Время вспять (джен)

Еще до становления Самары, как крепости в 1586 году (XVI век (Самарский городок)) князем-воеводой Григорием Осиповичем Засекиным, на стрелке между реками Самара (Самар) и Волгой существовал небольшой населенный пункт, названный по древнегреческим записям путешественников Самар с конца I-ого тысячелетия до н.э.⁽¹⁾ Что только не было со столицей Самарского края (области): крепость на Волге, восстания Стеньки Тимофеевича Разина (1667-1671 года), Емельки Ивановича Пугачева (1773-1775 года), мятежа чехословаков (1918 год), КОМУЧ (Комитет членов Всероссийского Учредительного собрания), освобождения красноармейцами (7 октября 1918 года), роль военной столицы в годы Великой Отечественной войны (1941-1945 года) и одного из крупнейших промышленных центров Советского Союза и современной России (с 40-х годов XX века до наших дней). Но тогда, две тысячи лет назад, здесь правил клан бессмертных, которым покланялись местные жители, считая их богами и вождями. Члены клана были вампирами. Решили они плиту создать, чтобы управлять упырями праславян, так как в те времена была междоусобная борьба между кланами бессмертных за власть.

— Братья. — молвил предводитель клана Лагов с глазами цвета голубой лагуны — Сегодня свершится наш план. Много лет наши ученые-братья искали способ окончания распрей кланов бессмертных. И вот Верховный Совет нашёл решение. Я глубоко признателен и благодарен Вам, что вы выбрали меня и мой Род на роль правителей. Проливая свою кровь над священной плитой, я Валерий Лаг, глава клана Лагов назначаю себя и своих прямых потомков королями и правителями бессмертных. Кровь за кровь — царский род.⁽²⁾ Да будет так во веки веков.

Кровь вампира-стратилата полилась из ритуального ножевого пореза ладони на плиту, и впитаясь в камень, осветила белым светом капище. Но был среди князей кланов Верховного Совета предатель. Он решил убить Валерия и его беременную супругу из числа смертных, и самому захватить власть. Через три дня Сергею Распутному главе клана Распутных, одного из представителей Верховного Совета, удалось убить царя и ритуально выпить его кровь, став стратилатом-царем. Сестра Валерия, Елена Лаг, узнав про предательство своего жениха Сергея, спрятала свою беременную невестку Анастасию от совета. Вампиры, узнав о предательстве одного из членов Верховного Совета, изгнали его из своего состава, предупредив, что Земля круглая и ему это предательство еще аукнется и кровь вернется прямому потомку царя. Предатель, потеряв все, жил еще много лет, подстраиваясь под существующую систему простых людей и потребляя кровь своих жертв и слуг-пиявцев. Пока, летом 1918 года, его, командира-белогвардейца, не ранили шестифунтовой пушкой два брата красноармейца Сергей и Матвей Иероновы.

— Вот теперь и мы твою кровь попьем, буржуйная мразь — сказал Сергей (Серп) Иеронов. Стратилат выполнил приказ младшего Иеронова и дав им испить своей крови сделав их стратилатами, хотя предполагал что царская кровь не дастся под приказ дать испить своей крови, но не знал предатель что это своего рода защита кланов. Вне клана кровь может требовать выпить любой пока она не вернется обратно в ее семью, и только у членов царского клана невозможно приказать дать выпить их кровь, поэтому и пришлось ему убить Валерия Лага и через специальный черный ритуал выпить у трупа кровь. Шло время, Серп пытался контролировать жажду (своего рода тоже защита, только члены рода могли контролировать свою жажду и силы) в отличие от своего брата Молота (Матвея). Дошло до того что в тридцатых, майор НКВД Серп Иванович Иеронов, сдал своего старшего брата в застенки НКВД пытая голодом. Через некоторое время второй Стратилат умер от голода, а Серп стал единственным Стратилатом Куйбышевской области вплоть до лета 1980 года.

А в это время, после предательства, Анастасия Лаг родила сына — Александра, сменив фамилию на Лагуновы. Елена Лагунова приглядывала за своим племянником, но была проблема: Саша Лагунов не был вампиром. Кровь царского клана бессмертных уснула в Лагуновых. А сама история стала легендой семьи. Год за годом, век за веком, Елена Лагунова наблюдала за потомками своего погибшего старшего брата, вплоть до рождения в 1967 году в семье Сергея Петровича и Веры Васильевны Лагуновых младшего сына Валеры, характером похожего на своего далекого предка и брата Елены. Вампирша приглядывала за ними и видела как погиб Денис Лагунов, старший брат Валерки, как Валерка боролся с вампирами-пиявцами в пионерском лагере «Буревестник», его симпатию к Анастасийке Сергушинной, дружбы с вожатым Игорем Корзухиным и пионером Левой Хлоповым и борьбы с Серпом Ивановичем. Она видела, как младший Лагунов поверг стратилата и вернул кровь царского Рода вампиров в свою семью став стратилатом царской крови.

— Ты отомщен, Валера. Наша кровь вновь течет в твоем потомке Валерке Лагунове. Кровь за кровь — царский Род

Примечания:

Ну как вам. Это мой первый фанфик по сериалу. Не судите строго.

1) Информация не подтверждена археологами и историками, но для фанфика я взял эту легенду

Вернуться к тексту

2) В будущем девиз Лагуновых в этом фанфике

Вернуться к тексту

Примечания:

Информация по фанфику что есть что

Структура власти:

Стратилат-царь, ему подчиняется Верховный Совет (законодатель и Верховный суд) состоящий из князей глав кланов большой десятки, а также стратилаты-наместники (посадные (городские) и деревенские) и армия вампиров-пиявцев. У членов Верховного Совета, а также стратилатов-наместников в подчинении находятся вампиры-пиявцы, а у тех «тушки» обычные люди-слуги.

Способности Стратилата-царя:

1. Контроль вампирской жажды и сверхспособностей

2. Чтение мыслей остальных вампиров

3. Неподвластность царского рода приказу — просьбе дать испить свою кровь.

4. Возможность принимать человека в свою семью и Род, делав при этом его вампиром

5. Переносимость солнечного света без оберегов

6. Лишения Князей-стратилатов и остальных вампиров их сил и жажды. Изгонять их в мир людей.

7. Переносимость серебра, святой воды, Креста.

8. Возможность казнить предателей внутри своей семьи.

9. Назначение наследника

10. Долгожительность

11. Телекинез и повышенное зрение

12. Возможность создания личной гвардии и Армии в случае войны, а также их роспуск и возвращение к человеческой жизни

Наказания:

1. Изгнание с позором

2. Казнь

а. Отрубание головы

б. Четвертование

в. Конная растяжка

г. Посадка на кол в сердце

д. Насильственное питьё и купание в святой воде

е. Расстрел (с появлением серебрянных пуль, до этого отрубание головы)

ж. Выход на солнечный свет без оберега (сжигание солнцем)

з. Сжигание на костре

3. Рабство у пострадавшего или его семьи и клана только виновного

4. Рабство у пострадавшего или его семьи и клана всего виновного клана или семьи

5. Тюрьма

6. Изгнание в мир людей с лишением вампирских способностей без возможности вернуться. (Решать может только Стратилат-царь, с одобрения большинства из Верховного Совета.)

Примечания:

Коментарии, коментарии. Где же вы коментарии. ???????

Конец октября 1983 года. В подвале школы №2 города Куйбышева происходила не шуточная борьба. Тысячелетний темный Стратилат уже два месяца терроризировал жителей Самары как волк в овечьей шкуре. Отец Глеб был известен как целитель, молитвами которого люди излечивались от тяжелых болезней, но на самом деле это был тот самый тысячелетний вампир, которого искали Валера, Игорь, Рита, Валентин Сергеевич и Лёва.

— Ты не знаешь, на что ты способен, Валера. В тебе течет царская кровь. Я хочу тебе помочь узнать всю твою мощь. — молвил Глеб

— Ты не помочь хочешь, а получить власть — ответил Валера

— Вот именно, Лагунов. И для этого мне нужна твоя кровь. — прорычал тысячелетний и вонзил свои когти в грудь Валерки. Подросток повис на правой руке темного, истекая кровью. Глеб, торжествуя, кинул парня на алтарь, где располагалась собранная плита.

— Отпусти их — приказал голос сзади. Вампир обернулся и увидел отца Павла.

— Дождись своей очереди. Ты будешь нужен мне в моей новой системе. — ответил Глеб

— Тысячу лет живешь, а так и не понял, что людей спасает не система, а вера — спокойно сказал отец Павел, идя на стратилата и держа в руках деревянный крест.

— Вот именно, отец Павел. Я живу уже тысячу лет и ни крест, ни святая вода, ни серебро меня не берут — самодовольно и самоуверенно возразил Глеб, двигаясь на священника, но, не дойдя до него пару шагов, отступился, будто нарвавшись на невидимую стену

— Самоуверенность твоя слабость, Глеб. Ты слишком самоуверен. — спокойно заметил отец Павел. Вампир, разозлившись, поднял с пола большой валун и кинул его в священника. Отец Павел увернулся от летящего в него валуна, но споткнувшись о край своей рясы упал

— Игра окончена, Глеб — послышался грозный голос сзади темного стратилата. Обернувшись тысячелетний увидел серьезного Валерку, раны которого зажили. Переговариваясь с отцом Павлом, Глеб не заметил, что было с его пленником. Рита Шарова, одноклассница и подруга Валеры, подползла из-за последних сил к умирающему Лагунову и заставила юного стратилата выпить ее кровь, аргументируя это тем, что и ей и ему осталось жить не много. Подросток, согласившись из-за последних сил, высунул свой вампирский язычок и вцепившись в поднесенную руку девочки пил ее кровь. Отстранившись через пару глотков от потерявшей сознание одноклассницы, Валерка запустил регенерацию ран. Через минуту, резко вскочив с плиты и опустив на нее свои руки, Лагунов заставил свою пролившуюся кровь впитаться обратно в его тело, а потом обратил внимание на темного со словами: — Игра окончена, Глеб

Придя в себя от шока, тысячелетний ринулся на подростка, но юный стратилат царских кровей вовремя свернул в сторону и вампир врезался в стену

— Чтобы получить царскую власть и силу, нужно пролить кровь моих предков на плиту и забрать себе. Я пролил свою кровь, и я же вернул ее себе. Ты проиграл, Глеб, я Стратилат-царь. — гордо сказал Валерка. Темный, озверев, ринулся на подростка, но Лагунов не растерялся и резко схватил врага за горло, оторвав от земли, подняв его над своей головой, и затем резко прижав его к плите. Вампир заорал от боли, охватившей его, а Валерка продолжил: — Это тебе за маму и папу, за Анастасийку, за Лёву. За Игоря, за Веронику, за Риту, за Валентина Сергеевича. Хотел бы я повернуть время вспять и спасти Лёву и Настю от тебя мразь, но это не возможно. Гори ты синим пламенем!

И убрав руку с шеи извивающегося от боли темного стратилата, Валерка отошел от него, а Глеб охваченный огнем вопя и рыча, сгорел. А в это время яркое свеченье охватило Лагунова, заставив его зажмурится. Открыв глаза, через пару секунд, Валерка увидел до боли знакомый пейзаж являющийся ему во снах с лета 1980 года, а обернувшись, увидел знакомый печально известный ему речной трамвайчик «Вергилий», который вез их в лагерь «Буревестник»

Примечания:

Одна из больших частей фанфика. Пожалуйста оставляйте свои комментарии и лайки со ждунами

— Да чушь все это — услышал двенадцатилетний Валерка со стороны ребят.

— «Видно страшилку про горнистку рассказывают. Сейчас Титяпкин начнет про беглых зеков рассказывать. А, уже начал. Хех, знали бы они, что здесь есть вещи пострашнее зеков» — подумал паренек-стратилат

— Да все это место кровью залито. Кровью красноармейцев. — против воли вылетело от Лагунова

— Откуда знаешь? — спросил высокий парень со светлыми волосами

— БиблиотЭка — пропел Титяпкин

— Мне старший брат рассказывал. Он в прошлом году тут вожатым был — ответил Валерка

— Он наверное и сейчас едет? — спросил Беклемишев, тот самый светловолосый парень

— Он погиб — резко ответил паренек с налившимся от злости красными глазами, благо это никто не заметил.

— Бекля, вот кто тебя за язык тянул? — послышался знакомый Валерке голос. Хозяин голоса встал со скамейки и Лагунов опешил. Это был Лева! Лева Хлопов! Тот самый Лева Хлопов, который, можно сказать, погиб на его глазах, истекая кровью от ранения, которое нанес ему Глеб. Казалось, это было только вчера, а он вот, стоит тут перед Валеркой, живой.

— Лева. Лева Хлопов. — протянул парень руку

— Валерка. Валера Лагунов. — проглотив ком в горле, ответил юный стратилат пожимая руку старому-новому лучшему, как он считал, другу. Хлопов улыбнулся, заставив Лагунова, улыбнутся в ответ.

— Вон тот дом видите?

Серёжа Домрачев указал на самый, наверное, красивый теремок: голубой и белый, двухэтажный, с верандой, балкончиком и башенкой.

— Там какой-то старикан живёт, пенсионер. У него есть Чёрная комната. Туда люди заходят — и никто уже никогда не выходит!

Валерка посмотрел на ладненький голубой домик, и по спине у него побежали мурашки. Он вспомнил, КОМУ принадлежит этот дом. Паренек пообещал себе, что он сделает все возможное, чтобы обезопасить Леву

* * *

Через пять минут трамвайчик пристал к берегу. Валерка нехотя поднялся и пошёл, болтая чемоданом. Учителя всегда обращали на него внимание, потому что он был невысокий, худенький и в очках. Учителям казалось, что он нуждается в опеке, иначе его затрут или потеряют. Но Валерка Лагунов в опеке никогда не нуждался.

Жалко, что доплыли так быстро. На корабле было интересно.

Ирина Михайловна вывела свой отряд с причала и собрала в кучу возле ворот — двух железных столбов, над которыми была укреплена дуга железной рамы с железными буквами: «Пионерлагерь «Буревестник». Ирина Михайловна принялась по списку проверять свой отряд: пятнадцать мальчиков и пятнадцать девочек. Все после пятого класса, только школы разные, хотя из одного района, и почти всем по двенадцать лет. Валерка разглядывал опустевший речной трамвайчик — изящный, будто огромная игрушка, а мальчишки глазели на памятник у ворот — на гипсовую скульптуру девочки-горнистки. Валерка ещё на трамвайчике отметил и запомнил, как в его отряде зовут самых шебутных и горластых мальчишек, которые умели знакомиться мгновенно и ничего не стеснялись.

Парнишка по фамилии Титяпкин заглянул гипсовой горнистке под юбку и с сожалением сообщил:

— Блин, там всё заделано!

— Ты урод, Титяпкин! — возмущённо завопили девочки.

Имени Титяпкина никто не знал, да с такой фамилией имя и не нужно.

Другой мальчишка — Серёжка Домрачев — сказал:

— У нас закон такой был: кто шишкой ей в горн попадёт, чтобы шишка внутри осталась, тому будет счастье.

Серёжа Домрачев провёл в лагере «Буревестник» первую смену и теперь приехал на вторую. Он всё знал о «Буревестнике».

— Я щас шишку найду! — заметался мелкий юркий мальчишка, похожий на неукротимого лягушонка. Его звали Женя Гурьянов, а кличка была Гурька. — Я каждую ночь сюда стану ходить! Я ей полную трубу шишек набью!

— Гурьянов, вернись на место! — рявкнула Ирина Михайловна.

— Кидай не кидай, всё равно ни хрена не сбудется! — буркнул высокий губастый мальчик с недовольным лицом. Мальчика звали Веня Гельбич.

— Законы всегда сбываются! — возразил Колька Горохов. — Чё, не верите? Сами увидите! Кто не верит — тем же хуже!

— У горна воронка неглубокая, там шишка не застрянет, — рассудительно заметил крепкий русоволосый мальчик, которого звали Лёва Хлопов.

— У нас у одного пацана застряла, — возразил Серёжа Домрачев. — Он домой вернулся, и ему родаки велик купили.

— Запомните, ребята! — громко объявила вожатая. — Мы — четвёртый отряд! Сейчас мы идём в четвёртый корпус! Разберитесь по парам!

— Фиг ли как в садике-то! — обиделся Славик Мухин.

Ирина Михайловна сама без обсуждений расфасовала мальчишек по парам. Валерке достался Серёжа Домрачев.

