Тебе кто-нибудь говорил, что ты просто нечто? (гет)

«Мы выбираем не случайно друг друга…

Мы встречаем только тех, кто уже

существует в нашем подсознании.

Сначала мы рисуем человека

в своём воображении

и только потом встречаем его

в реальной жизни»,

— Зигмунд Фрейд «Введение в психоанализ»

Партитура головной боли поражала своим многообразием: звук тяжёлых собственных ботинок отскакивал от стен и эхом врезался в голову, подыгрывая и без того чрезмерной пульсации; ядовитый свет светодиодных ламп уверенно прожигал сетчатку; сопение Рида сбоку ужасало своим свистящим звуком.

Рэйчел вымоталась.

За последние пятьдесят два часа она спала ровно ноль часов. Драка в Лидингё напоминала о себе ноющими бёдрами и щёлканьем в челюсти, что немного пугало вероятностью предстоящей невозможности нормально открыть рот. Надев солнцезащитные очки по пути, чтобы хоть как-то защититься от проедающего сознания света, она вызвала недоуменный взгляд Рида.

Пошёл к чёрту Рид.

— Почему опаздываем?

Заместитель капитана Дэвид Флэтчер недовольно вытянул своё, и без того крысиное, лицо в подобие недовольства. Но сам капитан — Гордон Льюис, заместитель Эрики Слоан, проигнорировал выпад своего подчинённого.

— Привет, Рэйчел. Как ты?

Если бы она была готова на откровения, то без колебаний ответила, что выполняла «сизифов труд». Но по привычке молча кивнула. Гордон кивнул в ответ, на всякий случай выдавая лёгкий прищур, чтобы выказать своё недоверие. Прям как недоверие Рэйчел к стулу, что жалостливо заскрипел под её весом.

— Ладно. Когда все наконец здесь, я могу официально начать совещание. — Гордон встал с места и кинул вперёд несколько папок, что проскользили по столу. — Мы должны закончить дело по Абелю до конца месяца.

Сопровождающий её Рид нервно сглотнул. Ричард Абель был головной болью последних месяцев для всего разведывательного управления.

— Следующая цель? — сразу перешла к делу Рэйчел.

— Не совсем. Эта работа другой группы. Как и все сопутствующие задержания. — из-под седых усов Гордона вылетело то, что вызвало лёгкую оскомину и недовольство Рэйчел.

— Тогда зачем тут я?

— Мне нужна информация. Мне нужно знать, где этот чёртов Гарри, который сможет привести меня к Абелю.

Единственной ниточкой, ведущей к Ричарду Абелю был некий — «Гарри», который был помечен в папке красным стикером. Рэйчел листала страницы допросов свидетелей, которые как один твердили, что тот был неуловимым призраком, проходящим сквозь стены, появляясь в ночи и исчезая с рассветом. Жаль, что захватом этого призрака придётся заниматься кому-то другому, ведь она как никто усмиряла подобные не упокоенные души.

— Это ещё не всё. Будешь работать в паре.

Девушка вновь обратила внимание на капитана, прожигая его сквозь стекла солнцезащитных очков. Она никогда не работает в паре и он это знает. Но являясь профессионалом Рэйчел помнила, что её задача исполнять обязанности, а не рассуждать на тему необходимости того или иного. По крайней мере с Гордоном.

— Твой напарник. — Гордон указал в сторону. — Август Уокер.

Август не знал, что его раздражает больше — солнцезащитные очки, что она нацепила в помещении или его собственное непонимание о том кто она, которое не смогло скрасить даже её личное дело. Несущая лишь одну смерть, деятельность этой женщины, выражалась в её мрачном образе — чёрные брюки дополнялись чёрной водолазкой с накинутым сверху чёрным пальто. Тёмные волосы и тёмная помада.

Он молча приветственно кивнул, как делал каждый раз при первой встрече, давая шанс человеку самому заявить о себе. Но Рэйчел не удостоила его даже кивком. Окинув взглядом из-под чёрных линз — молча отвернулась.

И только фраза Гордона, кинутая перед совещанием, стала той искрой, которая сейчас прожигала нутро Августа — «будь настороже, каждую минуту». Гордон мало о ком так предупреждал.

— Я могу поехать прямо сейчас слегка разворошить это осиное гнездо, если мне дадут после переговорную на три часа, — предложила она.

— «Мы» можем поехать, — сделал акцент капитан, намекая на напарника. — Хочешь кого-то притащить для допроса?

Рэйчел сняла очки. Множество капиллярных сеточек на глазах создавали картину рубиновых глаз, что подчеркивались впалыми фиолетовыми кругами под нижними веками.

— Хочу поспать.

Но всё получилось сделать не так быстро, как ей бы хотелось. Напарник исчез сразу после окончания совещания, хотя надежда была на то, что они не будут откладывать поездку. Ей нужен чёртов сон, поэтому она незамедлительно выпытала у Рида с его кислой миной где был кабинет этого сукиного Уокера.

— Поехали, — кратко кинула Рэйчел, зайдя туда без стука.

Но Август даже не пошевелился. Более того, он даже не поднял своего лица, чтобы отметить присутствие ещё одного человека в своём кабинете. Рэйчел раздражало отсутствие манер, которых впрочем не было в ней самой. Но необходимость вовлекать мужчину в то, что было приказом Льюиса, было выше её терпения. Она подошла к его столу и не чувствуя ни малейшего угрызения совести или стеснения, захлопнула папку, содержимое которой тот только что изучал. Поэтому теперь ему предоставилась возможность изучать её недовольное лицо.

— Ох, мой милый мальчик. Тебе видимо нужна прелюдия. Но давай мы минуем все эти этапы, когда нам нужно познакомиться, стать лучшими друзьями-напарниками, что ходят друг к другу каждую вторую субботу на ужин. Я рада не меньше твоего сложившейся ситуации, что мне нужно проводить совместную работу, хотя я всегда делаю её одна. Но с уверенностью могу сказать, что Гордон поставил тебя со мной лишь для того, чтобы я познакомила тебя со своими контактами. Это нужно тебе в первую очередь. Поэтому говорю тебе первый и последний раз — я не нянька. Поехали.

Его лицо не выдало ни единой эмоции на её выпад и Рэйчел смерила его тем же отсутствующим взглядом, чувствуя как её челюсть сжалась сильнее обычного. Интуиция подсказывала, что ей стоит быть настороже.

Спустя пятнадцать минут она уже касалась правым виском прохладного автомобильного стекла. Глаза закрылись сами собой. Урчание двигателя и лёгкая вибрация салона казались такими убаюкивающими, что скрестив руки на груди, она сгруппировалась, намереваясь прыгнуть в непродолжительный сон.

— Как ты предлагаешь действовать?

Голос напарника заставил резко открыть глаза, привычно хватившись кобуры на боку. Повернув к нему голову, Рэйчел увидела суровый взгляд и крепкие руки, что уверено держали руль. Гордон говорил, что этот мужчина был из тех, кого привлекали, когда всё шло не по плану. Потому что был одним из лучших. Сдержанный, холодный. Была надежда, что его профессионализм позволит до конца задания обойтись без лишних хлопот.

Но её планам подремать не было суждено сбыться.

— Нужно напомнить, что в городе может быть только один «поставщик».

— Надеешься, что крысы побегут с корабля? — Август свернул на пятое Авеню.

— Главное, чтобы эта крыса попалась именно в нашу мышеловку.

Она поднималась по ступенькам весьма уверенно, несмотря на ядовитое название самого опасного клуба города — «Змея». Кивнув девушке на ресепшене, та тут же встала со стула и удалилась в самую глубину этого ядовитого клубка из шлюх, табачного едкого дыма и мелких дилеров. Рэйчел раздражало, что их деловитый вид на деле являлся пустым, когда она начинала с ними разговаривать так, как умела.

— Нужно подождать, — пояснила она Августу.

Они сели в дальний угол по одну сторону стола на фиолетовый кожаный диван, что вызывал у Рэйчел лёгкий приступ паники, оставляя противоположный — человеку, что когда-то настолько сильно ей задолжал, что теперь был на коротком поводке. К столику вальяжно подошёл незнакомый мужчина, у которого может быть множество «имён» — пушер, гонец, брахман, макил, вендор. Но Рэйчел дала им прозвище «синтетических официантов». Это был мелкий дилер, целью которого было предложить и подсадить. Он вольготно пододвинул стул и, развалившись на нём, оценивающе смотрел.

— Чем тебя порадовать, малышка?

— Своим отсутствием? — Рэйчел не могла сдержать своей брезгливости.

Даже если бы пыталась.

— Ты остра на язык.

Сбоку, где восседал напарник, послышался шумный выдох носом. По мнению Рэйчел мужчины имеют склонность к самолюбованию. Особенно, когда предоставлялся случай стать покровителем беззащитной женщины. Поэтому она была готова к тому, что сейчас начнётся битва под названием «у кого яйца больше». Но повернувшись к Августу, она не увидела в нём презрительного взгляда и самодовольной ухмылки. Он молчал, не намереваясь становиться тем самым «защитником», который Рэйчел никогда и не был нужен. В этот самый момент Уокер в первый раз показался чертовски привлекательным со своим этим жёстким взглядом из-под чёрных ресниц, который так и сквозил спокойствием и решительностью.

— Тебе лучше оставить нас наедине, — всё ещё продолжая изучать лицо напарника, предостерегла девушка «официанта».

— Я делаю Вам одолжение своим присутствием, так что…

— Слушай, солнышко. — Она повернулась к недоразумению, что уже начинал надоедать. — Одолжение ты мне сделаешь, когда наконец решишь почистить зубы. Вернись туда откуда выполз.

— Что ты там вякнула?

