Клятвы и обеты, долги и ответы (джен)

Впервые странные светящиеся пятна и браслеты Гарри увидел на себе в тот момент, когда без помощи Олливандера в его руки сама прилетела новая палочка.

Выбор первой в жизни Гарри волшебной палочки затянулся для новичка в волшебном мире на добрые два с половиной часа. Старик вытаскивал из стеллажей всё новые и новые коробочки, Гарри брал в руки следующую деревяшку и взмахивал ею. Из кончика лились фейерверки разноцветных искр: зелёные с серебряным, ярко-жёлтые, синие вперемешку с медным отливом… Иногда из кончика палки дул ветер, который разносил коробочки на полках или разбивал всякие стеклянные штучки, разглядеть которые заранее в сумраке магазинчика мальчик не успевал. Они, так и не узнанные, взлетали в воздух сверкающей пылью.

Это уже надоело Гарри. По его мнению, каждая из этих палочек, которую он подержал хотя бы секунду, откликалась радостным порывом глубоко в груди и могла бы быть его палочкой. Но разбушевавшийся старик зыркал своими пугающими серебряными зенками, вытаскивал из стиснутых пальцев понравившуюся мальчику палочку и вручал новую, такую же подходящую.

Очередная, сама прилетевшая палочка была белой, гладкой, без каких бы там ни было углублений, рукоятки, извилин, вкраплений металла, камешков и прочей ерунды. Поверхность этой палочки светилась изнутри завораживающим перламутром и с первого прикосновения Гарри почувствовал мгновенное единение с ней. Словно палочка была злонамеренно удалённой из его организма каким-то хирургом частью. И сегодня, в эту роковую секунду обе его части нашли друг друга, воссоединяясь.

Прежде чем костлявая рука Олливандера опять вытащила из его пальцев понравившуюся — даже полюбившуюся на этот раз — волшебную палочку, Гарри отступил назад на два шага, сколько позволяло ему свободное за ним пространство и спрятал её за собой.

— Это не ваша палочка, мистер Поттер! — прошипел почти как змея старик. — Она совсем вам не подходит… И это не совсем палочка!

— Я выбираю эту палочку, мистер Олливандер. Она мне не только подходит, я готов за неё с вами подраться, — пропищал по-детски непокорно Гарри. — Мне все другие палочки тоже нравились и откликались, выбирая меня, но вы, почему-то, быстро их выдёргивали из моих рук. Почему?

— Почему-почему… Потому что. Для вас я создал специальную, с пером феникса палочку, подходящую для истинного гриффиндорца, — выдал Олливандер, намереваясь обойти свой прилавок, чтобы достать из рук взбунтовавшегося подростка самостоятельно прилетевшую на столешницу неучтённую заготовку.

Но Гарри Поттер не унимался:

— Стойте там, где стоите, мистер Олливандер. Просто скажите мне, сколько стоит эта палочка и я уйду отсюда. И никогда больше в своей жизни не переступлю ваш порог. Вы меня пугаете и я пожалуюсь Хагриду.

И в этот момент его мечущийся туда-сюда взгляд увидел на себе «светлячки» и два разного цвета браслета на обеих своих руках.

— Что за… хрень у меня на руках, мистер Олливандер? Это моя палочка мне их показывает?

Пытливый взгляд его ярко-зелёных глаз всмотрелся в заёрзавшего за прилавком продавца. На бледных до этого морщинистых щеках проступили ярко-красные пятна смущения, а его глаза прикрыли синюшные веки.

— Палочка стоит семь галеонов, мистер Поттер. На ваши другие вопросы не я должен отвечать, — зло прошипел Олливандер. — Я вами очень разочарован. Мне говорили, что вы добрый, отзывчивый и очень послушный ребёнок. А вы оказались настоящим зубастым волчонком.

Отсчитав семь золотых кругляшек, Гарри со звоном шлёпнул их на столешницу и гневно сквозь зубы процедил:

— Не я такой, жизнь у меня была такая. Думаю, вы не подскажете мне, у кого я могу узнать об этих объектах на моих руках…

— Я вам не опекун, мистер Поттер. И не поверенный… Хм-хм. Идите уже, Хагрид купил вам сову.

— Прощайте навсегда, мистер Олливандер. Вашим обслуживанием я очень недоволен.

