Кровь богов сквозь поколения (гет)

Кэлен снова сбежала с уроков, хотя прекрасно знала, что ей за это влетит. И вообще-то она обещала родителям больше так не делать. А плевать.

В Проспект-парке в это время было немного народу — просто превосходно. Кэлен больше всего любила приходить именно сюда, к тому же погода располагала к прогулке и нужно было где-нибудь потянуть время до окончания уроков, чтобы родители не начали ругаться раньше времени. Она ненавидела сбегать с уроков, но выбора ей не оставили. Это не школа, а филиал ада на земле. Черта с два она останется там еще на один год. До начала каникул оставалось меньше месяца, после чего наконец-то наступит долгожданная свобода в виде летних каникул, а на следующий год она попросится в другую школу. Благо, их полно в Бруклине.

Семья Кэлен не так давно в Нью-Йорке — они переехали сюда прошлым летом. До этого они жили в Сиэтле, но отцу сделали выгодное предложение по работе.

Кэлен шла через Длинный луг к небольшой роще. Все, чего она хотела, — уединение. Вот сейчас она спрячется за деревьями и, может быть, даже поплачет от осознания того, что жизнь ее кончилась в пятнадцать лет. Ну ладно, может это и звучит слишком пафосно, но в тот момент она действительно думала, что дурацкий переезд сломал ей жизнь. Может быть, спустя пару лет она будет вспоминать об этом со смехом. Стойте, разве это не значит, что через пару лет все будет еще хуже? После этого как-то даже не хочется думать обо всей этой «жизни впереди». Она ведь за этот год даже друзей себе в новой школе не нашла. Или просто в Нью-Йорке дефицит дружелюбных подростков?

Все началось с того, что Кэлен невзлюбила главная красавица школы по имени Глория. Кое-кто, не будем показывать пальцем, не умеет шутить. Ну, кто же знал, что Глория совсем не оценит чувство юмора Кэлен? И чего было так обижаться на невинное замечание по поводу прически? Ведь прическа и правда была ужасна, это вам совет на будущее — не нужно верить в профессионализм стилистов-парикмахеров на слово. И их рекламам тоже.

Суровую правду о себе Глория не оценила, особенно после того, как та была высказана вслух и при свидетелях. Довольно быстро был придуман весьма неоригинальный способ мести.

На второй неделе обучения на одном из уроков Глория села позади Кэлен и прямо перед концом урока отрезала сопернице волосы. Стоит уточнить, что на тот момент длина волос достигала пояса. Они были настоящей гордостью своей хозяйки. Когда Глория бросила каштановые пряди Кэлен на парту, та была настолько шокирована, что не смогла вымолвить ни слова. Теперь ее волосы едва касались плеч и представляли собой очень грустную картину. Глорию же отстранили от учебы на пару недель, да вот только волос уже было не вернуть, как и собственного авторитета. Такой акт унижения не остался незамеченным, и в школе над этим еще долго потешались. После такого если кто и хотел дружить с Кэлен, то тут же передумал.

С тех пор травля со стороны Глории не прекращалась. Это не происходило каждый день, но пару раз в месяц что-то да случалось. Кэлен не хотела рассказывать об этом родителям, в конце концов, это касалось только ее самой. С каждым днем Кэлен надеялась, что Глории когда-нибудь все это просто надоест. К тому же — жаловаться родителям? Как будто она сама не может с этим справиться. Хотя, стоп. Вообще-то она и правда не может сама с этим справиться! В тот момент, когда нужно дать отпор, на нее вдруг накатывает страх. И все. Момент упущен, обидчик уходит безнаказанным. И так постоянно. Кэлен ненавидела себя за это.

Вокруг было безлюдно — многие были на работе или учебе. Кэлен любила одиночество и считала его лучшим лекарством от своих бед. Если не удается дать отпор — можно просто спрятаться, сбежать. Если ты одна, тебя некому обидеть.

