Из болотной тины | Из остывшего пепла (джен)

— Переезжаем! Мы переезжаем! — раздался чуть ли не на всю улицу мальчишеский голос. Ринар Ратрион не мог и не собирался скрывать своего воодушевления. И пусть весь Сейда Нин слышит! Сегодня с ним случилось то, о чём каждый местный ребёнок мечтал. По крайней мере, так считал Ринар.

Подбежав к стайке детей, собравшихся под деревом недалеко от трактира, он выдал:

— Дядя Тано приехал нас с мамкой забрать!

— Ничего себе! — услышал он поражённо-завистливое.

— Я думала, так не бывает…

— Куда хоть?

— В Альд’Рун! То есть… ну, в дом дяди Тано. Но рядом, — сбивчиво попытался объяснить Ринар, поняв, что на радостях толком и не узнал, куда конкретно они переезжают. В ответ ему изумлённо присвистнули.

— Из болотной тины в пепельную пустошь? Такое себе, — конечно же нашлись скептики.

— Да ты чо! Это ж столица Великого Дома! — возразили тут же.

— Да?..

— Чо, Рин, редоранцем заделаешься?

— А может, и да! — просиял Ринар.

Он ведь об этом ещё и подумать не успел, но внезапная перспектива воодушевляла. Перед глазами тут же предстал образ самого себя, облачённого в костяную броню со сверкающим мечом в руках, стоящего на страже Великого Дома Редоран и рубящего всяких злобных тварей. Прямо как дядя Тано! Может, он даже возьмёт его с собой в поход!

Взбудоражившись ещё пуще прежнего, пацан уже просто не мог стоять на одном месте, чуть ли не подпрыгивая:

— Я пошёл, нужно рыбу сбыть и к силту!

— Бывай, Рин!

— Не забывай нас там!

— Покажи этим пустынникам, что и в болотах нормальные пацаны водятся!

Уже убегая в сторону трактира, Ринар обернулся помахать напоследок ребятам и чуть не навернулся, споткнувшись на ровном месте. Вслед ему раздался смех, а сам он, улыбаясь от уха до уха, лихо зарулил на подмосток ко входу в единственную забегаловку на весь посёлок.

В пути Ринар всё не мог унять своего возбуждения и так и норовил свеситься из кармана силт-страйдера, глядя на проплывающие мимо пейзажи, да ловя лицом потоки ветра. Суротано только посмеивался, глядя на неугомонного мальчишку, и совершенно не успевал отвечать на сыпавшиеся на него без остановки и какой бы то ни было последовательности вопросы. А что? А куда? А когда? А где? А почему? А зачем? И младший Ратрион не замечал даже, если не получал ответа, пребывая в радостном воодушевлении. Это было началом чего-то нового, незабываемого, и он верил, что все просторы Вварденфелла сейчас открывались перед ним, а может даже и больше. Может когда-нибудь он попадёт и на материк! Теперь всё изменится! Его прошлая жизнь останется в том болоте, а новая начнётся посреди пепла и это вовсе не пугало.

От вида бескрайнего неба и такого далёкого горизонта отчаянно слезились глаза и становилось тесно в груди, будто набрал слишком много воздуха. Или причина была в другом?

Небольшой береговой посёлок Сейда Нин оставался позади, с тоской провожая их белёсым дымом печных труб и теряясь за зеленью древесных крон. Там же оставались старые друзья и знакомые. Тенью печали на сердце легла мысль, что он их, возможно, уже никогда не увидит.

Ринар тряхнул головой, отгоняя мрачные мысли. Он сможет вернуться сюда, когда станет старше, если захочет! Он сможет всё и ничто его не остановит! Прямо как Суротано!

— Ринар, который раз повторяю, — сядь! Хочешь вывалиться?! — одёрнула его мама, остужая пыл. Пожалуй, кое-кто остановить всё-таки сможет.

— Ну, ма-ам! Я хочу смотреть! — возмущённо заныл он.

— Смотри. Но не высовывайся так!

— Но так круче! Сама попробуй! И лучше видно!

— Ринар! — прикрикнула Индрель.

— Дядя Тано, скажите ей!..

Прибыли в Альд’Рун ещё до рассвета. Ринар, чуть меньше половины ночи проведший в попытках понять, как погонщик мог управлять силтом в кромешной тьме, — да, в их случае ночь была ясной, луны и звёзды давали достаточно света, чтобы видеть путь и захватывающие пейзажи, но как они это делали, если небо было затянуто тучами и не было видно ни зги? — едва сумел заставить себя проснуться, оторвавшись от тёплого бока мамы. Но когда, выбравшись из кармана силт-страйдера, Ринар увидел этот подъём, ведущий к платформе стоянки силта, он пришёл в натуральный восторг. Тут же представив себе, как здорово было бы скатиться с него, он посветлел лицом, а в глазах засверкали предвкушающие искорки. Он наверняка аж до того здания напротив долетит!

Вот только…

Ринар шаркнул ногой по поверхности желтоватого песчаника. Твёрдая, сухая и шершавая. По такой не прокатишься, если, конечно, ты не жаждешь оставить всю свою задницу на этом спуске, а если полетишь вниз кубарем, будет очень больно. И вокруг не было ни намёка на скользкую грязь, из которой они делали себе горки в Сейда Нине. Только серый песок, нет, пепел. Это… отрезвляло. И заставляло задуматься, как местные ребята здесь развлекаются? Не сидят же они целыми днями, скребя хитиновые панцири, в самом деле!

Окинув взглядом ещё спящий под звёздным небом и освещённый холодным светом лун город, Ринар поражённо вздохнул. Альд’Рун был намного больше Сейда Нина. Такой потрясающе другой, причудливый, суровый и неизвестный. Ракушки и панцири домов, словно детёныши, толпились перед гигантским зданием, размерами своими затмевающим все остальные. Даже громада Эбенгарда не казалась такой внушительной, когда они бегали с ребятами за маяк высматривать Баар Дау, в ясные дни видневшуюся вдалеке.

«Скар». Кажется, так назвал его дядя Тано? Когда Ринара таки усадили на место, дабы он перестал пытаться выпасть из грузового кармана силта, он выпросил рассказать что-нибудь об Альд’Руне. И Суротано говорил, что редоранцы приспособили под свои нужды целый панцирь исполинского грязекраба. Может поэтому он казался чем-то куда более крутым, нежели какой-то каменный замок?

Пока младший Ратрион предавался мыслям о невзбубенности жившего когда-то здесь крабового гиганта, Суротано успел и поклажу свою сгрузить. Рин, вернувшись из грёз об огромных конечностях и количестве мяса, что можно было заиметь с такой-то туши, рвался помочь тащить тюки, но ему позволили нести только самый маленький. И как бы он не возмущался тем, что его недооценивают, даже этот мешок всё равно острыми углами наставил ему синяков. Но Ринар из упрямства игнорировал этот факт.

Идя следом за дядей Тано по тёмным улочкам Альд’Руна, Ринар не мог перестать вертеть головой из стороны в сторону. Даже во мраке под светом факелов этот город поражал его. Настолько другой, настолько непривычный, настолько огромный. Горбатые ракушки домов, словно сонные старики, зачем-то зарывшиеся в песок по самые носы и соревнующиеся в высоте своих горбов с соседями, угрюмо провожали ночных прохожих и стражников Дома. Ринар впервые задумался, почему дома в разных местах так сильно отличаются друг от друга. Почему редоранские постройки такие, а телванийские вообще, говорят, на грибы похожи? Просто, чтобы выделиться, или у этого был какой-то смысл?

Когда Суротано привёл их в местный трактир, Ринар зарёкся разведать местность «вот прям щас». Это заведение казалось очень большим. Трактир Аррила совершенно не чета здешнему размаху. Верхний зал был погружён в полумрак, столики пустовали, но воображение Ринара рисовало шумные компании, распивающие суджамму и бахвалящиеся своими приключениями. Он хотел увидеть это и послушать их истории. В Сейда Нине каждый забредший приключенец становился объектом внимания местной детворы, подозревал он об этом или нет. Кто-то всегда оказывался в курсе, что делал пришлый, а иногда и что он говорил. Нет, намеренно никто не следил, но картинка всё равно складывалась по кусочкам, когда они своей ватагой начинали обсуждать чужака. Иногда эта картинка оказывалась в корне неверной.

Ринар украдкой посмотрел на Суротано и стыдливо отвёл взгляд, вспоминая, как ему приходилось убеждать остальных, что дядя Тано не очередной имперский н’вах, что удавится за монету сам и не постесняется удавить другого, а нормальный дядька. Они просто с ним не общались, вот и не понимали ничего!

Разместившись в довольно уютной комнатке на нижнем этаже, что снял им дядя Тано, Ринар вознамерился было уйти на разведку, но не тут-то было.

— И куда это ты собрался? — раздался за спиной строгий голос мамы.

— Так это… на разведку? — неуверенно отозвался он, понимая, что под шумок улизнуть не вышло.

— Ты в курсе, который сейчас час? Твоя «разведка» может подождать до утра. Марш в постель!

— Но ма-а-ам! Я всё равно сейчас не засну!

— Я жду, — Индрель грозно скрестила руки на груди, глядя на сына. Ринар хотел что-то возразить, но под взглядом матери понурился, раздражённо скинул рубаху и, недовольно бурча себе под нос, прошёл к кровати.

Всё равно он пойдёт на разведку! Вот только мамка заснёт, он сразу же и выберется наружу. Да! Решено.

— Ринар… — раздался ласковый шёпот над головой. — Встава-ай…

Он завозился и носом постарался зарыться в подушку, подниматься не желая. Было так хорошо, мягонько и тепло. Его заботливо погладили по плечу и чмокнули в макушку, проговорив:

— Разведка ждать не будет…

Ринар резко вскинулся на месте, сбрасывая сладкую негу, и вперился сонным взглядом в смеющуюся маму. Выдохнув сокрушённо, он уронил голову обратно на подушку. Разведчик скампов. Всё проспал.

Выйдя из снятой комнаты, Ринар внезапно задался вопросом, куда делся дядя Тано. Он ведь не ушёл? Получив заверение от матери, что Суротано в соседней комнате, и настоятельную рекомендацию не лезть к нему и дать выспаться, Ринар подуспокоился, настроившись наконец на разведку. И пока мама изучала путеводитель по Альд’Руну, найденный на полке неподалёку, успел сделать несколько кругов по нижнему этажу и даже по-тихому смотался наверх. Народу было больше, нежели ночью, но оно и не удивительно. Жаль только, что тех самых компаний приключенцев не было видно.

— Всё разведал? — спросила Индрель, стоило ему вернуться к столику, за которым они расположились.

Ринар задумался. Вообще не всё: оставалась ещё лестница вниз со второго этажа, откуда доносился одуряющий аромат еды. Вероятно, там располагалась кухня. Рин только походил вокруг, не решившись туда лезть, тем более что трактирщица на него уже поглядывать начала. Доложив результаты разведки, он приложился к чашке с чаем и поморщился. Горько.

— Хорошо, но впереди нас ждёт миссия посложнее — разведка в городе! — возвестила мама, и у Ринара загорелись глаза.

Город! Наконец-то! Он нетерпеливо заёрзал на стуле, внимая.

— И мы отправимся на неё вдвоём. Потому нам нужно хорошенько подготовиться: изучить эту карту, запомнить основные ориентиры и наметить маршрут. Наша цель — лучшие торговцы Альд’Руна!

— Торговцы? У нас есть деньги? — оторвался от карты Рин, с надеждой глядя на мать.

Та закусила губу, отводя виноватый взгляд.

— С учётом расходов на еду в ближайшие дни… — она вздохнула. — Это будет скорее ознакомительная прогулка. А поскольку одна я могу заблудиться в трёх камнях, мне потребуется помощь лучшего следопыта побережья.

Ринар приосанился, улыбнувшись. Следопыт Ратрион осваивает новые территории! Пусть им и не обломиться ничего сейчас, но тут наверняка просто уйма всего интересного, на что можно будет посмотреть. Ему уже не терпелось увидеть город при свете дня. Подсев поближе, он вместе с мамой начал усердно разбирать что вообще было изображено на этой карте, заодно практикуясь в чтении. Ринар кое-как умел читать и даже писать, но плохо. Почерк вообще оставлял желать лучшего. На самом деле, до появления Суротано, Ринар не особо обременял себя грамотой, хоть мать и настаивала, берясь обучать нерадивое чадо. Но не просто ведь так дядя Тано таскал все эти книжки? Признаться честно, Рин однажды, ещё в самом начале, попытался сунуть нос в его книги, но почувствовав, что от обилия сложных слов глаза сбегаются в кучку, и ничегошеньки не поняв, оставил эту затею. И всё же, если он хочет быть таким же, как дядя Тано, то читать нужно. И желательно понимать прочитанное. Особенно карты.

— Доброго всем утра, — пока они разбирались с путеводителем не заметили, как к ним подошёл Суротано.

— Уже день, дядь Тано! — тут же ответствовал Ринар, улыбаясь.

— Уже? Это я хорошо поспал. Оно и к лучшему, к обеду лучшие блюда! Вы уже поели?

— Не-а! — беспечно заявил Ринар, помотав для убедительности головой, и на предложение пойти и заказать что-нибудь с готовностью спрыгнул со стула.

— Ма, ты что будешь? — обернулся он, но Индрель просто отмахнулась, попросив «что-нибудь на его вкус».

Когда они вернулись ждать заказа, дядя Тано с мамой стали обсуждать предстоящий поход под Скар. Рин всё никак не мог уловить суть беседы, представляя каков этот Скар изнутри. Интересно, там воняло крабовым мясом?

А Индрель заметно нервничала, и уверения Суротано в том, что ни с одним советником ей не придётся пересечься, помогали слабо. Конечно, она понимала, что Редоран — не Хлаалу, но лучше было перебдеть. Наученная горьким опытом, она бы предпочла по возможности держаться на определённом расстоянии от таких «высоких господ». Особенно сейчас, когда она с сыном в довольно уязвимом положении и вся надежда была только на Отца Дома Суротано. А что если им откажут? Что тогда?

Наконец, им принесли заказ, и Ринар восторженно выдохнул. При заказе он и понятия не имел что именно ему подадут, но сейчас, глядя в тарелку, где дымящейся горочкой возвышалась бататовая пюрешка, посыпанная свежей зеленью, и мясные шарики с солёным рисом и подливкой, он не мог найти слов. Зато его живот, требовательно протрубивший голодную руладу, в словах не нуждался.

— Ринар, — окликнула его мама, когда он схватился за вилку. Рин замер, сглотнув, словно оголодавший гуар перед кормушкой. — Веди себя прилично.

Он медленно выпрямил спину, опустил локти, беря вилку нормальным хватом, а не сжимая в кулаке, и придвинул тарелку ближе. Задумался, нахмурившись, и взял салфетку, засунув под ворот. Только после одобрительного кивка мамы, наконец, набросился на еду. И, во имя Троих, как же это было вкусно!

— Кажется, я поняла, что не так делала в своём рагу, — задумчиво произнесла Индрель, пробуя своё блюдо. Ринар взял для неё рагу, потому что помнил, как она его готовила.

