги. По пути замечает, что комнату №5 больше не охраняют треугольники: «Странно. №007 же попалась при попытке проникнуть в зал для игроков — мне самому еле удалось унести ноги. Наверное, перевели в другую комнату — надо будет выяснить куда.»

Вчерашняя ночь вообще была тяжёлой — и не сосчитать сколько раз Хван был на волоске от смерти! Но это того стоило, ведь в поисках брата наконец-то наметилось продвижение: в кабинете ведущего полицейский нашёл отчёты о прошедших играх. Ин Хо был победителем одной из них.

Верить в это не хотелось. Игра, где убивают людей, жестокая, беспощадная, и Ин Хо — её победитель, значит его руки в крови. Сердце болезненно сжимается от мысли о том, как сильно могла изменить игра характер любимого брата. Но это всяко лучше, чем если бы он был в числе побежденных, убитых.

«Но если он победитель, почему снова оказался в игре? Вряд ли ему бы позволили принять участие как игроку во второй раз. Значит, возможно, он здесь в качестве персонала? — неприятная мысль, но кажется здравой. — Тогда найти его будет труднее — нужно придумать способ выяснять, кто скрывается под масками… А может быть та визитка всего лишь осталась с того раза, как брат участвовал в игре и победил? Нет, очень маловероятно. Глупая надежда!»

Под красным комбенизоном телефон с фотографиями архивных данных игры, добытых с таким трудом. Джун Хо чуть не попался тогда. Зазвонил телефон, и он собирался снять трубку, но именно в этот момент появился ведущий. Ему о чём-то докладывали по телефону, Джун Хо всё это время стоял буквально в двух метрах от него — за ближайшей дверью. Потом фронтмен ушёл, полицейский попытался позвонить в полицию, но не вышло. Тогда он решил покинуть кабинет, чтобы успеть вернуться в комнату до очередной поверки.

Затем неудачная выходка №007, в которой он играл далеко не последнюю роль — он притворился квадратом и отослал треугольников-караульныз, чтобы девушка смогла проникнуть в зал. Потом ему едва удалось благополучно разминуться с отрядом треугольников во всеоружии — о попытке как-то предупредить №007 об опасности не могло идти и речи. А после, едва он успел затворить за собой дверь с №29, оглушительный сигнал тревоги и внеплановая проверка.

«И это ещё пока №56 не узнал, что №28 пропал с концами, а он, №29, не уследил за №007, их последним шансом на прибыль — мало ли что взбредёт в голову этому треугольнику в порыве отчаяния, — хмуро думает Джун Хо. — Возможно, оставаться кругом №29 становится слишком небезопасно и стоит попытаться «сменить роль». Хорошо бы переговорить с Бьён Ге.»

Бывшему игроку №303 детектив Хван всецело доверяет — он слышал об этом человеке в участке, и говорили не мало хорошего. Да и Джун Хо сильно помог ему вчерашней ночью — за детективом Хим долг.

«Хим Бьён Ге учавствовал в этой игре, игре, где нужно жертвовать другими ради собственной выгоды… Но ведь и мой брат когда-то тоже был игроком и даже победил, — Хван хмурится от неприятной мысли. — Может быть, Бьён Ге не станет помогать мне в поисках брата, но в стремлении обличить эту преступную игру, думаю, я могу на него положиться. Свой шанс выиграть деньги он все равно уже упустил.»

— №29! — Джун Хо резко вздрагивает и оборачивается при звуке своего номера. — За мной, — приказывает какой-то квадрат и уверенными шагами уводит полицейского прочь от общей массы кругов. Хван безмолвно подчиняется. Он очень надеется, что его ведут не на допрос с пристрастием, после которого ведущий в чёрной маске хладнокровно пустит пулю ему в лоб.

«Надеюсь, он просто хочет отдать мне очередной приказ, » — думает Джун Хо. Но, как говорят, надейся на лучшее, а готовься к худшему: он готов в любую секунду схватить пистолет и уложить квадрата на месте.

— Я — №9, — произносит человек в красном костюме, когда они оказываются одни в пустом коридоре. — И я хочу спросить: какого чёрта вы творите?!

Полицейский вспоминает, что его сообщники по продаже органов упоминали какого-то №9: «Это тот квадрат, который прикрывает нас.»

— Что происходит? — спрашивает №9 с нескрываемой яростью. — У нас был уговор: вы с №28 отмечаете нужный гроб, я его сбрасываю в подсобку, №54 и 56 приводят дока, он вырезает органы, вы их забираете и относите на материк покупателям, а я стираю с камер все следы наших дел. Так почему, скажи мне, вы работали по этому плану только один день? Один чёртов день!

«Спасибо, что обрисовал в подробностях вашу схему, — думает Джун Хо. — Теперь всё прояснилось окончательно. Только вот почему ты говоришь всё это именно мне?»

— Сперва ты не пришёл. Теперь ты вернулся, но пропал №28! Вы вообще в курсе, что один водолаз может унести меньше, чем двое? У нас тут не парк развлечений, чтобы пропадать и появляться когда вздумается! — всё больше распаляется квадрат, умудряясь при этом не слишком сильно повышать голос. — Какого чёрта дока убили?! А потом подсунули труп в туалет — вы серьёзно?! Но мне и в этом пришлось вас покрывать! А что вы устроили с игроком №007? Откуда у №54 раны? На кой вы его лечили, блять? Какого хера вам вообще сдалась его грёбаная жизнь?! Почему ты дал этой девчонке №007 сбежать, чёрт возьми?! Как ты позволил ей оказаться в зале игроков, за которым круглые сутки наблюдает ведущий? И с какого перепугу эти два недоразвитых треугольника, что начинаются на 5 и заканчиваются 4 и 6 устроили перестрелку у комнаты №5?! Им показалось, что они мало дел натворили?! Вы хоть понимаете, что устроили?!

№9 тяжело дышит после столь длинной гневной тирады. Джун Хо обдумывает сказанное: «Так вот по какому поводу включили тревогу — всё из-за выстрелов. Но, действительно, зачем они это сделали? Видимо наш план притвориться сменным караулом не прокатил дважды.»

— Из-за вашего безалаберного поведения меня могут раскрыть, — уже спокойнее сообщает квадрат. — Я слишком сильно вас покрывал, совершенно забыл про осторожность. Да ещё и неудачная случайность: какой-то четырёхугольный по необъяснимой причине отозвал треугольников с поста и как назло именно в этот момент в зал проскользнула №007. Предательство кого-то из квадратов стало очевидным. Ведущий будет искать, пока не найдёт, и лучше бы вам поскорее что-нибудь придумать, потому что если он выйдет на меня, я сдам и вас.

— Я всё понял. Мы обязательно решим эту проблему, — спокойно и уверенно отвечает Джун Хо.

«Это действительно проблема. Нужно найти Бьён Ге и решить, как мы будем действовать дальше, а также спросить, какие у него планы: он намеревается сбежать отсюда, согласен помочь мне или что-то ещё?» — размышляет Хван.

— Поторопись, — произносит №9. — Я скажу треугольникам тоже. Надеюсь, вы перестанете совершать глупости, иначе однажды я могу и не спасти вас. — Квадрат разворачивается, чтобы уйти.

— Я сам сообщу №54 и 56, — останавливает его полицейский. Думает: «№56 знать об этом совершенно незачем. Мы с детективом Хим сами разберёмся, что с этим делать.»

— Хорошо, — кивает №9 и уходит.

●⁠▼■

Бьён Ге шагает с солдатской точностью в стройных рядах безликих треугольников, хотя рана то и дело напоминает о себе.

«Как иронично, — думает Хим, — ещё вчера я был игроком, отчаянно пытался выжить, при этом не потерять себя, проклиная этих «бесчеловечных тварей в красном». Теперь я один из них. Буду без колебаний расстреливать проигравших на месте. Мои руки будут в крови. Нет, они уже в крови. И мне придется точно также каждый день бороться за жизнь: заботиться о том, чтобы меня не раскрыли, чтобы какой-нибудь перепуганный игрок, не дай Бог, не взял меня в заложники. Только вот денег за всё это мне не видать. Если выживу — и на том спасибо.»

При мысли о том, что ему надо будет расстреливать проигравших на душе почему-то становится мерзко. Бьён Ге горько усмехается.

«Странно, почему-то когда на перетягивании каната я так рьяно старался отправить на тот свет десять человек из вражеской команды, совесть молчала. И когда отрезал канат отправив на смерть девять своих сокомандников. Даже когда во время ночной драки я перерезал горло человеку его же ножом, даже не видя лица своей жертвы, потом пырял им на право и на лево во всех, кто смел приблизиться — совесть молчала. Почему же проснулась теперь?»

«А если это будет №007? — с тревогой думает Хим. Ему уже известно — но совершенно не понятно — что девушку вернули в игру. — Вдруг ей будет предначертано умереть на грядущей игре? Или, что ещё хуже, вдруг мне придётся её убить? Она спасла мне жизнь, а я пущу пулю в сердце? Не дрогнет ли моя рука?»

Он стискивает зубы: «А ведь всего лишь хотел прожить обычную честную жизнь. Разве я многого прошу? Почему? Почему преступникам удалось оклеветать меня? Зачем я ввязался в эту игру? Не для того ли, чтобы не стать одним из тех, с кем я так долго боролся? Но чем то, что я собираюсь делать сейчас отличается от того, чего я так старательно избегал с тех пор как вышел из тюрьмы?»

«Надо поговорить с Джун Хо, узнать что случилось у них с №007, не знает ли он куда на самом деле девался №28 и что мы планируем делать дальше.»

— №54! — какой-то квадрат подзывает Бьён Ге к себе. — Следуй за мной. — Мужчина подчиняется приказу.

Когда они заворачивают за очередной угол, квадрат останавливается и произносит:

— Это я, №29.

●⁠▼■

— Теперь всё понятно, — серьёзно кивает детектив Хим, после того как Джун Хо заканчивает рассказ о своих ночных приключениях. — Что планируешь делать теперь?

— Я намерен найти своего брата, — уверенно заявляет полицейский. — Я думаю, что он не среди игроков. Возможно, он как мы… — он не находит подходящего слова.

— Работает, а не играет здесь, — заканчивает мысль Бьён Ге, проницательно глядя на собеседника. Как будто через маску можно что-то разглядеть! — Тебе неприятна такая догадка, — произносит мужчина понимающе.

Хван не отвечает.

— Я думаю, нет особой разницы между игроками и персоналом, — задумчиво говорит Хим. — Мы тут все убийцы. Просто вторые рискуют меньше. Но и денег получат меньше. Но в любом случае это… Всё это неправильно, — он вздыхает. — Я глубоко ошибался, когда думал, что смогу жить с чистой совестью после победы в такой игре. Твой брат…

— Я не оправдываю его! — Джун Хо не хочет об этом говорить и даже думать. Он просто знает, что должен помочь брату, спасти его…

«Но от чего спасать, если он не игрок? Зачем я продолжаю искать его? Наверное… я просто хочу знать… Как он оказался здесь? Зачем вернулся? Почему не рассказал нам ни о чём?»

— Имеет значение, для чего, вернее, для кого он всё это делал: для себя или для тех, кого любит, для тебя. Если второе…

— То что? — горько усмехается Джун Хо. — Думаешь, это достойная причина знать о том, что здесь твориться и бездействовать, даже никому не сообщить?!

— Думаю, это нормальное желание — простить близким даже самые страшные ошибки. И если верно второе, то это имеет смысл. Но если верно первое…

— То мой брат эгоистичный ублюдок, который убил несколько сотен человек ради 45 600 000 000 вон.

Повисает мрачное молчание.

— Ты собираешься собрать доказательства происходящего и отправить их в полицию? — прерывает затянувшуюся паузу детектив Хим.

— Да, — подтверждает Джун Хо. — Я как раз хотел тебя спросить, а ты что собираешься делать дальше? Могу ли я рассчитывать на твою помощь? Как я уже говорил, №28 показал мне путь к кислородным баллонам, так что ты можешь покинуть остров. Но если решишь остаться…

— Я останусь и помогу тебе во всех твоих замыслах, — заявляет Бьён Ге без малейших колебаний. — Ты спас мне жизнь — я твой должник.

Хван улыбается приятному сюрпризу: «Не ожидал, что он окажется так благороден даже в опасной ситуации и станет помогать мне в поисках брата, который, возможно, является не самым хорошим человеком. Хотя на помощь в разоблачении этой игры, надо признать, даже надеялся — отставной полицейский как-никак.»

«И всё же Бьён Ге добровольно согласился на эту игру. А что если бы удача сопутствовала ему, и он не оказался в том гробу, быть может, даже победил бы. Сейчас он считает, что совершил ошибку, но стал бы он говорить так, если бы ему удалось получить заветный приз? Разве пошёл бы в полицию и рассказал бы обо всём? Остался бы тем, кем был, кем является сейчас? Как деньги могли изменить Ин Хо? Найду ли я того брата, которого знал и горячо любил?»

Полицейский мотнул головой, прогоняя мрачные мысли: «Сейчас я должен просто найти Ин Хо и разоблачить эту игру.»

— А что с №007? — прерывает мысли собеседника детектив Хим.

— Планируешь как-то помочь ей? — отзывается Джун Хо.

Он надеется, что напарник не задумает совершить чего-нибудь абсурдное. «Конечно, девушку жаль, но что мы можем сделать», — думает он. Однако навзчивый голос совести твердит: «Стал бы ты говорить также, окажись на её месте твой брат?»

— Она тоже участвовала в спасении моей шкуры, — усмехается Бьён Ге.

— Ты знаешь, что мы можем сделать?

— Пока только думаю над этим, — отвечает мужчина. — Просто имей ввиду, что я буду пытаться помочь ей тоже, возможно, даже если это будет для меня небезопасно. Но ты можешь не впутываться в это, если не хочешь и если я вдруг попаду в проблемы из-за этого…

— Ну уж нет, — перебивает детектива Джун Хо, подозревая, что тот хочет предложить. — Вместе так вместе, бросать вас я не собираюсь. Это вам, возможно, следовало бы уходить отсюда, если мы найдем необходимые доказательства раньше, чем моего брата.

— Ну уж нет.

Снова возникает пауза, но уже не такая отягощающая, как первая. Двое людей, ещё вчера находившихся в совершенном одиночестве среди множества врагов, теперь могут положиться друг на друга, что дарит им большое облегчение.

Но надо подумать и о делах.

— Нам нужен план по спасению наших задниц, — спустя некоторое время произносит Бьён Ге. — У тебя есть идеи?

— Думаю, оставаться №29 и №54 становится небезопасно, — отвечает Джун Хо. — Сменим «роль». Поменяемся масками с другими членами персонала. Их схватят по доносу №9, а мы сможем продолжать наши поиски.

— Но если мы просто поменяемся масками, когда их схватят, они сразу же скажут, что их номера не 29 и 54, а другие, и ведущий быстро выйдет на нас, — возражает детектив Хим.

— Да, — соглашается Хван. — Именно поэтому я считаю, что нужно убить тех, на чьё место мы собираемся встать. Мертвецы ничего не скажут. И даже если поймут, что они — не мы, отличить нас от прочих будет невозможно. №28 мёртв. Как раз остаётся №56, который как бы убил всех своих напарников по какой-то причине.

— Умно, — помолчав выносит вердикт Бьён Ге, одобрительно хлопая собеседника по плечу. — Если таково следующее поколение полицейских, то не напрасно меня отстранили. Ты умный человек, Хван Джун Хо. Такие люди нужны на страже справедливости.

Парень благодарно кивает, стараясь не думать о брате: «Ин Хо ведь тоже служил в полиции. Трезво мыслить рассуждать логически — это он меня научил. Он был хорошим полицейским. Так что же пошло не так? Он попал в проблемы? Ему столько пришлось пережить, а мы даже не знали!

«В тот год, когда он победил, мы ещё изредка видели его. Я помню… Я был так рад его видеть и мать тоже… Мы жили как обычно и не подозревая, что он мог и не вернуться к нам! Что он убил несколько сотен человек, чтобы получить деньги. Наверняка, те деньги, которые он нам привез были из их числа. Те подарки, что он нам дарил цветы — за те кровавые деньги. Всё что он рассказывал нам — отговорки, ложь. А сколько он лгал после? Я был с ним рядом, говорил с ним, смотрел ему в глаза, но не увидел. Ничего не увидел. Не прочёл в них ни боли, ни сожаления, ни страха… Я и не заметил, что он уже не тот брат, которого я знаю. Я ничего о нем не знал.»

— Джун Хо?

— Я собираюсь стать квадратом, — заявляет Хван, резко выныривая из собственных мыслей.

— Зачем? У тебя уже есть маска квадрата, а становиться им насовсем может быть опасно — №9 сказал, что среди них ищут предателя.

— У квадратов есть доступ к камерам наблюдения. Камеры есть в том числе и в комнатах каждого члена персонала. Если мой брат такой, то мне будет проще найти его будучи квадратом. Тем более, если №9 схватят, что по нашему плану должно случиться, прикрывать тебя во время каких-нибудь ночных похождений смогу я.

— Разумно, — соглашается Хим. — И все же ты рискуешь.

— А ты чьё место собираешься занять? Какого-нибудь другого треугольника?

— Ага, — подтверждает Бьён Ге, усмехаясь. — Когда знаешь, что на тебя охотятся, с автоматом как-то спокойнее.

— Тогда дело только за исполнением нашего плана станет. Надо провернуть всё так, чтобы камеры не засекли. На ночных встречах с №56 больше, естественно, не появляемся, — подытоживает Джун Хо.

Детектив Хим с готовностью кивает, но замечает:

— Это будет непросто.

— Но мы справимся. У нас просто нет иного выбора.

— Но как мы увидимся после? Как узнаем друг друга?

Хван задумывается.

— Если всё пройдёт не гладко, если кто-то что-то заподозрит… Есть все шансы, что ведущий продолжит искать предателей — будет небезопасно подавать какие-то сигналы. Я просто постараюсь найти тебя на камерах и узнать твой номер.

— Издеваешься? Да там, я уверен, куча этих камер! И наверное ещё не ко всем у тебя будет доступ. Найти кого-то одного среди общей массы почти невозможно.

— Знаю. Но давай не будем лишний раз рисковать — мы итак уже в очень шатком положении. Мне всё равно придется просматривать камеры, чтобы найти брата. А пока мы будем порознь, пусть каждый занимается своим делом Я покажу путь отступления на случай опасности — тот самый, через который мы с №28 переправляли покупателям органы. Ты же умеешь плавать?

— Да.

●⁠▼■

Бьён Ге стоит на поле новой игры.

«Игроками, которые ещё вчера были злейшими врагами и в тоже время единственными возможными союзниками. Игроками — конкурентами в игре на выживание. А теперь? Теперь они просто… те, кого совет пристрелить на месте, как только в мешочке останется ни одного шарика.»

Детективу Хим достаётся женатая пара и он ведёт их на положенное место. Ему жаль их. Мысль о том, что с тем же успехом, что и сейчас, он мог бы стать бандитом — и весьма успешным, учитывая то, как хорошо он знает принципы работы корейской полиции — угнетает мужчину. Он отказался от этого, только из соображений совести, он отказался наживаться за счёт страданий других невинных людей. Но то, что происходит сейчас — именно то, что он так старательно себе запрещал.

«Надо было доложить в полицию обо всём. Ещё тогда, после первого раунда, когда нас отпустили! Но я… Хотя, будем честны, у меня не было никаких доказательств. Сейчас я могу это исправить. Пусть кого-то мы спасти уже не успеем, но игру, саму эту организацию мы уничтожим. Да.»

Объявляют правила игры, и несчастным мужу и жене приходится играть друг против друга.

«Как отвратительно. Они заставляют убить, возможно, единственного, кому ты доверяешь во всей этой ужасной игре. Обречь на смерть человека, к которому успел привязаться, что может быть хуже? А как я бы поступил в такой ситуации?»

Вдруг, мужчина слышит истошный крик:

— Нет! Не может быть! — и прочие тому подобные возгласы, а через несколько секунд из-за угла выскакивает №212 и опрометью несётся прочь от преследующих её треугольников.

Далее всё происходит буквально в одно мгновение: женщина спотыкается, Бьён Ге выстреливает из автомата. Раздаётся последний вопль и тело Хан Ми Нё ударяется о землю. Треугольники бросают на неё взгляд и уходят, уверившись в том, что проигравшая уничтожена. Механический голос объявляет:

— Игрок №212 выбыл.

И только детектив Хим ещё пару секунд стоит в замешательстве. Нет, не от того, что убил человека. А от осознания того, что промахнулся. Он не попал — мужчина уверен на все сто процентов. Он промахнулся, хотя с такого расстояния это было почти невозможно. Он сделал это специально и всё ещё думает, правильно ли поступил, ведь добить всё ещё можно…

Наконец, Бьён Ге кивает сам себе окончательно уверившись в правильности своего решения. Он вспоминает слова начальника полиции, которые он сказал молодому Бьён Ге ещё после первого крупного провала:

«Мы не можем спасти всех, но тем, кому можем, мы обязаны помочь.»

«Надо будет отметить крестиком её гроб, когда будут вносить трупы, — думает Хим. — Тогда наша организация по вырезанию органов спасёт её незавидной участи сгореть заживо, как рассказывал Джун Хо. Расчленить её тоже успеть не должны — без меня, №56 до №007 не доберётся. А дальше: если смогу — помогу, если же это будет слишком рискованно — пусть сама справляется, в любом случае, у неё хотя бы будет шанс…»

«Но вдруг №007 тоже проиграет — её же вернули в игру, — вдруг вспоминает Бьён Ге. — Я всё ещё жив только благодаря ей и Джун Хо, поэтому непременно должен помочь им. Это же прекрасный шанс избавить мою спасительницу от неминуемой гибели! Как хорошо, что нашлось решение. Значит решено: если вдруг она проиграет, проделаю такой же фокус — никто не должен ничего заподозрить! — только я должен успеть раньше остальных… Но вдруг она не станет убегать и поднимать шум? Как же я тогда успею узнать о её поражении раньше треугольника, которому досталась её пара? Эх! Чёрт меня дери, если я что-нибудь не придумаю!»

«Однако спустить в подсобку можно только один труп, — вдруг понимает мужчина и почти не колеблясь решает: — Значит если вдруг №007 проиграет, этой несчастной №212 придётся сгореть заживо.»

Примечания:

Если мой фанфик не оставил вас равнодушным, мой дорогой читатель, прошу, напиши отзыв! Вам это не так сложно, а мне очень приятно) Может быть у вас есть предположения, что будет дальше?

