Не проверялось на грамотность 
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Жизнь в загробном мире вероятно должна быть проще. Поспокойней что ли. Не зря же смертные представляют жизнь после смерти в раю, где нет места тревогам и волнениям. И уж тем более борьбе.
Но вот незадача, их загробный мир был неправильным. Грешникам немного повезло, те хотя бы малость знали куда попадут.
Хоть сколько-то сильные души голодали, мерзли, страдали от жажды и тряслись в страхе, ожидая, когда за ними повторно придёт смерть.
Нельзя сказать, что он был обделен судьбой, как другие души. Но и язык не повернется утверждать, что у мальчишки жизнь была простой. Ему повезло родиться в Обществе душ, в отличие от большинства его обитателей. Ему повезло во второй раз, ведь родился он в благородной семье, в отличие от большинства коренных обитателей их мира. Мудрый дедушка начал втолковывать истину о его привилегированном месте, когда внук едва научился ползать.
Дед оказался тоже удачливым. Помер в пьяной драке в о-тяя(1) при окия(2), хотя был одним из мудрецов Совета сорока шести. Мама, в подслушанном им на похоронах разговоре, сказала, что дед заслужил, незачем было спорить с каким-то Нишио. Родители в тот день очень сильно ругались, пугая всю прислугу.
Если у дедушки удача состояла из одной смерти, то вот его удача состояла из смерти целой семьи. Как его отец, капитан отряда кидо, не смог защитить семью от пожара, осталось тайной мадридского двора(3), как было модно тогда говорить.
— Бедный-бедный Соуске, — причитала няня на могиле его отца. Цутия что-то знала, мальчик понимал, но та считала его слишком юным, чтобы что-то пояснять. Она только поскорее отправила его в Академию духовных искусств. Зачем ему, единственно выжившему из всей семьи необходимо служить, понятно стало лишь на третьем курсе(4).
Семья Айзен была до смешного маленькой. Никаких боковых линий, многочисленных родственников и скандалов за наследство. Пример для подражания, не иначе. И почему же Король Душ наслал на такую семью несчастье? Сплетники скажут — злой рок. Подумаешь, пустые напали на поместье, когда там собралась вся семья. С кем не бывает? Кто-то в панике столкнул свечу и вот загородную резиденцию объяло адское пламя. Быстро повзрослевший Соуске был бы рад плюнуть им в лицо, только слишком умен, чтобы накликать на себя беду. Цутия ему ничего не говорила, но и не мешала рыскать в тайной библиотеке восстановленного загородного поместья.
Семья Айзенов была маленькой. Но очень родовитой. Не иначе мудрые предки позаботились, чтобы их потомки заключали браки лишь с представителями Пяти великих кланов. Мать Соуске была из клана Шиба, а вот бабушку мудрый дедушка взял из клана Шихоин. А если спуститься по родовому древу ниже, то можно узнать, что прадед был из Цунаяширо, а по двоюродной прапрабабке Соуске был родичем Кучики Соджуну. Впрочем, родство с последним не помешало мальчикам враждовать за первенство в классе кидо.
Настолько густо замешанная кровь великих благородных кланов, была не просто предметом гордости его почивших родителей. Вместе с огромными запасами реацу “выписанные” жены и мужья Айзенов приносили самые страшные тайны всего Общества Душ, бережно складируемые в секретной библиотеке. Дедушка, будучи в благоприятном расположении духа, по секрету говорил, что даже в Дайрейсёкайро(5) не найдется некоторых книг, что были спрятаны под загородным поместьем.
Слишком долго род Айзенов нервировал Нулевой отряд и его капитана, или отец Соуске узнал чрезвычайно серьезный секрет, мальчик до конца не определился. Скорее всего как обычно в истории бывает — удачно сложились обстоятельства. А может мать была права, незачем деду было перечить какому-то Нишио.
