Чего хочет Грейнджер? (гет)

Рождество приближалось, и большая часть Хогвартса начала готовиться к его наступлению уже за месяц. Кто-то хотел выбрать подарки получше, чтобы исключить ошибки из-за спешки или немного сэкономить. Другие, желая зарядиться атмосферой предстоящего праздника, частенько посещали Хогсмид, где уже с середины ноября можно было прогуляться по ярким улочкам, попивая пряное горячее вино с ароматом гвоздики и корицы.

А некоторые не беспокоились ни о том, ни о другом, потому что «родились с золотыми ложками в задницах, которые делали их чертовски невыносимыми».

Разумеется, Малфой и Нотт не были согласны с тем, как окрестила их Грейнджер. Ещё чего! Двое друзей-слизеринцев на полном серьёзе считали, что все должны восхищаться, преклоняться и пресмыкаться перед ними, ведь они — наследники древних чистокровных семей и ожившая мечта всей женской половины школы, и если глупая гриффиндорка этого не понимала, то это либо от зависти, либо потому что сама была тайно влюблена в одного из них, не иначе.

Но вопреки их самоуверенности, Грейнджер не была влюблённой — Мерлин её упаси, грезить об этих заносчивых болванах, что постоянно цепляются к ней в коридорах школы, — но точно могла назвать себя мазохистской, так как была единственной, кто упорно пытался вытрясти из них эти царские замашки, не понимая, как вообще умудрилась подцепить это «слизеринское счастье» в квадрате.

Но однажды всё изменилось, и случилось это за неделю до Рождества.

В один из зимних вечеров Теодор Нотт сидел на диване перед камином в гостиной и читал книгу, как вдруг его задумчивость нарушил звук открываемой двери и нарастающий стук обуви.

— Ты слышал последние новости, Нотт?

Малфой стремительно вошёл в гостиную, взметая за собой полы мантии, больше походя на полководца на поле битвы, нежели студента Слизерина.

— Ты о том, что гриффиндорская заучка взяла на себя всю ответственность за подготовку школы к Рождеству? Да, слышал.

Тео довольно улыбнулся, заметив, как лицо друга ещё больше нахмурилось от его ответа, а затем отложил книгу на подлокотник и чуть сдвинулся с места, когда блондин по-хозяйски сбросил сумку на край дивана и рухнул по середине.

— Только представь, я и раньше считал их троицу сумасшедшей, но это… Она же просто блаженная. Вот нужны ей такие проблемы? Чокнутая…

— Грейнджер любит командовать, так чему тут удивляться? — скептично выгнул бровь Нотт, с трудом подавив в себе внутреннюю усмешку по отношению к объекту их разговора.

На самом деле он бы и сам предпочёл, чтобы золотая девочка захватила его и сделала своим вечным узником. Только вот из-за многолетних стараний Малфоя Гермиона терпеть не могла слизеринцев и при первой же попытке подкатить к ней дала ему жёсткий от ворот поворот, думая, что он всего лишь разводит её.

Как он подписался на издёвки над ней, он и сам не заметил. Возможно, во всём была виновата активность Малфоя или его личная месть, за которой он скрывал свою тягу к ней.

— Ты прав, — тем временем продолжил блондин. — Сейчас куда важнее, что грязнокровка командует всем Хогвартсом!

— Не всем, — тактично подметил темноволосый слизеринец. — Только праздничным меню, школьным хором и всеми старостами.

— Не важно!

Скривившись, Малфой принялся усердно размышлять и тарабанить пальцами по колену. Тео мог поклясться, что слышал, как громко скрипели и двигались шестерёнки в его голове.

— Что, думаешь, как растоптать все её планы?

— Конечно. Кто, как не мы, наследники древних чистокровных семей, тактично укажут ей на своё место? Так что вставай, Нотт, пора идти и вершить мировой порядок.

— А это хоть раз срабатывало против Грейнджер?

Тот оскалился над его комментарием и покачал головой:

— Нет, но этот натиск ей точно не пережить.

Малфой будто в воду глядел, но, как окажется в будущем, лишь немного попутал полюса. Тео ничего не подозревал и с усмешкой закатил глаза, медленно направившись следом за ним в Большой зал. Когда же они оказались внутри, друг тут же начал озираться по сторонам в поисках Грейнджер. Взгляд его был собран в кучу, на языке наверняка подогревалась порция едкого яда для его гриффиндорской малышки. Тео и сам приготовил для неё немного, надеясь, что сегодня им удастся заставить принцессу потерять свою привычную решимость.

Сам он наблюдал подобное лишь несколько раз на общих занятиях, и это зрелище, казалось, доводило его до самого края, но так и не позволяло перешагнуть через него снова. То, как она нервничала рядом с ним, как у неё перехватывало дыхание всякий раз, когда он обгонял её по предметам, доставляло ему особое наслаждение. Ему нравилось, когда она соперничала с ним, но ещё больше он любил, когда она сдавалась тому, кого называла никчёмным гордецом, и в поражении скрежетала зубами, опуская свои глаза перед ним.

Войдя в зал, он был уверен, что застанет её суетливо носящуюся по залу или командующую другими, но всё оказалось гораздо интереснее того, что он успел себе вообразить.

Грейнджер нашлась в конце помещения и, стоя на столе в тёмно-серой юбке и белой водолазке, украшала главную ель игрушками и мишурой вместе с профессором Флитвиком. Другие старосты тем временем разделились на маленькие группки и занимались ёлками поменьше. С виду ничего необычного, но стоило им с Малфоем подойти ближе, как на глаза бросился заячий хвостик, который кто-то в шутку наколдовал на юбке гриффиндорки.

Увидев его, Нотт тут же остановился, как вкопанный, приняв её вид, как дерзкий налёт на его сердце. Руки слизеринца вмиг вспотели, а лёгкие сдавило так, что он едва не задохнулся. Мерлин, если бы его в будущем дома ждала такая жёнушка, похожая на зайчонка, он был бы самым счастливым мужчиной на свете и не чувствовал себя чертовски уныло оттого, что не мог пялиться на неё сейчас так же, как коротышка Флитвик.

— Салазар, ты только погляди на неё, — спустил его обратно на Землю Малфой, испортив всё впечатление. — Грязнокровка светит ногами и хвостом, надеясь, что подцепит кого-нибудь. Что за убогое зрелище?

— А, по-моему, довольно милый хвостик.

— Милый?

Блондин с недоумением глянул на друга, потом перевёл внимание на Грейнджер, странно облизнулся и отвёл взгляд обратно.

— Ты ведь понимаешь, что если дёрнешь за него, то она тотчас откусит тебе руку?

— Это вызов?

Теперь он смотрел на него как на психа, даже хмыкнул со всем своим достоинством, но в следующую секунду сорвался и полетел вперёд, обгоняя Нотта, чтобы успеть отхватить приз первым:

— Я должен сделать это первым!

Теодор бросился вдогонку.

— Эй, акула, она не только твой корм!

Отвлечь добродушного профессора оказалось довольно легко — нужно было всего лишь спрятаться и незаметно применить Эванеско, заставив все коробки с ёлочными игрушками возле него исчезнуть, — а вот добраться после этого первым до гриффиндорки оказалось сложнее. Малфой то и дело пихался своими чертовски острыми локтями, рукава его мантии разлетались в разные стороны как крылья летучей мыши, не давая Тео обойти его.

Гермиона же, не подозревая, что позади неё назревала настоящая бойня, стояла и тихо напевала себе под нос старую рождественскую песню и с помощью магии доставала новенькие серебряные шары из коробки, не понимая, как повесить их на ёлку. На них не было ни крючков, ни петелек, ни других креплений, да и профессор очень не кстати отошёл, чтобы расспросить его об этом.

В итоге она решила не ждать и справиться со всем сама. Взяв в руку один стеклянный шар с перекатывающейся белой пыльцой внутри, она уже поднесла к нему свою палочку, как позади раздалось басистое «Грейнджер!», заставившее её вздрогнуть и выпустить игрушку из пальцев.

Две секунды и сфера разбилась об стол, освобождая заточённое внутри неё заклинание, что как облако пыльцы окутало гриффиндорку с ног до головы. Лишившись видимости, та попятилась назад и точно бы упала со стола, если бы не два парня в тёмно-зелёных мантиях, что тут же подхватили её двумя парами рук.

— Поймал. Держу, — наперебой произнесли они, глядя на неё сверху-вниз с неподдельным беспокойством.

Сказать, что Гермиона была в шоке от этого — ничего не сказать. Она поражённо заморгала, заметив, что светлая пыльца попала и на них, однако не успела произнести слова, как её грубо уронили на холодный твёрдый пол.

— Ты что поймал грязнокровку? — тут же попятился от неё Малфой, посмотрев на Нотта почти шокированным взглядом.

— Ты тоже, хотя всегда пыжился и говорил, что убрать её с земли — святое дело, — таким же тоном ответил другой.

— Я говорил так, чтобы сгладить стресс. Ты даже не знаешь, как я устал думать о ней и изводить себя психами, пока она мило общается со своими дружками Уизли и Поттером.

— Так ты тоже?..

Но договорить Нотту не дали. Гермиона встала на ноги, потёрла ушибленную поясницу и с раздражением посмотрела на двух парней, уперев руки в бока:

— У меня тоже есть вопрос к вам двоим. Какого чёрта вы творите?

Похоже, она не успела разобрать ту тираду, которую неожиданно выпалил Малфой, только вот тот даже не остановился.

— Прости, я испугался.

— Испугался?

— Что Нотт узнаёт, что ты мне нравишься.

— Даже если и так, ты не должен был бросать меня… Погоди, что?

Слова Малфоя наконец дошли до неё и выбили из неё весь дух. Сам парень при этом, кажется, тоже был в шоке от того, что сказал. Мерлин, может быть, тот туман был токсичным? Может, кто-то пошутил и напоил его амортенцией, взяв её волос? Нет. Все знают, что Драко Малфой тот ещё отморозок, у которого от власти все извилины сплавились в одно огромное и раздутое эго. Никто бы попросту не рискнул сделать подобного, иначе бы точно пополнил собой компостную яму на заднем дворе его мэнора.

— Почему ты именно сейчас набрался смелости? Понял, что она нравится и мне тоже? Решил первым её заграбастать? — припечатал сверху второй слизеринец, и Гермиона наконец поняла, что происходит — они просто хотят свести её с ума. Точно.

Истерично усмехнувшись, девушка уже принялась рьяно искать глазами рождественский венок, который собралась повесить им на шеи, как в зал вернулся Флитвик. Его присутствие тут же притушило непримиримый характер гриффиндорки.

— Что случилось, мисс Грейнджер? Вы не в духе? — декан Когтеврана сначала обеспокоенно посмотрел на неё, а затем на Малфоя и Нотта, что стояли рядом и косились друг на друга. — А с вами, юноши?

— У нас тут приступ массовой шизофрении, профессор, — недовольным тоном ответила за всех гриффиндорка, — кажется, из-за этих шариков, но я не уверена до конца.

Она направилась к коробке, из которой достала ту злосчастную сферу, и поставила её перед преподавателем. Пыльца, что висела в воздухе уже осела, но прочно налипла к волосам, коже и одежде девушки.

— Ох, — тяжело вздохнул профессор, заглянув в коробку. — Похоже мистер Филч попутал коробки с ёлочными украшениями и пребывшими к нам образцами Сфер правды из Ильверморни.

— Сферы правды? — воскликнули в один голос парни.

— Да, наша школа обещала помочь в их стабилизации, потому что их пыльца слишком липучая и долго рассеивается, но, полагаю, вы трое уже сами это заметили.

— Ещё как, — фыркнул Малфой, пытаясь оттереть эту заразу с лица и шеи рукавом мантии.

— И когда закончится этот эффект? — задала главный вопрос девушка, на что Флитвик лишь развёл руками.

— Возможно, через час, два или больше. Но вы можете попробовать смыть её водой.

— Шикарная идея, профессор, — Нотт быстро забросил свою руку на плечо гриффиндорки и, посмотрев на неё сверху вниз, подмигнул ей. — Ну что ж, веди меня в ванну старост, Грейнджер.

— Ты что псих?

— Нет, но ты определённо питаешь эти стороны меня, милая, — он осмотрел её сверху донизу, с улыбкой заметив, как её лицо от этого нахмурилось и покраснело.

— Отвали от неё, Нотт, — Малфой тут же подошёл к ним и перетянул девушку на себя, после чего наклонился к её лицу и прошипел: — Слушай, Грейнджер, не будь наивной и не думай, что мои издевательства и запугивание не привнесли какого-то… волнения в наши отношения. Ты же сама чувствуешь эту связь между нами, не так ли?

— Чувствую, — на миг подыграла блондину она, чтобы заставить того сначала довольно оскалиться, а в следующий момент оттолкнуть от себя и резко повысить тон: — Чувствую, что у вас обоих потекла крыша!

— Надо же. Кажется, ты не настолько убедителен, Малфой, — усмехнулся над приятелем Нотт.

— А мне кажется, ты зарываешься.

После этого оба слизеринца с убийственным видом покосились друг на друга, выждали долгую выпытывающую паузу, от которой перехватило дух и нервно защекотало в носу даже у старика Флитвика, а затем задрали головы и гордо разошлись в разные стороны.

— Ну и драма. Разошлись, как два дуэлянта, — произнёс декан, стоило этим двоим отдалиться.

— Скорее, как супружеская пара после развода, — буркнула Гермиона и, будучи не в силах смотреть на них, вернулась к работе и начала перепроверять все коробки вместе с профессором.

Произошедшее до сих пор казалось ей безумием и никак не укладывалось в голове. Стоило же на секунду прийти в себя, как кто-то дёрнул её за край юбки, заставив вздрогнуть и обернуться.

— Негоже львам носить заячьи хвосты, так что прихвачу с собой на удачу, — тонкие губы вернувшегося слизеринца сложились в очаровательную улыбку, когда мягкий комочек шерсти наконец оказался в его руке.

— Нотт…

Гермиона чувствовала себя дремлющим вулканом, что был готов взорваться в любую секунду, но не успела достать палочку, как вор уже растворился в воздухе.

— Ох, молодость… — усмехнулся профессор. — А вы весьма популярны, мисс Грейнджер. Только вот никак не пойму, рады вы этому или нет.

— По правде сказать, я в ужасе и вообще не знаю, что делать.

— Тогда мне стоит угостить вас кексами, как мы закончим, чтобы успокоить.

