Wonder-land (джен)

— Что ж, друзья, я думаю, нам пора готовиться к выходу, — Доктор внимательно следил за данными бортового компьютера. — ТАРДИС близка к переходу в состояние материализации!

— Думаю, после Французской Революции я даже далекам буду рада, — проговорила Барбара, входя в консольную.

— О, только не накаркай, — хмыкнул Иэн, вызывая усмешку коллеги.

— А, что я слышу? Вы хотите к далекам, м-м? Значит, все эти великолепные приключения были вам не нужны? — Доктор поглядел на учителей. — Я могу отвезти вас на Скаро и оставить там, м-м?

— О, дедушка, они не это имели ввиду! — Сьюзен вышла в консольную, оправляя клетчатое платье. — Уверена, далеки не будут ждать нас снаружи.

— А им следовало бы, моя дорогая, чтобы наши друзья были благодарны за более дружелюбные места! — Доктор покосился на землян, но, кажется, остыл. — В любом случае, ТАРДИС материализуется, так что…

Корабль тряхнуло, и свет замигал, а потом ТАРДИС замерла.

— Хмм, это интересно, очень интересно, — Доктор включил сканер. На сканере отображалась милая долина с цветущими кустами, зелёными деревьями, аккуратными полянками и яркими брызгами полевых цветов.

— О, это прекрасное место! — девушка улыбнулась, глядя на экран сканера. — Дедушка, там наверняка очень тепло! Мы же соберём букет, да, Барбара? О, хотела бы я уметь плести венки!

— Я могу научить тебя, Сьюзен, — восторг девушки был так заразителен, что Райт тоже заулыбалась вместе с ней.

— И, что самое приятное, из кустов не торчат вантузы-манипуляторы, — Иэн улыбнулся. — Спасибо вам больше, Доктор, за то, что это не Скаро.

— Вам стоит быть повежливее, особенно с тем, кто за рулём! — Доктор улыбнулся. Он уже не обижался. — Итак, все показатели в норме, предлагаю выходить. Сьюзен, милая, открой двери.

Девушка нажала на нужный рычаг, открывая двери ТАРДИС, и первая выбежала на цветущую полянку.

— О, это похоже на Землю, — Иэн, протянув руку Барбаре, чтобы она без страха ступила в высокую траву, подмигнул женщине: — Может, это и не Лондон, но хотя бы попали на нужную планету.

— О, я бы не ожидала этого… — Барбара улыбнулась. — Хотя после Франции восемнадцатого века мы заслужили отдых…

Громкий крик Сьюзен прервал женщину. Сьюзен стояла у кустов и кричала, протянув руку в сторону буйства сиреней и акаций.

Честертон, отпустив руку Барбары, побежал к Сьюзен, обхватил за плечи, оттолкнул себе за спину. Но тревога была ложной — никто не собирался нападать на девушку.

Просто в кустах лежала старуха с размозжённой головой.

— Доктор, подойдите-ка сюда… — позвал Иэн. Барбара, подбежавшая к товарищам, забрала Сьюзен из рук Иэна, обняла, начала гладить по голове, успокаивая. Доктор, запиравший ТАРДИС, закончил возиться с замком и подошёл к Иэну.

— Что такое, мой мальчик, м-м? А, — он узрел тело, раздвинул кусты, осмотрел рану. — Очевидно, ударилась о ствол дерева, удар был летален, да, удар черепом о дерево. Какая глупая и нелепая смерть.

— Откуда она здесь? Не вижу нигде домика, — Иэн закрыл широко распахнутые глаза старухи, уже подёрнувшиеся дымкой смерти, и сдвинул ветки сирени вместе. — Пошла в лес по грибы?

— Но где же её корзинка, м-м? — спросил Доктор. — Это странно — старая женщина в дорогом платье посреди леса… И вещь в руке, Честертон, вы заметили вещь? Ха-ха, очень интересная вещь! Вы не могли бы дотянуться, да, вот так… — Доктор взял в руки витую серебряную палочку — сплетение множества проволок. — Да, я определённо видел это где-то, правда, я не могу вспомнить, где…

— Доктор, вы слышите это? — Барбара вдруг отпустила Сьюзен. — Птицы.

— М-м? Что — птицы? Выражайся яснее, моя дорогая Барбара, я не читаю твоих мыслей, это неэтично, — Доктор сунул палочку в карман и подошёл к Барбаре.

— Может быть, это бред, но они… Кажется, они разговаривают… — прошептала женщина.

— Я тоже слышу это, дедушка, — добавила Сьюзен.

— Не может быть, — Иэн усмехнулся. — Ваш переводчик ТАРДИС работает только на людях… Верно, Доктор?

— Тшш, Честертон, слушай, — Доктор поднял руку, призывая спутников к тишине. — Слушайте.

Путники прислушались. И действительно, в тишине в шуме листвы, порой проскальзывали членораздельные слова: «волшебники», «расскажите», «Гингема», «Когида». Птицы гомонили, перебивали друг друга, и разобрать что-то более членораздельное было невозможно.

— Очевидно, нам всем мерещиться не может, — Доктор засмеялся. — Как интересно… Может, мы спросим у них что-нибудь, м-м? Хо-хо, я не встречал говорящих птиц, это так волнительно…

Вдруг вся стая, как по сигналу, взмыла с веток, поднялась в небо. А на поляну из кустов, из-за деревьев, по тропкам и не по тропкам вбежали люди в синем. Они все были не выше Сьюзен, но явно были взрослыми, как Иэн и старше. И все они были одеты во все оттенки синего и голубого, даже в те, которые, казалось бы, не существуют на свете. Звон бубенцов, подшитых к полям их шляп, наполнил весь лесок.

— Держитесь за мной, — Иэн встал так, чтобы прикрыть женщин. Мало ли, что эти «кукольные человечки» хотят сделать. Может, они решат, что труп в кустах на их совести и засунут всю четвёрку в местную тюрьму.

От толпы отделился высокий — почти с Доктора ростом — мужчина в богато отделанном голубыми кружевами камзоле. Он подошёл к незнакомцам, остался в шаге от них, поклонился, сорвав с головы шляпу и взмахнув ею — серебряные бубенцы зазвенели очень уж мелодично.

— Приветствую вас, волшебники, в окрестностях Кариги, — проговорил он. — Как мы можем вам послужить?

— Почему вы называете нас волшебниками? — спросил Доктор, выходя вперёд.

— Но ведь это вы в своём волшебном ящике приземлились прямо на голову злой колдунье, нашей повелительнице, — ответил мужчина. — Ваш ящик так ударил её, что она отлетела прочь, как листок под ветром.

— Мы не специально, — быстро вставил Иэн.

— Вам не стоит стесняться подвига! — ответил незнакомец радостно. — Угнетательница больше не страшна нашей стране! Как зовут вас? Кого нам чествовать?

— Моё имя Доктор, молодой человек, с большой буквы «Д», это, — таймлорд погладил по голове внучку, — Сьюзен, моя внучка, это Иэн Честертон и Барбара Райт, мои спутники.

— Меня зовут Прем Кокус, и я — старейшина деревни Карига, — мужчина нахлобучил шляпу на голову. — Пойдёмте в деревню, там готовится праздник в вашу честь!

— Вы… Рады, что мы… — Иэн оглянулся на труп.

— Она была очень жестокой и мерзкой! — с чувством сказал Прем Кокус. — Она истязала нас, заставляла собирать ей на обед червей и лягушек, постоянно ругалась и насылала на нашу страну грозы и ураганы. Мы её ненавидели! Но свергнуть её не получалось, слишком могущественной она была. А теперь её нет! Идёмте же скорее!

— Господин, вы тут главный, так скажите, чтобы кто-нибудь присмотрел за моей ТАРДИС, пока мы празднуем, — Доктор указал на синюю будку. — Это очень ценная для меня вещь.

— Мы можем перенести её в нашу деревню, — ответил Кокус. — Не беспокойтесь!.

Путники, переглянувшись, пошли за ним. Остальные люди в синем образовали своеобразный живой коридор, и каждый норовил тайком коснуться волшебников. Сьюзен это немного пугало, поэтому она очень крепко держала дедушку за руку. Иэн приобнял Барбару за плечи, готовый защитить её от любой неожиданной и подлой выходки.

— Иэн, мне это почему-то кажется знакомым, — проговорила Барбара. — Знаешь, как будто я вижу сон, и всё вроде бы в новинку, но на самом деле уже известно…

— Барбара, это просто наваждение, — ответил Иэн. Хотя и у него проскальзывала порой мысль, что где-то он уже слышал что-то подобное. Но это было так давно, что он забыл почти всё — кроме того, что когда-то он это слышал.

Шли не так уж долго. Вскоре показалась премилая деревушка с голубыми домиками под синими черепичными крышами. Из домиков высыпали дети, старики, женщины, мужчины — все, кто оставался в деревне теперь вышли посмотреть на гостей страны, прибывших в синей коробке и с ходу уничтоживших узурпаторшу и ведьму, правившую добрым народом.

— Гингема повержена! — когда Кокус довёл четвёрку гостей до центральной площади, а все жители деревни собрались вокруг, он взобрался на постамент памятника, изображающего лиса на задних лапах, обхватил каменного зверя за шею и начал речь: — И убили её добрые волшебники Синего Ящика! Они прилетели в тот самый момент когда Гингема творила очередное злое дело, и убили её! Наша страна свободна!!!

Дружный гомон сограждан он прервал одним жестом. И продолжил:

— Об этом должны узнать все деревни! Мальчишки и девчонки, не стоит вам лениться! Бегите в Когиду, в Ленгату, на юг, на север, на восток и на запад! Пусть все знают, что страна Жевунов свободна!

Барбара вздрогнула, когда Прем произнёс последнюю фразу, и склонилась к Иэну:

— Ты слышал? Жевуны!

— Да, — Честертон нахмурился. Жевуны… Но это же… — Страна Оз!

— Именно! — Барбара сжала ладонь коллеги. — Мы попали в книгу!

— Тшш! — Доктор легонько шлёпнул Барбару по плечу: — Тут, вообще-то, человек выступает.

— Сегодня вечером устроим праздник! — тем временем вещал старейшина деревни. — Девушки, наберите свежей голубики и черники! Юноши, украшайте город! А мы, взрослые, перевезём волшебный ящик великого Доктора в деревню!

— Ура-а-а! — крик Жевунов оглушил Сьюзен, и она, прикрыв уши руками, повернулась к Барбаре и Иэну:

— Вы слышали? Будет праздник!

— Да, Сьюзен, мы слышали, — кивнула женщина. Её беспокоило то, что они, похоже, попали в книжную сказку, но сказать она пока не решалась.

— Это так здорово! Дедушка, можно я пойду собирать ягоды со всеми? — девушка повернулась к Доктору и дёрнула его за рукав пиджака.

— Да, дитя, но будь осторожна! Не отходи далеко от других девушек, — Доктор похлопал внучку по плечу и отпустил её к толпе весело гомонящих девочек-подростков. Юные Жевуньи сначала немного оторопели, но быстро приняли Сьюзен в компанию и увлекли собирать ягоды.

— Я проконтролирую перевозку ТАРДИС, — решил Доктор. — Честертон, мальчик мой, пойдём со мной, лишние руки никогда не помешают.

— Я останусь тут, — Барбара улыбнулась друзьям и повернулась к старейшине деревни: — Господин Кокус, вы можете показать мне, где тут будут готовить праздничный обед?

… Собрались вместе друзья только к вечеру. Деревню украсили флажками и гирляндами, прямо на улицу выставили столы, музыканты на быстро сколоченной эстраде настраивали инструменты. Барбара, сияющая в море синего ярко-красным костюмом, сновала вдоль столов со снедью, помогая жевуньям. Йен и Прем Кокус, справившиеся с перевозкой ТАРДИС в деревню, говорили о погоде. Честертон ненавязчиво расспрашивал старейшину о мире, в который они попали. Сьюзен уже веселилась в компании молодёжи. Доктор же занял место на лавочке, вдали от шума и суеты. Он очень устал, объясняя Жевунам, почему нельзя грузить ТАРДИС на телегу боком, а непременно нужно ставить, а потом ещё была перевозка…

Таймлорд наблюдал за миром вокруг. Ему очень нравилось здесь. Милая планета землеподобного типа, гравитация незначительно выше, что объясняет рост жителей, прекрасный климат, достаточно продвинутое общество, но при этом — минимум загрязнения… Да, Доктору тут определённо нравилось.

Вдруг между его ног с членораздельным криком «помогите!» прошмыгнула мышь. А следом за ней попытался проскользнуть рыжий упитанный кот. Доктор знал этого кота — питомец семьи старейшины, он был любимцем семьи, всегда был вычесан, поглажен и сытно накормлен. И в ловле мышей он совсем не нуждался. Тем более — разумных мышей, умеющих говорить.

Доктор не любил, когда на его глазах убивали разумных живых существ. Поэтому он поймал кота и водрузил себе на колени:

— Молодой человек, это что за безобразие? — спросил он строго, держа обалдевшего от такой наглости кота крепко-крепко. — Эта мышь, хоть и не выросла размером до среднего человека, всё равно является разумным существом, таким же, как вы все, животные, здесь живущие! Я успел убедиться, и уверен — интеллект наличествует у всего живого, и это отнимает у вас право так жестоко обращаться с себе подобными и даже не подобными! Вы не нуждаетесь в пище, поэтому вполне можете отбросить низменные инстинкты в пользу разумного существования…

Кот грустно мяукнул и безвольно повис в руках старика.

Когда праздник официально начался, «волшебники» собрались вместе.

— Дедушка, я не знала, что ты любишь котов! — Сьюзен, принаряженная по последней моде страны, присела рядом с Доктором.

— Этот господин на моих глазах чуть не убил бедную мышь, которая была ему нужна так же сильно для пропитания, как первобытному человеку — суперкомпьютер! — отозвался Доктор. — Но я успел пресечь кровопролитие и объяснил ему, что насилие порождает лишь насилие! И он раскаялся в содеянном, верно?

— Да, — судя по морде кота, он раскаялся в том, что вообще показался Доктору на глаза.

— Доктор, это, конечно, хорошо, что вы несёте добро в массы, но нас уже ждут, — Иэн помог таймлорду встать с низкой лавочки. — Мы почётные гости, негоже опаздывать.

— Да, да, мой мальчик, нам нужно скорее попробовать всё, что приготовила Барбара, и лететь дальше… — Доктор, улыбнувшись мисс Райт, пошагал в сторону отведённых для «волшебников» мест.

Но не успели они сделать и десяти шагов, как над площадью пронёсся ураган. Он встрепал голубые флаги, немного поиграл со складками юбок женщин и, коснувшись земли, превратился в женщину в жёлтом платье. Она была невысокой, пожилой, но всё ещё красивой.

По толпе прошёлся шепоток. «Виллина… Виллина…» — доносилось со всех сторон.

Женщина повернулась к четвёрке визитёров. Она улыбнулась и коротко поклонилась им:

— А, вот и они, волшебники Синего Ящика. Простите, что не прибыла сразу, но в моей стране случился страшный ураган, и я устраняла последствия. Я Виллина, волшебница Жёлтой страны.

— Очень приятно познакомиться, — Доктор поклонился, копируя жесты Виллины. — Мы не ждали сегодня волшебницу, но мы очень польщены…

— Я узнала о смерти Гингемы почти сразу после того, как это произошло, — женщина поглядела на стоящую в стороне ТАРДИС и покачала головой: — Какой ужас, какой ужас… Я так сожалею.

— Что вы имеете ввиду, мадам? — спросил Доктор, хмурясь.

— Ваш корабль повреждён, — ответила женщина. — Он не может взлететь!

— Чушь! — фыркнул таймлорд. — Мой корабль может взлететь куда угодно и когда угодно! Ха!

Он, жестом приказав спутникам стоять на месте, подошёл к ТАРДИС, вошёл внутрь. Спустя секунду площадь огласил скрип моторов. ТАРДИС начала дематериализовываться. Но спустя ещё секунду она вернулась на прежнее место. Доктор вышел из неё смущённый и растерянный.

— Корабль не может сдвинуться с места… — пробормотал он. — Жидкие связи… Связи…

— Что случилось, Доктор? — Иэн подошёл к таймлорду. — Что вы имеете ввиду?

— Успешная материализация и обратный ей процесс зависят от импульсов, передаваемых по жидким связям. Ртутные проводники… Ртутные проводники перегорели, ты понимаешь, мой мальчик? Если мы не достанем ртути — ТАРДИС всё равно что ненужная коробка!

— Доктор, неужели мы останемся тут навеки? — спросила Барбара.

— Тут очень мило, и жители дружелюбны. Мы можем задержаться, пока не найдём ртуть, верно? — Сьюзен улыбнулась. Она была уверена — дедушка что-нибудь придумает.

— Да, да, но у меня появилась пара вопросов… — Доктор пошагал прямо к Виллине, которой старейшина деревни преподнёс кусок пирога и бокал лёгкого фруктового вина. Он любезно подождал, пока волшебница покушает, и спросил её:

— Госпожа Виллина, как вы узнали, что мой корабль не исправен? Может, это вы сломали его? У вас есть технически сложные приборы, м-м?

— Я волшебница, господин Доктор, и с техникой никогда в ладах не была. Но моя сила — всезнание. И я просто узнала, что корабль неисправен, как только увидела его, — ответила Виллина. — Но не волнуйтесь — однажды всё наладится. Вам нужно что-то, чего тут нет, я вижу, это занимает ваши мысли. Возможно, я могу вам помочь, — женщина извлекла из кармана небольшую книжицу, подула на неё. Собравшиеся вокруг взирали на магически увеличивающуюся книгу.

— Как интересно! Очень интересно!.. — преобразование размеров книги, конечно, не было невозможным, но Доктора очень интересовал принцип — для того, чтобы ТАРДИС была меньше снаружи, нужно было очень много энергии. Откуда брала её Виллина, он понять не мог.

— Что вы делаете? — спросил Прем Кокус, забыв, что у него в руках тарелка и бокал. Он стоял, протянув посуду в пустоту, и смотрел на книгу. Виллина тем временем пролистала страницы, бормоча что-то нечленораздельное, открыла пустой разворот и ткнула в бумагу:

— Вот оно! — одновременно с этим на бумаге начали проявляться буквы: — «Путники в поисках нужного пройдут долгий путь, но Великий Гудвин и Добрая Стелла помогут им».

— Кто это? — спросил таймлорд Виллину.

— Великий Гудвин — правитель Изумрудной Страны, великий волшебник и мудрый человек. Он поможет вам. А Стелла — моя добрая подруга, волшебница из Розовой Страны, она изобретательна и остроумна. Вам предстоит пройти по дороге из жёлтого кирпича, она приведёт вас к Гудвину.

— Дорога из жёлтого кирпича? Иэн, я знала! — Барбара улыбнулась. — Это же детская сказка о стране Оз!

— Прошу прошения, госпожа Барбара? — Виллина поглядела на женщину удивлённо.

— О чём ты, Барбара? — Доктор тоже воззрился на Барбару.

— Понимаете, Доктор, в нашем мире и в нашем времени есть книга о стране Оз, где живут волшебницы, маги и ведьмы. Там есть жевуны, кводлинги, мигуны, но у там есть только одна волшебница с именем Глинда, и…

— И? Моя дорогая девочка, если ваши аргументы нужно притягивать за уши, лучше придержать их при себе, пока не появится неопровержимых доказательств! Как видишь, здесь нет волшебницы Глинды, а значит, это просто интересное совпадение, ха-ха! А теперь давайте не будет обижать наших друзей, давайте сядем за стол и поедим.

Доктор так уверенно говорил, что тревоги на миг отступили на второй план, и путники послушно пошагали за таймлордом. Виллина посмотрела им вслед, сложила пальцы в сложный магический знак, оберегающий тех, на кого его направляют, от бед, и растворилась в сумерках.

* * *

Утро началось с разочарования. В Кариге никто не знал, что такое ртуть. Старейшина уверил Доктора, что и в Когиде, столице страны Жевунов, этого не знают. Поэтому приходилось признать, что волшебная книга Виллины была права — помогут им явно не здесь.

Когда Кокус узнал, что волшебники и освободители твёрдо намерены уходить, он развернул бурную деятельность. Женщины сшили по два платья для Барбары и Сьюзен, Иэну подарили голубой галстук — правда, для его создания пришлось одолжить оригинальный, тот, что Честертон носил на шее — а Доктору насильно всучили синий плащ. И это — не считая корзинок со снедью, которую собрали волшебникам в дорогу.

— Но мы не унесём всё! — смеялась Сьюзен, проходя вдоль бесконечного, казалось, ряда угощений.

В полдень тронулись в путь. Старейшина деревни провожал волшебников до Когиды, в которой собирались все старейшины со всей страны, чтобы решать, что делать теперь, когда королевы Гингемы нет.

Издалека путники могли показаться обычными жевунами — если бы не рост. Сьюзен, конечно, была похожа на высокую жевунью, ростом с могучего старейшину деревни, но вот остальные были гигантами. И, наверное, поэтому многочисленные хутора по пути к дороге из жёлтого кирпича встречали путников радостным гомоном и подлетающими в воздух шляпами с бубенцами на полях.

— И сколько же ещё идти? — Доктор, плохо переносивший долгие прогулки под солнцем, вскоре начал часто останавливаться, чтобы отдышаться.

— Немного, господин Доктор, — ответил Кокус. — Когида уже недалеко, всего в семи тысячах моих шагов, — отозвался жевун.

Доктор страдальчески застонал.

— Это около трёх километров, дедушка, — Сьюзен прикинула длину шага Према, перевела метры в километры и постаралась приободрить старика.

— Вскоре будет ещё один хутор, можем передохнуть там, — предложил жевун.

— Да, да это было бы очень приятно, — Доктор собрал в кучу все свои силы и пошагал по утоптанной тропе вперёд.

Действительно, очень скоро показалось засеянное пшеницей поле, голубой домик и фермер, навешивающий на крестовину пугало. Вороны, которых оно должно было отпугивать, сидели на изгороди рядом и переговаривались:

— Экий тюфяк. Таким даже самого последнего труса не напугаешь. Смехота!

— Здравствуй, Армон, — Кокус помахал фермеру рукой. — Хозяйство присматриваешь?

— Здравствуй, Прем, здравствуйте, господа волшебники, — фермер поклонился. — Как же не присматривать? Эти чернохвостые балаболки меня измучали. Ведут себя как хозяйки.

— Ну, судя по тому, что они всё ещё здесь, вы можете бросить свою работу прямо сейчас, — Доктор присел в тени пугала. — Пугало у вас, молодой человек, совершенно негодное. Да, и можете не спорить! Хотите эффективную защиту урожая — подумайте головой! Ох, как же жарко… Думаю, у вас дома нам будет очень удобно обдумать, как спасти вашу пшеницу.

Армон аж рот раскрыл:

— Вы поможете мне, волшебник?

— Ну должен же я как-то отблагодарить вас за спасение от этой ужасной жары! — Доктор отёр лоб носовым платком. — Честертон, дорогой друг, помоги мне встать, теперь у меня хватит сил дойти…

Когда же Доктор пришёл в себя, он начал работу. На листе бумаги искусно начертил несколько схем, составил список необходимого и уже через пятнадцать минут приступил к работе. В «волшебство» он решил никого не посвящать, поэтому заперся в сарае один.