Август подумал, что дилер выглядел комично, пуская в ход подобные фразы. Словно из глупого фильма. Уокер так отчётливо видел в нём мусорный пакет, что порой пристаёт к ботинкам на улице, когда порывистый ветер несёт его откуда-то с закоулков, что на секунду даже поморщился. Ожидая более яркого конфликта, руки приобрели характерную тяжесть. Но ему не пришлось делать и малейшего движения. Недоразумение, что сидело на стуле, как оказалось, весьма опрометчиво схватило новую напарницу за лацканы пальто, когда услышало жестокую правду о себе. И намереваясь уже потянуть на себя, дилер получил довольно чёткий и резкий удар, сомкнутыми в костяшках пальцев напарницы, в горло. Он схватился за шею, широко раскрыв глаза. Это и правда было неожиданно. Даже для Августа. Рэйчел тут же приняла невозмутимую позу и поправила пальто, чтобы после, уперев ногу в стул, на котором сидел задыхающийся мужчина, толкнуть в сторону. Дилер с грохотом упал, всё ещё в попытках набрать в лёгкие воздуха.

— Уберите его отсюда. Живо.

Сбоку появился тот, кого они ждали. Это был Томми, владелец этого «заведения», что властно отдал приказ двум охранникам. Кислотная рубашка, множество татуировок и странная мексикано-азиатская внешность. Он был одним из тех, кто нацеливался стать ведущим поставщиком синтетических наркотиков на улицы города. И давно был объявлен в розыск, но как это обычно бывает, только для галочки. У каждого сотрудника управления были свои доносчики. Им и был Томми. На удивление, его «хозяйкой» оказалась новая напарница.

— Чем могу помочь, Рэйчел?

Она выдерживала паузу. Август также молчал. Это не его информаторы и он здесь больше для понимания ситуации. А пока он лишь зритель. Как раз наблюдает как Рэйчел, недовольно разглаживая пальто, брезгливо стряхивает ладонью невидимые остатки касания того мелкого дилера.

— Томми, давай лучше я тебе помогу. Скажи своим шакалам, что если меня ещё раз здесь кто-нибудь додумается тронуть, я сожгу этот заразный рассадник.

Металлический голос девушки, кажется, возымел нужный эффект, когда Томми неуверенно кашлянул и им тут же принесли напитки. Он взволнованно стучал пальцами по столу и кидал неуверенные взгляды на Рэйчел.

Вопрос «кто она такая?» становился для Августа всё острее.

— Дорогой, ты сошёл с ума, если решил, что я притронусь к этому стакану. Но ты джентльмен, я это ценю.

Сомнительного рода джентльмен — подумал Август.

Рэйчел, словно прочитав мысли Августа, подозрительно поглядывала то на стакан, то на Томми. Достав из кармана антисептик и, выдавив пару капель себе на ладонь, она тщательно растёрла его по рукам.

— Поэтому хочу отплатить тебе благодарностью за твоё гостеприимство и не водить за нос. Мне нужен Гарри, Томми.

Томми вмиг переменился в лице, приобретая зеленоватый оттенок.

— Это невоз…

— Не переживай. Я знаю, что ты этого не можешь сделать. Но мне нужно, чтобы ты пустил слух.

— Слух?

— Ты тупой, Томми? — Рэйчел перешла с учтивого на грубый. — Всё, что тебе нужно это открыть свой рот и произнести то, что я уже пережевала и положила в твою, полную грязных мыслей, голову.

Август видел, как мужчина вскипает, поджимая сухие губы. Он явно не привык к подобному обращению, но как услужливый пёс терпел, натягивая нервную прилежную улыбку. Августу стало интересно благодаря чему она так крепко держала того за яйца.

— Дорогой, — резкая перемена на мягкий тон. — Мы с тобой столько друг друга знаем. Просто скажи мимоходом, что скоро в этом городе останется один вожак. Понимаешь о чём я?

— Будет чистка.

— Я так рада, что ты схватываешь всё на лету. — Рэйчел вышла из-за стола, выдавая брезгливое выражение лица, и встала сбоку. — И кстати, это Август Уокер. Он может связаться с тобой по интересующим его вопросам. Томми, ты же окажешь помощь моему другу в случае надобности?

— Как тебе можно отказать, — язвительно ответил Томми.

Август поднялся с места и они ушли, оставив Томми переваривать услышанное. Тех, кто сидел на крючке, тех самых доносчиков, не спрашивали о каких-либо последствиях. Им просто приказывали в противовес аресту или смерти.

Уже сев в машину, Август попытался утолить свой интерес:

— Что же такого было в твоём прошлом, что эти люди должны тебе?

— А что ты знаешь обо мне?

— Гордон дал мне твоё личное дело перед встречей.

Она молча кивнула, но он видел как дернулись уголки её губ.

— Человека определяют цели, не правда ли? Не могу обозначить своих целей, как и своё прошлое, но… Общаясь с такими людьми, я не могу сказать, что ненавижу их. Нет. Проблема в том, что они глупы. Они не могут видеть дальше своих пальцев.

— А ты можешь?

— Я отчётливо вижу, как они постоянно строят из себя жертв, которые по вине обстоятельств стали вести такой образ жизни. Я очень хочу встряхнуть их так, чтобы они осознали одну вещь — это они сделали мир таким, а не наоборот. И я знаю, что жизнь предоставит мне такой шанс.

«Интересно» — подумал Август.

Кажется, Джону Ларку предстояло решить, готов ли он дать ей такой шанс.

После обращения к Томми, спустя уже несколько часов, к ним офис заявился, сомнительного вида, мужчина. Его нервные взгляды метались по сторонам, сопровождаемые постоянным поглаживанием по руке и лишь одна фраза сотрясала эхом коридоры — «мне нужна Рэйчел». Но Рэйчел сразу же ушла спать в переговорную, после их приезда в офис, как и намеревалась. Даже когда Август нарушил тишину комнаты её именем — она не шевельнулась.

Тогда Уокер отвёл его в допросную. Тот долго упирался и отказывался обозначать причины своего появления, только и повторяя имя девушки.

— Либо ты говоришь мне то, что знаешь, либо выметаешься отсюда. А когда Рэйчел узнает, что так и не смогла получить от тебя информацию, тогда она сама придёт к тебе. — Жёсткий голос Августа разлетелся по комнате. — Ты правда хочешь чтобы она тебя искала?

Но мужчина никак не отреагировал. Он с лёгким прищуром смотрел на Августа, словно оценивая его слова.

— Вы не знаете Рэйчел.

Прозвучало так, словно ему вынесли вердикт. Но самое неприятное в этом всём — ему захотелось узнать, что же это всё-таки значило.

— И что же мне нужно о ней знать по твоему мнению?

— То, что Вам лучше ничего о ней не знать.

Этот ответ был способен вызвать оскомину. Если бы только не наблюдаемая перемена, когда нервозность этого неприглядного мужчины улетучилась, оставляя место только для твердого взгляда. Он не заигрывал, пускающими пылью в глаза фразами, а искренне верил в то, что говорил и предлагал Уокеру не сомневаться в сказанном ни на минуту.

Август терялся в догадках, что привело мужчину именно к Рэйчел — преданность или страх. Он ушёл, оставляя мужчину, что настаивал на встрече с Рэйчел, одного. Но даже спустя час, сидя за своим столом, не мог выкинуть этот разговор из головы. Он чувствовал, что впервые за долгое время проснулся голод. Слишком много флёра загадочности кружило около одного человека. Около женщины. И если бы это подкреплялось страхом только этого нервного мужчины. Сам Гордон Льюис предостерегал, что было, мягко говоря, несвойственно этому человеку.

Настенные часы показывали семь часов. Что значило одно — Рэйчел должна была проснуться, чтобы он смог наконец сообщить ей о госте, который так жаждал её увидеть. Чтобы наконец утолить своё любопытство. Август постарался шумно открыть дверь переговорной, но это не стало причиной пробуждения женщины. Даже подойдя вплотную к дивану, она не услышала его шагов. Для человека, при котором Август должен быть настороже, она слишком крепко спала. Он с интересом рассматривал, как привычная строгость и крайняя аккуратность уступили место спутанным волосам и слегка задранной водолазке, с чуть приоткрытыми губами.

— Рэйчел.

Но она даже не дрогнула. Казалось, что дыхание не заставляет её грудь вздыматься, поэтому он наклонился ниже, пытаясь услышать или хотя бы почувствовать дыхание на своей коже. Но и это не дало результатов.

— Рэйчел, — повторил Август.

Глаза девушки резко распахнулись, и в ту же секунду он почувствовал хват на рубашке и крепкий удар по ноге. От неожиданности он тут же упал на колено, и ведомый ловкими движениями был прижат спиной к холодному полу. И он бы хотел сказать самому себе, что не мог перехватить её руки и предотвратить падение. Но Уокер жаждал ответов. Он хотел видеть, что скрывается за этим строгим видом.

— Какого чёрта?

В комнате было слышно лишь её напряженное дыхание. Она сидела на нём сверху, пока он чувствовал прижатый к его шее нож. Растерянный взгляд искал в лице нарушившего её покой что-то знакомое.

— Август, — выдохнула Рэйчел, окончательно придя в себя. — Тебе не говорили, что неприлично так близко рассматривать спящую женщину?

— Для агента ЦРУ у тебя слишком крепкий сон. И… — он окинул её взглядом, — ты на всех, кто близко тебя рассматривает, усаживаешься сверху?

— А что, — она убрала нож с шеи и уперлась локтём в грудь, позволяя себе наклониться ещё ближе к его лицу, — ты так жаждешь быть особенным, Уокер?

Он не просто хотел, а уже давно знал, что был особенным. Только не в том плане, в котором его могли бы понять. И если бы она знала это, то не задавала подобных вопросов.

Но он был готов на миг простить ей эту оплошность, чувствуя жар от бёдер, которыми был прижат.

— Вы просили разбудить…

В комнату ввалился стажёр, что застыл на месте, не совсем разбирая причин происходящего.

