Я не гребаный мальчик-который-не-мальчик-и-который-не-выжил, я теперь... Черт! или Сумерки. Сага. Новое приключение (гет)

Примечания:

Примечание: первая глава взята полностью из оригинального рассказа, а вот дальше будет все по-другому.

* * *

Жизнь Гарриет Поттер была, откровенно говоря, дерьмовой, но в то же время она была наполнена потрясающим везением.

Причем с самого начала.

Но обо всем по порядку.

Гарриет Джейми Поттер (Боже, кто так называет ребенка?!), так уж случилось, родилась в ночь 31 июля 1980 года у молодой супружеской пары: Лили и Джеймса Поттеров.

Супер.

Именно с этого началась вся эта хрень. Ибо эти «персонажи» были не просто молодыми людьми, они были, мать их, волшебниками, которые из-за юношеского максимализма, вместо того, чтобы сидеть дома, несмотря на рождение ребенка, активно участвовали в войне. Да о чем тут говорить, они до этого и во время таскались где надо и не надо.

Герои, блин.

Но что-то мы отвлеклись. Как уже было сказано, они были волшебниками, которые состояли в Ордене Подгорелой птички, то бишь Феникса, чьим непосредственным руководителем был Альбус-поедатель-лимонных-долек-Дамблдор.

Чертов манипулятор.

Но для всех он был святым, настолько, что вышеупомянутая чета Поттеров даже не усомнилась в его словах, когда он сообщил им, что их дочь может быть одним из кандидатов в победители Воландеморта. Великого и Ужасного. Сарказм подчеркнуть. Вот тут все окончательно полетело Мерлину под хвост. Ведь добрый дедушка Альбус был тем, кто яростно нес в мир «Высшее благо», даже если сам мир был против. Ну это и еще его популярность, как и влияние, с тех пор, как он «победил» своего «врага», Гриндельвальда, стала падать, неслыханно правда? Сарказм, кхм, сарказм. А что, как не еще одна война и победа над очередным негодяем могло бы поднять его авторитет? Правильно, могло, и еще как. Но главным персонажем он больше быть не хотел и поэтому решил довольствоваться ролью мудрого наставника следующего идиота, извините, героя. К счастью, ему весьма удачно попалась на пути пьянчужка Трелони, которая даже умудрилась произнести реальное пророчество и подкинула тем самым ему парочку «кандидатов». Поттеры ли ему больше приглянулись или просто это была судьба, но все мы знаем, кого выбрали оба кардинала, что света, что тьмы.

Но как здраво рассудил самый мудрый и светлый, героев рождает трудная жизнь, бесконечная череда препятствий на пути и прочие мирские страдания, наличие родителей в этот образ не входит.

Организовать этим молодым дурням «трагическую гибель» оказалось не трудно. Слово тут, совет там, немного подкупа и шантажа, и вуаля! Ветер в голове Сириуса Блэка и его драматизм тоже весьма помог, и вот уже 31 октября 1981 года начался «героический» путь Гарриет Поттер, теперь уже круглой сироты, которая, сама того не зная, стала известна в мире волшебников, как Девочка-которая-выжила.

Ну что за дерьмовое прозвище?!

Первые десять лет жизни в доме Дурслей были адом. Прямо как все заказывал будущий «мудрый» наставник. Внушить чуть больше ненависти к сестре (хотя куда уж больше?) и Петунья со своим моржеподобным муженьком быстро превратила жизнь племянницы в недетские муки. Жизнь в чулане, обноски кузена вместо одежды, непомерный список работы, побои и прочие «прелести» в тренировке духа будущего героя. Хреновые воспоминания, которые хотелось облить бензином и сжечь, но, к сожалению, память не дрова, так просто не спалишь. Но однажды случилось «чудо».

Наивная дурочка.

Она узнала, что волшебница!

Радость-то какая.

И вот начались ее, как она сама думала, «приключения».

Она нашла, вроде как, верных друзей (сарказм, все услышали, да?), сражалась с духом Великого и Ужасного, спасла Философский камень (который все равно уничтожили, так нафига?..) потом победила василиска (Джинни, твою мать! Ты же из семьи волшебников, неужто тебя не учили не трогать странные тетрадки?), спасла крестного (где он, мать его, шлялся первые тринадцать лет?! А, в Азкабане… Хреновое оправдание!), выиграла Турнир (дурацкие магические контракты и мудак Грюм, который оказался младшим Краучем!) и вот — апофеоз этой постановки: эпичное возращение Волды-морды! Смерть Диггори даже затерялась на этом фоне. Потом был год протестов против лжи министерства и Отряд Дамблдора.

Зачем она в это вляпалась?!

Смерть Сириуса чуть окончательно не подкосила психику «героини», но она и не такое переживала. Шестой год был слегка даже скучным, зато поучительным. Вопреки распространенному мнению всех, и в частности «друзей», девочка-которая-все-никак-не-помрет любила учиться и довольно быстро «заглатывала» книгу за книгой, еще в детстве уяснив, что знания лучше беречь для себя и не показывать их другим, но вера в чудеса в те времена еще не полностью исчезла.

Бестолочь!

Смерть Дамблдора и последующий «отпуск» в почти всех лесах Англии в течение почти полутора лет, казалось, были страшным сном. Голод, недосып, плохое настроение и незнание, что делать дальше были постоянными спутниками в этих путешествиях.

Наконец, наступил день Икс.

Битва за Хогвартс и окончательная смерть наивной и верящей в лучшее Гарриет Поттер. Сама битва может быть описана в двух словах: кровавая бойня. Почти целое поколение молодых волшебников так и осталось среди этих стен. Когда-то бывшая убежищем для юных умов, школа превратилась в склеп. Но Гарриет все же победила в этой битве и проиграла по жизни.

Когда она случайно подслушала разговор, сразу после битвы в кабинете директора, между Дамблдором (который, барабанная дробь, оказался жив!), Уизли (предатели!) и Грейнджер (зазнайка!) на тему того, как они теперь будут делить ее, ее наследство, ведь она осталась жива (сволочь какая!) и о том, что вся жизнь ее была тщательно спланирована. Все это стало смертным приговором для гриффиндорской части ее души: храброй, верной и доброй, оставляя после себя лишь то, из-за чего с самого начала Шляпа хотела отправить ее в Слизерин, оставляя то, что помогало ей выживать в доме Дурслей: холодный расчет, хитрость, бесчувственность и гору сарказма. О, да! Когда-то это была чуть ли не ее доминирующая черта. Но попав в Хогвартс, она, что есть силы, старалась стать такой, как ее родители — истинной гриффиндоркой.

Нашла на кого равняться! Померли, доверившись старому козлу и оставили сиротой собственного ребенка!

Так же тихо, как и пришла, она умотала восвояси, твердо решив в этот гадюшник больше не ступать ни одной ногой, рукой или чем-то еще. Но так как идти-то особо ей было некуда, пришлось направить стопы на площадь Гриммо. Заперевшись в этом «чудесном» доме, благо хоть Критчер перестал быть маленьким засранцем и даже прибрался здесь, она впервые в жизни напилась, а потом разрыдалась. Все-таки не железная. Эта истерика продолжалась недели две, пока к ней не явилась… Нарцисса Малфой собственной персоной! Вот уж кого она не ожидала увидеть.

Леди Малфой, кажется, была намерена даже ругаться и кинуться в бой, если надо будет, настолько решителен был ее взгляд в тот момент. Она ведь пришла просить за своего сына. Драко, так как у него была метка, был арестован, и просить помощи, кроме новоявленной героини, Нарциссе было попросту не у кого. Просить и не пришлось, Гарриет согласилась помочь, просто назло добрым и светлым, с которыми сражалась еще буквально месяц назад плечом к плечу.

Как это не удивительно, но Малфой остался на свободе, кажется, даже несмотря на чудесное возращение из мертвых Дамблдора, вес слова победительницы Волды-морды стоил куда больше, чем его.

В последующие годы Гарриет даже подружилась с этим белобрысым придурком. Более того, к тридцати годам он и его матушка остались ее единственными друзьями. Компашка светлых не простила ей того, что она не померла в назначенный ими срок, но, когда буквально через год после окончания войны поедатель долек довольно позорно откинул свои волшебные тапки, теперь уже по-настоящему, подавившись этими же самыми дольками, они притихли и ее более не трогали. А новых друзей она больше и не завела. Первых хватило. Гарриет вообще последующие годы жила весьма уединенно. Отучившись на артефактора, она целыми днями предавалась любимому занятию, которое в конечном итоге и стало ее концом в этой жизни и привело ее в следующее… мать его, приключение.

«Как же у меня все болит… — думала Гарриет… или Белла? — Что за?..»

Лежавшее до сего момента тело на двуспальной кровати в одной из небольших комнат синего одноэтажного дома где-то в Финиксе вдруг подскочило и кинулось к ближайшему зеркалу.

— Ежики зеленые!.. — шокированно воскликнула девушка лет шестнадцати на вид, которая смотрела на себя в зеркало, что висело в ванной, и из которого на нее смотрело огромными карими с небольшими зелеными крапинками глазами незнакомое бледное лицо в обрамлении растрепанных каштановых волос.

Или все же знакомое?

Тут девушка застонала и опустилась прямо на кафельный пол. Ее голова буквально раскалывалась от мешанины как чужих (или уже ее?), так и своих воспоминаний. Она тряхнула головой и попыталась сосредоточиться.

Так…

Кажется, она (или Гарриет?..) вчера экспериментировала с песком времени, который содержался во всех маховиках, так?.. Вроде. Или собиралась сегодня в школу? Черт! Это было так странно. У нее в голове будто было несколько наборов воспоминаний, причем все уже ощущались, как ее или не ее? А-а-а…

— Стоп! — прошипела себе под нос она. — Сначала кофе, а потом стулья!

Тяжко поднявшись на ноги, девушка потопала в сторону кухни, кажется. К счастью, тут память ее не подвела, и кухня, как и кофе, быстро обнаружились. Сварив себе большой стакан бодрящего напитка и схватив блокнот, который заметила на стойке, она села за стол и попыталась сосредоточиться.

— Ну, я определенно сейчас Белла Свон, да?.. — пробурчала темноволосая и принялась строчить в блокноте, пытаясь упорядочить все свои воспоминания. Сейчас уже маленько проснувшись, она все же больше поняла, что воспринимает себя, как Беллу, а не как Гарриет. К тому же это имя ей никогда не нравилось. Странно, но чем больше времени она была, так сказать, в сознании, тем больше воспоминаний о Гарриет Поттер становились будто более тусклыми, особенно их эмоциональная часть. Зато память Беллы становилась все ярче, причем вся.

И это было довольно отстойно. Еще раз пережить пубертатный период — перспектива так себе. Одно радует, что в этой жизни явно нет никаких Волдов-Мордов и прочей магической ереси. Лишь обычная школа и обычные подростковые проблемы.

В общем, все то, что она упустила в первый раз.

К тому же…

«У меня есть родители!» — ошарашенно вспомнила девушка, только сейчас осознав этот факт, совершенно случайно зацепившись взглядом за фотографию на холодильнике, где была изображена… она? и женщина лет тридцати-сорока с голубыми глазами, короткой стрижкой и широкой улыбкой, которая была тем еще контрастом постной физиономии, принадлежавшей отныне ей. Они стояли на фоне… Большого каньона. Да, точно, его самого. Они туда в прошлом году ездили. Там-то Рене, то бишь мама, и подцепила Фила Дуаера, с которым маман сейчас была на свиданке до конца выходных.

«Так… Значит, сегодня пятница, уехали они вчера, и до их приезда у меня есть пару дней, чтобы привыкнуть к факту, что я — А) померла от вшивого эксперимента, Б) «чудесным» образом вновь стала подростком и C) загремела в другой мир. Ах, да, еще я обзавелась легкомысленной и немного наивной матушкой впридачу. Бл*ть», — подытожила девушка свое невеселое положение и со стоном уронила голову на стол, больно при этом ударившись лбом.

Черт! Как тут же подсказала ей память, неуклюжесть — это ее кредо, так что надо будет осторожнее с такими театральными жестами, а то визит в неотложку обеспечен! Проклятие, проклятие! Ну почему она?!

Оу, стоп! Такими темпами недалеко и в истерику скатиться, а ей это было сейчас совсем не надо!

Соберись, тряпка! Ты и не такое переживала!..

* * *

Белла четыре дня просидела дома.

Да, да, именно Белла. Чем больше она здесь пребывала, тем больше память Гарриет Поттер превращалась скорее в набор знаний и фактов о той жизни, чем в реальные воспоминания. Честно говоря, она даже была рада. Та жизнь была дерьмовой и одинокой. Здесь было немногим лучше, но, по крайней мере, она здесь была не одна. Когда Рене впервые ей позвонила, и она услышала голос своей новой-старой родительницы, такой настоящий, не по воспоминаниям… То едва закончив разговор, плакала, как никогда в жизни, обеих из них, не плакала.

По большей части, это были все же счастливые слезы, ведь какая бы Рене ни была, в отличие от Лили Поттер, она живая, и когда она вернется, Белла даже сможет ее обнять.

Настоящую и теплую маму.

А еще был Чарли. Ее отец, который тоже был жив-здоров и явно был весьма поражен, когда она ему позвонила, что, к сожалению, не так уж и часто прежде делала, будучи все еще на пике эмоциональных горок после разговора с матерью. Как это ни странно, но несмотря на краткий и немного неловкий разговор, именно с ним она ощутила наиболее родственную связь. Чарли Свон был молчаливым и несколько закрытым человеком… Прям как она в прошлой жизни. Им точно было бы уютно вместе помолчать.

Надо будет к нему съездить. И как можно скорее.

Но слезы она успела пролить еще и по печальному поводу, хотя после этого ей определенно стало легче. Ведь Белла вдоволь оплакала ту маленькую девочку, которой когда-то была Гарриет Поттер. Она никогда не позволяла себе жалеть себя, но теперь, когда та жизнь стала словно и не ее вовсе, она позволила всласть порыдать над той сироткой.

Да и магия, ее единственный верный спутник, как выяснилось, ее не оставила, хотя и была теперь довольно странной. Без палочки прекрасно получалась, но результаты порой поражали. Да и контролировать ее было трудновато, так как магия здесь была несколько дикой и хаотичной. Молодой даже.

Впервые она это поняла, когда, случайно разбив вазу во время уборки, рефлекторно попыталась ее восстановить, что вышло весьма прекрасно, вот только помимо вазы, как новеньким стал еще и рядом стоящий старенький диван, и тумба, на которой ваза и стояла.

«И как только теперь это объяснить Рене?..» — сокрушенно подумала Белла, стоя напротив обновленной мебели и предаваясь унынию.

Но даже не это было самым странным, что с ней случилось за эти пару дней в новом мире.

* * *

Самым эпичным событием стал первый выход в мир, так сказать. На третий день, день, в который должны были вернуться Рене и ее новый бойфренд из Флориды, Белла собралась и потопала за продуктами. К счастью, страсть к кулинарии — это то, что осталось в ней неизменно, поэтому ее удивительные познания хотя бы в этом аспекте ни у кого не вызовут подозрений.

Спасибо за маленькие милости.

Но когда она возвращалась из магазина, изнемогая от непривычной жары, то краем глаза заметила в витрине книжного магазина обложку с названием «Гарри Поттер и Дары Смерти» и чуть пакеты не уронила.

— Мерлиновы яйца, — тихо пробормотала Белла, подойдя ближе. — Да вы, должно быть, шутите…

Она надеялась, что это просто глюки от жары, но быстро войдя в магазин, обнаружила, что эта макулатура существует, блин, в семи томах!

— Я не гребаный мальчик! — возмущенно бормотала девушка, стоя возле одного из стеллажей книжного магазина и яростно листая последнюю книгу из знаменитой серии о «Гарри Поттере». Тут она краем глаза заметила свое отражение и, опустив плечи, обреченно добавила: — И я, очевидно, больше не Поттер… Ну почему все шишки мне? Опять!

Захлопнув книгу, она сердито засунула ее на место, чем напугала бедную бабуленцию, которая как раз выходила из отдела с книгами по рукоделию. Извинившись и выйдя на улицу, она глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться, после чего, глянув вновь в отражение витрины, гордо вскинула голову и сказала:

— Ха, зато я снова молода и даже симпатична! И к черту всяких бумагомарак, вроде Дж. Роулинг!.. И мальчиков-выживальщиков!..

И все так же высоко вздернув нос, пошла домой, готовить приветственный ужин для родительницы, которым она так же надеялась ту подкупить ввиду того, что пропустила пару дней в школе. Ибо отмазка типа: у меня был стресс из-за того, что во мне сливалось две души, и я пыталась разобраться в двух наборах памяти, потому в школу и не являлась — вряд ли прокатит.

Поездка к отцу наметилась даже быстрее, чем Белла думала.

А началось все с того, что Рене, вернувшись из отпуска, первым делом, с визгом и криками, ошарашила свою дочурку новостью, что Фил сделал ей предложение. Она так была рада, что не заметила изменения в поведении Беллы, как и в ее внешности.

Обновленный диван с тумбой тоже, кстати, она не зафиксировала, так Рене распирало от счастья.

Но девушка, все больше усваивая воспоминания этой жизни, даже не удивилась. Ведь Белла хоть и была рада наличию матери, отнюдь не забыла, что та была подобна ребенку, и что именно она выполняла обязанности родительницы, нянчась с беззаботной Рене, а не наоборот. Впрочем, теперь Белла была, хотя и сознанием, но куда старше матери, так что она почти не парилась насчет этого.

Ну да ладно.

Судя по темпам развития романа той с Филиусом, и скорой свадьбе, обязанности воспиталки скоро и так можно будет скинуть на этого третьесортного бейсболиста.

А к окончанию летних каникул — началу спортивного сезона Белла и осознала, что пора съезжать с этого мотеля для новобрачных. Ибо слушать сквозь тонкие стены, как твоя мать занимается сексом с парнем вдвое моложе нее, просто мерзко. Спасибо берушам, которые помогли ей пережить эти пару месяцев.

Нет, сам Фил был неплох. Вроде. Но Белле он казался недалеким занудой, который мнит себя звездой спорта.

Но мать была довольна, и то хлеб.

К тому же у девушки были и другие заботы. К счастью, ее апгрейд пришелся как раз под конец учебного года, и не пришлось мучиться еще и там, а появилось время на себя.

Чем Белла и воспользовалась на всю катушку.

Для начала она записалась в секцию по самообороне, чтобы хоть немного укрепить доставшиеся ей худые телеса, а также на танцы, которые, спасибо леди Нарциссе, она и так неплохо знала, в надежде избавиться от своей неуклюжести. Надежда была, конечно, слабой, но этот зверь обычно умирает последним, так что…

Но втянуться толком она так и не успела, так как под конец августа и с приближением открытия сезона, что означало, что Фил отправится в разъезды по стране, Белла окончательно порешила свалить к отцу, в более милый ее сердцу климат штата Вашингтон.

Дождь, леса, и никакого, мать его, солнца!..

Это до слияния Белла любила этого жаркого демона, но теперь — не выносила. Тепло, потно, и кожа облазит. Брр!.. Пытка, страшнее Круцио, ей-богу!.. Как можно вообще это терпеть?

«Это девочку можно вывезти из Англии, но Англию из девочки, кажись, нет», — с мрачным смешком подумала Белла, перекинув тугую косу себе за плечо. Распущенными волосы она больше не носила из-за вечной жары, да и вообще… Она, если честно, не понимала эту привычку женских особей Америки носить волосы до последних седин распущенными, как девки на трассе. Это же так неудобно!.. Тот факт, что она сама теперь американка, Белла успешно игнорировала.

— Ты уверена, что хочешь уехать, детка? — уже в сотый раз спросила ее Рене, стоящая рядом на пороге их дома, пока Фил загружал вещи Беллы в багажник. — Мне не обязательно ехать с Филом, я могу…

Белла незаметно закатила глаза. Нет, она любила эту женщину, но иногда та выводила из себя.

Прям как сейчас.

— Мама, — твердо сказала девушка, резко повернувшись и сжав плечи Рене, эффективно прерывая ее речь. — Я уверена в этом. Если честно, я и так хотела поехать к отцу, — и увидев, как женщина вновь открыла рот, она добавила: — Нет, я не обижаюсь. Езжай себе с Филом, а я поживу с Чарли.

Рене вздохнула и крепко обняла ее.

— Ох, детка, — прошептала она, явно на грани слез. — Я люблю тебя. И если ты передумаешь…

— Я тоже тебя люблю, — вновь прервала ее Белла, не желая продолжать этот разговор и неловко хлопнув по спине. Обнимашки были ей чужды, как и излишняя эмоциональность, поэтому прощания хотелось бы закончить как можно скорее и свалить уже… в Форкс.

* * *

«Кто называет город в честь столового прибора*?» — рассеяно подумала Белла, когда они проехали приветственную табличку с надписью:

«Добро пожаловать в Форкс*».

Сам перелет сюда был спокойным. Она почти весь путь проспала беспробудным сном. А в аэропорту ее встретил Чарли Свон при полном параде.

В форме копа и на служебной машине.

Кра-со-та.

Сама их встреча была несколько скованной, но все же теплой. Белла видела, что темные глаза отца, несмотря на суровое лицо, были полны облегчения и радости, словно он ожидал, что она не прилетит, хотя если вспомнить, сколько раз в прошлом Рене в последний момент отменяла поездки к нему, Белла и не удивилась.

Они кратко, но крепко обнялись, после чего, щеголяя одинаковым румянцем на щеках, пошли к машине и начали свое путешествие к месту рождения Беллы Свон, а точнее уже ее.

Почти всю дорогу они молчали.

Но девушку это не беспокоило. Она под конец своей прошлой жизни стала той еще молчуньей и могла целыми днями пребывать в тишине, и эта черта после слияния никуда не делась. Хотя Чарли, несмотря на то, что явно «страдал» той же чертой характера, все же пытался завести разговор.

— Ты теперь носишь косы, — неловко сказал он, когда они остановились на перекрестке.

— Косы всегда в моде, как и усы, — с едва заметной улыбкой ответила Белла, выразительно кинув взгляд на растительность отца под его носом.

Бровь Чарли на миг приподнялась, а угол губ дрогнул в улыбке.

— Твоя мать всегда ненавидела мои усы, — тихо сказал он, рефлекторно проведя по упомянутым рукой, нервно поглядывая на светофор.

— Косы ей тоже не нравятся, так что мы с тобой в одной лодке, — легко ответила Белла, с жалостью поглядывая на родителя. Тот явно пытался как-то навести мосты со своей некогда отчужденной дочерью, но женщины явно не его частые собеседники, поэтому он не знал, с чего начать. Но Белла теперь не та, что прежде, и ей, в отличие от прежней хозяйки этой тушки, хотелось того же, поэтому, порывшись в своем хранилище памяти на тех полках, что принадлежали мисс Свон, она вспомнила, что любил ее отец, и сказала:

— Кстати… Мне что-то так рыбы захотелось. У тебя ее случайно нет?

Чарли слегка воспрянул и, наконец тронувшись с места, ответил:

— Как нет, есть, конечно. Я же отличный рыбак!..

Белла улыбнулась, поняв, что выбрала правильную тему для разговора, и сказала:

— Я помню. Ты даже как-то поймал радужную форель…

— Я удивлен, что ты помнишь это… — тихо сказал Чарли, чье лицо на миг стало светлее оттого, что его дочь помнила такие мелочи из детства, которые связаны с ним.

На пару минут между ними вновь повисла тишина, но уже куда более уютная.

— А в этом году?.. Улов-то хорош? — сказала Белла, еще раз попытавшись завязать разговор на более приятные для отца темы.

Чарли выпрямился в кресле, и всю оставшуюся до дома поездку девушка слушала о всех плюсах и минусах рыбной ловли в этой части Америки и всем том, что с этим связано. Белле было не особо интересно, но Чарли — другое дело, поэтому она спокойно слушала и поддакивала, когда было нужно.

«В конце концов, почему бы и нет? Отцу — радость, а я могу и потерпеть», — подумала Белла, продолжая любоваться зеленью за окном и стараясь не потерять нить беседы.

Эх, вот что значит спокойная жизнь...

...наивная.

* — название города Форкс переводится на русский, как вилки.

«Надо сделать ремонт», — решительно подумала Белла, уперев руки в боки и осматривая комнату, в которой ей предстоит теперь жить и, возможно, очень долго.

Она, в отличие от многих подростков, проживающих в США или в Европе, не имела планов на колледж и на дальнейшее будущее. Белла вообще не знала, чем будет заниматься в этой жизни. Ведь все ее прочие навыки теперь бесполезны.

Магического мира-то здесь нет от слова вообще. Не то чтобы Белла от этого страдала. Ностальгия и сентиментальность давно уже остались в прошлом, да и не по кому ей там скучать, кроме Драко да его матери. Но и у тех уже давно были другие заботы. У хорька жена и сынишка, чьим воспитанием занялась строгая бабуля, так что…

У нее, можно считать, наступил долгожданный отпуск после всей той задницы, которой была ее прошлая жизнь. И обычная маггловская школа теперь ее единственное приключение, а об остальном можно подумать позже. В конце концов, до выпуска у нее есть еще время.

А там… Может, все же насчет колледжа надумает, а может…

…уйду в леса жить. Егерем.

— Белла! — вдруг окликнул ее голос отца откуда-то с улицы, тем самым вырывая ее от мрачных дум о будущем.

Девушка тряхнула головой, нахмурилась и, выглянув в окно, увидела Чарли с довольной ухмылкой на лице, который стоял рядом с мужчиной в инвалидном кресле около какого-то оранжевого грузовика. Ее отец, заметив ее, тут же махнул рукой и громко произнес:

— Спустись сюда! У меня есть для тебя сюрприз!..

«Ненавижу сюрпризы», — хмуро подумала Белла, спускаясь вниз. Это еще одна черта, которая так и осталась неизменной в ней, как и страсть к кулинарии. Лишь единожды сюрприз ей понравился. Который ей сделал Хагрид, подарив Хедвиг.

И все.

Остальные чаще всего шли наперекосяк, как вроде того раза, когда рыжие дурики украли ее от Дурслей. Те на следующее лето устроили ей ту еще взбучку. На зад она сесть не могла почти целый месяц, а рубцы не сошли до конца ее той прошлой жизни.

Хотя Чарли уж точно не собирался устроить ей уличную порку просто потому, что она еще ничего натворить не успела, но все же хорошего она не ждала.

* * *

А зря.

Правда, Белла не знала, что больше ей понравилось. Грузовик, который купил ей отец, или длинноволосый симпатяжка-индеец, с которым, судя по всему, лепила в детстве куличики из грязи.

«Мееерлин… Женщина, угомонись!.. Он же еще ребенок, педофилка ты старая!» — продолжала ругать себя Белла и, вопреки своим же словам, продолжала, как завороженная, смотреть на его широкую и такую солнечную улыбку. Она ни в одной из жизней такую не видела.

— …я сам перебрал двигатель, так что не беспокойся. Ездить будет не быстро, конечно, но до окончания школы тебе старушка прослужит, — закончил Джейкоб, гордо хлопнув по капоту рукой.

— Верю, — честно сказала Белла, ясно видя, что парень был из тех, кто без ума от машин и всего прочего, что связано с механикой, так что его слова, наверняка, правдивы. Этот лихорадочный блеск в глазах ей уже приходилось видеть в глазах Артура Уизли и Сириуса, который буквально фанател от мотоциклов. Поэтому ничего, кроме идеальной работы, и не ждала от этого солнышка.

Тут Чарли подошел ближе, положив руки себе на бедра, с нервным ожиданием посмотрел на нее и спросил:

— Ну как?

Белла еще раз окинула взглядом тачку и искренне сказала:

— Это самый лучший сюрприз, который я когда-либо получала, пап. Спасибо.

И впрямь. Машины ей еще никто не дарил. Она сама себе купила подобный же, кстати, пикап, когда смоталась жить в глухую деревню незадолго до того, как взлетела на воздух и сказала прощай Гарриет Поттер. А здесь ей бы пришлось на такой еще копить и копить, ведь без машины в Америке, даже в таком маленьком городке, как Форкс, никуда.

— Хочешь опробовать? — немного смущенно спросил Джейкоб, смотря темными глазами на нее сквозь свои длиннющие, черные ресницы, довольно очаровательно при этом покраснев, хотя этого почти и не было видно на его бронзовой коже.

«Моя ты лапочка», — умиленно подумала Белла, едва сдержав свой порыв, который ей велел потрепать эту милую гладкую щеку. Но вовремя притормозив, она сжала кулаки и вслух сказала:

— А давай. Мне все равно нужно за продуктами, потому что даже при всей своей любви к рыбе питаться лишь ею я не в силах.

Она хоть и стояла спиной в этот момент к отцу, но была уверена, что он покраснел. Белла почти чувствовала жар его щек. Задиристый смех Билли Блэка был тому подтверждением.

«Черт! А мне, кажется, начинает нравиться этот городок», — удовлетворенно подумала Белла, сделав глубокий вдох, наполняя свои легкие свежим, хотя и несколько влажным воздухом, в котором витал аромат дождя и сосен, любуясь при этом вновь возникшей на полных губах яркой улыбкой парня напротив.

А жизнь-то хороша!..

* * *

«Жизнь — дерьмо», — уныло думала Белла неделю спустя, пытаясь как можно быстрее и незаметнее проскользнуть сквозь толпу гормональных и галдящих подростков высшей школы Форкса.

Вот уж чего она не ждала с нетерпением, так это первого учебного дня.

Да, Моргана и Мордред! Если сложить вместе все прожитые ей года, то ей почти пятьдесят лет! Она тупо слишком стара для этой фигни!

«Но рожа твоя в отражении стекол, старая леди, говорит иное», — язвительно отозвался ее внутренний голос, когда Белла проходила мимо окон.

— Эй, привет! — вдруг ворвался в ее уши голос парня, который неожиданно нарисовался рядом с ней. Он был черноволос, азиатской внешности и с хитрыми глазищами.

«Папарацци, как пить дать», — тут же поняла девушка, у которой был идеально развит нюх на таких персонажей.

И оказалась права.

— Я — Эрик, Эрик Йорки, — быстро сказал он. — Я — глаза и уши этой школы. Ты ведь Изабелла? Дочь шерифа? Я хочу написать про тебя…

— Не надо! — тут же громко, но твердо сказала Белла, и посмотрела на парня так, как покойный Снейп на первокурсников, то есть с непередаваемым отвращением и холодом.

Тот, открыв было рот, так и заткнулся, наткнувшись на этот взгляд, и испарился, как еда на тарелках у Уизли. То есть в мгновение ока.

Белла подняла глаза к небу и молилась всем, кто только слышит, чтобы этот день кончился как можно скорее.

* * *

Этот день, кажется, никогда не закончится.

Первые пару уроков Белла стойко выдержала, несмотря на то, что медленно, но верно ее накрывала скука, так как весь материал, который они проходили, она уже знала ввиду того, что все же, пусть и в двадцать с хвостиком, Гарриет сдала на маггловский аттестат зрелости.

Но когда пришло время физкультуры, а конкретнее, когда она познакомилась с Джессикой «я-самая-крутая-и-все-про-всех-знаю» Стенли и Майком «мой-рот-не-закрывается-ни-на-минуту-и-так-как-я-классный-то-терпи» Ньютоном, Белла была готова убивать.

Жестоко и очень болезненно.

Но все же сдержалась, уговорив себя, что это просто кучка детей неразумных, и убивать их не стоит. Правда, у Ньютона точно будет сотрясение, так как уговорить себя Белла смогла лишь не убивать, но не калечить. Посему совершенно случайно раза три точно весьма метко отфутболила мяч во время волейбола прямо в блондинистую башку Майка, каждый раз невинно сообщая, что она просто очень неуклюжая.

И ведь почти не соврала.

Почти.

* * *

Как ни странно, когда пришло время обеда, Белла оказалась за одним столом со всеми сегодня повстречавшимися ей в коридорах школы персонажами.

И Эриком, и Джессикой с Майком. Плюс здесь был еще некий Тайлер Кроули, пытавшийся ей строить глазки, и Анжела, с которой она познакомилась на уроке истории и которая сегодня единственная, кто ее не бесил, а даже понравился.

Мисс Вебер была тиха, скромна и мила. А главное, совершенно не напоминала ей никого из прошлого, но это только плюс в карму милой Анжи.

В общем-то вот так, под болтовню местной братии, девушка уже было решила, что, может, не все так уж и плохо. Но когда Белла как раз макнула картошку фри в кетчуп и собралась ее съесть, впервые за день слегка расслабившись, по столовой прошелся ветерок, и двери эпично распахнулись…

…и вошли они.

Самые странные, неестественно красивые, а самое главное, жутко вонючие явно нелюди.

Первой шла танцующей походкой пикси с короткой стрижкой и взглядом обдолбанной наркоманки, а рядом с ней шел блондинчик, который выглядел так, будто у него и зубы болят, причем все сразу, и запор.

Одновременно.

Потом была блондинистая супермодель с качком, у которого в руках почему-то был пакет яиц, а следом за всем этим цирком топал угрюмый и унылый, как Плакса Миртл… двойник Седрика Диггори.

Что за?..

Но самое главное, все они были бледнее, чем любой Малфой, и золотоглазы.

Точняк нелюди.

Тут до нее донесся вновь этот приторно-сладкий запах, который, она была уверена, от них и исходил, отчего у Беллы заслезились глаза, а в носу засвербило.

«Бл*ть! Все-таки какая же я везучая! Даже здесь нашла какое-то сверхъестественное дерьмо!..» — со стоном подумала Белла и, схватив бумажный платок, громко чихнула.

— Это кто? — довольно грубо и немного гнусаво спросила она Анжелу, толкнув ту в бок.

— Каллены, — загадочно прошептала Джессика вместо Вебер и наклонилась вперед, к Белле, явно желая проводить ту в мир сплетен и слухов города Форкс.

— И?.. — выжидательно протянула Белла, когда Стенли затянула драматичную паузу, поди, думая, что тем самым подогреет интерес Беллы еще сильнее.

Хотя это глупо. Если она захочет, то всегда может поймать Майка и выпытать все у него. Или у Эрика «глаза-и-уши-школы» Йорки. К тому же разговор про поиски «олимпийского» размера членов команды по плаванию и то был интереснее, так что...

Судя по всему, Джессика это тоже поняла и стала торопливо рассказывать:

— Они приёмные дети доктора Каллена и его жены. Они переехали сюда с Аляски несколько лет назад.

— Они сами по себе, — тихо сказала Анжела, скромно поглядывая на Беллу из-под очков.

— Ага, и всегда вместе, — с ноткой зависти протянула Джессика, а потом выразительно добавила: — В прямом смысле. Блондинка это Розали, и темноволосый парень, Эммет, у них роман, я думаю. Сомневаюсь, что это законно…

— Джес, они не родственники же, — укоризненно сказала Анжела.

Но Джессика была явно другого мнения.

— Да, но живут вместе. Это странно, — скривившись, сказала она и продолжила приседать на уши Белле, которая вообще уже пожалела, что спросила, что это за табор топ-моделей.

— Ладно, — произнесла Стенли. — Это маленькая темноволосая Элис. Она очень странная, и она вместе с Джаспером, блондином.

— Выглядит так, будто у него колики, — тихо буркнула Белла и вновь чихнула.

Ребята за столом хихикнули, а Джессика все продолжала:

— Доктор Каллен и приёмный отец, и сводник.

— Удочерил бы, — с притворным вздохом сказала Анжела, поставив локоть на стол и подперев щеку.

Белла незаметно закатила глаза и, выбросив очередную салфетку, взяла другую, предчувствуя еще один чих.

— А этот… — начала она и поднесла платок к носу, но в этот раз чиха удалось избежать, поэтому Белла продолжила: —…который сидит со страдальческой миной, кто?

«И почему он похож на гребаного Диггори?» — мысленно добавила Белла, естественно, не вслух.

— Это Эдвард Каллен, — мечтательно протянула Джессика со звездами в глазах. Но быстро очухавшись, с некой обидой сказала: — Он, конечно, обалденный, но похоже, ему никто здесь не пара.

«Отшил», — заключила Белла и, еще раз глянув на «элиту» школы Форкса, громко чихнула, проклиная свою чертову удачу, благодаря которой даже в этом занюханном городишке нашла каких-то чертей не от мира сего.

Златооких и…

Апчхи!..

* * *

«Естественно, место осталось лишь с вонючим гринчем», — обреченно поняла Белла, войдя в кабинет биологии. К счастью, Анжела дала ей пачку бумажных салфеток, добрая душа, так что хотя бы не будет так неловко.

Но все же ей не хотелось с ним сидеть.

Во-первых, он странный. Во-вторых, слишком уж напоминает парня, которого кокнули у нее на глазах и в которого, чего греха таить, она, как и пол-Хогвартса, была влюблена в свое время. Ну, а в-третьих, она уже задолбалась чихать. Ее нос и так уже распух, и Белла им почти ничего не чувствует.

Но пустых мест не было, и пришлось топать к нему. Правда, когда она прошла мимо вентилятора, этот чудила вообще имел наглость закрыть себе рот рукой с таким видом, будто его сейчас вырвет.

Но Белла не собиралась этого терпеть. И сердито плюхнувшись на место, она довольно резко рявкнула:

— Ну ты и говнюк! Мог бы и повежливее быть и столь явно не демонстрировать свое недовольство оттого, что мы сидим рядом. И вообще ты, знаешь ли, тоже не розами пахнешь!..

После чего отвернулась и до конца урока просидела на самом краю парты, притворяясь, что рядом никого нет. Особенно никого с рожей Диггори и таким взглядом, будто он не мог поверить, что на него кто-то посмел кричать.

Ишь ты! Неженка.

* * *

— Угадай, кто вернулся из ада? — громко сказала Белла, едва вошла в дом, и, кинув рюкзак на пол, упала на диван лицом вниз, не ожидая ответа и даже не раздеваясь.

— Вероятно, Белла Свон, — спокойно сказал Чарли, как ни в чем не бывало продолжая пить кофе и читать газету, сидя в кресле.

Его драматичность дочери не удивила.

Ну, может, чуть-чуть.

Так как раньше та таким не страдала. Но что ж. Все подростки меняются. И Белла, очевидно, тоже.

Если честно, Чарли был просто рад, что она вернулась к нему и даже пыталась сблизиться, готовя вкусности и смотря с ним футбол, который, наверняка, ей не нравится. И он был благодарен богу за это, хотя особо и не был верующим. Ведь он так скучал по своей малышке…

— Хочешь пирога? — вдруг сказал Чарли, выждав пару минут и желая хоть как-то утешить дочь после явно тяжелого первого дня в школе.

Белла вздохнула и приподняла голову.

— У нас нет пирога, — надув губы, сказала она, в принципе не прочь сладкого пожевать.

— Зато есть в закусочной, — выразительно сказал Чарли, подняв бровь. И для убедительности добавил: — Фруктовый.

Девушка нахмурилась. Ей отчаянно не хотелось никуда идти, вот только пирога хотелось больше.

— Ладно. Только дай мне еще минутку пострадать, а потом пойдем, — с великой мукой на лице сказала Белла и упала обратно лицом в подушку, на что Чарли закатил глаза.

— Кстати, мне два куска и фри большую. И горячий шоколад с пончиком. Ах, еще мороженое мятное. Большую банку, — глухо добавила девушка, растекшись по дивану.

Чарли поднял бровь, услышав этот список, от которого его внутренний Скрудж застонал, и спросил:

— А жирно вам не будет, юная мисс?

Белла лениво махнула рукой, так и не поднимая головы, и драматично простонала:

— У меня депрессия.

Мужчина фыркнул и, вновь вернувшись к газете, тихо пробормотал;

— Ну конечно. Боже, что за подростки пошли… Я вот таким не был…

Приглушенный подушками полный скепсиса смешок был единственным ему ответом.

— Послушай, доченька, надеюсь, что после весенних сборов мы переедем во Флориду, — продолжала щебетать Рене в трубку Белле, которая готовила ужин для Чарли, еще не вернувшегося со смены.

Она помешивала соус для пасты, при этом поглядывая заодно за пирогом, который решила испечь после похода в местную закусочную, и узнав, что отец его там каждый четверг лопает. Сегодня был не четверг, конечно, но побаловать родителя ей было только в радость.

Пожалуйста, опустите $1.25 для продолжения разговора.

— Мама, где твой мобильный? — спросила Белла, услышав металлический голос в трубке. Хотя это глупый вопрос. Она знала, что Рене не способна дружить с техникой, но не спросить не могла.

Тщательно взращенное чувство ответственности за мать и нереализованный материнский инстинкт, оставшийся от Гарриет на пару с комплексом всех спасать, не позволяли. Боже, порой Белле казалось, что не она переехала к отцу, а ее дите переехало черт знает куда.

— Ладно, только не смейся… — начала Рене, на что Белла закатила глаза, предчувствуя нелепую историю, которую мать успела сочинить, как старшеклассница, пытающаяся свалить запах алкоголя на безликого мужика, который на нее просто надышал. — …я не потеряла адаптер. Он убежал. С воплями. Я буквально распугала всю технику.

Белла покачала головой, тихо улыбаясь, и убавив огонь на плите, обернулась к окну.

— Я скучаю по тебе, — вдруг выпалила она, и впрямь соскучившись по этой взбалмошной женщине. Та, конечно, далека от образа хорошей матери, но все же…

— Ох, моя малышка! Я тоже скучаю, — тут умиленно воскликнула Рене и с интересом добавила: — Расскажи мне про твою школу. Что за дети? Есть симпатичные парни? Ты завела друзей?

Девушка вздохнула. Парни?.. Она в них, честно говоря, не разбиралась и как сексуальные объекты не рассматривала. Она, блин, девственница. Полная!.. Так что откуда ей знать?.. Да и что ответить?..

«Хотя… — подумала она, когда перед ее мысленным взором возник образ одного милого парня с самой солнечной улыбкой на свете, — …одного симпатяжку я все же встретила».

Но это не в счет. Джейкоб милый, но еще мальчишка. Поэтому…

— Нет, мам, — сказала Белла, заглядывая в духовку. — Парней не встречала, а насчет друзей…

Тут она тоже хотела сказать, что ни с кем не сошлась, но тут вспомнила про Анжелу и, передумав, добавила:

— Я подружилась с одной девочкой. Анжелой Вебер. Она милая.

— Ох, я так рада это слышать, детка, — радостно сказала Рене. — А парни?.. Неужто в Форксе не осталось хорошеньких мальчиков?..

Белла фыркнула и весело сказала:

— Ну, папа и Билли Блэк все еще очень ничего.

Рене тут же взорвалась от смеха. Но прежде, чем та успела еще хоть что-то сказать, Белла заметила странное движение между деревьев на заднем дворе, куда выходило окно, в которое она как раз сейчас смотрела.

— Извини, мам. У меня много уроков. Я еще перезвоню, — быстро сказала Белла, все больше хмурясь. Ее глаза больше ничего не могли уловить, кроме неясных теней, но ее чутье подсказывало, что там кто-то есть.

— Ладно, я люблю тебя, — немного обиженно сказала Рене, вероятно, из-за того, что Белла столь резко оборвала их разговор, но девушке уже было не до того.

— Я тоже, — рассеяно сказала она и, нажав отбой, кинула трубку на стол, после чего выглянула в окно, внимательно вглядываясь в темный двор, прямо за которым начинался лес.

И вздрогнула, на миг заметив между сосен-исполинов два больших, чересчур умных и полных страданий желтых глаза.

* * *

Следующая неделя была спокойной.

Было солнечно, явно не нормальная погода для местных, судя по восторгам ее одноклассников. Белла, как это ни странно, сдружилась с Анжелой, а остальные, вроде Джесс, Майка и прочих, как сами собой прилепились, и теперь они все вместе тусовались.

«Боже, я и впрямь стала не только выглядеть, но и говорить, как подросток!..» — в ужасе подумала она. Белла буквально могла видеть перед своим мысленным взором укоризненный взгляд леди Нарциссы, которая терпеть не могла весь этот молодежный сленг. А уж сколько раз за такие словечки она получала веером по голове, и не сосчитать…

Но был еще один плюс, помимо ее улучшенных социальных навыков, который подарила ей первая неделя в школе.

Вонючки исчезли.

А вместе с ними и ее аллергия. Слава Мордреду!.. Правда, словам Джесс насчет того, что Каллены каждый раз, когда появляется солнце, устраивают поход, не очень-то и поверила. Больно детская отговорка. Но тем самым подозрения Беллы о их нечеловеческом происхождении все больше укреплялись.

Хотя и не настолько, чтобы целыми днями забивать этим себе голову. Особенно, когда у нее нарисовалась другая дилемма.

Волк-мутант.

После того, как она заметила в окне те глаза, Белла, конечно же, как любой нормальный человек не стал бы делать, поперлась на улицу! В конце концов, как ее попа и без приключений?..

Но кроме ужасающей тени чересчур большого волка и его глаз, да неестественно больших следов на кромке леса, ничего не нашла.

Но она будет искать!..

Что-то Белле не давало покоя в этом происшествии. Инстинкт, может, но она уверена, что это очень важно.

«Ага, инстинкт первооткрывателя, мать его!..» — мрачно подумала Белла и с трудом подавила вскрик, когда чертов Майк подбежал и начал ее обрызгивать холодной водой и восторженно кричать:

— Эй, Аризона! Как тебе дождичек?

Тут девушка закатила глаза и со всей силы ударила Ньютона под дых локтем, при этом так же восторженно произнося:

— Эй, Майк! Как тебе перспектива стать кастратом?

После чего, оставив стонущего блондинчика на улице, догнала хихикающую Анжелу прямо у входа в теплицу, куда их притащил мистер Баннер ради очередной лекции по ботанике.

* * *

Было скучно.

Смертельно.

Как и большинство уроков, время которых Белла вполне могла потратить на более полезные вещи.

Например, могла потренироваться в магии, которая все еще была нестабильна, начала бы уже ремонт в своей комнате, доделала генеральную уборку в холостяцкой берлоге отца, где этого не делали, наверное, с тех пор, как Рене сбежала, да пошла бы на поиски, как она была уверена, волка непропорциональных размеров с чересчур разумным взглядом. Насчет этого у Беллы даже мелькнула мысль, что это перевертыш или даже оборотень. Но последние таким взглядом в волчьем облике не обладают, но…

Кто его знает? Мир-то другой.

Тут нос Беллы уже знакомо зачесался внутри, и чудом успев выхватить салфетку, она смачно чихнула, почти сразу услышав рядом с собой музыкальный голос, который сказал:

— Привет, я — Эдвард. Эдвард Каллен. А ты Изабелла, верно?

«О! Болезный вернулся!» — хмуро подумала девушка, предчувствуя, что ей вновь придется разориться на пару пачек Kleenex. Ну что за?..

Апчхи!..

— Черт! — простонала Белла вслух, за что тут же получила укоризненный взгляд от мистера Баннера. На нее это мало подействовало. Вместо этого девушка повернула голову к этому изваянию мукам человеческим, который, как ни странно, слегка улыбался в этот раз, и довольно грубо, с сарказмом сказала:

— Браво, Шерлок! Я прям поражена твоей дедукцией. Ведь в этом городе так много приезжих. Особенно дочерей шерифов по имени Изабелла.

«Изваяние» слегка нахмурилось.

— Прости, я, наверное, был груб на прошлой неделе… — сказал он, засунув руки в карманы своих явно дизайнерских джинс, которые столь неуместно, как он и все его семейство, смотрелось в антураже тихого городишка, как Форкс.

Белла закатила глаза.

— Нет, ты был душкой, — язвительно сказала она, понимая, что у нее вновь заложило нос напрочь. — Каждой же девушке приятно, когда парня при ее приближении перекашивает так, будто рядом с ним чумная нарисовалась.

— Извини, — сдавленно сказал… Эдвард. Да, это его имя, и надо так его называть. Хотя бы вслух, а то будет неловко.

Чарли.

За ее поведение.

— Как тебе погода? — неловко добавил он, кажись, пытаясь завязать беседу.

— Очаровательно, — протянула Белла, не особо желая развивать беседу, но парнишку это, судя по всему, не собиралось останавливать, потому что этот Эдвард вновь спросил:

— Тебе нравится город?

— Он — очарователен, — опять протянула Белла, с нетерпением ожидая, когда этот долбанный урок закончится.

Но, как и всегда, он тянулся, как резина. А этот Каллен все не отлипал, и когда он задал очередной тупой вопрос о том, нравятся ли ей местные сосны, она не выдержала и рявкнула:

— Слушай, Эдди-бой, ты странный какой-то! То морщишься при моем виде, то на уши мне приседаешь. Ты уж определись, че ты хочешь, ладно?

И чувствуя позыв к очередному чиху, она зажала нос и недовольно добавила:

— И парфюм, что ли, смени. А то у меня аллергия на то амбре, которое вокруг тебя витает.

Тут до ее ушей донесся голос учителя, который объявил о конце урока, наконец-то, и Белла в темпе вальса свалила из теплицы, оставляя позади себя растерянно хлопающего глазами Каллена.

Странный чудик…

Но когда Белла думала, что этот день не может стать хуже, ее чуть не задавил гребаный фургон!..

А дело было так.

Она после последнего урока стояла на стоянке возле своей «Шерри», как девушка ласково звала грузовик, который ей подарил Чарли, и ждала Анжелу, которая попросила ее подвезти домой, так как ее машина сломалась. И пока она ждала подругу, старательно записывала руны в блокнот. Белла опасалась, что, мало ли, ее память подведет, и она забудет все основы рунического шаманства, на которых строились многие ритуалы, заклятия и создание артефактов.

А освежить память будет негде.

Магии тут тю-тю, библиотек с полезными книжками, соответственно, тоже, поэтому Белла еще в Аризоне стала конспектировать все свои знания по магии и всех ее аспектов, вроде зелий, гербологии, нумерологии и даже астрономии. У нее уже было пять толстенных тетрадок исписано, и это даже не половина всего.

Но лучше перебдеть, чем недобдеть.

«Правда, по сторонам тоже надо было смотреть, ученая, блин!..» — ругал ее внутренний голос, пока Белла изумленно смотрела, как на нее несется по наледи фургон.

Мысль о том, что второй раз помирать столь нелепо было даже как-то неловко, промелькнула в ее голове, как Хогвартс-экспресс, а потом все как-то ускорилось… Ее бедная тыква ударилась о лед, и почерневшие глаза Эдварда Каллена, нависшего над ней, были последним, что она увидела перед тем, как отключиться.

* * *

— Надеюсь, кто-нибудь записал номер этого автобуса? — первым делом прохрипела Белла, придя в себя на явно больничной койке.

— Фургона, который, кстати, остался без водителя, — резко поправил ее Чарли, вдруг нависший над Беллой, загородив тем самым свет слишком уж яркой лампы.

— Пап? — сипло сказала Белла и медленно села.

Тут из-за занавески, слева от нее, раздался голос Тайлера Кроули, который стал торопливо говорить:

— Прости, Белла! Я и впрямь не хотел!..

— Попрощайся с правами, — холодно сказал Чарли и немного сильнее, чем нужно, задвинул занавеску назад, скрывая за ней что-то бормочущего парня. Наверное, еще какие-то извинения, но Белла не могла разобрать из-за шума в ушах и попыток вспомнить, что, мать его, произошло.

«Помню, писала конспект по шаманству… Помню… Бл*ть! Фургон и гребаный Эдвард «супермен» Каллен!» — лихорадочно размышляла Белла, только сейчас вспомнив, что попала под машину, но самое главное, что Седрик, дубль два, остановил машину своей чертовой рукой, сделав весьма видимую вмятину на тачке!

— Как Эдвард? — для проформы спросила она, подозревая, что нихрена этому клону не сделалось.

И была права.

Почти.

Едва она успела закончить вопрос, ее нос, как по часам, зачесался, знаменуя подход Эдди-боя, но когда Белла повернула голову, в двери вошел отнюдь не он.

Но такой же потрясный на вид мужчинка.

И такой же ароматный.

«У них что, одна бочка парфюма на всех?» — недовольно подумала Белла, следя взглядом за подходом к ним этого светловолосого экземпляра, явно калленского происхождения.

— Здравствуй, Изабелла, — сказал «мужчинка», поравнявшись с ее кроватью и достав фонарик. — Я — доктор Каллен. Слышал, вы попали в историю?..

— Значит, вы и есть приемный отец и сводник, — вдруг ляпнула Белла, вспомнив, как Джесс описывала местного подбирателя из модельных агентств «симпатишных» сирот.

На миг в палате повисла тишина.

Чарли смутился, Тайлер за занавеской сдавленно хихикнул, вероятно, тоже помня, как Стенли так обзывала доктора Каллена, а идеальная бровь «сводника» лишь приподнялась. В его золотых глазах мелькнуло веселье, а губы слегка дрогнули в улыбке, но он быстро с ней справился и уже профессиональным голосом спросил:

— Как ты себя чувствуешь?

— Как будто я играла в баскетбол и отбивала мячи головой, — пробормотала Белла, радуясь, что никто не заострил внимание на глупости, которая непроизвольно вылетела из ее рта.

Доктор усмехнулся.

— Ясно, — сказал он и наконец прекратил светить своим фонариком ей в глаза и трогать ее голову своими ледяными руками.

Слишком холодными. Будто он только что вынул их из ведерка со льдом.

«Еще одна галочка в списке странностей семьи Калленов и подтверждение их неестественной природы», — подметила Белла, пристально смотря на доктора. Как ни странно, рядом с ним ее новая «аллергия» не бушевала столь сильно, ограничившись лишь чесоткой в носу.

— Ну, сотрясения, к счастью, у вас нет, мисс Свон, — сказал доктор Каллен, записывая что-то в блокнот. — Так что вы можете отправляться домой. Я выпишу обезболивающее, чтобы унять головную боль, хорошо?

Белла соскочила с койки, на миг почувствовав головокружение, и тихо пробурчала:

— Лучше своему сыну его выпишите. Вместе с антидепрессантами и нейролептиками. Они ему явно нужны, судя по вечно кислой мине и перепадам настроения.

— Белла!.. — одернул ее Чарли и, извинившись перед доктором, повел ее на выход из палаты, пока из рта дочери не вылетело еще что-нибудь смущающее его лично и всех окружающих в частности.

Хотя что такого?.. Она же правду сказала! Вот и будь после этого честной девушкой! Фи!

* * *

Идти ночью черт знает куда одной идея — отстой, но не для Беллы Свон, бывшей некогда Гарриет Поттер. К тому же… Вдруг ее четырехногого «визитера» кто еще нашел?.. Не порядок.

К счастью, поисковой кулон состряпать удалось как надо после нескольких неудачных попыток (в ходе которых была взорвана лампа, она чуть без бровей не осталась, да ребра и спина все еще ноют после пары полетов в стену, но да, кулон Белла сделала. Сарказм был ясно слышен, верно?), а клок черной шерсти, найденный ею ранее в кустах, помог уточнить, какого именно зверя она ищет. Карта Форкса и прилегающих к нему лесов так же нашлась в барахле отца.

— Ну и где ты, пушистый? — бормотала Белла, стоя над своим столом поздно вечером, и держала кулон с примотанным кусочком меха над разложенной картой.

Если честно, она не знала, отчего этот дурацкий волк запал ей в душу. Может, это просто мутант какой, Мерлина ради!.. Но чутье подсказывало, что, как и Каллены, этот зверь не такой уж и простой, но самое главное, ему нужна ее помощь. А так как ее комплекс героя и спасителя обострился, вероятно, в связи с вновь омолодившейся тушкой, Белла не могла пройти мимо.

Тут кулон упал на определенную точку, где-то на окраине резервации Ла-Пуш, судя по всему, недалеко от пляжа, и Белла, с трудом удержавшись от победного возгласа, свернула карту и, прихватив поисковой кулон, тихо спустилась вниз. Она потихоньку проскользнула мимо спящего перед телевизором отца, выйдя на улицу, залезла в грузовик и, мысленно похвалив себя за руны тишины, которые додумалась нарисовать на обратной стороне крышки капота, завела мотор.

* * *

До пляжа она добралась удивительно быстро.

Там был дубак, что хоть плачь, но упрямство и уже чисто спортивный интерес гнали ее вперед. И даже мысль, что она ошиблась, и это просто зверь, ее не останавливала. Просто хотелось уже посмотреть поближе на ночного гостя, вот и все.

— И где ты? — воскликнула Белла, стоя посреди пролеска, куда ее привел кулон после того, как она еще раз сверилась с картой.

Тут было темно, и даже фонарик с трудом помогал, холодно и уныло. Она развела руками и, еще раз осмотрев местность, подсвечивая себе фонариком, хотела было уже свалить, думая, что зря все это затеяла и нарвалась, может быть, на наказание от Чарли, если вдруг тот проснулся и понял, что ее нет, но тут Белла услышала за спиной тяжелое дыхание и, медленно повернувшись, увидела его.

Огромного, косматого и впрямь волка, который удивительно тихо для своего размера подобрался к ней сзади. Он был еще больше, чем Белла предполагала, даже выше нее ростом и такой же черный, как небо над ними.

Но самым главным были его глаза, которые на самом деле были скорее карими, чем желтыми, как ей показалось в первый раз, вполне разумные глаза, кстати, настороженные и жутко уставшие.

А еще напуганные.

— Да ты не зверь, да? — поразительно спокойно сказала Белла и сделала небольшой шаг вперед. Волк рыкнул, но как-то замученно, и выпадов не делал, не скалился, а лишь смотрел, что еще больше убеждало девушку в ее догадке, что зверушка-то необычная. Более того, она наконец поняла, почему ей так казалось и кого волк напоминал.

Сириуса.

Ее крестного, а точнее, его собачье обличие. Тот, конечно, выглядел как животное, когда перекидывался в «Бродягу», но в то же время, как часть повадок собаки передалось и его человеческому я, часть человеческих отражалось в зверином облике.

Взгляд, например, или наклон головы.

Маленькие штришки, которые мало кто мог бы подметить, но Белла была не простой девочкой и хорошо шарила в неестественных штуках. Поэтому она присела на корточки и вновь сказала:

— Ты не бойся. Если я права, и ты и впрямь не просто зверек, махни головой, и я тебе помогу. Тебе ведь нужна помощь, а?

Волк переступил с лапы на лапу и… кивнул.

Белла улыбнулась, мысленно поздравив себя с тем, что глюки и прочие психологические проблемы, помимо тех, что у нее уже были, ее не посетили, положила медленно фонарик на землю и выпрямилась.

— Ты — человек али просто очень умный и необычно разумный лохматый? Кивни раз, если первое, и два раза, если второе, — сказала она, выставив перед собой руки, чтобы показать, что безобидна, и как можно незаметнее и медленнее сделала шаг к волку.

Зверь как-то странно хрюкнул и кивнул один раз.

— Ты надо мной смеешься, что ли? — хмуро спросила Белла, предположив, что этот хрюк был эквивалентом волчьего смешка.

Волчара опять кивнул и лег на живот, кажется, больше не считая ее опасностью. Белла закатила глаза, опустила руки и, уткнув их в боки, саркастично сказала:

— Ха-ха. Я нашла волка-комедианта.

Но зверю, кажись, больше не было смешно. Он опустил свою тяжелую голову на лапы и печально на нее посмотрел.

— Прости, пушистый, — тихо сказала Белла и, подойдя уже совсем близко, подняла руку. — Можно?..

Тяжкий вздох был ей единственным ответом. Девушка сочувственно посмотрела на худые бока волка и на него самого настолько, насколько позволяла луна и слабый свет фонаря, который так и остался валяться за ее спиной, и, положив руку ему на голову, произнесла:

— Ты худой такой… Че, кролики в лесу кончились?.. Или ты не привык сырой пищей питаться?

Белла подозревала, что второе. Если это и впрямь перевертыш, то даже в зверином теле они не всегда любят сырое и кровавое мясо, даже если их инстинкты велят питаться этим.

— Облик человеческий принимать умеешь? Или застрял так?.. — вновь спросила Белла, поглаживая косматую голову.

Волк грустно заскулил, что явно указывало на то, что нифига он не может.

— Ладно, красавчик, — ободряюще сказала Белла, похлопав голову волка, и уверенно добавила: — Сейчас все поправим.

Хвост зверя тут же залупил по лесной подстилке, а большие глазища с надеждой посмотрели на нее. Девушка села перед ним и наставительно стала повторять слова, которые долгие годы назад ей втолковывал Сириус, когда она попросила об уроках анимагии.

— Закрой глаза, сделай глубокий вдох и представь, как твой мех исчезает, как и хвост. Тело приобретает знакомые черты… — монотонно начала говорить Белла, наглядно став демонстрировать свои же слова и чувствуя, что они здесь надолго.

Спустя почти час ее новый друг наконец смог преобразиться, явив ей свое человеческое «тело».

И «тело» было весьма хорошо собой.

Накачано, мускулисто, загорело и наго.

— Спасибо, — первым делом хрипло сказал мужчина, когда перестал быть представителем хвостатых, и попытался встать с четверенек. Неудачно. Его трясло, а красивое лицо с ярко выраженными чертами местного аборигена, то бишь квилета, было исхудавшим и усталым.

Белла подняла глаза к небу, чтобы не смущать бедного парня ее пристальным взглядом… туда, и протянула ему одеяло, которое хранилось у нее в грузовике и в которое она укуталась, топая сюда, когда поняла, что кофта не греет ей душу и тело, после чего сказала:

— Да, пожалуйста. Я всегда рада помочь, — и нетерпеливо добавила: — Только прикройся уже, а?

Мужчина издал сиплый смешок и взял предложенное одеяло в руки. Он накинул его на себя и вновь попытался встать. В этот раз Белла ему помогла, стараясь при этом не краснеть, когда случайно коснулась его голой кожи на груди, чтобы он вновь не рухнул на лесную подстилку, и не сдержавшись, выпалила:

— Да ты горяч. В прямом смысле.

И правда. От ее нового знакомого буквально исходил неестественный жар, который за пару минут согрел ее собственную хладную тушку, хотя они почти и не касались друг друга.

— Я не знаю, что со мной такое… — тихо сказал мужчина.

Белла видела, что в его темно-карих глазах плескался страх, и поняла, что в волка он перекинулся впервые и уж точно неожиданно для него самого. Но помимо страха там еще была и злость, и в какой-то момент ее стало больше, и его затрясло.

Сильно.

Почти как в Паркинсоне.

— Эй, эй, тихо! — успокаивающие сказала Белла, сжав его плечи, и на миг испытала чувство, что трогает камень, настолько тверды были мускулы под ее руками. Дрожь немного, к счастью, поутихла, и парень испуганно прошептал:

— Отойди. Именно так это началось в прошлый раз.

Но когда Белла кого-то слушала?..

Вместо этого она кинула на него беззвучное успокаивающее заклятие, надеясь, что оно сработает нормально, и у нее на руках не окажется коматозное тело.

Повезло.