— Зная этих двоих, проще сразу задохнуться, — ответила девушка и тут же подумала: — «И почему в этом мире нет цитрамона?»

* * *

Ещё никогда Нотт так не мылся. Как оказалось, чёртову пыльцу нельзя удалить ни одним заклинанием, поэтому ему пришлось целый час тереться об жёсткую мочалку как средневековый человек, пожертвовав бледностью кожи, сшоркав ту в вульгарный розовый цвет. Когда же он вернулся в спальню, притушил свет и упал на кровать, то испытал настоящее блаженство. Во-первых, он набрался сил после ванной. Во-вторых, признался Грейнджер в чувствах. Конечно, не так, как хотел, но всё же. В-третьих, заполучил трофей, которым собирался немного поиздеваться над Малфоем, когда тот перебесится после своего первого в жизни признания и вернётся обратно в комнату, чтобы пошевелить слои пыли и здесь.

Но слизеринец поступил ещё отчаяннее. Потерянный, потрёпанный и даже чуть подвыпивший он влетел в комнату, огляделся по сторонам и, убедившись, что они одни, со всей серьёзностью выдал следующее:

— Мы должны стереть ей память.

Нотт прыснул от смеха и сел на кровати:

— Зачем? Ты видишь, что кто-то, кроме меня, сейчас смеётся над тобой или показывает на тебя пальцем?

— Мне сейчас не до твоих подколов, идиот! — Малфой взял с чужой кровати подушку и зашвырнул её прямиком в наглую кучерявую голову друга. — Как ты вообще можешь оставаться спокойным в подобной ситуации?

— Не знаю, может, я дефективный, но, к счастью, мне и моему отцу на это плевать.

— Ждёшь, что я буду завидовать?

— Именно, — добавив ещё одну подушку себе под голову, Тео с довольным видом откинулся на них и достал из кармана пачку сигарет. Малфой же бросил на него убийственный взгляд и нервно зашагал по комнате, что-то обдумывая. Пусть оба и старались вести себя как раньше, но до сих чувствовали себя неловко в сложившейся ситуации.

— Как давно?.. Как давно ты влюбился в неё?

— В прошлом году, — ответил Нотт, выпуская в потолок струйки дыма. — А ты?

— Три года назад.

— Что? — он чуть не поперхнулся от удивления. — Да ты ещё больший псих, чем я. Столько лет унижать её, чтобы замаскировать тот факт, что она нравится тебе. Даже я б до такого не докатился.

— Я бы тоже никогда не подумал, что тебя потянет на грязнокровку.

— Ну мы ведь друзья. Чему тут удивляться?

— Действительно.

Какое-то время они не смотрели друг на друга, уперев взгляды в пространство, после чего не выдержали и в один голос протароторили: «Может, уступишь по дружбе?»

— Я так понимаю ситуация у нас безвыходная? Бросаем её вместе? — Теодор сощурился и потушил сигарету в пепельнице, что стояла на прикроватной тумбочке.

— Да, я не хочу расстраивать тебя, Нотт.

— О чём это ты?

— Ну, я знаю Грейнджер дольше тебя, а значит у меня больше шансов заполучить её.

— И это вся причина? Прости, но как-то слабовато.

— Слабовато? — Малфой свёл брови, остановился и в упор посмотрел на усмехающегося друга. — То есть ты хочешь заключить пари?

— Да, и правил в нём будет всего три: первое — пусть принцесса сама выбирает, кто из нас ей по душе, второе — мы ни за что не будем устраивать козни друг другу, и третье — до Рождества никаких поцелуев.

— Ты веришь в эту дебильную традицию?

— Да, думаю, она с удовольствием согласится поцеловать меня в полночь.

— Или удерёт от тебя ко мне.

Драко иронично оскалился, но не прошло и пяти секунд, как Нотт достал из-под подушки заячий хвостик и кинул его тому в руки:

— По-моему, у меня уже хорошее начало, — сказал напоследок он, усмехнулся и перевернулся на бок, покорно принимая проклятья друга в свою спину.

* * *

Драко не спал всю ночь, он вынашивал планы по поводу Грейнджер и думал, как ему опередить хитроумного Нотта. Когда же наступил вечер следующего дня, его первая идея наконец пришла в исполнение.

— Куда вы меня тащите? Отпустите! — кричал и брыкался гриффиндорец, которого поймали в коридоре Крэбб и Гойл и под руки притащили в подземелье и усадили перед ним за стол. — Хоть очки верните! Кто вы, чёрт возьми?

— Вот твои новые стёкла, Поттер, — Малфой с усмешкой на лице прокатил две бутылки огневиски по столешнице, не отрывая взгляда от заклятого врага.

— Малфой? — узнал его голос парень.

— В точку.

— Какого чёрта тебе от меня надо?

— Ты будешь козырем в моём рукаве, Поттер, так что начнём наше знакомство заново. Обливиэйт!

«Я — само спокойствие. Я — тишина. Нет, я просто фигурка, изображающая дирижёра, а не настоящий человек», — вторила себе Гермиона, пытаясь одновременно заниматься репетицией хора в Большом зале и игнорировать пристальный взгляд Нотта со стола Слизерина.

До Рождества оставалось чуть меньше недели, хлопот — выше крыши, ещё и профессор Флитвик постоянно отлучался с репетиций, чтобы принять долги у студентов, бросая группу из двадцати человек с разных факультетов целиком на неё. Те, лишь почуяв запах свободы, начинали расслабляться и заниматься ерундой. Спросите: почему? Потому что участие в любом праздничном мероприятии очень кстати освобождало от части занятий перед каникулами.

Что освобождало от учёбы Теодора Нотта, Гермиона не знала и не хотела знать, однако взгляд слизеринца то и дело отвлекал и сбивал её с толку. Ему бы в разведку в самом деле! А то такие навыки наблюдательности зря пропадают! Ещё и эта улыбка, с виду милая и соблазнительная, но на деле обманчивая и не вызывающая ничего, кроме ложного чувства безопасности. У Гермионы она всегда вызывала мурашки по коже: уж слишком двойственная, слишком внушает опасения. К тому же после вчерашнего она твёрдо решила, что на пушечный выстрел не подойдёт ни к нему, ни к Малфою. По крайней мере, пока их декан лично не вручит ей магический страховой полис за всё то количество крови, что вытянула из неё эта парочка.

В общем, Гермиона не колебалась, но как говорится: «Если гора не идёт к Магомету, Магомет придёт к горе». Стоило Тео заметить, что у них начался перерыв, как он оставил свой наблюдательный пост и направился к ней. Девушка честно держалась, даже заготовила для него свой самый серьёзный и отрешённый вид, но, когда до неё осталось всего десять шагов, не выдержала и двинулась в противоположную от него сторону.

«Ох, так просто ты не отделаешься…» — пробормотал себе под нос парень, прежде чем окликнуть её: — Эй, рано ещё идти спать, милая. Как насчёт остановиться и немного поговорить по душам?

— Брось, у тебя нет души, Нотт, — бросила в ответ она, а затем резко притормозила, стоило ему обогнать её и перегородить дорогу.

— А ещё я не принимаю «нет» за ответ.

Она подняла глаза на него, рассчитывая увидеть обольстительную улыбку или бесстыдный взгляд, но он был абсолютно серьёзен и с выжидающим видом смотрел на неё, давая понять, что не отступит так просто.

— Ладно, давай поговорим.

Он благодарно посмотрел на неё, потом на секунду задумался и перешёл к делу:

— Ты всё ещё злишься на меня, Гермиона? До сих пор не понимаешь, почему я вёл себя с тобой именно так, или вчерашнее всё же открыло тебе глаза?

— Меня не заботят твои причины, мой ответ всё равно остаëтся прежним.

— До сих пор считаешь нас водой и маслом, которые не смешиваются?

— Да.

— Лгунья. Это только твои доводы, и скоро они изменятся.

Карие глаза почернели, превратившись в глубокую тёмную бездну. Нотт поджал губы и сделал шаг вперёд, оказавшись почти вплотную к ней, но в этот раз Гермиона не позволила себе испуганно отступить. Она быстро отвернулась и скрестила руки на груди, предоставив парню разглядывать шею и хвост волос, перехваченный резинкой на затылке.

— Малфой на тебя плохо влияет. Раньше ты не был таким заносчивым и высокомерным.

— Что ж, ты задела меня, принцесса, — он облизнул пересохшие губы, не находя в себе сил остановиться и не смотреть на её открытую кожу. — Ты отказала мне, потому что мы с ним были соседями. Сказала, что я такой же, как он, но на деле просто испугалась наших различий и выдала самую глупую отмазку, лишь бы я отстал от тебя.

— И тем не менее ты отлично спелся с Малфоем против меня. Разве не так?

— Мне было больно и… обидно. Я решил, раз ты в самом деле видишь меня таким, то почему бы не соответствовать твоим словам. На удивление, мне это даже понравилось. Я наконец понял, почему Малфой так любит задирать тебя. Ты всегда так рьяно отстаиваешь свою позицию, будто от этого зависит вся твоя жизнь. Твои злые красные щёчки так забавляют.

Шея Гермионы чуть покраснела, и Нотт едва заметно усмехнулся, довольный реакцией, которой ему удалось добиться от неё.

— А по-моему, ты такой же садист и не умеешь принимать отказы, — возмущение, которое больше не умещалось в душе, потекло словами наружу, заставив её обернуться и посмотреть ему прямо в глаза.

— Брось, эти сказки, Гермиона, дело совсем в другом.

— И в чём же?

Приблизившись, он склонился к лицу гриффиндорки и прошептал:

— Я нравлюсь тебе. Просто тебе требуется немного больше времени, чтобы признать это, а ещё… Ты хочешь, чтобы я действительно боролся за тебя, не так ли?

— Н-нет. Это бред.

— Брось, глядя на тебя, я вижу девушку, которой нравится, когда на неё обращают внимание такие парни, как я, но которая не позволяет кому-либо из них поймать её. Тебе нравится быть той, кто всё контролирует, Грейнджер, однако хоть раз для разнообразия попробуй использовать своё сердце, а не голову. Может, услышишь, как оно начинает биться немного быстрее, когда мы близко друг к другу. Настолько близко, что я мог бы легко поцеловать тебя прямо сейчас.

От таких фантазий её передёрнуло. Щёки загорелись, а сердце гулко забилось о рёбра. Как он посмел давить на её женские слабости? И где чёрт возьми её обычный прилив тревоги и гнева? Почему хочется отпустить глаза вместо того, чтобы вступить в конфронтацию с ним? Нет, нельзя пасовать. Не сейчас. Нужно сбить его с толку, пока он не накинулся на неё прямо здесь.

— Я тоже кое-что вижу, Нотт. Ты любишь разводить людей на эмоции и, очевидно, держишь меня за дешёвку, думая, что я не знаю, как вы с Малфоем девчонок по углам тискаете. Ты ведь даже ни разу не пытался заслужить моё доверие и дружбу. Не такого знаешь ли ждёшь, когда на тебя такой парень… влиятельный внимание обращает.

Получилось!

Нотт отстранился, самодовольно и по-хозяйски на неё поглядывая:

— Я хочу это изменить, — сказал он. — Хочу тискать только тебя, Гермиона.

Девушка нервно поёжилась, не понимая, что это было: комплимент, предупреждение или то и другое сразу. Однако времени рассуждать об этом не оставалось, нужно было срочно сбежать.

— Тогда для начала перестань быть таким наглым и уходи, а мне пора возвращаться к репетиции, — она слегка задела его плечом, когда отходила, но он не отступил и увязался следом.

— Но мне пока не хочется уходить, милая. К тому же только рядом с тобой я могу проникнуться рождественским духом.

— Какая оригинальная отмазка.

— Это не отмазка. Я обожаю Рождество и хочу посмотреть, как ты поёшь.

Они пошли вместе, но не успели дойти до группы, как дверь в Большой зал открылась, и на пороге появились четверо парней: Малфой, что крепко держал за плечо пьяного то ли от огневиски, то ли от счастья Поттера, и идущие по бокам от них Гойл и Крэбб.

— Мне это снится, или в Хогвартсе в самом деле грядут перемены? — зашептались между собой студенты, глядя на эту фантастическую картину.

— Гарри? Малфой? — Гермиона быстро оставила Нотта и с беспокойством подлетела к ним. — Гарри, ты в порядке?

— Мы с Малфоем немного поразвыпили, — язык друга заплетался, отчего было сложно разобрать некоторые слова.

— Поразмыслили? — переспросила она.

— Нет, я не оговорился. Мы поразвыпили и решили забыть прошлое, Гермиона. Малфой хороший парень. Всё, что было нужно, это просто сменить призму восприятия. Кстати, где мои очки?.. — он принялся трогать своё лицо, но ничего не нашёл, а потом со словами «ай, ладно» сделал рывок и, оказавшись рядом с Грейнджер, взял её руки и небрежно вложил их в ладони Малфоя. — В общем, совет да любовь. Разрешаю.

Взял ли этот спектакль эффект? Ещё бы! Прошло всего три минуты, а все в зале точно оцепенели. У гриффиндорки даже язык прилип к нёбу, она не сразу вспомнила, в каком положении находится, пока Нотт странным образом не закашлялся.

Малфой же хищно сверкал глазами, наслаждаясь моментом физического контакта, который сам и создал, а стоило Теодору подойти ближе, ещё и незаметно подтолкнул к нему пьяного Поттера, чтобы не мешался.

— Мерзавец, — прошипел одними губами кудрявый слизеринец, не ожидая от друга такой подставы.

К счастью, пока он усаживал Поттера на скамью, Гермиона уже пришла в себя, отшатнулась от блондина и — хвала Мерлину! — тут же вскипела на него.

— Что ты сделал с Гарри? Он что под Империо? Я убью тебя, если это так.

— Да какое Империо, Грейнджер? — протянул с усмешкой и обидой тот. — Он просто ещё не протрезвел.

— Ох, молись, Малфой, чтобы так оно и было.

— Да, или лететь тебе от этого урагана до самого мэнора, — с издёвкой добавил Нотт, кивая на подошедшую к Поттеру девушку, после чего два взгляда, его — насмешливый и Малфоя — прожигающий, скрестились, точно сабли.

— А ты что тут делаешь?

— Помогаю Грейнджер справиться с поручением Флитвика, — солгал слизеринец и гордо вздёрнул подбородок. К счастью, ложь легко сошла ему с рук, ибо Гермиона была занята самочувствием Поттера.

