Очерки военного корреспондента о 597-Вальхалльском (джен)

Что поражает в комиссаре Каине с первого взгляда — он совершенно не похож на героя. Майор Броклау, к примеру, смотрелся бы на плакате куда лучше — но он не Каифас Каин, и в этом все дело...

Именно Каин отнесся к моему визиту с наибольшим вниманием, что, впрочем, и неудивительно. Как комиссар, он прекрасно понимает важность информации.

Полковник Регина Кастин, чья красота не уступает ее компетентности, отнеслась к присутствию в ее полку корреспондента без особого энтузиазма. «Постарайтесь не попасть под огонь» — только и сказала она при встрече. Заместитель ее — майор Рупут Броклау — также отнесся ко мне по-вальхалльски прохладно. На этом, собственно, и завершился мой первый день в 597-ом Вальхалльском полку.

Перелет занял десять дней, и все это время полк был занят тренировками. Вальхалльцы — по крайней мере, эти — не рисуют на палубе, а сооружают в трюме макеты зданий.

Очень поучительно смотреть, как работает смешанный полк — ведь многих в нем связывают узы отнюдь не дружбы... Вот, например, Ворхеез и Дрере — двое солдат, сегодня отличившиеся больше других. Я не первый раз имею дело с Гвардией, но впервые вижу столь слаженную работу. Они понимают друг друга с полувзгляда — и немудрено, ведь они вместе с самого основания 597-го, и многие их сослуживцы считают этих двоих самой романтичной парой полка.

Этого мнения придерживается и капитан Дженит Сулла — единственный из офицеров, с кем мне удалось сегодня побеседовать.

Мы встретились в офицерской столовой. Сулла — невысокая блондинка с длинным лицом — предложила мне чашку танны, и мы разговорились. Оказалось, что служить она начала еще в 296-ом полку, чисто женском, и дослужилась в нем до сержанта-квартирмейстера. Полк сражался с тиранидами на Корании, понес ужасные потери и был объединен с 301-м полком, тоже вальхалльским.

— И вы не представляете, какой это был ужас! — говорит она, — мы все ненавидели друг друга, и в конце концов дело дошло до смертоубийства. К счастью, Император не желал нашей напрасной гибели и послал нам комиссара Каина, героя и мудреца. Это он создал наш полк!

Я это знаю, но продолжаю расспросы: хочется понять полк, увидеть его изнутри, и Сулла только рада мне в этом помочь.

— Для меня, — говорит она, — было настоящим откровением увидеть, как за считанные недели комиссар воссоздал полк из небытия. Он буквально совершил чудо, и к нашей первой битве мы пришли с высочайшим боевым духом. Более того — комиссар настолько доверял нам, что поставил мой взвод во главе главного наступления!

— А где в это время был сам комиссар?

— У него был своя миссия, куда важнее нашей, — торжественно заявляет капитан, — он, с командой самых отчаянных бойцов должен был схватить губернатора-предателя и предать его правосудию Императора. И он это сделал! От всего отряда остались только он, его помощник и еще один боец, но они истребили всех еретиков-ксенофилов и сразили самого изменника.

Энтузиазм Суллы становится избыточным, и я стараюсь откланяться. Все-таки, она может быть очень утомительной...

Тренировки продолжаются каждый день. Я смотрю, как отделение штурмует здание, поражаясь их слаженности, когда муляж гранаты, срикошетив от косяка, попадает мне в голову...

— Пенлан, ты опять за свое? — раздается за моей спиной.

— Комиссар Каин? — я оборачиваюсь, — вы не заняты?

— Пожалуй, нет, — он внимательно наблюдает за тренировкой, — хотите поговорить?

— Конечно же!

— Тогда пойдемте в мой кабинет, пока Семь Несчастий ничего не натворила.

— Семь Несчастий? — спрашиваю я, не без труда держась вровень с комиссаром.

— Да. Джински Пенлан отличный боец, но с ней вечно что-нибудь приключается. Причем, самое странное, мы обычно только выигрываем от этого.

Кабинет Каина прост и ничем не выделяется — в отличие от его помощника по имени Юрген. Этот как раз выделяется... Жуткой неопрятностью и запахом, прежде всего. Да и вообще, в его присутствии как-то неуютно.

— Не желаете ли танны? — интересуется комиссар. Отказываюсь, соглашаюсь на амасек и завожу разговор:

— Итак, вы — признанный герой Империума...

