Гено (гет)

Антисептик щипал кожу и резко пах. Сердито чихнув, полудемон отжал тампон и повернулся к сидевшей на кровати девушке:

— Наклони голову.

Кагомэ послушно уставилась на подушку, придерживая полотенце, в которое завернулась и мысленно проклиная и пахучее зелье, и свои улучшенные чувства, и тот день, когда в тестировании она выдала четыреста двадцать три балла. С того момента вся ее жизнь полетела вверх тормашками, и вот теперь она сидит и ждет, когда Инуяша закончит обрабатывать интерфейсный разъем брони в основании черепа. Чесалась эта штука безобразно, но воспаляться, к счастью, не собиралась…

— Две недели…

— Чего? — напрягся полукровка

— Еще две недели возиться с этой дрянью. Надоело, — девушка чихнула.

— Зато приживается идеально, — если честно, полудемон мало что понимает в столь любимых людьми машинах, тестах и прочем. С его точки зрения, речь идет о волшебном живом доспехе, который во много раз умножает и физические, и психические силы, но то, что подготовка девушки идет без проблем, его радует.

Уловив мысли друга, Кагомэ слегка улыбается. Волшебный живой доспех… Ну, это почти правда. В конце концов, жизнь — это всего лишь вопрос интерпретации…

— Инуяша, брысь. Дай одеться. И жди меня снаружи — тренировка через десять минут.

Тренировка — это понятно. Это нравится полудемону — можно вволю побегать и подраться. Непонятно другое — почему подруга так странно смотрит то в бумаги, то на него и при этом рассуждает о септах?..

Острый ноготь резко чиркает по ладони, вспарывая кожу.

— Эй, ты чего?! — Инуяша ошеломлен, но не испуган, когда Кагомэ, хищно ухмыляясь, слизывает кровь с его ладони.

Кровь полудемона на вкус ничуть не похожа на человеческую. Резкая, тяжелая…

А затем… Жаркий, терпкий, опьяняющий вкус ударяет в голову, вкус животной страсти. Приходится напрячь до предела волю для того, чтобы не набросится на Инуяшу прямо здесь и сейчас. Никогда и ничья кровь не была такой…

— Да что с тобой?! Кагомэ?!

— Инуяша… — неужели это ее голос?.. — в-все в порядке…. Просто… Кровь… Я чувствую…

Волна постепенно спадает, и говорить все проще:

— Это подъязычный ганглий… Я попробовала твою кровь, и он сработал… Я была права — наши гены идеально совместимы.

— И что?

Охотница на демонов глубоко вздохнула:

— И то, что мы — идеальная пара даже с точки зрения кланасманнов. Мы можем даже стать основателями септа.

— Так ты согласна, что ли? — хлопает глазами полудемон.

— Вот балда! Ну конечно же!

Инуяша фыркает. Люди… Как же они любят все усложнять. Кланы, геносепты, ткачи плоти… Какая-та жуткая смесь колдовства и машин, которая пугает даже его старшего брата… А, наплевать! Теперь он знает две вещи: Кагомэ теряет голову от его крови. И она согласна.

На этот раз им не повезло — демонов не просто было слишком много, их еще и возглавлял кто-то из высших…

…Доспех работает на максимальной мощности, в маске шипит обогащенный кислородом воздух, в кровь текут стимуляторы, тело почти достигло предела своих возможностей — но даже этого едва хватает. Шаг за шагом, с трудом переставляя ноги, Кагомэ отвоевывает метр за метром у поднятой демоном эфирной бури. Шаг за шагом расстояние медленно, мучительно медленно уменьшается…

— Чистота через ярость… — кулаки сжимаются, выпуская искрящиеся психической энергией когти. Еще шаг…

— Гордость через ненависть… — руки словно превратились в свинцовые чушки — так тяжело их поднять…

— И пусть огонь внутри тебя зажжет все вокруг!.. — когти вонзаются в барьер демона, девушка, до предела напрягая все силы плоти, разума и доспеха, разводит руки, ломая защиту…

— Инуяша, бей!

Поднятая мечом полукровки психическая ударная волна обрушивается на демона, сметая остатки защиты, разрывая плоть и испепеляя самую его сущность. С треском взрываются обереги, плавятся печати, поглощая удар…

Пламя гаснет. С тяжелым стоном девушка опускается на колени, снимает шлем...

— Ты цела? — перепуганный полукровка мигом оказывается рядом, по ноздрям бьет смесь запахов пота, крови из прокушенной губы и жуткой химии, которой наполнена эта кровь…

— Вроде того… Дай фляжку, — вода успела согреться, но на это наплевать. Опустошив флягу парой глотков, Кагомэ отбрасывает ее и ложится на спину, раскинув руки.

— Ну и угонял он меня… — девушка отчаянно зевает.

Инуяша фыркает. Итог понятен — сейчас она заснет, а ему придется вытаскивать ее из доспеха. Как всегда…

— Инуяша… — нехорошие нотки в голосе Хигураши заставляют полудемона дернутся, — я прекрасно слышу, что ты думаешь…

Уши поникают. Что Инуяша усвоил — так это то, что Кагомэ терпеть не может, когда ее отрывают от учебы. А если учесть, что думал он о том, что нечего тратить время на всякую ерунду, то…

Впрочем, ожидаемого выговора не следует. Отложив книгу, девушка поворачивается к нему и начинает:

— Я знаю, что ты считаешь это ерундой. Ты не прав. Я обязана знать, причем знать от и до, как работает мое тело, а для того, чтобы это знать, я должна знать, как оно было создано — с самого начала.

— В смысле?

— В смысле — с начала генетики, когда Альберт Великий открыл хромосомы и понял их роль как носителей наследственности. Вот, — девушка снова взялась за книгу и зачитала:

— «Сии тела, за их способность принимать отличный от прочих цвет названные мною хромосомами, есть, по моему разумению, те скрижали, в коих записана господня воля о сути всего рода и каждого тела, и каковые служат основой каждому новому живому существу…»

— Ничего не понял, — честно признался полудемон, дернув ухом.

— Я тоже поначалу не понимала, — призналась Кагомэ, — но разобралась же! И ты разберешься, если лениться не будешь

— А надо?

— Ты же хочешь остаться с нами? Ну, значит, надо. Иначе так и не поймешь, с кем имеешь дело.

Инуяша очень хотел сказать, что прекрасно понимает, с кем имеет дело — с повернутыми на техномагии (чем бы она ни была) маньяками, которые в этом мире числятся охотниками на демонов, но не стал. Потому что скажи он это — и его опять собьют с ног заколдованными четками, а потом Кагомэ будет целый день дуться. А оно ему надо?..

— Ладно, я постараюсь.

— То-то же… И про спарринг не забудь — девушка снова углубилась в чтение.

Девушки синхронно развернулись — одна почувствовала за спиной присутствие демонического существа, вторая — куда более прозаический шлепок пониже спины.

Причина обоих явлений была одной и той же — за их спинами стоял сатир, всю одежду которого составлял фригийский колпак. Увернувшись от кулака Санго, сатир сделал непристойный жест, присвистнул и спиной вперед прыгнул на крышу.

— За ним! — два генномодифицированных тела легко взмыли в воздух, заставив шарахнуться прохожих.

Погоня не была особенно долгой — минут через десять превратившиеся в когти ногти Кагомэ чиркнули по лохматому колену, сатир сбился — и аркан Санго затянулся на его шее.

— Ну? — вся троица опустилась на крышу шестиэтажки, — кто ты такой? И что потерял в Улан-Баторе?

— Имя мне Скиртос, — ответствовал сатир, — и по свету хожу я, куда ни захочет душа. О прелестная дева, силою длани самой Артемиде подобная, имя, молю, назови мне свое!

— Санго хет-нун-далет из септа Алан-Гоа, — свободной рукой девушка отряхнула подол дэли.

— Так ты гибрид? — удивилась Кагомэ, облизывая ногти, — кстати, попробуй…

Кровь сатира была обычной демонической кровью, резкой, тяжелой и терпкой. И абсолютно неинтересной…

— Хм, — Санго, слизнув с пальцев подруги кровь, наклонила голову, — любопытно… Кстати, Кагомэ…

— Кав-хет-шин, — назвала японка свой геноиндекс, — что там у тебя?

— Да так, хотелось бы изучить его поподробнее, — блеснула глазами подруга, — а ну-ка, Скиртос, пошли…

Проводив их взглядом, Кагомэ прыгнула. Отель в двух шагах, а мысли об «исследованиях» изрядно грели… душу.

…- Инуяша!

Полудемон обернулся как раз вовремя — забросив себя в открытое окно, Кагомэ сбила его с ног и навалилась сверху, сдирая хитатарэ и ухитрившись прокусить губу. Однажды эта женщина его убьет, подумал Инуяша, отвечая на дикий поцелуй, и, как бы там ни было, оно того стоит.