Классическая музыка, довольно задорная и торжественная — по случаю создаёт приятный фон. Шикарные, экзотические декорации, вполне олицетворяющие вкусы гостей, создают необходимый антураж и подходящую обстановку. Экраны также стилизованы, изображения масштабные и в лучшем качестве отображаются на них. Вот только содержание транслируемого совсем не вписывается в окружающий шик и чрезмерную роскошь. Люди в зелёной униформе, местами запачканной кровью, напуганные и страдающие, — но именно они и представляют главное зрелище.

В то время как все остальные ВИПы увлечённо наблюдают за различными парами игроков, полный мужчина в маске тигра активно возмущается:

— Мы что, прилетели в это захолустье, заплатили дополнительные деньги, чтобы точно также продолжать смотреть на всё через экраны?! Или вы считаете, что эти ваши красивые кресла, забавные статуи, вино — этого всего у меня самого нет?

— Ни в коем случае, — сдержанно возражает ведущий. — Я посчитал, что эту игру вам будет удобнее смотреть на экранах. Уже со следующей вы будете наблюдать шоу вживую. Однако, если вы настаиваете, можете прямо сейчас пройти со мной к специальным оконцам в стенах игрового поля. Но, должен предупредить, через них вид открывается не столь обширный и разноплановый и, боюсь, это может составить некоторые неудобства для вас. Вы желаете переместиться?

— Нет, не хочу никуда идти, — не раздумывая отказывает ВИП-гость. — Но я всё равно разочарован.

— Простите. Я сделаю всё, чтобы следующие игры прошли для вас приятнее, — говорит человек в чёрной маске с лёгким поклоном, прежде чем отойти от неудовлетворённого богача.

— Не жалуйся, — к «тигру» подходит тот, что в маске буйвола. — По-моему это игра великолепна. Посмотри на своего №069. Он играет с собственной женой! Настоящая трагедия — стать убийцей своей второй половинки.

●⁠▼■

— Нечет. Хотя может быть и чёт… — №001 испытующе смотрит на соперницу, будто пытаясь прочесть в её глазах правильный ответ.

Рука №007 с шариками дрожит от волнения. Ей кажется, что он обо всём догадался, заметил панику и облегчение, что одно слово выдаст её с потрохами. Сейчас она бы предпочла забыть, сколько шариков взяла.

— Вы надо мной издеваетесь! — наконец произносит она жалобно. — Мне и так страшно, а вы только продлеваете момент напряжения!

— Тебя так тяготит процесс? — спрашивает он, по его голосу и выражению лица трудно понять, с каким настоением он произносит эти слова.

— Конечно! Я все время на волоске от смерти! Как это вообще может быть приятно?

— Тогда мы можем сыграть в другую игру, — миролюбиво предлагает старик. — Или сократить всё до одного раунда.

— Нет, — девушка, подумав, качает головой. — Какая бы ни была игра, ставка всё та же — жизнь. Вряд ли мне станет легче.

— Тогда один раунд?

— Этого я тоже боюсь.

Девушка начинает злиться, сама плохо понимаю почему.

«Эта его услужливость так раздражает! Притворяется добрым. Всегда претворялся добрым, а на самом деле убийца. Лицемер! — ей кажется что имено он является причиной её злости. — Или у него от рака головного мозга совсем крыша поехала! — Ти Си вдруг становится стыдно за свои мысли. — Если он так себя ведёт из-за болезни, то нельзя его в этом винить. Хотя это поведение кажется вполне осознаным.»

Она думает о нём, но в глубине души злится в первую очередь на себя саму: за трусость, за глупость, за импульсивность.

— Нечет, — наконец решает старик. — Раз уж ты просишь меня поменьше сомневаться.

Она открывает ладонь: три шарика. №001 победил. В который раз. В его руке пять шариков. Какая крупная ставка! Бимль нервно прикусывает губу, отдавая сопернику шарики.

«Он выигрывает! Такими темпами я погибну! Так больше не может продолжаться. Надо что-нибудь придумать.»

— Знаете, я пожалуй воспользуюсь вашим пониманием, — обращается №007 к старику.

— Решилась что-то поменять? — интересуется тот, как ни в чём не бывало пересыпая выигрыш к себе в мешочек.

— Ну… Я просто подумала, что хочу пожить подольше. А вы выигрываете…

— И что же ты придумала, чтобы «пожить подольше», как ты говоришь? — №001 кажется уже не может больше скрывать, что ему забавно.

— Я решила, что поживу ещё минут, — она бросает взляд на таймер, — двадцать, а потом продолжим… играть. Сделаем один раунд или ещё что-нибудь…

Старик прячет улыбку, но кивает. Ти Си и сама понимает, как это абсурдно звучит, но ей сейчас не до того. Она отходит от соперника с напряжённым лицом.

«Давай же, Ти Си! Думай! Думай, если хочешь жить!»

●⁠▼■

У №456 и №067 игра идёт с переменным успехом. Но сейчас удача на стороне Ги-Хуна. У его противницы почти не осталось шариков. Она старается скрыть страх, но Сону всё равно непосебе.

— А ты знаешь, что будешь делать с деньгами, если выберешься? — неожиданно спрашивает Се-Бёк.

— Сначала я раздам долги, — не задумаваясь отвечает Сон. — И куплю большой и красивый магазин в Сеуле. Мама всегда мечтала управлять настоящим магазином, а не захолустной лавкой. А я сам… наконец-то стану отцом своей дочери. Впервые в жизни.

— Сколько ей лет?

— Десять.

— Столько же лет моему брату.

— А где сейчас твой младший брат?

— В приюте. Я обещала, что скоро его заберу. Наша мама застряла на севере. Я сказала, что вытащу её, как только заработаю денег и куплю большой дом.

Некоторое время они молчат. Выберется только один из них. И они оба это прекрасно понимают.

— Слушай, Ги-Хун. Я предлагаю договориться, — наконец прерывает затянувшуюся паузу Се-Бёк.

— Договориться о чём? — Ги-Хун смотрит на неё с надеждой. С надеждой, что она придумала что-то… что помогло бы в такой момент.

— Если хоть один из нас, сможет выбраться из этого ада, мы позаботимся о родственниках друг друга, — говорит она. Тоже смотрит ему в глаза.

Это будет правильно. Это будет справедливо. Это будет лучшим вариантом из всех возможных.

— Обещаю, — соглашается Сон решительно.

— И я, — произносит №067.

●⁠▼■

Ти Си бродит мимо искусственных домов, смотрит на игры других, ищет решение, лазейку, шанс победить.

«В какой игре у меня есть шанс? — размышляет №007. — Хотя нет, я такая трусиха, что мне нужен не просто шанс — мне нужна гарантия. Но если даже я придумаю такую игру, в которой мне обеспечена стопроцентная победа, старик попросту откажется в неё играть! Если конечно догадается…»

Девушка резко разворачивается на носках, меняя направление движения, и чуть не врезается в следующего за ней по пятам треугольника.

«Ну конечно он ходит за мной! — раздражённо думает она. — №001 же спонсор игр! Хотя вряд ли простой треугольник об этом знает. Наверно, просто счёл меня более подозрительной…»

Ти Си вдруг резко останавливается от осенившей её идеи — она вспоминает игру с шариками, где у одного из игроков есть выигранная стратегия: «Есть двадцать шариков, игроки могут по очереди брать один, два или три шарика. Проигрывает тот, кто не может взять шарик. Тогда у второго есть выигранная стратегия: каждый раз брать столько шариков, чтобы в сумме с шариками, взятыми соперником было четыре.»

Бимиль облизывает пересохшие губы, уже не контролируя, куда её несут ноги.

«Но это слишком простая стратегия, слишком известная игра! Вдруг №001 тоже знает её? Конечно знает её, и настоит на том, чтобы играть за игрока, который может победить. Надо придумать что-нибудь менее очевидное.»

«В принципе, на основе логики выигрышных и проигрышных позиций можно же организовать что-то более запутанное», — продолжает думать №007.

В детстве, когда у её отца ещё не было таких проблем с деньгами, она ходила на дополнительные занятия по математике, где маленькой девочке с именем как «знание» рассказали про выигрышные и проигрышные позиции, да и не только про них. Сейчас девушка отчаянно пытается восстановить когда-то приобретённые знания.

Ти Си бродит мимо искусственных домов, смотрит сквозь других игроков и треугольников, обдумывает свой план. А траймер неумолимо отсчитывает секунды. Играющих остаётся всё меньше.

— Сан-Ву! Сан-Ву! — отчаянный крик прорывается сквозь пелену задумчивости девушки, заставляет обратить на себя внимание. Она узнаёт голос Али. Того самого парня, который защитил её перед этой игрой от подозрений толпы, который со своим напарником утешал её во время ночной истерики, который поверил её рассказу про №001.

Бимиль идёт на звук. Пара поворотов и она может видеть его. Он высыпает содержимое своего мешочка, но вместо шариков там камни — это похоже на ночной кошмар. Она не видит лица, но догадывается о чувствах. Ей становится горько.

Ти Си уже видела убийства в предыдущих играх, но то были незнакомые, а он даже вроде как успел стать ей приятелем. И теперь неизвестный в красном костюме целится ему прямо в голову. Странное чувство рождается в душе девушки.

●⁠▼■

— У меня двадцать шариков. По правилам мы могли играть в любую игру, чтобы забрать у соперника шарики. Главное не применять никакого насилия. Так вот я не применял никакого насилия.

Треугольник забирает мешочек из рук Сан-Ву, выпуская победителя. Тот медленно опускает руку, выдыхает как-то сдавленно, проходит вперёд.

— Сан-Ву! Сан-Ву!

Чо замирает от звука своего имени. Всё внутри него напряжено, натянуто как струна. Сейчас прогремит выстрел. Один выстрел и не будет в мире больше одного простодушного и доброго пакистанца. Он и не думал, что это случится так скоро. И по его вине… Вот-вот безучастный механический голос объявит, что игрок №199 выбыл… Но вместо это звучит другой очень даже живой звенящий женский голос:

— Убери пистолет идиот! У него ещё есть шарик!

Сердце Сан-Ву пропускает удар, а потом начинает биться быстрее. Он спешно шагает прочь.

«Не может быть! Я точно забрал все шарики.»

Тут же прерывает собственные мысли: «Не важно! Я уже вышел.»

●⁠▼■

— Убери пистолет идиот! У него ещё есть шарик!

№007 сама плохо понимает, что творит. На какую-то долю секунды её страх куда-то исчезает и она уверенно, с вызывом смотрит на треугольника, стоя прямо перед ним, «на линии огня», буквально закрывая собой №199.

Али оборачивается, глядит на девушку непонимающе. Треугольник подходит, чтобы проверить её слова. Ти Си берёт широкую ладонь №199, назаметно вкладывая шарик из собственной, а после показывает надзирателю. Тот молча отходит и больше не собирается стрелять.

Некоторое время Абдул просто смотрит на №007, поражённый и какой-то неверящий. На его глазах блестят слёзы. Он произносит с горькой полубкой:

— Спасибо конечно, но я всё равно уже… — он не заканчивает, но Бимиль понимает и так.

— Нет, ещё не всё, — она сжимает его руку и мотает головой с детским упрямством.

— А что можно сделать? — возражает он.

— Украсть, — девушка сама удивляется, как легко она это произносит.

Но он лишь качает головой толи не веря в осуществимость этой идеи, толи не желая приводить её в исполнение из моральных принципов.

— Возьмите, — он протягивает стеклянный шарик, который ещё меньше минуты назад спас ему жизнь.

— Нет, я не могу, — упорно отказывается девушка. — Я, конечно, трусиха, но именно поэтому мне нужен кто-то, одна я не справлюсь, — слёзы придательски выступают на глазах. — Вы же помогли мне перед этой игрой, вы поверили мне, когда я заявилась буквально из ниоткуда и рассказала про №001. После того, как он оказался предателем, нужно же хоть кому-то верить!

— Не нужно мне верить! Никому не нужно верить! — он повышает тон, но потом, будто опомнимвшись, переходит на слабый шёпот. — Я тоже верил Сан-Ву, он выручил меня однажды, но теперь…

— Расскажите, что произошло.

— А что рассказывать? — горький смешок. — Сан-Ву пообещал, что найдёт способ выбраться вместе, но предал — украл все мои шарики, вот и всё… Наверное, только так и можно победить: обманывая, предавая. И то, что вы предлагаеге, оно такое же.

— Я понимаю, — вздыхает Ти Си, всё ещё поражённая жестоким предательством Сан-Ву, — просто… так страшно умирать. Хотя может вы и правы, нельзя спасать свои жизни за счёт чужих. Я ведь даже не ради других стараюсь: ни матери, ни братьев, ни сестёр, и отец умер недавно, оставив кучу долгов… иногда я ненавижу его за это. Просто я так боюсь этих кредиторов, их угроз. Я так устала от бесконечной работы, мыслей о том как расплатиться, на что жить и стоит ли вообще так жить. Может быть стоит просто прекратить это? Один шаг — под поезд или с крыши — неважно! — и всё прекратся, все страдания. Но я снова боюсь. Даже на это мне не хватает смелости!

«Снова я расклеилась в самый не подходящий момент! — думает Ти Си, злится сама на себя. — Это я должна его утешать, у него, а не у меня не осталось ни одного шарика! Снова эти дурацкие слёзы, — №007 размазывает слёную воду по щекам. — Соберись, игра ещё не окончена!»

Али успокаивающе гладит по спине. По его уже более решительному выражению лица можно предположить, что ему тоже приказал себе не отчаиваться.

— Ваши слова напомнили мне, что я никак не могу сдаться, — говорит он Бимиль, пока та утирает слёзы. — У меня жена и сын, я должен вернуться ради них, я им обещал. Поэтому… — он делает паузу, прогоняя остатки сомнений, — давай попоробуем сделать, как вы предлагаете. Вы же поможете?

— Конечно, — соглашается Ти Си, не успевая толком подумать. — И давайте на «ты».

●⁠▼■

— Посмотрите-ка, какие жулики нашлись! Кажется они хотят перехитрить игру, — замечает мужчина в маске тигра, глядя на один из экранов. Несмотря на его прошлые заявления о том, что он разочарован, гость с удовольствием наблюдает за драмой, развернувшейся на экране. — Непоседливая №007! Поделилась с другом шариком, чтобы спасти, а теперь собирается красть! Где эта девочка была во время прошлой игры?

— Игрок №007 не вошёл ни в одну из команд в прошлом раунде, поэтому не учавствовал в перетягивании каната, — ровным голосом отвечает ведущий. — Благодарю, что обратили моё внимание на нарушение. Игрока №199 мои люди сейчас же выведут из игры как проигравшего.

— Не спешите, мне, например, интересно, что будет дальше, — останавливает фронтмена человек в маске льва, который тоже слышал трогательный диалог между №199 и №007 и их задумку.

— Это против правил, — возражает обладатель чёрной маски.

— Но это интересно, — отвечает гость в маске льва. — А я приехал сюда и отвалил вам кучу денег не ради правил. — Сделав паузу и так и не дождавшись ответа ВИП добавляет: — Я не впервый раз вижу эти игры, и ваши обычные трюки для меня — не новость, а это, — он указывает взглядом на экран, — мне интересно. Так, что если никто не против, предлагаю сделать, как я хочу, а не как вилят правила.

— Ладно, меня ты убедил, — усмехается мужчина в маске тигра. — Теперь мне тоже стало любопытно, будем надеяться эта парочка нас не разочарует.

— Что ж, если никто не против, я сделаю так, как желают гости, — бесстрастно подытоживает ведущий.

●⁠▼■

Бьён Ге наблюдает за своими подопечными: они играют, но заметно, как отличается эта игра от многих других. В них нет злорадства, только горечь, бесконечное сожаление печаль, боль.

— Дорогая, ты знаешь, я в самом деле люблю тебя, — произносит мужчина. — Мы столько прожили вместе, но именно сейчас я чувствую это так ярко, как кажется чувствовал ещё только в самом начале наших отношений, в юности.

Жена берет его за руку и крепко сжимает, глаза наполняются слезами.

— Зачем ты говоришь всё это сейчас? Мне только больнее.

— Но я хочу, чтобы ты знала, — он заглядывает в её печальные глаза, и сам не может удержаться от слёз.

Уже не молодые, не такие красивые, в поношенной зелёной форме с номерами, которая в некоторых местах уже обагрилась кровью, на холодной земле средь безучастных, незнакомых лиц… Любовь. Настоящая, бескорыстная, неразрывная. Без прекрас, без счастливого конца, безнадёжных обещаний, чуда в конце. Простая, земная, близкая, но столь редкая.

Бьён Ге ощущает тяжесть на сердце едва ли не такую же, как эти двое. Давно огнестрельное оружие не казалось ему настолько тяжёлым, а лёгкое нажатие пальца на курок — столь сложным. Он всегда считал себя достаточно сильным, но теперь усомнился. Сможет ли он спустить курок, когда придется? А ведь придется. Непременно, бесповоротно, неотвратимо.

Муж заключает жену в крепкие объятия. Стеклянные шарики, шарики, от которых сейчас зависят жизни, откладываются в сторону в две разные кучки, как нечто противное, напоминающее об ужастной участи всех игроков. Они обнимаются, не обращая ни на что внимания…

А в это время в поле зрения бывшего детектива Хим появляется №007. Девушка бросает пугливый взгляд на треугольника и тут же переводит его. Не узнала его. Но главное, что он узнал. Бьён Ге не знает, что ей нужно, но замечает заинтересованность, взволнованность девушки, поблизости нет её портнёра, да и где треугольник… Она что-то задумала. Ещё не догадываясь что именно, почти что интуитивно понимая, что как минимум внушает страх, Хим поворачивается в сторону. Как будто случайно.

Он слышит её шаги, но не шевелится, держит в узде свои полицейские привычки, а ведь у него почти нюх на все неладное. Но если №007 придумала, как спасти свою жизнь — пускай, он рад посодействовать. И №54 ждёт.

Ждёт до тех пор, пока не слышит стремительно удаляющиеся шаги, а мгновением позже отчаянный вкрик, который позволяет безошибочно понять, что только что произошло:

— Но где же наши шарики?!

●⁠▼■

5:01… 5:00… 4:59…

Время стремительно истекает, но это лишь подогревает любопытство №001. Неужели девочка что-то придумала и рассчитывает последние шаги к победе? Или же в самом деле наслаждается последними, по её мнению, минутами жизни? Или разгадка в том её выкрике про то, что «у него ещё есть шарик», и всё своё время №007 потратила на какую-нибудь трогательную беседу?

4:40… 4:39… 4:38…

Ти Си, запыхавшись, подбегает к своему старику, и только взглянув нв него понимает, что так и не придумала идеальный план. Её пробирает холодный пот. Ненавистный риск, который мешает думать здраво и выдаёт её с головой… Но надо попробовать воплотить хотя бы те идеи, которые она уже успела обдумать. Игроки по очереди забирают шарики, выигрышные и проигрышные позиции, порядок хода, который решит всё… Как заставить №001 выбрать нужный вариант? — Бимиль не испела найти ответ на самый важный вопрос.

4:13… 4:12… 4:11…

Таймер неумолимо отсчитывает секунды. Времени думать попросту нет.

«Значит решено. Немного видоизменю правила, чтобы нельзя было быстро понять, какой игрок имеет выгрышную стратегию, а времени на раздумья у нас нет. Он выберет, начать или уступить мне первый ход и тогда всё определится. Если я окажусь в выгрышной позиции, то спокойно доведу игру до конца, зная, что точно выиграю. Если в проигрышной, у меня ещё будет шанс: если старик не поймёт выигрышную стратегию, ему будет достаточно допустить одну ошибку, чтобы я оказалась в выигрышной позиции, и тогда я уже не отпущу свою победу.»

Собрав остатки смелости, Ти Си быстро объявляет правила игры. Голос предательски дрожит, когда она спрашивает у №001 хочет ли он сделать первый ход.

Примечания:

После долгого перерыва всё таки выкладываю эту часть! Совсем не забросить работу очень помогли отзывы к предыдущей части и даже отзывы к другим моим работам по этому фандому. Когда прочла их, случился прямо прилив сил, хотелось сесть и дописать всё до конца за один день. Комментаторы дали мне сил перейти через "затык" (трудный в написании момент) и пойти дальше, разобраться с сюжетной дырой, которую я нашла у себя в дальнейших планах, дописать наконец эту главу и начать писать следующую. Но к сожалению возможность есть не всегда, иногда приходится давить вдохновенные порывы из-за других дел. И всё же эта часть написанна, пишутся следующие и конец представляется уже чем-то более близким и достижимым. Я постараюсь освобождать больше времени для писательства, ведь, благодаря моим драгоценным читателям, я знаю, что это кому-то интересно, что фандом ещё не заброшен. Спасибо вам! Может быть, моя работа и не супер популярна, но я мне приятно стараться и для двух-трёх любящих читателей, которые оставляют отзывы, поддерживая меня. Следущая часть уже в процессе написания)

Собрав остатки смелости, Ти Си быстро объявляет правила игры:

— Соберём в кучку все двадцать шариков, каждый из нас будет по очереди брать один, три или восемь шариков. Проигрывает тот, кто не может взять шарик.

№007 с замиранием сердца ожидает реакции партнёра. Старик с какой-то странной улыбкой интересуется:

— Почему именно эти числа?

— Мои любимые числа, — отвечает Ти Си. — Раньше ещё семь любила, но после этих игр… — она не договаривает, а после и вовсе одёргивает себя. — У нас нет времени на эти разговоры.

— Не торопи меня. Может быть, я скоро умру.

— Вы умрёте где-нибудь через год от опухоли мозга, — неожиданно жёстко отвечает Бимиль. — Но, если мы не успеем, умру и я. Так что решайте, кто будет первым ходит и мы начнём, — голос всё-таки слегка вздрагивает под конец фразы, но смотрит Ти Си уже увереннее.

— Уступлю даме, — всё также глядя немигающим взглядом девушке в глаза, №001 пододвигает свои шарики в общую кучу.

Как ни пытается, Ти Си не может полностью скрыть своего ликования: она не верит своей удаче, словно камень падает с плеч. Но одного взгляда на таймер ей хватает, чтобы нервы вновь натянулись, как струны.

3:10… 3:09… 3:08…

— Три, — уверенно произносит №007, забирая три шарика. — Остаётся семнадцать.

— Один, — решает №001. Слишком быстро для того, чья жизнь зависит от этого решения, но в самый раз для того, кто просто решил развлечься. — Шестнадцать остаётся.

— Три. Тринадцать остаётся.

— Пускай, три, — и он забирает три шарика. — Десять.

— Восемь. — Девушка собрает нужное число шариков.

— Один, — вздыхает старик. Он забирает один двух оставшихся шариков и задумчиво смотрит на него. — Выходит я проиграл.

