Одним меньше (джен)

От автора: Так что было много реакций и конфронтаций, которые я хотела сделать, но которые просто не вписывались в «Второй шанс», потому что эта история была сосредоточена на Тони и Говарде. Итак, вот первое продолжение: Ник Фьюри. Потому что Говарду не нравится то, как Фьюри обращался с его сыном.

Обратите внимание, что для целей этой серии я полностью игнорирую «Агентов Щ.И.Т.» (я перестал смотреть его, потому что он был скучным и слишком запутанным, на мой взгляд), поэтому Коулсон действительно мертв (извините), и нелюдей нет.

Действие происходит примерно через месяц после «Второго шанса».

Ник Фьюри не был счастливым человеком. Казалось, что каждый раз, когда он оборачивался назад, все шло наперекосяк. Честно говоря, он устал иметь дело со всей этой ерундой, которое люди продолжали нагромождать одно на другое. Чертовы инопланетяне, Гидра, Альтрон, а теперь и эта Гражданская война. Это была одна проклятая катастрофа, которая следовала за другой, и впереди было еще больше.

После фиаско с Гидрой он на некоторое время залег на дно, ему нужно было время, чтобы осмыслить случившееся, перегруппироваться и немного разобраться с полученной информацией (какая это была глупая идея — если бы его только что не подстрелили к чертовой матери, он не был настолько накачан обезболивающими, из-за которых он едва мог ясно мыслить, он, возможно, смог бы придумать план получше. По крайней мере, ему удалось предупредить Старка, который несколько смягчил последствия). Оглядываясь назад, становится очевидным, что с Щ.И.Т. было что-то не так, и хотя он знал о существовании проблем (во-первых, он никогда не доверял Всемирному Совету Безопасности), в то время он не осознавал, насколько глубоко зашла проблема. Сейчас было трудно сказать, было ли то, что пошло не так, результатом неудачных обстоятельств или преднамеренных манипуляций и саботажа. Фьюри ненавидел незнание, и еще больше он не любил то, что не предвидел, что все произойдет именно так. Как говорится, нет глупее старого дурака⁽¹⁾, и черт бы его побрал, если он не чувствовал себя самым большим дураком из всех.

Однако последняя катастрофа... Этого было достаточно, чтобы парень отчаялся в человечности (если он уже этого не сделал). О чем, черт возьми, думал Роджерс, до сих пор оставалось загадкой — или, скорее, это было не так, потому что было ясно, что он вообще ни о чем не думал. Когда Фьюри услышал о Лагосе, ему было трудно поверить, что миссия действительно провалилась. Он немедленно связался с Романофф, и она сказала, что ситуация вышла из-под контроля (ну, нихрена себе), но они все уладят. А затем Договоренности были возвращены к обсуждению, и Фьюри сосредоточился на том, чтобы следить за тем, как это происходит, веря, что Мстители, как она и сказала, выполнят свою часть работы. Очевидно, он серьезно переоценил их способность справиться с кризисом, который не приведет к концу света. Оглядываясь назад, он действительно не должен был удивляться этому — в конце концов, единственным из них, кто видел картину в целом, всегда был Старк, остальные просто разбирались с дерьмом по очереди (долгосрочное планирование не было их коньком). И все же Фьюри думал, что у них, по крайней мере, хватит здравого смысла залечь на дно и подождать, пока все не уляжется само собой, прежде чем снова все испортить. Но потом в дело вмешался Барнс, и с этого момента все пошло под откос.

Как только было объявлено, что Барнс стал подозреваемым, Фьюри поручил своим людям заняться этим делом. Не верилось, что Гидра могла поступить так небрежно. Барнс оставался незамеченным на протяжении десятилетий, и не было никакого смысла в том, что его так легко узнали. И если Гидра больше не контролировала его, у него не было причин нападать на кого-либо, тем более на ООН. Значит, в этой истории должно было быть что-то еще. К сожалению, вместо того, чтобы позволить расследованию раскопать что-либо полезное, Роджерс с оружием в руках сделал только хуже, пустив под откос все попытки докопаться до сути как официальной команды, так и самого Фьюри, который был вынужден бороться за контроль ущерба.

Он много раз думал о том, чтобы связаться со Старком во время всей этой заварухи, но всякая ерунда продолжала происходить, и ему так и не удалось это сделать. Теперь он не был уверен, имело бы это какое-то значение, хотя все еще сожалел об этом. По правде говоря, Фьюри всегда питал слабость к Старку, и не только потому, что он был ребенком Говарда. Этот человек, без сомнения, был беспорядочным, но он также был блестящим и по-настоящему хорошим парнем. Не такой добряк, как Роджерс, а тот, кто знал, как устроен мир, и кто знал, когда сражаться, а когда отступить и зайти с другой стороны. Что делало его особенным, это не сам костюм Железного человека, а тот факт, что он вообще его сделал — что он мог что-то создавать, что-то понимать и, в сущности, сотворить чудо из своей задницы, если того требовала ситуация. И под своим саркастичным и высокомерным фасадом он был по-настоящему заботливым человеком, которому часто приходилось попадать впросак. Говард тоже был умным парнем, но этот человек был никудышным отцом и оставил своему ребенку массу проблем.

