Там, где птицы летают свободно (гет)

Чем ближе они были к дому Энн, тем всё более паршивой идеей всё это казалось Лу. Отступать, однако, было некуда, да и поздно. Причина визита спокойно сидел рядом с ней, успокаивающе, но с лёгким намёком на игривость, поглаживая её пальцы. Кольцо с черными бриллиантами удивительно шло ему, контрастируя своей строгостью с её воздушно-серебристой геометрией. Присутствие Иво не душило, но дарило уверенность. В себе, в мире, в будущем. Как и всегда.

Она успела глубоко вздохнуть, когда Барретти опустил перегородку и буднично произнес:

— Приехали.

— Ты помнишь как действовать при обмороке? — с нервным смешком обратилась Лу к Иво, немного суетливо обыскивая свою сумку, напоминая самой себе Тину. — Нашатырь я купила… Да где бл…

— Лу, — Мартен мягко положил свою ладонь Лу на предплечье, встречаясь с девушкой взглядами. — Я знаю основы первой помощи. В багажнике лежит полная аптечка.

Он говорил абсолютно бытовые вещи. Обычные и в то же время рациональные до скрежета зубов. Но именно это и помогало. Лу встряхнула головой, прогоняя дурные мысли, и качнула головой.

— Отлично.

Гектор открыл пассажирскую дверь со стороны Иво, тот вышел первым и по-джентельменски помог выйти Лу.

Псионичка понятия не имела, что её заставяет так себя чувствовать? Отношения с матерью были непростыми уже так давно, что она смутно помнила, когда они были достаточно откровенны друг с другом. Может в детстве? Это уже неважно.

Главное — она не одна. А ни от благословения, ни от осуждения ничего для неё не изменится. Иво её выбор, её свобода. И за него она готова перегрызть чужое горло.

Чуть сжав на мгновение пальцы самого родного мужчины, Лу нажала на кнопку звонка.

— Знаешь, я сказала матери, что приведу знакомиться жениха, — Лу уже без кривости в выражении лица, даже весело, улыбнулась. — Но ничего про личность жениха не уточнила. Так, по мелочи. Инквизитор, старше меня. Так что нас ждёт фирменная мамина запеканка. Кстати, очень вкусная. Папа её обожал. Так, что…

Лу повернулась к Иво, слыша, как срабатывает электронная разблокировка двери.

— Так что реакция малость непредсказуема.

Иво чуть усмехнулся, положил руку Лу на талию и сказал:

— Это в любом случае было бы интересно. Всё будет в порядке.

Дверь открылась, и из почему-то погружённой в полумрак прихожей послышался голос Энн:

— Ох, милая, это, наконец, вы! Проходите скорее, не стойте на пороге. Месье, осторожнее. Лампочка перегорела как раз перед вашим приходом.

Энн не могла разглядеть лица избранника дочери, отметив только высокий рост.

Лу про себя хмыкнула:

«Обморок с порога отменяется, уже хорошо»

— Дорогой, — насмешливо протянула Лу, из принципа не называя мужчину по имени. — Прямо по коридору и направо.

Иво прошел в гостиную, совмещенную с кухней. Здесь было уютно. Дом в полной мере отражал свою хозяйку: простая, но добротная мебель, милые сердцу безделушки и приятный аромат домашней еды. Особенно глаз цепляли красивые вязанные чехлы на креслах — тонкая работа.

— Могу ли я чем-то помочь? — уточнил Иво, не спеша присаживаться в глубокое кресло.

— Сиди отдыхай, трудоголик. Ты в гостях. Мам, тебе чем помочь?

— У меня почти всё готово. Салат заправь и поставь запеканку на стол.

Лу покорно выполняла указания. Пока всё было подозрительно нормально, даже мило, словно серия доштормового сериала. Кинув взгляд на Иво, она отметила, что он поразительно органично смотрится как на светском мероприятии, на совещаниях КС, так и вот тут… в гостиной её матери…

«Уже не в Ле Лож» — оборвала девушка мысль. Было радостно, что её неосознанно обронённая фраза побудила мать переехать и даже открыть своё дело.

— Лу, ты ничего не забыла сделать?

— Эм?.. — девушка непонимающе посмотрела на Энн, на миг кидая взгляд на Иво, притворяющегося истуканом с острова Пасхи, в поисках подсказки.

— Ты не представила нас, — с намёком на упрёк пояснила Энн.

— Иво, это моя мать Энн Рид. Мама, — Лу указала на вставшего Мартена. — Это Иво…

Фамилия мужчины упорно не желала слетать с языка. Возможно, если она не прозвучит, можно будет избежать… чего? Проблем. «Да ну нет, это как шило в мешке же. Всё равно не утаишь» — сама себе сказала Лу, но всё равно не закончила. Мартен остался совершенно спокоен, немного наклонив вниз голову в знак уважения, он произнёс:

— Очень приятно, мадмуазель Рид.

Энн вытерла руки о фартук и улыбнулась, по-простетски настойчиво уточнив:

— Очень приятно Месье Иво… Без фамилии?

Лу закусила щеку, то ли чтобы не засмеяться, то ли что бы ничего не сказать. Хотя последнее вряд ли, слов в голове не было, а ощущения были как во время работы.

«Решилась, делай до конца»

— Иво Мартен, — спокойно и чётко, противоположно ощущаемому внутри, с толикой детской гордости в голосе произнесла девушка. На мгновение её взгляд встретился с тёмными глазами Иво, в которых читалась поддержка. Вот оно — никакого давления, только её выбор.

В следующую долю секунды они оба услышали хрипы, кто-то — Энн — задыхался.

— Мааам?! Крэп, — Лу тут же опустилась на пол, к медленно осевшей Энн. — Мам, посмотри на меня, что с тобой? Крэп.

Иво споро поднял женщину на руки и отнёс к дивану, украшенному пурпуными вязаными подушками. Аккуратно уложив женщину и подложив под голову яркий валик-подушку, Иво сказал.

— Я налью воды, Лу, — утверждение прозвучало вопросом, и псионичка согласно кивнула.

— Не надо, — махнула рукой Энн. — И Единого ради простите. Я… Просто…

— Не ожидала, что я окольцевала Приора, — Энн на последнем слове поперхнулась. — Мам, всё хорошо, всё в порядке.

С нервным смешком, Лу села рядом с Энн, приобняв мать за плечи. Слух уловил плеск воды и лёгкий перезвон кухонного блока.

— Вот, мадмуазель, выпейте и постарайтесь дышать медленнее, — незаметно подошедший Иво протянул женщине чашку в горошек, Лу помнила, этот набор они выбирали его вместе, когда отец ещё был жив, и аккуратно вложил её в снова задрожавшие руки Энн.

После несколько долгих минут, во время которых Энн шумно пила воду, старясь выровнять дыхание, а Лу гладила её плечи, девушка произнесла:

— Между прочим, усатый изверг, — Иво вскинул бровь, но продолжил слушать. — Неделю назад устроил мне аттестацию. В законный выходной, смею заметить.

Вторая бровь присоединилась к первой, на что Лу метнула красноречивый взгляд «Не спрашивай! Просто не спрашивай»

— И всё же… как так вышло? — тихо спросила Энн, поднимая взгляд от своих сцепленных рук. Чашка была отставлена на журнальный столик.

Оба поняли о чём она и оба могли сказать миллион слов, но не хотели открывать то, что было только их, и Лу смогла выдавить лишь:

— Ну, знаешь… Как-то… А потом вспышка и… И всё, — совсем косноязычно закончила Лу.

«Да… Очень информативно, Лу. Был бы здесь Баретти, тебя бы на ещё одни курсы направили. Или даже на несколько».

Энн взглянула на пару. Лу изменилась. Стала уверенной, сильной, далёкой… Несомненно очень далёкой от неё. Вон как высоко прыгнула… В мыслях Энн не было зависти или алчности. Лишь сожаление и констатация факта — косноязычное объяснение дочери об отношениях со вторым лицом государства, который и сейчас внушал ей трепет уважения, хоть и был приветлив, это максимум который ей был позволен.

А началось всё не сейчас, не вчера и даже не год назад. Годы. Интернат, её слепота, жалость к своей трагедии и непозволительное безучастие многие годы назад — вот что её привело к тому, что она видит.

Энн поняла это и постаралась принять.

— Что ж, тогда за стол, гости дорогие, а то остынет всё.

Вечер был тихим и в чём-то даже уютным. Спокойные разговоры ни о чём, забавные истории Лу, которые происходили с ней на работе и рассказ Энн, как процветает её бизнес, чему Лу была неподдельно рада. В Ле Лож бы та совсем завяла, не надо для неё такой судьбы.

Прошло всё гораздо лучше, чем представляла себе Лу, выезжая из Башни.

Лу «совершенно возмутительно», как сказал бы кто-нибудь из тех, кого она часто видела на приёмах, закинула ноги на столик и читала. Вчерашний кросс, связанный с переаттестацией был сдан на отлично, но камень, попавшийся ей на пути, стал причиной растяжения. Мелочь, но неприятно.

Она лениво листала пособие для студентов технических вузов по физике на планшете, здраво оценивая, что больше думает о минувших днях, расслаблено растёкшись по дивану, чем действительно вчитывается. Тихий разговор Иво и его ближайшего помощника и заместителя Марка Жонссьера, обсуждающих изменения в координации сотрудников КС на ближайшем празднике, тоже способствовал убаюкиванию и ленивому ничегонеделанию. Здесь, в Башне, можно было расслабиться.

«Справились. До сих пор до конца не верится»

После всех событий её уровень Пси повысился. Не настолько значительно, чтобы сдать на следующую ступень, однако думать об этом было бессмысленно, ведь через четыре дня переаттестация уровня Пси, и там она узнает наверняка.

«Приятно, когда работают все, но не ты» — промелькнула у Лу мысль.

Однако такая идиллия длилась недолго — в дверь постучали. Иво, глянув на экран, коротко сказал «Войдите», и в кабинет заглянула Даниэль.

— Месье Мартен, Кей прибыл, — начала секретарь официально. — Так что Лу я у вас украду.

— Правильно, — проворчал Марк. — Не всё же на работе спать.

— А я и не спала. И даже не на смене, — ехидно бросила в ответ Лу и, потянувшись, резко нахмурилась, переводя взгляд с Дани на Иво. — Так, стоп, а куда мы? Пикник же только через неделю.

На самом деле, не верилось, что такие простые вещи, вещи из какой-то другой жизни, возвращаются.

— Всё верно, нам нужно в магазин.

— А, — вспомнила Лу, ловя взгляд Иво. Совсем вылетело из головы. Точнее… Об этом дне настолько не хотелось думать, хотя Лу знала, что он настанет. И мозг услужливо забыл, что они едут к Мартенам.

— Совсем с памятью плохо, Рид?

— Куда мне до вас, Марк, — без задора, а просто, чтобы не оставлять за Жонсьером последнее слово, сказала Лу и обратилась к Иво. — Так я пойду?

— Да, Лу. Напиши, как закончите.

Лу рвано, будто несколько маленьких наклонов головы, кивнула и, надев обувь, вышла вслед за Дани. В приемной их встретил Кей:

— Привет, — с улыбкой поздоровался он. — Скажи честно, я не заработаю мигрень?

— Эм? Привет. С чего бы?

— Ты и Марк… В одном помещении больше пяти минут. Ты понимаешь, — напарник неопределенно провёл рукой в воздухе.

Даниэль скрыла смешок за внезапным приступом кашля. Лу, фыркнув, взяла под локоть Дани и в тон ответила:

— Спокойной смены, Кей. Если что, где аптечка, ты знаешь.

— Удачных покупок, — усмехнувшись на слова Лу, махнул Кей, одаривая подругу только ему одному свойственной улыбкой «всё будет хорошо — и в кабинете, и у тебя».

Приехали они в тот же район, куда Даниэль привозила Лу после её приема на работу телохранителем.

— От добра добра не ищут да? — улыбнулась псионичка

— Я знаю что тебе пойдёт, что будет комфортно ощущаться и что точно оценит Люси. Всё это можно найти здесь. Зачем лишние усилия?

— Люси значит, — на грани слышимости сказала Лу, Дани вздохнула.

— Не такая это тайна, через пару-тройку часов всё равно ты бы это уже знала.

— Есть что-то, что мне ещё не помешает знать?

Дани загадочно покачала головой:

— Я ничего тебе не скажу. И не потому что месье Мартен попросил, потому что он не просил. Просто… Лу, это надо видеть самой. Поверь мне.

Лу хмыкнула, трактовать это можно было по-разному от «тебя ждут адские муки» до «ты приятно удивишься». Девушка качнула головой, отбрасывая лишние мысли в целом и образ, как мужчина и женщина, похожие на Иво, сажают её в котёл в частности.

Знакомство Иво с её матерью показало, что реальность отличается от любого продуманного в голове сценария. Поэтому сейчас надо расслабиться и сосредоточиться на текущих делах.

Пока Даниэль рыскала среди множества стоек с одеждой, отринув любую помощь консультантов, наивные, перед Даниэль Вейс, секретарём Приора Инквизиции, пасовали люди куда более опытные и высокопоставленные, Лу села в кресло и, взяв в руки рекламный журнал, постаралась расслабиться.

«Крэп. Ладно, каблуки уже не так страшны»

— Держи, вторая примерочная свободна. Но я почти уверена, что идеальным будет вот этот вариант, — Дани насмешливо посмотрела на Лу, глядящую в никуда, даже журнал она не открыла, продолжая держать его, словно вот-вот откроет.

— Лу, — Даниэль положила ладонь псионичке на плечо, выдёргивая её из прострации. — Не спи, нам ещё в салон ехать.

Лу покорно прошла в примерочную, ворча под нос, что по мнению Иво, она в любом виде красивая. Раздевшись, псионичка выглянула из-за шторки, сразу же натыкаясь на стоящую на страже Дани.

— И каблуки, да? — сказано это было с надеждой на обратное.

— За кого ты меня принимаешь? На фоне Иво всё равно быть высокой не выйдет ни у кого. Это не общество снобов с хрупким эго из Церкви или Совета, а потому сегодня у нас в обувном меню исключительно балетки. Ты примерь сразу белый брючный комплект, может, я окажусь права, и мучиться долго не придётся. Макияж самый лёгкий, а волосы можно оставить распущенными. Лишь немного завить. Украшения… — разъясняющая всё с энтузиазмом Даниэль на последнем пункте резко замолчала. — Что думаешь насчёт украшений?

Лу, которая по совету как раз начала с белого комплекта, отодвинула шторку и осмотрела себя:

— У меня есть серебряный комплект, я думаю, что подойдёт. Хотя я, конечно, не дизайнер, — с намёком произнесла Лу. Дани судя по короткому смешку поняла, что она имела в виду открытие Стеллы, но не подав виду, спросила:

— Я его помню, отлично. Заедем за ним? Где он у тебя?

— Дом… В башне. Дома, но в башне.

