Шерлок Холмс и тайна последнего пророчества (джен)

Пайпер Холливелл всегда считала себя терпеливой женщиной.

Ну, в каком-то понимании этого слова.

— Мелинда Холливелл, если ты сейчас же не откроешь эту дверь, клянусь, я ее вышибу! — она гневно сжала кулаки, изо всех сил сдерживая порыв взмахнуть ладонями и разнести дверь дочериной спальни на куски.

— Ты не посмеешь! — раздался приглушенный запальчивый ответ. — Это антиквариат!

— Ох, знала бы ты, сколько всего повидал на своем веку этот антиквариат… — прошипела Пайпер сквозь стиснутые зубы — так, чтобы Мелинда ее не услышала. Дочь наверняка придет в полный восторг, если узнает, что однажды ее мать выбила целый кусок стены одним лишь взмахом пальца, разозлившись на ее отца. Эффектное зрелище, даже по меркам Холливеллов.

И как же давно это было…

Пайпер не признавалась в этом даже самой себе, но она до сих пор не могла осознать, что ее старшему сыну Вайатту уже минуло девятнадцать. И что она все-таки отпустила его на учебу в Чикаго. Это решение далось ей с колоссальным трудом (наверное, даже смириться с отъездом из родового особняка младших сестер Фиби и Пейдж ей было на порядок легче), но она все-таки уступила сыну, получившему к тому же поддержку ее супруга Лео. Конечно, Вайатт, первородный наследник Холливеллов и самый могущественный ведьмак современности, мог бы вообще не получать никакого образования и сосредоточиться на работе в Школе магии, директором которой был его отец, но Вайатту этого было мало, и Пайпер это понимала. Ведь она и ее сестры тоже никогда не пренебрегали своей обычной жизнью. Пайпер осуществила свою мечту и открыла ресторан, Фиби стала самой популярной журналисткой Сан-Франциско, а Пейдж, полухранитель, полуведьма, совмещала заботу о магических подопечных с работой на благо невинных. Они были сестрами, женами, матерями, успешными женщинами и лишь потом — ведьмами, так что не стоило удивляться тому, что Вайатт, вдохновленный их примером, тоже захотел реализоваться в мире смертных. Поэтому Пайпер все же его отпустила, пусть ее сердце и обливалось кровью. Конечно, он был в состоянии за себя постоять и в случае необходимости мог переместиться домой за одну секунду, однако это не отменяло того факта, что он покинул родное гнездо, и Пайпер с его уходом словно лишилась конечности.

Впрочем, это вовсе не означало, что ее жизнь перестала иметь смысл. Ведь у нее было еще двое детей.

Крису, ее второму сыну, в прошлом году исполнилось семнадцать. Магически гораздо менее одаренный, чем Вайатт, он компенсировал недостаток активных способностей усердием и прилежанием. Когда-то он был тем ребенком Пайпер, о котором она больше всего волновалась. Почти двадцать лет назад, когда Вайатт был еще малышом, Холливеллов посетил Крис из будущего, призванный остановить переход своего старшего брата на сторону зла. Пайпер до сих пор не могла без содрогания вспоминать о том, как много им всем пришлось пережить, и первое время после рождения Криса она опасалась, что между братьями возникнет серьезная вражда. Однако вскоре стало понятно, что она зря волновалась. Конечно, Вайатт и Крис, как типичные мальчишки, частенько ссорились и не могли обойтись без извечного братского соперничества, но они были сильно привязаны друг к другу, и это оказалось сильнее любых противоречий. Пусть Крис и не обладал таким магическим потенциалом, как Вайатт, он был рассудителен и умен, и его здравые советы частенько выручали его старшего брата. Подобно Пайпер, Крис болезненно воспринял отъезд брата, но, поскольку он тоже владел даром телепортации, они продолжали регулярно видеться. К тому же, в последнее время Крис стал незаменимым помощником Лео в Школе магии, и Пайпер была рада наблюдать за тем, как ее средний ребенок развивал свой потенциал и набирался ума.

Жаль только, что карма в ее случае продолжала работать по принципу равновесия, и отсутствие особого беспокойства за Криса нисколько не помогало Пайпер, когда дело касалось Мелинды.

Долгожданная дочь появилась на свет, когда в магическом мире наконец-то воцарился порядок. Зачарованным больше не нужно было волноваться о бесконечных угрозах галактического масштаба и с ужасом гадать, какая встреча с очередным «вселенским злом» станет для них последней. Триада была уничтожена, Хозяин — давно мертв, и Великая сила в лице Билли и Кристи Дженкинс перестала существовать со смертью старшей из сестер. Впервые за долгое время Пайпер вздохнула с облегчением и встретила свою третью беременность как знак того, что они наконец-то дождались своего «долго и счастливо».

Подобно Крису, Мелинда родилась не столь могущественной, как Вайатт, хоть и унаследовала гены хранителя, парадоксальным образом передавшиеся ей уже после того, как ее отец стал смертным. Будучи самой младшей, она сразу же стала всеобщей любимицей, и старшие братья проявляли о ней трогательную заботу, что на некоторое время убедило Пайпер в том, что она была матерью идеального семейства. Однако ей следовало бы помнить, что всякой идиллии приходит конец, и ее маленький уютный мирок не стал исключением.

Все изменилось пару лет назад, когда Мелинда вступила в пору подросткового возраста. Пайпер не понаслышке знала о том, насколько тяжелым может быть это время (она была свидетельницей того, сколь болезненно проходили через период взросления ее старшая сестра Прю и ее младшая сестра Фиби), но Вайатт и Крис справились с ним без особых сложностей, и она наивно полагала, что с Мелиндой все будет примерно так же. Поэтому она оказалась совсем не готова к тому, что подсунет ей жестокая реальность.

Будучи ребенком, Мелинда воспринимала магию как часть своей повседневной жизни. Пайпер и Лео приучили своих детей к секретности, но не мешали им развивать свой дар. Жить двойной жизнью было непросто, но Пайпер по опыту знала: лучше, если они раньше осознают, что им предстоит, чем пойдут по тому пути, по которому когда-то шли она и ее сестры. Привыкать к магии, будучи взрослыми, и учиться на ходу было чревато множеством осложнений, и Пайпер искренне желала оградить от возможных ошибок своих детей. И до недавнего времени эта стратегия работала достаточно гладко. А потом Мелинда взбунтовалась и отказалась использовать магию. Вообще. Совсем. Ни при каких обстоятельствах, даже самых исключительных.

Разумеется, ирония заключалась в том, что Пайпер прекрасно ее понимала. Она сама с удовольствием оставила бы ведовство уже вскоре после обретения сил, потому что жизнь Зачарованной никак не хотела гармонировать с ее обычной жизнью. Пайпер всегда думала, что будет обыкновенной женщиной — построит карьеру, выйдет замуж, родит детей. Магическая судьба Зачарованных наложила на ее жизнь неизгладимый отпечаток и подчинила себе ее желания. Однако, несмотря на это, Пайпер так и не сумела от нее отказаться. Дело было в том, что она не могла подвести своих сестер, не могла предать забвению свое наследие. Семейный долг был у нее в крови. И она полагала, что сумела привить его своим детям.

Но на Мелинду ее аргументы не производили никакого впечатления. Она просто заявила, что перестала быть ведьмой. Прекратила пользоваться силами, оставила дополнительные уроки в Школе магии. Сначала Пайпер думала, что дочь просто переживает из-за отъезда старшего брата и демонстративно протестует, потому что винит его в том, что он их оставил. Но потом материнское чутье подсказало ей, что дело не только в этом. Однажды она застала Мелинду на чердаке. Пайпер подумала, что дочь листает Книгу Теней, но она ошиблась. Мелинда нашла старые игрушки, принадлежавшие ей, Фиби и Прю. Конечно, Пайпер много рассказывала детям о своей старшей сестре, погибшей совсем молодой, и тогда ей почудилось, что настал тот миг, когда ее утихшая боль станет мостом, что поможет ей растопить лед, выросший между нею и ее дочерью, но она ошиблась. Увидев мать, Мелинда быстро затолкала игрушки в коробку и убежала, не сказав ни слова и проигнорировав попытку Пайпер заговорить. Их перманентное противостояние продолжилось, и сегодня состоялась еще одна перепалка.

— Мелинда, я ведь уже сказала — тебе не нужно будет прибегать к магии! — воскликнула Пайпер в закрытую дверь. — Папе всего лишь нужна помощь в библиотеке!

— Так пусть Крис ему помогает! — крикнула в ответ Мелинда. — Я ни за что не вернусь в Школу магии! Хватит с меня волшебства!

— Дочка, речь ведь не только о волшебстве, — Пайпер в изнеможении потерла лоб тыльной стороной ладони. — Папе нужна твоя помощь. Как и мне, и твоим братьям. Мы семья. В семьях не принято отворачиваться друг от друга.

Мелинда ответила не сразу, и ее слова болью отозвались в сердце Пайпер.

— А может быть, я не хочу быть семьей? Может быть, я — это просто я?

Пайпер открыла было рот, чтобы что-то ответить, но ей нечего было сказать. Она не представляла, как можно было не хотеть быть семьей.

Тем более, если этой семьей были Холливеллы.

Так ничего и не ответив дочери, Пайпер развернулась на каблуках, чтобы пойти на чердак и там вызвать Лео из Школы магии, как вдруг коридор озарился бело-голубым свечением, и прямо перед ней материализовались ее младшие сестры.

— О, Пайпер! — жизнерадостно воскликнула Пейдж. — Идешь на чердак? Отлично!

Старшая Холливелл в изнеможении опустила руки.

— Только не говорите, что нам на хвост сел очередной поганый демон, — скривилась она.

— Демон? — переспросила Фиби. — Нет, насколько нам известно, речь не о демонах. Сандра связалась с Пейдж. Говорит, у Старейшин появилось для нас очередное задание.

— Да неужели? — проворчала старшая сестра. Ее взаимоотношения с верховными представителями небесной канцелярии не сложились с самого начала — неудивительно, ведь она влюбилась в собственного ангела-хранителя, а подобные союзы тогда находились под строжайшим запретом. Впрочем, даже после того, как Старейшины дали добро на их брак с Лео, они продолжали действовать Пайпер на нервы. Слишком уж заковыристыми были их методы. Пайпер ненавидела, когда с ней говорили загадками.

— Что за задание? — спросила она, поднимаясь по лестнице на чердак.

— Не знаю, — пожала плечами Пейдж. — Судя по всему, что-то очень ответственное, раз Старейшина сама сюда спустится.

— Ну да, подумайте только — какая честь, — фыркнула Пайпер. Оказавшись на просторном, захламленном, но по-своему уютном чердаке, она сразу же направилась к Книге Теней. Это было что-то вроде рефлекса. Старинный фолиант давал ответы на все вопросы. Пэтти Холливелл, их мать, когда-то даже записывала в него советы по уходу за детьми. Жаль, что она погибла до того, как ее дочери вошли в подростковый возраст.

— Что случилось? — Фиби, средняя сестра, не зря была дипломированным психологом. Она с беспокойством посмотрела на Пайпер, которая бесцельно расхаживала перед подставкой с Книгой Теней. — Это Мелинда, верно?

— Да, — сдержанно произнесла Пайпер. Ей не очень хотелось об этом говорить, и она не стала давать развернутого ответа.

— Я могу попросить Джоанну прийти к ней в гости, — предложила Фиби. Прюденс Джоанна была ее старшей дочерью; в конце прошлого года ей исполнилось четырнадцать. — Наверное, Мелинде одиноко без Вайатта, и…

— Мелинда не хочет иметь с нашей семьей ничего общего, — с раздражением прервала сестру Пайпер. — Ей нет дела до магии и до всех нас. Я понимаю, что это все наверняка можно обозначить каким-то научным термином, но, честно говоря, сейчас мне не хочется об этом говорить.

— Понятно, — промолвила Фиби. — Прости.

Пайпер походила взад-вперед еще несколько мгновений, а затем остановилась, прикусив губу.

— Это ты меня прости, — она устало посмотрела на Фиби. — Я просто… Это же все из-за меня, верно? — впервые с начала разговора она позволила беспомощности показаться на своем лице. — Я не могу объяснить своей дочери, как важно сберечь наше фамильное наследие, потому что я плохая мать?

— Вздор, — уверенно возразила ей Пейдж. — Ты отличная мать, и последние двадцать лет твоей жизни это подтверждают. Фиби права — в подростковом возрасте все чувствуют себя одиноко. Боже, да мы сами через это прошли! — она передернула плечами от воспоминаний. — Наверняка Мелинде просто нужно время.

Фиби кивнула в знак согласия. Пайпер хотела было кивнуть в ответ, но что-то подсказывало ей, что все было не так просто. Она вспомнила, как дочь разглядывала на чердаке их старые игрушки. Возможно, здесь крылась подсказка?..

Однако поделиться этими мыслями с сестрами Пайпер не успела. Чердак озарился светом, и перед ними возникла Сандра — Старейшина, что служила связующим звеном между Зачарованными и своими коллегами в тех случаях, когда последние желали поручить сестрам особо важную миссию.

— Будьте благословенны, — мягко поприветствовала их она, чуть разведя руки, и ее белые одежды плавно всколыхнулись.

Фиби поздоровалась в ответ, Пейдж улыбнулась, а Пайпер хотела проворчать что-то в духе: «Давно не виделись», но вовремя сдержалась и вместо этого сказала:

— Пейдж говорит, у вас появилось для нас новое задание. Очередное исчадие ада жаждет захватить мир?

— Нет, — Сандра покачала головой. — То, что мы хотели бы вам поручить, не касается демонов и колдунов.

— Хотели бы? — недоверчиво переспросила Фиби. — Разве у нас есть выбор? — переглянувшись с сестрами, рассмеялась она.

— В данном случае мы не можем вам приказывать, ибо это задание не касается подотчетной нам территории, — пояснила Сандра. — Для его выполнения вам придется отправиться в Англию.

Пайпер наморщила лоб.

— Подождите-ка, — сказала она. — Я думала, Старейшины управляют всем волшебным миром.

— Нет, — задумчиво проговорила Пейдж. Из троих сестер лишь она восприняла слова Сандры без удивления — в конце концов, она ведь была хранителем. — Во многих регионах земного шара действует своя особая магия. И она подчиняется своим собственным законам.

— Все верно, — кивнула Сандра. — Поэтому в этот раз у вас есть выбор.

— Отрадно, что мы этого дождались, — усмехнулась Пайпер, скрестив руки на груди. — Так в чем же заключается это задание?

— Если вкратце, один древний магический род попросил нас о помощи. В этом месяце должен родиться четвертый ребенок его старшего наследника, и, если верить пророчеству, передаваемому в этом роду из поколения в поколение, он положит конец правлению могущественной фейри, царице подземного царства.

— Фейри? — повторила Фиби. — Вы хотели сказать, эльфийке?

Сандра покачала головой.

— Нет, речь именно о фейри. Их королевства столетиями существовали в параллельных мирах, перемещаться между которыми можно было с помощью английских зеркал. Однако в течение последних двух веков они пришли в запустение из-за того, что английская магия истощилась и стала достоянием лишь отдельных волшебных семейств. Почти все дороги, ведущие в королевства фейри, оказались в запустении, и этот коварный мстительный народ потерял путь в мир людей. Та фейри, о которой идет речь, пока еще является исключением.

— И боится, что скоро разделит судьбу своих сородичей, — констатировала Пайпер. — Что ж, это понятно. И в каком магическом семействе появится на свет ее будущий враг?

— Это семья Холмсов. Их отец смертный, но мать принадлежит к могущественному ведовскому роду Масгрейвов, который берет свое начало в семнадцатом столетии. Сама она не обладает никаким магическим даром — насколько я знаю, они с супругом живут в Америке, в Оклахоме, — но каждый из ее детей унаследовал активные магические способности. Всего их трое — двое братьев и сестра. Майкрофт, Шерлок и Эвр.

— А мы с Лео еще не могли решить, как назвать Вайатта… — пробормотала Пайпер.

— Майкрофт и Шерлок — староанглийские имена, — со знанием дела тут же пояснила Пейдж. — «Крофт» — это пашня, символ плодородия. Связь с родной землей, домом и все такое. А «лок» — это шлюз. Наверняка рядом с их домом течет какая-нибудь древняя река.

— Точно, — с улыбкой подтвердила Сандра. — Со временем она обмелела, но, если вы отправитесь в Масгрейв, вы все еще сможете ее увидеть.

— А Эвр, это же ветер? — припомнила Фиби факультативные уроки греческого языка.

— Восточный ветер, да.

— Земля, вода, ветер… — Пейдж явно была впечатлена. — Просто так такие имена давать не будут. Наверняка это действительно очень могущественная семья. А в чем заключается их дар? — с любопытством спросила она.

— Майкрофт, старший, подчиняет себе предметы. Не только перемещает их в пространстве, но и наделяет их ограниченным интеллектом, чтобы они выполняли его волю.

— Как Фея-крестная из «Шрека»? — рассмеялась Фиби.

— Увидите, — загадочно промолвила Сандра. — Шерлок, средний, предвидит будущее. Не совсем так, как это делаете вы, но также весьма точно, — добавила она, увидев неподдельный интерес на лице Фиби. — Наконец, младшая, Эвр, владеет даром превращения.

— И зачем настолько сильным английским магам понадобилась помощь американских ведьм? — Пайпер скептически посмотрела на Сандру.

— Именно потому, что они американские ведьмы, — просто ответила Старейшина. — И это означает, что они обладают определенным иммунитетом к магии фейри. Вы совершенно правильно отметили: Холмсы черпают свою силу из мира, что их окружает — из деревьев, земли, воды и даже воздуха. Но эти же стихии являются источником магии фейри. А ваше колдовство станет для нее сюрпризом. Вы сможете застать ее врасплох и таким образом поможете Холмсам победить.

Сестры переглянулись.

— Вы сказали, в том пророчестве говорится о четвертом сыне старшего наследника, — сказала Пайпер. — Значит, у Майкрофта Холмса уже есть трое детей?

— Все верно, — подтвердила Сандра. — Трое сыновей — Уильям, Филипп и Герберт.

— Их мать тоже ведьма? — уточнила Фиби.

— Нет, Молли Холмс смертная, как и ваш с Пайпер отец. Однако все ее сыновья обладают магическими способностями.

— Какими же? — теперь и Пайпер почувствовала интерес.

— Увидите, — снова с улыбкой ушла от прямого ответа Сандра.

— Вы нас дразните! — воскликнула Пейдж. — Хотите, чтобы мы взялись за это задание!

— А вы не хотите?

Пайпер посмотрела на сестер. Пейдж определенно загорелась этой идеей, да и Фиби никогда не отказывалась от шанса пообщаться с другим провидцем (хоть порой из-за этого Зачарованные и попадали в переплет). Чувства сестер были Пайпер понятны. Она и сама никогда не отказывала в помощи тем, кто о ней просил — тем более, если речь шла о еще не родившемся ребенке. Но как неудачно это все совпало с ее собственными семейными неурядицами…

— Я так понимаю, больше им не к кому обратиться, раз они стали искать помощи за океаном? — вслух спросила она.

— Вы верно понимаете, — сказала Сандра. — В данный момент Холмсы — самые могущественные маги Британии, и даже если бы кто-то действительно был в состоянии оказать им посильную помощь, как я уже говорила, будет лучше, если это будут не англичане и не британцы.

— Ясно, — Пайпер кивнула и посмотрела на сестер. — Как я погляжу, вы согласны за это взяться?

— Мне кажется, мы должны помочь, — промолвила Фиби. — К тому же, это редкий шанс узнать о неизвестной нам магии. Кто знает, когда это может пригодиться?

— Согласна, — подала голос Пейдж. — Конечно, нам придется на время оставить Сан-Франциско, но ведь в случае чего мы можем за секунду переместиться домой, верно? Такой опыт у нас есть. Я думаю, это не будет проблемой.

Конечно, не будет, подумала Пайпер. Возможно, это даже было то, в чем она нуждалась, сама того не осознавая. Проведя несколько дней вдали от дома, она остынет и сможет посмотреть на свои проблемы свежим взглядом. А может, за океаном она даже найдет их решение. Конечно, она еще посоветуется с Лео, но Фиби и Пейдж правы — это задание несет с собой определенную пользу. А рисковать жизнью им было не впервой.

— Когда перемещаемся? — она посмотрела на Сандру.

— Я рада, что вы согласились, — улыбнулась Старейшина. — Однако в случае вашего положительного ответа Холмсы хотели бы, чтобы вы прибыли в Лондон на самолете. Если, конечно, это вас не затруднит. Ваше внезапное появление может вызвать слишком много вопросов.

— Что ж, наверное, в этом они правы, — сказала Пайпер. — В таком случае, как мы с ними свяжемся?

— По этому телефону, — Сандра достала из складок мантии визитку и протянула ее Пайпер. — Можете использовать WhatsApp.

— Маргарет Холмс, — прочла старшая Холливелл. — Это?..

— Жена Шерлока. Работает в МИ-5. Насколько мне известно, у нее есть магический дар, но я не знаю, обладает ли она активными способностями.

— А у них есть дети? — полюбопытствовала Фиби.

— Нет, — Сандра покачала головой.

Пайпер посмотрела на визитку.

— Ладно, — сказала она. — Кажется, на старости лет Зачарованные отправляются навстречу новому приключению.

* * *

Пайпер рассказала Лео об отъезде в Лондон, только когда Крис и Мелинда отправились спать, и они остались вдвоем на кухне. Как она и ожидала, муж воспринял эту новость с пониманием.

— Когда отправляетесь? — спросил он.

— Через три дня. Я связалась с Маргарет Холмс, и она забронировала нам билеты. Насколько я поняла, Майкрофт Холмс работает в министерстве почт, и оплачивать расходы будет он. Я, конечно, сказала, что мы в состоянии сами купить билеты, но Маргарет настояла.

— Англичане, — улыбнулся Лео.

— Ага. Надеюсь, мифы про их национальную кухню являются просто мифами, — Пайпер невесело усмехнулась.

— Вы отправляетесь противостоять древней фейри, которая, быть может, живет не одну тысячу лет, и все, что тебя волнует, это английская национальная кухня? — мягко промолвил Лео и взял ее ладонь в свою. — Скажешь мне, в чем дело?

Пайпер слегка сжала его руку.

— Мы Зачарованные, — тихо сказала она. — Противостоять злу у нас в крови, и, скажу без лишней скромности, мы достигли в этом определенных успехов. А вот быть хорошей матерью — дар не врожденный, — Пайпер с горечью покачала головой.

— Что ж, я вижу, — проговорил Лео после небольшой паузы. — Ты боишься за Мелинду.

— Конечно, я за нее боюсь — она ведь наша дочь. И мне кажется, я знаю, почему она хочет отказаться от своего магического наследия.

— Почему? — Лео наморщил лоб.

Пайпер выпустила его ладонь и встала, чтобы заварить чай. Это было еще одно рефлекторное движение — любая готовка всегда действовала на нее успокаивающе.

— Потому что она боится потерять кого-нибудь из близких, — проронила она. — Я как-то раз застала ее на чердаке, и она… смотрела наши старые игрушки. Фиби, Прю и мои. Наверное, она думала о том, как многое потеряла наша семья в битве со злом, и она не хочет повторения истории. А теперь я еще больше усугублю ее страхи, отправившись на другой конец земного шара сражаться против существа, о магии которого я не имею ни малейшего представления, — она поставила чайник на плиту и включила газ.

К ее удивлению, последнее предложение Лео встретил с улыбкой.

— Ну вот, тебя это забавляет, — проворчала она, пытаясь обратить все в шутку.

— Ничуть, — он покачал головой. — Скажи мне, Пайпер, почему ты отправляешься на другой конец земного шара?

На миг она замешкалась.

— Потому что нас попросили о помощи, — в ее голосе звучало недоумение.

— Вот именно, — кивнул Лео. — В этом и состоит ваше предназначение — помогать другим. То, что вы ведьмы, это лишь сопутствующий фактор. Главное — не магия, а желание помочь. Об этом мы и должны говорить нашим детям. И я уверен, что Мелинде будет гораздо легче это принять, если она увидит, как вы используете ваш дар на благо других людей.

— Значит, ты считаешь, что мы приняли правильное решение? — с некоторым сомнением посмотрела на мужа Пайпер, бросая щепотку трав в чайник для заварки.

— Конечно. Ведь когда-то давно мы сами были на месте Холмсов и тоже ждали появления на свет особенного ребенка. Представь, как здорово было бы, если бы мы тогда могли поговорить с кем-то, кто побывал в аналогичной ситуации.

— Это точно… — пробормотала Пайпер. Да, Лео был прав. Она прекрасно понимала, что чувствовали сейчас Холмсы. Когда-то она сама была беременна исключительно одаренным магическим ребенком и не представляла, как оградить его от зла. Ей и ее сестрам пришлось идти по пути проб и ошибок, и теперь они просто не имели права отвернуться от тех, кто тоже с этим столкнулся.

— Значит, будем надеяться, что все к лучшему, — она залила чай кипятком и посмотрела на мужа. — И что недалеко от Масгрейва есть хотя бы один захудалый «Макдональдс».

Лео рассмеялся и легонько поцеловал ее в лоб.

* * *

— Ну давай, расскажи, что ты вычитала в этой древней книге, — Фиби с ногами забралась на кресло и подула на только что купленный стаканчик кофе. — Что нам нужно знать об английской магии?

Путешествие из Сан-Франциско в Лондон предполагало пересечение половины земного шара, и в данный момент сестры Холливелл находились в Нью-Йорке, где им предстояло несколько часов провести в ожидании прямого рейса до британской столицы. Чтобы не терять времени даром, Пейдж позаимствовала из Школы магии несколько книг и ознакомилась с содержанием одной из них, пока они летели в Нью-Йорк.

— То, что в наше время она находится в упадке, — Пейдж положила книгу себе на колени и пролистала несколько страниц, вернувшись к оглавлению. — Последний период ее расцвета пришелся на начало девятнадцатого века, когда жили величайшие английские маги нового времени, Джонатан Стрэндж и мистер Норрелл. Мистер Норрелл был джентльменом из Йоркшира, который в разгар Наполеоновских войн отправился в Лондон и поставил свое магическое искусство на службу британскому правительству. Джонатан Стрэндж был моложе Норрелла. Он принимал участие в военных действиях в Португалии и при Ватерлоо и также помогал своим колдовством сражаться против французов.

— Подождите, — не поняла Пайпер, — они, что же, использовали магию открыто? Как такое возможно?

— Особенности национальной культуры, — усмехнулась Пейдж. — Дело в том, что тогда в Англии магия считалась респектабельным занятием, и ее не воспринимали как нечто сверхъестественное. Однако все изменилось после окончания войны, в тысяча восемьсот семнадцатом году.

— Что же произошло? — Фиби еще раз подула на кофе и сделала осторожный глоток.

— Если верить этой книге, — Пейдж снова пролистала страницы до нужного места, — еще до того, как начать работать на правительство, мистер Норрелл заключил магический контракт с фейри, и тот воскресил для него некую мисс Эмму Уинтертаун, которая вскоре стала женой сэра Уолтера Поула, члена кабинета министров.

— Воскресил? — переспросила Пайпер. — Это что, шутка?

— Нет, — Пейдж помрачнела. — Это магия фейри. Такие штуки были им под силу. По крайней мере, тогда.

Пайпер стало не по себе.

— Понятно теперь, почему Холмсам понадобилась наша помощь, — пробормотала Фиби. — Если фейри действительно умеют воскрешать мертвых, это же…

Она не договорила. Пейдж выдержала паузу и продолжила:

— Разумеется, фейри обманул мистера Норрелла. Леди Поул была жива, но каждую ночь, во сне, она перемещалась в королевство Утраченной Надежды, где проводила время на балу у фейри и других его пленников, к которым вскоре присоединилась Арабелла Стрэндж, жена Джонатана Стрэнджа.

— Она тоже умерла и воскресла? — у Пайпер екнуло сердце.

Пейдж нахмурилась, еще раз перечитала текст.

— Вот это я не совсем поняла, — признала она. — Здесь сказано, что Арабелла Стрэндж умерла и была погребена, и ее дух оказался в королевстве Утраченной Надежды. Однако ее мужу вместе с мистером Норреллом удалось ее спасти, и она вернулась в мир живых в телесной оболочке.

— Кого же тогда похоронили? — не поняла Фиби.

Пейдж развела руками.

— Спросим у Холмсов. Может быть, они это прояснят.

— Так значит, все закончилось благополучно? — проговорила Пайпер.

— И да, и нет, — сказала Пейдж. — Джонатану Стрэнджу и мистеру Норреллу удалось освободить леди Поул и миссис Стрэндж, а также победить фейри, однако еще перед своей смертью тот проклял их, заключив в столп Вечной Ночи. Когда все закончилось, он исчез, и они исчезли вместе с ним. Больше их никто не видел.

— И что же случилось с английской магией? — спросила Фиби.

— Английская магия, если верить книге, вступила в полосу расцвета. Стрэндж и Норрелл были самыми могущественными, но не единственными магами, и после их исчезновения оставшиеся стали активно практиковать свое искусство. Их главным ориентиром была книга Джона Аскгласса — древнего короля, правившего на севере Англии в Средние века. Перед исчезновением Стрэнджа и Норрелла он вновь явился на английской земле и оставил письмена… на теле какого-то бродяги.

— Как негигиенично, — поморщилась Пайпер.

— Это точно… — протянула Пейдж. — Конечно, они были перенесены на бумагу… Джоном Чилдермасом, бывшим слугой мистера Норрелла. Он и мистер Джон Сегундус стали самыми видными магами нового поколения. Сегундус, кстати, женился на леди Поул, после того, как она овдовела.

— И почему тогда сейчас английская магия находится в упадке? — спросила Пайпер.

— Дело в том, что против нее сыграла английская история — а точнее, технический прогресс и связанные с ним факторы. Вы же помните, что магия Стрэнджа и Норрелла поначалу считалась респектабельной? Так вот, после их исчезновения она перестала быть таковой. Они пробудили силы природы, можно сказать, привели в движение древние национальные инстинкты. Однако затем Англия вступила в активную фазу промышленной революции. Люди увлеклись новыми идеями и стали уходить с земли, перебираясь в города. На место магии пришли идеи и идеологии, и постепенно люди потеряли веру. Разбуженные Стрэнджем и Норреллом силы вновь погрузились в спячку. Этот процесс завершился после Второй мировой войны, когда магия окончательно превратилась в легенду и стала уделом лишь нескольких древних семейств. Конечно, в Англии до сих пор рождаются одаренные, однако чаще всего они даже не подозревают о том, что обладают магическими способностями.

— Грустно все это, — вздохнула Фиби. Она допила кофе и выбросила стаканчик в мусорную корзину.

— Ты так считаешь? — Пайпер задумчиво скрестила руки на груди.

Пейдж с любопытством на нее посмотрела.

— А ты что думаешь?

Старшая Холливелл помедлила с ответом, чтобы лучше выразить свою мысль.

— Пророчество, о котором говорила Сандра, утверждает, что ребенок Холмсов одолеет фейри, верно? — она посмотрела на сестер, и те не слишком уверенно кивнули. — Раз так, быть может, он положит начало новой эпохе в истории английской магии? Пусть она и не является достоянием широкой общественности — ну так и что? Гораздо важнее, что ее до сих пор бережно хранят древние магические роды. Может быть, в этом и есть смысл? Сберечь их наследие, чтобы оно стало основой для чего-то нового?

Фиби и Пейдж переглянулись.

— Не знаю, — сказала средняя сестра. — Может быть, ты и права. В любом случае, сейчас нам нужно в первую очередь думать о том, как уберечь ребенка Холмсов. Если магия фейри столь сильна, я не уверена, что Сила Трех сможет ей противостоять.

— Сила Трех и не такому противостояла, — заметила Пейдж. — К тому же, судя по тому, что мы узнали, английская магия полна сюрпризов. Я думаю, мы с Холмсами сможем друг друга удивить.

Это уж наверняка, подумала Пайпер. Ей только хотелось, чтобы это было исключительно приятное удивление.

Полудохлая муха лениво билась о стекло, и ее жужжание действовало Шерлоку на нервы.

— Что ж, мистер Холмс… — женщина средних лет в прямоугольных очках цокнула языком в такт мухе. Ее серые глаза внимательно изучали лежащие перед ней на столе документы, и она даже не пыталась скрыть своей предвзятости. Шерлок не без труда сдержал вертевшуюся на языке грубость. Что бы она ни сказала, он не может сорваться. Только не сегодня. Только не сейчас, когда от его поведения зависит счастье Маргарет.

— Сколько времени вы уже не принимаете наркотики? — она посмотрела на него изучающим взглядом.

— Шесть лет, — Шерлок сцепил пальцы в замок. Ответил он спокойно, без запинки. Суть была именно в том, чтобы говорить максимально откровенно, и он намерен был до конца придерживаться этой стратегии, даже если миссис Мейсон своей добродетелью прожжет у него на лбу дыру.

— Но вы не проходили реабилитацию? — уточнила она.

— Нет, — сдержанно подтвердил он. — Однако у меня есть заключение нарколога, врача-психиатра и…

— Ну да, это я вижу, — миссис Мейсон покивала, вновь опуская взгляд на упомянутые документы, и уголки ее губ дернулись в снисходительной улыбочке. — Как я понимаю, вы запросили эти бумаги незадолго до того, как решили нас посетить?

Шерлок прикусил губу.

— Да, — все так же спокойно сказал он. Можно бы было что-то добавить, но Шерлок решил, что лучше не оправдываться. Миссис Мейсон будет ждать именно этого, и он ни за что не может позволить себе пойти у нее на поводу.

— Что ж, ясно, — улыбаясь подчеркнуто вежливо, она отложила документы и сняла очки. Без них ее глаза приняли неприятный водянистый оттенок. — Почему же, мистер Холмс, вы пришли без супруги?

Ты знаешь, почему, подумал Шерлок, но ответил ровным голосом, без малейшего намека на нетерпение:

— Потому что я не хотел причинять ей дополнительные страдания. Мне нужно знать, есть ли у нас шансы, учитывая… мою прежнюю зависимость, и если ответ отрицательный, я лучше услышу его в одиночестве.

