Возлюбленная Покойника (гет)

Примечания:

Я решила переписать этот фанфик, потому что не хотелось бы прописывать детство на 200+ страниц и... в общем, начала все сначала. Надеюсь, что вам понравится!

Всепожирающее пламя и сгорающий в нем особняк каждый раз всплывали у нее перед глазами, стоило девочке только услышать одну фамилию некогда живших в нем аристократов. Прекрасных и необычайно красивых людей, дорогих родственников, любимого жениха и его старшего брата… вслед за застывшей картиной угольного дома Алеса вспоминала лица. Счастливых близнецов, доброй тетушки и дяди, что любил с ней дурачиться и разговаривать прямо как со взрослой леди, а она, будучи еще совсем малышкой, искренне радовалась, что хоть кто-то из всех родственников воспринимал ее всерьез.

Каждая встреча с Фантомхайвами несла в себе нечто светлое, изысканное и манящее, каждая новая прогулка была подобна первой, и за играми вместе с близнецами или Лиззи девочка совсем не замечала того, насколько быстро пролетало с ними время и как сильно не хотелось прощаться каждый раз, когда близился день отъезда и отступать куда-то было уже поздно, да и, если так подумать, почти что невозможно.

Единожды Алеса притворилась больной, чтобы остаться в особняке подольше, но тогда ей строго-настрого запретили покидать комнату и даже постель, от чего ребята были вынуждены забегать к ней тайком. И сейчас, вспоминая о тех днях, девочка понимала, что, вероятнее всего, взрослые обо всем уже догадывались. И намеренно не вмешивались, когда дети тихо играли друг с другом и наслаждались последним совместным вечером так, словно больше бы они никогда и не увиделись.

Конечно же, близнецы пригласили ее на свой десятый день рождения. Время близилось к вечеру, на улице стало совсем темно, и пылающий особняк был единственным источником света как для обескураженных девочек, так и для других друзей семьи, приехавших на праздник. На самом деле, девочка до сих пор не могла точно вспомнить события того дня. Она помнила, как в спешке собиралась. С каким трепетом выбирала им подарки, как пыталась придерживаться всех норм этикета и не казаться совсем уж глупым ребенком, а потом… все просто забылось. Кануло в небытие, стало таким неважным, что сама Алеса не проронила ни одной слезинки.

Осознание к ней пришло гораздо позже. Дома, как и самих Фантомхайвов, больше нет. Близнецов больше нет. Их всех сожгли, и то даже не было несчастным случаем. И если первые недели две она, будучи малюткой, то задыхалась от слез, то вскакивала от кошмаров, то потом начала уже задумываться о том, кто мог так с ними поступить. Кем были враги Фантомхайвов? На что же они злились? Пожар подстроен, чтобы скрыть следы. Сама же молодая пара была зверски убита неподалеку от собственной же комнаты в обнимку. Мужчина, насколько можно было понять, пытался загородить и спасти свою возлюбленную. А что касалось близнецов…

«Их просто не нашли», — впервые услышав эту новость, в груди еще совсем наивной девочки вспыхнула надежда. Что, если они все еще живы? Что, если им нужна помощь? Как ее семья сможет помочь близнецам? Будучи крохой, она очень много и часто фантазировала на тему того, как вытащила бы их из лапищ смерти. Как она их крепко обнимет, как заплачет, просто радуясь тому, что они оба живы, но…

Реальность была куда более жестока, чем она предполагала. И из двух совершенно одинаковых внешне детей выбрался живым только один. Нездоровая худоба, множество синяков на нежной коже, мертвый взгляд, пронизывающий насквозь. Тетушка Анна плакала как не в себя, прижимая к себе хрупкое тельце дорогого племянника, коего доставили прямиком в тот госпиталь, где она работала. А уже затем новость о том, что наследник жив, в то же мгновение разлетелась по всем родственникам и их кругам.

Разумеется, аристократы не могли проигнорировать столь счастливое событие. Приехать лично, чтобы навестить, те не имели никакого права. Зато как прислать бесчисленное множество писем с искренними соболезнованиями, предложениями о помощи, пожеланиями и приглашениями на тот или иной вечер — так пожалуйста, в этом они были первыми. Как и с хвалебными речами да напоминаниями о том, насколько же хорошо они общались раньше.

И дело было не столько в семье или же его отце, сколько в самом Сиэле, что когда-то знакомился со всеми подряд и достаточно быстро становился любимчиком благодаря своей солнечной улыбке и щенячьим голубым глазам, в коих, казалось, была собрана вся харизма и искренность этого мира. Он ненавидел ложь в любом ее проявлении, терпеть не мог недоговоренности и всегда честно говорил то, что думал. Сиэль был душой компании, Сиэль очень любил младшего брата и его невесту, Сиэль заботился о Лиззи и потакал ее капризам, считая, что так и должен вести себя настоящий джентльмен. И потому было совсем неудивительным и то, что к этому самому Сиэлю приходило столько писем…

— Как же они все достали, — мальчик сокрушенно выдохнул, небрежно отбрасывая письмо в ту же кучу, где еще пару минут назад все они были сложены по стопочкам. Решив, что он не обязан отвечать всем тем стервятникам прямо сейчас и найдет чуть более подходящее время для встречи и беседы, он подумало том, чтобы наконец перекусить.

Горячий Earl Grey с кусочком торта в качестве десерта хоть немного, но помогали отвлечься от надоедливых мыслей и желаний написать что-то настолько грубое, что другие непременно воспримут как угрозу и навеки забудут про наглого мальчишку, коему еще только предстояло унаследовать титул и, вместе с ним, все обязанности графа.

«Красный бархат… интересно, с чего бы?» — скучающе посмотрев на десерт, Сиэль только сейчас поднял взгляд на своего ухмыляющегося дворецкого. Раздражает одним лишь своим видом и, вероятнее всего, снова ждет оценки. Ну, после того как мальчик намеренно перевернул чашку и вылил весь чай на его руки, это и не удивительно. Внешне все выглядело очень даже прилично, но на вкус — просто отвратительно. Он искренне не понимал того, как можно было приготовить нечто настолько безобразное и так сильно извратить даже самые простые блюда вроде «яйца Бенедикт».

— Неплохо. Те книги с рецептами все же помогли тебе? — спокойно спросил мальчик, все еще не понимая того, почему же тот сразу с них и не начал. Словно бы возомнил себе, что может все сам, или же намеренно решил поиздеваться над своим господином.

«Неслыханная наглость», — думает хмурый ребенок, видя надменную улыбку демона, что, вероятнее всего, уже понял, о чем задумался его хозяин. Вероятнее всего, то было такой же небольшой местью за его собственные же капризы и попытки оторваться, но Сиэль закрывал на то глаза, потому что в ответ почти всегда получал в два раза больше. Скоростное обучение по-спартански начало приносить свои плоды. Запястья все еще болели после многочисленных ударов от каждой, даже самой маленькой, ошибки, и Сиэль быстрее схватывал все налету. Хотел ли он того или же нет — не имело значения, ведь мальчик обязан стать настоящим графом и сделать все, чтобы не опозориться в обществе. Многие аристократы будут смотреть на него свысока в силу его возраста. Многих из них придется ставить на их место, с кем-то придется быть более осторожным в высказываниях и особенно полезных держать рядом с собой на коротком поводке.

— Верно. Я изучил их все за эту ночь, пока вы спали, — совершенно спокойно отвечает мужчина, и в его ответе Сиэль отчетливо слышал: «Пока вы отдыхали, я, как куда более высшая форма жизни, нежели мой господин, продолжал трудиться изо всех сил». — На самом деле, я пришел, чтобы оповестить вас…

— Оповестить? — перебил его мальчишка, от чего улыбка на лице демона, казалось, всего на секунду дрогнула. И это, в свою очередь, заставило будущего графа едко усмехнуться.

— Видимо, нам придется подтянуть с вами уроки этикета, — не дождется. Сиэль все равно будет обращаться с ним, как ему только вздумается. — К вам прибыла гостья.

