Проверено на грамотность 
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Джеймс приходила в себя, медленно превозмогая сильную тяжесть во всем теле, нажимавшую отовсюду подобно давлению толщи воды, и пробираясь сознанием через вязкий звон в голове. Холодное синее свечение заполняло тесное пространство вокруг. Она не ощущала под собой опоры, лишь свободные ремни придерживали грудную клетку, пояс и колени, не давая перемещаться в воздухе, а также направляли провода и фиксировали на теле электроды датчиков. Джеймс прочувствовала невесомость и вспомнила, что находится в криокамере на борту межзвездного судна, когда произошел толчок и яркий белый свет ударил по зрению. Койка выехала из камеры вместе с рамой по направляющим, и Джеймс машинально прикрыла лицо здоровой рукой, пока глаза адаптировались к освещению.
— Давление и температура понижены, сердцебиение немного замедленно, но кардиограмма хорошая, мозговая активность в норме, — появившийся рядом медтехник считал показания датчиков с электронного дисплея криокамеры. — Все параметры лежат в допустимых пределах. Я введу вам стимулятор и питательный раствор для улучшения состояния, — он достал из панели в корпусе подготовленные дозы препаратов и сделал внутривенные инъекции, и спустя мгновения она почувствовала, что мысли начали проясняться. — Вижу, у вас бионический протез, проверьте работоспособность.
Джеймс подняла руки и поочередно соприкоснулась всеми остальными пальцами с большими одновременно на обеих конечностях, сделала несколько хватов и вращательных движений в кистях и локтях.
— Точность не изменилась, но в суставах механизм идет туже обычного, — заметила она.
— Если возникнет поломка или нарушение, обратитесь к техникам на базе, они придумают, как вам помочь. Смотрю, ваши показатели растут до нормальных. Общее самочувствие? — поинтересовался медик, бегло осматривая ее.
— Чувствую тяжесть в голове, но прихожу в норму, — сказала она, на что сотрудник ответил кивком и удалился проверять состояние других пассажиров, очнувшихся от криосна.
Джеймс расстегнула ремни и сняла рукав с датчиками, ухватилась за раму у изголовья койки и развернулась в воздухе, чтобы осмотреться. Голубое свечение трубчатых ламп пронизывало длинный криогенный отсек, серые щиты закрывали оборудование и коммуникации по обе стороны от двух рядов криокамер, расположенных напротив друг друга, в перпендикулярной им плоскости проходили технический коридор, усиленный ферменными конструкциями и отделенный мелкой решеткой, и двухсторонняя рама с закрепленными на ней личными шкафчиками пассажиров. Джеймс оттолкнулась от камеры и направилась к ближайшему ряду, где быстро нашла свой именной шкафчик и ухватилась за специальные поручни. Остальные пассажиры также были заняты разбором вещей и перемещением себя в пространстве.
— Вы проспали пять лет, девять месяцев и двадцать два дня, — раздался громкий голос кого-то из медперсонала. — Чувство голода и легкая слабость — это нормально…
Джеймс разобрала свой комплект военной формы, сбросила медицинскую рубашку и тут же надела белую майку, после чего избавилась от таких же штанов и быстро влезла в камуфляжный комбез, убрав временную одежду в шкаф. Она сунула ноги в носки и высокие армейские сапоги на шнурках, завязывание которых представляло собой сомнительное развлечение, особенно в условиях микрогравитации.
Когда-то Джеймс была разведчиком-диверсантом, она участвовала в различных военных столкновениях и имела опыт выполнения боевых задач в дикой местности. В одном из вооруженных конфликтов на Земле она получила тяжелые травмы, сделавшие ее не пригодной к дальнейшей штатной службе в армии, и лишилась правой руки, которую теперь заменял военный протез старого образца. Руководство корпорации хотело заполучить ее умения и навыки для их применения в другой звездной системе, а заключение медиков и психологов оно трактовало по своему усмотрению. Стать наемником было единственным шансом для Джеймс вернуться в строй и заново обрести свое место, и она не могла его упустить.
Джеймс забрала сумку с личными вещами и проследовала через технический коридор к вспомогательному шлюзу в торце криоотсека, откуда добралась по переходам до круглого промежуточного модуля, который связывал всю обитаемую секцию с одним из шпренгелей судна. Когда возле центрального шлюза собрались очередные пять человек, техник открыл его и пропустил пассажиров.
— Двигайтесь до конца коридора, сотрудник охраны встретит вас у противоположного шлюза, а этот будет закрыт за вами из соображений безопасности. Пожалуйста, не задерживайтесь…
Вместе с остальными людьми она проникла внутрь туннеля длиной около семидесяти пяти метров, пролегавшего внутри шпренгеля, что соединял обитаемую и грузовую секции космического корабля. Узкое пространство, в котором при необходимости все же могли разойтись два человека, было пронизано холодным светом и отделено от пустоты вакуума деформируемой оболочкой. Хватаясь за поручни на стенках туннеля и отталкиваясь от них, группа пассажиров быстро добралась до противоположного края конструкции, и двигавшийся впереди открыл герметичный шлюз, который вел в похожий модуль круглой формы. Оттуда дежурный охранник направил всех в поперечный коридор, связывавший два трансатмосферных корабля со звездолетом, указав в какую сторону двигаться, чтобы попасть в нужный. Джеймс пробралась вместе с остальными по относительно короткому туннелю и через открытый стыковочный шлюз, расположенный в верхней части корпуса шаттла, попала в его грузовой отсек.
Большую часть внутреннего пространства занимали грузовые тары, сложенные штабелями вдоль отсека и соединенные транспортировочной сеткой в модули, которые были прикреплены к палубе грузовыми ремнями, и несколько массивных амниотических резервуаров в защитной оболочке, а откидные сидения располагались вдоль обоих бортов шаттла, так что между рядом пассажирских мест и грузом мог пройти только один человек. Джеймс взяла из ниши в переборке свободный экзокомплект и повесила его на поясе спереди, отыскала пустое сидение и закрепила личную сумку на грузовой сетке напротив, после чего заняла свое место и пристегнулась ремнями.
Официально Джеймс значилась штатным сотрудником службы безопасности, и «на бумаге» ее работа состояла в охране персонала и техники за пределами периметра главной базы и на других внешних объектах, а так же в сопровождении отрядов ученых на вылазках в дикую местность. Главной же и неофициальной ее задачей было тайно внедриться в местный клан и изучить общество туземцев изнутри, их образ мышления и действий, заполучить любые важные военные сведения и понять, как мирно договориться с ними или же эффективно применить силу. Джеймс будет использовать созданный для нее аватар, она обучится языку и культуре аборигенов, навыкам выживания в дикой природе и правильной манере поведения, чтобы никто из членов клана не смог признать в ней человека.
Земное правительство устанавливало ограничение военного присутствия корпорации в космосе, в том числе и запрет на использование ей оружия массового поражения, что также относилось и к пандорскому подразделению. По ряду причин военных старались не подпускать к научной программе «Аватар», но руководство корпорации преследовало собственные интересы.
В грузовом отсеке раздался лязг запирания стыковочного шлюза и раскрепления стопорного механизма, а спустя несколько секунд произошел легкий толчок при запуске двигательной установки шаттла, начавшего движение к планете. Джеймс еще не совсем отошла от состояния, испытываемого после криосна, и чувствовала довольно выраженную слабость. По мере торможения корабля во все более плотных слоях атмосферы и постепенного искривления его траектории от крутого спуска до пологого, нарастали вжимавшие в сидения и сносившие вбок перегрузки, как и пронизывавшие все тело вибрации обшивки. Через пару минут шаттл перешел в режим планирования: значительных ускорений теперь не возникало и чувствовалось лишь обычное воздействие силы тяжести.
— Все надеваем экзокомплекты, и поживее! — громко объявил один из сопровождающих охранников, уже поднявшихся со своих мест. — Без маски через двадцать секунд потеряете сознание, а через четыре минуты — жизнь…
Джеймс отточенными движениями надела дыхательную маску, как следует отрегулировав ремни для плотной фиксации и убедившись, что зазоры между лицом и уплотнением отсутствуют, а воздух заходит внутрь и исходит наружу через аппарат. Экзокомплект состоял из клапанного механизма, в котором были установлены блок питания и фильтрующие коробки дискового формата, и прозрачной лицевой панели из оргстекла, дополнительно защищавшей глаза от воздействия окружающей среды.
На конечном участке снижения включились воздушно-реактивные двигатели, тут же заполнившие высоким свистом работающих турбин пространство внутри отсека. Спустя некоторое время челнок замедлился, начал вертикальную посадку с развернутыми вниз, плавно снижавшими тягу реактивными установками и опустился на посадочную площадку, мягко покачнувшись на амортизаторах шасси.
— Всем отстегнуться и забрать вещи! Все на выход! Бего-ом! — перекрикивал охранник шум останавливавшихся движков.
Джеймс перебросила через плечо личную сумку и встала в строй вместе с остальными, приготовившись к выходу на открытое пространство.
— Двигаем к базе и не останавливаемся! По команде, бегом, марш!
Створки грузового отсека начали раскрываться, и внутрь проник холодный бледный свет, преломлявшийся неравномерным смешением земного воздуха внутри челнока с более плотной атмосферой другой планеты. Как только аппарель с лязгом опустилась на землю, сотрудник охраны выдал команду на выход, и две колонны двинулись вперед.
— Пошел! Пошел! Не задерживай движение! — подгонял он, размахивая рукой.
Строй бежал через взлетно-посадочную площадку по направлению к базе, но Джеймс, еще не успев прийти в норму, плохо воспринимала что-либо кроме собственного тяжелого дыхания через экзокомплект и ударов шагов по бетонному покрытию, удерживая внимание только на солдате впереди. Она была сейчас не в лучшем состоянии, и пробежка с грузом наперевес давалась ей с трудом. Колонна постепенно уменьшала скорость после входа в защитный коридор длиной около полусотни метров, разделенный с открытым пространством мелкой сеткой, что соединял аэродром с главными воротами базы. Джеймс смогла немного отдышаться только после остановки строя, когда первый десяток сотрудников с челнока зашел в переходный шлюз, а остальные ждали своего времени.
Внезапно в поле зрения возникло мелкое летающее создание фиолетового окраса, быстро приближавшееся снаружи к защитному коридору. Через мгновение оно с громким писком бросилось на сетку и попыталось атаковать солдата, который стоял через несколько человек впереди, уцепившись за полотно когтями и просунув через отверстие тонкий хвост с жалом. Парень тотчас отшатнулся от угрозы, как и его соседи, но агрессивное животное не унималось, пока кто-то из охранников не застрелил его. Джеймс обвела взглядом пространство вокруг, отступив на шаг к центру коридора.
Последняя группа прибывших на челноке зашла в шлюзовую камеру, после чего наружная гермодверь с глухим стуком закрылась и раздалось громкое шипение пневматической системы, которая прогоняла находившийся внутри местный воздух через фильтры, очищая от ядовитых примесей, и выравнивала давление до земного. Примерно через пять секунд внутренние створки раздвинулись, и люди сняли дыхательные маски. Работник провел всех по коридорам базы до общей столовой, просторного помещения с двумя рядами широких столов и свободным проходом посередине, вмещавшей до сотни человек и заполненной прибывшими. Белый свет пасмурного неба просачивался внутрь через приоткрытые бронированные ставни большого окна в торце помещения.
Двое сотрудников базы, один из службы безопасности и один из администрации, выдавали новичкам электронные жетоны и карманные персональные компьютеры после сверки личных данных. В проходе собрались две колонны из военного и гражданского персонала, и Джеймс присоединилась к своей. Около десяти человек, уже прошедших проверку, свободно расхаживали по столовой, большинство из них изучали раздаточную стойку и табло с меню в боковой части зала, и еще несколько разговаривали возле автоматов с сухими пайками у входа. Спустя несколько минут подошла очередь, и она сделала шаг вперед, коротко отдав честь.
