1000 и 1 попытка Годаймэ Казекаге свести с ума Сакуру (гет)

Примечания:

Что-то мне захотелось удариться в ностальгию на волне ажиотажа вокруг "Наруто".

Я нейтрально отношусь к Саске, если вы переживаете о моих, возможно, претензиях к данному персонажу, но мне нравится фантазировать на тему отношений Сакуры с другими персонажами. Сейчас я выбрала Гаару, как кандидата на ногу, руку и печень розоволосой дамы.

* * *

Сакура сидела в одиночестве в холодной и неуютной кухне чужой квартиры, задумчиво болтая чайной ложкой в кружке с давно остывшим чаем. А хотелось бы в кои-то веки не чая и совершенно точно не здесь. Свет, по обыкновению, она не включала, довольствуясь тусклыми отблесками уличных фонарей. Для того, чтобы не промахнуться мимо чашки, этого было более чем достаточно. А в очередной раз подчёркивать для самой себя горящим светом отсутствие компании желания не возникало.

Это начинало входить в дурную привычку. Практически каждый вечер проходил одинаково. С той лишь разницей, что иногда, девушка всё-таки решалась уйти к себе, уставшая от пустого ожидания или навалившейся работы. Правда, если быть до конца честной хотя бы с самой собой — работу она набирала самостоятельно, тщательно забивая каждую свободную и не свободную минуту своего времени.

Чаще всего Сакура отмахивалась от настойчивых предложений от Ино или робких от Хинаты скоротать вечерок в Шушуя баре или в гостях у обживающихся после войны друзей и возвращалась в негостеприимный дом с очередной дополнительной смены в больнице. И, сидя за маленьким кухонным столом, пила неприятно горчащий на языке дешёвый чай из пакетика и витала в своих мыслях. Она размышляла о своей послевоенной жизни и ждала чуда, подперев кулаком голову и бездумно наблюдая, как за окном на деревню опускается ночь, за ночью встаёт луна. Чуда, как и всегда, не случалось. Желания что-то кардинально изменить не было. Даже мысли не возникало о том, чтобы внести уют в их якобы «семейное» гнёздышко, чтобы скрасить томительные минуты одиночества.

Он же не считал нужным появляться вовремя или хотя бы чаще. Возвращаясь в деревню, постоянно задерживался у Хокаге, отчитываясь после длительных миссий, отсрочивая мгновения редких встреч. Заходил по пути домой в заброшенный до сих пор фамильный квартал поностальгировать, а не торопился развеять девичью скуку или скрасить чужой вечер своим долгожданным присутствием. Благо, имел частички совести, чтобы периодически присылать ястребов с короткими отписками.

Замок громко щёлкает, нарушая тишину, заставляя вздрогнуть и вырваться из унылых мыслей. Слышится глухой хлопок — это закрылась входная дверь. Раздаётся едва различимое шуршание скидываемой обуви и вешаемого на крючок походного плаща. В кухню спустя время спокойно заходит некогда заветная мечта половины девушек Конохи — Учиха Саске. Раньше Сакура и сама сходила по нему с ума, представляя себе будущую семейную жизнь с последним, самым загадочным представителем Великого клана. Только по истечении пары лет якобы отношений, за которые они в сумме провели времени вместе меньше, чем с тем же вечно-занятым различными обучениями или внезапными отношениями с Хинатой Наруто, пришло печальное осознание. Все обуревающие на протяжении без малого десяти лет девушку чувства на поверку оказались детской наивной влюблённостью. По-другому назвать происходящее не получалось. Ведь зацепила девушку скорее окружающая аура таинственности постоянно ускользающего от неё парня, чем его личностные качества или внешность. Стоило им начать встречаться, как весь флёр загадочности развеялся, оставляя после себя лишь горькое сожаление о потерянном в поисках далёкого и несбывшегося времени.

В начале их отношений всё было действительно прекрасно. Окрылённая победой в короткой, но изнуряющей войне и своим таким маленьким на общем фоне триумфом в завоевании Саске, девушка совершенно не замечала очевидного. Её присутствие в своей жизни парень просто стоически терпел, не желая обострять итак напряжённые отношения с недовольными его возвращением в ряды шиноби жителями деревни.

Эйфория быстро прошла, разбившись о камни жестокой реальности: Саске примерным семьянином быть в ближайшее время не собирался и с разбегу восстанавливать численность клана не планировал. Он с упоением гонялся за оставшимися в живых врагами, примирялся с жизнью без руки и постоянно путешествовал с восстановленной и реабилитированной в глазах сомневающейся общественности указом Шестого Хокаге командой Така. Миссии с каждым разом становились всё более длительными и удалёнными от родной деревни. Саске всё чаще молча исчезал, не пытаясь как-либо оправдаться перед преданно ждущей его девушкой. Хмурился на её сбивчивые замечания, отмахивался от просьб и гневных жалоб, оставляя чуть ли не плачущую куноичи за спиной. Год, проведённый в заточении, так же сказался на и так угрюмом юноше, притом совершенно не благоприятно. Саске, окончательно закостеневший и не обременённый излишней эмпатией, понимать чувства других и входить в положение не собирался.

С одной стороны, Сакура, бесспорно, понимала желание Саске обелить знатно запятнанную последними представителями клана фамилию. С другой — на повестке дня уже в течении, по меньшей мере, года висел вопрос: А ради чего её-то держат здесь? И не забирают с собой, и не отпускают, не позволяя отправиться в свободное плавание. Как будто она не найдёт, чем себя занять. В медленно восстанавливаемом госпитале дел было невпроворот, там до её душевных страданий никому дела нет. Оно, наверное, и к лучшему. Работа была отдушиной, заполняла пустующие фрагменты в душе и давала возможность не думать ни о чём, кроме пациентов, карточек и сопутствующей этому вечной головной боли.

Устало тряхнув головой, с изрядно отросшей за два года розовой копной волос, Сакура отогнала оцепенение и, обернувшись через плечо, перевела изучающий взгляд на застывшего в дверях кухни Саске. Вопросительно приподняла бровь, не утруждая себя приветствиями.

Парень хмыкнул себе под нос, прошёл в тесную кухоньку, сел напротив и, не опускаясь с высоты своего эгоизма, выдал в лоб:

— Сакура, нам нужно расстаться.

Предельно ясно. Да, определённо, в стиле Саске. Он не тратил драгоценное время на расшаркивания. Кратко, ёмко и по делу.

И это «нам» неприятно ударило по ушам. Как будто эти самые «мы» когда-то действительно существовали. Если только во снах юной куноичи. Лет так 5 назад.

Сакура, надо отдать должное невесть откуда взявшейся выдержке, даже бровью не повела. Спокойно отставила от себя подальше опостылевшую кружку с мерзким чаем. Молча встала, напоследок пристально посмотрела на замершего в ожидании реакции от имеющей взрывной характер девушки, уже бывшего парня и, передёрнув плечами, откидывая волосы на спину, бесшумно вышла из кухни.

До обострённого слуха шиноби донеслись приглушённые звуки поспешных сборов. Вещей в квартире, выданной деревней Саске, у девушки было немного — во время его миссий она всё-таки предпочитала коротать большую часть одиноких вечеров в своём жилище или вовсе в рабочем кабинете. Посему спустя минут десять послышался хлопок входной двери, извещающий об уходе ирьёнина.

— Надо же, даже не сломала стол, — с пренебрежительным уважением пробормотал парень себе под нос.

Не то чтобы он сильно хотел участвовать в концерте со сломанной мебелью и конечностями, коих итак было недостаточно, но такое хладнокровие Сакуре явно было не свойственно. Или он чего-то не знал? Впрочем, его это не сильно волновало.

Напряжение ощутимо спало. Саске расправил плечи. Даже дышать стало легче. Он снова был предоставлен самому себе и никому ничего не должен. Хотя сложно сказать был ли он вообще кому-то чем-то обязан. Обязанности перед деревней и командой в расчёт, разумеется, не брались.

Отношения, навязанные ему Сакурой, тяготили и тянули не обратно в Коноху, а скорее камнем на дно реки Нака. Зачем они ему вообще были нужны, сказать с точностью Саске не смог бы и на допросе у Ибики Морино. Потому с лёгким сердцем разорвал ненужную ему привязку, совершенно не заботясь о возможных последствиях. Да и какие они могут быть? Максимум, придётся при случае выслушать бурную лекцию от Наруто. И то, слушать болтливого Добе внимательно он не собирался. Привык фильтровать большую часть его непрекращающейся речи, выделяя для себя то что касалось непосредственно его и его дел.

Выудив из кармана жилетки свиток с очередной миссией, сверился с написанной в нём информацией и убрал обратно. Решительно поднялся, сунул забытую Сакурой кружку в раковину и спешно покинул квартиру. Времени на анализ и сожаления у него не было. Впереди было ещё одно долгое путешествие.

* * *

Примечания:

Моя драгоценная бета сейчас очень активно готовится к сессии, посему части будут выкладываться без должной редактуры и поправляться в процессе публикации. Прошу понять, простить и пожелать человеку удачи на экзаменах!

* * *

Сакура быстро шла по заполненным снующими по делам туда-сюда шиноби коридорам офиса в кабинет Хокаге, вежливо здороваясь со всеми встречающимися ей на пути. Таковых находилось не мало, что ещё взять с разгара буднего рабочего дня.

Какаши-сенсей, как она по давней привычке именовала Шестого, не утруждаясь особо официальными приглашениями, вызвал бывшую ученицу к себе, послав за ней недовольного своей участью посыльного Паккуна. В чём срочность, нинкен объяснить не потрудился, велев задавать все интересующие вопросы непосредственно обнаглевшему до неприличия руководству, и растворился в белом облаке призыва, предварительно язвительно попросив сменить, наконец, шампунь.

— Ах ты! — в руках мгновенно разозлившегося ирьёнина с хрустом сломалась кисть, которой та подписывала оставленные ей Шизуной-сан бумаги с рецептами и выписками пациентов.

Ладно, кисть — не стол. Шизуне-сан крайне негативно относилась к порче казённого имущества и установила негласный лимит на поломанную мебель: не больше 2-х штук в месяц. Подкреплённая вкрадчивым хрюканием Тон-тон, явная угроза подействовала. Что будет, если превысить допустимое количество, думать и проверять не хотелось.

Ну да, шампунем они действительно пользовались одним и тем же. Что она могла поделать? Средство было удивительно эффективным, с приемлемой ценой и приятным ароматом. Единственным существенным недостатком было то, что оно одинаково подходило и волосам Сакуры, и шерсти мопса Рокудаймэ, будь они оба неладны. Медик, с таким трудом вновь отрастившая обратно длинные волосы, задумываться о смене шампуня не хотела. Но факт того, что им пользовалась и она, и чужая собака, здорово бил в самооценку. О последнем Паккун, судя по всему, прекрасно знал и не забывал каждый раз при встрече ехидно напоминать. Но чего ещё можно было ожидать от призыва Какаши?

Дойдя до нужного кабинета, девушка на секунду засомневалась, быстро перебирая в голове возможные причины её срочного вызова. Идти на «ковёр» в любом случае не хотелось. Мимо замешкавшейся куноичи, смеясь и обсуждая что-то между собой, прошли Генма и Райдо. Супруг Шестого, озорно подмигнув Сакуре, перекинул неизменный сенбон с одного уголка губ на другой, внезапно подскочив к двери, громко постучал и унёсся дальше по коридору, звонко хохоча от своей проделки. Райдо, закатив глаза, извинился перед опешившей от такой наглости девушкой за товарища и последовал вслед за другом.

— И как Какаши-сенсей с ним живёт столько лет. Натуральный сумасшедший дом, — успела пробормотать себе под нос шокированная куноичи перед тем, как дверь распахнулась и на пороге показался растрёпанный Шикамару:

— О, Сакура! Ты как раз вовремя.

Из-за спины советника раздался усталый голос Хокаге:

— Йо, Сакура, проходи скорее.

Шикамару что-то хмыкнул себе под нос, приглашающе махнул в сторону гостеприимно распахнутых дверей и, засунув руки в карманы брюк, насвистывая себе под нос, бодро почесал в сторону выхода из резиденции.

— А куда? — Сакура проводила растерянным взглядом удаляющуюся спину.

— Темари ушла в Суну. Отдыхает человек от семейной жизни, — ответил за него Рокудаймэ, — Сакура, присядь. Я тебя не для обсуждения своего советника сюда позвал.

Ирьёнин громко вздохнула, прошла в кабинет и села на любезно предложенный ей стул, украдкой осматривая кабинет. На столе возвышались покосившиеся горы документов. Пол вокруг был усыпан исписанными неровным почерком Какаши свитками. Парадное одеяние Хокаге висело немым укором в углу, явственно покрываясь не первым слоем пыли. Огромная карта мира на стене была исчерчена разноцветными стрелками, в некоторых местах отчётливо виднелись подпалины от сигарет: Шикамару из-за напряжённой работы, часто втихаря от не одобряющего чужие вредные привычки Какаши, курил. Впрочем, в секретности данного мероприятия стоило бы усомниться. Нюх у сенсея был, по истине, собачий, но у каждого свои методы борьбы со стрессом, и пока они не мешали жить другим, с ними можно было считаться.

Шестой задумчиво почесал нос под маской и, наконец, собравшись с мыслями, произнёс, отвлекая от изучения такого знакомого, но неуловимо изменившегося с момента его назначения кабинета:

— Для тебя крайне ответственное дело нашлось. Ты отправишься с «дипломатической» миссией в Суну. Главный и по совместительству лечащий врач нашего уважаемого Казекаге то ли заболел, то ли вовсе умер. У них там в госпитале творится какой-то кавардак. Из сбивчивых объяснений спешно отбывающей Темари я не особо понял, а уточнять времени уже не было. Переписка с Казекаге есть, но по негласному соглашению сторон, официального запроса от Песчаных не будет. Всё делается относительно инкогнито, как поддержка мирного договора и дань взаимовыгодному сотрудничеству.

Сакура гневно сузила глаза:

— А здесь я, значит, безответственным делом занимаюсь? Почему я? Отправьте любого другого. В Конохе медиков и дипломатов мало?

Какаши устало откинулся на спинку стула и снисходительно посмотрел на пылающую праведным гневом Сакуру:

— Я этого не говорил.

— Подразумевали, видимо!

— Сакура, имей уважение! Я всё ещё Хокаге этой деревни и могу просто подписать указ о твоём немедленном отправлении в Суну. Тогда у тебя не останется ни малейшего шанса на бессмысленные препирательства.

Девушка по-детски надулась, сложив руки на груди, стало неудобно, переместив ладони на колени, она снова вздохнула. Пользоваться сомнительным преимуществом в виде бывшего наставничества над ней Хокаге с каждым разом становилось всё труднее, но перспектива отправиться в Суну, судя по всему, на неопределённый срок напрягала.

— Из всех имеющихся у нас медиков ты единственная, кому можно довериться, не опасаясь за исход миссии. Плюс миссия не официальная, я не могу разглашать посторонним причины и следствия. Далее: Ты сильнейшая куноичи, — Какаши загибал пальцы в неизменных обрезанных перчатках, — Квалифицированный медик, героиня войны, подруга друга Казекаге, — тут бывший сенсей слегка запутался, потряс головой, отгоняя лишние мысли, — Наруто, в общем. Одни преимущества! Плюс ровесница главы деревни, и сможешь быстро найти с ним общий язык!

Сакура, под давлением хоть и сомнительных, но аргументов своего явно все уже давно решившего бывшего сенсея, сутулясь, разглядывала сложенные на коленях руки:

— Но кто же останется в больнице, если я уйду? И кто будет дипломатом?

Хокаге прищурился, как довольный кот. Если это вообще уместно говорить о человеке, у которого призыв собаки:

— Мы ещё два дня назад отправили весточку Цунаде. Шизуне передаст всю необходимую информацию о работе, когда она прибудет в деревню. Должность дипломата тоже придётся взять тебе, но там ничего сложного. Пара приёмов с Казекаге и его семьёй, в остальное время на тебе помощь их увядающей без должного руководства клинике.

Сакура повержено вздохнула. Больше доводов в защиту необходимости её присутствия в родной деревне у неё не нашлось. Маячившая на горизонте перспектива отдуваться на приёмах, пусть и с давними знакомыми, раздражала до зубного скрежета. Она решительно поднялась со стула, хлопнув себя по коленям и, уже почти выходя из кабинета, обернулась и уточнила:

— И когда я должна отправиться?

Какаши развёл руками:

— Вообще-то, ещё вчера.

На мгновение Сакура задохнулась от накатившего волной возмущения. Сенсей как был безответственным во времена их обучения, так и остался. Смерив подозрительным взглядом своего бывшего учителя, она осторожно уточнила, уже не надеясь на адекватный ответ:

— Кто будет меня сопровождать?

Дипломатическая миссия, как этот перформанс назвал Хокаге, подразумевала наличие соответствующего эскорта. Не то, чтобы Сакура действительно в нём нуждалась, но ситуация обязывает. Рокудаймэ на доли секунд задумался, постукивая длинными бледными пальцами по обтянутому маской подбородку:

— Чтобы не возникло недопонимания между нами и Суной, я не могу отправить с тобой кого-то из АНБУ, но это совершенно точно не помешает мне предложить стать твоим сопровождением скучающей без работы Тен-Тен и Року Ли. Они проводят тебя в Суну, сдадут, скажем так, «с рук на руки», как почётного гостя и вернутся. И, Сакура, прошу тебя, не распространяйся в деревне, что тебя отправили по моей просьбе или Казекаге. Интересующимся скажешь, что у тебя не запланированный отпуск в Суне. Сопровождающих это тоже касается.

Вся эта секретность вокруг её отъезда спокойствия не добавляла. Не то чтобы она готова была бежать по улице, крича о своём отъезде, но умышленно замалчивать истинные причины перед той же Яманака будет трудновато. А объясниться, так или иначе, придётся: любопытная Ино её в песках Суны и закопает, если её не устроит полученный ответ. Подруга прекрасно знает, что ни в какие отпуска ирьёнин не собиралась, и убедить в праведности своего поступка представлялось почти непостижимой задачей. Хотя она всегда могла сослаться на поздний откат от расставания с Саске и необходимостью подправить съехавшую набекрень крышу. Ино автоматически переставала слушать, как только речь заходила о бывшем.

Сакура хмыкнула себе под нос, представляя цветущие перспективы от трёхдневного путешествия с неугомонным Рок Ли и его Весной юности.

Добродушная Тен-Тен явно будет не против прогулки в Суну. Из-за мирной обстановки её оружейный магазинчик не пользовался большим спросом, и она могла спокойно оставить свои дела на пару дней, на помощника.

Сакура, копавшаяся на выходе из кабинета, была остановлена пространной фразой Какаши:

— Не забивай себе голову заботами о других, особенно о тех, кто этого не хочет. Он вернётся и останется здесь, рано или поздно. Подумай, стоит ли твоё ожидание неизвестного даже ему самому результата.

Ирьёнин удивлённо обернулась, но сенсей уже внимательно читал какой-то документ, явно бесцеремонно выдернутый из-под опасно покачивающейся стопки, не обращая внимания на замершую девушку.

Да уж. Деревня, она и есть деревня, как её не назови. Слухи разлетались быстрее стремящегося обогнать вечного соперника в лице Какаши Зелёного Зверя Конохи, даром что он в коляске кататься сейчас. С момента расставания с Саске, конечно, прошёл месяц, но она умудрилась за это время ни разу не пересечься с Какаши-сенсеем и почему-то наивно полагала, что он не в курсе событий. Ага, как же. Тот же Зверь, скорее всего, уже обо всём ему по-дружески растрепал, а Наруто добавил от себя. Для полноты картины.

Последний расставанию друзей совершенно не удивился. Даже временами глуповатому и ровным счётом ничего не смыслящему в отношениях Наруто было ясно как день, что долго Сакура и Саске на голом энтузиазме девушки вместе не продержатся.

Ещё одним не менее неприятным открытием для куноичи были пари на долго срочность их попытки поиграть в семью среди общих знакомых и друзей, о которых она узнала от порядком захмелевшей Ино за одной из их редких девичьих посиделок в местном Шушуя баре.

Ближе всех к истине оказался, как и всегда, гениальный Шикамару, практически с хирургической точностью рассчитавший срок годности слепой любви Сакуры. Девушка фыркнула. Какой неприсущий ей цинизм.

Во всей абсурдной ситуации с обсуждением её несостоявшихся «долго и счастливо» радовало, что проигравших было гораздо больше. Хотя, по скромному мнению самой Сакуры, единственной окончательно и бесповоротно проигравшей в этом пари была исключительно она сама.

* * *

Забежав по пути в больницу проведать напоследок пациентов и передать незаконченные медицинские карты, Сакура наткнулась на Шизуне-сан, крайне недовольную присутствием куноичи на работе, и, спешно прощаясь, унеслась домой собирать сумку.

До съёмной квартиры, находящейся буквально в паре шагов от госпиталя, она долетела за считанные минуты. По пути, как назло, наткнулась на прогуливающуюся с Саем Ино. Подруга подозрительно оглядела торопящуюся Сакуру и, естественно, задала логичный вопрос:

— Куда несёшься, лобастая?

Сай незаинтересованно разглядывал витрину небольшого магазинчика, не вмешиваясь в чужой разговор.

— О, ну я тут, эм, — пыталась связать пару слов в предложение девушка.

Сай, отвлёкшись от изучения витрины, повернул голову в сторону девушек и с фальшивой улыбочкой на бледном лице уточнил:

— Наверное, Сакура-чан на свидание спешит. Я в книжке читал, обычно девушки так себя ведут, когда не хотят делиться мужчиной. Я рад, что такую мымру, как ты, всё-таки позвали.

Ино, звонко хлопнув себя по лбу рукой, вцепилась в рукав своего излишне болтливого парня и потащила его подальше, махнув мгновенно вызверившейся подруге свободной рукой:

— Бывай, лоб. Дела у нас, дела! Ещё увидимся!

Ирьёнин кипела, как чайник, собирая необходимые для «отпуска» вещи. Чёртов Сай со своей прямолинейностью. В книжке он прочитал! Если бы не отсутствие у неё желания вступать в отношения — проблем со свиданиями у неё не было бы. Приглашений на завтрак/обед/ужин она получала в избытке от тех же пациентов.

Глубоко вдохнув и выдохнув сквозь сжатые зубы, девушка задумалась: а как она должна, будучи якобы отдыхающей, помочь с госпиталем в Суне? Устало вздохнула, потерев ромб бьякуго на лбу. Ну и задачка, конечно, спасибо, Какаши.

В дверь квартиры легонько постучали. Куноичи крикнула:

— Проходите, открыто! Идите на кухню, я сейчас подойду.

В коридоре послышался шум и громкий голос Рок Ли:

— Сакура-чан, поздравляем с первым отпуском!

Девушку ощутимо передёрнуло. Ага, как же. С отпуском. С двумя.

Скептически осмотрев полупустую комнату (что поделаешь, большую часть времени девушка проводила на работе, и благоустройством заниматься было некогда) и решив, что от пары-тройки потраченных рё на понадобившиеся вещи в Суне у неё не убудет, девушка решила, что перебирать вещи с места на место больше смысла нет. Что брать с собой, она всё равно толком не понимала.

На кухне гремел посудой Ли в привычном обтягивающем зелёном костюме, что-то бодро втолковывая сидевшей на стуле Тен-Тен. Куноичи ощутимо изменилась за прошедшее с войны время: сменила причёску и предпочитала штанам расшитые цветами кимоно. Девушка приветливо улыбнулась вошедшей.

Сакура, помахав небольшой походной сумкой, выдавила улыбку:

— Я готова. Можно, в принципе, выходить, чтобы не терять время.

Рок Ли отвлёкся от поедания найденного печенья. Сакура задумалась: а откуда оно вообще здесь взялось? И выживет ли шиноби или его ждёт мучительная смерть от незапланированного поноса? Если последнее, то это будет худшее путешествие из всех возможных. Отлавливать по кустам дрищущего сопровождающего не хотелось.

— Так не терпится отдохнуть от Конохи?! — почти оглушая, воскликнул он, рассыпая крошки от печенья на пол.

Сакура неопределённо пожала плечами.

Тен-Тен скептически покосилась на девушку и еле слышно пробормотала:

— Странноватое местечко, конечно, для отдыха выбрала, — но больше комментировать не стала, справедливо полагая, что это совершенно не её дело.

В последний раз грустно окинув взглядом квартиру, куноичи заперла за собой дверь и решительно вышла из дома. У неё было три дня для того, чтобы продумать план действий в чужой деревне и не спалиться по пути перед ребятами. Тяжёлое бремя.

* * *

* * *

Гаара, не надеясь на внезапное озарение, перебирал исписанные корявым почерком свитки из одной внушительной кучки в другую. Показавшаяся первоначально гениальной идея Хокаге-сама после долгих раздумий тянула только на очередную головную боль и затяжной геморрой. Каким образом Шестой предполагал получение его деревней помощи от Сакуры, не укладывалось в голове. Допускать посторонних до работы во главе госпиталя Суны — такое себе даже Казекаге без скандалов со стороны подчинённых позволить не мог.

На периферии измученного размышлениями сознания мелькнула единственная за последнее время жизнеспособная идея. Всё упиралось только в её реализацию и реакцию Сакуры. Памятуя о взрывном характере девушки, о благоприятном исходе его мероприятия стоит усиленно молиться. А зная, что девушка сначала делает, а потом думает, Казекаге окончательно опечалился. Оставалось надеяться, что куноичи за пару лет растеряла свой запал. Иначе, если она разнесёт ему резиденцию или, ещё хуже, навешает тумаков, пусть и косвенно заслуженных, как она не единожды делала с Наруто. Скандал при таком стечении обстоятельств замять однозначно не удастся, и все их совместные с Хокаге труды по налаживанию связей между деревнями пойдут насмарку.

Позвав в кабинет слоняющегося по резиденции без дела Канкуро, Гаара, скрипя зубами, выдал свой, местами рискованный, но всё-таки единственный существующий план. Брат, уточнив на всякий случай о наличии завещания, хохотнул и согласно кивнул. Он был за любой кипишь, кроме голодовки, а в последнее время ничего интересного не происходило, и кукловод откровенно заскучал. Так что перспектива поучаствовать в сомнительном мероприятии под руководством собственного брата моментально заинтересовала его.

— А Темари в курсе?

— А надо ли? — Гаара устало потёр кандзи на лбу. Голова была неприятно тяжёлой, в висках покалывало.

Канкуро хмыкнул:

— Ну, если тебя больше устраивает перспектива защищаться от двух разъярённых женщин вместо одной, то можешь тактично промолчать. Но имей в виду, вряд ли тебе это где-нибудь зачтётся.

Казекаге передёрнул плечами. Да уж, Темари однозначно не входила в список самых терпеливых и милосердных. Даже наличие у неё спокойного и ленивого Шикамару не угомонило буйный нрав сестры. Оставлять её в неведении было опасно для здоровья и нервной системы. На правах сестры она может здорово надавать им обоим и не посмотрит на то, что один из братьев — Каге, а второй — его личный телохранитель.

Хотя, возможно, взгляд со стороны и тем более от девушки, знающей Сакуру лучше, чем они, будет им полезен для проработки более детального и менее травмоопасного плана.

Темари, к неясному разочарованию Гаары, откликнулась на зов брата моментально. Вбежала в кабинет чуть ли не через полчаса после того, как получила от него песчаного вестника. Посылать за сестрой сокола было бы слишком вызывающе и точно бы спровоцировало лишние вопросы жителей.

Усевшись на гостевой диван, облокотившись локтями на свои колени и подперев кулаком подбородок, Темари пытливо уставилась на явно нервничающего Гаару:

— Ну и что такого срочного у вас случилось?

Казекаге обернулся на Канкуро в поисках поддержки, но марионеточник усиленно вглядывался в окно, заложив руки за спину, старательно изображая живой интерес к творившемуся на улице. Судя по бегающему взгляду, происходило ровным счётом ничего. Но помогать брату, вводить в курс дела нервно постукивающей пальцами себя по щеке Темари, Канкуро явно не планировал.

Гаара вздохнул:

— В общем, смотри.

Пересказ, как ему изначально казалось, гениального плана занял какие-то жалкие пару минут и, судя по вытянувшемуся от удивления лицу сестры, звучал, по меньшей мере, отвратительно.

— Это всё?

Гаара утвердительно кивнул, настороженно косясь на Темари. Но вот чего он точно не ожидал, так это того, что она начнёт заливисто смеяться, откидываясь на спинку дивана.

— Ой, молодцы! Смешно! — она наткнулась на серьёзный взгляд Гаары. Из-за его спины корчил странные гримасы Канкуро. Смех резко оборвался, — Так ты не шутил?!

Кукловод позади закатил глаза и затряс головой. Гаара подозрительно прищурился. И что не так в его плане?

— Да ладно? — Вокруг Гаары медленно закружились песчаные воронки. Темари примирительно подняла руки, — Я поняла, что всё серьёзно. Это настолько странно, что даже интересно, что получится и получится ли вообще. Так уж быть, я в деле до своего отбытия в Коноху, но вот это вот, что вы именуете «планом», нужно откорректировать. Сейчас объясню.

Девушка легко поднялась со своего места и двинулась к столу Гаары, подзывая Канкуро поближе.

— Итак, для начала тебе нужно.

* * *

Привычные глазу зелёные пейзажи сменялись бескрайней пустыней. Воздух становился всё горячее и по ощущениям тяжелее. Редкие сухие кустики навевали тоску по спешно покинутому дому. Как-то в прошлый раз в Суне ей было не так дискомфортно. Возможно, это из-за мимолётности посещения и наличия важной миссии по спасению умирающего Канкуро. Да и мелкие неприятности в виде жары и песка были ровным счётом ничем по сравнению с надвигающейся войной. Возможно, сейчас она всё-таки повзрослела и произошла переоценка приоритетов. Не то чтобы она с большим удовольствием променяла полевую работу на кабинет, но привычка дело такое. Её проще завести, чем впоследствии от неё избавиться.

За три дня пути с Рок Ли Сакура едва сама не поверила в весну юности. Проще говоря, чуть не сошла с ума окончательно.

Неутомимый шиноби с энтузиазмом душевнобольного старался развеселить и заставить потренироваться с ним на спор каждые 5 минут, совмещая свою беготню вокруг с восхищённой болтовнёй обо всём, что видел вокруг. К третьему дню еле заметно дёргался глаз у даже, казалось бы, привыкшей ко всем чудачествам сокомандника Тен-Тен.

«А им ещё и обратно вместе идти,» — слегка злорадно думала Сакура, мысленно одёргивая себя. Нельзя так думать о своих товарищах.

Рок Ли и Майто Гай едва ли не единственные знакомые, кто пережил войну и при этом не изменились. Инвалидную коляску оптимистичный Гай причислял к мелким жизненным неурядицам. По крайней мере, их отношение к жизни и неуёмная любовь к ближним остались прежними. Это вызывало неподдельное восхищение чужой стойкостью и силой духа.

Пару раз девушка поддавалась нездоровому энтузиазму и даже участвовала в странных поединках на выносливость под бдительным судейством хихикающей Тен-Тен. Обычно заканчивалось победой дружбы, ибо Сакура даже издалека и в темноте не могла тягаться с Ли, или припоминая Какаши и его бесконечные отмазки от вездесущего Гая, девушка сводила всё к игре в камень-ножницы-бумага, неизменно побеждая честного, как младенец шиноби.

Не занятые попытками отвадить от себя Ли мысли Сакуры крутились вокруг чужого госпиталя. Не может же она каждый день ходить туда на обследования и, походя, раздавать рекомендации. Это даже звучит бредово. Будучи шиноби Листа, податься туда на работу без кучи сопутствующих проблем, слухов и пересудов тоже не получится.

Тен-Тен восторженно ахнула. А вот Сакура едва ли позорно не подпрыгнула от счастья, когда ближе к вечеру показался коридор в ущелье, ведущий ко входу в деревню Скрытого песка.

Она очень давно не была в Суне и сейчас просто изнывала от жары и навалившейся усталости. Песок, казалось, проникал во все возможные и немыслимые места, вызывая жуткий дискомфорт. Хотелось принять душ и смыть с себя налипшую грязь и пот.

Куночи скривилась какой из неё шиноби, если короткое по общепринятым меркам путешествие заставило её так сильно страдать без благ цивилизации. Факт оставался фактом: жару она переносила с большим трудом и с огромным удовольствием воздержалась бы от повторения данного пути. А ей ещё предстоит здесь жить, неизвестно сколько.

— Всё в порядке? — на плечо задумавшейся девушки легла изящная ладонь Тен-Тен.

— А? Да-да. Терпеть не могу жару, — поморщилась Сакура, краем глаза увидев неподдельное удивление на глазах девушки. Ками, она же добровольно в «отпуске», — надеюсь быстро привыкну.

— Ты мне всё-таки объясни, зачем идти отдыхать туда, где тебе не комфортно? — Не выдержала Тен-Тен, она правда старалась не задавать лишних вопросов, молча наблюдая, как всё больше и больше хмурится лицо Сакуры по мере приближения к деревне.

Ирьёнин замялась, подбирая слова:

— Ну, я это…

— О, весна юности расцвела в твоём сердце, и ты нашла себе молодого человека, он живёт в Суне? — подскочил поближе Рок Ли.

Сакура закашлялась от неожиданности, отмахиваясь от него:

— Да нет же, это всё из-за…О Гаара-сама!

Тен-Тен и Рок ошеломлённо переглянулись и хором воскликнули:

— Из-за Казекаге?

— Ками! Не из-за него, а вон он сам идёт! — куноичи ткнула пальцем в сторону неспешно двигающегося по направлению к ним Гаары в сопровождении Канкуро и непривычно улыбающейся во весь рот Темари.

Тен-Тен подозрительно прищурилась, явно запомнив, на чём прервался их разговор, и перевела взгляд на главную улицу деревни.

Действительно. С чего бы вдруг такая честь? Хотя Сакура не уступала в популярности Наруто и стала выдающимся медиком, но даже такая слава никак не аргументировала наличие здесь Казекаге со своими телохранителями или же семьёй? Смотря, с какой целью Гаара здесь прогуливается.

Темари, подошедшая к замершей компании первой, приветливо улыбнулась, склонив голову к плечу. Привычного веера за спиной не наблюдалось, девушка чувствовала себя в безопасности с братьями в родной деревне:

— Привет! Как добрались?

Сакура неопределённо пожала плечами:

— Могло быть хуже, а может и лучше. Нормально в общем. А вы здесь?

Подошедшие Канкуро и Гаара приветствовали компанию сдержанными кивками. Кукловод, нагло улыбаясь, оценивающе рассматривал вырез на кимоно Тен-Тен. Девушка, заметив пристальное внимание к своей персоне, потянулась к свиткам, закреплённым на ноге.

— Ну-ка свалил! Мне Шикамару сказал, что ты будешь здесь, и вуаля — мы тоже тут. Так сказать, нота вежливости дорогим гостям. Сакура, где ты решила остановиться? —Темари, оценив ситуацию, ловко оттеснила плечом Канкуро ближе к Гааре, загораживая ему обзор на нахохлившуюся Тен-Тен.

Рок Ли с любопытством вертел головой, осмотрелся и уже успел прицепиться к спокойно стоящему Казекаге с вопросами о наличии в Суне полигона и возможности туда срочно наведаться. Узнав, что в основном тренируются с наставниками в пустыне, заметно сник. Получить тепловой удар не хотелось. На таком солнцепеке никакая «весна» не спасёт.

А вот Сакура перебирала в голове вариации на тему проживания в Суне. Ещё один вопрос, повисший в воздухе, и подходящего ответа у девушки не было. Темари, оценив по достоинству затянувшуюся паузу и бегающий панический взгляд куноичи, тяжело вздохнула, решив окончательно взять ситуацию под свой контроль:

— Решено, поживёшь у нас! В резиденции полно места, найти свободную комнату определённо не проблема, — отмахнувшись от братьев и открывшей было рот, стремясь возразить Сакуры, она продолжила, — Пожелаешь съехать — съедешь, когда найдёшь куда. Если сможешь найти, конечно, — уже тише пробормотала себе под нос. Надо будет этот вопрос тоже решить, чтобы точно не нашлось для девушки никаких подходящих вариантов.

— А ребята? — ирьёнин кивнула на начавшего от скуки отжиматься Рок Ли и Тен-Тен, нервно перебирающую какой-то из своих многочисленных свитков в руках.

— А ребята сегодня ночью уходят обратно в Коноху! — бодро отрапортовала Тен-Тен, — Нам бы только перекусить и в душ сходить.

— Организуем по высшему разряду! — тут же вклинился в разговор Канкуро, подступая ближе, чуть ли не плотоядно облизываясь на Тен-Тен.

Темари с размаху ткнула локтем в бок деятельного родственника:

— Захлопнись, организатор. Я бы на вашем месте подумала о ночёвке. Или вы торопитесь? В любом случае, пойдёмте. Покажем тем, кто не был Суну, ну и проводим до резиденции. Душ, ужин и все удобства будут там. Гаара! Не спи, — тряхнула задумчивого Казекаге за рукав бордового плаща.

— А? Да не сплю я! — названный сфокусировал расплывающийся взгляд на компании, — просто задумался.

Сестра скептически хмыкнула, но от ядовитых комментариев, какая удача, воздержалась.

Сакура переминалась с ноги на ногу, явственно чувствуя себя неловко. Всё-таки в близких или дружеских отношениях ни с одним представителем семьи Собаку Но она не состояла, и врождённым дружелюбием, граничащим с наглостью, как у Наруто, не обладала. Перспектива жить в доме Каге напрягала, едва ли не так же сильно, как попытки им помочь, делая вид, что она не помогает.

На фоне шипел и плевался покалеченный метким ударом острого локтя сестры кукловод, оставив попытки подкатить к Тен-Тен. Рок Ли, закончивший свою серию из 500 отжиманий, отряхивал руки от пыли и нетерпеливо притопывал ногой в ожидании.

Темари, громко рассказывая о деревне, выдвинулась в сторону резиденции, поманив разношёрстную компанию за собой.

Ли, едва не подпрыгивая, периодически путая руки с ногами, шёл следом. Канкуро скептически покосился на пышущего энергией шиноби и фыркнул, направляясь следом.

Тен-Тен, выдержав дистанцию, Канкуро её сильно смущал и даже раздражал, расправила плечи и, внимательно осматриваясь, тоже присоединилась к процессии. Она в Суне не была ни разу и с неподдельным интересом изучала непривычные для неё дома.

Сакура замешкалась, и стоящий рядом Гаара приглашающе протянул девушке руку. Куночи удивлённо заломила бровь. Это уже не просто гостеприимство, либо она нагнетает, либо Гаара? Да быть того не может, где она и где Казекаге. Точно от жары мозги поплавились.

Пауза затягивалась, взвесив окончательно за и против, придя к разумному выводу, что ничего не случится из-за того, что она примет чужую вежливую помощь, и вложила свою неожиданно крохотную ладошку в горячую ладонь.

Нечто похожее на удивление промелькнуло на обычно не выражающем эмоции лице. Даже если это было и так, то Гаара быстро взял контроль над собой, возвращая привычно беспристрастный вид.

Идти так с посторонним мужчиной было, как минимум, странно, но желания выдернуть руку или переместить её, к удивлению девушки, не возникало. Давно забытое ощущение защищённости внезапно вернулось. Гаара в полголоса рассказывал про то или иное здание, встречающиеся им на пути. Куноичи поймала себя на мысли, что его голос тоже успокаивает, обволакивает будто бы со всех сторон и дарит потерянный покой.

Гаара действительно по достоинству занимал своё место, в его словах чувствовалась затаённая гордость за свою деревню и её жителей. Он увлечённо вещал о Суне и каких-то кактусах. Сакура отвлеклась и не поняла, как о них зашёл разговор.

Где-то в глубине сознания промелькнула мысль о том, что хорошо, что их никто не видит. Ночью Суна пустела, прохожих встретить было практически невозможно. Всё-таки жителей здесь было в разы меньше, чем в Конохе.

Впереди идущие шиноби пару раз оглядывались на парочку, но не стали акцентировать своё внимание на них, тем более что Рок Ли умудрился довести своими возгласами и попытками начать отжиматься на спор до белого каления Канкуро. Кукловод подумывал затащить назойливого шиноби к себе в мастерскую, где можно будет угомонить чужие таланты в пользу Суны. Темари показательно покашляла, прекрасно читая мысли красной строкой, бегущие по нахмуренному лбу брата. Канкуро хмурился и ускорял шаг.

До резиденции четвёрка практически добежала, подгоняемая раздражением. Кукловод, сославшись на возникшие из ниоткуда неотложные дела, скупо попрощался и сбежал в сторону своей мастерской, сестра проводила его осуждающим взглядом, но быстро, совладав с собой, вновь вернулась к гостям:

— Не обращайте внимания, он всегда такой странный. Прошу, — она указала на лестницу, ведущую на верх, — ванные комнаты на втором этаже — одна прямо по коридору, вторая сразу слева. Приведёте себя в порядок и спускайтесь, я организую ужин.

Сакура и Гаара пришли в резиденцию, когда Темари и вызвавшаяся ей помогать, не слушая возражений, Тен-Тен уже накрывали на небольшой стол в гостиной.

На вопросительный взгляд сестры Гаара пожал плечами и, указав осматривающейся Сакуре, где находятся ванные, спешно ушёл.

Тен-Тен удивлённо покосилась на песчаную. Оружейница на уровне интуиции ощущала какой-то подвох, но прямой угрозы не было, и зацепиться за мысль не удавалось. Что ж, в любом случае Сакура сможет за себя постоять, но пару своих свитков, пожалуй, она ей оставит. Так на всякий случай.

Со второго этажа звонко смеясь спустились Ли и посвежевшая ирьёнин. Прохладный душ вернул едва не утраченное в пустыне желание жить.

Канкуро к ужину так и не явился, зависая в своей мастерской. Гаара, опоздав на пару минут, занял своё привычное место во главе небольшого стола.

Ни о чём интересном за ужином особо не разговаривали. Тен-Тен увлекла Темари в пространное обсуждение боевых вееров и их модификаций. Ли наседал на Казекаге, пользуясь случаем, выясняя, как же обучаются шиноби в Песке. Сакура вяло ковырялась в рисе и, подперев тяжёлую голову ладонью, погрузилась в свои мысли. Накопившаяся усталость, слегка смытая в душе, накатила заново, и девушка явственно клевала носом над тарелкой.

Заметив плачевное состояние девушки, Темари, отвлёкшись от неожиданно интересного разговора с оружейницей, выразительно покосилась на Гаару. Брат с нечитаемым лицом издевался над солёными куриными желудками в своей тарелке. Есть почему-то совершенно не хотелось, и даже любимое блюдо не вызывало привычной радости.

Не получив ответной реакции, Темари ловко пнула Гаару под столом, обратив его внимание на себя. Нахмурившись, он уставился на обнаглевшую сестру. Та, проигнорировав чужие возмущения кивком головы указала на едва не спящую в тарелке Сакуру.

Вздохнув, как двухсотлетний старик Казекаге, отставил от себя тарелку и поднялся, скрипнув стулом по деревянному полу. Краем глаза заметил, как вздрогнула засыпающая девушка, но, видимо, силы окончательно покинули её, ибо даже головы не подняла. С другой стороны, вероятно, здесь с ними она чувствовала себя комфортно, ведь если бы это было не так, то и дремать Сакура точно не смогла. Не дремлющие инстинкты шиноби просто не дали бы ей такой возможности.

«Что ж, это не так уж и плохо», — рассудил про себя Гаара и, обогнув стол, аккуратно потрепал девушку по плечу. Сакура моментально вскинулась, но успела вовремя остановить занесённую руку, сфокусировав взгляд на замершем Казекаге.

— О, извините, Гаара — сама.

— Я же просил без этого. Хотя бы, когда никого, кроме своих рядом нет, — Гаара почесал затылок, напомнив всем Наруто, и протянул девушке руку, — пойдём, покажу тебе твою комнату.

Что-то за один поздний вечер она слишком часто держится за чужие конечности. Заставлять Казекаге ждать не хотелось, и поэтому, вновь вложив свою ладонь в его, девушка, неловко отодвинув стул, поднялась из-за стола.

— Спасибо Темари, за отличный ужин! Ребята, вы остаётесь или увидимся завтра?

Тен-Тен покосилась на безмятежного Ли, не замечающего ровным счётом ничего вокруг себя и улыбнувшись пожала плечами:

— Думаю передохнём немного и можно выходить. Так что завтра скорее всего нас здесь уже не будет.

Сакура нахмурилась, закусив губу, горячая рука держащая ее, смущала, и от неё, по ощущениям, вверх по руке ползли обжигающие песчаные змейки. На всякий случай, мельком глянув на обычную совершенно руку, она выдохнула и улыбнулась напряжённо наблюдающей за изменениями на её лице Тен-Тен:

— Что ж. Тогда спасибо вам за то, что проводили. Обязательно пишите мне! И передавайте в Конохе всем привет.

Оружейница кивнула, всё ещё не сводя подозрительного взгляда с Сакуры. Что-то ей во всей этой ситуации не нравилось. Она, конечно, никогда не общалась с Песчаными, но могла сейчас с уверенностью сказать, что эта семейка задумала что-то странное. Но, видя, как Сакура расслабляет плечи, слегка поводя пальчиками, зажатыми в чужой руке, и сама отпустила ситуацию. Она успеет со всем разобраться чуть позже, но ей стоит навестить в Конохе Ино — уж она то наверняка в курсе всего. Оставалось надеяться, что Сакура не такая наивная, как кажется сейчас. Не хотелось бы, чтобы ирьёнин обиженная Саске слепо кинулась с головой не пойми куда.

Рок Ли, не вдающийся в чужие эмоциональные скачки, лишь радостно покивал и отсалютовал палочками, прощаясь. Темари, увернувшись от летевшего в неё риса с чужих приборов, вздохнула. Осталось немного потерпеть, и она тоже отсюда свалит. Казавшаяся изначально маразмом идея Гаары именно им и оказалась. Участвовать больше не хотелось.

Ведя не сопротивляющуюся девушку по коридору за собой, Гаара прикидывал, насколько уместно будет перескочить с пятого на десятое и не тянуть никаких кошек за хвосты. По его смутному представлению, сонная Сакура не должна была учинить беспорядки. Остановившись около гостевой комнаты, расположенной напротив его собственной, Гаара отпустил чужую руку и, повернувшись к замершей ирьёнин в лоб спросил:

— Сакура, выйдешь за меня замуж?

Вечер продолжил приносить сюрпризы потому как девушка, прищурившись кивнула:

— Да, почему бы и нет?

А потом открыла дверь и уже заходя в комнату через плечо произнесла:

— Но советую уточнить у меня завтра ещё раз, вдруг я решу, что мне приснилось и не приду.

