Второй шанс (джен)

Ванда сидела, укутавшись в плед, и в сотый раз пересматривала американские ситкомы из детства. Она как никогда чувствовала своё одиночество. Именно их она смотрела с родителями и братом, именно в них она жила с Вижном и сыновьями. А теперь все мертвы. Или просто не существовали. Несмотря на всё своё могущество, она была одна, и магия совершенно теряла смысл. После истории с Даркхолдом ведьма совсем не использовала её. Максимофф не единожды задумывалась о сведении счётов с жизнью, но всегда что-то её останавливало. Будто не пришло её время, будто она ещё не сделала то, что должна.

Внезапно в дверь постучали. Ванда поставила сериал на паузу и прислушалась. Стояла глубокая ночь, и она не ждала гостей. Стук повторился. Прихватив чугунную сковороду, женщина открыла дверь.

— Привет, Ванда, — несколько неуверенно произнесла Америка Чавес.

— Ты что здесь делаешь? — спросила ведьма, пряча сковороду за спину.

— Хотела попросить об услуге.

— Ты пришла не по адресу.

Ванда стала закрывать дверь, но Америка выставила ногу.

— Пожалуйста, Ванда. Ей нужна твоя помощь.

— Ей? — невольно заинтересовалась Максимофф.

Америка шагнула в темноту и вышла оттуда со спящей девочкой лет семи на руках.

— Я спасла её на Земле-457. Её родители погибли при ядерном взрыве, у неё больше никого нет.

Не говоря ни слова, Ванда отошла в сторону, пропуская ночных гостей в дом. Она подготовила диван, на котором только что смотрела ситком, и Америка положила на него девочку.

— Почему ты принесла её ко мне? — спросила ведьма, укрывая пледом маленькую гостью.

— Мама? — вдруг произнесла проснувшаяся девочка.

— Вот поэтому, — тихо ответила Чавес, а потом более бодро продолжила: — Эй, Стефи, помнишь меня?

Стефания сменила объект созерцания.

— Ты та тётя, которая растворила стену.

— Верно. А помнишь, что я тебе обещала?

— Что ты отведёшь меня к маме.

— Видишь, я выполнила обещание. А теперь тебе нужно поспать. Мама тоже устала, вам обеим необходим отдых в вашем новом доме.

— Мам, мы что, переехали? Почему ты не говорила? — позевая и закатывая глаза, поинтересовалась девочка.

— Хотела сделать сюрприз, — подыграла ошеломлённая Ванда.

— Здорово, — Стефанию уже начинал одолевать сон. — Покажешь мне его завтра? И папе тоже. Вот он удивится.

Когда девочку окончательно сморило, Ванда чуть ли не буквально вцепилась в Америку, требуя объяснений.

— В одной из вселенных ты её мать, — объясняла Чавес. — И ты погибла, пытаясь спасти мужа. Я оказалась на Земле-457, потому что услышала зов Стефании. Он был таким мощным и испуганным, что я не могла не ответить.

— Хочешь сказать, ей передались способности Алой ведьмы?

— Я не знаю, чем она владеет. Но магия в ней есть абсолютно точно. И кто как не ты поможет ей в этом разобраться. К тому же она считает тебя матерью.

— Не понимаю, как она может быть моей дочерью, — недоумевала Ванда. — Во всех вселенных, которые я прошерстила, у нас с Вижном было двое сыновей.

— Во-первых, ты и искала сыновей. А во-вторых…

Америка замялась в смущении.

— Что во-вторых? — напряглась Максимофф.

— Ванда, её отец и твой муж не Вижн.

Несколько секунд Максимофф молча смотрела на Чавес, пытаясь найти этому объяснение.

— Не может быть. Я никого не любила, кроме него.

— В этой вселенной, — снисходительно отметила Америка. — На Земле-457 Вижена никогда не существовало, Альтрон не успел его создать. Ты вышла замуж за…

— Нет! — резко оборвала её Ванда. — Я не хочу знать.

— Но он её отец.