— Кэтрин Джеймс, служба безопасности, номер личного дела: 2138754.
Проверяющий открыл на голографическом планшете файл с ее данными, и через прозрачное стекло она увидела свое фото: пепельно-черные волосы до середины шеи, бледный цвет кожи и темно-серые глаза. Сотрудник охраны увеличил снимок и какое-то время внимательно сравнивал черты лица, а затем пробежался по основным физическим характеристикам на предмет явных несоответствий. Не обнаружив никаких проблем при идентификации, он нашел в ящике рядом и вручил ей запечатанный пакет с нужным номером, в котором находились электронная карточка и терминал. Джеймс отошла в сторону и разорвала упаковку, тут же повесив жетон на шею и сунув компьютер в набедренный карман.
Как только процесс идентификации был завершен, объявили команду собраться для инструктажа. Джеймс заняла место за одним из ближайших к выходу, но не пустых столов, тем самым влившись в толпу, когда между рядами прошел глава службы безопасности и еще восемь других сотрудников в военной форме. Начальник охраны, крепко сложенный мужчина с образцовой армейской выправкой и коротко стриженными седыми волосами, чьи голову и лицо до середины щеки пересекали три глубокие борозды шрамов, представился новоприбывшим и стал проводить инструктаж по технике безопасности, напоминая об угрозах этой планеты и важных правилах, соблюдение которых было необходимо для выживания. Персонал еще на Земле проходил курс спецподготовки, где обучали основам работы в чужеродной среде и борьбе с местными опасностями, поэтому устный инструктаж предназначался лишь для укрепления осмысленности и должного настроя среди новичков.
Человек не был приспособлен для жизни на Пандоре: высокая концентрация углекислого газа и сероводорода в атмосфере убивала за несколько минут дыхания без средств защиты, местная вода не годилась в употребление без очистки от щелочных примесей и насыщения кислородом, а любая растительная и животная пища здешнего происхождения вызывала интоксикацию и сильную аллергию. Мощные геомагнитные бури, высокий радиационный фон и низкая по сравнению с земной гравитация негативно влияли на самочувствие и здоровье людей. Выживание землян обеспечивалось лишь развитыми технологиями и хорошо отлаженной работой инфраструктуры базы. Пандорская флора и фауна крайне агрессивно реагировала на людей, и вне периметра сотрудники регулярно подвергались нападениям наземных и воздушных хищников, а также опасных зооплантов.
Последние годы отношения между людьми и коренным гуманоидным населением планеты становились все более напряженными. Главной причиной недовольства аборигенов было расширение вырубки леса и добычи полезных ископаемых. Время от времени они совершали попытки навредить человеческой технике или помешать ее работе. Вооруженные стычки происходили довольно редко, но в результате служба безопасности почти всегда несла потери и многие солдаты получали ранения.
В среднем на полголовы выше обычного человека, на’ви отличались приобретенной в диких условиях родной планеты способностью к выживанию и превосходной физической формой. Их полые кости были укреплены естественным углеродным волокном, что одновременно делало их более стойкими к переломам и уменьшало массу их тела, а сочетание природной легкости и гибкости позволяло им быть очень проворными и быстрыми в движениях. Развитый слух и обоняние, а также способность к ночному зрению давали туземцам возможность гораздо лучше ориентироваться в джунглях и вовремя распознавать скрытую опасность, как и другое уникальное преимущество — чувствовать противника на расстоянии, с которого тот не способен почувствовать их. При этом за людьми оставалось только превосходство большего веса и грубой силы из-за приспособленности к высокой гравитации, которое порой играло на руку в ближнем бою.
— Я старший по званию, и мой долг — сохранить вам жизнь, — начальник службы безопасности ходил между рядов, пересекаясь взглядом с новичками и обращаясь к каждому, — но как бы я ни старался, выживут не все. Если хотите выжить, вы должны выработать четкое понимание ситуации. Необходимо соблюдать правила, — отчеканил он, встав перед шеренгой военных у окна. — Правила придуманы не просто так и не для того, чтобы обходить их или плевать на них…
Его взгляд упал на зазевавшегося гражданского, что на секунду опустил голову, и он тут же развернулся к нему.
— Эй, дубина! Да, ты! — парень тут же выпрямился и испуганно сглотнул. — Это относится ко всем, — полковник взял его дыхательную маску, лежавшую на столе.
— Правило первое: держите свой экзокомплект всегда под рукой. При внезапной разгерметизации ядовитый воздух быстро заполняет помещение, сделаете несколько вдохов и тут же уйдете в отключку, поэтому счет идет на секунды. Несоблюдение первого правила может привести к фатальным последствиям, так что, — он бросил прибор обратно в руки штатскому, — не выходите без него из дома.
— Правило второе: никогда не снимайте выданный вам электронный жетон, — военный достал из-под ворота формы свою карту, висевшую на шее, — если не хотите сойти за местную живность и получить очередь из автотурелей периметра. Так как жетон содержит не только личную информацию, но и радиочастотную метку для идентификации «свой-чужой» и распознавания оборонительными системами базы и интерфейсами боевых машин…
— Это суровое место, ребятки, но деньги за работу здесь платят хорошие. Постарайтесь выжить, чтобы потратить их, когда свалите отсюда, через шестьдесят месяцев службы…
Полковник провел только общий инструктаж и удалился выполнять свои рабочие обязанности, передав слово непосредственным подчиненным, отвечавшим за охрану внутренней и внешней инфраструктуры, и каждый из них зачитал технику безопасности и рассказал о важных нюансах деятельности на своем объекте. Весь персонал базы работал в три смены, утреннюю, вечернюю и ночную, а также в службе безопасности по причине тяжелых условий для повышения эффективности практиковалась цикличная система дежурств. Вооруженные отряды проходили службу на разных объектах, причем их смены чередовались в соответствии с графиком. На зачитывание и краткое обсуждение инструкций ушло около часа времени, после которого несколько сотрудников из разных отделов собрали и повели новоприбывших на места работы.
Охранник проводил солдат до казарм, где они бросили личные вещи и до главного арсенала базы, оборудованного в хранилище ресурсов, где заведующий работник провел выдачу оружия, амуниции и средств связи, регистрируя их на номера электронных жетонов. Каждый получил со склада вместе набедренной кобурой личный табельный пистолет базовой модели, надежный, но довольно слабый по огневой мощи, который предназначался для постоянного ношения и использования против внезапных угроз, в том числе на всех внутренних территориях. Бронежилеты и тяжелое вооружение предоставлялись только на время дежурства вне помещений базы. Всем новичкам выдали стандартные винтовки младшей модификации «TERRA I», которые широко использовались силами корпорации на Земле и других планетах и отличались хорошей мощностью и скоростью, не имея себе равных по дальности и точности стрельбы среди массово производимых моделей.
Облачившихся в боевое снаряжение солдат привели в большой ангар, где размещалась и обслуживалась большая часть мелкогабаритной техники базы. Вдоль центра помещения под раздвижной частью крыши стояли транспортные и боевые конвертопланы, справа находились две длинных платформы-стойки для сервиса и парковки силовых скафандров, а слева — внедорожники и прочий колесный транспорт. Военные занимались погрузкой и разгрузкой машин, таскали в руках или привозили на самоходных тележках боеприпасы, пока механики осматривали технику и выполняли ремонтные работы. Металлический лязг и отрывистый вой монтажных инструментов эхом раскатывались по обширному помещению. Сотрудник охраны построил всех новичков шеренгой в свободной части ангара.
— Итак, сейчас зачитаю распределение и направлю на объекты. Кого я называю, делают шаг вперед, — перекрикивал он технический шум. — Отряды переформированы таким образом, чтобы новенькие служили вместе со старичками, которые помогут освоиться и проследят, чтобы никого не съели и не подстрелили в первое же дежурство. Сегодня отрабатываете последние полтора часа утренней смены, и на первый раз хватит, — объявил он, после чего приступил к оглашению информации с электронного планшета.
— Кэтрин Джеймс и Алан Картер, в одном отряде с вами служат Лайл Уэйнфлит и Шон Файк. Прежний лидер отряда ушел со службы из-за тяжелой травмы и отправится обратно на Землю ближайшим рейсом, заменявший его человек переведен, поэтому новым лидером назначается Джеймс.
Он назвал еще двух ребят и имена их сослуживцев и направил четверку на пробное дежурство в карьер для сопровождения техники, приказав грузиться во внедорожник под нужным номером. Скоро группа нашла свою машину и водителя, который вывез их из ангара и за пределы периметра базы.
Внедорожник ехал по грунтовой дороге, которая проходила по широкому расчищенному участку, отделенному от джунглей металлическим забором с колючей проволокой: через каждые двадцать метров на заграждении висели желтые таблички, предупреждавшие о высоком напряжении. Сквозь боковое стекло машины Джеймс всматривалась в густые заросли подлеска, стелившегося в пределах полутора десятков метров над землей, над которым поднимались ввысь огромные деревья. Здешняя природа напоминала Джеймс о последнем месте службы на Земле, из-за чего она чувствовала напряжение. Из старых воспоминаний ее вырвал голос напарника, который обратился к ней и назвался лично, протянув руку, на что она ответила взаимностью. Военные слишком любят обсуждать свой боевой опыт и травить друг другу байки, поэтому Джеймс знала, что рано или поздно сослуживцы втянут ее в разговоры о прошлом, но решила оттягивать этот момент как можно дольше.
Она включила свой голографический КПК(1) и принялась внимательно изучать карту местности подконтрольных главной базе секторов и основные маршруты техники, соединявшие между собой разные внешние объекты. Наиболее загруженные пути вели от пары добывающих комплексов: одного действовавшего рудника, который состоял из трех карьеров в общем котловане, и одной зоны, расчищаемой от леса и лишней породы и подготавливаемой к будущим горным работам. На пути от рудника к главной базе находился завод по обработке руды. Главной, но не единственной причиной интереса людей в освоении этой планеты были крупные залежи некоего сверхпроводника, которые уже начали разрабатываться корпорацией, при этом дальнейшее расширение добычи было лишь вопросом времени. Минерал был необходим для развития высокотехнологичной промышленности и совершения межзвездных перелетов, ведь именно он использовался в двигателях космических кораблей, работавших на реакции материи и антиматерии. По имевшимся научным данным, в перспективе только это вещество могло сделать возможным освоение человечеством новых миров за пределами его родной звездной системы.
Машина выбралась на открытый участок дороги, зажатый между густым лесом за ограждением и котловиной рудника, который привлек внимание остальных, и Джеймс спрятала компьютер обратно в карман. Скоро водитель направил внедорожник на спуск по отлогим террасам на склоне карьера, между стеной из песчаника и широкой полосой движения самосвалов, которые держались на расстоянии около трехсот метров друг от друга. Большой карьер раздался на пять километров в диаметре и на километр в глубину, а его дно пересекала длинная и криволинейная возвышенность еще неразработанной породы, служившая дорогой для техники и людей, и два огромных роторных экскаватора выламывали камень из ее пологого основания. Непрерывная вереница груженых породой самосвалов медленно тянулась по возвышенности и поднималась по террасам к поверхности, а в противоположном направлении двигалась пустая техника. Только когда внедорожник стал приближаться к середине дороги через котлован, где также работала одна из горных машин, пришло осознание колоссальных размеров.
— Эй, ребятки! Зацените масштабы, такого не увидишь в солнечной системе! — остановившись у края дороги, водитель перекрикивал шум. — А ну вылезайте наружу!