— Люди так говорят, — пожимает он плечами.

— А на самом деле?

— А на самом деле я обычный комиссар, ничуть не лучше многих. Я просто делаю свою работу наилучшим образом, на какой только способен. Вот и все.

— Солдаты, кажется, вас любят?

— В общем, да. Гораздо проще поддерживать дисциплину тех солдат, которые тебя уважают, а не боятся.

— Насколько я понимаю, не самая распространенная точка зрения. И как же вы этого добились?

— Ну, я всегда старался обходится с солдатами по справедливости и не назначать наказания больше, чем действительно заслужено. Ну и, конечно, веду их в атаку, а не гоню. По правде говоря, кое-кого даже приходится сдерживать.

— Вы говорили о снисходительности...

— О справедливости, а это не одно и то же. Для дезертира или предателя пощады быть не может. Но если солдаты подрались просто от избытка сил и при этом никто серьезно не пострадал — вполне можно ограничиться выговорами да парой дней грязных работ для зачинщиков. Позаботьтесь о солдатах — и они позаботятся о победе. Дайте солдатам понять, что вы не поклонник мелочных придирок — и проблем с дисциплиной в полку практически не будет.

— Вы сказали: вести солдат в атаку, а не гнать. Не расскажете ли подробнее?

— Да здесь, собственно, и не о чем рассказывать. Покажите солдатам пример храбрости и дисциплины и следите, чтобы никто не погиб зря, и тогда Император пошлет вам победу.

— Комиссар, вы действительно ничего не боитесь?

— На самом деле я ужасный трус, — смеется Каин, — ну а если серьезно, то я настолько боюсь того, что случится, если я не смогу исполнить свой долг, что сил на страх перед чем-то еще просто не остается. Вот и все.

На этом я покидаю комиссара — время позднее, а мне требуется привести записи в порядок.

— Каин круче нас всех, — торжественно заявляет миниатюрная рыжая женщина, — он весь полк спасал столько раз, что и не упомнить. А солдат — еще чаще. Я тебе больше скажу — кабы не он, я бы тут с тобой не болтала.

— Как это? — интересуюсь я.

— А вот этого тебе знать не положено, — Маго — моя собеседница — взмахивает вилкой, — но только дело это было до того скверное, что от всего отряда только трое осталось — Каин, я и сарж...

Девушка заметно вздрагивает. Похоже, что бы ни случилось, было это очень плохим... Я меняю тему:

— А про Пенлан что-нибудь расскажешь?

— Семь Несчастий? Да она на всю голову фракнутая. Как она гранату в сортир закинула, слыхал?

Я киваю. Эту историю мне уже излагали в нескольких вариантах, сходящихся только в одном — было грязно...

— Ну так вот... Как только она еще сама не покалечилась или еще кого не покалечила — один Император знает. А потом... Она как-то раз выкинула пустую банку и попала по растяжке. Растяжка взорвалась, хруды вылезли, решив, что мы попались — а мы их и фракнули. Ну и еще в том же духе бывало... В общем, фракнутая, но везучая... Кстати, ты орка-то живьем видел? Или тоже думаешь, что их криком распугать можно?

Вопрос не праздный — нас ждут именно орки, но я за пять лет в СПО дважды имел с ними дело и знаю, чего ожидать. А поскольку мы прибудем через пару ней, эти знания мне пригодятся...

Каин всегда — ну или почти всегда — высаживается первым шаттлом. Полковая традиция, позволяющая комиссару оценить обстановку (и, добавлю, занять самое комфортное жилье, хотя в этом он даже себе не признается). Я отправляюсь вместе с ним — мне, во-первых, хочется видеть развертывание, а во-вторых — надоел корабль.

Полет недолог, но впечатляющ — такого выражения лица, как у Юргена, мне видеть до сих пор не случалось. Описать его решительно невозможно, а обычный запах при этом достигает неслыханных высот. Каин, видимо, привыкший к такому, смотрит в иллюминатор, и я решаю последовать его примеру.

Планета не представляет из себя ничего необычного — четыре континента, массивные ледяные шапки на полюсах, пронзительно-синие океаны. Мы высаживаемся на севере самого большого континента — там достаточно прохладно, чтобы уроженцы ледяного мира чувствовали себя если не счастливыми, то, по крайней мере, не расстроенными.