— Что ты со мной сделала? — немного невнятно спросил бывший хвостатый, перестав трястись и быстро окосев, как после ящика вискаря. Заметив это, Белла слегка его стукнула, отчего руку тут же пронзило болью, и прошипела:

— Эй, пушистый! Ты только там не спи! Я тут с тобой ночевать не намерена, а до машины я тебя при всем желании не допру!

«Все-таки сильно шандарахнуло!» — плюясь, подумала Белла, проклиная буйную магию, чей поток было так трудно контролировать. Она подозревала, что не будь этот экземпляр перевертышем или кто он там, то комы ему не избежать.

— Я — Сэм, Сэм Улей, а не «пушистый», — обиженно пробормотал мужчина, слегка покачиваясь из стороны в сторону.

Белла закатила глаза и, закинув руку… Сэма себе на плечо и убедившись, что плед надежно закреплен у него на бедрах, направила свои стопы в ту сторону, откуда пришла, при этом ворча:

— Ишь ты, какие мы обидчивые!.. На пушистика обиделся!

* * *

Походкой пьяных моряков, но они доплелись до ее грузовика, правда, когда, пыхтя и ругаясь, Белла помогла Сэму забраться внутрь, тот тут же отключился, как свет, окончательно поддавшись заклятию и, видимо, усталости.

«Спасти зверька — спасла, но что мне теперь делать с его человеческой, высокой, очень мускулистой, а самое главное, голой версией?» — устало думала она, страстно желая последовать примеру Сэма и уснуть.

Но ночевать на парковке пляжа Белла совершенно не хотела, так что, встряхнувшись, она завела мотор и покатила домой, по пути думая, куда девать этого квилетского культуриста. А заодно размышляла, успеет ли она прошмыгнуть мимо Чарли, или ей все же прилетят родительские люля. Понятие для нее странное, но хуже, чем порка от дяди Вернона или голодовки, вряд ли ее отец что-то придумает.

К сожалению, до дома Белла доехала быстрее, чем ей хотелось бы, но хуже всего, что она ничего так и не придумала. Сэма растолкать она тоже не смогла. Тот задрых буквально мертвым сном.

Везунчик.

В конце концов, Белла просто плюнула на все, кое-как уложив большое тело бессознательного Улея на переднее сидение, чтобы его не было видно, укрыла его еще одним пледом и поплелась в дом, надеясь доспать последние пару часов до рассвета в своей уютной постельке.

Если, конечно, ее не ждал отец на входе по ту сторону двери с ремнем в руках.

К счастью, Чарли даже не сдвинулся с места и продолжал все так же безмятежно спать в кресле, сложив ноги на кофейный столик, который Белла лично отполировала всего два дня назад, когда она вошла в дом. Девушке тут же стало жаль его шею, которая наверняка будет его убивать, когда он проснется, но злость за запачканный столик, которая взыграла в ней, посчитала, что это будет отличная месть за порчу ее трудов.

* * *

Уснуть толком Белле так и не удалось.

Поэтому, когда отец ушел на работу, слава Мерлину, не заметив голого мужика в ее машине, который все так же спал сном младенца, зараза, она решила, что сегодня устроит бунт и не пойдет в школу. И плевать даже, если Чарли этого не оценит.

На сегодня у нее другие планы.

Для начала разбудить спящего красавца и приодеть его, что ли, пока его маленький Сэм не отвалился, а она потом осталась виноватой, что род Улеев прервался по ее вине. На улице, в конце концов, уже довольно холодно, да и Белла не была уверена, что его высокая температура нормальна. Может, у него лихорадка, и он там помирает. А тело у него большое, и прятать его будет затруднительно.

Да ей и лень.

Поэтому, чтобы избежать лишних трудов и не придумывать, как избавиться от трупа, Белла, едва служебная машина отца скрылась из виду, приготовила кружку кофе и пошла выманивать из своего грузовика квилета-бодибилдера.

Она вышла из дома и, подойдя к машине, распахнула дверцу со стороны водителя, предварительно убедившись, что рядом никого нет, поднесла кофе к носу дрыхнущего Сэма, после чего пропела:

— Подъем, пушистый. Солнце встало, и птички поют.

Но ничего. Тишина. Темп дыхания парня, который теперь в свете дня выглядел моложе, чем ей показалось ночью, даже не изменился. Белла попробовала его растормошить, но тоже глухо. «Энервейт» она применять побоялась. Вдруг после этого он станет как на энергетиках. Бодрый и перевозбужденный.

А это не есть хорошо.

К тому же Белла не забыла что будучи еще в сознании, Сэм упомянул, что именно переизбыток эмоций вызвал его превращение. А ее тачка Белле нравилась, и внезапно появившийся там клубок меха, который сам по себе куда больше по размерам, чем весь салон, точно ее угробит. Да и Джейкоб расстроится, что она угробила машину, которую он с любовью отремонтировал прежде, чем Чарли ее купил у Блэков.

Хотя «волшебное» слово все же нашлось.

Еда.

Как только Белла упомянула о том, что она приготовит ему завтрак и даже даст пирога, который не так давно делала, Сэм тут же проснулся.

Наконец-то.

А то девушка уже начинала себя чувствовать так же глупо, как и, наверняка, выглядела со стороны для остальных горожан, проходящих мимо дома шерифа, которые могли лишь видеть его дочь, стоящую рядом с грузовиком и ругавшуюся с его рулем с утра пораньше, а не со спящим парнем на сидении, что в принципе было не лучше.

* * *

— Как в тебя столько вмещается? — восхищенно спросила Белла, наблюдая, как яичница с беконом, целая булка чесночного хлеба, три куска пирога, большая чашка кофе и пара пирожных со сверхскоростью исчезли в желудке у Сэма.

Мужчина неловко замер, как раз дожевав последнюю пироженку, и сказал:

— Прости. Но мой голод возрос во много раз после…

Под конец предложения он примолк и опустил свои широкие плечи. Но Белла его не ругала и ни в чем не обвиняла, а наоборот. Спрашивала скорее из научного интереса, ведь она так и не поняла, что он такое, хотя предположила, что Сэм мог быть какой-то местной разновидностью оборотня. Она даже взяла блокнот и, щелкнув ручкой, задумчиво сказала:

— Да не, ты кушай, кушай… Мне просто интересно, кем ты все-таки являешься, раз уж сам не знаешь, — Белла свела вместе брови и, подвинув ему еще корзинку с булочками, стала записывать все то, что уже успела узнать и заметить в состоянии ее нового друга, и при этом бормотать: — У тебя явно высокая температура, и ты от этого не страдаешь, хотя обычный человек бы уже коньки отбросил. Еще аппетит хороший, но это, я думаю, повышенный метаболизм, вызванный превращением. Для этого уж точно много сил надо. Плюс, ты перекидываешься в волка, когда испытываешь сильно эмоциональное напряжение… Хммм.

Белла так увлеклась своими научными изысканиями, что не заметила, как Сэм все сильнее стал хмуриться, а его взгляд стал все настороженнее смотреть на нее. Но когда все же заметила, Белла непонимающе спросила:

— Что?

— Ты спокойная, — холодно сказал он. — Даже слишком. Почему?

Девушка фыркнула, совсем не испугавшись его угрожающего тона, как и хмурого взгляда из-под бровей. Старовата для этого. Или безрассудна. Хотя скорее и то и другое.

Ха!...

— Давай ты просто примешь, что тебе на пути попалась чокнутая, которую трудно удивить сверхфигней и которая тебе даже хочет помочь по доброте душевной. И сделаешь ты это так же просто, как я приняла твое превращение, ладушки? А не нравится, дверь ты уже знаешь где, — мило сказала Белла и вновь вернулась к своим записям, делая тем самым вид, что ей совершенно безразлично, что выберет молодой мужчина.

Дверь или помощь.

Надо ли говорить, что Сэм так и не ушел?…

— Ла Пуш, детка. Ты за? — воскликнул Эрик, неожиданно появившись слева от сонной Беллы, которая стояла возле раздаточной в столовой школы и уныло смотрела на еду, мечтая при этом о кофе.

— Че? — непонимающе спросила она и с трудом подавила зевок.

Задачка о способностях Сэма Улея и том, кто все же такие Каллены, мучила ее уже вторую ночь, хотя не так, как вернувшаяся бессонница, которую, она надеялась, так и оставила буквально в прошлой жизни.

Но нет. Она все еще была с ней.

Верная подруга, мать ее.

К счастью, за вчерашний пропуск школы Чарли ее не наказал, подумав, что ей после аварии все еще было плохо. Хотя и пожурил, что она не сказала ему, что ей все еще нехорошо.

Наседка.

Мать, звонящая по десять раз на дню, тоже не переставала ворчать и спрашивать, как Белла себя чувствует.

Ужас.

А еще Улей. После того разговора он хоть от помощи и не отказался и даже поблагодарил за то, что она помогла ему, все же довольно быстро свалил в закат.

И не позвонил, как обещал. Ни вечером вчера, ни сегодня утром.

Что за мужчины пошли?.. Вот и помогай после этого пушным зверькам. Поспят в твоей машине, съедят твою еду, а потом все… Ариведерчи.

Тьфу.

Хотя это ей не помешало все же попытаться узнать точный вид, которому принадлежал неблагодарный культурист. Но интернет был в лучшем случае полон бреда, а в худшем полон полного бреда. Плюс ко всему в Форксе прием был отвратным, особенно днем, и серфить по сетям Белла могла лишь ночью, чем в этом моменте бессонница как раз выручала, и…

— Ну так что, Белла? — нетерпеливо спросил Эрик, про которого она даже уже и забыла.

— Что «что»? — переспросила девушка, вяло жуя морковку, кусочек которой успела откусить.

— Ла Пуш, — раздраженно повторил Эрик, но не слишком явно это показывая, так как он все еще немного ее побаивался. — Это пляж в резервации квилетов…

Белла зевнула.

— Я знаю, что это такое, — устало протянула она, туго соображая и не понимая, чего именно от нее хочет Йорки.

— Черт! БЕЛЛА! Проснись уже! — воскликнул Эрик, энергично взмахнув руками. — Мы все едем на выходных. Ты за?

— Ага, обещали шторм, — воткнулся Майк и попытался украсть у Беллы яблоко, но получил по рукам. Свон, может, и была сегодня, как сонная муха, но никто не смел трогать ее еду.

Никто.

Особенно Майк Ньютон.

— И я не просто покоряю интернет, могу и доску… — гордо сказал Эрик, распушив свои воображаемые перья.

— Эрик, ты встал однажды на доску и шлепнулся, — тут же сдала его Джессика, появившаяся по другую руку от Беллы, накладывая себе салат.

— Но там есть киты, — тихо сказала Анжела, сочувственно смотря на полуспящую Беллу. Она нежно толкнула ее, и просяще добавила: — Поехали. Будет весело.

Белла вздохнула и, подавив еще один зевок, сдалась.

— Уговорила. Я поеду с вами, — протянула она и толкнула по-дружески Анжелу в ответ. Та расцвела, а Эрик, хлопнув в ладоши, победно сказал:

— Да, детка. Тебе там понравится. Ведь Ла Пуш. Это Ла Пуш.

При этом он выглядел так, будто это он уговорил ее ехать.

Павлин.

Тут Белла вновь подвисла над едой, а остальные перебрались за стол. Но когда она все же уже собиралась подойти к ним, ее носа коснулся уже знакомый сладковато-приторный запах, к которому Белла уже начала привыкать, и над ухом раздался голос:

— Съедобные шедевры?

Девушка закатила глаза и намеренно перемешала салат, который бессознательно разложила цветочком в своей тарелке, как когда-то давно всегда приказывала делать тетка Петунья на званые обеды, на которых тогда еще Гарриет, естественно, не присутствовала. Белла вздохнула и посмотрела на своего «спасителя» сомнительной наружности.

— Белла, — тут же сказал Эдвард, и улыбнулся так, словно они — старые друзья.

— Ты знаешь, на перемены в твоём настроении у меня аллергия, — раздраженно сказала она и тихо буркнула под нос: — Как и на твой одеколон.

Эдвард обиженно надулся.

— Я не пользуюсь одеколоном, — оскорбленно сказал он.

— Да мне пофиг, если честно, — фыркнула Белла и, сложив руки на груди, устало добавила: — Лучше выкладывай, чего хотел, обед-то не резиновый.

Каллен поджал губы и, наклонив голову на бок, тихо произнес:

— Ты ничего не спрашиваешь. И не пытаешься меня расспросить о том, что тогда произошло на парковке… Почему? Я не понимаю.

«О, как! Кларк Кент недоволен, что никто не спрашивает его, не Супермен ли он!..» — поняла Белла, внимательно смотря на перегородившего ей дорогу Эдди-боя. Нет, ей, конечно, было интересно, откуда у него столько сил: остановить тачку на полном ходу и не пострадать самому, да еще и машину помять, это вам не хухры-мухры! Но не настолько, чтобы поджидать его по углам и засыпать вопросами. Она же не навязчивый сталкер, ей-богу!.. К тому же…

— … а если бы я спросила, ты бы сказал мне правду? — скептично спросила Белла.

Эдвард зарылся пальцами в волосы, отчего девчонки за ближайшим столом начали вздыхать, и неуверенно сказал:

— Нет, наверное, нет, — а потом с азартом добавил: — Я жду твоих версий.

Белла моргнула, а потом усмехнулась и ехидно сказала:

— Ну, тогда ты здесь надолго. Удачи тебе, Хатико.

После чего взяла поднос, обойдя пораженного парня, который, вероятно, ждал, что она сейчас ему изложит целую кучу теорий насчет того, кто он, но она этого, естественно, не сделала, просто пошла к друзьям, в тайне радуясь, что в этот раз даже ни разу не чихнула.

* * *

— …всё надеюсь, что Эрик пригласит меня на бал, а он просто молчит, — тихо жаловалась Анжела Белле, пока они брели позади остальных по пляжу.

День и впрямь выдался ненастный, как и говорил Ньютон, но девушка была рада все же выбраться. Школа надоела, к разгадке, что такое Сэм Улей (который так и не позвонил, засранец!), она так и не подобралась, как и кто такие Каллены (хотя чувствовала, что ответ прямо перед ней), к тому же она была уверена, что к ней в комнату кто-то повадился лазить, пока она спит (что было жутковато!)… В общем, Белла была довольна убраться подальше от цивилизации.

— …сама позови, — наконец сказала Белла, поняв, что пауза затянулась. Она уверенно посмотрела на Анжелу и добавила: — Действуй. Ты сильная и независимая.

— Я? — неверяще спросила Анжела, чьи глаза, кажется, стали больше, чем очки.

— Да, — твердо сказала Белла, видя скрытый потенциал в застенчивой девушке. Просто той надо еще подрасти и стать чуть увереннее, но это придет с возрастом, а там… Парни будут драться за ее внимание.

«Черт! Тот момент, когда я себя чувствую на свой реальный возраст», — уныло подумала Белла, и впрямь вдруг ощутив себя старухой, которая неведомо как затесалась в компанию детей.

Но эти мысли быстро выветрились из ее головы, когда Белла заметила идущих им навстречу трех местных парней, улыбкой одного из которых она в тайне уже не раз любовалась.

— Белла!.. — радостно воскликнул Джейкоб, подойдя ближе, и еще шире улыбнулся, отчего девушка невольно ощутила, как внутри потеплело, а с плеч свалился какой-то невидимый груз. Ее губы так же расплылись в непроизвольной улыбке, да и как было не улыбнуться этому лапочке?..

— Привет, незнакомец, — весело ответила она и, вынув руки из карманов куртки, вдруг обняла его.

Кратко и по-дружески. Хотя когда она отошла, то могла поклясться, что заметила легкий румянец на его щеках.

«Фу, засмущала парня, бабка-извращенка!..» — подумала Белла, но ей было не жаль. Ей даже нравилось смущать эту симпатяжку. В конце концов, этот румянец был такииим мииилым!..

— А нас не обнимешь, красавица? — вдруг сказал парень слева от Джейкоба, улыбнувшись, как он думал, сексуальной улыбкой.

Белла подняла бровь и, выразительно окинув его взглядом от головы до пят, ехидно сказала:

— Ты хоть бы выпивкой угостил или, в крайнем уж случае, мог бы имя свое для начала сказать… — тут она притворно вздохнула и добавила: — Ах, да. Тебе пить-то, наверное, еще и нельзя. Тогда хоть именем поделись.

Парень нахмурился.

— Джейку вообще-то тоже пить нельзя, но ты его обняла, причем без всякой взятки, — обиженно сказал он.

— А у него глаза красивые, поэтому ему обнимашки — бесплатно, — дразняще сказала она и толкнула плечом Джейкоба, который вновь немного заалел.

— Вот так всегда!.. Где вот справедливость?! — протянул парень.

— Заткнись уже, Квил, — нетерпеливо сказал Джейкоб и, закатив глаза, наклонился к Белле.

— Не обращай на него внимание. Его в детстве головой вниз роняли. Пару раз, — заговорщицки сказал он.

Белла издала смешок и попыталась замаскировать это под кашель.

Судя по хмурому взгляду Квила, как выяснилось, ей это не удалось. Тут к ним подбежал Майк и позвал парней кататься на серфе. Те согласились, хотя Джейкоб отказался, на что Джессика незамедлительно ляпнула:

— Ну, тогда составь компанию Белле. А то ее парень продинамил.

Судя по ноткам ревности в голосе, девушка не оценила то, что к Белле подходил сам Эдвард Каллен.

— У тебя есть парень? — прямо спросил Джейкоб, когда его друзья и приятели Беллы слиняли.

Шатенка закатила глаза.

— Нет у меня никакого парня, — спокойно сказала она, пнув камешек на своем пути. — Джесс просто недовольна, что мечта ее девичьих грез, Эдвард «я-трагический-герой» Каллен, со мной пару раз поговорил. Да еще и отказался с нами ехать, когда она его пригласить пыталась.

Белла так увлеклась землей под своими ногами, что не заметила, как лицо юноши рядом с ней на миг просветлело, а в его глазах мелькнуло облегчение. Но он быстро с этим справился и прохладно сказал:

— Каллены сюда не приходят.

— Почему? — с любопытством спросила Белла, подняв взгляд на Джейкоба, который, замявшись, произнес:

— Я не должен об этом распространяться.

Но интерес девушки был уже задет. А пресловутое чутье стало тревожно звенеть в глубине ее души, что вот оно, та самая зацепка, которая ей нужна, чтобы узнать, что такое Каллены на самом деле. Поэтому Белла попыталась сделать то, что ни в одной из жизней не делала.

Начала флиртовать.

— Эй, я умею хранить секреты, — заискивающе сказала она, слегка коснувшись своим плечом плеча Джейкоба, на что парень закатил глаза и терпеливо сказал:

— Ха, брось, это просто старинная страшилка.

Белла бросила на него томный взгляд из-под ресниц.

— Но я хочу знать, — мило протянула она и надула губы. — Пожалуйста, Джейк.

И юный Блэк сломался почти без сопротивления.

— Ладно, — вздохнул он и, усмехнувшись, начал слагать: — Ты знаешь, что по легенде квилеты потомки волков?

Бровь Беллы удивленно поднялась.

— О как! — тихо воскликнула она, начав подозревать, что легенды имеют под собой основу. Ибо, как минимум, одного обрастающего шерстью квилета она видела, причем воочию.

— Ну, это легенда нашего племени, — неуверенно сказал Джейкоб, пожав плечами, вероятно, приняв ее изумление за недоверие.

— Океюшки, — протянула Белла и, нахмурившись, добавила: — А при чем здесь Каллены?

Джейкоб вновь пожал плечами.

— По этой легенде они — потомки враждебного клана, — тихо сказал он. — Мой прапрадед, вождь, увидел, как они охотятся на нашей земле. Но они заявили, что они другие, и мы заключили с ними договор. Они обещали не соваться на нашу землю, а мы поклялись не рассказывать, кто они, бледнолицым.

— И на что же они охотились и зачем? — медленно протянула Белла, подозревая, что местные не стали бы заключать договор из-за пары ценных шкурок, которые Каллены могли в ближайших лесах найти и разобрать на трофеи без разрешения племени.

Джейкоб растерянно на нее посмотрел, словно раньше об этом как-то и не думал, и произнес:

— Я… не знаю.

Пару минут они просто смотрели друг на друга, а потом этот миг был нарушен внезапно раздавшимися визгами Джесс и Анжелы из-за Майка, который начал их пугать огромной водорослей, говоря, что это змея.

Дети...

— Мне нужна твоя помощь! — заявил Сэм Улей спустя почти две недели своего молчания, вдруг заявившись к Белле домой как раз тогда, когда она собиралась уже уходить. Девчонки пригласили ее в Порт-Анджелес за платьями на выпускной, на который она даже не собиралась, но прогуляться с ними все же согласилась.

За компанию, так сказать.

А тут такой «сюрпрыз».

Она даже растерялась, да так и замерла на пороге, круглыми глазами смотря на своего визитера. Но отошла Белла быстро, а потом рявкнула:

— Да неужели?! Вспомнил, блохастая псина, про меня, какая честь, мать вашу! Недели не появлялся, а тут на те, явился!.. Помощь ему, видите ли, понадобилась! Че, еда кончилась? Или сидение обслюнявить не у кого? Да ты!..

— Прости, Белла… Я не мог позвонить. Правда, — с раскаянием на лице сказал Сэм, перебив ее и тяжело оперевшись на обналичку входной двери. — Я просто…

— Что случилось, пушистый? — устало спросила Белла, чья злость вмиг испарилась, заметив еще более усталый вид своего, порой, четвероногого знакомого.

Ну имела она слабость к несчастным перевертышам из рода собачьих и волчьих, которые ей так напоминали бедного Ремуса и взбалмошного Сириуса, что уж тут?.. А Улей был словно помесью того и другого.

«Тьфу. Бабуля, да вы расклеились», — самоуничижительно подумала она, вспомнив, что за ней вот-вот заедут Джессика и Анжела, тяжко вздохнула и, схватив мужчину на ее пороге за воротник футболки, втащила его в дом, поняв, что прогулка обломилась.

Белла захлопнула дверь за ним и, сложив руки на груди и постукивая носком кроссовки по полу, нетерпеливо повторила:

— Ну? Выкладывай уже. Пока я добрая.

— Я узнал, кто я, — быстро выпалил Сэм с таким при этом лицом, будто он мать родную продал.

Белла закатила глаза.

— Наследственный перевертыш или, как говорят в простонародье, оборотень обыкновенный, от лунного цикла независимый, я в курсе, — невпечатленно сказала она, и так догадавшись уже о видовой принадлежности Улея, спасибо Джейкобу и интернету, где она смогла найти обрывки легенд про квилетов, которые теперь знала наизусть. Хотя как конкретно они смогли получить способность перевоплощаться в волков, как она активируется и у всех ли квилетов эта способность есть, Белла так и не узнала.

— Духовный воин вообще-то, — пробормотал Сэм, явно не ожидавший от нее такой осведомленности.

— Потрясно, — фыркнула Белла и саркастично добавила: — Это название определенно статуснее звучит. Но я подозреваю, что ты не поэтому про меня вспомнил и притащил сюда свои мускулистые телеса, верно?..

Мужчина опустил голову, но прежде, чем успел что-то сказать, с улицы донесся автомобильный гудок.

Девочки приехали. Черт!..

— Иди на кухню, там есть рыбный пирог на столе, — вздохнув, сказала Белла и махнула рукой в сторону нужной комнаты.

Сэм хотел запротестовать, но гул его желудка заглушил его слабые протесты. Девушка вновь закатила глаза, протиснувшись мимо живого шкафа в ее коридоре, открыла дверь и вышла на улицу.

— Белла!.. — радостно окликнула шатенку Анжела, выглянув из окна машины, и приветственно махнула рукой.

Белла слегка улыбнулась, подойдя к автомобилю, наклонилась и заглянула в салон.

— Привет, девочки, — поздоровалась с ними Свон и, скривив жалобную мину, добавила: — Вы простите, но шопинг для меня сегодня отменяется. У меня тут… возникли… эти… неопределенные дела…

— Уууу!.. — тут же раздался дуэт разочарованных девичьих голосов.

— Ну ты же обещала!.. — проныла Вебер, судя по быстрому взгляду которой в сторону Стенли, боялась оставаться наедине с этой «акулой стиля».

Белла с сожалением глянула на Анжелу и лишь сказала:

— Простите, сладенькие, но я не могу, а вы катите и купите что-нибудь отпадное, чтобы парни с ума посходили.

После чего легко хлопнула ладонью по дверце и, попрощавшись, пошла обратно в дом.

* * *

Но Сэма ни в кухне, ни в гостиной Белла не нашла.

Хотя пирог пропал.

Какого?.. Но прежде, чем она решила, что лохматый опять убежал, со второго этажа спустилась ее потеряшка с весьма сосредоточенным и суровым лицом.

— Пушистый… — начала Белла, но тут Сэм ее перебил. Он настороженно огляделся и рыкнул:

— Во-первых, не зови меня так, а во-вторых, ты в курсе, что тебя «навещала» холодная пиявка?

Белла моргнула, совершенно ничего не понимая. Какие еще «холодные»? Хотя что-то в этом было знакомое…

— Чего?.. Пиявка?.. Какая еще?.. — пробормотала она вслух, хотев было возмутиться насчет его несанкционированных прогулок в ее «будуар» и чертовщины, которой он несет, но тут обрывки легенд квилетов, особенно части про «холодных» (вот где она о них читала!), пронеслись перед глазами, как и разговор с Джейкобом и прочие мелкие детали, которые она замечала и конспектировала, а потом читала снова и снова...

...и наконец у нее в голове зажглась лампочка, и все встало на свои места.

…холодные руки…

…невероятная сила…

…запах, от которого все остальные балдеют…

…солнца избегают…

…охота…

…невозможность посетить резервацию…

…скорость…

— …бл*дский вампир! — громко воскликнула Белла вслух, сообразив наконец. Она выжидающе посмотрела на Сэма и добавила: — Я ведь права? Каллены. Они — гребаные вампиры.

Тут на нее снизошло еще одно озарение, и ей срочно захотелось пустить проклятие Адского пламени в одну из мужских особей вышеупомянутого семейства.

— Вот сталкер-вуайерист! — со злостью выпалила она и топнула ногой от досады, жалея, что в этот момент у нее под ногами не было некой бронзоволосой башки, которую она бы с удовольствием пнула.

Сэм, все это время наблюдавший за ней, поднял бровь.

— Я так понимаю, что ты не знала об этом? — спросил он и сложил руки на груди.

Белла всплеснула руками и посмотрела на него, как на идиота.

— Нет, блин. Знала, — саркастично сказала она. — У меня ведь даже растяжка на окне висит: «Всем вампирам — вход бесплатный». Хотя если ты спрашиваешь насчет того, знала ли я, что Каллены — кровососы? То нет, не знала. Только сейчас догадалась. Как и о том, что один из них повадился ко мне шляться по ночам, пока я сплю.

Нет, Белла знала, что у нее был какой-то «гость», но после первого же раза, едва только это поняла, решила рискнуть и начертила под подоконником окна в своей комнате ограждающие руны с надеждой, что дом не взлетит на воздух из-за переизбытка магии в них или еще чего.

Не взлетел, а ее опаснометр молчал, так что она немного подуспокоилась.

Хотя про дверь Белла тупо забыла. И судя по тому, что Улей понял, что у нее кто-то был, вероятно, учуяв запах ее преследователя (волк, че!), тот, в отличие от нее, не забыл об этом.

И был он здесь буквально на днях, так как Белла только три дня назад закончила генеральную уборку во всем доме, который она вымыла с хлоркой, наверняка, убивающей все ароматы. Так что...

«Надо все-таки весь дом защитными чарами окружить и плевать на последствия», — мрачно подумала Белла, очень уж не желая стать чьей-то закуской, или, не дай бог, чтобы перекусом стал Чарли.

Девушка сделала успокаивающий вдох и попыталась поймать дзен.

С первого раза не вышло.

И со второго тоже.

Но вот к третьему ей чуть-чуть полегчало, и ее жажда крови уменьшилась до просто желания причинить боль неким персонажам.

Но не сейчас.

— Ладно, — наконец открыла рот и сказала Белла и, выдохнув сквозь зубы, добавила: — Я — спокойна. Спокойна и готова отодвинуть факт наличия вампиров-извращенцев в городе хотя бы на час глубоко на задний план моего воспаленного сознания и выслушать первоначальную причину твоего прихода сюда, мой хвостатый, необязательный и, кажется, вновь голодный друг.

Если честно, Сэма Улея вводило в полное заблуждение это странное создание, которое оказалось дочерью шерифа Свона, столь близко дружившего с их вождем и отцом его девушки. Сэм ожидал, что та будет обычной девчонкой-подростком, тихой, спокойной и любящей книжки, это он слышал от Гарри и шерифа Свона, девушкой, с которой он вряд ли бы когда-либо близко мог пересечься и даже заговорить.

Но у духов явно были другие планы. Да и Белла Свон оказалась совсем другой. Огненной, ругающейся, как моряк, чересчур много знающей, быстро соображающей и вкусно готовящей бойкой штучкой.

Очень похожей на Ли-Ли.

Минус способность к кулинарии.

«И знания о моей новой природе», — горько подумал Сэм, помня о том, что он даже не смог объяснить своей девушке, что с ним происходит. «Своей уже почти бывшей девушке», — мрачно поправил себя он, вспомнив, что произошло вчера днем, когда он пришел в дом Клируотеров и увидел Эмили Янг. Сначала он был так поражен, да Сэм просто застыл, когда впервые взглянул в темные глаза Эмили и на пару мгновений просто забыл, где он и зачем.

Пока не увидел лицо Леи.

Великие духи, сколько боли было в ее глазах!..

Честно говоря, как только он очнулся от этого странного транса, в который впал, увидев кузину Леа, то как последний трус сбежал.

И пошел к старому Квилу, который был тем, кто и рассказал ему, чем же он все-таки стал.

Первым за два поколения защитником-волком племени, о которых прежде он слышал только в легендах. И судя по всему, скоро ему предстоит еще и стать Альфой, как только обернутся и остальные потомки прошлых духовных воинов, и это произойдет, судя по всему, весьма скоро. Пол Лахоте и Джаред Кэмерон уже показывали все признаки, которые были у него самого. И будет он таковым, по крайней мере до того момента, пока Джейкоб Блэк, прямой наследник вождей их племени, не пройдет через фазу.

Но если новость о том, что он стал волком-защитником, который должен защищать их народ от Холодных, Сэм более-менее воспринял нормально, особенно теперь, когда мог вернуться в человеческое обличие, если все же срывался, в отличие от первого раза, когда он застрял в звериной шкуре и бродил по ближайшим лесам почти две недели, напуганный и растерянный, то новость про импринтинг едва не лишила его самообладания.

Опять.

Ведь он не хотел этого!… Он любил Лею и мечтал быть с ней до конца своей жизни! Великие духи, Сэм предложение ей сделал! Не нужна ему Эмили, которую он едва знал! Не нужна!..

Но его волк думал иначе, и тяга к этой почти незнакомке становилась все сильнее. И он быстро ушел из дома Атеар, не желая навредить старику Квилу, которого в тот момент хотел разорвать на части, хотя тот и не был ни в чем виноват.

И Сэм Улей побежал, он бежал и бежал, пока не понял, что находится неподалеку от дома шерифа Свона, а точнее в пролеске, который начинался за задним двором Свонов, где он уже бывал в те первые дни, когда только перекинулся, даже не зная почему.

Сначала Сэм даже растерялся.

Почему он здесь?..

Почему не прибежал домой? Или не убежал глубже в лес? Почему уже второй раз его лапы принесли его к дому Чарли Свона?..

Но тут в одном из окон второго этажа он заметил Изабеллу Свон.

Девушку, которая каким-то образом смогла найти его в глухом лесу. Причем искала там она именно его. И она его не боялась, даже когда увидела в волчьем обличии. Она ему сочувствовала. Более того, помогла ему вернуться на две ноги, так сказать, что он не мог сделать уже пару недель, а также дала выспаться в своей машине, дала одежду, накормила его потрясающе вкусной домашней едой, но самое главное, она просто была готова помочь.

А он ей даже так и не позвонил, как обещал. Просто чтобы элементарно сказать, что с ним все в порядке, и он вновь не оброс шерстью!..

Сэму в тот момент стало вдруг так стыдно за свое свинское поведение, и стащив одежду в одном из соседних дворов, мысленно извиняясь перед владельцами вещей, он вернулся к резиденции Свонов и постучал в дверь.

Правда, когда дверь наконец открылась, и появилась Белла, вместо приветствия из его уст вырвалась просьба о помощи.

Наивная и отчаянная.

Но очень искренняя.

И с учетом того, что она смогла помочь ему прежде, Сэм, внезапно уверовав в чудо, понадеялся, что и теперь Изабелла Свон сможет его спасти.

От навязанной духами связи, от окончательного разрушения отношений с Ли-Ли, от… просто поможет. Ведь даже с учетом поддержки старейшин племени, которые теперь знают, что он — волк, Сэм все чувствовал себя ужасно одиноким в этом.

А Белла Свон его поняла.

Хотя сама не была волком, но она поняла. И не убегала с воплями ужаса прочь, а даже протянула руку и оказала ему поддержку. Ведь для нее, как это ни странно, он был просто человеком с необычными способностями, а не монстром. Да и его волк чувствовал в девушке словно… родственную душу. Но не так, как было с Эмили Янг. Нет. Скорее, как с… членом стаи, что ли? За ней хотелось присматривать и защищать. И когда Сэм учуял запах пиявки в доме Свонов, который был сильнее всего в спальне Изабеллы, то эти желания, или даже скорее инстинкт, обострились по максимуму.

Он даже забыл, зачем пришел. Но сердитая девушка, упорно звавшая его «пушистым» (но он-волк! А не домашний любимец!), осознав, что учится в одной школе с вампирами, и немного успокоившись, очень немного, быстро ему об этом напомнила.

И вздохнув, Сэм открыл рот и стал говорить.

После того, как Улей наконец выговорился и примолк, смотря на нее с некой долей обреченности, ожидания и надежды, Белла, которая все это время сидела напротив него за столом в кухне дома ее отца, пару минут ошалело поморгала, переваривая новый ушат информации, который свалился ей на голову, и, разведя руками, непонимающе сказала:

— Это все понятно. И я сочувствую твоей ситуации, но я не пойму, чего ты от меня-то хочешь?

Белла и впрямь не понимала, чего от нее хочет Сэмюэль. Нет, ей было жаль парня, ситуация-то у него отстой. Любит одну, а какое-то индейское шмуду-вуду заставляет любить другую, плюс прочие проблемы, связанные с его новыми обязанностями защитника племени, которыми с ней, как с бледнолицей, он поделиться не мог.

Печаль-беда и сочувствия целый воз, ведь как ни ей знать про бремя ответственности, но… Она-то чем может помочь? Ведь Белла что-то сомневалась, что он пришел к ней поплакаться. Слишком он уж был большим, серьезным и суровым парнем.

— Я… не знаю, если честно, — устало сказал Сэм и потер руками лицо. Черт! Он так устал!..

Белла вздохнула и подперла рукой щеку.

— Давай по порядку, — начала она, понимая, что сегодня, кажись, калымит психотерапевтом у этого потерянного в пространстве оборотня. — Во-первых… Твоя Леа. Ты ее любишь?

— Люблю, — тут же ответил Сэм, сжав слегка дрожащие руки в кулаки.

— А эту Эмму, тьфу ты, Эмили то есть? Любишь? — продолжила наседать Белла.

— Я видел ее всего пару раз! — воскликнул Сэм, а по его телу прошла еще одна волна дрожи.

Девушка, заметив это, вытянула вперед руки и поспешно сказала:

— Эй! Эй, полегче, здоровяк. Мебель-то не казенная, а моя тушка тем более, так что не зверей тут мне. И вообще… Ты сам пришел и просишь помощи, хотя сам же и динамил меня после того, как я спасла твой мохнатый зад от вечного пленения в четвероногом теле.

Сэм пару раз втянул громко воздух через нос, до боли сжав кулаки, а потом немного расслабился, и дрожь уменьшилась до слабого озноба.

— Прости, — сквозь стиснутые зубы сказал он. — Мне пока трудно себя контролировать.

— А ты медитируй, — ответила Белла, на самом деле и не боясь его. Сэм Улей не первый мужчина на ее пути, который имеет проблемы с гневом. Да и отсутствие инстинкта самосохранения как такового тоже весьма помогало.

Мужчина скрипнул зубами.

— Не смешно, — жестко сказал Сэм.

Но вот Белла как раз и не смеялась.

— Так я и не шучу, — серьезно сказала она, сцепив перед собой руки и немного наклонившись вперед. — Я тебе и впрямь советую заняться медитацией. Ты еще новичок и явно не в ладах со своим внутренним волком. И пока так будет, уж не обижайся, ты будешь опасен для окружающих. Особенно с учетом того, что тебе хватает искры злости в душе, и ты уже «пуф», и клубок меха. А медитации очень помогают найти центр спокойствия в душе, который тебе так нужен. Ты же не собираешься вечно по лесам шнырять… А жизнь с людьми — это как быть на вечной пороховой бочке. А ты ведь не хочешь разоблачиться, разозлившись, к примеру, на хамоватую продавщицу в магазине? Или заправщика-расиста?

Сэм вздохнул и опустил глаза в стол.

— Я понимаю, и благодарен тебе за совет, — тихо сказал он. — Просто мне сейчас как-то не до этого.

— Ладно, — спокойно сказала Белла и откинулась на спинку стула. — Давай тогда вернемся к нашей изначальной теме…

— Я не хочу этого, — твердо сказал Сэм, перебив Беллу. — Этого… Запечатления. Но ничего не могу сделать, — тут он горько усмехнулся и продолжил: — Ты права. Я не могу совладать со своим внутреннем волком, который хочет одного в то время, как я — другого.

— Нужно подружиться с ним, а не воевать, — твердо сказала Белла, прекрасно помня, как Ремус Люпин всю жизнь боролся со своим внутреннем зверем и чем это кончилось. Она тряхнула головой и продолжила: — Вы — две крайности одной и той же сущности. И вам нужно сотрудничать. Иначе, как собираешься защищать свое племя, если ты с собой не можешь примириться?..

Сэм задумчиво посмотрел на эту юную снаружи и такую мудрую внутри девушку.

— Ты говоришь, как умудренная жизнью старуха, а не девочка-подросток, — довольно спокойно сказал он.

Белла подняла бровь.

— Комплимент сомнительный, но спасибо, — сказала она и едва заметно улыбнулась.

Губы Сэма тоже дрогнули в улыбке, отчего его лицо вдруг стало моложе. А вот Беллу посетила Мысль. Прямо «Мысль» с большой буквы.

Глупая.

Безрассудная.

И даже несколько романтичная. Ведь если выгорит, то она спасет пару возлюбленных от мук душевных и страданий сердешных.

А если не выйдет, то неконтролируемым потоком магии она разнесет весь Форкс к чертям собачьим. Ну или часть пригорода, если пойдет экспериментировать в леса штата Вашингтона.

Но… Почему бы и да?.. Ведь если верить описаниям Сэма, этот механизм… запечатления очень был похож на мощную ментальную связь, которая может со временем стать воистину нерушимой, но пока все же была еще молода и хрупка… И если ее блокировать, то связь может так и завянуть на корню.

«Я предложу, а решает пусть сам», — решила Белла и наклонилась вперед.

— Ну, что ж, мой пушистый друг, — заговорщицки сказала она, забавляясь оттого, как Сэм морщится от слова «пушистый». — Если ты и впрямь уверен, что это духовное шаманство по поводу твоей личной жизни — не по тебе, то я, может быть, только может быть, могу добыть тебе то, что заблокирует эту связь, а со временем и уничтожит твое притяжение к Эмили Янг. Но! Во-первых, ты должен хорошенько подумать, чтобы потом не предъявлять мне претензии, что я погубила твою жизнь молодую и счастье, и т. д. и т. п. Во-вторых, если ты все-таки согласишься, то никаких вопросов, типа: Как? Откуда? И прочие… Я не лезу в дела племени, а ты не лезешь в мои девичьи штучки. И третье… Придется потерпеть. Мозги и душа — это дело деликатное, и чтобы избавиться или найти то, что может заблокировать подобные связи, которые скрепляют эти субстанции, надо время. Поэтому визиты в том радиусе, где тяга становится невыносимой, лучше не появляться. А чтобы Леа твоя ничего не заподозрила, придумай себе болячку. Долгую и очень заразную. Что скажешь?..

Сэм вновь сжал кулаки, но скорее от сосредоточенности, чем от злости, и, отрывисто кивнув, сказал:

— Хорошо. Сегодня суббота. Дай мне время подумать, и в понедельник я дам точный ответ.

Белла радостно улыбнулась и хлопнула в ладоши.

— Чудно!.. А теперь, когда мы пришли хоть к какому-то консенсусу, скажи… — тут она нахмурилась и, указав на него пальцем, с любопытством спросила: — Почему ты пришел босой и в футболке с Бритни Спирс, которая на тебе сейчас треснет по швам?

* * *

— Белла… — начал говорить Чарли после того, как они поужинали и передислоцировались в гостиную. Он с пивом — к телеку, а она — за кофейный столик с учебниками. Уже был вечер на дворе, и скоро будет пора ложиться спать.

Но Белла взяла за правило с момента своего приезда хотя бы пару часов, пусть и в молчании, но проводить с отцом. Тот этого вслух не говорил, но она видела, как ему это было приятно.

Вот и сейчас она тихонечко сидела неподалеку, составляя ему компанию. Но сегодня Чарли первым решил подать голос, что случалось не часто, и это ее насторожило.

Поначалу…

— Ты моя дочь, и я не против, чтобы ты питалась, как твоей душе угодно, видит бог, ты отлично готовишь, но… — продолжил он, и на миг запнулся. —…как ты за полдня умудрилась съесть целый большой противень рыбного пирога?

…а потом Белла могла лишь смеяться.

В конце концов, не признаваться же отцу, что к ним в гости приходил голодный и нервничающий оборотень?…

«И как, черт возьми, я в это влипла?!» — лихорадочно думала Белла, пока Эдвард «Шумахер» Каллен на немыслимых скоростях увозил ее прочь от проулка, где к ней пристала кучка парней-выпивох. Хотя она и сама могла с ними справиться, в конце концов, перцовый баллончик и ее, пусть и нестабильную, но магию еще никто не отменял.

Но Эдди-бой, видать, очень успел вжиться в роль Супермена и прискакал ей на помощь на серебристом «Вольво», причем как раз в тот момент, когда Белла уже решила наплевать на последствия и приложить неудачников «Ступефаем», что вполне могло закончиться смертельным исходом ввиду того, что магия здесь была мощнее и хаотичнее, и даже самое простое шаманство, как она уже успела узнать, могло дать непредсказуемый результат.

Обновленная мебель в ее старом доме, в Аризоне, пара взрывов и обожженные руки во время попыток создать поисковой кулон, легкое сонное заклятие, которое чуть не отправило Сэма в кому, и прочие ее попытки колдовать тому были ярким подтверждением.

Но, слава Мерлину, Белла успела только решить магичить, но не сделала этого ввиду эпично появившегося рядом с ней вампирюги-вуайериста.

За что втайне она была благодарна, ибо провести свою вторую юность в тюрьме, если бы она все-таки кокнула кого, как и расстроить родителей, Белла очень уж не хотела. Чарли и Рене ведь такие ранимые и к жизни неприспособленные. Кто вот будет за ними присматривать? Напоминать Рене зарядить мобильник, ходить к стоматологу и прочее. А Чарли? Да у него скоро будет язва от всего того фастфуда, которым он питается, если Белла ему домашнюю пищу не готовит, а ведь он уже не молод! Ему нужно беречь свое здоровье и есть здоровую еду. А про вечный бардак в доме и говорить нечего. Ей понадобился почти месяц, чтобы убрать дом!

Короче, спасибо Эду, но только мысленно, ибо Белла (как и некогда Гарриет ближе к концу жизни) девушка обидчивая, и она все еще помнит о том, что кое-кто таскался к ней в комнату и берег ее сон. А в том, что это Эдвард, она отчего-то не сомневалась.

Тут они остановились.

«Либо у этого героя реактивный двигатель в тачке, либо мы все еще в Порт-Анджелесе», — уныло подумала Белла и выглянула в окно. Они в впрямь были все еще в Порт-Анджелесе, а точнее, около кафе, которое претендовало на звание заведения итальянской кухни судя по названию «Bella…» чего-то там.

— Ну и на черта мы здесь, герой? — буркнула Белла и поправила на коленях коробку, из-за которой она в общем-то здесь и оказалась. Ее маман насобирала ей презентов в своих поездках и прислала их ей «Американ-Экспресс», но до Форкса Рене, естественно, забыла оплатить курьера, и пришлось в последний выходной перед началом школы катить сюда. Будто у нее не было других забот.

Но не обижать же матушку. Пришлось ехать.

И вот она здесь.

Фантастика, мать его.

— Я думал, ты, возможно, захочешь поесть после такого… — нерешительно сказал Эдвард, уже обратно превратившись из сердитого спасителя в томного юношу прошлых веков.

— Я домой хочу, — пробормотала Белла, краем глаза кося на бледнолицего товарища рядом с ней. — Завтра в школу и все такое.

Тут Эдвард нахмурился и повернулся к ней настолько, насколько позволяло пространство салона.

— Ты… спокойна, — непонимающе сказал он, пристально смотря на нее своими почерневшими глазами. — Почти равнодушна. Даже когда эти… Эти люди шли на тебя, ты не нервничала так уж сильно, как должна была бы девушка, над которой хотели… — тут его челюсти вновь стиснулись, а зубы заскрипели так, что хоть алмазы дроби.

Как ни странно, в этот момент Белла впервые почувствовала хоть что-то положительное по отношению к Эдварду Каллену. Она видела, что его, кажется, и впрямь взволновало то, что ей грозила опасность, и он искренне хотел помочь ей.

Но лишь на миг. А потом она нахмурилась и сердито выпалила:

— Удивительно видеть, как ты сердишься на кучу недонасильников, когда сам ко мне в комнату лазил и довлел надо мной, пока я дрыхла.

Его лицо было все еще спокойно, но на секунду, всего секунду, его маска упала, глаза расширились, а выражение лица немного исказилось. Это было быстро, но Белла заметила и поняла, что ее догадка была верной, и этот засранец и впрямь к ней лазил.

— Ну ты и говнюк, — громко сказала она, как только это осознание ударило ее прямо в маковку. Белла развернулась и хотела было уже открыть дверцу машины, чтобы уйти как можно дальше от этого извращуги, как вдруг холодная рука нежно, но твердо схватила ее за локоть, и жалобный голос Эдварда промолвил:

— Белла… Постой, Белла. Я… просто…

— Вуайерист? — услужливо подсказала Белла, на миг остановив свои попытки смыться и обернувшись, ехидно добавила: — Извращенец?.. Или… Хищник, который выслеживает свою добычу? Только ты учти, у меня уже есть канистра с напалмом, на которой есть твое имя.

В этот раз выражение кукольного личика Эдварда и впрямь было неописуемым. Его рот слегка приоткрылся, глаза стали идеально круглыми и, не моргая, смотрели на нее, а все его тело неестественно застыло. Он стал похож на мраморную статую.

Неподвижную и не дышащую.

Впрочем, ему воздух и впрямь был не нужен, он же уже мертв. Но выглядело это довольно стремно, о чем Белла ему и сообщила, хмуро ляпнув:

— Ты дыши, что ли. И моргай. Тебе, может, это и не надо, но когда ты так застываешь, выглядит со стороны жутковато.

Эдвард тут же моргнул.

— Ты… Знаешь?.. — тихо и неуверенно спросил он.

Белла закатила глаза.

— Знаю что? — иронично произнесла она. — Программу передач на завтра? Рецепт пасты? Это да. Это я знаю.

— Нет, — насупленно сказал Эдвард, явно не оценив ее искрометного юмора. — Я имею в виду, кто я.

Девушка фыркнула, уже устав от этого цирка и желая лишь уже вернуться домой.

— Да, — раздраженно выпалила она. — Я знаю, что ты вампир-сталкер, который любит за мной подглядывать. А теперь я могу пойти домой?

Эдвард вновь застыл. В его темных глазах блеснула боль, и он тихо вымолвил:

— Я не хотел тебя напугать. Просто я… Не понимаю тебя. Не слышу твоих мыслей… Прости, я…

Он вновь примолк, а Белла ехидно заметила:

— Значит то, что ты — вампир, не отрицаешь?

— Почему ты не боишься? — выпалил Эдвард, вперив в нее свой внимательный взор. — Я могу тебя убить. Я — опасен, а ты… Твое сердце с ритма не сбилось за весь этот вечер, как и вообще!.. Даже когда на тебя неслась машина, тогда на школьной стоянке! Ты не была напугана, скорее, сердита, — и уже тише, с жадным интересом, добавил: — Что ты за создание такое?

Но, если честно, Белла пропустила мимо ушей большую часть его запальной речи, зацепившись за его слова насчет чтения мыслей. Она всегда болезненно воспринимала все то, что касалось разума и поползновений туда, после того, как восемнадцать лет была носителем осколка души Воландеморта, который в свое время замучил ее видениями и просто нападками на ее ментальные, личные границы. Уроки окклюменции от старины Снейпа тоже не помогали относиться к этому проще.

— Хомо сапиенс я, — протянула Белла и подозрительно спросила: — Что значит «я не могу читать твои мысли»?

Эдвард замялся, а потом махнул в сторону лобового стекла, где была видна как раз проходящая мимо компания людей, и сказал:

— Деньги, секс, деньги, деньги… Кот. А у тебя… Ничего.

Белла подняла бровь, не зная, радоваться ей или врезать ему. Хотя последнюю мысль быстро отбросила, подозревая, что со сломанными костями и ушибами останется только она. Девушка тряхнула головой и устало сказала:

— Знаешь… Хватит с меня на сегодня открытий и прочей фигни. Лучше отвези меня домой, если и впрямь хочешь помочь. А нет, так верни меня туда, откуда привез. Мне нужно грузовик свой забрать.

* * *

— Папа… — тихо сказала Белла, войдя в участок.

Эдвард ее все же сам захотел отвезти домой, но когда проезжали мимо, увидели доктора Каллена, выходящего из участка, и остановились. Отец Эдварда, встретившись им на пути, с печалью сообщил, что на Вейлона Форджа было совершено нападение какого-то зверя, и Белла тут же пошла внутрь, чтобы проверить Чарли. Она помнила, что этот Вейлон был другом отца, с которым тот дружил чуть ли не со школы, поэтому не могла унять тревогу и беспокойства за Чарли, который непременно был убит горем из-за той новости.

Так и оказалось.

Чарли сидел за столом в полутемном кабинете и тоскливо смотрел в никуда. И только когда она его окликнула, мужчина встрепенулся и поднял взгляд.

— Белла… — печально пробормотал он. Девушка сочувственно посмотрела на отца, подойдя ближе, присела рядом с ним и сжала его руку. Утешать она особо не умела ни в одной из жизней, но надеялась, что просто ее нахождение рядом его утешит.

— Мне жаль, пап… — еле слышно сказала она. — Я знаю, он был твоим другом…

— Я знал его тридцать лет… — выдохнул Чарли, а потом вдруг полез в стол и протянул ей перцовый баллончик. — Возьми это. Чтобы твоему старику было спокойнее…

Белла едва заметно улыбнулась и полезла в карман куртки, откуда достала похожую тару и показала ему.

— Обижаешь, пап, — дразняще сказала она. — Я же дочь копа.

Она мягко толкнула его, и Чарли, едва заметно улыбнувшись, вдруг наклонился и сгреб ее в объятия. Крепкие, хотя и несколько неловкие, так как они оба не привыкли к обнимашкам.

— Это моя девочка, — гордо сказал он и поцеловал ее в висок, отчего Белле как никогда стало тепло внутри от первой за обе жизни родительской похвалы, а на глазах даже навернулись слезы, которые она спрятала в плече отца, который если и заметил, что она стала хлюпать носом, то промолчал, лишь слегка похлопал ее по спине.

С того злополучного случая в Порт-Анджелесе Белла была уверена в трех вещах:

Во-первых, Каллен был самым прилипучим вампиром в мире, который вдруг решил, что они стали друзьями, и сам того не зная, занял место в клубе «заноз в заднице Беллы Свон», в котором даже сместил со своего места президента этого клуба — Майка Ньютона.

Во-вторых, оборотням верить нельзя, так как Сэм Улей ни в понедельник, ни вторник, ни даже в среду так и не объявился.

Опять.

А в-третьих, в окрестностях Форкса лютуют какие-то левые вампиры, которые, как Каллены, не внушают ужас Гринпису и не поедают невинных зверушек. А жрут людей.

Насчет последнего она поняла, когда Чарли с усталым видом сообщил ей об очередном нападении «таинственного зверя» на уже четвертого человека за неделю. В этот раз пострадали бедные туристы, которые приехали в Форкс, чтобы полюбоваться местными красотами.

А Эдвард это подтвердил. Хоть какая-то польза из-за того, что он теперь вновь сидит с ней на половине уроков и даже треплется, видать, прорвало плотину, блин, хуже Джесс. Но болтун — находка для шпиона, так что за эти дни она много чего нового узнала о вампирах этого мира и о Калленах в частности.

Для начала они пьют кровь несчастных зверушек. А еще некоторые из них имеют определенные таланты. Эдди-бой вот может читать мысли всех, кроме нее, спасибо Мерлину, а то он много бы чего нового узнал о себе, и не факт, что приятного, маленькая пикси — может будущее видеть, а ее дружбан, блондинчик с вечно болезненной миной, может, как это не иронично, управлять эмоциями.

— …а ваш «отец» Карлайл, верно? У него тоже есть дар? — спросила Белла, пока они сидели на уроке истории. Она, если честно, не хотела поощрять вампирчика и беседы с ним беседовать, но урок был скучным, Эдвард не отводил от нее взгляда, хотя ее нос, к счастью, «радовал» ее лишь зудом. Видать, привыкла. Поэтому, чтобы ослабить его бдение, скоротать время до окончания урока, стала вытягивать из него информацию (знания — сила, че!), которую теперь Эдвард охотно ей предоставлял.

Наивный столетний подросток.

Ну, его проблемы.

— Нет, — тем временем сказал Эдвард, не подозревая о ее мыслях, и слегка улыбнулся. — У него — нет.

Белла нахмурилась.

— Как же он тогда работает в больнице? Там же везде кровь и все такое? — непонимающе спросила она, искреннее интересуясь этим вопросом. Ведь и впрямь… Вампир — «вегетарианец», работающий хирургом — это нонсенс.

«Или он просто мазохист», — мрачно подумала Белла, лениво черкая каракули на листке и ожидая ответа от своей новой липучки.

— Карлайл — особенный, — тихо и с некоторой долей восхищения сказал Эдвард. — Он — имеет превосходный контроль, который я больше ни у кого не встречал. Спасать людей — его истинное призвание. И даже нас он обратил, чтобы спасти.

— Ну прям Бэтмен в белом халате, — буркнула Белла и с радостью вскочила с места, когда раздались первые трели звонка в коридоре, которые возвещали о ее долгожданном освобождении от компании Эдди-боя.

* * *

Дома ее ждал сюрприз.

Приятный и улыбчивый.

— Привет, солнце! — весело воскликнула Белла, едва вылезла из грузовика, когда увидела отца на крыльце, а рядом с ним двух Блэков. А конкретно, она заметила одного, стоящего ближе всех и радостно смотрящего на нее. Девушка захлопнула дверцу, подошла ближе и, махнув в сторону машины рукой, с улыбкой добавила: — Пришли навестить Шерри?

Джейкоб засмеялся и в этот раз первым ее приобнял, на миг замерев, будто боялся, что она оттолкнет его, но Белла лишь обняла его в ответ, тоже хихикнув, втайне наслаждаясь беззаботным смехом юноши и приятным запахом леса, мускуса и машинного масла, который коснулся ее носа во время их объятий.

— Шерри? Ты дала грузовику имя? — дразняще сказал Джейкоб, отпустив девушку и сделав небольшой шаг назад. Его глаза блестели, а улыбка стала еще шире.

Белла фыркнула, впервые за неделю почувствовав, как небольшая часть напряжения исчезла с ее плеч, с притворной обидой толкнула его в плечо и сказала:

— Не издевайся над моей девочкой, Джейкоб Блэк, или мне придется тебя ударить… — тут она нахмурилась и, еще раз посмотрев на парня, насупленно добавила: — Правда, тебе придется подождать, пока я сбегаю за табуреткой, гигант. Ты когда это так вырасти успел?

И впрямь, Белла только сейчас с изумлением заметила, что ей приходится немного закидывать голову, чтобы смотреть на лицо юного Блэка, хотя на пляже, где они встречались не так давно, они были одного роста.

— Некоторые имеют такое свойство, — сказал Джейкоб и хитро добавил: — Правда, ты в их число явно не входишь, бледнолицая коротышка.

Белла закатила глаза и еще раз толкнула парня в плечо.

— Ты знаешь, как сделать комплимент девушке, Блэк, — язвительно сказала она.

— Это семейная черта, — вставил Билли, с весельем переглянувшись с Чарли каким-то явно тайным взглядом, который, сложив руки на груди, стоял рядом с ним. — Мы — Блэки — неотразимы.

После чего они исчезли в доме, а Белла, качая головой, посмотрела на Джейкоба и спросила:

— Мне кажется, или старики над нами издеваются?

— Нет, не кажется, — серьезно сказал Джейкоб, засунув руки в карманы куртки. — И с возрастом они все хуже.

— Мы обречены, — патетично произнесла Белла и, разразившись смехом на пару с Джейкобом, тоже вошла в дом.

* * *

— Не понимаю, как они могут болеть за команду, которая ни разу ничего не выигрывала? — закатив глаза, сказала Белла, вернувшись из гостиной, куда относила закуски отцу и Билли, которые весьма бурно ругались на телевизор и, кажется, даже не заметили ее, в кухню, где ее ждал Джейкоб.

— Задаю себе тот же вопрос, сколько себя помню, — сказал он и распахнул пошире глаза, дразня девушку.

Белла хихикнула и, поставив посуду, которую принесла из гостиной, в раковину, принялась ее мыть. На кухне повисло уютное молчание, прерываемое лишь стуком тарелок, льющейся водой да воплями их отцов, доносящимися иногда из гостиной. В какой-то момент к ней подошел Джейк и стал молча вытирать посуду и передавать ее Белле, чтобы она могла поставить их в шкафы.

Отвратительно желтые и облупившиеся шкафы.

— Джейкоб, — вдруг сказала она, когда на нее снизошло внезапное вдохновение, а руки зачесались. — Ты не хочешь мне помочь совершить некий акт вандализма на кухне шерифа Форкса, который, как по мне, будет лишь во благо?

Юный Блэк посмотрел на нее, подняв бровь.

— Все зависит от того, будешь ли ты носить мне передачки, потому что если не будешь, то я — против, — прищурившись, ответил Джейкоб, чьи темные глаза заблестели озорным блеском, а губы задрожали в улыбке.

Губы Беллы тоже непроизвольно разъехались в ухмылке. Она пошевелила бровями и, толкнув его бедром, загадочно сказала:

— Заметано. Я даже обещаю тебя ждать у ворот тюрьмы с фанфарами, тортом и проститутками в лимузине.

— Мне хватит и тебя, — тихо сказал Джейкоб, одарив ее непривычно глубоким и горящим взглядом из-под густых черных ресниц, от которого Белла испытала доселе неизведанные ощущения. Странный жар, вспыхнувший внизу живота, который разнесся по всему телу и прилил к щекам, да сладкое чувство в глубине души, от которого сбилось дыхание, а сердце забилось, как безумная пташка.

Что за?.. Это же просто Джейк!..

…или не просто?

В бежевой краске, которую Белла купила еще две недели назад, было все. И стены, и раковина, волосы и одежда. Но девушка была довольная. Эти желтые дверцы ее уже давно бесили, и ей хотелось обновить кухню. Привнести новые краски, так сказать.

А главное, управились-то всего за пару часов.

Краска была без запаха, и уже к утру, если верить этикетке, должна была высохнуть. Чарли и Билли, все это время смотрящие матч, даже и не заметили, что их дети устроили на кухне мини-ремонт.

Старики и их спорт.

— Красота, — протянула Белла, стоя посреди своего обиталища, уперев руки в боки и оглядывая выглядевшие, как новенькие, шкафчики.

— Н-да, — согласился без особого энтузиазма Джейкоб, после чего опустил глаза и, посмотрев на свою одежду, печально добавил: — Вот только футболку вместе с рубашкой я могу выбросить.

Белла скептически осмотрела вышеупомянутые предметы одежки и сочувственно поморщилась, ругая себя, что не предложила ему во что-нибудь переодеться. Она же не дура и знала, что у Блэков туго с финансами, и что по большей части именно поэтому Джейк расстроился. Он и так, несмотря на свой юный возраст, один заботился об отце, и разоряться на новую одежду ему было не по карману. А она тут со своим ремонтом…

— Не кисни, солнце, — ободряюще сказала Белла, бессознательно подняв руку и коснувшись его щеки, большим пальцем стерла с гладкой, бронзовой щеки каплю краски, после чего добавила: — Иди за мной.

И развернувшись, она пошла вверх по лестнице, не видя, как за ее спиной парень благоговейно коснулся щеки именно там, где была стертая ею краска.

— Джейк! — громко крикнула Белла, поняв, что за ней никто не идет. — Ты там где?

Джейкоб прочистил горло и, повысив голос, сказал:

— Иду!

Удовлетворенно кивнув, Белла наконец вошла в свою комнату и принялась искать пакет, который собиралась отправить матери. А точнее, Филу. У того был скоро день рождения, и надо было ему что-то подарить, вот и Белла, решив не заморачиваться, купила пару простых футболок и толстовку, на которой сделала на заказ эмблемы клуба «Бешенные волки», за который тот сейчас играл.

Но, кажется, Фил остался без подарка.

— Есть! — довольно воскликнула она, найдя сверток на дне шкафа. Белла обернулась и торжественно сунула его в руки Джейкоба.

— И… что это? — непонимающе протянул парень, повертев в руках пакет и тайком оглядев комнату девушки.

Белла закатила глаза.

— Открой, балбес, — дразняще сказала она. — Толстовка может быть мала, но футболки должны быть в самый раз. Правда, они с эмблемами джексонвильской команды по бейсболу… Но футболка есть футболка. Считай, что это мой дар тебе в счет испорченной.

— Нет, я не возьму, — хмуро сказал парень. — Мне не нужна твоя…

— Только закончи это предложение, Джейкоб Блэк, и я тебя точно ударю, — угрожающе перебила его Белла, догадавшись, что чья-то мужская гордость взыграла и не желала подачек. Она возмущенно уперлась кулаками в бедра и добавила: — А если не возьмешь дурацкую футболку, я тебе больше не друг, понял?

Джейкоб закатил глаза.

— Хорошо, хорошо, — пробормотал он. — Я возьму. Только не дуйся, Беллз.

