Не проверялось на грамотность 
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Примечания:
Пролог
Дети, подростки. Ох, ну хоть не эти бестолковые взрослые. Бегают, болтают, болеют, забывают, ленятся, ругаются, и самое главное — не делают то, о чём их просят.
Пхахахаах Вы поверили, что мне не нравится?
О, нет, я в восторге от того, что могу заниматься тем, что действительно люблю — преподаванием танцев.
Пятнадцать лет назад я отошёл от дел в Зачарованном лесу и Сторибруке. Меня всё достало, поэтому я продал всё, собрал вещи и уехал.
Три с лишним столетия меня считали монстром, злом воплоти, обидно знаете ли!
Я много путешествовал, побывал в России, Китае, Франции и Италии. В каждой стране я учился: языку, культуре, преподаванию просто и преподаванию танцев.
Сейчас я осел в Италии, работаю в академии балета при театре. Сам не выступаю, но учу и ставлю спектакли. Мне нравится видеть результаты моего воспитания. О, забыл сказать, я глава этой академии и театра, потому что предыдущий директор развалил тут всё своим воровством. Столько долгов я давно не видел!
Ну, в итоге его посадили и кое-какие бюджетные деньги вернули, а меня, как единственного преподавателя с опытом управления, поставили во главе этого всего.
За эти 7 лет мы сделали: ремонт общежития, театра и академии; проверка квалификации педагогов и других сотрудников; набор новых работников; набор обучающихся, дополнительный набор даже понадобился; аттестация организации; конкурсы; обмен опытом; реклама. В итоге мы стали одним из топовых хореографических образовательных учреждений в мире, теперь у нас есть даже конкурс на поступление. Честно, ну хоть какая-то польза от вечной жизни и проживания в Сторибруке.
Злодей стал хорошим педагогом — сказал бы кто-нибудь мне раньше, проклял бы. Готов поспорить, что "добрячки", если узнают, будут в шоке. Конечно, если доживут.
* * *
Война закончилась. Мы победили. Многие погибли. Очень многие. Остальные предали, точнее испугались. Я не смогла сломать бузинную палочку, никто не смог. Мантию выкидывать я не собиралась — единственное напоминание о родителях. Палочка и камень, сколько бы я их не выкидывала, всё время возвращались ко мне. Сжечь их не получалось.
Поскольку я была не одна, то эту проблему знали многие — это и сыграло злую шутку.
Люди начинают верить в сказки и легенды, когда не надо, поэтому меня провозвали Повелительницей смерти, следовательно тёмной, значит новым Тёмным Лордом, ну, точнее Леди.
Позже министерство назначило награду за мою голову, поэтому пришлось скрываться. Да ещё и гоблины подсуетились и предоставили штраф за воровство дракона. Да, именно за воровство банковского дракона, а не за взлом, проникновение и кражу. Компенсация вышла нехилая — 2/3 сейфа родителей.
К другим сейфам я доступ не имела, потому что были условия для вступления в наследство для леди — выход замуж, при том по обоюдной любви, блин. Родители не успели вступить в это наследство после смерти бабушки и дедушки от оспы, а мне сейчас думать было некогда о замужестве и любви. Мне б выжить. Да, дожила, девочка, которая дважды выжила, пытается выжить. Сюрреалистичная картинка вышла.
После уплаты гоблины всё-таки помогли мне, опять же за деньги. У меня появились магловские документы, диплом об общем образовании, вообще, всё необходимое для жизни, о, и загранпаспорт с визами.
Я запечатала Блэк-хаус — пришлось надавить на картины, чтобы объяснили ритуал. Кстати, в наследство Блэков я тоже вступить не могла, потому что нужно полный год жить в Блэк-хаусе и проводить обряды по очистке рода и, конечно, дома, а это энегозатратно, да и сейчас для меня опасно.
Одно было обидно — пришлось бросить Тедди с Андромедой. После гибели Ремуса и Тонкс мы остались единственными родственниками малыша. Я очень за них переживаю. Хорошо, что у Андромеды получилось оправдать Нарциссу, поэтому она сейчас помогает, та стала её поручителем. Нам пришлось показательно разругаться на Косой аллее, чтобы максимально их обезопасить от подозрений в связи со мной. Драко с Асторией сразу после суда сбежали во Францию к дальним родственникам, иначе бы закончили как Люциус. Жаль мужчину. Его оправдали, но кто-то всё равно спустил дементора. Долго без души он не прожил.
Я стольких похоронила за эти пару лет: Сириус, Альбус, Тед Тонкс, Аластор, Ремус, Нимфадора, Фред, Лаванда, Колин, Северус, Оливандер, Люциус и многих других ребят, что не прошли битву или не смогли оправиться после сражений в Мунго.
Конечно, без экстренной связи мы не остались — дневник с протеевыми чарами на крови был создан ещё при жизни Ремуса и Доры, по настоятельной рекомендации покойного Северуса, и спрятан в магловском банке в ячейке на имя погибшего Теда Тонкса.
Конечно, Тедди я не оставила без порт-ключа, заказанного у гоблинов за кругленькую сумму. Если с Андромедой что-то случится — исчезнет, погибнет, арестуют, то он автоматически перенесёт малыша ко мне, где бы мы не находились. Самое главное и самое важное — порт-ключ никто не может найти и снять, ну, кроме меня, потому что я сама его скрыла и заколдовала. От этого я спокойна, но очень хочется, чтобы ближайшие лет 20-25 в его жизни были живы любимая бабушка и тётя.
В общем, в Англии мне стало не место, поэтому я сбежала.
Я забрала все необходимые вещи, оставшиеся в банке деньги, перевела их в магловские доллары и евро, купила билет на самолёт и полетела в Турцию, Стамбул, оттуда в Россию, в Москву, из неё переехала на поезде в Питер, из него улетела в Китай, а оттуда в Индию, Францию и остановилась в Италии. Хвоста за мной быть уже не должно, да и в каждой стране я меняла свою внешность магловскими способами: красила волосы, поэтому в Италию я прилетела шикарной блондинкой с проколытыми ушами и расписанными хной руками, но со своими зелёными глазами — носила в некоторых странах цветные линзы.
Ещё я избавилась от своих фиктивных очков. На 4 курсе тётя Петульня нашла хорошего врача по коррекции зрения. Как же я ей благодарна за всё. Очень жаль, что мы не можем видиться, чтобы они были в безопасности. Они любили меня, пусть и растили в строгости, но я выросла всестороннеразвитой и любимой. В детстве нас с Дадли таскали по всем возможным кружкам, мне больше всего нравились танцы. Я ходила в ансамбль при российском посольстве, что было недалеко от нас. После поступления в Хогвартс я ходила только летом, Слава Богу, что они это разрешили в замен на практику с приезжими ребятами разговорного английского. Это был выгодный обмен — бесплатные профессиональные занятия на постоянное общение.
Вот сейчас я в Италии.
Я сняла на оставшиеся деньги комнату в общежитии и устроилась на две работы, потому что после месяца работы официанткой в баре я поняла, что денег всё-таки не хватает на нормальную жизнь. Второй работой стало место уборщицы в театре, соединённым с академией классического танца. Платили хорошо, даже очень для такой должности.
Был свой закуток, где можно было отдохнуть в течение дня. Потому приходила я рано, чтобы подготовить залы к занятиям, а днём я контролировала общую чистоту, уходила я в 7, так как потом были спектакли, на которых я не работала — моё дело лишь гримёрки, так как я не профессиональный убощик. После первой работы я бежала домой, пару часов спала и шла в бар к двенадцати ночи до 4, а потом к 5 в академию.
Ритм очень жёсткий, знаю, но если хочешь накопить на свою маленькую квартирку, пока не выселили, и есть качественную еду, то и ни на такое пойдёшь.
Конечно, без эксцессов не обходилось. Многие балерины очень эгоистичны, а дети вообще злые существа, особенно когда берут пример со старших.
Девушки насмехались, что я бедно одета, работаю уборщицей, у меня нет парня, мол, они на меня даже не смотрят.
На слова мне было откровенно плевать, а вот действия меня разражали: "случайно" разливали сладкий кофе по середине коридора, целовали зеркала накрашенными губами, сыпали канифоль(1) в коридоре, а не в специальных местах в тренировочных залах, пару раз запирали меня в зале во время уборки. Тогда мне приходилось либо звать на помощь, либо, если не высоко, то выбираться через окно.
Но были и у меня моменты, когда я могла отыграться — когда оскорбления и издевательства видел директор. Строгий, жёсткий, требовательный, но справедливый мужчина. Он заставлял провинившихся письменно объяснять значение их оскорблений, по сути определения слов — мало кто мог объяснить сразу же. Пока дети не выполняли своё задание, их не допускали к репетициям спектакля и выступлениям на сцене театра. Никто к такому наказанию не мог предъявить претензий, ведь они учились и тренировались дальше, только не могли выступать.
Мне было не хорошо, не плохо, просто нормально. Я очень надеялась, что в этой стране меня искать не будут и не найду. Приключений я насмотрелась до конца жизни, поэтому я хочу просто спокойно жить, надеюсь, это сбудется.
1) Средство, чтобы не скользила кожаная обувь на паркете
Это был обычный рабочий день.
Русая худощавая невзрачная девушка убирала гримёрки после вчерашнего концерта в театре: выбрасывала мусор, собирала остатки костюмов-потеряшек, расставляла передвинутую мебель по своим местам, протирала пыль.
Вдруг под одним из столов она увидела старые чёрные балетки. Она очень давно не брала в руки танцевальную обувь, поэтому не смогла устоять от соблазна надеть их, к тому же они были её размера. Пусть один был рваным на пальце, ей было всё равно, потому что она хотела танцевать.
Уборщица собрала весь свой инвентарь и закрыла гримёрку. Оставив все свои приспособления, она сняла свои кроссовки и надела балетки, немного затянула резинки, сняла верх спец-одежды, оставшись в своей, и поднялась на сцену в зале.
О, девушка была в восторге от ощущения сцены. Никого ещё не должно было быть ни в театре, ни в академии, потому что было ещё слишком рано. Девушка потрогала пол руками, потом немного, совсем легонько, проскользила по нему ногами, коснулась подушечками пальцев стонка, что был подготовлен для мастер-класса, и провела рукой по всей его длинне.
