Что это? Розовый замок из сказки, или самая известная фабрика в мире? (гет)

Она сидела на асфальте, спиной прислонившись к стене дома, грустно смотря на прохожих, которые делились на три группы: первая и самая большая — те люди, которые вообще не обращали внимания на бездомных людей, вторая, чуть поменьше — люди, которые смотрят на бездомных с отвращением, и третья, самая маленькая группа — те люди, которые смотрят на бездомных с сочувствием, а кто-то даже протянет монетку или кусочек какой-нибудь еды. К первой и второй группе людей Розали привыкла уже очень давно, а вот третьей группе она была очень благодарна. К счастью, она не была совсем уж бездомной.

Детство у девушки было не самое лучшее. Своих родителей она почти не помнила. Всё, что осталось у неё в памяти, это крики мамы и папы, звук резкого торможения колёс, а затем... ничего. Она тогда сидела на заднем сиденье, и её врачи смогли спасти, а вот родителей — нет. Кроме мамы и папы, у Розали не было родственников, поэтому, после того, как она поправилась, шестилетнюю девочку отправили в детдом. А дальше всё было ужасно.

Как потом поняла девочка, жизнь в детдоме походила почти на выживание. Было соперничество между детьми, разделение на сильных и слабых, а воспитатели не желали никому помогать. Им было всё равно на то, что старшие избивали младших, а если не избивали, то обеспечивали отвратительную жизнь. Розали посчастливилось — её не били ни дети, ни взрослые. Здесь она была серой мышкой, которую было не видно и не слышно.

Чтобы было не так страшно, не так одиноко и не так плохо в этом полном жестокости мире, девочка начала жить фантазиями. Она помнила некоторые сказки, которые ей когда-то читала мама. Именно этими сказками она и жила, но не всегда это было хорошим занятием. Например, как-то раз благодаря её фантазиям, она увидела единорога около окна. Девочка конечно же завизжала от восторга и побежала к сказочному созданию. Немного погладив его, она залезла ему на спину. А когда она начала поглаживать единорога по шее, то услышала громкий смех, доносившийся со всех сторон. После этого она посмотрела на волшебного зверя, который превратился в обычную скамейку. Эту историю Розали запомнила надолго. Несмотря на то, что над ней смеялись, девочка не заплакала, не забилась в угол. Конечно, такой противный смех ей не понравился, но она была рада, что увидела единорога.

После истории о публичном раскрытии своей маленькой странности, таких случаев больше не было. Розали старалась скрывать свою фантазию от всего мира, что у неё получается до сих пор.

После совершеннолетия, девушку выпустили с детдома. Тут была одна большая проблема — Розали не получила образования. Да, она научилась писать и считать, но этого было недостаточно. И всё же ей удалось устроиться на работу. А работой этой было — раздавать газеты. Утром она должна была идти к определённому человеку, брать у него газеты, а затем стоять на улице, продавать прохожим газеты, затем идти и отдавать выручку тому же человеку. Заработная плата была очень маленькой, денег хватало только на хлеб и воду, ни о каком жилье и речи быть не могло! Зато у неё было два выходных в неделю. Летом работать было ещё ничего, а вот зимой, в мороз было очень плохо.

По счастливому стечению обстоятельств, спустя три месяца нашёлся один человек, которому стало её очень жаль. Этим человеком была пожилая женщина, лет шестидесяти. Она протянула девушке руку помощи, предложив жить с ней в одном доме. Розали была очень благодарна этой женщине, но решила ей не досаждать и приходить только на ночлег. Поэтому, по своим выходным она сидела на улице...

Субботнее утро в апреле выдалось прохладным. Снег уже давно растаял, но иногда было холодно, хоть погода уже и была тёплой. Розали Браун неторопливо ходила по улицам этого маленького городка.

Город, в котором она жила, славился самой известной шоколадной фабрикой в мире, что в нём располажилась. Как ни странно, Розали не помнила имени владельца этой фабрики. Да, она его слышала и не раз, но не запоминала. Заметить фабрику было не трудно — она возвышалась над городом, кидая на него свою огромную тень, но девушка редко на неё смотрела. Почему-то у неё очень часто находились дела поважнее, чем разглядывание огромной фабрики. Розали решила сейчас же исправить это и пойти, поглядеть на фабрику.

Она направилась в сторону фабрики. Вот она уже близко. Мисс Браун шла слишком близко к одному из домов, поэтому его крыша закрывала ей обзор на здание по производству конфет.

Она завернула за угол дома и завизжала от восторга. Нет, дело было не в шоколадной фабрике, а в том, что стояло вместо неё. Перед Розали возвышался огромный, розовый дворец и большими и красивыми резными дубовыми воротами. В душе Браун была маленькой девочкой, поэтому была на седьмом небе от счастья. Она даже забыла, зачем держала сюда путь изначально.

Взвизгнув и засмеявшись звонким смехом она побежала к воротам замка. Встав перед воротами, она посмотрела на крышу самой высокой башни и увидела установленный на ней флаг. На флаге были изображены две длинные скрещенные конфеты в красочных обёртках, а фон был шоколадного цвета.

Тут Розали увидела рядом с воротами колокольчик, расположившийся немного выше уровня её глаз. Колокольчик был размером с её голову. Под ногами она нашла крепкую палку. Взяв её, она, улыбаясь, позвонила в колокольчик. Почему-то звон не соответствовал размерам колокольчика — он должен был быть намного выше, но в данный момент Розали это не беспокоило.

Она позвонила ещё раз. И ещё. И ещё. Тот факт, что никакой реакции на её звонки нет, уже начинал её раздражать. Она звонила, звонила… И ещё, и ещё…

* * *

Он встал, как обычно, в пять утра. Он помнил, что обещал сегодня показать Чарли «Цех фруктовой карамели», поэтому отправился прямо туда.

В цехе всё было отлично. Кондитер пробыл там около получаса, а затем решил проверить работу всей фабрики. Зайдя в стеклянный лифт, Вилли отправился разъезжать по всей своей любимой шоколадной фабрике. На это у него ушло сорок пять минут. После проверки он решил заняться бумагами в своём кабинете. Сев за стол и обречённо тяжело вздохнув, владелец Сладкого королевства взял ручку и первый, из пятидесяти семи, листок.

Прошло где-то около часа времени, а кондитер уже преодолел две трети этого своего испытания. Для него это было настоящим праздником! Вот он уже начал заполнять тридцать девятую бумагу, как вдруг услышал ужасный, громкий звон за окном. Подпрыгнув от неожиданности, кондитер подлетел к окну. То, что он там увидел, было нессовсем нормальным: около ворот его любимой фабрики стояла молодая девушка и стучала по воротам палкой. Из-за такого большого расстояния шоколадник не мог её хорошо разглядеть, но он был уверен, что девушка была блондинкой и одета была бедно.

Направившись в Комнату видеонаблюдения, он стал смотреть за дальнейшими действиями этой юной особы.

Спустя полчаса он решил, что этой девушке срочно нужна какая-нибудь помощь или что-то в этом роде, поэтому скомандовал умпа-лумпу открыть ворота.

* * *

Розали не знала, сколько она звонила в колокольчик. Знала только, что долго. И вот, спустя невесть сколько времени, резные дубовые ворота стали медленно открываться, пропуская девушку внутрь.

Блондинка запрыгала, хлопая в ладоши и быстрым шагом направилась к двери замка. Открыв её, она зашла внутрь. Место, куда она попала, оказалось длинным коридором. Стены коридора были нежно-розового цвета, а под ногами была расстелена ковровая дорожка насыщенного, тёмно-розового цвета.

Дойдя до середины коридора, она остановилась и начала рассматривать обстановку. Вообще-то, коридор не отличался ничем таким интересным, но этой блондинке он казался самым интересным.

— Девушка, я могу вам чем-то помочь? — раздался за её спиной высокий мужской голос.

Розали, совсем не ожидавшая ничего подобного, дёрнулась, а затем повернулась в ту сторону, откуда шёл голос. Оказывается, к ней уже успел подойти мужчина, который остановился в пятнадцати метрах от неё. На мужчине был бархатный тёмно-синий сюртук, судя по воротнику и краю рукавов исписанная различными узорами рубашка, поверх которой был одет чёрный желет, чёрные брюки, чёрные лакированные туфли. В руках у него была трость. У мужчины была бледная кожа, а глаза… Таких глаз Розали ещё не видела никогда. Они были аметистовыми. Волосы были шоколадного цвета, подстрижены под каре.

— Оу, да нет. Просто… Ваш дворец такой красивый, а я люблю такие дворцы. Ещё и розового цвета…

— Дворец розового цвета?! — переспросил он

— Да.

Не успел он чего-нибудь ответить, как дверь «Шоколадного цеха» открылась, и оттуда вышел одиннадцатилетний мальчик. Волосы у него были каштанового цвета, а глаза голубого. Одет мальчик был не бедно, но довольно просто: коричневая рубашка, бежевые штаны, чёрные ботинки.

— Оу, Чарли! Иди сюда, — сказал мальчику мужчина.

— А это должно быть Ваш сын! — догадалась Розали, с улыбкой смотря на мальчика.

— Сын?! — не понял мужчина.

— Ну да.

— Нет, он не мой сын. Он мой наследник

— Ой, прошу прощения. А у вас отец есть?

— Да, есть, — до него ещё не совсем доходило, к чему клонит девушка. Дворец, сын, отец… Что она хочет?!

— Значит, вы ещё не вступили во пласть… Получается вы принц, да?

— Нет, девушка. Я кондитер и владелец этой фабрики. Моё имя Вильям Вонка и у меня вопрос — что вы хотите, уважаемая?! — у него уже кончалось терпение.

— Да собственно ничего я такого и не хотела, — она только сейчас начала задумываться о том, что не надо долго и настойчиво звонить в колокольчик замка просто так, ведь у короля и принца могут быть дела поважнее, чем разговаривать с такой простой и бедной девушкой, как она. — Вилли Вонка… Где-то я уже слышала это имя, — начала озвучивать свои мысли она, не задумываясь, что рядом стоит этот человек.

— Да неужели?! Интересно, и как же Вы могли где-то услышать моё имя?! — в его голосе была слышна ирония.

И тут до неё начало доходить…

— Подождите… Вилли Вонка, кондитерская фабрика, Чарли… Бакет?! — на её лице застыл ужас, кожа побледнела, а её фантазии начали рушаться: коридор стал серого цвета, ковровая дорожка красного, а на голове «принца» невесть откуда появился чёрный цилиндр. — И-и-извините, мистер Вонка. Я уже ухожу! — промямлила она и развернувшись, быстрым шагом, почти бегом, бросилась в сторону выхода.

Почти вылетев из фабрики, она застыла. Перед ней высились огромные железные ворота, и не было никакого намёка на колокольчик. Ужас, страх и стыд — вот, что испытывала она в данный момент. Она уже догадалась, почему звон не соответствовал размерам колокольчика, ведь она била палкой по прутьям железных ворот.

Внезапно ворота стали медленно открываться, выпуская Розали с территории самой известной шоколадной фабрики в мире.

Вилли Вонка вышёл в коридор и увидел молодую девушку, которая с интересом разглядывала стену. Он направился к ней, тихо ступая по ковровой дорожке.

— Девушка, я могу Вам чем-то помочь? — решил задать вопрос он.

Она явно не знала, что в этом помещении находится не одна, поэтому дёрнулась, а затем повернулась к нему. Да, он не ошибся — девушка была блондинкой и одета далеко не богато. Её одежда даже чем-то ему напомнила о Бакетах, но они уже два года, как выбрались из бедных людей. Но не это привлекло его внимание больше всего — её глаза… Они были голубыми, небесного цвета. Такие красивые!

Он всё никак не мог понять — прикидывается она, или говорит правду. Неужели ей и правда приглючило, что она попала в сказочный розовый замок? Или она притворяется? А если притворяется, то зачем? На слабо? А может это отвлекающий манёвр, и где-то в другом месте люди прокрадываются на фабрику?! Но он откинул последнюю мысль, ведь это бред! Умпа-лумпы следят за каждой стеной ограждения его фабрики, и если б кто-то пробрался на фабрику, они бы знали и доложили ему.

Тут дверь «Шоколадного цеха» открылась, и оттуда вышел Чарли. Девушка почему-то подумала, что он его сын. Потом зачем-то спросила про отца. Дворец, сын, отец… Что она хочет?!

Принц?! Я принц?! Серьёзно?! Тут он почувствовал, что его терпение на исходе.

И вот наконец, она поняла, куда попала. Теперь Вилли был уверен, что она не прикидывалась, ведь так хорошо показать поддельный ужас может только очень хорошая актриса, а он не думал, что она таковой являлась. Она извинилась и почти бегом направилась к выходу. Он пошёл в «Комнату видеонаблюдения», где дал команду умпа-лумпу открыть ворота, а затем наблюдал, как блондинка уже бегом бросилась с территории фабрики и скрылась где-то среди улиц этого городка.

По пути в «Цех фруктовой карамели» Чарли вдруг задал вопрос:

— Мистер Вонка, а как вы относитесь к этой девушке?

— В каком смысле? — не понял Вилли.

— Ну… Она пришла на фабрику, решила что это — розовый замок, назвала меня вашим сыном, а вас назвала принцем. Как вы относитесь к этой девушке?

— Не знаю. Но она мне не нравится.

— Может, вы всё же поможете ей?

— Как?

— Вы же видели, что одета она бедно, даже очень, а с такой больной головой она точно попадёт в какую-нибудь беду.

— И что? Что я могу сделать?!

— Предложите ей работу, — очень просто сказал Чарли.

Вилли потрясло такое предложение от мальчика, ведь он не брал людей на работу уже очень давно. И всё же была одна идея — не отпускать девушку домой. Пусть живёт на фабрике. Но ему это не нравилось.

— Нет. Не буду я этого делать!

— Но почему?! Сэр, вы ведь помогли моей семье.

— При чём здесь твоя семья?

— Моя семья тоже была когда-то бедной. Очень бедной. Вы нам помогли

— Чарли, мальчик мой, это разные вещи! Ты — мой наследник. Было бы нелогично, если б я просто так вас оставил. А эту девушку я вижу впервые. Я даже не знаю кто она, где и как живёт, чем занимается.

— Ну… Вы можете у неё спросить. Думаю, она вам расскажет.

Кондитер был поражён словами Чарли. Этот мальчик был таким наивным «Вы можете у неё спросить. Думаю, она вам расскажет» И всё-таки, Вилли Вонка знал, насколько упрям этот мальчик. Он знал, что Чарли не отстанет.

— Ладно Чарли. Я попробую. Но нет никакой гарантии, что всё будет так, как ты сказал.

— Хорошо! — с улыбкой ответил мальчик.

Следующий день начинался как обычно. Она встала в шесть утра и вышла на улицу. Села, привалившись к стене дома.

Её глаза сами метнулись в сторону огромного здания, возвашающегося над городом. Девушку передёрнуло. Ей сразу вспомнился вчерашний инцидент.

Она собиралась провести таким образом весь день и вернуться домой поздно вечером. Часов у неё не было, но она знала, что уже прошло примерно пятнадцать минут.

Внезапно она услышала звуки шагов и повернула голову в их сторону. Её пробила дрожь — к ней приближался высокий мужчина с бледной кожей, в дорогой одежде, в цилиндре и с тростью, а глаза закрывали большие круглые солнцезащитные очки. Не смотря на очки, Розали было нетрудно догадаться, что это за персона. Это был Вилли Вонка. Он направлялся к ней. Нельзя было сказать куда смотрит кондитер, но девушка была уверена, что он смотрит на неё.

По бледности своей кожи, сейчас она была похожа на Вонку. Её немного потряхивало. Он подошёл к ней.

— Доброе утро! — сказал он бесцветным голосом.

— Здравствуйте, — ответила она, смотря на него, как кролик на удава.

— Вставайте, — он протянул ей руку, которую она приняла и встала. — Идёмте со мной, — развернулся и пошёл по улице в сторону своей родной фабрики

Розали бросилась за ним. Вилли Вонка шёл не медленно, но и не быстро. Девушка шла рядом с ним, пристыженно опустив глаза.

— А что вы хотите? — решилась задать вопрос девушка.

— У меня прежде всего вопрос: вы бы хотели работать на моей фабрике?

— Работать на вашей фабрике?! Ой, ну я даже не знаю… Смотря что там нужно делать…

— Понятное дело, что давать таскать что-нибудь тяжёлое я вам не дам. И вообще — работа у меня разнообразная. Я просто спрашиваю: вы бы хотели работать на моей фабрике? — он говорил довольно тихо, но чётко и, что показалось Розали очень странным, без намёка на раздражение

— Да, хотела бы.

— Отлично! Я вам скажу вот что. Если бы не Чарли, то этого бы не произошло. Взять вас работать на фабрику было его идеей.

— Подождите… Так вы что, берёте меня работать на фабрику?!

— Да.

— Здорово! Спасибо…

Вилли Вонка слабо улыбнулся, не показывая зубов.

— Как хоть вас зовут-то? Чем занимаетесь? Рассказывайте…

— Меня зовут Розали Браун. Мои родители погибли в автокотострофе, когда мне было шесть лет. Оставшееся детство я провела в детдоме. Не получив образования, я стала продавать газеты. Меня приютила пожилая женщина — мисс Смит, но мне неудобно напрягать её своим присутствием, поэтому днём я сижу на улице. Ну, вот и всё.

— Ясно… Ну, о себе я рассказывать не буду. Всё, мы пришли!

Они стояли около ворот фабрики, которые начали медленно открываться, пропуская их внутрь.

Оказавшись внутри, Розали почувствовала себя ещё хуже. Сняв верхнюю одежду, они пошли по коридору, который с каждым метром становился всё уже и ниже. Вот они уже стоят внаклонку, а Вильям достаёт связку ключей, находит нужный и открывает дверь.

То, что она там увидела, было сказкой! Сочные зелёные луга, на которых растут высокие, выше чем взрослый человек, мухоморы, разные деревья, большие тыквы, кустарники. Но не это было центром внимания. Шоколадная река и шоколадный водопад…

Всё здесь было таким красивым! Но Розали не спешила радоваться, решив, что всё это — проделки её фантази, и что здесь обычный серый цех с обычным оборудованием.

— Вам что, не нравится?! — спросил Вонка голосом, в котором едва можно было услышать нотки грусти.

— А что именно?!

— Всё это, — он раскинул руками, показывая таким образом на весь цех.

— Нет-нет! Мне очень нравится! Просто я не могу понять — это реальность? — она обвела глазами сказочный цех.

— Да, это реальность, — ответил кондитер.

— И это существует на самом деле?! Это не мои фантазии?!

— Да! — в его голосе была слышна гордость и удовлетворение.

— Как… Как. Как же здорово!!! — её глаза сияли восторгом, а сама девушка начала немного подпрыгивать.

— Идёмте…

Они спустились с зелёного холма. В воздухе витал аромат сладостей, но он не был надоедливым, а наоборот, отсюда не хотелось уходить. Теперь Розали была уверена на сто и один процент, что всё это — кустарники, трава, тыквы, деревья — кондитерские изделия. Девушку восхищало то, как можно создать такое. Мало того, что аромат был вкусным, так ещё и выглядело всё очень красиво. Деревья были разными: какие-то были сделаны из шоколада, а какие-то из карамели. Тыквы были разных цветов: красные, розовые, жёлтые, оранжевые и зелёные. Река журчала…

Они остановились примерно посередине цеха.