Сказав это, Гарри стремительно вышел из магазина, хлопнув за собой дверью, в надежде, что что-то из инвентаря неприятного старика сломается.

— Гарри, — встретил его загадочным выражением ли… глаз Хагрид. Из-за густой, разросшейся почти до самых его глаз бороды, выражение лица полувеликана было не различить. — Хочу поздравить с… того-этого, кажись, с днём рождения. Мне сказали, что Дурсли тебя не балуют подарками и я решил… это самое, поздравить тебя. Эта сова — твой от меня подарок!

И счастливый своим сюрпризом, громадина нагнулся до уровня головы мальчика и подал ему снежно-белую птицу с закрытыми глазами.

— Ты должен сам дать ей имя, чтобы она могла носить твои письма друзьям, а их — тебе.

Гарри смотрел на Хагрида с внезапно вспыхнувшим возмущением, сам не понимая, с чего так вдруг начал подозревать всех в заговоре против себя. Стиснув обеими руками свою новую, отзывающуюся таким сладким трепетом в области его сердца палочку, мальчик задумался.

Полчаса назад он верил каждому слову этого огромного дядьки, Рубеуса Хагрида, каким бы неотёсанным, воняющим и «первобытным» он ни был. Он поверил ему, что «Хогвартс — самое безопасное, самое волшебное место в мире» и всей душой пожелал отучиться там. Он поверил уверениям Хагрида, что «самый-самый великий, могущественный, умный и порядочный колдун в МагБритании — это директор Хогвартса Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор. Что все ему кланяются, смотря последнему в рот, все ищут его советы, защиты, знаний. Сам министр магии каждый день шлёт ему сову…»

Гарри поверил Хагриду, что тот был близким другом его молодых, но погибших от палочки Того-чьё-имя-нельзя-называть родителей. Что сам мальчик очень «похож на своего отца, только глазки у него мамкины»…

Поверил, что Малфои «ломанного кната не стоят, потому что — шшшш, тихо! — они сами Упиванцами были, да откупились от наказания».

Громаднейшего размера, неподъёмный для мальчика сундук, который Хагрид с лёгкостью волочил за собой, был оплачен золотом по наводке того самого полувеликана в качестве школьного. Гарри тогда не только не пикнул по этому поводу, он даже не задумался, как сам будет его таскать по улицам Литтл Уингинга.

Книги, которые Гарри захотел купить себе для предварительного ознакомления с реалиями волшебного мира, были нагло отвергнуты тем же Хагридом. Якобы, молодому Поттеру не нужно тратиться на лишнюю литературу, библиотека Хогвартса такая огромная, такая полная…

Вдруг Гарри засомневался, правильно ли было верить этому, в принципе, незнакомцу. Последовать в ночи за почти трёхметровой громадиной, бородатой, немытой, вонючей… мужского пола! Его околдовали чем-то, что ли? Чтобы забыть весь список назубок выученных правил поведения маленького, беззащитного ребёнка, когда к нему подкатывают подозрительные взрослые дядьки.

И он решился.

— Слушай, Хагрид! — посмотрев в маленькие чёрненькие глазки полувеликана, начал издалека Гарри. — Давай, вернёмся обратно в магазин, где купили эту неподъёмную для меня, первокурсника, деревянную громадину. Хочу сам, без тебя выбрать, что мне нужно, чемодан какой-нибудь на колёсиках. Так что верни мне мой ключик от моего собственного сейфа, помоги дотащить сундук и оставь меня одного. Со списком покупок я сам справлюсь.

— Но, профессор Дамблдор мне доверил твой ключик, я не могу так просто взять и отдать его тебе… Что скажет директор? Чай, «Рубеус, ты ни на что не годный…»

— Верни мне мой ключ, Хагрид! — закричал Гарри и проходящие мимо взрослые и дети стали останавливаться и прислушиваться к спору.

Прохожие, услышав узнанного всеми Мальчика-который-выжил, стали ругать школьного лесника и тот, зардевшись от смущения, выкопал из бездонных карманов вонючего балахона маленький золотой ключик. И под пристальными взглядами взрослых, вручил его владельцу.

