Живу как могу (джен)

Отгремела «Олимпиада — 80». Улетел наш ласковый Миша. Дети радостно стоят на линейках во дворах школ. Девочки в платьях и юбках, с красными галстуками на шеях и значками пионерии или комсомола на груди, мальчики в белых рубашках, синих брюках и пиджаках, тоже с красными галстуками на шеях и значками пионерии или комсомола на груди. Все счастливые и отдохнувшие шепотом разговаривали со своими друзьями и одноклассниками про то, как провели лето.

Не был исключением и шестой «А» средней образовательной школы №2 города Куйбышева. Шестиклашки рассказывали друг другу о лете: кто-то с родителями или другими родственниками ездили в Москву — на олимпиаду, кто-то о днях у бабушки в деревне, а кто-то о лагерях и новых друзьях. Лишь одинокий голубоглазый паренек в очках молчал и задумчиво вглядывался вдаль. Лагеря, ХА, знали бы они, что ему пришлось пережить в одном из них! Валерка Лагунов хмуро оглядывал свой класс. Недавно он пережил свое первое полнолуние, свою первую «кровавую луну», благо тогда родители были на ночной смене и не пострадали. Игорь Александрович — вожатый Валеркиного отряда в «Буревестнике», после победы над стратилатом Серпом Иероновым, обещал пионеру свою помощь и помогал. В ту ночь он приехал в гости к Валерке, адрес паренек дал вожатому на кораблике который вез их домой с лагеря, привязав юного стратилата к кровати и сцеживая свою кровь, дал ее выпить вампиру — пионеру.

Директриса, Ирина Львовна Мартынова, огласив завершающую речь, отпустила ребят в их классы на классный час.

Классный руководитель шестого «А», учитель биологии — Дмитрий Петрович Ковалёв, впустил в кабинет свой класс, подошел к своему столу и повернулся к рассевшимся за партами ребятам.

— И так, ребята. Вы уже в шестом классе, а не те маленькие дети, которых я взял в прошлом году. Кто-то уйдет после восьмого класса, кто-то будет с нами до конца десятого. — сказал учитель и показав на оставшегося стоять рядом с ним каштановолосого паренька продолжил — В этом году в нашем полку прибыло. Лев Хлопов — перевелся из спортивной гимназии. Прошу любить и жаловать. Лева, садись к Лагунову — сказал Ковалёв показывая на последнею парту среднего ряда, где одиноко расположился Валерка. Лагунов, услышав знакомую фамилию, взглянул на учителя, а потом перевел взгляд на присаживающегося рядом с ним Хлопова.

— Ну, привет, Валерка — сказал Лева, приветственно улыбаясь. Юный стратилат кивнул своему другу с лагеря и, придя в себя от удивления шепнул соседу не привлекая внимания класрука: — Левка, ты откуда здесь?

— Давай потом, Валер — ответил бывший пиявец.

Примечания:

Жду ваших комментариев

Вернувшись домой после лагеря, Лёва был растерян. Он так и не понял, почему Валерка не хочет с ним дружить. Подавленный, мальчик направился в свою комнату, пока его не остановила мама: — Лёва, мы переезжаем на другой конец города, в новую школу я тебя устроила, школа №2, шестой «А» класс. Двадцать девятого августа сходишь в школу, познакомится с директором и классным руководителем.

— Хорошо, мам. — ответил юный футболист.

* * *

В пятницу, 29 августа 1980-го года, Лёва Хлопов перешагнул порог средней школы №2, встретив в дверях ждущую его директрису.

— Лев Петрович Хлопов? — спросила она.

— Да — ответил мальчик.

— Я Ирина Львовна Мартынова — директор средней образовательной школы №2. Идем, познакомлю тебя с твоим классным руководителем — представилась директриса и повела парнишку на второй этаж. Зайдя в кабинет биологии, Лёва увидел молодого мужчину тридцати двух лет.

— Дмитрий Петрович, вот вам пополнение в ваш класс, Лев Хлопов, знакомьтесь — обратилась директриса учителю.

— Хорошо, Ирина Львовна, спасибо — ответил Ковалёв уходящей Мартыновой и обратил внимание на Хлопова — Здравствуй, Лёва, проходи, садись напротив меня.

Мальчик зашел в класс и сел напротив преподавательского стола.

— Ну что ж, Лёва. Я твой классный руководитель, а также и учитель биологии — Дмитрий Петрович Ковалёв. Класс у нас дружный. Думаю ты быстро вольёшься в коллектив. Рассказывай о себе: чем занимаешься, где учился, что интересует. Вообщем все, что посчитаешь нужным рассказать о себе — начал Ковалёв. И Лёва ему рассказал. Про бывшую школу, откуда он, про футбол. Биолог слушал изредка задавая уточняющие вопросы. Так прошло около часа.

— Ну что ж, Лев. Было приятно с тобой познакомиться, надеюсь, мы с тобой подружимся. Первого сентября во дворе школы подойдешь к ребятам, где будет табличка — 6«А», после линейки я представлю тебя классу — сказал Дмитрий Петрович, провожая Лёву до выхода из школы. Хлопов попрощался и пошел домой.

* * *

— Вот так я и попал сюда — закончил свой рассказ Лева, Валерке. Лагунов улыбнулся и кивнул. Тут прозвенел звонок и ребята засобирались по домам. Валерка, в спешке покидав тетради и учебники в сумку, не заметив, как оставил на парте свою тетрадь, вышел из класса. Лева хотев было окликнуть товарища, но детское любопытство взяло вверх и он открыл тетрадку. На первом же попавшимся листе, рукой Валеры, было написано стихотворение:

Бывает в жизни такое

Чтобы детство наше счастливое и золотое

В Лето кануло, как не бывало

И всю жизнь наше с тобою забрало

Юный пионер, жизнь только познав

В лагерь, проклятый, путевку достав,

Отдохнуть направлялся и друзей новых найти

А увидел только смерть и кровь впереди.

Друга он себе нашел

Мальчишку футболиста мечтавшего сыграть в этот сезон

А оказалось парниша за зря

На вампира — стратилата нарвался в конце дня

Друг первым оказался в этом кругу,

Который дань кровью отдает хозяину своему.

