О глупых троллях, зловредной ведьме и грязнуле Миле (джен)

В одном дремучем лесу жили три красавца-тролля: Дубс, Грызл и Хватс. Какие это были молодцы!

Дубс ростом доставал до вершин самых высоких деревьев. Он мог с лёгкостью вырвать любое из них даже не напрягаясь, а когда шёл через лес, оставлял за собой поваленные стволы, вытоптанную траву и огромные следы, в которых могли себе устроить норки мелкие зверушки. Приближение его можно было заметить издалека. Грохот обрушившихся деревьев, камней, взлетающих из-под ступней комьев земли и грязи и шумным пыхтение, поднимающее в воздух листья и веточки кустарников. Дубс очень гордился не только своей силой, но и внешностью, из-за которой получил своё имя. У тролля были маленькие глубоко спрятанные глазки, а сама морда походила на дерево, кое-как приглаженное топором. На голове топорщились волосы, в которых часто застревали ветки, иногда вместе с гнёздами птиц. Это очень нравилось Дубсу, так как он мог в любое время лакомиться сырыми яйцами, вызывающими у него дикий восторг. Одевался он, как и другие сородичи, в шкуры убитых им животных, обмотавшись так, что оставались торчать только голова и конечности. Сами тролли к холоду нечувствительны и вполне могли обходиться без одежды. Но эти великаны ужасно боятся муравьёв. Маленькие, они проникают на незащищённые одеждой участки тела и, ползая по нему, вызывают приступы дикого хохота, а уж этого не может себе позволить ни один уважающий себя тролль! Ведь чем он угрюмее и серьёзнее, тем больший почёт ему среди остальных. Рассказывали про одного легендарного тролля, который ни разу даже не улыбнулся! И в конце концов превратился в огромный камень, на котором до сих пор видны маленькие щёлочки-глаза и длинная трещина-рот.

"Вот такими и должны быть настоящие тролли!" — поучают детей и молодёжь их дедушки и бабушки.

Приятеля Дубса звали Грызл. Это имя подходило ему как нельзя лучше. Он постоянно что-нибудь грыз, даже небольшие камушки, чтобы зубы были острее. Всё, что попадалось ему на пути, различалось только по степени съедобности: можно ли это сгрызть. Если да — значит, хорошая вещь, а если нет... Но такого почти не встречалось. Разгрызть он мог что угодно. Если Дубс ломал деревья, то Грызл их... ну, вы поняли. Отпечатки его зубов можно было заметить везде, где он проходил. Тролль очень гордился своим древним родом Зубогрызлов и старался во всём походить на таких замечательных родственников.

Приятель Дубса и Грызла прозывался Хватс, так как с самого рождения всегда цеплялся за всё, что попадётся ему на пути, и неважно, что или кто это будет. Да так крепко впивался руками, напоминающими скорее искривлённые корни деревьев, что отцепить его не никто не мог, если только ему самому не надоест или найдёт другой предмет для хватания. Лазить по деревьям было его любимой забавой. Он мог часами висеть вниз головой не шевелясь, так что птицы без страха садились на него и даже пытались строить гнёзда. Птицы принимали его за особенно большую и крепкую ветку.

Однажды Дубс, гуляя по лесу и вырывая для развлечения мелкие деревца, веткой одного из них попал себе в глаз. Зарычав от боли так, что посыпались листья и вспорхнули находящиеся рядом птицы, он принялся тереть глаз, из-за чего тот начал болеть ещё сильнее. Наконец, измученный тролль, завывая от ярости и испуга, решил обратиться к ведьме, жившей в самом глухом месте чащи, чтобы она помогла ему вылечиться.