В конце концов, когда Фьюри связался со Старком, было уже слишком поздно, бой был окончен. Он подумывал о том, чтобы поговорить с Поттс, но у той и так было достаточно забот, и она, вероятно, в любом случае не стала бы ему сильно помогать. У него не было иллюзий относительно того, кому она была верна, несмотря на ее разрыв со Старком. Впервые он увидел Старка после того, как тот вышел из больницы после «Гражданской войны», по телевизору, и тот выглядел дерьмово. Он, конечно, очень хорошо это скрывал — в конце концов, он знал, как надевать маску на публику, — но Фьюри мог видеть за тщательно наложенным гримом и небрежным отношением, что этот человек был сломлен. И, действительно, кто мог его винить?

После долгих размышлений Фьюри, наконец, решил не связываться с ним прямо сейчас. Он подумал, что было бы лучше подождать, посмотреть, как будут развиваться события, прежде чем вмешиваться самому. Неудивительно, что Старк справился с последствиями так хорошо, как и можно было ожидать, рядом с ним были Поттс и Роудс. Затем в дело вмешалась Хоуп ван Дайн, и за сравнительно короткое время им удалось добиться одобрения улучшенной версии Соглашения — без сомнения, используя все свое влияние и политическую власть, которая у них была, а она была значительной. Старк также завоевал общественное мнение честностью и явной харизмой — этот парень мог быть невероятно обаятельным, когда хотел. Тот факт, что он остался и подверг себя пристальному вниманию, также помог. Это и тот факт, что за пределами США люди в значительной степени ненавидели Роджерса и его группу после всей той чуши, которую они натворили. В конце концов, с точки зрения рядового гражданина, Старк слушал, как Роджерс посылал нахуй весь мир. Сказать, что люди были взбешены, было бы огромным преуменьшением.

К сожалению, дерьмо продолжало происходить, и все время появлялось все больше и больше чудаков. Да, Старк реформировал Мстителей, но этого было недостаточно. Оставался вопрос об инопланетной армии, которая не так давно обрушилась на их головы и которая могла вернуться в любой момент, чтобы прикончить их. Фьюри абсолютно поверил Старку, когда тот сказал, что вторжение еще не закончилось (и если не эта армия, то другая, поскольку, по-видимому, во вселенной их полно, черт возьми), поэтому им нужно было подготовиться. А для этого ему нужно было увидеть Старка и начать обсуждать стратегию. Соглашение, казалось, было в полном порядке (а Росс был на пути к длительному тюремному заключению), но самим Мстителям удручающе не хватало персонала. И последнее, что им было нужно, это чтобы Роджерс и его приятели появились в разгар кризиса и снова всё испортили.

* * *

Фьюри вошел в вестибюль Башни Старка и направился прямо к лифтам, помахав охраннику пропуском. Он вышел на 40-м этаже и прошел мимо контрольно-пропускного пункта к частным лифтам, приложив руку к сканеру. Он подождал, не уверенный отозвал ли Старк его разрешение или нет. Загорелся зеленый свет, и он вошел внутрь. Он посмотрел прямо на камеру видеонаблюдения, зная, что за ним наблюдают.

Этаж, на котором он вышел, был не пентхаусом (он этого не ожидал), а, похоже, офисным этажом.

— Пожалуйста, пройдите к последней двери справа, директор Фьюри, — сказал ИИ Старка. У технологии был женский голос, почему-то с ирландским акцентом. — Босс скоро выйдет на связь.

Фьюри сделал, как ему было сказано. Не было причин враждовать со Старком; он был здесь, чтобы работать с этим человеком, а не против него (было бы глупо идти против Старка, даже если бы Фьюри был настроен именно так, чего у него определенно не было). Офис, в который он вошел, был простым: большой овальный стол, несколько стульев и телевизор на одной стене. Он сел и сделал скучающий вид, гадая, как долго Старк заставит его ждать. Вероятно, довольно долго, — подумал он. Что ж, Фьюри мог быть терпеливым, когда это было необходимо.

Прошло почти сорок минут, когда вошел Старк, а за ним Роудс, Беннер и Вижен. Это был первый раз, когда Фьюри лично видел андроида, и он нашел его немного тревожным. Он кивнул им в знак приветствия.

— Прости, что заставил тебя ждать, — сказал Старк, совсем не сожалея.

— Вы занятой человек, и я появился без предупреждения, — ответил Фьюри, стараясь говорить дружелюбным тоном.

Старк прищурился, явно не веря в это.

— Так что же привело вас в мою совсем не скромную обитель?

Все они заняли места напротив Фьюри. Роудс и Беннер выглядели недружелюбно, и хотя по их взглядам было трудно что-либо понять, Фьюри мог поспорить, что они были такими же подозрительными. Он ждал, понимая, что Старк ненавидит тишину и, в конце концов, заговорит первым. Ему нужно было почувствовать его, прежде чем он сможет решить, как к нему подступиться.