— Ждите здесь, — сказал кондитер, — можете есть здесь, что вам захочется, но к реке и водопаду не подходить на дватцать метров!

Тут Розали заметила маленьких человечков в красных костюмчиках, которые бегали туда-сюда, делали какую-то работу.

— Мистер Вонка, а кто это? — спросила она, указывая рукой на трудяжек, которые были ей поколено

— Это умпа-лумпы. Они работают на этой фабрике, и совсем скоро вы присоединитесь к ним. Так вот, вы ждите здесь. За вами придут через некоторое время. Придти могу я, кто-то из умпа-лумпов, или Чарли. Думаю, вы помните, кто такой Чарли.

— Да, помню… — ответила она сразу начав смотреть на сочную траву у себя под ногами, а про себя добавила: Как же такое забыть?!

— Хорошо. Повторите пожалуйста, что я вам сказал по поводу ваших дальнейших действий. Я просто хочу понять на сколько хорошо вы поняли, что от вас требуется.

— Сейчас я остаюсь здесь, в этом цехе. Я могу есть здесь то, что мне захочется, но мне нельзя подходить к шоколадному водопаду и к шоколадной реке меньше, чем на дватцать метров. Через некоторое время за мной придут. Придти можете вы, кто-то из умпа-лумпов, или Чарли. Всё верно?

— Да.

— Скажите, а «через некоторое время», это когда? Просто фактически, это может быть и завтра, и послезавтра, и через неделю…

— Сегодня. За вами придут сегодня. Всё, ждите.

И он ушёл, оставив Розали наедине с таким колличеством сладостей, которое она никогда ещё не видела.

Оставшись одна, она пошла в рощу деревьев. Она решила, от греха подальше, не подходить к реке метров на тридцать, а то и больше. Розали не хотела портить такую красоту, поэтому, подойдя к карамельному дереву, отломила маленькую тоненькую веточку, чтобы пропажа была почти незаметной. Иногда, когда-то очень давно, ей доводилось пробовать клубнично-сливочную карамель, и тогда это было очень вкусно, но сейчас она была готова поклясться, что эта карамель в тысячу раз лучше!

Доев маленькую веточку карамели, она села на холм. Вдруг девушке стало интересно, какой вкус у травы, ведь мистер Вонка разрешил ей есть тут всё. Конечно, были и запреты, но ведь трава в них не входила! Аргументировав своё решение, она сорвала одну травинку. Вкус был мятным. Она не любила мяту. Нет, конечно Розали могла её есть, но она ей не нравилась.

Тут она увидела рядом с собой куст нежного, коричневого цвета. Розали решила попробовать и его. Отломив маленькую веточку, она попробовала эту сладость. Молочный шоколад… Как же она его любила! Когда-то давно родители покупали ей шоколад Вонки…

Осень. За окном идёт дождь. Мама готовит на кухне, а отец сидит на диване и читает газету. Маленькая Розали играет в куклы. Их у неё было две: одна в сиреневом платье, с каштановыми вьющимися волосами, а вторая в красном платье, с прямыми волосами, блондинка. Девочка иногда смотрела на папу — брюнета с ясными, голубыми глазами — и улыбалась, так как, по её мнению, у её отца было очень смешное лицо, когда он читал газету. Вдруг он нахмурился, читая какую-то статью на лицевой странице газеты.

— «Воровства на самой известной шоколадной фабрике в мире стало очень много. Вилли Вонка объявил о её закрытии» — зачитал он вслух.

— О Господи! Неужели фабрика закрылась?! — спросила мама — блондинка с серыми глазами.

— Да… Тут написано, что Вонка закрыл её навсегда. Поверить не могу!

Из воспоминаний её вывели чьи-то шаги. Она посмотрела в сторону входа в цех. К ней шёл мальчик по имени Чарли.

— Здравствуйте! — поздоровался он.

— Здравствуйте.

— А почему вы со мной на «вы»? — недоумённо спросил мальчик

— А почему вы со мной на «вы»?

— Потому что вы меня старше, а к старшим, за исключением родных и друзей, надо так обращаться.

— А я к вам так обращаюсь, потому что вы наследник моего почти работодателя. Я уже очень скоро буду здесь работать. Мне страшно, потому что я не знаю ничего об этой фабрике, о своей будущей работе, о мистере Вонке и о вас… А ко мне можете обращаться на «ты». Меня зовут Розали.

— Хорошо. Вы, то есть ты, тоже можешь обращаться ко мне на «ты». Ну, моё имя ты знаешь — Чарли.

— Хорошо Чарли.

— А бояться тебе нечего. Мистер Вонка очень добрый! Он заботится о своих работниках. Думаю, он тебе ничего такого опасного и сложного не даст. Так как ты здесь новенькая, то одной тебе никто не разрешит ходить. У тебя будет сопровождающий. Ну, я бы поступил именно так!

Розали обратила внимание на последнее предложение сказанное мальчиком — Ну, я бы поступил именно так!. Она задумалась, а на самом ли деле кондитер такой добрый и заботливый, как его описывал Чарли.

— Ладно… Ты пришёл за мной? — спросила она.

— В смысле? — не понял тот.

— Мистер Вонка сказал, что за мной может придти он, кто-то из умпа-лумпов, или ты. Вот я и спрашиваю: ты пришёл за мной?

— Нет. Я вообще не был в курсе, что за тобой я могу придти. Мне он ничего не говорил.

— Ну ладно…

Тут Розали уловила какое-то движение. Посмотрев в его сторону, она увидела маленького человечка в красном костюмчике, который почти бегом направлялся к ним.

— О! Умпа-лумп идёт. Наверное, за тобой, — сказал Чарли.

Умпа-лумп подошёл к Розали, протянул к ней ручку и подёргал её за край длинной, тёмно-зелёной юбки.

— Что он хочет? — спросила она, обращаясь к Чарли.

— Как я и говорил, он зовёт тебя, что бы ты пошла за ним. Вероятнее всего, его прислал мистер Вонка. Удачи!

— Спасибо! Надеюсь, она мне не понадобится… — Розали слабо улыбнулась и пошла за умпа-лумпом, который вёл её к выходу из цеха.

Выйдя из цеха, где сбылись мечты сладкоежек, умпа-лумп повёл её по коридору, но это был уже другой, более узкий коридор, чем тот, который был на входе в фабрику. Розали уже запуталась в устройстве фабрики, хоть ей и довелось увидеть всего один цех и два коридора. Коридор, по которому они сейчас шли, периодически изгибался и был с ответвлениями в другие коридоры. Мозг Розали уже был наполовину сломан, так как ей вообще было не понятно, как ориентируются на этой фабрике умпа-лумпы, Чарли и сам мистер Вонка. Тут же всё такое одинаковое!

Через некоторое время они наконец пришли к тёмной двери, на которой висела золотая табличка с точно такой же «W», как и брошь на воротнике рубашки кондитера. Первое впечатление о кабинете директора фабрики у Розали было не самое лучшее: ей стало так страшно, что просто хотелось рвануть изо всех сил домой.

Розали просто не могла протянуть руку и постучать, а за тем открыть дверь. Сейчас ей это казалось самым сложным действием на свете! Умпа-лумп понял, что девушка не может ничего поделать с собственным страхом. Чего греха таить — первый поход в этот кабинет ему тоже дался с трудом, так что он её очень хорошо понимал. Человечек решил помочь Розали и подошёл к зловещей двери, а затем постучал.

Розали чуть ли не лишилась сознания. Сердце колотилось как бешеное, а по ту сторону двери послышалось самое страшное на данный момент слово…

— Войдите!

Сердце девушки было готово остановиться и выпрыгнуть из грудной клетки. Одновременно с этим её потряхивало. Розали сглотнула и подошла к двери, а затем открыла её.

Кабинет Вилли Вонки был достаточно угрожающего вида — во всяком случае, так показалось Розали. Всё в этом кабинете было сделано из тёмного дерева, цветом очень похожего на шоколад. Кабинет был небольшой. Шкафов было много. Прямо очень много. Розали не знала, как они все здесь поместились, да ещё и куча свободного места осталось! В основном шкафы были книжными, в них были помещены книги и папки с документами, но была и парочка шкафов с дверцами — Розали не могла увидеть, что хранится там. Было предположение, что там была одежда кондитера, хотя что она делает здесь, ведь это кабинет, а не личная комната. Но может Вонка так много времени проводит в этом кабинете, что уже частично переехал сюда?! Вон, и диванчик имеется…

Сам кондитер сидел за своим большим рабочим столом, на котором лежали какие-то папки с документами и просто бумаги. То, что творилось в кабинете мистера Вонки не было бардаком, но и порядком это назвать было нельзя: бумаги было много, её можно было увидеть засунутой между каких-нибудь книг, она стопками лежала на шкафах, а о том, что творилось на вроде бы чистом столе, Розали вообще лучше помолчать… Девушка бы описала кабинет кондитера, как то, что творилось у него в голове — он ведь гений, а у гениев в голове почти никогда порядка нет. А цвет мебели всё время напоминал о том, чей это кабинет.

— А, это вы, мисс Браун. Проходите, садитесь, — кондитер указал на два стула, которые стояли с другой от его стороны стола.

Розали на почти не гнущихся ногах, дрожа, зашла в кабинет и села напротив директора фабрики. Тот даже не смотрел на неё, а просто перебирал какие-то бумаги лежащие перед ним — что-то читал, а что-то откладывал почти не глядя. Розали решила, что мистер Вонка уже просто-напросто забыл о её присутствии, поэтому решила напомнить о себе.

— Мистер Вонка?

— Да? — откликнулся он, не отрываясь от бумаг.

— А что мне делать?

— Сидеть, — он говорил спокойно, немного задумчиво

— Просто сидеть?

— Да.

— А разве мне не нужно заполнять какие-нибудь документы?

— Нужно. Но пока вы просто сидите.

Сначала она сидела ровно, смотря на найденную ей точку на столе, сердце колотилось как бешеное. Со временем она успокоилась, оторвалась от точки на столе и начала подробнее разглядывать кабинет. Вскоре это занятие ей наскучило, и она нашла себе новое, более интересное — следить за мистером Вонкой. Прошло намного больше времени, чем когда она рассматривала кабинет, а ей всё не становилось скучно! Она следила за каждым движением кондитера, за каждым изменением в его лице, даже за движением фиалковых глаз. Ей это нравилось! Девушка наконец-то полностью расслабилась и даже позволила себе немного облокотиться на спинку стула.

Внезапно мистер Вонка быстро встал.

— Итак, я вижу, что вы уже освоились. Это хорошо! — понятное дело, что Розали сразу напряглась, а её спина стала прямой и натянутой, как струнка. Зачем было так резко вставать?! Ещё и так громко говорить! Лучше бы вообще оставался в том же положении! — подумала Розали.

Кондитер, словно бы прочитав её мысли, стал говорить более спокойно и тише.

— Не нужно так напрягаться! Я вам что, вампир, чтобы так меня бояться?! Я вам сказал, чтобы вы посидели и расслабились, потому что с напряжённым человеком трудно принимать важные решения. Поверьте мне — я знаю. Слишком расслабленное положение — тоже плохо, ведь тогда человек просто-напросто даже слушать тебя не будет! Золотая середина — то, что надо! Человек не напряжён, но и не расслаблен. Пожалуйста, расслабьтесь, но и слушайте меня! Хорошо? — Розали не могла понять: Вонка сердится или веселится?! Его голос звучал так непринуждённо и весело, говорил он с улыбкой, но вещи, которые он говорил, не были созданы для такого тона.

Всё же Розали решила послушаться кондитера и попыталась расслабиться. Это у неё кое-как получилось.

— Вот и отлично! А теперь давайте приступим к делу, — кондитер подошёл к одному из книжных шкафов, вытащил оттуда одну из папок, открыл и взял из неё какой-то лист бумаги, а затем вернул папку на место. Положил бумагу и ручку перед Розали.

— Заполните, пожалуйста, вот этот документ.

Розали помнила, что прежде чем поставить где-либо свою подпись, нужно сначала прочитать то, что подписываешь, и решила следовать этой инструкции. Половины прочитанных ею слов она не поняла, но зато примерно поняла суть написанного и ничего такого, что её бы не устраивало, не нашла. Правда, ей придётся переехать на фабрику, но ничего. После прочтения девушка заполнила поля для своего имени и фамилии, даты рождения и паспортных данных. Благо, что она их помнила. Затем поставила свою подпись и отдала документ мистеру Вонке.

— Хорошо, мисс Браун, — он положил бумагу в другую папку. — Пойдёмте за мной, я провожу вас к выходу.

По многочисленным коридорам Розали следовала за мистером Вонкой. Шли в молчании. Так они и дошли до главного коридора, а затем прошли к выходу.

— Мисс Браун, сейчас вы идёте домой, собираете вещи. Вас проводят до фабрики. Всё, удачи!

— Хорошо, спасибо.

Она вышла на улицу. После того, как за ней закрылись тяжёлые железные ворота, она направилась домой.

Розали пришла домой.

— Рози, это ты? — послышалось из дальней комнаты. Старушка, что её приютила всегда называла её Рози, а себя разрешила называть бабушкой.

— Да, бабушка, это я. Прости пожалуйста, что пришла раньше, чем обычно. Ты не представляешь, что со мной произошло!

* * *

Раздался стук в дверь, но он не был похож на стук человека, тем более на стук девушки. Вилли Вонка был уверен, что постучал умпа-лумп.

— Войдите! — сказал он.

Тишина. Вообще-то после того, как тебе говорят «Войдите!» принято входить, но наверное, не в этот раз… Вилли уже понял, почему никто не входит, поэтому просто сидел и ждал, пока мисс Браун осмелится открыть дверь его кабинета. Интересно, а своего учителя она тоже заставляла так долго ждать своего появления? Чего уж там говорить про директора… Или она входит в число счастливых детей, которые ни разу не были в кабинете директора школы?

И вот наконец-то дверь открылась, и на пороге показалась очень сильно бледная мисс Браун. Вообще-то быть бледным словно вампир или приведение — моя фишка.

— А, это вы, мисс Браун. Проходите, садитесь. — он видел, как ей было трудно идти.

Он не понимал, почему его так боятся. Умпа-лумпы тоже очень сильно боялись его по началу. Они дрожали, когда приходили по-одному записываться на работу, а когда Вилли ходил и проверял работу в цехах, как только увидят его — бежать кто куда. К счастью, через некоторое время они поняли, что его надо бояться только тогда, когда кто-нибудь что-нибудь натворит, и таких случаев почти не было.

Ему не нравилось, что поначалу его боялись умпа-лумпы. Слава Богу, что Бакеты его не боялись. Про мисс Браун он ещё не определился. Вот бы меня боялись те избалованные дети с их родителями с утра того дня… Но нет же — хамили, грубили, были невежливыми!

Он сидел и ждал, пока эта девушка успокоится. Надо дать освоиться и успокоиться человеку, потому что с напряжённым человеком трудно принимать какие-либо решения, но и давать полностью расслабиться тоже нельзя, ведь слишком расслабленный человек даже слушать нормально тебя не будет — это кондитер знал благодаря умпа-лумпам и людям, которые работали на него двадцать лет назад. Вилли старался не упустить ту самую середину.

Он сидел и просматривал документы, но и посматривал на мисс Браун. И вот Вилли увидел, что девушка уже расслабилась.

Да… Переборчик вышел с голосом и быстрым подъёмом — Розали вся напряглась. Он прямо чувствовал её напряжение. К счастью, она быстро успокоилась.

Вилли был рад видеть, что девушка неглупая и не подписывает всё, что ей дашь. Было видно, что она много чего не поняла, но смысл до неё дошёл.

После того, как она вышла из фабрики, он пошёл обратно к себе в кабинет и стал читать то, что она там написала. Оказалось, что девушке было всего лишь двадцать лет.

Через полчаса он распорядился, чтобы за мисс Розали Браун отправили машину.

* * *

Через час она была готова. Девушка поразилась своей быстроте, ведь она уже успела сбегать на работу и написать заявление об увольнении по собственному желанию. Бабушка была очень рада за Розали, ведь она будет работать на самой известной шоколадной фабрике в мире! Конечно, ей было грустно, что эта девушка уходит, но ничего не поделаешь.

Когда Розали вышла из дома, её нижняя челюсть была готова поздороваться с ядром Земли — перед домом стоял красный грузовик с надписью «Wonka».

Он конечно говорил, что меня проводят до фабрики, но я совсем не ожидала, что «проводят» — это подвезут на машине с этой известной надписью!

— Удачи тебе, Рози!

— Спасибо, бабушка. Пока!

Розали подошла ближе к грузовику. Дверь кузова открылась, и оттуда вышли три умпа-лумпа. Они подошли к девушке, взяли ещё чемоданчик и понесли его к кузову, куда собственно и положили. Розали уже была рада, что вещей у неё было мало и все они поместились в один небольшой чемоданчик.

И тут открылась дверь кабины со стороны водителя, откуда вышел ещё один умпа-лумп и жестом пригласил её зайти в машину с другой стороны. Она послушалась.

В кабине было тепло и уютно. Умпа-лумп смотрел на дорогу, а Розали поразилась тому, что педали грузовика были перестроены и подстроены под маленького умпа-лумпа. Неужели это умпа-лумпы развозят сладости по всему миру?! Каждое утро я вижу эти грузовики, проезжающие по городу, но я не задумывалась, что за рулём сидит не обычный человек

Очень скоро они подъехали к воротам фабрики, которые открылись, пропуская их внутрь, а затем быстро закрылись.

После того, как они въехали на фабрику, грузовик остановился. Умпа-лумп показал жестами, что Розали может выходить, а после того, как она это сделала, точно так же жестами сказал ей, чтобы шла на фабрику.

Розали шла ко входу и думала, что как же хорошо, что умпа-лумпы понимают английский и знают два языка жестов: свой и тот, который понимают люди. Сама девушка решила, что ей надо будет выучить их язык.

В коридоре её встретил ещё один умпа-лумп.

— Здравствуйте! — сказал он, Розали впала в ступор. — Вы наверное удивлены, что я разговариваю на вашем, человеческом языке. Таких как я очень мало, но всё же имеются, — он улыбнулся.

— Здравствуйте. Так получается, что вы мой сопровождающий? — наконец очнулась она.

— Верно. Пойдёмте в вашу комнату, а я по дороге вам всё расскажу.

Они двинулись по коридору.

— Знаете, можете ко мне на «ты» обращаться. Меня Розали зовут.

— Да, я знаю. Мне хозяин уже сказал. Раз так, то можешь тоже ко мне на «ты» обращаться. Моё имя Точо.

— Приятно познакомиться, Точо!

— Мне тоже.

Они подошли к лестнице и начали подниматься наверх.

— Точо, а хозяин это мистер Вонка?

— Да. Для тебя, Чарли и остальных Бакетов он известен как мистер Вонка, а для моего народа он спаситель, герой и хозяин.

— А от чего он вас спас, и почему он герой?

— Он спас нас от ужасных монстров, живущих в Лумпаландии — нашей родине; от голода, ведь тогда мы питались совсем невкусными зелёными гусеницами, а много их не съешь, а какао-бобы нам было очень трудно найти. Мы очень любим какао-бобы, а хозяин нам предложил получать их каждый месяц в несколько раз больше, чем мы находили за год! — Точо говорил это всё с превеликим блаженством на лице и восторгом в голосе.