Ведьма Загрызайло слыла очень уважаемой личностью среди древних жителей Семиречья. Это гномы, тролли, великаны (правда, они жили в горах и редко с них спускались, но считались родственниками троллей), гоблины и множество других существ. Многие из них не любили солнечный свет и предпочитали прятаться в глухих, недоступных для сияющих лучей местах. Вредная старушенция, как за глаза называли Загрызайло, обитала в небольшом деревянном домике, окружённом непроходимыми ядовитыми зарослями. Даже в самый ясный день в её убежище было темно, мрачно и холодно. Огромные столетние деревья так тесно переплелись ветвями и корнями между собой, что пройти чужаку без разрешения хозяйки было невозможно. Угрюмые вороны чёрными тенями притаились в кронах, предупреждая свою повелительницу о приходе любого существа. А по ночам стерегли жилище огромные филины. Их жёлтые вспыхивающие в темноте глаза освещали пространство перед входом. Лесные звери избегали этого места.

Внутри домишки было также сумрачно, как и снаружи. Колеблющийся огонёк свечи делал видимым только маленький уголок возле печки. Здесь находился стол, а точнее, каменная плита, на которой стоял большой закопчённый котёл. На его боках — следы сажи и лиловых потёков от разных зелий. Над котлом повешена верёвка с большим количеством засушенных растений, а также лапки ящериц, хвосты крыс, зелёная паутина, обёрнутая в несколько раз вокруг оленьих рогов и множество других интересных и полезных предметов. Без них колдовать нельзя, даже дурной тролль это понимает. Но как же трудно всё это достать! Например, паутина Вырвиглаза. Она очень ценится всеми, кто любит пакостить. С её помощью можно затуманить зрение, так что никто тебя не узнает, напустить сонные чары, украсить всё тело бородавками... А ещё она незаменима во многих отварах. Без неё никак не обойдёшься, когда надо сварить Пузырчатое проклятие, после которого все части тела увеличиваются и напоминают разноцветно-дрожащие мыльные пузыри. Или зловещее варево болотного цвета Гореть-Не сгорать. Кто выпьет эту бурду, тот будет испытывать страшную жажду и ничем не сможет напиться, пока не получит противоядие.

Ещё много злодейств придумала эта мерзкая карга, и все они удавались ей очень хорошо из-за её зловредного и невыносимого характера. Никто из жителей светлой части леса не хотел с ней дружить. Сколько пакостей она им сделала! Вот и обходили жилище ведьмы десятой дорогой, боясь попадаться ей на глаза.

Когда на её пороге появился завывающий от боли Дубс, она как раз находилась в очень скверном настроении. Конечно, улыбающейся от радости Загрызайло никто никогда не видел, ведь она чёрная ведьма и её любимое занятие — портить настроение другим. Но сегодня она просто рвала и метала. Её дурной нрав прорывался наружу в виде бури, которая свирепствовала с каждой минутой всё сильнее. Деревья скрипели и шатались под напором ветра, ливень извергался сплошной стеной с потемневшего неба. Вороны оглушительно каркали, а жабы перекликались между собой, радуясь дождю.

Сама Загрызайло колдовала над каким-то вонючим зельем, источающим грязно-жёлтый дым, напевая себе под нос:

"Ветер воет за окном,

Я устроила погром.

Как приятна гадость мне!

Солнце скрылось, всё во тьме.

Ядовитую змею

В паутину заверну

И немного тараканов

Для губительных туманов.

Лес окутан пеленой,

Не зайдёт сюда чужой!

Королева я, и точка!

Что за прелесть эта ночка!"

Ведьма топнула ногой, оглушительно свистнула — и над котлом взметнулось зелёное пламя!

Испуганный Дубс прижался к двери, не решаясь потревожить злодейку. Но при его размерах спрятаться не смог при всём желании. Заметив тень, Загрызайло резко обернулась, взметнув своим чёрным платьем с пятнами от различных ядовитых зелий. Увидев, кто пришёл, она недовольно нахмурилась.

— Что тебе? — неприветливо буркнула, не здороваясь. Ещё чего! Вежливость — какое мерзкое слово!

Тролль опасливо покосился туда, где кипело и булькало варево, но терпеть боль сил уже не осталось, и он сказал:

— Тут ... это... глаз болит.

— А я при чём? — раздражённо отозвалась "гостеприимная" хозяйка.