Вся злость в миг оставила девушку, и воспрянув духом, она прищурилась и хитро спросила:

— Беллз, а? Ладно, переодевайся.

И прежде, чем он успел что-либо еще сказать, вышла из комнаты, правда, на миг она замялась на самом пороге, заметив в зеркале голую спину Джейкоба, который стал переодеваться, не дождавшись ее ухода.

«Тьфу. А еще Эдварда извращенцем зову», — отругала себя Белла и быстро сбежала вниз по лестнице, только чудом не разбив себе нос, при этом тщательно игнорируя жар в щеках, на которых, наверняка, можно было жарить яичницу.

* * *

— Если ты скажешь, что тебе нужна помощь, я оторву тебе все, на чем ты меня уже дважды вертел, Сэмюэль Улей, — резко сказала Белла, прищурив глаза и сложив руки на груди.

Когда в субботу она собралась за покупками в местный продуктовый магазин, не желая сидеть в пустом доме, так как Чарли теперь пахал в две смены в связи с участившимися смертями и пропажами туристов, да и от тренировок с магией, которую ей удавалось контролировать все лучше, хотелось отдохнуть, Белла в последнюю очередь ожидала на парковке встретить оборотня, который динамил ее целую неделю, так и не явившись в прошлый понедельник, как обещал.

Ее это уже бесило безмерно, и говорить с ним ей не хотелось от слова совсем. Поэтому, обойдя оборотня, она вошла внутрь и, схватив тележку, сердито потопала к стеллажам с продуктами.

— Белла… — тихо сказал Сэм, чье лицо казалось еще более уставшим и осунувшимся. — В этот раз у меня и впрямь была серьезная причина тебя игнорировать.

— Да мне пофиг, — зло сказала она с большей силой, чем нужно, бросив молоко в корзину. Бррр!.. Она так была сердита на этого лохматого динамщика! И они же, вроде, не друзья и не особо приятели, но все равно Белле отчего-то обидно. Она к нему со все душой, а он!..

Тут ее локоть схватила горячая рука.

— Белла! — серьезно сказал Сэм, развернув ее к себе и понизив голос, добавил: — Нас стало больше.

Девушка, пытавшаяся было вырваться, замерла.

— Повтори-ка, пушистый, — медленно сказала она. — Мне показалось, или ты сказал, что четвероногих громадин волчьего происхождения в местных лесах стало больше?

Сэм лишь кивнул.

— И насколько больше? — обреченно спросила Белла, которой эта тенденция превращений не нравилась. Ведь даже сами представители племени квилетов все это, особенно отдельные индивиды, считали легендами, а тут вон че.

— Пока только один, — сказал он и поморщился. — Вообще-то я тебе не должен этого говорить. Ты не часть племени, и…

— …ты в растерянности, — закончила Белла уже своим привычным голосом психолога-любителя. — А я настолько чокнутая, что не боюсь тебя и готова выслушать, хотя ты и мудак.

Улей вдруг усмехнулся.

— В принципе… ты права, — сказал Сэм. Он и сам удивлялся себе, но эта маленькая, бесячная девица вызывала в нем доверие. У его волка доверие вызывала. Тот ее считал, как ни странно, частью их растущей стаи, как и Джареда.

И даже больше. Поэтому он и пришел. И раскрыл ей то, что должно быть секретом племени.

А еще он пришел потому, что его волк был спокойнее рядом с Изабеллой Свон. Ярость Сэма не столь поглощала, а злость быстро гасла. И это ему сейчас как никогда нужно, ибо он чувствовал, что находится на грани. Внезапная ответственность за еще одного волка, хотя он с собой еще не разобрался, эта чертова связь с Эмили Янг, которую ему все труднее игнорировать, растущая пропасть между ним и Леа… Все это было слишком.

Тут из пучины мыслей его вырвала маленькая ручка, которая коснулась его груди, почти мгновенно замедляя уже привычную дрожь, которая начала бить его тело.

— Эй, пушистый. Угомонись, а то на нас странно уже смотрят, — тихо сказала Белла. — Давай-ка я закончу пополнять провизию, а потом мы вернемся в штаб, восполним ресурсы и обсудим стратегию.

— Штаб? — спросил Сэм и поднял бровь. — Восполним ресурсы?

Белла закатила свои карие очи.

— Моя кухня, дурик, — терпеливо пояснила она. — На которой я хотела тебя покормить, но если ты не хочешь…

Как по команде, желудок Улея издал голодный гул, а девушка, смерив его насмешливым взглядом, пошла дальше по проходу магазина, быстро беря все, что ей нужно, чтобы пополнить кладовку в доме Свонов, и даже чуть больше, чтобы было что бросить в ту топку, которая также была известна, как желудок Сэма Улея.

— …что за признаки? — с интересом спросила Белла, стоя у плиты и помешивая соус для пасты, которой хотела накормить Чарли, когда он вернется, ибо лазанья, приготовленная еще утром, стремительно исчезла в животе у Сэма. Она вообще мимоходом поражалась, отчего какой-то инстинкт в глубине ее души требовал, чтобы она накормила оборотня, выслушала и помогла.

Но вреда от этого не было. Только, может, ее кладовой, но это не смертельно, поэтому Белла отодвинула размышления об этом вглубь сознания и вернула свое внимание к Сэму, ожидая ответа на ее вопрос, возникший после того, как оборотень упомянул о каких-то признаках, по которым он уже мог опознать вот-вот трансформирующегося оборотня.

Вероятно, из собственного опыта и знал.

Бедняга.

Сэм тем временем сглотнул и немного подавленно сказал:

— Их несколько… Быстрое увеличение роста, мышцы становятся мощнее, неестественный жар, большой аппетит и более яркие эмоции, особенно…

— Злость, — задумчиво протянула Белла и, уменьшив огонь под соусом, села за стол. Она притянула к себе один из конспектов, которые чуть ли не ежедневно писала по той или иной теме, а конкретно тот, который касался местных оборотней. Девушка взяла ручку и, постучав ею по подбородку, рассеяно спросила: — Полагаю, в этом ключ. Именно злость активирует превращение.

— Думаю, да, — сказал Сэм, пару секунд размышляя над ее выводом. — Хотя сам спусковой крючок — это нахождение рядом вампиров.

Белла прищурилась.

— А Каллены приехали около года назад, — протянула она, наконец заполняя некоторые пробелы в своих записях о духовных воинах. — Это ведь из-за них все началось?

— Возможно, — согласился мужчина, закидывая в рот последний кусочек лазаньи со своей тарелки.

— Хмм, — промычала Белла и вдруг замерла.

…когда успел так вырасти? — отчего-то вспомнились свои же слова, сказанные не так давно…

— …Джейк… — тихо выдохнула она, только сейчас с ужасом сообразив, что ее улыбчивый друг почти со стопроцентной уверенностью, ввиду того, что он — прямой потомок вождей, среди которых наверняка были эти «духовные воины», скоро тоже фазирует, как назвал это Сэм.

Она пристально посмотрела на тоже замершего Улея и со срочностью в голосе спросила:

— Я ведь права, и Джейкоб Блэк тоже скоро станет оборотнем?

Сэм с видимым усилием проглотил кусок пищи у себя во рту и, скривившись, посмотрел на нее.

— Понятно, дела племени, — хмуро сказала Белла и намотала на палец локон волос. — Хотя я и так уверена, что права. Он недавно приходил и уже возвышался надо мной, хотя еще около недели назад мы были одного роста, да и в плечах Джейк стал шире… Черт!

Отчего-то Белла была уверена, что Джейкоб не будет рад, что на его плечи свалится еще одно бремя. И ей было его искреннее жаль.

«Но ничего. Я буду рядом, друг я или где?» — постаралась взбодриться Белла, стараясь подавить воспоминания о том, что не так давно один лишь темный взгляд ее «друга» зажег ее, как спичку.

— Ты переживаешь за него… — тихо сказал Сэм, увидев, как глаза девушки наполнились тревогой и болью при упоминании сына вождя.

Белла вскинула голову и запальчиво сказала:

— Конечно! Он сын лучшего друга моего отца! И мой друг тоже! Я за тебя-то, динамщика, переживала, а уж за Джейка!..

— Он должен был быть первым, — внезапно признался Сэм, хотя, опять же, не должен был. — Джейкоб Блэк — наследник Эфраима Блэка, последнего Альфы, и он должен был быть первым.

— Но что-то пошло не так… — уныло пробормотала Белла, для которой эти слова были уже вторую жизнь подряд как девиз.

Сэмюэль только лишь кивнул и сочувственно улыбнулся.

Потрясающе, мать его!..

* * *

Все же знают поговорку, что любопытство сгубило кошку? Вот и Белла Свон, бывшая Гарриет Поттер, тоже ее знает, но тем не менее уже в который раз за две свои жизни, так и не научившись вовремя себя тормозить, лезла в самое пекло из-за чертового любопытства, а точнее в логово вампиров.

Сдуру согласилась поехать с Эдвардом к его семейству, короче.

По-дружески.

И сначала было даже очень ничего. Домик из стекла ей даже понравился, хотя он и был несколько… безжизнен и стерилен, что ли. Сама Белла любила что-то более приземленное и уютное.

Но о вкусах не судят. Особенно о вкусах вампиров, у которых денег как мусора, и о простых людях, которые любят что-то более теплое и человеческое.

А вот коллекция шапочек выпускников ее в равной степени позабавила и опечалила. Ходить в школу снова и снова перспектива-то отстой. Она вот единственный-то раз с нетерпением хотела бы уже закончить и даже подумывала все сдать экстерном на летних каникулах, благо остался всего один год до выпуска, да и программу Белла всю знает. А ходить на одни и те же уроки целую вечность…

— Сочувствую, — так и ляпнула Белла, когда они стояли с этим памятником вечным детям, которые застряли в самом страшном кошмаре любого подростка.

На что Эдвард лишь издал бесполезный для него вздох.

— …она хоть итальянка? — донесся до Беллы звонкий голос, полный негодования, когда они подошли ближе к еще одному бесполезному помещению в доме, где живут лишь вампиры. То бишь кухне.

— Ну, ее зовут Белла, — ответил другой, но такой же звонкий голос.

«Вампиры и их гребаное идеальное… Все», — мысленно закатив глаза, подумала Свон и наконец оказалась в помещении, которое выглядело так, словно это были декорации для журнала «Дом и стиль».

— Здравствуй, Белла, — первой приветливо сказала хрупкая женщина с приятной улыбкой и карамельными волосами, которую шатенка раньше не встречала, из чего можно сделать вывод, что это Эсме. Жена доктора Бэтмена, про которую ей что-то там трепал Эдвард, но Белла, если честно, не особо помнила, что точно.

— Здравствуйте, — довольно вежливо сказала Белла в редком приступе истинно английских манер, которые в нее столько времени вбивала леди Нарцисса, причем иногда буквально. Веером там или подзатыльниками.

Но приступ был краток. В общем как и всегда, и Белла почти сразу ляпнула:

— Извините, но зачем в доме, где живет куча вампиров, кухня?

Тут же раздался треск стекла. Свон повернула голову и наткнулась на злой взгляд блондиночки супермодели, которую, кажется, звали Розачтототам, которая раздавила салатницу, что была у нее в руках, затянутых в перчатки. И зачем только? У нее уж точно руки-то не мерзнут, ввиду отсутствия кровообращения как такового.

— Да ты!.. — начала было блонда, но тут на нее шикнула Эсме, укоризненно прошептав: — Розали! У нас же гости!

— Белла! — вдруг воскликнул новый голос и… в окно? вошла пикси, улыбаясь ей так, словно они старинные подруги. А потом она и вовсе полезла к ней обниматься.

Ощущение так себе. Холодно и твердо.

— Ммм, ты чудесно пахнешь! — добавила радостно коротышка и добила Беллу своими следующими словами: — Мы станем друзьями и даже сестрами, я видела это! Ты и Эдвард такая красивая пара!

Свон моргнула.

— Че? — резко выпалила она и оглядела весь этот кровососущий табор. — Что здесь вообще происходит? — тут ее взгляд наткнулся на смущенно мнущегося Эдварда, и она сердито добавила: — Ты что, болезный, наплел своему псевдосемейству, что мы встречаемся?!

Глухое молчание, повисшее в комнате, было ей ответом.

— Белла! Постой!.. — звал ее Эдвард, пока девушка быстро спускалась по лестнице, желая как можно скорее отсюда свалить и вообще уже жалея, что пришла.

Но от вампира так просто не убежишь.

— Белла, — вновь сказал Эдвард, внезапно оказавшись прямо на ее пути у самого подножья лестницы. Он выставил перед собой руки в умиротворяющем жесте и умоляюще добавил: — Прости их. Особенно Элис. Она порой не может удержаться. Ее видения иногда для нее уже словно свершившийся факт…

Белла выдохнула через нос и, указав пальцем в лицо вечному юноше, рявкнула:

— Слушай сюда, Каллен! Или как тебя там! С первого взгляда ты мне не особо понравился, как и твоя странная семейка, может, только за вычетом доктора-мазохиста, который каким-то образом может подавлять свою жажду крови и помогает людям. Но после того случая в Порт-Анджелесе я была готова немного пересмотреть свое к тебе отношение и даже готова была дружить. Слышишь, дру-жить! Я, конечно, мало представляю себе, что такое вечность, но все же мне думается, что это очень одинокое существование, которое я была готова тебе немного скрасить дружеской поддержкой. И я думала, что ты это понял, когда я очень четко сказала, когда согласилась сюда приехать, что это лишь приятельская поездка! Но я, кажись, ошиблась. Поэтому отодвинь с моего пути свои каменные чресла, чтобы я могла свалить отсюда!

— Белла… — тихо прошептал Эдвард, в глазах которого на миг блеснула боль. Он опустил руки и, робко коснувшись ими локтей девушки, мягко добавил: — Белла. Я понимаю. Поверь… Хотя ты мне нравишься куда больше, чем друг, но я все понимаю. Я монстр и любви не заслуживаю. И я готов принять лишь твою дружбу, если только это позволит мне быть рядом с тобой, ибо держаться подальше… Я не в силах. Прости меня за мою семью, и... не уходи…

«О, боже… Ко мне прилепился Ромео-мученик…» — в ужасе подумала Белла, смотря на это смазливое, но страдальческое личико.

Ей что-то так стало его жалко… Черт возьми, он же совсем мальчишка, застрявший в одном возрасте, причем не только физически, ведь… пусть ему уже за сотню, ментально он все еще подросток, живший в начале двадцатого века, и который девушек, наверное, только в щечку целовал.

И который, кажется, влюбился в нее.

Бл*ть.

* * *

Возможно, это была как раз пресловутая жалость к Эдварду, который был так одинок даже среди своих сородичей, у каждого из которых была уже пара, может, тоже любопытство или даже насморк, который вновь забил ей нос и, вероятно, слишком сильно перекрыл доступ кислорода к ее мозгу, а может, Белла просто чокнутая, но она решила примириться с калленским семейством и покатила с ними... играть в бейсбол.

В конце концов, когда она еще такое сможет увидеть? А послать их Белла всегда успеет. Верно ведь?.. Да и к тому же… Что может случиться?

— Почему бейсбол? — в никуда спросила Белла, выйдя из джипа, на котором они приехали на какую-то глухую поляну около водопада.

Если честно, она просто хотела отвлечься от дурного предчувствия, которое зародилось в ее душе, едва она вылезла из машины. Хотя, казалось бы, оно должно было появиться еще утром, когда Белла надумала припереться в логово вампиров, но нет, Калленов, как ни странно, она совсем не боялась, и тревоги не было. А сейчас ее попа почуяла уже знакомое ощущение грядущих «приключений»… Не хорошо это все, короче, но она уже здесь, так что… Не ломиться же теперь в глухой лес?

— Американская традиция, да и играем мы только в грозу, — вдруг ответил ей женский голос слева от нее. Белла резко повернула голову и с удивлением поняла, что с ней заговорила блонди, то бишь Розали, которая еще дома явно была от нее не в восторге.

Но сейчас та выглядела вполне доброжелательно.

Странная мадам.

— Почему? — настороженно спросила Белла, все еще косо поглядывая на явно не свою фанатку.

— Увидишь, — с ослепительной ухмылкой сказала Розали, закинув биту себе на плечо.

И Белла увидела.

Грохот, который издавали столкнувшиеся друг с другом вампиры, был воистину оглушающий. Как и пасы, да и прочие маневры. Лично Белла не очень увлекалась бейсболом, хотя и знала теперь правила, благодаря Филу, но наблюдая за игрой Калленов, она ощутила полузабытый восторг, который она испытывала, лишь когда была на матче по квиддичу. Девушка даже поболела за Эдварда, который в этот момент как никогда сильно был похож на Седрика Диггори. Тот же спортивный азарт, как и у бывшего ловца Хаффлпаффа, на лице, желание победить…

Хотя за остальными тоже было интересно наблюдать.

В этот момент Карлайл Каллен выглядел куда более открыто и молодо, чем серьезный доктор Каллен, каким он себя позиционировал на людях. Он улыбался шире и двигался свободнее… Да глаз от жены почти не отводил, как и она от него. Влюбленные голуби, епта. Джаспер тоже больше не выглядел так, будто у него сводит зубы, и Белла даже пару раз видела, как его губы дрогнули в улыбке, которая ему шла куда больше вечно болезненной мины. Эммет и Розали тоже были куда улыбчивее и немного распутнее… Они то и дело флиртовали и дразнили друг друга, отпуская пошлые намеки.

Только Элис не изменилась.

Была все той же странной, счастливой пикси, которая то и дело загадочно смотрела на Беллу, явно все еще веря, что ее видения верны. Наивное создание. Ну да…

…какого?!…

Белла даже моргнуть не успела, как все веселье и игривость испарились из воздуха, Каллены все резко замерли, а потом скучковались вокруг нее, настороженно осматриваясь вокруг.

Но самое главное ее чутье, никогда ее не подводящее и всегда ей помогавшее распознать засаду, хотя она и не всегда его слушала, сейчас вопило благим матом и требовало валить отсель куда подальше.

Но было поздно.

Из тумана, по ту сторону поляны, уже эпично появились три фигуры подозрительной наружности и явно хищного происхождения.

Вампиры-закусколюды.

Белла даже подозревала, что они и были теми, кто убил друга ее отца и многих других туристов, да и местных.

«И почему у меня такое чувство, что следующая буду я?» — обреченно думала Белла, пока Карлайл обменивался любезностями с этими… гостями.

— …люди обложили нас, но мы увели их на восток, — тем временем сказала рыжая бабеха, самодовольно ухмыляясь. Кажется, Викторией звать, если Белла правильно расслышала. Она ее тут же невзлюбила и не только потому, что та была кровососом. Рыжие ей просто инстинктивно не нравились.

Наконец Карлайл вроде смог их умаслить, и Белла успела поверить, что хоть в тот раз она обойдется без приключений, но нет, мать его!.. Налетел гребаный ветер, и хищные кровососы тут же напряглись и вперили свои кроваво-красные взоры в ее несчастную тушку.

Бл*дство дважды.

И нахрена она вообще сегодня из дома вышла?

* * *

— …надо отвезти тебя подальше! — бредил Эдвард, на большой скорости выезжая на шоссе, отчего по ушам Беллы резанул противный визг шин.

Но ее мысли были совсем в другом месте.

А точнее в этой заднице, в которую она вновь умудрилась влипнуть, по глупости согласившись притащиться к этим долбаным вампирам! Как объяснил ей паникующий Эдвард, белобрысый вампирюга был охотником. Ищейкой, которого забавляла сама охота на свою пищу. И теперь он задался целью поймать ее.

Мерлиновы яйца! Ну почему вся хрень, имеющаяся в радиусе пары километров, всегда, всегда, мать его, находила ее?!

«Но не время разводить сопли и жалеть себя!» — рявкнула сама на себя Белла, встряхнулась, собралась и стала лихорадочно думать, как избавиться от этого… Джеймса, кажется?… и обойтись малыми жертвами.

А лучше совсем без них. И для начала…

— …тормози! — четко и громко скомандовала Белла Эдварду, и когда он ее проигнорировал, наклонилась вперед и дернула руль на себя. Машину тут же занесло, и Эдварду пришлось экстренно тормозить прежде, чем их успело занести в кювет.

Едва машина остановилась, Белла выскочила наружу, сердито захлопнув дверцу.

— Белла! Ты что творишь? — рыкнул Эдвард, чье лицо впервые с момента их знакомства исказилось, и девушка увидела хищника, которым тот и был. Но Белле было параллельно на это. Сейчас все, чего ей хотелось, так это домой. Ей срочно нужно было убедиться, что белобрысый мудак не добрался до Чарли, проследив ее запах до дома Свонов.

— А ты?!.. — резко сказала Белла, указав на него пальцем. — Какого черта ты меня не слушаешь?! Я же сказала, что никуда не поеду!

— Белла, прекрати! — со злостью сказал Эдвард и стукнул по крыше машину, оставив там вмятину. — Мы теряем время! А стоя здесь, ты подвергаешь себя ненужному риску! Я должен тебя увезти!

— …домой, — твердо закончила Белла, сжав по бокам кулаки. — Ты должен отвезти меня домой и вместе со своей семейкой разобраться с проблемой, с которой она должна была справиться еще тогда, когда в этом районе начались первые убийства!.. Я более чем уверена, что доктор Бэтмен, еще осматривая первый труп, понял, что здесь орудуют хищные вампиры! Но вы все прошляпили и развязали им руки, сидя на своих каменных попах ровно! Блин! Да, пикси же должна видеть будущее! Так как же она не увидела, что в этот чертов единственный раз, когда я по глупости поперлась с вами, эти три пиявки явятся, чтобы сказать привет?! Из-за этой промашки теперь я и мой отец в опасности!

— Белла… — виновато выдохнул Эдвард, запустив пальцы в волосы, судя по взгляду, и сам понимая, что он и его семья облажались.

— Не «Белла» меня! — рявкнула девушка и, стиснув зубы, добавила: — А теперь отвези меня домой, или я пойду пешком!..

Надо ли говорить, что до резиденции Свонов они добрались за десять минут?...

Белла быстро вышла из машины, едва они затормозили около ее дома, и побежала к двери, даже не оглянувшись на Эдварда.

Она резко открыла входную дверь и вошла внутрь, почти сразу заметив сидящего в кресле Чарли, который смотрел очередной матч.

Такой привычный и родной.

Больше, чем когда-либо был Джеймс Поттер и даже Сириус. Ближе, чем любой мужчина в ее жизни…

…и она ни за что не позволит его убить.

— Папа… — тихо выдохнула Белла, и преодолев оставшееся расстояние, наклонилась и крепко обняла растерянного Чарли.

Мужчина поднял руку и, неловко похлопав дочь по плечу, неуверенно спросил:

— Белла?.. Все хорошо?

Девушка кивнула, спрятав лицо на его плече, и крепко зажмурилась.

— Да, пап, все хорошо, — прошептала Белла и поспешно добавила: — Ты же знаешь, что я тебя люблю? Да, и мне очень жаль, что прежде я была такой паршивой дочерью.

— Белла… — настороженно прошептал Чарли, чье сердце сжало дурное предчувствие и неприятное ощущение дежавю. — Что случилось? И почему ты так говоришь, словно… прощаешься?

Он отодвинулся и внимательно посмотрел на лицо своего единственного ребенка.

— Я знаю, со мной тоскливо порой, и… — продолжил торопливо говорить он, кажется, думая, что дочь, как и Рене, решила сбежать от него.

Белла, поняв это, мысленно выругалась и, немного вынужденно улыбнувшись, перебила его:

— Нет, пап. Я никуда от тебя не уеду, — и в порыве вдохновения добавила: — Ну, разве что на выходные. Мы с Анжелой и Джессикой хотели устроить ночевку, чтобы решить, кому какой макияж сделать на танцы, маникюр, педикюр и все такое. Ты ведь меня отпустишь? Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!..

Это была чушь несусветная, придуманная буквально на ходу, но Белла была вынуждена согласиться с Эдвардом.

Ей нужно уехать.

Но бросить Чарли, причинив ему вновь боль, как когда-то сделала Рене, она не могла. Поэтому принялась сочинять, как она надеялась, правдоподобную ложь, которой надеялась выгадать себе пару дней. Дней, в течение которых Белла кровь из носу, но должна убить проклятого охотника.

Чарли тем временем не так уж и незаметно выдохнул от облегчения.

— Черт! Белла. Нельзя же так пугать своего старика, — пожурил ее он и непонимающе добавил: — А насчет танцев… Я думал, ты не собиралась идти?

Белла закатила глаза и, почуяв слабину отца, продолжила нести бред, притворно обиженно сказав:

— Ну, пап! Ты же знаешь, мы, женщины, такие непостоянные!..

Чарли усмехнулся и, к большой радости Беллы, вдруг дал согласие, предварительно наказав ему звонить.

И Белла клятвенно заверила, что будет звонить столько, сколько он захочет раз. В тот момент она вообще была готова пообещать что угодно, настолько велика была радость, что отец отпустил ее, бессознательно дав Белле время, чтобы справиться с угрозой их жизням, при этом облегчив ей задачу и не давая сделать больно ему же своим побегом, который, как ни крути, был неминуем.

«Два дня. У меня есть два дня, чтобы уничтожить бессмертного вампира-садиста, который объявил на меня охоту», — лихорадочно думала Белла, быстро поднявшись в свою комнату, чтобы, для видимости, собрать вещи якобы для ночевки. Конечно, была еще слабая надежда на Калленов. Надежда, что они и сами управятся, в конце концов, их семеро против трех, и в некотором смысле это именно их вина, что она теперь в заднице, но Белла не была столь наивной. Они вообще могли ее кинуть, что им один человек в череде их вечных жизней? Так — пыль. Да и не привыкла она на кого-то полагаться. Как говорится, хочешь сделать хорошо — сделай сам.

Хотя не только это было ее целью.

Руны.

Защитные, оберегающие, щитовые руны, которые Белла тщательно вырисовывала по всему дому и по его периметру с тех пор, как узнала, что сюда наведывается вампир. До сего момента она так и не решилась их активировать, опасаясь, что дом вместо того, чтобы обрести магическую защиту, тупо взлетит на воздух из-за неконтролируемого потока магии, но сейчас не было времени на раздумья.

И ее, и Чарли так или иначе все равно постигнет смерть. Или от местного хренового колдунства, или от зубов психопата-кровососа.

Войдя в комнату, Белла быстро подошла к шкафу и вынула коробки с нижней полки, под которыми прятала замыкающую руну защитной вязи, что при активации, по идее, должна защитить дом и Чарли в нем, благо тот в свои выходные почти не выходит на улицу, разве что на рыбалку, но той в эти дни не намечалось, как и Блэков в гости они не ждали, так что отец должен был сидеть безвылазно перед телеком (Белла молилась, что он так и сделает), пока ее не будет.

— Ну ладно, — тихо сказала Белла и уколола себе палец перочинным ножиком, который стащила у Чарли. Она специально добавила в вязь кровную магию, чтобы никто другой, не то чтобы кто-то еще мог завершить цепь, но ее паранойя была иного мнения, не сделал это вместо нее. Белла сглотнула, и, попытавшись сосредоточиться, она прошептала:

— Была не была.

И капнула кровью на руну, мысленно молясь, чтоб она по своей глупости не убила их раньше срока.

«Не убила», — с облегчением подумала Белла, открыв глаза, которые рефлекторно успела зажмурить в попытках как можно ровнее распределить поток магии из ее магических резервов и направить ее в руны. К счастью, ничего, кроме знакомой дрожи, устанавливающегося щита вокруг дома и запаха озона в воздухе, который появляется, когда совершается такая сложная магия, она не ощутила. Сама руна на дне шкафа теперь светилась темно-бордовым цветом, как ей и положено, хотя и несколько ярче, чем должна была бы, но не критично.

Белла еще раз выдохнула и, смахнув невидимый пот, резко встала, и чуть не нырнула носом обратно в шкаф из-за внезапно накатившей слабости.

«А вот и откат прилетел», — вяло подумала она, вцепившись в дверцы шкафа, чтобы не упасть. В этой жизни ее тело не было еще столь приспособлено к магии, которая была как мускул, все время нуждающийся в тренировке, поэтому столь сильная магия быстро ее истощила. Знала ведь, что так будет, почему и наращивала темпы своих тренировок в шаманстве постепенно. От совсем легких заклятий к средним и так далее.

А столь резкий скачок от средненьких заклятий до древней, рунической магии явно был ударом по ее молодому теперь магическому ядру и просто по физическим силам.

Но времени раскисать или восстанавливаться не было. Из дома нужно убираться как можно скорее, пока сюда не явился Джеймс, хотя теперь ему сюда войти без ее прямого приглашения будет трудновато. Но вечно же не будешь здесь сидеть, да и отца этого сделать не заставишь.

Поэтому, собрав сумку, при этом качаясь, как пьяный пират, Белла собрала остатки сил и, попрощавшись как можно более бодрым голосом с Чарли, который начал уже клевать носом, вышла из дома...

* * *

...И первым делом увидела Эдварда, который так и не свалил с ее подъезной дорожки, и Сэма Улея с незнакомым парнем, которые стояли напротив порыкивающего Каллена с напряженными лицами и слегка дрожащими телами.

Почти голыми телами, так как ничего, кроме коротких шорт, на этих образцах мужской красоты не было.

— …не твое дело, собака, это даже не ваша территория… — долетел до нее резкий голос Эдварда, когда Белла подошла ближе к этой разношерстной компании, старательно игнорируя мушки перед глазами.

От слов Каллена незнакомый парень затрясся еще сильнее, а Сэм зарычал.

— Что здесь происходит? — сердито вмешалась Белла, пока эти исконные враги не устроили побоище перед ее домом, или того хуже, не разбудили Чарли, который спросонья может и схватиться за ружье, услышав эти разборки.

— Белла… — одновременно начали Сэм и Эдвард, а потом замолчали и уничижающе зыркнули друг на друга.

А вот парень слева от Улея, наоборот, успокоился, оценивающе окинув ее взглядом, широко улыбнулся и громко воскликнул:

— О, так ты и есть наша бледнолицая мама-медведь!

После чего подошел и то ли обнял, то ли попытался задушить своими горячими руками, при этом подняв Беллу в воздух.

Что за?..

— Ты, я так понимаю, еще один четвероногий шар меха несоизмеримых размеров, бегающий по местным лесам и пугающий фауну, — протянула Белла, едва этот восторженный лопух ее отпустил из плена своих рук и перестал выжимать из нее воздух.

Парень гордо выпрямился.

— Лучше, я Джаред Кэмерон, самый красивый парень Ла Пуш, — напыщенно представился культурист-квилет, дубль два.

Белла подняла бровь.

— Еще и самый скромный, полагаю, — пробормотала она, выразительно глянув сначала «на самого красивого», а потом на Сэма, который, заметив ее взгляд, тут же закатил глаза и покачал головой.

Но непринужденная атмосфера, которая на миг рассеяла напряжение в воздухе и даже заставила Беллу отвлечься, забыть о том, что на нее идет охота, быстро испарилась, и на нее вновь обрушилась тяжесть ее ситуации вместе со слабостью из-за недавнего колдовства.

И голос Эдварда, полный возмущения, резко резанувший по ее ушам, никак не помогал.

— Белла! Ты знаешь, кто они?!

Судя по его лицу, он был очень недоволен этим фактом и даже оскорблен. Хотя с чего бы?..

— Очевидно, — устало сказала она и, поправив сумку на плече, из-за которой ее то и дело заваливало на бок, ввиду слабости, прохладно добавила: — Хотя не понимаю, А) — почему это тебя так возмущает? И В) — какого, мать его, черта ты еще здесь?! Или вы все-таки решили меня кинуть и притвориться опоссумами, которым нет дела до того, что из-за того, что вы раньше не устранили проблему, а твоя долбанная сестра не увидела опасности, на меня теперь объявил охоту маньяк-кровосос и два его «мушкетера»?

Сэм напрягся, услышав ее слова, и жестко сказал:

— Охота? Светловолосый и рыжая голова? Они за тобой пришли в Форкс?

Белла втянула в себя воздух и упавшим голосом спросила:

— Они уже в Форксе?

«Черт! А ведь я надеялась их увести от города!» — панически подумала она и бессознательно кинула взгляд на свой дом, словно ожидая увидеть на крыльце этих двух кровопийц, хотя и знала, что теперь им туда не войти без ее разрешения.

— …мы уловили их запах на нашей границе и гнались за ними до самого Форкса, но потом мы их потеряли, — ответил Сэм и хотел было сделать шаг в сторону девушки, которая ему помогла в трудный момент и не раз выслушивала, даже когда он дважды не сдержал простого обещания и проигнорировал ее, но Эдвард Каллен, которого он в последнюю очередь ожидал увидеть около дома Свонов, перегородил ему дорогу и холодно сказал:

— Отойди, пес. Ты…

— А ну заткнулись все, — рявкнула Белла, чувствуя, как тестостерон буквально заполнил воздух перед ее домом, что еще немного, и драки точно не избежать. Она обошла Каллена, застывшего статуей перед ней, и произнесла: — И свалили, если помогать мне не собирались, — указав на Эдварда пальцем, она выразительно добавила: — Последнее касалось тебя, мой хладный друг. А если все же я права, то просто дай мне пройти. У меня есть всего два дня, чтобы избавиться от этого белобрысого мудака с его двумя прихлебателями, и отсчет начался с того момента, как я вышла из дома. Что значит, я потеряла уже пятнадцать минут на ваши недоразборки, которые я могла бы потратить на то, чтобы увести клыкастых от дома, где сейчас отдыхает мой отец!

— Один помощник, — тихо сказал Эдвард, посмотрев на девушку и увидев ее поднятую бровь, пояснил: — Карлайл звонил и сказал, что тот вампир, Лоран, отошел с пути, не желая участвовать в этой драке. Так что Джеймсу помогает лишь Виктория…

Белла поморщилась.

— И это меня должно обрадовать? — довольно грубо сказала она, совсем не почувствов себя легче оттого, что на одного вампира в упряжке охотников на ее кровь стало меньше. Белла фыркнула и холодно добавила: — Все. Если больше нечего сказать, мне надо ехать. Мы и так странно смотримся, стоя тут в такой компании. И вообще я якобы должна уже быть у Анжелы на ночевке.

После чего хотела протиснуться мимо этой компашки сверхмужчин, чтобы подойти к своему грузовику, который, так уж вышло, стоял прямо за ними, но не успела.

— Стой, Белла, — настойчиво сказал Сэм, схватив ее мягко за локоть и не давая сдвинуться с места. — Ты не должна никуда ехать. Мы защитим тебя.

— Ага, — поддакнул Джаред, не прошло и секунды, незаметно появившись уже с другой стороны от нее и не так уж и вежливо отодвинув пыхтящего Эдварда с пути, весело добавил: — Мы не дадим тебя в обиду, мама-медведь. На то мы и существуем, чтобы убивать всяких бледных пиявок.

Белла замерла и медленно оглядела всех трех мужчин.

Напряженного Эдварда, поддавшись на уговоры которого всего раз в жизни, влипла в такое дерьмо, и двух оборотней, которые выжидательно смотрели на нее двумя парами темно-карих глаз, в которых не было ничего, кроме уверенности в своих словах и обещании защиты.

Ну, и разве может быть здесь хоть какой-то выбор?

* * *

— Почему ты зовешь меня мама-медведь? — спросила Белла спустя час, вертясь на незнакомой кухне своего сегодняшнего телохранителя — Джареда Кэмерона, не способная усидеть на месте.

Может, это и глупо, но она доверилась двум оборотням из Ла Пуш, а не Эдварду с его семейством, и поехала с ними в резервацию, а точнее с этим… «самым скромным и красивым» из новоявленных братьев Сэма Улея, пока остальные ушли на встречу с остальными Калленами, чтобы составить план, как избавиться от ищейки.

Кстати, о братьях-волках…

Как выяснилось в тот же день, когда Сэм выцепил ее около супермаркета, как только оборотень ушел от нее, обратился еще один парень — Пол Лахоте, с которым ей только предстоит встретиться. Хотя если верить Джареду, который не умолкал всю дорогу до его дома, куда они ехали, так как он был единственным, у кого сейчас родителей не было дома, Пол был тем еще вспыльчивым придурком, и наверное, поэтому Сэм взял того с собой, чтобы новенький не навредил ей в порыве гнева.

Какая забота…

Белла и впрямь была польщена, что эти мальчики-волки пришли ей на помощь, хотя и не должны были. Ей было даже стыдно и непривычно. Никто еще не заступался за нее без какой-либо корыстной на то цели. А тут…

— Ну это же так и есть, — промычал Джаред, запихнув в рот уже третий по счету сэндвич, который она ему сделала. — Я видел в голове Сэма, что ты ему помогла и не боялась его. А еще вкусно кормила. Прям как меня сейчас, — и весело добавил: — А мы звери простые. Любим поесть, побегать и…

— …чтобы вам чесали за ушком и пузико ласкали? — дразняще добавила Белла, слегка повернув голову к парню и помешивая суп, стоящий на плите. Она знала, что желудки оборотней как большая топка, и решила с разрешения Джареда приготовить ужин, чтобы отблагодарить и избавиться от нервной энергии. В конце концов, она впервые находится на месте того, кто ждет, а не идет прямо в самую гущу событий.

Но все бывает в первый раз, да и надо учиться вовремя отступать. Третьей жизни ей уж точно не видать, а эту потерять не хотелось, и, может, это эгоистично, но Белла решила не спорить, отойти в сторону и дать разобраться с ее проблемой другим. Да и семь вампиров, плюс два оборотня против двух клыкастых… Бой должен был быть краток. Не то что смертная девчонка против двух бессмертных. Хотя будь ее магия сейчас в норме, она бы и выстояла, но сейчас…

Сейчас Белла была просто не в той кондиции.

— Нее, — протянул Джаред, тянувшейся за еще одним сэндвичем. — Чесать за ушком и приласкать конкретно меня может лишь моя Ким.

— Подружка твоя? — с усмешкой спросила Белла, видя, как парень мечтательно закатил глаза.

— Она моя родственная душа, — довольно сказал Джаред и поморщился. — И в отличие от Сэма, я ее ценю, — тут он прищурился и добавил: — Это правда, что ты ему помогаешь разорвать отпечаток?

Белла на миг замерла, а потом убавила огонь под рагу, оставляя его томиться, и села напротив парня.

— Осуждаешь? — серьезно спросила она, положив локти на стол и вцепившись в свои предплечья.

Джаред пожал плечами.

— А смысл? — спокойно сказал он. — Не ты же его заставляешь, он сам хочет разорвать связь с Эмили. Хотя я не понимаю, почему он бежит от того, кого ему даровали духи…

— Может, потому, что духи не всегда знают, что правильно для смертных, — философски сказала Белла, втайне радуясь, что Джаред не стал вникать в то, как именно она помогла Сэму. Объяснять концепцию магии, перерождения, слияния и прочего ей хотелось в последнюю очередь.

— Кстати, насчет отпечатка… — медленно сказала она. — Как отношения Сэма и Эмили?

Белле и впрямь было любопытно, но по большей части из чисто научного интереса. Ведь Улей так и не рассказал ей ввиду отсутствия времени на личный разговор, подействовал ли амулет, который, несмотря на то, что ответа тогда он и не дал, она все же сварганила.

Два дня потратила и кучу сил.

А еще почти сотню баксов из личных сбережений на полудрагоценные камни, типа бирюзы — защитный камень и кварца — для успокоения эмоций и улучшения контроля над волком, да прочие материалы, нужные для создания средненького артефакта ментальной защиты, который должен был заблокировать внешнюю связь отпечатка с Эмили Янг, но не повредила бы внутренней ментальной связи волков.

Для ее нынешнего бюджета это было разорительно, но внутренний артефактор Беллы, жаждущий созидать, был неумолим, как и ее инстинкт помогать нуждающимся и прочим меховым зверькам.

Джаред тем временем еще раз пожал плечами.

— Да никак, — фыркнув, сказал он и, как собака, тряхнув головой, принялся доедать уже шестой и последний на тарелке сэндвич.

После этого между ними повисла уютная тишина, прерываемая лишь бульканьем супа и чавканьем юного волка.

Если первые пару часов после прибытия в резервацию Белла была довольно спокойна, то к тому моменту, когда окончательно стемнело на улице, а начавшаяся еще во время той злополучной игры гроза дошла до Ла Пуш и превратилась в полноценную бурю, она была вне себя.

Она даже не знала, от чего больше. От злости, от нервов, беспокойства или… нетерпения.

Поэтому трель мобильника в кармане ее толстовки, которая лежала на спинке кресла, был для нее как выстрел. Она даже подскочила на месте.

— Тьфу ты! — тихо выругалась Белла, убирая руку с своей груди, которую бессознательно прижала к сердцу, и встала с дивана, где сидела вот уже полчаса и быссмысленно пялилась в окно, «любуясь» бушующей природой, пока юный Джаред отошел в соседнюю комнату, чтоб пожелать спокойной ночи своей бесценной Ким.

Это было почти час назад. И судя по всему, продлится еще столько же.

Тут мобильник издал еще одну трель, и Белла, быстро наклонившись, вытащила адскую машинку из кармана и посмотрела на экран прежде, чем принять звонок.

— Пап? — тихо и удивленно сказала она, определив номер. — Ты чего так поздно звонишь?

— Белла! Белла! Где ты? — раздался испуганный голос Чарли в трубке.

Слишком напуганный.

Сердце Беллы тут же сжалось, а неприятное предчувствие, поселившееся в ее душе еще днем, стало просто невыносимо голосить, что вот-вот случится непоправимое.

— Пап?! Что?..— севшим голосом позвала Белла, отойдя ближе к окну, но второй раз ей ответил отнюдь не отец.

— Папочка, боюсь, не может тебе сейчас ответить, Изабелла, — промурлыкал голос, который она хоть и слышала всего единожды, но который тут же узнала.

Джеймс.

— Ах, ты ублюдок!.. — сердито сказала Белла, чувствуя, как ее заполняет черная злоба, которой она не чувствовала с тех пор, как осколок души Тома Риддла покинул ее, еще прошлое, тело.

— Фу, какая грубость из такого прелестного ротика, — протянул Джеймс и довольно добавил: — Мне нравится. Такой огонь… Хотя с виду и не скажешь.

— Да пошел ты, хорек облезлый! А если тронешь моего отца!.. — начала шипеть Белла чуть ли не на парселтанге.

— Так приходи и забери его, — перебил ее Джеймс. — Улизни от своих соглядателей и приходи. Поиграем, сладкая…

«Везет мне на маньяков», — обреченно подумала Белла и, узнав, где эта тварь сейчас находится, нажала отбой.

* * *

Незаметно выйти из дома Кэмеронов оказалось просто. Джаред был полностью погружен в разговор со своей второй половиной, с которой никак не мог решить, кто из них первым должен положить трубку, и кто из них любит друг друга больше.

Но вот добраться до места стрелки на своем грузовике Белла не захотела. Слишком долго. А она не хотела, чтобы чертов вампир начал забавляться с ее отцом, если вдруг ему будет скучно.

«Господи, Мерлин, Моргана, Геката и все, кто меня слышит, дайте мне сил и не дайте столь глупо погибнуть, так и не сумев спасти единственного отца, который у меня был за две жизни», — с искренней мольбой подумала Белла, по которой во всю хлестал дождь, мгновенно промочив ее насквозь, и сжав кулаки и зажмурив глаза, она совершила самоубийственный ход.

Попыталась трансгрессировать.

И боже… Вот уж по чему она не скучала, так это по этому ужасному чувству, что тебя протискивают сквозь тонкую трубу, и отсутствию дыхания.

Но тем не менее, когда она резко почувствовала землю под ногами и вывалилась на газон по ту сторону дороги от старшей школы Форкса, где ей назначил «встречу» охотник за ее кровью, Белла с облегчением поняла, что вывалилась со всеми частями тела, прикрепленными там, где им и положено.

Правда, это осознание пришло после того, как ее несколько раз вывернуло наизнанку прямо себе под ноги, а перед глазами перестало все двоиться.

«Вот поэтому я и предпочитала метлы», — рассеяно подумала Белла, одной рукой обняв живот, а другой держась за ближайшее к ней дерево.

Наконец, желчь перестала подходить к ее горлу резкими толчками, тело перестал сотрясать Паркинсон, остановившись на мелкой дрожи, а предметы перед глазами более-менее перестали расплываться и качаться, хотя с этим дождем и так ни черта не было видно, так что…

— Встряхнись, тряпка! — приказала себе Белла и попыталась выпрямиться, при этом выплевывая капли дождя, которые то и дело попадали ей в рот. — Некогда раскисать. В конце концов, ты пережила укус василиска, пару смертельных проклятий и даже гребаный взрыв, так что соберись и топай вперед!

И вот так, дав себе мысленного пинка и приободрив себя этой мотивирующей речью, Белла зигзагами, но поплыла в сторону школы, стараясь не шлепнуться в одну из луж, которые стремительно росли по мере усиления ливня.

* * *

— Белла! Белла! Где ты?. — первым делом услышала голос отца Белла, едва вошла в темный спортзал, при этом заливая пол водой.

— Папа?! Где?.. — начала Белла, быстро оглядывая зал, щурясь в темноте и подавшись вперед.

— Боже, не пугай так старика… — продолжил голос Чарли, а в груди у Беллы стало нарастать странное чувство… будто ее…

— …ах, ты тварь! — выругалась она, осознав, что во второй раз в жизни клюнула на такую жалкую наживку, да еще и заглотила ее.

Белла горящим взглядом, полным презрения и ненависти, смотрела на диктофон, стоящий на одной из скамеек трибуны болельщиков, и слушала запись разговора, который произошел пару недель назад, когда она шмякнулась на подъездной дорожке около магазина стройматериалов, где она покупала краску для кухонных шкафчиков, и потянула запястье. Чарли тогда так перепугался, будто это и не у нее был целый толстенный том травм в картотеке травмпункта города Форкс…

…а ведь с Сириусом ее почти так же надули.

«Но в этот раз помру лишь я, и то ладненько», — утомленно подумала Белла, ощутив, как на нее в миг навалилась странная апатия, и почувствовав за своей спиной какое-то движение, она медленно обернулась, тут же наткнувшись на угольно-черный голодный взгляд ищейки, который с довольной и предвкушающей ухмылкой стал хищно скользить в ее сторону, покидая тень противоположных трибун.

— И снова здравствуй, Изабелла, — сказал Джеймс, подходя все ближе. — Я так рад тебя видеть…

— А я вот не очень рада тебя лицезреть, крысеныш, — грубо сказала Белла, которая может и осознала факт своей скорой смерти, уже хрен знает какой по счету, но это не значит, что она не будет брыкаться и свою кровушку без боя отдавать.

И они стали кружить по кругу, при этом внимательно наблюдая друг за другом. Хотя Джеймс скорее играл с ней. Ведь если бы захотел, уже бы набросился… Но этот маньячок явно был любителем «игр».

Ну что ж, поиграем…

— Хотела спросить… — протянула Белла, напряженно смотря на этого белобрысого мудака и держа между ними дистанцию. — Откуда у тебя мобильник моего отца?

Ведь и правда, звонил-то Джеймс с телефона Чарли, почему она и купилась на эту уловку. Думала, отец все же вышел из дома, покинув защитный барьер, но выходит, это не так… Так откуда?..

— Оу, это интересная история, Изабелла, — сказал Джеймс и хищно ухмыльнулся. — Ты так быстро ушла… Пришлось тебя искать, но ты, моя вкусная девочка, хорошо спряталась. Я даже поражен. Думал, наша игра будет не такой уж и долгой… Но мне пришлось за тобой побегать. Твой запах, хотя и такой аппетитный, но столь мимолетный. Так стремительно растворялся в воздухе… К тому же ты его хорошо маскируешь, как я заметил. Водишься со странными созданиями, чьи запахи все заглушают. Ха… А с виду такая безобидная, но сейчас… Я смотрю в твои глаза и вижу, что это не так. В твоих глазах горит огонь, ум, и страсть… А еще я вижу, что ты боец. Хищница. Мы даже похожи…

— Мы не похожи, — скривившись, прошипела Белла, чувствуя дежавю. Том Риддл, помнится, ее подобными же речами в свое время пичкал. Видать, это свойство всех психопатов. Толкать длинные речи и делать театральные жесты. Но ничего. Сейчас ей это только на руку. Даст время подумать, как свалить из этого зала. Может, даже живой…

— Похожи, — возразил Джеймс, завершая очередной круг по залу, и начал еще один. — Ты, безусловно, хитра, умна, и определенно не совсем человек… Хотя бы потому, что не боишься. Обычно сердца моих жертв бьются так, что чечетку танцевать можно, а твое… Бьется ровно. Лишь когда ты думала, что твой папочка здесь, оно немного сбилось с ритма. Кстати, так и быть, отвечу на твой вопрос. Телефон я позаимствовал на его работе. Вероятно, папочка стареет и бросает свои вещи где не попадя. Хотел и дома его навестить, но… — тут он затянул драматичную паузу, а потом резко подался вперед, встав прямо напротив Беллы, непозволительно близко наклонившись над ее лицом, и с яростью, и в то же время любопытством, прошипел: — Но я не смог войти. Как это возможно?..

Судя по всему, именно последнее тревожило его сильнее всего. А вот Беллу наоборот. Это только порадовало.

«Значит, не зря столько вбухала сил и времени в эти дурацкие руны!» — ликующе подумала Белла, упрямо не отводя взгляд от черных глаз вампира, нависшего над ней.

А еще она старалась не чихнуть.

Ее «аллергия» на вампиров, судя по всему на всех, а не конкретно на Калленов, вновь дала о себе знать. Нос чесался, что аж сил нет, и Белла с трудом сдерживала желание чихнуть прямо в лицо Джеймсу. И отнюдь не потому, что была очень вежливой девушкой. Просто это было бы как-то странно чихать в лицо своему потенциальному убийце.

Который наклонился еще ближе, отчего их носы почти соприкоснулись, и посмотрев на нее вдруг странно затуманившимся взглядом, с придыханием сказал:

— Знаешь… Сначала я хотел тебя иссушить до последней капли. Но теперь… Я думаю, что лучше сделаю тебя своей новой спутницей… Виктория уже давно стала скучной и слишком уж прилипчивой. С ней стало неинтересно…

«Бл*ть! Что ж ко мне тянет этих клыкастых?!» — ошарашенно подумала Белла, отнюдь не польщенная такой «честью». О чем и решила сообщить этому белобрысому, довольно громко, но поразительно культурно воскликнув:

— Спасибо, но не надо!

А потом резко выкинула руку вперед и выпустила беззвучное отталкивающие заклятие прямо в ищейку, мгновенно отправив его в полет. Грохот врезавшегося каменного тела в скамейки несчастных трибун был воистину оглушающим. У нее в ушах аж зазвенело, а вновь накатившее головокружение и тошнота вообще не улучшили ее мироощущение, но некогда было приходить в себя, нужно было собрать остатки сил для последнего рывка.

Белла на миг зажмурилась, а потом широко распахнула глаза и, вновь махнув в сторону проломленных трибун, рявкнула:

— Конфринго*!..

И тут же остатки трибун, как и часть стены, эпично разнесло, и все загорелось похлеще, чем костры в ночь Гая Фокса**.

К счастью, она стояла достаточно далеко, и ее не отшвырнуло взрывом. Правда, это не касалось осколков взорванных окон и деревянных лавок, которые полетели во все стороны, и Белле пришлось быстро нырнуть на пол, пока ее не задело.

Но разлеживаться времени не было.

Спортзал стал стремительно наполняться дымом, а огонь распространяться повсюду.

«Н-да. Перестаралась чутка», — вяло думала Белла, вслепую ползя туда, где должен был быть выход из этой мечты любого старшеклассника. В конце концов, кто из подростков не мечтает взорвать школу?

Но тут, когда дым немного рассеялся, и Белла увидела наполовину открытые двери спортзала, ее лодыжку стиснули тиски.

Холодные и каменные.

«Ну, конечно, этот гребаный мудак не мог так просто сдохнуть!» — зло подумала Белла, оглянувшись и увидя Джеймса, или что от него осталось, который с перекошенной гримасой ненависти на лице полз следом и сейчас сжимал ее ногу единственной оставшейся рукой.

Сам он был теперь почти раздет, так одежда сгорела в огне, левой руки, как и части бока тоже слева, у него больше не было. Волосы все еще тлели странным фиолетовым дымом, как и края его ран, отчего в воздухе, помимо едкого дыма пожара, повис так же сладковато-приторный аромат. Его лицо было как треснувшая фарфоровая маска. Особенно слева.

В общем, красавец.

— Посмотри, что ты сделала! — истошно завопил он. — Я был готов дать тебе вечную жизнь, а ты уничтожила меня!

После чего его хватка стала сильнее, и Белла услышала хруст своей лодыжки, а потом пришла адская боль.

Невольно она громко вскрикнула. Ведь у нее может и высокий болевой порог, но всему есть пределы. Особенно у ее истощенного организма. Но даже эта боль была не сравнима с той, что пришла, когда упырь из ада резко дернул ее на себя, отчего девушка, проехавшись на спине по полу, оказалась почти под ним, и впился зубами ей в руку, которой Белла пыталась наколдовать «Ступефай», чтобы отлепить его от себя.

Это была агония.

Как несколько Круциатусов сразу. Кровь будто вскипела в ее жилах, было ощущение, что кости затрещали, а мозги стали плавиться. Белла пылала в этом аду, порожденным ядом вампира.

Но она не хотела становиться клыкастой, мертвой, вечно голодной тварью!

Белла хотела вернуться домой, к Чарли. Хотела позвонить Рене и услышать ее беззаботное щебетание. Хотела создать что-то новое, хотела пиццы, жаждала сделать глоток свежего воздуха, ощутить тепло солнца… Хотела обнять другое, но такое же яркое солнышко. Увидеть его яркую улыбку и, может, даже сорвать с полных губ невинный поцелуй, из-за которого наверняка Джейк покраснеет… Но самое главное, Белла хотела осуществить свою самую сокровенную мечту, которая жила в ее сердце еще со времен детства, как Гарриет… Родить дитя. Свое, родное и любимое.

Черт! Белла хотела жить!..

— …отцепите его от нее!.. — вдруг, будто издалека, услышала она сквозь красный туман боли.

И ощутив, как остатки тушки Джеймса с нее стянули, она с трудом открыла глаза, которые Белла даже не заметила, как закрыла, и увидела смутное очертание… Карлайла Каллена, нависшего над ней.

— Белла! Белла?.. Ты меня слышишь? — тут же спросил он, вероятно, заметив, что она старается сфокусировать на нем взгляд.

Но Белла смогла лишь едва слышно простонать:

— Не хочу… Стать… Не…

К сожалению, на большее ее не хватило, но судя по сочувственному взгляду доктора Бэтмена, он все и так понял.

— Я попробую высосать яд из раны, — тихо и успокаиваще сказал Карлайл, пока за его спиной остальные члены его ковена разрывали остатки ищейки, отчего, помимо треска пламени, еще был слышен и хруст разрываемой вампирской плоти.

Но тут в поле ее зрения нарисовался Эдвард, за спиной которого бушевало пожарище, и твердо сказал:

— Нет, я это сделаю.

Белле эта идея не понравилась, но возразить она ничего не смогла. Ибо ее накрыла тьма, и все исчезло.

* — вырывающее и воспламеняющее заклятие.

** — День Гая Фокса — один из крупнейших праздников в Великобритании. Правильнее называть его Ночь Гая Фокса или Ночь Костров, потому что празднуется он ночью с 4 на 5 ноября, в пятую ночь после Хэллоуина.

Смерть — это покой,

лёгкость.

Жизнь труднее.*

Какая, бл*ть, чушь! Ни черта, мать его, подобного! Смерть — это не покой, а заноза в заднице! Которая явно над ней издевалась.

Иначе факт того, что она, потеряв сознание в горящем спортзале школы Форкса, вдруг оказалась в своей старой мастерской, которая сейчас была как после бомбежки, и смотрела на свое старое пристанище, то бишь тело, которое сломанной куклой валялось на полу посреди мусора, объяснить девушка не могла.

— Такая одинокая и никому не нужная… — вдруг прошептал за ее спиной бесполый голос.

Белла даже не вздрогнула.

Как и не повернулась. У нее в душе уже и так зародилось подозрение, кто это, и ей жутко не хотелось еще и глядеть, так сказать, в лицо этого… гостя. И так больно часто встречаются. Да и не могла она. Ее глаза буквально не могли оторваться от ее, но уже такой чужой тушки.

— Некому даже совершить последние погребения этой разбитой оболочки… — продолжил голос. — А ты ведь столько для них сделала… Мой мастер…

Вот тут Белла фыркнула.

— А разве над тобой можно властвовать? — скептично сказала она, никогда полностью не веря в эту сказочку насчет Даров и контроля над Смертью. Будто такое… Существо и впрямь могло отдать над собой власть добровольно смертному…

— Ты могла бы… Но ты не хочешь, — ответил голос и довольно мягко добавил: — Поэтому тебе и был дан шанс на жизнь другую… Более счастливую. Ведь ты выдержала. Не стала уподобляться прежним охотникам за моими Дарами… Не хотела власти надо мной.

Белла облизала губы, отчего-то не почувствовав желанного облегчения, узнав наконец, как она очутилась в новом мире и как стала той, кем стала. Более того, у нее возникло ощущение огромного «но», повисшего в воздухе.

— И какова цена за «более счастливую»? — хрипло спросила она. — Ведь она есть, да?

За ее спиной раздался тихий смешок.

— Не забивай себе голову этим, мой мастер, — по-доброму сказал он. — Просто отпусти наконец свою первую и одинокую жизнь, отпусти бремя, которое тебя тянет назад, как бы это ни было тяжело сделать, и открой сердце новой жизни… Новой семье, как кровной, так духовной, и, ох, какая она будет у тебя большая… А главное, любви. Большой, красивой и вечной… Это тебе пригодится. Ведь жить тихо и мирно… Как бы ты ни хотела и ни думала, что сможешь, тебе просто не судьба. Ни как Гарриет, ни как Изабелле… А теперь тебе пора…

— …проснуться, детка. Давай, вернись к свой маме, — вдруг закончил слова Смерти совсем другой голос.

Знакомый и жалобный.

— Мам? — прохрипела Белла, с трудом разлепив веки и увидев рядом с собой свою беспокойную родительницу.

Которая должна быть в Джексонвилле.

— Откуда ты здесь? — начала она, но так и не успела закончить предложения ввиду удушающего захвата, в котором ее зажала Рене.

— Ох, детка, ты очнулась! — залепетала та, начав расцеловывать ее лицо.

— Фу! Мам! Если ты меня не отпустишь, твое утверждение станет неактуальным!.. — просипела она, пытаясь загнать в и без того болящие легкие хоть немного воздуха.

Тут послышался звук открываемой двери, и Рене, слава богу, ее отпустила. И первым делом увидела… Карлайла Каллена.

Опять-таки.

«И впрямь, мать его, Бэтмен», — подумала про себя Белла, вспоминая, что этот блондин уже второй (или третий?) раз ее спасает.

— О, доктор Каллен! Вы как раз во время! Моя Белла наконец очнулась!.. — радостно воскликнула Рене, уже явно очарованная этим красивым лицом.

— Я вижу, миссис Дуаер, — мягко улыбнувшись, сказал мужчина и подошел ближе. — Как ты себя чувствуешь, Изабелла? Мы все очень испугались за тебя.

«Ясен перец. Ведь если бы я все-таки обратилась, вы были бы первыми, кого я укусила за зад!» — хмуро подумала Белла, хотя и понимала, что немного несправедлива. Они все-таки не специально выбрали именно ту поляну, куда приперся Джеймс со своими чушками, да и, вроде как, пришли ей на помощь, не дав стать закуской умирающему вампиру или того самой стать кровососом.

Но желание дуться было сильно. Так сильно, что она даже не сразу заметила, как Рене ушла и оставила ее наедине с доктором Бэтменом. А когда все же заметила, то первым делом спросила:

— Джеймс мертв?

Карлайл сделал ненужный вздох и печально сказал:

— Да, он мертв. Правда, его подругу, Викторию, мы, к сожалению, упустили.

«Черт! И почему мне кажется, что я ее еще увижу?..» — мысленно выругалась Белла и вдруг зашипела от боли, когда доктор Каллен наклонился и стал осматривать ее забинтованную лодыжку. В этот раз холод его пальцев был более приятен, и она даже тихо выдохнула от облегчения, ощутив прохладу на своей разгоряченной коже.

— Ну что, доктор, я буду жить? — иронично спросила она спустя пару минут молчания.

Карлайл усмехнулся.

— Определенно, — ответил он и, оставив ее ногу в покое, подвинулся чуть ближе. Доктор взял в руки ее забинтованное запястье и стал осматривать уже его, при этом добавив: — Хотя с ногой пришлось повозиться. Джеймс раздробил несколько костей, но осколки удалось восстановить, правда, восстановление может занять долгое время, — тут он поднял свою идеальную бровь, — хотя, как я уже заметил, вы, мисс Свон, поразительно быстро восстанавливаетесь.

Вероятно, слишком быстро, по его профессиональному мнению, но Белла притворилась веником и промолчала.

— Что со школой? На меня уже завели дело о поджоге? — наконец спросила Белла, нарушив тишину.

— Нет, — сказал доктор Каллен, поняв, что девушка пытается сменить тему, и решил ей в этом не мешать. — Никто даже не знает, что вы там были. По официальной версии, вы попали в аварию, юная леди. А мой сын, Эдвард, нашел вас, съехавшей в кювет на окраине города.

Белла подняла бровь.

— И в это кто-то поверил? — неверяще спросила она. — Моя машина…

— Отбуксирована в автомастерскую с положенными после аварии повреждениями, — выразительно закончил доктор Каллен.

— Но она… — начала Белла, но Карлайл ее снова перебил, успокаюваще сказав: — Некие юноши из Ла Пуш помогли все устроить. Кстати, они очень рвутся сюда. К вам, мисс Свон. Особенно один. Кажется, его очень мучает чувство вины…

— Джаред, — уверенно произнесла Белла и упала обратно на подушки, с которых успела приподняться.

«Тьфу ты. Кажется, у меня на руках вот-вот окажется корящий себя щенок-оборотень», — то ли устало, то ли виновато подумала она. Ведь это она от него сбежала. И Сэм, наверняка, сделал ему втык за это.

Бедняга.

Тут в ее мрачные думы ворвался вновь голос Карлайла Каллена.

— Мисс Свон… Белла, — мягко произнес он, но таким тоном, что девушка отчетливо ощутила надвигающуюся лекцию.

И чуйка ее не подвела.

— …я понимаю, что ты, очевидно, девушка необычная и довольно спокойно воспринимаешь мир сверхъестественного. Как и существ, живущих в нем. Но эти юные оборотни… Как и новорожденные вампиры, весьма опасны. Им тяжело себя контролировать, особенно сейчас, когда они только начинают…

— Вы знали, когда сюда приехали, на что обрекаете этих мальчишек? — грубо прервала его Белла. — Знали, чем это грозит?