— Если ты хочешь, чтобы я помог тебе вернуть Роджерса и его приспешников, боюсь, мне придется тебя разочаровать, — сказал Старк через некоторое время. Выражения лиц Роудса и Беннера стали напряженными. Нет, они не были довольны Роджерсом.

— Я здесь не для этого. — После катастрофы, вызванной так называемой гражданской войной, Фьюри решил, что они будут скорее помехой, чем помощью. Несмотря на то, что они обладали значительными навыками, ни один из них не был незаменимым. Сила Максимофф, безусловно, была уникальной, но учитывая ее слабый контроль над ними и общее недоверие к ней (включая его собственное), она была практически бесполезна. Почему ее вообще взяли в команду, было все еще трудно понять.

— Так для чего ты здесь? — спросил Беннер.

— Угроза, о которой ты мне говорил, все еще существует, — ответил Фьюри, обращаясь к Старку. — И нам нужно составить план борьбы с этим. План, который работает.

Несколько мгновений никто ничего не говорил.

— Верно, значит, ты хочешь… чего именно? И почему пришел именно сейчас? Я говорил тебе об этом давным-давно, сразу после той гребаной битвы.

Фьюри тихо вздохнул: — У тебя были другие проблемы, с которыми нужно было разобраться.

Руки Беннера сжались в кулаки, а Роудс и Вижен слегка двинулись в сторону Старка, как будто защищая его. Блять. Роджерс и его глупость сыграли с ними злую шутку.

— Если ты собираешься винить Тони… — начал Роудс, и Фьюри поднял руку, прежде чем он продолжил.

— Я не знаю. Я просто говорю, что происходили другие события, и из-за них было много неприятностей, и именно поэтому я решил сначала начать игру на своей площадке, прежде чем снова выходить на связь.

— Вместо того, чтобы помочь Тони справиться со всем этим, — Роудс все еще был зол.

— Я мало что мог с этим поделать, Старк сам справился лучше.

— Твоя вновь обретенная вера в меня так трогательна, — сарказм не ускользнул от Фьюри.

Не в первый раз Фьюри пожалел о том, как он поступил со Старком в самом начале. Все могло бы быть намного проще, если бы он был более откровенен с этим человеком. Но Фьюри сначала не очень хорошо знал Старка, и слишком многое было поставлено на карту, чтобы рисковать, не имея дополнительной информации. Теперь он понял, что было ошибкой отправлять Романофф на первоначальную оценку. Она была слишком измучена, чтобы по-настоящему разглядеть то, что скрывалось за масками Старка, потому что то, что он скрывал, было не тем, что она привыкла видеть. Она не могла не видеть худшее в людях, особенно в людях, находящихся у власти. Однако в тот момент негативная оценка послужила его целям, поэтому он оставил это без внимания. Это дало ему больше шансов оценить самого Старка и то, как далеко он был готов зайти, чтобы стать частью Мстителей. К сожалению, как стало совершенно ясно во время «Гражданской войны», эта стратегия привела к обратным результатам. Он никогда не хотел, чтобы Старк был слишком связан с Щ.И.Т.ом по нескольким причинам, но в итоге он оказался слишком изолированным внутри Мстителей, что не входило в план.

Оглядываясь назад, становится ясно, что проблема была в Роджерсе. Этот человек был слишком недальновиден и слишком самоуверен. Фьюри не следовало давать этому человеку столько свободы, сколько у него было. Ему следовало бы повнимательнее приглядывать за капитаном и прилагать больше усилий, чтобы познакомить его с современным миром. Он думал, что объединение его с Романофф поможет ему начать работу, но это имело противоположный эффект. И в итоге этот ублюдок скомпрометировал Романофф и Бартона, втянув их в свою слепоту и высокомерие. Сказать, что он был разочарован в своих агентах, было бы преуменьшением. Коулсон был бы в состоянии держать их в узде, но чертов Локи положил этому конец.

— Послушайте, — сказал Фьюри, — ситуация с Гражданской войной вышла из-под контроля. — Остальные фыркнули, Роудс и Беннер выглядели почти убийственно. — Но вы проделали хорошую работу, вернув все в нужное русло.

— О, ничего себе комплимент. Мое сердце сейчас выпрыгнет. — Старк даже прижал руку к сердцу, в его голосе слышался сарказм. — Я так рад, что ты так думаешь. О, подожди, на самом деле я не… Мне насрать, что вы думаете, и, пожалуйста, не могли бы вы перейти к сути этого небольшого визита, это было бы здорово, потому что у нас у всех есть дела поважнее, — в его тоне послышались жесткие нотки, когда он посмотрел на Фьюри с едва сдерживаемым гневом.

— Я здесь не для того, чтобы затевать драку, Старк, — он говорил спокойным и не угрожающим голосом, хотя, казалось, это не произвело особого эффекта ни на кого из них. Верно. Пришло время сменить тактику. — Правда в том, что Роджерс здорово облажался, и да, отчасти это моя вина. Я не думал, что он настолько вышел из-под контроля. Но мы должны смотреть фактам в лицо. Мстители по-прежнему необходимы.