— Ух ты! Слушай, я вот чего ещё не понимаю — а как вы все ориентируетесь на этой фабрике? Она же огромная, а коридоры все такие одинаковые!

— Розали, если ты поживёшь здесь столько же, сколько и мы, то тоже запомнишь каждый коридор фабрики. Поначалу и мы путались, и Чарли, и даже мистер Вонка!

— Да? Мистер Вонка тоже когда-то путался в этих коридорах?

— Конечно. Он ведь такой же человек, как и мы все.

Розали не знала, сколько они уже прошли. Наверное, этажей четыреста точно. Она уже немного задыхалась, её ноги ныли. Розали видела, что умпа-лумп специально притормаживает, идёт медленнее, чтобы дождаться пока она там доползёт.

— Как?! Как тебе удаётся так бегать по этой лестнице?! — спросила она с одышкой.

— Милая моя! Через месяц-другой ты поймёшь, что после работы на этой фабрике тебе и не такое по зубам!

— Мне уже страшно! Что же ваш герой и спаситель говорит вам делать, чтобы тебе эта лестница не казалась препятствием?!

— Увидишь, поймёшь. Он теперь это и тебе будет говорить делать.

В глазах Розали на минуту потемнело. Что же там надо будет делать?!

Наконец они дошли. Это был длинный коридор со множеством дверей. Точо достал какой-то ключ и протянул его Розали.

— Вот, держи. Это ключ от твоей комнаты, которая находится вот здесь, — он указал на одну из комнат.

— Спасибо. А что это за другие двери?

— В этом коридоре находятся жилые комнаты работников фабрики. Сразу скажу — я буду твоим соседом, — он указал на соседнюю дверь справа от комнаты Розали. — Так что, если что, — обращайся!

— Спасибо! Ладно, пока. Пойду, посмотрю что у меня там за царские хоромы…

— Хорошо, пока. Хозяин сказал, что твой первый рабочий день состоится завтра. Я зайду к тебе сегодня вечером, пойдём на ужин.

— Договорились!

Точо пошёл обратно к лестнице, а Розали открыла дверь своей комнаты. Хоть само помещение и было маленьким, там было довольно уютно и светло: вся мебель была из берёзы. Справа стояла большая односпальная кровать и небольшой письменный стол у окна, а слева от двери был шкаф для одежды. Самое удивительное, что здесь было, так это обнаруженный посередине комнаты чемодан Розали. И как он сюда попал?!

После просмотра предоставленного убранства, Розали решила разложить одежду.

Девушке нравился её новый дом. Пока что.

Через пару часов в дверь её комнаты постучали.

— Розали, это я, Точо. Я пришёл позвать тебя на ужин, — послышался голос умпа-лумпа.

Она открыла дверь.

— Да-да. Я готова. Всё, идём.

Они пошли к проклятой Розали лестнице. Спускаться было легче, чем подниматься, но девушка представила, какой путь ей предстоит после трапезы, поэтому ей уже стало плохо.

Столовая находилась на первом этаже фабрики. Она была очень большой, с множеством длинных столов. Там были колонны. Пол столовой был отделан плиткой цвета тёмного шоколада, стены и колонны — молочного шоколада, а потолок был покрашен краской цвета белого шоколада. В конце столовой был один стол, за которым стояли пятеро умпа-лумпов — поваров, которые раздавали еду.

— Точо, а повара когда едят?

— Либо перед общей трапезой, либо после — тут уж как получится… Я бы, если честно, не хотел бы быть поваром.

Розали было не очень удобно, потому что она себя чувствовала Гулливером в стране лилипутов, или же великаном среди обычных людей. На неё смотрели, но не пялились, что ей нравилось. Наверное уже привыкли к большим людям.

Девушка подошла следом за Точо к столу, где раздавали еду. И тут Розали немного удивилась, когда ей и Точо дали тарелки разных размеров.

— Точо, а почему тарелки разных размеров?

— А ты хочешь маленькую?

— Нет, я просто не понимаю — кому, кроме меня, предназначены эти тарелки?

— Как кому?! Ты же не один человек на этой фабрике! Столовая общая. Сюда могут прийти Бакеты, что очень редко. В основном сюда иногда приходит хозяин.

— Сюда может прийти мистер Вонка?! — она была в шоке.

— Конечно.

От услышанного Розали чуть ли не выронила поднос из рук.

— Сюда может прийти сам мистер Вонка… Поверить не могу!

— А что в этом такого? По сути, он обычный человек.

— Ну да…

На ужин было подано блюдо состоящее из картофельного пюре с куриной котлетой. А на десерт было песочное печенье с горячим какао. Ну как же без сладкого? — подумала Розали и улыбнулась. Девушка не могла не признать: еда в этой столовой была отменной. О плохом десерте на шоколадной фабрике Вилли Вонки и речи быть не могло! В общем, Розали всё очень понравилось.

После того, как Розали и Точо вышли из столовой, хорошего настроения девушки как не бывало. А дело было в теперь уже адской лестнице, по которой нужно было взбираться на непонятно какой этаж, да ещё и перед этим хорошенько поев…

На удивление Розали, Точо закончил подъём на середине пути.

— Пойдём… — он махнул рукой в сторону ещё какой-то двери. — Хозяин сказал привести тебя сюда, так как он заметил, что одежда, в которой ты сейчас ходишь, не пригодна для работы на шоколадной фабрике.

Розали посмотрела на свою одежду: потёртая, вся в заплатках, и всё же где-то встречались дырки. Увидев на себе эту печальную картину, она поняла, что такая одежда врят ли подходит для приготовления конфет, поэтому согласно кивнула и подошла к умпа-лумпу.

За дверью оказалось ателье. По периметру достаточно большой комнаты были расставлены шкафы с материалами для одежды. В комнате было шесть рабочих столов с швейными машинками и три письменных стола. В ателье работали женщины умпа-лумпы.

К новоприбывшим подошли три умпа-лумпы, поприветствовали их и достали сантиметровые ленты и начали снимать с Розали мерки.

Примерно через пятнадцать минут всё было готово. Розали и Точо попрощались со швеями и вышли обратно на лестницу.

— Завтра утром всё будет готово, — сказал девушке умпа-лумп.

— Да? Так быстро?

— Розали, ты что, ещё не поняла? На этой фабрике всё делается быстро, и тебе придётся вписываться в общество, иначе тебя могут уволить!

— Кошмар…

— Кошмар поначалу, а потом уже привыкаешь, и становится очень даже легко!

Они дошли до пункта назначения — жилой отсек фабрики.

— Всё, давай! Спокойной ночи! Я приду к тебе в пять утра.

— В пять утра?! — у неё снова был шок.

— Да, в пять утра.

— Господи! Эта фабрика хоть когда-нибудь закончит меня удивлять?!

— Точно не в первые рабочие дни… — улыбнулся умпа-лумп.

— Ладно, спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

Она зашла к себе в комнату и почти сразу завалилась на кровать. И тут она вспомнила, что забыла спросить у Точо где тут ванная, но махнула рукой, так как идти мыться ей совсем не хотелось.

Она пролежала совсем недолго, так как почти сразу уснула.

Встала она рано. Солнце за окном ещё не встало, на улицах городка горели фонари.

Раздался стук в дверь.

— Розали это я, Точо. Ты уже встала?

— Да, — она открыла дверь умпа-лумпу.

В руках у Точо оказалось две коробки: одна и так большая, а для умпа-лумпа просто огромная, а вторая небольшая.

— Вот, это тебе. Новая одежда. Это одежда работников фабрики, примерно такая же, как и у нас, — он показал на свой фиолетовый костюм. — Давай, переодевайся скорее, и пойдём спускаться.

— Спасибо.

Она закрылась в комнате и стянула с себя свою старую одежду. В большой коробке оказалось несколько нарядов. В основном они были фиолетового цвета, как и у Точо, но были и красный, жёлтый, чёрный и даже голубой по одному комплекту. Костюм был облегающим, состоящим из штанов и кофты с длинным рукавом. В другой коробке оказалось две одинаковых пары чёрных ботинок.

— Точо, а что именно мне одевать? Какой костюм?

— Фиолетовый.

— Хорошо.

Она быстро оделась и собрала свои белокурые волосы в хвост, а затем вышла.

— Всё, я готова.

— Отлично, тогда идём

Они начали спускаться по лестнице.

— А сколько этажей на фабрике? — спросила Розали.

— Нет точного ответа.

— То есть как это?!

— Вот так… Все комнаты разные: есть одна комната, а рядом с ней помещается по высоте две комнаты. Но одно я тебе скажу точно — этажей очень много, ведь и так здание находящееся на земле огромное в высоту и по площади, а фабрика ещё и уходит вниз.

— То есть есть несколько подземных этажей?

— Да.

— Офигеть! Ты был прав, когда говорил, что эта фабрика если и перестанет меня удивлять, то точно не в первые рабочие дни…

— Ооо, Розали… Ты ещё многого не знаешь, поверь мне!

Наконец они закончили спускаться по лестнице и оказались в главном коридоре фабрики, затем направились в «Шоколадный цех».

Там было то, что поразило Розали: толпа умпа-лумпов, в центре которой на шоколадном пеньке стояла одна умпа-лумпа женщина в офисном костюме и с листом бумаги в руках.

Они подошли к толпе. Умпа-лумпа активно жестикулировала, посматривая на лист бумаги, и постепенно толпа умпа-лумпов начала рассасываться.

— Что она говорит? — спросила девушка.

— Она раздаёт поручения каждому работнику. Поручения, чтоб ты знала, изначально создавал сам хозяин, а потом делегировал эту работу на своих секретарей. Сама понимаешь — каждый день создавать новые поручения каждому работнику, которых на этой фабрике миллион, а то и больше — долго так не протянешь, ведь у хозяина ещё очень много других забот.

Толпа становилась всё меньше и меньше. И вот наконец остались только Точо и Розали. Умпа-лумпа жестикулировала, а новый друг и коллега девушки внимательно смотрел, чтобы ничего не упустить из сказанного.

Сначала у Точо было обычное выражение лица, но после короткой паузы умпа-лумпы, что означала, что она перешла к поручениям другого работника, а после снова начала жестикулировать, глаза Точо становились всё больше и больше.

Умпа-лумпа закончила свою речь, спрыгнула с пенька и пошла к выходу из цеха.

— Точо, а что про меня она сказала? Почему у тебя такое выражение лица? Что-то не так? — начала беспокоиться Розали

— Мистер Вонка уже много лет не создавал никому поручений… Почему-то ты стала для него исключением…

— Как это?

— Он лично расписал график твоего рабочего дня.

— Ого! И чего там? Не убьёт же он меня мучительной смертью в виде работы на своей фабрике?

— Думаю, что нет. Хотя… Тут всё зависит от твоей выносливости.

— Что?!

— Пойдём… Нам пора уже приступить к работе.

— Что значит «всё зависит от твоей выносливости»?! — повторила свой вопрос Розали, догоняя умпа-лумпа, который шёл очень быстро.

— А что же тут непонятного? — удивился Точо, — То и значит, что тот факт, умрёшь ты от заданий хозяина или нет, зависит от твоей выносливости. Ах да! Забыл! К выносливости ещё и твоё отношение к работе относится!

— А это ещё как?

— А вот так. Если у тебя будет плохое отношение к работе, то хозяин тебя вообще жалеть не будет! А вот если хорошее отношение, то, может быть, если повезёт, а ещё всё зависит от настроения хозяина, он может как-нибудь вознаградить тебя… Например, уменьшит часы твоей работы, что вряд ли… Скорее всего, хозяин просто будет давать тебе менее сложные задания.

— А можно угодить ему?

— Можно конечно, но чтоб прям до вознаграждения… Очень сложно!

Розали уже поняла, какая судьба её ждёт, ведь она вспомнила, что очень часто бывает неуклюжей… Вариант первый — мистер Вонка до самой пенсии будет мучить Розали, вариант второй — в первую же неделю работы на фабрике её уволят и вышвырнут на улицу.

— А был хотя бы один работник на его фабрике, который получил вознаграждение?

— Нет.

Сердце Розали ухнуло куда-то вниз.

— Всё… Приехали… Итак, у меня есть два варианта: либо умереть здесь, либо быть уволенной. Ты как думаешь, какой мне выбрать вариант?

— Не надо сразу терять надежду! За всю историю хозяин не уволил ещё ни одного умпа-лумпа!

— Вот именно! Умпа-лумпа! А я — человек! А если мне память не изменяет, то мистер Вонка некогда уволил всех работников на его фабрике, которых тут было тысячи! — у Розали начиналась паника.

Они подошли к стене цеха, у которой стояли тележки на одном колесе, кирки, дрели, буры и всякие другие инструменты.

— Возьми тележку, — сказал ей умпа-лумп.

Розали послушно взяла тележку, которая была чуть меньше человеческой.

— Обычно, чтобы везти эту тележку, нужно два-три умпа-лумпа! — заметил Точо. — Пошли!

Они направились к другому выходу из цеха, которых тут оказалось два. Внезапно вошли три умпа-лумпа, которые везли огромную телегу, а в ней лежали тыквы.

— Розали, не нужно паниковать! У тебя всё получится! Я в тебя верю! А вот и первое задание мистера Вонки для тебя: разложить эти тыквы по всему цеху. Как разложить, в каком порядке — тебе решать. Главное — не испортить ни одной, и чтоб было красиво! Всё, удачи.

Блондинка была в шоке. Умпа-лумпы, привёзшие тыквы, выгрузили их и ушли. Розали подошла к тыквам, попыталась поднять одну. Тут же девушке показалось, что тыква весила килограмм сто, так как ей удалось всего лишь её приподнять. Вдруг до девушки дошло, зачем ей тележка — развозить тыквы, так как ей было трудно поднять одну, чего уж там говорить про разнос… Подкатив тележку, она кое-как подняла тыкву и аккуратно погрузила её туда. Покатила к шоколадному дереву. Выгрузила тыкву. Пошла за следующей. И так девятнадцать раз. На двадцатой Розали поняла, что ей нужен отдых, но она поборола в себе желание присесть на холм или пенёк, ведь осталась всего лишь одна тыква. Всё! Она добила первое задание Вонки! Посмотрела на результат своего труда и улыбнулась. Слава Богу, что это задание, не учитывая то, что надо было таскать тяжести, было лёгким для Розали, ведь с фантазией у неё было всё хорошо, а соответственно и с умением красиво расположить какие-нибудь предметы тоже.

Посидев на холме пару минут, она встала и подошла к Точо.

— Точо, я всё закончила! — сказала она.

Умпа-лумп отложил свою работу — собирание яблок с карамельной яблони, — и посмотрел на результат работы своей коллеги и подруги по совместительству.

— Вау! Думаю, мистеру Вонке должно понравиться! Подожди меня пять минут, и мы вместе пойдём на завтрак. Думаю, уже подошло время для него.

— Хорошо.

Через пять минут умпа-лумп завершил свою работу, и они вместе пошли в столовую.

На завтрак была овсяная каша и фруктовый салат из апельсинов, грейпфрута, каких-то других цитрусовых фруктов, названия которых Розали не знала, и… какао-бобов?! Да, это были какао-бобы! Настоящие, сырые какао-бобы, размером с белую фасоль.

— Хозяин бывает добрым… Как-то раз он сказал поварам, чтобы один-два раза в неделю на завтрак они готовили блюда с цельными какао-бобами! — восторженно сообщил Точо.

Розали решила попробовать салат. В целом, блюдо было неплохое, но какао-бобы оказались очень горькими, что не понравилось девушке, и она чуть не выплюнула лакомство умпа-лумпов

— Как вы это едите?! — спросила она, наблюдая как Точо поглощает завтрак с блаженным видом

— Ну, тебе это не нравится. Вкусы у всех разные, понимаешь ли… Если ты не будешь, можно я съем твою порцию?

— Конечно! Бери… — она протянула тарелку с фруктовым салатом Точо, а тот положил салат себе.

— Спасибо! — обрадовался умпа-лумп и начал уплетать цитрусы с какао-бобами.

Через пятнадцать минут они вышли из столовой.

— Пойдём, нам нужно в «Лимонадный цех».

— В «Лимонадный цех?»

— Да. Там делают лимонад.

— Ух ты! Кстати, а почему у нас с тобой костюм фиолетового цвета? Я мало кого ещё из умпа-лумпов видела в таких же костюмах…

— Фиолетовый костюм означает, что за день работник может работать в разных цехах.

— Но я видела, что в коробке, которую ты мне дал, лежали костюмы других цветов

— Да. Я скажу тебе, когда надо будет надеть другой костюм. В основном надо будет фиолетовый носить.

— А что это значит, если костюм другого цвета?

— Это значит, что надо работать в каком-то определённом цехе. Например, если наденешь красный костюм, то это значит, что целый день будешь работать в «Шоколадном цехе» или на «Помадковой горе».

— Понятно… Мне уже, наверное, не стоит удивляться названию «Помадковая гора»?

— Не стоит, — подтвердил умпа-лумп.

«Лимонадный цех» находился на фиг знает каком этаже. Розали знала одно — этот цех находился точно не на первом, втором или третьем этажах, но ниже, чем жилой отсек фабрики, что уже радовало. Задыхаясь, она плелась за Точо, который терпеливо ждал её каждые пять ступенек.

— Поверить не могу, что… уф… теперь каждый день… уф… надо будет так ходить… — сказала Розали, преодолевая последние ступени.

— Хочешь — верь, а хочешь — не верь, но тебе придётся так ходить… — ответил Точо, открывая дверь цеха.

«Лимонадный цех» поразил Розали, как и всё остальное на этой фабрике. В цехе были какие-то котлы, в которые сверху вели разноцветные трубочки, а снизу у котлов были краны, работающие автоматически. Под кранами проходил конвейер, на котором были расположены пустые бутылки с красивой наклейкой «Wonka» и ещё какими-то другими надписями. Доходя до автоматизированного крантика, каждая бутылка заполнялась лимонадом, а в четырёх-пяти метрах от котлов было установлено оборудование, названия которого девушка не знала. В принципе, это была механическая рука, прикреплённая к потолку, но вместо кисти у этой руки была так называемая крутилка, которая прикручивала на каждую бутылку лимонада крышечку. На счёт того, откуда эта крутилка брала крышечки, у Розали было одно предположение: откуда-то сверху, внутри механической руки.

— Ну что? — спросил Точо после минуты молчания.

Розали только сейчас поняла, что немного увлеклась, разглядывая весь этот процесс, и совсем потеряла счёт времени.

— Это потрясающе, что неудивительно! — сказала она восторженно.

— Да, ты права — это не удивительно! — ухмыльнулся умпа-лумп. — Ведь по сравнению с этим цехом на этой фабрике это далеко-далеко не удивительно!

Они вошли в цех, ведь всё это время стояли в дверях.

— Надень очки, — указал Точо в сторону стеллажа, расположенного у входа в цех, где ровно лежало множество чёрных круглых очков.

Точо взял очки и надел их. Розали последовала его примеру.

— Это для безопасности. Да, этот цех и лимонад уже давно проверены, но всё же лучше защитить глаза, а то вдруг что-нибудь в них попадёт, и в лучшем случае ты останешься без глаз…

— А в худшем?

— Умрёшь, — ответил умпа-лумп так, как будто это не о смерти говорил, а о погоде, что поразило Розали, но она решила промолчать.