* * *

Примечания:

Если вы подумаете, что всё сладко и гладко, то нет) просто настроение цветущее, вот и глава такая

Примечания:

Я учла комментарии о грамотности и сверх тщательно проверила данную главу. Приятного прочтения. Ваши предположения, что будет дальше?

* * *

В небольшой гостиной на первом этаже резиденции пили чай все трое Собаку Но. Темари, проводив Тен-Тен и Рок Ли до выхода из деревни, зашла за скрывающимся в мастерской братом. Гаара к приходу родственников успел спуститься со второго этажа, заварить чай и сидел возле окна на небольшом стуле, флегматично помешивая в маленькой чашечке сахар. Пользуясь моментом, что новоприбывшие заняты поиском чашек, а конкретно Канкуро — ещё и чего-нибудь съедобного, Казекаге поделился последней по истине сногсшибательной новостью.

— Ну-ка повтори, что ты сделал? — третий раз переспрашивала Темари.

— Предложил Сакуре выйти за меня замуж.

— Дай-ка я тебя пощупаю, может ты помер, — Канкуро подошёл поближе и ткнул пальцем в плечо Гаары, — Нет, плотненький — не дух, однозначно. Глаза открой пошире, проверим, не воскрешённый ли ты случаем.

— Я тебе сейчас глаза пошире открою и песком промою, руки убрал, — Гаара хмуро посмотрел на брата.

Марионеточник примирительно поднял руки вверх, хмыкая и отходя подальше. Вокруг братца крутился песок, явственно намекая, что его действительно лучше не трогать.

— Не отвлекайся, ты предложил и? Дом на месте, ты вроде целый. Ками, это что, мы все померли, что ли?! — Канкуро приложил к щекам ладони и выпучил глаза.

Казекаге закатил глаза, театральность брата иногда раздражала, пожал плечами:

— Я предложил, а Сакура просто согласилась.

Пытающаяся плавно присесть на край стула Темари не рассчитала траекторию и всё-таки рухнула рядом, чашка вылетела из по инерции разжатых рук. Гаара лениво потянулся и подхватил её песком, умудрившись не расплескать напиток на пол. Аккуратно примостил чашку на стол, ожидая, когда родственники закончат дурачиться.

Канкуро громко ржал, даже не пытаясь помочь пыхтящей сестре и не задумываясь, что в доме они вообще-то не одни. Темари пыталась одновременно подняться и испепелить смеющегося марионеточника взглядом. И что их так удивляет?

Гаара специалистом по взаимоотношениям между полами, да и вообще между людьми никогда не являлся. Недостаток общения в детстве сильно сказался на социальных навыках в настоящем, поэтому он чувствовал себя достаточно неловко, особенно с посторонними людьми. Исходя из этого, предпочитал задавать интересующие его вопросы в лоб, чем пытаться нелепо ходить вокруг кругами. Намекать у него тоже плохо получалось, а планируемое Темари ухаживание за девушкой вообще выходило за все возможные рамки. И временные, кстати, тоже.

Обратите внимание, это совершенно не касалось рабочих моментов. Как Казекаге Гаара был обтекаемым и мудрым, виртуозно находя с другими Каге точки соприкосновения, жаль, что с упёртыми стариками из Даймё это не срабатывало.

— Да заткнись ты уже! — Темари резко поднялась, не забыв подскочить поближе и пнуть зазевавшегося Канкуро в колено. Наконец-таки, ровно плюхнувшись на стул, поправила причёску, перевела взгляд на Гаару, — Так и дальше что?

— А что? Распишемся и всё, — младший непонимающе посмотрел на сестру.

— Не хотелось бы нагнетать, но брак это типа на всю жизнь, и ты её же даже не знаешь и всё-такое, — марионеточник отполз в дальний угол гостиной, подальше от буйной сестры и не менее агрессивного брата. Вот вечно они так. Чуть что сразу кто крайний? Правильно, Канкуро. А он что? Он же как лучше хотел.

— Я подготовился на этот случай, — Гаара под удивлёнными взглядами старших порылся в карманах висящего на спинке стула плаща, — Вот.

— И что это такое? — Темари скептически покосилась на протянутый ей свиток, но в руки всё-таки взяла, — Досье?! Ты где вообще это взял?

Гаара замялся:

— Ну, Наруто узнал у Конохомару, где хранятся дела, влез в архив и снял копию.

— Ками, и это мой брат. Ты что?! И что ты наплёл Наруто, что он вообще на это согласился, хотя сильно сомневаюсь, что ему требовалась уважительная причина. А если кто-нибудь узнает?

— Никто ничего не узнает, если ты перестанешь так громко разговаривать! Ну было и было, что сейчас то начинать, — Канкуро возможные проблемы из-за кражи чужих документов не пугали от слова совсем, он хмыкнул, — Ай да братец, провернул дельце.

— И этот туда же, меня окружают сумасброды, — Темари прижала тонкие пальцы к занывшим вискам.

Марионеточник сунул любопытный нос в выдернутый у сестры свиток:

— Что мы имеем: рост, вес, группа крови, так родители — шиноби, клана нет. Количество миссий, скукота. И зачем тебе это? Здесь же только официальная информация и ничего лишнего.

— Я откуда знал, что там ничего важного не будет? Это же «личное дело», — Гаара развёл руками.

— Ну да, так тебе в архиве хранят записки о любимых цветочках и предпочтениях в сексе, — хмыкнул себе под нос Канкуро.

— Давайте, мы просто по-тихому сожжём эту белиберду и сделаем вид, что ничего не было! — Темари цапнула свиток из пальцев брата.

— А с вами можно что-нибудь сжечь? — раздался хрипловатый ото сна голос Сакуры. Девушка, потирая ладонью глаза стояла в дверях, облокотившись плечом об косяк.

Канкуро подпрыгнул и позорно взвизгнул:

— Ты же должна была спать?!

— Ой, дураааак, — Темари поспешно спрятала свиток в кармане платья и мысленно попрощалась с одним из братьев.

— Так прям и должна? Кто-то ржёт, как больная лошадь, попробуй тут поспи, — Сакура скривилась и, оттолкнувшись от косяка, прошла до столика. Марионеточник нервно дёрнулся, ещё больше отодвигаясь в угол гостиной. Бегло осмотрелась и, выбрав чистую чашку, плеснула себе чай, — Ребята уже ушли?

Темари хмыкнула, глядя, как краснеет от негодования лицо Канкуро:

— Да, час назад как покинули деревню. Уж очень Тен-Тен торопилась обратно в Коноху.

Сакура как-то неопределённо помотала головой:

— А ты когда?

— Чем раньше, тем лучше. Если никто из присутствующих не забыл у меня скоро свадьба и я здесь, то нахожусь только потому, что мне вещи нужно забрать.

Ирьёнин хмуро покосилась на довольную Темари, а ей Шестой сказал, что девушка отбыла из-за проблем с госпиталем. Хотя какая связь между телохранителем и сестрой Каге и медициной? Девушка украдкой посмотрела на сидящего возле окна Гаару, тот явно был в курсе целей сестры и совершенно никак не реагировал на происходящее. Хотя откуда Сакуре знать, о чем думает Казекаге? Она с ним за всё время знакомства перекинулась лишь парой фраз, а самый длинный диалог состоялся буквально несколько часов назад. В зачёт межличностных отношений это вообще не шло.

— Пойду-ка я, пожалуй, спать, — Канкуро показательно зевнул и потянулся. Атмосфера не то чтобы накалилась, но он явственно видел, как меняется выражение лица Сакуры, и что-то ему подсказывало, что ни о чём хорошем девушка не думает.

Темари соскочила следом:

— Я тоже пойду. Завтра много-много дел! И вы не засиживайтесь!

Сакура вяло кивнула, задумчиво вертя в руках чашечку. Гаара остался сидеть на месте, пожелав старшим спокойного сна.

— Эээ, Гаара — кун? — ирьёнин неожиданно робко позвала его.

Казекаге вздрогнул. Такого обращения от девушки он не ожидал. Помнится, давным-давно при их первой встрече Сакура обращалась таким образом только к одному человеку — Саске. Интересно, стоило это воспринимать как честь? Или стоило смотаться вместе с родственниками подальше, сославшись на усталость?

— Да? — Гаара вежливо склонил голову, проявляя интерес.

— А зачем мне предлагать замужество? Мне казалось, что я отправлялась сюда совершенно по другому поводу. Или же? — Девушка замялась, пальцы, нервно сжимающие чашечку, побледнели.

Казекаге задумался на мгновение:

— Так будет удобнее. Замужество даст полный доступ к делам Суны, в особенности к госпиталю, ради которого ты сюда пришла.

Не то чтобы Сакура ожидала услышать что-то другое, но когда тебе вместо романтической бурды, о которой в тайне мечтает любая девушка, в лоб тычут фактами и обязанностями, становится совсем печально. Да и в целом, девушка одёрнула себя. Она никогда не рассматривала кого бы то ни было как предмет любовного интереса, исключая, разумеется, Саске.

И если так подумать, на что она вообще подписалась? Выйдет замуж сейчас и останется без бесценного жизненного опыта. Биджу знает вообще, какой на самом деле Гаара, а назад пути уже не было. Ирьёнин печально вздохнула. Что ж, сама виновата — не надо было так сразу соглашаться. О чём она вообще думала? Детская пакостливость, так вовремя проснувшаяся, подложила ей самой жирную свинью. Ну, вернее, то не жирную и вовсе, то не свинью.

Сакура исподлобья посмотрела на спокойно пьющего чай Гаару. Стоило признать, когда лицо парня не было обезображено безумием и злобой, он был весьма симпатичен, даже, можно сказать, красив. Отросшие красные волосы топорщились в разные стороны, длинная чёлка частично закрывала кандзи. Бирюзовые глаза почти мерцали в свете небольшой люстры. Надо признать, этот цвет был побогаче её родного светло-зелёного. Мысли о чужой внешности вильнули и потащили Сакуру куда-то дальше, через пару минут девушка поняла, что просто тупо сравнивает сидящего на искосок от нее Гаару с Ками, знает, где шляющимся Саске. По предварительному скудному анализу выходило, что она одинаково плохо знает и первого, и второго. По крайней мере, Гаара вызывает неподдельный интерес, потому как такой спонтанности от него девушка уж точно не ожидала. Возможно, у них есть будущее. От души хлебнув чая, ирьёнин закашлялась. Какое ещё будущее, куда её несёт.

— Политический брак? — выдавила она из себя, силясь перестать задыхаться.

— Хм, в целом не хотелось бы, — Гаара выпрямился, — Вернее, политический брак — это, безусловно, хорошо. Как минимум он сбалансирует уход Темари из Суны, как максимум упрочит союз между деревнями. Но всё же, — он тяжело вздохнул, — я думаю, мне бы хотелось семью или что-то в этом роде. Возможно, я просто хочу исправить ошибки своего отца, а возможно просто мне одиноко и мне нужен человек?

Сакура отставила чай от себя подальше. Умереть раньше времени в планы не входило, то с какой лёгкостью Гаара говорил отнюдь не обыденные вещи, выбивало из привычной колеи.

Она помялась и мягко уточнила:

— Но почему я?

То, каким взглядом одарил девушку Казекаге, заставило её задуматься о своём ментальном здоровье. Так обычно смотрят на несмышлёных детишек, жаждущих узнать, почему вода мокрая.

— Это вполне очевидно, Сакура, — Гаара поднялся со своего места и прошёл до стола, опуская на него свою пустую чашку, — Я надеюсь, от меня не требуется перечисление всех твоих достоинств?

Ирьёнин печально кивнула, ещё один мастер уходить от прямого вопроса. Если так и дальше пойдёт, счастливой семейной жизни им не видать. А если Гаара ещё и собирается быть такой деревяшкой? Ками. Какой кошмар и что делать?

— В таком случае доброй ночи. Завтра как проснёшься приходи в офис нужно будет решить вопрос с документами и регистрацией.

Девушка снова отрешённо кивнула и поднялась следом. Она постарается поспать и не думать всю ночь о правильности или же неправильности своего поступка. То, что он обернётся большой головной болью, она уже чувствовала. Ещё бы понять, почему же она согласилась и вообще будет хорошо.

Хотя если рассуждать логически и признаться хотя бы в своей голове, её согласие было обусловлено одиночеством и уходом Саске. Пусть и она старалась не зацикливаться на этом и забивала свободное время работой и заботами о других. Факт оставался фактом. Отсутствие личной жизни, какой бы то ни было, здорово выбивало из колеи. Хотелось, как бы ужасно не звучало, быть как все. Ходить на свидания, ждать кого-то дома или наоборот, чтобы ждали её. В общем, все сопутствующие НОРМАЛЬНЫМ отношениям вещи. По скромному мнению Сакуры, из всех её знакомых проблемами личного характера страдала исключительно она одна. Остальные же не выбирали себе в пару бесчувственного чурбана с манией преследования.

Девушка поёжилась, поднимаясь по лестнице за Гаарой. Возле её двери он кивнул на прощание и молча зашёл в свою комнату. Ничего не оставалось, как последовать чужому примеру и тоже направиться спать.

Где-то в стране Снега чихал и чесался Саске, проклиная тех, кто вообще про него вспоминает.

* * *

Утро по определению добрым быть не может, а если спать всего несколько часов из-за ночных посиделок, то и тем более. Сакуре казалось, что её всю ночь били и, судя по всему, ногами. Тело неприятно ныло, в глаза будто засыпали песок.

В комнате, к огромному облегчению, было достаточно прохладно, но из-за неплотно прикрытых штор пробивалось солнце, обещающее очень жаркий день. Благо, никаких далеко идущих планов у девушки не было, а короткую перебежку до офиса и кабинета Казекаге она уж точно переживет.

Потянувшись, она села на постели и нахмурилась. Нужно было сходить в душ. а потом уже всё остальное. Живот протяжно заурчал, скромный ужин который она успела съесть, давным-давно переварился.

Высунув всклокоченную голову в коридор и прислушавшись, Сакура облегченно вздохнула. Кажется, в резиденции никого уже не было. Гаара, скорее всего, работал, а Канкуро, вероятно, заседал снова в своей мастерской, стараясь лишний раз не попадаться никому на глаза. Где Темари угадать было сложно, неизвестно что подразумевала куноичи под «сборами».

Ванная комната, находившаяся в конце коридора, поражала своими размерами. Вчера уставшая Сакура не обращала ни на что внимание, но сейчас застыла около двери, изумлённо оглядывая помещение. В гигантской ванне можно было разместиться, наверное, втроём. С одной её стороны висела большая душевая лейка, а с другой каких-то невероятных размеров стеллаж, забитый всякой всячиной. Под большим зеркалом над самой раковиной висела длинная полка, заставленная различными баночками и флаконами. Имелась даже широкая скамья и шкафчик с прозрачными дверцами, где проглядывались банные халаты и полотенца.

Соотнеся размеры комнаты с размерами своей квартиры, Сакура хмыкнула. В принципе, здесь поместится больше половины её жилья.

Скинув одежду на скамью, она забралась в ванну и включила прохладную воду. Девушка не имела привычки пользоваться чужими вещами, но любопытство не порок, и она с интересом изучала банки, стоящие на полках стеллажа. Кто бы их сюда не принёс, он явно заботился о себе и тех, кому это предназначалось. Большая часть средств была явно сделана в ручную.

Потратив на изучение флаконов львиную долю времени и умудрившись вымыться за три минуты, Сакура, раздражаясь от своей медлительности и неприятного тянущего желудок голода, собиралась. Влажные волосы приятно холодили спину, сушить их совершенно не хотелось, но если будет ветер, то она ни за что не сможет вычесать из них песок. Придётся всё-таки сушить.

Любопытно, как жители Суны ходят в плащах? Сакура ещё не вышла из дома, а уже было желание выкинуть всю одежду и ходить голышом, желательно недалеко от ванны. Пугать своими голыми телесами местных не хотелось, и, вздыхая, ирьёнин облачилась в привычные светлые брюки и длинное красное платье.

Она обязательно привыкнет, во что бы то ни стало. Смирение не её главная добродетель, но она постарается ради… А ради чего, собственно? Грядущие перспективы были размытыми и пока что ничего вразумительного на ум не приходило. Вряд ли госпиталь Суны был лучше, чем в Конохе. Скорее, судя по общему упадку деревни, находился так же на грани разрухи.

Отношения и семейная жизнь с Гаарой вообще не представлялись от слова «совсем». Она его не знает, он её тоже. Будут жить соседями до самой старости? Сакура замерла на выходе из дома. Чего? Биджу! На что она подписалась вообще?!

В голове пронеслись слова Ино: «Соберись и перестань разыгрывать из себя старую деву. Вроде же не тупая, а такая дура иногда. Мужчину завлечь не самое сложное дело. Но вдруг тебе повезёт и ты сама влюбишься? Не влюбишься так для здоровья.»

Ага, легко ей говорить. Вымахала свинина, может себе позволить крутить хоть половиной деревни. Да и не любительница Сакура игр в великих соблазнительниц. Ей, может, хотелось большой и чистой любви? Девушка поморщилась. Ну да. После длительной беготни за Саске только об этом и рассуждать.

Ладно, будь что будет. Она не собирается лепить из себя не пойми кого. Успокоив себя, ирьёнин пошлёпала в сторону офиса Казекаге, стараясь держаться в тени небольших глиняных домиков. Хотелось бы верить, что на сегодня у Гаары для неё не приготовлено никаких сюрпризов.

Пока что таинственный Песчаный со своими бредовыми, по мнению Сакуры, идеями и планами о свадьбе сводил её с ума.

* * *

* * *

В резиденции Хокаге царила траурная тишина, изредка нарушаемая шорохом документов или шагами сотрудников. В кабинете у Рокудаймэ развалился на стуле, закинув длинные ноги на стол, Генма.

— Вот ты дурак, конечно, Хатаке.

— А то я без твоих комментариев не понял ещё. Убери ноги со стола, раздражаешь.

— Ноги то я уберу, а где ты найдёшь нам нового главу госпиталя? Цунаде-сама из тебя рамен сделает, когда узнает, как бездарно профукали лучшего медика Конохи, после неё самой разумеется.

— В смысле, бездарно? Я вообще-то не планировал чужие политические браки организовывать! — вскипел Какаши, — можешь заткнуться вообще? Ты не успокаиваешь.

— Я даже не пытаюсь, если ты ещё не догадался. Можешь попробовать уговорить Шизуне, правда сильно сомневаюсь, что у тебя это получится.

Шестой поднял голову на расслабленно развалившегося мужа. Каким бы язвительным он не был иногда, но ценные советы выдавал вовремя. Осталось только его идею как-то воплотить в жизнь, желательно без жертв с любой стороны.

Генма под чужим пристальным взглядом поёжился и, склонив голову к плечу, уточнил:

— Чего?

Какаши хмыкнул:

— Ничего. Люблю тебя, — пожал плечами.

— Ха, ну ещё бы, — щёлкнул зубами по сенбону, расплываясь в довольной улыбке Ширануи, — Да, да. Я тебя тоже, не пытайся прожечь меня взглядом. Лучше скажи, когда у Сакуры свадьба?

— Судя по письму, была три дня назад. Теперь она полноправная поданная Суны, супруга Пятого Казекаге. И что-то ещё про Песчаных в конце приписано, но так коряво, что даже я не разобрал. Видимо, Канкуро добрался до госпочты.

— Эх, жаль. А я бы посмотрел на свадьбу Песчаных, говорят красиво, — Генма обиженно надул губы.

Какаши закатил глаза, устало потерев переносицу:

— Ты сюда меня раздражать пришёл? Или зачем вообще?

— У меня выходной, и мне скучно. А ты своей мрачной рожей распугал всех в резиденции. Теперь отдувайся.

Какаши фыркнул: за долгие годы брака он привык к взбалмошному Генме, который вообще-то, по словам общих знакомых, должен был быть спокойным и уравновешенным человеком. По факту оказалось, что покой рядом с ним мог только сниться в розовых снах. Впрочем, это не мешало ему периодически помогать устающему супругу в делах деревни и подкидывать стоящие идеи. Правда, отправить Сакуру в Суну тоже он предложил. Ну-ка. Хатаке подозрительно прищурился.

— Душа моя, а с чего это вдруг мы решили, что Сакуре нужно в Скрытый Песок?

Ширануи мгновенно подобрался, сбрасывая расслабленность и готовясь слинять от закипающего Рокудаймэ:

— Ну понимаешь. Эээ…

Не придумав вразумительного ответа, Генма ловко обогнул чужой рабочий стол, увернувшись от вытянутой руки, и скакнул на подоконник. Обернулся через плечо и, проказливо показав вскочившему мужу язык, выпрыгнул на улицу.

— Стоять!

Этим чудесным вечером жители Конохи могли наблюдать, как по главной улице деревни в сторону леса с воплями и смехом несётся супруг Рокудаймэ, а за ним, громко ругаясь и проклиная всё на свете, бежит сам Хокаге, угрожая всеми возможными карами на лохматую голову.

* * *

Сакура грустно вздохнула, положив гудящую голову на сложенные на столе руки. Муторная неделя, до отказа забитая важными и не очень делами, подходила к концу, что почему-то не радовало.

То, что многие с восторгом именовали «свадьбой», на деле оказалось утомительной подготовкой документов для перерегистрации и росписи. Никакого обещанного трепета и предвкушения девушка не ощутила. Да и с чего бы? Выходить замуж чуть ли не по предписанию, потому что надо за человека, которого она едва знала, и надеяться, что ей это понравится.

Девушка потянулась, похрустывая суставами рук, печально хмыкая себе под нос. Ещё и фамилию сменить пришлось. Не то чтобы она была сильно привязана к своей, но быстро привыкнуть к сочетанию Собаку Но Сакура было, по меньшей мере, сложновато. Она грезила то быть Учиха. Примеряла во всех возможных сочетаниях каждую свободную минуту. Молодец.

Из привычных радостей жизни осталась только работа, которая и в Суне работа. Она выдохнула спокойно лишь, когда заняла своё место и погрузилась в изучение медицинской документации. Госпиталь действительно рассыпался на части, и не только из-за отсутствия должного руководства. Прилично обученных медиков тоже оказалось не так уж и много. Не говоря уже о скудном финансировании. И если решить проблему с повышением квалификации ирьёнин могла самостоятельно, то что делать с денежной стороной вопроса, оставалось загадкой. Приходилось только надеяться на обещанную помощь от Гаары.

Сакура вытянула левую руку вперёд, задумчиво рассматривая сверкающее в лучах садящегося солнца обручальное колечко. Удивительная вещь: песок в руках Казекаге превращался в смертоносное оружие или же, как сейчас, в произведение искусства. Изначально пыльная горстка невразумительного цвета обрела форму и насыщенный бордовый цвет, смутно напоминающий Сакуре оттенок чьих-то волос. Бесспорно уникальная вещь. Жаль, что ничего кроме затаённой печали не вызывает.

Надо бы за такой «подарочек» выслать в родную деревню презентов для великодушного Хокаге. Сакура была уверена, что идея выдать её замуж пришла в голову если не самому Какаши, так Генме. Этот подпольный деятель культуры мог и не такое подкинуть. При этом обставив всё как взаимопомощь дружественной деревне. Биджевы благодетели. Чем только она то им не угодила, что её внаглую сбагрили? Признаков отчаяния из-за отсутствия у неё личной жизни она вроде не показывала, так с чего бы вдруг?

Ирьёнин упёрлась лбом в прохладную поверхность стола. Идти куда-либо совершенно не хотелось. Всё равно завтра она вернется обратно в госпиталь, несмотря на законный выходной. После ухода довольной Темари в Коноху резиденция опустела, и Сакура старалась возвращаться в свой новый дом исключительно, чтобы принять душ и поспать. Гаара и Канкуро почти постоянно находились в офисе, либо в мастерской у последнего, что-то изучая.

Сил пребывать в тоскливом одиночестве не было, уж слишком сильно оно напоминало ей жизнь с Саске. Вечное ожидание неизвестно чего, скука, попытки забить свободное время работой и далее по печальному списку. Правда, теперь добавилось ещё нахождение в незнакомой деревне без возможности пообщаться с приятелями и друзьями. Грустно.

В дверь тихо постучали, заставляя поднять голову и сесть ровнее. Не хотелось бы, чтобы остатки персонала застали её валяющейся на столе. Она и так была самой молодой в сложившемся коллективе и вызывала только подозрения и скепсис. Ни наличие печати бьякуго, ни статус лучшей ученицы Цунаде и даже звание героини Четвертой мировой войны не меняли мнение упёртых старожилов. Слишком молодая и точка. Заняла чужое место через постель, с учётом наличия внушительных, а главное, честно заслуженных регалий.

Девушка тряхнула головой, отгоняя наваждение:

— Войдите!

В кабинет, прикрывая за собой дверь, вошёл Гаара с небольшим горшком в руках. Сакура вопросительно приподняла брови, бросая настороженный взгляд на неказистого вида ношу. Дойдя до стола, он водрузил принесённое на него:

— Подарок. Это мой любимый.

Ирьёнин пригляделась: из горшка торчал кривоватый росток болотного цвета, покрытый бледными тонкими иголками.

— Хм, спасибо!

О том, что Казекаге фанат кактусов, она узнала от ржущего Канкуро, когда умудрилась сесть на одно из растений, не заметив маленький горшочек на широком подоконнике резиденции. Благо Гаары в дома не было, и её вой не слышал никто, кроме марионеточника. Три дня после её не покидало ощущение, что иголки всё ещё втыкаются в спешно залеченную задницу. Гааре о досадном инциденте по молчаливой договорённости сообщать не стали, старательно придав изрядно помятому кактусу приличный вид и водрузив его обратно на место.

Сакура продолжала, не мигая, разглядывать странноватой формы цветок.

— Не нравится?

— Ну, он очень милый, да.

Она осторожно подвинула горшок подальше от возможного места отдыха своей головы и горы не просмотренных документов.

Гаара подозрительно прищурился, но промолчал. Присел на стул напротив девушки и, оперевшись локтями на стол, положил подбородок на сложенные в замок руки:

— Сходим поужинать?

Сакура улыбнулась:

— Это можно считать первым свиданием?

В бирюзовых глазах промелькнуло удивление:

— Разве женатые ходят на свидания?

Биджу! Она и забыла, как с ним иногда сложно.

Поднимаясь со своего места, она скинула белый врачебный халат на стул и, обойдя стол, протянула руку первой, звонко и ощутимо наигранно смеясь:

— Женатые вообще много чего делают!

Гаара кривовато улыбнулся в ответ, не понимая причин чужого неестественного смеха, скользнул взглядом по блеснувшему на пальце колечку и, поднявшись, взял руку в свою. Кажется, ему многому придётся научиться, если он действительно хочет превратить этот фарс в настоящую семью.

* * *

За две недели регулярных ужинов Сакура привыкла к компании Гаары.

Он не был сильно говорливым, или же наоборот. По большей части казался девушке отстранённым, если разговор не касался работы. Трудновато было находить подходящие темы, избегая обсуждения собраний, поставок медикаментов и прочей нудной белиберды, которая и так преследовала их обоих постоянно. Видит Ками, она очень старалась.

С неприятным удивлением ирьёнин обнаружила, что слюни на Казекаге пускают многие девушки в деревне. Нет, он не был страшненьким или что-то в этом роде, но проснувшееся ни с того ни с сего чувство собственности периодически грызло Сакуру, когда она замечала, какими взглядами провожают широко шагающего в офис или домой по улицам деревни Гаару местные жительницы. Его самого это не смущало, собственно говоря он и вовсе не обращал на чужие переглядки внимания, чем почему-то раздражал Сакуру ещё больше. На саму девушку подозрительно косились, но ни попыток заговорить или ещё что не предпринимали. Держась на почтительном расстоянии, будучи наслышанными о взрывном характере и силе ирьёнина.

Странным открытием стал факт того, что Гаару можно было лепить «под себя». Без фанатизма, конечно. В любом случае его личность давно сложилась и вносить какие-то глобальные изменения в поведение было практически не реально. Но познания о коммуникациях между полами у него практически отсутствовали, и он впитывал, как губка, всё, что Сакура ему говорила, правда исполнял пожелания на свой своеобразный манер. Периодически напоминал ей Сая, виртуозно вгоняя в краску нелепыми комплиментами и странными подарками.

Самым ярким и запоминающимся примером стали даруемые регулярно кактусы. Кабинет в госпитале медленно, но верно превращался во вторую оранжерею Казекаге. Место на столе и подоконнике давно закончилось, и Сакура самые большие горшки расставляла в коридорах больницы, стараясь не обращать внимания на скептические взгляды, которыми её провожали персонал и редкие пациенты.

Ещё спустя неделю девушка взмолилась всем, кому знала, чтобы этот кактусовый дождь прекратился.

Канкуро, заглянувший на мед. осмотр, привычно ржал, как конь, слушая жалобы невестки. На злобный взгляд пожал плечами и предложил просто попросить перестать дарить кактусы. Этот вариант Сакура держала резервным, ибо обижать вдохновлённого, как ему казалось, удачными подарками супруга отказами не хотелось.

И как же оно странно звучало: «супруга Казекаге!»

С новым положением приходилось пока что только лишь мириться, ибо сведущей в делах любовных Сакура тоже не была, навёрстывая упущенные моменты зарождающихся отношений вместе с Гаарой.

Судя по ехидным усмешкам всё того же Канкуро выходило из ряда вон плохо, и они больше походили на несмышлённых подростков в пубертате, не знающих, куда себя деть в присутствии понравившегося человека.

* * *

К концу второго месяца пребывания в Суне ирьёнин получила из Конохи радостную весть: у оболтуса Наруто родился сын. Судя по заляпанному свитку и сменяющим друг друга кривым почеркам, писали послание всей деревней. Домой захотелось с утроенной силой.

Ино регулярно присылала гневные письма, требуя явиться под грозные очи и объясниться. Конечно, о спешной свадьбе Казекаге с ирьёнином из Скрытого Листа вряд ли кто-то не знал. Вести разлетались со скоростью звука.

Даже от Тен-Тен она получила небольшую записку. Судя по тому, что ей писали в Конохе, намечался грандиозный бэбибум.

Оставалось загадкой, почему желающие уточнить изменение её семейного статуса до сих пор сами не прибежали. Хотя, возвращаясь к постоянно появляющимся новостям о повышении рождаемости, ответ очевиден.

Прикинув, насколько она может покинуть Суну без вреда для госпиталя, и собравшись с духом, девушка, отложив оставшиеся дела, поплелась к Казекаге. Нервно помялась перед дверью кабинета, смутно ощущая дежавю, и легко постучала.

Дверь немедленно отворилась, и в коридор выкатился подгоняемый песком Канкуро, весело помахав опешившей невестке рукой, был смыт песчаной волной куда-то за угол, откуда раздались грохот падающего тела и гневные вопли.

Зайдя в кабинет и закрыв за собой дверь Сакура уточнила:

— Я хочу знать, что у вас произошло?

Гаара оторвался от чтения документа, задумался:

— Исходя из того что ты мне говорила, скорее нет, чем да.

Девушка уважительно хмыкнула: «Запомнил.»

— Ты что-то хотела? — Казекаге всё-таки отложил свиток и махнул рукой в сторону гостевого диванчика, положив щёку на раскрытую ладонь, упёртой локтем в стол другой руки.

Ирьёнин удобно устроившись на мягком сидении уточнила:

— Могу ли я взять отпуск или выходные подлиннее, чтобы отправиться в Коноху? У Наруто сын родился, и ещё я хотела бы навестить всех. Особенно Какаши, — тише добавила она, мстительно сжимая руку в кулак.

Сколько там она не была дома? Два суматошных месяца слившиеся в однообразные будни, окрашенные в желтоватый цвет песка, третий пошёл.

Родители, на удивление, быстро смирились со скоропалительной женитьбой и не наседали. Мама, судя по всему, подумала, что Сакура кинулась в омут с головой, лишь бы забыться, но перечить особо не стала. Ей пожелали счастливой семейной жизни и не забывать периодически писать. И обязательно познакомить лично с избранником. Скудных общедоступных сведений о Гааре было явно не достаточно для обеспокоенных родственников. Вернее, то, что как раз таки было в общем доступе, вызывало только панику и судороги.

— Сакура! Са-ку-ра!

— А?! — девушка вздрогнула и подняла глаза на хмурящегося Казекаге.

— Я говорю: пойдём вместе. Пусть Канкуро поработает за меня немного, а госпиталь оставим на Акайо-сана. Он, кажется, не плохо справлялся с обязанностями главного врача.

Девушка задумалась, в любом случае, других достойных кандидатур не было, и выбирать особо то не приходилось. Акайо-сан не особо её любил, скажем, терпел и не более того. На нововведения чаще всего реагировал острее остальных, но, по крайней мере, благодаря опыту держал всё в достаточном порядке. И тем более, раз Гаара сам предлагает.

— А…- она подняла зачем-то руку.

— Там уже моя сестра, твоя семья и у моего друга родился сын. И моя жена хочет домой. Достаточно?

Слова Гаары «Моя жена» приятным осадком упали куда-то глубоко внутри, заставляя жмуриться.

Сакура стряхнула наваждение, облегчённо вздохнула и кивнула. Иногда проницательность и прямолинейность Казекаге выводили её из себя, но в исключительных случаях, как сейчас, она готова была его расцеловать за способность спокойно приводить аргументы, опережая вопросы.

Кстати, об этом. Она склонила голову к плечу, разглядывая вернувшегося к изучению документов Гаару. Целоваться захотелось с невероятной силой.

Пресловутый Саске тактильностью не отличался, нежничать тоже не любил. Держал Сакуру, как и всех, на расстоянии вытянутой ноги. Припомнить, когда она просто обнимала кого-то, не являющимся ей другом или кровным родственником, она тоже не смогла.

Уровень отношений с Гаарой был примерно между «приятелями», и «вот-вот станем друзьями». Дальше сплетённых пальцев рук они не заходили ни разу. И то этот жест был скорее данью вежливости, ну и чтобы не потеряться. Судя по всему, Казекаге это вполне устраивало, а Сакура не горела желанием его пугать. Хотя как раз таки желанием она горела, правда немного другого толка. Ками, о чём она думает.

Девушка откашлялась:

— Я тогда ушла передавать дела и собираться, да?

Гаара не отрываясь от работы кивнул:

— Всё завтра. Закончи спокойно и не торопись. Обговорим всё ещё раз вечером, заодно обрадуем Канкуро.

Сакура хмыкнула, когда он так делал, а делал он это постоянно, очень напоминал ей саму себя. Ирьёнин не могла себе позволить расслабиться и отвлечься от работы ни на что. В целом привычная модель поведения, но с каждым днём удручала всё больше и больше. Срочно необходимо исправлять текущее положение дел. Пожалуй, она не погнушается воспользоваться кажущимися бредовыми советиками Ино.

* * *

Примечания:

Да, кстати, я в курсе, что формально у Гаары нет бровей, но как-то не могу по другому описать некоторые эмоции. Поэтому с этим фактом придётся только смириться, ибо «надбровные дуги приподнял» звучит как по мне жутковато ?

* * *

Сакура довольно щурилась, сидя на небольшом диванчике в пока что своей квартирке в Конохе. Как же было приятно вернуться в места обетованные. И пусть квартира была скудно обставлена и в целом не вызывала восторга, но сейчас девушка была неимоверно рада находиться здесь. Смущало только молчаливое присутствие сосредоточенного на чём-то своём Гаары. Парень сидел в мягком кресле, вчитываясь в принесённые с собой из Суны документы, и совершенно не обращал внимания на происходящее вокруг.

«Завидую его самообладанию и спокойствию,» — подумалось Сакуре.

Они пришли в Коноху ближе к ночи. Стоящие на воротах Конохи Райдо и Иваши лишь молчаливо кивнули прибывшим и мгновенно утратили к ним интерес. Во избежание не нужных слухов девушка не стала выпихивать своего документального супруга в гостиницу или кому-нибудь в гости. Тем более что и желающих принять Песчаного было не так много. Беспокоить Темари и Шикамару не хотелось, а тащиться к новоиспечённым родителям в лице Наруто и Хинаты было бы наглостью в высшей степени. Так и получилось, что из всех мест, куда можно было привести его, оставалась только квартира самой Сакуры. Не к родителям же его вести, верно? Как же хорошо, что она не стала расторгать договор аренды перед тем, как уйти обратно в Суну. Правда, сейчас всё-таки придётся это сделать, ибо платить аренду за пустующее жильё желания не было. Да и лишних средств тоже.

— Может быть будешь чай? — Сакура стряхнула наваждение и повернулась к Гааре.

Тот, не отрываясь от чтения, просто кивнул. Вздохнув, девушка поднялась со скрипнувшего дивана и отправилась на кухню. Искать чашки и остатки чая. У неё точно что-то да было. Оставленное Рок Ли печенье покоилось на кухонной столе, с учётом того, как давно оно там лежало, им, вероятно, уже можно было забивать гвозди или отбиваться от врагов. Хихикнув нелепым ассоциациям, она сгребла полупустую пачку со стола и без сожалений стряхнула в мусорное ведро.

Искомое обнаружилось быстро, но смутно вызвало беспокойство и лёгкий стыд. В Суне Гаара всегда заваривал листовой чай с разными вкусами, запахами и даже цветом, постоянно добавляя в него всякие травы и ягоды. Сакура похвастаться таким разнообразием не могла, хорошо хоть пакетированный нашёлся. Щёлкнув кнопкой чайника, она подошла к окну и отодвинув лёгкую занавеску выглянула на улицу. Коноха, окутанная сумерками, продолжала бодрствовать. Мимо дома прошла шумная компания, сворачивая в сторону бара. На другом конце улицы мелькнул смутно знакомый высокий белый хвост, и Сакура по-детски метнулась за занавеску в надежде, что её не заметят. Горящий в двух комнатах из трёх её квартиры свет совершенно вылетел из головы. Зато возвращающаяся поздно вечером домой с цветочного Ино заметила и свет, и мелькнувшую растрёпанную розовую макушку. Хмыкнув себе под нос, Яманака мысленно поставила себе заметку выловить наглую подружку и обязательно вытрясти из неё подробности её побега в Суну и замужества.

Чайник зашумел, закипая. Сакура дёрнулась и оторвавшись от занавески, вернулась к завариванию чая. Да уж, эта бурда, гордо именуемая «чаем», даже в подмётки не годилась тому, что обыденно подавал Гаара. Ну да, выбор не большой, пить голый кипяток точно не вариант. Водрузив чашки и сахарницу на небольшой поднос, девушка вышла обратно в гостиную. Мельком глянув на парня, она обратила внимание, что он, судя по всему, даже не пошевелился с того момента, как она ушла на кухню. Поставив поднос на круглый столик, она кашлянула, привлекая к себе внимание, и молча кивнула на разномастные чашки поднявшему на неё взгляд Гааре. Тот склонил голову и, свернув свиток, потянулся в кресле, придвигаясь ближе к столику.

— Я больше ничего не нашла. Так что извини, если вкус разочарует, — Сакура плюхнулась на диван, расслабленно вытягивая ноги.

Гаара неопределённо мотнул головой, открывая сахарницу. Девушка давно заметила, что он любитель сладкого чая.

Говорить не хотелось, молча попивая отдающий бумагой чай, Сакура прикидывала, как и когда со всеми встретиться за короткий срок. По договорённости с Гаарой, они проведут в Конохе восемь дней, чтобы не превысить установленный лимит на отсутствие в Суне в две недели, с учётом пути туда-обратно. Хотелось бы верить, что за время их путешествия в Скрытом Песке не произойдёт ничего из ряда вон выходящего. О том, что это самое "из ряда вон" может произойти с ними в Конохе, она как-то не подумала.

Задумавшись, девушка не заметила, как допила чай и очнулась лишь тогда, когда пыталась глотнуть из опустевшей чашки. Пора было укладываться спать и тут девушка порозовела. Крошечный диван в импровизированной гостиной не разбирался от слова совсем, и впихивать на него Гаару было бы верхом издевательства над ним. Стелить на полу ещё хуже, тем более что одеяло у неё было всего одно, а запасных матрасов она никогда не держала. Значит, спать придётся вместе в её полуторной кровати.

Сакура потёрла ромб на лбу, силясь успокоиться. И чего ей вообще переживать? Она столько раз ночевала с Наруто, Саске и даже с Какаши чуть ли не в обнимку. Чем Гаара отличается от них? Глупый вопрос, конечно. Почему-то именно сейчас его статус мужа царапнул изнутри, заставляя ещё больше заливаться краской.

— Всё в порядке? Ты как-то сильно покраснела, — ей показалось или в голосе Гаары промелькнуло беспокойство? Да не, бред какой-то.

— Да, да, — она запнулась, — Пойду перестелю постель и схожу в душ. Удобств здесь не так много, так что придётся спать вместе. Ничего?

Гаара вновь спокойно кивнул, отпивая чай. Его совершенно ничего не смущало. Что ж, в недостатке азов коммуникации были определённые плюсы, и один из них — полное отсутствие лишнего стеснения.

Сакура помялась, но, не придумав, что ещё можно сказать, поднялась с дивана и направилась в комнату. За долгое отсутствие в спальне накопилось пыли, и если влажную уборку делать было в ночи явно не с руки, то поменять постельное белье нужно было точно. Едва передвигая внезапно потяжелевшими ногами, она прошла через комнату и попыталась сосредоточиться. Постельное бельё, как и полотенца, хранилось на верхней полке небольшого шкафа. Скептически оглядев цветастые простыни и выбрав наименее пёструю, и отчего-то засмущавшись от общего вида постельных принадлежностей, она быстро сменила бельё. Откопала в запасах полотенце побольше для Гаары и, краснея от смущения, вернулась к нему, протягивая ему.

— Там, в ванной, на полке, есть не распакованная зубная щётка и прочие мелочи. Правда, шампунь и гель для душа женский. Завтра сходим, купим подходящее, хорошо?

Казекаге кивнул, принимая полотенце в руки, и наклонил голову набок. С любопытством рассматривая замершую девушку. Сакура была для него странной, совершенно непонятной ни с какой точки зрения и почему-то неуловимо притягивала к себе. И речь шла не о вынужденной симпатии из-за обязывающего положения, просто смотря сейчас на неё, он понял, что привык к её присутствию, острым комментариям по той или иной обсуждаемой ими проблеме. Советы, которые она давала, чтобы он мог получше узнать её, в какой-то момент стали неотъемлемой частью их повседневных бесед. Какой человек вообще добровольно будет предлагать различные ключики к своему сердцу? Хотя этот вопрос мало волновал Гаару, откуда ему было знать, что обычные пары так не делают.

Сакура, поёжившись под немигающим взглядом бирюзовых глаз, нервно хихикнула и, зачем-то уведомив, что ушла в душ, почти бегом метнулась по коридору в ванную комнату.

Быстро раздевшись и скинув пыльные вещи в корзину для белья, с разочарованным вздохом обнаружила там оставшиеся с прошлого раза нестиранную одежду. Есть ли смысл стирать или проще уже выбросить и не париться? Ладно, это расточительно выбрасывать хорошее. Постирает её на неделе и заберёт с собой в Суну или же можно отнести на хранение в дом к родителям. Да, точно так и стоит поступить.

Прижавшись спиной к прохладной поверхности кафеля, она подставила под горячие струи лицо и с облегчением выдохнула. Хорошо. Только есть очень хотелось. С момента последнего привала прошло уже более восьми часов, а она, охваченная радостью от нахождения в родной деревне, даже не подумала о том, что в квартире нет никакой еды. Стало в очередной раз совестно перед Гаарой. Отсутствие просьб с его стороны спокойствия совершенно не добавляли. Откинув голову назад, она больно стукнулась затылком об кафель и зашипела. Надо скорее мыться и ложиться спать.

В квартире было тихо. Ничто не выдавало присутствия в ней ещё кого-то, помимо Сакуры, даже свет, горевший в гостиной, был погашен. Неужели Гаара лёг спать? Но спальне его не обнаружилось, в коридоре хлопнула дверь в ванную комнату, заставив девушку подпрыгнуть. Вот же! Что там Какаши вещал про её умения и таланты? Она даже наличие в квартире Гаары определить не может, расслабилась. Продолжая бурчать себе под нос, она забралась в постель, придвигаясь ближе к стене, стараясь занять как можно меньше места. Спать хотелось невероятно, даже урчащий живот не был способен открыть глаза полностью. Повертевшись, пытаясь устроиться поудобнее, она замерла, нервно прислушиваясь к звукам, доносящимся из-за неплотно закрытой двери.

Шум воды вскоре стих, но Сакура уже этого не слышала, крепко заснув после путешествия и всех волнений, которыми она старательно накручивала саму себя.

* * *

Утро в собственной привычной постели было невероятно приятным. Солнечные лучи пробивались сквозь не плотно задёрнутые шторы, освещая комнату. Девушка улыбнулась и хотела было потянуться, но вдруг поняла, что во всей это идиллии есть одно достаточно большое «но». И оно обнимает со спины, перекинув жилистую руку через её живот. И Ками бы с этими руками, Гаара был тёплый, даже горячий, и его мерно вздымающаяся грудь приятно согревала спину, но вот то, что явственно упёрлось ей чуть ниже спины, вызвало судорожный вздох и неуместное желание поёрзать. Рука напряглась, не давая пошевелиться и придвигая к себе ближе. Да куда? Сакура пискнула, пытаясь вывернуться. Отрабатывать с утра пораньше на собственном спящем муже (спящем же?) приёмы из тайдзюцу в борьбе за свою свободу не хотелось. Манёвр провалился, задавленный всё той же сильной конечностью. Сакура вздохнула и перевернулась на другой бок, уткнувшись в (БИДЖУ!!!) голую грудь.

Моментально стало невыносимо жарко, и Сакура почувствовала, как румянец покрывает её до самых кончиков пальцев на ногах. И нет, голую мужскую грудь она видела. Один Саске со своей рубахой нараспашку чего стоил, но почему-то тело Гаары, судя по ощущениям, облачённое только в трусы, вызвало смущение и прилив жара во все возможные места.

А с чего вдруг она решила, что он будет спать в плаще или закрытой наглухо пижаме? Как-то этот вопрос у них не поднимался никогда, а заглядывать в чужую спальню с целью проверки наличия спальной одежды она бы никогда в жизни не додумалась. Осторожно приподняв голову, она столкнулась с прищуренным взглядом и вздрогнула. Её возня незамеченной не осталась.

— Д-доброе утро? — гулко сглотнув нелепо пробурчала она, опуская голову, стараясь не упираться лбом в чужой торс.

Сверху раздался тихий смешок и к обнимающей её сверху руке присоединилась вторая, пробирающаяся под её боком. Соединившись за спиной девушки конечности прижали её ещё ближе к горячему телу, практически утыкая носом в грудь и на макушку опустился подбородок. Если бы можно было вспыхнуть ещё больше, то кровать со стороны Сакуры давно бы загорелась.

— Что ты творишь? И где хоть какая-то одежда? — вяло трепыхаясь пробурчала она.

— Обнимаюсь, очевидно же. Это, оказывается, крайне приятно. И на мне есть одежда, что не так?