— Помоги ... а, — заискивающе попросил тролль, заглядывая ведьме в глаза и пытаясь скорчить самую жалостливую физиономию, отчего его морда страшно перекосилась, а здоровый глаз чуть не вылез на лоб.

— Наклонись, — грубо схватив Дубса за руку, ведьма вгляделась и сказала:

— Нужен новый глаз.

— Так ты поможешь? — робко попросил тролль.

— Даром — нет, — отрезала ведьма.

— А что ты хочешь взамен?

— Мне нужен человеческий детёныш.

Заметив, что Дубс её не понял, объяснила:

— Мальчишка или девчонка, всё равно.

— А где же я тебе его найду? — растерялся тот.

— А это уже твоё дело. Или ты думаешь, что глаз так легко получить? Его надо ещё вырастить, а перед этим удобрить мышиным помётом, поливать слезами кукушки, следить, чтобы землепупы не съели зрачок...

От всего услышанного у Дубса разболелась голова. Он очень не любил думать, ему становилось плохо от незнакомых слов. Поэтому поспешно согласился со всем.

Пока Дубс пытался договориться с ведьмой, с его приятелем Грызлом произошло очень странное происшествие. Он прогуливался по лесу, чтобы поймать себе какую-нибудь неосторожную зверушку на обед. Но как назло обитатели Семиречья (так называлось то место, где жили звери и другие существа) попрятались в свои жилища, чтобы спастись от непогоды. Троллю ветер с ливнем не доставляли сильных неудобств, поэтому в поисках пищи он забрёл в отдалённую часть леса, где ни разу до этого не был.

На поляне, куда он вышел, возвышался огромный дуб. Кора у него была такого густо-фиолетового цвета, что казалась почти чёрной. Макушка дерева терялась где-то в облаках. Стоя внизу, за густой листвой её не разглядеть. На ветках лесного великана сияли ярко-оранжевым блеском спелые жёлуди. Конечно, любому станет ясно, что дерево не простое, а волшебное. Это Страж всей растительности в лесу. Он слышит и видит всё, что творится не только возле него, но везде, где есть даже самый маленький кустик или травка. Но глупый тролль ничего об этом не знал. Он просто очень хотел есть, и желательно побольше! По своей привычке постоянно что-то грызть, он подошёл к единственному дереву, которое тут стояло, и начал срывать жёлуди, которых очень много висело на ветках и лежало на земле. Проголодавшись, отправлял в рот целые ветки с листьями и плодами. И даже пытался грызть кору! Но на этот раз ничего не получилось. Кора оказалась настолько горькой, что даже Грызл выплюнул отправленный в рот кусок с отвращением.

Жёлуди, конечно, не могли насытить этого обжору. Недолго оставался он возле дуба. Захватив в широченные карманы как можно больше плодов с дерева, отправился искать что-то посытнее. Но в этот день ему не везло и, вернувшись в пещеру, утомлённый и злой от мучившего голода, завалился спать. И во сне грыз жёлуди. Такая уж у него была привычка!

На следующее утро, не умывшись (тролли ненавидят воду!), Грызл снова направился на поиски еды. По дороге он перемалывал челюстями оставшиеся жёлуди. Но, так как их уже оставалось мало, скоро они закончились, и есть захотелось ещё больше.

В пути встретилась ему семиюродная тётка Грымзятина со стороны матери. Среди троллей это близкое родство. Увидев родственника, приветственно хлопнула того по могучей спине, да так, что остался синяк. Это считалось признаком симпатии, и чем больше синяк или глубже царапина, тем сильнее тебя любят. Тётка прогудела басом:

— А что это у тебя на ушах?

— Грязь, — гордо ответил Грызл. — Самая лучшая, нашёл на Зловонных болотах. Долго размазывал, даже утомился.

— Нет, — сказали ему, — непохоже на грязь. Кажется... это... жёлуди!

— Что?! — завопил племянник. — Какие жёлуди?

Тётка подошла ближе и подёргала выступающие наросты. Сомнений не осталось: за ушами у Грызла выросли два крепких, сиявших золотистым светом жёлудя! Грымзятина потянула сильнее, пытаясь оторвать их.