— Спасибо, Мартин. — произнесла Рэйчел не отрывая взгляда от голубых глаз.

И Август отчётливо видел как она изучает его лицо в поиске реакции на свой вопрос. Он удивился своей жажде быть разоблачённым, чувствуя обхват напряжённых бедёр. Лёгкий прищур и Рэйчел перекидывает ногу. Встав с пола, она протягивает ему руку.

После того как девушка всё же пообщалась с тем неразговорчивым мужчиной, который был готов говорить только с ней, у них появилась наводка, что есть некий дилер, тесно общающийся с «Гарри».

Мужчина, что дал совет быть в стороне от понимания Рэйчел, так и остался для Августа тайной.

Так пролетали дни.

Уокер то и дело знакомился с осведомителями Рэйчел и подмечал разношёрстность их деятельности, не представляя за что многие из них могли попасть на крючок под названием «теперь Ваша жизнь в наших руках».

Очередной раз Август сидел в своём кабинете уже поздней ночью. Тяжёлыми ногами он проплёлся в столовую, чтобы налить себе кофе, но заметил свет в переговорной. За столом сидела Мёрфи в ворохе различных бумаг, карт и фотографий. Вернувшись в столовую, и взяв вторую кружку кофе, он без стука зашёл внутрь кабинета, вызывая напряжённый взгляд напарницы.

— Почему ты ещё тут? — с недоверием спросила она.

— Почему ты ещё тут? — повторил вопрос Август.

Она задумчиво вскинула бровь, но промолчала и кивнула в благодарность за протянутую кружку. Он сел напротив неё, явно не заинтересованный бумагами на столе. И Рэйчел это почувствовала, подняв голову и не сводив своего взгляда.

— Где ты была до тёплого крылышка Льюиса?

— Допросная в другой стороне, Уокер, — язвила она.

— Предлагаю обменяться интересующими ответами и, по возможности, дать ответы. Я бы хотел знать с кем работаю. Устроит?

Рэйчел прищурилась, но опять молча кивнула.

— Так, кем ты была?

— Куда интересней кем я стала под его крылом и его строгим взором. И кем я являюсь, когда скрыта от этого взора.

Незаконная деятельность. Вероятно это дополнялось деятельностью в тайне от агентства. Ему не нужно было лишних слов, чтобы «читать между строк». Но это всё же были только догадки.

— Тебя Гордон так научил отвечать на вопросы?

— Я просто пользуюсь поправкой, которую ты сам предложил. Я даю ответ относительно своих возможностей.

Август одобрительно кивнул, отпивая кофе.

— Какая твоя главная цель, Август?

— Что, даже не спросишь чем я занимаюсь на самом деле?

— Мне неважно чем ты занимаешься, Уокер. Мне важно знать, что тебя определяет.

— Определяет. — Август хмыкнул, с интересом поглядывая на девушку и подбирая внутри нужные слова, чтобы не выдать себя. — Это не цель, а принцип. Не пренебрегать опасностью.

— «Быстрее всего настигает та опасность, которой пренебрегают», — ухмыльнулась Рэйчел.

— «Нет никакой опасности, которой можно было бы избегнуть, не подвергаясь другой опасности», — Август не смог сдержать улыбки и покачал головой. — Публий Сир. Не думал, что его кто-то знает.

— Римская империя была удивительна в своем развитии. Этому учили с детства.

— Тем не менее она всё же пренебрегла опасностью, — подметил Август.

— Потому что люди стали ленивы и опрометчивы, как и сейчас. Этому миру нужна встряска, если мы не хотим увидеть свой собственный закат.

Август замер взглядом, чувствуя нахлынувший жар. Её слова были так опасливо заманчивы и знакомы, что на секунду промелькнула мысль, будто она знает кто он на самом деле.

— Мне нравится твой принцип, Август.

— Нравится?

— Это позволяет тебе видеть в мире слепцов.

Он прищурился, наблюдая как она мельком смотрела на него в ответ мягким взглядом. Она была спокойна и отвлечена каким-то отчётом в руках. Её поведение не казалось засвидетельствованием чего-то уличительного. Соблазнительная мысль, что он может быть понятым, прокатилась лёгким волнением.

— Какой же у тебя принцип, Рэйчел?

— Не дать закрыть себе глаза.

Август облизнул губы. Ему было впервые интересно, что сорвётся с губ другого человека в следующую секунду. Он впервые был искренне готов слушать.

— Гордон говорил, что мне стоит быть с тобой настороже, — откровенние само вылетело из его рта, в благодарность.

— Может Гордон любит преувеличивать? — её показное сомнение вызывал у него хищный восторг.

— Или нет? — очередная попытка получить ответы.

— Или нет, — утвердительно повторила она, обнажая свои белые зубы.

И так прошла неделя. Оставаясь допоздна, уходя практически с рассветом, они сидели в переговорной, обсуждая наводки, планы и друг друга. Ему было странно проводить ночи с женщиной ни разу её не коснувшись. Одетым. Тем более с упоением слушая. Тем более, что Мёрфи могла понять его мысли, насколько он позволял в них окунуться. Днём они ездили по возможным следам, подтверждая или опровергая надуманное. А ночью она вновь содрогала его сознание своим похожим взглядом на разные вещи. Но слова Гордона всё ещё звучали в его голове. Август был всё также настороже. Два варианта противоборствовали между собой — либо она и правда способна понять его, либо за этими малахитовыми глазами ведётся игра, скрытая от его взора.

Тем не менее, когда к концу недели они узнали имя того самого дилера, что был тесно связан с «Гарри», Август почувствовал лёгкое раздражение.

Интересные ночи подошли к концу.

На следующий день группа захвата притащила к ним офис некого «Стивена». И какого было удивление, когда через непроницаемое стекло переговорной, Уокер увидел кого притащила группа — дилера, что надоедал им в клубе «Змея». Рэйчел сидела напротив, проводя допрос. Август отметил явный контраст между ней и парнем: он сидел в наручниках, скрючившись за столом, с лохматыми волосами и в рваной цветастой рубашке, когда Мёрфи являлась полной противоположностью — ровная осанка, аккуратно лежащие волосы, что обрамляли расправленные плечи и всё та же чёрная водолазка с чёрными брюками. Она сложила руки в замке на стол и несмотря на то, что сидела спиной к Августу — он знал, что сейчас ядовитый зелёный взгляд прожигает нервный и бегающий Стивена.

— Говори.

Твёрдый, практически командующий голос Рэйчел выдавал принцип divide et impera⁽¹⁾, только в её случае скорей было только impera⁽²⁾. Август поймал себя на мысли — если бы это она сидела в наручниках, то этот принцип нисколько бы не изменился.

— Мы можем просидеть здесь очень долго, но ты можешь избавить нас от этого утомительного занятия, — скучающим и не менее строгим голосом нарушила тишину Рэйчел.

— Я требую адвоката, — прошипел мужчина, шмыгая окровавленным носом.

— Знаешь, что меня всегда удивляет, Стивен? Вы все кичитесь положением в своём «криминальном» обществе, но как только дело пахнет жареным, то Вы сразу требуете адвоката и ссытесь как маленькие девочки. — Голос Рэйчел приобретал уверенную насмешку. — Как тебе живётся с тем, что ты боишься женщину?

— С чего ты взяла, что я боюсь тебя?

— Ну ты же не способен поговорить один на один. Ищешь дяденьку, что сможет прикрыть твои намокшие трусики?

— Что за херню ты несёшь, сука?!

Мужчина так явно терял свою бдительность.

— Ты такой негодник, Стивен. — Рэйчел поцокала языком и, уперевшись локтями о стол, наклонилась чуть ближе к мужчине. — Как думаешь, Гарри бы позволил с собой так разговаривать? У него яйца я думаю побольше твоих.

— Может хочешь посмотреть на мои яйца, а?!

Из его рта вылетала слюна, пока мимика наливалась злобой, что быстро окрасила лицо в пунцовый цвет. Но Рэйчел попросту игнорировала его выпад.

— Говорят он призрак, Стивен. Понимаешь, что это значит? Его не может никто поймать. А вот тебя мы нашли за пару часов, — откровенно врала Рэйчел.

— Потому что вы сраные идиоты, которые не видят как он отжигает с девочками Ларри на пристани, — зло выпалил Стивен и тут же осекся.

Он совершил ошибку, к которой его методично подводила Рэйчел.

— Что за пристань, Стивен?

Он замер изваянием и, кажется, даже перестал дышать.

— Стивен, что за пристань? «У Доджера»? «Атлантика»?

На последнем мужчина вскинул голову, испуганным взглядом прожигая Рэйчел. Она повернула голову в сторону стекла и кивнула, ознаменовав окончание допроса. Но практически тут же перекинулась через стол, приблизившись к лицу мужчины, говоря на ухо Стивену то, что мог слышать только он. Что не могло не всколыхнуть очередной раз интерес Августа. Но не сильнее округлых ягодиц, которые приковали его взгляд и он смог рассмотреть их во всей красе, пока она упиралась животом на стол.

— Я направил группу захвата в «Атлантику», — сказал Август, когда Рэйчел вышла из допросной.

— Подержим его здесь пару дней. — ответила она, продолжая смотреть в полупрозрачное стекло на Стивена.

— Это было быстро, — с толикой одобрения произнёс он, кивая в сторону переговорной.

— Надеюсь у меня не будет повода сказать тебе то же самое?

Уокер недовольно хмыкнул, скрещивая руки на груди.

Но он был бы разочарован, ответив она как-то иначе.

Вечером, пока Август заполнял очередные отчёты, которые ненавидел всей душой, уже второй раз за день в кабинет Гордона приходил человек чьего лица он ранее не видел. Оно казалось ему смутно знакомым, и достаточно встревожившем его сознание, чтобы проигнорировать интуицию, которая никогда не подводила.

