Ласка (гет)

* * *

29 июня 1969 г.

Полная луна почти вышла из-за туч, что висели в небе почти с самого утра. Месяц осветил верхушки хвойных деревьев, что беспокойно качались из стороны в сторону, словно шептались между собой о том, что сегодня ночью в их лесу что-то должно произойти.

Ласка бежала. Бежала так, как никогда в жизни.

Однако убежать от оборотня — задача не самая легкая, если не невозможная. В легких не хватало воздуха, грудь сперло, ноги звенели от напряжения, пот застилал глаза, а сердце колотилось как сумасшедшее. Она бежала, поскальзываясь на мокрой после дождя траве, и испуганно оглядывалась назад, вздрагивая каждый раз, как до ее ушей доносился яростный вой. Прохладный летний ветер растрепал ее высокую прическу, и волосы неприятно лезли в глаза, мешая смотреть вперед.

В голове не было ни единой мысли, кроме одной — выжить. Любой ценой.

Но как? У Ласки с собой не было ни палочки, ни оружия. Был только инстинкт, который кричал о том, что нужно бежать, бежать, не останавливаясь, иначе — смерть.

Она еле успела затормозить, когда увидела перед собой обрыв, что открывал вид на чёрное как смола озеро, и нервно повертела головой, ища куда спрятаться. Однако всем своим нутром ощущала потребность бежать, двигаться, не стоять на месте! Сердце стучало уже не в груди, а в горле, отбивая неровный заполошный ритм, паника захватывала с головой, накрывая волной.

Бежать!

Сзади, совсем близко, послышался очередной вой.

Слишком близко…

Краем глаза она уловила несущиеся на большой скорости две тени.

И она сделала то, о чем вопили её инстинкты — она побежала вперед.

Разбежавшись, прыгнула в озеро.

Удар о воду выбил весь воздух из легких, дезориентируя, а адский холод мгновенно сковал всё тело. Ласка попыталась грести вверх, но внезапно все силы оставили её — вода начала казаться вязкой, руки и ноги словно были из железа. Тело не выдерживало того напряжения, которое ему довелось испытать.

Паника захватила ее с головой — она не хотела умирать! Не так, не здесь, не сегодня!

Воздуха отчаянно не хватало, голова кружилась, и Ласка, не выдержав, бессознательно вдохнула.

Легкие обожгло невероятной болью, и казалось, словно в груди у неё занялся пожар. На секунду боль отрезвила, помогла сконцентрироваться и взмахнуть пару раз руками и ногами в направлении предполагаемой поверхности озера, но на это ушли все её оставшиеся силы. Такой желанный воздух был слишком далеко.

И тело упрямо пошло на дно. В глазах мутнело, а сознание медленно уплывало, обещая долгожданные покой и тишину.

* * *

25 августа 1968 г.

Она поправила высокую прическу, которую соорудила на голове, заправила кокетливо выглядывающую вьющуюся прядь черных как смоль волос и довольно улыбнулась своему отражению в зеркале. Насыщенного голубого цвета глаза быстро пробежались по внешнему виду своей владелицы, проверяя все ли в порядке в её внешнем виде.

Синее коктейльное платье чуть ниже колен, пошитое по последней маггловкой моде, плотно обтягивающее осиную талию и плавно расходящееся несколькими слоями юбок у колен, легкая накидка под цвет платья, прикрывавшая открытые плечи и руки, белые перчатки, модные туфли на невысоком каблучке — она осталась довольна своим видом.

Эта Мэри Джейн Браун была чудо как хороша: статная, стройная, с алебастровой кожей, с полными губами и огромными глазами.

Если быть честной, то ей нечасто приходилось примерять образы таких утонченных и, положа руку на сердце, привлекательных людей как Мэри. Как правило, большинство людей были невзрачными, и примерять их облики, используя оборотное зелье, было не так увлекательно как сейчас. Главным образом, потому что она сама была одной из таких — из тех, за которых в толпе людей глаз никогда не зацепится. Словно она не живой человек из плоти и крови, а просто тень.

Мэри Джейн Браун, помимо всего прочего, обладала довольно капризным характером, буйным нравом и любила покомандовать. Мэри любила внимание и любыми доступными ей способами пыталась его заполучить.

Ей нравились такие яркие личности — подражать им было очень увлекательно. В такие моменты она чувствовала себя актрисой, играющую свою роль на сцене так потрясающе похожей на реальный мир, и главными её зрителями в эти моменты были супруги, родственники, друзья и просто случайные прохожие. Она играла для них.

Конечно, достоверно играть нелегко: для начала нужно провести большую подготовительную работу, узнать все о своей жертве, понять, чем она живет, как ведёт себя, что и как говорит. Но, серьёзно, это не так уж и сложно, особенно если ты владеешь леггименцией даже на посредственном уровне.

Она взяла со стола небольшой закупоренный пузырек с оборотным зельем, из которого уже она отпила, чужую волшебную палочку и закинула их в миниатюрную сумочку.

Она еще раз взглянула на зеркало, сделала глубокий вдох, а затем выдох. Расправила плечи.

Всё.

Мэри Джейн Браун готова к выходу.

Она накинула на плечи плащ и спустилась на первый этаж, к камину.

— Лидия, я пошла. Вернусь, скорее всего, поздно, — она обратилась к полногрудой и довольно крепкой на вид женщине, которая сидела в кресле и неторопливо листала газету.