— А я её мать, — ведьма уверенно выпрямилась, её поза излучала знакомую Америке опасность.

— Ты быстро вжилась в роль. Что ж, не буду задерживаться.

Девушка решительно направилась к выходу. Ванда неспешно шла за ней. Когда Максимофф почти закрыла дверь, Америка вдруг повернулась.

— В этом мире он жив, Ванда. И Стефания рано или поздно это узнает.

* * *

Весь следующий день Стефания атаковала вопросами об отце. В конечном итоге Ванда поняла, что отмалчиваться не получится, и выдумала историю о том, что глава семьи отправился помогать людям, которые не могут себя защитить. Девочка поверила, что папа герой под прикрытием, и больше не спрашивала о его местонахождении.

Но не проходило ни дня, чтобы Стефания не вспоминала горячо любимого родителя. Когда Ванда готовила абрикосовый пирог, она рассказала, как папа разбрызгал тесто, пытаясь миксером размешать тесто для этого пирога; когда Ванда подарила ей велосипед — как папа бегал за ней, держа за сидение; когда Ванда и Стефания отправились за новыми детскими вещами — как папа, обложенный с головы до ног пакетами, таскался с ними из магазина в магазин и участвовал в выборе одежды. Чем больше таких историй вспоминала Стефания, тем больше Максимофф убеждалась, что её избранник в другой вселенной был замечательным отцом, безмерно любящим обеих своих девочек. И от того ей всё больше хотелось раскрыть тайну его личности, но в то же время рана, оставленная Вижном, пока не затянулась.

Время шло, девочка росла, Ванда отправляла ей подарки от имени отца и надеялась, что таким образом сможет протянуть до достаточно взрослого возраста Стефании, чтобы рассказать о героической гибели главы семьи. Максимофф и не думала, что вопросы девочки будут только одной из опасных возможностей узнать правду. На собеседовании в школе на первом же вопросе директора всплыла несостыковка в словах матери и дочери.

— Ваше имя? — спросила директор, не отрывая головы от заявления.

— Ванда Максимофф, — ручка на секунду перестала писать.

Конечно, имя ведьмы, сражавшейся в отряде Мстителей, знали по всей стране. И не всегда с хорошей стороны. Алая ведьма заключала в себе разрушающую силу и несла опасность для общества. Это была пятая школа, в которую женщина пыталась устроить дочь, и первая, куда их пригласили на личную встречу. Ванда уже готова была оправдываться и заверять, что её дочь совсем не такая, но ручка молча перешла к следующей строчке.

— Имя ребёнка?

— Стефания Барнс, — воскликнула девочка, вскакивая со стула.

Директор подняла голову.

— Простите, что спрашиваю. Вы не в браке с отцом ребёнка?

— Мама с папой вместе десять лет, — вновь ответила за мать Стефания.

— Поймите меня правильно, — директор продолжала обращаться к Ванде. — Наша школа придерживается строго традиционных методов воспитания, в том числе внутри семьи.

— Всё в порядке. Я просто решила оставить свою фамилию, так как осталась единственным её обладателем, — подстроилась Ванда.

Она начинала злиться. Семейные методы воспитания казались идиотской отговоркой, чтобы объяснить отказ.

— И Ваш супруг…?

— На службе. К сожалению, теперь он нечасто будет дома.

— Что ж, — заключила директор. — Можете готовиться к занятиям.

— Вы нас берёте? — не ожидала Максимофф. — Больше никаких вопросов?

— Разумеется. Об успеваемости и дополнительных увлечениях Стефании узнаем в процессе. Добро пожаловать в среднюю школу Делакруа.

* * *

Первый вызов Ванды в школу произошёл в первый месяц. Стефания выбила с петель дверь класса, сильно хлопнув в злости на одноклассника. Директор настоятельно требовала провести воспитательную работу и убедить не использовать свои наследственные способности для устрашения и порчи государственного имущества. Максимофф не стала объяснять, что не обладает сверхфизической силой, но ситуацию взяла на заметку.