Тринадцать пиявцев, тринадцать ребят,

Каждое лето как части невидимой сети и лап,

Насытившись кровью и отдав стратилату свою дань,

В течении года молодыми уходят за грань.

Но щуплый мальчишка двенадцати лет,

Разгадав эту тайну, решил спасти ребят от бед

В конце смены рискуя собой

Он стратилата заманил на убой.

Но вырваться смогла из западни адская тварь,

И парнишка от безысходности вампира к себе подозвал.

Выпросил крови вампирской испить,

И в этот же вечер мальчик в очках перестал жить.

Прочитав, на него нахлынули воспоминания о лагере, и он побежал за Валеркой. Лагунов нашелся в раздевалке, Хлопов протянул ему тетрадь со словами: — Ты забыл на парте. Извини, не смог удержатся. Не знал, что ты пишешь стихи.

— Да так балуюсь. Спасибо что вернул — ответил юный стратилат.

— Валер, я тут прочитав, вспомнил что было в «Буревестнике». Прости меня пожалуйста. И мы друзья? — состроив «щенячьи глазки» спросил Хлопов. Лагунов хмуро посмотрел на него, и потом расслабившись, и улыбнувшись, ответил: — Ладно, Лева. Прощаю за все. И, да, мы друзья. А друзей кровь не пьют.

— А у кого тогда? — улыбнувшись, задал вопрос Лева, но он остался без ответа от улыбающегося в ответ Валеры.

Жизни пятнадцати ребят круто изменились после летней олимпийской смены 1980 года: двенадцати бывших пиявцев, помнивших о своих злодеяния и аппетитах, двух пионеров-героев, смело выступивших против неведомого зла и девочки, чуть не ставшей жертвой тёмного стратилата. Вероника не могла уснуть после того кошмара. Ее жених, Александр Плоткин, заволновался о здоровье своей невесты.

— Вероник, ты после лагеря сама не своя. Что случилось? — спросил он.

— После лагеря, плохо все помню — ответила она.

— Так расскажи, что стряслось

— Ты мне не поверишь

— Поверю. Рассказывай

И вероника рассказала про события в лагере. Про Серпа, вампиров-пиявцев и их иерархию

— То есть стратилат в роли лидера, пиявцы подчиняются ему, а тушки слушаются пиявцев? Пирамида подчинения? — не унимался Плоткин, обдумывая новые факты. — И Лагунов стал главным, после смерти старика?

— Верно, — согласилась Ника. Плоткин засуетился и направился к двери.

— Вероника, сиди дома. Я по делам и вернусь, — предупредил Саша и, не оборачиваясь на компанию, покинул квартиру. Ника послушно склонила голову

Плоткин добежал до ближайшей телефонной будки и мгновенно набрал выученный наизусть номер. — Свяжите меня, пожалуйста, с Евгением Фёдоровичем Муравьевым, первым секретарём Куйбышевского обкома КПСС. У меня важные новости насчёт политического устройства и успешного управления.

* * *

Оставшись одна, Ника сидела донельзя перепуганная, нервно прикусывавшая губу до крови. Она хорошо знала, что задумал её жених. Через двадцать минут в зал вошел Плоткин, обратил внимание на состояние невесты подошёл ближе к Нике, он схватил девушку за подбородок и принялся осматривать повреждённую губу.

— Что же ты, Вероника, портишь такую красоту и растрачиваешь капли бесценной дурной крови, — посетовал Плоткин. Ника нервно затеребила тёмные кудри, не решаясь ответить. — Дай имена всех пиявцев своей смены, мы их изловим и очистим улицы от потустороннего вмешательства, — убеждал девушку Плоткин.

— Зачем тебе дурная кровь? — непонимающе спросила Ника.

— Исследуем, как помочь ребятам. Вот и всё, — признался Плоткин расслабленным тоном, призывая и жену успокоиться. Ника почувствовала в себе прилив уверенности и подскочила с дивана.

— Обещай мне, что не тронешь Игоря и Валеру, если я дам тебе имена, — требовала девушка, схватив Плоткина за руку. Саша разжал крепко впившиеся в плечо пальцы и поправил помявшийся пиджак.

— Договорились, пиши, — согласился парень и кивнул на листок бумаги, лежавший на столе. — Одно имя можешь сразу вычеркнуть, тебя никто не тронет.

Вопреки своим же ожиданиям предательство бывших товарищей ради жизни Игоря не приносило Нике ни капли спокойствия. Каждое имя на листе могло стать приговором, а большинство из пиявцев были всего лишь детьми, когда разворачивались двадцать вторые Олимпийские игры. Конечно, каждый из них не являлся полностью невинным, так или иначе они сами тянулись к Иеронову и поплатились за желание иметь власть и контроль. Но почему же молчаливое осуждение в мыслях давалось так легко, а ручка в руке скользила от пота и грозилась выпасть из дрожащих рук? Плоткин решил вот он прекрасный план полного подчинения вверху, как только Ника вывела аккуратным почерком последнее имя: «Хлопов Лёва».

* * *

Сергей и Вера Лагуновы, родители Валеры, как и родители других ребят, ждали своих детей со школы в первый учебный день. Уже темнело, но небольшая площадка, во дворе школы, к счастью, была хорошо освещена. В такое время добираться бывало довольно сложно и супруги мысленно радовались, что живут неподалеку.

Они уже минут пятнадцать сидели на скамейке около школы, выглядывая своего ребенка тихо переговариваясь.

— Что-то долго они, — слегка обеспокоенно произнес Сергей Петрович, глядя на наручные часы, которые он с трудом мог разглядеть, несмотря на освещение. — Как бы там не случилось чего.

В последнее время им обоим были свойственны излишние и зачастую беспочвенные переживания обо всем, что было связано с их уже теперь единственным сыном. Они понимали, что в большинстве случаев это просто лишняя трата нервов, но пока поделать с этим ничего не могли. Слишком мало времени прошло.

— Ну, это же первый день учебы после лета. Ребята, наверное, соскучились друг по другу. Не волнуйся раньше времени, дорогой, — успокаивала его жена. — К тому же, вспомни свои школьные годы.