— И Мстители все еще здесь, — сказал Беннер, махнув рукой в сторону остальных.

— Да, я знаю это. Но вы действительно думаете, что сможете отбиться от армии только впятером?

— Раньше мы прекрасно справлялись вшестером, — отметил Старк. — И эта команда лучше.

Что ж, в этом он был прав. — Я имею в виду, что нам нужно больше людей, нам нужно подготовиться. Как вы двое пытались сделать раньше. — Он не был уверен, что упомянуть об Альтроне будет хорошей идеей, но это передало суть.

— Роджерс никуда не отправится, кроме тюрьмы, — сказал Роудс, пристально глядя на Фьюри.

Фьюри подумал, что Роджерс, вероятно, понятия не имеет, что его ждет, если он когда-нибудь снова покажется. Эти люди жаждали крови, и Фьюри не мог честно сказать, что винит их.

— Я говорю не о Роджерсе. Я говорю о расширении состава «Мстителей» в соответствии с новым Соглашением. — Он сделал паузу на мгновение, прежде чем продолжить: — Под твоим руководством. — Он посмотрел на Старка, который разразился лающим смехом.

— Действительно? Ты вдруг доверяешь моему руководству? Что случилось с «Тони Старку не рекомендуется?» Под гневом скрывалась горечь и боль, и Фьюри снова почувствовал себя плохо из-за того, как он справился с ситуацией. Этот проклятый отчет нанес гораздо больший ущерб, чем он тогда предполагал.

— Этот отчет был полной чушью, и мы все это знаем.

За его заявлением последовало ошеломленное молчание. Глаза Старка расширились, затем он нахмурился. — Что? Ты думаешь, я поведусь на это? Подлизываться — это на тебя не похоже, Ник. Ты действительно в таком отчаянии? — Гнев вернулся и от других тоже.

— У меня были свои причины оставить всё как есть в то время, но я никогда по-настоящему в это не верил.

— Чушь собачья.

— Если это правда, — сказал Беннер, сжимая руки в кулаки, — то ты еще больший ублюдок, чем мы думали. Остальные основывали свое мнение о Тони на этом.

Фьюри не смог сдержать вздоха.

— Я думал, что, в конце концов, они забудут об этом, особенно после окончания битвы. Я недооценил их способность видеть сквозь твою чушь. И переоценил их способность видеть сквозь свою собственную. — Он и представить себе не мог, что все они так сильно поверят в пропаганду Капитана Америки.

— И каковы же были причины? — Именно Вижен задал этот вопрос, впервые заговорив. — Почему вы допустили это сообщение, если знали, что оно не соответствует действительности?

— Я знал, что в Щ.И.Т. что-то происходит. Дело не в масштабах, а в том, что у нас были проблемы, и я не мог доверять Всемирному совету безопасности. Я подумал, что это удержит их от чрезмерного интереса к тебе, что держать тебя на расстоянии будет в интересах всех. — Он посмотрел прямо на Старка.

Мужчина, казалось, обдумывал это, его взгляд был прикован к Фьюри.

— Скажи, что я тебе верю. После падения Щ.И.Т.а это больше не было проблемой, и вы по-прежнему позволяете всему идти своим чередом, чтобы сделать меня удобным козлом отпущения за все, что касается остальных этих придурков.

— После падения Щ.И.Т.а у меня появилось другое дерьмо. — Он снова вздохнул, чувствуя себя чертовски уставшим от всей этой ерунды, с которой ему пришлось иметь дело. — И я не осознавал, что все стало настолько плохо. Романофф никогда ничего об этом не говорила.

— И ты на самом деле доверял Романофф? Той, которая, черт возьми, написала этот чертов отчет в первую очередь?

— Я думал, она поняла, что ошибалась на твой счет. — Фьюри не был уверен, в ком он разочарован больше, в ней или в себе.

Старк начал смеяться.

— Боже мой, это прекрасно. Романофф возненавидела меня с первого дня. Она использовала любую чертову возможность, чтобы напомнить мне о моем эго и моих ошибках, как будто ее дерьмо не воняло, игнорируя при этом огромное гребаное эго Кэпа. Она плохо разбирается в людях, и ты доверял ей, что она будет держать тебя в курсе? Я не считал тебя идиотом, Фьюри, но думаю, ты каждый день узнаешь что-то новое.

Фьюри хотел разозлиться на это, но, к сожалению, этот человек был прав. Он был идиотом, позволив всему происходить так, как оно произошло. И теперь они все расплачивались за это.

— Что сделано, то сделано. Нам нужно сосредоточиться на том, что делать сейчас. Тебе нужна команда побольше.

— И что? Ты поможешь мне набрать команду? Без обид, но я бы не стал доверять никому из тех, кого ты выбрал. Откуда мне знать, что они не наебут меня, как остальные придурки, которых ты мне подсылал? Исключая Брюса, конечно.