Посадка происходит быстро и без проблем — орки еще довольно далеко, но вряд ли это надолго...

Комиссар, как всегда, спокоен, Сулла же взвинчена за двоих, но это не мешает ей быстро и ловко выгружать свою роту — второй шаттл уже входит в атмосферу.

— По крайней мере, — замечает Каин, здесь нет амбуллов.

— А что, они в чем-то перед вами провинились?

— Да, они однажды напустили нам в тыл орочьих коммандос. Да так, что нам пришлось убираться с планеты и все на ней взорвать к фрагу...

— Сочувствую, — а что еще тут скажешь, — да, комиссар, я предпочел бы работать на передовой, а не в штабе.

— У нас это одно и то же, — хмыкает он, — орки не образовали сплошного фронта, да и штаб полка обычно рядом с передовой... или прямо на ней. Так или иначе, без впечатлений вы не останетесь...

На этом наш разговор прерывается — взлетающий тяжелый шаттл — слишком шумная вещь для беседы рядом с ним.

Высадка полка заняла удивительно мало времени — полагаю, во многом благодаря Сулле. Начав свою карьеру квартирмейстером, она ничуть не утратила своих навыков.

Два часа — и полк на земле, а еще через пару часов развертывание завершено. Орки — за то им спасибо — нас все это время не беспокоили. Солдаты, впрочем, этим недовольны — им хочется пострелять в зеленокожих, что для вальхалльцев является любимейшим занятием. Нерастраченная энергия выплескивается в потасовках с артиллеристами из соседнего полка — тоже вальхалльского, командир которого — старый друг Каина, а комиссар считает его своим учителем. Разумеется, я не могу упустить такого случая и напрашиваюсь к командиру соседнего полка.

Полковник Торрен Дивас толст, жизнерадостен и изрядно украшен сединой. Говоря о Каине, он бурно жестикулирует и называет его «Каи» или «кореш», что выглядит довольно глупо. Некоторые излагаемые им эпизоды мне известны, и я прекрасно могу оценить, насколько он преувеличивает. Каин в его изображении выглядит не человеком, а каким-то сверхъестественным существом наподобие примархов. Тем не менее, рассказывает он весьма живо и, не могу не отметить, близко к представлениям простонародья сектора.

Комиссар — свирепого вида молодая катачанка, неведомой прихотью Муниторума оказавшаяся в столь неподходящем полку — имеет о Каине куда лучшее представление. Это, однако, ничуть не мешает боготворить его и считать образцом для подражания. Последнее, кстати говоря, ей удается — с поправкой на юношескую горячность, конечно. Каин, хотя и смущен таким положением дел, относится к ней вполне благосклонно и даже соглашается дать ей несколько советов. Тут уж катачанка приходит в какой-то щенячий восторг, а после разговора с коллегой выглядит так, словно сподобилась узреть самого Императора...

Оркам пришла в голову мысль напасть на батарею, что они и не замедли сделать со своим типичным пренебрежением к тактике. Большая толпа гретчинов прибежала с востока, но и на сей раз они продемонстрировали поразительную глупость и неумение стрелять. Прогнать их труда не составило, но за ними, откуда ни возьмись, налетели орки...

Я много слышал об отношении вальхалльцев к оркам, но видеть своими глазами — это совсем другое...

Подпустив орков поближе, солдаты открывают ураганный огонь, вопя при этом едва ли не громче ксеносов. С удивлением замечаю, что Каина нет на передовой, затем вижу Маго, которая призывно машет рукой и бегу к ней.

Оказывается, Каин заметил ноба — вожака нападавших — и решил устроить на него засаду. Я высказываю сомнение в том, что затея сработает. Комиссар соглашается, но добавляет, что попробовать стоит — если выбить лидера, орки передерутся между собой. Я, поразмыслив, соглашаюсь с предложением и беру предложенный лазган.

Место нашей засады — неудобная тесная пещерка в паре сотен метров от окопов. Добраться туда не слишком сложно, а для орков — и вовсе пустяк. И если кто-то из них кинется на нас — нам будет очень плохо.

Поначалу кажется, что идея Каина не сработает — ноб слишком далеко. Затем, спустя почти час ожидания, Маго вскидывает лазган и стреляет.

Как и ожидалось, возникло замешательство: часть орков застыла, таращась на труп, другие попытались их отпихнуть, и ссора почти моментально превратилась в драку. Вальхалльцы не замедлили воспользоваться моментом...