Они прошли в глубь цеха. С виду из дверей казалось, что этот цех полностью автоматизирован, а работники здесь нужны только для того, чтобы следить за машинами и, в случае неполадок, либо устранить проблему, либо бежать куда глаза глядят, либо бежать и звать своего хозяина. Но оказалось, что работники здесь нужны для смешивания ингредиентов.

— Я не буду озвучивать всё второе задание хозяина для тебя, потому что долго очень выйдет, — сказал Точо. — В общем, делай всё то же самое, что и они, — махнул он в сторону своих собратьев.

— Ладно…

Она подошла к умпа-лумпам, одетым в тёмно-серые, очень похожие на чёрные, костюмы, и стала смотреть, что они делают. Вскоре она поняла, что ей нужно делать, и пошла выполнять. В соседнее помещение, отделённое от «Лимонадного цеха» дверным проёмом без двери, непонятно откуда приходили умпа-лумпы с телегами с нужными ингредиентами. Эти самые ингредиенты и нужно было разносить по разным машинам: ягоды и фрукты в машину по чистке фруктов, откуда те поступали в соковыжималку; банки с разного цвета маслами и экстрактами в металлическую воронку, откуда жидкость послупала в котлы; мешки с лимонной кислотой порошкообразной формы в другую воронку. И важно было ничего не перепутать, а то мог произойти взрыв, но мистер Вонка позаботился о всеобщей безопасности, и разницы не увидел бы только слепой или ребёнок, не умеющий читать — каждый пакет, каждая банка были подписаны крупными и жирными буквами, да и машины тоже.

Взяв первый мешок, Розали удивилась — мешки были не такие тяжёлые, как карамельные тыквы, и один такой мешок мог поднять один умпа-лумп. Девушка отнесла мешок к воронке с надписью «ЛИМОННАЯ КИСЛОТА» и высыпала туда его содержимое. После этого она сходила за банкой с надписью «ОРТОФОСФОРНАЯ КИСЛОТА» и вылила её в воронку с такой же надписью. После ортофосфорной кислоты Розали пошла за небольшим ящиком груш и выложила их в машину с надписью «ГРУШИ». Содержимое банки с бледно-жёлтым маслом она вылила в воронку с надписью «ЛИМОННОЕ МАСЛО». Затем были яблоки, ещё два мешка лимонной кислоты, а потом ещё один ящик с грушами. После этого, Розали окончательно устала и пошла отдохнуть, посмотреть, что делает Точо.

Умпа-лумп следил за разливом лимонада по бутылкам. Розали подошла к нему.

— Всё! Больше не могу!

— Уже устала?

— Да. Подожди… Что значит уже?!

— Через некоторое время привыкнешь к такой работе и не будешь так быстро уставать.

— Ясно…

Умпа-лумп посмотрел на настенные часы.

— Одиннадцать часов… Нам пора идти в «Игровой цех».

— А это ещё что такое?

— Второе название этого цеха — «Взрывающиеся конфеты». В этом цехе производят и испытывают конфеты, которые взрываются, причём по-настоящему.

— Ого! Это мистер Вонка хочет, чтобы люди ели эти конфеты, и они взрывались у них во рту?! Да он ненормальный!

— Почему же ели?! Не надо есть эти конфеты! Конечно, у хозяина есть свои причуды, но не до такой же степени!

— Откуда я знаю, что у этого кондитера в голове творится…

— Ну да… — усмехнувшись, согласился умпа-лумп, — снимай очки.

Они сняли защитные очки и положили их туда же, откуда взяли.

Идти им пришлось не так далеко, не так долго. Лестницы были, но небольшие и маленькие, что очень обрадовало Розали.

Вскоре Точо открыл какую-то дверь, и Розали охнула — это было огромное помещение, потолок которого скрывался где-то очень высоко, а пол где-то очень низко. Создавалось впечатление, что ни пола, ни потолка здесь вообще не было, а были только стены. С одной стороны находились сидения для работников и пушки, а с другой стороны — мишени.

Для стрельбы из пушки нужно было два человека: один стрелял, а другой закладывал конфеты-ядра в пушку.

— Точо, я правильно поняла? Сейчас мы должны будем стрелять?

— Да.

— Хорошо. Тогда у меня к тебе вот какой вопрос… Ты ведь мужчина, да?

Умпа-лумп кивнул, не понимая, к чему клонит Розали.

— А каждый мужчина в душе мальчик. А каждый мальчик любит стрелялки… Ты ведь не исключение, да? — она улыбнулась.

Точо наконец понял, к чему это всё, и расплылся в широкой улыбке, немного опустив голову. Сейчас он был похож на маленького мальчика в магазине, который очень хочет какую-то машинку или пистолет, и сейчас стоит и выпрашивает у мамы.

— Иди, садись… Только сначала скажи пожалуйста, как и куда ядра закладывать.

— Ну вот смотри, — Точо подошёл к пушке, — здесь открывается казённик, — он открыл крышку с задней стороны пушки, — вон ядра, — махнул в сторону канавки, куда из дыры в стене скатывались ядра, которых уже накопилось шесть штук, — ну и вкладываешь ядра, закрываешь казённик. Вроде ничего сложного нет… Всё понятно?

Розали было кое-что непонятно.

— А что такое казённик?

— Место, куда закладывают снаряды.

— Ааа… Ну теперь да, всё понятно

— Отлично! — сказал умпа-лумп с широкой улыбкой на лице и сел на место артеллериста, за пультом управления.

Розали сделала всё так, как ей сказал Точо.

— Всё? — спросил он.

— Да.

— Хорошо…

Он с по-детски довольной улыбкой прицелился, нажал на какие-то кнопки. Раздался выстрел, и из пушки с быстротой молнии вылетела взрывающаяся конфета, которая, долетев до мишени, взорвалась.

— В яблочко! — воскликнул умпа-лумп.

— Молодец! — сказала Розали, про себя радуясь, что стреляла не она, ведь мало того, что она, скорее всего, не попала бы в цель, так ещё и ничего не поняла, что там нажимал Точо.

Розали положила тридцать взрывающихся конфет, пять из которых не сработали.

— Это одна из двух причин, по которым хозяин ещё не выпускает эти конфеты.

— Они не все работают?

— Да.

— А какая вторая причина?

— Хозяин не знает, как мир отреагирует на эти конфеты. Может быть это будет провалом, а может вообще война ядерная начнётся…

— Ясно…

Они шли по периметру «Игрового цеха», вдоль стен которого была неширокая металлическая дорожка. Вдруг Розали увидела какое-то резкое движение, которого здесь не должно было быть. Что-то промелькнуло. Девушка была уверена, что это что-то было вертикально стоящим параллелепипедом, и что внутри этого чего-то она разглядела человеческую фигуру. На голове человека она разглядела цилиндр.

Да нет… Не может этого быть! Моё воображение просто дорисовало цилиндр, ведь вообще не факт, что если я увидела что-то непонятное на этой фабрике, скорее всего, очередное мега-супер-пупер-изобретение, и в этом чём-то находится человеческая фигура, это вовсе не должно значить, что этим человеком будет мистер Вонка. Ладно… Вот, чтобы доказать, что это моё воображение нашалило, спрошу у Точо…

— Точо, а я тут увидела, что что-то промелькнуло. Это было вроде какого-то параллелепипеда. Внутри человек был. Что это?

— А, так это хозяин на стеклянном лифте проезжал. Наверное, опять что-то ему в голову пришло, какая-то мысль, вот он и едет скорее выполнять свою гениальную идею.

— Подожди… У мистра Вонки что, лифт есть?!

— Конечно. А ты попробуй по сто раз каждый день по фабрике бегать туда-сюда, да ещё и быстро. Долго не протянешь.

— Дай я угадаю. Работникам этим лифтом пользовалься запрещено?

— Конечно.

— И других лифтов на этой огромной фабрике нет?

— Нет.

— Зашибись.

— Привыкнешь.

— Это не аргумент!

— Я знаю. Но ты ведь видишь — никто ещё не умер.

— Вот именно, что ещё! Я буду первой.

Точо промолчал, и они отправились в столовую. Обед состоял из куриного супа, картофельного пюре со свининой и салата из белокочанной капусты. На десерт был чай и пирожные с шоколадной начинкой. Кто бы сомневался…

Когда Розали доедала пюре, дверь открылась, и появился человек в цилиндре и с тростью…

Розали пребывала в немом шоке — мистер Вонка пришёл в столовую. Конечно, она помнила слова Точо о том, что кондитер такой же человек, но в её первый рабочий день она совсем не ожидала его увидеть.

Мистер Вонка точно так же, как и все остальные, подошёл к столу, где раздавали еду, взял поднос и пошёл за свободный столик.

— Эй… Розали! — пощёлкал пальцами перед её глазами Точо. — Ты чего?

— Он. Пришёл. Сюда.

— Ну да. И что?

— Да нет, ничего. Просто в первый же рабочий день не ожидала его увидеть. Я к фабрике ещё не привыкла, а к нему тем более! Я его, если честно, боюсь.

— Я тоже его боялся.

— Да?

— Ага. Но я тебе вот что скажу… Не надо его бояться. Вернее надо, но только тогда, когда что-нибудь сделаешь плохо, или не так, как он сказал. Ещё тогда, когда у него плохое настроение. А ещё когда продажи конфет снижаются. А так не бойся, только не надо доходить до пофигизма и обнагления.

— Короче… Мне конец. Пойду, уволюсь. Так лучше будет.

— Не надо! Всё обойдётся. Ты только соблюдай правила, всё делай хорошо, и тогда будет всё тоже хорошо.

— Ладно… Я на сто и один процент уверена, что провалюсь, но, как говорится, надежда умирает последней…

Розали не смогла вернуться к своему обеду, продолжая наблюдать за своим начальником. Тот, даже не подозревая, что за каждым его движением следит пара голубых глаз, начал трапезу. На весь обед у него ушло от силы пять минут. Девушка очень удивилась такой скорости, ведь сама она не смогла бы за пять минут съесть и первое, и второе, и десерт.

— Точо, а почему мистер Вонка так быстро ест?

— А ты что, следишь за ним? — с улыбкой спросил умпа-лумп, который всё это время смотрел только к себе в тарелку

— Вовсе нет! — сказала Розали, прекрасно понимая, что выступивший на щеках румянец её сразу же выдал.

Умпа-лумп, заметевший, что его подруга покраснела после этого вопроса, только тихо хохотнул, чтобы его могла услышать только красная Розали.

— А что же тут непонятного? У хозяина дел по горло, идей много, а ты ему предлагаешь в столовой рассиживать?!

Кондитер тем временем отнёс поднос с грязной посудой в помещение для её мытья, поблагодарил умпа-лумпов за обед и умчался из столовой. Розали и Точо последовали его примеру.

— Так… Теперь «Цех изобретений»…

— Я так понимаю, что чтобы понять, что же делают в этом цехе, надо включить логику? Если цех называется «Цех изобретений», то получается, что там изобретают, верно?

— Верно. Кстати, если хозяин умчался осуществлять свою очередную идею, то мы, скорее всего, увидим его, ведь именно в «Цехе изобретений» он воплощает свои идеи в жизнь.

— Что?! Мы его увидим?!

— Да. А что тебя так шокирует?

По лицу Розали и так было понятно, что её шокирует и волнует, так что Точо и сам всё понял.

— Ой, да не надо его так бояться! Ну подумаешь, будем мы работать в одном цехе. А может вообще не будем. Я же сказал «если», а это не значит, что мы точно встретимся…

— Ну ладно… Будем надеяться на лучшее…

Они спускались по винтовой лестнице. Вскоре они подошли к маленькой дверке, и Точо открыл её.

«Цех изобретений» поразил Розали так же, как и все остальные цеха, что не удивило девушку. В этом цехе было множество колбочек, трубочек, котелков, в которых булькали разноцветные жидкости. Ещё в этом цехе было много разных и странных машин, значения которых Розали не было известно. У входа в этот цех стоял, как и в «Лимонадном цехе», стеллаж, на котором лежали чёрные очки.

— Давай, надевай очки. Я тебе вот что скажу — здесь очки гораздо важнее, чем в «Лимонадном цехе».

— Понятно… Это, наверное потому, что здесь химикаты опаснее? — спросила она, надевая защитные очки.

— Да, — ответил умпа-лумп, следуя её примеру, — пошли.

Они прошли вглубь цеха, где оказались металлические столы, на которых стояли различные ингредиенты и маленькие колбочки. За одним таким столом стоял хозяин фабрики и колдовал над колбочками. Сердце Розали ухнуло куда-то вниз.

— Точо… — тихо простонала она.

— Розали, успокойся! Он не кусается.

Они спокойно прошли мимо рабочего стола Вилли Вонки, который, кажется, даже не заметил их присутствия.

— Значит так. Смотри. Тебе нужно следить вон за той машиной, — Точо указал на установку, которая пыхтела и издавала ещё какие-то непонятные звуки. Снаружи были встроенные в металл баночки, в которые через трубки поступали разноцветные жидкости разной консистенции. Из машины торчали рычаги и кнопочки.

— А как именно нужно следить?

— Если она начнёт трястись, нажимай вот сюда, — он указал на большую синюю кнопку. — А если начнёт гудеть, то вот сюда, — он указал на второй слева синий рычаг. — Всё остальное не трогай!

— Точо… Я не могу!

— Что ты не можешь?

— Я не могу сосредоточиться! — умпа-лумп только сейчас заметил, как треслась его подруга, и какое у неё было бледное лицо. Она была бледнее самого Вонки.

— Розали, успокойся. Всё будет хорошо! Повтори то, что услышала и поняла, что я сказал.

— Если будет трястись, нажать на синий рычаг, а если гудеть, то на синюю кнопку.

— Нет. Наоборот.

— Как всё сложно! Если б ещё и цвета разные… Но и рычаг, и кнопка синие! Мне запомнить сложно!

— Я в тебя верю! Ты справишься! — сказал он бодрым голосом и ушёл развозить ингредиенты по машинам.

Розали прекрасно понимала, что Точо должен работать, и у него нет времени на то, чтобы её успокаивать, но всё же внутри у неё было какое-то чувство обиды.

— Ну что, как вам работа? Нравится? — вдруг раздался позади неё высокий мужской голос, который она меньше всего сейчас хотела услышать.

Вздрогнув, она обернулась. В пяти метрах от неё стоял мистер Вонка и ждал её ответа.

— Я.я… Я пока не знаю…

— Ну, вы подумайте.

Тут Розали услышала, как машина, за которой она должна следить, начала гудеть. Обернувшись, блондинка стала смотреть на панель с кнопками и рычагами. Она забыла, что говорил ей Точо. Синяя кнопка или синий рычаг?! Нарастала паника, потому что Розали знала, что сзади стоит мистер Вонка и следит за каждым её движением. Она чувствовала его взгляд на себе. Плюнув на всё, она решила рискнуть и нажала на синий рычаг. Гудёж прекратился. Всё стало так, как надо. Розали обернулась и посмотрела на своего начальника.

— Вы пока что неплохо справляетесь, мисс Браун, — сказал он улыбнувшись и направился к двери из цеха, после чего вышел в коридор.

— Молодец! Я же говорил, что он не кусается… — подошёл к ней Точо — Розали! Что с тобой?! — он вытаращил глаза.

— А что со мной?

— Ты вся бледная, как мел! Думаю, он это заметил…

— Он ушёл, а это главное! — сказала девушка и повернулась к машине. Ей стало намного легче после того, как Вонка вышел из цеха.

Прошло невесть сколько времени, и к Розали подошёл Точо.

— Розали, нам пора уходить.

— Хорошо.

Они сняли у выхода очки и стали подниматься по проклятой лестнице. Через полчаса они подошли к дубовой двери.

— Это «Административный корпус». Здесь сидят все секретари и бухгалтера, — объяснил умпа-лумп и открыл дверь.

«Административный корпус» представлял собой полое, очень похожее на вертикальную трубу здание, по периметру которого, на множестве этажей, располагались письменные столы, за которыми сидели женщины умпа-лумпы в розовых костюмах и в очках. На самом верхнем этаже сидела только одна умпа-лумпа.

— Это Дорис. Она самая главная здесь и самая приближённая хозяина. Поэтому она здесь сидит одна, — ответил Точо на немой вопрос Розали. — Привет, Дорис! — сказал Точо умпа-лумпе уже громче, чем Розали.

— Здравствуй. Вы за бумагами?

— Да.

Они прошли по дорожке, которая была расположена по периметру «трубы», как и письменные столы умпа-лумпов, к столу Дорис. Та протянула им стопку бумаг.

— Ты, кажется, Розали, да?

— Да.

— Ты отнеси эти бумаги хозяину. Это очень важные документы. И, попрошу, доставь их побыстрее, — вручила она бумаги Розали.

Розали и Точо вышли из «Административного корпуса»

— Она мне не нравится.

— Кто? Дорис?

— Да.

— Я тебя понимаю. На самом деле она не такая. Просто относится к своей работе очень серьёзно и ответственно. После рабочего дня она другая, весёлая, как и все мы.

— Ну ладно…

Они подошли к лестнице.

— Хозяин решил, что ты и сама сможешь донести стопку документов, поэтому у меня другое задание, другой маршрут. Я не смогу сопровождать тебя и скажу — просто спустись по лестнице на один этаж. Сразу после лестницы будет развилка, и ты поверни налево. В кабинете хозяина ты уже была, так что знаешь, как выглядит дверь, поэтому сможешь сама её найти. Это твоё последнее задание. По лестнице поднимись на два этажа, то есть на следующий, после этого. Это будет жилой отсек фабрики. Свою комнату, я думаю, ты тоже сможешь найти. Я потом зайду за тобой, и мы пойдём на ужин. Всё, я пошёл, — сказал умпа-лумп и начал быстро спускаться.

Розали, вроде, всё поняла, и спустилась на один этаж, после чего повернула налево и двинулась по коридору. Точо оказался прав — она быстро нашла кабинет Вилли Вонки. Только через пять минут, если не больше, она решилась постучать.

— Войдите! — послышалось по ту сторону двери.

Розали сглотнула и толкнула дверь. Мистер Вонка стоял у окна.

— А, это вы, мисс Браун. Проходите. Положите, пожалуйста, вот сюда, — он указал на угол своего стола.

Розали сделала то, что он просил.

— Ну как? Ещё не решили, нравится вам здесь работать или нет?

— Ну как вам сказать… Работа нравится, вот только лестниц много… — не подумав, ответила Розали, после чего мысленно дала себе мощный подзатыльник. Она сказала это ему! Зачем?! Зачем она это сделала?!

— Вот как… Ну что ж, фабрику меньше не сделаешь. Я рад, что работа вам нравится. Всё, вы свободны, — сказал он и начал просматривать документы, которые принесла Розали.

Девушка, на негнущихся ногах, подошла к двери и закрыла её с другой стороны. «Легко отделалась!» — подумала она и пошла в жилой отсек фабрики.

Где-то через час к ней зашёл Точо, и они отправились на ужин, который состоял из гречи и салата из огурцов, а на десерт был какао с шоколадным пончиком.

После ужина они вернулись на жилой этаж.

— Точо, а где здесь ванная? Я бы хотела помыться…

— Ты иди до упора, там будет две белых двери с золотыми табличками. Думаю, что ты найдёшь женский душ.

— Спасибо. Спокойной ночи!

— Спокойной ночи, — сказал умпа-лумп и ушёл в свою комнату.