Пугало было готово только к вечеру. В последние полчаса Доктор позвал на помощь Сьюзен, и именно она представляла друзьям Страшилу — случайно ожившее пугало с механическим эндоскелетом. Страшила мог вполне членораздельно говорить — хотя его словарный запас был ужасно скуден — самостоятельно шевелить руками и ногами, поворачивать голову и очень громко орать — это было необходимо для пугания ворон.

— Вы действительно волшебник, Доктор, — Иэн, наблюдая за тем, как Страшила шевелит суставчатыми деревянными пальцами длинной руки.

— О, мой мальчик, мне просто нельзя не быть волшебником, раз меня им считают! — Доктора необычайно развеселило это маленькое приключение. Он довольно наблюдал за тем, как Сьюзен поддерживает его творение и подсказывает: «ямы нужно обходить или перешагивать», «прежде чем входить в дом, нужно открыть дверь». — Немного прикладной механики, остроумия и удачи. Я не знаю, в чём причина, но этот господин изволил ожить именно в тот момент, когда Сьюзен дорисовывала ему глаз. Но не говорите никому, пусть меня и дальше считают волшебником. Это так интересно! Ха-ха!

Иэн лишь снисходительно улыбнулся. Доктор нашёл себе новое развлечение.

* * *

Выдвинулись в путь только с восходом солнца. Страшила к тому времени был отправлен на поле, где он с большим удовольствием пугал разбойниц-птиц, внезапно «оживая» на крестовине и дёргая конечностями. Доктор был необычайно горд своим творением.

— Только давайте ему читать больше книг, мой дорогой мальчик, и вы вскоре получите не просто пугало, а настоящего человека! — напутствовал он Армона перед расставанием.

— Положительно, вы очень добрый волшебник, — похвалил Доктора Кокус. — Гингема никогда не создала бы такое чудо. Не хотите ли вы, Доктор, стать нашим правителем? Добрым королём голубой страны?

— Меня страшит болезнь венценосцев — скука, — важно ответил Доктор. — И только бесконечное путешествие может её развеять. Все эти миры, что горят яркими точками над вашей головой, все эти люди, гуманоиды и существа, цивилизации и культуры, это всё так удивительно! И я хочу увидеть их, увидеть их все, узнать, что ими движет, что их тормозит, разобраться в механизмах Вселенной. Нет, я не променяю путешествие даже на десять королевств, даже таких милых, как ваше.

Через несколько часов они наконец дошли до развилки. Налево уходила утоптанная дорога к Когиде, а направо вилась старая, но ещё добротная дорога, вымощенная жёлтым кирпичом.

— Я очень рад был свести с вами знакомство, — жевун пожал руки Доктору и Иэну, поцеловал ручки Барбаре и Сьюзен. — Спасибо вам за всё.

— Мы не сделали ничего особенного, — ответил Доктор. — Доброго вам пути, старейшина. И доброго пути нам!

Он первым ступил на жёлтые кирпичи, а Кокус ещё долго махал им вслед шляпой с бубенцами.

Дорога пролегала через лес, и ворчание по поводу жары вскоре сошло на нет. Доктор рассуждал, как далеко им идти, и каким образом об этом мире, об этой планете, узнали на Земле.

— Так вы верите нам, Доктор? — спросил Иэн, помахивая корзинкой с едой.

— Конечно верю! От вранья вы не получите никакой материальной выгоды, значит, врать вам смысла нет! — ответил Доктор. — Значит, книга? Что в ней написано?

Барбара, старательно припомнив, что написано в той книге, ответила:

— Девочку Дороти случайно перенесло из Канзаса в страну Оз, и она, в попытке вернуться домой, прошла через всю страну Оз, обрела верных друзей и наконец добралась до дома. Я плохо помню подробности, мне было пять, когда я прочитала книгу.

— О, моя дорогая Барбара, ты сделала всё, что могла. Честертон, дружок, ты не читал ли этой книги, м-м? — Доктор, едва подавляя улыбку, поглядел на Иэна. Приключение было всё интереснее.

— Читал, Доктор, но мне было четыре, — усмехнулся Иэн. — Хотя я помню несколько деталей. Спутниками Дороти были Тотошка, пёс из её родного мира, огородное пугало Страшила, который очень хотел поумнеть и отправился к волшебнику просить мозги, Железный Дровосек, которых не мог любить без сердца и хотел снова иметь его, и Трусливый Лев, который мечтал стать смелым. Себя я часто представлял Железным Дровосеком с во-о-от таким топором.

— Зачем тебе нужен был топор? — спросила женщина с улыбкой.

— Чтобы защищать тех, у кого этого топора нет, — ответил Иэн. — Сьюзен, не убегай далеко!

— Я прямо впереди! — ответила девушка, оборачиваясь. Лесок был так приветлив, что она совсем не боялась уходить от остальных на пару шагов вперёд.

— Подожди меня! — Барбара прибавила шаг, чтобы догнать Сьюзен. — Вместе идти веселее.

— Честертон, мальчик мой, что ещё ты помнишь, м-м? — спросил Доктор, поравнявшись с Иэном. — Может быть, способ возвращения в нормальный мир?

— У Дороти были волшебные ботинки, которые она сняла с трупа злой колдуньи, — припомнил Честертон. — И они работали каким-то очень хитрым способом.

— О, ботинки нам не помогут, нет-нет, если только они не сделаны из отверждённой ртути…

Таймлорда прервал женский крик. Иэн среагировал быстрее Доктора: бросив корзинку, он побежал прямо через лес, туда, откуда слышался крик.

Всего за пять минут до этого девушка нашла уходящую в сторону от жёлтой дороги тропинку, вымощенную голубыми плитками, и указатель: «Хутор Ягодный, поселение в составе Когиды». Это был ещё один хутор Жевунов.

— Барбара, давай хоть на пять минуточек к ним заглянем, — попросила Сьюзен. — У нас, к тому же, не так много воды, а поход будет долгим…

— А ты хитра, — Райт улыбнулась. — Совсем как твой дедушка, когда ему что-то надо. Идём. На пять минуточек.

Они свернули на плитки, прошли небольшой поворот. Вдруг что-то огромное и бесформенное вылетело из-за поваленного дерева, бросилось на девушек. Барбара на одних инстинктах толкнула Сьюзен в кусты, сбрасывая её с дорожки. И вовремя — вокруг неё сомкнулись огромные руки, женщину подняло и понесло куда-то прочь. Она закричала, сообщая отставшим мужчинам, что происходит что-то неладное. По крайней мере, они найдут Сьюзен в кустах, а она… Выпутается как-нибудь.

Барбара попыталась рассмотреть, кто её поймал. Это был, несомненно, человек, просто огромного роста и соответствующих пропорций. То, что было у него на голове, лицом назвать было невозможно — это была невероятно отвратная рожа. Барбара отвернулась, чтобы её не видеть.

Тем временем Иэн и Доктор добрались до места, где произошла трагедия с похищением. Честертон вытащил Сьюзен из кустов, поставил на ноги:

— Сьюзен, что случилось? Где Барбара?

— Её забрали… Я не успела ничего понять… Это было так страшно! — девушка прижалась к Иэну, ища поддержки и защиты.

— Дитя моё, кто кричал? Где Барбара? — Доктор, не такой резвый, как Иэн, только сейчас добрался до места происшествия.

— Её забрали, Доктор, — процедил Иэн, чувствуя, как плотно сжатая челюсть каменеет: он был очень зол на того, кто посмел тронуть Барбару. Он был готов его убить.

— Куда? Куда забрали мисс Райт? Какой кошмар… — Доктора трясло — то ли от возмущения, то ли от сильной физической нагрузки. Он протянул дрожащую руку в сторону уходящих прочь от дороги голубых плиток, спросил: — Преступник убежал туда, м-м? Что ж, отлично, я преподам ему пару уроков этикета… Честертон, идёмте. Нужно спасать мисс Райт.

— Я никогда не был с вами более солидарен, Доктор, — ответил Иэн и, сжимая руку Сьюзен, пошёл за Доктором.

Барбару принесли в место, напоминающее гигантскую кухню. Примотали к спинке стула толстой верёвкой, оставили в одиночестве. Барбара попыталась выбраться, но куда там — даже дышать было сложно.

И вдруг прямо перед ней, на столе, возникла мышь — самая обычная маленькая мышь. Самая обычная — если не замечать золотой короны на голове.

— Вы — подруга седого господина в чёрном наряде? — мышь умела говорить членораздельно и разумно, что в общем-то, не очень удивило Барбару. В стране Оз возможно всё, верно?

— Да. Вас послал Доктор? — спросила Барбара.

— Не совсем. Но он помог мне, а я помогу вам, — мышь встала на задние лапки и хлопнула в ладоши. Сразу же из всех углов к столу побежали мыши и мышата, и вскоре стол посерел от шевелящихся спинок и хвостиков. Барбара, побаивавшаяся мышей, старалась только не закричать.

— Грызите верёвки! Спасайте волшебницу! — Королева Мышей сама первая прыгнула на Барбару, забралась на её плечо и начала грызть верёвку, обхватывавшую шею женщины. Вслед за своей королевой прыгали другие мыши, и Барбара зажмурилась, чтобы перенести этот ужасный миг достойно.

Путы были сокрушены всего через пять минут. Мыши спрыгнули с Барбары, попрятались по щелям. Осталась с Барбарой только королева-мышь.

— Ваши друзья уже в пути, — проговорила мышка. — Мои подданные помогают повалить старый дуб. По нему вы переберётесь через ров. Но будьте осторожны — Людоед может что-то заподозрить.

— Спасибо вам, — женщина, переборов себя, протянула мышке палец для рукопожатия. Мышь коснулась его лапкой. Показалось, или она улыбнулась? — Как ваше имя?

— Меня зовут Рамина. Я — королева всей мышей всего мира. Удачи вам, — она махнула хвостиком и исчезла.

Барбара же принялась слезать со стула на пол. То, что похититель был назван людоедом, её не радовало. Печальные прецеденты каннибализма учительница истории была обязана знать, и она их знала. Поэтому спешила не попасть в список съеденных за всю историю человечества людей.

… Иэн уже собрался нырять и вплавь перебираться через ров, что ограждал замок похитителя, когда перед ним возникла разумная мышь в маленькой золотой короне:

— Стойте, волшебник! — она подняла лапки вверх. — Это вам не поможет!

Честертон замер на миг, пытаясь понять, как мышь может говорить, а потом плюнул на это дело и ответил:

— Но у них Барбара! Я не могу бросить её!

— Ваша подруга будет в порядке. Я сейчас отправлюсь к ней, — мышь побежала к стоящему над водой дереву — оно накренилось, но Иэн не мог его сдвинуть с места, хотя очень старался. — Мы подроем корни!

Она хлопнула в ладоши, и тысячи мышей сбежались к ней отовсюду, начали подкапывать дерево, а почву отсыпать в ров. Иэн выступал в роли рычага, толкавшего дуб к замку. Вскоре дуб заскрипел, захрустел голыми ветками и грохнулся на крепостную стену, образуя мост.

— Спасибо, госпожа… А где она? — Доктор, наблюдавший за работой мышей, хотел поблагодарить их королеву, но она уже исчезла.

— Она отправилась к Барбаре, дедушка, — Сьюзен, сидевшая на траве, встала и подошла к дереву: — Иэн, можно я полезу первой?

— Это небезопасно, Сьюзен! — почти в один голос воскликнули мужчины.

— Барбара попала туда из-за меня, — Сьюзен осторожно забралась на дерево и, цепляясь за ветки, полезла наверх.

— По возвращении тебя ждёт хорошая порка! — крикнул Доктор вслед. Он не отважился бы забраться на это дерево, даже чтобы снять с него внучку.

Иэн последовал за девушкой, также крепко держась за ветки.

Переход, хоть и казался страшным, на деле был вполне безопасен. Сьюзен и Иэн оказались на крепостной стене, нашли лестницу великанского размера, спустились по ней во двор, побежали туда, откуда доносился грохот посуды. Великан готовил обед.

— Найди Барбару и выбирайтесь отсюда, — попросил Иэн девушку. — Я сломаю этому негодяю руки, чтобы он ими не хватал порядочных людей, и догоню вас.

— Иэн, не надо! — девушка вцепилась в руку учителя.

— Я буду в порядке, Сьюзен, — Честертон улыбнулся и с уверенностью, которой он совсем не чувствовал, подтолкнул молодую подругу в сторону обеденного зала, виднеющегося в конце длинного тёмного коридора. Сьюзен кивнула и пошла во мрак. А Иэн, набравшись смелости, пошагал в кухню, на звук кастрюль и кипящего бульона.

Размер похитителя поражал. Он был ростом в пять раз больше самого Иэна, а ведь Честертон никогда не жаловался на свой рост. Он был занят приготовлением супа и совершенно не замечал Иэна. Судя по песенке, которую напевал негодяй, Барбаре предстояло стать главным ингредиентом этого супа.

Мужчина оглядел стены, полки, шкафчики. Ага, над очагом, на котором варится суп, есть полка, а на полке — горшочек… Людоед наклонится к котелку и…

Честертон сбросил пиджак на пол и, подойдя к ножке стола, заваленного посудой, начал карабкаться.

Подъем много времени не занял — дерево было так изгрызено мышами, что карабкаться по нему было — одно удовольствие. Иэн быстро забрался на стол, по висящему над ним полотенцу поднялся на стену, с полотенца перелез на шкаф, с него перепрыгнул на другой… Было очень, очень страшно, но Честертон не останавливался. Они уйдут, а этот мерзавец продолжит заманивать путников и пожирать их.

Раз уж их зачислили в добрые волшебники, придётся попотеть и совершить достаточно доброе деяние.

Он не скажет, что убил Людоеда. Никому не скажет. Но зато вся страна будет спать спокойно. А он… А он справится. Он переживёт, привыкнет к крови на своих руках. В конце концов, ему не в первый раз приходится убивать. В армии не в футбол играют, знаете ли…

Наконец Иэн достиг нужной полки. Из щели в стене высунулась мышина мордочка, пискнула:

— Ваши подруги уже покинули замок. Что здесь делаете вы?

— То, что нужно, — Иэн приналёг на глиняный бок горшка. Людоед сейчас был не там, где нужно, но это вопрос времени. — Убирайтесь из замка, все вы. Скоро тут будет неприятно пахнуть…

Мордочка спряталась. А Иэн налёг на горшок снова, двигая его к краю полки. Так, людоед склонился над котлом… Сейчас!

Мужчина толкнул горшок, и тот полетел вниз, точно на голову негодяя. Оглушённый людоед так неудачно упал, что стукнулся виском о край котелка и повалился лицом в пламя очага. А Иэн направился назад тем же путём, каким забрался на полку. Выходя из кухни, он подобрал пиджак, отряхнул его, поглядел на людоеда. Огромная туша лежала на полу, и уже тянуло горелым мясом — но травма черепа была не совместима с жизнью, и негодяю уже было не больно. Честертон набросил пиджак на плечи, затянул узел галстука и пошёл прочь.

Сьюзен, едва войдя в зал, сложила руки рупором и прокричала:

— Барбара! Где ты?

— Сьюзен! — учительница отозвалась с дальнего конца зала. Она подбежала к девушке, обняла её: — Как вы здесь оказались? Где Иэн и Доктор?

— Дедушка остался снаружи, а Иэн отвлекает преступника. Я выведу тебя, идём, — Сьюзен взяла женщину за руку и повела на выход. Они прошли тёмный коридор, преодолели внутренний дворик, взобрались по лестнице на крепостную стену и по дереву спустились на землю. Доктор, в сдержанной истерике измеряющий полянку шагами, несказанно оживился, когда парочка оказалась на твёрдой земле. Он обнял внучку и, начав гладить девушку по спине и голове, принялся отчитывать её.

— Кстати, где вы потеряли Честертона, м-м? — спросил таймлорд, когда пришёл черёд поприветствовать Барбару.

— Он в замке… Может быть, стоит пойти за ним? — женщина сложила руки на груди, стараясь сдержать быстро бьющееся от страха за друга сердце.

Но вот показалась на крепостной стене фигурка мужчины. Он ловко спустился по дубу вниз, на твёрдую землю, и обнял Барбару:

— Я так рад, что ты в порядке…

— Иэн!.. — женщина прижалась к Честертону, ненавязчиво проверяя целостность его костей. Вроде бы обломки рёбер не торчат. — Что ты делал так долго?

— Я ему объяснил, что похищать людей плохо, — соврал мужчина, взглянув на Доктора. — Как вы — тому коту. Людоед пообещал сделаться вегетарианцем.

— Замечательно, мальчик мой! Просто великолепно! — Доктор пожал руку Иэну: — Однако нам стоит двигаться дальше. Пойдёмте, соберём всё, что мы потеряли в спешке, и продолжим путь…

— Я буду рада составить вам компанию некоторое время, — вдруг из травы на голубую дорожку выбежала мышка в короне.

— Госпожа Рамина! — Барбара, оставаясь на безопасном расстоянии, помахала мыши рукой.

— Верно, это я, — ответила мышь. — Теперь, когда всё спокойно, и опасность миновала, я хотела бы сказать вам, господин, — она повернулась к Доктору, — спасибо. В Кариге вы спасли меня от смерти. Я прибыла проверить, как живут мои подданные в стране Жевунов, но меня чуть не съели. Ваши речи были полны мудрости и добра, и это не лесть, а правда. И о чудесном живом пугале мне уже поведали живущие на ферме Армона мыши. Я Рамина, и я предлагаю завязать дружбу.

— Я буду рад этому, госпожа Рамина. Зовите меня Доктор. Женщина которую вы любезно спасали — Барбара, молодой человек — Иэн, а эта несносная девчонка, которую нужно посадить под домашний арест — Сьюзен.

Мужчина поднял Рамину на руки, посадил в нагрудный карман и понёс к дороге из жёлтого кирпича. Сьюзен, надув губы, пошагала следом за дедушкой. А Иэн и Барбара, всё ещё не отпуская друг друга окончательно, замыкали процессию.

* * *

Дальше дорога сделалась хуже. Очевидно, людоед ухаживал за ней, чтобы люди шли без помех, а за его владениями в дороге отпадала нужда. Иэн теперь шёл впереди и порой разгребал плотный ковёр опавших листьев ногой, проверяя, на дороге ли они или уже сбились с пути.

— … Поэтому однажды, подув в этот свисток, вы сможете вызвать меня на помощь, — Рамина, подарившая Доктору прекрасный серебряный свисточек, объясняла таймлорду принцип его действия. — Он звучит на особой частоте, которую слышат только волшебные мыши, коей я и являюсь!

— Как любопытно, — Доктор рассматривал свисток в монокль. — Я сохраню ваш подарок, Ваше Величество. И я обещаю оставлять после еды как можно больше сладких крошек, чтобы вашим подданным было, чем поживиться.

— Спасибо, Доктор, — Рамина засмеялась. — Уверена, им хватит и того, что вы спасли их королеву. Однако мне пора. Удачи вам, друзья! Я умею ненадолго заглядывать в будущее, и я ясно вижу — вы доберётесь до того, к чему так стремитесь!

Она махнула хвостиком и исчезла.

— Как интересно! Волшебная мышь! — Доктор повесил свисток на тонкой цепочке на шею и спрятал под рубашкой. — Ха-ха, настоящая магия! Как интересно! Думаю… Тшш! — он вдруг замер, как вкопанный. — Слышите?

Путники остановились и честно прислушались.

— Тишина, — ответила Барбара.

— Я тоже ничего не слышу, — добавил Иэн.

— О, человеческие уши такие нечувствительные! — Доктор отмахнулся. — Сьюзен, девочка моя, ты слышишь его?

— Да… — девушка указала рукой в заросли леса, вперёд и немного влево от дороги: — Там человек! Он зовёт на помощь. Наверное, он услышал нас.

— Ты уверена? — спросила Барбара.

— Конечно я уверена! — девушка нахмурилась и пошагала в нужном направлении: — Нужно спешить.

— Она совершенно права! — Доктор подобрал полы накидки и прибавил шаг.

Всего через десять минут они добрались до источника звука. В лесу стоял киборг — настоящими у него были только голова и левая рука, всё остальное было сделано из железа.

— О, как интересно! — Доктор почти подбежал к мужчине. — Скажите, сэр, что вы здесь делаете, м-м?

— Люди, — киборг облегчённо прикрыл глаза. — Я уже думал, показалось. Как видите, я заржавел и не могу двинуться. Проклятый дождь и проклятая забывчивость… Впереди по дороге стоит хижина лесорубов, там должна быть маслёнка… Пожалуйста, сходите за ней…

— Я сбегаю! — Сьюзен сунула корзинку с едой Барбаре в руки и побежала по дороге вперёд.

— Сьюзен! Ох, какая же она негодная девчонка, — проговорил Доктор. — Как интересно… Сэр, как ваше имя?

— Меня теперь все зовут Железным Дровосеком, — мужчина помахал левой рукой Иэну и Барбаре: — А могу я узнать ваши имена?

— Конечно, — Иэн представил Дровосеку себя и друзей.

— Я слышал, что в стране появились какие-то волшебники. Птицы, балаболки, уже давно об этом говорили, — кивнул Дровосек. — Даже неловко как-то просить о помощи волшебников.

— О, глупости, молодой человек, — Доктор закончил осмотр. — Скажите, как получилось, что вы — киборг? И кто так первоклассно присоединил металл к живому телу? Как я убедился, здесь нет таких технологий…

— Дедушка, вот масло! — Сьюзен, запыхавшаяся от быстрого бега, влетела на полянку и протянула Доктору маслёнку.

— А-ха, замечательно! — Доктор взял маслёнку в руки: — Что смазать первым, м-м?

— Правую руку, пожалуйста, — попросил Дровосек. — Ту, что с топором. Я его уже неделю так держу.

Началась работа. Доктор смазывал шарниры, Иэн шевелил сочленения, распределяя масло по всей поверхности деталей. Когда рука была в порядке, Дровосек поблагодарил волшебников за помощь, сам смазал остальные суставы и ещё пять минут скрипел всеми шарнирами.

— Какое наслаждение! Теперь я не буду забывать маслёнку в хижине! — Дровосек прикрепил сосуд в специальный зажим на поясе. — Прошу, позвольте пригласить вас в скромное жилище. Я обязательно придумаю, как отблагодарить вас за спасение.

— Лучшей благодарностью была бы баночка чистой ртути, — ответил Доктор с улыбкой. — Но я сомневаюсь, что вы вообще знаете о её существовании. И вы так и не рассказали мне, кто сделал из вас киборга! Друзья мои, пойдёмте, раз хозяин гостеприимен, не будем убегать, ха-ха!

Дровосек, закинув огромный топор на плечо, вышел на жёлтую дорогу и пошагал впереди, громко рассказывая невесёлую историю о любви простого дровосека и племянницы зажиточной жевуньи, которая не желала выдавать девушку за бедного работягу и целый месяц прислуживала Гингеме, чтобы та лишила дровосека возможности жениться.

— Она заколдовала мой топор, и он рассёк туловище пополам, как трухлявый пень, вот тут, до самого пояса от плеча, — Дровосек показал на своём железном теле, где находилась рана. — Но, по счастью, со мной в этот лес — Людоедов Лес — увязался мой друг, добрый маг-недоучка. Он отнёс меня в деревню, и вместе с кузнецом они создали для меня новое тело и заколдовали его так, чтобы оно было как родное для меня. Мне не страшны больше были чары, но и любить я не мог — вместо сердца у меня пустота, — мужчина демонстративно постучал левой рукой по груди. Корпус загудел, как пустая бочка. — Теперь я живу отшельником и не надеюсь вернуться к моей любимой.