Намеренно столкнувшись с этим парнем, когда тот выходил из кабинета капитана, Август мельком увидел имя на гостевом бейдже — Эрик Гроссман. Слегка разговорив гостя, тот быстро выдал, что является агентом бостонского управления. Его искусственный смех выдавал в нём лжеца, которых Август считывал за секунды.

Как и предполагалось, изучив базу сотрудников позднее, стало ясно, что в разведке не было никого с именем Эрика Гроссмана — ни в Бостоне, ни во всём разведывательном управлении. Происходит то, во что Август не был посвящён. Это раздражало. Но одно воспоминание резко озарило его голову. Было ли совпадением, что этот «Эрик» уже появлялся? Ровно в тот момент, как появилась…

Рука сама потянулась набрать имя «Рэйчел Мёрфи». И каково было удивление, когда программа безапелляционно выдала — данные не обнаружены.

Её личное дело, что выдал Гордон, было липой.

— Август.

Гордон Льюис взывал где-то сверху, пока Август справлялся с настигнувшим напряжением. Ему не нравилось чувствовать, что он допустил ошибку, недостаточно серьёзно отнесся к новому человеку. Всё это время он не был настороже.

Было ли совпадением, что Льюис появился именно в этот момент?

— У тебя есть минутка?

Август кивнул, предвкушая очередное дело, в которое Гордон посвящал его каждый раз, когда кто-то вставал в тупик. Подозрение вызывал его серьёзный взгляд. Подозрение вызывал Эрик Гроссман.

— Пройдём в мой кабинет.

Есть сложности, которые никто не должен знать. Поэтому Гордон зовёт к себе. Кровь застучала в ушах. Почему-то именно сейчас Август почувствовал себя собакой, что упёршись лапами в землю, превозмогала тугой ошейник, который тянула поводком рука хозяина. Он чувствовал как внутри горело одно — нежелание быть вовлечённым в то, что будет происходить в кабинете. Зайдя внутрь, Август увидел Гроссмана.

— Присаживайся.

Гордон указал на стул рядом с ложным Эриком и Август послушно сел, ожидая предстоящего разговора.

— Рэйчел познакомила тебя со своими контактами? — спросил Гордон.

— Да, — кратко ответил Август.

Она была права. Он и правда отправил его с ней, чтобы узнать хотя бы часть её контактов. Но зачем ему её контакты, когда… Понимание приходило бурным потоком. Руки, против его же воли, налились кровью.

— Это хорошо. — Взяв небольшую паузу, Льюис продолжил. — Наш разговор должен остаться в этой комнате. Я понятно объясняю?

Дождавшись кивка, Гордон протянул ему папку, на лицевой стороне которой красными чернилами было отпечатано «секретно». Не настолько секретно, чтобы допуск Уокера не мог позволить увидеть, что внутри. Открыв папку под молчаливые взгляды своих коллег, Август увидел знакомые зелёные глаза. Но не дойдя даже до графы «имя», он захлопнул папку, почувствовав себя мальчишкой, подсматривающим нижнее бельё у понравившейся девчушки. У Августа были принципы, несмотря на его стремление обладать любыми ниточками, за которые он мог бы дёргать. И одним из них было — уважение, которое он, к своему удивлению, испытывал к этой женщине.

— Почему Вы мне это даёте?

— Это Чарльз Мэнсон⁽³⁾, — проигнорировав вопрос, Гордон кивнул в сторону «Эрика».

— Ваши родители, должно быть, обладают прекрасным чувством юмора, — Август пожал протянутую руку, намекая на имя.

— Кто знает — юмор это или пророчество?

Чарльз натянул ту неприятную улыбку, от которой сквозило предстоящими проблемами. Уокер не был человеком, которому нужно было объяснять элементарные вещи.

Но которые всё-таки захотел объяснить Гордон:

— Чарльз здесь для того, что убрать Рэйчел.

Примечания:

Ваши отзывы и лайки — лучшая благодарность.

https://t.me/quietvoiceheart — жду Вас тут.

1) разделяй и властвуй

Вернуться к тексту

2) властвуй

Вернуться к тексту

3) Мужчину назвали в честь серийного убийцы — Чарльза Мэнсона

Вернуться к тексту

Август сидел в своем кабинете, смотря на папку, которую ему два дня назад выдал Гордон. Уокера вовлекли в дело, в котором он не был уверен, что хочет участвовать. Та самая интуиция, которая всё время сиреной выла где-то глубоко внутри, отчётливо толкала его к тому, чтобы получить ответы. И вот, смотря на папку, он наконец мог их получить. Но не хотел. Не против её воли. Только он не ожидал, что в эти самые сорок восемь часов она будет всячески его избегать, отдаляя решение, которое он должен был принять.

Резко встав со стула, Август решил найти её во что бы то ни стало и получить всё, что ему требовалось. Как это было всегда. Он поймал себя на мысли, что его раздражало то, что он не видел её взгляда уже пару дней.

Пройдя по коридору, он не рассчитывал увидеть её так сразу. Ругающуюся с торговым автоматом.

— Чёртов мудила…— тихо возмущалась Рэйчел.

Он незамедлительно подошёл, скрестил руки и упёрся в боковую стенку автомата. Но Рэйчел предприняла очередную попытку сделать вид, что его нет рядом. Держась обеими руками за переднюю стенку и отчаянно толкая вендор, не поднимая головы.

— Почему ты меня избегаешь? — Август никогда не любил ходить вокруг да около.

Рэйчел выдохнула, замерев и опустив голову вниз. Он не мог точно определить природу её эмоций, но она и не давала ему для этого, чёрт возьми, никаких возможностей. Лишь подняла голову, впившись своими зелёными глазами.

— Не могу находиться рядом с тобой долгое время, Уокер.

Ещё пару дней назад, на протяжении недели, они проводили вместе шумные дни, напряжённые вечера и, успокаивающие разум за разговорами, ночи. Но произошли изменения вне его понимания, вне его контроля.

— Что это значит? — не надеясь на честный ответ, спросил Август.

— От твоей вечно недовольной физиономии у меня, как тебе сказать… — она выбрала самый ироничный и наигранно восторженный тон из возможных, — …подкашиваются коленки и такие, знаешь, бабочки в животе. Что бы это могло быть?

Август хотел было закатить глаза и состроить недовольное лицо, но вовремя себя остановил. Резкие перемены в их взаимоотношениях его нервировали.

— Не понимаю, что изменилось.

— Понимание — начало согласия, а у нас его быть не может.

Спиноза мог говорить всё, что угодно. Но Августа раздражало, что у него отбирали то, что он было понадеялся обрести. Поэтому следом пришла злость, которую он тут же решил проявить:

— У тебя чувство страха эволюционно отсутствует?

— Эволюционно отсутствует твоя самокритичность. — Зелёные глаза сверкали в свете ламп. — Знаешь в чём главная проблема этого чёртова офиса? Все почему-то тебя боятся. Решили, что ты сущий Дьявол, когда…

— Когда что? — не сдержался Август.

— Когда я вижу совсем другое.

Она открыто злится. Хотя он отчётливо видит где-то глубоко в этих глазах намёки на испуг. Она боится его? Чушь. Но что заставляет её так явно скрываться в коридорах, как только он встречался ей на пути? Так быстро уходить с совещаний, не давая ему и шанса найти все ответы? Она начала его избегать и Август, ведомый пугающим его чувством, намеревался это решить.

— Ну и что же ты видишь, Рэйчел?

Она осмотрелась по сторонам и пихнула Августа к стене за торговый автомат. Всё ещё держа руку на груди, которой подталкивала его к стене, практически шёпотом произнесла:

— Обычного человека, которому свойствен страх, неуверенность и боль. Человека, которому так страшно, что он единственным вариантом для себя видит злость. У меня только один вопрос: когда люди злятся, они обычно пытаются найти врага извне, а не в самом себе. Так какого же врага себе нашёл Август Уокер?

Август смотрел на её бледное лицо, пока его тревожило смутное ощущение, что он стоит перед ответом на вопрос, который даже не представлял возможным задать. Он вторил её тихому голосу и так же тихо произнёс:

— Говоришь как человек, который знает о чём говорит. Какого же врага нашла ты?

Её зелёные глаза в темноте приобрели какой-то еловый оттенок, от чего вкрадчивый взгляд показался ещё более убедительным.

— Весь мир, Август.

«Весь мир» — словно смакуя, повторил он в своей голове.

Её раздражение выдавало отсутствие контроля над своими эмоциями. Ему оставалось лишь вести её к ответам, которые ему были нужны. Как когда-то она делала со Стивеном.

— Очень громкое заявление.

Август знал, что она зацепится за это.

— Я хотя бы пытаюсь растрясти весь этот сраный мир, чтобы заставить его взяться наконец за голову.

— Запугивая дилеров?

— Много ли ты на самом деле знаешь обо мне?

— А хочешь чтобы узнал?

— Если тебе было нужно моё разрешение, то оно у тебя есть. Только не плачь как девочка, когда мои решения и действия покажутся тебе не теми, что ты ожидал.

Август не смог сдержать улыбки. Она не представляла, что значит злиться на весь мир. Она не представляла то, как злиться ОН. Задержав дыхание, чтобы не выпалить чего-нибудь лишнего, Август тараном прошёл вперёд, толкая Рэйчел. Он получил разрешение, на которое не решался сам.

Сев за стол, он положил перед собой папку.

«Весь мир» — эта фраза опять напомнила о себе.

Не медля, не сомневаясь.

Всё, что было в её личном деле, он видел и в своём — её призывали «решать» ситуации, когда обычные методы уже не подходили. Она добывала информацию, укрощала несогласных, была наёмным убийцей. Он вчитывался и откровенно наслаждался.

Разочарование было только в том, что его копия наполовину была зачёркнута чёрным маркером. Его доступа не хватало, чтобы узнать всё. А это значило только одно — она участвовала в миссиях, в которых агентству не хотелось бы признаваться.