Миссис Мейсон медленно покивала. Она явно тянула время, и, чтобы отвлечься, Шерлок попытался сосредоточиться на мухе, что между делом устала биться о стекло и затихла. Как он и предполагал, у него ничего не получилось. Вместо мухи перед его мысленным взором появились картины из жизни миссис Мейсон. Вот девочка-отличница получает почетный приз из рук директора школы, вот она с друзьями танцует на какой-то дискотеке. Вот заканчивает с отличием университет, а вот гуляет в парке с дочкой. На последней картине у Шерлока в мозгу что-то щелкнуло, и он опустил глаза на стол. Не хватало еще узнать будущее этой женщины. Такая информация ему сейчас была ни к чему.

— Мистер Холмс, насколько я поняла, миссис Холмс поставили диагноз невынашивание беременности, а не бесплодие, — голос миссис Мейсон заставил его поднять взгляд. — У вас достаточно высокий шанс завести своих детей. С зависимостью или без нее, вы пришли к нам слишком рано.

— Я пришел к вам, потому что мне нужно знать, что нам дадут усыновить ребенка, если лечение… обернется неудачей, — Шерлок крепче сцепил пальцы. Боже, он ведь все ей объяснил — зачем она разыгрывает из себя тупую корову? Неужели ей так нравится тыкать его носом в прошлые ошибки? — Я просто хочу дать жене надежду. Я хочу сделать для нее хоть что-то.

Это признание было слишком личным, слишком откровенным, но последние несколько месяцев измотали Шерлока, и этот разговор из-под палки окончательно его добил. Ему просто нужен был хоть какой-то просвет. Им обоим он был нужен. Они были хорошими людьми, сделали в своей жизни множество добрых дел, но теперь судьба решила преподнести им испытание, для которого требовалось много сил, а они уже почти исчерпали свои ресурсы. Если бы хоть кто-то дал им надежду, хоть самую ничтожную, у них появилась бы воля к жизни. Они бы поверили, что еще не все потеряно.

— Мистер Холмс, — миссис Мейсон скрестила руки на груди с покровительственным видом, — хочу вам напомнить, что вы пришли не в собачий приют, где вы можете выбрать своей супруге милого питомца, что скрасит ее дни. Быть родителями — тяжелый труд, и мне хотелось бы, чтобы каждый из моих воспитанников обрел семью, члены которой отнесутся к нему со всей ответственностью.

— Быть может, вы догадались, миссис Мейсон, — голос Шерлока слегка задрожал, — что моя жена отдает себе в этом отчет, ибо, как сказано в наших документах, она сама до десяти лет воспитывалась в приюте? А еще там сказано, что она работает в службе внутренней разведки, а я, будучи частным детективом, помогаю полиции в расследованиях. Вам не кажется, что это свидетельствует о том, что мы являемся весьма ответственными людьми?

Миссис Мейсон усмехнулась.

— Кому-то, быть может, именно так и покажется, мистер Холмс, — ее губы неприятно искривились. — Однако я повторюсь: вы слишком рано пришли. Если вы станете приемными родителями, а через несколько лет у вас родится свой собственный ребенок, это приведет к осложнениям, которых, я думаю, хотелось бы избежать нам всем.

Шерлок горько рассмеялся.

— Так значит, вы намекаете на то, что мы будем меньше любить нашего не родного ребенка? — он не стал прятать презрение в своем голосе. — Да что вы вообще знаете о родительской любви, миссис Мейсон?

— Что знаете вы, мистер Холмс? — невозмутимо отозвалась она.

Даже вся английская магия, вместе взятая, не помогла бы ему предвидеть этот вопрос. Шерлок побледнел и выпрямился. Только сейчас он заметил, что муха за стеклом уже была мертва.

— Спасибо, что уделили время, миссис Мейсон, — он встал и забрал свои документы. — Не нужно меня провожать.

Оказавшись в коридоре, он быстрым шагом миновал другие административные кабинеты и остановился у туалетной комнаты. В этом крыле сейчас никого не было, поэтому никто не заметил, как Шерлок быстро вытер глаза.

Как маг, одаренный способностью к прорицанию, он слишком многого ждал от этой встречи. Поведение миссис Мейсон привело его в бешенство, но больше Шерлок злился на себя самого. Ему не надо было сюда приходить. Нельзя было тешить себя ложной надеждой. Никто никогда не позволит бывшему наркоману усыновить ребенка, никто ни за что ему не поверит. Его прошлое разрушило их с Маргарет счастье, и никакая магия не сможет этого исправить.

Шерлок набросил на себя заклинание маскировки и медленно побрел в сторону выхода. Он не стал невидимым, просто незаметным. В таком состоянии ему не хотелось привлекать внимание, а еще он чувствовал, что ему нужно остаться в этом приюте на несколько минут. Очередной сигнал от интуиции — скорее всего, магический, а может быть, и нет.

Волшебство было частью жизни Шерлока, сколько он себя помнил. Не такое, как в сказках про Мерлина или про Гарри Поттера, а совсем иное. Неуловимое. Притягательное. И очень красивое. Оно создавало целый отдельный мир в его душе, столь прекрасный, что маленькому Шерлоку не хотелось ни на минуту его покидать. И столь необыкновенный, что после встречи с ним обыденная реальность причиняла ему почти физическую боль.

Бремя наследия древнего магического рода не было легким, и в течение своей жизни Шерлок несколько раз падал под его ношей. Ему всегда помогали подняться — брат, сестра, лучший друг. Он шел дальше, стараясь держаться света и использовать свой дар на благо других людей. Эта тактика принесла свои плоды: постепенно Шерлок научился жить в гармонии с окружающим его миром и не прекращал развивать свою магию. Он был меньше одарен, чем его брат и сестра, но тоньше чувствовал волшебство. Возможно, именно это и свело его в конце концов с его будущей женой.

Маргарет была сиротой. Никто не знал, кем были ее родители. Ее нашли на заднем дворе приюта Святой Сесилии в Кардиффе, когда ей было всего пару дней от роду. Десять лет Маргарет провела в приюте, пока ее не удочерил отставной агент внутренней разведки Филипп Коулсон. Он умер, когда ей было двадцать пять. К тому времени она уже работала в Скотланд-Ярде, где и познакомилась с детективом-любителем Шерлоком Холмсом. Он тогда только-только вставал на ноги после очередного срыва, и это замедлило развитие их отношений, однако возникшее между ними чувство оказалось достаточно сильным, чтобы выдержать эту проверку. Возможно, дело было в том, что Маргарет тоже была наделена волшебным даром. Шерлок и раньше встречал других магов (Мэри, покойная жена его лучшего друга Джона, была очень сильной колдуньей), но никогда не чувствовал себя в их обществе так спокойно, как это было с Маргарет. В отличие от него и его брата и сестры, у нее не было активного дара, но она обладала глубокой связью с природной магией стихий. Шерлок никогда раньше такого не встречал. Маргарет не умела напрямую управлять водой, огнем или воздухом, но чувствовала их внутреннюю энергетику и могла при желании прибегать к их помощи. Нельзя было предугадать, как ее дар сработает в той или иной ситуации, но уже сам факт его наличия был исключительным для времени, в которое они жили. После знакомства Шерлока с Маргарет его старший брат Майкрофт попытался разыскать какую-либо информацию о ее родителях, что помогло бы понять характер и генезис ее магии, однако даже его ресурсы (Майкрофт был одним из главных советников британского правительства) не пролили свет на тайну ее происхождения. Дар Шерлока также оказался бесполезен. Что-то словно затуманивало его внутренний взор, и он не мог увидеть, кто оставил Маргарет на пороге приюта и кем были ее родители.

Однако их чувствам это не помешало. Спустя четыре года после знакомства Шерлок сделал Маргарет предложение, и они поженились. Шерлок никогда бы не подумал, что решится связать себя узами брака (и даже его способность к предвидению не помогла ему предугадать такой ход развития событий), но с Маргарет это оказалось самой естественной вещью на свете. Он не представлял себе жизни без нее, потому что только встреча с ней утишила душевные тревоги, до сих пор причинявшие ему боль, и помогла ему наконец-то привести к гармонии его дар и окружавший его мир.

И в тот момент, когда Шерлоку показалось, что его жизнь наладилась, судьба преподнесла ему и Маргарет удар, от которого они до сих пор не могли оправиться.

Это стало сюрпризом для их близких, но уже вскоре после заключения брака они решили завести ребенка. К тому времени у Майкрофта и его супруги Молли было уже трое сыновей, и Шерлок немного завидовал их простому семейному счастью. Поэтому, когда Маргарет спросила, не хочет ли он сам стать отцом, Шерлок понял, что давно об этом мечтает. И когда спустя несколько недель после этого разговора Маргарет сказала ему, что беременна, он ощутил такую глубокую радость, что наивно решил, будто больше ему нечего было желать.

Но потом случилась первая трагедия в их семейной жизни. Маргарет потеряла ребенка. Маленький срок, высокие риски — все это соответствовало статистике и было так обыденно-банально, что у Шерлока чуть не разбилось сердце. Радость померкла, скукожилась и превратилась в труху, как упавший с дерева осенний лист. Потеря пошатнула их, но любовь была слишком сильной, и они выстояли. Врачи дали обнадеживающий прогноз, близкие поддержали заботой и теплом, и, раскинув карты, Шерлок увидел в будущем просвет. Интуиция подсказывала ему, что все будет хорошо, и он решил ей довериться. Магия редко его подводила, и он положился на нее и в этот раз.

Вторая беременность пришла в конце прошлого года и продлилась чуть дольше. Маргарет была как никогда осторожна, а Шерлок даже перестал принимать частных клиентов, чтобы больше времени проводить с женой. Он снова надеялся и верил. Но оказалось, что у судьбы на них другие планы.

Это случилось ночью. Шерлок проснулся от плача Маргарет и все понял. Крови было так много, что он попросил домработницу избавиться от постельного белья — ничто бы не смогло его отстирать. Маргарет забрали в больницу, и пока Шерлок, скрючившись, сидел у дверей ее палаты, он думал только о том, почему он не может плакать. Но потом к нему вышел врач, все объяснил, и весь мир вокруг него, магический и обычный, уменьшился до этих нескольких фраз, что пронзили его душу и оставили сквозную рану на его сердце.

Майкрофт и Эвр приехали вскоре после того, как врач оставил Шерлока на скамейке, пообещав, что через несколько минут он сможет увидеть Маргарет. Брат и сестра сели рядом с ним, но впервые им обоим, даже Эвр, было нечего сказать.

— Это были близнецы, — слова сами слетели с его губ, сухие и мертвые. Он не поднимал глаз, не хотел смотреть на то, как побледнел брат, и как сестра смахнула со щеки непослушные предательские слезы. — Доктор сказал, что, видимо, Маргарет… не может выносить ребенка. Есть какой-то… термин, я не запомнил…

— Это можно вылечить, — Эвр взяла его за руку, и он чуть ее не отдернул — ее ладонь показалась ему такой горячей, что он чуть не ошпарился. — Все будет хорошо, вот увидишь…

— Да, — машинально сказал Шерлок. Он согласился, не думая, потому что больше ему нечего было ответить своей младшей сестре. Он должен был быть сильным, ведь он слишком долго позволял себе быть небрежным и совершать ошибки. Сейчас он не мог никого подвести, и в первую очередь Маргарет. Ей нужна была опора, а не слезы.

— Мы можем что-нибудь сделать? — тихо спросил Майкрофт.

Шерлок помотал головой. Ему представились его племянники — добрый надежный Уильям, ранимый впечатлительный Филипп, веселый непоседливый Герберт, и что-то внутри него сломалось, будто хрустнула невидимая опора, до сих пор помогавшая ему держаться.

— Тебе нужно плакать… — Шерлок почувствовал, как Эвр обняла его, и уткнулся лицом в ее плечо. Он потянулся к сестре инстинктивно, потому что на каком-то животном уровне все его естество стремилось найти то убежище, что становилось его пристанищем все эти годы, спрятаться в чем-то родном и понятном, где можно переждать любую бурю, любой шторм, каким бы разрушительным он ни был. Слезы потекли по его щекам, и его охватил нестерпимый стыд, но вдруг Шерлок почувствовал, как Майкрофт взял его за свободную ладонь, и невыносимое, пагубное чувство вины отступило, оставив после себя ноющую пустоту. Он снова не был сильным, но это снова не имело значения. Что бы ни случилось, ни он, ни Маргарет не будут нести это бремя в одиночку.

Вторая трагедия принесла в их семейную жизнь отчуждение. Шерлок с самого начала знал, что их потери не были равнозначными. Если он лишь оплакивал не рожденных детей, Маргарет первое время сама будто одной ногой стояла в могиле. Несмотря на слова врачей, она утратила надежду, и Шерлок не знал, что сделать, чтобы ее вернуть. В этот раз он боялся раскладывать карты или пытаться заглянуть в будущее другими способами. Его слишком страшило то, что может показать ему магия, а справиться с этим положением обычными средствами он был не в силах. Потеряв троих не родившихся малышей, Шерлок оказался на пороге того, чтобы потерять и жену.

Однако около месяца назад Маргарет вернулась в мир живых. Она не обрела потерянную надежду, но что-то оживило в ней волю к жизни. Шерлок подозревал, что дело было в Майкрофте и Молли — а точнее, в их четвертом ребенке, появления на свет которого они ждали в августе. Передаваемое в их семье из поколения в поколение пророчество, что Джон Чилдермасс две сотни лет назад переписал с кожи бродяги Винкулуса, было последним предсказанием Джона Аскгласса, что еще оставалось не исполненным. Если сыну Майкрофта и Молли действительно суждено было положить начало новой эпохе в истории английской магии — кто знает, быть может, это станет отправной точкой для нового, более счастливого этапа в жизни Шерлока и Маргарет? В любом случае, они не могли остаться в стороне, когда речь шла об их семье, и оба поддержали решение Майкрофта обратиться за помощью к знаменитым Зачарованным. Новое дело всегда было для них обоих лучшим лекарством от печали, а когда оно касалось их близких, ни Шерлок, ни Маргарет не могли позволить себе предаваться собственному горю в ущерб тем, кого они любили больше всего на свете.

И все-таки сегодня, когда до приезда Холливеллов оставалось всего два дня, Шерлок покинул Масгрейв, чтобы приехать в находящийся в том же графстве приют и посмотреть, как отреагирует его директор на желание бывшего наркомана подать документы на усыновление. Он знал, что его близким этот поступок покажется опрометчивым, поспешным и, быть может, даже нелогичным, но Шерлоку претила неизвестность, и если его ждали плохие новости, он предпочитал сразу же о них узнавать. Шерлок никому об этом говорил, но теперь, заглядывая в будущее, он видел только тьму. Раньше такого никогда не случалось, и он не мог понять, с чем это было связано. У него было несколько предположений, однако грядущее оставалось слишком неопределенным, чтобы он мог отдать предпочтение какому-то из них, и поэтому Шерлок решил сам вмешаться в события и посмотреть, что из этого выйдет. Ему нужно было знать хоть что-то, получить хоть какую-то переменную, пусть самую ничтожную и незначительную, но которая все равно оказывала влияние на происходящее вокруг и помогла бы ему разобраться в собственных видениях.

Однако теперь, покинув кабинет миссис Мейсон, Шерлок чувствовал разочарование и горечь. Его поступок лишь разбередил его душевные раны и не внес никакой ясности, не сумел рассеять поджидавшую его за следующим поворотом тьму. Покинутые дети, лишенные семьи и родительской любви, вызвали картины из детства Маргарет, и Шерлок не ожидал, насколько больно это будет. Он сам провел свое детство, ни в чем не нуждаясь, и никогда не думал, что почувствует, столкнувшись с диаметрально противоположной ситуацией. А еще он понял, что взять ребенка из приюта будет в миллион раз тяжелее, чем он предполагал. Как они смогут сделать частью своей семьи кого-то одного и оставить всех остальных? И как изменит их жизнь подобное признание собственного бессилия, когда они окончательно смирятся с тем, что не могут иметь своих детей?

За этими размышлениями Шерлок очутился в том крыле приюта, где располагались игровые комнаты. На него по-прежнему никто не обращал внимания, однако ему пора было покинуть это место — он и так уже слишком задержался, да и злоупотреблять магией подобным образом было не в его правилах. Шерлок уже собрался пойти к выходу, как вдруг его внимание привлекла приоткрытая дверь в одну из комнат, и он машинально туда заглянул.

Видимо, это была ясельная группа — десяти детям, что здесь находились, было не больше полутора-двух лет. Благодаря постоянному общению с племянниками Шерлок хорошо знал, сколь непростым был этот возраст: малыши только-только познавали мир и стремились все потрогать, потискать, испробовать на вкус, поэтому за ними нужно было постоянно присматривать. Между тем, в этой комнате находились только две воспитательницы, крутившиеся вокруг детей, будто морские свинки в колесе. Они физически не могли уследить за всеми, поэтому на тот или иной промежуток времени малыши оставались предоставлены сами себе, и каждый из них использовал эту возможность с разными целями. Кто-то тянулся к выключателю света, кто-то колотил по полу игрушкой, кто-то самозабвенно лупил соседа, а кто-то задумчиво сосал палец. Но была среди них одна девочка, что своим поведением выделялась среди других малышей. Ей было не больше полутора лет, но она вела себя очень спокойно, и поэтому воспитательницы не обращали на нее внимания. Перед ней были разложены несколько кубиков, и она смотрела на них так, будто на их пластиковых гранях показывали какой-то занимательный мультфильм. Невольно Шерлок подался чуть вперед, чтобы постараться разглядеть, что было такого интересного в этих кубиках, как вдруг девочка повернула головку и посмотрела прямо на него.

Шерлок отпрянул, пораженный ее взглядом. Его нельзя было увидеть — заклинание маскировки работало так, что даже Майкрофт и Эвр не сумели бы сразу его разглядеть — а девочка смотрела прямо на него и совершенно точно его видела. Но не только это повергло его в ступор. Девочка видела его, но только одним, правым глазом темно-орехового цвета. Второй, левый, был слепым. Прикрытый веком, он напоминал занавешенную тяжелой портьерой старую дверь с неработающим замком. Все знали, что она здесь находилась, но никто не мог ею воспользоваться.

Дыша как можно тише, Шерлок осторожно приблизился к двери и встал на пороге. Заходить внутрь было опасно — кто-нибудь из детей или воспитательниц мог на него натолкнуться, и тогда его маскировке пришел бы конец. Однако в этом не было особой необходимости. Он осторожно потянулся к девочке своей магией, и перед его глазами привычно замелькали картинки. Грязная замызганная квартира… Отвратительный запах перегара… Опухшее от пьянства, заплывшее лицо какой-то женщины неопределенного возраста… Непристойный смех какого-то небритого мужчины… А затем — короткий, как свист хлыста, меткий удар и жгучая боль.

Шерлок сглотнул, машинально схватившись за сердце. Порой его дар предвидения нес с собой и эмпатию, но такого сильного импульса он давно не ощущал. Внутри у него все горело, из глаз брызнули слезы, а вся левая половина лица потяжелела на тонну.

Все прекратилось так же мгновенно, как и началось. Девочка продолжала смотреть на него своим ореховым взглядом, и Шерлок ощутил, как она направила в его сторону теплый успокаивающий импульс. Боль ушла, уступив место покою. Шерлок увидел светлую просторную комнату, множество игрушек с веселыми лицами, почувствовал прикосновение мягких заботливых рук. Незаметно для себя он улыбнулся, и малышка улыбнулась ему в ответ, а затем вернулась к своим кубикам.

Шерлок отступил обратно в коридор и прислонился к стене. Вне всяких сомнений, эта девочка обладала магическим даром, но Шерлока поразил не сам факт его наличия, а то, насколько мощным он был. Она не только сумела увидеть его, несмотря на заклинание маскировки, но и рассказала ему свою историю, дав ему не только увидеть, но и почувствовать то, что чувствовала она. Это был очень сильный дар, и то, что им владел полуторогодовалый ребенок, определенно было чем-то исключительным.

Не задерживаясь больше в приюте, Шерлок вышел на парковку, где незаметно снял заклинание и сел в машину. Рука инстинктивно потянулась к картам, что лежали в бардачке, но Шерлок подавил этот порыв. Если ему снова выпадет Башня, это лишь растревожит его сердце и спугнет то удивительное чувство, что зародилось в его душе после встречи с той необыкновенной девочкой. Поэтому вместо карт он достал телефон и вышел на сайт приюта.

Он нашел ее через две минуты. Сесилия Смит, двадцать месяцев от роду. Поступила в приют полгода назад. Мать и отец лишены родительских прав, братьев и сестер нет, родственников тоже. История ничем не выделялась среди многих, но другого Шерлок и не ожидал. Кем бы ни была эта девочка, ему суждено было сегодня с ней встретиться, а значит, он вскоре узнает, какую роль им предстоит сыграть в жизни друг друга.

* * *

Маргарет спустилась к реке и осторожно села на траву. Берег здесь был достаточно крутым — над водой на пригорке росла плакучая ива, что летом раскидывала свои ветви, словно руки, в которых трепетали на ветру хрупкие ломаные листья. Их было так много, что они напоминали покрывало и, дрожа, сливались с солнечными лучами и сверкали, будто золотые и серебряные пластины. В тени этой ивы Маргарет всегда чувствовала себя как дома. Ива принадлежала Масгрейву, а с ним она уже давно стала единым целым.

Магия всегда текла по ее венам, но после замужества Маргарет стала сильнее ощущать ее присутствие. Холмсы принадлежали к древнему магическому роду, и порой Маргарет казалось, что Масгрейв, их фамильное поместье, был буквально выстроен из волшебства. Оно стало его фундаментом, пропитало его стены, срослось с его башенками и несущими конструкциями. Каждый раз, когда Маргарет оказывалась в этом доме, она чувствовала в себе невероятную легкость, будто законы гравитации действовали здесь как-то иначе. Когда же она гуляла по окрестностям, это чувство лишь усиливалось, и магия расцветала внутри Маргарет, словно цветы, посаженные в ее сердце и легких. В такие минуты она слышала шелест самой тонкой и незаметной травинки, словно наяву видела копошение крота, смотрела на окрестности глазами птицы, что летала под облаками, широко раскрыв крылья. Маргарет думалось, что еще миг, и она сама сольется с окружающим миром, превратится в ветер или станет единым целым с рекой. Конечно, это было невозможно — столь сильная магия была подвластна лишь фейри, а еще, быть может, жившим сотни лет назад древним королям, но порой Маргарет снились сны, в которых она превращалась в облако и парила над Масгрейвом, а затем растворялась в листьях и уходила в землю вековой корой старого бука. Каждое пробуждение после подобного сна длилось целую вечность, и Маргарет опасалась, что когда-нибудь она таким образом переместится в другой мир и не сможет вернуться назад.

В последние несколько месяцев, однако, даже Масгрейв не был в состоянии вернуть ей прежнее ощущение единения с магией. Смерть вошла в ее душу — смерть, убивающая магию, а вместе с ней и ее жизнь. Маргарет не ожидала этой встречи так скоро, и она едва не высосала из нее душу.

Сейчас она уже почти не помнила тех ощущений, что испытала, потеряв своих не рожденных детей. Она смутно подозревала, что в этом была заслуга Майкрофта и Эвр. Магические манипуляции с травмирующими воспоминаниями не излечивали до конца, но они могли притупить боль, как морфий, что для похожих целей используется в медицине. На несколько недель Маргарет словно отупела, и это помогло ей удержаться на краю. Но потом на место пустоте пришло отчаяние, и с ним ей приходилось бороться собственными силами.

Она убедила себя в том, что очень подвела Шерлока. Как бы сильно она его ни любила, она не могла дать ему то главное, в чем, по ее убеждению, он так нуждался — родных детей. И как бы часто ни повторяла им Эвр, вслед за врачами, что невынашивание беременности не было приговором, Маргарет предпочла надежде смирение. Если чудо случится, она встретит его как полагается. Но если ей никогда не суждено родить малыша, она лучше уже сейчас подготовит к этому свое сердце.

Однако худшим оказалось даже не это. После второго выкидыша, потеряв сразу двоих детей, Маргарет вдруг с болью и отвращением к самой себе поняла, что больше не сможет позволить Шерлоку к себе прикоснуться. Она стала мертвой, вместилищем не жизни, а смерти, а мертвые не могут привязывать к себе живых. Маргарет не могла допустить, чтобы Шерлок продолжал ее любить, потому что никто никогда не любил поваленное дерево, сгнившее яблоко или мертвую полевую мышь. Они возвращались в землю, снова становились частью природы, а Шерлок не мог похоронить себя из-за того, что она оказалась слабой и больной. Ему нужно было оставить ее и продолжать жить, какую бы сильную боль это ни причинило им обоим.

Их супружеская жизнь омертвела, став тенью былого счастья, воспоминания о котором отдавали горечью и тленом. Шерлок понимал ее состояние, хоть ему и не до конца были известны его причины. Маргарет видела, что отсутствие прежней близости его ранило, что ему хотелось брать ее за руку, обнимать, целовать, но он не делал этого, боясь причинить ей боль, и с каждым новым днем все больше сгибался под грузом их общего страдания, который они были не в силах сбросить.

Однажды вечером, около месяца назад, когда они уже приехали в Масгрейв вместе с семьей Майкрофта и с Эвр (назначенный Молли срок приближался, и необходимо было принять меры по защите поместья), Маргарет сидела на их постели с книгой, которую она пыталась читать уже несколько недель. Она с трудом улавливала авторские мысли, и ей были безразличны ее герои, но это было одно из немногих занятий, позволявших ей отвлечься, и Маргарет продолжала читать, в надежде, что так время пройдет быстрее.

Она одолела уже пять страниц, когда в спальню зашел Шерлок. Маргарет инстинктивно сжалась, внутренне готовя себя к традиционному вечернему ритуалу, который в последнее время вызывал у нее страх. Уважая ее чувства, Шерлок не касался ее и не старался сократить разделявшее их расстояние, но его приготовления ко сну неизменно приносили с собой воспоминания о прежнем безраздельном счастье, и Маргарет научилась бояться их, словно чумы.

В этот раз, однако, прежде чем пойти в ванную, Шерлок сел в изножье кровати со своей стороны и тихо обратился к ней:

— Маргарет, я… Если ты хочешь, чтобы я спал в гостиной, я могу пока переехать туда. Пожалуйста, не думай, что меня это обидит.

Она побледнела.

— Я этого не хочу, — слетело с ее губ. Руки задрожали, и книга, что она держала, чуть накренилась. — Не уходи, не нужно…

— Тогда скажи, что мне сделать, — Шерлок прямо на нее посмотрел. Он был измотан отчуждением и болью, и Маргарет стало очень стыдно. — Потому что я не могу больше продолжать так жить, зная, что я тебе отвратителен…

— Ты мне не отвратителен… — прошептала Маргарет. По ее лицу потекли слезы, но она не стала их вытирать. — Разве ты не видишь? Все дело во мне. Это я отравлена, Шерлок. Это из-за меня ты страдаешь. Я смерть несу, Шерлок — как ты можешь хотеть близости со мной?

— Родная… — растерянный, он потянулся к ней, не в силах поверить в то, что услышал, но она дернулась и, уронив книгу, быстро встала и попятилась.

— Пожалуйста, Шерлок, не надо… — Маргарет спрятала лицо в ладонях и отвернулась к стене. — Пожалуйста, не надо…

Шерлок не стал настаивать. Уходить в гостиную он тоже не стал, и когда они лежали в ту ночь, будто разделенные стеной, и оба не могли заснуть, Маргарет поняла, что больше так продолжаться не может. Еще один шаг, и их брак окажется под угрозой, и даже самая сильная любовь его не спасет.

Спустя два дня после этого разговора Маргарет отправилась на близлежащий ипподром. Холмсы владели несколькими лошадьми, но в Масгрейве за ними некому было ухаживать, и они держали их на ипподроме, вместе с сородичами. Любимицей Маргарет была Сандия — темно-гнедая послушная лошадка, которую Майкрофту подарил кто-то из коллег. Раньше Маргарет не умела ездить верхом, но взяла несколько уроков и очень быстро пристрастилась к этому занятию. В тот день, однако, она не стала седлать лошадь. Сандия приняла яблоко из ее рук и ткнулась носом ей в щеку, ожидая, когда Маргарет выведет ее из загона, но она покачала головой.

— Прости, солнышко, — она погладила ее по морде. — Прости, сегодня на прогулку не пойдем.

— Отчего же? Погода просто изумительная. Грех будет этим не воспользоваться.

Маргарет вздрогнула и обернулась. У входа в загон стоял Майкрофт. Она знала, что он часто приходил сюда с детьми, но сегодня он был один и даже не переоделся в костюм для верховой езды.

— Майкрофт… — проронила она и отвернулась к лошади, будто для того, чтобы снова дать ей угощение. — Что-то случилось? В Масгрейве нужна моя помощь?

— Нет, — он покачал головой и подошел ближе. — Я хотел сказать, что вечером в городе будут показывать фильм. Кажется, «Страх высоты» Мела Брукса.

— Не очень люблю пародии, — Маргарет снова погладила Сандию, и на сей раз ее рука чуть дрогнула.

— Я тоже, — согласился Майкрофт. — Но порой стоит дать шанс чему-то одному, чтобы приобрести нечто совершенно иное.

Маргарет опустила взгляд. Сандия снова потыкала ее носом, и она вдруг поняла, что не чувствует ее запаха, что ей не передается ее тепло. Магия внутри нее была мертва, а с ней померк и весь окружающий мир. Она больше не могла летать. И ей перестали сниться сны.

— Маргарет, каким бы сильным ни было ваше с Шерлоком горе, ничто не отменит того факта, что ты совершенно изменила его жизнь, — тихо сказал Майкрофт. — Вам судьбой было предназначено встретиться и быть вместе. Судьба приготовила вам это испытание, и это означает, что оно вам под силу.

На несколько секунд Маргарет закрыла глаза и помотала головой. Она любила своего деверя, но разве он не понимал, что она уже тысячу раз повторяла про себя эту мантру и не добилась никакого результата?

— Майкрофт, прости меня, но ты не знаешь, о чем говоришь, — она подняла на него полные боли глаза. — Ты не знаешь, что происходит, когда внутри тебя кто-то умирает… Как жизнь уходит, и ты ничего не можешь с этим поделать. Разве ты не видишь — Молли… — она с трудом проглотила это имя и продолжила срывающимся голосом, — Молли родила троих, а я троих потеряла… И мне… глубоко плевать на судьбу и на ее замыслы, потому что я боюсь… боюсь прикоснуться к своему мужу, боюсь дать ему надежду и потом снова все потерять… Я оказалась не способна… дать жизнь — как ты предлагаешь мне с этим смириться?..

— Я предлагаю тебе другое, — он покачал головой. — Я предлагаю посмотреть на это шире. Ты думаешь, что жизнь зарождается только в утробе, но это не так. Она вокруг тебя. В траве, по которой ты ступаешь, в воде, которую ты пьешь. В этой лошади, которая так к тебе привязалась. В любом вздохе, взгляде, касании, — он мягко взял ее ладонь в свою. — Все, что ты делаешь — это ода жизни и вечное созидание. Ты не мертва, Маргарет, и ты никогда не умрешь, как и все мы, потому что наши души бессмертны, и магия, что пронизывает все твое существо, ежедневно тебе об этом напоминает. Пожалуйста, не отказывайся от своего наследия. И не лишай моего брата самого прекрасного, что есть в его жизни. Он любит тебя и все сделает, чтобы ты была счастлива, — Майкрофт достал из кармана кусок сахара и подал его Сандии. Та с аппетитом его съела и посмотрела своими большими добрыми глазами на Маргарет.

«Счастлива», — прозвучало в ее голове, и на миг ей почудилось, будто лошадь грустно ей улыбнулась. Звуки, запахи и ощущения лавиной ворвались в ее сознание, и Маргарет зарыдала, а Майкрофт бережно привлек ее к себе, и она спрятала лицо у него на груди.

Вернувшись домой, Маргарет застала Шерлока в спальне. Он сидел на постели, углубившись в чтение энциклопедии о подводном мире.

— Привет, — тихо сказала она.

— О, привет, — Шерлок поспешно и немного неуклюже закрыл увесистый том, использовав старый календарик в качестве закладки.

— Вижу, ты все размышляешь о том деле, — Маргарет кивком головы указала на энциклопедию. — Отравление рыбой фугу, замаскированное под несчастный случай.

— Да, блестящая работа, — подтвердил Шерлок. — Даже я не смог бы лучше сбалансировать яд. Жаль только, что все интеллектуальные усилия ушли на химические эксперименты, и они забыли о косвенных уликах.

— Жаль? — повторила она с легкой улыбкой.

— Ты меня поняла, — он пожал плечами, почти в своей обычной манере, и у Маргарет внутри что-то дрогнуло. Выждав несколько секунд, она подошла ближе и села на кровать.

— Майкрофт говорит, вечером в городе будут показывать кино. Кажется, какой-то фильм Мела Брукса.

— Я думал, ты такие не очень любишь, — молвил Шерлок.

— Не люблю, — согласилась она. — Но я подумала… Может быть, мы просто сходим прогуляться? Поужинаем… где-нибудь. И сходим на фильм, если вдруг… если захотим.

— Хорошая идея, — в глазах Шерлока мелькнула надежда. Маргарет не знала, что из этого выйдет, но он воспрял духом, и ей захотелось воспрять вместе с ним.

Тот день стал своеобразной перезагрузкой их семейной жизни. Они словно заново влюбились друг в друга, шаг за шагом воссоздавая воспоминания, исковерканные потерями. Ходили гулять, ужинали вдвоем, обсуждали старые дела Шерлока и работу Маргарет. Постепенно даже общение с племянниками перестало причинять им боль, и они снова научились находить в этом радость. А неделю назад они вернулись к близости. Все получилось спонтанно, как-то само собой, и Маргарет даже не вспомнила о прежних страхах. Шерлок всегда безошибочно угадывал ее желания и был очень нежен, но в ту ночь он словно перевернул ее мир. Его прикосновения не просто дарили наслаждение, они исцеляли, и только тогда Маргарет осознала, что Майкрофт действительно оказался прав. Она думала, их любовь была обречена на бесплодие, но на самом деле их близость была животворной и в отсутствие детей. И что бы ни ждало их впереди, они уже получили благословение от судьбы и от магии — сама их любовь была тому доказательством.