— Один.

Вместо ответа Ти Си забирает последний шарик. Старику не остаётся шариков, чтобы взять — он проиграл. Без сопротивления он отдаёт всё шарики победительнице с неизменной улыбкой.

— Признайтесь, вы поддавались, — тихо, даже как-то робко спрашивает №007.

— Что ты, — притворно удивляется №001. — Кому охота умереть? Но у тебя интересные мысли, девочка. Не ожидал.

Бимиль Ти Си уходит, а за её спиной раздаётся выстрел. Первый выстрел, который не заставил её испуганно вздрогнуть. В этот раза она победила и даже больше. Но время чуть не успело закончится. На таймере остаётся буквально пару минут и игровая площадка почти пуста.

●⁠▼■

— Чёт! — выкрикивает Сон Ги-Хун на удачу. Сэ-Бёк раскрывает ладонь — два шарика, Ги-Хун тоже — четыре. №067 немного нервно сжимает кулак, но воз возражений отдаёт четыре шарика. — Теперь твоя очередь.

Сон зажимает шарики в кулак, Кан тоже.

— Нечет, — почти не раздумывая предполагает она. Он раскрывает ладонь. Снова четыре. Чёт. У Сэ-Бёк на ладони три шарика, и ей приходится отдать их все противнику.

— Дурацкая игра на удачу, — тихо бормочет она.

— Ага, но мне пока везёт… — несколько рассеяно без толики злорадства.

— Верно.

Сэ-Бёк снова сжимает в руке шарики, её кулак слегка дрожит. Очередь Ги-Хуна отгадывать:

«У неё осталось мало шариков, должно быть это какое-то небольшое число, но чёт или нечет. Осталось совсем немного, если я выиграю один-два раза, наверное, получу все двадцать шариков!»

С одной стороны, это вселяет надежду, с другой…

— Ты ведь не забудешь наш договор? Если выиграешь, поможешь моему брату?

— И перевезу мать из Северной Кореи. Попробую, — серьёзно кивает он, после некоторого коллебания произносит, — Нечет, — и раскрывает ладонь. Пять шариков.

У Сэ-Бёк один. Она отдаёт его, а после и весь свой мешочек. Ги-Хэн берет трясущимися руками, ещё не до конца веря в свою победу заглядывает: у неё оставалось даже меньше пяти. Три поражения подряд — ей действительно так не повезло…

— Всё, — произносит Кан. Ги-Хун смотрит на неё, ощущая страшную боль и вину, но не имея смелости отказаться от своей победы.

— Мне жаль…

— Нет, — перебивает №067, — тебе не жаль, но я знаю… Я просто надеюсь на твою победу. — Она наконец смотрит на Сона, и он видит, как глаза её наполняются слезами. — Выиграй все эти чёртовы игры и помоги моей семье!

— Обязательно. Я сделаю это, — обещает он, неожиданно преисполнившись уверенности, пусть и ненадолго. Сон чувствует, как и сам едва не плачет.

Она едва заметно кивает, и он понимает, что должен идти. Медленно на негнущихся ногах №456 покидает игровую площадку. За спиной раздаётся выстрел.

●⁠▼■

Сан Ву вместе с остальными победителями находится в белом зале, том самом, где ещё полчаса назад игроки подыскивали себе пару, человека, которому можно доверить свою жизнь в этой безумной игре. А потом объявили, что этот человек — противник и надо заполучить его шарики, вот он и заполучил. Чо не жалеет. И будь у него шанс что-то изменить, он бы не воспользовался. Рано или поздно это может произойти со всеми, он должен быть готов к этому. И он готов. Но на душе все равно мерзко. Впрочем, он думает, он способен задушить это чувство, думает, это будет нетрудно, особенно если он победит и получит деньги…

Здесь каждый кого-то убил, каждый из присутствующих в этой комнате.

Из «игровой зоны» выходит №007. Девушка не удивление спокойна: её не сотрясают рыдания, нет и ужаса в глазах от осознания смерти или неверия в свою победу — лишь напряжённая задумчивость. Это кажется №218 странным. Ему она показалась совсем другой в предыдущую встречу. Кажется, она не просто играла, у неё был какой-то план, стратегия, уверенность…

«Она играла со стариком! Сначала, пропустив одну игру, вернулась и рассказала всем, что №001 подставной игрок, после чего с ним никто из их компани и не думал играть, а другие не хотели потому, что считали его слабым. Она называла его предателем, но сама почему-то выбрала именно его своим партнёром… самого слабого игрока, как будто бы знала, что придётся соревноваться, хоть и не в физической силе. Но он стар, так что может и мозги работают уже не так хорошо, опухоль мозга как никак, а ведь №007 и это знала… И стала с ним играть!»

«Может быть это она подставной игрок и сочинила всю ту невероятную историю, просто чтобы отвести от себя подозрения, а заодно сделать так, чтобы идеального противники уж точно не забрал никто другой! Если так подумать перетягивание каната — единственная игра, гдк всё зависет не только от одного игрока и именно эту игру №007 пропустила. Если она — подставной игрок и как-то связана с организаторами игр, то ей могли давать какие-то послабления, помогать. В первой игре это сделать просто: не стрелять, даже если чуть-чуть шевельнулась — другие игроки всё равно не заметят. Во второй тоже — принять вырезанную конфету вне зависимости от целости. Даже тут, в четвёртой игре, её партнёра могли застрелить вне зависимости от того, кто собрал шарики. И только в четвёртой игре сжульничать не так просто.»

«Но даже если все мои предположения верны, какой резон? Зачем подставной игрок? Может быть, на самом деле, на не хотят давать никаких денег, поэтому внедряют подставного игрока, проводят его до победного конца, вручают выигрыш, тот потом возвращает деньги обратно, так как всё это время был с ними в сговоре. Но зачем так сложно? Мы простые люди, ещё и с огромными долгами. В начале нас было хотя бы много, но в конце один победитель, потрёпанный нищий, сможет ли он что-то противопоставить армии вооружённых треугольников и квадратов, если те в конце не дадут ему выигрыш? Нет.»

«Может быть, кто-то наблюдает за игрой и заинтересован в том, чтобы всё было честно, но те, кто внедрили подставного игрока… Может быть они просто хотят забрать эти деньги себе?»

Тем временем из «игровой зоны» вышел ещё один победитель — Сон Ги-Хун. Он был мрачнее тучи, сжимал кулаки, силясь сдержать боль, рвущуюся наружу. Сан-Ву отвернулся. Его всё больше начинали волновать подозрения: что если в самом деле, даже пройдя через всё это, он не получит денег?

«Нет, даже подставного игрока возможно победить! Сложно, но возможно. Наверное, если я действительно прав, этим можно даже воспользоваться. Если она имеет какую-то связь с организаторами, ей помогают, то она может знать что-то о предстоящих играх. Возможно, я смогу по её действиям понять выигрышную стратегию… Возможно даже она сама что-то расскажет мне? Не только я начал подозревать её из-за пропуска игры, от других игроков её никто не спасёт. Но если я помогу ей, возможно, она поможет мне…»

Невольно закрадывается мысль о том, что в прошлый раз её спас Али, разве это помогло ему? Впрочем, те её слова… «Убери пистолет идиот! У него ещё есть шарик!»

Вдруг последний человек выходит из «игровой зоны». И это Али Абдул, игрок №199.

«Что?!»

Многие из победителей поражены — те, кто так или иначе заметил, что Али и Сан-Ву были в команде.

«Как такое возможно? Неужели… действительно…»

Чо встречается со взглядом напарника. Тяжёлым, бесконечно печальным, осуждающим и в то же время наполненным страшной решительностью. №218 содрогается.

«А вдруг он решит мне мстить? Он довольно силён. Если мы сойдёмся один на один (а вряд ли кто-то станет защищать меня) хватит ли у меня сил одолеть его? Нет, Али не таков. Он не убийца. Впрочем… если он жив, и я жив, значит ли это, что в какой-то паре мертвы оба? В таком случае, своим спасением он обрёк на смерть двоих человек. Но как это допустили организаторы? Это же не по правилам! Неужели… есть что-то выше правил?»

Он косит взгляд на №007, та смотрит на Али, как многие другие.

«Неужели это она в самом деле подставная, лицемерная, коварная? Никогда бы не подумал! Все эти невероятные истории, слёзы, страхи, срывы — всё игра?»

В полном молчании оставшиеся игроки добираются до общего зала, но когда треугольник закрывает двери тишина начинает просто звенеть в ушах от сокрытого в ней напряжения и недосказанности. Все рассаживаются по своим кроватям.

— Разве вы были не вместе? — Ги-Хун наконец разбивает вопросом гнетущую тишины. — То есть, я же сам слышал, как ты предложил Али играть вместе, и вы скрепили договор рукопожатием.

— Точно-точно! — подтверждает священник, №344.

— Я сам видел, как вы уходили вместе за одним треугольником, — подтверждает ещё какой-то мужчина из их канатной команды.

Снова минутная тишина. Сан-Ву не хочет, да и не знает, что отвечать. И у Али, как видно, тоже нет такого желания.

— Я выиграл: забрал все шарики, — наконец говорит Чо, решив, что начать первым всё же будет лучше. Смотрит на Абдула.

— Ты сказал, что найдёшь способ выжить нам обоим, — медленно и жёстко отвечает тот, глядя прямо в глаза, — но предал меня: украл все мои шарики и ушёл один. Тогда я сам нашёл способ избежать смерти. Без тебя.

Сан-Ву чувствует, что его будто пытаются утопить в вине и сожалении эти большие тёмные глаза бывшего напарника. И Ги-Хун с несколькими другими игроками так смотрят на него, удивлённо и, пожалуй, с осуждением, после фразы о предательстве. Но он не слабак, не погрязнет в грёбанном самокопании, муках совести. Как они вообще могут его винить? Они сами сделали это. Выжили, пожертвовав другим человеком. Все. Каждый из них.

Ти Си тоже смотрит то на него, то на Али. В один момент Сан-Ву случайно встречается с ней взглядом. В её глазах он тоже читает осуждение, но, что его удивляет, там гораздо больше страха и… понимания?

С каждым новым взглядом на неё Чо всё больше начинает сомневаться в том, что она фальшивка. Разве может быть такое возможно? Подделать так искусно даже взгляд, мимолётные выражения лица… Кажется, эта игра доведёт его до безумия.

— Нашёл способ, говоришь? Так ли сам? — бандит, №101, подаёт голос. — Брось, все мы слышали, как эта мелкая стервочка, — тут он делает жест в сторону №007, — крикнула, мол, оставите его, шарики ещё есть.

Девушка явно не рада такому вниманию со стороны бандита, тем более и остальные начинают на неё поглядывать.

— Они и провда были, — несколько боязливо оправдывается она.

— Надо же! А мужик тут утверждает, что всё забрал, — в этот раз №101 кивает уже на Сан-Ву. — И судя по тому, что я сам видел, как он вышел и гораздо раньше вас обоих, я склонен верить ему. Без шаров его бы не выпустили. А вас прямо-таки тандемчик такой намечается: он тебя перед игрой прикрыл, ты ему на игре помогла. Но знаешь, что больше всего во всей этой ситуации нас всех беспокоит? Вы вдвоём и только вы каким-то образом аккуратненько так игнорируете самое базовые правила.

Ты, — он зыркает на №007, угрожающе приближаясь, — должна была сдохнуть ещё на перетягивании каната, потому что ты —хилячка мелкая! Но ты как-то ненароком эту игру пропустила, и никто тебя на ней не видел.

А ты, — теперь он обращается уже к Али, — должен был сдохнуть сегодня, потому что твой бывший друган удачно тебя надул, но почему-то спасся. Снизошла какая-то мана небесная, которой даже этому уёбку, который постоянно молится, не досталось! И спрашивается, какого хера? Как вам это удалось ёбанные вы придурки?!

Медленно, словно хищник, приближавшийся к рядом стоящим кроватям №007 и №199, постепенно распалявшийся и повышавший тон во время всей своей тирады, бандит оказывается уже чуть ли не вплотную к перепуганной девушке. Сгоряча, он даже заносит над ней руку, чтобы, возможно, ударить. №007 вся сжимается, так что её невольно становится жаль. Кажется, Ги-Хун даже дёргается на своей кровати, собираясь, видимо, остановить разъярённого бандюгу, но Али успевает первым, останавливая уже летящую для удара руку в воздухе.

Смерив друг друга взглядом, оба мужчины, как видно, понимают, что драки они не хотят.

— Отвечай, как ты выжил, подонок, — рычит №101 Али прямо в лицо. Чо отмечает про себя, что как бы не пытался бандит создать образ сильного и устрашающего, он психологически нестабилен и даже не может по-человечески это скрыть.

Али молчит. Никто из оставшихся игроков ничего не предпринимает, кажется, молчаливо поддерживая допрос №101. И Сан-Ву из их числа.

— Отвечай! — бандит хватает пакистанца за грудки, встряхивая.

— Я украл, — говорит наконец Абдул не громко, но чётко, отталкивая от себя №101. — Украл двадцать шариков у другой команды.

— Чё? — от удивления агрессор даже теряет весь свой запал.

— Она, — он указывает на №007, — в этом не учавствовала. Она лишь одолжила мне один свой шарик, чтобы треугольник не убил меня сразу, чтобы дать мне немного времени.

— Он же вступился за меня перед игрой, как я могла не помочь, тем более, что я ничего не теряю, — робко вставляет девушка.

— Да вы! Вы! — №101 просто не хватает слов. — Блять! Вы всё равно должны были сдохнуть! Эти, в масках, не допустили бы такого. Они бы вас обоих пристрелили за подобные фокусы!

— Но они не заметили, — возразил Али.

— Нет, ты не мог всё так чисто провернуть! — качает головой бандит.

— За нами всеми неотрывно следили треугольники, — подаёт голос какая-то женщина, №308.

— Верно, верно! — подхватывает мужчина, №232.

— Да какая разница, — вдруг подаёт голос Ги-Хун. Он выглядит ещё мрачнее и печальнее, чем до этих разборок, хотя казалось, что хуже уже некуда.

«Ещё бы! Наверное, он страшно разочарован: я оказался способен на предательство, Али своровал. №007… Сперва убедила всех, что старик как-то связан с игрой, а после как ни в чём не бывало победила его. На следующей же игре.»

— Какая разница?! — вновь начинает злится №101. — Если как-то возможно обойти правила и они знают как, конечно мы все тоже хотим знать.

Ги-Хун молчит. Зато девушка с соседней койки, №240, отвечает за него:

— Никто не знает, придурок, — она смотрит наглыми и в то же время несколько равнодушными глазами на бандита. — Просто они пробуют, сечёшь? Кто-то умирает, как мужик №303, например. А кому-то удаётся, как например Ми Нё, которая на второй игре вырезала конфету с помощью зажигалки, или этим ребятам. Может их в самом деле не заметили, может не посчитали нужным остановить, чёрт его знает. Это нелёгкий путь, точно такой же риск для жизни, но если ты уже потерял все шарики, просто нечего терять, также как и если твоя команда проиграла в перетягивании каната… Просто кому-то хватает мозгов что-то придумать, чтобы бороться за жизнь до самого конца, а тебе нет, смирись.

Девчонка расплывается в усмешке самоубийцы: она разъярила дикого зверя. Но тут в зал заходят люди в масках, принеся еду. Прочие разборки на время прекращаются.

●⁠▼■

Хан Ми-Нё. Она говорила всем, что ей по силам многое из того, чего другие и вообразить не могут, и вот! Она проиграла, но не была убита. И когда её клали в большую подарочную коробку, выступающую в роли гроба, никто не обратил внимания, что жертва совсем не ранена. Возможно, потому что одежда была сильно перепачкана кровью другого игрока, которого как раз пристрелили неподалёку? Впрочем не важно. Важно лишь то, что она, Хан Ми-Нё до сих пор жива.

Её гроб несут довольно долго, но наконец ставят. С замиранием сердца №212 ожидает, что будет дальше.

Падение. Короткое, резкое и болезненное. Женщине даже кажется, что она ненадолго теряет сознание от удара затылком.

Когда она вновь обретает способность мыслить и чувствовать, Ми-Нё пытается догадаться, что же случилось, где она находится и что делать дальше.

«Может, все трупы просто отвезут куда-нибудь на свалку или закопают в лесу… или утилизируют чтобы не оставлять никаких улик. — Мысль о том, что с весьма большой вероятностью она может быть сожжена, едва спасшись от пуль автомата, или закопана живьём ужасает её. — Нет, нет! Чтобы я, Хан Ми-Нё, спасшись от неминуемой гибели после поражения, вот так глупо сдохла? Да ни за что! Раз уж удалось выжить однажды, надо развить успех.»

«Интересно, есть ли здесь люди? Возможно, я могу вылезти и сбежать прямо сейчас? Впрочем, куда мне бежать?»

Хан прислушалась. Было тихо.

«А вдруг где-то поблизости стоит какой-нибудь караульный? Такое так просто не услышишь! Впрочем, зачем караулить трупы?»

Ми-Нё сомневается, но в конце концов решает, что, если так всего бояться, она так и не успеет ничего предпринять и её сожгут или закопают живьём.

Но только она решает выглянуть наружу, осторожно приподняв крышку гроба, раздаются шаги.

«Чёрт!»

№212 быстро оставляет все свои попытки и принимает позу образцового трупа.

Шаги приближаются, а вскоре слышится скрип двери.

— Где, чёрт возьми, все? Куда подевались №29 и №54? Даже №28 нет! — бормочет удивлённый и в то же время раздражённый голос. — Что за нах?

Шаги ускоряются и проходят неподалёку от Ми-Нё.

— Откуда? Как эти ребята оказались здесь и кто их убил?

Траектория движения становится несколько хаотичной, после чего неизвестный останавливается совсем неподалёку от гроба Хан.

— Это… У нас новое тело? Зачем? Нашу медсестру почему-то вернули в игру. Так незаметно позаимствовать её на всю ночь, как мы делали с доком уже не выйдет — слишком мало игроков. Да и кто мог позаботиться о новом трупе, если ни один из ребят не явился на встречу? Честно говоря, их отсутствие внушает некоторые опасения. Вдруг нас рассекретили, а их всех перебили? Может стоит свалить, пока не поздно?

Но свалить он не успевает. Хин Ми-Нё слышит топот, метания говорившего, визг двери… Грузные размеренные шаги пересекают всю комнату, затем короткий приказ:

— Уведите его. Мы ещё поговорим.

Снова шаги многих людей, а после — тишина. Абсолютная и весьма продолжительная. №212 долго боится выглянуть, но в конце концов нетерпение берёт вверх.

«Видимо, они больше не вернутся», — решает Ми-Нё и приоткрывает крышку гроба. Теперь она может получше разглядеть обстановку: это небольшая подсобка, где царит полутьма; её гроб не единственный — есть ещё несколько коробок, посредине что-то на подобии опирационного стола. Ни одной живой души.

Всё ещё слегка волнуясь Хан окончательно открывает крышку и бесшумно откладывает её в сторону, вылезает из гроба, закрывает за собой крышку.

Из помещения только один выход, поэтому почти не колеблясь женщина на цыпочках направляется к нему. Открывает дверь на маленькую щелочку, молясь, чтобы та не скрипнула. А прямо за дверью, к счастью спиной к ней, стоит страж в розовом костюме.

Едва сдержав ругательство, №212 испуганно отскакивает от двери, прикрыв щелочку и быстро прячется. Но, как видно, ей удалось сделать всё без лишнего шума, так как страж остаётся стоять, как стоял и даже не думает заглянуть в помещение.

«Как же я отсюда выберусь, чёрт возьми?»

Примечания:

А вот и новая часть! Надеюсь, вы её ждали. К сожалению или к счастью не знаю, но впроцессе написания все задумки так детализируются, обростают подробностями, а потому удлиняются, так что порой мне даже кажутся немного растянутыми в конце.

Например, события этой главы я сначала планировала уместить в половину, основной части (где фокальный персонаж Сан-Ву) вообще не планировалось. Но все игроки на нервах, поэтому, конечно, у них быстро возбуждаются подозрения, как я могла запретить им строить теории и устраивать допросы? :) И хотя сначала не планировала этого, теперь думаю, что это очень к месту. А как считаете вы?

Кстати, по поводу игры Ги-Хуна и Сэ-Бёк, у меня почему-то никогда не возникало сомнений, что если они бы играли вмесете, победил бы Ги-Хун: он же говорил старику, что неплохо играл в детстве, а Сэ-Бёк, кажется, вообще не знала этой игры. Впрочем, многое зависит и от удачи, но Ги-Хун и тут в плюсе — он же счастливчик. Хотя я очень люблю Сэ-Бёк, сначала думала, что в мойм фанфике она доживёт до конца, но... Потом решила отдать должное логике.

Большое помещение переполнено квадратами, сидящими у мониторов и непрерывно глядящими в них. Ещё бы! Осуществлять тотальный бдительный контроль над всем персоналом игр — дело непростое.

Большую часть времени ничего не происходит. Совсем ничего. Изредка, можно заметить, как кто-то немного шевелится, или услышать, как кто-то кликает мышкой. Есть только смены — моменты, когда все квадраты почти синхронно встают и отправляются спать и есть, а другие занимают их места. Сделать что-то иное, выбивающееся из предельно простого графика, — самоубийство: слишком подозрительно и неправильно это будет.

Джун Хо отмечает, что в момент смены, когда одни квадраты уходят, а другие занимают их место, есть несколько минут, когда система контроля предельно уязвима. Но из-за этой же системы любое жульничество почти невозможно: заходишь со всеми, уходишь со всеми и сесть можешь исключитильно на своё место. И нет такого повода, который бы позволил нарушить текущее положение вещей: посмотреть на чужой экран, сесть не на своё место или не в своё время — всё жестко контролировалось.

Но Джун Хо именно это необходимо. Во время завтрака, он видел всех, кто жил в комнатах с шестидесятой по семидесятую, но среди них не оказалось ни Бьён Ге, ни брата. А их как-то надо найти.

«Нужно проверить другие комнаты, но как? Не менять же мне «роль» каждый день, притворяясь всё новыми и новыми квадратами! Тогда ведущий сразу заметит, что среди квадратов есть предатель, да и… Я уже и так убил достаточно людей: настоящий №29, №28, а теперь ещё квадрат. Возможно, они были и не самыми хорошими людьми, но вряд ли заслуживали смертной казни. Я должен что-то придумать!»

Но ничего путного не приходит в голову. Разве что аккуратно покрутить головой в попытке незаметно проверить мониторы соседей. Убедившись, что такое осуществимо и приносит некоторые плоды, Хван берёт данный метод на заметку.