— О, так ты у нас теперь Теодор Добродетельный? — Драко усмехнулся, затем глянул на гриффиндорку и, заметив дирижёрскую палочку, торчащую у неё из-за пояса, хитро оскалился. — Впрочем, можешь расслабиться и порадоваться безделью, Нотт. Ты, Грейнджер, тоже побереги силы, ибо пришёл альфа, готовый взять всё в свои руки.

Она даже не успела ничего ответить, как белобрысый змей ловко утянул у неё палочку.

— Эй! — она выпрямилась и твёрдо посмотрела на него.

— На «эй» зовут коней, Грейнджер, а я, вообще-то, Малфой, — он спокойно окинул оценивающим взглядом добытый предмет и даже не думал повиноваться.

— Плевать. Просто отдай её мне! Она Флитвика.

Она подошла ближе и, встав рядом с ним, вступила в борьбу за вверенную ей профессором вещь. Тот поднял ту вверх и крепко зажал в своей руке, не переставая ехидничать. Гермиона хоть и знала, что это была чистой воды провокация, что он просто издевался над ней и что ей следовало было быть начеку, но ничего не могла с собой поделать. Её слишком сильно бесило раздутое самомнение этого наглеца!

— Малфой, отдай! — вскрикнула она и жёстко вцепилась пальцами в его рубашку. Причём с её стороны это выглядело, как намерение немедленно придушить его здесь и сейчас, а с позиции Драко — разорвать его одежду, чтобы раздеть.

— Хах, вы только поглядите на это! Староста насилует людей, — продолжал насмехаться и изображать жертву парень. — Неужели взошла и твоя звезда, Грейнджер, и в тебе проснулась коварная соблазнительница, а? Эй, почему остановилась? Может, мне нужно подсказать тебе, что делать дальше?

Почувствовав, как его рука притянула её к себе за талию, Гермиона резко дёрнулась, а затем ударила его под дых. Пока тот корчился и хватал губами воздух, она выхватила палочку, поправила свои волосы и с победным видом отошла в сторону, бросив ему следующее:

— В следующий раз пропускай свои слова не только через рот, но и через мозг, ладно?

— Угомони уже свой характер, детка. Ты явно перегибаешь с самозащитой, однако…

— «Однако» что?

— Думаю, твоя смелость касательно меня добавляет… изюминку нашим отношениям.

— Между нами нет никаких отношений, Малфой.

— И не будет, — лавиной обрушился на них голос Нотта, который незаметно подошёл к девушке сзади и, обняв за талию, по-хозяйски разместил голову на её плече, заставив её вздрогнуть от неожиданности. Очевидно, что сделал он это только ради того, чтобы помучить её и позлить Драко.

— Просто исчезните оба, — процедила сквозь зубы Гермиона, покинув чужие объятия и посмотрев на двух косящихся друг на друга парней.

— Иначе что? — произнёс с сарказмом Малфой. — Выгонишь нас или отругаешь при всех хорошенько?

Нет, дёргать бровью так, как Малфой, нужно уметь! Вроде, простое действие, а с полуоборота разжигает огонь в груди.

— Нет, у меня есть идея получше.

Наверное, стоило без предисловий послать их куда подальше — за горизонт, например, — но, будем честны, это бы не остановило их так, как-то, что сейчас лежало на столе Гриффиндора внутри коробок с праздничной атрибутикой.

— Вот, если собираетесь остаться, то хотя бы послужите общему делу. Нам как раз не хватает двух актёров в праздничном номере. Малфой, ты будешь «Снеговик-1», а ты, Нотт, — «Снеговик-2».

Она залезла в коробку и начала доставать белые ватные костюмы и железные ведра, что надевались на голову, а когда обернулась, парней уже и след простыл.

— Хах, вот это солидарность, — усмехнулась она, увидев, как два слизеринца в ногу выходят из зала.

* * *

Следующие несколько дней Гермиона провела в тени, показываясь Нотту и Малфою лишь на общих занятиях, и, чуть что, забирала все организаторские дела и стремглав убегала с ними в гостиную Гриффиндора под защиту родных стен. В Большом зале она тоже не появлялась, так как спокойствие и безопасность в эти дни казались важнее голода. К счастью, её выручала Джинни. Уизли обычно просыпала завтрак, но всегда приносила ей обед и ужин.

— Вот, по гроб жизни будешь обязана, — в очередной раз вошла в комнату рыжая девушка и выудила сразу две тарелки, прикрытые друг дружкой.

— Что там? — Гермиона отвлеклась от составления праздничного меню, радостно вскочила с кровати и направилась прямиком к подруге.

— Картофель и две куриные ножки. Одну из них мне пришлось с боем вырывать из лап собственного брата, так что учти это, когда будешь выбирать мне подарок.

Гермиона взяла обед и благодарно улыбнулась:

— Прости меня, Джинни, ради меня тебе приходится красть даже тарелки.

— Не только. Ещё уходить из виду каждый раз, когда меня высматривает Блейз.

— Чего? Блейз?

Грейнджер в удивлении присела на край кровати, отодвигая кучу разбросанных листов в сторону и выкладывая добычу Уизли перед собой. Запахи картофеля и курицы манили к себе, призывая съесть себя без промедления, что она и сделала, тут же накинувшись на еду, закусывая её кусочком хлеба и выуженным огурцом, оставшимся с вечера.

— Да, думаю, Малфой специально подослал его ко мне, чтобы я убедила тебя выйти.

— Значит эти двое так и не нашли себе новых жертв?

— Увы, но нет, зато я нашла себе того, с кем пойду на праздничную вечеринку, — ответила подруга, наблюдая за тем, как быстро исчезают продукты с тарелок. — Мерлин, не спеши так, милая. Несварение же будет.

— Значит, ты идёшь с Забини? — гриффиндорка кивнула и немного замедлилась. — Но он же слизеринец. Рон вообще в курсе твоего решения?

— Мне всё равно что скажет Рон. Я вправе идти с тем, с кем хочу. К тому же ты сама знаешь, насколько слизеринцы настойчивые. Они будут упорствовать до тех пор, пока ты не сдашься, так что сидеть всё время здесь не получится, Гермиона. Впрочем, если хочешь, я могу попросить Рона пригласить тебя вместо Патил, может, это оттолкнёт их от тебя.

— Или наоборот, — изменилась в лице девушка и тяжело вздохнула, в то время как Джинни села на соседнюю кровать.

— Ты права, возможно, это не лучший вариант, да и Рону сейчас, если честно, совсем не до этого. Он пытается всеми силами вбить Гарри в голову то, что Малфой их враг, но пока безуспешно.

— Проклятье.

Грейнджер откусила кусок курицы и, неспешно пережевывая, принялась раздумывать о дальнейших действиях, осознав, что план переждать некоторое время и дождаться, что о ней забудут, с треском провалился. Она поняла, что скорее умрёт здесь, чем эти двое выкинут её из своих паразитарных голов.

Доев обед, она встала с кровати и направилась к двери, обуваясь на ходу.

— Ты куда пошла? — бросила ей Джинни в след.

— Пойду приму душ и заодно подумаю над тем, как вбить клин между ними, чтобы они сами ликвидировали друг друга.

— Ты серьёзно? А не проще выбрать одного из них? — предложила подруга, проявляя свой интерес.

— Шутишь? И потом потакать чужому самолюбию, которое и без того раздуто до вселенских масштабов? Ну уж нет.

* * *

Малфой первым нашёл её ночью на кухне Хогвартса, куда Гермиона пришла для того, чтобы помочь школьным эльфам с подготовкой рождественского меню. Пока домовики занимались праздничными кексами и их пропиткой, девушка сидела за столом и самолично делала домики из печенья и шоколада для преподавателей.

Увидев Малфоя, она тут же изменилась в лице и нахмурилась. И почему ей вообще показалось, что ночь — идеальное время для вылазки? Скорее, она была идеальна для них, чтобы подкараулить её, пока все спят и не будут им мешать.

— Знаешь, а ведь я могу пожаловаться директору на преследование, — заявила она, поглядывая на блондина, который уже делал шаги навстречу ей.

— Ты действительно думаешь, что твоё слово против моего будет иметь больше силы?

— Я упёртая и буду стоять до конца.

— Если хочешь, пожалуйста, можешь попытаться, но это всё равно не сработает, — он подошёл к столу и возвысился над ней, такой властный и утончённый, в то время как она чувствовала себя жалкой лягушкой с грязными пальцами, что выпрыгнула из болота к прекрасному принцу.

— Зачем ты пришёл сюда, Малфой?

— Как зачем? Посмотреть, что ты делаешь, окунуться в твою любимую стихию.

— Любимую стихию?

Он глянул на кучку домовиков, что пыхтели на кухне, и усмехнулся:

— Да, сама погляди, вокруг тебя столько завидных женихов собралось ещё и в одном месте… в этом что-то есть.

— Издеваешься?

— Просто подшучиваю, Грейнджер, так что расслабься и прекрати хмуриться, иначе распугаешь своих любимых эльфов.

— А где Нотт?

— В библиотеке, пошёл по ложному следу, так что двигайся.

Он обошёл стол и бесцеремонно сел рядом с ней, затем взял в руки сито с сахарной пудрой и начал посыпать ею крыши праздничных домиков. Гермионе же пришлось немного подвинуться, так нагло он вторгся в её личное пространство. Однако она совсем не ожидала подобного жеста, скорее готовилась к нападению, но ничего подобного не произошло, поэтому немного покраснела.

— Тебе очень идет румянец, Грейнджер, — он взглянул на неё своими серыми глазами, и его обволакивающий голос, который она никогда прежде не слышала, удивил её и затронул за душу. Смутившись ещё больше, она пробормотала неловкое «ох, заткнись», после чего в попытке справиться с собой тут же вернулась к работе.

Малфой же несколько мгновений полюбовался своей открытой и захватывающей перспективе, после чего спросил:

— Что ты хочешь получить на Рождество?

— Мне ничего не надо.

— Это не правда, принцесса. Всем что-то нужно.

— Тогда оставь меня в покое.

— А это примитивно и скучно, — фыркнул парень.

— Для тебя, — подчеркнула она и добавила: — А у меня инстинкт держаться подальше от таких, как ты.

— С учётом того, сколько раз ты бросала мне вызов, звучит совсем неправдоподобно.

— А что звучит правдоподобно?

— Многое. Например, что тебя на самом деле тянет ко мне и что ты не можешь это принять, поэтому скрываешь от всех. Ещё по тебе заметно, что эта подготовка к празднику тебя вымотала. Ты устала, Гермиона, ты готова бросить всё и пойти спать. Мне почитать тебе сказку на ночь?

Гриффиндорка не знала смеяться ей или плакать, поэтому просто усмехнулась.

— Нет, я уже послушала вступление и как-то не впечатлилась. Ни одного попадания, Малфой.

— А я и не рассчитывал, что будет легко после того, что у нас было. К тому же ты ведь даже никогда не влюблялась по-настоящему, да?

— Я не стану отвечать на твой провокационный вопрос.

— Тогда буду считать, что это так, — она шумно выдохнула в ответ на его слова, но следовало отдать ему должное, он сумел найти путь к её внутреннему слуху, мешая сосредоточиться на деле. — Поверь, в этом нет ничего аморального, Грейнджер. Это может быть страшно, но штука в том, что чувства того стоят.

— Ты говоришь это искренне?

Последовала пауза, прежде чем он наклонился к ней и ответил тихим и убедительным голосом:

— Да, поэтому рассчитываю, на такой же честный ответ от тебя.

Она столкнулась с его внимательным взглядом и отвернула голову в сторону.

— Ладно, я не влюблялась. Доволен?

— Даже не целовалась?

— Нет.

— А хочешь попробуем? Я тебя проинструктирую. Давай, я же знаю, тебе интересно.

Она сжалась и ещё больше покраснела, стоило ему, не дожидаясь согласия, развернуть её лицом к себе, поднять руку и кончиками пальцев провести по её щеке.

— Перестань, Малфой, — она судорожно вздохнула и сомкнула пальцы на его запястье, пытаясь убрать его руку от себя, но он подцепил её подбородок и вынудил посмотреть ему прямо в глаза.

— Ты меня знаешь, Гермиона. Я импульсивен и самоуверен, а это значит, что я решаю, кто из нас победит в этой игре. И эта игра… — он наклонился ниже и провёл носом по её шее, чуть целуя кожу, которая в ту же секунду покрылась мурашками, — эта игра закончится тем, что ты полностью и безоговорочно отдашь себя мне, Гермиона.

Гриффиндорка поддалась на короткий соблазн и закрыла глаза, готовясь к своему первому в жизни поцелую, но его не произошло. Их губы так и не соединились, а вместо чего-то прекрасного в воздухе раздался жуткий болезненный стон Малфоя.

Испугавшись, она тут же разлепила веки и почувствовала, как мимо её ног что-то проскочило. Как оказалось, это был кухонный эльф, который в самый ответственный момент пнул блондина в колено.

— Ах, ты подлая тварь! — выругался парень и принялся искать свою палочку, но она его остановила.

— Даже не вздумай.

— Но он ударил меня.

— Я уверена, что он сделал это не специально.

Драко нахмурился, а затем они вместе взглянули на мелкого балагура, что с глупым и замеревшим лицом бегал по кухне, прячась за своими собратьями.

— Империо, — в один голос догадались они, после чего услышали, как дверь в кухню подозрительно скрипнула.

Малфой догадался в чём дело, поэтому тут же встал и, сказав, что скоро вернётся, направился к выходу. Выйдя в коридор, он знал, что увидит знакомую тень, подпирающую стену, поэтому не выдержал и тут же взорвался:

— Чёрт возьми, Нотт, это так низко!

Губы друга исказились в сардонической усмешке.

— Ты нарушаешь правила, Малфой. У нас был договор: никто не целует Грейнджер до Рождества.

— Издеваешься? Она сама хотела меня поцеловать!

— Ошибаешься, я видел, как ты почти принудил её к этому.

— А, по-моему, это ты просто испугался поражения, — голос Драко стал серьёзным, в нём появились металлические нотки.

— Не правда.

— Правда.

Нотт закусил губу и задумался. Он и правда нервничал, когда увидел их вместе, у него перехватило дыхание, когда Малфой трогал её лицо. В тот момент это казалось ему таким противоестественным, будто лишь он мог касаться её.

— Так или иначе, но ты нарушил священный договор, Малфой.