Джеймс спрыгнула на пыльный грунт и осталась стоять рядом с внедорожником, придерживая открытую дверь рукой. Девушка из другого отряда выругалась в голос и под впечатлением даже залезла на капот, чтобы смотреть поверх остальных, ее не менее увлеченный напарник без слов присел возле нее, а Картер отошел дальше вглубь дороги, но не доходя до края полосы движения крупной техники. Джеймс слышала, как водитель связался по рации с дежурными отрядами, к которым они были присоединены, чтобы скоординировать действия и встретиться с ними в нужном месте.
Роторный экскаватор, огромная машина длиной в полкилометра и высотой около трехсот метров, уступавшая по размерам только звездолетам корпорации, при взгляде с такого расстояния занимала все поле зрения и даже больше. Четыре роторных колеса, вращавшихся на общей оси, последовательно вонзались ковшами в массив горной породы, вздымая пылевую завесу на десятки метров вокруг и захватывая грунт, по мере проворачивания колес падавший на конвейерную ленту, которая проходила через стрелу ротора и высыпала руду на направляющие желоба под ней, по которым она высыпалась в кузова самосвалов, идущих под экскаватором непрерывной чередой. Положение стрелы в пространстве регулировалось полиспастной системой из тросов и блоков, установленной на поднимавшихся ввысь мачтах, и уравновешивалось противовесом, который не позволял махине опрокинуться. Крупнейший наземный механизм за всю историю техники перемещался на гусеничном ходу, и на переброску его в противоположную точку рудника ушли бы сутки.
Низкий гул двигателя и мерный металлический стук вращавшегося ротора заполняли пространство вокруг, а создаваемая машиной вибрация, большую часть которой гасила порода, все же пронизывала грунт под ногами и едва заметно передавалась корпусу внедорожника и всему телу через подошвы ботинок. Над карьером стояла пыльная взвесь из мельчайших частиц песчаника, что делало воздух грязным и не совсем прозрачным. Тяжелые самосвалы длиной около двадцати метров ползли по дороге со скоростью прогулочного шага, а сопровождавшие их военные из службы безопасности с винтовками наперевес казались такими маленькими на фоне колес почти пятиметрового диаметра.
Картер, успевший переглянуться и обменяться жестами с безопасниками, дежурившими у проезжавшего мимо самосвала, развернулся и пошел обратно. Высокий и складный парень на вид чуть старше двадцати лет, коротко стриженые русые волосы, светло-карие глаза.
— Действительно, такого больше нигде не увидишь, — сказал он Джеймс, подойдя к внедорожнику, и в его голосе и взгляде читалась скрытая экзопаком улыбка.
Она ничего не ответила, продолжая следить за происходящим вокруг, и через пару минут скомандовали возвращаться в транспорт. Вскоре водитель доставил всех на дно карьера и высадил в паре сотен метров от подножия горной машины, рядом с группой дежуривших солдат, после чего уехал на временный охранный пункт неподалеку. Со дна рудник казался гораздо больше, чем с поверхности, а роторный экскаватор издавал грохот, перекрывавший собой основную часть остальных звуков. Новенькие из другого отряда тут же ушли искать своих напарников в группе из десятка человек.
— Есть здесь Уэйнфлит и Файк? — спросила Джеймс у ближайшего солдата, перекрикивая грохот машины, и он тут же хлопнул по плечу солдата рядом, чтобы тот обернулся.
— Шон Файк это я, — ответил первый, молодой и темнокожий парень в кепке, — а вот эта бледная лысина рядом со мной это Лайл, — пошутил он, на что Уэйнфлит недовольно отпихнул его от себя.
— А не ты случайно тот парень, которого утром чуть насмерть не ужалили перед входом на базу? — ухмыльнулся Лайл, обращаясь к Картеру, из-за чего тот немного растерялся. — Ты не успел сойти с шаттла, а я уже спас твой зеленую задницу, салага — и потрепал новичка за плечо.
Джеймс и Картер представились напарникам, все обменялись рукопожатиями и показали друг другу с терминалов личные дела. Уэйнфлит жестом показал остальным солдатам цифру «два», после чего оба повели новоприбывших, обходя экскаватор сзади по широкой дуге.
— Никогда не срезайте дорогу и не ходите под стрелой, особенно возле желобов! Эта зона только для машин! — прокричал Файк в сторону Картера.
— Расскажи еще профессионалам, какой стороной держать винтовку, когда стреляешь! — посмеялся над ним Лайл, переглядываясь с Джеймс.
Когда отряд прошел мимо экскаватора и стал приближаться к заезду на террасу, стала хороша видна процедура загрузки. Раздробленная порода непрерывно ссыпалась в кузова самосвалов, которые проходили под экскаватором вплотную друг к другу, причем под махиной было достаточно места, чтобы загружать одновременно десять штук. Время прохождения очереди было идеально выверено, чтобы последний самосвал успевал полностью заполниться рудой и выйти из-под желоба, и в тот же момент пустой самосвал становился первым и начинал загрузку. Машины были настолько тяжелыми, что для торможения нужно было метров двести, а руль даже с гидроусилителем оставался тугим, поэтому управление в таких условиях требовало огромной сноровки и внимательности от водителя.
Файк объяснил, что обычно безопасники сдают пустой самосвал, когда тот заезжает на дно рудника, а затем ждут у дороги, чтобы сразу взять под охрану первую груженую машину, и дальше сопровождают ее на обратном пути. В то же время два-три отряда дежурят возле экскаватора поодаль от маршрута движения техники, чтобы при необходимости подменить других охранников. Добравшись до заезда на террасу, Лайл и Файк договорились с товарищами, только что сдавшими пост, чтобы взять под охрану ближайшие две машины.
— Возьмете первую, а мы пойдем следом. Будем присматривать за вами издалека при переезде через лес, — ухмыльнулся Уэйнфлит.
Джеймс и Алан стали идти возле переднего правого колеса самосвала, чтобы просматривалась кабина водителя, и подниматься в ногу с медленно ползущей по склону машиной. Через пару минут парни из отряда нагнали их, временно оставив свою технику без присмотра, поскольку в пределах карьера охранять ее было не от кого. Они рассказали, что на поверхности возле рудника располагался второй охранный пост, и объяснили его примерное расположение.
— Сегодня утром было новое происшествие, — рассказывал Файк. — Напали на двоих охранников и машину, обстреляли из луков. Эти синие всю переднюю шину по правому борту истыкали стрелами, штук двадцать всадили. Понятно, что целились в охрану, но ребята не пострадали, да и самосвалу хоть бы что… Жалко их даже, только зря напрягаются…
— Причем стреляют как из зарослей, через просветы в решетке ограждения, так и с деревьев, поверху. Только вот меткости этим обезьянам не хватило. Парни тут же дали ответную по джунглям и всех распугали — засмеялся Уэйнфлит.
— Последнее время именно так они и делают, — продолжал Файк. — Раньше, когда отношения с местными были нормальными, они никогда не позволяли себе нарываться. Но пару лет назад отряд солдат расстрелял нескольких подростков в школе, где их учили английскому, потому что те подожгли технику. Не знаем, как до этого дошло, но после того случая началась полная жесть.
— Да они атаковали везде, где можно, разве что на главную базу не лезли, причем яростно и бесстрашно! — громко подхватил Лайл, перебив напарника. — Ни дня не проходило без травм и повреждений техники, в неделю стабильно теряли несколько человек. На всех открытых участках, на дорогах, в карьере, нападали верхом на банши(2). Чего только они не делали…
— Месяца через три-четыре они бросили это дело, видимо, сами догадались, что от их действий почти никакого выхлопа нет и что выгнать или остановить нас они не могут. А вот последний месяц активизировались какие-то засранцы, атакуют неумело и уж больно быстро шугаются. Я так думаю, что это их туземная шпана развлекается, причем сегодня они же и полезли на рожон. Все равно, в джунглях надо быть особенно сосредоточенным. Достаточно легкой царапины от смазанной ядом стрелы, и конец…
На террасе рядом с дорогой прогремел взрыв, поднявший в воздух столбы каменной пыли и заставивший Джеймс и Картера резко обернуться. Несмотря на использование в карьере двух роторных экскаваторов, минерал параллельно добывался и методом подрыва: полуавтоматические буровые машины закладывали химические заряды в пласт горной породы, затем производилась детонация, и разрыхленная вскрышная порода собиралась автобульдозерами и загружалась колесными экскаваторами.
На протяжении всего пути через рудник Лайл и Шон разговаривали с новоприбывшими, вводили в курс происходящего в этих секторах и давали советы по выживанию. Джеймс и Алан были опытными военными, иначе корпорация не стала бы их нанимать, перед вылетом они также проходили годовую спецподготовку для службы на этой планете, но все же не сталкивались с местными проблемами в реальности. Когда отряд преодолел подъем по террасам и стал приближаться к лесу, оба солдата ушли сопровождать свою машину, оставив новеньких самостоятельно выполнять свою работу. Вскоре самосвал повернул в сторону от карьера, и теперь путь пролегал через джунгли.
Грунтовая дорога раздалась метров на пятьдесят в ширину, чтобы обеспечить безопасное движение техники в обоих направлениях, отодвигая густой тенистый подлесок и оставляя примерно семиметровый запас между идущими машинами и ограждением, которое поднималось на десяток метров. Конвой дежурил возле кабины водителя самосвала, поэтому шел довольно близко к зарослям, где уже смутно ощущалась влажность воздуха. Джеймс почувствовала, как невольно участились пульс и дыхание, как руки стали вдруг сильнее сжимать винтовку, но она все равно сохраняла контроль над своими чувствами.
— Кэтрин, ты из армии или морской пехоты? Может, ушла в наемники еще до Пандоры? — энергично заговорил с ней Алан. — Я сам из морпехов, пять лет уже с оружием. А ты как?
Джеймс не нужны были все эти отвлеченные разговоры, в том числе о службе, и ей вообще не хотелось обсуждать с кем-либо свою военную биографию. Она допускала, что новый напарник был, возможно, из тех ребят, кто налаживает контакт через общение, а поскольку ближайшее время им предстоит много совместных дежурств, у них не было других вариантов, кроме как сработаться.
— Армия, разведка, семь с половиной лет, — без особого воодушевления отозвалась Джеймс, по-прежнему направляя внимание в полутемные заросли.
— Я после обучения сразу попал в большой замес в Нигерии. Прошел через весь конфликт от начала и до конца, почти два года не вылезал из этой войны. Дальше были мелкие стычки по всей Африке. Никогда не хотел становится наемником, но когда мне предложили работу здесь, я не смог отказаться, — голос Картера звучал открыто и доброжелательно, и Джеймс казалось, что он умел располагать к себе людей. — Не из-за больших денег за большой риск, которые мне заплатят, если выживу. Просто в детстве мечтал оказаться на Пандоре, а такая возможность очень мало кому предоставляется. Такие, как мы, постоянно рискуют жизнью, а так хоть на инопланетный мир посмотрю. Думаю, мне повезет, и я вернусь домой с этой прогулки, — улыбнулся он.
Как старшая по званию и руководитель отряда, Джеймс имела доступ к личным делам своих подчиненных и могла самостоятельно получить нужную ей информацию в рамках доступа, что она обязательно сделает в свободное время. Джеймс участвовала во многих крупных конфликтах и мелких столкновениях, разгоревшихся по всей Земле в сороковых годах, но она не задерживалась долго на одном фронте. До определенного времени. В середине десятилетия вспыхнула новая война в Бразилии, и ее сразу же перевели туда. Амазонский конфликт вошел в историю ресурсных войн как самый тяжелый, изматывающий и продолжительный. Джеймс пережила основную часть интенсивных боевых действий против регулярных войск и повстанцев в южноамериканских джунглях, проведя там последний год службы. Незадолго до переломного момента она была сильно травмирована и отстранена, через пару месяцев ожесточенность сражений начала постепенно угасать, пока конфликт полностью не исчерпал себя полтора года спустя. Почти всю сознательную жизнь Джеймс провела либо в вооруженных столкновениях разного масштаба, либо в постоянной готовности отправится в бой. Она так и не смогла найти себе подходящего места в мирной жизни. Через год Джеймс наняла корпорация.