Спустя две недели Стефания вызвалась помочь с уборкой. Ванда пришла в гостиную с пылесосом, когда её семилетняя дочь отодвигала кресло.

— Стефи, зачем ты это сделала? — осторожно спросила женщина, хотя её больше интересовало, как она это сделала.

— Знаю, ты просила меня не злоупотреблять моей силой, но пока папа помогает другим людям, я хочу помогать тебе по дому.

Тревожный звоночек вновь прозвенел в голове Максимофф.

Второй школьный визит был связан уже не с провинностью Стефании, а с её травмой. На уроке физкультуры при игре в футбол девочка стояла на воротах и, ловя мяч, ударилась о штангу. Крови было на весь медпункт. Перепугались все: начиная одноклассниками и заканчивая директором. Последняя бегала вокруг, причитая, забыв про выбитую дверь, и молилась, чтобы Ванда не сообщила об инциденте в органы. Единственный, кто оставался спокоен, сама Стефания.

— Разве тебе не больно, солнышко? — поинтересовалась ведьма, ведя машину.

— В начале было больно, а потом прошло, — Стефи как ни в чём не бывало смотрела мультики на заднем сидении.

— У тебя же бровь рассечена.

— Ничего страшного. К вечеру зарастёт.

Максимофф списала её реакцию на нервное потрясение. Каково же было её удивление, когда вечером слова девочки подтвердились: свежая рана затянулась будто прошла не одна неделя. Обычное любопытство Ванды по поводу личности отца Стефании переросло в жизненную необходимость. Она хотела знать, чего ещё ожидать от дочери.

Тем же вечером, уложив Стефанию спать, Ванда, не особо на что-то надеясь, вбила в поисковую строку Google одно слово «Барнс». Интернет выдал кучу сайтов с информацией об английском писателе Джулиане Барнсе, которому перевалило за семьдесят. Вкладка «Картинки» предлагала полюбоваться фотографиями британского актёра Бена Барнса, куда более подходящего по возрасту под роль супруга Максимофф. Но женская интуиция подсказывала, что это не он. Когда она уже собиралась закрывать ноутбук, внимание привлекло скромное предложение похожего запроса. «Возможно, вы искали Баки Барнс».

— Не может быть… — прошептала ошеломлённая Ванда.

* * *

— Мне нужны новые кроссовки, — объявила за завтраком Стефания.

— Мы же недавно купили тебе красные кроссовки, — ответила Ванда.

— В красных я хожу в школу. А мне нужны кроссовки для городского забега.

— Стефи, ты участвуешь в забеге? — обрадовалась женщина. — Умница! Почему раньше не сказала? Он же завтра.

— Я была запасной. Зои Моррис вчера сломала ногу, я побегу вместо неё. Так ты купишь мне кроссовки?

— А чем плохи красные?

— Они обычные. В «Гордон и Спаркс» привезли специальные кроссовки для бега. Люси сказала, что они суперлёгкие, и поэтому бегаешь быстрее.

— Значит после завтрака поедем в «Гордон и Спаркс».

Стефания останавливалась почти у каждого стеллажа со спортивным инвентарём. Ванда удивлялась такой любви к спорту, ведь она сама прогуливала уроки физкультуры. Дольше всего девочка задержалась у полок с товарами для тенниса.

— Когда-нибудь я стану первой ракеткой страны, а потом мира. Папа говорит, что не сомневается в этом, потому что я такая же упёртая, как ты. — Максимофф улыбнулась. — Он обещал подарить мне ракетку, когда я буду готова к большому спорту. Как думаешь, я готова?

У женщины сжалось сердце. Если раньше она боялась, что Барнс отнимет у неё дочь, то теперь она ясно видела: какой бы хорошей матерью она ни была, Стефания нуждается в обоих родителях.

Расплатившись за суперлёгкие кроссовки, мать и дочь пошли на парковку. Ванда уже пристегнула девочку на заднем сидении и направилась за руль, как Стефания отстегнулась и с криком «Папа!» выскочила из машины. Через секунду она уже вцепилась в мужчину, передвигающего мотоцикл и освобождающего место в пикапе. Когда подбежала Ванда, Баки в изумлении таращился на Стефанию.