— Я, кажется, говорил, что не принимаю гостей, — теперь вид дворецкого его даже настораживал. Действительно, одной встречи с Элизабет, что кинулась ему в объятия еще на кладбище, было более чем достаточно. И тети, что вместо того, чтобы назвать точный адрес и помочь добраться до дома, решила просто похитить его, предложив временно, если не навсегда, пожить с ней. Хуже пытки Сиэль и представить себе сейчас не мог…

— Гостья была весьма убедительна и…

— Это снова Элизабет? — ведь он знал только одну настырную девчонку, что могла полезть к нему домой без приглашения. И он, казалось бы, пару раз уже намекал о том, что пока не был готов к встрече со старыми знакомыми.

Многие действительно близкие люди семьи его прекрасно поняли, решили, что будущему графу нужно немного времени, чтобы освоиться, да ограничивались лишь письмами поддержки или же предложениями о помощи. Конечно же, где-то половина из них надеялась после на ответную услугу или помощь, и это раздражало его ничуть не меньше тех людей, что ненавязчиво называли его еще неопытным ребенком… точнее, намекали на это, и совали свои длинные носы туда, куда лезть не следовало.

— Нет, — о, как же Себастьяну не нравилось, когда этот мальчишка перебивал его раз за разом.

— Тогда выпроводи вон. Не видишь, что я слишком занят? — разумеется, Сиэль понимал, что на самом деле у него не получится так просто отвертеться. Но зато он может как следует отыграться на госте и задушить намеками о его невоспитанности. — Ладно, не нужно. Прибери здесь все. Так… кто там пришел?

— Леди Харрисон, — хотя в лице он никак не поменялся, сердце убежало в пятки в тот же самый миг, стоило ему услышать до боли знакомую фамилию.

— К-Как ты сказал? — голос его дрогнул. Дворецкий по-лисьи прищурился, а мальчик кашлянул в кулак, отводя взгляд. Реакция была настолько занимательной, что мужчина даже на секунду удивился, ведь обычно его господин тщательно скрывал свои эмоции. И держал себя под контролем даже тогда, когда его в слезах обнимала тетушка или собственная же невеста.

— Леди Алеса Харрисон, — повторился он, продолжая с невинной улыбкой: — Так мне ее прогнать?

— Сказал же тебе, нет! — капризно и уже куда более громко возмутился Фантомхайв, чувствуя, как волнение и трепет из-за столь близкой встречи переплетается с дичайшим страхом, ведь… мальчик до ужаса боялся увидеть ее выражение лица, застывшее на нем разочарование или же радость от того, что выбрался живым именно он.

«Как же это возможно?» — один и тот же вопрос крутился в ее голове раз за разом, пока она шла по знакомым коридорам особняка. Те же ковры, те же мрачные обои и даже картины, на которые она нередко засматривалась в прошлом. И Алеса не знала, что ее ужасало больше: то, что даже они, казалось, были развешены в том же самом порядке, или же то, что за столь короткий срок Сиэль каким-то образом отстроил особняк с нуля?

Девочка приезжала сюда несколько месяцев назад. Видела почерневший после пожара дом, разбитые в нем окна и где-то, вроде бы, даже обвалилась крыша. Она вернулась на то же кладбище, чтобы проведать погибших родственников. Положила цветы возле их надгробных плит и задержалась у могилы своего возлюбленного. Да, они были всего-навсего детьми, и еще ничего не могли знать ни о любви, ни о том, как должны вести себя возлюбленные. Они общались, как друзья, держались за руки, играли и просто проводили время вместе, предаваясь фантазиям о том, как однажды станут взрослыми и сыграют свадьбу. Как купят большой дом и будут звать Сиэля с Лиззи в гости, чтобы вместе поиграть, как начнут придумывать свой дизайн игрушек для детей разных сословий и, конечно же, откроют собственное дело по производству шоколада и самых любимых конфет.

«И тем не менее, я всегда воспринимала его как свою семью и будущего мужа», — она чуть сжимает свою же ладошку другой и делает глубокий вдох, пытаясь не предаваться сейчас воспоминаниям. Алеса приехала вовсе не для того, чтобы в чем-то убедиться или же пройтись по старым ранам с расспросами о том, что с ним случилось и где он только пропадал все это время. Все, в чем она была убеждена, так это в том, что ему нужна помощь. Даже если он просил никого не приезжать, даже если писал о том, что с ним якобы все хорошо… девочка понимала, насколько вежливым человеком был Сиэль, и как сильно тот не хотел показаться слабым.

Даже если Элизабет говорила, насколько он изменился, даже если он больше не тот счастливый мальчишка, что и раньше… Алеса хотела просто его увидеть. Настолько сильно, что буквально сорвалась, сломя голову, из дома, чего раньше никогда не делала. Каждое ее действие было обдуманным, каждое слово — заранее прокрученным в голове несколько раз. Но узнав о том, что один из близнецов вернулся, все здравые мысли просто отъехали на второй план, уступая желанию встретиться с тем, кого девочка только-только начала считать действительно умершим. Перестала питать надежды на то, что они живы, перестала думать о том, что сможет в одиночку их найти, спасти, вернуть домой… все это было лишь ее глупыми детскими мечтами, возникшими на почве того, что Алеса просто не могла смириться с их смертью.

Но как только она подняла взгляд, услышав тихий стук каблуков мужских туфель, то сердце сжалось от тоски и, в то же время, радости, от которой, казалось, даже ей самой стало противно. Когда вся его семья была мертва, Алеса просто искренне радовалась тому, что выжил он. Хотя бы один он… ее лучший друг, ее дорогой Сиэль.

— Я прошу прощения, что пришла без приглашения, — отвечает она так взволнованно, но в то же время так искренне и тихо, что ее поведение, как и всегда, в разрез шло с тем, что он видел обычно. Алеса прекрасно угадывала настроение и действовала таким образом, что совершенно не вызывала в нем отторжения, страха или же неловкости, как то довольно часто случалось с Элизабет, что постоянно их путала и называла Сиэлем того, кто из братьев ей первым улыбнется. — Сиэль. Я очень по тебе скучала, — девочка ласково улыбнулась, а он и сам не заметил того, как немного опустил плечи, очевидно расслабившись после ее слов, когда Харрисон не стала кидаться на него с объятиями и криками о том, где он был и что делал.

— Я тоже очень рад нашей встрече, Алеса, — придерживаясь какой-никакой официальной речи, он сразу перешел на спокойный тон. Выражение лица ничуть не изменилось, но взгляд его смягчился, а уголки губ совсем чуть-чуть, но подтянулись вверх, когда мальчик, кажется, попытался улыбнуться. Или же Сиэль сам не заметил за собой того, как выдавил из себя некое подобие легкой улыбки, что рядом с ней было вполне себе естественным явлением. Как бы грустно в детстве или же неловко ему не было, при встрече с ней он всегда ярко улыбался. — Не стоит извиняться, ты всегда была и будешь желанным гостем в моем поместье, — он протянул руку, чтобы она вложила в нее свою, и коснулся ее пальчиков губами.

— Перед поездкой… где-то за несколько дней до, я отправила письмо о своем скором визите, — она как бы попыталась этим оправдаться, неловко поправляя прядь волос, что делала в основном тогда, когда от чего-то начинала волноваться. И, судя по всему, старая привычка никуда так и не делась.

— Я его еще не получал, — предельно честно ответил Фантомхайв, чуть пожав плечами, словно это и не важно. — Либо же не прочитал. Не поверишь, но я как раз разбирал почту, — и, наверное, когда он вернется к тому ужасному заданию, ее письмо станет лучиком надежды среди словесной поддержки аристократов, прощупывающих почву и испытывающих нервы будущего графа, чтобы понять, как себя с ним вести и чего он стоит.

— Так я помешала? — она продолжала вести бессмысленную тему, а он и не был против, понимая и мысленно даже благодаря ее за то, что та не полезла к нему с неудобными расспросами.

— Провокационный вопрос, ты так не считаешь? — усмешка сама собой возникла на его лице, когда девочка не смогла подавить тихого смешка.

— Моими приемами пользуешься? — теперь, кажется, Алеса понимала, что имела ввиду его невеста, рассказывая ей о том, насколько изменился ее милый Сиэль. Он, и вправду, стал совершенно другим человеком. Даже в какой-то степени походил на младшего брата. И вместе с тем — на своего отца. А может, ей просто так казалось из-за того, что Сиэль, очевидно, пытался вести себя подобно взрослому.