— Потому что я не заинтересован в том, чтобы ты облажался, Старк. Напротив, я заинтересован в том, чтобы планета не была разорвана на куски, и мне нужно, чтобы вы это сделали. — Он наклонился вперед и посмотрел каждому из них в глаза. — Может быть, как вы и сказали, я ублюдок, но я прагматик. Ребята, вы можете помочь защитить планету, но не в одиночку, поэтому я помогу вам сделать это. Не обязательно путем набора людей, а путем обмена информацией и координации усилий.

— А Роджерс и его приятели?

— На данный момент они принесут больше вреда, чем пользы. Но, — продолжил он, — в какой-то момент нам могут понадобиться все силы, и это может означать, что придется заставить их что-то предпринять.

— Я бы не стал доверять им в том, что они все испортят, — сказал Роудс. — Или прикрывать нас. — Остальные кивнули, и Фьюри не смог удержаться от проклятия Роджерса. Хотя инициатива «Мстители» всегда была азартной игрой, Фьюри ожидал, что у него возникнут внешние проблемы, а не внутренние. Забавно, что именно гражданские лица держали себя в руках, а военные все портили (ну, за исключением Роудса). Было почти трудно поверить, что Роджерс, у которого, предположительно, был опыт командования, мог так запутать свою команду и так эффективно ее уничтожить. Гидра, наверное, хохотала до упаду, ублюдки.

— Если до этого дойдет, я разберусь с ними, буду держать их подальше от вас. Но проблема не в них, а в безопасности мира. Итак, мы можем сосредоточиться?

Возможно, он им и не нравился, но они были достаточно умны (и профессиональны), чтобы отложить это в сторону и выслушать. Это было только начало.

1) нет дурака лучше старого дурака ( это такая английская поговорка)

Вернуться к тексту

Говард наблюдал за всем разговором из своей квартиры все это время, кипя от злости и ругаясь себе под нос, а рядом стояла Мария с угрюмым выражением лица. Он доверял Фьюри, даже немного любил его, но сейчас он бы с радостью врезал ему в челюсть, если бы думал, что ему действительно удастся нанести удар (хотя парень и постарел, он, вероятно, все еще мог бы вытереть пол с нетренированным старым Говардом). То, что Фьюри мог сидеть там и практически признаться в том, что подставил Тони по собственным причинам, в то же время прося его о помощи, заставило Говарда покраснеть. Тони должен послать этого придурка к черту. По крайней мере, он не защищал Стива. Если бы он так поступил, Говард не смог бы себя контролировать. Одно лишь предположение, что Стив может отправиться куда-то, кроме тюрьмы, приводило его в ярость. В любом случае, он не был таким уж великим. Может быть, во время Второй мировой войны, но сейчас? Что он сделал во время первого вторжения? Убил несколько инопланетян на земле, подумаешь. Хорошо оснащенный рядовой солдат мог бы сделать то же самое. В тот день именно Тони спас мир. Ну, и Халк, который в одиночку уничтожил два корабля. Остальные Мстители не сделали ничего такого, что не смогли бы сделать другие люди, если бы знали и готовились к этому. Кучка засранцев.

Пока он ничего не мог с ними поделать, но Фьюри был совсем рядом, и Говард не собирался оставлять это без внимания. Он взял свой телефон и отправил Тони сообщение, что хочет поговорить с Фьюри.

— Что ты делаешь? — спросила Мария.

— Я собираюсь поговорить с этим ублюдком.

Когда Фьюри прибыл, они все обсуждали, стоит ли раскрывать ему воскрешение Говарда и Марии. Тони был против этого, беспокоясь о том, что Фьюри сделает с информацией, а остальные согласились, что не уверены, заслуживает ли этот человек доверия. Теперь, когда они знали, чего он хочет, а именно помощи Мстителей, было меньше шансов, что он их обманет. Фьюри должен был знать, что, какое бы сотрудничество он ни предлагал, Тони в нем не нуждается (а если он этого не знал, значит, ничему не научился на своих ошибках). Поэтому в его интересах было оставаться на хорошем счету у Тони, и Говард решил воспользоваться этой возможностью, чтобы высказать все, что думает о нем. Ему надоело видеть, как его сына обманывают люди, которым, как думал Говард, он мог доверять. Его тошнило от всех этих чертовых предателей, которые думали, что им сойдет с рук такое дерьмо.

Тони посмотрел на экран своего телефона. — Ты уверен? — ответил он.

Да. Держи его там, я уже еду. — Говард набрал текст. Разработка стратегии, казалось, закончилась, теперь пришло время Фьюри ответить за свои действия. Он повернулся к жене. — Ты идешь?

— О, да.

* * *

Дверь была открыта. Говард видел, как Беннер прислонился к двери и тихо разговаривал с Виженом, который заметил их и слегка наклонил голову в знак признательности. Говард глубоко вздохнул, расправил плечи и вошел, Мария последовала за ним.

— Ну что ж, Ник Фьюри. Давно не виделись.

Фьюри резко повернул голову в его сторону, рука потянулась к пистолету на боку, но он его не достал. Его глаза расширились, когда он увидел, кто заговорил, и он быстро огляделся вокруг, как бы убеждаясь, что у него нет галлюцинаций.