Как же она скучала!
Забытые чувства открытости, эмоций, свободы вновь показали себя.
Танцовщица сделала себе на скорую руку пучок и решилась — достала телефон и включила давно забытую музыку, под которую разминалась в своём подростковом возрасте, когда училась в школе.
И девушка начала разминаться с обычного плие и гранд плие.
Ей сейчас было 20, а 15 лет занятий классикой, партером, танцами не могут оставить мышечную память. Танцовщица закрыла глаза и полностью отдалась музыке и памяти своего тела. Ей было всё равно, что суставы похрустывали, где-то тянуло мышцы, на следующий день всё обязательно будет болеть, но это будет боль удовлетворённости, она скучала по ней.
Правду говорят врачи, — с улыбкой подумала девушка, — все танцоры мазохисты — до трясучки любят причинять себе боль.
Она вспоминала всё: плие, батман тандю, жэте, ронд де жамб де пар терр, фондю, фраппе, гранд батман, девелопе. К каждому упражнение соответствующую связку с дублем или без, с пассэ и без, с пируэтом или фуэте.
Девушка не стала разминаться на полу — не было настроения, а сразу положила ногу на станок — ноги, оказывается, по нему скучали — и начала растягиваться: плие, наклоны, шпагат и так вперёд, прямо и назад на обе ноги.
А потом были танцы. Она включила первый попавшийся трек, осмотрела сцену, чтобы понять, где она заканчивается, чтобы не свалиться, закрыла и начала танцевать так, как чувствовало и хотело тело. Это была скрипка. Современная музыка без слов, но с сюжетом и хорошим скорее всего тройным ритмом(1). Девушка танцевала и танцевала, пока песня не закончилась. Она так и стояла с закрытыми глазами и переводила дыхание, когда началась следующая мелодия. Эмоции были выплескнуты, чувствовалось опустошение и лёгкая усталость, но также и долгожданное наслаждение.
Сорок минут истинного счастья для соскучившейся души и задервеневшего тела. Мокрая, запыхавшаяся, но довольная девушка скрылась из зала, словно её и не было. Ничто не могло сказать, что буквально 5 минут назад здесь кто-то занимался, никто, кроме кресел, пола и станка не будет знать, что здесь произошло. Никто... а может и нет...
Девушка так и не узнала, что за ней у входа в зал наблюдал пристальный взгляд, что появлялся около двери три раза: во время классической разминки, разминки на станке и танце. Он так задумался, что не понял, что его объект наблюдения скрылся. Так он и остался в неведении о личности танцовщицы.
* * *
Всё-таки представим наших героев романа.
Мистер Голд, Румпельштильсхен, монстр, чудовище, один из злодеев Зачарованного леса, а сейчас Адольфо де Лион — итальянец, балетмейстер, руководитель Государственной Академии классического танца и Национального Театра. Жилистый мужчина на вид лет 50, каштановые волосы, карьи глаза, статен, умеет держать себя, благородная осанка, замечательные манеры, правильная чёткая речь и никогда не повторяется. Оскорбить так, что сам и не заметишь и не придерёшься. Присутствует свой стиль в одежде, одет не вычурно, но со вкусом. Неотъемлемая часть его — трость, всегда ходит с ней, даже на занятиях.
Характер жёсткий, принципиальный, педантичный человек, любит классику в работе, но всегда в курсе нововведений, которые очень аккуратно может ввести в рабочую программу. Не испытывает жалости к тем, кто нарушил правила, но назначает справедливое наказание и разбирает ошибки, если нет понимания причины наказания.
Маргарита Лилиан Эванс — в прошлом Маргарита Джейми Поттер, Национальная героиня, девочка, которая выжила, Повелительница Смерти, Тёмная Леди, а сейчас уборщица в Национальной Академии классического танца и Национального театра, официантка в ночном баре. Старается оставаться незаметной для всех окружающих, не привлекать внимание. Выполняет свои обязанности на совесть, абсолютно не использует магию в жизни, но палочка спрятана на теле ритуалом, поэтому в случае опасности сможет применить её.
Девушка красит волосы в русый цвет. Поначалу она не могла привыкнуть к советанию: русые волосы и зелёные глаза, но потом привыкла. Украдкой подглядывает за репетициями детей.
Каждый из них жил для себя.
* * *
Адольфо де Лион
В утро, когда я увидел девушку в зале, я пришёл пораньше, чтобы найти трость, которую вчера забыл где-то, пока помогал первому курсу с подготовкой к спектаклю.
Когда я направлялся в кабинет, чтобы оставить верхнюю одежду и сменить обувь, то услышал из малого концертного зала классическую баянную музыку, которой в нашем училище нет. Я заглянул в приоткрытую дверь зала и увидел русую девушку, что на данный момент выполняла Батман фраппе с правой стороны. Это было очень чётко и чисто, также комбинация была не из простых для любителя: фраппе, пассэ, дубль фраппе, пируэт и фуэтэ. Спина, ноги, руки были прекрасны поставлены, я даже позавидовал преподавателю, что он добился такого, а не я. Я посмотрел ещё связку и ушёл переодеваться.
Пока шёл перебирал всех преподавателей, кто мог бы взять личного ученика и добиться таких успехов, но всех личных учеников такого возраста своих коллег я знал, да и подборка музыки у нас другая — фортепиано, а одежда — легинсы и майка — у нас никогда.
Когда я вернулся во второй раз, девушка делала растяжку на станке. Профессиональный взгляд даже такое расстояние не обманет — делала не в полную силу. Почему? Возможно недостаточно разогрелась, а возможно давно не делала. Значит что? Значит это точно не подопечная кого-либо в академии и не поступающая. Чья-то нерадивая выпускница? Надо будет спросить на обсуждении вчерашнего спектакля. А может всё-таки поступающая? Забегу к ребятам, кто просматривает этот возраст. Хм, 12-15? Так не определить, но похожа на 14-15 лет, хотя её точно не возьмут — грудь большая, поэтому до сцены ей не добраться никогда. Ооо Наверное это чья-то стажёрка. Хочу себе, надо забрать, главное выяснить у кого, а там договоримся. Хочу себе и только себе, такие неординарности редко попадаются.
Шпагат хороший, но жалеет, растяжка хорошая, значит гибкость либо с рождения, либо приобретённая, выворотность полная, кисти рук не работают, точнее девушка на них просто внимания не обращает.
Арррргх, да расслабь ты пальцы!
Так, я приду позже, ещё время есть, а там подойду поговорить. Надо найти трость, а то без неё как-то очень непривычно. Возможно она в третьем тренеровочном зале...
* * *
Трость я нашёл и снова пошёл наслаждаться девушкой.
Когда я остановился у двери, то увидел, что она танцует. Это была импровизация, но такая плавная, слаженная, словно постановка. Не было резких движений, заминок и повторений. Было красиво, и я любовался. Грация, плавность, чувственность — и всё с закрытыми глазами. Я так и не увидел их цвет.
Странно, но я чувствовал переполняющие её эмоции. Никогда ни от одной из девочек я не чувствовал их так чётко, тем более я находился в другом конце зала, а не на 3 ряду партера.
Чаще всего девочки вообще не делятся эмоциями — этому трудно научить. А тут я чувствовал свободу, восхищение, ностальгию, счастье — эмоции пьянили меня. Я смотрел и не мог оторвать взгляд, что-то сделать, сказать, подойти.
Эти чувства так сильно захватили меня в плен, что я не заметил, как девушка исчезла, словно её и не было.
Я в момент буквально подлетел к сцене и поднялся на неё, но ни за кулисами, ни в гримёрке девушки не было. Я было подумал, что мне всё это показалось и нужно идти ко врачу, но увидел два следа от голых ног сбоку сцены — видимо она переобувалась здесь.
Этого мне хватило, чтобы понять, что я окончательно ещё не свихнулся, а следы к тому времени уже исчезли.
Я обязательно найду её. Надеюсь, что она ещё появится в этом зале и тогда я её поймаю.
1) Почти в каждой песне их можно услышать несколько, если постараться.
Маргарита Эванс
Раньше я не любила каникулы, потому что со мной случалась какой-то чертовщина. Теперь я ненавижу их. Это были первые для меня каникулы в Академии танца. Честно, лучше бы они не наступали!
Это была неделя именно перед ними.
Вторник. Утро началось нормально. После того моего занятия я приходила на сцену ещё два раза — через два дня, а потом через один. Сегодня у меня не было, увы, на это времени. А почему? Потому что эти стервы исписали губной КРАСНОЙ помадой зеркала в четырёх залах. И фантазии же хватило и помады, а мне в спешке отмывать. Вопрос только когда успели?! Серьёзно, я так даже Тома не ненавидела, как их. Попробовала магией — херня вышла. День так и прошёл в постоянной уборке мусора и оттерания посланий с зеркал, также выгонянием парочек из туалетов. Забеременет — карьере конец. Тупые курицы бегают за петухами, которых малое количество в таких заведениях.
Среда. Доски в классах намылили. Во всех. Оттирали на переменах всем свободным составом работников академии. Ничего не меняется в способах издевательства над обычными учителями, чтобы не писать контрошки.
Четверг. Говорят, что понедельник — день тяжёлый. Не для меня. Ненавижу четверги ещё с Хога. Не мой день.
Сегодня детки решили отправить всех преподавателей больницу. Как? Они намазали пол в холле перед концертным залом, где обычно все учителя сокращают путь до учительской, сливочным маслом!
Не все спешат, не все ходят в учительскую, но от одного педагога литературы дети избавились — упала и сломала руку, плюс поехали проверять на чмт.
Я взглянула на объем работы, поняла, что это на долго, достала наушники, включила музыку и начала уборку. Сначала сухими тряпками собрать масло по максимуму, потом уже мыть пол. Я не сразу вспомнила о таком прекрасном средстве как горчица, но мне подсказала преподавательница биологии, проходившая мимо.
Уборка пошла легче с этим средством. Я сбегала в магазин, благо, она там была, купила два пакетика и побежала обратно в академию.
Я посылала пол горчицей и начала мыть немного пританцовывая, — всё равно никто не видит, ведь идут уроки, — думала я.