Если не считать смерти всей семьи, маленькому Айзену все еще везло. При нем осталась благородная кровь, наследство и очень мудрая, как с возрастом он понял, Цутия. Няня не зря отправила его в академию шинигами. Не зря наказала скрывать реацу, что так и бурлила в детском теле, и не выделяться, хотя Соуске мог закончить учебу за пару лет, а то и меньше. Как и не зря дала ему очки — в них он казался совершенно безобидным.
Маленькому Айзену повезло остаться в Сейретее в компании друзей по играм, когда горело загородное поместье. Постаревшая на его глазах Цутия делала все, чтобы он оставался на виду.
Соуске за шесть лет академии не только прочитал треть книг из подземной семейной библиотеки, но и научился мастерски изображать любую эмоцию, дружбу со всеми, и детскую наивность. Например, когда к нему на пятом курсе пришел Касаги Цукабиши(6) с приглашением в отряд кидо, мальчик с самым честным лицом на которое способен ребенок его возраста, сообщил, что он пойдет в четвертый отряд, потому что туда идет понравившаяся ему девочка. Конечно же ни к одному Кенпачи он не собирался, а очень даже хотел присоединиться к Кирио Хикифуне, чтобы получить доступ к научному оборудованию. Но когда прошелся слух, что его могут зачислить сразу пятнадцатым офицером, Соуске тут же приписался к тринадцатому отряду. Укитаке Джуширо вечно болел, и не следил за службой своего отряда, так что мальчик спокойно мог скрывать свои дела. Няня же видела его в десятом отряде, под опекой дяди по матери. У того в лейтенантах дочь сидела, два взрослых проследили бы за маленьким Айзеном. Цутия долго причитала, не зная, что в голове мальчика давно зрели совершенно не детские планы.
К своим шестнадцати Соуске вырос лишь на пару десятков сантиметров. Он едва доходил своему болеющему капитану по грудь, был излишне худощав, с большими из-за очков глазами. И очень-очень вежливым, за что был обласкан старшими офицерами женского пола. Внутри юный Айзен презирал каждого шинигами, что смел касаться его. Впрочем, и других он тоже не считал достойными существования. Две трети секретной библиотеки семьи роились под каштановой макушкой.
Более рослые рядовые не стеснялись подсмеиваться над его худобой, не зная, что Соуске недоедал ради замедления физического развития. После сытных угощений от офицеров, мальчик спешил убежать и вызвать рвоту, лишь бы не начать казаться хоть сколько-то сильным. Достойным беспокойства. Чай стал лучшим врагом голода.
Его часто навещал Цукабиши. Заботился о сыне своего почившего капитана, приносил сладости и справлялся о службе маленького мальчика. После каждого визита мужчины Цутия плакала.
Однажды новый тайчо отряда кидо привел с собой мужчину с благородным профилем, старческими пятнами на лбу, сединой на висках, но властным разворотом плеч, представив того как Нишио Кьераку. Из найденных записей деда, мальчик уже знал, что тот один из судей Совета сорока шести. Нишио внимательно осмотрел Сейретейское поместье и отругал прислугу, что те не заботятся о господине. Соуске только и мог терпеть с улыбкой на лице обманчиво дряхлую ладонь, пока та трепала каштановые волосы.
— Бедный мальчик, — качал головой Нишио с довольными глазами. — Отец не научит ни обращению с мечом, ни кидо. Нет никого, кто бы поддержал фамилию Айзенов.
Свое двадцатилетие Соуске отметил последней книгой в подземной библиотеке. Теперь можно было не боятся, что настоящее наследство Айзенов пропадет преданное огню. На вид ему было едва пятнадцать. Иногда, когда никто не видел, юноша раздевался и рассматривал себя в зеркале. Бледная кожа обтягивала скелет, словно у руконгайского оборванца. Еще немного и он мог бы на глаз пересчитать собственные ребра. Темные круги под агатовыми глазами стали вечными спутниками.