— Считай это расплатой за колено, — прошипел слизеринец и прежде, чем уйти, в последний раз обернулся на друга: — И ещё… не вздумай больше мешать мне. Отныне мы сами по себе.

— Я не гадалка, но уже по твоим глазам вижу, что всё стало только хуже, — с усмешкой произнесла Джинни, когда они с Гермионой бежали по лестнице на самый верхний этаж магазина её братьев.

Ещё несколько минут назад подруга едва выдернула её из лап слизеринцев, которые увязались за ней в «Всевозможные волшебные вредилки», чтобы купить фейерверки для школы, а затем по хитрой просьбе Уизли ненадолго отвлеклись на выбор заказа, в то время как та тайком выкрала у них Гермиону и потащила её в тихий кабинет Фреда и Джорджа.

Небольших размеров комната была сверху донизу заставлена стеллажами с первыми изобретёнными или пробными волшебными товарами близнецов, на полу валялась куча коробок, а впереди, у самого окна, громоздились два письменных стола друг напротив друга. По центру располагался маленький тёмно-красный диван, на него и запрыгнула Уизли, рядом с ним стол и несколько стульев, один из которых заняла Гермиона.

— Я совсем не понимаю их, Джинни. Они же богаты, красивы и могут выбрать себе любую, но нет, из всевозможных вариантов они прилипли именно ко мне.

— Да, их увлечение тобой довольно глупое.

— Подожди, ты сейчас соглашаешься со мной?

— А что ещё делать? Ты же отказалась следовать моему совету, и чем всё обернулось? — лицо Уизли изменилось. Она устало вздохнула и с укором посмотрела на гриффиндорку.

— Пожалуйста, я не хочу об этом говорить…

— Да ты хоть видишь, как ваши отношения выглядят со стороны?!

От стыда Гермиона ещё больше вжалась в спинку стула и тут же вздрогнула, когда услышала звук открывающейся двери. Следовало догадаться, что сбежать надолго не получится.

Двое слизеринцев наперегонки прошли внутрь, коротко столкнулись плечами в достаточно широком для них двоих дверном проёме и, наградив друг друга колючими взглядами, вместе приблизились к ней, поставив свои стулья вплотную к её.

— Моя принцесса хочет кусочек клубники или шоколада? — соблазнительно пролепетал над её ухом Нотт, положив одну руку на спинку её стула, а другой протянув ей тарелку с угощениями.

— Твой кофе, Грейнджер, — атаковал её слева блондин и тут же приобнял за плечи, мягко коснувшись кончиков её волос.

— Тут много пены, Малфой, — подметила девушка, и слизеринец тут же отпил из кружки лишнее.

— Теперь нет.

Гермиона одобрительно кивнула и, приняв их скромные дары, улыбнулась. Потом неожиданно вспомнила о Джинни и взглянула на подругу. Та наблюдала за ними с высоко задранной бровью, будто спрашивая: «По-твоему, это и правда нормально?»

Проклятье. Она и сама прекрасно знала ответ на этот вопрос, но после того как у этих двоих совсем упала планка, ей стало сложнее справляться со своими заморочками, или, проще сказать, «тараканами». Она никогда не считала себя идеальной и привыкла оценивать свои достоинства и недостатки трезво, однако Нотт оказался прав. Она — обычный человек. Человек, внутри которого обитают самые разные тараканы. При этом некоторые из них сидят в голове вполне тихо, но стоит в жизни наступить особому случаю или сильному стрессу, как они раз — и вылезают, что с ней и случилось.

При этом глупо было обманывать себя и делать вид, будто ей неприятно, что за ней ухлёстывают два самых популярных парня в Хогвартсе. Глупо отрицать, что они не привлекательны, особенно когда их феромоны чуть ли не обволакивают её со всех сторон. Сложно не вспоминать их прошлое, которое было между ними тремя до злополучной сцены у ёлки. Может, пора уже признать себя извращенкой и принять взвешенное решение, пока ситуация совсем не вышла из-под контроля?

Но как быть с Рождеством? Кто вообще расстаётся накануне праздника?

Гермиона тяжело вздохнула, взяла клубнику, положила её себе в рот и, неспешно пережевывая, задумалась над тем, как исправить ситуацию. Остальные же в это время продолжали смотреть на неё: кто-то с возмущением и долей зависти, кто-то с вниманием и обожанием.

— Итак, ваше трио «неопределившихся» и на рождественский вечер пойдёт вместе? — первой завела разговор Джинни.

— Всё зависит от решения Грейнджер, — ответил ей Малфой, глянув на притухшую в их окружении гриффиндорку.

— Но очень вероятно, что да, — предположил Нотт, ещё и подсунув ей дольку шоколада в рот, чтобы не волновалась.

— И что будете танцевать? Хоровод?

— А ты научилась острить, Уизли, — фыркнул блондин, после чего взял со стола оставленный кем-то из близнецов йо-йо, намотал часть его верёвки на руку и, хитро улыбнувшись, перевёл всё внимание на жующую рядом с ним Грейнджер: — Кстати, о вечере… предлагаю зайти в «Твилфитт и Таттинг» и купить тебе платье. Что скажешь?

— Исключено.

— Не стоит волноваться, эти расходы моя прихоть.

— У меня уже есть платье, к тому же мы пришли сюда не за этим, а чтобы взять фейерверки.

— Так Нотт всё доставит, дорогу он знает, магии обучен.

— Эй! Я тебе что гонец? — возразил парень, но блондин сделал бросок визжащим йо-йо и полностью заглушил его голос, после чего, когда шум затих, довольный собой продолжил наседать на всполошившуюся гриффиндорку.

— Ну так что, Грейнджер?

— Нет.

— Правильно не соглашайся, детка, — усмехнулся Нотт, чьи слова вновь утонули в громком визге игрушки, в этот раз направленной в его сторону, заставляя уклониться.

— Что ты там сказал? Что согласен? Отлично!

Теодор сжал зубы, но продолжал вести себя спокойно несмотря на внутреннее желание врезать Малфою за его идиотский поступок. Гермионе и самой не понравилось его поведение, вдобавок звук довольно сильно резал по ушам, поэтому, когда парень попытался использовать йо-йо снова, она выхватила его у него из рук:

— Прекрати, Малфой. Лучше отдадим эту штуку Джинни.

Девушка размотала верёвку с его руки, избегая его пристального взгляда, после чего встала и отдала игрушку подруге над столом. Уизли же воспользовалась моментом и тихо шепнула ей на ухо:

— Если до Рождества не определишься, можешь смело приходить к Филчу. Он быстро тебе покажет, как петлю со скользящим узлом на гардины ладить.

— Джинни!

— Да это шутка! Ладно, пойду узнаю, как там ваши фейерверки.

То, как она взглянула на Грейнджер перед уходом, совсем не походило на розыгрыш, скорее, это была издёвка, ведь она оставила её в окружении двух змей, что уже несколько дней подряд беззастенчиво залезали ей под кожу, а сейчас оплели её руки с двух сторон и усадили обратно на стул, стоило двери за Уизли протяжно скрипнуть и закрыться.

— Пей свой кофе, Гермиона, пока нам не пришлось уходить, — произнёс Теодор, первым отпустив её руку и поднеся кружку к её губам.

— Хорошо.

— И не забывай про клубнику, — проделал тоже самое Малфой, но с другой стороны.

— Хоро… Так, хватит! Я не маленькая! — она убрала от себя их руки, понимая, что ещё немного и им всем понадобится психиатр.

— Серьёзно? А, по-моему, тебе это нравится, — усмехнулся этот клубничный маньяк, проведя кончиком ягоды по её щеке и шее, заставляя покраснеть.

— Вообще-то я старше вас обоих.

— Хочешь, как вернёмся в Хогвартс, я тебя искупаю? — донёсся соблазнительный смешок справа, и вдоль её позвоночника побежали предательские мурашки.

— Нотт!

— Что? Сдулась?

Она глубоко вздохнула и, стараясь держать себя в руках и не нервничать, засунула в рот кусочек шоколада.

— Нет, не сдулась. Мне это не интересно.

— Тогда скажи мне это ещё раз… — Теодор положил руку ей на лицо и, развернув на себя, томно понизил голос, подвигаясь ближе: — Скажи это с большей уверенностью, детка.

Гермиона нервно сглотнула и ослабела. Глаза Нотта были почти чёрными, улыбка опьяняющей. Он ждал её ответа, но не успел получить его, как Малфой развернул девушку на себя, злобно покосился на него, а затем очень быстро сменил гнев на милость и взглянул на гриффиндорку.

— Надеюсь, моя принцесса поела, потому что я тоже хочу… — блондин поднял руку и мазнул подушечкой пальца по её пересохшим губам. — Я тоже хочу кусочек шоколада.

— Может, тебе лучше сразу колдомедиков позвать?

Тео высокомерно усмехнулся, зная, что Гермиона сейчас оттолкнёт этого засранца, но вместо этого она закинула руки ему на шею и впилась в его губы жадным поцелуем, как какая-то отчаянная девчонка. Несколько секунд Нотт был в смятении, которого прежде никогда не испытывал. Отчаяние оттого, что его отвергли, превратилось в стойкий, холодный гнев. Как она посмела так с ним поступить? Почему? Подсказанный внутренним голосом ответ резанул его по сердцу, и он потянулся к волшебной палочке, однако не смог использовать её на них и просто убрался за дверь, понимая, что нельзя было заключать это пари.

Неожиданно громкий хлопок двери заставил Гермиону вздрогнуть и отстраниться от Малфоя. Сердце её колотилось как бешеное, но желание поцеловать его снова резко затухло, как спичка.

— Что произошло?

— То, что должно было произойти ещё несколько дней назад, принцесса, — он довольно улыбнулся и прижал её обратно к себе.

— Я не шучу, Малфой, что ты сделал? — Грейнджер чувствовала, что что-то не так, и ей нужно было подтверждение. Она принялась лазить по его карманам, но он всё сопротивлялся и непрестанно поддразнивал её.

— Куда важнее то, что сейчас делаешь ты, Гермиона. Смелость — отличное качество, если не граничит с безрассудством, а ты прямо-таки напрашиваешься на продолжение, будто не знаешь, что я не очень-то терпелив, когда дело доходит до подобных вещей.

Она пропустила его слова мимо ушей и сосредоточилась на деле. Ощупав слизеринца, наконец изъяла из его кармана маленькую баночку с розовой крышкой и вслух зачитала его название:

— «Целующееся зелье». Описание: вызывает у выпившего непреодолимое желание поцеловать первого, кого он увидит. Чёрт возьми, это же мухлёж, Малфой!

— Но тебе нужен был стимул, Гермиона, — блондин снова приблизился к ней, и его близость сделала их более уязвимыми друг для друга. — В тот раз Нотт помешал нам, но теперь он больше не будет нам надоедать.

Он коснулся её щеки и хотел снова поцеловать её, но она вмиг помрачнела и отстранилась. Похоже, эта ситуация ясно проиллюстрировала ей то, к чему приводят подобные игры.

* * *

Нотт сидел на полу Астрономической башни и, почти не двигаясь, подпирал спиной стену одной из колонн. Продуваемый с разных сторон ледяным ночным ветром, он был готов проводить время, где угодно, лишь бы не возвращаться в гостиную, а заодно решил испытать на себе чары, которые приглядел в магазинчике Уизли и успел стянуть прямо перед уходом.

«Грёзы наяву. Одно простое заклинание, и вы погружаетесь в высококачественный, сверхреалистический сон наяву продолжительностью тридцать минут».

«Отлично», — подумал про себя слизеринец, почём зря, ведь тот, кто создал это заклинание и поместил его в коробку, явно не обладал талантами делать всё качественно, потому как залитая солнечным светом фигура Гермионы, манящая его пальцем к высокому утёсу в его грёзах, превратилась в странную ошибку природы, а почему? Потому что проклятая стая воронов решила поглумиться над ним, налетела на перила башни и своим громким карканьем превратила его прекрасную, достойную восхищения Венеру в страшную полуптицу, что начала клевать хлебные крошки с его рук, плеч и в довершение с губ.

Поэтому, когда он вдруг увидел перед собой настоящую Гермиону, он сильно опешил и выпалил первое, что пришло ему в голову:

— Уходи, Грейнджер, у меня больше нет хлебных крошек.

— Ч-чего?

«Молодец, кажется, она ещё больше убедилась в том, что ты псих».

Дав себе мысленного пинка, Тео расправил плечи и сел ровнее. Коробка от «грёз наяву» по-прежнему лежала рядом, и он незаметно затолкал её себе за спину, пока она не увидела её. Грейнджер, кажется, и правда ничего не заметила, сидела перед ним на корточках, одетая в своё тёмно-синее пальто, и с тревогой рассматривала его замерзшее лицо.

— Вставай, а то заболеешь, — она хотела помочь ему встать, но он с холодным видом повернулся к ней боком и вытащил свои сигареты из кармана куртки.

— Спасибо, что пришла, но давай не будем играть в сочувствие, ладно?

— Ты можешь перестать бросаться ледышками и просто выслушать меня, Нотт?

— А что, я могу как-то помешать тебе в этом?

Он замолчал и закурил. Несмотря на боль, которую они с Драко причинили ему днём, он был благодарен ей за то, что она пришла. По крайней мере теперь ему не казалось, что он сам выдумал эту связь между ними двумя. И раз Гермиона искала его по всему замку, чтобы утешить, значит её грызёт совесть. Значит, ему удалось немного задержаться в её сердце.

— Послушай, я не целовала Малфоя сама, он использовал на мне «Целующееся зелье» из магазина Уизли.

Он на мгновение замер, но не хотел показывать, что это его как-то тронуло. Да, на душе стало легче, но ведь это не всё, что она собиралась сказать?

— И что я должен делать с этой информацией, Грейнджер?

— Не знаю, набраться сил, выкинуть меня из своего сердца и никогда больше не встречаться со мной. Это же я сказала и Малфою.

Теперь он не мог скрыть волнения: слишком быстро выкинул сигарету и развернулся к ней с холодным и лишённым эмоций лицом.

— Продолжай, — велел он, и она виновато опустила голову и поёжилась. — Продолжай, Грейнджер.

Гриффиндорская чертовка ввела его в ступор, и Тео едва не заёрзал на месте, ощущая, как комок в его горле с её молчанием становился всё больше. Как ему выпутаться из этой ситуации? Особенно сейчас, когда взгляд её тёмных глаз пропитан сожалением и сверлит его насквозь, вызывая желание снова оказаться рядом с ней.