Инуяша никому не признался бы в этом (исключая разве что Кагомэ, но она и без того знала), но ему нравился этот запах. Это было странно и даже в чем-то неправильно для демона, но запах ему нравился. Тяжелый, вязкий, маслянистый… Окончательный. А еще он страшно бесит Сешемару, что тоже хорошо.

Отложив шомпол, Инуяша заглянул в ствол, принюхался и дунул. Все чисто, значит, можно собирать. На редкость безмятежное занятие…

Громко лязгнув затвором, полудемон поднял оружие и несколько секунд просто любовался им. Здоровенный вороненый «Дезерт Игл» пятидесятого калибра с длинным стволом. Не всякий человек с таким справится, а у Кагомэ их два, и стреляет она с двух рук — он так не умеет. Эх…

Загнав магазин на место и дослав патрон, Инуяша тщательно вытер руки, убрал пистолет в кобуру и принялся за второй. Вот будет сюрприз Кагомэ, когда она вернется и увидит, что все пистолеты перебраны и вычищены…

Полудемон склонился над столом, разбирая оружие, и в воздухе снова поплыл знакомый и любимый запах — запах ружейного масла…

— Да что за сволочь! — в сердцах рявкнул полудемон, в очередной раз промахиваясь ударной волной Раны ветра по красноглазой красотке с веером. В ответ летят острые, рвущие вихри, и Инуяша едва успевает увернуться.

— Кагомэ!

— Сейчас! — упав на колено, девушка выхватывает пистолеты. Слитный грохот двух «Дезерт Иглов» перекрывает вой ветра, пули тройного заговора ломают заклятие, разрывают веер — но красноглазая ухитряется как-то извернуться, выхватывает из волос перо и взлетает на нем. Кагомэ расстреливает ей вслед остатки магазинов — и некоторые из десяти пуль все же задевают демонессу, заставив ее потерять на мгновение равновесие и оставить на земле приличное кровавое пятно. Инуяша снова взмахнул мечом — но незнакомка сумела уйти круто вверх и исчезнуть в облаках.

— Сука, — сказала Хигураши, глядя ей вслед. Два пустых магазина, глухо ударившись о землю, подкрепили это заявление.

— Странный запах, — Инуяша дернул носом, уселся на корточки и стал обнюхивать землю.

— Ты прав… — девушка окунула палец в кровь, облизала и замерла, прислушиваясь к ощущениям, — …адская мешанина генов, демонических и людских. И незнакомая магия. Похоже, у нас появился по-настоящему серьезный враг…

— В первый раз, что ли? — фыркает полудемон.

— Такой — пожалуй, что и в первый. Знать бы только еще, кто это и что ему надо…

— Поймаем — спросим, — Инуяша, как всегда, оптимистичен, — а потом прибьем!

День выдался неожиданно спокойным — демоны вели себя тихо, дед засел в лаборатории, братца мать утащила на обследование… В общем, в особняке Хигураши было непривычно тихо и спокойно. Можно было не нестись сломя голову по тревоге, а заняться чем-нибудь поинтереснее — например, поваляться в обнимку и посмотреть кино…

…Мелодичный перезвон сигнала раздался — на счастье гостя — перед самыми титрами.

— Ну что еще там?... — протянула Кагомэ, пытаясь одновременно не свалиться с Инуяши и вытащить из-под него пульт.

— Его превосходительство итто куй Кога из племени демонов-волков с супругой! — ответил синтезированный голос.

Оба попытались вскочить — и оба, разумеется, шлепнулись друг на друга.

— Итто куй?!

— С супругой?!

— Когда успел?!

Последний вопрос был задан хором. Затем Кагомэ приказала открыть дверь и все-таки слезла с полудемона.

Единственное, что осталось от старого Коги — волчья шкура, наброшенная на левое плечо. Парень, которому Кагомэ когда-то сказала «ты милый мальчик, но мне абсолютно не походишь», исчез… В гостиной стоял блестящий молодой офицер в новеньком мундире, державший под руку рыжую демона-волчицу, в ауре которой отчетливо чувствовались странные нотки…

— Приветствую, — Кога неожиданно отдал честь, — и прошу простить за вторжение. Позвольте вам представить, друзья мои, мою супругу Аямэ — из горного клана демонов-волков, известных своими связями на континенте.

— Я рада за тебя, — улыбнулась Кагомэ, — и, вижу, ты счастлив не только в личной жизни?

— О да, — демон ухмыльнулся, — я не просто итто куй, я с сегодняшнего дня командую эскадрильей!

— Поздравляю! — Кагомэ хлопнула в ладоши, — это надо отметить! Инуяша, доставай стаканы и…

— Стаканов достаточно, — мило улыбнулась волчица, открывая сумочку, — виски мы купили по дороге.

— Какие запасливые… — проворчал полудемон, разливая напиток, — ладно, за это я тебе даже «Песью морду» прощу…

— Госпожа Хигураши, это просто не смешно, — заявляет высокий европеец, — назовите хотя бы одну причину, по которой я не имею права на это оружие!

— Тот факт, что это — трофей, мое желание, а также желание Серебряной Леди, — спокойно отвечает Кагомэ, поглаживая ножны, — вам достаточно, капитан Хеелсинг?

— Нелепость! — голландец взмахивает рукой, — в конце концов, эти средневековые пережитки…

— Уходи, гайдзин, — Кагомэ слово в слово повторяет сказанное пять веков назад Хигураши по прозвищу Черная Хризантема Яну ван Хеелсингу, капитану гено-роты мятежных наемников, — здесь ты не найдешь ничего, кроме смерти.

На них никто не обращает внимания — мало на свете желающих соваться в дела гено. Ну, сцепились — простым-то людям с того что?

— Ах ты сучка… — голландец хватается за оружие — тяжелый и длинный шотландский палаш, но японка движется куда быстрее — просто потому, что ждет нападения…

Старая толедская шпага с шелестом вылетает из ножен, молнией взблескивает в воздухе и погружается в грудь голландца — так, как может ударить только шпага…

— Ты в порядке?! — глупый вопрос, если подумать, но думать Инуяша сейчас не способен.

— Не подходи! — Кагомэ осторожно принюхивается к окровавленному клинку, — … так вот ты какая, ядовитая кровь Хеелсингов…

Тщательно вытерев клинок об одежду мертвеца, она отрывает кусок от его галстука, выуживает из кармана пакет и осторожно заворачивает в него смоченную кровью тряпку.

— Пошли домой, — протягивает девушка руку полудемону, — и смотри, не вляпайся в кровь.

— Чего ему надо было? — бурчит Инуяша, дергая ушами и морщась

— Шпагу, — недовольно отвечает девушка, — которую мой предок взял в бою у его предка. А мне это не понравилось.

Волшебное оружие издает тонкий, едва слышный звон.

— То есть, — поправляется Кагомэ, — нам не понравилось.

— Ну, как ты? — обеспокоенная девушка присела на край кровати.

— Терпимо, — фыркнул в ответ полудемон, — только чешется — жуть!

— Пройдет… — пальцы Кагомэ осторожно касаются повязки на основании черепа,- волосы твои жалко…

— Отрастут, — снова фыркает Инуяша, — и скоро. Ты броню приготовила?

— Да…

— Молодец. Завтра займусь.

— Да не спеши ты так… Инуяша… — ладошка Кагомэ легла на грудь полудемона, — как ты на самом деле себя чувствуешь?

— Да нормально, — улыбается в ответ полудемон, накрывая ладонь девушки своей, — как ты там говорила? Железо внутри, железо снаружи? Вот именно так.

Демонический меч со звоном отскочил от бронеплиты, оставив на ней крохотную царапину.

— Превосходно, — голос демона, как и всегда, лишен и намека на эмоции, — можете начинать отгрузку. Рин, отметь, чтобы эти люди получили премию.

Секретарша — глуповато выглядящая девушка в пестром кимоно — энергично кивнула и зачеркала стилусом.

— Господин директор, — голос все столь же невыразителен, — я бы хотел побеседовать с вами. Наедине.

Директор заметно вздрогнул — о характере своего хозяина он был наслышан. Более того, точно знал, что его предшественника за какую-то провинность демонический генеральный директор убил лично…

— Конечно, господин Сешемару, — сглотнув, произнес он и указал на выход из цеха, — в моем кабинете, если только у вас нет иных пожеланий.

— Меня это устраивает.

Молчание прервалось сразу же, как только дверь кабинета закрылась.

— Господин директор, — Рин больше не казалась типичной глуповатой секретаршей, — генеральный директор несколько удивлен вашим окладом. Он полагает, что этот оклад несправедливо занижен.

— Но… господин Сешемару… Я всего лишь… — директор сбился окончательно.

— Господин генеральный директор считает это досадным недоразумением и устанавливает вам более соответствующие вашей должности премиальные выплаты. А так же, позволю себе заметить, подобное поведение может быть расценено, как попытка скрыть хищения. На этом господин генеральный директор вас покидает и выражает вам свое одобрение.