Справа послышался треск. Сначала Кэлен не обратила на него внимания, но когда он повторился — прислушалась. Справа среди деревьев она увидела очертание чего-то огромного.

У Кэлен был Большой Секрет™ — она могла видеть самых разных существ. Таких, какие бывают разве что в сказках. Однажды, когда ей было семь, в Сиэтле она увидела кентавра — настоящего, с человеческим телом и лошадиной задней частью! Тот заметил ее удивленный взгляд и подмигнул. Кэлен спросила маму — видела ли она этого кентавра? — а та попросила Кэлен перестать придумывать всякие глупости и не таращиться так на всадника с лошадью. Всадника с лошадью? Лишь потом, когда Кэлен обращала внимание других людей на этих монстров, она поняла, что другие видят совсем не то, что видела она. Это было потрясающее чувство. Она словно прикоснулась к тайне, о которой никто ничего не знал. Но на всякий случай помалкивала о монстрах во избежание походов к психиатру.

Кэлен не боялась монстров — те никогда ее не замечали. Зато она искала их и иногда даже делала зарисовки. Рисовала она неплохо. У нее был целый альбом, и ей страшно хотелось его закончить. Может быть, что-нибудь можно будет показать на вступительных экзаменах в колледж искусств?

И вот сейчас среди деревьев Кэлен увидела очередное такое чудовище. Он был огромен! В высоту как минимум метра три, и это без учета огромных рогов, у основания толщиной с ее шею! Ноги чудовища были похожи на человеческие, только покрытые таким толстым слоем шерсти, что Кэлен не удивилась бы, если там оказались копыта. Выше талии монстр плавно переходил в тело быка. Его глаза были налиты кровью, в носу торчало кольцо. Монстр выдохнул дымом и сжал кулаки. Кэлен заметила рядом с ним парня примерно ее возраста. У него были темные волосы, одет он был так же во все черное — узкие джинсы, футболка и авиаторская куртка. В руках он держал меч — такой же черный. Парень был измотан и едва держался на ногах. Исход битвы с чудовищем будет явно не в его пользу.

Незнакомец сделал выпад и попытался вонзить свой меч в грудь монстру, но тот уклонился и двинул в ответ своей огромной ручищей парню прямо в живот, откинув того на несколько метров от себя. Юноша ударился о дерево, и в какой-то момент Кэлен подумала, что он больше не поднимется. Меч выпал из рук и лежал в метре от его тела. Из последних сил он тянулся к своему клинку, но монстр уже готовился ударить еще раз. Времени дотянуться до оружия у парня не было.

Кэлен не знала, что в тот момент на нее нашло. Она всегда боялась дать обидчикам отпор, но на этот раз она почувствовала себя бесконечно смелой. Хотя, нет. Это была не смелость. Это было сплошное безрассудство! Но тогда ей вдруг показалось, что вот он — тот самый шанс. Ведь она не зря видит этих монстров!

Рядом с собой Кэлен заприметила два мощных булыжника. Не раздумывая ни секунды, она закричала: «Эй, рогатый придурок!» и швырнула первый камень прямо в монстра. Вообще-то она не надеялась на то, что сумеет попасть, но удача ей улыбнулась — булыжник попал прямо в затылок чудовищу. Она не думала, что это поможет обезвредить врага, но плана получше у нее не нашлось.

Тот сначала не понял, что это было. Обернувшись, он, наконец, заметил нового противника в лице Кэлен. «Ну, влипла!» — подумала она про себя и запульнула второй камень. Тот попал монстру прямо в лоб.

В ответ она услышала леденящий душу рык. В том, что ее соперник готов был ее растерзать, она даже не сомневалась. В душе она проклинала себя за то, что не ходила в свое время на пробежки. Впрочем, даже если бы она была самым быстрым человеком на планете, шансы убежать у нее были очень малы — монстр находился всего в нескольких метрах от Кэлен, и она знала — чтобы пересечь это расстояние, ему потребуется пара шагов и одна секунда.