— Да, пожалуй, ты права, — кивнул мужчина, соглашаясь. — Я, наверное, прогуляюсь немного. Ты со мной?

— Сходи-сходи, разомнись. А я лучше тут побуду.

— Как скажешь, — с этими словами он немного наклонился, поцеловав супругу в щеку, и поспешил подняться. — Эх, старею, старею… — запричитал Сергей и направился в сторону спортивной площадки.

Немного погодя и продолжая поглядывать в сторону школы, Вера Васильевна тоже поднялась со скамейки, но пошла в противоположную сторону, решив подойти поближе к входу.

Подходя, Вера заметила одиноко стоявшую женщину.

— Тоже ждете своего ребенка? — осторожно спросила у нее Лагунова, подойдя ближе и стараясь не напугать.

— Да, у сына сегодня первый день в новой школе, — ответила она, все равно слегка вздрогнув от неожиданности и повернувшись. Ждала она уже довольно долго, а потому была рада завязавшемуся разговору. Взглянув на обратившуюся к ней женщину, она поняла, что та кажется ей очень знакомой.

— Вера? — еле слышно предположила она, боясь ошибиться в потемках.

— Марина! — радостно воскликнула в ответ женщина, узнав в ней свою сокурсницу с института, Кисегач Маринку.

— Вот так встреча, а! Сколько лет мы не виделись…

— Ой, а я думаю, вдруг не ты! Надо же, и правда, давно не виделись. Наверное, с самого окончания института, — так же радостно ответила она, кинувшись обнимать старую подругу.

— Пойдем, присядем, поболтаем, — предложила Вера, указав в сторону одной из скамеек. — О, Сережка мой как раз вернулся.

— Сережка? Лагунов, что ли? Неужто вы с ним вместе до сих пор?

— А то! — гордо сказала она. — Мы с ним столько всего прошли… — печально добавила женщина, тут же одернув себя. — Ну ладно, не будем о плохом. Ну а ты с кем?

— Я, через год после института, вышла замуж. Вскоре родила дочь, а через несколько лет и сына.

Женщины дошли до Сергея и, сообщив ему радостную новость о неожиданной встрече, уселись на скамейку теперь уже втроем. Разговоры о далеком и беззаботном прошлом неплохо отвлекали от лишних мыслей и помогали скоротать время.

Лагунов с Хлоповым, спускаясь по лестнице, смеялись с рассказанной Левой шутки

— Лёва, сынок! — позвала его мама, обрадовавшись и поспешив к нему навстречу. — Ну, наконец-то, а то я заждалась уже. Ну как первый день в школе?

Мальчик в свою очередь тоже побежал навстречу матери, насколько позволял портфель в руках.

— Ох, совсем из головы вылетело. Вас же познакомить надо, — опомнилась она. — Это Сергей Петрович и Вера Васильевна Лагуновы, мы с ними когда-то давно в одном институте учились, дружили. Вот, а это мой сын, Лёва.

— Нам очень приятно познакомиться с тобой, — сказал мужчина и от лица супруги, и, слегка наклонившись, протянул руку.

— И мне, — смущенно ответил мальчик, принимая рукопожатие.

— А вот и наш Валера, — сказала Вера Васильевна, увидев подходящего к ним мальчика. — Может, вы знакомы? — спросила она у Лёвы.

— Мы были в одном отряде. А сейчас оказались в одном классе. Подружились, можно сказать, — ответил он, немного лукавя.

— Ну, привет, сынок! — поприветствовал Валеру отец, когда тот подошел достаточно близко, и приобнимая мальчика. Потом последовала и очередь мамы.

Закончив обниматься, Лагуновы познакомили своего сына с Мариной, а затем последовало очень неожиданное предложение.

— Ну, раз такое дело и раз наши дети тоже знакомы, может быть, вы не откажетесь заглянуть к нам в гости? У нас небольшой праздничный ужин по случаю начала учебного года, думаю, ребята будут рады провести еще немного времени вместе, — предложила Вера Васильевна, обращаясь к Лёве и его маме. — Да и нам, взрослым, не помешает еще немного пообщаться. Что скажете? — добавила она.

— Я даже не знаю, неудобно как-то… — смутилась женщина. — К тому же, уже довольно поздно, а нам ехать далековато.

— Марин, ну брось, все в порядке. Старая дружба не проходит просто так. Вспомним наши старые посиделки. Мы, конечно, не настаиваем. Но я за рулем, могу сам вас отвезти. Ну, или можете остаться у нас на ночь, места хватит, — вступил в разговор супруг.

Женщина хотела было отказаться, но глянула на своего сына и увидела в его глазах такую мольбу, что все же решила согласиться. Наверное, ему хотелось провести еще немного времени с новым другом. В конце концов, ей самой тоже не помешает немного развеяться.

* * *

Всю дорогу до квартиры Лёве и Валере приходилось выслушивать истории из студенческой жизни их родителей. С некоторых они даже посмеялись, а некоторые предпочли бы вообще никогда не слышать. Почти сразу же было решено, что Хлоповым будет лучше все же остаться с ночевкой. Марина довольно долго не соглашалась, но увидев уставший вид сына и решив, что еще как минимум два дополнительных часа дороги не пойдут ему на пользу, в конце концов, поддалась на уговоры и убеждения в том, что они никоим образом никого не стеснят. Трехкомнатная квартира, как-никак.

Добравшись до дома семьи Лагуновых, они все впятером сразу же сели за стол. Однако мальчики в основном лишь нехотя ковыряли вилкой тарелку с едой, практически ничего так и не съев. По этой причине им в скором времени предложили удалиться в спальню Валеры, на что они сразу же согласились.

Валера выскочил из-за стола и почти побежал в свою комнату. Хлопов же спокойно поблагодарил его родителей за ужин и аккуратно поднялся из-за стола, направившись затем за Лагуновым. Войдя в комнату, он обнаружил мальчика, с ногами забравшегося на одну из двух односпальных кроватей, расположенных напротив друг друга. Решив, что сейчас стоит сохранять дистанцию и не лезть в Валерке, Лёва забрался на другую кровать, которая раньше, скорее всего, принадлежала старшему сыну Лагуновых.