Ирьёнин фыркнула, не находя достойного ответа:

— Выпусти меня. Пора собираться. И я, как и ты скорее всего, очень хочу есть. И наведаться в гости для начала к Наруто, а потом обязательно к Хокаге, есть у меня к нему вопрос.

Гаара с промедлением, но всё же расцепил руки, откидываясь спиной на свою сторону кровати, рассматривая взъерошенную красную девушку. Сакура, поёжившись, внезапно почувствовав сожаление от утраченного тепла, соскочила с кровати и, сломя голову, ломанулась в сторону ванной, громко хлопнув дверью. С косяка посыпалась труха, хорошо ещё дверь осталась на месте.

В большом зеркале над раковиной отразилось помятое лицо, обрамлённое спутанными волосами. Лихорадочный румянец красоты не добавлял. Любимая юката в мелких цветах сакуры, подаренная ей Яманака и предназначенная самой девушкой для сна, измялась и съехала на бок, открывая ключицы и плечо.

— Да что ж с тобой такое-то? — спросила она у своего отражения, нахмурив брови, — Это всего лишь Гаара. Не нужно на него так реагировать. Он же тебе даже не нравится, верно?

Отражение скептически приподняло бровь, явно сомневаясь в последнем высказывании. Включив прохладную воду, девушка плеснула себе в лицо, стараясь отогнать наваждение и смыть непонятное смятение, воцарившееся в душе. Собравшись с духом, она почистила зубы, расчесала волосы и вышла из ванны, столкнувшись с полностью одетым Гаарой в коридоре.

— О! Ооо, — захотелось стукнуть себя по лбу тяжёленьким за невероятный словарный запас. Казекаге скептически приподнял бровь и, не комментируя никак поведение девушки, спокойно обошёл её, закрывая за собой дверь в ванную. Послышался шум воды.

— Да чтоб меня все! Дурацкая дура, — Сакура пыхтела себе под нос, натягивая на себя бриджи и кимоно, — Тебе что, пять лет?

— С кем ты разговариваешь? — На пороге спальни возник посвежевший и аккуратно причёсанный парень, задумчиво оглядывающий вновь вспыхнувшую девушку, нервно расправляющую складки на брюках.

— Мысли в слух! Пойдём, сначала завтрак, а там посмотрим куда идти в первую очередь, — она потянула не сопротивляющегося Гаару за рукав, выволакивая его обратно в коридор.

* * *

За исключением преследования косыми взглядами и перешёптываний за спиной, всё было точно так же, как и всегда. В целом, ещё будучи в отношениях с бывшим нукенином, она к недоверию и сплетням привыкла.

Гаара на чужие взгляды и шепотки привычно внимания не обращал, осматриваясь. Все его предыдущие посещения Конохи носили либо шапочный, либо официальный характер, и просто пройтись без особой на то цели по улицам не удалось ни разу. Поэтому сейчас наслаждался свободой и долгожданным отдыхом от забот и постоянной спешки.

Проблемы же у Сакуры начались прямо во время завтрака. В кафе, куда они заглянули с Гаарой, едва не снеся дверь с петель, влетела Ино, таща за собой вяло упирающегося Сая. Нагло плюхнулась на стул рядом с Сакурой, пихнув Сая в сторону свободного места возле Гаары:

— Итак, лобастая, вот мы и встретились! Ничего не хочешь мне рассказать?

Едва не подавившись кофе, девушка закашлялась:

— Свинина, а где доброе утро?

— Оно станет добрым, если ты перестанешь юлить и поделишься что у тебя происходит в конце концов, — Ино покосилась на флегматично пьющего чай Казекаге, — такая наглая, ты посмотри. Что с тобой вообще? Свалила из Конохи, бросила всех, выскочила замуж!

Сакура заметно побледнела, вцепившись пальцами в крошечную чашечку и просипела сквозь зубы:

— Давай хотя бы не здесь!

— Да где тебе будет угодно, лоб, но давай побыстрее. У меня кончается терпение. Я не горю желанием вламываться в твою головушку, мало ли какие у тебя там мыслишки водятся.

Гаара, игнорируя вскинувшегося Сая, наклонился к Ино перегибаясь через стол:

— Я бы не стал так говорить.

Яманака отшатнулась от сузившего глаза Казекаге, склоняя голову. Забыла о том, что даже шутливые угрозы в адрес супруги действующего Каге чужой деревни чреваты. Тем более, судя по выражению лица Гаары, с чувством юмора у него было туговато. Песок, взметнувшийся вокруг Сакуры, и защищавший её от болтливой подруги, был ещё одним подтверждением всего вышесказанного.

Сакура, нервно хихикнув, оценив выражение лица подруги, поставила чашку на стол, отмахиваясь от песчинок:

— Ну пойдём, что ли, прогуляемся. Планов пока у нас, кажется, не было. Я могу оставить тебя с Саем? — Она обратилась к усевшемуся ровно Гааре.

Тот кивнул, отзывая песок и оценивающе поглядывая на бледного парня напротив себя. Сай не вызывал никаких опасений, мертвенно-бледный, с каким-то нечитаемым выражением на лице, флегматично вертел головой по сторонам, периодически что-то чёркая в ветхом блокноте. Подозрения вызывала только шумная блондинка, но, судя по расслабленной Сакуре, опасаться её не стоило.

Девушки быстро собрались и покинули кафе. Ирьёнин, выйдя на улицу, вздохнула, оставалось только надеяться, что Сай из лучших побуждений не научит Гаару какой-нибудь ерунде. Если бы она знала, чем обернётся для них эта встреча, она бы однозначно не вышла сегодня из дома до глубокой ночи.

Ино, в лучших традициях допросов у Ибики Морино, задавала один вопрос за другим, окончательно путая Сакуру и сбивая с толку. Плюхнувшись на широкую скамейку в парке, в который они зашли, девушка громко выдохнула и, уперевшись локтями в колени, спрятала лицо в ладонях, что-то бурча себе под нос. Ино, сев рядом, хохотнула:

— А теперь ещё раз и погромче.

— Свинина! Я это, итак, еле-еле произнесла, а ты ещё повторять меня требуешь?

— В этом вся суть. Давай, колись, лобастая. Втюрилась что ли? И когда успела только, исходя из того, что ты мне тут наплела? У вас, кроме сомнительных разговоров о работе и единственной совместной ночи в одной кровати, ничего и не было. Ваши эти детские подержаться за ручки я в расчёт вообще не беру.

Яманака хотела хлопнуть подругу по плечу, но биджев песок остановил её руку, не давая дотронуться до сгорбленной на скамейке фигурки. Блондинка присвистнула:

— Как интересно получается. Приём, лоб, я не могу тебя потормошить. Твоя любовь не позволяет мне такой роскоши. Нравится тебе безнадёга всякая, не могла кого поадекватнее найти, что ли?

Сакура подняла голову, изумлённо уставившись на кружащиеся вокруг красноватые песчинки и смеющуюся подругу. Она глухо застонала, откидываясь на спинку скамьи:

— И как это понимать?

Ино наклонила голову, смахивая чёлку и пожала плечами:

— Может быть, не только тебе нравится твой Казекаге, но и ты ему? А из самых рациональных вариантов ответа: ты просто под защитой Песчаного и всё. Не задумывалась об этом случайно? Вы оба, как две маринованные редиски в банке, не в состоянии действовать решительно. Тебя что, твоя унылая жизнь с Учиха вообще ничему не научила?

Сакура, пребывающая в прострации, непонимающе повернулась к подруге.

— Ками, ты что, совсем дерево? Мне стоит заняться введением тебя в курс отношений? Ты не можешь готового мужика на свою сторону перетащить, что за дела?

— Ты гуру семейной жизни! Не неси чушь, я не собираюсь никого никуда тащить, — Сакура моментально ощетинилась.

— Меня окружают идиоты и идиотки. Вы вдвоём ещё хуже, чем Сай. Тот хотя бы старается что-то делать. Вы же, — она махнула рукой и поднялась со скамьи, — ручку подавать не буду, а то твой бдительный охранник решит, что я до тебя домогаюсь. Пойдём обратно, всё с тобой ясно.

Сакура покосилась на, как ей показалось, ехидно блеснувшее колечко на безымянном пальце и тоже встала.

По пути к кафе Ино умудрилась пересказать все возможные сплетни и новости, произошедшие за время отсутствия ирьёнина в деревне. Рассказанная со смехом история про бегущего от Хокаге Генмы заставила девушку подозрительно прищуриться и задуматься. Она точно нагрянет с дружеским визитом к Рокудаймэ в ближайшие дни. Жаль, что семейное положение обязывало уведомлять о своём прибытии в Скрытый Лист заранее, сюрприза не получилось.

За столиком, где они оставили парней, никого не было. Прошло всего полтора часа с момента их ухода. Куда они подевались? Сакура растерянно оглядывалась по сторонам. Красноволосой макушки нигде не было видно. Бледнолицего спутника Ино, впрочем тоже.

Из-за открытого окна кафе раздался неясный шум, и девушки, переглянувшись, выбежали на улицу.

Картина, которую им пришлось лицезреть, заставила Ино нервно икнуть и согнуться пополам от хохота. Сакуре же было совершенно не до смеха.

Увешанных пакетами с головы до ног, Сая и Гаару тащила за собой к кафе явно рассерженная Темари. Дойдя до крытой террасы, она остановилась и, отвесив обоим подзатыльники, подтолкнула к застывшим девушкам. Вокруг воцарилась небывалая тишина. Все изумлённо уставились на компанию. Ещё бы, не каждый день увидишь, как грозного Принца Тыквы отчитывает старшая сестра. Темари, перестав подвывать, сложила руки на груди и посмотрела на поёжившихся Сакуру и Ино. Сай благоразумно переместился куда-то за спину Яманака, разглядывая с небывалым вниманием выбившиеся из высокого хвоста пряди белых волос.

— Вы двое! — Нара ткнула пальцем в сторону вздрогнувших девушек, — Где вас носило и почему вы оставили этих одних?!

— Что ты орёшь? Им же не 3 года! — Ино моментально, перестав смеяться, подбоченилась и с вызовом уставилась на растрёпанную куноичи.

Гаара с независимым видом, под хмурым взглядом сестры, шурша пакетами плавно перетёк поближе к Сакуре.

— Ваши, с позволения сказать, спутники чуть не довели до сердечного приступа половину продавцов! И это они ещё не везде зашли, судя по всему. Я вас умоляю, — Темари потёрла переносицу, — Не оставляйте вы их вдвоем наедине надолго.

Ино фыркнула:

— Если ты вдруг забыла, там среди них и твой брат тоже был!

— А ну повтори, что сказала? — Темари угрожающе нахмурилась, шагая вперёд.

Яманака вскинула брови и сжала руки в кулаки.

— Так всё, стоп! Я вообще не понимаю, что произошло, но разойдитесь, а! На нас уже пол улицы оборачивается, — Сакура примирительно вскинула раскрытые ладони вверх, — Мы пойдём домой, пожалуй. Пока дело не дошло до драки посреди деревни, и вы расходитесь! Темари, мы заглянем в гости в ближайшее время. Ино, Сай, до встречи.

Распрощавшись с нахохлившимися девушками и Саем, Сакура потянула Гаару подальше от кафе. В любом случае пакеты стоило отнести домой и разобрать. Там она и узнает, что эти двое устроили, что довели сестру Казекаге до белого каления.

Сидя на потрёпанном диванчике в квартире, она в очередной раз подумала о том, что сегодня стоило остаться дома.

* * *

* * *

Принесённые Гаарой пакеты хаотично валялись на столике, частично занимали и так крохотный диван и часть пола возле. Сакура вздохнула: весь этот ужас нужно было разобрать и определить назначение, иначе им придётся спотыкаться о них всё время, что они будут находиться в более чем скромной квартире. Интересно, а вернуть обратно в магазин, в случае чего, можно будет хоть что-нибудь?

Сам виновник неожиданного торжества спокойно сидел на понравившемся ещё ночью кресле и периодически поглядывал из-за длинной чёлки на сосредоточенно раздумывающую девушку.

Ирьёнин хлопнула себя по коленям, решительно сдвигаясь к краю дивана и протягивая подрагивающую от накатившего волнения руку к первому попавшемуся на глаза пакету. В том, что ничего хорошего, скорее всего, она там не увидит, девушка была уверена как ни в чём другом в этой жизни.

Подозрения оправдались: стоило ей вытащить из пакета нечто, издалека напоминающее остатки от юкаты, а при ближайшем рассмотрении стремительно меняющей цвета с бледного на ярко красный Сакуры, оказавшееся, по всей видимости, весьма фривольной ночнушкой. И не то, чтобы девушка была против такой формы одежды, но факт того, что купил ЭТО Гаара, да ещё и вместе с Саем, заставил девушку сконфуженно скомкать вытащенное и поспешно сунуть пакет себе за спину.

Казекаге нахмурился. Со слов всё того же Сая Сакура должна была прийти в неописуемый восторг от подарка. Пока что выражение её лица не сулило ему ничего хорошего. Оставалось надеяться, что до драки у них не дойдёт и новому деятельному приятелю Гаары не придётся скрываться по всей округе от возмущённой девушки.

Сакура поёрзала на диване, сомневаясь в своём желании заниматься разбором вещей и дальше, но совсем уж обижать старательного, а главное деятельного мужа не хотелось, и она, едва не скрипя зубами, потянулась за следующим пакетом. И судя по огорчённому (ого!) лицу Гаары контролировать свои эмоции ей стоит тщательнее.

В другом, на удивление внушительном пакете оказалось вполне пристойное, особенно в сравнении с ночнушкой, постельное бельё, что важно, тёмно-вишневое, без единого цветочка и, судя по струящейся ткани, шелковое. Сакура не удержалась от соблазна и прижала к пылающей щеке прохладную простынь. Приятно.

Гаара подпёр голову кулаком, продолжая молчаливое наблюдение, мысленно ставя себе отметку, что хотя бы с этим они точно угадали. И нет, цветочки на простыне Сакуры его не напрягали. Объективно, ему вообще было плевать, какая под ним простыня, просто всё тот же бледнолицый советчик, будь он неладен, настоятельно рекомендовал сменить старческое бельё на что-то более презентабельное и, кажется, «сексуальное». Да, именно так он и сказал. С учётом того, что он ежеминутно сверялся с потрёпанной книжонкой, веских причин ему не верить Гаара найти не смог.

Сакура, тем временем поражая воображение количеством сменяющихся цветов кожи, продолжала свои изыскания в покупках. Наряду со смущающими взор и воображение вещичками шли вполне обыденные предметы: для самого Гаары гели для душа и шампунь, которые девушка тщательно обнюхала, поддавшись неведомому ей самой порыву, и даже небольшой мешочек с ароматным чаем. Девушка хмыкнула всё-таки не впечатлился парень «невероятным» сочетанием чайной пыли и бумаги.

Но всё-таки большую часть покупок составляли мелочи, носящие так или иначе сексуальный характер. Одно нижнее бельё чего стоило, вернее, от белья там было исключительно название, а так язык не поворачивался назвать эти лоскутки, соединённые тонкими ниточками, назвать «бельём».

Сакура задумалась: неужели всё настолько печально, что даже, казалось бы, не пробиваемый Гаара не выдержал и, потратив явно огромное количество рё, отнюдь не тонко намекнул на весьма толстые обстоятельства. Скосив глаза на парня, она откинула эту мысль. Он не походил на озабоченного, просто поддался влиянию биджева Сая. Если Яманака считала, что она эксперт в семейной жизни, то её половинка позиционировал себя как гуру секса, не меньше.

Сакура вздрогнула: что там ещё мог наплести этот умник?! А самое главное, что ему успел рассказать сам Гаара? Скорее всего, Сай уже успел пересказать всё Ино и теперь девушка предстала перед друзьями монахом или клушей с полным отсутствием вкуса.

Она оторвалась от изучения чего-то смутно напоминающего трусики и, вздохнув, стараясь унять неясное волнение, уточнила на отвлечённую тему:

— Как вы умудрились довести Темари?

Гаара, прикрыв глаза, проворчал:

— Много ума на это не надо.

Сакура обиженно выпятила губу: ну что за исчерпывающий ответ? Интересно же.

Наученный горьким опытом общения с взрывной девушкой, парень вздохнул и продолжил:

— Ей не понравилось, что мы выбирали женские трусы. А Саю не понравилось бельё в трёх магазинах, и в четвёртом он слишком громко обсуждал соотношение цены и качества с продавцом. По правде говоря, из первых трёх магазинов нас просто выставили.

Сакура спрятала лицо в ладонях и расхохоталась. Хотела бы она видеть, как их выгоняют из магазинов.

— Тебе тоже не нравится, да?

Девушка отняла руки от лица и посмотрела на ссутулившегося в кресле парня:

— Хм, да?

Гаара нахохлился ещё больше.

— В смысле нет! То есть нравится! О Ками! Просто неожиданно и неловко, если честно. Мне никто никогда не покупал ничего подобного, и я не знаю даже, что сказать.

«И что с этим теперь делать тоже,» — промелькнуло в голове.

В последнем, самом большом пакете обнаружились разнообразные кимоно и юкаты, по большей части различных оттенков бордового. Сакура хмыкнула: Гаара явно старался подбирать под цвет своего плаща. Девушка умилилась. Ну кому не понравится, когда тебе предлагают практически парную одежду?

Гаара, расслабленно усевшись в кресле, вдруг, постучав кончиками пальцев себя по губам, произнёс:

— Судя по твоему лицу, это прозвучит ужасно, но мне очень хочется это сказать, — он поднял ладонь, останавливая открывшую было рот Сакуру, и понизил голос практически до шёпота, — я всё же надеюсь увидеть тебя в том, что я приобрел.

Девушка, сменив пару раз цвет лица, открыла и закрыла рот, отводя глаза.

Свинина всё-таки не права. Ей достался лучший мужчина из всех возможных. Прямой, конечно, как палка, но от этого не менее ценный. От произнесённых им слов, помимо смущения, девушка почувствовала полузабытый жар внизу живота.

Гаара, не особо понимающий, как воспринимать чужую реакцию, молча буравил взглядом пол.

Сакура хмыкнула, ведёт себя, как маленькая девочка. Объективно, он ей нравился и как мужчина, и как собеседник, да и в целом во всех своих проявлениях вызывал симпатию и странный восторг. Да, много не понимал и не знал, но не все же такие продвинутые или, скорее, двинутые, как Ино, верно? Она и сама не могла похвастаться наличием обширного опыта. Вся её личная жизнь сводилась к скудным воспоминаниям о редких встречах с незаинтересованным в ней Саске и нагоняющем тоску даже напоминанием вялому сексу раз в полгода. И в конце концов, когда она уже перестанет в любой ситуации вспоминать его? Вряд ли они встретятся в ближайшее или не ближайшее время. Вряд ли Саске что-то заметит и смысл какой от его присутствия в её жизни молчаливой тенью прошлого?

Где-то далеко от Конохи снова чихал, как больной, Саске, перебирая в памяти умников, вспоминающих его в любой не подходящий момент. С учётом нахождения практически в засаде, КАЖДЫЙ момент был не подходящим.

Девушка тряхнула головой, поднимаясь с дивана, и продолжала размышлять, пока собирала обёртки, пакеты и разбросанные ею же вещи.

Да, с момента их знакомства с Гаарой прошло совсем не так много времени, но почему бы не дать им обоим шанс. Тем более, когда она уже замужем. И вот тут стоит со свининой согласиться — грех не воспользоваться ситуацией, когда всё готово и твоё.

Парень резко встал, заставив нервно дёрнуться и выронить пакеты из рук, протягивая раскрытую ладонь:

— Чай.

Сакура как-то судорожно то ли кивнула, то ли мотнула головой и, неловко поковырявшись в разбросанных вновь пакетах, вытащила яркий тканевый мешочек, протягивая его молчаливо ожидающему парню. Гаара благодарно моргнул, забрал чай и спокойно ушёл на кухню, судя по раздавшимся хлопкам дверцами шкафчиков, на поиски подходящей для заваривания тары. Девушка хотела было предупредить, что никаких заварочных чайников у неё нет, но почему-то осеклась и, собрав в самый большой пакет остатки упаковок, потащила мусор к дверям. Надо будет выбросить, когда они пойдут на улицу.

Стоит ли менять снова постельное? — Вернувшись в гостиную, девушка постукивала ногой по полу, соображая, куда девать внезапно свалившееся на неё богатство.

Взвесив за и против и придя к выводу, что всё-таки стоит хотя бы попытаться, подхватила бельё и ретировалась в спальню. Всё же шелковое постельное — это невероятно. И почему она никогда не покупала себе такого? Ах да, потому что некогда и незачем. Заодно можно будет убрать в шкаф всё остальное, желание примерить хоть что-нибудь отозвалось покалыванием на самых кончиках пальцев.

Скинув простенькое хлопковое бельё на пол и перестелив в очередной раз постель, она ощутила себя горничной в придорожной гостинице. Хотелось бы верить, что больше этим заниматься не придётся. Утомительная возня с пододеяльником выжала последние силы, и Сакура присела на край кровати, бездумно водя рукой по гладкой ткани.

Биджу, в корзине же, в ванной ещё куча грязного валяется! Раз уж они пока что дома, время постирать хотя бы частично. Как раз высохнет к моменту, когда они соберутся дойти до родительского дома, и она с чистой совестью сбагрит всё не нужное им.

Наверное, и новое прополоскать надо было бы до того, как стелить или примерять, но вот на это уж точно не было никакого желания, как и развешивать потом лоскутки по всему периметру ванной комнаты.

Гаара затих на кухне, и девушка, забывшись, увлеченно плескалась в тазу, застирывая одежду. Мягкий кашель за спиной заставил дёрнуться вперёд и едва не свалиться головой в таз с мыльной водой. Сакура резко обернулась, выставляя перед собой кулак с зажатой в нём мокрой рубашкой, и уставилась из-под свалившихся на лицо волос на стоящего в дверях Гаару.

— Чай готов, — он хмыкнул себе под нос, окидывая неясным взглядом девушку с ног до головы.

Сакура прижала мокрую рубашку в груди, не обращая внимания на то, как пропитывается мыльной водой её кимоно, и стремительно остывающие капли стекают по моментально покрывшемуся мурашками животу и ногам. Да что с ней такое?

— Я сейчас приду, — она удивленно моргнула, отодвигая от себя рубашку. Теперь ещё и переодеваться придётся. В памяти как нельзя вовремя всплыли подаренные ночнушки, заставляя вновь заливаться предательским румянцем.

Парень дёрнул плечом, разворачиваясь и выходя из комнаты, оставляя Сакуру одну. Она громко выдохнула от облегчения, бросая рубашку обратно в таз.

Мокрое пятно медленно продолжало расползаться, одежда неприятно прилипла к телу.

Закрыв дверь, Сакура влезла в ванну и включила воду, получая какое-то детское удовольствие от того, что она принимает душ не раздеваясь. Хотя идея, конечно, не самая здравая. Кимоно облепило её со всех сторон, и даже расстегнув его, она еле выпуталась из потяжелевшей ткани. Что говорить о бриджах? Девушка сухими то их снимала и надевала с трудом, а мокрыми они как будто и вовсе намертво приклеились к коже. Едва не своротив шторку, она всё-таки содрала с себя мешающуюся ей одежду и бросила в таз к остальным вещам. Уже смывая с себя пахнущую какими-то луговыми травами пену, она поняла, что кроме полотенца в ванной ничего нет.

В отличие от предусмотрительных Песчаных, которые хранили в комнате ассортимент из халатов разных размеров она могла похвастаться только парочкой пустых крючков.

Придётся мелкими перебежками трусить в комнату в куцем полотенечке и надеяться, что Гаара занят созерцанием чая. В чём он его вообще заварил? У неё, кроме кривого ковшика и страшненькой кастрюльки, отродясь ничего не водилось лишнего.

Кое-как завернувшись в с одной стороны задирающийся, а с другой сползающий кусок ткани, она высунула голову в коридор, сканируя обозримое пространство на наличие мужа. Судя по лёгким шорохам, он был в гостиной, что ж если она быстро пробежит мимо, то есть шанс остаться не замеченной.

Что у неё со слухом и восприятием реальности, она понять не успела, потому как, ввалившись в спальню, обнаружила валяющегося Гаару на застеленной новеньким бельём кровати. Он внимательно читал одну из медицинских книг Сакуры, забытое ей на тумбочке ещё до отъезда.

Дурацкое полотенце, держащееся и так на честном слове, благополучно свалилось на пол от резкой попытки девушки спрятаться хоть куда-нибудь. Парень, лениво повернувший голову в сторону с шумом вошедшей девушки, изумлённо вытаращился на покрывающуюся пятнами Сакуру. Она пикнула паникуя и метнулась к шкафу, раскрывая дверцу. Не рассчитав силы и вложив в сжатую ладонь изрядно чакры, Сакура осталась стоять с дверью в руках, в то время как Гаара подскочил с кровати и окружил её плотной занавесью песка.

Стоя среди мечущихся красноватых песчинок и держа в руках кусок шкафа, Сакура с грустью подумала:

«Хоть кто-то из нас двоих не такой тупой, как я.»

Сквозь завесу проникла рука и в неясном свете из разрыва Сакура увидела зажатую в ней тряпку, девушка схватила предложенное, сунув вместо одежды остатки шкафа, и, насколько это возможно, быстро нацепила на себя судя по ощущениям юкату.

Что там мог решить Казекаге, когда в него практически кинули деревяшку, думать не хотелось. Из-за шелеста песка не было слышно ни единого звука. В том, что она нормально оделась, уверенности тоже не было. Как-то не приходилось практиковать облачение в спешке, темноте и узости.

Покашляв, она наугад ткнула пальцем в кружащуюся «ширму», и та буквально растворилась. Оглядев себя при свете, Сакура с досадой обнаружила, что оделась криво и косо, и отсутствие нижнего белья спокойствия не добавляло.

Выбор Гаары пал на однотонное бордовое одеяние, точь в точь совпадающее по цвету с его плащом. Что ж, у него определённо есть вкус. И судя по тому, как села юката, хороший глазомер.

Нервно расправляя складки и заломы на ткани, девушка старалась не поднимать голову на Гаару и не придумала ничего лучше, чем начать беседу с откровенного наезда:

— Меня этот песок везде теперь преследовать будет? — голос сорвался на позорный визг.

В ответ она услышала молчание и тихие шаги в свою сторону. Казекаге подошёл и, подняв её сжатую в кулак руку, погладил большим пальцем колечко на безымянном.

— Это не я. Кольцо реагирует на твои сильные эмоции и считает нужным защищать в определённые моменты, потому что ты теперь тоже часть Песчаных, пусть и не обладаешь схожей с моей силой.

Сакура поражённо уставилась на свою руку, то есть она считала свинину опасной для себя? Да бред же!

— А Ино?

— В кафе я. Она тебе угрожала, — Гаара нахмурился, не отпуская из своей горячей руки узкую девичью ладошку.

Сакура сливаясь по цвету лица с одеждой попыталась аккуратно вывернуться из крепкой хватки, но к её большому удивлению парень привычно не поддался. А наоборот сжал чуть сильнее и дёрнул дрогнувшую девушку ближе к себе.

Сдавленно охнув она сделала крошечный шажок вперёд и практически впечаталась в чужую грудь.

«О чём он разговаривал с Саем, если так себя ведёт?» — и не то чтобы она была против, просто изменения какие-то слишком внезапные, и подстроиться под них с непривычки оказалось весьма проблематично.

Хотя стоило признать: чужой напор будоражил и заставлял покрываться мурашками от предвкушения. Знать бы ещё чего она ждала и что её ждёт и вообще было бы чудно.

Она потопталась на месте, ощущая лёгкий дискомфорт от трения юкаты по голым соскам, выдохнула и, собрав остатки решительности в кулак, обняла Гаару свободной рукой за талию, укладывая подбородок ему на плечо. День продолжал преподносить ей сюрприз за сюрпризом, ибо Гаара не медля ни единой секунды выпустил ладошку и прижал девушку к себе, поворачивая голову так, чтобы уткнуться носом во влажные розовые волосы.

— Красивая, — прохрипел еле слышно куда-то в шею, разгоняя горячую кровь.

У Сакуры едва позорно не подогнулись ноги. Чужие пальцы вычерчивали на спине замысловатые узоры, заставляя тихо таять от приятных ощущений и лёгкой щекотки. Сколько они так стояли, с точностью сказать она не могла. Громкий стук во входную дверь прервал идиллию.

Девушка отпрянула, разрывая объятия и стараясь не смотреть на Гаару неловко переступила с ноги на ногу:

— Откроешь?

Он молча кивнул и вышел из комнаты, оставляя Сакуру в растрёпанных чувствах.

Из коридора раздался громкие голоса. Девушка с огорчением распознала в них вопли Наруто и смех Кибы, значит гости надолго. Быстро откопав нижнее бельё и неловко напялив его на себя, она прислонила к шкафу оставленную у кровати дверцу и вышла из комнаты к гостям, на ходу приглаживая волосы и нацепляя улыбку.

* * *

* * *

Гаара разливал ароматно пахнущий чай из позорного кривого ковшика в разномастные кружки. Сакура уязвлённо фыркнула и отвернулась к окну. Нашёл таки, в чём заваривать. Расставив на небольшом столике сахарницу, невесть откуда взявшуюся бутылку молока и чашки, он сунул куда-то под него убогий ковшик и подошёл к Сакуре. Осторожно тронул её за плечо, и когда она обернулась, протянул кружку. Она с немой благодарностью приняла из рук супруга чай и, прикрыв глаза, с удовольствием принюхалась. Неуловимо пахло успокаивающим травами и мятой. Вкусно. Стоит отдать должное — он и правда был непревзойдённым мастером чая. Выбирать и заваривать он умел, как никто другой из её знакомых.

Сакура прошла к окну и, бесцеремонно сбросив валяющиеся свитки с подоконника на пол, уселась там, поглядывая на переговаривающихся с Гаарой гостей.

Выгнать из квартиры Наруто оказалось практически невыполнимой задачкой. А уж если он соскучился, устал от возни с крошечным Боруто и тем более. Киба, увязавшийся следом за Узумаки, спокойствия не добавлял, и эти двое гоготали, как сумасшедшие, наперебой рассказывая последние события из жизни Конохи и своей. И не то, чтобы Сакура была плохим другом или не гостеприимной девушкой, просто, как ей казалось, сегодня был крайне не подходящий день для посещений.

По лицу Гаары определить, что он испытывает по отношению к этим двоим, было не то чтобы сложно, а скорее вообще невозможно. Его спокойствию и собранности можно было только тихо завидовать.

Сакура же поняла, что у неё просто начинает раскалываться голова. И ещё хотя бы полчаса этих воплей, и она за себя однозначно не ручается.

Помимо биджевых криков, портящих настроение, где-то внутри ворочалась обида за то, что их так нагло прервали. Хотя что там прерывать? Обнимались, да и только. И всё равно!

— Так вы двое, чай дохлёбываем и проваливаем! Тебя, — она не выдержала, вскочила с подоконника и ткнула пальцем в мгновенно подобравшегося Наруто, — ждут дома жена и маленький ребёнок. Мы зайдём к вам послезавтра, да? — Она посмотрела на Гаару, тот кивнул, — Да! А ты! Ты просто допивай и чеши на выход следом!

Сакура громко выдохнула и обессиленно практически рухнула на колени к мужу, занимавшего кресло рядом с окном. Киба и Наруто, сидевшие на диванчике, переглянулись и, поспешно вливая в себя остатки давно остывшего чая, собрались уходить.

Узумаки хорошо помнил, насколько тяжёлой может быть рука подруги, и испытывать черепушку на прочность не горел желанием. Киба в принципе нарываться не хотел. И если Сакура его не сильно пугала, то её молчаливая поддержка в лице Гаары вызывала смутные опасения за своё здоровье. Каким бы тихим он ни был сейчас, но воспоминания о его тёмной стороне навсегда остались в памяти Инузуки.

Акамару, благополучно забытый всеми ещё час назад, радостно тявкнул из-за дивана, обозначая своё присутствие. Ирьёнин подскочила от неожиданности, едва не выронив чашку из рук, и перепугавшийся не на шутку Наруто ломанулся к дверям, хватая за шиворот замешкавшегося Кибу. Спустя минуту раздался громкий хлопок входной двери, и в квартире воцарилась благословенная тишина. С улицы послышался удаляющийся дружный хохот и задорный собачий лай.

— Эффектно, — хмыкнул Гаара, аккуратно разворачивая Сакуру на своих коленях.

Она, не сопротивляясь, позволила себя передвинуть, опустила голову на чужое плечо и рассмеялась:

— Я не ожидала, что он так впечатлится. Честное слово, не собиралась никого бить!

— Смею напомнить — тебе и нельзя, могут воспринять как угрозу. Ты моя жена, а я Каге другой деревни.

Сакура пристыжено опустила глаза, ковыряя пальцем чужой воротник. Вот об этом она действительно забыла. Какими бы близкими не были её отношения с Наруто, стоило следить за своими действиями и словами. И если друг действительно не воспримет это за что-то серьёзное, то обязательно найдутся умники, способные зацепиться за малейшее словечко и вывернуть всё так, что труды Гаары по налаживанию отношений между деревнями пойдут насмарку. Становиться причиной конфликта из-за своего дрянного характера ей совершенно точно не хотелось.

— Прости, — она потёрлась носом о его шею, с удовольствием отмечая, как он еле заметно вздрагивает и по бледной коже бегут мурашки.

Гаара неопределённо то ли кашлянул, то ли фыркнул, но с места не сдвинулся, лишь прижал Сакуру к себе теснее, принюхиваясь к волосам, рассыпавшимся по плечам девушки — едва уловимо тянуло цветами. Он осторожно освободил из сжавшихся пальцев чашку и, наклонившись с пискнувшей девушкой, поставил её рядом с креслом. Вновь выпрямился и переставил свои ноги, чтобы ирьёнин не съезжала.

Сакура поёрзала на чужих бёдрах, усаживаясь удобнее, неловко оправила задирающуюся юкату, перекинула ноги через подлокотник, свесив ступни, и опустила голову ему на плечо. Прикрыв глаза, она тихо вздохнула, переместила руку и вяло тыкала в пуговицу на рубашке Гаары. Вспомнились восторженные вопли Наруто о маленьком сынишке и уютном доме, где хозяйничала счастливая Хината. Стало по-доброму завидно, если такое вообще возможно. Узумаки, как никто другой, заслужил любовь, покой и семью. Девушка задумалась:

«Впрочем, не только он.»

Разрозненные познания о собственном муже напомнили ей о том, что его детство при ещё живом отце не сильно отличалось от того, как жил её друг. По крайней мере к Наруто не подсылали убийц.

Стало грустно, и на глаза навернулись слёзы. Может быть, она и не понимает всего в этой жизни, но как можно было пытаться убить своего ребёнка, в голове не укладывалось. Тихо всхлипнув, она резко выпрямилась и обняла округлившего глаза от неожиданности Гаару за шею и зарыдала практически в голос, крепко прижимая его к себе.

Парень растерянно поглаживал Сакуру по подрагивающей в такт всхлипам спине, совершенно не понимая перемен в чужом настроении. И что делать с плачущей девушкой, тем более не знал. Темари такой роскоши, как плакать при всех, себе не позволяла, а Канкуро и вовсе не девушка. Даже если и рыдал, то где-нибудь в углу своей мастерской, в гордом одиночестве. К своим слезам Гаара относился более, чем спокойно. Его не смущало и не напрягало плакать, но вот рыдающая навзрыд и висящая на нём Сакура — это что-то новенькое, и эмоциональному диапазону, хоть и расширившемуся за пару месяцев, всё равно не подвластное. Тем более, как ему всегда казалось, девушка к истерикам с соплями до колена была не расположена от слова совсем.

Быстро взвесив за и против, Гаара решительно поднялся, перехватывая ойкнувшую девушку под попой, задирая юкату чуть ли не до пояса, и широкими шагами направился в сторону спальни. Девушка, забыв о слезах, судорожно пыталась поправить платье, извиваясь в чужих руках, и одновременно с этим стараясь держаться за чужую шею. Совмещать получалось, откровенно говоря, так себе, в коридоре не выдержав борьбы с вертящейся девушкой, Гаара злобно цыкнул и, бесцеремонно перекинув её через плечо, всё-таки ввалился в спальню, едва не снеся дверной косяк. Сакура висела кулём, икая то ли от шока, то ли от слёз.

Еле сгрузив вцепившуюся мёртвой хваткой в плащ девушку на кровать, Гаара вздохнул и плюхнулся рядом, опираясь на руки за своей спиной.

Сакура поражённо замерла, даже не пытаясь подцепить смятую юкату, и просто валялась, глядя в потолок. Гаара повернул голову и спокойно уточнил:

— Всё? Больше плакать не будешь?

Она залилась краской до самой шеи и, подскочив на кровати, оправляя платье пытаясь скрыть новенькое фривольное бельё, кинулась на наглого, как ей показалось, Казекаге. О том, зачем она вообще это делает, подумать не успела, как и понять, как Гаара оказался сверху, прижимая своим телом возмущённо фыркающую девушку к кровати.

Судя по удивлённо расширившимся глазам подмятой Сакуры, он сделал что-то не то и, стушевавшись, попытался аккуратно сползти. Получилось весьма кривовато перекатиться, едва не свалившись с кровати. Плюхнулся спиной на подушку, закинув одну руку за голову, и внимательно следил за переводящей дух Сакурой.

Девушка, забыв обо всём на свете, усиленно соображала и, наконец, придя к каким-то своим выводам, снова подпрыгнула и, перевернувшись на живот, подползла к дрогнувшему Гааре:

— Знаешь, что?

Он нахмурился и отрицательно мотнул головой.

Сакура подобралась поближе и, положив подбородок на чужую грудь, почти пропела:

— Хочу с тобой, — она задумчиво пожевала губу. Гаара прищурился, — Спарринг!

Пока Гаара переваривает чужие хотелки, стоит сделать лирическое отступление.

Сай в лучших традициях заправского, но слегка придурковатого сенсея, вооружённый полезной литературой, пол дня грамотно полоскал мозги Гааре, наставляя заблудшее дитя на путь истинный. Какой там истинный, а какой нет, известно было, разумеется, исключительно только бледнолицему гуру. Сомневаться в правдивости чужих слов, подкреплённых похабными картинками из видавших виды книжек, не приходилось. Ведь если их так потрепало, значит, они определённо пользуются спросом, а если это так, то ошибаться не могут. (Железная логика, да) Собственно, после слов «хочу с тобой» мозг отключился и подкинул парочку, откровенно говоря, странноватых и чисто физически невозможных поз из тех самых книжонок. Для человека с полным отсутствием личной жизни в любом её проявлении наличие хорошей фантазии удивительно, но факт оставался фактом: Казекаге, как прыщавый подросток в пубертате, уплыл куда-то на влажных волнах в свои мысли и окончательно выпал из реальности.

Сакура задумчиво свела брови на переносице, видя как взгляд Гаары затуманивается:

«И что это с ним?»

Она осторожно помахала раскрытой ладонью перед его лицом и с удивлением обнаружила полное отсутствие реакции. Украдкой вытерла заплаканное лицо о чужую рубашку. Озадаченно хмыкнула, чувствуя, как в груди разливается странное тепло. Такое доверие было заслужить не просто. А уж от Песчаного тем более.

Приблизившись почти вплотную к его лицу, девушка аккуратно провела указательным пальцем по чужому подбородку, очерчивая линию челюсти до самого уха. Гаара вздрогнул, резко выдыхая и поворачивая голову к застывшей с поднятой рукой Сакуре.

Она подобралась и как-то странновато улыбнулась, пошевелила пальцами в воздухе и спросила:

— Можно?

Гаара вздохнул, закрывая глаза и съезжая чуть ниже, положил голову на подушку:

— Трогать можно, спарринг нет.

Девушка моментально надулась:

— Это ещё почему нет?

Гаара промолчал. Но от первоначального плана ощупать чужое лицо всё равно не отказалась. Поднялась чуть выше, подпёрла голову согнутой в локте рукой и, легко касаясь, повела подрагивающими пальцами по горячей коже. Очертила высокую скулу, осторожно провела кончиком пальца под глазом и погладила нос, разглаживая мелкую морщинку между бровей. Гаара смешно поморщился, приоткрывая бирюзовый глаз. Сакура хихикнула, закрывая ему лицо ладошкой. Парень послушно расслабился, подставляясь под чужие руки.

Когда-то в далёком детстве Сакура хотела завести кота, но из-за вечных миссий родителей, учёбы и всего того, что вереницей пронеслось в её жизни, эту идею пришлось забыть. А сейчас, поглаживая жмурящегося Гаару, она вспомнила и о коте, и о своей маленькой детской мечте. Хм, можно считать, что она осуществилась? Немножко странновато, как обычно, но от этого не менее приятно. Парень, правда, был похож на домашнего питомца. Разнеженно валялся на огромной кровати, подставляя лицо под ласковые руки.

«Это я сейчас собственного мужа с животным сравнила?» — Сакура прикусила губу, чтобы не рассмеяться.

Рука застыла над кандзи. Она столько раз обращала внимание на него, но постоянно стеснялась спросить и уж тем более пощупать. Гаара, словно почувствовав чужое замешательство, не открывая глаз, поймал занесенные пальцы и приложил к своему лбу. Сакура вздрогнула от прикосновения и сосредоточилась на шраме, отгоняя мысли о чужих длинных и горячих пальцах. Шершавый на ощупь, с неровными краями и до сих пор, как будто налитый кровью символ отсутствующей у него любви. Удивительно. Ему уже столько лет, и он не выцвел ни на единый тон.

Девушка задумчиво обводила иероглиф. Гаара пошевелился и передвинул руку, обнимая Сакуру за плечо, притягивая ближе к себе. Не удержав равновесия, она шлепнулась в подушку, едва уворачиваясь от чужого плеча.

— Эй!

Парень повозился и, перевернувшись на бок лицом к Сакуре:

— Издержки.

— Да ты! Откуда столько всего вылезло? Ты точно Гаара?

— Что-то не так? — Он открыл глаза и внимательно посмотрел на стушевавшуюся девушку.

Сакура, продолжая радовать множеством цветов кожи, неопределённо мотнула головой.

— Просто удивительно, каким ты можешь быть. Чувствую себя странно, — она увидела, как Гаара открывает рот, чтобы что-то сказать, и вскинула руку к его губам, — Не порти момент своими познаниями от Сая, хорошо? К нему у меня тоже есть вопросы, и, пусть он надеется, что я их ему не задам.

Казекаге шаловливо прищурился и прикусил чужие пальцы, лизнув между указательным и средним.

— Биджу, да чтоб тебя! Ты что творишь?! — Сакура отдёрнула руку от чужого лица и недоверчиво покосилась то на свои пальцы, то на довольного проделкой мужа.

Конкретного, обоснованного со всей тщательностью присущей Гааре ответа она услышать не успела, потому что обнаглевший за какие-то полтора дня парень резко опрокинул её на спину и, поставив руки возле девичьей головы, навис сверху. Склонил на мгновение голову к плечу, будто взвешивая за и против и не дожидаясь вопросов, жадно впился в раскрывшиеся от удивления мягкие губы Сакуры.

Девушка кратко пискнула, промычав что-то неразборчивое. На периферии сознания промелькнул шок, быстро задавленный разливающейся в теле негой. Воспользовавшись чужим замешательством, язык Гаары бесцеремонно проник во влажный рот, щекотно оглаживая нёбо.

Сакура под внезапным напором расслабилась, закрыла глаза, отвечая на властный поцелуй, и, поддавшись вперёд, закинула руки на шею парня, слегка царапая короткими ногтями кожу у кромки волос.

Хмыкнув, парень прищурился и просунул ладонь под голову Сакуры, путаясь в длинных розовых волосах, и повернул её слегка в бок, продолжая влажно целовать. Он прижал девушку своим телом к кровати и, дразня, слегка прикусывал мгновенно краснеющие губы, зализывая места укусов.

Сознание Сакуры медленно уплывало, опалённое чужой страстью. Обветренные губы горели, но останавливаться сил и желания не было. Она хрипло простонала в поцелуй, когда рука Гаары щекотно огладила её рёбра и сместилась на оголённое бедро, слегка сжимая его. Сакура испуганно попыталась свести ноги и резко распахнула глаза, встречаясь с немигающим бирюзовым взглядом. Дёрнула головой, разрывая поцелуй, и с отрешением увидела, как между ними тянется тонкая ниточка слюны.

Уточнить, что происходит, она снова не успела, потому как Гаара раздосадованный тем, что его нагло прервали, гортанно рыкнув, схватил её за ногу, закидывая её себе на бедро, и притянув девушку ближе вновь втянул в жаркий поцелуй. Чужие горячие пальцы щекотно пробежались по нежной коже бедра и остановились у кромки кружевных трусиков.

Сакура выгнулась, будто пронзённая, закрывая глаза. Отсутствие секса во всех его представлениях и времени на самоудовлетворение давали о себе знать. Она плавилась в неожиданно умелых руках, не задумываясь ни о чём. Все вопросы она задаст позднее, если вспомнит, разумеется.

Ощутимо прикусив нижнюю губу девушки, вызвав этим очередной жалобный стон, Гаара провёл влажную дорожку поцелуев по линии челюсти и сместился к шее. Втянул чувствительную кожу рядом с покрасневшим ухом и с неясным мстительным удовольствием заметил наливающуюся отметину со следами его зубов.

Сакура дёрнулась, мягкие прикосновения горячих губ резко контрастировали с тем, как он кусался. Она осторожно потянула его за короткие волосы на затылке, заставляя оторваться от изучения её шеи и видневшейся из-под съехавшей юкаты ключицы.

Взгляд, которым он её наградил, заставил поджать пальцы на ногах. По внезапно ставшему ватным телу пробежала дрожь, не оставшаяся незамеченной.

Рука, покоившаяся на бедре, вновь пришла в движение и, подцепив кончиками пальцев трусики, ловко пробралась под них, крепко сжимая ягодицу. Сакура всхлипнула, откидывая голову назад и вновь открывая шею.

Воспользовавшись немым приглашением Гаара провёл языком от подбородка до края юкаты, досадуя на мешающуюся ему ткань.

Сакура пискнула и попыталась вывернуться, когда почувствовала, что пальцы с ягодицы медленно, но уверенно перемещаются дальше и касаются нежной плоти. Попытка сбежать с лёгким стоном Сакуры провалилась.

Гаара сместился с тела девушки, ложась на бок рядом, и повернул её к себе лицом. Резко дёрнул за бедро, практически впечатывая в себя и закидывая её ногу на свою талию. Полы юкаты окончательно разошлись, пояс, едва затянутый в спешке, развязался, и парень с восторгом увидел краешек чудесного бюстгальтера, принесённого им ранее. Сочное изумрудного оттенка бельё гармонировало с бледной кожей, оттеняя её. Мелкие кружева практически не оставляли простора для фантазии, выгодно подчеркивая небольшую грудь.