Но все же она попятилась назад. Их разделял дуб, и где-то в голове у нее промелькнула мысль — вот бы один из его корней стал немного больше! Монстр вполне бы мог споткнуться, и это дало бы ей фору во времени. А может и не дало бы. Но в любом случае это было бы неплохо. И тут, словно повинуясь ее мыслям, корень на глазах начал расти — и монстр действительно споткнулся! Это настолько удивило Кэлен, что на какое-то время она забыла, что вообще-то ей пора уже бежать.

Парень-во-всем-черном добрался до нее. И когда только успел? Выглядел он жалко, но раз уж сумел до нее дойти, значит, все было не так уж плохо.

— Нам с ним не справиться, — сообщил он. — Хватайся за меня.

— Что?!

Вместо ответа юноша обхватил ее руками. Кэлен хотела было возмутиться, но увидела, что монстр поднимается и опять собирается напасть, поэтому на всякий случай ухватилась за край черной авиаторской куртки — и правильно сделала, потому что в этот момент перед глазами все померкло и она потеряла точку опоры.

Приземление — а это было похоже именно на него — произошло не совсем успешно. Ноги коснулись земли так неожиданно, что Кэлен потеряла равновесие и навалилась на своего попутчика, а тот был настолько слаб, что едва мог стоять сам, и в итоге они оба грохнулись на землю.

— Ой, извини! — тут же воскликнула Кэлен, и парень пробурчал что-то в ответ, но она не разобрала его слов. Скорее всего, что-то нецензурное. Глаза его были прикрыты. Он пытался восстановить дыхание.

— Опа, что тут у нас? — послышался чей-то озорной мужской голос. Источник Кэлен определить не смогла, но через пару секунд тот сам предстал перед ней, спустившись с близстоящего дерева. Это был высокий парень с темно-каштановыми волосами и пронзительно голубыми глазами. К нему присоединился второй, чертами лица, цветом волос и глаз похожий на первого. Они выглядели совсем как близнецы.

— Коннор, у меня проблемы со зрением, или это действительно Нико ди Анджело рядом с девчонкой? — спросил первый парень, приближаясь к девушке. — Эй, Нико, зачем же заниматься этим при всех? Могли бы снять себе комнату!

— Отвалите, — устало ответил Нико, приоткрывая глаза. Кэлен осознала, что все еще сидит на его животе и, судя по выражению лица, ему это не нравилось. Торопливо перебравшись на землю, Кэлен поспешила еще раз извиниться и объяснить, что все это вышло совершенно случайно.

— Дорогая, какими судьбами тебя к нам привело? — спросил Коннор, присев рядом с Кэлен и взяв ее за левую руку. — Хочешь присоединиться к нашему лагерю?

— Эй, это невежливо! Сначала мы должны представиться даме! — перебил его брат, взял Кэлен уже за правую руку и чинно ее поцеловал. — Меня зовут Тревис Стоулл, а этого бестактного молодого человека слева — Коннор Стоулл, он мой младший брат. А тебя как зовут, душа моя?

— Кэлен Оллфорд, — пробормотала она, чувствуя, как щеки наливаются краской.

— Эй, мы не хотели тебя смутить! — воскликнул Коннор, обхватив ее ладонь двумя руками и прижав к своей груди, тем самым сделав только хуже. Кэлен никогда не привлекала внимание парней как девушка. В Сиэтле она была своим в доску парнем, а в Нью-Йорке ее просто не замечали. Ее сердце забилось сильнее от новых ощущений.

Нико, про которого все уже успели забыть, медленно принял сидячее положение. Он уже полностью восстановил дыхание и выглядел немного лучше. Сунув руку в карман, он достал оттуда что-то белое, похожее на сахар-рафинад, и положил это в рот. Ему на глазах становилось лучше.