— А ты где служила? — вопрос Алана снова выдернул ее из воспоминаний.
— Везде, куда посылали, — отрезала Джеймс. — Сосредоточься. У нас левый борт без прикрытия, — и жестом приказала напарнику занять позицию по другую сторону от машины.
Картер ответил формальным «так точно» и тут же выполнил приказ, и Джеймс не увидела в его взгляде недовольства исходом разговора. Через полчаса они приблизились к территории завода по очистке анобтаниума; промышленная зона была ограждена защитной стеной, усиленной вышками с автоматическими турелями, за пределами которой проходила зона отчуждения шириной около пятидесяти метров, где производился сброс кислотных отходов комплекса, уничтожавших буйную растительность. Возле охранного поста у границы между дорогой и опасной зоной на металлическом ограждении висела информационная табличка: сопровождение техники службой безопасности на территории промзоны было запрещено, время пребывания персонала без средств защиты ограничивалось до двадцати минут в сутки. Самосвал уехал дальше внутрь периметра, а Джеймс и Картер остались ждать с завода очередную машину, так что у них было около пяти минут на передышку.
Криогенная заморозка на некоторое время ослабляла состояние организма и ухудшала самочувствие, и первые сутки после пробуждения большинству давались тяжело: военные и шахтеры, как люди с хорошей физической подготовкой, легче и быстрее приходили в норму, чем работники сидячих профессий вроде управленцев и ученых. Несмотря на формальный допуск к работе в столь опасной для человека среде, Джеймс тоже была не в форме: последствия боевых травм спустя годы еще давали о себе знать, а искусственные внутренние импланты и бионический протез не только плохо влияли на качество криосна, вызывая неравномерность процесса заморозки и разморозки, но и сами могли быть подвержены неисправностям и сбоям из-за перепада температур. Теперь правая рука тяжелее отзывалась на команды, поэтому она не смогла бы моментально прицелиться и среагировать на опасность, что также напрягало. Алан выглядел полным сил и выносливости, будто шесть лет полета никак не сказались на его состоянии, пока Джеймс держалась на ногах только благодаря личной стойкости с примесью адреналина в крови…
Когда груженый обработанным сверхпроводником самосвал выехал с завода, они продолжили нести дежурство и оставшийся путь до главной базы преодолели за три четверти часа, где мимо взлетно-посадочной полосы добрались до КПП перед охраняемым складом анабтаниума, и передали машину в распоряжение техников. Джеймс и Картер вернулись через ангар для техники в примыкавший к нему арсенал, где сдали оружие и амуницию, после чего без лишних разговоров попрощались и разошлись по своим делам.
Внутренние помещения базы были отделены от ангара герметичными переходными шлюзами, перейдя через один из которых, Джеймс с облегчением сняла дыхательную маску и оставила ее висеть на поясе формы. Она вышла на центральный утилидор, вдоль которого располагались главные модули базы и где сейчас происходило довольно активное движение. Поскольку в официальные обязанности Джеймс кроме охраны инфраструктуры также входило сопровождение аватаров на вылазках в джунгли, она должна была явиться и в лабораторию для решения рабочих вопросов, но прежде хотя бы сменить форму, в которую уже въелась карьерная пыль. Жилой модуль, куда она направлялась, включал в себя несколько казарм для солдат, помещений для техников и шахтеров такого же типа и общие каюты на несколько человек для ученых, менеджеров и прочих сотрудников среднего звена, в то время как личные каюты полагались только гражданскому персоналу и офицерам на высоких должностях. По пути к своей казарме Джеймс рассматривала устройство утилидора, принципиально отражавшее и типовое строение всей базы: несущая рамная конструкция состояла из часто расположенных двутавровых балок в качестве опорных колонн и перекрытий между уровнями; по стенам и потолку пролегали связки силовых кабелей, трубопроводы и вентиляционные шахты; газовые лампы изливали голубоватый свет, часть которого просачивалась на технический уровень утилидора через лязгавшие под ногами решетки.
Она дошла до женской казармы, вмещавшей два ряда двухъярусных тесно расположенных коек на сто человек и маленькие личные шкафчики возле них, где переоделась в чистую форму и быстро протерла от пыли экзокомплект и сапоги, чтобы не тратить время на перешнуровку другой пары. Молодые солдаты, в том числе девушки, любили занимать верхние спальные места, потому что они считались менее удобными и безопасными, даже в этих ничего не значащих мелочах пытаясь обнаружить силу характера, кроме того подъем по лестнице позволял лишний раз поиграть мускулатурой перед всей казармой. Для некоторых возможность выпендриться была дороже здравого смысла, поэтому выбор нижних мест оставался широким. Джеймс еще утром заняла кровать, расположенную близко к выходу и в относительно свободном окружении, причем с незанятой верхней полкой: отсюда быстрее добираться до выхода из помещения и не так много лишних глаз и ушей. Сегодня ночью по требованию руководства Джеймс придется отлучиться, а неудобные вопросы от сослуживцев были ей ни к чему.
На ходу изучив схему базы в КПК и следуя указателям, Джеймс отыскала научный модуль и добралась до биолаборатории, располагавшейся вдоль центрального утилидора и разделенной с ним прозрачными стеклянными переборками, через которые просматривалось все ее внутренне пространство. Стеклянная автоматическая дверь отъехала в сторону, пропустив Джеймс в лабораторию, где она машинально задержалась у входа в столь непривычную обстановку.
На территории научной станции использовались только местные источники света в тех рабочих зонах, где он был необходим, и отсутствовали общие, из-за чего холодное освещение внутри было приглушенным и комфортным. Полутемное пространство лаборатории также пронизывало сине-голубое свечение, источник которого Джеймс не могла рассмотреть, окрашивавшее белые корпуса стационарных микроскопов, центрифуг, весов и прочего оборудования и ложившееся мягкими бликами на металлических и стеклянных колбах с химическими веществами. Джеймс прошла между лабораторным столом, в который уткнулась при входе, и рядом автоматизированных рабочих мест с полками, где мерцали синим интерфейсом голографические дисплеи компьютеров и подсвечивались желтоватым светом стеклянные банки и аквариумы с образцами пандорской флоры. Далекому от науки взгляду казалось, что лаборатория пребывала в некотором рабочем беспорядке, но при этом кожей и дыханием ощущалась почти идеальная чистота помещения. Пожалуй, среди всех этих людей в белоснежных халатах Джеймс выглядела чужеродно в своем защитном комбезе и с пыльными волосами.
Добравшись до противоположной части биолаборатории, она увидела несколько амниотических резурвуаров, внутри которых в мутноватой белесой жидкости, заполненной голубым светом, плавали будто в невесомости искусственно выращенные тела аватаров, а вокруг активно работали ученые, считывая показания и внося команды через компьютер встроенной системы жизнеобеспечения. Амниобаки представляли собой цилиндрическую колбу в повторявшей их форму жесткой раме, которой они горизонтально устанавливались на опорную платформу и к которой с торца крепилась вычислительная машина, баллоны с кислородом и питательными веществами и прочее оборудование. Защитные кожухи, в которых они доставлялись со звездолета на базу, уже были сняты и убраны, а сами баки состыкованы со специальными люками в стене лаборатории, ведущие в другое помещение.
Один из ученых, смуглый и черноволосый парень в старомодных очках, заметил ее и подошел с голографическим планшетом в руках.
— Вы из сопровождения отряда аватаров? — спросил он с доброжелательной улыбкой на лице.
Джеймс утвердительно кивнула, назвала свое имя и номер личного дела.
— Отлично, — задумчиво протянул ученый, листая ее информационный файл. — Меня зовут Макс. Я нейрофизиолог, занимаюсь всем, что связано с аватарами и взаимодействием с оригиналами, если коротко. Доктор Огустин занята, уже два часа разговаривает с новенькими из нашей программы в операторской, и этот процесс лучше не прерывать, — посмеялся он, махнув рукой в сторону двери в торце лаборатории. — Лидер у нас Грейс, состав группы аватаров переменный. За отрядом закреплен свой вертолет и пилот, Труди Чакон, вот с ней вы и будете непосредственно работать в команде, — Макс стал идти обратно к ближайшему амниобаку, одновременно просматривая данные и продолжая разговор, поэтому Джеймс последовала за ним.
— Сегодня готовим тела к извлечению и настраиваем аппаратуру, а завтра проведем тестовые переключения между оригиналами и их аватарами, но они будут готовы к походу только через несколько дней. Я сообщу заранее. Начинаем работу в восемь утра, — Макс вдруг задумался, оторвав взгляд от планшета, и устало выдохнул. — Доктор Огустин весьма недовольна, что руководство насильно привело военного в мирную исследовательскую программу…
За долю секунды Джеймс подняла в памяти известную ей информацию о своей неофициальной роли. Поставленная задача по разведке и шпионажу в местном клане на’ви, Оматикайя, хоть и отражала настоящие интересы корпорации, но противоречила внутренним и внешним правилам, которым она вынуждена была следовать. В главной колонии пандорского подразделения RDA о ее тайной миссии должны были знать лишь те, кто принимал в ней непосредственное участие, то есть она сама и ученые, которые занимались ее аватаром. Джеймс все же полагала очень вероятным, что администратор и военачальник базы «Врата» были в курсе происходящего, а также что некоторые сотрудники, имевшие нужные взгляды и проверенные на лояльность корпорации и местному начальству, были минимально осведомлены для содействия миссии и подкуплены за молчание.
— Наверное, это какая-то ошибка. Я не участвую в программе «Аватар», — ответила Джеймс совершенно ровным, даже безразличным тоном. — Я лишь обеспечиваю безопасность отряда на вылазках как сотрудник СБ, не более, — сама она знала только то, что должна была заменить предыдущего охранника по какой-то причине.
— Ах да, я имел в виду одного из ваших и уже сам ему все объяснил, — ученый показал взглядом за второй амниобак в ряду, мягко кивнул в знак окончания разговора и вернулся к работе с аватарами.
Джеймс видела, что позади соседнего резервуара помимо лаборантов стоял еще кто-то военной форме, но издалека приняла его за техника в сером комбинезоне; бак имел довольно внушительный диаметр, поэтому верхний изгиб его цилиндрической части поднимался чуть выше человеческого роста, мешая обзору помещения. Она подошла вплотную к контейнеру и наклонилась, чтобы увидеть стоявшего позади солдата, в котором сразу узнала Картера по глазам и телосложению, ведь все это время они видели друг друга только в экзокомплектах.
Мягкое голубое свечение от диодной лампы внутри бака освещало молодое лицо напарника, который с интересом разглядывал аватара, и подчеркивало его спокойный благородный взгляд, приятную и мягкую улыбку, выделяло ямку на подбородке и вертикальную впадинку на лбу. Джеймс тоже присмотрелась к аватару и через мутноватую толщу амниотической жидкости совершенно ясно увидела в его инопланетном лице отражение всех черт лица Картера, а также особенности его комплекции, такие как высокий рост, широкие плечи и хорошо развитые мышцы торса, поэтому было совершенно очевидно, кому он принадлежал: при таком насыщенно синем освещении их лица были особенно похожи. Алан был довольно хорош собой, но Джеймс это совершенно не трогало.
— И что ты здесь забыл, напарник?
— Ты почти бесшумно ходишь, Кэтрин, — усмехнулся он, проигнорировав вопрос, — но я по голосу издалека понял, что это ты…
— Насколько я знаю, военным закрыта дорога в пандорские научные проекты, особенно в ряды аватаров, после известных событий. Так почему тебя привлекли против правил? — не отставала Джеймс, всматриваясь и вслушиваясь в его реакцию на этот допрос.