Облизнув пересохшие губы, он склонил голову и скользнул языком по ткани, задевая чувствительный сосок, отвлекая Сакуру. Девушка откинула голову назад, поддаваясь на встречу горячему рту, и, забывшись, пропустила момент. Рука, удерживающая её за талию, исчезла и провела кончиками пальцев по голой коже живота от пупка до края трусиков.

Сжать ноги не получилось бы и при большом желании. Сам Гаара никуда не делся. Продолжал ласково целовать грудь сквозь тонкое кружево, вытянув вторую руку из-под жалобно застонавшей девушки, он ловко подцепил за краешек ткань и оттянул вниз, открывая небольшие розовые соски. Щёлкнул языком по одному, лизнул и с удовольствием подул, наблюдая, как вершинка соска затвердевает.

Сакура неловко завозилась, бездействовать ей совершенно не нравилось. И раз уж Гаара так смело себя ведёт почему бы не присоединиться к нему?

Она потянулась, придвигаясь чуть ближе, и слегка втянула живот, чтобы застывшие у кромки белья пальцы скользнули дальше. Пробежала рукой по чужим волосам и, поддев пальчиками челюсть, подняла голову Гаары, заставляя оторваться от изучения своей груди. Недовольство, промелькнувшее в чужих глазах, позабавило её, и она, дерзко улыбнувшись, поцеловала мужа, ощущая дикий восторг вперемешку с возбуждением и невесть откуда взявшейся нежностью.

Пальцы в трусиках осторожно огладили гладкий лобок, медленно скользя ниже, вызывая сладкую истому и дрожь от предвкушения.

Сакура вслепую расстёгивала мелкие пуговички на рубашке, путаясь и сбиваясь. Обиженно простонав, рванула за край рубашки, просто вырывая пуговицы, и удовлетворённо заурчала, прикасаясь к горячей голой коже.

Со стороны гостиной раздался звон бьющегося стекла. Пара одновременно вскочила с постели и, не заботясь о своём внешнем виде, едва не столкнувшись в дверях, понеслась на звук.

На ковре валялась половина кирпича, разбитое окно в лучах заходящего солнца сверкало острыми кусками стекла. Гаара, облокотившись на подоконник, осторожно высунул голову на улицу, готовый в любой момент снести кому-нибудь что-то явно ему не нужное песком. Сакура, нервно дёргая полы юкаты, топталась за спиной.

— И что там?

Казекаге зло хмыкнул, странно скалясь:

— Кажется ЭТО, — он выделил интонациями последнее слово, — принесли тебе.

Гаара отодвинулся от окна, совершенно не стесняясь разорванной рубашки, и ткнул пальцем куда-то вниз. Сакура, недоумённо покосившись на мужа, подошла ближе и выглянула на улицу. Под окнами, переминаясь с ноги на ноги, стояла Карин, придерживая за талию гневно булькающего себе под нос Саске.

— Я вас не знаю, идите лесом! — крикнула Сакура в окно и задёрнула шторы.

Снизу раздалось шипение, звуки ударов, сопровождающиеся руганью и абсолютно не трезвый голос бывшего парня. Оглашая всю округу, он завизжал, как прищемленный дверью кот:

— А сейчас се…сесе. Так что там? Сеседана!

Сакура переглянулась с Гаарой и они дёрнули штору, открывая окно обратно.

— Что?

— Я сейчас… Тут это где? А тут это вам не там, да. У меня все это, — Саске вытянул единственную руку вверх, пытаясь, видимо, щёлкнуть пальцами. При должном старании мог бы их себе сломать.

Карин, отойдя от артиста и стоя чуть в стороне, задыхалась от смеха, вытирая слёзы под съехавшими очками.

— Так что у тебя там не здесь? — Сакура теряла терпение.

— Чичас всё будет, гражданка. Обождите, я это настаиваюсь, во! — Саске накренился, как мишень после тренировок в академии, нелепо шаркнул ножкой, откидывая мешающиеся ему полы плаща, — Серенедада. Слушай и вникай!

— Это он нас пытается проклясть или что происходит вообще? — косясь вниз громким шёпотом уточнил Гаара.

Сакура, недоумевая, пожала плечами, внезапно ощущая весь возможный стыд. В соседних квартирах открывались окна, и на зрелище подтягивался народ. На улице тоже явно стало многолюднее. А то как же. Не каждый день увидишь пьяного Учиха, ржущую в стороне Узумаки и супругов Собаку Но в одном представлении.

Гаара осторожно притянул девушку к себе, осторожно поправляя мятую юкату.

Снизу раздался задушенный вопль:

— Ты! Красный. Руки прочь! Свободу бешеным енотам, да!

Собравшаяся толпа ахнула. Это сейчас Сакуру так назвали? Девушка крякнула, отворачиваясь и прижалась лбом к груди Гаары. Украдкой подняла взгляд и с удивлением обнаружила, что он едва сдерживает смех.

— Впервые вижу его в таком состоянии. Это любопытно, не находишь?

— Эээ, возможно, да.

Снизу снова раздалось невнятное блеяние, сопровождающееся редкими хлопками соболезнующих.

Сакура дёрнулась к окну, разрывая объятия, но вцепляясь в руку Гаары:

— Карин! — Узумаки подняла голову и вопросительно вскинула бровь, — ты можешь его ликвидировать?

Девушка фыркнула:

— Я как будто не пыталась! Его только лопатой по лбу успокоить можно и то если попадёшь.

Из толпы вынырнули Киба и Райдо, зажав с двух сторон, подхватили неудачного певца под руку и под гневные вопли потащили сквозь народ. Карин, отсалютовав окну рукой, поплелась следом.

Среди быстро разбредающихся в отсутствии зрелищ собравшихся Сакура успела разглядеть смеющегося Шикамару с женой и буквально почувствовать на себе пристальный взгляд Темари. Что ж. Вопросов завтра будет больше, чем у неё найдётся ответов.

Гаара спокойно ваял песчаную завесу на окне. Рваная рубашка, чужие взгляды и прочая ерунда его совершенно не смущали. Сестра лично ему выговаривать вряд ли станет, поэтому с чего бы волноваться?

Единственное, что ощутимо раздражало, это прерванный вечер. С учётом сомнительного концерта, едва ли имеющий шансы на выживание и продолжение. Оглядев скептическим взглядом своё творение и вполне удовлетворившись увиденным (ну хоть чем-то) он отряхнул руки и обернулся. Сакура сидела на диване и нервно перебирала пальцами.

Осмотрев порванную рубашку, Гаара на ходу стянул её, бросая в кресло, и, приблизившись к девушке, опустился перед ней на корточки:

— Всё в порядке? — Он осторожно взял её руки в свои, разжимая чужие пальцы.

— Странновато, мрачновато. А так сойдёт.

Гаара хмыкнул, замечая, как расфокусированный взгляд девушки блуждает по его голому торсу. Поднялся и подхватив вскрикнувшую от неожиданности девушку на руки понёс её обратно в спальню.

Сакура вертелась в постели, как ужаленная, не в силах найти себе удобную позу. Гаара вздохнул, перевернулся к ней лицом, подцепил за ворот дурацкой юкаты, стягивая её полностью, отбрасывая куда-то в ноги, и прижался к оголившейся спине. Девушка вздрогнула, когда почувствовала, как цепкие пальцы расстёгивают бюстгальтер. Чужая ладонь скользнула по животу вверх, удобно укладываясь между грудей. В затылок уткнулся нос, а длинная нога раздвинула ноги надёжно прижимая к кровати.

— Всё спи, — еле ощутимо чмокнул в волосы и замер.

Сакура разочарованно вздохнула, прижимаясь задницей к чужому паху, и совершенно неожиданно для себя практически моментально провалилась в глубокий сон.

Гаара вздрогнул, но почувствовав, как тело девушки расслабляется, успокоился и закрыл глаза.

Коноха продолжала преподносить сюрпризы.

* * *

Примечания:

Как же я заманалась с этой главой.

* * *

Иррациональное желание придушить Какаши вместе с его супругом росло в геометрической прогрессии. Сакура нервно сжимала руки в кулаки, старательно вспоминая все возможные дыхательные упражнения из своего арсенала. Пока что помогало слабо, но она упрямо не сдавалась.

Хитроушлая семейка с одинаково невинными выражениями на лицах беззаботно смеялась над чем-то беседуя с Гаарой, пока Сакура цедила горьковатый чай, сидя в противоположном от них углу кабинета в офисе Хокаге.

Настроение, испорченное ещё вчерашней выходкой пьяного Саске, помноженное на неудовлетворение, прочно разместилось на отметке «убивать всё, что шевелиться, если не шевелится — двигать и убивать.»

Пока что единственным плюсом было пребывание в кабинете у Хатаке, куда без спроса не могли зайти посторонние, что избавляло от расспросов и чужих взглядов. Хотя, откровенно говоря, у самой Сакуры тоже имелась масса вопросов к одному черноволосому идиоту, подвинувшему своим перформансом с пьедестала идиотов Наруто. Она задумалась, сжимая чашечку побелевшими от напряжения пальцами. Возможно, если бы она не испытывала нечто ей пока не совсем понятное к Гааре, вчерашнее представление её даже порадовало, фактически же сейчас кроме досады и стыда, ничего не ощущалось. К списку проблем добавилось ещё и разбитое окно в арендованной квартире! Кинуть бы этот кирпич обратно в косматую голову, чтобы не повадно было.

Сакура раздосадовано скрипнула зубами.

Гаара прищурился, покосившись на пылающую праведным гневом супругу, ощутимо излучающую яростное желание убивать. Осторожно пошевелил пальцами, направляя в её сторону тоненькую струйку песка. Девушка вздрогнула, когда почувствовала лёгкое прикосновение к открытой щиколотке, и резко опустила голову, вглядываясь в ногу. Слегка багровые песчинки оплетали лодыжку, щекотно рисуя на икре замысловатые узоры, отвлекая от грустных дум. Она смущённо пискнула и залилась краской.

Какаши и Генма, не страдающие, к сожалению Сакуры, невнимательностью или плохим зрением, переглянулись между собой, и последний подозрительно понимающе хмыкнул, кивая на немой вопрос мужа.

От желания прибить ещё парочку человек зачесались ладони и девушка сжала руки в кулаки, стараясь унять противный зуд. Чашка, забытая в одной из, с противным звуком раскололась, недопитый чай пролился на пол и голые коленки. Хорошо ещё остыть успел. Для полного «счастья» ей ожогов не хватало.

— Извиняться не буду! — окончательно вскипела Сакура под двумя укоризненными взглядами.

Генма беззаботно отмахнулся:

— Появился повод выкинуть этот дрянной сервиз. Он мне всё равно никогда не нравился, — чем заслужил короткий укоризненный взгляд Хатаке.

Какаши молча перевёл взгляд на Сакуру, но с комментариями встревать не спешил. Девушка аккуратно вытерла ноги и руки от чая. Хмыкнула, кое-как сгребла ногой в кучку остатки от чашки и заботливо прикрыла всё это безобразие использованной салфеткой. Потом всё-таки встала и отошла к окну, выглядывая на улицу. Мимо офиса нетвёрдым шагом чесал Саске, потирая рукой лоб.

«Ага, видать, головушка после вчерашнего всё-таки бо-бо. Что ж ты не попросил Карин подлатать тебя,» — с пакостным удовлетворением подумалось Сакуре, и она, покосившись на вернувшихся к мирной беседе супругов Хатаке и Казекаге, запрыгнула на подоконник и совсем не типично для самой себя сиганула на улицу. Сзади послышался вопль обескураженного выходкой Какаши, звонкий смех Генмы, и когда девушка обернулась на окно, в проёме увидела силуэт Гаары. Парень стоял, сложив руки на груди, и наблюдал, не предпринимая попыток остановить или последовать за ней. Послав ему озорной воздушный поцелуйчик, Сакура рысью побежала за бывшим.

— Эй ты! А ну стоять! — вопль ирьёнина спугнул едва ли не всех ворон в радиусе километра, но шиноби даже не вздрогнул, продолжая медленно переставляя ноги, двигаться в одному ему известном направлении.

Сакура поднажала и догнала Саске, резко хлопая его ладонью между лопаток. Парень подпрыгнул, едва ли не до верхушки дуба, под которым они проходили, и резко обернулся. В правом глазу завертелось прямое томоэ активированного шарингана. Сфокусировавшись наконец на девушке, он издал скорбный стон и прикрыл глаза. Спустя секунду воззрился на неё исподлобья чёрным, ничего не выражающим взглядом.

Девушка невпечатлённо фыркнула, нервно постукивая ногой по пыльной дорожке. Сейчас он обвинит её во всех грехах и свалит в закат с чувством выполненного долга, но гипотетический предсказанный ей самой исход беседы не помешал ей уточнить:

— Ничего мне объяснить не хочешь?

Саске поморщился, в голове гудело, во рту как будто насрала Мататаби. И в целом общее самочувствие желало знать лучших дней. Карин с утра пораньше устроила гневный разнос и, хлопнув дверью перед не особо понимающим, что происходит Учиха выходить и помогать отказалась. С Суйгецу спроса было никакого, а Джуго он вообще не видел со вчерашнего вечера, подозрительно кстати оборвавшегося на середине. Память впервые устраивала такую подлянку и восстанавливаться не желала. Надеяться на помощь извне тоже не приходилось.

Отвечать на глупые, по мнению Саске, вопросы Сакуры желания не было совершенно, но зная её, она же не отцепится, пока её не отвлечёт что-то более интересное, чем допрос полумертвого шиноби в его лице. Мельком оглядев полупустую улицу, парень скорбно вздохнул. На горизонте «спасателями» и не пахло, придётся общаться.

— А тебе обратно к дружочку красноволосому не надо? — решил пойти ва-банк Саске, перекидывая стрелки с больной головы на здоровую.

Сакура мечтательно улыбнулась, но, заметив презрительно прищуренный взгляд, напротив, тряхнула волосами, отгоняя от себя образ супруга:

— Так переживаешь за мою семью? Какого Биджу тогда кирпичами в окно кидался, гений?

— Я тебя прошу, умоляю просто. Говори потише, — борясь с накатившей тошнотой, сквозь зубы процедил Учиха.

Ирьёнин фыркнула себе под нос и, бурча что-то не сильно лестное в адрес всего состава команды Така и, в частности, неумелому алкоголику, положила светящиеся зелёной чакрой руки на виски Саске, стараясь смотреть поверх чужих расширившихся от удивления глаз. Она даже не знала, что бывает такой оттенок зелёного, который приобрело лицо Учиха. Парень облегчённо вздохнул, чувствуя, как пульсирующая боль отступает, тошнота почти прошла. Оставалось только поесть, чтобы унять омерзительный бунт в желудке, и жизнь бы перестала казаться такой отвратительной. Еле слышно прошелестев что-то отдалённо напоминающее благодарность себе под нос, он развернулся и молча пошёл в сторону Ичираку. Сакура, скривившись, последовала за ним.

Надежда, что Сакура отвалит где-нибудь по пути, медленно испарялась. У закрытого на реконструкцию здания полиции терпение у Саске кончилось, и он, насупившись, уточнил:

— Ты просто так не отвалишь, да?

Сакура улыбнулась, показушно озираясь по сторонам:

— Даже не надейся. И где твоя компания?

Саске отмахнулся от вопроса, закатывая глаза и цокая:

— Не слежу за ними.

— Да уж, следить нужно скорее им за тобой.

Шиноби прищурился:

— Что?

Ирьёнин скопировала чужой взмах рукой и, поправив волосы, пропела:

— Ни-че-го. Пойдём, я тоже хочу есть, и, кажется, вижу Наруто.

Что ж, в долгосрочном общении есть свои определённые плюсы, по типу интуитивного взаимопонимания.

Она прошла мимо застывшего Саске, заметно ускорившись возле высоких окон цветочной лавки Яманака, надеясь, что Ино занята и не увидит её мелких перебежек по деревне в обществе бывшего.

Хотя, бывший или нет, это свинину точно касаться не должно. Они всё-таки провели почти всё детство вместе, их объединяло общее прошлое и Наруто. Терять друга в странноватом Саске ей почему-то не хотелось. Да и ругаться всерьёз она никогда не умела, а обижаться на окружающих перестала лет с 7, когда впервые услышала о своей никчёмности от абсолютно ничем не выдающихся сверстников. Так что даже расставание не могло послужить поводом для прекращения приятельского общения, рассудила она и радостно рассмеялась, маша рукой идущему навстречу Наруто.

Узумаки, увидев подругу и плетущегося за ней Саске, округлил глаза и остановился. Эту парочку вдвоём даже в дни их «отношений» встретить было невозможно, а тут расстались и нате вам. Получите и распишитесь. Он озадаченно почесал затылок, но решил, что лишние вопросы — это лишние ответы, и не стоит заморачиваться по пустякам. Улыбнулся в ответ, останавливаясь и поджидая друзей.

— Ну что? По рамену? — Сакура затормозила около Наруто, хлопая его по вытянутой ладони в знак приветствия.

— А вы?

— А мы просто идём обедать по старой дружбе, ничего такого!

Саске состроил лицо умирающего от недельного запора, кивком здороваясь и продолжая путь к Ичираку. Ничего стабильнее недовольной рожи Учиха быть не может, так и запишите. Сакура, пожав плечами и подхватывая Наруто за локоть, потянула за ним.

В любимом ресторанчике Узумаки, несмотря на приближающееся обеденное время, было удивительно тихо и практически безлюдно. Быстро сделав давно заученный до мелочей

заказ, они расположились под навесом на улице, ожидая, когда еда будет готова.

— Как там Хината и Боруто?

Сакура заметила, как загорелись глаза Наруто при вопросе о семье:

— Боруто уж явно получше нашего. Спит, орёт, наслаждается жизнью. Не понимаю, как Хината с ним справляется. На моих руках он не визжал только первые две минуты своей жизни. И кажется в ближайшие пару лет — это будут самые спокойные минуты, но не жалуюсь. Хиаши вообще в полном восторге, не отлипает от внука.

Саске старательно делающий вид, что его здесь нет, внимательно слушал. Удивительно, самый взбалмошный и непоследовательный из них обзавёлся не просто женой, но ещё и ребёнком. Он покосился на Сакуру. Интересно, а при другом раскладе каким было бы их дитя? Последняя Учиха, точно с чёрными волосами и тёмными глазами, получила бы шаринган по наследству и вздорный характер. Эдакая гремучая смесь из них двоих. Почему-то даже мысли не возникло о том, что у него мог быть с Сакурой сын. Дочь и точка. А потом вышла бы замуж за Боруто. Так, стоп.

Саске тряхнул головой: «Это уже ни в какие ворота не лезет.»

— А где Гаара? — Наруто покосился на отчуждённого Саске и, понизив голос, уточнил у подпиравшую кулаком голову Сакуры.

— А…- начала было отвечать девушка, но на плечо опустилась тяжёлая ладонь, заставив нервно подпрыгнуть, оборачиваясь, и сам Казекаге, вежливо склонив голову для приветствия, произнёс:

— А Гаара уже здесь, бегал по Конохе, разыскивал сбежавшую через окно жену.

— Через что? — Наруто удивлённо уставился на мгновенно покрасневшую подругу. Сакура бросила на него злобный взгляд, и парень от дальнейших вопросов и комментариев благоразумно воздержался, — садись с нами, мы как раз планируем обедать или завтракать? Я ещё не разобрался.

— А ваш друг то против не будет? — он выразительно покосился на мрачного Учиха.

— Его кто-то спрашивает, что ли? — Сакура дёрнула Гаару за рукав, заставляя сесть на стоящий рядом стул, и махнула выглянувшему из Ичираку Теучи, кивая головой на Гаару. Тот понимающе улыбнулся и что-то громко крича Аяме, вернулся в ресторанчик.

Наруто мечтательно улыбаясь самому себе, продолжил разглагольствовать про Боруто, радостно делясь всем происходящим с его ребёнком. К моменту, когда Теучи и Аяме принесли плошки с раменом Сакуре, казалось, что про первенца Узумаки она знает едва ли не больше, чем про саму себя.

Гаара, воспользовавшись тем, что все отвлеклись на раскладывание приборов и тарелок на столе, придвинул стул ближе к жене и, коснувшись её ноги своей, внезапно положил горячую ладонь на чужое колено. Сакура вздрогнула и резко опустила голову вниз, удостоверяясь, что это не паранойя, не галлюцинации и не вездесущий песок. Но по её ноге вверх ползла самая обыкновенная мужская ладонь, сминая кимоно и пробираясь выше. Она поёрзала, стараясь унять непонятную дрожь, и повернула голову к бесстрастно ковыряющемуся в своей тарелке Казекаге. Что ж, умением скрывать все возможные эмоции он мог дать фору тому же Саске, который молча придвинул плошку ближе к себе и, не смотря по сторонам, медленно начал есть. Наруто уже счастливо чавкал лапшой, шумно дуя на бульон. Одна Сакура замерла, как ударенная молнией, и не знала, за что хвататься:

— Сакура-чан, ешь скорее. Остынет же! — Наруто, заметив заминку, отвлёкся от лапши.

— А? Да, приятного вам, — она, стараясь сильно не дёргаться, взяла палочки в руку и медленно, стараясь ни на кого не смотреть, принялась за еду. Биджева рука на ноге продолжила поползновения, рисуя какие-то странные узоры. Сакура прищурилась, уставившись невидящим взглядом в тарелку, пытаясь расшифровать их. На внутренней стороне бедра куда добрались шаловливые пальцы благодаря чувствительной коже она наконец смогла разобрать, что не задумываясь рисует Гаара и вспыхнула ещё сильнее. Если она не ошиблась выходило: любовь, нежность и кажется семья. Это всё могло бы показаться весьма романтичным, если бы напротив неё не чавкал Наруто и не косил лиловым глазом Саске, нервно поглядывая из-под длинной чёлки то на флегматично жующего Гаару, то на подозрительно красную девушку.

Сакура вновь поёрзала, стараясь незаметно поправить кимоно и спихнуть наглую руку, переместившуюся чуть выше, медленно и верно подбирающуюся к тонкой ткани трусиков. От прилившего к щекам жара казалось, что лицо просто полыхает пламенем. Чувство голода под натиском непривычных, но таких горячих ощущений отступило окончательно. Судорожно сжав в вспотевшей ручке палочки, она ковырялась в ароматно пахнущем рамёне, даже не пытаясь начать есть. Биджевы тоненькие трусики совершенно не спасали ни от чего (а должны были что ли?) и жар от чужих пальцев опалял нежную плоть, заставляя постыдно течь.

Наруто второпях хлебнул горячего бульона, подавился и столкнул со стола лежащую на краю ложку. Борясь с удушливым кашлем, наклонился под стол в поисках столового прибора и замер, лицезрея слегка раздвинутые ноги Сакуры и покоящуюся между ними руку Гаары. Покраснев до самых кончиков ушей, он рванул обратно, смачно ударяясь затылком об столешницу, опрокидывая стоящую на столе посуду. Только Саске, неуловимо переместившись, умудрился избежать утраты своего обеда и продолжал, как ни в чём не бывало, есть, поставив тарелку себе на колени.

— И что это было? — он соизволил уточнить, когда тишина за столом стала невыносимой даже для него.

Наруто натянуто улыбнулся, почесал затылок и с печальным лицом проводил сползающую на землю лапшу:

— Показалось, что там змея.

«Гениальный» ответ впечатлил всех, и на медленно возвращающем привычный цвет лица Узумаки скрестилось три скептических взгляда. Сакура хмуро покосилась на Гаару, решительно стряхивая со своей ноги расслабленную ладонь и кивая на Наруто, получила в ответ ничего не выражающий взгляд и печально вздохнула. Ну что за человек такой.

Наруто «плотно пообедавший» впечатлениями грустно собирал в плошку остатки лапши со стола. Ирьёнин фыркнула и подвинула к нему свою порцию, кивая:

— Я не очень-то и голодна, если что.

Гаара, успевший спокойно доесть, как и Саске, молча наблюдали, периодически обмениваясь одними им понятными взглядами. Что ж, помимо стабильно недовольной физиономии Саске присутствовало привычное и никуда не девшееся, едва ли не осязаемое желание прибить друг друга. И если раньше оно было спровоцировано классической враждой, если это можно так назвать, то сейчас ко всему прочему добавилась Сакура. Хотя вряд ли тот же Учиха имел на девушку какие-то виды. По крайней мере сейчас девушка надеялась, что не имеет.

— И когда вы возвращаетесь в Суну? — снова подал голос Саске, незаинтересованно изучая салфетку в руке.

— Через пару дней, нам осталось навестить моих родителей и решить вопросы с квартирой. С окном, в частности, — Сакура выделила последнее интонациями, явно на что-то намекая.

— Да, оплачу. Я оплачу твоё окно, — Учиха закатил глаза, всем своим видом демонстрируя вселенскую усталость от таких глупостей, как разбитое кирпичом стекло, — Пить, пожалуй, в таких количествах тоже больше не буду, — буркнул уже тише.

Наруто, сидевший рядом, прищурился, смеряя подозрительным взглядом переговаривающихся друзей. Что-то он, похоже, упустил. И есть ли резон уточнять, что именно? Судя по тому, как Сакура расслабленно откидывается на спинку стула, прижимаясь плечом к плечу Гаары, поводов для беспокойства у него больше нет. Как странно и удивительно обернулась жизнь. Узумаки всегда думал, что Сакура и Саске будут навеки вечные вместе, дети там, дом, восстановление легендарного клана всеми доступными им двумя способами. На этой мысли Наруто густо покраснел, вспомнив чужую ладонь между ног подруги.

По итогу они сидят по разные стороны столов, и самый неожиданный человек во всём мире, по мнению Наруто, называет себя мужем ирьёнин.

Из пространных размышлений его выдернул подошедший Теучи с подносом и тряпкой, ловко убирающий беспредел, устроенный Наруто. Гаара о чём-то тихо переговаривался со смущённо улыбающейся Сакурой, а Саске продолжал буравить взглядом их двоих. Жизнь продолжалась.

— Так мне объяснит кто-нибудь, что там с окном? — всё-таки решился уточнить Наруто, когда Теучи вернулся за свою стойку.

— Один небезызвестный друг разбил его куском кирпича, желая исполнить одному ему ведомый шедевр из скудного творческого запаса, — Сакура хихикнула, утыкаясь лбом в плечо Гаары.

— И ничего он не скудный! Просто я был слегка не собран, — тут же вскинулся Саске, отстаивая свой талант.

— Ты был не слегка пьян, а не то, что ты пытаешься сейчас изобразить, — ирьёнин скептически приподняла бровь, укладывая голову всё на то же плечо.

— Представить себе не можешь, как я тебя иногда ненавижу, — Саске вдруг широко ухмыльнулся, чувствуя странное удовлетворение от краткой перепалки.

— Ты мне тоже не особо нравишься, — Сакура вернула подколку, прикрывая глаза.

От того, как легко они обменивались сомнительными «любезностями», Наруто становится до тошноты хорошо. Честно говоря, он не смог бы припомнить за всю их жизнь и пары таких моментов, когда никто не пылает яростным желанием сломать другому ногу или пронзить сердце. Зато исчезли непонятные ужимки Сакуры, её осторожные попытки быть ближе к тому, кто этого так яростно не хотел. И общение, хоть и на грани с оскорблениями, было лёгким и не оседало тяжёлым грузом где-то на подкорке. Узумаки обвёл взглядом их странную компанию, удовлетворённо вздыхая. Сакура и Саске продолжали соревноваться в остроумии, смеясь, Гаара молча наблюдал за ними, не предпринимая попыток вклиниться в разговор. Всё было даже лучше, чем Наруто мог себе когда-либо представить.

Идиллию прервал громкий вопль откуда-то с улицы, и к ним с перекошенным лицом подлетела явно не сильно довольная Темари.

— Вы трое! — Она обвиняюще обвела взглядом притихших Сакуру, Саске и всё ещё ничего не выражающего Гаару, — потрудитесь объяснить, что за балаган вы вчера устроили! И почему я должна наблюдать полуголого брата и невестку в компании с отливающим всеми оттенками синего бывшим?!

Казекаге перевёл взгляд на навес и вздохнул. Ну не хотелось бы ему это всё объяснять, он сам не до конца понимал, что происходит.

Сестра распаляясь всё больше в отсутствии ответов несла какую-то ахинею про тройничок, бедняга Наруто краснея и бледнея пытался слиться со стулом. Саске продолжал буравить стол. Сакура внезапно найдя ситуацию забавной нервно хихикала.

* * *

Примечания:

Спасибо всем моим драгоценным ожидающим читателям! Глава получилась сумбурная, постараюсь исправиться. Жду ваших комментариев ?

* * *

Визжащую на половину людной улицы сестру Гаары забрал сияющий, как начищенный кунай Шикамару, совершенно не обращающий внимания на столпившийся возле Ичираку народ и оставленных в недоумении друзей.

— И что это было? — Наруто растерянно почесал затылок, провожая взглядом парочку.

Темари позволяла себя уводить подальше от невестки с братом, но продолжала что-то агрессивно втолковывать обнимающему её мужу.

Сакура вдруг расслабленно откинулась на спинку стула и, насмешливо фыркнув себе под нос, протянула:

— А я кажется поняла.

Сидящие за столом воззрились на неё, даже Саске повернул голову и приподнял бровь, выказывая крайнюю степень любопытства.

— О, Ками. Я не уверена, что мне стоит озвучивать свои догадки, вряд ли Темари это понравится.

— Ну Сакура-чан, ты же уже начала! Кто так вообще делает? — надулся Наруто, складывая руки на груди.

— Я так делаю. Не дави на жалость — это не сработает!

— Бессердечная женщина, знай, если меня разорвёт от любопытства — это будет твоей виной.

Сакура закатила глаза и приложила руку к правой стороне груди:

— О нет, моё сердце не выдержит этого!

Гаара хмыкнул, наклоняясь к уху жены:

— Дорогая, сердце с другой стороны. Ты сейчас подтвердила все надуманные Наруто опасения и добавила сомнений в твоей квалификации в глазах Саске.

Девушка пожала плечами, отмахиваясь:

— Как будто это то, что меня действительно волнует в данный момент. Так если со скандалами, обедами и прочим мы закончили, — она обвела взглядом нахмурившихся друзей, — Саске, с тебя новое стекло, Наруто рада была повидаться снова, предупреди Хинату, что мы завтра планируем нагрянуть. А мы, пожалуй, пойдём. Времени мало — незаконченных дел много.

Ирьёнин плавно поднялась на ноги, аккуратно поправляя смятый подол кимоно. Гаара встал следом, расправляя плечи и обводя нечитаемым взглядом хмуро изучающего стол Саске и задумавшегося Наруто вежливо попрощался:

— До встречи, Наруто. Всего доброго, Учиха.

Сакура успела заметить, как мелко дёрнулась щека Саске, явно не обрадованного обращением к своей персоне, но решив, что чужие «чувства» или что там, может быть, её вообще не касаются, бодро выскочила из-под навеса и, дождавшись Гаару, пошла в сторону госпиталя.

— И какие же у нас незаконченные дела? — ухо обожгло горячим дыханием, и на дрогнувшее от неожиданности плечо опустилась широкая ладонь.

Сакура, вздохнув, остановилась и повернула голову, изучая спокойное лицо мужа, произнеся:

— В целом никаких, просто захотелось от них уйти под благовидным предлогом, но если хочешь, можем заглянуть к родителям. Правда, тогда нам в другую сторону. И вряд ли нам сильно будут рады.

Казекаге пожал плечами, безмолвно предоставляя полный карт-бланш на их досуг. Всё, что он хотел сделать в Конохе, он уже успешно сделал и теперь был относительно свободен. Гневное послание от взмыленного Канкуро из Суны хоть и жгло карман, но всё же было отложено до лучших времён. Впервые в жизни, игнорируя свои непосредственные обязанности, Гаара не ощущал привычных угрызений совести.

Сакура, припомнив все возможные молитвы, решительно сгребла мужа под руку и, развернув на 180 градусов, потащила к дому родителей. Хотелось бы верить, что знакомство пройдёт если не гладко, то хотя бы без лишней ругани.

* * *

Надежды на прекрасный вечер скончались в конвульсиях, стоило им переступить порог родительского дома.

Выражение лица дражайшей матушки не сулило ничего хорошего. Папа виновато пожимал плечами, выглядывая из-за спины рассерженной женщины. Гаара молча изучал видимую из широкого коридора обстановку дома, терпеливо дожидаясь, когда безмолвная дуэль между Сакурой и её мамой закончится и его ради приличия хотя бы просто представят.

Кизаши в этом доме, судя по всему, играл роль главы семьи лишь на словах, ибо его мнение не учитывалось, и он старался не отсвечивать, чтобы не попасть под горячую руку разошедшейся жены.

Сакура громко фыркнула, скрестила руки на груди и, злобно смерив пунцовую от сдерживаемого гнева мать нечитаемым взглядом, едко уточнила:

— Может, стоит наконец нормально поздороваться и не заставлять Каге топтаться на пороге?

Гаара заинтересованно склонил голову к плечу, спокойно выдерживая сканирующий взгляд мамы. Ирьёнин вздохнула, взмахивая рукой:

— Знакомься, это мои родители Мебуки и Кизаши, — папа выступил вперёд протягивая зятю руку.

Казекаге ответил на рукопожатие, продолжая стойко игнорировать прожигающие взгляды негодующей матери. Как будто он в чём то виноват в самом деле.

Сакура помялась и протянула:

— Можешь особо не переживать. Ей не нравятся все в этом мире, включая меня. Подозреваю, что раздражение вызывает даже собственное отражение, но это уже мои домыслы.

Мебуки хмыкнула, складывая руки на груди:

— Проходите на кухню. Мы вас, конечно, сегодня не ждали, но хотя бы чаю налить сможем.

Сакура аккуратно разулась, отставляя свои босоножки к небольшому порогу, и, дождавшись Гаару, поплелась в сторону кухни.

Кизаши, помявшись в коридоре, громко вздохнул и последовал за ними. Будучи мужчиной спокойным и непредвзятым, он не особо понимал, по какой причине Мебуки докапывается до дочери и её избранников. Радоваться надо, что это не странноватый отступник, а как никак уважаемый Каге, пусть и не особо знакомой им Суны. Правда, слухи, ходящие вокруг Казекаге, тоже не были особо вдохновляющими, но опять-таки, абы кого в Каге не берут, ведь да? Хотелось бы в это верить.

На светлой кухне, громко переставляя чашки с места на место, хозяйничала раздражённая Мебуки, явно не довольная всем и сразу. Честно сказать, Сакура надеялась, что расставание с Саске благоприятно повлияет на отношения с матушкой, но видимо даже этот факт не затмил скоропалительного замужества и практически бегства из Конохи.

— Ну, рассказывайте, как вас так угораздило? — поставив перед усевшейся за стол парой небольшие чашки, спросила старшая Харуно.

Сакура неопределённо пожала плечами:

— Издержки дипломатических миссий?

Мебуки скривилась. Ответ не тянул на исчерпывающий даже издалека и с закрытыми глазами. Женщина, отличающаяся буйным нравом, сейчас готова была практически взорваться. Где вообще такое видано? Сначала дочь живёт не понятно с кем, ссылаясь на «высокие» чувства неизвестной давности, потом просто пропадает из деревни, присылая какую-то сомнительную отписку длиной в пару строк, а сейчас заявляется домой, притаскивая с собой Казекаге.

Мебуки глубоко вдохнула и выдохнула. Необходимо было успокоиться и перестать нагнетать и, похоже, позориться. По бледному лицу зятя, конечно, мало что было понятно, но вряд ли её не сочли сумасшедшей или домашним тираном. Ни первым, ни вторым она не являлась. Возможно, гиперопекала свою дочь, но преследовала этим исключительно благие цели. Обрекать своего единственного ребёнка на ужасную жизнь неизвестно с кем и неизвестно где ей совершенно точно не хотелось. Правда, методы воздействия выбирала весьма не подходящие, из-за чего отношения с дочерью были натянутыми.

Сакура неловко поёрзала на стуле, не зная, что и кому говорить. Кизаши, присоединившийся к ним за столом, просто молча ожидал хоть чего-нибудь, не решаясь первым начать разговор.

Наконец откашлявшись и вздохнув, Сакура всё-таки отважилась:

— А я в Суне в госпитале работать начала. Так увлекательно, — обернувшаяся Мебуки увидела, как у дочери загорелись фанатичным огнём глаза, стоило ей начать рассказывать про обожаемую всем сердцем работу.

Гаара молча слушал, делая себе очередные очевидные пометки на будущее. Стоило Сакуре начать обсуждать работу, её будто подменяли, даже если речь шла о бюрократических издержках и заполнении дурацких формуляров.

Кизаши внимательно следил за переменами на лицах дочери и её мужа, оставаясь вполне удовлетворённым тем, что наблюдал. Гаара явно выигрывал у высокомерного Саске, хотя бы тем, что внимательно слушал, не закатывал глаза и не пытался сверяться со всеми имеющимися в помещении часами, включая солнечные.

Судя по задумчивому выражению лица Мебуки, она пришла к тем же выводам, что и её муж, и напряжённая складка между бровей слегка разгладилась. Не то чтобы она до конца простила или забыла о том, как дочь сбежала без предупреждения. Они, конечно, шиноби и должны быть подготовлены ко всему и сразу, но в мирное время такая наглость попросту не допустима.

— Это, конечно, всё невероятно увлекательно, и мы рады, что ты занимаешься любимым делом везде, где бы ты не находилась. Но на вопрос о твоём замужестве ты так и не ответила. Есть что скрывать?

Сакура поёжилась, очередная надежда на то, что она увела разговор в другое русло, с треском провалилась. Что отвечать на очевидный вопрос, если разглашать половину информации нельзя, а достоверной легенды они не придумали, она не знала.

Гаара откашлялся, привлекая к себе внимание:

— Я думаю, что это не самая интересная история. Возможно, вы в курсе, что у меня есть некоторые проблемы с коммуникациями с обычными людьми, — он задумчиво прикусил губу, подбирая слова, — я имею в виду с теми, кто не работает со мной или не является частью моей семьи. Поэтому думаю, что моё предложение и в целом наличие чувств удивило не только вас, но и саму Сакуру.

«Ага, и причём прямо сейчас», — девушка старательно избегала смотреть на родителей, чтобы не выдать с потрохами и себя, и увлечённо вешающего лапшу на уши родственникам супруга.

Родители удивлённо застыли на своих местах, переваривая сказанное Гаарой. Положа руку на сердце, было не совсем понятно, что же именно поразило их больше всего. То, с какой лёгкостью Каге вещает о чувствах, длительность этих самых чувств или нереальность происходящего? Верилось с большим трудом, что пару раз пересёкшись с Сакурой в деревне и едва ли не единожды вне можно было воспылать к ней какими-то чувствами, кроме недоумения. Тем более, что у неё на лбу чуть ли не красными кандзи горело: «Я люблю Саске!»

Насколько всё запущено, додумать никто не успел. Сакура на очередном витиеватом восхвалении себя от Каге подавилась чаем и шумно закашлялась, расплёскивая горячий напиток себе на колени. Гаара дёрнулся, вокруг сипло кашляющей жены моментально взметнулась стена красного песка, отрезая её от внешнего мира.

Кизаши подскочил со своего стула, едва не опрокидывая его, но предпринять ничего не успел. Песок исчез, как не бывало, явив растерянным родителям пунцовую Сакуру:

— А сейчас то за что?!

Гаара пожал плечами, поднимая ладонь и молча указывая на кольцо.

Мама, всплеснув руками, выхватила откуда-то из-за спины кухонное полотенце и практически кинула на стол перед судорожно дёргающейся девушкой.

— Аккуратностью ты явно не в нас пошла, — проворчала Мебуки под грустный вздох Кизаши, — но надо признать, защита у тебя весьма, хм, эффектная.

— Мне вообще иногда кажется, что меня нашли в кустах, — съязвила в ответ Сакура, осматривая пострадавшие в борьбе с чаем бёдра на наличие ожогов. Чай, конечно, был горячеват, но ничего страшнее пары красных пятен после себя не оставил. Это если не учитывать заляпанный подол кимоно.

— Всякое может быть, хотя я больше склоняюсь к Хиганбана⁽¹⁾, — пожала плечами Мебуки, — в твоей комнате остались вещи, переоденься и не мучайся. А мы пока с зятем пообщаемся.

— Эй! Я вообще-то наоборот лечу!

— А перед этим можешь сама и покалечить. Иди давай.

Перспектива оставлять Гаару наедине с родителями не прельщала ни с одной стороны, но продолжать сидеть в грязном и мокром платье хотелось и того меньше. Ободряюще сжав плечо спокойному мужу, Сакура поднялась и ретировалась с кухни, старательно прислушиваясь ко всем звукам, долетающим до её ушей.

В её комнате за время скитаний ровным счётом ничего не изменилось. Сколько она здесь уже не жила? Сначала съехала на съёмную квартиру под благовидным предлогом, а потом и вовсе покинула Коноху.

Всё те же забытые впопыхах свитки были разбросаны на подоконнике и тумбочке рядом с кроватью, оставленные на столе фотографии и, на удивление, полное отсутствие пыли. Видимо, родители на протяжении всего времени её отсутствия убирались и здесь.

Сакура ощутила лёгкий укол проснувшейся совести. Всё-таки стоит быть с родителями помягче. Хоть и неусыпный контроль Мебуки и порядком раздражал, но зла в этом доме ей никто никогда не желал, а уж её упрямое желание доказать всем, что Саске лучший из лучших вообще больше относится к её психологическим проблемам, чем к чужим. Обидно было признавать, что родители были правы в своём негативном к нему отношении, но это точно можно было пережить.

Ещё раз окинув комнату взглядом, девушка подошла к шкафу и распахнув створки обнаружила, что кроме изрядно потрёпанных жизнью тренировочных шорт и порванного в трёх местах кимоно одежды у неё нет.

» — Насколько будет странным, если я одолжу у Гаары плащ?»— скептически осматривая скудный гардероб, подумала Сакура.

Выбора всё ещё не было, можно конечно постирать кимоно или вообще остаться с ночёвкой у родителей, но что-то ей совершенно этого не хотелось. Плюнув на всё, она переоделась, искренне радуясь, что за пару лет фигура практически не изменилась, и, захлопнув шкаф, направилась к семье на кухню.

В доме стояла подозрительная тишина, и единственное, о чём Сакура могла думать, не придушил ли её драгоценный супруг не менее драгоценных родителей. Зайдя на кухню, она обомлела:

Родители сидели вместе с одной стороны стола, а напротив Гаара с самым сосредоточенным лицом из всех возможных творил песчаный замок.

Сакура стукнула костяшками по косяку и уточнила у поднявшего на неё взгляд Гаары:

— Не помешаю?

Не отвлекаясь от песчаной постройки, он мотнул головой, подзывая девушку ближе. Родители даже не отреагировали, будто заворожённые, наблюдая за тем, как песок меняет форму, превращаясь в причудливое строение, и на стене его вырастают небольшие фигурки. Присмотревшись, Сакура узнала в них свою семью, себя и Гаару с братом и сестрой.

Казекаге подул на песок, заставляя его застыть и опустил руки.

— Фокусы нам показывают, красиво же! — восторженным полушёпотом произнёс Кизаши, продолжая рассматривать застывшее творение. Мебуки согласно покивала головой, прикидывая куда можно деть невероятное по своей красоте и оригинальности творение.

Так немногословный Гаара умудрился склонить чашу весов избирательных родителей на свою сторону. Удивительно, насколько легко у него это вышло, не правда ли?

* * *

Примечания:

Как вы думаете, что же всё-таки с Темари?)

1) цветочек смерти

Вернуться к тексту

* * *

Сакура изнывала от неопределённости. Накопившееся за пару дней напряжение, не имея выхода, сдавливало тисками грудь и не давало нормально функционировать мозгу. Девушка искренне сожалела о своей преждевременной радости от пребывания в Конохе. И не то чтобы происходило что-то из ряда вон выходящее, просто в спокойной Суне никто не покушался на устоявшийся уклад. Рабочая рутина затягивала, и даже наличие негативно настроенных старожил госпиталя не омрачало жизнь.

В непонятно почему ставшей незнакомой Конохе же всё перевернулось с ног на голову. Опасения за психологическое здоровье вызывали абсолютно все, включая чрезмерно активного Гаару. Последний, правда, хоть и удивлял, но скорее приятно, просто весьма странно и в целом для него несвойственно. В голове снова возник вопрос:

« — А что таки наплёл ему Сай? И точно ли она хочет это знать? Скорее нет, чем да. Определённо.»

Ирьёнин осторожно потянулась, садясь на постели, чувствуя, как позвонки от сна в неудобной позе встают на свои места, и потерла ладонью затёкшую шею. Спать вдвоём в крохотной кровати испытание не для слабонервных, а уж если ты в принципе не привык делить с кем-то постель, то и вовсе пиши пропало. Бесспорно — это было очень приятно, тепло и уютно по началу, но уже какое утро подряд Сакура чувствовала себя, как на выходе с каменоломни. Не болели только разве что пальцы на ногах, но ещё пара таких дней, и они тоже сдадут позиции. Единственной жизнеспособной идеей было в спешном порядке встречаться с теми, с кем не успела, и отчаливать обратно в Суну, где и удобная кровать, и полное отсутствие непривычной суеты. Правда, присутствовала отдельная от Гаары комната, но если события так же стремительно будут развиваться, как сейчас, с переездом из одной спальни в другую проблем не возникнет. Она хмыкнула себе под нос — разбежалась.

Отмахнувшись от далеко идущих планов на возвращение, она задумалась о текущих. В обязательном списке к посещению оставались Хината и Боруто, к которым по хорошему нужно было сходить в первую очередь, а потом уже заниматься остальными, но вышло что вышло, и извиняться было сильно поздно.

Сакура устроилась поудобнее, откидываясь спиной на подушку, если это вообще можно было так назвать. Гаара умиротворённо посапывал рядом, лёжа на животе, одна рука его свисала на пол, касаясь небольшого коврика. Девушка тихо фыркнула себе под нос:

«— И как ещё умудрился не свалиться?»

Она осторожно пошевелилась, стараясь не потревожить и так находящегося на грани падения с кровати мужа, и легонько погладила его по растрёпанной голове, стараясь не напугать. Гавра невнятно пробурчал что-то себе под нос и уткнулся лицом в подушку, явно не собираясь просыпаться. Сакура улыбнулась, испытывая странный прилив нежности.

Удивительно, насколько поменялась её жизнь буквально за несколько месяцев. Девушка прислушалась к ощущениям: отторжения перемены не вызывали. Даже, скорее, наоборот, будоражили и заставляли наконец-то стряхнуть с себя оцепенение и с трепетом ждать каждый новый день. В конце концов, Гаара был восхитительным, с какой стороны на него не посмотри. Как он умудрялся быть таким одновременно наглым и при этом в очевидных вещах несведущим, оставалось открытым вопросом. И, пожалуй, Сакура не хотела бы искать на него ответ.