Башня воспринималась домом, но и свой блок Лу продавать не собиралась. В конце концов, это место только её. С ним связаны разные, хорошие и плохие, но только её воспоминания.

Даниэль ещё раз, прищурившись, оглядела Лу, и та повернулась к зеркалу. Широкие брюки напоминали юбку, но двигаться было удобнее чем в последней. Кружевной топ с короткими рукавами не казался вызывающим даже при учёте прозрачной вставки на животе. А приталенный пиджак завершал одновременно простой и элегантный образ.

— Да, то, что нужно, — подтвердила мысли Лу Вейсс. — Остался салон.

Уже в машине, посетив салон, Лу написала Иво смс, что они уже закончили и скоро будут.

мы всё. скоро будем дома.

Однако сразу пойти к Иво Вейсс ей не дала, проследив, чтобы та надела украшения со словами «Это не настолько важная для тебя лично деталь, что бы ты о ней не забыла».

— Вот теперь ты точно готова.

— Любуешься моими страданиями?

— Если только чуть-чуть, — с улыбкой в тридцать два ответила Даниэль и, сев за свой стол, указала на дверь в кабинет Иво. Электронный замок был отключен.

Лу вошла в кабинет, сразу же встречаясь взглядом с Иво. Глаза Мартена на миг вспыхнули, отражая восхищение и нежность. И Лу была уверена, что ей не кажется. Сердце приятно сбилось с ритма от мысли, что такие эмоции в этом потрясающем человеке вызывает только она.

«У меня разве по-другому? Смотришь на человека, а видишь целый мир»

— Прекрасно выглядишь. Я уже закончил.

Встав, он быстро оказался рядом с Лу. Девушка протянула руку, касаясь его лица.

— Мы не опаздываем?

— Возможно чуть-чуть задерживаемся.

— Тогда пойдём, — сказала Лу и в противоположность своим словам потянулась за поцелуем, на который без всяких промедлений ответили.

И неточно, но возможно, Лу возмутительно растрепала кому-то волосы.

Спустя некоторое время они всё же вышли из кабинета, попрощались с Даниэль, сказавшей, что ещё поработает, и спустились вниз. Гектор, кажется, уже привык чаще работать личным водителем месье Мартена, нежели по своему основному профилю.

«Ладно всё это шутки, Баретти хорош на своём месте, гоняя подчинённых. К сожалению» — подумала Лу. По крайней мере, на лице Гектора не читалось недовольство.

— Он хоть сверхурочные за это получает? — шепнула Лу, когда они оба уже сели в машину, а Баретти ещё не успел занять водительское место.

— Информация о заработной плате сотрудников строго конфиденциальна, — с ничего не выражающим лицом сказал Иво. И сразу же, с мимолётной полуулыбкой, добавил. — Возможно.

На этот раз дорога была спокойной. При визите к Энн Лу бессмысленно накрутила себя, так что в этот раз… Будь что будет. Они с Иво выбрали быть вместе, а остальное неважно.

«Обращать на всех внимание, никаких нервов не хватит».

Конечно, псионичка понимала, что это совершенно неизвестные люди, и реакция может быть любой. Но люди, воспитавшие этого невероятного человека, сидящего рядом с ней, однозначно не могут быть подвержены тому количеству предрассудков, которыми была пропитана Летиция, например.

«Крэп, нашла о ком вспомнить».

Лу постаралась незаметно тряхнуть головой, избавляясь он непрошенных мыслей. Нью-Пари будто бы навёл красоту перед ночью. Зажглась иллюминация, город обрёл свои неповторимые синеватые оттенки. И Лу чувствовала свою причастность к самой сути Нью Пари, словно прикасалась к душе города. После уравнивания в правах всех жителей в городе появилось множество маленьких лавок, салонов красоты и даже мастерских с минимумом услуг, но с отличным сервисом. А также детских центров, где юное поколение могло найти себе хобби. Всё это радовало и вселяло надежду на то, что в этот раз они наконец-то научились. Лу услышала крик птицы и посмотрела в окно, чувствуя как улыбка сама собой озаряет лицо.

«Кажется, ты за нами присматриваешь».

Когда они подъехали к явно богатому хотя бы из-за своего расположения, но ничем особо не выделяющемуся внешне дому в центре, Лу ожидала, что у неё появится ощущение как на работе «раз решился, просто делай», однако никакое особое ощущение не спешило появиться.

Иво вышел первым, не дожидаясь Гектора и помог выйти Лу.

— Я думала тут охраны будет тьма… А дом обычный.

— Снаружи обычный, — согласился Иво. — В целях безопасности. А касательно охраны, это старый спор. Я предлагал, и не раз, но мне ясно высказывали всё, что думают обо мне и об этой затее. Культурно, но доходчиво.

Лу не смогла скрыть удивление, и, вероятно, её эмоция была слишком явной, отчего Иво улыбнулся:

— Что-то не так? — немного ехидно уточнил Иво.

— Тебя не слушают. Это… Странно немного, думаю.

— Не они одни, — кинул Мартен смешли́вый взгляд на Лу, нарочито возвращая безэмоциональное выражение. Выдержав паузу, и, увидев, что Лу улыбнулась, Иво уже с привычным выражением — тем выражением, которое видела только она. Которое включало в себя уважение, признание заслуг и взгляд, словно она самая величайшая драгоценность, произведение искусства и самое главное… Личность — продолжил:

— А ещё это родители. Для них мы всегда дети.

Иво мягко взял ладонь Лу в свою руку, переглянувшись, как нашкодившие дети, они не смогли подавить улыбку.

Сейчас ничего не напоминало тот день, о котором Лу всегда при этом помнила: день, когда она вернулась после своего двухнедельного отсутствия после его предложения руки и сердца. Тот разговор с Мартеном навсегда останется её памяти. Его обида была искренней и оправданной, но совершенно не злой. Он переживал и волновался о ней. Йонас отчихвостил её куда как красноречивее, прочитав ей нотацию на двадцать минут и ни разу не сбившись.

— Идём? — спросила Лу.

— Идём, — согласился Иво.

И они пошли. Дверь открылась почти мгновенно, было видно, что их ждали, и Лу кольнула небольшая вина. Что ж, они действительно значительно задержались.

Их встретили очень высокий мужчина с тёмными волосами почти по плечи без седины, выглядящий лишь немногим старше сына. Его полуулыбка была одновременно формальной, какие Лу часто видела на приёмах, и сердечной. И женщина, тоже высокая, светловолосая и зеленоглазая. Она притягивала взгляд: статная, даже немного суровая и очень красивая.

— Доброго вечера, рады вас видеть. Пройдёмте в дом.

Вымыв руки после дороги и усевшись за накрытый стол, отец Иво начал беседу:

— Мадмуазель Рид, не могу не отметить, в жизни вы выглядите гораздо лучше, чем на экране.

Лу нахмурилась, переплетя пальцы рук с Иво под столом:

— Извините, но это комплимент или завуалированное оскорбление?

Пусть Лу и не строила ожиданий, ей точно не хотелось попасть на очередной холодный банкет, наполненный фальшивыми расшаркиваниями. А слова отца Иво звучали… Плохо они звучали.

— Простите, мадемуазель. Если честно, то небольшая проверка. Реакция на такой вопрос многое о вас рассказывает, — наклонил голову отец Иво. — Ещё раз прошу прощения.

— Старый интриган, — ворчливо бросила мать Иво. И прямолинейно добавила. — Лу, я рада, наконец, познакомится с вами лично. Давайте начнём сначала. Меня зовут Люси, моего дражайшего супруга Мишель. И мы очень рады вас видеть.

Лу поняла, что на самом деле до этого момента была словно сильно сжатая пружина, а теперь, наконец, расслабилась, и поглаживающие её руку тонкие пальцы Иво только усилили это ощущение.

«Не я одна волнуюсь»

Дальше беседа пошла бодрее и стала гораздо менее напряжённой, чета Мартенов немного поведала о себе, Лу отвечала на общие вопросы о себе, и ни то, откуда она, ни разные детали её прошлого, не вызвали ни грамма презрения или пренебрежения. Пусть Лу не эмпатик, но такое чувствуется всегда даже без пси.

— Любой труд, направленный во благо общества одинаково ценен.

Проявление у себя пси Лу описала скупо «от испуга».

— В интернате я попала в хорошую социальную группу. Мой лучший друг Йонас — хилер, и Тома, — девушка запнулась, но продолжила. — Тогда взяли меня под своё крыло. Йонас, кстати, заразил любовью к учебе. Он сейчас учится на кардиохирурга, работает в больнице в Центре, — задумчиво пояснила Лу, погрузившись в воспоминания об интернате.

— Йонас… — сказала Люси. — Йонас Бэр?

Лу встрепенулась:

— Да, мадемуазель.

— Талантливый мальчик. Я его курирую, — Люси улыбнулась. — Значит это вы та девушка, которая «пропала на две недели, ни весточки, ни СМС, если она всё ещё жива, я её лично придушу»? — явно цитатой закончила она.

— О нет, — со смешком сказала Лу, неловко проводя ладонью по волосам.

— Мама, — твёрдо сказал Иво, обрывая женщину, и Люси, кивнув, покорно не стала развивать мысль, свернув с темы.

— Ваш друг очень хорошо ладит с детьми, — начала Люси спокойно, но огонь в глазах выдавал в ней человека горящего своим делом. — Был у нас один случай, когда привезли девочку…

После этого атмосфера стала совсем приятной, и Лу поймала себя на мысли, что ей комфортно общаться как с Люси, так и с Мишелем, что есть общие темы и нет чувства неловкости.

— Если вы когда-нибудь будете недобрым словом поминать какой Иво трудоголик, Лу, вспоминайте всегда эту женщину, — колко сказал Мишель.

Люси в нарочитом возмущении повернулась к мужу:

— Серьёзно?

Мишель очень знакомо выгнул бровь.

— Нет-нет, я не буду продолжать эти твои игры, мне политики и на работе хватает. И это с учётом, что я врач.

Отец Иво весело хмыкнул:

— Я ничего такого не сказал.

— Конечно, дорогой, в этом и проблема. Ты ничего не сказал, а итог ровно такой, какой ты хотел. Я тебя не первый год знаю, — Люси повернулась к Лу. — Не ведитесь на его двусмысленности, Лу.

— Хочешь выжить среди змей стань мангустом, — загадочно заметил отец Иво, кинув взгляд на сына.

— Или змеёй, — добавил Иво, с иронией посмотрев на отца.

Это очень отозвалось Лу, и она медленно кивнула:

— Точно. Но всегда при этом оставайся человеком, — Иво сжал её ладонь, улыбнувшись. Мишель опешил, но, замешкавшись, сказал:

— Вы правы, мадемуазель. Именно так, — Лу улыбнулась. Всё было хорошо.

* * *

Вечер прошел отлично, и как бы не досадно было бы признавать, гораздо душевнее, чем с Энн. Тепло распрощавшись с четой Мартен…

— Иво, — обратилась Лу. — А какая фамилия у мадемуазель Люси?

— Моретт. Она не меняла фамилию, но кому нужно, те знают, кто она.

Лу кивнула сама себе и, усмехнувшись — это многое объясняло — снова повернулась к Иво.

— Спасибо.

Иво удивлённо посмотрел на неё, и Лу поспешила пояснить, но получилось только:

— Просто. За всё.

— И тебе, Лу.

Кто первый потянулся за поцелуем было уже неважно.

«Пусть в тот раз с цветами и не задалось, но не могу не признать — красиво» — мысленно усмехнулась Лу, оглядывая зал.

С потолка свисали разноцветные живые цветы, создавая иллюзию сплошного растительного потолка. Однако, если приглядеться, можно было заметить закреплённые горшки. Цветы висели свободно, но корни их были не оборваны.

Высокие колонны зала, явно вдохновлённые античностью, люди в лёгких костюмах и платьях, столы у стен… Сейчас всё это не давило, ощущалось иначе — как часть завоёванной свободы. Её.

В памяти всплыл планетарий, пион, и нагло оставленный поцелуй на нежных лепестках. На губах Лу сама собой появилась улыбка.

— Ты счастлива, — послышался рядом с ней уверенный голос.

— Да. Невероятно счастлива, — псионичка обернулась к Кею. — Прости, ты сегодня за двоих отдуваешься. Обещаю, дальше будет как обычно.

— Останешься в сопровождении? — напрямую спросил эмпатик, и почему-то покосился на Йонаса. Кей не любил говорить о своей социальной группе, и достаточно тяжело сходился с людьми, несмотря на почти безупречное умение очаровывать. Лу догадывалась, что за этим вопросом скрыто куда как больше: как минимум, опасение из-за возможного нового напарника. А ещё беспокойство за неё саму.

— Не совсем, — махнула рукой девушка. — Сопровождение на мероприятиях теперь неоплачиваемая часть, зато подкинули бумажной работы.

— О как, — Кей уважительно хмыкнул, снова бросая взгляд на Бэра. — Не буду лгать, если тебе комфортно, то я тем более рад.

— Что-то не так? — уточнила псионичка, подняв бровь и кивнув в сторону общавшихся у столиков Люси и Йонаса.

— Нет, — поспешно поднял руки Кей. — Просто много эмоций. Особенно из того угла, — он движением головы указал в сторону фуршетных столиков у правой стены. — На самом деле, я могу понять. Йонас, он же учится на кардиохирурга, а тут такая личность — ведущий нейрохирург, мадемуазель Моретт.

— Мадемуазель Моретт?.. — осторожно протянула Лу, так и не сумев оформить скачущие мысли в вопрос.

— Да. Не знаешь? Она одна из ведущих докторов медицинского центра, — пояснил эмпатик.

— Знаю, она курирует Йонаса, — покачала головой Лу и, взяв в руки бокал с коктейлем у проходящего мимо официанта, добавила невзначай. — А ещё она мама Иво.

Если Кей и подавился, Лу сохранит это в тайне. Но выражение искреннего изумления на лице друга точно не забудет. Откашлявшись и стараясь не коситься слишком явно на ничего не подозревающую женщину, Стоун покачал головой.

— Я, конечно, задумывался, в чём истинная причина присутствия некоторых гостей, но… Такого я не предполагал.

— Я бы тоже не догадалась, если бы не знала наверняка. Она здесь как просто гость во имя безопасности, точно не как жена Мартена-старшего. Кому надо, те знают. А так, некоторая информация давно… исчезла из баз данных, — с намёком на одну очаровательную хакершу сказала Лу. — А тебе можно рассказать, и я, и Иво так считаем.

Кей медленно кивнул, показывая, что оценил доверие. Псионичка же по привычке осматривала зал, но глаза ни за что не цеплялись: люди отдыхали, общались, перемещаясь из одной части помещения в другую, словно меняясь парами в причудливом танце.

— Хей, расслабься, — мягко усмехнулся Кей. — Только ведь сама сказала, что сегодня не на работе.

— Да я… по привычке, — Лу резко замолчала, взгляд упал на пару в противоположной стороне зала. — Дела.