С кухни периодически доносились веселые и немного пьяные голоса родителей, которые наконец-то позволили себе расслабиться. Валера радовался тому факту, что они хотя бы на время смогли отмести мысли о смерти брата, чего он сам себе позволить все еще не мог. Лёвина мама, а по совместительству их однокурсница, стала первым человеком, которого они пригласили в дом с того самого дня. Лагунову подумалось, что это было довольно жестокой шуткой со стороны судьбы в нынешних обстоятельствах. У него появилась возможность хоть иногда бывать рядом с Лёвой, но теперь он не мог, хоть и жутко хотел, себе это позволить.

Разговор однозначно предстоял долгий, сложный и с совершенно неизвестными последствиями для обоих. Рассказывать все вообще кому бы то ни было рискованно и не сильно честно, а снова втягивать в это Лёву так вообще едва ли позволительно. Мальчик и так многого натерпелся и далеко не по собственной воле. Валера где-то глубоко внутри надеялся и одновременно до ужаса боялся того, что Хлопов наконец-то отстанет от него, если узнает.

Став стратилатом, Лагунов каждый раз метался между тем, чтобы отправить его, куда подальше ради его же, Лёвиной, безопасности и тем, чтобы все рассказать и умолять остаться рядом. Где-то рядом с этим всегда маячила мысль, в которой, зная Лёву и видя его даже сейчас, сомневаться не приходилось. Он останется. Валера бы ни за что не был в этом так уверен, будь бы на его месте кто-то другой. Иногда он ловил себя на том, что думает, как долго ему будет помогать Игорь, пока не съедет с катушек, или как долго с ним будет Анастасийка, зная о постоянной угрозе. Но вот Лёва… Он останется. Останется до последнего, даже просить не придется. Но имел ли сам Валерка на это право? Едва ли.

«Не шелохнется ведь даже, если я…», — промелькнула в его голове мысль, которую он тут же оборвал, не желая сейчас думать о худших последствиях.

Хлопов же все время неотрывно смотрел на него в ожидании, с опаской, со страхом даже. Но при этом во взгляде мелькало что-то еще… Надежда. Последняя надежда на то, что этот разговор что-то между ними изменит. В положительную сторону, разумеется. Потому что в отрицательную, как думал Лёва, менять было уже некуда. Он догадывался, о чем будет говорить с ним серьезно настроенный Валера и скорее всего, был прав. Только вот легче от этого не становилось, лишь наоборот. В голове из уже имеющихся и додуманных деталей складывался пазл, который, как его не крути, ничем хорошим ни ему самому, ни Валерке не светил.

Сложно. Чертовски сложно. Раньше ему казалось, что сложно было рассказывать о вампирах Игорю в самом начале. Потом — Анастасийке, которую тогда чуть не убил Серп. Но теперь все еще хуже, причем, в разы. Самое интересное в том, что Валера никак не мог понять, в чем же причина. Почему ему так сложно рассказать именно ему? Потому что Лёва так относился к нему? Потому что для Лёвы все уже закончилось, а он втянет его в это снова, рассказав? Потому что Лёва стал так… важен для него?

— Валер, ты чего? — спросил его Лева, видя взгляд друга направленный не него.

— Лева, ты уверен, что еще хочешь со мной дружить? Я ведь монстр и могу, однажды, сорваться и убить тебя — грустно сказал Валерка

— Валерка, сколько раз тебе повторять одно и тоже. — закатил глаза Лева, — Ты НЕ монстр! Все такой же Валерка Лагунов, каким и был. И я с тобой все равно не перестану дружить. Ты мой лучший друг! Таким и будешь, не смотря не на что.

— Не отрекай искриннию дружбу, Валер — сказал появившийся Денис, — Денис, старший брат Валерки — представился он опешившему Хлопову.

— Я думал что тебя отпустил — сказал Валерка. Старший лишь усмехнулся и выразительно посмотрел на братишку говоря: — «Я же тебе говорил, что еще встретимся»

— Теперь понятно, почему ты в лагере время от времени разговаривал сам с собой. Ты разговаривал с призраком брата. — понял Хлопов давно мучавший его вопрос. Лагунов — младший кивнул.

— Зачем пришел, Денис? — спросил юный Стратилат своего брата.

— Нашу легенду помнишь? — спросил Денис.

— Какую легенду? — поинтересовался Лева.

— Семейная легенда. А ты уверен что ему можно рассказать? — ответил Валерка. Призрак кивнул.

— Ну, слушай — начал Валерка — «Еще до становления Самары, на ее месте было поселение. Тогда, две тысячи лет назад, здесь правил клан бессмертных, которым покланялись местные жители, считая их богами и вождями. Члены клана были вампирами. В те времена была междоусобная война между кланами. Погибали многие. Единственным органом управления был небольшой совет из двенадцати кланов первородных вампиров — Верховный Совет. Члены Совета были Стратилаты-Князья и главы двенадцати первородных кланов. Чтобы прекратить межклановую борьбу они предложили объединить все кланы под одной властью Стратилата-Царя. Создав специальный артефакт — плиту власти. Потом выбрали одного из Князей Верховного Совета. Им стал глава клана Лагов

Кровь Стратилата полилась из ритуального ножевого пореза ладони на плиту, и впитаясь в камень, осветила белым светом капище. Но был среди князей кланов Верховного Совета предатель. Он решил убить Валерия и его беременную супругу из числа смертных, и самому захватить власть. Через три дня Сергею Распутному главе клана Распутных, одного из представителей Верховного Совета, удалось убить царя и ритуально выпить его кровь, став Стратилатом-Царем. Сестра Валерия, Елена Лаг, узнав про предательство своего жениха Сергея, спрятала свою беременную невестку Анастасию от совета. Вампиры, узнав о предательстве одного из членов Верховного Совета, изгнали его из своего состава, предупредив, что Земля круглая и ему это предательство еще аукнется и кровь вернется прямому потомку царя. Предатель, потеряв все, жил еще много лет, подстраиваясь под существующую систему простых людей и потребляя кровь своих жертв и слуг-пиявцев. После предательства, Анастасия Лаг родила сына — Александра, сменив фамилию, но была проблема: Саша не был вампиром. Кровь царского клана бессмертных уснула в потомках первого царя и где они никто не знает. Фамилия исчезла, как будто в Лету канула. Возможно, его потомки до сих пор живут тут, в Куйбышеве.»

