Будапешт (джен)

«Неделя начиналась по всем канонам паршиво. В понедельник около двадцати задержаний по всему городу совсем уж обнаглевших грабителей банков. Во вторник — сидение на охране президента. При том, что пришлось изрядно побегать от его же охраны, посчитавшей, что следующий за кортежем лучник может быть киллером. Ага, сейчас. А тела снайперов, со стрелами то во лбу, то в горле, то в груди, которые действительно получили заказ на устранение первого лица государства — уже не веское обоснования того, кто на чьей стороне?

Среда... Об этом даже вспомнить стыдно. Коулсон потащил почти весь экипаж хэликеера, по крайней мере, ту часть, которая не занималась управлением этой здоровой бестолковой махиной, в музей. В очередной раз пялиться на фотографии и восковые фигуры так обожаемого им Капитана Америка и прочих ископаемых.

И так всю неделю...

Но и в воскресенье, когда все благочестивые католики и прочие христиане сидят в костёлах или хотя бы по домам, смотря в телевизоры, Фьюри не мог оставить бедного лучника в покое...» — так думал Клинт Бартон, представая под грозным глазом директора Щита в воскресное утро, и потирая щёку, на которой отпечатался след от любимого лука, с которым Соколиный глаз не расставался даже в постели.

Лучник взобрался на мостик и, старательно игнорируя направленные на его взгляды и доносящиеся до слуха смешки — ну, семейки в мишек Тедди, что тут такого смешного? — неловко отдал честь суровому начальству, стоя на одной ноге, так как вторая белая пушистая тапочка потерялась где-то по дороге в бесконечных извилистых коридорах летающей базы.

— Клинт, — Фьюри сверлит лучника своим глазом, словно стремится проделать в том дыру, что всё-таки проблематично без лазерного зрения.

Да, Бартон, профессионал в своём деле, может быть лучший, тут Ник чуть поморщился, вспоминая другого, о ком можно было бы так сказать, и кто был и есть так же себе на уме, и плевал на всякую дисциплину, но хоть обходился без дурацких шуточек, хоть виски и пиво нельзя было спрятать и в сейфе, — британское управление попросило у нас помощи.

— Да ну? — Бартон сонно, но приценивающиеся посмотрел на Коулсона, мирно сидящего в кресле с газеткой и чашкой кофе, отчего тот почему-то вспомнил про то, что раздробленные коленные чашечки — это ОЧЕНЬ неприятно.

— Им нужно устранить одну маленькую проблему, которая сейчас в Будапеште.

— А сами они не могут справиться? — спросил Хоукай, при этом поджав под себя ногу без тапочки пытался сохранить равновесие и всё-таки вспомнить, где же он потерял эту самую тапочку.

— Эта маленькая проблема уже ликвидировала несколько их лучших агентов.

— И при чём тут один скромный стрелок?

— При том, что этот скромный стрелок должен устранить ту проблему, иначе британцы устроят ему весёлую жизнь, и никакой Щит ему больше не поможет. — Оторвался от своей газетки Коулсон и вновь уткнулся в валютные котировки.

— Всего-то раз... десять было. И они же знали, что мне нельзя рассказывать никаких секретов, — окончательно проснулся Бартон, когда ему напомнили, что у Ми-6 на Соколиного Глаза был тот ещё зуб, прямо как у тираннозавра с Дикой Земли. — И их агент ни разу не пострадал! И вообще, хорошо обо мне отзывался!

— Как бы то ни было, два часа на сборы и изучение дела, и прямой рейс до Будапешта. — отвернулся от страдальческой физиономии подчинённого Фьюри и сделал отмашку Коулсону, который с готовностью вручил Клинту тяжёлую папку с материалами дела.

* * *

Дело «объекта, подлежащего устранению» (и чтобы без шума, пыли, проституток и международных скандалов! — приписка то ли Коулсона, то ли Фьюри) было не только толстым по объёму, но и крайне занимательным. Начиная от разрозненных фактов ранней биографии, до крайне интересных фотографий, за которых редакторы Плейбоя отдали бы не только души, но и свой запас плёток и пушистых наручников, а также прочего рабочего реквизита. Текст психологического профиля, который словно бы принадлежал нескольким разным людям, заканчивался лаконичной припиской Хилл: профессиональный двойной агент.