Лидия оторвала взгляд от газеты, пару секунд помолчала, рассматривая и оценивая образ, и затем хмыкнула.

— Ласка, — окликнула она ее и подмигнула, — отлично тебе повеселиться.

Девушка громко рассмеялась.

— О, Лидия, я думаю, что сегодня всё будет достаточно безобидно.

Она накинула на себя капюшон цветастой мантии, чтобы не испортить прическу при перемещении, зашла в камин и, кинув порох, растворилась в изумрудном пламени.

В Дырявом Котле было многолюдно, что было неудивительно, ведь в последние дни августа это место становилось одним из самых популярных в Магической Великобритании. Почти все немногочисленные столики были заняты волшебниками, недалеко от камина стояла семья с двумя детьми — явно пришли закупать своим чадам учебники и вещи к новому учебному году в Хогвартсе.

Мэри Джейн Браун вышла из камина, брезгливо смахнула невидимые глазу пылинки со своего плаща и, откинув капюшон, подошла к бармену.

— Доброго вечера, миссис Браун. — Бармен оторвался от полировки грязного стакана и после ее приветственного кивка спросил: — Вы направляетесь в Косой переулок? Пару часов назад заходил некий мистер Рипли, просил передать вам это… — Он пригнулся, заглянул под барную стойку и выудил оттуда довольно объемный конверт, заискивающе улыбаясь. — Сказал передать миссис Браун лично в руки.

— Ох, Том! Благодарю вас, — девушка обворожительно улыбнулась бармену и приняла из его рук посылку. И тут же уточнила, взглянув исподлобья: — Вы же не открывали конверт, Том?

— Нет-нет, как можно, миссис Браун? — немного нервно запротестовал бармен.

«А как же, чтобы вскрыть такой конверт, нужно как минимум сутки корпеть над ним, если не знать пароля», — хмыкнула про себя Ласка.

Конверт оказался довольно увесистым и объемным. Еще бы! Насколько она знала, там должны были находиться любопытные вырезки из зарубежных волшебных газет, журналов и книг по одному весьма интригующему её артефакту.

Распрощавшись с Томом, она направилась в Косую Аллею, где у нее — а вернее, у Мэри Джейн Браун — была назначена встреча.

На ходу запихнув конверт в миниатюрную сумочку (боже, храни чары незримого расширения!), она уже выходила из бара, как ее взгляд выцепил знакомую русую макушку за дальним столиком. Так-так-так, это кто тут у нас, Наземникус? Да еще в такой любопытной компании…

Этот неуправляемый подросток уже вторую ночь не ночевал дома. И хотя Лидия, в общем-то, уже давно привыкшая к весьма буйному характеру своего сына, говорила, что её ребенок никогда в жизни не пропадет, и не за чем понапрасну трепать нервы, Ласка все равно видела, что она волновалась.

Но сейчас нет совсем никакой возможности подойти к нему и отвесить хорошего подзатыльника — Флэтчер представляется весьма странной компанией для манерной Мэри Джейн, и поэтому она лишь вздохнула и вышла из бара.

Несмотря на царившее в Косом переулке оживление, погода была довольно пасмурной — солнце, еще утром скрывшееся за облаками, до сих пор не показалось, понемногу собирались тучки и, казалось, что еще чуть-чуть, и пойдет дождь.

Туда-сюда сновали школьники со своими родителями. Ласка заметила группу подростков, столпившихся у кафе Флориана Фортескью и мальчишек, прилипших к витрине «Все для квиддича», о чем-то громко гомонивших, судя по всему, об очередной метле, украшавшей витрину магазина.

Невольно Ласка вспомнила свои школьные годы, проведенные в Хогвартсе, словно это было в прошлой жизни. Тогда у нее было обычное имя, а не воровское прозвище. Тогда у неё была, пусть и не самая благополучная, но все-таки семья, розовые очки на глазах и вата вместо мозгов. Тогда она считала, что для того, чтобы хорошо устроиться в жизни, нужно просто удачно выйти замуж. Что никак не дающаяся Трансфигурация, что противные Зелья никак не помогут сделать ее дальнейшую жизнь счастливой, и потому их можно не учить. Что «удовлетворительно» почти по всем предметам даже не стоят её внимания.

Она помнила, как удивилась, когда профессор Флитвик поставил ей «выше ожидаемого» по Чарам, со словами, что у неё отличный потенциал для развития в этой сфере волшебства, но слишком мало упорства и желания для развития своих талантов. Тогда ей показалось, что добряк-Флитвик решил в своей манере подбодрить свою ученицу, и что таланта в ней нет ни на грамм.

Настроение предсказуемо поползло вниз — никому не нравится вспоминать свои ошибки и дурость.

Мэри Джейн направилась прямиком к ателье, которое держала её давняя подруга Элизабет Малкин. Они вдвоем дружили со школьной парты в Хогвартсе, и даже после окончания школы общались очень тесно, а после того, как обе вышли замуж — начали дружить семьями.

Ласка очень любила такие случаи — такие люди как Элизабет являлись самыми чуткими и благодарными слушателями её миниатюрного спектакля. Девушка находила это увлекательным, в некоторой степени азартным, а иногда она даже ощущала что-то сродни адреналину, бурлящему в её крови. А когда получалось сыграть настолько достоверно, что окружающие не подозревали подмены, то она испытывала огромное удовлетворение.

Чем сложнее случай — тем интереснее ей, и тем большее удовольствие она испытывает от своей игры.