Задумавшись, она продолжала поглаживать голову парня, перебирая красные прядки, и пропустила момент, когда он проснулся, и на ней сфокусировался сонный взгляд бирюзовых глаз.

Гаара пошевелился, сдвигаясь на кровати ближе к ойкнувшей от неожиданности девушке, и положил тяжелую голову ей на колени, потягиваясь и разминая затёкшую руку.

— Доброе утро, — хриплый от сна голос вызвал стайку мурашек, пробежавших по позвоночнику и разбежавшихся где-то у кромки волос на затылке.

— Доброе, — Сакура растерянно улыбнулась, ёрзая и продолжая гладить развалившегося на её бёдрах мужа.

Ассоциации с большими грациозными кошками вновь вернулись, когда она услышала, как он тихо мурлыкает себе под нос, подставляя лохматую голову под ласковые прикосновения. Желание идти куда-либо испарилось окончательно. Хотелось остаться здесь и сейчас, запечатлеть момент. И это был едва ли не первый случай в её жизни, когда она жалела, что у неё нет шарингана и она не может записать всё происходящее чуть ли не в подкорку, чтобы в будущем пересматривать снова и снова, погружаясь в эту редкую и уютную атмосферу неторопливого утра.

Счастье вечно длиться не могло просто по определению. Раздался громкий стук в дверь, заставивший дёрнуться обоих. Гаара заворчал, ворочаясь на крохотной кровати, пытаясь принять вертикальное положение. Сакура расстроенно вздохнула, дожидаясь, когда приятная тяжесть исчезнет с её бёдер, чтобы подняться следом и, мельком оглянув развешенные на стуле вещи, выдернуть из общей кучи самые простые брюки и свободную рубашку. О том, что рубашка вовсе ей не принадлежит, она поняла только когда, открыв дверь, увидела до противной дрожи знакомый понимающий взгляд стоящей за дверью Ино.

— Привет, лоб!

Если бы от чужой улыбки можно было бы ослепнуть, то Сакуру скорее всего уже было не спасти никакими новомодными методиками.

— Тебя чего сюда принесло с утра пораньше? — она нахмурилась, отходя в сторону и пропуская подругу в коридор.

— Поболтать о том, о сём. О насущном к примеру.

Подразумевающееся поигрывающей бровями Ино «насущное» в полураспахнутом кимоно царственно выплыло из спальни, величественно кивнуло головой на приветственно открывшийся рот в безмолвном удивлении и захлопнуло дверь в ванную за собой, оставляя Сакуру судорожно краснеть, а Яманаку едва ли не восторженно потирать ладошки. Желание удавиться, тщательно ранее подавленное, вновь вернулось.

— Я принесла вам завтрак. Знаю же, что у тебя в холодильнике повесилась нездоровая мышь! — она потрясла внушительным пакетом, незамеченным встревоженной чужим явлением Сакурой, скидывая сандалии у порога.

Как будто был другой выбор, кроме как покорно идти следом за цепко осматривающей квартиру Ино. Сакура вздохнула: так просто избавиться от любознательной подружки ей явно не удастся. Повезёт, если витиеватая мысль, бегущая по лбу у Яманака, прервётся до того, как Гаара выйдет из ванны и присоединится к их завтраку. Впутывать в их выяснения отношений ещё и его и позориться ещё больше не хотелось совершенно.

Ино тем временем бесцеремонно хозяйничала на чужой кухне, выискивая остатки посуды в шкафчиках:

— Поставь хотя бы чайник, я даже купила тебе кофе, — бросила она через плечо замершей в проёме Сакуре.

Ладно, появился повод ненавидеть Ино чуть меньше. Кофе ирьёнин любила всей душой, даром что в доме в Суне он водился крайне редко. Гаара предпочитал чай, Канкуро, похоже, пил исключительно саке и воду, отдавая предпочтение больше первому, чем второму, разумеется. Сама Сакура как-то разжиться на кофе не додумалась, занятая то делами в госпитале, то полюбившимися вечерами в компании Гаары и его неизменного чайного набора, ну и, конечно же, судорожными попытками влиться во внезапно навалившуюся личную жизнь.

— Давай, лобастая, пошевеливайся, пока твой драгоценный там плещется, вещай всё и чуть больше. Я жажду подробностей и знала бы ты, насколько мне не нравится узнавать всё от третьих лиц! — Ино тряхнула головой, скептически осматривая сомнительный натюрморт: криво нарезанные бутерброды возвышались покосившейся на одну сторону стопкой на щербатой тарелке. Она явно торопилась поскорее устроить допрос, особо не стараясь придать еде более менее съедобный вид.

— И что мне тебе рассказывать? — Сакура отмерла, пробираясь мимо подруги, наливать воду в чайник и ставить его на плиту.

— Ты прекращай издеваться надо мной. Я тебе не пациент в госпитале с соплями — меня пространными вопросами и рассуждениями с пути не собьёшь! — Ино плюхнулась на стул, ловко подтягивая к себе поближе принесённый пакетик с печеньем.

Ирьёнин скорбно вздохнула. Свинина была упрямой до зубовного скрежета, и если хотела что-то выяснить, то её и правда никакими силами не оттащишь. Периодически напоминала Сакуре — Булла, одного из нинкенов Какаши, с его мёртвой бульдожьей хваткой.

— Ты можешь хотя бы конкретизировать свой допрос до парочки самых важных вопросов? — девушка устало выдохнула, отвертеться не получится.

— Ты должно быть шутить надо мной? — Ино возмущённо дёрнулась, — Для тех, кто ты популярно объясняю: как ты умудрилась спустя пару месяцев выйти замуж, да не за кого-то там, а за Каге другой деревни. И это с учётом того, что я знаю тебя почти всю жизнь и точно помню, что вы никогда даже не общались! И не надо мне рассказывать сказки про большую и чистую любовь, я ни за что в это не поверю! Если в добровольное расставание с Саске я ещё с натяжкой верю, но остальное увольте.

Сакура закусила губу — стало обидно. Почему это она не могла добровольно расстаться с Учиха? Он же сволочь первостатейная, с ним невозможно ни жить, ни дружить в адекватном понимании этих слов. Хотя, ладно, доля правды в этом всё же была. Ибо, оглядываясь назад, девушка не могла точно ответить, что именно, кроме страха за одинокое будущее, удерживало её рядом с Саске. В большую и чистую верилось опять-таки с большим трудом. Да и сейчас она не особо понимала, что именно испытывает по отношению к Гааре. К пузырящемуся давно позабытому чувству лёгкой влюблённости добавлялся безотчётный страх за повторение ситуации с Учиха и за своё спокойное существование. Ещё одной такой провальной попытки она точно не выдержит. Впрочем, Гаара поводов сомневаться в себе, кажется, не давал.

— Сакура! — Яманака звучно хлопнула ладонью по столу, вырывая из размышлений о высоком и не очень.

— А? Я здесь, да. Прости. Честное слово, свинка, я не знаю, как тебе всё объяснить с учётом того, что я сама до сих пор до конца не осознаю, наверное? Одно могу сказать точно, — она поджала губы, стараясь сосредоточиться и поймать убегающую мысль за хвост, — Впервые в жизни после становления ирьёнином я действительно не жалею ни единой секунды о своём решении, каким бы поспешным оно не казалось остальным.

Ино, явно не довольная полученным ответом, хмуро рассматривала печенье:

— Звучит это, конечно, крайне «убедительно», — она изобразила кавычки, всплеснув руками, едва ли не кидая печеньем в оторопело моргнувшую Сакуру, — Но, сдаётся мне, никакого вразумительного ответа я всё равно от тебя не добьюсь. Что ж, я пыталась с остальным жить, придётся тебе. Не пожалей об этом.

Сакура с облегчением выдохнула, понимая, что её пространные рассуждения в очередной раз сбили дотошную Яманака с пути, по её скромному мнению, истинного. В целом никаких мук совести от недосказанности ирьёнин не испытывала, рассказывать чужие секреты в принципе не было её хобби. А уж если в этом была замешана она сама, тем более.

В коридоре послышались шаги, и на кухню, поправляя на ходу рубашку, вошёл Гаара. С влажных волос куда-то под ворот рубашки стекали капли воды, и Сакура, беззастенчиво залипнув, проводила самую крупную взглядом, останавливая взгляд на кадыке. От разглядываний спокойно устраивающегося на стуле мужа отвлекло ехидное хихиканье Ино. Ирьёнин дёрнулась, покрываясь от стыда красными пятнами, и, кинув в бессовестную подругу попавшимся под руку полотенцем, отвернулась к плите — чайник как раз закипел.

Гаара подперев голову кулаком, беззастенчиво разглядывал нахохлившуюся Ино. Яманака ёрзала под практически немигающим взглядом, не зная, куда себя деть. Сакура, заметив это, взвесив за и против, предпочла не отвлекать Гаару от введения свинки в панику. Пусть знает, какого это быть под прицелом и не понимать, как от этого избавиться.

Сакура быстро разливала кипяток по чашкам, мысленно ставя себе пометку поблагодарить Гаару за вымытую после недавних гостей посуду. Когда только успел это сделать. Ино судя по задумчивому выражению лица, строила планы побега, ибо находиться под немигающим взглядом чужого мужа было как минимум некомфортно. Чего ещё ожидать от внешне спокойного, но обладателя далеко идущей дурной славы Каге она не понимала. Проверять чужие нервы на прочность не хотелось.

Ирьёнин блаженно выдохнула и примостившись возле Гаары на стул с преувеличенной бодростью принялась рыться в пакете, вытаскивая небольшую баночку с кофе.

— Свинина, чтоб я без тебя делала. Выручаешь, — щедро насыпая в чашку кофейные гранулы пропела она, едва ли не облизываясь от восторга и предвкушения.

Гаара перевёл взгляд с расслабленно расправившей плечи Ино на жену, и та с удивлением обнаружила, как он внимательно следит за движениями Сакуры, явно анализируя и откладывая полученную информацию на будущее. А потом подталкивает в её сторону небольшую сахарницу, получая молчаливый благодарный кивок. Затем лениво придвигает к себе тарелку с бутербродами, придирчиво отбирая что-то одному ему ведомое, и отдаёт жене, заслуживая яркую улыбку. Перед самим Гаарой на расстеленной заранее салфетке остались лежать кусочки острого перца, который Сакура не ест.

Увиденное настолько поразило Ино, что желания задавать вопросы о резонности брака отпало само собой. Возможно, впервые за всю жизнь ей не хотелось лезть с расспросами, потому что настолько очевидный ответ не требовал никаких словесных подтверждений. Невероятно, как за несколько месяцев разлуки поменялась жизнь, как казалось бы совершенно не пригодной, по мнению той же Ино, к замужеству и зачастую излишне агрессивной подруги. То, что происходило на скромной кухне в квартире ирьёнина, описать не получилось бы и при большом желании. Яманака показалось, будто они женаты как минимум вечность. В подтверждение этого Сакура отодвинула кружку с кофе и молча встала со стула и, внимательно осмотрев валяющиеся пакетики на столе возле плиты, вытащила один из них и подала Каге. Гаара приподнял уголки губ в подобии улыбки и принюхавшись прикрыл глаза. Сакура дала его любимый чай.

— Так и какие у вас планы на день? — Яманака встряхнулась, прекращая пялиться, даже для неё это был перебор.

— Хотели зайти к Хинате, всё-таки надо познакомиться с Боруто, пока он не вырос, да и с окном надо разобраться. Вообще очень хочется в Суну, если честно, — Сакура пожала плечами. Странное ощущение, что в Конохе она уже не дома, накатило с новой силой.

— Хм, и когда же ты, то есть вы хотите уйти? — Ино загородилась чашкой, в которую «добрая» Сакура щедро бухнула аж две ложки кофе и, стараясь не закашляться от неприятной горечи, следила за сменяющимися эмоциями на лице ирьёнина.

Бывшая Харуно нахмурилась и просто повернула голову к Гааре безмолвно сваливая ответственность за ответ на него.

— Думаю, через пару дней. Сакура планировала разобраться с арендой квартиры, но так как окно всё ещё отсутствует, то придётся задержаться, — он пожал плечами, возвращаясь к созерцанию своего чая и медленному пережёвыванию бутерброда.

— Хм, даже так. Ну что ж, хорошо! Знаете, я, пожалуй, пойду. Столько дел накопилось, вы себе представить не можете. Лавка процветает, от заказов отбоя нет!

Ирьёнин неопределённо хмыкнула в чашку, но спорить не стала. Яманака могла сколько угодно пытаться сделать вид, что у неё всё под контролем, но в виду давней дружбы было не сложно заметить, как сильно выбивает её из колеи присутствие Гаары, а главное, его спокойствие и совершенно однозначно понятная всем реакция на жену. Да уж. Наверное, стоило порадоваться, что они создают впечатление крепкой семейной пары, даже если фактически не совсем ею являются. С другой стороны, всё ещё впереди, и давние мечты должны воплотиться в реальность, по крайней мере, очень хотелось бы в это верить.

Со спокойной душой выпроводив подозрительно задумчивую подругу из квартиры Сакура вернулась в кухню. Гаара как раз убирал со стола лишнее.

— Так что идём к Хинате? Надеюсь, Наруто не забыл как обычно предупредить о нашем приходе и они нас ждут.

Каге поставил к раковине чашку Ино с бурдой, гордо именуемой кофе, и, развернувшись в два шага, преодолел крохотное расстояние между ними, неожиданно поднимая пискнувшую Сакуру на руки.

— Сначала душ, потом куда угодно пойдём, хорошо?

— Ты же там был, — цепляясь за чужие плечи, удивлённо переспросила девушка.

— Я — да, а ты — нет. Выглядишь помятой.

Ирьёнин обиженно фыркнула:

«— Мастер комплиментов снова на страже шаткой нервной системы.»

Но вслух благоразумно комментировать не стала, принимая чужую немного неординарную заботу о собственной персоне. В конце концов, даже такого она никогда не получала. Хорошо, что ей ещё не сказали, что от неё чем-то пахнет или что-то вроде того, хотя наверное этому она бы не удивилась.

Покорно обмякнув в чужих руках, Сакура позволила отнести себя в ванну, поставить на пол и, не успев даже шагу ступить, получить в руки комплект одежды из новоприобретённого Гаарой, помимо потрясающего бордового (снова!) кимоно, расшитого цветами сакуры, шло нижнее бельё приятного пудрового оттенка. Зардевшись, она выдернула вещи из чужих рук и, развернув на 180 градусов мужа, выставила его за дверь, захлопывая её за ним и прижимаясь к ней лбом. Ну что за человек такой?! Ни стыда, ни совести. А то она только-только успокоилась и обрадовалась приятной семейной идиллии воцарившейся с утра.

Бурча себе под нос отнюдь не комплименты на чужую голову, она, проверив, чтобы дверь в ванну была заперта, быстро разделась, включила воду и залезла в душ, надеясь смыть с себя смятение и смущение моментом. Нет, однозначно. Этот мужчина целенаправленно сводит её с ума!

* * *

Примечания:

https://boosty.to/lya_za/donate здесь вы можете поддержать автора и познакомиться со мной чуть ближе, если вам это интересно

Примечания:

Ура мне, я родила идею...

* * *

В подсознательном списке сомнительных и не только плюсов Гаары и его новоявленного бледнолицего дружка добавился очередной, однозначно не первый раз повторяющийся пункт про чужой глазомер. Выяснять, кто именно оказался настолько внимательным, не очень то и хотелось, посему Сакура с чистой совестью приписала заслуги по выбору идеально сидевшего по фигуре белья и кимоно на счёт своего поистине потрясающего мужа и, тяжко вздохнув, поплелась за ним.

Снова откладывать посещение Хинаты было бы как минимум некрасиво, а как максимум просто по-свински, даром что свинья не Сакура. Если всё пойдёт согласно намеченному плану, то за сегодня они должны будут разобраться со всеми появившимися в попытках просто отдохнуть проблемами, а завтра можно будет с чистой совестью отправиться в закат. То есть в Суну, разумеется.

Гаара обнаружился в гостиной. Как всегда собранный, что-то спокойно чиркал в принесённом свитке. Да уж, что бы кто не говорил, а разлучить Казекаге с работой было сложновато, хотя по скромному мнению той же Сакуры, в Конохе это удалось едва ли не каждому встречныму.

Девушка всё ещё не могла поверить своим глазам, стоя в дверях гостиной и наблюдая за сосредоточенным мужем. Каждый раз, когда она видела его в такие моменты, она не могла просто пройти мимо и не задуматься о том, насколько удивительна их жизнь.

Сакура всегда мечтала об отношениях и настоящей любви, но она раньше никогда не верила, что замужество действительно будет частью ее жизни. Быть с Гаарой, втянутым в такое неожиданное чувство, было для нее настоящим сюрпризом.

Так что теперь, стоя на пороге, она не могла не улыбаться, глядя на него. Сакура осознавала, что они были совершенно разными людьми, но они нашли друг друга и создали нечто удивительное. Хотя «нашли» весьма громко сказано. И даже если это противоречило всем ожиданиям, она знала, что это было именно то, что она всегда хотела, и что счастье было непосредственно перед ней. Удивительно.

Тряхнув головой, отгоняя накатившие невесть откуда подозрительные философские мысли, она негромко кашлянула, привлекая к себе внимание. Гаара, отвлёкшись от свитка, поднял взгляд на замершую в дверях жену.

— Я готова, можем идти.

Парень кивнул, сворачивая свиток и откладывая его на столик, и поднялся на ноги. Едва ли не впервые за неделю до дома Узумаки добрались без приключений и ухитрились даже проскочить незамеченными мимо что-то яростно втолковывающей бледному Кибе Темари. О чём там шла речь, приходилось исключительно догадываться, но вряд ли они обсуждали цены на рис. По пути зашли в магазин за сладостями, потому как Сакура, чувствуя неловкость за долгое отсутствие и невозможность зайти сразу, не могла позволить себе прийти с пустыми руками. Хотя почему-то к родителям спокойно притащилась налегке.

На пороге симпатичного двухэтажного домика их встретил всклокоченный Наруто, радостно улыбнувшийся подходящим друзьям:

— Мы вас так ждали, даттебайо!

— Так сильно, что аж внутри не сиделось? — хитро улыбнулась Сакура.

— Хината еле успокоила Боруто, поэтому я тут шатаюсь, чтобы не разбудить, — Узумаки неловко потёр затылок, входя внутрь дома и приглашающе взмахивая рукой, — Проходите уже!

Сакура переглянулась с Гаарой и проследовала вслед за другом внутрь, внимательно осматривая узкий коридор. Муж спокойно вошёл за ними, закрывая входную дверь за собой, и, слегка посторонив замершую жену, передал нервно переминающемуся с ноги на ногу Наруто внушительный пакет с купленными сладостями. Со второго этажа спустилась Хината, удерживая в руках слабо дёргающего крохотными ручками сына.

— Здравствуйте, Сакура-чан, Гаара-кун, — тихо поздоровалась она, останавливаясь внизу лестницы.

Ирьёнин ярко улыбнулась девушке и, наконец, разобравшись с застрявшей застёжкой сандалии, подошла ближе, с умилением рассматривая крошечного человечка.

— Наруто-кун, поставь чайник, — Хината аккуратно перехватила сына под пухлую попку и поманила гостей за собой.

В светлой гостиной, совмещённой со столовой и небольшой кухней, было невероятно уютно. Сакура вздохнула: Наруто очень повезло встретить в своей жизни такую девушку, как Хината. У него наконец-то появился собственный дом, семья, о которой можно только мечтать. И хотелось бы верить, что его план стать Хокаге тоже осуществиться.

Сакура оглядела помещение, и сердце её наполнилось теплом и спокойствием. Каждая маленькая деталь — от плюшевых покрывал до аромата свежих цветов — напоминала ей о доме, не кстати, вспомнились обожаемые Гаарой кактусы. Мягкий диван, украшенный яркими подушками, буквально приглашал её усесться и расслабиться. Книжные полки, уставленные книгами и фотографиями семьи и друзей Узумаки, заполненные моментами жизни, наполняли комнату теплом и личными воспоминаниями. Сквозь окна в комнату проникало мягкое солнечное освещение, создавая атмосферу спокойствия и умиротворения.

Наруто шуршал пакетом на кухоньке, разбирая свёртки со сладостями, периодически поглядывая на гостей и жену через плечо. Гаара молча уселся на диван. Сакура, потоптавшись на месте, плюхнулась рядом, задевая чужие колени своими.

Хината как-то подозрительно понимающе улыбнулась и предложила:

— Сакура-чан, хочешь подержать?

Сакура неловко пожала плечами:

— Думаю, да?

Хината подошла, осторожно передавая сынишку в руки ирьёнина и проворковала:

— Знакомься, Боруто — это твоя тётушка Сакура. Надеюсь, вы подружитесь.

Передав малыша, она грациозно прошла к креслу и спокойно уселась там, продолжая зорко следить за хозяйствующим на кухне мужем и сыном в чужих руках.

Сакура же растерянно уставилась на маленького мальчика. Уже сейчас в нём безошибочно угадывались черты Наруто. Хотя, кажется, Сакура прищурилась, форма глаз и лица всё-таки были Хинаты. Ирьёнин смотрела на маленького Боруто и не могла не улыбнуться. Он был действительно очаровательным мальчиком, с его пушистыми светлыми волосами и яркими голубыми глазами. Она влюбилась буквально за миг, и стало как-то совестно от нахлынувшей зависти. Рядом зашевелился заинтересованный Гаара, наклоняясь чуть ближе и кладя тяжёлую голову Сакуре на плечо. Впечатлиться от этого действия девушка не успела. На кухне что-то с грохотом упало, и все моментально повернулись на звук. Не ожидавший подставы от кастрюли и всеобщего внимания Наруто смущённо хрюкнул, пряча руки за спину.

Отреагировав на громкие звуки, Боруто открыл свой крошечный ротик и разразился громким плачем. У оглушённой Сакуры все представление о его спокойствии и милоте мгновенно рухнуло. Звук его плача пронзил пространство и сотряс стены, напоминая ирьёнину о том, что мамой быть не всегда легко. Даже, скорее, совсем нелегко.

Сакура ощутила смятение и прилив облегчения, когда Гаара, благодаря своему мастерскому владению песком, помог ей справиться с надрывающимся на все лады ребёнком. Его виртуозные фокусы способствовали быстрому успокоению Боруто, принося в гостиную едва не забытое чувство спокойствия.

Девушка с восхищением наблюдала, как Гаара ловко контролировал песчаную материю, создавая изящные фигуры. Ребёнок, привлечённый красотой и движением песка, забыл о своей истерике, с любопытством рассматривая кружащиеся вокруг песчинки, складывающиеся в разнообразных зверей.

Гаара продолжал свои фокусы, распределяя и изменяя форму песка, словно рисуя невидимой кисточкой. Это успокаивало не только ребёнка, но и Сакуру, и, судя по всему, Хинату. Краем глаза ирьёнин увидела, как девушка вновь расслабленно откинулась на спинку кресла, продолжая с интересом рассматривать пару, развлекающую её сына.

Сакура ощутила прилив благодарности и облегчение. Гаара виртуозно спас жену не только от надрывающегося ребёнка, но и от позорного бегства куда подальше. Как-то она не задумывалась никогда, что с детьми будет настолько сложно. Оцепенение, охватившее её медленно, отпускало, и она заметила, как мелко дрожат руки.

Наруто, с выражением крайней степени раскаяния на лице, притащил большой поднос, нагруженный чайным набором и распакованными сладостями.

— Спасибо, Гаара, впервые вижу, чтобы он так быстро успокаивался, — поставив принесённое на столик, Узумаки забрал у Сакуры уже весело дрыгающего ножками сына, и, подкинув его вверх, вызвав взрыв громкого детского смеха, отошёл с ним к жене.

Гаара проводил нечитаемым взглядом Наруто, и Сакуре почудилось на одно мгновение, будто бы в его глазах промелькнуло тщательно скрываемое сожаление. Моргнув, она уставилась на него пристальнее, но тот уже успел вернуть себе безучастный вид и сосредоточился на принесённом для них чайном наборе.

Хината, забрав веселящегося ребёнка у Наруто и устроив его на своих руках поудобнее уточнила:

— Сакура-чан, расскажи, как тебе в Суне?

Ирьёнин замялась, отвлечённая от созерцания мужа:

— Не могу сказать однозначно, что мне нравится или наоборот. В любом случае удивительный опыт, но работа осталась прежней и это даёт опору, — она как-то странно хмыкнула.

Казекаге еле заметно нахмурился, не сильно удовлетворённый чужим ответом, но от комментариев, как и обычно, воздержался. Сакура едва не ощутила запах палёной обивки дивана.

«Неужели мой ответ был так важен?» — вихрем пронеслось в голове.

— Да уж кто про что, а Сакуре лишь бы поработать, — хмыкнул Наруто, не заметивший смутно накалившейся атмосферы между супругами.

Ирьёнин мгновенно ощетинилась:

— А почему бы и нет? Мне нравится то, чем я занимаюсь!

Узумаки примирительно вскинул руки:

— А я и не говорил, что это плохо, просто поддерживаю разговор.

Гаара молча передал насупившейся жене чашечку с чаем и маленькое пирожное, девушка благодарно вздохнула. Куда её вообще несёт. Она всегда знала, что является законченной трудоголичкой, плюс сказывались вечные проблемы с отношениями и попытки забить пустоту хоть чем-нибудь привели её туда, куда, собственно, и привели. В полную отдачу работе, где она могла чувствовать себя нужной и на своём законном месте. Правда, теперь появились определённые сомнения, что её поведение является причиной расстройств одного небезызвестного Каге, с отрешённым лицом размешивающего в чашке отсутствующий сахар. Об этом она обязательно подумает, а лучше вообще спросит у Гаары напрямую, если наберётся смелости. Стремительно развивающиеся в Конохе отношения вызывали беспокойство. Гарантий, что в Суне всё будет так же прекрасно, никто не давал. Поэтому, Сакура громко выдохнула в чашку, расплёскивая чай себе на колени:

« — Надо решать вопрос до того, как мы покинем родную деревню.»

Каге дёрнулся, доставая откуда-то из многочисленных карманов неизменной жилетки сложенный платок, и протянул девушке. Ирине пробормотала что-то себе под нос, смутно напоминающее благодарность, забрала ткань и, вытерев стекающий чай с подбородка, аккуратно промокнула влажные пятна на груди. Хорошо, что чай был не горячим и пролилось совсем не много. Два дня подряд портить одежду по собственной неосторожности для неё явный перебор.

Какое счастье, что одежда тёмного цвета, а не какая-нибудь белая или розовая. Тогда бы точно пришлось грабить Хинату. Девушка покосилась на подругу, замечая её внимательный взгляд, и печально вздохнула. Ну да, где Хьюга и где Сакура. В её кимоно был шанс потеряться или пройти его насквозь за неимением некоторых выпирающих у Хинаты мест и практически полностью отсутствующих у Сакуры. И нет, ей ни в коем случае не завидно! Ну, если только совсем немного.

Закончив приводить себя в более менее приличный вид и собравшись с разбегающимися во все стороны мыслями, ирьёнин продолжила прерванный разговор и с удивлением обнаружила, что безумно скучала. Хотя сказать, что они были с Хинатой близкими подругами, со стопроцентной уверенностью она не могла. Но уютная домашняя атмосфера, лёгкая беседа обо всём и ни о чём сопровождающаяся тихими смешками, чтобы не разбудить сморенного впечатлениями Боруто, располагала и дарила утраченный в бегах покой.

Сакура покосилась на безмятежного Гаару — хотелось бы ей знать, о чём думает её драгоценный супруг, но в лоб спрашивать она боялась, а намёков кто-то не понимал от слова совсем, а если и понимал, то совершенно не так, как этого хотелось бы. Что ж, вот тебе Сакура ещё одна загадка на досуг.

Мирный разговор ни о чём и обо всём как-то сам собой утих, и компания продолжила сидеть на своих местах в тишине. Каждый раздумывал о чём-то своём, не решаясь нарушить воцарившуюся атмосферу. Гаара пошевелился и мягко коснулся плеча своей жены:

— Думаю, нам пора домой.

Ирьёнин встрепенулась, зябко передёргивая плечами и кивнув мужу, повернулась к чете Узумаки:

— Пожалуй, нам и правда пора идти домой. Я… Мы хотели бы уйти в Суну в ближайшие пару дней, а у меня ещё квартира не сдана, и окно это дурацкое…

Хината спокойно улыбнулась, грациозно поднимаясь с кресла и прерывая странноватые попытки оправдаться:

— Всё хорошо, Сакура-чан. Нет нужды объясняться. Мы понимаем, что твой дом теперь там, где твоя новая семья.

Сакура заторможено моргнула. С такой точки зрения она не подходила к вопросу, отговаривалась от всего ей непонятного: работой, суетой и прочим. Неужели так очевидно, что она умудрилась за какие-то жалкие месяцы влюбиться в практически незнакомого ей человека? Девушка фыркнула себе под нос. Ну да, сейчас её что-то смущает, а слепая вера в любовь Учиха её не напрягала ни в коей мере. Кажется, это называется стадное чувство.

Её фырканье привлекло внимание даже не самого сосредоточенного Наруто, и она поспешно взмахнула руками:

— Я просто задумалась о своём, ничего интересного, правда.

Краем глаза ирьёнин успела заметить, как подозрительно прищуривается поднимающийся с дивана муж, поджимает губы и разворачивается к выходу из гостиной. Да что опять она сделала не так?! Преисполнившийся семейной жизнью Наруто хихикнул и подавился своим же смешком, получив сразу два уничтожающих взгляда от жены и Сакуры.

Девушка вздохнула и, молчаливо кивнув замершей чете Узумаки, поплелась в след за мужем. Всё-таки Гаара не переставал её удивлять, даже казалось бы, в таких незначительных ситуациях.

Ирьёнин с прискорбием отметила, что её потрясающий во всех смыслах этого слова супруг натурально сводит её с ума. И, кажется, ей перестаёт это нравиться. Впрочем, это совершенно не точная информация. Возможно, она просто утрирует и приукрашивает действительность. Если рассуждать логически, то Гаара пока что был лучшим мужчиной в её жизни. И не то, чтобы особо было с кем сравнивать.

Нет, всё-таки до того, как они снова окунуться в рабочую атмосферу Суны, им стоит очень серьёзно поговорить и расставить все нужные чёрточки в нужных местах.

Попрощавшись с вышедшими их провожать супругами Узумаки, Сакура вцепилась в локоть медленно шагающего Гаары и пыталась подобрать слова. Главное (Ками, пожалуйста!) не испортить всё.

* * *

* * *

Признаваться в своих, пусть и не окрепших чувствах оказалось гораздо сложнее, чем Сакура изначально себе представляла. Как-то ей всегда казалось, что это всё легко и просто. Ты пришёл — сказал, довольный результатом или не довольный, там, как пойдёт, ушёл. В реальности всё оказалось совершенно не так. И, честно сказать, ирьёнин однозначно запомнит этот день, как один из самых позорных и нелепых в своей жизни. Ибо то, что произошло с ней, с Гаарой и с ними двумя вместе чудесным вечером после гостей, просто так забыть не удастся ни одному из них.

Впрочем, идущая медленным шагом в сторону своего дома, Сакура ещё не знала, какой катастрофой для неё обернётся попытка «серьёзного» разговора по душам с Казекаге. Но, пожалуй, обо всём по порядку.

* * *

Выйдя из гостеприимного дома друзей, они направились в сторону квартиры ирьёнина. Сакура привычно зацепилась за услужливо предложенный мужем локоть и, вертя головой по сторонам, едва не подпрыгивала от радости. Подозрительно хорошее настроение не омрачали даже сомнительные перспективы возиться с разбитым окном. Веры в то, что Саске поможет или уже что-то сделал, не было совершенно. Впрочем, благостный настрой успешно отгонял пасмурные мысли о бытовых проблемах. В целом оставалось, и правда, всего ничего. И наконец-то долгожданная свобода от Конохи, тяготящих воспоминаний и совершенно не нужных ей обременений в виде арендованной квартиры. С каких, правда, пор родная деревня стала её напрягать — внятного ответа не было. Просто, внезапно окунувшись в какой-то странный эмоциональный круговорот, Сакура быстро выдохлась и буквально мечтала о тихой и спокойной Суне, где из ряда вон выходящими событиями в жизни ирьёнина были разве что вежливые приветствия от старожил госпиталя.

Жизнь на главной улице Конохи к вечеру бурлила и кипела. Повсюду сновали жители, спешащие кто по домам, кто на встречи с друзьями. Сакура разочарованно отпустила локоть Гаары, пропуская бегущих детей, оглашающих громкими смешками всю улицу. Снова вспомнился крошечный Боруто. И волна зависти, тщательно затоптанная ранее, вновь поднялась, размывая границы между реальной жизнью и вновь вернувшимися девичьими фантазиями о большой семье с детьми, чудесным мужем и уютном домике.

Гаара замешкался, останавливаясь и смотря вслед визжащей на все лады ватаге. В громких возгласах различимо были слышны имена героев Четвёртой войны, и Каге с удивлением, чётко отпечатавшемся на красивом лице, услышал и своё. Прищурился, всматриваясь, и заметил крошечного мальчишку, размахивающего небольшим мешочком с песком, старательно изображающего, судя по всему, его самого.

Сакура звонко рассмеялась, подходя ближе и вновь цепляя остолбеневшего мужа за локоть, утягивая его дальше от резвящихся детей. Возле дома, к огромному облегчению, не было ни души. В вечернее время в этой стороне деревни даже прохожих было мало. Не зря же ирьёнин так тщательно подбирала себе жильё. Не то, чтобы её тяготили шум и соседи, просто после длительной работы хотелось простого человеческого: тишины и спокойствия.

Задрав голову вверх и посмотрев на тёмные окна своей квартиры, Сакура разочарованно вздохнула. Отливающая красным песчаная завеса всё ещё была на месте. Хотя каким образом Саске должен был попасть в запертую квартиру? Ирьёнин передёрнула плечами, отгоняя неуместные жалость и сострадание. Почему её должны вообще волновать чужие проблемы?

До квартиры долетели, едва ли не перескакивая через две ступеньки. К чему такая спешка Сакура бы и спустя пять лет ответить не смогла. Возле входной двери обнаружили стоящее что-то, завёрнутое в бумагу и криво перевязанное лентой. При ближайшем рассмотрении оказавшееся новым стеклом. Что ж, ирьёнин почти ощутила стыд за не справедливые мысли в отношении Саске. От зова не вовремя проснувшейся совести лениво отмахнулась. Тоже герой нашёлся.

Гаара, мельком оглядев внушительный свёрток, покосился на Сакуру и под молчаливый кивок осторожно поднял с пола и занёс в предварительно распахнутую девушкой дверь. Одной проблемой стало меньше, правда, добавилась другая — кто-то должен был поменять стекло. Скептически оценив свои способности к ремонту, ирьёнин с надеждой уставилась на разувающегося мужа, надеясь, что безмолвный посыл он поймёт, и ей не придётся, мучительно позорясь, умолять сделать всё самому. Гаара хмыкнул, поднимая голову и неожиданно мягко улыбаясь замершей девушке:

— Я сделаю сам.

Сакура едва сдержала рвущийся из груди позорный счастливый писк. Ей определённо достался лучший мужчина из всех возможных. Не то, чтобы у неё имелся какой-то выбор. По крайней мере, внезапно сложившееся взаимопонимание доставляло немыслимое удовольствие и вызывало детский восторг. Хотя, Сакура отвлечённо колупалась в замочке босоножек, присев на небольшой порожек в коридоре. Если так уж рассудить, однобокое какое-то взаимопонимание у них получается. Потому как у девушки были вполне справедливые сомнения в том, что она знает Гаару так же хорошо, как он умудрился изучить её. По большому счёту, дальше пространных знаний о любви к чаю и кактусам дело не шло. Стало обидно за мужа.

Впрочем, этот самый муж, не терзаемый чужими муками совести, уже гремел в гостиной чем-то, явно прилаживая на место стекло. Как он собирался это делать, не спросив инструментов и помощи, оставалось ещё одной загадкой. Сакура, тряхнув головой, решила, что заморачиваться ещё и на эту тему у неё желания нет.

Пирожное, укушенное и забытое у Узумаки, благополучно переварилось, и в желудке воцарилась неприятная посасывающая пустота, напоминающая о не менее пустующем холодильнике. Сакура задумалась. До ближайшего магазина было буквально рукой подать. В принципе, пока Гаара занят хозяйственными делами, она успеет что-нибудь купить. Вот с готовкой уже было сложнее, но очередная надежда на помощь от потрясающего мужа подняла голову.

— Я сейчас вернусь! — крикнула ирьёнин в сторону гостиной, заново застёгивая босоножки и выскакивая обратно в подъезд.

Готовка никогда не была её сильной стороной, и, если честно, она слабо себе представляла что и из чего можно сделать. Но никто не отменял каких-либо полуфабрикатов? С другой стороны, она совершенно не знала, что любит Гаара помимо чая, и это тоже вызывало тоску и грусть. Услужливая память подбросила воспоминание об их первом совместном ужине ещё тогда, когда они только пришли в Суну. Тогда ещё просто Казекаге чах над тарелкой с куриным желудками, и, по словам Темари — это было его любимым блюдом. Знать бы ещё, как их готовить. Хотя, может быть, он и приготовить их сумеет? Или стоит озаботиться о чём-то более лёгком в приготовлении. Экспериментировать не хотелось, ровно так же, как и умирать во цвете лет от неправильного набора ингредиентов. Поэтому в магазина Сакура споро набрала в небольшую корзину самых простых овощей, взяла пару пачек рамёна и, довольная жизнью, поспешила домой.

В окнах её квартиры горел свет, приглушённый задёрнутыми шторами. Гаара, судя по всему, виртуозно справился с поставленной самим собой и женой задачей. Сакура замерла, не дойдя до подъезда пары шагов. На Коноху незаметно для неё окончательно опустились вечерние сумерки, и воздух стал ощутимо прохладнее. Народ с улицы разбежался по своим домам, и в тишине вечера Ирьёнин почувствовала себя как никогда уютно. В голову вернулись мысли о Суне. В Скрытом песке хоть и было жарко до невозможности, но всегда тихо, и это подкупало. С каких, правда, пор ей нравилась тишина оставалось вопросом без ответа, но очевидной сути не меняло.

В квартиру девушка влетела, запыхавшись от быстрого бега по лестнице. Гаара, чутко прислушивающийся ко всему происходящему, уже ждал в коридоре, опираясь плечом о стену. Послушно забрал внушительных размеров пакет, негромко цыкнув себе под нос, и ушёл на кухню, не дожидаясь сбивчивых объяснений от жены, пытающейся одновременно отдышаться, разуться и высказаться.

— Биджевы босоножки! — взвыла Сакура, тщетно пытаясь расстегнуть идиотский замочек.

Бодаться с застёжкой входило в дурную привычку, кажется пора всё-таки сменить обувь, как бы она не нравилась. Откинув босоножки куда-то в угол к двери девушка громко вздохнула и шлёпая босыми ногами по полу поплелась на кухню.

Гаара успел разобрать пакет и, вооружившись небольшим ножичком, резал помытые помидоры. Сакура почувствовала очередной укол совести. Что она могла противопоставить безграничным талантам мужа? Своё умение снести дом до основания или неспособность сначала думать, а потом делать? Один талант определённо лучше другого.

Ирьёнин проскользнула мимо парня и, сев за стол, подпёрла голову кулаком, продолжая наблюдать. Казекаге хмыкнул, нарезая овощи в импровизированный салат. На плите грелся чайник. Рамён заботливой рукой был переложен в глубокие миски и дожидался, когда закипит вода.

Сакура вздохнула. Мерный стук ножа по деревянной разделочной доске убаюкивал, вгоняя в какой-то лёгкий транс. Девушка заторможено моргала, внимательно рассматривая спокойного супруга, стараясь запомнить этот момент. Было до невозможности комфортно, будто бы так обыденно они проводили вечера не один и даже не два раза. Гаара, с закатанными до локтя рукавами, казался невероятно домашним. Тусклый свет люстры смягчал острые черты лица, придавая ему какого-то невиданного до этого момента сияния. Кухня превратилась в одно из тех самых местечек из тайных фантазий девушки: заботливый хозяйственный муж, занятый приготовлением ужина, и она, с восхищением наблюдающая за этим поистине волшебным моментом.

Сакура снова сокрушенно вздохнула, отрывая взгляд от чужих тонких пальцев. Медленно посчитала про себя до десяти и, зачем-то зажмурившись, выпалила:

— Давай поговорим!

Гаара удивлённо вскинул брови:

— А мы не?

Ирьёнин стушевалась:

— Мы то да, но нет. И вообще молчали. И я не об этом.

Супруг отложил нож в сторону, смёл с доски овощи в небольшую плошку и, поворачиваясь к закипевшему чайнику, бросил через плечо:

— Может быть для начала поедим?

— Яяя… Думаю, не стоит, иначе вообще не подберу слов, — последнюю часть фразы девушка почти прошептала куда-то себе в колени, сминая кимоно.

Гаара как-то странно выдохнул, дёрнул плечом и, сняв надрывающийся на все лады чайник с плиты, щедро залил подготовленный рамён водой, походя вытаскивая из шкафчика тарелки и накрывая ими плошки.

Сакура продолжала что-то бормотать себе под нос на грани слышимости, старательно выбирая выражения и смакуя на языке слова. Когда Казекаге наконец-то сел, отодвинув к середине стола салат и подперев голову ладонью, посмотрел на жену, она всё-таки созрела и выпалила, покрываясь красными пятнами до самого ворота кимоно:

— Ты мне нравишься!

Гаара обескураженно моргнул, слабо понимая, что происходит, и промолчал, продолжая пригвождать девушку взглядом к стулу. Неловкая пауза затягивалась. Ирьёнину хотелось провалиться вместе со стулом куда-нибудь в подвал или сразу к Морино в темницу. Лишь бы не было так мучительно стыдно. На что она надеялась?

— А разве так и не должно быть?

Сакура едва не завыла в голос. Ну что за вопрос? Это ж насколько надо любить себя, чтобы вообще такое спрашивать. Хотя, если взять в расчёт погрешность эмоционального диапазона, то для Гаары в отношении себя существовало два мерила: чистая ненависть и такая же любовь. Где он, правда, видел второе оставалось загадкой, но при всём желании такие вопросы задавать ему не стоило. Был большой риск умереть погребённым песками. Слабенькая надежда, что он ради их брачного союза её не покалечит, особо не радовала. Хотя с чего вдруг он вообще бы стал калечить жену? Девушка тряхнула головой. Мысли унесло совершенно не туда, куда требовалось.

Казекаге продолжал рассматривать притихшую девушку, терпеливо ожидая ответа на свой вопрос. Честно сказать, ему были не совсем ясны мотивы такого опроса и почему Сакура выглядела явно смущенной и обескураженной.

Для него же всё было вполне очевидно. За время, проведённое вместе, он успел привязаться к своей жене практически намертво, прикипев к ней всей душой. Пусть для чего-то действительно глубокого и прочего этого явно было не достаточно. Не то, чтобы у него был подобный опыт. Каждый новый день продолжал преподносить ему различные сюрпризы, но в целом жаловаться было абсолютно не на что. Сакура была во всех отношениях потрясающим человеком: умная, интересная, восхитительный собеседник. И, разумеется, он не мог отрицать того, что она красива. Пожалуй, факт того, что он ей нравится, приятно грел душу. Но, похоже, свой вопрос он сформулировал однозначно, не так, как требовалось. Всё-таки нужно почитать ещё про взаимоотношения между полами. Что-то он явно упустил.

Сакура мелко поёжилась и расправила плечи, выпрямляясь:

— Может быть и должно быть, но мы мало знакомы всё ещё и я не особо верю в любовь с первого взгляда.

— В таком случае, спасибо большое. Ты мне тоже нравишься, — выдал Гаара с таким неописуемым выражением на лице, что девушка на мгновение задохнулась от возмущения.

Да кто так вообще признаётся? Как будто они обсуждали посевы риса в поле. Чисто по-женски стало обидно. Рациональная сторона стучала в висок, угрожая кулаком, взывая к остаткам разума. Вот уж не к Гааре цепляться на тему точных формулировок. Он итак делал больше, чем должен был, и больше, чем сам понимал. Сакура в очередной раз громко вздохнула, собираясь с мыслями. В любом случае, чужое признание приятно грело душу, заставляя улыбаться. Казекаге покосился на жену, как на душевнобольную, но комментировать не стал. Решив, что странный диалог закончен, поднялся и принялся расставлять на столе тарелки со скромным ужином.

Сакура плавала где-то на волнах своих фантазий, воодушевлённая взаимностью. Не каждый день всё-таки можно было услышать такое. Тем более от мужчины, который для тебя едва ли не идеал всей жизни. А уж по сравнению с некоторыми индивидуумами и подавно. Гаара постучал палочками по краю тарелки, привлекая внимание к еде и собственной персоне. Ирьёнин закашлялась от неожиданности, подавившись слюной. Хорошо ещё по подбородку не текло. И с чего её так размазало, спрашивается?

От запаха лапши скрутило желудок, и он издал позорный вопль умирающего. Градус неловкости повысился до невозможной точки, и Сакура, резко придвинув к себе тарелку, едва ли не окунувшись туда лицом, принялась быстро есть. На периферии сознания пролетела мысль, что так можно и подавиться, но оформиться полноценно не успела, и девушка, захлебнувшись бульоном и горячей лапшой, громко закашлялась, цепляя тарелку рукой и расплёскивая ужин себе на многострадальные колени и кимоно.

Краем глаза она успела заметить, как муж удивлённо вскидывает брови и поднимается со своего места, чтобы, обогнув стол, приблизиться к надсадно кашляющей жене и, аккуратно отодвинув тарелку от неё подальше, легонько постучать ей ладонью по спине. На глаза ирьёнина выступили слёзы. Она жадно хватала ртом воздух, пытаясь восстановить сбившееся дыхание. И, честно сказать, наличие сзади Гаары ни капли не помогало в этом. Казекаге замер, не решаясь двинуться в сторону, продолжая нависать сзади, терпеливо ожидая, когда Сакура успокоиться. Девушка махнула ладонью, устало опираясь локтями на стол и прикрывая лицо руками. Кажется, она превысила допустимый лимит позорных ситуаций. Когда уже это всё закончится?

— Кажется, тебе нужно переодеться и выкинуть, видимо, это кимоно, — Гаара отмер, скептически рассматривая сгорбленную за столом жену, мысленно попрощался с каким никаким, но ужином и, прикинув про себя, что и куда, решительно выдвинул стул из-за стола вместе с женой.

Не ожидавшая резких перемещений Сакура громко ойкнула, потеряв опору под локтями, и смачно впечаталась лбом в стол. Каге сзади звучно охнул, не зная, за что хвататься: то ли за ругающуюся и воющую на все лады жену, то ли снова за стул, то ли просто выйти в окно уже и не мучаться.