«И сексапильная тройная дрянь», — мысленно дополнил Бартон, с сожалением закрывая папку, вытаскивая пару особо удачных фотографий для личного пользования и проверяя лук, запас стрел и парашют.

Неизвестно от кого Фьюри набрался подобных идей, но наёмнику вот-вот предстояло десантироваться с низколетящего сверхзвукового самолёта-невидимки. Ночью. В тёмный и не очень законопослушный район Будапешта.

«Хорошо, что хоть с парашютом, а не без».

Когда самолёт снизился настолько, насколько было можно, Бартон устроился у дверного проёма и ласточкой нырнул в ночную тьму, когда люк бесшумно открылся.

«Эм, а парашют не будет ли слишком заметен? И не поздно ли его открывать на такой высоте?» — подумалось лучнику, когда он уже дёрнул кольцо, и плотная тёмная ткань вырвалась из наплечного рюкзака. Падение несколько замедлилось, хоть Бартона и дёрнуло в первое мгновение вверх, а затем чуть было не закрутило стропила.

Но Соколиный глаз успел распутаться до того, как рухнуть на крыши. И хоть его протащило с пару кварталов, Клинт с честью справился с этим испытанием.

Очередная крыша, и агент Щита избавляется от больше ненужного парашюта маскировочного цвета.

Отдышавшись и помянув интимные подробности зачатия Фьюри, а также Коулсона, Клинт занялся проверкой своего снаряжения. Лук и стрелы были в целости, хоть некоторые из стрел и умудрились потеряться. Сменная одежда и фальшивые документы, а также венгерская наличка — в сумке, привязанной к груди, и поверх которой крепился лук с колчаном. Личное дело объекта — осталось в самолёте-невидимке, но Соколиный Глаз никогда не жаловался на память. Он отлично помнил, кому что должен, и старательно избегал кредиторов.

Следующим по важности делом был спуск с городских крыш и поиск объекта. Клинту оставалось надеяться, что цель не выбрала самый шикарный и помпезный отель, так как жмоты из Щита явно не планировали потакать милым прихотям своих агентов даже в виде лишнего хотдога или шаурмы, перехваченных на улице.

— Ну что же, Натали Романофф, посмотрим, так ли вы хороши, как о вас говорят. Впрочем, от моих стрел вам всё равно не деться, — пробормотал себе под нос Соколиный глаз, спускаясь по обнаруженной лестнице.

Вскоре ничем не примечательный человек влился в ночную жизнь старинного города.

* * *

— Ассони* Романофф, вы чем-то обеспокоены? — старый седой венгр из давних знакомых бывшей русской шпионки положил свою ладонь на руку Наташи.

— Нет-нет, мне показалось. Агостон, с моим образом жизни не сложно стать параноиком. — Сдержано улыбнулась она, перебегая взглядом от одного столика ресторана к другому. Хорошо, если она действительно устала, и ей лишь мерещилась слежка.

— Милая Нэйталия, вы всегда можете положиться на своего верного друга. — Мужчина слегка сжал ладонь своей собеседницы.

— Знаю, но именно потому, что вы мой друг, я и не хочу вас впутывать во всё это.

— Но всё же? — Старик не отставал. Он хорошо знал свою Нэйталию, чтобы быть уверенным: она что-то скрывает. И из-за этого чего-то она оказалась в крупных неприятностях, раз пригласила в этот ресторан, где они познакомились много лет назад, и сказала, что хочет попросить совета. Но она молчала и ничего не спрашивала. И даже не желала отвечать на вопросы.

— Поверьте, лучше не надо.

Наташа вновь ощутила то самое странное чувство, как будто за ней наблюдают. Сквозь оптический прицел. Что было этому ощущению причиной? Случайное, но многозначительное колыхание синей гардины или блик на стене, которого не должно быть? Шпионка не знала, но напряжение нарастало. Она не могла подвести под удар одного из тех немногих друзей, что у неё были. Просто не могла, хоть она и знала, что обычно пишут про неё в пыльных серых папках личного дела.