— Ай, больно! — крикнули ей.

Жёлуди даже не шелохнулись.

Следующие попытки избавиться от них тоже не принесли результата. Вернее, не тот, на который рассчитывали. Уши тролля покраснели до алого цвета, так что издали их можно было принять за два больших лопуха, только почему-то красных. Промучившись с неподатливыми шишками, тётка плюнула на них. Слюна троллей очень ядовита, они могут переварить самую несъедобную пищу без вреда для желудка. А уж чистить зубы! О такой ужасающей пытке тролли даже боятся говорить вслух. Но, к удивлению, шишки остались на месте и даже как будто подросли!

Грызл отчаянно завыл. Какой неслыханный позор! Над ним будут издеваться даже троллята. Вот если бы у него выросла ещё одна конечность или, скажем, голова, тогда другое дело. Встречались раньше даже трёхголовые тролли. Но еда, проросшая прямо на теле — это ужасно стыдно! Его выгонят из пещер навсегда. Что же делать?! И тут Грызл вспомнил о ведьме. Может, она вырвет эти ненавистные шишки? Топая и завывая от бессилия, Грызл направился к жилищу Загрызайло.

Из жилища ведьмы Дубс уходил напуганный и расстроенный. Чтобы получить новый глаз, ему нужно было поймать и привести к Загрызайло человеческого детёныша. Но как это сделать, тролль не понимал. Люди в лес поодиночке не заходили и всегда имели при себе грохочущие штуки, из которых вырывался колючий огонь. От него на шерсти появлялись проплешины. А чёрные горошины, не причиняя вреда шкуре, вызывли сильную щекотку. А это недопустимо для всякого тролля. Маленьким детям строго-настрого запрещали ходить в лес. Поэтому, чтобы украсть ребёнка, надо идти в деревню. Она находилась рядом с лесом, недалеко, как думали сами тролли. Десяток шагов — и показались первые заборы.

Дома, где жили люди, казались очень маленькими по сравнению с Дубсом. Его всклокоченная голова поднималась над деревьями, а тяжёлые шаги оставляли ямы там, где он проходил. По улицам важно шагали гуси. Их было очень много, крупные и средние по величине, но все обладали скверным характером. С громким гоготом, шипя и щёлкая клювом, угрожающе бросались на каждого проходящего мимо человека. Особенно плохо приходилось детям. Окружив их, стая щипала, толкала и рвала одежду, пока на отчаянные крики не прибегали взрослые. Разогнать гусей было нелегко, они неохотно выпускали свою жертву. После нападения на теле оставались синяки, которые долго не проходили и сильно болели. Поэтому каждый раз, выбегая из дома, ребятишки оглядывались, нет ли поблизости вредных птиц. А взрослые никогда не выходили без палок или других предметов, способных разогнать злобных животных. Мерзкий и злющий нрав этой домашней живности был известен в окрестных местах даже за пределами деревни. Из-за этого она и получила своё название. Однако выведенная здесь порода обладала таким нежным и сочным мясом, что на ярмарке за них дорого платили. Поэтому хозяева выращивали гусей на продажу и терпели "пакостную нечисть", как их здесь называли.

Но Дубс, конечно, об этом не знал. Поэтому ничего не понял, когда увидел маленькую девочку, убегавшую от разъярённого крылато-серого облака. Тролль встал посередине дороги и, раскрыв рот, смотрел, не зная, что делать дальше. И тут прямо в него, задыхаясь от страха и бега, врезалась девчонка и упала у его лап. Ноги её уже не держали, а обойти неожиданно возникший столб не хватило сил. Опустив свою огромную лапу, Дубс легко приподнял ребёнка, посадил на плечо и, довольный, зашагал в лес.

Пока тролль, радуясь неожиданной удаче, топал по дороге, девочка постепенно приходила в себя и начала внимательно его осматривать. Сначала, когда почувствовала, как её кто-то поднимает и земля остаётся далеко внизу, сильно испугалась. Однако страшные чудовища остались позади, а тот, у кого сидела на плече, был огромным, волосатым и очень грязным, как и она сама. И малышка перестала бояться, с интересом ощупывая уши, нос и хлопая Дубса по голове. Тот не замечал её попыток, для него это было всё равно что укус комара. Они не могли прокусить его шкуру, гибли и целыми стаями падали на землю.