— Мясо? — отозвался Ринар, с надеждой поглядев на маму, явно надеясь видеть в будущем что-то такое почаще. Но та скептически фыркнула.

— Будь у нас мясо, сэра привереда, я бы его добавляла, — съехидничала Индрель. — Грибы. Нужно их резать мельче. Ну, и тут приправы всякие, конечно. Но грибы… они же всю воду в себя впитывают. Стоило раньше догадаться.

Ринар потянулся вилкой в мамину тарелку, наколол грибочек и попробовал. Потом ещё. Ещё и ещё. Зацепил батат, как бы невзначай.

— Так! — возмутилась Индрель, видя, что сыночка разошёлся. — Имейте совесть, юноша!

— Ты права, — важно покивал мальчонка, будто был тут главным грибным экспертом. — Грибы нужно резать мельче, это точно!

— Ринар, — заговорщически наклонился к нему Суротано. — По секрету: когда лямзишь еду из тарелки, в этот момент нужно отвлекать жертву разговором или чем-нибудь ещё…

— М-м-м! А мясные шарики прямо очень вкусные! Это гуарье мясо, говорите? — восторженно выдала Индрель.

Ринар изумлённо обернулся. Откуда она узнала, ведь…

— Э-эй! — возмущённо протянул он, застав маму с поличным, и отодвинул тарелку от неё.

Взрослые рассмеялись, а Ринар понял, что его провели, и мстительно выхватил из тарелки Суротано отрезанный кусок мяса, быстро запихнув его в рот. Его месть имела вкус запечённой гуарятины в… как там было? комуничном соусе? Как-то так. И это было даэдрически вкусно!

С удовольствием доев свой поздний завтрак, перетёкший в обед, Суротано и Индрель собрались, наконец, идти под Скар, и Ринар неожиданно для себя узнал, что его с собой брать никто не собирался. Причём мама имела вид такой, будто её не переубедило бы даже извержение Красной Горы.

— Но я тоже хочу под Скар! — заскулил Ринар, жалобно переводя взгляд с мамы на дядю Тано.

Ну же! Нечестно оставлять его здесь! Он уже не маленький, чтобы потеряться или чего-то такое!

— Брось, Ринар, мы не пойдём дальше приёмной, а там из интересного: стол, стул, да Неминда, ну, может ещё ковёр на полу, — сочувственно уверял его Суротано. Он понимал пацана, его жажду новых впечатлений, но и мать понять было несложно.

Ринар совсем скис.

— Но… — хотел он возразить, однако, аргументы упорно не находились. — Это же Скар…

— Мы не надолго, туда и сразу обратно. Подожди нас в комнате или здесь, заодно подробно изучи карту и маршрут, по которому мы пойдём сегодня, хорошо? — велела мама.

— Хорошо… — повесив голову, буркнул Рин.

Когда мама смотрела так, спорить было бесполезно и даже опасно, но это так обидно. Он ведь так хотел побывать там, внутри этой махины. И в этот момент Ринара озарила идея: мама же сказала «изучить маршрут», верно? Вот он и изучит его!

Дядя Тано подбадривающе потрепал Ринара по макушке, лохматя волосы, и присел перед ним.

— Держи, — сказал он, ссыпав в протянутую ладонь монеты. У Ринара округлились глаза. Это что? Взятка? Его купить пытаются? Но… куда столько-то?! — Это вам с матерью на еду в ближайшие дни, понял? Под твою ответственность! Можешь пока распланировать сколько в день будете тратить, чтобы хватило на всё время, пока вы тут.

Изумлённо похлопав глазами, Рин втянул воздух, выпятив грудь, и решительно кивнул. С этим он справится. Может, тогда у них найдутся деньги прикупить что-нибудь в городе? После такого он даже почти передумал идти на пробную прокладку маршрута. Почти.

Распихав деньги по карманам и печальным взглядом проводив уходящих, Ринар дождался, когда за ними закроется дверь, и подскочил с места. Но у лестницы затормозил: нельзя было спешить, нужно чтобы они отошли, иначе он рискует налететь прямо на них, как только выйдет. Чуть подождав, он встряхнулся и беспечно поскакал по ступенькам к выходу. Ведя себя максимально непринуждённо, будто каждый день здесь ошивается и знает каждый уголок, Ринар покинул Альд Скар. Сперва его ослепило солнце, и шум города защекотал уши, внутри всё затрепетало от предвкушения. Продрав глаза, он, наконец, увидел в свете дня, под лазурью далёкого неба, суетящийся, живой и жужжащий, словно улей, Альд’Рун. На лицо невольно наползла восторженная улыбка. Всё казалось таким… необыкновенным, новым! Даже данмер, ковыряющийся неподалёку со сломанным колесом тележки, выглядел как-то живее что ли, чем там, в Сейда Нине. На таком контрасте Ринар ощутил, насколько их посёлок был сонным и вялым, там даже мухи словно бы летали медленнее. А здесь!.. Ему хотелось просто понестись вдоль улицы, смеясь, как идиот, чтобы стать такой же стремительной частичкой в венах города, как и торопящиеся куда-то прохожие. Но заметив идущих в отдалении дядю Тано и маму, Ринар тотчас вспомнил, что его вылазка скоротечна и очень опасна. Следопыт Ратрион не должен быть разоблачён! Его цель — Скар.

«Начинаю преследование!» — коварно ухмыльнувшись, подумал он и, сунув руки в карманы, незаинтересованно зашагал следом, невзначай перетекая на другую сторону улицы. Было довольно сложно, таращась по сторонам, не потерять из виду преследуемых, но Рин не мог пересилить себя. Одна эта улица была как весь Сейда Нин, даже больше, наверное.

Дома, ночью выглядевшие суровыми и хмурыми, оказались приветливей, чем на первый взгляд. Горбатые старики дымили дырами в горбах и старались притиснуться ближе друг к другу, стремясь поделиться очередной сплетней о своих же жильцах.

Под тентами близ домов громоздились урны, корзины и ящики. Интересно, тут бывает дождь? Потому что от пепла эти тенты вряд ли защищали, судя по слою серой пыли, а кое-где даже целым наметённым холмикам.

Ринара поражало, насколько пёстрыми выглядели некоторые местные жители, будто краски их тканей были много ярче, чем в других краях. Хотя он готов поклясться, что видел точно такую же рубашку в своём болоте и там она выглядела посредственно. Может это из-за обилия серого цвета вокруг? «Или у мужика просто новая рубашка» — Ринар скорчил равнодушную физиономию. Чего он вообще задумался об этом? Мужик в аляповатой тряпке, подумаешь! С другой стороны, таких чудиков в Сейда Нине не встречалось. Хотя, может, он не чудик. Или чудик? Он обернулся подозрительно, но уткнулся взглядом в красную мантию. Обладатель столь приметного одеяния, не останавливаясь, придирчиво глянул на него и прошёл мимо. Ринар проводил его взглядом, хмыкнул впечатлённо и вдруг спохватился, выискивая в толпе маму и Суротано. С трудом вычленив их среди снующих людских масс, незаметно выдохнул — он почти испугался. Выйдя на, судя по размерам, центральную площадь, дядя Тано повёл маму вверх по лестнице. Пусть и угадать направление их движения было несложно, — Скар виднелся уже отсюда, такую громадину, в принципе, тяжело не заметить, — всё же лучше держать их в поле зрения.

Чем ближе Ринар подходил к Скару, тем больше у него перехватывало дух. Поднявшись на площадь перед входом, он остановился на последней ступеньке и во все глаза таращился, задрав голову и разинув рот, на нависшую над площадью окаменевшую громадину. Какой же он был огромный! Чем же питалась эта махина, когда была жива? Пожелтевший от времени и нещадно шлифовавших его ветров гигантский краб казался живым, но мирно спящим. Ринару всё чудилось, что из глазниц-бойниц вот-вот высунуться стебельки глазок, краб лениво осмотрится и, не заметив никакой опасности, продолжит спать, пошевелив створками ворот, будто новыми челюстями. У Скара был причудливый панцирь, будто он никогда не пытался замаскироваться под камень, как его мелкие береговые сородичи, а наоборот всем выставлял напоказ своё величие и превосходство, будто он никого не боялся, и никто не смел бросать ему вызов.

— Эй, ты! Из какой помойки вылез, личинус?

А вот Ринару бросить вызов явно не стеснялись. Он, нахмурившись, опустил голову, ища охамевшего задиру. К нему вразвалочку направлялась троица пацанов с гнусными ухмылками на данмерских рожах. Одеты они были прилично и на бандитскую шпану на первый взгляд не были похожи, но откуда Ринару было знать, как выглядели хулиганы в Альд’Руне? Главарь, идущий в центре, очевидно, и был тем самым словоохотливым хамом.

— А ты что все помойки местные знаешь? Часто шариться приходится? — отбрил Рин деланно-сочувственным тоном.

Ухмылка на лице главаря померкла. Один из свиты закряхтел смешливо. Главарь раздражённо покосился на него, пока они обступали Ринара.

— А малец-то с зубками! — протянул весельчак.

— Мы можем уменьшить их количество! — подхватил третий.

— Своих что ли мало? — усмехнулся вдруг проходящий мимо парнишка, тоже данмер.

— Завали хлебало, заморыш! — откликнулся третий и попытался пинком столкнуть начавшего спускаться незнакомца с лестницы

Да только тот оказался ловчее и вовремя отскочил в сторону. Задира полетел вниз вместо него, не удержав равновесия, но не далеко, к сожалению. Всего пару ступенек задом пересчитал.

— А вы, стало быть, только толпой на одного можете нападать? — протянул незнакомец, презрительно глядя сверху вниз на этого неудачника. Он выглядел скромнее этих пацанов, немногим лучше самого Ринара, отчего тот решил считать его своим союзником. Тем более, его слова можно было счесть заступничеством. Рину сейчас очень не хотелось драться, ведь любой синяк может выдать его перед мамой и дядей Тано, когда они вернутся. И тогда ему влетит. А если Суротано разочаруется в нём? От этой мысли волосы на затылке зашевелились. Нельзя, ни в коем случае нельзя, чтобы его раскрыли!

— Ах ты, выродок помойный! — разозлился неудачник, вскочив со ступеней. Он хотел броситься на незнакомца, но его остановил окрик главаря.

— Убирайтесь отсюда по-хорошему, нищеброды, это наша территория, — заявил он. — Таким как вы место в выгребной яме.

Ринар фыркнул дерзко, а незнакомец приблизился, демонстративно зевая.

— Пойдём отсюда, — предложил он и надменно глянул в сторону главаря. — Дерьмо оно и в шелках дерьмо. Я бы не стал мараться.

Такого главарь не стерпел и резко махнул кулаком в его сторону, но незнакомец был на редкость вёртким, вновь уйдя от удара. Только позади его поджидал неудачник, моментально заломив руки за спиной. Ринар рванулся было на помощь, видя, что главарь снова пошёл в наступление, но его тоже со спины схватил весельчак, велев не рыпаться. Однако когда это Рин слушался всякое отребье? Он лягнул весельчака под коленку и саданул затылком куда-то в челюсть, до носа, очевидно, роста не хватило. Было больно, но главное, что он сумел выбраться из захвата и тут же наброситься на спину главаря, что уже успел засветить незнакомцу по лицу, несмотря на то, что тот красиво зарядил ему с ноги в пузо.

— А ну, цыц, шпана! — грозно рявкнул приближающийся стражник, да так, что они все разом присели, а Ринар свалился со спины своего недруга. — Устроили разборки посреди улицы! Разошлись быстро отсюда, пока я вас всех в каталажку не закинул подумать о жизни!

Мальчишки переглянулись неприязненно, но послушались. Перечить стражнику духу не хватило ни у одной из сторон. Ринар со своим случайным союзником пошли вниз по лестнице. Парень был выше него почти на голову, так же черноволос, как и он сам, только ходил с длинным хвостом. А ещё он был тощим, что очень бросалось в глаза, оправдывая определение «заморыша».

— Ты как, мелкий? — спросил незнакомец, касаясь пострадавшей скулы.

— Я не мелкий, — буркнул Рин. — Меня Ринар зовут, и я нормально.

Всё же он не удержался и потёр затылок. Шишка наверняка будет.

— Хорошо, будешь «низким», — кивнул невозмутимо тот.

Рин хотел обидеться, но не вышло. Посмеиваясь, он только послал его пешим в дальние дали.

— Я Вилвин, — представился незнакомец. — И ты поосторожней там, на площади, и под Скаром заодно. Эти сынки знатных папочек и мамочек через одного вот такие вот отморозки, считающие, что все те, кто не живёт в районе поместий, не достойны дышать с ними одним воздухом. А самое паршивое, что, если вас всё-таки заметут, их-то родители отмажут, а тебя вот нет.

Ринар нахмурился. Был у них в Сейда Нине один такой, но ему быстро объяснили, что к чему. После он даже влился в их компанию и оказался вполне себе нормальным малым. Вот только тут, похоже, такая схема не сработает.

— Кстати, а вы тут где-нибудь собираетесь? — решил спросить Ринар. Стоило ловить момент пока рядом был кто-то, кто мог рассказать что-нибудь.

— Не местный, что ли? — сделал вывод Вилвин, глянув на него.

Ринар помотал отрицательно головой.

— А тебе зачем тогда?

— Ну, мы тут на какое-то время останемся, пока караван ждём. И не сидеть же мне в комнате безвылазно всё это время!

— В основном… за зданием Гильдии Магов после занятий, — почесав за ухом ответил Вилвин. — По крайней мере, мы своей компашкой там обретаемся чаще всего. Ну, и вечером после тренировок в Гильдии Бойцов.

— Ты ходишь в обе гильдии? — изумился Ринар.

И ладно маги, но к бойцам-то он какое отношение мог иметь, выглядя как сухое деревце?

— Только в Гильдию Магов, — подтвердил его мысли Вилвин. — Раньше я и к бойцам ходил, но…

— Выгнали?.. — рискнул угадать Рин.

Вилвин посмотрел на него как на дурачка и отвёл взгляд, сомневаясь, стоило ли говорить.

— Заболел, — угрюмо уронил он.

«И, похоже, серьёзно», — додумал про себя Ринар.

Что ж, это многое объясняло.

— Я никогда не бывал в гильдиях, — повинился Ринар, стремясь переключить внимание с этой неловкой темы. — Даже не заходил. У нас в посёлке их просто нет. А чем вы там занимаетесь?

И Вилвин стал рассказывать про учёбу, тренировки. Чем дольше Рин слушал, тем сильнее ему хотелось так же. Пусть Вилвин сказал, что они ещё не колдуют, а им преподают только основы магии и алхимии, историю и грамоту, Ринару тоже хотелось прикоснуться к тайному знанию. И научиться обращаться с оружием, конечно, не зря же ему дядя Тано настоящий кинжал подарил!

Заболтавшись, он не заметил, как из окружения пропали все ориентиры, которые он для себя выделял, пока преследовал маму и Суротано. Осознав это, Ринар остановился, тревожно оглядываясь.

— Ты чего? — спросил Вилвин, недоумённо глядя на него.

— Мы где? Мне же в таверну надо вернуться, пока не заметили! — на грани паники затараторил Рин.