— Ну, умный парень, для которого сделали этого аватара, в последний момент не смог вылететь, а из сотни сотрудников ближайшего рейса я оказался единственным, кто подходил к телу, а оно стоит кучу денег. Не пропадать же добру зря, — он будто изобразил серьезный вид и снова принялся разглядывать аватара. — Теперь я типо ученый, буду помогать ботаникам. Ничего не понимаю в этой заумной ерунде, но хоть смогу проследить, чтоб им змееволки(3) хвосты не откусили. А ты здесь зачем?
— Проследить, чтобы ты случайно не подстрелил своего аватара и всех остальных, — невозмутимо пошутила Джеймс, разряжая обстановку, на что Картер усмехнулся в голос, — только я буду охранять ваш зоопарк в нормальном человеческом теле.
Джеймс не нравилась сложившаяся ситуация: корпорация дважды нарушила собственные правила и дважды поставила работать вместе тех людей, которые вообще не должны были выполнять поставленные им задачи. Но информации было еще слишком мало, чтобы делать выводы.
— Ну что? — через несколько минут снова появился Макс с планшетом и обратился к Алану. — Уже не терпится познакомиться со своим аватаром? Утром настраивали импланты новеньких, сейчас есть время заняться вашими. Проходите в операторскую, — Макс поправил очки и указал рукой на проход через пандус в конце коридора с торца лаборатории, куда тут же исчез Алан, после чего он переключился на Джеймс. — Хотите увидеть базу аватаров? Можно посмотреть на них вживую, также есть экспериментальный сад и полоса препятствий, ваши ее любят.
Джеймс не стала упускать возможность прямо сейчас узнать больше о жизни на базе и аватарах. Они надели экзокопмлекты, и Макс провел ее через переходной шлюз в наружный отсек, небольшое хорошо освещенное белыми лампами помещение, зажатое между операторской, проходом и биолабораторией, куда из амниобаков через стыковочные люки должны были извлекаться на кушетки тела аватаров. Отсек был занят медицинским оборудованием и просматривался с трех сторон через широкие смотровые окна, а с четвертой к нему примыкал герметизируемый при необходимости коридор, через который Джеймс и Макс вышли наружу.
1) карманный персональный компьютер
2) широко распространенное на Пандоре летающее животное, используемое на’ви для воздушной верховой езды
3) один из самых распространенных и многочисленных наземных хищников Пандоры
Джеймс распахнула внешнюю дверь шлюзового коридора и вместе с Максом вышла на территорию базы аватаров, вдруг зажмурившись от ударившего по глазам ослепительно света. Напротив внешнего отсека лаборатории находилась маленькая баскетбольная площадка, справа от которой проходила длинная полоса препятствий из деревянных конструкций, а слева до конца периметра — свободная зона. Залитое белым солнцем пространство базы обступали густые джунгли, поднимавшиеся над предупредительным частоколом и электрическим забором с ключей проволокой: старые лиственные деревья раскинули пышные зеленые кроны над землей, порой достигая полусотни метров в высоту, а вдоль ограждения стелились заросли разлапистых пальм. Непроходимый лес вздымался и падал массивными волнами, повторяя рельеф холмов, и темнел далеко на вершинах скал над их рыжевато-серыми склонами, и рассматривая буйство девственной природы, Джеймс на мгновения ушла в себя.
Макс предложил ей самостоятельно осмотреть базу и ушел заниматься своей работой, которой у ведущего нейрофизиолога сегодня было много. Джеймс медленно втянула воздух через экзопак и машинально поставила руки на пояс поближе к набедренной кобуре. Как и у всех опытных военных, у Джеймс была выработана сильная, доведенная до автоматизма привычка моментально сканировать окружение и считывать действия всех живых объектов в поле зрения, и только потом переводить взгляд на то, что интересовало ее в данный момент, не переставая при этом следить за происходящим вокруг себя.
На спортивной площадке напротив задорно гоняли мяч двое аватаров, парень и девушка, энергично соревнуясь за обладание снарядом и постоянно друг друга подначивая, и Джеймс невольно замерла на месте. Такие человечные и похожие на людей, и в то же время абсолютно другие, они поражали воображение всем своим видом, и, обычно хладнокровная, Джеймс незаметно усмехнулась. Сине-голубой цвет кожи и длинный подвижный хвост первыми бросались в глаза, но и особую кошачью пластику и ловкость в движениях, не свойственную людям, невозможно было не заметить, при этом аватары носили вполне земную одежду и говорили на понятном человеческом языке, то и дело срываясь на жаргон. Человеческое сознание в инопланетном теле…
Джеймс обошла баскетбольную площадку, поймав на себя мимолетный взгляд обоих игроков, и стала проходить мимо полосы препятствий, которая занимала около четверти площади базы. Здесь аватары развивали силу и ловкость своих искусственно созданных тел, а также приобретали навыки легко и быстро перелезать через корни и поваленные стволы и взбираться по лианам и ветвям, что теоретически могло пригодиться для выживания в местных джунглях. Полоса начиналась с двух рядов равно- и разновысоких деревянных брусьев, упиравшихся в три вертикальные конструкций вроде широкой лестницы с большим расстоянием между толстыми перекладинами, которая, вероятно, тренировала умение устоять на одной ветви, подпрыгнуть с нее и ухватится за следующую, чтобы затем подтянуться и взобраться на нее. На случай падения под «лестницей» был постелен толстый мат, а справа находилось много деревянных бочек метрового диаметра, на которых, видимо, учились перепрыгивать с одного широкого ствола на другой. Завершалась полоса классическим барьером с канатом, горизонтальными рукоходами(1) и еще несколькими снарядами в отдалении. Сбоку от полосы препятствий также располагались тренировочные платформы, ярусы которых были соединены с землей и друг другом приставными лестницами.
Некоторые тренажеры были знакомы по общей армейской подготовке для успешной координации в городской среде, другие были специфичны, поскольку имитировали препятствия в тропическом лесу и тренировали взаимодействия с особенностями местной среды. Джеймс видела в этом неоспоримую пользу для подготовки военных, вооруженных людей с отменной реакцией на опасность, но сомневалась, что беспомощным ученым, собирающим образцы и проводящим замеры, даже при общей тренированности, это могло помочь выжить в пандорском лесу.
Она наблюдала за происходящим вокруг и смотрела, как двое ребят весело и энергично соревновались между собой в прохождении полосы, как странная парочка из девушки-аватара и солдата СБ хохотали друг с другом, болтаясь на рукоходе в стороне, и как три женщины из администрации устроились на одном из матов и разглядывали какой-то цветок, вылезший среди клочков травы рядом с опорным тросом «лестницы». Пара-тройка деревянных беседок виднелись в разных частях базы, и ближайшую из них занимала небольшая компания аватаров. Сейчас был перерыв между сменами, поэтому персонал «Врат» не был занят своими обязанностями и проводил время в свое удовольствие. Джеймс ощущала, как горячие лучи местного солнца припекали через камуфляжную форму и медленно нагревали темные волосы. И на первый взгляд ничто здесь не напоминало о шаткости мира и опасности войны…
Взгляд Джеймс невольно замер на одной из нескольких охранных деревянных вышек, поднимавших метров на тридцать в высоту. Сооруженные из досок местного дерева, которые скреплялись обычными гвоздями и веревками, башни имели цилиндрическую ферменную конструкцию с двумя обзорными круговыми платформами, у подножия и на самой вершине, и поддерживались натянутыми канатами. Такие же вышки строили из подручного материала во время боевых действий в джунглях Африки и Южной Америки. Не зная, куда деться, Джеймс отвернулась и скользнула взглядом по внешнему защитному периметру колонии, ограждавшему и базу аватаров от внешних угроз. Две стандартные защитные башни с автоматическими турелями MBS-22A теплового и оптического наведения уничтожали любой объект, который приближался к базе, если он не имел радиоэлектронной метки. За полосой препятствий располагался довольно большой сад пандорских пищевых растений, на который она заставила себя переключить внимание.
Джеймс прошла между двух грядок пышных кустов, беспорядочно увешанных крупными бледно-синими листьями, точно цвета кожи на’ви, которые сияли матовым блеском на свету и распушались в стороны на длинных черенках. Растение поднималось на два — два с половиной метра в высоту, а листья, длиной в предплечье, имели мягкие зазубренные края. На соседних рядах произрастали трехметровые дынные деревья — пальмы с гладким стволом и очень плотной шарообразной кроной из жестких круглых листьев, под которой громоздились оранжевые плоды размером с пушечное ядро. Разглядывая растения и проходя мимо инопланетных лопухов и цветов, странно похожих на розовую капусту, Джеймс преодолела половину диковинного сада, где уперлась взглядом в хижину аватаров. Как и все местные деревянные постройки, эта была также создана по опыту строительства в тропических лесах Земли, стояла на сваях для защиты от воды и имела откидные решетчатые ставни для вентиляции.
Джеймс сделала глубокий вдох, опять силясь успокоить биение сердце и избавиться от мелькавших воспоминаний об амазонских джунглях, и перевела взгляд на стоявший рядом спартан. Его темно-зеленые листья стелились мелкой чешуей по бутылкообразному стволу, и раскидывались, уже длинные и широкие, вверх и в стороны у самой верхушки, где тяжелели круглые фиолетовые плоды. Осмотревшись и приметив, что новые сотрудницы из администрации тоже вошли в сад и теперь изучали вид дынных деревьев неподалеку, а пара аватаров собирали образцы почвы на соседней грядке, Джеймс присела на корточки и принялась рассматривать плодовое растение. Она машинально протянула правую руку и коснулась одного из листьев механическими пальцами, которые чувствовали силу давления, но не способны были ощутить текстуру и температуру предмета, и среди листвы спартана пошла цепная реакция: растущие по спирали листья складывались и прижимались к растению один за другим от корней к верхушке, так же по спирали огибая ствол мягкой волной, демонстрируя эффект домино. От природы Джеймс была правшой, но после травмы переучилась стрелять с левой руки: несмотря на высокую отзывчивость бионического протеза, мелкая моторика живой руки была гораздо точнее, а реакция быстрее. Ей хотелось прикоснуться к инопланетному растению и почувствовать его по-настоящему, и она уже занесла левую руку, когда сзади раздался вскрик и шелест зарослей.
Джеймс подскочила на месте, вцепилась в рукоять табельного пистолета и развернулась на шум. Перед ней возникла смеявшаяся в голос парочка, безопасник и аватарша, беззаботная радость на лицах которых вдруг сменилась испугом и непониманием, когда они увидели ее почти что в боевой стойке. Спустя мгновение солдат молча повел ученую за руку, и двое обошли Джеймс по широкой дуге, переступая через соседние грядки.
Слишком многое здесь напоминало ей о самом тяжелом времени службы на Земле, поэтому она была чрезмерно напряжена. Дополнительный выброс адреналина вдруг открыл очередное второе дыхание, на какое-то время сняв усталость и прояснив мысли. Джеймс еще немного понаблюдала за совместной деятельностью некоторых ученых из программы и аватаров, которых она насчитала всего семь единиц, и когда закончился перерыв между сменами, большинство посторонних сотрудников разошлись, а местные активно занялись работой, она присела на один из матов под стенкой с канатом и погрузилась в свои мысли...
Кое-что еще кроме болезненных воспоминаний о прошлом не давало ей покоя в этот момент. Во-первых, Джеймс изначально казалось странным решение руководства официально приставить ее к отряду ученых из программы "Аватар". Сотрудника из службы безопасности, которому была поручена подпольная операция с задействованием аватара, также созданного втайне перевербованными учеными следовало бы держать как можно дальше от программы. При всех принятых мерах по сокрытию миссии, существовал риск, что неподконтрольные обстоятельства могли выдать ее людям, которые имели колоссальный опыт наблюдения и взаимодействия с аватарами и их оригиналами, что только осложняло ее положение и могло сорвать операцию. Любой опытный наемник справился бы с охраной отряда в джунглях.