— Если ты застрелишь моих родителей, мне придется убить тебя, а это значит, что мы зря потратили целый час. Говард должен был отдать должное Тони: этот парень умел запудрить мозги самым лучшим из них. Его непринужденная беспечность, вероятно, выводила из себя тех, кого он раздражал (в свое время это сильно бесило его самого, и парень становился только лучше в этом плане).

— Что за... Говард!? Какого хрена? — Фьюри повернулся к Тони и остальным, которые выглядели так, словно ничего необычного не происходило. Это было немного забавно.

— О, прости, мы забыли сообщить вам какую-то важную информацию? Как неосмотрительно с нашей стороны. — Ухмылка Тони заставила Фьюри сузить глаза.

— Что это за фигня, Старк?

Тони проигнорировал Фьюри, достал телефон и стал возиться с ним, изображая скуку. Он поднял голову.

— Тебе придется быть более конкретным, нас теперь много, — сказал он с ухмылкой, жестом показывая на себя, Говарда и Марию.

— Прекрати нести чушь, Старк.

— Не говори так с моим сыном, Ник, — сказал Говард, подходя ближе, чтобы встать нос к носу с Фьюри, и, давая волю своему гневу, в то время как Мария сузила глаза. "Ты должен благодарить его на коленях за то, что он исправил бардак, который устроили твои так называемые Мстители. Не говоря уже о спасении гребаного мира. И все технологии, которые Тони, скорее всего, построил для Щ.И.Т.

— Ты должен быть мертв.

— Как и ты, насколько я понимаю.

Фьюри вздохнул, сделав шаг назад.

— Я был на похоронах. Я видел твое тело. Ты был мертв. — Его поза все еще была напряжена, словно он ожидал нападения. Хорошо.

— А теперь нет.

Хотя прошло чуть больше месяца, Говарду до сих пор снились кошмары, в которых он умирал, видел приближающийся мотоцикл, человека — Баки, смотрящего на него холодно, без всякого узнавания. Он помнил боль, страх и сожаление, беспомощность. И всякий раз, когда он думал о том, что Стив знал и ничего не сказал, защитил человека, который хладнокровно убил его, не подумав ни о Говарде, ни о Тони, чувство предательства грозило задушить его.

— И как это произошло?

— Что ж, все было чудесно, но нам пора идти. — Роудс бросил на Фьюри последний укоризненный взгляд и вышел из комнаты вместе с Виженом и Беннером. Тони помахал друзьям на прощание и сел в одно из кресел, положив ноги на стол.

— Наверное, не стоит говорить ему слишком много, папа, не стоит доверять ему, чтобы он не подставил нас, если это ему как-то поможет.

Фьюри тоже сел, бросив взгляд на Тони и окинув Говарда и Марию подозрительным взглядом. — Я уже говорил тебе, Старк, я на твоей стороне.

— Ну, извини, если я тебе не верю. Кажется, у меня плохая привычка доверять не тем людям. Знаешь, как одна шпионка, которая сказала, что она на моей стороне, а потом перешла на другую сторону, когда было удобнее. И еще несколько примеров, которые я мог бы привести.

Фьюри ничего не мог на это ответить, поэтому промолчал. — Это действительно ты. — В конце концов, он сказал, повернувшись к Говарду.

— Ник, у тебя с неба падают инопланетяне. Неужели так трудно поверить в небольшое воскрешение?

Фьюри фыркнул.

— На самом деле, это не так. Чертово безумие продолжает происходить. Мир катится к черту. — Он посерьезнел. — Как это произошло?

— Несчастный случай с инопланетным артефактом, — ответил Тони. — И пока у тебя не возникло идей, это вряд ли повторится, так что даже не пытайся. Кроме того, тебя взорвут, если ты попытаешься взять его в руки. И разве это не будет просто позором?

— А теперь, — сказал Говард, привлекая внимание Фьюри, — я хочу знать: ты забыл ту часть, где я просил тебя держать моего ребенка подальше от Щ.И.Т? И защищать его? — Он попытался сдержать свой гнев, но не совсем успешно.

— Я вижу, вы помирились. — Фьюри переводил взгляд с одного на другого, оценивая их. Это разозлило Говарда — не то, чтобы он и так не был достаточно зол.

— Не вешай мне лапшу на уши, Ник. Я думал, что могу доверять тебе в том, что ты не бросишь моего сына под удар, но, похоже, я ошибался. Сукин сын.

— Я не пытался этого сделать, как ты, несомненно, слышал. Все оказалось сложнее, чем я предполагал, и я переоценил способность некоторых людей думать.

— Ты имеешь в виду этого засранца Роджерса? Кто чуть не убил моего сына из оружия, которое я ему сделал? — Он наклонился, изо всех сил стараясь возвыситься над Фьюри, который, по общему признанию, был крупнее и устрашающе выглядел, чем Говард.

Это было почти незаметно, но Говард увидел, как Фьюри вздрогнул. Хорошо. — Этого не должно было случиться. Клянусь, я не думал, что парень так далеко зашел, что до этого дойдет.

