История повторяется (гет)

Было скользко, чертовски скользко. И, как бы он ни хотел этого признавать, все же животным ужасом страшно.

Детектив, стараясь не смотреть вниз, стоял на еще влажном после утреннего дождя парапете крыши госпиталя Святого Варфоломея. Под ногами, откуда он так старательно отводил взгляд, шумели улицы Лондона, холодные и безразличные к судьбам спешащих по ним, еле видным точкам людских голов.

— Я совершаю самоубийство, завершая этим твою сказку? — обернулся он к Мориарти.

Тот лишь поспешно кивнул.

— Замечательно, правда?

Мориарти застрелился тогда и там — на крыше госпиталя Святого Варфоломея. С тех прошли три долгих недели, однако так страстно желаемое детективом спокойствие в итоге превратилось не в награду, а в сущее наказание, если не в кошмар наяву.

Казалось бы, теперь жизнь как города, так и самого сыщика должна была наладиться, но если Лондон зажил своей привычной, торопливой, суетливой жизнью, то умиротворению Шерлока Холмса мешало странное предчувствие неминуемой беды, именуемое интуицией.

После смерти Мориарти его преступная сеть, что оплетала город и не давала ему спокойно дышать, развалилась, растеклась, разбежалась по темным закоулкам Лондона, позволив ему вздохнуть полной грудью и зажить наконец спокойно.

Но если всех такое положение дел устраивало, то Шерлок не мог смириться с этим, отчаянно желая получить новое дело, но Грем — нет, Шерлок, его зовут Грег — пока ничего нового не сообщал. Тайная сеть бездомных тоже молчала.

Джон лениво наблюдал за метаниями лучшего друга из-под полуопущенных век. Детектив нервно мерил комнату шагами, как голодный тигр, ходящий в клетке. Через полчаса таких метаний, а также попыток детектива провести какой-то опыт на кухне, в результате которого они оба чуть было не съехали с Бейкер-Стрит, причем добровольно, и десятиминутного нытья детектива о несправедливости жизни, Джон не выдержал и высказал Шерлоку все, что он думает о нем, его беспричинном беспокойстве и несправедливости жизни в целом.

Детектив вроде как обиделся, но к сведению принял, потому что с нахмуренным выражением лица завалился с ноутбуком на диван, сердито при этом застучав по клавишам. Джон мысленно поблагодарил всех богов за пару минут тишины, но именно в этот момент на пороге гостиной появился запыхавшийся Лестрейд. Доктор мысленно простонал.

— Шерлок, прошу тебя, поезжай с нами! Невероятное убийство в магазине в паре кварталов отсюда, ты должен это увидеть!

Переведя взгляд на Джона, Грег решил уточнить и у него:

— Джон, ты едешь?

— Да куда уж я денусь, — Джон с тяжелым вздохом закрыл свой блог, поставил ноутбук на стол и пошел за курткой, все-таки не сдержавшись и закатив глаза при виде Шерлока, сияющего, как начищенный пятак.

В двухэтажном загородном доме хлопнула входная дверь. Это совершенно точно был не сквозняк. Она прислушалась к еле слышимой поступи на лестнице и машинально потянулась рукой под диванную подушку, за пистолетом. Напряженный палец замер на предохранителе. Подняв голову, как гончая на охоте, она внимательно вслушивалась в звук. Видимо, распознав знакомые шаги, она расслабилась, убрав руку из-под подушки и вернув взгляд на мигающие красные точки на экране ноутбука.

— Здрасьте, босс.

Она подняла голову. На пороге гостиной стоял Себастьян Моран.

— Я просила так меня не называть, — поморщилась она в ответ.

—Как скажешь, — хмыкнул Себастьян и сел в кресло напротив нее.

Оторвавшись от ноутбука и поставив его на кофейный столик, она подтянула ноги на диван и села по-турецки. Мама всегда ругала ее за такую неизящную позу.

— Итак, что расскажешь? Как все прошло?

— Безупречно, — ответил тот и залез в карман пальто за телефоном. Открыв какое-то фото, он протянул своей собеседнице . Вдоволь полюбовавшись изображением, она довольно хмыкнула:

— Выходит, он повелся?

Телефон вернулся обратно к хозяину.

— Получается, что так, — Моран улыбнулся в ответ, — Холмс так и подорвался с места и бросился в тот магазинчик. Нам лишь остается надеяться, что дело предадут огласке, а Холмс будет копать только в нужном нам направлении.

— Не сомневайся — будет, — со странной для красивого, оживленного лица холодной усмешкой заверила его она.

Девушка потянулась вперед, к столику, и развернула ноутбук экраном к своему собеседнику, показывая полковнику карту Лондона.

— Вот точки, где все произойдет в ближайшие полторы недели. Я уже разослала это всем. Я хочу, чтобы ты был здесь, — она указала на точку в Гринвичском парке, — И вот тут, — точка была отмечена недалеко от Воксхолла.

— Я тебя понял, — он серьезно кивнул, подтверждая свою готовность, — Когда начинаем?

— Завтра.

Оказавшись на месте преступления, Шерлок и Джон тут же направились вслед за Лестрейдом к трупу. Убитый оказался служащим банка Сантардер, где занимал самую обычную должность, так что Шерлок сразу отмел мотив убийства из-за карьеры.

— Банк, в котором он работает, расположен в центре города, недалеко от Брикстона. Почему же труп находится на юго-западе, нам пока неясно, — начал рассказ Лестрейд.

— Крови нет, — задумчиво протянул Шерлок.

— Да, крови нет, — тут же отозвался Лестрейд, — Он был убит в другом месте, сюда приезен уже трупом. До вашего с доктором приезда мы ничего еще не трогали.

— А кто обнаружил его? — Шерлок встал и выпрямился.

— Хозяин магазина. Сегодня у него выходной, но он приехал в лавку по рабочим делам и нашел труп. Дверь была взломана, это мы уже установили.

— А как именно можно найти информацию о часах работы, вы спросили об этом у хозяина?

— Нет, да и зачем это делать?

— Потому что ни один преступник не будет тратить так много времени только для того, чтобы предать дело огласке. От этого зависит все, — раздраженно ответил Шерлок, — Где владелец лавки? Мне нужно с ним поговорить.

— Я тогда останусь тут, Шерлок. Может удастся выяснить что-то интересное до прихода эксперта, — Джон опустился на колени и натянул на руки предложенные на входе перчатки.

Шерлок кивнул на слова Джона и последовал за Лестрейдом вверх по лестнице. Пройдя по чердаку мимо просторного помещения со станками и шкафами с тканью, они вошли в небольшую комнату, где находился кабинет владельца и, собственно, он сам, терпеливо дожидающийся решения полиции. Когда они вошли в комнату, тот испуганно вскочил со своего места.

— Вы пришли арестовать меня? — в его глазах Шерлок увидел неподдельный, неприкрытый ужас, настолько яркий, что даже ему, заядлому цинику, он вдруг показался жутким.

— Нет, успокойтесь, это наш коллега по расследованию — частный детектив Шерлок Холмс. Он помогает следствию и всего лишь хотел задать Вам пару вопросов, которые, возможно, помогут ему в расследовании, — успокоил его Лестрейд, опускаясь на небольшой диванчик. Он всегда так делал: отстранялся и довольно наблюдал, как ищщейка по имени Шерлок Холмс брала след, откровенно наслаждяаясь этим зрелищем. Детектива такое поведение инспектора порой раздражало, но это уж точно было получше бессмысленных и, главное, невероятно бездарных комментариев от того же Андерсона.

Шерлок присел на стул рядом со столом хозяина магазина, сложив руки в замок.

— У Вашего магазина есть какой-то постоянный график работы?

— Да, именно так. Все дни, кроме четверга и воскресенья, я в эти дни отвожу дочь на занятия танцами.

— Но на Вашем магазине нет таблички с графиком работы, как тогда можно узнать о графике? У Вас есть сайт?

— Нет, сайта нет. У меня маленький магазинчик. В основном, про меня узнают от знакомых, а там уже мы индивидуально обсуждаем все с человеком — ему и приходить не обязательно, если вопрос решается дистанционно.

— В последние дни Вам писали какие-то клиенты и интересовались ли они графиком работы?

— Клиенты были, но про график они не спрашивали — у них не было необходимости приходить, мы решали все подробности заказов в переписке.

— Спасибо Вам за сотрудничество, — Шерлок встал со своего места и направился вниз, Лестрейд последовал за ним.

Вернувшись к трупу, Шерлок присел на пол рядом с Джоном.

— Нашел что-то?

— Да, Шерлок, — Джон поднял на него серьёзный взгляд и без слов приподнял рукав рубашки. На коже отчетливо были пропечатаны буквы, выжженные чем-то уже после смерти.

Шерлок тихонько присвистнул.

— Вот так находка, — он наклонился чуть ближе, чтобы получше рассмотреть буквы, и застыл в немом непонимании, переведя взгляд на Джона.

На коже убитого неровным, дерганым почерком с сильным наклоном вправо было выведено имя детектива.

Уже в такси, оставив Лестрейда без малейшей догадки, детектив объяснил, наконец, Джону свою версию.

— Я знаю несколько преступников, которые, гипотетически, могли бы использовать тело убитого как полотно, но я знаю только одного человека, который действительно способен на это.

— Ты о Мориарти? — одними губами прошептал Джон.

Шерлок молча кивнул и добавил только через несколько минут гнетущей доктора тишины:

— Он мёртв, Джон. Это не он, а лишь кто-то пытается выдать себя за него. Не сильно талантливо, к слову.

— А что если ты ошибся, и он жив?

— Тогда он что-то не торопится встретиться со мной.

Новое тело нашли в Гринвичском парке. Снова нет крови, снова убит в другом месте, снова буквы.

Лестрейд прислаал фото руки, и Шерлок только зло поджал губы, рассматривая изображение.

Пожалуй, ему стоило искренне приззнаться хотя бы самому себе в том, что он совершенно не понимал, что это значит, как предотвратить все эти смерти и кто поистине стоит за этими жуткими убийствами.

Но он молчал, не привыкший быть честным даже с самим собой.

Он то обессиленно падал на диван прямо в ботинках, то лихорадочно печатал что-то на нотбуке, то метался по комнате, то переходил к бурному черчению карт в полкомнаты и лихорадочному съеданию карандаша.

Джон снова поджал губы, наблюдая за нервными шагами Шерлока и испытывая совсем не легкий укол вины за то, что даже не мог оказать ему никакой поддержки и помощи.

Он знал, что для Шерлока Холмса такое состояние — это нормально. Это нормально, когда Шерлок Холмс поглощен делом, это нормально, когда Шерлок Холмс не спит несколько ночей и палит в стену, но это ненормально, когда глаза Шерлока Холмса не горят от радости и предвосхищения близкой разгадки, а потухли и таят в себе только следы какой-то глубокой, беспросветной безнадежности.

Что хорошего в вечере пятницы? Исключительно то, что скоро ты окажешься дома, сбросишь надоедливые шпильки и вытянешься на диване во всю длину, позволяя уставшим ногам наконец прийти в себя. Долгая и бесконечно занудная офисная волокита, которой, не стесняясь, заваливали талантливую начинающую журналистку, наконец закончилась, и Китти Райт поспешила домой.

Проехав несколько остановок в намертво забитом людьми автобусе, она вышла на своей остановке и поспешила сквозь парк к себе домой.

Рядом с ней резко остановилась затонированная машина, скрипнув по дороге черными покрышками.