Прозвенел колокольчик на входной двери, предназначенный уведомлять хозяйку магазина о прибывших гостях.

— Лиззи, дорогая, здравствуй! — расплылась в улыбке Мэри Джейн, громко приветствуя свою подругу. Та стояла за прилавком и видимо уже отпускала своих покупателей — двух девочек-подростков, весело о чем-то щебечущих между собой.

— О, Мэри, привет-привет! Подожди минутку, я отпущу этих юных леди, и возьму перерыв. Целый день на ногах, даже не представляешь, как я устала!

Спустя полчаса Мэри Джейн уже выходила из ателье, под плащом на шее у нее висел, слегка покачиваясь в такт шагу, небольшой медальон, и легкой походкой направилась к перекрестку Косого и Лютного переулков в сторону единственного банка в Волшебной Британии.

Мэри Джейн вошла в Гринготтс и, минуя привратников, направилась к длинному ряду стоек, за которыми восседали многочисленные гоблины.

Цепкий взгляд уже сканировал помещение — двое гоблинов на входе и пятнадцать на местах консультантов, еще два снующих туда-сюда с бумажками в своих когтистых руках. И три посетителя — молодой мужчина с угрюмым лицом и темном плаще, подписывающий бумаги в дальнем конце зала, и мать с ребенком, кажется, Юфимия Поттер со своим чадом, неподалеку.

Гринготтс не был таким неприступным, как о нём заявляли сами гоблины. Она видела бреши и лазейки, которыми можно воспользоваться, и сегодня Ласка собиралась их опробовать.

— Доброго дня, — деловито начала она, подойдя к стойке с гоблином, и затем представилась: — Мэри Джейн Браун. Я бы хотела пройти в свое хранилище. Вот, — и положила на столешницу небольшой золотой ключ.

Гоблин кивнул, подозвал одного из бегающих неподалеку гоблинов, что-то негромко сказав на гоблинском. Передал ключ и проскрежетал:

— Следуйте за Одбертом.

Мэри Джейн кивнула и проследовала за гоблином вглубь банка, сквозь переплетение коридоров.

В дверях она столкнулась с молодым волшебником, в глазах которого на секунду промелькнуло удивление. Возможно, Мэри этого бы и не заметила этого, однако у Ласки на это глаз наметан. Кто это? Кто-то из знакомых Мэри Джейн?

Высокий — выше среднего — мужчина, с широким разворотом плеч, с длинными каштановыми волосами, собранными в хвост на затылке, и коротко подстриженной бородой — она не могла не припомнить эту внешность ни у одного из знакомых Мэри Джейн.

Она остановилась, неловко сцепившись в свою миниатюрную сумочку. Незнакомец улыбнулся ей уголками губ и, пробормотав извинения, поспешил освободить проход.

Почему он ушел, не поздоровавшись с ней, несмотря на то, что узнал?

— Госпожа Браун, — проскрежетал недовольный голос гоблина, — нам в этот коридор. — Он раскрыл перед ней еще одни двери, и они оказались в узком каменном коридоре, освещенном только горящими факелами.

Одну головокружительную поездку по подземным тоннелям Гринготтса спустя.

Прибыв на нужный уровень подземелий банка, тележка с гоблином и девушкой остановилась, оглушительно скрепя.

Брезгливо поджав губы, Мэри Джейн подала руку гоблину, что помог ей выбраться из тележки.

— Семейное Хранилище Браун, — проговорил гоблин, открывая массивную дверь и пропуская девушку внутрь.

— Одберт, оставьте меня, — Мэри Джейн обернулась к гоблину. — Зайдите за мной через полтора часа.

Гоблин кивнул, давая понять, что её просьба услышана, и беззвучно исчез.

Девушка вошла в небольшое Хранилище семейства Браун. Ласка огляделась — внутри было не так уж много ценных вещей, по крайней мере, на первый взгляд.

На полу хранилища покоилось несколько тяжелых сундуков, а на столе высилась приличная башня из галлеонов. Ласка уверенно направилась к наименьшему из сундуков, присела, и приложила медальон, который она буквально час назад взяла у Элизабет Малкин. С характерным щелчком сундук открылся, и девушка откинула крышку.

Заглянув внутрь, Ласка довольно улыбнулась — все оказалось так, как и сообщил заказчик. Внутри сундука лежало с десяток листов, исписанных размашистым мужским почерком. Она достала их, перебрала, выискивая нужные ей листы. Найдя искомое, она предварительно наколдовала стол и стул, разложила листы и извлекла из своей бездонной сумочки чистый пергамент и перьевую ручку. И начала переписывать.

Когда она закончила, Ласка прокляла мерлиновы анти-копировальные чары на листах раз двести — со школьных времен она столько не писала, даже руки затекли с непривычки.

Но каков заказчик, хорош! Знал, что у семейства Браун самое ценное.

Чем дольше Ласка работала, тем сильнее она убеждалась, что самое полезное, что можно украсть — это информация. Такие заказы были нечасты, однако каждый из них был интересен и неповторим.

А этот заказ оказался самым интригующим за последнее время.

Экспериментальные заклинания, придуманные, судя по всему, предком мистера Брауна, были, что называется «на грани». И вполне можно понять мнительного и законопослушного Уилла Брауна, который захотел их спрятать, но при этом не захотел уничтожать. Ну а что? Ведь в случае чего, они действительно могли оказаться полезными. И сжигать их вовсе необязательно.