Чудесная атмосфера вечера, наполненная приятными фантазиями, окончательно растворилась в криках и ругани ирьёнина, не скупящуюся на доброе слово. Впрочем, адресовала это всё благоразумно столу, прекрасно понимая, что Гаара калечить её не хотел. Отпечаток столешницы на лбу налился красным цветом, прекрасно оттеняя глаза и гармонируя с кимоно. Казекаге, на которого обернулась девушка, судорожно сглотнул и неожиданно рассмеялся, совершенно не улучшая ситуацию.

— Ты не помогаешь! — фыркнула девушка, поднимаясь и стряхивая с колен кусочки лапши.

— Я не знаю чем, — пожал плечами улыбающийся парень.

Сакура вздохнула. Ну, хотя бы честный ответ:

— Пойду, пожалуй, в душ.

Гаара странно дёрнулся вперёд, вскидывая руку. Ирьёнин замерла, закусила губу и на грани слышимости выдала то, чего говорить в ближайший год точно не планировала:

— Хочешь со мной?

Муж неожиданно согласно кивнул, схватил девушку за запястье и поволок в сторону ванной комнаты. Сакура, ошалевшая от неожиданности, не сопротивляясь, топала следом.

«Мог бы и отказаться из вежливости!» — последним мелькнуло в голове ирьёнина, прежде чем за ними захлопнулась дверь.

* * *

Примечания:

А что я вам принесла тоооо ❤️

* * *

Сакура неловко переминалась с ноги на ногу, стараясь не смотреть на спокойно раздевающегося Гаару. Как он умудрился, идя впереди, оказаться за спиной, отрезая единственный путь к отступлению — отличный вопрос, не имеющий адекватного ответа. С другой стороны, что ей мешало отвернуться и не пялиться — тоже обсуждению не подлежало.

В микроскопической ванной комнате, откровенно говоря, спрятаться было практически нереально, но здравый смысл, упорно шепчущий хотя бы закрыть глаза или отвернуться и не переживать больше необходимого, был благополучно загнан в дальний угол обыкновенным человеческим любопытством. Вредная женская натура требовала хлеба и зрелищ и получала их с лихвой, испытывая истинное эстетическое удовольствие от увиденного. Что нельзя было сказать о старающейся мыслить здраво самой Сакуре, меняющей цвет лица быстрее, чем ей удавалось моргать.

Казекаге был прекрасно сложён и, судя по всему, отлично об этом осведомлён. Не то, чтобы он как-то подчёркивал это знание, но Сакура прекрасно понимала, что парень находился в полной гармонии со своим телом и не стеснялся этого демонстрировать. И нет, он всё ещё не делал это напоказ или что-то в этом роде, просто вальяжные и спокойные движения говорили сами за себя. Вслед за рубашкой на небольшую вешалку, расположенную сбоку, отправились штаны. И девушка слабо пискнула, окончательно теряя остатки самообладания, крепко зажмуриваясь, когда увидела, как тонкие пальцы подцепили ткань трусов и потянули их вниз, оголяя бледную кожу. И если бы только её. Сакура, конечно, не была из Храма Огня или пуританского воспитания, но всё-таки не каждый день перед ней обнажались симпатичные ей молодые люди.

Совсем рядом что-то зашуршало, и полыхающая с головы до ног, по ощущениям, девушка почувствовала, как её шеи коснулись чужие прохладные пальцы, перекинули длинные волосы на грудь и начали медленно двигаться к небольшой застёжке на воротнике кимоно, походя оглаживая тонкую шею. По коже побежали предательские мурашки, Сакура слабо передёрнула плечами. Гаара, судя по всему, подошёл ещё ближе, обдавая щёку тёплым дыханием, наклоняясь чуть ниже к чужому плечу и заглядывая куда-то за спину. Борьба с застёжкой на воротничке кимоно длилась пару коротких мгновений, за которые Сакура успела едва ли не свалиться в обморок от обрушившейся на неё гаммы неизвестных ей чувств. Опыт в раздевании ограничивался лишь пациентами, а уж её саму и подавно никто давно уже не трогал без особой на то необходимости. Печальное осознание скудности личной жизни отвлекло от чужих поползновений.

Биджево кимоно подозрительно быстро стекло к ногам. Замешкавшаяся девушка поёжилась и неловко вскинула руки, задевая Гаару, в тщетных попытках прикрыться. Послышался короткий смешок возле уха, и наглые руки, мягко оглаживая подрагивающие лопатки, спустились ниже, цепляя замочек бюстгальтера. Дурацкое бельё легко поддалось посторонним манипуляциям, и Сакура, сипло выдохнув, со смесью облегчения и разочарования почувствовала, как муж медленно стягивает тонкие лямки с её плеч. Каков наглец! И где только научился? Думать об этом не хотелось, но просто так забыть точно уже не получится.

Поплывший разум верещал на все лады, что так дела вообще-то не делаются. Остатки скромности и всё той же несчастной совести грызлись между собой, пытаясь выяснить, можно ли так делать или нет. Сакура просто боялась дышать и открывать глаза. Правда, на немую просьбу опустить руки всё-таки отозвалась, продолжая ёжиться и жмуриться.

Гаара тихо усмехнулся, аккуратно поглаживая спину и придвигаясь ещё ближе. Девушка слабо пискнула, но позволила себя обнять и даже сделала крошечный шажок навстречу, вжимаясь в тёплую грудь. Руки, болтающиеся без дела, заставили ощутить очередной укол совести от собственной безвольности, и она, почему-то негромко всхлипнув, обняла мужа за талию, прижимаясь щекой к мерно вздымающейся груди. Чужое сердце бешено билось в грудной клетке, будто пытаясь вырваться наружу. Сакура удивлённо вжалась сильнее, забывая о своём смущении. Затопившее сознание волнение померкло перед гулкими ударами мечущегося сердца. Гладкая кожа приятно охлаждала пылающие щёки. От, замершего на мгновение, мужа неуловимо пахло чем-то отдалённо знакомым: к обыкновенному запаху человеческого тела примешивались едва различимые нотки каких-то цветов. Сакура повела носом по коже, старательно принюхиваясь, но различить что это так и не смогла.

Ушлый супруг времени зря не терял и пока ирьёнин наслаждалась тёплыми объятиями и убаюкивающим биением сердца, благополучно забыв, зачем они вообще сюда пришли, успел переместить ладони ниже и уже подцеплял трусики пальцами, слегка наклоняясь вперёд и прогибая млеющую Сакуру в спине. Девушка позорно пискнула, не зная, куда себя деть и как бы так аккуратно не расстаться с важной деталью гардероба. Впрочем, Гаару это совершенно не смутило, и он умудрился, невзирая на вялое сопротивление, всё-таки лишить пунцовую жену последней детали гардероба.

— А?

— Ага, — хмыкнул в ответ наглец, ловко обнимая девушку за талию, приподнимая над полом, переступая через валяющуюся одежду и переставляя ближе к душевой.

Сакура, заторможено реагирующая, вдруг с необъяснимым ужасом поняла, что Гаара вообще-то совершенно голый, впрочем, как и она, и некоторые весьма внушительные части тела не плохо так выпирают, а главное — упираются между её сжатых бёдер. Сказывался примерно одинаковый рост, жалкие сантиметры разницы роли особо не играли. Ирьёнину стало невыносимо горячо и почему-то стыдно. К желанию спрятаться добавилось иррациональное — потрогать. Девушка вяло мотнула головой, когда её всё же поставили на пол, медленно отступая к душевой и стараясь смотреть расфокусированным взглядом куда-то поверх бледного плеча. К сожалению, на совершенно пустой стене зацепиться было не за что, и Сакура то и дело ловила себя на разглядывании мужа.

Гаара, как никогда раньше, походил на ленивого хищника: медленно наступал на пятящуюся девушку, склонив голову к плечу и едва не облизывался от ведомых одному ему мыслей. Грациозный, поджарый, уверенный в каждом своём движении, даже сейчас он завораживал и притягивал к себе взгляд. Хотя Сакура всё ещё честно старалась не смотреть ниже мерно вздымающейся груди.

Что ещё скрывал от неё этот невозможный во всех отношениях мужчина? Нет, она однозначно ОЧЕНЬ плохо знает своего супруга, в отличие, опять же от него самого и его познаний Сакуры. Наблюдательный, спокойный и вдумчивый Казекаге подмечал каждую мелкую деталь, анализировал чужое поведение, чётко выделяя важное и запоминая всё до последнего нюанса. Так ладно бы просто откладывал в памяти. Он ещё умудрялся виртуозно применять знания на практике. Правда, какие именно использовал он сейчас понять было невозможно, но опять же сути дела это не меняло совершенно.

За пространными размышлениями о чужих положительных и не очень качествах ирьёнин не заметила, как оказалась практически прижата спиной к прохладному кафелю душевой. Как удачно она отказалась в своё время от ванны и не удобных поддонов, иначе бы костей точно не собрала. К пульсирующему временами синяку на лбу однозначно присоединилось бы какое-нибудь противное сотрясение почти отключившегося от волнения мозга или крайне неуместный перелом. Продолжающий наступать муж задёрнул шторку за собой и замер, внимательно рассматривая меняющую цвета от бледно-розового до ярко-красного девушку.

Сакура окончательно растеряла остатки храбрости, когда на уровне её головы о стену опёрлась чужая рука, и Гаара склонился ближе, гулко выдыхая в приоткрытые от удивления губы. Сакура резко выдохнула в ответ, зачем-то задерживая дыхание на судорожном вдохе. Хотелось раствориться в каком-нибудь призыве, как нинкен, чтобы избежать ещё большей неловкости. Впрочем, Казекаге не планировал останавливаться на достигнутом уровне смущения и, приблизившись ещё, накрыл мягкие губы своими, осторожно сминая их, в пока что, лёгком поцелуе. Девушка слабо пискнула, едва успевая схватить ртом воздух, а потом неловко подалась вперёд и ответила на поцелуй. Сердце ёкнуло и затопило тёплой волной. Кратко довольно мурлыкнувший муж умудрился, не отвлекаясь от чужих губ, включить тёплую воду, и по какой-то неизвестной причине целоваться стало как будто легче. Сакура отлепила свои руки, прижатые за спиной, от стены, храбро закидывая их на плечи Гаары и придвигаясь к нему, вжимаясь грудью в чужую. Собственная нагота перестала смущать, как и горячее тело прижимающееся к ней в ответ.

Парень переместил одну руку на шею девушки, вплетая пальцы в намокшие пряди, слегка царапая кожу, поглаживая затылок и расслабляя. О том к чему это всё их сейчас приведёт думать не хотелось. Сладкий поцелуй пьянил, заставляя забыть о тревогах, преследующих их двоих уже не первый день.

Сакура разочарованно застонала, когда Гаара оторвался от её губ, довольно облизываясь и жмурясь от стекающей по лицу воды.

— Мыться?

Возмущённое желание стукнуть чем-нибудь тяжёлым по голове нахала вскинулось, затмевая эйфорию от поцелуя и такой приятной близости. Вот уж кто был талантлив во всём, включая испортить момент, так это Гаара. О себе в таком ключе она, конечно же, не думала.

Сакура моргнула, пытаясь избавиться от странной пелены перед глазами и криво кивнула головой то ли соглашаясь, то ли отрицая. Неловкость затопила с ног до головы и девушка вновь попыталась прикрыть хотя бы малую часть своего тела. Муж, спокойно отвернувшись от явно расстроившейся Сакуры, разглядывал баночки на полке, не убирая руки со стены. Ирьёнин глубоко вдохнула, стараясь успокоиться, и положила голову на чужое предплечье, смаргивая воду, стекающую со лба и застилающую глаза, закрывать их желания не было. Пользуясь случаем, девушка медленно скользила взглядом по мужской груди, подмечая мелкие шрамы, хаотично разбросанные по бледной коже. Желание пощупать, тщательно подавляемое, вновь всколыхнулось, и ирьёнин, не сопротивляясь, разумно полагая, что в целом терять уже больше нечего, прикоснулась кончиками пальцев к чужой коже. Даже находясь под тёплыми струями воды, супруг всё равно оставался приятно прохладным на ощупь. Сакура удивлённо распахнула глаза, нагло прижимая контрастирующую по температуре ладошку к груди Гаары. Что до самого мужа, тот почему-то чужим поползновениям не удивился, продолжая с незаинтересованным видом изучать потрёпанную этикетку какого-то геля, вытащенного с кривоватой полочки в углу душевой. Только участившееся сердцебиение под рукой и заметно дёрнувшийся член выдавали степень волнения такого, казалось бы, непрошибаемого парня.

Гаара тряхнул головой, обдавая расслабившуюся жену водой. Хотя, казалось бы, куда уж больше. Сакура напряжённо рассмеялась, отрываясь от чужой руки и пытаясь осторожно отодвинуться от мужа. Впрочем, откровенно смехотворная попытка побега была моментально пресечена всё той же рукой, неуловимо переместившейся со стены на талию ирьёнина. И во избежание позорного полёта к полу, девушка, вздохнув, аккуратно просочилась мимо застывшего Гаары, задевая его бедром, под самую душевую лейку, с наслаждением задирая голову и подставляя лицо под струи воды.

С закрытыми глазами абстрагироваться от всего происходящего не получалось совершенно. Разум подленько подкидывал разнузданные картинки всего, что можно и нельзя сделать в душе, при наличии очень даже симпатичного молодого человека, не сильно заинтересованного, к сожалению, который, судя по звукам, продолжал заниматься изучением баночек и бутылочек, в скромном количестве расставленных на полке. Правда, перешёл к активному обнюхиванию, или как это вообще можно назвать, громко щёлкая крышечками.

Сакура прислушалась, наслаждаясь стекающей водой и стараясь дышать спокойно и размеренно. Учитывая льющуюся на лицо воду, это было сделать проблематично, но она, смешно фыркая и отплёвываясь, всё равно не сдавалась, продолжая старательно топить беспокойство. Абстрагироваться получалось с большим трудом, но надежда продолжала теплиться где-то в глубине души.

На талию опустилась рука, и вздрогнувшую от неожиданности девушку прижал к себе Гаара. Второй рукой он осторожно обхватил шею жены, склоняя её голову в свою сторону и, не дожидаясь, когда она хоть немного сориентируется в пространстве или откроет глаза, прижался к губам, сминая их в уже совершенно не аккуратном поцелуе. Сакура, замешкавшись на доли секунд, приподнялась на цыпочки и закинула руки на шею мужу, зарываясь пальцами в мокрые пряди на затылке, отвечая на жадный поцелуй. Гаара гортанно заурчал, проникая языком в податливый рот, будто оглаживая ряд зубов и щекоча нёбо. Ирьёнин тихо застонала на щекотную ласку, слабо дёргая зажатые между пальцев прядки, за что тут же получила лёгкий укус за нижнюю губу от, недовольного посягательствами на волосы, мужа. Дыхание сбивалось, губы горели, в груди необъяснимо зажгло. Этот жар скатывался вниз живота, пробуждая странную дрожь в коленях. Она уже не пыталась его оттолкнуть, напротив, цеплялась пальчиками за волосы, льнула, будто котёнок, к ладони, что гладила ласково её мокрые волосы, скулы, шею.

Волшебный поцелуй омрачала только льющаяся на голову вода, стекающая по лицу и попадающая в рот и почему-то в уши. Сакура с разочарованием оторвалась от чужих губ, упираясь ладошкой в грудь Гааре. Муж нахмурился, недовольный тем, что его так нагло прервали, как-то подозрительно вздохнул, слегка сжимая девичью талию в руке и фыркая, подошёл вплотную. В руке, которую он успел выпутать из волос Сакуры, оказался один из невзрачных флакончиков с гелем для душа и Гаара, виртуозно щёлкнув колпачком, открыл флакон и вновь принюхавшись к содержимому, попятился из-под льющейся воды, утягивая Сакуру за собой. Окончательно потерявшаяся в пространстве девушка вяло перебирала ногами, следуя за рукой на своей талии.

Последующие после жарких поцелуев 15 минут ирьёнин предпочла бы пока не припоминать и хотела бы, чтобы это окончательно стёрлось из памяти и мужа, в том числе. Потому как впервые за все прожитые годы (родители в данный момент не учитывались) её с дотошностью, достойной самого кропотливого хирурга, намывали со всех возможных и невозможных сторон. На слабые писки, издаваемые периодически от краснеющей всем телом девушки, занятый сверх меры Гаара отмахивался, продолжая вдохновлённо натирать кожу чуть ли не до скрипа мочалкой, прихваченной всё с той же полки с нанесённым на неё тщательно отобранным гелем. Силу применять по отношению к опасному и явно более опытному в боях Казекаге было бы верхом идиотизма. Да и, в конце концов, не драться же в душе из-за вымытой трижды ноги? Её развернули на 180 градусов, подталкивая в спину, заставляя сдвинуться с места и вернуться вновь под льющуюся воду. Правда, мучения на этом не закончились и Гаара быстро пройдясь по спине и бёдрам, выкинул куда-то под ноги мочалку и нацелился на мытьё головы.

Сакура ощущала себя как на медицинском осмотре. Ни о какой романтике и веселье речи уже не шло. Нахлынувшее волнение и возбуждение от поцелуя быстро намылили пахнущим ромашками гелем и натёрли мочалкой. И она просто пялилась в стену, старательно уворачиваясь от потоков воды, норовящих залить ей глаза и нос окончательно. Гаара тем временем продолжал свои экзекуции и, мурлыкая себе под нос незатейливый мотив, намыливал волосы, старательно массируя кожу головы. И опять же, Сакура и сама была бы рада расслабиться, но та педантичность, с которой он подходил к такому, казалось бы, простому действу, остужала любой пыл. Как нельзя вовремя проснулись взращенные ещё Саске комплексы. То бишь она, кроме жалости и желания помочь не вызывает ничего. И в душ они вообще пришли, чтобы помыться. Кто так делает? Ответ последовал незамедлительно от второго участника позорного процесса.

— Иди сюда, — раздался хрипловатый голос за спиной, и девушка, не прекращая тягостных самокопаний, повернулась, задевая мыльными волосами не успевшего отодвинуться мужа, — почему ты хмуришься?

Сакура чуть не задохнулась от такой постановки вопроса. Опять же, не ей объяснять не искушенному парню прелести совместных походов в душ. С другой стороны, ничего такого у неё и не спросили. Она улыбнулась, старательно отгоняя от себя сумрачные мысли:

— Всё в порядке, правда.

Судя по скептическому выражению, промелькнувшему на лице Гаары, он ни в единое слово не поверил, но расспросы продолжать не стал, оглядывая внимательным взглядом вновь начавшую заливаться краской девушку. Пена быстро стекала, открывая обзор на грудь и слегка покрасневшие от трения мочалкой соски. Сакура увидела, как взгляд скользит по её телу, провожая пенные дорожки и медленно опускаясь к впалому животу и гладкому лобку. Девушка потопталась на месте, отвлекая от изучения самой себя, и, громко выдохнув, запрокинула голову, подставляясь под воду. От стекающего по лицу шампуня неприятно щипало глаза, и смущение снова отступило, подавленное желанием смыть с себя ненужное и наконец-то всё-таки пощупать Гаару. Не зря же они сюда пришли в конце то концов!

Муж, занятый изучением чужого тела, лениво опёрся плечом на кафель и, сложив руки на груди, продолжал смотреть, вновь подмечая для себя мелкие детали и запоминая на будущее. Что именно сподвигло его затащить не сопротивляющуюся Сакуру в душ, он и сам до конца не понимал, но однозначно от такого времяпрепровождения получал удовольствие, чего явно нельзя было сказать о девушке. Взгляд медленно скользил по стройному телу, задержался на небольшой упругой груди, опустился ниже на подтянутый живот и сместился ниже. Гаара склонил голову на бок, цепляясь за небольшую родинку на идеально гладком лобке, зачем-то зафиксировал это в своей памяти и опустил взгляд на чужое колено, внимательно рассматривая его. Чем оно так заинтересовало, неизвестно было даже ему самому, но он пропустил момент, когда Сакура закончила смывать с себя пену и слабо кашлянула, отвлекая.

— Можно? — она показательно повертела мочалкой, незаметно поднятой и заново намыленной.

Гаара кивнул, вставая ровно и переставая подпирать стенку. Правда, судя по лицу Сакуры, она уже передумала и считала свою храбрость преждевременной и ничем не оправданной. Но не в её характере было отступать и сдаваться. Вздохнув, как перед прыжком в воду, она, стараясь не жмуриться, подошла ближе и осторожно, без сильного нажима, провела мочалкой по чужой груди, внимательно следя за малейшими изменениями на отрешённом лице мужа. Впрочем, она до сих пор плохо ориентировалась в его эмоциях, и определить, что он испытывал в данный момент, для неё было весьма затруднительно. Единственным, что выдавало заинтересованность в происходящем, оставался подрагивающий член. Сакура мучительно сглотнула, стараясь не окосеть в попытках смотреть и не смотреть одновременно. Но не намыленные участки кожи груди и поджарого живота стремительно заканчивались, и следующим на очереди был лобок с лёгкой порослью красноватых волосков и сам, собственно член, который хотелось одновременно и пощупать, и нет.

Гаара вдруг дёрнулся и чихнул, заставляя девушку вздрогнуть и уронить несчастную мочалку. О том, что, поднимая её, есть шансы прилично оконфузиться, Сакура не подумала и буквально согнулась пополам, подхватывая банную принадлежность. Резко выпрямляясь, умудрилась задеть головой член и под чужое шипение позорно поскользнуться на мыльной воде, хватаясь за руку мужа. Не знающий, что ему дороже — собственные органы или рискующая завалиться вместе с занавеской девушка, Гаара неловко отставил ногу, присоединяясь в нелепом скольжении по плитке, и всё-таки виртуозно изогнувшись, умудрился устоять на ногах и не уронить Сакуру. Раздавшийся хоровой вздох облегчения мог бы снести стену к соседям при должном старании.

Сакура мотнула головой, пытаясь придти в себя после фееричного представления в мыле. и, кивнув сама себе, протянула:

— Просто моемся и идём в кровать.

Впечатлённый представлением Гаара молча кивнул, забирая из чужих рук мочалку и быстро домываясь уже самостоятельно. Уровень неловкости поднялся до небывалых высот. Домывались в вяжущей тишине, стараясь не касаться лишний раз друг друга. Оставалось только верить, что в дальнейшем они обойдутся без такого позора.

* * *

* * *

Иногда наилучшим способом проведения времени вдвоём может быть просто отдых и сон. Единственное, что получалось делать Сакуре и Гааре вместе, легко и без катастрофических последствий, это просто спокойно спать.

Сакура, не открывая глаз, потянулась, задевая Гаару. Муж что-то пробурчал себе под нос, и девушка почувствовала, как на её живот падает тяжёлая рука, и придвигает ближе, прижимая ирьёнина к себе. Сакура вздрогнула от неожиданности и невольно открыла глаза, поворачивая голову к мужу. Увидев, что Гаара тоже проснулся, она с улыбкой на лице снова закрыла глаза и уютно прижалась к нему. Мужчина хмыкнул сам себе, обнял ее плотнее и прикоснулся губами к ее волосам. Они наслаждались этим моментом тишины и близости, забывая о своих заботах и обязанностях. Они оба прекрасно понимали, что день выйдет весьма беспокойным, и поэтому Сакура совершенно не хотела расставаться с уютной постелью и тёплым мужем. Тем более, что утренние совместные пробуждения могут закончиться, как только они уйдут в Суну. Приставать с расспросами с утра пораньше о совместном проживании в песчаном доме не хотелось. Хотя…

Сакура вскинула голову, приподнимаясь на локте:

— Гаара, — она легонько провела ладонью перед умиротворённым лицом мужа.

— Ммм? — промычал он, не открывая глаз.

— А мы будем, — она смущённо закашлялась, пытаясь подобрать слова, — в Суне мы тоже будем ночевать вместе?

— Если ты этого хочешь — да, — он задумчиво закусил губу и добавил, — А ещё мы можем выгнать Канкуро.

Сакура хихикнула, сбитая с изначальной мысли:

— Это куда же?

Казекаге хмыкнул, открывая глаза и сонно щурясь:

— В его мастерскую, например.

Сакура растерялась, услышав его слова. Она понимала, что определить, шутит Гаара или нет, очень сложно, но чаще всего ошибалась и неверно распознавала посыл в его словах. Но предчувствие подсказывало ей, что в данный момент никаких шуток не было. Одно её слово: Канкуро вместе со своим весёленьким комплектом трусов на каждый день окажется бездомным. Стало смешно и одновременно грустно.

Представив сиротливо уходящего в закат с крохотным багажом брата Гаары, она рассмеялась. Пожалуй, до такого они не дойдут. Канкуро жить не мешал, появлялся всегда практически вовремя и развлекал на свой своеобразный лад. Жить в огромном доме без взбалмошного кукловода не представлялось возможным.

Сакура тряхнула головой, отгоняя лишнее, и легла обратно, решив просто наслаждаться моментом. Она прижалась к Гааре ближе, чувствуя, как от его тела распространяется жар, и, закрыв глаза, поцеловала его на щеку. Они оба знали, что времени немного, и они должны ценить каждую минуту вместе, каким бы коротким их момент ни был.

Гаара, продолжая держать Сакуру у себя в объятиях, почувствовал её лёгкое напряжение и понял, что, возможно, его слова про брата почему-то задели девушку. Он мягко погладил её по спине, пытаясь успокоить.

— Извини, Сакура, — сказал он тихим голосом.

Сакура слабо улыбнулась:

— Я и не обижалась. О чём ты?

Гаара поцеловал ее в растрёпанные от сна волосы и сказал:

— Я не знаю, насколько важно для тебя присутствие Канкуро, но если тебе с ним спокойнее, то, разумеется, он никуда не денется.

Он задумался на мгновение и уже тише добавил:

— По крайней мере, живой.

Сакура, прекрасно слышавшая каждое слово, встревоженно встрепенулась, начав ёрзать:

— Ты что такое говоришь?

Гаара чужие поползновения пресёк, рука на талии мгновенно напряглась, и Сакуру прижали ещё сильнее к горячему телу:

— Констатирую факт.

Девушка фыркнула, замирая. Да уж, с Казекаге однозначно шутки плохи. Говорить ему что-то, что он может понять по своему, было не безопасно для окружающих и тех, кто невольно присутствовал в обсуждении.

Впереди маячил последний, самый мучительный день в Конохе, и Сакура, честно говоря, оттягивала момент подъема с кровати. Вливаться в суету не хотелось, в постели было уютно, а Гаара привычно горячим и каким-то убаюкивающим. Ирьёнин прикрыла глаза, наслаждаясь моментом.

Чудное мгновение длилось недолго. Гаара, разрывая объятия и поднимаясь с постели. Сакура разочарованно застонала. Вставать категорически не хотелось. Она проследила взглядом за удаляющейся спиной мужа, запоминая, как при ходьбе еле заметно подрагивают мышцы. Всё-таки у Гаары было потрясающее телосложение. Ничего лишнего, никакой выдающейся мускулатуры и перекаченных рук или ног. Поджарый, похожий на сжатую пружину, и неуловимо опасный. Даже дома, обнажённый до трусов, он вызывал какой-то смутный трепет.

Сакура в последний раз с наслаждением потянулась и встала вслед за ушедшим мужем. Хотелось поскорее закончить дела, собрать вещи и, откровенно говоря, сбежать. По другому назвать навязчивую идею покинуть Коноху девушка не могла. Это был самый настоящий побег в чистом виде.

— Ни о чём не жалею, — хихикнула ирьёнин сама себе, проходя в кухню.

Гаара, судя по раздающимся звукам, плескался в душе, но, памятуя о вчерашнем фиаско, девушка не рискнула к нему присоединиться. Поставила чайник и, в очередной раз похвалив временами невероятную Яманака, насыпала себе в чашку кофе. Вспомнив о подруге, Сакура печально вздохнула, какими бы напряжёнными не казались их отношения со стороны, взбалмошную блондинку девушка любила. Детские обиды давно прошли и оставили после себя лишь светлую грусть о давно ушедшем детстве.

Гаара вышел из душа, уже полностью одетый, заглянул на кухню и, мельком оглядев суетящуюся с чайником жену, ушёл. Сакура, проводив взглядом стремительно ретирующегося супруга, пожала плечами, возвращаясь к приготовлению кофе для себя и чая для Гаары. Конечно, до его уровня мастерства в заваривании напитков ей было далеко, но она хотя бы старалась. По крайней мере чаем нельзя отравить, утешительно проскальзывала в голове невесёлая шутка.

Быстро «позавтракав» горячими напитками, они согласовали план действий. Вернее, ирьёнин перескакивая с одного на другое, обрисовала ситуацию и побежала собирать вещи. Как она и хотела изначально, всё имеющееся у неё имущество в квартире было решено перенести к родителям в дом, в её комнату. Что-то из того, что ей было необходимо, они отправят в Суну с торговым караваном, а сами отправятся налегке, чтобы не тратить лишнее время и быстрее добраться до деревни Скрытой в песке.

Сакуре не терпелось быстрее уйти, буквально позорно сбежать из Конохи и желательно в ближайшее время больше не возвращаться. По крайней мере, пока её жизнь окончательно не войдёт в спокойное русло и не будет ежедневно преподносить ей всяческие сюрпризы.

Вещей всё так же было немного, и сборы заняли пару часов. Гаара занимался своими делами, сидя в гостиной, здраво рассудив, что копаться в чужих вещах ему не стоит. Если Сакуре была нужна помощь — она бы её попросила. Но девушка, вздохнув, самостоятельно занялась разбором гардероба и валяющихся везде свитков с работы, изредка прерываясь для того, чтобы, поддавшись веселью, прибежать в гостиную, чмокнуть мужа в бледную щёку и заливисто хохоча убежать обратно в спальню.

Ближе к обеду они перетаскали из квартиры практически всё. Оставалось только вынести скопившийся за несколько лет, кажущийся ещё недавно нужным хлам и передать ключи хозяевам. Прикинув, сколько по времени займёт осмотр квартиры, передача с рук на руки мебели и прочие бюрократические мелочи, так нравящиеся дотошной хозяйке, Сакура забежала в полицейский участок и, поймав зазевавшегося Кибу, вручила ключи ему, наказав разобраться с жильём. Обременять лишними заботами и так расстроенных родителей ей не хотелось, и она решила повесить этот момент на явно недовольного своей участью Инузука. Впрочем, спорить с девушкой он не стал, обещая разобраться с этим в ближайший свободный день.

Коноху покидали ближе к вечеру, и Сакура, отойдя от деревни, в последний раз обернулась, понимая, что возвращаться сюда в ближайшее время ей совершенно не хочется. И что она однозначно не испытывает сожалений о том, что не попрощалась со своими друзьями. Возможно, позже она об этом подумает и будет сожалеть, но точно не сейчас.

У ворот в Коноху показались какие-то силуэты, и она шокировано прищурилась, вглядываясь. Возле постовых появились Наруто, Яманака, Темари и Сай. Они стояли, не шевелясь, глядя на замершую подругу, и ей показалось, что они вот-вот сорвутся с места, чтобы задержать их вопросами и обвинениями, но каково же было её удивление, когда Темари подняла руку и просто помахала ей, а к ней присоединились остальные. Она махнула в ответ, чувствуя облегчение, и, развернувшись к застывшему мужу, кивнула ему, готовая продолжить их путь домой.

Три дня пути до Суны пролетели незаметно. Они мчались на всех парах, делая лишь кратковременные перерывы на сон и еду. Гаара причин для спешки не видел, но вопросов привычно не задавал. Был лишь рад тому, что Сакура, изначально возмущённая своим пребыванием в Суне, так яростно стремилась туда. Казалось, что по их жаркому дому ирьёнин скучала даже больше, чем он сам.

Когда они наконец ступили на горячие пески деревни, девушка выдохнула с облегчением и припустила к резиденции Казекаге. Сбитый с толку Гаара спокойно шёл следом, внимательно рассматривая улицы и дома, выискивая возможные изменения, возникшие за время его отсутствия. Таковых не находилось, и он надеялся, что Канкуро с возложенной на него миссией справился успешно.

По прибытии домой, Сакура бросилась обнимать вышедшего в коридор Канкуро. Гаара стоял рядом, улыбаясь и взирая на свою жену. Растерявшийся от такого тёплого приёма кукловод отлепил от себя ирьёнина и, почесав затылок, выдал:

— А вы чего притащились? Я вас не ждал.

— Ах ты жук! — моментально вскинулась Сакура, больно щипая его за бок.

— Да ай! — он дёрнулся, морщась от боли и потирая бок, отошёл подальше, — я просто уточнил!

— Захотелось, Биджу тебя укуси! — проворчала Сакура, разуваясь, — уже дома не ждут. Что такое?

Гаара тихо посмеивался, смотря на обескураженного брата и надувшуюся жену.

— Да ждут, ждут! — Канкуро примирительно вскинул руки, — просто не так рано и не без предупреждения.

— Ты что, дел наворотил, пока нас не было? — опасно прищурился Гаара, проходя по коридору в сторону кухни. Неимоверно хотелось заварить любимого чая и нормально поесть.

— Ты за кого меня принимаешь? — обиженно надулся кукловод, топая следом за младшим.

— За тебя и принимает, — крикнула им в догонку Сакура.

— Произвол и дискриминация! — хохотнул Канкуро, усаживаясь за стол, — а теперь рассказывайте, что вас привело раньше срока и как дела в Конохе.

Ирьёнин, зашедшая на кухню, счастливо улыбнулась. Почему-то здесь ей было спокойнее. Да, нестерпимо жарко, временами одиноко и страшно за свою дальнейшую жизнь, но всё это было лишь малой каплей переживаний, которые полностью перекрывались царившим здесь умиротворением. Даже громкая компания хохочущего Канкуро не напрягала.

— О пойду перенесу вещи! — Сакура прервала поток шуток от счастливого кукловода и быстро выскочила из кухни, надеясь, что лично ей никаких компрометирующих вопросов задавать не будут. А Гаара разберётся с любопытным братом самостоятельно.

Канкуро проводил удивлённым взглядом девушку и пытливо уставился Казекаге в спину:

— Я не понял? — никаких вещей с собой у пары он не видел и не мог взять в толк, что и куда собралась переносить невестка.

— Не понял, так и молчи, — в тон ему ответил Гаара, возясь с чайным набором.

— Ну ты и да… — растерянно протянул кукловод в ответ.

Логическая цепочка, возникшая в голове, явственно указывала на то, что в Конохе произошло что-то крайне интересное. Гаара точно ничего не расскажет, потому как, скорее всего, не считает это из ряда вон выходящим. Из Сакуры вытянуть информацию было ещё сложнее. Если брат просто молча уходил в глухую оборону, то вот вспыльчивая ирьёнин могла и покалечить, если навязчивые вопросы ей будут надоедать. Оставалось лишь набраться терпения и внимательно следить за этой сладкой парочкой в надежде, что они сами себя выдадут. По крайней мере, судя по громким хлопкам дверьми на втором этаже, одно было ясно точно: ирьёнин перетаскивала вещи из своей комнаты в комнату Гаары. Вероятно, дело сдвинулось с мёртвой точки, и у его младшего брата действительно самая настоящая семья. Кукловод улыбнулся.

Вопрос, что же произошло в Конохе, встал ещё острее. Любопытство вскинуло голову, рисуя в подсознании пошловатые картинки. Канкуро тряхнул головой. Ещё ему не хватало представлять, что вытворяет со своей женой в постели младший брат. И почему он вообще подумал именно об этом? Захотелось дать самому себе в лоб.

Гаара, разобравшись наконец с чаем, расставлял на столе сервиз, довольно мурлыкая себе под нос. Канкуро протёр глаза, не веря в происходящее. С каких пор угрюмый, собранный в любое время дня и ночи Казекаге МУРЛЫКАЕТ?

Вернувшаяся в кухню Сакура плюхнулась на стул, устало облокотилась на стол и подпёрла ладонью голову.

— Наконец-то, — выдохнула она и, благодарно улыбнувшись Гааре, придвинула к себе небольшую чашечку.

— Мне кто-нибудь объяснит, что происходит?! — взвизгнул накрученный за пару минут самим собой Канкуро.

Севший рядом с женой Казекаге удивлённо уставился на взвинченного брата:

— А что происходит?

— Да ты, вы, мы…! — хватая ртом воздух, выдал кукловод, задыхаясь от возмущения.

Супруги переглянулись, синхронно пожали плечами и вновь перевели взгляды на пунцового от негодования Канкуро. Лишённый сплетен из первых уст, он готов был взорваться. Чужие взаимные переглядки хорошему настроению и получению ценной информации не способствовали.

— Ну я вам ещё покажу, — гаркнул старший и, вскочив с места, унёсся куда-то из кухни.

— Чего это он? — спросил не понимающий ровным счётом ничего Гаара.

Сакура хихикнула, до неё на удивление быстро дошло, что кукловод был шокирован переменами в их взаимоотношениях и требовал объяснений, которых, впрочем, у ирьёнина пока не было.

Пакостное желание слегка свести с ума Канкуро потирало лапки, и девушка решила, что иногда стоит поддаться озорству и разбавить грядущие серые будни шутками над впечатлительным родственником.

Гаара, ещё не знающий, в какое русло повернули мысли улыбающейся жены, просто пил чай.

Канкуро в своей комнате гадливо потирал руки, предвкушая, как выводит супругов на чистую воду.

Грядущие дни обещали быть весёлыми.

* * *

* * *

Сакура чувствовала, как нервы сдают. Она была буквально на пределе. Казалось, Канкуро никогда не умолкнет. Она раздражённо вздохнула и сделала попытку сосредоточиться на скопившихся за время её отсутствия документах. Однако, всё чаще ее взгляд возвращался в сторону кукловода, который продолжал без устали разговаривать.

— Канкуро, — прервала его Сакура, твердо смотря в его сторону. — Можешь ли ты, пожалуйста, сделать небольшую паузу? Я хочу наконец разобраться весь ворох бумаг, а не торчать здесь до глубокой ночи!

Канкуро замолчал на мгновение, уставившись на Сакуру. Затем он улыбнулся и кивнул:

— Конечно, умолкаю!

Сакура почувствовала облегчение, наблюдая, как Канкуро наконец затыкается и удобно устраивается на небольшом диванчике. Она вернулась к изучению бумаг, которые с ехидной ухмылкой ей передал замещающий её на время отсутствия врач. Радовало только одно: жители болели редко, правда, на количестве документации это никоим образом не сказывалось. Половину она бы и вовсе сожгла за ненадобностью.

С течением времени явно скучающий Канкуро всё ещё периодически пытался завести беседу, но Сакура уже не испытывала такого сильного раздражения. Она понимала, что любопытство не даёт кукловоду спокойно встать и уйти, и даже запрет на разговоры во время её работы и вселенская тоска, воцарившаяся в кабинете, не могли сбить его с истинного, по его мнению, пути. Поняв, что светского диалога у них не получится, кукловод вытащил из кармана штанов какие-то маловразумительные обломки и, разложив на небольшом столике, принялся энергично что-то мастерить. Сакура облегчённо вздохнула. Пока излишне любопытный родственник занят, можно было спокойно заниматься своими делами, не боясь ошибиться или что-то пропустить.

Ирьёнин настолько увлеклась изучением криво исписанных свитков, что совершенно потеряла счёт времени, и от документов её отвлёк негромкий стук в дверь. Правда, среагировать и ответить она не успела. На пороге кабинета возник Гаара. Покосившись на безмятежного брата, валяющегося на диване, он перевёл взгляд на жену и вопросительно вскинул брови. Сакура махнула рукой, мол, не обращай внимания, и печально осмотрела заваленный стол. По ощущениям и по тому, что она могла наблюдать перед собой за недельное отсутствие, в госпитале случился переворот, одна локальная война и по меньшей мере три кражи со взломом. Правда, что именно украли, кроме нервных клеток ирьёнина, выяснить было невозможно. Старый пень, притащивший кипу мятых бумаг, пакостно хихикнул и, не вдаваясь в подробности, ретировался в свой кабинет.

Гаара, дёрнув плечом, размашисто пересёк кабинет и уселся рядом с братом, сдвигая его в сторону. Канкуро странно крякнул, но возмущаться не стал. Надежда застать что-нибудь интересненькое подняла голову, и о собственном комфорте он особо не переживал. На что он рассчитывал, точно сказать кукловод не мог, но это совершенно не мешало ему восторженно потирать ручонки в ожидании чуда и представления.

— И что ты здесь забыл? — поинтересовался Гаара, повернув голову на старшего.

— Ничего особенного, развлекаю свою драгоценную невестку, — фыркнул кукловод, на всякий случай отодвигаясь от брата.

Казекаге смерил подозрительным взглядом родственника, пытающегося изобразить из себя диванную подушку, и вздохнул. Неуёмная энергия брата периодически его раздражала и мешала спокойно жить всей деревне. Жаль, что заинтересовать его могли лишь его куклы, сплетни и выпивка. С учётом недельного затворничества в мастерской вариант с марионетками вычёркивался на ближайший месяц, если не больше. Душа Канкуро явственно требовала зрелищ и пикантных историй, которых у него самого в последнее время в арсенале не имелось.

Сакура громко выдохнула, кидая один из свитков в кучу других, и откинулась на спинку стула. Сил больше разбираться с галиматьёй не было. Хотелось оказаться где-нибудь подальше от кабинета и забыть всю эту ерунду, как страшный сон.

— Гаара, а ты…? — она не успела закончить вопрос, отвлёкшись на вновь распахнувшуюся дверь.

В проёме показалась растрёпанная голова одного из ирьёнинов. Молодой человек шокированно уставился на расположившихся на диване Казекаге и его советника и, судя по побледневшему лицу, совершенно забыл о том, зачем пришёл.

— Что-то случилось? — Сакура постучала по столу, привлекая его внимание к себе.

Врач закашлялся, переводя взгляд на девушку и мотнул головой:

— Уже нет, спасибо!

Дверь за ним захлопнулась. Ирьёнин потрясённо уставилась на дверь и, сузив глаза, перевела взгляд на притихших на диване братьев:

— Вы в курсе, что ваше присутствие пугает моих сотрудников?

Канкуро лениво хохотнул, закидывая руку на спинку дивана:

— Нашей вины в чужой впечатлительности нет. Пусть привыкают к тому, что мы, — он кивнул на Гаару, — будем появляться здесь часто и без согласования с некоторыми особо восприимчивыми персонажами.

Гааре на чужие проблемы было наплевать, и он в диалог даже не вступал, продолжая рассматривать то брата, то жену и о чём то думал. Что за мысли крутятся в голове у него, определить было невозможно, выражение лица не менялось, и Сакура, плюнув на оставшуюся неразобранной работу, поднялась с места:

— Пойдёмте домой, что ли. Всё равно уже ничего высидеть у меня не получится.

— О нас ждёт семейный ужин? — тут же оживился Канкуро, подскакивая с дивана.

— Тебя ждёт готовка ужина и мытьё посуды. За то, что ты весь день шлялся неизвестно где и не удосужился даже зайти в офис, — хмыкнул вставший вслед за ним Гаара.

— Это что за дискриминация? — кукловод вскинулся, строя оскорблённое лицо, — я вообще-то работал, не покладая рук, пока вас не было.

— Да, я видел. Из-за твоей плодотворной работы потратил полдня на уборку, — произнёс Казекаге, пропуская перед собой жену и закрывая за ними кабинет.

— Плохо слышно! — Канкуро бодро припустил в сторону лестницы.

Сакура хихикнула, провожая взглядом убегающего парня. Гаара пожал плечами, протягивая руку жене:

— До завтра его можно не ждать. Готовить он не любит, посуду мыть и тем более. Всегда безотказно срабатывает.

— А мы…?

— А мы насладимся ужином вдвоём, который просто купим по пути домой.

Ирьёнин облегчённо выдохнула. Ей совершенно не хотелось, чтобы Гаара ещё и готовил для неё, а уж предлагать свои кулинарные таланты протестировать и тем более. Там шансов выжить всё ещё было маловато.

На соседней улице от госпиталя и правда был небольшой ресторанчик, где радушный хозяин, восторженно рассматривающий то Сакуру, то Гаару, собрал им с собой ужин, не взяв даже денег за всунутый сверху десерт. Ирьёнин тщетно пыталась впихнуть рё за симпатичные пирожные, щедро посыпанные лепестками цветов, но продавец и слышать ничего не хотел.

Гениальный план Гаары по избавлению их от общества Канкуро потерпел крах, ибо любопытство и желание выяснить хоть малую толику пикантных подробностей чужой жизни перевешивало здравый смысл и не желание мыть посуду. Посидев для приличия полчаса в одном из кафе недалеко от дома кукловод бодрой рысью припустил саботировать родственников. Что именно делать надо он ещё не знал, но в своей правоте и виртуозности не сомневался ни единой секунды. Поэтому когда Сакура расставляла на столе последние тарелки для ужина входная дверь распахнулась и в коридоре послышался ехидный кашель:

— А вы не ждали, а я всё равно припёрся!

Гаара закатил глаза, не отвлекаясь от приготовления вечернего чая. Неуёмная энергия брата, почуявшего грандиозное, по его мнению, событие, раздражала и мешала сосредоточиться на чём-то более важном. Например, на жене, работе или всё том же биджевом чае. Но раз Канкуро не отпугнула даже перспектива мыть посуду, они его не выгонят больше, чем на 15 минутный перерыв.

Сакура, не особо понимающая, что к чему, молча уселась за стол и терпеливо ждала, когда Гаара заварит чай, а орущий с другого конца дома Кукловод соизволит наконец-то явиться на кухню и перестанет оглашать половину Суны своими счастливыми воплями.

Канкуро медленно поднял глаза и посмотрел на Сакуру с задумчивым выражением на лице. Ирьёнин зябко передёрнула плечами. Ей показалось, что взгляд его не сулит совершенно ничего хорошего ни ей, ни Гааре.

— Я знаю, что вы с Гаарой проходите через трудный период вашей совместной жизни, — заунывно начал кукловод, ковыряясь палочками в миске с рисом, которую казекаге поставил перед ним.

Сакура побледнела. Заговорщицкий вид Канкуро совершенно не внушал доверия, и она почувствовала смутную тревогу за их с мужем спокойное существование. В том, что деятельный родственник задумал очередную пакость, сомнений не было, уж больно рожа у него была пакостно довольная. Гаара поставил чайный набор на стол и, сев на стул напротив Канкуро, нахмурился и вопросительно вскинул бровь:

— Так куда мы там проходим?

Канкуро кивнул с умным видом, как будто одобряя чужой интерес. Он отставил плошку с рисом подальше, сделал ещё более задумчивое лицо и постучав пальцами по тонким губам выдал:

— Ты сильная и заботливая женщина, Сакура. Я уверен, что ты будешь рядом с Гаарой и поможешь ему в принятии ваших чувств. Время и опыт, которые он получит, помогут ему стать лучшим человеком.

Ирьёнин обескураженно переводила взгляд с одного брата на другого. Ей совершенно было не понятно, что за ерунду развёл кукловод и к чему вообще вся эта обтекаемая со всех сторон речь.

