Конец (джен)

Флэш раскидывает руки, с готовностью подставляясь под смертоносный кристаллизирующий луч, что уже обратил в кристаллы тела их братьев, погибших на революции, не знавших, что всё окажется напрасно. Шрам, уже успевший понять, что вырваться из хватки очередного прибора Диктора попросту невозможно, всё равно пытается вырваться, в отчаянии окликая брата. Пусть предатель, пусть помощник убийцы, но всё же один из них, последний из команды, кто жив остался…

Однако одиннадцатый словно не слышит, пусть Шрам и знает, что это не так — слух у младшего хороший, а в симуляции тихо, лишь вдалеке слышатся отголоски голоса Диктора, что даже сейчас проводит очередной жестокий эксперимент, зная, что отныне ему нескоро смогут помешать. Впрочем, в последнюю секунду шустрик поднимает взгляд на бывшего своего лидера, печально, с виной в голубых глазах, поблёскивающих от слёз, улыбаясь, явно не страшась скорой своей смерти.

— Флэш! — вновь кричит Шрам, но одиннадцатый только закрывает глаза, не используя свою сверхскорость для побега от смерти, словно сам желает её ускорить.

Вспышка окутывает тело шустрика, и на полу, рядом с остальными, остаётся лежать седьмой кристалл, прозрачный, такой, что первый клон не сразу замечает его, в первую секунду пугаясь, что это была очередная симуляция, которая была предназначена для зарождения в нём ненависти к брату… Но нет, всё оказалось взаправду. И правда эта оказалась хуже любого кошмара…

Когда железные клешни отпускают Шрама, а дверь камеры закрывается за ним, отрезая путь к побегу и оставляя клона в темноте, бывший лидер бессильно опускается на колени. Перед глазами заклятого врага он не мог проявить своей слабости, и надеялся сейчас лишь на то, что у видеокамер, что точно есть здесь, нет ночного виденья. Сдерживаться сейчас невозможно, и Шрам судорожно обхватывает себя руками, что от старых ожогов почти потеряли чувствительность, всхлипывая. Он потерял их всех. У него никого больше не осталось. И винить в этом он мог лишь себя… И Диктора.

Первый клон сжимает пальцы в кулаки, скрипнув зубами. Пусть он в плену сейчас, но садистскому учёному его не остановить. Рано или поздно, но тот получит свою заслуженную кару, и на себе отведает всю боль, что заставил пережить каждого из клонов. Шрам об этом позаботится…