Неожиданно ставшую добычей девочку звали Люда, но чаще всего Мила-неумыла. Это прозвище подходило ей лучше всего. Во всей деревне не отыскать более непослушного и грязного ребёнка, чем она. Мила ненавидела умываться и всегда старалась убежать, когда звали купаться. Если всё же родителям удавалось её поймать, она страшно злилась и пыталась вырваться, дёргаясь изо всех сил. Вопли замарашки были так пронзительны, что окрестные собаки, услышав эти крики, начинали подвывать в знак сочувствия. Они жалели бедняжку, ведь когда ТАК орут, значит, очень больно бьют. Во время купания Мила продолжала извиваться, мыльная пена попадала ей в рот, уши. На некоторое время крики стихали, пока она отфыркивалась. После водных процедур чистая и очень несчастная Мила выскакивала из дома и бежала, не разбирая дороги. Она старалась найти что-нибудь грязное, чтобы тут же вымазаться как поросёнок. А этих животных девчонка обожала в отличие от гусей.

Дубс, шагая по тропе, решил поближе рассмотреть человеческого детёныша, который так неосторожно свалился ему прямо в лапы. Он схватил Милу за воротник и поднёс к глазам, чтобы лучше видеть. Тролли подслеповаты днём, зато ночное зрение у них отличное. Шумно сопя, Дубс обнюхивал добычу и недоумённо хмурился. Пахло от неё так же, как и от маленьких троллят, то есть застарелой грязью. Волосы торчат клоками, из-под длинной чёлки сверкают чёрные глазищи. Одежда в пятнах и местами разорвана. В лапах тролля Мила вертелась, пиналась и пыталась дотянуться до его морды, стараясь пнуть его или укусить. Такое поведение ещё больше смутило Дубса. Точно так же вели себя и маленькие тролли. Что же делать? Неужели он поймал своего?!

— Ты кто? — пробасил Дубс.

— Я — Мила-неумыла, — закричала девочка так пронзительно, что с деревьев испуганно вспорхнули птицы. — А ты кто такой?

— Я — тролль, — сказал ошарашенный Дубс.

— А зачем схватил меня?

— Так... это... человеческий детёныш нужен. Ведьма послала.

— А ей зачем?

— У меня глаз болит. А новый вырастить может только ведьма. И она его даром не отдаст. Только если приведу ей человеческого ребёнка.

Мила задумалась. Интересно, какая она, эта ведьма? Можно ли с ней играть, а главное...

— А ведьма не будет заставлять меня купаться?

Дубс был в шоке:

— Конечно, нет! Кому придёт в голову такая гадость!

— Моим родителям, — вздохнула девочка.

Тролль пришёл в ужас! Так вот почему она такая маленькая по сравнению с другими троллятами! Её страшно мучили, вот и не выросла. "Заберу-ка её с собой, отнесу к Загрызайло, она скажет, что делать", — решил глупый тролль и, тяжело ступая, продолжил путь в лес.

Грызлу было очень плохо. Шишки-жёлуди стали появляться даже на морде, мешая нормально жевать. Поэтому к жилищу Загрызайло он притопал очень быстро. Ведьма ему не обрадовалась. Оставалось всего несколько дней до шабаша, на котором соберутся все злодейки-негодяйки сколько их есть на свете. Они будут выбирать Главную Ужасающую Ведьму! Которая должна быть Самой Жуткой Злодейкой в мире! Такое событие никак нельзя пропустить. А чтобы заслужить среди других злобных существ почёт и уважение, надо было сотворить Очень Страшное Колдовство. Все должны сильно испугаться и признать Загрызайло Верховной Ведьмой. А у неё до сих пор не готово зелье! И всё из-за глупого тролля! Ведь без человеческого ребёнка весь труд по изготовлению отравы будет напрасен. И никогда не быть ей Самой Главной Злодейкой в мире! Ах, сколько отвратительных поступков можно совершить, когда ты — самая могущественная ведьма! Это так приятно, делать гадости окружающим. Загрызайло мерзко захихикала.

