Red and Orange (гет)

Обыкновенный парень из обычного города Семён Персунов проживает жизнь угрюмного и замкнутого человека. Днём подрабатывал, выполняя фрилансовые заказы, чаще по случайности, а по вечерам общается с анонимами на имиджбордах. Настоящих друзей у Семёна не было, а о любовных отношениях Персунов никогда и не задумывался. На улицу парень почти никогда не выходил, только по нужде закупиться нужными вещами или едой и по учёбе. Однажды холодным зимним вечером одногруппники Семёна позвали того на выпускной. Шатен не горел желанием идти туда, но, так как просиживать дома целые дни ему порядком надоело, а заняться чем-то другим в голову не приходило, согласился. Сев в автобус марки ЛиАЗ, Персунов не заметил, как незаметно провалился в сон, а, проснувшись, обнаружил себя в автобусе марки Икарус. Но это было не самым удивительным. Шокировало Семёна то, что за окном стояло лето, на календаре водителя автобуса стоял 1989 год, а рядом находились ворота с советской эмблемой, на которых железными буквами было чётко написано название места назначения: пионерлагерь «Совёнок». Ещё один факт сбивал Персунова с толку: посмотрев в себя в зеркало, после знакомства с вожатой Ольгой Дмитриевной и её помощницей Славей, парень заметил, что помолодел лет на десять: с 27-ми до 17-ти. Впереди парня ждали семь дней новых открытий, загадок и друзей в лице пионеров Электроника и Шурика, пионерок Мику, Лены, Жени, медсестры Виолы. Но среди них Семён выделял двух девушек, которые неожиданным образом стали смыслом жизни для Персунова. Звали их Алиса Двачевская и Ульяна Советова.

Немало приключений пришлось пережить парню с этими двумя девицами. Старшая, Алиса, славилась в лагере своим бунтарским характером: то полезет с кулаками, услышав обидное в свою сторону, то гладко выглаженную рубашку в узел завяжет назло вожатой. Младшая, Ульяна, — главная непоседа и проказница «Совёнка». Ещё не одному пионеру не удалось уйти от её розыгрышей, в том числе и Семёну. Сначала красноволосая подложила сколопендру в еду Персунову, потом наперегонки через весь лес и обратно, раззадорив парня. Казалось, что может быть общего между угрюмым пришельцем из будущего и этими двумя заводными пионерками? Однако Персунов постепенно осознал, что эти рыжая и красноволосая хулиганки стали для него настоящими идеалами, чего не было в прошлой жизни, когда парень вёл замкнутый образ жизни, просиживая дни и ночи за компьютером и не заводя живых знакомств. Вместе с Алисой и Ульяной Семён чувствовал лёгкость и свободу. В их присутствии он расцветал, как роза, проросшая сквозь бетон. Шатен сначала только и думал о том, как бы найти выход отсюда и вернуться обратно, в своё время, но теперь эти мысли отошли на второй план, а затем и вовсе испарились в никуда. Семён понял следующее: здесь, в «Совёнке», он по-настоящему начал жить. Жить, а не существовать. Ему вдруг очень сильно захотелось остаться. У него появились друзья, он смог полностью вдохнуть в полные лёгкие три живительных эликсира: счастье, радость, любовь. И если два первых Семён вкусил полностью, то третий лишь наполовину, так как его сердце полюбило сразу двух пионерок: рыжеволосую бунтарку Двачевскую и красноволосую проказницу Советову.

Персунов окончательно запутался. Кого же выбрать? Обе девочки были дороги парню, обеим он боялся причинить боль, выбрав одну из них. У каждой были свои особенности, за которые Семён и полюбил их. Так Персунов знал, что в Алисе за маской бунтарки скрывается ранимая, заботливая, оберегающая девушка, а Ульяне не чужды такие чувства, как сострадание, взаимовыручка и ещё раз забота. Всего за пять дней Семён набрал столько впечатлений, сколько бы в прошлой жизни накопил за пять, а то и десять лет. Помимо совместной работы по поручениям вожатой Персунов, Двачевская и Советова совершили дерзкий вечерний налёт на столовую, блуждали по секретному подземелью в поисках Шурика, устроили настоящую водяную схватку на пляже. И каждый раз, когда новый день подходил к концу, парню всё меньше и меньше хотелось отпускать девочек от себя, но соблюдая правила, ребята нехотя прощались друг с другом и расходились по домикам.

И вот к концу пятого дня пребывания в пионерлагере «Совёнок» Семён зашёл в свои скромные хоромы, что получил совсем недавно, так как ранее ему приходилось ночевать с Ольгой Дмитриевной, разделся и лёг в кровать. Но сон всё никак не желал приходить. В памяти ещё были свежи впечатления сегодняшнего вечера, после которого Персунова одновременно охватили и счастье, и смятение. И смотря в потолок, пионер погрузился в мир воспоминаний, чтобы в мыслях заново прожить те мгновения, что произошли с ним пару часов назад.

«Вкусно поужинав в столовой, Семён отправился на пляж, чтобы немного побыть наедине и подумать о «вечном». Захватив по дороге из своего домика пляжное полотенце, пионер расстелил его почти рядом с водой, сел, обхватив колени руками, и стал любоваться вечерним пейзажем. Река уже не так сильно бушевала, как днём, и маленькие волны, что бились о берег, не доставали до Персунова. Солнце полностью скрылось, окрасив горизонт в красный цвет. Кое-где на небе стали появляться звёзды. Парень не знал, сколько он так просидел, думая о том, насколько сильно за столь короткий период изменилась его жизнь, когда вдруг окликнули два знакомых и таких родных голоса. Семён обернулся: рядом стояли Алиса и Ульяна. В руках рыжеволосой была гитара, а в руках красноволосой — два пляжных полотенца.