— Это ужасно, дедушка, — Сьюзен чуть не расплакалась, слушая историю Дровосека. Она была очень сострадательна. — Мы можем помочь ему?

— Нет, дитя моё, я очень сомневаюсь, — ответил Доктор. — Даже если бы мы нашли подходящее тело, мы вряд ли смогли бы провести операцию…

Барбара, слышавшая этот тихий разговор, поджала губы. Ей тоже было жаль беднягу, но сдаваться так просто она не собиралась.

— Гингемы больше нет, — проговорил Иэн, надеясь, что это хоть немного развеселит нового знакомого.

— Да, я слышал, вы своим волшебным домиком снесли ей голову, — лесоруб улыбнулся краем рта.

— Всё было не совсем так, — ответил Иэн. — Но она действительно больше не причинит никому зла. В Когиде собираются старейшины, думаю, вам тоже стоит пойти, вы лицо более чем заинтересованное…

— Мне бы к моей Элайле вернуться… — вздохнул Дровосек. — Сюда, господа.

Он первым вошёл в старую хижину, зажёг свечу и начал собирать обед для путников. Барбара присоединилась, выложив на стол остатки голубичного пирога, домашние колбасы и сухофрукты. Она твёрдо решила помочь Дровосеку.

… Когда Сьюзен уснула на покрытой сухой листвой лежанке, Иэн затаптывал костёр, на котором они жарили вкуснейшие грибы, а Доктор исследовал механизмы Дровосека, Барбара принялась за работу. Одолженный у Честертона перочинный нож распорол пиджак, вырезал намеченные угольком формы, а белые нитки крепко стянули две детали. Внутрь тряпичного сердца Барбара набила обрезки от спинки пиджака, немного листьев с дерева, вложила пару капелек сосновой смолы — со временем это станет драгоценным янтарём. И сердце будет не просто тряпичное — а самое настоящее, стучащее о пустую грудную клетку, мягкое на ощупь и неспособное разбиться, как не разбивается камень. Райт не считала себя волшебницей, но думала, что это за чудо вполне сойдёт. Чудо будет не таким сногсшибательным, как получившийся у Доктора Страшила, но тоже не таким уж плохим.

Она дождалась, пока в хижину зайдут её спутники, и вышла к Дровосеку. Он сидел на пороге и делал для Доктора трость. Свою таймлорд забыл в ТАРДИС. По его собственным словам, Дровосек теперь мог обходиться без сна неделями, и ночь решил употребить на помощь волшебникам.

— Знаете, вы очень хороший человек, — Барбара присела рядом, прикрывая красное сердце руками. Она переоделась в синее платье, потому и пышную юбку приспособила для сокрытия своего подарка. — И Элайла, без сомнения, очень скучает без вас. Если она вас любит, она полюбит вас даже железным. А чтобы и вы её любили, чтобы вам было, чем любить, возьмите это, — она показала мужчине сердце. — Из меня не очень искусная волшебница, но, обещаю, это сердце будет самым мягким и любящим в вашей стране.

Железные пальцы забрали сердце из ладоней женщины, осторожно погладили ткань. Барбара не знала, понял ли Дровосек, что она пустила на это сердце свой красный пиджак, или просто был очень тронут — только пришлось вытирать мужчине слёзы, чтобы он не заржавел от чрезмерной сырости.

— Как мне вас отблагодарить? — спросил Дровосек.

— Вернитесь к Элайле и больше никогда не бросайте её, — ответила Барбара. — Нужно держаться за любовь, если нашёл её.

— Хорошо. Я вернусь в жилые места завтра, — кивнул Дровосек. — И больше не буду прятаться.

Он прижал красное сердце к железной груди с самой счастливой улыбкой. Барбара улыбнулась сама и пошла в хижину. Нужно было хорошенько выспаться после утомительного сеанса швейной магии.

Путники продолжали своё путешествие. Доктор наслаждался новой тростью — вырезанная из прочного медового дуба, аккуратно отшлифованная и правильно наточенная, она была не только удобна, но ещё и очень красива.

— Какой приятный молодой человек, — продолжал говорить Доктор. — Любезный и вежливый. Правда, его мне очень жаль… Что ты такого сказала ему, Барбара, что он сорвался в Когиду, к своей возлюбленной?

— Сказала, что любовь терять нельзя, даже если ты киборг, — ответила Райт. Это было правдой, если задуматься.

— Кстати, почему ты не в своём костюме, Барбара? — полюбопытствовала Сьюзен.

— Он немного порвался на спине, когда мы слезали с того дуба, — соврала женщина. — Нужно будет постирать его и зашить.

Иэн покосился на коллегу, но ничего не сказал. Он видел — на дне корзинки лежит только красная юбка. Он знал. И гордился поступком Барбары.

Лес был бесконечным. По крайней мере, так казалось путникам. Стволы деревьев подступали всё ближе к дороге, и приходилось идти цепочкой по одному, чтобы не зацепиться за ветки.

Первым шёл Иэн. И он первым заметил что-то серо-жёлтое вдалеке, на ковре опавших листьев:

— Эй, на дороге, кажется, какой-то зверь. Стойте здесь… — он сделал пару шагов вперёд, присмотрелся. — Это лев, и он спит. Или мёртв.

— Лучше второе, — Барбара поёжилась. — Стать обедом льва очень неприятно.

— Но подумай, моя дорогая Барбара, что могло убить этого льва, м-м? — Доктор невесело улыбнулся. — Давайте подойдём ближе и посмотрим, м-м?

Путники подошли к лежащему на дороге льву. Спина и часть гривы были в крови, на морде отражалось страдание.

— Бедный зверь, — Доктор осторожно потыкал льва тростью, сдвинул его лапу в сторону. — Что или кто сотворило с ним такое?

— И не смотрит ли оно на нас из кустов? — Иэн огляделся.

— Смотрите! — Сьюзен, обходившая льва вокруг, заметила шевелящийся под пышной гривой хвостик. — Там львёнок!

— Правда? О, боже, боже, — Доктор покачал головой и попытался приподнять голову льва. — Честертон, мой мальчик, помогите мне. Девушки, вытаскивайте малыша!

Извлечь львёнка из-под тела отца было очень сложно. Он пытался кусаться, шипел и просил не есть его. Только после получаса уговоров он позволил вытащить его и взять на руки — Сьюзен очень настаивала.

— Что же случилось, дружок? — спросила девушка, почёсывая львёнка за ушком.

— Мы шли через лес в более привольные места, туда, где есть охотничьи угодья и много места, чтобы жить, — львёнок дрожал, но рассказывал. — И когда мы пробегали через лес саблезубых тигров, на нас напали. Они утащили маму, а отца рвали, пока он не умер… Я думал, они и меня убьют…

— Мы не позволим это сделать, — ответил Доктор. — Нет, нет, никаких убийств! И так мы видели очень много смертей! Хм! Саблезубые тигры… Честертон, это было…

— Нет, — Иэн понял, о чем говорит Доктор. — Там были калидасы. Что-то вроде химер, только не совсем…

— Выражайся яснее, Честертон, твои туманные намёки не помогают! — фыркнул Доктор.

— Там точно были головы тигров, — заключил Иэн после раздумия. — Но это всё, что я могу вспомнить.

— Этого достаточно, — Доктор постучал по дороге тростью. — В любом случае, нам нужно пройти через лес.

— Это похоже на самоубийство, — проговорила Барбара. — Если там есть звери способные на такое.

— Тигры… Саблезубые тигры… — Иэн задумался. — Я не учитель биологии, но, кажется, на свету кошки видят намного хуже, чем в темноте. Днём у нас много шансов, по крайней мере больше, чем ночью.

— Ты прав, мой мальчик, но на свету они не слепы, — Доктор задумался. — К тому же, мы не передвигаемся бесшумно. Они нас всё равно услышат.

— Может быть, мы сможем напугать их? Громким шумом, как сенсоритов? — предложила Барбара.

— Это могло бы сработать, — кивнула Сьюзен. — Я могу громко кричать.

— Это может нам пригодиться, моя дорогая, — кивнул одобрительно Доктор. — Жаль, у нас нет ничего, что сошло бы за громкоговоритель или рупор. Итак, друзья мои, мы идём или будем топтаться на месте, м-м?

— Идём, — ответила за всех Барбара. — Иэн прав. Нужно пройти их лес засветло и создавать как можно больше шума. Доктор не могли бы вы подержать корзинку?..

Таймлорд держал корзинку, внимательно следя за руками Барбары. Когда она извлекла из синего свёртка запасных платьев железную кружку и небольшой котелок, в котором они кипятили воду, он захихикал:

— Вот она, сила разума! Вне всякого сомнения, я догадался бы об этом, если бы не был занят вычислением размеров и средней массы зверей, сотворивших такую пакость, — он указал тростью на труп льва.

— Мы не сомневались в этом, Доктор, — вежливо заметил Иэн, поняв, что Доктор стыдился своей нерасторопности в выдвижении идей.

Шли так же — цепочкой. Иэн шёл впереди с увесистой палкой наперевес — очень похожая на дубинку, она нашлась на обочине дороги и крайне пригодилась бы для самозащиты. Следующей шла Сьюзен с львёнком на руках. Потом шагала Барбара с «ударными инструментами», а замыкал процессию Доктор с корзинкой и тростью.

— Мы уже вошли в лес тигров? — спросила Сьюзен у львёнка, сжавшегося у неё на руках.

— Да, — пискнул львёнок.

После этого лес показался совсем уж враждебным.

А потом Иэн затянул песню Битлз.

Он не собирался петь именно её — просто нужно было что-то весёлое, ритмичное, вроде армейской походной, но слова вылетели из его головы, и вместо «боже, храни королеву и империю» из уст вылетало «мы живём в жёлтой машине времени*».

Сьюзен подхватила песню, Барбара начала отбивать ритм, напевая знакомые слова. Последним присоединился Доктор. Он любил эту земную музыкальную группу, но устраивать бесплатные концерты не любил — он слишком хорошо для этого пел.

Путники пели, и страхи уходили. Пятна солнца, пробивающиеся через ветки, напоминали цветом жёлтую подводную лодку, несущую радость среди уныния.

Саблезубые тигры, то ли наевшись, то ли напугавшись, не показывались из кустов. Лес становился всё реже, превращался в рощу, и вскоре стал полем. Страхи остались позади.

— Вы очень смело поступили, мистер Честертон, ха-ха! — Доктор сел на траву и отёр лоб платком. — Я бы никогда не отважился запеть, сообщая хищникам о своём присутствии.

— Если бы это были неизвестные науке хищники и вы хотели бы их исследовать — запели бы, — улыбнулся Иэн, садясь рядом, а потом и ложась на траву.

— Какие вы бесстрашные, — львёнок, которого Сьюзен поставила на твёрдую землю, отошёл подальше от леса и сел на таву рядом с Барбарой. — Хотел бы я быть таким же.

— Это не бесстрашие, мой юный друг, это смелость, — важно ответил Доктор. — Бесстрашие — это отсутствие страха, то есть патология. Существо без страха не имеет инстинкта самосохранения, а значит, имеет низкую выживаемость. Смелый же человек умеет обуздать страхи и поступать вопреки им, если того требует ситуация. Наш Иэн очень смелый человек, и даже не смейте спорить со мной, мой мальчик, я не изменю своего мнения!

— Я и не собирался, — Честертон усмехнулся. — Меня редко хвалят.

— Если уж мы устроили привал, давайте поедим, — предложила Сьюзен. — Здесь недалеко полянка земляники. А ещё вдали виднеется что-то красное. Наверное, маки.

— Мы можем нарвать немного и сплести венок, — Барбара смахнула со лба чёлку. — Как ты и хотела. Хотя… В книге о стране Оз было что-то связанное с маками…

— Да, я тоже это помню, — кивнул Иэн. — Какая-то неприятность…

— Тогда никаких маков! — ответил Доктор. — Хотя, если задуматься, мы с Сьюзан должны быть невосприимчивы к чему бы то ни было, наша биология очень сильно отличается от вашей!

— Лучше не стоит проверять, — ответил Иэн.

— Маки усыпляют, — подал голос львёнок. — Трёх вдохов взрослому льву достаточно, чтобы уснуть навеки.

— Поганые цветы! — Доктор стукнул тростью по земле. — Какая гадость! Какая подлость! Понюхал цветочек — и уже остываешь! Ужасная планета.

— Главное, чтобы дорога не вела прямо к макам, — вздохнула Барбара.

— Тогда мы просто обойдём поле и выйдем на дорогу, — улыбнулась Сьюзен. — Вот и всё!

— Я не пойду с вами к макам, — львёнок махнул хвостом. — Вернусь в родной лес. Удачи вам.

— Спасибо, — девушка почесала львёнка за ушком и повернулась к друзьям: — Отправляемся?

— Сначала поедим, — ответила Барбара, протягивая спутникам остатки запасов. — Корзинка официально пуста.

— Наберём земляники, — проговорил Иэн, дёргая плечами.

— И найдём грибов, — добавил Доктор.

— А хлеба попросим в деревне, — добавила Сьюзен.

— Вам следует относиться к этому серьёзнее, — вздохнула Барбара.

— Барбара, мы знаем, что ты всегда будешь рядом и позаботишься о нас, — ответил Иэн. — Зачем переживать больше, чем следует?

— Затем, что меня рядом может не оказаться, — ответила Барбара. — Я не заставляю становиться очень ответственной Сьюзен, но вы, — она строго посмотрела на мужчин, — Могли бы помочь мне и разделить со мной часть забот.

— Моя дорогая Барбара, я официально разделяю ту часть забот, которая состоит в нашем благополучном отбытии, — Доктор захихикал: — Поверь, если бы на тебе было ещё и это, тебе было бы значительно хуже. Не обвиняй меня в безответственности, нет-нет, даже не смей!

— Я могу разделить с тобой ответственность поедания ягод, — усмехнулся Иэн. — Сьюзен, поможешь набрать земляники?

— О, конечно! — девушка вскочила с травы. — Идём, Иэн, тут недалеко…

Когда парочка собирателей отошла подальше, Барбара подсела к Доктору и спросила:

— Доктор, мы правда не можем взлететь, или это… Как на Скаро?

Конечно, это место значительно уютнее Скаро, но здесь её чуть не съели. Это тоже не очень приятно.

— Нет, моя дорогая, в этот раз мы действительно на мёртвом якоре, — Доктор извлёк из внутреннего кармана пиджака трубку с ртутью. Она внутри вся была закопчена, а ртуть из неё, очевидно, вытекла через трещинку в крышке. — Ещё три таких же — у меня в кармане. Мне нужно будет наполнить эту трубку, запаять её и вставить на место. Как видишь, в нашем путешествии нет скрытых умыслов. Или ты думаешь, я стал бы ломать собственный корабль, м-м? — спросил Доктор.

— Я так не думаю, Доктор, — отозвалась Барбара. Конечно, она себя проявила не лучшим образом, заподозрив Доктора в хитрых манипуляциях, но он сам виноват. Создал прецедент.

Поев земляники и напившись из чистого ручейка, путники продолжили своё путешествие. Дорога вилась в траве, петляла, чтобы не спускаться в низины и не подниматься на холмы, и вела четвёрку друзей к красному полю.

— Пойдём правее, — решил Доктор. — Оттуда дует свежий ветер, и, судя по его вкусу, там река.

— Вы чувствуете вкус ветра? — удивилась Барбара.

— Ну конечно же! Вы же не думаете, что моя раса отличается от вашей только телепатией? Ха-ха, это было бы забавно. Правда, моя дорогая? — он погладил по плечу идущую рядом Сьюзен.

— Я часто ограничиваю себя до уровня людей, — призналась девочка. — Так интереснее.

— Вздор, вздор! — фыркнул таймлорд. — Нужно использовать всё, что дано природой и Лордом Президентом, ха-ха! Жизнь намного интереснее, когда не ограничиваешь себя! Честертон, не отставай!

Иэн остановился посмотреть, где заканчивается маковое поле, но красным цветам не было конца.

— Уже иду, — мужчина догнал товарищей. Ему не нравилось, что они уходят с дороги. Да, она врезалась жёлтой стрелой в маковый луг, а маки в книге были опасны, но всё же не хотелось бы заблудиться в незнакомом мире без возможности вернуться к ТАРДИС и добраться до Оза и Глинды, или как их тут зовут…

Доктор оказался прав — вскоре заблестела река. Маковое поле подступало к берегу, но не выползало на песчаный бережок, и оставалась надежда на спокойный и безопасный переход. Четвёрка приближалась к пляжу, когда Доктор, ничем себя не ограничивающий, заметил на краю поля парочку детей. Они рвали маки и запихивали их в сумки.

— Что эти сорванцы делают? — таймлорд прибавил шага и на ходу закричал: — Эй, вы, двое! А ну сейчас же прекратите рвать цветы!

Дети замерли, а потом побежали навстречу.

— Жевуны-ы-ы! — кричали они на бегу, размахивая руками. — Настоя-а-а-ащие!

На слиянии зелёного луга и песчаного пляжа Доктор и дети встретились. Вблизи дети разглядели, что мужчина с тростью навряд ли жевун, и притихли.

— И как это называется, м-м? — спросил мужчина, глядя на детей строго. Вот смешно получится, если маки безопасны, и детишки их рвут на букеты…

— Господин, мы же не нюхаем… — проговорил один мальчишка в зелёной кофточке.

Второй, чуть постарше, добавил:

— И ветер с реки, он запах относит… А… А вы кто?

Доктор улыбнулся. Что ж, по крайней мере, маки были действительно не так безобидны, как казалось со стороны, и они не зря пошли длинным путём.

— Мы — добрые волшебники Синего Ящика, уничтожившие Гингему и направляющиеся к Гудвину, чтобы познакомиться и держать контакт между нами-волшебниками.

Мальчишки рты пораскрывали.

— И прежде чем вы начнёте сомневаться в наших магических силах скажите мне, где тут ближайшая деревня и как выйти из неё на мощёную жёлтым кирпичом дорогу, м-м? — закончил Доктор свою речь.

— Мы с хутора, он тут, недалеко, полчаса шагать, вы всё равно домой собирались, только сестру надо позвать… Она на том берегу собирает полынь… — старший мальчик подбежал к кромке воды, сложил руки рупором и крикнул:

— Айли-ита!

Из зарослей полыни на противоположном берегу высунулся салатовый чепчик:

— Иду-у! — и на бережок спустилась девочка в зелёных панталонах и зелёной же кофточке. Мешочек, в который она собирала полынь, девочка сунула под чепчик, завязала тесёмки покрепче и вошла в воду.

— И что же вы тут делаете, отроки? — спросил Доктор, наблюдая за салатовой точкой. Метров двести девочке плыть, река в этом месте широкая…

— Травы собираем, — ответил младший, гордо хлопая по висящему на поясе мешку с маками.

Вдруг Айлита, до того двигавшаяся размеренно и прямо, странно дёрнулась, сдвинулась влево, замолотила руками по воде чаще.

— Похоже, попала в сильное течение, — заключил Иэн. — Как бы не унесло.

— Ерунда. Ланта эту речку много раз переплывала, — ответил мальчик.

— А сколько ей было лет? — спросил Иэн, убеждаясь, что девочка не справляется с течением.

— Целых пятнадцать! Она месяц назад в город уехала, на работу устраиваться, — похвастался мальчик. — Теперь Айлита плавает… Быстрее-е! — он помахал сестре рукой.

Вдруг салатовый чепчик скрылся под водой.

— Ерунда? — повторил Доктор, гневно взглядывая на мальчишек. Иэн тем временем, сбросив пиджак и туфли, бросился на помощь. Сьюзен не хватит сил вытащить перепуганного ребёнка из воды, Барбара плохо плавает, она сама признавалась в этом, и пускать её в бурную реку Честертон не собирался. А на Доктора лучше не рассчитывать, он старый человек, и сам утонуть может…

— Стой, Иэн! — крик Сьюзен догнал его уже в реке. Честертон в пять широких гребков достиг стремнины, развернулся по течению и, изловчившись, схватил барахтающегося ребёнка за руку. Приналёг, пытаясь выдернуть девочку из быстрого потока. Она вела себя правильно — не пыталась затопить Иэна в попытке спастись, только вцепилась в его рубашку и висела, помогая грести ногами.

Через три минуты Иэн выволок ребёнка на песок и сел рядом.

— Жива? — спросил он, вглядываясь в личико девочки. Она испугалась, конечно, но не смертельно — уже улыбалась уголками рта:

— Жива… А вы кто? Вы такие высокие…

— Мы волшебники, дитя, — Доктор снял с плеч голубой плащ и завернул в него Честертона. Пиджак учителя он отдал девочке, и он для неё оказался не просто великоват — он укрывал её полностью. — Вот, Честертон, прикройся, не хватало ещё, чтобы тебя продуло! Глупый-глупый Честертон, зачем ты за ней прыгнул?

— Нужно было оставить девочку тонуть? — осведомился Иэн.

— Нужно было послать одного из эти негодников, что заставили ребёнка плавать в опасной реке, — Доктор строго посмотрел на мальчишек. Они виновато потупились.

— Мама меня убьёт, — подала голос Айлита. — Я полынь намочила…

— И ничего не сделается полыни, — Барбара стянула с девочки мокрый чепчик. — Сьюзен, подай мою юбку, сейчас разложим траву сушиться…

— Спасибо за плащ, Доктор, но мне тоже нужно сушиться на солнце, — Иэн встал в полный рост и отдал Доктору голубой плащ. — Солнце достаточно жаркое, чтобы это не заняло много времени.

Невольно остановились на привал. Сьюзен разговорила Айлиту, узнала от неё, что её семья готовит лечебные настойки и отправляет их по всей стране, а маки нужны для производства снотворного. До Изумрудного Города оставался дневной переход — от дома Айлиты и её братьев, а отсюда до их хутора нужно было идти всего час.

Мальчишки нарвали ещё маков, Барбара выстирала платьице Сьюзен, Доктор прочитал Честертону нотацию по поводу риска собой. Сошлись на том, что только Доктор может так делать.

— Вы точно уверены, что хотите пойти к Гудвину? — спросила Айлита, когда одежда Иэна просохла, а мешки её братьев наполнились. — Он страшный и очень могущественный.

— На это и надежда, девочка, — ответил Доктор. — На его могущество.

— Но он превращается в чудовищ, — разговор не очень дорожный, но девочке было всё равно. — Разве вам не страшно?

Этот наивный вопрос ужасно развеселил Доктора.

— Мы видели столько чудовищ, дитя, и такого отвратного облика, что Гудвин сам испугался бы их, несмотря на всё могущество!

Однако Иэн и Барбара немного задумались, а так ли оно надо. Может, удастся достать ртути без всяких чудовищ?

* * *

Слава волшебников разнеслась далеко за границы страны Жевунов. Больше всего это радовало Доктора. Он, гордо ступая — даже не шагая, а именно ступая — по жёлтой дороге, улыбался, кивал и махал рукой жителям изумрудной страны, приветствовавшим волшебников. Иэн тоже почувствовал себя особенным — выше всех в стране, он сразу стал могучим волшебником и настоящим рыцарем. Он тоже гордился собой, своим ростом, своим телосложением — что очень забавляло Барбару. Девушки же вызывали странные улыбки — в стране Оз в моде были длинные волосы, но указывать волшебницам, что им делать, никто не смел.