Я всё оттёрла. Была уставшая, но довольная. Мне было плевать на студенток, проходивших мимо и хихикавших над мной, когда я руками, а не шваброй, мыла пол.
Я выпирямляюсь, отправляю тряпку в ведро, делаю шаг назад от моей работы и поскальзываюсь на неотмытом, как оказалось, масле. А сзади небольшая лестница. Пусть она и небольшая, но летать и разбивать голову или ломать что-то мне не хочется.
От падения меня спасают крепкие, жилистые, сухие мужские руки, которые ловят меня обнимая со спины. Я встала и обернулась, благодаря за спасение.
Ох, лучше бы я упала. Это был директор. Адольфо де Лион. Этот день был проклят, потому что он так на меня смотрел, словно... словно он пират и нашёл утерянное сокровище — пристально, внимательно. Это было страшшшшно
Глаза цвета насыщенного янтаря всегда за всеми и за всем следили пристально, это были глаза охотника. Я бы подумала, что он оборотень, но в полнолуние он не исчезал.
Я сняла наушники, мило улыбнулась и произнесла:
— Спасибо, господин директор, что поймали меня. Я не заметила этот кусочек. Всё остальное я отмыла, больше никто не поскользнётся, — с улыбкой, словно ребёнок, добившись чего-то, сказала я.
Он так и стоял, и смотрел на меня.
— Кхм, может, уже отпустите? — тихо попросила я.
— О, да, конечно, прошу прощения, дорогая. Не могли бы вы после работы затйи ко мне в кабинет для разговора, — холодно закончил он, отпустив меня, — Позвольте я пройду, увы, из-за того, что вы решили упасть, мне этого не удалось.
Я услышала злое хихиканье девушек, выходящих из зала. Это были те, кто обычно до меня докапывался.
Я убрала ведро с дороги и отступила к стене. Мог бы и обойти, а не по центру шлепать.
— Спасибо. И ещё, вы хорошо танцуете, — бросил он через плечо и скрылся на лестнице, оставляя лишь звук трости о кафель.
Я поджала губы, вернула наушники в уши, поменяла воду и принялась домывать пол, стараясь не думать о теме разговора.
* * *
Адольфо де Лион
С того утра я каждый день пытался найти ту, что танцевала тогда. Я пришёл в зал на следующее утро, и ещё, но никого не было. Но вот на третий день я застал девушку, но, увы, она уже заканчивала танцевать. Девушка быстро сняла балетки, сунула ноги в кроссовки и скрылась в гримёрке. Я не успел пересечь зал до того, как она исчезла. Академию она знала хорошо, потому что в коридоре из гримёрки уже никого не было, когда я вышел. Тогда я понял, что девушка не является чьей-либо стажеркой, возможно, это ученица, скрывающая свои таланты.
На следующий день девушка не появилась, но появилась через день, правда, я успел услышать лишь музыку и увидеть трепыхающиеся кулисы.
Я надеялся, что она ещё появится, но не мог просто её ловить. Следующая неделя должна была быть очень тяжёлой — поездки на экскурсии, гастроли, детские отъезды к родителями и прочее и прочее, что бывает каждые каникулы.
Я шёл с урока 4 класса в свой кабинет, сокращая дорогу мимо главного зала, когда увидел знакомые движения.
Это была наша новенькая уборщица — Маргарита, что мыла пол, на котором сегодня утром сломала руку сеньора Беннати, чьи уроки я заменял сегодня.
Я немного понаблюдал за девушкой, рассматривая, и да, это была именно та, кого я искал. Теперь я знал и помнил цвет её глаз — изумрудный, нет, цвет летней травы. Моя маленькая прелесть... Марго не слышала, как я подошёл, так и продолжала танцевать под музыку из наушников, думая, что никто не видит.
Вот, она встала, отправила грязную тряпку в ведро, сделала шаг назад и поскользнулась. Я в момент оказался около неё и поймал свою потеряшку. Признаюсь, было приятно её обнимать, а смотреть в её завораживающие глаза ещё приятнее, но она быстро их опустила. Из-за этого я был готов зарычать. Она попросила отпустить её, а мне не хотелось, но я сделал это. Правда, не на долго — я пригласил её в свой кабинет. Раскрою правду и предложу место в своём классе, а там посмотрим. Но и сейчас могу сказать, что из неё выйдет хороший педагог.
Опять сделал глупость — сарказм вылился раньше, чем я успел осознать, а ещё эти противные девицы со старшего курса стали свидетелями нашего разговора. Поскорее бы они уже выпустились, очень проблемный класс — вечные драки, склоки, пакости, и это девочки, позорище.
Но я своеобразно извинился перед девушкой — поблагодарил и сделал комплимент. Ох, надеюсь, что она придёт, а не придёт всё равно достану.
Я ушёл, хотя и не хотел. В кабинете я приготовил два бокала, бутылку красного вина и шоколад. Постарался поработать, но мои мысли возвращались к предстоящей встрече и к Маргарите. И пусть, что у нас огромная разница в возрасте, пусть я буду несчастен, когда она состарится и умрёт, главное, что мы будем вместе. Я очень надеюсь на это, очень этого хочу и сделаю всё от меня зависящее, чтобы защитить её, влюбить в себя и сделать в итоге самой счастливой и любимой. Ибо я не директор Академии и театра, не управляющий городом и не Тёмный!
* * *
Маргарита Эванс
В кабинет сеньора де Лиона я шла, как на смерть. Я не знала о чём он хочет поговорить. Самое страшное для меня было увольнение, потому что тогда я не смогу откладывать каждый месяц нужную сумму на покупку квартиры, либо придётся устраиваться ещё на две работы, потому что я сильно сомневаюсь, что найду работу с такой хорошей заработной платой.
Я уже всё убрала. Этот день был проще и сложнее одновременно. Интересно, если бы ни этот пол, то я бы также закончила работу в 3 дня? Скорее нет, чем да. Именно поэтому я переоделась в свою уличную одежду — синие спортивные штаны и синяя футболка — дёшево, но живёт долго, да и удобно, не надо думать, что похудела или растолстела.
Я стояла под дубовой дверью в кабинет директора и не могла постучать, уже несколько раз заносила руку, но не могла постучать. Всё же я смогла. Когда прозвучало:
— Войдите
Я открыла дверь и вошла.
Мужчина, сидевший в кресле за своим столом, сразу же встал, как только я заглянула:
— Сеньор де Лион, можно?
— Да, конечно, Маргарита, я тебя ждал. Проходи, садись. Всё хорошо? — спросил он, подходя к шкафчику в углу. Я же села в предложенное кресло у стола на самый кончик, надеясь, что уйду отсюда быстро.
— Да, вполне, — ответила я, следя за его движениями.
Адольфо де Лион
Я наконец дождался, когда моя потеряшка придёт. Она довольно долго стояла под дверью и мялась, я видел, потому как сделал дверь прозрачной для моего взгляда. Я уже думал, что она уйдёт, но девушка всё же постучала. Марго была нервная. Я поприветствовал её и предложил присесть, а сам пошёл за бутылкой.
Её ответ на вопрос меня не удовлетворил. Я достал сначала шоколад, а потом бутылку и спросил:
— Будешь?
— Нет, спасибо за предложение.
Она отказалась... Но я всё равно достал бутылку и бокалы и поставил их также на стол и начал ломать шоколадку. Она не выдержала тишины и спросила:
— Господин директор, о чём вы хотели поговорить?
— Маргарита, давай не так официально, мы же коллеги. Просто Адольфо, когда не при детях, — попросил я, а то чувствую себя жутко старым при таком обращении.
— Хорошо. Но всё же?
— Я пригласил тебя поговорить о твоей работе...
— Прошу вас не увольняйте! Такого больше не повторится! Я обещаю исправиться! Я буду приходить раньше и проверять всё, чтобы больше никто не покалечился! Только не увольняйте! — взмолилась она, падая на колени перед моим столом. Я ужаснулся от такой реакции — что она себе там напридумывала?!
— Тише, тише, никто не собирается тебя увольнять, тем более не ты виновата в том, что случилось утром. Встань, встань, пожалуйста. Вот так, успокойся. Может всё-таки вина? Оно хорошее, тебе должно понравиться, — успокаивал я девушку, поднимая её с пола и возвращая в кресло.
— Нет, спасибо, мне нельзя, мне ещё на работу...
— Ты же на сегодня уже закончила, разве нет? — спросил я, вскидывая брови.
— Да, закончила, но я не только здесь работаю.
— Вот, как. А где ещё, если не секрет? — полюбопытствовал я.
— Я работаю официанткой в ночном клуб-баре "The Shine"(1) в паре улиц отсюда.
— Понятно. Скажи, я мало тебе плачу, поэтому ты там работаешь? — спросил я, сделав пометку посмотреть, что это за бар.
— Нет, что вы! Вы очень хорошо платите! На такой должности о такой зарплате и мечтать нельзя в других заведениях! Просто...
— Просто, что?
— Просто я коплю на собственную квартиру, поэтому и работаю на двух работах и экномлю на всём, — ответила она, отводя взгляд. Я никак не мог его поймать, он всё время бегал по всему кабинету, но не по мне.
— А твои родители не против, что ты так много работаешь и не появляешься дома? Или твой парень? — заботливо поинтересовался я, выведывая то, что мне нужно.
— У меня нет парня. И я сирота.
— У тебя совсем нет родственников? А где ты училась до этого? Где жила? — удивился я.
— Мои родители погибли очень давно. А с тётей, с чьей семьей я росла, нам пришлось расстаться для нашей же безопасности по определённым причинам. Училась я в закрытой школе в Шотландии, там жила основное время. Родители оплатили там обучение как только я родилась, и училась там с 11 до 17 лет. Потом выпуск, учёба и переезд сюда, — рассказала она.
— Прости, я не знал, мне очень жаль. Съешь шоколадку, она поднимит настроение, — повинился я. Жаль её, конечно, но так мне даже легче.
— Хах, вы говорите, как мой профессор, он тоже предлагал всем шоколад, когда кто-то грустил. Хороший был человек, — весело сказала она, беря кусочек шоколада, но я уловил во взгляде хорошо скрытую грусть при упоминании этого человека, — Так о чём вы хотели поговорить?