— Лу? — спросил эмпатик и посмотрел в ту же сторону, что и Лу. — Оу…

— Похоже, что один из гостей не знает, как уйти от тягостного разговора. Пойду спасать, — хлопнув Кея по плечу, Лу с улыбкой направилась к гостям. Уже подходя, она услышала:

— Ну что вы, Шарлотта. Я простой чиновник. Занимаюсь вещами, далёкими от большой политики.

— И тем не менее, даже отвечая лишь за приюты, знаете всё и обо всех, Мишель. Это не может не восхищать, — Сарду деланно задумалась. — И всё-таки интересно, откуда вы столько знаете?

— Вы мне откровенно льстите, — улыбка Мартена-старшего больше всего походила на лисий оскал. — Я пропущу ваш последний вопрос мимо ушей, сделав вид, что не услышал омерзительного намёка. Только, чтобы не портить некрасивым скандалом праздник.

— Как вы можете, Мишель? Я ничего подобного не имела в виду, лишь искренне восхитилась.

— Конечно, Шарлотта. В таком случае, не могу не ответить на вопрос. Я просто стараюсь хорошо выполнять свою работу. Вам как никому другому известно, как сложно у нас с бюджетом и с этой сферой, в целом. Все говорят, что дети — это будущее, — хмуро отрезал Мартен-старший. — Да только что-то делать для них мало кто хочет. Впрочем… Всегда надо давать дорогу молодым, уходя вовремя, — неожиданно сменив гнев на милость, закончил Мишель, улыбнувшись подошедшей невестке.

— Мадмуазель Сарду, Месье Мартен, — кивнула псионичка. Во взгляде Мишеля виднелась едва заметная усталость.

«Поза не обманула. Сарду может быть утомительной» — мысленно отметила Лу. Иво во многом был похож на своего отца, хотя бы тем, как сложно у них обоих было считывать эмоции. Однако, если узнать их получше, то даже эмпатии не надо, чтобы видеть некоторые вещи.

— Мадмуазель Мартен, — светски кивнула Лу Шарлотта. — Ещё раз примите мои поздравления. Приём чудесен.

«Угу, особенно если учесть, что организовывали его Люси на пару с Даниель. Со мной и с Иво согласовали только общую концепцию и список гостей. И не то что бы мы были сильно против…»

— Благодарю, мадмуазель Сарду. Вы не против, если я украду у вас месье Мартена?

— Одного вам мало? — усмехнулась Шарлотта на свою же остроту. — А, впрочем, я понимаю, дела семейные… Хорошего вечера, мадемуазель, месье, — и, развернувшись, советник направилась в сторону своего помощника, с которым прибыла.

Дождавшись, когда Шарлотта уйдёт на достаточное расстояние, Мишель шумно выдохнул, потирая виски.

— Спасибо, Лу. Вы меня спасли. Потанцуем? — музыка как раз располагала, в центре кружилось несколько пар, и Лу согласилась. Шутливо сведя брови, Мишель шёпотом спросил. — Так было заметно, что я хочу сбежать?

— Совсем нет, — Лу отрицательно качнула головой. И добавила, словно это всё объясняло. — Просто ваш сын очень похож на вас.

— Тогда хорошо. Как минимум я не растерял навыки. Просто в супругах у Иво крайне проницательная женщина.

— Спасибо, — не смутилась Лу. — Так вы занимаетесь приютами, я правильно понимаю? Увы, ранее не удалось это уточнить.

— Лу, — поморщился старший Мартен. — Отбросьте этот официоз, давайте поговорим как нормальные люди. И да, я уже долгое время занимаюсь приютами. Удивил вас?

— Нет, — улыбнулась Лу. — Наоборот, мне многое становится ясно.

— Умеете заинтриговать. Удивите?

— Иво заботится о детях. И просто… Знаете, это в мелочах видно. Одни от детей нос кривят, другие даже если на них срыгнут не будут злиться. А ещё я думала, как так быстро всё устраивалось. Должность? Вряд ли, в других моментах были… Сложности. Так что точно нет.

— И такое было, — они оба на миг посмотрели на рыжеволосую девочку рядом с Марком. Мишель тепло посмотрел на Лу. — Я думаю, у меня будет достойная смена.

— Спасибо вам…

— За сына или за работу? — хитро осведомился мужчина.

— Не нарывайтесь на комплемент, — улыбнулась Лу. — За всё. Дети ведь вообще ни в чём не виноваты. И… — не смогла выразить то, что было у неё на душе, Лу. — Вы поняли.

— И достойны в этом мире лучшего, ведь за ними будущее? — риторически уточнил старший Мартен. — Я тоже всегда так думал. Теперь вот сын задумал объединить усилия Церкви и Совета в вопросах помощи и развития молодого поколения. Очень интересный проект, не находите?

В глазах Лу промелькнули гордость и искренняя радость, и она кивнула:

— Безусловно так.

— Может вы хотите мне помочь с этим?

— Но я… — Лу споткнулась, но Мишель умело выровнял танец. — Я не педагог, совсем нет. Да и опыта с детьми как-то маловато.

— Это дело времени, поверьте. Главное — вы их любите. Да, любите-любите, — повторил Мишель, видя сомнение в глазах Лу. — Иначе бы не излазили весь завод в поисках того мальчика и не спасли бы его, ещё и применив достаточно много своих сил.

— Так бы поступил любой.

— О нет, Лу, не любой. И неважно псионик или чистый. Многие не умеют делать что-то, не ища выгоды или преференций.

Лу хотела возразить и даже успела набрать воздух в лёгкие, готовясь к обличительной речи, но ошеломлённо оглядела Мартена-старшего, будто увидела того впервые. Разум уверено подтвердил:

«Он прав… Не любой. Но такие есть»

Глаза сами собой нашли мужа, беседовавшего с викарием Юналом. Иво поднял взгляд в немом вопросе «Всё ли в порядке?», и Лу, медленно прикрыв глаза кивнула.

«Такие есть и немало»

Мишель тактично молчал некоторое время, видя смятённое состояние своей невестки, и аккуратно вёл её в простом танце, но как только псионичка вновь посмотрела на него, Мартен-старший продолжил как ни в чём не бывало:

— Кроме того у вас есть колоссальный опыт того, как «не надо», дорогая, — девушка судорожно вздохнула. — Лу, простите, если слишком напираю, и… если наступил на больное. Просто вижу в вас недюжинный потенциал.

Танец удачно закончился, и они отошли в сторону, к техническим помещениям. Переодевая в одиночестве обувь — как Лу и думала, бесспорно красивые, но новые, а потому не разношенные, туфли всё-таки натёрли мозоли — псионичка задумалась. Некоторые воспоминания не тревожили её уже давно, что-то получилось отпустить недавно… Но этот умный, хитрый мужчина, сторожащий по её просьбе дверь, чтобы она смогла привести себя в порядок, в сущности прав.

И самое главное: она сама хочет помочь. Пусть пока и не знает, как.

Как бы сложилась её жизнь, если бы из Интерната детей можно было бы забирать домой на выходные и каникулы? Конечно, после обучения необходимому контролю. Мысль зацепилась за мать и Тайлера, и девушка поморщилась. Даже с учётом этого, были бы псионики так не близки со своими родителями в большинстве своём, если бы виделись чуть чаще раза в пару лет? Есть те, кто боится своих детей. Есть те, кто считают их неправильными. Но общественное мнение удивительно легко можно изменить.

Выпрямившись, Лу усмехнулась сама себе. Это её решение, даже если Мишель будет считать, что именно он убедил её.

Выйдя за дверь в простеньких, но удобных балетках в цвет платья, Лу спокойно сказала:

— Вы правы. Я могу говорить однозначно только об интернатах для псиоников, но не думаю, что жизнь в обычных приютах сильно отличается. Если вам и правда нужна моя помощь, то я буду рада помочь. Реализовать потенциал, так сказать.

Мишель покачал головой:

— Вы определённо мне нравитесь. Может пройдём к столу с закусками?

— Замечательное предложение, только… — Лу резко замолчала, так и не закончив фразу. Энн танцевала. Её мать танцевала, и псионичка на долю секунды успела порадоваться за неё, пока не осознала, кто был партнёром.

— Твою… — прошептала девушка, немного нервно проведя по волосам, и тут же взяла себя в руки, обращаясь к Мишелю. — Прошу простить, я немного в шоке.

— Ничего, я могу вас понять, — не скрывая того факта, что забавляется от ситуации, сказал мужчина и широко улыбнулся, меняя направление их движения. — Давайте осторожно узнаем, что там. Вдруг и вашу маму надо спасать от назойливого внимания?

Лу и Мишель осторожно в танце поравнялись с Гектором и Энн, но оставались при этом за одной элегантной пожилой парой, чтобы не вызывать подозрений.

— Знаете, своё дело — это интересно. Хоть и сложно, — говорила Энн увлеченно, но с явным стеснением. — Вы не подумаете, что я жалуюсь. А ещё я на самом деле очень благодарна Лу. Если бы не она, я бы не решилась.

— Собственное дело — это и правда нелегко, — заметил Баретти, аккуратно ведя женщину в танце. Опыта у Энн было немного, и Гектор это учитывал. — Вы одна создаёте свои работы? — и осторожно спросил. — Теперь вы счастливы?

— Да, конечно, — словно это было самим собой разумеющимся, ответила Энн. — В смысле, я одна создаю все товары. И… Я, только переехав, осознала, чего была лишена, и как узко мыслила. Теперь я могу общаться с людьми, много где побывать, — женщина мягко улыбнулась. — Пока вся в делах, ещё не успела, да и не знаю: и куда, и с чего начать.

На некоторое время оба замолчали, медленно двигаясь в танце, когда Баретти спросил:

— Знаете, Энн… Возможно я мог бы показать вам Нью-пари?

— У вас столь плотный график, вы говорили, да и я… — Энн судорожно сглотнула и, набрав в лёгкие воздуха, выпалила. — Но, если вы найдёте время, я была бы рада.

Гектор, успевший напрячься, нетипично для себя улыбнулся.

«Обычно ты только ворчишь» — беззлобно подумала Лу. Как не странно было признавать, но несмотря на первое удивление, настигшее её, картина, предстающая перед ней сейчас, ей нравилась.

«Вы оба хорошие люди, может что-нибудь и получится» — промелькнула мысль, и Лу потянула Мишеля обратно к столикам. Танец как раз закончился. — «Не буду стоять над душой, моя помощь не нужна — и хорошо»

— Всё в порядке? — участливо спросил Мишель, когда Лу взяла себе тарелку с закусками.

— Да, всё хорошо. Просто мама сейчас и, например, сразу после встречи с Иво — это два разных человека. Это хорошие изменения.

Мишель поднял брови, не настаивая на ответе, но псионичке хотелось поговорить с кем-то надёжным об этом.

— Когда Иво знакомился с мамой, она его сначала не узнала в сумраке. Лампочка перегорела. А потом, естественно, случился шок, но, к счастью, обошлось без обморока. Однако она очень нервничала. Я этого ожидала, конечно, плюс держала в голове, что у Иво в машине всегда полная аптечка. И то, какой она была тогда, и какая сейчас — это огромные изменения. Мы не так близки по многим причинам, но я правда рада.

— Это замечательно, Лу. И вы молодец.

— Хватит, Мишель, вы меня прямо одарили этим вечером комплиментами.

— Это не комплимент, а констатация факта, — серьёзно сказал Мишель, и псионичка весело фыркнула, не поясняя, что её улыбнуло. — Ладно, я вас уже неприлично задержал, пора вернуть вас мужу. Кажется, Иво, наконец, закончил беседу с Юналом, а моя дражайшая вторая половина перестала порочить честь своего протеже. Серьёзно, — шутливо всплеснув руками, пояснил мужчина. — У молодого человека может быть девушка, а Люси столько времени его у себя продержала.

— Не волнуйтесь, пока что Йонас влюблен только в одну мадмуазель, и имя ей медицина. Всё остальное мелочи.

Они почти сразу — Лу на некоторое время подошла к ребятам, в том числе к оставившему наставницу Йонасу, уточнить всё ли в порядке. К счастью, всё было хорошо, а Тина даже развернула её, отправляя в сторону закончившего разговор мужа — оказались около Люси и подошедшего к ней Иво.

— И что это было, дорогой? — иронично бросила Люси своему супругу. Иво в это время незаметно переместился к Лу, переплетая их ладони, но внимательно прислушиваясь к диалогу родителей.

— Я не могу потанцевать с невесткой, Люси? — в тоне Мишеля слышна была почти что натуральная обида. — Тебе значит можно очаровывать молодое поколение, а мне оставляешь только Шарлотту? — спросил он, чуть понизив голос.

— Единого ради, танцуй на здоровье, — сказала женщина, и с ухмылкой посмотрела на Мишеля. — Но что это были за «незаметные» перемещения по всему залу?

— Мы танцевали. Да, Лу?

Лу невозмутимо поддержала:

— Да.

Люси негромко засмеялась, без осуждения качая головой:

— Шпионы.

— Мы вас оставим, — утвердительно сказал Иво, но и Люси, и Мишель кивнули, давая знак, что услышали. Со слышимой нежностью, Мартен обратился к Лу. — Потанцуем? — и с ехидной улыбкой добавил. — Если ты, конечно, не устала от стольких танцев с Мартенами.

Лу прыснула, без иронии отвечая:

— Что ты, лучшие партнёры по танцам в моей жизни.

Пока они выходили в середину зала, Лу заметила, что Марк ведёт в танце дочь. Рыжеволосая девочка заметно нервничала, и псионичка послала ей ненавязчивую ободряющую улыбку. Девочка, смущаясь, едва заметно кивнула и робко улыбнулась в ответ.

Иво положил ладонь Лу на талию, уверенно ведя жену в танце. Глаза в глаза, её рука на плече, и танец словно разговор без слов, где каждый знает наперёд, что хочет сказать другой. Две фигуры двигались словно единое целое, совершенно не задумываясь над красотой своей синхронности. Они наслаждались друг другом.

И Лу не нужно было смотреть в зал, чтобы ловить на себе счастливые взгляды. Вот Доган и Йонас стоят, обсуждая что-то, смотря на них с Иво. Разве что Йонас смотрит на миг не на неё, а на Иво. И Приор, словно имеет глаза везде, замечает это и кивает хилеру.

Была ли это благодарность за Ирму, уважение или просто молчаливая просьба позаботиться об «этой чокнутой»? А может всё вместе? Лу не знала.

Тина что-то восторженно рассказывала Люку. Даниель увлекла беседой Энн, давая Гектору просто быть рядом. Мадмуазель Вейсс всегда знала, где и когда нужна.

Может Лу показалось, но кажется Дани ей подмигнула. Хотя, к концу такого дня всякое померещится могло.

Лу перевела взгляд обратно на мужа и почувствовала, как губы невольно растягиваются в улыбке. Не такой, которую она носила почти весь вечер — светскую, такую, какую предписывают множество протоколов, в которых есть порядок действий даже на самый незначительный случай, нет. Улыбка, наполненная искренним чувством, любовью.