В разгар работы, когда от фигур в красном уже рябит в глазах, происходит неожиданное: в помещении появляется фронтмен с группой охранников-квадратов. Невольное беспокойство сковывает Джун Хо. Конечно, он и до этого знал, что среди квадратов ищут предателя, но что собираются предпринять. «Какие проверки устроят? Впрочем, мне-то не о чём беспокоиться, ведь не я виновен в том, из-за чего начались все эти поиски», — успокаевает себя Хван.

И верно, волноваться детективу совершенно не о чём. Ведущий не успевает пройти мимо его стола, как останавливается и отдаёт приказ. Двое квадратов берут на мушку третьего, одного из сидящих за монитором, третий занимает его место. Виновного квадрата уводят, уходит и обладатель чёрной маски, вновь воцаряется безмолвие и недвижимость. И только Хван ещё долго обдумывает этот инцидент, поражаюсь, как безошибочно и быстро ведущий вычислил преступника.

Уже под вечер, когда под присмотром камер люди в красных костюмах снимают маски для еды, Джун Хо пытается найти знакомые лица на экранах ближайших соседей. Кое-как ему это удаётся, однако ни Бьён Ге, ни Ин Хо он не находит.

Уговаривая себя не отчаиваться, он продолжает размышлять, что делать дальше:

«Лица сотрудников можно увидеть только дважды в сутки: утром и вечером. Сегодня я проверил около тридцати людей. Предположим, я придумаю способ каждый день менять своё местоположение, но даже тогда я не успею проверить всех кругов и треугольников, а ведь есть ещё квадраты, которых так просто не проверишь. Я должен посмотреть правде в глаза: шанс найти Ин Хо среди всех этих людей ничтожно мал, а вот возможность разоблачить эту зверскую игру весьма реальна, однако сидя здесь, у мониторов, целыми днями я вряд ли чего-нибудь добьюсь.»

«Я мог бы попросить детектива Хим позаботиться о доказательствах, но мы решили разделиться, чтобы вызывать меньше подозрений. А в одиночестве у него мало шансов обрести какие-либо доказательства и доставить их в полицию — телефон, пистолет, да и значок полицейского имеется только у меня. Должен ли я сменить приоритеты?»

Джун Хо неприятно думать об этом, но он понимает, насколько важно это решение — оно касается огромных денег и множества человеческих жизней, и жизни его брата в том числе. Он не имеет права на ошибку: знает, что если ошибётся, оступится, если не справится, никогда не сможет себя простить.

«Небходимо добыть доказательства», — наконец решает детектив Хван. Это решение даётся ему непросто, однако он не сомневается в его правильности:

«Если Ин Хо среди персонала, (а уже двое игроков не узнали его по фотографии) его жизни почти ничего не угрожает. А разоблачить игру — необходимо. Конечно, когда станет известно об игре, начнут искать причастных и… Но нет, об этом уж лучше не думать. Это только поколеблет мою решительность. Уверен, он выкрутится. Возможно, даже я сам стану его покрывать, (матери мы конечно ничего не скажем) но игнорировать всё, что здесь творится ради него — этому не бывать.»

●⁠▼■

Ведущий широкими решительными шагами спускается по узкой лестнице, за ним следует несколько треугольников с автоматами наготове.

«Пазл начинает складываться, — сосредоточено думает фронтмен. — Я должен наконец сложить все пазлины, нарушители и так натворили много дел. Владелец игр и так недоволен мной. Третьей попытки он мне не даст.»

Преступники, создавшие столько проблем, оказались в сущности не так умны. Перестрелка, сбежавшая №007 и даже убийство №111 — дело рук одной и той же группы сотрудников. И всё это им удалось по одной простой причине: их покрывали сверху. Вот только было очень опрометчиво с их стороны совершать такие громкие проступки, рассчитывая на поддержку сообщника-квадрата. У каждого из них есть свой диапазон наблюдения, по которому, зная места происшествий, личность квадрата-предателя, ведущему удалось определить однозначно.

Дальше все вопросы стали проясняться один за другим: на допросе фронтмену не составило особого труда заставить №9 рассказать обо всём. Пойманный квадрат выдал всех четверых своих сообщников: №28, 29, 54, 56. Рассказал также и о целях сотрудничества: о продаже органов, об их вывозе, о том, что сперва для препарирования они использовали №111, а потом и №007, но доктора убили, а девчонка сбежала. Конечно, некоторых действий своих сообщников не понимал даже сам №9, но в целом он внёс ясность в интересующие ведущего вопросы, а главное — дал наводку, где как можно застать остальных нарушителей на месте преступления.

И теперь единственный в игре обладатель чёрной маски спускается в подсобку, рассчитывая застать там четверых нарушителей порядка. В лучшем случае. Но случай явно не лучший: только больше вопросов возникает, когда дверь в тесное помещение распахивается, и вместо четырёх живых заговорщиков обнаруживается один растерянный треугольник и два хладных трупа треугольника и круга.

— Уведите его. Мы ещё поговорим, — быстро приказывает ведущий, пересекая помещение. Он проверяет маски всех предполагаемых нарушителей: №29 и №54 мертвы, №56 живой. Остаётся понять, где №28.

Фронтмен оставляет одного из треугольников охранять помещение — на случай если вдруг объявится №28 и просто для страховки. №54 уводит с собой, также забирает трупы двух сообщников. Бросив небрежный взгляд на скопившиеся гробы, отмечает, что их следует сжечь в скором времени.

Снова допрос. Дело обрастает подробностями, в целом история полностью согласуется с версией №9. Только два обстоятельства остаются неразгаданными: почему №29 и №54 мертвы и куда пропал №28? №56 утверждает, что не убивал их, хотя это было бы самым реалистичный предположением, и понятия не имеет, кто бы это мог быть.

Про №28 он сказал, что вообще не видел его с прошлой ночи, и это подтверждалось тем, что ни на утренней, ни на вечерней поверке он не появлялся. Искать его ведущий не стал, ведь были гораздо более важные проблемы, вроде перестрелки или побега №007, но теперь следовало этим заняться.

Новое потрясение не заставляет себя долго ждать: когда ведущий приказывает снять маски с погибших треугольника и круга, чтобы выживший смог опознать их, №56 заявляет, что эти люди ему совершенно не знакомы. Видимо, узрев в этом странном событии какое-то спасение для себя, он говорит, что они действительно вели себя старнно в последнее время: они придумали использовать №007 вместо доктора, как-то узнали, что она медсестрой работала и усилась на хирурга, потом №54 лечился у неё, так как был ранен, а №29 упестил её в конечном счёте.

«Либо этот треугольник специально мутит воду, либо всё далеко не так просто, как казалось.»

Фронтмен отдаёт приказ искать №28, надеется, что этот круг поможет как-то объяснить происходящее. Но готовится к худшему: пытается сконструировать хоть одну, хоть сколь-нибудь возможную теорию развития событий и думает, что делать дальше.

●⁠▼■

Бьён Ге спускается в подсобку, туда, куда планировал больше не возвращаться. Но никакие планы, как оказывается, не работают на этом безумном острове: сперва он планировал честно играть в игры, но это бы закончилось смертью; планировал просто попытаться выжить любыми способами, но быстро понял, что это не имеет смысла; планировал помочь своим спасителям, но разминулся с обоими и слабо представляет, чем может помочь; планировал следовать заветам бывшего начальника и пытаться помогать людям в любых ситуациях, но пока только меняет жизнь на жизнь.

Например, сегодня он спас №212 от неминуемой гибели после поражения, но также убил одного ни в чём не повинного треугольника, просто исполняющего свою пусть и грязную работу, чтобы выжить самому.

Детектив Хим направляется к подсобке, где должна находиться №212. Он знает, что сюда небезопасно объявляться ночью, ведь его даже никто не покрывает, и он виден на всех камерах. А после после всех дел, что они натворили, ведущий как-раз ищет нарушителей; наверняка, уже поймал квадрата №9, который рассказал про эту подсобку, где должны собраться остальные преступники.

Впрочем, он также знает, что облава уже состоялась, ведь он собственнолично в ней учавствовал: видимо, ему посчастливилось «перевоплотиться» в какого-то «треугольника-оперативника». Да, после ужина ему, в отличии от многих других, не поступило команды спать. Вместо этого он сперва участвовал в облаве, а теперь ему дали команду искать №28 (чей труп валяется в районе баллонов с воздухом, что весьма иронично). Возможно, именно поэтому то, что он пошёл в подсобку, не вызвало оперативной реакции квадратов, и он всё ещё жив… Впрочем, сейчас он думает вовсе не о том, почему он до сих пор жив, а том, что делать дальше.

У двери в заветное помещение стоит треугольник. Прошмыгнуть незамеченным никак не выйдет, соврать про смену караула тоже вряд ли (ведь охранник здесь стоит совсем не долго). Первое и единственное, что приходит на ум — убийство. Но его руки и так уже по локоть в крови.

«В сущности, разве есть значимое различие между игроками и персоналом? И те, и те убивают других людей. И те, и те делают это ради денег. Разве правильно убивать треугольника, чтобы спасти игрока? Мне так легко даются убийства людей в масках, будто я не вижу в них людей, будто не знаю, что за маской такая же личность с чувствами, с переживаниями, как и любой игрок. С другой стороны, кто знает, сколько эти люди работают на игру, сколько скрывают такое преступление, скольких успели убить. А игрок участвует лишь однажды из-за больших долгов… И убивает, по сути, около четырёх сотен людей. Или неправильно списывать все эти смерти на совсеть победителя?»

«Чёрт, как же всё это неправильно!»

Детектив чувствует себя совсем запутавшимся, ослепшим, разучившемся отличать хорошее от плохого:

«А ведь раньше я ставил мораль и честность превыше всего! Был даже готов терпеть бедность и несправедливость, лишь бы не стать преступником, вором, убийцей. Пусть в кармане ни гроша, зато совесть чиста! Но кто я теперь? Не убийца ли? Хотел бы я как прежде быть уверенным, что поступаю по совести.»

Но сейчас нет времени на раздумья и сомнения, и Бьён Ге прекрасно это понимает:

«Раз уж решил спасти, нужно завершить начатое. Надеюсь, мы с Джун Хо разоблачим эту чёртову игру, и это в некоторой степени оправдает все наши… отчаянные действия.»

Хим уже берёт под прицел охранника, как вдруг его прошибает холодный пот от новой ужасной мысли:

«А вдруг это брат Джун Хо? Может же такое быть, путь это и очень маловероятно, но вдруг. Если бы я убил его брата вот так вот, это была бы огромная трагедия, он бы, уверен, меня возненавидел и проклял бы тот день, когда помог мне.»

В итоге детектив решает выстрелить треугольнику в ногу: потом просто снимет маску, и если это вдруг окажется брат Джун Хо, будет не так страшно, а если нет, то добьёт охранника, чтобы тот ни о чём не проболтался.

Так Хим и поступает. Благополучно избавившись от охранника, он входит в помещение.

Внутри всё тихо и остаются нетронутым с последнего посещения этого места детективом. Он открывает один из немногочисленных гробов (самый верхний) и обнаруживает №212, недвижимую, но без видимых повреждений.

— Я знаю, что ты жива, — заявляет Бьён Ге без предисловий, спокойным и уверенным голосом. — И я — тот, кто спас тебя. Тем не менее ты проиграла — получить деньги ты уже не сможешь. Но я предлагаю, тебе жизнь. Я помогу тебе выбраться отсюда. Можешь больше не притворяться.

Некоторое время женщина никак не реагирует, так что Хим уже начинает волноваться и собирается проверить пульс. Но тут №212 резко принимает сидячее положение, и они чуть не ударяются лбами.

— Ты поможешь мне? — спрашивает она с недоверием.

— Да, — твёрдо отчает он.

— Как? — снова спрашивает она, не двигаясь с места. — Ты серьёзно можешь вытащить меня отсюда? Да там везде эти гаврики в красном!

— Тихо, — шикает он на неё. — Переодевайся.

Бьён Ге быстро раздевает убитого треугольника и протягивает женщине красный костюм.

— Чё? — слегка офигевшая №212 медлит.

— Слушайся моих указаний, и я помогу тебе как можно безопаснее покинуть это место.

— Ладно, — всё ещё не врубаясь, она начинает передеваться. — Не подождёшь за дверью, а, извращенец? — несколько слащавым голосом предлагает она.

Но Хим лишь равнодушно отворачивается.

— Почему спасаешь меня и как это проворачиваешь? — спрашивает №212, натягивая комбенизон.

— Не последнюю роль в твоём спасении сыграли удачные стечения обстоятельств, без которых ничего могло бы не получиться. А спасаю я тебя потому, что могу, — холодно отвечает Бьён Ге.

— Потому что можешь? — усмехается. — Это что, типа благотворительность?

— Можешь считать и так.

— Звучит абсурдно, учитывая то, где ты работаешь, — фыркает женщина.

Не получает ответа.

— Я всё, — сообщает она.

Он оборачивается. Перевоплощение №212 в безликий треугольник заканчивается. Бьён Ге оценивает результат: «Её немного выделяет резве что грудь, но она к счастью не очень большая, не должно бросаться в глаза.»

Детектив подходит и небрежно напяливает на безжизненное тело освободившуюся одежду и кладёт его в гроб.

— Теперь я отведу тебя в одно место, где мы найдём кислородные баллоны и воду. Пока будем идти, ничего не говори и не привлекай внимания. Если нам будут задавать какие-то вопросы, говорить буду я. Когда дойдём, ты возьмёшь один из баллонов и попывёшь. Сейчас мы находимся на острове недалеко от материка. Воздуха должно хватить для того, чтобы добраться до большой земли. После этого просто беги как можно дальше от этих мест и никогда не возвращайся. Поняла?

— Да.

В деле, касающемся её жизни, женщина становится предельно серьёзной. Она слушает очень внимательно, хотя и заметно, что она просто шокирована всем происходящим.

— Справишься?

— Да.

— Тогда приступим.

Хим шагает к двери, но вдруг слышит голос женщины. Он оборачивается и видит её, согнувшуюся в низком поклоне.

— Спасибо! Не знаю, зачем ты это делаешь, откуда всё это знаешь, кто ты вообще такой. Но я очень благодарна, что ты спасаешь именно меня. Может быть я и не лучший человек, но я умею быть благодарной. Спасибо тебе!

— Я не могу гарантировать, что ты выживешь, но приложу для этого все усилия. И я надеюсь, что не пожалею об этом. Будь честным человеком, это всё, о чём я прошу. Знаю, порой это бывает очень тяжело, но, если действительно благодарна мне, сделай это.

№212 кивает, и они наконец отправляются в путь.

●⁠▼■

— Наш отряд приступил к утилизации найденных гробов. №81 не обнаружено на посту, — докладывает один из квадратов.

— №28 найден мёртвым у кислородных балонов, аварийного пути отхода для ВИПов, — сообщает треугольник по другой линии.

Ведущий беззвучно вздыхает, чувствуя, как контроль над ситуацией, понимание происходящего буквально утекает сквозь пальцы. Если раньше он знал, что среди персонала появились предатели, и это казалось ему вполне решаемой проблемой, то сейчас создавалось такое впечатление, что предатели повсюду и никому из подчинённых нельзя верить.

«№28, 29, 54 мертвы. Ни №9, ни №56 не сознаются в убийстве. №81 без разрешения покинул пост. Пал жертвой предателей, был с ними заодно или ведёт своё собственную игру. Первые два варианта кажутся более обоснованными, но тогда непонятно, какой интерес представляет уже раскрытое мною место для встреч? Возможно то, что в это помещение можно быстро и незаметно можно переместить одного из убитых? Как бы там ни было, этот утилизатор надо закрыть.»

— Найти №81, — отдаёт приказ фронтмен, а сам отправляется осматривать труп №28.

«Чтобы всё происходящее могло значить? Кому может быть выгодно убивать предателей, №28, 29, 54? Сперва я предположил, что это может быть разлад в команде, на нервной почве того, что их могут раскрыть, но тогда некому было бы продолжать действовать, убирать с поста №81, если исходить из этого предположения, ведь все участники либо пойманы, либо мертвы. Есть ли среди работников другая группа нарушителей или один нарушитель? Какие цели они предследуют?»

«Кажется, я имею дело с отъявленными безумцами, раз они вновь заявляют о себе уже спустя едва ли полчаса после облавы.»

Труп №28 мирно плавает в воде. Ведущий подаёт знак треугольникам и они вытаскивают тело. Он внимательно осматривает его.

— Не хватает одного балона с воздухом, — вдруг замечает фронтмен, уже собравшийся покинуть это неприглядное место. — Собирайте скоросной катер.

●⁠▼■

Бьён Ге успел лишь удовлетворённо выдохнуть от того, что как минимум одну жизнь он точно спас, как его призвали на новое задание. Тело №28 наконец нашли, но теперь те же треугольники готовят катер.

«Зачем вдруг понадобился катер?» — волнуется детектив. Спросить нельзя, ибо тут не положено чем либо интересоваться, однако обыкновенной внимательности оказывается достаточно, чтобы обнаружить в руках у ведущего дисплей с маленькой красной точкой, медленно отдаляющейся от берега.

Ужасное предположение осеняет Бьён Ге.

Его и несколько других треугольников оставляют на береге, немногие выбранные фронтменом вместе с ним погружаются на катер и отплывают.

Весьма тяжёлое для детектива Хим ожидание оканчивается самым неутешительным образом: женщина, к спасению которой он приложил столько усилий во власти ведущего.

●⁠▼■

Ведущий делает большой глоток дорогого скотча и вновь пристально смотрит на свою пленницу через чёрную маску неприступности. Всех охранников он отпустил, решив допросить женщину в одиночестве — все равно от этих кругов и треугольников никакой пользы в этом деле.

Ещё глоток.

«Нет. Нельзя напиваться на рабочем месте, владелец и так мной крайне недоволен. Впрочем, ни одной теории каксательно нынешнего дела не сгенерируешь на трезвую голову.»

Несмотря на ход своих мыслей фронтмен отставляет стакан, запрещая себе к нему притрагиваться, как минимум на несколько часов.

«№212, — мысленно констатирует он, задумчиво глядя на женщину. На ней больше нет куртки с номером, тем не менее ведущий узнал главную скандалистку всех игр. — Какого чёрта она ещё не на том свете?»

Проверка камер наблюдения не оставляет свободы для воображения:

«Очевидно, охранник не попал в неё или нанёс не смертельное повреждение, — быстрый взгляд в сторону пленной показывает, что совсем не попал. — Но как? Надо быть слепым, чтобы промазать с такого расстояния! Выходит, это было намеренно. Потом, вероятно с тем же намерением именно её гроб спустили в подсобку. Но зачем? Хотели расчленить живого человека? Может быть, решили, это будет гарантией сохранности и работоспособности всех органов? Но №56 упоминал в своих рассказах одного «зомби», которому никто из них был не рад.»

«Значит это всё случайности? А потом №212 с помощью всё той же невероятной удачи обезвредила вооружённого №81, додумалась вырядиться охранником и как-то нашла запасной выход для ВИПов, не учтя лишь того, что я могу отследить каждый кислородный баллон? Абсурд!

«Ей кто-то помогал, и это очевидно. Но кто и зачем? Кому понадобится с таким трудом спасать ей, проигравшей, жизнь на играх потом возиться с телом, возвращаться в охраняемое, пусть и одним треугольником, помещение спустя всего полчаса после облавы и… Просто спасать ей жизнь? Кому она так нужна? Почему именно она, что в ней особенного?»

«Посмотрю, что она скажет.»

Ведущий наконец вынимает изо рта женщины кляп, без которого при транспортировке пойманной было не обойтись: пока не заткнули, она орала нечеловечески.

— Что скажете? — хмуро спрашивает он, уже порядком уставший от этой неразберихи.

— А ничего! — №212 буквально выплёвывает отказ ему в лицо. — Думаешь, дура? Как только всё расскажу, ты убьёшь меня. Зачем тогда мне говорить?

— Если не заговорите по-хорошему, я применю пытки, — по обыкновению бесстрастно отвечает фронтмен.

На лице пленницы отражается неприкрытый страх.

— Какие? — всё-таки интересуется она с беспокойством.

— Любые. Всё, что потребуется, чтобы развязать вам язык, — заявляет он с таким равнодушием, как будто бы прямо сейчас может достать полный набор орудий пыток за все века. — Так что рассказывайте в подробностях всё, что произошло с того момента, как вы потеряли все свои шарики.

№212 мешкает. С чистейшей ненавистью смотрит в чёрную маску, будто стремясь испепелить взглядом её, а затем лицо, скрытое за ней.

— А знаешь, что? Иди ты к чёрту! Всё равно сдохну. А чем меньше ты знаешь, тем больше вероятность, что и ты загнёшься не от старости. Удачи в твоей проклятой игре! Желаю, чтобы однажды все твои геометрические фигуры просто исчезли и ты столкнулся один на один с толпой разъярённых, перепуганных игроков, ненавидящих тебя пуще самого сатаны! Пусть тебя забьют до смерти, порвут, покромсают на маленькие кусочки!

«А я ведь подобное уже случилось однажды… тогда я победил всех четыреста с лишним игроков.»

— Даже если я расскажу, опишу всё хоть в самых мельчайших подробностях, ты все равно не поймешь. Не поверишь, — продолжает она с запалом.

«Думает, я не знаю, какого это, бедность, страх перед смертью, вина? Думает, я не проходил через всё это?»

— Я сама сначала не просекла, — сумасшедшая улыбка расцветает на её губах, кажется, от пережитого у женщины действительно поехала крыша.

«Значит она не о том, что пришлось перенести ей? Тогда о чём? Чего может не знать ни такой как я в её представлении, ни подобный ей?»

— До сих пор мне сложно поверить. Он сказал: спас, потому что мог. Не удивительно ли звучит? Ты встречал когда-нибудь таких людей? Не встречал? — она истерически смеётся. Но неожиданно надрывных смех переходит в рыдание. — Я была так близка! Я думала, мне наконец-то ничего не угрожает, думала выплыву, выберусь, убегу как можно дальше и забуду навсегда. Ты и не представляешь, в тот момент, когда проиграла, я так сильно захотела жить. Хоть в нищете, хоть впроголодь, но жить! — снова сумасшедсая улыбка на ещё не высохших щеках.

— Послушай, оставь меня, — вдруг молит она. — Я ничего не знаю, зачем я тебе нужна? Отпусти, и забуду всё, что здесь было. Не проговорюсь, а если и стану болтать, кто мне поверит? — голос женщины становится тише, будто она теряет последние силы. — Просто сделаем вид, что я умерла тогда, когда должна была, никто не узнает…

Выстрел. Прерывистый голос №212 замолкает. Навсегда.