Розали взяла полотенце и пижаму и пошла по коридору. Дойдя до упора, она увидела две белых двери, находящихся друг напротив друга. На дверях были золотые таблички. На одной табличке были буквы «w.b.»⁽¹⁾, а на другой «m.b.»⁽²⁾. Розали зашла в женскую ванную комнату. Там оказалось множество душевых кабин. Приняв душ, она вернулась к себе в комнату, легла на кровать и сразу же провалилась в сон.

1) women's bathroom — женская ванная

Вернуться к тексту

2) men's bathroom — мужская ванная

Вернуться к тексту

Этим утром Розали проснулась очень рано. Посмотрев на часы, она обнаружила, что до прихода Точо ещё час и десять минут. Повернувшись на другой бок и пролежав так ещё минут пять, девушка поняла, что уснуть сегодня ей не удастся, поэтому встала и пошла собираться. После того, как она оделась и привела себя в порядок, у неё возник вопрос о том, что же ей делать оставшиеся пятьдесят пять минут. Тут ей пришла кошмарная, самая худшая идея, которую Розали, сама до конца не понимая, что же творит, одобрила. А идея заключалась в том, чтобы погулять по фабрике. Ну да… Розали, которая находится на этой фабрике только два дня и видела очень мало, чего уж там говорить про «запомнить», пошла гулять по ней. Одна. Рано утром, когда все ещё спят. И никому об этом не сообщив.

Выйдя из комнаты, она спустилась по лестнице на один этаж. Тут, вроде, должен был быть кабинет того самого гениального идиота, что построил столь огромную фабрику. Не доходя до двери кабинета, Розали обнаружила ещё одну лестницу. Спустилась по ней на два этажа. Там были двери в разные цеха. «ШОКОЛАДНЫЕ ШАРИКИ», «ВАФЕЛЬНЫЕ БАТОНЧИКИ», «КАРАМЕЛЬНЫЕ ШИПУЧКИ», «ШИПУЧКИ»… Вскоре девушке поднадоело ходить и просто читать названия цехов, так как заходить в цеха ей мешала совесть, ведь ей никто не давал разрешения гулять по цехам, поэтому она, наткнувшись на ещё одну лестницу, поднялась на один этаж. Там картина была та же, поэтому Розали, пройдя дальше по коридору и наткнувшись на ещё одну лестницу, поднялась на ещё один этаж. Идя по лестнице, девушка с ужасом поняла, какую ошибку совершила, ведь она так же поняла, что заблудилась. Почти сразу, как она вышла с лестницы в коридор, она услышала позади себя страшное…

— Мисс Браун? Что вы здесь делаете?

Розали почувствовала, как сердце начало то стучать быстрее скорости света, то останавливаться, а потом, не выдержав таких перепадов, ухнуло куда-то вниз. Повернувшись, она увидела того, кого совсем не хотела сейчас видеть.

— А-а. Я. Я гуляю, — прекрасно понимая, как бредово это звучит со стороны, ответила девушка.

— Вы… гуляете? Одна?

— Да. Я проснулась раньше, чем надо. Решила не будить никого и отправиться погулять, — Розали понимала, что ей пора бы замолчать, но она также понимала, что не сможет стоять и молчать, чем ещё больше злить Вонку. От этого взгляда ей становилось плохо.

— Ну и зачем же вы гуляете здесь? — сделав упор на последнее слово, спросил кондитер.

— А где именно здесь?

— Рядом с моей комнатой.

Розали только сейчас поняла, что кондитер одет не совсем так, как обычно. На голове отсутствовал цилиндр, сюртук висел через локоть, на руках не было перчаток, и не было трости.

— Я не знала, что здесь ваша комната… — ей становилось всё хуже.

— Судя по тому, что она без опознавательных знаков, находится в самом конце коридора и рядом с моим кабинетом, то можно было бы догадаться… Ну ладно, может быть, не каждый это может… — он повернул голову в сторону полуоткрытой двери, посмотрел в комнату куда-то и сразу вернулся к Розали. — До начала рабочего дня ещё сорок минут. Я бы не советовал вам продолжать прогулку. Вы можете заблудиться… Вам сейчас точно нечего делать?

— Да.

— Тогда подождите меня минуту. Мне нужно взять кое-что из кабинета… — сказал он, закрывая дверь своей комнаты, после чего скрылся у себя в кабинете.

Розали не знала, как можно быть такой тупой и не узнать сразу если не комнату кондитера, то хотя бы дверь кабинета, которого она так боялась. Сейчас она проклинала и себя, и свой мозг, который не только не смог уснуть, но ещё и одобрил идею погулять по огромнейшей фабрике, и свою судьбу. Что сейчас будет? Как решил поступить с ней мистер Вонка? Накажет? А если да, то как? Уволит, даст больше работы, усилит нагрузку, или что? Ей было страшно…

Через минуту дверь кабинета открылась, и вышел мистер Вонка уже в сюртуке, перчатках, с цилиндром на голове и тростью в руках. Закрыл дверь.

— Идёмте, мисс Браун… — вздохнув, сказал он и направился дальше по коридору. Розали за ним. — Скажите, вы боитесь высоты?

— Есть немного, почти не боюсь.

— А резких толчков или рывков?

— Я не знаю… Наверное, нет.

— А скорости?

— Вроде бы нет, — она не понимала, к чему это он спрашивает

Примерно через три минуты ходьбы, они подошли к чёрной прямоугольной дыре в стене. Розали издалека посмотрела вниз и охнула — было очень высоко, пола не было видно. Мистер Вонка подошёл к стене и пальцем нажал в какое-то определённое место. Оказывается, там была прозрачная кнопка. И тут дыра дзынькнула.

— Проходите, — вежливо предложил кондитер.

— Куда? В дыру?

— Нет, в лифт.

И тут Розали поняла, что это вовсе не дыра, а тот самый стеклянный лифт, про который ей говорил Точо. Сразу же она поняла, к чему вопросы про боязнь высоты, резких толчков и рывков и быстроты, так как в памяти возник быстро промелькнувший силуэт человека в цилиндре в «Игровом цехе» — всё, что смогли уловить её глаза. Розали похолодела. Ей было страшно. Она подошла к лифту и посмотрела вниз — чёрная бездна шахты. Девушка сглотнула и, решив рискнуть и довериться ненормальному гению, шагнула в темноту. Она приготовилась к быстрому полёту, возможно с больными ударами о препятствия, но вместо этого её нога встала на прочное стекло. За первой ногой пошла вторая, и вот уже Розали стоит в стеклянном лифте. Преодолев шок, который появился из-за того, что она стоит, но не видит на чём, она заставила свои ноги сдвинуться, тем самым пропуская в лифт мистера Вонку. Тот прошёл не смотря на свою работницу и нажал на какую-то кнопку. Тут же двери бесшумно закрылись, и лифт резким толчком сорвался с места, направившись влево. Розали испугалась, но всё-таки она ожидала что-то подобное, поэтому смогла сдержать крик. Понятное дело, после такого толчка её отшвырнуло в сторону, но она каким-то образом смогла остановиться и не влететь в панель с полупрозрачными кнопками. Самым удивительным для неё на данный момент было то, как кондитеру удалось сохранить равновесие. Он только немного качнулся, но даже шага в сторону не сделал!

Вокруг было темно.

— Чтобы вы понимали, сейчас я делаю облёт по всей фабрике. Это я делаю каждое утро. Пока что темно. Это потому, что мы проезжаем жилой отсек фабрики, но учитывая, что лифт едет очень быстро, скоро мы увидим цеха.

И действительно! Не прошло и пятнадцати секунд, как темнота рассеялась, и они оказались в цехе с несколькими машинами и конвейером. Розали узнала — «Лимонадный цех», вот только ничего не булькало, не шумело, бутылки на конвейере отсутствовали. Девушка поняла — цех не работал, и это было логично, ведь рабочие ещё спали. А раз не работал этот цех, то, соответственно, не работали и другие цеха. Фабрика спала. Фабрика не работала. Только её безумный и гениальный владелец уже не спал, да его непутёвая работница, вот они и разъезжали на ненормально скоростном стеклянном лифте, в котором вроде бы стоишь, а вроде бы и нет.

После «Лимонадного цеха» был цех, который она не узнала. Там был один конвейер, на который выводила машина с множеством круглых дырочек, которые Розали разглядела не сразу с такой-то высоты… Позже, примерно через два с половиной метра, конвейер разделялся на несколько других, а над ними висели разные машины. Что это были за машины, что было дальше, что было написано на машинах, девушка не смогла разглядеть.

— Это цех по изготовлению хрустящих вафельных колбасок в шоколадной глазури. Вон через те дырочки проходит тесто и приобретает форму колбасок, а сразу же сверху, просто здесь не видно, ждёт нож, который обрубает колбаски. Конвейер разделяется, и колбаски расходятся для разной глазури: молочный шоколад, белый шоколад и тёмный шоколад, — пояснил кондитер, прекрасно понимая, что пока фабрика не работает, новичку трудно что-нибудь понять высоко проезжая над цехом и с бешеной скоростью.

Вот только зачем ему это? Зачем ему рассказывать про фабрику этой девушке? Ведь можно было бы просто прокатить её на лифте, пусть и дальше не понимает, над чем проезжает… Вилли и сам толком не знал, зачем ему рассказывать этой девушке про цеха, но ему казалось, что это просто необходимо. Наверное, он это делает, чтобы если вдруг ей снова приспичит прогуляться по фабрике, пока все спят, то чтоб хотя бы не заблудилась. А ещё он, наверное, рассказывает про цеха для того, что когда-нибудь в будущем ей надо будет работать в каком-то из них, и хоть что-то будет про них знать. Её удивляла эта фабрика, завораживала. А ему нравилось удивлять людей в хорошем смысле этого слова. Он, как человек неглупый, понимал, что лифт ей тоже не очень нравится, зато лестницы будут её не так возмущать… Он мог бы поставить меньшую скорость, но не стал этого делать. Будет девушка меньше завидовать, что у него лифт есть.

Лифт проехал пока что тихий цех и снова погрузился во тьму…

После цеха по изготовлению хрустящих колбасок были и другие цеха. Они все не работали, но мистер Вонка рассказывал Розали про них, и она уже что-то да знала про них.

Тут в «Зефирном цехе», над которым они проезжали, внезапно загорелся свет, и в цех вошла умпа-лумпа в офисной одежде, а за ней ещё несколько умпа-лумпов в рабочей одежде.

— Начинается рабочий день? — спросила Розали.

— Да.

— Так получается, что я опаздываю! — с ужасом в голосе сказала девушка.

— Мисс Браун, на этой фабрике за опоздание могу ругать только я, а вы сейчас со мной. Вы что, думаете, я отношусь к тем не поддающимся логике начальникам, которые наказывают работников за опоздание из-за того, что те были с ними? — спокойным голосом, продолжая наблюдать за цехами, задал риторический вопрос кондитер, что успокоило Розали. — Но раз уж вы так волнуетесь, я могу отвезти вас в «Шоколадный цех», — продолжил он и, не дожидаясь и так понятного ответа Розали, нажал на кнопку «ШОКОЛАДНЫЙ ЦЕХ».

Через пару минут лифт прибыл в «Шоколадный цех», раздался характерный «дзынь», говорящий о том, что лифт прибыл в пункт назначения, и двери раздвинулись.

— Спасибо, мистер Вонка, за экскурсию… — поблагодарила шоколадника Розали и вышла из лифта. Тот лишь кивнул, двери закрылись, и, не успела девушка и глазом моргнуть, как лифт умчался, словно его здесь и не было.

Розали посмотрела на уже скопившуюся толпу умпа-лумпов вокруг одной офисной работницы и пошла туда. Подойдя к толпе, она увидела умпа-лумпа в фиолетовой униформе. Её догадки подтвердились.

— Где ты была?! Я уже хотел дверь выломать! Но всё же пошёл и взял запасной ключ от комнаты, где тебя не обнаружил! Потом я начал паниковать, пошёл к хозяину, потому что без него нельзя получить доступ к камерам, которого тоже не обнаружил ни в комнате, ни в кабинете, ни в «Цехе изобретений», ни в домике Бакетов. Потом я решил пойти сюда, вдруг ты уже здесь, но тебя не обнаружил, решил спросить у других, не видели ли они тебя. И вот ты здесь! Где ты была?! — Розали стало даже немного страшно от гневной тирады Точо, но всё-таки ей было приятно, что умпа-лумп за неё волновался, что аж пошёл искать мистера Вонку.

— Точо, пожалуйста, успокойся. Да, я совсем про тебя забыла, прости… Я проснулась рано, пошла гулять по фабрике…

— Ты пошла гулять по фабрике одна?! Да ты…

— Да, я знаю, что я полнейшая дура, но ты послушай. Потом, конечно же заблудившись, я встретила мистера Вонку. Я думала, он меня убьёт, но вместо этого он взял меня на утренний облёт по фабрике на стеклянном лифте! Ты оказался прав, Точо, мистер Вонка не такой уж и страшный!

Точо стоял с открытым ртом и широко распахнутыми глазами.

— Он тебя на лифте покатал?!

— Ну да.

— Да он умпа-лумпов туда не пускает! Хозяин Чарли ездил на лифте очень мало, а ты, работница, которая работаешь на этой фабрике всего второй день, уже прокатилась!

— А что, правда?! Вот это повезло…

— Не то слово! — сказал Точо. — Но ты всё же в следующий раз не забывай, пожалуйста, про меня. А то я так на уши всю фабрику могу поставить!

Розали улыбнулась — так ей было приятно, что умпа-лумп о ней беспокоится.

Они подошли к умпа-лумпе, та сказала Точо, что им нужно делать, и Розали пошла за умпа-лумпом в следующий цех. Это оказался тот самый «ЦЕХ ХРУСТЯЩИХ ВАФЕЛЬНЫХ КОЛБАСОК». Точо сказал девушке еë задание, после чего удивился, что она уже знает, куда идти.

Розали следила за приготовлением теста для колбасок. Следила за тем, чтобы умпа-лумпы соблюдали пропорции ингредиентов. Не то, что бы они их не знали, просто все могут ошибаться, так ведь? Вот она и следила, чтобы всё было хорошо.

Потом подошёл Точо и позвал её завтракать. Затем был тот же «Лимонадный цех». Следом библиотека. В библиотеке ничего сложного — протирать пыль и переносить некоторые книги на их места. Обед. «Цех шипучек», где нужно следить за приготовлением сахарной оболочки.

Под конец было то самое… А именно — встреча с ответственной Дорис, после чего кабинет Вилли Вонки. И почему он под конец дня всё время ей поручает документы отнести?! Розали спросила это у Точо сразу после того, как он ей сообщил об этом поручении.

— Так это же хорошо! Значит, он тебе доверяет!

— Доверяет?

— Конечно! Он тебе поручает лёгкое, но очень ответственное дело, ведь без этих документов… Не буду тебя грузить такой информацией. В общем, плохо всё будет. Так что ты радуйся!

Розали, теперь уже одна, ведь в «Административный корпус» она уже знала дорогу, шла по коридорам и лестницам. Она чувствовала, как ей с каждым шагом становится всё хуже и хуже. И это не было связано с лестницами. Она не хотела туда идти. Она боялась. Боялась не встречи с Дорис и Вилли Вонкой, а слов Точо. Слов про то, что это очень ответственное задание. А вдруг что-нибудь произойдёт такое?! Например, потеряет она один из листов, или порвёт, или ещё что-то?!

Дорис с каменным лицом вручила ей листовки. Девушка дрожащими руками приняла бумаги. Она шла и постоянно перебегала взглядом с листовок на то, что было у неё под ногами. На листовки она смотрела, чтобы не упустить, как какая-нибудь бумажка улетит, или она сама слишком сильно сдавит руку и случайно помнёт бумагу. А под ноги девушка смотрела, чтобы не споткнуться.

И вот она уже перед дверью с буквой «W». Подняв одну руку, она постучала.

— Войдите!

Она открыла дверь и вошла. Подошла к столу и положила бумаги. Мистер Вонка стоял спиной к столу и рылся в одном из книжных шкафов. Розали хотела было уйти, уже протянула руку к двери, как…

— Мисс Браун, подождите пожалуйста.

Розали обернулась. Кондитер просматривал документы, которые она принесла. Страх медленно стал прокрадываться в её сознание. Она что-то сделала не так? Что-то случилось с документами, а она этого не заметила? Мистер Вонка не отрывался от бумаг.

— Завтра с утра мне нужно будет уехать по делам. Чарли будет в школе. Я бы хотел оставить вас за главную, пока Чарли не вернётся со школы. Я вам дам инструкции, что нужно будет делать. Точо будет с вами, так как вы всё ещё многого не знаете про ходы фабрики.

Розали стояла в шоке. Вилли Вонка оставляет её, Розали, работницу, что завтра будет работать на фабрике всего третий день, за главную на пол дня!

— Что скажете? — наконец поднял он голову.

— Я… ну… эм… — начала мямлить она, но затем собралась. — Я весьма удивлена, что вы мне поручаете столь ответственное дело. Я ведь работаю на этой фабрике всего второй день.

— Я вижу, что вы ответственно относитесь к моим поручениям, стараетесь всё запоминать. Вам можно доверять. А что до того, что вы работаете всего второй день — для этого я вам и отправил Точо, чтобы он вам помогал.

При словах кондитера о старании и доверии девушка опустила голову и смущённо улыбнулась.

— В общем, завтра вы встаёте в то же время, так же идёте в «Шоколадный цех». Так же получаете сообщение о своих обязанностях на день. Всё будет так же, просто обязанности будут другими, — он немного помолчал, а потом добавил: — Всё, Розали, вы можете идти.

— До свидания, мистер Вонка, — с большим трудом выдавила она из себя, а потом с таким же трудом заставила себя повернуться, открыть дверь и пойти к себе в комнату.

Через некоторое время пришёл Точо. По дороге в столовую Розали поделилась новостями. Умпа-лумп тоже был весьма удивлён. Он поздравил подругу с этим событием.

Розали долго не могла уснуть. Она всё думала о словах Вонки и о том, что ждёт её завтра.

Проснулась она за пять минут до того, как Точо начал стучать в дверь. За это время она полностью собралась и села на кровать в ожидании умпа-лумпа.

После их встречи они спустились в «Шоколадный цех». Там всё было таким же: умпа-лумпа из «Администраливного корпуса» стояла на пне и раздавала поручения работникам. Вот только с их появлением глаза других умпа-лумпов устремились к ним. Девушка поняла — они знают о том, кем она будет на первую половину этого дня. Пытка под десятками пар глаз продолжалась не долго.

И вот наконец пришла очередь Точо с Розали. Умпа-лумпа рассказала об их обязанностях человечку, и они отошли.

— Что она сказала, Точо? — спросила девушка

— В принципе, ничего сложного. Всего лишь следить за работой всей фабрики, — ответил умпа-лумп.

— Неужели всё так просто?! Я не верю! В чём подвох?

— Вообще не в чём. Если у тебя всё хорошо с лёгкими, а мышцы ног натренированы, то всё хорошо.

— Лёгкие и мышцы ног?! Так это получается, что… — у неё потемнело в глазах.

— Мы будем бегать по всей фабрике и проверять её работу, — полным энтузиазма голосом сказал Точо. — Как раз пол дня и выйдет.

Розали подумала, что пора терять сознание, но оно никак не уходило. Пришлось идти, вернее почти бежать за Точо, ведь фабрика огромная, а на её осмотр выделена всего половина дня.