— То есть выходит ты потомок того первородного Стратилата-Царя? — спросил Лева.

— Да. — ответил за брата Денис.

— Офигеть! — сказал Хлопов

* * *

Черная «Волга» с водителем, членом обкома и троих разнорабочих на всех парах неслась по лесной тропе. Мимо проносились стволы деревьев и кустарники. Спуски сменяли подъёмы, а впереди совсем не было видно просветов — лишь очередные деревья, новые кустарники, да подъёмы со спусками. Одно и то же между началом и концом путешествия.

Плоткин уставал от однообразия картины, ловя себя на мысли, что это дело того не стоило. Объективно радоваться было нечему. Возможность строгой дисциплины и подчиненности вдохновляла. Он вообще мечтал об этом, об власти

— Такое чувство, будто мы ездим по кругу, — пробурчал Александр, но его вновь никто не услышал. Выйдя из машины и преодолев несколько метров, он вдруг провалился сквозь преграду и увидел перед собой низину с множеством каменных фигур — многоугольников, квадратов, пирамид и бесформенных громад. А вокруг этого скрытого места на разном удалении друг от друга росли деревья, на коре которых пылали древние символы, похожие на те, что украшали родовую вампирскую плиту на картинке из книги библиотеки КГБ, которую ему достал отец.

— Похоже, какой-то защитный барьер, — пробурчал Плоткин.

Они двинулись к пирамидам. Одна из них выглядела обвалившейся внутрь. Былая геометрическая форма угадывалась издалека, а вблизи это уже была скорее куча каменных глыб с ровной вершиной. Рядом с ней чувства стратилата молчали. А вот вторая пирамида оказалась почти идеальной — с гранями приблизительно по десять метров в длину, покрытая теми же древними символами, она указывала вершиной в хмурое зимнее небо и выглядела чужеродной. Это был уменьшенный объект из Гизы или Теночтитлана, но никак не из Куйбышевской области. Со стороны было невозможно понять — рукотворен он или появился естественным путём и уже, потом был покрыт рунами человеческой рукой. Обойдя пирамиду, Плоткин заметил аккуратный вход под основание. Не задумываясь, он спустился по ступенькам внутрь вслед за эхом своих шагов.

Посреди оказавшейся полой пирамиды располагалось испещрённое доисторическими знаками каменное ложе. Это не был камень силы, какой-то другой. Из гранита, спектролита и порфира сделаны были лишь внутренние стены строения. Вокруг на полу валялось множество деревянных и каменных фигурок и украшений.

— Что это за место? — спросил рабочий.

— Склеп, — радуясь, ответил Плоткин. — Чья-то усыпальница, как раз то, что нам и нужно.

Охваченные любопытством и страхом люди прошли сквозь присутствующих и остановились у каменного ложа, на котором покоился древний стратилат в вампирском облике. Тысячелетний вампир неподвижно лежал на камне, сложив руки на груди, а рабочие спорили, стоит ли уйти или потрогать чудище. Наконец один подначил второго, и тот ткнул изодранным до крови об камни пальцем Глеба в щёку. В то же мгновение вампир распахнул глаза и схватил потревожившего его сон. Пасть стратилата распахнулась, а язык впился в шею мужика, обрывая его крик. Тело несчастного превратилась в мумию за мгновение. Когда с ним было покончено, стратилат одной рукой поднял за шиворот второго и выпил следом. И тут он обратил внимание на оставшегося Плоткина.

— Приветствую тебя, о великий бессмертный! — упал на колени Александр. Первородный посмотрел на человека и рывком подскочил к нему и обратил в пиявца.

— Хозяин — пропел Саша.

— Ты удостоен чести быть пиявцем меня, первородного Стратилата-Князя, члена Верховного Совета — Глеба Архиповича Вятки⁽¹⁾. Будешь моим личным слугой. — молвил Глеб приходя в человеческий облик.

— Да, мой Лорд⁽²⁾ — ответил новообращенный вампир

Примечания:

Пожалуйста, оставляйте свои комментарии.

1) Смотри фанфик «Маги в Советском Союзе» Часть 9.

https://ficbook.net/readfic/018cfb93-c809-7763-bfd3-9a67288fd6af/37089452#part_content

Вернуться к тексту

2) Шутку поттероманы поймут.

Вернуться к тексту

«17 октября 1980 года.

Товарищ Клунина Светлана Николаевна, старшая медсестра городской детской поликлиники №1, закончив трудовую смену, направлялась через близлежащий парк. В тот октябрьский день погода была скверной, но грязная опавшая листва и пасмурное тяжелое небо не могли испортить настроение товарища Клунину. Захватив с собой зонтик, женщина отправилась на прогулку. По дороге медсестра обратила внимание на группу сумасшедших из ближайшей государственной лечебницы. Как вдруг один из них отделился от своих товарищей, и начал домогаться до товарища Клуниной. Сумасшедший молодой человек схватил женщину. Оголив шею, впился в нее странной веревкой, похожим на язык, выглядевшей из-за рта. Дама не пострадала, но была очень сильно напугана. К слову, все закончилось хорошо. Вскоре сумасшедшего поймали и доставили в психушку. Откуда появился этот маньяк и как расследование пойдет дальше? Что за странность появилась в Куйбышеве»

«20 октября 1980 года.

С 14-летней комсомолкой Ниной Повольник произошел ужасный несчастный случай. В тот злосчастный день мама восьмиклассницы отправила свою дочь в ближайший продуктовый магазин за молоком и хлебом. Школьница собравшись, направилась в магазин. До него (магазина) было пять минут ходьбы туда и обратно. Подождав тридцать минут, мама девочки, собравшись, пошла, искать свою дочь, и обнаружила ее за углом соседнего дома бледной и «выжатой». Приехавшие медики констатировали полную потерю крови и смерть. »

* * *

Довольный Александр Иванович Плоткин шел к кабинету своего отца.

— Папа, я нашел работающую систему подчинения с послушанием партии. Думаю, областному комитету или даже генеральному ЦК КПСС будет интересно об этом узнать — заявил с порога кабинета Плоткин — младший.