На следующее утро они вместе приняли душ, и Маргарет лишь с большим трудом отпустила мужа привести себя в порядок. Завернувшись в полотенце, она прошла в спальню и села на кровать. Ее смутила эта мысль, но она поняла, что с удовольствием весь день провела бы в постели за разговорами, просмотром фильмов и… чем-нибудь столь же приятным.

Судя по звукам из ванной, Шерлок переоделся и принялся чистить зубы, но вдруг почему-то остановился. Маргарет не обратила на это внимания, но сразу же поняла, что что-то не так, когда он вышел из ванной… слишком озадаченным для такого утра.

— Что произошло? — воцарившееся было в ее сердце хорошее настроение потускнело, и Маргарет сглотнула. — Видение?..

— Нет, — Шерлок помотал головой. — У меня вчера вечером было несколько седых волос, а сейчас их нет.

Маргарет не смогла сдержать нервного смешка.

— Любимый, учитывая то, чем мы с тобой занимались ночью, тебе не пришло в голову, что у этого есть вполне разумное объяснение?

— Нет, — Шерлок даже не порозовел. — Ты сильная женщина, Маргарет, но твоя сила в другом, — он так пристально на нее посмотрел, что она поежилась.

— Что ты имеешь в виду?..

И тут она поняла.

— Шерлок, ты же это не серьезно, — Маргарет снова рассмеялась, хоть и не столь уверенно. — Регенеративная магия не была подвластна даже Стрэнджу и Норреллу — не хочешь ли ты сказать…

— Плевать мне на Стрэнджа и Норрелла, — Шерлок сел с ней рядом на постель. Он был слегка встревожен... Впрочем, нет. Скорее взволнован. — Если это то, о чем мы думаем, то Майкрофт действительно был прав, обратившись за помощью. Грядет новая эра в истории английской магии. И не только малыш Майкрофта и Молли возвестит о ее начале.

Маргарет стало немного не по себе. Она была уверена, что, даже если он был прав, и к его волосам вернулся прежний цвет именно из-за нее, это был лишь единичный импульс, вызванный эмоциональным всплеском. Да, она обладала магическим даром, но никогда еще он не проявлял себя подобным образом, и ей не верилось, что ее способности могут быть настолько мощными.

Вечером того же дня она пришла к реке и села у плакучей ивы. В последнее время она научилась медитации и теперь часто к ней прибегала. Это помогало сконцентрироваться и лучше чувствовать магию внутри и вокруг нее. Маргарет села в позу лотоса, закрыла глаза и позволила ощущениям заполнить ее разум.

Через несколько минут она полностью отдалась магии и почти позабыла о том, что сидит на берегу реки. Ее физическая оболочка была привязана к одному месту, но ее дух слился с множеством иных сущностей. Она видела глазами крохотной водомерки, что скользила по реке, словно спортсмен-конькобежец, ощущала дуновение ветра вместе с растущими неподалеку лилиями, грелась в лучах солнца, как лежащие неподалеку гладкие камни. И вдруг Маргарет почувствовала присутствие, которого раньше никогда здесь не ощущала. Она не сразу смогла понять, откуда исходит магический импульс, но, потянувшись к нему, она вскоре нашла его источник. Незаметно для себя она протянула руку, и ее пальцы сомкнулись на овальном камушке размером с куриное яйцо.

Маргарет открыла глаза. Излучавший магию камень выглядел совсем обычно, но был чуть теплее, чем следовало. Она повертела его в пальцах, внимательно рассмотрела, а потом решила спрятать его среди других камней и вернуться на следующий день, чтобы снова прикоснуться к нему с помощью магии.

Сегодня, за день до приезда Холливеллов, она вновь пришла на берег и медитировала около часа, вслушиваясь в журчание магии вокруг нее и стараясь уловить импульсы, исходящие от таинственного камушка. Но все было по-прежнему. Что бы ни скрывалось в нем, Маргарет пока была не в состоянии этого постичь, и ей оставалось лишь ждать. Ждать и верить, что вскоре ее дар поможет ей разгадать эту загадку, и, возможно, даже внести свой вклад в победу над фейри, угрожавшей ребенку Майкрофта и Молли.

Маргарет встала и, отряхнув одежду, пошла обратно в Масгрейв. Ее дом нуждался в ее помощи, и она никогда больше от него не отвернется.

Сестры Холливелл прилетели в Лондон ближе к вечеру. Британская столица встретила их туманом и дождем, и Пайпер уже хотела было отпустить скептический комментарий, но как только они вышли в зону прилета, она первой заметила встречавшую их молодую женщину, и ей отчего-то расхотелось это делать.

Маргарет Холмс она узнала по фотографии из WhatsApp. Темноволосая, достаточно высокая, с глубокими глазами шоколадного цвета, она приветливо помахала Холливеллам, и сестры направились к ней.

— Добрый вечер, — британский акцент сразу же привлек их внимание, но слышать его было довольно приятно. — Большое спасибо, что прилетели. Еще раз простите, что вам пришлось преодолеть это огромное расстояние не магическим способом, — уже тише добавила она, когда они направились к выходу на парковку.

— Порой нам полезно напоминать о том, что не все проблемы можно решить с помощью магии, миссис Холмс, — вполголоса ответила ей Пайпер.

— Пожалуйста, зовите меня Маргарет — миссис Холмс, это моя свекровь, — она рассмеялась. — Если, конечно, вы не возражаете против обращения по именам.

— Мы американки, только так и разговариваем, — пошутила Пейдж, и Маргарет улыбнулась.

— Золовка одолжила мне машину, — пояснила она, когда они подошли к серебристому «Пежо». — Она достаточно компактная, поэтому я приехала в одиночестве. Остальные ждут в Масгрейве. Пока все спокойно, — сказала она, опередив незаданный вопрос сестер. — Однако, я думаю, вскоре фейри нанесет упреждающий удар.

— Скажите, Маргарет, — обратилась к ней Фиби, когда все уложили багаж и расселись по местам, а машина тронулась с места, — а как точно звучит пророчество? От формулировки очень многое зависит.

— Конечно, вы правы, — кивнув, Маргарет мягко повернула руль, и они выехали с парковки, влившись в поток ехавших по левой стороне улицы машин. — Звучит оно так: «Птенец древней семьи, дитя мага и смертной, предваренное тремя жизнями, покорит себе царство подземной владычицы. Мать его стояла по ту сторону завесы, отец не дал клятвы отступника, а дитя пройдет сквозь ночь, и озарит небо красный рассвет».

— Весьма поэтично, — пробормотала Пайпер.

— Подземная владычица — это та фейри, верно? — уточнила Пейдж. — А как ее зовут?

— Этого мы не знаем, — сказала Маргарет. — Дело в том, что в своих царствах фейри пользуются своим собственным языком, неподвластным ни смертным, ни магам, и поэтому их издревле описывали по внешним признакам, не прибегая к именам. Возможно, вы слышали о таком английском маге позапрошлого столетия, как мистер Норрелл?

— Да, мы читали про него и про Джонатана Стрэнджа, — подтвердила Фиби.

— Так вот, фейри, которого мистер Норрелл призвал, чтобы вернуть к жизни мисс Уинтертаун, остался в истории как Джентльмен с Волосами, Словно Чертополох. Никто так и не узнал его имя.

— Ничего себе! — воскликнула Пейдж. — А у нашей фейри есть какие-то опознавательные признаки?

— Боюсь, это мы узнаем, только когда с ней встретимся, — покачала головой Маргарет.

— А вторая часть пророчества, что касается отца и матери ребенка? — спросила Фиби.

— До замужества моя свояченица работала в морге, — сказала Маргарет. — С этой точки зрения, она действительно стояла по ту сторону завесы. А мой деверь пять лет назад отказался перейти на сторону человека, что пытался раскрыть секрет Холмсов и разоблачить их как магов. Не предал данной своей семье клятвы.

— Понятно… — проговорила Фиби. — И это пророчество, среди других, появилось на коже бродяги Винкулюса после исчезновения Джонатана Стрэнджа и мистера Норрелла?

— Да, — подтвердила Маргарет. — Масгрейвы — древнейший из оставшихся в живых магических родов, члены которого последние два века были свидетелями исполнения всех остальных пророчеств. Однако они не ожидали, что последнее из них будет относиться к их роду. Видите ли, у Масгрейвов всегда рождалось только трое детей. И моя свояченица забеременела в четвертый раз… вопреки предпринятым ею и моим деверем соответствующим мерам, — по-английски деликатно пояснила она.

Некоторое время они ехали молча, а затем Пайпер спросила:

— Скажите, Маргарет, а почему фейри до сих пор не напала на вашу свояченицу и не попыталась… заранее нейтрализовать угрозу?

Она помрачнела, постучала кончиками длинных пальцев без маникюра по обивке руля.

— Тому может быть две причины. Во-первых, ваша сестра Фиби не зря упомянула о точности формулировок. В пророчестве сказано, что дитя «покорит себе царство подземной владычицы», а не уничтожит его.

— И что это дает фейри? — не поняла Пейдж. — Вряд ли такие существа способны делиться властью.

Маргарет невесело усмехнулась.

— Конечно, они на это не способны. Однако фейри столетиями похищали смертных и держали их пленниками в своих королевствах. Возможно, наша фейри полагает, что в пророчестве говорится именно об этом. И если наследник столь могущественного рода, как Масгрейв, окажется порабощен магией фейри, это значительно изменит баланс сил в пользу этих существ. Ради этого ей и погибнуть будет не жалко.

— Жутковатая логика, — поежилась Фиби.

— Согласна, — Маргарет чуть напряглась, но быстро совладала с эмоциями. — Однако, справедливости ради, такая мотивация кажется нам маловероятной. Скорее всего, фейри медлит, потому что ждет родов. В этот момент Холмсы будут наиболее уязвимыми, и если она атакует, у нее есть шанс похитить магическую силу ребенка.

Пайпер невольно вздрогнула. Ей вспомнился день рождения Вайатта, когда из мира полностью исчезло волшебство.

— Подобные попытки имели место? — спросила она. — Я имею в виду, в случае с другими детьми вашей семьи?

— Нет, — Маргарет помотала головой. — Однако предыдущие беременности моей свояченицы не были связаны с предсказаниями Короля Аскгласса, поэтому Холмсы прибегали только к стандартным защитным заклинаниям, которых в нынешней ситуации может быть недостаточно.

Маргарет замолчала, а сестры обдумывали услышанное. Еще перед отъездом они обратились к Книге Теней, однако это был тот случай, когда древний семейный фолиант не мог предоставить им никакого легкого решения. Фейри нельзя было победить ни заклинанием Силы Трех, ни зельем. Ее можно было лишить сил — приблизительно так же, как в случае со Злой колдуньей, одной из прошлых жизней Пейдж — однако, что конкретно необходимо для этого сделать, Книга не сообщала. Оставалось лишь надеяться, что вместе с Холмсами они смогут разработать более четкий план действий.

«Пежо» Эвр Холмс продолжал мягко скользить по трассе. Тьма окутала окрестности, убаюкивая уставших после перелета сестер, и только огоньки придорожных фонарей, с одинаковым интервалом вспыхивавшие за окном, не давали Пайпер уснуть. Чем больше времени они находились в Англии, тем яснее она ощущала то, о чем говорила Сандра. Магия здесь действительно была другой. Пайпер словно очутилась по ту сторону зеркала и теперь на все смотрела как бы в отражении. Она даже не была полностью уверена, получится ли у нее здесь остановить время, и сработает ли заклинание Силы Трех. Однако, как ни странно, это ее не тревожило. Впервые за долгое время она чувствовала любопытство, сродни тому, что ощущает ребенок, отправляясь в свое первое большое путешествие. Теперь Пайпер понимала, что Сандра предложила им не столько помочь другой магической семье, сколько лучше узнать собственную магию и открыть те ее стороны, что оставались им неподвластны даже спустя четверть века после обретения сил.

Масгрейв они заметили задолго до того, как машина свернула на боковую дорогу, что вела прямо к особняку. Пайпер не без труда скрыла свое изумление — массивный каменный дом с башенками больше походил на замок или даже на крепость, которой впору быть музеем, но никак не жилым обиталищем. С другой стороны, он отлично подходил на роль родового гнезда древней магической семьи. В это время суток он был погружен во тьму, и только на первом этаже светилось несколько окон.

— Ну вот мы и дома, — улыбнулась Маргарет, остановив машину. — После такого изматывающего перелета вам необходимо хорошенько отдохнуть. Но, я надеюсь, вы не будете возражать, если моя семья задержит вас на несколько минут, чтобы поблагодарить за ваш приезд.

— Конечно, нет, — заверила ее Пейдж. — А что с багажом — мы можем пока оставить его в машине?..

— Багаж уже в ваших спальнях.

Сестры переглянулись.

— А как же личная выгода? — не поняла Фиби. — Разве здесь можно использовать волшебство для своего удобства?

— Здешняя магия имеет иную природу, — Маргарет развела руками. — Порой это дает определенные преимущества, а порой и накладывает ограничения.

Пайпер вспомнила о том, что они прочли в Книге Теней о фейри, и поняла справедливость данного утверждения. Она бы предпочла донести свой чемодан до комнаты без всякой магии, если бы взамен узнала, как победить древнее могущественное существо.

Преодолев в темноте лужайку, они зашли в дом и очутились в небольшой прихожей. Маргарет свернула направо и провела сестер в просторное помещение, бывшее одновременно гостиной и столовой. У стены слева приветливо полыхал огонь в камине, перед которым стояли диван и несколько кресел. Чуть дальше, перпендикулярно стене, располагался длинный обеденный стол, к которому были придвинуты старинные стулья, украшенные замысловатой резьбой. Слева и справа от камина находились высокие стеллажи, судя по виду — ровесники Масгрейва. Они были заполнены книгами и рукописями, но, поскольку за столом виднелся проход в помещение, заставленное книжными шкафами, они представляли собой лишь малую часть библиотеки Холмсов.

Разумеется, от хозяев не укрылся факт их приезда, поэтому, когда Холливеллы прошли в гостиную, они уже встали небольшим полукругом, готовые их приветствовать. Конечно, так как Сан-Франциско издревле притягивал к себе выходцев со всех концов земного шара, Пайпер привыкла к обществу иностранцев, однако трое Холмсов были не похожи ни на кого из них. Если бы она не знала, что они были людьми, она бы ненароком приняла их за фейри. У них была нетипичная внешность: бледная кожа в сочетании с голубыми глазами, что из-за преломления света порой меняли свой оттенок, выразительные запоминающиеся черты лица и очень красивые руки с длинными хрупкими пальцами. Майкрофт, самый старший, был приблизительно ее ровесником, и в своем костюме-тройке темного цвета сначала показался Пайпер воплощением всех стереотипов об англичанах, что были ей известны, но очень скоро она убедилась в том, что такое суждение было слишком поверхностным. Он был умен и уверен в себе, однако это не порождало в нем снобизма, и Холливеллов он поприветствовал тепло, если даже не сердечно. Майкрофт Холмс производил впечатление человека, что привык держать ситуацию под контролем, и это вселило в Пайпер сдержанный оптимизм.

Средний, Шерлок, муж Маргарет, был на год младше Пейдж и, несмотря на определенное внешнее сходство, по характеру явно сильно отличался от старшего брата. Ему трудно было скрывать эмоции, и среди пятерых Холмсов он в данный момент был наиболее напряжен. Пайпер не нужно было обладать провидческим даром Фиби, чтобы понять, что волновался он не только за невестку, но и за свою жену, возвращение которой домой он воспринял с определенным облегчением. Судя по всему, магически он был одарен слабее, чем его брат и сестра, и это его тяготило. Пайпер сама когда-то была средней сестрой и отлично понимала, каково это — быть частью трио и постоянно находиться под давлением двух более сильных игроков, что невольно заставляли ее чувствовать себя не в своей тарелке. Однако, как она когда-то нашла опору в лице ее мужа Лео, так и Шерлок Холмс обрел свою вторую половину в лице Маргарет, присутствие которой не только придавало ему сил, но и успокаивало его душевные тревоги.

Что же касалось Эвр Холмс, младшей сестры Майкрофта и Шерлока, то после знакомства она оставила у Пайпер наиболее противоречивые впечатления. Нельзя было не признать, что имя «Восточный Ветер» очень ей подходило — в ее жестах и манере держать себя было нечто свободолюбивое, даже бунтарское, что сразу же привлекало к себе внимание. Однако важнее было другое. В отличие от братьев, Эвр, несмотря на внешнюю приветливость, показалась Пайпер сдержанной и даже замкнутой. Ради семьи она была готова впустить под свою крышу посторонних, но это не означало, что она окажет им сердечный прием.

Поэтому Пайпер была особенно рада познакомиться с пятым взрослым членом семьи Холмс, а именно с Молли, женой Майкрофта, малыш которой и был причиной их сегодняшней встречи. Несмотря на то, что ей было уже за сорок, она до сих пор выглядела как ребенок — невысокая добрая женщина с открытым лицом, немного смущенная тем, что к ее особе сейчас было приковано столько внимания. Невооруженным глазом было заметно, что она не обладает никакими магическими способностями, однако Пайпер сразу же поняла, что именно Молли Холмс была душой этой семьи. Наверное, все дело было в том, что ей удалось найти ключ к сердцу каждого из Холмсов, и во второй раз за это короткое время Пайпер вспомнила о муже. Будучи ангелом-хранителем, он также был опорой для каждой из Зачарованных, и не один раз его дельный совет наставлял их на верный путь.

— Большое спасибо, что отозвались на наш зов, — Майкрофт Холмс обвел их взглядом после того, как все познакомились. — Теперь мы перед вами в неоплатном долгу.

— О долге будем говорить, когда все благополучно завершится, — сказала Пайпер. — Пока мы ничего не сделали.

— Позвольте возразить, — покачал головой Шерлок. — Ваш приезд уже повлиял на будущие события.

— Да, но ведь вы не знаете, в каком ключе, — подала голос Фиби. — Может быть, мы только сделали хуже.

Братья Холмсы переглянулись, но ответила за них сестра.

— В магии нет такого понятия, как «лучше» или «хуже», — Эвр посмотрела своим льдистым взглядом на среднюю Холливелл. — Пророчество Джона Аскгласса все равно сбудется, и этого никто не может изменить. В наших силах лишь повлиять на события таким образом, чтобы они имели для нас наиболее благоприятные последствия.

— И что же вы понимаете под «наиболее благоприятными последствиями»? — поинтересовалась Пейдж.

Эвр загадочно повела плечами.

— Не хочу показаться невежливой, но, наверное, магические диспуты можно отложить на завтра, — с улыбкой предотвратила дальнейшую дискуссию Молли. — Вы наверняка очень устали. Шерлок и Маргарет покажут вам ваши комнаты. Завтра мы сможем все обсудить.

Пайпер поблагодарила ее, и, пожелав друг другу спокойной ночи, они распрощались.

Отведенные Холливеллам комнаты располагались на втором этаже, над гостиной и библиотекой, и, как и весь дом, были пропитаны стариной и магией. Пайпер разместили в уютной, но просторной спальне с большой кроватью с пологом, дубовым шкафом, туалетным столиком, который стал бы украшением любой антикварной выставки, и таким мягким ковром, что она мгновенно поддалась искушению и, сняв обувь, с наслаждением погрузила в него уставшие ступни. Ее багаж ожидал на диванчике в изножье кровати, но Пайпер решила отложить его распаковку до утра. Еще в машине она сообщила Лео об их успешном приземлении, поэтому, быстро приведя себя в порядок в прилегающей к спальне белоснежной ванной комнате, она переоделась в пижаму и отправилась спать.

В ту ночь Пайпер приснился весьма примечательный сон. Она вернулась в особняк Холливеллов, где Вайатт, Крис и Мелинда, расположившись в оранжерее, колдовали, взывая к силам природы и подземным духам. Пайпер никогда не слышала, чтобы они использовали подобную магию, и это слегка ее встревожило. Заклинания, что они пели, создали вокруг них вихрь, через который Пайпер никак не могла пробраться. Она уже хотела позвать на помощь сестер, как вдруг все успокоилось, и Пайпер увидела, что вместо ее детей перед ней стоят Майкрофт, Шерлок и Эвр Холмсы. Пайпер спросила, что они делают в ее доме, и куда подевались Вайатт, Крис и Мелинда, но вдруг поняла, что они больше не находились в особняке. Теперь они стояли на лужайке перед Масгрейвом. Светило солнце, дул приятный летний ветерок, и где-то вдалеке Молли Холмс играла с детьми. Пайпер попыталась внимательнее к ним присмотреться, но все плыло у нее перед глазами, и она никак не могла сосчитать, сколько было детей. От этого ей стало вдруг очень тревожно, будто она почувствовала грозящую Холмсам опасность. Несмотря на резь в глазах, она побежала к Молли и детям и, оказавшись рядом с ними, поняла, что это была вовсе не Молли, а Маргарет, и малыши, что резвились вокруг нее, походили на призраков. Два мальчика и девочка, они водили хоровод, взявшись за руки, и Пайпер похолодела, увидев, что вместо глаз у них были бутоны черных роз, а вместо ртов — пожухлые мертвые побеги. Пайпер с ужасом посмотрела на Маргарет. По ее лицу текли слезы, но она с улыбкой смотрела на малышей, слегка покачиваясь в такт их движениям. Напуганная ее пустым взглядом, Пайпер инстинктивно попятилась… и проснулась.

Сквозь тяжелые портьеры в комнату пробивался яркий солнечный свет. Пайпер вздохнула, унимая скачущее сердцебиение, и довольно быстро пришла в себя. Удивительно, но она чувствовала себя очень хорошо, словно никакой разницы во времени между Сан-Франциско и Лондоном не существовало и в помине. Она отлично выспалась, и даже странный сон, что ей приснился, после пробуждения оставил после себя лишь смутное воспоминание. Пайпер была уверена, что это магия Масгрейва так на нее подействовала. Раньше она не задумывалась о том, что волшебство может обладать и терапевтическим эффектом.

Часы показывали половину десятого. Пайпер оперативно привела себя в порядок и переоделась. Пробуждение принесло с собой голод, и она очень надеялась, что не слишком обременит хозяев, опоздав к завтраку.

Ее опасения, однако, рассеялись, когда она услышала мягкий стук в дверь.

— Да?.. — Пайпер открыла и, к своему легкому изумлению, увидела в коридоре маленького мальчика. На вид ему было около четырех лет, и, быстро прикинув, она поняла, что это, должно быть, Филипп, средний сын Молли и Майкрофта. Внешне он был больше похож на мать, но его серьезное сосредоточенное личико выдавало также и сходство с отцом.

— Доброе утро, миссис Холливелл, — вежливо поздоровался он. — Мама просила передать, что вы можете спуститься к завтраку, когда вам будет удобно.

— Спасибо, малыш, — улыбнулась Пайпер. — А как ты узнал, что я уже не сплю?

Он пожал плечами.

— Крестный сказал. Крестный все знает.

Пайпер сначала не поняла, кого он имеет в виду, но потом сообразила, что он говорил о Шерлоке. В конце концов, именно он обладал даром предвидения.

— Что ж, раз так, идем завтракать, — весело сказала она.

Филипп кивнул, и они вместе пошли по коридору к лестнице.

Пайпер ошиблась — когда они зашли в столовую, завтрак только начался. Обе ее сестры уже сидели за столом вместе с братьями Холмсами и их супругами. По обе стороны от Молли сидели Уильям и Герберт, старший и младший братья Филиппа, шести и двух лет соответственно. Не было только Эвр, и Пайпер незаметно для себя подумала, что не очень об этом сожалеет.

Как она и предполагала, завтрак представлял собой шведский стол — угощения были выставлены на массивном буфете темно-орехового цвета. Пайпер потянулась к стопке тарелок, как вдруг верхняя из них взмыла вверх, и в мгновение ока сама очутилась у нее в руке.

— Ничего себе, — от неожиданности она не смогла сдержать изумления. — Так вот что имела в виду Сандра, когда говорила, что вы подчиняете себе предметы, — она посмотрела на Майкрофта.

Тот скромно улыбнулся.

— Да, ваши сестры уже сказали, что она именно так охарактеризовала мой дар, — он покивал головой. — Однако позволю себе заметить, что его природа носит вполне конкретный характер. Я подчиняю себе не предметы, а Масгрейв — это право старшего наследника, которым я обладаю априори. В действительности в магическом плане я одарен меньше брата и сестры.

— Не пытайся ввести наших гостей в заблуждение своей ложной скромностью, Майкрофт, — Шерлок Холмс поморщился, складывая утреннюю газету. — Твои телепатия и эмпатия распространяются не только на чашки и ложки.

Старший Холмс пожал плечами.

— Это не активный дар, Шерлок, — сказал он. — Поэтому он впечатляет гораздо меньше.

— Не скажите, — возразила Пайпер. Набрав еды на свою тарелку, она дождалась, пока пухлый чайник нальет в ее чашку свежий, пьянящий своим ароматом кофе, и села рядом с Фиби. — Это ведь вашими стараниями мы так хорошо себя чувствуем?

— Возможно, — Майкрофт загадочно улыбнулся. — Кстати, хотел предупредить: если вдруг вам надоест английская кухня, ближайший «Макдональдс» расположен в десяти милях отсюда, и там работает доставка на дом.

Фиби и Пейдж подавили смешки, и Пайпер лишь с большим трудом поборола искушение заехать средней сестре локтем под ребра.

— Про «Макдональдс» вам буфет нашептал? — поинтересовалась она.

— Скорее книжный шкаф, — пробормотал Шерлок, снова прячась за газетой. — Некоторые из наших фолиантов без стимуляторов не осилишь.

Пайпер усмехнулась, принимаясь за еду. Утренние разговоры в Масгрейве мало отличались от тех, что она когда-то вела со своими сестрами в родном особняке. Как неизмеримо давно это было… Невольно Пайпер позавидовала Холмсам. Фиби и Пейдж переехали в собственное жилье уже целую вечность назад, но частичка Пайпер так никогда с этим и не смирилась, продолжая тосковать о тех временах, когда они могли вот так вот позавтракать вместе или допоздна засидеться у весело потрескивающего камина.

— У вас очень воспитанные дети, — промолвила она после небольшой паузы. — Они тоже наделены магическим даром? Старейшина, что направила нас к вам, не сказала ничего конкретного.

— Да, у них есть дар, — Молли слегка порозовела. — И он… немного необычный, это верно, — она бросила взгляд на мужа, как бы ища его поддержки, и тот кивнул. — Филипп, солнце, покажи нам тот рисунок, что ты вчера нарисовал.

Пайпер ожидала, что малыш встанет и направится в свою комнату, чтобы принести свой альбом, но ничего подобного не произошло. Вместо этого Филипп провел ладошкой над своей тарелкой, и в следующий миг столовая начала преображаться. Все вокруг них потемнело, будто небо за окном заволокло тучами, однако уже через пару мгновений их озарил свет солнца, которое будто располагалось прямо над ними. Пайпер запрокинула голову и ахнула. Потолок исчез, и вместо него над ними теперь парили густые темные облака, сквозь которые пробивалось солнце. В ноздри ей ударил запах леса, и она услышала вдалеке пение птиц. Оглянувшись, она поняла, что они больше не находились в Масгрейве. Теперь их завтрак проходил на цветущей поляне, где только-только прошел дождь. Пайпер ощутила под ногами мягкую траву, и ее щеки ласково коснулась ветка дерева. Ей подумалось, что ни в одном уголке земного шара не могло быть столь райского места, и в следующий миг иллюзия растаяла. Они снова были в Масгрейве, и от царившей вокруг них секунду назад магии не осталось и следа.

— Потрясающе… — прошептала Пейдж. — Я никогда еще не видела столь убедительной проекции… И вашему сыну всего четыре года — как он контролирует такой сильный дар?

— Дело в том, что он может спроецировать лишь то, что перед этим нарисовал, — пояснила Молли.

— И все-таки для того, чтобы избавиться от иллюзии, ему необязательно рвать рисунок… — проронила Фиби. — Впечатляет.

Пайпер знала, о чем подумала сестра — около двадцати лет назад они встретились с подростком, что обладал похожим даром. Позже он стал Старейшиной.

— А Уильям и Герберт? — тихо спросила она.

Старший из мальчиков, что до этого вел себя очень смирно — видимо, по наущению отца и матери — поспешил ответить за родителей:

— Я тоже старший наследник, как папа, поэтому Масгрейв слушает и меня. А еще я разговариваю со зверюшками.

— Правда? — с веселым интересом посмотрела на него Фиби.

— Ага, — подтвердил Уильям. — Здесь много зверюшек живет — белочки, кротики, мышки, зайчики. Они мне рассказывают, что происходит в лесу, а я им даю угощения.

— Здорово, — улыбнулась Пейдж. — А что твой братик Герберт?

— Его дар пока себя не проявил, — Молли мягко коснулась губами макушки младшего сынишки. — Возможно, как и Эвр, он обладает способностью к превращению, но мы не знаем наверняка.

— Вам очень повезло, — промолвила Пайпер. — Род Масгрейвов может гордиться своими наследниками.

— Спасибо, — тихо поблагодарила Молли, отчего-то опуская глаза. И тут Пайпер вдруг вспомнила свой сон, а еще поняла, что за все время, что она была в столовой, Маргарет Холмс не произнесла ни слова. У Пайпер екнуло сердце, и впервые она задумалась о том, что бездетность средних Холмсов могла иметь другую причину, а не обыкновенное нежелание торопиться, которым она поначалу ее обусловила.

Что ж, Пайпер сама сказала, что не все проблемы можно решить с помощью магии.

* * *

После завтрака установилась хорошая безоблачная погода — возможно, в виде компенсации за вчерашний дождь, — и Молли Холмс предложила провести время на воздухе. На заднем дворе рос многолетний бук, под раскидистой кроной которого стоял деревянный стол с двумя скамьями, где Холмсы обедали и ужинали, когда это позволяла погода. Пайпер и Пейдж с удовольствием согласились, в то время как Фиби приняла приглашение Шерлока немного пройтись по окрестностям. Маргарет осталась дома, сославшись на головную боль, а Эвр до сих пор не вернулась (как оказалось, она еще рано утром уехала в город).

Задний двор Масгрейва был примечателен не только буком. Холливеллам не удалось скрыть своего замешательства, когда они увидели расположенное недалеко от дома… кладбище?

— Прошу, не бойтесь — оно ненастоящее, — Майкрофт разлил по бокалам принесенный из дома лимонад. — Это просто такая… архитектурная шутка.

— Английский юмор, да? — пробормотала Пейдж.

— Скорее юмор английских магов, — задумчиво проговорил Майкрофт, не задетый ее комментарием. — Насколько мне известно, эти надгробия были поставлены первым Масгрейвом, поселившемся в этом доме. Таким образом он хотел почтить память смертных, в разное время похищенных фейри.

— Как леди Поул и миссис Стрэндж? — вспомнила Пайпер.

— Именно, — он кивнул и сделал глоток лимонада. — Простите, если это кажется вам жутковатым.

— Поверьте, Майкрофт, мы видели гораздо более жуткие вещи, — старшая Холливелл отвела взгляд от искусственного кладбища, чтобы не будить ненужные воспоминания, и вместо этого посмотрела на Уильяма, Филиппа и Герберта, что расположились неподалеку на нескольких одеялах и принялись раскладывать игрушки. Присмотревшись внимательнее, Пайпер увидела, что на одном из одеял была вышита буква «Х».

— У нас тоже такое есть, — с улыбкой заметила она.

— Да, это я его сшила, — кивнула Молли, проследив за ее взглядом. — Семейная реликвия. Вы понимаете, о чем я, — она рассмеялась.

— Понимаю, — Пайпер медленно кивнула. Пейдж и Майкрофт погрузились в разговор об истории английской магии, и она решила воспользоваться этой возможностью прямо поговорить с Молли. — Наверное, вам было… непросто становиться частью магической семьи, раз вы… — она замялась.

— Смертная? — Молли сказала вслух то, что Пайпер не хотелось произносить из деликатности. — Вы правы. Но я не единственная в окружении Холмсов, кто не наделен магическим даром. У Шерлока есть друг, Джон Ватсон, он тоже смертный. Правда, они теперь мало общаются, — на ее добром лице мелькнула печаль. — Шесть с половиной лет назад Джон потерял жену. Она была ведьмой, как и Маргарет.

— Ее убил демон? — обронила Пайпер.

— Нет, ее застрелила смертная, которая прознала про ее секрет, — Молли вздохнула. — Она целилась в Шерлока, но Мэри приняла на себя удар. Джон после этого так и не оправился.

Пайпер машинально сделала глоток из своего бокала, но лимонад показался ей неожиданно горьким.

— Мы тоже… Мы тоже потеряли нашу старшую сестру, Прю, — тихо сказала она. — Возможно, вам об этом известно.

Молли чуть заметно кивнула.

— Соболезную вашему горю.

— Спасибо, — Пайпер откашлялась, чтобы голос не звучал слишком хрипло, и сделала еще один глоток. — Уже больше двадцати лет прошло, а я все еще по ней скучаю.

— Вы потеряли старшую сестру, — молвила она. — Ничто не сгладит этой потери.

— Да, и теперь моя дочь боится потерять нас, — Пайпер не хотела заговаривать об этом, но почему-то поняла, что может довериться этой тихой кроткой женщине, над малышом которой нависла опасность, но это не лишило ее самообладания и надежды. — Боится и отказывается от своей магии. Мне невыносимо думать, что она не желает принимать наследие своей семьи, но в глубине души я ее понимаю, и от этого мне становится очень стыдно.

— Вам нечего стыдиться, Пайпер, — Молли покачала головой. — Мои дети еще не такие взрослые, и мой материнский опыт, возможно, не столь обширен, но одно я знаю точно: мы не можем винить себя во всем, что происходит с нашими детьми. Иногда они делают выбор не потому, что мы их родители, а потому, что они это они.

Пайпер через силу усмехнулась.

— Вам стоит познакомиться с моим мужем, — сказала она. — Может быть, вы оба смертные, но в душе каждый из вас стопроцентный ангел-хранитель.

— Вы слишком добры, Пайпер, — Молли покачала головой и отчего-то погрустнела. — Если бы я была ангелом, я бы сделала так, чтобы все люди могли найти свое счастье. И в первую очередь — Шерлок и Маргарет.

— У них не может быть детей?.. — вопрос прозвучал с полуутвердительной интонацией. Прерогативой Фиби было заглядывать в прошлое и будущее, но в Масгрейве интуиция Пайпер обострилась, и она словно стала четче видеть окружающий ее мир.