— Не имею ни малейшего понятия, о чем ты говоришь, — он вальяжно расположился в кресле напротив, закинув ногу на ногу, в то время как девочка заинтересованно склонила голову в бок.

— Правда? — протянула она чуть недоверчиво, но не теряя игривых ноток, что ясно давало понять о том, что девочка играется и спрашивает явно не всерьез. — Мог бы просто сказать «нет», — Алеса тихо хмыкнула, а с губ Сиэля тем временем слетела новая маленькая колкость:

— Но разве мой ответ не станет тогда ложью? — лукавит мальчик, словно бы пытаясь задеть ее немного за живое, но тут же прекратил свои попытки, как бы «не дошло до драки».

При мысли о драке он попытался представить Алесу, размахивающую кулачками, но то просто казалось чем-то невозможным, в результате чего в голове то и дело всплывал образ Элизабет. С чего вдруг? Он и сам не понимал. Возможно, из-за ее удушающих объятий, когда мальчик расставлял руки в стороны, борясь с желанием отцепить ее от себя и думая, что ему надо предпринять: успокоить ее, чтобы не лила слезы, или же напомнить о рамках приличия?

— Надолго ли ты в Лондоне? — сменил он тему, прекрасно понимая о том, что ее возвращение — лишь временное удовольствие, а уже потом ее снова заберут родители. И, вероятнее всего, произойдет это совсем скоро.

— Думаешь о том, сколько придется терпеть мое общество?

— К сожалению, я все равно не смогу насладиться им в полной мере из-за уроков, — подперев щечку рукой, честно отвечает мальчик. Вновь увильнул от прямого вопроса и перефразировал его на свой лад, на что Харрисон улыбнулась краешками губ, смущенно опуская взгляд. — Но я готов пообещать, что выкраду немного времени на то, чтобы провести его со своей дорогой подругой.

— Я могу остаться еще на неделю, — совсем чуть-чуть пожав плечами, задумчиво ответила Алеса, на что Фантомхайв нахмурился, мысленно поправив: «Всего лишь на неделю…». — Не такая уж это и проблема. Воспользуюсь свободным временем для того, чтобы закончить эссе и отправить все задания гувернантке.

— В таком случае, можешь чувствовать себя, как дома, — впрочем, он бы ответил так вне зависимости от ее ответа. Хоть на неделю, хоть на две, хоть на месяц или же и вовсе целый год.

Правда, Сиэль понимал, почему это невозможно, и прекрасно знал о том, какие слухи могут поползти, если Алеса останется у него надолго. К тому же, ее родители это так просто не оставят, как и Мидлфорды, что, конечно же, напомнят еще десятки раз о том, что у Фантомхайва есть невеста. И если смотреть на выгоду, то лучше партии, чем Элизабет, ему в Англии и не найти. И, к тому же, прямо сейчас хорошие отношения с маркизами были для него подобны спасительному кругу, учитывая то, что с ними он гарантированно сможет успешно выйти в свет, сразу обзавестись нужными связами и ускорить процесс наследования титула за счет их влияния.

— Я буду только рад твоей компании, ты ведь знаешь, — и все же, общаться с ней было непривычно. Сиэль в целом не был особо уверен в том, что хотел с кем-либо разговаривать вообще, а дворецкого как собеседника никогда и не воспринимал. Лишь как средство для достижения цели, шахматную фигуру, что исполнит для него любую прихоть, если на то будет его воля. — Помнишь, где твоя комната или… может, тебя проводить? — он поднялся, показывая, что у него еще остались дела, и даже вопреки сильному желанию Сиэль просто не сможет уделить ей сейчас больше времени. Письма, которые он не разгребал уже чуть больше нескольких недель, сами себя не сожгут, а домашнее задание по французскому языку никак не сделается. И если он как следует не подготовится к урокам, то после снова будет подставлять свои запястья для удара плеткой.

«А еще я знаю, что ты настоятельно просил, чтобы тебя никто пока не беспокоил», — подумала Алеса, но вслух об этом говорить не стала, ведь тогда бы все выглядело еще хуже. При том для нее, когда девочке и без того было немного неудобно за свое спонтанное решение отправиться к нему, хотя прямо сейчас она и была рада, что решилась. Была рада слышать его голос, видеть его в живую и просто разговаривать ни о чем.

— Конечно, — но она улыбнулась и едва заметно кивнула на его слова. — Сиэль, я… — девочка замолчала, словно бы обдумывая то, в чем хотела ему признаться. В это же время Алеса поднялась вслед за ним и сократила между ними расстояние в несколько маленьких шажков. — Действительно рада, что ты вернулся, — она осторожно берет его за руки, прямо как тогда, еще задолго до пожара. Он немного напрягается, но не сводит с нее взгляда, когда к горлу подступил ком и Сиэль буквально всем видом просил ее не продолжать.

— Спасибо, — тише отвечает он, когда Харрисон обняла его вместо всяких слов. Помимо того, что эта девочка всегда умела грамотно подобрать нужные слова, она так же понимала, когда следует остановиться и просто помолчать. Алеса чувствовала его, как никто другой. А это, в свою очередь, его одновременно радовало и очень настораживало. Ведь в отличие от того времени, когда они беззаботно играли или предавались мечтам, сейчас у него появилось огромное множество вещей, о которых он просто не может рассказать…

«Даже здесь все так же, как и раньше», — подумала девочка, окинув взглядом знакомую комнату в белых и синих тонах. В шкафу уже висели ее привезенные с собой платья, личная служанка помогает развязать корсет, и Алеса вздыхает полной грудью, наконец-то чувствуя свободу. Игнорируя все вопросы достаточно молодой девушки, она молча дает то одну руку, то другую, все больше и больше погружаясь в воспоминания, пока слуга бегала вокруг да около, торопливо освобождая свою госпожу от лишней одежды.

— Вы действительно готовы остаться здесь на неделю, миледи? — взволнованный голос все же выдергивает ее из очередного потока мыслей.

— А? Да… конечно, да, — голос ее звучал несколько неубедительно, и сама девочка рассеянно кивнула. — Есть какие-то проблемы?

— Мне кажется немного странным то, что здесь… совсем нет других слуг, кроме господина дворецкого. И сам особняк…

«Может, напугать ее и пошутить, что здесь водятся призраки?» — Харрисон уставилась на нее весьма скептично, искренне не понимая, почему та боится, кто из них еще на самом деле ребенок и от чего девочке нельзя было уехать без ее сопровождения. Быть может, эта простушка на самом деле шпион и будет докладывать о каждом ее шаге родителям? Ну, а им это зачем? Что им даст информация о том, как их драгоценная дочурка пьет чай со своим лучшим другом детства? Тем более, уже помолвленным. А уж на совсем крайний случай, о чем Алеса не хотела лишний раз сейчас и думать — они кузены, и она была невестой его младшего брата. Отсюда само собой следует то, что им не о чем переживать и ее репутации определенно точно ничего не грозит.

— Что скажешь о дворецком? — пусть та и напрашивалась на шалость, Алеса решила промолчать и не пугать бедолагу, но… от чего-то ее порозовевшие щеки и виноватый взгляд ей безумно сильно не понравились. Ответ напрашивался сам собой: «Покорил и морально уничтожил».

— Ну, он помог мне разобрать ваши вещи и на кухне… спрашивал… — глядя на служанку, девочка все больше чувствовала, что теряет человека. Остается лишь поплывшее, покрасневшее нечто, что пытается сейчас не сдать себя перед ребенком и не загрузить «взрослыми любовными фантазиями».

— Ладно, на самом деле, я не сильно на тебя рассчитывала. Выяснила хоть, откуда он? — если чем-то новая служанка ей и нравилась, так это тем, что ответы на большинство ее вопросов вполне себе было возможно прочитать по ее лицу.

— Н-Нет… — голос девушки дрогнул, она виновато опустила взгляд и сжалась, услышав разочарованный вздох совсем маленькой девочки. — Простите меня, я…

— Ничего. Это просто личный интерес, тебе вовсе не нужно было за ним шпионить и что-то подмечать, — безразлично пожав плечами, ответила Алеса и чуть улыбнулась. По крайней мере, с ее стороны было бы очень неразумно отдавать приказы вроде тех, чтобы она следила за Себастьяном и докладывала ей обо всем на свете. Это было бы грубо, неприлично, подозрительно и навело бы на не самые лучшие мысли, из-за которых общаться с Сиэлем стало бы куда сложнее. — Правда. Не нужно, — повторилась она на всякий случай. — А о чем он тебя спрашивал?