Ребячья суматоха под гипсовой горнисткой потихоньку разряжалась: вожатые уводили свои группы в жилые корпуса. Сначала забрали младших — шестой и пятый отряды, потом Ирина Михайловна возглавила шествие четвёртого отряда. От ворот в глубину лагеря тянулась Пионерская аллея — обсаженная кустами акации и обставленная большущими застеклёнными стендами. Вдоль аллеи, как вдоль городской улицы, возвышались фонари.

К четвёртому отряду, расслабленно растянувшемуся по аллее, вдруг подскочила похожая на девочку тётка с пионерским галстуком.

— Чего такие кислые? — бодро крикнула она. — По маме заскучали? Ну-ка давай речёвку! — И она заорала: — Кто шагает дружно в ряд?!

Все знали эту речёвку.

— Пионерский наш отряд!.. — вразнобой отозвались девочки.

— Мальчики, не слышу вас! — подхлестнула тётка. — Дружные!

— Умелые… — вяло и нестройно ответили пацаны.

— Честные! — требовательно проорала тётка.

— И смелые! — прокричали мальчишки.

— Наш девиз всегда таков!

— Будь готов! Всегда готов! — уже слаженно закончили пацаны.

— Вот теперь правильно!

Тётка потрепала по затылку Титяпкина и понеслась дальше.

— Это что за дура? — негромко спросил Титяпкин.

— Свистуха, главная вожатка, — сказал Серёжа Домрачев.

* * *

Через пару минут Игорь Александрович, второй вожатый Валеркиного отряда, и Ирина Михайловна завели ребят в четвертый корпус и дети, разделившись на звенья, разбежались по палатам

— Нормальная палата, — озираясь, подытожил Лёва Хлопов.

Его слова прозвучали как команда «Вперёд!».

Гурька отшвырнул свой рюкзак-колобок и полетел к окну.

— Моя! — завопил он, звездой упав на койку.

Валерка знал, что койки под окном всегда считаются самыми лучшими. Почему — неизвестно. Однако лично Валерке больше нравилась койка в углу, и он молча поставил на неё свой чемодан. И второго соседа нет, и выход рядом, и удобнее делать домик из простыни, чтобы укрываться от комаров.

В пионерлагерях Валерка бывал уже много раз — с третьего класса ездил. Папа считал, что Валерка слишком много читает и ему не хватает общения со сверстниками. Валерка не спорил, хотя в лагерях ему было скучновато.

Другую койку под окном тотчас занял Титяпкин: плюхнулся задом и принялся вертеться туда-сюда, словно ввинчивался для более надёжного закрепления. Но к Титяпкину вдруг не спеша подошёл Лёва Хлопов.

— Слушай, — проникновенно сказал он. — Я футболист, я бегаю, у меня лёгкие вот так разработаны, — Лёва руками показал перед собой нечто вроде женских грудей. — Мне кислород нужен. Пусти меня к окошку, а?

Услышав это, Валера хмыкнул, прямо как три года назад. Титяпкин обомлел. Лёва, безусловно, был сильнее всех в палате, но дело не в этом. Даже за такое короткое время само собой определилось, что к Лёве в их только что сплотившейся компании уже все прислушиваются. Лёва незаметно становился признанным командиром. И как теперь быть бедному Титяпкину? Поссориться с Лёвой, когда остальные задружились?

— Да за мах! — залихватски заявил Титяпкин, словно уступить Лёве ему было в радость, и ловко перепрыгнул на койку напротив.

— Эту я забил! — обиженно закричал Славик Мухин.

— Я с Лёвкой! — заорал ему Титяпкин. — У Лёвки кислорода нету!

— Пошёл в жопу! — Славик без аргументов столкнул Титяпкина на пол.

— Ты чё? — разозлился Титяпкин. — Пойдем, выйдем!..

— Это Славика кровать, — осуждающе заметил Титяпкину Лёва.

Рассудительному Лёве не хотелось иметь рядом придурка Титяпкина. А Титяпкину глупо было ссориться с Лёвой из-за койки Славика, если уж он не стал ссориться из-за своей собственной койки. Но Титяпкин почувствовал, что унижен. Ему требовалось отыграться. Его взгляд пронёсся по палате и остановился на Валерке — маленьком и в очках. Очкарики — все слабаки и дристуны, в этом Титяпкин не сомневался. А место в углу вроде неплохое.

Валерка сидел на полу, перекладывая из открытого чемодана в тумбочку аккуратно свёрнутый свитер и парадную одежду — белую рубашку и синие школьные брюки. И строил «домик от комаров». Титяпкин перескочил через кровать Серёжи Домрачева и с ногами взгромоздился на кровать Валерки, будто обезьяна на ветку.

— Это чё такое? — спросил Андрей Титяпкин

— Домик от комаров — ответил хмурый Валерка

— Я здесь буду! — сообщил он. — А ты вали на пустую!

Он указал на пустую койку возле восьмого мальчика, безымянного.

Валерка понял, что назревает схватка, и встал. Сердце его колотилось.

— Сам иди! — ответил он.

— Ты чё, очкастый, оборзел? — Титяпкин вёл себя, как шпана.

— Ты там не сидел, Валерыч! — поддержал Титяпкина Колька Горохов. — Жопу поднял — место потерял! Правил, что ли, не знаешь?

— Вам не подраться, нам не посмотреть! — крикнул издалека Гурька.

— Дёрни отсюда, Титька! — прорычал Валерка.

Пацаны бессовестно заржали, и даже Лёва, со странным выражением лица, будто пытался что-то вспомнить, улыбнулся. У Титяпкина от обиды запрыгало лицо. Он ринулся к Валерке, сжимая кулаки.

— Титяпа, лучше займи крайнюю койку, — с улыбкой распорядился Лёва.

Титяпкин был удовлетворён, хотя получил, в общем, то же самое место, против которого так бунтовал. Направляясь к своей новой койке, Титяпкин обернулся и бросил на Валерку огненный взгляд.

— А с тобой, очкастый, сёдня вечером махач будет, понял?

— Закрой рот — кишки простудишь, — неустрашимо ответил Валерка, как полагалось у пацанов, хотя на угрозу ему было пофиг, если бы он хотел, мог бы размазать и досуха выпить задиру, но Лагунов не хотел светиться своими способностями.

* * *

Полчаса, спустя ребята, собравшись и переодевшись в парадную форму, устремились на линейку в честь открытия олимпийской смены. Минут пять была никому не интересная перекличка-знакомство с отрядами, но потом слово взяла та самая «Свистуха»

— Теперь и нам надо назвать себя. Знакомьтесь, ребята!.. Самый строгий человек нашего лагеря — старший воспитатель Родионова Марина Фёдоровна! Похлопаем!

Отряды похлопали старшей воспитке, которая в ответ помахала рукой, а потом похлопали Колыбалову Николаю Петровичу — директору лагеря, Захваткину Руслану Максимычу — физруку, и Носатову Валентину Сергеевичу — доктору. Запомнить имена-отчества и должности никто и не пытался.

— А вот самый главный человек в нашем лагере! — Свистуха повернулась к сухопарому старику в пионерском галстуке. — Это Серп Иваныч Иеронов!

Валерка вздрогнул от имени стратилата, а отряды заинтересованно ждали разъяснений.

— Серп Иваныч — ветеран Гражданской войны! Он пенсионер союзного значения! — Свистуха обвела отряды восторженным взглядом. — Над таким вот замечательным человеком наша дружина берёт своё шефство! Салют!

Лагунов подумал: — «Ага, конечно. Над вампиром-стратилатом шефство. Ну, ничего, Серп, я тебя уничтожу. И чем раньше, тем лучше»

Свистуха вздёрнула руку ко лбу, и все отряды тоже отсалютовали.

— Серпу Иванычу мы предоставляем почётное право поднять флаг Олимпийской смены! Ваше слово, товарищ Иеронов!

Высокий Серп Иваныч чуть склонился к микрофону.

— Здравствуйте, ребята, — просто сказал он. Голос у него был густой и красивый, но Валерка не повелся — Надеюсь, я вам тут в лагере мешаться не буду. Видели, наверное, голубой домик с красной крышей? Это моя дача. Вот такой я помещик. Заходите в гости, угощу чаем с печеньем.

— «Заодно и обращу вас в своих слуг» — про себя добавил Валерка.

Пионеры нерешительно засмеялись. Никто, конечно, и не думал вот так запросто завалиться в гости, но за приглашение, как говорится, спасибо.

Валерка вновь стоял в первом ряду и неплохо видел старикана. Вот он опасный вампир. Люди бегите!!!

— Серп Иваныч участвовал в революции и освобождал наш город! — сбоку крикнула в микрофон Свистуха.

— Да вы уж, наверное, и не помните про эти события, — смущённо сказал Серп Иваныч, заранее извиняя пионеров.

— Помним! — зашумели отряды: приятно было оказать уважение такому дружелюбному и скромному человеку.

— А кто освобождал наш город, ребята? — опять влезла Свистуха.

— Чапаев! — воодушевлённо закричали со всех сторон.

Чапаева-то не забудешь: возле куйбышевского драмтеатра громоздился большой памятник — Чапай на коне и куча всяких солдат с винтовками⁽¹⁾.

— А кого прогоняли? — лукаво спросил Серп Иваныч.

— Белых!

Понятно, что белых, а не фиолетовых. Но белые-то были разные. Для Валерки давняя Гражданская война была прекрасной и героической сказкой, от которой щемило сердце. Валерка много читал о том времени.

— Прогоняли интервентов, — негромко сказал он.

Иеронов, конечно, услышал Валерку

— Так кто сказал? — сказал старик

Четвертый отряд быстро показал на Валерку. — Вон тот, в очках!

Валерка одеревенел. Эх, надо было молчать!.. Ничего хорошего не бывает, когда высовываешься со своим мнением! Как он не может это запомнить

Серп Иваныч подошёл к Валерке и положил ему руку на плечо.

— Молодец! — негромко и с чувством похвалил он.

Валерка взглянул в тёмные глаза старика. Печальные глаза Серпа Иваныча словно бы видели всё на свете. В них таилась бездна, будто он, Валерка, смотрел в телескоп, проваливаясь в высокую пропасть ночного неба, только в той пропасти не было мерцающих звёзд — один лишь чёрный дым. Черный, жаждущий человеческой крови дым

— Мы вместе флаг поднимем, — оборачиваясь, объявил отрядам Иеронов.

Отряды взволнованно загудели: повезло же очкарику!.. Серп Иваныч взял Валерку за руку, как внука, и повёл к мачте, что была вкопана на краю площадки. Валерка чувствовал, что весь лагерь смотрит на него.

Вдоль мачты на роликах был натянут трос, а к тросу прицеплено красное знамя. Старшая вожатка незаметно подала знак радиотехнику, и в динамиках вдруг пронзительно затрубили горны и загрохотали барабаны.

— Тяни верёвку, — усмехнулся Серп Иваныч. — Не бойся.

Валерка начал перебирать трос, поглядывая на стратилата, и красный флаг поехал в высоту. На верхушке мачты он развернулся и заполоскался в яркой солнечной синеве. Все пацаны и все девчонки пионерлагеря «Буревестник» смотрели на знамя, задрав головы. Пятиконечные звёзды, клятвы и всякие будённовки давно превратились в надоевшую, бессмысленную и обязательную глупость — и для детей, и для взрослых, — но в поднятом флаге всё равно сохранялось что-то честное, чистое, настоящее. Как в городских голубях, которые роются в помойках и клюют на тротуарах шелуху семечек — но могут вдруг полететь.

— Будь готов! — крикнула Свистуха, вздёрнув руку в салюте.

— Всегда готов! — в раскат отозвались отряды.

Валерка возвращался в строй, ощущая, как весь лагерь завидует ему. Валерка встал на своё место между Славиком Мухиным и Юриком Тонких и попытался превратиться ни в кого, чтобы на него перестали пялиться.

— Зашибонско, Валерьяныч! — жарко зашептал ему сзади Титяпкин.

Валерка понял, что Титяпа уже расхотел устраивать махач с человеком, который внезапно овеялся такой славой. Мальчишке же хуже будет.

* * *

После линейки, переодевшись, все пошли ужинать, а завтра, как помнил Валерка, Горь -Саныч выпросит у физрука футбольное поле где ребята будут гонять мяч, а вечером, после небольшой перепалки, Лева станет вампиром-пиявцем

— Надо будет с ним поговорить — прошептал про себя Валерка ложась спать

Примечания:

https://fs.tonkosti.ru/2p/ky/2pky99pl0lc0gk8ww4wsg40wc.jpg

Памятник Чапаеву в Самаре (Куйбышев)

1) https://fs.tonkosti.ru/2p/ky/2pky99pl0lc0gk8ww4wsg40wc.jpg Тот самый памятник

Вернуться к тексту

Примечания:

Вторая глава подряд за сегодня. Комментарии, лайки и ждуны пожалуйста.

Игорь Саныч вёл мальчишек своего отряда на стадион играть в футбол.

— Старшаки говорили, что в прошлом году вместо стадика был бассейн, — на ходу рассказывал Серёжа Домрачев. — Только однажды девки купались там после пацанов, и одна от воды сделалась беременной. Начальника лагеря чуть в тюрьму не посадили. Он приказал закопать бассейн.

Пацаны, если честно, не очень-то представляли, как у девок происходит процесс беременья. Для пацанов драматическая история преобразования бассейна в стадион выглядела вполне правдоподобно. Жизнь трудна.

— Не было никакого бассейна! — не очень уверенно возразил Гельбич, но на него никто не обратил внимания.

Каждую смену в лагере проводился футбольный чемпионат. В нём всегда побеждала команда старшего отряда — первого или второго. Команды старшаков состояли из таких «белазов», одолеть которых никто не мог. Но Лёва Хлопов, вооружённый теорией футбола, дерзнул сломать эту традицию.

— В футболе важны не мускулы, а мозги, — убеждённо говорил Лёва пацанам из своей палаты. — Когда игроки умелые, а команда сплочённая, можно сокрушить любого соперника. Главное — навыки и воля к победе.

Воля к победе имелась у всех, а навыками Лёва обещал снабдить.

— Я такие приёмчики знаю — любого обведёте, — заверил он.

Лёва вступил в переговоры с Игорем Александровичем. Корзухину очень понравился замысел Лёвы. Игорь, в общем, не знал, чем занимать пионеров, когда ему как вожатому надо их чем-нибудь занимать. Да и скучно было следить за играми детей, когда сам уже вышел из детского возраста. С собой в лагерь Игорь прихватил пару книжек фантастики. Можно почитать, пока мальчишки поглощены своим делом и не нуждаются в надзоре.

Игорь отыскал Руслана, главного физрука и хозяина стадиона.

— Слушай, выдели мне поле раз в день на час, — попросил он.

— На кой?

Игорь объяснил. Руслан легко согласился: если стадион занят другими, то и ему работы поубавится. Но на всякий случай он предупредил:

— Там одни ворота шатаются. Если твои дэбилы повалят их — сам вкапывать будешь.

Лёва запланировал ежедневные матчи между своим звеном и звеном Веньки Гельбича. В этом противоборстве Лева рассчитывал оценить качество всех игроков, чтобы потом организовать отрядную сборную из одиннадцати человек. На чемпионате в конце смены эта натренированная команда вышла бы против «белазов». И тогда выяснится, что важнее: интеллект или сила.

Узнав об инициативе Игоря, Ирина разъярилась.

— Это не занятия с детьми! — прошипела она. — Ты, Игорь, таким образом, просто отлыниваешь от обязанностей!

— У нас же олимпийская смена! — демагогически ответил Игорь.

А пацаны дружно поддержали идею. Футбол-то интереснее, чем уборка шишек на «трудовом десанте», репетиции спектакля в защиту мирного неба или написание писем иностранцам в Школе Интернациональной Дружбы.

— Нечестно! — сразу разоралось звено Гельбича. — Нас семь, а вас восемь!

— Я могу не играть, — робко предложил Юра Тонких.

— Хорошо, Юрик, будешь запасным, — охотно согласился Лёва.

Всё равно от этого стручка никакой пользы.

А Валерку футбол не воодушевлял. Нужно было подумать как спасти Левку от Серпа. И была у него одна идея, но нужно было согласие самого Хлопова.

* * *

Крепко утоптанный стадион окружали длинные лавочки для зрителей. Разметки на поле не имелось. Ворота стояли пустые — просто два столба и перекладина. Игорь Александрович вывел пацанов на стадион.