— И так всегда, — замечает Каин, — не видят, с кем драться — передерутся между собой. Хорошо, что резать их не пришлось...

Тон его, впрочем, говорит о прямо противоположном.

— Кастин — опергруппе. Отходите, — раздается в вокс-бусине.

Возвращаемся мы без приключений. Всю дорогу я пытаюсь вытянуть из Каина какие-нибудь подробности адумбрианской кампании, поскольку в то, что он в одиночку справился с демоном, верится с трудом.

— Естественно, — сердито отвечает комиссар, — в него стрелял целый взвод и в том числе — мельта почти в упор. И то, нам пришлось попотеть...

— Это точно, сэр, — вставляет Юрген, так и таскавшийся с нами с самого утра.

— А вы знаете, что некоторые талларнийцы считают вас святым?

— Они или идиоты, или еретики, — резко замечает комиссар.

Первое, что следует помнить, имея дело с орками — их невозможно прогнать. Можно отогнать ненадолго, но избавиться от них можно только одним способом — перебив всех. Мы планируем собрать орков в одну кучу, по которой будет нанесен удар с орбиты.

Вопрос в том, как этого добиться.

Именно его и обсуждают на военном совете, где присутствую и я (по личному требованию генерала Живана — он исключительно обрадовался присутствию военного корреспондента).

— Со всем должным уважением, сэр, — обращается Кастин к гололиту, — я не знаю, как это сделать. Конечно, я могу показать им стриптиз, но это вряд ли сработает.

Некоторое время все молчат, явно представляя это зрелище. Затем Каин с легкой улыбкой замечает:

— Несмотря на определенную привлекательность этого плана, эффективность его явно будет недостаточной. Тем не менее, кое-что оркам мы можем предложить, а именно — драку. Если 597-ой атакует ближайшую банду и отойдет, орки последуют за ним. Одновременно с нами точно также поступят востроянцы на юге и кастафорейцы на востоке. Все три полка, постоянно атакуя зеленокожих, отходят к горному проходу и встречаются там одновременно. Так им образом, мы соберем не менее трех-четырех тысяч орков в одном месте. Полагаю, это уже достойная цель для орбитального удара?

— Разумное предложение, — оценил лорд-генерал, — необходимо уточнить детали и скоординировать действия полков, но в целом ваш план принят, комиссар. Тем не менее, предложение полковника Кастин следует иметь в виду...

Регина очень мило смутилась, а Броклау широко ухмыльнулся.

План Каина сработал даже лучше, чем ожидалось. Первый Кастафорейский даже пришлось попридержать — не то они просто распугали бы орков. Что же до нас, то вальхалльцы, кажется, отнеслись к этому плану с нездоровым энтузиазмом. Идея массового истребления орков настолько пришлась и по душе, что большинство солдат ни о чем другом не говорит и, кажется, даже не думает...

Полк отступает, периодически огрызаясь, орки, рассчитывая на большую драку, не отстают. Больше того — оказывается, варбосс Гришнак призывает всех орков собраться и идти на север, «патамушта там буит драка круче, чем на Армагидоне».

— Это как-то влияет на наши планы? — интересуется Каин, выслушав сообщение лорда-генерала.

— Только облегчает дело, — качает головой лорд-генерал, — как только они соберутся в достаточном количестве, мы их обстреляем. У вас, кажется, все идет по плану?

— Да. Завтра соединимся с кастафорейцами и повернем к проходу, а еще через пару дней встретимся с востроянцами. Банды объединяются?

— Именно так, — в голосе генерала звучит слегка замаскированная радость, — как мы и ожидали. Ну, комиссар, до встречи.

К моему вящему удивлению, все действительно идет по плану. На следующий день после беседы комиссара с лордом-генералом мы действительно соединяемся с 2-м кастафорейским, а орочьи банды сливаются. Зеленокожие попытались было передраться между собой, но короткий налет вальхалльской артиллерии, идущей недалеко от нас, переубеждает их, возвращая целеустремленность.

Командир кастфорейцев — пожилой полковник, ветеран СПО, начинавший в Имперской Гвардии. Немного фанатичен, но вполне здравомыслящий и толковый офицер. Комиссар полка — молодой но успевший повоевать человек, чем-то похожий на комиссара Гаунта. Правда, методика у него своя — наорать на провинившегося, угрожая всеми мыслимыми казнями, наставить пистолет и... отправить прочь со словами: «Попадешься — урою!» и ударом кулака по столу. К Каину он относится с уважением и не более того, а величайшей его заслугой считает изгнание из Комиссариата некоего Бежье.