— Наше путешествие подходит к концу, — проговорил Доктор, махая рукой толпе людей в зелёном. Это была последняя деревня на пути к Изумрудному городу. Подняться на холм — и вот он, в прямой видимости. Жители делали вид, что им не очень-то интересно — они, в конце концов, сами с усами, то есть с великим волшебником — но всё же высыпали на улицы посмотреть на магов Синего Ящика.

— Могло быть и хуже, дедушка, — отозвалась Сьюзен.

— Да, дитя, могло быть, — Доктор подставил лицо лёгкому ветру. — Но всё же, как интересно! Магия, оживающие пугала, говорящие животные! Хм! Это стоит исследовать!

Настроение у путешественников было всё лучше. Они уже были близки к цели их путешествия, оттого шагалось легко, солнце не жгло, а лишь ласково грело, а лёгкая, почти пустая корзинка не была поводом для переживаний.

— Смотрите! — Сьюзен, бежавшая впереди остальных, первой взобралась на холм и увидела Изумрудный Город.

Зелёные огни на башнях слепили даже с такого расстояния. Башни, отделанные малахитовыми плитами, крыши их позеленевшей меди и стены из зелёного мрамора — всё это даже на фоне живописной долины было волшебно-зелёным, сумасшедше-зелёным, нереально-зелёным.

— Да, да, очень, очень захватывающе, — ответил Доктор, останавливаясь рядом с внучкой. — Но он всё ещё далеко. А нам до него нужно добраться до конца рабочего дня Гудвина!

— Барбара, ты можешь представить такой красивый город у нас на Земле? — Иэн приобнял Барбару, приблизился к ней и указал рукой на башни, надеясь, что Барбара тоже сразу же посмотрит именно туда, куда указывает он сам: — Изумруды вделаны в стены башен! На внутренней стене ограждение из окислившейся меди, тоже зелёное! Я не удивлюсь, если кожа у людей в этом городе тоже зелёная!

— Так не бывает, Иэн, — рассмеялась Барбара. — Хотя это страна Оз. Тут может быть всё на свете. Как думаешь, Гудвин будет обманщиком, как Оз?

— Даже если и так, мы его разоблачим, — смело заявил Иэн. — Сами покажем ему магию.

— Как? — нахмурилась Барбара.

— Ты же Етакса! Можешь обругать его на древнемексиканском и сказать, что теперь он будет икать каждый раз, как будет обманывать людей. Уверен, он поверит, — ответил Иэн. — А может быть, это не понадобится. Давай догоним Доктора и Сьюзен…

Парочка прибавила шаг и поспешила догнать таймлордов. Зачем гадать, если можно узнать это через несколько часов?

… У ворот путникам пришлось надолго остановиться. Причиной был спор Доктора и привратником по имени Фарамант. Всё началось вполне мирно — коротышка, даже по меркам местных жителей, в уморительных зелёных очках, вежливо поприветствовал путников, осведомился, не они ли — те самые волшебники, что, по слухам, убили Гингему, обратили её ударом молнии в прах, а прах развеяли по ветру? Доктор вежливо ответил, что птицы, что доносят в город новости с окраин, имеют обыкновение выдумывать и преувеличивать, и сообщил, что Гингему просто сожгли на погребальном костре Жевуны, предварительно вбив в сердце осиновый кол. Фарамант выразил своё к Гингеме отношение коротко: «Ну и хорошо, что сожгли, меньше гадости в землю зарыто будет», а затем попросил путников предоставить для осмотра корзинку и надеть зелёные очки, чтобы соблюсти законы, введённые Великим и Ужасным Гудвином.

И началось. Доктор спросил, зачем нужны очки. Возмутился по поводу замка на затылке. Придрался к чистоте стекла. Обругал галантерейщика, который делал специальный, плотно прилегающий к лицу кожух из дубленой кожи какого-то зверя. Разнёс в пух и прах мастера, делавшего оправу. Фарамант ждал. Он даже заскучать успел. Только повторял: «без очков не пущу», и всё.

— Доктор, думаю нам стоит уважать традиции города, в который идём, — Иэн, Барбара и Сьюзен были не так категорично настроены, и уже получили от Фараманта очки нужного размера. Райт осторожно вложила в руку Доктора очки, которые он пытался всунуть в руки Фараманту: — В конце концов, это никоим образом не навредит.

— Моя дорогая Барбара, если бы я потакал всем традициям, что есть на свете, я бы до сих пор сидел и пылился на своей родной планете! Хм! Очки! — Доктор громко фыркнул.

— Тогда нам придётся просить ртуть самим, — вздохнул Иэн. — Хорошо, что я знаю, как она выглядит.

— О, нет-нет-нет, никуда я вас одних не пущу, — Доктор быстро натянул очки на нос, позволил запереть замочек на затылке и вошёл в открытую привратником калитку.

Вблизи город был ещё прекраснее. Зелёные улицы с зелёными домиками, зелёные люди и немного зелёное небо. Изумрудов здесь было бесконечно много. Но Иэн и Барбара знали, что город на самом деле не такой зелёный, а камни — стекляшки, и старались не поддаваться очарованию окружающего мира. В этом городе было очарования не больше, чем в остальной вселенной — они могли это смело заявлять, так как успели немного повидать вселенную и им было, с чем сравнивать.

Примечания:

Скверное изменение текста "Yellow Submarine" под ситуацию.

Во дворце путников приняли хорошо. Служанка сообщила, что Гудвин ждал своих друзей-волшебников и примет их завтра, по одному, причём между встречами будет проходить не более часа.

— Не похоже, чтобы он готовил что-то в духе книги, — шепнул Иэн Барбаре за ужином. Женщина, не переставая жевать зелёные макароны с зелёным луком, склонилась к Иэну и спросила быстро:

— Но?

— Но, моя дорогая Барбара, — отозвался Доктор с улыбкой: — Шептаться за столом неприлично, поэтому Иэн наверняка хотел предложить продолжить разговор после ужина.

Сьюзен рассмеялась:

— И правда, вы словно не верите, что этот город реален. Но мы же по нему гуляли, и в нём стоит дворец, в котором нас любезно разместили. А завтра мы пойдём к настоящему волшебнику.

— Может быть, ты и права, Сьюзен, — хмыкнул Иэн. — Может, опыт прошлых приключений сказывается. Все эти Марко Поло и ацтеки…

— Нужно быть менее мнительным, мой друг, — ответил Доктор. — Это мешает наслаждаться приключениями. Я, к примеру, очень жду встречи с Гудвином. У меня есть пара соображений по поводу его личности…

— О, дедушка, а ты нам не расскажешь? — Сьюзен подсела к дедушке совсем близко. — Это так интересно!

— Нет, нет, милая моя, пока у меня не будет всех фактов, я ничего вам не скажу! — Доктор принялся за компот. Не говорить же спутникам, что в этом тронном зале, скорее всего, сидит один из будущих Докторов с канистрой ртути и ждёт, когда же его прошлое похвалит инженерные и архитектурные способности Самого Себя. А потом они будут беседовать о метафизике слоистых пространств транс-времени.

К тому же, может он вовсе и не прав, и в тронном зале сидит, к примеру, Браксиатель, улизнувший в самоволку со скучного поста Лорда-Кто-Он-Там-Сейчас. Сидит — и внутренне умирает со смеху, наблюдая за Доктором и его друзьями. Так что, чтобы не посрамить свой авторитет, лучше промолчать. Всё равно завтра всё станет ясно.

* * *

Первой отправлялась Сьюзен. В своём клетчатом платье, с чисто вымытыми и аккуратно уложенными волосами и с тщательно протёртыми зелёными стёклами очков, она стояла перед дверями тронного зала и тряслась от страха. Доктор и Иэн старались поддержать её, как могли.

— Была бы здесь Барбара, — вздохнул Честертон. Увы, Барбару не отпускали придворные «художники благородных лиц», как их назвал Доктор — королевские парикмахерши, маникюрщицы и гардеробщицы, которых очень заинтересовала пышная причёска Барбары, пообещали воспроизвести данный объём во что бы то ни стало, и сейчас этим усердно занимались.

— Да, да, мне тоже очень её не хватает, — отмахнулся Доктор. — Ну же, Сьюзен, я уверен, Гудвин будет к тебе добр. До одиннадцати утра всего полминуты, нельзя заставлять правителя ждать.

— Всё в порядке, дедушка, — кивнула Сьюзен и, когда замок в дверях негромко щёлкнул, она достаточно смело толкнула двери.

Тронный зал был… Мрачноват. Тяжёлые зелёные портьеры были опущены, и в зал проникало ничтожно мало света. Драпировка на стенах тоже не внушала оптимистичных мыслей.

Двери закрылись, щёлкнул замок.

— Я — Гудвин, Великий и Ужасный. Как зовут тебя? — спросил мужской голос из-за одной из портьер.

— Я — Сьюзен Форман, — девушка сделала шаг к портьере, но вдруг вспыхнул свет — зажглись, как по команде, лампадки с маслом. Из-за другой портьеры, совсем противоположной той, из-за которой доносился голос, вдруг выкатился шар с глазами. Он докатился до середины зала и замер. В свете пламени глаза шара показались Сьюзен стеклянными.

— Зачем ты пришла сюда? — вопрошал голос из-за той же портьеры.

— Ну… У нас есть корабль, путешествующий во времени и пространстве, — начала Сьюзен. — И он почему-то сломался. И нам нужна для него жидкая ртуть…

— Жидкая ртуть! — фыркнул голос. — Она ядовита, девочка! Я никогда не дам тебе яд! Употребишь по незнанию в рот — и всё, похороны. Нет-нет, даже не проси! — шар сдвинулся с места, пополз к окну. — Я закончил. Я не дам тебе ртути.

— Но… — Сьюзен поглядела на шар, потом — на портьеру. Гудвин молчал.

Щёлкнул замок. Девушку выпроваживали. Она, понурив голову, пошла прочь. Аудиенция вышла короткой и провальной.

— Ну, что? — Иэн и Доктор обступили Сьюзен, едва за ней закрылась дверь тронного зала.

— Он отказал! Сказал, что не даст мне ртуть, потому что она ядовита! — ответила Сьюзен. — Он думает, я маленькая!

— О, типичное поведение взрослого человека! Думает, что он умнее всех, потому что он старше! — Доктор нахмурился. —Интересно, как ему понравится диалог со мной, м-м?

— И знаете, мне кажется, догадка Иэна была верна, — девушка понизила голос до шёпота. — Видите ли, Гудвин же меняет облики, так говорят? Облик шара с глазами, который он мне показал, очень похож на куклу. И голос Гудвина доносился из-за опущенной портьеры…

— Я понял… Ты же помнишь, где эта портьера находится, Сьюзен? — спросил быстро Иэн.

Девушка кивнула.

— Отлично, — Честертон улыбнулся. — Пойдёмте в гостиную, подождём Барбару и будем разбираться.

В полдень должна была идти Барбара. Она, услышав рассказ Сьюзен, была ужасно возмущена. Она решила стоять на своём до конца.

В тронном зале она ожидала увидеть такую же пустоту, как при аудиенции Сьюзен. Но нет — над зелёным троном висел шар огня. Во мраке он сиял так ярко, что смотреть было больно. Барбаре приходилось смотреть на резные ножки трона.

— Я — Гудвин, Великий и Ужасный. Скажи, кто ты и что тебе нужно! — провозгласил голос из-за портьеры.

— Моё имя Барбара Райт, и я путешествую с Доктором на его корабле, — проговорила женщина, нервно перебирая пальцами. — К сожалению, там произошла поломка, и Доктору для починки нужна ртуть…

— Дайте угадаю: жидкая? — голос стал ехидным. — Вы уже вторая, кто приходит ко мне за ртутью.

— Это потому что все мы хотим отсюда улететь! — ответила Барбара.

Вдруг от шара отделился огненный хлыст. Он полетел прямо на Барбару и, не отскочи она, наверное, прожёг бы ей красную юбку. И ноги.

— Ты боишься меня? — Гудвин расхохотался. — Думаешь, я всегда добр, и я всегда удовлетворяю желания всех, кто попросит меня? Порой желания эти неразумны, бессмысленны и опасны. И тратить на них магическую силу я не намерен. Доставать чистую ртуть из земли — очень магически трудное дело, и вряд ли ваш корабль настолько важен.

— Но вы…

— Ты не поняла? — ещё один язык пламени ударил прямо под ноги Барбары, заставляя её с криком отскочить. — Вон, трусиха! Не смей просить меня об этом больше никогда!

Двери распахнулись, и третий язык пламени снова отделился от шара. Барбара выскочила из тронного зала и сама захлопнула двери.

— Он меня чуть не сжёг! Сумасшедший! — она повернулась к закрытым дверям и от души пнула их. Отчитал Сьюзен, напугал её — хорош волшебничек!

— Барбара, это не поможет, — Иэн, стоявший в стороне с остальными, подошёл к женщине приобнял её за плечи, оттаскивая от двери. — Пойдём. Через час пойду я, и уж тогда мы поговорим…

— Только не убивай его, хорошо? — попросила Райт, позволяя увести себя.

— Постараюсь, — спокойно отозвался Иэн.

Когда Иэн вошёл в тронный зал, он был пуст. Он внимательно огляделся, приметил портьеру, из-за которой всегда доносился голос. Волшебник, скорее всего, сидел там.

Вдруг посреди тронного зала, в метре над полом, начала появляться голова. Перед Иэном возник приятный мужчина с бородкой, чем-то похожий на него самого. Голос из-за портьеры процедил:

— Я — Гудвин, Великий и Ужасный. Кто ты и что хочешь мне сказать?

— Меня зовут Иэн Честертон, — начал мужчина. — И сначала я хотел бы поговорить, а потом — кое-что попросить.

— Поговорить? Это что-то новое, — голова, без сомнения, говорила, губы шевелились, но голос всё же шёл из-за портьеры.

Иэн обошёл голову вокруг. Призрак? Неужели они существуют?

Голова фыркнула:

— Вы ещё пощупайте. О чём вы хотели поговорить, ну?

— Вы очень сильно обидели моих подруг, — ответил Иэн. — А Барбару вообще чуть не покалечили. Разве это достойно волшебника, коим вы называетесь? Разве его достоин обман? — Честертон бросился к портьере, отдёрнул её в сторону — но за ней были лишь натюрморт и зелёная стена.

Голова смеялась, и звук теперь шёл словно бы из-под ног Иэна — оттуда где был сплошной пол.

— В твоём сердце нет веры, оно чёрствое и холодное, как камень, — проговорил Гудвин. — Магия без веры невозможна. Вы тоже не получите ртути. Аудиенция окончена.

Голова пропала, голос затих. Иэн на всякий случай прощупал стену, ища потайные замки и двери, и вышел вон, злой, как десяток далеков.

— Что ж, друзья, начинается самое интересное, — Доктор прямо приплясывал от восторга перед дверями тронного зала. — Как думаете, что он мне приготовил, м-м?

— О, дедушка, будь осторожен, — попросила Сьюзен.

— Я буду, моя дорогая, буду, — пообещал таймлорд.

В назначенный час двери открылись, и Доктор медленно вошёл в зал. Он был пустым и тёмным, но когда Доктор сделал пару шагов, вспыхнули лампадки.

— Великий и Ужасный Гудвин слушает тебя, — раздался голос справа. Доктор повернулся туда и проговорил:

— Вас вряд ли удивит моя просьба, и ответ на неё я, кажется, уже знаю, так что давайте просто поговорим.

— Что ж, если вы будете говорить не так, как ваш молодой друг, я буду рад, — раздался голос слева.

— Только пожалуйста, господин Гудвин, определитесь, к какой портьере мне обращаться, — попросил Доктор.

Гудвин захохотал — сразу отовсюду:

— Я — везде! Обращайтесь в какую угодно сторону — я всегда буду вас слышать и видеть.

— Прекрасно! Ха-ха, всегда мечтал поговорить с бестелесным разумом, витающем в эфирном мире, — Доктор устроился на ступеньке у трона, поглядел в потолок: — Мне очень нравится дизайн. Это звёздная карта?

— Точная звёздная карта в день моего рождения, — проговорил голос с потолка. Там, на чёрном, горели ровным зелёным цветом точки звёздочек. — Это очень, очень удачное сложение звёзд, Доктор…

— А, я ведь совсем забыл представиться, — Доктор захихикал. — Но вы меня, вижу, и так знаете. Хорошая штука — магия, верно? Я и сам немного волшебник, правда, не умею себя рассеивать по комнате. Кое-что другое — очень даже, но обряд слишком сложен… Для него нужно очень многое…

— Например, ртуть? — спросил Гудвин негромко. — Сегодня на неё просто фантастический спрос, Доктор. Четыре человека протят только ртути. Им не нужна красота, не нужно здоровье, они не желают разбогатеть. Только ртуть… И знаете, возможно, ваша настойчивость не прошла бесследно — я готов заключить сделку.

— Прошу прощения? Сделку? Я не ослышался? — Доктор даже дар речи на миг потерял.

— В стране Мигунов живёт злая колдунья Бастинда, — начал Гудвин. — В попытках уничтожить её я потерпел сокрушительное поражение. Моё магическое искусство против Злых Сестёр было бессильно, одно заклинание за другим разбивалось об их защиту. А тут пришли вы — и сразу же убили Гингему. Ваша общая магическая мощь во много раз превосходит мою, почти исчерпанную, и вы сможете сделать то, что не сделал я.

— Убийство? Вы предлагаете ценой за пару миллилитров ртути человеческую жизнь? Так вот какие вы — волшебники? Нет, нет, никогда и ни за что! Прощайте! — таймлорд вскочил с зелёной ступеньки и, опираясь на трость, пошагал к дверям. — Отоприте дверь сейчас же!

— Я думал, вы будете разумнее, Доктор, — процедил Гудвин. — Я хороший алхимик и неплохой заклинатель. Любая еда будет отравлять ваших спутников — медленно, как ртуть. Будет отравлять каждого из них, будет отравлять их всех. Противоядием же будет синяя малина, которую очень любит Бастинда и которая растёт в её дворцовом саду. Добыть малину вы сможете лишь убив ведьму. Выбирайте, Доктор: один труп или три.

Замок открылся, двери распахнулись. Доктор, поражённый словами Гудвина, почти вывалился из тронного зала. Возмущение, удивление, страх — всё смешалось в один огромный холодный клубок, и он ворочался в груди, больно царапая сердца.

— Доктор! — Иэн подхватил таймлорда, удержал его от падения.

— Дедушка! — Сьюзен подбежала к Доктору.

— Что случилось? — ахнула Барбара.

— Позже… Позже… — прошептал Доктор.

Уже вечером, лёжа в кровати, Доктор рассказал, что случилось. Левое сердце ещё немножко покалывало, но кризис миновал. Поэтому голос был ровным и твёрдым.

— Мерзавец, — процедил Иэн. — Аморальный негодяй.

— Мы не можем знать, блефует он или правда на такое способен, — проговорила Барбара. — И голодать всё время до отлёта мы не сможем. Значит, выбора у нас нет…

— Это ужасно! Я никогда никого не смогу убить! — Сьюзен закрыла лицо руками. Ей даже представить такое было страшно и противно.

— Я тоже, Сьюзен, я тоже… — Барбара обняла девушку.

— Мы что-нибудь придумаем, — ответил Доктор твёрдо. — Завтра утром отправимся на восток, к Бастинде. Может быть, хватит воспитательной беседы. Ох, ох, если бы только достать хоть капельку ртути сейчас…

— Это невозможно, Доктор, — процедил Иэн. — Поэтому придётся играть по правилам Гудвина.

* * *

Собираться начали с рассветом. Гудвин не скупился на снаряжение — дал достаточно еды, чтобы путники дошли до столицы Фиолетовой Страны, вручил спички, карту и нож. Для чего он предназначался, знали все, но думать, что он нужен, чтобы резать сыр, было приятнее.

На выходе из города они сдали очки Фараманту и пошли на восток, прямо в сторону невысоко поднявшегося солнца.

Шли в молчании. Каждый думал, что же делать. Иэн обдумывал, как предложить вернуться в ТАРДИС и найти противоядие там. Сьюзен твёрдо решила есть только когда станет совсем плохо от голода, чтобы доза возможного яда была меньше. Барбара надеялась, что слова Гудвина — блеф. А Доктор… Доктор всерьёз прикидывал, что они будут делать, если их, как говорится, припрут к стенке.

— Мы украдём что-нибудь из дворца Бастинды и предъявим это Гудвину как доказательство совершённого преступления, — наконец сказал таймлорд. — Получим ртуть и уберёмся отсюда. И пусть разбираются сами, кто кому что должен.

— Разумно, — кивнул Иэн. — Очень разумно.

— Но трудновыполнимо, — добавила Барбара. — Наверняка дворец надёжно охраняется.

— Мы не просим лезть туда вас, — ответил Доктор. — Вам со Сьюзен стоит остаться немного позади и предоставить это мне. Я очень хорошо умею взламывать замки!

— Если они там имеются, Доктор, мы даже претендовать на взлом не будем, — проговорил Иэн. Что ж, Доктор решил идти на восток, а значит, никакой ТАРДИС.

Может, это и к лучшему…

— Это тоже было в книге, так ведь? — спросил Доктор вдруг.

— К сожалению, — отозвалась Барбара. — И, кажется, всё закончилось для Дороти не очень хорошо.

— Она не погибла? — спросила Сьюзен.

— В том и дело, я не помню, — ответила женщина. — А ты, Иэн?

— Она попала в плен. И что-то там случилось… — мужчина нахмурился. — Как-то глупо волшебница сдалась. Даже смешно.

— Вам нужно будет это вспомнить! — Доктор поднял палец вверх: — Очень старательно вспомнить! Может быть, в этом наше спасение!

— Мы сделаем всё, что сможем, — заверил мужчину Иэн.

До границы было не так далеко — чуть больше суток идти пешком. Заночевать решили в поле, прямо перед границей. Не разводили костра, поели сыра с хлебом, запили холодной водой и повалились на траву. Барбара уснула не сразу, и во сне порой вздрагивала, прижимаясь к Иэну ближе. Тогда Честертон придвигал её к себе, чтобы было теплее, и ненавязчиво едва заметно, поглаживал женщину по плечу. Ему не спалось.

— Честертон, — позвал Доктор шёпотом. Он тоже не спал, вслушиваясь в дыхание внучки, всматриваясь в узор созвездий. — Ты не вспомнил, м-м?

— Кажется, вспомнил… — Иэн вздохнул: — Но вы сами сказали, Доктор: никаких обвинений без доказательств.

— Ну же, мальчик мой, скажите, что там было? — глаза таймлорда блеснули во мраке. Под этим взглядом Иэн сдался.

— Дороти облила ведьму водой и она растаяла. Но, Доктор, — мужчина осторожно, чтобы не разбудить Барбару, приподнялся на локте, поглядел на Доктора: — Этот мир отличается от книги. Не только названия, имена — факты, события. Мы не побывали на маковом поле, мы не тонули на реке, и никаких попутчиков не нашли. Реальность не является точным повторением книги. Нет ни Страшины Мудрого, ни Смелого Льва, ни Железного Дровосека. Есть только мы — и мы очень даже можем ошибиться. Нас не хранит поцелуй Виллины, как он хранил Дороти.

