Бакуго любит (джен)

Бакуго ненавидел глаза Деку.

Их зеленый блеск был похож на переплетение луговика, к поляне которой мать отпускала Кацуки под своим строгим надзором. Этот блеск напоминал ему о единственных счастливых моментах в его детстве, заставлял тепло в груди оседать где-то там, где, как думал герой, навечно останется зиять бездна. Теперь это не раздражало, но делало его более хрупким, чем когда-либо. Но он в любом случае не винил в этом Деку. Винить его было невозможно.

Этот взгляд, прожигающий в один момент и остужающий в другой, был сроду божественного благословения. И это было смешно. Такой, как Кацуки, не мог заслуживать чего-то божественного. Но он, почему-то, заслуживал Деку. Он мог его касаться, мог его обнимать, мог целовать, мог доводить его до исступления. Он мог делать все эти вещи с тем, кто сам доводил его самого до крайней степени безумия одним лишь взглядом своих зеленых глаз.

Бакуго ненавидел шрамы Деку.

Их неровные очертания, блеклость и память о событиях, что хранилась в каждом из них. Изуку был таким невероятно храбрым, что это граничило с глупостью. Таким смелым, что замирало сердце. Каждая новая история, каждый смазанный поцелуй на отметине, каждая грустная улыбка — всё это почти что физически выжигалось на теле Бакуго, словно руны, которых на его теле и так было в избытке.

Эти шрамы заставляли героя чувствовать так много. Гнев на людей и монстров, что сделали это с Деку. Разочарование из-за того, что он ничего не сможет с этим никогда поделать. Нежность из-за мысли, что Деку позволил знать героя о каждом из них. И счастье, что несмотря на все трудности, Деку всё ещё был жив.

Бакуго ненавидел пальцы Деку.

Когда они нежно заплетали косы из его светлых волос, когда касались его губ, когда чертили на выжженных шрамах невидимые контуры поверх. Иногда казалось, что эти пальцы могут дотронуться до нутра Кацуки, достать его сердце и душу, и оставить на всеобщее обозрение, как нечто смешное и несуразное. Но Деку никогда бы этого не сделал — и Кацуки ненавидел это ещё больше — он принадлежал ему.

Эти пальцы, крепко держащие рукояти клинков, а после так плавно скользящие по телу могли уничтожить героя за долю секунды, только если бы сам Деку этого пожелал, даже если он и не мог колдовать. И это ещё больше сводило с ума.

Бакуго ненавидел Деку.

Почему Деку такой?

И почему Деку делает Кацуки таким же?