— Ах, да. Ты только... нет, не так. Некоторое время назад я пришёл в академию раньше обычного и услышал музыку из зала. Когда я в него заглянул, то увидел девушку, занимающуюся сначала классикой, потом растяжкой, а потом и танцами. Мне понравилось, я откровенно засмотрелся на плавность и правильность движений, на энергию отдаваемую залу, на чувства при исполнении танца. Я было подумал, что это кто-то из практикантов или наших воспитанниц, но вот проблема — музыка. Под такой инструмент в нашей Академии никто не занимается — баян — столь редкий инструмент, я помню только в России под него занимались ещё когда я учился и то не везде. Я так и не узнал, кто это был, потому что так сильно задумался, что не заметил, как девушка ушла, — я решил встать и пройтись по кабинету. Я был прав — это она, её сразу же выдало побледневшее лицо,
— Знаешь, я решил узнать, кто это, поэтому пришёл и на следующий день, и через день и ещё несколько раз, но только ещё два раз я видел эту девушку в зале. Скажи, ты не знаешь, кто бы это мог быть? Ты же приходишь в академию раньше всех, — решил попробовать я. Скажет она правду или нет.
— У-увы, директор, я не знаю о ком вы...
— О, нет, дорогуша, ты знаешь, ведь это была ты, — хищно прошептал я ей на ухо, оперевшись сзади на её кресло.
— Сеньор, я не знала, что это запрещено! — всхлип — Я надеялась, что никто не увидит, — ещё всхлип — Я лишь хотела немного позаниматься, я аккуратно, от меня там не осталось и следа, честно! Я очень хотела вспомнить — как это заниматься и танцевать...
— Какой же ты ещё ребёнок. Я не собираюсь тебя за это наказывать, наоборот, я тебя хвалю и хочу кое-что предложить. Очень надеюсь, что ты согласишься, правда же? — успокаивал я плачущую девушку мягко гладя её по спинке и плечам.
В ответ она быстро закивала. Мне начало казаться, что её голова сейчас оторвётся, поэтому ловко поймал её за подбородок и повернул её к себе и сам больше склонился к ней, чтобы наши лица были друг напротив друга.
— Мне понравилась твоя техника. Она классическая, правильная, и для меня бы была великая честь иметь такую воспитанницу и практикантку в своём классе. Я хочу взять Тебя в свой новонабранный класс 16-17 лет, — я видел, она хотела, но она стеснялась и боялась.
— Но мне ведь 20, — предприняла она попытку отказаться.
— Ну и что, ты не выглядишь на свой возраст, — она дёрнулась в моей хватке и зарделась, — Да и я же назвал тебя не только воспитанницей, но и практиканткой, а они могут быть любого возраста.
— Я не смогу платить за обучение...
— Я проведу тебя по льготе. Лучше это место займёт тот, кто действительно достоин и чьи силы я знаю, чем тот, кто имеет природные данные и приплатил нужным людям, что ему поставили хороший танец, ведь не имеет таланта.
— А как же работа. Вы же сказали, что не уволите меня. Я не могу ей пожертвовать ради обучения.
— Я не собираюсь увольнять тебя, также я не требую ежесекундрого ответа. Подумай. К тому же, по льготе тебе будут выплачивать стипендию, а также зарплату за практику, поэтому без средств к существованию ты не останешься. Можно сократить твой график и нанять тебе помощницу — она будет работать утром, а ты вечером или в свободные дни. Тебе не нужно посещать все предметы, только мои занятия, — перехватитв лицо девушки в обе руки объяснял я, поглаживая большими пальцами её щёки.
— А сцена, постановки, я не подхожу по габаритам...
— Не будет сцены, только занятия. Они же тебе нравятся, да? Ну вот, а на сцене ты, если захочешь, сможешь выступить на открытом уроке, мастер-классе или в самодельных постановках, что проходят каждый год весной. Вот, съешь ещё кусочек, ты такая худенькая, — с улыбкой обещал я, смотря на растерянность малышки и кладя ей в рот кусочек шоколада.
— Хорошо, я подумаю. Я, пожалуй, пойду, мне пора. Мне ещё пообедать нужно и еды купить, да и поспать хотелось перед работами...
— Ладно, иди, но не затягивай с ответом, — с сожалением отпуская её прекрасное личико сказал я, отступая.
— Спасибо, сеньор де Лион, до свидания, до завтра, — протараторила она и вылетела из кабинета, по дороге врезавшись в дверь.
Я вздохнул и принялся за работу, на которой смог сосредоточиться, а также посмотрел место положение бара, в который сегодня ночью собираюсь заявиться.
Эх, какая же она всё-таки тощая...
* * *
Маргарита Эванс
Я выбежала из кабинета директора, как пробка из бутылки, и побежала в свою каморку. Мне нужно было успокоиться.
Он видел, он в итоге узнал, но как? Когда? Почему я не заметила его в зале? Ведь война научила меня всегда быть настроже! Хоть что-то меня не подвело — он не мог поймать мой взгляд, пока не зафиксировал моё лицо. Северус намертво вбил в меня основы лигильменции, что внешняя защита, как не смотреть в глаза, действует самостоятельно. Но из хватки директора у меня выбраться не получалось — она была железная.
Почему он так добр ко мне? Почему предложил? Что во мне такого? Столько талантливых людей хотят попасть в его класс, а он предложил мне, так ещё и практиканткой!
Я ещё какое-то время повалялась на своей лежанке, пытаясь подавить дрожь, попила водички, собрала вещи, закрыла дверь и ушла домой.
По дороге я зашла в магазин, где купила макароны, курицу, пельмени, картоху, пару фруктиков и овощей, колбасу, быстрозавариваемую кашу и молоко, расплатилась и пошла домой. Дома, поев макароны с колбасой и огурцом, я приняла душ и завалилась спать. Сегодня я могла поспать на 2 часа больше, ведь разговор с де Лионом занял всего час.
По будильнику я проснулась, приняла душ, поела, собралась и отправилась на работу.
1) англ. "Сияй" выдуманный бар
Маргарита Эванс
Я пришла на работу, как обычно. Пришла, поздоровалась, переоделась, поболтали с девчонками, подготовили зал и начали ждать гостей, которые пришли, как обычно, очень быстро.
Всё шло нормально, пока ребята лет 23-30 не упились в стельку и не начали приставать к нам. Уже стандартные приставания я могла стерпеть, но когда меня начинают трогать руками, хватать — нет.
— Эй, куколка, посиди, выпей с нами.
— Или, может, пойдём с нами сразу, обещаем, тебе понравится!
Я попыталась выйти из круга, скидыаая с себя руки.
— Ну, куда же ты уходишь, ты же должна обслуживать гостей, тебе за это платят... иди сюда
— Пусти! — крикнула я, когда один из парней дёрнул меня за руку, а другой схватил за волосы.
— Ты слишком сладкая сучка, чтобы отпускать...
— Девушка попросила вас отпустить её, — вдруг раздался сквозь музыку знакомый холодный голос.
— Иди куда шёл, старик, эта девочка тебе не по возрасту, — оскалился один из парней, замахнулся для удара, но промахнулся и сеньор де Лион выкрутил ему руку, от чего придурок опустился на колени.
— Я не люблю повторяться.
— Ах, ты ублюдок! — взревел тот, что держал меня, и откинул в стойку.
Завязалась драка. Директор отправил в нокаут ещё двух парней. Но к этому побоищу подключились и другие пьяные, что начали драться между собой. Все официантки, в том числе и я, пытались смыться до окончания разборок охраны со всем этим.
Адольфо де Лион
Я нашёл бар, в котором работает Маргарита. Среднее место. Я ничего не заказывал, а просто наблюдал. Форма шла Марго, но мне так и хотелось её во что-нибудь одеть, видя эти похотливые взгляды и слыша слова.
Когда к ней начали приставать, а она ситуация вышла из-под её контроля, я решил вмешаться.
Тупицы. Им не справиться со мной.
Я укладывал каждого, кто кидался на меня, не применяя магию, но когда я увидел, что какая-то пьяная сволочь схватила мою девочку, которая имела мозги пытаться скрыться из этого побоища с остальными девушками, и куда-то тащит, то меня накрыло.
— Немедленно пусти меня! Пусти, скотина! Не трогай! — услышал я её голос.
Я в миг оказался перед ними.
— Отпусти девушку
— С дороги, хрыч! — проревел амбал.
— Я СКАЗАЛ ОТПУСТИ ДЕВУШКУ!!! — прорычал я, магией раскидывая всех в стороны, подняв над землёй магией Марго.
— ЗАШЛА ЗА СПИНУ! А ТЫ, ПАДАЛЬ, ПРОЩАЙСЯ С ЖИЗНЬЮ! — ревел магией я. Она клубилась повсюду, стараясь уничтожить всё. Всех мужчин придавило к земле.
Маргарита Эванс
Я подумать не могла, что сеньор де Лион будет в этом баре, но я была благодарна за спасение. Я спасалась — главное забраться за бурную стойку, когда кто-то меня подхватил и куда-то потащил.
Честно, я не ожидала, что директор — маг. Очень сильный маг. Том и Альбус в подмётки не годятся. Я была рада, что он снова меня спас, но мне было страшно от его силы, поэтому и ослушаться я не смела.
Когда он прижал всех к полу и сказал последнюю фразу, то я поняла, что он потерял контроль над собой и надо что-то делать.
— Сеньор де Лион, — позвала я его.
— Директор, — также без реакции.
— Адольфо, — это подействовало и он повернул ко мне голову, продолжая удерживать магией, исходящей из руки, всех вокруг.
Стоило ему только повернуться, как я поцеловала его в губы. Что на меня нашло, не знаю, но это подействовало, и магия вокруг моментально исчезла.
— Любимая, — прошептал мужчина, оторвавшись от моих губ и подхватывая меня на руки.
— Забудьте этот вечер, — сказал он, взмахнув рукой в пространстве и все застыли, словно под империо.
— А мы идём домой, — с этими словами со мною на руках он вышел из бара.
— А вещи?
— Я заберу. Ты здесь больше работать не будешь, — припечатал он.
— Но... — попыталась возразить я и слезть с рук, потому что инстинкты вопили, что надо быстрее валить.