— Мне нравится ваш пыл, молодой человек, но не забывайте, — Доктор улыбнулся: — У нас есть мы. Может быть, автор вашей книги страдал дисграфией, или дислексией, или ещё каким-нибудь «дис-», который мешает передавать информацию верно. Допустим, Сьюзен заняла место девочки Дороти. Тогда Смелый Лев на самом деле является Смелой Девой, то есть нашей милой Барбарой, которая без раздумий поставила себя на место Сьюзен в ловушке людоеда. Это настоящая смелость, мой мальчик! Железный Человек, помнится, хотел доброе сердце? Оно есть у вас, мой дорогой друг, самое доброе на свете. Вы бросились в воду за ребёнком, чтобы спасти незнакомую девочку просто потому, что вы могли. Это ли не чудо? Для маленькой девочки Айлиты вы самый добрый на свете волшебник, потому что вы подарили ей жизнь. Ну а я, ваш покорный слуга, — Доктор хихикнул, — из Мудрого Страшилы превращаюсь в Мудрого Старшину, который из палок и соломы создал биоробота! Но если так, то малышке Сьюзен предстоит самый главный подвиг — уничтожение ведьмы, так ведь?

Иэн кивнул и улёгся на траве:

— Именно так. И это меня очень беспокоит.

— Меня — не меньше, мой дорогой Честертон, меня это беспокоит намного больше вашего! — Доктор прикрыл рот ладонью, когда понял, что повысил голос. Продолжал он шёпотом: — По законам времени история продолжает идти своим чередом несмотря на любые выкрутасы путешественников во времени. Стоит предположить, что она будет идти своим путём даже если вместо Сьюзен водой Бастинду оболью я. А если не вода, а, к примеру, огонь? Что, если?.. Ладно, Честертон, это уже мои заботы, спи и помни: мы должны это сделать.

После разговора с Доктором Иэну стало ещё хуже, чем было. Но он послушно прижал Барбару к себе, закутался в пиджак и прикрыл глаза.

А Доктор продолжал лежать, смотря в небо, ища знакомые созвездия и планеты, на которых он уже побывал.

Ему не спалось.

Бастинда была очень сильной колдуньей. Основной её способностью была дальнозоркость — не та, при которой нужны очки, а магическая. С нею она видела всё, что творится за километры от неё так же ясно, как видела то, что было на расстоянии вытянутой руки.

Каждый день она обшаривала магическим взглядом свои владения. Одно её не радовало — заглядывать в дома она не могла. Тут магия была бессильна.

Поэтому Бастинда раз за разом изучала леса, поля, луга и отроги гор. И однажды рутинное изучение владений было очень неожиданно прервано незваными гостями.

Они появились со стороны Изумрудного Города. Четверо — старик, мужчина, женщина и девушка. Бастинда уже знала, что её противная сестра повержена, и что убили её Волшебники Синего Ящика. По описанию, которое Бастинда выбила из залетевших в её владения птиц, эти путники и были волшебниками.

Это была угроза. Когда на её город надвигался Гудвин с войском землепашцев, было не так уж страшно. Она использовала одноразовое заклинание и вызывала на помощь полудиких Летучих Обезьян. Войско было разгромлено, а могущество Бастинды подтверждено. Но теперь могущественного заклинания у неё не было, и нужно было справляться не с одним, а с четырьмя волшебниками.

Первым делом ведьма решила подпустить путников поближе. И вечером натравить на них железноклювых ворон — её личную воздушную стражу. Эти птицы были её гордостью, и служили верно, намного вернее людей. Бастинда была уверена — они не подведут.

* * *

— Почему до сих пор нет ни одной деревни? — спросила Сьюзен, когда путники остановились у одинокого дерева в поле.

— Скорее всего, потому, что жители переехали в город очень и очень давно, — ответил Доктор. — Урбанизация, моя милая, затрагивает даже волшебные страны, ха-ха!

— Доктор прав, — кивнула Барбара. — Должно быть, жители переселились поближе к столице. Это нормальная практика во всех мирах, я думаю.

— Думаю, в лесу, если таковой попадётся, можно будет набрать лесных орехов, — Иэн подобрал с земли пару желудей, подбросил их на ладони. — Жёлуди мы есть не можем, но кто сказал, что здесь растут только дубы?

— Дубы, мой мальчик, м-м? — Доктор, тянувшийся за бутербродом, несказанно оживился. Он забрал из руки Иэна один жёлудь и внимательно изучил его через монокль.

— Дубы. На которых растут жёлуди, — повторил Честертон.

— Что такое, дедушка? — насторожилась Сьюзен.

— Да, без сомнения, это жёлудь! — рассмеялся Доктор. — Знаете, что я вам скажу, м-м? Я только что точно определил наши галактические координаты!

— По жёлудю? — удивилась Барбара.

— Именно! — Доктор рассмеялся: — Наши галактические координаты — 58 44 684 884*!

— Не может быть! — ахнула Сьюзен.

— А нам, тёмным и необразованным, объясните, что это за цифры? — спросил Иэн.

— Это — галактические координаты Земли! — ответил Доктор. — Мы на Земле!

— Земля! — Барбара улыбнулась. — Мы дома?

— Вы уверены, Доктор? — быстро спросил Честертон.

— Конечно я уверен, молодой человек! — фыркнул мужчина. — Не смейте во мне сомневаться!

— Дубы не растут нигде во всей галактике, кроме Земли, Иэн, — пояснила Сьюзен. — Так что это точно ваш дом!

— Ещё узнать бы год и в какой стороне Англия, — усмехнулся Иэн. — А до того, как мы это узнаем — идём на восток. Барбара, можно ещё ломтик хлеба?

Доктора немного удручала радость Иэна. Конечно, это была родная планета его спутников, а дом, как известно, для большинства существ — самое лучшее место во Вселенной. Но Доктор успел привыкнуть к этим людям — в одном только походе Марко Поло они провели вместе месяцы. А чего стоило приключение в Мексике, а сбор ключей от машины контроля разума, а Скаро, а небольшие разногласия в рамках ТАРДИС, во время которых они чуть не поубивали друг друга? Это было очень, очень захватывающе. И Доктор искренне жалел бы, если бы те, с кем он пережил такие яркие эмоции и насыщенные дни, ушли.

Поэтому шагал он не очень резво, постоянно смотрел под ноги, а не по сторонам, хмурился больше обычного. Он представлял, как расстроится Сьюзен — она любила Иэна и Барбару как родных. И он надеялся в будущем повлиять на желание учителей уйти упоминанием отношения девушки к ним.

— Стоит остановиться тут, — Барбара, давно приметившая не очень хорошее состояние Доктора, свернула с дороги к небольшому распадку — должно быть, очень давно здесь что-то добывали, а может, просто природа пошутила. Но равнина была изрыта дырами, где-то невеликими, а где-то — огромными. Из почвы торчали чёрные камни неправильной формы, и, наверное, они всю ночь могли отдавать накопленное за день тепло.

— Хорошее место для ночлега, — одобрил Иэн. — Хотя, судя по тому, что здесь что-то копали, невдалеке должна быть деревня.

Иэн не знал, что эти камни в своё время одна из злых ведьм магией извлекла из земли и заставила притягивать к себе всё, что приближается к ним на сто шагов, а потом расставила вокруг Кругосветных Гор, отделяющих прекрасную страну от остального мира. Потому был уверен, что уже скоро они встретят людей, и поход не будет таким унылым.

— Боюсь, Доктор может до неё не дойти, — вздохнула Барбара, оглядываясь на таймлорда.

— О, я в порядке, я себя прекрасно чувствую, — Доктор оторвался от своих мыслей. — Сьюзан, дорогая, помоги мне спуститься…

— Дедушка, не переживай! Мы победим эту негодяйку, — девушка, не совсем верно истолковавшая причину задумчивости дедушки, постаралась его приободрить.

— А? Да, да, конечно… — кивнул Доктор, подходя к камню и присаживаясь рядом с ним. — Отличное место, очень уютное. Камень такой тёплый…

Старик погладил его рукой и улыбнулся:

— Как интересно! Магнитный железняк! Какие большие камни! Магия какая-то, ха-ха! А теперь, друзья мои, скажите — будет ли мы разводить костёр, м-м?

— Тут нет горючего материала, — Иэн присел на камень, пнул землю: — Чернозём и трава. За ветками придётся далеко идти. К тому же, камни достаточно тёплые, мы можем спать, согреваясь их теплом.

— Верно, верно, — Доктор улыбнулся и взял из рук Сьюзен заботливо собранный бутерброд с сыром. — Спасибо, дорогая… Итак, по моим расчётам мы уже близко к столице страны. Если мы сохраним темп перехода, то будем там уже к завтрашнему вечеру. Правда, меня очень смущает то, что до сих пор мы не встретили на пути ни одного поселения местных жителей. Это очень, очень любопытно!

— От дороги часто отходят грунтовые дорожки, пробитые колеями телег, — Сьюзен дёрнула плечами. — Думаю, можно будет в будущем свернуть на одну из них и исследовать, куда она ведёт!

— Отличная идея, дитя моё, просто прекрасная! — одобрил Доктор. — Завтра… Ох, эти вороны, почему они так раскаркались? — он поглядел на стаю, вьющуюся в небе. Облако чёрных птиц кружило над ними и каркало на разные голоса.

— Мне это почему-то очень не нравится… — проговорил медленно Иэн.

И это словно стало сигналом для птиц. Они ринулись вниз. Клювы их железно блестели в закатных лучах.

— Вниз! — только и успел крикнуть Доктор. Вороны спикировали к ним со скоростью истребителей, нацелились на головы путников, но вдруг их потянуло в стороны — к камням. Железные клювы воронов притянуло к камням.

За пять минут вся стая была скована. Птицы дёргались, пытались взлететь — но не могли оторвать клювы.

— Это было очень страшно, — Барбара, закрывшая собой сидевшую рядом Сьюзен, встала в полный рост, чтобы убедиться в том, что опасность миновала.

— Так, сейчас нам пригодится умение животных говорить, — Иэн тоже встал, оторвал от камня ворона, сжимая его крылья так, чтобы не улетел, и спросил: — И что это было?

— Да, мне тоже очень интересно, почему вы нас атаковали! — добавил Доктор.

Ворон молчал.

— Я могу тебя повесить обратно, — Иэн протянул руку у камню, но ворон пискнул:

— Не надо. Мы скажем вам всё.

— Отлично, — Доктор встал и подошёл к Иэну. — Кто послал вас, м-м? И почему вы подчинились?

— Нас послала Бастинда, — ответил ворон. — Мы подчиняемся её магии с самого начала нашего существования. И мы не можем не выполнять её приказы. За провал она нас строго накажет. Но мы, по сути, не злые птицы. Вы прикрепите меня, пожалуйста, обратно к камню и уходите подальше. Так и вы будете целы, и нас не накажут. Бастинда знает об этих камнях и ругаться она не будет.

— Вы можете сказать, что Бастинда предпримет, если мы сделаем это? — спросил Доктор.

Ворон помотал головой:

— Нет, но она очень могущественная. Вам стоит остеречься её.

— Глупости, это ей надо поостеречься нас! — ответил Доктор. — Девочки, нам придётся передислоцироваться! Честертон, закрепи птицу на место, да так, чтобы сам не оторвался.

Начиналось настоящее приключение.

Они шли в лунном свете, держась за руки. Доктор шёл впереди и указывал дорогу.

Было решено отправиться в ближайшую деревню, поэтому путники сошли с основной дороги на пробитую в траве узкую дорожку и пошагали в неизведанные дали.

Примерно через полкилометра пути, не найдя деревни, путники решили заночевать. Однако, едва они разбили кое-какой лагерь и улеглись на траве, их окружили закутанные в тёмное люди.

— Вы — волшебники Синего Ящика? — спросил один из них, очевидно, главный.

— А кто спрашивает? — ответил вопросом на вопрос таймлорд, беря трость в руки поудобнее, чтобы было легче отбиваться.

Мужчина сдвинул тряпку с замотанного по самые глаза, часто-часто моргающие, лица, и улыбнулся:

— Я — друг. И больше не смогу сказать вам ничего, пока мы не придём в дом. Скорее, волшебники, пока Бастинда не выкинула очередную пакость.

— Дедушка, я думаю, им можно верить, — подала голос Сьюзен. — Они не желают зла.

— Ты применила телепатию, как с сенсоритами? — спросила Барбара. — Ты уверена, Сьюзен?

Девушка кивнула.

— Если это уловка — я покажу вам магические уроки боя, — процедил Иэн, вставая с травы. Вот они — жители страны. Запуганные, прячущиеся по лесам, закрывающие лица. Хорошенькое тут положение…

— Идёмте, волшебники, — мигун повёл путников дальше по дороге, держась кромки небольшой рощицы. В лунном свете его наряд сливался с окружающим миром и казалось, что никого тут нет. Только лицо, не закрытое тряпками, сообщало, что мигун тут всё же существует.

Четвёрку волшебников привели в деревню. Она стояла на берегу реки, растянувшись длинной цепочкой домиков, и все домики были тёмными, мрачными, словно покинутыми. «Почётный эскорт» рассеялся по кустам и канавам, словно его и не было, и с путниками остался только тот, открывший лицо. Он привёл гостей в домик на окраине, вошёл в него первым, принялся стягивать с себя маскировочные тряпки. Когда путники вошли в дом и прикрыли за собой дверь, незнакомец зажёг свет.

— Приветствую вас, волшебники, — мигун уселся за добротный дубовый стол, сложил руки на столешнице. Сейчас, в свете слабого огонька, без маскировки и с улыбкой на губах он оказался не взрослым человеком, как подумал Иэн в рощице, а юношей едва ли двадцати пяти лет.

— Здравствуй, здравствуй, — Доктор уселся рядом. — И что же это всё значит?

— Бастинда в своём всевидящем колдовстве не может заглядывать в дома, — пояснил юноша. — Поэтому здесь мы можем спокойно поговорить. Меня зовут Лестар, я — старший мастер в этой деревне.

— Сколько же лет младшим мастерам? — спросил Иэн с улыбкой. Он не сомневался в том, что Лестар мастер, но сама ситуация — юнец оказывается старшим — была немного сюрреалистична. Хотя, может, старики тут не так честолюбивы, как один седоволосый таймлорд.

— Шестнадцать, четырнадцать… — Лестар отмахнулся. — Все старшие ушли в город по приказу Бастинды. Они работают и живут там, под её присмотром, потому что они опасны. Они умны и могут восстать.

— Они восстанут? — быстро спросила Барбара.

Лестар усмехнулся:

— О, нет. Старики осторожны. И это очень плохо. Они подозревают, что Бастинда всемогущая, что она знает даже их мысли. Они никогда не восстанут, чтобы свергнуть её. Если только их не подтолкнём мы, молодёжь с окраин.

— Революция! — ахнула Сьюзен.

— Это слово мне незнакомо, но суть, кажется, вы уловили: мы давно собираемся убить Бастинду и положить конец её тирании. Теперь, когда к нам прибыли вы, наши шансы увеличиваются во сто крат, — Лестар взъерошил светлые волосы. — Вы ведь стремитесь к тому же, к чему и мы?

— Да, — жёстко ответил Доктор. — У нас есть нож и очень много решительности.

Таймлорд взглянул на спутников и исправился:

— У меня. Иэн слишком добр, а женщины таким заниматься не должны.

— Доктор, мы это уже обсуждали, — влез в разговор Иэн, но Доктор рявкнул:

— Обстоятельства изменились, Честертон, и я не намерен это обсуждать! Революция в нашей ситуации не просто приятное дополнение — это стержень всей операции! Если не хочешь участвовать — дверь там! Оставайся тут на вечное поселение!

— Пожалуйста, дедушка, не кричи, — Сьюзен взяла Доктора за руку, потянула к себе: — Иэн не хотел тебя обидеть.

— Мне безразлично, что он хотел, а что — нет. Сути это не меняет, — Доктор повернулся к Лестару: — Когда вы планируете действовать?

— Через неделю у нас будет всё готово, — ответил Лестар. Он был очень тактичен и сделал вид, что никакой ссоры не было. — Мы атакуем замок Бастинды, её слуги блокируют её свободное перемещение по замку, мы загоняем её в угол, берём в кольцо и…

— Нарезаем из неё бутерброды, — закончил Доктор. — Мне будут нужны планы дворца и выкладки предстоящих операций, молодой человек. А вы, — он взглянул на спутников: — Можете отдыхать. Я сам разберусь.

* * *

Утром деревня ожила. Вышли из домов мигуны и мигуньи, высыпали дети. Закрутились колёса водяных мельниц, загудели точила, зазвенели наковальни. Начиналась обычная жизнь.

Мигуны были ремесленниками, мастерами. Они мастерили плуги, телеги, мечи. За станками одинаково сидели и мужчины, и женщины, детишки прилежно подносили нужные детали и разбирались в инструментах. Лишь те, у кого не было никакой способности к техническому ремеслу, работали по хозяйству. К стайке собирателей, что отправлялась за грибами, прибились Сьюзен и Барбара. Иэн, прощённый Доктором ближе к рассвету, обучался обращению с мечом. Сам Доктор сидел с Лестаром и старшими мастерами окрестных деревень и планировал наступательную операцию. Все были при деле.

— Вот она злится, наверное, — хмыкнула Сьюзен, когда они с Барбарой собирали хрусткие сыроежки в корзинки. В стране Мигунов Бастинду предпочитали не называть по имени, только говорить «она» или «эта». — Волшебство её против нас бессильно.

— Да уж, — Барбара откинула волосы со лба. — Обидно, наверное, убеждаться в том, что ты не всемогущая.

Девушки рассмеялись и продолжили собирать грибы. Барбара хорошо запомнила дорогу, и не боялась заблудиться. Вскоре стайка мигунов разошлась в разные стороны — каждый был занят своими грибами.

Барбара и Сьюзен остались одни, но не тосковали — они нашли пень с опятами и теперь быстро наполняли корзинки. Они совсем не заметили, что их тени, изломанные ветками и корнями деревьев, вдруг стали чернее, поднялись с земли, обрели волю. Заметили они это лишь когда чёрные руки закрыли им рты и вырвали из рук ножички. Тени увеличивались в размере, росли, обволакивали тела своих некогда хозяек, а теперь пленниц. Сьюзен решительно укусила тень за чёрную руку, рассудив, что раз тени обрели плоть, обрели они и нервные окончания, а значит, им будет больно, и завизжала во весь голос, когда её немного отпустили.

Тень закрыла ей рот снова. Барбара уже безвольно висела в щупальцах тени, очевидно, по неосторожности немного придушенная, и её медленно поднимало над землёй. Сьюзен ещё пыталась выворачиваться, кусаться, но её держали очень крепко.

А потом тьма заволокла глаза, и девушка не видела ничего. Только чувствовала, что она висит в этом мраке без опоры на твёрдую землю.

…Грибники сбежались на крик, но не успели помочь. Два чёрных шара уносили волшебниц по воздуху в столицу.

Бастинда перерыла свои магические книги и нашла нужное — заклинание отверждённой тени могло ей помочь похитить волшебников из их убежища и перенести их в свой дворец. Если волшебники ничего не сделали ей с расстояния, может быть, они и не волшебники вовсе. А с не-волшебниками она расправится легко, практически по щелчку пальцев.

Когда Тени принесли ей пленников — только двух из четырех возможных, к сожалению — Бастинда уже была готова. Тени поставили захваченных на каменный пол тронного зала и опали обычными полупрозрачными кусочками мрака, неспособными причинить вред.

Первой очнулась Сьюзен. Едва мрак расступился, она начала искать Барбару — сначала наощупь, ибо свет немного ослепил её, а потом и взглядом. Барбара лежала рядом, покашливая.

— О, Барбара, ты в порядке! — девушка помогла ей сесть.

— Да, пока что вы в порядке, — Бастинда решила обратить на себя внимание пленниц. Захвачены самые могущественные — женщины часто были сильнее в колдовстве, чем мужчины — или самые слабые — немагические женщины намного слабее немагических мужчин. Одно из двух. Либо не волноваться, либо поостеречься.

— Бастинда! — Барбара пришла в себя окончательно. — Ты!..

— Вам известна моя скромная персона! Как мило… — одноглазая колдунья улыбнулась, показывая пленницам ряд чёрных зубов. — А теперь отвечайте: где ваши друзья?

— Ничего мы тебе не скажем, — ответила Райт. И шепнула едва слышно: — Приготовься бежать.

— Скажете, — ответила Бастинда. — Я заставлю вас сказать…

— Сейчас! — Райт толкнула Сьюзен за спину, а сама побежала к трону, надеясь, что Бастинда отвлечётся на неё.

Взмах рукой, резкий крик — и девушки, ударившись о невидимую преграду, падают на пол.

— Хотели сбежать? Ха-ха-ха! — Бастинда засмеялась. — Я вас раскусила. Вы просто глупые обычные дуры! И вы будете мне прислуживать во веки веков! Вы будете мести полы и вытряхивать клопов из одеял, за попытку побега я буду вас наказывать магической казнью тысячи фантомных игл, а за мысли о предательстве я буду вас мучать ещё изощрённее!

Сьюзен встала с пола, потирая лоб. Барбара попыталась подползти к Бастинде, но натыкалась пальцами на прозрачную, но неприступную стену.

— Если вы скажете, где находятся ваши друзья, возможно, я подумаю о смягчении наказания, — старуха на троне взмахнула рукой, убирая стены.

— Мы не ориентируемся в вашей стране, — фыркнула Сьюзен. — Вы не добьётесь ничего, даже если будете нас пытать!

— В одном ты права, — Бастинда улыбнулась. — Я буду вас пытать.

Она хлопнула в ладоши, и в зал вошли два крепких мигуна в костюмах дворцовой стражи.

— Уведите девчонок в людскую и приспособьте к самой грязной, мерзкой и тяжёлой работе.

— Идём, Сьюзен, — Барбара, не дожидаясь, пока её поднимут, встала на ноги сама, приобняла Сьюзен за плечи и позволила увести их прочь. Лестар упоминал про неделю — семь дней до революции. Им нужно выжить неделю, а там уже будет свобода… А может, Иэн и Доктор подоспеют раньше…

— Барбара, мы же будем в порядке, правда? — спросила Сьюзен, сжимая руку Барбары своими ладонями.

— Конечно, Сьюзен, — кивнула женщина, прижимая девушку к себе и стараясь успокоить.

Стражники подходили всё ближе, они буквально наступали на пятки. И вдруг Барбара услышала:

— Лестар… Знает… Неделя… Неделя.

Губы сами собой расплылись в улыбке. При дворе Бастинды у них есть друзья! Как славно! Теперь они точно продержатся неделю, ведь у них есть надежда.

* * *

Когда мимо ангара, в котором Иэн учился рубить воображаемых людей, которых изображали оглобли телеги, пробежали грибники с криками «Бастинда! Бастинда!», Честертон прервал тренировку и побежал к «штаб-квартире» — мастерской Лестара.

— Что за шум? — Лестар вышел из мастерской. За ним выскочили старшие мастера из окрестных деревень и Доктор.

— Тихо! Тихо! Говорите внятно! — таймлорд постучал тростью по ступеням крыльца. — Что случилось?

— Бастинда похитила волшебниц! — старшая среди грибников, дочь предыдущего старшего мастера деревни, смахнула с лица чёлку: — Мы, значит, разошлись по полянам, только резать начали — а они кричат. Мы к ним — а их уносит! Вот такие кучи темени! — она взмахнула руками, показывая размеры «куч темени», и все загалдели, сообщая детали — что темень эта была живая, что унесло девушек по воздуху и что полетели они ко дворцу Бастинды.