Час спустя, оббежав двадцать один цех, Розали поняла, что уже не чувствует ног. Лёгкие хотелось выплюнуть. А при взгляде на Точо ей казалось, что он нереален, потому что бегать с такой скоростью по стольким лестницам без передышки и ни капельки не устать — невозможно!

Умпа-лумп посмотрел на подругу с сочувствием и предложил отдохнуть, но на отдых можно выделить максимум пять минут. Розали, даже не думая, согласилась.

После пятиминутного отдыха было тридцать пять цехов. Розали уже просто молила небо, чтобы упасть без чувств, но небо было безжалостно. Но зато у Точо сердце не было каменным, и он снова согласился посидеть на полу пять минут. Потом ещё тридцать один цех. Розали уже было собралась попросить умпа-лумпа немного посидеть, но тут из одного цеха запахло горелым, и девушка поняла, что сейчас не до отдыха. Горела одна из машин, вокруг которой бегали умпа-лумпы и пытались потушить огонь. Розали и Точо принялись помогать им.

Пожар был потушен спустя десять минут. Времени на отдых нет.

Это был рекорд и, как ей казалось, время для ожидания старухи в чёрных одеждах и с косой. Сорок шесть. Сорок шесть цехов они оббежали. И вот сейчас они бегут к главному входу, чтобы встретить второго хозяина фабрики и убедиться, что они могут отдохнуть.

И вот Чарли вошёл в коридор. Они поздоровались, и мальчик испуганно спросил Розали про её внешний вид. Она не знала, что с её внешним видом, но, наверное, всё было очень плохо. Потому что ей было очень плохо. Но она лишь отмахнулась и сказала, что всё хорошо, просто немного устала. После чего Чарли спросил про состояние фабрики, и на этот вопрос взялся отвечать уже умпа-лумп. После того, как Точо рассказал о состоянии всех цехов, а про машину в «Цехе нуги» он рассказал в последнюю очередь, Чарли охнул и побежал туда.

— А почему ты сказал про ту машину в последнюю очередь? — спросила девушка у умпа-лумпа.

— Потому что я знаю предсказуемую реакцию хозяина Вилли, а Чарли в большинстве случаев берёт с него пример. Хозяин Вилли сразу же побежал бы туда, так сделал и хозяин Чарли, и если бы я рассказал эту новость не в последнюю очередь, то всё остальное он бы не стал слушать и убежал. Эта новость не такая уж и важная. Вернее, конечно важная, но пожар же ведь устранён.

— Понятно…

Теперь можно было не торопиться, поэтому девушка еле-еле плелась в «Шоколадный цех». Мистер Вонка милостив, и, как сказал Точо, разрешил окончить работу после осмотра фабрики. Ещё умпа-лумп сказал, что на самом деле это не вся фабрика, просто есть такие места, куда нельзя заходить работникам, да и на складах они не были.

Придя на поляну, Розали просто села под одним деревом. Точо куда-то ушёл. Девушка уже знала, где тут столовая, да и по отсутствию других рабочих можно было понять время обеда и ужина, поэтому она сказала умпа-лумпу, что за ней ходить не надо, а в другие цеха она не собирается уходить.

Спустя минут пятнадцать она немного пришла в себя. Тут она увидела неподалёку маленький покосившийся домик и удивилась, что не обнаруживала его раньше. Наверное, была занята другим. Из домика вышла женщина и тоже увидела её. Помахала, и Розали ей ответила. Женщина подозвала девушку рукой. Розали неохотно поднялась и направилась туда. Ноги жутко болели, лёгким немного не хватало воздуха.

Розали подошла к домику.

— Здравствуй! — поздоровалась женщина.

— Здравствуйте.

— Ты ведь Розали, верно? — уточнила женщина, и девушка кивнула. — Мне Чарли про тебя рассказывал. Я, кстати, его мама. Миссис Бакет, но можно просто Кендра.

— Хорошо.

— Ну что же здесь стоять? Пойдём в дом, — пригласила Кендра, и девушка прошла за ней в домик.

Внутри всё хоть и было старым и бедным, но довольно уютным. Справа, около камина, стояла одна большая кровать, в которой полулёжа сидели двое бабушек и двое дедушек. Напротив входа стоял стол, а вокруг него много стульев. На столе была скатерть и красивая ваза с бело-розовыми пионами. Позади стола кухня. Слева от входной двери диван, на котором сидел мужчина и читал книгу, а рядом с диваном лестница на второй этаж. Все присутствующие обратили на вошедших внимание.

— Вот Розали, знакомься, — сказала Кендра. — Это мой муж, Генри, — указала она рукой на мужчину. — Это бабушка Джорджина, дедушка Джордж, бабушка Джозефина и дедушка Джо, — на каждого, кого называла, она показывала рукой.

Все с ней поздоровались, при чём они уже знали её имя.

— Здравствуйте, — тоже поздоровалась Розали.

Миссис Бакет пригласила девушку присесть на стул, и та послушалась. Женщина стала расспрашивать её о впечатлениях, полученных за первые дни работы. Разумеется, Розали сначала сказала, что всё отлично, но потом она решила не врать Бакетам и сказала про свою усталость и кошмарные испытания Вилли Вонки. Бакеты ей посочувствовали, но потом, так же, как и Точо, сказали, что Розали скоро привыкнет, а мистер Вонка никакой не тиран. В общем, эти люди понравились девушке. Бакеты пригласили её на обед, и она с удовольствием согласилась. На обед пришёл и Чарли, сказав, что мистер Вонка не придёт и поест в столовой.

Вечером послышался стук в дверь, за которой оказался Точо. Он немного поругал Розали, что та скрылась из виду, но быстро остыл и сказал, что пора ужинать. После трапезы Розали вернулась в комнату. Она была очень уставшей. Девушка уснула, как только её голова коснулась подушки.

Розали уже две недели работает на самой загадочной шоколадной фабрике в мире. Время здесь летит просто незаметно — ещё только поднимаешься с кровати, а уже и спать пора. Конечно же, выходные были. Вернее, был. Один в неделю. В каждом цехе на выходной уходили по-разному. В «Шоколадном цехе» в выходной отдыхали шесть умпа-лумпов. Мистер Вонка сделал так, чтобы у Розали и Точо выходной выпадал на один день, потому что без проводника на фабрике с ней могло случиться что угодно.

Удивительно, но фантазия девушки последний раз проявляла себя тогда, когда она увидела вместо фабрики розовый замок. С тех пор Розали ни разу не пребывала в виртуальном мире. Наверное, это из-за того, что ей нет смысла придумывать сказку, если она уже в ней.

В принципе, за эти две недели она уже более-менее привыкла к такой не терпящей слабаков работе. Сегодня они с Точо работали в «Шоколадном цехе» целый день. Умпа-лумп сказал надеть ей красный костюм. Сейчас они стояли спиной к шоколадной реке и сажали новые леденцовые деревья. Розали рассказывала Точо разные истории из детдома, ему почему-то было это очень интересно. Внезапно умпа-лумп посмотрел за спину своей подруги и замер на некоторое время, а потом снова продолжил работу, будто ничего и не происходило. Но это не укрылось от Розали. Но она видела только то, что тот замер, а при каких обстоятельствах — нет.

— Что-то случилось, Точо? — поинтересовалась девушка.

— Да нет, ничего такого. Просто в цех пришёл хозяин Вилли. Вообще-то он часто проходит этот цех, но он почти всё время чем-то увлечён и не замечает ничего вокруг. А тут он пришёл смотреть на то, как мы работаем. Он так иногда делает, так что не переживай, — спокойно сказал умпа-лумп, активно закапывая корни дерева.

До Розали не сразу дошёл смысл этих слов, а потом на неё накатил ужас.

— Что?! — вскрикнула она, но из-за шума цеха её вряд ли смогли хорошо услышать другие умпа-лумпы кроме Точо.

Девушка резко обернулась. На том берегу, на холме, стоял Вилли Вонка и осматривал цех. Его глаза наконец стали смотреть в сторону её и Точо, Розали не видела точно, на кого и на что он смотрел. Но ей и этого хватило. Девушка попыталась взять себя в руки и повернуться обратно, чтобы продолжить работу, что у неё почти получилось, но когда она стала поворачиваться, то поскользнулась и упала. К несчастью, они с Точо стояли на, можно сказать, горке, поэтому Розали стала ехать по скользкой траве назад, в сторону реки. Своими криками она обратила на себя внимание всего цеха. Руками и ногами она пыталась затормозить, и что-то у неё получалось. В конце концов у неё это получилось, и она чудом остановилась в полуметре от края берега реки, рискуя оказаться там.

Когда девушка поднялась на ноги, она сразу столкнулась с прожигающим взглядом фиалковых глаз. Розали стало страшно. Очень страшно. Что сейчас будет?! На неё смотрели все, кто находился в этом цехе.

Она обернулась и с ужасом увидела сзади себя следы своего падения: трава смята, испачкана в шоколадной земле, местами была вообще вырвана. Девушка перевела взгляд на то место, где только что стоял Вонка, но не обнаружила его там. Странно. Но с другой стороны, так и лучше, что он ушёл. Ей оставалось только надеяться, что он ушёл не за бумагой об увольнении.

Розали подошла к Точо. Умпа-лумп смотрел на неё с сочувствием.

— Скажи, Точо, — начала разговор она, смотря на следы после своего падения, — мы же ведь работаем в этом цехе целый день?

— Да, — ответил ей умпа-лумп не смотря на то, что вопрос был риторическим.

Остаток рабочего дня Розали работала в три раза больше. Ведь во-первых, ей надо было сделать задание, которое дал ей мистер Вонка, а во-вторых ей надо было вернуть траве её изначальный вид. Труднее всего оказалось восстановить траву, ведь на один квадратный метр приходилась не одна сотня травинок, а испортила она примерно десяток, а то и два десятка таких метров. Конечно же, ей не мог не помочь Точо, и девушка была ему очень благодарна. Тем более, что из-за неё он пропустил обед, оставшись вместе с ней работать.

Когда работа была окончена, они, уставшие, направились к выходу, чтобы пойти в столовую на ужин. Но в дверях их ждала умпа-лумпа в офисном костюме. Она что-то показала знаками и ушла.

— Что она сказала, Точо? — спросила Розали.

— Мистер Вонка хочет тебя видеть… — тихо и как-то убито произнёс умпа-лумп.

Сердце девушки ухнуло куда-то вниз. Ей конец. Мистер Вонка просто дожидался конца рабочего дня, чтобы не срывать работу цеха из-за потери одного работника.

— Может быть, мне пойти с тобой? — спросил умпа-лумп.

— Нет, спасибо Точо. Я пойду одна. Мистер Вонка звал меня, а не нас обоих. К тому же, ты пропустил обед, так что иди на ужин.

— А ты?

— А меня позвал мистер Вонка. Ну что поделаешь?! Увольнение — значит, увольнение… Но я надеюсь, что мы с тобой ещё увидимся — улыбнулась она ему.

— Я тоже.

Девушка пошла к лестнице, ведущей наверх.

Розали плохо помнила, как дошла к кабинету Вилли Вонки. Когда тебе хочется, чтобы время шло быстрее, то оно ползёт как черепаха, а вот когда хочется растянуть момент, то оно наоборот летит со скоростью пули — в чём справедливость?!

Вот она уже стоит напротив его кабинета. Тянется рукой к двери и стучит.

— Войдите, — слышится по ту сторону.

Розали нажимает на ручку, и дверь открывается. Вилли Вонка сидел за своим рабочим столом и что-то писал на бумаге. Розали решила не отвлекать его. Она хотела оттянуть момент своего увольнения настолько, насколько только могла. Может быть, мистер Вонка уже забыл о том, что кто-то стучался в его кабинет? Но, как на зло, он это помнил, а потому поднял голову.

— Оу, мисс Браун, вы пришли. Прошу, проходите, садитесь, — указал на стул с противоположной себе стороны стола.

Розали послушалась его.

— Мисс Браун, я не буду отнимать и ваше, и моё время, которого у нас и так не много, так что сразу перейдём к делу. А это самое дело заключается в том, что мне нужен человек, который будет моим секретарём на один вечер. Мне нужно сходить и заключить важную сделку, взять кого-то из умпа-лумпов я не могу, потому что о их существовании почти никто не знает, а другим и не надо знать, а Чарли ещё слишком мал для таких дел. Бакеты вообще не относятся к фабрике, они просто родители Чарли.

Розали не могла поверить в услышанное. Может, это всё обман? Может, Вонка просто захотел поселить в ней надежду, после чего грубо разрушить её и посмеяться над Розали?

— Мистер Вонка, вы, разве, не будете меня увольнять?

— Увольнять? Но за что? — не понял тот.

— Ну как за что? Я ведь разгромила вам часть цеха и чуть не испортила кучу шоколада!

— Да, мисс Браун, вы всё это сделали — согласился с ней Вонка, — однако я следил за вашими дальнейшими действиями. Вы поспешили исправить то, что натворили, ещё и доделали задание, данное вам на день. И я следил за вами не только сегодня. Да, вы совершаете ошибки, но вы тут же их находите и исправляете. Это мне в вас и нравится.

Розали была польщена.

— Так значит, вы не собираетесь меня увольнять?

— Нет, мисс Браун, не собираюсь. Так что насчёт предложения?

— А если я откажусь? — нет, она не собиралась отказываться, ей просто было интересно, что могло бы быть.

— Тогда вы бы всё равно пошли со мной.

—То есть у меня нет выбора?

— Именно так.

— Ну что же, тогда я согласна.

— Отлично. Идите в свою комнату, вам скоро доставят одежду.

— Одежду?

— Ну конечно. Вы же должны выглядеть как моя правая рука, а не как работница. А теперь идите, у нас мало времени.

Розали вышла из кабинета Вилли Вонки и почти побежала в свою комнату. Она не хотела подвести его. Она сделает всё для этого. Хотя бы просто не опоздает.

Оказавшись у себя в комнате, она быстро настрочила записку для Точо с радостной новостью о том, что её не уволили, а просто взяли с собой на важную встречу для заключения какой-то там важной сделки, после чего начала раздеваться. А когда она уже почти разделась, в дверь постучали. Это оказались работницы ателье с костюмом.

Поблагодарив их и взяв костюм, она начала одевать его. Это оказался обычный костюм офисной работницы: юбка до колена, блузка и пиджак. В добавок ещё и обычные туфли на маленьком каблуке. Юбка, пиджак и туфли были чёрными, а блузка нежно-розовой.

Она оделась примерно за пять минут. Почти что вылетев из комнаты и закрыв её, она положила под дверь записку и бросилась к лестнице. Хоть и не на больших, но на каблуках, бежать по лестнице было трудно, несколько раз девушка чуть не падала.

Спустившись с лестницы, она вышла в главный коридор. Там никого не оказалось. Она двинулась к выходу. Выйти или не выйти самой?! Спустя полминуты, как она остановилась около входной двери, на другом конце коридора хлопнула какая-то дверь, после чего показался уже в уличной одежде мистер Вонка и быстрым шагом направился к Розали. Полы его пальто развивались от скорости. Когда кондитер остановился около девушки, то протянул ей какую-то длинную одежду, и та взяла её. Это оказалось пальто. Конечно, оно не выглядело таким дорогим, как у Вилли Вонки, но и дешёвым его назвать было нельзя. Оно было тёмно-коричневого цвета.

Ещё в руках у мистера Вонки Розали заметила клипборд.

Она быстро надела пальто, после чего они вышли из фабрики. Около ворот стояла чёрная и дорогая с виду машина. Мистер Вонка галантно открыл заднюю дверцу Розали, и та села в машину, он рядом с ней. На водительском сиденье сидел умпа-лумп, и после того, как люди сели, машина тронулась с места.

Розали было страшно. Очень страшно. Она только сейчас до конца осознала, что скоро ей, ничего не понимающей в этом всём девушке, придётся изображать правую руку самого Вилли Вонки. А если она в чём-то ошибётся, или сделает что-то не так?! Она же опозорит его!

Как назло, время пролетело быстро. Мистер Вонка, пребывающий всё это время где-то в своих мыслях, очнулся и вышел из машины. Розали за ним. Перед ними оказался большой мост для железнодорожных путей. Девушка видела его не один раз, но так близко она ещё не подходила. За мостом был пустырь. Ближайшие дома находились метрах в ста отсюда. Теперь уже Розали боялась не того, чтобы опозорить Вилли Вонку, а за свою жизнь. Кто знает, что может сделать мужчина с девушкой ночью, у железнодорожных путей, где никто ей не поможет, потому что не увидит и не услышит, как бы громко она не кричала. Думать об этом, ещё и с такой развитой фантазией, ей вообще не хотелось. Розали сглотнула.

— Идёмте, мисс Браун, — махнул ей мистер Вонка и направился вправо.

Девушке нечего делать. Она понимала, что в таких ситуациях надо бежать, а если всё же сразу убежать не удастся, то бороться за свою жизнь до последнего. Но не сейчас. Сейчас ей хотелось смириться, и если Вонка окажется одним из тех мужчин, что издеваются над молодыми девушками, то скорейшей смерти и, желательно, без долгих мучений. Прокрутив все эти мысли в голове, Розали последовала за мистером Вонкой.

Они шли вдоль и под мостом. И всё же девушка захотела задать вопрос, перед тем, как Вонка, наверное, убьёт её.

— Мистер Вонка,

— М?

— А куда мы идём?

— Мы идём на важную встречу для заключения сделки.

—Да, но куда именно?

— Я не понимаю вас, мисс Браун.

— Почему мы вышли из машины там, почему сейчас идём пешком…

— А это разве не понятно?! Посмотрите под ноги, мисс Браун — здесь машине не проехать!

Розали опустила глаза вниз. И покраснела от стыда. Повсюду валялись крупные камни, остатки от каких-то домов. Но она шла за Вилли Вонкой, по сторонам не смотрела, поэтому этого всего не видела, а мистер Вонка выбирал путь, тщательно обходя всё это.

Вот мост уже начал снижаться. Вот он уже превратился в обычные железнодорожные пути, на некоторых из них были грузовые вагоны и поезда. Впереди был мост, на этот раз уже для людей. Мост проходил над железнодорожными путями. Вскоре девушка поняла, что кондитер направляется именно к этому мосту.

Они начали подниматься по ступеням. Месяц назад Розали, поднимаясь по этим многочисленным ступеням, начала бы уже задыхаться, но теперь, благодаря режиму работы фабрики и мистеру Вонке, бегущему рядом по ступеням так, что казалось, это не ступени вовсе, а прямая дорога, она преодолевала их почти с такой же скоростью, что и кондитер.

Солнце уже село, но горизонт ещё не был чёрным, а голубым, небо было тёмно-синим.

Они шли по этому длинному и старому мосту. Он был немного кривым. Вообще он был бетонным, но крыша была деревянной, и от дуновения ветра поскрипывала. Пол был грязным, в пыли. Фонари были только внизу, освещали пути, но их света было недостаточно, чтобы осветить путь по мосту.

Они стали спускаться с моста. Впереди Розали увидела невысокое, но и не низкое здание, похожее на офис. Увидев, что кондитер направляется в сторону этого здания, она поняла, что там и произойдёт заключение сделки.

Внезапно, перед самыми дверьми, Вилли Вонка резко остановился и повернулся к ней.

— Мисс Браун, это вам, — он протянул ей клипборд.