Из нее вышел высокий, стройный мужчина в безупречном черном костюме. Внимательным ко всяким мелочам взглядом журналистка отметила несколько седеющих прядок в его темных волосах, которые были небрежно зачесаны на пробор вправо. Но, несмотря на это обстоятельство, в его глазах играл по-прежнему озорной, живой блеск деятельного и неугомонного человека.

Следом за ним из машины показалась невысокая девушка в изящном, темно-зеленом костюме с акцентной водолазкой апельсинового цвета под пиджаком. Рыжие волосы, слегка завивающиеся на концах, она аккуратно поправила ебрежным, почти манерным движением, и они изящно рассыпались на ее плечах.

Красивая незнакомка направилась прямиком к ней, попутно снимая коричневые солнцезащитные очки.

Вот тут ей стало совершенно ясно, что эти люди пришли непосредственно к ней, правда, все еще было неясно, какая их при этом преследовала цель.

Но, похоже, импозантная загадочная девушка решила прояснить ей все непонятные детали, потому что, подойдя еще ближе, протянула руку для приветственного пожатия.

— Я Лилит. Вы, вероятно, вспомните Ричарда Брука? С кем я имею честь говорить, не напомните?

Китти отмерла и, пожимая протянутую ладонь, представилась:

— Китти Райт, журналистка. А кем вам приходится Ричард Брук?

— Это не так важно, мисс Райт. Я лишь хочу, чтобы вы немного помогли мне. Мне нужна скандальная статья о мистере Холмсе-младшем, а это ведь как раз по Вашей части, так?

Китти старательно подавила свое недовольство от сказанного и неопределенно кивнула.

— Ну вот и замечательно, — ее собеседница протянула ей сложенные десять купюр по сто долларов, — Здесь тысяча. Если напишете разгромную скандальную статью, получите столько же, а дальше посмотрим. Вот, если возникнут вопросы, — она небрежно протянула ей зажатую между пальцев визитную карточку, которую Китти заторможено приняла.

Когда машина скрылась за ближайшим поворотом, Китти Райт наконец пришла в себя и опустила так невероятно заработанную сумму в кошелек.

Скандал, как гром, разразился в Лондоне, заставив его гудеть, словно улей. Детектив был чуть ли не в опале, Лестрейд молчал, новых дел не поступало.

Шерлок, однако, был до невозмутимого спокоен, а Джона это выводило лишь сильнее, хотя он изо всех сил старался сохранять видимое спокойствие.

Шерлок же привычно меланхолил, пил кофе по шесть кружек в день, создавал хаос на каждом шагу и раздражал Джона даже тем, что дышал невпопад его мыслям.

Когда детектив, весь день пробегавший по городу в поисках улик по делу о Мориарти, уже подходил к выходу из метрополитена, в переходе его чуть не сбил с ног какой-то парень, видимо, куда-то ужасно спешащий.

Детектив уже было развернулся, чтобы высказать все свое недовольство, но незнакомца и след простыл.

Только на бетонном полу рядом с носком ботинка Шерлока белело нечто, очень напоминающее визитную карточку. Он наклонился и взял ее в руки.

На плотной белой бумаге аккуратным, изящным почерком было выведено:

Соскучился?

Бартс, 11, завтра.

Шерлок только поджал губы и со злостью смял визитку.

Сделав два полных круга вдоль края, он остановился и присел на край парапета в нетерпеливом, убивающем ожидании. Убийственная новость, однако, не заставила его долго ждать.

Услышав легкую поступь, детектив резво вскнул голову и столкнулся с острыми насмешливыми зелёными глазами напротив.

Перед ним стояла девушка в черном костюме и небрежно, пижонским жестом, наброшенном на плечи пальто. Яркие, ослепляющие глубиной цвета рыжие волосы были стянуты на затылке в высокий хвост.

— Уверена, Вы этого не ожидали.

Она сделала ещё пару шагов вперёд и остановилась на расстоянии двух метров от детектива. Он неспешно поднялся со своего места.

— Кто ты такая?

— О, значит, Вы повелись, — она насмешливо поджала губы и усмехнулась, — Лилит Мориарти, дочь Джеймса Мориарти, неприятно познакомиться, — и издевательски протянула ладонь для рукопожатия. Шерлок жест проигнорировал и скептически поднял бровь. Обычно это было крайне оскорбительно для собеседников, так как, по мнению детектива, читалось как свидетельствово об их невысоких умственных способностях, но на ее лице не дрогнул ни один мускул в ожидаемом им жесте оскорбленного презрения.

— Выходит, неудавшаяся месть? Неплохо и быстро сработано, но с твоим отцом было веселее, — все не удержался от едкой, так не свойственной ему эмоциональной шпильки шерлок Холмс.

— Я не мой отец, — легко, играюче парировала она.

— И чем же ты лучше? — он сощурился на солнце, внимательно, изучающе разглядывая ее и пытливо ожидая ответа.

— Всем, — искренне и горячо бросила небрежное слово Лилит, не сдержав порыва ответить правду. Она действительно была убеждена, что лучше своего отца всем, чем только могла быть лучше, и не считала это тем, что стоит скрывать. Наоборот, пыталась доказать это всем и — в первую очередь — самой себе, поэтому так не переносила сравнения с отцом, представлявшимся ей чем-то ужасно унизительным, лишающим ее индивидуальности, втайне желаемым каждым индивидом.

— Я так полагаю, какой-то определённый комплекс, который ты пытаешься в себе задавить, не позволяет тебе оставить меня в покое?

— Я бы не назвала это комплексом, — спокойно отреагировала она на колкий выпад в свой адрес и не менее спокойно продолжила, — У отца руки не дошли, а у меня дойдут.

Она медленно обошла детектива, сохраняя дистанцию, а он внимательно следил за ней нечитаемым взглядом.

— Вы ведь оценили мою иронию, мистер Холмс?

— Более чем, — спокойно ответил он, — Все было прекрасно, без единой ошибки. Тебе действительно удалось заставить меня понервничать, — признал детектив, наблюдая за выражением лица напротив.

Лилит изо всех сил попыталась сдержать торжествующую улыбку, но она все же пробилась сквозь извечную, намертво приставшую к ее лицу иронию.

— Но мне неясно только одно, — продолжил Шерлок, делая мягкий, едва заметный и очень осторожный шаг вперед, — Как ты собираешься убедить всех в том, что я добровольно шагнул с крыши?

— О, значит, Вы уже все поняли, — довольно протянула Лилит. Нет, она даже не пыталась скрыть своего ликования — да и зачем ей это? Оба игрока понимали, какие они фигуры и кто заправлял действом. Неясно ей было только одно — зачем детектив продолжал тянуть время, будто пытаясь отсрочить неизбежное — так, словно у него еще были козыри в рукаве. Но если ему так нравилось играть и думать, что он все еще был способен хоть что-то изменить, то пускай думает. Так ведь куда интереснее, а она чертовски обожала играть и потому негласно согласилась на эту игру.

— Сложно было не понять, — растянул губы в легкой улыбке Шерлок, — Честно, ты не отличаешься особой оригинальностью или изобретательностью.

— Зато я на удивление упорна, — Лилит пропустила колкое заявление мимо ушей, направляясь к пожарной лестнице.

У нее, в отличие от Холмса, все шло четко по плану, и потому ей не было никакого дела до Холса и его комментариев, ведь из них двоих не она полетит вниз на мостовую через пару минут.

Снизу ее уже поджидал Себастьян и еще трое ее людей, а через минуту после того, как она уйдет с крыши, там появятся еще двое, и, как только они уберутся на достаточное расстояние, тело знаменитого детектива будет лежать внизу на асфальте, прямо перед Бартсом.

Не дойдя нескольких шагов до лестницы, она развернулась, только чтобы бросить напоследок самодовольное:

— Было весело, мистер Холмс, я даже буду скучать. Прощайте, — и, развернувшись, осторожно начала спускаться спиной.

Как только она ловко спрыгнула с последней ступени и уже собиралась развернуться и обратиться к Морану, ее резко и жестко схватили за локти, крепко стискивая их за спиной. Лилит отчаянно ернулась, пытаясь освободиться, но направленное на нее со всех сторон оружие немного отрезвило и ее буйную голову.

Резкий порыв ветра откуда-то сверху с силой растрепал ее волосы. Лилит задрала голову как можно выше и чуть ли не зашипела от злости: два полицейских вертолета садились прямо на лужайку, прилегающую к территории госпиталя.

Девушку повели к одному из вертолетов двое полицейских, впереди шел еще один, сзади два. Она пытливо всматривалась в толпу, пытаясь рассмотреть среди работников Скотланд-Ярда хоть кого-то из своих людей. Один из сопровождающих ее полицейских довольно грубо опустил ей голову вниз, придерживая за шею рукой.

Лилит резко потеряла возможность обзора и в принципе какую-либо надежду разглядеть хоть кого-то.

Но, уже подходя к вертолету, она услышала тихий звук, хорошо ей знакомый: свист свиристели.

Лилит резко вскинула голову, лихорадочно пытаясь понять, откуда он идет, и заметила высокую темную фигуру в пятнадцати метрах от ближайшего к ней вертолета.

Мужчина в самой обычной гражданской форме стоял, невозмутимо прислонившись к дереву так, словно он тут случайный прохожий, но Лилит его узнала.

Он бросил на нее осторожный взгляд, будто спрашивая, что ему следует сделать, и Лилит только прикусила губу и прикрыла глаза, едва заметно кивнув головой.

Он все понял.

Сейчас, когда вертолет с преступницей номер один поднимется в воздух, он незаметно покинет место преступления и растворится в толпе людей в метро.

Все важные документы будут защищены двойным шифром, все люди, участвующие или косвенно замешанные в этом деле, залягут на дно и будут надежно защищены.

Берегись, мистер Холмс.

Сегодня ты все правильно рассчитал, и Скотланд- Ярд успел предотвратить твою смерть, но сеть Мориарти не прекратит своей работы. Все только начинается. Схватить Лилит — вовсе не значит хоть что-то узнать.

Черная тень исчезла так же неожиданно, как и появилась. Нырнув в метро, мужчина пошел какими-то странными, непонятными маршрутами, путая следы.

Вышел на конечной и, облокотившись на одинокий фонарный столб, стал ждать. Спустя пару минут мимо него тихо прошмыгнул молодой парень в темной куртке и небрежно наброшенном капюшоне. Он спешил, а потому, проходя рядом, случайно задел мужчину плечом, при этом из кармана его выпал кошелек, который мужчина передал ему вместе с маленьким, еле заметным обрывком бумаги.

Парень с благодарностями принял свою вещь, рассыпался в извинениях и убежал. Тень еще немного постояла там, куря, а потом двинулась по бедным переулкам к северо-востоку Лондона.

Лежавший на кофейном столике телефон робко пиликнул. Сидевшая на кресле тут же отложила книгу и поднялась со своего места.

Она прочитала пришедшее сообщение, и ее лицо приняло решительное выражение с оттенком легкого замешательства.

Уверенными шагами она пересекла гостиную, заходя в соседнюю комнату — кабинет.

Отодвинув один из ящиков стола, женщина достала оттуда черные латексные перчатки, которые немедля натянула на руки, а затем вытащила и новую сим-карту, которую вставила в свой телефон, а старую сломала и бросила в полыхающий рядом камин.

Достав из шкафа большой серый рюкзак, она открыла потайное отделение и уверенно начала сбрасыватьтуда документы из верхнего ящика стола. Какие-то записи и флешки снова полетели в огонь, но вот аккуратный маленький ноутбук тоже был спрятан в потайное отделение рюкзака.