— Всё! — он беспомощно развёл руками. — Больше ничем помочь не могу.

В футболе Горь — Саныч ничего не понимал и не скрывал этого.

— Дальше я сам, — солидно ответил Лёва.

Пока болваны Гельбича нагоняли мяч на ноге, Лёва занялся теорией.

— Гурька, ты будешь вратарём, — сказал он.

— Нет! — завопил Гурька. — Я голы забивать хочу!

— Ты самый ловкий, — терпеливо объяснил Лёва. — Без тебя нам капец.

В душе Гурьки азарт боролся с тщеславием, и победило тщеславие.

— Ладно, — снисходительно согласился Гурька.

— Значит, слушайте дальше, — продолжил Лёва. — Серый и Колян, вы будете защитниками. Вы должны охранять наши ворота.

— А голы забивать? — заревновал Колька Горохов.

— Голы забивают нападающие.

— Делай меня нападающим!

— Все будут по очереди.

— Тогда давай считаться, чтобы по правилам было!

— По правилам — это меня слушать! Я капитан!

— Да зажрись ты своим футболом! — рассвирепел Горохов, ушёл в сторону и от досады принялся пинать землю.

— Титяпкин и Мухин, вы нападающие.

— Я их всех снесу! — пообещал Титяпа. — Их всех отсюда в морг увезут!

— А мы с Валеркой — полузащитники. Мы в середине поля.

Юный стратилат играть вообще не хотел. Смысл, если он все равно быстрее пацанов. Тем более термин «полузащитники» Валерке никогда не нравился. И защитником-то быть скучно, а тут вообще только половина задачи! Выходит, по-настоящему в футбол будут играть лишь Титяпа и Славик! Но спорить Валерка не стал.

— Подавайте мяч, Горь — Саныч! — распорядился Лёва. — Мы готовы.

Игорь Александрович вышел на поле и положил мяч посередине. С одной стороны к борьбе изготовилась команда Лёвы, с другой стороны — команда Веньки Гельбича, у которого все игроки, не мудрствуя лукаво, были нападающими, и потому слитная кодла гельбичей выглядела куда более опасной, чем технично расставленная команда Лёвы. Корзухин сунул в рот свисток, позаимствованный у физрука, и свистнул.

Гельбичи ринулись к мячу, Вовка Макеров точным ударом сразу послал его вперёд, и гельбичи ломанулись напрямую, расшвыряв Титяпу и Мухина. Лёва отважно метнулся на перехват, повалив пару гельбичей, и Валерка тоже побежал куда-то наугад, ещё не соображая куда. Колька Горохов трусливо отпрыгнул с пути гельбичей, Серёжа Домрачев затерялся в толпе врагов, и Лёха Цыбастов с разгона ударил по воротам Лёвиной команды. Гурька, вытянув руки, полетел в один угол ворот, а мяч пролетел сквозь другой угол. Гурька упал, вскочил и помчался за мячом, словно хотел отомстить ему, и чем быстрее месть свершится, тем незначительнее окажется поражение.

— Ладно, всё нормально, — утешил своих бойцов Лёва. — Нельзя начинать с победы, это расслабляет, — Лёва тяжело вздохнул и осуждающе посмотрел на гельбичей: — А вы чего всем стадом атакуете? Игроки бывают разные: форвард, хавбек, голкипер, а у вас одни форварды! Так нельзя! Мы же общую сборную готовим, и против «белазов» будем играть одной командой. В ней у каждого своя задача. Её надо отработать.

— Иди в жопу! — ответили Лёве наглые и торжествующие гельбичи.

Никто из своих пацанов Лёве ничего не сказал, но урок был усвоен: правила только мешают побеждать.

Гурька принёс мяч и водрузил его в центре поля.

— Собакам на драку! — заявил он.

Игорь Александрович дал свисток. Снова вспыхнуло сражение. Славик Мухин и Титяпкин оставили свою зону ответственности у ворот и влились в общую свалку, и Лёве тоже пришлось присоединиться. Пацаны вопили, толкали друг друга плечами и отчаянно лягались, пытаясь попасть по мячу. Валерка, боясь разбить очки, бегал вокруг побоища, но не находил способа всунуться в него. Всех футболистов охватила ярость: плевать на команду, плевать на ворота, свои или чужие, главное — влепить кедом, чтобы мяч улетел куда-нибудь к чёрту! А мяч вдруг свечкой взмыл в воздух над толпой, потом рухнул вниз, и Лёва, подпрыгнув, боднул его лбом.

Мяч приземлился прямо перед Валеркой и запрыгал по полю. Юный вампир тотчас метнулся к нему, пнул и погнал перед собой, устремляясь к воротам гельбичей. В воротах, широко растопырив руки, в панике заполошно суетился Борька Подкорытов; лицо у него было белым. А толпа остальных футболистов понеслась за Валеркой, будто дворовая свора за кошкой.

— Стой, очкастый! Стой, падла! — кричали и чужие, и свои.

Титяпа первым настиг Валерку и поддал ему по пятке. Валерка зацепил ногой за ногу и растянулся на животе. Толпа футболистов, бурля, прокатилась над ним, и кто-то наступил ему на руку. Благо она начала регенерировать и пареньку-стратилату не было больно. Битва закрутилась в штрафной зоне гельбичей и потихоньку ввалилась в ворота, затоптав Борьку Подкорытова.

— Это гол, гол! — орали из команды Лёвы. — Зассали, гады?

— Не гол! Не щ-щитово! — орали из команды Веньки. — Борзота!

Валерка поднялся и пошёл с поля. Ему стало неинтересно.

Юра Тонких сидел на лавке рядом с Игорем Александровичем. Вожатый читал какую-то растрёпанную книжку с цветастой обложкой.

— Иди, Тонкий, играй за меня! — зло приказал Валерка.

— Я не хочу…

— Иди, а то в ухо дам!

Юрик поплёлся на поле, а Валерка сел на лавку.

— Не любишь футбол, Лагунов? — искоса глянул на него Горь — Саныч.

— Люблю! — строптиво буркнул Валерка.

Сзади к ним подошёл Валентин Сергеич Носатов — лагерный доктор.

— Угости сигареткой, Игорёк, — попросил он вожатого.

Валентин Сергеич возвращался в медпункт от Серпа Иваныча Иеронова — два-три раза в неделю Носатов навещал всесоюзного пенсионера, чтобы измерить давление. Иеронов — человек пожилой: восемьдесят лет, ровесник века, надо держать здоровье под контролем. А то умрёт в пионерлагере, как Пальмиро Тольятти в «Артеке», и тогда врача попрут с работы.

Затягиваясь сигаретой, Носатов понаблюдал за игрой.

— Какой позор! — с чувством сказал он.

— Чем уж богаты, — пожал плечами Игорь Александрович.

— Веди их ко мне после матча. Надо бинтовать и зелёнкой мазать.

На поле продолжалась битва. Растрёпанная и орущая орава шарахалась от ворот к воротам. Валерка понимал, что основа футбола — передачи, когда футболисты пасуют мяч друг другу, ловко избегая столпотворения, но сейчас никто не хотел уступать мяч, каждый жаждал завладеть им и заколотить гол самостоятельно. Вокруг вертящегося мяча кипело ожесточённое сражение. Пацаны будто фехтовали ногами, расшибая колени и голени своим и чужим. Мелькали красные китайские кеды и расшлёпанные сандалии, летел песок из-под подошв. Использовать руки строго запрещалось, но в кутерьме пацаны поневоле отпихивали друг друга и орудовали локтями. Потеряв самообладание, Колька Горохов вцепился в Лёху Цыбастова.

— Ты чё, тыгыдымский конь! — возмущённо завопил Лёха.

Титяпкин выдернулся с мячом из толпы и, хрипя, понёсся на половину гельбичей, однако его догнали, и он исчез в куче-мале.

Гурьку в воротах от возбуждения разрывало на части. Гурька то бегал кругами, то подпрыгивал и повисал на перекладине, будто на турнике. Если кто-то из гельбичей пробивался на линию атаки, Гурька в полуприсяде скакал перед ним в штрафной зоне и бешено кричал, как герой на расстреле:

— Давай! Давай, сволочь!

А Лёва Хлопов вкладывал в борьбу всего себя без остатка, хотя можно было чего-нибудь и оставить. Лёва играл умело и ловко: подрезал, обводил, легко отнимал мяч, уворачивался оборотом и делал финты. Но бедой Лёвы была самоотверженность. Лёва желал показать класс и вовлечь в игру всех, кто был в его команде. Он щедро раздавал пасы, прострелом или навесиком отправляя мяч товарищам. Он отважно бросался в самую гущу рубилова, не щадил себя, прикрывал своих пацанов от ударов гельбичей и часто падал, оставаясь в корчах одиноко лежать на земле, когда толпа убегала прочь, но потом мужественно поднимался и, хромая, снова рысцой спешил наперерез орде противника. Он задыхался. Его колени кровенели ссадинами, его майка и растянутые триканы были перепачканы землёй, его волосы растрепались, языки на его кедах вывалились. В общем, Лёва играл благородно — не на жизнь, а насмерть. На поле он был «один за всех», но увы, увы: эти «все» не были «за одного». Пацаны сражались каждый за себя, и команда Лёвы неудержимо получала гол за голом. Валерке стало горько за Лёву.

Истерзанный Хлопов собрал пацанов обеих команд в центре поля.

— Вы чего как маленькие? — допытывался он. — Нам не надо побеждать друг друга! Мы учимся играть вместе! Вот ты, Цыбастыш, почему Вовчику не отпасовал? Он же прямо против наших ворот находился! А ты, Юрик, зачем отскочил? Ты должен свою зону караулить! Надо всем заодно быть!..

Мяч лежал на земле рядом с Лёвой. Пацаны нервно переглядывались. Титяпкин не выдержал, рванулся к мячу и пнул. И вся орава тотчас с воем кинулась вслед за мячом, бросив Лёву с его бесполезными поучениями.

Игорь Александрович, заложив книжку пальцем, посмотрел на пацанов, посмотрел на Валерку и понимающе усмехнулся.

— Разочаровался в коллективе? — спросил он.

— Вам нельзя так говорить! — огрызнулся Валерка. — Вы же вожатый!

— Вожатый, но не дурак.

Валерка не ответил, сердито глядя на игру. При чём тут коллектив? Коллектив всегда прав. Коллектив — это команда. Умнее, честнее, храбрее. Но там, на стадионе, разве коллектив? Разве команда? Не команда, а стая макак, дерущихся за банан! Валерка, встав со скамьи и развернувшись, зашагал прочь прогуляться до речки, но у Рейки его нагнал Лева.

— Валер, я хотел спросить. Вы одолели тысячелетнего стратилата, отца Глеба? — спросил Хлопов у Лагунова.

— Лё… Лёва? — опешил Валерка

— Всё тот же Лева Хлопов из 1983 года, оказавшись после смерти здесь в 80-м. — с доброй улыбкой ответил Лев. Валера, не верив своему счастью со слезами на глазах, ринулся в объятья лучшего друга

— Всё хорошо, Валер. Я живой. Всё хорошо — успокаивал своего лучшего друга опешивший Лева.

Мальчишки простояли, обнявшись, около пяти минут, пока юный стратилат не успокоился. Лёвка еще раз спросив победили ли они, слушал рассказ Валерки. Лагунов рассказывал, как он вместе с Игорем нашли последний кусок плиты в поместье Лидии Говши, что она была вампиршей-пиявицей Глеба, про то, как они узнали, что темный тысячелетний стратилат это отец Глеб. Про битву с темным и желание Валерки всё исправить. Лёва молча слушал и удивлялся своим друзьям, а еще больше он удивлялся своим лучшим другом — Валеркой Лагуновым, как мог, такой тихий и застенчивый паренек стать тем, кого Хлопов встретил тогда в школе, осенью 83-го.

— И у меня есть идея, как тебя защитить от Серпа. Но нужно твое добровольное согласие. — закончил свой рассказ юный стратилат

— И что за идея? — спросил заинтригованный Лёва

— Мой Род, древний царский род вампиров Советского Союза. Много веков назад, из-за предательства дружеского клана, мы потеряли вампирскую кровь, и эта история стала семейной легендой. По крайней мере я так думал, но оказалось что это правда, когда я вернул вампирскую кровь обратно в свою семью, победив Серпа. И я как Стратилат-Царь могу принимать в свою семью новых членов, при этом обращая их в бессмертных. Но не в пиявцев, а в членов моей семьи с такими же правами, как и у других Князей-Стратилатов. Я могу обратить тебя и принять в свою семью, но нужно твое согласие. В мире людей ты останешься Левой Хлоповым, но для вампиров-стратилатов ты будешь Левой Лагуновым. — объяснил ему Валера.

— Я согласен — подумав, ответил Лева

— Клянёшься ли ты, Лев Хлопов, хранить честь и верность Роду Лагуновых и мне как Стратилату-Царю и главе клана Лагуновых. — начал Валерка ритуал принятия в род достав из кармана нож-финку

— Клянусь — ответил Лёва

— Клянёшься ли ты, Лев Хлопов, чтить законы и традиции моего клана и всех бессмертных — продолжил юный Лагунов

— Клянусь — отвечает Хлопов

— Я, Валерий Лагунов, Стратилат-Царь бессмертных Советского Союза и глава клана Лагуновых, принимаю Льва Хлопова в свой Род и клан. Отныне ты Князь-Стратилат Лев Лагунов, князь Верховного Совета и мой личный помощник и заместитель — надрезая правую ладонь и давая выпить свою кровь, сказал Валерка. Когда его названный брат выпил его кровь, Лагунов надрезал его правую ладонь и скрепил кровавое ритуальное ручное пожатие со словами: — Кровь за кровь — царский Род.

А Лева-бывший-Хлопов по наитию продолжил: — Да будет так во веки веков

Отныне Лёва Хлопов остался только для смертных, для бессмертных он стал Князем-Стратилатом Львом Лагуновым, членом царского рода и Верховного Совета. Названые братья завершив ритуал пошли обратно, а Валерка кинул окровавленный ножик на середину Рейки от греха подальше.

А в это время в лагере после свечки потеряли ребят.

— Игорь, а где у тебя Хлопов и Лагунов? — спросила Ирина.

— Где? — глупо переспросил Игорь. Они стояли на пустой веранде. Ирина сквозь очки сверлила Игоря гневным взглядом. «Свечка» закончилась, пионеры ушли в палаты.

Игорь вышел на улицу. Солнце уже село, но закат за Волгой не успел угаснуть, и было светло. На Пионерской аллее фонари ещё не горели. В густо-синем небе инфракрасным теплом лучились лохматые кроны сосен.

Странно, куда подевался Лёва? Он был хорошим мальчиком: такие не убегают из дома, не связываются с дурной компанией и не имеют приводов в милицию. А Валерка? С виду тихий, замкнутый паренек.

Игорь топтался на аллее, решая, куда направиться, и заметил шевеление в акации за большим стендом с лозунгом «Твори! Выдумывай! Пробуй!».

— Хлопов! Лагунов! — тотчас наугад окликнул Игорь.

Из-за стенда выбрались Лёва и Валерка.

— Вы где были? — строго спросил Игорь.

Пацаны ничего не ответили, хотя Валерка порывался все рассказать старшему товарищу, но его останавливало что Горь — Саныч вряд ли поверит ему

— Вас все обыскались, — осуждающе сказал Игорь. — Идемте в корпус.

На крыльце на ребят набросилась Ирина.

— Хотите, чтобы вас из лагеря выгнали?! — прошипела она. — Вы где были?!

— Ладно, Ирина Михайловна, не ругайте их, — Игорь попытался утихомирить вожатку.

— Нельзя детям потакать, Игорь Александрович! — отрубила Ирина.

Он подтолкнул Лёву и Валерку вперёд и мельком удивился, какое у Лёвы холодное и твёрдое плечо. Игорь с облегчением водворил ребят в палату.

На следующее утро, Валерка на улице столкнулся со свирепым взглядом Серпа Иваныча

— «Запомни, Серп. Я не кусаюсь, но за друзей и семью убиваю» — сказал про себя Валерка

Примечания:

Как вам воссоединение друзей? Пишите мнение в комментариях

Примечания:

Комментарии комментарии, где же ваши комментарии

Он сидит весь в синяках в углу, под школьной лестницей и тихо плачет от боли. Очки разбиты и валяются где-то в коридоре, горячие слезы застилают голубые мальчишечьи глаза, коленки и живот в синяках, зимняя куртка и нос в крови. Второклассник-октябренок, Валерка Лагунов, кое-как убежал от главных задир его класса: здоровяка Пашки Епихина и его компании. Восьмилетний Лагунов был маленьким и худеньким тихоней-отличником, грушей для битья 2 «А», которого обижали все кому не лень.