— А теперь, давай, тащи сундук, который может быть тебе обычной коробкой кажется, но для меня он тяжесть неподъёмная, — скомандовал маленький Поттер. — За подарок, спасибо, конечно, но после летнего наплыва этих пернатых на Тисовую я получил аллергию на их помёт. Терпеть сов не могу. И некому мне письма писать. Дурслям, что ли?

Темноволосый лохматый шкет размеренным шагом шёл к магазину «Сумки и чемоданы на все случаи жизни», возмущаясь отсутствием здравого смысла у такого большого и взрослого… мужика. А за ним, весь красный, пыхтел и волок сундук Хагрид. Толпа свидетелей спора следовала за ними, обсуждая между собой, кто из руководства Хогвартса решил отправить за Героем волшебного мира недалёкого умом лесника, а не преподавателя или представителя Министерства. А сам Гарри, навострив слух, слушал, думал и мотал на ус услышанное. Так-так-так. Что там, сам того не поняв, сказал недавно производитель волшебных палочек Олливандер? Что он ему, Гарри Поттеру, не опекун и не поверенный… О-о-о, Гарри знал, что такое «поверенный» в обычном мире. У дяди Вернона под этим названием значился финансовый советник. Ага-ага!

Золотой ключик грел карман последнего Поттера. Как только закончит с покупками, правильными покупками, он вернётся в Гринготтс и всю душу из зелёных коротышек выдавит, но из Косого переулка уйдёт лишь тогда, когда всё необходимое о себе и своём наследстве узнает.

* * *

— Этот красный браслет указывает на то, мистер Поттер, что к вам у кого-то в волшебном мире есть Магический Долг. Но интенсивность свечения такова, что как мне кажется, Долг к вам есть почти у каждого волшебника в Британии, рождённого раньше того самого Хэллоуина.

— А это плохо или хорошо, Крюкохват? — загадочно сверкая зелёными глазищами, подался вперёд Мальчик-который-выжил, последний из Поттеров.

Гоблин, выбранный мальчиком поверенным в его финансовых делах, оскалился. Сегодняшнюю дату он собственными руками вырежет в чёрном граните и заполнит углубления расплавленным золотом, чтобы ежегодно её отмечать, как самый удавшийся день в своей жизни.

— Одним словом, мистер Поттер, не расскажешь, — начал он, но, увидев как дёрнулся его клиент, поспешил уточнить. — Вы меня не так поняли, мистер Поттер. Я могу высказать их отношение к вам несколько нецензурными словами? Да? Тогда вот что я скажу — вы держите всех волшебников Британии за яйца, мистер Поттер.

Мистер Поттер, не ожидая от гоблина такой фривольности, опешил.

— За… яйца… всех… — одними губами повторял он. — Это неплохо, да?

— Хотел бы я находиться в вашем положении, мистер Поттер. Магический Долг означает, что вы в любой момент можете его взыскать и он может быть любой направленности. Например — забрать магию в качестве платы.

Гарри округлил рот в беззвучное «О», хлопая глазами.

— Однократно каждому, я так понимаю, — сказал он через минуту размышлений.

— Да, но каждому.

— Даже этому загадочному Альбусу Дамблдору, моему якобы магическому опекуну? Которого я в глаза ни разу не видел?

— Даже ему… Гхм-кхм, я не смею давать такому молодому человеку неправильные советы, — подался вперёд над рабочим столом Крюкохват, — но я бы…

— … начали с него? — завершил мысль своего поверенного Гарри. — Как это делается, Крюкохват? Не подскажете мне, неучу?

Гоблин обещал себе ту золотую надпись превратить в место преклонения своих будущих потомков, которые — он был сто раз уверен в этом — в скором времени появятся у него.

— А белый браслет что означает, Крюкохват? — разглядывая светящееся кольцо вокруг своего запястья, спросил Гарри.

— Это называется «блокиратор магии», мистер Поттер. Но, как только вы взыщете Долг с того, кто вас окольцевал и тянул с вас магию, блокиратор сам спадёт. Но, давайте я скажу вам, как надо с Дамблдором сделать это, а потом увидим. У меня в голове вертится подозрение, что он сам автор этого браслетика.

* * *

Альбус Дамблдор неверящими глазами смотрел на Хагрида, смердящего гниющими шкурами балахона, с потом, обильно льющимся по лицу, и вонью нескольких пинт пойла из «Дырявого котла». Тот только что вернулся с Косой аллеи и отчитывался своему работодателю о свершённой работе. По его словам, у Хагрида всё пошло под откос.