— А-а-а ч-что я д-должна делать? — от страха она начала заикаться.

— Оу, ничего сложного. Подавайте мне те бумаги, которые я вам скажу и записывайте то, что я вам скажу.

— А если я некоторых слов не знаю?

— То, что я вам скажу записывать, — нужно лично мне. Кроме меня это никто больше не увидит, так что не волнуйтесь, — и он развернулся.

Войдя внутрь, она окончательно убедилась, что это офис. С виду внутри всё было намного лучше, чем снаружи. Всё было в плитке, горел свет, было много дверей с разными табличками. Помещение не выглядело старым. Рядом у входа стояла вешалка для одежды, куда они и повесили свои пальто. С цилиндром и перчатками мужчина не расстался.

Тут к ним подошёл мужчина в офисном костюме синего цвета. У мужчины были чёрные волосы, однако кое-где виднелась седина. Мужчины поприветствовали друг друга и обменялись рукопожатиями. По обращению мистера Вонки к этому мужчине, девушка поняла, что того зовут мистером Джонсоном. Потом кондитер представил и её, но вместо «это обычная работница на моей фабрике» сказал «моя секретарь». Розали изо всех сил пыталась сделать вид, что всё, что говорит Вонка — она понимает, а то, что он сказал о ней — правда.

Мистер Джонсон повёл их по какому-то коридору. Открыл одну из дверей. Это оказался конференц-зал. Розали почувствовала, как сердце бешено бьётся, готовое выпрыгнуть из груди. Ей внезапно стало очень холодно.

Мистер Вонка поздоровался со всеми обобщённо, Розали последовала его примеру. Он прошёл к одному стулу, позвав её с собой. Все сели, и деловая встреча началась…

Розали не понимала больше половины слов, которые говорили эти мистеры, но делала вид, что всё понимает. Мистер Вонка иногда просил подать ему какую-нибудь бумагу, иногда просил что-то записать. Беда заключалась в том, что большинство слов, которые он просил её написать, она не знала, а соответственно не знала, как они пишутся. Но она надеялась на лучшее. Мистер Вонка всё понимал, активно участвовал в обсуждении, что-то читал, что-то подписывал, а Розали… Наверное, единственное, что она поняла из этого собеседования — планирование постройки ещё трёх цехов и пяти магазинов. Всё. Больше ничего. Ну и ещё то, что встреча прошла удачно, потому что по ее окончанию у мистера Вонки было довольное лицо.

Когда они, попрощавшись со всеми, вышли из офиса, на улице было черным-черно. Розали стало страшно переходить через мост. Но она собрала волю в кулак и начала подниматься вслед за кондитером. Он посмотрел на часы и тихо произнёс: «Без пяти двенадцать…»

С наступлением ночи ветер стал сильнее, поэтому крыша скрипела громче и протяжнее, что ещё больше пугало девушку. Фонари на железнодорожных путях не могли осветить мост. Нет, конечно, было что-то видно, но из этого «видно» было только то, куда идти, и то очень плохо. А поэтому шли они практически во мраке.

Розали было очень страшно. Вот крыша слишком громко скрипнула, и девушка, не удержавшись, с писком схватилась за руку Вилли Вонки и прижалась к ней. Тот в недоумении остановился.

— Мисс Браун, зачем вы вцепились в меня, как утопающий за спасательный круг?

— Простите… — она уже начала отстраняться, но крыша снова скрипнула, и девушка опять прижалась к Вонке.

Тот всё понял.

— Ладно. Если вам так спокойнее, можете за меня держаться, — улыбнулся он.

— Спасибо.

Они продолжили путь, но теперь Розали шла обхватив правую руку кондитера своими. Со временем она немного успокоилась и чуть-чуть ослабила хватку. Почему-то, идя рядом с этим мужчиной и обхватив хотя бы просто его руку, она чувствовала себя в некоторой безопасности. Мысли о том, что он может причинить ей вред ночью, в, казалось бы, забытом Богом месте, где их никто не увидит и не услышит, давным-давно улетучилась.

— Кстати, мисс Браун, вы очень неплохо справились со своей задачей, особенно если учесть, что это был первый в вашей жизни раз.

— Спасибо, мистер Вонка, — улыбнулась она.

Ей было безумно приятно слышать такую похвалу от мистера Вонки. Страх полностью ушёл, и даже скрип деревянной крыши и отсутствие хорошего освещения не могли вернуть его.

Они прошли мост, и Розали отпустила руку мистера Вонки, хоть ей этого и не хотелось. Они пошли к машине, сели в неё и поехали обратно на фабрику.

По возвращению, Розали отдала мистеру Вонке клипборд и попрощалась с ним, после чего пошла к себе в комнату. Когда она подошла к своей двери, то обнаружила, что её записка пропала из-под двери, а это значило, что Точо её забрал. Был, конечно, второй вариант, что записку забрал кто-то другой, но это было вряд ли, потому что чтобы увидеть её, нужно было близко подойти к двери, а кто будет намеренно подходить так близко к её двери, если не Точо?

Этот день был тяжёлым и насыщенным событиями. Именно поэтому Розали просто упала на кровать. Разумеется, она перед этим сняла весь этот наряд, так как был он очень ценным, и других у неё не было. Как только она упала на кровать, то сразу же погрузилась в глубокий сон.

Проснулась Розали за пять минут до прихода Точо. За это время она смогла причесаться, а потом пришёл умпа-лумп и сказал, чтобы она надела красный костюм.

По пути в «Шоколадный цех» Точо расспрашивал Розали о том, как прошёл вчерашний вечер. Она ему рассказала про тёмный и скрипучий мост, про офис, про мистера Джонсона и про то, что поняла из всей этой деловой встречи только то, что она прошла удачно. Точо был рад за подругу, что её не уволили, а наоборот, доверили важное дело.

Рабочий день проходил хорошо. Розали три раза за первую половину дня видела мистера Вонку, но тот куда-то бежал, пребывал в своих мыслях и, кажется, ничего и никого вокруг себя не замечал. Хорошо знать места наизусть — идёшь в своих мыслях, а ноги сами тебя несут туда, куда надо.

Когда начался обеденный перерыв, и все умпа-лумпы собрались к выходу, к Розали подошёл Чарли.

— Привет, Розали!

— Привет!

— Мистер Вонка говорит, что вчера на совершении сделки ты выполняла роль его секретаря?

— Да, было такое.

— Ух ты! И как тебе, понравилось?

— Да не очень. Вернее как. Понравилось, конечно, но я там ничего не понимаю. Да и не моё это — все эти важные сделки, деловые встречи.

— Понятно. Кстати, мама просила пригласить тебя сегодня на ужин.

— Спасибо, конечно, но я работаю…

— Так ужин будет после работы. Просто вместо столовой иди к нам.

— А, ну тогда я приду. Спасибо большое!

Мальчик улыбнулся и куда-то побежал.

Рабочий день проходил удачно. После его окончания девушка попрощалась с Точо и, как и сказал ей Чарли, вместо столовой пошла в маленький домик Бакетов.

Когда она открыла дверь, все ей улыбнулись и поприветствовали её, и она ответила взаимностью. За столом уже все сидели.

— Розали, присаживайся сюда, — указал Чарли на стул рядом с собой.

Все сели на свои места, однако один стул, прямо напротив Розали, пустовал.

— Миссис Бакет, а там кто? — указала Розали на пустое место.

— А там Вилли. Кстати, Чарли, когда он придёт?

— Он сказал, что немного задержится в «Цехе изобретений», дорабатывает новый рецепт. Но скоро придёт.

Розали прибывала в некотором шоке. Да, Точо ей говорил, что мистер Вонка ужинает у Бакетов, но она не думала, что так будет и в этот раз. Она, простая работница, будет ужинать вместе со своим начальником, с Вилли Вонкой!

— Ничему не учится этот идиот! — вернул девушку в реальность дедушка Джордж. — Ходит там со своими конфетами. Неужели непонятно, что леденцами да шоколадом не наешься?!

— Ну пап… — протянул мистер Бакет.

Внезапно входная дверь распахнулась, и на пороге оказался Вилли Вонка собственной персоной. Розали похолодела. Все Бакеты дружелюбно поприветствовали его, Розали присоединилась к ним, но очень тихо.

— Добрый вечер всем! — тут он заметил Розали. — Оу, мисс Браун, не думал, что вы здесь.

Девушка удивилась, что в его голосе не было ни капли злости или презрения, что ему, человеку из высшего общества, придётся сидеть за одним столом и делить ужин с какой-то там работницей. Даже улыбка не слетела с его лица.

Мистер Вонка занял своё место. Теперь оттенок лица девушки от бледного переполз к розовому. Трапеза началась.

Розали не могла отвести взгляда от мужчины напротив. И поэтому не могла согнать краску с лица. Прямая осанка, лёгкое и умелое орудование столовыми приборами — Розали не могла понять, как ему это удаётся.

Ужин проходил в дружеской, да нет, в семейной обстановке. Розали почувствовала себя так хорошо, будто бы дома. Мистер Вонка здесь был совсем не серьёзным начальником. Здесь он был обычным человеком — разговаривал, шутил и смеялся, что удивило девушку.

Всё доев и допив, Розали встала из-за стола и поблагодарила всех. Мистер Вонка тоже поднялся с места и поблагодарил Бакетов за чудесный ужин. Они вместе попрощались с семьёй и вышли из домика.

— Я вас провожу, мисс Браун.

— Что вы, не стоит.

— Но я настаиваю.

— Ладно, хорошо… Спасибо, — буркнула она, не понимая, зачем он так настаивает, ведь дорогу до своей комнаты она уже выучила.

Они вышли из цеха и начали подниматься по лестнице.

— Кстати, мисс Браун, вчера, на заключении сделки, в написании слов вы ошиблись всего лишь сорок семь раз в двадцати четырёх словах.

Розали покраснела.

— Это плохо или хорошо? — не поняла она.

— Учитывая, что большинство слов вы, скорее всего, слышали впервые, это похвально.

Они дошли до её комнаты.

— Ну что ж, мистер Вонка, спасибо вам, что проводили! Спокойной ночи!

— Спокойной ночи, мисс Браун! — Вилли Вонка развернулся и направился обратно вниз по лестнице.

Розали долго не могла уснуть. Из головы всё не выходили прямая осанка и эти фиалковые глаза…

То, что вчера вечером все мысли были забиты мистером Вонкой, пугало её. Как можно было влюбиться в него?! Девушке казалось, что влюбиться в Точо было бы проще и разумнее, чем в Вилли Вонку. Но нет, сердцу не прикажешь — влюбилась она и всё тут! Умпа-лумпу она решила ничего не говорить.

Сейчас было время обеда. Сегодня они с Точо должны были работать всего в двух цехах, и так получилось, что с первым цехом, «Цехом сахарной ваты», где нужно было стричь овец, они справились быстрее и к обеду уже пришли в «Шоколадный цех», чтобы начать работу в нём. К Розали подбежал Чарли и снова пригласил присоединиться к своей семье на обед. Девушка согласилась.

Она ещё не определилась, рада она или нет, что мистер Вонка сегодня не пришёл на обед. Наверное, всё же рада. Но радость её не была долгой, потому что он всё же пришёл, но не на обед, а за Чарли. Хотел показать своему ученику что-то супер-пупер-мега-вау, поэтому почти сразу утащил за собой мальчика. Конечно же, в уже закрытую дверь он получил парочку «приятных» слов и словосочетаний от дедушки Джорджа. И вот когда Вилли Вонка ещё только ворвался за Чарли, у Розали ёкнуло сердце, и она залилась краской, вот только кондитер, кажется, даже не заметил её.

После обеда у Розали ещё оставалось немного времени, и она решила помочь миссис Бакет с посудой. Вот только после того, как она увидела Вонку, не могла хорошо собраться с мыслями. Один раз она чуть не выронила тарелку, после чего женщина задала вопрос.

— Розали, что-то случилось? — спросила миссис Бакет.

— Да нет, Кендра, всё хорошо.

— Просто ты такая красная... И взгляд рассеянный... — внезапно на её лице появилась догадка, а сразу за ней улыбка. — Ты, случайно, не влюбилась?

— Что? Я? Нет! — девушка не ожидала, что её так быстро разоблачат.

— Розали, я ведь вижу! Сама когда-то через это прошла, — она обменялась с мужем взглядами. — Ты покраснела, когда Вилли зашёл к нам, стала более растерянной. И вчера на ужине глаз не могла отвести. Всё это кое-что говорит.

— Ну хорошо. Да, я, кажется, влюбилась в мистера Вонку. Только, пожалуйста, не говорите ему.

Все Бакеты согласно кивнули и улыбнулись. Девушке нужно было возвращаться на работу, так что она попрощалась с семейством и покинула домик.

Так получилось, что вечером Розали поручили срочно отнести документы, которые пришли на почту совершенно неожиданно. Девушка забрала бумаги у Дорис, которая за эти две недели стала более мягкой к девушке и уже иногда позволяла себе улыбку.

Когда Розали постучала в дверь, то не получила ответа. Она снова постучала — результат тот же. Тогда она решила рискнуть и открыла дверь. Мистера Вонки не было, и девушка решила оставить документы на столе, после чего по-тихому уйти, будто её здесь и не было.

Когда она положила документы и собиралась уйти, то, обернувшись, врезалась в Вилли Вонку.

— Добрый вечер, мисс Браун, — тихо сказал он.

— Добрый вечер. Я тут... — она замялась, потому что не знала, как объяснить своë присутствие в кабинете не получив на это разрешения, — я тут документы вам принесла.

Что-то было в его взгляде не то. Что-то, что одновременно и пугало, и завораживало Розали. Она только сейчас заметила, что дверь кабинета закрыта, хоть она её и оставляла открытой.

— Да, я это уже понял, — произнëс почти шёпотом, а девушка поняла, что он был уже ближе к ней.

Она подняла взгляд и утонула в фиалковых глазах. Сердце бешено колотилось. Внезапно, девушка сама этого не ожидала, их губы встретились. Она закрыла глаза.

Вилли больше ничего не делал, даже руку не клал ей на талию, но ей почему-то вспомнился её самый первый начальник. Воспоминание ударило в голову, заставило открыть глаза. Розали отпрянула от кондитера, как от огня, и бросилась к двери, открыла её и побежала по коридору прочь от кабинета Вилли Вонки. Из глаз полились слёзы.

* * *

На следующий день у неё и Точо был выходной. Вчера она вернулась к себе в комнату и плакала ещё часа два. Розали умела не издавать при плаче звуков. Она почти всё детство прожила в детдоме, а там за плач можно было здорово получить и от воспитателей и от других детей. Сегодня же она встала как обычно, но решила побыть в своей комнате. Боялась встретить мистера Вонку, ведь если встретит, то вопросов не избежать.

Примерно через два с половиной часа Розали всё-таки решилась спуститься в «Шоколадный цех». По выходным девушка надевала обычную одежду, которой так же обязана кондитеру. Сегодня она решила надеть джинсы и жёлтую футболку. Сначала хотела надеть фиолетовую футболку, но почти сразу поняла, что теперь больше не может видеть фиолетовый цвет, который сразу напоминал ей о глазах мужчины.

Когда Розали оказалась в «Шоколадном цехе», то решила пойти туда, где, возможно, ей будут рады.

Подойдя к домику Бакетов и постучав, она открыла дверь. Дедушки и бабушки спали. Мистер и миссис Бакет поздоровались с девушкой и пригласили войти.

— Скажи, милая, вчера что-то случилось между тобой и Вилли? — обеспокоенно спросила Кендра.

— Нет, а почему ты так думаешь?

— Ну... Вчера на ужине Вилли вёл себя как обычно, а сегодня на завтраке был каким-то то ли злым, то ли грустным. Наверное, и то и другое. Мы уже спрашивали у Чарли, не знает ли он, почему Вилли такой, но тот ответил, что на работе всё хорошо, и он не знает, что с наставником. И ты сейчас пришла какая-то грустная.

— Ну... хорошо, — смирилась она наконец. — Вчера вечером, я и мистер Вонка... В общем, произошёл поцелуй у него в кабинете.

— И что же в этом плохого? Зная Вилли, я уверена, что он бы на пушечный выстрел к себе не подпустил, если б человек ему не нравился.

— Дело в том, что... Когда я только вышла из детского дома, мне нужно было куда-нибудь устроиться. И я устроилась разносчиком газет. Моим начальником стал относительно богатый человек, под ним было несколько компаний по печати газет. Пока я разносила газеты, то не раз читала про то, как богатые и влиятельные люди... в общем, много плохого они делали со своими молодыми работницами. Но я и подумать не могла, что мой начальник будет таким же. И вот однажды он схватил меня за руку и... Я его ударила, мне удалось сбежать. В тот же день я уволилась и устроилась разносчиком газет у другого человека. И вот теперь я боюсь. Мистер Вонка очень богат и влиятелен. Из умпа-лумпов я знаю только Точо и Дорис, да и то знаю их не так давно и хорошо. Может, если кто-нибудь из умпа-лумпов узнает о чём-либо, то они могут и смолчать.

Девушка снова начала плакать, но она изо всех сил старалась не раскисать совсем.

— Розали, милая, не бойся его. Я тебя прекрасно понимаю, — начала успокаивать девушку Кендра, — нам тоже сначала было страшно доверять мистеру Вонке Чарли. Но, как видишь, столько времени прошло, а с Чарли всё хорошо.

— А если он хоть пальцем тебя тронет так, что тебе не понравится, я лично ему оторву...

— Милый, перестань, — прервала миссис Бакет мужа, который временами становился похожим на своего отца. — Но он прав, Розали. Если и правда что-нибудь случится, что вряд ли, мы это просто так не оставим.

Девушке было приятно, что Бакеты её поддержали и были готовы даже её защитить. Она улыбнулась.

— Спасибо вам большое.

Розали осталась с этим семейством до обеда. Она помогала миссис Бакет с приготовлением обеда и накрыванием стола. Женщина уговорила её остаться и пообедать.

К величайшему ужасу Розали, вслед за Чарли вошёл и мистер Вонка. Он сразу же заметил девушку и метнул в неë какой-то странный взгляд.

— Добрый день, мисс Браун, — слова были тихими и спокойными, однако девушке от них стало очень страшно.

— Д-д-добрый д-д-день, м-мистер Вонка.

Обед, лично для Розали, прошёл, словно на иголках. Она снова сидела напротив кондитера. Снова не могла отвести глаз. Но теперь она вздрагивала при любом его резком движении.

После обеда Вилли куда-то умчался, а Розали помогла Кендре с посудой, после чего тоже ушла. Она пошла в свою комнату, так как не хотела маячить перед глазами работающих умпа-лумпов, как отдыхающий работник, и таким образом дразня их.

С того самого момента, как Вилли согласился принять на работу Розали Браун, жизнь его перевернулась с ног на голову. Из головы всё не могла вылететь голубоглазая блондинка, а если и вылетала, то ненадолго.

Он решил следить за ней. Девушке точно что-то нужно от него! Вилли ждал, что она будет всё вынюхивать, всё узнавать. Особенно его насторожил момент, когда она утром гуляла по фабрике. Тут было два варианта: либо она могла ходить по фабрике и разузнавать её секреты, либо она действительно могла просто совершить очень глупый поступок. В любом случае, оставлять её одну было рискованно, пришлось взять с собой на утренний осмотр фабрики. Позже, после того, как он высадил мисс Браун в «Шоколадном цехе» и завершил осмотр, Вилли направился в «Комнату видеонаблюдения». Посмотрев записи с камер, мужчина убедился, что девушка просто гуляла и даже не зашла ни в один цех.