— Не совсем. Они могут зачать ребенка, но Маргарет не может его выносить. У нее было уже два выкидыша.

Пайпер вспомнила свой сон, и ее пробрал холод.

— Бедная… — проронила она. — Но ведь невынашивание можно вылечить.

— Да, но кто вылечит страх? — с горечью отозвалась Молли.

Лучше и не скажешь, подумала Пайпер. Рядом с ними Уильям, Филипп и Герберт начали игру, и она сделала еще один глоток лимонада.

* * *

Пока остальные отдыхали у старого бука, Шерлок и Фиби дошли до реки.

— Осень в этом году будет холодной, — проговорил он, глядя на дрожащую от ветра плакучую иву.

— Как вы это поняли? — полюбопытствовала Фиби.

— Листья уже начали желтеть, — он кивнул головой в сторону трепещущего дерева. — Я всю жизнь за ними наблюдаю и давно научился распознавать такие вещи. Прорицание здесь не при чем, вынужден вас разочаровать.

— Вы меня нисколько не разочаровали, скорее наоборот. Я никогда еще не встречала такого необычного предсказателя.

— Чем же я необычен? — усмехнулся Шерлок. Они зашагали вдоль реки, греясь в лучах теплого августовского солнца.

— Мне кажется, вы предсказываете будущее и заглядываете в прошлое не потому, что вам помогает магия, а потому, что вы замечаете детали, о которых никто не думает, — сказала Фиби. — В этом ваш дар — видеть то, чего не видят другие.

— И как же вы это поняли?

— По вашему отношению к вашим близким. Вы знаете, каким будет следующее желание ваших племянников, без слов общаетесь с вашим братом и словно читаете мысли вашей супруги и вашей невестки. Это не прорицание, это… эмпатия.

— Но разве два этих феномена не связаны между собой? Мы можем предугадать будущее, потому что знаем, как поведут себя в той или иной ситуации окружающие нас люди, разве нет?

Фиби задумалась.

— Верно, — проговорила она. — Однако мы можем ошибаться.

— Ваши видения когда-нибудь были ошибочными? — Шерлок пристально на нее посмотрел.

— Я… — почему-то Фиби замешкалась, но магия не терпела двоедушия. — Видения ошибочными не были, но порой я неверно их трактовала.

— Вот именно, — кивнул Шерлок. — В этом вся проблема. В трактовке. Я столько раз неверно трактовал увиденное, что меня следует назвать весьма посредственным, но никак не «необычным» прорицателем, — он остановился и вынул из кармана колоду Таро. — Возьмите.

Фиби не очень уверенно вытащила карту.

— Башня!.. — выдохнула она. Изображения этого зловещего символа разнились от колоды к колоде (у Шерлока были так называемые Марсельские Таро, и на этой картинке башня была увенчана короной, и двое мужчин падали в пропасть вместе с рушащимся от удара молнии зданием), однако в любом случае этот знак не сулил ничего хорошего.

— А теперь я попробую, — Шерлок забрал у нее карту, тщательно перетасовал колоду и… снова вытащил Башню.

— Как вы думаете, что это значит? — он посмотрел на Фиби.

— Это… это вестник несчастья, — пролепетала она.

— Да, но что есть несчастье? — Шерлок спрятал колоду и зашагал по направлению к Масгрейву, приглашая ее следовать за ним.

— Ну… — Фиби растерялась.

— Вы знаете, что я вижу последние несколько недель, когда заглядываю в будущее? — поскольку это был в какой-то степени риторический вопрос, Шерлок ответил на него сам: — Тьму.

— Тьму?

— Да, тьму. Вам ведь знакома история Джонатана Стрэнджа и мистера Норрелла? — он снова на нее посмотрел.

И тут Фиби поняла. Столп Вечной Ночи. Проклятье Джентльмена с Волосами, Словно Чертополох. Увенчанная короной Башня.

— Стрэндж и Норрелл вернутся?.. — прошептала она. — Так нужно трактовать ваше видение?

Шерлок открыл рот, чтобы ответить, но не успел. Земля у них под ногами задрожала, а впереди, у Масгрейва, раздался чей-то крик.

Средний Холмс сделался белее мела и сорвался с места.

— Как все-таки жаль, что мне не вернули левитацию!.. — стиснув зубы, Фиби ринулась за ним.

* * *

Четверть века борьбы с демонами и колдунами не прошли для Пайпер даром, и при необходимости она могла моментально перейти в режим боевой готовности. Однако то, что она увидела в тот день в Масгрейве, произвело неизгладимое впечатление даже на такую опытную ведьму, как она.

Они продолжали беседовать у старого бука, как вдруг земля задрожала, и почва на лужайке перед домом пошла трещинами, заставив фальшивые надгробья трястись, словно спичечные коробки. Майкрофт среагировал мгновенно:

— Пейдж, перенесите сестру!

Младшую Холливелл не нужно было просить дважды — боевые рефлексы и у нее работали безотказно, и вот уже Пайпер вместе с ней очутилась у Масгрейва. Как только они вновь материализовались, Майкрофт взмахнул рукой, и случилось нечто настолько необычное, что Пайпер пришлось себя ущипнуть. Бук, под которым они только что сидели, раскинул ветви, словно гигантские объятья, и поглотил Молли Холмс вместе с ее тремя детьми.

Пейдж вскрикнула, но звуки ее голоса потонули в раскатистом смехе.

— Этим ты меня не остановишь, глупец!

Безоблачное доселе небо в один миг заволокло тучами. Подул страшный ветер, и в центре лужайки образовался смерч — уменьшенная копия тех, что ежегодно терзали родной Холливеллам континент. Он был столь силен, что сестер и Майкрофта сбило с ног.

— Пейдж, попробуй перенести Фиби! — что есть мочи закричала Пайпер.

— Уже пыталась — не получается! — под действием ветра ее крик походил на вой. — Ты можешь это заморозить?

С трудом поднявшись на колени, Пайпер вскинула ладони, но ее сила не подействовала.

— Он слишком мощный!.. — в отчаянии воскликнула она. Из-за поднявшейся пыли ей было трудно разглядеть Майкрофта, но, судя по исходившему от бука свечению, пока ему удавалось противостоять магии фейри.

Видимо, она и сама это поняла. Ветер стал слабнуть, смерч постепенно растаял. Тяжело дыша, Пайпер и Пейдж поднялись на ноги и наконец-то смогли увидеть Майкрофта. Они не представляли, что за магию он применил, встав между смерчем и своей семьей, но она настолько сильно его измотала, что он слегка пошатывался.

— Упрямец, — раздался насмешливый, чуть ленивый голос, и в следующий миг его обладательница буквально выросла из-под земли.

Никогда еще Пайпер не видела такой прекрасной женщины. Тяжелые темные кудри ниспадали ей на плечи, бездонные глаза светились внутренним огнем такой силы, что на них было больно смотреть, а чувственный рот словно был создан из лепестков роз. Ее одеяние было соткано из тысячи листьев, что своим насыщенным зеленым цветом напоминали изумруды, и если бы не ее ладони с длинными изогнутыми когтями вместо ногтей, и не два закрученных рога, что украшали ее голову, ее можно бы было принять за ангела.

— Так или иначе, твоя сила перейдет ко мне, Масгрейв, — она подошла к Майкрофту и небрежно провела кончиком когтя по его щеке. Обессиленный, он был не в состоянии ей сопротивляться.

— Ты никогда ее не получишь!

Пайпер вздрогнула и обернулась на голос. Дыша гневом, Шерлок Холмс не сводил взгляда с фейри; рядом с ним Фиби, явно пораженная увиденным, приняла боевую стойку.

— О, я вижу, вы привели друзей, — фейри ласково ему улыбнулась. — Что ж, вы сами сделали свой выбор.

Она взмахнула руками, и из-под ее ладоней вылетели птицы, которых явно нельзя было отыскать в орнитологическом справочнике. По форме клюва и по строению их можно было принять за ворон, но их оперение было обжигающе зеленого цвета. На несколько мгновений Холливеллы и Холмсы ослепли от их свечения, и когда к ним снова вернулось зрение, перед ними возникли уже не птицы, а человекоподобные существа. Они выглядели как люди, но их кожа была темно-зеленого оттенка, и одеждой им служила тонкая пелена, что окутывала их, будто эластичный костюм. Фейри исчезла так же мгновенно, как и появилась, а ее прислужники ринулись в бой.

— Фальшивое надгробие! — крикнула Пейдж, и тяжелый могильный камень, оторвавшись от земли, снес голову существу, что надвигалось на них с Пайпер. Почему-то последняя была уверена в том, что это его не убило, но сейчас ей было некогда об этом думать. Где-то впереди них Фиби схватилась врукопашную с другим монстром, а Шерлок поспешил на выручку брату, на которого напал еще один.

— Поберегись!.. — воскликнула Пайпер, вскидывая руки. Ожидаемо ее заряд не уничтожил существо сразу, но пятая попытка увенчалась успехом. Прислужник фейри взорвался, обратившись в склизкую массу, и ее моментально впитала земля.

«Значит, они возвращаются туда, откуда пришли», — мелькнуло в голове у Пайпер. Она быстро осмотрелась. Фиби и Пейдж удалось одолеть еще одного монстра, а Майкрофт, вновь призвав силу старого бука, переломил хребет третьему. И только теперь Пайпер вспомнила о Маргарет. В момент нападения фейри та находилась в доме, но, видимо, выбежала и теперь сражалась с последним монстром. Судя по всему, она пыталась прибегнуть к магии стихий и заставить землю поглотить его, но вместо зеленых побегов к ней на помощь приходили вода и воздух, от которых в данной ситуации было мало толку. Пайпер вскинула руки, чтобы вновь прибегнуть к пирокинезу, но ей наперерез бросился Шерлок. Предвидев следующий шаг существа, он проскользнул у него за спиной, желая, видимо, отвлечь его и дать Маргарет время, но неожиданно произошло нечто, чего никому не удалось предсказать: развернув торс на сто восемьдесят градусов, существо по локоть всадило в Шерлока острую как стальной клинок руку.

Маргарет закричала. Лезвие проткнуло Шерлока насквозь, и когда существо с мерзким хлюпом выдернуло руку, он захрипел и как подкошенный рухнул на траву. Ощутив жгучий прилив гнева, Пайпер вскинула ладони, чтобы взорвать зеленого монстра, но ее опередили.

Пронзительный птичий крик огласил Масгрейв. Он был таким громким, что невольно Пайпер закрыла уши. Она вскинула голову, чтобы определить его источник, и увидела стремительно пикирующего иссиня-черного ворона. Издав еще один душераздирающий крик, ворон вцепился в голову существа и начал его терзать.

— Пейдж, ему нужна помощь! — крикнула Пайпер, но младшая сестра и без того уже спешила к Шерлоку. Маргарет, которую била мелкая дрожь, приподняла мужа за плечи, и Пейдж, рухнув рядом с ними на колени, поспешила накрыть его рану исцеляющими ладонями хранителя. Тем временем ворон продолжал рвать на части прислужника фейри, но, вместо того чтобы раствориться в земле, тот вдруг начал принимать человеческую форму. С его кожи спала пелена, обнажая лицо мужчины средних лет, и он закричал от боли. Пайпер не могла взять в толк, что происходит. Теперь, видя перед собой человека, она уже не решалась взмахнуть руками, и растерялась, не зная, что делать. Как вдруг Шерлок, рана которого затянулась, приподнялся и увидел лицо напавшего на него прислужника фейри.

— Виктор!.. — выдохнул он.

Это было абсолютно лишено смысла, но Пайпер могла поклясться, что в глазах среднего Холмса мелькнуло узнавание. Однако больше они ничего не успели предпринять: издав протяжный вой, существо обратилось в зеленую пыль, что осела на землю и растворилась в траве.

— Боже, вы целы?! — Фиби, за которой нетвердым, но быстрым шагом следовал Майкрофт, подбежала к сестрам. — Что это было? — она вместе с Маргарет помогла Шерлоку подняться, но ответить ей он не успел. Сквозь них обоих словно прошел электрический разряд, и на несколько мгновений они закрыли глаза. Пайпер замерла. Она слишком хорошо знала эти симптомы — Фиби вновь перехватила видение другого прорицателя.

Или он перехватил то, что увидела она.

Когда Шерлок открыл глаза, в его взгляде было нечто такое, отчего Пайпер, опытной сильной ведьме, стало не по себе. Он задрожал, но не от шока или страха, а от… гнева. Сейчас он выглядел как человек, который прошел через мучительное испытание только для того, чтобы в конце стать свидетелем крушения всего, что было так дорого его исстрадавшемуся сердцу.

— Ты его убила… — прохрипел он. — Ты убила… моего друга...

Сначала Пайпер не поняла, к кому он обращался. И только обернувшись, она увидела, что черный ворон, сразивший прислужника фейри, исчез.

На его месте стояла Эвр Холмс.

— Вы точно не хотите, чтобы я вас исцелила? — Пейдж с беспокойством посмотрела на Майкрофта. Бледнее обычного, он выглядел так, словно только что пробежал марафон. Рубашка была пропитана потом, и ему пришлось снять галстук и расстегнуть жилет, чтобы выровнять дыхание.

— Благодарю вас, но на меня ваша магия не подействует, — он покачал головой, вытирая лоб платком. — Вы исцелили рану Шерлока, но магическое истощение имеет нематериальную природу, и ваши способности здесь бессильны.

— Наверное, вы правы, — пробормотала младшая Холливелл.

Они вернулись в гостиную, так толком и не понимая, что произошло. После того как Шерлок произнес в адрес сестры столь страшное обвинение, старый бук выпустил из своих объятий Молли, Уильяма, Филиппа и Герберта, и все внимание переключилось на них. Дети были напуганы, и Майкрофт поспешил их успокоить. Пайпер и Пейдж пребывали в растерянности и не решались при Холмсах расспрашивать Фиби — что бы она ни увидела, это настолько ее шокировало, что она не могла вымолвить ни слова. Маргарет, которая понимала не больше сестер, инстинктивно повела мужа в дом. Шерлок подчинился машинально, слишком потрясенный, чтобы возражать, и Холливеллы последовали за ними. Эвр, на которую они избегали смотреть, будто приросла к земле, и в дом вернулась последней. Теперь они все стояли в гостиной: растерянные Холливеллы, которым было неловко из-за того, что они стали свидетелями семейного конфликта, измотанный, но бесстрастный Майкрофт, Молли, что устроила притихших детей на диване и теперь с непониманием переводила взгляд с одного члена семьи на другого, напрасно надеясь, что кто-то прояснит ей эту ситуацию. Но никто не собирался этого делать. Эвр словно превратилась в статую, Маргарет замерла, напряженно глядя на мужа и ожидая его объяснений, а сам Шерлок, тяжело дыша, постепенно пришел в себя, и его потрясение медленно сменилось гневом — так меняется летнее небо, когда на место светло-серым облакам приходят свинцовые тучи, предвестники скорой грозы.

Он заговорил первым, и вопрос его, к неожиданности Холливеллов, был адресован брату.

— Ты знал?

Слова прозвучали тяжело, как приговор. Майкрофт встретил их спокойно и задал встречный вопрос:

— Что ты увидел?

— Ты знал? — повысив голос, с раздражением повторил Шерлок. Глаза Молли чуть расширились; она испуганно посмотрела на мужа.

— Да, — последовал ответ.

Шерлок засмеялся — так горько, что у всех присутствующих мороз пробежал по коже.

— О чем идет речь? — придерживая живот, Молли подошла к Майкрофту, и ее непонимание заставило его на миг опустить глаза.

— О, так ты ничего не сказал жене? — резко оборвав свой смех, с издевкой поинтересовался Шерлок. — Отравил ваш брак этой маленькой ложью — подумаешь, это ведь ничего не значит!

— Я сам узнал об этом лишь пять лет назад, — сдержанно сказал Майкрофт.

Шерлок вскинул голову, впившись в него взглядом.

— Да, признаюсь, я скрыл от тебя то, что в детстве у тебя был лучший друг, и что он погиб, но, во-первых, это было не моим решением, а решением наших родителей, а, во-вторых, я не знал, что именно привело к его смерти. Я думал, что это был несчастный случай.

От гнева Шерлок побелел.

— Ты только что сказал…

— Я узнал пять лет назад, — спокойно прервал его брат. — Мне сказал Алек Каннингем. Поэтому меня тогда и арестовали. Он хотел, чтобы я дал добро на заключение нашей сестры под стражу, для использования ее дара в правительственных целях, и грозился навредить Молли и Уильяму, если я откажусь⁽¹⁾.

— И ты отказался, — процедил Шерлок.

— Да, — подтвердил Майкрофт. — Я не мог предать свою сестру, так же, как никогда не мог предать своего брата. Я лгал тебе и прошу за это прощения, но я всегда действовал в твоих интересах. В интересах нашей семьи.

— Наша семья оказалась под угрозой, потому что наша сестра убила человека! — закричал Шерлок. — Хуже того — сделала его пленником фейри! Фейри, которую мы не в состоянии победить! Потому что в нашей магии поселилось зло, смыть которое можно лишь кровью!

Внезапно он осекся и замолчал. Его пронзительные голубые глаза неотрывно смотрели на сестру, но теперь вместо гнева в них поселилась боль — такая сильная, что ей можно было пронзить насквозь, как несколькими минутами ранее пронзил его грудь Виктор Тревор.

— Шерлок… — прошептала Эвр. В ее глазах стояли слезы. — Шерлок… прошу тебя…

Он ничего не ответил. Стиснув зубы, чтобы не завыть, он быстрым шагом покинул гостиную.

— Я прошу меня извинить, — в наступившей затем тишине голос Маргарет прозвучал, словно шелест осенних листьев. Ни на кого не глядя, она вышла вслед за мужем.

Несколько секунд в гостиной никто не шевелился. Даже Уильям, Филипп и Герберт, оробев от крика их крестного, который они слышали впервые, прижались друг к дружке и старались не дышать.

— Что ж, — Майкрофт откашлялся, обвел тяжелым взглядом Холливеллов и жену. — Кажется, я должен кое-что вам объяснить.

Эвр, снова обернувшись вороном, вылетела в открытое окно.

* * *

Маргарет дала Шерлоку несколько минут и только потом, предварительно постучав, зашла в спальню. Это была и ее комната тоже, так что она могла обойтись без стука, но в данном случае такая деликатность была необходима.

Шерлок сидел на постели, сгорбившись и закрыв правой ладонью лицо. Он плакал, и Маргарет вдруг поняла, что впервые видит его плачущим. Даже когда они потеряли своих не рожденных малышей, он старался скрывать от нее свои слезы, а теперь… не смог.

Бесшумно она подошла к нему и, опустившись на пол рядом с ним, взяла его левую ладонь в свои руки и несколько раз приложила ее к губам. Шерлок вздрогнул, но руки не выдернул и лишь крепко сжал в ответ ее пальцы.

— Что ты увидел?.. — проронила Маргарет.

Он отнял ладонь от лица, поспешно вытер тыльной стороной глаза.

— Я… Помнишь, я рассказывал тебе о своей любимой собаке? О той, что утонула в колодце?

Маргарет молча кивнула.

— Оказывается… Оказывается, это была не собака, а… человек. Мальчик. Виктор… Виктор Тревор. Он был моим лучшим другом, я видел, как мы… играли в пиратов. А потом я увидел этот колодец, и Виктора, что стоял по грудь в воде и звал на помощь… Но никто не пришел. Только ворон сидел на каменной кладке. И потом… Виктора не стало, а ворон превратился в Эвр…

— О Господи… — прошептала Маргарет. Поднявшись, она села рядом с мужем, и Шерлок уткнулся лицом в ее плечо.

— Зачем она это сделала? — боль в его голосе смешивалась с детской обидой, как у маленького мальчика, что впервые столкнулся с жестокой реальностью. — Чем он перед ней провинился, раз она решила его убить?

— Она его не убила, — во рту у Маргарет стало совсем сухо, но ей нужно было говорить, чтобы хоть как-то осмыслить то, что рассказал ей Шерлок. — Он стал пленником фейри.

— Но эта участь хуже смерти! — воскликнул он. — Зачем она это сделала?

— Она была ребенком, — проронила Маргарет. — А дети принимают необдуманные решения. Если же они обладают таким сильным даром, как Масгрейвы…

— И почему они скрыли это от меня? — обида всколыхнулась в нем с новой силой. — Почему принудили верить в ложь?

— Потому что это сломало бы тебя, — она нежно коснулась губами его черных кудрей. — Твои родители и Майкрофт прибегли к магии и скрыли правду, чтобы уберечь тебя от боли.

— А на самом деле лишь отсрочили неизбежное, — он сильнее сжал ее ладонь. — И подложили бомбу замедленного действия под всю нашу семью.

Маргарет вздрогнула.

— О чем ты говоришь? — тихо спросила она.

Шерлок отстранился и с горечью посмотрел ей в глаза.

— О нас. И о том, почему мы не можем иметь ребенка.

— Потому что я не могу его выносить, — слетело с ее губ.

— Нет, — с неким упрямством покачал он головой. — Потому что я расплачиваюсь за то, что совершила моя сестра.

— Шерлок, это не имеет смысла, — Маргарет не нравилось, какие выводы он сделал из этого видения. — Если бы на вашем роду лежало проклятье, оно распространялось бы на всех. Как ты тогда объяснишь, что Майкрофт…

— Не Майкрофт был лучшим другом Виктора Тревора, — прервал ее муж. — И не он повинен в том, что с ним случилось.

Она отпрянула, не веря в то, что слышит.

— Шерлок, ты был ребенком. Как ты можешь винить себя? Ты ничего не сделал.

— Вот именно! — он снова рассмеялся тем отчаянным горьким смехом, что так напугал ее и остальных в гостиной. — Ничего не сделал! Эвр — моя сестра, моя младшая сестра, без которой я не мог представить своей жизни, и я все-таки не заметил, что что-то было не так! Не предотвратил ее поступка, не спас Виктора, а затем оказался настолько безвольным, что поддался магии, наложенной моими родителями и старшим братом! И теперь из-за этого страдаешь ты, моя жена!

— Я не страдаю, — твердо сказала Маргарет. — И если я и чувствовала боль, то научилась с ней жить, потому что знаю: она никогда не будет сильнее моего чувства к тебе. То, что ты сегодня узнал, чудовищно, но это не имеет никакого отношения к нашим попыткам завести ребенка. Мне невыносимо видеть твои страдания, но я твоя жена и разделю их вместе с тобой. И мне кажется, что ты сможешь их облегчить, если поговоришь с сестрой.

— Я уже не знаю, моя ли это сестра, — проронил Шерлок.

Маргарет не хотела признавать, что она задавалась тем же вопросом, и сказала как можно увереннее:

— Конечно, она твоя сестра. И кто знает — быть может, она сумеет объяснить свой поступок, и вы… сможете двигаться дальше.

— Ты права, — Шерлок поцеловал ее ладонь и помрачнел. — Потому что в противном случае мы рискуем безопасностью не только нашей семьи, но и тех, кто пришел к нам на помощь в трудную минуту.

* * *

— Боже, мне так неловко… — Фиби в изнеможенье покачала головой. — Я не думала, что у меня будет видение, простите…

— Вам не за что извиняться, — тоном, не допускающим возражений, сказал Майкрофт. — Порой у магии свои планы на каждого из нас, и мы не в силах предугадать, что она для нас заготовит.

Они сидели в гостиной. Молли отвела сыновей в детскую (приближалась пора дневного сна, да и увиденная Шерлоком и Фиби история не предназначалась для их ушей). Сама она и так догадалась, какой секрет скрывал от младшего брата ее муж, поэтому Майкрофт остался наедине с Холливеллами, которых и ввел в курс дела.

— Значит, этого мальчика, Виктора Тревора, много лет назад похитила фейри, против которой мы сражаемся? — подвела итог его рассказу Пайпер.

Майкрофт кивнул.

— Но вы сказали, что считали его умершим, — продолжала она. — И что были похороны.

— Я понимаю, что вы имеете в виду, — проговорил старший Холмс. — Если мы только что видели Виктора во плоти, кого тогда похоронили?

— Да, ведь получается, что все обстоит так же, как и в случае с Арабеллой Стрэндж, — вспомнила Пейдж. — Она умерла и попала в королевство Утраченной Надежды, но потом ее мужу удалось вернуть ее в наш мир.

— Нет, это не совсем так, — Майкрофт слегка не по-джентльменски поцокал языком. — Дело в том, что Джентльмен с Волосами, Словно Чертополох, подменил миссис Стрэндж, создав ее двойника из болотной коряги. Это очень древняя магия, подвластная лишь фейри, — пояснил он, увидев недоумение на лицах сестер. — Именно двойника и похоронили, а миссис Стрэндж очутилась в королевстве Утраченной Надежды и телом, и духом.

— Получается, наша фейри провернула то же самое… — медленно сказала Пайпер.

— Нет, скорее всего, ей не пришлось так себя утруждать, — покачал головой Майкрофт. — Я думаю, она похитила Виктора, когда тот еще был жив, а нам подсунула фальшивые останки, — он помрачнел. — Да, признаюсь, это изрядно все усложняет.

— Потому что теперь нам придется думать не только о том, как уберечь Молли и ее малыша, но и о том, как спасти Виктора? — развила его мысль Пейдж. — Наверняка таким и был расчет фейри.

А еще она определенно пытается рассорить Холмсов, подумала Пайпер, вспомнив, с каким отчаянием и гневом смотрел на Эвр Шерлок. И неизвестно, насколько она в этом преуспеет.

— Ничего, мы справлялись и не с такими расчетами, — вслух сказала она. — Если у Джонатана Стрэнджа и мистера Норрелла получилось спасти пленника фейри, получится и у нас.

— Не хочу подрезать крылья вашему оптимизму, Пайпер, — высокий лоб Майкрофта прорезала тревожная складка, — но миссис Стрэндж освободилась, потому что погиб тот, кто наложил на нее заклятье, а именно Джентльмен с Волосами, Словно Чертополох. Он же пал не от руки Стрэнджа и Норрелла. Его уничтожил некто Стивен Блэк, дворецкий лорда Поула, который, как и леди Поул, был пленником королевства Утраченной Надежды. Ему удалось победить фейри, потому что Стрэндж и Норрелл наделили его всей мощью английской магии.

— Как-то все запутанно… — Фиби потерла лоб.

— И что мы тогда будем делать? — спросила Пайпер.

— Вызовем Стрэнджа и Норрелла.

Все четверо обернулись. В гостиную в сопровождении Маргарет вошел Шерлок. Было видно, что он до сих пор слегка дрожит, но говорил он уверенно.

— А это мысль… — пробормотала Пейдж. — Если они действительно были столь могущественны, они нам точно помогут. Только вот…

— Только вот их никто не видел уже две сотни лет, — сказал Майкрофт. Смотрел он прямо на брата. — И помочь они смогут лишь советом. Большего столп Вечной Ночи не позволит.

— Так может быть, именно их совет нам и нужен! — воскликнул Шерлок. Теперь его глаза загорелись лихорадочным возбуждением. — Может быть, в этом и состоит смысл моего видения!

— Видения порой уводят нас на неверный путь, — Майкрофт сжал губы, качая головой.

— Но ведь ты сам предусмотрел такую возможность! Иначе зачем ты позвал Холливеллов?

Сестры разом посмотрели на старшего Холмса.

— Действительно, — Пайпер сузила глаза. — А зачем вы нас позвали?

Майкрофт вздохнул, как человек, которому пришлось сделать непростой выбор.

— Когда Джентльмен с Волосами, Словно Чертополох, проклял Джонатана Стрэнджа, он повелел заключить в стол Вечной Ночи «английского мага». В тот момент Стрэндж находился в Венеции, но когда он переместился в Англию, в поместье мистера Норрелла, тот тоже попал под проклятье, ведь и он был «английским магом». Поэтому с тех пор их не пытался вызвать ни один маг нашей земли — если он или она попадет в столп Вечной Ночи, то автоматически станет его пленником, как Стрэндж и Норрелл.

— Но если это будет не английский маг… — обронила Фиби.

— Все верно, — посуровел Майкрофт; на секунду на его лице промелькнул оттенок скорбного торжества. — В таком случае проклятье его не затронет.

Холливеллы переглянулись.

— Что ж, говорите, что нам нужно делать, — сказала Пайпер.

Майкрофт, однако, не спешил действовать.

— Пайпер, мы глубоко благодарны вам за помощь, но для того, чтобы вызвать Стрэнджа и Норрелла, нам придется прибегнуть к магии, результат которой мы не в силах предугадать. Если что-то пойдет не так…

— Мы Зачарованные, — напомнила ему Пейдж. — У нас вся жизнь пошла не так. К тому же — разве не для этого мы здесь?

— Да, но… — Майкрофт запнулся, но вдруг заговорила Маргарет:

— Я думаю, для начала стоит выбрать место, где вы сотворите магию. Масгрейв не подходит, ведь он рискует попасть под проклятье. Однако неподалеку есть несколько заброшенных пустырей, напрочь лишенных магии — я думаю, они подойдут. И еще нам нужно хорошенько подумать над заклинанием.

— Каковой должна быть его структура? — живо откликнулась Пейдж.

— Во-первых, нужно очень четкое определение тех, кого вы вызываете. Иначе Стрэндж и Норрелл могут не явиться. А во-вторых, заклинание должно представлять собой нечто вроде приглашения, и для этого нужны артефакты, которые Стрэндж и Норрелл смогут распознать.

— Звучит увлекательно, — заключила Фиби. — Так что, Майкрофт, вы дадите нам попробовать?

Он усмехнулся.

— Не в моих силах вам препятствовать, Фиби. Но я могу настоять на том, чтобы сначала мы все пообедали. Вызывать двухсотлетних английских магов на голодный желудок — дело крайне неблагодарное.

* * *

Легкий послеполуденный бриз всколыхнул воды реки, и она заискрилась мириадами солнечных бликов. Возможно, если бы в тот момент на берегу оказался кто-то посторонний, ему подумалось бы, что это было самое спокойное место на Земле, столь умиротворенное, что его можно бы было спутать с раем.

Но Эвр Холмс посторонней не была.

В детстве, еще до того, как пробудился ее активный дар, она частенько приходила сюда и, наблюдая за рекой, мечтала о том, как научится летать. Не о том, как у нее вырастут крылья, а о том, как она сможет становиться легче воздуха и воспарять ввысь без всяких видимых усилий. Стать ветром не только по имени, но и по существу. И когда у нее открылся дар превращения, Эвр почувствовала себя… разочарованной. В том, что вороны летали по воздуху, не было ничего удивительного. А вот как человек Эвр так и не сумела взлететь.

Она почувствовала приближение Шерлока, несмотря на то, что сидела к нему спиной, а тени не давали ей никакой подсказки. Шерлок был центром ее вселенной, началом и концом, и без него Эвр не мыслила своего существования. Но Шерлок был совсем не такой, как она. Не потому, что владел ненадежным, обманчивым даром предвидения, и не потому, что так и не научился управляться с магией с той легкостью, что была подвластна Эвр. Просто несмотря на все, что он совершил, Шерлок никогда не расстанется со светом, в то время как уделом Эвр была тьма. Она была вороном, но, вопреки известной поговорке, в этом случае ворон-изгой носил черное оперение.

— Мы решили вызвать Стрэнджа и Норрелла, — по голосу было слышно, что Шерлок остановился в нескольких ярдах, не желая приближаться. — Холливеллы согласились провести ритуал. Мы с Маргарет отвезем их на заброшенную фабрику, и нужно, чтобы ты осталась с Майкрофтом. Молли и детям понадобится защита, если фейри снова нападет.

— Она не нападет, — не поворачиваясь, тихо сказала Эвр. — По крайней мере, не сейчас.

— Откуда ты знаешь? — прозвучал жесткий вопрос.

— Потому что она это предвидела. Предвидела, что мы обратимся за помощью к Стрэнджу и Норреллу. И она знает, что они скажут.

— Так может быть, ты тоже это знаешь? — Шерлок спросил это с плохо скрываемым раздражением.

Эвр поднялась на ноги и повернулась.

— Нет, — она покачала головой. — Но мы оба знаем, как распоряжается судьба, когда речь заходит о трудном выборе. Чем-то придется пожертвовать.

— Вот, значит, что ты тогда сделала? — на сей раз он не смеялся, но она предпочла бы гнев и издевку его обманчивому самообладанию. — Принесла жертву?

— Я этого не хотела, — прошептала Эвр.

Шерлок скрестил руки на груди, чтобы скрыть дрожь.

— Хорошо. Тогда объясни. Объясни, почему ты это сделала.

— Потому что боялась тебя потерять.

Он горько усмехнулся.

— Опять эти сказки…

— Нет, Шерлок, это не сказки! — воскликнула Эвр, и он чуть отпрянул. Никогда еще он не видел в ее глазах такого отчаяния, и это его отрезвило. Он помолчал немного и, откашлявшись, спросил:

— Почему ты боялась меня потерять?

— Потому что твой дар слишком долго не проявлялся. Когда Треворы поселились недалеко от Масгрейва, тебе уже минуло пять лет, но ты был невосприимчив к магии. Я уже научилась превращаться, а ты не проявлял никаких способностей, и мама с папой начали волноваться. А потом ты подружился с Виктором, и под его влиянием твоя магическая аура затуманилась. Я испугалась, что ты станешь смертным, и тебя отошлют из Масгрейва, чтобы воспитывать с обычными людьми. Я подслушала, как Майкрофт говорил с родителями о том, что средние дети в нашей семье всегда были прорицателями, и решила… решила побудить тебя проявить эти способности. Поэтому я… заманила Виктора в ловушку. Я думала, ты испугаешься, и это станет отправной точкой, импульсом, который пробудит твою магию. Но ничего не случилось. После его исчезновения ты все плакал и плакал, но твоя магия спала, будто мертвая. Я поняла, что ничего не выходит, и жутко перепугалась. Побежала обратно к колодцу, но там уже… там уже никого не было. Прости меня, Шерлок… — в ее глазах снова блеснули слезы. — Прости…

Наверное, около минуты Шерлок ничего не говорил, и, поскольку он смотрел куда-то в сторону, Эвр не видела его глаз. Наконец, он взглянул на нее, и на сей раз это она невольно отпрянула, потрясенная увиденным. Его взгляд был пустым, отрешенным — как у человека, которому было нечего терять.