Ухватив секретаршу за руку, демон вылетел в окно, как всегда, не прощаясь. Директор завода вытер со лба пот. К счастью для себя, он не слышал дальнейшей беседы…

— Рин, ты подготовила документы? — спросил демон, когда они оказались достаточно далеко от завода.

— Да, господин Сешемару. Правительство не узнает об этих двух тысячах пулеметов. Никогда. И мы получили за них почти вдвое больше, чем могли бы — вся бухгалтерия у меня. Вот здесь, — свободной рукой девушка коснулась головы, — и только здесь.

Карниз хрустнул, приняв на себя вес двух охотников в полной броне, но выдержал — старую школу строили еще до войны, и строили основательно…

Окно со звоном разлетается, и Кагомэ с пистолетами на изготовку спрыгивает на пол.

— Чисто!

Короткий взгляд на сбившихся в углу класса учеников, более внимательный — на дверь, заваленную мебелью. Судя по тому, как светится оберег, времени мало.

— Инуяша, помоги! — девушка принимается разбирать баррикаду, а спустя пару секунд к ней присоединяется полудемон в алых доспехах.

— Там же демоны! — вопит кто-то за спиной.

— Что мне и надо, — раздраженно бросает Хигураши, отбрасывая последнюю парту, — ну, поехали!

Дверь с треском слетает с петель. Двое синхронно разворачиваются спина к спине, синхронно вскидывают руки…

— Чистота через ярость, гордость через ненависть, и пусть огонь внутри тебя зажжет все вокруг!

Два потока пламени проносятся по коридору, сметая оказавшихся в западне демонов. Несколько секунд — и пламя гаснет, оставляя пустой, но исключительно грязный и разгромленный коридор.

— Ну вот и все, — Кагомэ снимает шлем. По ноздрям немедленно бьют вонь горелой демонической плоти, душный запах страха и — к счастью, почти перекрывая все остальное — терпкий аромат Инуяши…

— Кагомэ… — учитель, наконец, отлипает от стены, — мы так рады вас видеть… Но ведь это могло повредить здание…

— Кажется, вы говорили, что в войну его пытались разломать громовые птицы, — замечает Кагомэ, — а пятисотфунтовая бомба взорвалась прямо на спортивной площадке. По сравнению с этим толпа демонов и немного освященного напалма — право слово, пустяки. Пойдем, дорогой…

— Чем он тебе не угодил? — полюбопытствовал полудемон, как только они оказались во дворе.

— Был, есть и будет занудой, — сообщила девушка, поудобнее перехватывая шлем, — я его никогда не любила… И вообще, это было слишком просто!

Задержавшись у приоткрытой двери, госпожа Хигураши вздохнула и, прежде чем ее закрыть, заглянула в комнату. И улыбнулась представшему зрелищу…

Кагомэ спала, зарывшись носом в белоснежную гриву полудемона, и на ее лице (вернее, той его части, что была видна) наконец-то не было вечной настороженности и ожидания схватки. Обычная уставшая и мирно спящая девушка. И даже Инуяша не похож на демона — несмотря на свои знаменитые уши…

Снова улыбнувшись, женщина закрывает дверь. Здесь, за стенами поместья Хигураши, можно хоть ненадолго забыть о бесконечной войне человечества против демонов. Война, вот уже которое тысячелетие уносящая жизни и заставляющая человечество коверкать свою природу… но уж лучше так, чем война людей между собой. Ведь не демоны больше полувека назад выжгли дотла ее родной город — это были люди. А люди могут быть куда хуже демонов.

— Есть идеи, как туда попасть? — осведомилась Санго, отбрасывая с визора ярко-красный плюмаж из конского волоса.

— Пешком, — любезно ответила Кагомэ.

— Э, слышь, — полудемон в ярко-красной броне повернул голову, — тут же барьер, и через него ничего живое не пройдет. И Тессайга его не берет, если что…

— Что сильнее — магия, вера или железный лом? — задала девушка риторический вопрос и сменила частоту:

— Серый-лидер, это Альфа. Передаю координаты.

— Ну наконец-то! — раздается в ответ придушенно-радостный голос Коги, — сто тридцать секунд!

Появившаяся у горизонта точка стремительно растет, превращаясь в серо-голубой самолет. С оглушительным ревом истребитель-бомбардировщик проносится над головами, взмывает ввысь и с почти отвесного пикирования сбрасывает две бомбы.

— Вот блин… — бормочет Инуяша, — и как я сам не догадался…

Глухой гром, земля под ногами вздрагивает — и барьер исчезает. Троица бросается вперед — навстречу выскочившему из разваливающейся башни демону, который забыл, что на дворе третье тысячелетие…

— Кагомэ… Ну дай почитать… — тянет полудемон.

— Я сама еще не читала, — девушка заслоняется от Инуяши журналом, — потерпишь.

— А что пишут хоть?

— Что ты балбес! — не выдерживает девушка и снова отгораживается журналом.

— Че, реально про меня пишут? — Инуяша забирается на диван и пытается заглянуть через плечо Кагомэ.

— Сидеть! — рявкает она. На свою голову во всех смыслах…

Сбитый заклятыми четками, полудемон успевает сгрести в охапку девушку, так что на полу они оказываются вдвоем. И, разумеется, Инуяша своего не упускает… Как, естественно, и Кагомэ.

Сбившиеся в невразумительный ком хаори с эмблемой септа, рубашка Инуяши и юбка Кагомэ отлетают в угол. На диване, всеми забытый, валяется свежий Jane's Geno Review, из-за которого все и началось…

— Значит, Кагура… — отвернувшись от компьютера, Кагомэ перебрала карты. Да, пожалуй, эта она.

— Ну, Кагура, — на стол ложится Паж мечей, — что же ты такое?..

Еще четыре карты — по одной на каждую сторону света.

— Так, а теперь… — девушка переворачивает первую карту. Дьявол.

— Вот как? — удивленно приподнятая бровь, — так ты — чья-то, Кагура? Интересно…

Следующая карта. Перевернутый Маг.

— Одержимый? — Кагомэ удивлена куда больше, — но как бы он с тобой совладал, красноглазая?..

Еще одна карта. Иерофант.

— Мда, все интереснее… — девушка прикусывает губу. Одержимый и в то же время свободный в Мировом Эфире?.. Вряд ли этому есть много объяснений.

Открывая последнюю карту, Кагомэ была уверена в том, что увидит. Ну конечно… Башня.

— Одержимый, свободный и разрушитель… Инуяша!

— Чего! — подпрыгнул придремавший полудемон.

— У нас проблемы. Помнишь ту красноглазую сволочь с веером?

— Ее забудешь…

— Так вот, она не сама по себе, у не есть хозяин. Демон-принц…

— Серьезно? — Инуяша дернул ушами, — вот это мы попали…

— Кукла без мозгов, — фыркнула Аюми, потянувшись за пультом, — ой, а это и есть Сешемару?! Какой классный!

— Классный? — в один голос фыркают Инуяша и Кагомэ, — ну ты и сказала…

— А что? — девушка недоуменно смотрит на подругу

— А то, — Кагомэ отобрала у нее пульт и выключила телевизор, — что этот демон подгреб под себя кучу компаний благодаря сомнительным сделкам, почти не скрываясь, увиливает от налогов и, по слухам, продает оружие кому угодно, наплевав на все запреты и санкции. Да, «кукла без мозгов» — его финансовый советник и правая рука, по имени Рин. Так что, все еще считаешь его классным? — упоминать о том, что вся ее амуниция покупается у Сешемару, причем за совершенно смешные деньги, Кагомэ не стала — все равно не поверят…

— Ну… Ой, а тебя кулон новый? Магический, нет? А где купила?

— Сняла с трупа, — буркнула Хигураши, что, в общем, было недалеко от истины — не слишком сильный, но крайне наглый демон успел скопить достаточно сокровищ, чтобы даже не пришлось требовать с жителей городка плату…

— Ну, мне пора, — бывшая одноклассница почти вскочила с дивана, — созвонимся, ага?

— Угу… Передавай привет всем…

Захлопнув дверь, Кагомэ тяжело вздохнула и сообщила в пространство:

— Школьные друзья — зло!

— Так нефиг приваживать, — заметил полудемон, — гнала бы их, что ли…

— А я что делаю? Зря, что ли, сказала, что кулон с трупа сняла?

— Не, а это же чистая правда вообще-то…

— А ей какая разница? Ну, надеюсь, это ее отвадит…

Последнее, что Кагомэ помнила — взрыв, разнесший кафе. Как она оказалась в этом старинном доме в горах, да еще и парализованной — она понять не могла, хотя подозревала, что дело не обошлось без загадочного демон-принца…

Паралич слабел — метагепатическая сеть вычищала отраву из крови, но демонстрировать это девушка не собиралась — для начала следовало понять, где же она находится. И кто еще находится тут…

…Демон, вот кто. Маленькая девочка с белыми волосами и бледным пустым лицом, в руках — зеркало. Голос — столь же пустой и безжизненный:

— Зеркало заберет твою душу. Ты не можешь сопротивляться.