Но это оказалось ещё не самым страшным. Хуже стало, когда выяснилось, что таверн в городе несколько, а он не помнил названия своей. И как ему вернуться теперь? Первый же день в большом городе, и он умудрился потеряться! Паника комом встала в горле и слезами подступила к глазам. Ринар упрямо мотнул головой, зажмурившись. Он не разрыдается! Он не маленький!

— Эй-эй, успокойся, — видя его состояние, мягко увещевал Вил. — Найдём мы всё. Скар-то отовсюду видно, можем вернуться к нему… или лучше расскажи, как ты шёл к нему.

Ринар и рассказал, начав позорно заикаться и сбиваться от волнения. Раньше он думал, что заблудиться в городе просто невозможно, и те, кто умудрялся это делать, вообще никак не умели ориентироваться на местности и способны в трёх деревьях потеряться. Теперь он понимал, что заблудиться в незнакомом городе легче лёгкого, достаточно на пару мгновений зазеваться — и всё, ты уже не знаешь, где находишься и куда идти.

— М-м-м, это либо Альд Скар, либо Клуб Совета, я всегда их путаю, — задумчиво предположил Вилвин.

А Ринар мгновенно вспыхнул узнаванием:

— Альд Скар! Точно Альд Скар!

— Тогда пошли. Мы не так уж и далеко от поворота ушли, — развернувшись в обратную сторону, ответил Вилвин.

Ринар облегчённо выдохнул, поспешив за ним.

— Оно? — спросил Вилвин, остановившись перед заветной дверью таверны Альд Скар.

— Оно, — облегчённо подтвердил Рин, улыбнувшись. — Спасибо!

— Да ладно, — почесал затылок тот. — Это ж я тебя увёл, в некотором роде, так что всё честно. Да и мне не сложно. Бывай!

И, махнув рукой, новый знакомец отправился прочь. А Ринар вдруг кое-что вспомнил.

— Вил! — окликнул он.

Тот обернулся.

— А «после занятий» это когда по времени?

Вилвин усмехнулся, явно догадавшись, к чему этот вопрос, и прикинув что-то в голове, сказал, что это приблизительно после обеда.

— Я запомню. Увидимся! — отозвался Ринар, прощаясь.

Войдя внутрь здания, он осторожно заглянул на верхний этаж и, не найдя среди посетителей ни маму, ни дядю Тано, спокойно спустился вниз. Однако у двери своей комнаты остановился на всякий случай, прислушиваясь. Всё было тихо, и Ринар зашёл внутрь, где тут же завалился на кровать.

Можно ли было назвать эту вылазку удачной? Он узнал об опасности, поджидающей его под Скаром и на подступах к нему, и обзавёлся первым знакомством в городе. Да, цель не была достигнута, но кто сказал, что будет просто? Может, ему удастся убедить маму зайти туда? А теперь у него добавилась новая цель — добраться до Гильдии Магов после обеда. Уже не сегодня, ясное дело, время как бы уже прошло, но Вилвин говорил, что они собираются ещё вечером после тренировки. То есть получается, сейчас его компашка в Гильдии Бойцов? Интересно, тогда, что Вилвин делал у Скара? Может, получится сегодня познакомиться с остальными?

Пока Ринар предавался мыслям о том, как можно было успеть за сегодня и под Скар зайти, и торговцев обойти, и к гильдиям дойти, вернулась сияющая от воодушевления Индрель. Ринар вскинул голову, успев подумать, что это он вовремя вернулся, ведь промедли он ещё немного, и его буквально бы поймали за руку прямо на пороге.

Но так забавно было видеть маму такой взволнованной. Казалось, что она будто моложе стала. Такой, какой была раньше, когда он был совсем маленьким и… папа был ещё жив.

— Ну что? — спросил Ринар, в нетерпении подскочив на кровати.

— Приняли, — шёпотом сообщив эту новость, будто боясь спугнуть, мама засверкала, казалось, пуще прежнего, и Рин счастливо кинулся в её объятья, повиснув на шее: они теперь редоранцы! Настоящие!

Напрыгавшись, Ринар бухнулся рядом с матерью на кровать, состроив самую милую физиономию, на которую был способен, и начал процесс её уламывания на поход под Скар. Что, на удивление, оказалось совсем несложно. Ринар даже растерялся от такого. То есть серьёзно? Вот так просто? Почему тогда нельзя было его сразу взять с собой? Но спрашивать всё же поостерёгся, вдруг ещё мама передумает. А на вопрос, чем он тут занимался, пока их не было, Ринар чудом успел придумать хвалебную оду кровати, матрасу и постельному белью. Мама вроде поверила. В конце концов, ему действительно не выдавалось ещё счастья понежиться в постельке, а не в гамаке, сделанном из старой рыболовной сети ещё отцом, или давно свалявшемся спальнике. Тогда они решили заняться подсчётом выданных Суротано денег и планированием финансов. Всё-таки дядя Тано предлагал Рину именно этим и заняться в их отсутствие.

Так их и застал вернувшийся Суротано и, пока Ринар старательно что-то выводил на листке, отвёл Индрель в сторону. Как оказалось, он не сможет сопроводить их до Бал Исры, дела звали его вообще на другой конец острова. Это изрядно подпортило настроение и заставило понервничать. Всё-таки прийти в незнакомое поселение в одиночку и заявить, что вы теперь будете там жить, было как-то… боязно. Попробуй ещё докажи, что ты не залётная мамаша, а новый управитель с сыном. Но Суротано уверял, что их там примут и беспокоиться не о чем. Долго объяснял, к кому обратиться и что сказать. Пришлось даже отнять у Ринара бумажку, чтобы записать, на всякий случай. Не то чтобы он обижался, но у него такая красивая пятёрка там получилась. И всё же рядом с почерком мамы его здоровенные грязнючие каракули смотрелись убого, Рин признавал это. На самом деле было куда обидней, что дядя Тано уходил. Его наверняка ждало новое приключение там. Битва с каким-нибудь злодеем! Ринару так хотелось пойти с ним. Но оставлять маму одну добираться до Бал Исры было нехорошо. В конце концов, кто-то должен защищать её в пути! И доверять это дело абы кому он не собирался.

Когда Суротано отчалил, провожаемый тоскливым взглядом Рина, они наконец пошли гулять по городу. И первым на их пути был центральный рынок, просто потому что мимо него нельзя было пройти, куда бы они не решили идти. Во время слежки Ринар старался в этом месте не отвлекаться, чтобы не упустить преследуемых из виду. Слишком легко было потерять их в толпе. Но теперь, когда можно было сосредоточится на окружении, он едва сдерживался, чтобы не прильнуть к ближайшему лавочнику, торговавшему декоративными поделками из хитина, или соседнему с разноцветными стеклянными кувшинами, или другому с подушками разных форм и размеров. Глаза разбегались от обилия всяких мелочей, о существовании которых Рин даже не догадывался, сидя в своём болоте. Например, те странные изогнутые длинные палки с метёлками на концах. Он поначалу принял их за странные удочки, но щётки заставили его отмести эту мысль. Разобрать в гомоне, что там кричал продавец не получалось, но он явно не испытывал недостатка покупателей. Мама, конечно же, первым делом потянула его к лавке с тканями. Ринар досадливо вздохнул, но стоило ему приблизиться, как он увидел их: мягкие игрушки! Гуары, нетчи, никсы, квама всех мастей — кого там только не было! Но больше всех его покорил воин-квама со страшной мордой, от которой любой нормальный ребёнок шарахнулся бы в ужасе.

— И почему я не удивлена?.. — со вздохом пробормотала Индрель, поглядев, как сын забавляется с понравившейся страшилой.

Вскоре его внимание переключилось на дальнюю полку, где были выставлены куклы более сложные и дорогие, в некоторых из них использовались довольно хрупкие материалы.

— Мам!.. — позвал Ринар, дёрнув Индрель за руку и отвлекая её от разговора с продавщицей. — Кто это?

И указал на куклу со странными зелёными шипами. Индрель поворчала о том, что он дёргал её ради этого, но всё же задумалась на мгновение, а потом просветлела лицом, ответив:

— Это же Вечный Страж! Так выглядит стеклянная броня. Ну, не совсем так, конечно, но похоже.

— А ты откуда знаешь? — спросил Рин, изумившись.

Откуда бы маме знать, как выглядела аж стеклянная броня? Он сам не так давно про неё узнал от дяди Тано, когда разглядывал его клинок. Мальчонка ещё думал, это ж как надо было ковать оконное стекло, чтобы из него получилось лезвие меча. А оказалось, что вулканическое стекло, из которого и был выкован клинок Суротано, это совсем другой материал, пусть и похож внешне на обычное стекло.

— Однажды в Вивеке я видела такого, — поделилась Индрель. — По правде, я приняла его за очередного выделывающегося авантюриста, уж больно он много трепался, но все вокруг шептались, что он, мол, настоящий Вечный Страж.

Ринар просиял, во все глаза глядя на неё. Его мама видела настоящего Вечного Стража! Это так круто! Он снова посмотрел на куклу, рядом с которой бледнели остальные: фигурка в мантии, чьей единственной выделяющейся чертой была странная фиолетовая, что спинки стрекоз с болот, блестящая голова, которую вопреки здравому смыслу хотелось лизнуть — маг какой-то, наверное — и редоранский воин. Рин ещё подумал, что если последнему дать меч Вечного Стража, то он будет вылитым Суротано. Страшно захотелось заполучить такого, но денег у них сейчас не то, чтобы много, и их можно было потратить с большей пользой. Да и не маленький он уже, в конце концов. У него было кое-что получше какой-то там куклы. Ринар невзначай потянулся к рукояти своего хитинового кинжала, улыбнувшись мыслям.

И застыл, наткнувшись на пустоту. Не может быть! Ринар схватился за сиротливо висевшие на пояске ножны. Пропал. Нет-нет-нет! Как же так?! Вспомнив хулиганов перед Скаром, он мгновенно пришёл в ярость. Это они похитили его! Тот, что схватил его сзади, наверняка! Он должен вернуть подарок дяди Тано. Во что бы то ни стало.

Конечно же, они посетили на рынке далеко не одну лавку, но Ринар просто перестал замечать сменяющие друг друга прилавки, погружённый в мрачные мысли. Как он мог быть так беспечен? Ещё и заметил так поздно. В любом случае, в одиночку идти на троих было самоубийством, и единственный, чьей помощи сейчас он мог попросить, был Вилвин. Но для этого его нужно было ещё отыскать. Сможет ли он уговорить маму сходить сегодня к гильдиям? Они ведь собирались ещё к торговцам на верхней площади и под Скар. Успеют ли?

Индрель же начала подозревать неладное только на выходе из магазина ростовщика. Ринар был тих и угрюм, скользил беглым взглядом по некоторым товарам, но и только. Вздохнув, она списала это на то, что они не могли себе позволить растрачивать деньги, а сыну, наверняка, много чего хотелось приобрести из увиденного, вот он и старался не искушать себя. При таком раскладе этот поход больше походил на издевательство, но не запирать же мальчишку в комнате! Индрель фыркнула собственным мыслям. Зная Ринара, можно было не сомневаться, что он скорее подкопом выберется наружу, чем останется киснуть в четырёх стенах. Тем более что кровать он сегодня уже общупал, значит его точно ничто не удержит.

Чтобы хоть как-то ободрить сына, Индрель решила оставить остальных торговцев с площади на потом и повела его прямиком к Скару. И уже подходя к воротам, она могла видеть, как мрачно нахмуренное лицо Ринара посветлело, и угрюмость уступила место незамутнённому детскому восторгу. «Так-то лучше» — улыбнулась она про себя.

Для Ринара же сейчас открывались ворота в целый новый мир. Даже его потеря меркла на фоне ждущих по ту сторону впечатлений. И пройдя в нутро хитинового исполина, он не смог сдержать впечатлённого возгласа. Это действительно был город внутри города. Причудливо изогнутые стены извивались, замыкая всё необъятное пространство в единое кольцо. Своды панциря, уходящие вверх, снова сходились к низу в самом центре, будто надеясь образовать некую центральную колонну, но не срастаясь с высоким и заострённым выступом снизу. И всюду паутинной сетью тянулись мостки от проходов в стенах на верхних ярусах. На нижнем же, что представлял собой по сути брюхо краба, было больше всего народу. Дно, к слову, было далеко не ровной поверхностью: возвышающиеся перемычки, тянущиеся от стен к центральному выступу, холмами испещряли всю площадь, превращая передвижение в забавный аттракцион по поднятию и спуску. Рин усмехнулся, глядя на прохожих, восходящих и снова опускающихся. Ровные дороги для слабаков, да?

Ни рыбой, ни крабовым мясом под Скаром не воняло вопреки ожиданиям.

Индрель и Ринару самим предстояло поучаствовать в этом забеге подъёмов и спусков. И если мальчонка откровенно резвился, то мать только диву давалась на этих знатных дам, что спокойно преодолевали эти буераки в своих дорогих длиннополых одеждах, когда даже она успела запыхаться и пару раз чуть не споткнулась, стараясь поспеть за сыном. А ведь она никогда не считала себя изнеженной барышней.

Ринару же всё казалось, что пол под ногами вот-вот содрогнётся, краб поднимется и пойдёт куда-то, кабы не к воде, унося их всех с собой. И меж тем он всё больше подмечал, что и мостки, и столбы с вывесками были вовсе не из дерева, как он посчитал сначала, а из обработанного хитина. Весь Альд’Рун был хитиновым.

И всё равно гнетущей тенью за спиной нависало чувство пропажи. Оно не давало в полной мере насладиться моментом. Ринар ведь так ждал этого, так хотел оказаться здесь! Но не готов был отдать за это подарок дяди Тано. Что Суротано теперь о нём подумает? Что Ринар не умеет ценить вещи? В лучшем случае. Он вздохнул. Нужно было всё исправить.

— Мам, а мы сходим к гильдиям сегодня? — выходя из очередного магазина, протянул Ринар.

Он ведь хорошо себя вёл, может получится? К тому же, ему всего лишь посмотреть, даже внутрь не обязательно заходить.

— Ты ещё не набегался? — со странной смесью досады и изумления вопросила Индрель.

Ринар состроил очаровательно застенчивую мордашку, глядя на маму, надеясь разжалобить и добиться своего. И это работало почти безотказно. Так и сейчас — Индрель не смогла противиться очарованию сынишки, тем более что он просил такую мелочь: всего-то дойти до гильдий. Которые на минуточку в другом конце города. Эта мысль заставила остановиться, когда она уже была готова согласиться. Не слишком ли? Они уже целый день на ногах. Но глядя на умилительного Ринара, было так тяжело сопротивляться. Хотелось притиснуть его к себе и дать всё, что захочет, лишь бы не грустил. И это при том, что она прекрасно знала, какой он сорванец на самом деле, и как бессовестно пользовался её материнскими чувствами. Это сейчас он милашечка-очаровашечка, а чуть что, так сразу: «Я не маленький! Я мужик!»

Всё же согласившись, но только если ещё не стемнело, Индрель и Ринар направились на выход. Он чуть ли не вприпрыжку ускакал вперёд, то и дело нетерпеливо оборачиваясь на мать. Бивший из ворот свет говорил, что время у них ещё было, и Ринар не собирался тратить его впустую. Сейчас нужно было попытаться отыскать Вилвина.