Сначала всё развивалось по плану директора. Хагрид нашёл Дурслей на острове во время наведённой Дамблдором бури, припугнул маггловских родственников сынишки Поттеров. Поднял ему самоуважение, назвав малого настоящим волшебником. Рассказал о родителях, Хогвартсе, самом директоре Дамблдоре… На другой день увёл распропагандированного героя в «Дырявый котёл», где ждала заранее сформированная группа встречающих из последователей и фанатов Альбуса. Затем отвёл Гарри в «Гринготтс», где Хагриду доверялось многое: убедить мальчика-неуча в том, что гоблины мерзкие и очень вредные существа, которым нельзя верить, сопроводить Поттера к его собственному ученическому сейфу и не позволить ему взять лишние галеоны, забрать обратно ключ к сейфу, который после посещения своим хозяином, то есть мальчиком Поттером, хоть однажды, открылся бы каждому, принёсшему этот ключик.

А также забрать из ячейки №713 на глазах мальчика специальный свёрток с камнем-фальшивкой, несколько раз при этом намекнув, что лесник действует по указаниям Великого Альбуса Дамблдора.

Дальше Хагрид должен был оставить маггловоспитанного Гарри одного, чтобы тот мог встретиться с отпрыском Люциуса Малфоя и поссориться с ним.

Всё это время беспрерывно агитировать Мальчик-который-выжил поступить на Гриффиндор и только туда. Никуда больше.

В довесок, вручить Гарри в «подарок» выбранную Хагридом — а значит, запечатлённую им — сову с отличительным, например белым, оперением.

Всучить билет следовало без каких-либо разъяснений, что такое дробный номер перрона и как туда пройти…

И всё!

Но Хагрид всё так тщательно придуманное спустил Маккош… коту под хвост.

Оставил Гарри самого в магазине Олливандера и мальчику досталась не та самая палочка-близнец палочки Тома. А совершенно другая, непредвиденная. Костяная, точнее кератиновая, из когтя дракона, заготовка под ритуальный кинжал. Простая заготовка сама в руки Гарри Поттера прилетела и сработала как истинная волшебная палочка, с непонятными способностями и возможностями!

А потом, при свидетелях, вредный мальчишка настоял на возвращении ему золотого ключика от ученического сейфа. И тупица Хагрид подчинился.

Вот, стоит теперь напротив, воняет всем, чем только можно, ревёт и сморкается… Сам дурак.

— Иди, иди, Хагрид! — приказал директор ледяным голосом. — Я тобой крайне недоволен. Думаю, зарплаты в следующие три месяца у тебя не будет.

— А-а-а-а, я каюсь, директор Дамблдор, сэр, — запричитал бедный полувеликан, пятясь к выходу. — Я исправлюсь, я буду стараться всё-всё выполнять как прикажете…

Махнув леснику напоследок рукой, чтобы тот поспешил освободить от вонючего себя кабинет директора, обставленный с таким изысканным вкусом, сверкающий позолотой, хрусталём, обшитый махагоном. Интерьер, придуманный самим Альбусом себе в удовольствие. Напоследок, он захотел палочкой открыть окна, чтобы зловоние выветрилось и…

В тот момент случилось это.

Внутри Альбуса что-то лопнуло и сместилось, оставив за собой устрашающее ощущение пустоты. По всему его организму огненным смерчем боли прошёлся какой-то импульс и он почувствовал себя внезапно и безвозвратно очень постаревшим. Он привычно потянулся к Источнику магии под замком, но никакого отклика в себе не почувствовал. Страшное подозрение закралось в мысли Альбуса, оставив его на грани обморока — что это ни что иное, как исчезновение его собственных магических способностей. Но как такое возможно?

Может ли такое случиться? Надо немедленно поискать в фолиантах, как восстановить потерянное могущество. Иначе…

Он попытался встать со своего трона с обычной, не утраченной от векового возраста бодростью и, … упал назад. Ноги не удержали его в прямом положении, в голове всё завертелось бешеной каруселью, на глаза упала чёрная пелена, а его зачарованные на магическое зрение очки-половинки перестали работать. Дамблдор машинально зарылся пальцами в свою великолепную белоснежную бороду… и обеими руками достал оттуда две пряди длиннющих желтоватых косм.