Карлайл умиротворяюще поднял руки, а в его глазах блеснула вина.

— Нет, — твердо сказал он. — Когда в первый раз мы сюда приехали, Эфраим Блэк и его собратья уже были волками. Мы не думали, что именно наше присутствие, присутствие нашего вида на их земле, вызывало их перерождение…

— Но теперь уже поздно, да? — жестко спросила девушка. — Механизм уже запущен…

Белла вдруг почувствовала такую злость. За бедных мальчишек, некоторые из которых, наверняка, не хотели и в будущем не захотят такой жизни. Ведь у них были свои желания и мечты… Тот же Сэм. Сколько ему? Всего-то на год ее старше. А Джаред? Ровесник Джейка, совсем еще мальчишка, на которого уже свалилась ответственность за охрану племени. А сам Джейкоб? Боже, что, ему забот о больном отце мало? Или прочих проблем?.. Он не его безответственные сестры, не сможет все бросить. Он племя не бросит, даже если и мечтал куда-то уехать. А если верить Сэму… Так едва обратившись, Джейк будет обязан вести за собой еще и целую стаю. Стаю, которая растет столь быстро.

— Мне жаль, — тихо, но искренне сказал Карлайл, после чего был вынужден уйти, так как в палату ворвался бледный и всклокоченный Чарли.

Чей взгляд так и вопил, что она в ближайшие десять лет будет сидеть под домашним арестом. А может и двадцать лет. Причем без амнистии и посещений.

Мерлин! Ну, что за отстой!..

* — цитата мыслей канонной Беллы Свон из книги «Сумерки».

Ее и впрямь наказали.

По-настоящему, как делают все нормальные родители, когда их ребенок наврал, что едет к подружкам на выходные, а сам хотел свалить куда-то в неизвестном направлении, но вместо этого поцеловался с дорожным ограждением.

Короче, Беллу заперли дома. Без права выходить без разрешения (хотя она и так не могла из-за сломанной лодыжки), без права на звонки и отбоем в десять (да хоть в шесть вечера. Она все равно мучилась бессонницей, и даже снотворные ей не помогали). На танцы она тоже не попала, не то чтобы сильно рвалась, но фотки ей Анжела переслала по электронной почте, которую Белла проверяла иногда ночью, когда все спали. Кстати, танцульки провели в столовой школы, так как спортзал еще не скоро восстановят. Тот сгорел почти дотла. Так что танцы были тем еще… цирком. Дешевенькие декорации, якобы Монте-Карло в антураже задрипанной столовки.

Атас, в общем.

Белла с трудом удержалась от ржача в три часа ночи, когда смотрела фотографии, на которых были пафосный Эрик в смокинге и розовая от смущения Анджела в лавандовом платье, и все это на фоне немытого окна рядом с раздаточной, откуда как раз виднелись школьные помойки.

Кра-мать-его-сота.

Небольшие послабления строгача были допущены лишь на Рождество. Спустя две недели ее «эпичного, но лажового» боя с Джеймсом, и недели, как она вернулась домой из больницы.

Это был… странный праздник.

Особенно для ее родителей, которые впервые с момента своего развода отметили Рождество в одном доме. Вместе. Чарли был все это время напряжен, как пружина, и красный, как перезрелый томат, а Рене поджимала губы и почти все время провела за телефонными разговорами с Филом, который все еще был в Джексонвилле, лишь бы только не беседовать со Сью Клируотер, которая то и дело язвила, потрясающая, кстати, женщина, и бывшим мужем. И только Билли Блэку и Гарри Клируотеру, которые так же были приглашены, было весело над ними потешаться.

В принципе, если бы не Джейкоб, который ее то и дело старался рассмешить, и милашка Сет, который все время краснел рядом с ней, Белла бы не пережила этот смущающий и невыносимый день. Нет, она любила родителей, но уже поняла, что в одном доме надолго с ними лучше не оставаться.

Хотя кое-что полезное она в тот день узнала.

Эмили Янг благополучно отбыла в резервацию Мака, из которой она и была, а Сэм Улей и Леа Клируотер примирились и вместе праздновали праздник светлого Рождества!..

И судя по всему, были счастливы. А это значит, труды ее были не напрасны, и Белла не разрушила ненароком чью-то жизнь. Настоящая любовь восторжествовала над шмуду-вуду духов, и все такое.

А еще она успела попытать Билли, потихоньку дохромав до него, пока никто не видел. Словесно, конечно. Но особо пытки применять и не пришлось, если честно. Ведь предметом ее интереса к нему был подарок для Джейкоба, которому семнадцатого января стукнет шестнадцать. Потому что у нее идей не было никаких. К тому же Белла хотела подарить что-то нужное ему, а не барахло. Могла бы подарить деньги, но этот упрямец и гордец может и не взять их, поэтому пришлось черпать идеи из других внешних источников.

То есть из его отца.

И правильно сделала. Ведь сама она бы в жизни до того не догадалась…

* * *

— …черт! Надеюсь, этот подозрительный тип меня не обманул, и это именно то, что нужно, — буркнула себе под нос Белла, уже в сотый раз глянув на коробку, в которой лежали свечи для "Volkswagen Rabbit", завернутую в оберточную бумагу, лежащую на соседнем сидении ее, наконец, отремонтированного грузовика, на котором впервые с момента своего домашнего ареста медленно ехала в сторону Ла Пуш.

У нее наступила амнистия, и Чарли отпустил ее из дома. По крайней мере на сегодня, в связи с днем рождения Джейкоба Блэка. Хотя точно неизвестно, в честь него ли, или потому, что она за неделю до этого уже начала отцу приседать на уши…

Ну, да неважно. Белла больше месяца… больше целого месяца!.. была паинькой и послушно выслушала все лекции Чарли и даже парочку от Рене, которая, как бы это ни звучало обидно, наконец уехала, ибо слушать еще хоть день, как та скучает по Филу, Белла просто не смогла бы, она делала всю домашку, которую на дом ей приносила Анжела, готовила вкусности, чтобы умаслить сердитого родителя, то бишь Чарли. Ну что еще нужно?..

Вероятно…

Тут Белла заметила на утесе, мимо которого как раз проезжала, трех подозрительно полуголых парней знакомой наружности, явно собирающихся нырять вниз, и все ее мысли о трудностях подростковой жизни испарились из головы.

Мальчики-оборотни из Ла Пуш.

Вот их-то Белла так и не видела, как сбежала из дома Джареда Кэмерона. К ней в палату они так и не смогли зайти без ведома ее родителей, которые, как курицы-наседки, насели на нее со всех сторон, и даже парой слов перекинуться они так и не смогли.

Вдруг они расставили руки и синхронно нырнули вниз с утеса, прямо навстречу бурным водам. Белла невольно ахнула, но больше от восторга, чем от страха. Ее внутренний адреналиновый наркоман даже завистливо застонал.

Тьфу! Плохая Белла!.. Тебе нельзя! Ты все еще неуклюжа, как новорожденный олень!.. Так что никаких прыжков! Фу! Фу! Фу!

Она так увлеклась отговариванием и ругательством себя же от всяких самоубийственных глупостей, типа прыжков со скалы, что не заметила, как три молодца-красавца успели всплыть и, быстро подплыв к пляжу, как горные козлы, забрались по отвесу скал, в мгновение ока оказавшись около нее.

— Мама-медведь! — завопил Джаред, тем самым вырвав ее из транса, и прежде, чем Белла успела осознать, она уже оказалась в горячих и крепких объятиях, а ее ноги болтались в воздухе.

— Пффф!.. — простонала Белла, чувствуя, как ее ребра стали трещать, и стукнула кулачками по плечам волка-переростка, при этом бурча: — Отпусти меня, мохнатая ты задница! Кости-то не казенные!..

— Джаред! — тихо рыкнул Сэм, чьи глаза, несмотря на суровое лицо, были полны тепла и радости при взгляде на Беллу.

Живую и здоровую.

Если честно, он чуть с ума не сошел и не убил Джареда, когда узнал, что тот упустил девушку из поля зрения, заболтавшись с Ким, которую до своей трансформации даже не замечал, хотя они и сидели за одной партой. А уж когда он и Пол вернулись из бесполезной погони за рыжей головой и узнали, что Белла устроила сама пожарище в собственной школе, пытаясь избавиться от блондина, но тот на последнем издыхании ее ранил и покусал ее… Он уверен, что у него появилась седина.

К счастью, все обошлось, и доктор-пиявка смог помочь Белле, но подробности узнать не удалось, как и увидеть девушку, благодаря которой у него и Ли-ли сейчас было все хорошо.

Ну почти.

Тайна его второй сущности все еще висела над ними, но слава духам, хоть Эмили уехала, а связь с ней ослабла достаточно, чтобы не мешать ему и не отвлекать. Хотя без амулета, который ему дала Белла, он знал, что все было бы куда хуже. Сэм не знал, откуда она его взяла и как он действовал, но ему было не важно. Главное, что этот чертов импринтинг больше не мешает ему жить и любить Ли-ли.

И этого достаточно.

А теперь напряжение его окончательно покинуло при виде сияющей и живой Изабеллы Свон, а его волк, наконец-то, примолк и довольно запыхтел.

— Ну, а ты, пушистый… — протянула Белла, освободившись от хватки Джареда и отряхнувшись. — Подойдешь уже или заставишь бедную, хромую девушку до тебя идти, превозмогая боль и муки?..

Сэм закатил глаза и, подойдя ближе, тоже слегка приобнял эту «бедную и хромую». Белла дружески хлопнула его по голому плечу и, отодвинувшись, выжидательно спросила:

— Так это правда… Ты и Леа Клируотер… — после чего Белла выразительно пошевелила бровями, при виде чего Сэм издал смешок, а Джаред и Пол, стоящие неподалеку, издали стоны отвращения и на перебой стали жаловаться:

— О, да они…

— …отвратительно сладкие…

— …как кролики…

— …и обнимаются…

— …фу…

Наконец Улей не выдержал и рыкнул на этих двух клоунов, которые теперь были его братьями, и те насупленно замолчали. Пока не уловили соблазнительные запахи из салона грузовика.

— Ммм… — загипнотизированно протянул Джаред и облизнулся. — Я чую пироженки…

— И пирог с рыбой… — вторил Пол и, подмигнув Белле, сказал: — Вижу, эти два не соврали, и я правильно уловил из их мыслей, что ты потрясно готовишь, чика… А если мне еще и понравится на вкус, как и на запах, твоя стряпня, то мы даже подружимся, хотя ты и бледнолицая…

Белла возмущенно фыркнула и резко захлопнула дверцу машины прямо перед лицом Джареда.

— Эй, это не для вас, проглоты! — сердито сказала она. Но услышав хор жалобных желудков, вздохнула, вновь распахнув дверцу, наполовину залезла внутрь и достала один из коричневых бумажных пакетов.

— Держите, но только больше не просите, обжорки! — пробурчала она и раздала голодным оборотням весь рыбный пирог, который вообще-то был для Билли, надеясь, что эти собакены не разворуют остальную еду, которую она приготовила для дня рождения Джейкоба, особенно торт.

Тут же по пустынному шоссе (слава Мерлину, что пустому, а то они та еще компашка: три полуголых парня, это в январе-то, стремительно жующие пирог, будто с голодного края, и она между ними. Ха) раздалось дружное чавканье.

Белла закатила глаза и, глянув на часы, выругалась. Уже было почти восемь, а ведь она надеялась сделать Джейку сюрприз прежде, чем он проснется и умчится куда с друзьями или еще что.

— Все, мохнатые, мне пора, — быстро сказала она и села в грузовик, захлопнув за собой дверцу.

— Эй! — возмутился Джаред и, схватившись за дверцу, засунул голову в салон. — А остальные вкусняшки куда?..

Девушка дала ему щелбан и ехидно сказала:

— Ну уж точно не для вас, свиноты. Если вы вдруг не в курсе, то у сына вашего вождя сегодня день рождения, и я опаздываю. Так что убирай свою тыкву из моей кабины, или тебе придется бежать рядом с машиной до самого дома Блэков. И вообще… Я уже пожертвовала вам пирог!..

— Но его мало!.. — захныкал Кэмерон.

— В следующий раз будет больше, — раздраженно сказала Белла и, вытолкав голову балбеса из машины, завела мотор.

— Ловим на слове, чика!.. — крикнул Лахоте вслед грузовику, а потом заржал, увидев очень неприличный, но всем известный жест, который Белла ему показала, высунув руку из окна.

Придурок!...

Джейкоба Блэка разбудил запах шоколада и клубники.

Но не тот искусственный запах, который можно встретить в парфюме, освежителе воздуха или жвачке. Нет. Это был аромат настоящего шоколада и свежей ягоды, хотя откуда ей взяться-то в январе? В резервации ее уж точно нет.

— Джейкоб… — вдруг услышал он ласковый голос сквозь свое еще затянутое сном сознание.

Знакомый голос. Голос девушки, в которую он был влюблен с трех лет.

Голос Беллы Свон.

Но откуда ей взяться в его комнате? Когда она даже в его доме-то с детства не была? Хотя они и вновь наладили дружеские отношения, созванивались и проводили время вместе… Но не здесь.

«Наверное, я все еще сплю», — разочарованно подумал он и поглубже зарылся в подушку, желая как можно дольше удержать это видение.

Но тут вновь раздался этот же ангельский голос, но уже куда менее ласковый и теплый. Скорее уж возмущенный, но все равно красивый…

— Джейкоб Эфраим Блэк, а ну просыпайся! Что, я зря в такую рань притащилась сюда, чтобы поздравить тебя?! — раздраженно воскликнуло видение и весьма ощутимо, а главное, реально ущипнуло его за руку.

— Ой! — непроизвольно воскликнул Джейкоб и, поморщившись, наконец открыл глаза.

И увидел около своей кровати предмет своих мечтаний, настоящий и живой, стоящий на коленях и держащий явно шоколадный торт, на верхушке которого была рассыпана целая россыпь кусочков клубники, почти рядом с его носом.

— Беллз… — неверяще, но радостно выдохнул Джейкоб, чувствуя, как на губах расплывается глупая улыбка.

Ведь Белла и впрямь была здесь!

Тут девушка ухмыльнулась в ответ и свободной рукой бросила в него горсть разноцветных конфетти, после чего громко сказала:

— С днем рождения, солнце! Давай, вставай! А то все проспишь, соня! Шестнадцать лет не каждый день наступает, в конце-то концов!

«Этот день не мог начаться лучше», — со счастливым вздохом подумал Джейкоб Блэк прежде, чем звонко чихнуть от упавшего с его волос конфетти и попавшего ему прямо на нос.

* * *

День Билли Блэка начался с громкого стука в дверь.

Он как раз успел подготовиться к началу нового дня, стараясь не разбудить сына, у которого был сегодня день рождения, и которому он дал подольше поспать, когда в дверь постучали.

— Белла? — удивленно сказал он, когда открыл дверь и увидел дочь Чарли с коробкой в руках и большой сумкой на плече. Нет, Билли знал, что та придет, но они договорились на полдень, а не на раннее утро.

— Привет, я войду? — пропыхтела она и, не ожидая его ответа, прошла внутрь.

Быстро сориентировавшись, девушка подошла к столу и поставила свою ношу на стол, после чего утерла невидимый пот, и почесав свой покрасневший нос, она сказала:

— Прости, что так рано, Билли. Но амнистию отец мне объявил лишь до шести вечера, а мне нужно еще съездить в больницу, чтобы сделать последний рентген, и в школу, чтобы сдать все задания, так что времени у меня мало, да и Джейк, думаю, собрался праздновать день рождения со своими друзьями, а не…

— Тебя он определенно будет рад видеть куда больше своих приятелей, Белла, — с улыбкой сказал Билли, без зазрений совести сдав симпатию сына. Он, как никто, знал, что его мальчик был безоглядно влюблен в дочь Чарли. Уж стоит вспомнить, как тот обрадовался, когда Чарли обмолвился, что Белла переезжает сюда… Ух. Давно его сын так не светился, как тогда. Да и вообще за последнее время Джейкоб был счастливей, чем когда-либо. Это даже его беспокоило немного. Билли не хотел, чтобы сердце его мальчика было разбито, если Белла так и не увидит в нем кого-то большего, чем просто друга.

«Эх, подростки… Они ведь такие ранимые», — со вздохом подумал он, смотря, как Белла, выгрузив «небольшие», как она сказала, закуски, которые она приготовила для предстоящего праздника, и сняв крышку с торта, тоже явно ее руками приготовленного, покралась в сторону комнаты Джейкоба, предварительно спросив, где она.

Если мысль, что юной девушке нечего делать в комнате парня, и вспыхнула на миг в голове Билли Блэка, да так и потухла. Особенно, после того, как из комнаты сына донесся счастливый смех.

«Пусть повеселятся, поплакать еще успеют», — рассудил Билли, с содроганием ожидая того дня, когда детство Джейкоба окончательно кончится, и ему придется стать защитником племени. Он не хотел этого для сына, но уже трое мальчишек из резервации обратились, буквально у них, старейшин племени квилетов, на глазах оживив старые легенды, а Джейк, к его ужасу, уже стал проявлять все признаки и вот-вот присоединится к ним.

Это разбивало сердце вождя, отца, но он ничего поделать не мог.

* * *

«Черт! Джейк не только ростом уже успел вымахать», — подумала Белла, чувствуя, как у нее во рту на миг пересохло от вида уже все более четких контуров мускул, которые краем глаза заметила на руках у своего юного, но уже столь похожего на мужчину друга.

Хотя с чего бы ей так реагировать? Толпа полуголых оборотней ее не смущала, как и их обнимашки, а тут… Подумаешь, под футболкой очертание мышц увидала… Ха!..

— Мммм… — простонал Джейкоб, отвлекая ее от размышлений, хотя его стон определенно на нее странно подействовал. Тряхнув головой, Белла выкинула все эти неуместные чувства и мысли и, усмехнувшись, сказала:

— Я так понимаю, торт тебе понравился?

Ответом был лишь еще один стон мальчишки, который, кажется, вполне решил за один присест и в одно лицо слопать весь результат ее кулинарных изысканий. Хотя как бы ей это ни льстило, Беллу это также весьма печалило. Она же не дура и прекрасно видела, воочию, так сказать, все те признаки приближающейся фазы, про которые ей рассказывал Сэм.

Парень уже был выше нее почти на голову, его кожа была теплее, чем положено, хотя еще не так пылала, как у Сэма или Пола с Джаредом. Аппетит опять же.

Но на лице она старалась не показывать своих переживаний, а лишь улыбалась и иногда смеялась над выходками Джейка за столом, где они тихо-мирно втроем устроили маленький пир после того, как младший Блэк наконец привел себя в порядок и вышел в кухню, которую Белла и Билли по-быстрому украсили незамысловатыми плакатами и гирляндами.

«Хотя у кого-то это получается куда хуже», — подумала Белла, заметив, как лицо Билли на миг исказилось от печали, когда он смотрел на Джейкоба. Она подозревала, что он тоже знал, что ждет его сына в ближайшее время. Хотя странно, если бы не знал… Он же вождь племени и, наверняка, уже был в курсе про появившуюся стаю в Ла Пуш.

Тут ход ее мыслей был нарушен стуком в дверь. Судя по мальчишеским голосам, которые пели под дверью «Нарру Birthday», пришли друзья Джейкоба. Те мальчишки с пляжа. Квил и Эмбри, если она не ошибалась.

И она оказалась права.

* * *

— Спасибо тебе, Белла, — тихо сказал Джейкоб, когда они брели по пляжу.

Их мирный пир с приходом друзей парня быстро превратился в балаган, особенно после того, как Билли уехал якобы по делам племени. Летала и еда, и конфетти. А еще было много смеха и неловких историй об имениннике, которыми Беллу щедро одарили «преданные» товарищи Джейка.

В общем, было весело. Как никогда.

Но всему приходит конец, и парням пришло время идти, да и Беллу время уже поджимало, но когда дом Блэков опустел, а угощения кончились, Джейкоб предложил прогуляться по первому пляжу неподалеку от его дома, и она не смогла отказать этому жалобному взгляду.

И вот они тихо брели по песку в уютном молчании, спокойно вдыхая прохладный воздух, пока Джейкоб не нарушил тишину.

— Да не за что, — мирно сказала Белла, неловко пожав плечами. Ей в жизни много говорили фальшивых благодарностей, от которых ее тошнило, а искреннее «спасибо» она так и не научалась принимать.

Вдруг ее руку схватила теплая ладонь, отчего по телу Беллы прошел едва заметный ток, и остановив ее, развернула лицом к владельцу этой ладони.

— Нет, Белла, есть за что, ты могла ничего из этого не делать, — твердо сказал Джейкоб, пристально взглянув в ее глаза. Даже слишком пристально. Но Белла хотя и ощутила неловкость, но взгляда отвести не смогла.

— Я просто испекла торт, — слабо сказала она и закусила губу.

Джейкоб хитро прищурился.

— Ну, это был очень вкусный торт, — дразняще сказал он, тем самым немного разрядив обстановку, которая стала накаляться.

Белла усмехнулась.

— Я заметила, — весело сказала она, выразительно ткнула его в живот, но не сильно, боясь, что может палец сломать, и добавила: — Ты ж его сам весь слопал.

— Неправда, — притворно возмутился Джейкоб, а потом вдруг крепко обнял ее и, опалив ее ухо горячим дыханием, прошептал: — Правда, Беллз. Спасибо, что ты здесь.

Отчего-то Белла поняла, что благодарит он ее не только за день рождения, а за ее приезд в целом, но промолчала. Она лишь вздохнула, и не сдержав желания, которое давно ее мучило, зарылась пальцами в его густые, черные волосы и сильнее прижалась к теплому телу, почти мгновенно почувствовав, как согревается ее уже продрогшая тушка.

Это объятие, в отличие от всех прежних, было куда интимнее и явно не дружеское, но девушке было так хорошо, что плевать.

А знай Белла в тот момент, что оно будет последним перед долгой разлукой, которая вот-вот наступит, то держалась бы за свое солнце еще крепче.

Примечания:

Примечание: в этой главе будет описаны чуть-чуть пыток, и будет смерть, может быть, второстепенного персонажа! И вообще, она, как бы, драматичная. Вот.

* * *

Когда Белла вернулась домой довольная, хотя и уставшая, последнее, что она ожидала увидеть, так это белого, как полотно, отца, застывшего на крыльце. Ее сердце тут же пронзило дурное предчувствие, и быстро выйдя из машины, она дохромала до Чарли и робко сказала:

— Папа?.. Что случилось?..

— Звонили из больницы святого Себастьяна… — потерянно прошептал он, встретившись взглядом с ничего непонимающей Беллой.

— Что?.. Я не понимаю, — хмуро сказала девушка, которой это название ни черта не говорило, но уже внушало странный трепетный ужас.

Чарли сглотнул.

— Это в Джексонвилле, — с болью прошептал он.

Сердце Беллы замерло, а потом с треском ухнуло вниз.

«Рене… Только не Рене… Я не могу потерять еще одну мать…» — бессвязно подумала она и, схватив отца за рукав его формы, лихорадочно спросила:

— Папа! Что случилось с мамой? Она?!..

— Попала в аварию, но жива… Пока, — скривившись сказал Чарли. — Она впала в кому, и…

Девушка закрыла рукой рот и с трудом подавила всхлип. Потерять неидеальную, взбалмошную, но куда более родную, чем Лили Поттер, мать Белла откровенно боялась.

Но плакать не было времени. В конце концов, Рене еще жива, и может, если она достаточно быстро до нее доберется, то сможет что-то сделать. Она, конечно, в прошлом не была целителем, но азы колдомедицины знала и даже чуть больше. Сначала это нужно было для выживания, особенно во время войны, а потом, когда она стала артефактором, эти знания пригодились и отточились во время многочисленных экспериментов, которые прошли неудачно.

Не настолько, как ее последний, конечно, благодаря чему она теперь здесь, но все же они очень пригодились.

И сейчас могут.

К счастью, она уже достаточно оправилась после рандеву с ищейкой, хотя магичить больше не пыталась. Под бдительным оком отца просто возможности не было. Но она готова попробовать.

Обязана просто.

— Мне нужно к маме, — твердо сказала Белла. — Причем ближайшим рейсом.

Чарли даже спорить не стал.

* * *

К сожалению, даже магия не может всего. А мозг в очередной раз еще по старому примеру Долгопупсов доказал, что является очень деликатной вещью, которую никаким колдовством не исправить.

А у Рене оказался поврежден больше всего именно мозг.

Шутка ли, свалиться с огромной высоты на гребаном параплане!... Последнее увлечение ее беззаботной и гиперактивной маман, которое столь хреново кончилось из-за внезапно налетевшего ветра и безмозглого инструктора.

Два сломанных позвонка, отек мозга, раздробленное колено и рука. Ах, да, еще глубокая кома, с весьма маленьким шансом на то, что из нее вообще удастся Рене Дуаер выбраться.

Чудесно, бл*ть!..

Именно гнев дольше всего из стадий принятия неизбежного властвовал над Беллой Свон. Сам шок прошел быстро, но гнев и злость… Да, это было то, что она чувствовала почти пять месяцев, которые провела в Джексонвилле около больничной кровати матери.

Хотя она почти не замечала, как дни пролетали мимо нее. Казалось, с того момента, как она сошла с самолета в штате Флорида, покинув уже такой родной Форкс, все время превратилось лишь в череду бесполезных процедур, бдения около кровати матери с редкими перерывами на сон и еду, звонки отцу, во время которых они почти все время молчали, и никаких позитивных прогнозов на будущее.

Мерлин!.. А ведь она была в таком ужасе, когда в первый раз увидела свою мать, такую хрупкую и разбитую, на больничной койке, всю опутанную проводами…

И она попыталась это исправить. Пыталась и пыталась, но после многих неудачных попыток вылечить Рене, из-за которых Белла буквально иссохла, она опустила руки, лишившись всех сил. Шутка ли, «вливать» в родительницу сырую магию малыми дозами, чтобы ту, не дай бог, не добить, почти каждый день в течение первых недель пребывания в Джексонвилле, ибо светлые заклятия, особенно исцеления, ни черта не поддавались ей. Даже жалкую царапину не могла вылечить, не то что кости и прочие. Но таким методом она хоть регенерацию Рене смогла ускорить… Но тело — это одно, а мозг — это совсем другое.

И вот тогда и пришла та самая стадия гнева. Но девушка даже не знала на кого больше.

На безответственную Рене, которую понесло получать порцию адреналина куда ни попадя, на себя, что ничего не смогла сделать, чтобы вернуть мать к жизни, или на проклятого Фила, отчима, мать его, который, во-первых, не отговорил жену от опасных увлечений, а во-вторых, просто бросил мать Беллы в больнице и наконец решил, что он еще молод и найдет себе другую!

Развелся он с Рене, короче. Заочно, так сказать. Но узнала об этом Белла лишь под конец, как выяснила она с удивлением, июня, когда к ней пришел врач, как раз в момент очередного бдения девушки за матерью, и как можно деликатнее сообщил, что страховка Рене Дуаер кончилась.

Точнее, она была аннулирована*.

— Как?.. — изумленно воскликнула Белла, пораженно смотря на бумаги, которые ей вручил доктор Андерсон, лечащий врач Рене. Мужчина довольно привлекательной наружности, но с отвратительной привычкой флиртовать со всем, что движется. Даже с ней пытался, когда она только приехала, но взгляд аля Снейп на овсянку, то есть полный непередаваемого отвращения, быстро его отвадил.

— Видите ли, мисс Свон, — неловко начал мужчина, покрепче сжав планшет в руках. — Страховку оплачивал мистер Дуаер, бывший муж вашей матери…

— Стоп! Бывший?! — пораженно прохрипела Белла. Ее голос порядком осип за это время, так как она мало пользовалась им за последние месяцы.

Доктор Андерсон поднял бровь.

— Я так полагаю, вы об этом не знали? — удивленно спросил он.

Белла тут же одарила мужчину убийственным взглядом.

— Эм, — закашлился он и, отведя взгляд, быстро закончил: — Мне жаль. Правда, мисс Свон. Но в связи с тем, что мистер Дуаер приостановил страховку, мы вынуждены…

— Сколько? — прервала его раздраженно Белла. — Какую сумму мы должны больнице за уход и дальнейшее лечение моей матери?

— Все указано в отчете, — быстро сказал доктор Андерсон и, глянув на свой пейджер, испарился.

Жалкий трус!..

Проводив его тяжелым взглядом, Белла наконец сосредоточилась на цифрах и словах в бумажках, которые ей сунул врач, а потом ее глаза затянула пелена, а гнев достиг апогея.

* * *

Фил Дуаер спокойно спал себе и видел сны про двух подтянутых блондинок в бикини, которые подносили ему дайкири, зазывно вертя попами, как вдруг его вырвал из грез жуткий грохот где-то в районе гостиной съемной виллы, на которой он сейчас жил. Та ему не особо нравилась, но его теперь уже бывшая жена очень ее хотела, и они внесли залог на полгода вперед, и деньги теперь было не вернуть. Но аренда уже кончалась, и Фил успел себе присмотреть весьма потрясное бунгало на побережье.

Тут раздался еще один грохот. И вскочив с кровати и вооружившись битой, мысленно проклиная себя за то, что оставил телефон внизу, Фил с воинственным лицом, битой в руках и в боксерах с Микки Маусом тихо пошел на звук, готовый надрать задницу тому, кто ворвался к нему, несмотря на сигнализацию, которая подозрительно молчала.

Но зад надрали ему.

Он только в гостиную зайти и успел, как вдруг неизвестная сила вырвала из-под его ног ковер, и Фил с девичьим вскриком больно упал на спину, выронив при этом биту.

— Ммм, — простонал он и хотел было встать, но что-то ему не давало. Невидимый груз буквально прижал его к полу.

И вот тут ему стало как никогда страшно.

— Что? Неприятно осознавать, что не можешь пошевелиться? — вдруг спросил его голос из темноты.— Ужасно быть беспомощным, да? А твоя жена, то есть бывшая жена, теперь чувствует то же самое, — голос на миг притих, а потом горько добавил: — Или не чувствует. ПОТОМУ ЧТО ТЫ, УБЛЮДОК, ПОЗВОЛИЛ ЕЙ ЗАНИМАТЬСЯ ЭТИМИ ЧЕРТОВЫМИ ПОЛЕТАМИ НА ПАРАПЛАНЕ, ДА ЕЩЕ И С ТАКИМ ХРЕНОВЫМ ИНСТРУКТОРОМ! — тут голос вновь замолк, явно переводя дыхание после крика, и продолжил: — А потом ты ее бросил. Умирать. Но умрешь ты.

Внезапно все тело Фила пронзила адская боль. По его жилам будто вместо крови вдруг потек живой огонь, мышцы закоротило в судорогах, а мозг ему захотелось выцарапать, лишь бы не ощущать, как иглы, раскаленные добела, пронзают его снова и снова. Филу было так больно, что он даже не понял, что, брыкаясь в агонии, откусил себе кончик языка. Лишь когда сведенное горло стала забивать кровь, он ощутил это.

Ощутил, что умирает, как и обещал голос.

Вдруг так же быстро, как все началось, все и закончилось. Сквозь туман боли, издавая тихое бульканье из-за крови в глотке, Фил Дуаер смутно услышал трель мобильника, а потом сердитый, но в то же время полный боли голос, громко воскликнувший:

— …что?!.. Она не могла умереть!!!..

Потом пришла благословенная тьма, и мужчина в ней с радостью растворился, больше ничего не видя и не слыша.

* — не знаю точно, как работает система страхования в Америке, я не нашла информации именно по похожему случаю, который описываю я здесь, поэтому этот момент будет вымышленным.

Чарли Свон на миг ощутил дежавю, ведь он вновь, как и в прошлом году, в это же время ехал по дороге прямиком в Форкс из аэропорта Сиэтла на своей служебной машине, а рядом с ним была его дочь.

Но лишь на миг.

Ведь в прошлом году его бывшая жена все еще была жива, а Белла была куда живее и ярче, чем сейчас. Если честно, то когда он прилетел в Джексонвилл, чтобы помочь дочери организовать похороны Рене, которая неожиданно скончалась, так и не приходя в себя, в ту же ночь, когда кто-то напал на ее мужа, то есть бывшего мужа, ублюдок бросил и Рене, и Беллу в самый неподходящий момент, то едва узнал в этой худой и черноволосой девушке свою малышку.

Черт! Если до того времени он и ругал себя, что не смог вырваться и быть рядом со своим ребенком в час нужды, то едва увидев эту тень Беллы, которую чуть ли не ветром сносило, Чарли был готов приставить дуло своего табельного себе к виску, лишь бы не видеть, как его дочь за полгода превратилась в этого зомби.

Но он быстро справился с этим трусливым порывом, не хватало Белле еще и двух родителей похоронить за год, и просто обнял свою девочку, от которой остались кожа да кости.

Как оказалось, несмотря на прошедшие годы, проститься с Рене окончательно оказалось очень тяжело. Чарли с трудом пережил всю церемонию захоронения, хотя та и была краткой. Ведь кроме него и Беллы, никого почти и не было. Что было еще печальнее. Рене всегда была весьма дружелюбна и весела, но как показало время, настоящих друзей, которым было бы горько ее потерять, та так и не нажила.

Хотя Белла все же беспокоила его больше.

Она почти перестала говорить. Как и есть. Вновь стала носить волосы распущенными, все время пряча за ними лицо, а их новый цвет, иссиня-черный, делал ее и без того бледное лицо еще более белым. Глаза все время были пустыми и безэмоциональными. Она даже не плакала при нем ни разу, хотя белки глаз все время были красноватыми явно из-за мучивших ее по ночам кошмаров. Белла вопила так, будто ее резали, едва проваливалась в более глубокий сон.

Если проваливалась.

Большую часть времени ее мучила бессонница, и она, как призрак, слонялась по номеру в отеле, куда Чарли ее перевез из дешевого мотеля, где она обитала, очевидно, так и не заехав на виллу, где жили Рене и дружок до всего этого.

Он не мог уже дождаться, когда можно будет уехать домой из этого жаркого штата. Если честно, в его душе теплела слабая надежда, что, вернувшись в Форкс, Белле станет лучше.

И наконец, после почти месяца пребывания в Джексонвилле, истратив все свои выходные дни, завершив все дела и отправив в последний путь Рене, они вернулись в штат Вашингтон и теперь уже навсегда… Боже, не таким способом он надеялся, что дочь вернется к нему навсегда жить… Ох, не таким.

«Но что уж теперь?..» — сокрушенно подумал Чарли, то и дело поглядывая на Беллу, которая бессмысленно смотрела в окно машины, пока они проезжали мимо лесного массива.

— Ты уверена, что хочешь вернуться в школу? — наконец нарушил тишину он, больше не выдержав этого молчания. — Ты многое пропустила…

— Я нагоню, — глухо сказала Белла, чей сиплый голос Чарли едва узнавал.

Больше ничего он так вытянуть из дочери и не смог. И весь остальной путь до дома они провели в молчании.

* * *

Последний месяц Белла почти не помнила.

Вообще после того, как доктор сообщил ей, что Фил отказался помогать Рене, у нее возник словно вакуум в голове. Только когда отец приехал, она смогла ухватиться за реальность.

Хотя она лукавила.

Она помнила кое-что. То, что предпочла бы забыть. Забыть, что она уподобилась проклятому Риддлу и его кодле. Забыть стоны боли и кровь. Забыть, что перешла черту, и что ей в тот момент было на это плевать.

Мерлин! Она стала монстром!..

И кошмары, смесь ее воспоминаний о войне, того, что произошло в ночь, когда умерла ее мать, и просто порождений ее безумного разума вместе с отражением в зеркале, а точнее цвет ее волос, который почему-то изменился с той ночи, каждый день ей об этом напоминали.

К своему стыду, Белла даже толком похорон не помнила, не помнила, что сделала с вещами матери, ничего. Пусто. Но еще больше ей было стыдно за то, что она почувствовала облегчение, что это наконец закончилось, и она может вернуться в Форкс. Единственное место, которое и впрямь ощущалось ею, как дом.

Но даже все эти эмоции были какими-то блеклыми. Белла все чувствовала, словно отголосками, и по большей части она была пустая.

Пустая. Пустая. Пустая.

* * *

Август пролетел незаметно.

Белла даже почти из дома не выходила и никого, кроме отца, не видела. Она знала, что к ней приходили мальчишки из Ла Пуш. Слышала, как несколько ночей подряд они стояли под окнами и тихо ее звали, кидая камешки в окно, но у нее не было сил встать. Звонила не раз Анжела Вебер, пару раз Джессика, но Белла будто стала нема, и даже простое приветствие отца, приходящего с работы, давалось ей через силу.

Короче, она тонула в депрессии.

Жесткой и беспросветной.

Казалось, все цвета потускнели…

Исчезли запахи…

Ощущение безнадежности ее буквально сжирало…

А в груди словно пробили огромную дыру…

Лишиться матери… Дважды. Боже… Это было ужасно. Потеря Рене… Потеря себя… Это, казалось, открыло как новые раны в ее душе, так и старые давно зарубцевавшиеся шрамы, которые вдруг закровоточили и стремились утопить ее в крови и гное.

Все потери, которые Белла думала, что уже пережила… Все они словно вернулись со смертью Рене.

Ее первые родители… Седрик, Сириус, Ремус, Тонкс, предательство друзей, долгое одиночество из-за боязни еще одной порции боли, ее окончательная смерть, как Гарриет… Вид ее, или уже не ее, заброшенного и никому ненужного тела… Гибель Рене.

Все это ощущалось так, будто ее товарняк сбил на полном ходу, и Белла, как сломанная кукла, теперь ползала по тем метафорическим рельсам и пыталась подобрать куски себя…

Мерлин! Белла ненавидела себя за эту слабость. Неспособность идти дальше, за боль, которая, казалось, поселилась в глазах Чарли… Господи! Ее бедный папа. Он не спал из-за ее кошмаров, похудел… Белла чувствовала, как истлевает и тащит отца за собой. Это не справедливо!… Но как она ни старалась взять себя в руки хотя бы для видимости, у нее ничего не выходило.

Все валилось из рук. Белла даже с трудом могла вставать с кровати и что-то делать по дому. Она надеялась, что возращение в школу поможет ей установить куда более крепкую связь с реальностью, но в первый же день, когда она с усилием, но догребла до школы, впервые за много месяцев сев за руль своей старушки, элементарно выйти из машины на стоянку, полную веселых и радостных подростков, которые то и дело смеялись, воссоединяясь со своими одноклассниками, которые не виделись все летние каникулы, Белла не смогла.

Застыла, как дура, вцепившись в руль, и немигающем взглядом смотрела перед собой.

А потом развернулась и уехала.

Плевать, что кому-то она могла показаться сумасшедшей, плевать, что Чарли, наверняка, на нее рассердится за пропуск школы.

Просто плевать.

Плевать. Плевать. Плевать!…

Белла так увлеклась своей мантрой, что только чудом вовремя успела остановить грузовик и избежать столкновения с перегородившей ей дорогу машиной.

А точнее с ярко-красным кабриолетом.

— Может, ты уже выйдешь из своего монстра, Свон? — надменно сказала сногсшибательная блондинка и по совместительству владелица кабриолета цвета вырви глаз, смело вставшая прямо перед капотом грузовика Беллы, сложив руки на груди.

Это была Розали Каллен.

Или Хейл.

Или как ее там, Белла не запомнила, если честно. В данный момент ее больше волновало не имя и фамилия личности, которая чуть не стала причиной аварии, в которую она чуть не влипла, а то какого черта!..

— Свон!.. — вновь рявкнула блондинка, вырвав Беллу из дум, и не скрывая способностей, она вмиг оказалась рядом с дверцей водителя, резко открыла ее и раздраженно добавила: — Выходи уже, девочка, я просто хочу поговорить с тобой, а не съесть.

— Точно? — хрипло, но ехидно спросила Белла, окинув взглядом как всегда идеальную вампиршу. Где-то глубоко внутри нее даже взбрыкнулось чувство зависти. Она сама-то была сейчас больше похожа на инфернала. Бледная, тощая, с тенями под глазами… Красотка, короче, но больше по понятиям готской моды.

Или некромантской.

В отличие от Розали, у которой даже волос не дрогнул в прическе, когда она на высокой скорости переместилась от своей машины к ее.

— Фу! Я же не Эдвард, который впадает в эйфорию от одного только запаха твоей крови и бродит под твоими окнами, как призрак страдающего Ромео! — сказала блондинка, слегка наморщив свой аккуратный носик.

Против воли Белла тихо фыркнула. Последнее замечание было весьма метко. Она уже несколько ночей подряд видела, как среди деревьев на заднем дворе ее дома мелькает бронзоволосая тень этого страдальца. В сам дом он, очевидно, не мог войти и слонялся неподалеку. И не надоело же ему. Они почти полгода не виделись, а он все рядом ошивается.

— Ну? Так ты выйдешь? — нетерпеливо спросила Розали, стуча носком своего дизайнерского сапога по асфальту.

Белла уныло закатила глаза и со стоном и скрипом вылезла наружу, на миг поморщившись от краткой боли в лодыжке. Та так и не перестала полностью болеть, хотя девушка больше и не хромала. Ну почти. Иногда боль была почти невыносимой, но она понимала, что сама виновата. Нужно было проходить физиотерапию и носить бандаж, но когда мать разбилась, Белла на все забила. К тому же эти вспышки боли в каком-то извращенном смысле напоминали ей, что она еще жива.

Например, как сейчас.

— Пошли, прогуляемся, — тут же непреклонным тоном сказала Розали, едва ноги Беллы коснулись земли, и легким шагом пошла куда-то в лес.

Брюнетка тихо застонала, но пошла следом, не понимая, нахрена она вообще это делает вместо того, чтобы вернуться домой, забиться в угол и пострадать.

— Не скули, — фыркнула Розали и, дождавшись, пока Белла поравняется с ней, продолжила путь куда-то вперед, сквозь сосны и кустарники.

Шли они молча примерно минут двадцать, Свон даже забыла, что блондинка топает рядом с ней, и просто наслаждалась природой, внезапно осознав, что впервые за долгие месяцы она так долго находилась на улице. Но вскоре ее нога вновь заныла, и она сердито буркнула:

— И долго нам еще идти? И куда мы вообще тащимся?

Как только последнее слово сорвалось с губ Беллы, Розали, ушедшая немного вперед, приостановилась и сказала:

— Мы на месте.

— На месте? Где?.. Вау, — устало начала бурчать Белла, но так восхищенно и застыла, смотря на прекрасную поляну, на краю которой они остановились. Она вся была освещена светом солнца, неподалеку явно журчал ручей, красивые фиолетовые, синие и белые полевые цветы, которые еще не успели полностью отцвести, мирно покачивались от слабого ветра.

Красотища…

Наверно, впервые за долгое время Белла ощутила некую легкость, и даже безнадега немного отпустила просто от одного вида этой не тронутой человеком природы.

Но длилось это всего жалкие пару секунд, по истечении которых все вновь стало каким-то тусклым и безжизненным. Плечи Беллы рефлекторно опустились, будто под тяжестью чего-то несоизмеримого, а голова поникла.

— Черт! Да ты и впрямь в полном беспорядке, — тихо буркнула Розали, и брюнетка, бессознательно глянув на нее, удивленно подняла бровь.

Ведь блондинка сверкала.

В прямом смысле. Будто она была обсыпана бриллиантовой крошкой, так и приманивая взгляд… сказал бы кто-то, но Белла, будучи Беллой, пусть и депрессивной, взяла и не подумав ляпнула:

— Ты выглядишь, как диско-шар.

Но к ее удивлению, Розали лишь засмеялась. Звонко и заливисто. А потом весело сказала:

— Н-да, ты определенно не такая, как все…

— И что это должно значить? — резко буркнула Белла, уже жалея, что вообще вышла из своего грузовика и приперлась сюда.

— А то, что любой другой либо испугался бы, увидев мою кожу, и уже убежал, либо как дурак бы пускал слюни и благовейно смотрел бы на меня, — пояснила Розали и, непринужденно сев на траву, скрестив ноги, добавила: — Но уж точно не называл бы меня «диско-шаром», при этом зная, что я за секунду могу свернуть шею этому смельчаку.

При этом блондинка выразительно окинула взглядом Беллу, а остановившись на ее волосах, скривилась.

— Кстати, что у тебя с волосами? — с ноткой отвращения спросила она. — Ты же была шатенкой. Покрасила? Тебе не идет. Хотя странно… Запаха химикатов, которые обычно всегда издают волосы смертных, когда они красят волосы, я от тебя не чувствую. Если бы не знала, то подумала, что ты брюнетка от рождения…

Белла закатила глаза и тоже плюхнулась на землю, правда, не столь изящно, как Розали, но она к этому и не стремилась.

— Мы что, сюда тащились, чтобы поболтать о моей прическе? — раздраженно спросила Белла и безжалостно сорвала ближайший цветок, тут же начав обдирать у него лепестки.

— Было бы о чем болтать, — ехидно сказала Розали и, отбросив свою густую, сверкающую гриву себе за плечо, куда серьезнее добавила: — Эту поляну любит Эдвард. Он все время приходит сюда хандрить, и я уверена, что он хотел показать ее тебе…

— Я, кажется, уже четко сказала, что больше, чем дружбу, твоему брату предложить не могу, и если ты меня сюда привела, чтоб играть в сваху… — начала Белла, которой не нравилось, куда шел этот странный разговор. Да и сам факт того, что нужно что-то говорить ей не нравился. Она отвыкла столько беседовать, и ее связки уже начинали протестовать.

— Нет, — твердо сказала Розали, не давая ей закончить. — Я не собираюсь ни во что играть. Нет, мне жаль, что Эдвард один и уже так долго, но… Я рада, что ты не хочешь с ним отношений. Романтичных, то есть.

Брюнетка подняла бровь.

— Твои слова несколько противоречат друг другу, златовласка, — сказала Белла, в глубине души чувствуя легкое изумление. Она покачала головой и добавила: — Я не понимаю суть нашего разговора. И почему он вообще есть у нас. Я тебе, вроде, не очень-то и нравлюсь…

Розали усмехнулась и, оперевшись локтями себе на колени, наклонилась вперед.

— Я думала, что ты влюбилась в Эдварда, — прямо сказала она. — И судя по видениям Элис, я думала, что желаешь стать одной из нас. Добровольно. Но… Я ошиблась. Ты оказалась умна, может, даже слишком. И рада, что это так.

Белла прищурилась и пару минут смотрела на блондинку, а потом медленно протянула:

— Бог ты мой… Тебе не нравится, да? Не нравится быть…

— …вампиром? — закончила Розали и печально покачала головой. — Нет. Я никогда не хотела стать такой, — на пару минут она замолчала и, опустив голову, робко коснулась цветка перед ней, задумчиво продолжила: — Я родилась в тридцатых годах, когда девушки мечтали лишь хорошо выйти замуж, стать хорошей женой и родить много здоровых детей. И я о таком мечтала. Я жила этой мечтой… — тут она усмехнулась, — и была близка к ее исполнению. Самый завидный холостяк города за мной ухаживал. Дарил подарки, гулял со мной… Все как положено. Потом он сделал мне предложение, от которого я была в восторге… Была назначена дата, было сшито платье, были… планы, — вдруг Розали скривилась и, раздавив цветок в своей каменой ладони, горько продолжила: — Но Ройс оказался ублюдком. Однажды… Незадолго до свадьбы я возвращалась от подруги. Было уже поздно… Но уже почти около своего дома я наткнулась на него и его дружков. Они были… пьяны. И… Ройс решил похвастаться своей невестой.

Розали замолчала, глядя куда-то вдаль, а Белла сочувственно посмотрела на блондинку, быстро сообразив, что с той сделали. Впервые она увидела просто невинную девушку за маской холодной стервы, чью жизнь безжалостно разрушил тот, кто должен был стать ее опорой.

— Они бросили меня умирать, — внезапно продолжила Розали, все так же глядя куда-то в сторону леса. — А Карлайл нашел… Думал, что спасает. Меня от смерти, а Эдварда, свое первое создание, от одиночества. Но мы не сошлись характерами…

— Эдвард тебя что, испугался? — дразняще спросила Белла, и Розали, наконец посмотрев на нее, слегка улыбнулась.

— Вроде того, — хитро сказала блондинка, а потом вздохнула, вероятно, просто по привычке. — Я отомстила всем из них. Изощренно. Но…

— Легче не стало, — уверенно сказала Белла, как никто понимая это чувство.

Блондинка нахмурилась и окинула ее пристальным взглядом.

— Говоришь так, будто и впрямь понимаешь, — настороженно сказала она.

Белла резко выкинула куда-то в бок вконец истрепанный цветок, который все это время методично мучила, и кратко сказала:

— Давай сменим тему. Или я уйду.

Розали одарила ее еще одним взглядом, но не стала больше заострять на этом внимания, продолжив рассказывать свою историю.

— …а потом я встретила Эммета… Но изменить ничего уже было нельзя… Мы застыли… Вообще нет движения… Этого мне не хватает. А мне бы так хотелось… Сидеть где-нибудь на лавочке. Седовласый Эммет рядом со мной… А вокруг играют наши внуки. Они смеются… — грустно закончила блондинка. А потом пристально уставилась на Беллу и произнесла: — И сначала я думала, ты хочешь променять все это, все то, что я хотела бы вернуть больше всего… — и указала на себя, — на это существование…

— Я думала, мы уже выяснили, что вампиром я быть не хочу, — грубовато перебила Белла, уже порядком утомившись. Ее истощенный организм требовал, чтобы она приняла горизонтальное положение и, возможно, провалилась хоть ненадолго в сон. А не вела задушевные беседы с едва знакомой ей вампиршей.

— Я тоже так думала, — загадочно сказала Розали, не отводя взгляда от лица брюнетки, отчего той стало немного не по себе. — Я думала, что ты достаточно разумна, чтобы не желать подобной участи, которая постигла нас. Думала, ты выбираешь жизнь. Думала, ты хочешь стать старше, завести семью, детей… Просто жить хочешь. Но сейчас я вижу, что это не так. И мне непонятно и даже несколько обидно, что ты выбрасываешь такой дар, за шанс получить который я бы оставила даже Эммета…

— Ничего я не выбрасываю! — рыкнула Белла, почуяв осуждение в голосе блондинки.

— Выбрасываешь, — твердо сказала в ответ Розали. — Ты медленно себя губишь. Убиваешь. Что даже хуже, чем желай ты стать вампиром, — и куда мягче продолжила: — Я понимаю, поверь, понимаю, потерять мать — это страшно, но жизнь не кончается. Ты должна идти дальше… Но как я вижу, ты этого не делаешь и отца своего за собой тянешь…

— Да, я не могу!. — воскликнула Белла, сердито сжав кулаки. Слушать осуждения мало знакомого человека оказалось даже хуже, чем видеть укоризну и боль в глазах отца. Видеть и знать, что источником этих чувств была она же. И слышать, как ей говорит об этом посторонний человек, понимать, что осознает это не только она… Это было вдруг очень… отрезвляюще. Белла сделала глубокий вдох через нос, и тут ее будто прорвало:

— Думаешь, я настолько мелодраматичный подросток, который думает, что все, пришел конец всему?!.. Думаешь, не понимаю, что Чарли от этого тоже плохо? Плохо от вида, как я страдаю? Я не хочу этого!.. Я не хочу, чтобы ему было больно. Но у меня нет сил, даже для видимости, двигаться по жизни. Мне кажется, что я тону в беспросветной тьме, которой конца края нет. Я… Просто не могу не думать, что останься я с матерью, может, с ней бы этого и не случилось. Может, я во всем виновата?.. Что оставила ее, что… Я… Хотела оставить ее. Я и так всю жизнь была ее нянькой, а не она моей… И когда выпал шанс уехать… Боже, я отвратительная дочь!.. Но я думала, Фил будет о ней заботиться. А потом… Просто все так навалилось… И…

— Ты все еще не пережила ту историю с ищейкой? — поразительно понимающе спросила Розали.

— Да плевать мне на того крысеныша, — фыркнула Белла, вот уж о ком точно не переживая. Этот гад почил, и хрен с ним.

Она шмыгнула носом и потерла щеку. Да так и замерла. Ее пальцы были мокрыми.

— Что это такое?.. — потерянно прошептала Белла, не способная поверить, что плачет. Она ни разу с тех пор, как кончилась война, не плакала. А в этой жизни и подавно.

— Ты плачешь, — подняв бровь, сказала Розали.

— Почему я это делаю? — недоумевающе спросила брюнетка, будто для нее этот факт был каким-то потрясением, хотя в какой-то мере это так и было.

— Потому что ты наконец сделала первый шаг к выздоровлению, — довольно сказала блондинка, явно радуясь своему успеху по выведению брюнетки из себя.

Розали встала и протянула Белле руку со словами:

— А теперь поднимай свой тощий зад и… Живи, черт возьми! Каждая мать желала бы, чтобы ее дитя жило и радовалось жизни, и твоя, я уверена, хотела того же. И не стала бы тебя судить. Так что хорош тратить время на горе и слезы. Встряхнись и сделай… Да хоть что! Вперед!..

И Белла вдруг впервые с тех пор, как узнала, что Рене попала в беду, и впрямь ощутила хоть какое-то подобие желания жить. Эта запутанная, но, кажись, нужная ей беседа с Розали будто стала тем самым метафорическим пинком, который ей был так нужен.

Нет, ей все еще хреново, и жизнь казалась дерьмом, но… Ей и впрямь внезапно захотелось чего-то, кроме как забиться в угол или тупо удавиться.

И для начала Белла Свон захотела пожрать.

Та странная беседа с блондинкой из клана Калленов, которая оказалась не такой уж и стервой, и впрямь немного помогла Белле.

Помогла вспомнить о ее некогда желаниях, особенно та часть насчет родить детей, и о том, что она девочка-которая-и-не-такую-херню переживала, черт возьми! А еще заставила понять, что Рене и впрямь не хотела бы для нее такого. Ее мать всегда была полна жизни и проживала каждый свой день, как последний. Радовалась мелочам и не зацикливалась на будущем. Хотела просто ощущать радость и беззаботность в каждом ее миге.

И если раньше Беллу раздражало это, то сейчас она вдруг в некоторой мере поняла Рене.

Она тоже захотела… поймать момент, так сказать. А не утонуть в беспросветном горе, которое, как она сама не сразу осознала, тянулось за ней длинным шлейфом еще из прошлой жизни.

— …отпусти бремя, которое тебя тянет назад, как бы это ни было тяжело сделать, и открой сердце новой жизни, хмм… — пробормотала Белла, стоящая около окна кухни дома Свонов, грея руки о кружку с чаем. Она внезапно вспомнила слова Смерти и осознала, что, как бы это ни звучало паршиво, та имела виду отнюдь не бремя избранности из той жизни. То она скинула, когда осознала весь фарс, на котором строилась ее юность. А вот бремя ответственности… За волшебный мир, за чье-то спасение, за чью-то смерть, за память ее первых родителей, за мать уже здесь… Вот оно ее тяготило.

Насильственно взваленное на нее бремя ответа за кого-то. Но пришло время от него избавиться или хотя бы попытаться, и научиться отвечать лишь за себя и за тех, кого хочет она, а не тащить навязанное ей бремя. Вольно или невольно, но навязанное.

— Прости меня… — искренне прошептала девушка, взглянув на пасмурное небо за окном. — Мне жаль, что я не смогла тебе помочь. Жаль, что не усмотрела… Но это была твоя жизнь. Твой выбор, чем заниматься. И прости, я люблю тебя, мама, но я не могу нести вину за то, что ты погибла. Я ведь сделала все, что смогла. Ты хотела жить на полную катушку и жила… — тут Белла прикрыла глаза и, сделав глубокий вздох, твердо закончила: — Теперь мой черед.

«Это эгоистично, но мне и впрямь полегчало»,— ошеломленно подумала Белла, но углубиться в это открытие она не успела, услышав, как открылась дверь, и раздались тяжелые шаги в коридоре.

Чарли вернулся.

Девушка тут же поставила кружку на стол и быстрым шагом пересекла кухню, и остановилась возле проема двери, ведущей в небольшой коридорчик, смотря на отца.

Уставшего и замученного.

— Папа, — тихо позвала она мужчину, который от звука ее голоса так и замер с курткой в руках, которую собирался повесить на крючок.

Он медленно повернулся и робко взглянул на дочь, вероятно, думая, что у него галлюцинации, и голос Беллы ему лишь померещился, и ожидая лишь увидеть все те же пустые глаза.

Но это было не так.

Глаза Беллы были печальны, но впервые за долгое время не пугающе бездонны.

— Белла… — тихо выдохнул Чарли и крепко обнял вдруг шагнувшую в его сторону девушку. — Моя малышка…

— Прости меня, пап… — глухо всхлипнув, сказала она, стиснув его форменную рубашку в кулаке. — Мне жаль, что я была такая… сломанная. Пугала тебя своими криками по ночам и молчанием днем. Я…

— Тшш, — успокаивающе прошептал он и погладил дочь по макушке. С души Чарли буквально свалился огромный булыжник, как только он понял, что стены дочери, наконец, стали рушиться, и та очнулась от этого зомбического транса, в который впала после того, как узнала о несчастном случае с Рене.

Они несколько минут простояли, обнявшись, а потом Белла тихо спросила:

— Пап? Ты же не думаешь, что мама будет обижена тем, что я готова ее отпустить и хочу продолжить жить дальше?

Чарли отодвинулся от дочери, пораженный, что та вообще могла подумать о таком, и твердо сказал:

— Изабелла Мари. Что за глупости ты несешь? У нас с твоей матерью было много и плохого, и хорошего между нами, но одно нас всегда роднило. Это ты и любовь к тебе. И мы никогда бы не хотели, чтобы ты проливала реки слез о нас, когда мы уйдем. Я уверен, что Рене хотела бы, чтобы ты радовалась жизни, бегала по мальчикам и тусовалась с друзьями, а не хандрила тут по ней целыми днями, — и на секунду замолчав, чтобы перевести дыхание от столь долгой речи, которых он давненько не произносил, дразняще добавил: — К тому же… Рене и обида? Твоя мать просто была не способна долго задерживаться на этом чувстве.

Белла слезливо хихикнула.

— О да, это точно, — прошептала она с едва заметной улыбкой на губах. А потом ей в голову вдруг пришла идея.

— Знаешь… — медленно протянула Белла, утерев остатки слез с щек. — Я сделала пирог с вишней. А у тебя сегодня игра, если я не ошибаюсь…

— Верно, — непонимающе сказал Чарли. — Но…

— Поехали в Ла Пуш, — прямо сказала Белла, буквально загоревшись этой идеей. — Ты уже столько не видел Билли, по которому, я уверена, ты жутко соскучился, а я давно Джейка не видела… Поехали, а?

И Чарли сдался даже без сопротивления, хотя и был уставшим после долгого рабочего дня. Ведь он и впрямь соскучился по старому пройдохе, которым был вождь квилетского племени.

Но самая главная причина, из-за которой он согласился, все же была во взгляде дочери. Тот не был таким ярким и живым с января.

И он был готов на все, чтобы он больше не погас. Даже ползти до резервации, если нужно.

* * *

По мере подъезда к Ла Пуш энтузиазм и желание увидеть некоего солнечного мальчика все больше росли в душе Беллы.

Когда они с отцом подъехали к дому Блэков, их встретил изумленный, но радостный Билли, явно довольный тем, что его друг наконец появился после столько времени у него на пороге (тут Белла себя не могла мысленно не пнуть, осознав, что она не только тащила отца за собой в пучину депрессии, но еще и отдалила его от друзей), и который выразил искренние соболезнования Белле, мягко сжав ее руку.

Если честно, девушку это очень тронуло, так как Билли был первым, кто и впрямь имел в виду то, что говорил. Но рыдать больше Белла не хотела, как и горевать. Поэтому, поблагодарив Билли, она тут же спросила, где Джейк, а узнав, что тот в гараже, оставила отца и его друга наверстывать упущенное.

Вот только подойдя к тому, что гордо именовалось гаражом, хотя это было лишь несколько железных листов, связанных между собой, она замерла, как вкопанная.

Ведь… Девять месяцев. Прошло почти девять месяцев с того дня на пляже, когда она в последний раз видела, слышала и касалась Джейкоба Блэка.

С того момента могло многое измениться.

Она вот безвозвратно поменялась, а он… Он уже давно мог двинуться дальше и забыть про нее. Мог уже стать оборотнем. И даже запечатлеться.

И кто знает? Может, в отличие от Сэма, он, как и Джаред, доволен своей родственной душой. И ему не нужна сломанная, покореженная подружка, чьи руки были запачканы кровью…

«Дура! Зачем приперлась?! Если бы он хотел, то позвонил бы или приехал, ведь ты уже давно вернулась в Форкс, бестолочь!» — отругала себя Белла и чувствуя себя так, будто ее сейчас накроет приступ паники, хотя за ней такого раньше не водилось, развернулась, чтобы уйти.

Но и шаг сделать не успела, как за ее спиной изумленно выдохнул такой знакомый голос:

— Беллз?..

Может ли краткий звук, больше похожий на шепот, заставить разбитое сердце вдруг воспрять духом и в то же время заставить замереть от непонятного страха?..

Может заставить обратиться в жуткую панику и в то же время в бешеную радость?..

Может ли внушить желание бежать без оглядки, лишь сохранить в памяти как последний разделенный на двоих миг, ту прогулку на пляже?.. И в то же время мучительную потребность обернуться и кинуться в объятие?..

Белла не знала, никогда с таким еще не сталкивалась, но в этот момент, такой краткий, но в то же время отвратительно длинный, она ощутила все это.

И это было так страшно.

И непривычно.

Ее усталая душа, которая была куда старше ее тела, уже отвыкла от столь ярких эмоций, и в какой-то момент желание бежать даже победило, но тут Белла ощутила, как к ее спине прижалось твердое тело, жар которого она почувствовала даже сквозь одежду, а пара сильных рук обняла ее за талию, еще крепче притянув к себе, не давая и шанса на побег.

Вдруг ее ухо опалило горячее дыхание, и хриплый голос с нотками благоговейной радости вновь прошептал:

— Ты вернулась.

И именно в этот момент Белла поняла, что — да, она вернулась домой. Вернулась и теперь уж точно ни за какие коврижки никуда не поедет.

Джейкоб, к ее тайной радости, еще не изменился.

Но вырос. Весьма. И ростом, и в плечах, и мускулами обзавелся. Явными. Она могла поклясться, что когда наконец развернулась к нему лицом и тут же попала в медвежьи объятия, то смогла ощутить твердые кубики у него на прессе. Да и сами черты его лица стали острее и мужественнее, потеряв последний детский жирок. Но самое главное, он был как печка. Юный Блэк, который уже не выглядел столь уж юно, скорее весьма и весьма… горячо, как бы каламбурно это ни звучало, был буквально живым обогревателем, как и все духовные воины.