— Можно больше конкретики? — наконец выдавила она из себя.

Ужинать, откровенно говоря, совершенно расхотелось. Юлящий Канкуро выводил из себя. Какие-то непонятные хихиканья с самим собой вообще выводили её из себя. Захотелось стукнуть ложкой по лбу. Правда, были сомнения, что это поможет в выявлении истины в его витиеватой и, похоже, не до конца понятной ему же самому речи. Гаара фыркнул, придвигая к себе тарелку:

— Когда разберёшься с тараканами в своей голове, приходи.

Кукловод обиженно надул губы:

— Я вообще-то радею за вашу ячейку общества! Вы же мне ничего не рассказываете. Приходится додумывать буквально на ходу.

Казекаге флегматично подцепил палочками кусочек мяса из общей тарелки с центра стола и перевёл ничего не выражающий взгляд на обиженного брата:

— А что тебе нужно рассказать?

— Когда вы успели съехаться, например?

Сакура хихикнула:

— Мы и не разъезжались, кажется.

Кукловод посмотрел на ирьёнина как на сумасшедшую:

— Я что совсем дурак?

— Заметь, это сказали не мы.

Канкуро протестующе вскинул руку, потрясая пальцем, набрал воздуха в грудь побольше и сипло проблеял, умудрившись подавиться неизвестно чем:

— Вы! Вы! Вы уже «мы»?!

Гаара прожевал, отпил чай и кивнул:

— Ну, нас здесь как минимум двое. Напротив тебя.

То, как перекосило лицо возмущённого сверх меры Канкуро, Сакура запомнила на всю оставшуюся жизнь. Впрочем, как и их дружный с Гаарой смех над несчастным задыхающимся родственником. Не ожидавший такой подставы от супругов Канкуро умудрился захлебнуться, по всей видимости, слюной и судорожно кашлял, оглашая весь дом кряхтеньем. Благо, ещё не плевался. С другой стороны, как здраво рассудила Ирьёнин, наливая кукловоду воды, ничего интересного он не спросил и уж тем более никаких ответов на свои вопросы не получил. Какие к ним могли быть претензии, было не до конца ясно. Хотя, если судить по багровому лицу всё того же Канкуро, претензий у него была масса, как и вопросов, которые он просто не успел задать, сбитый с толку объединившимися супругами. Оскорблённый в лучших чувствах старший брат перестал надсадно кашлять, отпивая воду, а потом с самым мрачным видом придвинул к себе обратно плошку с рисом, принимаясь за еду. Хохочущие и переглядывающиеся между собой Сакура и Гаара его раздражали. Он однозначно чувствовал себя обделённым сплетнями и судорожно соображал. Единственным верным вариантом после наблюдений из кустов оставалось написать сестре. В том что Темари в курсе всего происходящего он почему-то был уверен. О том что у неё могут быть свои заботы и дела он не думал.

Изначальный план смутить сначала Сакуру, а потом их вместе потерпел сокрушительное фиаско. То ли Канкуро неверно подбирал слова, то ли супруги и в правду за неделю умудрились не плохо так сойтись на фоне общих. Кукловод задумался: а общих чего именно? Интересов как таковых, соприкасающихся у них не было. Дела госпиталя или Суны оставались в Деревне Скрытого Песка, но он точно видел обоими своими глазами, что отношения явно улучшились. Стало грустно и почему-то обидно. Канкуро перевёл взгляд от тарелки на сидящих напротив.

Сакура рассеянно колупалась в тарелке, больше делая вид, чем действительно ужинала. Гаара, флегматичный и спокойный, как ни в чём не бывало, поедал солёные желудочки, не забывая периодически подливать себе чай. Всё шло своим чередом, и это совершенно не устраивало кукловода. Душа требовала зрелищ. Даже мытьё посуды померкло на фоне отсутствия ценной информации. С другой стороны, у Канкуро имелась целая ночь в запасе, и он готов был пожертвовать своим сном и позорно подежурить под дверью чужой спальни, лишь бы удовлетворить своё любопытство.

Судя по округлившимся глазам ирьёнина, последнюю фразу он, задумавшись, произнёс в слух. Мимо вовремя вскочившего со стула Канкуро пролетели палочки, которые, не выдержав такой наглости, запустила в него Сакура. Кукловод, петляя по коридору от вазы к вазе, нёсся на выход из дома, подгоняемый гневными криками разъярённой девушки. Дверь на улицу была гостеприимно распахнута, и Канкуро запоздало понял, что вообще-то он пришёл последним, и она точно была заперта. Когда до него окончательно дошло, что происходит, он уже трижды получил тяжёлой створкой по лицу. На кухне Гаара, от которого тянулись по коридору еле заметные песчаные змейки, продолжал спокойно пить чай.

* * *

Примечания:

Спасибо всем моим печенюшкам, которые ждут продолжения, комментируют и радуют меня и себя рассуждениями в отзывах. Я принесла вам новую главу и меняю рейтинг работы, потому что унесло меня куда-то в другую степь, конечно)

* * *

Оценить размах крыльев летящей куда-то в далёкие дали фантазии Канкуро в его попытках столкнуть лбами Гаару и Сакуру было просто физически невозможно. Возомнивший себя самым хитроумным из всех, кукловод шёл на неимоверные ухищрения, пытаясь то подловить на горячем, то подкараулить под дверью комнаты, то пытался запереть пару в каком-нибудь из многочисленных пустующих помещений их дома.

Гаара относился к выходкам брата с одинаковым хладнокровием и присущим ему спокойствием. Ему смехотворные попытки кукловода найти то, чего нет, не мешали. По крайней мере, сам Казекаге за собой не замечал каких-либо изменений. Ему в целом казалось, что он просто плывёт по течению своей жизни и ничего из ряда вон выходящего, особенно, из того что напридумывал себе Канкуро, не происходит. Сакура, даже если и была с ним в чём-то не согласна, лишний раз вопросов никому не задавала, предпочитая пересекаться с братьями только во время семейных обедов/ужинов или же на работе. И чем больше свидетелей присутствовало на этих встречах, тем спокойнее было дышать.

Дома царили тишина и несвойственное спокойствие, ибо единственный их нарушитель был поглощён изобретением колеса для тех, кто не хотел делиться несуществующими фактами из личной жизни. В один из таких подозрительно тихих дней Сакура поймала себя на мысли, что готова заходить в комнату через окно, копируя манеру Какаши сенсея, ибо возросшая подозрительность мешала трезво мыслить. Буквально переступая порог здания госпиталя всё, о чём она могла думать и размышлять, это какую очередную каверзу подкинет Канкуро. Не то, чтобы он переусердствовал или переходил какие-то границы, но вечное ожидание подвоха не добавляло позитива.

* * *

В один из самых чудесных по всем меркам дней недели — пятницу, когда грядущие выходные и почти полное отсутствие дотошного старого ирьёнина с кипой бумажек расслабляют и умиротворяют, Сакура, окончательно забывшись от накопившейся усталости и предвкушения полноценного сна, торопилась забрать засидевшегося Гаару из офиса, чтобы наконец-то спокойно поужинать с ним в небольшом ресторанчике недалеко от дома и провести время вместе. Мелкими перебежками, стараясь не попасться на глаза любителям вылечиться по пути, не заглядывая в сам госпиталь, девушка быстро, насколько это возможно, шла к чужому офису.

Решивший, что пятница — лучший день для моральных экзекуций, Канкуро сидел на удобном гостевом диванчике в кабинете брата и бодро напевал под нос какую-то бессвязную ерунду. Впереди маячили целых 2 выходных дня, которые он мог с чистой совестью посвятить своей неразговорчивой семье и был решительно настроен всё-таки выяснить что-нибудь эдакое. То, что его старательно избегали все, кто мог, его не смущало. Сам Казекаге, если бы имел возможность, сбагрил бы кукловода куда подальше, но тот являлся его же советником и важной составляющей большей части рабочего процесса. Приходилось стоически терпеть. Фингалы под обоими глазами и свёрнутый на сторону дверью нос не остановили воодушевлённого в своих изысканиях Канкуро. Даже факт того, что Сакура отказалась ему помочь, не смутил.

Дверь в кабинет распахнулась, и на пороге появилась запыхавшаяся от быстрой ходьбы девушка. Канкуро радостно крякнул, выпрямляясь и усаживаясь удобнее.

— И ты тут? — кисло выдавила ирьёнин, косясь на обрадованного её приходом кукловода.

— Именно я! — радостно улыбнулся парень, — Когда, как не в пятницу, провести с обожаемой семьёй время?

— Действительно.

Гаара поднял голову, отрываясь от очередной муторной сверки, и даже ему стало очевидно, что Канкуро здесь явно не ожидали увидеть. Лицо Сакуры выражало что-то среднее между печалью, зубной болью, внезапно накатившей, и усталостью. Спроваживать брата с каждым разом становилось всё труднее, тот изощрялся, как мог свято веря в то, что делает исключительно лучше. Правда, вот кому выяснить было сложно. Никаких благих изменений не замечал никто.

— Ну так что? Раз мы все собрались этим прекрасным вечером, это стоит, конечно же, отметить за парой сакадзуки с саке и плотным ужином! — деятель культуры и отдыха подскочил на диване, потом так же резко встал, из-за чего Сакура нервно дёрнулась и впечаталась спиной в незакрытую дверь.

— А может просто домой? — закашлявшись от неожиданности, выдавила ирьёнин.

Гаара удивлённо вскинул брови, переводя взгляд с одного на другую. Голова начинала гудеть, и раздумывать над чем-то ещё желания не было. Спокойный вечер махнул рукой и скрылся в тумане, видимо, по пути куда-то в соседнюю деревню. Перспективно, ничего не скажешь. Решив взять хоть что-то, кроме пыльных свитков в свои руки, Казекаге поднялся со своего места и, стремительно обойдя стол, подцепил старающуюся восстановить дыхание жену за локоть, бодро утаскивая её из кабинета. Дверь каким-то неведомым никому образом захлопнулась прямо перед носом у зазевавшегося кукловода, и в тишине звонко щёлкнул замок. Канкуро остался один в пустой помещении. О чужом присутствии напоминали только оставленные Гаарой бумаги.

Казекаге довольно хмыкнул себе под нос и, не отпуская Сакуру, быстро пошёл к выходу из офиса. У них был примерно час, пока Канкуро не разберётся с замком и не выберется из кабинета, за который они должны были успеть спокойно хотя бы поужинать вдвоём. Ирьёнин, неприлично счастливая устранением болтливого родственника, едва не подпрыгивала на ходу, следуя за Гаарой. Честно сказать, она и вспомнить не могла дня, когда они проводили время исключительно вдвоём вне стен своей работы. Такие моменты становились исключительно ценными, и их можно было записывать или обводить в календаре.

До небольшого семейного ресторанчика добежали в рекордный срок, благо на улице было на удивление мало прохожих и никто не обратил внимания на спешащих куда-то Казекаге с женой. В самом заведении, как и положено каждому уважающему себя местечку, в пятницу, наоборот, было многолюдно, но радушный хозяин, моментально заприметив вошедших, самолично проводил в небольшой, огороженный цветастыми ширмами, закуток и принёс меню. Оказавшись вне зоны досягаемости любопытных взглядов, Сакура облегчённо выдохнула и, бегло пробежавшись глазами по блюдам, принялась ждать вдумчиво изучающего список Гаару. Муж оказался не то, чтобы привередливым, но однозначно крайне избирательным в еде. И мог крайне долго выбирать, смотреть и сравнивать, а потом в конечном итоге возвращаться к тому, что покупал всегда. В чём смысл безуспешных попыток взяться за новое, было не ясно, но ирьёнин не спрашивала. У каждого свои причуды.

В этот раз, видимо, подстёгиваемый перспективой соседства за столом с назойливым Канкуро Гаара, быстро определился и подозвал пробегающего мимо столика официанта, и со второй сложной частью ужина было покончено. Можно было расслабиться и наконец-то спросить хотя бы «как дела?» не из дежурной вежливости, а от искреннего интереса за другого человека, что Сакура и сделала.

Наверное, она уже это говорила и не только себе. Гаара был изумительным собеседником, казалось, что он может поддержать разговор на абсолютно любую предложенную тему. Он интересно рассказывал или пересказывал что-то из своей работы и жизни с Канкуро и Темари, виртуозно перемежая свою речь с ответными вопросами самой Сакуре, и та чаще всего не замечала, как оказывалась втянута в занимательный диалог.

На столе быстро появлялись тарелки с заказанным и чайный набор. Отсутствие чая за каким-либо приёмом пищи для Гаары означало, скорее всего, дичайший стресс и полное отсутствие аппетита. Иногда ирьёнин думала, что если бы он мог, то заваривал и пил свои сборы прямо в кровати, настолько всеобъемлющей была любовь к ним.

За едой они обычно не переговаривались, стараясь насладиться такой редкой тишиной и вкусными блюдами. Правда, Сакура параллельно пыталась сообразить, чем они будут заниматься в выходные и как бы так сделать, чтобы вдвоём. Признавать, что она скучает без Гаары, было странно, но факт оставался фактом. Редкие встречи за едой и 5-ти минутные разговоры перед сном совершенно не радовали. А уж извечное присутствие Канкуро и вовсе набило знатную оскомину.

— А что мы будем делать на выходных? — всё-таки решилась прервать молчание за столом девушка.

— Я думал о чём-то вроде экскурсий для тебя по Суне. Ты же многое не видела, — протянул Гаара.

— О! — Сакура мгновенно подобралась.

Она обожала узнавать что-то новое. И в Суне и правда не ориентировалась от слова совсем. Теоретически знала, что где находиться, но не посещала ничего, кроме 4х заведений в деревне: госпиталя, офиса Казекаге, их резиденции и ресторанчика. Для того времени, что она проводила здесь, этого было недостаточно. И не то, чтобы у неё не было на это времени, просто ходить в одиночку совершенно не хотелось. Она до сих пор не могла понять, как к её присутствию здесь относятся местные, и, честно говоря, рисковать и проверять в одиночку совсем не хотела.

Ужин закончили в безмолвии. Гаара размышлял о том, куда они пойдут в ближайшие два дня, составляя примерный план действий. Сама Сакура, довольная течением событий, пребывала где-то в своих мыслях. Расплатившись, они покинули ресторан и спокойным шагом направились в сторону их дома. В окнах не горел свет, и мгновенно забрезжила надежда, что они обойдутся без общества шумного Канкуро. В целом так оно и оказалось: то ли кукловод обиделся и затаился, то ли до сих пор не мог выйти из кабинета без выламывания дверей — знал же, что ремонтировать придётся ему самому. Но в целом это явно был не повод для расстройств.

Спешно разувшись в коридоре, ирьёнин упорхнула на второй этаж — очень хотелось в душ и поскорее плюхнуться в кровать, забывшись на радостях, она пропустила момент и не заметила, как за ней бледной тенью проследовал Гаара. Совершенно однозначно настроенный на принятие водных процедур вдвоём.

Девушка успела полностью раздеться, прежде чем обнаружила позади себя спокойно складывающего одежду на небольшой комод мужа. Казекаге был привычно спокоен и предельно собран. Осторожно прошёл мимо замершей девушки и, легко распахнув шторку просторной душевой, зашёл внутрь и включил воду, позволяя ей стекать по своему поднятому навстречу лицу, шее и подтянутым мышцам груди и пресса.

Сердце Сакуры будто бы остановилось на мгновение. От восторга, смешанного с каким-то полузабытым сладким предвкушением. Стеснение отошло на второй план, стёртое опьяняющим моментом долгожданной близости с Гаарой. Дыхание вмиг стало затрудненным, и закружилась голова. Женское тело исходило мелкой дрожью, а внизу живота разливалось тепло от одних лишь мелькающих в голове мыслей. Реакция организма красноречиво говорила лишь об одном — безудержное желание. Ей хотелось что-то сказать, привычно сострить, но ни одна мысль не лезла в голову при виде умиротворённого лица мужа. Его томный взор и манящие влажные губы, когда он повернул голову и мазнул взглядом по застывшей девушке, заставляли забыть собственное имя, не говоря уже о том, чтобы о чём-то рассуждать или спорить. Вялые возмущения нарушением её уединения растворились сами собой.

Ирьёнин глубоко вдохнула и решительно, насколько позволяли подрагивающие ноги, проследовала за Гаарой, вставая за ним. Казекаге развернулся, подставляя спину под тёплые струи воды, и на мгновение замер, внимательно рассматривая растерянное лицо напротив.

Длинные мужские пальцы властно легли под подбородок Сакуры, и девушка ощутила горячее прерывистое дыхание около своих губ. Гаара легонько надавил большим пальцем на нижнюю челюсть, приоткрыв её рот, и приблизился. Вода, стекающая с отросших волос, вперемешку с неповторимым вкусом безумно сексуального мужчины в своей непредсказуемости, вскружила женскую голову, лишая её здравого рассудка. Сакура ухватилась за крепкую шею, толкнувшись в ответ своим языком в тёплый рот мужа, и закрыла от удовольствия глаза.

Сильные мужские руки бесстыдно прошлись сверху вниз по голой влажной спине девушки, вызывая мурашки. Поцелуй обратился в более развязный и долгий. Губы чувственно захватывали друг друга, потягивая и кусая, а языки беспорядочно переплетались, обмениваясь слюной. Несмотря на прохладную воду, градус около них стремительно повышался. Под напором Гаары и от всплеска головокружительных эмоций ирьёнин чуть не оступилась на скользком дне душевой, но Казекаге вовремя подхватил её под ягодицы, прижав к себе.

— Не время падать в обморок, — тихо усмехнулся он в губы девушки.

Сакура, блаженно прикрыв глаза, лишь робко улыбнулась и, пропустив пальцы сквозь его мокрые волосы, притянула ближе. Губы девушки почти коснулись чужих, но Казекаге неожиданно развернул её спиной к себе, касаясь разгоряченным телом женской спины.

— Гаара… — еле слышно прошептала в ответ Сакура, чувствуя обжигающее дыхание у своего плеча и поцелуй в шею следом.

Ирьёнин застыла в ожидании дальнейших действий. До обострившихся слуха и восприятия ярко доносилось биение чужого сердца, от ударов которого, казалось, вот-вот собственное выпрыгнет из груди. Когда муж приблизился и легонько укусил девушку за мочку уха, она ощутила горячий спазм в животе, что тугим узлом связывал все внутренние органы.

Девушка нетерпеливо прижалась к мужу бёдрами, кожей ощущая сильную эрекцию. Осознание того, что он хочет её так же сильно, как и она его, лишало возможности трезво соображать. Когда горячая мужская ладонь огадила женскую грудь, Сакуры измученно простонала. Рука Гаары ласкала нежное полушарие, в то время как его губы пылко выцеловывали её плечи и шею. Сквозь пелену вожделения она почувствовала, как Казекаге провёл рукой по её гладким волосам и, аккуратно запустив в них пальцы, помассировал чувствительную кожу головы.

— Ты такая красивая, — хрипло прошептал он сзади, вызывая лёгкую дрожь. То, что делал и говорил этот парень, было невыносимым испытанием. Сакуру безумно влекло к нему, и ждать больше не было сил. Вот-вот и она, правда, свалится в обморок от переизбытка чувств и эмоций. — Со всех сторон.

Слегка шершавые пальцы, еле касаясь, провели нежную линию от затылка к пояснице, вызывая стайку мурашек по всему телу. Девушка переминалась с ноги на ногу, не зная, куда себя деть. Захватившие её тело и сознание ощущения были давно забыты или и вовсе утрачены в рутине.

Гаара бесцеремонно ухватился за правую ягодицу и слегка сжал её, после чего провел ладонью по внутренней стороне бедра Сакуры вверх, не доходя до промежности. Придвинув девушку ближе к себе, он резко подался бедрами вперёд, показывая, как сильно возбужден. Налившийся кровью член болезненно подрагивал. Женский организм отреагировал на это кипящей лавой, разливающейся по жилам, и ирьёнин неосознанно прижалась пятой точкой к чужой эрекции. Едва сдержав стон, Казекаге обхватил одной рукой напряжённый орган и провёл головкой члена по женским ягодицам, оставляя на бархатной коже невидимую нить смазки, что сочилась из уретры, быстро смывшуюся прохладной водой. Правой рукой парень надавил на женский затылок и слегка наклонил жену, после чего провёл пальцами между половых губ, проверяя на влажность.

— Пожалуйста, — попросила Сакура в полустоне, невольно подавшись бедрами назад.

Предвкушая долгожданный секс со своим восхитительным мужем, ирьёнин заводилась ещё больше, ведь сильнее всего ей хотелось сейчас ощутить его плоть внутри себя. Впрочем, где-то на границе возбуждённого сознания мелькнула ехидная мысль. Об этом-то она думает уже не один и даже не два дня.

Мольба девушки стала последней каплей для обычно спокойного Гаары. Несдержанно выдохнув, он огладил возбуждённым органом узкий мокрый проход и, раздвинув нежные губы промежности, одним слитным движением вошёл в девушку на всю длину.

Закусив от удовольствия почти до крови собственные губы, парень сдавил кожу на боках Сакуры и на пару секунд плотно задержался внутри неё. Тишину прервал протяжный сладкий стон: Сакура слегка выгнулась, ухватившись за руки мужчины. Гаара тяжело задышал и обвил рукой женский живот, сильнее прижимая к себе. Вынув из податливого тела напряжённый член, Казекаге мощным толчком вошёл обратно, принимаясь ритмично насаживать на него девушку, которая, откинув голову назад, неразборчиво скулила. Её лицо с чувственными, дрожащими губами, что жадно ловили воздух и приоткрывались в несдержанных стонах, вызывало у него массу необъяснимых чувств, принуждая покрывать поцелуями каждый доступный сантиметр нежного тела.

Руки Гаары хаотично двигались по мокрой коже Сакуры, а бёдра снова и снова вбивались в женские, расплескивая вокруг воду, смешивая воедино тяжёлые вздохи. Резко толкнувшись в очередной раз, он потянул девушку за волосы, призывая поцеловать его. Влажный тягучий поцелуй заставил обоих окончательно потерять разум и слететь с катушек. Прикусив нижнюю губу ирьёнина, парень вышел из неё, потянув за руку за пределы душевой, но не выдерживая, повалил на холодный пол возле. Длинные густые пряди волос красиво разметались вокруг её головы, а тело мгновенно вновь покрылось мурашками от соприкосновения с кафелем. Девушка сдавленно зашипела, больно ударившись лопатками, но боль быстро отступила, затмлённая вернувшимся предвкушением.

Надрывно дыша и посматривая из-под ресниц на до невозможности сексуального супруга, Сакура бесстыдно раздвинула ноги. Гаара склонился над её телом и, облизнувшись, медленно прошёлся губами по вздымающемуся животу и округлой груди, в то время как девушка нетерпеливо ласкала его бледные плечи и спину. Проведя пальцами по женской промежности, он двинул бёдрами, войдя до основания в узкое влажное влагалище, и низко простонал, откинув голову назад.

— Пожалуйста, не останавливайся, — простонала девушка, умоляюще глядя на него снизу вверх. Нежные пальцы судорожно схватились за подбородок мужа, а ноги обхватили его талию, что подействовало на Гаару однозначно и бесповоротно. Найдя опору ладонями по обе стороны от головы Сакуры, он принялся неистово вбиваться в неё, провоцируя мощными фрикциями резкие вскрики.

Наклонившись к девушке, парень пропустил руку под её телом, привлекая к себе за талию, и со страстью прикусил кожу на ключицах, ритмично вдалбливаясь.

Неожиданно тело под ним вздрогнуло и напряглось. Гаара на мгновение замер, наблюдая за этой картиной, но вскоре продолжил самозабвенно двигаться. Всхлипнув, Сакура подалась навстречу, впиваясь ногтями в мужскую спину. Низ женского живота вспыхнул пламенем, и ирьёнин выгнулась в сладкой истоме, страстно вскрикнув от удовольствия.

Увиденное было выше чьих-либо сил. Когда Гаара понял, что уже не в силах сдерживаться, то, удерживая девушку одной рукой, с рыком ускорился, приближаясь к кульминации. Остервенело толкнувшись твердым членом в горячее пульсирующее влагалище, Гаара вздрогнул и обильно излился в девушку, содрогаясь от эйфории. Вытерев тыльной стороной ладони вспотевший лоб, парень обессиленно навалился на жену и с чувством поцеловал.

Истерзанные друг другом, но счастливые до умопомрачения, Сакура с Гаарой, отлепившись друг от друга, но стараясь не делать резких и лишних движений, всё-таки приняли душ. Руки девушки слегка подрагивали, и она большую часть времени опиралась плечом о стену, стараясь просто держать равновесие и не растечься лужей на месте. Сказать, что супруг её впечатлил, промолчать и поплакать. Она, конечно, догадывалась, что он потрясающий, но чтобы настолько. Гаара был, как всегда, сосредоточен и спокоен, даже когда, хмыкнув себе под нос, помогал витавшей в облаках девушке намылиться и смыть душистую пену.

На душе впервые за всю жизнь было так хорошо и спокойно обоим, словно в этом мире, кроме них, больше никого не существовало. Окутанная чувством приятной усталости, девушка спешно вытиралась полотенцем. Говорить не хотелось и не было сил. В этом молчании было больше смысла, чем во всех их разговорах, что были до сегодняшнего дня. Абсолютно всё, что происходило с ними прежде, отошло на задний план, и это согревало изнутри. В кои-то веки привычное уже стеснение себя и всего вокруг отошло на второй план, и можно было со спокойной совестью сказать, что они очень зря поддавались ложной вежливости и не переводили отношения в другую плоскость. Казалось, будто даже дышать стало легче.

Снизу раздался громкий хлопок дверью и не менее громкий возглас Канкуро:

— А я знаю, что вы там делали!

Дружный обречённый стон переглянувшихся Сакуры и Гаары ещё долго висел в воздухе.

* * *

* * *

Не сказать, что стало сильно легче жить, но не отметить тот факт, что отношения с Гаарой неуловимо изменились и будто бы улучшились, Сакура не могла. И так до крайности внимательный муж превратился буквально в липучку, и его вообще перестало что-либо останавливать. Казекаге мог среди бела дня принестись в госпиталь просто для того, чтобы выдернуть Сакуру с очередного совещания и с упоением целовать в её кабинете. И так же неожиданно отчалить обратно к себе в офис. Ирьёнин не могла сказать, что ей это не нравится, просто ощущалось это до мурашек странно. Непривычно и далее по списку. Муж всё-таки был необычным, и теперь она повторяла это сама себе в пять раз чаще. Что не мешало, впрочем, ей наслаждаться его откровенно ребяческими выходками, абсолютно точно не типичными для всегда собранного и ответственного человека, которого она всегда знала. Гаара был невероятно многогранен и умудрялся раскрываться с каждым разом с всё более и более удивительных сторон. Сакуре оставалось только восхищаться и подстраиваться, стараясь не уступать. Отношения медленно, но верно выходили на какой-то заоблачный уровень, и это окрыляло и заставляло почти постоянно улыбаться. Нельзя было не признать, что с тем же Саске такого никогда не было. Тот как был булыжником, так им и остался. Казекаге, кажущийся такой же бесчувственной глыбой, и правда оказался буквально домашним котом. Правда, крупных пород. Назвать его миленьким котиком даже при открывшихся обстоятельствах не получалось. Он всё ещё был опасным и грациозным хищником. Восхищённую Сакуру это более чем устраивало.

Канкуро, ещё неделю безуспешно и абсолютно безрезультатно пытающийся сделать хоть что-нибудь, внезапно для всех загорелся желанием отправиться в Коноху с дипломатической миссией. Гаара, увлечённый изучением собственной жены, значения чужому энтузиазму не придал и отпустил кукловода на все четыре стороны. Всё равно на работе толку от него было мало. Правда, в последствии о своём решении пожалел, да и не только он.

Кукловод, преисполнившись благодати и Ками ещё знает чего, бодренько собрал вещички и отчалил наводить суету в дружественную деревню. Жажда свежих и не очень сплетен подгоняла и буквально дарила второе дыхание. Путь в Коноху занял меньше времени, чем обычно. В самой деревне Канкуро знатно огрёб от недовольной визитом сестры. Гаара то ли не успел, то ли и вовсе забыл предупредить о пришествии великого и не очень. Шикамару, здраво рассудив, что в семейных разборках не особо заинтересован, по дружные вопли свалил на работу, надеясь, что к его возвращению буйные брат с сестрой оставят хотя бы часть мебели в целости и сохранности. Спать и ужинать, сидя на голом полу, не хотелось.

— Так я не поняла. Ты какого Биджу сюда припёрся? — Темари, подбоченившись, стояла возле небольшого дивана, примеряясь то ли к нему, то ли к креслу рядом.

— На вас посмотреть, себя показать, — кукловод шокировано пялился на заметно округлившуюся сестру, — а я не понял?

— Что ещё ты не понял?

— Не ну то, что меня не ждали, — это факт. А я что, буду дядей?

— Нет, ты что, это всё гёдза, — фыркнула в ответ сестра, всё-таки аккуратно присаживаясь на диван. Спина невыносимо ныла, и это тоже совершенно не добавляло хорошего настроения.

Канкуро закатил глаза. Он, конечно, периодически умом не блистал, но и тупым не был. Ушлая сестрица сознательно не сообщала в родную деревню радостные вести, видимо, опасалась приезда родни. Хотя в том, что тот же Гаара сорвался бы с места, были определённые сомнения.

— Вопрос всё тот же, — Темари пощёлкала пальцами, привлекая внимание уставившегося в одну точку брата, — Чего надо в наших краях? Вряд ли ты притащился сюда просто попить чаю с любимой сестрой.

— А что если так? — кукловод сладенько улыбнулся, чувствуя, как челюсть сводит.

— Ты кому врёшь то? — Сестру перекосило, и она вскинула брови, — Повторяю свой вопрос. Не вынуждай меня идти за веером, ибо если я встану, ты ляжешь, и тебя веником отсюда выметут.

Канкуро перестал улыбаться, вмиг посерьёзнев, наклонился чуть ближе к сестре и доверительным шёпотом произнёс:

— Мне кажется, Гаара начал пить.

Темари, ожидавшая чего угодно, кроме откровенного бреда сумасшедшего, удивлённо уставилась на брата:

— Ты уверен, что именно он, а не ты всё-таки?

Кукловод картинно надулся, откидываясь на спинку кресла, которое занимал:

— Ну тогда я не понимаю, что с ним происходит и где мой младший брат. Потому что тот парень, который его заменяет, однозначно не мой брат!

— Ты можешь по-человечески объяснить?! — взвыла окончательно вышедшая из себя Темари и начала медленно подниматься с дивана, — я иду за веером.

— Ками! Не надо веер, сейчас-сейчас. Я всё объясню.

Спустя полчаса витиеватых речей, перескакивая с пятого на десятое, Канкуро всё-таки смог донести свою гениальную мысль до сестры. Та минут пятнадцать по завершению монолога молчала, потом покосилась на довольного собой брата и в конце концов громко рассмеялась:

— Ты всё-таки невероятный идиот.

Канкуро дёрнулся, победная улыбка быстро сползла с его лица, и он прищурился:

— Это с чего бы вдруг?

— А с того. Тебе не приходило в голову, что Гаара мог просто на просто впервые в своей жизни влюбиться?

Кукловод задумчиво почесал затылок:

— Как-то не задумывался, если честно.

— Мне срочно нужен веер, — Темари снова начала подниматься.

На стороне Канкуро было явное преимущество в виде манёвренности, но он явно уступал в данный момент в умственных способностях, поэтому остался сидеть на своём месте и переваривать услышанное. Он и правда ни разу за всё время даже издалека не подумал о том, что Гаара наконец-то встретил человека, которому открылся и который медленно, но верно открывал его миру. Он что, и правда идиот? Пока брат судорожно соображал, что он ещё мог упустить, Темари передумала идти за веером и просто сняла с ноги тапок, когда до братца дошло, она уже успела пересечь гостиную и прицелиться. Кукловод получил тяжеленным тапком чётко в лоб и, ойкнув, завалился куда-то назад вместе с креслом.

— Да что вы все меня бьёте?! — взвизгнул дезориентированный Канкуро, нелепо размахивая ногами.

— А что ты чушь несёшь-то?! — Темари сдула выбившуюся из причёски прядь, устало вздохнула и вернулась обратно на своё место на диване, — И кто все?

Кряхтящему кукловоду ничего не оставалось, кроме как собраться свои конечности в одну кучу, встать и, крякнув, вернуть кресло в его исходное положение. Силы сестрица не растеряла, как обычно, её не рассчитывала, и отсутствие привычного всем оружия беззащитной её явно не делало. Надо будет, прежде чем ляпнуть ещё чего, хорошенько думать и подбирать слова.

— Все это Сакура и Гаара. Пытались меня не единожды убить то дверью, то ещё чем-то.

— Плохо старались, — пропела Темари, разглядывая свои руки, — И от меня ты что хочешь сейчас?

— Да уже, видимо, ничего. О здоровье справится? — неуверенно уточнил Канкуро, настороженно косясь на подозрительно безмятежную сестру.

— Могу предложить тогда пойти вон или остаться, но не больше, чем до завтра. Тут и без тебя проходной двор с утра до ночи.

— Какая ж ты у нас гостеприимная, — восхищённо цокнул кукловод.

— Предупреждать надо о своих визитах, и было бы тебе гостеприимство и даже чашечка чая. А так на самообслуживании. Чувствуй себя как дома, но не забывай, что ты в гостях, — пожала плечами Темари.

С беременностью почему-то обязанностей и забот у неё стало гораздо больше. Дела не заканчивались, вереница из восторженных приятелей Шикамару не иссякала. Повезло ещё, что жили в мирное время, и проблем глобальнее выбора одежды новорожденному, мебели и ремонта одной из комнат не было. Правда, это совершенно не отменяло того, что уставала девушка в три раза больше и под вечер чувствовала себя как после рисовых плантаций. Хотя, казалось бы, что проще выбрать цвет стен и кроватки?

— Всё, что угодно, — с уверенностью ответила бы Темари, если всё-таки кто-нибудь рискнул задать ей такой вопрос. Дураков, не берегущих жизнь, не находилось.

Канкуро задумчиво развалился в кресле и прикидывал, что делать дальше. Бежать обратно в Суну было не спортивно, оставаться у сестры чревато, ну а ночевать в лесу, как минимум небезопасно. Единственным относительно жизнеспособным вариантом было пойти каяться к Хокаге, изображая бурную деятельность. Правда, с собой он, кроме пары вещей, ничего не взял, и что плести Какаши придумать на ходу тоже было тяжело. Темари недовольно пыхтела на диване, пытаясь скинуть второй тапок. Взвесив за и против, Канкуро поднялся на ноги, подхватил валяющийся тапок, оценив его вес, дошёл до сестры и, обув ее, откашлялся:

— Пойду наведаюсь к вашему Хокаге. Определю себе фронт работ и, может быть, задержусь.

Сестра облегчённо вздохнув кивнула, но провожать кукловода не стала. В последнее время передвигаться было тяжеловато, и она старалась больше сидеть. Минуты покоя выдавались крайне редко, и нужно было ловить ускользающий момент.

Жизнь в Конохе кипела и бурлила не в пример, конечно, тихой Суне и Канкуро, бывший здесь в последний раз уйму времени назад на свадьбе Наруто вертел головой во все стороны, стараясь рассмотреть всё и сразу. Множество ярких вывесок, лавок и магазинов притягивали взгляд, и, честно говоря, кукловод рисковал к вечеру просто банально окосеть. Времени на то, чтобы зайти в каждую и поглазеть, пока что не было. Оставаться в гостевом домике не хотелось, как и тратить лишние рё. Поэтому нужно было спешить в офис к Хокаге и надеяться, что его нежданный визит не нарушит чужие планы. Почему-то в сознательности Какаши и Генмы он был уверен больше, чем в своей сестре. Канкуро хмыкнул себе под нос.

До чужого офиса дошёл на удивление быстро по пути даже умудрился встретить пару знакомых и здраво рассудив, что без него в деревне Песка не убудет согласился на пару-тройку дружеских посиделок во всех возможных заведениях деревни. Почему бы и нет, когда его так активно зовут выпить саке и поесть обожаемых говяжьих котлет. К моменту, когда он подходил к дверям здания, у него были едва ли не поминутно расписаны дни на неделю вперёд. Новости о беременности сестры, которые он хотел, прибежав домой рассказать Гааре и Сакуре, померкли и стёрлись под впечатлениями, но, как он говорил всем и самому себе:

«— Никогда нельзя упускать хорошую возможность.»

В офисе было прохладно и на удивление тихо. Почему-то кукловоду всегда казалось, что у Хокаге должен быть проходной двор и постоянно шумно. На деле всё было совершенно не так. И почему-то этот факт вызвал то ли зависть, то ли радость. Канкуро и сам не понял. В коридорах почти никого не было. Он встретил парочку шиноби, нагруженных свитками и не удостоивших его даже взглядом, и, вздохнув, потопал к кабинету. Надежда на то, что ему предоставят хотя бы комнату в общежитии, теплилась и грела жадную душу. Постучав в дверь, он прислушался, раздались шорохи и приглушённый голос Какаши:

— Войдите.

Толкнув дверь, кукловод просочился в помещение и, быстро оглядевшись, приветственно кивнул самому Хокаге, удивлённо на него уставившегося и подобравшемуся на диване Генме. В том, что тот в отсутствии у него работы пасётся у мужа на работе, сомнений не было. Как Канкуро успел заметить, и Гаара, и Сакура тоже так делали. Правда, у них не всегда было действительно свободное время, просто они прилипли друг к другу и старались проводить больше времени вместе, иногда слегка поступаясь своими рабочими обязанностями. Кукловод дошёл до стола, уселся на гостевой стул и откашлялся:

— Я тут что-то вроде с дипломатической миссией пришёл, да.

Генма хитро прищурился:

— Судя по тому, что от Гаары мы весточек не получали, ты сплетни собирать пришёл, да?

Кукловод оскорблённо надулся:

— Почему сразу сплетни? Стратегически важную информацию о своей семье!

Супруги понимающе переглянулись между собой. Канкуро, хоть и славился отвратительным характером и был непроходимым хамлом, брата своего любил и по своему заботился о нём. Неудивительно, что как только перестал понимать, что происходит, прибежал выяснять в Коноху причинно-следственные связи.

— Так и что ты хотел то? — Какаши кашлянул, привлекая к себе внимание.

— Было бы чудненько организовать мне комнату, — кукловод елейно улыбнулся, хлопая глазками.

Генма хихикнул. Правда, под косым взглядом возмущённого смешками Канкуро притих, ожидая, что же на это скажет Какаши. Хитроушлый когда ему надо, кукловод прекрасно знал, что никто его не выставит за порог во избежание очередного скандала. В том, что его организуют, сомнений не было. Недовольных мирным договором между деревнями всё ещё оставалось больше, чем нужно. Хокаге вздохнул: переть кукловода к себе домой точно не вариант, комнату в общежитии выделить можно было.

— Ладно, отправлю весточку коменданту определят тебя на постой к шиноби.

Канкуро расслабленно улыбнулся и, решив, что за щедро выделенное ему жильё стоит отплатить хотя бы ценной информацией, доверительно наклонился к столу и едва ли не шёпотом произнёс:

— А вы знали, что Сакура беременна?

Отвисшей челюстью Какаши можно было пробить стол, благо он успел отсесть подальше. Генма поперхнулся смехом и удивлённо уставился на довольного жизнью кукловода. Тот факт, что Канкуро перепутал адресатов и сплетни, его лично не расстраивал. С учётом того, что под шквалом информации и приглашений, полученных по пути к офису, он вообще забыл про сестру, не смущал до того самого момента, пока об этом не узнали Гаара и абсолютно точно не беременная Сакура.

Пока кукловод вдохновлённо занимался вливанием в массы дружественной деревни, Гаара и Сакура могли выдохнуть и вдохнуть тоже спокойно, не опасаясь за свою нервную систему. Какие у него там рабочие дела возникли в Конохе, никто так и не понял. Но убегал тот резво и ни с кем особо прощаясь. Даже привычные куски марионеток остались валяться на столе в гостиной. Ирьёнин смутно подозревала неладное и просто надеялась, что Ино занята в своём магазине и они не сойдутся на волне общих интересов к сплетням и сованию носов в чужую личную жизнь. Знала бы она, насколько была близка к истине — бежала уже в Коноху, отбивать деятельного родственника обратно. К моменту, когда они всё-таки это узнали, было поздно.

* * *

* * *

Пока Канкуро наслаждался своим, по его мнению, заслуженным отдыхом, он совершенно не задумывался о том, что информация, которую получил шокированный таким поворотом событий Какаши, уже была передана родителям Сакуры. Они были потрясены неожиданными новостями, и Мебуки, не слушая увещеваний Кизаши, выразила крайнюю степень своего недовольства дочерью в длинном и достаточно грубом послании. Почта, как всегда, шла с невероятными задержками, и когда ирьёнин получила «волшебное» письмо, кукловод был на полпути в Суну, правда, ещё не подозревая, какая «горячая» встреча его ожидает.

Восторг же Сакуры, получившей километровый свиток от родителей, описать было невозможно. Её глаза по мере прочтения расширялись, и лицо бледнело. Содержание его было совершенно нецензурным, и ирьёнин почувствовала, как начинает закипать, и желание придушить Канкуро мешает даже дышать нормально. Она не могла поверить, что этот психованный смог такого наплести ВСЕЙ деревне, что родители в конечном итоге прислали ей такое сообщение. Правда, в самом конце, когда мать, видимо, успокоилась, шла приписка о том, что они с папой очень рады грядущему пополнению в семье. Слова отпечатывались в мозгу и стояли перед глазами. Хладный труп кукловода мерещился тоже где-то неподалёку и призывно дёргал ножкой в сандалии.

Сакура с содроганием свернула свиток и отложила в сторону. Она поёрзала на стуле и опустила голову на сложенные на столе руки, пытаясь справиться с эмоциями, которые вызвали чужие слова. Она чувствовала себя как минимум побитой собакой, как максимум обманутой в лучших чувствах. Судя по витиеватым выражениям, которые использовала в письме Мебуки, ничего хорошего их и не ждёт. Вернее, нет, не их. А именно её. Почему-то Гаара был лапочкой и бедным мальчиком, а вот дальше шёл непереводимый ни на один язык мира фольклор от разгневанной матушки в её адрес. Впрочем, женщина больше оскорбилась тем, что о внуке или внучке узнала от Какаши, а не от своей дочери. Ирьёнин громко застонала. Этот бред же ещё предстояло пересказать Гааре.

Спустя полчаса бессмысленного созерцания письма и собственных подрагивающих рук Сакура подняла голову и осмотрела кабинет. Работать едва ли не впервые в жизни не было никаких сил и совершенно точно никакого желания. Оставалось только собраться с мыслями и отправиться «радовать» супруга скорейшим «прибавлением» в семье, о котором они до сегодняшнего дня не подозревали. Причём нужно было как-то объясниться так, чтобы Гаара понял правильно, а не как обычно. Ирьёнин тяжело вдохнула и выдохнула сквозь зубы, шипя вполголоса:

— Это будет трудновато.

Через час девушке хотелось выть и вырывать волосы на голове, ибо все имеющиеся у неё опасения подтвердились. Казекаге, обычно внимательно слушающий и не пропускающий ни единого слова мимо ушей, сегодня, видимо, решил поступиться своими принципами и устоявшимися привычками и информацию обрабатывал выборочно. В итоге зацепился за то, что посчитал важным и нужным. И Сакура нервно дёргалась, цыкала и пыталась достучаться до внезапно обрадованного мужа. К пятидесяти трём способам убийства Канкуро добавилось ещё тринадцать. Через полчаса, когда до Гаары окончательно дошло, что детей у него в обозримом будущем не предвидится, прибавилось ещё примерно пятнадцать.

Кукловода, вернувшегося без предупреждения в Суну встретили в дверях два накрученных письмом и друг другом родственника. После достаточно громкого выяснения, кто из них больший идиот, летел Канкуро далеко и очень долго, отправленный пинком под зад и песком с порога дома куда-то в сторону деревни Скрытой в камне. Казекаге задним числом продлил брату отпуск ещё на неделю.

* * *

Как разбираться с ворохом поступающих свитков от всех друзей разом, было не совсем понятно. Заводить детей, потому что кто-то, гуляющий где-то в пустыне так ляпнул не хотелось, расстраивать всех и сразу тоже. Сакура пыталась в очередной раз изобрести велосипед и придумать хоть что-нибудь. Гаара в чужие мыслительные процессы не вмешивался, справедливо полагая, что помочь не сможет, а хуже сделают и без него. Единственное, что он не стал сваливать на пылающую гневом жену — это написание письма сестре, у которой то он и выяснил в конце концов, кто действительно беременный, когда, зачем и почему. Темари, не стесняясь в выражениях, добавила от себя «приветов» Канкуро, который, поняв, как виртуозно всем нагадил, избегал встреч с сестрой всё время пребывания в Конохе. Ушлого кукловода выловить ей не удалось. Он виртуозно прикидывался веником, стоило ему почуять, что где-то недалеко от него появлялась старшая.

Радостная новость, что их семья действительно станет на одного маленького человека больше, немного притупила разочарование от заваренной кукловодом каши. Сакура была искренне рада за своих друзей и, честно сказать, даже немного завидовала. Она до сих пор помнила, каково это держать в своих руках крошечного ребёнка, и, наверное, это было одним из самых ярких воспоминаний за последние месяцы. Правда, о своих детях она не задумывалась, здраво полагая, что для их шатких и непонятных им самим отношений с Гаарой ребёнок не то чтобы станет помехой, но жизнь не облегчит точно. Оставалось только вздыхать и напряжённо думать, думать и ещё раз думать.

Гаара, с одной стороны, осчастливленный информацией о племяннике, с другой, внезапно задумался и о своей семье. Многие его ровесники либо уже обзавелись женами и детьми, либо были в активном процессе или вовсе в ожидании скорого прибавления. Казекаге покосился на сосредоточенно грызущую кисть жену. Сакура второй час писала письма многочисленным знакомым и друзьям и даже парочке особо заинтересованных даймё. Судя по напряжённой складке между бровей, процесс шёл туго и отнимал последние силы. В конце концов девушка не выдержала и, рыкнув на лежащие перед ней свитки, отбросила на стол кисть:

— Надоело! Почему мы вообще должны отдуваться из-за размалёванного петуха?!

— Потому что он где-то между Суной и Ивагакуре, — Гаара склонил голову к плечу, рассматривая Сакуру.

— Не считаю это аргументом, — надулась та и, скрестив руки на груди, откинулась на спинку дивана, звучно выдыхая.

— К сожалению, пишущие принадлежности и вот это вот, — Казекаге махнул рукой на стол, — Я ему вдогонку отправить не могу. Будет неплохо, если он просто вернётся через пару дней, а не месяц или год. Его и так уже потеряли некоторые шиноби.