— О том, долго ли я вам служу и… мы разговорились о вас. Вы ведь такая замечательная леди! — к подобным словам Алеса успела уже попривыкнуть. Те же слуги в их семейном поместье были большими любителями сплетен и сравнений на подобии тех, кому лучше служить: ей или же ее старшему брату. Шутки про то, что старший ребенок безнадежен и стоит задуматься о том, чтобы передать наследство Алесе, строго начали пресекаться с тех самых пор, как они дошли до дворецкого и родителей, но в остальном темы особо сильно и не поменялись.

«Боже, за что ты послал ко мне это неразумное создание?» — сейчас девочка молилась лишь о том, чтобы служанка не ляпнула чего лишнего, но если Харрисон продолжит с ней язвить, то, вероятнее всего, испортит отношения. Не то, чтобы это на что-то повлияло, но срываться на человеке или же отыгрываться на нем лишь от того, что тот был ниже по статусу и явно недалекого ума… слишком низко, по-детски и, в целом, просто омерзительно. Она же не какой-то там избалованный ребенок, чтобы кричать, истерить и замахиваться на слуг?

— Он очень красивый, правда? — с хитрющей улыбкой вдруг спросила девочка, слишком резко меняя тему, на что служанка вспыхнула и в спешке пыталась оправдаться, параллельно спрашивая, что же Алеса хотела этим сказать.

— Что вы имеете ввиду? В-Вам понравился дворецкий? Он, конечно, очень даже… но он же всего лишь дворецкий, а вы!..

— Я про Сиэля, — только теперь невозмутимо дополнила Харрисон, пытаясь только не засмеяться. — Наверное, они и сейчас… были бы похожими друг на друга, как две капли воды, — некогда счастливая улыбка приобрела куда более печальный оттенок, когда девушка с сочувствием и беспокойством посмотрела на маленькую девочку, что была подобна красивой фарфоровой кукле. Грустной и одинокой, разбитой и брошенной кукле с детским личиком и слишком взрослым для нее взглядом.

«Ну почему они близнецы?..» — противоречивые чувства буквально душили ее. Алеса действительно была счастлива вновь увидеть Сиэля. Поговорить с ним, услышать его голос, что в считанные же секунды стал для нее родным. Образ веселого мальчишки распадался прямо на глазах, но девочка не видела в этом ничего плохого. Она ясно понимала… нет, на самом деле, Харрисон и не представляла того, насколько же ему пришлось тяжело. И тем не менее, насколько же странно это было? Видеть лицо своего жениха, говорить с ним, совсем как раньше, но при этом понимать, что это не он. Это Сиэль, его старший брат, будущий граф и… смотря на него, невозможно было не представлять другого. И от того Алесе стало противно. Не из-за их схожести, и вовсе не из-за того, что выжил Сиэль или же она по-прежнему надеялась на «лучший исход», как и год назад, но… ей было просто тошно от таких противоречий и своих же мыслей.

— А я… я приготовила вам ванну, миледи! — при одном лишь взгляде на эту малышку, так рано потерявшую свою первую любовь, душа девушки просто разрывалась на части. И вместо того, чтобы утешить ее или же обнять, когда так сильно хотелось, она вдруг ляпнула то, чего не ожидала даже от самой себя, но Алеса, кажется, снова вернулась благодаря этому в настоящее.

— Как раз кстати, — девочка натянула улыбку и чуть приободрилась. — Поможешь мне с волосами? Мне нравится, как ты в процессе мытья массируешь еще голову.

— Только если пообещаете не засыпать снова в ванной. В прошлый раз я отвлеклась всего на секундочку!..

* * *

Ее жених мастерски умел играть в две игры: шахматы и прятки. И если о первой игре она узнала лишь спустя определенное время, то о прятках — можно сказать, еще до их такового знакомства. За все пребывание в поместье Фантомхайвов можно было насчитать всего две или, максимум, три случайные «встречи» с младшим ребенком дядюшки Винсента. Знакомство за спиной у родителей, когда объявили об их помолвке и единожды за совместным ужином.

И глядя на его не то хмурую, не то испуганную или опечаленную физиономию, первое время девочка искренне переживала и думала о том, что этот мальчик просто ее ненавидит. Ведь как же иначе объяснить то, как он все время избегает любых встреч с ней и только выглядывает иногда из окна, когда малышка беззаботно играла с его старшим братом?

Но сколько бы Алеса не пыталась его найти в особняке — все ее попытки оканчивались провалом. Сиэль, зная о проблеме, лишь поднимал руки в сдающемся жесте и с расстроенным видом говорил, что не может провести ее или устроить встречу, если того не хочет брат. И заботясь о ребятах, он сразу принял нейтральную позицию, а она… разобидевшись, и подумав о том, что устала уже за ним бегать, решила просто отступить, да насладиться временем с будущим графом вместо постоянных попыток найти его младшего брата, чтобы узнать своего жениха получше и… быть может, даже сразу подружиться с ним?

— Сиэль? Доброе утро, — девочка немного оживилась, стоило увидеть знакомое лицо в пустующем коридоре, но остановилась, когда он удивленно, а может, и испуганно посмотрел на нее в ответ.

— Доброе… — слишком невнятно пробормотал ребенок, но затем, словно бы очнувшись, тут же повторил: — Утречка, Алеса! — с беззаботной улыбкой он махнул ей рукой, как-то обычно делал старший близнец, и малышка, кажется, даже как-то расслабилась. — Ты выспалась? Что тебе снилось? — от того, насколько мастерски этот мальчик копировал поведение Сиэля, кажется, удивился даже он сам.

— Дай-ка подумать… ничего? Я не запоминаю свои сны, — призналась малютка все с той же дружелюбной улыбкой. — А тебе?

— А мне… — он на секунду опешил и замолчал, глядя в ее глаза, после чего сжал ладошку в кулачок и тут же отрицательно замотал головой. — Тоже ничего.

— Правда? А почему так задумался? — когда она так внезапно приблизилась, мальчик инстинктивно сделал шажок назад.

— А-а… пытался вспомнить? — живо нашел он новое оправдание, боясь и волнуясь, как бы его только не раскрыли после того, как ребенок решил притвориться своим старшим братом.

— Ты не выспался? — тише спросила Харрисон, искренне не понимая того, что же было с ним не так.

— С чего ты взяла? — ответил он вопросом на вопрос, но мысленно перекрутив его в своей голове, испугался, решив, что тот мог прозвучать слишком грубо. — Ой… не то! Нет, все в порядке. Тебе не за чем переживать.

— Как скажешь, — с недоверчивыми нотками произнесла малышка, когда подозрения на его счет нарастали с каждой секундой. — Во что будем играть?

— Играть? А ты хочешь? — заметив ее удивление, мальчик снова разволновался, не зная, что же за чушь только несет, ведь… если девочка обидится на него и Сиэль узнает, то… вдруг они оба просто разочаруются в нем? И уже тогда невеста точно-точно не захочет больше его видеть. — То есть… может, поиграем в шахматы?

— В шахматы?

— А, девочки же вроде как такое не любят… — он неловко отвел взгляд, вспоминая про то, как Лиззи однажды едва не уничтожила доску, заявив, что шахматы — самая скучная игра на всем свете. А все лишь из-за того, что она не поняла, как ходить некоторыми фигурами, забывала и, что вполне естественно, все время проигрывала Сиэлю.

— Почему же? Я довольно часто играю в шахматы с папой, — с улыбкой призналась она, когда ребенок, в свою очередь, буквально просиял после ее слов.

— Правда? Я тоже! Только выиграть все никак его не могу, — сначала он ответил ей с радостью, а потом уже чуть обиженно пробормотал за то, что победить его для мальчишки было чем-то из разряда невозможного… — Так ты правда не против?

— А ты играешь так же хорошо, как и Сиэль? — в груди все заледенело от страха, когда она задала вопрос с шкодливой улыбкой. — Не бойся, я не расскажу ему. Давай это будет нашим маленьким секретом? — тише предложила Алеса, приложив пальчик к губам и даже не заметив того, как раскраснелся и обрадовался в тот момент скромный и тихий ребенок…

— Конечно!