— Верно, никто не узнает. Сделаем вид, что вы умерли тогда, когда должны были. Игрок №212 выбыл.

Ведущий опускает пистолет и тут же задумывается, насколько правильно поступил:

«Это было опрометчиво с моей стороны: я так ничего у неё не выведал, мне следовало применить пытки. Впрочем, она была не в себе. Вряд ли было бы много пользы от бреда сумасшедшей… Но попытаться стоило. Кажется, я поддался порыву, приняв не до конца взвешенное решение. Такого не должно повториться.»

Примечания:

Эта часть чуть длиннее обычного, надеюсь вам она понравилась. Её я написала за рекордные три дня, чем очень горжусь. (Публикацию решила немного отложить, чтобы промежутки выкладки были хотя бы примерно одинаковые.) Я очень люблю этот фанфик, после перерыва в июне у меня снова проснулся к нему живой интерес, однако в ближайшие две недели у меня станет значительно меньше времени на писательство, возможно, вообще не напишу ни строчки, так как еду на море, где планирую активный охдых в реальном мире. Однако это не значит, что работа заброшена, я твёрдо намеренна довести данный фанфик до логического конца, и, надеюсь, моё намерение не изменится. Спасибо, что поддерживаете меня!

— Игроки, я приветствую вас на пятой игре. Прошу вас спуститься и подойти к одному из манекенов. Сделав выбор, снимите с манекена номер и наденьте его на себя. Я повторяю инструкции…

Вот и новая игра. Пятая по счёту. Ти Си удивляется, как она вообще дожила до неё, попала в число семнадцати выживших. Но переживёт ли она эту игру? А после? Сколько ещё осталось игр?

Ей страшно, но в тоже время она чувствует, что уже устала бояться. Сперва девушке казалось, что она может выдохнуть и успокоиться хотя бы после очередной игры, но потом, пережив большую ночную драку со множеством смертей, поняла, что ни на секунду нельзя расслабляться. А когда её увели из зала той же ночью, уяснила: она здесь ничего не контролирует. Разговор с номером №001 перед игрой с шариками только подтвердил: она здесь ради чужого развлечения и будет жить так и до тех пор, пока на это интересно смотреть. И только спасение Али подарило надежду, доказало, что такое тоже может быть интересно. Старику тоже было интересно играть, хотя он и проиграл.

№007 с ненавистью думает о тех, кто возможно прямо сейчас смотрит на них. Должно быть, им очень любопытно, что она выдумает на этот раз, чтобы спастись.

«Придётся их развлечь, — Бимиль сжимает кулаки, набираясь решимости. — Держись, ты справишься, Ти Си!»

Ненароком она оборачивается на Али, тот тоже смотрит в её сторону.

«Лучше взять средние номера, чтобы с одной стороны была возможность поучиться на чужом опыте, с другой успеть по времени, которое наверняка будет ограниченно», — быстро соображает девушка.

Некоторые номера уже заняты более расторопными игроками. Они с Али не сговариваясь берут два соседних номера ближе к концу: №12 — Ти Си и №13 — Али.

«Как хорошо, что здесь есть хотя бы один человек, которому я могу доверять, — думает Бимиль. — Надеюсь, мы вдвоём доживём до следующей игры, без него мне никак.»

И верно. Минувшая ночь была бессонной, ибо никто никому не доверял, но также бескровной, ибо не нашлось противоборствующих сторон, одна из которых была бы очевидно сильнее другой. №199 своим чудесным спасением вызвал всеобщее подозрение, а №007 тоже досталось недоверия, как той, кто помогла Али, тем более к ней были вопросы и из-за пропущенного перетягивания каната.

Однако не все хотели избавиться от подозрительных игроков. Как оказалось, на драку нарывался только №101, №322 подключился бы наверное, как бывший член шайки бандита. Остальные игроки были пассивнее. А после заявления Сан-Ву о том, что если №007 и №199 действительно имеют какую-то связь с организаторами, то попытки от них избавиться могут закончиться весьма плачевно, а вот на играх они могут даже помочь, указав на лазейку, все окончательно решили их не трогать. Хотя едва ли кто-то всерьёз понадеялся перехитрить игры с их помощью. «Интересно, почему №218 нам помог тогда?»

Только бандита №101 разубедить было не так просто: будь Ти Си одна, он бы без труда смог избить её, хоть до смерти. Но Али довольно силён, к нему №101 лезть не рискнул. «Выходит он уже второй раз спасает меня от подозрительности игроков.»

«Но во время игр он не сможет помочь.» — Уже на пути к этому помещению с манекенами Али сказал, что на играх каждый сам за себя. Он сказал, что очень благодарен ей за спасение, а также за то, что она напомнила ему, почему он никак не может проиграть. Сказал, он не хочет быть предателем, как Сан-Ву, поэтому предупреждает заранее, чтобы на играх она ему не верила. Ей было тяжело, больно и страшно, но она кивнула, подтвердив, что всё поняла. «По крайней мере вне игры он защитит меня от нападок других игроков.»

●⁠▼■

Правила объявили. Игра началась. Сан-Ву пятнадцатый из семнадцати.

«Стеклянный мост. Извращённая однако выдумка! В такой игре ничего особенно не придумаешь. Два ряда по 18 плиток. 17 минут. 17 человек. В этом есть какая-то ирония. Времени по количеству человек, а пар плиток на одну больше, то есть если никому не будет везти и каждый игрок пройдёт ровно по одной плитке, никто не доживет. Впрочем, такая ситуация очень маловероятна. У меня есть неплохие шансы выжить, если никто не начнёт тянуть время.»

Сначала всё идёт хорошо: игроки смиренно прыгают по стёклам, периодически срываясь. На девятом ходу страсти накаляются: священник затевает свою молитву, начинаются толчки, но это лишь ускоряет процесс, что безусловно на руку последним игрокам. Однако на двенадцатом ходу движение останавливается — а всё из-за №101, который не желает идти дальше. Бандит кричит, чтобы шли следующие, если не хотят сдохнуть, вот только желающих как-то не намечается. Ещё бы! Впереди шесть пар стёкол, идти сейчас — гарантированная смерть.

— Эй, любители нарушать правила, может у вас есть предложения? — орёт он №007 и №199, те молчат. — Или может быть ты? — обращается он то ли к Сан-Ву, то ли к девушке №240 за ним.

— У меня есть одно, — неожиданно отвечает ему №240. — Если тебя так смущают стёкла, ты топай по железному каркасу, — дерзкая девчонка показывает характерный жест рукой. Звучит как издёвка, но предложение имеет вполне определённый смысл, и этот смысл на секунду заставляет замолчать всех присутствующих игроков.

— Я тебе что, канатаходец хренов?! — наконец отвечает бандит.

— Не хочешь, не ходи, никто не заставляет, — равнодушно отвечает №240, но её спокойный тон только больше выводит мужчину из себя. — Сдохнуть здесь вместе со всеми нами тоже неплохой вариант, — несмотря на внешнюю невозмутимость, всё предложение буквально пропитано язвительностью.

— Забыла, что случилось с №303? — рычит №101.

— А №212, 007 и 199 выжили, — парирует девушка.

— А знаешь что? Давай попробуем, — вдруг соглашается бандит. — Только пробовать буду не я, а ты.

●⁠▼■

— Давай! Топай по каркасу, — прикрикивает №101 на Джи Ён, та бросает взгляд на время на время. 6:06. Нет. С его капризами она попросту не успеет.

«Вряд ли такое нарушение позволительно, но не проверю — не узнаю, — решает девушка. — И так и так вероятнее всего умру.»

И вот она уже прыгает со стекла на стекло вперёд. Когда оказывается на одной плитке с №007, та шепчет будто даже встревоженно: «Не выйдет.» Но Джи Ён только благодарно кивает за такую, пусть и не обоснованную, обеспокоенность и продолжает свой путь. Допрыгивает до бандита.

— Прошу, — криво улыбается он, некрасиво пародирует джентльменский жест приглашения.

Джи Ён ступает на холодный металл. Шаг. Второй.

●⁠▼■

— Она в самом деле идёт по балке! — констатирует поражённый до глубины души ВИП в маске коршуна.

— Идея конечно забавная, но это было бы слишком просто, — говорит обладатель маски буйвола.

— Согласен, это надо пресечь, — ВИП в маске оленя поворачивается к ведущему.

— Конечно, — кивает фронтмен и приказывает по рации одному из трегольников устранить нарушительницу.

●⁠▼■

Пятый. Шестой. В детстве Джи Ён ходила по металлическим заборчикам примерно такой же толщины, как этот каркас, и ей нравилось. Теперь выработанный навык неожиданно пригождается: удерживать равновесие на балке не составляет ей большого труда. Больше её волнует другое: внизу помимо трупов сорвавшихся появляется треугольник. Она догадывается, зачем он туда пришёл.

«Блять. Сейчас он меня застрелит, если я срочно что-то не предприму», — проносится в голове. Не давая себе времени подумать и испугаться, Джи Ён шагает направо на ближайшее стекло. Повезло! Треска не раздаётся, её ноги обретают новую надёжную опору всего в четырёх ходах от финиша. Немного она однако прошла. «Успела! Теперь я уже не нарушаю. Ты ведь не станешь стрелять в меня, верно?»

Девушка бросает быстрый взгляд на треугольника снизу. Тот перестаёт целится, и, по всей видимости, находится в растерянности.

●⁠▼■

— Всему знать меру — оказывается народная мудрость и жизнь спасти может, — хмыкает «олень».

— Да, я считаю, она успела остановиться как раз вовремя, — кивает «буйвол».

— Застрелим в следующий раз, если решит продолжить жульничать, — подытоживает «коршун».

— Или если кто-то другой решит повторить подобный трюк, — дополняет «лев». — Пусть прыгают по стёклам без выкрутасов. Это выражение ужаса на их лицах перед каждым новым прыжком бесценно.

— Да ты настоящий садист, — замечает «буйвол».

Ведущий отдаёт треугольнику инструкции в соответствии с пожеланиями гостей.

●⁠▼■

— Ну что? Проверил? — №240 оборачивается к воодушевлённому бандиту. — Шагай! Я лучше освобожу тебе дорожку, а то ещё столнёшь меня в бездну на радостях.

«Бесстрашная! Прошла по балке, а потом ещё и так безцеремонно переместилась на стекло, будто оно и не могло проломиться под её весом», — не может не восхититься Ти Си.

— Верно мыслишь, дерзкая, — бросает ей в ответ бандит, ступая на метал. — Не мешайся!

№101 идёт неуклюже: скрючившись, почти на четвереньках, готовый в любой момент схватиться за балку и руками тоже. Но едва он успевает дойти до следующего стекла, как раздаётся выстрел. Покачнувшись, грузное тело мужчины падает вправо. На удивление треска вновь не раздаётся. Кровь растекается по стеклу, капает вниз. Бандит не двигается.

— Игрок №101 выбыл, — без каких-либо видимых эмоций констатирует №240.

— Это же! Его тело можно использовать, чтобы проверить следующее стекло, — вдруг осеняет игрока №322, который шёл прямо за бандитом.

— Дерзай, а я возвращаюсь на своё место, — отвечает №240, изящно перепрыгивая со своей плитки на ту, где валяется труп. — Только не тормози, не роняй труп раньше времени, и не подскальзывайся, а то тут кровь. Окай?

Девушка перепрыгивает на одно стекло с ним, а потом и ещё назад. №322 прыгает вперёд. И ещё, только на этот раз с трупом на плечах.

Он оступается. Ступни, измазанные чужой кровью, и дополнительный вес дают о себе знать.

— Вот чёрт! — досадует №240. — Предупредила же.

Их осталось шестеро. Все обращают свои взгляды на первого в их урезанном строю. Вернее на первую. На Ти Си.

Она доходит до последнего изведанного стекла, перед ней встаёт выбор. Времени менее пяти минут. Она пытается успокоить бешено колотящееся сердце. Вдруг чувствует спиной грудь Али, что заставляет её вскрикнуть и резко обернуться.

— Тише, — успокаивает её Абдул.

— Извини, я испугалась, что ты столкнёшь меня, — признаётся Бимиль.

— Поверь, мне бы очень этого не хотелось, но времени остаётся совсем немного, так что прошу тебя, прыгай.

— Хорошо… да… сейчас, — девушка собирает всю свою смелость и делает прыжок влево.

«Уже дважды правое стекло оказывалось закалённым, значит на этот раз, наверное, правильным должно оказаться левое», — так она рассуждала.

«Будет обидно погибнуть, когда до конца оставалось всего четыре стекла, но ведь шансов пережить все игры у меня всё равно нет. Со смертью просто прекратятся мои мучения», — уговаривала себя.

«Падение с большой высоты — не самая худшая смерть. Всего мгновение и забытье. Должно быть, это совсем не больно», — утешалась.

Прыжок занимает доли секунды, также за доли секунды под её ногами разбивается в дребезги стекло. На мгновение захватывает дух от ощущения невесомости, но Ти Си не успевает даже закричать, как сильная мужская рука хватает её за ладонь, сжимает до боли. Это ощущается, как резкий рывок вверх, ей кажется, что руку просто выдернули из тела и теперь она держится совсем не том, на чём держалась раньше, и девушка вскрикивает уже от боли. В это время влажная от пота ладонь начинает выскальзывать даже из такой мёртвой хватки, но Ти Си тут же вцепляется здоровой рукой с руку спасителя.

Али помогает ей забраться на закалённое стекло.

Девушку трясёт. После пережитого, она ещё не совсем понимает, что происходит. Сердце грозит раздолбать к чертям всю грудную клетку, тело сводит от прорвавшихся наружу рыданий, глаза застилают слёзы. Настоящая истерика настигает Ти Си прямо посреди игры.

Абдул пытается что-то ей объяснить, но она едва ли может различать слова.

Время поджимает.

— Я пойду… сейчас, — прерываемая собственными всхлипами пытается сказать Бимиль. Не видит половины от слёз, но ей всё же удаётся перепрыгнуть на правильное стекло. Право. Надо было выбирать право.

«Впрочем, не важно. Не сейчас, так потом я умру, но надо идти, не задерживать других, чтобы хотя бы они выжили. Али. У него семья… А ещё такая реакция и сила! Как ему удалось поймать меня? Надо прыгать… — мысли путаются в голове. — Надо собраться. Прыгать.»

Неожиданно кто-то ещё прыгает на стекло, где стоит Ти Си, и на этот раз это не Али. Бимиль уже почти готова к тому, что её столкнут, но этого вновь не происходит.

Мужчина приседает и что-то рассматривает, говорит что-то про стекло, что он стекольщик и умеет отличать. Ти Си всё ещё плохо соображает, но прыгает за ним. Периодически невпопад извиняясь за своё состояние, ведь ей действительно очень стыдно: «Меня от смерти спасли, а я вместо того, чтобы радоваться, разрыдалась!»

●⁠▼■

— Вот так повороты, — восхищается ВИП в маске буйвола. — Какая драма разворачивается на наших глазах, господа.

— О, да! №199 и №007. Эта парочка не перестаёт нас удивлять. Не зря мы дали им шанс на прошлой игре, — усмехвется лев.

— Да, должен признать это было впечатляюще, но что этот мужик, в самом деле может отличить крепкое стекло?

●⁠▼■

Вдруг выключается свет. До финиша остаётся всего один ход, но мужчина №017 не собирается делать его, не зная наверняка.

— Девушка, снова ваш выход, — оборачивается №017 к Ти Си. — На самом деле я не собирался использовать свои знания о стекле пока не придёт моя очередь, но увидел ваше состояние и мне стало вас жаль, я решил, что если выживете, не причините мне вреда, а даже наоборот будете благодарны. Но рисковать ради вас собственной жизнью я не готов, так что прошу вас прыгайте и побыстрее.

— Да, конечно, спасибо вам, — отвечает уже немного пришедшая в себя Ти Си.

«Будет обидно умереть на самом последнем шаге», — невольно проносится в голове, но Бимиль отбрасывает эту мысль. Она уже готова сделать прыжок, по крайней мере ей так кажется, как вдруг…

Выстрел. Ещё один. В каждое из оставшихся двух стёкол прилетает по пуле. То, что справа разлетается на осколки, в левом же остаётся лишь небольшое отверстие, пробитое пулей, даже трещин не появляется.

Немного шокированная Ти Си всё же использует неожиданно открытый путь. За ней и остальные спешат достичь безопасного места. Идут последние секунды.

0:03. 0:02. 0:01.

Взрыв!

Осколки разлетаются во все стороны, разрезая одежду, царапая кожу. Впрочем Ти Си находится в лучшем из возможных положений: она дальше всего от края, повёрнута к нему спиной, от осколков её закрывают другие люди, прыгнувшие после. Она почти не получает повреждений, только изрядный испуг от взрыва.

●⁠▼■

— Что это было? — спрашивает ВИП в маске льва.

— Вы про взрыв? — уточняет тот, что в маске коршуна.

— Да нет же! Последняя пара стёкол. Что с ними произошло? Почему одно из них разбилось само по себе?

Ведущий сам не может понять, вернее понимает не до конца. Он заметил, что треугольник, отправленный туда, чтобы устранять тех, кто начнёт нарушать правила, почему-то… помог игрокам с последним выбором открыв правильный путь?

«Чёрт возьми! Кажется, я отправил туда одного из нарушителей, и он прямо на глазах и ВИПов, на моих глазах посмел совершить такое? — думает фронтмен с беспокойством и злостью в первую очередь на самого себя. — Как теперь объясниться?»

— Здесь что-то пошло не так? — задаёт свой уже фирменный вопрос обладатель маски оленя.

«Нельзя, чтобы они узнали, что не всё гладко, это стало бы наибольшей из моих ошибок.»

— Нет, не беспокойтесь — ничем не выдавая своего беспокойства, отвечает ведущий. — Так и было запланированно. 17 игроков, 17 минут, 17 пар стёкол. Восемнадцатая была нужна для устрашения, большей внушительности. Тем более по изначальным прогнозам до этой игры должны были дожить 18 игроков.

— А мне понравилось! Было неожиданно и забавно, — одобряет «буйвол». — Потому и люблю ваши игры: никогда не знаю, чего можно ожидать в следующий момент.

— Эту игру прошли шесть человек — не ожидал, — удивляется «олень». — Честно говоря, думал сперва, что дойдёт не больше трёх.

— А бы всё же посмотрел, как №007 сделает последний выбор, так что был скорее неприятно удивлён, когда ей не пришлось этого делать, — качает головой «лев».

— А я рад что, что №007 выжила. Прелестная девочка! — говорит «буйвол». — У неё потрясающие идеи, вот только нервы слабые, но именно эти черты её и делают одной из интереснейших игроков.

— Моя фаворитка отныне №240, — соообщает «коршун». — Мне нравится её дерзость.

— Вы ничего не понимаете! — заявляет «лев». — №218. Вот у кого есть реальный потенциал. После его поступка на прошлой игре я в этом уверен. Он не играет с огнём, как №007, 199 или та же 240. Он спокоен и рассчётлив, это приведёт его к победе!

— Не понимаю, чем он тебе так приглянулся? — пожимает плечами «олень».

— Как думаете, №007 и №199 уже признались друг другу в любви?

— Чем вы слушали? №199 ещё на прошлой игре трогательно распинался о своей жене и детях!

— Пф! Кому и когда дети и жёны мешали влюбляться?

— Кстати, никто не видел нашего любителя чисел 69 и 96? Кажется, он так и не вернулся.

— Уважаемый, кажется, сейчас самое время сказать: «Здесь что-то пошло не так?»

— Над чем вы смеётесь, это простая осторожность!

ВИПы медленно расходятся, в то время как ведущий уже незаметно покинул зал. Отойдя на недостижимое для слуха ВИПов расстояние он наконец отдаёт приказ поймать мятежного треугольника.

«Гостя в маске тигра не видно с середины игры, с того момента, как он ушёл с одним из официантов, в этом надо разобраться.»

●⁠▼■

Ти Си оборачивается к другим игрокам. Первым она видит Али, который буквально закрывал её своей спиной, чуть сбоку стекольщика, который почему-то держится за правую руку левой. За ними Сан-Ву и №240, тоже пытаются придти в себя после взрыва. А Ги-Хун?

На мгновение Бимиль даже кажется, что его нет на платформе, что он не успел… Но нет, просто Сан-Ву и №240 закрыли его своими спинами. Немного пройдя она видит последнего игрока неестественно скорчившимся, едва стоящим на ногах.

— С вами всё в порядке? — спрашивает она, подбегая. — Вы… О, господи!

Ти Си замечает крупный кусок стекла, воткнувшийся в спину мужчины.

— Не шевелитесь, — голос предательски вздрагиевает, — я постараюсь помочь вам, — неверными руками она вытаскивает осколок, накладывает повязку из куртки.

Остальные тоже обращают внимание на эту ситуацию и окружают раненого, смотрят за потугами Бимиль то ли не зная как, то ли не считая нужным помочь.

— Он не выживет, — первой озвучивает мысль, возникшую у многих, №240. — Рана слишком сильна, даже если бы его и можно было спасти, здесь просто нет необходимого оборудования.

— Нет, нет, — в отчаянии мотает головой Ти Си, не в силах смотреть как на её руках умирает ещё один человек. — Не закрывайте глаза! — Ги-Хуну. — Слышите меня?

●⁠▼■

Сон чувствует, как с каждой секундой теряет силы, повязка пропитывается кровью, сознание мутнеет. Голос №007 слышен, будто через пелену.

— Се Бёк… — силится говорить он. — Мы договорились… Я обещал ей выграть и помочь её семье, — язык заплетается, предложения формируются с трудом, но Ги-Хун тратит последние силы, чтобы всё рассказать. — У неё брат в детдоме, а их мама застряла в Северной Корее… А моя мама больна, я учавствую, чтобы оплатить лечение… и наконец стать хорошим отцом для своей дочери… мама всегда хотела собственный магазинчик, а я был… — дальше он на грани бреда бормочет что-то совсем уж неразборчивое. Последнее, что он успевает услышать это ласковый голос №007, который обещает, что всё будет хорошо, они обязательно помогут его маме и семье Се-Бёк, что будет магазинчик…

Ги-Хун теряет сознание. Сердце замедляет удары. И останавливается. Смерть.

●⁠▼■

— Вы — осмотрите эту часть, остальные за мной, — командует какой-то квадрат. — Осмотрите каждую комнату, мы не можем его упустить!

Треугольники подчиняются команде, разбегаясь, все до единого вооружены сканером маски, который должен помочь безошибочно определить предателя. Пара треугольников остаются, чтобы внимательнее осмотреть помещение. Слышны отделяющиеся шаги других охранников...