— Позже, спи, — сказал он и подул на меня, последнее, что я помню — безумные янтарные глаза.
* * *
Адольфо де Лион
Она впервые назвала меня по имени!
Она меня поцеловала!
Это стоит сохранения жизней этих уродов. Марго вроде даже не испугалась моей магии, но всё равно я решил её усыпить. Пусть поспит, а дома разберёмся, да и лучше будет, если она не почувствует перемещения.
Я перенёсся домой и положил девушку на кровать в спальне, снял с неё обувь и ушёл в ванную вымыть руки и успокоиться.
Зачем я пришёл туда?
А что было бы, если б не пришёл?
Как я мог так выйти из себя?
Я показал ей силу, а если она этого испугается и не захочет быть рядом с чудовищем?
Я смогу отпустить её, если она попросит? Да? Нет?
Я не знаю ответы на эти вопросы, но знаю одно — я люблю её.
Но что делать?
— Рассказать... — шепчет совесть.
— Всё?
— Даа...
Я дам ей ещё поспать. Надо её переодеть, а то такая одежда меня отвлекает от нужных мыслей.
Я принял душ, переоделся в домашнее, достал спортивный комплект, что хранится всегда прозапас — белую футболку и чёрные спортивные штаны, и отправился в спальню, чтобы переодеть Маргариту.
Чем больше я её разглядывал, пока переодевал, тем больше было вопросов:
Самый первый и самый волнующий — она совсем не ест? Сплошные кожа, да кости, на руках и ногах мышцы из-за работы есть, но торчащие рёбра — это неправильно для молодого организма. Может, она специально морит себя голодом, считая это красивым? Если да, то как её педагог она у меня получит. Буду насильно кормить.
Также были ещё вопросы к шрамам: большой круглый шрам на руке, словно воткнули нож, на предплечье, слова-шрам "Я не должна лгать" на тыльной стороне руки — шрам с тёмной магией, ну, я это выведу, по всему телу то тут, то там также встречались продольные шрамы. Ей 20, а она уже успела побывать на какой-то войне — это я мог определить точно.
Ещё была маленькая татуировка на запястье правой руки, если бы я её пристально не рассматривал, то и не заметил бы. Хммм, магическая тёмная татуировка. Интерессссно, очень интререссссно треугольник, круг и вертикальная линия, наложенные друг на друга. Алхимические знаки? Нет, они бы не были так наложенны друг на друга. Это что-то ещё, но я этого никогда не видел.
Я разглядывал милосопящую девушку на кровати, думал, что же было в её жизни раньше, а также пропускал сквозь пальцы её длинные приятные на ощупь волосы и кое-что заметил...
Опачки, так она не блондинка! Но зачем ты красишься? Интересно, какой её настоящий цвет — рыжий или тёмно-коричневый? С зелёными глазами пойдёт и тот и другой.
Сколько же у тебя секретов, моя дорогая девочка? От кого или чего ты прячешься?
Ну, ничего, ты мне всё расскажешь, дорогуша, а потом я, если что, сотру тебе память.
* * *
Я дал Маргарите поспать ещё пару часов, ведь я благодаря своей сущности могу и не спать вовсе. За это время я приготовил завтрак на двоих и забрал вещи с работы Марго, ну, если это, конечно, вещи, а не мешки.
Я посмотрел на часы и пошёл в спальню. Девушка ещё спала, хотя чему я удивляюсь, ведь сам наложил сонные чары, а их пока не снимешь, человек не проснётся.
Я снял чары и начал будить свою прелесть:
— Маргарита, просыпайся, пора вставать, солнышко моё... — я поглаживал девушку по плечу.
Я видел, как она открыла свои ярко-зелёные глаза, потёрла их, пытаясь согнуть остатки сна, повернула голову ко мне и, судя по расширившимся зрачкам, удивилась или испугалась. Марго ловко и быстро перекатилась на другую от меня часть кровати и вскочила, выставив что? волшебную палочку?!
— В-вы маг?! Вы усыпили меня?!— толи спросила, толи утвердила она.
— Да, а я вижу, что ты фея в людском обличье, — сказал я на английском, вставая с кровати, не сводя глаз с девушки.
— Что? Какая фея?! — недоумённо спросила она, — Так вы — англичанин, у вас нет акцента. Кто вы такой и что вам от меня нужно? Как вы меня наши? Попробуете напасть и я отвечу.
— Палочка. Только феи пользуются палочками. Где ты её прятала? Отдай мне. Мне от тебя ничего не нужно, милочка. Ты не сможешь победить меня. Я не могу ответить на другие твои вопросы, потому что не понимаю их. И я не англичанин, — подчинял голосом я.
— Не валяйте дурака. Я не фея, их не существует, я такая же волшебница, как и вы. Вас наняли, чтобы убить или поймать меня? Кто? Кингсли? Или всё министерство магии скинулось, чтобы оплатить услуги столь сильного мага из другой страны? В нашей то таких не осталось. Я видела ваше колдовство, но и я не промах. Как вы меня нашли, я же замела следы?! Или вы чернокнижник? — напряжённо спрашивала Маргарита.
— Никто меня не нанимал, дорогуша. И мне не известны люди и органы вами названные. Я не чернокнижник — это бездарная грязная магия. Неужели ты не знаешь того, кого многие столетия боялся весь Зачарованный лес, феечка? Ты не можешь быть ведьмой, потому что всех ведьм моего мира воспитывал я, и все они колдовали без палочек. Лучшее отдай мне палочку и расскажи мне всё, и я тебя не обижу, — спокойно и строго говорил я, протягивая руку.
— Я не знаю никакого Зачарованного леса, не знаю вас и не знаю другого мира! Я из этого! И я вам не верю! Остолбеней! Экспелиармус! Инкарцео! — и начала выкрикивать заклинания, когда увидела, что я начал подходить.
Лучи не успели долететь до меня. Я быстро переместился к девушке, выбил палочку и приклеил её к стене магией.
— Я же говорил, что сильнее тебя. Хм, странная палочка, другая... Да, ты не фея. Ты сказала, что из этого мира, у вас, что, есть маги? И много их? А почему они тогда мне не попадались? — с интересом спросил я.
— Пустите меня!
— Нет, Дорогуша, пока ты мне всё не расскажешь, я тебя не отпущу, ловить тебя потом мне лень. Вопросы не повторяю. Прошу ответить. И покажи свою истинную внешность.
— Ррррр
— Не рычи, я тоже умею, — томно проговорил я на ушко девочке и она вздрогнула.
— Да, в этом мире есть маги, но их меньше, чем людей без магии. В каждой стране своё министерство магии. Я из Англии. У нас маги скрываются от маглов, ну, обычных людей, и запрещено колдовать в присутствии маглов, поэтому вы их и не видели. Вы видите мою истинную, как вы выразились, внешность, — съязвила она.
— Твои волосы изначально были другого цвета...
— Чёрт. Забыла покраситься. Вы точно не собираетесь меня убивать или сдавать МагАнглии? — с недоверием спросила она.
— Если бы хотел, то убил бы уже. У меня на тебя были другие планы, часть которых озвучил тебе вчера. Я не из этого мира, но собираюсь в нём остаться ещё на очень долгое время. Научный интерес: вы колдуете только с палочками?
— Нет. Некоторые умеют пользоваться из беспалочковой магией, а также есть посохи и кольца — у каждого свои проводники, — она прикрыла глаза и что-то шепнула, и палочка из моих рук исчезла.
Мне были не нужны проблемы, поэтому я провёл рукой над Марго и её магия заблокировалась, на время.
— Не стоило показывать свои способности, дорогая. Я заблокировал твою магию. Также теперь ты не сможешь соврать мне и будешь слабенько, но подчиняться мне, — с фирменной улыбкой Тёмного сказал я.
— Отклейте меня, — проворчала она.
— Не сейчас. Твой натуральный цвет волос?
— Почти чёрный.
— Что за татуировка на правой руке?
— Магическое тату. Хранилище даров Смерти: Старшая палочка, которую вы видели, воскрешающий камень и мантия-невидимка. Чёрт, бесите. Хватит на меня так смотреть.
— Стараюсь. Я буду смотреть так, как хочется, милочка. Мне нравятся твои глаза, особенно когда злишься, — с лёгкой улыбкой сказал я, садясь в наколдованное кресло перед любимой, — расскажи о себе: кто ты, как зовут, сколько лет, откуда шрамы и прочее.
Она поджала губы, чтобы не говорить, даже попыталась отвернуться, но у неё не выйдет, я её полностью обездвижил.
— Говори, — приказал я, направляя немного больше магии.
— Меня зовут Маргарита Джейми Поттер, взяла фамилию и имя матери, когда сбежала. Мне 20. Я волшебница, дитя пророчества, сирота, героиня, победившая Второго Тёмного лорда, Повелительница Смерти, поэтому Тёмная. Училась с 11 лет в школе чародейства и волшебства Хогвартс в Шотландии. Каждый год Воландеморт пытался разными способами убить меня, но я спасалась, и в итоге уничтожила его. Круглый шрам на руке от клыка Василиска в 12, шрам на кисти — от артефакта розовой жабы в 15, остальные с войны, поиска крестражей и просто по мелочи.
— Почему ты сбежала из своего магического мира?
— Я хотела жить нормально жизнью, спасти родных, что ещё остались живы. Меня объявили следующей Тёмной Леди из-за даров Смерти, возросшей силы, вечной молодости и бессмертия...
— Замечательно! — воскликнул я, встав, потому что это было даже лучше для меня — она не состарится и не умрёт.
— Не поняла.
— Пора и мне представиться. Румпельштильсхен к ваши услугам, леди, — с поклоном представился я, — Тёмный маг Зачарованного леса, мастер сделок, это так, самое необходимое и незыблемое. Мне где-то 350 лет сейчас, я уже не считаю, бессметрен. Ушёл из Сторибрука 15 лет назад, потому что все достали, а из нашего мира перенеслись примерно 45 лет назад. Меня также каждый второй пытался убить, но ни у кого не получалось. Я рад встретить родную душу, пусть и столь молодую и из другого мира. Я очень обрадовался, что ты бессмертна. Пойдём, поешь. Где ты училась танцевать? — сняв девушку со стены и подняв на руки спросил я.