Спуск от Скара оказался много быстрее, чем их подъём к нему. Вот они уже были на центральной площади, где до сих пор было многолюдно. А дальше они пошли туда же, куда увёл его Вилвин, пока Ринар не спохватился. Идя вниз по широкой улице, они миновали ещё одну лестницу, увидев очередную здоровенную площадь перед городскими воротами. Не просто площадь, целый пустырь. У самых стен был широкий загон с гуарами, деревянный помост, — интересно, он тоже на самом деле хитиновый или это так только в центре города? — что сейчас пустовал, и целые ряды обозов. С другой стороны высилась станция силт-страйдера. А ближе к ступеням главной улицы располагались три больших здания, и два из них точно были гильдиями. Об этом кричали их вывески: щит со скрещенными мечами за ним на красном фоне и узорчатый глаз на синем, хотя краски изрядно выцвели и облупились. Они стояли прямо напротив друг друга. Но Ринар жадно впился взглядом конкретно в здание Гильдии Магов, оно было ближе и именно про него говорил Вилвин. Они собирались за ним. И сейчас откуда-то оттуда как раз доносились голоса. Ринар рванул туда, проигнорировав оклик матери. И, завернув за дом, тут же просиял. Нашёл!

Вилвин развалился на валунах, а рядом с ним сидела какая-то девчонка и пацан, привалившись к камням спиной. Все они заинтересованно наблюдали за неким действом, что происходило чуть дальше. Там группка ребят постарше суетилась с тремя пузатыми колбами, в которых была какая-то непонятная густая жижа ярких цветов.

— А что происходит? — подал голос Ринар.

Вилвин сразу обратил на него внимание и приветливо улыбнулся, а вот остальные явно не хотели отрываться от происходящего. Однако ответила ему девчонка, что казалась ровесницей Вилвина.

— Гонки Вонючей Слизи! — торжественно поведала она, явно полагая, что подошёл кто-то свой, знающий, но услышав в ответ недоумённое «чего?», обернулась к нему. — Ну, выливают на пепельные дорожки свою бурду, а она как зашипит, запузырится! И ползёт при этом. Вот и смотрят чья быстрее к финишу доползёт. Эту дрянь где-то полгода назад наши пацаны изобрели. Чисто случайно сварили какую-то хрень, но всем зашло. А ты кто, кстати?

— Это Ринар, — отозвался Вилвин. — Познакомились сегодня у Скара. Он тут проездом, как я понял.

— Ринар Ратрион, приятно познакомиться! — состроил пай-мальчика Рин и не прогадал — девчонка сразу поплыла, умилившись его мордашке.

Пацан, сидевший у камней, на это скорчил рожу, высунув язык, демонстрируя омерзение. Вот только Рин явно не ожидал, что его начнут тискать, как одну из тех кукол, что он видел сегодня. Он заскулил придушено, пытаясь выскользнуть из тисков, но девчонка явно была не лыком шита, продолжая причитать о том, какой он милый.

— Аха-ха! За что боролся на то и напоролся! — смеясь, злорадствовал Вилвин, и не думая вызволять своего недавнего знакомца из девичьего плена. Ему вторил и тот парень.

— Эй, Мэри, там, походу, его мать стоит, — отсмеявшись, впервые подал голос мальчишка у камней.

Девчонка тут же разжала тиски объятий, дав Ринару, наконец, вдохнуть живительного воздуха. Но вместо того, чтобы выпустить его окончательно, она улыбнулась лучезарно и помахала Индрель, действительно стоящей у стены здания, и крикнула задорное «Здрасти!» Её, очевидно, было не так-то просто смутить.

— Ну, ладно, — выпустила она таки Ринара.

Тот отскочил на безопасное расстояние и озаботился тем, чтобы между ними оказался Вилвин.

— Меня зовут Голмерея Сарелот. Можешь звать меня Мэри, как и все остальные. Кроме него, — Мэри кивнула на Вила.

На вопрос «почему?» тот медленно прикрыл глаза, то ли ожидая, что ответит сама Голмерея, то ли задумавшись, стоило ли вообще отвечать.

— Потому что она не любит это сокращение, — сознался он.

На закономерный вопрос зачем она тогда предлагает называть её так, Голмерея ответила, что всё равно все рано или поздно к этому приходят, а Вил просто дольше всех держится. Поэтому она не видит разницы в том начнёт он называть её этим ненавистным именем сейчас или позже. Ринар ничего не понял, но решил попасть в категорию «позже», просто на всякий случай.

— Эй, они начинают! — одёрнул всех так и не назвавшийся мальчишка, привлекая внимание к выстроившейся в линию троице с колбами и обступившим их ребятам.

— А почему вы ближе не подойдёте? Разве отсюда будет что-то видно? — полюбопытствовал Ринар.

— Это Гонки ВОНЮЧЕЙ Слизи, милаш, — ответила Голмерея, особо выделив главное слово.

— Когда эту дрянь выливают, она начинает вонять, как пержок больного гуара, — разъяснил третий парнишка среди них.

Рин невольно поморщился. Не то чтобы он знал, как воняют больные гуары, но полагал, что не канетами благоухают.

А потом раздалось шипение и поднялся гул болеющих за свою слизь ребят. Среди множества ног можно было разглядеть пузырящиеся, будто кипящие, субстанции жёлтого, голубого и отвратительно розового цвета, которые действительно двигались по заранее прокопанным бороздкам в пепле.

— Мне кажется или голубая с жёлтой сцепились?.. — подался вперёд, всматриваясь пристальнее, эксперт по пердежу гуаров.

— Розовая почти издохла, но она уже у финиша! Похоже, это та, с которой алхимичил Рунди! — напряжённо комментировала Голмерея.

— «Рунди»? — не понял Ринар, посмотрев на Вилвина.

— Рундиланар. Наш маленький гений-алхимик, — пояснил тот. — Вон, видишь того мелкого альтмера, крутящегося под ногами у остальных? Он сказал, что сможет сделать слизь быстрее и выиграет забег.

— А он может?

— Более чем, — Вилвин совершенно не сомневался в мелком альтмере, что выглядел даже младше самого Ринара. — Не зря же он алхимию с нами изучает. По мне, он уже и нашу программу перескакал. Я слышал, что кена Анаренен присматривается к нему. Это значит, что Рундиланар вполне может рассчитывать на ученичество у настоящего мастера. Кстати, у нас тут сообщество ненавистников сокращённых имён, так что не вздумай назвать его «Рунди» в лицо — станешь врагом на век. Тут только мы с Улькой нормальные.

— Слышь, — раздалось недовольное в ответ. — Ща в зубы дам. И такой уж ты «нормальный», а, Вилли?

Последнюю фразу «Улька» пропел так издевательски, что Вилвина перекосило и передёрнуло.

— Хорошо, уел. Мы все ненормальные. Ещё раз услышу — нарвёшься. Я не против, когда меня называют Вилом, но «Вилли» это уже слишком.

— Я запомню, — гнусно ухмыльнулся тот, явно намереваясь как-нибудь воспользоваться этим.

Тем временем со стороны гонок раздался гул наполовину торжествующий, наполовину досадный и возмущённый. Тот самый альтмерёныш что-то яро доказывал и в итоге его подхватили на руки, торжественно подбросив пару раз в воздух. До них долетали вопли в стиле «Мелкий затащил!» и «Красава, коротыш!» На что он возмущённо верещал, что у него имя вообще-то есть, но толпе, как водится, было всё равно. Наконец, альтмерёныша поставили на землю, и он помчался к ним, неся в руках бумажный кулёк, вероятно, свой приз. Навстречу ему поднялась Голмерея и подхватила, закружив в объятиях. Тот радостно хвастался своей победой, беззастенчиво повиснув на её шее.

— Поздравляю, маленький Диренни, — улыбаясь, сказал Вилвин, заставив Рундиланара зардеться и смущённо спрятать лицо, уткнувшись в плечо девчонки. Было заметно, как его распёрло от гордости после этих слов. Ринар не знал, кто или что такое «Диренни», но Рунди явно пришлось по душе такое сравнение. Он, не глядя, протянул кулёк Вилу. Тот взял оттуда пару каких-то коричневатых штук, будто припорошенных бледной пылью.

— Не против, если я поделюсь? — Вилвин кивнул на Ринара.

Рундиланар с трудом оторвался от плеча Голмереи, покрасневший до самых кончиков ушей, но счастливый донельзя от похвалы, и помотал головой.

— Знакомься, кстати, Ринар Ратрион, он тут проездом, но сидеть взаперти не хочет. Тебя мы уже представили.

Альтмерёныш кивнул и сел на камни вместе с Голмереей. Казалось, ему свело лицо от счастья, и он просто не мог разомкнуть губы, чтобы сказать хоть что-нибудь.

— Вил, ты мне Рундиланара сломал! — наиграно возмутилась девчонка, заметив это.

— А я-то что?

— А что это? — спросил Ринар, вертя в руках непонятный брусочек не больше фаланги пальца размером.

— Никогда не ел скрибовых жевал? — подал голос так и не представившийся «Улька», закидывая означенное угощение в рот.

На подозрительное «чего?» отозвался Вилвин, успокаивая:

— Сладости это. Сладости. Не напрягайся. Они как-то по-другому зовутся, но мы называем их скрибовыми жевалами, потому что сделаны из скрибового желе в основе и жуются хорошо.

Недоверчиво попробовав, и надеясь, что мама не отвесит ему леща за то, что он тянет в рот незнамо что, Ринар посветлел лицом: это действительно было вкусно!

— М! Я ел однажды такие! — признал он.

— «Однажды». Б’век, несчастное не кормленное дитя! У тебя там, что ли, вообще сладкого не было? — сокрушалась Голмерея.

— Ну, — Ринар хотел возразить, но воспоминания не позволяли ему опровергнуть это утверждение, как он не пытался что-то придумать. Пришлось сдаться. — Короче, нет.

«Улька» изумлённо присвистнул. А Рин только поблагодарил за угощение. Было немного неловко.

— Кстати, Вил, я чего тебя искал-то, — решил-таки перейти к своей проблеме Ринар. — Помнишь тех с’витов у Скара? Они у меня кинжал подрезали. Надо вернуть, а один против троих я не справлюсь.

Повисло молчание, во время которого Вилвин всё сильнее мрачнел.

— Твою-то мать… — выдохнул он.

— Мне нравится этот парень! — вдруг азартно выдал «Улька». — Только появился, а уже на махач зовёт! Я с вами! Куда идти, кому навалять? Улейн Селет звать меня.

Он демонстративно хлопнул кулаком в ладонь, показывая свою готовность хоть сейчас идти на разборки.

— Так. Сегодня уже никто никуда не пойдёт, хотя бы потому что Рин… не один, — распорядился посерьёзневший Вилвин.

Ринар кивнул согласно. С мамой на хвосте идти чистить рыла воришкам было как-то неправильно.

— Завтра. Мы освободимся после занятий, а ты приходи сюда к обеду. Пойдём искать их и разбираться. Ты точно уверен, что не посеял его где-нибудь по дороге?

— Точно, — кивнул Ринар. — Если бы посеял, то вместе с ножнами, а они вот, — он повернулся, показывая висевшие на пояске пустые ножны.

— Его вынули… — задумчиво кивнул Вилвин. — Хорошо, завтра пойдём разбираться. И, Улейн, сначала говорим, потом бьём.

— Н’чоу… — недовольно буркнул тот. — Опять ты трепаться будешь полчаса.

— Если понадобится — буду, — уверенно заявил Вил. — Мы идём не просто бить лица, а искать пропажу. Что за кинжал хоть? Какие-нибудь особые приметы были?

— Хитиновый, — отозвался Ратрион, почёсывая затылок. — Особые прим… я травину на рукоять намотал! Чтоб красиво было. Зелёная такая. Но её могли и содрать… она там не то чтобы крепко держалась…

— Я понял тебя…

— Ринар! — вдруг позвала Индрель.

Рин резко обернулся и понял, что солнце уже скрылось за горами на западе. Было ещё светло, но золотые лучи уже едва касались вершин дымящих горбов редоранских домов.

Мама махнула рукой, подзывая его к себе. Как же вовремя они договорились. Ринар снова с надеждой посмотрел на Вилвина.

— До завтра, — кивнул тот. — И если будешь искать, моя фамилия Лесаала.

— Никуда отсюда не уходи, понял меня?

— Да понял я, понял! Куда я денусь-то…

— Ты можешь, — мрачно посетовала Индрель. — Если кто-то непонятный куда-то позовёт, шли далеко и надолго. Не отстанет — зови стражу. Никакую дрянь от незнакомцев не брать! Чтобы, когда я вернусь, был здесь!

— Да не маленький я, ну! — возмутился Ринар.

Он весь вчерашний вечер и всё утро провёл как на иголках, нервничая из-за предстоящего. Ещё и полночи пытался убедить маму отпустить его погулять с ребятами. Индрель понимала, что так и ей будет удобнее, но оставлять сына с только вчера увиденной ребятнёй было боязно. Однако заманчивость способа и Ринара занять, и самой успеть больше, при этом не носясь, как угорелая, искушала. Рин же был до крайности взбудоражен, но старался не показывать этого матери, чтобы она ненароком не передумала, заподозрив неладное.

Наконец, Индрель сдалась и, вздохнув, отпустила его. Ринар тут же рванул к ребятам, что-то обсуждавшим у всё тех же валунов. Только Вилвин не принимал участия в разговоре, растянувшись на камнях и хмуро глядя в небо.

— Ну, что? Как дела? — высунулся Рин перед его лицом.

— Я подумал, что это может быть засадой, — высказался тот, приняв сидячее положение. — Зачем пацанам, у которых есть буквально всё, кинжальчик «нищеброда», как они выразились?

Ринар озадаченно уставился перед собой.

— А зачем им заманивать нас? Они же хотели, чтобы мы ушли! — возразил он, не понимая.

— Чтобы навалять нам. В назидание остальным, — пояснил Вилвин. — Они хотели, чтобы мы не просто ушли — они хотели, чтобы мы больше там не появлялись.

Плечи Ринара заметно поникли. Если так, то это очень и очень плохо. Подставлять остальных не хотелось, но и оставить всё как есть, он тоже не мог.

— Тебе так дорог этот кинжал? — спросил Вил после паузы.

Ринар кивнул и, опустив взгляд, буркнул, что это подарок.

— Значит, полезем в пасть даэдрота, — вздохнув, подытожил смирившийся Вилвин.

— Не полезем, а вломимся! Как безумный кагути! Чтобы он своими же зубами и подавился! — запальчиво добавил Улейн, подскочив с места и пылая огнём в глазах.

Вот кто был полон энтузиазма и жажды битвы. Улейн Селет, казалось, уже торжествовал, видя свою победу в славной драке.

— Конечно, я могу и ошибаться. И всё дело в том, что у кого-то просто слишком загребущие руки, — протянул Вилвин, опровергая самого себя.