Послышался глухой удар, как будто что-то тяжёлое упало возле её дома. Ведьма вышла на порог и с неудовольствием наблюдала за приближающимся Грызлом. Тот очень спешил, даже не срывал с деревьев ветки и листья. У него была привычка засовывать их в рот, когда шёл по лесу. Он с хрустом и сопением разгрызал самые толстые ветки и обдирал кору с растений. Однако теперь заниматься любимым делом тролль не мог из-за гадких шишек. Как же они ему мешали!

Наконец показалась хижина Загрызайло. Ведьма приходу тролля не обрадовалась. Скривившись, как будто её заставляли чистить зубы, она мрачно посмотрела на "гостя" и пробурчала:

— Зачем притопал?

Грызл горестно вздохнул и показал на жёлуди, усыпавшие почти всё тело. Они густо облепили шкуру тролля, ярко полыхая и озаряя сиянием могучую фигуру. Из-за чего казалось, что Грызл находится в золотистой воздушно-облачной дымке. Это выглядело просто отвратительно! Бедолага пребывал в панике и ужасно переживал, что скажут его сородичи, если увидят, каким гадким он стал!

— Вот, — он развёл лапы в стороны, а затем начал хлопать себя по бокам и морде, показывая Загрызайло причину своего горя. И опять завыл.

— А ну, прекрати! — прикрикнула ведьма.

Прищурилась, осматривая с головы до лап, потрогала шишки и сказала:

— Жёлуди с дуба на поляне жрал?

— Да, — прогудел тролль.

— Ой, дубина...а...а, — покачала головой старуха.

— Я не Дубина. Я Грызл.

Ведьма плюнула с досады, махнула рукой и объяснила:

— Дуб на той поляне волшебный. Это Страж нашего леса. А ты сожрал плоды с этого дерева. Знаешь, ЧТО теперь с тобой будет?

— Что?

— Скоро тело начнёт деревенеть, покроется корой и ты пустишь корни. Лапы превратятся в ветки и на них будут созревать жёлуди и гнездиться птицы. И золотая пыльца покроет с лап до головы. Станешь отвратительно-прекрасным дубом. Никто не будет тебя бояться!

От подобной, ужасающей любого тролля участи Грызл оглушительно заревел. Он топал, тряс головой и пытался своими ручищами отодрать противные шишки. Но тщетно!

— Замолчи! — гаркнула Загрызайло. — Ишь, развылся. Незачем всё подряд тащить в рот. Сам виноват.

— Что же мне делать?

— Избавиться от волшебных семян можно только в одном месте. Ты должен искупаться в Зловонном болоте. Ныряй с головой и сиди в нём, пока не почувствуешь, как зудит шкура. Значит, жёлуди осыпались и грязь снова покрыла тело. Понял?

Тролль закивал головой.

— А взамен, — продолжала ведьма, — ты принесёшь мне оттуда два ведра этой замечательной грязи со всей живностью, что попадётся. И только попробуй забыть!

При этих словах Загрызайло так угрожающе сверкнула глазищами, что бедолага Грызл окончательно перепугался и закрыл лапами многострадальную морду.

— Пошёл вон! — последовал "добрый" совет. И тролль бросился наутёк, ломая попадающиеся на пути деревья. От страха он окончательно перестал соображать и мчался, не разбирая дороги.

Знойное марево колыхалось над лесом. От удушающей жары обитатели Семиречья прятались в своих жилищах. лёгким воздушным покрывалом укутала окрестности. Спала в хижине и Загрызайло. От её храпа дрожали расставленные на столе зелья, легонько позвякивая стенками сосудов друг о друга. Ведьма собиралась проспать до наступления ночи, чтобы заняться любимым делом — пакостями. Ведь самое страшное колдовство и злые дела лучше всего удаются в темноте. Все ведьмы это знают так же хорошо, как и свои бородавки. А что плохого можно натворить днём? Вдруг получится что-то хорошее? Например, зелье вежливости. Тьфу! Или, ещё хуже, сделаешь доброе дело просто так. После такого и выгнать могут свои же. И станешь обычной старушкой без капельки волшебства.