Смотря на Иво, девушка с трепетом осознавала, что всё, что сейчас происходит — из-за него и благодаря нему. Псионики пусть и сбиваются пока, как и раньше, в группы из своих, но они часть этого общества. Они здесь по праву, а не потому что их подруга «удачно» вышла замуж и упросила мужа пустить их на приём. Нет, они здесь, просто потому что они её друзья, и пусть некоторые гости ещё кривят рты, но открытого негатива никто не проявляет, и даже презрительные взгляды не кидают. Такое невозможно было себе представить. А теперь это реальность.

Реальность, благодаря человеку, которого с этого дня Лу зовёт своим мужем. Человека, отношения с которым подарили ей свободу быть собой. Человека, который всегда ждал и верил в неё, даже когда было очень больно. Даже когда она сама в себя не верила. Самого потрясающего человека во всей вселенной.

— Я люблю тебя, — прошептала она так, что услышал лишь Иво.

Наклонившись к её уху, мужчина прошептал в ответ:

— И я тебя люблю, — эти слова в себе несли гораздо больше нескольких слов. Они несли целый мир.

И, будто кто-то положил последний пазл, собирая цельную картину, в этот миг всё стало совершенно правильным. Цельным.

— …последние бумаги месье Дюраном подписаны пару часов назад, — закончил Марк, захлопывая папку, и добавил чуть тише. — Проверка всех кадров почти закончена, многих направили на переаттестацию.

Иво устало коснулся пальцами переносицы, на миг прикрыл глаза и снова взглянул на Жонсьера.

— Присмотрел себе кого-то в опергруппу?

— Размышляю, — признался Марк. — У нескольких потенциал есть. Если бы Дюран не понадобился вам, я бы взял его к себе.

Жан Дюран был интересным человеком. Будучи телекинетиком с не самой сильной пятой ступенью, он владел несколькими боевыми искусствами. А самое интересное, что его основным профилем была воспитательская работа. Будучи сотрудником КС он охранял детей одного из высокопоставленных инквизиторов, параллельно обучая их, пока у него не случился… Конфликт сначала с женой инквизитора, а потом и с самим инквизитором. К слову, уже снятым с должности. В качестве охраны-сопровождения месье Дюран был оптимальным вариантом.

Кей спокойно читал книгу, сидя на диване, привычно не привлекая к себе никакого внимания. Жан был ему знаком мельком, но негатива не вызывал. Решение начальства также вопросов не рождало. В конце концов, у него самого появился сын, а Лу теперь жена Мартена. Ситуация так или иначе несколько изменилась.

— А где Рид? — спросил Марк, принципиально не называя Лу по новой фамилии.

«Для меня она навсегда останется Рид» — как-то ворчливо бросил он, больше это никак не поясняя. Иво был не против, Лу тоже.

Эмпатик скрыл смешок за шелестом перевернутой страницы.

— Отец срочно вызвал к себе.

— Новый проект? — уточнил Марк.

— Новый проект, — согласился Иво.

Вроде небольшая затея с реорганизацией систем приютов и интернатов в какой-то момент стала одним из самых больших проектов Совета и Церкви. И Лу, к удивлению многих, но не близких, была в его авангарде. И это… Требовало времени.

Иво неожиданно свернул голограмму компьютера.

— Нам нужен отпуск.

— Нам? — чуть удивлённо спросил Марк.

Иво в намёке на иронию приподнял уголок губ:

— Я имел в виду себя и Лу. Но если ты считаешь, что тебе тоже необходим отпуск…

Марк кашлянул:

— Нет, месье Мартен. Не требуется.

Иво уже не таясь улыбнулся, видя сконфуженную реакцию Марка. Кей, закусив губу, усиленно делал вид, что его очень сильно привлёк декор на стенах.

Вернув себе более серьёзный вид, Мартен заметил:

— От двух дней ничего случиться не должно. Мир не рухнет. Надеюсь.

— То, что непрочно, разрушить намного легче, — сказал Марк. — А то, что крепко, и века простоит.

Иво посмотрел на Жонсьера, на мгновение задерживая взгляд, и кивнул. Нажав на кнопку, он чётко проговорил:

— Даниель, освободи два дня в расписании в ближайшее время. Важные встречи, если имеются, не переноси.

Отпустив Марка, Иво вновь развернул голограмму. Работы у него стало в последние полгода больше, но, конечно, не сравнить с первым временем. В период даже лёгкой смуты всегда найдутся люди, желающие урвать себе побольше. С другой стороны, такое время прекрасный индикатор многих качеств человеческой натуры.

Увы, система сама себя не очистит и не расставит людей по тем местам, где их навыки будут максимально эффективны. Иво не жаловался, делал, что должно, зная заранее, что так будет. Хотел, чтобы так было.

И тем не менее, когда на боковой панели появилось измененное расписание с двумя абсолютно зелёными ячейками и кратким комментарием «и у неё тоже» губы Мартена тронула полуулыбка.

— Месье Стоун, у вас два выходных, — мягко сказал Мартен. — Для всех нас они будут не лишними.

Кей взглянул на начальника недоуменно, но с благодарностью:

— Благодарю, месье Мартен, но если вы с Лу захотите куда-то…

— То заодно проверим в работе Месье Дюрана. Я ценю ваше усердие, но отдых нужен. Всем.

Мартен отпустил телохранителя, едва получил смс от жены, что она выехала. Стоун благодарно улыбнулся и, пожелав приятного отдыха, поспешил исчезнуть.

Иво позволил себе краткую улыбку. Не нужно было обладать пси-эмпатией, чтобы понять Кея. Иво ревностно относился к своей личной жизни и также не затрагивал дела подчинённых вне службы, если только им не требовалась помощь.

Но смотреть на раскрывшегося по-новому Стоуна было… Радостно. Как можно радоваться за близкого человека, который нашёл себя. В случае Стоуна — в ребёнке.

Однако свои эмоции Мартен предпочитал держать при себе, чтобы не смущать молодого мужчину.

Свернув рабочие программы, Иво задумался, а затем, кивнув себе, взял телефон и стал сосредоточенно что-то искать. После пары утвердительных писков от аппарата, Мартен кивнул сам себе и нажал кнопку селектора:

— Даниэль, ты на сегодня свободна. И Гектор тоже, передай ему.

— Он будет рад…

Иво красноречиво промолчал, но Дани очевидно ощутила всё, что он ей не высказал.

— То есть, я хотела сказать, конечно, месье.

— Также два выходных у вас с месье Стоуном.

— Спасибо, — в голосе девушки была искренняя, но не излишняя благодарность. — Гектор тоже?

— Нет. Гектор пусть проследит, чтобы здесь всё было в штатном режиме.

— Поняла, месье Мартен.

Отключив связь и взяв с собой некоторые бумаги, Иво поднялся в апартаменты. Расположившись в гостиной, отложив все документы подальше, мужчина откинулся на холодную кожаную спинку дивана. Посидев в тишине около получаса, просто устало глядя в потолок, Мартен подтянул к себе аккуратно лежащую книгу, которую он начал читать вчера, но не успел её открыть её:

— Ты всех отпустил пораньше? — спросила Лу, заходя в комнату. — Привет. Приемная пуста.

— Я решил, что всем нам необходим отдых. Поэтому у нас выходной. Два, если быть точным. Завтра и послезавтра. У тебя, меня и месье Стоуна с мадемуазель Вейсс.

Нежно приложив ладонь ко лбу мужа, Лу отрицательно покачала головой.

— Не болеешь, — сев рядом, девушка положила голову Иво на грудь и констатировала. — Но устал. Я рада, что ты взял выходные.

— Это хорошая усталость, — приподнял уголок губ мужчина. — Как ты, Лу?

— Я? Нормально. Вопрос обсуждается полным ходом. Одну из зон выделили под строительство, утвердили план работ. Хорошо.

— Нет, Лу. Как ты?

Лу резко развернулась практически соприкасаясь кончиком носа с Иво.

— Хорошо, — улыбнулась псионичка. — А как ты?

— На мне лежит прекрасная женщина, которую я зову женой. Прекрасно…

Лу подвигала бровями и, потянулась к шнурку, держащему волосы Иво, развязывая его. Неосознанно облизнув губы, девушка подтянула себе одну из прядей, став наматывать ей себе на палец.

— Но устал? — продолжила за мужа Лу.

— Немного, — согласился Иво, прикрывая свои невозможные глаза.

— Есть определённые планы на эти дни? — девушка перестала мучить волосы и легла на колени Иво, утыкаясь ему в живот носом. Голос от этого звучал глуховато, но различался хорошо.

— Я бы хотел сходить с тобой в театр завтра, — ответил Иво, своей позой и расслабленным внешним видом напоминая кота. — Если ты хочешь.

— Хочу. Только ты и я?

— И месье Дюран, — улыбнулся Иво.

— Совмещаем работу и отдых?

— Возможно.

Комната погрузилась в приятную тишину, и только старые деревянные напольные часы мерно тикали, не раздражая, а вгоняя в приятную полудрёму. Словно два кота, переплётшиеся всеми возможными конечностями, они не заметили как оба провалились в сон.

Через несколько часов их, к счастью, разбудил внезапный звонок по пустяковому поводу, и они всё-таки перебрались в спальню.

* * *

Лу нанесла на кожу пару капель масляных духов. Аромат был ненавязчивым, но приятным. Характерным. В парфюме она разбиралась на уровне «пахнет вкусно», но именно этот флакон её зацепил… Для себя. Поход за подарком маме неожиданно обернулся подарком и для себя.

Ушлая консультантка всё норовила подсунуть духи подороже, уверяя что они более стойкие и «статусные», не слушая никаких возражений:

— Берите эти, мадемуазель, вам очень подходит этот аромат.

«Поэтому ты этот флакон всё пихала той женщине и, когда она она сбежала, стала донимать меня?» — мысленно усмехнулась Лу. — «И цена у этих духов совершенно случайно как несколько пар новой резины?»

— Нет, спасибо, я ещё посмотрю.

— Походите, послушайте аромат ещё. Он очень приятен в носке. Давайте я нанесу, — консультантка нагло попыталась схватить Лу за руку, чтобы брызнуть духи ей на запястье, но псионичка вырвала руку и, хмурясь, гаркнула.

— Перестаньте! Вы вежливо совершенно не понимаете, да?!

— Девушка, послушайте…

— Не желаю слушать, — перебила ничуть не смутившуюся консультантку Лу. И добавила. — Благодарю, далее я разберусь сама, ваша помощь не требуется.

Консультантка, поджав губы, всё-таки оставила Лу в покое, больше не мешая. Пусть Лу не разбиралась во всём этот душном многообразии ароматов на любой вкус, но уж то, что хотела Энн, определить могла. За полчаса девушка спокойно выбрала духи маме — сюрпризы не всегда приятны, и Лу обговорила с Энн изначально, чего бы та хотела на свой день рождения — и неожиданном образом себе. Очень уж зацепил запах.

Лу хмыкнула, выныривая из воспоминаний и ставя флакон на место. Поправив нежно-сиреневую накидку на несколько тонов светлее платья, девушка кивнула сама себе. Вышло более чем неплохо.

Театр был отличным продолжением выходного дня. С некоторым удивлением девушка за этот день поняла, как давно они не ленились. Лу и Иво вместе днём посмотрели фильм о волшебном мире, где происходит битва за опасное Кольцо, проспав до этого почти до полудня и, наконец-то, выспавшись как следует.

А после оба сели в гостиной за отложенные книги, которые никак не было времени прочесть, трогательно при этом переплетя ноги. И это было замечательно. Скажи кто-нибудь ей года три назад, что такое времяпрепровождение будет ей приносить истинное удовольствие, дала ему бы в бубен. Но Лу очень понравилась фраза Иво. Это хорошая усталость, они оба знают ради чего это делают. И видят результаты своих действий.

Поправив браслет с аметистом, псионичка проверила макияж и, улыбнувшись сама себе в зеркало, вышла из ванной.

Иво как раз заканчивал собираться, завязывая тонкий кожаный шнурок на волосах, собирая те в низкий тугой хвост. Лу поймала себя на том, как залипла на этих простых, но изящных движениях пальцев. Спустя мгновение мужчина обернулся:

— Ты изумительна, — на выдохе произнёс Иво, характеризуя то ли её образ, то ли её саму. А может и всё вместе.

Глупость говорят те, кто считает, что к таким словам можно привыкнуть.

«А впрочем… Просто к словам — возможно, но не к их искренности. Она ошеломляет даже спустя время» — промелькнула и тут же сбежала от Лу мысль. Девушка не стала сдерживать рвущуюся улыбку:

— Не менее изумительна, чем мой муж. Иво Мартен — знаешь такого?

— Что-то слышал, — мужчина неопределённо махнул рукой. — Он не стоит внимания в отличие от вас, мадемуазель Лу.

— Скромничаете, месье Иво. Мой муж достоин всего, — Лу протянула руки, обхватывая торс Иво и крепко прижимаясь.

— Всё хорошо? — осторожно уточнил он, отвечая на объятие.

— Всё хорошо, — согласилась Лу. В какой-то момент, псионичка не отслеживала, когда это началось, потому что заметила относительно недавно, она резко полюбила тактильный контакт. Просто прикосновение, дарящее знание, что твой вот он твой человек. Жив, здоров, счастлив. А ещё это было просто приятно.

Иво тоже, если была возможность, инициировал прикосновения: ладонями, плечами, как угодно. И делал это даже раньше неё. Лу не знала, замечал ли он это, да и это было совершенно неважно.

— Идём? — спросила она.

— Идём, — согласился Иво, коротко целуя псионичку в макушку.

Выйдя из апартаментов в приемную, кроме Гектора они заметили невысокого мужчину. Отсутствие телосложения культуриста не обманывало ни Лу, ни Иво.

— Добрый вечер, месье Дюран.

— Господин Приор, мадмуазель Мартен.

До театра добрались быстро. Жан хорошо знал своё дело, был незаметен и собран. Когда они вошли в фойе театра, Лу испытала чувство дежавю. Суетящиеся люди, спешащие ухватить вечно не хватающую программку, тихие разговоры о людях, о предстоящем представлении, и… Взгляд сам собой упал на идеально вычищенную поверхность зеркала.

— Нравится то, что ты видишь? — совсем близко раздался голос Иво. Его отражение чуть сместилось, теперь он был чуть позади неё.

Охрана уже растворилась в толпе.

— Да, — честно ответила псионичка. И мысленно добавила:

«Мы вместе»

То, что простой человек мог принять за акт самолюбования богачей, было ни чем иным, как осознанием. Осознанием изменений. Осознанием того, что больше нет необходимости играть в тайны. Они просто пара, решившая посетить спектакль. Они свободны.

Лу увидела в зеркале, как мужчина склоняется чуть ниже.

Иво чуть улыбнулся, ноздри щекотал свежий аромат с нотками бергамота и чего-то древесного. На мгновение, что впору было подумать, что это ей привиделось, губы Иво коснулись её кожи. Могли ли это увидеть многие люди вокруг, нет-нет да бросающие взгляд на самого Приора? Конечно. Но было ли Лу и Иво всё равно? Абсолютно точно — да.