И ничего удивительного, что она ничего не смогла найти в пустой голове его жены Мэри Джейн никакой информации об этих заклинаниях, ибо заботливый муж решил оградить жену от этого знания. Подарил лишь ключ от сундука, думая, что так он будет храниться в надежных руках. Знал ли он, что Мэри Джейн спихнула этот медальон, который «не подходил под цвет ее глаз и был жутко уродливым», своей любимой подруге, которой он очень понравился? Вряд ли.

Довольно потянувшись, она уничтожила все улики своего пребывания и стала ждать гоблина. Почувствовав знакомое покалывание в пальцах рук, она отпила из Оборотного Зелья.

Уже уходя из хранилища, она оглянулась на кучку золота, маняще поблескивающей ей. В начале своей карьеры, вероятнее всего, Ласка обчистила бы все под ноль. Однако сейчас ей это стало неинтересно — теперь её больше интересовала репутация.

Она хотела, чтобы люди, которые обращались к ней за услугами, были уверены в том, что она сделает все чисто. Она хотела иметь репутацию самой незаметной воровки.

Она не хотела, чтобы её жертвы ломились к мракоборцам с криками: «Ограбили!». А хотела, чтобы те сокрушались над своим невезением и памятью и даже подумать не могли о том, что их обчистили.

Покинув банк, она прогулочным шагом шла по Косому переулку, ненадолго забежав в ателье к Элизабет — вернуть медальон и легонько подправить её память, не к чему ей помнить, зачем к ней заходила Мэри Джейн — и трансгрессировала к себе домой.

Ласка была довольна сегодняшним днем.

Чисто технически, она даже ничего своровала: листы с заклинаниями остались в Гринготтсе, а медальон — у Элизабет.

* * *

31 августа 1968 г.

Дверь со скрипом открылась, и Ласка зашла в тесную комнатку, в которой была накурено благовониями — в воздухе отчетливо чувствовался запах сандала. Сквозь прикрытые шторы местами прорывался солнечный свет, косыми лучами падая на потертый бардовый диван, кресло и низкий столик, заваленный необычными для постороннего взгляда вещицами.

Высокий книжный шкаф стоял в углу комнаты и утопал в темноте, но Ласка знала, что там, как и в предыдущие ее визиты, находится множество трудов по прорицаниям, нумерологии, астрологии и даже зельеварению. В противоположной стороне от шкафа находилась дверь в спальню хозяйки, которая сейчас была прикрыта. Сама же хозяйка восседала в кресле, перекатывая в руке что-то похожее на бусы, и на появление Ласки среагировала лишь насмешливым хмыканьем.

— Быстро ты, Ласка. Решила сразу ко мне, а? Даже не спросишь своих мышек?

Хозяйка комнаты обладала грудным бархатным голосом, несмотря на свой относительно небольшой возраст — Ласка знала, что Джаелл была лишь на пару лет ее старше.

Джаелл выглядела в высшей мере нетипично для Англии — смуглая кожа и темные кудрявые волосы определенно выделяли ее среди англичанок, а от взгляда черных, как нефть, глаз становилось не по себе. Брови вразлет, полные губы, прямой нос — Джаелл была красива. Она предпочитала платья свободного кроя, не стесняющие ее движения, и на ней сейчас было именно такое — ярко-бирюзовое с этнической вышивкой под золото, а на руках позвякивали многочисленные браслеты.

— Да-да, конечно, — Ласка закатила глаза. — Тебе не приходило в голову, может я просто соскучилась по своей драгоценной подруге?

— Ты же знаешь, что мне бесполезно врать, я тебя насквозь вижу, — улыбнулась Джаелл, обнажая белоснежные зубы.

И хоть Джаелл производила впечатление уверенной в себе женщины, Ласка знала, что у той множество комплексов. К примеру, если хочешь сохранить с ней хорошие отношения, никогда в жизни не сомневайся в ее навыках прорицания — для нее это больная тема. Хогвартс тоже являлся одной из запретных тем для разговора. Джаелл очень трепетно относилась к теме своего права нахождения в магическом мире, что неудивительно для того, кто родился в семье волшебников и не имел этой самой силы.

Так что для сквиба Джаелл довольно хорошо устроилась в Магическом Лондоне — несмотря на отсутствие Хогвартсткого образования, она изучила все дисциплины, где не требовалось владение волшебной палочкой, и стала одним из самых популярных и востребованных в Англии прорицателей. Не вторая Кассандра Трелони конечно, но всё лучше, чем жить среди магглов, как многие из сквибов, которые не смогли выгрызть себе место в волшебном мире.

— Мордред, как же тяжело дружить с детектором лжи, ты даже представить себе не можешь! — в притворном возмущении протянула руки к небу Ласка, и они обе рассмеялись.

— Присаживайся, Ласка, и рассказывай, что там у тебя.

— Новый заказ… Сложнее, чем я обычно беру, и на порядок. Еще и на предъявителя. Ты знаешь, что я не любитель брать такие дела. Они, как правило, непредсказуемы, особенно когда несколько человек берутся за дело. Но времени достаточно — целый месяц.

— Чего же ты хочешь от меня? Я не возьму на себя ответственность решать браться тебе за это дело или нет.

— Знаю. Я хочу узнать, чего мне ожидать от этого дела, если уж я решусь, — вздохнула Ласка.