— Что случилось? — Иэн подбежал к штаб-квартире революционеров как раз когда детишки начали кричать.

— Барбара и Сьюзен похищены, мой дорогой Честертон, — ответил Доктор, опираясь на трость и смотря перед собой невидящим взглядом. — Нам нужно ускориться. Да, ускориться. Мы можем выступит раньше, Лестар, м-м?

— Нет, — покачал головой мастер. — мы не сможем предупредить всех, а действовать надо слаженно, и каждый нужен.

— Тогда нам нужно передать девушкам весть, — ответил Доктор. — Да, нужно связаться с ними!

— Наши люди при дворе обязательно будут о них заботиться, — заверил Доктора Лестар. — Через три дня мы выдвигаемся к столице. До тех пор — продолжаем подготовку в обычном режиме!

Мигуны начали расходиться.

— Может быть, мне стоит… — начал Иэн. Он не мог сидеть неделю в безопасности, когда Барбара и Сьюзен постоянно ходят над пропастью.

— Нет, нет, мой мальчик, — Доктор спустился к Иэну. — Ты вряд ли проберёшься во дворец. К тому же, Бастинда обладает некоторыми магическими способностями, поэтому в пути она тебя увидит и уничтожит. Я не могу потерять ещё и тебя, я сойду с ума в одиночестве! Нет-нет, иди рубить мешки с соломой и не переживай! Барбара и Сьюзен будут в порядке!

Доктор похлопал мужчину по плечу и вернулся в мастерскую Лестара. Иэн поглядел ему вслед и, досадливо застонав, с силой воткнул клинок в землю.

Примечания:

* координаты не вымышлены и взяты из надёжного источника. Использовать при захвате инопланетного корабля в другой галактике (ввести в бортовой компьютер в командной строке "пункт назначения").

Примечания:

Разговоры о до-хартнелловских Мастерах меня стимулировали дописать эти несчастные десять абзацев, оформить текст и выложить его сейчас.

Всё было не так плохо.

Барбара пришла к такому выводу, когда кухарка, выдававшая девушкам вместо объедков нормальный обед, сообщила, что мигуны начали движение. Это значило, что в город со всей страны собирается молодёжь, готовая действовать. А взрослые и старики, поселившиеся в городе по приказу Бастинды, постепенно уходят в деревни, чтобы освободить дорогу молодым. Это значило, что скоро плену конец.

— Мы должны как-то помочь, Сьюзен, — шепнула Барбара за обедом. — Скоро здесь будут все повстанцы, но они не смогут ничего сделать, если эти чёрные штуки будут нападать на них и хватать, где вздумается.

— О, мы должны сделать что-то, но что? — Сьюзен вздохнула. — Интересно, как там дедушка и Иэн? Наверное, магия Гудвина работает, и им нездоровится…

Девушка чувствовала себя виноватой за то, что таскает им с Барбарой из дворцового сада синюю малину, которая, согласно проклятию Гудвина, должна быть противоядием.

— Ты же знаешь, Доктор крепче, чем кажется, — улыбнулась Барбара. — И Иэн тоже… Слушай, нам нужно уничтожить весь магический инвентарь Бастинды. Все волшебные палочки переломать, мётлы сжечь, и всё такое. Её личная служанка тоже ненавидит ведьму, она нам расскажет, где это всё хранится…

— Я могу поговорить с ней сама, — проговорила Сьюзен. — А ты тем временем проберёшься в комнату Бастинды и…

— И нарвусь на неё, в ночнушке, злую-презлую, — фыркнула Барбара. — Ладно, давай доедим и продолжим работу. И ещё, Сьюзен, спроси у этой девушки, какие у Бастинды отношения с водой. Есть подозрение, что вода для неё смертельна.

— Хорошо, — кивнула Сьюзен. Она быстро доела свой суп и побежала болтать со служанкой Бастинды. Барбара посмотрела ей вслед и только вздохнула.

Ещё три дня… Целых три дня.

— Итак, друзья, завтра — тот самый день, — утром, в день перед отправлением в столицу, Лестар собрал у себя в мастерской всех мастеров, что должны были идти с ним ко дворцу Бастинды. Здесь же находились Доктор и Иэн. «Штатный колдун», опираясь на трость, ухмылялся — он перестроил стратегию атаки группы Лестара на дворец, чтобы Бастинде было очень-очень больно. Лестар объяснил доходчиво — примерно два дня на тайный переход по ночам, и ещё два — на обустройство в столице и подготовку к акции. За эти два дня готовятся штурмовые лестницы, а в назначенный срок они приставляются к стенам замка, и мигуны врываются в каждое окно в каждом зале. Прежде Мигуны толпой валили по коридорам — а Бастинда могла выпрыгнуть в любую форточку и улизнуть. Иэн тоже внёс свою лепту — предложил собрать несколько бомбочек с алюминиевой пудрой и взорвать под ногами у Бастинды, демонстрируя силу «магии». Простая химия — а мигунов привела в восторг.

Мысли Иэна постоянно занимала Барбара. Больше или меньше, но он постоянно думал — как там они с Сьюзен живут? Не замучала ли их Бастинда? А может, и нет уже никакой Бастинды? Может, Барбара растворила её в воде и поломойной тряпкой собрала остатки.

Хотя нет. Тогда из города обязательно пришла бы весть.

— Переживаешь, Честертон? — когда Иэн сидел на крыльце мастерской Лестара и протирал мягкой тряпочкой меч, Доктор присел рядом с ним.

— Переживаю, — честно ответил Иэн. Сидеть и ждать было невыносимо. Но сегодня ночью, наконец, будут какие-то действия…

— Как и я, — проговорил Доктор. А потом он засмеялся: — Но мы зря переживаем, мой мальчик, Сьюзен обязательно сообщила бы мне, если бы случилось что-то плохое! Как ты помнишь, у неё есть замечательный дар, предрасположенность к телепатии, и мы с ней находимся в пассивном, но постоянном контакте, — Доктор ткнул тростью песок. — Сейчас у них всё вполне хорошо.

— А вы не можете… — начал Иэн, но Доктор прервал его:

— Нет, мальчик мой, я не могу прямо сейчас связаться с ней и что-нибудь спросить. Сьюзен ещё молода, она не развила свой телепатический потенциал до конца, а значит, мне нужно иметь её в прямой видимости или касаться её тела для установления прочной двусторонней связи.

— Как всё сложно… — Иэн убрал меч в ножны и нацепил перевязь на пиджак. Выглядел он глупо — как и должно быть, если ты притворяешься волшебником в стране Оз.

— Если бы всё было просто, я никогда не отправился бы в полёт, чтобы изучать Вселенную, — хмыкнул Доктор. — Она сложна — и тем привлекательна. А теперь пойдём готовиться к походу, мой мальчик, нам пора идти и спасать наших дам из беды!

Иэн кивнул и помог Доктору встать со ступенек. Да, пора. Пора идти и заявлять о себе и о том, что нельзя обижать волшебниц Синего Ящика.

* * *

В условленный день в замке царило едва заметное оживление. Кухарка кашеварила в три раза активнее — готовился пир в честь свержения Бастинды. Стража исполняла обязанности достаточно небрежно, некоторые на постах демонстративно зевали. Служанки, правда, сновали по замку рьяно, словно от этого зависели их жизни, но это было показное — Бастинда никогда не вдавалась в подробности их работы, и могла принять частое перемещение туда-сюда за занятость.

Сьюзен узнала всё, что могла. Магическая книга Бастинды хранилась под подушкой в её комнате, а все магические атрибуты стояли в специальном шкафу. К тому же, в комнате Бастинды был камин — очень красивый и полезный в магическом деле. И у Барбары созрел план.

— Ты уничтожаешь — я отвлекаю, — проговорила она тихо, прикрывая рот ложкой супа. Это было за день до дня революции. — Нужно сделать так, чтобы Бастинда не пришла в свою комнату. Я займусь этим.

— Хорошо, — Сьюзен кивнула, делая вид, что ничего не слышала. Барбара была права — если у Бастинды останутся её магические приспособления, она разгромит и эту армию так же, как разгромила армию под предводительством Гудвина. Но девушке не нравилось то, что отвлекать ведьму будет Барбара.

Женщина не планировала ничего изощрённого. Она просто спровоцирует Бастинду и пока та будет изгаляться в магических пытках, Сьюзен сделает то, что нужно. Это было не очень приятное решение, но другого выхода Райт не видела. Поэтому морально готовилась к тяжёлому часу.

Лестар начинал действовать в полдень. Поэтому за час до его наступления Барбара пошла в тронный зал — Бастинда любила сидеть там, упиваться своим величием и пить чай с кексиками. Согласно исторически сложившемуся распорядку дня где-то через пятнадцать минут Бастинда начнёт трапезу…

Райт не просто так пошла в тронный зал. Она прихватила с кухни поднос с кексами и уже там, в тронном зале, начала надкусывать их. Не так, чтобы наесться — чтобы разозлить Бастинду. Что лучше разозлит колдунью, чем служанка, надкусывающая её любимые кексики?

Как раз когда Бастинда входила в тронный зал, зыркая по сторонам единственным глазом, Барбара дожёвывала кексик. Глаз колдуньи устремился на двигающуюся челюсть Райт, потом — на гору надкусанных кексиков. И по тому, как задрожали губы ведьмы, Барбара поняла — сработало даже лучше, чем могло бы.

Сьюзен уже должна быть в её комнате, разводить огонь в камине или рвать на клочки страницы книги и свитки с заклинаниями. Осталось задержать Бастинду в зале до тех пор, пока Сьюзен не убежит в людскую…

— Ты! — крик Бастинды очень даже буквально сшиб Барбару с ног. Она толкнула спиной столик, разлила чай, рассыпала кексы по всему залу. Колдунья подошла к женщине, вцепилась одной рукой в передник и поволокла к трону. Швырнула перед ним, сама встала рядом, нависая над Барбарой, как коршун.

Райт поглядела на Бастинду снизу вверх дерзко. Сьюзен уже громит её магический арсенал, а это — самое главное.

— Негодяйка! Двуличная гадина! — Бастинда решила начать экзекуцию с самых обычных рукопашных ударов. Она подняла Барбару за воротник платья одной рукой, а второй отвесила ей пощёчину. — Теперь-то я за вас возьмусь… Вам мало было чистить лошадиные стойла? Спать там будете!

Старуха протянула к Барбаре руку, сложила пальцы в особую фигуру, прошептала что-то — и Райт почувствовала, как сотни раскалённых прутов прижимаются к её телу, оставляют метки, прожигают плоть насквозь.

И вдруг всё закончилось.

— Не смей терять сознания, — процедила Бастинда. — Мне нравится, когда люди кричат.

— Не дождёшься, — процедила Барбара.

— Посмотрим, — Бастинда снова применила зловредную магию.

Сьюзен прокралась в комнату ведьмы, как только её шаги затихли вдалеке. Служанка специально оставила дверь незапертой, и теперь Сьюзен спокойно прошла в покои ведьмы.

Девушка сгребла со стола свитки и бумажки, сунула их в закопченный очаг, чиркнула спичкой, бросила её в кучу бумаги, потом ещё, ещё… Когда же пламя запылало жарко и устойчиво, Сьюзен раскрыла шкаф и принялась вытаскивать оттуда всё, что было — пучки трав летели в пламя, флаконы с зельями выливались за окошко, фигурки божков летели к свиткам. Сьюзен швырнула хрустальный череп в стену, рассадила хрустальный кубок об пол и последней швырнула в огонь магическую книгу Бастинды, оправленную в чёрную кожу, с задеревеневшими от старости страницами. От книги пошёл чёрный удушливый дым, но она начала гореть.

И в этот момент часы на башне замка пробили полдень. Они успели.

… Барбара не знала, как долго она тут находится. Бастинда упивалась её муками, то ослабляя напор заклинаний, приводя женщину в сознание, то возвращая боль, почти убивающую и разрывающую каждую клеточку её сущности. И вдруг ведьма отпустила Барбару. Судя по удивлению на морщинистом лице — не по своей воле.

— Что?.. — она посмотрела на свои руки. А потом прошипела: — Ах ты… Дрянь!

Она подошла к лежащей на полу Барбаре, сомкнула руки на её шее и, немного приподняв женщину над полом, с силой впечатала её в мраморный пол. И побежала прочь, в свои покои.

Сьюзен оставалась в комнате до самого конца. Нужно было удостовериться, что книга сгорела дотла и Бастинда не спасёт источник своей магической силы. Поэтому девушку застали на месте преступления.

— Ах ты… — Бастинда замахнулась на Сьюзен, готовая обрушить на неё самое страшное заклинание, но девушка оказалась быстрее — она собрала всю силу своего разума в один мощный удар — и ударила Бастинду «наотмашь», так сильно, как только могла, сводя её с ума своим разумом. Пусть она и не успела развить телепатию достаточно, и не была такой умелой, как дедушка, но с жителями планеты Земля, даже такими, как Бастинда, справиться могла.

Старуха повалилась на пол как подрубленное дерево. Глаза её закатились, рука повисла плетью. Сьюзен тоже сползла на пол — голова ужасно болела после необычной нагрузки.

* * *

Атаковали быстро — ворвались в замок со всех сторон, через двери и окна, заняли все комнаты и коридоры. Иэн был одним из тех, кто атаковал тронный зал, в котором должна была находиться Бастинда. Но Бастинды там не было. Только на полу лежала, раскинув руки в стороны, Барбара Райт.

— Барбара! — Иэн, сунув меч в ножны, подбежал к женщине взял её на руки, отнёс на трон, усадил поудобнее. Мигуны заняли зал, встали у входов и выходов. Честертон пытался привести Барбару в сознание. Она была жива, это точно, просто в обмороке.

— Ну же, Барбара, — Иэн похлопал женщину по щекам. — Проснись.

— М-м… Иэн… — Райт открыла глаза и улыбнулась: — Мы справились…

— Что же вы тут придумали? — Честертон помог женщине встать с трона, придержал, когда у неё закружилась голова. — Тебе надо прилечь, отдохнуть в горизонтальном положении… Идём, Барбара…

Пока в тронном зале Честертон приводил в порядок коллегу, Доктор шагал по коридорам замка в поисках внучки. Он чувствовал её, знал, где она находится. Потому безошибочно толкнул нужную дверь и вошёл в нужную комнату.

Сьюзен сидела у окна, держась за голову. Таймлорд перешагнул через тело Бастинды, присел рядом с внучкой, приобнял её за плечи:

— Ну-ну, моя девочка, всё закончилось. Теперь всё будет хорошо. Мы победили, — он укутал Сьюзен в свой голубой плащ и вывел из покоев Бастинды.

Теперь, когда они воссоединились, и злая волшебница была повержена, всё действительно было хорошо.

* * *

— Что же вы будете теперь делать? — спросила Барбара, прижимая к щеке большую серебряную бляху — это посоветовал Доктор для снижения интенсивности кровотечения. Короче говоря, чтобы синяка не было.

Лестар улыбнулся, облокачиваясь о перила балкона. Там, внизу, все праздновали освобождение города и страны. Не было сопротивления, не было выстрелов, криков, проклятий. Всё наследие Бастинды дружно уничтожалось — мигуны разбирали стену, которую злая волшебница в первые годы правления возвела вокруг дворца, растаскивали её на кирпичи для постройки амбаров и мощения дорог. Мигуньи тащили на общее пользование ценности Бастинды — фиолетовые шелка, красивую посуду, зеркала и кованые вешалки. Дымили кухни, из пекарен тянуло ванилью и корицей — сладкие булочки для всех желающих уже были почти готовы. Город жил, город праздновал.

— Наладим общественное самоуправление, — мужчина дёрнул плечами. — И поселимся здесь. Старшие так и сказали: «нам город опостылел, мы и в деревнях справимся, а вы, молодые, управляйте страной, которую спасли». Не хотите остаться? Что бы кто ни говорил, но уничтожить магическую книгу одной колдуньи под силу лишь другой, более могучей волшебнице. Мы собираемся предложить Сьюзен место в правительстве. Фея-Председательница — звучит, верно?

— Боюсь, её дедушка будет против, — рассмеялась Райт. — К тому же, нам нужно вернуться в Изумрудный Город. А вам, Лестар, удачи. Дело это очень ответственное — страной управлять. По себе знаю.

Конечно, Етакса почти ничем не управляла, но сидеть на троне не каждый может, будь то трон богини или трон короля.

— Мы постараемся, — ответил Лестар. — И вы сможете нами гордиться.

— Барбара, я тебя везде ищу! — Сьюзен, наряженная в новое помпезное платье с кучей кружев и складочек, вошла на балкон. — Тебе нужно переодеться к сегодняшнему празднику! И вам, мастер Лестар, тоже! Мы ведь почётные гости!

— Самое забавное, что я не сделала ничего, кроме надкусывания кексов, — проговорила Барбара.

— О, вы сделали намного больше! — воскликнул мастер. — Вы приняли на себя удар магии Бастинды, добровольно приняли пытки для того, чтобы юная волшебница смогла уничтожить источники силы ведьмы. Вы не сдались, вы подумали о том, о ком каждый из нас забыл, вы фактически сделали нашу победу реальной! Вы сделали намного больше, чем вам кажется, госпожа Барбара! А теперь, действительно, пойдёмте праздновать. Мы ведь герои дня, без нас никуда!

Мастер протянул Сьюзен руку, и она с улыбкой взялась за неё. Она уже забыла плохое или, скорее, отодвинула его далеко-далеко, и снова улыбалась так, словно ничего плохого в жизни нет.

* * *

Дорога до Изумрудного Города не отняла много времени — Мигуны подвезли волшебников до границы на повозках, а остаток пути до Изумрудного Города был легче, чем прежде — не тяготил груз возможного хладнокровного убийства. Уже к закату путники пришли к воротам Изумрудного Города, где крайне удивлённый привратник выдал им те же очки, угостился предложенной синей малиной (её добрые Мигуны собрали целое ведёрко и буквально всучили волшебникам в качестве дополнения к подаркам вроде платьев, тростей или раскладного перочинного ножа с именной гравировкой) и пустил в город, сообщив, что Гудвин ожидал их каждый день и обязательно примет визитёров завтра.

— Сейчас, друзья, начинается самое интересное, — Доктор улыбнулся. — Смотрите и слушайте внимательно и не смейте меня перебивать! Говорить с Гудвином буду я!

— А если он назначит нам одиночные аудиенции? — уточнил Иэн.

— Мы всё равно пойдём все вместе, — ответил Доктор. — Видите ли, у меня было достаточно времени всё обдумать и понять! О, мне очень, очень это нравится, хо-хо!

Доктор, действительно, был необычайно доволен собой.

— О, дедушка, ну расскажи нам, что ты понял! — попросила Сьюзен, поправляя очки на носу.

— Нет, дитя, даже не проси, пусть это будет для вас сюрпризом! Для всех вас! — ответил Доктор и больше не проронил ни слова, как бы его ни пытали спутники уже во дворце, после ужина, перед сном. Доктор молчал и улыбался.

Утро началось с известия, что Гудвин примет волшебников по одному, с перерывом не более часа, и начнётся приём в одиннадцать часов утра. Доктор попросил передать, что они смогут придти только все вместе и в полдень. А потом он вручную поправил отвалившуюся от такой наглости челюсть служанки и отправил её восвояси.

— Невежливо это как-то — выставлять свои условия хозяину замка, — проговорила Барбара, затягивая шнуровку на платье Сьюзен. Девушка очень хотела в такой торжественный момент нарядиться получше.

— Невежливо, моя дорогая Барбара, посылать добрых волшебников убить злую! — возразил таймлорд. — И только потому, что Сьюзен своим ментальным ударом лишила старуху магической силы, а так же памяти о магии в целом, мы с вами сохранили честь и достоинство, которое у нас чуть не отнял этот Гудвин со своими зверскими условиями!

— Только не бросайтесь на него с кулаками, Доктор, пожалуйста, — усмехнулся Иэн. — Бить людей — недостойно волшебников.

— Ты совершенно прав, мой мальчик, совершенно прав! — Доктор улыбнулся: — Но я сделаю так, что никого не придётся бить! О, вы увидите, да, вы увидите…

В дверь постучали. Та же самая служанка, что всегда сообщала о воле Гудвина, выглядела ужасно растерянной:

— Великий и Ужасный… Согласен, — проговорила она. — В полдень он примет вас всех.

— Хм, я бы удивился, если бы он не согласился, — процедил Доктор. Он был уверен — всё будет так как он задумал. Иначе и быть не может. — Но помните, друзья — говорить буду я!

Он повторял это и перед дверями в тронный зал: «Говорить буду только я! Ни звука, вы все!».

В тронный зал входили в молчании. Гудвин любезно предоставил четыре стула для гостей, но сам появиться не изволил.

— Господин Гудвин, вы снова «везде»? — спросил Доктор, садясь на стул. — Это очень мило. Как видите, мы вернулись, а значит, Бастинда повержена и не развеяла нас по ветру, не пленила и не убила. Может быть, у вас найдётся пара миллилитров ртути для нас?

Гудвин молчал.

— А сейчас, сэр, я попросил бы вас выйти к нам и поговорить с глазу на глаз, как нормальные люди, — Доктор пересчитал взглядом портьеры. — Я знаю, что вы не волшебник, поэтому без страха скажу: мы тоже не волшебники. Между нами, не-волшебниками, не может быть секретов, м-м?

— Вы смеете сомневаться в… — начал голос Гудвина. Он говорил сразу отовсюду.

— Смею! — крикнул Доктор, стукая тростью по полу. — Потому что вы совершенно бездарно замаскировали систему голосовода и любой, кто хоть немного смыслит в инженерном деле, сразу же её заметит! Хм!

Гудвин молчал, и Доктор мог говорить дальше:

— Поэтому вы, сэр, можете сейчас же выйти и показаться в своём истинном облике, или же мы ославим вас на весь город и вы будете выставлены с позором! — закончил Доктор свою речь.

Портьера за троном поднялась, открывая небольшую лесенку на стене. По этой лесенке спустился невысокий человек лет сорока. Его можно было легко принять за жевуна или мигуна, если бы не старый, добротно пошитый по лондонской моде пиджак, ирландский котелок на голове и клетчатые брюки на подтяжках. Это была мода Британии, США, Канады — но не страны Оз.

— Что ж, господа, вот и я, Великий и Ужасный Обманщик! — Гудвин приподнял шляпу над головой, но тут же водрузил её на место. — Я так понимаю, будете отчитывать?

— Отнюдь, сэр, — Доктор указал на трон, возле которого Гудвин остановился: — Я попрошу рассказать вашу историю.

Гудвин сел на трон, поболтал ногами, собираясь с мыслями.

— Меня зовут Джеймс Гудвин, и я из Канзаса. Я попал сюда двадцать лет назад, и всё это время убил на создание Изумрудного Города и поддержание достойного уровня жизни в стране. Я был молод, амбициозен, но полезного в штате образования я не имел, поэтому выступал на ярмарках, поднимал людей на воздушном шаре за плату. Однажды, когда я совершал пробный полёт после ремонта шара, меня унесло на северо-восток и забросило сюда. Местные, узрев моё пришествие с неба, сочли меня великим колдуном и Сыном Солнца. И я их не стал разубеждать. Потом… — мужчина вздохнул. — Потом я решил закрепить своё могущество. Начал строить дворец, обнёс город стеной, перестроил его пару раз… В общем, отрывался, как мог. Потом попробовал оправдать своё звание волшебника и сокрушить злую колдунью. Позорно бежал с поля боя. Да… А потом я засел здесь, в своих покоях, объяснив это «уединением во имя посвящения себя чарам, сдерживающим зло двух колдуний». Уже второй год пошёл, как я так сижу… А потом пришли вы… И, в общем, дальше вы знаете сами.