— Мне следовало определиться уже давно, Тео, но… я не могу сделать выбор между вами, поэтому отныне предпочитаю простую жизнь без выбора. Прости.

— Послушай, Гермиона…

— Ты послушай, Нотт. Я никогда не искала вас двоих, ясно? Это вы пришли ко мне и начали играть в обольщение. Это была только ваша инициатива, а я… я боролась с вашей напористостью, как могла, но теперь всё вышло из-под контроля. Я думала дотяну с этим разговором до Рождества, но не получилось.

— Всё понятно. И хочется, и колется, да?

Ей пришлось сделать усилие, чтобы не ответить ему той же монетой, но она решила, что больше не будет развлекать ни его, ни Малфоя.

— В любом случае я сказала всё, что хотела, поэтому пойду.

Она ещё раз извинилась и зашагала к лестнице, которая вела вниз.

— Стой! — окликнул её на полпути Нотт и тут же поднялся на ноги. — Всему не обязательно заканчиваться именно так.

— Пусть будет так.

Внешне Гермиона выглядела вполне спокойной, но внутри у неё всё дрожало. Что Нотт, что Малфой оба были интригующими парнями и определённо зажгли в ней желание завести отношения. Однако то, что происходило между ней и каждым из них, больше походило на страсть, а не любовь. Её ей ещё предстояло найти.

— Грейнджер, не смей уходить! Скажи, что ты хочешь? Хочешь, я признаюсь, что я избалованный, раздутый и заносчивый осёл, у которого нет чувства порядочности? Или… О! Хочешь я выслушаю и приму твой гнев за всё то время, что доставал тебя? Давай же, детка, вымести на меня всю свою злость!

Он расправил руки, приглашая её нанести удар, но она лишь остановилась и замолчала. С Драко было проще, тот просто разнёс весь кабинет Уизли, чем навсегда закрыл себе вход в их магазин, затем наговорил ей грубостей и ушёл. Тео же, казалось, переживал сильнее и, пытаясь вывести её на эмоции, искал новые способы удержать её.

— Ты сходишь с ума, Нотт, — наконец ответила она, и тут же попала под лавину его холодного пронзительного взгляда.

— Как думаешь из-за кого?

Он двинулся к ней. Все его мысли крутились вокруг этой недели, которую он смог провести рядом с ней. Они были наполнены радостью, ревностью, будоражащими эмоциями. Как он мог отказаться от них? Наверняка даже Малфой не сдался. Стоило ему подойти ближе, как она, как всегда, отшатнулась в самый последний момент. Пришлось грубо схватить её за руку, чтобы чертовка не умчалась к лестнице.

— Я говорю серьёзно. Ударь меня или поцелуй, Гермиона, просто так ты отсюда не уйдёшь.

— Не хочу. Зачем тебе это? — она начала смотреть на него как на душевнобольного со всей присущей ей жалостью, когда он поднял её руку и принялся слегка похлопывать ею себя по лицу.

— Не хочу расставаться без шрамов.

Она потупилась и свела брови к переносице, мучительно краснея, когда он, будто прочитав её мысли, ловко прижал её к себе. Тёплые губы прикоснулись к её виску, заскользили по горячей щеке и спустились ниже, подарив хаотичные, рваные и болезненно-нежные поцелуи губам. Всё поплыло перед глазами, и она не заметила, как он, ослабив хватку, расстегнул все пуговицы на её пальто и отодвинул край, чтобы перейти на шею.

Несколько минут и вся тревога, которую она всегда ощущала в его присутствии, сменилась странным, мучительным блаженством, перетекающим к ней, казалось бы, из самого сердца Тео. Будто впитывая его чувства в себя, Гермиона вцепилась пальцами в мужские плечи и лихорадочно вздохнула, пока тот продолжал оставлять горящие следы на её коже.

Когда же Нотт увидел её шею, на которой остались красные следы от его поцелуев, он вдруг остановился, посмотрел на неё и чётко понял, что сходит по ней с ума, что его разрывает от этой девушки. Хотелось прикасаться к ней больше, но слишком легко можно оказаться похороненным под грузом собственной нетерпеливости.

— Грейнджер, я дерзну спросить, но ты до сих пор веришь в свою водно-масленую теорию? — она подняла глаза и взглянула на него так, будто этот вопрос требовал тщательных раздумий. Видимо, боялась, что перевозбуждённый разум сделает неверное заключение. — Можешь не отвечать, только останься.

Он взял её за руку, но спустя несколько мгновений та выскользнула из его ладони. Грейнджер ушла, выбрав жизнь без трудных решений.

Примечания:

Всем привет? Я честно пыталась уместить финал в одну главу, но в последний момент передумала концовку и пришлось делить её на две, чтобы вам было удобнее читать) Последняя глава выйдет в ближайшие дни) Так что пока ждёте, можете посмотреть готовые арты к работе на моем тг-канале — https://t.me/evie_frost, либо на пинтересте https://ru.pinterest.com/EvieFrost188/

Также для любителей пэйринга Нотт/Грейнджер сообщаю, что на чудесном тг-канале "Библиотека Темионы" проходит конкурс артеров и авторов по данной паре, так что если есть желание, дерзайте, господа) Ссылку на канал предоставляю: https://t.me/themionelibrary ?

---

Рождество. Тайная вечеринка в выручай-комнате.

Обычно Драко никогда не напивался. Даже с Блейзом, которого всегда считал мастером искусства выпивки, не заходил дальше двух стаканов огневиски, чем всегда вызывал смешки у последнего. А сейчас стараниями друга и нового гриффиндорского протеже Поттера, в его руках постоянно оказывался стакан.

Потолок выручай-комнаты подозрительно вращался, музыка давила на уши, а тело сидящего за столом слизеринца парило, словно в невесомости. Наплевав на всеобщее празднество, он сидел в самом тёмном углу зала и тщетно пытался бранить Грейнджер, отгоняя от себя каждого, кто мешал его стенаниям.

— Вот что ей вообще нужно, Поттер? — возмутился парень, затем прикончил остатки виски и с громким стуком поставил стакан перед своим личным барменом. — Да в моих жилах течёт самая лучшая кровь! Я происхожу из богатой семьи с первоклассным здоровьем, я… Я, чёрт возьми, идеально подхожу ей! Так зачем с этим бороться?

— Не знаю, — сочувственно пожал плечами гриффиндорец и заново наполнил ему бокал. — Наверное, у Гермионы на этот счёт своя логика.

— Её логика — моя беда. Говорят, даже в холодной статуе можно разбудить женщину, но, кажется, это не про Грейнджер.

— Воу! — Забини, что сидел рядом, усмехнулся и хлопнул друга по плечу. — А разве не ты говорил, что нет зверя настолько дикого, чтобы он не отзывался на ласку?

Чёрт. Это звучало разумно, вполне в его духе. Ладно, не зря он разрешил Блейзу составить ему компанию. В конце концов, сейчас Малфой отчаянно нуждался в ком-то более трезвом, чем он, и разумном, нежели Поттер с его мямлянием. И как удачно, что Забини сегодня держался от выпивки на расстоянии, потому что ждал свою рыжую пассию.

— Ты прав. Думаю, её сопротивление сделает мою победу в этой борьбе более приятной. Так или иначе Грейнджер будет моей, и никто не посмеет забрать её у меня.

— Конечно, никто, — тихо произнёс мулат с мягкой, выражающей дружескую заботу улыбкой, после чего иронично добавил: — кроме Нотта.

Забини не стоило произносить этого, потому как похабная и самоуверенная улыбка вмиг исчезла с лица блондина и сменилась на раздражение. Да, дружбе между двумя слизеринцами пришёл конец в день, когда Гермиона отказалась выбрать одного из них. Притом, казалось бы, общая боль должна была объединить их, однако Теодор намеренно не шёл на контакт, всё ходил в тени и вынюхивал о нём да о Грейнджер, будто искал их слабые стороны, чем ещё больше выводил Драко из себя.

Хитроумный выблядок…

Малфой скривил лицо. Факт того, что Нотт вполне мог отнять у него принцессу, злил. Почему? Да потому что он тоже был горячим. Весь такой загадочный, высокий — выше его, между прочим, — умный, будто у него сраные века за плечами. И тем не менее у него не было такого сильного темперамента, как у него. Малфой был тем, кто прогибал всё и вся под себя и бросал дело только в том случае, если был точно уверен, что оно не выгорит. Что же касается Грейнджер… её всего лишь нужно загнать в угол и как следует распалить, и тогда она точно сдастся.

С этими мыслями Малфой встал, в один момент допил свой виски, которое тут же обожгло горло, сморщился, прочесал пятернёй светлые волосы и насколько мог прямо посмотрел на Поттера. Гриффиндорец лишь выпучил глаза, встретившись с его взглядом. Злость и обида в них уже утихли и уступили место чему-то более могущественному — решительности.

— Ты знаешь её много лет, Поттер, скажи, как мне вернуть её? Что ей больше всего нравится?

Два парня рядом с ним выдохнули. Очень глубоко, шумно и синхронно, будто заведомо знали, что всё это закончится плохо.

— Для начала ты можешь просто извиниться за то, что разнёс кабинет Фреда и Джорджа и подвёл Гермиону с фейерверками.

— Глупая затея, он на это не согласится, — усмехнулся Забини. — Даже я никогда не видел, чтобы могущественный Драко Малфой просил прощения.

Драко уже упоминал, как иногда ненавидит Блейза? Потому что он искренне, искренне его ненавидит. Вместе с его каверзными замечаниями.

— Хорошо, что ещё? — поморщившись, но вполне смиренно заявил парень. — Она должна знать, что я не готов сдаваться.

— Пожалей её, приятель, и сделай сначала хотя бы это.

— Не могу же я пойти к ней с пустыми руками, Блейз!

— Да, ты прав, тут нужно что-то особенное… что-то вроде…

— …драконов, — закончил Малфой.

* * *

Последние дни перед Рождеством выдались весьма напряжёнными, но Гермиона старалась улыбаться всем, кого встречала в Большом зале. Чтобы помочь Флитвику с финальными штрихами для праздника, пришлось встать с кровати раньше соседей, однако ни работа, ни украшенный мишурой зал не могли отвлечь её от навязчивых мыслей о двух слизеринцах, настолько она привыкла видеть их рядом.

Малфой и Нотт — эти два напирающих на неё со своими чувствами бульдозера — показали ей, что в жизни может происходить что-то помимо её рутины. И пусть у неё были веские причины поступить так с ними, она всё же скучала по ним. Нервно и с тоской оглядывалась по залу, но не могла отыскать их среди толпы, даже когда та начала немного рассеиваться.

«Может, они вообще решили не приходить?»

Эта мысль одновременно огорчила и успокоила девушку. Не хотелось думать, что она испортила им весь праздник, с другой стороны — их отсутствие давало ей передышку и возможность подумать над тем, что она чувствует к ним обоим. И какое же совпадение, что в этот момент рядом с ней не было ни одного друга, чтобы отвлечь её. Рон и Гарри, Джинни с Забини — все будто сквозь землю провалились. В какой-то момент она даже подумала, что останется одна на этом вечере и будет скучать, как…

— Гермиона!

…явилось спасение.

Она обернулась. Джинни, одетая в красивое красное платье, шла ей навстречу через наполненный студентами зал и выглядела обеспокоенно. Кажется, даже торопилась, потому как оказавшись рядом с ней, тут же взяла её под руку и потащила за собой к выходу.

— Что происходит? — ничего не поняла Гермиона. — Да куда ты меня ведёшь?

— Помнишь, я говорила, чтобы ты выбрала между Малфоем и Ноттом?

— Да.

— Так вот сейчас самое время для этого.

— Что? — растерялась девушка. — Подожди, Джинни. Остановись хоть на секунду и объясни, что происходит.

Уизли наконец прислушалась и притормозила, посмотрев на неё:

— Малфой. Блейз сказал, что без тебя он превратился в развалину, Гермиона. Сидит пьяный в выручай-комнате, пока Забини всячески пытается уговорить его не идти к тебе в Большой зал.

— Мерлин… он хотел прийти?

— Да, поэтому Блейз и послал меня за тобой. Ты же знаешь, какие у нас старые преподаватели, у них от одного его вида тотчас давление подскочит.

— Говоришь, он в выручай-комнате?

— Да, Слизерин проводит там тайную вечеринку. Все незаметно отходят туда из Большого зала, потому что там есть выпивка, а ты что даже не заметила этого?

— Нет. А учителя знают?

Подруга глубоко и разочарованно выдохнула. Ладно хоть удержалась о того, чтобы не закатить глаза.

— Вот именно из-за подобных вопросов не знаешь даже ты, Гермиона. Ладно, идём, Блейз не сможет удерживать его слишком долго.

Уизли снова взяла её под руку, и на этот раз Гермиона не сопротивлялась и послушно засеменила за ней. Было неловко, что Малфой напился из-за неё, а ещё беспокоило то, что Джинни ничего не сказала про Нотта. Поэтому она решила спросить подругу о нём напрямую.

— Честно говоря, я даже не видела его. Может, он совсем решил не приходить?

Гермиона поникла. После их последней встречи на Астрономической башне, она часто натыкалась на Теодора в школе. Отныне он больше не пытался приблизиться к ней и держал дистанцию, молча сверля её своим пристальным взглядом, от которого мурашки бежали по всему телу. В особенности по шее, кожа которой ещё помнила его горячие, настойчивые прикосновения.

И почему она была уверена, что он будет на этом рождественском вечере? Только из-за его непрекращающихся взглядов? Нет. Нотт всегда был странным, чем и внушал опасения. Если поведение Малфоя ещё можно было предугадать из-за его вспыльчивого характера, то поступки Тео чаще всего походили на странную, замысловатую игру.

«Думаю, ты должна знать, Гермиона, — однажды прошептал ей он насмешливым тоном. — Я очень умный. Но, возможно, даже более не воспитан, чем Малфой».

Вспомнив об этом, Гермиона нервно поёжилась. Лучше не думать о Нотте, а сконцентрироваться на текущей и более глобальной проблеме, а именно пьяном Малфое, что вошёл в новую стадию опьянения и подвергал сомнению всё, что слышал.

— Уизли правда приведёт сюда Грейнджер?

— Да правда-правда, — отвечал блондину Забини, в то время как Гермиона и Джинни уже незаметно вошли в комнату, слыша их разговор.

— Чёртов Поттер тоже задерживается. Лучше бы вместо него пошёл ты.

— Тогда с кем бы ты веселился сейчас?