В конце было несколько отчётов, практически полностью закрашенных чёрным цветом, за исключением нескольких фраз, от которых ему захотелось ослабить галстук — выражает несогласие, ведёт подпольную деятельность, замечена за антиправительственными действиям.

Август откинулся на спинку стула, растягивая сладкую нёгу, что окутала его на несколько секунд. Его надежды оправдались. Раздражение вызывало только одно — всё, что ему было нужно, скрывалось за чёрной краской.

По собственной воле ему осталось неизвестным только одно.

На следующий день.

— На данный момент их настоящих имён мы не знаем. — Август указал лазерной указкой на лица трёх главарей преступного синдиката. — О них в целом мало, что известно, что делает нас уязвимыми в отношении их поимки. А уязвимость равна проигрышу.

Кто бы мог подумать, что Уокер сам для себя оставит такую уязвимость, не решаясь прочитать её настоящего имени. Будто это было чем-то сокровенным.

Август осмотрел лекционный зал, в котором он давал, кто бы мог подумать, лекцию. Принцип подобных мероприятий был всегда основан на передаче опыта более молодым агентам, выращивая из них лучших в своем деле, кем бы они не захотели стать.

И можно выделить многие эмоции, что он видел у этих молодых агентов, но одно из них было очередным назойливым напоминанием о Мёрфи — он действительно видел в их глазах страх.

— Сэр?

Младший агент, имени которого Август даже не запомнил, поднял руку. Уокер молча кивнул, разрешая задать свой вопрос.

— Если бы Вас попросили посоветовать самый важный принцип, чтобы снизить градус той самой «уязвимости», каким бы он был?

— Не задавать глупых вопросов.

Август ухмыльнулся и многозначительно посмотрел на парня. По залу пробежали смешки, что смешались с характерным скрипом двери. Внутрь вошла та, чьё лицо вызывало очередной приступ его нахмуренных бровей, скрывающих просачивающуюся улыбку. Которую удачно сбил очередной глупый вопрос молодого парнишки.

— Как Вы считаете, чем руководствуются люди, которые скрывают свою личность?

Твердолобость этого парня вызывала большие вопросы по принципу набора людей в агентство. Но Август с удовольствием воспользовался этим моментом, чтобы кинуть суровый взгляд на Рэйчел.

— Они скрывают свою личность, чтобы не быть уязвимыми. Чтобы не оказаться в ситуации, когда что-то может разрушить их жизнь. Они скрывают то, что пугает их больше всего.

Рэйчел не повела и бровью.

— На этом всё, — кинул Август в заполненную аудиторию.

Облокотившись на стену около выхода, Рэйчел ждала пока агенты покидали зал. И лишь когда он опустел, кинула краткое — «у нас есть дело».

На этот раз за рулём была она — нервная и задумчивая.

— Только что был освобождён Стивен, — увидев замешательство Августа она добавила, — которого группа быстрого реагирования привезла тогда на допрос.

— Насколько я понял, мы проверили его информацию и она оказалась пустышкой.

— Я знала с самого начала, что это пустышка.

— Откуда?

— Август, тебе нужно знать только две вещи — то, что я не выдаю свои источники, всё ещё сохраняет мне жизнь.

В голове Августа промелькнула мысль, что пока то, что сохраняет ей жизнь — он сам.

— А вторая?

— Тебе вероятно интересно узнать, что я прошептала ему на ухо?

Август молча кивнул, вспоминая её округлые бёдра.

— Что все узнают, что он пытался сдать Гарри. Что ему лучше сделать так, чтобы все подумали будто это не он пытался сдать Гарри. Лучше кого-то подставить.

— И теперь он приведёт нас к Гарри…

— Которому он захочет кого-то сдать, — закончила Рэйчел.

И это было хороши планом. Если бы они только не потеряли его из виду. Кружа по улицам, Август не хотел терять это время просто так.

— Мне нужно с тобой поговорить.

— Господи, что я сотворила с тобой? Мне говорили из тебя слова не вытянешь.

В один из самых напряжённых моментов последних лет, когда Август чувствовал себя натянутой струной, она язвила. Вместо привычного понимания между ними, Рэйчел давала ему отпор даже в каких-то незначительных мелочах. Это нервировало.

— Мне говорили, что у тебя множество способностей. Кто бы знал, что одна из них — раздражать всё больше с каждой проведённой минутой. Не думал о…

— Думать вообще дело сложное. — Гневно перебила его девушка. — Не для всех.

Август чувствовал, как к его лицу прилила кровь. В его собственных руках находилась жизнь этой чёртовой… Стоит ему назвать время и место, и от неё не останется ничего.

Но на ум пришло воспоминание из его учёбы в Академии. Во время лекции на предмет конкуренции состоялись оживлённые дебаты, которые преподаватель пресёк ёмкой для Августа фразой, запавшей в сердце и раздирающего его до сих пор сомнениями в правильности собственного выбора уединенного достижения намеченных целей — «Если в одном ареале обитают два и более хищника, то они способны щадить жизнь друг друга с целью совместной защиты от более сильных представителей. И лишь глупец мог бы решить, что возможно быть сильным в одиночку».

После прений около торгового автомата, её попытки «прочитать» кем являлся Август, сказало намного больше о ней самой. Следом была папка, которая смогла обнажить её, сделать уязвимой для него самого. Он был готов довериться тому, что не разочаруется. И не разочаровался. Что говорило только об одном — его уважение не было зыбким. Он с самого начала смог разглядеть в ней такого же «хищника» как и он сам. И главное — смог признаться самому себе, что всё это время искал причину спасти жизнь другому «хищнику». Только это её упрямство сильно мешало. Мешало настолько, что его раздражение смогло отвлечь от намеченных целей, и он выдал себя. Выдал, что знает о ней то, что не должно было к нему попасть:

— Думать не для всех? Говорит мне та, что смогла упустить объект из-за того, что перепутала Клэпхэм-Джанкшен с Клэпхэм-Гранд.

Теперь она в курсе того, что он знает о ней куда больше. И эта уязвимость прорвалась ледяными шипами и впилась в него холодом из зелёных, изучающих его, глаз. И он ожидал, что сейчас она начнёт бить как зверь, загнанный в угол. Только она вмиг отвернулась и резко повернула руль вправо, сворачивая в небольшой проулок, в котором Август смог увидеть испуганный взгляд Стивена. Рэйчел, стремительно подъехав к двери, в которой успел скрыться мужчина и, резко нажав на тормоза, выскочила из машины. Август не медлил. Забежав за ней следом, он оказался в месте, напоминающим заброшенную прачечную. В центре, на стульях, восседали несколько человек, к которым только что подбежал этот самый Стивен.

— Сколько бы ты не убегал от меня — я всё равно сожру тебя с потрохами, чёртов идиот! — прошипела Рэйчел, явно выливая свою злобу на Стивена вместо Августа.

— Сейчас посмотрим как ты запоёшь, сука! — завопил Стивен.

Август не хотел ввязываться в драку, но уже видел, как полы пальто Рэйчел взмыли вверх, когда она хлёстким движением впечатала стопу в щеку одного из мужчин.

— Ты влез туда куда не стоило! — Кричала Рэйчел в ответ, но Август знал кому на самом деле это было адресовано.

Выбив пистолет из рук противника и ударив прикладом в нос, окончательно его вырубив, Август кинул в ответ:

— А ты не думала, что сама в этом виновата?

Она застыла на месте, прожигая Августа. Её губы сжались в тонкую линию, сдерживая гнев, что так и норовил окончательно вырваться наружу. Повернув голову обратно, она резким движением опустилась вниз, сбивая с ног бежавшего на неё мужчину и… Она была прекрасна в своём гневе — её напряжённое лицо хлестали всклокоченные волосы, что метались из стороны в сторону. У неё не было пружинистых покачиваний перед ударами, потому что она знала, что делала. Потому что её удары были её инстинктом. Потому что это было жизнью, которой она жила.

Август отвлекся от созерцания, неожиданного для него самого, и подхватил стул, кинув в убегающего Стивена. Но практически тут же его глаза поймали довольно быстрое движение сбоку. Рэйчел, схватившись портупеи под пальто, и, смотря на Августа своими колючими глазами, кинула в его сторону нож. Нож, который ознаменовал её решительность и несогласие с тем, что он влез ей под шкуру? И Август было приготовился к предстоящим волнам боли, потому что знал — даже попытавшись увернуться, она всё равно его заденет. Но нож просвистел мимо его головы, врезавшись в того, кто был позади. Обернувшись, он увидел рухнувшее тело того, кого он минуту назад думал, что вырубил.

«И лишь глупец мог бы решить, что возможно быть сильным в одиночку».

Рэйчел быстрыми движениями проскочила через валяющиеся тела и стулья, чтобы сильным толчком выбить дверь, за которой скрылся Стивен. Он пытался вылезти через окно в уборной, но был слишком медлительным. Она тут же схватила его за ноги и дернула вниз, после чего, за шиворот, вытащила из комнаты. Август перехватил мужчину и усадил, быстрыми движениями привязывая его к спинке стула.

— Я из твоей чёртовой физиономии сделаю фарш, после чего тебя родная мать не узнает, чёртов ты червяк, — шипела Рэйчел, наклонившись к Стивену.

— Ты сраная психопатка! — кричал тот в ответ.

Рэйчел очередной раз хватилась портупеи, но не обнаружила на нём оружия, что ещё с утра забыла в переговорной. Раздражённо вздохнув, она подошла к Августу. Тонкие пальцы расстёгивали его пиджак, он не оказывал никакого сопротивления. Лишь ожидал и надеялся, что сейчас она очередной раз подтвердит все его домыслы вокруг самой себя. И вновь оправдает его ожидания.