— Может я сама пойду?
— Нет или ты хочешь полетать? — с ухмылкой предложил я.
— Ладно. В детстве тётя отдала меня на занятия танцами в коллектив при русском посольстве. Там и занималась до поступления в Хог, а потом только на летних каникулах. И летать я люблю, но только на метле.
— У них лучшие балетные школы. У тебя был очень хороший педагог...
— Да, он любил своё дело. Мы были последней группой, которую он довёл.
— Садись, ешь. Почему ты такая худая?
— Ну... — начала увиливать она, ковыряясь в тарелке.
— Отвечай.
— Я стараюсь как можно больше экономить, чтобы быстрее накопить на квартиру. Приходится платить за комнату в общежитии, работать на двух работах, времени не хватает, да и деньги жалко тратить, поэтому покупаю лишь по необходимости, а ем два раза вечером понемногу до сна и после сна, ну, между работами. Мне нормально, я чувс...
— В твоём возрасте это ненормально. Это дистрофия...
— Ничего не дистрофия! Я же ем...
— Я готов поспорить, что твой организм держится лишь на магии, потому что ему не хватает ни энергии, ни витаминов, ни сна. Так, я всё решил и возражения не принимаются. Ты будешь заниматься в моём классе, ты НЕ будешь работать в том баре, я тебя не пущу. Ты будешь спать ночью, как все нормальные люди, и питаться минимум три раза в день...
— Ап..
— Не перебивай, а ешь. Кроме того, ты будешь жить здесь, поэтому тебе не придётся платить за комнату. Так мне будет проще следить за твоим режимом. В академии наймём тебе замену или помощницу, ты её всему научишь, а потом закончишь курсы и станешь педагогом, а пока будешь учиться и помогать мне.
— Я не буду жить с вами! Вы не имеете права за меня решать! — закричала Маргарита, вскочив.
— Будешь. Сядь, — холодно приказал я, давя на неё магией. Девушка сильна, но я сильнее, её сопротивление с помощью упора руками в стол не смогло продлиться долго, поэтому она плюхнулась на стул зло на меня смотря.
Я подошёл к ней и облокотился на спинку её стула и стол:
— Послушай меня, моя маленькая ведьма, я не хочу неволить тебя, я лишь забочусь о тебе и помогаю. Если ты будешь сопротивляться и дальше, то я не разблокирую твою магию. Если будешь нарушать правила, то я буду тебя наказывать, раз ты словами не понимаешь. Не будешь есть — я буду привязывать тебя к стулу и кормить с ложечки, это понятно?
— Да, — буркнула она, скрестив руки на груди.
— А теперь доешь всё-таки завтрак. Сегодня много дел. В академии подпишешь необходимые контракты, а вечером заберём вещи из твоей комнаты и сдашь ключ. Волосы больше не крась, рядом со мной тебе ничего не угрожает, поэтому скрываться не нужно.
Ах, да, после завтрака я перемещу нас в твою комнату — тебе нужно переодеться. Твою одежду я забрал из бара и выкинул, кроме кроссовок. Форму я оставил, потому как не знал, нужно ли её возвращать. Сегодня также сходим — уволишься. У тебя есть нормальная одежда, а не то, в чем ты ходишь? Значит на выходных пойдём в торговый центр за одеждой и не возражай, ты должна ходить в нормальной одежде по размеру, — строго говорил я.
— Я могу уменьшить свою одежду магией? — предложила Маргарита.
— Хитрюшка. Хахаха Я не верну пока тебе магию, даже не надейся. Твои глаза тебя выдают, так и полыхают, — с усмешками сказал, уходя в комнату.
— Гад и Змей! — кинула она в догонку.
— Бывает. От змейки слышу. И входная дверь закрыта магией, — не оборачиваясь проинформировал я.
— Чёрт! — услышал я из столовой.
Пока Маргарита доедала свой завтрак и злилась на меня, я переоделся в свой обычный костюм, заправил кровать и вышел к девушке. Всё, конечно, прошло не так, как я представлял, но некоторые моменты меня даже очень обрадовали, а с Марго я договорюсь в итоге — жить и работать вместе и ухаживать за ней мне никто не запрещает. Она просто ещё не поняла, что всё, что я сделал — для её же здоровья. Спит она 3-4 часа в день, пашет на двух работах и почти не ест — глупая.
Когда я вышел, в столовой девушки не было, но зато была на кухне. Она хорошо в ней смотрелась.
— Я решила помыть посуду, — сказала она, не поворачиваясь.
— Зачем?
— Мне нравится это делать. Да и отблагодарить вас хоть как-то, ведь вы делаете это не просто так. Что вы от меня хотите? Какая цена? — продолжая мыть посуду, но стоя боком спросила она.
— Почему ты так решила? — мне стало интересно.
— В жизни, а особенно в магии, за всё нужно платить. А тут такая масштабная помощь от тёмного сильного мага. С чего бы? В бескорыстность не поверю, я уже давно выросла. Так в чём же подвох, господин директор? — с пристальным взглядом спросила Марго.
— А ты умна...
— Опыт. Не увиливайте.
— Назовёшь меня по имени и будешь обращаться на ты, тогда отвечу, — промурлыкал я, моментально приблизившись.
— Румпельштильсхен?
— Неа, — прошептал я, склоняясь к её шейке.
— Адольфо, не надо. Не отвлекай. Расскажи, что тебе от меня нужно? — отходя от меня настаивала Маргарита.
— Какой серьёзный цветочек мне достался. Всё просто — мне нужна ты, — пожал плечами я.
— А по точнее?
— Мне три с лишним сотни лет. В моей жизни было многое, но я хочу нормальную семью: жену, что будет любить меня и будет заниматься любимым делом, ребёнка, а лучше больше, от любимой жены. Вот и всё. Я хочу, чтобы в итоге моей семьёй стала ты. Времени у нас много, мы ведь оба бессметрны, — спокойно объяснил я, краем глаза следя за малышкой. Её взгляд потускнел на словах о детях, и она выключила воду, но так и не повернулась.
— Я тоже всегда хотела семью, настоящую полную семью. Я слишком многих лишила её. Мой крестик Тедди лишился родителей, которые сражались за меня на войне. Он остался с бабушкой и её сестрой в Англии, ну, я их там оставила. Если с ними что-то случится, то мальчик перенесётся ко мне, я об этом позаботилась.
Я всегда хотела детей, любила их. Но... Я не знаю, могу ли иметь их после того, как умерла, — по щеке скатилась одинокая слеза, — Я.. Тебе не стоит тратить время и силы на того, кто может не дать тебе желаемого...
— Для меня главное, чтобы ты была со мной и счастлива. Я сварю зелье и мы узнаем, можешь ли ты иметь детей. У нас в мире были проклятые на бесплодие, я умею на это проверять. Если это окажется правдой и мы не сможем ничего сделать, то можем забрать твоего Тедди к нам вместе с бабушками, вырастим как своего, я люблю детей, или возьмём ребёнка из детского дома. У меня был сын и внук, но они не смогли принять мои изменения, поэтому мы друг друга отпустили. Не плачь, моё сокровище, попробуй быть со мной, довериться мне, мне всё вокруг неважно, главное — будь рядом и счастлива, — обнимая плачущую девушку успокаивал и поглаживал я.
— Я — всхлип — не знаю. У меня столько — всхлип — проблем. Почему я? Я же уже умерла, — всхлип.
— Все проблемы мы решим. Главное расскажи о них. Я клянусь, что помогу тебе по мере своих возможностей, и здесь никто не причинит тебе вреда, — нас озарил на несколько секунд свет и исчез.
— Магия приняла твою клятву. Будь аккуратен с этим словом, ты же маг.
— Я понял. Успокоилась? Тогда скажи, когда ты умерла и почему?
— Я умерла в конце войны. Это было необходимо. Я была крестражем Тёмного лорда Воландеморта — вместилищем части его души. Чтобы окончательно убить его, нужно было уничтожить их всех, чтобы он не мог возрадиться. Уничтожить можно было несколькими способами — ядом Василиска, заклинанием Адского пламени, либо он сам должен был уничтожить свой крестраж. Я пошла к нему, чтобы закончить войну и приблизить момент его кончины. Он убил меня заклинанием. Его душа осталась в загробном мире, а я смогла вернуться, потому что на тот момент я была хозяйкой всех трёх даров Смерти, ну, мы так поняли. Либо просто из-за воскрешающего камня.
Такая история.
— И люди, ради которых ты пожертвовала жизнью, пытаются тебя убить?
— Да, — с усталым вздохом ответила Маргарита.
— Они поплатятся за это, обещаю, — сказал я, сильнее прижимая к себе свою девочку.
— Не надо. Просто забудем о них. Ведь, если идти по твоему плану, то мы их точно переживём. И не сжимай меня так сильно, задушишь, — с улыбкой произнесла она.
— Ладно, идём на работу.
Я телепортировал нас в её комнату. Она быстро взяла вещи и отправилась в душ, а я рассматривал живые фотографии, статуэтки, книги, просто вещи и комнату. Очень дешёвое жильё.
В академии мы разошлись по своим рабочим местам. В 10 утра Маргарита пришла подписать контракты и ещё час сидела и читала их, прежде чем подписать. Этим я был горд, ведь это своего рода сделка. Кое-что, конечно, мы подправили в контрактах на обучение и работу-практику, но не много. Дальше день прошёл спокойно. Вечером мы посетили бар, она уволилась и сдала форму. Потом я переместил щелчком пальцев все её вещи из комнаты ко мне, а потом вытребовал остатки внесённой оплаты за комнату и сдали ключ, то есть выехали.
Дома я показал что и где, поужинали, я отчитал Маргариту за то, что она не пообедала, а я был занят и не проследил, и легли спать каждый в своей комнате.
Следующий день должен был быть насыщенным и требовал много сил, но он уже будет для нас двоих.
Как же я был рад, что нашёл свою танцовщицу.
Маргарита Эванс
Я проснулась часа в 4 ночи или утра, не знаю. Я не помню, что мне приснилось, но это меня напугало и я не смогла заснуть. Пришло решение встать и прогуляться.