В общем, Джейкоб Блэк явно уже был в шаге от обращения, ввиду того, что он, как и все оборотни, окончательно стал красавцем-культуристом квилетского происхождения, как и все волки Ла Пуш. Хотя по ее тайному мнению, он был и будет самым симпатичным из всех мохнатых.

«Наверное, это все Альфа-гены», — рассеяно подумала Белла, не сразу сообразив, что обнимашки кончились, и она, как дура, стоит посреди двора Блэков и беззастенчиво щупает подтянутый живот своего, вроде как, друга.

— Я так понимаю, ты рада меня видеть? — весело спросил Джейкоб, не прерывая ее занятия и даже наслаждаясь касаниями хрупких ладошек. Черт! Да он готов стоять так вечно просто для того, чтобы и дальше чувствовать реальное доказательство тому, что Белла Свон вернулась.

И стояла перед ним. Из плоти и крови, хотя и очень изменившаяся. Худенькая, черноволосая и печальная. Ее шоколадные глаза с зелеными крапинками были буквально колодцами боли и горя. И это ему разбивало сердце.

Он уже не раз хотел ей позвонить за эти ужасно долгие месяцы, но спросить у Чарли номер так и не решился, видя, что шерифу сейчас просто не до того. Да тот к ним почти и не приезжал, то разгребая завал на работе в связи с участившимися пропажами и смертями в округе, то занятый переживаниями за дочь, которая в одиночку ухаживала за матерью на другом конце страны. А узнав, что Белла вернулась, хотел приехать, буквально чувствуя, как ей плохо, он сам ведь как никто ее понимал, сам потерял мать, но… Что-то его удерживало и говорило потерпеть. Что ей надо прийти в себя.

Но вот когда его терпение уже было почти на нуле, она пришла.

Сама.

Белла тем временем моргнула и, поняв, что делает, отдернула руки, засунула их в карманы толстовки и дерзко сказала:

— Просто хотела убедиться, вы ли это, юноша. Больно вырос для шестнадцатилетнего отрока. Анаболики лопаешь, а?

Джейкоб закатил глаза.

— Ну-ну. Буду считать, что я тебе поверил, — весело сказал он и шире улыбнулся, тем самым немного ослабив напряжение, возникшее в воздухе. Тут он поднял бровь и выразительно добавил: — Кстати, что за зацикленность на возрасте? Это лишь число, лока. Вот тебе сорок, что ли?

Белла фыркнула, чувствуя, как потеплело у нее внутри от этой солнечной улыбки, по которой она, только сейчас поняла, насколько соскучилась.

— Ну, я бы сказала, что мне скорее где-то около пятидесяти или даже шестидесяти, — язвительно ответила она парню, который не знал, что она даже не лукавит. Ей ведь и впрямь, если сложить все годы прожитых ею жизней, было примерно пятьдесят шесть, может, чуть больше. По меркам волшебников не так уж и много, а по меркам магглов уже очень даже прилично. Но Джейку она говорить об этом не хотела, желая сохранить хоть какое-то подобие равенства между ними и не думать вновь о том, что ее, педофилку старую, привлекает еще такой молодой мальчик.

Тут краем глаза Белла зацепилась за то, что стояло в гараже, и мысли о том, насколько она испорчена, быстро выветрились из ее головы.

— Это что, мотоцикл? — удивленно спросила девушка, опознав металлический скелет железного коня, стоявшего на подставке из кирпичей, и рядом лежащие детали. Может, это и странно, но если в машинах она мало разбиралась, то в мотоциклах немного шарила. Спасибо крестному, который даже после Азкабана не потерял страсти к этому виду транспорта.

И ее успел заразить. Правда, ненадолго. С его гибелью, а потом и войной, ей стало просто не до того. Но минимальные знания у нее остались, и еще раз приглядевшись, Белла даже опознала в «коне» конкретную модель, которая, кажись, и в этом мире водилась.

— «Suzuki Djebel 250*» девяносто седьмого, если не ошибаюсь? — с любопытством спросила Белла, подойдя чуть ближе и заправив волосы за уши, немного наклонилась вперед, чтобы самой убедиться в своей догадке.

Пару минут рассматривая наполовину собранный мотоцикл, Белла поняла, что Джейкоб так и не произнес ни одного слова, и обернувшись, она поняла, что он даже не сдвинулся с места. Только стоял и пораженно смотрел на нее, хлопая своими длиннющими ресницами.

«Оу, кто-то не ожидал, что такая девушка, как я, разбирается в мужских штучках, вроде мотоциклов», — подумала она, впервые за долгое время испытывая желание рассмеяться от вида этой растерянной моськи.

Наконец Джейкоб отмер и, подойдя к ней, хрипловато спросил:

— И давно ты стала разбираться в мотоциклах?

— Да только что начала, — с едва заметной улыбкой сказала она, вновь вернув свое внимание к железу перед ней. Мышцы ее лица даже слегка свело от непривычки. Белла и раньше-то была не особо улыбчива. Ни в этой жизни, ни в прошлой, но сейчас она не могла удержаться. Как в общем-то и всегда, когда она была рядом с Джейком.

— И сразу опознала модель? — недоверчиво спросил Блэк, все еще смотря на девушку так, будто у нее выросла вторая голова.

Белла закатила глаза.

— Да, я же экстрасенс, — саркастично сказала она, а потом посмотрела в темные глаза парня и серьезно спросила: — В помощники возьмешь, или это сугубо мужское дело, а восстановление этого мотоцикла лично твой проект?

Если честно, от нее вряд ли будет много проку в этом деле, но ей не хотелось уходить. Просто социальные навыки Беллы чутка заржавели, и она не знала, как еще завязать разговор и попросить остаться. Ведь ей так больше не хотелось быть одной…

Не хотелось уходить от мальчика-солнца.

Хотелось посидеть рядом, погреться в его тепле, вспомнить, каково это просто проводить время с другим человеком, поговорить… С отцом-то, как бы Белла его ни любила, особо не поболтаешь. Во-первых, ему и самому в последнее время было хреново, а во-вторых, он, как и она, был по большей части молчуном.

Джейкоб тем временем окинул ее жутко проницательным взглядом и, понимающе улыбнувшись уголком губ, подвинул кресло, стоявшее в глубине гаража, ближе к разложенным на старом одеяле деталям и постаменту, на котором стоял корпус будущего мотоцикла, хлопнул по его спинке, после чего с доброй насмешкой сказал:

— Садись давай… экстрасенс. Надеюсь, эти твои способности распространяются и на правильное угадывание инструментов? Иначе какой мне прок от такого помощника, который и размеров ключей-то не знает?

Белла едва заметно, но благодарно улыбнулась, осознав, что ее неловкие попытки найти повод остаться были раскрыты, и без всякого изящества плюхнулась в предложенное кресло.

— Не боись. Мой третий глаз меня еще не подводил. Да и молоток от кусачек я могу отличить, как и отвертку от гаечного ключа, — ехидно сказала Белла и с наслаждением свернулась в продавленном кресле, поджав под себя ноги.

— Слава духам! — дразняще воскликнул Джейкоб, выразительно подняв глаза к небу, а потом включил радио и присел на уже привычное место около мотоцикла, вновь взяв в руки ключ, который бросил, заметив Беллу.

Между ними тут же повисла приятная атмосфера спокойствия и товарищества, разбавляемая лишь тихим мурлыканием Битлов из стареньких динамиков:

…I want her everywhere and if she's beside me,

I know I need never care,

But to love her is to need her everywhere,

Knowing that love is to share.

Each one believing that love never dies,

Watching her eyes and hoping I'm always there,

To be there and everywhere

Here, there and everywhere…* * *

— точно не знаю модель мотоциклов, которые привезла Белла Свон в каноне на починку Джейкобу Блэку, но немного порывшись в сети, вроде, нашла упоминания, что это была именно эта фирма и модель. По крайней мере в фильмах.

** — примерный перевод:

— Я хочу, чтобы она была повсюду, и когда она рядом,

Я знаю, мне не о чем беспокоиться,

Но любить её — это нуждаться в том, чтобы она была повсюду,

Зная, что любовь существует для того, чтобы разделить её с кем-то.

Каждый верит, что любовь никогда не умирает,

Глядя ей в глаза и надеясь, что я всегда там буду…

Буду там и повсюду,

Здесь, там и повсюду…

Чарли был в полном восторге, что Белла стала вести себя куда более живо и наконец стала выползать из бездны своей депрессии, причем настолько, что даже не особо сопротивлялся, когда дочь его как бы невзначай уговорила согласиться на предложение Гарри и Билли поехать на рыбалку с ночевкой.

Ведь уже почти год не ездил!.. — как заискивающе добавила Белла в виде последнего аргумента, которой, помимо благородных побуждений, двигали еще и корыстные мысли.

Ну, почти корыстные, ибо ей нужен был дом.

Пустой.

Хотя бы на один вечер. Ради весьма благой цели, первым пунктом которой она занялась едва дверь за отцом закрылась. А конкретно Белла начала готовить. Готовить и готовить. Лишь в десятом часу вечера она приняла душ и, притормозив процесс, вышла на задний двор, который уже был погружен в сумрак, и смотря в сторону леса, начала бубнить:

— Я хреновый друг. Знаю. Я вообще в этом не сильна. А я еще на такой срок и забыла о вас, даже несмотря на уважительную причину, это было не простительно. Но вы этого не сделали и даже приходили ко мне, едва я приехала, хотя и прошло столько времени… И может, я не смогла в тот момент оторвать свой зад от кровати и открыть то дурацкое окно, чтобы элементарно сказать, что я ценю ваше участие, кто бы из вас ни приходил, а я это ценю, очень, я хочу сказать… Спасибо вам, мохнатые. И может, вы не считаете меня другом и считаете меня лишь бледнолицей дурехой… — вдруг Белла затихла и воскликнула: — Блин! Я треплюсь с воздухом! — и буркнула себе под нос: — И почему я вообще подумала, что это хорошая идея, и здесь вообще кто-то есть?..

После чего повернулась и хотела было войти в дом, думая при этом, куда теперь девать столько еды, как вдруг за ее спиной зашуршали кусты, и раздался хитрый голос:

— А пирожки, запах которых я чую даже отсюда, не для нас часом? Если так, то лично я готов тебе все простить и даже облизать тебе лицо. В волчьем обличии, разумеется.

Белла на миг прикрыла глаза и, чувствуя, как на губах расплывается улыбка, обернулась.

— Фу, Джаред, что подумает Ким? — дразняще сказала она, с радостью глядя на вышедшего из леса парня, который был топлес. Пару секунд они серьезно смотрели друг на друга, а потом с дурацкими ухмылкими на лицах обнялись, и Кэмерон даже обернулся вокруг своей оси с Беллой на руках.

— Черт! Ты что, еще вырос? — задыхаясь, сказала она, едва ее ноги коснулись земли.

Джаред гордо выпрямился.

— Нет предела совершенству, — самодовольно сказал он, пыжась, как павлин.

— Дурак! — по-доброму сказала Белла, легонько стукнув его в голую грудь. Она покачала головой и удивительно честно сказала: — Я скучала по тебе, скромняжка всея Ла Пуш.

И это была правда. За то краткое время, которое она провела с оборотнями, особенно с Сэмом и Джаредом, девушка успела привязаться к этим мохнатикам. Белла уверена, что познакомься она поближе с Лахоте, то и к нему бы прикипела. Ну что уж кривить душой, у нее всегда была странная любовь ко всем собачим, как она уже не единожды признавалась.

Но в случае с этими мальчишками, Белла буквально чувствовала поразительную, а главное мгновенную связь. Будто она уже давно их знала. И должна им помогать. Нет, не так. Не должна. Скорее это было больше похоже на инстинкт.

Помочь им, выслушать, накормить.

И если раньше Белла думала, что это просто потому, что Сэм напомнил ей крестного да Ремуса, то теперь она чувствовала, что все гораздо глубже. Да и слова Смерти о «духовной» семье не могли не приходить на ум.

Правда, эти мысли быстро испарились из ее головы, когда увидела, как из пролеска появился Сэм Улей с весьма суровым лицом. Тот факт, что Белла почувствовала, что он там был, прежде, чем показался на свет божий, она тоже отложила на потом.

Она сделала пару шагов вперед, оставив позади Джареда, и замерла прямо напротив своего хмурого Пушистого.

— Ну… — первая протянула Белла, сложив руки на груди, чувствуя, как на нее вдруг накатила неуверенность. — Мы теперь квиты, я думаю. Ты не звонил мне, а я тебе. Так что…

— Я соболезную, — внезапно сказал Сэм, мягко коснувшись горячей ладонью ее локтя. — Правда, Изабелла. Мне очень жаль.

Как в случае с Билли, слова Улея были полны искренности. Как по команде на ее глазах появились слезы, но Белле надоело уже реветь. Она уже в который раз прокляла гребаную блондинку из Калленов, которая умудрилась открыть этот ржавый кран всего-то парой слов, и теперь поток слез был прямо нескончаем.

Это ее бесило!..

И ухватившись за это раздражение, чувствуя так же отчаянное нежелание показать волчарам свою слабость, Белла усилием воли загнала слезы подальше и благодарно сказала:

— Спасибо, — и куда бодрее добавила: — А где третий мохнатый шар? Потеряли в дебрях? Жаль. Я ведь ему вкусняшек обещала, а свои обещания я привыкла исполнять…

— И побольше, помнится, обещала-то, — заявил третий нахальный голос, не прошло и секунды.

Причем откуда-то сверху.

Белла задрала голову и увидела на ветках ближайшей ели сидящего Лахоте с наглой мордой.

— Помню, помню, — дерзко сказала она и ехидно добавила: — Правда, ваши бездонные ямы, как мне думается, сколько ни корми, им всегда мало. Хотя точно мы не узнаем, пока ты, Тарзан северных широт, не спустишь свой зад с бедной елки, чтобы мы могли уже войти в дом и отведать шедевры моего кулинарного гения. Которые, кстати, остывают, пока мы тут треплемся.

Пол тут же удивительно изящно для своих габаритов спрыгнул на землю, понторез, и потерев руки, с высокомерной усмешкой сказал:

— Ну так чего мы ждем, бледнолицая? Пошли, проверим, насколько ты все же хороша в мастерстве приготовления еды…

* * *

— …духи великие! Это лучшее, что я ел за всю свою жизнь! — простонал Лахоте в одну ряху умяв целую курицу, пять чесночных булочек, кусок шоколадного торта и пару энчилад. Он откинулся на стул, который издал жалобный стон, явно не привыкнув к тому, что на нем сидят попы оборотней, и довольно погладил набитое брюхо. Джаред издал подобный же стон в знак согласия, но на более его не хватило, так как он все еще активно жевал кусок пастушьего пирога.

А вот Сэм куда более воспитанно доел бифштекс, второй по счету, и сказал:

— Спасибо, это и впрямь было потрясающе. Но тебе не стоило…

Белла, которая все это время с ошарашенным видом и с искренним интересом смотрела, как результаты ее трудов и почти месячный запас продуктов исчезли в желудках юных оборотней буквально за полчаса, потрясенно моргнула, а потом, хмуро сведя брови, грубо перебила:

— Только закончи это предложение, пушистый, и получишь моей любимой чугунной сковородкой по своей твердолобой башке.

После чего подошла к столу и громче, чем нужно, собрала уже пустую посуду, поразительно для себя ловко лавируя между мальчишками, и с таким же грохотом поставила всю свою ношу в раковину, что впрочем не помешало ей услышать, как Джаред шепотом сказал:

— А мама-медведь в гневе страшнее, чем Леа.

Белла, стоящая к ним спиной, закатила глаза. Она уже была наслышала, что у девушки Улея был непростой характер, но как по ее мнению, ввиду того, что лично с той они еще не встречались, мальчики просто преувеличивают ужасность Леи Клируотер.

— Кстати, об этом, — громко сказала она и через плечо глянула на еще более угрюмого Сэма. — Как дела у тебя и твоей подруги?

— У них тайм-аут, — ответил Джаред, смачно обсасывая косточку куриной ножки, которую успел урвать у Пола.

Брюнетка раздраженно покачала головой и, строго посмотрев на Кэмерона, жестко сказала:

— И давно ты сменил имя? И стал Сэмом?

Как ни странно, Джаред съежился под взглядом девушки, ощущая себя так, словно его ругает мама, поймавшая его за непристойными занятиями, и замолчал. А Белла, проследив за удивительной метаморфозой, в конце концов, не каждый день увидишь, как высоченный и широкоплечий парень уменьшается у тебя на глазах, вновь посмотрела на Сэма, который, кажется, тоже был увлечен наблюдением за Кэмероном, куда мягче спросила:

— Что случилось? Неужели так и не удалось подавить связь? Или ты уже пожалел, что?..

— Нет, — отрывисто сказал молодой мужчина, который не хотел бы столь личный разговор вести в присутствии его братьев по стае, но он так же трезво понимал, что те и так узнают все, едва они фазируют, и вообще понятие личного пространства за этот год стало для него пустым звуком, так что…

— Все дело в том, что тайну моей сущности стало слишком трудно хранить, а Леа терпеть не может, когда ее держат в неведении, — обреченно добавил Сэм. Его широкие плечи немного опустились, а в глазах блеснула глубокая печаль.

Белла выключила кран, так и не закончив мыть посуду и вытерев руки о полотенце, повернулась лицом к Улею и остальным, оперевшись на раковину спиной.

— Так скажи ей, — твердо сказала она. — Скажи ей все, ведь в ином случае ты либо вообще ее потеряешь, либо недоверие настолько разрушит ваши отношения, что восстановить их будет нельзя, и ты опять же ее потеряешь.

— Я не могу, — немного сердито сказал Улей и сжал руки в кулаки, когда они начали дрожать. — Нам не позволено раскрывать тайну чужакам. Только… отпечаткам и иногда родственникам.

— Ну, я не первое и не второе, но знаю, — начала спорить Белла, которая всегда недолюбливала правила и традиции, принятые в том или ином обществе. Просто аллергия была у нее на это, и все.

Нет, она понимала, что в некоторых случаях это было необходимо, и чтила, по крайней мере старалась, законы, правила и прочее, но сейчас, по ее мнению, был тот случай, когда можно немного ослабить вожжи. В конце концов, эта Леа, как отчего-то была уверена Белла, не станет бегать по городам и весям и голосить, что ее парень стал болонкой ужасающих масштабов.

— Но о тебе не знает совет старейшин, чика, — вставил Пол, до сего момента молчавший. — К тому же, как я понял по воспоминаниям нашего Альфы, ты сама обо всем догадалась, причем даже раньше, чем совет старейшин…

— И даже сам Сэм, — закончил Джаред, больше не способный держать рот на замке.

Но Белла была не убеждена.

— Сэмюэль Улей, твою мать, ты любишь эту девушку? — сердито спросила она, пригвоздив взглядом вышеупомянутого.

— Да, но… — начал Сэм, который не очень-то любил нарушать законы племени, как и просто законы, не желая хоть чем-то походить на своего буйного отца, но маленькая, жесткая бледнолицая девочка перед ним была явно другого мнения.

— Никаких «но», — рявкнула «маленькая, но жесткая» и хлопнула ладонью по раковине, на которую опиралась, отчего по кухне раздался громкий, гулкий звон, от которого оборотни против воли поморщились, так как этот звук больно резанул по их чувствительным ушам. Но девушку это мало волновало, и она лишь продолжила: — Любишь, так топай уже к своей девушке и спасай свои отношения. И плюнь на кучу стариканов. В конце концов, ты не на шоу Спрингера* собрался, желая раскрыть свою тайну всему миру. И может, конечно, я Лею лично не знаю, но думается мне, что она тоже не станет подвергать тебя и стаю опасности…

— А если она испугается? — выпалил Сэм, раскрыв тем самым свой самый большой страх. — Если…

— Значит, вам не по пути. Если любит, то примет, а нет, тогда снимешь гребаный кулон, который я тебе дала, и умчишься в закат с Энни, или как ее там, Янг, — жестко сказала Белла, уже устав уговаривать большого и, вроде, взрослого оборотня вытащить свою голову из задницы и поговорить с той, ради которой он отказался от девушки, что ему подарили духи племени.

Но продолжить беседу они не смогли, потому что ее голову вдруг пронзила боль, которая мгновенно прошла, оставив после себя отголоски… испуга? Который явно не принадлежал ей, а оборотни за столом резко вскочили и будто к чему-то стали прислушиваться.

— Кажется, в нашей стае пополнение, — мрачно сказал Сэм, нарушив тишину, повисшую в воздухе.

И как по команде, где-то в отдалении раздался громкий, но жалобный вой.

* — имеется виду американское ток-шоу Джерри Спрингера.

— Почему мое солнце такое хмурое? — заботливо спросила Белла, сидя уже в своем любимом кресле в уютном гараже Блэков, также известном как Тадж-Махал, и смотря на смурного Джейкоба, который с большей силой, чем нужно было бы, заканчивал монтировать тормозные шланги.

После того ужина с мальчиками-оборотнями прошло уже около недели.

Едва поняв, что кто-то обратился, а Белла чуть с ума не сошла и посреди ночи чуть не ломанулась в Ла Пуш, переживая, что это мог быть Джейкоб, но слава Мерлину, это оказалось не так, никто из стаи больше не появлялся у нее, хотя булочки и пирожки, которые она каждый вечер оставляла около кромки леса, всегда исчезали, что указывало на то, что волки все же к ней приходили. И не желая предаваться унынию по этому поводу, как и просто грустить, она тусовалась почти каждый день здесь, едва заканчивались уроки как у нее, так и у Джейкоба.

Но если обычно они болтали, слушали музыку или шутили, то сегодня из ее солнца было не вытянуть и словечка. А еще она с тревогой стала замечать, что его тело то и дело пробивает пока мелкая, но уже знакомая дрожь, которая предшествовала фазе.

И это ей не нравилось.

Очень.

Белла хотя и знала, что его фаза неизбежна, все же хотела ее оттянуть как можно дольше. Но с учетом того, что сегодня его потряхивает особо сильно, она боялась, что оттягивать момент больше не будет возможным.

Джейкоб тем временем еле слышно скрипнул зубами и, не поворачиваясь к ней, рыкнул:

— Все в порядке.

«А вот, помимо дрожи, и злость подъехала», — подумала Белла скорее грустно, чем сердито. Она понимала, что ему трудно контролировать эти вспышки, и не обижалась за это. Вместо этого она наклонилась вперед и со спины обняла слегка подрагивающего парня за шею, не представляя себе, как на него при этом действует.

— Ну, не злись, — пропела она ему на ухо и, ласково убрав шелковую на ощупь прядку черных волос, которая падала на лицо Джейка, участливо добавила: — Я просто хочу узнать, почему мой лучший друг такой сердитый. Может, мне нужно кому-то набить морду или переехать грузовиком? Ты только скажи, я, в конце концов, дочь копа, если что отверчусь, да и тело могу спрятать так, что никто не найдет.

Наконец Джейкоб оттаял. Его плечи постепенно расслабились, облако напряжения над ним немного рассеялось, хотя смуглые щеки определенно слегка зарумянились, но это, видать, из-за жара, который она чувствовала даже сквозь свою футболку, рубашку и толстовку. Он слегка повернул голову и с едва заметной улыбкой на полных губах весело спросил:

— Ты и набить морду? Беллз, ты на ногах-то своих же не всегда можешь устоять. Скорее уж тебе, если что, можно ко мне обратиться, чтобы кого-то побить.

Про себя девушка выдохнула от облегчения, поняв, что смогла урвать у духовного волка Джейкоба, который так рвется наружу, еще пару минут спокойной жизни, а вслух с притворной обидой сказала:

— Фу, как неприлично указывать девушке на ее недостатки. Я тут ему помощь предлагаю, а ты!..

Вдруг горячая ладонь коснулась ее рук, которые все еще были обвиты вокруг шеи парня, и Джейкоб куда более глубоким голосом сказал:

— Не дуйся. Твоя неуклюжесть очень даже милая. И предложение о помощи я весьма ценю. Правда, — и уже тише добавил: — Как и то, что ты здесь.

И тут Белла пропала, попав в плен темных, почти черных глаз, которые поразительно пристально и обжигающе смотрели на нее. Смотрели так, будто она одна была во всем мире и никого больше.

Ее сердце против воли забилось быстрее, а все чувства будто обострились в десятки раз. Она вдруг остро осознала, что ее грудь прижимается к крепкой и мускулистой спине, а обе ее руки помещались в горячей ладони, которая все еще ее касалась, посылая этим прикосновением слабый ток, который прошиб каждую клеточку ее тела. Белла буквально могла чувствовать, как бьется его сердце, ощущать жар между ними, который явно не имел никого отношения к его генам волка… А запах? Ее обоняние как никогда усилилось, и Белла со странным наслаждением сделала вдох внезапно пьянящего аромата мускуса, машинного масла со слабым следом клубничной газировки, которую они не так давно пили, и чего-то такого, что было присуще лишь ее солнечному мальчику.

«Хотя нет. Уже не такой уж и мальчик», — рассеяно подумала Белла, зачарованно смотря на лицо молодого человека, находившееся буквально в паре сантиметров от ее собственного лица.

Мерлин! Она в жизни, нет, в жизнях подобного не чувствовала. Ни притяжения, ни напряжения, ни жара… Да ничего. Все самые глубокие и сильные чувства, которые она когда-либо испытывала, были отнюдь не положительными. Злость, страх, боль, паника… Ненависть. Это — да, эти эмоции ей хорошо знакомы.

Но то, что было сейчас…

…тут момент был безжалостно нарушен громким стуком по железу и окриком Квила Атеары.

Бл*ть!..

* * *

К сожалению, хотя ее депрессия и стала сбавлять обороты, а безнадега не сжирала ежечасно, но кошмары, старые друзья, мать его, все еще были с Беллой и безжалостно отнимали ее силы.

И силы Чарли, который просыпался от ее воплей.

Нет, Белла могла установить заглушающие чары или что-то подобное на стены своей комнаты, но не стала. С тех пор, как ее магия оказалась бесполезной в борьбе за жизнь Рене и опасной по отношению… других личностей, она просто физически не могла магичить.

Или не хотела.

Неважно! Главное, что сегодня ее кошмар был особенно ужасен, а ее вопли громче, из-за чего бедняга Чарли даже ружье прихватил, когда бежал в ее комнату.

— Белла! — крикнул он, ворвавшись в ее комнату, крепко сжимая оружие. Его волосы стояли дыбом, на щеке все еще был след от подушки, а глаза испуганно блестели.

— Черт, прости, пап, я не хотела тебя напугать, — хрипло сказала Беллы, облизав пересохшие губы и зарывшись пальцами в свои влажные волосы. Ей было искренне жаль, что она разбудила отца, который, наверное, только начал отвыкать от ее ночных «концертов».

Чарли выдохнул и, прислонив ружье к ее тумбе, устало присел на край кровати.

— Ничего, малышка, — смиренно сказал он и неловко похлопал ее по руке. — Я просто надеялся, что твои кошмары станут тебя меньше навещать… Ведь ты и так почти не спишь.

И это было так. Бессонница была тем бичом, который ей так и не удалось победить, в отличие от хандры. И судя по всему, она стала ею еще и отца заражать. Тот тоже допоздна сидел в гостиной, неспособный уснуть, а когда все же отрубался, она его тут же будила, блин.

Белле было даже стыдно. Но поделать ничего не могла…

— К сожалению, они все еще со мной, — сипло сказала она, подняв уголок губ. Белла вздохнула и сначала окинула жалостливым взглядом Чарли, чешущего щетину на подбородке, и его синяки под глазами, а потом, глянув на часы, которые показывали почти шесть утра, робко предложила:

— Может по кастрюльке кофейку треснем, а, пап? Я все равно уже не усну, а тебе к восьми уже на смену заступать.

Чарли тоже глянул на часы, со вздохом сказал:

— Я, наверное, не должен поощрять твою кофейную зависимость в столь юном возрасте, но сегодня, думаю, можно сделать исключение.

Белла закатила глаза и, откинув одеяло, стала вставать с другой стороны кровати, незаметно морщась, чувствуя, как к ее коже неприятно липнет мокрая от пота пижама.

— Это все хорошо, но первым делом я все же приму душ, — скривившись, сказала Белла и пошла к комоду за сменной одеждой и полотенцем, которое лежало на ручке кресла-качалки.

Чарли спорить не стал, пробурчав себе под нос, что, пожалуй, тоже последует ее примеру, вновь почесал уже отросшую щетину и вышел из комнаты дочери.

Если Белла уже почти и забыть забыла о Калленах, занятая своими проблемами и тараканами, то они, особенно один, как выяснилось, нифига не забыли.

— Я завидую Ромео, — вдруг сказал голос рядом с Беллой во время урока литературы, едва свет погас.

Девушка вздрогнула и, резко повернув голову, увидела, что на еще секунду назад пустом месте рядом с ней, за самой последней партой, сидит… Эдвард.

— Ты что, хочешь, чтобы меня кондрашка разбила, полтергейст ты клыкастый? — сердито зашипела она, стараясь не привлекать внимание учителя, который ее и так недолюбливал.

Эдвард растерянно моргнул. Судя по всему, он хоть и мог читать мысли и был почти все время окружен подростками, смысл молодежного сленга для него все же был не очень доступен.

— Я сочувствую твоей потере, — сказал Эдвард, игнорируя ее восклицание.

— Спасибо, — то ли благодарно, то ли вопросительно сказала Белла и, не удержавшись, ехидно добавила: — Хотя, если бы хотел, мог бы еще и месяц назад это сказать. Когда школа началась. Ведь я, может, и занята кучей дополнительной работы, которую мне задают ввиду того, что пропустила столько месяцев, но раньше тебе это не мешало. Что приставать ко мне, что шляться ко мне домой, пока я дрыхну.

Последнее из ее рта вылетело случайно, но Белла не собиралась забирать свои слова назад, потому что ее до сих пор бесил факт того, что он так делал. И судя по тому, как свел брови Эдвард и отвел взгляд, если бы мог, он бы покраснел.

Тут начался унылый фильм о любви двух подростков, которые, едва встретившись, решили, что влюблены, а потом мелодраматично померли, потому что… Что? Белла не понимала такой любви, хотя и была в кой-то мере землячкой Шекспира.

Короче, это было скучно. Настолько, что Белла даже решила обратить свой взор на Каллена и завести беседу.

— Ну так почему ты завидуешь Ромео? — ляпнула она первое, что пришло в голову, хотя спросить Белла хотела о совершенно другом. Но вырвалось это.

Черт…

— Из-за его способности покончить с собой, — наконец трагично поведал Эдвард, на что бровь Беллы невольно взлетела вверх. А бледный юноша продолжил: — Это недоступно для… некоторых людей. А смертным: капля яда, клинок в сердце… Множество различных вариантов.

— Почему ты об этом говоришь? — недоуменно протянула Белла и подозрительно добавила: — Ты что, в смертники записаться решил? С чего это?..

«Надеюсь, не из-за меня», — с некоторой долей ужаса подумала она, искренне не желая быть Джульеттой в этой истории.

Минус собственное самоубийство. Хотя бы потому, что только недавно едва смогла избавиться от этого желания и снова возвращаться к этому не хотела.

— Потому что однажды я об этом подумал, — ответил Эдвард, печальным взором смотря в окно. И пару минут помолчав, он перевел взгляд на нее и с мукой в голосе закончил: — Тогда, когда Джеймс напал на тебя… Я… Боже, Белла, я едва смог остановиться!

Девушка моргнула. А потом ее усталый от недосыпа мозг наконец догнал поезд мысли Эдди-боя.

— Так вот почему ты не подходил ко мне столько времени? — изумленно спросила она. — Потому что ты потерял контроль и чуть не выпил мою кровь?

Как ни странно, она не очень-то испугалась того, что сидит рядом со своим почти убийцей. Слишком уж мученический у него был вид. Скорее, ее сердце, как уже было не раз, когда она видела эту печальную мину, кольнула жалость. И вообще… Ну, как вот злиться на этого трагически настроенного на… существование дите? Дите, которое вообще вызывало в ней равную степень жалости, раздражения и желания его стукнуть.

Поразительное создание, короче. И отнюдь не в хорошем смысле этого слова.

— Прости меня, Белла… Но твоя кровь… Я никогда такого не чувствовал. Мне понадобились месяцы, чтобы отойти, вернуться в норму и спокойно появиться среди людей, не желая их убить. Господи, я ни разу еще так не терял контроль. Прости. Я так виноват, и я даже придумал некий… план, — тем временем продолжил вещать Эдвард с печалью и нуждой в словесном прощении во взгляде.

Белла устало вздохнула.

— Какой еще план, дурик? — утомленно спросила она. — Чего ты там хотел натворить?

— Я хотел… отправиться в Италию и спровоцировать Вольтури, — тихо сказал Эдвард и упустил голову.

— Кого? — непонимающе спросила Белла, у которой от одного этого слова прошлись странные мурашки по спине.

— Вольтури… Они что-то вроде королевской семьи вампиров, — смиренно сказал он.

«Потрясно, блин!.. У них еще и такое есть», — потрясенно подумала Белла, а потом прищурилась и, уложив все кусочки их беседы в одно, выпалила:

— Так ты хотел, чтобы они тебя кокнули? — тут она поджала губы и сердито добавила: — И вообще, что за хрень тебе в голову пришла? Ты о семье своей подумал? Что было бы с ними, соверши ты задуманное? Убиться хотел из-за чувства вины? Так нехрен было тебе лезть! Дал бы сделать все Карлайлу, балбес! Тому не впервой!..

Тут свет вдруг зажегся, и учитель, быстро раздав задание написать сочинение по увиденному фильму, отпустил их.

Белла вышла чуть ли не первой, но Эдвард поймал ее уже в следующем коридоре.

— Белла… — грустно сказал он. — Я знаю, что не должен был этого делать, но я чувствовал, что это все моя вина, и спасти тебя должен я…

— Ты перечитал комиксов про Супермена, видать, — грубо сказала Белла. — Но ты не Кларк Кент. И мне не нужны такие жертвы. Если знал, что моя кровь так тебе голову дурит, так какого черта?.. А вдруг бы ты кого еще убил, будучи под кайфом? А я бы потом чувствовала, что это моя вина? Ты об этом подумал? — увидев, как он открыл рот, она махнула рукой и язвительно добавила: — Нет, не отвечай. Судя по тому, как ты заливал мне песни о самоубийстве, ты думал лишь о себе!

После чего обошла статую печалям человеческим и пошла в столовую.

* * *

Эдвард еще пару раз пытался ее поймать, но Белла ловко ускользала от него, лавируя среди толпы подростков.

Только на стоянке он уже было ее поймал, но тут Беллу спас самый неожиданный посетитель, которого она не видела после того… напряженного момента между ними, который столь беспардонно был нарушен Квилом Атеара.

— Джейк? Что ты?.. — удивленно воскликнула Белла, заметив неподалеку от ее грузовика Блэка, который стоял с самодовольной усмешкой, прислонившись бедром к… мотоциклу.

Готовому.

— …ты закончил его! — неверяще добавила она и, подойдя ближе, оценила воистину мастерскую работу. — Черт, да он как новый!

— А то, — гордо сказал Джейкоб и дразняще добавил: — Говоришь так, будто сомневалась.

К своему изумлению, Белла не чувствовала и следа неловкости, которая, она думала, тут же возникнет между ними после их последней встречи. Хотя чего ради?.. Они же ничего такого не сделали, да и Белла особой стыдливостью никогда не страдала, так что…

— Ни секунды не сомневалась, — честно сказала она, закончив рассматривать байк и наконец встретившись взглядом с Джекобом, смело добавила: — Прокатишь?

Ответом ей была ее любимая широченная улыбка, от которой у нее все внутри растаяло, как эскимо на солнце, и дерзкое:

— Если не боишься, бледнолицая, то прокачу, да еще и с ветерком.

Белла фыркнула, быстро вернувшись к грузовику, открыла дверцу и, закинув рюкзак в салон, заперла машину, и довольно ловко запрыгнула на железного «коня», тут же с тихим вздохом удовольствия прижавшись к сильной спине своего «байкера».

После чего они довольно быстро покинули стоянку, оставляя позади школу, ее ошарашенно переглядывающихся друзей, явно уверенных, что она вообще не по мальчикам, с учетом того, что отшила самого красивого парня Форкса…

…а также оставляя того самого вышеупомянутого парня, который золотистым и ревнивым взором провожал ее и Джейка, пока они не исчезли из поля видимости.

Это было потрясающе.

Ветер в волосах, стремительно проносящаяся панорама с одной стороны леса, а с другой океана, и теплый Джейкоб, чей торс Белла крепко обнимала руками, чувствуя то же давно забытое чувство свободы, которое ее посещало лишь когда она летела на своей «Молнии».

В этот момент не мучила совесть, вина, боль, беспокойство или уныние. Все это просто растворилось в пьянящем ощущении полета.

Но даже этот миг не мог быть вечным, и в конце концов Джейкоб остановился на краю автострады прямо с видом на бушующий океан и скалистые утесы.

— Вау! — выдохнула Белла, едва спрыгнула с мотоцикла. — Это было…

Тут от переизбытка адреналина ее слегка повело, но пара теплых рук не дала Белле глупо плюхнуться на задницу и, с учетом ее удачи, что-нибудь себе сломать или отбить.

— Ого, осторожнее там, лока, — с мягкой улыбкой сказал Джейкоб, держа ее в вертикальном положении.

Белла рефлекторно вцепилась в футболку Блэка, кроме которой, несмотря на уже довольно холодный октябрь, на том больше ничего не было, и, не удержавшись, уткнулась холодным носом в его шею, тут же удовлетворенно вздохнув от ощущения тепла.

— Ты в порядке? — тихо, но участливо сказал Джейкоб, чье сердце под ее ладонью заполошенно билось, несмотря на его якобы спокойный фасад.

Но Белла все еще была пьяна от выброса адреналина, и с хихиканьем она ляпнула:

— А ты?

Джейкоб закатил глаза, хотя в них определенно мелькнула нежность, и с насмешкой сказал:

— Знал бы, что адреналин тебе так в голову ударит, не стал бы так гнать.

— Стал бы, стал, — уверенно сказала Белла, точно зная, что так бы и было.

И судя по тому, как тяжко вздохнул парень, он и сам это понимал. Но вдруг Блэк напрягся, а Белла, все еще стоящая, прижавшись к нему, ощутила легкую дрожь, которая прошлась по его телу.

Она обеспокоенно задрала голову и посмотрела на лицо Джейкоба, которое стало внезапно весьма сурово, вероятно, оттого, что он увидел за ее спиной, куда и был теперь направлен его взгляд.

Но ей даже не надо было поворачиваться, чтобы с пугающей точностью ощутить, что в радиусе ее видимости и видимости Джейкоба появились три… Или четыре? оборотня.

Веселый смех и голоса вдалеке, где-то в районе тех самых утесов, это подтвердили.

Все же с неохотой покинув безопасное кольцо рук Джейка, Белла развернулась и увидела, как трое знакомых ей парней, с гиканием толкают четвертого с самого высокого пика вниз, вероятно, в каком-то мужском и, очевидно, глупом ритуале посвящения.

— Сэм Улей и его банда во всей ее славе, — горько сказал Джейкоб, наконец подав голос.

Белла отвела взгляд от парней на скалах и посмотрела на него. Его взгляд был полностью черным, губы поджаты. Джейк всем видом показывал, что ему не нравятся те, кто вскоре могут стать его братьями, а то и подопечными, если он все же решит стать Альфой.

— А ты с ним типа на ножах? — аккуратно спросила Белла, мягко положив руку на его локоть и прислонившись к его боку в надежде, что ее прикосновения смогут ослабить его явно растущую злость.

Джейкоб вздохнул и, повернув голову, посмотрел ей в глаза.

— Не совсем. Но они считают, что они тут главные. Эмбри называл их качками на стероидах, — тут он вернул свое внимание к парням, двое из которых уже нырнули, кроме новенького и Сэма, и с гримасой добавил: — А теперь посмотри на него.

Белла удивленно подняла бровь.

— Это Эмбри? — спросила она. Знать-то Белла знала, что появился новенький, но так как мальчишки, кроме кратких визитов, чтобы стырить еду, которую она регулярно оставляла им на заднем дворе, лично так и не приходили к ней, личность своего нового брата стаи была для нее загадкой.

До сего момента.

Хотя теперь понятно, чего Джейкоб ходит такой смурной. Эмбри Колл был его другом, который вдруг вместо того, чтобы проводить время с ним и Квилом, стал таскаться теперь за этими культуристами.

— Да, — сквозь зубы сказал тем временем Джейкоб, с отвращением смотря, как Сэм и Эмбри, как выяснилось, присоединились к остальным, поразительно грациозно нырнув вниз. Блэк покачал головой и добавил: — Сначала он перестал ходить в школу, а теперь бегает за Сэмом, как щенок. То же произошло с Полом и Джаредом, — на секунду он замолчал, а потом довольно неуверенно и даже с испугом, что очень уж не понравилось Белле, тихо закончил: — Иногда он так смотрит на меня… будто чего-то ждет. И это пугает меня.

«Я даже знаю, чего он ждет», — с грустью подумала она, проклиная Сэма, который не мог более незаметно присматриваться к потенциальным членам стаи и не пугать бедного Джейка тем, что его хотят затащить в секту против его воли.

— Ничего, — бодряще сказала Белла и потрепала его за плечо. — Если что, мое предложение еще в силе, и я могу переехать его грузовиком. Или на крайний случай, я могу стащить ружье отца и выстрелить ему в зад.

К ее радости, Джейкоб немного расслабился и даже улыбнулся, а Белла искреннее понадеялась, что слух оборотней достаточно остр, и Улей ее услышал. Ибо она, может, и имеет слабость к этим мохнатым, но это не значит, что Белла его и впрямь не пнет по яйцам в следующий раз за то, что он пугает молодежь Ла Пуш, а особенно Джейкоба Блэка.

* * *

Белла, прикемарившая на диване в ожидании отца, вздрогнула и проснулась от громогласного стука в дверь, который уж точно не принадлежал Чарли, у которого, так на минуточку, были и свои ключи. Она свалилась на пол и даже сама не поняла, как приняла боевую стойку. Ее отнюдь не пропавшие инстинкты, как и паранойя, тут же взбрыкнулись.

Тут по дому раздался еще один грохот, и сердитый голос по ту сторону двери крикнул:

— Открывай, Свон! Нам нужно поговорить.

Брюнетка нахмурилась. Голос, к ее удивлению, оказался женским, незнакомым и явно не дружелюбным, что еще больше не вдохновляло ее на то, чтобы отворить дверь. Но тут проклятое любопытство взяло верх (как всегда), и медленно подойдя к двери, Белла резко ее распахнула и чуть не получила кулаком в лоб, который по инерции все еще держала в воздухе нарушительница ее спокойствия.

Такая спортивная, высокая, красивая и очень сердитая особь явно квилетского происхождения. Чутье ей отчего-то подсказало, что перед ней была Леа Клируотер. И судя по всему, мальчишки отнюдь не преуменьшали ужасность ее характера.

Но и Белла не пальцем деланая, и пугаться сердитого взгляда черных очей, которые оценивающе осмотрели ее с головы до ног она не собиралась.

— Так ты Белла Свон? — резко сказала девица. — Смотрю, с детства ты не изменилась, все такая же бледнолицая тихоня.

Брюнетка закатила глаза.

— А ты Леа Клируотер? — ехидно сказала в ответ Белла и, также выразительно ту оглядев, добавила: — Смотрю, ты все такая же смуглая стерва.

Как ни странно, девушка не обиделась, а даже усмехнулась и, подняв бровь, с усмешкой сказала:

— А Лахоте хоть раз в жизни, но был прав. У тебя и впрямь есть яйца.

Белла фыркнула.

— Зато у Пола их, кажется, скоро не будет, если он не будет держать язык за зубами, — желчно сказала она, а потом открыла дверь шире и добавила: — Ну проходи, что ли. Ты же сюда пришла не только ради того, чтобы сарказмом помериться, а явно поговорить. Хотя я не понимаю…

— Да ладно тебе, — раздраженно сказала Леа, войдя в дом и остановившись напротив Беллы, жестко добавила: — Все ты понимаешь. Сэм мне все рассказал. А так как поговорить о том факте, что мой чертов бойфренд в любой момент может взорваться и превратиться в гигантского, мать его, оборотня, я ни с кем не могу… Ни с матерью, ни тем более с отцом, который с ума сойдет, если узнает, что Сэм проболтался…

— И ты пришла ко мне, — закончила Белла и мысленно застонала, заодно кляня Улея на чем свет стоит.

Но вот на кой черт он про нее-то рассказал?!.. Ей и своих проблем хватает, и разбираться с подружками Сэма больше, чем она уже влезла в эту историю, Белле не хотелось.

Хотя выбора у нее явно нет, так как Леа уже прошла в кухню, не выжидая дальнейших указаний или приглашений. Поэтому, еще раз себя пожалев, Белла захлопнула дверь и поплелась следом за «гостьей».

* * *

— Это все так странно. Я имею в виду все те случаи, когда Сэм просто бросал меня. Я думала, что он встречается с кем-то еще. Но оказалось, что он был… — начала Леа, едва Белла села напротив нее.

— Мохнатым пуфиком? — услужливо подсказала Белла, все еще недовольная тем, что Улей отправил свою девушку к ней. Нет, она рада, что он все же последовал ее совету, но зачем Лею-то к ней отправлять? Она же не сверхъестественная мать Тереза.

«Да ладно?»— тут же ехидно отозвался ее внутренний голос, который Белла, как и в большинстве случаев, успешно проигнорировала и вслух сказала:

— Кстати, когда этот представитель фауны тебе протрепаться успел?

— Прошлой ночью, — тихо сказала Леа, а потом ее прорвало: — Черт, в один момент мы целовались, а в следующую секунду он уже болтает о том, что ему нужно рассказать мне что-то грандиозное…

И еще полчаса Белла выслушивала, как Леа описывает, как выглядит Сэм в своей волчьей форме. Как будто она уже не знала.

Белла откинулась на спинку стула, обнимая кружку кофе, которую успела себе налить, пока Леа без умолку болтала, и рассеяно слушала излияния Клируотер. Было ясно, что Леа должна была выразить словами свою реакцию кому-то, кто не покрутит пальцем у виска на ее слова, чтобы самой до конца осознать всю странность происходящего.

Но в какой-то момент ее вновь стало клонить в сон, ведь даже краткая дрема на диване ей не помогла, и она все еще чувствовала себя разбитой, как и… хрен знает сколько месяцев. Приток адреналина, который она испытала днем, ненадолго помог ее мозгу проснуться на полную, но миг был краток, и теперь у нее наступило что-то вроде похмелья, и усталость вернулась с тройной силой.

Даже кофе плохо помогал.

— Ты в порядке? — спросила Леа, наконец заметив, что Белла замолчала, ее взгляд помутился и стал немного несфокусированным. — Ты выглядишь дерьмово.

Белла тряхнула головой, прогоняя сонный туман и подавив зевок, насмешливо сказала:

— Вот спасибо, — а потом устало добавила: — И знаешь… Я понимаю, и все такое, но зачем конкретно ты пришла ко мне? Чтобы я подтвердила, что твой бойфренд является волком? Ну это так. Причем с момента его рождения, так что это все тот же старина Сэм, в которого ты влюбилась, просто… Теперь он поширше в плечах, у него классный пресс, и ему вредно много злиться. Хотя, кроме последнего, тебя это должно даже порадовать. Так что…

После чего замолчала, затянув говорящую паузу. Вдруг плечи Леи упали, и она, вопреки своей явно воинственной натуре, несколько потерянно сказала:

— Я не знаю. Может… Мне просто…

— Надо было выговориться и убедиться, что ты не сходишь с ума? — подсказала Белла, выразительно подняв бровь. Внезапно брюнетка наклонилась вперед и, перестав сжимать кружку, положила ладонь на руку Леи, и заговорщицким шепотом твердо сказала:

— Леа Клируотер. Ты определенно совершенно точно не сходишь с ума.

Девушка напротив вдруг усмехнулась.

— Ну спасибо. Мне полегчало, — с сарказмом сказала Леа, хотя в ее глазах мелькнула настоящая благодарность.

Тут их «девичник» нарушил звук открываемой двери, а потом по дому раздался голос Чарли:

— Белла! Ты дома?

— Да, я здесь, пап, — крикнула Белла в ответ, при этом лихорадочно соображая, как объяснить факт того, что у них на кухни была дочь Гарри, с которой сама Белла, кажется, виделась лет в шесть-семь последний раз.

Послышалась какая-то возня, и Чарли вновь крикнул:

— Где твой грузовик в таком случае, юная леди? Только не говори… — тут шериф наконец зашел на кухню и, увидев, что его дочь была не одна, более того, она была здесь с Леа — дочкой его друга, с которой Белла прежде не общалась, удивлено добавил: — О! Леа? Здравствуй, а что…

— Мы просто болтали, — ляпнула Белла, так и не придумав, что более правдоподобного соврать. — Мы…

— Нас Сэм познакомил. Опять, так сказать, в уже более сознательном возрасте, — весело поддакнула Леа, очевидно не зная, что об этом знакомом Беллы Чарли тоже не в курсе, как и о всех ее сверхъестественных «друзьях». Ну, кроме Джейка, но тот пока не в счет.

Брови шерифа еще больше взлетели вверх, и посмотрев на дочь, он подозрительно спросил:

— Сэм? Сэм Улей? Я и не знал, что ты знаешь его, и уж тем более, что вы общаетесь…

— Так мы познакомились, когда я с ребятами из школы в Ла Пуш ездила, — бодро соврала Белла и, выразительно глянув на Лею, добавила: — На пляже. И с Леей тоже. Верно?

— Ага, — подтвердила Лея с самым честным видом и, найдя взглядом часы, подскочила, и протараторила: — Оу, уже почти восемь! Мне домой пора, родители, наверное, уже потеряли! До свидания, шериф, — и посмотрев на Беллу, искреннее добавила: — Спасибо, что выслушала меня, Белла. Пока.

И стремительно исчезла, напоследок хлопнув дверью и оставляя двух немного удивленных таким быстрым уходом Свонов.

— Есть хочешь? — спросила Белла отца, пару раз моргнув и покачав головой после демонстрации столь неявного побега.

— Да, а?.. — растерянно пробормотал Чарли и махнул в сторону двери, явно желая задать еще пару вопросов, но Белла его тут же засыпала отвлекающими вопросами, не желая вдаваться и дальше в детали ненастоящего знакомства с Леей Клируотер и Сэмом Улей. В конце концов, отцу врать не хотелось, но для правды, Белла не уверена, что он готов.

По крайней мере, пока.

Белла до сих пор не понимала, как оказалась в этой ситуации. А конкретно стоящей около мужского туалета кинотеатра «Фортуна*» в Порт-Анджелесе и слушающей доносившиеся оттуда отнюдь нелицеприятные звуки, которые ей живо напомнили ту пору, когда Уизел блевал слизнями из-за своей же тупости.

Хотя нет, понимала. В этом мире она переродилась именно тринадцатого октября, но то, видать, была пятница, оттого и такая «счастливая».

А дело было так.

Все началось утром около ее дома.

О своем новом дне рождения Белла особо не заморачивалась, как и о старом. То бишь она вообще забыла об этом. Зато помнил Джейкоб, который приехал на мотоцикле утром следующего дня после прихода Леа, чтобы отвезти ее в школу, так как грузовик она оставила на стоянке вышеупомянутой.

И первым же делом ошарашил ее поздравлением с днем рождения.

— Что?.. — пораженно выдохнула Белла, так и замерев напротив широкоулыбающегося Джейка. — О чем ты?..

Тут улыбка с лица Блэка исчезла, и он прищурился.

— Беллз, — неверяще начал он. — Скажи мне, что ты просто притворяешься, что забыла о своем дне рождения. О своем восемнадцатилетии…

— Ну вообще-то я и впрямь забыла, — растерянно сказала Белла, только теперь понимая, что значили брошенные украдкой взгляды отца, который несколько раз порывался что-то сказать, а перед тем, как уйти на работу, он странно крепко ее обнял, поцеловал в макушку и сказал, что он ее любит и чтит ее желания.

А странно это было потому, что обнимашки были вообще не в их характере, кроме особо эмоциональных моментов, это во-первых. А во-вторых, Чарли явно принял к сведению ее слова, сказанные сразу после того, как они похоронили Рене.

Никакого восемнадцателетия она праздновать не будет и точка, а если он даже подумает ее поздравить или что-то подарить, то первое, что Белла сделает, как совершеннолетняя, так это съедет от него.

В общем-то за это время ничего не изменилось. Она все еще ничего не хотела праздновать, и подарков ей не нать*. Девушка даже благополучно забыла об этом нелепом празднике.

Вот только Джейкоба о своем желании Белла не предупредила, и теперь ей было даже как-то неловко.

— Черт! Ты и впрямь это сделала, — изумленно сказал парень и покачал головой. — А Чарли? Неужели он ни разу не поздравил собственную дочь за все утро?..

— Эээ, — протянула Белла, неловко пожав плечами. — Видишь ли, когда… Когда… мамы не стало, я ему сказала, что ничего праздновать не буду, а если он этот дурацкий праздник, как и я, не проигнорирует, то я съеду от него. Кажись, его сильно проняла эта угроза, и он мужественно молчал все утро.

На пару минут между ними повисло неловкое молчание, которое первым нарушил Джейкоб.

— Это был первый, — хрипло сказал он и засунул руки в карманы. — Тот мой день рождения в прошлом году. Это был первый, который я добровольно праздновал, с тех пор, как умерла моя мама. Нет, отец упорно устраивал небольшие празднества, но я всегда с них сбегал или из комнаты не выходил, пока гости не уходили, — тут он посмотрел на удивленную Беллу и с едва заметной улыбкой добавил: — Я думаю, ты была последней надеждой моего отца на то, что хотя бы в этом году я перестану быть ослом и приму хоть одно поздравление без демонстраций упрямства и прочих концертов.

Белла была поражена. Честно. Нет, она знала, что если уж кто и поймет ее горе, так это Джейкоб, но они как-то об этом не говорили и вообще старались не касаться больных тем.

А тут такое.

— Знаешь, Джейк, раз уж я тебя невольно заставила праздновать то, что ты не хотел, то и мой давай как-то отметим, но только никаких тортов, вечеринок, подарков и прочего, — сказала Белла, решив пойти на компромисс.

— Тогда сходим в кино? — хитро спросил Джейкоб, покачиваясь на носках своих кроссовок, исподлобья смотря на нее своими темными пронзительными глазищами.

— Ладно, — с облегчением выдохнула Белла, радуясь, что обошлась малой кровью.

Дура!...

А подозрения в этом у нее закрались в голову, когда около кинотеатра они столкнулись с Джессикой, которая явно была очень не рада такой встрече, и Майком, который тут же к ним прилип.

А потом и того хуже, она оказалась между Джейкобом, на губах которого играла едва заметная ухмылка, и Майком, который думал, что в темноте зала не видно, что он пытается схватить за руку отнюдь не свою девушку, которая давно уже не смотрела фильм, а открыто прожигала Беллу ненавидящим взглядом, а свою соседку по креслу, ну то есть ее.

Боже, не зря ей так не хотелось праздновать свой день рождения!.. Это же самый стремный праздник в году! Который она уж точно не хотела провести в компании придурка Ньютона.

Зато Джейку явно было весело наблюдать за поползновениями Майка в ее сторону.

Придурок!..

— Если не прекратишь ухмыляться, я тебя убью!.. — прошипела Белла, наклонившись к Блэку, который подавился смешком из-за того, как Джессика что есть силы стукнула Майка по голове сумкой, когда тот пытался положить свою липкую ладонь Белле на колено.

Но убивать никого не пришлось, как и терпеть более Майка. Который вдруг позеленел и выбежал из зала, а следом за ним понеслась и Джессика, которая мгновенно превратилась из гарпии в любящую спутницу.

— Пошли, — устало прошептала Белла, в которой вновь ни к месту проявилось сочувствие к сирым и убогим, а конкретно сейчас к Майку.

— Ну, мы же не закончили смотреть фильм, — насупленно прошипел Джейкоб, в глазах которого, вопреки словам, мелькали черти.

— Да ты его и не смотрел! — раздраженно фыркнула Белла, за что на нее тут же зашипели с соседних рядов.

— Как и ты, — ехидно сказал он и наконец встал.

И вот теперь она стояла, прислонившись к стене, слушала, как Майка тошнит в туалете, пока Джессика бегала за ведерком для попкорна, чтобы доехать домой в чистой машине, и ждала Джейка, которого заставила проверить блондина.

Тут Блэк вышел и с гримасой отвращения ей сообщил:

— Новости две. Первая, этот слабак там надолго, а вторая, твоей подруге нужен парень с более крепким желудком.

Белла хихикнула, хотя и понимала, что смеяться из-за чужих страданий нехорошо. Она вздохнула и, устало отлепившись от стены, решила сесть на ступеньки лестницы, которая вела на второй этаж кинотеатра, и едва успела присесть, как ее руку обхватила горячая ладонь присевшего перед ней Джейкоба, с лица которого исчезло все веселье и насмешка над беднягой Майком.

Он вдруг стал до боли серьезен, его взгляд потяжелел, а вся атмосфера вокруг них стала отчего-то жутко напряженной.

— Белла… — наконец сказал он глубоким голосом, из-за которого внутри у девушки все задрожало в предвкушении чего-то.

Вот только хорошего или плохого, она еще не поняла.

— Я тебе нравлюсь? — прямо спросил он, пристально смотря в глаза Беллы, которая вдруг смутилась, что в принципе бывает с ней весьма редко. Ведь к ней впервые за все ее существования набивался молодой человек в ухажеры!.. Особенно тот, кто был для нее столь дорог и так.

Но смущенной быть долго она не привыкла, поэтому, быстро поборов это недостойное столь пожилой дамы, как она, чувство, Белла усмехнулась и, решив рискнуть, как впрочем и всегда, наклонилась вперед, и в полные губы своего собеседника, который давно уже вызывает в ней отнюдь не только дружеские чувства, дразняще выдохнула:

— А я тебе? Если да, то целуй уже, а нет, то я пошла д…

Договорить ей не дали теплые губы, которые за миг до того, как коснулись ее губ, изогнулись в восторженной ухмылке победителя.

«Дерзкий мальчишка!..» — по-доброму подумала Белла, а потом полностью растворилась в новом для нее, но таком приятном ощущении поцелуя.

* — я не знаю, какие кинотеатры есть в Порт-Анджелесе, поэтому придумала свой.

Примечания:

* — это не ошибка. В конце концов, я что, одна смотрела мультик "Волшебное кольцо"?)

Легкое и целомудренное касание губ довольно стремительно переросло в глубокий страстный поцелуй, от которого у нее внутри все буквально пылало и плавилось от жара. В этот момент Белла поняла, что никогда еще такого не чувствовала и не думала, что может.

«Для шестнадцатилетнего парня Джейкоб слишком хорошо целуется», — мимолетно подумала Белла, чувствуя проблеск ревности к тем безликим девчонкам, с которыми он этому научился. Хотя… С учетом того, что она сама целовалась раза два или три за пару жизней, лучше надеяться, что она сама не слишком уж ужасна в искусстве поцелуев.

И судя по тому, что Джейкоб ее еще не оттолкнул, и более того, мягко, но уверенно обхватил своей горячей ладонью ее щеку, не давая тем самым и на миг отодвинуться от него (не то чтобы Белле даже хотелось это делать), а другой держал ее за талию, сидя теперь между ее раздвинутых ног, отчего Белла почувствовала, как тепло тела Джейкоба буквально переполнило ее, она была не так уж и плоха.

Наконец недостаток кислорода в легких стал просто катастрофическим, и с трудом она все же разорвала поцелуй, жадно глотая воздух.

— Вау, — честно выдохнула Белла, сжимая густые черные волосы парня в кулаке, в которые она даже не помнила, когда успела зарыться пальцами.

— Да, вау, — дразняще сказал Джейкоб, прислонившись лбом к ее лбу, и тихо засмеялся. Его ониксовые глаза сверкали от счастья и… любви, на губах играла улыбка, а бронзовые щеки слегка порозовели.

Белле как никогда сильно в этот момент Джейк напомнил солнце, настолько ярко он сиял.

— Ты смеешься надо мной, Джейкоб Эфраим Блэк? — с притворной обидой сказала Белла, вновь игриво сжав одной рукой черные волосы на затылке, а потом насупленно добавила: — Я тут мучаюсь от мысли, что ограбила колыбель, а ты смеешься? Вот и целуй всяких после этого…

Джейкоб нахмурился, а все следы радости исчезли с его лица. Он сильнее ее притянул к себе, крепче обнял и скользнул носом по ее носу в невинной ласке, в губы хрипло выдохнул:

— Я уже не ребенок, Беллз. И если ты поцеловала меня из жалости…

…это разобьет мне сердце.

Эти слова так и повисли в воздухе не озвученные, но и так им обоим понятые.

«Мое бедное солнышко… Не в ту ты бабу влюбился», — печально подумала Белла и нежно провела пальцами по его волосам, скользнув ими вниз по затылку, а затем повторила движение снова. Она честно думала, что не заслуживает такого светлого парня, как Джейкоб, но поделать с собой ничего не могла. Белла хотела быть счастливой, черт возьми!.. А сейчас таковой она чувствовала себя лишь тогда, когда рядом с ней был этот солнечный юноша.

Девушка тяжко вздохнула и, обхватив его щеки, оставила легкий поцелуй у брюнета на горячем, к сожалению, все более пылающем лбу, после чего твердо сказала:

— Дурак ты, Джейк. Неужто думаешь, что я стану рисковать нашей дружбой лишь ради того, чтобы из жалости тебя поцеловать?

Парень тут же воспрял духом, а на его лице вновь загорелась столь ею любимая улыбка, и он хитро сказал:

— Зато твой дурак.

При этом Джейкоб аж весь вытянулся от удовольствия, произнося это.

«Самодовольный, но милый засранец!..» — ласково подумала Белла, вновь пропустив сквозь пальцы шелковые пряди его волос.

Она не знала почему, но на нее вдруг сошло такое умиротворение. Девушка была бы рада так просидеть вечность, перебирая густые локоны и чувствуя специфическое тепло своего личного солнышка.

Эх… Красота…

— …Белла? — вдруг прервал ее эйфорические мысли посерьезневший голос Джейкоба. Он пристально посмотрел ей в глаза и настойчиво произнес: — Ты же знаешь, что я никогда не причиню тебе боль и всегда буду рядом? И никогда…

— Я знаю, — выдохнула Белла, останавливая речь брюнета, коснувшись кончиками пальцев его губ. — Я знаю.

Она и вправду знала, что он искренен. И была польщена такой верностью…

* * *

…но когда ни на следующий день, ни даже через неделю он так и не позвонил, более того, и сам не брал трубку, Белла была готова его убить.