— У тебя, Стивен, есть — она оглянулась по сторонам, — четыре попытки, чтобы осознать, что у тебя нет никаких шансов.

— Какие ещё ша…

Скрипучий голос дилера прервал оглушительный хлопок выстрела, которым Рэйчел лишила возможности вырваться из бессознательного состояния одного из мужчин, что до этого вступил с ней в схватку.

— Чёрт! — вскрикнул Стивен.

«Не останавливайся» — подумал Август.

— Один, — отчеканила Рэйчел.

Её счет был последовательным, пока она подходила к неподвижным мужчинам и лишала их жизни. Можно было подумать, что она устроила это ради запугивания Стивена. Только этот сопляк и так был уже на грани. Всё это смертельное представление было устроено только для него — для Августа Уокера. Полы её пальто кружили словно крылья стервятника, зелёный взгляд порой остро смотрел на Августа, пока рука безапелляционно спускала курок. Поняла ли она для чего он изучал её досье? Это было очевидным. И сейчас она, словно опасный зверь, осторожно ступая меж разорванной добычи, угрожала Августу. Под ещё более громкие всхлипы мужчины, что ещё несколько дней назад считал будто делает им одолжение.

После четвертого выстрела Рэйчел подошла обратно к Стивену и, присев на корточки, заговорила чуть ли не ласковым голосом.

— Солнышко, я надеюсь ты усвоишь этот урок надолго. Где Гарри?

Но он лишь захлёбывался в собственной истерике.

— Я дам тебе несколько минут, чтобы ты мог прийти в себя.

Она опустила голову и шумно выдохнула. Август всё время молча стоял в стороне, уперевшись бёдрами в стиральную машинку. Ему показалось, что Рэйчел давала передышку в большей степени себе. От его взгляда не скрылось как один из мужчин смог её задеть и с неизвестной ему глубиной всадить нож в живот, который она быстро отбила. Но не успел он завершить свою мысль, как она встала и повернув голову в его сторону, спросила:

— Когда меня планируют убрать?

Вот так резко. Без жалких попыток ходить вокруг да около. Но это было то, что слегка удивило Августа. Она знает куда больше, чем он мог предполагать. Но по выработанной привычке не повёл и бровью, чтобы не выдать своей реакции. Рэйчел продолжала смотреть прямым взглядом, пока он пытался понять какой ответ он бы хотел ей дать.

— Мне не нужно подтверждение, Август. Я спрашиваю лишь — когда?

— Когда я скажу, — без заминки ответил он.

И это было правдой. Сложность заключалась в том, что никто не знал где остановилась Рэйчел, а убрать её требовалась по-тихому. Поэтому задачей Августа было узнать где она жила и когда её лучше убрать.

— Когда узнаю, где ты остановилась, — добавил он.

— И ты узнал?

Август кивнул. Теперь была её очередь сохранить своё лицо, что она сделала без особых усилий.

— За честность спасибо.

Её голос перестал быть грубым или излишне ласковым. Теперь он отдавал жёсткостью, которая говорила только об одном — шутки в сторону. Она только что поняла, что именно от него зависит её жизнь.

— Стивен, время вышло. Где Гарри?

Стивен мерзко скулил, апеллируя к тому, что он не может сказать то, о чём она просит. Мужской крик пронесся по всему помещению вперемешку со звуком выстрела. Без лишних промедлений она выстрелила в его колено, с интересом смотря на Августа. Но она может не рассчитывать, что он удивится её действиям. Они не могли вызвать в нём ни грамма осуждения, только если за излишние провоцирование Стивена на мерзкий крик, от которого Август поморщился.

— В «Калейдоскопе»!

Август стал свидетелем очередного захвата чьего-то сознания едким страхом. На этом всё. Миссию по выявлению местонахождения «Гарри» можно было считать завершённой.

— Так когда, Август? — голос Рэйчел взывал к нему.

— Что — «когда»?

Почему-то сейчас ему нравилось играть с ней. Видеть в её взгляде чрезмерную настороженность. Она была не глупа для того, чтобы не понять, что даже убив Августа, за ней придут. Поэтому медлила. Последовал ещё один выстрел и Август вновь поморщился. Второе колено Стивена превратилось в кровавое месиво.

Эта чертовка поняла, что его раздражает крик этого куска дерьма.

— Когда, Август? — повторила свой вопрос.

— Сложно услышать твой вопрос в этом шуме.

Её челюсть сжалась, заходили желваки. Подняв руку, она выстрелила и крик Стивена прекратился. Его голова безжизненно откинулась назад.

— Всё как ты скажешь, дорогой.

Она подошла и жёстко засунула пистолет обратно в его портупею, пока он держал руки в карманах брюк. Он не боялся быть беззащитным, потому что имел полный контроль. За исключением разве что контроля над напряжением мышц пресса и остановившемся дыхании, когда её руки скользили под пиджаком. После она направила их на лацканы пиджака и с нажимом проскользила до воротника, который начала незатейливо поправлять. Будто с ним что-то не так. Будто этим самым она не хотела показать, что его горло в опасной близости к её рукам.

— Помнишь случай в переговорной? Когда ты подкрался и любовался мною?

— Допустим, — не без улыбки ответил Август.

— Я была готова перерезать тебе горло. И почему я этого тогда не сделала?

Её нарочито милая улыбка сквозила сарказмом, а руки перешли на узел галстука, который она также «поправляла».

— Потому что я тебя заинтересовал. И если бы не зашёл стажёр, кто знает, может быть своё положение сверху ты бы решила реализовать как-то иначе?

— Не сомневаюсь, что такой вариант бы тебя устроил.

— Меня он устроит и сейчас, но я не привык пользоваться женщинами, которые не ровно ко мне дышат. — Август медлил, наслаждаясь как ухмылка спадает с её лица, — А теперь…

Узел галстука затягивается так стремительно, что ему резко становится трудно дышать. И ему это как назло нравится. Нравится смотреть, как её реакция на его слова выдаёт то, что он прав.

— А теперь, я стою перед тобой и можешь быть уверен, Уокер, ты не будешь человеком, что будет решать, когда я умру. Этот выбор останется за мной. Ясно?

Бесстрашие, самодостаточность, безрассудность — какой бы не была причина, но Август с удовольствием наблюдал, как она всем видом показывала ему, что не боится его. Они вернулись к исходной точке. И Август окончательно убедился в своем выборе и то, что она самолично развеяла его сомнения. Она была тем самым хищником, который обитал в его ареале и теперь ему оставалось только решить, когда она встанет рядом с ним плечом к плечу.

— У тебя есть сутки, чтобы исчезнуть.

Взгляд Рэйчел дрогнул.

— Доверие вещь хрупкая, Август.

— Я даю тебе своё слово. И только сутки. — повторил он в ответ.

Её каштановые локоны коснулись его лица, когда она тут же развернувшись, пошла прочь. Только остановившись около выхода, повернулась, чтобы сказать:

— Что с телами?

— Это моя забота.

Он видел как дрогнули её глаза в удивлении. Рэйчел Мёрфи и не подозревала кто стоял перед ней.

Рэйчел позволила себе то, что было не по её «карману» — доверие. Достоин ли его Август вопроса не стояло — на кону была её жизнь. Но в глубине души она была рада, что такое дорогое удовольствие она купила именно у него. Осталось только узнать какой была цена.

Начиная с момента, как она вышла из заброшенной прачечной, её охватил ощутимый жар. Дело было в привычной усталости или предательстве, которое прожигало её изнутри, но она точно была зла. Зла на Льюиса, который выбрал собственную шкуру даже тогда, когда выбор было делать необязательно. Она знала в чём дело. Выполняя одну миссию в Люксембурге, Рэйчел узнала подробности, которые не должна была узнать. У человека, которого она убила по наводке Гордона, была интересная папка. В ней говорилось, что непоколебимый Гордон Льюис не так чист, как заявлял другим. Он копал под всех, кто стоял выше него, в том числе под Эрику Слоан. Но Рэйчел, со свойственной ей преданностью, решила передать Льюису все доказательства его опрометчивых действий. И казалось, это должно было показать Гордону, что она не изменила своей благодарности, когда, ещё никчёмной девчонкой, он взял её под своё крыло и дал всё, что мог.

Но жизнь умеет удивлять. По предположениям Рэйчел, Льюис был на финальной стадии своего плана. Ведомый своим собственным девизом «всё или ничего», он устранял того, кто знал о нём больше, чем был должен. Ведь он хотел сместить Эрику Слоан.

Приняв душ, она обессилено рухнула на прохладные простыни.

Чтобы как можно быстрее избавиться от удушающего жара.

Чтобы как можно быстрее перестать думать об Августе и его взгляде, когда она затянула ещё сильнее тугой узел галстука.

Пара часов сна, повторная перевязка раны и она исчезнет из этого города.

И через эти самые пару часов нервного сна, благодаря скинутому на пол одеялу, она смогла почувствовать дуновение от движений в её номере. Здесь был чужак. Адреналин заставил сердце забиться с удивительной быстротой. И когда рука нежданного гостя уже тянулась к её плечу, она быстро схватила эту руку, и провернувшись на месте, обхватила еë ногами, сформировав треугольник. Напирая ногами, она повалила его на пол. Но чужак был не прост. Он успел свободной рукой схватить себя за другую руку и с усилием дёрнул Рэйчел в свою сторону, перекидывая через себя. В этот момент у него расцепились руки и она перекувыркнулась. Быстро встав, она щелкнула по выключателю, около которого приземлилась.

— Август. — прошептала Рэйчел, словно убеждая себя в реальности стоящего перед ней мужчины. Это был либо страшный сон, либо реальность, отражающаяся тесным и тяжёлом чувством внутри.

Схватившись за настольную лампу рядом, она кинула её прямиком в его голову.

— Не надо, — произнёс он, отбивая лампу рукой.