С последним словом последней книги, Соуске наконец услышал свое занпакто. Его милая Кьека Суйгецу кричала из темного внутреннего мира, кричала свое имя, чтобы помочь маленькому хозяину, а его разум был поглощен лишь секретом проклятых шинигами. Как хорошо, что не стало совсем поздно.
Хулиганистая, добрая, безусловно симпатичная и совершенно по-детски трогательная Кьека была тем, кем должен быть наследник мертвых Айзенов. Не им, озлобленным на всю верхушку Общества Душ, замыслившего жестокую месть. Заваривая чай для нее и Цутии, Соуске тихонько радовался, что ребенок, которым он должен был быть, сохранился во внутреннем мире.
Стоило показать фальшивый шикай, как его просьбу о переводе в пятый отряд одобрили. С тайнами Общества Душ в голове ему больше не нужна была лаборатория Кирио Хикифуне. А вот место, где можно спрятать свои преступления…
Сейген Сузунами славился более диким характером, чем ныне живущие Кенпачи, являясь образцовым шинигами. Безумным, жадным, скорым на расправу и чрезвычайно глупым. Идеальный капитан для того, чтобы быстро подставить и повесить вину за собственные преступления. О, сколько же убитых им душ были приписаны Сейгену. Сколько же шинигами он утащил в свой оборудованный уголок…
Больше ему не было нужды в лабораториях Хикифуне. Они были слишком просты, слишком контролируемые и подотчетны не только Совету, но и Нулевому отряду. А вот тайные подземелья клана Цунаяширо… В излишней засекреченности есть свои минусы: если ты вне закона, то и защитить тебя никто не может.
Юный Соуске почти понял, как управлять пустыми, когда его капитан по собственной глупости начал лезть в дела отряда. Вот нужно было ему проверять табели учета рабочего времени? Как будто сам являлся вовремя на службу. Взвесив все “за” и “против” юный офицер решил идти по карьерной лестнице.
По всем расчетам молодого Айзена вместо казненного за измену Сейгена Сузунами должен был прийти не менее эксцентричный Шинджи Хирако. Достаточно умный, чтобы оставаться капитаном, но слишком высокомерный и невнимательный, чтобы не мешать уже десятому офицеру Соуске Айзену. Кто же знал, что его прекрасный план испортит резкое желание капитана десятого отряда продвинуть дочь по службе.
Пришедшая на должность тайчо Ичиго Шиба никак не вязалась с образом нарисованным воображением еще маленького мальчика. Он то и видел её лишь издалека — на похоронах рядом с Ишшином Шиба и в бараке первого отряда с другими лейтенантами. Вместо избалованной глупой принцессы перед ним предстала статная, красивая женщина. Красивая, но гиллиан ее побери строгая. К мозолям от Кьеки Суйгецу добавились новые, от кисточек. Столько отчетов юный Соуске не писал за всю короткую жизнь.
Нового капитана полюбили быстро. В основном мужчины и дети, но этот факт часто опускался в разговорах. И молодой Айзен, к собственному неудовлетворению, признавался себе, что Шиба ему тоже понравилась. Женщина не позволяла отлынивать от тренировок и уж тем более пропускать патрулирования. Районы Руконгая, находящиеся под контролем их отряда, очистились от пустых. Да и казармы перестали выглядеть как потрепанные жизнью лачуги. Старшие офицеры не постеснялись перебраться в свежие бараки.
Только из всего этого буйства добросовестной работы выходил один неутешительный вывод — тайчо портила все планы юному Соуске. За год из-за принудительных тренировок он немного поднабрал в мышцах, все еще выглядя худым, но уже стройным. И времени, чтобы ставить эксперименты по приручению пустых, не оставалось — лишенный сил за день офицер возвращался домой и ничего не успевая падал на футон замертво.
Еще через полгода Шиба определила Соуске в третьи офицеры, едва не вызвав у Цутии приступ — няня до последнего надеялась, что юноша останется в тени мелких чинов. Сам Айзен, умело, как ему казалось, скрыв недовольство принялся послушно служить вторым лейтенантом. Как оказалось, их с Сюсуке Амагайем(7) капитан при всех своих положительных сторонах, терпеть не могла бумажную работу. Как и ее отец, та предпочитала самолично докладывать главнокомандующему, нежели тратить время на сотни документов.