Ринар закивал яростно, надеясь, что так оно и было. Всё-таки это был его первый конфликт на новом месте, причём задели его лично, а не кого-то, кого он пошёл бы защищать. Сейчас защищать шли его самого, и это было крайне непривычно. В Сейда Нине он уже привык сам разруливать и чужие споры, и отстаивать справедливость, а тут задетым оказался он. И в одиночку было никак не выкрутиться, по крайней мере, Ринар не видел иного пути.

— Это… спасибо, что согласились пойти, — неловко поблагодарил он ребят, застенчиво улыбнувшись. — Не знаю, что б я делал без вас.

— Оу, ты такой милашка! Ну, как можно такому не помочь! — тут же завелась Голмерея, умиляясь ему.

— Рано ещё благодарить, — отозвался Вилвин. — Но мы вместе в это вляпались, вместе и закончим. А Улейн просто всегда за любой мордобой.

— Ага! — и не подумал отрицать тот. — А мелкий хвостом за Мэри увяжется по-любому, хоть связывай.

— А может не надо? — неуверенно поглядел на Рундиланара Ринар.

— Связывать точно не надо! — ответил тот, скрестив руки на груди и надменно задрав нос.

— Он наша банка-лечилка! — взлохматила его белёсую шевелюру Голмерея.

Рундиланар же демонстративно тряхнул звенящей склянками сумкой, показывая, что запасся и готов к махачу.

— Голмерея, а ты уверена, что тебе стоит идти? — обеспокоенно спросил Вилвин. — А если это кто-то из твоих знакомых?

— Им же хуже, — жёстко ответила она. — Попрать честь Дома Редоран мелким воровством? Я покажу им, что значит быть наследниками.

Ринар вытаращился на неё обескураженно. Это как? Голмерея из знати, что ли?

— Что? Не ожидал? — ухмыльнулась та игриво и кокетливо стрельнула глазками. — Перед тобой дочь Отца Дома Редоран Фадриса Сарелота, главного охотника Альд’Руна и хозяина крупнейшей своры никс-гончих. Моя семья поколениями занимается дрессурой и разведением членистоногих. Ну и, по совместительству, мы не последние поставщики местного хитина.

— Приветствуйте принцессу Голмерею! — паясничал Улейн, изображая рукоплескания, прыгая вокруг и восторженно кривляясь.

Ничего себе. Ринар никогда и представить не мог, что будет дружить с кем-то настолько родовитым. А ведь по Голмерее и не скажешь, что она «принцесса». Одевалась не броско, практично, как и остальные. И волосы не заплетала в замысловатые причёски. Простая русая коса, а вчера вообще обычный хвост был. Вроде. Хотя даже в Сейда Нине девчонки в волосы постоянно что-то вплетали: у кого-то были ленточки, а кто-то находил цветочки. Как-то раз мальчишки, злорадствуя, предложили привязать им к волосам дохлую лягушку и носились за визжащими девчонками по всему посёлку. Было весело.

А тут перед ним сидела наследница знатного рода, выглядевшая, как обычная пацанка. Она-то как раз, наверное, не постеснялась бы привязать к своей косе лягушку, ещё и красовалась бы ею.

— Что такое, милаш? Али не мила тебе стала? — пропела Мэри, склонив голову набок, и, насмешливо прищурившись, глядела на Ринара.

— Да не… у меня это… разрыв шаблона, — ещё не выйдя из ступора, рублено попытался объяснить он.

Голмерея заливисто рассмеялась в ответ.

— А ты ждал дорогих тряпок и украшений? Я — охотница! — с гордостью провозгласила она.

— Охотница-охотница, когда уже пойдём? У меня руки чешутся сломать кому-нибудь лицо! — в нетерпении потирал кулаки Улейн.

Вилвин глянул куда-то над головой Ринара, очевидно, проверяя, ушла ли его мама, и сказал, что можно выдвигаться. Но, вопреки ожиданиям, они направились не на центральную улицу, а взобрались на холм и пошли за домами. Это была изнанка Альд’Руна, и Ринар заинтересованно оглядывался, подмечая контраст оживлённых улиц и тревожную тишь переулков. Возглавляли их отряд Голмерея с Вилвином — то ли как самые старшие, то ли как самые осторожные. Улейн всё рвался вылететь вперёд, но те не выпускали его, и он всё сильнее раздражался, будто накапливая ярость перед боем. Улицы они миновали перебежками только после того, как Вил и Мэри осмотрятся. Ринар кивнул сам себе: точно, они же не должны попасться на глаза его маме, а она может быть где-то тут. Он ведь и не подумал об этом.

Взобравшись на очередной холм у подножия Скара, они остановились.

— Даже странно, что здесь никого нет, — сказала Голмерея, глядя куда-то в далёкий тёмный угол, где козырёк панциря Скара почти касался земли.

С этой стороны краб выглядел как-то иначе. Верхняя пластина, бывшая крышей, была намного ближе, чем там, у входа, и можно было разглядеть перемычки на переходе между ней и телом краба, похожие на складки натянутой кожи.

— А что, раньше здесь кто-то был? — спросил Ринар, опустив голову к Мэри.

— Собиралась раньше молодёжь, в основном, из-под Скара, — пояснила она. — Где-то там у них даже циновки сныканы. Но после того убийства сюда почему-то стали намного реже приходить.

Рин тут же навострил уши:

— Какого убийства?

— Да там… — попыталась отмахнуться Голмерея, но Ринар так пристально сверлил её взглядом, что она сдалась:

— Парня одного убили. Браленом звали. Хороший был малый, очень жаль его.

— Ты его знала? — докапывался Рин.

Голмерея помотала головой, отрицая. Их только представили друг другу, сами они толком и не общались. Но она рассказала, что, несмотря на это, Брален показался ей славным малым — он будто притягивал к себе народ и вокруг него всегда было весело. Душа компании, проще говоря.

— И его убили здесь?

— Нет, в том-то и дело! — Мэри эмоционально взмахнула рукой в сторону угла, втянув голову в плечи, и изумлённо глядя на Рина, всем своим видом словно говоря: «Ну, ты представляешь?!». — А после тех сходок, на которых я присутствовала, видеть это место пустым страшно непривычно.

— А убийцу нашли?

— Да, конечно. Причём разрулил всё какой-то н’вах, стремительно взлетевший по карьерной лестнице Дома. Вот что значит протекторат советника!

— Да ну тебя! — встрял Улейн. — Говорят, он лучший мечник Дома! Даже круче Архимастера!

— Брехня. Серджо Болвин Веним — страшная сила, — непреклонно заявила Голмерея, помотав головой.

— Да мне плевать! Побежду… победю… завалю обоих! — запнулся тот, но не растерял пыла. — Я буду лучшим!

У Ринара же появилось смутное ощущение, будто он знал, о ком они говорили. Неужели?.. Нет, в Доме Редоран наверняка есть и другие н’вахи, нельзя же всё услышанное принимать на счёт дяди Тано. Но он ведь тоже быстро поднялся в Доме. И разве мог быть кто-то круче него? Только что значил этот «прокеторат»?

Рин поглядел на Вилвина, молча наблюдающего за ними.

— А что такое прокет… протке… прокт… ну… — он неопределённо взмахнул рукой, будто это могло заставить слово появиться из воздуха.

— Протекторат? — пришёл на помощь Вил.

Ринар кивнул утвердительно.

— Голмерея имела в виду покровительство, когда личность более влиятельная в обществе оказывает всяческую помощь, поддержку и защиту кому-то менее влиятельному, — разъяснил тот.

— Почему не сказать просто «покровительство»?

— Потому что кто-то хочет выпендриться.

— Я всё слышу вообще-то! — недовольно отозвалась Мэри, стрельнув взглядом в Вилвина.

Тот развёл руки в стороны, будто он здесь не причём.

— Я не думаю, что дело в одном только покровительстве. Не достаточно этого, чтобы с такой скоростью взлететь, даже несмотря на то, что покровителем выступил сам Надежда Редорана. Серджо Суротано должен обладать впечатляющими личными качествами, чтобы его продвижение…

— Дядя Тано? — не выдержав, воодушевлённо перебил Ринар.

Он знал! Это всё-таки про Суротано! Он раскрыл убийство в Альд’Руне! И это он самый крутой мечник Дома Редоран! Рин готов был лопнуть от гордости прямо там, где стоял.

— «Дядя Тано»?! — хором повторили за Ринаром остальные.

Изумление на их лицах было даже забавным и, что уж тут скрывать, льстило его самолюбию.

— Ну да. Мы к нему в поместье как раз переезжаем, — поделился он и не забыл прихвастнуть: — Мама будет там управительницей!

— Так-так-так, — заинтересованно протянула Голмерея, обходя его вокруг и осматривая, как диковинку. — И какой же частью ты у нас альтмер?

Ринар тут же спохватился, начав отнекиваться. Они вовсе не были родственниками. Хотя, пусть простят его предки, он бы не отказался. Просто однажды они с мамой помогли Суротано, и он таким образом помогал им в ответ.

— Судя по тому, что ты лишь раз в жизни пробовал скрибовые жевалы, в заднице вы были очень знатной, — сочувственно качнул головой Улейн.

Рин заметил, что ему начало становиться не по себе, когда речь заходила о чём-то, связанном с его жизнью в Сейда Нине. Ему было… стыдно? Со слов ребят выходило, что он жил очень паршиво, хотя сам он не мог толком сказать, насколько всё было плохо. Нет, Ринар понимал, что его жизнь там была далека от идеала, но он не знал другой. Да, те же ребята с главной улицы жили лучше него и других, проживавших в их рыбацком захолустье, но… это как-то не бросалось в глаза. Или Рин по привычке не замечал этого?

Как бы то ни было, он поспешил перевести тему:

— Вил, а ты что думаешь о том убийстве?

— Я? — моргнул тот, ошарашенный внезапным вопросом. — Понятия не имею, я сам был при смерти.

Ринар невольно охнул. Ступил на камень, а он оказался грязекрабом.

Вилвин неуютно повёл плечом, отводя взгляд. Он не хотел говорить об этом, его просто застали врасплох.

— Да-а, ты бы видел, каким он вернулся! — а вот Голмерею это только раззадорило.

— Ваще жуть! — поддакнул Улейн.

Даже Рундиланар активно закивал, подтверждая.

— Остроухий скелет, обтянутый кожей, — увлечённо продолжала Мэри, словно рассказывала какую-то страшилку. — Глаза запавшие и вокруг тёмные круги, а в руках клюка, как у деда!

Она согнулась по-старушечьи, поджала губы и картавым стариковским голосом проскрипела, грозя кулаком: «А вот в на-аше время!..»

— Вот ты думаешь, что он сейчас тощий? Это ты ещё не видел его тогда! — подхватил Улейн, усмехнувшись кривляньям Голмереи.

— И передвигался он, как оживший мертвяк! — добавил Рундиланар.

— Хорош уже, — осадил их Вилвин, направившись ко входу под Скар. — У нас вообще-то дело есть.

— Точно! — сразу переключился Улейн, треснув кулаками друг об друга и потрусив за Вилом.

— Ух, молодёжь!.. — прошамкала Голмерея, не выходя из образа, и поковыляла следом, так и не разогнувшись.

— Бабулечка, давайте я вам помогу! — подхватил её под руку по-детски невинный Рундиланар.

— Вот спасибо, милок! Ох, старость — не радость! — ковыляли дальше они уже вместе.

Ринар почесал в затылке, глядя на удаляющиеся спины. Неловко вышло. Случайно подставил Вилвина, но вроде всё сгладилось. Рин только надеялся, что тот не обиделся.

Идя по проулку между домами и Скаром, он нагнал остальных у ящиков, что стояли рядом с выходящим на площадь домом. С этого ракурса она довольно неплохо просматривалась, при этом они сами оставались в укрытии. Здания торговцев и ремесленников широким полукругом окружали ворота в Альд’Рун-под-Скаром. Но среди прохожих и зевак не было видно тех хулиганов, что пристали к нему вчера. Рин, и без того волновавшийся, разнервничался ещё сильнее: а если они не появятся? Ни сегодня, ни завтра? Что ему тогда делать? Как быть? Он совершенно не хотел терять подарок дяди Тано. Ещё и так отвратительно глупо. Ринар посмотрел на остальных. Они притихли, высматривая возможные цели на площади. Но время шло, а никого похожего не появлялось. Вилвин краем глаза заметил тревогу Рина и решил ободрить его:

— Не переживай, в крайнем случае пойдём под Скар, Голмерея нас… — но неожиданно Вила прервало странное щёлканье.

Все обернулись на Мэри, что осматривала ближайший переулок позади, выглядывая из-за дома. Она кивком головы подозвала их к себе. Все тут же метнулись к ней, высовываясь из-за угла. Там, у двери одного из домов, стоял как раз один из тех хулиганов, разговаривая о чем-то с взрослой данмеркой, видимо, матерью. Ринар моментально признал в нём того самого весельчака, что схватил его со спины, о чём тут же поспешил оповестить остальных. Голмерея переглянулась с Вилвином, тот в ответ кивнул, подтверждая. Они подобрались, Улейн вообще присел и сжался напряженным комом, ожидая момента, чтобы рвануть на врага. Мэри на всякий случай ухватила его за шкирку, чтобы не сорвался раньше времени. Нужно было дождаться, когда взрослые уйдут, чтобы действовать.

Вот дверь за данмеркой закрылась, и парень остался снаружи. Улейн тут же натянул рубашку в кулаке Голмереи, намереваясь вырваться, и зачастил: «Пусти-пусти-пусти-пусти!» Но та медлила, крепко держа его и чего-то ожидая от их цели. Вил тоже цепко вглядывался в хулигана, что-то высматривая. Тут Ринар наконец сообразил: кинжал! Он где-то должен держать его кинжал! Рин впился взглядом в ничего не подозревающего весельчака, пытаясь определить, где его пропажа может быть. А тот тем временем отошёл к стене дома и привалился к ней спиной. Когда ткань рубашки Улейна начала угрожающе трещать, Мэри таки выпустила мелкого буяна, рванувшего навстречу врагу. И ровно в тот же момент парень у стены достал откуда-то из-за спины кинжал. Тот самый, с травиной на рукояти.

— УЛЕЙН! — на два голоса крикнули Вилвин и Голмерея, подскакивая с мест.

Но того это никоим образом не остановило, даже не замедлило. Он же бежал безоружным прямо на нож! Ринар помчался следом за ним вместе с остальными.

Пока они неслись, Рин заметил, как весельчак гнусно ухмыльнулся, заметив их, но… будто не ожидал нападения? Думал, что они не по его душу? И верно, он даже не понял, что случилось, когда Улейн ухватил его за вооружённую руку и одним ударом выбил кинжал из ладони. Следующим движением он сделал подсечку и, дёрнув его на себя, опрокинул наземь. Со стороны это выглядело так просто и быстро, что Ринар восхитился: безоружный Улейн с такой лёгкостью разделался с вооружённым противником, что заметно превосходил его в росте! А ведь Рин с Улейном примерно одного роста. Значит, и он бы так смог?

— Да ты просто тряпка! — разочарованно рявкнул Улейн, восседая на поверженном хулигане.

— Какого даэдрота?! — воскликнул возмущённо тот и попытался сбросить его с себя, да не тут-то было.