Демон подносит зеркало к лицу Кагомэ и… ничего не происходит. Зеркало исправно отражает все, за исключением самой девушки.

— Почему? — голос не меняется, — я чувствую ненависть в твоей душе. Так почему…

Притворяться больше не было смысла, и Кагомэ вскочила:

— Чистота через ярость, гордость через ненависть, и пусть огонь внутри тебя зажжет все вокруг!

Окутанный эфирным пламенем кулак врезался в зеркало, дробя его на множество осколков. Демон пронзительно визжит, проломив крышу, на пол спрыгивает Кагура, хватает ее и уносится на своем пере.

Грохот выстрелов, взвизг, и в проломе появляется ярко-алый шлем.

— Инуяша, я цела, можешь не спрашивать, — резко оттолкнувшись, Кагомэ запрыгивает на крышу, — чего нельзя сказать о наших «друзьях»…

— Эт точно… Ну, сволочи, теперь вам конец… — полудемон стаскивает шлем и принюхивается, — а ты точно в порядке?

— Ну и как я ее должен искать? — интересуется Кога, барабаня по летному шлему.

— Очень просто, — Кагомэ откидывает волосы, примеривается, — Инуяша, помоги.

Полудемон подключает девушку к компьютеру самолета. Нервы обжигает ледяной волной, звон в ушах, потоки цифр перед глазами…

— Вот, — сосредоточившись на бледном красноглазом лице, девушка загружает параметры цели, — готово.

— Понятно, — волк запрыгивает в кабину, — а теперь отбегайте. Серый-лидер — вышке, прошу взлет.

— Взлет разрешаю.

— Кагомэ, дай знать, когда учуешь! — F-2 в воздухе, и демон полностью сосредотачивается на приборах. Теперь… Теперь только надеяться, что Кагура вылезет.

…Пронзительный писк системы оповещения. Ярко-красное кольцо прицела перед глазами. Да, это она…

Правая педаль — в пол, разворот — и белое перо с его наездницей точно ложится в прицел. Кога нажимает боевую кнопку.

Короткая дрожь, злобный взрык пушки — и перо из белого стало красным. Вспоротое очередью тело обманчиво-медленно устремляется к земле.

— Серый-лидер — вышке — докладывает демон-волк, ложась на обратный курс, — я ее достал.

— Кагомэ… — Полудемон судорожно комкает письмо, — я это…

— Иди, — грустно улыбается девушка, — я понимаю…

…Дешевый отель на окраине Токио. Маленький номер. Бледная молодая женщина в одежде мико, до боли похожая на Кагомэ…

— Ты все-таки пришел…

— Да. Ты же знаешь, я не мог иначе… Кикио…

— Нет. Это бессмысленно, и мы оба это знаем. Я слишком устала от этой фальшивой жизни. Тебе не грозит ничего — я оставила диктофон включенным, его запись — вполне достаточное доказательство.

— А… а как же твоя клятва?..

— Я нашла его, Инуяша… Нашла умирающего старика, которого оплакивали родные…

— И ты…

— Я простила его, — Кикио грустно улыбается, — теперь мы оба свободны…

-Х-хорошо… Что я должен делать?

Женщина убирает со лба волосы:

— Просто сотри первую букву.

Коготь осторожно касается бледной кожи и врезается в нее, превращая «истину» в «смерть», а смерть — в истину…

-…Прощай… — и тело жрицы рассыпается пылью…

…Кагомэ не задала ни единого вопроса. Молча обняла полудемона, прижала к себе и зажмурилась.

И увидела Кикио, стоящую за окном. «Будьте счастливы» — прошелестело в сознании, и призрак растворился в сиянии заката…

— Рин, — демон внимательно изучил документ, — это все?

— Да, господин Сешемару, — ответила девушка в пестром кимоно, — это все. Я распихала по офшорам все, что могла, но это придется заплатить.

— Ты же финансовый гений?

— Конечно, но даже у меня есть пределы. Я предлагала вам перевести компанию в Сингапур, но вы же не захотели…

— Это вызвало бы излишние вопросы, Рин. И при нашем обороте…

— Да знаю я, господин Сешемару, знаю, — Рин махнула рукой, — и не спорю. Просто…

Демон тяжело вздохнул.

— И это демонов считают злобными алчными тварями, — прорычал он, — а сами хуже любого демона.

И подписал налоговую декларацию.

Чужой запах оба почувствовали одновременно. И так же синхронно произнесли:

— Демон…

— А, вот и вы, — госпожа Хигураши появилась в прихожей, — я как раз получила результаты…

— Мама, — перебила ее Кагомэ, — что это?!

Источник запаха болтался за спиной старшей Хигураши — нечто мелкое, рыжее и невнятное…

— Где? Что?

— Вот это, — Инуяша изловил гостя, оказавшегося кицунэ-подростком, за шиворот и продемонстрировал женщине.

— Это Шиппо, круглый сирота, между прочим, так что отпусти его! — госпожа Хигураши повысила голос.

— И что, его обязательно надо было притаскивать к нам домой? — осведомилась Кагомэ, — вот скажи, пожалуйста, зачем?

— Ну, не я первая начала притаскивать домой демонов…

— Мама, это нечестно, — тяжело вздохнула Кагомэ, — ладно, не выгонять же его теперь…

Инуяша тоже вздохнул — отчетливо представив реакцию на предложение выкинуть-таки сопляка — и промолчал, что для него было почти подвигом…

Заведение довольно точно изображало портовую таверну времен Энрике Мореплавателя и имело соответственную кухню, что делало его по токийским меркам крайне экзотическим. А еще оно находилось аккурат на полпути между поместьем Хигураши и токийской резиденцией септа Северной Звезды, из которого происходил отец Санго. Естественно, он стал местом регулярных посиделок…

…В благодарность за изгнание обнаглевшего сверх всякой меры гремлина владелец заведения выставил бочонок отборной мадеры, и теперь Инуяша, Кагомэ, Санго и ее приятель Мироку из септа Священного Сокровища пили, стучали кружками по столу и горланили:

Primo pro nummata vini,

ex hac bibunt libertini;

semel bibunt pro captivis,

post hec bibunt ter pro vivis,

quater pro Christianis cunctis

quinquies pro fidelibus defunctis,

sexies pro sororibus vanis,

septies pro militibus silvanis!

А в углу сидел со стаканом минеральной воды мрачный Кога, считал тосты и тихо проклинал предстоящий вылет, Кагомэ со всей ее компанией, тот день, когда он научил ее этой песенке и чертова умника из Люфтваффе, с которым однажды пил и который его и научил песне про таверну…

Английский Инуяши и в лучшие времена не блистал, а уж в этот раз…

Полудемон обрушил на сасквача из охраны американской базы поток брани, в котором регулярно всплывали они с железными палицами и пожелания относительно дальнейших взаимоотношений сасквача с они и их палицами.

Кагомэ сидела, привалившись спиной стене проходной, тяжело дышала и пыталась сообразить, подлежит левое бедренное сочленение ремонту или нет.

Сешемару задумчиво изучал разваленный пополам двигатель автомобиля и приглядывал за Рин, которая извлекла из сумочки «Браунинг» и прикидывала, не застрелить ли ей кого-нибудь…

Разговор завершился смачным хрустом, с которым бронированный кулак врезался в челюсть лешего, и полудемон повернулся к девушке:

— Кагомэ, ты цела?!

— Я — да, а вот броня, похоже, нет, — охотница не торопилась вставать, — Сешемару, ты-то здесь что потерял?

— Меня заинтересовал сопляк, ухитрившийся нагинатой отбиться от зенитных ракет, — сообщил демон, — Рин, отметь, пожалуйста, что надо отправить девчонке новую броню бесплатно.

Вознагражденный яростным рыком Инуяши, Сешемару поднялся в воздух, подхватив Рин.

— Да, — неожиданно добавил он, — демон-принца зовут Нараку, — после чего исчез из вида.

— Простите, мисс, — обратился сержант поднявшейся на ноги Кагомэ, — сасквачи все такие… Вот, выпейте.

Девушка приняла протянутую фляжку, опустошила одним глотом, резко выдохнула и вернула американцу.

— Спасибо. Пошли, Инуяша…

Полудемон и охотница плавно оторвались от земли, а сержант смотрел им вслед и думал, что существо, способное одним махом высадить двенадцать унций неразбавленного спирта — действительно сверхчеловек.