Методично обчистив ящики стола, она проделала то же самое и со шкафом, отправив множество вещей и бумаг прямиком в огонь.

Сменив одежду на более удобную, придающую ей вид туриста, она захлопнула дверцу шкафа и, удовлетворенно осмотрев свою работу, отправила в рюкзак еще пару теплых вещей — про запас. Застегнула куртку и, взяв связку ключей и надев рюкзак, спустилась вниз.

Внимательно оглядев опытным взглядом окружающую частный дом местность, вышла через задний ход, закрыла дверь и опустила ключи в карман.

На прилегающей к дому территории было тихо, только призывно-тихо трепетали кронами вековые деревья.

Женщина, решительно мотнув головой, двинулась в сторону леса. Она прекрасно знала, что это уведет ее как можно дальше от шоссе, рядом с которым и находился элитный загородный комплекс частных домов.

Она прекрасно знала, что когда пересечет лесополосу, то натолкнется на одного агента, который, под видом туриста, застрявшего в лесу из-за поломок в машине, будет ждать ее на условленном месте.

А еще она знала, что Лилит Мориарти умеет работать даже тогда, когда сама она находится не на свободе.

Джон и Шерлок вышли из такси после очередного сложного и запутанного дела — для Джона — и немного скучного и быстро решенного — для Шерлока.

Детектив перекинул ногу через забор и легко оказался на мостовой. Джон, понося Шерлока на чем свет стоит, полез следом.

Подойдя к двери их квартиры, детектив слегка нахмурился и механически поправил дверной молоток.

Джон бросил на него непонимающий взгляд, а Шерлок произнес только "Братец пожаловал" и совершенно неспешным, почти прогулочным шагом двинулся вверх по лестнице. Джон поспешил следом — два его шага едва можно было приравнять к одному шагу детектива, хотя тот совершенно не торопился.

Майкрофт действительно уже ждал их в гостиной и приглашающим жестом попросил присесть. Детектив и доктор заняли свои кресла, и Холмс-старший обратился к ним:

— Я пришел поговорить. Как вы уже поняли, на чашку чая я не захожу, — Майкрофт как-то ядовито улыбнулся, из-за чего его брат отчаянно пытался подавить в себе желание закатить глаза. Безуспешно, — Мой брат хоть где-то был прав: история с Мориарти вовсе не заканчивается, а, наоборот, только начинается. Поэтому, обсудив это с советом, мы пришли к единогласному решению — мисс Мориарти должна поселиться у вас, на Бейкер-Стрит. Миссис Хадсон уже предупреждена, то же самое с мисс Лилит: о, какое это было шоу, — Майкрофт растянул губы в улыбке, но она не задержалась на его лице, — Остались чистые формальности: Ваше, доктор, согласие и твое, Шерлок. О, и это даже не обсуждается, — увидев протест во взгляде детектива, тут же пресек бунт с его стороны старший брат.

Шерлок, весь монолог брата наблюдавший за небольшим, еле заметным сколом на лаковой поверхности кофейного столика, даже не поднял голову. Он, в принципе, вероятно не слушал вовсе — во всяком случае, в этом был твердо убежден Майкрофт.

Заговорил за них обоих Джон:

— Я не говорю, что я отказываюсь, — протянул он, обдумывая обтекаемость формулировок, — Но можно хотя бы уточнить: почему Лилит должна жить именно тут? — все-таки не сдержавшись, Джон как-то категорично сложил руки на груди и чуть сдвинул брови — больше задумчиво, чем непримиримо.

— Я очень рад, доктор Ватсон, что Вы уже открыты к сотрудничеству, — тут же последовал незамедлительный ответ, — Но дело в том, что мисс Мориарти, хоть и умна не по годам, все еще просто подросток, но, предупреждая твое недовольство и расспросы, Шерлок, мы не можем поселить ее ни в один пансион, лагерь или закрытую школу: ее попросту никто не возьмет. Содержать ее в тюрьме мы не имеем права по закону: она несовершеннолетняя и могла делать все это под чьим-либо влиянием, отправить в колонию тоже: ситуация аналогична пансиону. Она должна находиться под тщательным надзором, но при этом мы не можем нарушить ее свободу и частную неприкосновенность, а потому вариант только один — поселить ее у вас.

Эта информация заставила Шерлока оторваться от лаковой царапины и все же посмотреть на брата. Теперь его особенно заинтересовала булавка в черно-синем галстуке Майкрофта. Что угодно, только бы не смотреть в глаза. Маленький красный камушек в булавке призывно подмигнул ему.

Увидев, что брат уже пытается высказаться по поводу своего категорического несогласия в этом вопросе и, в целом, всей видимой только ему бредовости затеи, Майкрофт оказался быстрее и потому добавил:

— Тебе, Шерлок, это открывает много возможностей: вероятно, ты сможешь узнать много нового о сети Мориарти, и это поможет тебе в твоем дальнейшем нелегком пути к разгадке. Если попытаешься.

— Можно я выскажусь? — Джон сел поудобнее в кресле, поставив локти на колени и сложив руки в не терпящий возражений замок, — В целом, я согласен с вашим решением и понимаю сложность ситуации, она просто взбалмошный ребенок, воспитанный в семье, где иначе и быть с ней не могло, поэтому не думаю, что это все устроила действительно она. Она не опасна, просто, насколько я успел уловить, своеобразна. Я готов помочь поладить с ней, тем более если потом она, может быть, расколется и расскажет что-то о работе своего отца или тех, кто все это устроил. Это очень поможет Шерлоку и в принципе всем нам: уверен, добрая половина добросовестных и адекватных граждан хотели бы уничтожения агентства Мориарти. Ну, и к тому же мы вроде как не можем отказаться, — на этих словах Майкрофт растянулся в удовлетворительной улыбке, — И поэтому я согласен, но осмелюсь выдвинуть в ответ свои условия и прошу ознакомить с ними мисс Мориарти: вы платите нам деньги, необходимые для обеспечения жизни мисс Мориарти, она не будет предпринимать каких-либо попыток убить меня или Шерлока — ну а вдруг, как знать, какие мысли ей вкладывали в голову, — никакого шума, никаких посторонних людей и чтобы все ее вещи лежали у нее в комнате либо на своих местах. У меня все, — Джон откинулся на спинку кресла, поймав на себе осуждающий взгляд детектива. Тот не мог поверить в такое, по его мнению, предательство со стороны друга.

—Ты не можешь отказаться, Шерлок, — перехватив этот взгляд, усмехнулся Майкрофт. Он протянул руку к столу и взял лежащую там папку с документами, которую затем подал Джону, — Вот, ознакомьтесь, это вся информация, которая пока у нас есть на мисс Мориарти. Первый лист — отказ от претензий, который вам обоим необходимо подписать. Дату приезда мисс Мориарти обговорим чуть позже, но это точно случится в ближайшие дни. Рад был снова повидаться с моим никудышным братом, — Майкрофт встал со своего места, взял зонтик и вскоре уже отъезжал от квартиры на Бейкер-Стрит, пока Шерлок и Джон внимательно читали лист отказа от претензий.

Джон заварил чай, добавил сахар, неторопливо размешал и вернулся к Шерлоку, который уже третий час протирал штаны в гостиной, отвечая на письма, читая документы о Лилит и занимаясь ещё чем-то, чего Джон не смог расшифровать. Кто знает, может он просто снова сидел в твиттере.

И невооруженным глазом доктору было видно, что детектив серьезно нервничал, и Джон прекрасно знал, чем это было обусловлено.

Он был разбужен в семь часов утра, хотя у него вообще-то был выходной, но детектива это не волновало, потому что "Ну, Джон, тут Майкрофт написал, что она приедет именно сегодня, что нам делать?"

А теперь же Шерлок методично изучал те немногочисленные данные, оставленные Майкрофтом, и, судя по всему, пытался взломать базу данных своего брата, потому что никто не может так долго что-то печатать и стирать каждые две минуты, даже не глядя в экран ноутбука.

К тому же, доктор был прекрасно осведомлён, что Холмс-младший верил в теорию заговора со стороны своего старшего брата и искренне считал, что Майкрофт определённо утаил от него какую-то информацию об их новой сожительнице.

Джон опустился в свое кресло и поставил чашку на маленький кофейный столик, который был куплен совсем недавно и с большим трудом: детектива не устраивали абсолютно все цвета, материал, покрытие столешницы, размер и форма, а еще Шерлок успел поссориться, кажется, со всеми продавцами-консультантами, доказывая им, что материал не такой качественный, как им рассказывали.

Но, даже несмотря на все это, Джон все же отвоевал право именно на этот кофейный столик и теперь не мог нарадоваться тому, как тот лаконично вписался в атмосферу квартиры.

Звякнула о стенку кружки чайная ложка. Шерлок не повел и ухом.

— Шерлок, — Джон окликнул друга, но тот даже не поднял своего взгляда от ноутбука, продолжая что-то настойчиво печатать. Джон только вздохнул и закатил глаза, неторопливо отпивая чай. Он знал, что нужно лишь немного подождать и детектив сам откликнется. Собственно, так и произошло. Через минуту детектив поднял взгляд на Джона:

— Да, что такое? Я немного занят.

— Я заметил, — не стал комментировать его действий Джон, чтобы не подливать масла в огонь, — Я вижу, что ты переживаешь, Шерлок. Даже не смей отрицать, — он предупреждающе поднял указательный палец, призывая к тишине, как только заметил протест во взгляде напротив, — Это так. Но я просто хочу сказать, чтобы ты не брал на себя слишком многое. Майкрофт знает, что делает, он все продумал, и все будет хорошо. Я знаю, ты не любишь, когда ты не властен над ситуацией, но сейчас нам нужно всего лишь успокоиться и выдохнуть. Я понимаю, тебе, возможно, непросто довериться Майкрофту, и мне тоже. Я тоже нервничаю, но давай надеяться на что-то хорошее.

— Ладно. Ты прав, Джон, — с трудом признал детектив через пару минут молчания. Все это время он тревожно жевал губы и напряженно что-то обдумывал, забыв, что все эмоции отражаются на его лице, как в открытой книге, — Я не боюсь ситуации, но..., — он не договорил, и, заметив сомнение в его взгляде, Джон закончил за него:

— Тебе важно все контролировать?

Шерлок слегка кивнул в ответ.

— Я знаю, Шерлок, неизвестность — неприятное чувство, но нам правда нужно всего лишь подождать. Уверен, это просто напуганная жизнью маленькая девочка, для которой нужно всего лишь подобрать правильные слова. Сколько ей, кстати, лет, не напомнишь?

— Шестнадцать, — Шерлок раздраженно захлопнул папку с документами, лежавшую у него на коленях, — И она вовсе не маленькая напуганная девочка, Джон. Она буквально собиралась убить меня. И не говори, что это издержки подросткового периода, потому что это не так. И не говори, что это была не она. Ты бы видел ее глаза. Похлеще, чем у самого Мориарти, уж поверь мне, а тот тем еще безумцем был.

Он тяжело вздохнул и продолжил:

— Ты прав, Джон, снова прав, но меня не отпускает тревожное чувство, а ты знаешь, что интуиция — это всего лишь обработка данных столь стремительная, что...

Он не договорил, поскольку в дверь постучали, а через секунду на пороге гостиной уже стоял Майкрофт и улыбался во все тридцать два зуба. По скромному мнению детектива, ему просто свело челюсть, но Майкрофт ещё старательно притворялся, чтоэто не так.