Улейн грозно бахнул ладонью в землю опасно близко с его головой. Хулиган пискнул испуганно, зажмурившись и отвернув лицо от удара.

— Соплежуй, — вынес вердикт Улейн. — Раз тебя никто не учил, что воровать плохо, это сделаю я.

— Я ничего не крал! — запротестовал он.

— Да ла-адно? — саркастично протянул Улейн, криво усмехнувшись.

Ринар тем временем обошёл их и подобрал свой кинжал. Даже травина не отвалилась. Нужно будет сделать что-нибудь более долговечное, чтобы его собственность узнавалась. А то травина засохнет скоро и рассыплется, тогда его кинжал будет неотличим от прочих. А это плохо, ведь ему важен именно этот кинжал, который ему подарил дядя Тано, а не любой другой ножичек из хитина. Нужно было сделать его особенным.

Когда Рин взял кинжал в руки, у него прямо от сердца отлегло. Вернул. Теперь ему нечего будет стыдиться перед Суротано. Он знал цену вещам. Особенно подаренным.

Подойдя к хулигану, Ринар склонился над ним и, показав кинжал, хмуро сказал:

— Это моё!

— Ты! — узнал его весельчак.

— Я, — подтвердил он. — И если бы я знал, что встречу тебя одного, то не стал бы звать остальных.

Рин кивнул на Голмерею и Вилвина. Рундиланара не было видно, но он был уверен, что тот где-то поблизости.

Хулиган презрительно покосился на них.

— Что, теперь вы толпой на одного? И ты ещё что-то нам говорил, дрищ?

— Хах! Не смеши, меня одного будет более чем достаточно! — злорадно усмехнулся Улейн несмотря на то, что последняя фраза была явно адресована Вилвину.

Мэри вдруг снова звонко щёлкнула так, что этот звук эхом отдавался где-то под затылком внутри головы. Странное чувство. Ринар невольно провёл языком по нёбу, сглотнув, словно пытаясь избавиться от него, проглотить. Но, стоило признать, внимание такой щелчок привлекал отменно.

— Слезь с него, — велела она, глядя на Улейна.

— Чой-то я должен? Это моя добыча! — скривил физиономию тот.

— Ты сам сказал, что он тряпка. Не твой уровень. А для него это дело чести, — сказал Вилвин, кивнув на Ринара.

Тот вдел кинжал в ножны, глянув на весельчака, и, отцепив их от пояса, передал Вилу. Рин не позволит снова похитить его. И Вилвин прав. Это дело чести, он должен навалять обидчику сам.

Улейн же скептически осмотрел Ринара. И, вздохнув, досадно саданул кулаком в грудь хулигана.

— Тебе повезло, соплежуй! А ты, — он ткнул пальцем в Рина. — Только посмей ему проиграть!

Пожалуй, это можно было счесть некой поддержкой в стиле Улейна. Или всё-таки реальной угрозой? Ринар усмехнулся и кивнул. Он покажет, что может не только скалиться на забияк, но и кусаться. Очень больно кусаться. Воришка будет наказан!

Ринар шипел, как выплеснутая на раскалённые угли вода, и болезненно жмурился, но честно старался не дёргаться.

— Ну как так-то?! — сокрушался Улейн, маяча из стороны в сторону перед ним, пока Голмерея и Рундиланар поливали здоровенную ссадину на локте Рина каким-то зельем.

— Хватит ныть! Я же одолел его! — возмутился он.

— Но КАК ты это сделал! Ты свою рожу видел?! — не унимался Улейн, разочарованно проводя руками по лицу и наигранно запрокидывая голову. — Б’век, позорище!

Выглядел Ринар действительно так себе: разбитая губа опухла, левый глаз заметно заплыл и налился синевой, на правой скуле тоже начало что-то пухнуть. А уж про болящие бока, синяки и спину, которой он неудачно налетел на угол ящика, можно было и не говорить.

Драка вышла безобразной по словам ребят и вполне обычной по ощущениям самого Ринара. Сейчас они латали его увечья за Гильдией Магов на их месте, и Улейн всё не мог перестать причитать о том, как же криворук Рин, и вообще, если не умеешь драться, не лезь. Но стоило отметить, что и оппонент его не сильно отличался. На самом деле Ринара спасло то, что если тот хулиган и знал какие-то приёмы, явно не умел их применять на деле. А Рин не отвлекался на способы применения каких-то заученных или виденных когда-то фокусов, он просто бил куда мог.

Когда Улейн слез с весельчака, тот едва успел подняться, потирая место удара и брякнув что-то о том, что у отбросов не бывает чести, как Ринар накинулся на него. Голмерея говорила, что они сцепились, как голодные никсы перед куском мяса, и возились примерно с тем же остервенением. И только Рундиланар никак не комментировал его драку. Ну, и Вилвин, но тот, вероятно, просто отходил от речи, что держал перед вернувшимися родителями хулигана.

Ринар уже уложил противника лицом в землю, когда из здания вышли родители весельчака — солидного вида данмер и уже виденная ими ранее данмерка, с которой он говорил. Мать тут же взвилась разъярённым скальным наездником, увидев своё чадо побитым и извалянным в пыли, как старый мешок бататов. Рин спешно сполз с парня и отступил. Честно, он думал, что остальные убегут, чтобы не попасться под горячую руку, но никто из них не сдвинулся с места, а Вилвин так вообще, сцепив руки перед собой в замок, вышел вперёд.

— Мы готовы объяснить… — начал он на удивление ровным голосом, но его тут же прервал визг мамаши, обнимающей поскуливающего хулигана:

— Объяснить?! Да как вы посмели?! Ещё и целой толпой на одного! Барейн, немедленно зови стражу!

Тот же задумчиво переводил взгляд с всхлипывающего сына на пыхтящего Ринара и обратно, становясь всё мрачнее и мрачнее.

— И как же вы собрались объяснять мне разбойное нападение на моего сына? — процедил он, подходя ближе и грозно глядя на Вилвина.

Тот учтиво поклонился, безмолвно благодаря за возможность объясниться, и ответил:

— Это был вовсе не разбой, сэра, а поединок чести. Один на один. Мы не вмешивались в их драку.

— Он лжёт! — тут же пискнул из рук матери весельчак.

Ринар поморщился от того, насколько жалко он выглядел и вёл себя. Хотелось хорошенько треснуть ему ещё и повозюкать мордой в пепле, он просто напрашивался на добавку.

— Вон тот тоже бил меня! — хулиган указал пальцем на Улейна и шмыгнул разбитым носом, прижимаясь к маме.

— Он лишь обезоружил его, сэра, — пояснил Вил.

— Обезоружил? — удивился отец хулигана.

Похоже, он был не в курсе о наличии кинжала у парня. Вил мгновение помедлил, глядя на него, и достал кинжал Ринара, демонстрируя его отцу семейства. Рин взволнованно дёрнулся навстречу. Его ведь не заберут? Он только вернул своё! Старший данмер заметил его реакцию и подозрительно покосился на него.

— Это и было причиной конфликта, сэра, — вещал Вилвин. — Ваш сын имел неосторожность незаметно отнять у моего друга эту вещь, когда мы… не сошлись во взглядах. А она очень дорога ему.

Отец хулигана взял кинжал в руки и немного выдвинул лезвие из ножен, задержав внимание на намотанной вокруг рукояти травине. Ринар внутренне напрягся, чуть ли не звеня, как перетянутая струна.

— Пап, я не крал! Я же обещал! Не верь им! — вдруг взмолился весельчак, выкручиваясь из рук матери.

Вот тебе и «здрасте». Похоже, что это был уже не первый раз, когда его ловили на присвоении чужого имущества.

— Дорогой, зачем ты вообще разговариваешь с этими крысёнышами из подворотни?! Ты что, правда, собрался верить им, а не собственному сыну? — возмутилась данмерка.

— Помолчи, Ила, — тяжело уронил тот в ответ, передавая кинжал обратно Вилвину.

Ринар незаметно выдохнул.

— Скажи мне только, парень, — обратился отец к Рину вдруг. — Тебя кто-то учил драться?

Улейн со стороны не сдержал насмешливого фырканья, но поспешил отвести взгляд.

— Н-нет, — неуверенно выдавил Ринар, мотнув головой.

— Это был более чем честный поединок, — кивнул тот. — Ты отстоял свою честь. Идите.

— Что?! — взвизгнула мать.

— Папа? — испуганно проблеял хулиган с ней в унисон.

— Благодарю вас, сэра, — поклонился меж тем Вилвин, отступая.

Они всей компанией спешно ретировались, чуть не позабыв Рундиланара. Благо тот их сумел подозвать, прячась за урнами за пару домов до места драки. Пришлось идти между зданий и карабкаться по ящикам, чтобы не выдать его присутствия. Просто на всякий случай.

И вот сейчас Ринар и Голмерея сидели на камнях, закончив обрабатывать ссадину, от которой ничего не осталось, Вил распластался сзади, Рундиланар выискивал что-то в своей сумке, очевидно, намереваясь долечить и лицо Рина, а Улейн маячил перед ними, строя планы тренировок, которым не суждено было воплотиться, но напоминать ему об этом никто не спешил.

— Я поражаюсь, как ты так сумел слово «своровать» представить чуть ли не целым предложением… — под впечатлением протянула Голмерея, обращаясь к Вилвину. — Я б так не смогла. А я, между прочим, этому училась, в отличие от тебя!

Но тот вообще никак не среагировал на похвалу, лёжа на животе, как выжатая тряпка.

— Эй, ты там живой? — она пихнула его рукой.

— Отстань, — буркнул он. — Ненавижу это…

— Но не отрицай, что ты в этом хорош! — продолжала она.

— Нет. Я ничего не сделал. Нам просто сказочно повезло.

— О-ох, зануда! — выдохнула Мэри недовольно и завалилась назад, прямо на Вила.

Тот издал придушенный возглас, после чего лениво вытащил из-за пояса заветный кинжал. Ринар наконец забрал свою драгоценность и задумался. Получается, им поверили только потому, что парень уже ранее успел запятнать себя перед родителями. В первую очередь, перед отцом, потому что мать явно не была настроена разбираться, кто прав, кто виноват. Похоже, хулигана ждала расплата не только в виде взбучки от Ринара. Он, конечно, не получил извинений, но ему они были и не нужны. Главное, что он вернул своё и отпинал обидчика — будет знать как воровать!

— Выпей, — протянул ему флакончик из голубого стекла Рундиланар.

— Что это? — разглядывая больше тару, чем содержимое, спросил Рин.

Он никогда не видел таких. Дорогие, наверное, что жуть, но и красивые на загляденье.

— Лечебное зелье, ну! — возмутился Рунди его недогадливостью. — Всё пей. Или будешь с битой рожей ходить?

Уже прислонив бутылёк к губам, Ринар утвердительно промычал.

— А тебе не жаль переводить зелье-то? — правильней было задать этот вопрос до того, как выпил его, но Ринар слишком поздно сообразил об этом.

— Зелья для того и нужны, чтобы их использовать при необходимости. К тому же мне всё равно этот флакон надо было освободить, — мотнул головой Рундиланар. — Я случайно в него целебку налил. Синие флаконы у меня для зелий магии. А зелёные — для бодрящих. Всё как в книжке!

— И ты всех их умеешь готовить? — изумился Ринар, широко распахнув глаза.

Ему ведь лет десять всего! Может побольше. Такой мелкий и такой… талантливый.

— Ну… — Рунди смутился, но было заметно, что реакция Рина ему польстила. — Пока только с учителем. Но я обязательно научусь, не вздумай сомневаться!

И по-снобски вздёрнул нос. Ринар с трудом сдержал смех, глядя на него.

— Зато я могу так! — Рин хлопнул в ладоши, переплёл пальцы и развернул руки так, что один палец торчал над ладонями, а другой под. Поболтал ими, как будто живым червяком, и рассмеялся, глядя на удивлённого Рундиланара.

Оставшееся время до возвращения Индрель они дурачились и дружно рассказывали Ринару, чем они тут в общем занимались в свободное время. Так он узнал, что мысль скатиться со спуска в порту силт страйдера посещала не его одного и вообще уже была опробована не единожды, и это было «охренеть, как здорово», но считалось подвигом, потому что опасно и никто не разрешает. Однако иногда, когда в порт приходил дядя Голмереи, Сельвил, со своим силтом, ей удавалось отвлечь его, вынуждая оставить порт под её присмотром. И пока он не вернулся, у них было время на пару спусков. Катались они, понятное дело, не на заду, а на хитиновых панцирях. Вообще любой пепельный холм здесь был горкой для местной ребятни. И почти у каждого был хотя бы осколок хитина или что-то похожее, на чём можно было прокатиться. Вот только «покатушки с порта» им пришлось прекратить после того, как их застал с поличным дядя Сельвил. Они все получили знатный нагоняй, а Голмерею вообще несколько дней из дома не выпускали, заставляя постигать азы домоводства и «занятия, присущие настоящим леди». Пацаны думали, что с концами потеряли боевую подругу, но она сумела вырваться из заточения, поклявшись больше не использовать пандус в качестве горки и другим не позволять. И дядя Сельвил ей больше не доверял. Последнее, кажется, огорчало Голмерею куда сильнее, чем невозможность сломать себе шею при скоростном спуске. Ринар мог лишь тоскливо вздохнуть. Не успел он поучаствовать, а так хотелось.

Пока они разговаривали на задний двор приходили и уходили люди, в основном гильдейские. Кто-то что-то отрабатывал, кто-то что-то обсуждал и доказывал. Ринар понял, почему ребята оставались сидеть здесь, а не уходили куда-нибудь в другое место. Даже просто следить за происходящим было интересно!

Ближе к вечеру вернулась мама, и Ринар распрощался с остальными.

— Ну и? С кем ты уже успел подраться? — с нотками недовольства в голосе спросила Индрель, оценив внешний вид сына, когда они возвращались в таверну.

А тот изумлённо вытаращился на неё:

— С чего ты взяла?

— Очень убедительно, но ты бы хоть отряхнулся, — иронично причитала мама. — Всеми богами тебя заклинаю, Ринар, не нарвись на проблемы и побереги ты рубашку со штанами, мы же ещё не доехали даже до поместья! Или хочешь в моём ходить? Вот зрелище-то будет.

— Вот уж нет… — буркнул Рин, старательно вытряхивая из себя пыль и пепел.

Что было хорошо, так это то, что в Альд’Руне было мало приставучей грязи. В Сейда Нине после такой драки его всего пришлось бы мыть и стирать с ног до головы, а тут — отряхнулся и пошёл дальше. Красота! Хотя рукав в крови из рассаженного локтя он всё-таки изгваздал, но, благо, его можно было закатать повыше и никто ничего не заметит. Главное, что бы мама не заметила.

На следующий день Ринар снова отпросился гулять с ребятами. Пообещав матери, что сегодня обойдётся без драк, он ускакал к остальным. Но на подлёте его перехватил Улейн, заломив ему руку за спиной и заявив, что сейчас он покажет, как надо было того сопляка уделать.

— Да пусти ты! Я мамке обещал не драться сегодня! — возмутился Рин.

— Тогда уворачивайся! — отпустив его, велел Улейн.