— Папа, почему ты не сказал, что сегодня приедешь? — восклицала радостная девочка, не отпуская руку мужчины.

— Папа? — недоумённо повторил Барнс.

— Привет, родной, — к нему приближалась Максимофф.

— Ванда? Как ты тут…

Баки не успел договорить, потому что женщина быстро коснулась губами его губ. Слова застряли на полпути.

— Стефи права, — как ни в чём не бывало продолжила Ванда. — Почему не предупредил? Мы бы подготовились.

Теперь Баки в шоке уставился на ведьму. Словно видел её впервые. Для него был неожиданностью сам факт её нахождения здесь. Но её действия… и эта девочка, с любовью прижимающаяся к нему…

— Ванда, что происходит? — шёпотом спросил Баки.

— Потом всё объясню. Пожалуйста, подыграй мне, — так же шёпотом ответила женщина.

В глазах Ванды Баки увидел столько мольбы и искренности. «И во что я ввязываюсь?» — подумал он.

— Я хотел сделать сюрприз.

Максимофф благодарно ему улыбнулась.

— Ты очень вовремя вернулся. Завтра я побегу в городском забеге. Я буду финишировать.

— Ты заканчиваешь дистанцию? — воскликнула Ванда. — Это очень важная позиция.

— Знаю. Тренер Эндрюс тоже так сказал. Он боится, что мы проиграем. Он поставил меня, потому что больше некого. Но он просто не знает, как бегает мой папа.

— Уверен, ты справишься, — Баки присел напротив Стефании. — Ты прибежишь первой, потому что иначе быть не может.

— Конечно. Я же Барнс, — девочка протянула ему кулачок.

Баки стукнул по нему своим кулаком. Но на этом не остановился. Рука сама продолжила «приветствие» отца и дочери. Два удара ладонью, снова кулаком и сцепление пальцами. Барнс в недоумении уставился на собственную руку, не представляя, откуда ему известны движения. Обдумать это как следует не дала Стефания, повисшая на его шее.

— Папа, я так рада, что ты приехал. Мама говорила, что купила новый дом? Он очень красивый, тебе понравится. У меня такая большая комната, намного больше, чем в старом доме. Я покажу тебе, как украсила стену у кровати.

Баки поймал себя на мысли, что совсем не против поехать домой к ведьме и её дочери. Он вопросительно посмотрел на Ванду, которая в неуверенности мялась рядом. Она не ожидала столь внезапного появления в её жизни нового мужчины, тем более в качестве отца её дочери. В то же время Ванда понимала, что отказавшись принять Барнса, она потеряет Стефанию. Женщина легко кивнула головой.

— Поедешь со мной или мамой?

— С тобой! — воскликнула девочка и мигом запрыгнула в пикап.

— Ты мне доверяешь? — тихо спросил Баки Ванду.

— Я доверяю своей магии. Всегда точно попадает в цель. С сопутствующим ущербом, но всё же.

Барнс рассмеялся.

— Я помню, кто ты, Ванда. Но даже не зная этого, я бы не причинил Стефи вреда.

Искренность в голосе и ласковое вариация имени Стефании в его исполнении немного успокоили ведьму, и она вернулась за руль, чтобы показать дорогу. Не успел Баки выйти из машины, как Стефи сразу схватила его за руку и потащила по всему дому. Задержалась она, конечно, в своей комнате и не отпускала «отца», пока не продемонстрировала каждую игрушку, каждый наряд, каждый атрибут учёбы. Баки узнал о противном Честере, сидящем на уроках прямо за Стефанией и пинающем её стул, о гардеробщице миссис Стиллман, каждый день повязывающей странный синий платок на голову, о Люси Сандерс, которая подарила Стефи самый первый выпуск «Неуловимых мечтателей» — её любимого журнала.