— Что ж, теперь всё стало совершенно ясно! — Доктор захихикал. — И должен сказать, молодой человек, Канзас очень сильно просчитался, не приняв талантливого архитектора! Итак, друзья мои, кажется, стоит рассказать нашу историю? Уверен, мистеру Гудвину очень интересно!

— Очень интересно, — кивнул Гудвин.

— Тогда, друзья, с вашего позволения я расскажу Великому и Ужасному Обманщику, кто мы и откуда, — Доктор поглядел на спутников. — Никто не против? Теперь можно говорить, теперь не нужно взвешивать каждое слово.

— Отчего мы будем против? — улыбнулся Иэн. — Мы не жадные, мы расскажем.

— Отлично. Тогда начнём, — Доктор опёрся на трость и начал рассказ. Он рассказал, что они со Сьюзен прибыли с другой планеты, что Иэн и Барбара — просто случайно попавшие на борт ТАРДИС люди, которые, тем не менее, стали желанными пассажирами и не просто попутчиками, но друзьями. Доктор рассказал о далеках на Скаро, о Машине Маринуса и о путешествии Марко Поло. Гудвин слушал, приоткрыв рот. А когда Доктор закончил, он просто подскочил на троне:

— Быть не может! И вы называете себя не-волшебниками? Хо-хо, господа, в вас больше волшебства, чем во всех волшебницах страны, вместе взятых!

— Любая достаточно развитая технология может называться колдовством, молодой человек, но не являться им, — важно проговорил Доктор. — А теперь я повторю вопрос, который мы задавали вам несколько раз: не дадите ли вы нам ртути, м-м? Как я убедился, вы не только хороший архитектор, вы ещё и немного химик и инженер, а значит, у вас должна быть какая-то мастерская с некоторым оснащением…

— Увы, — мужчина развёл руками: — У меня есть алюминиевый порошок, у меня найдётся йод и даже пара миллилитров брома, но ртуть… Нет, мне очень жаль, но я не смогу вам помочь.

Доктор вздохнул:

— В таком случае я не вижу смысла задерживаться здесь. Сьюзен, дитя, пойдём. Мы возвращаемся к ТАРДИС, попробуем придумать что-нибудь, чтобы обойти этот участок электроцепи…

— Доктор, но назад мы вряд ли пройдём так же легко! — Иэн приподнялся со стула. — Это риск…

— Я не собираюсь оставаться здесь навечно! — отозвался таймлорд резко. — Сидеть и пылиться я мог и дома!

— Не ссорьтесь, господа! — Гудвин спрыгнул с трона. — Добрые волшебницы! Они нам точно помогут! Они настоящие волшебницы, не то, что я, и они вполне смогут создать для вас баночку ртути.

— Вы уверены, молодой человек? Потому что я достаточно нагулялся по вашим живописным полям! — рявкнул Доктор.

— Дедушка, тише, — Сьюзен повисла на руке Доктора.

— Волшебница Виллина почему-то направила нас сюда, значит, она ничего не может! — продолжал таймлорд, ничего не замечая.

— Доктор, но она сказала «Стелла»… — напомнила Барбара.

— Да, — Иэн улыбнулся: — Это, должно быть, Глинда, Волшебница Юга!

— Если Виллина не смогла помочь, Стелла обязательно сможет! — ободрил Гудвин Доктора.

— Ну хорошо, молодой человек, предположим, что Стелла сможет это сделать. Предлагаете отправиться к ней немедленно? — проговорил Доктор, немного хмурясь.

— О, что вы! Вы такое дело провернули, подняли мигунов на революцию, уничтожили тиранию Бастинды! Сначала вы хорошенько отдохнёте, а потом уже — в путь, — Гудвин улыбнулся. — Я, конечно, не самых честных правил, но заслуженный вами отдых не отменю никогда!

— Сэр, а нельзя ли нам, знающим о вашем обмане, снять очки? Они ужасно неудобны, — Иэн поправил сооружение с зелёными стёклами на носу. — Кажется, ваш привратник Фарамант немного просчитался с размером… Я обещаю, я не скажу, что тут на самом деле всё белое.

Гудвин загадочно улыбнулся и достал из кармана маленький ключ:

— Поворачивайтесь, сэр.

Он поковырялся в замке, расцепил дужки и снял с головы Иэна громоздкие очки.

— Но… — Честертон протёр глаза: — Всё зелёное!

— Конечно же зелёное! — ответил Гудвин. — Я обманщик, но не настолько. Изумруды на башнях тоже зелёные. Правда, мостовые инкрустированы зелёным стеклом, но это детали.

— Но зачем тогда очки? — спросила Барбара.

— Традиция! — ответил важно правитель Изумрудного Города.

— Народ любит традиции, моя дорогая Барбара, — добавил Доктор. — Хлебом не корми — придумай только кучу глупых обычаев! Однако надень очки, мой мальчик, нам ещё по дворцу ходить, нужно соблюдать порядки места, в которое ты прибываешь!

Иэн вернул очки на место. Он чувствовал себя неловко.

— Не всё, что пишется в книгах — правда, мой мальчик, — хмыкнул Доктор: — А теперь пойдёмте отдыхать!..

Примечания:

Мастера будут, на Гудвина у меня большие планы

В Изумрудном Городе путешественники провели два дня. Жили бы там дольше — но Доктор очень торопился попасть к Стелле и получить ртуть. Поэтому Гудвин ускорил подготовку к походу и уже утром третьего дня пять путников — правитель Изумрудной Страны решил сопровождать волшебников — покинули город и направились на юг.

— Между моей страной и страной Стеллы лежит полноводная Великая Река, — объяснял Гудвин. — Поэтому на её берегу нам придётся остановиться на ночёвку, даже если мы придём к ней в полдень.

— А в рюкзаке у вас, наверное, надувная лодка, — проговорила Барбара, лукаво улыбаясь. — И мы целый день будем её надувать.

— Вы почти правы, — уклончиво ответил Гудвин. — Доктор, вы уверены, что выдержите этот темп ходьбы?

— Я не так стар, как может показаться! Этому телу всего 95! — ответил Доктор. Он шёл позади группы, тяжело опираясь на трость, но просить о привале не смел.

— Хорошо быть инопланетянином, — Иэн, давно заметивший состояние Доктора, подмигнул Гудвину: — Я вот уже устал, а Доктор и в ус не дует. Давайте приостановимся на полчаса на какой-нибудь полянке, ладно?

Джеймс улыбнулся и кивнул. Иэн ему нравился. Иэн мог быть тем ещё прохвостом, если того требовала ситуация.

— Что ж, по многочисленным заявкам Его Магического Величества мистера Честертона мы остановимся на какой-нибудь полянке… Как думаете, есть тут подходящая полянка? — Гудвин поглядел на спутников.

— Там, возле берёзовой рощи, есть что-то, похожее на место привала путников. Трава примята, а место расчищено, — Сьюзен привстала на мысочки. — Ох, я не могу разглядеть хорошо отсюда.

— Значит, мы отправимся именно туда, — кивнула Барбара. — У нас ещё остались лепёшки и сыр.

— А мы с Иэном можем набрать земляники! — добавила Сьюзен.

Доктор промолчал. Он всё ещё считал, что никакой привал им не нужен, но на стороне Честертона было большинство.

— Итак, — когда они расположились на полянке с максимальным комфортом, накипятили воды и поели земляники, Гудвин достал из кармана пиджака карту страны: — Мы где-то здесь. До реки осталось не больше пары километров, и там нам придётся остановиться на большой привал. Затем, переплыв реку, мы должны будем обойти Горы Прыгунов, и вот тут, — он ткнул пальцем в зелёное пятно леса, — перейдём границу страны Стеллы.

— Что за Горы Прыгунов, м-м? — спросил Доктор.

— Дикое племя горцев, — ответил Гудвин. — Сам я их не видел, но много слышал. Нелюдимые, воинственные и крайне примитивные. Очень хорошо лазают по скалам и прыгают не хуже горных козлов. Отсюда и название.

— Интересно… — таймлорд нахмурился. — И они не вырождаются?

— Вы собираетесь исследовать их, Доктор? — спросил Иэн, жуя бутерброд.

— Если бы они не были воинственны, я обязательно исследовал бы их, — кивнул таймлорд. — Но исследовать тех, кто хочет тебя убить, не очень удобно, хм! Поэтому поднимемся выше по течению реки, переплывём её и высадимся вот тут, — он ткнул пальцем в карту Гудвина, — чуть западнее гор Прыгунов. Это будет разумно.

— Совершенно с вами согласен, — псевдоволшебник убрал карту в карман. — Отдыхаем ещё полчасика и продолжаем путь. Если будем идти против течения реки, до ночи нам обязательно нужно будет добраться до нужной точки!

На том и порешили.

Барбара оказалась почти права — у Гудвина в рюкзаке, который он взял с собой, находилось непромокаемое полотнище от воздушного шара, на котором Гудвин прибыл в Волшебную Страну.

— У вас всё это время была возможность вернуться домой? И вы не попытались улететь? — Иэн не совсем понимал, зачем Гудвин хранил шар и почему не использовал его.

— А зачем? Там, в Канзасе, я безработный ирландец, престарелый холостяк, легкомысленный повеса, — Джеймс дёрнул плечами, расправляя полотно. — Подержите-ка, ага… А здесь я нашёл себе занятие, нашёл место, нашёл цель в жизни! Здесь я желанный гость, пусть и не волшебник такого рода, как Виллина или Стелла, но тоже не дурак. Именно я придумал проложить дорогу из Жёлтого Кирпича к изумрудным копям на западе. Хоть она и не пригодилась, а всё же не помешала… А кто возвёл город из малахита? Кто установил стабильные торговые отношения с рудокопами Пещеры? Кто, в конце концов, по просьбам фермеров периодически меняет погоду, запуская в небо самодельные фейерверки с серебряной пылью?

— Значит, теперь вы считаете эту страну своим домом? — спросила Сьюзен.

— Да, — Гудвин улыбнулся. — Я бы хотел прожить здесь всю жизнь и умереть здесь же. В месте, где я нужен.

Повисла немного грустная тишина. Чтобы разрядить обстановку, Доктор спросил:

— А где вы собираетесь брать гелий для воздушного шара, молодой человек, м-м?

— А я не собираюсь делать из этого воздушный шар. Я собираюсь перешить полотно в надувную лодку! — ответил Гудвин. — Мы надуем его сами и переплывём на нём реку!

— У нас получится? — спросила Барбара с сомнением.

— Волшебники мы или кто? — улыбнулся Джеймс. — Всё должно получиться. Итак, дружненько растягиваем! Сьюзи, милая, начинай распарывать швы…

Он вручил девушке свой раскладной ножик, явно привезённый из Большого Мира, и вцепился в покрывало, натягивая его посильнее. Работа закипела.

Кипела она до самого вечера, и даже при свете костра, который разжёг Доктор напару с Барбарой, она продолжала кипеть и булькать. Нитки, которыми раньше скреплялись цветные сегменты воздушного шара, аккуратно извлечённые из дырок, были вдеты в иглы и теперь скрепляли ткань по новым лекалам. Гудвин ловко пробивал дырки специальным шилом, Сьюзен сшивала детали, Иэн складывал их вместе. Лодка уже обретала необходимую форму продолговатого силуэта, который нужно было только надуть в нужный момент.

— А как с герметизацией, молодой человек, м-м? — Доктор, жующий жареный гриб, с интересом наблюдал за работой. Вся троица от ужина отмахнулась со словами: «Успеется, нужно дошить, пока солнце совсем не ушло».

— В этих местах растут каучуковые деревья, — ответил Гудвин. — И на той ферме, на которой мы останавливались вчера вечером, я купил баночку каучука. Мы смажем все швы, оставим на ночь сушиться, а утром надуем лодку и поплывём. А клапан для надувания также закроем каучуком…

— Да ты не архитектор, Джеймс, а лодочник, — хмыкнул Иэн.

— Приходилось вертеться, Иэн, — ответил Гудвин с улыбкой: — Кем я только ни был: и лавку держал, и чемоданы носил, и мосты проектировал, и букеты собирал… Только с тигром голыми руками не дрался.

Доктор, услышав это, нахмурился. Им ведь, действительно, придётся драться с тиграми — вряд ли второй раз они пройдут через тот лес так же безопасно. Надо что-то делать…

Но незачем беспокоить спутников зря, он сам придумает, что делать. Всё равно при всём своём желании никто из них, даже Сьюзен, не сможет ему помочь.

— Немного напоминает наши путешествия, верно, Доктор? Мы были пленниками далеков, мексиканскими божествами, французскими дворянами… — Барбара улыбнулась.

— И управителем южных провинций Франции, моя дорогая! — Доктор захихикал: — Я мог бы остаться там и играть эту роль вечно!

— Увы, я бы не мог вечно играть роль заключённого в тамошней тюрьме, — хмыкнул Иэн. — Затягивай, Сьюзен…

— Но ведь было весело. Страшно, но весело! — Сьюзен заулыбалась. — Не могу дождаться, когда же мы узнаем, что ждёт нас дальше!

— Для этого нам нужно поскорее доделать лодку… — Гудвин пробил последнюю дырку и улыбнулся: — И, кажется, мы близки к цели. Не унываем, господа!

Ему было неловко слышать эти рассуждения о приключениях компании путешественников. Но он не грустил — на его веку тоже приключения бывали. И он не променял бы живописную страну с добрыми жителями на десяток таких приключений, какие пережили Доктор и его друзья. Так что он доставит компанию к Стелле, постарается подружиться с могучей колдуньей, удостоверится, что его новые друзья безопасно отбыли отсюда, и вернётся в свою страну, чтобы постараться сделать для её жителей ещё что-нибудь хорошее.

Спать легли уже после полуночи, когда смазали каждый шов на лодке. Барбару и Сьюзен уговорили спать в лодке, отчасти, чтобы они не мёрзли на сырой земле, а отчасти — чтобы лодку не унесли любопытные ночные птицы.

— Доктор… — позвал Иэн вдруг, разрезая ночную тишину громким шёпотом.

— М-м? — таймлорд, задремавший было, раскрыл глаза. — Что такое, Честертон?

— Доктор, вы уже знаете, как мы вернёмся к ТАРДИС? Гудвин мне напомнил о тиграх, и…

— Да, да, — перебил спутника Доктор. — Но нам необязательно идти через их лес! Мы скопируем карту, обойдём опасное место и окажемся в Кариге!

Он говорил так уверенно, что сам на секундочку поверил в то, что так и будет.

— Надеюсь, на пути мы не встретим ничего более кровожадного, — вздохнул Иэн. — Доброй ночи, Доктор…

Таймлорд промолчал. Ну вот. Они все тоже волнуются. И от этого ничуть не легче.

* * *

Сплавляться по реке, не имея вёсел — плохая идея. Очень, очень плохая.

Иэн решил, что это плохая идея, когда его сделанный из молодой берёзки багор уткнулся в илистое дно реки и остался торчать посреди быстро бегущей воды. Его выводы подтвердились, когда шест Доктора также воткнулся в ил и выскользнул из его пальцев, а когда «руль», то есть большая разлапистая ветка, которой Сьюзен, как пером руля, помогала корректировать угол относа лодки от перпендикуляра, вырвало из рук девушки неожиданным водоворотом, убеждение превратилось в факт.

— Уже близко! — Гудвин, налегая на шест за троих, старался толкать лодку к берегу. Иэн сменил у шеста Барбару, приналёг…

Лодка резко сменила курс, подхваченная быстрым течением, завертелась.

— Нас уносит на восток, к горам прыгунов! — Гудвин вцепился в шест, пытаясь вытолкнуть лодку из течения. Тщетно. Она только ускорилась.

— Может, мы сможем выбраться на берег ближе к их территории, — проговорил Доктор. — Или, к примеру, дальше по течению, ближе к стране Мигунов.

— Жаль, что придётся делать огромный крюк… — проговорила Барбара. — Неудачно мы попали в течение, очень неудачно…

— Не унывай, Барбара, мы выберемся из этой переделки, — Иэн протянул женщине одну руку, и Райт осторожно коснулась её, показывая, что она принимает поддержку и верит его словам.

— Вытащите багры из воды и сядьте кучнее, — распорядился Доктор. — Сейчас мы во власти воды, и нам остаётся только ждать, когда мы доплывём до более спокойных мест.

Доктору подчинились. Он был прав. Они не могли сделать ничего лучше, чем просто ждать.

Горы Прыгунов или, как они себя сами называли, Марранов, приближались. И с них доносилось улюлюканье. Лодку заметили и с нетерпением ждали.

— Сьюзен, дорогая, сядь ближе, — попросил Доктор. — Мне совершенно не нравится тон, которым нас приветствуют.

— Насколько я знаю, они чужаков не любят, — проговорил Гудвин. — Как бы мы не пострадали.

— А как выглядят Прыгуны? — спросила Барбара. — Это, случайно, не безрукие человечки с плоской макушкой?

Она в детстве очень боялась того безрукого мужчины с иллюстрации к книге. Встретиться с таким в реальности ей очень не хотелось.

— Я сам Прыгунов не видел, — Гудвин дёрнул плечами. — Но, вроде бы они обычные и вовсе не безрукие.

Горы были всё ближе. И, действительно, фигурки на скалах выглядели абсолютно нормально — конечности были в полной комплектации, головы были круглыми. Одеты были Прыгуны в шкуры горных козлов, и грязно-белые пятна их одёжек на серых скалах смотрелись даже празднично.

— Водяные крысы! — кричали Прыгуны. — Лягушки лохматые! Вон с наших гор!

— Как невоспитанно с вашей стороны так приветствовать путников! — крикнул Доктор, потрясая кулаком. — Вам должно быть стыдно, молодые люди!

Это замечание вызвало на скалах бурю негодования. Марраны посовещались немного, а потом в лодочку полетели камни. Горцы оказались талантливыми пращниками, к тому же, они не имели никакого почтения к старику-Доктору или уважения к его спутницам-женщинам.

Доктор закрыл Сьюзен собой от летящих сверху камней, Иэн встал в лодке между скалами и Барбарой. Гудвин налёг на багор, отталкиваясь от каменистого дна. Марраны продолжали обстрел, улюлюкая и грязно ругаясь.

Внезапно точно брошенный камень рассёк кожу на лбу Иэна, заставляя его грохнуться на дно лодки. Второй камень угодил в спину Гудвина, ещё один больно ударил Доктора по плечу. И последний, маленький остренький осколок гранита, врезался в бок лодки и, будто пуля, пробил его насквозь.

— Лодка! — Барбара, прикрывая одной рукой голову, второй попыталась зажать дыру.

— Иэн! — Сьюзен бросилась к Честертону. Он был в сознании, но кровь из раны текла по его лицу, превращая знакомую физиономию в страшную маску. — Иэн, тебе нужно промыть рану…

— Джеймс, вы в порядке, м-м? — Доктор забрал из рук Гудвина шест и принялся толкать лодчонку к берегу: — Отдыхайте, юноша. Я справлюсь сам.

К берегу удалось причалить через несколько минут. Лодка к тому времени безнадёжно сдулась, и путники не плыли в лодке, а гребли по воде, таща полотнище за собой.

— Все целы? — Иэна купание в холодной воде привело в чувства окончательно. Он, на ходу выжимая пиджак, выбрался на берег, помог вылезти Сьюзен, потом вместе с Доктором вытащил Джеймса — Гудвин держался за поясницу и ругал Прыгунов на чём свет стоит. Барбара сидела на берегу, глядя на пики гор Прыгунов. Это было не так плохо — в книге спутникам Дороти досталось головами по телу — но и не идеально. Теперь они выбрались на берег неизвестно где и им нужно было найти дорогу к столице Розовой Страны, к дворцу Стеллы.

Но сначала нужно было привести себя в порядок. Пока не начались новые приключения.

* * *

— Ещё одного такого приключения я не перенесу! — Доктор, наконец просушивший одежду, с неудовольствием рассматривал свою трость. Она намокла и могла разбухнуть или заплесневеть. Таймлорда это очень не радовало.

— О, дедушка, если всё плохо, перемены могут быть только к лучшему, — Сьюзен сняла с веток блузку Барбары и сюртук Гудвина, отряхнула их от листков и соринок. — Самое главное, что мы все живы.

— Верно, Сьюзи, — Гудвин, осматривавший лодку, отбросил от себя полотно и повернулся к товарищам: — Безнадёжно испорчено. Домой отправимся баттерфляем. Зато, действительно, все живы и относительно здоровы, чтоб этому стрелку год икалось и в неудобном месте чесалось…

— Самое печальное — что ваша карта размокла и все краски перемешались, — Барбара, прижимавшая ко лбу Иэна лист подорожника, покачала головой: — Я не запомнила, в какой стороне город, и мы не можем сориентироваться.

— Можем спросить дорогу у местных птиц, — проговорил Иэн, морщась от лёгкой боли. — Может, они помогут.

— Барбара, моя дорогая, расцелуй за меня Честертона! — Доктор расхохотался: — Это прекрасная идея! Мой мальчик, вы не только смелый, вы ещё и умный! Нечасто два качества встречаются в одном человеке. Я никогда не думал, что так вообще бывает.

— Ну спасибо, — хмыкнул учитель. — Сочту за комплимент.

— Это он и был, Честертон, и если бы в тебе было больше такта, ты не стал бы ворчать, когда тебя хвалят, — Доктор ткнул тростью в траву: — Да, нам нужно поговорить с птицами!

Не откладывая то, что можно сделать прямо сейчас, Доктор пошёл к ближайшему дереву. На нём обязательно должна была найтись хоть одна птица.

— Господа крылатые! — громко позвал Доктор. — Не прячьтесь на самых высоких ветках! Спуститесь ниже, пожалуйста, нам нужно поговорить!

Доктор проявлял удивительную вежливость потому, что очень хотел наконец попасть в приятное цивилизованное место.

С верхушки берёзы сорвалась сойка, спикировала к земле, ловко вышла из пике и устроилась на нижней ветке, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу:

— Что? Что нужно? Что?

— Помолчите минутку, мы всё скажем, — Доктор опёрся на трость. — Мы держим путь к Волшебнице Стелле, но, к сожалению, мы немного… Заблудились.

Сойка хихикнула. Доктора это необычайно разозлило.

— Юная леди! В вас, очевидно, никогда не швыряли камней агрессивные горцы, хм! Поэтому не смейте смеяться над тем, чего не знаете! Глупая птица… — мужчина развернулся на каблуках и пошагал прочь.

— Хам! — крикнула сойка, взмывая на верхние ветки.

— Что вы наделали? Она сейчас всем разнесёт, какие мы невоспитанные, и ни одна птица не подскажет, куда идти! — Гудвин досадливо покачал головой. — Нам придётся положиться на удачу и надеяться, что мы наткнёмся на поселение болтунов.

— Уж лучше удача, чем насмешки! — ответил Доктор. — Сьюзен, милая, нам не стоит терять времени. Барбара, Честертон, поселение само себя не найдёт, хм!