* * *

Разворачивающаяся на сцене история завораживала. Актёры — и приходилось напоминать себе, что это, действительно, актёры — не играли, они жили историей. Влюблённые, ставшие фигурами в игре мифических существ, ищущие и нашедшие друг друга. Лёгкая, местами острая история рождала в душе псионички вихрь, целый шторм эмоций и давала пищу для размышлений. Лу почти не отрывала взгляда от сцены, лишь изредка отвлекаясь не по своей воле. Иво тоже внимательно смотрел спектакль, и, когда бурно обсуждающие личную жизнь одного из советников женщины перешли с неприятных слуху перешёптываний на почти обычный тон, сделал им замечание. Для многих посещение театра было способом встретиться со знакомыми, обсудить последние сплетни.

Во время антракта, покидая зал, Лу и Иво тихо обсуждали увиденное. То и дело слышались обрывки фраз:

— …в Совете волнения, слышали? Изменения нравятся не всем, да и идут со скрипом. А ещё там такая информация всплыла! Месье Ла…

— …поцеловал, представляешь? Я ему сразу сказа…

— …цен может повлиять на грядущие…

Несколько раз к ним подходили разные высокие лица из Церкви и Совета со своими парами, вовлекая их в светские разговоры. Попытки впечатлить, благодарности, рассказы о своих талантливых родственниках с целью «протолкнуть»… Разные люди и разные цели.

Нетактичных вопросов в лицо не задавали, но за спинами обсуждали вовсю:

— Удивительно, как одна женщина смогла так повлиять на самого Приора Инквизиции, — услышали они, проходя мимо компании с бокалами шампанского в руках.

Иво вскинул бровь и перевёл взгляд на жену. Лу тихо хмыкнула, не став прятать ехидную полуулыбку. Толку портить себе настроение словами людей, у которых единственное развлечение перемывать чужие кости? Никаких нервов не хватит. К тому же, Лу видела в глазах Иво очень знакомый огонёк, а значит… Никто же не будет её винить за то, что она просто отпустит ситуацию и будет наслаждаться шоу?

— Все мы знаем, как женщины влияют на мужчин… — прозвучала едкая фраза от одной из тех женщин, которым Иво сделал в зале замечание. Фамилию псионичка не запомнила.

— Да? И как же, мадмуазель, позвольте узнать? — ровно осведомился Иво, ничуть не выдавая своего насмешливого настроя.

Женщина многозначительно кивавшая своим собеседникам мгновением ранее резко переменилась в лице, бледнея, и, подняв на мужчину глаза, сконфуженно произнесла:

— Господин Приор, я…

— Вы, мадемуазель де Саж, выдали очень интересную мысль. Мне очень интересно узнать, что вы имели в виду. Уж простите мне моё любопытсво. В конце концов, именно мы тема вашего разговора, думаю, нам позволено знать. Или нет? — вскинул Иво бровь.

— Нет! — поспешно заверила мадемуазель де Саж. На помощь женщине никто не спешил, её собеседники, мужчина и две женщины, молчали.

— Нет? — прищурился Мартен. Лу молчала, она, наконец, перехватив официанта, который носил бокалы с молочным коктейлем из натуральной клубники, и взяв себе один, наблюдала за диалогом.

— То есть да, — всплеснула подрагивающими руками женщина. — То есть… Приношу свои извинения месье Мартен. И мадемуазель Мартен, конечно.

— Что ж, — протянул Иво. — Смею заметить, мадемуазель, что прежде всего и женщины, и мужчины — это люди. Которые одновременно постоянно меняются и остаются неизменными. И в каких-то аспектах не меняются никогда. Как и не просят меняться своих партнёров. Или вы считаете иначе?

Бледная женщина судорожно потёрла ладонью грудь, нервно сглатывая.

— Нет. Нет. Я считаю также.

Иво хмыкнул, не веря не единому слову. Конечно, проще додумать, придумать то, что будет тешить своё эго, обсудить других, но никогда не оглянуться, посмотрев на себя.

— Приятно знать, — растянул губы в улыбке мужчина, вызывая у мадемуазель де Саж и её молчаливых ныне собеседников этим непривычным и оттого пугающим действием дрожь. — Тогда мы вас покинем.

Когда они отошли на значительное расстояние и зашли в скрытую нишу, Лу иронично заметила:

— Напугал бедную женщину, а может она лишь заботилась о бедном тебе, которого заманила в сети псионичка из Термитника.

— Не говори ерунды, — приблизился к лицу девушки мужчина. — Мадемуазель де Саж беспокоит что угодно, но не благополучие Нью-Пари или моё, — Иво нежно прикоснулся к губам Лу, и та незамедлительно ответила на поцелуй.

Досмотрев представление, они не стали задерживаться, сбежав ото всех желающих внимания четы Мартен к машине.

* * *

Лу было мало поцелуя. Катастрофически мало. А, впрочем, бывало ли когда-нибудь достаточно?

Перегородка между салоном и водительским сидением была поднята, но Лу смотрела не на неё, а в окно, наблюдая через тонированные окна за проносящимся мимо городом. Псионичка, не глядя, положила руку Иво на колено, медленно продвигаясь к бедру, и, наконец, обернулась, встречаясь с такими же горящими огнём глазами, как и у неё самой. Один огонь, один голод, одно желание на двоих.

Иво достаточно резко поднял Лу, аккуратно перемещая её себе на колени. Девушка, не теряясь, одной рукой упёрлась в сидение, а второй потянула за шнурок, даря свободу волосам Иво. Мужчина тем временем припал к ключицам, проводя руками по гибкой спине псионички и легонько надавливая в районе поясницы, отчего Лу с неповторимым протяжным стоном выгнулась. Окончательно стягивая мешающуюся накидку, Иво перешёл к груди, вызывая ещё больше судорожных вздохов жены. Чуть отстранив мужчину, Лу расстегнула ворот его верхнего одеяния и, немного оттянув волосы, слегка укусила его за ухо. Хриплый звук, который издал Иво, был усладой для ушей девушки.

Заправив сбившиеся чёрные пряди Иво за ухо, Лу встретилась глазами с его чарующим взглядом. Неожиданно трепетно, почти невинно, девушка коснулась губ Иво. Сначала целомудренный, поцелуй совсем скоро стал жарким, жадным, словно они оба заплутавшие в доштормовой пустыне путники, нашедшие друг в друге живительную влагу.

Отстранились они, только когда машина погрузилась во тьму, а значит уже въехала на подземную парковку — дорога пролетела совершенно незаметно. Лу, не обращая внимания на участившееся дыхание, хрипло заметила:

— Все всё поймут.

— Это важно? — лукаво улыбнулся Иво.

— Ничуть, — весело качнула головой Лу. На душе было как никогда тепло.

Лу успела вернуться на своё место за мгновение до того, как Гектор открыл дверь со стороны девушки. Если Баретти и заметил изменения в их облике — растрёпанные волосы Приора, сбившееся платье псионички и прочие детали — то никак этого не выдал. Жан и вовсе словно старался быть невидимым, молча открыв дверь со стороны Приора.

Чета Мартенов тоже никак ничего пояснять не собиралась, вежливо распрощавшись с охраной в холле. Приор отдельно похвалил месье Дюрана — тот отлично сливался с толпой, но никогда не терял их с Лу из зоны видимости.

Быстро поднявшись в апартаменты, они молчаливо согласились, что предварительно стоит посетить ванну — смыть чужие взгляды, пыль и немного поплывший макияж.

Приняв быстрый душ, ни Лу, ни Иво не стали одеваться, сразу пройдя в спальню. Воде не удалось погасить пламя внутри, отнюдь, оно разгорелось только больше.

Лу подтолкнула Иво к постели, оказываясь на нём сверху.

— Что-то задумали, мадемуазель Лу?

— Возможно. Можно?

— Всё, что захочешь.

Лу невесомо провела пальцами по шее мужа, опускаясь ниже, наслаждаясь ощущениями «кожа к коже». Голод, обуявший их в машине, не отступил, но, словно древнее живое существо, с интересом наблюдающее за забавными смертными, притих, давая время на приятные ласки. Чередуя поцелуи и прикосновения пальцами и языком, Лу добралась до пупка. Подняв глаза на Иво, чьё утяжелившееся дыхание было лучшей музыкой во вселенной, и встретившись с жаждущим, горящим тёмным огнём взглядом, Лу усмехнулась. Медленно, дразняще девушка стала прикасаться к коже, не предпринимая более никаких действий, выжидая, испытывая чужое терпение…

Иво ловким движением перевернул Лу, оказываясь сверху. Прикоснувшись губами к её груди, он нежно, но чувствительно прикусил сосок, длинными тонкими пальцами лаская вторую грудь. Лу, не теряя времени, зарылась в волосы мужчины.

Немного отстранившись, они встретились взглядами. Несколько мгновений и невербальный диалог двух душ. Иво с мягкой улыбкой напомнил, ответил на невысказанный вопрос, повторяя свои же слова сказанные ранее:

— Всё, что пожелаешь.

Иво перевернулся, падая спиной на простыни, и Лу споро оседлала мужчину. Девушка медленно двигалась всем телом, ощущая крепкие руки на бёдрах. Не торопящие, но страхующие. Невозможный мужчина смотрел словно в саму её суть и видел всё: достоинства и недостатки, мечты и страхи, надежды и чаяния… И принимал её целиком и полностью. Как и она его.

Иво отодвинул от лица псионички разметавшиеся пряди, касаясь приоткрытых ярких губ своими и тут бесцеремонно проникая языком. Лу прижалась ближе, ничуть не замедляя движений тела.

Время никто из них не считал.

* * *

Утро выдалось почти полностью расслабленным. Редкая возможность поваляться в постели, наслаждаясь видом длинных подрагивающих ресниц Иво, впервые за долгое время не проснувшегося раньше Лу. Ленивый душ без необходимости спешить на работу.

Сидя на диване, Лу медленно издевалась над ягодным десертом, как будто мстя ему за что-то, так ничего и не съев. Утренняя расслабленность потихоньку ушла, оставив девушку с мыслями, над которыми она думала уже очень давно.

Хмурость псионички не осталась без внимания. Иво встал с кресла, садясь рядом и разворачивая девушку к себе лицом.

— Что-то случилось? Ты всё утро сама не своя.

— Я… — Лу отодвинула тарелку с десертом. — Знаешь…

Лу снова замолчала. В горле стоял ком, мешающий продолжить мысль, преследующую её уже долгое время. Напрягшийся Иво, аккуратно провёл по плечам Лу, замечая:

— Если тебе некомфортно, можем поговорить позже.

— Нет! — выпалила псионичка, хватая руки, лежащие на её плечах, словно опасаясь, что их уберут. — Нет. Сейчас. Просто тема… Мы никогда об этом не говорили. Но сейчас… В общем. Мы оба знаем, что я могу забеременеть. Теоретически.

— Да, — подтвердил Иво спокойно.

— Я хочу сказать, что не против. В перспективе.

— Я тоже, Лу. Я был бы рад, — девушка резко выдохнула, только в это мгновение осознавая, что всё это время не дышала.

Энн, чего лгать, была откровенно хреновой матерью, и псионичку нисколько не расстраивала нулевая фертильность, когда она ещё не знала всего. Меньше проблем, только и всего. Но ещё со времён разговора с Йонасом Лу начала задаваться вопросом, а что если? Ну вдруг. Сотни вариантов, тысячи раскладов. Была бы она такой же как Энн? Или нет?

Нет, не была бы.

И пусть в ближайшие годы с тем графиком, по которому они живут, ей это не грозит, но услышать, что если вдруг, то любимый человек не против… Просто было нужно.

---

Примечания:

Уважаемые читатели, пожалуйста не присылайте нам исправления с «Мадмуазель» на «Мадам».

Сам Александр Шут отвечал, что в мире «Пси» подобного разделения нет.

Кстати оно стирается уже и в реальной современной для нас Франции.

Только там не будет как раз «Мадмуазель» все станут скоро «Мадам».

Лу, морщась, оторвалась от планшета и потёрла пальцами веки. Несмотря на «безопасный экран», глаза всё равно безбожно уставали. Дверь приоткрылась с тихим пиликаньем электронного замка, и псионичка, приоткрыв один глаз, увидела кивающего ей в знак приветствия Марка. Кивнув в ответ, Лу снова вернулась к планшету. Лекцию нужно было досмотреть.

Чем дальше заходил проект, чем масштабнее становилось изначально небольшое дело с приютами, тем острее псионичка ощущала, что нужно восполнять пробелы в знаниях. Тот факт, что она делала это в самом разгаре проекта, напоминал чтение руководства по управлению воздушными суднами необученным пилотом будучи в кабине высоко в небе. Но это было даже интересно. А учиться Лу никогда не чуралась. Педагогика, менеджмент, бухгалтерия и связанные с ней компьютерные программы...

Мишель всегда говорил ей, что знание и умение применять его на практике первостепенны. Вёрткая мысль зацепилась за имя свёкра. Пусть уже прошло больше полугода, а употреблять прошедшее время в мыслях и разговорах о нём было всё так же больно...

* * *

Лу, мягко сказать, не любила больницы. Паскудная стерильность, словно впитанная в стены медучреждения тревога, мерзкими щупальцами охватывающая каждого, кто попадает в это место, и запах. Тот самый запах, спутать который с чем-либо невозможно никаким образом — смесь моющих средств, лекарств и чужих страданий. Если была возможность не посещать больницу, Лу использовала её. Плановые проверки крови не в счёт.

Когда это началось? Вопрос был не таким важным, чтобы дотошно разбираться в себе. Не в детстве, Лу помнила, как мама привела её на прививку в медкабинет в Ле Лож, и тогда не было страха, только томительное ожидание своей очереди, чтобы поскорее оказаться на детской площадке.

А может когда ставили клеймо? Да нет, это даже не медицинская процедура. Просто с возрастом, когда пришло осознание, что врачи при всех своих достоинствах не волшебники, а больницы место скорби и тщетных надежд.

«Клеймо...»

Пора бы уже перестать называть его так, вон браслетов с символом Пси с каждым днём становится всё больше. Не то чтобы Лу была этому не рада, наоборот. Однако рациональная часть твердила, что учёт псиоников нужен, пусть не таким методом как раньше. Пси — это большая сила, а большая сила — это большая ответственность. Понимание этой ответственности и базовые навыки управления своим даром необходимо прививать. Чтобы никто не попадал в больницу, как, например, те изуродованные мальчишки.

Лу бросила быстрый взгляд на мужа. Иво говорил по телефону, явно отвлекая себя работой. Не быть здесь он не мог, но просто сидеть и ждать в ожидании чуда было выше его сил. Лу это понимала.

Кивнув Кею, она тихо бросила:

— Пойду принесу нам кофе. Тут даже есть вполне приличный, если знать где. Йонас как-то показал.