«А что, если мы не сможем подружиться?» — думала малютка, когда прогуливалась по саду, где, если верить словам дядюшки, играли его дети. Она тихо вздыхает, вспоминая о том, как мама читала еще в карете ей нотации. Отец сдержанно кивал на ее слова в знак подтверждения, а Алеса же торжественно клялась, что не будет задирать мальчишек.

Не то, чтобы с ней возникали проблемы на этой почве, но из-за того, что у девочки совсем не было друзей, ее мама, Росита Харрисон, от чего-то решила, что все дело в ее крохе. Не в детях, что считали ее скучной из-за того, что она много читала и старалась выглядеть взрослее, чем была на самом деле. Не в других девочках, с которыми ей элементарно было даже не о чем поговорить за счет разных интересов и значительно отличающегося уровня мышления.

Дело в ней, в Алесе, что отчаянно тянулась к «миру взрослых», даже не осознавая до конца того, насколько же чудесно быть просто ребенком. Впрочем, все же был один инцидент, после которого родители начали вести себя чуть более настороженно даже с учетом того, что девочка старалась не доставлять проблем, а если с ней что-то и приключалось — она все улаживала самостоятельно.

За всеми достоинствами этой малышки скрывался один существенный недостаток, о котором не подозревала даже сама Алеса. Убежденная в том, что всегда надо говорить правду и только правду, девочка очень сильно отличилась на одном из приемов, случайно унизив ровесницу, что праздновала свой день рождения.

— Алеса! Как тебе мое платье? — маленькое недоразумение, что было приблизительно одного возраста с ней, начало крутиться зачем-то перед Харрисон, что скептично оглядела девчонку с ног до головы, не понимая, чем же она только пыталась перед ней похвастаться. — Только скажи честно! Мои родители считают, что я буду красивой даже в мешке из-под картошки, — надув щечки, попросила ее именинница.

— Выглядишь в нем, словно грязная дворняга, усыпанная блестками, — тише ответила Алеса, окинув знакомую брезгливым взглядом, словно и понятия не имела о том, как можно носить что-то настолько нелепое.

Как можно было догадаться, ее комментарий довел именинницу до слез и навеки запомнился семье барона, что еще очень долго кричал о том, как графская девчонка оскорбила его родную дочь. Точнее, как сказать, кричал? Напрямую барон графу ничего высказать не сможет. И, разумеется, кандидат в подруги Алесы совсем вскоре стал одним из ее ненавистников.

«Надо лучше следить за своим языком… следить за языком и не сравнивать других детей с собаками», — повторяла себе кроха, проходя мимо роз. Залюбовавшись нежно-розовыми пышными бутонами, девочка не обратила внимания на шорох позади себя, но испуганно взвизгнула, стоило чей-то руке утянуть ее в кусты.

Харрисон возмущенно смотрит на незнакомого мальчишку, а он в спешке приложил палец к кончику носа, прося ее быть как можно тише. Девочка молча кивает, он благодарно улыбается, и, может, всего через несколько минут раздался девичий голосок, кричавший его имя.

«Сиэль», — мысленно повторяет Алеса, все еще не понимая, почему же они прячутся, но не стала подниматься или как-либо откликаться на чужое имя, решив немного подыграть ему. Чужие шажки перешли на бег, и когда опасность миновала, ребенок облегченно выдохнул, садясь прямо в траву. Незнакомая ему девчонка же, напротив, приподнялась, сразу же оттряхивая ручками платье, как бы то нигде не испачкалось.

— Спасибо, что не сдала меня, — поблагодарил ее очаровательный кузен с такой улыбкой, что на секунду малышке даже стало несколько неловко. — Ой, точно! А ты кто? — вдруг поразился он, только-только задавшись этим вопросом, когда сам же утащил незнакомую девочку за собой в кусты, буквально похитив ее с целью меньшего риска своего обнаружения. Только вот Харрисон застыла от настолько бестактного вопроса после произошедшего и от удивления, кажется, даже на секунду забыла, как вообще ее зовут или что ей надо отвечать. — Расслабься, я же шучу! Ты ведь Алеса, верно? Я — Сиэль! — и он беззаботно улыбнулся, протянув ей свою руку для рукопожатия.

— А… да, приятно познакомиться, — девочка хотела было вложить свою руку в его, как резко дернулась назад, когда некогда пожавший ее ладошку кузен вдруг потянул малышку на себя, словно желая, чтобы она села рядом. — Что ты… хватит! Платье же и… — она настолько была напугана и растерянна из-за их встречи, что слов подобрать нужных даже не могла, а мальчик понимающе кивнул.

— А-а, прости, я не подумал! Вот, так ведь лучше? — он постелил на траву свою кофточку, разгладив ее таким образом, чтобы девочка могла на нее сесть и не испачкаться. — Посидишь со мной, пожалуйста, еще минут пять?

— Зачем? — из вредности, а может, и из интереса спросила Алеса, пускай и опустилась уже на траву, воспользовавшись его предложением. — Если боишься, что тебя поймают… я бы все равно не рассказала, где ты прячешься.

— Ну-у, если честно… — Сиэль приложил к своему уголку губ раскрытую ладонь и приблизился к ее ушку, словно желая поделиться с ней каким-то секретом. — Прятаться одному совсем неинтересно. А с тобой время точно пролетит быстрее. Ой, подожди! У тебя лепесток в волосах застрял! — заметил будущий граф, аккуратно протянув к ней руку, чтобы вытащить его. — Знаешь? А мне кажется, что тебе очень идет розовый цвет, — меняет он тему, задумчиво смотря сначала в ее глаза, а затем — на лепесток, что все так же держал теперь между своих пальцев. — Хотя ты и сама как розочка. Давай будем друзьями? — предложил ей Фантомхайв так, словно то было для него самым обычным делом, когда Алеса скромно опускает взгляд и не понимает, почему же так сильно волнуется, а сердце стучит громко-громко, словно… она просто очень сильно чего-то засмущалась.

— Давай, — и ведь он был таким первым. Первым, кто при знакомстве затащил ее в кусты и тут же с ходу предложил стать друзьями, будто в этом совершенно не было ничего необычного. — А от кого мы прячемся?

— От моей невесты, — так же беззаботно ответил мальчик, и Алеса от чего-то почувствовала себя крайне нехорошим человеком, прячась с чужим женихом среди бутонов пышных роз.

* * *

С того дня Алесе особенно полюбились розы Стерлинг сильвер. От обычных роз они отличались тем, что на их стеблях совершенно не было шипов. Лепестки нежнейшего розового цвета и блестящие листья сами за себя служили напоминанием об их первой встрече, что тогда для девочки казалась настоящей сказкой. И сейчас Харрисон совсем не заметила того, как на чаепитии в саду залюбовалась этими самыми пышными цветами… такими же, как раньше.

— Не знал, что тебе так нравятся эти розы, — его ровный и спокойный голос мягко выводит ее из мыслей в настоящее.

— Вспомнила нашу первую встречу, — честно призналась Алеса все с той же ласковой улыбкой.

— Правда? — на самом деле, Сиэль не представлял о том, при каких обстоятельствах они там познакомились. Может, это было инициативой родителей, а может и просто на заднем дворе, где его брат довольно часто играл с Элизабет и тетушкой Анной. — И какой она, по-твоему, была?

— Ты как был, так и остаешься единственным человеком, что для знакомства затащил меня в кусты роз. И прячась от своей невесты, предложил стать друзьями, — с тихим смешком пересказала она события, вспоминая, как они потом вместе вышли к Мидлфорд и продолжили как ни в чем не бывало играть уже втроем. — Ты уже не помнишь?

— Помню, — но сам он озадаченно нахмурился, скучающе взглянув на розы, словно бы что-то вспоминая.

— Знаешь… когда у тебя появится своя невеста… — ребенок словно бы задумался о чем-то, глядя на пышный розовый цветок. — Я буду очень счастлив!

— Зачем мне невеста? — с искренним непониманием спрашивает мальчик, вспоминая шумную Мидлфорд, от которой, как он думал, были лишь одни проблемы. Она всегда обижалась, когда Сиэль ее в чем-то выигрывал, а он был вынужден вытирать ее слезы, переключать внимание, успокаивать и хвалить просто от того, что являлся ее женихом.