Солдаты успели до вечера устроить несколько потасовок (при живейшем участии Маго, разумеется), но в общем все спокойно — насколько вообще может быть спокойно в такой ситуации.

Воспользовавшись случаем, интересуюсь, кто такой Бежье.

— Ханжа и лицемер, а также хам, — сердито отвечает Каин, — чуть не сдал Адумбрию Хаосу, попытался затащить меня под трибунал, но в итоге сам пошел под суд. Правда, трибунал решил, что он добросовестно заблуждался, особенно после того, как талларнийцы принялись болтать, будто я в одиночку завалил демона...

— А еще Каифас хотел вызвать его на дуэль, — вмешивается Броклау, — за то, что он оскорбил Регину. Но Бежье испугался, и дуэль не состоялась.

— А жаль, — заключает Кастин.

— А за что Бежье уволили? — интересуюсь я.

— А что, этот мелкий гомик получил пинка? — удивляется Каин, — первый раз слышу. Надо будет поговорить с кастафорейским комиссаром...

На следующий день планы приходится корректировать — кроме востроянцев, к нам присоединяется батальон Хим-Псов. По этому поводу комиссары устраивают экстренное совещание, на котором единодушно решают держать савларцев подальше от всех остальных — для их же пользы. Не могу с ними не согласиться — Маго, например, не станет разбираться, кто именно ее обокрал, а отметелит первого попавшегося и пойдет искать следующего. И, что характерно, любой комиссар не только ее не остановит, но еще и благодарность объявит...

Вообще, наблюдать за Хим-Псами интересно — как за животными в зоопарке. Да, собственно, они от них и не далеко ушли...

Первое, что бросается в глаза — это не маски (их, в конце концов, носят Корпус Смерти и Стальной Легион), а форма. А вернее — ее полное отсутствие. Чем бы это ни было изначально, Псы мигом превращают его в лохмотья и обноски. Столь же неопрятны и их оружие, и они сами (хотя не похоже, чтобы кто-то из них был сравним с Юргеном).

Половина из них — сумасшедшие, половина — наркоманы, и все — воры. Воровство у савларцев в почете, тащат они все, что плохо лежит, да и то, что лежит хорошо, тоже могут своровать.

Комиссар у этого полка если и был, то так с ним и остался, на запойного майора надежды мало, и потому Каин сразу после совещания комиссаров отправляется к Хим-Псам и доводит до них решение командования. При этом он активно прибегает к словам и оборотам, которые явно не входят в программу Схолы Прогениум... Это, ночной марш или востроянские пикеты помешали савларцам в их любимом занятии, так что все осталось на своих местах. Тем не менее, Каин предложил поставить их непосредственно перед орками. Если их убьют ксеносы или они окажутся под огнем с орбиты, их жалко не будет...

Гвардия продолжает отступать к горным проходам, увлекая за собой орков. Еще два дня — и мы будем на месте. За нами идет больше пяти тысяч орков, включая и самого Гришнака, который уверен в том, что «прагнал варбосса чилавеков».

Наши потери, к счастью, невелики, да и те, в основном, среди Хим-Псов. 597-й полк вообще ухитрился не потерять никого, что все находят очень странным и приписывают эту заслугу Каину — к вящему его раздражению. Можно подумать, бранится он, что полковника в этом полку и вовсе нет. Это, впрочем, не помогает...

Справедливости ради надо отметить, что некоторая доля правды в этом утверждении есть — Каин немало поспособствовал успеху полка.

Мы в предгорьях. Холодает, и вальхалльцы приходят в восторг — в отличие от всех остальных. Особенно недовольны савларцы — их лохмотья плохо защищают от холода. Пара-тройка уже попытались купить у вальхалльцев шинели — с предсказуемым результатом. Выбитые зубы и сломанный нос показались им достаточной причиной для жалобы Каину... Ну, такого цирка я не видел давно. Комиссар попросту скинул их с «Саламандры», предварительно треснув лбами друг о друга. Больше Хим-Псы вальхалльцев не беспокоили... Возможно, в других полках им повезло больше, но сомневаюсь — по крайней мере, артиллеристы их тоже прогнали.