Но Рэйчел в этот момент уже быстрыми движениями ринулась в сторону и потянув на себя дверь ванной, скрылась внутри. В голове метались одни противоречия. С одной стороны его намерение её убить вполне обосновано. Есть миссия — есть исполнитель. Её предал Гордон, с которым она работала всю свою жизнь. Так разве можно было ожидать чего-то другого от незнакомого человека? Только эти мысли не лишали горького привкуса во рту.

— Август, твоим словом можно подтереться, тебе кто-то говорил?

Она слышит его приближающиеся шаги. На этот раз он не разочарует и подойдёт к двери ванны, чтобы попытаться достать ту, чья жизнь была в его руках. Как она и рассчитывала. Услышав, как Август берётся за ручку двери, Рэйчел резким движением распахивает дверь. Прямиком в его лицо.

Не теряя ни секунды замешательства Уокера, Рэйчел выбегает из ванны. Если бы ей когда-то сказали, что она увидит слёзы на глазах агента Уокера, то подумала бы, что это очередная чушь. Но сейчас, несмотря на то, что эти слёзы были вызваны возможно сломанным носом, Рэйчел ликовала. Самодовольный вид исчез вместе с дикой самоуверенностью. Ему больно, хоть и не так, как больно ей. Уокер смог понять, что она к нему чувствовала. И своим приходом он ультимативно давал ей понять свои ответные чувства. В груди очередной раз заныло.

Быстро оббежав Августа, она запрыгнула на него сзади и смогла взять на удушающий. Душить мужчину, который каким-то немыслимым образом смог пробраться в её сердце, было чем-то новым.

Мужской кадык упирался в её руку. Август, как и все мужчины, был больше и сильнее из-за наличия одной вещи — тестостерон. Поэтому ей всегда приходилось быть более стремительной, более обескураживающей. Выбирать стиль драки, который был бы выгодной для её меньшей силы, но бóльшей проворности. Но Август Уокер не был тем, кто потерялся от таких резких и быстрых движений. Крутясь на месте и даже осознавая цепкость её хвата, он вначале бьётся о стены её же спиной, а после вовсе предпринимает обезкураживающий вариант и просто падает на пол спиной. Тяжелый вес, которым она была придавлена с достаточной высоты, выбивает из неё весь имеющийся воздух. Мучительный стон вырывается наружу, когда страдают её ещё не зажившие рёбра и недавно наспех зашитая рана, полученная в той заклятой прачечной. Которая только что разошлась. Она тут же невольно ослабляет хватку и Август скатывается, пытаясь вобрать в себя как можно больше воздуха, и встать. Рэйчел же напротив вздохнуть не может — она отчётливо понимает, что от такого сильного и резкого удара у неё спазм диафрагмы.

Чёртов сукин сын.

Несмотря на бессилие и боль в животе, она встаёт на корточки без сил, которые отнял недостаток кислорода, и хватает складной нож, вывалившийся из куртки Августа. Выдвинув лезвие, она разворачивается и делает стремительный рывок, чтобы встать и резким движением проткнуть тугую плоть Августа, но он был впереди. Быстро присев, он выкидывает ногу и Рэйчел спотыкаясь о неё, летит вниз. Приземление было громким и, опять же, болючим. Она разворачивается прямо на полу, чтобы иметь возможность ударить Августа снизу ногой, но в этот раз Август намерен закончить драку. Не дав ей вскинуть ногу, он взбирается сверху и зажимает своими ногами, и намереваясь полностью обездвижить девушку, прижимает её руки к полу.

— Ты чёртова бестия, — говорит Уокер, тяжело дыша.

— А ты сукин сын, Август Уокер, — хрипя ответила Рэйчел.

Его взгляд кружит по её лицу. Будто чего-то ждёт. Только чего именно Рэйчел не знала. Но тщетно пыталась разглядеть в его глазах, что смотрели на неё в ответ.

«Когда ты хочешь что-то понять, ты оказываешься с этим «что-то» лицом к лицу, совсем один, без всякой помощи» — пронеслась в голове фраза Сартра.

И что же в этом случае ей было нужно понять? Что она ошиблась?

Август Уокер был тем человеком, что смог её заинтересовать. Он был резок, но не напыщенно, как это обычно бывает, притягательно умён и обладал качествами настоящего профессионала. Она наблюдала за ним, когда была возможность, потому что почувствовала в нём то, чего не было в других — силу, способную вершить; силу, что её же и надломила. Однажды, на очередном совещании, Гордон пустил мимолётную шутку, что у Августа вряд ли получится уговорить Рэйчел. Именно в тот момент, когда Уокер посмотрел на неё своим тяжёлым взглядом, страшный сон стал явью. Рэйчел поняла, что ему не нужно было её уговаривать. Она была готова подчиниться мужчине по своей воле.

Но после того как узнала, что его привлекли к операции по её устранению, то единственным вариантом для себя она видела — побег. Даже если этот побег был по пустым коридорам агентства.

Последнее воспоминание привело Рэйчел в чувства.

— Зря ты пришёл сюда Август, — громкий голос вырывался из уст, отвлекая мужчину от задуманного.

Он здесь для того, чтобы её убить. Как бы тяжело это не было осознавать. И у неё не так много сил, чтобы растрачивать их впустую.

— Я не пришёл… Прекрати! — прикрикнул Август, когда Рэйчел заёрзала, явно оценивая его хват.

Но это не возымело должного эффекта. Она изворачивалась и не планировала прекращать. Резким движением, Рэйчел вырвала руку и потянула к лицу Августа. Ей нужна была всего одна болевая точка, чтобы он замешкался, и она смогла его с себя скинуть.

Но рука также быстро была перехвачена хватом Уокера и прижата над головой. Последний шанс был безвозвратно утерян.

— Рэйчел, я…

Но не дала она ему договорить, как собрав остаток сил, ударила лбом в и так пострадавший нос Августа. Зажмурившись, он зашипел. Но это так и не ослабило его мёртвой хватки.

Злой взгляд мужчины сопровождался сжатыми губами. Его нос, губы, подбородок — всё было залито кровью. Он был чертовски зол, что несомненно решил показать, когда каждое следующее слово, сопровождал довольно жёсткими ударами рук Рэйчел о пол.

— Я. Не пришёл. Тебя. Убивать. Чёртова ты идиотка!

Алая кровь начала капать сверху, заливая ей глаза, щеки и губы, сопровождаемое едким мужским рычанием. Она мотнула головой, чтобы убрать с глаз кровь и открыла их. С растёкшейся кровью на лице, что уже успела затечь ей в рот и окропить белые зубы, с яростным взглядом, Рэйчел убедительно произнесла:

— Смотри в мои глаза, Август, — шипящие звуки вырывались из её рта, — смотри, сукин сын, и запомни навсегда — я единственная, кто тебя не боится. Жди меня в своих кошмарах.

Глаза Августа последний раз сверкнули злобой и стихли. Он замер, даже прекратив шумно выдыхать воздух. Рэйчел подумала, что вероятно сильно ударилось головой. Чем ещё объяснить восхищенное выражение лица Августа она не знала.

Его губы дрогнули перед тем как спокойный голос сменил мягкую улыбку:

— Гордон решил убрать тебя раньше, чем предполагалось. Ясно?

Он устало вздохнул и поморщился от пульсирующей боли в носу.

— Это понятно и без твоих комментариев, Уокер и...

— Услышь меня. — Взгляд Августа приобрёл серьёзность, в которой не хотелось сомневаться. — Я не пришёл тебя убивать.

— Тогда… ты пришёл, чтобы… — осознание тягучим потоком окутывало мысли.

В это было сложно поверить. А Август всё молчал, продолжая нависать над ней. Не в силах озвучить то, что было причиной его появления. Но ему и не надо было ничего говорить.

— Я думала ты меня предал.

Её голос предательски дрогнул и стих. Август продолжал молча разглядывать её лицо, слегка сдвинув брови. Для Рэйчел это были слишком напряжённые недели. Всё неожиданно перевернулось с ног на голову и прежней устойчивой почвы она не ощущала. Лишь Август Уокер, что нависал сверху, был тем подтверждением преданности, в которой она теперь отчаянно нуждалась. Он пришёл, чтобы спасти. И чувства нахлынули. Он всё ещё держал её руки над головой из-за чего она не могла схватить его лицо и притянуть к себе. Но надеялась, что он минует это небольшое расстояние между ними. Чтобы она чувствовала жар его губ. Чтобы она чувствовала солоноватый, терпкий вкус крови, в которой были их лица. И как их губы будут сражаться друг с другом, без какого-либо намёка на пощаду.

Она видела как он потянулся к её лицу, чтобы совершить то, что было понятно без никому ненужных слов. Этого хотели оба.

Но тихий металлический лязг в личинке замка входной двери заставил остановиться его лицу в миллиметрах.

— Доверься мне, — прошептал Август перед тем как быстро сориентировать о дальнейших действиях.

Сидя на кровати, в кромешной тьме, Рэйчел видела как чёрные ботинки рассекают эту тьму и ступают по ворсистому ковру, подсвеченным серебристым светом луны. Из мрака соседней комнаты появился тот, кто пришёл забрать её жизнь.

— Думал застать тебя спящую, — сказал мужчина, чьего лица Рэйчел ранее не видела.

— Доставляю неудобства не только своей жизнью, но и бессоницей. Надеюсь её нет у Гордона?

— Я как раз пришёл об этом позаботиться. — мужчина слышно вздохнул. — Ты хороший агент, Мёрфи. Жаль, что твоё время подошло.

Рэйчел протянула руку и включила прикроватную лампу. Увиденное, как и планировалось, произвело на него впечатление.

— Почему твоё лицо в крови?

Его глаза расширились ровно в тот же миг, как послышались шаги Уокера. Он появился сзади и обхватил голову мужчины обеими руками. Рэйчел видела напряжённое лицо Августа и с какой яростью он свернул шею незнакомцу. Ей хотелось думать, что причиной этой ярости была именно она.