— Я не хочу веселиться, Блейз! Я хочу Грейнджер! — капризно протянул блондин заплетающимся языком.

Мулат усмехнулся:

— Все и так это знают, приятель. Ты ведь уже отшил трёх девчонок по этой причине, помнишь?

— Точно. Просто все должны знать, что хоть она и грязнокровка, но прекрасна до неприличия.

— А мне казалось, она скучная…

На этих словах две девушки остановились у них за спинами, уперев руки в боки.

— Нееет, — довольно протянул Малфой. — Единственное, что в ней скучно, это её одежда. Ей следует снимать её, когда она передо мн…

Но договорить ему не дал внезапно прилетевший из неоткуда подзатыльник.

— Перед кем? Перед тобой? — раздавшийся позади голос гриффиндорки заставил парней вздрогнуть и разом повернуться на стульях.

— Грееейнджер! — воскликнул Забини. — А голубой цвет платья тебе очень даже к лицу.

— Спасибо, Блейз, — с нажимом произнесла девушка, а затем уставилась на Малфоя, который принялся беззастенчиво разглядывать её средней длины платье из бархата.

— Мерлин, какая же ты неотразимая!

Руки Драко, точно тентакли, вмиг обвили её талию и притянули к себе так, чтобы её колени оказались между его ног.

— У нас, кажется, была договорённость, что мы оставим друг друга в покое, помнишь? — она попыталась отстраниться, но он не дал и вместо того, чтобы отпустить, уткнулся лицом ей в живот.

— Ты права, я так и сделал… Сначала, — проговорил он, не желая признаваться в том, что нарушил своё обещание. — Но знаешь, мы ведь так и не обсудили, в чём именно заключается наше «оставление друг друга в покое». Значит ли это, что я не могу разговаривать с тобой, принцесса?

— Слизеринцы. Вы слишком наглые и всегда ищите лазейки.

— А ещё умеем красиво просить прощение, — добавил он, после чего перекинул взор за девушку, стоило лишь услышать громкий стук внутри исчезательного шкафа, что стоял неподалёку.

— Что это? — тут же оглянулась на него и гриффиндорка.

— Поттер. Я отправлял его на поиски, — она непонимающе свела брови, и он пояснил: — На поиски драконов.

— На поиски кого? — спокойно уточнила Грейнджер. По крайней мере Малфой считал, что это можно было назвать спокойно, если бы она буквально не прокричала ему это прямо в лицо и не кинулась со всех ног к шкафу.

При этом стоило ей добраться до него, как его дверцы открылись и вполне целый и невредимый гриффиндорец в очках шагнул в комнату. В руках Поттер держал двух больших пластиковых драконов, на которых Гермиона однажды указала ему пальцем, когда они втроём вместе с Роном выбирались в магловский парк развлечений. Это было давно, и Малфой не мог знать об этом, а значит его извинения были спланированы всеми ещё до её прихода.

— Мерлин, Грейнджер, — засмеялся блондин, заметив её удивление. — Ты ведь не думала, что я говорил о настоящих драконах?

Она не знала, что сказать. Малфой подбил её друга на грабёж прямо в канун Рождества, из-за чего ей определённо стоило накричать на него и Поттера так, чтобы её злость услышала каждая живая душа в этой комнате, но… драконы были слишком милыми. Наверное, поэтому, когда Малфой встал с места и, перехватив драконов у Поттера, подошёл к ней, она немного растерялась и даже не смогла повысить на него голос.

— Если ты хотел извиниться, Малфой, не стоило ради этого напрягать моих друзей.

— Давай ты будешь злиться после того, как выслушаешь меня, ладно?

— Нет.

Она категорично сложила руки на груди, а он поставил драконов на пол и подошёл ближе. Джинни и Блейз, выполнив свою миссию, начали незаметно уходить из зоны огня, Гарри отвернулся, чтобы закрыть шкаф.

— Грейнджер, — как можно убедительней произнёс блондин. — Я не могу контролировать себя, когда смотрю на тебя, поэтому, когда ты внезапно заявила мне, что больше не хочешь общаться, это вывело меня из себя. Я знаю, что не должен был вести себя так, но… я не хочу быть без тебя. Я так долго скрывал свои чувства, поэтому должен признаться: я не очень терпелив, когда дело доходит до подобных вещей. Я думаю… ты та самая, и ты наверняка думаешь также обо мне.

— И что дает тебе такую уверенность в этом? — она сделала вид, что её ничуть не смутили его слова, но стоило ему встать ближе, дыхание предательски перехватило, и она отступила.

— Ну… Ты начинаешь нервничать, у тебя перехватывает дыхание. Думаю, это означает, что я достигаю своей цели и скоро ты сдашься мне целиком.

— Ты пьян, Малфой, а ещё мне надоело, что ты постоянно наступаешь на меня.

— Прикажешь мне стоять на месте?

— Именно.

— А если не послушаю, что ты мне сделаешь? — он ухмыльнулся, делая шаг ближе к ней.

— Малфой, — она предупредительно посмотрела на него, после чего замешкалась, пожалев, что последовала правилам праздничного вечера и не взяла с собой палочку.

— Что теперь, Гермиона? — он остановился прямо перед ней и, посмотрев на неё сверху вниз, взял за подбородок и притянул её лицо к своему. — Признайся, принцесса… ты хочешь меня. Игра окончена, я выиграл.

Она попыталась двинуться с места, но он крепко схватил её за талию одной рукой, не позволив отступить от него. Взгляд Малфоя сковывал и одновременно казался гипнотическим. Гермиона почувствовала, как её тело сломалось, и поймала себя на мысли, что не против этого поцелуя, пусть парень и принуждал её к этому. Возможно, если они поцелуются второй раз уже честно и осмысленно, она сможет сделать выбор, который ей невозможно избежать, как не старайся.

Она зажмурила глаза, стараясь не обращать внимание на запах алкоголя, исходящий из его рта, а затем сама того не ожидая с облегчением выдохнула, стоило Драко остановиться, услышав ещё один грохот внутри исчезательного шкафа.

— А это ещё что?

Малфой нахмурился и отпустил её. Поттер, что ещё не успел уйти, по его команде подошёл к шкафу и открыл дверцы.

— Проклятье, не думал, что ты опередишь меня, Поттер, — Теодор Нотт коротко взглянул на гриффиндорца а затем перевёл всё внимание на удивлённую его появлением Грейнджер. — Ну здравствуй, детка, — зацепившись рукой за верхний край дверцы, он с улыбкой вышел из шкафа.

Драко сжал зубы, недовольный тем, что он прервал их, да ещё и нацепил идиотскую шляпу-цилиндр на голову, заставив его принцессу усмехнуться.

— Ты что следил за нами? — процедил блондин, не веря, что он вообще полез в шкаф следом за Поттером.

— Ты не знаешь, но я могу быть очень незаметным, Малфой. Особенно если на кону стоит то, что мне дорого.

Он глянул на Гермиону, и в груди Драко всё зажглось.

— Ты опоздал, она уже сделала свой выбор.

— И?

— В пользу меня, если не понял.

— Правда? Значит, я даже не могу преподнести ей свой рождественский подарок?

Малфой загородил собой Грейнджер, оглядел бывшего друга с головы до ног, но не увидел у него ничего, что можно было бы назвать подарком. Нотт стоял перед ним с пустыми руками, одетый в привычную белую рубашку с закатанными рукавами, полосатый галстук и тёмные брюки, и издевательски улыбался.

— Какой ещё подарок? У тебя ничего нет.

— Ошибаешься, — слизеринец театрально снял шляпу, а затем просунул в неё руку и достал наружу белого пушистого кролика. — Как там говорят маглы: «Крибле, крабле, бумс!»

Милое облачко с длинными ушками устроилось в его руках, в то время как шляпа по умолчанию полетела на пол. Гермиона выглянула из-за спины блондина и, увидев, как Нотт гладит зверька своими длинными, тонкими пальцами, не удержалась и протянула «оууу».

Малфой сжал челюсть.

— Благодарю, мы зажарим его в наш медовый месяц, — сказал блондин и потянулся своими ручищами к невинной зверушке. Та, почуяв угрозу, затряслась и ближе прижалась к Нотту.

— Убери свои руки, Малфой. Кролики не любят набережного отношения.

— Серьёзно? А не ты ли ещё недавно оторвал заячий хвост с юбки Грейнджер?

Глаза кролика уставились на кудрявого слизеринца, требуя объяснений.

— Он лжёт, Банни, я бы никогда не сделал такого, — Нотт успокаивающе погладил наивный белый комочек вдоль шёрстки и почесал за ушком, восстанавливая доверие.

— Банни? С каких это пор ты стал заклинателем кроликов?

— Когда понял, что моя будущая жена настоящая зайка-зазнайка. Я думал, мы вместе с ней будем воспитывать Банни, а ты, Малфой, станешь нашей заячьей сиделкой, когда нам понадобится время на… ну ты понял.

Теодор иронично стрельнул бровями и оскалился. Драко не вытерпел, повёлся на его провокацию и накинулся на него, напугав кролика, который при бегстве тут же расцарапал предплечья Нотта своими когтями.

— Кого ты из себя строишь, Нотт?

— Ну уж точно не царя, как ты.

Блондин схватил слизеринца за грудки и прожёг его физиономию убийственным взглядом. Нотт ответил ему тем же.

— Драко! Тео! Хватит! Прекратите! — Гермиона попыталась разнять их, но тщетно. — ДА ПРЕСТАНЬТЕ УЖЕ ОБА!

В зале затихла музыка, и повисло молчание. Гермиона, конечно, знала, что её громкий, раскатистый тон имел поразительно устрашающий эффект на Гарри и Рона, но никак не ожидала, что он сработает и на всём зале. Воспользовавшись моментом всеобщего оцепенения, она быстро влезла между парнями и разняла их, расставив руки по обе стороны от себя так, чтобы те больше не могли приблизиться друг к другу.

— Никаких драк! Поняли? — серьёзно добавила девушка.

— Да он сам напросился, — психанул Малфой.

— Зато из-за тебя сбежал её подарок.

Гриффиндорка закатила глаза и тяжело вздохнула. Нотт тем временем достал из кармана брюк носовой платок и принялся вытирать кровь с оцарапанных предплечий.

— Кто бы знал, что мягкие пушистые создания на самом деле те ещё звери с когтями, — пробубнил он и многозначительно глянул на девушку.

— Сильно больно?

Гермиона подошла к нему, и он с хладнокровным видом продемонстрировал ей сочащиеся алой жидкостью глубокие царапины. К счастью, девушка не была слабонервной и, внимательно всё осмотрев, сказала следующее:

— Нужно отвести тебя в лазарет, либо пойти в гостиную за палочкой.

— Что, хочешь проводить меня, Грейнджер? Оставишь своего парня одного ради меня?

— Это не обязательно, — подчёркнуто заявил Малфой. — У меня есть с собой палочка.

Блондин начал проверять карманы, но к его ужасу те были пусты. Нотт покачал головой и усмехнулся:

— Надо же, это твоя первая пьянка, а ты умудрился потерять то, что делает волшебника волшебником.

— Зато то, что делает меня мужчиной, всегда со мной.

Нотт вперил в него грубый, пронзительный взгляд, но воздержался от комментария и наклонился к уху Грейнджер:

— Ты ведь не подчинишься ему так просто, не так ли? Или ты добра к каждой твари, кроме меня?

Ему было любопытно посмотреть, как она отреагирует на его слова. И он совсем не удивился, что, почувствовав давление совести, её гордость окажется задета, и она решит пойти следом за ним в лазарет, обогнав его по пути вместе с Малфоем.

— Я помогу тебе только для того, чтобы доказать, что ты не прав, Нотт, — отрезала малышка, и он усмехнулся.

Его план воплощался в реальность.

* * *

Следить за Малфоем и Грейнджер, делая абсолютно уверенный вид, что у него есть стопроцентный план по завоеванию малышки — легко. Ввести первого в состояние когнитивного диссонанса — ещё легче. Драко был в настоящем ступоре и дико бесился несколько дней подряд, ожидая от него хоть каких-то действий в адрес Гермионы, но так и не дождался нужной реакции. Когда же Нотт внезапно вышел из шкафа на глазах у всех, блондин наверняка подумал, что это и был его план, но нет.

То была подготовка.

Всё, что хотел от него Тео, чтобы Малфой потерял уверенность в себе, ведь неуверенные люди чаще всего становятся невероятно уязвимыми и даже не замечают того, как легко можно стянуть палочку из их кармана. Обезоруженные, но целиком и полностью поверившие в свою победу, они не видят очевидного и легко идут по чужому сценарию, не догадываясь, что следуют прямиком в капкан.

— Дамы вперёд, Грейнджер, — Теодор открыл перед ней дверь лазарета, и после того как та прошла внутрь, ловко достал палочку Малфоя и направил ту на хозяина.

— Прости, но блондинам вход воспрещен. Остолбеней!

Драко не успел понять, что произошло, как заклинание оттолкнуло его от двери, после чего та сразу закрылась. Теодор как можно скорее применил запирающие чары, спрятал палочку и как ни в чём не бывало развернулся лицом к Грейнджер.

— Что происходит? Где Малфой? — обеспокоенным тоном спросила девушка, заметив, что их стало на одного меньше.

— Там, где он не будет нам мешать.

Нотт подпëр спиной дверь, за которой тут же раздался громкий стук кулаков.

— Ты что запер нас от него?

— А ты весьма проницательна, Грейнджер.

Парень самодовольно усмехнулся, в то время как сомневающаяся гриффиндорка направилась к двери. Подёргав ручку, она поняла, что на вход действительно наложено заклинание, затем на пару секунд опешила и пристально взглянула на ухмыляющегося слизеринца.

— Нотт, открой дверь. Сейчас же.

— Как? — похититель вывернул карманы. Смятые клочки бумаги, пачка сигарет, даже упомянутый Малфоем заячий хвостик — всë полетело на пол. Но никаких волшебных палочек среди вещей не было. — Теперь убедилась, что у меня ничего нет?

— Палочка может быть у тебя за поясом, — предположила гриффиндорка, надеясь на честный ответ.

— Рискнëшь проверить?

— После твоей выходки? И не мечтай.