Ринар отскочил от него, развернувшись, и хитро прищурился.

— А я убегу, — заявил он.

— Трус! — тут же с вызовом бросил в ответ Селет.

— Сам такой!

— Его цель не одолеть тебя, а не изгваздаться, Улейн, — подал голос Вилвин, сидящий у давнишнего валуна, пока на нём разложились с записями Мэри и Рунди. — Так что это не трусость, это тактика.

— Слышал? — самодовольно ухмыльнулся Рин.

— Тогда попробуй убеги! — фыркнул Улейн и тут же бросился за Ринаром, едва успевшим ускользнуть.

Пока они носились, Рундиланар разбирал с Голмереей задание по алхимии, а Вил просто наблюдал, усмехаясь, и думал, что Рин неплохо вписывался в их компанию. Жаль, что ненадолго.

За гильдией сегодня было на удивление пустынно, несмотря на погожий день. Так что мальчишки могли носиться вволю, не рискуя попасть под чьё-нибудь шальное заклятие, не санкционированное учителями гильдии. Была в этом какая-то идиллия. Вилвин откинулся назад, прикрыв глаза.

— Я не понимаю! — заныла вдруг Мэри, сокрушённо схватившись за голову. — Вил, может, ты объяснишь?

Но тот не успел даже спросить, что именно хотела узнать Голмерея, как Рундиланар вдруг взбеленился:

— Почему ты всё время спрашиваешь у него? Я знаю лучше! — ударил он рукой по камню. — А ты! — со злой обидой посмотрел на Вилвина. — Почему ты постоянно ведёшь себя как папа? Никому ты не папа! Ты — никто! Понял?

С этими словами Рундиланар порывистыми движениями закидал свои вещи в сумку, шмыгнул обиженно, развернулся и, ни на кого не глядя, потопал прочь. Вилвин и Голмерея, ошеломлённые этой внезапной вспышкой, не среагировали сразу. Но даже после Вилу оставалось только отвести взгляд.

— Опять, — тихо вздохнул он.

— Рун! — окликнула Голмерея.

— На тренировку пора! — бросил тот, не обернувшись.

Она с досадой выругалась себе под нос, начав быстро собираться. В этот момент Ринар с Улейном прибежали на шум.

— Что произошло? — спросил запыхавшийся Рин.

Встрёпанный Улейн с тем же вопросом в глазах смотрел на них, но не преминул воспользоваться возможностью пихнуть в плечо Ринара. Тот даже не обратил на это внимания, только потерев место удара.

— Да Рунди опять за своё, — ответила Голмерея.

— А, опять по Вилу проехался? — протянул Улейн, теряя интерес. — Не понимаю я этого мелкого! То бежит со всех ног к тебе, то поносит почём зря.

— Пошли на тренировку! — вместо ответа бросила Мэри и закинула на плечо сумку.

— Вы уходите? — обеспокоился Ринар. — А с вами можно?

И только после подумал: если мама вернётся раньше и не застанет его тут, она ж с ума сойдёт и всыплет ему потом так, что мало не покажется. Ещё и отпускать больше не будет.

— Не выйдет, — мотнула головой Голмерея. — Мы пробовали раньше. Даже Вила выставили, а его там ещё помнили.

— Почему? — Рин изумлённо посмотрел на Вилвина.

Тот пожал плечами.

— Меня не было в списках. Я могу посидеть здесь с тобой, если хочешь, — предложил он.

— Спасибо, а то я мамке сказал, что здесь буду, и если она меня здесь не найдёт — сожрёт с потрохами.

— И при этом ты хотел идти на тренировку за остальными? — криво усмехнулся Вил, изогнув бровь.

Ринар сконфуженно усмехнулся в ответ, почесав затылок. Мысль у него не всегда поспевала за действием.

— Ладно, мы пошли. До скорого! — махнула им Голмерея и потащила Улейна за собой на главную улицу.

Проводив их взглядом, Рин уселся рядом с Вилвином.

— Так что всё-таки случилось?

Вил вздохнул. Оказалось, что у Рундиланара очень… специфическое отношение к нему. Он пытался соперничать с ним, буквально, во всём. И его не останавливал тот факт, что Вилвин старше и сосредоточен на другой области магии. И всякий раз, когда Рун натыкался на нечто, что бросало тень на его способности, злился и срывался. А уж если дело касалось его любимой алхимии, тут даже мелочи достаточно было, чтобы он вызверился на Вила. Но при этом, как и сказал Улейн, Рундиланар почему-то бежал именно к нему советоваться и хвастаться своими достижениями.

— Взять хоть позавчерашнюю жижу: он мне в подробностях рассказал, что и как, даже убедил, что это не сделает бурду ядовитой, прежде чем напросился к участвующим, — заключил Вилвин.

— Мда, непонятная ситуёвина, — протянул Ринар, почесав в затылке.

— Да, не бери в голову, — лениво отмахнулся Вилвин и откинулся назад, глядя в небо.

Рин повторил за ним. Небо было голубым и бездонным. Каким-то не таким, как на побережье. Высоким и далёким. Недостижимым? Но разве его можно было достать там, в Сейда Нине? Моргнул. Он не задумывался об этом раньше, о небе над головой.

Рядом раздался протяжный вздох. Ринар повернулся к Вилу, прикрывшему глаза, и вдруг изумлённо вытаращился, присмотревшись внимательнее.

— Ты что — седой? — спросил тут же он.

Вилвин сразу же поднял голову, встряхнув волосами, и спешно начал прятать серебрящиеся пряди с висков под остальной шевелюрой. И, глянув на раскрывшего рот Рина, буркнул:

— Рот закрой, а то скальник залетит…

— Сколько тебе лет? — подозрительно прищурился тот.

И на недовольное ворчание Вилвина о том, что ему пятнадцать, продолжил допытываться:

— Тогда откуда?

— Я болел, Рин. Очень серьёзно.

— Но ты же выздоровел уже!

Вил отвёл взгляд, помедлив, перед тем, как обронить скупое: «Нет». Ринар сконфуженно смолк. Вилвин болен? Что в таких ситуациях стоит говорить? Сочувствовать? Он прислушался к себе, глядя на Лесаалу, и опустил взгляд. Ему действительно было жаль. Это ведь значило, что Вилу снова могло стать хуже, верно?

— То есть… ты…

— Хочешь, я расскажу тебе сказку? — перебил его внезапно Вилвин, не желая продолжать эту тему.

— Сказку? — переспросил опешивший Рин, и тут же возмутился: — Я не маленький!

— Причём тут маленький или нет? Сказки и для взрослых бывают.

— И твоя сказка для взрослых? — скептически скрестив руки на груди, спросил Ринар.

Вил в ответ пожал плечами и сказал, что для понимания она довольно сложная. Рин, недоверчиво прищурившись, согласился выслушать эту «сказку», и тогда, усмехнувшись, Вилвин начал рассказ.

Давным-давно в пепельных землях жил Трамовый Король. Никто не знал ни его настоящего имени, ни откуда он появился. Поговаривали, что он родился среди корней трамы и с самого своего рождения был облечён властью в Пустошах. Другие же утверждали, что раньше Король был простым мальчишкой, потерявшимся в Эшленде, и принявшим трамовую корону в обмен на жизнь.

— То есть его бы убили, если бы он отказался? — спросил недоумённо Ринар.

— В некотором роде, да. Эшленд бы убил его, если б он не принял корону. Голод и жажда доконали бы его, и местная живность не побрезговала бы закусить им. Выжить в Пустошах очень сложно. И вместе с тем, Король всё равно отдавал свою жизнь пепельным землям, ведь не мог более жить, как прежде.

— Прям как я, — усмехнулся Ринар. — Но это что получается, ему и власть дали, и жизнь спасли? Вот свезло-то…

— Власть — это бремя, что не каждому под силу, Рин. Слушай дальше…

Ринар хотел возразить, но послушно умолк, желая услышать рассказ. Поспорить можно было и позже.

Короля Трамы боялись и уважали. Эшлендеры умели договариваться с ним, прося разрешения на постой и справедливую охоту в его землях, а иногда даже вымаливали у него защиту. Меры же осёдлых Домов, проходя через Эшленд, рисковали потеряться в Пустошах.

Каждый, идущий через пепельные земли, должен был знать, что ни в коем случае нельзя грубить одинокому незнакомцу, встреченному на пути. Чаще всего Король представал перед людьми черноволосым мужчиной в тёмной мантии с багрянцем, чью голову венчала корона из колючек трамы. Но иногда он выходил навстречу и в других обличьях, чтобы испытать путников и проверить, достойны ли они безбоязненно пройти по его земле.

И только с гномами-двемерами Король находился в состоянии непрекращающейся войны. Однако у него не было войск и сражаться в открытую он не мог, потому ему приходилось хитрить и действовать незаметно. Но гномы были упрямы и не желали отступать, продолжая вгрызаться в недра Эшленда.

И однажды они наткнулись на Сокровище Пустошей. Драгоценность, прикосновение к которой привело в ужас Трамового Короля. Никто не должен был находить его.

— Почему?

— Потому что оно хранило великую силу и в злых руках могло погубить не только Эшленд и всех в нём, но весь Нирн.

— Как?

Вилвин пожал плечами.

— Вероятно, Король знал, как, и боялся, что двемеры тоже узнают это.

Дикий и безжалостный Эшленд имел свои тайны — и некоторые лучше было оставить погребёнными в его недрах. Но Королю в одиночку было не вернуть Сокровище. Тогда он позвал на помощь своего Друга, которому верил и доверял. Да, у Короля Трамы был верный Друг. Они познакомились, когда тот был ещё мальчишкой, быстро сблизились и сдружились. Повзрослев, Друг многого добился и стал известен, как непревзойдённый воин и справедливый лидер, но Короля не забывал. Потому с готовностью откликнулся, особенно, когда узнал, чем могло грозить бездействие.

— А как он познакомился с Королём?

— История умалчивает, — усмехнулся Вилвин, лукаво глянув на Ринара. — Но, быть может, Король помог ему отбиться от грабителей и вывел из Эшленда? А потом помог вернуть похищенную вещь?

— Иди ты!.. — беззлобно фыркнул Рин, улыбнувшись, и пихнул его в плечо, поняв, на что тот намекал.

Вместе с Другом решила пойти и его Жена, не желая оставлять возлюбленного. Та тоже была выдающейся воительницей и лишь немногие могли сравниться с ней.

— Друг, значит, мог?

— Конечно, — усмехнулся Вилвин. — Он же был непревзойдённым! Да и вряд ли она потерпела бы рядом с собой слабака.

Ринар задумчиво промычал на это.

Друг же, оценив масштабы проблемы, взял на подмогу своего верного Советника, полагая, что ещё одна голова лишней не будет. Король Трамы не стал противиться, доверяя его суждениям. Тот поднял свой народ, убедив в необходимости дать бой врагу, замыслившему недоброе, и все они, возглавив это войско, выступили против вероломных двемеров. Но те ждали их и не собирались отказываться от своих планов.

Кровавой была сеча, многие полегли в той битве, но Королю, Другу с Женой и его Советнику удалось пробиться в саму крепость двемеров. Король вместе с Другом пошли дальше, вглубь, а его Жена и Советник остались с войском снаружи, удерживая врага и прикрывая их.

Сокровище Эшленда было сокрыто в самых недрах под крепостью, куда с боем пробились Король и Друг. Там их встретил Главный Двемер, но не один — с ним был его Колдун, который пытался завладеть сокрушительной мощью Сокровища. Друг сошёлся в бою с Главным Двемером, заступившем путь к артефакту, а Трамовый Король связал боем Колдуна, чтобы остановить оного и не дать ему использовать Сокровище. Битва была очень тяжёлой: Главный Двемер не уступал в силе Другу, а Колдун искусно противостоял Королю Трамы, но всё же и Король, и Друг смогли одержать верх над своими противниками. Израненные, они еле держались на ногах, но с Сокровищем Эшленда нужно было что-то делать. Нельзя было его просто оставить, иначе кто-то другой мог попытаться захватить его.

К тому моменту как раз подоспели Советник и Жена. Увидев то, ради чего всё затевалось, они были заворожены сиянием Сокровища. И в их голове стали возникать тёмные мысли, алчные, жадные. Советник был очарован возможностями, что могло даровать Сокровище Эшленда. Жена, втайне ненавидевшая мужа за то, что тот превосходил её, возжелала той власти, которая могла бы возвысить её и принадлежала бы только ей. И единственным препятствием на их пути были Друг и Король Трамы, не желавшие навлечь беду на себя и свой народ, используя Сокровище. Жена первая ударила в спину Друга, за ней последовал и Советник, добивая. Так самые близкие оказались Предателями.

Король обернулся на звук и, увидев, как оседало бездыханное тело Друга, пришёл в ярость, но, будучи истощённым после тяжёлой битвы, не смог дать отпора Предателям — те вовсе не были слабаками. Не справившись с новыми врагами и заливая собственной кровью Сокровище Эшленда, Трамовый Король проклял Предателей перед тем как исчезнуть.

Пустоши лишились своего Короля и с тех пор были одинаково суровы ко всем без исключения, но больше всего к Предателям. И по сей день в ветрах Эшленда можно услышать скорбный вой, оплакивающий Короля Трамы и его Друга.

— На этом всё.

— Странная сказка, — задумчиво подытожил Ринар. — И что Предатели? Они получили ту власть? Им, правда, всё досталось, в то время как… это же несправедливо!

Вилвин в ответ лишь развёл руками.

— Бред, — возмутился Рин. — У сказок же обычно мораль там всякая есть, а здесь что?

— Может, то, что предать может любой, и стоит быть внимательнее к тем, кому доверяешь? — Вил усмехнулся, подняв глаза к небу. — Считай это моим напутствием тебе, путник, заплутавший в Пустошах…

Ринар помедлил, вглядевшись в лицо Вила. И на короткий миг ему и правда показалось, что перед ним Король Трамы, ищущий своего Друга в городе, выросшем посреди Эшленда. Нахмурился, пихнув его кулаком в плечо.

— Я ещё не уехал! Мы выходим только завтра, — буркнул недовольно он. — И вообще — это я Король, а не ты!

— С чего это? — со смешком отозвался Вилвин, надеясь подразнить.

Расчёт оказался верным и в шутливой перепалке они провели ещё какое-то время, пытаясь доказать друг другу кто из них больше похож на Трамового Короля, а кто на его Друга. Пока не начали пихаться и Ринар повалил Вила, тот не особо сопротивлялся. Но посреди возни Рин вдруг замер.

— У тебя руки трясутся, — заметил он, ослабляя хватку.

Вилвин изогнул бровь и подбил его под локоть, сбрасывая с себя. Однако подниматься не спешил, продолжая лежать на боку и утверждая, что это не повод недооценивать его. Ринар тоже решил не подниматься и задумался, уставившись в небо, насколько это странно подмечать такие детали, когда знаешь, что друг болен. Обратил бы он на это внимание, не зная о его здоровье? Наверное нет, но… даже сейчас, взглянув на него, Рин невольно заметил, как тот глубоко дышит, когда он сам едва ли запыхался от их возни. Так странно.