За это время Ванда успела приготовить ужин. Она пришла позвать Баки и Стефи за стол, когда девочка в красках описывала случай с выбитой дверью.

— Пора ужинать, — сказала она.

— Мам, я ещё не рассказала папе, как нас вызывали к директору.

— Вот за ужином и расскажешь.

— А мы покажем сервиз, который ты чуть не разбила, а я спасла?

— Конечно. После ужина.

Стефания взяла Баки за руку и уверенно повела на кухню. Проходя мимо Ванды, Барнс взглянул на неё, безмолвно спрашивая разрешения. Женщина ободряюще слегка подтолкнула его плечом. На ужин была карбонара, которую Стефи с удовольствием уминала, не забывая посвящать «отца» во все подробности школьной жизни.

Максимофф молча наблюдала за картиной и изредка поддакивала дочери. Она чувствовала себя на удивление спокойно. Будто всё так, как и должно быть. Будто все на своих местах. В том числе Баки. И Ванда задавалась вопросом: почему его место рядом с ней.

— Посмотрим «Балто»? — вырвала женщину из раздумий Стефания, сидящая с пустой тарелкой перед собой.

— Родная, мы смотрели его уже дважды в этом месяце.

— Что за «Балто»? — поинтересовался Барнс.

— Ну, «Балто», пап. Мой любимый мультик. Про волка-собаку. Ты что, опять запутался в моих мультиках?

Мужчина невинно пожал плечами.

— Мама, папе срочно требуется мультимарафон.

Стефания выскочила из-за стола и побежала в гостиную, как её окликнул строгий отцовский голос:

— Так, юная леди, а ты ничего не забыла?

Девочка вернулась и уставилась на Баки. Он сам не понимал, чего это ему вздумалось командовать, но он чувствовал, что должен так поступить. Мужчина взглядом указал на стол. Стефи, виновато опустив голову, забрала тарелку с вилкой и отнесла их в раковину.

— Спасибо, мамочка, было очень вкусно.

Увидев одобрение отца, она с чистой совестью отправилась на поиски мультфильма.

— Прости, что отнимаем время, — сказала Ванда. — Не думала, что всё так затянется.

— Да брось, у меня всё равно не было никаких дел, — ответил Баки, открывая кран и беря губку. — И я не смотрел этого «Балто». Стефи очень милая. Наверное, вся в тебя.

— Что ты делаешь? — кивнула она в раковину, делая вид, что не заметила комплимент. — Ты же в гостях.

— Только не для Стефи. Ей нужно подавать хороший пример, — улыбнулся мужчина. — К тому же я привык, что те, кто готовят, посуду не моют.

Ванда прислонилась к столу и молча смотрела, как её бывший соратник в её доме моет тарелки, чтобы потом идти смотреть с их общей дочерью мультфильм. При их последней встрече она и отдалённо такое предположить не могла.

— Мама, папа, я всё включила. Мам, у нас остался попкорн?

— Нет. Но его можно сделать.

— Я займусь, — тут же схватил сковородку Барнс. — Где зёрна?

Ванда от неожиданности несколько оцепенела.

— Что? — невозмутимо вскинул брови Баки. — До войны я слыл лучшим приготовителем попкорна.

— Родная, подготовь кинозал, — произнесла Максимофф, глядя прямо в глаза Баки. Он отвечал тем же. И оба знали, что за этим зрительным диалогом скрывается нечто большее.

— Как обычно — экстра-класса? — спросила Стефания.

— Премиум-класса, — ответила Ванда. — Папа готовит попкорн.

— Ух ты! — воскликнула девочка и тихо добавила: — Лишь она не посмотрела на часы.

Через двадцать минут «семья» сидела на диване, обложенном подушками, в окружении гирлянд с тёплым жёлтым светом, под мягкими пледами и смотрела мультфильм про доброго волка, которого из-за его сущности боятся и не принимают. Баки Стефания усадила в середину — как и всегда во время семейных просмотров — и прижалась с левой стороны; место Ванды было справа. У него же на коленях расположилась тарелка с попкорном. В какой-то момент маленькая ручка перестала тянуться в тарелку. Бак сразу это заметил, а, опустив голову, увидел, что девочка уснула. Он тихонько обнял её и краем глаза глянул на Ванду. Она заворожённо смотрела на экран.