— Хм…- Джаелл изящным движением извлекла из карманов, спрятанных среди многочисленных складок и оборок, карты и принялась размешивать их. Затем пронзительно взглянула и уточнила:

— Только это? Больше нет вопросов? Я, признаться, думала, что ты придешь ко мне еще дня два-три назад, когда в Пророке написали про неудавшееся ограбление Браунов. Если мне не изменяет память, то…

— Нет, — раздраженно бросила Ласка. — Да, я сначала растерялась, это правда, но затем поразмыслила — мне не в чем было проколоться. К тому же, я ведь ничего не крала. А в газете черным по белому было сказано: «При попытке вынести…». Наследил кто-то другой, и жутко не вовремя. — Она вздохнула. — И если бы не этот кто-то, то возможно мракоборцы бы и не догадались, что в среду в банке была не миссис Браун. Но зацепок у них все равно нет. А гоблины, уж поверь мне, постараются этот момент по-тихому замять, может сами начнут расследовать это дело, но мракоборцев точно не допустят.

По поводу Тома Ласка не переживала — конверт он вскрыть не мог, а мистер Рипли, который этот конверт передал, находился сейчас далеко за пределами Великобритании. И в ближайшие несколько месяцев вряд ли планировал вернуться в Лондон. К тому времени это дело уже давно будет неактуальным.

Джаелл кивнула и принялась раскладывать карты. На столик легла сначала одна карта, потом еще две.

— Если возьмешься за это дело, Ласка, то сразу говорю — легко не будет. Однако если получится провернуть это дело, то получишь намного больше, чем ты планировала получить. В разы. При этом, при неудаче высок шанс быть пойманной. — Джаелл поразмыслила еще немного, добавила еще пару карт и продолжила: — Я спросила у карт, кто или что тебе может помочь, они ответили, что женщина, старая, влиятельная. И что любопытно, Ласка, на второй мой вопрос о том, что или кто может тебе помешать, они ответили, ты не должна принимать помощь ни от кого.

Брови Ласки взлетели, и она суховато рассмеялась:

— Как обычно, интересно, но ничего не понятно. Ты же знаешь, что я всегда работаю одна.

— Пф-ф, — Джаелл слегка улыбнулась. — Ну, Ласка, что я могу сказать? Сама видишь, расклад не самый радужный, но и не самый ужасный. Перспективный, я бы даже сказала.

Когда спустя час Ласка покинула покои Джаелл, она уже знала, что возьмется за этот заказ, несмотря на все сопутствующие риски.

Она хотела сделать себе имя, и это дело подходило для её целей как нельзя лучше.

Ограбить поместье Малфой — звучало очень заманчиво.

* * *

11 сентября 1968 г.

Заказ на предъявителя — вещь не самая приятная по той причине, что он не имел конкретного исполнителя. Запрос приходил через посредника и сообщался всем потенциальным исполнителям.

Ласка не любила такие заказы — во-первых, приходилось поторапливаться с выполнением, ибо конкуренты не спали, во-вторых, те самые конкуренты могли вставлять палки в колеса. Специально или нет, разницы не было никакой, итог в любом случае оставался один — проваленный заказ.

Однако было у таких запросов одно огромное преимущество — цена.

Вот и сейчас, ценник в тысяча галлеонов выглядел достаточно привлекательно, чтобы взяться за дело. За брошку госпожи Малфой цена так вообще заоблачная, но кто ж знал этих аристократов.

В открытое окно влетела щуплая сова, швырнула письмо на стол и сразу же вылетела, не дождавшись угощения.

А вот и первые весточки от её помощников.

Так уж получилось, что Ласка имела довольно хорошие отношения с местными беспризорниками — что в Маггловском Лондоне (естественно, с сохранением Статута о Секретности), что в Магическом.

Расположить маггловских мелких хулиганов и сорванцов было нетрудно, всего лишь пообещав стабильный доход в виде пары фунтов стерлингов в неделю за определенные сведения. Например, как часто этот мистер или миссис с фотографии появляются на этой заброшенной улице с обветшавшими домами? А то, что это заброшенное здание являлось старым кирпичным универмагом, за которым скрывалась единственная на территории Великобритании магическая больница Св. Мунго, было всего лишь совпадением, не более.

Зачем же было еженедельно тратить свои средства на это, если можно просто использовать «Обливиэйт»? Во-первых, это заклинание причиняло вред здоровью, ведь его длительное воздействие отрицательно сказывалось на когнитивных способностях, а это было ей нужно в последнюю очередь. Во-вторых, это было удобно, так как таким образом она всегда была в курсе того, что происходило с тем или иным объектом наблюдения. В-третьих, это являлось своеобразной подстраховкой от неожиданных новостей. Лондон был чертовски тесен.

Джаелл, смеясь, называла этих уличных мальчишек мышками, но Ласка не любила это прозвище и называла их просто своими помощниками. Она в принципе не очень любила пересекаться с маггловским миром, однако практика показала, что волшебники удивительно слепы и глухи, когда дело касалось магглов. А это — практически золотая жила для того, кто хочет незаметно следить и не быть пойманным.

С беспризорниками из Магического Лондона дело обстояло легче и сложнее одновременно, поэтому их было не так много, всего пара подростков-сквибов — удивительно как много их появилось в последние два десятилетия! — и один невыносимо вредный, но удивительно пронырливый сын миссис Флэтчер. С ними же у нее был заключен магический договор о том, что все строго конфиденциально. Они не обязаны были отчитываться каждую неделю, достаточно было того, что они приносили сведения по мере их обнаружения и получали плату, соответствующую важности информации.