Я натянула спортивные штаны и взяла куртку, так как понимала, что на улице может быть прохладно, и выскользнула из комнаты. У меня получилось очень тихо выйти из квартиры, благо ключи теперь у меня были, и спуститься вниз. Уже был рассвет, это было красиво. Во время войны у меня появилась дурная привычка — курить, но последние годы она сошла практически на нет, примерно на раз в месяц. Я достала сигарету и зажигалку, щёлк и я спокойно курю. Я смотрела на небо и ни о чём не думала. Было так спокойно и так хорошо.
— Почему ты не спишь, сегодня же суббота?
Я от неожиданности дёрнулась и быстро швырнула сигарету в мусорку, надеясь, что сеньор де Лион не заметил.
— Могла и не выкидывать, всё равно я уже видел. Ну так что, я получу ответ на свой вопрос? — недовольно, но вроде бы спокойно спросил мужчина.
Я вздохнула, повернулась и с невинным лицом протянула:
— Нууу, я... мне просто...
— Так, идём домой, там поговорим. И твоё увиливание со мной не прокатит, — хватая меня за руку раздражённо сказал Адольфо.
Буквально через 3 минуты мы оказались в квартире.
Мужчина закрыл дверь, снял с меня куртку и толкнул в к кресло в гостиной, а затем ушёл. Я попыталась согнуться, чтобы снять ботинки, но не смогла встать и пошевелить руками.
— Эй! Так не честно! Расколдуй меня, ведь я ничего не сделала! — громко сказала я.
— Не сделала, ага, не сделала, так я и поверил. А то, что ты среди ночи уходишь из дома и куришь, тем самым губишь своё здоровье — это ты тоже ничего не сделала? — язвительно говорил мужчина, входя в гостиную с какими-то скляночками и баночками.
— Но я редко! Раз в месяц максимум и то только когда сильно нервничаю или переживаю. Это меня успокаивает, — пытаясь выбраться обиженно сказала я.
— Что же такое случилось, что тебе нужно было успокоиться? — осведомился сеньор что-то смешивая в колбах и не смотря на меня.
— Мне сон плохой приснился и я не смогла заснуть, поэтому и пошла подышать и успокоиться, — объяснила я.
Он молча повернулся ко мне, держа флакон с каким-то зельем, поэтому я спросила:
— Что это?
— Лекарство, — ответил он, поднося ко мне зелье.
Я отвернулась от филиала и быстро сказала:
— Не буду.
— Будешь, — утверждал он, поворачивая мою голову к себе за подбородок.
— Уку, — промычала отрицательно я, поджав губы и пытаясь вырваться из хватки.
— А я сказал будешь. Это универсальное лекарство. Оно избавит тебя навсегда и от возможной зависимости, и от хронической бессонницы, что развилась у тебя с этой работой, и от гастрита, что готов прспортить у тебя появился из-за неправильного питания. Поэтому открой ротик, зайчик.
— Уку, — снова ответила я.
— Всё, надоела. Я же предупреждал, что будет, если ты не будешь слушаться в отношении здоровья? Предупреждал. А теперь, — он зажал мне нос и через некоторое время воздуха начало не хватать и пришлось открыть рот, куда он и влил своё зелье, — хорошо, пей. Молодец, теперь глотай, — он зажал мне рот рукой, чтобы я не выплюнула эту гадость.
— Вот и всё, моя дорогая, это было не больно, а ты не хотела, — возвращаясь к столу с подносом и беря баночку с мазью сказал Тёмный.
— Тиран!
— Я знаю, — горько ответил он, что мне стало даже стыдно, — Я выведу этот тёмно-магический шрам. Будет немного щапать, — предупредил он, беря мою обездвиженную руку в свою и поднося к ней кисть с мазью.
— Хишшшшш — зашипела я, когда мазь попала на шрам.
— Сейчас, я почти закончил, сейчас подую, — спокойно говорил Адольфо, — Ну, тише, любимая, он скоро растворится и следа не останется, — успокаивал меня директор, продолжая дуть на рану. Было невероятно больно, как от шрама Тома. Я даже не заметила, как полились слёзы, — Не плачь, моя маленькая, не плачь, любимая, — шептал маг, ловя мои слёзы губами, спускаясь с щёк к губам лёгкими, нежными поцелуями. А добравшись до губ поцеловал нежно, аккуратно, влюблённо и глубоко. От него пахло шалфеем и корицей. Я всё также не могла пошевелиться, слёзы перестали течь; я начал проваливаться в сон, когда почувствовала, как меня подняли на руки, не разрывая поцелуй, и куда-то понесли. Куда я уже не узнала, потому что провалилась в мир тьмы, спокойствия и снов.
* * *
Адольфо де Лион
Я проснулся от хлопка двери. Удивился, что мог забыть её закрыть вечером. Оказалось, что не забыл. Маргарита ушла, среди ночи куда-то умотала. О, это меня разозлило, ведь можно же было послушаться и спать ночью, или хотя бы предупредить, если что-то случилось.
Взмахом руки я переоделся и пошёл за девушкой. Она ушла недалеко — сидела перед подъездом на заборчике и курила, смотря на рассвет. Откуда у неё столько вредных привычек? Почему она всё время нарушает правила и не обращает внимание на просьбы? Хотя чего я спрашиваю?! Она росла практически самостоятельно, потеряла всех, прошла войну и победила в ней, а именно это оставляет на человеке сильный отпечаток, но её неподчинение меня раздражает. Почему нельзя просто сказать? Я ведь просил? Просил. Обещал защиту и помощь? Обещал. Так почему нельзя сказать, поставить в известность, а? Мне теперь запирать дверь магией или сразу в её комнате?
Её слабые объяснения я слушать не стал, взял её за руку и увёл обратно в квартиру, где стянул курту, посадил в кресло и обездвижил её, а затем ушёл в кабинет за настойками для лекарства, а также конфисковал сигареты.
Тиран... Да, с какой-то стороны я им и являюсь, ведь люблю контролировать порядок во всём, а что касается здоровья уж тем более.
Я смешал зелье от всего, после сна на её теле не останется шрамов, все возможные болезни вылечатся, общее состояние вернётся в норму, и мне останется только её откормить её. Я также добавил сонное зелье, поэтому скоро она заснёт.
Было ожидаемо, что лечение тёмномагического шрама будет болезненным, но я не рассчитывал, что ей будет так больно. Её слёзы разрывают мне сердце, но какая-то странная для меня часть души очень желает попробовать их, чтобы они были как можно чаще, и я пошёл на поводу у этого желания. Было контрастом чувствовать жар её кожи и холод слёз. В утешение и извинение за мои действия и гнев на неё я поцеловал мою девочку, моё солнышко. В поцелуе Марго и заснула, поэтому я отнёс её к ней в спальню.
Я смотрел на неё и не мог оторваться — следы слёз ещё остались, шрам практически исчез, но дыхание уже выровнялось, что значило отсутствие боли. Я никак не мог отвести от неё взгляд, поэтому тихо устроился рядом с ней на кровати; было так спокойно, поэтому не заметил, как заснул.
Наступило утро. На улице светило солнце. Из открытого окна дул ещё тёплый ветерок.
На большой кровати, зарывшись в одеяло цвета кофе с молоком, спала светловолосая девушка, обняв подушку.
В это время на кухне крепкий мужчина с лёгкой сединой готовил завтрак. Он был одет в белую рубашку и песочного цвета брюки. Убавив огонь, он отправился в комнату, где спала его любимая.
— Маргарита, просыпайся, — нежно поглаживая по высунутой руке говорил мужчина, — просыпайся, дорогая, завтрак уже почти готов, — с улыбкой сказал он, видя, что девушка начала просыпаться.
— Ммм не хочу, тут так тепло, — пробормотала крашеная блондинка, поворачиваясь и зарываясь в одеяло ещё больше.
— Прости, милая, но пора вставать. Уже утро. У нас сегодня посещение магазинов, но сначала такой вкусный завтрак, что ждёт нас на кухне, — с доброй улыбкой говорил мужчина, стягивая с головы Маргариты одеяло.
— А я могу пойти в одеяле? — сонно пробормотала она, наконец открывая глаза.
— Конечно, я не возражаю. Жду тебя на кухне. Лучше вставай, а то заснёшь, тогда я приду тебя будить уже более радикальным способом, — с хитринокой в глазах легко пообещал Адольфо, нежно целуя девушку в лоб.
— Уххх, — ответила девушка, потягиваясь.
Адольфо ушёл на кухню. Маргарита неохотно сползла с мягкой кровати и направилась умываться. Буквально через 5 минут она была на кухне.
— Боже, как вкусно пахнет! — сказала девушка, входя в кухню.
— Буду надеяться, что и на вкус вышло ничего, — немного нервно ответил мужчина, ставя большую тарелку с горой оладьев в центре стола.
Рита посмотрела на Голда уверенным взглядом, положила сразу пару блинчиков в тарелку и добавила на них варенье. Отрезав кусочек, она быстро положила в рот и закрыла глаза.
— Это вкусно, директор, очень! — сказала девушка с блаженной улыбкой на лице.
— Я очень рад, дорогая! — воспрял духом мужчина, — И не зови меня так, когда мы дома.
Через полчаса пара закончила наслаждаться кулинарным творением за неспешной беседой и отправилась переодеваться для похода в магазин.
Маргарита оделась в тёмно-синие джины и такую же футболку, Адорьфо не изменял себе и был в тёмно-песочных брюках, белой рубашке и, как и брюки, пиджаке.
— Хаха… Мы выглядим как отец и его непутёвая дочь, — со смехом произнесла Маргарита, смотрясь в зеркало.
— Ну и что? Мне и слова никто не посмеет сказать, тем более я твой педагог, поэтому имею полное право, даже должен, заботиться о подопечной, — невозмутимо ответил Адольфо, поправляя манжеты.
— Скорее начнутся разговоры, что я, уборщица, нашла себе папика в лице директора и подрабатываю у него в качестве девушки лёгкого поведения…
— Не смей думать, а тем более говорить о себе такое, — прорычал мужчина, хватая девушку за горло и вбивая её в стену, — Ты меня поняла? Увижу это в мыслях, увижу твоё малейшее сомнение в серьёзности моих отношений к тебе, и я обещаю тебя выпороть так, что сидеть не сможешь, и таких мыслей у тебя уже просто не останется. Поняла? Отвечай! — рычал и шипел Тёмный, смотря испуганной девушке в зелёные глаза своими янтарными со всплохами тьмы.