— Эй, очкарик, ты че убежал — крикнул нашедший его Епихин

— Не хочет давать списать домашку — заржал подпевала Пашки, светловолосый и прилизанный Димка Марфой

— Так мы сейчас сами ее возьмем — усмехнулся третий из компании задир: Володя Укропов, и, выхватив портфель у Валерки, начал его трясти, порвав лямки и высыпав учебники и тетради Лагунова. Валера, было, дернулся, но его грубо отпихнули и схватили, ударив в кровоточащий нос. Димка пнул его в живот, и парнишка упал на пол скрючившись от боли, а драчуны продолжили избивать и пинать Валерку. Мальчик было, уже потерял сознание, пока не услышал родной спасительный строгий голос: — Что здесь происходит?

Это был Денис Лагунов, староста 9 «А» и всей школы, старший брат Валерки. С ним были его друзья Игорь Корзухин и Димон Малосолов. Задиры резко попятились к стене, а Валерка, быстро встав, пулей метнулся за спину брата

— А м…мы ничего. Просто спросить хотели по уроку. Все мы уходим — проговорил струхнувший Епихин, видя старших и еще старосту школы.

— Спросить хотели, да так что у вашего одноклассника кровь и порванный пуховик? — ехидно начал девятиклассник, — Я с вами только разговариваю лишь потому, что вы младшекласники, будь вы постарше, я бы сам врезал вам по башке и отвел бы к директрисе. А так пока только предупреждаю. Теперь рысью марш отсюда — зло сказал Денис. Епихин и Ко убежали, а старший Лагунов обернулся к младшему братишке и снимая с себя свою куртку протянул ее Валерке со словами: — Отдевай мою, Валер, и пошли домой

— С…спасибо, Дениска — плача проговорил октябренок, отдевая куртку брата и собирая упавшие вещи.

— Ничего. И помни: я всегда буду с тобой — по доброму улыбнулся старший обнимая прижавшегося к нему младшего братишку и вытирая ему нос своим платком.

* * *

Юный стратилат резко проснулся.

— Опять этот сон — пробормотал он, надевая очки и кроссовки, и выходя на веранду. Это было одно из светлых воспоминаний о старшем брате, которые уже давно не приходили в Валеркиных снах.

— ТЫ ОБЕЩАЛ, ЧТО ВСЕГДА БУДЕШЬ СО МНОЙ, А ТЕБЯ НЕТ!!! И все из-за «Буревестника» и Серпа — прокричал пионер, глядя заплаканными глазами на звезды и резко развернувшись, со всей силой от злости ударил по стволу дерева, растущего рядом с верандой четвертого корпуса. Дерево, от удара юного стратилата, отлетело вдаль, вглубь лесопарка на территории лагеря. Но это не помогло, вампиру хотелось крови, и Лагунов рванул в лес за добычей.

Бегая по лесу в поисках какого-нибудь зверька, юный царь бессмертных заметил оленя. Подобравшись, Валера оскалился и кинулся на добычу. Повалив свою жертву на землю, хищник вцепился клыками в шею животного, жадно выпивая его кровь. Хоть кровь животных не насыщает также как человеческая, но утолить голод помогает. Это он понял тогда осенью три года назад, когда впервые столкнулся с полнолунием и со своим новым естеством. Напившись и успокоившись Лагунов, побрел обратно в лагерь.

На следующий день была объявлена дискотека. Пионеры не могли спокойно провести день, ожидая вечера. В 19:00 ребята завалились в лагерный клуб, заиграла музыка и пионеры вместе с вожатыми и персоналам лагеря ринулись в пляс. Валера и Лева не принимали в этом участие, потому что чувствовали что что-то не так. Так и произошло.

На улице резко стало тихо, даже птиц не было слышно. Стояла такая мертвая тишина. Вдруг из-за леса показались шатающаяся фигуры. Когда они вышли на свет от луны, мальчики увидели оживших трупов. Это были зомби-пиявцы из местного заброшенного старого кладбища. Валера и Лева, оскалившись, встали в боевую позу, защищая обитателей лагеря, которые веселились на дискотеке. Мертвяков было около десяти, но и это была серьезная сила против двоих мальчишек, хоть они и были вампирами.

— Один на пятерых — спросил Валерка

— Один на пятерых — согласился Лева. И юные стратилаты, царь и князь, названные братья, ринулись в бой, метаясь между зомби рвя их шеи и выкручивая им головы. Сражение длилось около пятнадцати минут, пока на земле не осталось лежать десять обезглавленных тел и столько же, невдалеке от них, голов.

— Ну, вот Серп и сделал свой первый ход — сказал Валера

— А мы ему показали что не лыком шиты. — ответил Лева, — надо бы от трупов избавится.

— Понесли в лес — предложил Валерка. Названным братьям понадобилась около часа, чтобы избавится от трупов и пойти, наконец, повеселится с остальными ребятами

Примечания:

Как вам воспоминание Валерки? Стоит ли вводить Дениса в качестве воспоминаний как в сериале, и как Вам глава в целом? Напишите в комментариях.

Примечания:

Ни комментариев ни ждунов к предыдущей части. Пусто как в бюджете США и Евросоюза. Не порядок ?????????

Полная версия песни из сериала https://m.youtube.com/watch?v=2yRb-0Z-6A0&pp=ygUP0LTRg9GI0LAg0LzQvtGP

Душа моя, давай вспомним секреты

А смерть забудем, словно сон

В этом мире есть ты и есть я

И мы пройдём вместе через всё

Эта любовь насквозь пробила меня

Сомненья, что раньше не хочу вспоминать

Открывая глаза — я смотрю в пустоту

Ты держи на краю — без тебя упаду

Но так много мы с тобой упустили

В тех мирах, где мы с тобой раньше были

Допивай последний глоток жизни, не на мне вина

Эта ночь может стать последней, душа моя⁽¹⁾

Корзухин Игорь Александрович (Саныч) — студент филологического факультета Куйбышевского Политехнического Университета (КПтИ)⁽²⁾, второй вожатый четвёртого отряда, молодой парень двадцати лет, имеет длинноватые русые волосы и карие глаза, несколько не вписывающийся в коллектив лагеря из-за своего нонконформизма⁽³⁾. Чтобы не ездить по городам и селам Куйбышевской области собирать местные мифы и легенды в качестве практики был направлен пионервожатым в лагерь «Буревестник» как студент-педагог

— Игорь, только представь, сколько там будет девчонок из педфака⁽⁴⁾. Найдешь себе кого-нибудь — сказал его старинный друг Димон Малосолов

— Димон, я учусь на филфаке. У меня практика — собирать мифы и легенды края, а не воспитывать молодежь — возразил Корзухин

— Ты Дэна Лагунова помнишь? Он учился на педагогическом и в прошлом году ездил на практику в «Буревестник», так вот оттуда он приехал с подружкой. Он ведь был одним из лучших в школе, все девчонки к нему вешались, а он, «блюститель правил» этого не замечал — сказал Дима

— И ты пользовался этим, Димон. «Главный бабник» всей школы, конечно я помню. Денис за своим братишкой приглядывал, у них же родители постоянно на работе, вот братья и вместе всегда. А Валерка щуплый и мелкий был, такого всегда только все и задирали, вот Денису и приходилось защищать младшего. Этой весной он погиб при случайных обстоятельствах аккурат через полгода после «Буревестника». Гиблое место, этот лагерь — ответил Игорь

— Вот и выяснишь, так ли это — усмехнулся Дима

* * *

На речном трамвайчике «Вергилий» Игорь сидел вместе с остальными вожатыми и смотрел на ребят. На лавочке, вдоль левого борта, сидит явная шпана, насмехающаяся над одиноким парнишкой в очках. Корзухин хотел было подойти утихомирить пацанов, но из них выделился каштановолосый кареглазый пионер со словами: — Все, хватит ребят

Мальчишка подошел к одинокому пареньку и протянул руку. Очкарик в ответ улыбнулся и принял пожатие

— «Вот так и рождается дружба» — подумал про себя студент вожатый

Три дня спустя понаблюдав за Валеркой Лагуновым и Левкой Хлоповым, Игорь заметил что у ребят есть какая-то тайна и пытался разузнать. Ночью на четвертые сутки пребывания в лагере он, ворочаясь в кровати от дурного сна больше похожего на воспоминания, резко проснулся.

— Как это возможно? — пробубнил про себя Корзухин, тихо одеваясь, чтобы не разбудить соседа, и выходя на веранду покурить, где и встретился с ошарашенными глазами Вероники Несветовой

* * *

Несветова Вероника Генриховна — молодая и симпатичная девушка с каштановыми волосами и карими глазами. Студентка четвертого курса педагогического института. Вместе со своим женихом, по его личному мнению, Александром Плоткиным вожатая пятого отряда в лагере «Буревестник»

— Это отличнейшая возможность практики, Вероника, воспитывать подрастающее поколение в духе коммунизма. Показать им дорогу и направлять в светлое будущее — расхваливался Александр, Вероника лишь ему поддакивала. Саша Плоткин считает ее своей невестой, а спорить с ним себе дороже. Его родители заведующий отдела капитального строительства областного комитета КПСС — отец и заместитель начальника ГорОНО⁽⁵⁾. — мать. Против таких родителей этого мажора не пойдешь. Распределив свой отряд, Ника взяла на себя вести музыкальный кружок лагеря, где была Анастасийка Сергушина и куда хотел записаться, но передумал Валерка Лагунов. Три дня все было нормально, но на четвертый день ей приснился кошмар-воспоминание и она решила выйти на улицу покурить. Закуривая сигарету, Ника неспешно шла в направлении дома четвертого отряда, где встретилась с гуляющим там Игорем

— Игорь. Ника — раздалось одновременно

— Ч… что случилось? Я помню только, как Валера ушел на поиски отца Глеба, а мы отвлекали его пиявцев. Все остальное в тумане — сказала Ника

— Я тоже помню только это — ответил Игорь

— Нам, срочно, нужен Валерка — сказали они хором.

Примечания:

Извините за задержку выхода новой части. Я просто сейчас читаю книгу по сериалу (первый сезон) и ещё у меня параллельно вторая работа по этому фандому. Времени не хватает. Всех с наступившим Новым годом. Дракоши отзовитесь пожалуйста в комментариях, посмотрим сколько нас.

1) OST "Пищеблок"

Вернуться к тексту

2) сейчас СамГТУ (Самарский Государственный Технический Университет) (прим. автора)

Вернуться к тексту

3) Стремление индивида придерживаться и отстаивать установки, мнения, результаты восприятия, поведение и так далее, прямо противоречащие тем, которые господствуют в данном обществе или группе.

Вернуться к тексту

4) Педагогический факультет

Вернуться к тексту

5) Городской Отдел Народного Образования

Вернуться к тексту

Примечания:

Полная версия песни https://m.youtube.com/watch?v=qns-xeeJFMA

Чисто символично что в седьмой части я использовал песню в титрах седьмой серии первого сезона сериала

А моя судьба захотела на покой

Я обещал ей не участвовать в военной игре

Но на фуражке на моей — серп, и молот, и звезда

Как это трогательно — серп, и молот, и звезда

Лихой фонарь ожидания мотается

И всё идёт по плану

Всё идёт по плану⁽¹⁾

Время летит быстро, вот и пролетела лагерная дискотека.

— Ты заметил, на дискотеке Бекля вырядился как образцовый пионер — спросил Лева

— Да, и это меня напрягает. Возможно он пиявец Серпа, но в прошлый раз первым был ты — ответил Валерка

— Видно Иеронов отчаялся, раз перешел к активным действиям — хмыкнул юный князь

— Даже если это и так, нужно выяснить. Сегодня ночью проникаем в кабинет Валентина Сергеича и проверяем его журнал — сказал юный царь

Двое парнишек резво направившись к лазарету и проникнув внутрь через окно, открыли журнал:

«Александр Беклемишев. Пятый отряд. 1965 года рождения. Головокружение, небольшой кашель. Здоров. Выписан 22 июля 1980 года»

Но Валерка, не поверив, ради интереса, проверить свою теорию, перелистнул страницу назад и увидел пропущенную строку. Вооружившись простым карандашом, Стратилат закрашивал «пустую» строку. Юный Стратилат-Князь удивленно глянул на своего протеже, но Стратилат-Царь знаком показал ему подождать и через пару секунд на месте пустой строки появилась запись:

«Александр Беклемишев. Пятый отряд. 1965 года рождения. Озноб, лихорадка, температура 43°С. Мертв 22 июля 1980 года»

— Бекля пиявец — хмуро сказал Валерка. Лева кивнул

Выйдя из лазарета, ребята увидели как к Сергушинной пристали двое крепких парней и увели ее куда-то. Лагунов рванул за ними.

— Ну и где щенята? — спросила Настя мальчишек. Парни ухмыльнулись в ответ и хотели свернуть девочке руки за спину и повалить на траву, как вдруг на них налетел Валерка

— Анастасийка беги — крикнул он девочке, но тут появился Бекля

— Так, так, так. Ну, надо же, Валерий, какая приятная встреча — начал пиявец, а потом перевел взгляд на девочку, — Какая же красотка — и, схватив Настю, хотел было ее укусить, но на него налетел Валерка и сбил вампира-пиявца с ног.

— Настя беги — повторил Лагунов, а тушки Бекли повалили паренька на землю, подставляя своему хозяину шею парниши.

— Не дергайся, Лагунов, мы подружимся — утробно прорычал Саша, наклоняясь к шее пионера

— Отстань от него, Бекля. Он мой товарищ — сказал появившийся рядом Хлопов. Вампир и его тушки насмешливо глянули на него, держа прижатого Лагунова на траве.

— Как же ты меня достал, Бекля — прорычал, не скрываясь, Валерка и скинув своих пленителей резко встал схватив пиявца за воротник рубашки, угрожая сорвать пионерский галстук. Сашка только сейчас, глядя в красные глаза и вздутые черные вены на лице парнишки, понял, кого он хотел укусить.

— Ты корм, Бекля, жалкий корм. Не тебе, пиявцу, тягаться со мной. Как только смена закончиться, тебя выпьет твой хозяин, и ты умрешь в точении полугода — прорычал юный Стратилат-Царь удерживая в своей руке вампира и вмазав его об ствол дерева прорычал — Чтоб ты больше не трогал Настю, не ты и не другие пиявцы иначе… — оставив угрозу висеть в воздухе, Лагунов отпустил пиявца и тот, поджав хвост, сбежал со своими подельниками.

— Зря ты так Валер, очень зря — покачал головой Лева

— Знаю, Левка. Но я не сдержался — ответил Валера и задумавшись продолжил — надо найти Елену и созвать Верховный Совет.

— Но чтобы не так как в 83-ем — насмешливо сказал Лева. Лагунов в ответ хмыкнул.

1983 год. Лес вокруг лагеря «Буревестник»

Игорь сверился с картой. Они давно сошли с дороги и теперь пробирались через лес. Носатов тоже взглянул в карту, убедился в правильном направлении и двинулся вперед. Ребята пошли за ним, только Валерка немного отстал. Его не оставляло предчувствия беды как только они вышли из «Буханки». Лагунов по-звериному принюхивался, оборачивался на каждый шорох, но ничего подозрительного не было.

За спиной что-то хрустнуло. Валерка увидел, как ветка на дереве встрепенулась, словно с нее слетела птица, но пернатых и близко в округе не было. Лагунов догнал Носатова.

— Валентин Сергеич, я думаю, что он идет за нами — сообщил Лагунов. Не останавливаясь, доктор достал из рюкзака несколько пузырьков и зарядил арбалет.

— Просто скажи, где он — сказал Носатов. Лагунов вернулся мыслями к стратилату. Сосредоточившись заставил работать свое вампирское чутье на полную. Долго не мог распознать стратилата, но через минуту нашел. Слева, в метрах в сорока от них на высоком дубе сидел тот, чье сердце не билось уже тысячу лет.

— Ствол дерева слева раздваивается — шепнул Валерка охотнику и кивнул в нужную сторону. Валентин Сергеич сделав несколько шагов вперед, будто не услышав Лагунова, резко развернулся и выстрелил по месту, куда указал подросток. Друзья увидели, как черная фигура слетела с дерева и скрылась в кустах.