— И правда… — наследник печально улыбнулся. — Ты знаешь, я и сам этого еще не понимаю. Зачем же мне Элизабет? Чтобы просто вместе жить? Но, наверное… это должно быть весело, да?

— Ты не любишь ее? — удивился близнец, когда, наверное, любой другой на его месте сразу же сорвался и попытался доказать, что он не прав, еще ничего не понимает и, вообще, нельзя так говорить о своей же невесте.

— Люблю, — моментальный ответ не заставил себя ждать. — Но совсем не так, как мама с папой. Лиззи очень милая и добрая. И я очень рад, что она тоже не любит фехтование, — вспомнив строгую женщину, что учила его фехтованию, Сиэль как-то поморщился. Слишком уж не любил рапиры, казаться слабым и, что более важно, кому-либо проигрывать. — Но будь у меня выбор, я бы, наверное… сам нашел кого-то другого, — совсем шепотом продолжил мальчик, словно бы решив поделиться самыми сокровенными мыслями с тем, кто его обязательно поймет.

— Кого? — нахмурился его младший братец, встревоженно посмотрев на Сиэля, ведь… раньше он никогда ничего подобного и не говорил. — То есть, ты имеешь кого-то конкретного? — и несмотря на то, что ребенок был очень поражен таким откровением, он задавал настолько правильные и точные вопросы, что Сиэль только поджал губы и виновато опустил взгляд, не зная точно, как же на все ответить.

— Возможно… — так же тихо произнес мальчик, сорвав розовый бутон. — Да, так оно и есть, — он снова счастливо улыбнулся, держа в своих ладошках пышный цветок, что так сильно напоминал ему о подруге, с которой его младшему брату так и не довелось еще даже познакомиться.

— Сиэль? — нежный голос девочки словно пробуждает его ото сна, когда сам ребенок засмотрелся на один конкретный цветок, но при этом… вспомнил то, о чем теперь даже не хотел и думать.

— Извини… мне все еще немного… — казалось, что его маска вечного спокойствия дала небольшую трещину. — Не могли бы мы избежать тем прошлом, насколько это возможно? — тише попросил он ее, взглянув в глаза, от чего Алеса заметно разволновалась, ведь сама даже и не догадывалась о том, насколько же больно ему было вспоминать о брате.

— Конечно, — и тем не менее, она спокойно кивнула, соглашаясь с Сиэлем без каких-либо лишних расспросов…

Примечания:

Как новые главушки? Все ли пока нормально получается? Стараюсь объединить то, что было (попутно меняя какие-то моменты) и настоящее.

Сиэль растерянно смотрел на свою подругу: ее мокрые глаза и покрасневшие щечки сами за себя говорили о том, что она недавно плакала. И мальчишка, что искал ее у дома и сбежал в сад, нашел ее в тех самых кустах роз, где они еще когда-то познакомились. Она поднимает голову, а он мягко улыбается, пробираясь к ней через растения, чтобы просто сесть рядом.

— Что произошло? — он аккуратно протягивает к ней свою руку и заботливо отодвигает выбившиеся пряди волос за спину, когда девочка уткнулась личиком в свои скрещенные руки на коленках, чтобы он только не видел больше ее жалкого вида.

— Зачем ты пришел? — тише спросила она не то со злостью, не то с обидой и непониманием того, почему же он оставил свою невесту совсем одну на большом празднике в их поместье.

— Конечно, потому что волновался за тебя, — как-то даже возмущенно и немножко оскорбленно ответил ребенок, накрыв ее ладошку своей. — Так почему ты плакала?

— Ну… — она замолчала, опуская взгляд, когда Сиэль даже и не думал о том, чтобы отворачиваться. — Кое-что случилось… — Алеса не знала, как ему в этом признаться. — Но сначала ответь, пожалуйста, на вопрос. Я красивая? — кажется, от такого простого вопроса мальчик будто выпал в другую реальность. — Как ты думаешь?.. — и он расплылся в счастливой улыбке, любуясь ею даже сейчас, хотя ранее был убежден в том, что слезы девочкам совершенно не идут, и они становятся страшилами.

— Ты прекрасна, — легко ответил ее друг со свойственной ему улыбкой. — Как ты можешь в этом сомневаться?

— Один мальчик… сказал, что я похожа на старуху с такими волосами. И заявил, что никто в своем уме не захочет жениться на седой ведьме, — шепотом рассказала она, будто ей было просто даже стыдно перед ним в этом признаваться.

— И ты его послушала? — пораженно спросил Фантомхайв, посмотрев на нее так, будто на Алесу то было ни капли не похоже. — Да он же просто тебе завидует!

— Завидует? — неуверенно переспросила Харрисон, определенно точно считая это странным.

— У него страшные родители, кривой нос и зубы… вот он и несет чушь от того, что не может с собой ничего поделать! — вынес он вердикт с таким важным видом, будто рассказывал верное решение задачи из какого-то учебника. — Ты ведь, кажется, отказала ему в танце?

— Я солгала, что он обещан другому… — все так же шепотом призналась Харрисон.

— Не солгала.

— Что? — переспросила она, с непониманием посмотрев на будущего графа.

— Никакой лжи не было. Алеса, ты подаришь этот танец мне?

* * *

Они ехали в карете, наслаждаясь обществом друг друга в полной тишине. Слова были будто бы и не нужны, Алеса наблюдала за видом из окна, и через некоторое время лес наконец-то сменился улицами все такого же серого и мрачного города. Сколько девочка себя помнила, Лондон всегда ей казался ей просто могилой. Затянутое тучами небо, множество закоулков с бедняками и грязью, наступив в которую однажды, ты начинаешь думать, что никогда уже от нее и не отмоешься.

Карета остановилась, Сиэль протягивает ей руку уже с улицы, и подруга уверенно вкладывает свою ладошку в его, принимая помощь. Перед огромным зданием Харрисон только задумалась о том, какие же слухи могут пойти из-за того, что она пошла с графом в ресторан. С тем самым Фантомхайвом, что закрылся в своем поместье. С тем Сиэлем, лицо которого единожды видели близкие ему люди. Впрочем, тут дела больше обстояли так, что близкими были не столько они, сколько он для них… драгоценный ребенок и наследник рода Фантомхайв, что в будущем возьмет на себя обязанности цепного пса королевы.

«Да ладно, мы ведь с ним кузены. А значит, в этом нет ничего ужасного», — даже с учетом того, что с формальной точки зрения Элизабет точно так же являлась кузиной Сиэля. Как маркиза Мидлфорд была сестрой бывшего графа, так и Росита, ее мать, была младшей сестрой графини Фантомхайв и мадам Ред.

— О чем ты так задумалась? — но ее несколько смущенный вид перед входом в ресторан говорил сам за себя. — Пф-ф… — а когда мальчишка попытался сдержать смех, Алеса оскорбилась, что вызвало в нем еще большую порцию веселья.

— Явно не о том, о чем подумал ты! — тише возмутилась девочка, но взгляд Сиэля говорил в тот момент сам за себя: он ей ни капли не поверил. — Просто… я вспомнила Элизабет. Она ведь приходила к тебе, верно?

— Верно, — спокойно согласился он, не собираясь скрывать очевидного: его невеста не могла проигнорировать факт его возвращения, от чего она подобно вихрю вскоре оказалась у его поместья. — Она, маркиз с маркизой, ее старший брат… — устало перечислял он с таким видом, будто совсем не желал их тогда видеть. Ни тогда, ни, тем более, сейчас. — Но тебя ведь волнует не это?

Алеса придерживала его за локоток, когда их провели к заранее забронированному столику, и присела напротив, мысленно удивляясь тому, что людей в такое время здесь почти что не было. Или она их не замечала по той простой причине, что находились они слишком далеко.

— Могут поползти слухи, — все же призналась она в истинной причине своего волнения, когда сама же не смогла отказаться от предложения прогуляться с Сиэлем по городу и зайти в ресторан. А он же предложил из-за того, что его дворецкий по-прежнему просто отвратительно готовит. То блюдо окажется слишком соленым, то пресным, то слизким или еще что того хуже…

В общем, если в чем-то Фантомхайв сейчас и был уверен, так это в том, что пробовать еду, приготовленную им, Алесе нельзя ни при каких обстоятельствах. И то, что Себастьян впервые за кучу безуспешных попыток сумел приготовить торт и научился заваривать чай, совершенно ничего не значит.