Он решил оставить её за главную. Просто ради очередной проверки. Вилли мог оставить за главного любого умпа-лумпа, им всем можно было доверять. Девушка справилась. Он видел по записям, как ей было плохо, ему даже стало её как-то жаль что ли.

Шли дни, он всё следил за девушкой. Да, она ошибалась. Один раз из-за неё чуть не произошёл взрыв одной машины, она тогда перепутала рычаги, но ей хватило ума не бежать сломя голову, а что-нибудь сделать, и этим «что-нибудь» стала остановка машины. С помощью Точо девушка устранила проблему и снова включила машину. Мисс Браун всегда исправляла свои ошибки.

Наверное, самым страшным стало то, что со временем у него появилось какое-то странное чувство по отношению к этой девушке. Такого чувства раньше он ещё никогда не испытывал. Это чувство заставляло мужчину отложить работу на второй план, а ведь такого ещё никогда не было!

Он стал сторониться плавания на розовой лодке, потому что гребцами были умпа-лумпы в голубых костюмах. «Голубые, как её глаза...»

Сделка была очень важной. Ему нужен был помощник, нужен был секретарь. Но он не мог взять с собой Дорис, потому что она — умпа-лумпа, а слушать ещё раз «Лумпаландии не существует» он не хотел и не собирался. Миссис Бакет идеально бы подошла, но… Он не смог бы думать о сделке. Он всё время мыслями находился бы на фабрике, рядом с блондинкой. Выход был один — взять на роль секретаря мисс Браун, что утром испортила кучу травы и чуть не искупалась в реке, испортив тонны шоколада. Так он и сделал.

Вилли Вонка ненавидит, когда за него хватаются, ещё и так внезапно. Но эта девушка, видимо, стала исключением. Мужчине стало приятно, что в нём Розали видит защиту.

Попрощавшись с Розали, Вилли направился в свой кабинет. Он стал просматривать то, что написала девушка. В принципе, со своей задачей она справилась, вот только… Боже, как же много грамматических ошибок! Но потом он стал вспоминать, как сам много раз допускал ошибки в этих словах, пока полностью не выучил их написание. Никто на этой земле не исключение, так что и ей это простительно.

Вилли был удивлён, когда на ужине увидел мисс Браун. Он хотел, чтобы она присутствовала на ужине, и одновременно с этим не хотел. Ему было трудно держаться, быть собой прежним и не пялиться на девушку.

Он мог бы сказать ей про грамматические ошибки ещё в домике Бакетов или тогда, когда они стояли около него. Но нет. Хотелось проводить с ней как можно больше времени. Он вызвался проводить её до комнаты. Расставаться совсем не хотелось.

Как бы он ни старался, как бы ни отодвигал эту мысль от себя, всё было ясно, как Божий день — известный на весь мир кондитер, построивший самую большую шоколадную фабрику в истории, влюбился, как маленький школьник!

Он хотел увидеть её снова. Он поручил ей отнести себе в кабинет документы, сказал, что они важные, хоть они и были самыми обычными. Но, с другой стороны, все документы, касающиеся фабрики — важные, так что он не соврал.

Он шёл по коридору в свой кабинет и увидел, как девушка открывает дверь и беспардонно входит туда, куда он, собственно, и направлялся. Вилли ускорил шаг. Она не закрыла за собой дверь, он решил сделать это за неё. И тут она развернулась и врезалась в него. Начала оправдываться, но он внезапно понял, что не винит её ни в чём. Если только в том, что она бесцеремонно ворвалась в его жизнь и попала в сердце.

Это был шанс. Как же долго он этого хотел! Он поцеловал её, и девушка была явно не против. Но потом она вдруг резко отпрянула от него и выбежала из кабинета. Он услышал вдалеке плач.

Почему? Почему она убежала? Если не хотела, то почему сначала была не против?

На следующий день, за завтраком у Бакетов, Вилли старался держать себя в руках, но злость и обида на Розали была выше него.

Настроение было ужасным, конфеты тоже были ужасными. Такое уже было однажды, тогда Чарли отказался быть его наследником. Однако несмотря на плохие конфеты и острое желание делать их из девяносто девяти процентного горького шоколада, всё было неплохо, потому что, в отличии от наставника, у Чарли находились очень даже хорошие идеи.

А за обедом появилась она… Она явно испугалась его, потому что начала заикаться, но вот вопрос — почему? Он что, зря все эти две с половиной недели старался показать ей, что не страшный?! Вилли решил сделать вид, что ничего не заметил, и вёл себя, как обычно. Настроение после удачной первой половины дня и того, что он вновь увидел её, само собой повысилось.

После обеда он дал Чарли перерыв, а сам пошёл к себе в комнату. Она была большой и просторной. Было четыре книжных шкафа и два мебельных, большая кровать, стол с двумя креслами. Вся мебель в его комнате сделана из ореха, шторы цвета тёмного шоколада.

Мужчина сел в одно кресло, поставил руки на стол и положил на них голову. Надо было подумать. Может быть он ошибся, и мисс Браун — шпионка? Или же она одна из тех женщин, что садятся на шею богатым мужчинам? Хотя нет, второй вариант отпадает — она бы тогда не убежала от него. Выходит, что она действительно шпионка? Притвориться девушкой с не совсем здоровой головой, таким образом попасть на фабрику, вызвать жалость и получить здесь работу, работать хорошо и вызвать доверие, а потом взять и предать — ничего такого сложного, любой актёр сможет. Мужчине стало больно от одной только мысли, что это так.

Внезапно в дверь кто-то послучал.

— Войдите, — сказал он, и дверь открылась.

Это оказалась Кендра. Она вошла в комнату и закрыла за собой дверь. Вилли автоматически нацепил на своё лицо белоснежную улыбку.

— Оу, миссис Бакет. Чем обязан? — спросил он.

— Вилли, я хочу поговорить с вами.

— Конечно, присаживайтесь, — указал он на второе кресло.

Женщина подошла к столу и села в кресло.

— О чём вы хотели поговорить? — спросил он.

— О тебе и Розали.

Мужчину словно громом поразило. Улыбки словно не бывало. «Она сама догадалась, или мисс Браун рассказала?..» Вилли даже не обратил внимания на то, что та внезапно перешла на «ты».

— И что вас интересует?

— Что ты к ней испытываешь? — спросила она, но увидев его выражение лица и поняв, что тот отвечать не собирается, она решила задавать свои вопросы немного по-другому. — То есть… Что ты о ней думаешь?

— Ну… Она, в принципе, очень даже хорошая работница…

— Вилли, пожалуйста, не прикидывайся. Как ты думаешь, почему она убежала?

Вот этого он и боялся. Мисс Браун ей всё рассказала. Зачем? За что? Что он такого грешного сделал, что Бог его так возненавидел?!

— Я… не знаю.

— А ты знаешь, почему она тебя боится?

— Нет.

— Она боится тебя, как богатого и влиятельного человека. Боится довериться тебе. Боится, что ты сделаешь ей плохо, а она из-за твоего влияния на других людей не сможет защитить себя. В прошлом она чуть не попала в такую ситуацию.

Он был, мягко говоря, в шоке. Но ведь…

— А вдруг это не правда?

— Что именно?

— Миссис Бакет, я тоже боюсь её. Меня не раз предавали, больше я не хочу. Когда на моей фабрике работали люди, у них было нескончаемое множество просьб и отговорок: то дом отнять могут, то дети заболели, то сам заболел, то кошелёк украли и так далее. И, поверьте, было немаленькое количество женщин, у которых были проблемы с мужчинами. Я старался быть понимающим начальником, всегда слушал своих работников, помогал им, как только мог, и всё это привело к тому, что они стали воровать мои рецепты, и я был вынужден закрыть фабрику. С чего бы мне верить девушке, у которой история почти такая же, как и у них?!

— Вилли, я тебя понимаю. Но пожалуйста, и ты пойми. Я очень сомневаюсь, что она такая, какой ты её считаешь.

Он молчал. Он не знал, что ему делать. Верить или нет? Довериться или не довериться?

— Я не могу решать за тебя, Вилли. Но прошу, подумай над тем, что я тебе сказала.

Женщина встала с кресла и вышла из комнаты, оставив Вилли наедине со своими мыслями и эмоциями.

Вечер. Она лежала на кровати и смотрела в потолок, считая минуты до отбоя. Розали думала, пойдёт ли на ужин, как в её дверь вдруг постучали, и это точно был не Точо, который каждый выходной пропадал в большой комнате фабрики «Лумпаландия», где была копия страны, и где проводили свои выходные скучающие по родине умпа-лумпы. Девушка встала, подошла к двери и открыла её. За дверью оказался Чарли.

— Привет, Розали!

— Привет!

— Я хотел пригласить тебя на ужин.

— Спасибо, — тут она вспомнила кое-что, вернее кое-кого, — а мистер Вонка придёт?

— Я не знаю, — пожал мальчик плечами.

— Он на ужин приглашён?

— Розали, так он всегда приглашён, просто иногда приходит, а иногда не приходит. Про сегодня я не знаю, давно его не видел, а где он сейчас — без понятия.

— Понятно.

— Но ты приходи, — сказал Чарли и закрыл за собой дверь, после чего девушка услышала удаляющиеся шаги.

Значит, судьба всё решила за неё — на ужин идти придётся.

Переодевшись в чёрные брюки и голубую футболку, Розали вышла из своей комнаты. Ей не повезло, причём очень сильно — мистер Вонка пришёл на ужин. На этот раз её глаза были прикованы к своей тарелке, посмотреть на что-либо другое было очень трудно, чего уж там говорить про Вилли Вонку.

Мистер Вонка закончил ужинать раньше Розали. Он поднялся с места, поблагодарил Бакетов за ужин, пожелал всем спокойной ночи и надел на голову цилиндр, взял трость. Открыв дверь, он остановился.

— Мисс Браун, зайдите, пожалуйста, после ужина, в мой кабинет, — сказал он и вышел из домика.

— Не-е-ет…— простонала Розали. — За что?!

— Не бойся, милая, — подбодрила девушку Кендра, — всё обойдётся.

После того, как Розали закончила ужин, она поднялась с места, и Бакеты, за исключением Чарли, который уже убежал к себе в комнату, пожелали ей удачи.

Благодарность судьбе — на этот раз время пути по коридорам соответствовало их длине. На этот раз она не стала медлить и постучала в дверь сразу же, как дошла. Ответа не последовало. На этот раз она решила долго не церемониться и вошла в кабинет. Никого. Девушка закрыла за собой дверь и прошла в середину кабинета. Взглядом скользнув по книжным шкафам и увидев на их полках множество папок с документами, она переборола в себе желание подойти ближе, но «взять и почитать» у неё даже в мыслях не было. Все эти документы — не её дело.

Внезапно она услышала позади себя тихий стук. Резко обернувшись, она обнаружила мистера Вонку в метре от себя. На нём не было цилиндра и перчаток, отсутствовала трость. Смотрел на неё так же странно и необычно, как и вчера. Но Розали только сейчас поняла, что в этом взгляде не было злости, сумасшествия или вообще чего-то пугающего, просто для кондитера он был несвойственным. Ей всё равно было страшно.

— Не бойтесь меня, мисс Браун, — спокойно сказал он.

Так обычно и говорят те, кого надо бояться. Но Розали наоборот стало спокойнее. Почему-то захотелось отвернуться, что она и сделала.

— Мисс… Розали, я ничего не сделаю против твоей воли. Клянусь тем, чем хочешь.

«Даже если я захочу, чтобы он поклялся своей фабрикой, он это сделает?! Правда, что ли?!» — подумала она.

Почувствовав тепло чужого тела позади себя, она обернулась. Он стоял почти вплотную к ней и смотрел прямо в глаза. Её сознание поплыло, но она удержала его на месте.

«А вот ты клятву не давала…» — сказал ей мозг и дал команду, которой ещё минут пять назад Розали бы ужаснулась.

Она обняла кондитера за шею и прильнула к его губам. Розали про себя улыбнулась, когда он, кроме ответа на её поцелуй, больше ничего не делал, исполняя свою же клятву.

Остаток вечера Розали провела в компании мистера Вонки. Они просто сидели рядом и разговаривали, страх девушки полностью ушёл. И да — Вилли Вонке было разрешено обнимать и целовать её когда и сколько он захочет.

* * *

С того вечера прошло несколько дней. Сегодня, как и во все эти прошедшие дни, Розали проснулась в прекрасном настроении. Постучался Точо, девушка ему открыла, и тот сообщил ей, что хозяин просил его передать, чтобы она нпдела любую нерабочую одежду и подошла к главному входу. Когда умпа-лумп ушёл, Розали принялась выполнять поручение своего теперь уже не только начальника. Решив надеть чёрную юбку до колена и бежевую блузку с длинными рукавами, она, накинув на себя то самое пальто, которое Вилли дал ей несколько дней назад, вышла из комнаты и начала спускаться по лестнице.

У входа её уже ждал Вилли в своей обычной уличной одежде, в которую входили ещё и большие солнцезащитные очки. Он улыбнулся ей, взял её под руку, и они вышли за пределы фабрики.

В такое время на улице если и встречаются люди, то это редкие прохожие, бегущие по своим делам.

Они дошли до местного маленького парка, до искусственного маленького пруда. Тут случилось то, чего Розали совсем не ожидала увидеть. Вилли снял свои очки, встал на одно колено и быстро достал что-то из кармана. Это была маленькая коробочка, внутри которой оказалось… кольцо. Обручальное.

— Папа! Ну папа! Ну пожалуйста! Папа!

Маленькая четырёхлетняя Элизабет стояла в кабинете Вилли Вонки рядом с рабочим столом погружённого в работу отца.

— Я тебе уже сказал нет, Элизабет, — Вилли говорил спокойным голосом, но его терпение уже подходило к концу. Однако его дочь не была избалованной, как некогда Верука Соль, а просто имела величайший интерес к разным механизмам фабрики, особенно куда ей пока что было запрещено ходить одной. — Это опасно! Я сейчас не могу пойти с тобой, одна ты тоже пойти не сможешь.

— Но почему?

— А вдруг ты упадёшь в какой-нибудь котёл? Вдруг ты будешь замотана в красивую обёртку, как конфета? Тебя найдут какие-нибудь дети в других семьях, их родители заберут тебя к себе, и ты больше не увидишь Чарли, умпа-лумпов, маму и меня. Ты хочешь этого?

— Нет.

— Вот и хорошо, — улыбнулся он.

В кабинете наступила долгожданная для Вилли тишина. Он посмотрел на документы, заполнил пару листов и понял, что эта тишина ему тоже не нравится. Он посмотрел на дочь. У неё был немного обиженный вид, в глазах стояли слёзы. Он вздохнул.

— Иди сюда, — протянул ей руки.

Девочка всхлипнула и подошла к папе.

— Что случилось? Почему ты плачешь?

— Я не хочу в другую семью! Я хочу остаться с вами!

— Если ты будешь слушаться маму, меня и Чарли, то и в другую семью ты не попадёшь. Понимаешь?

Элизабет кивнула, но обиженный вид так и не ушёл. Вилли вздохнул — делать нечего.

— Ладно… Что же с тобой поделаешь? Пойдём, поищем маму. Если она не занята, то, наверное, побудет с тобой.

На лице Элизабет засияла улыбка. Вилли встал со стула, дочь взяла его за руку. Так они и дошли до «Шоколадного цеха», где нашли Розали в компании Чарли.

* * *

Когда Вилли ушёл, Розали задала вопрос дочери.

— Ну и куда пойдём?

— К несделкам.

— Ну пошли к несделкам. Чарли, ты с нами? — спросила она у молодого человека.

— Да, мистер Вонка просил туда зайти по возможности.

«Несделками» Элизабет называла «Цех изобретений», где были недоделанные сладости, то есть не сделанные. Очень часто девочке было трудно запоминать названия цехов, хоть и была она далеко не во всех, поэтому придумывала им названия сама.

Розали за эти шесть лет пришлось узнать про розовую лодку. Ей она не очень нравилась, но дочь была в восторге. На стеклянном лифте Элизабет ездила всего раз, крепко держась за папу, но и это сумасшедше-гениальное изобретение ей тоже приглянулось.

В «Цехе изобретений» Чарли уже ждали. Ждали те, кого Вилли в первый день знакомства ненавидел, а совсем недавно, да и сейчас, если честно, недолюбливал. Дело в том, что спустя два месяца после скромной по желанию невесты свадьбы, на фабрику заявились четверо детей. Ими были Август Глупп, Верука Соль, Виолетта Борегард и Майк Тиви. Вилли хватил шок, но ему было жаль ворота фабрики, в которые колотились эти четверо, поэтому он открыл и им, как жене когда-то. Сильно пострадавшие шли на поправку: Виолетта уже не была гибкой, словно червь, синева почти сошла, а Майк уже был похож на просто очень высокого человека. Дети поблагодарили кондитера, что он, хоть и своеобразным способом, но указал им на их ошибки, говорили, что исправились и просили разрешения поселиться на фабрике, а потом, когда будут старше, они будут готовы работать здесь. Вилли, под напором жены и Бакетов, дал согласие детям при условиях держать секреты фабрики в тайне, и если будет хоть одна оплошность — никакие «пожалуйста» и «извините» не помогут, он вышвырнет их. Дети согласились, от их родителей письменное согласие о проживании их детей на фабрике тоже потребовалось. И вот сейчас все они уже совершеннолетние, готовы к работе на фабрике, на которой жили уже почти шесть лет, но Вилли Вонка почти не нагружает их тяжёлой работой; выросшие, но всё же дети, ему нужны для идей, поэтому они работают вместе с его наследником.

— Чарли, вот и ты! Мы думали, ты забыл о нас! — воскликнула Верука.

— Хах, попробуй забудь. Не дай Бог забуду что-нибудь, о чём просил мистер Вонка — головная боль от долгого бубнежа обеспечена на неделю, а то и больше.

— Не завидую тебе, — сказала Виолетта, — почему ты его терпишь?

— Наверное, привязался к нему, — пожал плечами Чарли. — Он бывает ненормальным, но я уже привык к этому.

— И это ты говоришь при его жене? — спросил Майк, кивая головой в сторону хохочущей над словами Чарли Розали. — Миссис Вонка, вам плохо?

— Н-н-нет, ахахаха…

— Что с ней? — задал вопрос Майк Чарли.

— Думаю, она просто очень хорошо меня понимает, да, Розали?

— Д-да ахах…

— Что ты понимаешь, мама? — спросила Элизабет, стоя рядом с Розали и смотря, как она смеётся.

— Да так, ничего такого. Ну что, куда ты хочешь?

Элизабет повела маму за руку смотреть на желейных икринок, из которых потом должны были появиться рыбки, а Чарли с теперь уже друзьями пошёл работать над новым рецептом. Что это будет за сладость — знал только Вилли Вонка, их задача заключалась во вкусе сладости. Рецепт Вилли ещё не доверял этим четверым, его разработка останется между ним и Чарли, но остальных и это устраивало. Они знали другого Вилли Вонку, которого встретили восемь лет назад, в феврале, но он им не понравился. Ненормальный кондитер хоть и остался ненормальным, но всё же изменился. Они уже поднимали эту тему с Чарли, и тот сказал, что мистер Вонка просто узнал что такое любовь.