— Мне, наверное, пора. — Вновь натянуто улыбнулась рыжеволосая женщина и, высвободив свою руку из под бледной морщинистой ладони, поднялась с винтажного стула, и, подобрав и надев на плечо небольшую лаковую сумку чёрного цвета, поспешила к выходу из ресторана. Там она столкнулась с высокой фигурой в коричневом плаще и надвинутой на скрытые чёрными очками глаза шляпе и, извинившись, ускользнула в двустворчатую дверь на улицу.

Нет, ей не показалось. Её выследили. И в номер лучше не возвращаться. Нужно срочно искать способ убраться из этого города как можно скорее.

Не успела Наташа уйти далеко от ресторана, расположенного в доме на одном краю городской площади, как на противоположном конце, где был её отель, прогремел взрыв, жар и воздушная волна которого донеслась до шпионки в бегах.

— Нэйталия! — выбежал из ресторана Агостон и тут же стал медленно сползать по стене, судорожно пытаясь вдохнуть и зацепиться пальцами за косяк дверей. Проступившее на белоснежной рубашке тёмно-красное пятно становилось всё больше.

* * *

Оглушённая взрывом и почему-то заторможенная неожиданной смертью выбежавшего из ресторана старика женщина была лёгкой мишенью, и Клинт вполне мог выполнить задание и благополучно вернуться на давно ставшую домом летающую базу ЩИТа, но что-то мешало лучнику отпустить тетиву и прервать жизнь русской шпионки.

Соколиный глаз не любил, когда у него отбирают работу. И не любил облав и загонов. А также, когда кто-то играл с ним втёмную. Фьюри не в счёт, так как этот старый одноглазый лис хоть и был себе на уме, но обманывал всех одинаково. И в этом случае, похоже, сам был не в курсе, что на «тройную дрянь» Романофф открыл сезон охоты не только Бартон.

И это вот Клинту очень не понравилось.

* * *

Стрелок, в паршивом коричневом пальто и шляпе, который убил старика, появился на улице и наставил пистолет на оторопевшую Наташу.

— Где... — мужчина не успел закончить, как шляпу пронзила стрелам, и уже второе тело упало на мостовую, прямо под ноги роковой рыжей женщине.

И этот выстрел словно вывел шпионку из замешательства. Она стремглав кинулась в сторону от убитых, петляя по сложной зигзагообразной траектории. Она не стала высматривать второго стрелка и его позицию. И так ясно было, что дурное предчувствие её не обмануло. Теперь бы скрыться и...

Вторая стрела просвистела буквально перед глазами шпионки и уткнулась в стену. На красном оперении отчётливо была видна жёлтая мордашка смайлика.

— И это великая Чёрная Вдова? — насмешливо прозвучало сзади, и кто-то легко спрыгнул с пожарной лестницы.

Наташа сбросила свою сумку и, пропихнув её под мусорный бак, обернулась.

— А ты, что, Робин Гуд? Грабишь богатых и не отдаёшь бедным?

— А на поверку очередная хорошенькая рыжая шпионка с острым язычком, — притворно вздохнул лучник и попытался сделать пару шагов к загнанной в переулок цели. Но не тут-то было. Пока они обменивались любезностями, та, которую Хоукай должен был вообще-то убить, успела снарядить свои браслеты.

— Стой. Там. И. Что. Тебе. От. Меня. Нужно? — отрывисто спросила шпионка, нацелившись в Клинта и отступив ещё на несколько шлагов в глубь переулка.

— Скорее меня интересует, что от тебя нужно было тому субъекту. А также ещё парочке таких же пародий на шпионов или мафиози из плохих нуарных фильмов, — фыркнул Бартон.

— Какое тебе дело до моих проблем? — Русская твёрдо усвоила, где бывает бесплатный сыр.

— Скажем так, я не люблю, когда меня используют втёмную. И опусти свои пшикалки, если бы я хотел тебя убить, то сделал бы это даже не показываясь тебе на глаза.

«Что, наверное, и нужно было сделать и отправиться обратно к Фьюри. И вытребовать отпуск. Так нет же, потянуло на поиски справедливости... Нда, паршивый из меня наёмник», — про себя додумал Клинт, при этом будучи готовым уклониться от выстрелов шпионки.