Черт возьми! Какой парень признается в любви, уверяет, что никогда не оставит (причем уверяет очень старательно, ведь в тот вечер они целовались столько, что губы у Беллы приятно стали неметь, и даже ее отец понял, чем она занималась, пока шлялась по кино, хотя и ничего не сказал, разве что только нахмурил брови и напомнил, что у него есть дробовик), а потом исчезает на неделю?!

Нет, в первый день после того похода в кино Белла ничего не подозревала и искренне думала, что Джейк слег с той же болячкой, что и Майк. На второй день она все еще продолжала так думать, хотя в ее душу и стали подкрадываться сомнения, а вот потом она стала медленно закипать.

Ведь злиться было все же лучше, чем реветь беспробудно, что ее первое большое и светлое так быстро закончилось, толком-то и не начавшись, и удар ей нанес тот, кому она, как дура, решилась открыть свое сердце, довериться, что для Беллы, закоренелого параноика и недоверчивой буки, было очень трудно. Что Джейкоб, солнышко ее спасительное в эти тяжелые для нее времена, ее так кинул.

К сожалению, Белла так увлеклась печалью по этому поводу, что только к концу недели, рассеяно пялясь в окно вместо того, чтобы делать уроки, заданные на понедельник, и даже не замечая встревоженных взглядов отца, сидящего на своем традиционном месте около телека, вдруг поняла, почему этот засранец мог ее игнорировать.

И из-за кого, если ее догадка верна.

— Черт! Улей! — вдруг сердито воскликнула она и стукнула по кофейному столику, а Чарли аж подпрыгнул на кресле.

— Что? — удивленно спросил он, вытирая каплю пива с подбородка, которым умудрился облиться, дернувшись от крика дочери. — Что случилось? И причем здесь молодой Улей?

Белла зло фыркнула и, вскочив на ноги, рявкнула:

— Я вдруг вспомнила, что забыла ему книжку отдать. «Как пользоваться телефоном», пособие для чайников! — и уже у двери, резко натянув толстовку, громко добавила: — Я в Ла Пуш! Скоро меня не жди!

И выскочила за дверь, лишь на миг задержавшись у входа и что-то схватив, не ожидая ответа от отца, все еще что-то бормоча себе под нос насчет неспособности позвонить, разделки волчьих туш и гирлянд из кишок на елках.

* * *

Подойдя к двери отчего дома, чтоб выйти наружу и отправиться в очередной патруль в то злополучное воскресенье, Джаред Кэмерон ожидал многого.

Спокойного солнечного дня или даже дождичка, урагана, вампиров, в конце концов, но не внезапного удара по его бедным бубенцам, едва он открыл дверь.

— Уууу! — застонал он и, упав на колени, встретился со злым, как тысяча чертей, взглядом темно-карих глаз Беллы Свон, присевшей на корточки на его крыльце, с все еще поднятым кулаком, который явно не побоится использовать.

Опять.

— Привет, Джаред! — с фальшивой бодростью воскликнула она. — Какой хороший день, не правда ли? Птички поют, трава колосится, — вдруг она схватила его за ухо и, сильного сжав, ядовито продолжила: — Но если ты сейчас же не скажешь мне, где Улей, и не сообщишь мне, правда ли то, что в стае появился новый волк, этот день станет для тебя последним!

Джаред захныкал и, не зная, за что хвататься: за своего побитого приятеля или за руку с виду хрупкой девушки, которая ему явно сейчас оторвет ухо, простонал:

— Черт, я же сто раз Сэму сказал тебе позвонить!.. Особенно после того, как…

— Как «что»? — прошипела Белла, и так уже зная ответ. — Что Джейкоб, мать его, Блэк оброс шерстью?! Вы ведь знали, что я переживаю за Джейка, и что?! Даже не удосужились мне позвонить и сообщить, что мой друг превратился в шар меха! Ни ты, ни гребаный Лахоте! Про Сэма я вообще молчу! Я-то, как дура, думала, мы друзья или хотя бы приятели, а вы!.. Мохнатые, бессовестные свинтусы, которые ко мне прибегали только за едой или за помощью!..

— Белла… — с болью прошептал Джаред, чувствуя, что помимо физических страданий своей тушки, внутри него вдруг болезненно скорчился от слов девушки его волк и заскулил.

Так уже было однажды, когда на брюнетку напала та пиявка. А потом, когда с матерью Свон случилась беда. У всех из них тоскливо хандрили их внутренние духи-защитники, особенно у Сэма, пока Белла не вернулась. Даже у Пола, хотя он лично на тот момент с девушкой не встречался. И так же дружно те радовались, когда Белла пригласила их к себе на тот ужин, приготовленный специально для них, и удовлетворенно пыхтели оттого, что они, такие хорошие, ее защищают, а еще когда регулярно находили теплую и вкусную еду в пролеске около дома Свонов, когда кто-то из них там патрулировал. Но так же их волки были жутко недовольны, когда Сэм приказал молчать и не рассказывать пока Белле Свон, что сын вождя наконец вступил в свое наследие.

Но значения этому никто не придал. Хотя сейчас Джаред стал медленно понимать, что зря…

…правда, развить эту мысль он не успел, когда цепкие пальцы еще сильнее сдавили его несчастное ухо, отчего он вновь застонал, мысленно проклиная Сэма, которого сейчас и должны истязать вместо него!

Джаред не пришел на место встречи.

Оборотни Ла Пуш почти полчаса ждали своего собрата, но тот так и не явился. У его подружки Ким его тоже не нашли, как и дома. Факт того, что он не был в фазе, тоже был уже проверен.

— Какого черта? — возмутился Пол. — Кэмерон хоть и дубина, но никогда не опаздывает. Тем более, куда он денется от своей бесценной Ким?

— Не знаю, — рыкнул Сэм, которого и самого гложило беспокойство и переживание.

Он крепко стиснул кулаки от бессилия. Ведь если в очевидных местах Джареда нет, то по запаху искать его бесполезно из-за чертового дождя, который так не вовремя начался.

Хотя слабый след аромата их потерянного собрата ему все же уловить удалось, когда, разделившись с братьями, он бежал мимо деревьев родного леса, и он привел его… домой?..

Вдруг облупившаяся синяя дверь резко открылась, и прежде, чем Сэм успел понять, рассекая стену дождя, ему в грудь метко прилетел теннисный мяч, от удара которого у него невольно вырвался вздох боли, и он даже слегка согнулся в талии.

А потом раздались шаги и специфический щелчок затвора.

— Белла?.. — пораженно просипел Сэм, когда поднял взгляд и увидел, как на крыльцо вышла Изабелла Свон с воинственно настроенным видом и без дрожи в руках направила на него дуло охотничьего ружья.

— Не «Белла» меня, — холодно сказала девушка. — Ты что, псина блохастая, не мог поднять гребаную трубку и позвонить? Или бледнолицая лохушка, как я, этого не достойна? А может, я гожусь быть только вашей кухаркой? И психологом? Когда вам это нужно, ваше мохнатое величество, естественно!

«Ох, черт!» — обреченно подумал он. Нет, Сэм догадывался, что его решение отдалиться от девушки (вдруг молодые волки ей навредят?!) и молчание насчёт Блэка вернутся, чтобы укусить его в зад, вот только он не думал, что его несчастные ягодицы буквально прошпигуют дробью. А Белла, несмотря на свой хрупкий вид, Сэм был уверен, как и его волк, который жалобно заскулил где-то в глубине его сознания, сделает это без труда и жалости.

— Белла, послушай, я могу все объяснить, — как можно спокойнее сказал он голосом, который у него выработался после успокоения нескольких новообращенных волков, и поднял руки.

Белла подняла бровь.

— Ну давай, — насмешливо сказала она и махнула ружьем. — Начинай. Кстати, отмазку, что у тебя телефон сломан, можешь даже не озвучивать. Я здесь уже пару часов и знаю, что это наглая ложь.

— Хорошо, — произнес Сэм, но потом подозрительно добавил: — Но для начала… Где Джаред?

— На заднем дворе, — лаконично сказала Белла.

— На заднем дворе? — скептично спросил Сэм, подняв бровь. — Что он там делает и почему?..

Девушка насмешливо скривилась.

— Он там лежит, — желчно сказала Белла. — В пластиковом пакете и ждет, пока я его закопаю под табличкой с надписью: «Он был хреновым другом и был убит потому, что его приятель Сэм Улей был таким же». Ах, да. Постскриптум там будет написано, что они, бл*ть, не знали, как пользоваться телефоном!

Сэм невольно поморщился, поняв, что конкретно в этом моменте он и впрямь облажался. Просто столько времени проводя в лесах, подальше от людей, в компании исключительно своих братьев по стае и Леи, когда была не его смена, он порой забывал об изобретениях человечества, типа телефона.

— Прости, — сказал он, понимая, как жалко звучит. В конце концов, когда ты не звонишь один раз, это да, можно выдать за забывчивость, ну два еще как-то, но бесконечно такая отмазка действовать не будет, особенно с учетом того, что он знал, как дорог Белле сын вождя, и свято клялся ей тогда, когда обратился Эмбри, что, как только фаза постигнет Блэка, он первым делом ей наберет. А в свете тех воспоминаний, которые он увидел в голове Джейкоба, когда тот стал волком, Белле он был дорог куда больше, чем просто друг. Да и без этого было все понятно. Юный волк все эти дни только и делал, что думал о девушке и страдал из-за того, что ему не позволено ей хотя бы позвонить. А еще кипел от злости, узнав, что Белла знала об оборотнях и уже давно.

Но Сэм думал, что так будет лучше. Особенно из-за последнего. Белла бы тут же примчалась, а кому как не ему знать, что молодые волки плохо себя контролируют, особенно первые дни.

Пол, Джаред, Эмбри. Они все были как на пороховой бочке в свои первые дни обращения…

Он просто хотел ее уберечь, как и Блэка. Дать время последнему обрести хоть какой-то контроль и спокойствие прежде, чем Белла бы появилась в Ла Пуш, чтобы, не дай духи, не произошло непоправимого.

Но, кажется, девушка, даже узнай об этом, все же не оценит. Хотя объяснить причины своих поступков, Сэм все же попробовал…

* * *

…и его даже никто не убил, как и не напичкал дробью.

Но Белла явно обиделась.

Еще один ловко брошенный в него теннисный мячик (и откуда только у нее их столько?!), кстати, попавший ему прямо в лоб, как и полное молчание, едва они вошли в его домишко, предельно ясно на это указывали.

Хотя на миг Сэм даже об этом забыл, не узнав свою кухню, которая так же была гостиной.

Ну, во-первых, здесь было чисто. А этого здесь не было с тех пор, как он стал оборотнем, что так же совпадало с моментом, когда он сюда въехал. Вообще-то этот домик был тем немногим, что ему досталось от отца, и они с матерью безуспешно пытались продать эту хибару, состоящую всего из пары комнат и одной ванной, много лет, да так и не смогли. А потом, когда он обратился, Сэм решил сюда переехать. Она была далеко от цивилизации, кругом лес… В общем, идеально для волка вроде него.

Правда, наводить чистоту здесь у него просто не было времени, хотя и стоило. А Леа лишь фыркала и морщила в отвращении свой хорошенький носик, принципиально отказавшись ему в этом помогать.

А домашней едой здесь не пахло и подавно. Никогда.

Но сейчас тут все и чистотой сверкало (оказывается, его мебель была из светло-песочного дерева, а не коричневого), и порошком пахло, вероятно, из-за белья, которое было явно постирано, как он изумленно отметил, заметив в противоположном окне, которое выходило на задний двор, развевающиеся на веревках (откуда только? Он ведь их так и не натянул!) простыни и прочие его вещи, да едой пахло. Причем так, что у него невольно потекли слюнки.

И не только у него.

Джаред, живой и здоровый, сидящий за столом, тоже с жадностью следил за Беллой, а точнее, кастрюлями, возле которых крутилась девушка, то и дело злобно зыркая на Кэмерона, а теперь и на него.

Да настолько злобно, что когда ему выразительно указали глазами сесть за стол, Сэм даже спорить не стал. В конце концов, ему не хотелось проверять, насколько быстро он исцелится, если исцелится, от заряда дроби из ружья, которое показательно лежало на стойке неподалеку от Беллы.

— Как она здесь оказалась? — тихо, так, чтобы только волчьи уши могли уловить, прошипел Сэм Джареду, и вдруг заметив, что тот держал мешок замороженного горошка на… между ног, короче, а его левое ухо было на несколько размеров больше, чем правое, и было ярко красным, недоуменно добавил: — И что с тобой такое?

Джаред скривился.

— Это все твоя вина, — захныкал он и аккуратно коснулся уха, а точнее, попытался. — Если бы ты позвонил ей и сказал все, ничего бы не было, или в крайнем случае, она бы побила тебя.

Сэм удивленно поднял бровь.

— Белла тебя побила? — неверяще спросил он. Нет, Улей знал, Свон девушка воинственная, хотя и выглядит тихоней, но побить оборотня? Именно побить, а не пристрелить?..

— Да, — жалобно сказал он и возмущенно, с некой долей страха, еле слышно добавил: — И я не могу исцелиться. Именно от ее ударов. Я даже специально порезал руку, и она тут же зажила, но те ссадины, которые остались от рук Беллы, просто не затягиваются.

Теперь уже обе брови Улея взлетели вверх в непонимании, как, черт возьми?..

Но тут его острый слух уловил приближение сначала лап, а потом и шагов его собратьев, и ему отчего-то захотелось втянуть голову в плечи, как и Джареду, который уже это сделал.

А все потому, что Белла тоже, каким-то невероятным образом уловив это, замерла, так и не дорезав овощи на доске, и крепко стиснула нож.

— Ой-ой, — тихо прошептал Джаред и зажмурился, не желая видеть, как маленькая, но такая опасная Белла Свон будет оскоплять его братьев.

А то, что она может, он не сомневался.

Наконец, скрипнули доски старенького крыльца, и в хижину Сэма Улея ввалилась пара полуголых парней.

И тут же в кухне повисла могильная тишина.

Джейкоба здесь не было.

Не было, бл*ть!..

Это было первое, что поняла Белла, когда обернулась и увидела Пола и Эмбри, которые круглыми глазами сначала осмотрелись вокруг, явно заценив чистоту, которую она навела, пока ждала свою «жертву», а потом у них еще и комично отвисла челюсть, когда они увидели ее.

С ножом в руках. И рядом со стойкой, на которой лежало ружье ее отца, схваченное девушкой в порыве «вдохновения», когда она выбегала из дома.

— Белла? Белла Свон?.. — удивленно пробормотал Эмбри, первым отмерев и внимательно посмотрев на девушку, которую воочию, а не по воспоминаниям и мыслям своих новых собратьев, видел всего раз. Тогда на пляже с ее бледнолицыми друзьями, еще до этого… всего.

Вместо ответа Белла скривилась и, резко размахнувшись, воткнула нож в деревянную разделочную доску, отчего волки пораженно моргнули, а Джаред даже вздрогнул.

— Вы разделились, или Блэк просто тупо сбежал? — рыкнула она и, оперевшись на стойку, выразительно наклонилась вперед.

— Нуу, — протянул Пол и мельком глянул в сторону своего пока еще Альфы. Тот покачал головой, как бы говоря, что лгать поздно, и…

— Вы закончили? — с притворной участливостью спросила Белла, от которой не укрылись их переглядки. — Если да, то отвечайте на мои вопросы и для начала скажите, где проклятый Джейкоб Блэк?

— Он скоро придет, — вдруг выпалил Эмбри, даже не знал, почему это сделал. Просто инстинктивно ответил.

Какого?..

— Чудно, — зловеще прошептала Белла и, выдернув нож, продолжила нарезать овощи для салата, как ни в чем не бывало при этом добавив: — И вам лучше надеяться, что это «скоро» будет и впрямь весьма скорым, потому что до тех пор вы будете голодать.

По дому тут же раздался хор несчастных стонов, а недовольный Сэм буркнул:

— Раскомандовалась тут. Это вообще-то мой дом.

Белла закатила глаза и, переложив нарезанные ингредиенты в миску, смахнув их туда ножом, ехидно сказала:

— Зато у меня есть ружье. Поэтому командовать я могу где хочу и кем хочу. Даже кучкой щенков-переростков.

Лахоте самодовольно усмехнулся и откинулся на спинку стула.

— А мы быстро бегаем и исцеляемся почти мгновенно, так что не пугай, чика. Мы и сами кого хочешь напугаем, — язвительно сказал он и, переглянувшись с Эмбри, засмеялся.

Пока ему в нос не прилетел теннисный мяч, которыми, как уже выяснила Белла, так хорошо было кидаться в оборотней. И им больно, и ей приятно.

Пол тем временем шокированно коснулся искривленного носа, из которого начала течь кровь, а потом его затрясло. Остальные парни мгновенно вскочили на ноги и напряглись.

— Пол, успокойся, — в приказном тоне сказал Сэм, выставив вперед руки и быстро загородив Беллу. — Пол!..

Но парня, тоже вскочившего на ноги, стало трясти все сильнее.

— Лахоте, кекс! — вдруг рявкнула Белла и бросила в злого оборотня сдобу, которую тот рефлекторно поймал, да так и замер, возмущенно думая, как эта бледнолицая посмела командовать им, как... как собакой! И Пол настолько был этим поражен, что даже не сразу понял, что дрожь, сотрясавшая его тело, утихла.

— Успокоился? — ровным голосом спросила Белла, выглядывая из-за плеча Сэма, который, подняв бровь, смотрел, как эта девушка в очередной раз сотворила какую-то невероятную вещь.

— Я тебе не пес, чтобы едой приманивать!.. — громко сказал Пол, хотя и впрямь перестав трястись и даже злиться. Ну почти.

Белла даже бровью не повела, а вернулась к готовке салата и спокойно сказала:

— Я знаю. Ты большой и плохой волк, который едва не разнес дом бедняги Сэма, потому что не способен себя контролировать, и бесишься, как малое дитя из-за пары небрежных слов. Хотя ты, может, и возмущен этим, но тем не менее, еда тебя вполне себе отвлекла от твоей истерики, — тут она указала на него ножом и добавила: — Но если ты и впрямь так оскорблен, можешь отдать свой кекс кому-то из своих братьев, которые, я уверена, куда больше оценят мою выпечку, которой кормить я вас не обязана после того, как вы меня несколько недель динамили и прочее.

Все парни против воли виновато опустили головы.

Даже Сэм.

Но прежде, чем кто-то еще успел хоть что-то сказать или сделать, старые доски на крыльце хижины Улея вновь заскрипели, и в распахнутую дверь вошел последний на данный момент обратившийся волк Ла Пуш и наследник вождей квилетов.

Джейкоб Эфраим Блэк собственной персоной, епта.

* * *

Можно ли одновременно быть так без ума от человека, и в то же время хотеть его… Черт! Джейкоб даже не знал, чего он хотел. Ударить уж точно нет. Он скорее себе руку оторвет, чем причинит боль Белле, но это не умаляло его злости на девушку.

Ведь она знала!..

Все это время знала, кем он скоро станет, и кем были остальные из… «банды» Ла Пуша. Причем одна из первых. Джейкоб видел в голове Сэма, что это именно она его нашла, когда тот впервые обратился. Что именно Белла помогла ему вернуться в человеческий облик. Помогала ему, кормила…

Даже от нежеланного отпечатка помогла избавиться, хотя как она это сделала, Сэм и сам не знал, кроме того, что все дело в кулоне, который Улей ни на миг не снимал, и который не терялся, а нитка, на которой тот висел, не рвалась, даже когда тот обращался волком.

Еще одна загадка в череде бесконечных тайн, которыми была полна Изабелла Свон.

Его Беллз…

Духи! Ведь он и впрямь смог наконец завоевать девушку своей мечты! Смог ощутить ее поцелуй, коснуться ее, преодолеть этот чертов порог дружбы и жаждал пойти дальше… Но едва он приехал домой после того провального похода в кино на день рождения Беллы, но все же такого потрясающего вечера, Джейкоба пронзила такая боль, и все рухнуло.

Его привычная жизнь, все его восприятие, его будущее, все это испарилось, а точнее поросло мехом и клыками. Проклятие! Он превратился в долбанного волка!..

И Белла знала, что так будет. Знала, видела признаки… Наблюдала. А он-то, дурак, все время думал, чего ее взгляд порой, особенно когда она думала, что ему не видно, был такой обеспокоенный и нервный! Впрочем, даже злость и обида не мешала ему безумно скучать по Белле и корить себя, что нарушил свои обещания, едва их дал.

Но нарушить приказ Сэма он не мог. Часами сидел перед телефоном, но как ни желал набрать номер Свонов, не смог. Как и подойти к их дому. Ох, как же его это раздражало!.. А еще оскорбляло.

Когда Джейкоб впервые поймал мысль Сэма и понял, почему тот не разрешает ему связаться или увидеться с Беллой, то чуть не сцепился с ним в драке. Нет, он понимал, что Улей может и прав, сейчас контроль его над собой был довольно плох, но он никогда бы не навредил Белле! Даже несмотря на свою злость к ней по поводу ее молчания насчет его же наследия, он бы никогда не тронул ее. Не причинил бы боль!..

«Ты уже это делаешь», — ехидно прошипел его внутренний голос, от которого Джейкоб никак не мог отмахнуться.

И именно в таких противоречивых размышлениях он провел целую неделю своей новой жизни и в них же подошел к домику Сэма Улея после нескольких часов бесполезных поисков Джареда.

Да так на пороге и замер, сначала уловив знакомый аромат полевых цветов, озона и чего-то такого, что просто принадлежало лишь Белле, а потом и вовсе увидел знакомые, но в то же время все еще непривычно черные волнистые локоны стоящей к нему вполоборота девушки.

Девушки, которой в этом доме быть не должно.

Белла готовилась к встрече со своим первым недопарнем.

Придумала речь, настроилась и даже была готова применить насилие, но едва она впервые взглянула на Джейкоба, на эту новую его версию, то все слова испарились из ее головы, как и злость.

«Он стал выглядеть старше», — это первое, что подумала Белла, и почти тут же ей пришла вторая мысль. Мысль, что он был в одних шортах, низко сидящих на бедрах.

И все.

Как ни странно, если к остальным парням в полуголом виде она нормально относилась и даже равнодушно, то когда впервые заценила голый торс Джейкоба Блэка, у Беллы на миг перехватило дыхание. Как и от вида татухи у него на плече, и новой прически. И хотя короткий ежик ему шел, Белла не могла не почувствовать укол печали и сожаления. Ей ведь так нравилась его густая черная грива, в которую так приятно было зарываться пальцами.

Но когда их взгляды наконец встретились, все мысли оставили Беллу.

Вообще все. Она вдруг ощутила какую-то срочность и тягу, смотря в эти черные очи, и чисто инстинктивно опустила немного свой ментальный щит впервые в этой жизни и за несколько десятилетий с войны, чувствуя, что если этого не сделает, то потеряет что-то очень важное.

А потом все изменилось…

Это было похоже на вспышку горячей молнии, пронесшуюся по небу. Приглушенные цвета вдруг стали более яркими, звуки громче и музыкальнее, и среди всего этого был Джейкоб. Белле казалось, что она движется, хотя в сущности ее ноги твердо стояли на земле. Она смотрела в эти глаза и в первый раз поняла, что его темно-коричневые радужки обрамляли зрачок золотым кольцом, и это очень напоминало ей восход солнца над пустыней, который она однажды видела в Аризоне. Золотое кольцо лучами простиралось над коричневым цветом и, казалось, почти горело. Она чувствовала, как мир вокруг нее тает, пока Белла смотрела в них. Она чувствовала, как сама гравитация изменилась, а где-то в глубине ее души и разума зародились пока хрупкие, но уже явные узы.

Бл*ть! Мы же не…

…о, да. Мы сделали именно это, черт возьми!..

— Белла… — еле слышно выдохнул Джейкоб, первым нарушив тишину. Его глаза расширились, и он в изумлении уставился на нее так, будто она была центром вселенной.

Но, как и всегда, момент был нарушен.

Полом Лахоте из всех людей!..

— Черт возьми! Только не говорите мне, что вы, бл*ть, запечатлелись! — громко воскликнул он с явным отвращением в голосе.

И Белла хотела ответить. Громко и даже нецензурно.

Но не успела.

Едва она разорвала зрительный контакт с Джейкобом, рефлекторно повернувшись к Полу, перед глазами у нее все поплыло, а потом пришла тьма…

* * *

…а когда открыла глаза, Белла поняла две вещи:

Она явно больше не была в доме Улея…

…и девушка была в лесу.

Что за?..

— Ну, и почему я, мать его, здесь? И где это здесь? — пробурчала она, прекратив вертеть головой. Сосны, которые окружали, естественно, ответов ей не дали.

Вдруг она услышала, что где-то в отдалении звучит мягкая трель. И еще раз оглядевшись, Белла, не видя другого выхода, потопала на звук.

Чем ближе она была, тем четче слышала незамысловатую мелодию, которую кто-то наигрывал на флейте?... кажется. Белла в музыке плохо разбиралась, больше привыкнув к тишине или, в крайнем случае, к радио. Но эти напевы были просты, но почему-то от этих звуков ей стало странно спокойно.

Неожиданно даже для себя Белла поняла, что успела выйти на пляж, который до боли ей напоминал первый пляж в Ла Пуш.

— Ну, наконец-то, девочка, мы тебя уже заждались, — внезапно буркнул старческий голос, и повернув голову, Белла увидела костер, около которого сидели два мужчины, явно являющиеся коренными жителями Америки. Один был уже стариком с длинными седыми волосами, в которых было пару кос и перьев, в коричневой простой рубахе из грубой ткани, штанах из светлой кожи, а на плечах у него лежал то ли плед, то ли плащ.

А вот второй был молод. Ну, по сравнению с первым уж точно. Ему было лет тридцать, его длинная грива была черна и струилась по голым накачанными плечам. Он вообще ей жутко напомнил парней. А точнее, оборотней из Ла Пуш.

Сильный, мускулистый и полуголый, ведь кроме простых грубоватых брюк на нем ничего не было.

И деревянной флейты в руках, чьи звуки она, очевидно, и слышала.

Но больше всего Беллу поразило сходство этого мужчины с Билли Блэком и… Джейком. И дело было даже не в цвете волос, кожи или даже глаз.

Нет.

Скорее, это было что-то в мелких чертах, странном притяжении, ощущении…

Мы — Блэки — неотразимы!.. — вдруг вспомнила Белла давнишние слова Билли, с которыми в тайне была согласна. Ведь один Блэк и впрямь был для нее неотразим.

Блэк, на котором она, кажись, запечатлелась. Или он на ней?..

— Ну и пара твоему правнуку досталась, Эфраим, — проскрежетал вновь старик, туже завернувшись в плед.— Соображает-то туго. Как вот она будет помогать щенкам, если сама такая медленная, неуклюжая, да еще и притягивающая к себе всякую пакость?

«Эфраим» тихо фыркнул и мягко улыбнулся Белле.

— Ты его не слушай, дитя, он просто брюзжит, — тепло сказал он глубоким голосом и призывно хлопнул по плоской подушке, которая лежала рядом с ним, типа той, на какой сидел сам и сидел дедок. — Садись. Нам ведь и впрямь нужно поговорить.

Белла, уже оправившись от «лестных» эпитетов в ее сторону, фыркнула и вредно буркнула:

— А у меня что, есть выбор?..

И подойдя ближе, плюхнулась на предложенное место, понимая, что она опять в какой-то заднице.

«Ну, хоть не на болезненно белом вокзале и не около своей бывшей мертвой тушки, и на том спасибо», — устало подумала она и, еще раз посмотрев на мужчину рядом с собой, вдруг ляпнула:

— Вы, Блэки, и впрямь просто такие неотразимые, или это все волчьи альфа-гены?

А в том, что перед ней тот самый Эфраим Блэк, который был прадедом Джейка, и который заключил договор с Калленами, она не сомневалась. Эфраим, также известный как последний Альфа последней стаи оборотней.

Ну, теперь уже не последней, но это все семантика.

Тем временем Эфраим этот громко засмеялся, тут же вновь напомнив ей Джейка. Хотя ее солнце все же было ей милее.

— Ну, естественно, милее, дуреха, этот же щенок твоя родственная душа, который еще до того, как наконец принять свою сущность, был готов у тебя из рук есть, — проворчал дедуган, явно прочитав ее мысли.

А Белла этого терпеть не могла.

— Знаете, дедуля, кто вы такой, я не знаю, но в голову мою, сделайте уж одолжение, не лезьте, будьте так любэзны, — холодно протянула она настолько вежливо, насколько смогла.

Дедуля возмущенно фыркнул, но неожиданно одобрительно сказал:

— Ха, а у тебя и впрямь есть огненный дух, хотя так и не скажешь. Тебе это пригодится, чтобы держать волчат в узде.

Белла ошалело моргнула.

— Че? — довольно грубо выпалила она. — Я не понимаю…

Внезапно старичок распрямился, его глаза засияли то белым, то голубым, коричневым, а потом и вовсе полыхнули, как пламя перед ними. Его окружила аура Мощи, с большой буквы, и он гулким голосом, совсем не похожим на прежнее скрежетание, громко промолвил:

— Я Великий Дух. Повелитель всего сущего. И я привел тебя сюда, Гарриет Поттер, ныне известная как Изабелла Свон, чтобы дать великую миссию…

…правда, весь эффект был смазан, когда «Великий дух» вдруг закашлялся. Вся аура мощи вокруг него тут же затихла, и он вновь стал просто ворчливым стариком.

— Кхм, кхм, — прокряхтел он и, стукнув себя по груди, вредно сказал: — Н-да, староват я для этого и подржавел уже.

Белла, которую стал разбирать смех, хотела было что-то ехидное добавить, но тут ее колена на миг мягко коснулась большая рука Эфраима. Она слегка обернулась и увидела, как он покачал головой, прося не комментировать этот эпизод, хотя в его собственных глазах тоже мелькали искры веселья.

— Ну, так о чем это я? — рассеяно пробормотал «Повелитель всего сущего» и, пожевав губу, вдруг указал в сторону Беллы крючковатым пальцем, и воскликнул: — Ах, да! Я же лично хотел тебе поручить…

Тут он вновь подвис, а Эфраим, закатив глаза, тихо подсказал:

— Миссию.

— Да, да, точно, — сказал дедуля и вновь выпрямился, правда, без спецэффектов в этот раз, произнес: — Я давно уже ждал возможности тебя увидеть, девочка, чтобы официально объявить тебя духовным наставником стаи защитников племени квилетов.

Белла моргнула. Потом еще раз и еще.

— Кем?! — наконец изумлено спросила она.

— Вот бестолковая, — буркнул дед и недовольно скривился.

Но тут вновь вмешался Эфраим.

— Давай лучше я все объясню, — умиротворяюще сказал он.

— Ну давай, жги, — ошалело сказала Белла, в душу которой закралось странное подозрение.

Мужчина полностью обернулся к ней и, отложив флейту, глубоким голосом начал вещать:

— Изабелла. Как ты уже и сама заметила, духовных воинов в племени все больше, и это еще не все. Так уж вышло, что впервые с того момента, как жил Тахи-Аки, самый могущественный вождь нашего племени, защитники пробудились почти во всех потомках прежних духовных воинов, что сделает ныне существующую стаю самой большой за все существование нашего племени, — на секунду он замолк, дав повиснуть в воздухе драматичной паузе, а потом продолжил: — Но как видишь, они по большей части еще молоды, мой правнук в том числе, а ведь он будущий Альфа, хочет он того или нет, и ему будет тяжелее всех…

— И?.. — протянула Белла, чувствуя, что вот сейчас и будет озвучен подвох. Хотя, если честно, в данный момент ее больше беспокоило то, что стая, которая уже была в Ла Пуш, может стать еще больше. Разве пяти волков мало, чтобы присматривать за сравнительно небольшим племенем? Да и от кого им защищать-то сородичей? От миролюбивых вампиров-Калленов, которые, вроде как, чтят договор и никого, кроме зверушек, не трогают?..

— И… — протянул Эфраим, выразительно подняв брови и на миг глянув на «Великого духа», добавил: — Узнав о том, что такая сильная духом и полная мощи девушка, как ты, переродилась в этом мире, которая еще и оказалась родственной душой моего потомка, мы бы хотели…

Тут дедуля недовольно кашлянул, и Эфраим, незаметно закатив глаза, поправился:

— Ладно, я бы хотел, как и все мои предки, и предки моих братьев-волков, чтобы ты помогла нашим потомкам. Ведь сколько бы в них ни было физических сил, им все еще нужно направление, забота и защита. Духовная, но все же нужна. К тому же… Как отпечаток моего правнука, ты уже имеешь преимущество… Ты пара Альфы. Стая и так уже была твоей заботой, да ты и сама уже должна была заметить, что твои инстинкты требуют всячески помогать и создавать для них уют после их долгих бдений…

— Воу, воу, воу, — перебила Белла мужчину. Она подняла руки и, махнув им, недоверчиво сказала: — Ты же призрак или типа того, так что должен знать, что я не очень-то была фанаткой запечатления и даже помогла нынешнему Альфе разорвать связь…

Тут Эфраим поморщился.

— В том-то и дело, что потомок Леви Улея не должен был быть первым и уж тем более Альфой, — хмуро сказал он. — А…

— А должен был быть Джейк, я знаю, знаю, — нетерпеливо сказала Белла. — Сэм уже это говорил. Но тем не менее…

— Связь между тобой и мальчиком-альфой пробудилась даже раньше, чем он стал волком. Видать, потому, что ты сама не совсем человек, да и от волка в тебе что-то есть, — вдруг вмешался дедуля. — И ты, как его пара, внушала ему достаточно счастья и спокойствия, чтобы его внутренний волк и дальше дремал, а не вырвался наружу, как только холодные пересекли границу его земель, хотя ты должна была его уравновешивать только после обращения. Но вышло, как вышло. Вот такой вот парадокс.

— И в связи с этим Сэмуэль Улей стал временным руководителем стаи, — продолжил Эфраим. — И запечатлелся он на той, кто был нужен именно Альфе на тот момент. Тихой и спокойной девушке, которая могла бы восполнить все нужды волков и хранить очаг, так сказать, пока ты не заняла бы свое законное место.

— То есть он запечатлелся на домохозяйке, — скептично закончила Белла, уловив наконец странную логику механизма запечатления. Следуя которому, Леа Клируотер точно не подходила на роль хранительницы очага и якоря спокойствия для взбалмошных волков.

Тут Белла подняла бровь и выразительно указала на себя.

— А я что, подхожу на эту роль? — неверяще спросила она. — Я сама та еще язва и вредина, и…

— И тем не менее, по мнению духовного волка Джейкоба Блэка и его самого, дурака влюбленного, ты идеальна, — насмешливо сказал «Великий дух» и закатил глаза. Судя по нотке ехидства на последнем слове, он был весьма не согласен с оценкой Джейка насчет нее.

Эфраим незаметно скривился, явно уже устав сглаживать углы этой беседы. А Белла фыркнула на слова «дедули», который ее не очень-то пугал, и задумчиво протянула:

— Ладненько… Предположим, эту часть я поняла. Но что конкретно входит в мои обязанности, как духовного наставника, от которых, я полагаю, мне не отвязаться? Ну, помимо того, что мне нужно будет нянчить тучу половозрелых самцов, топить их топки, под названием желудки, хранить очаг там и, очевидно, разбираться с их личными проблемами?

Не то чтобы, в отличие от миссии убить Волду Морду, Беллу это напрягало. Забота о мальчишках ей была, как ни странно, даже в радость, но она-то думала, что это все нерастраченный материнский инстинкт и синдром «спасителя» в действии, а оно вон оно че.

Эфраим задумчиво покачал головой, а потом с едва заметной улыбкой сказал:

— Ну, по большей части это и все. Хотя ты как пара Альфы будешь иметь ряд преимуществ, как главная среди даже других родственных душ других волков и даже среди них самих. Ты можешь укротить одной своей волей стаю, как и можешь чувствовать каждого из них, что, впрочем, ты уже и так могла заметить, что можешь делать. Так же твои приказы почти равны приказу Альфе, и…

— Мои удары для них болезненнее? — вдруг спросила Белла, только сейчас вспомнив, что Джаред так и ходит с красным ухом, хотя и должен был уже исцелиться с его-то регенерацией.

Дедуля пакостливо хихикнул.

— А то сама не заметила, — ехидно заметил он.

Тут уже Белла не удержалась и тоже хихикнула. Ибо ухо Джареда Кэмерона в тот момент, когда ею правила злость, было прекрасным зрелищем, услаждающим взор.

Вдруг весь пляж и оба мужчины словно пошли рябью, а сердце Беллы пронзила острая боль.

«Не ее», — тут же поняла она, и одно единственное имя мгновенно всплыло у нее в голове.

Джейкоб!..

Белла охнула и, прижав руку к груди, со срочностью в голосе сказала:

— Мне нужно вернуться. Мне нужно вернуться!.. Джейку больно!..

— Ну так проснись, девочка, — резко сказал Великий дух и, внезапно вскинув руку, указал ею на брюнетку, и та, ощутив толчок невидимой силы в грудь, откинулась на спину и, как это не иронично, открыла глаза.

* * *

В тот же момент в той другой плоскости, где остались Великий дух и Эфраим Блэк, оба с виду мужчины посмотрели на то место, где только что была их гостья, а потом переглянулись.

— Ты специально это сделал, — укоризненно сказал Эфраим и покачал головой.

— Что сделал? — невинно сказал старик, чьи губы подозрительно задрожали.

— Не дал мне договорить, — раздраженно сказал Эфраим, которого порой выводили из себя шуточки и хитрости Великого.

При жизни он бы подумать не смел, что Великий дух, которого он, как все его соплеменники и прочие племена, так почитал, был такой вредной и хитрой лисой, любящий подшутить или попакостить.

Но теперь знает, и это раздражало.

— О чем? — тем временем хитро сказал его пожилой собеседник. — О том, что холодная, чьего приятеля она уничтожила, скоро создаст армию, чтобы ее убить, а самые старые пиявки будут иметь виды на нее? Или о том, что она будет жить еще очень долго, потенциально даже не одно столетие, по крайней мере, пока твой мальчишка будет преображаться? Или...

Эфраим закатил глаза.

— Обо всем этом, — рыкнул он, перебивая старика.

На что Великий дух только вновь захихикал и язвительно сказал:

— Где же в этом веселье?.. Да она и сама все узнает, когда время придет. Сама или от своего покровителя. Так что расслабься, мальчик, и дай мне насладиться зрелищем.

Блэк покачал головой, но сказать ему было больше нечего, да и не поможет это. Если Великий дух уже что-то решил — то все.

Вот только правнука своего и его суженую было жалко. Но что уж теперь… Оставалось только верить в силу духа молодых людей и наблюдать.

Белла резко открыла глаза, почти ожидая увидеть знакомый потолок травмпункта Форкса, на миг забыв, что с ней только что произошло.

Но только на миг.

И несколько обеспокоенных квилетских мосек, нависших над ней, были тому доказательством. Особенно, одно лицо привлекло ее взгляд, в общем-то как и всегда, полное беспокойства и облегчения.

— Белла… — дрожащим голосом выдохнул Джейкоб, сидящий с боку от нее и, судя по ощущению, держащий ее за руку.

Девушка тут же нахмурилась и, слегка приподнявшись, как она мельком заметила, с дивана Сэма, который лично пылесосила буквально час назад, хмуро спросила:

— Что случилось? Тебе бо…

Но договорить она не успела, внезапно оказавшись в крепких и горячих объятиях. Ее щека была прижата к гладкой коже, руки рефлекторно уперлись в мускулистую, голую грудь. Быстро вздымающуюся и с бешено колотящимся сердцем внутри.

— Ты в порядке, ты в порядке, — тихо прошептал Блэк ей на ухо таким тоном, будто больше себя в этом уговаривал, чем ее.

«Испугала беднягу», — ласково подумала Белла и, убрав одну руку с груди парня, в которую упиралась ладонями, зарылась пальцами в короткий ежик на затылке Джейкоба, а другую положила на сильное плечо и погладила большим пальцем его новую татуировку.

Где-то на заднем фоне раздался хор стонов, полных отвращения к их обнимашкам, которые жутко напомнили Белле недовольства детей, которые увидели милования родителей. Но даже это не стало для нее достаточным поводом, чтобы разорвать объятия с ее родственной душой.

Мерлин! У нее есть родственная душа!.. У старой ведьмы, которая столько повидала на своем веку, и которая уже успела смириться с тем, что останется навсегда одинокой, никогда не найдет настоящую любовь… Ту, о которой только сказки пишут и фильмы снимают. Белла даже убедила себя, что такой не существует…

Но вот она, любовь эта, полуголая, юная, пылкая и такая красивая сидит и сжимает ее в дрожащих, но крепких объятиях, обжигая своим жаром, и мягко касается своими губами ее шеи, в которую уткнулась лицом.

Ее мальчик-солнце… Ее волк…

— Конечно, я в порядке, — дразняще сказала Белла и весело добавила: — Хотя если ты сожмешь руки еще чуть крепче, я уже не буду в этом так уж уверена.

Джейкоб тут же ослабил свою хватку и, немного отодвинувшись, пристальным взглядом впился в ее лицо, и прикоснулся к щеке своей большой ладонью.

— Но если ты в порядке, тогда почему плачешь? — тихо спросил он и большим пальцем вытер слезу с ее щеки, которая, Белла даже не поняла, когда успела упасть с ее ресниц.

И тут, как всегда, кое-кто не мог не вмешаться, хотя для разнообразия то был не Лахоте.

— Наверное, она рыдает от осознания, что навечно застряла с таким придурком, как ты, — ехидно сказал Эмбри Колл, не подозревая, что только что остался без десерта.

Джейкоб закатил глаза и кинул в друга ближайший к нему предмет, которым, к счастью Колла, оказалась простая подушка. А Белла, наблюдая за мальчишками и чувствуя, что напряженная атмосфера немного рассеялась, еще раз коснулась теплой кожи, к которой теперь, наверное, никогда не перестанет желать прикоснуться, и с сожалением убрав руку, вскочила с дивана, почуяв, что ее рагу вот-вот сгорит, чего нельзя было допустить ввиду того, что в этом дурдоме каждая унция еды на счету.

«Черт! Скоро мне либо придется воровать, либо идти на работу, чтобы прокормить своих волков», — рассеяно подумала Белла, быстро подходя к плите, чтобы выключить огонь.

* * *

Он знал это, всегда знал, что это Белла!… Да и кто еще, кроме нее, может быть его родственной душой?..

Хотя даже эта уверенность не мешала Джейкобу беспокоиться о том первом разе, когда его взгляд пересечется с шоколадным взглядом Беллы Свон впервые со дня его фазы, и того момента, когда он узнал об импринтинге.

И на миг, когда это наконец произошло, в его душу закралась паника (почему он ничего не чувствует?!) и неверие (духи ведь не могли быть настолько жестоки, чтобы отобрать его выбор и не дать в качестве пары ту, что он так любит?), но довольно быстро, буквально через долю секунды, случилось это...

…всё вокруг будто изменилось. Сама гравитация больше не держала его на твердых ногах, не притягивала к земле…

А лишь она… Всё остальное просто исчезло… Он забыл, где находится, забыл о его новых братьях, которые все еще были здесь. Забыл обо всем, кроме Беллы, ее невероятного запаха и ее глаз… Ее удивительных карих глаз с зелеными крапинками и тонким кольцом такой же зелени вокруг зрачка. В детстве такого не было. Он был уверен, что прежде они были полностью карие, но так ему даже больше нравилось и даже не хотелось узнавать, почему так стало. Как и о том, почему ее каштановые волосы с отливами красного дерева стали иссиня черными.

Джейкоб любил ее любую.

Любил свою истинную пару и отпечаток, как ничто и никого на свете.

Но тут Лахоте как всегда не вовремя подал свой чертов голос, и Белла отвела взгляд. А потом рухнула, как подкошенная, и его сердце остановилось. Ведь он не мог ее потерять, ни сейчас и никогда вообще!..

Следующие пару минут Джейкоб помнил плохо.

Помнил лишь легкое тело Беллы, которое успел поймать прежде, чем та ударилась оземь, в своих объятиях, и звук биения ее сердца в собственных ушах, к которому с отчаянием прислушивался.

Но больше… Ничего.

Было обострившееся восприятие мира резко потускнело, все запахи исчезли, кроме тонкого аромата Беллы, а посторонние голоса стали просто фоновым шумом.

Неважным, ненужным и неразборчивым.

Ведь какая разница, что вокруг, когда его Беллз нет рядом?..

Тут произошло самое страшное. Ее сердце издало кульбит, а потом… смолкло. Секунда, вторая, третья, а оно все молчало.

Молчало и молчало.

Из его груди против воли вырвался болезненный стон, а грудь прошило словно раскаленным прутом, который безжалостно стали проворачивать в его сердце, разрывая его на части.

Джейкоб в жизни не испытывал такой агонии!.. Даже когда умерла мама, или сестры сбежали и бросили его и отца… Даже тогда не было так плохо.

Но тут, когда он уже было потерялся в этой боли, сердце Беллз забилось, возвещая о том, что ее рано оплакивать, а его собственное сердце застучало с ним в такт.

А когда ее глаза распахнулись, Джейкоб Блэк смог вдохнуть наконец глоток воздуха в свои сведенные судорогой легкие.

* * *

Как только Белла убедилась, что ее съедобные труды не потеряны, рагу не пригорело, а кексы были спасены от участи угольков, она выдохнула и обернулась.

И тут же наткнулась на пять пар темных взоров, которые пристально сверлили ее взглядами, требующими ответов.

Любой другой, наверное, испугался бы, увидев пять пусть и возрастом мальчишек, но с виду амбалов под два метра ростом, бурящих взглядами твою бедную тушку, особенно такую хилую, как у нее, но Белла в свое время василиска-то толком не испугалась, что ей эти парни, которым ее определили в няньки до конца их дней?..

Фи.

О чем она, сердито уперев одну руку в бок и указав на них половником, и сообщила:

— Вы меня тут не запугивайте своими мощными телесами и угрюмыми взглядами. Меня, во-первых, этим не проймешь, а во-вторых, заодно и отвечая на ваш немой вопрос, ваш Великий дух в компании с Эфраимом Блэком и заочно остальными вашими предками, которые только что меня «пригласили» к себе на встречу где-то в иной плоскости, дружно постановили, что вы хоть с виду и взрослые, но еще юнцы, и определили меня в ваши пожизненные няньки, мамки, психологи и прочее, что умещается в одно статусное «духовный наставник». Поэтому быстро схватили тарелки, вилки, ложки и стаканы, расселись за стол и цивилизованно, как культурные волки, поели еду, которую я вам, неблагодарные чушки, приготовила. Молча. А уже потом мы, может быть, смотря, как вы будете себя вести, побеседуем. Ясно?

Волкам было не ясно. Но открыв рты, они в ужасе поняли, что и впрямь не могут вымолвить ни слова, а их конечности стали уже инстинктивно выполнять приказы этой маленькой, но грозной, их, очевидно, наставницы.

Что за!?...

Эдвард Каллен был несчастен.

Нет, так было уже давно, но с тех пор, как в город Форкс приехала дочь шерифа — Изабелла Свон, все стало в сто раз хуже. Для начала, в первую их встречу он понял, что не может слышать ее. Мысли всех людей, окружающих его, продолжали жужжать в его голове, как стая пчел, а у нее… Ничего.

А потом у них был совместный урок, и все, о чем он мог думать, так это как убить ее, выпить ее сладкую кровь, чей аромат затуманил его разум, задавил все чувства, кроме голода… Он даже всерьез хотел перебить всех в классе в тот день, когда она вошла в комнату, и вентилятор донес до него первое дуновение ее запаха.

А потом она села и того рядом, но самое главное, открыла рот.....

И все его первое впечатление, как о тихой, скромной девушке, рассыпалось, как карточный домик, и чем больше он ее узнавал, тем больше понимал, что девушка не так проста, а ее язык остр, как бритва.

Хотя в первую неделю Эдвард об этом и не думал.

Он просто сбежал из школы, благо был повод в виде солнечных лучей, редких гостей в Форксе, при которых они на улицу не выходили. Эдвард охотился в те дни как никогда часто, и все ради того, чтобы хоть на миг забыть о том чудесном аромате крови, который исходил от Беллы Свон.

Но в конце концов, ему пришлось вернуться в старшую школу Форкса, и вот тогда, помимо жажды, пришло любопытство и желание понять, почему он ничего от нее не слышит. Даже малейшего шума мыслей.

Не может же она совсем ни о чем не думать, в конце-то концов!..

И Эдвард попытался с ней сблизиться. Поговорить. Узнать хотя бы так, о чем думает эта загадочная девушка. Но его поведение в первое их знакомство явно все испортило, и Белла не очень-то желала с ним общаться.

К своему стыду, он даже залез к ней в комнату, чтобы узнать ее и… Еще раз вдохнуть запах ее крови, который все больше был для него, как наркотик. Он знал, что это неприемлемо, но ничего поделать с собой не мог.

Правда, долго это неправильное увлечение не могло длиться, потому что в один из дней, а точнее ночей, Белла поняла каким-то образом, что к ней кто-то приходит, и заперла окно. Но и это не смогло остановить Эдварда, но он просто не смог открыть окно. Он не понимал, как это возможно, но его словно отталкивал невидимый барьер. В тот момент вампир был рад, что никто не видел его позорного падения с карниза.

Но двери никто не отменял, и через нее войти он все еще мог.

А потом случился этот инцидент на парковке.

Эдвард, если бы его сердце билось, уверен, что умер бы от сердечного приступа в те мгновения, когда увидел, как на Беллу несется грузовик. Тогда он просто действовал, а не думал. И хотя он получил нагоняй от всей семьи, ему не было жаль, что он спас эту необычную девушку.

Девушку, от которой он не почувствовал даже малейшего специфического запаха, который выделяется, когда человек чувствует страх.

Он даже спросил у Джаспера, не почувствовал ли тот эмоции Беллы, и тот с удивленным видом ему и поведал, что — нет. Скорее та… расстроилась и даже немного рассердилась.

И все.

Но не только это его поразило.

Молчание.

Она молчала о том, что видела, а в том, что Белла видела его неестественную скорость и силу, Эдвард не сомневался, и ничего не спрашивала. Не искала с ним встречи, как он в тайне надеялся, не пыталась что-то спросить… Ничего.

Он даже сам подошел и напрямую ее спросил, почему она этого не делает, и с изумлением понял, что Белле, кажется… Плевать.

Опять же.

Эдвард даже начал за ней следить, и в тот момент, когда он спас ее в Порт-Анджелесе, даже малейшая вина за его поступок его оставила. Боже, как ему хотелось разорвать тех негодяев… Но Белла вновь его удивила.

Во-первых, вновь не испугалась, а во-вторых, призналась, что знает, кто он такой.

Сказала, что знает о том, что он вампир.

* * *

Последующие дни были для него одновременно благословением и проклятием.

Белла потеплела к нему, и они стали общаться, но в то же время ее аромат все больше сводил его с ума и вызывал неуместные чувства, хотя теперь было больше, чем просто жажда кровопийцы.

Он стал влюбляться в нее.

В ее карие глаза с зелеными крапинками, в ее волнистые волосы, хрупкий стан и даже в ее манеру говорить, которой Белла порой ставила его в тупик. А видения Элис еще больше подстегнули сблизиться с девушкой, которая, он начал верить, является его единственной. И даже когда он пригласил ее к себе домой, куда Белла согласилась поехать, но лишь как его друг, Эдвард все еще лелеял надежду перешагнуть через этот порог дружбы, хотя это и неправильно, втягивать невинную девушку в жизнь монстра, как он.

И все было хорошо, пока Элис не открыла свой рот.

Ох, в какой ярости была Белла. Ее кровь буквально забегала по ее венам от злости, отчего ее запах стал еще более манящим.

Но он не мог ее потерять! Не так!..

В тот момент, Эдвард был даже согласен на просто дружбу, лишь бы ее не потерять. И Белла его простила, и согласилась поехать с ними, посмотреть, как они будут играть в бейсбол.

Господи! Он еще никогда так не был воодушевлен игрой, как в те моменты, когда слышал азартные подбадривания девушки, и Эдвард даже был счастлив.

Пока не пришли они.

Лоран, Джеймс и Виктория.

Вот тогда и вырвался весь ад наружу.

* * *

Эдвард хотел ее увести подальше, спасти, уберечь. Но Белла была против, а потом и вовсе вмешались эти чертовы волки!..

Он-то думал, что те уже исчезли, ведь с последнего раза, когда они здесь были, волки перестали существовать, и несколько поколений квилетов были просто людьми!

Но нет.

Очевидно, оборотни вновь бродили по местным лесам, и Белла о них знала, как и о нем. И даже ушла с ними, отказавшись от его помощи, справедливо обвинив его и Карлайла в бездействии. Они ведь и впрямь заподозрили кочевников, когда появились первые тела, но ничего не сделали.

И вот результат.

Правда, они и Беллу не уберегли.

Когда он увидел ее в центре того пожара в спортзале школы, Эдвард был готов поклясться, что его мертвое сердце пропустило удар. К своему стыду, он понял, что это чувство было скорее радостным предвкушением, что Белла станет одной из них, и тогда, может быть, они будут вместе. Как и видела Элис.

Но когда Белла из последних сил прошептала, что не хочет этого, ему стало стыдно, но уже за свою радость, и импульсивно он вызвался высосать яд.

И едва смог остановиться.

Ведь ее кровь была так божественна!..

Все вокруг растворилось, Эдвард никого не слышал и не видел, полностью поглощенный этой эйфорией.

* * *

Последующие пару недель он плохо помнил.

Только бег как можно глубже в леса, подальше от людей, от Беллы, и попытка забыться в охоте. Все, лишь бы не сорваться.

Вновь как и в первые годы своего существования, за которые ему до сих пор стыдно перед Карлайлом, который его спас и стал настоящим отцом и наставником для него.

А когда более или менее Эдвард восстановил контроль и вернулся домой, то узнал, что Белла срочно уехала в связи с тем, что с ее матерью случилась беда.

И полгода… Почти полгода ее не было.

Все эти месяцы так же слились в уже знакомую для него ленту повторяющихся дней и бесконечных ночей, в течение которых он не раз раздумывал, чтобы наконец прекратить эту муку. Пойти к Волтури и попросить их убить его…

А потом она вернулась.

Разбитая и изменившаяся.

Очень.

Хотя все такая же красивая и вкусно пахнущая. И ему хотелось подойти и утешить ее. Выразить сочувствие в связи с ее потерей, но кое-кто оказался первым. Причем тот, от кого он ожидал этого меньше всего.

Розали.

Она вдруг села в машину, едва они приехали, чтобы начать еще один унылый год в школе, в первый день после каникул, и поехала следом за Беллой, которая так и не вышла из своего грузовика. И как ни странно, из того, что он смог выудить из головы своей сводной сестры, их беседа на его лугу Белле помогла.

Даже слишком, нет, та немного воспряла духом, и он был рад, но девушка стала проводить время с волками! Особенно с одним. Щенком Блэком, наследником Эфраима, который явно и сам неровно дышал к Белле.

И увидев, как они вместе уезжают с парковки тогда, видя мысли мальчишки, который весьма ярко вспоминал, как они с Беллой, с его Беллой, едва не поцеловались… Он ощутил такую ревность! Ведь она принадлежит ему!.. И только ему!

А не жалкой дворняжке.

Белла проснулась от странного скрежетания.

Вернувшись из дома Улея, она первым делом вернула на место ружье, благо отец не заметил, что она его увела, и тут же потопала спать, так как уже было затемно. Чарли, наверняка, завтра взбучку ей устроит, что она допоздна шлялась, но зато Белла, пусть и отчасти, уладила свои дела с парнями, а главное с Джейком. Правда, толком о ее обмороке, новом статусе и встрече с их предками поговорить не удалось, так как Квил, который тоже успел фазировать почти в один день с Джейкобом, примчался из патруля и, затолкав за обе щеки по кексику, невнятно сообщил, что почуял неподалеку от Форкса запах пиявок.

А точнее, двух.

Одну из которых, оказывается, мальчики выслеживают уже не один день, и чья личность некоторым из них даже не была секретом. И была это рыжая голова, также известная как Виктория.

Та уже, как выяснилось, не первую неделю около Форкса ошивается. Но стая ей об этом не сказала! Защитники, блин! Нет, Белла знала, что эта вампирша вернется рано или поздно по ее душу, но не так скоро же! И что о ее приходе мальчики промолчат в каком-то странном желании не беспокоить.

Но надрываться долго она не стала, а отправилась домой, решив отложить воспитательные беседы на потом и чувствуя жуткую усталость, быстро вырубилась в своей уютной кроватке.

Пока ее не разбудил этот долбанный скрежет!

Белла со стоном встала и, не продрав толком глаза, поползла к окну, чтобы убить своего незадачливого визитера, и плевать кто это. Эдвард, которого вновь настиг приступ вуайеризма, Виктория собственной персоной, или еще кто.

Но когда сквозь щелки своих полуприкрытых глаза Белла зацепилась за загорелый и голый торс с парой красивых темных глаз в комплекте, желание начать смертоубийства немного поутихло, и вяло порадовавшись, что она уже пригласила Джейкоба внутрь дома, ибо объяснять про магию и прочее Белла все еще не хотела, девушка приоткрыла окно и сонно сказала:

— Чего тебе, о мой квилетский Ромео? Если серенады пришел петь, то давай до завтра, потому что я валюсь с ног, и если сейчас я окончательно скину с себя сонную пыль Морфея, наша любовная история кончится, так и не начавшись…

Джейкоб, стоящий под окнами, закатил глаза и, слегка улыбнувшись, весело, но как можно тише, чтобы не разбудить шерифа, сказал:

— Отойди от окна, моя сонная и язвительная Джульетта. Серенад петь, так и быть, не буду. Да и умирать я пока не собираюсь, ибо я все еще жажду сорвать с ваших алых уст хоть один поцелуй.

Белла мягко фыркнула, чувствуя, как ее губы задрожали от желания разъехаться в глупой улыбке, и открыв окно для своего волка, она потопала обратно к кровати, куда тут же нырнула, не дожидаясь, пока ее ночной гость поднимется.

Если сможет.

И судя по тому, как не прошло и пары секунд, за ее спиной прогнулась кровать, и к ней прижалось пышущее жаром тело, робко приобняв ее за талию, он очень даже смог. Белла даже ничего не услышала. Ни того, как Джейкоб поднялся, ни как забрался в окно или как к ней подошел… Просто в один миг она видела его на улице, а вот он уже лежит рядом с ней.

Ну и ладно.

— Если не будешь распускать руки и уйдешь до того, как проснется Чарли, можешь остаться, — великодушно пробормотала Белла с закрытыми глазами и, чувствуя, как сон, ее редкий посетитель, вновь стал овладевать ее сознанием, поглубже зарылась в подушку. За одеялом она даже не стала тянуться. Да и зачем, когда у нее за спиной лежит живая печка и… хихикает?

Белла даже было хотела заехать ему в бок, но передумала, не желая проверять, насколько ее преимущества в избиении волков далеки. Вдруг все-таки не так уж и далеко, ограничиваясь оплеухами и подзатыльниками в воспитательных целях, так сказать, и ударив этого наглого волка, она сломает локоть? Не, не, пробовать Белла не хочет. По крайней мере, сегодня. А то потом объясняй отцу, отчего так случилось. Про то, что она наткнулась в своей кровати на каменный пресс оборотня, не скажешь же.

Поэтому пришлось обойтись лишь тихим:

— Не ржи. А то пойдешь на улицу спать.

— Ладно, ладно, не сердись, моя вредная Джульетта, — умиротворяюще прошептал Джейкоб и, смело коснувшись губами нежной кожи у нее за ухом, отчего по телу Беллы пробежали мурашки, дразняще добавил: — Я буду паинькой и верно охранять твой бесценный сон.

— Мой славный собакен, что бы я без тебя делала?.. — пробормотала Белла и, посильнее прижавшись к парню, вновь уснула.

Как ни странно, она совершенно не чувствовала, что торопится или еще что-то подобное. Белла просто чувствовала себя как никогда правильно.

Здесь, сейчас и со своим волком рядом.

В общем-то, с Джейкобом так было всегда.

Хорошо и легко…

…как дышать.

* * *

В эту ночь Белла как никогда крепко спала. Без всяких кошмаров и даже без снов. Благодаря этому она, наконец, впервые за долгое время выспалась и чувствовала себя полной сил. Даже факт того, что рядом бродит Виктория, не мог испортить ее хорошего настроения в то утро, пока Белла не явилась в школу.

Эх, бл*ть не зря у нее так нос чесался по дороге туда, словно подсказывая, с кем ее ждет там встреча.

Нет, Каллены были там каждый учебный день, но они в основном не пересекались. Даже на совместных уроках. От Эдварда она упорно отсаживалась после их последнего разговора и избегала его в коридорах.

Даже не зная почему точно.

Потому что ее выбесило, что он так рисковал, отхлебывая ее крови, отчего чуть с катушек не слетел и не убил кого-то еще, из-за того, что хотел самоубиться, как последний эмо, или из-за того, что не хотела вновь быть разжалобленной его мученической миной.

Но бегать от проблем в большинстве случаев было не в ее правилах. Да и не могло это вечно продолжаться.

Правда, первым Калленом, который ей в тот день попался, был не Эдвард и даже не Розали, но как и последняя, то был не совсем Каллен.

— Можно вопрос? — брякнула Белла, когда на уроке истории ей неожиданно досталось место с Джаспером Хейлом, чье лицо было как всегда «дружелюбно», как ни у кого другого. Урок уже походил к концу, когда ее любопытство достигло пика, которое больше сдержать не было сил. — Как ты ходишь в школу со своей проблемой жажды, где полно девчонок, у которых то и дело идет то, что для их физиологии — это нормально, но от чего у тебя рвет крышу?

Она, конечно, могла еще прямее высказаться, но что-то ей подсказывало, что блондинчик был из тех времен, когда само слово менструация было табу, особенно среди мужчин.

Джеспер медленно обернулся и моргнул.

А потом еще раз.

«Ну этот хоть не забывает моргать», — весело подумала Белла, когда пауза затянулась.

— Ты не боишься меня, — тихо наконец вымолвил Джаспер. В его голосе она отчетливо уловила южный акцент, но какой-то немного вычурный, что еще раз подтвердило ее догадку, что он пришелец даже не прошлого столетия.

Белла подняла бровь.

— Я думала, за год, в течение которого мы, пусть и вскользь, пересекались с твоим семейством, это уже и так стало понятно, — насмешливо сказала она. Белла еще раз внимательно осмотрела блондина, ведь вблизи, лично так сказать, они впервые пересеклись и даже заговорили.

Военная выправка, легкое недовольство, скользящее на лице, когда мистер Майерс упоминал о гражданской войне и коварстве конфедератов, южный акцент, то, как он каждый раз помогал Элис, садится, как истинный джентельмен…

— Ты был солдатом конфедерации? — продолжила расспрашивать Белла, чья энергия била сегодня через край. Даже слишком, но она не обратила на это внимание.