Выстрел. Один из треугольников падает замертво, другой молниеносно оборачивается, тут же открывая огонь, но тоже быстро погибает.

— Им выдали автоматы, но не многолетний опыт, — замечает Бьён Ге, выбираясь из своего укрытия. Второй треугольник слегка задел его руку, но детектив даже не обратил внимание.

Гораздо больше его волнует топот стражей, наверняка, спешаших на звук стрельбы.

Хим стремительно ныряет в тайный проход к единственному возможному в такой ситуации спасению — к воде и балонам с воздухом.

"Вот только №212 не удалось ускользнуть таким образом, разве что... Ведущий заметил пропажу одного баллона. Но как нашёл женщину в открытом море, причём так быстро? Выдимо, имеются способы. И этими же способами он сможет поймать и меня."

Бьён Ге приходит к неуткшительным выводам, однако это не мешает ему продолжать путь — другого выхода у него все равно нет.

Оказавшись совсем у воды, Хим чуть ли не нос к носу сталкивается с Джун Хо в полностью чёрном костюме. Они необычайно удивлены, однако быстро ориентируются и делятся друг с другом актуальными новостями, не задавая лишних вопросов.

— Здесь скоро будут стражи, — Джун Хо.

— Меня все ищут, я раскрыт, — Бьён Ге.

— Надо плыть, — Хван бросается к балонам. — У меня есть доказательства.

— Ведущий может отследить их! Нас поймают, — возражает Хим.

— Это единственный выход!

— Нам нужен план. Срочно.

Примечания:

Как вам такой поворот сюжета? ;)

— У меня есть к вам предложение, — без лишних отвлечений заявляет №007. — Я знаю способ всем выбраться из игры живыми.

— Мы итак всегда можем покинуть игру, если большинством голосов выберем этот вариант, — мрачно отвечает Чо, хотя словами девушки весьма заинтригован. — Мне нужны деньги, без них покидать игру не имеет смысла, тем более сейчас, когда всё почти уже кончено.

— Мы получим деньги, покинем игру и разделим выигрыш на всех, — говорит девушка тихо, но внушительно. — Только для этого вам придётся довериться мне.

— Что вы предлагете?

— Мой нож устроен несколько необычно, он отличается от остальных, как будто бы приспособлен для фокусов. Лезвие складывается, почти полностью входя в рукоять, поэтому, если кого-то ударить им даже в самое уязвимое место, не останется тяжёлого повреждения.

Почти слово в слово Ти Си повторяет объяснения того человека в чёрной маске, даже не проверив их. Он просто дал ей нож, похожий точь в точь на её собственный, рассказал свой план, заверил, что всё получится. Она слепо доверилась ему и теперь ожидает подобного шага от других. Как видно, эта невообразимая наивность как-то отразилась на её внешности и манере, ибо уже трое игроков, будучи вовсе не идиотами, решились ей верить. Но Сан-Ву не полагается на предчувствия: сколько бы доверия не вызывала девушка, он слушает только логику, а она наоборот призывает его к подозрениям.

— С помощью этого ножа я смогу убить всех понарошку и получить выигрыш. Вы с остальными выберетесь, меня тоже отпустят и мы разделим деньги.

— У тебя не будет никаких причин делить с нами деньги, если ты выиграешь, — замечает Чо.

— Будут, — возражает Бимиль. — Я же обещала.

— Откажешься от 36 480 000 вон из-за обещания? Не верю!

— Вообще-то я планировала по миллиону отдать семьям Ги-Хуна и Се Бёк. Я обещала господину Сон перед его смертью, что позабочусь о его матери и братике Се Бёк.

Сан-Ву лишь насмешливо качает головой, глядя на девушку, как на сумасшедшую или как минимум странную.

— И я скорее наоборот считаю, что у меня не будет никаких причин обманывать людей, которые мне доверились, — произносит Ти Си убеждённо.

— Деньги лишними не бывают.

— Мне хватит 9 120 000 вон. Уже внушительная сумма. Тем более эти 36 480 000 вон я же не выкину, а отдам людям, которые этого заслуживают и которых, я считаю, достойными.

«Поразительно, какой уверенной и бесстрашной она становится, когда приходит время доказывать, что мир состоит только из добра, как и все люди, и что все пороки — необоснованное и совершенно непонятное чушь!»

№218 ловит себя на том, что почему-то раздражён без видимых на то причин.

— Меня вы тоже считаете достойным? — неожиданно спрашивает он.

— Я считаю, что не хотела бы иметь вас в числе своих врагов и постоянно ожидать мести за предательство, — голос её становится жёстким, а взгляд яростным. — Вы коварный человек. Но если дать вам ваши долю, избавив от страданий, которые заставили охотиться за деньгами даже ценой своей жизни и чести, возможно, в вас откроются ваши лучшие черты, и вы вновь станете тем человеком, которого Али увидел в вас вначале.

— Деньги не меняют людей и уж точно не открывают их лучшие черты, — зло отвечает Чо. — Я просто никогда не был тем человеком, за которого меня принимал Али.

— Сейчас не важно, какой вы человек. Важно, какой я. А я человек, который не станет кидать на деньги людей, которые в них нуждаются, тем более когда у самой этих денег станет выше крыши. Я знаю, какого это жить в долгах и никому такого не желаю. Даже вам.

Сан-Ву молчит некоторое время, обдумывая её слова. Девушка в самом деле крайне убедительна.

— С теми, кто будет притворяться мёртвыми легко может что-то случиться. Наверняка, трупы куда-то выкидывают, прячут, утилизируют.

— Об этом не беспокойтесь, — с готовностью отвечает Ти Си. — Я уже рассказывала вам о том, как помогла двум сотрудникам. Они проследят за тем, чтобы никто не пострадал и смог безопасно покинуть игру.

«Можно ли ей верить. Всё звучит весьма искренне и складно, хотя и совершенно неверятно и непонятно. Она признаёт, что имеет связь с персоналом. Вопрос лишь в том, правда ли то, что это лишь случайное стечение обстоятельств и бескорыстная помощь благодарного охранника? Или верна моя теория о том, что это коварный замысел, как нажиться на игре, и тогда помощники непременно в доле и всё уже рассчитано без учёта лишних четырёх игроков…»

— Я не стану полагаться на доброту другого человека, даже если она у него есть, — отрезает Сан-Ву после раздумий и неожиданно вырывает у Ти Си нож, вонзая его ей прямо в сердце. — Сейчас и проверим, была ли ты чесна со мной, — шепчет он, и в самом деле чувствуя, что нож вошёл слишком легко. — И если всё правда, лучше всё равно притворись мёртвой на случай, если за нами наблюдают. Ведь организаторам игр не должно быть известно ни о чём.

№007 в самом деле оседает, держась за рану на груди: небольшое повреждение нож всё-таки оставляет, чтобы обман был неочевиден. Её футболка пропитывается кровью.

— Я сам убью всех, — шепчет Чо «умирающей» прямо в ухо, — понарошку. Тогда я смогу проконтролировать, что моя доля точно достанется мне. А ты проследи, чтобы твои друзья-треугольники выполнили свою часть дела.

Все остальные игроки уже заметили произошедшее между Ти Си и Сан-Ву и спешили к ним, чтобы разобраться. Все выглядели, отнюдь не довольными. Ещё бы! О таком они не договаривались.

«Выбор сделан, — думает Сан-Ву. — Если №007 ещё можно было довериться, то остальным — нет. Они тоже, кажется, не готовы мне поверить, но также они не верят и друг другу. Вряд ли они бросятся втроём на одного, ибо потом всё равно придётся выбрать сильнейшего. Но после того, как я сделал первый шаг, будет сложно да и бессмысленно избегать бойни.»

«№240, полагаю, не станет большой проблемой, ведь она девушка и не выглядит сильной, стекольщик старше меня, уже не в расцвете сил, так что и его я, пожалуй, могу победить в бою один на один. А вот Али… Ещё с первой игры он показал себя, как тот ещё силач.»

«Но не доверяться же было этой девчонке в самом деле! Она спелась с Али, а он, наверняка, ненавидит меня после предательства. Он бы уговорил её оставить меня ни с чем, как я когда-то оставил его. А может я был прав, и она вообще подставной игрок. Нельзя так рисковать, тем более, когда я так близок к победе.»

Сан-Ву сжимает в каждой руке по ножу, свой и Ти Си, даже в этом отмечая своё преимущество.

Али подбегает к раненой №007, лишь раз свирепо взглянув на Чо, а вот стекольщик надвигается прямо на Сан-Ву с ножом наготове и воинственным взглядом. Джи Ён останавливается поодаль, возможно, впервые решая не лезть на рожон.

●⁠▼■

— Ти Си! Ти Си! — зовёт Абдул отчаянно. — Не закрывай глаза. Слышишь? Смотри на меня.

Кровь не хлещет так сильно, как если бы рана в самом деле была смертельной, красное пятно не больше человеческой головы. Но в панике Али не способен заметить этой странности и сделать соответствующие выводы. Он думает, она умирает. И ему больно настолько, что на глазах наворачиваются слёзы, что сердце будто рвётся напополам. Удивительно, как быстро можно привязаться к человеку в таких экстремальных обстоятельствах.

— Прости, — шепчет Бимиль, не зная, что делать.

«С одной стороны Сан-Ву прав, сейчас я не могу сделаться вдруг живой, иначе весь спасительный план сорвётся. Но если претвориться мёртвой, можно наконец прекратить все мучения, и будет шанс, что ребята без меня смогут осуществить изначальный план, хотя и не очень доверяют друг другу. Наверное, это эгоистично, желать поскорей закончить всё, оставив других на произвол судьбы… Но почему Али так сокрушается? Я же рассказала ему о свойствах своего ножа. Я не хочу, чтобы ему было больно из-за меня. Но всё же приятно, что он так дорожит мной, что я могу безоговорочно доверять ему даже на этих смертельных играх.»

— Всё хорошо, — тихо успокаивает Али №007, стараясь однако говорить слабым голосом умирающей.

Абдул внимательно смотрит на неё и, кажется, наконец-то понимает. Медленно кивает, будто стремясь сообщить об этом подруге.

— Прости, — снова повторяет Ти Си.

«Я такая глупая, что пошла к Сан-Ву, хотя Али отговаривал меня. Теперь из-за моей самоуверенности ему придётся непросто. Почему я не послушала его? Какая дура! Дура, дура!»

— Всё нормально, — в свою очередь утешает девушку Абдул. — Я выиграю деньги для нас, — обещает он, решительно сжимая кулаки. — Я достану деньги.

Ти Си хочет объяснить, что дело вовсе не в деньгах, и больше она беспокоится за его жизнь, но решает, что слишком долго говорить умирающим не положено, а эта информация не является необходимой.

«Я скажу ему всё, когда игры закончатся, — решает она. — Он выживет. Он обязательно выживет и поблагодарю его за всё.»

●⁠▼■

— Как она? — №240 приближается к недвижимой Ти Си и Али, сдящем на коленях подле неё.

— Мертва, — отвечает Абдул глухо, поспешно отрывает глаза от тела девушки, будто теперь она должна перестать интересовать его совершенно. Он спешит оглядеться, словно несколько минут пребывал в другом мире и сейчас срочно должен разобраться, как обстоят дела и что происходит.

— Стекольщик тоже мёртв, — сообщает Джи Ён со вздохом. Али и сам замечает его тело, лежащее у ног Сан-Ву. Чо неотрывно смотрит на оставшихся игроков настороженым и даже немного обезумевшим взгядом.

— Один из его ножей принадлежал №007, — говорит №240, понизив голос. Конечно, она намекает на особенные свойства ножа Ти Си. — Но, я видела, стекольщика он заколол своим.

Али взволнованно сглатывает, чувствуя лёгкую грусть: «Мы не были близки, но на стеклянном мосту он помог Ти Си, да и мне, хотя и не собирался. Кажется, Сан-Ву не настроен никого щадить.»

Неожиданное презрение и острую ненависть чувствует вдруг Абдул к человеку, которому некогда очень доверял. Сейчас Али, кажется, готов даже убить Сан-Ву. Он крепче сжимает свой нож.

— Её, — Джи Ён кивает на Ти Си, — он тоже…

Она не заканчивает, но Абдул догадывается, о чём она хочет спросить: мертва ли Бимиль по-настоящему?

— Тоже, — не зная зачем врёт Али.

— Жаль. Хорошая была девчонка, — не очень-то опечалено пожимает плечами Джи Ён.

— Что будем делать? — спрашивает Али, скорее не потому, что в самом деле не знает, что делать, но с целью узнать, стремится ли всё ещё №240 к сотрудничеству. — Ти Си мертва, как и стекольщик. Её нож у Сан-Ву, и хотя он и не стремится к разоблачению, придерживаться плана тоже не собирается.

— Кажется, он категорически против того, чтобы делиться с кем-то выигрышем, — замечает Джи Ён.

— А ты? — спрашивает Али. Он мог бы объединиться с этой девушкой, но сделать её победителем, довериться ей, он не готов. Выходит, хорошее сотрудничество может получится только если она поверит ему.

— Буду откровенна, — с обычной уверенностью и даже дерзостью заявляет №240. — Если будем драться сейчас на ножах шансов у меня нет. №218 силён, да и ты не промах. Даже если я дождусь, пока кто-то из вас убьёт другого, мои шансы завалить оставшегося довольно низки. Другое дело, если дожить до игры. Там, вероятно, сила не будет иметь такого решающего значения, и у меня будет больше шансов.

— Ты хочешь дожить до игры, — уточняет Али.

— Хочу. А ещё лучше было бы хорошенько выспаться перед игрой. Я предлагаю дежурить полночи ты, полночи я, чтобы №218 не подобрался к нам.

— И ты готова доверить мне свою жизнь? — поднимает брови Абдул.

— Да, — бесхитростно отвечает девушка. — Я не думаю, что ты убьёшь меня, пока я буду спать.

— А деньги? Мы могли бы объединиться, если ты готова поверить мне.

— Я вижу, что ты мне не доверяешь, что в целом не удивительно. Я не буду просить от тебя доверия. Я тоже в тебе не могу быть уверена на все сто, но если победит №218, то точно никто ничего не получит. Я попытаюсь выиграть сама, и, если мне это удастся, я даже готова отдать тебе часть денег, хоть и не половину, если, конечно, ты выживешь. Такой же услуги я ожидаю и от тебя, если выиграешь ты, а я выживу. Поборемся за победу, но первоочередное — избавиться от №218.

— Договорились, — соглашается Али, и они пожимают друг другу руки, закрепляя договорённость.

Сан-Ву смотрит на это со скрываемым ужасом, ведь, если они двое объединятся против него одного, победить будет чертовски трудно.

●⁠▼■

Боль. Острая боль в плече — первое же ощущение, которое посещает Джун Хо. Кажется, что именно она вырывает его из забытья, бессознания, столь сладкого в своей простоте. Ведь с сознанием быстро возвращаются и все воспоминания: словно быстрое кино они проносятся перед глазами. Брат. Бьён Ге. Доказательства. Выстрел. Падение.

Его лихорадит, лёгкие всё ещё немного жжёт — видно в них попала вода после его падения, любые движения правой рукой причиняют немыслимую боль.

«Как я ещё жив вообще?»

Но ещё больнее воспоминания о поступке Ин Хо. Обо всех его поступках.

«Как он мог выстрелить в меня? Как мог принять участие в игре, где люди должны убивать друг друга, а потом стать ведущим этой игры и стрелять в меня? Что бы случилось с мамой, если бы она узнала, что я убит и что Ин Хо был тем, кто убил меня? Хотя бы о ней он подумал, когда спускал курок?! Ин Хо. Ты же был хорошим братом. Ты был самым лучшим братом! Как ты мог, Ин Хо? Как ты мог?»

Джун Хо не желает в это верить. Не желает помнить, но не может забыть. Не может не думать, не чувствовать разочарования и нестерпимой боли. В такие моменты он всегда обращался к брату, а не к матери, чтобы не ранить своими слезами её и без того ослабленное сердце. Но теперь именно брат — причина всего.

«Ин Хо.»

Совешенно потерянный, Джун Хо не может выдержать эту боль, которой ни с кем нельзя поделиться. Две слезы скатываются по его щекам, но он быстро вытирает их, встряхивает головой, пытаясь сосредоточиться на решении неотлагаемых вопросов, а не на бессмысленных переживаниях.

«Не время плакать.»

Оглядевшись, Хван быстро узнаёт место. Стелажи, занимающие почти всё пространство комнаты, едва различимы в полутьме, бесконечные папки, коробки, стопки каких-то бумаг компактно разложены по полкам.

«Как я здесь, чёрт возьми, оказался? — мысли лихорадочно сменяются в затуманнем болью сознании, рассуждать удаётся с трудом. — Значит ли это, что ничего не вышло? Или Бьён Ге всё же удалось сбежать с доказательствами, а меня вытащили из воды и схватили?»

Примечания:

Извините, что так долго не было новых частей, дел просто завал, на писательство вообще не остаётся времени и сил( Но я ни в коем случае не забрасываю этот фанфик! Постараюсь выкраивать время и всё-таки двигаться быстрее, а пока — такая вот часть. В последнее время части короткие, потому что хочется хранить интригу до самого конца, а так как мы уже приближаемся к финалу, подходящих для этого моментов всё больше. Надеюсь, ваш интерес к этой работе не успел остыть за это время)

Беззвучно, невесомо Джи Ён подкрадывается к Сан-Ву с ножом наготове. Почти не дыша она примеривается, собирается с силами. Молниеносный удар и…

Девушка вскрикивает от боли, прижимая руку к ране на животе. Её оружие так и не достигло шеи врага — Чо успел первым.

«Он с самого начала претворялся? Или проснулся, пока я шла и быстро сориентировался?» — проносятся в голове уже не важные вопросы. Тонкая струйка крови стекает по животу, окрашивая пояс штанов в красный. Если бы такой нож вошёл в её тело на всю длину лезвия кровь хлестала бы фонтаном. Джи Ён быстро понимает, что ранена «ножом с подвохом», а значит всё не так серьёзно, как могло бы показаться.

«Видимо, спросонок №218 перепутал ножи. Или это было сделано специально, чтобы дать мне шанс?»

Они стоят в опасной близости друг от друга, сжимая ножи и сверля друг друга взглядами, но не двигаются с мест, будто выжидая чего-то.

Джи Ён вспоминает драку Сан-Ву со стекольщиком, которую ей довелось наблюдать недавно: «Тогда №218 тоже сперва ударил стекольщика ножом Ти Си, но тот не стал притворяться умирающим и в итоге был убит. Это предупреждение. А №218 не так бесчеловечен как можно подумать.»

«И всё же, если он победит, деньгами делиться не станет, это точно. Да и если я сдамся сейчас ему не составит труда убить спящего Али и выиграть. №199 подставлять не хочется, тем более, если выиграет он, а я смогу выжить (то есть вовремя претвориться мёртвой), у меня есть шанс и деньги получить. Надо разбудить его!»

Чо делает атакующее движение, но Джи Ён успевает увернуться. Наносит свой удар, однако он проходит вскользь, оставив на теле противника лишь глубокую царапину. Ещё несколько ударов. №240 быстрее и увёртливей, но №218 превосходит её по силе. Она громко зовёт Али, чтобы тот проснулся. Сан-Ву злится, понимая, что против двоих у него шансов мало, но ничего не может поделать.

Джи Ён кажется, что Абдул начинает шевелиться и она быстро оборачивается, чтобы проверить догадку, однако это оказывается роковой ошибкой. Сан-Ву удаётся схватить её, приставив лезвие ножа к самому горлу.

Зато Али проснулся. Довольно быстро опомнившись он побежал к дерущимся, но в нерешительности остановился, когда №240 оказалась в руках Чо.

На несколько секунд все замирают: Джи Ён, не смеющая шелохнуться; Сан-Ву, медлящий с убийством, и Али, не знающий что делать.

— Брось нож, — наконец приказывает №218, впрочем, судя по всему, не особо уверенный в своей угрозе. — Или я убью её.

— А есть другие варианты развития событий? — едко интересуется Джи Ён, и в такой момент не удержав язык за зубами.

— Можем поступить так, как предлагала Ти Си, только со мной в качестве «доверенного лица», — отвечает Сан-Ву.

— Я уже один раз доверился тебе, и ничего хорошего из этого не вышло, — мрачно напоминает Абдул.

— Тогда у меня не было другого выхода, — оправдывается Чо, — либо я, либо ты, теперь же…

— Тогда был другой выход, просто ты не искал его, — перебивает Али.

— Я знаю, что у тебя есть причины не доверять мне, именно поэтому я предлагаю это, когда альтернативы столь же плохи.

Джи Ён чувствует, как напряжённая рука сильнее прижимает лезвие к шее и первая струйка крови скатывается по нежной коже.

— Она мне никто, — твёрдо отвечает №199. — А без призовых денег пострадают очень близкие мне люди.

«Конечно, глупо надеяться на то, что он станет сдаваться ради какой-то там левой девчонки, — думает Джи Ён не без некоторой досады. — И на что №218 вообще рассчитывал? Впрочем, раз уж сложилась такая ситуация, попробовать в самом деле стоило.»

— У меня есть своё предложение, — вдруг тихо, но отчётливо произносит Али, когда №240 думает, что судьба её уже решена. — Убей её ножом Ти Си. Тогда мы не будем дожидаться игры — сразимся прямо здесь. И когда я припру тебя к стенке, я тоже воспользуюсь ножом Ти Си, чтобы воткнуть тебе в сердце.

Неожиданная жёсткость слов №199 ненадолго выбивает Сан-Ву из колеи, но он быстро берёт себя в руки и спрашивает самый главный вопрос.

— Как я могу верить тебе?

— Если ты нечестен, не значит, что все такие же, — гордо заявляет Али. — Мне нет никакого смысла убивать тебя.

— А как же месть?

— Лишить тебя победы достаточная месть. Ведь ты столько сделал для неё, — жестоко и абсолютно справедливо. Сан-Ву поражает, как неожиданно точно Али угадывает его чувства, безошибочно определяет самый главный кошмар — вернуться к началу, из которого действительно нет выхода.

Вдруг, видимо, уловив его минутную рассеянность, Джи Ён предпринимает отчаянную попытку вырваться. Повинуясь инстинкту, Чо вонзает нож ей в живот. Нож Ти Си. На шее девушки остаётся заметный порез от другого ножа. Она падает, испуская жалобный хрип.

Но Сан-Ву готов поклясться, она жива.

Он смотрит на своего противника, Абдул — на него. Вопрос решается сам собой: выполненными оказываются условия Али. Конечно, Чо мог бы добить №240, но если бы решился раньше. Сейчас же №199 уже отбросил её безвольное тело в сторону.