Септ Хигураши обладал весьма богатой библиотекой — но кое-какие книги хранились не в ней, а в сейфах сокровищницы. И далеко не все за стенами поместья вообще знали о существовании этих книг, а те, кто знали — очень неохотно вспоминали про них…

Сама Кагомэ считала эту книгу последним оружием, к которому можно обратиться, но… Увы, пришел и ее черед. Застежки из освященного в Страстную Пятницу железа болезненно покалывали кожу, пергамент из кожи демонов был неприятно теплым, а буквы, написанные кровью, были столь же яркими, как и века назад. Это была злая книга, и простого человека она могла бы лишить рассудка — но охотница была сильнее. Она вчитывалась в причудливые извивы рукописи, постигая и запоминая смысл темных слов и, наконец, поднялась из-за стола, захлопнула книгу и положила в сейф. Лязгнула массивная дверца, щелкнули замки, заискрился перстень, выжигая на металле печати чистоты — и проклятый «Катехизис Ненависти» отреченного Папы Гонория вновь оказался отрезан от мира. Бросив на сейф последний взгляд, Кагомэ выключила свет и закрыла за собой дверь подвала. Что ж, теперь она знала, как совладать с Нараку, оставалось «всего лишь» найти его…

Сложная паутина охранных заклинаний активирована. Кагомэ неторопливо переключает камеры наблюдения, просматривая стены поместья и подступы к нему. Все чисто, охрана на своих постах и готова к любой неожиданности… Это может показаться перестраховкой, но после позавчерашнего нападения на септ Священного Сокровища слова «перестраховка» гено не признают…

Последняя проверка — и можно, наконец, ложится спать. Инуяша, хоть и не ворчит, но явно недоволен. А уж он-то, для разнообразия, ни в чем не виноват…

Сбросив одежду, девушка ныряет под одеяло, прижимаясь к полудемону.

— Ну наконец-то, — ворчит Инуяша, — все сделала?

— Ага…

— Уверена, что никто не влезет?

-Незаметно точно не влезет, а с остальным справимся. Спокойной ночи, Инуяша…

— Спокойной…

Хотя спокойная ночь с пистолетами под подушкой, мечами у изголовья, и — тем более — рядом с Инуяшей — вещь сомнительная…

Фыркнув, Кагомэ покрепче прижимается к полудемону и закрывает глаза. Спокойная ночь или нет — наплевать, когда полудемон рядом, а судя по тому, где рука этого полудемона, ночь спокойной не будет…

Работенка выдалась нервная и, хоть и прибыльная — разозленная Кагомэ задрала цену до предела — но в плане поисков Нараку бесполезная. И потому парочка возвращалась домой отнюдь не в радужном настроении…

…Воющий клубок влетел под ноги и распался на три части — пойманный Кагомэ за хвост кицунэ, мальчишка, схваченный Инуяшей за шиворот и кот, с пронзительным мявом умчавшийся из прихожей.

— Ну? — осведомилась девушка.

— Что «ну»? — хором вопросили подростки.

— Чем вы занимались?

— Мы играли…

— А, ну да. Играли. В игру «Загоняй кота до полусмерти». Сёта, я бы еще поняла, что Шиппо не в состоянии совладать со своими инстинктами, но ты…

— А у меня, может, тоже инстинкты!

— Так учись их контролировать! — взорвалась Кагомэ, — и тебя, Шиппо это тоже касается! Я сколько раз говорила — отвяжитесь от кота? Мама сколько раз говорила? И что?!

— Ай! — последний вопрос сопровождался разрядом пси-энергии, пришедшимся в хвост кицунэ, — я больше не буду!

— А ты, братец?

— Я тоже… — Сёта шмыгнул носом.

— То-то же… Инуяша, можешь его опустить, — Кагомэ разжала пальцы, и Шиппо отскочил в угол, баюкая пострадавший хвост, — но оба сегодня остаетесь без сладкого. Маму я предупрежу, деда тоже, так что…

Девушка взглянула на Инуяшу и закончила довольно двусмысленно:

— Сладкое сегодня достанется одному ханъё…

— Госпожа Юкико, господин Сешемару, рада видеть вас в добром здравии, — Кагомэ протянула руку, подавив ехидную улыбку. Досье не врало — вдова Ину-но Тайшу действительно без восторга относилась к европейским манерам и европейской одежде. Ну, сама виновата — не надо было приглашать их на ужин…

…- По правде говоря, мы были заинтригованы, услышав, что Инуяша не теряет силу в новолуние, — демонесса отложила обглоданную кость, — неужели это правда?

— Да, — Кагомэ принюхалась, с трудом подавила ухмылку и пнула под столом Инуяшу. Полудемон последовал ее примеру, хмыкнул и подмигнул Кагомэ.

— Пришлось, конечно, потрудиться, — продолжала девушка, — есть специальный препарат, стабилизирующий генетическую структуру, но Инуяше пришлось капать его трижды в неделю целых полгода. Вот если бы начать с новорожденного, да еще и сделать несколько инъекций матери в начале беременности…

Хигураши наслаждалась двусмысленной ситуацией. Не надо было быть телепатом, чтобы понять, с чего вдруг мать Сешемару затеяла этот разговор — от него и от Рин одинаково пахло похотью, а от нее самой — усталым раздражением. Нет, все-таки не зря она приняла приглашение…

— Просто божественно! — выдохнул Ходжо, сделав глоток, — это настоящая амрита… Так на чем мы остановились?

— Вот на этом зеркале, — Кагомэ подняла со стола полированный бронзовый диск.

— Не уверен, но оно, кажется в розыске, — антиквар снова пригубил джин, — запроси полицию на всякий случай. А вот браслеты…

— Про них забудь, их я оставлю себе, — девушка отодвинула браслеты, — и собаку тоже.

Ходжо с сожалением поставил на место статуэтку пса из белого нефрита.

— Зачем она тебе?

— Пошлю Сешемару. Это его разозлит…

— Сешемару… Знаешь, этот демон куда менее опасен, чем его секретарша. Знаешь, какой у нее любимый аргумент?..

— Знаю. «Браунинг». Так ты берешь?..

— Да, конечно, — Ходжо аккуратно собрал покупки в кейс и выписал чек, — полтора миллиона иен. Между прочим, браслеты стоят почти три…

— Не будь таким меркантильным, Ходжо-кун, — Кагомэ встала, — хочешь, подарю тебе бутылочку этого джина?

— Ты — воплощение Каннон, дорогая Кагомэ! — воскликнул антиквар, принимая подарок, — ну, до встречи!

Выпроводив гостя, Кагомэ выглянула в окно. Погода прекрасная, демонов поблизости не наблюдается… Пройтись, что ли, да по старинке положить деньги…

— Инуяша! Составишь компанию — прогуляться до банка?

— Ну а как же! — полудемон моментально влетел в гостиную, — че дома-то сидеть, пока все тихо?

Четыре черных дельтаплана плавно скользнули над охотничьим домиком и исчезли в лесу.

Несколько минут спустя возле домика появились четыре размытые фигуры, медленно и крайне осторожно приближавшиеся к нему. Короткий жест — и четверка замерла, прислушиваясь к чему-то. Еще один жест — и движение возобновляется…

…Первое кольцо удалось пройти тихо, но второе… Когда прямо перед ней выросла громадная тварь, похожая на крысу с рогами, Кагомэ полоснула ее шпагой и бросилась к дому, наплевав на скрытность.

Хруст переплета, звон разбитого стекла, тренированное тело действует само, не требуя контроля сознания. Сознание же занято другим — беловолосой девочкой с зеркалом в руках…

— Чистота через ярость, гордость через ненависть и пусть огонь внутри тебя зажжет все вокруг! — шпага, размазавшись полосой чисто-белого света, врезается в зеркало и пронзает его и его хозяйку.

Грохот выстрелов, яростное конское ржание, вой Раны Ветра. Кагомэ, выхватив левой рукой пистолет, прыжком врывается в соседнюю комнату.

Четкое ощущения дежа вю — проломленная и тлеющая крыша, Инуяша с мечом… И Санго и Мироку, поливающие пулеметным огнем невидимую для нее цель.

— Опять ушел, — печально констатирует Санго, опуская оружие, — что с Канной?

— Мертва, — Кагомэ облизывает шпагу, — слушайте, она почти ничем не отличается от Кагуры — даже меньше, чем обычные сестры.

— Парень такой же, — Мироку запускает палец в пятно крови на полу, — на, попробуй. И, кажется, у него на спине такой же шрам, как и у Кагуры.

Молча развернувшись, Кагомэ подошла к распластавшейся на полу девочке и резким рывком разорвала балахон. На спине демона красовался шрам в виде паука…

— Дети, вы еще не спите? — осведомилась госпожа Хигураши, останавливаясь на пороге.

— Нет, мам, — Кагомэ отложила «Демонологию» Альберта Великого и обернулась, придерживая одеяло на груди. Инуяша, углубившийся в планшет, только дернул ухом.

— Я кое-что нашла про Нараку, — госпожа Хигураши протянула дочери потрепанную папку, — правда, немного.

— Ну-ка… — Девушка открыла папку, перебрала пожелтевшие листы бумаги — и зарычала не хуже Сешемару.

— Что такое?! — планшет упал на кровать, а Инуяша выставил когти, готовый защищать свою женщину.