— Соуске-кун, Сюсуке-кун, может, пообедаем? — молодая женщина откладывала кисточку и очаровывающее улыбалась. Солнечный свет играл в золотых волосах капитана, кокетливо озарял сердоликовые глаза, и подсвечивал пыль кабинета, создавая какую-то небесную иллюзию. Если бы Соуске не видел, как пару часов назад она мучала весь отряд, не забывая подгонять шинигами видом внушительного занпакто, может бы даже поверил.
— До обеда четыре часа, — с раздражением всегда отвечал лейтенант. Айзен знал, того бесила схожесть их имен.
— Спасибо, Шиба-тайчо, я не голоден, — юный Соуске отвечал не менее очаровательной улыбкой и опускал взгляд в документы, не зная, как капитан пристально следила за юношей. Однажды на столе женщины появилась корзинка со сладостями.
Его чрезвычайно раздражал факт того, что за два года, с момента прихода нового тайчо, ни один эксперимент с пустыми не дошел до конца. Запертые в подземельях шинигами уже давно умерли самостоятельно, а души, подкормленные специально для охоты на меноса, давным-давно разбежались по дальним районам Руконгая. Ему попросту не хватало времени. Еще и Шиба-тайчо, что “распознала” в нем талант к каллиграфии, приказала учить детей в их отряде письму. За какое-то поразительно короткое время он стал старшим братом целой братии из молодых шинигами. Даже жаль, что они так же быстро погибали.
— Соуске-кун, если будешь спать на ходу, ни одного пустого не поймаешь, — Шиба-тайчо не давала лениться на тренировках, вечно трепля его по макушке. Будто оголодавшего щенка. Впрочем, Соуске нравилось ощущать удивительно тонкие и изящные для такой строгой женщины пальцы. Нежась под добрыми касаниями, юноша не видел, как на него смотрела капитан.
И все же молодому Айзену повезло, что его капитаном стала такая строгая женщина. Совет сорока шести решил провести чистку среди шинигами. Обычные рядовые, да и многие офицеры не знали, что каждого из них тщательно проверяют и занимается ими отряд тайных операций. Иначе как объяснить, что пропали шинигами из всех отрядов, а сам Соуске только и знал последние два года, как тщательно выполнять свои обязанности? Почему-то ему казалось, что виновным в чистках был главнокомандующий. Возможно Ямамото инициатор. Со старика станется.
Еще больше Соуске повезло спустя три месяца после чистки. Сюсуке Амагай, сославшись на проблемы в семье, был вынужден перевестись в охрану клана Касумиоджи. С его слов. Айзен же знал, что у клана есть собственная армия ассасинов, и туда не принимают “из-за семейных трудностей”. Впрочем, уход лейтенанта, позволил юноше занять его должность. Шеврон с ландышем теперь красовался на его плече. Сослуживцы смотрели на него с уважением, а рядовые едва не заглядывали в рот, преданно хлопая глазами в присутствии старшего офицера. А Шиба-тайчо уже настойчиво подкармливала своего лейтенанта.
Его внутренний ребенок был в восторге от капитана и еще больше от сладостей в корзинке на столе капитана. Кьека Суйгецу так и подговаривала стащить сёгато(8), хотя бы ради забавы. Юный Айзен был согласен с первым утверждением занпакто, но не спешил опускаться до хулиганства. Став лейтенантом он все чаще виделся с другими Шиба. Семейство совершенно не было похожим на других аристократов, и уж тем более не походило на умерших Айзенов. Царящие гармония и взаимопонимание проникали в легкие и прятались глубоко под сердцем. Настолько, что, юный лейтенант немного жалел, что не пошел под опеку дяди. Кажется, Цутия была права…
— Братик Соуске, читай дальше! — черноволосая, прямо как отец семейства, Карин, любила тягать его за рукав косодэ.