Шерлок недовольно поморщился, но Джон бросил улыбку старшему Холмсу и предложил чай, от которого Майкрофт отказался и сел на диван, опираясь на зонтик и от явной скуки прокручивая его на полу. Зонтик периодически недовольно поскрипывал о край немного пыльного (Я вам не домработница, Шерлок, убирайтесь сами!) ковра.

— Я вижу твоё лицо, братец. Да, она уже тут, ждёт внизу с моими людьми. Я пришёл заранее, чтобы предупредить вас и заодно обсудить самые последние вопросы.

— Своевременно, брат, — Джону показалось, что он услышал, как Шерлок скрипнул зубами, а потому решил взять ситуацию в свои руки:

— Спасибо, Майкрофт, что Вы пошли вперед, чтобы заранее сказать все нам, было бы неудобно обсуждать все в присутствии мисс Мориарти. Миссис Хадсон уже предупреждена и, надо сказать, в восторге. Непонятно, правда, что стало поводом, у меня, боюсь, сейчас нет подобных чувств, увы. Комната для неё готова, на завтрашний день я взял выходной. У меня все, возможно, Шерлок хотел бы что-то добавить, — Джон и Майкрофт синхронно обернулись на детектива.

— Мне нечего добавить, — процедил тот.

— Хорошо, значит, я сейчас приду с мисс Мориарти, — Майкрофт встал и поставил зонтик рядом с диваном, покидая комнату.

Шерлок перевел взгляд на Джона, в котором тот прочитал то ли отчаяние, то ли абсолютное безразличие к происходящему.

— Все будет в порядке, Шерлок, — Джон ободряюще сжал его плечо, когда встал со своего места навстречу гостье.

Дверь открылась, снова вошел Майкрофт, а за ним два высоких и плечистых охранника, которые держали в руках две массивные, и, судя по всему, тяжёлые коробки. Между ними шла Лилит — пристроилась посередине так незаметно, словно ее там вовсе и не было. Дочь самого гениального преступника двадцать первого века, она выглядела для этого прозвища слишком забито и неуверенно.

Наверное, если бы не яркое рыжее пятно в виде волос на голове, Шерлок бы ее сперва и вовсене заметил. На ней были самые обычные черные брюки, кеды и серая толстовка, волосы аккуратно скручены в пучок, руки она спрятала в карманах и явно не собиралась поднимать взгляд, рассматривая носки своих кед.

Джон подошел ближе, протягивая девушке руку:

— Здравствуй, я Джон. Это Шерлок, — он правда попытался вести себя хоть сколько-нибудь дружелюбно, но прозвучало это максимально неубедительно. Лилит это тут же почувствовала, потому что, протянув свою руку навстречу, она, смело вскинув острый взгляд, уверенно и спокойно произнесла:

— Не думаю, что мне нужно представляться, доктор Ватсон. Это было бы даже унизительно. Еще более, чем вся эта ситуация. Простите, но сейчас у меня нет сил на вежливый разговор, так что не стоит мучить ни меня, ни себя.

От её прямолинейности Джон как-то сразу заметно стушевался и убрал руку, но все же внутренне признал, что юная преступница несомненно права. Она лишь кивнула ему, рассеянно, явно все еще пребывая в своих мыслях, снова убрала руки в карманы и пошла вслед за охранниками, которые уже понесли её вещи наверх, в ее новую комнату.

Майкрофт кивком предложил сесть.

— Я думаю, вам обоим прекрасно ясно, что она едва держится на ногах от усталости и сегодня точно не будет устраивать концертов, но я все же советую вам быть настороже. Она не всегда делает то, о чем думает. И не всегда по ней можно понять, что она задумала. Будьте бдительны, но сильно не беспокойтесь: одна она вам ничего не сделает, разве что в приступе агрессии побьет пару стаканов. Высокомерная истеричка, но не более того, Вы верно подметили, доктор Ватсон. Просто очередная дочка богатенького и сумасбродного папаши. Беспокоиться совершенно не о чем. Сегодня-завтра мои люди довезут остальные её вещи. Кстати, Шерлок, — Холмс-старший перевел взгляд на брата, — В ее загородном доме мы практически ничего не обнаружили, видимо, все ценное вынесли до того, как нам удалось добраться до них, но вот это, — он протянул Шерлоку маленькую черную флешку, — На удивление, уцелело в огне. Да, немного обгорела, но данные на ней сохранились. Изучи на досуге, может, это что-то и прояснит.

Шерлок благодарно кивнул брату в ответ, осматривая флешку как самую сокровенную вещь.

— Что же, — улыбнулся Майкрофт, вставая со своего места, — Если вопросов больше нет, то я вас оставлю.

Он развернулся на мысах туфлей и пошёл вниз по лестнице, через минуту его догнали и охранники, которые теперь уже были налегке. Хлопнула входная дверь. Джон перевел взгляд на Шерлока, молча потирающего виски.

На лестнице сверху послышались шаги, и Джон с Шерлоком синхронно перевели взгляд туда. На пороге гостиной стояла Лилит.

— Доктор Ватсон, — она оглядела комнату, — Извините за беспокойство, но где я могу взять постельное белье?

— Все в порядке, Лилит, постельное белье на верхней полке в шкафу, но не тот, что у стола, а справа от окна, угловой.

— Спасибо, — коротко кивнула она, — Доброй ночи, — девушка развернулась и пошла обратно наверх.

— Доброй ночи, Лилит, — откликнулся доктор в ответ.

А Шерлок уже отключился от мира, воткнул флешку в ноутбук, и теперь старательно подбирал пароль для доступа к файлам.

Как только Лилит ушла к себе, Джон снова перевел взгляд на Шерлока:

— Как думаешь, может мне сегодня лечь здесь, в гостиной? Ну, чтобы Лилит не попыталась убежать. Вряд ли сможет, разумеется — куда пойдет? Если хватит ума, то и сама догадается, что ее смогут найти в считанные секунды по любой камере.

— Она не выглядит так, словно будет пытаться. Она уставшая и измотанная, Джон, тебе не о чем беспокоиться, — детектив раздраженно повел бровью, — Можешь подать ручку и бумагу со стола?

Джон протянул ему их и перевёл задумчивый взгляд на огонь. Может Шерлок прав, и Лилит ничего не замышляет? Вот например, спросила про постельное белье, значит, собралась лечь спать. Зачем застилать кровать, если собираешься сбежать?

Джон заметно успокоился от этой мысли и даже решил почитать новый роман, который быстро набирал популярность среди молодого поколения.

Оказавшись в своей комнате, Лилит сразу же уверенным шагом — как будто не была тут в первый раз — прошла к угловому шкафу и открыла его. Встав на носочки, она потянулась и вслепую пошарила рукой по верхней полке, в итоге вытащив целую стопку самых разных постельных комплектов.

Разумеется, спать она не собиралась, но для того, чтобы осуществить задуманное, ей нужно было дождаться темноты, потому что Джон мог зайти в любую минуту , а она всегда, после событий в Бартсе особенно, обеими руками была за предусмотрительность.

Лилит снова открыла шкаф, но нужной вещи так и не нашла. Она проверила другой шкаф, тумбочку и ящики стола, но все еще не находила того, что ей было нужно.

Однако в одной из коробок, которые Майкрофт привёз вместе с ней, Лилит все-таки отыскала удобный и достаточно вместительный рюкзак, которым когда-то очень любила пользоваться.

Она даже усмехнулась такому везению — странно было бы верить, что Джон заботливо убрал в один из ящиков походный рюкзак, — убрала туда телефон, который тщательно был проверен спецслужбами, но после снова вернулся к ней, с отсутствующими контактами на одной из симок, один тёплый свитер, карманный фонарик, паспорт и папку документов, которые также были в привезенных с Майкрофтом коробках, зубную щётку и пасту, небольшую, уже собранную аптечку с самым необходимым, пауэрбанк, провод к нему, складной ножик, который по невероятному везению оказался в рюкзаке, в одном из вшитых потайных карманов, под металлической защитной вставкой. Лилит улыбнулась: плохо проверяли, шавки правоохранительные.

Еще из коробки она вытащила свою любимую термокружку, в которую налила чая, аргументировав это Джону тем, что кружка слишком маленькая, а она собиралась почитать и не хотела бы спускаться.

Уже полностью собранный рюкзак девушка отправила в шкаф, и вовремя: в дверь постучали.

Лилит опустилась на колени, быстро сунула комплекты белья под кровать и прикрыла их краем покрывала, а затем встала спиной к двери и сказала:

— Войдите.

Как только на порог ее комнаты ступила чья-то нога, она развернулась.

— О, Джон, — она сделала немного удивленное лицо и взялась за застежку на толстовке, застегнув её полностью до конца, — Извините, я просто хотела переодеться.

— Извини за беспокойство, — Джон отвел взгляд, — я просто хотел спросить, не хочешь ли ты поужинать?

Лилит категорически качнула головой:

— Спасибо большое за предложение, Джон, но я совершенно не голодна.

— Как скажешь, — легко согласился он. Лилит почувствовала какую-то легкую досаду: даже не пришлось его забалтывать, — Если что, приходи, там есть пицца, спагетти и салат с курицей.

— Я обязательно приду, если проголодаюсь, спасибо, Джон.

Он лишь кивнул в ответ и, закрыв дверь, ушёл вниз. Лилит отчетливо слышала его удаляющиеся по лестнице шаги.

Она слегка приподняла губы в удовлетворенной улыбке и опустилась на колени рядом с кроватью, отодвинула край покрывала и вытащила стопку комплектов постельного белья.

Открыв окно, Лилит попыталась примерно прикинуть расстояние, вглядываясь в молчаливую темноту. Под окнами тихо шумел палисадник, еле ощутимый ветер, играясь, покачивал кроны деревьев.

Лилит снова села на пол, развернула первую простыню, свернула её в жгут, проделала то же самое со следующей, а после тщательно связала их друг другом морским узлом. Проверив тщательность крепления, она удовлетворенно кивнула и продолжила работу. Когда все было готово, Лилит свернула простыни в комок и сунула их в шкаф рядом со столом.

Оглядев комнату, она осталась полностью довольна: все следы её плана были тщательно спрятаны, а потому она получила возможность отдохнуть и почитать до тех пор, пока Джон и Шерлок не уснут, чтобы наконец можно было осуществить задуманное.

Как только наступил час ночи, девушка тихо соскользнула с постели и осторожно приоткрыла дверь, прислушиваясь. В квартире было тихо. Закрыв дверь, Лилит достала из шкафа рюкзак, легкую весеннюю ветровку и сплетенные в жгут простыни. Надев куртку и зашнуровав ботинки, она закинула на плечо рюкзак и открыла окно.

Во внутреннем дворике был тихо. Обследовав нижнюю часть окна и всю прилегающую к нему стену, Лилит не смогла найти ничего подходящего, на чем можно было бы закрепить трос из скрученных простыней, а потому была вынуждена перейти к плану Б.

Прочно примотав конец первой простыни к дверной ручке и хорошенько закрепив, девушка подергала ткань, проверяя надежность конструкции. На удивление, все держалось достаточно крепко.

Вжикнув молнией куртки и надев капюшон, она встала на подоконник и схватилась за первую простыню. Хорошенько натянув полотно, Лилит начала медленно спускаться вниз, то съезжая по конструкции, то снова упираясь ногами в стену. Когда до земли оставалось меньше метра, девушка спрыгнула, мягко приземлившись.