— Когда он был человеком, — хмуро сообщила Кагомэ, — его звали Онигумо и он был биологом в отряде 731.

— Мр-разь, — губы полудемона обнажают клыки, а пальцы сгибаются для удара, — ну все, попадись только…

— Инуяша?..

— Мой отец хотел перебить этих выродков, — Инуяша смотрел мимо старшей Хигураши — в прошлое?.. — но не успел… Это ведь не настоящее имя?

— Нет, конечно, — Кагомэ перебрала страницы, — он был колдуном, да еще и занимался некромантией, так что это явно не имя. Тут говорят, что его лагерь накрыло зажигательными бомбами, а потом там произошел мощный выброс ментальной энергии — и больше его никто не видел.

— Можем считать, что мы его нашли, — Инуяша отчаянно зевает, — только давай завтра этим займемся, ладно?

Стол завален бумагами, фотографиями и картами памяти и заставлен пробирками с кровью. Младшая Хигураши сосредоточенно сравнивает два рентгеновских снимка, старшая Хигураши изучает мазок демонической крови под микроскопом, а Инуяша просто бродит вокруг, будучи на подхвате, ибо в генетике почти не разбирается.

— Что одна, что другая, похоже, собраны из кусков, — женщина меняет предметное стекло, — Онигумо, похоже, вообразил, что он — Фабий Байль.

— Это еще кто?

— Да так, один литературный герой…

— Это тот мужик в синих доспехах? — уточняет Кагомэ, — про которого ты вчера весь день читала?

— Мужик в синих доспехах — это Вентрис, и к Фабию он отношения не имеет.

— А твои любимые герои — к нашей ситуации. Что ты там нашла?

— Увы, дочь моя, ничего, что могло бы нам помочь. Могу только сказать, что он куда более искусный ткач плоти, чем я, и запредельно жестокий. Думаю, его собственная кровь ядовита…

— Наверняка, — фыркает Инуяша, — я в отчетах читал, что он как минимум одного Хеелсинга поймал.

— Ты читал отчеты? — хором осведомились женщины.

— Ну да, а че, не надо было?

— Да нет, надо… — Кагомэ задумчиво почесала полудемона за ухом, — только вот ты же их не читал никогда. Как-то даже странно…

Нет, то, что ситуация рано или поздно выйдет из-под контроля, было очевидно. Чего никто не ожидал — того, что это произойдет так быстро и так масштабно… Кагомэ перевела дух и закончила:

— Таким образом, это все, что нам известно на настоящий момент. По всей вероятности, его основная база находится за пределами Японских островов.

— В этом вы правы, госпожа Хигураши, — кивнул министр обороны, — тем не менее, нам удалось выяснить, что большую часть времени он проводит на своих оперативных базах в Японии, одну из которых вы уничтожили. Местоположение остальных нам пока неизвестно и, учитывая источник информации, может и не быть установлено. Тем не менее, нам удалось получить сведения о некоем Камне Душ… Госпожа Хигураши?

Кагомэ схватилась за голову.

— Простите, господин министр, — сказала она, — но это сказка. Камень Душ был в Нагасаки. И в августе сорок пятого года он все еще был там…

— Есть вероятность, что он пережил бомбардировку…

— Простите, но мне кажется куда более вероятным, что ваш информатор вас обманывает.

— Она не в состоянии этого сделать, поскольку находится в коме.

— Значит, обманута была она.

-Возможно, но весьма вероятно, что Нараку считает, что камень у Вас, ведь ваша мать родом из Нагасаки…

— Что ж, я приму это к сведению. Если это все…

— Да, госпожа Хигураши. Спасибо за информацию…

— Не стоит благодарности, господин министр.

Кагомэ редко охватывало желание пойти и убить кого-нибудь — но сейчас был именно такой момент. Общение с чиновниками почему-то всегда приводило ее в ярость…

Эту энергию необходимо направить в мирное русло, вздохнула Кагомэ, и желательно — поскорее.

— Буё, а ну брысь! Сёта, иди сюда!

— Что такое? — мальчишка пулей влетел в комнату, отскочил от развоевавшегося кота и чуть не налетел на сестру, — зачем звала?

— Поупражняйся. Нечего вам с Шиппо дурака валять, — Кагомэ тщательно завязала брату глаза, — поймай кота.

— А… Я же не вижу… — мальчишка ощупал повязку, — а он прячется.

— У тебя остались еще четыре чувства и твой разум, — сердито фыркнула Кагомэ, — вот и пользуйся ими. А я посмотрю…

Охотница с ногами забралась на диван и принялась наблюдать за охотой вслепую. Вот теперь всем нашлось дело — Буё, вспомнивший, что хорошему коту круглый год март умотается, наигравшись, и будет вести себя как обычно. Сёта поучится полагаться на все чувства одновременно, и, может быть, тоже умотается. А она отдохнет и полюбуется зрелищем…

— И смотри ничего не свали, — добавила девушка, когда брат едва не протаранил лбом стул, — и не разбей!

— Ты стал всего лишь торговцем, Сешемару, хотя должен быть воином. Твой отец…

— Мой отец одним из первых сказал: «Азия для азиатов», — демон не повернулся, продолжая глядеть в окно, — и чем это кончилось?

— Твой отец всегда был против…

— Разве это остановило Хидэки? Разве это спасло нас от разгрома, а его — от петли? Разве это спасло отца?.. Он был отважен и благороден, и многие до сих пор чтут его как духа-хранителя, но он ошибался. Мир изменился, и оружием не победить в новых войнах. Я понял это вовремя — и где сейчас мы, а где те, что по-прежнему цепляется за тень былой славы? Может, это их электронику и машины покупают во всем мире? Может, половина танков Сил Самообороны носит их клеймо? Да, я знаю, ты всегда не любила чужаков, и я помню, как ты не желала, чтобы я учился в Оксфорде — но все же ко мне прислушиваются министры, а не к теням великих Домов. Я следую традициям — но я не их раб.

— И поэтому ты связался с человеческой девчонкой, да еще и измененной?

— Гено превосходят иных демонов, и ты это знаешь, как знаешь и то, что ей я во многом обязан тем, что мой бизнес процветает. И, наконец, она мне нравится…

— Знаешь, Сешемару, — демонесса приблизилась к сыну, — я до сих пор поражаюсь, до чего же ты похож на отца. Что ты собираешься делать теперь?

— Найти Нараку, пока не он не добился своего. Если начнется новая война, ее не переживут даже демоны — а Нараку неизбежно вызовет ее, так или иначе.

«Блоупайп» был приобретен у Сешемару, а ему, скорее всего, достался в обход законов, но Инуяшу это абсолютно не волновало. А волновал его Хакудоши, сцепившийся с Кагомэ над улицей, и необходимость попасть в него, причем именно в голову…

…С одной стороны, преимущество было у Хакудоши — за счет длины оружия. С другой же — на Кагомэ был доспех, а нагината не предназначалась для того, чтобы пробивать силовую броню. Тем не менее, демон успел несколько раз пробороздить оружием металлокерамику, оставив глубокие зарубки, а вот зацепить его самого женщине не удавалось. Подставить под выстрел Инуяши — тоже.

Очередной выпад — и нагината, ударив под наплечник, застревает в сочленении. Левая рука почти не работает, но Кагомэ удается схватиться за древко и рвануть противника на себя…

…Затаив дыхание, Инуяша нажимает на спуск. Толчок, пламя бьет по глазам даже через визор — и зенитная ракета вырывается из окна, проносится над улицей и, подчиняясь командам наведения, врезается в основание черепа демона…

…Вспышка, тяжелый удар в грудь, кровь и разорванная плоть залепляют визор и маску, наплечник с взвизгом перегруженного металла отрывается окончательно…

— Кагомэ!!

— Да в порядке я… — уведомила девушка приземлившегося рядом полудемона, — более или менее.

Наплечник вырван с мясом, плечо жутко болит, но вроде кости целы. Броню, видимо, опять придется менять — второй комплект за три месяца, чтоб его… Зато Хакудоши сдох.

— Пошли домой, — улыбается Кагомэ, опираясь на руку Инуяши, — один есть. Осталось еще девятьсот девяносто девять.

— Омут шогготов! — госпожа Хигураши рухнула на диван, — Кагомэ, признайся честно: ты научила Сёту этому заклинанию?

— Какому именно? — осведомилась девушка, сосредоточенно вычищая ствол «Дезерт Игла».

— Он заколдовал стул учителя так, чтобы он прилип.

— Очаровательно. Мог бы и унитаз заколдовать, между прочим… И да — это точно не я. Не моя специальность, знаешь ли… — Кагомэ отложила шомпол и принялась за чистку спускового механизма.

— Но кто-то же должен был его научить? — Хигураши-старшая подозрительно смотрела на дочь, — я этого не делала, дед — тем более, Инуяша не владеет магией…

— Мама, — Хигураши-младшая принялась аккуратно смазывать механизм, — эта школа — сплошной пандемониум и всегда, сколь я помню, была таковым. В классе три кицунэ, а ты спрашиваешь меня, кто научил его этому заклинанию? Шиппо лучше спроси, я почти уверена, что это его идея. Кстати говоря, кого он приклеил?