Во-вторых, солдат Алан Картер, так удачно подходивший к фактически бесхозному аватару какого-то ученого, не имел научного образования, поэтому был бесполезен при работе в программе среди ботаников, зоологов и прочего ученого сброда. Инициатива привлечь его к работе в качестве аватара явно не исходила от научного подразделения. И никто не решился бы нарушить все правила только ради того, чтобы так бездарно использовать лишнее синее тело.
В-тертьих, Джеймс поставили заниматься охраной инфраструктуры именно с Картером, с которым они оба пересекались и в программе "Аватар", хотя могли назначить кого угодно ей в пару.
Она расстегнула верх формы, изрядно нагревшейся на солнце, откинулась назад и легла в падавшую от барьера прохладную тень, спрятавшись от палящих лучей. Впервые с момента высадки Джеймс всмотрелась в небо, ярко-голубое с медленно проплывавшими по нему белоснежными облаками, похожими на рваные клочки ваты. Она не видела подобного ни разу в земных городах и промышленных зонах, вечно затянутых смогом. Впрочем, у нее будет достаточно времени, чтобы насмотреться на местные красоты. Джеймс достала из кармана брюк голографический терминал и нашла в базе данных личное дело напарника.
Капрал Картер. Двадцать три года. После стандартной подготовки морского пехотинца оставшийся год срочной службы провел в качестве рядового, был задействован в стандартных высадках на побережьях Ганы и Анголы, застав окончание войны между корпорацией и этими странами за остатки золотых и алмазных приисков в сорок третьем году. Дважды получал взыскания: за нарушение дисциплины, а именно оскорбление старшего по званию, и за хулиганский проступок для поднятия боевого духа среди товарищей. Еще на этапе обучения выделился отличной подготовкой. В первой же боевой операции при отступлении вынес на себе раннего. Быстро зарекомендовал себя профессиональным специалистом и храбрым бойцом; проявил неплохие лидерские качества, заслужил уважение и доверие сослуживцев, но из-за дерзкого поведения с вышестоящим начальством, очевидно, нравился далеко не всем в командовании.
После завершения обязательной двухлетней службы, заступил на контрактную. Получил повышение до капрала и через месяц был отправлен на только начавшуюся войну с Нигерией за нефтяные и газовые месторождения, где участвовал во всех трех крупных сражениях и успешно командовал своей группой. Также участвовал в операциях по подавлению восстания в Южной Африке и ликвидации бандитских группировок в других странах континента до сорок шестого года, после чего был нанят корпорацией для службы на Пандоре и через год спецподготовки отправился сюда одновременно с Джеймс.
Она взяла эту информацию на заметку и решила просмотреть файлы остальных, чтобы получить хотя бы минимальное представление о своем отряде.
Капрал Уэйнфлит. Тридцать один год. Двенадцать лет провел на службе во множестве горячих точек на всех континентах, поэтому имел большой опыт боевых действий в разных условиях. За всю карьеру имел три дисциплинарных взыскания за драки с другими военнослужащими. Долго не получал повышения в звании до капрала, а дальше по карьерной лестнице так и не продвинулся.
Сержант Файк. Двадцать восемь лет. Идеальный послужной список без единого нарекания, образцовое поведение, а в результате быстрое повышение. Лайл и Шон служили в одном подразделении морской пехоты и вместе участвовали в некоторых боях в Конго, Ливии, Анголе и Нигерии с тридцать восьмого по сорок четвертый год.
Пилот Чакон. Двадцать шесть лет. На Земле участвовала в воздушных сражениях и десантировании по всему миру, специализируясь на управлении боевыми и транспортными вертолетами как в городской, так и в дикой местности. Застала конец войны в Египте и участвовала в нескольких операциях в Нигерии и Бразилии...
Она внимательно прочла личные дела сослуживцев, после чего убрала терминал в карман и опять всмотрелась в небо: в той или иной степени пути всех из охранного отряда, переданного ей в руководство, как и приставленного ранее к группе аватаров летчика, пересекались в нигерийском конфликте, кроме самой Джеймс.
Перестав обрабатывать информацию на пару минут, она снова ощутила накат усталости, к которой вдруг присоединилось чувство голода. Сегодня ночью ей не удастся нормально отдохнуть, но хоть как-то восстановить энергию было необходимо: предстоял вылет на какую-то базу для сопряжения с аватаром. Джеймс заставила себя найти силы зайти в столовую, где наскоро одолела сухой паек из раздаточного автомата, после чего дотащила себя до казармы и по ходу приметила, что верхняя полка над ее койкой теперь была занята, а полностью свободных и вовсе не осталось. До заката делать было нечего, и Джеймс завалилась спать прямо в форме, спрятав кобуру под подушку, но даже не сняв обувь.
1) рукоход — снаряд для передвижения висом на руках
Примечания:
Глава исправлена и дополнена 8 мая 2023 г.
Джеймс вздрогнула во сне, сжав под подушкой рукоять табельного пистолета, и шумно втянула воздух. Вокруг стоял полумрак, бесцветный и зернистый, как старая видеопленка, местами рассекаемый наклонными лучами голубого сияния, лившегося в казарму через иллюминаторы. Мягкая вибрация компьютера в набедренном кармане выдернула ее из сна. Джеймс спрятала пистолет обратно в кобуру, очевидно, вытащив его бессознательно, тихо приподнялась на подушке и достала устройство связи: в углу прозрачного дисплея мерцал желтый индикатор. КПК считал ее биометрические данные при прикосновении и развернул яркую точку в рамку личного сообщения без отправителя.
— [] Samson-16 ожидает
Код: на своих двоих -
Грузовой конвертоплан(1) — на взлетно-посадочной площадке. Джеймс бесшумно поднялась со своей койки и огляделась по соседним: все вокруг спали. Забрав вещи с собой, она как можно тише и быстрее проскользнула через стучащую гермозатвором дверь в коридор жилого модуля, ярко освещенный холодными лампами. Добравшись по указателям к ближайшему вспомогательному шлюзу, закрепила на поясе кобуру и надела дыхательную маску.
Жители земных городов, которые могли себе это позволить, постоянно носили экзокомплекты вне герметичных помещений. Концентрация вредных отходов производства в атмосфере была высокой, и без защиты органов дыхания имелся риск респираторных заболеваний и стопроцентная вероятность получения астмы. Для большинства сотрудников пандорской колонии ношение дыхательной маски было вполне привычным делом.
Джеймс спустилась по наружной лестнице и быстрым шагом добралась до аэродрома базы. Внезапно налетевший на открытом пространстве холодный ветер трепал волосы, задувал под ворот и распахивал борта незастегнутого на груди комбинезона. Осматриваясь в поисках своего транспортника, Джеймс невольно остановилась и устремила взгляд в ночное небо. Мерцавшая синими потоками бурь, огромная планета источала бледно-голубой свет, заливавший взлетно-посадочную площадку и игравший бликами на обшивках вертолетов. Газовый гигант Полифем, вокруг которого вращалась луна Пандора, отражал в ночи свет скрывшейся за горизонтом двойной звезды системы Альфа Центавра. Несколько других видимых спутников будто зависли в бесконечном падении над сияющей поверхностью планеты, которая занимала пятую часть небосвода, и отбрасывали отдаленные тени на ее растворявшийся во мраке полудиск.
Ориентируясь по нараставшему в отдалении гулу двигателей, через полминуты она нашла готовившийся к взлету конвертоплан. Взгляд Джеймс скользнул по правому борту и зацепился за трафаретную надпись «Samson-16», рядом с которой темнела наклейка с автографом, который она не разобрала, а под откинутой створкой кабины пилота — изображение тигра с оскаленной пастью. Она постучала суставами пальцев живой руки в стекло двери, и следивший за приборной панелью летчик обернулся на звук.
— Погода нелетная, — перекрикивал он шум двигателей. — Надвигается шторм…
— Тогда придется идти на своих двоих, — ответила Джеймс.
— Надень вот это, на всякий случай, — наклонившись, летчик достал из-под сидения бронежилет и бросил ей, — и залезай на место второго пилота.
Она накинула амуницию и ловко затянула ремни по себе. Взбираясь через подножку и высокий борт в кабину и захлопывая дверь, мимоходом оглядела летчика, который завершал предполетную подготовку, пытаясь в ночной полутьме различить особые приметы этого человека. Летный шлем и специальный экзокомплект с тонированной панелью закрывали голову и лицо, но даже в неверном свете было заметно хоть и крепкое, но обтекаемое телосложение и невысокий рост. Когда пилот опустил свою дверь, отрезав кабину от свиста двигателей, бортовая пневмосистема с шумом прогнала воздух через фильтры и подняла внутренне давление, после чего атмосфера в герметизированной кабине стала пригодна для дыхания. Экзопак был предусмотрен экипировкой пилота на случай разгерметизации при поломках и пробоинах, но он не торопился его снимать. Летчик потянул на себя рычаг управления, и машина мягко приподнялась над землей. Она обратила внимание на ладони, маленькие и смуглые, и выбившуюся из-под шлема прядь темных волос, и предположила, что таинственный пилот был женщиной. Джеймс отвела взгляд и сложила руки на груди, прикрыв правую кисть за левым предплечьем, и не стала снимать маску.
Конвертоплан поднялся в воздух и взял курс за пределы аэродрома, и Джеймс глянула вниз через стекло. База «Врата» имела пятиугольный периметр, каждая из сторон которого простиралась на два с половиной километра, и была изолирована от дикой природы зоной отчуждения и десятиметровыми стенами, защищенными сверху колючей проволокой. Высокие орудийные башни располагались в углах периметра и били лучами прожекторов через буйные заросли и на выжженный химикатами грунт. Над аэродромом возвышалась башня управления и связи, мерцавшая сигнальными огнями, а в противоположной части периметра поднимались сооружения стереолитографического завода, испускавшего в синее небо тонкие струи желтого дыма.
Конвертоплан покинул территорию базы, и под ним разверзлась темная бездна девственных джунглей. Единственными звуками среди ночной тишины был мерный шелест дыхания двух человек и ритмичный, приглушенный стук винтов машины. Из старых воспоминаний Джеймс, из непроглядной темноты земной ночи, доносилось, нереальные, отголоски взрывов и эхо автоматных очередей. Она прикрыла глаза на пару секунд, пытаясь снять напряжение, отчего грохот давно оконченного сражения стал только громче. Джеймс сосредоточилась на реальных ощущениях и сохранила контроль.
Вскоре транспортник плавно свернул и пошел вдоль реки, опустившись ниже уровня крон к самому течению. Зеркальная гладь прозрачной и спокойной воды, отражавшей ночной небосвод, километр спустя превращалась в бурный поток, который сверкал по каменистому дну и низвергался с отвесного обрыва в озеро. Из-за содержавшихся в воде биолюминесцентных микроорганизмов кипящий водопад мерцал яркими бирюзовыми искрами. Летчик медленно опустил аппарат к самой поверхности водоема и развернул его носом к течению, где оно распадалось в облако бесчисленных капель. Он подтолкнул рычаг управления вперед, и конвертоплан вошел в разреженный поток, несколько секунд будто стальной дробью барабанивший по корпусу. Преодолев падавшую водную завесу, транспортник залетел в широкую пещеру с крутыми сводами, вглубь которой далеко вдавалась вода, и приземлился на пологом берегу метрах в ста от входа. Летчик повернул и утопил рычаг питания в потолок, заглушив двигатели, и стал молча проверять показания приборов.
Джеймс откинула вверх дверь кабины и выглянула наружу, сойдя на подножку вертолета и держась левой рукой за поручень. Метрах в двадцати от берега находилась научная станция — сборная постройка из мобильных секций различных размеров, герметичных блоков и открытых уровней, которые располагались вдоль противоположной стены пещеры на свайных опорах и соединялись между собой герметичными туннелями-гофрами, а также наружными лестницами и решетчатыми мостиками. Используемые научной станцией зоны освещались белым светом полевых фонарей.