— И в чем выражается эта система? Учти, я не собираюсь понапрасну тревожить Евгения Федоровича⁽¹⁾ по пустякам, — осадил сына заведующий отделом капстроительства обкома Куйбышевской области.

— А я тебе покажу — ответил Саша и накинулся на отца, вцепившись ему в горло.

* * *

Идя по коридору, Вероника увидела, как ее жених завернул в кабинет своего отца. Решив подождать парня у дверей Ивана Владимировича, Несветова невольно прислушалась к разговору за дверьми. Она слышала весь разговор Плоткиных, а также глухой удар и бульканье. Тут на нее навело вспоминание, что также она пила кровь, именно так пиявцы пьют кровь у своих жертв, а это значит Саша — пиявец. Девушка, развернувшись, побежала к человеку, который знает про вампиров — Игорю, а там может она найдет и Валеру Лагунова.

* * *

— Лагунов.

— Лагуно-ов.

— Лагунов!

Валера подскочил на месте, оторвав голову от сложенных на парте рук. Учительница математики цыкнула и проследовала к доске, продолжая читать материал из учебника. Шестиклассник поправил очки, сев прямо.

— Не выспался? — тихо спросил Лева, не отрывая глаз от конспекта.

— Наверно, — вздохнул Валерка и посмотрел на часы. От урока прошло минут пятнадцать, не больше, а заснул он через шесть от начала.

— Всё в порядке? — взволнованно спросил Хлопов. — Это из-за полнолуния?

— Оно было на прошлой неделе. Просто задумался про те статьи в газете, — ответил Лагунов

— Лагунов, Хлопов! — прикрикнула на них Елена Александровна. — Ещё одно слово, и оба пойдёте к Ирине Львовне!

Пролепетав извинения, ребята вернулись к математике. Тут зашла завуч Таисия Федоровна

— Лагунов, тебя ждут в кабинете Ирины Львовны.

Валера сглотнул, оттянув ворот рубашки.

На перемене Валерка, успокоив нервно бьющееся сердце, что было удивительно, зашёл в кабинет, на двери которого сверкала золотая табличка «Мартынова И. Л».

— Проходи, проходи, Лагунов. Не стой в дверях, — ровный и спокойный голос директрисы заставил вздрогнуть. Она и раньше казалась ему чересчур правильной и знающей свой статус женщиной, а сейчас и вовсе вызывала волнение в груди. От неё веяло чем-то неправильным и тёмным. Наверное, на это влияла мрачная атмосфера её кабинета.

Ирина Львовна кивнула на кресло перед собой, и Валера неуверенно проследовал к нему, сев.

— Знаешь, Лагунов, на тебя в последнее время поступает много жалоб от учителей. Раньше был таким примерным и образцовым учеником, а теперь спишь на уроках, домашнее задания не сдаешь вовремя. Опаздываешь. Я вроде бы предупреждала тебя, что моё терпение не железное. Помнишь про последнее предупреждение? — Она пододвинула к нему коробочку. — Сдавай значок, — подсказала женщина, заметив недоумевающий взгляд ученика.

— Что? — казалось, земля ушла из-под ног.

— Исключать окончательно тебя жалко, поэтому ты лишь на время покидаешь «ВПО»⁽²⁾ Но, — она сделала паузу, — можешь вернуться вновь, если сделаешь кое-что.

— И что же?

— Узнаешь через какое-то время, а сейчас… — Ирина Львовна поманила его пальцем. Валерке ничего не осталось, как положить пионерский значок в коробочку. Директриса улыбнулась и закрыла деревянную крышечку. — Больше не смею задерживать.

Валерка, выйдя из директорского кабинета, медленно побрел в раздевалку.

— «Как?» — думал юный стратилат. — «Как я буду без оберега? Я же сгорю на солнце» — так идя по коридору, паренек наткнулся на своего друга.

— Валерка, что случилось? Зачем директриса тебя звала? — спрашивал Лева.

— Меня временно исключили из пионеров. Видно кто-то донес про наши прогулки, — печально сказал Валерка.

— Плохо. Как же ты будешь без оберега? — посочувствовал Хлопов.

— Не знаю. Придумаю что-нибудь. Слушай, а Серп по этому поводу что говорил? — спросил Лагунов.

— Нет. Он мало что по этому поводу рассказывал. Только что нужно и то кратко, только «можно» и «нельзя» — ответил Хлопов. — Будем держаться тени.

— Домой пойду через парк — пробурчал Валерка.

* * *

Вероника Генриховна со всех ног бежала в справочную, чтобы найти адрес Корзухина, пока случайно сама не столкнулась с ним.

— Ника? Привет, — поймав девушку, сказал удивленный парень.

— Игорь! Нужна твоя помощь. Что ты знаешь о вампирах?

— В смысле?

— Плоткин — пиявец! Я видела, как он зашел в кабинет своего отца и пил из него кровь.

— Но пиявец не может быть без стратилата, а Валерка не создавал себе пиявцев.

— Значит, в городе появился другой!

— Давай пойдем ко мне домой — закончил разговор Игорь и повел девушку к себе.

* * *

Лагунов и Хлопов, после окончания уроков, шли домой через парк. Погода была к счастью пасмурной. Шаг за шагом. Выход был всё ближе. Но Валерка вдруг резко остановился, оглядываясь по сторонам. Лева, не заметив остановившегося друга, прошел чуть дальше, но обернулся.

— Что такое?

Юный Стратилат не ответил. Он бегал глазами по деревьям с кустами и шумно вдыхал, принюхивался.

— Валер…

— Тихо, — прошептал он. — За мной.

Под ногами шуршала опавшая сухая листва, и хрустели ветки, цепляясь за одежду. Лева шел следом за Валеркой, время от времени настороженно поглядывая по сторонам. Он дёрнулась, когда заметил на земле обрывок одежды и кровавый след, ведущий в кусты.

— Что это такое? — спросил паренек своего друга, но тот не ответил. — Эй, … Валерка?.. Ты меня вообще слышишь?

Лева ускорил шаг, обогнал вампира, и встал напротив него. Тот остановился. Лева слегка побил по щекам Валерки в надежде привести в чувства.