Еще раз оглянувшись на спящий дом, она решительно мотнула головой и двинулась закоулками в сторону Риджентс-парка. Там же недалеко находилось и метро, а значит, это была прекрасная возможность добраться до любого торгового центра или круглосуточного магазина.

Уже сидя в метро, Лилит взяла самый первый билет до Биггин Хилл, находившегося на севере от одноименного аэропорта, откуда с легкостью можно будет выбраться из Англии, с вокзала Кинг-Кросс, на 7:30 утра. У нее оставалось чуть меньше шести часов, но Лилит даже не сомневалась в том, что успеет.

Выйдя на Риджентс-парк, она направилась к ближайшему круглосуточному торговому центру.

Оказавшись внутри, девушка зашла в первый попавшийся супермаркет, где купила ножницы, спрей для волос в баллончике, дешевую темную ветровку, солнцезащитные очки, темно-синюю медицинскую маску, бутылку воды и немного мюсли и печенья, которыми она собиралась перекусить в дороге.

Оплатив покупки и поймав на себе странный взгляд продавщицы, она пошла в сторону табличек, указывающих местоположение ближайшего туалета.

Зайдя внутрь, Лилит сняла с себя рюкзак и ветровку, намочила волосы под краном и достала спрей для волос. Тщательно прокрасив волосы, она покрутилась перед зеркалом, проверяя, все ли хорошо выглядит, потом распечатала только что купленные ножницы и щедро отрезала пару сантиметров.

Из зеркала на нее смотрела уставшая брюнетка с мокрыми волосами, едва доходившими до плеч, в черной футболке и таких же черных брюках, маленькая, невысокая и незаметная. Бросив баллончик в мусорку, девушка вытерла волосы бумажным полотенцем и слегка просушила их в сушилке для рук. Затем надела ветровку, связала волосы в высокий хвост, надела маску и очки, взяла рюкзак и пошла в сторону выхода.

На часах было 3:30 ночи, у Лилит от усталости уже слипались глаза, но мысль о том, что скоро она уже сядет в самолет и покинет Англию, придавала ей сил.

Просто нужно было добраться до вокзала и доехать до Биггин Хилл, переждать там пару дней, и, если будет тихо, взять билеты и улететь куда-нибудь. Куда — она еще не придумала, но знала, что найдет себе где-нибудь местечко. Тем более, она прекрасно знала, где в Англии можно купить фальшивый паспорт, и уж раздобыть его точно не составило бы Лилит особого труда.

Сев в метро, она задремала, поставив на повтор в наушниках плейлист с альтернативным роком.

Джон проснулся в шесть утра от жуткого холода. Он поежился, встал и подошел к окну. Оно было лишь слегка приоткрыто. Джон непонимающе нахмурился, надел теплый свитер и вышел в коридор. Стоя в одних носках на полу, он отчетливо почувствовал идущий по полу холод.

— Видимо, Лилит не закрыла на чердаке окно, — буркнул себе под нос Джон. Поднявшись на третий этаж и подойдя к двери Лилит, он явственно ощутил, что окно было открыто чуть ли не распашку. Тихонько постучав на всякий случай, доктор толкнул дверь и вошел.

Первое, что бросилось ему в глаза — кровать девушки была аккуратно застелена и пуста, а по полу, начиная от двери, волочилась связка простыней, уходившая в окно.

Подойдя поближе, Джон увидел отчетливый отпечаток подошвы на подоконнике и свисавшие вниз, связанные между собой простыни.

Сомнений не было — Лилит сбежала. Тяжело вздохнув, Джон вытянул простыни, отвязал их от двери, бросив под рабочий стол невнятным комком, и закрыл окно, торопливо направляясь будить Шерлока.

Детектив проснулся довольно быстро, нужно было просто немного потрясти его за плечо. Придя в себя и выслушав спутанные объяснения Джона, он замотался в одеяло, кивнул головой другу, говоря идти за ним, и направился в гостиную, где сразу же сел за ноутбук, открывая карту Лондона. Джон ушел на кухню заварить себе чай, а детективу кофе.

— Давай думать, куда она могла направиться, Джон, — детектив бодро застучал по клавишам, открывая самые разные карты Лондона в различных вкладках.

— Не проще ли будет написать Майкрофту? Они быстро ее отследят, — Джон присел напротив, придвинув к детективу его кофе. Тот быстро кивнул головой в знак благодарности.

— Нет, Джон, мы не станем звонить Майкрофту. Во-первых, потому что он не сильно нам чем-то поможет: отследить, куда и какие билеты были куплены, очень сложно — их может быть несколько тысяч. Мало ли кто покупает билеты в ночи. Во-вторых, он доверил ее нам, и если мы хотя бы не сообразим, куда именно она отправилась, и где ее искать, то Майкрофт получит еще один дополнительный козырь и рычаг давления на меня, а мне это совершенно не нужно, — детектив сложил руки в замок и серьезно посмотрел на Джона.

Тот лишь пожал плечами:

— Опасная преступница на свободе и направляется в неизвестном направлении, а ты отказываешься от помощи единственного человека, который мог бы нам помочь. Иногда мне правда кажется, что идиот тут не я, а ты, Шерлок, — Джон опустил чашку на стол немного с большей силой, чем того требовалось. Ложка, которой он размешивал чай, жалобно звякнула.

— О как заговорил, — рассмеялся Шерлок, — Опасная преступница. Ей надо было только лишь сбежать, чтобы стать таковой в твоих глазах? — увидев сердитое выражение лица Джона и уже явно еле сдерживаемую злость, он примирительно вскинул руки, — Ладно. Слушай, я тоже не в восторге, что ей удалось уйти, но начало поисков нам нужно выполнить самостоятельно, иначе Майкрофт мне по гроб жизни будет об этом напоминать. А у него и так есть целый список, к которому он обращается, чтобы напомнить мне о моей ничтожности.

— Ладно, хорошо, я снова послушаю тебя, Шерлок, но, как только мы выясним, где она, ты напишешь Майкрофту. Нам без него не справиться, не отрицай этого.

— Ладно, пусть так, — детектив уткнулся в экран, а через минуту развернул его к Джону.

На карте были отмечены несколько вокзалов, а также самые крупные аэропорты.

— Она определенно будет пытаться покинуть Англию как можно быстрее, — задумчиво пробормотал детектив, — Значит, нужно смотреть крупные аэропорты.

— Почему ты думаешь, что она собирается покинуть Англию?

— Тут ее будет гораздо проще обнаружить, и она прекрасно это понимает.

— Лондон-Сити? — предположил Джон, внимательно всматриваясь в карту.

— Нет, слишком маленький. Есть международные аэропорты гораздо крупнее.

— Хитроу?

— М, может быть.

— Гатвик?

— Определенно нет, слишком далеко, — Шерлок задумчиво закусил губу, — Есть два варианта: либо она улетает как можно скорее, либо отсиживается в каком-то тихом местечке, где неподалеку есть аэропорт, и, пока мы ищем ее, находится там, а через пару дней улетает. Единственная проблема заключается в том, чтобы понять, какой именно вариант из двух она предпочла.

— Хитроу вряд ли подходит, — нахмурился Джон, отставив подальше кружку и придвинувшись поближе к ноутбуку, — Билеты там можно купить только заранее, а, раз уж она планирует покинуть Англию или Великобританию вовсе, то получается, что туда она не могла направиться точно, ей же нужно улететь как можно быстрее.

— Ты прав, Джон, — согласился Шерлок, — Она не в Хитроу, — и вычеркнул один из вариантов, записанных неровным почерком на обрывке бумажки.

— Станстед?

— Думаешь, она сунется так далеко на север, в Эссекс?

— Тихое местечко, аэропорт неподалеку есть.

— Понятное дело, Джон, но есть места и поближе.

— О чем ты? — непонимающе переспросил доктор.

Палец Шерлока ткнул в ярко-красную отметку на карте. Джон перевел туда взгляд. Лондонский аэропорт Биггин Хилл.

Детектив кликнул на название и открыл новую страницу. Доктор прочитал: расположен на южной окраине Лондона, бывшая база ВВС Великобритании, назначение — гражданский, постоянных пассажирских перевозок не имеет.

— Так значит, она выбрала тот, что не ближе всех, но тот, что мало используется для постоянных гражданских перевозок, потому что мы не будем искать ее там в первую очередь? — брови доктора удивленно приподнялись, но, тем не менее, он был явно восхищен, как сбежавшей Мориарти, так и навыками Холмса.

— Да, я ведь говорил тебе, что она кто угодно, но уж точно не маленькая напуганная девочка? Ее как будто отрезвляет адреналин, и она гораздо лучше соображает в стрессовых ситуациях, — Холмс как-то недовольно фыркнул, явно раздраженный тем, что она чуть было не обвела его вокруг пальца, — Осталось только определиться с вокзалом.

— Вокзал Марлебон, — Джон указал пальцем на маленькую синюю точку совсем недалеко от Бейкер-Стрит, — Он достаточно близко, ей бы не пришлось далеко ехать.

— Джон, для нее это тоже довольно предсказуемый вариант, она понимает, что если мы и будем ее искать, то проверим все места, которые ближе всего к Бейкер-Стрит, к тому же, — Шерлок развернул к себе ноутбук, что-то быстро вбивая, а затем возвращая его на место, -Билетов напрямую до Биггин Хилл нет.

— И ты думаешь, что она хотела бы поехать по прямой, без пересадок?

— Я не думаю, Джон, я уверен в этом. Да, так проще было бы затеряться, но она была уверена, что мы не будем искать ее как минимум до восьми утра, значит, проще найти вариант, который позволит доехать по прямой, но куда мы не пойдем в первую очередь, — он задумчиво нахмурил брови, внимательно рассматривая карту Лондона и светящиеся на ней яркие синие точки вокзалов, — Юстон… уже дальше, но тоже нет билетов. Паддингтон — далеко, — после почти минутной тишины Холмс вдруг дернулся и радостно воскликнул, — Кинг-Кросс, ну конечно! Он хоть и крупный, но там точно можно доехать по прямой, и он достаточно далеко от Бейкер-Стрит, — Шерлок лихорадочно застучал по клавишам, пробивая билеты до Биггин Хилл. — Да, Джон, есть билеты, ближайший в 7:30 утра. Сколько сейчас? — он поднял голову на соседа.

— Скоро будет семь утра, — бросил взгляд на часы доктор.

— Мы никак не успеем перехватить ее там за полчаса, — Шерлок тяжело вздохнул и нервно потер виски.

— Значит, сразу же нужно ехать в Биггин Хилл, — предложил Джон, — Давай я посмотрю, сколько займет дорога от Кинг-Кросс до Биггин Хилл, а ты посмотри нам билеты туда.

Пара минут прошла в напряженной тишине, сопровождаемой лишь ритмичным стуком клавиш.

— Я нашел короткий маршрут, — Шерлок показал Ватсону экран телефона, — С вокзала Ватерлоо на такси до Биггин Хилл будет быстрее всего, правда, стоит это не очень дешево, но мы точно окажемся там раньше, чем она. Я напишу Майкрофту и попрошу оплатить нам машину.

— Хорошо, а разве нам не нужна его помощь?

— Не думаю, что он чем-то поможет. Наш недосмотр, нам и исправлять. Единственное что, можем попросить Майкрофта сообщить нам обо всех транзакциях и оплатах номера в отелях, которые есть в Биггин Хилл. Там круг поисков значительно сужен, так что найти ее не составит особого труда.