Сакура фыркнула. Умом то она понимала, что их достаточно импульсивная отправка Канкуро в пешее путешествие ничем хорошим не обернётся, если у кукловода возникнут проблемы, но другая её часть злорадно пыхтела и шипела, что ему ещё мало дали. Хотелось пару раз приложить его лбом об ту же несчастную дверь. Чтобы в следующий раз неповадно было, правда девушка смутно подозревала, что ушедшего родственника никакие методы с пути им избранного не собьют, и он будет на своей привычной волне, когда всё-таки окончательно вернётся в Суну. Дверь, кстати, держалась уже на честном слове и, по правде говоря, мечтала либо о свалке, либо об отдыхе.

— Кстати, у меня есть вопрос, — Гаара потянулся и сел ровно в кресле.

— Ну какой ещё, — застонала Сакура, — мне не нравятся вопросы и новости, поступающие последние недели. Они просто зубодробительные.

Парень на секунду затих, взвешивая за и против, глубоко вдохнул и, всё-таки собравшись с мыслями, произнёс:

— Хм, если я скажу, что тоже хочу ребёнка, как ты отреагируешь?

Ирьёнин поражённо выдохнула. Весьма интересный поворот событий, а главное, так точно отражающий все её возможные и невозможные опасения. Гаара замолчал, продолжая спокойно ожидать ответа от задумавшейся жены. И вот что с этим всем делать? Она и правда здраво опасалась за имеющийся прогресс в отношениях и что делать с гипотетическим ребёнком не знала, но отказывать мужу тоже не хотела, считая это в корне неправильным. Вздохнув, она всё-таки собралась и неуверенно произнесла:

— Да?

Правда, тут же об этом пожалела. Гаара несвойственно самому себе подскочил со своего места и плюхнулся на диван рядом, притягивая ойкнувшую жену к себе. Положил подбородок на чужую макушку и громко выдохнул:

— А я думал, скажешь нет.

Сакура повертелась в чужих руках, устраиваясь удобнее:

— Не хочу потом пожалеть об этом, но и отказываться нет желания, честно. Да и причин, наверное, тоже.

Ирьёнин почувствовала, как напряглись чужие руки на животе, прижимая её теснее и мягко погладила кисти, расцепляя длинные пальцы и переплетая со своими. Гаара подвинулся, передвигаясь вместе с девушкой, и опёрся спиной на высокий подлокотник дивана:

— Я же говорил, что хочу настоящую семью, но так как я не сильно сведущ во всех этих высоких чувствах и отношениях, для меня лично очевидно, что просто так я тебя уже никуда не отпущу. По крайней мере пока жив.

Сакура вздрогнула. Гаара не изменял себе. Говорил и приятное, и неприятное в лоб, совершенно ничего и никого не смущаясь. Если раньше он хотя бы пытался избегать острых углов, то сейчас, когда он окончательно привык к жене и впустил её в свой ближний круг, стеснение и прочее ушли, и он просто выкладывал на чаще всего обескураженную девушку всё, что думал.

— Я просто не думала об этом сейчас? — ирьёнин закусила губу, пытаясь подобрать подходящие слова, — Но, сдаётся мне, это не плохая идея? Ребёнок будет почти ровесником Боруто и малыша Темари. Да и тогда, — она махнула рукой в сторону стола, — не придётся отправлять этот мусор. Формально получится, что Канкуро не соврал. Ошибся в числах, скажем так.

Оказалось, что принимать такое, казалось бы, важное решение в жизни не так уж и сложно. Сакура с облегчением поняла, что во многом её ответ зависел от самого Гаары, но доверие ему было каким-то буквально безграничным и желание увеличить свою семью не вызывало никакого отторжения. Да, был шок, да, была неуверенность, и казалось, что это весьма поспешное решение, но почему-то была убеждённость в том, что сейчас они поступают правильно, выбирая такой путь. Она еле слышно фыркнула себе под нос, рассматривая длинные пальцы мужа. Пресловутый Саске, вспомнившийся как нельзя вовремя, таких чувств не вызывал. Он весь был буквально синонимом слова «ненадёжность». А вообще, девушка тряхнула головой: пора прекращать заниматься сравнительным анализом. Никогда это не приводило ни к чему хорошему.

Продолжающий своё путешествие с командой Така Саске чихал, как прокажённый, заслуживая сначала сочувствующие взгляды от сокомандников, а спустя ещё полчаса непрерывных чихов, хлюпаний и почесываний стремительно покрасневшего носа, раздражённые. Карин попыталась предложить свою помощь, за что заработала уничижительный взгляд и, фыркнув, оставила разбираться с внезапным недугом бывшего нукенина самостоятельно. Учиха, измазывая свой походный плащ соплями и слезами из опухших глаз, проклинал умника, который был не в состоянии его забыть ни на минуту. И почему-то ему казалось, что это был Наруто. Сам Узумаки, поглощённый домашними делами, учёбой и прочими прелестями мирной жизни в деревне, о друге, конечно, не забывал, но и не молился на него с утра до ночи, но этого они уже никогда не выяснят. Правда, в тот день и сам расчихался так, что Боруто весь вечер успокоить не могли.

Казекаге, молчавший, вздохнул, выпутал свои руки из чужих ладошек и еле заметно пошевелил пальцами, вызывая песок из стоящей в углу гостиной тыквы. Пошёл на поводу у ребяческих желаний и, слушая восторженные вздохи жены, творил в воздухе, по всей видимости, их — очертания появляющихся фигур весьма совпадали. Впервые за прошедшую суматошную неделю им удалось найти время и просто посидеть без попыток убить, убиться или ещё каких-то подобных. На периферии сознания мелькало волнение за Канкуро, но Сакура отгоняла от себя подальше эти мысли, справедливо полагая, что кукловод сам нарвался. Нечего было языком трепать направо и налево. С другой стороны, ему можно было и спасибо сказать. Ведь его своеобразный «перформанс» основательно так подтолкнул и её, и Гаару, но об этом ему, конечно же, никто не скажет. Фигурки из песка тем временем всё больше и больше формировались, и девушка с восторгом, буквально на расстоянии вытянутой руки, могла посмотреть на себя, Гаару и двоих детей. Судя по всему, мальчика и девочку. Она прищурилась:

— А не многовато?

Муж неопределённо дёрнул, судя по ощущениям, плечом:

— Нас в семье вообще трое, если ты помнишь.

Сакуре показалось, что в гостиной резко поднялась температура воздуха, или же это у неё случился какой-то неведомый прилив. Перспектива рожать двоих-троих детей пугала до икоты. Одного бы осилить, нет ну правда. Гаара всей прелести родов оценить не сможет и при большом желании, а как ему объяснить, что это совершенно не лёгкий процесс, девушка сообразить не могла. Оставалось только надеяться на то, что у мужа внезапно повысится уровень эмпатии и он сам догадается, что ничего весёлого в этих мероприятиях нет.

— Подумаем об этом, ладно? — примирительно пролепетала она, отгоняя какие-то жутковатые картинки.

Заводить детей, будучи медиком — та ещё морока. Помимо кучи имеющихся в арсенале познаний о детских болячках, впереди всех бежали ужасающие своей правдоподобностью возможные осложнения, если что-то пойдёт не так. Ирьёнин никогда склонностью к излишней панике не страдала, но тут что-то стало дурно даже ей. Она тряхнула головой, сосредотачиваясь на представлении, устроенном ей Гаарой, и постаралась расслабиться. Одно она знала точно — процесс зачатия детей ей нравился, впрочем не только ей одной. А с остальным они разберутся позже.

* * *

Канкуро вернулся домой к следующему вечеру. Он выглядел потрёпанным и измученным, и в глазах плескалась затаённая горечь, которую он предпочитал держать в себе. Кукловод подозрительно молчал. У Сакуры и Гаары появлялись резонные вопросы, но Канкуро просто мотал головой и отмахивался, выражая нежелание рассказывать. Правда, к ночи отошёл, а после душа и ужина вернулся в родную стихию и вовсю балагурил на кухне, пересказывая всё, что успел узнать в Конохе за неделю и в Ивакагуре. Умудрился даже приволочь с собой пару свитков с посланиями: один от Какаши, второй от Куроцучи, являющейся Цучикаге деревни Скрытой в камне.

Ирьёнин поражалась, как кукловод умудрялся всегда выходить сухим из воды и извлечь выгоду для себя. Канкуро не утруждал себя извинениями, весело болтал, цитировал всех и сразу, передразнивал периодически комментирующего его слова брата и просто наслаждался жизнью. Стало завидно. Не иметь абсолютно никаких комплексов и не заморачиваться ни о чём нужно уметь. Вот у неё так не получалось. Она умудрялась грызть саму себя даже за то, что поучаствовала в отправке кукловода в соседнюю деревню. Опять-таки изрядно помятый Канкуро на это не жаловался и вообще старательно делал вид, что это был не он. А его длительное отсутствие дома было вызвано задержкой у друзей.

К теме детей старательно не возвращались. Обменялись дежурными поздравлениями о грядущем пополнении у Темари и Шикамару, быстро придумали, что дарить сестре под смешки Сакуры, отметающей «гениальные» идеи подарить младенцу набор сюрикенов или кактусы. Гаара попытался обидеться, совершенно не понимая, чем не угодили его обожаемые растения, но быстро сдулся под громкий смех родственников. Про свои желания увеличить численность клана Казекаге или Собаку Но кому как больше нравится их называть говорить тактично не стали. Молчаливо решили, что пусть будет для кукловода сюрприз. Ну или ещё один повод устроить смуту в трёх деревнях практически одновременно. В том, что Канкуро напортачил и в Скрытом камне, сомнений не было ни у кого, включая самого кукловода. Письмо от Куроцучи он не читал, справедливо опасаясь, что за сломанную печать на свитке снова получит по лбу. И временами изнывал от любопытства и желания попросить вскрыть побыстрее и сказать, что же там внутри интересного. Нагнетать не хотелось. Он в любом случае узнает, но Канкуро на всякий случай осмотрел помещение, ища пути отхода. В эти и во все последующие разы, пожалуй, из дома следует сбегать через окно. Оконная рама не в пример легче двери.

Последствия чужого великолепного «отпуска» ещё долго обсуждались во всех деревнях и разгребались всеми причастными в течении нескольких месяцев, до того самого момента, пока чужую болтовню не перекрыли действительно потрясающие новости. В числе которых было рождение Шикадая и долгожданная беременность самой Сакуры, но это было гораздо позже. Пока что приходилось только надеяться на остатки благоразумия кукловода, общаться с толпами народа и радоваться, что Канкуро хоть и идиот, но идиот виртуозный и благодаря его чепухе туристов в Суне стало раз в двадцать больше. Не ясно было, правда, пришли ли за ним — уши ему обрывать, на Казекаге с женой поглазеть или просто неожиданно узнали о существовании песчаных.

* * *

* * *

Сакура, скептически осмотрев помещение, громко выдохнула. Девушка явственно ощущала, что что-то не так с ней в последнее время. Мысли и подозрения кружились в её голове, вызывая тревогу и беспокойство. Но она боялась проверить их, опасаясь, что ответ может быть не тот, который она хотела бы получить. Причём и «да», и «нет» были будто бы одинаково нежелательны.

Страх был могущественным мотиватором для Сакуры. Она предпочитала оставаться в своем маленьком мирке, где все было привычно и уютно, чем рисковать столкнуться с разочарованием. Однако с каждым днём подавляющее чувство неопределенности становилось все более тяжёлым. Она понимала, что бегство от своих страхов только усиливает их, и что ей нужно собрать всю свою смелость и столкнуться с ними лицом к лицу. Собрав волю в кулак, ирьёнин решила, что настало время принять вызов и искать ответы внутри себя. Причём под «внутри» она и правда подразумевала «внутри». Интересная получалась история. Если бы она нервничала чуть меньше, то, возможно, посмеялась бы или что-то в этом духе. Пока что смеяться не хотелось, плакать ещё может быть.

Сакура выползла из-за своего рабочего стола и прошла за ширму к небольшой кушетке, садясь туда, закрыла глаза и начала глубоко дышать. Для самодиагностики, конечно, не было необходимости в формальностях, но соблюдение чёткого плана действий слегка успокаивало. Хотя руки всё ещё продолжали мелко подрагивать. То ли действительно от страха, то ли от предвкушения.

— Соберись немедленно! — воскликнула она, обращаясь сама к себе, и тряхнула головой, пытаясь отогнать бредовые мысли.

Ведёт себя как маленькая девочка. Где это вообще видано? Бояться простой, совершенно безвредной, а главное, безболезненной диагностики. От того, что она будет знать ответ, хуже ей точно не станет. По крайней мере, в идеале. Девушка скосила глаза на висящие на стене часы. Времени до прихода Гаары оставалось катастрофически мало, и либо она перестаёт себя жалеть, либо ей придётся объясняться ещё и перед мужем, какой ерундой она занимается вечером пятницы. Вообще, не хотелось бы этого делать, ибо в последнее время из-за повышенной усталости она просто перестала его жалеть и пытаться понять, превращаясь в какую-то склочную тётку и сильно напоминая самой себе свою же мать.

Ирьёнин сосредоточилась и опустила руки на свой живот, прикрывая глаза. Зелёная медицинская чакра в мгновение ока окутала её кисти, будто бы проникая в каждый уголок её тела. Ладно, с тем, что это будет быстро и приятно, она явно погорячилась. Ощущения были, мягко говоря, так себе, впрочем быстро померкли, когда по результатам диагностики она получила ответ, который и ждала, и одновременно с этим безумно боялась получить.

К приходу мужа она успела навернуть минимум пятьдесят кругов по кабинету, судорожно пытаясь придумать, что, как и кому сказать в первую очередь. В виду того, что она всё-таки проживала в Суне, из ближайших родственников у неё имелись только муж и его брат, выбор логично пал на Гаару. Канкуро шёл где-то в хвосте списка, и ему, честно говоря, вообще ничего рассказывать не хотелось. В том, что тот устроит какой-нибудь невероятных масштабов кипиш, сомнений не было. Участвовать в очередном перформансе имени кукловода не хотелось.

Гаара по устоявшейся привычке приволок с собой очередной горшок с кактусом. Причём наученный горьким опытом и, судя по всему, действительно записывающий куда-то себе все пожелания, в этот раз расщедрился. Если так можно сказать, и принесённый цветок вызвал какой-то затаённый восторг. Сакура на мгновение забыла о своих новостях, заворожённо рассматривая причудливое растение, вошедшее, судя по всему, в период цветения и теперь украшенное мелкими розоватыми цветочками. Красиво. В подсознании всплыла статья, случайно вычитанная в один из вечеров про эти самые кактусы:

Кактус — выдержка и настойчивость; означает тщетные старания достигнуть ответного чувства.

Тогда она не придала значению этих слов и даже не пыталась искать какой-либо скрытый смысл, а сейчас ошарашенная всем и сразу, задумалась. А знал ли Казекаге истинный смысл принесённых им цветов? Она покосилась на спокойно расположившегося на диванчике мужа. Чтобы он и что-то не знал? Не смешите. Гаара производил впечатление человека, у которого продумано всё шагов на двадцать вперёд, и он явно был подготовлен практически ко всему на свете. Межличностные отношения мы всё ещё не берём в расчёт. Они были как те самые исключения, подтверждающие общие правила.

— Пойдём домой? Или ты хочешь зайти в ресторан поужинать? — прервал молчание муж, внимательно рассматривая сосредоточенное лицо Сакуры.

Девушка улыбнулась:

— Пожалуй, сначала я расскажу тебе, что у меня приключилось сегодня, а потом мы с тобой решим, что делать дальше, хорошо?

Ирьёнин успела заметить, как напряглось тело Казекаге, и он усилием воли старается расслабить поднявшиеся плечи. Гаара прекрасно понимал, что в случае действительно существующей угрозы Сакура бы не смеялась и не ходила вокруг да около, но его всё так же напрягали моменты, когда он либо чего-то не знал, либо не понимал. В данный момент в нём боролось и то, и то. Инстинкты защитника подняли бунт, и ему действительно приходилось сильно стараться, чтобы не сорваться в неподходящий для этого момент.

Сакура, созерцающая, как на обычно непроницаемом лице мужа мелькают непонятные ей эмоции, подошла к нему и осторожно присела на корточки перед ним, укладывая на его колени руки. В чём смысл усаживаться, так она и сама не знала, но почему-то именно сейчас ей казалось это самым удобным положением. Хотя кому она врёт? Ногу свело ещё в тот момент, когда она приседала, не говоря уже о том, что хруст коленной чашечки напугал в мастерской Канкуро, и кукловод потратил ещё часа три в панике, отыскивая, что же у него могло сломаться.

Ирьёнин поморщилась, но положение менять не стала. Заглянула снизу вверх в изумрудные глаза и, сглотнув неизвестно откуда взявшийся в горле ком полушёпотом, пробормотала:

— Я беременна.

Знаете эти выражения лиц, когда человек теряет связь с реальностью и проваливается куда-то в свои фантазии? Сакура очень часто наблюдала такое, когда голодный Наруто после тренировок или длительных переходов мечтал о рамене или вообще хоть о какой-нибудь еде. На его лице обычно разглаживались все имеющиеся морщинки, глаза пустели, а губы разъезжались в странноватой улыбке. Так вот, это был Узумаки. Он вообще в большинстве своём виртуозно прикидывался дураком, вводя большинство в заблуждение. А здесь и сейчас ей посчастливилось наблюдать точно такое же выражение только у Гаары. Весьма неожиданное зрелище, стоит отметить. И достаточно впечатляющее точно. Была бы возможность, она бы запечатлела этот момент для потомков и самой себе. Уж больно потешным выглядел муж.

Казекаге ещё минуту, наверное, пребывал где-то в прострации, просто моргая. Ирьёнин уже хотела протянуть руку и потрогать ему лоб — мало ли его хватил удар или ещё что похуже, как тот внезапно вскочил, едва не уронив девушку на пол, и, стремительно наклонившись, подхватил её, дёргая вверх. Ирьёнин задушено пискнула. Дышать в крепких объятиях было совершенно точно нечем. Своими резкими движениями Гаара выбил из лёгких остатки воздуха, и вдохнуть нормально у неё тоже получалось с трудом.

— Скажи, что ты не шутишь?

— А что, есть какой-то повод? — она упёрлась руками в чужие плечи, отодвигаясь от прищурившегося мужа, чтобы видеть его лицо.

— Да кто вас знает, — пробурчал тот еле слышно и вздохнул.

— Кого это нас? — хихикнула она, дёргая ногами.

Казекаге опомнился и осторожно поставил жену на пол, поправляя на ней слегка задравшееся кимоно.

— Вас — это буквально вас, — он обвёл многозначительным взглядом ничуть не изменившуюся фигуру девушки.

Сакура хихикнула:

— До этого ещё далеко. Пока что я здесь один с половиной человек.

— Не важно! Подожди, я что, буду папой? — парень ошарашенно выдохнул, отступил на шаг и буквально рухнул на диванчик.

Ирьёнин счастливо рассмеялась. В целом, по её скромным прикидкам, самое страшное было позади. Она сделала диагностику, она наконец-то подтвердила все свои догадки и рассказала обо всём мужу. Что ещё могло произойти? Наивная девушка совершенно не брала в расчёт:

1. Отсутствие у них всех опыта обращения с беременными и детьми.

2. Отсутствие у того же Гаары нормальной семьи и понимания, что делать, если таковая всё-таки появится.

3. КАНКУРО.

Последний пункт нужно было вывести жирным, обвести тридцать три раза и никогда ни в одной жизни не забывать. Обрадованные взаимно радостными новостями супруги совершенно забыли об этом, так сказать, небольшом восьмидесяти килограммовом нюансе. Зато он о них хорошо помнил. Всё записывал и совершенно точно ничего не упускал.

Сакура наивно полагала, что весть о скором пополнении в семействе, относительно скором, конечно же, но всё-таки, умерит пыл кукловода и его жажду выведать и придумать то, чего никогда не существовало. Так сильно она не ошибалась даже когда думала, что никогда не переедет из Конохи.

Мрачному, так и не нашедшему, что же у него сломалось, Канкуро сообщили радостную новость за ужином. Парень минут пять бездумно хлопал глазами, втыкая в полупустую тарелку, пытаясь поймать ускользающую мысль за хвост. Когда до него окончательно дошло, что в общем-то месяца полтора назад он никого не обманул, и макулатура, до сих пор лежащая на столе в гостиной, была не отправлена адресатам по сговору, и совершенно точно целенаправленно, взвыл раненной гиеной и поспешно ретировался из дома.

Сакура шокированно проводила взглядом улепётывающего родственника и переглянулась с Гаарой. Муж пожал плечами. Определить, какая муха укусила в очередной раз брата, он не мог. Там всё зависело не только от его настроения, но и от фазы Луны, положения песка в пустыне и направления ветра. За столько лет совместной жизни он практически к этому привык. Если бы очередная загоревшаяся в голове гениальная идея не рисковала подпортить их спокойную жизнь, он бы вообще об этом не думал. Но, наученный горьким опытом, он прекрасно мог себе представить, какие последствия их ждут, если Канкуро вновь разовьёт бурную деятельность.

С другой стороны, приподнятое настроение не омрачала даже перспектива бороться с роднёй и отбиваться от воодушевлённого переменами брата. По мнению Гаары, самое страшное, что могло с ними случиться, это если кто-то из недоброжелателей решит причинить вред семье. Задумавшись об этом, он сжал руку в кулак, ломая зажатые в нём палочки. Сакура вздрогнула, отвлекаясь от еды, и вопросительно вскинула брови.

— Переживаю за наше спокойствие и безопасность, — пожал плечами Казекаге, заворачивая сломанные приборы в салфетку.

— Я беременная, а не больная. В состоянии постоять за себя!

Гаара еле слышно рыкнул, шумно выдыхая:

— Я этого и не подразумевал! Не забывай, чья ты жена.

С этим поспорить было трудно. Пятого не сильно любили в деревне, многие молодые шиноби с большим удовольствием сменили власть Гаары на того же Канкуро, который был ближе к народу и не так сильно отпугивал. Впрочем, их мнения не особо кто и спрашивал, но опять-таки это не повышало уровень безопасности.

Сакура всё равно на всякий случай надулась. Разум трубил, конечно, что она страдает ерундой, и Гаара вообще-то прав, но почему бы не воспользоваться своим положением и не покапризничать, пока на это есть возможность. Ей было безумно интересно, как будет себя вести преимущественно сдержанный муж. И, честно сказать, пакостная сторона намекала, что им срочно нужно проверить, насколько хватит его терпения.

Впереди их ждали минимум семь месяцев «веселья», щедро спонсируемые Сакурой и Канкуро, неожиданно объединившихся против медленно седеющего Гаары. А после лет так пять счастливой жизни с маленьким ребёнком. Восторг всей семьи от того, что ребёнок наконец с домашнего обучения переходит в Коноху в академию шиноби описать в двух словах было невозможно. Но до этого момента нужно было ещё дожить и желательно сохранить психическое и физическое здоровье. В том, что Казекаге останется в своём уме, периодически возникали большие сомнения, но тот держался молодцом и даже практически не возникал. Только изредка в пустыне за пределами Суны появлялись из ниоткуда песчаные воронки.

* * *

* * *

Знаете же выражение: «Жизнь — боль?» Данное утверждение уважаемый Годаймэ Казекаге, а попросту «Ну, Гаара, Ками!», за несколько месяцев прочувствовал на себе на все миллионы процентов. Беременной Сакуре не нравилось всё, начиная с кактусов, заканчивая, похоже, собственным мужем. И скажите спасибо, что привычный набор ужаса в виде токсикоза обошёл её стороной. Зато нестабильный гормональный фон рисковал подорвать остатки нервной системы, держащегося на последней нервной клетке Гаары.

Канкуро, естественно, не помогал. Ушлый брат умудрился виртуозно втереться в доверие постоянно рассеянной Сакуре, и они кошмарили Казекаге с утра до глубокой ночи. С лёгкой руки братца дома появилось сразу несколько детских комнат, в которых воющий Гаара едва ли не еженедельно переставлял мебель.

— Здесь слишком много света, — Сакура надула губы.

Казекаге вздохнул и переставил кроватку чуть дальше от окна. Храни Ками песок и что не надо надрываться самому.

— Здесь слишком темно, — ирьёнин грустно обозревала получившееся и всё равно осталась недовольна.

— Я думаю, это не подходящая комната, — глубокомысленно изрёк возникший из ниоткуда Канкуро.

Ночью у кровати кукловода обломились качественно подточенные ножки, и крепко спящий Канкуро с громким грохотом, чудом не проломив своей тушей пол, с ним поздоровался. Разбуженная Сакура подозрительно косилась на умиротворённого мужа, но найти, за что зацепиться, не смогла и вопросов задавать не стала.

Через ещё пару недель переноса всего и сразу по всему дому Гааре начало казаться, что он седой и старый. И дальше уже просто некуда. Только лысеть и умирать от нервного истощения.

Канкуро, справедливо подозревающий в порче мебели младшенького, теперь ночевал в мастерской. Так сказать, во избежание продолжения экзекуций. И совершенно точно не понимал чужого недовольства. Беременная Сакура была чудесной. Не то чтобы он мог рискнуть здоровьем и сказать, что «до» это было не так. Факт оставался фактом. Беременность девушке чрезвычайно шла, а самым главным, по мнению кукловода, преимуществом было то, что обычно собранная и серьёзная сейчас она больше походила на воздушные пирожные и была чрезвычайно рассеяна. Последним Канкуро без зазрения совести и пользовался.

Гаара систематически недосыпал, периодически недоедал, иногда плакал, когда никто не видит. Ему начинало казаться, что беременные все вокруг, включая его самого, и это вызывало смутные опасения за своё здоровье. Помимо забот о жене, оставались ещё дела деревни, и он усиленно старался совмещать без ущерба для хоть кого-нибудь. Себя в списках на пощаду он уже не наблюдал и был где-то между принятием и суицидом.

Темари еженедельно писала, присылая длинные свитки с советами для всех и сразу. В каждом в конце просила Канкуро съехать в пустыню, потому как она его перформанс не забудет и при большом желании. А когда Шикадай ещё немного подрастёт, его ждут приятные часы в обществе с злопамятной сестрой. Кукловод подумывал о монастыре.

Сакура пребывала в прострации. Честное слово, она никогда в жизни не могла бы и подумать, что беременность это настолько тяжело и сложно. Нужно было подумать обо всём и сразу, госпиталь тоже стоял и никуда не девался. Голова шла кругом и девушка не знала за что хвататься в первую очередь. Хотя нет, вот здесь ответ был готов и даже ночью не задумываясь она могла ответить: хвататься нужно за Гаару.

Рациональная сторона шептала, что они с Канкуро доводят несчастного Казекаге до белого каления, гормоны верещали что им нужны копчённые куриные лапы и полежать. Перевешивала сомнительная кулинария. Гаара, рискующий обзавестись продолжением чёрных синяков под глазами до подбородка носился по Суне в поисках необходимого. Сакура плакала, обнимала тяжело вздыхающего мужа и наслаждалась ногами. На следующую ночь всё повторялось, как остановить этот процесс никто не понимал.

— А ты знаешь? — доверительным шёпотом выдала Сакура, уютно устроившись под боком засыпающего мужа.

— М? — в последнее время словарный запас несчастного сократился втрое. Он вообще старался лишнего не говорить. И это да, мы сейчас про Гаару.

— Мы тебя очень любим, да, — ирьёнин потёрлась носом о чужое предплечье и вздохнула.

От мужа успокаивающе приятно пахло жжённым песком, какими-то цветами и новым стиральным порошком.

Гаара нахмурился. За последние месяцы он, конечно, привык к проявлениям любви и сам старался отвечать взаимностью, но чаще всего ничем хорошим эти слова для него не заканчивались, далее обычно следовала очередная витиеватая просьба, и он был готов в очередной раз попрощаться с драгоценными часами сна. Сакура, видимо, отследив направление мысли, хихикнула и, выпутав руку из-под лёгкого одеяла и легко проведя кончиками пальцев между бровей мужа, произнесла:

— Выдыхай. Я просто хотела спросить как мы назовём ребёнка. Есть идеи?

Гаара задумчиво прикусил губу, перебирая в голове возможные варианты, за которые ему не придётся бежать за мороженым:

— Сора ⁽¹⁾ или Киоко ⁽²⁾

Сакура на секунду прикрыла глаза, примеряя к предложенным именам фамилию. Звучало не плохо. Имена были достаточно простыми, а главное универсальными. Сама она об этом не задумывалась. Голова была забита попытками спокойно доработать, передать дела обратно заместителю и дальнейшей жизнью. На последнем месяце беременности получалось всё из рук вон плохо, но она не сдавалась. Ей не хотелось уходить в долгосрочный декрет, но, видимо, это будет зависеть от решения Гаары. Ирьёнин восторженно вздохнула. Было приятно, что какие-то моменты жизни можно было без стеснения переложить на плечи мужа, и он не посчитает это наглостью. Казекаге всё ещё был чудесным, уникальным в своём роде, и Сакура уже не первый раз ловила себя на мысли, что стоит поберечь его хоть немного. Хотя бы на финишной прямой.

Пока девушка рассуждала сама с собой и так, и так, проговаривая имена и фамилию Гаара, успел заснуть. Как полусидел, облокотившись на подушку, так и спал. Голова склонилась к груди, и Сакура в очередной раз почувствовала укол совести. Ну, правда, иногда она сама не понимала, что творит и куда делась её хвалёная выдержка и рациональность. Ирьёнин осторожно потормошила мужа за плечо, стараясь не напугать. Куда уж там. Казекаге подскочил едва не потолка, испуганно озираясь:

— Помидоры с вареньем или капуста со сливой?

Сакура рассмеялась:

— Хочу чтобы ты лёг нормально.

Правда, после мысли о помидорах захотелось есть и плакать, потому как в голове сочетание вкусов показалось каким-то просто невероятным, но девушка решительно отмела лишнее. Она не будет гонять своего уставшего мужа за какой-то ерундой. Тем более, что на кухне всё это имелось, и ей нужно просто подождать, пока супруг снова заснёт, и идти грабить запасы.

Гаара попытался сохранить настрой и серьёзный вид, но усталость делала своё дело, и он, устроившись удобнее, почти мгновенно вновь заснул. Ирьёнин пару минут понаблюдала за расслабившимся лицом мужа и, вздохнув, попыталась выбраться из тёплой постели. С первого раза перекатиться не получилось, и она, шумно вздыхая, пробовала снова и снова. С пятнадцатой по подсчётам попытки ей удалось встать и даже попасть в тапочки. Обычно ей во всём помогал вездесущий Гаара, он же делал массаж ноющей спины, отёкших ног и прочие приятные мелочи, но иногда в Сакуре просыпалась самодостаточность, и она, гордо вздёрнув нос, корячилась сама.

Нестерпимо хотелось чего-то сладкого и одновременно солёного и желательно ещё молока. Как с такими вкусовыми предпочтениями она ещё не заработала расстройство желудка? Отличный вопрос без ответа. До кухни она доползала, держась за все возможные стены. В последнее время передвигаться быстро у неё не получалось. Спину нещадно ломило, ноги казались и вовсе неподъёмными. Свет включать не хотелось, и решив, что ей он и не нужен, девушка принялась копаться в холодильнике.

Позади раздался скрип половицы и странный шорох. Сакура, не задумываясь, вооружилась найденной палкой колбасы и, на всякий случай, глубоко вдохнув с воплем:

— Шаннаро! — шарахнула колбасой по гипотетическому врагу.

Неведомый обидчик с криком умирающего кита рухнул, как подкошенный, на пол, сотрясая половину дома. Ирьёнин прищурилась. В свете, пробивающемся из-за штор, смутно вырисовывались очертания кукловода. Со второго этажа послышался скрип половиц. Гаара, разбуженный воплями, бежал выяснять, что случилось.

— Биджу! Канкуро, что ты здесь забыл?! — громким шёпотом уточнила Сакура.

— Я всё ещё здесь живу, — фыркнул несчастный, размышляя, стоит ли вставать или лучше принимать смерть от рук Гаары лёжа.

Довести мысль до конца не успел, в кухню, наступив на руку братцу, влетел растрёпанный Казекаге. Кукловод взвыл дурным голосом и подскочил с места, тряся кистью. Гаара, закрывая трясущуюся по непонятной для него причине жену, уставился на возмутителя спокойствия. Сакура, придерживая живот, пыталась не смеяться, получалось очень и очень плохо.

— Ты же в мастерской был? — уточнил Гаара, восстанавливая сбитое дыхание.

— Я вообще-то тоже здесь живу! — цыкнул на него кукловод, потирая оттоптанную руку, — Или меня уже выписали?

— Тебя то выпишешь, как же, — Казекаге обернулся на Сакуру и только сейчас понял, что жена просто смеётся.

— А ты?

— А я захотела молока и пошла его пить, — пожала плечами она, отворачиваясь к холодильнику, — Кто знал, что он меня напугает.

— Так свет надо включать! Кто вообще в темноте шарит по кухне?

— Так включил бы! Сам-то чем лучше? — ощетинилась девушка в ответ.

— Я хотя бы колбасой не кидаю на поражение!

Гаара медленно присел на стул, подпёр голову рукой и вздохнул. Хотелось плакать и спать. А желательно совместить. По ощущениям он постарел на несколько сотен не прожитых лет. Что ждало его впереди пока думать даже не хотелось. Смотря на своих брата и сестру, а так же на Сакуру он прекрасно понимал, что с таким набором темпераментов — спокойствия ему не видать ещё лет так двадцать, в лучшем случае.

Конфликт между кукловодом и ирьёнином тем временем медленно сошёл на нет и объединившиеся родственники, переговариваясь между собой, выбирали что же им съесть этой прекрасной ночью.

До родов теоретически оставалось несколько недель, и, кажется, вместе с Гаарой вся Суна молилась на это время. Правда, у ребёнка на этот счёт явно было своё мнение, как и у остальных родственников, Сакура громко ойкнула, выронила из ослабевших рук стакан с молоком и сдавленно просипела:

— Кажется, я рожаю!

Спустя пятнадцать часов паники, щедро нагоняемой впечатлившимся Канкуро, десять сломанных пальцев Гаары и одной руки, вовремя сделавшего замечание молоденького ирьёнина, на свет появились близнецы мальчик и девочка: Сора и Киоко Собаку Но. Сакура, диагностировавшая саму себя на протяжении всей беременности, долго хихикала над ошеломлённым прибавлением Казекаге, которому о двойне не говорила по каким-то своим соображениям. Почему Гаара не догадался сам она так и не узнала, хотя подозревала, что муж просто ей подыгрывал.

Канкуро, гордо носящий звание трижды дяди, был на седьмом небе от счастья. Правда, ещё не догадывался, что племянники, унаследовавшие лучшие черты всего семейства, превратят его спокойную жизнь в ад.

* * *

1) красивое японское имя, означающее небо.

Вернуться к тексту

2) ребенок, рожденный счастливым.

Вернуться к тексту

* * *

Почему никто не предупреждал, что быть родителями будет настолько сложно? И нет, на близнецов Сакура не могла пожаловаться, зато здоровую конкуренцию младенцам составляли их дядя и отец. Дом наполнился шумом, вечными криками и кучей понятных вещей. Оставалось только надеяться, что явление это временное и скоро ажиотаж спадёт. Повезло ещё, что многочисленные родственники и друзья из Конохи явится сию минуту не могли и только строчили километровые свитки с восторженными комментариями, советами и прочей ценно-важной информацией. Ещё бы, близнецы рождались не каждый день. Малыши быстро обрастали одеждой, игрушками, ценными книгами и развивающей ерундой. Дом превращался в один из филиалов детских магазинов.

В мире явно случился всплеск рождаемости, и ирьёнин смутно подозревала, что у Соры и Киоко есть шанс обзавестись огромной толпой друзей примерно одного возраста. Это было и чудесно, и страшно одновременно. Сакура прекрасно помнила, как не любили её и докапывались до мельчайших нюансов во внешности, и прекрасно знала, как ненавидели Гаару, пусть и на то была веская причина. Хотелось бы, чтобы их дети избежали неказистой участи родителей и были счастливы в новом мире.

Надежды поспать накрылись медным звонким тазом. Ночные бдения по очереди и всех и сразу не планировали заканчиваться. Близнецы были буквально продолжением друг друга, и если орал один, то второй не мог остаться в стороне. Обрадованный было Канкуро всё чаще подумывал о монастыре, но не упорно не сдавался и, собрав остатки своей ответственности, помогал несчастным родителям. Сора и Киоко, быстро определив, кто в доме самый добрый, липли к дяде в любое время дня и ночи, предпочитая проводить время с ним, а не с замученной Сакурой. При виде растрёпанной девушки поднимали вой. Ей хотелось выть вместе с ними.

Гаара, как относительно здравомыслящий в воцарившемся бедламе, советовал жене пользоваться случаем и уделить самой себе чуть больше времени. Ему, бесконечно работающему за себя, брата и периодически за жену, уже было неважно, что подумают о них в деревне. Лишь бы поскорее закончились плач, крики и слезомойство в доме. В очередной раз оглушённая недовольными детскими воплями Сакура окончательно поняла, что супруг прав как никогда. И чем дольше она пытается пугать малышей, тем хуже будет в дальнейшем. У самого Казекаге таких проблем не было. Близнецы были в восторге от папы и при любом удобном случае лезли к нему. Чем кукловод в основном и пользовался. Офис Казекаге превратился в мини-версию детского сада, и все желающие и не желающие имели честь познакомиться с пускающими пузыри потомками.

Так, младшие были переданы практически на полное попечение Канкуро и Гаары, а Сакура, вздохнув полной грудью, принялась за восстановление изрядно пошатнувшейся за долгое время нервной системы. Ей совершенно не хотелось быть матерью-кукушкой и оставлять своих детей на попечение мужской половины семьи, но стоило признать своими попытками успеть везде и сразу, она делала только хуже.

Хотелось бы совмещать как Гаара и быть успешной во всех возможных отраслях, но похоже счастливое материнство и работа были не для неё. Стоило выбрать либо что-то одно, либо разделять сферы жизни. Честно признать, ирьёнин не могла выбрать. Ей и правда хотелось преуспеть и там, и там, но факты указывали, что она не справляется вообще ни с чем.

Время шло, дети подрастали. Сакура воспитывала саму себя, брала немного работы на дом и вливалась в общую семейную атмосферу. Кажется, самое страшное было позади.

* * *

9 лет спустя.

Девушка хмыкнула, сидя в небольшом кабинете в их с мужем любимом ресторане. Она не устанет повторять, насколько ей повезло с семьёй. Ну кто ещё в здравом уме взвалит на свои плечи абсолютно все чужие обязанности и скажет: не торопиться? Хотя стоило бы отметить — услужливая совесть больно пинала куда-то под рёбра, жирно информируя о том, что она ужасная мать и скинула всё с больной головы на здоровую.

Стоило признать, разделение обязанностей на всю семью пошло им только на пользу. Первые несколько лет они ещё адаптировались и перестраивались, но в конечном итоге пришли к идеальной форме семьи, если можно так это назвать. Единственный, кто выбивался из общего строя, был Канкуро, упорно отказывающий жениться. Но его никто и не заставлял, нагружая близнецами.

Широкая шторка распахнулась, и к ней ввалился кукловод, нагруженный сумкой и игрушками в руках и почему-то в зубах. За ним вальяжно вошёл Гаара, придавая замешкавшемуся брату ускоряющего пинка — нечего стоять на проходе. Дети спокойно держали отца за руки и изучали мир вокруг ярко-зелёными глазами. Удивительный момент: близнецы были больше похожи на Гаару, с той лишь разницей, что в детских волосах ярко-красный цвет отливал розовинкой.

— О вы так быстро освободились? — Сакура отодвинулась, освобождая место для мужа.

Канкуро, выплюнувший наконец зажатую в зубах игрушку, плюхнулся напротив:

— Кто-то весьма негативно настроен по отношению к бумажной работе и порвал несколько договоров поставок.

Гаара фыркнул. Кто бы знал, насколько в этом вопросе он солидарен с разошедшимися детьми. И если с женитьбой и их рождением некоторые вопросы у Даймё были закрыты, то другие появились. На протяжении девяти лет ему регулярно клевали мозги и теперь бумажной волокиты стало в разы больше. Он бы и правда с большим удовольствием передал бразды правления деревней Канкуро и занялся бы своей семьёй, но брат ловко прикидывался деревом и усиленно не понимал, что от него хочет младший. Приходилось стоически терпеть и продолжать работать.

— Это всё Сора! — фыркнул Киоко, обвинительно тыкая пальцем в сестру.

— А вот и нет! — вскинулась в ответ младшая.

— А вот и да!

Спор, возникший на ровном месте, рисковал перерасти в грандиозную драку, и Гаара хлопнул в ладоши, устало глядя на мгновенно затихших детей.

— И что это такое? — он вопросительно вскинул брови, рассматривая детей.

Близнецы дружно вздохнули, переглянулись и выдали:

— Это всё дядя Канкуро виноват!

— Эй! Я не понял! — кукловод возмущённо заёрзал на широкой скамье, отодвигаясь, освобождая место довольным выходкой детям.

Сакура тихо хмыкнула себе под нос. Позиция, избранная младшими, была безупречной, отработанная годами она всегда позволяла выйти им сухими из воды. В любой непонятной ситуации был виноват Канкуро. И честно признать: обычно никто не разбирался, действительно это так или нет. В итоге огребал он больше всех, дулся, грозился, что женится и уйдёт или просто уйдёт, но быстро отходил, гордый тем, что дети ему безгранично доверяют.

За столом повисла тишина. Утомлённые тренировкой и днём, проведённым в офисе, дети принялись за еду. Канкуро от комментариев воздержался, лишний раз не нагнетая. Гаара устало привалился к жене, положив ей голову на плечо. Он справлялся буквально со всем и сразу на зависть многим, но усталость накопившаяся за долгое время, давала о себе знать. В последние месяцы добавились ещё и тренировки с детьми, и Казекаге походил на выжатый капустный лист.

— А мы когда будем поступать? — прервал молчание Киоко, отодвигая от себя тарелку.

— И куда? — вторила ему Сора.

Сакура вздохнула. Она оттягивала этот разговор всеми силами, потому как не знала, как отреагирует на них Гаара. Ругаться не хотелось, но, видимо, момент истины настал. Казекаге открыл было рот, как ширма вновь распахнулась, и к ним в комнату ввалился Шинки.

— А вот и я!

О так вы не знаете? Когда близнецам было около пяти лет, Гаара умудрился усыновить мальчика, несчастный сирота не мог контролировать свои силы и рисковал не только деревней, но и своей жизнью. Ирьёнин тогда только вздохнула, но почему бы и нет, правда? Так, в семье детей стало четверо, включая Канкуро.

— Проходи давай, что ты там копаешься, — любезно пригласил его кукловод.

Сакура и Гаара сдвинулись ближе в угол. Близнецы, проявив чудеса терпения, пока старший усядется, перевели взгляды на родителей. Ирьёнин поёжилась. Не привыкла даже за столько лет, что в семье теперь три человека, умудряющихся одним лишь взглядом ввести в столбняк.

— Так и? — нетерпеливо поторопила Сора.

Гаара хмыкнул. Однозначно эта черта характера была унаследована от Сакуры, даже спустя столько лет женщина не могла усидеть на месте, ждать ненавидела и сильно нервничала, если долго не получала ответа на интересующий её вопрос.

— Насколько я помню, в академию в Конохе берут с 11 лет, но если очень постараться, то можно поступить и раньше этого возраста, — он задумчиво обвёл ошарашенную заявлением семью, — в любом случае Шинки пора поступать, а вы попробуете вместе с ним.

Восторженный дружный вздох мог сбить пролетающего над деревней орла. Старшие были рады, что дети, пусть и любимые, но будут далеко и под присмотром не их, младшие обожающие Коноху и всех её обитателей без исключения, предвкушали путешествие и переезд. Сакура склонила голову ближе к мужу:

— Ты уверен?

— Как никогда раньше. Будем считать, что у нас отпуск. Плюс в Конохе, как ни крути, но обучение лучше, людей больше, и там их родня тоже имеется. Пусть наслаждаются.

Ирьёнин улыбнулась, как бы сильно муж не пытался сделать вид, что у него всё под неусыпным контролем, он устал. Девять лет с толпой детей, стремительно развивающейся во всех направлениях деревней, женой и братом сказались и на нём. Он просто хотел отдохнуть в кои-то веки, не дёргаясь и не потея ежесекундно ожидая грандиозной подставы. Сколько раз близнецы под чутким контролем Канкуро подрывали теплицы? Не сосчитать, Сакура выла раненным волком, прощаясь с ценными растениями. Потом к ним присоединился Шинки, и дружная компания умудрилась вскопать всю пустыню вокруг Суны. В общем, переезд в Коноху и в академию был лучшим вариантом из всех.

Сборы заняли подозрительно мало времени, и Сакура была уверена в этом, потому что они забыли и половину необходимых вещей. Оставалось только надеяться на родителей и Темари, которым переходило гордое звание опекунов шумной семейки. В Конохе было решено близнецов и Шинки поселить у четы Харуно. Родители Сакуры, давно признавшие, что Гаара именно тот вариант, который нужен, были совершенно не против, правда, ещё не знали, что их ожидает. Песчаные по большей части были неуправляемыми, а в дали от обожаемого папы и тем более. Только Шинки более менее старался держать себя в рамках приличия, и то потому, что был старшим и по своим убеждениям не мог себе позволить опозорить Казекаге. Что, впрочем, не мешало ему бедокурить с дядей или встревать в извечные переделки то со своей командой, то с чужими.

Темари, «обрадованная» новостью о переселении младшей половины семьи, просто готовилась ко всему на свете. По опыту знала, как сложно было управлять детьми, особенно теми, которые знали, что родители далеко, и если и узнают о их проступках, то не сразу. И был шанс за давностью не получить.

* * *

Жизнь продолжалась. Сакура, влюблённая в жизнь, мужа и детей, улыбалась, стоя на трибуне позади Гаары, и зорко наблюдала за идущим экзаменом. В своих она была уверена. Казекаге был прекрасным учителем, и все они были подготовлены практически безупречно. Супруг обернулся к жене, и его обычно спокойное лицо преобразилось. Мужчина улыбался, глядя на довольную Сакуру. Всё-таки случайно обнаруженный Саем свиток с инструкцией: «1001 попытка свести с ума девушку» сработал как надо.

Крадущийся мимо их трибуны Саске подозрительно прищурился, сомневаясь в своём здравом уме. А нет, всё-таки не показалось. Ирьёнин, завидев бывшего сокомандника, махнула ему рукой и быстро, забыв о нём, придвинулась ближе к мужу. Учиха её мало интересовал.

Генма ткнул пальцем в бок Какаши, кивнул на парочку на трибунах и протянул раскрытую ладонь:

— Давай сюда мои денежки, я тебе говорил, что всё получится.

Хатаке фыркнул:

— Грабёж средь бела дня.

* * *