— Настолько, что даже месье Мартен его выпьет? — Кей натужно улыбнулся, попробовав разрядить атмосферу. Лу выдавила кривую улыбку. Вышло средне, но попытку она оценила. Насколько эмоциональный фон для Кея здесь давящий Лу не представляла.

— А это уж моя забота. Уговорю, — Лу уже бодрее хмыкнула и, развернувшись, поспешила к аппарату, чувствуя, как маска уверенности, что всё наладится, сползает как дешёвый макияж у проститутки в жаркий день.

Завернув в один из коридоров, Лу увидела свекровь и Йонаса. Меньше всего она хотела подслушивать, но и появляться сейчас, судя по тону, было крайне не вовремя, поэтому Лу замерла, вжавшись в стену.

— Я могу хотя бы попытаться. Люси, — Йонас кашлянул, безуспешно пытаясь избавиться от першащей хрипотцы. — Вы знаете, какая у меня ступень. Я могу помочь. Я хочу помочь. Я подпишу любые документы. Отказ от любого рода претензий, взятие всех рисков на себя. Мадмуазель.

Йонас замолк и в слишком громкой тишине стало слышно тяжёлое дыхание Люси. Где-то на периферии сознания у Лу промелькнула мысль о недавнем законе по защите Псиоников от перенапряжения и доплату при сверхурочном использовании Пси. Законопроект мурыжили ни один месяц, название его занимало почти половину страницы, и протащил его Иво не иначе как помощью Единого.

— Йонас, — голос свекрови звучал мягко, но твёрдо, словно не дрожал несколько мгновений назад. Лу знала наперёд, что сейчас услышит. — Спасибо тебе. Я безмерно ценю тебя и твою поддержку, но иногда Она побеждает. Ты и сам это знаешь.

— Но...

— Нет, мальчик мой. Нет. Я видела результаты анализов, я не первый год работаю здесь, и я лучше кого бы-то ни было понимаю, что это самоубийство. Это ведь не просто диверсия с, например, запуском водорослей в водохранилище. Нет, это биологическое оружие. Те, кто это сделал, точно знали, куда бить.

— А если несколько хилеров? — тихо уточнил Йонас.

Люси хмыкнула, послышался сдавленный смешок:

— То у нас просто будет несколько трупов. Данные лабораториями всё ещё уточняются, но люди у нас быстрые. Один из советников попытался воспользоваться помощью хилера. Погибли оба. Эта дрянь бьёт прямо по ДНК.

Лу не знала куда себя деть. Она здесь была явно лишняя, но сил отлепиться от стены не было совершенно никаких.

Йонас искренне хотел помочь Чистому. Нет, как доктор — и не только по надписи в дипломе, а по духу и призванию — он всегда помогал, что бы там ни ворчал на кухне, но тут... Тут в голосе было слишком много всего. Нужные слова не подбирались, попытки зацепиться за торчащие нити в клубке из эмоций и разных дум были тщетными.

Боль? Сочувствие? Дикое, безудержное желание помочь, потому что плохо тому, кого любит тот, кого любишь ты? А Люси? Она, истинный человек науки, не сдалась, нет... Смирилась. Наконец, смогла окончательно принять, что супруг, которого она любила ничуть не меньше чем Лу её сына, скоро покинет этот мир.

Всё это время она давала им с Иво надежду своим молчанием. Сама же всё знала. Давно? Или только недавно узнала? Лу предпочитала не вешать ярлыки и не винить почём зря, пока не спросит лично.

«С момента инцидента с советником, получается. А знает ли Иво результаты разбирательств? Там не военные заведуют, а лаборатория. Звонок же. Он ведь с лабораторией говорил».

Псионичка подождала пока пара удалится, на её удачу они направлялись в другую сторону. На негнущихся ногах она дошла автомата с кофе и взяла два стаканчика.

Лу быстро вернулась к палате и сразу же заметила загнанный взгляд мужа. Кея рядом не было. Девушка поставила кофе на подоконник и в два шага оказалась у Иво, обхватывая тотчас обмякшее в руках тело. Мужчина поставил голову Лу на плечо, хватаясь за девушку, словно утопающий за соломинку, и тихо, потеряно прошептал прямо ей в ухо:

— Лу, отец... Лаборатория...

— Я знаю. Уже знаю. Только что узнала, — зачастила Лу, крепче стискивая мужа в объятиях.

Иво сглотнул и выдохнул, беря себя в руки, не давая себе больше минуты на слабость. Погладив напряжённую спину Лу, он сказал, успокаивая то ли закаменевшую девушку, то ли себя:

— Всё будет хорошо.

— Да, — отозвалась псионичка. — Будет.

Оба понимали, что нет.

Не будет.

Чрезвычайно спокойная Люси зашла в палату и вышла с тем же выражением лица спустя всего несколько минут. Обведя их обоих внимательным взглядом, женщина сказала, словно припечатала:

— Он хочет вас видеть. Обоих.

Пара до этого молча стоявшая рядом друг с другом, почти невесомо соприкасаясь плечами, поддерживая и опираясь, синхронно кивнула. Лу потянулась ладонью, хватая пальцы Иво, прежде чем они вошли в палату.

Палата Мишеля ничем не отличалась от десятка таких же по коридору. Двуместная. Просторная. В доступе всё необходимое. Наполненная мерзким больничным запахом и писком приборов. Взгляд Лу, подверженный профессиональной деформации тотчас начал анализировать обстановку: окно справа, слева дверь, по всей видимости, в уборную, тумбу можно швырнуть, а пустой койкой воспользоваться в качестве щита — всё, чтобы не смотреть на свёкра. Некогда энергичный мужчина, наполненной живой кипучей энергией, сейчас выглядел палёной копией самого себя. Бледный, бледнее обычного, осунувшийся и... чересчур бодрый. Такой взгляд Лу видела у одного парнишки однажды. Когда тот окончательно решился на самоубийство и только доделывал незаконченные дела. Это она поняла много позже, а в ту, последнюю встречу она наивно думала, что у него всё налаживается.

«Как же его звали?.. Майк?..» — глупая, абсолютно неуместная мысль прошмыгнула полёвкой и тотчас испарилась.

Смотреть на Мишеля было больно. Но когда он начал говорить, это ощущение немного ослабло: мимика ничуть не поменялась.

— О, уже начинается. Лу, прекрати немедле-кха-кха, — ослабший голос Мартена-старшего звучал почти как раньше, только кашель мешал поддаться сладкому самообману.

Она попыталась улыбнуться.

— Слава Единому, что я не заразный, а то совсем тоска была бы, — Мишель, кряхтя, приподнялся на койке, и замахал рукой. — Ну что встали, словно кого-то хороните?

— Пап... — нехарактерно выдохнул Иво.

— Тихо, — цыкнул Мишель. — Раз я всё равно помру, я хочу это сделать на своих условиях. Какая разница сейчас или на тридцать лет позже? Может и лучше, что сейчас. Не хотелось бы остаться в вашей памяти сумасшедшим дедом.

Вот теперь Лу узнавала своего свёкра.

— Подойдите ближе, чего встали, как истуканы.

— Вы бы не были таким, — усмехнулась девушка, краем ладони протирая заслезившиеся глаза и присаживаясь на край больничной койки. Иво встал рядом, непоколебимый, как монумент.

— О, уверен, был бы. Лу, — Мишель резко посерьёзнел.

— Да?

— Не смей опускать руки. Ни сейчас, ни вообще. Со мной или без меня ты справишься. И не в память обо мне или ещё какая-нибудь подобная чушь, нет. Это просто надо сделать и лучше тебя этого не сделает никто. Все кричат о помощи детям. Делать не хочет никто. А ты хочешь и можешь. Если и есть человек, который не испугается пойти против этой ржавой махины до конца — это ты. Поняла?

Лу сглотнула и, кивнув, широко улыбнулась:

— Конечно, Мишель. Я обещаю.

Он подмигнул ей и перевёл взгляд на сына:

— А ты помогай ей и поддерживай. Там такие акулы, хотя я верю, что Лу сама кого хочешь съест. А ещё найди тех, кто это затеял. Я уверен, ты уже всё для этого делаешь, но не могу же я не дать напутствие, да? — Мартен-старший прищурился, разом теряя смешливый задор. — Эти... люди, кем бы они не были, отлично понимают, что делают. И их нужно остановить. Эта... мерзость ведь не только для чистых опасна. Она бьёт и по хиллерам, которые пытаются помочь, а врачи и так у нас на вес золота. Они это знают, уверен.

Мишель замолчал, и никто не смел нарушать наступившую тишину.

— Ты давал клятву, Иво. Один раз ты её уже исполнил. Сейчас масштаб иной, всё не так плохо. Защити людей. Всё человечество. Помнишь, в детстве ты спрашивал о постулате? Ты понимал различие Псиоников и Чистых, но общую черту не мог уловить.

— Помню. Ты сказал, что все они люди, — ответил Иво и опустился рядом, протянул руку к отцу и сжал его плечо, стараясь не задеть трубки капельниц.

— Именно, — Мишель улыбнулся на это нехитрое действие сына. — Все мы люди. Разные, но по сути своей всё ещё просто люди. Помни об этом.

Иво медленно кивнул. Он смотрел отцу прямо в глаза, словно в этот момент давал клятву ему одному.

— Когда ему будет казаться, что ночь слишком темна, ты будешь рядом Лу, — вопрос звучал утверждением, совсем как тогда, когда Иво взял на себя заботу о находящейся в шоке Энн. Лу в очередной раз мысленно поразилась до чего отец и сын похожи.

«Завершение всех дел... Всё вы знали с Люси. Что лить слёзы, когда всё предрешено? Прагматично как всегда, Мишель».

— Да, конечно. Всегда, — твердо произнесла псионичка.

— Вместе вы можете совершить даже невозможное, — тихо произнес Мишель. — И... Ребята, дети, присмотрите за Люси. Я безгранично люблю эту женщину и знаю, что она удивительно сильна. Но иногда даже самым сильным людям нужна помощь.

Пара переглянулась и синхронно кивнула. Они давали обещание. Он принимал.

— Ну что ж, теперь и умереть не страшно, — мягко улыбнулся Мишель, не храбрясь и не боясь. Готовый и собранный, как и всегда. — Обнимемся напоследок, сын, Лу?

Недлинное объятие, родной запах, который вблизи не перекрывал дух больницы, тихий шмыг носом.

А потом поеду, думаю, к Периметру, там место хорошее есть, — сказал Майк тогда.

«Его пепел развеяли около небольшой лесополосы как раз у стен Периметра» — стойкая ассоциация со старым приятелем не хотела уходить, да и наверное смысла прогонять её не было. Итог один, образ мысли, похоже, тоже.

— Иво... Позови маму, хорошо?

— Конечно, papà, — голос Иво сел лишь на последнем слоге.

Они с Лу тихо вышли, их время с Мишелем подошло к концу, теперь оно принадлежало одной.

— Мам, он зовёт тебя, — чего мужу стоило сохранять ровный теплый тон, Лу не могла и предположить, сама позорно скрывая проклятые слёзы.

Люси коротко кивнула, на миг касаясь щеки сына пальцами, и скрылась за дверью.

Никто вокруг не смел проронить и слова. Сколько прошло времени Лу не знала, но отчётливо помнила момент, когда вскинула голову на скрип открывшейся двери. Одного взгляда мадемуазель Моретт было достаточно, чтобы понять — конец.

Дальнейшее мелькало перед Лу слово кадры дешёвого фильма, у режиссёра которого не хватило денег на хорошего монтажёра. Суета врачей, объятья Иво и Люси, взгляд Кея и то, как её руки обхватывают мужа, когда он отпускает от себя мать. Она не знала, что сказать. Может потом слова придут? Правильные. Нужные. Но сейчас она могла просто показать, что он не один. Никто не один.

— Иво, я останусь тут, хорошо?

Они одновременно посмотрели на мадмуазель Моретт, и Приор кивнул. Больше слов им не требовалось.

— Спасибо, Лу.

Они разошлись столь же резко, как оказались в объятиях друг друга. Псионичка подошла к свекрови, деликатно обнимая её и ненавязчиво предлагая помощь. Люси заученно ответила, что всё в порядке, но прижалась ближе. Лу аккуратно поглаживала женщину по спине, вместе с ней смотря на удаляющегося Иво. Приор быстро отдалялся в сопровождении охраны.

Это была война. Снова. И снова они должны победить. Иных вариантов нет.

* * *

Из воспоминаний Лу вырвал ставший непозволительно громким голос Жонсьера:

— Да это просто безрассудно! — Лу с отсутствующим видом смотрела в даль, не желая и не пытаясь влезать в разговор. Повернувшись к мужчинам, девушка увидела, что Иво иронически приподнял бровь, и Марк тут же осёкся, недовольно поджав губы.

— Мы вполне можем справится сами. Отряд Инквизиции и проверенные люди из Корпуса. Вы можете приехать для оглашения приговора и...

— Я искренне надеюсь, Марк, что ты не сомневаешься в моей уверенности в вас. И в моих решениях. Нет, — твёрдо сказал Иво, прищурившись. Приор не отчитывал и не ругал, но ясно давал понять, что ни споров, ни пререканий не потерпит. Решение окончательное и обжалованию не подлежит.

Марк бросил взгляд на Лу в тщетном поиске поддержки. Псионичка лишь приподняла уголок губ, приподнимая плечо и мысленно отвечая Жонсьеру:

«Ты и сам знаешь, что это бесполезно, Марк. Но ты же не успокоишься?».

— Найти и обезвредить змеиный клубок, что может быть проще? — риторически спросил Марк. — Мы уже ни раз это делали. Вейсс плюс один уже вычислили примерную область их дислокации, я подготовлю вам, месье, всё необходимое.

— Марк, — уже мягче обратился Иво.

— Да, месье?

— Здесь нужен кто-то надёжный. А там необходимо личное присутствие Приора. Это вопрос госбезопасности. Помимо установления личностей тех, кто всё это затеял, и изучения принципов заражения, решения привычных в общем-то вопросов, которые тебе более чем по силам, стоит понимать, что это первая после «смены Викария» подобная провокация. Наша... Моя реакция на подобное определит, будет ли что-то подобное в будущем. И в каком масштабе.

— Приор, извините. И за нарушение субординации, и за попытку оспорить решение. Я был не прав.

— Брось, Марк, — с долей ехидства отмахнулся Иво. — Ты умеешь думать и не питаешь страха перед авторитетами. Это хорошие качества. Ну и вдобавок, приложи к документам все возможные личные дела, всех, кто там проживает. Гражданских могут шантажировать и запугивать.

Лу, тактично рассматривающая собственные ладони во время диалога Иво и Марка, мысленно отметила:

«Не хочет лишних жертв».

Марк быстро кивнул, вновь обретая былые уверенность и настрой:

— Правильно понимаю, что всё будет проходить на месте?

— Именно, — подтвердил Иво. — Казни проведём там же. Общественность узнает всё по факту. Не хотелось бы эксцессов.