— Мы ведь не знаем, как именно она собирается оплатить номер, — возразил Джон, — может, она сняла деньги, и оплатит наличкой.

— Может, — согласился Холмс, встав из-за стола, — Но даже это не помешает нам найти ее. Там не так уж и много мест, где она могла остановиться, — пояснил Шерлок и отправился звонить своему брату.

Только оказавшись в поезде, Лилит наконец смогла облегченно выдохнуть. Официальный сайт вокзала показывал в купе с ней еще одно занятое место, но незадачливый попутчик отсутствовал, так что она окончательно успокоилась и даже почти расслабилась. Воткнув в уши наушники, Лилит и сама не заметила, как задремала.

Джон и Шерлок ехали уже больше двух часов, и за это время детектив перерыл кучу сайтов в поисках информации о всех гостиницах и отелях, какие только есть в Биггин Хилл.

Джон молча записывал все, что казалось им важным, параллельно с этим вычеркивая те варианты, которые опровергал Шерлок. В конечном итоге осталось всего три места, где можно было бы найти Лилит.

— Так, Джон, что у нас там первым по списку? — детектив деловито нагнулся к блокноту, исписанному названиями отелей, гостиниц и апартаментов вдоль и поперек, — первый вариант вычеркивай, слишком дорого и далеко от Биггин Хилл, невыгодно, — Шерлок снова уткнулся в экран, — третий тоже не подходит, я проверил, там все забронировано.

— А она не могла забронировать прямо сейчас? — предположил доктор.

— Я тоже думал о таком варианте, Джон, но нет — вся бронь там возможна минимум за пять дней до въезда, — отверг Холмс, показывая другу объявление на сайте, — Отбросив все невозможное, мы и получили истину. Какой бы она не была, это и есть истина.

Ужасно уставшая с дороги, Лилит наконец вышла из автобуса, на котором и проехала оставшуюся часть пути. Она наконец оказалась в Биггин Хилл. Заказав такси, Лилит пошла на вокзал, куда прибывали все междугородные такси, маршрутки и автобусы, чтобы взять чего-то перекусить и дождаться машины в тишине.

Пятнадцать минут ожидания прошли довольно быстро, и вот уже заказанная машина несется в сторону небольшого частного коттеджа, в котором Лилит забронировала комнату на трое суток. Расположен он был в паре километров от Биггин Хилл, так что у Лилит было довольно приличное количество времени, чтобы тщательно продумать остальные пункты побега.

Беглянка решила не брать билеты на самолет заранее, а взять их чуть позже. Пробыть здесь она может сколько угодно, но взяв билеты заранее, может что-то неверно рассчитать или навлечь на себя подозрения.

Такси подъехало к небольшой, тихой деревушке, где на больших расстояниях друг от друга были разбросаны уютные частные дома и коттеджи, а за ними тянулись ровные ряды бескрайних полей. Лилит с трудом подавила довольную улыбку и, рассчитавшись с водителем, двинулась в сторону нужного ей коттеджа.

В жизни он оказался ничуть не хуже, чем был на фото, с небольшой, но аккуратной и ухоженной территорией вокруг, задним двориком и даже мангалом, барбекю и небольшим бассейном. Пройдя мимо ухоженных лужаек по выложенной каменными плитами узенькой дорожке, она вошла внутрь.

На ресепшене ей озвучили сумму за три дня, объяснили, как именно можно будет продлить бронь номера, рассказали, где именно в деревушке можно поесть, и даже вручили путеводитель по Биггин Хиллу с сопутствующими рекомендации: что стоит посмотреть, куда сходить и что попробовать.

Лилит с улыбкой поблагодарила и, поправив рюкзак на плече, пошла в сторону своей комнаты, расположенной в самом конце первого этажа. Повозившись с замком, она попала внутрь, сразу же запирая дверь и скидывая с плеч рюкзак. Вдруг в затылок уткнулось что-то холодное и, судя по всему, металлическое.

— Подними руки и можешь медленно поворачиваться, — четко прозвучал знакомый, такой ненавистный ей голос. Девушка мысленно вздохнула и, подняв руки, медленно развернулась, сталкиваясь со знакомым, до глубины души омерзительным взглядом Холмса. Голубые глаза смеялись, а сам Холмс был, видимо, невероятно горд и доволен собой. Ну конечно, поймал сбежавшую преступницу, без ошибки определив ее местоположение и планы.

— Как ты сюда попал? — зло прошипела Лилит. Холмс, тварь такая, оружия не опускал, направив его четко девушке в лоб. Она знала, в лоб он ей не выстрелит, но если нужно будет остановить, не постесняется повредить ей и руку, и ногу. Несмертельно — значит, своих полномочий он не превысил.

— Так же, как и ты, — усмехнулся он, кивнув куда-то ей за спину. Девушка слегка развернула голову и, скосив глаза, увидела открытое настежь окно.

— Сука, — на выдохе прошептала она.

— Кто бы говорил, — довольно хмыкнул Шерлок и опустил пистолет, тут же, впрочем, крепко хватая ее за локоть и подхватывая ее рюкзак. Он подтолкнул ее в сторону окна, как бы намекая, что как он пришел, так они и уйдут.

Лилит оскорбленно фыркнула, залезая на подоконник, и спрыгнула на мягкую траву. Шерлок приземлился следом. Пистолет уже куда-то исчез, возможно, во внутренний карман его пальто, но сбежать бы все равно не вышло — метрах в ста от них на дороге стояла машина, а рядом с ней возвышался Джон.

Лилит обреченно застонала, поняв, что это конец. Быстрым шагом нагнав ее, Шерлок грубо схватил ее за руку и потащил за собой, постоянно подгоняя. Сто метров. Вокруг — поле. Они кинутся к ней с двух сторон, даже если она попытается петлять, и в любом случае нагонят ее. Но униженно-покорно идти, соглашаясь со своим положением пленницы, ей не позволяла уязвленная гордость. Пару раз будто случайно наступив Холмсу на ноги, она резко вскинула руку, четко направляя удар в горло, второй же, за которую ее еще держал детектив, с силой двинула назад, локтем попадая в селезенку. Холмс согнулся, но даже от неожиданности руки из мертвой хватки не выпустил, а лишь сильнее стиснул, заводя за спину и вторую руку.

— Даже не надо пытаться. Я думал, ты умнее, чтобы понять бессмысленность, — он говорил рвано, еще не отойдя после удара, но Лилит все же вбрыкнула, всем телом. Ей бы в жизни не хватило сил вырваться от мужчины выше нее на две головы и сильнее в пару раз. Однако жест протеста все же не могла упустить: говорила гордая порода, по словам отца.

Холмс незамедительно отреагировал, перехватывая руки, освободившейся пригнув ей шею.

— Иди. И рот закрой.

Она вывернулась в очередной раз, выкручивая руки, зло воная зубы в тонкую кожу у запястья. Шерлок взвыл, но руки не разжал.

— Лилит, — прозвучал над ухом спокойный голос. Джон держал в опущенной руке армейский пистолет — палец не лежал на курке, но ей от этого стало даже страшнее, чем от Холмса, уже готового выстрелить. Лилит притихла, молчаливо проследовав в машину. Ватсон сел на водительское место, а Холмс — на пассажирское. Доктор завел машину, и начал выруливать на основную дорогу. Детектив достал телефон, торопливо набирая кому-то сообщение.

В голове невозможно уставшей Лилит, как на сломанном проигрывателе, крутилось всего две мысли: что она сделала не так, и насколько раньше нее они приехали, раз успели арендовать машину?

Она привыкла просыпаться от будильника. Хотя нет, вернее было бы сказать, что Лилит не совсем всегда просыпалась только от знакомой, привычной и невероятно раздражающей одним тем фактом, что она стоит на будильнике, мелодии. Иногда ее будил Сэб.

Хотя и будил — это с натяжкой. Скорее, отправлял Киру в спальню Лилит, чтобы она ее поторопила, или приходил сам, грубо стукнув ногой в дверь не потому что у него были заняты руки, а просто из чистой мести. Его невероятно бесила раздающаяся каждые пять минут монотонная мелодия, повторяющаяся из месяца в месяц, из года в год.

Лилит в принципе не представляла, когда он спал сам, потому что как рано бы она не вставала, он всегда был на ногах. Стоило написать ему в пять тридцать утра со срочной просьбой приехать, и вот уже через сорок минут он стоял на пороге ее гостиной с двумя стаканчиками неизменно горячего и вкусного кофе. Он был удивителен во всем, и иногда она даже втайне ловила себя на мысли, что хотела бы себе такого старшего брата.

Старшего брата у нее не было. Был только двоюродный, которого она плохо помнила: последний раз они общались только в детстве, да и разница была лишь в один год.

Сэб же был особенным. Он никогда не уставал, никогда не улыбался, но при этом за столько лет общения с ним Лилит прекрасно выучила, какое именно поднятие бровей означало, что он искренне посмеялся про себя. Он был для нее незаменимым человеком, и потому так озадаченно в ней билась тревога за него, беспокойство и небезоснавательные переживани душили, стискивая горло.

Когда она пыталась бежать, пусть и неудачно, эти мысли еще получалось душить, но сейчас, проснувшись в тихой комнате, в теплой кровати под шурщащим порошковой свежестью одеялом, она непривычно забеспокоилась — покой в ее жизни в принципе был таким неестественным, что всегда вызывал если не тревогу, то скуку уж точно.

Лилит устало вздохнула и откинулась на подушку. Кровать жалобно скрипнула подстать ее черствой душе. Теперь ей предстояло жить нормальной жизнью, самой стать нормальной — как все. И это было страшнее смерти — жить обыкновенно, — потому что чертовски, смертельно скучно.

Навалившаяся тоска по дому, Сэбу — единственному родному существу во всем мире, — злость на несправедливость судьбы и вновь воспылавшая в ней ненависть к Холмсу — все смешалось невнятным комком спутанных чувств молодой, еще неокрепшей души. И все же, желание отмщения выделялось сильнее и отчетливее других — не потому ли, что оно было самым знакомым и понятным Лилит?

И юная мисс Мориарти, лежа на белоснежных простынях в квартире в самом центре Лондона — в квартире своего заклятого врага — вновь воспряла духом, ухватилась за нить ненависти и умышленно, в чем-то даже втайне от себя искусственно натянула ее до предела. Она почувствовала, как злость расходится по телу, разливается по венам, и — парадоксально — остужает ее пылающий мозг. Она успокоенно, холодно улыбнулась еще свежей побелке на потолке. В глазах ее воспылала идея, преображая уставшее, слишком рано повзрослевшее лицо, — идея еще неопределенная, но злая. Как и она сама.

С кухни доносился приятный и такой непривычный, а потому в чем-то соблазнительный запах свежеиспеченных оладьев, но вместе с тем — совершенно обыденный, даже примитивный, а потому опасный. Но она всегда выбирала играть в опасные игры, а потому решила: пора.

Стоявший у плиты Джон обернулся на еле слышимые на лестнице шаги и, ничуть не изменясь в лице, вежливо, но сдержанно поздоровался.

Лилит, как ему показалось, выглядела чересчур притихшей и даже отчасти смущенной, однако Джон никогда не отказывал людям в вежливости и простом приветствии, какие бы за тем ни стояли причины.

Опасная преступница номер один по Лондону и округам, как было указано в сообщении от Скотланд-Ярда, слегка улыбнулась, принимая приветствие, и невозмутимо, словно это было чем-то привычным, поинтересовалась, не нужна ли ему какая-то помощь.