Она захлопнула дверь и спрыгнула на черную каменную породу, слегка мерцавшую от влаги, и шорох ее приземления отразился громким эхом. Оглядываясь по сторонам, она прошла около десятка метров вглубь берега, где вертолет уже не мешал обзору всего пространства. Сквозь кристально прозрачную толщу воды светились голубым и фиолетовым большие диски анемоноидов с несколькими рядами щупалец по краям, диаметров от пятнадцати сантиметров до полутора метров. Длинные спиралеобразные растения, свисавшие с высоких сводов пещеры, медленно переливались малиновым свечением, пробиваясь сквозь заросли сине-зеленых флуоресцирующих отростков, странно походивших на ленты водорослей. Она приметила, что летчик оставался в транспортнике, и через пару минут из мобильной секции вышел мужчина-ученый в лабораторном халате, направившись прямо к ней.
— Оригинал аватара, я полагаю? — спросил он, повысив голос, с расстояния в пару метров.
— Так точно, — кивнула она, поравнявшись.
— Энтони Миллер, нейрофизиолог и инженер-генетик. Я создавал вашего аватара и буду курировать его, пока он не выйдет на полевое задание, — представился ученый, проводя ее вглубь станции между переносными модульными помещениями, громоздким оборудованием и упакованным грузом.
Поднимаясь по лестнице в нужный блок, Джеймс заметила маленький костер, который не было видно с берега. Огонь горел посреди свободного пространства, окруженного с трех сторон модулями лаборатории, что выглядело довольно странно, поскольку представляло опасность пожара и не имело никакой практической пользы.
— Хотите увидеть со стороны вашего аватара? — поторопил ученый, придерживая наружную дверь шлюза. — Тогда идемте. Мы уже заканчиваем последние проверки.
Оказавшись внутри, сотрудник лаборатории снял экзокомплект, и Джеймс последовала его примеру. Они прошли через две неосвещенные секции, заставленные лабораторной мебелью и научным оборудованием, и оказались в помещении, у дальней стены которого располагался амниотический резервуар, точно такой же, как на главной базе.
Джеймс еще на Земле видела множество голографий жителей Пандоры. В зависимости от пола на’ви были в среднем на пятнадцать сантиметров выше обычного человека и имели несколько удлиненные, тонкие пропорции тела в сравнении с людьми, что было обусловлено низкой гравитацией этой планеты, составлявшей почти восемьдесят процентов земной. Аборигены обладали специфичной инопланетной красотой: их кожу светло-голубых оттенков покрывали чуть более темные полосы; большие и широко расставленные глаза с округлым разрезом завораживали желтым блеском обширной радужной оболочки; изящные плоские носы напоминали кошачьи; подвижные и высоко расположенные уши заостренной формы придавали инопланетянам вид сказочных существ.
Она наклонилась к баку и принялась изучать вблизи внешность своего аватара. Будто парившее в амниотической жидкости тело как облаком дыма было окутано темными волосами поразительной длины. Несмотря на различия в строении черепа людей и инопланетян как таковых, между Джеймс и ее аватаром не было абсолютно никакого сходства во внешности. Правильное и аккуратное лицо молодой на’ви имело тонкие черты: высокие и легкие скулы, чуть более узкая нижняя челюсть, плавной и при этом четкой линией переходившая в едва заостренный подбородок. Пухловатые губы, заметно сужавшие к краям рта, казались чуть приоткрытыми и немножко вывернутыми в центре. Девушка будто излучала своим образом юность и красоту. Джеймс перевела взгляд на собственное отражение в стекле амниобака: грубоватая, чуть уставшая и немного осунувшаяся, она выглядела на свои полные двадцать семь оборотов вокруг земного солнца.
Суть технологии, которую использовали в программе, сводилась к тому, что весь объем воспоминаний человека-оригинала, накопленный им за жизнь, все его знания и умственные навыки, копировались и постепенно записывались в аватара по мере его роста на борту межзвездного корабля. Новые воспоминания, неважно оригинала или аватара, переводились из органической памяти на электронный чип, отправлялись и принимались аналогичными друг другу устройствами передачи данных в разных телах, и выгружались обратно с чипа в мозг. Ретрансляторы обеспечивали обмен информацией, где бы не находились в радиусе действия сигнала каждое из тел. Оборудование записывало и передавало только небольшой объем данных, обработанной памятью с момента последней пересылки, а в случае первого сопряжения — тех воспоминаний оригинала, которые были приобретены после базового копирования. Чтобы обезопасить работу мозга человека и его аватара, а также исключить взаимодействие двух организмом между собой, импланты вводили одного в принудительный сон на время работы другого. Таким образом, человек-оригинал и аватар-копия бодрствовали и спали поочередно.
Насколько Джеймс знала из курса общей подготовки, аватары как живые организмы хоть и создавались на основе генов местного населения, все же являлись продуктом сложнейшей биоинженерии. Каждый организм проектировался на основе лучших образцов из доступной базы, поэтому обладал хорошим здоровьем, но при этом модифицировался под привычные человеческие признаки и индивидуальные особенности оригинала, в том числе внешние, и так было заведено с момента основания программы. Все современные аватары отличались от на’ви наличием человеческих бровей и пяти пальцев вместо четырех. Объяснялся такой подход двумя простыми причинами: дипломатической и психологической. Во-первых, аватары создавались не только ради легкого доступа в местную среду, но и для налаживания контакта с местными аборигенами. Чуждые и непонятные особенности инопланетян отталкивали и пугали туземцев, а использование неотличимых аватаров было бы принято за дурное намерение «небесных людей» выдать себя за тех, кем они не являлись. Во-вторых, индивидуальная модификация обеспечивала узнавание своего привычного человеческого облика в аватаре, что облегчало психологические трудности жизни в разных телах.
Аватар Джеймс намеренно создавался для разведки и шпионажа, поэтому был лишен человеческих признаков и неотличим от на’ви. И все же она не видела серьезных причин, чтобы ее внешность не нашла отражения в новом теле, ведь именно сходство образов помогало адаптироваться к необычным условиям и работать максимально эффективно и стабильно, если верить результатам многолетних исследований в этой области.
— Почему она не похожа на меня? — нарушила тишину Джеймс, оторвав ученого от работы с данными амниобака.
— Руководство решило, что дополнительная конспирация для штатного сотрудника и смазливая мордашка для лазутчицы делу не повредят, — нагло ухмыльнулся он. — Даже если кто-то из официальной программы встретиться лицом к лицу с вашим аватаром, что хоть и маловероятно, но возможно, то узнать в нем вас будет нереально. Мне также поступило указание сделать ее привлекательной. Предполагается, что это поможет вам произвести положительное впечатление в клане, ну вы сами и так понимаете…
Джеймс бросила на Миллера красноречивый взгляд. Мужчина лет сорока пяти, бывший когда-то красивым, Миллер выглядел помятым и небрежным со своими отросшими и местами посеревшими волосами, но больше всего отталкивала его хамоватая манера держать себя. Прижав к лицу дыхательную маску, он вышел в смежное помещение — очевидно, медблок с внешней атмосферой, куда должны были вытащить тело аватара. Джеймс подумала, что им не пришлось бы решать надуманную проблему «дополнительной конспирации» и тем самым мешать ей работать, если бы они элементарно держали ее подальше от программы.
Она украдкой осмотрелась и подошла к окну, переключив свое внимание на происходившее снаружи лаборатории. Отсюда был хорошо виден горевший костер: рядом на циновке сидела облаченная в набедренный пояс и короткую накидку туземная женщина. При плохом освещении и с такого расстояние не удалось разглядеть детали, но она предположила, что это был очередной аватар.
Миллер вернулся с рыжей девочкой-медтехником, которая сразу же занялась извлечением аватара из бака, а он сам включил стационарное устройство в другой половине модуля, которое состояло из широкого кольца электромагнита, заезжавшей в него койки с гелевым покрытием и голографических панелей, на которые выводились данные. Многофункциональный аппарат предназначался не только для сканирования организма, но и для настройки имплантов и электрочипов. Ученый жестом указал ей лечь под устройство.
— Но прежде снимите электронную бирку, оружие и бронежилет. Не будем смущать тонкую аппаратуру, — скомандовал он.
Джеймс вывалила на ближайший лабораторный стол табельный пистолет, два запасных магазина с патронами и армейский нож, хотя могла снять все это вместе с кобурой, и бросила на соседний стул бронежилет, чем спровоцировала долгий недовольный взгляд ученого, сверливший ее, пока она укладывалась под сканер. Миллер опустил сверху прозрачный изогнутый экран по всю длину койки, на который аппарат вывел трехмерную модель строения тела Джеймс, где различными оттенками синего светились органические структуры, а желто-оранжевым — искусственные части: электронный чип памяти и ретранслятор данных для взаимодействия с аватаром, бионический протез и несколько внутренних имплантов, заменявших живые органы. Миллер уселся на свободный стул и подъехал ближе к дисплею, вдруг став очень заинтересованным и сосредоточенным. Он подробно изучал ее организм, то перелистывая слои модели, отображавшие разные системы тела, то включая их все вместе.
— Как пережили криосон? — серьезным тоном спросил ученый.
— Без особого удовольствия, — отозвалась Джеймс. — Неполадки в работе протеза. Самочувствие не очень.
— Есть микроскопические повреждения тканей и сосудов вокруг имплантов. Опасности не представляют. Через неделю само заживет. Попросите в санчасти медикаменты для ускорения регенерации, тогда за двое суток придете в норму. Протезом займется мой техник, — он снова убрал большой дисплей сканера и загрузил какие-то данные в панель электромагнита. — Сейчас происходит обновление шифрования чипа и настройка частоты ретранслятора для сопряжения с аватаром, его аппаратура уже готова.
Пока ученый работал над Джеймс, автоматика постепенно откачала жидкость из амниобака, и тело аватара опустилось на почти незаметную снаружи платформу, установленную на рельсы на дне колбы. Шлюз в стене модуля, состыковавший торец колбы с оборудованием в наружном отсеке, пропустил транспортную платформу.
— Лежите и не ерзайте. Я вручную запустил первую передачу данных. Скоро вернусь, — проговорил ученый и скрылся вместе с помощницей в соседнем помещении.
Минут через пятнадцать Миллер вернулся и объяснил Джеймс некоторые детали обмена данными между оригиналом и аватаром и кратко проинструктировал ее. Он рассказал, что из-за особенностей переноса памяти и для исключения взаимного контакта, который по опыту мог привести к непредвиденным последствиям, они не будут находиться в сознании одновременно, лишь кроме тех случаев, когда это жизненно необходимо для обоих. «Переключение» между телами осуществлялось мысленной командой в любой момент времени, а в случае крайней необходимости аппаратура позволяла прийти в сознание одному организму до выхода из него другого.
— Просто закройте глаза и сосредоточьтесь на главном. Будьте спокойны и расслабленны. Отдайте мысленную команду на пересылку данных, а остальное сделает оборудование.
Джеймс не могла представить, каково будет закрыть глаза в одном теле и открыть уже в другом. Она пыталась предугадать, что именно произойдет с ней, но тщетно, а незнание вынуждало ее медлить в напряжении. Джеймс убедила себя в том, что ничего особенного. Собравшись с мыслями, она выдохнула и отключилась, сделав шаг в неизвестность.