— Ты ошиблась, — еле слышно сказал он. — Меня не выгнали из семьи, несмотря на то, что мой дар пробудился лишь спустя несколько лет. Когда я увидел, что случилось с Карлом Пауэрсом. Он ведь тоже утонул. Только в бассейне.

— Виктор не утонул, — проронила Эвр.

— Нет, не утонул, — тихо подтвердил Шерлок. — Утонуло… кое-что другое, — он развернулся и медленно побрел в сторону Масгрейва.

— Шерлок… — Эвр схватила его за локоть, заставляя посмотреть на себя. — Шерлок, я готова искупить свою вину. Я все исправлю, обещаю, я… Я уверена — то, что случилось с Виктором, не имеет отношения к тому, что вы с Маргарет…

Он остановился, и у Эвр сжалось сердце. Ее брат будто постарел на несколько лет, и его всегда столь прямые плечи чуть сгорбились, будто кто-то положил на них невидимый груз.

— Даже если Маргарет не сможет выносить ребенка, у нас с ней все равно будут дети, — он помолчал, набираясь сил после столь нелегких для него слов, и Эвр поняла по его глазам, что Шерлок знал что-то очень важное, чем пока ни с кем не поделился, даже с Маргарет, но что уже вселило в него надежду. — Дело не в Маргарет. А в нас троих. В тебе, Майкрофте, и мне.

— Я… — прошептала Эвр.

— Мне казалось, мы были друг для друга самыми близкими людьми, — в его взгляде мелькнула грустная улыбка. — И что нет на свете такой силы, которая сможет разорвать эту связь. Но если… если мы скрывали друг от друга нечто столь важное, как мы можем продолжать друг другу доверять? — Шерлок устало посмотрел на сестру.

Впервые за долгое время Эвр нечего было сказать. Шерлок мягко высвободил локоть и продолжил свой путь.

* * *

За свою долгую ведовскую жизнь Пайпер Холливелл не раз вызывала духов умерших и поэтому полагала, что очередной подобный ритуал, пусть и в другой стране, не вызовет особых проблем. Однако в Англии все было совсем иначе, и подготовка к вызову Джонатана Стрэнджа и мистера Норрелла заняла у них гораздо больше времени, чем она предполагала.

И дело было даже не в том, что величайшие английские маги фактически не были ни живы, ни мертвы. Во-первых, оказалось, что Маргарет не зря предупредила их о необходимости использования четких формулировок. Пайпер думала, что они просто вызовут «Джонатана Стрэнджа и мистера Норрелла», однако Майкрофт тут же возразил, что это не представлялось возможным, ведь, по его словам, в таком случае их окружит целое полчище Стрэнджей и Норреллов, как уже умерших, так и ныне здравствующих, а те, кто им нужен, скорее всего, не явятся вовсе. Словосочетание «величайшие английские маги, жившие двести лет назад», тоже не подходило. Да, традиция приписывала это почетное звание именно Стрэнджу и Норреллу, однако у магии могли быть свои представления о «величии», и она могла прислать вместо них кого угодно — хотя бы, положим, Джона Чилдермасса или Джона Сегундуса, второго мужа леди Поул. Тогда Пейдж предложила использовать формулировку «два английских мага, проклятых Джентльменом с Волосами, Словно Чертополох», на что уже Фиби возразила, что упомянутый фейри мог за свою тысячелетнюю жизнь проклясть сотни английских магов, и никакой гарантии, что явятся именно Стрэндж и Норрелл, это не давало.

Наконец, компромиссный вариант был найден Майкрофтом и Маргарет. Как Холливеллы уже знали из той книги, что Пейдж прочла по пути в Англию, Джонатана Стрэндж участвовал в Наполеоновских войнах и помогал армии герцога Веллингтона, когда та сражалась против французов в Португалии. Поэтому для него подходила формулировка «английский маг, что состоял при герцоге Веллингтоне» — это была уникальная должность, которую когда-либо занимал только один-единственный человек, Джонатан Стрэндж. Что же касалось мистера Норрелла, то здесь пришлось остановиться на более заковыристом определении: «английский маг, которому молва приписывала воскрешение Эммы Уинтертаун». Это было витиевато, но конкретно, и могло быть отнесено на счет только одного человека.

Во-вторых, еще более скрупулезными оказались поиски остальных элементов заклинания, которое, как подчеркивали Холмсы, должно было носить характер приглашения. То есть, Стрэндж и Норрелл должны были не просто услышать зов Холливеллов, но и понять, что их присутствие очень желательно и необходимо. Поэтому было решено использовать три артефакта, которые, как магнит, должны были притянуть к себе внимание почтенных английских магов: редкий экземпляр книги по истории английской магии, написанной и изданной сто девяносто лет назад Джоном Сегундусом (мистер Норрелл был знатным буквоедом и никогда не упускал возможности ознакомиться с новой книгой), горсть земли, взятая с поместья мистера Норрелла, откуда они с Джонатаном Стрэнджем исчезли более двухсот лет назад, и цветок, росший на могиле миссис Арабеллы Стрэндж (и то, и другое доставили Шерлок и Пейдж, переместившись в поместье и на кладбище в Шропшире).

Когда все артефакты были собраны, Маргарет и Фиби написали заклинание. К тому времени на улице стемнело, что создало благоприятные условия для появления столпа Вечной Ночи, однако Холмсы все равно наложили заклятье маскировки вокруг заброшенной ткацкой фабрики, где Холливеллам предстояло провести ритуал.

— Что ж, наверное, это все, — Маргарет с ободряющей улыбкой оглядела сестер. Они с Шерлоком привезли их на место и должны были на безопасном расстоянии дожидаться окончания ритуала. — Удачи.

— Спасибо, — бодро кивнула Пейдж. Пайпер не могла не заметить, что младшая из сестер волновалась, да и Фиби явно нервничала. Старшая Холливелл поймала себя на мысли, что разделяет их чувства, хоть ей и не очень-то хотелось в этом признаваться.

— Вам спасибо за то, что помогаете, — отозвался Шерлок. Он тоже был напряжен и, когда Маргарет прошла мимо него, чтобы сесть за руль, машинально коснулся ладонью ее плеча, словно желая защитить от неведомой опасности.

Когда шум мотора стих вдали, Пайпер повела плечами, как бы разминаясь перед предстоящим делом, но на самом деле это был рефлекс, который помог ей скрыть дрожь. Трехэтажное здание из темно-красного кирпича возвышалось над ними, словно склеп. Вокруг было так тихо, что это начинало действовать Пайпер на нервы. Всю жизнь проведя в огромном мегаполисе, она не привыкла к замогильному безмолвию провинции.

— Ладно, давайте покончим с этим, — сказала она и первой прошла в здание.

Электричество здесь уже давно не работало, и, чтобы осветить длинный пустой зал с высокими потолками, Пейдж сотворила огоньки голубоватого света. По углам помещения были свалены разрозненные кучи мусора, но в центре было достаточно свободного места. Пайпер огляделась, внимательно оценивая обстановку на предмет возможных сюрпризов, но ее зрение не выявило ничего подозрительного, а ее интуиция молчала. В здании бывшей фабрики было пыльно и немного жутковато, но безопасно.

— Приступаем? — Фиби, которая держала в руках книгу мистера Сегундуса, мешочек с землей и флакон с цветком, посмотрела на сестер.

— Приступаем, — подтвердила Пейдж. Они с Пайпер подошли к средней сестре и положили ладони ей на плечи. Фиби достала из кармана листок с заклинанием, и Холливеллы громко и отчетливо продекламировали:

Мы, ведьмы рода Уоррен,

Взываем к хранителям древней английской магии!

Маг, что состоял при герцоге Веллингтоне,

И маг, которому молва приписала воскрешение Эммы Уинтертаун —

Пусть эта земля станет дорогой, по которой вы к нам придете…

(Пейдж высыпала впереди них землю из мешочка)

… Пусть этот цветок станет напоминанием о крае, что вы когда-то покинули…

(Пайпер подбросила в воздух цветок из флакона)

… Пусть эта книга станет даром, который вы от нас примете…

(Фиби вытянула вперед руки с зажатой в них книгой)

… И пусть тот миг, когда погаснут эти огни, станет тем мигом, когда вы к нам явитесь!

Пейдж взмахнула рукой, огоньки погасли — и в следующую секунду началось светопреставление.

Зал бывшей фабрики наполнился оглушительным шелестом тысячи птичьих крыльев. Их было так много, и они появились так неожиданно, что сестры не смогли сдержать испуганных криков. Инстинктивно каждая из них съежилась, затыкая ладонями уши, и они теснее прижались друг к другу, чтобы не потеряться в этом безумном вихре. Несколько мгновений Пайпер была уверена в том, что им пришел конец — она не могла даже взмахнуть ладонями, чтобы попытаться заморозить этих инфернальных существ, и, несмотря на то, что ее глаза были открыты, она не видела ровным счетом ничего, совсем как почти двадцать лет назад, когда колдунья похитила ее зрение, чтобы добраться до Вайатта.

Птицы бушевали вокруг сестер, наверное, с четверть минуты, а затем оставшиеся в окнах стекла разбились с апокалиптическим звоном, и они тучей вылетели наружу. Пайпер подняла голову, стараясь равномерно дышать, чтобы унять скачущее сердцебиение. В ее сознании мелькнула мысль, выдержит ли сотворенное Холмсами заклятье маскировки столь внушительную атаку, но тут же она поняла, что ей не стоит теперь об этом беспокоиться.

Фабрика исчезла. Холливеллы стояли посередине библиотеки. Она была не очень большой… то есть, так Пайпер показалось, но она могла ошибаться — свечное освещение затрагивало не все ее уголки, поэтому точно оценить ее размеры не представлялось возможным. Книжные шкафы, расположенные вдоль стен, были выполнены из добротного английского дерева и украшены орнаментальной резьбой, представлявшей собой листья различных деревьев и растений, которую до этого Пайпер и ее сестры видели только в старых книгах из Школы магии. Три высоких застекленных окна наверняка были превосходным источником света… только вот света не было. Никакого. Снаружи царила абсолютная тьма, словно кто-то накрыл окна черным крепом. Ни луны, ни звезд. Ничего.

— Столп Вечной Ночи… — проронила Пейдж, словно прочитав мысли сестры.

Пайпер медленно кивнула. И только сейчас она заметила, что в библиотеке они были не одни.

За столом, расположенным у одного из окон, сидел мужчина лет пятидесяти-шестидесяти. Судя по всему, не очень высокий, в старомодном парике из фильмов про французский королевский двор и Марию Антуанетту, он что-то писал длинным белоснежным пером и не сразу обратил внимание на сестер. Только закончив писать, он поднял голову, и его глаза довольно улыбнулись.

— Вы принесли книгу мистера Сегундуса? Благодарю покорно.

Сзади послышалось какое-то движение, и сестры резко обернулись. От одного из книжных шкафов отделилась фигура, и когда свет свечей упал на нее, они увидели молодого мужчину с темно-рыжими волосами и меланхоличной улыбкой. В отличие от своего компаньона, он не носил парика, но тоже был одет в сюртук, панталоны и чулки, будто герой романов Джейн Остин. В руке он держал цветок, сорванный Пейдж на могиле миссис Арабеллы Стрэндж, и его пальцы мягко перебирали его лепестки, которые от его прикосновения словно ожили и потянулись вверх, будто цветок и не расставался с землей.

— Сестры Холливелл, могущественнейшие ведьмы Нового Света, — он почтительно склонил голову. — Благодарим за ваш визит. Вы не представляете, как долго мы вас ждали.

---

1) Подробно об этом можно почитать в фанфике "Шерлок Холмс и корнуэльская загадка".

Вернуться к тексту

— Обычно, когда в фильмах герои заявляют нечто подобное, следует патетичный разговор о роковой судьбе и спасении человечества, — промолвила Пайпер, внимательно смотря на Джонатана Стрэнджа. Теперь, когда волнение, вызванное новой магией, улеглось, она перешла к делу в своей привычной манере, скрестив руки на груди и не выказывая ни малейшего трепета или робости перед лицом столь могущественных магов. Видит Бог, опыт общения со сверхъестественными мудрецами у нее был весьма обширный.

— Фильмы, да, — Стрэндж рассмеялся, посмотрел на цветок, что все еще перебирал длинными, не привыкшими к физическому труду пальцами. — Удивительное изобретение человечества. Они напоминают мне о тех временах, когда на поверхности воды мы видели передвижения армии герцога Веллингтона — не правда ли, мистер Норрелл?

— Несомненно, мистер Стрэндж, — старший маг ответил скорее машинально. Внимание его было приковано к книге, что все еще держала Фиби. Встав из-за стола, он подошел к ней.

— Вы позволите, мадам?

— Да, конечно, — спохватилась средняя сестра. Наконец-то заполучив заветный фолиант, мистер Норрелл довольно засопел, словно кот, что готовится полакомиться вкуснейшими сливками, и, вернувшись за стол, к свету свечей, бережно открыл его и углубился в чтение.

— Так значит, вы знаете обо всем, что происходит в мире? — с нескрываемым любопытством спросила Пейдж. — И о том, что случилось после того, как… — она замялась.

— После того, как нас прокляли? — закончил за нее Стрэндж. На несколько мгновений его губ коснулась грустная улыбка, и Пайпер показалось, что цветок в его ладони затрепетал, словно аккомпанируя его меланхолии. Но это быстро прошло. Стрэндж аккуратно закрепил цветок в петлице своего сюртука и посмотрел на сестер почти весело.

— Мы знаем не только о том, что происходит в вашем мире, миссис Мэтьюс, — произнес он. — Мы можем наблюдать за всеми мирами. И порой, если таково желание Короля-Ворона, мы путешествуем по ним с помощью зеркал.

— И столп Вечной Ночи перемещается вместе с вами? Но как это возможно? — спросила Фиби.

— Магия раздвигает границы возможного, миссис Холливелл, и кому, как не вам, этого не знать? — Стрэндж загадочно улыбнулся. — Столп Вечной Ночи это проклятье, не спорю, но порой проклятья несут с собой… определенные преимущества, — он посмотрел на Пайпер, и она вздрогнула. Стрэндж словно знал о чем-то, о чем знала только она, но каково было значение этого знания, ей пока было неведомо.

— А откуда вы получаете информацию? — продолжала тем временем расспрашивать Пейдж. — Вам помогают зеркала?

— Зеркало, миссис Мэтьюс, это не источник информации, это путь. Если же мы хотим что-то узнать, мы обращаемся к иной поверхности, — он жестом пригласил их подойти к еще одному столу, на котором находилась каменная чаша, по размерам сходная с блюдом для торта, наполненная водой. По крайней мере, это было самое точное определение, которое Пайпер могла дать этой субстанции. В обманчивом свете свечей создавалось впечатление, что она была нематериальной, как воздух, и при этом текучей, словно отрез тончайшей шелковой ткани.

— Она показывает только настоящее? — тихо задала Фиби вопрос, пришедший в голову и старшей сестре. — Вы не можете заглянуть с ее помощью в прошлое или будущее?

— Этого нам не дано, миссис Холливелл, — Джонатан Стрэндж покачал головой. — Вопреки тому, что приписывает нам история английской магии, мы не сильнее любых других колдунов и ведьм, что ходили по нашей земле.

— Но вы не можете отрицать уникальности вашего положения, — заметила Пайпер. — И, на мой взгляд, вы достаточно всеведущи, чтобы дать совет тем, кто послал нас о нем просить. Так как нам победить фейри? И как спасти Виктора Тревора?

— Привычка задавать прямолинейные вопросы, когда дело касается английской магии, может сбить вас с пути, миссис Холливелл, — Гилберт Норрелл наконец-то присоединился к разговору. Он все еще сидел за столом, держа в руках открытую книгу Джона Сегундуса, и пристально смотрел на старшую из сестер.

Пайпер почувствовала раздражение, но обратила его в иронию.

— Так научите нас правильно формулировать наши вопросы, мистер Норрелл, — с усмешкой попросила она.

Норрелл и Стрэндж обменялись недолгим взглядом, после чего первый произнес:

— Вы не в силах сделать ни того, ни другого, миссис Холливелл, — его слова относились к заданным ею вопросам. — Но мы понимаем, что вы спрашиваете от имени Масгрейвов, поэтому можете передать им: дело не в формулировках, а в умении разглядеть лицо старика там, где все видят кувшин.

Пайпер едва не заскрипела зубами от досады.

— Простите, мистер Норрелл, но я с детства ненавижу загадки, и…

— Это не загадка, это психологическое упражнение, — возразила ей Фиби. По интересу в ее глазах было понятно, что она уловила мысль бессмертного мага. — Картинка нарисована так, что можно одновременно увидеть два объекта.

Мистер Норрелл удовлетворенно улыбнулся.

— Все верно, миссис Холливелл. Но если ваша сестра желает получить более конкретный ответ, извольте. Пророчество Короля-Ворона будет исполнено в точности. «Птенец древней семьи, дитя мага и смертной, предваренное тремя жизнями, покорит себе царство подземной владычицы». Это и приведет, если использовать вашу формулировку, к «победе» над фейри.

— Но дитя Майкрофта и Молли еще находится в утробе! — воскликнула Пейдж. — Как же тогда…

Она вдруг осеклась, и Пайпер поняла, почему. Она снова поймала на себе взгляд Джонатана Стрэнджа, и опять ощутила ноющее чувство где-то под ложечкой. Она уже знала ответ на этот вопрос. Знала, только не могла его найти.

— А Виктор? — спросила она. — Он будет спасен после победы над фейри, потому что с ее смертью перестанет действовать ее магия?

Стрэндж и Норрелл снова переглянулись, и на этот раз заговорил младший из магов:

— Фейри, которой вы противостоите, подвластна магия природы. А в природе все находится в равновесии. Виктор Тревор перешел из одного мира в другой, став жертвой человеческой слабости и ревности. Чтобы вернуть его, нужно искупить его страдания обратной жертвой. Проявить силу духа и самоотречение.

Слово «самоотречение» Пайпер совсем не понравилось.

— Только не говорите, что ценой его спасения станет чья-то жизнь! — с раздражением бросила она. — Честное слово, это еще хуже, чем пытаться договориться с Ангелом Смерти!

— Смерть — это один из признаков жизни, миссис Холливелл, — заметил Джонатан Стрэндж, и в его голосе была слышна печаль. — Только тот, кто переступил через эту черту, становится причастным вечной жизни. Мы узнаем, что такое свет, лишь пройдя сквозь тьму.

Воцарилось молчание. Пайпер стало неловко от собственной вспышки. Мистер Норрелл снова опустил глаза на книгу, а Фиби, выдержав паузу, тихо сказала:

— Мне жаль.

— Не стоит жалеть того, кто исполняет свое предназначение, миссис Холливелл, — Стрэндж с улыбкой на нее посмотрел; его голос снова звучал оптимистично и бодро. — Каждый из нас должен исполнять свой долг, и не нам решать, каков он. Передайте Холмсам, что благословенное дитя исполнит пророчество, и для этого им не нужно ничего предпринимать. Они должны довериться магии и мудрости Короля-Ворона. Что же касается Виктора Тревора — этот выбор сделает тот, кто проявит больше всего сострадания и любви. Ни мы, ни вы не в силах на это повлиять.

Значит, это будет Шерлок, мрачно подумала Пайпер.

Или Эвр?..

— Что ж, спасибо за вашу помощь, — вполне искренне поблагодарила Пейдж. Пайпер чувствовала, что слова Стрэнджа о том, что пророчество исполнится, вселили в нее определенную уверенность, которую не могла поколебать даже расплывчатость «формулировок». — Наверное, нам пора.

— Вам не за что нас благодарить — мы всего лишь указали вам направление, — улыбнулся Стрэндж. — Это нам стоит сказать вам спасибо. Ваш визит дал нам новую пищу для размышлений. К тому же, мы впервые встречаем заокеанских магов.

— Надеюсь, мы не слишком вас разочаровали, — пошутила Фиби.

— Отнюдь, — серьезно сказал Стрэндж. — Вы обладаете необыкновенными талантами, о которых мы не можем и мечтать. Заглядывать в прошлое и предсказывать будущее, — он посмотрел на Фиби. — Быть мудрым наставником для новых поколений магов, — он перевел взгляд на Пейдж. — И возглавлять магический род, заботясь о каждом члене уникальной семьи, — он снова посмотрел на Пайпер, и каким-то образом ей передалась его спокойная уверенность. Раздражение куда-то исчезло, и вслед за Пейдж она поверила в то, что они действительно услышали все, что нужно, как бы иррационально это ни звучало.

— Спасибо за ваши слова, — промолвила она. — Мы передадим Холмсам то, что вы сказали о пророчестве и… и о Викторе. Я думаю, мы найдем решение.

— Разумеется, — мистер Норрелл вновь присоединился к беседе. Аккуратно закрыв книгу, он встал из-за стола и подошел к Джонатану Стрэнджу. — Все-таки мистер Сегундус оказался гораздо более способным, чем я предполагал, — не без восхищения признал он.

— Я думаю, это леди Поул на него повлияла, — с улыбкой заметил Стрэндж.

Мистер Норрелл поводил плечами, как человек, которому вдруг стало неловко.

— Да, столько времени провести в обществе фейри… — пробормотал он.

— Я не это имел в виду, мистер Норрелл, — Стрэндж покачал головой. — Они полюбили друг друга. Это… преображает человека.

— Вам виднее, мистер Стрэндж, — задумчиво произнес старший маг.

— Да, уж поверьте мне, — он рассмеялся, а затем в его глазах вновь появилась печаль. — Порой любовь становится такой сильной, что ей удается преодолеть и пространство, и время.

Пайпер подумала, что наконец-то он сказал что-то не просто конкретное, но так близкое и понятное ее сердцу. Она на своем опыте познала справедливость этого утверждения, и впервые за весь этот разговор ей стало стыдно. Ведь Джонатан Стрэндж был разлучен со своей любимой, и магия обрекла его целую вечность вспоминать ее без надежды когда-либо увидеть вновь. Поддавшись несвойственному ей эмоциональному порыву, она хотела было что-то сказать, но не успела. Послышался знакомый, оглушающий шелест крыльев, и все вокруг Зачарованных снова потонуло во тьме.

* * *

— Держи, — Маргарет подала Молли укрепляющий чай, заваренный по ее собственному рецепту, и та с благодарностью на нее посмотрела.

— Спасибо, — она подула на кружку и сделала несколько осторожных глотков. — Не знаю, что бы я без тебя делала.

Маргарет улыбнулась и с ногами забралась на соседнее кресло. Себе она заварила какао, но не спешила его пить и сейчас просто грела пальцы о керамическую поверхность недорогой кружки с медвежонком — сентиментальный подарок от Шерлока, который когда-то давно купил ее просто так, без повода, чтобы порадовать.

Они сидели в небольшой гостиной, примыкавшей к спальне Майкрофта и Молли. Уже закончился ужин, дети давно спали. Холливеллы отправились к себе, чтобы отдохнуть от напряженного дня, Майкрофт остался у камина с бокалом скотча, Шерлок, которому после сегодняшнего страшного открытия все еще нужно было побыть одному, заперся в библиотеке, а Эвр, кажется, снова куда-то улетела. Молли и Маргарет, не желая оставаться в одиночестве в это непростое время, по негласно заведенной традиции решили провести этот вечер в компании друг друга. Будучи замужем за родными братьями, они очень быстро нашли общий язык и стали друг другу настоящими сестрами.

— Ох… — Молли отставила кружку и сделала несколько глубоких вдохов. — Не знаю, что ты кладешь в этот чай, но действует он безотказно. Мне кажется, я стала весить не тонну, а всего центнер, — она слабо улыбнулась.

Маргарет посмотрела на нее обеспокоенным взглядом.

— Срок уже через три дня. Наверное, малыш хочет таким образом тебя предупредить.

— Да, возможно, — Молли сделала еще несколько глотков. — И от этого мне снова не по себе. Каждый раз как первый.

— Волнуешься? — молвила Маргарет.

— Скорее просто чувствую себя бесполезной развалиной, — она вздохнула и потерла живот.

— Хотела бы я тоже немного побыть развалиной, — Маргарет попыталась рассмеяться, но это вышло слишком неубедительно.

Молли помрачнела.

— Я глупая корова, прости, — тихо сказала она. — Бессилие выбило меня из колеи. Я не должна была так говорить.

— Я не расстроилась, не переживай, — Маргарет покачала головой и отпила из своей кружки. — У каждого свой путь. Возможно, мне просто суждено стать мамой для ребенка, у которого нет семьи. Пойти по стопам моего отца, — она улыбнулась, тепло, не грустно, и сделала еще один глоток.

— Вы с Шерлоком уже это обсуждали? — тактично спросила Молли после небольшой паузы.

— Нет. Шерлок боится, что ему не дадут усыновить ребенка, потому что он раньше употреблял наркотики. Боится, что нам откажут, и это разобьет мне сердце.

— Для этого есть основания? — обронила Молли.

— Для того, что он разобьет мне сердце? — пошутила Маргарет. — Нет, конечно. А для того, что нам откажут… Учитывая послужной список Шерлока и его известность — нет, я думаю, у нас все получится. Только перед этим нас заставят пройти все круги бюрократического ада, но я не думаю, что в конце концов нам откажут, — она снова сделала глоток какао, и на этот раз между ними установилась более продолжительная тишина.

Несмотря на постигшее Маргарет и Шерлока несчастье, младшая из своячениц никогда не испытывала зависти по отношению к своей названой сестре. Она искренне любила племянников и восхищалась тем, как умело справлялась Молли с обязанностями жены и многодетной матери. Та же, в свою очередь, переживала ее потери как свои собственные и оттого стеснялась быть счастливой и поначалу даже робела в ее присутствии, не зная, что сказать и как себя вести. Однако установившиеся между ними за это время узы дружбы и привязанности выдержали это испытание. В конце концов, Маргарет и Молли полюбили не только кровных родственников, но и могущественных магов, а магия имела свойство подпитывать отношения, зиждущиеся на добрых бескорыстных намерениях.

— Я уверена, ты станешь замечательной мамой, — произнесла Молли. — И Шерлок будет самым сумасшедшим отцом на свете. Еще хуже, чем Майкрофт.

— Это точно, — засмеялась Маргарет. — Он уже давно к этому готов и зря волнуется. Его любовь стала величайшим даром в моей жизни, и счастлив будет тот ребенок, что назовет его отцом.

— В этом я не сомневаюсь, — улыбнулась Молли. Маргарет не стала говорить об этом, но ее слова заставили ее вспомнить собственного приемного отца. До того, как он удочерил ее, она дважды побывала в других семьях, но так и не смогла обратиться к своим приемным родителям «мама» и «папа». А с мистером Коулсоном все получилось, как по волшебству. Она сразу поняла, что это был ее настоящий папа (и неважно, что он не был ее биологическим отцом). И сразу начала так его называть, потому что почувствовала — это был ее родной человек, не по крови, но по духу, а это порой имело гораздо более важное значение.

— Остается лишь надеяться, что этому не помешает предсказание Джона Аскгласса, — не без тревоги добавила между тем Молли.

Маргарет повела плечами.

— По словам Холливеллов, Стрэндж и Норрелл уверены в том, что магии дома Масгрейвов будет достаточно, — сказала она. — Ваш малыш положит конец правлению фейри, и с ее смертью спадут чары, наложенные на Виктора. Нужно лишь, чтобы никто из нас не позволил себя спровоцировать.

— То есть, чтобы Шерлок простил Эвр, — негромко истолковала ее слова Молли.

Маргарет ничего не ответила. За два с небольшим года замужества она так и не сблизилась с золовкой. Эвр приняла ее, но никогда не проявляла к ней сердечности, и Маргарет это устраивало. Было что-то такое, что не давало ей проникнуться к младшей сестре мужа симпатией, и сегодня она поняла, в чем была причина подобного отношения. Эвр всегда была слишком скрытной и вела свою собственную игру. Маргарет было непонятно подобное двоедушие в такой семье, как Холмсы. Ей казалось, Шерлок и Майкрофт заслуживали большего, и сегодняшнее открытие виделось ей подтверждением этого суждения.

— Конечно, он ее простит, — сказала она вслух. — Мой муж не обращает внимания на условности и может быть очень резким в своих суждениях, но у него доброе сердце. Поэтому он всех прощает. А тот, кто прощает, умеет творить волшебство, и не обладая магическим даром.

— Это верно, — медленно кивнула Молли. Она понимала справедливость слов Маргарет, но они не сумели изгнать тревогу из ее сердца, и, подобно целебному чаю, успокоили ее лишь на время.

Не в первый раз интуиция не подводила смертных представителей рода Масгрейвов.

* * *

— Хочу еще раз повторить: я по-прежнему считаю, что мы поступили неправильно. Надо было прямо все сказать Холмсам, а не увиливать и прятаться по углам.

Пайпер прикусила губу. Это было не первое с их Фиби разногласие (стоило хотя бы вспомнить, как они чуть не поругались, когда речь зашла о противостоянии Билли и Кристи), и обычно, несмотря на все свое холливелловское упрямство, Пайпер принимала хотя бы часть доводов средней сестры.

Однако сегодня был другой случай.

— Если бы мы все сказали Холмсам, они бы запаниковали, — убедившись, что Пейдж плотно прикрыла дверь в библиотеку, Пайпер окинула беглым взглядом книжные полки. В каком-то из этих фолиантов должно было находиться нужное им заклинание. И, пока их хозяева отдыхают на свежем воздухе, они могут его поискать. — Меня удивляет, что ты этого не понимаешь.

— Пайпер, я все понимаю, — тихо сказала Фиби. Судя по ее напряженному лицу, она явно была встревожена. — Но мы всего лишь посредники. Как мы можем решать за Холмсов, что им делать?

— Мы ничего не решаем за Холмсов, — не без раздражения парировала старшая сестра. — Мы просто должны во всем разобраться, прежде чем вываливать на них такую информацию.

— В чем ты хочешь разобраться? Если ты о Викторе, то мы ведь толком не понимаем, как работает английская магия. Почему ты считаешь, что для его спасения обязательно нужна жертва кого-то из Холмсов?

— О нет, я вовсе так не считаю! — разгорячилась Пайпер. — У меня просто богатый опыт общения с этими сверхмогучими неземными сущностями! «Мы ничего толком вам не скажем, но зато мы нагородим кучу бреда и заставим вас решать дюжину загадок, прежде чем вы поймете, что на самом деле все это не имеет никакого значения!» — передразнила она и свирепо посмотрела на Фиби, так что та отпрянула. — Что мистер Норрелл имел в виду под той психологической загадкой?

— Я ведь уже говорила, — средняя сестра быстро овладела собой и не стала принимать выпад Пайпер на свой счет. — Угол зрения меняет видимый человеком объект.

— Пророчество, — сказала вдруг до сей поры молчавшая Пейдж. Кажется, она уловила мысль старшей сестры. — Норрелл сказал, что оно будет исполнено в точности. Но точность…

— … зависит от нашего угла зрения, — мрачно закончила Пайпер. Подойдя к столу, она взяла лист бумаги и ручку и написала те строки, что Маргарет озвучила им после прилета в Лондон.

— «Птенец древней семьи, дитя мага и смертной, предваренное тремя жизнями, покорит себе царство подземной владычицы. Мать его стояла по ту сторону завесы, отец не дал клятвы отступника, а дитя пройдет сквозь ночь, и озарит небо красный рассвет», — прочитала она и посмотрела на сестер. — И под каким же углом зрения нам следует на это посмотреть?

Несколько секунд никто ничего не говорил. Сестры вновь и вновь перечитывали эти строчки, после чего Фиби медленно произнесла:

— Не знаю, что там с углом зрения, но почему здесь написано «древняя семья», а не «древний род»? Конечно, можно сделать поправку на стилистические особенности, но это и двести лет назад звучало странно.

Пайпер поняла, что в ее замечании был резон. В устной форме она не обратила на это внимания, но в письменном виде это бросилось в глаза и ей.

— То есть, ты полагаешь, что речь вообще не о Холмсах? — Пейдж с недоверием посмотрела на Фиби. — Но если так, кого тогда имел в виду Джон Аскгласс?

— Сейчас узнаем, — Пайпер решительно двинулась в сторону книжных шкафов и начала быстро просматривать корешки выставленных на них томов.

— Что ты ищешь? — полюбопытствовала младшая сестра.

— Вы помните, как Стрэндж сказал, что они следят за происходящим в нашем и других мирах с помощью водной глади? — не отрываясь от своего занятия, спросила Пайпер.

— Да, — с непониманием кивнула Фиби.

— И он еще уточнил, что они не могут заглянуть в прошлое или будущее. А вдруг это сможешь сделать ты? — она резко повернулась и посмотрела на среднюю сестру.

— Я? Но ты же знаешь — я не могу вызывать видения по желанию.

— Да, не можешь. В Америке. А мы сейчас в Англии.

Пейдж глубокомысленно присвистнула.

— Хорошая идея, — одобрила она. — И, кажется, я знаю, какую книгу ты ищешь, — она подошла к одной из полок и, привстав на цыпочки, достала сверху толстый фолиант.

— Майкрофт упомянул о ней во время нашей вчерашней беседы, — пояснила Пейдж. — Я сказала ему, что Лео жаловался на недостаток в Школе магии книг об искусстве прорицания, и он подтвердил, что они действительно стали очень редкими. Этот экземпляр был приобретен прапрадедушкой Холмсов, — она бережно положила книгу на стол.

— «Увидеть невидимое. Практический курс прорицания», автор — Иеремия Джонс, — прочитала Пайпер. — Невидимое? Причем здесь невидимое? Наверное, речь идет о будущем?..

— Нет, не совсем, — Фиби осторожно открыла оглавление. — Эта книга помогает увидеть то, о чем не знают другие. Не знают не потому, что это еще не произошло, а потому, что это знание намеренно кто-то утаил.

— То есть, эта магия поможет разгадать подлинный смысл пророчества, — закончила Пайпер мысль сестры. — Отлично, это то, что нужно. Что мы должны делать?

Фиби пробежала глазами оглавление и открыла нужную страницу.

— Вот, этот ритуал похож на то, о чем говорил Стрэндж. Нам нужна водная поверхность… И свет, чтобы развеять тьму…

Пайпер и Пейдж, не сговариваясь, отправились добывать нужные предметы. Поскольку они сказали Холмсам, что им нужно уединиться для медитативного ритуала, те позволили им беспрепятственно пользоваться ингредиентами для зелий и магической утварью. С кухни Пайпер взяла металлический таз и бутылку воды, а Пейдж — свечи.