Говард не успокоился. — Правда? Потому что мне показалось, что Стив с самого начала невзлюбил Тони, а ты это поощрял.

— Нет, я этого не делал. — Он замолчал, откинувшись на спинку стула и положив руки на колени, чтобы между ними было некоторое расстояние. “Ладно, этот отчет был не очень хорош, но я, честно говоря, не думал, что Роджерс придаст ему большое значение, когда битва закончится. В конце концов, они с тобой дружили, а твой сын, — он махнул в сторону Тони, который внимательно наблюдал за ними, — не такой, как все. Я полагал, что, в конце концов, они поладят. Он поморщился. — Похоже, я ошибся.

— Да, нихрена себе, — сказал Тони, приложив руку к груди, куда попал щит. Говард собирался уничтожить эту штуку в один прекрасный день. Или, может быть, он воспользуется им, чтобы разбить лицо Стиву, а потом уничтожит его. Это было бы невероятно приятно.

— И ты послал какую-то чертову подлую женщину шпионить за моим сыном, — прошипел Говард, снова склоняясь над Фьюри. — Ты подверг его опасности и сознательно саботировал его.

— Опять же, я не пытался этого сделать, на самом деле. И он подверг себя опасности задолго до того, как в дело вмешался Щ.И.Т. Я пытался держать его подальше от всеобщего внимания, но он решил пойти и объявить всему чертовому миру, что он Железный Человек. Это была не моя идея.

Говард видел ту пресс-конференцию, — он просмотрел много видеозаписей с участием Тони с тех пор, как ему подарили планшет, и он научился пользоваться Интернетом. Было удивительно, сколько всего было написано о Тони, и не все из этого было лестным, и Говард подумал, что Тони поступил правильно, объявив об этом. Он мог бы справиться с этим лучше, возможно, но это показало, что он не собирался прятаться за ложью и уловками — что, несомненно, нанесло удар по секретным планам Фьюри (и Гидры). Он с самого первого дня взял себя под ответственность и обеспечил себе контроль над костюмом и его использованием. Одному богу известно, что случилось бы, если бы кто-то вроде Росса или Гидры завладел этой технологией. Черт возьми, даже сам Фьюри.

— Ты воспользовался тем, что он был болен, — он не хотел говорить о смерти, даже если знал, что проблема решена, потому что эта мысль вызывала глубокую тревогу, — чтобы подослать к нему своего маленького шпиона. Вместо того, чтобы помочь ему, ты его одурачил. Тони рассказал им об отравлении палладием, о том, как он провел месяцы, думая, что умирает (и с каждой новой порцией информации Говарду хотелось рвать на себе волосы и убить кого-нибудь — Господи, с Тони случалось много дерьма, этого было бы достаточно, чтобы довести родителя до белого каления), отчаянно пытаясь найти решение, а Фьюри знал и ничего не сделал.

Фьюри покачал головой. — Если бы у меня было лекарство, я бы дал его ему. У меня его не было. У меня были люди, которые следили за ним, да, но опять же, это было не для того, чтобы подставить его.

— Ну, если ты пытался быть дружелюбным, то мне бы не хотелось видеть, что ты делаешь со своими врагами.

— Если бы я хотел его смерти, он был бы уже мертв. Я пытался сохранить ему жизнь, черт возьми! Я не виноват, что он безрассудный дурак.

— А тебе не приходило в голову... ну, не знаю... поговорить со мной? Сказать мне об этом? — вмешался Тони. — Вместо того, чтобы посылать Романова возиться со мной? Вопреки распространенному мнению, я слушаю, когда люди мне что-то говорят. Ну, по крайней мере, важные вещи. Как не умереть — это было бы чертовски важно.

Фьюри встал.

— Ладно. Ты хочешь, чтобы я признал, что облажался? Хорошо, я признаю это. Я облажался. Отправить Романофф было ошибкой, сделать Роджерса лидером было огромной ошибкой. Ясно? Чего еще ты хочешь?

Тони, казалось, был удивлен, что Фьюри признал свою неправоту, но Говард — нет, не совсем. Фьюри никогда не был настолько самоуверен, чтобы не признать ошибку. На самом деле, это не заставило его почувствовать себя лучше, учитывая, чего стоили Тони его ошибки, но это было уже что-то.

— Чего я хочу, — сказал Говард, скрестив руки и холодно глядя на Фьюри, — так это ваши гарантии, что Роджерс и его дружки отправятся в тюрьму, где им самое место. Никакого дерьма типа "они нам нужны". Они нам не нужны. Они недальновидны, глупы, непокорны и опасны. Я хочу последствий за их действия — никаких замалчиваний, никаких уступок или оправданий. Я хочу, чтобы их нашли и привлекли к ответственности. И не ради мести, хотя, признаюсь, я хочу немного отомстить, а потому, что они этого заслуживают. Ты, Ник, помог создать этот беспорядок, так что теперь ты поможешь его убрать. Ты признаешь, что совершил ошибку? Хорошо. Теперь исправляй ее. И если ты еще раз когда-нибудь свяжешься с моим сыном, я обещаю тебе, что тебе придется здорово поплатиться.