На самом деле, вся эта ее сеть началась именно с Наземникуса Флэтчера три года назад. Тогда он только поступил в Хогвартс и приехал домой к матери на рождественские каникулы. А Ласка в то время уже как год работала на своем не самом законном поприще. Познакомились они в Косом Переулке, куда Ласка пришла собрать местные сплетни, а Наземникус невозмутимо попытался прикарманить мешочек с галлеонами из её сумочки. И устроил целое представление, когда она поймала его за руку. Ласка же, углядев нехилый актерский потенциал и оценив пронырливость, предложила тогда сделку — она отдаст ему свой кошель, если он принесет ей кое-какую информацию из Хогвартса. Они условились встретиться на Пасхальных каникулах в этом же месте. Ласка не ожидала многого, но, удивительно, малыш Флэтчер принес ей такой ворох слухов и информации от молодежи Хогвартса, что ей было совсем не жаль расставаться с деньгами. Тогда же она и предложила ему сотрудничество.

Сейчас в своей руке она держала письмо от одного из своих помощников, не Наземникуса — тот, к сожалению, уже был в Хогвартсе. Внимательно изучив содержимое конверта, Ласка пошла в гардеробную: ей необходимо было готовиться к предстоящему заданию.

Гардеробная была по истине королевских размеров, в ней можно было найти огромное количество различных платьев, мужских костюмов, мантий и даже маггловской одежды. Ласка придирчиво прошлась вдоль стеллажа с платьями, дотошно выбирая сегодняшний наряд. Остановив свой выбор на тёмно-зеленом старомодном корсетном платье, она подошла к туалетному столику.

Спустя два часа из гардеробной вышла статная пожилая дама, брезгливо морщившая губы каждые пять секунд, нацепила парочку колец на свои дряблые пальцы и накинула дорого расшитую мантию поверх платья.

«Ну что ж, пора за дело», — залихватски ухмыльнувшись, старуха взмахнула палочкой и исчезла в хлопке трансфигурации.

— Мадам Старки, добрый вечер! Отлично выглядите, — улыбался во все тридцать два зуба Абраксас Малфой. — Рады, что вы приняли наше приглашение.

— Ох, — скрипуче рассмеялась старуха. — Льстец, но это мне в тебе и нравится, Абраксас. К тому же, я не могла не прийти, не каждый день Амаранта отмечает юбилеи.

Геспер Старки — уважаемая волшебница, всю свою жизнь посвятившая изучению свойств лунных фаз и исследованию их роли в производстве зелий. Учившаяся в Хогвартсе вместе с самим Альбусом Дамблдором, она была стара, однако не растеряла своей хватки и была известна своей прямолинейностью.

Ласке жутко нравилось, как вслед ей оборачивались волшебники, а немногие рискнувшие подойти расшаркивались и заглядывали в рот, пытаясь снискать одобрение. Она впервые носила личину такого известного лица — и это ей жутко нравилось. Где же была сама Геспер Старки? Пожилая волшебница совершенно случайно подхватила — какая незадача! — обсыпной лишай, а письмо с вежливым отказом от приглашения на прием каким-то немыслимым образом не дошло адресата.

В поместье Малфоев было не протолкнуться — супруга Абраксаса решила закатить знатный пир на свое сорокалетие. Что было чертовски на руку Ласке — ей даже не пришлось ломать голову над тем, как проникнуть в особняк. Обозначив свое присутствие дежурным разговором с парочкой магов, Ласка направилась к виновнице торжества, как внезапно мужской крик прогремел в противоположной стороне залы:

— Вор! Держите его!

Наученная горьким опытом, Ласка сохранила безмятежное лицо, лишь в притворном любопытстве оглянулась назад.

Прямо к ней бежало двое волшебников, обнаживших свои волшебные палочки.

Её сердце сбилось с ритма, однако выражение лица не дрогнуло ни на секунду.

Мужчины были уже близко, когда они чуть сбились с курса, огибая её и убегая в сторону выхода.

Ласка еле заметно облегченно выдохнула, сбрасывая напряжение — она даже не заметила, как задержала дыхание. Затем свела брови, нахмурившись и наблюдая за погоней со стороны.

«Мордред! Неужели опоздала?» — с раздражением подумала Ласка. Быть второй она чертовски не любила.

Однако вор не успел убежать далеко. Как выяснилось потом, им оказался дилетант, что просчитался довольно тривиальным образом — не учёл серьёзность охранных заклинаний поместья.

Ласка усмехнулась, наблюдая из толпы за тем, что осталось от неудачливого воришки — а на месте было всё, кроме его рук.

Мадам Старки громко возмутилась инциденту, несколько волшебников рядом с ней поддержали её — в зале стали громко обсуждать попытку ограбления. Она оглянулась в поисках хозяев поместья — те были заняты, разгребая последствия и успокаивая гостей.

Ласка довольно блеснула глазами — захоти она отвлечь внимание, не справилась бы лучше, чем этот безрукий придурок.

Можно было начинать.

* * *

13 сентября 1968 г.

Ласка зашла в тёмное помещение и, разглядев фигуру в капюшоне, неспеша направилась к ней. Почти все заказчики Ласки предпочитали сохранять инкогнито, и она не могла их в этом винить. У неё же такой роскоши не было — свою личность ей пришлось стереть, когда она начала заниматься своим не самым законным промыслом. Она почти забыла, как выглядит её настоящее лицо, так редко она смотрелась в зеркало, когда не была под маскировкой. А под маскировкой Ласка была почти всегда.