Ситуация была патовая. Ни один из них не доверял другому. И было за что. Но никто не мог подумать, что всё разрешится таким способом.

— Эй, гы... Чуваки, бабло есть? — раздалось с той стороны, куда отступала Наташа.

— А тёлочка-то неплоха. Гы-гы...

Из темноты узкого переулка вывалились три личности с физиономиями такого типа, что те буквально просились на плакат «их разыскивает милиция/полиция/ФСБ/ФБР/ЦРУ/Интерпол» одним фактом своего существования.

Но не успел самый крупный из этих экземпляров вида «homo gopstopys vulgaris» даже поправить клетчатую фуражку и сплюнуть застрявшую в зубах шелуху от семечек, как наёмник и шпионка, отбросив разногласия, буквально за несколько секунд вырубили местную шпану.

Отряхнувшись от выбитой из венгерских отбросов общества пыли, Наташа выпрямилась и стремительно развернувшись, попыталась заехать ногой в лицо лучнику.

— За что?

— А чтобы не было повадно пялиться.

— Я не...

— Вы все так говорите. — Фыркнула Романофф и тут же вновь наставила браслеты с зарядами на лучника.

— Дубль второй? — Клинт испытал дикое желание прикрыть лицо ладонью. Маленькая разрядка не могла сломать ту отчуждённость и подозрительность, в толстой скорлупе которых находилась шпионка. — Как знаешь.

Бартон лишь поправил лук и колчан и отступил к одному из выходов переулка.

Наташа опустила руки. Она всё прекрасно поняла, так как, работая когда-то на различные разведывательные организации, также читала личные дела в серых папках. И она знала, что такие люди не промахиваются. И не показывают себя своим жертвам. По крайней мере, без какой-то цели.

— Как знаешь, говоришь? — Чёрная вдова подошла к мусорному контейнеру и достала чуть ранее спрятанную сумку. Шпана ещё не скоро очнётся, а ей всё же пора валить из города.

* * *

Это задание затянулось. То, что можно был решить одним выстрелом, если не задавать себе лишних вопросов, превратилось в длительную, смертельно опасную игру.

Клинт застрял в Будапеште. Уже вторую неделю как. Упущенная в переулке Чёрная Вдова действительно залегла на самое дно. И Бартон не нашёл бы её, если не многочисленные шпики, преследователи, мелкие, явно купленные маргинальные злодейские физии, с упорством бездумного зомби, пытавшегося заховать мозг любительницы огромных очков, гусиных попок и фотографий в туалете, следовавшие за шпионкой. И Соколиный Глаз шёл по этому следу, подчищая ряды своих конкурентов.

И одного факта подобной облавы было бы достаточно задуматься и принять то, что он поступил верно, не застрелив Наташу сразу. Вторым фактом было то, что Клинт умудрился забрать у шпионки. Бартону было любопытно, зачем она пыталась спрятать это и когда же она поймёт, что предмет давно обрёл другого владельца.

Наташа неторопливо бродила среди рядов с многочисленными соблазнительными упаковками пиши. Закутанная в бесформенное пальто и с повязанным на голове платком шпионка совсем не походила на себя, но и эта вылазка в подобном виде была довольно рисковой. Она уже не один раз замечала косые взгляды простых покупателей и дилетантские потуги «топтунов». А также интуиция опытного агента говорила и о чём-то более опасном, чем соглядатаи, и гораздо более незаметном, хоть точно также следуя за ней по пятам.

«И когда ты всё-таки обнаружишь себя? Ведь лишь я могу ответить, за что же меня нужно было убить, и что же у тебя оказалось», — Чёрная Вдова уже давно обнаружила пропажу жёсткого диска с компроматом на множество политических деятелей Соединённого Королевства. И знала, что раскрыть содержимое этого закодированного и зашифрованного винчестера не так-то просто.

Неизвестно, сколько ещё длилась бы эта игра в кошки-мышки, где один знает, что за ним следят, а второй знает, что это знает первый и то, что он знает, что первому известно, что он знает, но порой в дело вмешивается случай.