Джон опешил лишь на секунду, но тут же поспешил скрыть следы замешательства и попросил достать тарелки, чтобы начать раскладывать уже не горячие оладьи.

Когда Джон снял с плиты последнюю порцию, на столе уже аккуратно стояли тарелки, а Лилит расставляла кружки и разливала по ним только что сваренный кофе. Доктор кивком пригласил Лилит к столу. Она вежливо опустилась на стул спиной к окну, откуда било слепящее, такое непривычное для Лондона солнце, и, попробовав первый кусочек, поинтересовалась у доктора, не придёт ли Шерлок. Он усмехнулся:

— Черт его знает, как обычно, наверное, появится через час, когда все остынет, и пора уже будет обедать, — Джон вернулся к своей трапезе, и она тоже замолчала, надкусывая сочное и теплое тесто.

— Сегодня Майкрофт должен привезти твои оставшиеся вещи, Лилит, — Джон встал со своего места, чтобы поставить тарелку в раковину. Она тоже поднялась:

— Я поняла, Джон, спасибо. Давайте я помою?

— Как хочешь, Лилит. Если что, я буду у себя комнате, вторая дверь слева по коридору.

Лилит только молча кивнула ему в ответ, включая воду, и ей даже показалось, что Джон с совершенно искренней багодарностью улыбнулся ей.

Шерлок ведь никогда не мыл за собой посуду.

Шерлока Лилит не видела ни разу. С одной стороны, это было хорошо, потому что он ее раздражал невероятно — самое мягкое описание, которое можно дать по отношению к человеку, которого ненавидишь больше всего на свете. С другой, он был частью ее дела — того нового смысла жизни, который она попыталась найти для своего деятельного мозга в четырех стенах заточения. И, главное, он ее интересовал — непонятно чем, — что раздражало и пугало одновременно. Поэтому в ней смешалась радость от негласной победы и чувство собственного превосходства с огорчением от того, что дело не продвигается так быстро, как ей того хотелось бы. При этом Лилит нравилось думать, что детектив так редко захаживает как раз потому, что тоже не желает с ней пересекаться — тогда это было очевидное 1:0 в ее пользу.

Джон же практически не надоедал — она с трудом впускала новых людей в свой отгороженный разреженный круг, сотканный из вакуума и извечной иронии, но Джон был терпим. Конечно, своим видом и лицом он бесконечно напоминал ей о детективе и деле, но в остальном был крайне приятен и словно искренне пытался подружиться. делал завтрак, оставляя его, когда рано утром уходил на работу, или, как минимум, варил ароматный кофе.

Джон быстро, без каких-либо подсказок выучил предпочтительное для нее количество молока и сахара, и теперь каждое утро Лилит на столе ждала кружка с заботливо приготовленным кофе. Вечера он проводил в гостиной, если не слишком поздно возвращался со смены. Джон читал или смотрел телевизор, а пару раз Лилит заставала его сидящим за ноутбуком. Несложно предположить, что Джон писал что-то в блог. Видимо, из проходящего через стены детектива он смог вытащить пару подробностей о новых делах.

Лилит внимательно следила за всеми обновлениями блога и со скрипом вынуждена была признать, что дела, расследуемые Холмсом, были крайне интересными, а у Джона действительно был талант к их изложению. Она практически не выходила из своей комнаты и сутками читала — вероятно, совсем бы сошла с ума, если бы не тот новый смысл жизни, который она же сама себе и создала. Вечерами же предпочитала спускаться в гостиную, где практически неизменно встречала Джона. С ним было спокойно и тихо: вечный шум в голове наконец утихал и даже ненависть как-то отступала на задний план. Лилит ненавидела это чувство, потому что в первое время оно оставляло в ней оглушительную пустоту после ухода обжигающей ненависти, а непривычная ранее тишина и оглушающее пугали посильнее финского ножа в отцовском кабинете в детстве, но она всегда была охоча до всяческого рода новых чувств и ощущений. Ей все больше и больше начинали нравиться их беседы с Джоном обо всем и ни о чем на свете, но не менее хорошим было и читать под тихий шелест клавиш его ноутбука. Это успокаивало.

Что же по поводу Шерлока, то кажется, он ночевал дома, а рано утром снова куда-то уходил. Все свидетельствовало об этом: методично исчезающие из холодильника продукты, шаги в гостиной в то время, как Джон должен был быть на работе, и тонкая полоска света, просачивающаяся из- под двери в комнату детектива. Пальто и уличную обувь он, похоже, специально уносил к себе в комнату, потому что вешалка для верхней одежды неизменно пустовала.

И однажды гипотеза Лилит подтвердилась. Она проснулась в час ночи от жуткого кошмара и, провозившись еще около получаса в безуспешных попытках заснуть, все же не выдержала и спустилась на кухню. На кухонном столе, положив голову на руки, лежал или спал Холмс. Лилит вздрогнула от неожиданной встречи, к которой совершенно не была готова, но тут же решила воспользоваться этим и обернуть нежданную встречу в свою пользу. План ее был прост как два пальца и шит белыми нитками: чтобы сделать Холмсу максимально больно, нужно было действовать смело и неожиданно. Вскормить в нем неведомое ранее трепетное чувство, дать привыкнуть к этому, а потом дернуть, вырвать его из его груди с корнями. Влюбить в себя и убить собственной рукой, видеть, как он, дрожащий одновременно от любви и ненависти, будет смотреть на нее жалостливыми глазами, полными мольбы, видеть, как свет померкнет в его взгляде. И все это — от ее руки. Сейчас же было самым идеальным моментом, чтобы начать.

Она демонстративно громко, насколько это было возможно без обуви, прошла к холодильнику и налила себе молока.

— Не спится? — раздался за спиной усталый и хриплый голос.

Играя свою роль, Лилит показательно вздрогнула, словно и не заметила его до этого, и, повернувшись, сонно потерла глаза тыльной стороной руки и зевнула.

— Да, что-то вроде того.

В кружке одиноко звякнула ложка, когда ее резко приземлили на стол. Лилит снова отвернулась от детектива, теперь уже в поисках меда, и, щедро положив его в стакан, принялась методично и демонстративно громко размешивать, умышленно задевая ложкой стенки стакана. Его явно раздражал этот звук, и он, не отрываясь, хмуро следил то за ее рукой, то за движением ложки. Лилит замешала интенсивнее, чуть ли не расплескивая молоко.

Шерлоку ее примитивная игра тут же стала ясна, и он хмыкнул и тут же поморщился от нового звона:

— Перестань, Мориарти, это совершенно неоригинальный способ изведения врага.

Она улыбнулась ласковой кошкой:

— Правда? А мне вот кажется иначе, — и медленно облизнула ложку со сладким мёдом. Шерлок скривился.

— Звенящая пошлость.

— Это только Вы так испорченно мыслите. К слову, почему Вы тут?

— Не думаю, что тебя это касается.

— Просто ответная вежливость с Вашей стороны, я-то ответила на Ваш вопрос.

— Ха! Тебе и что-то вдруг известно о вежливости?

— Не надо делать вид, будто мне чужды хорошие манеры. Я просто ими не пользуюсь. Как и Вы.

Шерлок фыркнул:

— Я и не делаю — говорю прямо.

И, почему-то, неожиданно для самого себя спустя мгновение протянул:

— Нужно не уснуть.

Лилит пожала плечами:

— Чай пить не пробовали?

— Как будто это поможет.

— Поможет, — твердо заявила она и загремела дверцами шкафчиков. Спустя пару минут перед детективом встала дымящаяся кружка. Маленький жест заботы, который ей бы не стоил ничего, но в душе Холмса определенно бы поселил сомнение, особенно после их шутливого препирательства — вдруг контрастно противоположное, почти нежное, трепетное действие. Сбивает с толку. Этого она и добивалась.

Шерлок ожидаемо смутился и принюхался к пару:

— Ты его отравила?

— Скучно. Примитивно. Неужели хвалёный детектив испугался обычной мелиссы с мятой? — прошептала она вкрадчиво почти у него над ухом — она видела, как по его шее пробежала волна мурашек от ее тихого голоса. Детектив мотнул головой, сдвигаясь в сторону, пытаясь скрыть свою неловкость.

— Ну и черт с тобой, Мориарти. Трави, я бессмертен и так просто тебе не дамся, — и отхлебнул горячего чая.

Лилит открыто захохотала: и показательно над его шуткой, и про саму себя — над его глупой самоуверенностью и тем, что корень сомнения был пущен в его сердце.

— Неплохо, — сказал он через пару минут затянувшейся тишины, — спасибо, — чопорно протянул он, подхватывая кружку и исчезая с кухни в мгновение.

Лилит плавно опустилась за стол. Сон пропал совершенно. Она кровожадно улыбнулась собственному размытому отражению в молоке.

Когда в прихожей в шесть вечера хлопнула входная дверь и на лестнице послышались знакомые шаги, Джон, сидевший в гостиной за ноутбуком, удивленно прислушался. Сомнений быть не могло, это был Шерлок. И действительно, через пару минут детектив вошел в комнату, бесцеремонно плюхнувшись на диван прямо в пальто и не снимая уличной обуви.

— Ужин? — коротко бросил Джон.

Шерлок что-то отрицательно промычал в ответ, на что Джон лишь привычно кивнул: он привык не надоедать, но не из желания потворства соседу, а просто из уважения к детективу и собственному чувству независимости. В комнате повисла тишина: Шерлок то ли спал, то ли просто прикрыл глаза и размышлял о чем-то своем, Джон блог, Лилит ушла проветрить голову. Вернее, ее выгнал Джон и сказал не возвращаться раньше, чем через час.

Он опомнился, когда на улице начало темнеть, а наручные часы подсказали, что сейчас было уже полдесятого. От Лилит сообщений не было. Джон заранее дал ей свой номер и попросил держать в курсе, но в сообщениях повисла кромешная тишина. Проблема была еще и в том, что у самого Джона телефона девушки не было. Он устало потер лоб, стараясь не перебирать в голове все варианты того, где она могла сейчас быть. В случае чего, Майкрофт оторвет голову именно ему, Джону, а не детективу, ведь отпустил-то ее именно он.

Джон вздохнул и с тяжелым сердцем повернулся в сторону дивана. Просить сейчас помощи у Шерлока — не самая лучшая идея, но других, более сносных, у Джона просто не было, да и вот вопрос о том, где сейчас Лилит, и будет ли жив сам Джон, все еще оставался насущным и первостепенным, поэтому не ему уж точно сейчас быть привередливым в поиске союзника.

— Шерлок, — Джон неловко кашлянул, чтобы привлечь внимание детектива.Тот даже не удосуживается приоткрыть хотя бы один глаз, — Лилит ушла пару часов назад и до сих пор не вернулась.

— И? — он лениво разлепил губы.

— Что и? — Джон почувствовал себя полным дураком от собственного переспрашивания, а, главное, от осознания того, что просто глупо тянет и теряет время.

— Что ты хочешь от меня? — послышалось с дивана.

— Помоги ее найти, пожалуйста. Я не знаю, что с ней, — уже тихе, чуть ли не бормоча себе под нос, сообщил Джон.

Не сказав ни слова и никак не отреагировав, Шерлок вдруг бодро подскочил на диване, уже благо одетый, взял шарф и на выходе из комнаты бросил:

— Как найду, напишу.

И Джон даже не представлял, как именно Шерлок собирается это сделать.