Тон Мартена был спокоен. Беспристрастен. Констация факта, не более. Он ехал не мстить. Он ехал, чтобы спасти. И наказать виновных, разумеется. Без чего было бы невозможно поддерживать порядок.

Лу вспомнила Ирму и Тома‌. Десять лет на исправительных работах вдали друг от друга. Вероятно, это жестокое наказание для тех, кто боролся за свободу псиоников? Или за своё собственное благополучие? Книги по истории приоткрывают удивительно многое.

Лу с некоторой дрожью внутри осознавала, что это было ничтожно мало за все те смерти, которые произошли по вине её бывших друзей. Не виновные люди, просто гражданские. Та, напоминавшая причёской Тину, девушка, что так часто посещала её в кошмарах. План Иво был не «бескровным», но сейчас все люди имели одинаковое право на жизнь. Что могли устроить, придя к власти, Ирма и её сподвижники? Лу не единожды думала об этом, просто потому что не могла не. И картинка складывалась не самая радужная. Просто сменилась бы полярность угнетения.

А Тома? Был ли он ведомым сильной и властной Ирмой или же и сам разделял не только её идеи, но и методы? Ответ для Лу был очевиден — да, разделял. Разделял взгляды и поддерживал все решения. Даже без учёта этой несчастной прослушки... Так легко подставить Йонаса? Его ничего не смутило, а значит, он мог творить то же, что и она. Лес рубят, щепки летят...

— Что ж, всё будет готово к вечеру, Ришар может заменить вас с завтрашнего дня, затем отбудет к вам через пару дней, если все пойдет по плану, и я справлюсь со всем сам,- — Марк рапортовал, глядя в планшет, куда, видимо, ему прислали информацию. Лу с некоторым удивлением поняла, что прослушала часть разговора.

— Документы для «исследовательской группы» уже есть. Всё необходимое оборудование для маскировки работы новой станции исследований отдалённых территорий доставлено, как и оружие, которое провезут в машинах с оборудованием. Анализатор, созданный Вейс прошёл испытания и готов к работе. Группа сформирована, всё необходимое выдадут завтра при выезде.

— Отлично, — произнёс Иво. — Ты свободен, Марк. Жду доклад утром.

Марк кивнул и вышел из кабинета. Молчавшая всё это время Лу взглянула на мужа.

— Что такое? — взгляд тёмных глаз прошёлся по Лу.

— Странно ехать на важное задание без Марка, — честно сказала Лу.

Иво весело хмыкнул, в глаза плясали озорные чертята.

— Я все же был прав — ты питаешь к нему нежные чувства. Мне начинать ревновать?

Лу рассмеялась, а затем, посерьёзнев, проговорила:

— Не смотря на его мерзкий нрав, и кто я, чтобы осуждать, сама такая же, ему можно доверить жизнь. И весь Нью-Пари, да?

Иво серьёзно кивнул:

— Нельзя все яйца складывать в одну корзину, а Марк, если что, не даст разрушить здесь всё.

— Если... Что-то случится с нами?

— Да. Всегда помни о смерти. Да и не исключено, что они не сосредоточено в одной точке, уедем мы все, и будет диверсия. Вероятность не велика, но нельзя исключить её полностью.

Иво вышел из-за стола, предварительно нажав кнопку затвора замка и сел рядом с Лу. Псионичка положила голову ему на плечо, переплетая пальцы их рук.

— Давай лучше возьмём с собой Жана? — мужчина издал вопросительный звук, повернув голову и зарывшись носом в волосы девушки. Лу пояснила. — Мы не знаем, сколько там пробудем, а у Кея ребёнок. Он не откажется от задания, но зазря оставлять ребёнка без отца непонятно насколько?

— Согласен. И Жану будет полезно.

Настолько ранним утром, что ещё ночь, пара споро готовилась к отъезду. Ныне прятаться от блокпостов не было нужды, и потому маскировка была не столько... всеобъемлюща и комична. Тем не менее, увидев Иво в защитном костюме — что было логично — и с аккуратным пучком вместо привычного низкого хвоста, Лу замерла в проёме, удивлённо вскинув брови:

— Не ожидала, что прическа так тебя изменит. Серьезно.

— Самый простой и быстрый способ. Что?

Лу фыркнула.

— Не, ничего.

— Люди в основном запоминают образ: одежда инквизитора, волосы, собранные в хвост. Или не собранные. К тому же, сама по себе у меня не особо запоминающаяся внешность, — Иво чуть улыбнулся. — Ты дважды меня не узнала, пока месье Стоун не разъяснил всё при покушении, верно?

— Первый раз я видела откровенно плохо, — беззлобно огрызнулась Лу, вспоминая их первую мимолётную встречу после тестирования Пси для поступления в Корпус.

Иво понимающе кивнул.

— Поэтому, этого хватит. Не вижу смысла в каких-то дополнительных ухищрениях, — Лу прыснула, вспомнив маскировку Марка во время их проверки катакомб.

— Ну разве что очки, — хмыкнул мужчина, надевая названный предмет.

— Ты главное не вставай, — вложив всю невеликую невинность в эти слова, посоветовала псионичка.

— Почему?

— По росту опознают, — экспертно заверила Лу и улыбнулась, взглянув на задавившего смешок мужа. — Я так понимаю, необходимость маскировки, это единственное исключение, когда тебе можно не носить исключительно чёрное?

— Да, и это очень удобно. Особенно, если чёрный твой любимый цвет. Никаких мук выбора.

Иво застегнул сумку и, взяв со столика картхолдер с ключами, подхватил следом и сумку жены.

Еще два года назад, Лу стала бы спорить, что вполне в состоянии донести всё сама. Теперь же... Возможно, именно потому что Иво всегда признавал её умение сделать всё самой, было легко принимать от него ненавязчивую заботу и нежность?

На выходе их встретил Марк с кратким докладом и планшетом, переданным Иво в руки. Пока Приор читал, и Лу, и Жонсьер молчали, Марк никак не комментировал их внешний вид, но бросил на псионичку смешливый взгляд.

«Зараза» — мысленно фыркнула Лу.

Только они втроём прошли в малый зал совещаний, как из второго входа в него вошли Гектор, Даниэль, Ришар и Жан. Начальник охраны выглядел не очень довольным, но никак не выказывал неудовольствия авантюрой, устроенной начальством. Понимал, что переубеждать бесполезно, да и поздно уже.

«Они действительно ценят Иво. Заботятся и волнуются. Ни как о начальстве, а как о человеке» — отметила про себя Лу, ошеломлённая новым знанием. Она чувствовала это и до внезапно возникшей мысли, но чувствовать и осознавать, знать наверняка — разные вещи. Дани ободряюще улыбнулась Лу, и псионичка поспешила вернуть улыбку.

— Доброго всем утра, — поприветствовал Иво, кивая и ловя ответные кивки. — Гектор, Марк за главного, обеспечиваешь его безопасность. Даниэль, жду данные.

Вейсс поспешно кивнула, и Иво переключился на третьего:

— Жан, рад видеть вас полностью готовым, вам ввели в курс?

— Да, месье Приор.

— Отлично.

Отдав последние распоряжения, они уже без Гектора и Даниэль спустились вниз, покинув здание через чёрный вход. Иво и Жан уложили сумки в багажник, и последний сел за руль.

— Хорошей дороги, господа и... дама, — попрощался Марк, многозначительно переглянувшись с Приором. — Всё будет в лучшем виде, — пообещал Жонсьер, словно обо всём, но явно имея в виду что-то конкретное, прежде чем вернуться обратно в здание.

Они ехали довольно быстро, и Лу вглядывалась в небо, где ещё стояли рассветные сумерки, но солнце уже тянуло руки первыми лучами, в безуспешной попытке согреть город.

Девушка невольно вспомнила другой день, врезавшийся в память подобными красками.

* * *

Лу натянула воротник пальто так, что тот закрывал нос. Колючий ветер жёг глаза и забирался под все слои ткани, пробирая морозом до костей. Был уже закат, несправедливо красивыми красками растянувшийся в небесах ленивым котом. А может дело совсем не в погоде, а в снежном шторме в душе?

Слова "Смерть" и "Мишель" никак не могли слиться в нечто общее у Лу в душе. Умом она всё понимала, в конце концов, она помогала Люси со всем... этим.

«С похоронами. Это были похороны, Лу» — обратилась девушка сама к себе. — «Пора уже называть вещи своими именами». — Лу прикрыла глаза и тихо выдохнула. — «Креп».

Прах развеяли над полем. Почти бескрайним. Красивым. Свободное пространство под чистым небом. Лу не лезла со своим сочувствием к свекрови, ни жалость, ни сочувствие всё равно не вернут человека. Только разбредят душу, окрасят тоской всё то хорошее, что было в прошлом. Печаль, которую видела псионичка в глазах Люси не ломала её. Женщина словно не желала отдавать смерти всё то светлое, что было у них с Мишелем. Лу понимала это. И восхищалась.

«...ты стал мне вторым отцом, Мишель» — призналась мысленно Лу. — «Уверена, папа тебе за это благодарен. А главное, благодарна я. Мне было это нужно. Спасибо».

Люси подошла к ним с Иво протягивая сыну ключи:

— Мы были там всего за месяц до... сил вернуться туда у меня точно не будет. Тем не менее это совершенно не повод, бросать это место, оно было наполнено счастьем. И я хочу, чтобы вы наполнили его своими воспоминаниями.

Она молча потянула сыну ключ-карту. Иво взял, пряча её в карман и обнял Люси. Здесь и сейчас это были ни Приор, ни врач, это были мама и сын. Лу не смела влезать в их момент, но её никто и не спрашивал. Моретт чуть отстранившись от Иво, захватила в общее объятие и Лу. Отпустив их обоих, Люси сказала:

— Я, пожалуй, поеду. Не провожайте меня, хочу побыть одной. В конце концов, — с долей чёрного юмора добавила женщина. — У меня отпуск. — И уже серьёзно Моретт закончила. — А вы лучше проведите время вместе. Это порадовало бы его куда как больше. Он терпеть не мог формальности, хоть я и не знаю никого, кто разбирался в них лучше.

Они не решились с ней спорить, принимая её решения, понимая её мольбу завуалированную в просьбу.

В тот день назло злому ветру Лу с Иво ещё долго гуляли в ночи: разговаривали на отвлеченные темы, пили кофе, делая вид, что это не за ними по пятам ходит охрана. И девушка готова была покоятся, что ощущала теплый и хитрый лисий взгляд одного интригана, направленный на них.

* * *

Лу очнулась от воспоминаний, ощутив, что муж аккуратно сжал её пальцы:

— Ты в порядке?

— Да. Просто задумалась... Мы уже на месте?

— Да, скоро будем обустраивать "станцию"

Псионичка кивнула и, не дожидаясь чьей-либо помощи, вышла. Телекинез явно пригодился бы сейчас всем.

Разгружая вместе с Иво ближайшие машины с оборудованием, Лу заметила рядом с Жаном незнакомую женщину:

— Не видела её раньше, — вслух сказала она, неосознанно кивая в сторону невысокой шатенки.

— М? — Иво бросил короткий взгляд туда, куда кивнула жена, и выдал почти досье, возвращаясь к коробкам. — Мариэтта Лагард, магистрат, эмпатик. Они с Марком давно работают вместе.

Иво поставил последнюю коробку и, отряхнув руки, тихо продолжил:

— Сыворотки нет достаточно на складах, да и то, что есть... Не получилось бы настолько незаметно, было бы задействовано слишком много лишних людей. Марк предложил использовать пси-эмпатию.

Лу кивнула. Звучало разумно.

Уже под вечер Лу и Иво отделились от основной группы. Ненамного дальше «исследовательской станции» оказался скрыт в уютной листве маленький домик. Достав из кармана ключ-карту, Иво открыл дверь, пропуская жену вперёд и занося их немногочисленные вещи.

— Так, генератор должен работать исправно, погоди минутку... — Иво щёлкнул несколькими рычажками в щитке, после чего послышалось мерное гудение.

— Ого, — протянула Лу. — Обычно генераторы сильнее шумят, — и, уже осмотревшись, искренне добавила. — Тут уютно.

— Отец купил этот дом ещё до моего рождения.

Закрыв входную дверь, они неспешно переодевались.

— Но вообще немного напоминает убежище, — выцепляя тренированным взглядом усиление стен.

«Такой домик — не пластиковая типовая застройка. Не прострелят. Окна скорее всего тоже пуленепробиваемые».

— В каком-то смысле так оно и было.

— Стёкла же пуленепробиваемые?

— Да, -подтвердил Иво, одобрительно прищуриваясь.

Экскурсия получилась короткой — дом был небольшой.

— Тут кухня с гостиной, наверху спальня, санузел совмещенный. Сейчас всё работает от генератора, но если что печь всё ещё функциональна.

— Ты умеешь топить дровами?

— Я многое умею, Лу, — мягко заметил Иво. — В бытность дознавателем я много времени проводил у периметра, иногда жил в домах подобных этому. Так что да, умею.

Лу понимающе кивнула, коротко целуя Иво в нос. Оба знали, что вопрос был не с издёвкой, а с искренним интересом. В конце концов, любой Приор начинает с ученика семинарии.

— Возвращаясь к истории дома... Сначала это было убежище несколько в ином смысле, — Иво с теплотой провёл по дивану, с которого они совсем недавно сняли чехол. — Никогда не страдал вещизмом, но это место... Мой дед не сильно одобрял союз родителей. Он мечтал о более выгодном браке, с чистой, с положением, что даст дополнительные преференции сыну, а главное — ему самому.

Иво замолчал, переведя на Лу взгляд полный нежности и ностальгии.

— А отец влюбился в маму. И то, что она была нестабильной его совершенно не волновало, он любил её не за набор генов, а за то, кем она была... Каким человеком. Личностью.

Лу сглотнула ком в горле, не смея прерывать миг чужого обнажения души. И протянула руки, предлагая, но не настаивая. Нос псионички уткнулся в родную ключицу, и со всей возможной уверенностью она произнесла одними губами:

«Вы похожи».

— Ладно, — немного отстранился Иво, оглядывая жену без всякого смущения от проявленных мгновениями ранее чувств. — Я займусь продуктами и ужином.

— Я тогда проверю спальню?

— Белье в шкафу.

— Угу, — Лу поднялась наверх и, перестилая постель, погрузилась в размышления.

Действительно, ответ на то, почему пострадал только Мишель был прост до обидного прост: Люси была нестабильной и на неё эта дрянь не подействовала. Совсем. Никак.

Все эти месяцы Иво и его люди раскручивали клубок из истинных и ложных следов. Бутыли воды. Сеть магазинов в центре. Цепочка поставок. Пара тихих арестов, шаманство Даниэль и Фокси на основе полученной информации. И вот они здесь. А ведь масштаб трагедии мог быть совсем иным...