Нет, ТАКОГО ни одна злодейка не захочет. Поэтому Загрызайло, оставив на время гадости-сладости, оглашала стены лачуги могучим сопением. И жутко разозлилась, когда её сон прервали самым наглым образом. От её перекошенного в злобном оскале лица Дубс невольно отшатнулся и слегка позеленел.

— Если ты меня разбудил из-за ерунды, — прохрипела "милая" бабка, грозно надвигаясь на оробевшего тролля, — то....

— Я принёс человеческого детёныша, — поспешно сказал Дубс. И, схватив Милу за воротник, поставил её перед ведьмой.

Загрызайло схватила девочку за руку, собираясь утащить к себе в каморку, но Мила укусила её и вырвалась. Старуха в первое мгновение опешила, не ожидая от ребёнка сопротивления, но потом, разозлившись, подступила к девчонке и попыталась схватить её. Однако Мила скорчила самую свирепую рожицу и бросилась наутёк. Она заметила в глубине домишки котёл с варевом и решила, что её снова собираются мыть. А ведь она только позавчера купалась! Чистая она, вот! И вообще вода вредна детям! Это Мила знала твёрдо. И поэтому решила спасаться бегством из такого гадкого места.

Загрызайло рассвирепела. Она крикнула троллю:

— Что ты стоишь? Лови её!

— Зачем?

Ведьма чуть не захлебнулась от ярости:

— Как это "зачем"? Я же сказала, мне нужен человеческий ребёнок!

-Она не человек. Она тролль, — заявил Дубс уверенно. — Люди поймали её и заставляли мыться. Потому и не выросла.

— Она человек! — завизжала ведьма. Но Дубс посмотрел на Милу и покачал головой.

Злодейка свистнула, и вороны спустились к ней. Она что-то произнесла на каркающем языке — и острые тени метнулись вслед Миле. Загрызайло не могла воспользоваться заклинанием: девчонка нужна ей живой.

Услышав хлопанье крыльев за спиной, девочка обернулась и увидела чёрное облако перьев и угрожающе-острых клювов. Неподалёку она заметила выложенный из камешков круг. В нём ведьма проводила свои зловещие ритуалы. Подбежав к этому месту, наклонилась, взяла камешек и бросила в надвигающуюся тучу птиц. Затем ещё и ещё.... Острая галька, попадая в крылья, ранила воронов и они бессильно опускались на землю. Обнаружив, что случилось с её верными слугами, ведьма от злости затопала ногами.

В это время показался возвращавшийся с болота Грызл. Он нёс два ведра самой лучшей грязи. И был очень доволен тем, что избавился от гадких шишек. Загрызайло крикнула ему:

— Лови её!

Грызл прогудел:

— Я поймал много жаб. Они в ведре.

— Какие жабы, остолоп?! — разъярилась ведьма. — Девчонку лови!

Тролль понял: Загрызайло снова забыла его имя и приняла за четвероюродного племянника Остолопа. Чтобы напомнить ей, кто он, сказал:

— Я — Грызл.

И, низко согнувшись, наклонил свою морду к Загрызайло, чтобы она его хорошенько рассмотрела и больше ни с кем не путала. При этом движении вёдра, которые висели в его лапах, также накренились и из них зловонным потоком начала изливаться мутная жижа вместе со всей живностью, собранной Грызлом. А так как вёдра были огромные, под размер тролля, в течение короткого времени двор был затоплен булькающе-чавкающей вонючей грязью. То тут, то там на поверхности этого месива возникали большие жёлто-бурые пузыри, лопающиеся с громким хлюпаньем. Из них вылетали полуразложившиеся листья, ил и водоросли. Великолепное было зрелище! Грызлу с Дубсом оно очень понравилось. Они с интересом смотрели, как растекается грязь и устремляется к хижине ведьмы. Старуха успела лишь взвизгнуть, когда на неё обрушилась масса слизняков, а затёкшая в рот мутная вода не дала возможности произнести заклинание.