— Привет, Сёма! — весело сказала Советова. — Как поживаешь?

— Привет, Ульяна! Привет, Алиса! — с улыбкой ответил Персунов. — Всё хорошо. Решили тоже вечер на пляже провести?

— Да, — подтвердила Двачевская. — Но не ожидали, что увидим такой сюрприз, коим оказался ты.

— Для вас, девчата, я готов быть хоть морским коньком, — подмигнул парень, и все троица дружно рассмеялась. — Но, может быть, скажете, что вы сегодня задумали? Видно, что не просто смотреть в морскую гладь, как я.

— Верно подметил, Семён! — кивнула Уля. — Сегодня у нас вечер песен. Не хочешь присоединиться?

— Почему бы и нет? — согласился шатен. — Правда, гитарист из меня сейчас не очень. Уже давно не брал в руки этот инструмент, мог изрядно подзабыть.

— Ничего, вспомнишь, — хитро протянула Двачевская.

Пионерки сели на полотенца, Алиса взяла первые аккорды, напевая слова старой для Семёна советской песни, и весь пляж охватил мягкий звук гитарных струн. Сыграв одну песню, шатенка передала инструмент парню, тот несколько поколебался, задев струны три раза, но собрался с духом и заиграл. На ум пришла песня группы The Script — No Good In Goodbye. В детстве Персунову это музыкальное произведение очень понравилось, и он больше двух месяцев потратил, разучивая мелодию и слова песни. Девочки восхищённо слушали выступление парня, и когда тот закончил, громко хлопали в ладоши больше тридцати секунд. Так гитара передавалась то Алисе, то Семёну, а Ульяна с большим интересом наблюдала за игрой друзей и наслаждалась их мини-номерами. Ребята не даже заметили, как уже наступила ночь, и нужно было отправляться по домам, пока Ольга Дмитриевна не подняла на уши весь лагерь, чтобы их искать. И вот под конец Персунов объявил:

— А в завершении нашего вечера я хотел бы исполнить песню, которую от всего сердца посвящаю вам, дорогие Алиса и Ульяна!

Двачевская и Советова очень удивились и сильно смутились, отводя в сторону взгляд, дабы скрыть проступивший на щеках румянец. Семён взял первые аккорды и запел:

Проходят годы,

Как будто дни,

Как будто дни,

Как будто дни.

Полночный город

Гасит огни,

Гасит огни,

Гасит огни.

Кольцо бульвара

В объятьях тьмы,

В объятьях тьмы,

В объятьях тьмы.

Кружатся пары,

Кружатся пары,

Но это не мы.

Проходят годы,

Как скучный дождь,

Как скучный дождь,

Как скучный дождь.

Ты стала гордой,

Не подойдёшь,

Не подойдёшь,

Не подойдёшь.

Проходишь павой

Мимо меня,

Мимо меня,

Мимо меня,

А рядом парень,

А рядом парень,

Но это не я.

Проходят годы,

Мне снится сон,

Мне снится сон,

Мне снится сон.

Идёшь ты в гости

И старый дом,

И старый дом,

И старый дом

Вдруг станет прежним

При свете дня,

При свете дня,

При свете дня.

Скажу, как нежно,

Скажу, как нежно

Люблю я тебя.

Скажу, как нежно,

Скажу, как нежно

Люблю я тебя.

Закончив играть, Семён очень низко поклонился немногочисленной публике. На глазах Алисы и Ульяны за то время, что пел шатен, проступили маленькие слезинки счастья, а когда Персунов закончил и едва успел положить гитару, те бросились обнимать парня. Семён несколько растерялся от такого проявления эмоций со стороны пионерок, но обнял в ответ. А затем парня ждал ещё более приятный и неожиданный сюрприз: Двачевская и Советова поцеловали его в обе щеки, а после поочерёдно в губы.

— Это за что? — удивился Персунов.

— Просто за то, что ты появился в моей жизни, — прошептала Алиса.

— И в моей, — добавила Ульяна.

Ребята собрали все вещи и отправились по своим домикам, но на полпути Семён решил всё же проводить девочек, тем более ему хотелось хоть ненадолго продлить прекрасное время, что провёл с ними. Вскоре пионеры были возле небольшого строения, что делили Двачевская и Советова.

— Спасибо за то, что помогли сделать этот вечер таким особенным, девочки! — тихо проговорил шатен.

— И тебе спасибо за это самое! — улыбнулась рыжеволосая.

— Да, большое спасибо, Сёма! — пролепетала красноволосая.

Пионерки снова поочерёдно поцеловали парня и скрылись в домике. Персунов ещё долго стоял, глядя в дверь, за которой скрылись красавицы, но, наконец, опомнился, и отправился к себе»

Вернувшись из переулков памяти, Семён глубоко вздохнул и сказал:

— Кого же я люблю по-настоящему? Как же всё сложно. Прошу, Боже или кто там, дай мне ответ. Помоги решить мне этот вопрос.

Но никто, кроме собственного эха парня, отразившегося по стенам маленького строения, так и не ответил на просьбу героя. Только Луна продолжала светить сквозь окно ярким белым светом.