— Рановато для них как-то, тебе так не кажется? — будущий граф едва заметно усмехнулся. — Для общественности мы еще просто дети. Говорить о слухах сейчас просто нелепо.

— Если не учитывать того факта, что у тебя есть невеста, а мне активно ищут жениха, — с тихим смешком ответила Алеса, одновременно с тем показывая свое отношение к последнему вопросу.

— Жениха?.. — растерянно переспросил он, некогда влюбленный по уши мальчишка, посмотрев на девочку со смесью удивления и неверия в то, что все это взаправду. Впрочем, а чего он ожидал? Того, что Харрисоны оставят все, как есть, и Алеса по-прежнему будет считаться невестой мертвеца?..

«Сейчас явно не время вспоминать об этом», — на последнем вопросе к горлу невольно подступил тошнотворный ком. Стоило ему только закрыть глаза, и мальчик снова представлял ту клетку. Жирную свинью, кою он считал своим спасителем. Людей в масках, их злые улыбки и как кто-то взывает к демону, принося ему в жертву невинного ребенка.

— Ужасно, правда? — вопрос Алесы обратно возвращает его в настоящее. Мальчик моргает несколько раз, а после отводит взгляд в сторону, понимая, что она, вероятнее всего, заметила, как он снова ушел в свои мысли.

— Не вижу в этом ничего плохого, — ложь снова естественно слетает с его языка, когда сам мальчик сжимает от обиды руки. — Чем раньше найдешь достойного человека, тем меньше хлопот будет потом с другими… кандидатами? — Сиэль просто постеснялся сказать «выродками», хотя в душе очень хотелось как-либо огрызнуться. Но то будет слишком по-детски и странно с его стороны, как будущего графа. Следовательно, надо лучше фильтровать свою речь и… как минимум, вести себя достойно до тех пор, пока у него не будет достаточно влияния. А уже потом можно будет позволять себе небольшие колкости. В двойном объеме.

— Через несколько месяцев состоится благотворительный вечер в поместье виконта Клиффорда, — как бы невзначай ответила Алеса, избегая тем самым ответа на его вопрос. — Там нас собираются официально друг другу представить. С новым «кандидатом».

— Боюсь спросить, что же стало со старым, — издевательский смешок с его стороны быстро сменился легкой улыбкой, что больше походила на насмешку над неизвестным человеком.

— На нашем знакомстве мы провели похороны его репутации.

Алесе было не в первой отваживать от себя других людей. Мадам Рэд, пытаясь спасти положение своей любимой племянницы, однажды пошутила про «Снежную королеву», коей являлась мама этой девочки в свои молодые годы. Росита Харрисон, в прошлом — Даллес, была довольно сдержанной в своих эмоциях девушкой, что всегда выглядела серьезной и строгой на всех вечерах, от чего казалось, будто подступить к ней было просто невозможно. И лишь Джеролд, старый друг Винсента еще со времен учебы, был достаточно напорист для того, чтобы познакомиться с ней ближе.

Девочка очень любила слушать истории о том, как познакомились ее родители, а Винсент Фантомхайв с удовольствием делился с ней самыми разными историями, все время дополняя, что познакомились они именно благодаря нему. Его самодовольная ухмылка в тот момент очень смешила ее, а он, видя, что «прием» удался, уже спокойно продолжал общение с ребенком.

— Я в тебе и не сомневался, — теперь ему даже захотелось выйти в свет для того, чтобы увидеть все своими же глазами. А для того ему следовало, как минимум, выучиться и получить свой титул, ведь пока он… не более, чем просто человек, зовущий себя графом, но не являющийся им на самом деле.

— Приятно знать, — она сдержанно улыбнулась, но в душе ликовала от переизбытка радости, что, само собой, старалась не показывать. Она ведь не Элизабет, чтобы пищать из-за каких-то слов или сразу лезть в объятия при людях?

«Они ведь могут решить, что я просто пытаюсь угодить подруге, так?» — Сиэль невольно засмотрелся на меню со множеством десертов, а уже затем задумался о том, чтобы исполнить здесь одно из своих маленьких эгоистичных желаний. И как только к ним подошел официант, Фантомхайв с непринужденным видом заказал все сладости в двойном объеме, будто то было чем-то естественным как для него, так и для его спутницы, что прямо сейчас искренне пыталась над ним не засмеяться. Хотя бы от того, что он впервые за все это время чуть-чуть повел себя как ребенок, при этом стараясь все выставить в совершенно другом свете, в чем она, конечно же, ему и подыграла.

— Признайся, ты же всегда хотел так сделать раньше, — и все же, Алеса не смогла сдержать умиленной улыбки, когда Сиэль выглядел после ее слов так, будто его только что поймали за воровством шоколада с кухни поздно ночью.

— Тш-ш, пусть это будет нашим маленьким секретом, — мальчик заговорчески улыбнулся и приложил палец к носу, словно бы тем самым прося ее быть немного тише…

Тем не менее, прогулка их подошла к концу уже тогда, когда первые капли дождя попали на перчатки и образовывали кольца в так и не засохших лужах. А как только они вернулись в поместье, то с неба уже лило как из ведра. Мощные струи воды разбивались о подоконник и стекали по огромным окнам, из-за чего прямо сейчас за ними нельзя было хоть что-то разглядеть. Разве что размытые наклоняющиеся деревья, сами за себя говорящие о том, что помимо ливня на улице был еще и ужасный ветер.

Но такая погода даже успокаивала. И в обычной ситуации Алеса быстро бы заснула под шум дождя, но прямо сейчас сна не было ни в одном глазу, от чего пришлось поискать какое-никакое развлечение на ближайшие несколько часов. Доставать Сиэля из-за такой глупости ей не хотелось точно, а дворецкого она немного опасалась, ведь ей не было известно, что у того на уме, где ее друг его только подобрал и на каких условиях тот у него работает. Беспокоить служанку после тяжелого дня тоже не хотелось. Как из-за того, что той пришлось вечером взять на себя обязанности повара, так и по той причине, что Алеса загоняла ее с письмами, заказами и в качестве «лишних рук», что должны были позаботиться о том, чтобы все ее покупки доставили к особняку.

Таким образом Харрисон вспомнила о романе, за прочтение которого взялась еще когда-то в поезде, но так и не закончила из-за скорого приезда в Лондон. Лежа в своих покоях, где источником света были только свечи, девочка перелистнула еще одну страницу, и тогда…

— Нет! Уйди! Не прикасайся ко мне! — истеричный крик Сиэля буквально вырывает ее из воображаемого мира книги в реальность, и душащее чувство страха встает комом, который девочка не может так просто проглотить.

И вопреки здравому смыслу, она срывается скорей к двери в темный коридор, по памяти пытаясь найти покои Фантомхайва. Не думая о том, что это может быть опасно или же к нему кто-то пришел, девочка просто до ужаса испугалась того, что снова может его потерять. Что он в опасности, что в доме есть кто-то чужой, что Сиэлю нужда помощь…

— Сиэль! Сиэль, у тебя все… — она испуганно колотит кулачками по двери, и в спешке открывает ее, понимая, что та даже не заперта. И в полумраке замечает огромный холм из одеяла в центре кровати, под которым, кажется, и прятался сейчас ребенок. — Хорошо?

— Не подходите! — он словно бы ее не слышал, а Харрисон, действительно, замерла на месте, пока не поняла, что мальчик ее даже не узнал. — Зачем вы это делаете? З-За что?.. — Алеса тихо, словно боясь его еще больше спугнуть, приближается к постели. — Я сказал, не подходи!

— Сиэль, это же я. Это я, Алеса, — услышав имя, он резко поднял голову, и при тусклом освещении девочка увидела опухшие от слез глаза, в коих только что вспыхнула надежда. — Тебе приснился кошмар?

— Алеса?.. — шепчет он так, будто все еще этому не верит, воспринимает за галлюцинацию и не осознает, что прямо сейчас ему ничто не угрожает.