— Да-да! Пожалуйста! — Юзу, непонятно от кого перенявшая кроткий характер, следовала за сестрой, поддерживая ту в любых начинаниях.
— Не мучайте мне лейтенанта! — за спиной Айзен слышал голос своего капитана и смех Ишшина Шиба. Он повернулся, закрывая книгу на коленях, и видя, как отец и дочь несут какие-то документы, приготовился разбираться с нелюбимой ими бюрократией.
— Ну сестренка! — Карин вскочила и капризно скрестила руки на груди. Пока сестры метали друг в друга искры за право командовать юношей, Юзу подошла к отцу.
— Вы опять будете работать? А как же наш ужин? Мы обещали братику Соуске!
— Юзу-тян, ты же знаешь, эти старики не дают нам продохнуть, — Ишшин картинно вздохнул, словно на него обрушилось бремя всего Сейретея.
— Мне помочь? — вмешался юноша, но остался проигнорированным шумными родственниками.
— Карин, Юзу, как только мы закончим, так сразу присоединимся, — старшая дочь семейства улыбалась, но девочки тут же запричитали, что не хотят оставаться одни. — Ладно-ладно, Соуске остается с вами, — быстро сдалась женщина. Младшие сестры вмиг успокоились и весь вечер троица провела за чтением.
В поместье второй семьи клана Шиба, Айзену казалось, что не все шинигами плохие.
Вид собственного тела в зеркале у Соуске вызывал двойственные чувства. С одной стороны, под опекой строгой, но как выяснилось за последние несколько лет, заботливой госпожи Ичиго, он подрос и наконец перестал походить на оборванца с Руконгая. Даже очки придавали его лицу не детскую безобидность, а какую-то солидность, заставляющую девушек засматриваться отнюдь не из-за мнимого сострадания. С другой, его больше нельзя назвать безобидным. Что, если к нему опять наведается Цукабиши с предложением вступить в отряд кидо? Теперь он не маленький офицер без поддержки семьи, а лейтенант под покровительством благородного капитана, пример для подражания. С этой образцовой службой Соуске позабыл, когда в последний раз спускался в подземную библиотеку. Его должны занимать эксперименты над пустыми, план расправы над Советом, а не волнение перед взрослой и красивой женщиной.
Ичиго Шиба помимо всех своих положительных качеств, была самой прекрасной женщиной за короткую жизнь юного Айзена. Осознал он столь примитивную мысль, когда за окном бушевал ливень. Погода тогда подводила целую неделю, и все предусмотрительно носили зонтики. Кроме капитана Шиба. Госпожа Ичиго ворвалась в кабинет, спеша снять с себя промокшее хаори. Женщина даже не думала стесняться перед юным лейтенантом, а лишь принялась раздеваться, не забыв пожаловаться на погоду. Соуске обманет себя, если не признает, что жадно всматривался в изгибы женского тела под белыми ситаги(9).
— Двенадцатый отряд мог бы заняться предсказанием погоды, — недовольно фыркнула Шиба, откидывая на спину влажный шелк своих золотых волос. — Я продрогла до костей, — женщина повернулась к Айзену, а юноша не мог оторвать взгляд от стекающей по изящной шее капле воды. Оставив след, дождинка нагло нырнула между грудей. — Соуске?
— А? — он постарался скрыть свое помутнение и под столом вытер потные ладони о хакама. Лицо горело, словно при лихорадке. — Да, я заварю чай.
Спешно вылетев из кабинета, он так и не увидел, как на потрясающем лице расплывается хитрая улыбка.
Айзену повезло во время весенних праздников. Сумел улизнуть от внимания строгого капитана и выбраться за пределы Сейретея. Соуске давно необходимо было посетить секретную библиотеку. Хотя бы смахнуть пыль с многочисленных полок. Не говоря о том, чтобы поразмышлять в одиночку. Без шумной семейки Шиба и без своего капитана. Чудовищно привлекательного капитана.