— Если тебе так нравится мультфильм, почему не хотела смотреть его в третий раз? — шёпотом поинтересовался Барнс.

— Потому что в конце я плачу.

— Плохой финал?

— Нет, хороший. Даже замечательный.

Баки с любопытством осмотрел Ванду, чем несколько её смутил.

— Что? — спросила она.

— Не знал, что ты такая сентиментальная, — с лёгкой улыбкой заметил он.

— Неудивительно. Мы совсем друг друга не знаем.

— Это верно, — задумчиво протянул мужчина и вернулся к экрану.

Он решил не говорить Ванде, что Стефания уснула, боясь прерывания совместного просмотра. На благополучной развязке сюжета он услышал справа от себя всхлипы. Не поворачивая головы в нежелании опять смутить, Баки осторожно накрыл ладонью её руку. Жест удивил женщину. Она почувствовала, как по телу разливается непонятное тепло. «Почему? Я же совсем его не знаю» — гадала она, при этом не убирая руку. Когда мультфильм закончился, она по привычке взглянула на часы. Стрелки показывали почти одиннадцать.

— Ого, как поздно! Стефи, тебе завтра…

Ванда не успела договорить, потому что на её губы лёг палец Баки. Молодые люди замерли, не отводя друг от друга взгляда. И в этом было нечто личное, интимное. Зрительный контакт прервал Баки, опустив глаза на губы Ванды. Ему непреодолимо захотелось поцеловать её. А она отказывалась признавать, что совсем не возражает. Он стал медленно тянуться к Максимофф, как внезапно Стефания издала посапывающий звук. И Ванда, и Баки почувствовали неловкость.

— Стефи спит, — сказал он.

— О! И давно?

— Не знаю. Сейчас заметил.

— Её нужно переложить, — Барнс легко подхватил девочку и двинулся в сторону её спальни, как Максимофф добавила: — И всё тебе рассказать.

На пару секунд мужчина задержался. Он уже и забыл про причину своего нахождения здесь. Ему казалось, он там, где и должен быть. Рядом с Вандой и Стефи.

Уложив дочь, он нашёл ведьму на кухне. Она налила им чай. Забирая кружку, Баки опять оказался к ней слишком близко. Теперь Стефания не могла прервать их, и притяжение таинственного происхождения вновь дало о себе знать с новой силой. Барнс уже начал наклоняться, предпринимая очередную попытку поцеловать Ванду, как она, схватив свой чай, спешно села за стол. Уставившись в кружку, она начала рассказ о существовании альтернативных вселенных, их собственных копиях в них, о трагедии Стефании Барнс в другом мире, её появлении на пороге дома Ванды, об её унаследованных способностях и безмерной любви к отцу. Баки внимательно слушал, не прерывая.

— Да уж, — выдал он по окончании рассказа. — Безумная история.

— Ты мне не веришь? — обеспокоенно спросила Ванда.

— После Таноса и путешествий во времени? Шутишь? Конечно, верю. Просто… просто не думал, что, поехав за мотоциклом Сэма, стану отцом семилетней девочки.

— Ты сказал Сэма? Сокол? Он здесь? В Делакруа?

— Да, вообще-то я у него в гостях. Стоп! — мужчина схватился за телефон. — Пять пропущенных и три сообщения.

Барнс набрал номер, но телефон Уилсона был недоступен.

— Нужно сообщить ему, что со мной всё в порядке. Хотя он, наверное, уже всех соседей собрал на поиски.

— Ты же не ребёнок, — удивилась Максимофф. — К чему такая опека?

— Ну… скажем так, Сэм немного беспокоится обо мне.

— У него есть повод?