— Отлично, спасибо, — кивнула Фиби, когда Пайпер поставила на стол таз и наполнила его водой. Еще раз сверившись с книгой, средняя сестра расставила вокруг таза три свечи и по очереди их зажгла.

— Что ж, пожелайте мне удачи, — пробормотала она. Сложив пополам листок с пророчеством, она дотронулась им до пламени центральной свечи и пропела:

Мой взор затуманен,

Не вижу пути.

Прошу — рассей чары

И правду яви!

Впоследствии Фиби во всех подробностях поведала сестрам то, что увидела, и ее рассказ был таким живым, что у Пайпер и Пейдж сложилось ощущение, будто они все увидели своими глазами, как очевидцы и подлинные свидетели. Это было не похоже ни на одно из ее прошлых видений. Даже тот единственный раз, когда она почти переместилась в будущее физически (это произошло, когда они сражались против могущественного колдуна, едва не уничтожившего древний цыганский род), было сложно, почти невозможно с этим сравнить. На этот раз она даже не сдвинулась с места, но у нее возникло ощущение, будто она с головой нырнула в наполненной водой тазик, куда упал пепел от сгоревшего пророчества.

Фиби попала в старинный особняк. Чем-то он напоминал Масгрейв, только был меньше по размерам, и его не украшали башенки, отчего он больше походил на жилой дом, чем на замок. Его стены были увиты изумрудно-зеленым плющом, а на заднем дворе был разбит сад с изумительными розами, и Фиби никогда еще не чувствовала столь сладкого аромата. Однако он не опьянял, лишая ощущения реальности, а, напротив, обострял восприятие и вместе с этим дарил спокойствие и умиротворение.

В саду располагалась беседка, в которой сидели мужчина и женщина. Судя по их костюмам, они были современниками Стрэнджа и Норрелла. Не нужно было обладать даром эмпатии, чтобы понять, как счастливы они были. Женщина держала на руках завернутого в теплое одеяло новорожденного ребенка. Фиби захотелось подойти поближе, чтобы лучше рассмотреть младенца и его родителей, но, как только она сделала шаг, в ее глаза будто бросили горсть песка, и она зажмурилась.

Когда же к ней вернулось нормальное зрение, картина поменялась. Плющ увял, потеряв свой зеленый цвет, пропал запах роз. Теперь Фиби стояла в гостиной, где горело всего несколько свечей, и где воздух был пропитан горем. Женщина, что до этого была так счастлива, безутешно плакала, прижимая к себе ребенка. Теперь он не был укутан, и Фиби поняла, что это была девочка. Не понимая, чем так расстроена ее мама, она хныкала и беспомощно сучила ножками. В глазах ее отца стояли слезы. Сжимая в трясущейся руке какой-то листок, он простер над ней ладонь и начал что-то говорить, но Фиби не могла разобрать слов. Когда же он закончил, дитя исчезло, буквально растворившись в воздухе. Раздавленная горем мать бросилась в объятья супруга, и нельзя было понять, старается ли она его ударить или, напротив, прижаться к нему как можно крепче. Он гладил ее по спине, но она вдруг вскинула голову и, обернувшись, посмотрела прямо на Фиби.

— Не может быть!.. — ахнула средняя Холливелл.

И видение исчезло.

— Что ты увидела?.. — не на шутку встревоженные Пайпер и Пейдж поддержали сестру за локти, чтобы она не упала. Фиби на несколько мгновений прикрыла лицо ладонями, с трудом возвращаясь в реальность.

— Я… — она сглотнула. — Кажется, я видела дальних родственников Маргарет…

— Что? — переспросила недоумевающая Пейдж. Они с Пайпер обменялись взглядами. К такому повороту событий они не были готовы.

— Причем тут Маргарет? — спросила Пайпер. — И как ты поняла, что это ее родственники?

— Я не знаю, причем тут она, но я совершенно точно видела ее родных, — Фиби давно не выглядела столь взволнованной. — Там был какой-то старинный особняк, в котором жили мужчина и женщина. Наверное, это было во времена Стрэнджа и Норрелла, судя по их одежде. У них был ребенок, девочка, но отец произнес какое-то заклинание, и она исчезла. Родители не хотели с ней расставаться — их словно что-то вынудило. И вдруг женщина посмотрела прямо на меня. У нее глаза Маргарет, и форма носа такая же, и брови один в один. Это точно ее родственница, иначе и быть не может. Кем были ее родители? — она посмотрела на сестер.

— Никто не знает, — нахмурившись, помотала головой Пейдж. — Майкрофт рассказал мне, что она воспитывалась в приюте. Ее подбросили туда в возрасте нескольких дней. Но почему видение привело тебя к ней?

— Потому что она и есть благословенное дитя, — тихо сказала Пайпер.

Шок отразился на лицах Фиби и Пейдж, но они не успели ничего ответить — раздался стук в дверь.

— Простите за беспокойство, — это был голос Маргарет, — но у нас гости. Это ваш старший сын, Пайпер.

— Вайатт?! — это было столь неожиданно, что открытия последних минут разом вылетели у нее из головы. — Зачем он сюда переместился?

Первородный наследник дома Холливеллов встретил их в гостиной, куда также пришли Майкрофт, Шерлок и Эвр.

— Вайатт, что случилось? — встревоженная Пайпер быстро оглядела сына, словно ища на нем невидимые раны, но он явно был полностью здоров. — Только не говори, что на нас опять кто-то напал, — она побледнела.

Высокий светловолосый юноша с карими глазами и добрым лицом выглядел смущенным из-за того, что ему пришлось вот так вот заявиться в гости к незнакомым магам, но чувство вины не помешало ему сразу же все разъяснить.

— Не бойся, мама, мы все целы, — успокоил он Пайпер. — Но ты права — на Школу магии было совершено нападение.

— Что это за демон? — спросила Пейдж. — Для его уничтожения нужна Сила Трех?

— Это демон иллюзий, тетя. Да, я знаю, вы уже сражались с подобным, еще когда была жива тетя Прю, — он предупредил невысказанную фразу матери. — Но это другой демон. Более могущественный. И, строго говоря, ему нужны не мы.

— Что ты имеешь в виду? — не поняла Фиби.

Вайатт вздохнул и посмотрел на четверых Холмсов.

— Вот его слова: «Передайте… этой черноволосой твари, что я хочу доиграть нашу партию. Если она откажется, ваша кровь будет на ее руках».

Почему-то Пайпер не нужно было задавать уточняющего вопроса, чтобы понять, о ком шла речь.

— Виктор… — прошептала Эвр.

— Что это значит? — Маргарет, похоже, единственная из присутствующих здесь Холмсов была не в курсе дела, и то, как изменились в лице Шерлок и Майкрофт, изрядно ее встревожило.

— Это значит, что мой бывший любовник наконец-то решил отомстить, — Эвр прогнала потрясение с помощью горечи. — А я думала, он сдох в Штатах.

— Видимо, не сдох, — тихо сказал Шерлок. По его невзрачному лицу сейчас ничего нельзя было прочитать. Он посмотрел на Майкрофта:

— Что мы будем делать?

— Вы ничего не будете делать, — не глядя на братьев, сказала Эвр. — Я отправляюсь с мистером Холливеллом. Виктор хочет поиграть — что ж, я обеспечу ему игру.

— Но… — Фиби хотела было возразить, но запнулась и замолчала. Сестры Холливелл переглянулись. Все трое знали, что думали об одном и том же. Невыносимо было знать, что их семья подверглась нападению, но по нескольким причинам они не могли сейчас вернуться в Сан-Франциско. Во-первых, они не могли бросить Холмсов — только не после того, что они только что узнали. Во-вторых, это была уже далеко не первая передряга, в которой дети Пайпер самостоятельно боролись со злом, и к такому в их семье уже были привычны. А в-третьих, Вайатт, похоже, был прав. Этому демону были нужны вовсе не они.

— Что ж, если возражений нет, я думаю, не стоит терять времени даром, — Эвр подошла к Вайатту. — Здесь от меня мало толку, а в Сан-Франциско я хотя бы отдам старый долг.

Шерлок дернулся, будто желая что-то сказать, но так и не смог дать волю словам. Майкрофт нахмурился, однако не стал возражать сестре. Холливеллы уже давно поняли, что он умел делать рациональный выбор, каким бы сложным он ни был.

— Берегите себя, — промолвила Пайпер.

Вайатт кивнул и, деликатно положив ладонь на плечо Эвр, вместе с ней переместился в вихре бледно-голубых огней. С их уходом исчезла и та преграда, что на время заслонила от Холливеллов открывшуюся им правду. Теперь же они должны были решить, что им следует с ней делать. Это был трудный выбор, но за свою жизнь Зачарованные только такие и делали.

Однако они привыкли и к тому, что трудные выборы в их семье всегда приходилось принимать в чрезвычайных ситуациях.

Не успели огоньки хранителя раствориться в воздухе, как сквозь окно проник зеленый луч такой силы, что при желании по нему можно было пройтись, как по тонкому канату. Комната задрожала, и они услышали тихий шелест сотканного из вечно живых листьев наряда.

— Ну что, мои дорогие, — мягко сказала Леди в Изумрудном Платье. — Надеюсь, в этот раз вы проявите больше благоразумия.

Пайпер вскинула руки, но зеленый побег, вместо того чтобы застыть или хотя бы замедлить свое ползучее движение, не остановился ни на полсекунды и мягко обвил ее лодыжку.

— Поберегись!.. — Фиби, вооруженная кочергой, изо всех сил ударила по побегу, и он ощерился, словно зеленая гадюка. Лодыжка Пайпер освободилась от его хватки, но он бросился на среднюю сестру. Фиби вовремя пригнулась и, перекатившись, снова схватила упавшую кочергу, вскочила и нанесла еще один удар.

— Попробуй еще раз его поджарить! — крикнула она, свободной рукой вцепившись в плечо сестры. Пайпер взмахнула руками, раздался небольшой взрыв, и дымящийся побег завыл, словно раненое животное.

— Не знала, что мы можем так усилить магию друг друга, — пробормотала Пайпер.

— Где остальные? — Фиби лихорадочно огляделась по сторонам. — Пейдж! Майкрофт! Шерлок! Маргарет!

— Кажется, они уже снаружи, — Пайпер кивнула головой на разбитые окна. Именно так в гостиную проникли адские живые лианы. В момент нападения Пайпер и Фиби стояли ближе всего к камину, поэтому их не утянуло на улицу.

Да они и не были так важны — Леди в Изумрудном Платье пришла за Масгрейвами.

Не дожидаясь, пока ожившее растение нанесет новый удар, сестры выбежали во двор, превратившийся в поле битвы. Молли и детей уже не было — по всей видимости, их снова скрыл древний бук, который сейчас защищали оба Холмса. Пайпер никогда не видела такой красивой и в то же время устрашающей магии. Взявшись за руки, Шерлок и Майкрофт создали щит, сотканный одновременно из молодых плодоносящих побегов и тончайших струй воды, что в свете солнца сверкали, будто серебряные нити. Эта стена поглощала магию фейри, не давая ей подойти к буку, но постепенно поднимавшийся вокруг Леди в Изумрудном Платье ветер вознес ее над землей, усиливая ее магию, и Пайпер увидела, как сотворенный братьями щит покрыли трещины.

— Нам нужна Сила Трех… — она быстро обернулась в поисках Пейдж, однако ни ее, ни Маргарет нигде не было видно.

— Куда они делись?! — воскликнула Пайпер, холодея от недоброго предчувствия.

— Смотри! — Фиби дернула ее за рукав.

Фальшивое кладбище Масгрейвов исчезло — его окружил плотный зеленый кокон из самых диковинных растений, что когда-либо видели Холливеллы. Столь же агрессивные, как и атаковавшая их лиана, они шипели, закручивались и непрерывно росли, грозясь вскоре достать до самого неба.

— Пейдж! Маргарет! — крикнула Пайпер. — Вы там?!

Ответом стал приглушенный возглас (слов Пайпер не смогла разобрать), и старшая Холливелл взмахнула руками, но Фиби схватила ее за запястья.

— Нет! Это не подействует!

— Тогда что ты предлагаешь?! — вскипела Пайпер.

— Нам нужна Сила Трех, как ты и сказала! — Фиби развернулась к кокону и крикнула что есть мочи: — Пейдж! Перемести нас к вам!

— Какого…

Пайпер не договорила — в следующий миг вокруг них все померкло, и раздался не по ситуации оптимистичный голос младшей сестры:

— Отлично, я подумала о том же! Заклинание Силы Трех!

Сестры схватили Пайпер за руки, а сзади них встала Маргарет.

— Я помогу направить вашу магию, — быстро сказала она. Кокон вокруг них уплотнялся, становясь все выше, и неба уже почти не было видно.

— Давайте же! — поторопила Маргарет.

— Сила Трех нас спасет! — начали скандировать сестры. — Сила Трех нас спасет! Сила Трех нас спасет!

Сначала ничего не изменилось, но через несколько мгновений Пайпер ощутила на своем затылке теплое дуновение. Только сейчас она поняла, что одна ладонь Маргарет лежала на ее плече, а вторую она держала над головой, направив растопыренные пальцы на живые стены их зеленой темницы. Призвав свой дар, Маргарет, используя Силу Трех как магический «аккумулятор», обратила его на окружавшие их растения. Пайпер продолжала петь заклинание вместе с сестрами, но вдруг в ее мозгу вспыхнул яркий образ. Она увидела весь цикл жизни растения: гибель маленького зернышка в земле, прорастающие из него побеги, первая встреча с солнцем, насыщенная пора плодоношения, а затем увядание и смерть. Маргарет прокрутила его в голове, как небольшое видео, и заставила «пленку» остановиться на последнем «кадре».

— Ты нас пропустишь… — проговорила она неожиданно глубоким голосом. — Ты… уйдешь… обратно… в землю!

С ее последним словом растения вокруг них задрожали, будто на них набросился ледяной осенний ветер, а затем заходили ходуном. На глазах изумленных сестер, все еще машинально повторявших заклинание, зеленые побеги состарились, иссушились и обратились в прах. Кокон рассыпался, и они снова оказались на поле битвы.

— Шерлок!.. — воскликнула Маргарет.

За то время, что они пытались освободиться, Леди в Изумрудном Платье удалось преодолеть защиту Холмсов. Более того — ее магия оказалась столь сильна, что оба они от изнеможения упали на землю и дышали хрипло и неровно, будто находились при смерти. За ними старый бук стонал и покачивался из стороны в сторону, словно раненое животное. Фейри с улыбкой на него посмотрела и, вытянув вперед когтистую ладонь, грациозно на нее подула.

— Нет!.. — Маргарет бросилась вперед, но было поздно. Истощенный, как и его хозяева, бук задрожал, заплакал, и с душераздирающим криком его кора раскололась надвое, являя до смерти перепуганных мальчиков и Молли. Леди в Изумрудном Платье ласково на них посмотрела, а затем почти с нежностью промолвила:

— Виктор, душка, приведи мне благословенное дитя.

Из земли выросла худая фигура старого друга Шерлока Холмса. На сей раз он выглядел как человек — его одежда была еще старомоднее, чем у Стрэнджа и Норрелла, и вся заляпана тиной, а его глаза были неестественного болотного цвета, но он больше не напоминал монстра, и от этого Пайпер стало жутко.

— Нет! — призвав магию стихий, Маргарет сбила его с ног порывом воздуха. Тревор медленно поднялся, и за эти несколько секунд она успела преодолеть разделявшее их расстояние и встать между ним и буком.

— М… М-маргарет… — прохрипел Шерлок. Он протянул было к ней руку, но все еще был слишком слаб, и она упала на полпути.

— Нам нужно что-то сделать! — воскликнула Фиби. — Пейдж, попробуй его перенести!

— Уже пыталась — моя магия на него не действует!

— Значит, заклинание Силы Трех! Пайпер! Пайпер!

Но старшая сестра медленно помотала головой. Фиби встряхнула ее и хотела что-то крикнуть, чтобы заставить ее действовать, но слова застряли у нее в горле.

Все произошло очень медленно, но в то же время молниеносно.

Тревор оттолкнул в сторону Маргарет, попытавшуюся преградить ему путь с помощью еще одного магического щита. Где-то очень далеко раздался детский крик, потом кто-то заплакал… Леди в Изумрудном Платье улыбнулась своей хрустальной безжалостной улыбкой, Тревор протянул руку, но Маргарет бросилась ему наперерез, и…

Раздался тошнотворный хлюп. Маргарет хрипло втянула воздух, будто желая напоследок пополнить его запасы, и рухнула на колени.

На сей раз Тревор действовал наверняка — его ладонь, обратившись в склизкое лезвие, прошила ее грудь по диагонали и вышла где-то за левой лопаткой. Он сразу же ее вытащил, но когда Маргарет упала, она схватила его за рукав. Пайпер подумала, что Виктор ее оттолкнет, и таковым явно было его намерение, но у него ничего не получилось. Пальцы Маргарет обвились вокруг его запястья и потянули вниз. Против воли он опустился на землю рядом с ней, и второй рукой Маргарет впилась в его плечо. Жизнь утекала из ее взора, но ее тело, вместо того чтобы безжизненно рухнуть, начало преображаться. Волосы на глазах из темных стали светло-зелеными, превращаясь в траву, вместо пальцев возникли тонкие сучья, вместо рук — ветви, а вместо туловища — гибкий ствол. Холливеллы вскрикнули от ужаса, Виктор упал на землю, закрыв лицо, и забился в конвульсиях, будто с ним случился припадок. Дерево, в которое превратилась Маргарет, нависло над ним, словно эшафот, но в следующий миг вспыхнуло таким ярким огнем, что за считанные секунды он обратил его в пепел. Серым снегом он упал на поверженного пленника фейри, и, всхлипнув, тот затих.

Леди в Изумрудном Платье, словно зачарованная, переступила через своего слугу, не обратив на него никакого внимания, и склонилась над тем местом, где несколько секунд назад находилась Маргарет. От возбуждения ее рога слегка подрагивали, и ее ладонь так сильно сжала платье, что с него с мелодичным звоном посыпались листья.

— Благословенное дитя… — прошептала она. Коснувшись когтистым пальцем пепла, она слизала его с кожи, и в ее глазах отразилось восхищение.

— О нет, дорогая… — Леди в Изумрудном Платье поводила кончиком языка по зубам, и восхищение на ее лице сменилось торжеством. — Теперь ты никуда от меня не уйдешь.

Вспыхнув пронзительно-яркой зеленой вспышкой, она растворилась в воздухе.

Несколько секунд никто не двигался. Пайпер чувствовала себя так, будто к ней применили ее же способность к остановке времени. Казалось, что трава на земле перестала шевелиться, и даже ветер прекратил свой бег.

Затем раздался тихий детский плач, и все пришло в движение.

— Папа! — спотыкаясь, Уильям, весь перепачканный землей, с опилками и ошметками коры в волосах, выбрался из расколотого бука и бросился к отцу. Однако на полпути он замер, как вкопанный — путь ему преградило распростертое тело Виктора Тревора.

Только в этот миг Зачарованные снова вернулись в реальность.

— Хотите вы этого, или нет, но я все-таки попробую вас исцелить, — Пейдж подбежала к Майкрофту и помогла ему встать, но он помотал головой. Выглядел он еще хуже, чем после первой битвы с фейри, но о себе не думал — его взгляд был прикован к брату, к которому подбежала Фиби.

— Шерлок, вам нужно в дом… — она попыталась помочь ему встать, но он словно ее не видел. Он вообще, наверное, ничего сейчас не видел — ничего, кроме рассыпанного по траве пепла, в который обратилась его жена.

— Маргарет… — прохрипел он. Ему удалось подняться на четвереньки, но на большее его измученное тело не было способно. Он протянул руку, дрожащую, как осиновый лист, но она тут же резко опустилась, будто у нее подрезали ниточки, и Фиби схватила его за плечи.

— Давайте, я помогу… — постоянные занятия спортом поддерживали на должном уровне ее физическую силу, и благодаря ней Шерлоку удалось подняться на ноги. Только после этого он заметил Виктора, над которым склонилась Пайпер.

— Что произошло?.. — прошептала Молли. Она с детьми покинула разрушенное убежище и теперь инстинктивно прижимала их к себе, но глаза ее беспомощно метались по всему двору — она искала Маргарет.

Ей никто не ответил. Все внимание было приковано к старшей Холливелл.

— Он жив, — тихо сказала она, проверив пульс. — Но без сознания.

— Где Маргарет?! — не своим голосом закричал Шерлок, стряхивая с себя ладони Фиби. — Что с ней случилось?!?

— Шерлок… — Майкрофт попытался подойти к нему, но был слишком слаб, и вместо этого протянул руку. — Шерлок, Маргарет… Она спасла Виктора… Ее жертва вернула его в мир людей, а она…

— ОНА НЕ УМЕРЛА!! — эмоциональное потрясение было таким сильным, что он снова рухнул на колени. — ОНА НЕ МОЖЕТ УМЕРЕТЬ!

Молли тихонько всхлипнула, приложив ладонь к лицу. Уильям растерянно переводил взгляд с одного взрослого на другого, Филипп обнял мать за ноги, а Герберт совсем по-младенчески разрыдался.

— Шерлок… — Майкрофт доковылял до брата и, опустившись на землю рядом с ним, обнял его. — Шерлок… мы ее вернем… Не знаю, как, но…

— Пророчество говорило о ней.

Холмсы отпрянули друг от друга. Несколько мгновений они просто смотрели на Пайпер, как на сумасшедшую, пока Молли безуспешно пыталась утихомирить Герберта, которого они, казалось, вообще не слышали.

— Что вы сказали? — Майкрофт нетвердо поднялся и помог встать брату. Его льдистые глаза смотрели на нее, не отрываясь.

— Пророчество говорило о Маргарет, — с тяжелым сердцем повторила Пайпер. — Это она — благословенное дитя.

— Откуда вы знаете? — старший Холмс был потрясен этим заявлением.

— Когда мы оказались в столпе Вечной Ночи, Стрэндж и Норрелл, они… дали нам подсказку. Они не сказали ничего конкретного, просто… намекнули на то, что пророчество могло быть… неправильно истолковано.

— Что это за чушь? — хрипло, с раздражением спросил Шерлок.

— Это не чушь, — приходя на помощь сестре, покачала головой Фиби. Удивительно, но Герберт успокоился, и снова воцарилась тишина — теперь Холмсы внимали Холливеллам.

Одновременно с этим все еще смотря на них, как на безумных.

— Сегодня в библиотеке мы произнесли заклинание, чтобы заглянуть в прошлое, — пояснила Фиби. — И я увидела мужчину и женщину. Судя по одежде, они жили в то же время, что Стрэндж и Норрелл. У них был ребенок, девочка, но отец произнес какое-то заклинание, и она исчезла. По-видимому, родители не хотели с ней расставаться, но это было нужно, чтобы уберечь ее от беды.

— И почему вы решили, что речь идет о Маргарет? — нахмурился Майкрофт.

— Я увидела лицо матери — они точно родственники. Но какова степень этого родства… — Фиби запнулась, не уверенная в том, что говорить дальше.

— Да что это за бред?! — в отчаянии воскликнул Шерлок. — Какое отношение Маргарет имеет к людям, жившим двести лет назад?!

Пайпер совсем не удивилась тому, что его брат в этот момент посмотрел на супругу.

— Мы ведь никогда не знали, из какой Маргарет семьи… — прошептала она. — Не сумели найти никакой информации даже с твоими ресурсами…

— Что еще нам следует знать из вашего разговора с Норреллом и Стрэнджем? — Майкрофт так быстро перевел взгляд на Пайпер, что той стало не по себе. Впрочем, в его голосе не было упрека — только деловой тон.

— Мы… — от его слов ей стало совестно. Все подробности той беседы разом вылетели у нее из головы, и она совсем растерялась.

— Мы расспросили их о том, как они следят за тем, что происходит в мире, — пришла на выручку сестре Пейдж. — Потом они показали нам чашу… и Пайпер спросила, как нам победить фейри и спасти Виктора Тревора. На что мистер Норрелл ответил, что пророчество будет исполнено в точности, и волноваться не о чем. А про Виктора… — она замялась.

— Что его жизнь будет искуплена обратной жертвой, — прошептала Фиби.

Шерлок посерел от гнева.

— И вы посмели скрыть это от нас?! Да что вы…

— Подожди, брат, — жестом остановил его Майкрофт. Его лицо было все таким же напряженным, но если он и сердился на сестер за сокрытие правды, сейчас ему было не до этих эмоций. — Что еще они сказали?

— Да вроде бы ничего серьезного, — не очень уверенно проговорила Пейдж. — Мистер Норрелл очень обрадовался книге, как вы и предполагали.

— Точно, — вспомнила Фиби. — Сказал, что не ожидал такого от мистера Сегундуса. А мистер Стрэндж…

— Ответил, что это леди Поул так на него повлияла, — тихо закончила Пайпер.

Майкрофт снова посмотрел на Молли, а затем перевел взгляд на Шерлока.

— Нет… — он помотал головой и машинально сделал полшага назад. У него был такой вид, будто кто-то сказал ему, что земля и небо поменялись местами.

— Леди Поул стояла по ту сторону завесы, — молвил его брат. — Пока десять лет находилась в плену у Джентльмена с Волосами, Словно Чертополох. А ее муж не отказался считать себя магом после того, как мистер Норрелл устроил представление в Йоркширском соборе. Не дал клятвы отступника.

— Не может этого быть… — прошептал Шерлок. Тонкая слезинка сбежала по его щеке, оставив полупрозрачный след — будто кто-то провел по листу бумаги кисточкой, обмакнутой в акварельную краску.

— И она была предварена тремя жизнями, — еле слышно сказала Молли, и Пайпер вспомнила свой странный сон. Вот, значит, как следовало его трактовать.

— Значит, наша семья здесь совершенно не при чем?.. — гнев в глазах Шерлока уступил место беспомощности. — Но как же тогда… то есть, ваш ребенок, он же…

— Король-Ворон не обязан отчитываться перед нами в своих действиях, — просто сказал Майкрофт. — Я думаю, все было предопределено с самого начала. Мистер и миссис Сегундус отправили дочь в безопасное место, и она оказалась в будущем. Джон Аскгласс знал, что Маргарет станет частью нашей семьи, и что история Масгрейвов собьет нас с толку и будет для нее защитой.

— О какой защите идет речь, если она исчезла в царстве фейри?! — новое затруднение пробудило в Шерлоке успокоившиеся было эмоции. — И если те, на кого мы надеялись, утаили от нас столь важную информацию!.. — он метнул прожигающий взгляд на Холливеллов.

— Наши гости все сделали правильно, — покачал головой Майкрофт. — Как и Стрэндж с Норреллом. Если бы мы узнали правду, то наверняка попытались бы помешать Маргарет исполнить ее предназначение. Ты попытался бы, — с нажимом сказал он. — Необходимо было, чтобы события развивались в соответствии с намерением Короля-Ворона.

— Да неужели?! — сплюнул Шерлок. — И к чему это привело? Маргарет оказалась в подземном царстве! И если она действительно «покорит» его себе, велик шанс, что мы никогда больше ее не увидим! И…

Вдруг он осекся, будто о чем-то вспомнив. Затем моргнул и, к замешательству Пайпер, посмотрел на нее.

— Вы ведь умеете останавливать время, верно?

— Да, но моя сила не действует против фейри…

— Не бойтесь, мы не будем противостоять фейри, — он шагнул к ней и поморщился от боли. — Возьмите водительские права. Поведете.

— Шерлок… — попытался возразить Майкрофт, но пришел черед среднего брата прерывать его речь.

— Мы скоро вернемся, не бойся. Позаботьтесь о… о Викторе, — он избегал смотреть на друга детства, что все еще лежал без сознания. — Кажется, я знаю, с чего следует начать, — пошатываясь, он пошел со двора, намереваясь выйти к припаркованным с другой стороны дома машинам. Остальные не имели ни малейшего представления о том, что он задумал, но сочли за благо ему довериться.

* * *

Эвр бесстрастно прохаживалась по вестибюлю Школы магии. Это место было защищено от злых сил очень мощными чарами, поэтому, находясь здесь, она могла не бояться нападения, но и без этого она не чувствовала никакого страха. Пора было покончить с ее прежней жизнью. Что бы это ни значило.

Уже будучи подростком, она поняла, что ее упорядоченному мирку придет конец, как только Шерлок обзаведется семьей. С Майкрофтом было иначе — Майкрофт был ей безразличен, и когда он женился на Молли, она не придала этому особого значения, а впоследствии даже умудрилась с ней подружиться. А вот Шерлок… Что бы кто ни говорил, Эвр всегда знала, что один он не останется — таким, как он, нужно, чтобы кто-то был рядом, нужно, чтобы в жизни была опора. Сначала он подружился с доктором Ватсоном, но тот был слишком увлечен собственными демонами, чтобы долго оставаться при Шерлоке, и после смерти Мэри их дружба медленно сошла на нет. И примерно в это же время на горизонте появилась Маргарет Коулсон. Шерлок влюбился, сделал предложение, женился, и так Эвр превратилась в пятое колесо телеги — парадокс, не предусмотренный ни практической необходимостью, ни эстетическими соображениями.

К Маргарет она не испытывала неприязни. Та была женщиной толковой, в меру умной, и вышла замуж за ее брата не ради финансового благополучия или удовлетворения собственных нарциссических потребностей, а по любви. К тому же, она была магически одарена, а это, как показала история с доктором Ватсоном, было необходимым условием для установления здоровых долговременных отношений с Шерлоком. И все же после свадьбы брата Эвр впервые в жизни почувствовала себя лишней. Даже злополучный Виктор Тревор не произвел подобного эффекта. Наверное, все из-за того, что дружба и брак — это все-таки совсем разные вещи, и если первых в жизни человека могло быть много, то второе у таких, как Шерлок, случалось лишь один раз. В этом и была вся соль. Маргарет стала для него уникальной. А Эвр не могла примириться с тем, что уникальным был кто-то, кроме нее.

Поэтому она давно приняла решение: как только история с Леди в Изумрудном Платье подойдет к концу, она переедет на континент. Поскольку Эвр преподавала в университете и была довольно успешным ученым, ей уже неоднократно поступали предложения перейти на работу в несколько европейских вузов. Недолго поразмыслив, она выбрала один из немецких университетов. Там уже два года работал профессор Брук, ее старший коллега с кафедры нейробиологии. Для Эвр никогда не было секретом его желание сделать ее своей женой, и теперь она склонялась к тому, чтобы принять его предложение. Она не любила его и не собиралась пытаться полюбить, но он всегда вызывал у нее уважение, и они смогли бы составить успешный научный дуэт. К тому же, Брук был достаточно обеспечен, и замужество с ним позволило бы ей до конца своих дней не испытывать финансовых затруднений.

Оставалось лишь пережить столкновение с Виктором, и тогда можно будет начинать новую жизнь.

Другая женщина на месте Эвр сказала бы, что Виктор был самой большой ошибкой в ее жизни, но она предпочитала называть его — про себя, конечно — «вирусом в информации». Она всегда ассоциировала его с чем-то заразным, даже когда согласилась с ним встречаться. В каком-то смысле, он был одновременно наркотиком, перед которым она не устояла, и бациллой, которую она привила себе в качестве научного эксперимента. Их симбиоз, как она это называла, продлился около года. Они не любили друг друга и даже не испытывали желания или страсти. Им просто нравилось это состязание воль, характеров, темпераментов. Как многие колдуны, Виктор был неподражаемо красив, будто звезда голливудского кино тридцатых годов, но Эвр это не трогало. Ей нужно было ходить по краю, испытывая свой ум и инстинкты. Она заключила сама с собой пари, поклявшись себе, что ни за что не позволит этому мерзавцу обвести себя вокруг пальца.

И проиграла.

Виктор долгое время ее изучал, но в конце концов все-таки нашел ее слабое место. И нет, это не была ее семья. Он был слишком умен, чтобы угрожать таким могущественным магам, как Майкрофт и Шерлок, да и не находил в этом никакой пользы. Виктор все правильно рассчитал: если бы он стал шантажировать Эвр, это лишь сыграло бы ей на руку. Она смогла бы швырнуть ему в лицо обвинение в низком трюкачестве и презрительно ухмыляться с чувством собственного морального превосходства. Для нее мораль никогда не имела значения, но если она могла использовать этот рычаг, чтобы выставить себя в выгодном свете, она никогда не упускала подобной возможности, но он не дал так легко себя провести. Нет, он остановился на гораздо более изощренном варианте. Виктор всегда знал, что главной слабостью Эвр был миф о собственном превосходстве — интеллектуальном, магическом и даже человеческом. Поэтому для нее не было ничего хуже, чем очутиться в ситуации, которая заставит ее почувствовать себя никчемной. Беспомощной, бессильной. Ничтожной. Так он и сделал — заманил ее в ловушку, создав иллюзию, и заставил ее думать, что она лежит на обочине, выброшенная своей семьей и никому не нужная, что о ней все забыли, и никто не придет ей на помощь. И это сработало. В каком-то смысле.

К чести Майкрофта и Шерлока, они довольно быстро ее нашли, но вот Виктору удалось ускользнуть. Его след потерялся где-то в Штатах. Холмсы пытались его найти, даже обратились к Старейшинам, но поиски не дали результата. Виктор сквозь землю провалился (возможно, вполне в буквальном смысле). И решил вновь заявить о себе только сейчас.

— Мисс Холмс?..

Эвр обернулась. Думая о прошлом, она отвлеклась от настоящего и не заметила, как к ней подошли Лео, муж Пайпер и директор Школы магии, а также девочка-подросток, судя по внешности — их дочь. Кажется, ее звали Мелинда. Имечко Эвр считала дурацким, да и сама девочка нагоняла скуку своим тинейджерским бунтом. Всем своим видом она демонстрировала, как ей не хочется здесь находиться, и Эвр дала бы ей по носу за досадливое позерство, если бы все ее мысли не были заняты предстоящим противостоянием.

— Вы точно не хотите, чтобы мы вам помогли? — обеспокоенно спросил Лео. Недаром он в прошлом был хранителем — желание протянуть руку помощи каждому страждущему было написано у него на лице.