— Ты не поверишь, но учителя псионики.

— Ээ… — Кагомэ отложила пистолет, — ты хочешь сказать, что он сумел заколдовать Крыса? Вот так чудеса… Мне, например, это никогда не удавалось.

— Это он?

— Да, госпожа Хигураши, — полицейский покосился на обнюхивавшего асфальт Инуяшу, — это именно он. Абсолютно неизвестно, кто он такой. Но он способен летать… — полицейский замялся, — …на бумажном журавлике.

— Манипуляция материей и энергией, — кивнула Кагомэ, — и левитация. Жаль, что его не ранили… Инуяша, что ты там учуял?

— Один из выродков Нараку, — поморщился полудемон, поднимаясь и отряхивая штаны, — похож на покойную Кагуру. Больше сказать не могу ничего, так что можем возвращаться.

— Большое спасибо, — Кагомэ улыбнулась полицейскому, убрала распечатанный снимок в карман и застегнула куртку, — вы свободны. Поехали, Инуяша.

Мотоцикл взревел двигателем и сорвался с места, оставив полицейского стоять и обдумывать, что же сказать начальству.

— Инуяша! — крикнула вцепившаяся в полудемона Кагомэ, — ты когда-нибудь отрегулируешь глушитель?!

— А зачем?! — заорал в ответ Инуяша, — так же веселее!

— Ах ты сукин сын!

— Сукин сын — Сешемару, а у меня только отец демон-пес!

— Хоть олень, только глушитель наладь! Не то, что говорить — думать невозможно!

— Ладно, ладно!

Вряд ли, — подумала Кагомэ. Инуяша слишком любит этот шум…

Бронированная дверь с лязгом захлопывается за спиной.

— Через три часа китайцы нанесут удар по крепости Нараку в Тибете, — Сешемару размашисто шагает по коридору, не оглядываясь на спутницу, — но он не станет его ждать. Возможно, он уже покинул Китай и засел на одной из своих баз. После этого события могут стать абсолютно непредсказуемыми.

— Чего ты хочешь от меня? — Кагомэ без труда поспевает за демоном.

— Отдать тебе то, что привез из Ирландии, — Сешемару останавливается перед дверью, — начать проверку.

— Авторизация?

— Авторизация, — демон переходит на английский, — Сешемару алеф-вайн-ламед-ноль-каппа-лабда-три-три-нун-вав, контрольный код — шесть-два-два-девять-один-семь-пять.

— Принято. Требуется биометрическое подтверждение.

Пока система безопасности сканировала отпечатки пальцев и сетчатку демона, Кагомэ размышляла, что же такое Сешемару мог хранить не в собственном замке, а в банке, да еще и за такой защитой. Подобное хранилище стоило бешеных денег, а Сешемару просто так не тратил их никогда…

В хранилище оказался длинный и узкий кейс, запертый тремя замками, каждый из которых защищали три печати чистоты, и Кагомэ присвистнула, увидев эту картину.

— Открывай, — демон протянул ей ключи.

В кейсе оказался европейский двуручный меч, от одного взгляда на который глазам делалось больно.

— Каладболг. Меч Фергуса Мак Ройха, добытый мной в проклятом сиде. Единственное, что может совладать с Нараку. Он твой — потом вернешь его сидам. Еще вопросы, Хигураши?

— Только один — что ты потерял в Ирландии?

Неторопливо просмотрев бумаги, демонесса положила их на стол.

— Значит, эта часть наследства нашего супруга была недоступна для нас?

— Да, госпожа.

— И ты можешь объяснить это?

— Да, госпожа, — Рин убрала документы в папку, — тому причиной была банальная юридическая ошибка, произошедшая по недосмотру оккупационных властей и оставшаяся незамеченной.

— И только? — в голосе Юкико послышалось удивление.

— Именно так.

— Выплати Инуяше его долю.

— Госпожа?..

— Ты слышала. И ты можешь оставить обращение «госпожа» и использовать то, которое предпочитаешь.

— Х-хорошо… — Рин была почти что в шоке, — осмелюсь спросить — почему?..

— Сегодня утром я видела, как ты расчесывала его волосы, — Рин зажмурилась, ожидая… неведомо чего, но , вероятно, ужасного, — чего он не позволял никому с самого детства. Этим было сказано все, дитя.

Рин, наконец, отважилась открыть глаза. Демонесса по-прежнему стояла напротив нее за столом — вот только на губах ее мелькнуло нечто, напоминающее тень улыбки.

— И не забудь про долю Инуяши. Ты кое-чем обязана ему… и Черной Хризантеме.

— Да, матушка, — Рин щелкнула замком кейса.

Коготь вонзился в кожу, мышцы расслабились, и Кагомэ довольно заворчала не хуже Инуяши. Все-таки, непосредственное подключение к компьютеру — не слишком приятная вещь…

— Вот что, Монах, держи-ка руки при себе!

— Инуяша… — глаза открывать лень, — что за шум?

— Санго требует, чтобы Мироку ее не лапал. — фыркает Инуяша, — сидя при этом у него на коленях.

— Вот поэтому его и прозвали Монахом, — хихикает Кагомэ, — уф… Отпустило. Что там с анализом?

— Все еще идет. Показывает восемьдесят семь процентов

— Тогда давайте, что ли, кофе пока выпьем, — одернув майку, Кагомэ отправляется на кухню. Руки заняты привычным делом — и хорошо, потому что все мысли сконцентрированы на работе. Нараку бежал в Японию, это известно, но где он скрывается? Возможно, его удастся вычислить по тем данным, что вся их компания целый день загружала в программу анализа…

— Готово! — и кофе, и результат анализа оказались получены одновременно…

— Мда… — задумчиво тянет Санго, прихлебывая кофе, — их тут добрых полсотни… Но зато мы точно знаем, что идея сработала, — палец указывает на две точки на карте.

— Да, — кивает Мироку, — вот эти две базы мы же сами и разгромили.

— Значит, и остальные раздолбаем, — влезает Инуяша, — рано или поздно поймаем!

— Боюсь, что ты прав, — хмуро вздыхает Кагомэ.

Пресса частенько звала Когу Небесным Волком. Обычно он почти не обращал на это внимания, но сегодня его способности оказались востребованы на все сто…

Вертолет неторопливо скользит над городом и со стороны выглядит настолько безмятежно, насколько вообще возможно для боевой машины. Внутри же… Внутри демон-волк, который должен не просто найти цель и уничтожить ее, но и при этом ограничиться только ей. Задание не из простых, если учесть, что цель — частный дом в центре Иокогамы, посреди плотно застроенного квартала. Потому-то и пришлось оставить любимый истребитель и пересесть на вертолет…

— Серый — вышке. Есть захват, — а вот теперь — самое сложное. Вертолет завис, перекрестие прицела на экране совмещено с окном… Пуск.

Полоса дыма протягивается от вертолета к дому, и «Хеллфайр» с объемно-детонирующей боеголовкой исчезает в окне. Несколько секунд не происходит ничего — а затем двери и окна вылетают на струях пламени — к счастью, слишком коротких, крыша проваливается внутрь — и спустя еще несколько секунд дом превращается в тлеющие руины.

— Серый — вышке, — снова докладывает волк, — цель уничтожена.

Еще одной берлогой Нараку меньше…

— Крутой бункер… — оценила Кагомэ, изучая представшую перед ней картину, — …был.

По утверждениям американцев, бомба пробивала тридцать метров земли или шесть — бетона. Проверить это утверждение на Нараку не удалось — бункер демон-принца был укреплен куда слабее…

К сожалению, его самого там не оказалось. Зато нашлось множество интересных вещей…

— Чем это воняет? — потянул носом Инуяша.

— Амниотическая жидкость, — Кагомэ опустилась на корточки, разглядывая лужу на полу, — и ее тут много. Очень много. Похоже, что тут была лаборатория клонирования…

— И что, он теперь новых уродов клепать не сможет?

— А вот в этом, — девушка поднялась, изучая остатки убежища Нараку, — я очень сильно сомневаюсь. Не думаю, что Онигумо настолько глуп… Да и вот это интересует меня куда больше, — она щелкнула по развороченной плите, — даже больше — меня это пугает.

На растрескавшемся бетоне отчетливо выделялись темно-красные линии — остаток какой-то магической фигуры. У Кагомэ были подозрения насчет того, что это была за фигура — но они ей слишком не нравились. Настолько, что думать о них хотелось как можно меньше…

«Голова мавра», весьма точно воспроизводившая интерьер портовой таверны времен Энрике Мореплавателя, была любимым заведением Хигураши. Сешемару же относился к нему абсолютно равнодушно — но на фоне того, что он вообще назначил встречу Инуяше, место сколь-нибудь существенным не выглядело…

…На стол ложится фотография — девушка с ослепительно-белыми волосами и медово-желтыми глазами с вертикальным зрачком.