— Мой посредник передал, что заказчик будет ожидать меня здесь, — обратилась она к высокой фигуре, что стояла в углу небольшой комнаты.

После вечеринки у Малфоев Ласка предпочла выспаться и отправилась к Лидии только ближе к вечеру следующего дня. Та передала порт-ключ, похвалив и поздравив с выполненным заданием.

Фигура молча кивнула, подтверждая правдивость слов, и жестком пригласила сесть за стол.

— Оплата? — спросила Ласка.

Заказчик продолжал хранить молчание, лишь увесистый кошель с галлеонами лег на стол. Вслед за ним опустилась и шкатулка с брошкой. Мужчина взял её на руки и попытался открыть.

— Она зачарована, пароль от шкатулки дам вам сразу, как смогу убедиться в подлинности монет.

Проделав все необходимые манипуляции, Ласка убрала деньги в свой мешочек с незримыми чарами расширения, предварительно продемонстрировав брошку заказчику. Тот критически оглядел её, хмыкнул и скинул капюшон.

Впервые в своей карьере Ласка была в таком замешательстве.

Мистер Малфой тем временем обратился к ней с вопросом:

— Как вам это удалось? — он продолжал задумчиво разглядывать брошь, перекатывая её в своих длинных пальцах. — Это оригинал, не подделка. Но это означает, что сейчас на моей жене фальшивка.

— Это моя работа, за которую я, — Ласка покрепче затянула пояс с мешочком, — получаю свой гонорар.

Мужчина хмыкнул, принимая такой ответ.

— Могу я спросить? — она бросила озадаченный взгляд на своего собеседника и, дождавшись кивка, продолжила: — Какого… Зачем это всё?

— Итак, полагаю, мы должны перейти к самой интересной части нашей встречи, — ответил Малфой, взгляд его резко из расслабленного стал цепким и деловым. — Я и мои друзья нуждаемся в профессиональных услугах определенного рода.

Она вопросительно склонила голову вбок.

— Данный заказ был размещен с целью найти максимально подходящего под наши запросы человека, и им оказались вы, — произнес он деловым тоном. — К тому же, я заодно проверил охранную систему собственного поместья, — он усмехнулся.

Ласка была заинтригована. Ага, как же! Охранную систему он проверял.

— Так или иначе, госпожа Ласка, я хочу предложить вам долгосрочное сотрудничество.

— Какого рода сотрудничество, мистер Малфой? — её голос тоже приобрел деловые нотки.

— Серия заказов, подобных этому, скажем, в течение года. Подробнее, к сожалению, ответить вам не могу. Оплата будет соответствовать сложности задания, но не ниже тысячи галлеонов за каждый успешно выполненный заказ.

Ласка прикинула сумму и мысленно присвистнула.

— Каковы гарантии?

— Непреложный Обет, с обеих сторон.

— Не слишком ли… серьёзно применять Непреложный Обет? — задумчиво протянула она. В делах подобного рода старались не применять Обеты, ограничиваясь клятвами — чем меньше обязательств, тем лучше, и она была с этим согласна. С другой стороны, в больших и серьёзных делах, чем больше обязательств и подстраховки, тем безопаснее для обеих сторон, если они, конечно же, заинтересованы в исполнении договоренностей.

— К сожалению, нет, — он покачал головой.

— Последний вопрос: неужели нельзя обойтись собственными силами? Вам придется расстаться с солидной суммой, если хотите сотрудничать со мной.

— Госпожа Ласка, к сожалению, на данный момент я не могу удовлетворить ваше любопытство, — он развел руками. — Однако после заключения контракта, я отвечу на все ваши вопросы.

— Мне необходимо время, чтобы обдумать ваше предложение, — она отвела взгляд, задумавшись. Сумма, действительно, была… привлекательной.

— Конечно, — согласился он. — Полагаю, трех дней будет достаточно для принятия решения?

Ласка кивнула, соглашаясь. Подумать действительно было о чём.

* * *

15 сентября 1968 г.

Они договорились встретиться на нейтральной территории, для чего хорошо подошла «Белая Виверна» — бар в Лютном Переулке, в котором были и специальные приватные кабинки для переговоров.

— Доброго вечера, — поприветствовал Ласку Абраксас.

— Доброго, — отозвалась она, присаживаясь и параллельно наколдовывая сразу несколько заклинаний против подслушивания. — Итак, давайте сразу к делу.

— Меня радует ваш энтузиазм, — усмехнулся он.

— Я согласна, — видя, что Малфой хочет ответить ей, она подняла руку, словно призывая не перебивать. — Однако у меня есть ряд условий.

Он вежливо склонил голову, показывая, что внимательно слушает.

— Во-первых, никаких убийств, для меня это табу. Во-вторых, я оставляю за собой право выбирать способ выполнения заданий. В-третьих, все обеспечение меня необходимыми зельями и снаряжением будет лежать на ваших плечах.

Вчера она долго проторчала в покоях Джаелл, решая брать заказ или нет. Карты показывали какую-то чертовщину, шар — туман и мглу, а кофейная гуща не собиралась в хоть сколько-нибудь осмысленные фигуры. Подруга хмурилась, но подумав, всё-таки заявила, она здесь не помощник. «Такое бывает, — объясняла она, — когда судьба еще не определилась — слишком много переменных и вариантов будущего.» Таким образом, Ласка осталась одна на один с решением и после бессонной ночи всё-таки сделала свой выбор.