На лице Джаспера мелькнуло удивление, и наконец его маска немного сползла, показав хоть что-то, кроме статуи с вечно стиснутыми зубами.

— А ты и впрямь чересчур умна и сообразительна, — с едва заметной улыбкой сказал он.

Белла фыркнула.

— Это был комплимент? — дразняще спросила она. — Если да, то твои южные манеры заржавели.

Улыбка Джаспера стала еще шире, отчего его каменное лицо преобразилось, показав Белле проблеск молодого человека, которым он некогда был.

Тут прозвенел звонок, и толпа подростков рванула на выход. Белла подождала, пока все выйдут, не жалая попасть в толкучку, где ей уже однажды заехали в ребро так, что там аж трещина появилась, но выйти не успела. Джаспер, который тоже задержался в классе, мягко ее остановил, коснувшись на миг своими холодными пальцами ее локтя, и когда Белла вновь обратила на него внимание, он выпрямился и с более глубоким южным акцентом и еле заметной улыбкой, которая все еще была на его губах, чинно сказал:

— Ты была права. Я — Джаспер Уитлок, майор армии Соединенных Штатов Конфедерации, — и слегка склонив голову, с доброй усмешкой добавил: — Рад лично с вами познакомиться, мэм.

Белла усмехнулась и, вспомнив о своих собственных манерах, которые, вопреки мнению многих, у нее все же были, сделала идеальный книксен, что выглядело, наверное, немного нелепо с учетом того, что она была в джинсах, и так же высокопарно, вновь позволив проскользнуть в голосе знакомому британскому акценту, ответила:

— Мне очень приятно это слышать, майор Уитлок. Меня зовут Изабелла Мари Свон. И я так же рада, что мы наконец были представлены друг другу, как подобает леди и джентльмену, добрый сэр. А теперь не сопроводите ли вы меня до столовой, или ваша крошечная леди меня побьет за такое дерзкое предложение?

Джаспер вдруг рассмеялся звонко и искреннее, понимая теперь, почему Эдвард так был зациклен на этой девушке, Розали питала по отношению к ней странную слабость, а его милая Элис так печалилась, что их дружба, о которой у нее было столько видений, так и не началась.

Ведь эта Изабелла Свон была и впрямь удивительным созданием. Но самое поразительное было в том, что она была также первым человеком, от которого он не чувствовал истинного страха или ужаса.

Вообще.

Даже когда на нее напала ищейка, или когда рядом был он и остальные члены его семьи.

И это было удивительно освежающе. Его дар был порой проклятием, но в данном случае, в случае с Изабеллой, это было даже приятно. Чувствовать игривость, веселье, любопытство, дружелюбие, а самое главное, отсутствие страха от человека во время их разговора. Простого разговора, который неожиданно много для него значил и был ему приятен. Настолько, что он даже на миг забыл о своей вечной жажде.

— Не беспокойтесь, мэм. Моя леди обычно не склонна к насилию, но если что, я обязуюсь отстоять вашу честь и убедить Элис, что это лишь дружеская прогулка, — сказал Джаспер, как истинный джентельмен, и взяв сумку Беллы и свою, подставил ей локоть, за который девушка без колебаний ухватилась, и таким странным дуэтом они прошли через всю школу, вызывая повальный отвал челюстей и выпученных глаз.

Именно в тот момент, хотя они пока еще не знали, началась их длинная и странная дружба.

Лопать за столом, где, кроме тебя, больше никто не ест, кому-то может показаться странным, но Белла была слишком голодна, чтобы обращать на это внимание, хотя о том, что у нее не было фотоаппарата, она пожалела, едва вошла в столовую.

Вид ее друзей с отвалившимися челюстями, когда она вошла под руку с Джаспером, того стоил, а с самих Калленов вообще можно было картину писать. Столько изумления на их идеальных, но почти всегда равнодушно-надменных мордахах, что ни пером описать, ни в анекдотах рассказать.

Если честно, она не собиралась садиться за стол с вампирами, но Джаспер неожиданно оказался прекрасным рассказчиком. Кажется, после их маленькой эскапады у него подослаб язык, и пока они шли к столовой, то успели разговориться. Бывший майор оказался тем еще любителем истории, как в общем-то сама Белла в свободное от приключений время.

Так они, к слову сказать, и зашли внутрь едальни старшей школы Форкса, погруженные в жаркий спор о гражданской войне и ее результатах.

И незаметно приземлились за один стол.

К остальным Калленам.

Под взглядами которых разговор о плюсах и минусах президентства Авраама Линкольна затих, и за столом повисла гнетущая тишина, от которой Белла попыталась отвлечься, заняв себя салатом, но несколько пар пристальных взглядов, особенно Эдди-боя, убили в ней аппетит.

— Ну и долго будем пялиться друг на друга? — наконец не выдержала она, чувствуя странное дежавю. Будто Белла вернулась в первый день своего прихода в школу, и они только увидели друг друга, а не ходили вместе играть в бейсбол, и не некоторые из них покрошили остатки ищейки, которая ее чуть не выпила, как заправский алкоголик дешевый портвейн. То бишь одним махом.

— Ну, можем устроить жаркие танцы на столах столовки, но нравоучителя — это вряд ли оценят, — первым откликнулся здоровяк, по губам которого расплылась широченная ухмылка, которого Эмметом, если Белла не ошибалась, кличут.

Он игриво поиграл бровями, и Белла рассмеялась, отчего напряженная атмосфера за столом немного рассеялась.

— Эммет! — шикнула Розали и стукнула своего приятеля в грудь, хотя в ее глазах блестели смешинки.

Тут Элис, до сего момента молчавшая, но удивительно беспокойно для вампира ерзающая на стуле, вдруг наклонилась к Белле, которая как раз, дура, села рядом с ней, и крепко обняв, затараторила:

— Прости, прости, прости!.. Я не хотела тогда тебя напугать! Правда, правда! Я просто так хотела с тобой дружи-и-ить!

Вот тут-то Беллу и контузило быстрым стрекотанием пикси. Она даже не заметила, как кончился обед, а у нее нарисовались планы в ближайшие недели. То бишь поездка по магазинам с Элис и Розали в… Порт-Анджелес?

На что, мать его, она подписалась?!.. А главное как и когда?!..

«Наверное, где-то между упоминанием о жарких танцах на столах, что-то о Гуччи, розовых балетках от Джимми Чу и унылым взглядом Эдварда», — тут же ехидно подсказало внутреннее я, с которым в этот раз Белла была полностью согласна.

* * *

— От тебя пахнет пиявками, — первым делом сказал Джейкоб, как только выпустил ее из объятий и поморщился. Он приехал с отцом к ним на уже традиционный ужин, который Белла готовила каждую среду, и даже одетый. Видать, Чарли не хотел шокировать своей новой привычкой одеваться.

Или раздеваться.

— Вот спасибо, и я соскучилась, — немного обиженно сказала Белла и, оттолкнув парня, пошла сервировать стол дальше.

Но едва она отвернулась, как к ее спине прижалось теплое тело, а на живот легли такие же теплые ладони.

— Не злись, моя Джульетта, — ласково прошептал Джейкоб ей на ухо и поцеловал в макушку. — Мне просто не нравится, что к тебе липнут эти холодные твари.

Белла, все еще насупленная, легонько хлопнула по рукам на ее животе и пробурчала:

— Тоже мне… Раскомандовался, с кем мне общаться, а с кем нет. Чай, не муж еще, чтоб командовать. И даже не Альфа. Так что умерьте свой пыл, молодой человек…

Сильные руки крепче ее обняли, а ласковый голос, приобретя угрожающе-рычащие нотки, сказал:

— Это приказ, о великий духовный наставник?

Джейкобу до сих пор не нравилось, что его предки и сам Великий дух нарекли Беллу, его отпечаток, наставником для них. Это было как-то оскорбительно, особенно для него.

Он и так порой весьма остро осознавал, что Белла старше него. Казалось бы, разрыв всего ничего, но девушка о нем не забывала и порой нет-нет да напомнит об этом.

И это было унизительно.

Сам он давно уже не считал себя ребенком. Слишком уж быстро пришлось вырасти, когда он остался один на один с отцом и его больничными счетами. Ему нужно было искать подработки, ему нужно было быть папиными руками и ногами, нужно было убирать дом, готовить, убеждать, чтоб Билли выпил свои лекарства вовремя, оплатить электричество и прочие счета… Все это давно заставило его вырасти и повзрослеть. Но Белла иногда этого не видела. А ведь ему хотелось быть ее опорой, а не наоборот. Хотелось, чтобы она видела в нем мужчину, а не мальчишку.

Но духи даже здесь, в стае, сделали ее выше него по статусу, хотя она даже не часть племени. И небрежное замечание Беллы, что он даже не Альфа, было еще одним источником его боли. А ведь он не принимал этот пост из-за нее. Ответственность тоже пугала, но ему не привыкать. Это у него в крови, в конце концов. Но если он это сделает, то навсегда окажется привязанным к Ла Пуш.

А Белла — нет.

Отпечаток или нет, она сможет уехать. Она захочет рано или поздно уехать. Ведь Белла такая свободная духом, сильная и умная. Она захочет увидеть мир, захочет пойти в колледж… Но он следом за ней пойти не сможет.

— Ну ты и идиот, — протянула Белла после пары минут молчания, когда он все это ей и выпалил.

Джейкоб поджал губы.

— Я тебе тут душу изливаю, и я же еще и идиот? — сердито сказал он, чувствуя, как его руки затряслись.

Белла закатила глаза и, повернув голову в сторону гостиной, крикнула:

— Папа! Билли! Ужин на столе, идите, ешьте! А мы с Джейком прогуляемся!

И не дождавшись ответа, схватила его за руку и потянула наружу через черный ход. Джейкоб пошел следом, как, впрочем, и всегда. Они пересекли задний двор и, войдя в пролесок, прошли чуть в глубь, и как только дом скрылся с глаз, Белла резко развернулась и, ткнув ему пальцем в грудь, рявкнула:

— Джейкоб Эфраим Блэк! Что, бл*ть, из пожизненного наставничества я не ясно произнесла? Или из того, что мы, твою мать, запечатлелись?

— Это не значит, что ты здесь обязана быть каждый день своей жизни и нянчиться с нами, — раздраженно сказал он, сложив руки на груди. Ему не нравилось, что его отчитывают, как ребенка. Особенно то, что его отчитывает Белла.

— Плевать на наставничество, о котором я не просила, забудь об этом на секунду и ответь, — резко сказала Белла и толкнула его в грудь, чего оборотень вряд ли почувствовал. — Даже если бы мы только запечатлелись, неужто бы думал, что я тебя брошу? Свою родственную душу, чтобы «что»? Поехать в колледж? Увидеть мир? — на секунду она замолчала и, переведя дыхание, жестко продолжила: — Если ты и впрямь так думаешь, то ты, во-первых, как я уже сказала, идиот, и во-вторых, нам тогда стоит остановиться на отношениях друга и защитника, так, кажется, называется одна из позиций, предполагаемая запечатлением? Ибо, может, это и эгоистично, но бороться за отношения, которые с самого начала основаны на недоверии и твоем ожидании, что рано или поздно я сбегу, мне не хочется. Я еще от смерти матери толком не отошла, и мне не нужно еще и гнетущее ожидание неизбежного и будущей боли, которое предполагают эти заранее обреченные, по твоему мнению, отношения, родственные души мы или нет.

И быстрым движением вытерев слезы, которые успели потечь по ее щекам, Белла обошла застывшего Блэка и направилась в сторону дома, в который раз проклиная свое глупое сердце и дурацкую веру, что она достойна чего-то хорошего в жизни.

Но из пролеска выйти не успела.

Так как ее вновь обхватила горячая рука поперек талии и развернула к себе.

— Беллз… — с болью прошептал Джейкоб, который после слов девушки на миг застыл, чувствуя, что она не лжет.

Их такая еще хрупкая связь задрожала и зазвенела от натяжения. Все же в запечатленной паре именно от девушки зависит, особенно в первые недели, какими будут их отношения. Именно она выбирает, кем принять волка.

Другом, братом, защитником или любовником.

И сейчас он чувствовал, едва Белла выйдет из сумрачного покрова лесного массива, то все. Его сердце навек будет разбито, и больше, чем далеким защитником, он стать не сможет.

Белла больше не позволит к ней прикоснуться, не позволит поцеловать и даже говорить больше не будет.

Любить его больше не будет.

И хотя они еще не говорили друг другу это такое важное «люблю», он знал, что она его любит. Не так, наверное, сильно, как он ее, но все же. В конце концов, он-волк однолюб, и кроме Беллы, никогда и никого не рассматривал как любовный интерес. Всю жизнь для него была лишь она, и Джейкоб не знал, как без нее выживет.

И сможет ли.

— Пусти, — строго сказала девушка, смотря перед собой. К счастью, в ее голосе не было тех приказных ноток, которым было так трудно сопротивляться тогда в доме у Сэма.

— Нет, — твердо сказал он и, обхватив ее щеки, настойчиво стал искать ее взгляд, ощущая, как связь между их душами все больше дрожит. — Белла, моя хорошая, скажи, что ты этого всерьез не хочешь.

Его тут же пронзил холодный взгляд, и все внутри него задрожало еще сильнее.

— Белла, — со стоном сказал Джейкоб и прислонился лбом к ее лбу. — Прости меня, прости. Только прекрати…

Тут Белла нахмурилась. Она внимательно посмотрела на юношу перед собой, только сейчас осознав, что ему и впрямь больно. Его красивое лицо исказилось в гримасе, глаза зажмурены, а тело мелко дрожало, отнюдь не предвещая фазу.

Но почему?..

Тут она поняла, что инстинктивно стала укреплять щиты, тем самым натянув до предела их новую связь, которая возникла после запечатления, и которая еще не успела толком оформиться и укрепиться, и невольно напала в ответ.

Но если ей не привыкать к ментальной боли, да и Белла уже рефлекторно еще с тех времен, когда она была Гарриет, держала щиты свои как можно крепче и сильнее, сразу после того, как научилась окклюменции, то Джейкоб к этому не приучен. Его разум, как и сердце, был нараспашку для любого, кто был достаточно равнодушен и зловреден, чтобы этим воспользоваться и причинить ему боль...

...и сейчас она была той, кто ему вредит.

Белла тут же ослабила ментальную хватку, и лицо Джейкоба мгновенно разгладилось.

— И ты меня прости, солнце, — ласково сказала она, зарывшись пальцами в его волосы, и извиняюще помассировала его голову, надеясь так облегчить головную боль, которая его, скорее всего, настигнет.

Магию Белла не использовала, во-первых, боялась еще больше навредить, а во-вторых, она до сих пор так и не смогла переступить через себя, и вот уже скоро как полгода она не колдует вообще.

Наконец Джейкоб тихо вздохнул и, вдруг опустившись на колени, хотя даже так был ей почти по грудь, крепко обнял ее.

— Джейк… — удивленно выдохнула Белла и, положив руки ему на широкие плечи, легонько сжала их. — Вставай.

Но юноша только сильнее стиснул ее талию.

— Вставай, Джейкоб Блэк, — как можно тверже сказала Белла, которая уже стала бояться, что все-таки навредила разуму своего волка больше, чем думала.

В этот раз ее слова возымели эффект, и Блэк тяжело, будто у него на плечах был неподъемный груз, встал.

— Посмотри на меня, — сказала Белла и, коснувшись его гладких, бронзовых щек, заглянула ему в глаза. Большие, печальные и темные глаза.

Белла вздохнула и, встав на носочки, нежно поцеловала его, и Джейкоб тут же до боли стиснул ее в отчаянных объятиях, быстро превратив легкий поцелуй в страстный и голодный.

* * *

Белла Свон не спала.

Но в этот раз дело было не в бессоннице, а в юноше, который спал рядом с ней, и даже во сне морщась от боли.

Как она и думала, адская головная боль от ее рефлекторной ментальной атаки не заставила себя ждать. Джейкоб, отвезя отца домой, еле заполз в ее комнату ближе к полуночи и просто молча улегся рядом, никак не комментируя их ссору и то, что произошло потом. Если честно, Белла вообще удивлена, что он не дома, в своей кровати, сваленный с ног жуткой мигренью. А еще тем, что он не стал ее игнорировать после того, как она столь небрежно отнеслась к их связи.

Мерлин! Белла чувствовала такую вину, стыд, а еще... Она была напугана.

Не самое для нее привычное чувство. Но это так. Ведь она наконец осознала, что ее усталость, перемены настроения и жуткий жор, несмотря на то, что она все еще худа, как щепка, а также, такая острая реакция магии на одну только мысль, была результатом переизбытка магии, которая стала сжирать ее изнутри.

Ведь взаправду избавиться от отпечатка или его ослабить Белла не хотела.

Лишь подумала. Всего на миг. Но ее магия тут же отреагировала без ее на то истинной воли.

И это плохо.

Белла не дура и знала, что долго подавлять магию и не давать ей выплеснуться ничем хорошим для нее не обернется. А с учетом того, что ее магический потенциал был весьма большой, и она отнюдь не хвастается, это было вдвойне опасно. Не хватало еще только обскуром обзавестись. Белла, конечно, не ребенок, но с ее удачей такое может случиться, и… Тогда Форкс накроется одноименным пушным зверьком.

Но начать шаманить… После того, как не смогла спасти Рене… Это казалось каким-то предательством, что ли.

Тут ее взгляд вновь упал на Джейкоба, спящего у нее под боком, и чьи волосы она все это время рассеяно гладила, и поняла, что должна вновь научиться контролировать свою магию. Ибо если в следующий раз она, не дай Мерлин, чуть больше потеряет контроль, то может потерять и свое солнце, которое теперь привязано к ней не только эмоционально, но и ментально.

Как и его собратья-волки, если верить Эфраиму.

А Белла не могла рисковать своими мальчиками. Ей, в конце концов, поручили за ними присматривать и помогать, а не вредить. И хотя рассказать им, а особенно Джейку, о своей магии девушка была еще не готова, но смирилась, что рано или поздно ей придется это сделать.

— Но тебе я обязательно скажу первому, мое солнышко, — тихо и ласково сказала Белла вслух, перебирая темные волосы, и поцеловала парня в макушку. После чего уткнулась в нее носом и с сожалением добавила:

— Прости меня. Я не хотела причинить тебе боль…

Наконец она ощутила, что и ее вот-вот сморит сон, и съехав ниже, Белла обняла обнаженную спину, сонно поцеловала Джейкоба в лопатку и забылась сном без сновидений, не зная, что под ее окнами расхаживал еще один томный Ромео.

Только клыкастый, златоокий и вечно страдающий.

Особенно сейчас, слыша нежные слова дамы его мертвого сердца, которые та шептала другому.

Виктория стала подходить все ближе.

Теперь рыжая почти каждый день мелькала вокруг Форкса то там, то сям. Волки увеличили количество часов в патруле, охотясь на нее, а Чарли теперь охотился на них.

«Какая ирония. Мой парень охотится на психопатку, чьего парня убила я, а мой отец охотится на моего парня. Зато я, блин, прусь в Порт-Анджелес с двумя другими вампиршами за новым гардеробом», — уныло думала Белла, глядя на проносящийся мимо окна желтого Порше Элис пейзаж, где-то через месяц после того первого кризиса в отношениях с Джейкобом.

Она все еще не понимала, как дала себя на это уговорить. Под гипнозом, по глупости или из-за халявы. Ведь Элис твердо заявила, что все расходы на ней, а Белла и не противилась. В конце концов, они не гордые, а вампиры баснословно богаты.

К тому же она с удивлением поняла, что скоро Рождество. И теперь ей подарков нужно в три раза больше, ведь своих мальчиков без презентов оставить она не хотела. Особенно теперь, когда они помирились и немного разъяснились насчет ее места в стае, которое ей определили там их предки. Парни, конечно, ворчали, когда были все вместе в одной комнате (они же могучие оборотни, мать его! А их предки им бледнолицую няньку выписали. Как так?!), но потом поодиночке к ней то и дело заглядывали, чтобы поговорить, поесть или просто убедиться, что с ней все в порядке. Гордые меховые дурики. А еще, с легкой руки Джареда, ее все теперь звали мама-медведь или мастер Шифу. Последнее Квил придумал, когда услышал, что она отныне их духовный наставник.

Балбес.

Да и с Джейком после того инцидента в лесу они более или менее помирились, а точнее, сделали вид, что ничего не произошло, но Белла чувствовала, что этот случай еще всплывет, чтобы укусить ее в зад, и теперь он почти каждую ночь спал у нее. Белла даже привыкла засыпать со своим личным обогревателем, а когда тот был на смене, скучала и ворочалась в холодной кровати.

Правда, ее солнце стало немного цепким, часто хмурилось и все чаще ворчало из-за ее новоявленной дружбы с Джаспером и, как ни странно, Розали и Элис.

С первым оказалось хорошо молчать.

Да, да, теперь Джаспер часто во время перерывов между уроками подходил к ней, особенно когда она обитала на своем любимом месте, а точнее, на лавочке за спортзалом, который наконец отремонтировали, и где никто кроме нее не сидел, так как теперь многие думали, что в спортзале водятся призраки. Чушь, конечно, но тем не менее лавчонка всегда была пуста, и Белла любила там сидеть, когда жаждала одиночества.

И последние пару недель они обитали там вдвоем. По большей части молча. Белла наслаждалась спокойствием, которое ей внушал Джаспер своей силой и которого ей стало так не хватать из-за напряжения, которое она чувствовала из-за возвращения Виктории, а вампир расслаблялся, купаясь в ее истинном отсутствии страха по отношению к нему, а не искусственном, которое мог внушить он сам.

Иногда они говорили. Или пытались перещеголять друг друга в высокопарности, акцентах и манерах. Она звала его исключительно майор или сэр, а он звал ее только мэм или мисс Свон.

Это было странное товарищество, но ей нравилось, и Джасперу, очевидно, тоже.

С ее-то мальчиками-волками толком не помолчишь. Да и с отцом теперь тоже, ведь Чарли был весь в работе, в связи с чем Белла в основном у Блэков или у Улея тусовалась.

А вот каким образом она застряла с Элис, было загадкой, но тем не менее та стала почти постоянной трещоткой, которая бухтела ей в одно ухо. В основном об одежде. А в другое ухо ехидно бурчала Розали, то и дело вставляя язвительные комментарии.

Хотя Белла быстро сообразила, что они не просто так с ней вьются. А из-за старушки Виктории, на которую они охотились по свою сторону договора. Ей Сэм сам с неохотой, но сообщил, памятуя о ее нелюбви к умалчиванию информации от нее, что у них, оказывается, с кланом Калленов возникло своеобразное соглашение в дополнение к договору, и теперь они дружно занимались по ночам Вики-фитнесом.

Джейкоб был недоволен, она чувствовала это по их все более крепнущей связи, но пока молчал.

Но росло не только его недовольство, но и напряжение между ними. Сон вместе был лучшим снотворным, и Белла высыпалась, наконец, как никогда. Но это так же не отменяло того, что они оба были подростками, у которых бушевали гормоны. И возбуждение становилось все более невыносимым, а аппетит уже не насыщали одни лишь поцелуи.

А еще Белла стала все лучше чувствовать мальчиков и даже однажды проснулась оттого, что свалилась с кровати. Потому что ей приснился реалистичный сон о том, как она на четырех лапах гналась за Викторией.

Точнее, гнался кто-то из парней, а она увидела это его глазами.

Но говорить про это Белла пока не стала, не желая пугать своих волчат раньше времени. Ей бы и самой, помимо всего прочего, разобраться в тех ментальных связях, которые умудрилась приобрести.

И магией.

Та стала вновь буйной, как в первые дни после слияния, и даже сильнее. Ведь теперь почти все заклятия обращались взрывом, кроме рунической магии. Ну почти все. В связи с чем ей пришлось, как младенцу, вновь все изучать маленькими порциями. Благо у нее хватило мозгов записать хоть какую-то часть своих знаний.

«Кстати, нужно купить тетрадей, а то для конспектов уже все имеющиеся извела», — подумала Белла, которая недавно вновь, как выдастся минутка, взялась за пополнение своей тетрадотеки по шаманским и магическим наукам, которые уже некуда было прятать.

Шутка ли, две больших коробки, в которых перевозят одежду, с несколькими десятками толстенных тетрадок. Они полшкафа занимали, и ей даже элементарно некуда было складывать одежду.

Тут машина наконец остановилась, вырывая Беллу из ее дум, и Элис восторженно объявила, что они на месте.

Это будет долгий день…

* * *

…а точнее, бесконечный.

Торговый центр даже в Порт-Анджелесе это вам не маленький магазинчик Форкса, тут можно сутки ходить, не заходя в один и тот же отдел дважды. Особенно, когда у тебя есть бесконечный поток денег, как у Элис Каллен.

Белла за две жизни столько шмоток не мерила.

Платья, брюки, блузы, юбки, обувь, сумочки, все это лилось рекой. И девушке, как ни удивительно, даже понравилось. Она давно хотела прибарахлиться, но почти все карманные деньги и даже те, что остались от матери, Белла стала тратить на еду. В конце концов, Чарли не идиот и рано или поздно захочет узнать, почему их месячный запас провизии таял за неделю. А у Улея в хижине и того всегда было шаром покати.

Короче, ее подопечным требовался большой объем пищи, вот только они почти всегда в патрулях, и те, кто еще ходил в школу до обращения, то есть все, кроме Сэма, даже вышеупомянутую бросили, и следовательно никто из них не мог работать.

Что, кстати, было еще одной головной болью Беллы, ведь она отчаянно не хотела, чтобы ее мальчики были необразованными дикарями и бросали все свои мечты на ветер.

Джаред вот был гением во всем, что касалось компьютеров, Пол, как его безжалостно сдал Джейкоб, хотел открыть свой бар, Сэм до всего этого собирался в колледж вместе с Леа и любил строгать из дерева мебель, игрушки… да все подряд, Квил, Эмбри и ее солнце хотели открыть свой гараж… Но если они даже школу не окончат, то не бывать их мечтам.

И Белла тайком стала искать недорогого репетитора, которого собралась оплатить с тех денег, которые сама когда-то копила на колледж. Какого-нибудь молодого студента или выпускника, которому нужен любой заработок. И желательно с крепкими нервами. Ну, чтобы не испугался толпы гигантских «детишков».

Она знала, что гордые квилеты не примут этого, даже зная, что это ради их же блага. Посему и хотела поговорить с Билли на эту тему. Он вождь и имел весомый авторитет в племени, и его слово будут чтить. Белла уверена, что ему и самому не нравилось, что его сын бросил школу. Да и дед Квила, который, если она не ошибалась, тоже был в совете племени, вряд ли так уж рад, что его внук остался без образования, хотя бы начального. Так что и его можно будет подключить.

В тот момент, примеряя джинсы, которые стоили, как пол ее машины, Белла еще не знала, что будущий репетитор ее великовозрастных подопечных уже сегодня буквально упадет ей под ноги.

В какой-то момент, Белла, Элис и Розали рассеялись по торговому центру кто куда.

Блондинке надо было в отдел запчастей. Кто бы мог подумать, что такая красотка любит возиться с тачками?.. Элис срочно понадобились балетки именно кораллового цвета, ибо у нее была такая же сумочка, а обуви не было! А Белле дали платиновую безлимитную карточку и отправили покупать подарки, ведь скоро Рождество!..

И как уже не раз признавалась Белла, она не настолько гордая, чтоб смотреть дареному коню во все неприличные места. У нее семь мужиков: пять оборотней и Билли с Чарли, плюс Джаспер, а с ним, следовательно, и Эммет, Карлайл и, так и быть, Эдвард, которых нужно одарить.

С последними тремя, особенно Эдвардом, который опять стал то липнуть к ней, то избегать днями напролет, чертов эмо, Белла не так уж близка, но не будешь же дарить подарок только Джасперу, с которым успела сдружиться спустя год знакомства, правда, но все же! Да и доктор Бэтмен ее столько раз уже латал…

А еще был Эрик Йорки с Ньютоном, которым тоже нужно что-то вручить. Они ведь ей дарили какие-то сувениры в прошлом году.

Также были Элис, Розали, Анжела, Джесс, да и Эсме за компанию. Про Ким, подружку Джареда, которую Белла пусть и не знала хорошо, но та была частью стаи, тоже не стоило забывать, как и про Леа.

Короче, список, кому нужно вручить презенты, был весьма длинным, и отказываться от денег она не собиралась, если хотела купить что-то стоящее. Даже с учетом того, что это деньги тех, кому она и собиралась подарки покупать.

Да никто и не узнает заранее о ее покупках, так как Белла нашла банкомат и сняла приличную сумму наличными, чтобы не было видно, в каком магазине она отоваривалась.

В конце концов, ей сказали брать столько, сколько ее душенька пожелает!..

Но когда она стала бродить по отделам, на нее напала грусть-печаль. Ведь Белла осознала, что скоро придет первое Рождество без Рене. Ее взбалмошной маман, которая обожала покупать подарки и вообще праздники любила.

Но в этом году ее не будет.

И подарок ей не купишь, и она не подарит, и не поздравит… Белла даже сама не заметила, как по щекам потекли слезы. Попытки успокоиться были провальными, и в конце концов, ее взгляд стал настолько застлан соленой водой, что она не заметила, как ей навстречу идет парень, уткнувшийся в книжку носом.

Они столкнулись, как Титаник с айсбергом.

Неожиданно и сокрушительно.

Правда, больше для парня, так как Белла впервые в этой жизни смогла удержаться на ногах, а вот ему не повезло. Он шлепнулся, книжку выронил, как и сумку, из которой тут же высыпалось. Опять-таки книжки, тетрадки, телефон, кошелек, ручки… Короче, много чего.

— Извини, извини, — пробормотала Белла, хлюпая носом. Она присела и стала помогать ему собирать вещи.

— Ничего, мисс… Вы плачете? — обеспокоенно спросил парень. Белла только сейчас смогла его рассмотреть. Русые волосы, карие глаза, смазливое личико и знакомые окуляры на самом кончике острого носа.

«Да, он студент!..» — вдруг поняла Белла, еще раз оглядев свой «Титаник». Мешки по глазами, всклокоченный чутка, книжек по педагогике полная сумка, конспекты… Очочки. Точно студент, причем будущий учитель, судя по всему.

Тут парень протянул ей платок.

— Не плачьте, мисс, пожалуйста, — пробормотал он, явно не зная, как успокаивать плачущих женщин. Бедняжка.

Белла приняла, вроде, чистый платок и, вытерев беспорядок на своем лице, как можно спокойнее сказала:

— Не буду. Только ты сам так перестань трястись, я же тебя не съем.

Парень смутился, а потом робко улыбнулся и сказал:

— Простите. Просто я всегда теряюсь, видя девушек в слезах.

Белла, уже немного успокоившись, усмехнулась и подала ему очередную книжку.

— Понимаю, это ужасное зрелище, — саркастично сказала она и, кивнув на книги, дразняще добавила: — Только тебе придется привыкнуть к этому, если хочешь стать крутым преподом.

Парень тяжко вздохнул и засунул последние вещи в сумку, буркнул:

— Если стану.

Судя по его несчастному виду, с учебой у него не все так гладко. Хотя парень и не выглядел прогульщиком и явно учиться любил.

— Что так? С учебой завал? — участливо спросила Белла, желая переключиться со своих переживаний на что-то другое. Пусть даже и незнакомого парня в беде.

— Не то слово, — печально сказал парень и, посмотрев на часы, в ужасе добавил: — Черт возьми! Простите, мисс, но мне пора! До свидания!

Последнее тот прокричал, уже мчась с эскалатору. Ну да л… Черт! Белла только сейчас поняла, что у нее в руках остался телефон парнишки, который она собиралась ему отдать, но что-то затупила.

— Проклятие!.. — простонала Белла и побежала следом. Кричать было бессмысленно, ведь она даже имени парня не узнала, а кричать: "Эй, парень, тот, с которым я столкнулась, потому что вся была в горестных соплях о погибшей матери, подожди, у меня твой мобильник!» было бы глупо.

Но парень явно торопился, потому что его пятки только и успевали перед ее взором сверкать.

— Черт! — выругалась Белла, выбежав на улицу, где вовсю начал хлестать ливень, сквозь который ни зги было не видно.

Вдруг она услышала болезненный вскрик где-то среди машин, которые были припаркованные перед магазином.

Ее инстинкты тут же взревели. Все чувства обострились, и даже зрение стало лучше. Белла тут же кинулась на звук и почти сразу прямо за машинами нашла своего знакомца в уже знакомой позе.

На коленях и в окружении своих несчастных вещичек, которые вновь валялись вокруг него.

Белла тут же подбежала к нему ближе и присела рядом.

— Эй! Ты в порядке? — чуть громче, чем нужно, спросила она, стараясь перекричать тарабанящий по машинам ливень.

Парень застонал. Белла присмотрелась и поняла, что он крепко сжимал одной рукой свою другую руку, из которой хлестала кровь.

— Дай посмотрю, — в приказном тоне сказала она, зная, что в такой момент лучше не сюсюкать. Можно время упустить и кровью истечь. Она в этом, мать его, профессионал.

Знакомец послушался и убрал ладонь прежде, чем вновь застонать. Но Белле этого хватило. Она, конечно, не врач, но столько уже сама разных травм испытала, что сразу поняла, что с брюнетом.

Да и как не понять, если из руки у него торчала гребаная кость?..

— Ух, — сочувственно протянула Белла. — У тебя открытый перелом, лапонька.

«Лапонька» лишь хмыкнула. Девушка быстро собрала все, что смогла, и как попало запихнув его вещи в сумку, перекинула ее через плечо и стала помогать парню встать. Тому явно нужно в больницу, причем быстро.

Но когда они кое-как встали, Белла вся напряглась, ощутив, что на нее кто-то смотрит.

Пристально и с ненавистью.

Она настороженно огляделась настолько, насколько смогла сквозь дождь, и вдруг почувствовала знакомое покалывание в носу, которое появлялось у нее только во время простуд.

Или когда рядом тусовались вампиры.

И резко задрав голову, Белла осознала, что это отнюдь не из-за Элис или Розали, которые могли бы выйти из торгового центра.

Виктория.

Это была знакомая ей рыжая паршивка, которая сейчас стояла прямо на вывеске магазина и ненавидяще смотрела на нее своими алыми глазами.

Вот и съездила за покупками, мать его!..

Райли Бирс.

Вот как звали несчастного парня, который чуть не стал закуской Вики-бу, и с которым она столкнулась в торговом центре.

Правда, Элис и Розали Белла не стала говорить, что видела рыжую стерву. Сами вампирши ту не почуяли из-за дождя, когда буквально пару минут спустя, как она нашла парня на парковке, они тоже выскочили наружу, вероятно видя, как Белла выбегает на улицу.

Она просто попросила вызвать такси ей и бедняге, чтобы доехать до ближайшей больницы, а заодно не мучить девушек соблазном крови, хлещущей из раны парня.

Те были против, но последний аргумент был весьма весомым, поэтому уже через десять минут Белла сидела в приемном покое местной больницы, впервые за долгое время не как пациент подобного заведения.

По сути ей необязательно здесь быть.

Пострадавшего доставила, не дала истечь кровью, впасть в шок и все такое. Свой долг сознательного гражданина исполнила, так сказать, и теперь со спокойной душой можно топать домой.

Но нет.

После того, как Белла увидела рыжую, а потом уже в такси следы пальцев на сломанной руке Райли, синий след которых на коже выглядел так, будто ему вывернули руку, тем самым ее сломав, из чего и сделала вывод, что Виктория хотела перекусить парнишкой, а не намеренно следила за ней, она просто не могла вот так уйти.

Вдруг рыжуха вернется и добьет бедного студента? Да Белла же себя не простит.

Что-то в этом духе она и сказала Чарли, позвонив ему из больницы, чтобы он не терял ее и не беспокоился.

Отец был недоволен. Последние убийства, которые, Белла была уверена, были делом рук Виктории, а точнее ее зубов, сделали из него параноика, и только в резервацию он ее отпускал со спокойной душой. А тут в Порт-Анджелесе застряла. Одна без машины и без присмотра. Девчонки-то уехали, хотя Каллены, кроме доктора Бэтмена, ему и так доверия не внушали.

Но Белла была упряма. Пока не убедится, что спасенный ею Райли в порядке, домой не поедет.

Пришлось отцу сдаться.

Ему вообще было трудно ей что-то запрещать, особенно после похорон Рене. Ее давнишняя угроза, что она уедет, кажется, пугала его до сих пор.

Бедный папа. Он все еще не верит, что Белла и впрямь намерена остаться в Форксе на постоянной основе. Рядом с ним, Джейкобом и стаей.

И обычно Белла этим не пользовалась, элементарно стыдясь из Чарли вить веревки. Ей и вины хватало, которую она чувствовала на постоянной основе из-за того, что держит его в неведении о сверхъестественном мире у него под боком.

Но сейчас был особый случай.

«Я ему пирог испеку. Завтра. С черникой, как он любит», — решила Белла, кладя трубку стационарного телефона на рычаг, пытаясь пойти на сделку со своей ворчащей совестью.

— Мисс Свон? — вдруг раздался возле нее женский голос, и повернувшись, Белла увидела усталую медсестру.

— Да, это я, — сказала она и хмуро добавила: — Есть новости о парне, которого я привезла?

Медсестра кивнула.

— Да, его рука была зафиксирована, а рана обработана, если хотите, можете его навестить, — сказала женщина и приглашающе махнула рукой в один из стерильных коридоров.

Белла тут же направилась в указанном направлении, на ходу придумывая, что сказать.

* * *

В Форкс они поехали вместе.

Как выяснилось, Райли, которого благополучно отпустили домой, тоже жил там. Просто учился в Порт-Анджелесе, кстати, и впрямь на препода. Также он занимался репетиторством, пытаясь так подзаработать на учебу…

…и вот тут Белла почувствовала, как духи, боги или кто там еще откликнулись на ее молитвы.

— Так ты репетитор? Детей поднатаскиваешь или подростков? — тут же насела Белла на парня, не желая упускать шанс. Ведь в Форксе мало кто предлагает подобные услуги. Она вон уже месяц ищет хоть какого учителя для своих волков, даже к своим преподам в школе подходила и как бы невзначай интересовалась, не дают ли они платные уроки, соврав, что это нужно ее другу.

Но нихрена.

А тут такой шанс.

И ей даже подвезло. Райли и впрямь помогал подросткам, одним из которых, кстати, оказался Майк Ньютон! Кто бы мог подумать, а?..

И когда Белла предложила ему дополнительный заработок, Райли с радостью согласился и даже назвал ее спасительницей. То от неизвестного нападающего, а Викторию он не видел, лишь размытое пятно, то от потери мобильника, на такси подвезла, а теперь еще и подработку подкинула, которая ему отчаянно была нужна. Правда, Белла не стала говорить, что он должен помочь «мальчикам» из резервации, которые все под два метра ростом и имеют комплекцию шкафов.

Зачем раньше времени расстраивать парня? К тому же ей еще нужно поговорить с Билли.

Но когда такси подъехало к дому, там ее уже ждал сюрприз.

* * *

Неприятный.

Темнокожий.

При дредах.

Клыкастый.

И красноглазый сюрприз.

— Лоран, — жестко сказала Белла, узнав вампиреныша, который умотал, не желая участвовать в играх Джейми-мальчика. Она мимолетно порадовалась, что таксист уже уехал, и лужайка ее дома не превратится в фудкорт, также с облегчением отметив отсутствие машины отца, девушка смело добавила:

— Как не жизнь? Все хлебаешь кого ни попадя?

Лоран удивленно на нее посмотрел, а потом усмехнулся.

— А ты дерзкая, — соблазнительно мурлыкнул он, делая шаг к ней. — Хотя с виду и не скажешь.

— Ты тоже больше похож на растамана, а сам-то кровосос, — насмешливо сказала в ответ Белла, небрежно засунув руки в джинсы. — Так что порой внешний вид совсем не соответствует начинке, хотя ты же не ради философского разговора о внутреннем мире и внешнем пришел сюда, — тут девушка скривилась и закончила: — Впрочем, истинную причину визита можешь не озвучивать. У нас слишком много различий и точка соприкосновения лишь одна. Рыжая и настырная…

— Виктория, — хором закончили они.

Лоран тут же засмеялся и сделал к ней еще один шаг.

— Ты интересная особа, Изабелла, — мурлыкнул он. — Мне нравится.

— А ты мне вот не очень, как и тот белобрысый крысеныш, с которым ты кочевал, — внешне спокойно сказала Белла, а сама лихорадочно искала пути отхода.

Хотя их было всего ничего.

Попытаться добежать до дома, куда этот хмырь войти не сможет? Да она и стартануть-то не успеет.

Конфринго? Или Инсендио? В таком случае есть вероятность спалить еще и дом. Или пару. Да и как объяснить, если даже удастся сотворить заклятие как надо, горящего на лужайке мужчину?

Молитвы? Это уже совсем крайний случай. Крайний и клинический.

Но тем не менее, что делать-то?!

Белла так погрузилась в себя, что не заметила, что Лоран что-то там еще продолжал бухтеть, пока она не зацепила краем уха что-то насчет «я не могу удержаться» и «я все сделаю без боли».

«Он меня выпить хочет или на секс развести?» — с нервным смешком подумала Белла, припоминая подобную же линию пикапа, произнесенную плохишом-кибальчишем в том романтичном фильме про то, как самый крутой парень школы поспорил с друзьями на то, что разведет ботаничку-девственницу на секс, а потом в нее же и влюбился, который ее заставили смотреть Джесс и Анжела на прошлых выходных.

Тут вампирюга замахнулся, а она приготовилась все же начать шаманить, как вдруг Лорана кто-то от нее оттолкнул, да так, что тот влетел в дерево, которое стояло во дворе и жалобно застонало из-за врезавшейся в него каменной тушки.

Этот кто-то был весьма блондинист и знаком ей. Особенно за последние пару недель стал знаком.

— Майор, — с облегчением выдохнула Белла, поняв, что спасение, как всегда, пришло оттуда, откуда не ждали.

— Мэм, — как всегда дразняще сказал Джаспер, подыгрывая их странной игре в светские манеры, с едва заметной улыбкой, которая быстро исчезла, когда Лоран с рычанием подскочил и напал в ответ.

Если раньше Белла думала, что видела эпичные бои или иные увлекательные зрелища, то в этот момент поняла, что это не так. Ибо драка между вампирами — это просто нечто. Ну, если ты успеваешь хоть что-то различить среди этих размытых движений и пасов.

Но насколько бы Лоран ни был силен, Джаспер явно был бойцом более закаленным, особенно против вампиров, и уже спустя пару минут голова, полная дред, оказалась в хватке Джаспера, сам Лоран стоял на коленях, а шея, к которой та самая голова крепилась, противно затрещала.

И казалось бы, уже понятно, что красноглазому конец, но вдруг Лоран в последней отчаянной попытке спастись дернулся и, извертевшись, укусил блондина за руку, отчего по двору раздался еще один громкий скрежет.

— Ммм, — болезненно простонал Джаспер, руку которого Лоран явно собрался забрать с собой.

Но тут из кустов со стороны леса появился еще один персонаж. Мохнатый и рыжий. Он, не сбавляя скорости, прыгнул вперед и сомкнул свои большие челюсти на плече подорвавшегося было Лорана, отчего тот громко вскрикнул, но в этот раз из хватки уже зверя спастись не смог.

Раздалось еще несколько резких тресков и хрустов и, благодаря удивительно слаженной работе волка и быстро оправившегося Джаспера, с Лораном было покончено.

Кучка его разорванных конечностей теперь уже спокойно валялась посреди двора Свонов, совершенно не вписываясь в ландшафт.

На пару минут повисла тишина.

— Я, конечно, благодарна и все такое, но может, вы уже закончите любоваться своей работой и уберете с моей подъездной дорожки этот вампирский паззл? — сказала Белла, первой нарушив тишину. — Ибо Чарли будет скоро дома и вряд ли его оценит, — и оглядевшись, добавила: — Как и соседи, которые только чудом еще не повылазили на этот шум.

* * *

— А ты не так уж и плох, — с неохотой сказал Джейкоб, стоя рядом со светловолосым вампиром, пока они сжигали останки того парня с дредами, который посмел напасть на его Беллз.

Вообще-то он был против, чтобы его отпечаток дружил хоть с кем-то из клыкастых, но сейчас был благодарен. Ведь Джейкоб не идиот и понимал, что если бы не этот блондин, Беллу уже иссушили, ибо как бы он ни старался, как бы быстро ни несли его лапы вперед, все же опоздал бы.

На пару секунд всего, вроде так мало, но этот жалкий отрезок времени был решающим для жизни Беллы.

— Ты тоже, — ответил Джаспер и, отведя взгляд от костра, в котором, извергая фиолетовый дым, догорали останки Лорана, смерив молодого человека взглядом, насмешливо добавил: — Для волка.

Вампир и оборотень переглянулись и усмехнулись. В этот миг между ними возникла мимолетная связь товарищества из-за уничтожения общего неприятеля и спасения одной необычной девушки, которая им обоим была небезразлична.

— Спасибо, что спас Беллу, — искреннее сказал Джейкоб.

— Она мой друг, — честно ответил Джаспер.

Больше они не говорили, а убедившись, что костер догорел, избавились от последних улик и разошлись в разные стороны.

Джаспер пошел успокаивать Элис, которая ему и сообщила, что видела, как Лоран напал на Беллу, а Джейкоб отправился к своей собственной возлюбленной.

* * *

Уже под вечер Белла успокоила нервничавшего отца, который несколько часов продолжал бурчать насчет безответственных девочек доктора Каллена, бросивших «его малышку» одну в Порт-Анджелесе, накормила его и пошла наверх, чтобы принять ванну и подготовиться ко сну, а когда после водных процедур вошла в комнату, то первым делом увидела на своей кровати некого квилета.

— Ну, теперь будешь меньше ворчать из-за того, что я общаюсь с Джаспером? — игриво спросила Белла, кидая полотенце, которым вытирала волосы, в кресло-качалку, и подойдя ближе к своему ложу, к зевающему и потягивающемуся Джейкобу.

Она даже на миг замерла, любуясь перекатывающимися мускулами под гладкой, смуглой кожей. И судя по хитрющим темным глазам, которые внимательно следили за ней, этот наглый волк специально устроил эту демонстрацию своих сексуальных телес.

Вот негодник!..

— Чуть-чуть, — с деланным вздохом сказал Джейкоб и, резко схватив ее за руку, дернул девушку на себя. Он уложил взвизгнувшую Беллу на спину, а сам навис над ней и хрипло добавил:

— Но только потому, что он тебя спас. Ведь если бы эта пиявка не пришла…

Брюнетка нахмурилась, уловив нотки испуга в голосе Джейкоба. Ей это не нравилось. Ее солнце не должно ничего бояться, а уж тем более за нее.

— Не зови его так, — автоматически пожурила его Белла, а потом коснулась кончиками пальцев его щеки и добавила: — И не беспокойся за меня. Все же обошлось…

— Но могло и не обойтись, — раздраженно сказал Джейкоб. — Да и рыжая голова все еще на свободе! И до этого момента я не буду уж точно спокоен!.. Черт! Я опоздал! Я должен тебя защищать, но опоздал!.. — тут он вздохнул и, опустив голову, прижался лбом к ее плечу, тихо добавил: — Я не могу тебя потерять…

Белла вздохнула, видя и чувствуя, что Блэк явно себя теперь винит в том, что он не пришел чуть раньше. Не пришел раньше Джаспера.

Дурак.

Нашел, в чем себя корить. В конце концов, кто же знал, что Лоран припрется в открытую к ее дому? Да и то, что он вообще здесь, никто не ожидал.

Хотя она могла понять это чувство. Белла тоже себя винила в том, что и не могла бы предотвратить, и мучила себя всякими «если». Например, в том, что не смогла уберечь и исцелить мать. Ведь если… Если, если, если… Их так много, и все они бессмысленны, ведь есть только то, что уже есть.

Но Джейк упрям, и разубеждать его в том, что в этом нет его вины, и что он не может каждую секунду сторожить ее, бесполезно.

«Зато можно отвлечь», — хитро подумала Белла проведя ногтями по его голове, сжала волосы на затылке, и приподняв голову, впилась поцелуем в полные губы, которыми не могла никак насытиться.

Леса штата Вашингтон всегда поражали своей красотой.

Зелень, сосны-исполины, водопады, речушки, поляны полные диких цветов, и высокие пики гор… В общем, рай для тех, кто любит походы и природу.

Мало кто знает, что там еще вампиры и оборотни обитали, но о последних знал лишь очень узкий круг.

А вот про единственную ведьму, живущую в тех же местах, и того никто еще не знал. Кроме бедного дерева, в которое прилетело уже четвертое по счету режущее проклятие. И тех трех, что пали смертью храбрых. Причем в буквальном смысле упали.

— Есть! — торжествующе воскликнула Белла, когда ей несколько раз подряд удалось сотворить именно то заклятие, которое ей хотелось, а не тупо сжечь или взорвать свою цель.

После «визита» Лорана прошло уже пару недель, и у нее начались праздничные каникулы в связи с предстоящим Рождеством.

Но Белле было не до отдыха.

Впервые с тех пор, как она переродилась здесь, девушка начала серьезные тренировки в магии. До сего момента Белла лишь делала конспекты, пробовала слабенькие или средние чары, да и все. Самым мощным шаманством, которое она здесь использовала, были активация защиты вокруг дома и куча целебных заклятий на матери.

Нет, еще были руническая магия и пара артефактов, которые она создала, но даже то было скорее баловство, чем настоящее колдунство.

Но пора это прекращать. Белла и так пинала, так сказать, балду почти полтора года новой жизни, давая спасать себя другим. Хватит. Пора было, наконец, вспомнить, что она гребаный солдат и мощная ведьма, а не кисейная барышня!

Ей еще после встречи с Джеймсом не понравилось то, что она была такая слабая и не смогла дать ему настоящий бой, но тогда Белла все списала на то, что ее магия еще не адаптировалась, и у нее будет время ее обуздать. А потом случилось несчастье с Рене, и она забила на магию, когда поняла, что та ей не помощник, и даже наоборот, вредит, правда, не ей, как и на ногу, которая теперь почти постоянно болела, хотя девушка и молчала об этом, потихоньку глотая обезболивающие.

Но последняя встреча с Лораном и Викторией напомнили ей, что пора вытащить голову из задницы. В конце концов, ей поручили помочь стае Ла Пуш! Но как Белла могла это сделать, если даже себя защитить не может?

Вообще-то она знала, почему все так.

Глубоко-глубоко внутри души знала. Знала, что хотя она и любила колдовать, но все же винила именно магию в том, что ее первая жизнь была таким дерьмом.

Ведь будь ее родители обычной парой, не колдуном и ведьмой, они бы не погибли столь молодыми, они бы не оставили ее, а главное, это долбанное пророчество бы не повисло над ее головой! Может, и тетка бы ее любила, и друзья бы у нее были нормальными, а не чертовыми крысами, не было бы войны, и вообще ее жизнь была бы… Была бы, черт возьми! А не превратилась бы в то жалкое существование в полном одиночестве где-то в глухой деревне с никому не нужными артефактами!

Мерлин, да в той жизни у нее даже кошки не было под конец оной, настолько она стала сторониться живых, не желая больше чувствовать боль, которую может причинить только существо дышащее. С бездушными безделушками было легче. Они не предадут.

Только Малфои иногда являлись, но последние лет десять и того не было. Даже они после войны смогли двинуться дальше и жить, в отличие от нее.

А когда ей выпал второй шанс…

Белла испугалась. Испугалась, что если вновь даст магии занять в ее жизни значительное место, то все случится так же, как и там. Даже когда она поняла, что этот мир не такой уж и обычный, и здесь тоже есть свои сверхзверушки, Белла старалась не использовать магию, кроме самого крайнего случая.

Но сквозь ее отрицание таки пробралось осознание, что бесполезно. Бесполезно отнекиваться от того, кто она, и думать, что она сможет быть нормальной. Проклятие! Белла духовный наставник стаи волков, пара будущего Альфы, она дружит с выпивателями зверушек, а за ней охотится другая дикая гребаная вампирша.

Какой тут нормальная?..

И пришла пора с этим смириться. И начать уже жить с этим.

Но для начала нужно обуздать магию, а потом рассказать мальчикам о том, что у них, помимо наставника, будет и личный шаман. При этом надо рассказать так, чтобы не пришлось рассказывать, что она результат слияния двух душ. Об этом Белла вообще никогда и никому не желала говорить.

Особенно Джейкобу.

Вдруг он подумает, что она самозванка, которая украла или того хуже убила ту Беллу Свон, которую он знал с детства?

Нет, этого она не хотела. Слишком уж… любила. Да, да, она любила этого милого, упрямого, молодого и солнечного волка.

И не хотела потерять. Никогда. Не переживет просто его потерю. А папа? Белла не хотела, чтобы он однажды посмотрел на нее, как на чужака.

Так что нет. О своей прошлой жизни она даже под страхом пыток и смерти не расскажет Чарли, Джейку или мальчикам.

«Да, вот только что такого придумать, чтобы было логично, насколько это возможно, и как можно ближе к правде, ибо лгать дорогим людям как-то отстойно», — подумала Белла, пока пыталась вновь кинуть «Секо» именно в нижнюю ветку несчастной сосны, которая уже и так была похожа на жертву лесника-маньяка. Все ободранная и почти без веток, кроме тех, что на макушке.

И у нее вышло, как и пять предыдущих раз.

К некой неприязни Беллы, та часть магии, которая была больше склонна к разрушению, или та же темная магия у нее выходила куда лучше, чем что-то более светлое. Нейтральные чары тоже выходили через пень-колоду. То же сонное заклятие все еще не выходило как надо, и бедная собака миссис Вуд, живущей через дорогу от Свонов, три дня пробыла в коме после того, как Белла тайком на ней опробовала эти легкие чары. Благо соседка была той еще собачницей и беднягу Фреда не усыпила, чтоб зверь не мучился, а дождалась, когда тот проснется, веря, что того не свалила неизвестная хворь, и он очухается.

Чары левитации тоже странно выходили. Результат был скорее, как от отталкивающего заклятия, ибо все хоть и взлетало, но при этом развивало скорость запускаемой в космос ракеты. Валун, на котором она пробовала это в первый раз, чуть ее же и не пришиб, падая с неба, куда взлетел.

А еще Белла решила попробовать воспроизвести хоть какие-то зелья, раз уж исцеление ей не поддается, которые не требовали специфических ингредиентов типа крови дракона, порошка из рога единорога или дремоносные бобы. Таких было полно. Главное ведь, магия вложена в варево, когда то готовится. Те же бодроперцевое или экстракт бадьяна.

Особенно последнее может пригодиться. Как ей, так и для мальчиков, которые, может, и быстро исцелялись, но даже их регенерация не была панацеей от всего. Кровоостанавливающие и Костерост тоже лишним не будет.

Ей так точно.

А еще ей нужно закончить оформлять подарки, которые Белла таки купила, поговорить с Билли насчет репетиторства мальчиков и еще раз переговорить с самим Райли, чья рука почти зажила, как сам парень ей и сказал в те пару раз, когда они с ним пересекались, благо тот жил всего-то в паре кварталов от нее, и… Короче, планов было полно.

Размышлениями о которых она так увлеклась, как и своим ликованием насчет своих маленьких пока, но успехов, что не сразу поняла, что у нее появился зритель, чьи глаза сейчас были идеально круглыми.

Круглыми и карими.

— Леа! — шокированно вздохнула Белла, прижав руку к груди.

Вот уж кого она не ожидала увидеть, повернувшись на хруст сломанной ветки, так это Лею. После той личной беседы у нее дома они лишь пару раз пересекались у Сэма, и все. А на нейтральной территории лишь вдвоем так и не встречались.

А тут нате.

Но хуже всего, судя по упавшей челюсти не шибко прошибаемой обычно квилетской девахи, та видела, как она магичит.

Бл*ть! Бл*ть! Бл*ть!

— Леа… — начала Белла, делая осторожный шаг в сторону замершей девушки, которая смотрела большущими глазами на замученное дерево за ее спиной, чей ствол еще дымился. — Что ты здесь делаешь?

И это был интересный вопрос. Белла, конечно, не уходила далеко в лес, тупо не желая заблудиться или наткнуться на патрулирующих парней, но все же полянку нашла подальше от людских глаз.

— А ты?! — резко сказала Леа, очнувшись от транса и махнув рукой в сторону изуродованного дерева. — Только не говори, что увлекаешься резьбой по дереву.

Белла фыркнула.

— И не буду. Я и резьба? Шутишь, что ли? Пальцы мне еще нужны, — саркастично сказала она, настороженно смотря на девушку, которая выглядела уже не столь изумленно.

Но если Свон и пыталась таким образом отвлечь Леа, заговорив той зубы, то нихрена у нее не вышло.

— Что. Это. Черт. Возьми. Было? — процедила Леа, тщательно выговаривая каждое слово и указывая на дерево.

Брюнетка замялась, лихорадочно соображая, что сказать, но в конце концов, лишь пожала плечами и честно выдавила:

— Эээ. Магия?

Бровь Клируотер взлетела вверх.

— Магия? — скептично спросила Леа и сложила руки на груди. — Палочки? Зелья? Бородавки? Я что, по-твоему, похожа на фанатку Гарри Поттера?

«Ну, какая, мать его, ирония», — вредно подумала Белла, с трудом удержавшись от истеричного смешка, услышав из уст Леи упоминание о книжке, в которой списывалась жизнь ее, или точнее беллиной, сказочной и мужской версии. Она их, кстати, даже прочла. И фильмы посмотрела. Как ни странно, в целом все было похоже.

И антураж, и костюмы, а главное, актеры, кроме, естественно, того, кто играл Гарри, ввиду того, что он, блин, парень. Даже рецепты зелий и заклятия были такими же.

Даже жутко было.

Но сейчас не было времени думать о перипетиях ее жизни и о их местной книжной иллюстрации. У Беллы тут другой кризис намечался, кроме личностных проблем.

— На фанатку — нет, а вот на подружку оборотня немного походишь, — ехидно сказала Белла и скопировала позу девушки, тоже сложив руки на груди.

Леа подняла бровь и посмотрела на Беллу сверху вниз так, будто впервые видела.

— Справедливо, — протянула она и с настороженным интересом добавила: — Так значит, ты у нас… Кто? Ведьма? И давно?

«А вот и твой «звездный» час, девочка», — едко подумала Белла про себя и быстро стала соображать, что сказать, учитывая при этом, что уже к вечеру об этом будет знать Сэм, а значит, и Джейк. Да и остальные тоже. Леа ведь своему парню вряд ли будет врать, так что…

Прости, солнце. Но свое обещание на предмет того, что ты узнаешь первым, кто тебе достался, я не смогла сдержать…

— Вероятно, с рождения, хотя во мне это… наследие проснулось не так давно, — туманно начала Белла, припоминая свою полуоформленную легенду, которую она сочиняла уже который месяц как раз на такой случай.

А была она такова:

Белла была из рода давно вымерших ведьм, ибо кто знает, что было три тысячи лет назад? А в нынешнем времени, как показало ее краткое исследование, интернет в помощь, и быстрый осмотр аэропорта Сиэтла на наличие камина и дымовой сети, которым она еще в прошлой жизни как-то пользовалась, когда приезжала в штаты на конференцию, и как раз в этот город, в ее еще первый приезд в Форкс, показали, что сейчас магии такой, какой она ее знала, здесь нет и не было. Хаотичность и дикость колдунства так же говорили в пользу этой версии, ввиду чего можно сочинить истории о том, что ведьмы здесь все же были, но исчезли.

А вот кровные наследники былых времен остались, и после долгой спячки, конкретно в Белле, одной из таких «наследниц», эти способности не так давно, ввиду парада планет, глобального потепления или тупо чуда, пробудились.

Как и родовая память, ввиду чего девушка имела пусть скудные, но знания о том, что в ней проснулось, и как этим пользоваться.

Вот.

Чушь, конечно, несусветная, но что-то более реалистичное и приближенное к правде, при этом без упоминания о слиянии, Белла придумать просто не сумела.

Да и родовая память в ее первом мире и впрямь существовала. Ее познания в темной магии, по крайней мере азы, пробудившиеся в ней после того, как она приняла титул главы рода Блэков, были тому доказательством. Как и дар артефакторики, который проявился после принятия титула главы рода Поттеров. Плюс знания и способности, доставшиеся вместе со шрамом, осколком души и парселтангом от Риддла… Последнее, правда, больше было результатом магии душ, но все же.

Так что…

Правда, был еще вариант все свалить на Великого духа и предков-квилетов, которые столь грубым образом призвали Беллу в свою астральную плоскость пару месяцев назад, но это что-то не казалось ей уместным, поэтому остановившись на первом своем варианте, Белла собрала всю свою харизму и слизеринскую смекалку и начала вещать.

* * *

Спустя пять минут…

— …хмм, — вот и все, что выдавила Леа, когда Белла выдохлась и закончила свою речь.

Свон облизнула пересохшие губы, жалея, что не взяла с собой воду, и подняла бровь.

— Я тут тебе призналась, что я ведьма, этакий рудимент вымершей цивилизации, и что когда-то существовал целый волшебный мир, а все, что ты можешь выдать, так это жалкое «хммм»? — недоверчиво спросила Белла, изумленно смотря на Лею, искренне ожидая чего-то большего. Ненависти там, ужаса, криков, призывающих к поднятию инквизиции…

В конце концов, из знакомых ей магглов, которые знали о существовании магии, были только тетка Петунья и дядя Вернон, и те реагировали весьма… бурно и неласково. Поэтому Белла и сейчас хорошего ничего не ждала.

И остальным говорить боялась.

Ведь примеров нормальной реакции на магию у нормальных людей она не видела.

«Но мальчики и Джейк — не нормальные люди и даже не совсем люди…» — тут же отозвался ее внутренний голос, но Белла отмахнулась от этого назойливого присутствия, полностью сосредоточившись на Лее, которая стала вдруг поразительно спокойна.

— А что ты хочешь от меня услышать? — сказала Леа и, фыркнув, добавила: — Лозунги в духе «Сжечь ее»?

Белла открыла было рот, но потом вновь его закрыла, ведь именно что-то подобное она и ждала.

— Черт! — изумленно воскликнула Леа, пару секунд понаблюдав за той, кого духи их племени назначили ее парню и его новоявленным «братьям» в наставники, хотя она и не квилет, и более того, была бледнолицей. — Ты и впрямь ожидала, что я так сделаю!

Тут Белла всплеснула руками.

— Ну уж извини, — недовольно воскликнула она. — Ты ведь тоже помчалась к незнакомой девке, чтобы только тебя убедили, что у тебя крыша не потекла. Так чему ты удивляешься?

Леа скривилась. Теперь, когда она уже привыкла, что ее парень превращается в волка, тот эпизод, где она, как истеричка, помчалась к Свонам черт знает зачем, казалось ей дурацким и жалким. Да, господи! Она пошла, взрослая уже женщина, к незнакомке, подростку, чтобы та ее успокоила и сказала, что с ума не сходит!… Фу.