— Я поняла… — прохрипела девушка, вцепившись обеими руками в руку собеседника, — Адольфо, очнитесь, задушите… — из последних сил сказала она, проводя подрагивающей рукой по щеке душителя и начиная терять сознание из-за недостатка воздуха.
От нежного прикосновения де Лион очнулся от сумасшествия, убрал руку от горла подопечной и, подхватив её на руки, унёс на диван.
— О создатели, прости меня, любимая, я не хотел… Прошу тебя, приди в себя, милая, очнись… — гладя по головке девушку молил мужчина.
— Ты не виноват… Быть тёмным — не проходит бесследно, если не следить за собой… Поверь, я знаю… — хрипло ответила девушка, приходя в себя.
На неё поднялся затравленный виноватый взгляд сидящего на коленях перед диваном мужчины.
Маргарита накрыла его руку своей, успокаивающе погладила и попросила:
— Можешь принести воды?
— Конечно, дорогая, я сейчас, — буквально улетая сказал мужчина.
Марго тяжело вздохнула и приняла сидячее положение.
Девушка аккуратно провела по шее, проверяя её целостность. Ран не было, но вот синяк будет точно.
— Вот, держи. Маргарита, молю, прости меня! — снова начал мужчина.
— Что ж мне так везёт на Тёмных лордов? Да не злюсь я на тебя. Смотри на меня, — устало спрашивала Рита и крепко обняла ладонями лицо мага, чтобы сфокусироваь его бегающий взгляд, — Адольфо, успокойтесь. Дышите глубоко. Вдох, выдох… Вдох и выдох. Закройте глаза и постарайтесь сделать так, как я прошу. Не зацикливайся на безумии и страхе, слушай меня, вспомни место, в котором тебе приятно было бы находиться, опиши мне его таким, каким видишь.
— Я вижу лес, стою на поляне среди деревьев, уходящих высоко высоко в небо. Вокруг всё зелёное-зелёное цвета изумруда. Я стою на поляне среди огромного количества разноцветных буквально светящихся цветов. Сейчас ночь, но мир вокруг виден, его овещают летающие повсюду искрящиеся светлячки. Здесь очень красиво…
— Хорошо, молодец, а теперь закрепи эти образы у себя в сознании на переднем плане, а безумие убери на задний. Закопай его, потеряй в этом лесу, оставь в дупле, утопи в реке, то есть отгороди его от себя, например, построй стену от него.
Так они просидели минут двадцать. Маргарита помогала Адольфо создать окклюменционный щит, чтобы в сознании не было проблесков неконтролируемого безумия.
— Вам стало лучше? — ещё минут через 10 спросила Марго.
— Стало гораздо лучше, спасибо, и Рита, прошу, вне академии только на «Ты» и по имени, договорились? — обнимая девушку просил Тёмный.
— Эх, ладно, договорились, только я ещё не привыкла. Как ты себя чувствуешь? Останемся дома?
— Для меня это странно, но стало так спокойно в голове, голоса предыдущих Тёмных не пытаются прорваться ко мне, — немного задумчиво ответил мужчина, — И нет, мы идём по магазинам.
— Замаскируешь следы? А то я без магии… — показывая на следы спросила Маргарита.
Сеньор де Лион встал и повернулся обратно к девушке и начал осматривать повреждения:
— Вот же... Я сильно тебя приложил. Я мог удушить тебя, — он поднял глаза на Риту и в них читался страх, — Какое же я чудовище... Прости меня, я пойму, если ты захочешь уйти и не захочешь у меня учиться и работать, а тем более никогда не сможешь полюбить меня... Кто в здравом уме полюбит такого монстра? — с болезненным смешком отходил мужчина, не смотря на девушку, — Я верну тебе магию, помогу с работой и жильём и отпущу. Я больше тебя не побеспокою.
— Адольфо, — позвала девушка, вставая и подходя к магу, — Адольфо, не уходи, — обгоняя его и вставая перед ним говорила она.
Маргарита снова взяла в руки лицо Тёмного и подняла его взгляд на себя.
— Никогда, слышишь? Никогда не называй себя чудовищем. Твоя душа целая, ты добр, заботлив, красив, ты не монстр. Поверь, я видела монстра, у него не было, он разделил её и спрятал в предметы. Ты не такой, поверь мне. Ты разозлился на мои слова — это нормально. Ты проявил гнев так, а силу приложил из-за безумия, которое сейчас ушло, ты заблокировал его. Ты же сам остановился, не сделал ошибку, а почему? Потому что ты подчиняешь себя, свою тёмную магию, как и я. Ты же любишь меня? Да? — кивок со стороны мужчины — Так не ломай себя. Я уважаю тебя, я рассказала тебе то, что никому ещё не рассказывала. Пока ты стал мне другом и я уже не могу тебя бросить, а дальше... а дальше твоё желание может и сбыться, только не опускай руки. А то если я уйду, то ты же от горя сойдёшь с ума, я же вижу это. А этот мир не переживёт пришествие третьего Тёмного лорда за два столетия, — с улыбкой пошутила Рита, — Обычно наши тёмные желали власти, а новый будет желать любви? Хах, готова поспорить, что к тебе Кощей даже из своих подземелий выползет и присоединится... — пыталась рассмешить девушка.
— Лааадно, уговорила, — уже с улыбкой протянул де Лион, — Спасибо и про...
— И мы не будем больше возвращаться к сегодняшнему конфузу. Забудь его. Замаскируй синяки и пойдём, а вечером смажем, если не пройдут сами, — пресекая извенения тонким пальчиком на губах мужчины уже строго сказала Маргарита.
— Хорошо, — он поцеловал свою любимую в лоб, — Идём, — и за руку повёл к выходу, по дороге скрывая следы на шее девушки.
— Сеньора Эспосито! Добрый день! — входя в магазин с одеждой и необходимыми приспособлениями для всех стилей танцев поздоровался мужчина.
— Сеньор де Лион! Добрый день! Какая встреча! Я и представить не могла, что директор Академии почтит нас своим личным присутствием! — радостно и удивлённо ответила женщина, выходя из-за прилавка, — Что-то из продукции вас не устроило, сеньор? Есть брак? Цвет? Размер не подошёл? Мы можем поменять и сделать, например, половинчатые размеры или другую полноту... — беспокойно начала выспрашивать сеньора у директора.
— Успокойтесь, дорогая Мариса, нет никаких претензий к вашей продукции, всё как всегда высшего качества! Я здесь по иному, личному, вопросу, — в глазах хозяйки магазина зажёгся огонёк интереса, когда она выдохнула и расслабилась, что с её продукцией всё хорошо, — У меня появилась помощница-стажёр и её нужно ПОЛНОСТЬЮ одеть, — отходя и открывая вид на девушку за своей спиной произнёс Адольфо.
— ООО, — удивилась женщина, — Поздравляю, милочка, немногие смогли удивить и обратить на себя внимание директора. Вам повезло! — со всей серьёзностью произнесла сеньора Эспосито, — Конечно, сеньор, всё будет по высшему разряду! Прошу за мной, — она указала на часть магазина, где были примерочные со сценой, — Луки! Спускайся сюда! Потребуется твоя помощь! — крикнула женщина, притормозив у лестницы на верх.
— Иду, тётя Мариса! — послышался скрип стула по деревянном полу и быстрые шаги. На лестнице появился светловолосый юноша в очках, с измерительной лентой на шее и чернильной ручкой за ухом.
— Заходи, милая, раздевайся. Снимай обувь вместе с носочками, оставь только бельё. Нужно тебя полностью измерить, — осторожно взяв Маргариту под руку повела девушку к примерочной. Рита была немного в ужасе от такого внезапного энтузиазма и круглыми от испуга глазами посмотрела на спутника. Тот только усмехнулся и закрыл дверь и шторки на ней. Эта женщина была огнём, а её ателье — лучшим в ближайших городах, если не во всей Италии.
Марго зашла за шторку и начала раздеваться, а хозяйка начала перечислять, что нужно, своему помощнику, а сама измеряла параметры своей гостьи. Юноша записывал.
— Итак, Лука, записывай, а вы, директор, если что добавьте, если я что-то забуду... Так вот, нам нужно:
пуанты цвета пудры, две пары — концертные и тренировочные;
белые, чёрные пуанты — по одной паре;
ленты атласные под цвет пуант — четыре набора;
вкладыши;
балетки белые, чёрные, цвета пудры, все без резинок — по одной паре, с раздельной подошвой;
чуни сине-зелёные одни;
туфли народные чёрные, красные — по одной паре;
туфли для бальных танцев, телесные — одна пара;
гетры чёрные обычные и выше колен;
наколенники мягкие, пара;
лосины чёрные — две штуки;
трико телесные — две штуки;
трико чёрные — две штуки;
трико белые — одна штука;
спортивные штаны чёрные и синие — по одной штуке;
кофта на молнии изумрудная и тёмно-синяя — по одной штуке;
кофта вязаная — три штуки;
кофта вязаная на завязках — две штуки;
комбинезон-сауна;
купальник с кружевом чёрный — одна штука;
купальник спортивный с рукавчиком — две штуки;
купальник классический тёмно-зелёный, чёрный, пудровый — по две штуки;
юбка-шопенка;
юбка-полусолнце чёрная;
балетная пачка;
хитон;
митенки;
сеточка телесная и под цвет волос;
шпильки 16 штук;
невидимки две упаковки;
эластичные ленты среднего размера;
бутылка для воды именная — две штуки;
сумка среднего размера на молнии;
щётка для волос деревянная с металлическим зубчиками — три штуки;
резинки под цвет волос 20 штук;
чехлы для пуант, балеток и туфель;
космечтички — три штуки;
лак для волос — две штуки;
коврик для занятий.
— Это всё, что я вспомнила. Дополнения? — женщина глянула на помощника и директора после того, как перечислила всё самое важное, что попалось на глаза в магазине.
— Ещё давайте джазовки и танцевальные кросовки...
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Популярное
VKontakte
WhatsApp
Telegram
Отключить рекламу