Тепло (гет)

Под одеялом было слишком тепло и хорошо, чтобы Констанс взяла себя в руки и всё-таки встала. За окном по зимнему времени ещё даже не показалась заря, зато привычка вставать в пять утра от сезона никак не зависела. Она вытащила наружу руку, пощупала холодную деревянную спинку кровати и торопливо спрятала обратно.

За спиной, просыпаясь, вздохнул д'Артаньян. Он безотчётно потянулся к ней, закопошился в одеяле, подбираясь ближе. Его рука легла на её бедро, потянула вверх рубашку.

— Д'Артаньян, надо вставать, — чуть слышно, едва разлепляя спросонья губы, проговорила Констанс.

— Угу, — он носом ткнулся в её волосы, убирая пряди, и чмокнул в шею.

— Я серьёзно, пора… надо… тебя Тревиль убьёт за опоздание… ой…

Он мягко надавил на её плечо, переворачивая к себе лицом.

— Д'Арта…

Он остановил её уговоры поцелуем. Его губы скользнули ниже, влажно лаская шею. Тёплые пальцы коснулись ворота рубашки, чуть приспуская его. Констанс шумно вдохнула сквозь зубы.

— Холодно…

Вместо ответа д’Артаньян потянул край одеяла, накрывая их обоих, устраивая душный и жаркий шалаш. Прохладные пальцы Констанс прошлись по его спине, двинулись ниже поясницы, обнажили и сжали его крепкие ягодицы. Он с тихим треском дёрнул её рубашку.

— Извини, — тут же не дал возмутиться, прижавшись губами к её губам.

Ткань сползла с плеч, подставляя утренней прохладе нежную кожу. Констанс выгнулась, стремясь прижаться к д'Артаньяну, согреться от его тепла. Он склонил голову, губами втянул её сосок, ласково тронул его языком. Она положила руку ему на голову, пальцами зарылась в тёмные волосы, направляя его поцелуи по своей груди, заставляя согревающе скользить языком по возбуждённой коже.

Д'Артаньян нетерпеливо потянулся к нижнему краю её рубашки. Констанс приподнялась, давая ему задрать ткань до талии, раздвинула колени. Он опустился между её ног, нащупывая тепло промежности, пальцами развёл податливую влажную плоть. Его большой палец со знанием дела прижал чувствительную точку, сделал пару круговых движений, пока Констанс не выгнулась, откровенно подавив стон. Тогда д'Артаньян убрал руку и плавно вошёл в неё.

Он двигался, дыша в её шею, чувствуя, как она послушно расслабляется под ним, отдаваясь покорно и целиком. Кончив, он спрятал лицо в её рассыпавшихся по подушке волосах. Она повернула голову, поцеловала его в щёку.

— Всё, встаём, — и выскользнула из согретой постели в холод будней.