— Ну? — Инуяша не расположен любезничать.

— Ульрика Вульф из Шаффхаузена, — информирует сводного брата Сешемару, — еще один внебрачный ребенок нашего отца. Куда больший позор рода Сираину, чем ты, ибо наполовину вервольф.

— Чего?!

— Наполовину вервольф, — цедит сквозь зубы Сешемару.

— Нет, я знаю, что папа был изрядным кобелем, но чтобы вервольф… По пьяни, что ли, он с ее мамашей спутался?

— Неважно. Вопрос в том, как ее к нашему наследству не подпустить,- кривится Сешемару.

— Что-нибудь придумаем, — бурчит Инуяша, — спроси Рин, а я поговорю с Кагомэ — у нее есть пара-тройка друзей-юристов. Время у нас, я надеюсь, есть?

— Не знаю, — Сешемару толкает фотографию брату, — на, забери. Если увидишь в Японии — гони. И мне дай знать…

Красных точек на карте основательно поубавилось. Их осталось не больше десятка и, что важнее, новых не появлялось.

— Похоже, мы почти загнали его в угол, — удовлетворенно произнес Мироку, разглядывая карту, — еще немного — и возьмем его…

— Как бы он сам нас не взял, — задумчиво пробормотала Кагомэ, тасуя колоду, — прямо за глотку… Ну вот, опять…

Снова те же карты. С самого утра Кагомэ упорно тасовала колоду Таро, и всякий раз ей выпадали одни и те же карты — две. Дьявол и Башня. Башня и Дьявол. И никаких других…

— Слушай, Монах, — девушка протянула ему колоду, — перетасуй и вытащи две карты наугад.

— А что?

— Одно подозрение…

— Ну ладно, — охотник тщательно перетасовал карты и выдернул две. Опять — Дьявол и Башня.

— И что это значит?

— В данном случае это значит, что времени у нас мало, — Кагомэ нахмурилась, — я с утра гадаю на Нараку, и результат — вот эти две карты.

— И что? — включилась в беседу Санго, — ты же у нас знаток Таро…

— А то, — раздраженная Кагомэ бросила колоду на стол, — что Нараку готовится к Преображению. И если он успеет преобразиться…

Кагомэ не договорила, да в этом и не было нужды. Войну с Раваной помнили уже почти четыре тысячи лет…

— Сешемару! — привычное «господин» исчезло, а значит — она слишком взволнована, — я иду с тобой.

— Ты сошла с ума? Мой противник — демон-принц, который вот-вот совершит Преображение…

— И его свита, — перебивает Рин, — а тебе понадобится помощь. А кроме того, я просто не отпущу тебя одного.

— Ты мне помешаешь?..

— Нет, просто отправлюсь за тобой. Я слишком давно не убивала, Сешемару. И не хочу терять навык, который так приглянулся тебе… А кроме того, должен же кто-то прикрыть твою спину.

— Рин, я выбрал тебя за другие навыки, но… Хорошо. Готовь винтовку. Мы выступаем сразу же, как только получим сообщение. Да, — демон открыл сейф и извлек из него кейс, — твое снаряжение.

Открыв кейс, Рин присвистнула. Не каждый день тебе предлагают для боя комбинезон из драконьей кожи…

Они почти опоздали, скованные боем со множеством тварей. Впрочем, твари никуда не делись, но команде стало резко не до них…

Раз за разом прокатываются волны пламени от Тессайги, сметая демонов. Раз за разом вспыхивает призрачной молнией Бакусайга — любимый меч Сешемару, раз за разом вспарывает орду громадный бумеранг — фамильное оружие септа Северной Звезды. Снова и снова расплескивается напалм из огнеметов Монаха, где-то за спиной хлопает барретовская винтовка в руках Рин — но все это не имеет значения. Важны только кипящий мрак, не знающий, какой облик — человека или паука — ему принять, тяжесть чужого меча, медленные шаги и собственный голос:

— Благословенны ненавидящие, ибо пламя их ненависти очищает. Дважды благословенны ненавидящие, ибо в пламени ненависти куется вера. Трижды благословенны ненавидящие, ибо им откроются врата Царства Небесного, — давно не звучали эти строки, и лучше бы им и дальше не звучать, но у Кагомэ нет выбора…

Каладболг покидает ножны. Клинок превращается в полосу света, мерцающего всеми мыслимыми цветами одновременно. Взмах…

— Онигумо! Я, Черная Хризантема, пришла за твоей жизнью! — вложив все силы плоти, разума и доспеха, Кагомэ наносит удар…

…Радугой расплескалась на все небо волна эфирного пламени, в которую превратился Каладболг, сметая все на своем пути. Рассыпались пеплом попавшие под удар демоны. Рухнули, обращаясь в песок, стены древнего святилища. Потоки лавы потекли с расплавившейся вершины горы, задрожала под ногами земля. А там, где столкнулись сила чистого разрушения и мощь Преображенного, вспыхнул неистовый свет…

…Не было ни демонов, ни храма, не было больше Нараку и не мерцал в небе тошнотворным светом распахнутый портал в Мировой Эфир. Медленно остывала лава, словно сворачивалась кровь искалеченной горы.

— Мы победили, — тихо произнесла Кагомэ, медленно опускаясь на землю, — мы сделали это…

Багряные глаза прячутся за темными очками, вместо пурпурно-белого кимоно — потрепанный камуфляж без знаков различия, за спиной — маленький рюкзак со всем ее имуществом, в кармане — документы, немного денег, билет на самолет и письмо Сешемару для Мидира из Бри Лейт. Вот и все… Ах да, еще веер, тщательно спрятанный под курткой — единственное, что осталось от прошлой жизни.

Кагура не знала многого — ни как она ухитрилась выжить после той атаки, ни почему ее не убили позже, отпустив на все четыре стороны, лишь бы подальше от Японии. А в особенности — почему за нее вступился Сешемару. Да и, в общем, ей это было безразлично. Она жива и она свободна — вот и все, что ей хочется знать. А на все остальное — плевать. Все, что было — сгинуло, ее прошлую жизнь начисто отрезала очередь из пушки истребителя. Всю, от первой до последней секунды…

Едва заметно усмехнувшись, Кагура забрасывает рюкзак на багажную полку и устраивается в кресле. Жизнь кончена и начата заново, через несколько минут лайнер оторвется от бетона — и Япония тоже станет частью прошлого…

Подарки, которые Кагомэ присылала родичам своего мужа, вызывали у Сешемару самые разнообразные эмоции, но положительные — отнюдь не всегда. Подарки, как правило, были с подвохом — вроде дюжины кустов белого шиповника для парка. Сешемару находил в этом подарке некий намек — непонятный, но гнусный.

Впрочем, его мнения не разделяли ни невеста, ни мать — одна считала подобный подарок весьма остроумным, вторая же, не вдаваясь в тонкости ботаники и филологии, велела посадить их вдоль дорожки перед крыльцом. Вероятно, это тоже был намек и, совершенно определенно — гнусный, но придраться было абсолютно не к чему. Хотя и очень хотелось…

Выглянув в окно, демон некоторое время любовался происходящим — не столько безупречной работой садовника, сколько суетой, производимой Дзякеном — дворецким, водителем и мальчиком для битья в одном лице — и совершенно неожиданно пришел к выводу, что понять своих родственников он никогда не сможет. Можно даже и не пытаться…

Годовщина победы над Нараку совпала с получением Сётой статуса охотника — и потому гостей в поместье Хигураши собралось непривычно много…

Облокотившись на перила веранды, Кагомэ наблюдала за собравшимися. Вот в углу оба ее младших брата распускают хвосты перед одноклассницами — кто в переносном смысле, а кто и в самом прямом. Вот Сешемару — чудо, не иначе — мирно беседует со своей сводной сестрой. Вот Инуяша — остановился за спиной, и аромат полудемона щекочет ноздри. Чуть поодаль — старшая Хигураши, о чем-то беседует с Рин и приглядывает за внуком. А вот и дед-кланасманн — что-то вдохновенно объясняет правительственному генетору, бурно жестикулируя и время от времени вызывая иллюзию — спираль ДНК…

А на газоне перед верандой пятилетние Кимико из рода Сираину и Хигураши Тога с радостными воплями увлеченно тузили друг друга, не обращая внимания на все остальное.

— Совсем как мы с братом когда-то, правда? — судя по голосу, Инуяша улыбается.

— Пожалуй, что-то есть, — соглашается Кагомэ, — интересно, Кимико тоже любит, когда ее чешут за ухом?

— Просто обожает, — Сешемару появился, как всегда, совершенно неожиданно, — Кимико, иди сюда!

— Я дерусь! — крикнула в ответ девочка, пытаясь свалить кузена на траву.

Оба отца переглянулись — и одинаково вздохнули.