— Нет, — Эвр покачала головой. — Ваши сыновья определили местоположение Виктора с помощью кристалла. Я собираюсь туда переместиться.

— Но это ведь ловушка, — с тревогой заметил бывший хранитель.

— Я знаю, — равнодушно подтвердила Эвр. — Но я к этому готова. Я знаю этого демона и не боюсь его иллюзий.

— И вам точно не нужна помощь?

Эвр скользнула взглядом по демонстративно безразличной Мелинде. Лео заметил это, и ему стало неловко.

— Моя дочь сказала, что не желает иметь с магией ничего общего, — промолвил он. — Поэтому я попросил ее сегодня вечером помочь мне в библиотеке.

— А может быть, я хочу пойти с мисс Холмс? — заявила вдруг Мелинда.

Лео нахмурился.

— К такому ты еще не готова. Твои братья…

— Да, опять завел свою любимую шарманку! — закатила глаза его дочь. — Вайатт и Крис — то, Крис и Вайатт — сё… Надо хранить свое наследие, быть достойным членом своей семьи, и бла-бла-бла… Так вот он, мой шанс, папа, — она пристально на него посмотрела. — Помогу мисс Холмс замочить гадкого колдуна.

— Ты не в состоянии сейчас никого «замочить», как ты говоришь, — Лео раздосадовало ее поведение, но он старался не горячиться. — Ты остаешься здесь, со мной. Это не обсуждается.

Мелинда вздернула нос и демонстративно отвернулась.

Эвр пожала плечами (подобные семейные разборки ее не касались) и взяла у Лео пузырек с зельем, с помощью которого ей предстояло переместиться. Не прощаясь, она бросила его в пол. Раздался краткий взрыв, повалил дым… и в следующий миг она уже стояла посередине какой-то подворотни, чувствуя, как чья-то рука вцепилась ей в плечо.

— Что за… — Эвр резко обернулась и увидела… Мелинду.

— Как это понимать? — спокойно спросила она, сузив глаза.

— Я же сказала, что хочу вам помочь! — с вызовом заявила ей девчонка.

— А еще ты сказала, что не хочешь иметь с магией ничего общего.

— Да, не хочу, — подтвердила нахалка. — Только родители никак не желают с этим смириться.

— И ты решила сдохнуть, чтобы продемонстрировать им, что права? — Эвр слегка выгнула брови. — Ты совсем тупая или прикидываешься?

Судя по всему, Эвр была первой за долгое время взрослой, что обратилась к ней в подобной манере, ибо Мелинда опешила и даже как-то подрастерялась, но быстро взяла себя в руки.

— У меня есть активные силы, между прочим! — запальчиво сказала она. — И они… могут пригодиться.

— Да неужели? — съязвила Эвр. — А ты хоть представляешь, с чем имеешь дело?

— Это демон иллюзий. И он… — Мелинда запнулась, явно не зная, как точно определить, какими силами он владел.

— Создает иллюзии? — едко поинтересовалась Эвр.

Мелинда покраснела до корней волос и чуть не выпалила какую-то грубость, но Эвр жестом ее остановила.

— Помолчи, — приказала она. — Ты это слышишь?

Позабыв о своей обиде, Мелинда прислушалась. Рефлексы у девчонки все-таки работали — не зря она воспитывалась в семье Зачарованных.

— Кто-то поет, — прошептала Мелинда. Эвр стоило бы еще раз на нее цыкнуть, но она промолчала. Песня, слов которой они пока не могли разобрать, доносилась из-за двери, бывшей, судя по приклеенной надписи, черным ходом какого-то заведения. Эвр медленно подошла ближе. Мелинда, не раздумывая, последовала за ней.

— Лучше бы тебе держаться подальше, — сквозь зубы сказала младшая Холмс.

— Я уже здесь, разве нет? Теперь отступать поздно.

Эвр не стала возражать. Лео знал, что Мелинда сама в это ввязалась, так что никто не обвинит ее, если с этой дурочкой что-нибудь случится.

Хотя, конечно, Пайпер Холливелл — женщина разумная и не заслуживает очередную семейную драму. Эвр горько усмехнулась, оттягивая момент. Вот что бывает, когда заводишь детей.

Одним решительным ударом отбросив посторонние мысли, она взялась за ручку двери и потянула на себя.

Они очутились в темной комнате без окон. Прямо перед ними располагалось стеклянное заграждение, за которым на некотором расстоянии стояли кровать, стол и табуретка. Все было одинакового серого цвета, в тон стенам, лишенным всяких украшений.

Посередине комнаты, в нескольких ярдах от стекла, сидела на коленях женщина. Она опустила голову на грудь, и длинные черные волосы скрывали ее лицо. Одета она была во все белое, и ее жутковатый наряд больше всего напоминал робу пациента психиатрической клиники. Это ее услышали Эвр и Мелинда. Тонким, но мелодичным голосом женщина пела:

Я где-то был потерян —

Иди меня искать.

И яму раскопай,

Где старый бук растет.

Задул Восточный ветер,

Мне хочет помогать.

Ты ветру доверяй —

Он к цели приведет.

— Кто это?.. — выдохнула Мелинда. От страха ее лицо побелело, и она оцепенела, забыв, что нужно дышать.

Женщина медленно подняла голову.

— Ты не узнаешь меня, солнышко? — по-девчоночьи писклявым голоском спросила она.

Мелинда слабо вскрикнула, приложив ладонь ко рту. Эвр рядом с ней будто приросла к полу. Тем временем ее двойник не спеша встала и сделала полшага вперед. Ее пронизывающий взгляд был одновременно пустым и изучающим. Она будто постигла истину за пределами обыкновенного человеческого разума, и все-таки по какой-то причине ей все еще был интересен этот мир.

— Я — Эвр, — представилась она. Сейчас ее голос звучал на полинтонации ниже, но все равно она имела вид ребенка, что с гордостью сообщает взрослым свое имя. — Богиня Восточного ветра.

— Но… — пролепетала Мелинда, беспомощно посмотрев на Эвр, что стояла рядом с ней. — Это ведь неправда, это все иллюзия…

— Конечно, иллюзия, — почти ласково сказала ей злая Эвр. Она сделала еще полшага вперед. — Но не думай, пожалуйста, что это делает меня ненастоящей. Я — часть ее, — она вытянула руку и показала пальцем на Эвр по ту сторону стекла. — Только она очень хорошо меня контролирует, и лишь единицы знают о моем существовании. Виктор, к примеру, — она опустила руку, и ее губы расплылись в улыбке, одновременно мечтательной и пошлой.

— Ты — всего лишь часть моего подсознания, — отрезала настоящая Эвр. — Темная сторона, которая есть у всех. Так что на твоем месте я бы знала свое место. Я не позволю тебе вырваться.

— А жаль, — злая Эвр с притворной обидой поджала губы. — Мне было так бесконечно весело, когда ты решила позабавиться с тем русоволосым мальчишкой. Шерлок тогда так смеялся, так смеялся!..

— Шерлок не смеялся, — сказала Эвр. — Ему… было больно.

— И что же, мне следует его пожалеть? — она искренне удивилась. — После того, как он забыл меня, предпочтя какому-то мальчишке?

Настоящая Эвр скрестила руки на груди.

— Ты начинаешь мне надоедать. Если Виктор хочет со мной поиграть, пусть выйдет сам, а не прячется за спиной неубедительных манекенов.

Злая Эвр лукаво усмехнулась.

— Ты слишком торопишься, моя милая, — она сделала еще шаг по направлению к стеклу, и внезапно, к ужасу Мелинды, оно исчезло, и злая Эвр больно схватила ее за плечо.

— Давай сначала поиграем с ней, что скажешь? — она облизнулась, и ее неестественно холодное дыхание обожгло Мелинде кожу.

— Отпусти девчонку, — подчеркнуто небрежно бросила Эвр, но было заметно, что она напряглась. — Она увязалась за мной по собственной дурости.

— В этом я не сомневаюсь, — согласно кивнула злая Эвр. Внимательно изучив взглядом дрожащую Мелинду, она улыбнулась. — Ах, бедное дитя. Столь юное, и уже успело заплутать в трех соснах. Папа видит во мне только ведьму Холливелл, мама видит во мне только ведьму Холливелл, Вайатт и Крис видят во мне только ведьму Холливелл!.. — она театрально вздохнула. — Современная молодежь столь вульгарно помешана на себе, что это просто неприлично, не находишь?

— Отпусти ее, — повторила Эвр.

— А давай с ней поиграем? — словно не услышав вопроса, злая Эвр сильнее сжала плечо Мелинды, и от боли та ойкнула. — Нет, дорогуша, не пытайся перенестись — в этом мире твои жалкие способности не действуют. Так что насчет игры? Раз тебе так надоели твои братья, давай ты скажешь, от кого из них мы избавимся, и потом, так и быть, я тебя отпущу. Что скажешь?

Мелинда всхлипнула и затрясла головой. Настоящей Эвр надоел этот спектакль — рубанув своего двойника по руке, она заставила ее отпустить Мелинду и, схватив ее за плечи, прижала ее к стене.

— Где Виктор? — она слегка встряхнула злую Эвр, но та лишь рассмеялась.

— Ох, дорогая, недостаток фантазии всегда был твоим главным изъяном. Разумеется, вкупе с излишним самомнением. Ты всегда кичилась своим интеллектом и своей исключительностью. Носила маску строгой язвительной ученой перед всеми этими людишками и тешила свое самолюбие, думая, что скрываешь от них свою «темную сторону» — то есть меня. Но на самом деле все это ложь. На самом деле ты всего лишь маленькая запуганная девочка, слишком чудная, чтобы завести друзей. Ах, как тебе хотелось, чтобы Шерлок и Тревор обратили на тебя внимание!.. Но им было все равно — злые, нехорошие мальчишки! — она шутливо топнула ножкой. — Нет, дорогая — твой самый страшный ночной кошмар это не я и не Виктор — это ты сама. Странная, дикая, никому не нужная. Девочка-изгой. Девочка-призрак, которая так отчаянно хочет перестать быть Эвр Холмс и стать… просто собой, — с торжествующей улыбкой она посмотрела куда-то за ее плечо, и Эвр резко обернулась.

Мелинда исчезла.

— Нет! — забыв о двойнике, Эвр ринулась к тому месту, где она только что стояла, будто Мелинда скрылась за невидимой завесой, и нужно лишь отдернуть ее, чтобы она появилась вновь.

— Где она?! — в ярости крикнула Эвр. — Куда вы ее дели?!

Злая Эвр захихикала.

— С твоим интеллектом тебе следовало бы знать, как быстро распространяются новости в волшебном мире, — ее мерзкий девчоночий голос выводил из себя, и Эвр едва сдержалась, чтобы ее не ударить. — Особенно среди тех, кто следит за вашей драгоценной семейкой. Виктор узнал, что Шерлок наконец-то вспомнил о своем друге детства, и что благодаря Зачарованным ему стало известно, какую роль ты сыграла в его исчезновении. Твой бывший любовник не выпускал тебя из поля зрения, дожидаясь своего часа, и вот он настал, — злая Эвр с триумфом на нее посмотрела.

— Но Виктор не мог знать, что Мелинда за мной увяжется! — бросила Эвр.

— Конечно, нет, — с серьезным видом согласилась с ней двойник. — Он хотел просто хорошенько тебя помучить, отвлекая от защиты не рожденного племянника и нелюбимой невестки. О, — чуть округлила она глаза. — Об этом ты еще не знаешь.

Эвр почувствовала, как холодный пот заструился у нее по спине.

— Что случилось с Маргарет?.. — прошептала она.

— А ты поняла, о ком идет речь, молодец! — злая Эвр одобрительно покивала. — Но я тебе не скажу. Сейчас тебе нужно сосредоточиться на том, чтобы спасти драгоценную Мелинду. Поиграть с Виктором. Ведь для этого ты и пришла, верно?

— Хватит говорить загадками! — крикнула Эвр. — Где Мелинда?!

Злая Эвр подошла ближе и пристально посмотрела ей в глаза.

— А вот это, дорогая, тебе предстоит выяснить самой, — с этими словами она толкнула ее, и Эвр спиной назад полетела в черную вязкую дыру.

* * *

Где-то далеко, за горизонтом, дул ветер. Она не чувствовала его прикосновения, но слышала его шепот. Никогда прежде ветер не говорил с ней на таком языке. Он не рассказывал о далеких странах и неведанных краях, в которых побывал, не пел песни о подвигах могучих героев древности. Он говорил с ней, как брат, что встречает после долгой разлуки горячо любимую сестру. Она была его плотью и кровью. Они принадлежали к одному миру.

Первым, что Маргарет увидела, был свод сказочной пещеры. Она тянулась вверх и растекалась вширь без конца и края. Ее освещал хрустальный солнечный свет, лившийся из тысячи расщелин, и местами сквозь них можно было увидеть голубое небо.

После слуха и зрения к Маргарет вернулось обоняние. Она почувствовала запах мха и свежей травы, и у нее закружилась голова от тонкого аромата тысячи цветов, незнакомых подлунному царству. Рядом послышалось какое-то шевеление. Маргарет медленно села и увидела ежика. Он подкатил к ней спелое яблоко и ждал, пока она примет этот дар. От яблока пахло вечным летом и свежестью. Маргарет бережно взяла плод и вдохнула его аромат. Ей очень хотелось есть, и она уже хотела надкусить яблоко, но вдруг принесший его ежик побежал по тропинке, и, поддавшись любопытству, она встала и последовала за ним.

Они шли несколько минут — а может, и целый день, целый год, целую вечность… Вокруг них цвела магия подземного царства. Текли ручьи серебристой горной воды, пели неземные птицы, распускались бутоны невиданных роз. К их шествию присоединялись все новые животные. Среди них Маргарет различала знакомых ей белочек, кротов, полевых мышей, но некоторых она никогда прежде не видела.

В сопровождении лесной свиты она оказалась на поляне, в центре которой рос могучий дуб. У его подножья возвышался трон, на котором во всем своем великолепии восседала Леди в Изумрудном Платье.

— Вот и настал этот час, — торжественно изрекла она, когда Маргарет остановилась перед троном. — Тысячи лет я владела этими землями и преумножала их богатства, но время моего единоличного царствования подошло к концу. Настала пора воспитать своего преемника, — она встала и протянула Маргарет руку. Та, словно зачарованная, подошла к ней и коснулась кончиками пальцев ее холодной ладони.

— Такая необузданная мощь… — глаза фейри вспыхнули жадным огнем. — Такая глубокая связь с природой… Благословенное дитя… Я обучу тебя всему, что знаю, и ты займешь мое место… — она мягко взяла обе ее ладони в свои. В левой руке Маргарет все еще сжимала яблоко, и Леди в Изумрудном Платье нежно коснулась его губами. — Тебе нужно лишь откусить кусочек этого дивного плода, и больше ты никогда не покинешь этот мир.

Аромат яблока стал еще сильнее, и у Маргарет закружилась голова. Она уже поднесла его к губам, как вдруг в солнечном свете что-то сверкнуло, и она обратила внимание на два кольца на безымянном пальце своей левой руки.

Маргарет замерла, с непониманием на них глядя. Леди в Изумрудном Платье усмехнулась с легким презрением.

— Эти погремушки здесь ничего не значат. В подземном царстве ни один смертный не посмеет сдерживать твою магию. Ты больше не будешь жить в клетке брака, семьи и любви. Ты станешь фейри и сможешь повелевать людскими жизнями, как тебе будет угодно. Ну же, дитя. Остался всего один шаг.

Маргарет снова посмотрела на яблоко. Его запах пьянил ее, и магия подземного царства, всех его обитателей кружила ей голову, заставляя забыть обо всем, что она когда-то знала. Исчез ее отец, исчезли Масгрейвы и Холливеллы, исчезли трое ее не рожденных малышей. Исчезла сама Маргарет — магия вокруг нее уже шептала ей новое имя, имя фейри... Она коснулась губами яблока, готовая вкусить этого бессмертного плода, как вдруг ее сердце пронзила острая боль, и она выронила его на траву.

В ее жизни был один человек, который исчезнуть не мог.

— Зачем… зачем мы сюда приехали? — Пайпер выключила двигатель и в замешательстве посмотрела на Шерлока. Пока они ехали, он успел восстановить часть сил, но все равно при движении его руки чуть подрагивали, и сам он был неестественно бледен.

— Перед вашим приездом я наведался в этот приют, — тихо сказал он. По его просьбе Пайпер остановила машину не на парковке, а на обочине у противоположной стороны дороги. — Хотел узнать, каковы наши с Маргарет шансы на усыновление с диагнозом… невынашивание беременности, — Шерлок немного помолчал, чтобы перевести дух. — Встреча закончилась ничем — мне заявили, что я пришел слишком рано, однако я все-таки задержался в приюте, набросив на себя чары маскировки. И в ясельной группе я увидел девочку. Ей всего полтора года, и она слепа на один глаз — второй потерял зрение по вине ее родителей — но в ней оказалась прорва магии. Не знаю, как, но она показала мне, что с ней случилось. Послала какой-то импульс, и я увидел все как наяву.

— Она тоже прорицатель? — Пайпер с удивлением на него посмотрела. Она не знала, что этот дар мог проявляться в таком раннем возрасте.

Шерлок медленно помотал головой.

— Я не знаю. Возможно. Но пока это неважно. Кем бы она ни была, я точно знаю, что встретил ее не случайно. Она поможет нам найти Маргарет.

Брови Пайпер поползли вверх.

— Вы думаете, эта девочка покажет вам, где находится Маргарет, так же, как она показала вам, что сделали с ней родители? — в ее голосе слышалось сомнение. — Но почему вы не попробуете сделать этого сами? Или не попросите Фиби?

— Потому что фейри знает нас и нашу магию и будет готова дать отпор. А у Сесилии есть шанс застать ее врасплох. К тому же… — Шерлок помрачнел. — Я думаю, то, что Маргарет потеряла наших детей, тоже было предопределено. Именно это привело меня в этот приют, к Сесилии, а значит, ей точно предстоит сыграть свою роль в нашей истории.

Пайпер подумала, что определенный смысл в этом был. Такой расклад вполне отвечал изощренному чувству юмора Короля-Ворона с его дурацкими пророчествами.

— Ладно, — сказала она. — Значит, вы предлагаете мне поучаствовать в похищении ребенка? Надеюсь, ваш брат сможет уладить возможные проблемы, если что-то вдруг пойдет не так? Не хочу понапрасну беспокоить американское посольство.

Шерлок усмехнулся.

— Мне нравится ваш подход, Пайпер — вы всегда готовы к активным действиям, это радует. Однако смею вас заверить: посольство вашей свободолюбивой родины беспокоить не придется. Пока мы ехали, я написал своему приятелю из Скотланд-Ярда. Он подготовит бумаги, согласно которым Сесилию отправили на краткий курс психотерапии в Лондон. Они появятся на столе директора приюта через несколько часов.

— Но мы ведь не можем ждать так долго, — заметила Пайпер.

— Не можем, — согласился Шерлок. — Для этого мне и нужен ваш талант к остановке времени. Мы заберем Сесилию уже сейчас, и я немного поколдую, чтобы ее никто не хватился. К тому моменту, когда действие чар пройдет, будут готовы документы, и все в приюте будут думать, что она благополучно отбыла в Лондон.

— Отлично, — Пайпер побарабанила пальцами по рулю. — Значит, все-таки похищаем ребенка.

— Мы вернем девочку в целостности и сохранности, обещаю. А теперь пора за дело, — Шерлок открыл дверь и вышел из машины.

К большому облегчению Пайпер, все прошло очень быстро и гладко. Пока Шерлок накладывал заклинание на сотрудников приюта (и заодно выводил из строя несколько камер видеонаблюдения), Пайпер, прибегая по необходимости к остановке времени, проникла в комнату Сесилии, которую она делила с несколькими девочками. Сейчас было время послеобеденного сна, и малышки спали. Бодрствовала только Сесилия. Едва взглянув на девочку, Пайпер поняла, что Шерлок был прав. Она так и светилась магией, и восприимчивый к волшебству человек мог без труда это увидеть. Как и сказал Шерлок, ее левый глаз был закрыт, а правый смотрел не по-детски проницательно и в то же время дружелюбно. Когда Пайпер осторожно подошла к кроватке девочки, Сесилия улыбнулась ей и, сев, протянула к ней ручки.

— Привет, малышка, — прошептала Пайпер, опустившись на корточки. — Меня прислал твой старый знакомый. Ему нужна твоя помощь.

— Помощь, — с готовностью повторила Сесилия, и перед глазами Пайпер вспыхнула картинка. Она увидела Шерлока, который стоял в дверном проходе и смотрел на девочку, что играла с кубиками среди других малышей.

— Ух ты… — пробормотала она, когда видение прошло. — Ты и вправду очень сильна. Так что, ты нам поможешь?

— Да, — кивнула Сесилия.

— Замечательно, — Пайпер осторожно взяла ее на руки. — Тогда идем.

* * *

Когда Пайпер и Шерлок вместе с Сесилией вернулись в Масгрейв, они застали во дворе Майкрофта, Фиби, Пейдж и маленького Уильяма. Последний, стоило им лишь выйти из машины, побежал навстречу, с энтузиазмом размахивая руками:

— Крестный, мне зверюшки так много всего рассказали!.. — он замер, увидев, что Шерлок держит на руках незнакомую девочку. — Ой. А это кто?

— Это Сесилия, — сказал Шерлок, подходя к остальным. — Она поможет нам найти тетю Маргарет.

Майкрофт смерил брата нечитаемым взглядом и скрестил руки на груди.

— Я многое бы мог спросить, но доверюсь тебе.

— Спасибо, — сдержанно поблагодарил Шерлок. — Так что, малыш, ты хотел что-то сказать?.. — обратился он к Уильяму. Его племянник, что до того с любопытством разглядывал Сесилию, встрепенулся.

— Да, хотел! Представляешь, крестный, ко мне прибежала полевая мышка и сказала, что у речки творится невиданное волшебство! И потом еще малиновка прилетела, и кротик из норки вылез, чтобы об этом рассказать! Все зверюшки убежали с речки, потому что им страшно!

Шерлок быстро обменялся взглядами с братом и Холливеллами.

— Нам нужно туда отправиться, — сказал он. — Как можно скорее.

— И каков план? — спросил Майкрофт.

Шерлок посмотрел на девочку, что с интересом и без всякого страха изучала окружавших ее взрослых и маленького Уильяма.

— Это Сесилия. Не вдаваясь в подробности, скажу, что она поможет нам узнать, где находится Маргарет.

— И что потом? — озвучил старший Холмс вопрос, которым задавались и Холливеллы. Шерлок выдержал паузу и снова посмотрел на брата.

— И потом в игру вступит Филипп. Сесилия покажет ему, где находится Маргарет, и он нарисует это место, а затем поместит туда меня.

Майкрофт сам не заметил, как опустил руки. Глядя на него, можно было подумать, что он не верит в то, что брат говорит серьезно.

— Шерлок, магия Филиппа крайне ненадежна. Даже если он и нарисует то, что покажет ему эта девочка, где гарантия, что он сможет поместить туда тебя?

— Но ведь проекция так и работает, — заметила Фиби. — Мы с сестрами однажды столкнулись с молодым ведьмаком, наделенным таким даром. Он нарисовал нас в костюмах супергероинь, и это наделило нас теми способностями, которые он вложил в эти образы. Я думаю, у Филиппа может получиться сделать то, что предлагает Шерлок.

Майкрофт не ответил, даже не посмотрел на нее, хотя по его лицу было видно, что он принял ее слова во внимание.

— И что ты собираешься делать в подземном царстве? — спросил он брата.

— Найти свою жену! — с раздражением воскликнул Шерлок. — Что же еще?

Майкрофт покачал головой.

— Фейри никогда этого не допустит. Маргарет суждено покорить себе ее царство, и…

— Но в пророчестве ведь ничего не сказано о том, что благословенное дитя никогда больше не вернется в подлунный мир, — Пейдж озвучила вслух только что пришедшую ей мысль, не заметив, что прерывает Майкрофта. — Оно «пройдет сквозь ночь», а небо озарит красный рассвет. Так, может, с помощью дара Филиппа мы сможем, так сказать, ускорить эти события? — она оглядела остальных магов.

— Возможно, — медленно сказала Пайпер. Фиби согласно кивнула. Братья Холмсы продолжали смотреть друг на друга, словно не замечая сестер.

— Ладно, — сказал Майкрофт. — Хорошо. Мы попробуем это сделать, — он развернулся, чтобы вернуться в дом, но вдруг ему навстречу выбежал Филипп.

— Папочка, папа! — на его личике отразилось несвойственное ему волнение. — Папочка, маме плохо! Она говорит, ребеночек сейчас родится!

Холмсы побледнели. Холливеллы быстро переглянулись.

— Кто-то из нас может остаться, — сказала Пейдж. — Мы с Фиби заканчивали акушерские курсы и принимали роды у Пайпер. Мы знаем, что делать.

— Все верно, — подтвердила средняя сестра. — Волноваться не о чем, все будет в порядке.

Майкрофт посмотрел на нее и медленно кивнул. Первый шок прошел, и теперь он был готов рационально оценить ситуацию.

— Что ж, это здравая мысль, — сказал он. — В нынешних условиях мы не можем тратить время на то, чтобы везти Молли в город. К тому же, Виктор по-прежнему без сознания, и я бы не хотел оставлять его в Масгрейве в одиночестве.

— Хорошо, — кивнула Фиби и посмотрела на младшую сестру. — Тогда я остаюсь. Если нам вдруг понадобится твой дар целителя, я тебя позову. Лучше, если ты будешь с остальными — надеюсь, что этого не случится, но безотлагательное лечение в том случае актуальнее.

— Согласен, — сказал Майкрофт. Он сам был в нерешительности, хоть и старался тщательно это скрывать, поэтому Шерлок пришел к нему на помощь:

— Останься. Твое место рядом с женой — как, впрочем, и мое. Если твои сыновья мне помогут, я уверен, что справлюсь.

Майкрофт колебался пару секунд, а затем кивнул.

— Хорошо, договорились. В случае чего Пейдж нас переместит.

— Конечно, — подтвердила младшая Холливелл. Пайпер почему-то подумала, что им сейчас пригодилась бы помощь Эвр, но о младшей из Холмсов никто не вспомнил, и она не стала развивать эту мысль, приказав себе сосредоточиться на том, что их ждало.

Когда старшая и младшая Холливеллы, Шерлок и четверо детей прибыли на упомянутую Уильямом речку, Пайпер сразу же поняла, почему звери начали сторониться этого места. Относительно крутой берег реки, на котором росла плакучая ива, буквально дышал магией, и ее мощь заставила Пайпер встревожиться. Она уже почти привыкла к энергетике этих мест, но ее все равно пробрала дрожь, когда она почувствовала столь сильный и явно нестабильный импульс.

— Вот, зверюшки про это место говорили, — Уильям поежился, стараясь держаться ближе к взрослым. Шерлок присел на корточки и бережно поставил Сесилию на землю, а затем обратился к ней и к Филиппу:

— Ну что, вы поможете нам найти тетю Маргарет, да? Сесилия, ты видишь, что происходит в подземном царстве? Ты можешь показать Филиппу, чтобы он это нарисовал?

Девочка внимательно его выслушала и задумчиво огляделась. Пайпер подумала, что она, наверное, была сейчас спокойнее остальных. Царившая в этом месте магия никак не повлияла на ее безмятежный настрой.

Сесилия подошла к берегу и посмотрела на реку своим единственным глазом. Так прошло с полминуты. Затем она протянула ладошку и коснулась земли. Наверное, она увидела что-то приятное, потому что на ее губах появилась искренняя улыбка. Она повернулась к Филиппу и посмотрела ему в глаза, словно приглашая разделить с ней эту радость. Филипп, однако, не улыбнулся. Несколько секунд он просто смотрел на девочку, а затем как-то по-взрослому прикусил губу и кивнул.

— Хорошо, — сказал он. — Я понял.

Он взял принесенные пастельные мелки, открыл альбом и принялся рисовать. Затаив дыхание, Пайпер, Пейдж и Шерлок следили за тем, как на пустой странице появляется таинственный сумрачный мир. Уильям, державший за руку маленького Герберта, также с любопытством наблюдал за братом, и только Сесилия вернулась к созерцанию речного берега.

Наконец, рисунок был готов. Они увидели поляну, в центре которой рос огромный дуб. У его подножья стоял трон, рядом с которым Филипп нарисовал двух женщин в изумрудно-зеленых одеждах.

— Это же… — ахнула Пейдж.

— Так, Филипп, а теперь ты должен нарисовать рядом с ними меня, хорошо? — настойчиво попросил племянника Шерлок. — Мне очень нужно туда попасть, чтобы спасти тетю Маргарет, ты же понимаешь?

Филипп кивнул и взял черный мелок, но когда он провел им по бумаге, тот не оставил следа. Нахмурившись, мальчик сильнее вдавил его, но результат был таким же.

— Мелок не пишет! — воскликнул Уильям.

— Не может такого быть, он только что им рисовал! — Шерлок схватил рисунок и попытался сам что-то нарисовать, но это не подействовало.

— Видимо, она наложила чары, — проронила Пайпер.

От отчаяния Шерлок взвыл.

— Этого не может быть! Должно получиться, я…

— Герберт, ты куда? — позвала вдруг Пейдж.

Увлеченные рисованием Филиппа, они не заметили, как младший из маленьких Холмсов подошел к Сесилии и вслед за ней задумчиво поглядел на берег, а затем принялся спускаться.

— Ты же упадешь!.. — бросив на землю альбом, Шерлок ринулся за Гербертом и подхватил его на руки, но мальчик замолотил в воздухе ручками.

— Там камушек! — воскликнул он. — Теплый камушек, его надо взять!

— Берти, нам некогда тратить время на твои причуды, мы должны…

— Шерлок, позвольте ему достать, что он хочет, — вмешалась Пайпер. — Это не прихоть, он наверняка действует по велению магии.

Холмс явно не был с ней согласен, но подчинился. Спустившись вместе с Гербертом к реке, он поставил его на землю.

— Ну, где твой камушек?

Не обращая внимания на раздражение дяди, Берти прислушался, склонившись к воде, а затем достал небольшой камень, размером с куриное яйцо.

— Вот… — заворожено прошептал он, баюкая его в ладошках. — Теплый камушек… живой…

— Как камень может быть… — Шерлок хотел сказать: «живым», но осекся и не договорил. Герберт подал ему камень, и, судя по выражению его лица, он тоже почувствовал исходящее от него тепло.

— Что вы обнаружили? — Пейдж и Пайпер подошли ближе к берегу. Шерлок вместе с Гербертом снова поднялся наверх и показал им камень.

— Но это же… — Пейдж запнулась и посмотрела на сестру. И Пайпер вдруг все поняла.

— Птенец древней семьи… — прошептала она. — Птенец… в буквальном смысле… — она посмотрела на Шерлока.

— И озарит небо красный рассвет… — он перевел невидящий взгляд на среднего из племянников. — Филипп, тебе нужен не черный мелок, а красный. Ты должен нарисовать пожар.

* * *

Эвр открыла глаза и резко села, будто заведенная механическая кукла.

Она снова была дома, в Масгрейве. Сегодня было воскресенье, и ей можно было поспать дольше обычного, но Эвр знала, что мама будет недовольна, если она слишком разленится, и поэтому поспешила встать. Приведя себя в порядок, Эвр надела свое любимое платье в голубые цветочки и спустилась вниз.

Но в столовой никого не было. Стол был накрыт к завтраку, на буфете выстроились тарелки, чашки и приборы, но ни мамы с папой, ни Майкрофта, ни Шерлока там не было. Эвр нерешительно огляделась, не понимая, куда они все подевались. Может быть, они еще спят? Раз так, она их подождет. Невежливо будет начинать завтрак в одиночестве, придется потерпеть, но это ничего, она не слишком голодна.

Эвр неуклюже выдвинула большой старинный стул и, забравшись на него, принялась ждать. Так прошло десять минут, затем полчаса. Когда прошел час, Эвр поняла, что порядком проголодалась, но все же решила, что не будет завтракать без родных. Когда прошло еще два часа, ее живот скрутило тугим узлом, и от голода ее слегка пошатывало. Эвр поняла, что ей придется поесть, иначе она упадет в обморок. Но пока она ждала, еда остыла и испортилась, и стоило Эвр подойти к буфету, как она почувствовала тошнотворный запах разлагающихся продуктов. Ей стало так обидно, что она села прямо на пол и горько расплакалась.

— А кто это у нас тут разревелся?

Эвр подняла покрасневшее личико и увидела дядю Руди — младшего брата мамы.

— Куда все подевались? — обиженно спросила она. — Почему они не спустились к завтраку?

— А ты разве не знаешь? — удивился дядя Руди. — Твои родители и братья отправились на званый обед.

— Но почему они не взяли с собой меня? — Эвр горестно всхлипнула.

Дядя Руди подошел к ней и, грозно наклонившись, больно схватил ее за уши.

— Потому что на этот обед пригласили только Холмсов! — он приподнял ее, и Эвр беспомощно задрыгала ногами, тщетно пытаясь освободиться из его хватки. — А ты только позоришь это имя, маленькое гнусное ничтожество!

— Я никого не позорю! — Эвр ущипнула его за кожу, дядя Руди вскрикнул от боли и с громким ругательством отпустил ее уши. Воспользовавшись его замешательством, Эвр схватила с буфета деревянную ложку и со всей силы его ударила.

— Ах ты маленькое исчадие ада! — дядя Руди схватил ее за локоть и залепил ей такую звонкую пощечину, что Эвр отлетела на несколько футов и упала на пол. — Жалкая преступница! Я посажу тебя в тюрьму, и ты больше никогда оттуда не выйдешь!

— Шерлок меня спасет! — крикнула Эвр. Ее опухшее лицо было залито слезами.

— Шерлок? — издевательски расхохотался дядя Руди. — Да он о тебе даже не вспомнит! — подойдя к девочке, он схватил ее за ворот и изо всей силы бросил куда-то вперед. Тьма поглотила Эвр, она закричала…

Очнулась она в совершенно незнакомом месте. Это была какая-то тесная квартирка, заставленная старой мебелью и захламленная какими-то неприятными, чужими вещами. Вокруг царил полумрак, и единственным источником света был тусклый солнечный луч, пробивавшийся сквозь грязные занавески. Эвр сидела на диване, одетая в какое-то бесформенное бордовое платье. Она уже была взрослой. Перед ней на журнальном столике лежал лист бумаги с какими-то бессмысленными каракулями, а в руке она почему-то держала нож.