Так произошло, что во внутренние дела разведок случайно вмешались те, к услугам кого, бывало, прибегали спецслужбы и главы государств, но чаще многочисленные группировки агрессивно настроенных нередко бородатых смуглых личностей действовали сами по себе.

Когда началась перестрелка, Бартон «пас» Наташу в отделе женской одежды, специально спустившись с подпотолочных небес на грешную землю, и единственным, куда он мог спрятаться от первых шальных и дурных пуль оказалась та же кабинке, где скрылась Романофф.

— И вот мы снова встретились. — Клинт не растерялся при виде полуобнажённой шпионки, которая вовсе не примеряла взятые с вешалок юбки и свитера, а переодевалась в свой шпионский чёрный латексный костюм.

— Диск. — Бросила Наташа, защёлкивая на запястьях браслеты с электрошокерами. Если уж Хоукай не убил её раньше, притом гораздо раньше, то сейчас уж точно не станет. И если Бартон сам ещё этого не знал, то Чёрная Вдова неплохо знала человеческую психологию и нередко использовала эти знания для выполнения заданий.

— А что там? — Стрелок выглянул за занавеску в зал.

— Уж тебя-то точно это не касается.

— Ну, так не пойдёт, должен же я знать, за что тебя нужно было убить.

— Британцам не понравилось, что кто-то знает их грязные секреты и решили убрать источник протечки, — ответила Наташа и тоже высунулась на посмотреть.

— Твой справа, мой слева, — прошептал Хоукай, когда шпионка налюбовалась на спины и затылки двух террористов, остановившихся рядом с кабинкой и явно не ожидавших, что оттуда на них нападут.

Помимо этой пары им удалось нейтрализовать всего несколько террористов, но после удача отвернулась от них.

— Так-так-так... Кто тут у нас? Наёмник Клинт Бартон, известный как Соколиный Глаз или Хоукай. И прекрасная русская шпионка Наташа Романова, известная также как Чёрная Вдова. — Белозубо оскалился один из террористов, с натянутыми крест-накрест и на поясе лентами пластида и тряхнул чёрными дредами, когда случайно оплошавшую пару всё же обнаружили и с помощью заложников вынудили выступить в открытую.

— Вы знаете наши имена, а вы кто, многоуважаемый? — Наташа отстранилась от прикосновения чужой руки.

— Вай ме... Стыдно же не знать... — покачал головой руководитель группировки. — Впрочем, вы же у нас птицы совсем иного полёта, куда там обычным невзрачным бандобразованиям и террористам. За нами же пусть обычные толстые любители пончиков гоняются.

Мужчина полушутливо поклонился:

— Шаид Саддафи, к вашим услугам. А вы заработали самые лучшие места на сегодняшнем представлении кровавого театра.

— Но, может быть, мы пойдём по своим делам куда подальше, а вы по своим взорвёте этот торговый центр? — попытался пошутить Бартон, хоть и знал, что-что, а отпускать хоть кого-нибудь из заложников или свидетелей своих зверств никто не собирался.

— Хорошая попытка, Лучник, — хмыкнул Шаид, — но даже если бы ты попросился к нам, а ведь нам может быть и нужен хороший снайпер, ты же работаешь на Фьюри, а с его шавками нам уж точно не по пути.

— Щит? — удивилась Наташа и повернулась к Клинту.

— Сам удивлён тем, что мы подчищаем за Ми-6 их промахи... — пожал плечами Соколиный глаз, чем чуть было не спровоцировал нервную перестрелку.

— Наговорились? — Участливо спросил их террорист и резко гаркнул на подчинённых: — В центр рядов, чтобы все их видели. Прикрепить «жвачку» и расстрелять.

«Три... Два... Один... Ноль... Вперёд!» — про себя досчитала Наташа и острым каблуком ткнула в ногу державшего её террориста. Тот от неожиданности и боли отпустил плечи шпионки, а она, не теряя ни секунды, вырвалась из его рук и толкнула корпусом второго преступника, готовящегося прикрепить к ней взрывчатку. Дополнительно Романова ударила его головой в кадык и в текучем движении ускользнула в сторону от раздавшейся очереди.