— Да, — девочка кивает, садясь совсем рядом с ним. Видя его в таком состоянии, все внутри нее сжимается от ужаса и боли, а в голове крутился ураган из самых разных мыслей и вопросов, ответов на которые она от него никогда и не услышит. — Видишь? Я никогда не причиню тебе вреда, — Алеса аккуратно протягивает ладошку к нему, касаясь ею его мокрой из-за слез щеки. — Иди ко мне, — она говорила тихо и достаточно спокойно даже несмотря на то, что самой в этот момент хотелось плакать. Плакать, расспросить его и узнать все… все, включая личностей ублюдков, сделавших с ним такое. — Вот так, — девочка обнимает ком из одеяла, в котором находился мальчик, когда он сам бросился к ней, высунув руки и прижав к себе так, что под «навесом» вскоре оказалась и она.

— Не уходи, — тихо просит Фантомхайв, сжимая в руках ее белую сорочку для сна. — Прошу. Не оставляй меня с ними…

— Это просто плохой сон, — сердце девочки сжалось от тревоги, когда она все же просунула руки под его «слой защиты», обнимая уже под одеялом. Ласково проводит рукой по шее друга и чуть надавливает пальчиками, от чего тот расслабляется, утыкаясь лицом ей в плечо, когда невеста гладила его по голове. — Я не уйду. Больше никто не посмеет сделать тебе больно, — шептала она, чувствуя, как дыхание Сиэля становится более ровным, но все равно немного щекочет ее шею.

— Не надо. Я совсем не тот… — но здесь он замолчал. Жгучее чувство вины сопровождается новым всхлипом, и ребенок едва ли мог нормально объяснить, что с ним такое. — Прости. Прости, прости… — извинялся ли он перед ней или же перед тем, кого в тот момент представлял — она не знала. Продолжала утешающе гладить, зарывшись пальчиками в волосы, а он все извинялся, будто пытаясь одним словом замолить все свои грехи. Нынешние и те, что еще непременно будут и коснутся ее лично из-за его постоянной лжи. — Алеса, прости. Прости, что выжил я… — она плотно поджимает губы в попытке не разреветься, но слезы все равно потекли по ее щекам, когда малышка сама прижалась к другу, сжав его в своих руках так крепко, будто боясь снова потерять.

— Даже не думай! Слышишь? Даже не думай за это извиняться! — она плачет вместе с ним, держа в голове образ своего дорогого человека. — Ты ни в чем не виноват.

— Лучше бы вернулся он, — шепотом ответил мальчик, все так же обнимая свою невесту, которую был вынужден просто отпустить. Отпустить, забыть и сосредоточиться на «новой» жизни. На том, как бы вел себя наследник рода Фантомхайв…

— Никогда так не говори, — ей тоже было больно. Ей точно так же было плохо, ей не хотелось смиряться с мыслью о том, что родители ищут замену ее жениху. И Алеса отыгрывалась на других детях со всей злостью, как бы те не посмели занять его место. И затмить собой ее первую любовь…

— Ты останешься со мной?.. — от чего-то казалось, будто вопрос касался не только этой ночи.

— Я всегда буду с тобой, — со всей нежностью искренне отвечает ему девочка, чувствуя, как Сиэль чуть разжимает свои руки, давая ей свободу…

* * *

Они заснули вместе. Сначала в обнимку, а потом, как стало жарко и некомфортно из-за непривычки, на разных половинах кровати, сцепив руки. И вскоре наступило ненавистное им утро. Лучи солнца пытались проникнуть в комнату сквозь темные шторы, дверь открывается, и вместо привычного голоса служанки Алеса слышит:

— Господин, пора вставать, — все внутри нее леденеет в этот же момент. Алеса пугается, в тот же миг открывая глаза и понимая, где и, главное, с кем заснула. А ведь они уже выросли. И она лежала в неглиже, в одной ночной сорочке с длинными рукавами и коротким низом, от чего прямо сейчас Харрисон попыталась прикрыться лучше одеялом, как бы ее не увидел Сиэль. А вот его вид был ничем не хуже…

— М-м… не хочу, — капризно ответил мальчик, лишь затем, по движению рядом с собой, поняв, что рядом кто-то есть. И события ночи нахлынули на него грузом вместе с чувством вины, которое он так сильно пытался подавить и не думать более о том, насколько жалко вел себя будущий граф…

— Вот значит как, — лисий взгляд дворецкого перешел от господина к гостье, от чего Харрисон даже показалось, будто он насмехался над ней, но на его губах застыла вежливая и достаточно милая улыбка. — А леди Алеса не желает ли покинуть покои молодого господина? — одна фраза заставляет ее щеки пылать от смущения и желания объяснить, что все было не так.

— Дай нам десять минут, Себастьян, — равнодушно бросил Сиэль, с ненавистью посмотрев на очевидно веселящегося демона, что подливал масла в огонь и наблюдал за развернувшимся цирком.

— Как прикажете, милорд, — мужчина приложил руку к груди и слегка поклонился. — Можете быть спокойны. Я не собираюсь рассказывать леди Элизабет о том, что вы делили постель с другой леди.

— Да иди уже! — возмутился мальчик сквозь зубы, пытаясь за злостью скрыть свои настоящие эмоции от нахального демона, но услышав едва уловимый смешок с его стороны, Сиэль понял, что было уже поздно.

Дворецкий скрывается за дверью, засекая время. Со стороны мальчика слышится раздраженный вздох, и Алеса принимает решение сделать вид, будто все в порядке. Они ведь спали вместе уже в детстве, так чего в этом плохого? И однажды их точно так же застукали господин Танака с Винсентом, когда еще совсем маленькая Алеса заснула в одной кровати с двумя близнецами. О, зрелище показалось дяде настолько забавным, что он еще некоторое время шутливо говорил, что его сыновья окончательно потеряли из-за нее голову.

— Вот же доставучий, — хмыкнул мальчик, все же оборачиваясь к ней. И в этот момент, видя его чуть обиженное и крайне недовольное выражение лица, Алеса сама не замечает того, как умиляется ему. — Ты… хорошо спала?

— Нет, ты очень громко сопел во сне, — чуть более беззаботно ответила она, смотря прямо на него. Повисла небольшая пауза, а уже затем мальчик вспомнил о том, как они однажды заигрались в шахматы, лежа на ее кровати, и впервые заснули вместе. И после его брат шутил насчет этого, да спрашивал: «Скажи же, что он очень громко сопит и постоянно что-то бормочет!». — Шучу. Ничего такого не было, и… мне приснился чудесный сон.

— Вот как, — он сам не заметил того, как уголки губ приподнялись против его воли.

— А тебе? — она спросила настороженно, от чего Сиэль сразу понял, что конкретно она имела тогда ввиду. Девочка интересовалась его кошмаром, а он, конечно же, обязан делать вид, будто все это — ерунда, и с ним все в полном порядке.

— Было немного тесновато, — с легкой насмешкой ответил ей Сиэль, ногами стаскивая с себя одеяло, от чего прямо сейчас Алеса невольно засмотрелась на контуры его тела. Худощавые руки, тонкая талия, которую прекрасно было видно из-за рубашки… и его соблазнительная улыбка в этот момент стала добивающим ударом, заставляющим ее не то отвернуться, не то смотреть дальше. А мальчика же это только веселило. — Ведь ты настолько жаждала меня обнять, что постоянно захватывала центр кровати.

— Не думал, что я просто пыталась тебя сдвинуть?

— Вцепившись в меня? — в ту же самую секунду спросил мальчик, когда Сиэль последовал ее примеру и приподнялся на кровати.

— А разве не ты просил меня остаться рядом? — вот такого удара мальчик от нее никак не ожидал, когда сама Алеса победно улыбнулась, совсем немножко задрав голову.

— Не помню, чтобы просил так держаться за меня, — кончики его ушей стремительно краснеют, когда Фантомхайв старается держать лицо, что у него даже выходило, но самому ребенку казалось, будто подруга видела его насквозь.

— Так бы и сказал, что тебе понравилось, — взгляд Сиэля невольно опустился к ее оголенным ножкам, и тут же вернулся обратно к ней.

— А я в этом не уверен, — чуть более шутливо ответил будущий граф, почувствовав себя победителем, когда Алеса не смогла красиво парировать его удар и замолчала, не зная, как же повернуть стрелки обратно на него и не сказать ничего лишнего…