— Ау! Валера!

Смотреть на Лагунова было страшно, но Хлопов не отводил взгляда, продолжая глядеть в покрасневшие глаза товарища и искать в них хоть каплю сознания. Валера заморгал, покачал головой и снова уставился на друга. Радужка приобрела свой естественный светло-голубой оттенок.

— Всё в норме.

— Точно?

— Я просто почувствовал кровь.

— Пойдём отсюда, не к добру это все — выдохнул Лева.

— А вдруг там… — Валера не договорил, сглотнув.

— Что?

— …ещё живой человек, — выдохнул Лагунов, и по его телу пробежали мурашки. — Надо посмотреть и скорою вызвать с милицией.

Ближе. Ближе. Ещё ближе.

Леве уже казалось, что он сам чувствует кровь кончиком языка, в горле появился металлический привкус, и парень зажмурился, слыша, как шевелятся листья и ветки — это Валерка раздвигал кусты, чтобы выйти на полянку, скрытую в глубине парка деревьями от посторонних глаз.

— Что там?.. — Тихо спросил Хлопов, когда Лагунов сдавленно ахнул, ощутимо вздрогнув.

Не получив ответа, бывший пиявец всё же открыл глаза. Перед ними в собственной луже крови лежал человек — мужчина средних лет — в разорванной одежде и с глубокими ранами на шее, груди и животе, больше напоминавшие красное тряпьё, которое, играясь, порвала собака; откуда несколько часов назад вытекала уже застывшая и замёрзшая кровь. Своим видом он напоминал разодранную куклу и высушенный фрукт одновременно. Из него выпили практически всё. Лицо его, бледное, вытянутое и худое, было искажено посмертно застывшей на нём гримасой ужаса. Кожа сморщилась, преждевременно состарилась и теперь будто обволакивала один лишь череп, словно под ней не находилось ни мышц, ни чего-либо другого. Широко раскрытые глаза впали, практически провалившись в глазницы. Костлявая белая ладонь лежала на земле, сжимая красные листья, и тоже притягивала внимание мелкими алыми царапинами.

Валера, отпущенный другом, осторожно приблизился к остывшему телу, сев перед ним на корточки. Кровь уже давно охладела, сердце больше не билось. Его попросту не было. Оно, вырванное из груди, отсутствовало, и неизвестно, куда пропало. Видимо, его забрали с собой в качестве трофея.

— Он тут давно, — констатировал юный вампир.

Хлопов потрогал мёртвую холодную руку, осмотрел огромную рану на животе, похожую больше на дыру, внутри которой всё смешали в один большой кровавый бульон, как смешивали ингредиенты для теста. Грубо и раздавливая.

— Похоже на другого вампира, — нахмурился Лагунов.

— Что будем делать? — спросил Хлопов, кивнув на мертвеца.

— Надо милицию со скорой вызвать.

Лёва шмыгнул, почесав нос, однако никуда идти не торопился. Лагунов стоял, переминаясь с ноги на ногу. Постояв пару минут, мальчики развернулись и пошли дальше.

Шаг первый. Второй. Слишком медленно. Валера шел, засунув руки в карманы куртки и настороженно вслушиваясь в тишину парка.

Это странно. Подозрительно. В центре города ни единой гуляющей души.

Юный Стратилат не видя перед собой, шел, смотря куда-то вдаль и задумчиво хмурясь.

— Опять? — устало закатил глаза его друг. Он пощёлкал перед его носом пальцами. — Эй, Валера Лагунов. Вы собираетесь идти да…

— Ложись! — Вдруг крикнул он, резким движением толкнув Леву в сторону. Он упал на землю, не очень удачно приземлившись животом на школьный портфель. Со спины подул сильный ветер, и чёрный дым пролетел над её головой, вонзившись в паре метров в кусты острыми копьями.

Лева спешно поднялся, сев и повернувшись назад, ошарашено смотря на тяжело дышащего Валерку, что сидел на земле, придерживая кровоточащее плечо. Очевидно, его задело, пока он отталкивал его, спасая от верной смерти. Недолго думая, мальчик подполз к другу, осматривая рану.

— Ужас. Сильно больно?

— Да нет. Ерунда, — прохрипел юный вампир. Хлопов помог ему подняться.

— Ловкий ты, мальчишка, — прозвучал сверху чей-то грубый низкий голос, и подростки испуганно задрали головы, увидев на одном из деревьев чёрную человеческую тень с красными глазами.— Правильно. Бойтесь. Страх — такая вкусная вещь. А как дополнение к крови… Очень, очень вкусно. Тот человек от страха чуть не помер, вот мои ребятки и не сдержались сегодня. Тебе ли не знать, Лев, насколько сильной бывает жажда эмоций и крови в том числе. И я уверен, что ты хочешь ощутить её вновь. Признайся, сам не прочь попробовать лакомый кусочек.

— Не смей сравнивать меня с собой! — Крикнул ему Лёва, яростно сверкнув глазами. В нём кипела ярость. Этот вампир их сейчас чуть не убил и теперь имел совесть спокойно говорить о вампирском голоде.

— Тебя со старшими разговаривать не учили? Где твоя вежливость?

— Вежлив я только с друзьями.

— Надо же. Пиявец, а смеет дерзить стратилату. Не находишь странность? — Древний в мгновение ока очутился на земле, но приближаться к ребятам пока не собирался. — Однако ж, признаться, я поражён. Стратилат царского рода, а не понял, что рядом притаилась опасность. Да, картина удручающая. Такой с виду сильный вампир, а на деле тряпка тряпкой.

— У меня просто шестое чувство хорошо развито, — возмутился Валерка.

— Заинтересовал. Давай проверим.

Лагунов мигом отпрыгнул в строну, утянув за собой друга, и в этот момент в то место, где они недавно стояли, снова воткнулись чёрные стрелы, сразу испарившись, превратившись в чёрный дым.

— Хватит! Иначе тебе не поздоровится, — послышался женский голос. Темный вампир обернулся и увидел темноволосую голубоглазую женщину тридцати девяти лет с хвостиком.

— Надо же, великая княжна Лагунова, какой сюрприз — пропел Древний.

— Отпусти ребят! — приказала княжна.