* * *
Джеймс очнулась, глубоко и с шумом втянула в легкие воздух и тут же зажмурилась от яркого света. Она резко дернулась куда-то, толком не ориентируясь в пространстве, но не смогла совладать с телом. Накатившая волна адреналина исчезла также внезапно, как и появилась, и Джеймс тут же расслабилась. Через пару секунд зрение стало прояснятся. Перед лицом уже маячил с фонариком в руке ученый, щелкал пальцами у самых ушей, говорил помощнице что-то неразборчивое: все звуки доносились будто из-под воды. Секунд через пять Джеймс смогла четко разглядеть лица под белыми экзокомлпектами и заметила, что у Миллера были темно-карие глаза, а у рыжей девчонки — рябая кожа.
Осознав себя в другом теле, Джеймс кое-как вытянула перед собой руки, тонкие, будто измазанные голубыми разводами краски, со странно узкими четырехпалыми ладонями. Она шевельнула пальцами, но движение оказалось очень неловким, будто она просто не умела ими пользоваться. Джеймс хотела выругаться, но голос неожиданно застрял в горле, а крепкое словцо не сорвалось с губ. Дыхание и пульс участились, и она почувствовала, как ее снова охватывал непонятный страх.
— Успокойтесь, — вдруг отчетливо прогудел ученый сквозь маску, — это тело не умеет ни говорить, ни нормально двигаться. Мы можем скопировать в мозг аватара любые знания и умения, но не можем передать ему мышечную память человека. Приходится с нуля учить эти тела пользоваться руками и ногами…
Миллер проверял показания датчиков, нацепленных на тело, и вводил в подключенную к нему капельницу препараты, какое-то время отслеживая состояние, и Джеймс постепенно свыкалась с новыми ощущениями. Вскоре ученый оставил ее наедине с медтехником. Девушка помогла ей сесть на койке и поддерживала в этом положении. Несмотря на все попытки сохранить равновесие, Джеймс регулярно заваливалась то в одну сторону, то в другу: организм просто не знал какие мышцы ему использовать, с какой силой и в каком порядке их напрягать, чтобы держать торс вертикально и банально усидеть на месте. Медтехник оценила ее реакцию на раздражители и сделала еще какие-то проверки, за которыми Джеймс не следила, полностью сосредоточенная на себе.
— Э-эт-то… надол-лго? — медленно выдавила Джеймс, пробуя каждую букву и обдумывая, как лучше ее произнести.
Вполне логично, и все же поразительно: она звучала совсем иначе, новый голос был гораздо выше и мягче, чем ее человеческий, а произношение слов было таким, будто она говорила с акцентом на чужом языке.
— На пару недель, но не бойтесь. Мы будем давать вам стимуляторы образования нейронных связей, я буду помогать вам выполнять специальные упражнения. По мере тренировки мышечной памяти мозг аватара быстро научится управлять телом. Пока тело росло, поддерживалось развитие и тонус мышц, мозг был полностью сформирован, а это — уже девяносто процентов успеха, — посмеялась медтехник, улыбаясь и глазами. — При должном старании вы быстро научитесь, и через две недели тело аватара станет вам, как родное.
Будучи в своем Джеймс могла принести много пользы и доставить еще больше неприятностей, а в этом она чувствовала себя новорожденным котенком. И она уже была твердо намерена вырастить из этого котенка опасную пантеру, но до первых результатов придется много работать. Похоже, что Джеймс предстоит вспомнить свой первый год службы в армии. Она неловко приземлилась на койку, чуть не грохнувшись на пол, но медтехник поймала ее вовремя. Джеймс сосредоточилась и ушла обратно в свое тело.
* * *
Джеймс пришла в себя и огляделась по сторонам, будто не сразу сообразила, почему находилась не там, где несколько секунду назад. Койка была уже выдвинута из-под кольца электромагнита, и она осторожно приподнялась на руках и медленно свесила ноги, опасаясь упасть. Джеймс вдруг осознала, что успела адаптироваться к состоянию тела аватара и машинально перенесла новый подход к движению в свое человеческое. Она поднялась и размялась на месте, пошевелив конечностями и повращав суставами, будто проверяя весь свой организм на работоспособность. Она быстро убедилась, что полностью владела телом, каждая часть которого идеально точно слушалась ее команд, за исключением чуть разладившегося протеза.
Джеймс уже полностью экипировалась, когда вышла девочка-медтехник и усадила ее обратно на койку пройти еще несколько тестов. Серьезная и внимательна, она посветила ей в глаза фонариком, постучала им по коленкам, а потом попросила показать движения рук.
— Вау, это просто супер, — выдохнула рыжая, неожиданно просияв от восторга. — Уже давно не видела бионики у местных солдат. Можно посмотреть?
Джеймс вытянула вперед правую руку. Девчонка решительно схватила запястье и без спроса закатала рукав формы, подставив свою ладонь под локоть протеза. Она уверенно хозяйничала чужой рукой, двигала сочленения по всем степеням свободы и направлениям, внимательно прислушивалась к ходу и звуками механизма. По-началу Джеймс холодно наблюдала за беспардонным нарушением своих границ, но вскоре блестевший в глазах техника неподдельный интерес и увлеченность предметом своей работы смягчили настрой. Джеймс едва улыбнулась.
— Протез идет туже и немного заедает в локте после криогенной заморозки, — пояснила она.
— Вижу. Это из-за деформации в шарнирных соединениях и нарушения свойств смазочного материала из-за перепада температур. Первое нужно перенастроить, второе — заменить. Я разбираюсь в таких штуках, а у вас очень простая механика без программного обеспечения и прочих понтов, — восторженно болтавшая, медтехник пересеклась взглядом с Джеймс и вдруг стушевалась. — Разрешите помочь?
Джеймс утвердительно кивнула. Девчонка куда-то сбежала, но через несколько мгновений вернулась со всеми нужными инструментами, будто держала их неподалеку, и с довольным лицом приступила к ремонту. Они провозились над протезом около пятнадцати минут, проверяя влияние каждого действия на работу механизма, пока Джеймс не почувствовала, что он рука полностью вернулась в привычное состояние. Джеймс поблагодарила до неприличия счастливого медтехника за помощь, и она отдала ей портативный инструмент для настройки и пачку расходных материалов, которые легко поместились в кармане комбинезона. Девочка проинформировала ее, что работа аватара будет осуществляться только по ночам, когда она не занята прямыми обязанности штатного сотрудника, но сегодня от нее самой и ее нового тела больше ничего не требовалось — подготовка начнется следующей ночью сразу после отбоя. Теперь Джеймс была свободна.
— Здесь работают и другие аватары? — надевая экзокомплект, она мимоходом взглянула на сидевшую у костра женщину.
— Нет. Она местная. Ее зовут На’рин, — отозвалась техник, догадавшись о причине вопроса. — Когда достаточно освоитесь в новом теле, она будет учить вас языку, выживанию в дикой природе, охоте с помощью лука и всякому такому.
— И что, вы уже такое делали? — усмехнулась Джеймс, сомневаясь в адекватности всей этой затеи, на что девочка лишь пожала плечами.
Она предполагала, что обучением займется кто-то из старых аватаров, который хорошо разбирается в языке и культуре туземцев и имеет большой опыт взаимодействия с ними — то есть свой человек, знающий свое дело и заинтересованный в успехе миссии. Она никак не ожидала, что обучать ее поставят настоящего на’ви.
— Эта местная в курсе, что она будет обучать шпиона противника для внедрения в собственный народ?
Вопрос был риторическим. Инопланетяне — не люди, и мыслили иначе, но это не делало их глупыми, а напротив, делало еще более непредсказуемыми и опасными, чем можно было себе представить.
— Насколько мне известно, На’рин уже больше года живет рядом с людьми, хоть и не особо ищет общения. К нам ее привезли пару месяцев назад из-за вашего задания. Подобрали ее наемники, которые ходили на разведку дальних территорий. Она была дикой на’ви — жила без клана одна в лесу, потому что свои ее изгнали с позором. Вроде как нашли ее случайно, умирающей из-за заражения крови, поблизости никаких поселений аборигенов не было, вот и спасли ее. Я так поняла, что она ослабела и больше не может выживать самостоятельно, а таких, как она, другие кланы не принимают. Поэтому она здесь.
Казалось, что учителем и наставником Джеймс был назначен изгой и предатель. Впрочем, все могло обстоять совершенно иначе.
Джеймс попрощалась с медтехником и пошла к выходу из мобильной секции, где столкнулась с Миллером, который только что вошел через шлюз.
— Ну, и как вам новое тело?
— Сойдет.
— Ничего, вам еще предстоит получить необыкновенный опыт. Не буду забегать вперед, но скажу, что жизнь в двух телах бывает тяжела психологически, особенно для людей. Постоянные «скачки» между телами, имеющими столь разную физиологию, разную мышечную память и гормональный фон, даже очень разный внешний вид, иногда вызывают странные эффекты. Но к этому мы вернемся позже.
Она никак не отреагировала на это замечание. Джеймс не нанималась в качестве подопытного кролика для психологических исследований. И совершенно точно знала, что никто не заставит ее делать то, чего она не хочет. И думать было не о чем.
Джеймс вышла в своеобразный двор научной станции и слегка изменила обратный путь к вертолету, чтобы пройти в паре метров от костра и подробнее разглядеть женщину: по человеческим меркам она выглядела лет на сорок, а кожу на ее руках пересекали светлые и тонкие борозды шрамов, судя по всему, от когтей. Джеймс увидела туземку с разных ракурсов и поняла, что у этой на’ви не было нервной косы — только множество мелких косичек длиной до середины лопаток, украшенных на концах деревянными бусами. Отрезание внешнего придатка мозга — то есть косы — было самым страшным и позорным наказанием, которому на’ви подвергали своих соплеменников, что делалось очень редко и только за серьезные преступления. Делать выводы было рано, но она седлала предположение, что отвергнутая своим народом женщина вполне могла сознательно присоединилась к чужакам.
Туземка внимательно и спокойно провожала ее ответным взглядом. Джеймс довольно неплохо говорила на языке на’ви, однако не собиралась так сразу демонстрировать свои умения. Она добралась до берега озера и молча забралась в кабину ожидавшего ее конвертоплана. Пилот доставил ее обратно на аэродром базы, не проронив больше ни слова. Единственный разговор состоялся под гул двигателей, поэтому она не смогла расслышать и запомнить его голос. Уже известным путем Джеймс вернулась в казарму и тихо прошла к своей кровати. Она повесила экзокомплект на держатель у изголовья и аккуратно присела на койку снять форму.
— Выспалась на шесть лет вперед, да? — достаточно громко и с вызовом прозвучал вопрос с верхней полки.
Джеймс методично закинула голень на колено, расслабила здоровой рукой шнуровку и стащила сапог, а затем повторила все операции с другой ногой. Она поднялась с койки и развернулась лицом к приподнявшейся на локтях соседке: высветленные до пронзительно белого цвета волосы и выбритые виски, а на шее темный узор татуировки. Джеймс узнала новоприбывшую из другого отряда охраны периметра, с которой утром ездили на пробное дежурство в карьер.
— Прости, я мешаю? — спросила Джеймс нарочито невинным тоном и подалась вперед.
Соседние койки шепотом прикрикнули, велев им обеим побыстрее заткнуться.
— Представь себе. Воняешь, будто только что с леса, — продолжала буйствовать новенькая. — Ночные выходы на улицу запрещены.
Отчетливая ругань в голос донеслась из разных частей казармы.
— Уймись и не лезь ко мне, — отрезала Джеймс и легла на свою койку.
Новенькая ошалело усмехнулась.
— Спи с открытыми глазами, — процедила она.
Джеймс стянула с себя комбинезон, бросив в шкаф, и по старой привычке положила кобуру под подушку, оставив там же левую руку. Игра, в которую она ввязалась, сулила быть довольно интересной…
1) разновидность воздушного судна с поворотными движителями (обычно винтовыми), которые при взлете и посадке работают как подъемные, а при горизонтальном полете — как тянущие
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Популярное
VKontakte
WhatsApp
Telegram
Отключить рекламу