Бесцельно бродя по лабиринту библиотеки и натыкаясь на записи предков, Айзен наконец смог привести мысли в порядок. Он слишком заигрался в образцового лейтенанта. Пора было возвращаться в подземелья Цунаяширо, ловить глупых шинигами и заманивать пустых.
— Так вот что за место искал Нишио? — когда тонкие изящные пальцы скучающе прошлись по корешкам книг, Соуске впервые понял, что ему не повезло.
Женщина смахнула пыль с полки и брезгливо отряхнула ладони. После чего безразлично осмотрела библиотеку и повернула назад из лабиринта. Айзен последовал за ней, как следовал несколько лет.
Сгоревшее поместье давно восстановлено, но от его былого величия осталась лишь блеклая тень. Водный сад ирисов, нежно лелеянный матерью, давно не цвел. Лишь камыш шумел на все еще обугленных берегах. Заваренный им белый чай оказался неудачным — слишком блеклый на вкус.
— Ты такой умный, но жаждешь лишь мелкой мести? — прекрасные женские губы растягиваются в почти материнскую улыбку. Капитан не замечала вкуса чая и будто бы взаправду наслаждалась их разговором в беседке. — Что ты собрался делать после? Попасться тайному отряду и быть заточенным в Мукен? Или хочешь, чтобы я взяла тебя под стражу?
В бессилии юноша сжал пальцы на пиале. Он и не понял, как легко было выговориться женщине. Как неприлично просто выдать секреты и сбросить на время тяжелую ношу.
Айзен ждет вердикта капитана и приготовился услышать приказ о сдаче занпакто. Кьека Суйгецу мечется во внутреннем мире, не желая верить, что ее любимая тайчо готова сдать ее хозяина, не понимая, что только рвет душу юноше.
Шиба отставляет пустую пиалу и встает. Соуске подскакивает за ней. Сейчас. Он выставляет асаучи цукой(10) вперед, готовый сдаться. Он не имел права смотреть в глаза шинигами, что дарила заботу на протяжении нескольких лет.
Госпожа тихо смеется и подходит вплотную. Грудью, сквозь жесткую ткань шихакушо он чувствует мягкую плоть. Рука с тонкими изящными пальцами мягко отводит Кьека Суйгецу в сторону.
Юноша чувствует ее теплое дыхание на своей коже.
— Соуске, лучшая месть — это превзойти врага, — шепчет госпожа Ичиго. Ей больше не надо наклоняться. Соуске закрывает глаза, охваченный поцелуем и поддается своему капитану, не видя взгляда женщины.
Привычные сердоликовые глаза превратились в золото, охваченное обсидианом.
Примечания:
Амакуса Сиро — шестнадцатилетний юноша благородного происхождения, возглавивший Симабарское восстание. Последователи представляли его «Четвертым сыном Неба», мессией, который ходил по воде и изрыгал из уст огонь, а на руки его садились птицы. Такое вот странное сочетание христианских и японских образов.
1) Чайный домик.
2) Дом гейш.
3) Тайны мадридского двора — Идиоматическое выражение об интригах, секретах вышестоящих лиц, непонятных их подчиненным. Фразеологизм возник после перевода на русский язык романа немецкого писателя Г. Борна ”Тайны мадридского двора” (1870).
4) Академический учебный план рассчитан на 6 лет.
5) Великая духовная книжная галерея в Резиденции
6) Фамилия Тессая. В каноне бывший капитан отряда кидо.
7) Капитан третьего отряда,Глава разведывательного подразделения в арке заговора Касумиоджи. Бывший член отряда тайных операций.
8) Сёгато — засахаренный имбирь, подобие цукатов.
9) Shitagi.Нижнее белье. За пределами Японии шитаги относится к типу рубашки, которую носили самураи феодальной Японии, когда они носили полные доспехи.
10) Цука — рукоять.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Популярное
VKontakte
WhatsApp
Telegram
Отключить рекламу