Он смотрел на неё какое-то мгновение, словно обдумывал ответ, а затем лёгкая улыбка заскользила по его губам:

— Ты, наверное, хотела, чтобы всё началось с приятного, тихого ужина? Потом, возможно, немного танцев, небольшая прогулка по окрестностям, а затем… затем мы бы занялись любовью, да? Но сейчас мне хочется посмотреть, насколько хорошо ты умеешь делать другие вещи, Гермиона. Это будет важное испытание, и я буду судить, насколько хорошо ты справишься с ним. Ты ведь не сможешь меня разочаровать, верно?

— О чём это ты?

— Найди способ уйти. Как только ты сделаешь это, я тебя отпущу. Обещаю.

— Я не собираюсь играть в твои игры, Нотт.

Надменное поведение парня начало раздражать. Даже Драко сыплющий его проклятиями за дверью, кажется, во всём был прав. Теперь блондин упорно пытался выбить преграду ногами, но тут же остановился, заметив идущего ему навстречу Снейпа.

Услышав мужские голоса, Гермиона подумала, что это отличный шанс позвать профессора на помощь. Тот точно сможет открыть ей дверь. Однако стоило раскрыть рот, как Нотт резко приблизился и в миг прижал её к стене.

— Это тебя не спасёт, зайка, — тихо выпалил слизеринец и жадно припал к её губам, заставив замолчать.

Она попыталась оттолкнуть его, но едва не задохнулась от напора. Теодор налетел на неё, как торнадо и был гораздо сильнее её. Казалось, будь его воля, он бы прошёл сквозь неё. Раз за разом он прикусывал её губы и радовался, чувствуя, как её тело начинает поддаваться и слушаться его.

Гермиона и сама не могла понять, почему делала это. Почему его грубые выходки не были для неё нестерпимыми. Она старалась бороться с соблазном внутри себя, доказывая, что у неё есть гордость, но не заметила, как голоса в коридоре уже стихли, а затем чётко ощутила, как слизеринец разорвал поцелуй и тут же отступил, будто в молчании больше не было необходимости. Мощные эмоции промелькнули и погасли в его взгляде, уступив место прежней холодной решимости.

— Теперь тебе не на кого надеяться, Гермиона, — сказал он, переводя дыхание, и проследовал к раковине, чтобы наконец смыть кровь с рук. — Снейп не поверил твоему Малфою, заметив, что он пьян. В довесок кое-кто послал ему сообщение о вечеринке в выручай-комнате, так что скоро все преподаватели будут слишком заняты, разгоняя всех по их гостиным, и никто не явится сюда.

— Вижу, ты гордишься тем, что заманил меня сюда, да? Только вот знаешь, я просто сяду… — она огляделась в поиске места, а затем приземлилась на ближайшую кровать, — сюда, и больше не сдвинусь с места.

Он усмехнулся, домыл руки, взял бинт с ближайшей полки и уверенной походкой двинулся к ней.

— Отлично, тогда мне останется только дождаться, пока ты захочешь в туалет, — сев на противоположную постель, он деловито сложил ногу на ногу и принялся бинтовать предплечья.

Гермиона свела брови в поражении, а затем прямо и осторожно спросила, наблюдая за его манипуляциями:

— Что тебе нужно, Нотт?

— Чтобы ты выбрала меня.

— Тогда поспешу тебя огорчить, ты выбрал не тот способ, чтобы добиться моего внимания.

— Ладно, тогда я просто изнасилую тебя, Гермиона. Хочешь?

Толпы холодных мурашек прошлись по спине девушки, заставив её сжаться на месте и свести колени. Тео украдкой взглянул на её реакцию, и его улыбка стала ещё шире. Да, он был одержим ею. Пусть и ненадолго, но хотел, чтобы она целиком и полностью принадлежала ему. И теперь гриффиндорка была в этом уверенна.

— Может, поступим по-другому? — предложила она. — Ты отпустишь меня, а я забуду о том, что ты сделал.

— Нет, — категорично произнёс он. — Для тебя никаких компромиссов, Грейнджер.

Она сжала челюсти и волком посмотрела на него. Нотт отложил бинты и бесцеремонно встал на ноги, затем медленно склонился над ней, положив руки на кровать по обе стороны от её бёдер.

— Если хочешь уйти отсюда, то начинай искать способ, если нет, то у меня есть другие идеи, как развлечься. И поверь, я готов сделать всё, что в моих силах, чтобы ты стала моей. Итак, что ты готова сделать, чтобы я тебя отпустил?

— Я сыграю в твою игру.

Примечания:

Заранее извиняюсь за позднюю главу, хотела выпустить раньше, но много раз переписывала) Перфекционизм — зло. Когда-нибудь от него избавлюсь, но не сегодня)

---

Прошло меньше часа. За это время гриффиндорка успела обшарить почти всё больничное крыло, даже заглянула под каждую кровать, но никакой палочки не нашла. Кругом были лишь целебные зелья, мази, перевязочные материалы и ни единой чернильницы, ножа или скальпеля, которыми можно было бы вырезать на двери древние руны и отменить действие заклинания. Кабинет мадам Помфри тоже был заперт магией, поэтому отыскать там какую-нибудь конфискованную палочку не представлялось возможным.

Иными словами, Гермиона была в западне, но пообещала себе, что не позволит Нотту одержать над собой верх. Как и раньше, она вытерпит все его взгляды и нападки. И плевать, что от его внимания не ускользает даже бьющаяся жилка у её горла, выдающая внутренне волнение. Особенно, когда он следует за ней в темноте.

— Скажи мне, Грейнджер, ты ни о чём сейчас не жалеешь? — поинтересовался парень, пока она осматривала шкафчик с зельями.

— К примеру?

Она уголком глаза поймала его сосредоточенный взгляд. Нотт стоял рядом и, опёршись на ближайшую прикроватную тумбу, отстранённо наблюдал за каждым её движением.

— К примеру, о том, что не сильна в Прорицаниях, иначе бы знала, что тебя ждёт и где спрятано твоё спасение.

Хотелось закатить глаза на его издёвку, но она решила не доставлять ему такого удовольствия. Хуже того, Гермиона позволила себе усмехнуться, когда обернулась и увидела, как слизеринец примерял на себя большие круглые очки, подражая её нелюбимой профессорше, а затем угрюмо посмотрел на неё, как это делает Трелони.

— Давай на чистоту, Нотт. Вряд ли ты настоящий насильник.

— Почему ты так уверена в этом? — он показательно снял очки и отложил их обратно на тумбу. — Бытует мнение, что даже Джек-потрошитель с виду ничем не отличался от обычного аристократа.

— Но вряд ли он предварительно дарил своим жертвам маленьких пушистых кроликов.

— Тебе всё-таки понравился Банни?

Гермиона немного сконфузилась и отвернула голову. Хорошо, что они находились подальше от окон, и он не смог заметить этого.

— Нет. Мне по душе драконы.

Он тяжело вздохнул, и она была готова поспорить, что в этот момент в его глазах вспыхнули искры. Это вознаградило её страдания. В конце концов, Нотт был тем, кто заманил её сюда, так почему она одна должна быть под обстрелом? Она тоже знает его слабости и сыграет на них без зазрения совести, если это будет необходимо.

— Ты слишком враждебна, Грейнджер. Или это такой вид кокетства? Пытаешься разжечь меня, да?

— Скорее, образумить. В конце концов, мы же не играем в «Кто боится Теодора Нотта», верно?

— Надо же. Ещё недавно ты вела себя, как пугливая зайка, но стоило избежать постели, сразу показала свой характер. Сколько же в тебе дерзости, Гермиона Грейнджер?

«Дыши глубже, Гермиона. Не позволяй ему играть с тобой!» — советовал внутренний голос.

— А ты слишком груб и своенравен, раз решил доводить наши разногласия до крайности. Малфой хоть и эгоист, но такого бы не сделал, а с тобой… с тобой только и нужно, что постоянно быть начеку!

Она была слишком раздражена и отвлечена, чтобы заметить парня, что бесшумно подобрался к ней сзади и развернул её на себя. Прижав Грейнджер к шкафу, Нотт одним движением заставил её утихомирить свой пыл, а от сопутствующего звона стекла сердце подскочило ещё сильнее.

— Думаю, диалог нужно вести лицом к лицу, Гермиона. Или это слишком непосильная задача для тебя? — теперь взгляд Нотта был чересчур хмурым, однако стоило ему приковаться к губам ошеломлённой девушки, как он тут же смягчился. Длинные пальцы, не желая терять ни секунды их физического контакта, зарылись в волосы и начали перебирать кудряшки у неё на затылке, не давая ей отвернуться.

Гермиона на миг растерялась. Возмущаться, не глядя в глаза, было легко, а вот вынести внезапный принудительный тон и сексуальное давление, которое возникло, когда его правая рука прошлась по чувствительным местам на спине, было сложнее. Неужели он надеется, что это сработает и она утратит бдительность? Или хочет показать, что перевес на его стороне? А может, он уже забыл о своём обещании не трогать её?

— Почему ты так боишься ответить мне взаимностью? Почему никак не научишься расслабляться в моём присутствии? Я же вижу: ты чувствуешь то же, что и я.

— Это всего лишь влечение, не более. Оно пройдёт.

— Выходит, Малфоя ты любишь? Или это тоже влечение?

Она потупила взгляд вниз. Очевидно ему хотелось знать, почему если она не любит Драко, то всё равно выбрала именно его. И хотя рационально она могла понять это сама, сердце не переставало возмущаться. Дело в том, что в Теодоре всегда жил исследователь. Он буквально докапывался до потаённых глубин её натуры, взвешивал причины её поступков, изучал вкусы, затем отыскивал ахиллесову пяту и использовал её слабости против неё самой. Он был уверен, что знает её лучше, чем она сама, и это раздражало.

Как она могла покориться ему? Тому, кто запер бы её в клетке из своих чувств?

— Так ты ответишь мне?

Она вспомнила, что так ничего и не сказала, затем посмотрела в его резко очерченное, почти требовательное лицо, испытав волнение и странное желание любоваться им.

— Я не уверена, но он, по крайней мере, не загонял меня в клетку.

— Ты очень прямолинейна, знаешь? Пожалела бы хоть.

— Не хватало мне ещё жалеть того, кто привёл меня сюда, чтобы поиздеваться. Ты вообще помнишь, что обещал не прикасаться ко мне?

Нотт закусил щеки с внутренней стороны и опустил голову. Он знал, что в его плане были изъяны, думал, что готов к её реакции, но на деле быстро побагровел от шеи до лба.

Грейнджер была невыносимо упряма и самолюбива. Он мог силой заставить её подчиниться. Для этого нужно было лишь немного поколдовать над её телом, находя нужные точки руками и снимая всё напряжение, затем можно было бы покуситься и на нижнюю часть и…

Слизеринец поднял взгляд и покосился на сочные надутые губки перед собой. Нет, это была бы слишком лёгкая победа, а его цель заключалась в том, чтобы его зайка-зазнайка сдалась без применения насилия. Иначе говоря, пала, сокрушённая собственными инстинктами и жаждала его прикосновений с каждым ударом своего маленького сердечка.

Но проучить её было необходимо. Он отнял руку от её поясницы, завёл волнистый локон у виска ей за ухо, а затем склонился ближе и прошептал:

— Думаешь, что смелая, Грейнджер? Но единственный храбрый жест с твоей стороны — бросая угрозы, изо всех сил стучать задней лапкой. Не испытывай меня, зайка. Для меня и так слишком сложно сопротивляться тебе. Я могу подумать, что напрасно трачу время. Я могу взять, что хочу, и тебе это понравится.

Гриффиндорка громко сглотнула и, улучив момент, тут же рванула от него как можно дальше. Он не стал догонять её, решив дать пуглику время на то, чтобы успокоиться и снова почувствовать себя в безопасности, прежде чем он снова попытается сцапать её. Ему и самому не мешало бы остыть. Он почти напал на неё из-за её слов о Малфое, а ведь всегда хвалился перед тем своим самоконтролем, но на деле оказался тем ещё слабаком.

Решив расслабить нервы, он вытащил сигареты и зажигалку из кармана и нетерпеливо закурил, после чего бросил взгляд на шляпу, в которой пришёл. Интересно, как скоро она догадается заглянуть в неё? Он столько раз называл её зайкой, даже подбирал похожие сравнения. Какие-то мысли ведь должны были возникнуть в её голове. А, может, она думает о нём? Нет, вряд ли. Он так припугнул её, что она ещё больше сосредоточилась на поисках.

* * *

— Очень умно использовать заклинание расширения на шляпе. И как только этот нож не вонзился тебе в голову, когда ты её надевал?

— Вообще-то он карманный, но я рад, что ты дошла до стадии, когда начинаешь беспокоиться за меня.

«Ещё чего», — тут же возмутился её рассудок, но, вспомнив недавний опыт подобного отношения, она решила промолчать.

Забрав маленький складной нож, которому она бы с удовольствием предпочла волшебную палочку, гриффиндорка двинулась к двери. Нотт последовал за ней и, кажется, подошёл слишком близко, потому как девушка тут же отпрянула в сторону, испугавшись, что он опять дотронется до неё.

— Да брось, Грейнджер. Ты ведь сама сказала, что не веришь, что я маньяк.

— Просто имей в виду, что теперь я могу постоять за себя, — предупредила она, приняв самый угрожающий вид с крохотным ножичком в руках.

Нотт усмехнулся. Тактичность и самоотверженность гриффиндорки защищать себя радовала. Это означало, что ему удалось пробраться к её защите. Осталось ещё немного, и он полностью сломает её.

— Правильно, держись начеку, милая, а ещё… — он наклонил голову к выставленному против него лезвию и осторожно коснулся его языком. — Оставайся всегда такой бдительной и не поддавайся чужому влиянию. В окружении одних кроватей это ведь не так сложно, верно?

Её лицо перекосило ещё больше, когда он подмигнул ей.

— Псих.

— Нет, но ты определённо питаешь эти стороны меня.

Щёки её заалели. Да что за наглый, самоуверенный тип! Ему как будто доставляет удовольствие смущать и издеваться над ней!

Впрочем, она решила не провоцировать его своими комментариями, остановилась у двери и принялась за дело. Чем раньше она закончит, тем быстрее уйдёт отсюда.

— Что собираешься делать?

Стоило поймать тишину, как Нотт облокотился плечом на массивную дверь рядом с ней.

— Ничего, — коротко бросила она и задумалась.

— Правда? А, по-моему, тебе не хватает твоего «Словника чародея», с которым ты таскалась весь прошлый год. Ты ведь руны собралась вырезать, верно? Вот и посмотрим, как ты справишься с одной из самых тяжёлых дисциплин.