Замечание Гудвина разозлило Доктора ещё больше, и он даже не пригласил правителя Изумрудной Страны с собой. Но Гудвин не обиделся — пошагал за Доктором сам, без приглашения. Он продолжал высматривать, нет ли на деревьях дружелюбных птиц. Но нет — сойка успела всем рассказать, как груб был с ней старик, и птицы объявили компании бойкот.

— По моим расчетам, мы не должны быть далеко от города, моя дорогая, — говорил Доктор внучке. — Уже скоро мы доберёмся до обитаемых мест.

— О, дедушка, я так устала… — Сьюзен вздохнула. — Куда-то идём, что-то делаем, и ни на шаг не приближаемся к возвращению в ТАРДИС…

— Я знаю, моя дорогая, — таймлорд приобнял девушку за плечи. — Я знаю…

Он тоже устал. Очень, очень сильно устал. Но не смел признаваться в этом.

Больше всех путешествием наслаждался Гудвин. Он был уверен в могуществе Стеллы, считал себя достаточно искусным пловцом и не боялся плутать по лесам в поисках цивилизации. Он рассказывал Иэну и Барбаре байки из своего прошлого, предполагал, что сделает Стелла, услышав их историю, мечтал, как вернётся в Изумрудный Город, вернётся из уединения в своих покоях и будет править мудро и справедливо. Учителя из Коал-Хилл слушали мужчину достаточно охотно — думать над его словами было приятнее, чем думать о том, что они опять потеряны и не знают, что будет через час.

… На деревню наткнулись уже ближе к вечеру. Подданные феи Стеллы, одетые в красно-розовое, приняли путников радушно. Однако был и минус — они очень любили болтать и за три минуты смогли довести Доктора до истерики. Они расспрашивали путников все, разом, одновременно они ругались на товарищей, напоминая, что гостям нужно сначала отдохнуть, а потом уже разговаривать, обсуждали их внешний вид… Таймлорду пришлось кричать, чтобы их оставили в тишине.

— Если Стелла нам не поможет, вернёмся в ТАРДИС и будем сидеть там, — Барбара уселась на тюфяк, постеленный прямо на полу и накрытый лёгким одеялом. — Похода в ещё одно местное королевство я не выдержу.

— Я с тобой полностью согласен, — Иэн растянулся на соседнем тюфяке: — Никогда не любил туристические слёты и долгие пешие прогулки.

— Эти создания просто невыносимы! — Доктор негодующе посмотрел на окно, из-за которого доносились обрывки разговора болтунов. — Они никогда не умолкнут!

— Это их особенность, дедушка, — Сьюзен сидела рядом с Доктором, осторожно обнимая его руку. Она всегда старалась быть ближе к дедушке, когда чувствовала себя плохо. Глупо? Возможно. Но ей так было легче.

— Сьюзи права. Эти ребята обожают болтать, — ответил Гудвин, устраиваясь на своём тюфяке поудобнее. — Хлебом не корми — дай что-нибудь обсудить. Но они не сплетники.

— Это единственное их достоинство, — фыркнул Доктор. — Они не дадут нам уснуть, помяните моё слово! Болтуны, хм!

— Может, это и к лучшему, — ответил Иэн. — Иногда ночью лучше быть начеку.

— Вот и будь начеку, — Барбара укрылась одеялом. — А мы будем спать. Правда, Сьюзен?

Девушка кивнула. Райт права — как всегда, когда дело касается заботы о себе. Она всегда напомнит о еде, проверит, тепло ли спутникам, спят ли они. И если Барбара говорит, что нужно спать — значит, спать действительно нужно.

— Давай попробуем уснуть, дедушка, — Сьюзен отползла в свой угол и забралась под одеяло. — Может, утром мы придумаем, что делать.

— Если у меня завтра не окажется чудесным образом в кармане новых жидких проводников, доверху заполненных ртутью — я кого-нибудь поколочу, — Доктор погрозил тростью окну, за которым продолжался разговор, и растянулся на тюфяке. Боже, Боже, как же сложно жить волшебникам, которые не обладают ни толикой магии! Надо срочно с этим что-то делать…

Утро началось не с кофе. И не с трели будильника. Оно началось с вежливого стука в дверь, скрипа половицы, шёпота:

— Они спят, но если Госпоже Стелле нужно, мы разбудим их… — шептал голос хозяйки дома, в котором разместили путников.

— Не стоит, — ответил молодой, незнакомый голос. Дверь закрылась, и визитёры, шёпотом переговариваясь, вышли из дома.

Доктор раскрыл глаза. Он так и не смог уснуть в эту ночь. Значит, Стелла уже знает о них. Может, она и о причине их визита знает? Было бы неплохо… Однако узнать, прав он или же нет, лёжа под одеялом, Доктор не смог бы. Значит, ему стоит пойти и поговорить с этими несносно шумными людьми.

Таймлорд осторожно, стараясь не потревожить спутников, вышел из комнаты и направился на улицу.

На улице было ещё не очень шумно — болтуны ещё спали. Переговаривались лишь хозяйка дома и девушка у повозки, одетая в алую форму гвардейца, правда, пошитую по всем правилам пошива женской одежды. Доктор оценил качество кроя, модель, подчёркивающую все прелести фигуры незнакомки, в целом одобрил украшения на груди и рукавах — вышитые серебром ветки и цветы. Положительно, красивые девушки имеют магическую способность повышать настроение всех, кто на них смотрит. Даже престарелых повелителей времени.

— Юная леди, могу я вас спросить, откуда вы? — Доктор дождался, пока женщины умолкнут на миг, и деликатно влез в их разговор: — Вчера вечером я не видел вас, хотя, кажется, на нас собралась посмотреть вся деревня.

— О, волшебник, вы совершенно правы: вечером меня не было здесь. Видите ли, Стелла послала меня к вам рано утром, как только узнала, что знаменитые Волшебники Синего Ящика путешествуют инкогнито, как простые люди, и с ними Господин Гудвин, Правитель Изумрудного Города. Мне жаль, что мы не встретили вас раньше… — девушка тараторила и тараторила. Она выстреливала слова, как пулемёт, глотала окончания, перескакивала с мысли на мысль.

— Ну-ну, юная леди, помедленнее, — Доктор постучал тростью по утоптанной сельской дороге. — То, что вы с энтузиазмом отнеслись к поручению Госпожи Стеллы, радует, но не нужно так быстро говорить. Культура речи, как вы, возможно, знаете, не предполагает очень быстрого словоизвержения, подобного тому, что только что продемонстрировали вы.

Девушка хлопала глазами и молчала. Это очень радовало Доктора, поэтому он продолжал:

— Дикция, милочка, правильная расстановка пауз и акцентов — вот залог правильной, чистой и благородной речи. Вам нравится, как я говорю, м-м? Конечно же, вам нравится. Попробуйте рассказать, что вам поручила сделать Фея Стелла так же чётко, вразумительно и конкретно, как я рассказываю вам о канонах ведения беседы.

Гвардейская служащая, похлопав глазами, попробовала ответить, растягивая слова:

— Госпо-ожа прика-азала сопро-оводить ва-ас…

— Нет, тш, тш! — Доктор поднял трость и погрозил ею. — Не мямлите, а говорите! Представьте себя солидной женщиной, я не требую, чтобы вы представляли себя мной. Представьте, что вы много видели, что вам некуда спешить, и что вы делитесь мудростью с неразумными детьми, не способными понять быстрой речи! Ну же, продолжайте с того же места, вы говорили, что нужно сопроводить нас.

— Сопроводить… Во дворец… К Госпоже… Для разговора… — медленно, очень напрягаясь, чтобы не тараторить, проговорила девушка.

— Прекрасно! Вы очень способная ученица. Впредь говорите только так, по крайней мере, в моём присутствии, — Доктор похлопал посланницу по плечу. — Надеюсь мои друзья скоро проснутся и мы сможем проследовать к Стелле, раз Госпожа нас ожидает. А пока они спят, давайте я преподам вам ещё пару уроков…

Пожилая болтунья, следившая за ситуацией издалека, покрутила пальцем у виска. Волшебники из других стран, оказывается, с приветом.

* * *

Самой приятной частью их путешествия было, конечно, прибытие во дворец. Девушка, которую мучал уроками речевого этикета Доктор и которая должна была помочь путникам освоиться во дворце, провела визитёров в жилое крыло, а потом, когда они вымылись и поели, проводила к Стелле.

— О, это чудесная женщина, я уверен! — Доктор, вычистивший свой сюртук и повязавший на шею новую розовую ленту, шагал за провожатой и улыбался. — Она предусмотрела все наши желания, и всё сделала просто так, бескорыстно.

Этот маленький укол в адрес Гудвина сошёл таймлорду с рук — Джеймс был слишком занят изучением залов, убранных в розовый мрамор и малиновый шёлк.

— Надеюсь, и запасы ртути у неё есть, — проговорил Иэн, поправляя пышный шейный платок розового цвета. Галстуков в стране Оз — или как она называется на самом деле — не знали, и пошить за полчаса розовый аксессуар не могли.

— В книге именно Стелла подсказала Дороти, как можно вернуться домой, — припомнила Барбара.

— Значит, она сможет помочь и нам! — улыбнулась Сьюзен.

— Госпожа Стелла готова вас принять, — девушка остановилась у дверей из розового дерева, открыла створки и отошла. Доктор, как главный волшебник, вошёл в тронный зал первым.

Стелла, вопреки ожиданиям визитёров, не сидела на троне. Она стояла у раскрытого окна и смотрела на облака.

— Вот и вы, наконец, — она обернулась к вошедшим. Золото волос, обрамляющих хорошенькое личико, рассыпалось по затянутым в розовый шёлк плечам. Розовые губки растянулись в улыбке. — Я давно наблюдала за вами.

— Действительно, вы наблюдали, м-м? — Доктор чуть склонил голову.

— Да, — девушка повела рукой, и на её ладони возник хрустальный шар. — Я, конечно, не такая могущественная в области всевидения, какой была Бастинда, но я активно этому учусь. И мне приятно познакомиться с вами, волшебники. Со всеми вами. Садитесь.

Она снова махнула рукой — шар завис у её плеча, а перед троном возникли пять кресел.

Сама Стелла прошествовала к трону, уселась на него, улыбаясь:

— Что же привело вас, могучих волшебников, ко мне?

— На самом деле, мы не такие уж могучие, — Доктор осторожно опустился в кресло. — И нам нужна магическая помощь настоящей феи.

Тонкие бровки взлетели вверх:

— Правда?

— Видите ли… — начала Барбара, покосившись на Доктора. Тот, возможно, против раскрытия их секрета.

— Мы не все обладаем магическими свойствами, — добавил таймлорд, уловив в голосе спутницы нотки сомнения. — Я способен на некоторые фокусы, на обман смерти, моя Сьюзен очень предрасположена к телепатии, но Барбара и Иэн — только люди… Поэтому не стоит переоценивать наши силы.

— Корабль, на котором мы путешествуем, попал в небольшую аварию, — продолжил Иэн. — Для его починки нам нужна ртуть. Но нигде её мы не нашли. Даже в Изумрудном Городе.

— В моих алхимических опытах она, к сожалению, никогда не была мне нужна, — Гудвин виновато развёл руками.

— Пожалуйста, госпожа Стелла, если вы можете помочь — помогите, — попросила Сьюзен. — Вы — наша последняя надежда!

— Я бы очень, очень хотела помочь вам, — ответила девушка. — Я знаю, вы добрые люди, смелые и честные… В должной мере, — она улыбнулась, взглядывая на Гудвина. — Но я только слышала о ртути, никогда не видела её сама. Я не умею создавать то, чего ни разу в жизни не видела. Но я могу вам помочь… — она встала с трона, подошла к Доктору: — позвольте бесцеремонно залезть в ваш карман, господин Доктор.

— С чего бы, м-м? — Доктор очень ценил приватность своих карманов.

— В одном из них — ключ к вашему спасению, — пояснила Стелла. — Маленькая палочка, свитая из серебристых проволок. Волшебная палочка Гингемы.

— У вас всё это время была волшебная палочка? — ахнул Гудвин.

— Не серебряные башмачки, а серебряная палочка! — воскликнул Иэн.

Доктор медленно достал из кармана то, о чём говорила Стелла.

— Интересно… И как она нам поможет, м-м? — спросил он.

— Она сможет выполнить… Одно чудо, — проговорила девушка, чуть прищурившись. — Понимаете, творить добро легко — особенно если у тебя доброе сердце. Но творить зло — не то же самое, это требует других условий. Для зла, если в тебе недостаточно собственных сил, создаются порой артефакты — амулеты, палочки… Гингема свила эту палочку из лунных лучей, и с каждым волшебством она становилась короче и короче. Злая магия забирала из этих лучей их силу. Сейчас магии в палочке осталось ровно на одно чудо, после чего она растает, как лунный свет при восходе солнца.

— Значит, мы не должны потратить волшебство впустую… — Доктор убрал палочку в карман. — И вы уверены, что мы сможем получить ртуть, если взмахнём палочкой и пожелаем, чтобы перед нами появилась канистра ртути?

— Всё верно, — кивнула Стелла. — Но сначала вам лучше добраться до вашего корабля. А вам, волшебник, — Стелла посмотрела на Гудвина — вернуться домой, в Изумрудный Город. Вы хотели проводить друзей до моего дворца, верно?

— Именно так, госпожа, — Гудвин кивнул. — Я очень быстро привязываюсь к людям, и я очень беспокоился за друзей.

— Им ничего не грозит, — Стелла улыбнулась ещё дружелюбнее. — К сожалению, я не помогла вам преодолеть реку и Марран-аль-Тори, но я помогу вам на обратном пути. Я могу отправить вас в Город прямо сейчас.

— Как? — Гудвин ахнул.

Стелла улыбнулась и взмахнула рукой. У окна появилось розовое облачко.

— На нём можно достаточно комфортно путешествовать. Доберётесь до города в полночь, и облако высадит вас на балкон ваших покоев, — ответила Стелла. — И вы снова сможете быть тем же Великим и Ужасным…

— Пожалуй, второй свой титул я опущу… — Гудвин фыркнул смущённо. — Не такой уж я ужасный, смею надеяться.

— И правда, вы совсем не ужасный, даже наоборот, — ответила Стелла. — Но вам стоит поторопиться, чтобы успеть вернуться ночью. Не стоит смущать умы горожан чужими волшебными облаками, верно?

— Верно, — Гудвин встал с кресла, поклонился Стелле со всем почтением, сняв шляпу-котелок и прижав ее к сердцу. — Спасибо вам, госпожа Стелла. Я попрощаюсь с друзьями и последую вашему совету — вернусь домой на облаке.

Правительница розовой страны кивнула, разрешая Гудвину задержаться ещё немного.

— Прощайте, Доктор, — Джеймс пожал руку таймлорду. — Хотя, я надеюсь, всё же «до свидания».

— До свидания, молодой человек, и помните, что я вам говорил, — кивнул Доктор, пожимая руку Джеймса.

— До свидания, Иэн, — Джеймс долго тряс руку Честертона. — Думаю, мы могли бы горы свернуть, если бы у нас было больше времени. Химия — царица наук, не считаешь?

— Полностью согласен, Джеймс, — кивнул Иэн. — До свидания.

— Мы вряд ли увидимся снова, — Барбара обняла Гудвина, чуть улыбаясь. — Но помните: мы в любой момент можем вернуться. Не посрамите пост правителя страны, мы не просто люди, мы учителя, мы можем вас отчитать за плохое поведение.

— О, я даже не против, — рассмеялся Джеймс. — И Сьюзи… Иди сюда, — он обнял девушку, похлопал её по спине. — Ты прекрасная волшебница, малышка. Прости, что накричал на тебя тогда. Помни, что я всегда рад тебя видеть в гостях. Всех вас я всегда рад видеть!

Мужчина медленно отошёл к окну, приподнял шляпу, вернул её на голову и ступил на облако. Розовый пар обхватил ноги Гудвина, поднял его повыше, перелетел через подоконник и унёс мужчину прочь.

— До встре-ечи! — крикнул Джеймс напоследок.

— Милый человек, — проговорила Стелла, провожая его взглядом. — Просто жизнь у него была сложная. Но у него доброе сердце, а значит, всё хорошо.

— Госпожа Стелла, мне немного неловко сейчас, в такую светлую минуту лезть к вам с простым любопытством, однако больше я терпеть не могу, — Доктор встал с кресла, опёрся на трость, стараясь выглядеть внушительно. — Не известно ли вам случайно, каким образом там, откуда родом мои спутники, появилась вдруг книга о вас, м-м?

— Книга? О нас? — Стелле приходилось изумляться за этот день слишком часто. Обычно такого не было. — Вы имеете ввиду указание на наше существование в трудах мудрецов?

— Нет, госпожа, я имею ввиду сказку о Волшебной Стране, населённой Жевунами, Болтунами и колдуньями. Возможно, не всё, что было написано в книге, воплотилось здесь в жизнь, но совпадений слишком много, достаточно много, чтобы исключить фактор случайности. Поэтому ответьте мне, как такое может быть?

— Я не могу представить такого, Доктор, — ответила Стелла. — Я, право, не знаю… Может быть…

— Что? — спросил Иэн быстро. Его загадка занимала не меньше, чем Доктора.

— Может быть, это была пророческая книга, — ответила девушка. — Пророчества открываются только тем, о ком они написаны. Может быть, никто другой не знает о существовании этой книги, может быть, она не существует вовсе.

— Когда я починю корабль — я обязательно привезу вам томик на изучение, — проворчал Доктор. В пророчества он верил ровно настолько, насколько нужно, чтобы считать, что они канули в Лету вместе с Пифиями и прочими галлифрейскими средневековьями. — Что ж, пророчество… Я изучу этот вопрос, да, но для этого нам нужно починить корабль.

— Это стоит сделать прямо на месте… — Стелла поманила шар к себе, дождалась, пока он ляжет в её ладонь. Вдруг стекло осветилось изнутри розовым светом, и через этот свет проступила синева.

— ТАРДИС! — Сьюзен первой узнала отразившееся в хрустальном шаре. — Это ТАРДИС, дедушка!

— Ваш корабль не повреждён внешне, его даже огородили заборчиком, чтобы случайно не толкнуть. Но на каких же заклинаниях он работает? — Стелла поглядела на визитёров.

— Если вам любопытно, госпожа, примите приглашение осмотреть и изучить корабль лично, Ваше Величество, — улыбнулся Доктор. — Прокатить, увы, не могу — мы никогда не возвращались на то место, в котором однажды побывали. Украсть у этих назойливых, но добрых людей их королеву я не посмею.

— Замечательно, — Стелла снова взмахнула руками — и одно большое облако возникло у раскрытого окна. — Вы многое пережили, и вы наверняка хотите попасть домой. Я не буду задерживать вас, потому отправимся немедленно.

Она первая уселась на облако, изящно подогнув ножки и расправив шёлковые юбки. Путники устроились рядом. Облако действительно было твёрым, а не газообразным, и на нём можно было сидеть.

— Ой, а мы не упадём? — спросила Сьюзен, отодвигаясь от края.

— Не бойся, Сьюзен, — Стелла взяла девушку за руку. — Я не дам вам упасть.

— Спасибо, госпожа, — Доктор устроился рядом с внучкой. — Это очень любезно.

Когда все разместились на облаке, Стелла подняла руку и повела облако в сторону Страны Жевунов.

Приключения подходили к концу.

* * *

Уже ночью облако мягко опустилось на площади Кариги, возле статуи лиса. ТАРДИС стояла рядом с ней, заботливо огороженная переносной голубой изгородью. Доктор отодвинул пролёт заборчика и подошёл к будке. Он был уверен — корабль скучал. Так же, как скучали они.

—О, они подкрасили корабль! Как мило! — Доктор хихикнул, осторожно касаясь ярко-синего бока. Краска совершенно высохла. — Это наш корабль, — проговорил он, поворачиваясь к Стелле. — Прошу внутрь.

Он пропустил волшебницу вперёд и, широко улыбаясь, пошагал вслед за ней.

— Мы не попрощаемся с нашими друзьями? — Сьюзен вздохнула. — Жалко. Жевуны были очень добры к нам.

— Будить их среди ночи не стоит, — мягко ответила Барбара. — Идём, Сьюзен.

— Доктор может забыться и улететь без нас, — хмыкнул Иэн. — Все на борт!

Он пропустил девушек вперёд и вошёл в будку сам. Эта страна была прекрасна, но он всё ещё хотел домой.

Стелла в консольной рассматривала устройство приборов и интерьер.

— Вы действительно волшебник, Доктор, — проговорила она, осторожно касаясь ротора.

— О, ничего сложного, — улыбнулся Доктор. — Немного трансопространственной геометрии, темпоральной относительности и магии. Но не пора ли нам, друзья, сотворить чудо и починить наш корабль, м-м? Сьюзен, милая, иди сюда, тебе предстоит колдовать…

— О, дедушка, а можно это сделает Барбара? Я вряд ли смогу… — Сьюзен смутилась. Она не хотела случайно испортить всё и потратить их последний шанс впустую.

— У меня может дрогнуть рука, — покачала головой Райт. — И я починю не то, что нужно. Может, Иэн сможет?

— Эй, почему я? Я вообще не волшебник. В отличие от вас, Доктор, — Честертон поглядел на таймлорда.

— Я? О, вздор, мой мальчик, я не сделал ничего, это не моя честь… — отмахнулся таймлорд.

— Сделайте это все вместе, — улыбнулась Стелла. — Вы все достойны этой чести, все вы можете сотворить чудо. Вы все волшебники.

— Хорошо, значит, все вместе, хм-м… — Доктор подошёл к стене, отодвинул одно из круглых украшений и вставил на место ртутные проводники. — Идите сюда, все, все, быстро.

Спутники подошли к таймлорду. Он извлёк из кармана палочку, осторожно сжал в ладони.

— Положите руки на мою руку, вот так, Сьюзен, верно, — когда внучка накрыла его ладонь своей и сжала её, Доктор улыбнулся. — Теперь вы, оба, так… Желаем, чтобы ртутные проводники были исправны!

С кончика палочки сорвалась синяя искра, ударила в панель с проводниками. И спустя секунду детали оказались исправны, а магический артефакт пропал, будто его и не было.

— Вот теперь всё в порядке, — Стелла улыбнулась. — И я должна покинуть вас. До встречи, Доктор.

— До встречи, Госпожа Стелла, — Иэн поклонился.

— До свидания! — Сьюзен помахала рукой.

— До свидания, — кивнула Барбара.

— Прощайте, — ответила Стелла, выскальзывая за чуть приоткрытую дверь ТАРДИС.

А потом двери захлопнулись, и будка начала дематериализовываться.

— Ох, как же мне надоело сидеть на одном месте, — Доктор покачал головой. — Наконец можно лететь… Но как интересно, друзья, как интересно!.. Я думаю, мы попали в книгу, и из-за этого перегорели проводники. Но теперь мы вернулись в свой мир, и кто знает, что нас ждёт…

Вдруг ТАРДИС качнулась, и двери открылись. В проёме мелькнула чернильная пустота воронки времени.

— Закройте двери, скорее! — крикнул Доктор. — Это очень опасно!..

— Ни минуты покоя, — Иэн, вцепившийся одной рукой в консоль, второй придерживал за талию Барбару, чтобы её не выбросило из корабля. Райт, ухватившаяся за консоль рядом, только улыбнулась. Им не привыкать.

По крайней мере, сейчас над ними не будет нависать угроза гибели, как было порой в Волшебной стране.

Но это не точно.