— Это он? — от неожиданности Игорь застыл

— Бегите! — крикнул Валерка и ринулся за стратилатом.

Сначала Валерка гнался за вампиром по земле, но быстро понял что не догонит. Остановившись парень подумал «Я сильный. Я справлюсь» и прыгнул на ближайшее дерево. Теперь Валерка стремительно нагонял стратилата, когда между ними оставалось всего лишь одно дерево, стратилат споткнулся и упал на землю. Лагунов спрыгнул вслед за стратилатом на землю. Древний словно ждал подростка. Валерка, спрыгнув с дерева, схватил стратилата за горло и повалил на землю. Им оказалась темноволосая голубоглазая женщина тридцати девяти лет с хвостиком. Лагунов сначала опешил, а потом с рыком спросил: — Кто ты такая?

— Стратилат-Князь царского Рода, Елена Лагунова. — отозвалась вампирша — Кровь за кровь царский род — добавила следом она. Валерка удивленно отпрыгнул от дальней родственницы.

— Но я думал, что это семейная легенда — удивленно сказал он

— Ну как видишь, Валер, это не сказка — с доброй улыбкой сказала Елена.

Июль 1980-го года. Лагерь «Буревестник»

Валера знал что у его далекой родственницы здесь есть дача. Он быстро находит ее дом и постучавшись, заходит внутрь.

— Елена, это я Валерка. Стратилат-Царь из 1983-его года. Я хотел спасти своих друзей от смерти и оказался обратно здесь в прошлом, в 1980-м году. — крикнул юный Лагунов. Тут из гостиной вышла Елена и кинув удивленный взгляд на паренька попросила того все ей рассказать. Валера выложил ей все как на духу, в конце добавив: — Нам срочно нужно созывать Верховный Совет. Надо решить, что делать с Серпом Иероновым.

— Я сообщу об этом деду Славе — сказала Елена и начала писать письмо в Смоленск, попрощавшись с потомком брата и сказав ему никуда, до приезда первородного, не влезать.

Святослав Вернидубович Кривич (дед Слава) — первородный вампир, как и Валерий с Еленой Лагуновыми, основатель и глава смоленского клана. Князь и член Верховного Совета, регент царского трона до появления наследника. Добрейшей души пожилой могущественный вампир с хорошим чувством юмора. Получив письмо от принцессы и княжны Лагуновой, он вместе со своей семьей стал собираться в Куйбышев.

Через два дня Наталья Борисовна Свистунова объявила на общем построении, что завтра приезжает важнейший человек, ветеран Первой Мировой и Гражданской войн, пенсионер всесоюзного значения Святослав Вернидубович Кривич форма для встречи почетного гостя парадная.

Встречать гостя собрался весь лагерь кроме Иеронова, которому сегодня нездоровилось.

— Это Святослав Вернидубович Кривич — ветеран Первой Мировой и Гражданской войн, пенсионер всесоюзного значения. Он прибыл к нам на неделю. Салют! Будь готов! — объявила Свистунова, показывая на добродушного полноватого дедушку с добрыми карими глазами за очками.

— Всегда готов! — ответили пионеры и воздернули руки в приветствии.

— Спасибо ребята за теплое приветствие. Можете называть меня дедом Славой. Мы обязательно подружимся — тепло сказал Кривич. А потом взглядом нашел в толпе ребят Валерку и встретившись с ним глазами незаметно кивнул ему, мол, встретимся потом

Этим же вечером в доме еще одного пенсионера всесоюзного значения собрались четверо ребят среди которых был и Беклемишев.

— Планы меняются, ребятки. Приезд члена Верховного Совета и еще первородного спутало нам всю игру. Я лично приглашу Валерку Лагунова к себе и выпью его кровь. Тогда, когда умрет младший Лагунов, вся власть над бессмертными будет в моих руках — сказал Серп Иванович и по его дому разнеся жуткий злобный смех.

Примечания:

Добавил деда Славу как эпизодического персонажа. Вампиров средней полосы не смотрел,но слышал. Как вам в целом? Напишите в комментариях. Отзывов очень мало.

1) OST «Пищеблок»

Вернуться к тексту

Примечания:

Да-да, моя фантазия и муз берут некоторые идеи из Поттерианы. Так что не удивляйтесь если встретите отсылки.

Дед Слава поселился в небольшом одноэтажном домике. Домишко не большой: двор с огородом, мансарда. Внутри дома прихожая, зал и кухонька с печкой. Валера постучав в дверь и услышав «Войдите» вошел в дом. Внутри было по особенно уютно, небольшой коридорчик заканчивался залом где были небольшой диван вдоль стены, а за ним, на стене, висел махровый ковер. По центру были, небольшой столик с налитым в два стакана чаем и печеньем, уютное кресло напротив дивана, где и расположился первородный посадив своего гостя на кресло.

— Ну рассказывайте, Ваше Величество. Княжна Елена в письме ввела меня в курс проблемы, но мне бы хотелось услышать из первых уст — начал князь

— Святослав Вердинович, называйте меня, пожалуйста, просто Валерой, так привычнее — попросил Стратилата-Князя, Валерка

— Ну хорошо, Валер, тогда и ты меня называй дедом Славой. Ну, рассказывай — ответил ему дед Слава и Лагунов рассказал первородному обо всем.

— Хм, значит, древнее пророчество сбылось — начал князь Кривич после часового рассказа Валерки.

— Какое пророчество? — спросил юный Лагунов

— «Грядет тот, кто возродит царский Род. Древняя, первородная, кровь вернется из-за небытия. Мальчик с именем основателя своего рода пробудит наследие. Потеря близкого человека столкнет его с последователем предателя. Старший обучит младшего и младший, оберегаемый старшим, воцарится, обретя свой дар. Грядет тот, кто возродит царский Род⁽¹⁾» — ответил появившийся Денис

— Денис? Ты три года не появлялся — спросил удивленный пионер

— Я всегда был и буду с тобой, «Старший обучит младшего и младший, оберегаемый старшим, воцарится, обретя свой дар.», Валерка, мы с тобой связаны кровным родством. — ответил Лагунов своему младшему братишке.

— А что за дар? — спросил Валерка

— У каждого Стратилата-Князя есть определенные способности, свой дар. Я вот могу летать, могу также внушать свою волю собеседнику, уговаривая кого угодно. — начал объяснять дед Слава — Ты можешь влиять на время, видеть и призывать умерших родственников, в частности своего брата.

— Не жалей умерших, Валер, жалей живых⁽²⁾ — сказал Денис

— Но, Дениска, мне без тебя плохо. Я не справляюсь и скучаю — со слезами на глазах обратился Валерка к своему брату.

— Ты не одинок. А как же Хлопов? Вы же теперь побратимы. А Настя? К тому же я ВСЕГДА буду рядом, вот тут — с улыбкой ответил Денис, дотрагиваясь до Валеркиной груди указывая на его сердце.

— Те, кого мы любим всегда рядом с нами, даже когда их уже нет — с ласковой улыбкой сказал дед Слава, наблюдавший за братьями, но потом продолжил: — Ритуал побратимства? Давно я его не встречал, еще со времен меж клановых войн, но это история. Ладно, внучата, придумаем что-нибудь с этим отступником. Утро вечера мудренее.

На следующий день был запланирован любимый пионерами «День Нептуна». Лагунов, на собственном опыте зная, побоялся связываться с водой Рейки и сидел на траве с другими ребятами.

Вечером Валера хотел было набрать из реки воды, но у забора был пойман Серпом Ивановичем.

— Валер, ты что ли? Пойдем ко мне — сказал Стратилат

* * *

— Интересный ты парень, Валерка. Стадным инстинктам не поддаёшься. В этот твоя сила, молодец, но в этом и твоя слабость. Один в поле не воин, как говорится. А чего ты на меня так смотришь? Я правду говорю, долгую жизнь прожил, людей насквозь вижу. И тебя… я же вижу, какая-то боль тебя гложет. Кошки скребут, жить не дают, ведь так?

— Ну… да. — согласился юный Стратилат

— А хотел бы, чтоб всё было хорошо, всё гладко, чтоб друзья тебя понимали, чтоб девчонки взаимностью отвечали, чтоб справедливость вокруг была? Этого ты хочешь? — продолжал тёмный вампир

— Ну… я бы так не хотел. — возразил Валерка

— Почему? — заинтересовался Серп Иванович

— Мне брат всегда говорил: если ты борешься и тебе больно, значит, ты жив. — ответил Лагунов

— Правильно. Иди судьбе навстречу, ничего не бойся. Иди.

— А… что это за судьба такая? — спросил Валерка

— Ну, это как жизнь подскажет. На Руси не только караси есть, а ещё ерши и щуки. — сказал Серп Иванович, провожая Валерку. А Лагунов за это время, пока Иеронов отвлекся на кухне, заваривая им чай, смог стащить именной револьвер «Mouser»

На следующее утро пенсионер зашел в спальню мальчишек четвертого отряда с хмурым лицом и попросил Лагунова вернуть его пистолет.

— Я, конечно, все понимаю, хотел защитить свою девочку. Все таки подростковая любовь. Но оружие, тем более боевое, в руках шпаны — вещь опасная — хмуро сказал пожилой мужчина и уронив одну пулю из разряженного пистолета добавил: — Придется рассказать твоим вожатым

* * *

Пацаны и девчонки, толкаясь и переругиваясь, собирались в круг, как бывало на «свечке».

— Это моё место, ты, корова! — сцепился Гурька с Леночкой Романовой.

— Твоё место в зоопарке! — ответила Леночка.

— Тихо, тихо, ребята! — успокоила отряд Ирина. — У нас важный разговор. Валерик Лагунов, иди сюда, сядь вот тут.

Валерка вышел из рядов и, недоумевая, сел в центр. Игорь порадовался, что оказался у него за спиной и потому не увидит его укора.

— Итак, ребята, у нас вопрос. Вот ваш товарищ — Валерий.

Ирина указала на него как на экспонат. Отряд заинтересованно затих.

— А что я? — пробурчал Валерка со сдержанным вызовом.

Пионеры засмеялись.

— Обсудим его поведение, — предложила Ирина.

— А что он сделал? — спросила из угла глупая Женька Цветкова.

Ирина молчала, испытующе глядя на отряд: она хотела, чтобы пионеры сами отыскали проступок Валерки. Пионеры зашептались и приглушённо загомонили. Игорь различил, как по мальчишкам и девчонкам полетела весть: «Лагунов Вафлю убил! Вафлю и Бамбука! Отравил зубной пастой!». Бамбук, пищеблоковский пёс, и вправду с утра был какой-то мрачный.

— Убил — ну и убил, — сказал Гельбич. — Собаку же, не физрука.

— Не трогал я никого! — огрызнулся Валерка.

— Лагунов отбивается от коллектива, — наконец сообщила Ирина. — Нигде не может укрепиться. В кружок пения записался — сбежал. В кружок рисования записался — тоже сбежал, да ещё и Нине Сергеевне нагрубил. У Серпа Ивановича пистолет без спроса забрал. Про нашу футбольную команду я уже молчу. Он туда давным-давно не ходит.

Отряд озадаченно зашумел, не зная, как расценить метания Валерки.

— Что скажешь в своё оправдание, Лагунов?

— Ничего не скажу! — огрызнулся Валерка.

Ему было неприятно, что его поставили перед всеми и развинчивают на детали. Серебристый свет хмурого дня казался хирургическим.

— А вы, ребята, что скажете? — обратилась Ирина к коллективу. — Вы же его товарищи. Лёва, ты капитан футболистов. Объясни Лагунову.

Лёва неохотно встал и смущённо потеребил конец красного галстука. Валерка смотрел на Лёву с недоверием. Может, Лёва поступит как друг и не осудит его?

— Ты, Валер, хочешь сам с мячом водиться, — Лёва тяжело засопел. — А футбол — игра командная. Тут надо другим мяч передавать. Но тебе так не нравится. Это неправильно. Интересы команды должны быть выше своих.

Валерка мгновенно закипел от возмущения. Разве он играл как эгоист и ни с кем не считался? Да он потому и ушёл с этого дурацкого футбола, что никакой команды нет: пацаны мяч у своих же вышибают!

Валерка хотел было возразить, но Ирина безапелляционно отсекла оправдания юного стратилата.

— Нечего свою вину на других переваливать, Лагунов! Напортачил — так ответь! — Ирина взглядом поискала, кого бы ещё привлечь для разгрома Валерки. — А ты что скажешь, Сергушина? Ты же командир отряда.

Анастасийка встала и томно вздохнула, закатив глаза, будто Валерка уже так утомил её, что никаких сил больше нет.

— Он за забор без разрешения выходит, Рин Халовна.

Ирина распрямилась, словно её наградили. Значит, она была права, подозревая глубокую анти общественность Валерки Лагунова! Шляться за оградой — это серьёзное преступление! Молодец, Сергушина!.. А Валерка не мог поверить тому, что прозвучало. Анастасийка выдала его? Анастасийка? Он надеялся этого избежать, стараясь не попадаться Насте на глаза. Что же за подлость-то такая!

— Предательница! — гневно сказал Валерка.

— И критику ты не любишь, Лагунов! — сурово заметила Ирина.

«А кто её любит?» — подумал Игорь.

— Всё-таки объясни нам, Лагунов, чем тебя не устраивает коллектив?

Валерка не знал, что сказать. Как-то всё запуталось. Он глядел на ребят и понимал, что никто из них и слова не произнесёт в его поддержку.

— Короче, нам надо принять меры, — сказала Ирина Михайловна. — Ты неплохой человек, Лагунов, но совершенно неорганизованный. Ребят, кто возьмет Валерку на поруки?

Отряд опасливо молчал, не понимая, что имеется в виду под поруками. Может, Лагунов зарежет кого-нибудь? Всем в тюрьму, что ли, из-за него?

— Я возьму, Ирина Михайловна — сказал Лева. Валера с укором глянул на своего побратима, а тот ему подмигнул в ответ, мол, не переживай.

— Собрание закончено, — Ирина поднялась со стула. — Все свободны.

* * *

На следующий день Настя повела парнишку в лес.

— Ну и куда мы направляемся? — спросил Валерка

— Я хочу показать тебе свой секретик — ответила девочка, приведя его на небольшую опушку.

— Тут живут гномики. Я им подарки ношу. Валер, ты ведь не обиделся? Пионерские речевки, суды отряда — это ведь все понарошку — сказала Настя.

— А предательство — это понарошку! Ты меня предала, Настя, а это не прощается — зло сказал Валерка и бросив Анастасийку, обиженно развернулся и зашагал прочь.

Примечания:

Есть идея по объединению двух фандомов(поттерианы и пищеблока) ссылка: https://ficbook.net/requests/018d5dd6-5538-7476-97cb-40d76700f04e

1) «Грядёт тот, кто сможет победить тёмного лорда» ничего не напоминает. Да, да я, взял его за основу (прим. автора)

Вернуться к тексту

2) Опять же отсылка. Слова Дамблдора в Поттериане, восьмой фильм, если кто не помнит.

Вернуться к тексту

— Лагунов, нам нужно поговорить — остановил парня Корзухин

— Игорь Саныч? — спросил вожатого Валерка

— Валер, какого тут происходит? Как ты смог вернуть нас обратно? — посыпал вопросами студент

— Получается, не только я перенесся в прошлое, но еще Лева и ты — сказал юный вампир

— Еще и Ника. Она тоже вспомнила — добавил вожатый

— Вероника Генриховна? Только она снова пиявец, я же их чувствую — заметил Валера

— Это плохо — обеспокоено сказал Игорь

— Сегодня встречаемся у Кривича. Дед Слава хотел бы познакомится с тобой и Левой — сказал юный царь бессмертных

— Он ведь тоже один из вас? — спросил Корзухин своего друга

— Он первородный, Стратилат-Князь Верховного Совета, регент царского трона — ответил юный Лагунов.

* * *

— Ну, вот наконец-то я познакомился с вами лично — сказал первородный, смотря на Корзухина и Хлопова

— Я тоже рад увидеть друзей моего брата — сказал появившийся Денис — Привет Игорь, давно не виделись. Кажется после десятого класса?

— Да, мы переехали, и я в другую школу перевелся — ответил опешивший от вида давно, для него, погибшего друга, Игорь.

— И Лева Хлопов. Учти, Левка, мелкий всегда попадает в передряги, из которых приходится его вытаскивать — повернувшись к Хлопову, молвил призрак.