— Между прочим, я занимаюсь их переводом со второго курса.

— А я начал изучать их ещё до поступления в Хогвартс. В свои восемь лет я, не имея палочки, умудрился пять раз устроить пожар в поместье, пытаясь правильно вывести формулу согревающего заклинания на стенах этим самым ножичком.

Она посмотрела на рукоять, на ней в самом деле было выгравированы инициалы «T. N», а затем подняла взгляд на парня, который в этот момент с интересом рассматривал свой предмет в её руках.

— К счастью, возле двери пусто и нечему загореться, к тому же в заклинании, которое я собираюсь написать, другие символы.

— Ошибаешься.

— В чём?

— Что нечему загореться.

Она приподняла бровь в немом вопросе, в то время как он отлип от двери и встал у неё за спиной. Гриффиндорка попыталась сместится, зашуршав своим платьем, но он крепко приобнял её одной рукой за талию, удержав на месте.

— Веди себя тихо, я больше не стану тебя возбуждать. Только подстрахую, если допустишь ошибку.

— Я тебе не верю.

Гермиона поморщилась, словно ей было неприятно его прикосновение, однако руку не убрала. Сжалась на месте и старалась избегать смотреть ему в глаза, запретив себе чувствовать что-либо рядом с ним.

— Придётся, потому что сейчас я твой экзаменатор. И если ты не справишься с заданием, то твоё платье… тебе придётся его снять.

— Что?

Он склонился к самому уху и шепнул, касаясь губами её горячей щеки:

— Не бойся, я, как и обещал, не буду трогать тебя, но за каждую ошибку или подсказку ты будешь платить мне одной вещью.

— Это уже слишком, Нотт!

— Ты права. Зачем ходить вокруг да около, теряя драгоценное время? Пойдём, я лучше уложу тебя сразу в кровать.

Он злорадно усмехнулся и прижал её ближе, чтобы она, как и он, почувствовала ту холодную реку или обжигающую лаву, которая протекала сейчас между ними. Когда же он собрался оставить поцелуй на её шее, она увернулась, заявив, что со всем справится. Пришлось уступить.

С интересом он наблюдал за тем, как она пыталась вытащить из памяти нужные магические символы и тщательно вырезала их ножом на деревянной поверхности. Любая ошибка в знаке или их порядке могла привести к конфликту рун друг с другом и грозила либо полным отсутствием результата, либо неожиданным действием магии против самого волшебника.

Другими словами, ей требовалась особое внимание и точность, которые, к сожалению, были затуманены мыслями о человеке, что стоял позади и не сводил с неё глаз. Стоило ли ожидать, что в такой обстановке у неё что-то выйдет? Разумеется, нет.

К счастью, Нотт хотя бы в нужный момент успел оттянуть её назад, когда символы на двери вдруг полыхнули огнём, что едва не попал на её платье, но успел немного обжечь руку. После этого парень сразу забрал у неё нож, в срочном порядке госпитализировал раненую на кровать, а сам отправился к шкафу за настойкой бадьяна. Вернулся он уже в приподнятом настроении.

— Грейнджер-Грейнджер… — в его голосе слышался укор, но насквозь фальшивый. — И как ты только собираешься оканчивать Хогвартс? Не думал, что ты ошибёшься на базовом символе. Может, твоё место на самом деле в отстающих, а?

Она бросила на него испепеляющий взгляд, но не могла сказать, что её ошибка целиком его вина. Он несколько мгновений молчал, а затем сел рядом:

— Когда мы будем вместе, я не буду закрывать глаза на твоё наплевательское отношение к учёбе, ты ведь это понимаешь?

— Мы не будем вместе.

— Тогда поживём-увидим, насколько тебя хватит.

— Я довольно сильная и у меня отличная успеваемость!

— Смотря с кем сравнивать, милая.

Он без согласия взял её руку и принялся платком промачивать её покрасневшую кожу настойкой бадьяна. Из-за холодной жидкости, конечность девушки тут же сильно закололо, и она болезненно сморщилась. Теодор наклонился и заботливо подул на неё сверху. Он делал так каждый раз и всё время был так сосредоточен, что она, по первости не знавшая, как себя вести, в итоге немного расслабилась в его присутствии. Получая от него заботу, она чувствовала себя уязвимой, как будто её лишили одежды или даже содрали кожу. Ей хотелось уйти, но вместе с тем и остаться, чтобы этот короткий момент не прекращался.

— Спасибо, — едва смогла произнести она, когда от ожога не осталось и следа. Притом услышав в своём голосе жалобные нотки, тут же разозлилась на себя за это.

— Ты помнишь, о чём мы с тобой договаривались? — спросил следом слизеринец, и губы девушки задрожали против воли.

— Нотт, пожалуйста…

Но он выглядел непреклонным.

— Даже не думай отвертеться, Гермиона, — он развёл её руки в стороны, когда она попыталась защититься.

— Но…

— Таковы правила. Снимай.

Она замотала головой, храбрясь изо всех сил и остро ощущая свою уязвимость. Нет, она не хочет, чтобы он увидел её голой.

— Послушай, я не хочу быть жестоким, поэтому просто закрой глаза и представь, что у тебя нет выбора, идёт? Иначе я прямо сейчас привяжу тебя к кровати и сделаю это сам, слушая, как ты хнычешь.

Они сидели рядом и, устроив друг другу зрительный террор, пытались понять, кто из них блефует. После Нотт сделал неожиданный выпад в её сторону, будто хотел накинуться на неё, и Гермиона как ужаленная подскочила с места.

— Да проклятье!

Гриффиндорке пришлось избавиться от платья. И как хорошо, что он не мог прочесть её мысли в этот момент, иначе уши в трубочку свернулись бы. Казалось, она испытала колоссальное давление, когда, оставшись в одном нижнем белье, его взгляд начал изучающе скользить по её телу. В нём горел такой жаркий огонь, что у неё пересохло во рту. Нотт смотрел на неё почти не дыша от немого восхищения, желая закинуть её на плечо и унести куда-нибудь далеко ото всех. Навсегда. Но вскоре в конец смущённая Грейнджер прервала все его фантазии и метнулась за покрывалом, которым можно было прикрыться. Тео тут же опередил её, потянув один из его краёв на себя.

— Даже не думай, я хочу видеть тебя. Ты совершенство.

— Дай мне прикрыться, Нотт! Это всё равно не входило в условия.

— Теперь входит.

— Но я замёрзла, — снова попыталась она.

— Не обманывай, до нашего прихода я нанёс на стены согревающие руны. Тут вполне тепло, так что ты не заболеешь.

У неё закончились аргументы. С поражением в глазах она опустила край покрывала и сложила руки на груди, прикрывая её. С полминуты молча стояла, подбирая слова, и ощущала, как кровь разгоняется от сердца по телу от собственной неловкости и желания, сияющего в радужках довольного Теодора.

Этот парень… Дай ему палец — всю руку откусит!

— Мне не нравится, когда ты переобуваешься в воздухе, Нотт! — заявила она, но это звучало не очень убедительно.

— А мне не нравится, что ты всё время говоришь не то, что чувствуешь, Гермиона.

— И что же я по-твоему чувствую?

Он подошёл ближе, оставив небольшую дистанцию между ними, чтобы не спугнуть её, затем окинул взглядом её тело так, будто не видел в этом ничего зазорного.

— Думаю, ты слабеешь и начинаешь хотеть меня так же сильно, как я хочу тебя.

— Ошибаешься.

Не нужно было даже приглядываться. Она вся горела, её тело дрожало, но она всё равно шла наперекор ему, даже когда он взял её лицо в ладони и стал гладить её по щекам большими пальцами рук, пока она пыталась ему помешать, не особо стараясь, а скорее, мечась между тем, чтобы сдаться или оттолкнуть его.

— Разве? Тогда почему ты вся покраснела? Почему теряешь решимость и смотришь на меня с тоской в глазах?

— Выпусти меня. Пожалуйста.

Он категорично покачал головой.

— Если я сделаю это, ты кинешься вызволять Малфоя и своих друзей из лап Снейпа, а я не хочу видеть тебя ни с кем другим. Более того, мне будет слишком больно, если завтра ты начнёшь избегать меня как какого-то монстра.

Она собрала последние крупицы своих сил и отняла его руки от своего лица.

— Ты что-то говорил о подсказках.

Он подозрительно нахмурился.

— Ты так быстро вошла в азарт? Не терпится раздеться передо мной или… так жаждешь выбраться отсюда и увидеться с Малфоем?

— А ты точно хочешь знать ответ? — он сощурил глаза, она повернулась к нему спиной и продолжила: — В любом случае я сделала ход, теперь твоя очередь.

— Ты же знаешь, я с удовольствием возьму с тебя эту плату, Грейнджер.

Он сократил расстояние и, если бы не кровь, зашумевшая в ушах знакомым приливом возбуждения, посчитал бы её поступок за последнюю возможность сбежать от него, а не думал о ревности.

Расстегнув застёжку и медленно сняв бретельки с её плеч, слизеринец бросил её бюстгальтер на пол, а сам припал губами к шее девушки, чтобы покрыть её поцелуями.

— Гермиона, ты мой огонь, — тихо прошептал он, нежно касаясь её обнажённой и одурманивающей кожи, — ты мой пылающий Ад, и я больше всего на свете хочу поглотить тебя… полностью… и чтобы ты поглотила меня.

От этих слов у неё сжалось сердце — то ли от тревоги, то ли от страха. А может, от проблеска желания? Она непроизвольно прикрыла грудь рукой, когда его руки прошлись по её животу и начали подниматься вверх.

— Т-ты обещал дать мне подсказку, — промямлила она.

— Лучше позволь мне спокойно касаться тебя, — его поцелуи стали мягче, а ладони настойчивее. — А если твои руки будут мне мешать, придётся связать их.

— Это звучит как какая-то пытка, — с осуждением произнесла она.

— Разве я хоть раз делал тебе больно? — он обнял её сзади и поцеловал впадинку за ухом, издавая одновременно соблазнительное и убедительное бормотание. — Просто представь что тебе под силу отстраниться от меня или помешать мне, позволь мне уничтожить этот клин между нами.

Кожа Гермионы покрылась мурашками. Волны жара начали перекатываться по телу, когда он одной рукой обхватил её талию, а другой принялся водить пальцем по резинке её трусов от одного бедра к другому.

— Моя зайка… — хрипло сказал он, впервые поймав её стон, что тут же снёс ему крышу и заставил жарко поцеловать её в шею.

— Хватит, — умоляюще произнесла она, чувствуя, что если он продолжит, то она точно упадёт без чувств. — Пожалуйста, Тео.

— Нет, ты совсем укоролевилась, Гермиона, пытаясь усидеть сразу на двух стульях, но я буду милостив и прощу тебя, если ты скажешь, что хочешь только меня.

Он развернул её к себе лицом и с ожиданием взглянул ей в глаза. Руки его слегка дрожали. Ему не терпелось обладать ею, и он бы не отпустил её, пока не довёл до предела.

— Нет.

— Почему нет?

— Я тебе не доверяю. Ты держишь меня в таком положении, утверждаешь, что я — всё, что тебе нужно, но ты хотя бы раз сделал для меня хоть что-то? Что-то, чтобы я могла поверить, что ты по-настоящему искренен, а не играешь со мной.

— Ладно. Я дам тебе подсказку, если это то, что ты хочешь.

Он вытащил нож из кармана, и Гермиона на секунду испугалась, а потом выдохнула, заметив, как он подошёл к одной из стен и начал вырезать на ней руну, которую она не смогла разглядеть. Магическая надпись засветилась, а следом за ней засияли и другие, о которых она не подозревала. Цепная реакция прошла по комнате и остановилась прямо над дверью. Внутри стало светло, отчего у обоих защипало глаза.

— Вот твоя подсказка, Грейнджер, — проговорил слизеринец, стоя поодаль от неё.

— Ты издеваешься? — она едва не разрыдалась. — Выход — это дверь? Конечно, сама бы я до этого не додумалась.

— Не спеши с выводами и подойди.

Она поджала губы, взяла своё платье и, прикрывшись им, сделала то, что он сказал. Через несколько мгновений она ощутила спиной прохладу от его влажной рубашки и плотно сжала ноги, боясь, что он снова дотронется до неё. Однако вместо этого Нотт взял её руку и, положив её на ручку двери, провёл её пальцами по деревянной поверхности, пока она не почувствовала зазор. Подцепив его пальцем, она с лёгкостью вытащила спрятанную волшебную палочку из двери.

— Пришлось заморочиться, чтобы вырезать место под неё, но в итоге оно того стоило, не так ли? — проговорил парень почти у самого её уха, в то время как она произнесла заклинание и открыла дверь. — И что теперь, Грейнджер? Опять сбежишь, впав в панику при виде сложного выбора? Или останешься со мной, и мы вместе будем двигаться вперёд, следуя течению?

Гермиона остановилась, пытаясь нащупать грани своих эмоций. Ей казалось, будто она стоит на контрольно-пропускном пункте и если уйдёт, то этот неповторимо волнительный момент уйдёт вместе с ней, и она никогда не сможет вернуть его обратно.

Шаг. Плечи её затряслись. Второй. Сердце сдавило так, что не было сил вздохнуть. Третий. Он что даже не выйдет остановить её? Четвёртый, пятый… У неё скрутило живот от нервов, и она оглянулась назад. Дверь была всё ещё приоткрыта.

— Нотт, ты как незаживающая рана. Я устала от того, что вечно цепенею при виде тебя. И я знаю, что ты меня слышишь!

— Я хочу, чтобы ты сделала мне одолжение, милашка. Перестань орать в коридоре или хотя бы надень сначала платье.

Он вышел наружу с таким лицом, будто знал, что всё это произойдёт. С полминуты они молча стояли, ожидая малейшей реакции друг от друга.

— Я, мне… — замямлила первой Гермиона, чувствуя, как её щёки и шея предательски краснеют.

— Иди, я не держу тебя, как видишь, — Нотт развёл руки в стороны, подтверждая эти жестом свои слова, но так и не убрал их, видимо, ждал, что она подойдёт и обнимет его. — Ну, чего ты ждёшь?

— Ты настоящий варвар.

— И?

— Но я всё равно хочу остаться с тобой.

Она подошла к нему, и его руки тут же сомкнулись на её талии, а тёплое дыхание коснулось волос на макушке.

— Наконец-то… наконец-то я тебя поймал, Грейнджер.

---

Примечания:

Арт к главе: https://t.me/c/2018980616/197