— После возвращения Стива к Маргарет не осталось никого, кто знал бы меня до войны, до превращения меня… в монстра. Я не особо схожусь с людьми, всё время боюсь, что лечение Шури даст сбой. Мне нужно время, чтобы привыкнуть. Сэм же считает, что я закопался внутри себя в преддверии глубочайшей депрессии.

— Да, тебе точно нужно сообщить ему, что с тобой всё в порядке, — заключила Ванда.

Баки снова позвонил Уилсону. Но абонент по-прежнему был не в сети.

— Надо ехать, — нехотя сказал он.

Ванда постаралась скрыть от него возникшую грусть. Она не хотела, чтобы он уходил. Тем не менее, она кивнула в знак согласия с его словами. Она молча проводила его до порога, он молча надел куртку. У самой двери он обернулся, чтобы попрощаться. Ванда смотрела на него и мысленно умоляла остаться. Вслух же она произнесла:

— Купишь как-нибудь Стефи ракетку?

— Только когда она будет готова к большому спорту.

Ванда изменилась в лице и беспокойно сглотнула.

— Откуда ты…?

— Не знаю, Ванда. С того момента, как я встретил Стефи, я знаю и чувствую вещи, которые не мог знать и чувствовать.

Барнс импульсивно шагнул к Максимофф, но тут же остановился.

— Полагаю, третий раз и пытаться не стоит?

Ванда поняла, о чём он говорил. Она скрупулёзно искала в голове ответ, готова ли она впустить Баки в свою жизнь не только в качестве отца Стефании, но и своего мужчины.

— Говорят, Бог троицу любит, — решилась она.

В Баки зажёгся огонёк надежды. Он уверенно притянул к себе Ванду и, наконец, реализовал желаемое. Ведьма услышала стук собственного колотящегося сердца и руками обвила мужчину за шею. Он целовал нежно и одновременно настойчиво, подсознание необъяснимо подсказывало ему, как ей нравится. В какой-то момент он слегка прикусил её нижнюю губу. Максимофф издала удивлённый стон, и это окончательно стёрло все преграды между ними. Ванда принялась стягивать с Барнса куртку, затем футболку, Баки за считанные секунды освободил бывшую коллегу от рубашки. Вспомнив о присутствии в доме ребёнка, Ванда, не отрываясь от Баки, повела его в свою комнату.

Это не был акт любви и не был акт отчаяния. Это был акт спасения. Спасения двух заблудших и потерянных душ, поддавшихся вселенскому притяжению, которое вызвало появление маленькой девочки. Девочки, ставшей для обоих вторым шансом прожить ту жизнь, которую не дали прожить обстоятельства.

Посреди ночи Баки вдруг поднялся с кровати и тихо, стараясь не разбудить Ванду, оделся. Но она не спала; лежала и думала о последствиях прошедшего дня. Женщина ни о чём не жалела, ей казалось, что не жалеет и он. Пока она не увидела, как он пытается ускользнуть. Молча, в темноте, пока она якобы спит. Как последний трус. Неужели она в нём ошиблась?

— Ты придёшь на забег? — холодно поинтересовалась Максимофф.

— Чёрт! — досадно выругнулся Барнс. — Прости, не хотел тебя разбудить.

— Если придёшь, начало в восемь, — Ванда перевернулась на бок спиной к Баки и накрылась одеялом чуть ли не с головой. — Надави на дверь, когда уйдёшь — она плохо захлопывается.

Баки догадался, как его действия выглядят со стороны. «Идиот!» — подумал он и, не раздумывая, залез к Ванде под одеяло. Он обвил бионической рукой её обнажённое тело, она невольно поёжилась, но продолжила делать вид, что засыпает.

— Я так и не позвонил Сэму, — прошептал он, нежно целуя женщину в шею. — К тому же после секса ужасно захотелось твоей карбонары.

Ванда не смогла скрыть улыбку. Она повернулась лицом к Барнсу и запустила пальцы в его всё ещё влажные волосы.

— Разогреешь мне тоже?

— Конечно. И передам привет Сэму. Сразу после того, как мы закончим, — выдохнул в губы Ванды Баки, вновь избавляясь от одежды.