Некоторое время никто ничего не говорил, и Говард не сводил глаз с Фьюри, желая, чтобы тот понял, что он абсолютно серьезен. Пусть у него больше нет имени и власти, но в его распоряжении были все активы и ресурсы Тони (немалые). Говард не превратился из бедного ничтожества в одного из богатейших людей страны, будучи идиотом или нахалом. Когда он хотел чего-то добиться, он добивался этого, и Фьюри лучше знать, чем недооценивать его, особенно когда это было так важно. Настолько личное.

Фьюри кивнул.

— Вау, папа, это было очень круто, я впечатлен. — Тони выглядел ошеломленным, что немного успокоило Говарда. Его сын должен знать, что он всегда будет сражаться за него, это не должно быть таким уж чертовым сюрпризом. Что ж, пора показать ему это.

— Мы поняли друг друга? — спросил Говард.

Фьюри снова кивнул.

— Четко и ясно. Знаешь, — продолжил он, — теперь мне даже жалко Роджерса. — Он улыбнулся. — Рад, что ты вернулся, Говард. — Он протянул руку, и Говард пожал ее, все еще немного настороженно. — Если вы будете работать вместе, Роджерс пожалеет, что вообще услышал имя Старк. А эти чертовы инопланетяне пожалеют, что вообще прилетели на эту планету.

Говард кивнул и улыбнулся в ответ. Когда Фьюри повернулся, чтобы посмотреть на Тони, Говард решил рискнуть и ударил ублюдка изо всех сил, и удивившись, что удар пришелся в цель. Фьюри немного пошатнулся, но быстро взял себя в руки.

— Черт, пап! — Глаза Тони расширились, и он активировал свое наручное устройство, приготовив репульсор и направив его на Фьюри, возможно на случай, если тот решит отомстить. Говард пожал ему руку — это было больно, но, черт возьми, это было приятно. Фьюри на самом деле рассмеялся, ублюдок.

— Черт возьми, Говард. Он потер челюсть. — Для старика у тебя чертовски сильный удар.

— Ты это заслужил. — Черт побери, его рука горела, но он стиснул зубы, будь он проклят, если позволит себе это показать.

— Да, наверное, заслужил.

Повернувшись к Тони и сделав шаг назад, чтобы быть вне досягаемости Говарда, он добавил: — Не мог бы ты не направлять на меня эту штуку?

Тони опустил руку, но не отключил устройство. Умный парень. Он тоже улыбался.

— Довольно круто, папа. Но, пожалуйста, не пытайся сделать это с Роджерсом, ты сломаешь руку о его суперподбородок.

— Может, я одолжу одну из твоих перчаток». Или, может, весь костюм. — Он собирался спросить Тони, может ли он прокатиться в нем, это, вероятно, даже лучше, чем летать на самолете.

Мария, которая до сих пор молчала, наконец, подошла ближе, чтобы пристально посмотреть на Фьюри.

— Мне все равно, кто ты и какие у тебя планы на будущее. Но позволь мне четко заявить: ты будешь относиться к моему сыну с уважением, которого он заслуживает, и никогда больше не предашь, не солжешь и не используешь его в своих корыстных целях. Ты не захочешь увидеть, что с тобой случится, если ты снова причинишь ему боль. — Она стояла высокая и гордая, глаза пылали, а руки были сжаты в кулаки. — Ты должен знать, на что способна мать, чтобы защитить своего ребенка.

Говард увидел, как глаза Тони расширились, когда он увидел эту сторону своей матери, которую он, вероятно, никогда толком не знал. Говард видел, как она сталкивалась с толпами политиков и бизнесменов достаточно раз, чтобы знать, что она может быть чертовски жестокой, когда захочет.

Фьюри посмотрел на нее и кивнул.

— Сообщение получено, мэм. — Он направился к двери. — Да, Роджерса ждет сюрприз. — Фьюри снова улыбнулся, вот засранец, но Говарду уже стало легче, хотя рука все еще болела как сумасшедшая.

Одним меньше.

От автора: Итак, друзья, на данный момент это все, что я закончила для этой серии, поэтому я не знаю, когда выйдет следующее обновление, хотя я работаю над другими продолжениями. Большое вам всем спасибо за чтение, одобрение и комментарии. Я постараюсь не затягивать со следующей историей.

Я снова посмотрела Капитан Америка: Зимний солдат, и я поражена всеобщим лицемерием. Роджерс ругает Фьюри за то, что тот хранит от него секреты, а затем не рассказывает Тони о его родителях. Сэм говорит, что Барнса из тех, кого останавливают, а не спасают, но, судя по гражданской войне, он изменил свое мнение и готов покалечить сотрудников правоохранительных органов, чтобы помочь парню сбежать, хотя, насколько они знали, он был виновен во взрыве в ООН. Наташа плюет Конгрессу в лицо, что ей все сойдет с рук, потому что она нужна, но это Тони должен сдерживать свое эго. Господи, эти люди выводят меня из себя... Извините, просто я должна была снять напряжение.