Лорд-генерал сообщил, что флот готов и посылает нам передового наводчика, а также назначил Каина координатором всей операции. Каин не то, чтобы недоволен, но и радостным его не назовешь...

Сводная войсковая группа втягивается в горный проход, а орки, собравшись в огромную банду, висят у нас на плечах. Их собралось около восьми тысяч — почти половина орков на континенте. Корпус Крига укрепил проход и подготовил для нас укрытия, так что все готово.

Утром прибыл корректировщик — невысокий флотский лейтенант, обладатель роскошной шинели и довольно чернушного чувства юмора. Я интересуюсь, как будет выглядеть бомбардировка.

— К сожалению, плазменные снаряды, — сообщает лейтенант.

— К сожалению?

-Да, я предпочитаю что-нибудь погорячее — лэнсы, например. Но тут уж больно много землекопов... А так — только лэнсы, только хардкор. Ну, вы понимаете...

Не могу сказать, что понимаю, но это и непринципиально — с лейтенантом все ясно, с нами тоже, а орки, тем временем, набиваются в долину. Завтра начнется...

С гребня основной стены я смотрю в ампливизор на орков, пытающихся взять передовое укрепление — огромный вал из щебня и валунов. Получается у них плохо, поскольку Хим-Псы решительно не хотят их пускать...

— Впечатляет, не правда ли? — раздается над моим ухом голос, — впрочем, я думаю, что восьми тысяч тут все же нет.

— Это вы, полковник? — ну да, за моей спиной стоит именно Кастин.

— Да, а вы кого ждали?

— Если честно, то комиссара.

— Он был столь любезен, что уступил мне честь отдать последний приказ, — кажется, она немного смущена.

Начинается перекличка. Сейчас по всей планете командиры точно так же смотрят на сбившихся в толпу орков и отвечают на запросы Регины...

— Лорд-генерал, — произносит она, наконец, — все готовы. Затем, выслушав ответ, продолжает:

— Псам уходить в укрытие. Шесть минут.

Мы спускаемся в бункер. Время тянется безобразно медленно, минуты кажутся часами, мы все сидим и не сводим глаз с табло часов...

Ноль.

Пол под ногам вздрагивает, с потолка сыплется пыль.

— Вот это фракнуло! — раздается из вокса восторженный голос наводчика, — можете вылезать!

Мы выбираемся из бункера и присоединяемся к флотскому лейтенанту на стене. Лейтенант демонстрирует почти нездоровый энтузиазм...

Воздух горячий, сухой и пыльный. Над землей висит тонкая дымка пепла и запах горелого камня. Каменная баррикада сплавилась в монолит. Несколько тысяч орков покрывают всю долину толстым слоем пепла, из которого кое-где торчат оплавленные глыбы металла...

— Да, сэр, — Каин прижимает вокс-бусину, — сработало просто отлично. Если кто-то и уцелел, СПО их переловит. А как у остальных?

Выслушав ответ, комиссар неожиданно ухмыляется.

— Уничтожено больше девяноста процентов орков, сопутствующий ущерб практически отсутствует.

Не выдерживают даже командиры и комиссары, разразившись восторженными криками.

Орки разгромлены. Имперская Гвардия покидает планету, а вслед за ней и я. Осталось только закончить эти записки и показать их комиссару и полковнику, чтобы не допустить утечки каких-то секретов...

— Все чисто, — заверяет меня Каин, — можно публиковать. Буду весьма благодарен, если сочтете возможны прислать несколько экземпляров с вашим автографом.

— Постараюсь, — обещаю я, протягивая руку, — может, даже лично привезу. Спасибо за все, комиссар.

— Эй, щелкопер! — догоняет меня Маго, — обожди!

Я останавливаюсь.

— Что-то случилось?

— Ты забыл кое-что. На, держи, — рыжая вручает мне здоровенный орочий клык, — то никто не поверит, что ты с орками дрался.

— Спасибо, Мари, — я тронут. По-настоящему тронут. Убираю клык в карман, — до встречи.

— Ага, — кивает она, — заходи, если еще что писать надумаешь...

Вот и все. Осталось поставить точку и переслать материал в редакцию. К моему возвращению он, наверное, уже будет готов, и мне останется только отправить моим вальхалльским друзьям несколько экземпляров.

Грегорис Толлен, специальный корреспондент «Novitiae Imperialis»