— Денис! — возмутился тот самый мелкий обиженно глядя на улыбающегося брата

— Ну как же? То с разбитым носом или очками домой придет, то одноклассники побьют, то что-нибудь потеряет — издевался старший Лагунов над своим братом

— Дениска хватит меня позорить! И тогда я только один раз потерял ключи — возмутился Валерка.

— Угу, только мы сидели во дворе допоздна. И это в мороз! Грелись в обнимку, пока ждали родителей с работы — напомнил старший

— Дениска! — предупреждающе прорычал Валера глядя красными глазами на подразнивающего его брата

— Ладно, внучата, не ссорьтесь. У меня появился план. — сказал дед Слава, ребята заинтересованно повернулись к нему: — В Серпе течет твоя кровь, Валера, кровь твоего рода. Ты как глава клана можешь приказывать ему. Он полностью твой слуга, так как он последователь предателя.

— Значит, я могу вновь ему приказать сжечь себя — сказал Валера

— Но где и когда? — спросил Лева.

— На прощальном вечере, но до этого вы не должны вмешиваться. Пусть он думает, что все идет по его плану, а доктора я сам уговорю нам помочь — сказал дед Слава. Ребята кивнули соглашаясь.

— Значит, опять мне придется загонять его в столовую — пробурчал Валерка

— А мне отвлекать пиявцев. Только на этот раз, Валер, постарайся без Сергушинной — попросил Игорь

— Горь-Саныч, я с вами на трамвайчик — сказал Лева

Дальше все шло как и три года назад. После «Зарницы» появился еще один, последний, пиявец. Юра Тонких — когда-то единственный сразу поверивший Валерке. Игорь пытался поговорить с Вероникой, но без результата. И вот наступил день «Х»

* * *

Игорь рассматривал Валерку, удивляясь самому себе: как он осмелился возложить на этого щуплого мальчика в очках такую ответственность?..

— Я готов, — серьёзно сказал Валерка. — А ты?

Игорь тоже был готов. Он ещё до линейки сходил к бабе Нюре, а Димон Малосолов только что передал ему связку ключей от теплохода.

— Держи, — Игорь протянул Валерке простенький одиночный ключ к амбарному замку, который вешали на заднюю дверь пищеблока.

— Баба Нюра уже сбежала?

— Сбежала. Перекрестила меня и пообещала молиться всю ночь.

— И без неё справимся, — уверенно заявил Валерка.

Игорь вздохнул. Солнце скатывалось к Жигулям и полыхало сквозь сосны. Красное вечернее пламя казалось зловещим, словно кровавый след.

— Что ж, удачи тебе! — Игорь протянул Валерке руку.

— И тебе удачи!

Узкая ладонь Валерки была твёрдой, как у взрослого человека.

Через рукопожатие будто прострелила горячая искра. Валерка знал, что Горь-Саныч — надёжный друг, он не подведёт, и потому Лагунов тоже не подведёт Корзухина. Таких друзей у Валерки как он и Лева Хлопов ещё никогда не было ни в прошлом, ни в будущем. Раньше надежной опорой для Валерки был Денис, но после гибели брата парнишка зажался в себе, пока не встретил Игоря и Леву.

Валерка глядел вслед Игорю, пока тот не исчез за кустами.

Появляться в корпусе Валерке не стоило, и на концерт он не собирался; лучше всего было отправиться к пищеблоку, открыть дверь, как условились, засесть в засаде и ожидать там стратилата. Валерка пошагал по аллее.

С боковой дорожки вдруг вынырнула Анастасийка и пошла рядом.

— Я думаю, нам надо попрощаться перед концом смены, — важно сказала она, — поэтому могу проводить тебя, например, до половины пути.

Валерка понимал, что завтра он расстанется с Анастасийкой, и они увидятся только в сентябре в школе. Он помнит, что она переведется в его школу. Пускай загрустит и сделается доброй, а то обычно она слишком вредная и заносчивая. А дружить с девочкой в городе удобнее, потому что в лагере вокруг всегда слишком много посторонних.

— Я изучила тебя, но выяснила ещё не всё, — сказала Анастасийка. — Вот ответь мне, что ты дома коллекционируешь?

Валерка ничего не коллекционировал, но соврал:

— Модельки самолётов, календарики, марки.

— А я — календарики с цветами. Если у тебя есть, я согласна поменяться.

— Добуду, — солидно сказал Валерка.

— А ты был на море?

— В Анапе два раза.

— Это хорошо. Я была в Юрмале. Я подарю тебе янтарь, а ты подаришь мне какую-нибудь ракушку, в которой шумит прибой.

Валерка прикинул в уме, у кого он сможет разжиться ракушкой.

— Какие созвездия ты знаешь?

— М-м… — замялся Валерка. — Большую Медведицу… Ориона…

— Покажешь мне потом. Но сначала мы с тобой вступим в переписку. Надо писать друг другу по одному письму в неделю.

— Могу и два, — щедро предложил Валерка.

— Мы ещё не в таких близких отношениях, — осадила его Анастасийка.

Валерка подумал, что всё это — детский сад. Анастасийка с её письмами и календариками показалась ему совсем маленькой девочкой. Он идёт убивать стратилата — а она про ракушки. Что ж, когда-нибудь он расскажет Анастасийке, как они с Горь-Санычем в пионерлагере боролись с вампирами. Вот тогда Анастасийка офигеет и оценит его, Валерку, по-настоящему.

— «Ага, оценила.» — вспомнил Валера

Вопреки своим словам о половине пути, Анастасийка дошла с Валеркой до самого пищеблока. На заднем дворе не было даже собак. Валерка ключом отомкнул висячий замок, вытащил его из петель и по-хозяйски распахнул железную дверь. Любопытная Анастасийка осторожно заглянула в кухню.

Валерка стоял снаружи с замком в руке и придерживал дверь, ожидая, когда Анастасийка посмотрит и выйдет обратно.

Внезапно какой-то неведомый вихрь ударил в Валерку, сшиб его с ног, и обрушил на землю. «Серп!..» — в панике успел подумать Валерка. Но это был не Стратилат. Валерку с разбега сбила дылда Лёлик — подруга Жанки Шалаевой. А сама Жанка обеими руками стремительно захлопнула железную дверь кухни, грохнув на весь лагерь. Валерка чуть приподнялся и увидел, что в нападении участвует и Гельбич. Венька схватил замок, выпавший из руки Валерки, метнулся к двери и вставил дужку в петли.

— Что творите?! — яростно заорал Валерка.

Лёлик сразу всадила ногой ему в рёбра. Гельбич повернул ключ, запирая замок, и выдернул из скважины. Анастасийка осталась за дверью в кухне.

— Эй, крыса! — радостно закричала Жанка, шлёпая ладонями по железу двери. — Будешь там сидеть, поняла? Нифига на свой концерт не попадёшь!

Валерка понял, что всё это — очередные Жанкины «мести» Анастасийке. Жанка не вынесла унижения, когда Валерка напинал ей после разорения «секретика». Злокозненная шпанюга, Жанка с подручными опять выследила Анастасийку с Валеркой и на ходу изобрела новую жестокую пакость.

— Сама там себе солируй! — издеваясь, кричала в дверь Жанка. — Жопа собачья! Ливерная колбаса! Проститутка!

Валерка услышал, как Анастасийка гневно колотит в дверь.

— Спой мне: «Орлята учатся стучать»! — упоённо изгалялась Жанка.

Это была катастрофа. Вообще — полная катастрофа! Жопа собачья!.. Анастасийка не попадала на итоговый концерт, а ведь она так хотела изумить публику своим вокалом!.. Да что там концерт и вокал!.. Солнечный диск лежал на горизонте, и вся операция повисла на волоске!.. Откуда-то издалека уже шагал к пищеблоку беспощадный стратилат, а пищеблок был закрыт!.. Значит, Горь-Саныч напрасно угнал теплоход и подставился под укусы пиявцев — он превратится в тушку, в раба!.. Значит, стратилат сегодня выпьет чью-нибудь кровь, и ничего никогда не закончится!.. И всё по вине Валерки, который не справился с заданием!.. Ну что может быть хуже?!

Анастасийка колотила в дверь и звала:

— Лагунов, выпусти меня! Лагунов!..

Валерка, рыча, вскочил и прыгнул на Гельбича. Ошарашенный Венька не успел увернуться, и Валерка яростно вцепился ему в правую руку, пытаясь разжать кулак и отнять заветный ключ. Гельбич нелепо задёргался, тыча другим кулаком, куда придётся, — в бок Валерке и в плечо. Лёлик набросилась на Валерку сзади, оттаскивая за воротник, и злобно лупила увесистым кулачищем Валерке в спину, сотрясая весь некрупный Валеркин организм, словно подушку, которую взбивают с обеих сторон. Подняв тучу пыли, они дрались на задворках пищеблока, будто взъерошенные бойцовые петухи и здоровенная бешеная курица. Их озарял красный свет заката.

— Ты же мне был друг!.. — прохрипел Валерка Гельбичу.

— Дак чё?! — беспомощно взвыл Гельбич.

Он защищал Жанку, свою девочку, как Валерка защищал Анастасийку!

Лёлик по-боксёрски вмазала Валерке в скулу и откинула от Гельбича. Очки слетели с лица Валерки, и Лёлик поддала по ним ногой.

— Мочи слепошарого! — со стороны азартно визжала Жанка.

Но Гельбича разрывали противоположные чувства, и ему было куда хуже, чем Валерке. Как же так? Играли и гуляли вместе, а теперь бьются, как заклятые враги!.. Гельбич сам чуть не плакал, не зная, что делать.

— Вот ключ, Валерыч! — он показал ключ на ладони и, размахнувшись, с силой швырнул его за помойку и за ограду, в кусты черёмухи.

Нет ключа — нет раздора!

— Шуба! — тотчас рявкнула Лёлик. — Шалаева, валим отсюда!

Жанка и Лёлик мгновенно рванули наутёк, прочь от пищеблока, — в драке эти бандитки соображали быстро и безошибочно. Гельбич завертелся на пятках, как ошпаренный, и тоже порскнул за девчонками.

А Валерка бросился к двери.

— Я тут! Я тут! — крикнул он Анастасийке, заточённой в пищеблоке.

— Выпусти меня! — рыдала Анастасийка за железной дверью.

— Сейчас! Сейчас!..

Валерка коршуном закружил над землёй, близоруко отыскивая свои очки. Вот они!.. Дужка надломлена, стекло треснуло… Плевать!

Валерка насадил очки на нос. Мир снова обрёл резкость.

Надо найти ключ! Надо очень быстро найти ключ! У него, у Валерки, ещё есть шанс на победу! У них с Горь-Санычем ещё есть шанс на победу!

Валерка стремительно полез на шаткий сетчатый забор.

* * *

К двери медпункта на кнопки были пришпилены два листочка, один — со списком из тринадцати пиявцев, другой — с объявлением: «Медпункт закрыт, сбор на пристани». Игорь достал карандаш, густо зачеркал «на пристани» и написал: «в салоне речного трамвайчика».

По лагерю Игорь шагал задворками, чтобы его никто не тормознул. Карман оттягивала связка ключей. Железные створки ворот были широко распахнуты. Гипсовая пионерка беззвучно трубила в горн, провожая солнце, опускающееся за гряду Жигулей. У пирса стоял пришвартованный теплоход.

Багряный закат перекрасил весь мир. Белый бакен с цифрами «114» казался пунцовым. Белая надстройка теплоходика напряжённо порозовела, а голубая полоса по борту сделалась фиолетовой. Лёгкие пёристые облака в небе напоминали стаю фламинго. Волга янтарно блистала и слепила в зареве, но у свай мелкие волны вдруг просвечивали изнутри угрюмым рубиновым пламенем. Только луна оставалась размыто-бледной: земной закат не касался её далёкой космической орбиты.

— Игорь Саныч, я вам помогу — сказал появившийся из ниоткуда Лева Хлопов. Корзухин ругнувшись от страха повернулся к Стратилату-Князю: — Лева, не мешай

— Игорь, ты план помнишь? Я помогаю тебе, а Валерка расправляется с Серпом — сказал Хлопов

Корзухин нагнулся над ржавым кронштейном, приваренным к опоре пирса, — кронштейн заменял кнехт, и с усилием размотал неподатливый трос — швартовочный конец. Потом прошёл к надстройке теплоходика и открыл проход в фальшборте. Под кровлей надстройки уже царили сумерки. Игорь отпер дверь в носовой пассажирский салон, спустился по ступенькам вниз и осмотрелся. Потолок почти над головой, запаянные окна, лавочки… Игорь поднялся обратно на палубу и отомкнул дверь в рубку. Вошёл, закрыл дверь за собой, защёлкнул замок и по лесенке поднялся наверх. Всё: он захватил судно. Теперь надо ждать вампиров. Он увидит их из окон рубки, а вампиры не разглядят его против солнца. Игорь влез в высокое кресло капитана, а Лева расположился позади

Передняя палуба с лавочками, флагшток с вымпелом, полоса дощатого пирса, берег, гипсовая горнистка, железные ворота лагеря… Пока никого.

Первыми появились две девочки, и это было большой удачей. Дети не станут спрашивать: «А где доктор? А почему встреча на корабле?» Дети примут всё как должное. А остальные пиявцы, не вникая, просто последуют их примеру. Девочки потоптались на пирсе, озираясь, и переступили на борт. Игорь услышал, как они разговаривают, спускаясь в салон.

Потом из ворот лагеря вышла Ниночка Сергеевна, маленькая вожатая из художественного кружка, и с ней — Алик Стаховский. Алик галантно подал Ниночке руку, помогая перешагнуть с асфальта на пирс. За Ниной и Аликом шли ещё две девочки, за ними — мальчик помладше. Потом Игорь заметил Беклю. Бекля некоторое время болтался на пирсе, затем перебрался на теплоход и нырнул в салон, однако вскоре обнаружился уже на верхней палубе перед рубкой. Никого, не стесняясь, он достал сигарету и закурил.

Из салона доносились голоса и смех. Казалось, там собрались обычные пионеры. У Игоря даже закралось подозрение, что он ошибся с определением пиявцев, но Игорь отогнал эту мысль. Появилась Маринка Лебедева. Так, получилось уже десять человек. Не хватало ещё троих — зато самых опасных и важных. Игорь занервничал.

Тёзки Максим и Кирилл выскочили из ворот и поторопились к пирсу. Вскоре их тяжёлые шаги прозвучали на лесенке в салон. Теперь недоставало одной лишь Вероники. Игорь чувствовал, как в нём толчками бьётся паника. Он поглядел в заднее окно рубки. За Волгой над Жигулями пылал тонкий краешек солнца. Скоро дети и взрослые в салоне начнут превращаться в вампиров, и неизвестно, что они вытворят, осознав себя в ловушке!.. Игорь снова посмотрел на ворота лагеря — и с облегчением увидел Веронику. Она прошла по асфальту, прошла по пирсу и исчезла под крылом надстройки.

Игорь ссыпался из рубки на палубу.

— Беклемишев, иди в салон! — тоном вожатого приказал он Бекле.

— А нафиг это ваще? — строптиво спросил Бекля, но подчинился.

В потном кулаке Игорь стискивал ключ.

Он закрыл за Беклей фанерную дверь в салон, быстро вставил ключ в скважину замка и провернул. Что снаружи, что изнутри этот замок отпирался только ключом. Пиявцы всем скопом угодили в западню!

Не дожидаясь реакции пленников, Игорь помчался на капитанский пост.

Замок на двери в рубку! Ступеньки наверх! Ключ зажигания!.. Сколько сегодня ключей, замков, дверей и лесенок!.. Аккумуляторы теплохода подали электропитание на двигатель, и на циферблатах панели дрогнули стрелки приборов. Игорь решительно нажал пружинную кнопку стартёра. В трюме ожил и тихо зарокотал двигатель. Пол в рубке слегка завибрировал. Игорь взялся за рычаг и сдвинул его с нейтральной позиции на задний ход, плавно увеличивая число оборотов винта. Под кормой теплохода — Игорь это знал — вспенилась и заклокотала взбаламученная вода. Игорь переложил штурвал, устанавливая руль на необходимый радиус циркуляции судна.

Трамвайчик тихо отодвинулся от пирса, вытягивая свободный конец швартовочного троса, — словно попятился от причала на простор реки.

Жигули уже заслонили солнце. В небо ударил веер красных лучей.