* * *

Лу проснулась и резко села в постели, чувствуя, что задыхается. В горле застрял не ком, а вата, от которой можно было сколько угодно безуспешно отплёвываться, но по итогу лишь задыхаться, не издавая ни звука. Спиной почувствовав аккуратное, вопрошающее прикосновения, псионичка судорожно дёрнула головой, не имея сил на нормальный кивок.

«Не поломать бы. Телекинезом. И Иво опять разбудила» — мысли скакали как горные козы, но мерные прикосновения от шеи и до поясницы помогали заземлиться.

«Раз... Два...» — считала их Лу, понемногу пропихивая живительный кислород в лёгкие. — «Три... Четыре...»

— Опять. Разбудила, — короткий взгляд на удачно оказавшие на тумбочке рядом часы показал четвёртый час.

Лу не извинялась, они с самого начала обусловились, что за такое... Не извиняются. Но стыдно за прерванный сон было всё равно.

«Кем ты меня после этого считаешь? Слабачка!»

Иво замер, прекращая поглаживать, и тут же полноценно сгрёб в объятия.

— Нет, Лу, не слабачка. Ты человек. Хороший человек. И было бы странно, не будь у тебя подобного, — прошептал Иво. Обычно мужчина молчал, зная, что ей нужно время справиться самой, но тут ответил на её неосторожно мысленно, как ей казалось, кинутое себе слово.

— Ты? — понятно вопросила псионичка, но мужчина понял, что она хотела спросить.

— И у меня было, — просто сказал Иво, покачиваясь вместе с ней. Не имели значения ни мокрые насквозь простыни, ни наступающий рассвет. — Просто давно, — и такая щемящая откровенность словно смыла всё мешающее Лу говорить. С губ сорвалось:

— Тогда на площади я видела девушку... У неё прическа... Да и одежда... Всё было как у Малой, — Лу замотала головой, отгоняя образ. — Я думала, что это Малая. Подбежала, перевернула... Оказалась, что не она, но.. Мне снится...

— Что это она, — закончил Иво, когда пауза стала слишком долгой.

— Да... И мне стыдно перед этой безымянной девочкой. Потому что я солгу, если скажу, что не была рада. Понимаешь?

— Понимаю, — серьёзно ответил мужчина.

— Я знаю, что это нормально волноваться именно о близких, и моя реакция нормальная. Но... Зацепило. Я не знаю, почему именно это, почему не клуб, ведь тоже, — Лу невесело хмыкнула. — Хороший сюжет для кошмаров. Но именно это. Всегда это. Как справиться?

Иво аккуратно взял в ладони лицо Лу, поворачивая к себе, и девушка обратила внимание, как рассветные лучи рассеялись над головой мужчины, будто бы создавая «нимб». В тон её мыслям Иво произнёс:

— Просто жить, ангел мой. Жить, понимая, что случившегося не изменить, стараясь быть лучше и не теряя себя.

Лу понимала, что Иво прав. И пусть вряд ли это был её последний кошмар, от этой спокойной истины из его уст стало до странного легко. Она не забудет, нет. Но будет жить. И он тоже.

* * *

Как бы ни кипела в той же Лу жажда к действию, дни потянулись чередой. Итоговый вариант операции требовал время. Много времени. На этапе разработки, когда из разрозненных кусков информации пытались сформировать лучшее решение, была масса вариантов, по итогу отброшенных. «Крота» в группу засылать не рискнули, арест некоторых исполнителей, проведённый по горячим следам, уже насторожил зачинщиков, стремящихся быстрее спустить концы в воду. Пришлось действовать ещё осторожнее — ясно как день было, что как раз-таки у «зачинщиков» есть свои люди в Корпусе или Совете. Даниэль и Фокси потратили ни один день, чтобы получить информацию, которая помогла бы дополнить разрозненные сведения, полученные на допросах.

По итогу они выяснили зачинщиков, узнали расположение базы, но важно было застать их с поличным и изъять не только токсин, но и наверняка имеющиеся бумаги со всей необходимой информацией для его приготовления. Одна вскрытая цепочка поставок дала фору, но желание избежать дополнительных жертв спугнуло зачинщиков. Но по итогу те затаились.

Ни Лу, ни Жан не были в авангарде слежки и сбора данных, держась ближе к Иво. Тем не менее сведения о ходе операции Лу получала. Анализ образца, добытого бойцом КС в ходе весьма авантюрной и рискованной вылазки подтвердил — это именно то место. Далее потянулась бесконечная слежка, фото людей и ожидание тех, кто это устроил. Руководителей всей этой мерзости.

Команда быстрого реагирования была проинструктирована, обеспечена защитой и готова действовать в любой миг, как только разведка предоставит точные сведения.

Ожидание могло бы изматывать... Нет, не так. Оно изматывало, но попытка отнестись к жизни почти на природе как к не случившемуся медовому месяцу помогла и понимание, зачем они здесь, помогали.

В один из вечеров, лениво ковыряясь в тарелке и наблюдая за Иво, читающим очередной отчёт с планшета, Лу усмехнулась:

— Что-то новое есть? Чтобы заниматься этой работой нужна тонна терпения.

— Да, — автоматически кивнул Иво и улыбнулся, откладывая планшет. — Всё скучнее, чем ты думала?

— Да нет, — серьёзно ответила Лу, возвращаясь к еду. — Всё привычно, знала, куда шла работать. Да и лучше пусть будет так «скучно, чем... Иначе.

— Да, — вернул твёрдый взгляд Иво и добавил тише. — Если всё пойдёт, как мы предполагаем, скоро всё закончится. Очень скоро. Марк уже на низком старте.

Лу вопросительно вскинула бровь, не став спрашивать с набитым ртом. Мужчина вполне охотно пояснил:

— Когда здесь всё будет под нашим контролем, Ришара я направлю обратно в Нью-Пари, а Марка вызову сюда. Масштабы несколько изменились. Сообщники в городе схвачены.

Псионичка понятливо кивнула.

Всё случилось спустя три дня после разговора. Группа разведки доложила о прибытии руководителей и зачинщиков в одном лице на «производство». Оперативно оцепив здание, бойцы запустили усыпляющий газ. Применение огнестрельного оружия на первом этапе посчитали неэффективным. В приоритете было максимально уменьшить количество противников перед зачисткой во избежание потери личного состава. Второй этап, тем не менее, не понадобился. Закрыв органы дыхания, руководство лаборатории по какой-то причине пренебрегло защитой остальной части кожных покровов.

Операция прошла даже быстрее, чем планировалось изначально. Канистры с токсином не пострадали.

Стоя рядом с Иво снаружи, Лу ощущала странную смесь удовлетворения, усталости и разочарования.

«Сколько людей погибло, пока мы всё искали и готовили? Но без этого их всех вместе накрыть бы не вышло... Креп, как же всё сложно».

Операция завершилась без осечек. Ничего кинематографичного: стандартная, слаженная работа. Как говорил Иво, именно так и бывает. Должно быть, если необходимая информация наличествует в полном объёме.

Едва группа быстрого реагирования закончила свою работу, "исследовательская станция" стала превращаться в выездной дознавательный пункт. С допросными, камерами и кабинетами.

Иво скрылся в их доме и через десять минут твёрдой поступью из-за входной двери вышел Приор Инквизиции.

— Не прячешься, — заметила Лу.

— Предпочитаю быть собой.

Лу почувствовала, как уголки губ приподнимаются в мягкой улыбке.

«За это мы друг друга и любим, правда?»

* * *

Теперь началась рутина другого толка. Неприглядная, вязкая, нудная, опускающая в дрянную слизь с головой, и всё же, необходимая. У всех в отряде были разные методы допроса. Кто-то, подобно Марку, был жесток и не чурался угроз и физического воздействия. Кто-то, подобно мадемуазель Лагард, старался найти общий язык и наладить контакт.

Работы было столь много, что даже Лу надела свою форму КС. Режим секретности всё ещё сохранялся, поэтому дополнительных сотрудников из города не призывали.

На рукаве у Лу теперь красовались три бронзовые полоски.

— Приспешница Рид? Замечательно, третья допросная в вашем распоряжении, — в голосе Марка сверкнуло веселое подтрунивание. Лу непроизвольно подняла бровь, думая, что ослышалась, но блеск, промелькнувший в глазах мужчины, явственно говорил об обратном.

Все уставали. Потоки грязи вскрывшихся подробностей, ненависти обвиняемых и просто тяжесть, витавшая в этом месте, давили, стремились удушить мазутными пальцами. Но все продолжали делать своё дело. Узнавать новые подробности неслучившегося, сопоставлять информацию, давать распоряжения в город, чтобы исключить даже намёк на возможность повторения. Ночами, отдавая всех себя друг другу и засыпая от блаженной усталости, каждый из них крепкими объятьями старался дать другому сил. Они отчаянно защищали этот мир и людей, получая в ответ укусы и плевки. Но это неважно. Вместе они справятся. Выстоят.

Стопка заключений и приговоров на столе Иво становилась все больше, ручка делала свои росчерки вдумчиво и беспристрастно. К казни были приговорены двадцать человек из пятидесяти. Остальным были назначены принудительные работы в разных сферах. Кому-то двадцать лет, кому-то десять, некоторым год-два-три. Как и обещал Приор, наказание было соразмерным.

* * *

Казнь была проведена утром последнего дня работы группы.

Было тепло, и первые лучи солнца ласкали нежными оттенками землю. Вдалеке слышался характерный клёкот птиц. Умиротворение, которое излучала природа, не соответствовало холодной, бесстрастной атмосфере казни. Чёткий голос Приора громко зачитывал обвинения. Виновным предоставили последнее слово.

Лу нашла взглядом Марка, стоящего подле Приора. Она так и не решилась спросить у Иво, был ли Жонсьер на казни жены. То, что Марк сам допросил Летицию, она помнила, но казнь... хотя у Марка сил бы хватило.

Вся группа без исключений присутствовала здесь. Единственные свидетели последних мгновений заговорщиков. Смотрели на итог своей работы. Чтобы помнить и понимать цену. Решений. Ошибок. Каждый день.

Раз за разом слышался звук открывающегося люка. Едва последний приговор был проведен в исполнение виселицы стали разбирать, а тела готовить к кремации. Завтра группа возвращалась в Нью-Пари. Работа почти окончена. Далее сборы, демонтаж оборудования, отчёты.

Лу кивнула сама себе и направилась к Иво, чтобы вместе вернуться в дом.

— Что будет с членами совета, на которых указало руководство? — спросила Лу, складывая оставшиеся вещи по сумкам.

— Проверим. Если подтвердиться — примем меры, — спокойно ответил Иво, сортируя и подшивая бумаги.

Уточнять какие именно, девушка не стала.

* * *

Иво выглядел уставшим. Это было понятно, но суть была даже не в этом... Во взгляде словно застыла ноющая незавершённость. Мужчина смотрел в окно, но нечто подсказывало Лу, ничего не видел. Лу и сама ощущала подобное с того самого дня, как свекровь в последний раз вышла из палаты Мишеля. А своеобразный благостный вакуум постепенно рассеивался с момента завершения задания...

Они так и не поговорили друг с другом об этом. Было или не к месту, некогда. Но были рядом, просто поддерживая друг друга.

— Знаешь, я поняла, что моё детство закончилось не тогда, когда инцидент с Тайлером случился, — начала псионичка, всматриваясь в точёный профиль. Сам Иво сидел, прикрыв глаза и запрокинув голову. — Тогда просто закончилась моя жизнь с мамой... Детство ушло раньше. Когда не стало папы. Я сейчас понимаю, что была совсем мелкая. Воспоминания поистёрлись, но я помню ту суету. Люди приходили помочь с делами, поддержать маму. Она тогда много плакала, это я хорошо помню. Мне тоже что-то говорили, но... — Лу на миг замолкла, подбирая слова, и невесело хмыкнула. — Человеческий, детский мозг такая странная штука, забывает иногда самое важное и оставляет быссмыслицу. — Лу почувствовала поддерживающую руку на плече и положила на неё свою ладонь. — Но речь немного о другом.

Она чувствовала, что надо рассказать. Именно здесь и именно сейчас.

— Я тогда знала, что всё изменилось. Безвозвратно. Но в то же время он был со мной, — криво усмехнувшись Лу, подтянула к себе изящную мужскую ладонь и начала гладить пальцы. — Когда я послала в эту сволочь тумбочку, в голове я слышала его голос «Не смей сдаваться, Лу! Ни за что не смей».

— И ты не сдалась, — Лу отпустила руку и поняла, что не заметила, когда муж перевёл взгляд на неё. Девушка согласно покачала головой, смотря на их лежащие рядом руки. Иво придвинулся ближе и положил голову псионичке на плечо.

— Даже в самые тёмные дни я знала, что папа рядом. Не знаю уж, смотрит или ещё как... просто со мной. Я не говорю, что у вас с Мишелем также. Может, это вообще мои тараканы и, — Лу фыркнула. — Как говорили на дисциплине по психологии, лишь защитный механизм психики, но...

— Я тебя понял, Лу. Временами тоже ощущаю... — мужчина медленно сел ровно, словно сбрасывая уцепившуюся в голую душу скорбь. — В голову иногда лезет всякое. Если бы узнали раньше, если бы нашли антидот. Если бы. Но не "если".

— Если бы Мишель это слышал, он бы нам устроил выволочку. Обоим, — заметила Лу.

— Это точно, — Иво усмехнулся, — Не живи прошлым, но учись у него, смотря в будущее.

Лу грустно улыбнулась, кивая, и обняла Иво, чувствуя смыкающиеся чуткие руки за спиной.

— Моё настоящее и будущее — это ты, — услышала она шёпот, которым доверяют самые сокровенные тайны.

Мягкое касание губ стремительно превращалось в искрящееся исступление, создающее новое, сплавляющее в единое. Не было никаких преград, и поддавались этому огню. Кто потянул другого на кровать было неважно, ибо не было одного и другого, лишь неразделимое пламя. Дикое, свободное пламя, в котором они сгорали и рождались вновь. И в нежно-горьком забытье крепло всё то, что они так кропотливо строили. Их любовь.

Наутро, укладывая вещи в машину, Лу и Иво услышали разговор неподалёку.

— И что, он правда приложил того парня, когда тот напал на мадмуазель? Ну ту, эмпатик, которая всё мирно пыталась решать, — спросил первый из собеседников, имени которого Лу не знала.

— Да, месье Жонсьер наблюдал за допросом, и когда ситуация накалилась, не допустил насилия по отношению к мадемуазель Лагард. Никто бы не оставил невоенного человека один на один с обвиняемым, — сухо ответил второй, коим был Фарук.

— Да это понятно! Просто шеф обычно сдержаннее, а тут ажно синяк оставил. Интересно...

— Месье Жонсьер лоялен ко всем своим людям, — ледяным тоном оборвал возможные намёки Фарук.

Лу вопросительно посмотрела на мужа, тот иронически приподнял бровь:

— Это исключительно дело Марка, если интересно, спроси у него.

Лу усмехнулась и не стала развивать тему.

* * *

В город они въехали, когда уже стали сгущаться сумерки. В небесах освещённых светом звёзд и Луны парила большая птица.