В это же время Клинт лягнул одного из террористов и укусил за ухо второго и, освободившись, отскочил за полки торговых рядов. Оттуда раздался цветистый восточный мат и хрип перерезаемого горла. Ещё через пару секунд что-то со свистом проблеснуло в воздухе и скрылось под потолком. И тут же банда террористов познала на собственном опыте, что же испытали в древности штурмовавшие, осаждавшие укреплённые замки под градом стрел.

Конечно, это был довольно жидкий и разреженный дождь из металла, пусть изредка и ослепительно вспыхивающего, пускающего сеть или сонный газ, или ударяющего электрическим разрядом, но хитроумная уловка Соколиного Глаза дала необходимое время и сумятицу в рядах врага. Шпионка и наёмник устроили охоту уже в открытую, а поспевшие на маячок одного из убитых британских агентов иностранные спецслужбы докончили дело и, совместно с засевшими вокруг здания торгового центра полицейскими, освободили заложников.

Но представительство Ми-6 так и не нашло ни жёсткого диска с данными, которые не должны были существовать, ни шпионки, ни агента Щита. Лишь стрелу с красным оперением, уткнутую в одну из витрин и прижимающую чек с язвительной надписью на рубиновое колье.

* * *

— И как это понимать? — удивилась Наташа, когда они выбрались из торгового центра и устроились передохнуть на крыше здания в одном из отдалённых районов города, и Клинт с довольной улыбкой на всё исцарапанное и окровавленное лицо протянул ей рубиновое колье.

— Это твоё. — Хмыкнул Хоукай, разглядывая спектр эмоций на точно также измазанном и усталом лице рыжей шпионки.

— Да? А как же стрела в лоб? — шпионка уже почти без опаски приняла украшение из рук своего несостоявшегося убийцы. — А всё-таки, по какому поводу?

— Хотя бы потому, что, кажись, за всей этой суматохой, вы остались без своего лелеемого компромата. — Пожал плечами Клинт. Чтобы устроить фишку с «дождём из стрел» ему пришлось разобрать жёсткий диск, из-за которого за Наташей и охотились.

— И ты решил от меня откупиться этим? — Удивлённо подняла брови Чёрная вдова и слизнула стекающую со лба на губы кровь.

— Не только. — По хитрой, пусть и несколько кривой ухмылке Бартона было ясно, что у Лучника остались ещё сюрпризы в рукаве.

— Дай угадаю. Ты решил пойти против воли директора шестой интер... как-то там, — Наташа сделала руками воздушные кавычки. Название организации, под руководством одноглазого разведчика давно стало притчей во языцех и перестёбывалось агентами всех разведывательных и контрразведывательных организаций во все тяжкие, — и всё-таки не убивать меня?

— Это я решил давным-давно. Сейчас я просто хочу устроить для одной Вдовушки экскурсию по одной летающей вечно падающей в воды Гудзонского залива махине.

— Даже так? Наверно это будет интересно.

* * *

Фьюри был зол на задержку и абсолютно противоположный результат выполнению задания. Но очарование рыжей шпионки смогло пробить твердокаменную броню скептицизма и недоверия одноглазого директора Щ.И.Т.

Колье же Наташе не удалось сохранить в целости, и оно было распилено и продано по частям в разных странах мира, а на вырученные деньги экипаж хеликеера шумно, но скрытно от руководства гулял около недели, всё же бывший цирковой воспитанник знал толк не только в убийствах, но и в претензионных кражах.

А сам Бартон обрёл не только друга и напарника, но и широчайшие познания в славянской кухне и русском мате, а также том, какое же нижнее бельё носит весь экипаж хеликеера, когда Наташа после разудалой исконно русской пьянки, чуть не утопила летающую базу, попросив «порулить» у уже изрядно набравшегося штурмана хеликеера.

Трусы со щитом Капитана Америки в виде раппорта** и шорты с базуками стали украшением коллекции компромата на начальство Хоукая.

____

*Ассони (asszony) — один из вариантов вежливого обращения к женщине на венгерском языке.

**Раппорт — повторяющаяся часть рисунка на тканях.