— Давай забудем про мою глупую выходку, а я забуду, что я видела, как ты здесь уродуешь деревья, ладно? — сказала она, решив пойти на компромисс.

Белла моргнула.

— И все? — ошалело спросила она, все еще ожидая чего-то… Чего-то!

Клируотер закатила глаза.

— Да, Свон, и все! — раздраженно сказала она, тут Леа выразительно посмотрела на брюнетку и добавила: — Хотя могу дать совет. Причем тот же, который ты же и дала Сэму. Расскажи Блэку. Ведь он явно не знает о твоих… — тут она вновь ткнула пальцем в дерево, — …этих. И вряд ли обрадуется, что ты хранила от него такой секрет. Поверь, я сама с Сэмом через это прошла. И знаю, что чем дольше такая тайна висит над головой, то тем труднее потом принять, что дорогой человек столько времени тебе не доверял. А теперь мне пора в школу. Забрать Сета, а то у родителей машина сломалась, и этого балбеса подвести некому.

После чего развернулась и пошла прочь, через плечо напоследок громко крикнув:

— И найди себе другой плацдарм для... резьбы, Свон. А то, несмотря на последние события, любители природы все еще здесь шныряют и весьма бодро, так что тебя непременно кто-то увидит, ведь от этой поляны до туристической тропы, по которой я и прогуливалась, буквально пару метров.

Белла также могла поклясться, что слышала, как Леа под нос еще успела себе пробормотать, что она бледнолицая идиотка, но та уже скрылась из виду, и послать ее… в лес за грибочками девушка не успела.

Да и звук отвалившегося-таки сука, в который она попала последним «Секо», ее отвлек.

…она почти здесь! — крикнул где-то вдалеке девичий голос.

— Я вижу ее! — воскликнул еще один голос, только мужской.

Но волк не обратил на это внимание. Лишь вдруг мелькнувшая в темноте рыжая грива его волновала. Он весьма напрягся и побежал, мимолетно чувствуя, как его братья следуют за ним.

Как и несколько бледнолицых пиявок, от чьих каменных тел даже на таком расстоянии исходило сладкое и раздражающее зловоние, похожее на запах гнилых цветов. Они тоже бежали за рыжей головой, но только по ту сторону границы, на которой эта пиявка сейчас и была.

— Слева! — вновь воскликнула маленькая холодная, и один из ее соплеменников, широкоплечий и накачанный, прыгнул вперед, пытаясь ухватить рыжую пиявку, но та откинула его в дерево и перепрыгнула на другую сторону утесов.

На их сторону.

Погоня тут же обрела новые краски и волк, ощутив ликование и азарт, ускорился. Он должен был первым поймать эту рыжую голову.

Должен.

Где-то в глубине сознания звучал хор голосов его собратьев, которые так же были преисполнены целью уничтожить ту, что угрожала их двуногой волчице.

Их Омеге.

Вперед, вперед, вперед!.. — подгонял сам себя волк, все быстрее и быстрее перебирая лапами, не обращая внимания на боль, которая их пронзила.

— Она уйдет! — крикнул еще один женский голос, но такой же болезненно звонкий, как и первый, по ту сторону границы.

Вдруг фокус сместился, и уже рыжая отчего-то была ближе, а другие пиявки чуть дальше, но мысль у волка (уже другого?..) была та же, хотя и несколько рваная:

Нет! Вперед! Поймать пиявку!

— Нет, не уйдет! — словно вторя мыслям волков, жестко сказал блондин, с решительным лицом несясь по ту сторону.

Странно знакомый. Больше, чем должна быть пиявка.

Неважно. Рыжая стала еще ближе, и прыгнув вперед, волк (вновь другой?..) щелкнул челюстями, почти зацепив руку холодной, но та в последний момент увернулась.

Проклятие!..

Тут пиявка вновь совершила прыжок, и вот уже она опять была на другой стороне границы.

Но погоню это не умаляло, и лапы, как и ноги, несли преследователей одного врага все быстрее.

Быстрее и быстрее.

И вновь рыжая голова совершила рывок, чтобы перепрыгнуть, и под окрики маленькой холодной светловолосый вампир, кричавший ранее, забыв о границах, прыгнул следом.

Прямо на территорию волков, и один из них, разозленный этим, прыгнул на…

— …майор! — крикнула Белла и резко села на кровати.

Она быстро дышала и даже не сразу поняла, где, а главное, кто она.

«Черт возьми! Эти сны становятся все интенсивнее», — подумала Белла, немного успокоившись и окончательно убедив себя, что она человеческая девушка, а не волк.

Или точнее волки.

Ведь если в прошлый раз она лишь мимоходом увидела глазами одного из парней и понимала это, то сейчас было такое чувство, будто девушка и была волком. Белла до сих пор могла чувствовать землю под… лапами?.. Чуять запах леса, причем так, как ее нос никогда бы не смог учуять. Ощущала ветер, который приятно обдувал тело.

Горячее и мощное. Хотя теперь эти чувства истлевали и были уже не столь острыми, но… Жар все еще был с ней.

«И сильный», — обеспокоенно подумала она, кое-как доплетясь до ванной и умывшись холодной водой, не то чтобы это помогло. Белла буквально чувствовала, что она сейчас расплавится от внутреннего огня.

Мне нужен воздух. Сейчас!..

Она прям так, в чем была, в голубых шортах со снитчами, которые она ради забавы не удержалась и купила в честь давнишнего прошлого, и серой майке-алкашке, под которой был черный спортивный лифчик на тот случай, если ее волк явится, ибо спать с ним лучше в минимуме одежды, даже несмотря на то, какие неловкие ситуации это вызывает, спустилась вниз и вышла через черный ход на улицу. К счастью, сегодня Чарли был в ночную смену, и втык за то, что она в декабре шляется по улице почти в неглиже, ей не светит, хотя Белле было так жарко, что даже будь отец дома, она бы все равно выползла.

А еще девушка была обеспокоена из-за того, что видела.

Погоня, Виктория, а самое главное, Джаспер. Такой обычно собранный, серьезный и думающий на пару шагов вперед майор… Который в пылу погони за рыжей чертовкой пересек границу и ступил на землю квилетов.

И зачем только?..

Он же воин, солдат, который прекрасно знает, что оборотни будут недовольны тем, что он пересек невидимый барьер договора.

Мерлин!.. У Беллы в ушах все еще звучал лязг челюстей, сейчас она уверена, что Пола, который эхом разносился среди тех утесов, когда волк пытался укусить ее блондинистого друга.

— Проклятие, — выругалась Белла, зная, что никак сейчас не сможет узнать, чем все кончилось, и от досады топнула босой ногой по холодной земле, стоя неподалеку от крыльца.

Как ни странно, факт того, что Виктория вновь сбежала, волновал ее меньше, чем следовало бы. Беспокойство о стае и Джаспере ее занимали куда больше.

Тут она почувствовала, что больше не одна, и быстро обшарила взглядом темный двор.

— Кто здесь? — напряженно сказала Белла и стала медленно отступать назад, чтобы вернуться в безопасные стены отчего дома, который по глупости покинула.

И когда она уже собралась развернуться,и преодолеть последние жалкие метры до двери, поперек живота ее обхватила сильная, а главное, каменная и холодная рука.

Что за?..

Белла даже не стала выяснять, кто у нее за спиной, точно зная, что это никто из Калленов, и положив ладонь поверх твердой руки, сотворила беззвучно заклятие Костолома.

Ее слух тут же резанул звук дробящегося камня, за спиной кто-то гортанно застонал, и хватка на ее бедной тушке на миг ослабла, чем она и воспользовалась. Белла извернулась и хотела рвануть вперед, в дом, как ее вдруг отшвырнуло назад.

— Аргх! — болезненно простонала Белла, приземлившись на спину и шмякнувшись затылком о землю, кажись, на противоположном конце двора.

Но быстро отодвинув боль на задний план, она хотела было сесть, как холодные пальцы схватили ее за горло и подняли над землей.

— Отпусти ее! Девчонка нужна нам живая! — вдруг раздался звонкий девичий голос, и Белла опять упала на землю, только в этот раз ударившись коленями и ладонями. Перед глазами у нее все плыло, а горло после недолгого захвата в тиски отказывалось пропускать воздух в ее легкие.

Но свинское отношение к ее пусть и тщедушному, но дорогому тельцу придало ей сил, и безошибочно вытянув руку в сторону обладателя ботинок, которые она видела перед собой, Белла выпустила беспалочковое «Инсендио».

А потом слушала чудесную симфонию боли, которую издал напавший на нее мудак, пока он, как факел в Хогманай*, горел на заднем дворе ее дома.

Но наслаждалась Белла не долго, вероятно, из-за удара по своей тыкве, глупо забыв про второй голос.

А вот обладатель детского баритона явно не забыл, ибо не прошло и мгновения, как брюнетке в затылок вновь что-то больно врезалось, и сознание Беллы Свон померкло.

* — шотландский Новый год, во время которого устраиваются факельные шествия, в которых принимает участие половина населения Шотландии.

Когда туман в голове стал проясняться, мысли больше не текли, как клеклый кисель, а сквозь темноту сознаний пробился свет, Белла Свон кое-как разлепила веки.

«Какого?.. Что случилось?.. И где я?..» — рассеянно подумала девушка, с трудом сфокусировав взгляд на потолке. Каменном таком, сереньком, как в Хогвартсе был, ей богу.

Но у нее дома такого не было. Да и нигде в Форксе не было ни единого замка или даже форта, где мог бы быть такой потолок.

Тут Белла наконец вспомнила, что случилось.

Видение, волки, задний двор, свой полет через вышеупомянутый, факел из вампира, детский голосок, и… удар в башку. Прямо в ее несчастную маковку, а точнее, затылок, который сейчас вдруг взорвался болью, физически напомнив о том, что его использовали, как пиньяту. Но проигнорировав это поганое, но уже давно привычное чувство, Белла резко села и огляделась.

И на миг подумала, что и впрямь вернулась в свою старую школу.

Каменная кладка, вычурные окна, сквозь которые просачивался яркий свет солнца, какого в Форксе давненько не было, а красный бархат везде, где только можно, еще более живо напомнил ей о гриффиндорской гостиной.

Но миг прошел, и приглядевшись повнимательнее, она поняла, что комната, в которой оказалась, была больше похожа на будуар аристократки. Большая кровать со столбиками из красного дерева, резной шкаф, комод и пара явно антикварных тумб около кровати. Гобелены с изображениями абстрактных цветов и растений довершали вид. Хотя Беллу все же мало волновала обстановка. Ее больше занимало, как из нее выбраться.

Для начала, логически поразмыслив, она кинулась к окну, ведь у двери, раз уж ее похитили, наверняка кто-то был. Предварительно Белла, решив рискнуть, кинула на себя заклятие тихих ног и маскирующие чары, чтобы всем большим ухам за дверью, которые наверняка были вампирами, продолжало казаться, что она спит, ее сердце все так же бьется, как у спящего человека, а дыхание было ровным, ведь ее изначальное пробуждение явно прошляпили.

Или ее просто не охра… Ежи-карандаши!

«У меня же глюки, и я сейчас не смотрю из окна на небольшой городок в…» — начала ошалело думать Белла, заметив над одним из зданий развивающийся флаг явно не США, но тут за ее спиной раздался музыкальный женский голос, который невольно закончил ее мысль вслух, чересчур бодро произнеся:

— Benvenuto in Italia, Изабелла*.

Белла, так и застывшая, крепко стиснув пальцы в бордовых шторах, которые широко распахнула, чтобы выглянуть наружу, скривилась и медленно обернулась.

— E'una dichiarazione discutibile, tesoro*, — холодно сказала она на чисто итальянском языке даже без всякого акцента.

Белла еще в бытность Гарриет была весьма одарена в языках, хотя этот талант обнаружился лишь после войны. Ведь до того момента лишь латынь была ей известна. А когда она все же обнаружила его, то была весьма увлечена развитием этого таланта хотя бы для того, чтобы отвлечься от того, что ее все кинули и предали.

Миниатюрная каштановолосая дамочка с ярко-красными глазами, одетая в явно дизайнерское темно-бордовое шелковое платье до колен, удивленно подняла свою идеальную бровь.

— Ты хорошо говоришь по-итальянски, — протянула она, оценивающе посмотрев на Беллу, которая все еще была в той пижаме, в которой вышла из дома в ту злополучную ночь, и в отвращении наморщила свой идеальный носик, вероятно, не оценив ее «наряд».

— Для кого? Для закуски? — насмешливо сказала Белла, которая совсем была не смущена своим внешним видом. Уж не впервой ходить в черт знает чем.

Например, в обносках Дадикинса.

Дамочка прищурилась.

— Переоденься в одежду, которая висит в шкафу, и иди за мной, — в приказном тоне заявила она и вздернула свой точеный подбородок.

Белла громко фыркнула.

— Чего ради? Я ничего не собираюсь надевать, и уж тем более я не собираюсь никуда идти, — возмутилась она и сложила руки на груди. — Я, знаешь ли, не очень довольна…

— Но ты довольна, — вдруг глубоко сказала женщина, пристально взглянув Белле в глаза. — Ты хочешь быть здесь, и тебя устроит все, что здесь происходит.

Судя по тому, как ментальный щит Беллы тут же рефлекторно был поднят еще выше, и она почувствовала явную попытку повлиять на ее сознание, вампирша перед ней тоже обладала «даром», как и майор, Элис и Эдди-бой.

И она было хотела сообщить этой дамочке, что шмуду-вуду не действует, но вспомнив, что окошко, в которое буквально пару минут назад выглядывала, было явно на уровне этажа пятого-шестого, а пути отсюда Белла не знает даже примерно, и ах, да, здесь скорее всего было полно вампиров, здраво рассудив, она решила прикинуться веником.

По крайней мере, пока не окажется хотя бы на пару этажей ниже, чтобы попробовать сигануть в окно или попросту сбежать.

И сделав лицо потупее, она умиротворенно улыбнулась и пошла к шкафу, надеясь, что вампирша поверила, что все вышло, как та хотела. И судя по самодовольной улыбке на ее идеальной мордахе, она и впрямь уверилась, что Белла под ее контролем.

Наивное клыкастое создание.

* * *

Они и впрямь были в замке в самом центре небольшого городишка под эпичным названием Вольтерра, но самое «замечательное» было в том, что Белла сейчас была в «гостях» у самой королевской клыкастой семьи.

У Вольтури.

Тех самых, про кого ей рассказывал Эдвард, и поехав к которым, он надеялся самоубиться. Дурак. Мог и ее попросить, она бы с удовольствием сожгла его к чертовой матери!..

И именно о способах убийства вышеупомянутого сейчас размышляла Белла, когда едва войдя куда-то, вроде тронного зала, в сопровождении своего «гида», ибо смотаться у нее не вышло ввиду того, что они пошли не по лестнице, а сразу к лифту, который их доставил сюда (замок и лифт, что за бред, да?), и увидела первым делом Эдварда-мать-его-Каллена, который якобы был у родственников на Аляске, как ей сказала Элис.

Белла отчего-то не сомневалась, что это из-за него она оказалась в дурацкой Италии, в дурацком замке, полном вампиров, и в дурацком платье кроваво-красного цвета (здесь, видать, не различали других цветов, кроме всех оттенков красного и черного) едва доходящее ей до колен, в котором она чувствовала себя проституткой.

— Oh, questa e'la bellissima Изабелла*, — вдруг чересчур восторженно воскликнул странный дядечка, вскочив с центрального трона и подойдя ближе к Белле.

Он широко улыбался и как ребенок хлопал в ладоши. У него были черные волосы чуть ниже лопаток, его лицо было бледно, как и у всех вампиров, но в его случае оно было чем-то похоже на пергамент. Сухое и хрупкое. Глаза его были алыми и блестели странным блеском, который, ох, как не понравился Белле. Больно уж пристально и восторженно он смотрел на нее. Будто на новую игрушку любовался.

— E'piu'bella nella carne che nei tuoi ricordi, caro Эдвард, — бросил он застывшему с мукой на лице Эдварду, который стоял около трех тронов, даже не оборачиваясь и все так же смотря на брюнетку.

Вот тут Белла уже не выдержала и, тоже взглянув на Каллена, рявкнула:

— Я так понимаю, убивать мне нужно тебя за свое здесь присутствие, гребанный ты эмо!

Эдвард опустил голову.

— Прости, Белла… — прошептал он, а его убитый вид только окончательно убедил девушку, что он и был виновником ее путешествия в солнечную Италию.

«Убью падлу! В этот раз точно прикончу», — твердо подумала Белла и, отведя взгляд от жалко выглядевшего вампиреныша, вновь наткнулась на восторженный, но уже куда более задумчивый взгляд «дядечки».

— La tua cantante è una persona piuttosto sfacciata…* — прошептал старый клыкастый после минуты созерцания Беллы, которой уже все это надоело, о чем она язвительно и сообщила:

— Во-первых, я уж точно не имею никакого отношения, — тут она указала на Эдварда, — к этому страдающему чудику, во-вторых, я не чья-то певица, у меня даже голоса нет, а в-третьих, если хотите со мной пообщаться, то не могли бы вы делать это напрямую, синьор?..

Дяденька опять захлопал в ладоши и весело, уже на английском, сказал:

— Ох, Изабелла… Чем больше вас узнаю, тем больше понимаю, отчего юный Эдвард так вами заворожен. У вас столько… талантов.

Ударение на последнем слове девушке показалось жутко подозрительным, но поразмыслить над этим она не успела, так как вампир продолжил:

— Ах, да, забыл представиться. Я — Аро, bella signora*.

— А я представляться не буду, так как благодаря кое-чьему большому рту, это уже явно не требуется, — ехидно сказала Белла и сдула прядь волос с лица, чувствуя, как тот жар, который она чувствовала во время того недосна или недовидения, вновь вспыхнул внутри нее, а магия запульсировала и стала, будто змея перед прыжком, сворачиваться кольцами.

Аро засмеялся.

— Как интересно, — промурлыкал он. — Такая злость и раздражение… А ведь юный Эдвард здесь из-за вас.

Белла удивленно подняла бровь.

— Чего? — изумлено сказала она. — И каким же боком я здесь?..

— Он в вас влюблен, — восторженно сказал Аро, драматично взмахнув руками. — Пылко и навечно, — и чуть наклонившись вперед, заговорщицки добавил: — Думает, вы его истинная пара.

Девушка тоже наклонилась вперед и ехидно сказала:

— Ну, ему уже не впервой так думать. Хотя я уже сто раз сказала, что это не так, более того, у меня уже есть истинная пара. И это явно не он.

Аро потер руки и с нездоровым интересом в глазах сказал:

— Ах, да. Племя дикарей, способных обращаться волками, и в отличие от детей луны, они могут делать это по своему желанию… Такая сила и мощь. И кажется, их вожак ваша пара, милая Белла. Я ведь прав?

Тут защитный инстинкт Беллы взревел, ее всю аж затрясло, а пресловутая лампочка загорелась красным, ибо ее мальчиков никто не смеет называть дикарями!

— Да, это так, я — пара Альфы стаи Ла Пуш и только его, а не этой бледной креветки, — резко сказала она, не став зацикливаться на том, что Джейкоб, о боже, как она уже соскучилась по нему, еще не Альфа, и грубо ткнув удивленного Аро в каменную грудь пальцем, добавила: — И они не дикари! Эти парни лучше, чем весь ваш род вместе взятый, поэтому попридержите-ка свой язык, попугай клыкастый**, и забудь о том, чтобы хоть пальцем тронуть моих парней, ясно? Иначе…

— Что? Что будет? — насмешливо вдруг воткнулся в разговор худощавый блондин, который до сего момента изображал статую на троне, который стоял слева. — Война? Да что такая хрупкая смертная, как ты, может сделать? Несмотря на твой талант щита, существование которого еще нужно подтвердить, и прочих маленьких фокусов, жертвой которых стал Деметрий, ты ничто!.. Особенно, против нас, — повернув голову немного в сторону, он повелительно воскликнул:

— Джейн!

Мгновенно из тени колонны появилась маленькая фигурка в темном плаще. Капюшон был приспущен, и Белла могла отчетливо видеть кукольное личико хрупкой блондиночки, которая, остановившись у подножья тронов, холодно улыбнулась и детским голоском, который она тут же узнала, пропела:

— Сейчас будет чуточку больно. Боль.

Белла не знала, какова должна была быть ее реакция, хотя, вероятно, та самая «боль», но к тому моменту ее злость по поводу ее насильственного отпуска и на Эдварда, который, судя по всему, растрепал самым старым вампирам на Земле о ней (нахрена только?!), достигла пика, и раздался вопль.

Но не Беллы.

А блондиночки, которой прилетел беззвучный Круциатус в ответ. И в этот раз Белле даже не было стыдно, и она знала, что позже тоже не будет, в отличие от того раза, когда она сорвалась с Филом.

«Ну, теперь буду знать, что на вампиров в этом мире Непростительные определенно действуют», — с неким научным интересом подумала Свон, почти равнодушно смотря на дергающуюся в судорогах лишь внешне девчонку, но по сути, скорее всего, старую вампиршу.

Тут из тени выскочил парнишка, тоже весьма юный на вид, с перекошенным от злости лицом, и сердито рыкнув, он явно хотел напасть на Беллу, которая, отвлекшись, прекратила мучить маленькую вампиршу, которая тут же смолкла, но тут вмешался Аро.

— Стой, Алек, — сказал он, с больным любопытством смотря на дергающуюся в непроизвольных судорогах на полу блондинку, которая смотрела несфокусированным взглядом красных очей в потолок.

Мальчик застыл, сжимая кулаки по бокам и смотря то на Беллу с ненавистью, то на маленькую блондинку, но уже с беспокойством.

Два других статуеобразных вампира на тронах, как и Аро, особенно белокурый, поддались вперед с интересом на лице и, как показалось Белле, искрой страха в их бордовых глазах

— Magnifico*, — наконец прошептал Аро, прижав к губам кончики пальцев, сложенных в молитвенном жесте рук. Он зачарованно посмотрел на Беллу и с широкой улыбкой добавил: — Такой дар… И даже не один. При этом, Изабелла, ты всего лишь человек…

Судя по всему, последнее предполагалось, как оскорбление, но Белле было плевать. Ей уже надоел и этот зал, и замок с его хозяевами, как и унылый Эдвард, который сейчас смотрел на нее то ли с ужасом, то ли в шоке, вообще все это.

Ей хотелось лишь домой. Убедиться, что с отцом все в порядке, убить чертову Викторию, но еще больше ей просто хотелось увидеть Джейкоба, обнять его горячее тело, посмотреть в его красивые глаза, поцеловать…

Но трансгрессировать она хоть и была готова, но понимала, что сделать это через целый океан все равно, что совершить самоубийство особо изощренным способом, эпично разорвав себя в процессе и разлетевшись по свету по кускам, причем в прямом смысле.

Поэтому быстро оглядевшись, Белла насчитала еще трех вампиров, стоящих в тени, помимо шести перед ней, которые расположились сейчас ближе к тронам явно для того, чтобы защитить своих хозяев от нее, но тем самым они оставили вход без присмотра, чем она и решила воспользоваться, при этом молясь, что не сдохнет от истощения или от своей же глупости.

— Бомбарда Максима! — рявкнула она, направив одну руку под ноги Аро, а другую в потолок прямо над тронами, где было основное скопище вампиров.

Тут же произошло несколько вещей: раздалось два жутко громких взрыва, но Белла не стала ждать, пока ее придавит потолком или еще чем, а выставив перед собой беззвучный щит, чтобы не отправиться в полет из-за силы взрывов, она рванула в ту сторону, где была дверь, прямо сквозь пыль, при этом чудом увернувшись от каменных глыб, которые рушились вниз, а едва оказавшись за пределами зала, Белла трансгрессировала прочь из дрожащего здания в ближайшие место, которое видела из окна комнаты, в которой очнулась.

* — Добро пожаловать в Италию, Изабелла.

— Сомнительное утверждение, дорогуша.

— Ох, так это и есть прекрасная Изабелла.

— Во плоти она даже красивее, чем в твоих воспоминаниях, дорогой Эдвард.

— А твоя певица весьма дерзкая особа…

— милая леди.

— Великолепно

** — имеется в виду попугай Ара. Аро и Ара… Вот такой каламбур, смекаете?)

Примечания:

С наступающим Новым годом и до встречи уже 2021!))

«Ну, почему, бл*ть, единственное, что я запомнила, выглядывая в гребаное окно, была чертова крыша? А не шезлонг, батут или на крайняк бассейн», — психовала Белла, пока ползла по красной черепичной крыше, слава Мерлину, хоть не под таким уж и сильным наклоном, чувствуя своим задом буквально, как ее тушку припекает полуденное солнце Италии, шелковое платье, кажись, трещит по швам, ибо оно явно не создано даже для того, чтобы в нем сидеть, не то что по крышам лазить, а от использованных за раз, плюс трансгрессия, заклятий ее тошнит, башка трещит то ли от недавнего удара, то ли от перенапряжения, перед глазами мелькают мушки, а из носа течет тонкой струйкой кровь.

Короче, ее посещал сейчас тот еще букет «приятных» ощущений.

Тот факт, что здание под ней еще и трясло, как и все еще рушащийся неподалеку замок (Что за клише? Вампиры и замок, тьфу), а по улицам бегали люди, что-то кричащие по-итальянски, не помогало ее состоянию от слова совсем.

Наконец, она доползла до края крыши и кое-как по трубе, содрав окончательно колени и ладони, спустилась вниз.

И тут же попала в поток паникующих людей, которые кричали то о землетрясении, то о теракте. Впрочем, ей это было даже на руку.

Кошельки в панике легче воруются.

Белла, конечно, давно этого не делала, еще в бытность Гарриет перестала этим промышлять после поступления в Хогвартс, но паника — это друг карманника. Даже такого неловкого и ослабленного, как она. А неотложная ситуация была еще одним стимулом к вынуждению вспомнить былое.

И добыча была даже неплоха. Пару сотен евро и даже сотня долларов. Но самое главное, в одном из портмоне Белла нашла сложенный в несколько раз билет на полет из Рима до… Хитроу.

Некогда родной старушки Англии.

Если честно, ее одолели двоякие чувства. С одной стороны, лучше уж попробовать отдохнуть и добыть билет прямиком до Сиэтла, если таковы имеются, в конце концов, Конфундус, как и Империус, еще никто не отменял, хотя в принципе даже если она воспользуется этим билетом, ей все равно придется применить эти заклятия, ведь паспорта-то у нее нет, но с другой… Когда у нее еще будет шанс окончательно убедиться, что магии в этом мире такой, как ее знала она, нет?

«Но для начала нужно добраться до Рима», — решила Белла и, поднявшись с корточек, вышла из темного проулка, где пересчитала свою добычу и избавилась от кошельков.

Вообще это был глупый ход. Вампиры в тени как раз хорошо передвигаются и лишь на солнце не выходят, чтобы не раскрыть свою тайну. А она, как дура, сама спряталась там, и это при том, что Вольтури наверняка уже рыщут здесь в поисках ее бедной тушки. Если не из-за способностей, так из-за разрушенного жилища, которому явно была не одна тысяча лет. Честно говоря, Белла хотела бахнуть заклятием Адского пламени по вампирякам, чтобы прикончить их наверняка, ведь взрывы-то вряд ли сильно им навредили, если только Аро, которому как минимум должно было оторвать ноги.

Скорее уж разозлили.

Но она не была уверена, что еще сможет контролировать такое мощное проклятие и не снесет вместе с замком еще и всю Вольтерру, где жили вполне себе нормальные люди и весьма много. Ей и без того крови на руках хватает.

Поэтому, нужно просто как можно скорее вернуться домой и подготовиться к приезду этих замухрышек туда.

Вашу-машу, будто Виктории было мало!..

Или наоборот… Может, нужно увести их от дома? Сбежать на другой конец света и разобраться с ними подальше от Ла Пуш, Форкса и вообще Америки.

Но стоило Белле об этом подумать, как перед ее мысленным взором появилась пара темных глаз с золотистым ободком по краю зрачка, солнечная улыбка, а ее руки буквально могли чувствовать теплую гладкую кожу, и она обреченно поняла, что не может никуда сбежать, особенно, когда ей, не видясь всего сутки (Хотя как по ней, уже прошел как минимум месяц!) с ее волком, уже было так тоскливо. А остальные мальчики? А папа?.. Черт возьми, остальные Каллены, которые были не так уж плохи, в отличие от унылого Ромео? Как она их оставит? Нет, о побеге речи и быть не может.

«Хотя сейчас лучше думала бы, как выбраться из этого несчастного городишки, бестолочь, и о том, как найти что-то поприличнее, а то выглядишь, как потасканная проститутка», — язвительно заметил ее внутренний голос, и мельком взглянув в отражение витрины, мимо которой как раз кралась, вздрогнула и согласилась со своим внутренним чертом.

Ведь отражение, смотревшее на нее в ответ, было просто… Колоритно, как никогда. Волосы всклокоченные и в пыли, на лице тоже была пыль и грязь, бровь рассечена, хотя она даже и не заметила, когда это случилось, видать, когда ноги уносила из эпицентра собственноручно устроенного взрыва, под носом тоже была кровь, красное платье, в которое она переоделась, когда пыталась прикинуться подконтрольной, было порвано с одного боку, открыв неприлично много кожи ее бедра, к счастью, она хоть додумалась не снимать свое спортивное бельишко, короткие шорты, которые теперь слегка выглядывали, поэтому не выглядела так уж пошло, плюсом ко всему этому были содраны до мяса коленки и ладони…

Короче, ночная бабочка после долгой смены, которая трудилась не покладая всего, че.

Белла еще раз вздрогнула и, оглядевшись, стала искать взглядом магазин хоть какой-то одежды, но зацепилась лишь за небольшую лавчонку с сувенирами, которая сейчас была пуста, так как весь народ скопился перед частично обвалившимся замком.

«Ну что за люди, а? Нет бы бежать. Так нет, надо же первыми успеть поглазеть», — как старая бабулька ворчала про себя Белла и похромала к лавке, морщась от каждого шага, ибо топать босиком по брусчатке то еще удовольствие, да и нога, сломанная дурацкой ищейкой, вновь заболела, хоть плачь.

* * *

Из города удалось выбраться удивительно легко.

Видать, вампиры были очень шокированы ее «выходом», или просто им сейчас было не до нее, ведь теперь нужно было в темпе вальса им сваливать из места своего обитания, так как итальянские копы теперь весь замок наверняка обыщут.

А их всех не сожрешь.

Да и Белла старалась держаться на солнце после того, как приобрела обычные шорты, футболку с надписью «Ti amo, Volterra», кепку, под которую постаралась спрятать свои волосы, и широкие очки, наколдовала бинты на коленках и ладонях, ибо исцеляющие заклятия все еще плохо ей давались, в отличие от темных и нейтральных чар, избавилась от грязи, а потом ей и вовсе удалось прошмыгнуть в туристический автобус до Монтепульчано вместе с остальными стремительно уезжающими туристами, которые не хотели оставаться в городе, где произошел теракт.

Почти весь путь она проспала сном без сновидений, не обращая внимание ни на возбужденно болтавших туристов, ни на шум двигателя.

* * *

Из автобуса Белла вышла куда более отдохнувшей и бодрой, а еще решительно настроенной найти телефон. К счастью, таковой она нашла на автостанции и, разорившись на пятьдесят евро, смогла договориться с взбалмошной итальянкой за стойкой, чтобы та позволила позвонить за границу.

Но Чарли она звонить не решила. Да и что Белла скажет?

Меня похитили древние вампиры, но я взорвала их замок, и теперь я бегаю по Италии?

Бред же. Да и ей нужна помощь, а не ругань, которая непременно последует, или того хуже отец впадет в панику, если он уже не в ней, и Белла потратит весь свой звонок на то, чтобы успокоить родителя. Нет, ей нужен тот, кто может помочь выбраться из Италии, ведь билет, который она нашла, оказался уже просроченным, что сразу Белла и не разглядела. Видать, сама судьба говорит, что в Англии ей больше делать нечего.

Ну и ладно.

А отдохнув и куда с более ясной головой поразмыслив, она поняла, что и весь персонал самолета чисто физически не сможет заколдовать, так что… Тут в трубке смолкли гудки, и раздраженный, но красивый голос на том конце связи сказал:

— Алло? Кто это?

Белла облегченно выдохнула и, надеясь, что ее не пошлют, быстро протараторила:

— Розали! Мне нужна твоя помощь! А с учетом того, что я в заднице из-за твоего эмо-брата, ты просто обязана мне помочь.

— Белла? — удивленно выдохнула девушка в трубку, а потом сердито добавила: — Боже! Тебя все потеряли, бестолочь ты этакая! У нас тут чуть ли не война началась с твоими блохастыми псинами! Особенно с твоим чертовым Альфой! Где ты, черт возьми? И… — тут она примолкла, а потом застонала и обреченно спросила: — Причем здесь Эдвард? Что этот идиот натворил?

— Ты не поверишь! — с усмешкой сказала Белла, которая почувствовала неуместно в данной ситуации тепло в груди ведь… Ее мальчики о ней волновались!

Это было приятно. Но встряхнув головой, брюнетка вернулась к своей первоначальной цели.

К просьбе о помощи, наверное, первой в ее жизни.

* * *

— …вот болван! — воскликнула Розали, когда Белла закончила свой рассказ как можно более сжато и расплывчато, так как судя по глазам администраторши автобусной станции, по-английски она понимала, и про вампиров брюнетка постаралась не упоминать, пока та ей психушку не вызвала.

Но Розали все и так поняла.

— А ведь он, узнав, что ты сошлась с оборотнем, сказал, что хочет ненадолго уехать к Денали! И все! Черт возьми, и как Элис не увидела, что он поехал к Вольтури? — продолжила бушевать блондинка, и судя по скрипу пластика, что есть силы сжимая телефон.

— Мне вот тоже интересно, — протянула Белла, чувствуя сверлящий взгляд тучной итальянки. Но она его проигнорировала и добавила в трубку: — А самое главное, мне интересно, какого черта он обо мне рассказал? И зачем? Ведь, ты меня, конечно, извини, он твой брат и все такое, но мы с ним даже не друзья. А после того случая с Джеймсом он со мной и вовсе почти не пересекался. Так что какого рожна?! Этот Аро-попугай еще какую-то чушь про любовь, певицу и прочую ахинею нес, но с чего бы? Я, вроде, не делала секрета из того, что встречаюсь с Джейкобом Блэком, так с чего он взял…

— Он тобой был одержим, — тихо сказала Розали. — С самого начала твоя кровь для него пела. Таких людей вампиры и называют певцами. И… Мы иногда теряемся во времени. Ведь это для людей год — это целая жизнь, а для нас всего миг. Вот и Эдвард думал, видать, что у него будет время тебя завоевать, пересечь границы дружбы, которая толком-то и не зародилась между вами, но… Потом он узнал, что ты и Джейкоб Блэк запечатлелись, и решил начать все с чистого листа. По крайней мере, он нам так сказал. Казалось, что и впрямь Эдвард смог наконец отпустить свою одержимость тобой, узнав, что ты предназначена другому. Решил переехать на время в Аляску…

— Но это не так, — жестко закончила Белла, которой, если честно, было куда больше жалко Калленов, которым Эдвард, наверняка, причинил боль своим поступком и втянул их в проблемы, как и ее, чем самого Эдди-боя. Он ей ни друг, ни брат, ни сват… да никто.

Лишь источник проблем и головной боли.

Но если в Форксе в начале их знакомства она была готова его пожалеть и даже подружиться, то сейчас она лишь хотела от него избавиться.

— …я думаю, он хотел, чтобы его… убили, — тем временем продолжила Розали. — Но Аро всегда был одержим теми вампирами, у кого были некие таланты, и всегда имел виды на Элис и Эдварда…

— Это я уже заметила, — буркнула Белла, нервно поглядывая на часы, которые показывали, что ее десять минут истекают, а насчет возращения домой они так и не договорились. — Но мне-то что с того?..

— Не узнав причины, по которой столь ценный кадр хочет умереть, Аро бы ничего не сделал. А проверить он мог, лишь задействовав свой дар, — сказала блондинка, на заднем фоне у которой раздалось странное шуршание.

Белла насторожилась.

— Какой еще дар? — хмуро спросила она.

— Он может одним касанием к другому человеку узнать все его мысли, — ответила Розали. — Думаю, так он и узнал о тебе…

«И стае», — мысленно добавила Белла, которая вновь захотела испепелить Эдварда Каллена.

— …и узнал про то, что твои мысли читать тот не может. Узнал, что у тебя есть какой-то иммунитет, а значит, и потенциальный дар, который вполне может быть щитом и от других способностей, — закончила вампирша, которая, кажется, по чему-то клацала ногтями. Будто по клавиатуре, но Свон могла и ошибаться.

— Поэтому они за мной и пришли, — тихо сказала Белла, наконец осознав причину ее «каникул». Тут администраторша угрожающе нахмурилась и выразительно указала на часы.

Брюнетка умоляюще свела брови и торопливо сказала:

— Это все понятно, Роз, но у меня уже кончается время, а Вольтури могут уже идти по моему следу. У меня мало денег и нет паспорта. Так что…

— Я уже заказала тебе билет, — твердо закончила Розали. — Я как раз закончила его оформлять и сейчас позвоню одному знакомому в Риме. Он поможет тебе сесть на самолет и убедится, чтобы тебя взяли без паспорта на рейс. Но до аэропорта Чампино тебе придется добраться самой. Сможешь?

Белла воспряла духом.

— Да я туда долечу, лишь бы домой попасть, — с облегчением сказала она и, вновь посмотрев на часы, резво спросила: — Во сколько рейс?

— В полночь, — ответила блондинка и с насмешкой добавила: — Успеешь? Надеюсь, что да, или у нас точно начнется первая вампиро-оборотническая война, так как эти псины не верят, что мы не держим тебя в плену.

Девушка засмеялась.

— Успею, успею, — уверенно сказала Белла, узнав номер рейса, свое место и имя «таинственного» знакомого, который поможет контрабандой доставить ее домой.

Нихрена Белла не успевала.

Нет, еще один автобус из Монтепульчано быстро ее домчал до Санты-Марии, как и такси сначала до Фабро-Скало, а потом и до Пенна-ин-Теверина, откуда она уже села на автобус до Рима, и на который она потратила последние деньги, но он сломался близ коммуны Орте. То был городишко буквально в часе езды от Рима, и вроде бы уже недалеко, но такси, которое могло бы ее за это время довезти туда, стоило сто десять евро, а у нее осталось всего пятьдесят. А другой автобус, на билет которого ей бы хватило, уже ушел, и следующий будет лишь завтра.

А уже, мать его, девять вечера!..

Она и сама не заметила, как время пролетело, но именно это ей показали башенные часы в Орте.

Проклятие!..

«Ну почему, почему я ни в одной из жизней не была в Риме, чтобы туда трансгрессировать?!» — сердито думала Белла, топая по как назло пустым улочкам. Ведь даже украсть деньги не у кого. Ни в магазин же вламываться? Ей ведь только международного розыска не хватало.

И позвонить больше было неоткуда.

В этот раз Белла хотела звякнуть отцу или даже Блэкам, но не могла. Та тетка на автостанции не разрешила звонить во второй раз, жалуясь, что это слишком дорого, и начальство шум поднимет. А в другом месте она телефон не нашла. Точнее, нашла, но деньги уже были на исходе.

Казалось бы, пара сотен евро приличная сумма, но нет, несколько автобусов спустя, перекус, новая одежда и два такси всю сумму и сожрало.

И теперь она застряла в сонном городишке, в темноте, пока за ней охотилась толпа вампиров.

Атас.

Вдруг, проходя мимо явно исторического памятника, то бишь церквушки в стиле барокко, Белла почувствовала, что на нее кто-то смотрит. Кто-то явно вампирского происхождения, судя по легкому сладкому «аромату», который до нее донес легкий итальянский ветерок.

Она резко развернулась и рефлекторно выставила перед собой щит, и вовремя. Ее наблюдатель, который как раз успел подойти к ней на расстояние буквально шага, врезался в него и шлепнулся на зад.

— Какого?.. — возмутился брюнет лет тридцати-тридцати пяти, взлохмаченный и красноглазый. Вампиреныш, как она и думала, но что-то больно непохожий на тех чопорных стариканов с палкой в заду, которых она видела в Вольтерре. Он пораженно сидел на асфальте и смотрел на Беллу, забавно хлопая глазами.

Но всего пару секунд.

Потом он вскочил, оказавшись неожиданно высоким парнем, и с неестественной скоростью оказался около барьера, прижимаясь к нему чуть ли не носом.

— А ты не простая штучка, а? — с любопытством сказал он и стал тыкать в щит, отчего он стал мерцать.

Белла подняла бровь, смотря на этого «испытателя». Правда, ее щита или терпения, она еще не решила. Зато в том, что он не из Волтури, Белла отчего-то окончательно уверилась.

— Может, ты прекратишь? — наконец раздраженно сказала она, когда ни через минуту, ни через две он не отошел, как и не пытался напасть, а лишь ходил вокруг, тыкая пальцами в щит, как дите малое. Силы-то у нее не резиновые, а «Протего» заклятие энергоемкое. Но бросать щит, пока рядом был вампир, было бы верхом безумия, и она уже было хотела бросить в него «Бомбарду», как он вдруг остановился перед ее лицом и, прищурившись, обвиняюще сказал:

— Ты говорила с таксистом с британским акцентом, а сейчас… он исчез.

И впрямь, Белла старалась говорить с разными людьми с разным акцентом, в основном, как раз с британским, так как он ей все еще родной, а еще с шотландским или французским, ведь порой все запоминают именно такие детали. Ради маскировки она еще и свободные штанцы купила, которые были двусторонними: с одной стороны ярко-красные, а с другой зеленые, и дважды переодевалась по дороге. Конечно, маловероятно, что Вольтури бы стали расспрашивать людей о ней, скорее уж, убьют кого, но все же.

— А ты, я так понимаю, за мной следил? Перекусить мной хотел? Ну, так не выйдет, я закуска с кулаками и буду отбиваться, — спокойно сказала Белла, помня, что с последним таксистом, которого пыталась уговорить ее довести за пятьдесят евро, спорила, именно притворяясь английской туристкой, которая отстала от своей группы.

Брюнет вновь ткнул своим длинным пальцем в барьер.

— Я вижу, куколка, — протянул он и с любопытством добавил: — Ты меня не боишься… И не удивлена. Ты ведь знаешь, кто я, верно?

— Какая-то чересчур любопытная пиявка, вот ты кто, — дерзко сказала Белла, сложив руки на груди.

Вампир, было начавший ухмыляться, вдруг слепо заморгал и схватился за горло, стал шевелить губами, будто пытался что-то сказать.

Но не мог.

Быстро оглядевшись, Белла поняла, что не заметила, как по улице расползся странный черный туман, который, коснувшись ее клыкастого собеседника, явно лишил его обонятельных, зрительных и прочих чувств, но упирался в ее щит, который стал все больше мерцать оттого, что он все сильнее стал напирать на барьер.

И источником тумана был тот самый парнишка, который был столь разозлен тем, что она пульнула Круциатусом в ту блондиночку в Вольтерре.

«Догнали, падлы», — обреченно подумала Белла, видя, что по обе стороны от парня стояла еще и пара шкафов в драматичных плащах, которые носили все Вольтури. Быстрый взгляд вокруг показал, что больше никого здесь не было. Но все же…

Она одна против как минимум четырех вампиров.

Отстойненько.

Но помирать сегодня Белла не собиралась. Она еще миссис Уизли по количеству детей, черноволосых и смуглых, не успела перегнать, так что дудки! И вообще она еще девственница, черт возьми! Так что если кто и помрет сегодня, так это не она!

«Так, сосредоточься», — приказала себе Белла и сотворила первое заклятие, которое ей пришло на ум.

Люмус Максима!

Всю улицу тут же затопил ослепительно яркий свет, и раздался стройный хор стонов от вампиров, чьи чувствительные глаза явно были недовольны таким с ними обращением.

Но этого было достаточно, чтобы Белла почувствовала, что давление на щит исчезло. Она тут же убрала его и кинула, пока световая завеса не исчезла, взрывающее и воспламеняющее проклятие «Конфринго», которое столь эпично «подпортило» Джейми-мальчика, в сторону того парня, Алека, как подсказала ей память весьма не вовремя, и его шкафахранителей.

Тут же раздался грохот, болезненный вскрик и треск дробящихся камней.

— Охренеть! — впечатленно прошептал брюнетистый вампир рядом с ней, круглыми глазами смотря на то, что осталось или точнее не осталось от одного из вампирских амбалов, парочка ног, от колена и до стоп, все еще удивительно устойчиво стояла на асфальте, а вот остальное тело просто разорвала в гравийную и тлеющую фиолетовым дымом крошку.

Промахнулась чутка, что сказать.

Так же он в шоке пялился на стонущего в агонии Алека, чья левая сторона, лицо, бок и частично нога горели фиолетовым пламенем, а его левая рука, как корабли в бермудском треугольнике, вообще просто испарилась.

— Да, мне тоже нравится, — довольно сказала Белла, впервые с тех пор, как она пришла в это мир, чувствуя себя той прежней воинственной ведьмой, которая мочканула саму Волду Морду, ограбила банк, сбежав оттуда на драконе, победила василиска и так далее по списку, а не жалкой девицей в беде.

Накусь-выкуси, мир. Я, бл*ть, вернулась!

Добить Алека и второго охранника Белла не успела.

Просто времени не хватило.

Ведь городишко хоть и был сонным, но не вымершим. И сначала на вспышку света, а потом грохот из домов стали выползать люди, и не успела она моргнуть, как Алека и… ноги, оставшиеся от одного из вампиров, уволок второй шкаф, который остался цел. Как ее, не прошло и мгновения, куда-то потащили вдруг подхватившие ее телеса холодные руки.

Вот так запросто. В один миг она стояла посреди улицы в городе Орте и любовалась расчлененными, покалеченными и тлеющими вампирами, а в следующий миг, ее уже куда-то несут, как мешок с картошкой.

Но Белла не оценила столь хамского обращения со своим бесценным, хотя и несколько помятым телом. Да и перекусом становиться не хотела. Поэтому собрала все силы и кастанула мощный «Ступефай» прямиком в грудь своего «похитителя».

Правда, она не подрассчитала сил, как и забыла, что на руках вампира, который способен развивать скорость китайского Маглева, посему и сама отправилась в полет куда-то в сторону, как и брюнетистый клыкастик, больно приземлившись в какие-то кусты.

— Ауч! — тихо проскулила она, чувствуя, как недавняя рана на затылке вновь закровила, а синяки на спине, опять же вчерашние, протестующе заныли. Но знание о том, что неподалеку от нее все еще бродил вампир, который не прочь закусить ею, не дало ей толком пострадать и пожалеть себя.

Вместо этого Белла резко села, отчего фокус ее зрения на миг пришел в негодность, и на карачках выползла из кустов, почти сразу увидев, что она явно больше не в городе, так как оказалась прямо около обочины пустого шоссе. Более того, она оказалась в столь неприличной позе под знаком «До Рима — тридцать километров». На итальянском, естественно.

«О, как. Специфичный, конечно, способ сократить путь, но я уже почти у цели», — иронично подумала Белла, помня, что некогда из Гринготтса тоже не на своих двоих убегала.

— А ты знаешь, что на шоссе в таком виде и позе обитают лишь дамы легкого поведения? — насмешливо сказал ее сегодняшний знакомец, с достоинством появившись из кустов по ту сторону дороги. Хотя ветки в волосах и пятна от травы на шмотках портили весь образ.

Белла громко фыркнула и, ухватившись за указующий столб, медленно встала.

— А ты знаешь… Не пошел бы ты в… кусты! — грубо сказала она и приготовилась, если что, нападать. Силенок, конечно, уже не так много осталось, и явно сотрясение после стольких-то ударов по тыкве вызывало тошноту и общую хреновость ее мироощущения, но еще парочку проклятий наваять сможет.

Кстати, о магии… Белла буквально чувствовала, как дикая и неустойчивая магия все легче приходит к ней, и если бы не общая побитость ее тушки, то она бы запросто еще парочку другую сильных проклятий и чар сотворить.

Но вампир лишь засмеялся.

— А ты мне нравишься, птичка, особенно теперь, когда знаю, что ты не англичанка, — весело сказал он и, подойдя ближе, добавил: — Я даже не буду тебя есть. Больно интересная ты. Да еще и с такими экстраординарными способностями… — тут он восторженно ухмыльнулся и с искрой уважения в глазах закончил: — В конце концов, не каждый день увидишь обычную с виду девушку, которая столь легко уничтожила самого Феликса Вольтури и смогла столь сильно покалечить одного из самых могущественных любимцев Аро. А ведь ты даже не вампир…

— И слава богу, — буркнула Белла и коснулась затылка в слабой надежде, что легкое исцеляющее заклятие, которое она уже пробовала применить к коленкам и ладоням, наконец подействует.

Но нет. Светлые чары все еще не хотели получаться, потому что ничего, кроме пощипывания, она не ощутила.

Блин!..

Белла поморщилась от боли и, зацепившись за слова, сказанные ранее ее знакомцем, добавила:

— Кстати… Ты что, англичан не любишь? Или у тебя просто какой-то задвиг на этом?

Брюнета аж перекосило.

— Я ненавижу этих жалких, вонючих ангичанишек, — с ненавистью сказал он, а потом гордо выпрямившись, добавил: — Я истинный патриот и последователь американских заветов и законов.

«Ууу, тот момент, когда я рада, что теперь американка», — подумала Белла, которая отнюдь не желала вступать в дискуссии и прочее, что касалось расовой принадлежности и политики. Ей этого еще в прошлой жизни хватило. Или в редких дискуссиях с Джаспером, который, кстати, конфедератом был.

Вот жжешь... везет.

— А имя-то у тебя есть, патриот? — насмешливо спросила она.

Брюнет соблазнительно ухмыльнулся и высокопарно сказал:

— Я Гаррет.

— Фантастика, — протянула Белла, про себя хихикнув от иронии, что ей встретился вампир англоненавистник с именем, столь похожим на ее прежнее имя.

Но ей было не до этого. Время-то тикает, и у нее осталось не так уж и много времени, чтобы добраться хотя бы до Рима. А ведь еще надо найти аэропорт!.. Так что некогда разговоры разговаривать.

Поэтому она просто развернулась и потопала в ту сторону, куда указывал указатель, с тщетной надеждой на то, что ей попадется добрый итальянский самаритянин и подбросит ее до места назначения или хотя бы до ближайшего города. Правда, в это слабо верилось, так как шоссе было отвратительно пустынно, и даже одной жалкой машинки даже вдалеке видно не было.

Только она и вампир. Прям начало триллера, ей-богу.

Кстати, о вампире…

Тот пару мгновений поморгал, а потом вслед ей крикнул:

— И далеко ты собралась, куколка?

— В Рим, — крикнула в ответ Белла, упрямо не поворачивая головы. Как ни странно, этот вампир, как и Каллены, не внушал ей страха. Вообще. Хотя он явно питался человеками.

Но что уж тут. У всех свои недостатки. Ей что ли судить? Она, блин, людей и нелюдей без зазрения совести пытает. Так что…

— Пешком? — желчно сказал Гаррет, появившись рядом с ней и едва заметно подняв бровь, когда понял, что девушка даже не вздрогнула.

Белла закатила глаза и посмотрела на него, как на идиота.

— Нет, блин, на велосипеде, — саркастично сказала она и, всплеснув руками, добавила: — Конечно, пешком, болван!

Гаррет фыркнул.

— Странная ты… — протянул он. — Тебе никто не говорил, что столь непочтительно говорить с вампиром вредно для здоровья?

— Извини, мне брошюру с упоминанием об этом не выдали, когда похищали из собственного дома, — желчно сказала она и передернула плечами. Италия, конечно, страна солнечная, но это днем, а вот ночью был дубак.

«Черт! Тот момент, когда я скучаю по Джейку и его теплому телу», — тоскливо подумала Белла. Нет, она и так жутко соскучилась по своему волку, но в этот момент особенно.

Как в нескольких сотнях моментов до этого в течение этих столь длинных пары суток.

— Я так понимаю, Вольтури похитили? — с интересом спросил Гаррет и, хмыкнув, добавил: — Спрашивать почему даже не буду. Все знают, как Аро любит собирать таланты себе в коллекцию, а уж такой ценный актив, как ты, способный стать ее венцом, он уж точно захочет заполучить любой ценой.

— Сначала пусть из-под завалов выберется, — тихо проворчала Белла и поморщилась. Местная версия Таленола, которую она выцыганила у сеньора Адриано, милого таксиста с густыми усами, который вез в Фарго-Скало, перестала действовать, и ее нога вновь вспыхивала от боли при каждом шаге.

Гаррет удивленно поднял бровь, прекрасно услышав ее бормотание.

— Завалов? — медленно спросил он. — Чего?

— Своего замка, который я совершенно случайно обрушила парой взрывов, — великодушно решила ответить Белла и вновь скривилась, став еще больше припадать на одну ногу.

Брюнет громко рассмеялся, что в тишине ночного шоссе было особенно громогласно.

— Ты? Разрушила замок, который принадлежал старейшему ковену на планете? — неверяще спросил он между смешками, но наткнувшись на не впечатленный и холодный взгляд девушки, живо вспомнил, чему он стал свидетелем буквально с полчаса назад, и сглотнул, хотя это движение было больше рефлекторным.

Тут Гаррет заметил, что его необычная спутница стала хромать, и спросил:

— Нога болит?

Белла сердито выпустила воздух через нос.

— Нет, я просто так хромаю, чтобы ты спросил, — жестко сказала она, мысленно приходя все больше в отчаяние.

Ведь ей ни за что не успеть на рейс!..

Ей даже идти больно, не то что бежать, те Вольтури, которых она едва не убила, а особенно тот, которого все же покалечила, наверняка жаждут мести, и вампир этот еще… Любопытная варвара, которая к ней не пойми как прилепилась.

Короче, хоть плачь.

Тут ее на руки вновь подхватили холодные грабли ее знакомца.

— Ты меня только опять не отшвыривай, — предупреждающе сказал он. — А то я тебя точно выпью.

— Ага, и станешь следующим после этого, как его. Фениаса, кажется? — язвительно сказала Белла, напряженно замерев.

Гаррет вновь усмехнулся.

— Феликса, вообще-то, — весело поправил ее он и, поудобнее перехватив свою довольно вкусно пахнущую ношу, тем не менее, которая была слишком интересной, чтобы стать просто перекусом, добавил: — К тому же я сегодня довольно добрый и готов тебя домчать быстрее любого такси до Рима, куда ты так рвешься, и даже не съесть тебя. Цени.

Белла на миг подняла глаза к звездному небу, в который раз уже поразившись тому, что к ней прямо тянет всякую клыкастую хрень, и покачала головой.

— Лучше уж сразу, раз ты такой добрый, доставь меня в аэропорт Чампино. Я на рейс опаздываю, — повелительно сказала Белла, решив воспользоваться приступом благородства этого вампира.

Гаррет возмущенно хмыкнул.

— Вот наглая дамочка, — изумленно сказал он и вредно добавил: — Хоть куда летишь?

— Домой, — легкомысленно сказала Белла, приобняв за шею брюнета, чтобы не упасть. — В Соединенные Штаты, мать ее, Америки.

Мужчина мечтательно вздохнул.

— Эх, и впрямь дом, милый дом… — задумчиво протянул он. — Давненько меня там не было. Надо тоже туда съездить, а то соскучился по родной земле, да и друга одного давно не навещал... Загулялся я по этой поганой Европе… — и тряхнув головой, куда бодрее добавил: — Ну, да ладно, держись крепче, землячка, сейчас такси Гаррет-экспресс доставит тебя на место быстрее ветра. Йохуууу!..

Последние слова уже разнеслись эхом по в миг опустевшему шоссе, словно завывание лихого призрака.

Когда Белла наконец зашла в самолет после краткой встречи со знакомым Розали, который был смешным человечком, едва достигающий ее подбородка, так же известным, как синьор Филиппо Чалото, который все время вытирал платочком свое круглое лицо, который ей передал билет и лично сдал с рук на руки симпатичной стюардессе, и села в кресло, то была готова верещать от радости.

Черт возьми! Она летит домой!

Где она не была, казалось, целую вечность, а не пару дней. А еще она была благодарна, что Розали организовала для нее полет в первом классе, где Белла могла с комфортом поспать, поесть, а она была зверски голодна, перед встречей с разъяренным отцом, которому она до сих пор не знала, что скажет.

Но, бл*ть, как только она наколола на вилку чудесно пахнущее филе лосося под сливочным соусом, которое ей принесла стюардесса, едва самолет взлетел, и поднесла его ко рту, рядом с ней вдруг плюхнулось «тело».

Специфически пахнущее тело, отчего ей тут же захотелось почесать нос, который уже хоть и привык к этому аромату, который больше не заставлял ее чихать в самые неловкие моменты, но все еще продолжал каждый раз, когда рядом находились некие личности, зудеть. Которое отвратительно бодрым голосом, знакомым опять же, сказало:

— Так ты знакомая Карлайла Каллена? Или как минимум, его белокурой «дочурки»?

Белла медленно повернула голову и обреченно сказала:

— Гаррет, твою ж мать! Какого черта твоя патриотическая задница делает на соседнем от меня кресле?!

И впрямь. Этот вампиреныш вроде растворился в ночи, едва они оказались около аэропорта, где Беллу благополучно вырвало в ближающую помойку от этой «экспресс» доставки. Даже «до свидания» не сказал, зараза.

А тут нате. Выскочил, как черт из табакерки.

Брюнет тем временем, который даже успел переодеться, как мельком заметила Белла, и обзавестись темными очками, которые выглядели несколько глупо в салоне самолета, за иллюминаторами которого было темно, широко ухмыльнулся и сказал:

— Я же говорил, что давно уже не был на родине, немного увлекшись охотой на англичан в европейской части света, но вот решил вернуться. И, естественно, случайно услышал, как ты говорила с тем смешным колобком, который воняет, как раздевалка в спортзале, и уловил, что его прислала прекрасная синьора Розали Каллен, приемная дочь «доброго» доктора Карлайла. И может, я ошибаюсь, что вряд ли, с учетом того, что ты знаешь о нашем мире, но доктора с таким именем и фамилией и уж тем более дочерью я знаю только одного, а я также уверен, что это те, о ком я думаю, и так уж вышло, что старина Карлайл и есть тот самый друг, которого я хотел навестить. Поэтому… Решил отправиться с тобой, раз уж нам все равно по пути. Вот. Ты рада?

Бровь Беллы, которая по мере количества слов, вылетающих изо рта вампира, поднималась все выше, буквально взлетела.

— Какое счастье, — наконец выдавила она, и со звоном бросив вилку на тарелку, резко перехотев есть, откинулась на спинку кресла и саркастично добавила: — Провести почти девять часов в одном самолете с вампиром в тысяче миль над океаном. Да, я не просто рада, я буквально сейчас взорвусь от радости.

— Я так и понял, — с широкой ухмылкой сказал Гаррет, которого все больше забавляла эта странная смертная, и выразительно поерзал в кресле, как бы говоря, что он отсюда никуда не уйдет.

Белла, увидев его маневр, застонала и, утомленно повернув голову, буркнула:

— Хоть утешь меня и скажи, что ты сыт и не собираешься устроить шведский стол из пассажиров.

Гаррет усмехнулся еще шире.

— Я же сказал, что тебя не выпью, — туманно ответил он и вздрогнул, ощутив внезапный разряд тока. Вампир опустил глаза и увидел, что его руки касается ручка, от которой он, вероятно, и ощутил разряд девушки, которая с милой улыбкой маньяка смотрела на него.

— Ты же понял, о чем я, — елейно сказала Белла, собираясь еще раз для профилактики сотворить слабое заклятие тока.

Брюнет насупился.

— Да сыт, я сыт, — проворчал он. — Успел перекусить перед посадкой.

Белла тут же убрала руку и с еле заметной ноткой облегчения в голосе сказала:

— Чудно.

Нет, ей было искренне жаль того несчастного, кого вампир успел иссушить. Но… Это же вроде как их инстинкт. Питаться кровью, как и у людей вкушать пищу.

Против природы не попрешь и все такое.

Поэтому она вновь взяла вилку, решив не переть против собственной природы и все-таки слопать эту чудесную рыбу, ибо голод — не тетка Мардж, его не надуешь и не отправишь прочь, к тому же она не ела уже нормально дня три, так зачем упускать шанс?

* * *

Как ни странно, сытно поев, Белла тут же вырубилась, даже несмотря на то, что с ней рядом сидел вампир. Хотя тому было и не до нее. По крайней мере, когда она проснулась, он был занят тем, что пристально смотрел фильм «Патриот» с Мелом Гибсоном, сидя в наушниках, и бурчал все это время что-то себе под нос, совершенно при этом не обращая внимание на окружающих.

«С майором наедине их лучше не оставлять», — рассеяно подумала Белла, скрывая зевок. Она хоть и спала, но все еще чувствовала себя жутко уставшей. А потом ее еще и мандраж, который стал ее сотрясать, как только сон рассеялся, чем ближе они были к месту прибытия, накрыл, как приливная волна, и ей вообще стало хреново.

Что я скажу папе?.. Как все объясню? А Джейк?.. О, боже, он, наверное, с ума сходит! Мой бедный волк!.. Мало ему было длинных смен из-за Виктории, а теперь еще и эти Вольтури повылазили!.. А остальные парни? Черт! Я ведь забыла спросить Розали, чем кончился конфликт майора и Пола!..

И все эти мысли, крутящиеся по кругу, как свихнувшееся колесо обозрение, и им подобные мучили ее до самой посадки.

* * *

В аэропорту ее никто не ждал.

Ну и не удивительно. Сейчас же девять утра. В Сиэтле солнечно, вампирам не погулять, Гаррет, кстати, поспешно попрощавшись, по той же причине испарился, едва самолет сел, укутавшись в плащ с капюшоном. Да и не знал никто, что она вернулась в родные края после своих вынужденных «каникул».

Отцу Белла решила не звонить. Уж лучше сразу явиться под его ясны очи. Но и домой первым делом она не пошла. И даже не поехала. Вместо этого Белла зашла в ближайший туалет и, понадеявшись, что она не переоценила свой новоявленный контроль над магией, всего пару недель-то усиленно тренировалась, и ее не разнесет на куски, трансгрессировала.

* * *

К счастью, в этот раз ее посетило лишь легкое головокружение, и всего раз вырвало в кусты.

«Прогресс, че», — скривившись, подумала Белла и оттолкнулась от дерева, к которому успела прислониться, когда ее вырвало. Пару минут постояв и убедившись, что ее не занесет куда, и в кустики больше не тянет, Белла сделала пару шагов вперед и почти сразу оказалась на небольшой, знакомой тропке, которая вела к первому пляжу.