Он и сам пока плохо понимал, куда именно собирается идти: в Лондоне тысячи укромных местечек, а Лилит наверняка знала и того больше — почему-то в способностях юной мисс Мориарти он ни капельки не сомневался. Она могла пойти абсолютно куда угодно, но, решив довериться чутью, он направился в сторону заброшенного завода Миллениум Миллс, в районе Сильвертауна. Детектив и сам не знал, отчего с каждым шагом в нем лишь крепла уверенность в том, что Лилит сейчас была именно там — с другой стороны, будь он на ее месте, и сам бы поспешил в старый-добрый Миллениум Миллс.

Уже подходя к высокому, поражающему своими размерами и масштабами зданию, Шерлок прищурился, всмотревшись зорким взглядом ищейки в еле заметную на крыше, на фоне еще не темного неба фигуру. Рыжие волосы, по всей видимости, не собранные в хвост — отрезала ведь их, когда сбежала, не отросли еще, — свободно распущенные, выдали ее с головой. Она, определенно. Шерлок хмыкнул и полез в карман пальто, чтобы отправить Джону короткое: Нашел.

Конечно, можно было войти внутрь. Завод никем не охранялся, и пройти не составило бы особого труда, но Шерлок подпрыгнул и ухватился руками за тонкую нижнюю рейку какой-то маленькой и узкой лестницы на боковой стене здания. Так будет быстрее — во всяком случае, в этом он отчаянно попытался убедить хотя бы самого себя. Не то пожарная, не то служебная, лестница стремилась все выше и выше, и детектив предположил, что отчаянная во всех отношениях Лилит влезла сюда именно так.

Уже практически достигнув верха, ему пришлось изрядно изловчиться: лестница обрывалась в полуметре от парапета крыши, и достать до него просто так не было никакой возможности. Шерлок поднялся до конца, наступив ногой на последнюю ступеньку, держась руками за боковые перекладины и сильно шатаясь, отчаянно стараясь удержать равновесие. Падение отсюда будет летальным, это и дурак понимал.Он осторожно отпустил одну руку, покрепче сжав вторую, и потянулся к парапету, ложась на него локтем и перенося весь вес. Рукой он нащупал какое-то крепкое металлическое крепление на крыше и ухватился за него. Видимо, она влезла сюда так же — ведь он не почувствовал на руках ни капли сажи или следов ржавчины от прикосновения к металлу, их стерли до него. А она была не так уж и плоха, как могло показаться. Даже ему пришлось порядком напрячься только чтобы не сорваться вниз — как же она не испугалась такой высоты?

Оставив вопрос открытым, Шерлок выдохнул, ухватился покрепче и оторвал одну ногу, чтобы подтянуться и закинуть ее на парапет. Когда колено коснулось крыши, он вдруг зашатался, но вовремя отпустил вторую руку, чтобы ухватиться и ей тоже. После этого ему всего лишь оставалось подтянуть себя и перекинуть ногу до конца.

Встав на ноги и отряхнув запачкавшееся в пыли и кирпичной крошке пальто, детектив уверенно пошел по крыше неторопливым шагом. Она сидела прямо на краю, метрах в десяти от лестницы, опасно свесив ноги вниз. Он подошел ближе и, как ему показалось, неслышно встал за ее спиной, но она, будто почувствовав его присутствие, слегка сдвинулась влево и склонила голову, как бы говоря: присаживайтесь.

Он опустился рядом с ней, сохраняя приличную дистанцию, и так же, как она, перевел взгляд на небо — под ноги смотреть не хотелось даже при отсутствии страха высоты.

— Джон знает?

Ее голос прозвучал очень тихо, его наверно даже можно было спутать с шумом ветра, но Шерлок расслышал.

— Да.

Они замолчали. Лилит игнорировала Шерлока, наблюдая за облаками. Он старательно игнорировал облака, внимательно наблюдая за ней. Она казалась ему загадкой, странной и интересной, чертовски завлекающей, но она все еще была его делом — и он не смел об этом забывать. И он бился над ней, бился над решением ее тайны и злился, что прочитать ее так же легко, как и всех остальных, просто не мог.

Распущенные рыжие волосы. Черная одежда. Новые кеды — сменила заводские шнурки. Немного покрасневшие мочки ушей, видно проколы — недавно сняла сережки? След от браслета на правой руке чуть ниже кисти — съехал по руке, пока она спала? Легкие линии не до конца размазанного консилера под глазами — плохо спала. На брюках чуть повыше коленей по паре неровных разводов — кирпичная пыль и ржавчина от балки.

Он больше не знает о ней ничего, видит только, что совершенно очевидно и под силу разгадать любому дураку. Он больше не знает ничего о ее хобби, интересах или даже привычках. Не может сказать, потому что не видит. Неужели он так слеп или просто она так хороша? Его злит, что он вынужден существовать с ней в одной квартире и пытаться быть хоть немного сносным соседом — цитата Джона, — но больше всего его раздражает осознание того, что она ужасно увлекает его своей неизвестностью.

Она подтянула ноги, согнула их в коленях и обняла руками, а потом вдруг резко перевела взгляд на него. Глубокие, насыщенного зеленого цвета глаза вдруг блеснули чем-то почти оливковым — ему, конечно же, показалось. И все же — он вгляделся в них с невольным вопросом.

Почему она это делала? Зачем? Откуда в ней, в шестнадцатилетней девушке, столько ненависти к нему и всему этому миру, откуда такая жестокость и хладнокровие?

Он смотрит в ее зеленые глаза, но в них не плещется смерть, как в глазах ее отца.

Она убийца, но не как Джим.

Она вообще не похожа на него. Она такая же, но при этом другая.

Почему у нее не карие глаза? Откуда этот насыщенный зеленый? От матери? Кто она? Где сейчас? Почему не помогла ей? Где все те люди, которых она контролировала? Готовят ее побег?

Нравилось ли ей убивать людей?

Она убивала сама или отдавала приказ Себастьяну?

Почему не выстрелила ему в голову сама?

Почему ушла? Чтобы не видеть, чтобы сбежать?

Убийца ли? Шерлок вгляделся еще раз. В зелени не было проступающей злости, был только леденящий холод и непоколебимая твердость — нерушимая, пожалуй, никем ничем, никакими запретами и никакими оковами. Он даже больше не видел в них ненависти. Она просто устала. Она просто слишком юна для всей этой дряни, в которую ввязалась. И эта дрянь ее сожрет, как пожрала его. А они ведь — похожи?

— Зачем ты все это сделала, Лилит? — он сам не заметил, как этот мучивший его вопрос сам собой сорвался с губ. Ему было ужасно интересно знать, и желание удовлетворить любопытство всегда говорило в нем куда громче гордости и самодовольства.

— Сделала что? — она слегка приподняла уголки губ, смотря на детектива задорным, искрящимся взглядом. Играется. Оживает от его вопроса. Она охотница, как и он, теперь он видит это.

— Зачем убивала? Зачем убила тех людей, которых мы нашли? Только ради предупреждения для меня? Только ли?

Она не отвечает, только свешивает ноги обратно и не смотрит на него.

— Вот только не говорите, что Вам было до них какое-то дело. Я знаю, Вам плевать. Кайф в самой игре, это я тоже знаю прекрасно.

— Для тебя человеческие жизни — игра?

Он звучит как Джон, понимая, что совершенно не хочет этого, но только так можно продолжить разговор, потому что только так она будет отвечать. У нее другие убеждения, он знает это. Поэтому умышленно их проецирует. Она, непоседа. не будет молчать, слыша такое. И она не упустит возможности посмеяться над его мнимым благородством.

— А для Вас разве нет? Я знаю, как сильно вы любите рисоваться. Потому что я тоже. Меня совершенно не заботят чьи-либо жизни.

И тут же добавляет совершенно личное, даже не сделав видомой паузы:

— Меня не заботит даже своя собственная, — видя его непонимание, она словно нехотя поясняет, — Я не говорю о смерти, я говорю о том, что даже оказавшись с ней лицом к лицу я не чувствовала страха. Я чувствовала лишь легкую отдачу оружия.

— Но разве смысл не в том, чтобы ты была в безопасности? — Шерлок действительно недоумевает. Неужели Джим не позаботился о безопасности своей дочурки?

— Все мы так когда-то думали и у каждого из нас есть тот самый опыт спасения самого себя от смерти. Ты думаешь, что уж тебя-то точно не тронут, ты ведь даже не из семьи Мориарти. Но только вот есть основания полагать, что в той авиакатастрофе Шарлотта, Габриэль и их дочь погибли не просто так.

Он сразу понял, о чем она говорила. Страшная авиакатастрофа, случившаяся 5 июня 1978 года. Боинг разбился, погибли все пассажиры. Громкое, прецедентное дело.

— Их подставили?

— Это теракт, — она обернулась к нему, и Шерлоку на секунду показалось, что в ее глазах плещется боль. Наверно, просто странный эффект в садящихся на землю сумерках.

— Отчего же досталось тебе? — искренне поинтересовался он.

— Да просто за все хорошее, мистер Холмс, — в сердцах бросила она честное, не в силах больше удержать в себе то, что волнами выливалось из нее. Гнев, ненависть. Она была очаровательна в этот момент, когда пылала. Она была сама жизнь. И Шерлок наслаждался. И она это знала и видела, она на это надеялась.

Лилит резко встала и двинулась в сторону лестницы, Шерлок же так и остался сидеть, анализируя полученную информацию. На полдороге ее шаги притихли, она обернулась к нему:

— Идете?

Детектив встал и пошел за ней.

— Может, первым пойду я?

— Боитесь, что я сбегу?

-Боюсь, что разобьешь себе голову, а Джон потом открутит мне мою.

Шерлок ухватился за то же металлическое крепление и перекинул ногу через парапет, упираясь в крошащийся кирпич. Сделав тоже самое со второй, он начал постепенно распрямлять руки, скользя ногами по кирпичной стене и изо всех сил стараясь не сорваться вниз. Когда его нога, наконец, коснулась лестничкой перекладины, Шерлок расслабился и осторожно начал спускаться дальше вниз.

Лилит полезла следом за ним. Ее кроссовки проскользили по кирпичу, когда она поставила ногу на выступ в стене, и вдруг кирпич под ее ногой сломался пополам. Она резко съехала вниз, повиснув на руках, изо всех сил цепляясь за металлическую балку на крыше. Шерлок тут же отреагировал, мгновенно выставив вверх руку и четко и крепко фиксируя ее за бедро, не позволяя больше сдвинуться вниз на на сантиметр. Лилит вновь вернула ногу на стену, но замялась, не доставая до первой перекладины. Шерлок поднялся на ступень выше, прижался носом к ее пояснице и выставил руку, подставил ладонь под ее стопу, позволяя наступить на нее.

— Осторожно.

Он держал ее ногу до тех пор, пока она не шагнет уверенно на пару перекладин вниз, фиксировал до тех пор, пока она не пошла увереннее и быстрее.

Добравшись до земли, она спрыгнула и, не смотря на него, направилась к выходу с территории, до этого бросив ему тихое и смущенное:

— Спасибо.

В нем что-то дернулось, всколыхнулось от этих солнечного цвета волос, жгучего взгляда и тихого шепота. Он вдруг совершенно отчетливо поймал за хвост мысль о том, что не хотел бы видеть, как она разбивается.

Шерлок разбирается в преступлениях и убийствах, но совершенно не разбирается в людях, а тем более в таких, как она. Про себя он теперь понимает еще меньше.