— Боль стимулирует воспоминания, — сказал кто-то.

Эвр подняла голову. В комнату зашел невысокий молодой мужчина. Его лица она не видела, но голос показался ей смутно знакомым.

— Шерлок меня не вспомнит, — сказала она. Покрутив пальцами нож, она провела лезвием по руке. Оно оказалось тупым и не оставило даже царапины.

— Тебя невозможно не вспомнить, — мягко сказал мужчина. Он подошел к ней и, сев рядом, взял ее лицо в ладони. Эвр по-прежнему не могла его разглядеть — его черты были размыты, словно кто-то вылил на них стакан воды.

— Я всего лишь хотела с ним поиграть, — в ее голосе зазвучала обида. — А он все время был с этим гадким мальчишкой!

— Так отомсти ему, — незнакомец провел большим пальцем по ее губам, а затем впился в них поцелуем. Эвр схватила его за плечи и с силой оттолкнула.

— Я не собираюсь ему мстить! — крикнула она. В ее руке снова оказался нож, и она приставила его к горлу незнакомца. — Я хочу, чтобы он меня нашел!

— Нашел… нашел… — эхом повторил чей-то голос. Эвр быстро огляделась по сторонам, но в комнате не было никого, кроме нее и…

— Он не найдет тебя, если ты не найдешь себя, — издевательски протянул Джеймс Мориарти. Эвр замахнулась ножом, намереваясь полоснуть его по лицу, но вдруг он исчез, а вместе с ним — и вся эта затхлая душная комната, и Эвр снова начала медленно падать куда-то назад.

«Он не найдет тебя, если ты не найдешь себя…» Слова покойного криминального гения пробудили в ней отчетливое воспоминание. Она должна была кого-то найти. Она кого-то потеряла и должна была…

Эвр резко вдохнула воздух. Все ее тело ломило от усталости, будто она только что проплыла без остановки несколько километров. Ее одежда была сухой, но волосы слиплись от пота, и она с ужасом осознала, что на ней была надета та жуткая униформа пациента психиатрической клиники, которую носила злая Эвр.

Злая Эвр! Она села. Голова раскалывалась от боли, ее пошатывало, но она наконец-то вспомнила. Мелинда! Она должна была найти Мелинду! Виктор заточил ее в мире своих иллюзий, и Эвр нужно было ее спасти!

— Ей уже ничем не поможешь.

Эвр подняла голову. Только сейчас она поняла, что лежит на кровати в камере злой Эвр, а за стеклом стоят какие-то люди. Вновь, как и в случае с Мориарти, она не могла различить черты их лиц, но, кажется, узнавала голоса.

— Она вечно будет сидеть в этой камере, — это говорил Майкрофт, но его голос звучал неестественно сухо, будто кто-то запрограммировал машину, и она механически повторяла вбитый в ее программу текст. — Ей среди нас не место.

— Что ж, теперь я это вижу, — ответил ему Шерлок. Он, как и Майкрофт, говорил, как машина, а не как живой человек. — Я думал, что ей можно дать шанс, но она… неисправима.

«Неисправима… неисправима…» — повторило эхо.

— Она не настоящая Холмс, — отчеканил Майкрофт. — Она дефектная. А дефекты… подлежат уничтожению.

— Согласен, — сказал Шерлок. — Мы должны избавиться от нее прямо сейчас, чтобы она больше никому не причинила вреда.

— Ну уж нет, — процедила Эвр. Собравшись с силами, она схватила подушку и запустила ею в своих лже-братьев. — Вы ненастоящие! Я вам не верю!

К ее замешательству, маневр подействовал. Призрачные фигуры, изображавшие Шерлока и Майкрофта, исчезли. Все вокруг нее закружилось, и на несколько мгновений Эвр потеряла ориентацию в пространстве. Когда все успокоилось, она поняла, что снова очутилась в Масгрейве. Но на сей раз она была взрослой, и вместо дяди Руди она увидела Маргарет и Молли. Обе ее невестки сидели в креслах и пили чай, а рядом с ними играли на ковре их дети.

— Мне стыдно об этом говорить, но я почувствовала облегчение, когда Эвр уехала в Германию, — тихо сказала Маргарет. Она определенно испытывала вину за такие слова. — Я ей никогда не нравилась.

— Я думаю, это не совсем так, — мягко предположила Молли. — Мне кажется, она просто боялась потерять Шерлока. Они всегда были очень близки.

— Но он ведь никуда не ушел, — с горечью заметила Маргарет. — Он просто женился. Разве это значит, что он ее потерял?

— Нет, конечно, — Молли покачала головой. — Однако нам трудно поверить, что для того, чтобы что-то найти, нужно сначала что-то потерять. Отпустить всегда сложнее, чем удержать, но порой именно так мы можем найти самое дорогое, что у нас есть.

— Отпустить… — проронила Эвр. Перед глазами у нее все поплыло, и она поняла, что по ее лицу текут слезы. Она хотела подойти к невесткам, что-то им сказать, но вдруг заметила в углу гостиной какое-то движение.

— Мисс Холмс… — позвал ее тихий голос.

— Мелинда?.. — не веря своим глазам, Эвр шагнула ей навстречу. Силуэт девочки расплывался, как и все в этом иллюзорном мире, но ее взгляд был вполне отчетливым, и Эвр попыталась сосредоточиться на этом.

— Вам нужно отпустить, мисс Холмс… — прошептала Мелинда. — И тогда ваши братья вас найдут…

— Отпустить? — эхом повторила Эвр.

— Они почувствуют, что с вами что-то не так, и найдут вас… Они ваши братья, они ни за что вас не оставят… — силуэт Мелинды замерцал, и она исчезла.

Эвр медленно опустилась на колени. Всю жизнь она была борцом, никогда не шла на компромиссы и для достижения цели не останавливалась ни перед какими препятствиями. Отказаться от борьбы для нее означало отказаться от жизни, но в этом был свой горький резон. Все это время она сражалась с тенью и напрасно тащила наверх свои сизифовы камни. Неважно, кем она считала себя. Важно, кем она была для своих самых близких людей.

Эвр завалилась на бок и протянула руку куда-то вперед.

— Шерлок… — прошептала она. — Майкрофт…

И отпустила.

* * *

Упавшее яблоко покатилось по мягкой траве и скрылось из виду. Леди в Изумрудном Платье проследила за ним и медленно перевела взгляд на Маргарет.

— Я не могу… — прошептала та. — Я не могу стать владычицей этого царства, не могу бросить Шерлока…

— Да кто он такой?! — злобно прошипела фейри. — Ничтожный маг с жалкими способностями, презренная букашка по сравнению с нами! Ваш брак был обречен с самого начала! Поэтому ты потеряла ваших с ним детей! Это не твоя судьба! Ты никогда не сможешь быть самой собой рядом с ним!

Маргарет помотала головой. По ее лицу потекли слезы.

— Мы учим наших любимых быть такими, какими они хотят себя видеть… — прошептала она. — В этом весь смысл… Только в этом…

Леди в Изумрудном Платье побагровела от гнева. Ее ноздри раздулись, и потемневшее платье затрепетало. Лесные жители в испуге разбежались, и где-то вдалеке прогремели громовые раскаты.

— Хочешь ты этого, или нет, но ты никогда больше не покинешь подземное царство… — фейри медленно оторвалась от земли и простерла руки по направлению к Маргарет, намереваясь сокрушить ее своей магией. — Пророчество оказалось ложью… Благословенное дитя было рождено для того, чтобы потерпеть поражение!

Она взмахнула руками, посылая поток магии, сродни тому, которым она сокрушила бук в саду Масгрейвов, но он не успел навредить Маргарет. Ее ладонь внезапно вспыхнула, и с кончиков ее пальцев сорвались искры пламени. Встретившись с магией фейри, они поглотили ее и перекинулись на ее источник.

— Что это за колдовство?! — закричала фейри. Ее платье загорелось, и попытки потушить его ни к чему не приводили. — Ты… ты…

— Птенец древней семьи… — прошептала Маргарет. Ее руки горели, но огонь не причинял ей боли. Напротив — он защищал ее, окутывая, как мягкое покрывало, как руки матери и отца, которых она никогда не знала. Маргарет закрыла глаза, доверяясь магии. Все ее тело было объято пламенем, но она не испытывала ни малейшего страха. Теперь она знала, какая судьба ее ожидает. И кем она была на самом деле.

За много миль от подземного царства, на берегу реки, найденное Гербертом Холмсом яйцо раскалилось до такой степени, что его стало невозможно держать в руках. Шерлок опустил его на землю, и оно подпрыгнуло, будто на раскаленных углях, и его скорлупа пошла трещинами. В следующий миг полыхнул такой яркий красный свет, что трое взрослых и трое детей были вынуждены зажмуриться — только Сесилия не отвела взгляда и захлопала в ладоши, когда из яйца вылупился птенец. Его перья были опалены неземным огнем, и сам он, в отличие от своих собратьев, появился на свет не беспомощным младенцем, а сильной, полной магии птицей.

— Феникс… — прошептала пораженная Пейдж. Пайпер поморгала, привыкая к столь яркому свету, и увидела, как огненно-красная птица, несколько раз взмахнув крыльями, села на плечо Шерлока.

— Ты все-таки вернулась… — он сморгнул, коснувшись тыльной стороной ладони ее головки. Феникс ласково прокурлыкал, а затем снова взлетел и плавно опустился на землю. Как только он коснулся травы, их на несколько секунд ослепила еще одна огненно-красная вспышка, а когда они открыли глаза, на месте феникса оказалась Маргарет. Она не была ранена, но ее одежда полностью сгорела, и поэтому Пайпер и Пейдж быстро отвели глаза, пока Шерлок не укутал жену в свой пиджак и не помог ей подняться.

И если Холливеллы думали, что все самое удивительное осталось позади, они оказались неправы.

— Мама! — просияла Сесилия. Подбежав к Маргарет, она протянула к ней ручки, и та осторожно опустилась перед ней на колени.

— Солнышко… — Маргарет ласково коснулась ее лица, и тут случилось чудо. Левый, слепой глаз девочки засветился, пелена спала с него, и он прозрел. Сесилия засмеялась, словно этого только она и ждала все это время, и обняла Маргарет за шею.

— Кажется, они все-таки нашли свою дочку, — с улыбкой тихо сказала сестре Пейдж, и Пайпер быстро сморгнула. Чтобы отвлечься, она посмотрела на Уильяма, Филиппа и Герберта, которые, как зачарованные, созерцали картину семейного воссоединения и постепенно осознавали тот факт, что у них появилась двоюродная сестра.

Внезапно Шерлок, доселе с улыбкой смотревший на жену и новообретенную дочь, схватился за сердце и тяжело задышал.

— Что случилось? — нахмурилась Пайпер. — Что вы почувствовали?

— Это Эвр… — прошептал Шерлок. — Я должен… должен ее спасти.

* * *

— Эвр… Эвр…

Голос доносился откуда-то издалека, но был знакомым и… человечным. В нем не было и следа той механической пустоты, что отпугнула ее в прошлый раз. Это успокоило Эвр, и она поспешила открыть глаза, чтобы поскорее убедиться в том, что иллюзия была окончательно разрушена.

Она лежала на диване в гостиной особняка Холливеллов. Шерлок сидел рядом с ней, Майкрофт — на соседнем кресле, а где-то у двери Эвр различила озабоченную фигуру Лео, и с ним — Мелинду.

— Вы вернули меня… — прошептала она и медленно села. — Где… где Виктор?

— Заперт в своей собственной иллюзии, — негромко сказал Майкрофт. — В той жуткой тюрьме, где сидел твой малоприятный двойник. Больше он нас не побеспокоит.

— Ясно… — пробормотала Эвр. Голова кружилась, и ей очень хотелось пить, но она не стала просить воды. Сначала ей нужно было во всем разобраться.

— Спасибо, — тихо поблагодарила она. — Спасибо, что пришли на выручку. Я не должна была вести себя столь… самоуверенно и идти против него в одиночку.

— Это мы не должны были тебя отпускать, — промолвил Шерлок. Он взял ее за руку и некрепко сжал. — Ты наша сестра. Ничего этого не изменит. И больше мы не позволим тебе так рисковать.

— Спасибо, — повторила Эвр и только сейчас вспомнила о том, что сказала ей двойник. — Как Маргарет? — с тревогой посмотрела она на Шерлока. — И Молли — малыш уже родился?..

Майкрофт чуть порозовел от гордости.

— Да, — подтвердил он. — Все прошло отлично. Фиби была акушеркой — я думаю, и профессионал не справился бы лучше. А Маргарет тем временем исполнила пророчество. Покорила себе подземное царство, — он кивнул Шерлоку, как бы призывая его продолжить.

— Да, как выяснилось, Стрэндж и Норрелл нас не обманули — последнее пророчество Короля-Ворона было исполнено в точности. Маргарет стала владычицей подземного царства.

— Но это же значит… — Эвр запнулась.

Шерлок покачал головой.

— Нет, к счастью, ей не придется стать фейри. Дело в том, что она действительно оказалась «птенцом древней семьи». Фениксом, если быть точнее.

— Фениксом?.. — вырвалось у Эвр.

— Майкрофт считает, это связано с ее матерью, — пояснил Шерлок. — Леди Поул десять лет провела в плену у фейри, но смогла вернуться в мир живых. И ее дочь родилась одаренной способностью… путешествовать между мирами, так сказать. Пусть и весьма оригинальным образом.

— Ничего себе… — пробормотала Эвр. — Это… это удивительно.

— И это не последний сюрприз, — Майкрофт лукаво подмигнул брату и встал. — Впрочем, об этом мы расскажем тебе по возвращении. Мы и так уже слишком долго злоупотребляли гостеприимством наших хозяев, — он повернулся к Лео и Мелинде.

— Вы что, вы ничем не злоупотребили… — поспешил заверить его бывший хранитель, но Майкрофт с улыбкой покачал головой.

— Нам действительно пора. И простите за доставленные хлопоты. Мы в большом долгу перед вашей семьей.

Лео растерянно развел руками.

— Ну, раз вы так считаете…

Шерлок встал вслед за братом и хотел помочь Эвр, но она покачала головой.

— Дайте мне еще минутку, ладно? Я бы хотела переговорить с Мелиндой.

Шерлок и Лео обменялись недоуменными взглядами, но вместе с Майкрофтом вышли в коридор, чтобы не мешать. Мелинда, оставшись с Эвр наедине, смущенно заерзала.

— Не стоит меня бояться, я не кусаюсь, — промолвила Эвр. — Я всего лишь хотела поблагодарить тебя за дельный совет.

— А, это… — Мелинда неуверенно передернула плечами. — Я просто попыталась вам помочь, ну и вспомнила о том, что когда-то рассказывала мне мама.

Эвр вопросительно приподняла бровь. Мелинда вздохнула и, подойдя, села рядом с ней на диван.

— Когда-то давно, еще до моего рождения, маму ранили какие-то жуткие демоны, — сказала она. — А папа тогда был Старейшиной, но ему стерли память и лишили магических сил, чтобы он последовал зову своего сердца и понял, чего он на самом деле хочет: быть с мамой или помогать невинным.

— Жестокое испытание, — заметила Эвр.

— Еще бы! — с долей негодования кивнула Мелинда. — Мама очутилась на гране жизни и смерти и никак не могла достучаться до папы. И поэтому она решила отпустить. Она знала, что папа обязательно почувствует, что она умирает, и вернется к ней, чтобы ее спасти. Так и случилось, — она опустила глаза.

Эвр помолчала, а затем произнесла:

— И ты подумала, что мои братья почувствуют, что я умираю, и придут ко мне на помощь?

Мелинда несмело кивнула, не поднимая глаз.

— Но тебя ведь похитили. Ты не боялась пострадать?

— Нет, — она помотала головой. — Меня заперли в магическую клетку, но я смогла преодолеть этот барьер и послать вам сигнал. Это что-то вроде телепатии. Мы с Вайаттом и Крисом тренировали эти чары, и особых проблем не возникло. К тому же, я понимала, что этому демону нужна вовсе не я. Бояться… было бессмысленно.

— Мудрые слова, — проговорила Эвр после небольшой паузы. — Признаюсь, такого я от тебя не ожидала.

Мелинда невесело усмехнулась.

— Мама думает, что я не хочу практиковать магию, потому что боюсь потерять кого-то из близких. Но на самом деле… — она вздохнула. — На самом деле меня просто раздражает, что каждый член нашей семьи — в первую очередь ведьма или ведьмак, или какое-то другое волшебное существо. Но ведь это совсем не так. У мамы была старшая сестра, Прю, она погибла еще до рождения Вайатта. Я знаю, что они были очень близки, но мама всегда говорит о ней только как о супер-ведьме, на которую она равнялась, но никогда — как о… — Мелинда отчего-то запнулась.

— Как о сестре, — тихо договорила за нее Эвр. Девочка кивнула. Да уж, подумала Эвр — кажется, первая буква фамилии и магические способности — не единственное, что их объединяет.

— Как ни странно, я очень хорошо тебя понимаю, — сказала она. — Почти все, кто с нами пересекается, полагают, что Холмсы — это в первую очередь интеллект и рациональное мышление, но в действительности в нас гораздо больше эмоций, и мы чувствуем все… намного тоньше и глубже, чем обычные люди. Но они так привыкли мыслить стереотипами и клише, что кажется, будто их невозможно побудить увидеть в нас что-то еще.

Мелинда грустно кивнула. Эвр подождала немного, а затем взяла ее за руку.

— Но знаешь, что я тебе посоветую? — она заглянула ей в глаза, и Мелинда недоуменно наморщила лоб. — Попробуй поговорить с мамой. Просто скажи ей, что тебя волнует. Если ты расскажешь ей о своих страхах, это не будет признаком твоей слабости. Напротив — твоя мама поймет, что ты очень мудрый человек. А мудрый человек станет первоклассным магом, за это я ручаюсь. Главное… Не увлекайся бунтом, хорошо? Иногда менее радикальные способы оказываются более действенными, можешь мне поверить.

Мелинда кивнула и улыбнулась.

— Спасибо вам, мисс Холмс. Здорово, что мы с вами познакомились.

— Я тоже так считаю, — сказала Эвр почти весело. — Будем надеяться, что в будущем Холмсы и Холливеллы еще не раз смогут с пользой провести вместе время.

* * *

— Простите, что не могу нормально вас проводить…

— Что вы, Молли, — улыбнулась Пайпер. — Вам нужно отдыхать. В ближайшее время ваша жизнь будет насыщена событиями, уж мы-то знаем.

— Конечно, — рассмеялась Молли. Она сидела на двуспальной кровати, опершись на подушки. На руках у нее устроился маленький Лоуренс Чарльз Холмс. Его глаза, как и у матери, были карего цвета, а волосики имели темно-рыжий оттенок. Он смотрел по сторонам пытливым младенческим взглядом, стараясь ухватить как можно больше деталей. Сейчас, впрочем, в его картине мира доминировали трое старших братьев, что сидели на кровати рядом с матерью и с неиссякаемым любопытством разглядывали новоприбывшего.

— Спасибо вам огромное, — Молли с благодарностью посмотрела на сестер. — За все. Если бы не вы, не знаю, как бы мы все это пережили.

— Мы не так уж и много сделали, — пожала плечами Пейдж.

— И могли бы сделать лучше, — пробормотала Фиби. Пайпер поняла, что она имеет в виду — как и Молли.

— Хоть я и смертная, но за это время я уже усвоила, что порой нам нужно просто довериться магии и друг другу, — промолвила она. — И тогда мы точно выйдем на правильный путь.

— Золотые слова, — согласилась Пайпер. Молли улыбнулась.

— Надеюсь, вы приедете к нам снова? Или переместитесь? Мы все будем очень рады — верно, мальчики? — она посмотрела на сыновей.

— Очень-очень, — с энтузиазмом закивал Уильям. Филипп торжественно кивнул, а Герберт широко улыбнулся в знак согласия.

— Мы тоже будем рады, — рассмеялась Фиби. — Я думаю, это путешествие нас многому научило, — она посмотрела на сестер. — И не только в плане магии.

Пейдж согласно кивнула. Пайпер ничего не сказала, продолжая смотреть на Молли и ее новорожденного сына, и ей подумалось, что для того, чтобы сотворить настоящую магию, вовсе не обязательно обладать волшебными способностями.

* * *

— Ты же понимаешь, что я старше тебя на сто пятьдесят лет?

Шерлок усмехнулся и покачал головой.

— Теперь про меня можно снять фильм. «Муж путешественницы во времени». Так меня еще никто не называл.

Маргарет отстранилась и внимательно на него посмотрела.

— И не будет. Это самое ужасное прозвище, которое только можно придумать.

Они сидели у камина в гостиной. Холливеллы улетели в Америку около часа назад. Молли, Майкрофт и их дети были на своей половине особняка, Эвр восстанавливалась после случившегося в Сан-Франциско, а Виктор Тревор, с которым Шерлок пока так толком и не поговорил, вышел прогуляться по окрестностям.

— Как бы то ни было, мы наконец-то узнали, кем были мои родители, — тихо сказала Маргарет, снова кладя голову Шерлоку на плечо. — И, судя по тому, что рассказала Фиби, они очень меня любили.

Шерлок сглотнул, не зная, что сказать.

— Мне жаль… — пробормотал он. — То есть… Жаль, что ты с ними так и не познакомилась.

— Но если бы я познакомилась с ними, я бы никогда не познакомилась с тобой, — проговорила Маргарет. — А это было бы… невыносимо. Так что Король-Ворон все рассчитал правильно. Все так, как есть, и все… замечательно.

Шерлок коснулся тыльной стороной ладони ее руки и озвучил вслух то, что уже давно не давало ему покоя:

— Грег сказал, что в приюте все прошло гладко — никто не заметил исчезновения Сесилии и ничего не заподозрил. Они считают, что она уезжала в Лондон, чтобы сделать операцию на левом глазе.

— Да, — проронила Маргарет. — Я так и подумала.

— Значит… если мы подадим документы, мы сможем… мы сможем ее удочерить, верно?

Его голос звучал взволнованно, и у Маргарет внутри будто что-то замкнуло. Могло ли быть так, что это тоже было предначертано? Она не знала. Но когда Сесилия назвала ее мамой, она вспомнила своего приемного отца. Им суждено было встретиться, и благодаря этому они с Шерлоком нашли друг друга. А теперь… теперь история повторялась.

— Верно, — сказала она. — Я думаю, мы сможем ее удочерить.

Лицо Шерлока просветлело, и он поцеловал Маргарет в голову.

Сзади послышалось движение, и они обернулись, отстранившись друг от друга.

— Простите, не хотел помешать…

На пороге гостиной стоял Виктор Тревор. Холмсы одолжили ему одежду, и он сумел восстановить силы после той роковой схватки во дворе Масгрейва, но в его облике все равно продолжало сохраняться нечто необычное, слегка… сказочное. Маргарет подумалось, что, наверное, это останется с ним до конца его дней.

— Вы не помешали, не стоит извиняться, — она улыбнулась и встала. — Я пойду, прогуляюсь. Вам нужно поговорить.

— Спасибо… Маргарет, — неловко поблагодарил Виктор. Она на секунду сжала ладонь Шерлока и вышла.

Еще несколько мгновений после ее ухода в гостиной было тихо.

— У тебя очень хорошая жена, — голос Виктора звучал неуверенно — он не знал, насколько уместно было так говорить. — Наверное, ты с ней очень счастлив.

— Да, это верно, — промолвил Шерлок. — Садись, в ногах правды нет, — он жестом указал ему на кресло. Виктор сел, по-прежнему держась очень скованно.

— Прости, — извиняющимся тоном проговорил он. — Никак… не привыкну.

— Я понимаю, — отозвался Шерлок.

Они помолчали. Виктор не сразу собрался с духом, но все же решился и произнес:

— Твой брат сказал, ты работаешь частным детективом. Тебе очень подходит эта профессия. В детстве ты обожал загадки. Я помню, мы тут все облазали. Изучили каждый закуток, но ты все равно находил что-то новое. Тебе всегда было, чем меня удивить. Это… поразительно.

— Ты так считаешь? — Шерлок не был уверен в правомерности этого определения. Джон вот когда-то тоже им восторгался, а потом…

— Я просто знаю, о чем говорю, — как бы в ответ на его сомнения сказал Виктор. — Твоя магия, она… созидает. Ты поставил свой дар на службу другим людям, делился им, и судьба подарила тебе Маргарет. Это ведь тоже чудо. В каком-то смысле.

Шерлок подумал, что Виктор был прав. Конечно, он ведь был знаком с совсем другой магией — коварной, изворотливой… порочной. И столько лет был ее пленником.

— Я не знаю, как тебе помочь, — Шерлок откашлялся, — но мы сделаем все возможное, чтобы… чтобы ты адаптировался. Не знаю, как, но…

Виктор тихо рассмеялся.

— Шерлок, твоя жена одолела монстра, который почти сорок лет держал меня в подземном царстве. Я уверен, что теперь все будет хорошо. Наверное, будет непросто, но… — он запнулся и покачал головой, как бы упрекая себя за то, что сказал лишнее. — Ладно, не будем об этом. Если ты хочешь мне помочь, лучше расскажи про свою жизнь. Ты ведь частный детектив — наверняка у тебя было множество приключений.

— Ну, — протянул Шерлок, — что-то любопытное действительно было… Например, однажды мы с моим напарником сражались с огромной генно-модифицированной собакой. То еще зрелище. А еще я разоблачил криминального гения. Для этого даже пришлось разыграть самоубийство.

— Уверен, ты справился, — усмехнулся Виктор. — Актерский талант у тебя в крови.

— Ты так считаешь? Возможно, — Шерлок пожал плечами. — Но это еще цветочки. Однажды, благодаря моей сестре, решившей изучить одну эксцентричную дамочку из провинции, мы столкнулись с циркачом-долгожителем, который коллекционировал жен. И он захотел заполучить Эвр в свой набор.

— Бедный, — Виктор передернул плечами, но упоминание младшей Холмс не слишком его тревожило. Как уже понял Шерлок, в случившемся с ним он больше винил фейри, чем сестру лучшего друга.

— Да, — проговорил Шерлок. — Мы его поймали, но ему удалось ускользнуть. Это случилось, когда Майкрофта арестовали по ложному обвинению, а мне пришлось расследовать одно гротескное дело в Корнуолле, куда Молли уехала вместе с Уильямом.

— Гротескное? — полюбопытствовал Виктор.

— Ну да. Местный полицейский решил, что в их деревне поселился оборотень. Сплошная профанация, — вздохнул Шерлок. — Но через пару лет мы столкнулись с более серьезным делом. Выяснилось, что в министерство иностранных дел проникли шпионы. Мы думали, что в этом замешаны ирландцы, и нам пришлось обратиться за помощью к знатному семейству из Йоркшира. Это дело мы вели вместе с Маргарет.

— Дай угадаю — оно закончилось свадьбой? — поддразнил его Виктор.

— Ага, — подтвердил Шерлок. На его губах появилась улыбка. — Оно закончилось свадьбой. Самым большим приключением в моей жизни.

Виктор понимающе улыбнулся, и Шерлок вдруг понял, какой все-таки удивительной была его жизнь. Ему вспомнились слова Фиби, которая во время прогулки у реки сказала ему, что его дар заключается не в умении предсказывать события, а в способности видеть то, чего не видят другие. Только сейчас Шерлок осознал, насколько верными были ее слова. Его жизнь действительно была уникальной, и все потому, что он научился уделять внимание самым важным ее сторонам. Виктор был прав — благодаря своему дару он мог помогать людям. А это, в свою очередь, позволило ему посвятить свою жизнь тому, что было для него превыше всего — своей семье и друзьям.

* * *

Маргарет села на землю у плакучей ивы. Август перевалил за половину, а это означало, что близилась осень. Деревья и трава блекли, постепенно теряя свои краски, ветер с каждым днем становился все холоднее, а лесные обитатели суетились, делая запасы на время спячки. Маргарет тоже предстояло много работы. Подземное царство, которым она отныне владела, нуждалось в ее магии. Маргарет еще не знала, с чем столкнется, когда вновь туда спустится, но в ее сердце не было ни тревоги, ни печали — лишь предвкушение занимающейся зари, знаменующей собой начало новой эпохи в истории английской магии.

Рядом с ней раздался едва слышный шелест крыльев, мелькнула тень. Черный ворон сел на траву и несколько минут вместе с Маргарет наблюдал за рекой, после чего она сказала:

— Меня всегда завораживала магия превращения.

Эвр обратилась в человека и села рядом с невесткой.

— Сочту это за комплимент, — проговорила она. Маргарет знала, что она не сразу перейдет к делу, и не стала ее торопить, позволив им обеим насладиться зрелищем заходящего, по-осеннему нежаркого солнца.

— Я хотела перед тобой извиниться, но ты и так это знаешь, — Эвр посмотрела на невестку. — Мне жаль, что мы не стали подругами.

— Тебе не за что извиняться, — Маргарет действительно не чувствовала никакой обиды. — Я никогда не держала на тебя зла. И Шерлок тоже. Он очень тебя любит. И он быстро прощает.

— В этом ты права, — тихо сказала Эвр. — Шерлок будет вечно любить того, кто примет его любовь. Таков уж он.

Маргарет посмотрела на нее с некоторым беспокойством.

— Не стоит на себя наговаривать, — заметила она. — Ты всегда принимала его любовь. Только не знала… как это выразить.

Эвр усмехнулась.

— В этом ты похожа на свояченицу — вы обе видите хорошее во всем, даже в Холмсах, — она покачала головой. — И за это я вечно буду вам благодарна. Но мне пора двигаться дальше.

— Что ты имеешь в виду? — не поняла Маргарет.

Эвр снова посмотрела на реку.

— Я собираюсь уехать на континент. Ты же знаешь — один мой коллега давно за мной ухаживает, и… В общем, если он все еще в этом заинтересован, я собираюсь выйти за него замуж.

— Что?.. — глаза Маргарет слегка округлились.

— Да, звучит жутко, — невесело согласилась Эвр. — Но я слишком долго гуляла на свободе и устала… от самой себя. Даже ветру порой нужно отдохнуть в надежной гавани.

— Но Шерлок и Майкрофт… — пробормотала Маргарет.

— Шерлок и Майкрофт уже давно обзавелись своими семьями, и они знают, в чем в первую очередь состоит их долг. Они всегда будут моими братьями, а я — их сестрой, но мы не Зачарованные, и Сила Трех — это не про нас.

— А как насчет Силы Холмсов? — предложила Маргарет.

Эвр посмотрела на нее с некоторым замешательством, но оно продлилось всего несколько мгновений, и она покачала головой.

— Холмсы всегда останутся Холмсами, как я и сказала. Но каждая история имеет свой конец. И для нас пришла пора новых приключений, — она встала и отряхнула одежду. — Так что я очень рада за вас и за маленькую Сесилию. Майкрофт и Молли, конечно, большие молодцы, но я всегда мечтала о племяннице.

Маргарет улыбнулась.

— Я знала, что тебя это обрадует, — промолвила она.

Эвр смерила ее своим обычным бесстрастным взглядом и сказала:

— Но на твоем месте я бы не слишком этим хвасталась. Все равно следующим Холмсом после Сесилии будет очередной мальчик, — она развернулась и направилась обратно к Масгрейву.

Маргарет убедилась в правдивости ее слов, не прибегая к магии. Когда через год она в этот же день пришла на берег реки, они с Шерлоком были родителями не только двухлетней дочки, но и новорожденного сына.

2024 г.

Вместо послесловия

Пайпер Холливелл в изнеможении рухнула на кровать.

— Все, — пробурчала она куда-то в подушку. — Это был последний Хэллоуин, который я организовала. В следующем году пусть Фиби всем занимается.

Чрезвычайно довольный Лео уселся рядом с ней и погладил ее по спине.

— Дорогая, ты должна собой гордиться. Праздник получился просто замечательным.

— Вот именно, — сердито проворчала Пайпер и подняла голову. — А после замечательных праздников следует замечательная уборка, на которую никто не хочет оставаться. И еще Вайатт с Крисом все норовят помыть посуду с помощью магии. Они ведь знают, что это запрещено!

— Я думаю, они просто решили над тобой подшутить, — примирительным тоном предположил Лео. — Они ведь хотели купить еще одну посудомоечную машину, а ты отказалась.

— А где я поставлю эту посудомоечную машину? — вопросила Пайпер. — В подвале? На месте Нексуса?

Лео рассмеялся.

— Ну, можно ведь что-нибудь придумать…

— Конечно, можно. Вот пусть Фиби и придумывает, — парировала старшая Холливелл и снова уронила голову на подушку.

Лео подождал, пока ее недовольство немного рассеется, и сказал:

— Зато дети были просто счастливы. И Мелинда в особенности.

Пайпер подняла голову. От былой сердитости не осталось и следа — теперь она выглядела задумчивой.

— Да, верно, — проговорила она. — Знаешь, никогда не думала, что скажу это, но я очень благодарна Сандре за то английское задание.

— Потому что Холмсы помогли тебе примириться с Мелиндой? — уточнил Лео.

— И не только. Еще потому, что я смогла… посмотреть на нас со стороны.

— И что же ты увидела? — полюбопытствовал он.

Пайпер вздохнула.

— Я увидела необыкновенную семью, где все друг к другу очень привязаны, но никто не застрахован от ошибок. Где каждый порой берет на себя чуть больше ответственности, чем нужно, и боится разделить ее с остальными, потому что ему страшно показаться слабым. И где каждый, несмотря ни на что, может найти любовь и поддержку, потому что его место здесь. С теми, для кого он дороже всех на свете.

— Неплохой портрет, — улыбнулся Лео. — И весьма проникновенный для такой суровой женщины, как ты, — поддразнил он жену.

— Ну, ты меня знаешь, — съязвила Пайпер в своей привычной манере. — Как только «Макдональдс» исчезает из поля зрения, меня тянет на философию.

Лео рассмеялся и поцеловал ее в лоб.

КОНЕЦ

---

И на этом я прощаюсь с данной серией фанфиков и ее героями. Очень рада, что задумку удалось реализовать именно так, как я хотела. Спасибо всем читателям — буду благодарна за отзывы и комментарии. До новых встреч!