— Нет никаких претензий к первым двум пунктам, я согласен, — ответил мистер Малфой. — Насчет третьего — я готов компенсировать деньгами, однако все необходимые вещи будете доставать вы сами. При необходимости, я могу поделиться своими связями, однако это максимум, на который я готов пойти.

Ласка кивнула. Это в любом случае было больше того, на что она рассчитывала.

— Тогда по рукам.

— Что ж, госпожа Ласка, — проговорил он, вставая. — Тогда давайте переместимся в моё поместье. Так будет надежней.

Ласка с ним не спорила — только идиот заключал важные сделки (тем более Непреложные Обеты!) в таких местах как это. Как бы то ни было, Лютный Переулок не переставал быть лютным.

Мистер Малфой и Ласка камином переместились в Малфой Менор. Она вышла, стряхнув золу с мантии, и последовала за хозяином дома.

Поместье слегка изменилось с момента её последнего визита — праздничное убранство отсутствовало, однако всё равно даже без него оно казалось впечатляющим. Витые колонны, витражные окна в пол, мраморные полы и обилие дорогой и явно эксклюзивной мебели — семейство Малфой своего богатства явно не стеснялось.

Зайдя в просторный и со вкусом обставленный кабинет, Ласка оглянулась, привычно оценивая помещение на пути отступления и ловушки. Однако её взгляд споткнулся об высокого мужчину, стоявшего напротив книжного стеллажа и лениво перебирающего рукописи.

Он был чертовски — нет, дьявольски — красив. Черные волосы, едва тронутые сединой у висков, точеный профиль и королевская осанка буквально вопили о том, что этот мужчина знал себе цену.

В голове медленно закрутились шестеренки. Этот человек… он определенно был известен, по крайней мере, в узких кругах. Возможно, она даже знала его. Кто он?

— Милорд, — кивком поприветствовал он мужчину.

Мужчина не спеша развернулся, кивнул в ответ и посмотрел на Ласку. Глаза его были странного цвета — при дневном свете ей почудились алые всполохи в глубине черных омутов. Жуткие глаза.

— Госпожа Ласка, — представил её Малфой.

— Приятно познакомиться, госпожа Ласка, — улыбнулся незнакомец. У него был глубокий и хорошо поставленный голос.

— Вашим заказчиком буду не я, а лорд Волан-де-Морт, — поставил Ласку в известность Малфой. — Контракт будет заключен с ним, и задания будут поступать непосредственно от него.

— Вы не говорили мне об этом, — она бросила на него колючий взгляд.

Конечно, Ласка слышала об этом человеке. Учитывая её профессию, то она не раз и не два слышала это имя.

Лорд Волан-де-Морт — так он называл себя — был талантливым волшебником и многообещающим политиком, который, однако, ещё не вышел в полной мере на политическую арену. О нём говорили разное — были как и хвалебные оды, так и леденящие душу слухи. Единственное, что можно было сказать со стопроцентной уверенностью — этот человек не оставлял никого равнодушным.

— Меры предосторожности, — развел руками Малфой. — Прошу прощения за небольшое недоразумение.

— О чём вы ещё забыли меня предупредить? — недоверчиво протянула Ласка.

— Только это, — извиняющимся тоном произнес Абраксас.

— Госпожа Ласка, проинформировал ли вас мистер Малфой относительно условий нашего контракта? — взял слово Волан-де-Морт. Его взгляд изучающе скользил по ней.

— Да… — Ласка прочистила горло и слегка задрала подбородок. — Да, проинформировал.

— Тогда начнём, — он невозмутимо отложил книгу на полку и приблизился к ним. — Абраксас?

От лорда Волан-де-Морта шел мороз по коже — от него веяло силой и уверенностью хищника, который знал, что он хозяин положения.

Всё её тело словно сковало обездвиживающим заклинанием, настолько она была напряжена. Ласка терпеть не могла сюрпризы, особенно связанные с работой. Мысли отказаться от сделки буквально вымело из головы — она понимала, что теперь её выпустят живой из поместья только связанной Непреложным Обетом. Слишком много она теперь знала, чтобы выйти из воды сухой.

Пока она смотрела на двух мужчин, пока протягивала руку вперед, пока произносила текст клятвы, Ласка ощущала себя маленькой куклой, которую внезапно хозяйка закинула в вольер к волкам. К опасным, но пока что сытым волкам.

Спустя час, когда с Обетом было покончено и все рабочие моменты были обговорены, хозяин поместья вызвался проводить Ласку до камина.

— И всё-таки, — Малфой с интересом обернулся ко Ласке. — Как вам удалось подменить брошь?

— Я не обязана раскрывать секреты моей работы, мистер Малфой, — пожала плечами она. За свои выкрутасы Малфой резко очутился в её списке людей, от которых стоило держаться подальше. Раскрывать свои секреты ему? Увольте!

Затем, вспомнив свой старый вопрос, Ласка повторила его:

— Вы обещали ответить мне, по какой причине обратились ко мне, а не взялись за дело своими силами. Это выходило в разы выгоднее.

— Хм… Нам был необходим человек со стороны, который никак не связан с нами, — он взглянул на нее. — Если вы хоть сколько-нибудь смыслите в политике, то понимаете насколько важна репутация для нас.

Да уж, знай Ласка заранее, что влезет в политику, то загнула бы ценник вдвое.

У неё было устойчивое ощущение, что если она провалится, то из этого дела выйдет только вперед ногами.