— Нам нужно уходить, как можно скорее.

— Но он уже мёртв, — непонимающе ответила Рэйчел.

— Ты думаешь, что послали только его, чтобы тебя убить? — Август вытащил из цепких пальцев незнакомца пистолет. — Идём.

— Мне нужно одеться.

— На это нет времени.

Рэйчел окинула себя взглядом, увидев только нижнее бельё и майку на лямках, на которой в районе живота расползалось багровое пятно. Но спорить не стала. Лишь почувствовала как горячие руки Августа подняли ткань и осторожно ощупали живот около ранения.

— Швы разошлись.

— Ещё когда ты на меня упал.

Август лишь хмыкнул, разрезав повисшую тишину. Она кивнула на прикроватную тумбочку и он достал оттуда швейный набор, который, вероятно, использовался несколько часов назад.

Быстро накинув на себя ботинки, Рэйчел вслед за Уокером вышла из номера. Спускаться в холл было рискованно, поэтому было решено воспользоваться пожарной лестницей. Август толкнул двери с надписью «запасной выход», встретившись лицом к лицу с двумя мужчинами. Вскинув руку и выстрелив одному в голову, второй тут же толкнул его к стене, давая себе пространство для того, чтобы поднять автомат. Но тут же подоспела Рэйчел, что схватилась за ствол, не позволяя его вскинуть и, выхватив нож из пояса противника, нанесла несколько ударов в шею. Мужчина выронил из рук автомат и, схватившись за шею, медленно осел.

Живот загорелся болью, что делало её руки слабыми.

Военное обмундирование говорило, что это группа захвата. Рэйчел встретилась взглядом с Августом, которые тут же осторожно перекинулся через перила, окидывая местность оценивающим взглядом. Но никого больше не было.

Спустившись вниз, Август уверенно шагал в сторону парковки, пропуская Рэйчел вперёд и оглядываясь по сторонам.

— Дай угадаю, — съязвила Рэйчел, видя среди множества машин, стоящий чёрный мотоцикл.

Август ухмыльнулся и окинул её взглядом. Он заметил как она слегка ёжится от холода и, сняв пальто, накинул ей на плечи.

— Мне не…

— Я тебя не спрашивал, — он тут же её перебил.

И на его удивление она промолчала. Лишь просунула руки в рукава и сильнее укуталась в пальто.

Примечание от автора: рекомендую включить Bob Dylan — You Belong To Me прямо сейчас и не торопиться.

Сильнее хотелось укутаться только в Августа, когда она держалась за него по дороге. Жаркая спина, к которой она прильнула щекой, была олицетворением разрушенной идеи об одиночестве. Она крепче сжала руки, которыми обхватила его живот; Август слегка повернулся посмотреть на неё.

Пока они стояли на очередном светофоре, начался дождь. Он упирался одной ногой в асфальт, выпрямив спину. Мокрые капли барабанили по промокшей мужской рубашке. Рэйчел подумала, что прилипшая мокрая ткань, которую она прижимала щекой, может его раздражать и намеревалась выпрямиться. Но Август тут же схватил её руку, что было поскользила по его животу, и вернул на место, притягивая сидящую сзади Рэйчел обратно к своей спине.

Она никогда не сможет стереть из памяти, как прижимаясь к нему в этот самый момент, от мужской спины и плеч исходил лёгкий пар.

Неизвестный мотель за городом. Август шагает вперёд не сомневаясь в происходящем, пока Рэйчел вяло тащится сзади. Перемены отвернули от неё Шакти. Девушка на ресепшене с удивлением посмотрела на Августа, когда он назвал ей номер.

— А я уже думала, что за целый год мы так и не увидим арендатора.

Он ответил ей своим привычным холодным молчанием. Тем же ответил и номер, в который они зашли.

— Ты снимаешь его уже год?

— Это одно из многих убежищ, на случай… — Август заметно осекся, застыв на месте.

— На такой случай.

Август лишь кивнул, благодаря за отсутствие лишних вопросов.

— Я запрещаю появляться тут уборщице, чтобы та не увидела того, что ей не предназначено. Тут пыльно.

Он ходил по просторной комнате: вытаскивал из-под кровати какие-то чемоданы, доставал из шкафа одежду. Рэйчел молча стояла, переваривая произошедшее и предстоящее. Ей всегда было проще столкнуться лоб в лоб с проблемой, но теперь… Теперь её жизнь превратится в бег, который всегда вызывал у неё оскомину.

— Ты не замёрзла? — неожиданно спросил Август.

Она подняла на него взгляд. Он стоял перед разложенным на кровати чемоданом и складывал в сумку рядом какие-то вещи.

Рэйчел знала, что это, возможно, их последняя встреча.

Последняя встреча с тем, чей настороженный взгляд она сейчас поймала из-за своего молчания.

Подойдя практически вплотную, Рэйчел взяла какие-то документы из его рук и кинула на кровать. Встав на носочки, она обхватила его лицо и притянула к своему, легко целуя в губы.

— Тебе нужно собираться и уезжать из города, — настаивал Уокер.

Стоя в мокрой рубашке, со слегка зачёсанными назад мокрыми волосами, он держал её руки.

— Меня никто никогда не спрашивал замёрзла ли я.

Рэйчел, невзирая на его попытки унять её руки, продолжала целовать его уголки губ, щеки, подбородок и шею.

— Я не хочу, чтобы тебя поймали, Рэйчел — уже более откровенно вторил Август.

Но Рэйчел слышала как его голос стал тише. Она видела, как он замер в сомнениях: как в том, чтобы поцеловать её в ответ, так и в том, чтобы этого не сделать. Она продолжала касаться лица губами. Его хват слегка ослаб и она смогла освободить свои руки, которыми стянула мокрое, тяжелое пальто и тут же прижалась к мужчине, что в нерешительности стоял и смотрел на неё.

— Не всё в жизни можно успеть сделать, Август.

Рэйчел обхватила его лицо руками и посмотрела в голубые глаза, что изучали каждое её движение.

— Но если я не сделаю этого, то возможно буду жалеть всю жизнь. Понимаешь?

Казалось, что он всё прекрасно понимал и сам.

— Ты смог надломить меня, Уокер.

Она бесстрашно решилась на откровение, что тут же возымело свою силу. С каким-то чарующим выдохом, Август запустил руку в мокрые волосы Рэйчел и накрыл её губы. Чувствовалось, как за его аккуратными движениями горит огонь, что заставляет мужские руки слегка тряслись от напряжения.

Когда его губы перешли на шею, царапая нежную кожу усами, Рэйчел прижималась к нему ещё сильнее. Она хотела запомнить этот момент, когда собственные страхи ушли в сторону. Когда она позволяла быть обнажённой. И речь была совсем не о её теле.

Мокрая майка упала на пол, как и рубашка, что смешались со скинутым бумагами и чемоданом в сторону, что сорвал собой штору. И было совсем без разницы, что документы намокнут от их одежды, а в не зашторенные окна кто-то сможет увидеть их.

Всё остальное померкло, когда дрожащие тела вжимались друг в друга.

Иногда они замирали, встречаясь взглядом, что заставляло Августа с шумом выдыхать воздух и сильнее сжимать девушку в своих объятиях, пока та, не веря в происходящее, водила по широкой спине, что возвышаясь над ней, словно могла закрыть её от всего.

Рэйчел ласкала его колючее лицо, целовала волосы и вдыхала терпкий запах их аромата.

Август легко касался пальцами её живота и целовал холодные плечи.

Он был нежен, хотя казалось, что это было невозможным для такого человека. Но… это было его встречным откровением, которое он смог достать для неё из глубин, застланных страстью, страхами и недоверием.

Это был акт о капитуляции, который подписали оба.

Это была бессонная ночь, полная откровений.

Утро наступило беспощадно быстро. Рэйчел лежала на вздымающейся груди Августа.

— Какова цена спасённой жизни?

— Что ты имеешь ввиду? — он склонил голову, всматриваясь в её лицо.

— Зачем ты пришёл за мной, Август?

Она подняла взгляд, надеясь на искренний ответ.

— Я хотел, чтобы ты была мне должна, — без какой-либо утайки сказал он.

— Я тебе должна, Август, — без сомнений подтвердила она. — И какой же будет цена этого долга?

— Ты мне поможешь осуществить то, что я запланировал. Я свяжусь с тобой в ближайшее время.

— Почему ты уверен, что я смогу тебе помочь?

Август смял её в своих объятьях и поцеловал. Ответ на этот вопрос был ей недоступен и его знал только он сам.

Когда Рэйчел собралась, они молча сидели на кровати. Не держась за руки, как влюблённые, не признаваясь друг другу в чувствах, не прощаясь.

Каждый готовился к своей битве.

Негласно договариваясь биться вместе.

И для каждого это было громче всех возможно произнесённых слов.

Встав и направившись к двери, не оглядываясь на человека, от расставания с которым невыносимая тяжесть переворачивала всё внутри, Рэйчел начинала свой забег до момента, пока он её не позовёт.

Вцепившись в дверную ручку, она замерла, услышав шаги сзади. Август обхватил её запястье, разворачивая к себе. Другой рукой, обхватывая затылок, он слегка склонился, прижимая её лоб к своему. Она ровно также протянула свою руку и запутала пальцы в мужских локонах. Они простояли так несколько минут, касаясь лбами и, пытаясь запомнить эту отправную точку, с которой начинается другая жизнь.

Перед тем, как Август впервые за долгое время почувствует себя одиноким, он хватится дверной ручки, когда Рэйчел будет держаться её с обратной стороны. Он не даст ей закрыть дверь. Наоборот, потянет немного на себя, чтобы увидеть её блестящий взгляд и еле слышно прошептать:

— Тебе кто-нибудь говорил, что ты просто нечто?