Из дома повалил вонючий дым. Болотная жижа расползлась по комнате и затушила огонь под котлом, на котором варились зелья. Послышался хлопок, другой ... и вдруг — крыша хижины сорвалась с положенного ей места и поднялась высоко в воздух, пугая притаившихся на деревьях воронов. Во все стороны разлетались листья, ветки, солома, песок... А грязь потекла вверх! Она поднималась всё выше и выше, достигла верхушек деревьев и не собиралась стекать вниз.

Хватс, находившийся неподалёку от ведьминой лачуги, таращился на такое необычное зрелище. А так как думать троллям было непривычно и даже опасно (у них начинались колики по всему телу и непрерывное чихание), значит, и размышлять не стоит. Хватс направился в сторону так любимой всеми его сородичами грязи. Когда его голова показалась над деревьями, Загрызайло отчаянно закричала:

— Хватс, лови девчонку!!! Живо! И указала пальцем на ребёнка, чтобы тролль точно уяснил себе, кого надо ловить.

Тот посмотрел на подпрыгивающую ведьму (искры от взорвавшихся зелий жгли ей пятки) и перевёл взгляд на Милу. Девочка увидела великана и, осознав, что снова будут ловить, бросилась удирать. Её не заставят купаться, как бы не старались! Хватс попытался схватить беглянку, но маленькая юркая Мила проскользнула между расставленных лап. А так как пробегала она в этот момент рядом с ведьмой, то Хватс вместо ускользнувшей девочки вцепился в Загрызайло. Крепкие пальцы вонзились в её нос, на котором находилась большая бородавка яркого сине-зелёного цвета.

Ведьма очень гордилась таким украшением и тщательно оберегала бородавку. Ведь в ней заключалась вся её колдовская сила. Чем больше гадких дел совершит злодейка, тем ярче становится бородавка и быстрее растёт. А вместе с ней растёт мощь колдуньи. Никому не дозволено прикасаться к носу ведьмы!

А Хватс сорвал бородавку! И вся сила Загрызайло покинула её! Она стала обычной дряхлой старушкой без всякой надежды на возвращение волшебства! Бывшая ведьма издала такой ужасающий крик боли и отчаяния, что на деревьях затрепетали листья.

Теперь все её злодейства потеряли силу. Грязь обрушилась вниз водопадом глины, веток, воды и разной живности. Дом рухнул под обрушившейся на него тяжестью и окончательно рассыпался. А с его хозяйкой начали происходить странные вещи. По телу старушенции пробежала дрожь, оно покрылось рябью, а затем начало сморщиваться. И вот уже на земле валяются лохмотья и дурно пахнущая кучка чёрного песка, которую унёс налетевший порыв ветра.

Тролли ничего не поняли. Они стояли, открыв рот и хлопая ушами, что означало большое удивление. Наконец Дубс сказал:

— А Загрызайло куда ушла?

Хватс с Грызлом ответили:

— Не знаем.

Постояв ещё немного, они развернулись и потопали обратно в лес. Дубс решил захватить с собой Милу. Он считал её маленьким несчастным троллёнком, которого украли люди. Девочка не возражала. Она спросила, будут ли её заставлять купаться, чистить зубы и убирать игрушки. А когда поняла, что эти громадины ненавидят подобные вещи так же, как и она, согласилась пойти с ними.

Живя в пещере, малышка росла и воспитывалась с троллятами и отличалась таким же мерзким характером. Правда, так и не выросла до размеров взрослых троллей. "Нельзя вырасти после таких издевательств", — говорили окружающие и не обращали внимание на её маленький рост.

Прошли годы, и Мила стала королевой. Её уважали все подданные за скверное поведение и дурные манеры и ставили в пример подрастающим. А когда хотели похвалить кого-нибудь, то говорили: "Ты такой же противный и отвратительный, как наша Грязьмилла!"