— Знаешь, однажды, моя мама заболела, — решил поделиться он. — Я тогда очень испугался. Мы ведь вдвоём жили, и лекарства в нашем посёлке не всегда можно было купить, к тому же у нас просто не было на это денег. А я был мелкий и совсем не знал, что делать. Она лечилась сама, ну, знаешь там, завернётся потеплее, заварит что-то себе горячего, всякое такое. Много рыбного супа было. Кашляла страшно… Но я запомнил ещё, как дрожали её руки. Это было так странно! Мне казалось, что не могут они сами по себе так трястись, что она зачем-то делает это сама, у меня же не трясутся. Потом я обратил внимание, что и у пьянчуг зачастую ещё сильнее руки трясутся. Вот.

— Ты сейчас на что намекаешь? — протянул Вилвин, выразительно изогнув бровь. В голосе его, однако, слышалось веселье. — Я по-твоему пьянчуга что ли?

— Тьфу ты! Да нет же! Я не о том вообще! — тут же отплевался Рин под смех Вила и сам рассмеялся. — Придурок.

Отсутствие растительности резало глаз непривычностью. Вместо раскидистых деревьев, поросших трутовиками и лианами, трухлявых пней и брёвен — стоячие камни, возвышающиеся над тобой немыми наблюдателями. Вместо зелёной травы, мха и тростника — сыпучий пепел и валуны. Ландшафт разнообразили выступающие из пепельного моря скалы и пласты застывшей столетия назад лавы где-то вдалеке. Глаз мог зацепиться разве что за кусты какого-то тёмно-сиреневого растения и скопления колючек.

Сидя верхом на гуаре, Ринар понятия не имел куда шёл их караван. Как вообще можно было ориентироваться в Пустошах? Казалось, что они шли в никуда. Но Эшленд ведь не бесконечен, верно? Хотя они и не должны его покидать по идее.

Свистел ветер, неся с собой пепельную позёмку. Здесь вообще было очень… сухо. И тихо. Даже воздух отличался. Рин не мог толком объяснить, но ощущал эту разницу.

Кажется, ему было всё-таки немножко страшно.

Он тревожно потеребил верёвочку на кинжале и снова принялся разглядывать её. На лицо невольно наползла улыбка. Это была простая плетёная верёвочка зелёного цвета с чёрной бусиной. Темляк — так назвал её Вилвин. Подарок на прощание с пожеланием удачного пути. Ринар не думал, что тот придёт проводить его, — всё-таки выходили они рано утром, — но Вил пришёл перед занятиями и попросил Рина дать ему кинжал на минуточку. Повязав темляк на рукоять, сказал, что это лучше жухлой травины и так будет проще опознать свой кинжал среди прочих. Ринар от переизбытка чувств чуть не удавил того в объятиях. И сейчас, глядя на эту верёвочку, ему становилось чуточку спокойнее и светлее на душе.

Когда караван уже готов был отбыть, Рин выпросил хоть бы немного проехаться на головном гуаре, которого глава вёл под уздцы. И поначалу он воодушевлённо ёрзал на спине зверя, оглядывая окружение и воображая себя настоящим наездником, но чем дальше они отходили от Альд’Руна, тем тревожнее ему становилось. Они, правда, будто брели посреди ничего без цели, без направления. Но Ринар-то знал, что шли они в поместье дяди Тано, только как отыскать его в Пустошах?

Он оторвал взгляд от верёвочки и снова огляделся. Всё те же пепельные холмы и стоячие камни. После сказки Вилвина ему было не по себе. Эшленд теперь одинаково суров ко всем. С другой стороны, разве болота были так уж безопасны? Но их он знал, по крайней мере, ближайшие к посёлку, да и не заходил никогда настолько далеко, чтобы потерять ориентиры и не вернуться. А тут… Он забрёл очень далеко. Здесь ничего не напоминало о родных болотах. Будто совершенно другой мир. Каменистый и пыльный, словно не живой.

Ринар поглядел на главу каравана. Тот выглядел… привычным. Для него явно такие переходы не были в новинку. Так казалось Рину, и это в какой-то степени успокаивало. Хоть один из них наверняка знал куда и каким путём идти.

Путь был долгим, Ринар успел заскучать на спине гуара, глядя на однообразный серый пейзаж. Поначалу он опасался, что свалится — спина гуара оказалась широченной, как бочка для рыбы, да еще и при каждом его шаге здорово качало, а до стремян Ринар не доставал — и невольно пытался сжать колени покрепче. Потом привык и даже сумел поймать ритм, за что получил похвалу от караванщика, который вел гуара в поводу. Но его, в любом случае, скоро ссадили, и дальше он шёл пешком. Хотя, правильней было выразиться «ковылял». После верховой езды с непривычки все тело ныло… Особенно, спина и ноги, которые поначалу вообще отказывались принимать заданное природой положение, так что первые шаги, оказавшись на земле, Ринар делал враскорячку, под дружные добродушные смешки караванщиков. Он не ожидал, что они будут идти так долго, и нервозность от этого пути выматывала его ещё быстрее. Когда глава каравана скомандовал привал, он уже едва волочил ноги, не отпуская мамину руку. Сколько они стояли на отдыхе, Рин не заметил, потому что, воспользовавшись случаем, прикорнул у матери на коленях.

Оставшийся путь Ринар решил пройти своим ходом, ноги всё ещё ныли.

Зарываясь носом в мягкую подушку, Ринар не мог понять, что он чувствовал. Уже прошло больше месяца с тех пор как они с мамой поселились в поместье дяди Тано. И ему казалось, что было бы лучше, если бы тот чаще заглядывал домой.

Когда они наконец прибыли в Бал Исру, Рин почти забыл об усталости, вертясь как волчок. Казалось, что голова его вот-вот открутится и свалится с шеи. Неужели они наконец пришли? Это и есть дом дяди Тано? А какой из них? А где будут жить они? И пока поток вопросов проносился в его голове, к ним подошёл представительный данмер в редоранских костяных доспехах. Ринар смерил его подозрительным взглядом. Стражник? Когда он представился Бродером Гарилом, капитаном стражи Бал Исры, взгляд Рина сменился на заинтересованный. Целый капитан! Пока они с мамой говорили, Ринар, зевнув от всей души, отвлёкся на фырчащих гуаров, с которых сгружали поклажу. Удивительно сколько эти звери на себе могли нести тяжести. Но почувствовав, что Индрель начала нервничать, Рин снова перевёл взгляд на капитана.

— Обидите мамку — я вам нос отгрызу, — заявил он, хмуро глядя исподлобья на Бродера.

Индрель тут же сжала его ладошку крепче и тряхнула, одёргивая. А капитан, вскинув брови, расхохотался и отступил на шаг.

— Понял-понял! — поднял руки он. — Ладно, пойдёмте, для вас уже всё приготовлено.

Первые дни пролетели как один миг. Ринар исследовал каждый уголок поместья — от пыльных кладовых до покатых крыш, на которые решительно вознамерился забраться, несмотря на возражения окружающих. Поместье было огромным, а ведь рядом был ещё и целый посёлок. Правда, совсем маленький и явно новый. И даже трактир, в котором и останавливались караванщики. Рин не привык к таким большим домам и ему казалось, что в общем зале можно гуаров пасти и ещё место останется. Конечно, это не уже виденный им Скар, но там и не было ощущения, что это чей-то дом, скорее просто крытая площадь. Огромная крытая площадь. А тут… столько места, и это всё принадлежало дяде Тано!

А ещё его немного удивляло то, что основные помещения дома находились под землёй. Это так непривычно. Хотя, если подумать, даже в Альд Скаре большее пространство находилось под землёй, но он не обратил на это внимания тогда. Наверное, из-за наличия второго этажа.

Но скоро на смену восторгу пришла тоска.

Окружающие были дружелюбны и вежливы, но чужды. Все были заняты своими делами. Мама осваивала новую работу, а дядя Тано… бывал в поместье всего ничего, прежде чем снова отправлялся по делам. Уже после недели мытарств и бесцельного шатания по Бал Исре, Ринар видимо достал всех, и его взялись учить читать колдовские свитки и пользоваться настоящим зачарованным амулетом. После чего стали посылать в город с поручениями. Рина распирало от чувства собственной важности и прикосновению к магии. Однако короткие вылазки Ринара в Альд’Рун не позволяли ему даже попытаться отыскать ребят, ведь каждый раз его посылали с важной миссией туда и обратно, и он не мог отвлекаться. Пожалуй, самым большим его путешествием был путь в Гнисис к дяде Тано, который он проделал самостоятельно. Ну, почти… гетман Гульс усадил его на силта, а дальше он сам справился. Новый город был... зеленее, чем Альд’Рун и Бал Исра, но блуждать по нему он не решился, поминая как чуть не заблудился, впервые оказавшись в большом городе.

И всё же, несмотря на все эти новые впечатления и опыт, ему было тоскливо. Будто чего-то не хватало.

Перевернувшись с боку на бок, Ринар понял, что сна у него ни в одном глазу. Не думая, он решил сделать первое, что пришло ему в голову, а именно — выйти на улицу. Темень в комнате была непроглядной, но зажигать свечу — выдать себя, потому он, накинув что было под рукой и не озаботившись башмаками, на ощупь прокрался к выходу, чтобы никого не разбудить. На удачу, в общем зале никого не оказалось, и Ринар бегом взлетел по лестнице, но в дверях чуть не столкнулся с капитаном стражи Бродером Гарилом.

— Ыть! Ты куда? — капитан, уворачиваясь, отступил.

Ринар, буркнув «Сюда» и не обращая на него больше внимания, прошёл на улицу и встал почти в центре двора. Бродер остался наблюдать за ним в недоумении.

Рин поднял взгляд на звёздное небо. Такое безграничное, не скрытое ветвями и густой кроной. Лишь чернеющий конус Красной Горы где-то сбоку упрямо тянулся ввысь. Ринар задумался: как звездочёты среди всех этих звёзд находили те самые, образующие созвездия, которые в определённой степени влияли на жизнь каждого смертного в Нирне? Ведь их там так много!

Прислушался — тишина. Она, казалось, оглушала. Оказывается, в Сейда Нине даже ночью было шумно. Постоянно. Плеск волн, шуршание листьев и травы, жужжание насекомых, звон сверчков, рулады лягушек и жаб, чавканье грязекрабов, голоса ночных птиц — столько звуков! А здесь… Шаги, треск горящих факелов, тихий разговор стражников, шорох пепла на ветру. Изредка где-то вдалеке слышался какой-то стрёкот, похожий на сверчка, но, будто грубее что ли? Было тихо, очень тихо.

Ринар не мог объяснить, что чувствовал. Ему не было страшно, нет, но… кажется, ему было… одиноко? Да нет, ведь вокруг столько людей! И мама рядом. Но тогда — что это за чувство? Почему оно преследует его? Ведь здесь намного лучше, чем там! У них всё было, и он впервые попробовал настоящий редоранский мясной пирог! Это намного лучше лепёшек с никсятиной по праздникам!

Вот только раньше он мог с пацанами сходить на рыбалку, а потом пойти ковырять пиявок, соревнуясь, кто вытащит наиболее мерзкую и жирную, или с девчонками гонять стрекоз и светлячков. Им очень нравились яркие огонёчки и переливающиеся спинки здоровенных стрекоз, но к последним они подходить боялись. Не все, конечно. А самым мужицким подвигом было достать цветок Коды с болот. По крайней мере, девчонки так говорили. И однажды Ринар полез в болото за цветком Коды для мамки. Он бы не стал рисковать, если бы не видел обманчиво безопасный путь к нему. Весь вымазался в итоге, чуть не увяз и потерял ботинок, но цветок мамке всё же принёс. Только его всё равно отругали, пусть и как-то странно. А цветок ещё долго стоял в кувшине. И, скамп его дери, Ринар был горд собой, но повторять бы не стал. О том, как он чуть не захлебнулся в болоте ради этого дурацкого цветка, ребята ещё долго забыть не могли.

Вспомнилась та компашка из Альд’Руна, вызвав усмешку на лице. Они всего пару дней вместе погуляли, а Ринара уже тянуло к ним. Голмерея была явным заводилой, Улейн постоянно задирался и так и норовил подраться, а тот альтмерёныш со сложным именем забавно задирал нос, при этом хвостом увиваясь за Мери. И Вилвин. Пусть он не был особо разговорчивым, но Ринару казался хорошим парнем. Но и они были там, а не здесь.

Подул ветер, щекоча пеплом босые ноги. Холодно. За спиной послышались шаги и на плечо легла широкая рука.

— Что случилось, малой? — участливо спросил Бродер.

— Не знаю… — помолчав, ответил-таки Ринар.

— Одиноко? — вдруг повторил его мысли капитан.

Рин и ответил ему так же, как и себе в голове.

— Знаешь, чувствовать себя одиноким можно и веселясь в шумной компании.

— Как это? — вскинул голову Ринар.

Бродер невольно усмехнулся, глядя на него, и пожал плечами.

— Сложно объяснить. Каждый, пожалуй, ответит тебе по-разному. Я думаю, что, возможно, это из-за отсутствия в твоей жизни чего-то важного… или кого-то.

— Кого? — спросил было Ринар, но тут же опустил взгляд, осознав. Кто есть у других и кого нет у него? — Вы про отца?

— Не обязательно, — замялся Бродер, потирая шею.

Объяснять мальцу такие высокие материи, зачем? Поймёт ли?

Ринар смотрел на него и видел эти мысли, отображавшиеся на лице капитана едва ли не буквами, как в книге. Конечно, они все считают его глупым, ничего не понимающим ребёнком. Зачем говорить как есть, когда можно просто сказать: «Ты ещё маленький!» и махнуть рукой?

Но Бродер всё-таки продолжил:

— Это может быть и лучший друг. У тебя же были друзья в Сейда Нине?

— Конечно! Целая ватага! — усмехнулся Ринар.

И задумался: а был ли кто-то из них «лучшим другом»? Выделить кого-то не получалось, он ко всем неплохо относился. Может поэтому ему было так легко уйти оттуда? Его ничто не держало.

— Но… чтобы «лучший»… — он замолк, опустив голову.

Капитан стражи вздохнул. Ринару почудилось, что тот понимал его. Так они и стояли в тишине.

— Знаешь, — подумав, начал Бродер, прерывая молчание. — В Альд’Руне есть парочка гильдий, в которых обучают всяким премудростям ребят вроде тебя.

— Я знаю! — тут же отозвался Рин, вскинув взгляд на него. — Гильдии Бойцов и Магов, да? Мне рассказывали. Я даже их видел!

Не признаваясь самому себе, Ринар расцвёл надеждой: его отправят учиться в Альд’Рун? Он снова встретится с ребятами? Ну, пожалуйста!

— Они самые, — ухмыльнулся Бродер, глядя на его воссиявшую мордашку. — Что если мы попросим твою маму записать тебя на учёбу? Найдёшь новых друзей, а заодно и подтянешь грамоту и даже научишься управляться со своим кинжалом…

— Да! — Ринар подпрыгнул от возбуждения и радости. — Дядь Бродер, вы поможете уговорить её?

Тот глухо рассмеялся в ответ. И пообещал сделать всё, что в его силах.