Надо было немедленно найти способ, надо прочитать, узнать любой ценой нужный ритуал…

Разве?..

В его голове неожиданно вспыхнуло воспоминание о прочитанном в молодости ритуале Магических Долгов. Неужели кто-то подсказал Поттеру…

Но это означает только одно — конец всему.

Пришёл… конец… всему.

И Альбус, потеряв сознание, мешком упал на пол.

Фоукс посмотрел вниз на рухнувшего директора одним глазом, наклонив голову, прислушался к полной тишине и коротко курлыкнул. Потом взмахнул крыльями и запел на свой лад, в неслышных для человеческого уха частотах, песню разрыва магической привязки феникса к волшебнику. Взлетев с насеста и с лёгкостью пролетев через пропустившие волшебную птицу стёкла окон, он закружился высоко над замком, объявляя всем о кончине нынешнего директора, перейдя уже на слышимые человеческим ухом частоты.

Но некому в замке и его окрестностях было его слушать, кроме напившегося в хлам Хагрида.

В это время года — время летних каникул — в замке, кроме директора, оставался только он, хранитель ключей Хагрид и община домовиков. Изредка в Хогвартсе появлялась замдиректора Минерва Макгонагалл. Ежегодный отпуск всем полагался по закону.

Минерва прибыла в Хогвартс к середине августа. Внезапно возникший перед ней, не успевшей полностью вылезти из камина в собственных помещениях, домовик огорошил оглушительной новостью.

Альбус Дамблдор лежал в своём кабинете уже две недели мёртвым.

А без указаний персонала школы домовики сами ничего не могли сделать, вот и…

* * *

Десять минут спустя интенсивность свечения красного браслета почти не изменилась, зато второй — белый браслет — внезапно поблек, мигнул и испарился.

— Что и следовало доказать, — задумчиво сказал Гарри. — Все мои беды начались с одного человека-мага, Альбуса Дамблдора. Моего так называемого опекуна.

Гоблин ударил рукой по латунному звонку и в кабинет влетел молоденький, восторженный гоблин. Эти двое что-то зарокотали на своём грубом для человеческого слуха языке.

— Хотите перекусить, мистер Поттер?

— А? Что? — не понял в первый момент Гарри. — Перекусить? Конечно! Со вчерашнего ужина, устроенного Хагридом, ни крошки в рот не брал.

Опять прозвучал разговор на гобледуке и юноша-гоблин буквально испарился.

— Кто это был, Крюкохват? — спросил, пока ждали перекуса, проголодавшийся Гарри.

— Племяшек мой, младшенький моего младшего брата, — ответил Крюкохват.

Дверь отлетела в сторону, пропустив огромный, нагруженный дымящимися тарелками поднос, который пролетев до рабочего стола, мягко опустился на столешницу. Дверь закрылась.

Полчаса молодой Поттер и его поверенный наслаждались едой, разговаривая о пустяках. В основном Гарри спрашивал, а гоблин отвечал. Закончив с перекусом, они продолжили затянувшуюся встречу следующей проблемой Мальчика-который-выжил — точечными светящимися светлячками там и сям на его теле, одежде, летящих вокруг его головы.

— Всё это называется «волшебными следилками», мистер Поттер. Метки для круглосуточного слежения за вашими перемещениями. Вы заметили, как их численность уменьшилась после взыскания магии Альбуса Дамблдора?

— Заметил, да! — воскликнул мальчик. — Но некоторые из них остались, например та, которая висит перед моим животом и та, которая тёмной ниткой выходит из моей головы.

— А эти мы удалим, позвав гоблинских ритуалистов. Они расскажут вам, что засело в вашем шраме, мистер Поттер. И, если вы согласитесь, при помощи засевшей в шраме сущности, мы найдём, позовём и уничтожим все остальные, которые существуют — если такие существуют где-то ещё.

— Ну, я, в принципе, согласен. После вашей Клятвы на магии защищать мои интересы…

— … и ваших потомков, мистер Поттер! — дополнил Крюкохват.

— Да, и моих потомков, я вам доверяю, уважаемый поверенный! Зовите ваших ритуалистов и будь, что будет.