Новогоднее чудо (джен)

 В доме Очага Новый год всегда был очень востребованным праздником, ведь дети, которых там воспитывали, редко когда могли увидеть столько чудес в один день. Начиная с украшения здания, заканчивая торжественной речью ее величества Царицы. А дальше всё как во сне: салюты, яркие огни на улицах, песни, пляски, вкусная еда и выпивка, недоступная тем, кто младше шестнадцати. Благо, что Арлекино тщательно следит за всем, и ни одна несовершеннолетняя душа не подбирается к алкоголю. Ну, до того момента, пока не придёт Тарталья...

* * *

 — Нет, и всё-таки здесь этот дождик неуместен. Нужно перевесить... Хм... О! Вот сюда! Фремине, принеси стул!

 По главному залу разбросаны гирлянды, праздничные дождики и пластмассовые ёлочные игрушки, которые так и норовят попасть под ногу. Ловкие ручонки мага-иллюзиониста быстро сдергивают яркие ленточки, скрепленные в одну большую, со стены и закидывает на плечо. Его сестрица в это время помогает старшим на кухне, а Фремине, параллельно «отбиваясь» от младших, тащит стул.

 — Тебе так принципиально, где будет висеть именно этот дождик?

 — Да, Фремине, да. Мне очень даже принципиально! Давай сюда стул!

 Спустя считанные минуты Лини взобрался на кухонный стул, рукой опираясь о стену над столешницей. Плавным взмахом руки он стягивает со своего плеча разноцветные ленточки, связанные в одну, и накидывает на настенные часы.

 — Вот! — гордо протягивая слог, говорит Лини, спрыгивая со стула. — Вот как надо!

* * *

 Казалось, прошла целая вечность с того момента, как Дом Очага был полностью украшен. И снаружи, и внутри светили яркие огоньки, отражались от лежащего сугробами снега. Через пару часов начнётся поздравление её Высочества Царицы, и тогда-то во всем регионе воцарит праздник.

 А пока это время ещё не наступило, Арлекино посоветовала старшим ребятам вывести мелких на улицу. Мол, пусть немного поиграют, воздухом подышат.

 — Эй, Фремине! — звонкий глас Лини эхом раздался по улице и сразу затих, когда недавно слепленный снежок прямиком из голых рук полетел в брата и попал в затылок.

 Мальчишка ойкнул, потер ушибленный снежком затылок и повернул голову к Лини.

 — Фремине! Прости, прости, прости! Сильно больно? Может, вернемся в здание? — виноватый взгляд, словно у щенка, который напакостил, сформировался в глазах Лини. До такой степени он запереживал, что сам не заметил, как в руках Фремине уже лежала горстка мокрого снега, медленно становившаяся снежным шаром...

 — Беги, Лини.

 А дальше всё как в волшебном сне, который неоднократно видел каждый, но не мог вспомнить, о чем он. Нервный смех Лини, уверенный в своих действиях Фремине и Линнет, которая стояла неподалеку с таким же, как обычно, непроницаемым лицом.

 Бежать через сугробы — не самое удобное дело, поэтому и для Лини, и для Фремине было нелегко. Правда, задачи разные. Но, в конце концов, убегать было тяжелее. Особенно когда ты спотыкаешься каждые два шага. Фремине нокаутировал брата, а тот, упав на спину и все еще разрываясь от смеха, лишь закрывал лицо голыми ладошками и приговорил:

 — Сдаюсь, сдаюсь! Твоя взяла!

 Мальчишки звонко смеялись в один голос, а снежок, лежащий в руке Фремине, упал на грудь Лини и рассыпался. Фремине никогда не казался таким... активным? Он больше предпочитал спокойное времяпрепровождение. Новогодняя ночь и вправду творит чудеса.

* * *

 — А теперь соизвольте объяснить, что это всё значит? — строгий взгляд алых глаз пронзил мальчиков по самую душу. Арлекино не то чтобы злилась на них, она больше беспокоилась, не заболеют ли они.

 — Ну-у-у... «Отец», не злитесь. Мы всего немного поиграли... Повздорили... — виновато опустив глаза, Лини шаркнул ногой по полу.

 — И шапку не надел. Лини, что за дела? Не хватало мне, чтобы ты заболел.

 Арлекино аккуратно развязала почти насквозь мокрый шарф, завязанный на шее Лини, и убрала его на тумбочку. Следом она стянула с него мокрую куртку, которая полетела на табуретку.

 — Линнет, Царицы ради, следи за этим оболтусом. Отвернуться не успеешь, он уже что-то натворил!

 — Правильно! Нужно делать, пока никто не видит.

 Оперевшись о стену дверного проёма, в свете лампы блеснули синие глаза и рыжая макушка. Тарталья всегда приходил поздравить детей с наступающим, а потом возвращался к семье.

 — Ну конечно, в Фонтейне ты тоже делал всё по-тихому, а потом пришлось тебя вытаскивать из тюрьмы.

 — Ну ты вспомнила конечно. Спасибо хоть не Ли Юэ.

 — Иди уже. Мне еще подарки детям разобрать надо.

 Малый, почти детский спор, который даже таковым не назовёшь, быстро решился. Арлекино отправила Лини скинуть вещи в стирку, велела надеть шерстяные носки и штаны вместо привычных домашних шорт.

 Тарталью, как ни странно, встретили с распростёртыми объятиями. Дети всегда были рады видеть его, словно старшего брата, они обнимали его и жаловались, мол, манная каша, которую часто дают на завтрак, с комочками. Тарталья только смеялся и говорил, что, когда они вырастут, то точно не будут есть эту гадость.

* * *

 Наконец, к счастью Арлекино, Тарталья вскоре ушёл. Оно и неудивительно, до праздника оставалось всего десять минут, а ему еще до дома надо добежать. Слишком он боится расстроить Тевкра и Тоню своим отсутствием в такой час.

 — Линнет, принеси-ка плед и гирлянду! Хочу атмосферы навести! — Хитрая улыбка расплылась по лицу Лини, который уже стоял возле подоконника с полураспахнутым окном.

 — Лини, окно даже не смей открывать! — Проходящая мимо Арлекино зыркнула на подростка и скрылась в коридоре.

 Лини только тихо угукнул и откинул цветастые шторы. А его сестра в это время уже поспешила в зал с пледом и гирляндой в руках.

 Мягкая ткань легла на подоконник, гирлянда была разложена у самого основания. И тогда-то в комнату пришли Арлекино и остальные дети. Точно. Поздравление Царицы.

* * *

 Короткая речь правительницы, очень одушевляющая и бодрящая, казалось, прошла мимо ушей детей и подростков. Неудивительно, ведь они, облокотившись о подоконник или встав на табуретки, ждали праздничных салютов.

 Под раскаты гремящих на улице разноцветных блестяшек в небе Арлекино подошла к Лини, Линнет и Фремине сзади и, аккуратно приобняв, тихо сказала:

 — С Новым годом.