Сколько секунд потребуется пиявцам, чтобы во всём разобраться?

Рубка сейчас напоминала аквариум, наполненный прощальным светом. Стоя у штурвала, Игорь ощущал себя пилотом, который уводит от города падающий самолёт. Успеет ли он катапультироваться?.. Уже не важно.

Из недр судёнышка донеслись яростные удары — это пиявцы долбились в запертую дверь салона. Трамвайчик отползал от пирса, но всё же пирс был ещё слишком близок. Дверь салона затрещала. Фанера, что с неё взять?.. Игорь с Левой увидели, как пиявцы вырвались на носовую палубу: впереди Максим и Кирилл, за ними Бекля, и Алик Стаховский, потом Нина и Вероника, потом девочки… Пиявцы бросились к ограждению, Максим перемахнул планширь… и завис над водой, не решаясь прыгнуть. Борт теплохода и пирс разделяло уже метров пять волжской воды. Воды, которая хранила остатки святости, а потому была непреодолима для вампиров.

Трамвайчик, урча дизелем, уходил всё дальше и дальше от причала, разворачиваясь по дуге носом к фарватеру. Игорь из рубки смотрел на пиявцев — а пиявцы, обернувшись, смотрели на него с палубы. Друг с другом пиявцы не переговаривались, словно действовали по общему приказу. Игорю дико было видеть в этой толпе Веронику — такую же, как остальные, будто бы личности исчезли, и осталась единая воля, причём не своя.

Берег отдалился, вокруг трамвайчика распростёрлась угасающая река. Сейчас Игорь был один на один с чёртовой дюжиной кровососов. Солнце уже не могло ему помочь. А кровососы могли заставить его направить судно обратно к пирсу. Игоря передёрнуло от нехорошего предчувствия.

Пиявцы молча двинулись к надстройке и полезли по её стенкам наверх, к рубке. Игорь окоченел от ужаса. Пиявцы держались на стенках с цепкостью насекомых. За пару мгновений они облепили рубку со всех сторон, как осы облепляют кусок сахара, и заслонили собою все окна. В рубке потемнело. Игорь ошарашенно вытаращился на бледные лица и растопыренные пятерни, прижатые к стёклам. Чёрные бездонные глаза вампиров смотрели отовсюду.

Пиявцы молча двинулись к надстройке и полезли по её стенкам наверх, к рубке. Игорь и Лева окоченели от ужаса. Пиявцы держались на стенках с цепкостью насекомых. За пару мгновений они облепили рубку со всех сторон, как осы облепляют кусок сахара, и заслонили собою все окна. В рубке потемнело. Друзья ошарашенно вытаращились на бледные лица и растопыренные пятерни, прижатые к стёклам. Чёрные бездонные глаза вампиров смотрели отовсюду.

Игорь не сообщил Валерке, что собирается сделать с трамвайчиком. Ну не бросать же судно самосплавом по течению!.. Неуправляемый трамвайчик может столкнуться на реке с другим теплоходом, а может и прибиться к берегу: тогда вампиры высадятся и побегут в лагерь. Они успеют вернуться до рассвета, освободят стратилата, накормят его — и всё пропало!.. Игорь планировал загнать трамвайчик на мель — так, чтобы не сумел сползти. Обозначенная бакеном песчаная коса тянулась совсем неподалёку.

Сообщив об этом Леве он переключил двигатель на нейтрал, а потом запустил передний ход, переложил руль и увеличил обороты винта до максимума. Вампиры загораживали обзор, но внутренним компасом, как перелётная птица, Игорь чувствовал, где остался бакен. Теперь судёнышко шло прямо на мель.

Пиявец Кирилл ударил в стекло кулаком. Конечно, он не мог расколоть плексиглас, но стекло спружинило и одной стороной выскочило из резиновой рамы-уплотнителя. Кирилл нажал обеими руками, выдавливая стекло внутрь из оконного проёма. Игорь понял, что сейчас пиявцы прорвутся в рубку.

И тотчас теплоход мягко ударился в отмель. Теряя ход, он по инерции въехал на песчаную косу, подаваясь носом вверх. От толчка все пиявцы соскользнули с лобовой стороны рубки, и на миг Игорь снова увидел простор Волги, тёмно-синее небо, умирающее зарево над горбами Жигулей и бакен, качающийся на волнах от трамвайчика. Копошась, как черви, пиявцы опять облепили окно, и Кирилл просунул в щель голову и плечо. Он протискивался в рубку совсем не по-человечески — словно зубная паста вылезала из тюбика. Игорь сдвинул рычаг, останавливая двигатель, выдернул ключ из замка зажигания и опрометью кинулся прочь от вампира.

Он скатился по лесенке, крутанул барабанчик замка, распахнул дверь, ринулся наружу из рубки — и налетел на двух девочек-пиявиц, преградивших дорогу к борту. Девочки вцепились в Игоря, и он в ужасе отшвырнул их, но откуда-то сбоку на него набросился Алик Стаховский. Игорь обеими руками упёрся ему в грудь, отпихивая от себя. Алик вдруг вывернул голову — не по-человечески, а как на шарнире, — и попытался вонзить Игорю в запястье длинные клыки. Игорь толкнул Алика на кого-то ещё, кого уже нельзя было различить в сумраке. Игорь почти прорвался к дверке в ограждении, но тут его схватила Вероника. Бледная, растрёпанная, чудовищная Вероника.

Выполнила ли она просьбу? Позвала ли стратилата в пищеблок?..

Игорь выставил локоть — так для собачьей хватки выставляет локоть дрессировщик, изображающий преступника, только дрессировщик одет в специальный тулуп. Вероника вонзила острые зубы в руку Игоря. Прочие пиявцы застыли, пожирая глазами кровь, что брызнула из-под клыков.

Игорь с трудом поднял руку, чтобы увидеть лицо Вероники и её глаза. Ему совсем не было больно. От места укуса через плечо по телу потекло невыразимое блаженство, и с ума сводило желание, чтобы укус длился вечно.

— Ты позвала стратилата? — еле прошептал Игорь.

В почерневших глазах Вероники горела боль. Вероника не хотела кусать — но не могла остановиться. Жажда крови подавляла волю. Вероника лишь чуть склонила голову, что означало: «Да, я его позвала».

В последнем усилии, отчаянно вытягивая себя из чудовищного наслаждения, Игорь пяткой сдвинул дверку ограждения и повалился с борта спиной вперёд. Вероника, не разжав челюстей, полетела вслед за ним.

Удар о воду отрезвил, как пощёчина. Игорь погрузился с головой, и Вероника, забившись, отцепилась от него. Её тень мелькнула и растворилась в зыбком переменчивом сумраке. Холодная вода обжала Игоря со всех сторон, и укушенную руку опалила, будто включилась, резкая боль. Игорь задел ногами близкое дно отмели, опёрся и встал, вынырнув по грудь.

Лева прорвавшись через пиявцев, сиганул с другого борта и выплыв из-за толщи рейки, направился к берегу

Над ними вздымался белый борт теплохода, высокий и ровный, как стена. Вернее, не борт, а крыло надстройки. А вверх по его вертикальной плоскости стремительно ползла мокрая Вероника — ползла, корчилась и выла, обожжённая водой. За распахнутыми дверками ограждения темнели фигуры пиявцев, и в отсветах волн было видно, что Алик Стаховский, упав на колени, длинным языком жадно слизывает с дверки тёмные капли крови. Игорь с шумом подался назад, в воду, отплывая на спине. Вампиры смотрели на них с борта теплохода, будто звери из клетки.

Примечания:

Вот и финал фанфика

Есть пули в нагане, и надо успеть

Сразиться с врагами и песню допеть.

И нет нам покоя! Гори, но живи!

Погоня, погоня, погоня, погоня в горячей крови!

Погоня, погоня, погоня, погоня в горячей крови!

Валерка искал ключ в кусте черёмухи, куда его зафигачил ошалевший Гельбич. Юный Стратилат-Царь отчаянно продирался сквозь жёсткие ветви и листву, тряс стволы, рылся в древесном мусоре возле корней. Его исхлестало зеленью, как вениками в бане, прутья расцарапали руки и лицо, сучки порвали рубашку, за ворот насыпалась труха. Валерка не сдавался. От ключа зависело всё!

Солнце уже село за дальний берег Волги, стволы сосен почернели на фоне прощальной лазури. На небо сломанным колесом выкатилась бледная ущербная луна. Издалека невнятно доносились музыка и слитные вопли толпы — это на стадионе гремел итоговый концерт. Дорожки вдоль корпусов опустели, над безлюдной Пионерской аллеей вхолостую зажглись ртутные фонари. В Дружинном доме три окна на первом этаже мерцали переливчатой синевой: там работники лагеря, свободные от присутствия на мероприятии, смотрели по телику торжественное закрытие Олимпиады.

Ключ тускло блеснул в сумраке черёмухи, и Валерка жадно схватил его, как подводный пловец в глубине моря хватает тонущую монету. Но для Валерки ключ был дороже любой монеты, дороже любого сокровища.

Темный стратилат ещё не приходил к пищеблоку; в этом Валерка не сомневался — он не прозевал бы вампира. Валерка перемахнул через забор, уронив мусорный бачок, и бросился к двери в кухню. Швырнув замок под стену, чтобы сразу подобрать, он распахнул дверь и ворвался в темноту помещения.

Где Анастасийка? Она уже давно перестала стучать!.. Кухня с плитами и мойками, с разделочным столом и посудными шкафами… Кладовка со стеллажами и холодильниками… Никого!.. Валерка метнулся в обеденный зал. Большие окна с решётками — рисунок их прутьев напоминал восходящее солнце, как на гербе СССР. В узких простенках — плакаты с пионерами. Длинные ряды столов и скамеек… Анастасийка сидела на полу в дальнем углу. Уткнувшись лицом в колени, она тихо плакала.

Церемониться с ней у Валерки не оставалось времени.

— Пойдём! — он попытался взять Анастасийку за руку.

— Я не пойду! — безнадёжно всхлипнула она. — Никуда отсюда не пойду!

Валерка был вынужден присесть рядом.

— Ну, не самое страшное, что на концерт не попала! Не беда! — утешал он Анастасийку. — И так любому известно, что ты поёшь красивее всех!

— Ты ничего не понимаешь, дурак! Это всё из-за тебя!..

Валерка знал, что Анастасийка не права. Виновата Жанка Шалаева, а не он. Он бился один против троих!.. Но Анастасийке нужно было обрушить на кого-нибудь свою обиду. Ладно, пускай жертвой будет он — только не здесь!

— Надо уйти! — Валерка тронул Анастасийку за плечо. — Это важно!

— Ничего теперь не важно!..

Валерка тихо зарычал от досады, какой же она все-таки была упертой. Негромко лязгнула железная дверь, и проём входа заслонила фигура человека. Высокого, худого, сутулого человека. Валерка видел его через открытое окно раздачи. Это был Серп Иваныч Иеронов. Темный Стратилат явился в пищеблок за жертвой своей луны.

Паренек ладонью пришлёпнул Анастасийке рот.

— Тихо! — зашептал он. — Тихо! Не дёргайся!

И по его лицу Анастасийка сообразила, что дело очень серьёзное.

— В лагере всё не так, как кажется! — почти беззвучно произнёс Валерка. — Не спрашивай ничего! Это не Серп Иваныч! Это вообще не человек!

Глаза Анастасийки вытаращились.

— Я не вру, и я не псих!.. А он пришёл сюда убивать!..

Валерка осторожно отнял ладонь. Анастасийка молчала.

— Можешь мне не верить! — добавил Валерка, глядя в окно раздачи. — Но мы должны смыться, чтобы он нас не поймал!..

Серп Иваныч медлил — внимательно осматривал кухню и кладовку. А потом открыл дверь в столовую. Оттуда — из двери — он ещё не мог заметить, что в дальнем тёмном углу за шеренгой столов кто-то прячется.

Лагунов выжидал.

Страх колотил его изнутри, но Валерка не поддавался. Он ощущал себя на самом краешке пропасти: чуть шевельнёшься — и упадёшь. Однако всё равно необходимо преодолеть ступор и сдвинуться с места. И пускай сердце бьётся так, что в груди больно, — борьба не окончена! Можно проскользнуть мимо стратилата и выскочить из столовки в кухню, а потом и на улицу, — а затем захлопнуть наружную дверь и сунуть в петли замок, запирая вампира!

— Что происходит? — спросила Анастасийка.

Валерка обрадовался: она говорила шёпотом — значит, верила ему.

— Я потом объясню… Сейчас полезем понизу на коленках, чтобы столы нас заслоняли… Серп зайдёт в столовку, а мы в дверь выбежим, поняла?

Мокрое от слёз лицо Анастасийки чуть поблёскивало во мраке.

— Давай, лезь вперёд! — поторопил Валерка.

Анастасийка заколебалась, и Валерка пихнул её. Она неловко встала на четвереньки и поползла вдоль стены, будто в какой-то нелепой игре. Юный царь бессмертных быстро пополз за ней. Её коленки тихо постукивали.

Стратилат сделал шаг в столовку. Потом другой шаг. А потом вдруг с шумом толкнул ближайший стол и загородил им дорогу Анастасийке.

Валерке показалось, что Иеронов возвышается над ними чуть ли не до самого потолка. Он насмешливо глядел сверху вниз.

— Зы-ды-равствуйте… — обомлев, пролепетала Анастасийка.

— Да вы вставайте, вставайте, — добродушно посоветовал Серп Иваныч.

Валерка и Анастасийка поднялись на ноги, по-прежнему отделённые от вампира линией столов и скамеек.

— Сомнительные что-то нынче развлечения у пионеров, — Серп Иваныч хмыкнул. — Боюсь, вожатые не одобрят ваше совместное уединение.

Серп Иваныч делал вид, что он — просто пенсионер, а не вампир.

— Мы больше не будем, — тотчас подстроился Валерка. — Мы просто разговаривали тут. Можно нам уйти?

Но Серп Иваныч узнал его — много ли в лагере было пионеров в очках?

— Нет, нельзя, — мягко ответил Иеронов и замолчал.

Он словно бы вслушивался в себя — получал ответ на некий вопрос.

— А ты храбрый мальчик, — вдруг сказал он Валерке. — Тебе с другом и вправду удалось лишить меня крови моей сегодняшней возлюбленной!

— Крови?!. — Анастасийка глупо открыла рот.

— Но не всё получилось, да? Один из ловцов и сам угодил в ловушку!

Вампир улыбнулся, и обнажились его длинные клыки.

— А задумка была хорошая. Я давно уже не встречал дерзких охотников

Анастасийка изумлённо посмотрела на Валерку.

— Так ведь не бывает! — совершенно здраво сообщила она, однако за трезвостью мысли Валерка уловил её готовность к безумию.

— Бывает, моя милая, — заверил её Серп Иваныч.

«Надо что-то делать!» — подумал Валерка.

— Игра окончена, Серп! — крикнул он стратилату, хотя боялся ужасно.

Серп Иваныч был в лёгком летнем пиджаке, наброшенном на обычную майку. Так одеваются дачники и алкаши. Движением плеч он скинул пиджак, подхватил его и беззаботно отбросил в сторону. Потом запрокинул голову, подставляя лицо под лунный свет, как под дождь, и глубоко вздохнул.

— Люблю дышать, — признался он. — Люблю, когда сердце работает.

— Кто он? — дрожащим голосом спросила Анастасийка у Валерки, словно Иеронов был иностранцем, который не может ответить сам.

— Он вампир! — угрюмо уронил Валерка.

— Вообразите, дети… — Серп Иваныч раскинул руки, купаясь в мёртвом сиянии, — на этом месте много-много лет назад я впервые вкусил крови, и с тех пор не изведал ничего прекраснее! Моя луна опять привела меня сюда!

Наверное, в годы Гражданской войны на месте пищеблока и стояла та конюшня, в которую братья Иероновы, затеявшие налёт на Шихобаловские дачи, загнали белогвардейского офицера. Здесь Серёга Иеронов проткнул его вилами и завопил: «Теперь мы твоей крови хотим!»

А Серп Иваныч неуловимо менялся. Он увеличился в росте, исчезла его сутулость, и майка туго обтянула вздувшиеся мускулы.