Больше ничего не разделяет двух финалистов игры на выживание. Кому достанется 45 600 000 000 вон, а кому — жалкая жизнь, которая без этих денег вряд ли будет чего-нибудь стоить?

●⁠▼■

— Выпустите! — прохрипел полный, непривлекательный мужчина, зло пиная крепкую дверь. Впрочем, на какой-то ответ он уже не рассчитывает, возможно, потому что данное действие повторяет далеко не в первый раз и до сих пор никто не отвечал и не приходил. А пленник между тем страдал от жажды, голода, страха и мучительной злости.

— Уж не знаю, что вы задумали, подонки, но, если я нужен вам живым, советую обратить внимание, на мои естественные потребности, — раздражённо сообщает толстяк, ибо на грубый окрик уже не хватает сил. Должно заметить, не самое банальное замечание: на его придумывание у мужчины ушло немало времени, которого впрочем было в избытке. Дело в том, что всё самое банальное, вроде угроз свирепой кары или обещаний несметных богатств он уже успел попробовать неоднократно, и чтобы хоть как-то развлечь своё воображение, (а не из пустых надежд, что кому-то не всё равно, что он там кричит из-за двери) он придумывает новые замечания.

Но всё равно до чёртиков скучно. Страх за свою жизнь и злость на ведущего за то, что не только не смог обеспечить его безопасность на играх, но и запер здесь, чтобы он не смог сообщить другим ВИПам о таком дрянном качестве обслуживания, тоже посещали его.

«Никогда, никогда больше не заявлюсь на эти грёбанные игры! Они у меня ещё попляшут, когда я выберусь отсюда. Я сделаю так, чтобы этот ведущий стал беднее самого ничтожного из всех тех игроков, испытаниями которых он руководит. Его не просто уволят, его уничтожат! — думает ВИП-гость, некогда обладавший маской тигра. — Он у меня на коленях будет ползать, как…»

В памяти услужливо всплывает очаровательное личико лже-официанта, который так легко заманил «тигра» в подсобку, а там, угрожая пистолетом, заставил рассказать всё об играх. Теперь мужчине даже будет ничуть не жаль, если из-за его показаний придётся прикрыть организацию: «Это даже к лучшему, так им и надо, но этот официант, вернее… Полицейский?»

ВИП точно не знает, кем был тот парень, но решает, что он не очень богат: «Если бы он имел достаточно средств, ему бы не пришлось заниматься такой рискованной работой, отрывался бы где-нибудь на Мальдивах, пока забавы юности не наскучили. А он кажется рядовой полицейский, какой-нибудь интерпол на худой конец, в общем, служащий. Думаю, найти его не составит большого труда, а там… Если он не из тех, кто испытывает острую нужду в деньгах — что ж, исправим. Делов-то — подпортить жизнь какому-то юнцу без связей и капиталов — расплюнуть. А там… Будет делать всё, что я пожелаю, уже без сюрпризов. Ради родителей, братьев, сестёр, друзей, может даже жены, детей — без разницы, у всех есть близкие люди, ради которых они пойдут на жертвы. Я сделаю из него паиньку…»

И от подобных мыслей «тигр» расплывается в похабной улыбке, несмотря на всю плачевность обстоятельств.

Вдруг какой-то звук из-за двери. Шаги, щелчок. Невероятно! Знакомая чёрная маска, черный костюм — треклятый ведущий собственной персоной.

ВИП ощущает острое, почти болезненное желание вмазать как следует прямо по этой ненавистной маске, но сдерживает себя. Как ни неприятно ему это признавать, но он сейчас не в том положении, чтобы делать, что вздумается.

«И как только я повёлся на личико этого «официанта»? Столько проблем теперь!»

— Ну? Не очень-то ты торопился, — грубо, таким образом маскируя свой страх, говорит «тигр».

— Тогда перейду сразу к делу, чтобы не отнимать у вас ещё больше времени, — в обычной веждивой и невозмутимой манере отвечает фронтмен, однако толстяку кажется, что в его тоне проскальзывает издёвка, что приводит его в едва контролируемую ярость. — Я готов отпустить вас, то есть отправить вас личным вертолётом домой, хоть сейчас, но с одним условием.

Уточнять с каким условием не приходится, ибо ведущий не пытается создавать интригу длительной паузой, а совершенно невозмутимо и прямо заявляет:

— Вы должны перевести на счёт нашей организации половину всего своего капитала.

— Что?! — у мужчины не находится слов от возмущения.

— Отпустив вас, мы много потеряем, ибо, уверен вы не станете скрывать своего недовольства нашей работой, — объясняет ведущий. — Мы потеряем доверие клиентов, и, если владелец игр захочет продолжать это дело, ему придётся создать совершенно новую огранизацию под новым именем — в общем начинать всё с самого начала. А всё создававшиеся и разрабатывавшиеся годами уничтожить, ведь клиенты не захотят смотреть даже самые потрясающие зрелища, если не будут уверены, что находятся в безопасности. Я лишь пытаюсь компенсировать убыток.

— Не проще ли заставить меня мочать о том, что вы со мной сделали, раз уж я не в том положении, чтобы отказываться, — с досадой спрашивает «тигр».

— Конечно, в таком случае и владелец и вы остались бы в большем плюсе, однако за исполнением этого условия очень сложно проследить, я не могу довериться вашему слову в таком значительном вопросе.

— Но можно же что-то придумать! Например…

— Ваше нынешнее положение также не позволяет торговаться, — перебивает фронтмен. — Владелец всё обдумал и принял такое решение. Я лишь передаю его волю. Если хотите вернуться домой, придётся согласиться на такие условия. Других не будет.

Не принимая возражений, он поворачивается к выходу.

— Заявляет о том, как ценна для него репутация, а сам не хочет искать способов её сохранить? Бред! — выкрикивает ВИП в отчаянии. — Это в самом деле его распоряжение? Как он вообще смеет так чудовищно поступать со мной?!

В шаге от двери Бьён Ге резко останавливается, сжав кулаки от неожиданно заново вспыхнувшей ненависти к этому человеку. Не сдержавшись или, вернее, не посчитав необходимым сдержаться, он произносит, не оборачиваясь:

— Вы удивляетесь тому, как чудовищно поступил с вами человек, который ежегодно устраивает массовые убийства сотен людей на публику? Я думал, вы знаете, с кем связываетесь.

«По его мнению, потерять половину своих денег это чудовищно, а учавствововать в играх на выживание в порядке вещей?!» — возмущенно думает Хим, но уже не озвучивает мысль. Он уходит, оставляя «тигра» в полнейшем замешательстве.

Стоит ли говорить, что всё сказанное Бьён Ге было придумано им самим, а не владельцем игр? Тот лишь сказал разобраться с проблемой, кажется, не желая вникать в подробности, а новый ведущий не переменул извлечь из сложившейся ситуации выгоду, ведь счёт, на который «тигр» спустя пару часов превёл значительную часть своих сбережений, принадлежал вовсе не владельцу игр…

●⁠▼■

Сан-Ву не спешит нападать, будто уступает противнику первый шаг. А может придумывает какую-нибудь хитрость или анализирует ситуацию?

И Али бросается в бой.

Он, очевидно сильнее, в грубой силе Чо не может с ним тягаться, поэтому в основном уворачивается, всё время ускользает с линии удара, не позволяя себя задеть, отступает. Абдул понимает: его хотят взять измором и старается экономнее тратить силы. Почувствовав это, Сан-Ву пытается воспользоваться, отразив несильный удар противника, наносит контрудар. Али пытается успеть в этот момент, чтобы успеть и отразить удар противника и нанести свой. Однако у Сан-Ву два ножа вместо одного, и хотя с ними сложнее управляться, это тем не менее создаёт серьёзное преимущество.

Впрочем, оба мужчины не очень-то умеют драться, тем более на ножах, поэтому получается страшно неловко. Несколько раз мужчины валят друг друга на пол, корчатся там и наконец расцепляются и спешно отпрыгивают, лишь за тем, чтобы снова наброситься друг на друга.

Вдруг Сан-Ву пропускает удар: не ножом — кулаком, однако такой сильный, что сбивает с ног. На секунду №218 вообще теряет ориентацию, а когда приходит в себя, Абдул уже замахивается сверху. Неприятный лязг металла о металл. Чо замахивается вторым ножом (ножом Ти Си), но Али перехватывает его руку, разворачивает лезвием в другую сторону. Сан-Ву не хватает сил сопротивляться. Медленно, но неизменно нож приближается к его груди.

В глазах Али сквозит решимость. Сан-Ву понимает, что он проиграл, и нож вонзается в его сердце. Нож Ти Си.

Но даже тогда Абдул не разжимает рук, не ослабляет напряжения, будто ожидая какого-то подвоха. Однако Чо уже устал сопротивляться, смирился с поражением. Он отпускает руки, позволяя им безвольно упасть, имитирует смерть. Али обезоруживает поверженного противника, отходит на безопасное расстояние, продолжает неотрывно смотреть на него, чтобы не получить удар в спину в самом прямом смысле выражения.

Его взгляд какой-то странный: ещё минуту назад он был яростным, но теперь невозможно сказать, что выражают эти карие глаза. Чо бы подумал, что это шок от убийства, если бы не знал, что Али известно, что он не убивал.

— Прости, — шепчет Сан-Ву, сам не зная за что извиняется и закрывает глаза. Горькие мысли накрывают его подобно цунами. Мысли о том, что он проиграл, что придётся вернуться к началу, что нечем будет расплатиться с долгами, что мать в конце концов всё узнает и что он не знает, как дальше жить. Но он останавливает себя: «Я сделал всё, что мог. Теперь выживу ли я, получу ли деньги зависит уже не от меня.» И приходит ощущение не отчаянного бессилия, но как ни странно облегчения. Будто рвутся какие-то оковы и он может впервые за все эти дни по-настоящему расслабиться.

Абсолютная тишина, темнота и благословенная пустота в голове. Все мысли ушли. И ощущения тоже. Сан-Ву не забывает где он и кто он, незаметно проваливается в сон.

●⁠▼■

Обычно ВИПы смотрели только на испытания, но на этот раз, поняв, что нечто интересное происходит вне игр, предусмотрительный ведущий пригласил всех на вечерне-ночное шоу. Гости пришли с удовольствием и даже длительный перерыв между бойнями оставшимися игроками не смутили их: спать никто не хотел, (в отличии от тех же игроков) и они с удовольствием обсуждали прошедшие игры, ставки, вышедших игроков и прочее, и прочее.

— Так он умер или нет? — спросил недоходчивый гость в маске оленя, когда картинка на экране, будто застыла. №218 лежал на полу, а №199 стоял поодаль.

Это стало последней каплей терпения доселе спойного «льва». Грязно многоэтажно выругавшись, он с досады даже перевернул небольшой столик перед собой:

— Какого чёрта? У него были все шансы! Почему они не участвовали в последней игре?!

— Да что ты так горячишься? — удивляется «коршун». — Сдох и сдох. Велика беда!

— Я поставил на него деньги, — едва не рыча от злости, объясняет ВИП. — С самого начала игры я понял, что он из тех, у кого действительно есть шанс. Я знал и был уверен, а этот… Этот! — он вставил ещё несколько бранных слов для описания скорее своего отношения, нежели реальных качеств Сан-Ву. — Этот №218 слился в самом конце! Перед самой грёбанной победой он взял и просто сдох!

— У каждого свои любимчики, — вставляет «буйвол». — Твой №218 действительно был хорош, но когда дело дошло до рядовой драки у него перед №199 не было шансов. Мы все видели, насколько №199 силён.

— Согласен, — кивает «коршун». — Хотя, честно говоря, мне сложно поверить, что так легко решился на убийство. Выглядел слишком добреньким, а оказался… Эта игра действительно поразительно меняет людей!

— Ему просто повезло! Тысячу раз повезло! А сам он ни на что не способен.

— Вынужден не согласится, — влезает «олень». — Конечно, он не так сообразителен и хитёр как №218, но нельзя отрицать таких очевидных преимуществ, как…

— Не будь так критичен из-за ставки! — перебивает гость в маске буйвола. — Моя, например, тоже не выиграла, что ж теперь.

— Наш друг тигр вообще проиграл две ставки почти подряд, что не помешало ему мутить с официатом, — смеётся обладатель маски коршуна.

— Кстати, где он? Его не видно с прошлой игры, — замечает «олень».

— Неужели не пожелал прийти на ночное шоу? — удивляется «буйвол».

— Или до сих пор развлекается? — хмыкает «коршун».

ВИПы обращаются к ведущему, и тот, не изменяя своему равнодушию, сообщает, что обладатель маски тигра досрочно покинул игры на часном вертолёте с тем самым официантом.

— Да ладно! Не досмотрел такое представление, — не верит «буйвол».

— Ему настолько понравился тот юноша? Удивительно! Не из золота же он вылит в самом деле, — дивится «коршун».

— На мой взгляд, он не пропустил ничего интересного, ведь последней игры так и не состоялось, — замечает всё ещё недовольный «лев». — Только несколько драк неумелых «бойцов». Тоже мне шоу.

— Рассказывай, как ты решил проблемы с нашим недовольным гостем? — не без любопытства интересуется владелец игр. — Я видел вертолёт. Ты же не отпустил его, чтобы он потом испортил всю мою репутацию? Не думаешь, что стоило посоветоваться со мной прежде чем принимать такие решения?

В его голосе не слышится гнева, лишь интерес. Заметно, что он ожидает от нового ведущего чего-то впечатляющего.

— Вы наняли меня не для того, чтобы я сваливал на вас решения всех хоть сколько-нибудь значимых проблем, — отвечает Бьён Ге спокойно, потихоньку привыкая к роли невозмутимого ведущего. — Вертолёт врезался в скалы и взорвался не так далеко от нас. Возможно, причиной тому послужило нетрезвое состояние гостя при вылете? Он мог учудить что угодно, а возразить ему никто бы не посмел.

— Он мёртв, и ничего не испортит, а на нас никаких подозрений. Клиенты по-прежнему доверяют нам, а если и узнают о «трагедии», не будут удивлены, — О Иль Нам читает между строк. — Я не разочарован.

Он уходит, довольно посмеиваясь. У Бьён Ге этот смех вызывает отвращение и злость, ему неприятно радовать такого человек. ведь он такой же как все эти ВИПы: бесчеловечный и жестокий, наслаждающийся страданиями людей. Однако что-то в старике отлично, выделяющее его среди прочих, непонятное.

Когда за владельцем игр закрывается дверь, из-за одной из боковых дверей появляется Джун Хо.

— Ты убил того мужчину? — хмуро уточняет Хван.

— Да, — подтверждает Хим. — И это не потому, что я не мог придумать другого решения. Я убеждён, что он заслуживал смерти.

— Ты не мог убивать его без крайней необходимости, — яро возражает Джун Хо. — Никто не заслуживает смерти. Ты не имеешь право выносить такие приговоры.

— Теперь имею, не только право, но и возможность, — жёстко отвечает Бьён Ге. — Именно такие люди, как тот ВИП, больше всех заслуживают любо сдохнуть, либо лишиться всех своих денег, чтобы на своей собственной шкуре испытать то, над чем насмехаются. Пока такие люди как он живут и стоят у власти люди будут страдать, потому что им просто нравится смотреть на людские страдания.

— Разве ты не забрал у него деньги?

— Не все. Оставшихся вполне бы хватило на то, чтобы безбедно прожить остаток своей жалкой жизни.

Джун Хо молчит некоторое время, глядя на Бьён Ге. Он думает о его стремлениях и делах, вспоминает всё и пытается понять, когда этот честный, обиженный жизнью, человек переломился, ужесточился, разочаровался в той правде, в которую верил Хван. Ведь при первой встрече ему показалось, что они с игроком №303 придерживаются одних идеалов, борются за одну справедливость. Что изменилось?

— Ты стал жестоким, — наконец произносит Джун Хо печально. — Ты всё легче шёл на убийство, а теперь даже перестал оплакивать убитых. Почему? Что заставляет тебя так меняться?

Он спрашивает Бьён Ге, но невольно ищет объяснения и для перемен в брате: «Что так ужесточило Ин Хо? Может ли быть, что Бьён Ге изменился по той же причине?»

— Я думал о будущем, я пытался поступать по-совести… Но с тех пор, как я оказался на этих играх, всё время приходилось убивать одних, ради спасения других, я не находил другого выхода. К тому же этих сотрудников так легко убивать: они обезличены, все в одинаковых костюмах и маски закрывают лицо. А потом думаешь: «Чем он хуже других людей: меня, игроков? Такие же запутавшиеся, бедные люди.» Но я уже принял решение — вынес смертельный приговор, понимаешь?

Он говорил грустно и глухо. Сожаление слышалось в его голосе. Он смутно чувствовал, что тогда поступал не совсем правильно, однако он до сих пор не знал, как следовало поступать.

— Я запутался, — он горько вздохнул. — Но я не мог просто отказаться от ответственности, переложит ей на тех, кому «лучше знать». Ты предлагал, нет ты стремился, обо всём дать знать полиции, но я же видел всё недостатки этой системы своими глазами. Я сам стал их жертвой. Как после этого я мог доверить им такое дело? — его исповедь часто прерывалась долгими, мрачными паузами. — Ты ещё молод, так веришь в непогрешимость полиции, законов, но я знаю, что с таким делом она не справится. В таком деле не добьётся справедливости! Я всё ещё пытаюсь поступать по-совести.

— Я понимаю, — медленно, будто с сомнением говорит Джун Хо. Он видит, как тревожат эти мысли отставного полицейского, вдруг понимает, что несмотря на всю свою холодную уверенность и теперешнюю силу, Бьён Ге действительно запутался, и он отчаянно нуждается в подтверждении того, что всё делает правильно. Однако Хван в этом не уверен.

Некоторое время тянется тяжёлое молчание. Джун Хо так и не произносит долгожданных слов утешения.

— Ты знаешь кто я, у тебя есть доказательства, — наконец произносит Бьён Ге тихо, но отчётливо, ставя точку, подводя итог. — Сможешь поступать так, как посчитаешь нужным.

Ещё одна невыносимо долгая пауза. Хван чувствует, что теперь они будто разделены неприступной стеной. А с чего всё начиналось!

— Ты поговорил с Ин Хо? — опять прерывает некомфортное молчание Бьён Ге.

— Он не стал говорить со мной, — отвечает Джун Хо, даже не пытаясь скрыть своей горечи. — Даже не смотрит мне в глаза. — Спустя какое-то время добавляет: — Наверное, он хотел, чтобы я умер.

— Нет, — уверенно качает головой Хим. — Мне тоже сложно угадать его чувства, но я уверен, они у него есть.

Джун Хо молчит.

— Что ты собираешься с ним делать?

— Не знаю.

Ведущий проницательно глядит на детектива, будто говоря: «Зато я знаю». Он подходит и обнадёживающе похлопывает по плечу, придаёт сил, выражает сочувствие, вопреки недавнему неприятному и тяжёлому разговору.

— Ты поступишь, как брат, и в этом нет ничего плохого, — уверенно произносит он. Всё будет хорошо. Не как прежде, но хорошо.

Опять молчание, уже не такое мучительное как прежде. Каждый погружён в свои мысли.

— А что игроки? Тебе удалось спасти их? — интересуется Джун Хо, случайно наткнувшись на мысль об этом.

— Всё пошло не по плану. Я пока не знаю, насколько критичны последствия этого. Но я приказал не сжигать тела. Проверим, кто из них жив, — на удивление спокойно отвечает Бьён Ге.

— Владелец игр ничего не заподозрит?

— Он не особенно интересуется моими делами, когда нет никаких проблем. Скоро вообще вернётся на материк, так что не стоит волноваться.

— Может быть тебе нужна помощь?

— Нет, справлюсь. Ты ранен: лучше отдыхай и… присматривай за братом.

●▼■

Сан-Ву разлепляет глаза через силу, первая мысль — ужас, что потерял бдительность, только секунду спустя приходит осознание того, что всё уже кончено. «Я жив — уже неплохо, — вяло думает Чо, — хотя что мне с этим делать…» Проскальзывает мысль о том, что умереть пожалуй было бы проще. Он оглядывается.

Маленькая каморка погружена в полутьму. Сан-Ву обнаруживает себя лежащим в гробу с незакрытой крышкой. Он накрыт пледом. На каком-то ящике рядом с ним лежит красная форма персонала. «Сколько я спал? Что произошло за это время? И что будет?» — №218 не знает ответов. Он совершенно не ощущает времени и жизни. В помещении оглушительно тихо, и странное чувство умиротворения, давно забытого им, исходит от всех странных нагромождений в каморке и даже от темноты, ещё недавно таившей в себе огромную опасность.

Чо осторожно поднимается, вылезает из-под пледа и вглядывается во тьму. Три одинаковых, как и его собственный, похожих на подарочные коробки, гроба стоят неподалёку. Сан-Ву задумчиво смотрит на свой гроб, отмечает мысленно: «А ведь в этом гробу я должен был навсегда отъехать в мир иной, как все другие проигравшие. Так странно теперь проснуться в нём, накрытым пледом, и почувствовать даже некий уют и безосновательное спокойствие.»

Он заглядывает в другие гробы. Там, как и ожидалось, мирно посапывают под теми же пледами №240 и №007. В последней коробке оказывается труп стекольщика, уже синий, совершенно обескровленный, но пока не начавший гнить. Это даёт некое понятие о времени, хоть и весьма грубое. Посредине помещения операционный столик. На нём стоят тарелки с остатками какой-то пищи, бутылки. Этот вид напоминает Чо о том, как он на самом деле проголодался.

Тем не менее вскоре мысли его вновь возвращаются к деньгам. Он злится на себя:

«Нельзя было сдаваться тогда. Он же не убил меня, и плевать, что тогда бы весь этот план Ти Си подвергся бы опасности — он всё равно ненадёжен, особенно при условии, что побеждает Абдул. Впрочем, Али был наготове, если бы стал рыпаться он бы просто добил меня. Или не хватило бы духу? Чёрт его знает! Но стоило хотя бы попытаться. Либо сдохнуть, либо добыть эти грёбанные деньги. Нельзя было опускать руки.»

От досады ему хочется что-нибудь сломать или хотя бы ударить, но Сан-Ву воздерживается, лишь бессильно сжимая кулаки.