— Лена, Лена. Этот вампиреныш позор твоего рода. Мальчишка не знает свою силу.

— Не тебе учить потомка Стратилата-Царя.

— Он им никогда не станет! Слабак! Позор Царского Рода! — взревел древний и исчез.

— Ты кто? — спросил вставший с травы Валерка.

— Стратилат-Князь царского Рода, Елена Лагунова. — отозвалась вампирша — Кровь за кровь царский род — добавила следом она. Валерка удивленно отпрыгнул от дальней родственницы.

— Но я думал, что это семейная легенда — удивленно сказал он

— Ну как видишь, Валерка, это не сказка — с доброй улыбкой сказала Елена.

— Эм… но вам должно быть под тысячу лет. А выглядите на тридцать. — удивленно заметил Лева.

— Лева, не хорошо говорить женщине про ее возраст — возмутился Лагунов.

— Мальчик просто интересуется, — улыбнулась вампирша. — Да мне 1877 лет. Я одна из последних первородных. Первых бессмертных.

— Верховный Совет? Он существует? — спросил удивленно Валерка.

— Да. Куда же без него? И я тебя представлю Князьям — ответила княжна.

— Ну это уже без меня. До завтра, Валерка, увидимся в школе — попрощался Лева и, похлопав по плечу, направился домой. Валерка и Елена направились на встречу с Верховным Советом.

* * *

Верховный Совет встретил двух Стратилатов в здании управления парка.

— Ну и кого ты нам привела? — спросил кареглазый вампир в красной мантии.

— Валерий Лагунов. Прямой потомок моего брата, первородного Стратилата-Царя Валерия Лага, — ответила княжна.

— Но он же еще мальчишка — сказал относительно молодой бессмертный.

— Екодим, ты сам 1721-го года. Сам еще молод, а уже как двадцать лет член совета, — парировала Лагунова-Лаг.

— Простите, Ваше Высочество, — извинился Стратилат-Князь.

— Нужно чтобы он прошел инициацию, — сказал седой Стратилат-Князь.

— Да, конечно, Святослав Вернидубович, — согласилась княжна.

— А что за инициация? — спросил Валерка.

— Первое обращение в пиявца, приговоренного к исправительным работам человека, — ответил Святослав.

— Эм… нет. Я не буду пить кровь! — возразил Валерка.

— Мы пьем кровь только у приговоренных к смертной казни, — объяснила Елена потомку своего брата. — Тем более эта жертва — массовый убийца из Сызрани. Год он будет примерным, мирно отсидит в тюрьме и отработает на общественных отработках, а потом, через год, мирно погибнет. Дед Слава плохого не посоветует. Он регент царского рода.

— А без этого не как? — спросил Валерка. Дед Слава отрицательно мотнул головой и младший Лагунов печально вздохнул.

Двое крепких члена совета, привели заключённого. Это был мужик внушительной внешности с татуировками по всему телу. Увидев шестиклассника, бандит коварно улыбнулся, обнажая кривые зубы, часть из которых были золотыми и рассмеявшись крикнул: — И это мой палач. Да он еще мальчишка!

Валерка, сняв куртку и пиджак, надев протянутую ему красную мантию с золотым воротом, кинулся на жертву, вцепившись ей в шею и жадно глотая человеческую кровь.

— Да здравствует Его Величество Стратилат-Царь бессмертных России — Валерий Сергеевич Лагунов. Прямой потомок первородного Стратилата-Царя Валерия Лага, — объявил регент царского рода дед Слава. Все Стратилаты-Князья бессмертных склонились перед молодым царем.

* * *

— Всего существует три ветви бессмертных, — начала объяснять Елена, молодому Стратилату-Царю. — «Светлые», «Серые» и «Темные»

— «Светлые» — восточные вампиры: Россия — главный клан Лаги или по-современному Лагуновы; — продолжил дед Слава. — Китай — главный клан О-И-Ши и Япония — главный клан Ми-Сей.

— Нам противостоят «Темные» — продолжила Елена. — Они хотят поработить человечество. Это «Западные» вампиры (Австрия, Венгрия, Чехословакия, Румыния, Германия) — главный клан Дракула; Польша, Скандинавия, Франция под контролем графа Дракулы.

— Значит легендарный граф не выдумка? — спросил удивленный Валерка.

— Мерзкий, заносчивый, противный до одури тип, — ответила княжна и продолжила, — Великобритания — главный клан Виндзоры, да королевская семья; и США — главный клан Вашингтон. Как отдельный вид — упыри — живые трупы, поднятые темной магией, не путать с зомби, те безмозглые мертвецы поднятые магически, но в качестве прислуг упырей.

— Ну и последние. Это «Серые». Неопределившиеся вампиры. Стратилаты-одиночки, свободные пиявцы — закончил дед Слава.

— Но пиявцы же слуги стратилата? — спросил Валерка.

— Свободные пиявцы — это вампиры, освобожденные от хозяев, а «дурнокровные» — привязанные пиявцы оставшийся в живых после смерти своих хозяев. Первородным Стратилатам-Князьям и Стратилату-Царю «дурная кровь» не помеха также как и солнечный свет, — ответила Елена.

— А тот, который напал на меня и моего друга?

— Темный Древний. Бывший член Верховного Совета. Он участвовал в заговоре 896-го года, когда убили первородного Стратилата-Царя, — ответила Елена. — И он хочет захватить власть.

— И как его остановить? — спросил Валерка.

— Нужно найти вашу родовую плиту. Символ власти. Именно за ней и охотится падший Стратилат. После переворота и убийства Стратилата-Царя, она раскололась, и мы отдали ее священникам Троицкой церкви. Но после Революции 1917-го года и Гражданской войны она пропала. — сказал Стратилат-Князь Кривич.

— Значит найдем ее раньше темного, — сказал Валерка.

Примечания:

Оставляйте пожалуйста свои комментарии.

1) 25 апреля 1979—30 июля 1988 первый секретарь Куйбышевского обкома КПСС. Подробнее: https://ru.m.wikipedia.org/wiki/Муравьёв, _Евгений_Фёдорович

Вернуться к тексту

2) Всесоюзная пионерская организация (пионерия), прим. автора

Вернуться к тексту