Серп Иваныч вдруг весело подмигнул Валерке:

— А с тобой мы ведь старые приятели, не правда ли? Стратилат-Царь бессмертных, наследник первородной царской крови, уж не думал ли ты, что я не догадаюсь кто ты такой, Валер. Поработив Дениса, я узнал про вашу семейную легенду. Я мечтал заполучить себе ВСЮ царскую власть. Один носитель мертв, остался последний Лагунов. Вот ты и здесь. Но сначала я убью твою подружку — Серп Иваныч указал пальцем на Анастасийку. — Ты даришь мне высокое наслаждение, юноша, потому что её кровь будет сочетаться с твоим отчаянием. Это словно вино и музыка. А потом я убью тебя

— Не отдавай меня ему!.. — одними губами произнесла Анастасийка.

Но Валерка и на миг не соблазнился спасением ценой Анастасийки. Разве он подлец? Разве он трус? Он никогда не подчинится вампиру! В конце концов, он вернулся во времени, чтобы спасти дорогих ему людей, Леву и Анастасийку, от смерти.

Валерка упёрся руками в стол и мощно толкнул его вперёд, рассчитывая ударом сбить темного стратилата на пол. Железные ножки стола заскрежетали. Стол глухо врезался в Иеронова — будто налетел на скалу. Валерка с разгона едва не упал животом на столешницу, а стратилат даже не дрогнул. Если вампира не взять тараном, то надо защититься баррикадой!.. Валерка с натугой приподнял другой стол и с грохотом навалил на тот, который уткнулся в Серпа Иваныча, потом взгромоздил сверху лавочку, потом, громыхнув, перевернул третий стол и поволок четвёртый.

Анастасийка завизжала, закрывая лицо растопыренными пальцами.

Серп Иваныч совершил немыслимый прыжок, взмыв до потолка — и застыл там, на потолке, прицепившись руками и ногами, словно чудовищный паук. Выкрутив голову, он смотрел сверху без всякого выражения, и губы его шевелились, точно чёрные черви. Это был уже не человек, а какое-то жуткое существо. Оно быстро переползло на другое место, замерло, примеряясь, и вдруг отпало от своей опоры — обрушилось прямо на Анастасийку.

Беспощадный пинок отшвырнул Валерку в сторону.

Анастасийка лежала на полу, и стратилат горбился над нею на четырёх конечностях — теперь он был подобен огромному волку, подмявшему под себя изловленного ягнёнка. Он покачивал головой, целясь рвануть зубами. Анастасийка боялась шелохнуться. Глаза у неё расширились на пол-лица.

Из клыкастой пасти вампира выскочил длинный и острый язык, мазнул по горлу Анастасийки и поднял золотой крестик на оборванной цепочке. Вампир быстро втянул язык в пасть и жадно сглотнул поживу. Чем он мог помочь, этот маленький крестик, против такого чудовища?

Валерка кинулся на вампира, и тот снова лягнул его и отшвырнул.

Но Валерка всё равно поднимался на ноги. Очки его сидели косо, и в оправе уцелело только одно стёклышко; из носа текла кровь, рубашка была порвана, и на колене тоже зияла дыра. Маленький и растерзанный Валерка ничем не напоминал тех опрятных и правильных пионеров, что украшали собою плакаты в простенках. Обглоданная луна слепила сквозь оконную решётку, прутья которой изображали восходящее солнце. И другого солнца у Валерки больше не было.

— Я, Валерий Сергеевич Лагунов, взываю к крови своего Рода! — яростно приказал Валерка с такой пугающей властью в голосе, что вампир озлобленно оглянулся на него, словно против своей воли. — Брось её! Кровь за кровь — царский Род.

Темный резко бросил свою жертву не понимая что происходит. Поняв, что ему ничего не светит, вампир принял свою человеческую форму и перед детьми вновь появился пенсионер.

— В какой раз ты меня удивляешь, Валерка. Но ведь мы с тобой одной крови и тебе нужен наставник — просипел стратилат

— Ты последователь предателя моего Рода и убийцы царя, так же как и Молот. Открою тебе секрет, Серп, я из 1983 года. Я смог вернутся в прошлое, сохранив вернувшийся в мою семью кровь царского рода бессмертных. В прошлый раз мне пришлось просить тебя дать свою кровь, но в этот раз я поступлю по-другому. Сергей Иванович Иеронов, за преступления против человечества, попытку уничтожить царский род и за предательство твоим «учителем» моего предка, Валерия Лагунова, Стратилата-Князя и первого Стратилата-Царя бессмертных, ты проговариваешься к сожжению на костре. Гори ты синим пламенем!!! — сказал Валерка явив на свет свою вампирскую сторону. Тёмный вампир словно под гипнозом развернулся и вышел прочь.

* * *

Ноги нашарили дно. Помогая себе руками, Игорь встал и дальше уже побрёл к берегу пешком. Прогретая вода ещё хранила дневное тепло, а холодно стало только на воздухе. Игорь выбрался на песчаную бровку и оглянулся. На тёмной и зыбкой плоскости Волги невдалеке таинственно голубел речной трамвайчик, посаженный на мель. С него не доносилось ни звука. Через всё небо простирался Млечный Путь, разрежённый, как дым, и потому еле заметный. За спиной Игоря вздымался и дышал сосновый бор. Над бором блистала ледяная луна с оттаявшим краем — светило стратилата.

Игорь стащил с себя мокрую одежду, отжал и натянул обратно. Рука, укушенная Вероникой, болела, напоминая, что там, на борту трамвайчика, всё было по-настоящему. Игорь пощупал связку ключей в кармане — нет, не потерял. Но пачка сигарет раскисла, и закурить нельзя, а хорошо было бы сейчас покурить, отмечая сделанное дело. У него получилось!..

Ладно, не сигареты же главное. Главное — Валерка! Как он там в лагере? Удалось ли ему запереть вампира в пищеблоке? Надо узнать побыстрее. Победа будет одержана только с рассветом! Игорь торопливо пошагал к соснам. Этот перелесок разделял собою лагерь и Концертную поляну.

Перелесок был пуст и насквозь озарён лунным сиянием. Серебрились тонкие прямые стволы. Совсем скоро сюда привалит народ — пионеры всем стадом попрутся из лагеря на Последний костёр, — но пока что свет и тьма застыли в ненарушенной неподвижности. И вдруг Игорь увидел человека.

Человек шёл навстречу ему и шатался как пьяный — или смертельно раненый. Он спотыкался, хватался за деревья, останавливался, словно терял силы и был готов упасть в траву, но вдруг дёргался, распрямлялся и пробегал ещё несколько шагов. Он содрогался от странных ударов изнутри. Он будто бы не хотел, не мог идти, — однако что-то непонятное толкало его вперёд.

Это был Серп Иваныч Иеронов!

Игорь не поверил своим глазам. Неужели вампир вырвался из ловушки? Неужели Валерка Лагунов не справился? Что, всё полетело к чертям?! Их с Валеркой план провалился, и тёмный стратилат остался на свободе?.. Но что он делает в этом лесу? И почему выглядит так странно?.. Игорь спрятался за ствол. Иеронов проковылял мимо, ничего не заметив. Он напомнил Игорю сломанного робота: мотор работает с перебоями, рычаги вкривь и вкось, передачи рассогласовались, но неумолимая программа всё равно гонит робота исполнять задание. Крадучись, Игорь устремился вслед за Иероновым. Надо понять, что стряслось — с вампиром и с их операцией.

Иеронов доплёлся до Концертной поляны. Посреди поляны возвышался будущий костёр — шатровое сооружение из тонких брёвен, заполненное дровами и хворостом. Несколько дней назад возле этого вигвама Игорь с Валеркой едва не угодили в когти пиявцев. Серп Иваныч рухнул на карачки и, корчась, припадая к земле, неловко заполз в вигвам.

Игорь смотрел на это с бесконечным изумлением. Блин, что Серпу там понадобилось? Зачем он залез в постройку, предназначенную для сожжения? Что вообще происходит? И что делать ему, Игорю? Ведь дрова уже облиты бензином — достаточно искры, и всё воспламенится!.. Игорь уже качнулся, чтобы броситься к вигваму и выволочь Серпа Иваныча наружу хоть за ноги, но остановился. Серп Иваныч?.. Нет! Не Серп Иваныч, а вампир, который сегодня ночью хотел выпить кровь у Вероники!.. Сгорит не старик Иеронов, а тёмный стратилат, повелитель обречённых! Ну и пусть сгорит! Туда ему и дорога! Игорь тяжело задышал, потрясённый собственной ненавистью.

На дороге, соединявшей поляну с лагерем, послышались голоса и шум — это вожатые вели пионеров на праздник Последнего костра. Игорь глянул в проём просеки: там мелькали огни ручных фонарей. Игорь снова посмотрел на деревянный вигвам. Его изнутри тоже освещали слабые вспышки: стоя на коленях в куче дров и хвороста, Серп Иваныч чиркал спичками. Он хотел зажечь костёр — и себя в его сердцевине. В темноте за брёвнами Игорь увидел искажённое страданием лицо стратилата: огромные глаза и седую щетину.

И тут Игорь всё понял. Вампир, конечно, не был самоубийцей. Он ведь столько лет боролся за свою жуткую жизнь: губил других, лез в начальники, лгал, прикрывался звёздами… И сейчас он действовал против своей воли, потому его движения и были такими уродливыми. Вампир исполнял приказ. Беспощадный приказ. Такой, какой он и сам многократно отдавал другим.

От ужаса у Игоря встопорщились волосы на затылке.

В недрах вигвама полыхнул огонь. На мгновение он осветил старика, стоящего на коленях, а потом плеснул во все стороны, побежал по брёвнам и разом объял всё сооружение, мощно взметнувшись вверх гудящим потоком. В пламени задёргалась какая-то тень — и растаяла, поглощённая свирепым сиянием пекла, в котором что-то ворочалось, воздвигалось и выворачивалось наизнанку: внутри костра клокотало собственное недолговечное созидание.

Концертная поляна огласилась восторженными воплями: едва пионеры выскочили из леса, на пустом и мрачном пространстве вдруг сам собой взвился огромный костёр — он словно приветствовал пришедших. Яркий и горячий свет раскатился широким кругом. Пацаны и девчонки полетели к огню и заорали, а вожатые, расставив руки, пытались притормозить бегущих.

— Не толкаться! Не толкаться! — кричала в мегафон Свистуха. — Ближе пяти метров не подходить! Соблюдать порядок и осторожность!

И никто не знал, что в пионерском костре вместе с поленьями трещат и лопаются кости вампира. Дым валил столбом, затмевая и Млечный Путь, и луну. Радость у детей была совершенно чистая: такое здоровущее пожарище не устроить больше нигде и ни с кем — ни на даче с родителями, ни в походе с учителями, ни в городе на пустыре с приятелями. Только в пионерлагере!

А Игоря потрясла чудовищная гибель стратилата. Да, вампир должен был умереть и тем освободить своих рабов… Должен был, но не так! Не на глазах у своего победителя и не изуверски — в пекле инквизиторского костра! К такому жуткому зрелищу Игорь был не готов. И в его душу полезли щупальца чёрных сомнений: жива ли его совесть, если он поспособствовал этой варварской казни? Или у него просто нет стержня в характере? Или он боится принять себя таким, каков есть? Или он так до конца и не поверил, что Иеронов — вампир, настоящий вампир, с которым нельзя обращаться по-человечески?.. Игорь никак не мог избавиться от морока: стратилат стоит на коленях внутри бревенчатого шатра и чиркает спичками. — В хоровод! Все в хоровод! — весело закричала в мегафон Свистуха.

Её задорное пионерство наконец-то совпадало с желаниями пионеров. Ради причастности к такому огню пионеры были согласны забыть всё: кто из них старше и кто младше, кого хвалят и кого ругают, кто талантливый и кто бестолковый. Пионеры хватали друг друга за руки, образуя кольцо вокруг костра. Вожатые повели хоровод, не очень-то веря в непривычное единение, и во вращении хоровода поплыли детские лица, озарённые пламенем. В этих лицах не было ни злости, ни коварства — одно лишь упоение общей забавой.

Но измученному Игорю забава показалась невыносимой. Игорь-то знал, что пионерский костёр — на самом деле костёр погребальный.

Из толпы пионеров он выловил Леву Хлопова.

— Лева, а где Валерка Лагунов?

— Я сам его потерял, — сказал юный Стратилат-Князь, переживая за побратима. — Может, он спать захотел?..

— Ладно, поищу…

Игорь быстро пошагал с поляны к лагерю. Неужели Валерка вновь отправил Серпа в костер, как тогда, три года назад.

Сосны. Сетчатый забор. Гипсовая горнистка. Железные ворота. Аллея с фонарями. Никогошеньки вокруг! Акации. Стенды. Дорожка к пищеблоку…

Железная дверь в кухню была приоткрыта. Замок с ключом лежал на земле. Игорь вошёл в тёмный пищеблок. Вроде, в кухне всё как обычно… И в кладовке тоже… Но в столовой сердце у Игоря подпрыгнуло: столы и лавки были сдвинуты и повалены, словно тут разодрались слоны. Вряд ли этот бедлам устроил стратилат. Понятно, что здесь сражался Валерка.

Куда же он подевался, Валерка Лагунов?

От пищеблока Игорь побежал к четвёртому корпусу. Пионерлагерь был непривычно пустой, будто упала нейтронная бомба и все люди мгновенно испарились, а здания и вещи остались в неприкосновенности.

Дверь в корпус тоже была открыта. Свет нигде не горел. Не слышалось ни голосов, ни шорохов, только скрипели половицы под ногами. Весь отряд — у костра, и Саша Плоткин там же. Игорь заглянул в палату Валерки. Валерка лежал на своей койке лицом к стене. Игорь бросился к нему — и в последний момент отпрянул. Это была Анастасийка Сергушина. Она спала в одежде, и даже обувь не сняла. Почему она здесь?.. Но Игорь не решился её будить.

Он вышел на улицу. Луна стратилата сияла за кронами сосен. Где ещё искать Валерку? Игорь выбрался на Пионерскую аллею. С тихим жужжанием безжизненно горели фонари. Из-под лавки вылез пёс Мухтар, приблизился к Игорю, нехотя понюхал его и без интереса потрусил дальше. Фигурные теремки стояли под соснами, словно подарочные коробки без подарков.

Игорь вдруг заметил, что на кустах за домиком Иеронова в пятнистой тьме шевелятся голубые отблески — отражения телевизора. Но кто включил телевизор в доме погибшего вампира? Его призрак?.. Игорь ускорил шаг.

Валерка сидел на стуле посреди веранды, как хозяин, и молча глядел в экран. Игорь был изумлён видом Валерки: одежда — мятая, рваная и в земле; лицо и руки исцарапаны; на скуле — синяк; волосы — грязной копной; в очках не хватает одного стёклышка. Игорь осторожно опустился на соседний стул.

— Ты цел? — робко спросил он.

— Цел. Что же мне будет? — пошутил юный царь бессмертных

Игорь помедлил.

— Это ты вновь отправил стратилата в костёр?

— Да.

По телевизору показывали закрытие Олимпиады.

В розовое вечернее небо вздымался гигантский факел с олимпийским огнём. На зелёной арене слаженно танцевали тысячи артистов, из стороны в сторону перекатывались волны разноцветных знамён. Звенела музыка — и ликующая, и грустная одновременно. Люди на трибунах кричали, хлопали в ладоши, щёлкали фотоаппаратами, смеялись и обнимали друг друга за плечи. Там, на стадионе, происходило какое-то чудо, когда исчезли соперничество, зависть и злые помыслы, когда всех людей охватило ощущение родства по планете, и сердца смягчила печаль о скоротечности века, когда вдруг стало пронзительно ясно, что мир прекрасен, а жить надо без раздоров. На поле выплыл огромный Мишка с целым облаком надутых шариков. Он поднял лапу, прощаясь, и медленно воспарил над ареной, а люди махали ему вслед и утирали слёзы. На экране смуглая мулатка плакала, прижимала к нежным губам тонкие пальцы и посылала Мишке воздушный поцелуй.

— По-другому все равно было невозможно, — негромко сказал Валерка.

— Я понял, — прошептал Игорь.

А над далёким стадионом взрывались и взрывались золотые салюты.

— До свиданья, до новых встреч! — разлеталось над всей страной.

В удачу поверьте — и дело с концом!

Да здравствует ветер, который в лицо!

И нет нам покоя! Гори, но живи!

Погоня, погоня, погоня, погоня в горячей крови!

Погоня, погоня, погоня, погоня в горячей крови!

Примечания:

Текст песни "Неуловимые мстители" (1968 года) полная версия: https://yandex.ru/video/touch/preview/5095157923883828652