«Может быть ещё не всё потеряно? — проносится среди прочего в голове, но стоит только обратить внимание на эту мысль, как она начинает стремительно развиваться, всё увеличивая зародившуюся надежду. — В самом деле, с чего это я решил, что всё кончено. Если я мог и должен был бороться тогда, то и сейчас нужно бороться. Ещё не конец. Али получит деньги. Этого не изменить, но если он не даст достаточной суммы добровольно, я могу попытаться отнять их силой, хитростью…»

Чо самому неприятны собственные мысли. На что бы он ни был готов решиться ради победы, то, что это было в рамках игры — игры на выживание, где победитель в любом случае будет только один, — немного успокаивало его совесть. Теперь же всё изменилось, стёрлась эта призрачная грань между игрой и жизнью, безвыходность, неизбежность борьбы. Больше никто не принуждал к соперничеству — игра закончилась. Но жизнь ещё нет.

Одна лишь мысль о том, как он попытается признаться матери в содеянном, объяснить, что он уже давно не тот, кем она его считает, хотя бы объяснить, почему полиция разыскивает его, почему они говорят про какие-то долги, огромнейшие долги… Одна эта мысль мгновенно рассеивает все сомнения.

«Нет. Этого никогда не будет, — стоит только представить взгляд матери после подобного признания, и сердце невыносимо сжимается. — Либо она никогда не узнает ничего… Либо этим взглядом она будет смотреть на мой хладный труп, и тогда мне уже будет абсолютно всё равно», — мрачно решает он.

Сан-Ву присаживается у своего гроба, напряжённо размышляя, как заставить Али отдать деньги. На глаза попадается коробка Ти Си, что наводит на мысль:

«Что если шантажировать его? Я мог бы взять её в заложники, скорее всего отсюда нас будут увозить вместе. Конечно, всю сумму он мне вряд ли отдаст, но на те шесть миллиардов, которые мне так необходимы, думаю, всё же согласится обменять жизнь девушки, которая так выручила его. Я даже потребую вроде как свою долю, хотя такое требование будет и не совсем уместно после того, как я сам же и отверг эту договорённость. Впрочем какая разница?»

На душе сразу становится легче, когда Чо как мог подробно обдумывает план дальнейших действий. Всё кажется так просто, в сравнении с играми, совершенно непредсказуемыми, порой даже случайными, до ужаса рискованными и кровавыми. Всего лишь угроза человеку, который даже не сможет обратиться в полицию, ведь тогда ему пришлось бы объяснять, откуда у него столько денег.

Чо уже собирается залезть обратно в гроб — ему до ужаса хочется кушать, но еды нет, и остаётся только попытаться снова заснуть — когда вспоминает про костюм и маску. Внимательнее осмотрев комнату на предмет чего-нибудь похожего у других, Сан-Ву находит около гробов девушек маски с кругами, как у него, а в дальнем углу — форму игроков с №007 и №240. Он понимает, что дамы переоделись и вероятно, ему стоит последовать их примеру. Так он и делает.

●⁠▼■

Бьён Ге спускается по тёмному коридору. Сейчас на нём простой красный комбинезон и маска квадрата: он решил, что игроки, которых он спасает, не должны знать, что сам ведущий нарушает правила доверенных ему игр. Это могло бы пагубно сказаться в будущем.

Он входит в подсобку и застаёт всех игроков мирно лежащими в своих гробах. На него накатывает что-то вроде ностальгии при виде этой тесной, столь изменившейся каморки. Прошло всего несколько дней, но кажется, успело произойти больше событий, чем за несколько прошлых однообразных лет. Хим вспоминает, как сидел, привалившись к стене, с автоматом наперевес и ждал врагов. Тогда он думал, что умрёт тут. Как всё изменилось!

Ему пришлось пройти через многое, принять много решений, много сделать, но то, к чему он пришёл, стоило всего. Он пришёл в игру за деньгами, он хотел получить их честно — и получил. Те самые миллиарды «тигра» Хим, конечно, забрал себе: он специально провёл тот разговор, чтобы заполучить их и не считал свой поступок предосудительным — он планировал использовать их в дальнейшем для помощи игрокам и борьбы с клиентами игр. Но важнее, что Бьён Ге приобрёл гораздо больше чем эти миллиарды: он получил более-менее стабильный источник дохода, а также смысл жизни, который потерял с уходом из полиции. Теперь он имеет и власть, и деньги, и силу, чтобы отстаивать свою справедливость.

С минуту Хим нежно смотрит на спасённых игроков, отчаянно надеясь, что они не будут последними, потом принимается их расталкивать, чтобы дать необходимые инструкции. Ти Си он будит чуть раньше остальных, ведь у него осталось к ней ещё незаконченное дело.

Проснувшись, Бимиль начинает жарко, слегка сбивчиво благодарить Бьён Ге за помощь.

— Вы спасли мне жизнь, я не знаю, как вас благодарить! — заканчивает она.

— Помните, вы тоже спасли мне жизнь. Я лишь отплатил тем же, — сдержанно улыбается Хим, чего впрочем не видно за маской.

Она тоже улыбается:

— Это наверно странно, но именно эта игра, как ничто другое, заставила меня поверить, что добро возвращается добром.

— Вы помните, о чём просили меня, когда вылечили, — неожиданно спрашивает Бьён Ге.

— Помню, — без запинки, несмотря на растерянность отвечает Ти Си. — Я хотела увидеть ваше лицо.

Хим кивнул и откинул красный капюшон, расстегнул застёжку и снял маску, открыв своё ничем не примечательное, но доброе лицо, улыбающееся лицо. Ти Си просветлела.

— Хим Бьён Ге, — представляется он.

— Бимиль Ти Си, — отвечает она. — Очень приятно.

— И мне. Если вдруг увидимся ещё раз предлагаю на ты.

Примечания:

Следущая часть выйдет скорее всего нескоро и будет заключительной. Я много думала о том, как буду писать финал, когда только ещё начинала этот фф, но в итоге всё получилось несколько иначе... Не хуже, не лучше, но просто подругому. Пишите, свои впечатления о фанфике в целом, чего ждёте от последней части?

В этот день сильный дождь не прекращался с самого утра: нещадно поливал редких прохожих, хлестал в окна, полностью закрывая видимость и без устали стучал, так что нельзя было различить прочих монотонных звуков, вроде тиканья часов. Такие сильные дожди не так часто идут в Корее. Небо будто оплакивает тех 452 человек, убитых на играх. 452 проигравших.

«Но победитель всё равно один, — тяжело думает Сан Ву. — Как же он решит судьбу оставшихся троих?»

Друг Ти Си в красном комбинезоне не подвёл: он вытащил с острова, где проходили игры, всех выживших, но не победивших игроков и дал им полную свободу. Однако оставалось ещё одно…

Чо вместе с №007 и №240 сидит в маленькой безлюдной кафешке — именно там Ти Си планировала встретиться, когда только предлагала всем свой план. Теперь она уверена, что Али явится сюда, чтобы разделить выигрыш, однако остальные выражают глубокое сомнение по этому поводу.

— Ты уверена, что он придёт? — уже не в первый раз осведомляется Джи Ён. — Ну какой ему смысл тащиться сюда? Он нам даже ничего не обещал! Разве что тебе.

«Да, если он и придёт, то именно ради Ти Си, — мысленно соглашается Сан Ву. — Тогда-то я и…»

Он слегка нервно сжимает нож, которым режет мясо на своей тарелке, невольно косится на Бимиль.

— Он придёт, потому что знает, каково это жить в долгах, не имея шанса расплатиться с ними, и потому что он добрый человек. Ему не нужно столько денег, чтобы изменить свою жизнь к лучшему. Он поможет нам, ничего не теряя, ведь когда речь идёт о миллионах, какая разница сколько их на счету! — наивно отвечает №007.

«Хотя досадно, что мы находимся в людном месте, и если увидят, как я угрожаю жизни другого человека будет целое дело… Но так лучше, чем без денег. Я и так на учёте у полиции, — хмуро рассуждает Чо. — Так или иначе, я получу эти деньги!»

«А вдруг Али придёт без денег? — находит он новый повод для беспокойства. — Хотя как ещё? Не по карте же переводить такие огромные суммы! У полиции могут возникнуть вопросы, откуда такие деньги. Конечно, если он захочет поделиться хоть сколько-нибудь значительной долей выигрыша, ему придётся притащить наличку.»

— Кажется, наш великий победитель опаздывает, — нетерпеливо ворчит №240.

— В такой дождь даже не удивительно, — оптимистично отзывается Ти Си.

Вскоре дверь в самом деле открывается, и все трое тут же обращают своё внимание на вошедшего. Это Али!

Насквозь вымокший, продрогший, запыхавшийся, пакистанец совсем не похож на новоявленного миллионера. Сан Ву чувствует облегчение от того, что Абдул всё-таки пришёл, но в следующую же секунду напрягается, ибо с Али нет никакой сумки, коробки или чего-то такого, где бы могло находиться большое количество денег.

Али здоровается и улыбается ожидающим его так, будто не с ними он ещё недавно боролся в играх на выживание. Несомненно эта улыбка предназначается Ти Си. Та улыбается в ответ.

— Вот и Али! — восклицает она всё с той же улыбкой, поворачиваясь к Чо и №240.

— А деньги где? — выражает их общую с Сан Ву мысль Джи Ён.

— Я подумал, будет опрометчиво тащить их сюда, — беззлобно поясняет Али присаживаясь. — Вы могли бы попытаться силой забрать их у меня, если бы вас не устроила сумма, которую я намерен вам дать.

«Вот чёрт! — думает Чо. — Значит ли это, что мой план провалился? А добровольно он вряд ли даст мне столько, сколько нужно. Вряд ли даст хоть что-то!»

— То есть ты всё-таки намерен делиться? — с радостным удивлением уточняет Джи Ён. — Звучит обнадёживающе. И сколько ты готов дать?

— Я хочу знать, сколько вы должны, — объявляет Али.

— 97 миллионов, — первой признаётся Ти Си, скромно опуская глаза, будто стесняясь такой суммы.

— 52 ляма, — быстро, но словно нехотя отвечает Джи Ён.

— А ты? — Абдул переводит взгляд на Сан Ву, впервые за эту встречу. Смотрит долго и как-то странно, Чо не знает, что означает этот взгляд.

— 6 миллиардов, — глухо отвечает №218, отводя взгляд. — Я должен 6 миллиардов, — повторяет, будто в такое сложно поверить с первого раза. Действительно сложно.

— Ни хрена себе! Как умудрился так задолжать? — первой после долгого молчания подаёт голос №240. — Не привираешь?

Чо бросает на девушку уничижительный взгляд. Этого Сан Ву сейчас и боится больше всего — что ему не поверят: «Если Али решил, что будет честно дать всем столько, сколько они должны, то недоверие действительно может стать большой проблемой для меня.»

— Разве честно будет тому, кто до последнего пытался тебя прикончить дать 6 миллиардов, а той, кто спасала тебя всю игру только 97 лимонов? — продолжает Джи Ён. И как она ни права, даже именно за то, что она чертовски права, Чо хочется просто прибить её на месте.

— Я много думал о том, как будет честно разделить деньги, и уже всё решил, — отвечает Абдул серьёзно и решительно. — Не вижу смысла расписывать всё в подробностях, скажу только, что каждый получит не меньше своего долга. Думаю, это должно вполне всех устраивать.

На удивление, дерзкая девчонка не стала гнуть свою линию и заткнулась.

— Помнишь, ещё мы пообещали на стеклянном мосту, помочь матери Ги-Хуна и семье Се Бёк, — напоминает Ти Си.

— Да я помню. Но у нас нет никаких связей с ними, впрочем Сан Ву был знаком с Ги-Хуном до игр. Я надеюсь, ты согласишься помочь связаться с его матерью, — обращается он уже к Чо.

— После того, как ты передашь мне деньги, — отвечает тот именно так, даже понимая, что звучит наверное как-то скупо и мерзко.

Но Али лишь кивает:

— Хорошо. Теперь я бы хотел поговорить с каждым в отдельности, чтобы выбрать время и место для передачи денег.

Джи Ён первая отходит с Али в угол кафе, их разговор предельно краток и спокоен. Сан-Ву не успевает всё обдумать: «Рассчитывать на великодушие Али? Или пытаться угрожать, шантажировать, а может быть, попробовать подслушать, где он встретится с Ти Си, или проследить?»

Сан-Ву пребывает в растерянности и даже некотором смятении. Он чувствует, что оступился, совершил ошибку, даже ряд ошибок. И это ломает его: всё труднее подниматься после падений, придумывать новые решения, не опускать руки… Хотя казалось бы, самое ужасное позади — он пережил смертельно опасную игру. Но освободившись от страха, перманентного напряжения Чо ощутил лишь пустоту. Обстановка игры сменилась, рассеялась, как страшный сон, возвращая к реальности. Той реальности, которая вынудила его прийти на игры, вернуться туда, зная, что будет пролита кровь, будут смерть и жестокость.

«Но что же делать?» — перед Сан-Ву уже не в первый раз предстаёт выбор: довериться или пытаться взять всё в свои руки. До этого момента он всегда выбирал второе. Он не доверял: не верил Ти Си, не поверял сокомандникам свои рассуждения, подозревал старика. И это работало. До последней ночи эта стратегия позволяла выживать и двигаться к победе. Но Ти Си всё разрушила. Она сломала игру, в которую Чо хорошо удавалось играть.

«Что же делать теперь?»

Абдул позвал, а Сан-Ву так ничего и не придумал:

«После того, как Али пришёл сюда не смотря ни на что, я почти уверен, что и Ти Си выполнила бы своё обязательство, разделила бы деньги. И если бы я тогда согласился на её условия, было бы определённо лучше, чем сейчас. Теперь стоит тот же вопрос: довериться или нет? Проблема в том, что с каждым разом, когда я выбираю не доверять, сделать всё по-своему, шансы на то, что моё доверие оправдается, если я в следующий раз решу довериться падают.»

Али предлагает место для встречи, и Сан-Ву не раздумывая соглашается и тут же возвращается к столику. Джи Ён ещё сидит там, хотя казалось бы все вопросы уже решены, Чо присел рядом.

— Забавно, — вслух отмечает Джи Ён. — Самых светлых, поразительно добрых людей из всех, кого я знаю, я встретила в играх на выживание.

— Поразительно не то, что они там оказались, а то что выжили и победили, — отвечает Чо.

Они молча ждут чего-то, смотрят на Али и Ти Си. Разговор этих двоих намного дольше и по всех видимости приятнее, чем лаконичные договорённости Джи Ён и Сан-Ву. В какой-то момент Абдул и Бимиль просто выходят из кафе, даже не попрощавшись, и только тогда Чо осознаёт, что упустил свой шанс что-либо придумать и предпринять.

Он выбегает на улицу, но за пеленой дождя видно не дальше собственного носа. Ему слышатся голоса и смех, значительно приглушённые стуком дождя, и он бросается туда, но ничего не обнаруживает, смазанный звук не позволяет определить хорошенько направление, а после голоса и вовсе стихают.

Сан-Ву в конец запутался и промок, он корит себя за глупый поступок, за то что вовремя не включил мозги, не предусмотрел, не спланировал… Но момент уже упущен. Теперь остаётся только довериться.

●⁠▼■

Дождь барабанит по стеклу, гудит и щёлкает двигатель, множество колёс лениво толкают металлические корпуса. В салоне напряженное молчание. Два брата Хван хмуро глядят в лобовое стекло. Дворники мельтешат перед их глазами. За рулём Джун Хо.

Он только что наконец-то покинул «опасную зону», остров, где любая оплошность могла стоить ему жизни, и возвращается с братом, которого так стремился найти. Но на душе у него груз чуть ли не тяжелее прежнего. Джун Хо периодически взглядывает на брата, будто пытаясь отыскать что-то в его образе, увидеть эту перемену. Но он то не может найти ни одного отличия, то видит отличия буквально во всем. Он уже смотрит на брата совсем другими глазами, и прежний взгляд вместе с прежним образом самого родного и близкого человека лишь изредка проясняется в сознании, как сладостный мираж.

«Ин Хо отказывался разговаривать на острове и весь путь оттуда молчал. Но не сможет же он вечно так отмалчиваться? — тревожно думает Джун Хо. — И как мне быть с ним? Вести себя как ни в чём не бывало? Как будто не Ин Хо управлял играми на выживание, не он убивал людей и даже пустил пулю в брата не он?»

Но как бы не пытался Джун Хо, забыть такое было невозможно.

«У меня больше нет того брата, которого я знал и любил», — приходится признать ему.

Красный свет загорается в самый последний момент, приходится остановиться прямо перед светофором. Хван-младший ловит себя на том, что даже рад этой небольшой отсрочке. Ещё никогда ему так не хотелось свернуть с этой дороги к родному дому, не возвращаться туда. Раньше он всегда находит спокойствие в обществе матери, хотя и чувствовал, что должен заботиться о ней и оберегать её. Сейчас эта забота тяготит его, возможно потому, что он совсем не уверен, что принял правильное решение. Однако выбор уже сделан, теперь только время сможет проявить все его преимущества и недостатки.

— Мы едем к маме, она очень беспокоилась, когда ты пропал, — Джун Хо предпринимает последнюю попытку достучаться до чувств Ин Хо, но сердце брата глухо.

Тогда Джун Хо продолжает холоднее и твёрже:

— Оставь иллюзию счастливой семьи хотя бы маме, веди себя так, как будто всё ещё любишь её. Никому не рассказывай о том, что было. И про смену ведущего тоже. В остальном — делай что хочешь.

Какая-то часть его души всё ещё надеялась, что Ин Хо скажет, что он всё ещё любит мать, что они всё ещё могут быть счастливой семьёй, что есть способ всё исправить… Однако брат лишь кивнул в ответ.

— Не забывай отправлять весточки маме, если не хочешь, чтобы я снова влез в твои дела, — бросает окончательно разочарованный Джун Хо, едва сдерживая слезы. Ин Хо не отвечает.

Проходит ещё несколько минут в гнетущем, тяжёлом молчании. На очередном светофоре Джун Хо не выдерживает.

— Неужели ты так ничего не скажешь? — восклицает он в бессильном отчаянии. — Ты убивал людей, пытался и меня убить, а теперь даже ничего не скажешь?

— Что ты хочешь услышать? — спрашивает Ин Хо тихо, глухо, бесконечно устало.

— Почему? — только один вопрос сейчас заполняет все мысли Джун Хо. — Почему ты так поступил со мной? Почему ты стал таким?

— Я не знаю, — всё также тихо и устало говорит Ин Хо. — Я не имею не малейшего понятия. Да и какая разница, в чём причина? Пустые оправдания.

Джун Хо лишь неверяще качает головой. Зелёный свет давно загорелся и задние уже недовольно сигналят, но он ничего не замечает.

— Неужели ты не жалеешь? — шепчет отчаянно. — Разве ты не хочешь, чтобы всё было как раньше? Как в детстве?

— Хочу, но не жалею, — хладнокровно отвечает Ин Хо, — потому что знаю, что будь у меня второй шанс, я бы поступил также и даже ещё хуже. Мы выросли, Джун Хо. Как в детстве уже не будет.

Какой-то водитель выходит из машины и стучит в окно Джун Хо с ясным намерением высказать ему всё, что думает о тех, кто останавливается посреди дороги. Другие, менее конфликтные, просто объезжают по другой полосе. В этот момент Ин Хо вдруг открывает дверь и просто выходит на улицу, под дождь. Бесцеремонно удаляется от разбитого, разочарованного брата.

Джун Хо тоже выскакивает из машины в попытке догнать Хвана-старшего, при этом отталкивая возмущенного водителя дверью. Тот ещё больше оскорбляется, хватает Джун Хо за руку, крича что-то оскорбительное. Хван-младший не вникает в смысл слов, ни на что не обращает внимания, а лишь отчаянно вырывается, поливаемый водой и отборной бранью.

— Ты просто боишься взглянуть матери в глаза после всего, что натворил! — кричит Джун Хо в озлоблении. И ему кажется, что сквозь дождь и шум слышит печальное «Да, это так».

Однако к тому времени, как ему удаётся освободиться, Ин Хо успевает скрыться за пеленой дождя. Джун Хо бросает машину и бежит в том направлении, куда ушёл брат, но все поиски оказываются тщетными.

●⁠▼■

День опять выдался дождливый, но льёт совсем не так сильно как в тот день, в кафе. Сан-Ву пришёл слишком рано в назначенное место (это тоже было какое-то безлюдное кафе), поэтому успел изрядно помучиться поминутно взглядывая на часы и гадая придёт или не придёт Али. Чо неистово торопил время, однако чем больше стрелка приближалась к назначенному часу, тем больше Сан-Ву беспокоился, когда Али не приходил. Четыре ровно, а ни пакистанца ни денег нет. Чо нервно стучит по столу, но упрямо ждёт. Минута, две, три…

Абдул приходит с небольшим опозданием, однако к этому моменту Сан-Ву успевает довести себя чуть ли не до твёрдого решения о самоубийстве. Зато на этот раз при Али весьма объёмная сумка, как Чо надеется с деньгами. Он обещал дать каждому не меньше имеющейся задолжности. Сан-Ву сидит как на иголках, однако старается не выдавать своего волнения.

Без лишних пояснений Али протягивает сумку, и Чо тут же забирает её.

— Ты предал меня, — говорит Абдул, — потому что не верил, что доверие и преданность могут привести тебя к цели.

— Я не собираюсь быть наивным идиотом, — отвечает Сан-Ву, чувствуя прилив уверенности от тяжести сумки.

— Я тоже больше им не буду, — произносит Али, и Чо кажется, что в его лице в самом деле уже нет той простоты и наивности, хотя безусловно всё ещё осталась доброта и решительность. Пакистанец уходит.

И в тот момент, когда за ним закрывается дверь на Сан-Ву вдруг обрушивается страх: «А вдруг в этой сумке не деньги, а камни? Вдруг он решил поступить со мной так, как я поступил с ним на игре в шарики?»

Даже понимая, что не слишком-то разумно открывать сумку с деньгами в общественном месте, Чо просто не может не проверить. Слегка трясущимися от волнения руками он открывает сумку и видит…

Деньги. Уже по приходу домой Сан-Ву пересчитывает их: 6 миллиардов вон.

Примечания:

Извините за то, что настолько долго не было проды, у меня были большие проблемы и со свободным временем и с вдохновением, однако этот фф я твёрдо намерена закончить, а всё благодаря моим драгоценным коммментаторам) Я думала, что эта часть будет заключительной, но теперь поняла, что хочу выделить одну сцену (как раз от лица Ин Хо) в отдельную часть. Так что будет ещё наверно мини-глава. Но в целом в этой части тоже есть что-то заключительное, следущую можно счтать некоторым послесловием. Всё-таки не получилось какого-то супер грандиозного завершения, только вот так, даже в чём-то пожалуй похоже на открытый финал. Что думаете о таком исходе? Такой ли судьбы ожидали для героев?