— Амброзия, — сказал Тревис, заметив удивленный взгляд Кэлен. — Пища богов. Много полукровкам нельзя, но немного амброзии быстро поднимает на ноги.

— Пища богов? Полукровкам? О чем ты говоришь? — начала спрашивать Кэлен, но Коннор перебил ее.

— О-о-о, дорогуша, ты ведь у нас первый раз и совсем не знаешь, где ты! Но раз ты смогла пересечь границу нашего лагеря, значит, ты — полукровка, то есть один из твоих родителей — бог Олимпа! Ну-ка, признавайся, какого родителя у тебя не хватает?

Это был совершенно бестактный вопрос, и Тревис попытался исподтишка толкнуть брата в плечо, надеясь его заткнуть, но тот не заметил своего промаха и ответил таким же ударом. Прежде чем между ними началась потасовка, Кэлен ответила:

— У меня полная семья. У меня есть оба родителя.

— Так не бывает! Значит, один из твоих родителей тебе не родной! — продолжил Коннор, словно не замечая намеков своего брата.

— Возможно, ее мать — Деметра. Я видел, как она вырастила корень дуба, — вмешался в разговор Нико.

— Погоди, я думала, что это ты вырастил тот корень!

— Я этого не умею.

— Я тоже! И да, какая еще Деметра? Какая-то греческая богиня?

— Какая-то! — закатил глаза Коннор. — Деметра — греческая богиня плодородия, входит в список двенадцати самых популярных богов Олимпа. А то, что ты видишь вокруг себя, — лагерь полукровок, здесь живут дети греческих богов. Знаешь ли ты, что все боги Олимпа существуют на самом деле? Мы — я и мой брат — сыновья Гермеса, бога торговли.

— И воровства, — мрачно добавил Нико. Но его слова, похоже, ничуть не задели братьев.

— А знаешь, кто он? — спросил Коннор, наклоняясь к Кэлен. — Это Нико ди Анджело, сын Аида. И если ты действительно дочь Деметры, то прими мой совет — держись от него подальше. Другую дочь Деметры, Персефону, похитил Аид и насильно женил на себе.

Оба брата покачали головой, всем своим видом не одобряя выходку Аида. Нико взглянул на них исподлобья. Кэлен в какой-то момент показалось, что земля под ногами затряслась, но через мгновение все прекратилось. Вырвав, наконец, свои руки из цепких лап сыновей Гермеса, она произнесла:

— Моя мама — точно мне родная, у меня есть фотографии, на которых она беременна мной. И куча моих детских фото — с обоими родителями. К тому же я похожа на них. Так что это исключено. Вы точно ошибаетесь, а в ваш лагерь я попала потому, что меня сюда принес Нико.

— Нет, так не бывает! — одновременно ответили ей братья и рассмеялись из-за того, что сказали это вместе. После этого они продолжили говорить, перебивая друг друга:

— Простые смертные не могут попасть в наш лагерь.

— Лагерь защищает волшебный барьер, так что ни монстрам, ни смертным к нам не попасть.

— Правда одна смертная, Рейчел, смогла сюда попасть, но она не совсем смертная.

— Рейчел — наш оракул.

— Так что ты совершенно точно полукровка!

— Ну, или оракул.

— Стойте, стойте! — воскликнула Кэлен, схватившись за голову. — Вы меня совсем запутали! Какой еще оракул?

— Думаю, мы тебя попозже с ней познакомим.

— Когда она вернется в лагерь.

— Сейчас она в отъезде.

— Не вечно же ей тут торчать.

Голова Кэлен разрывалась от количества новой информации, братья говорили так быстро, что она едва успевала соображать.

— Ладно, давай просто отведем ее к Хирону, и пусть он решает, что с ней делать, — сказал, наконец, Коннор. Нико, который до этого молча наблюдал за их разговором, вскочил на ноги и собрался уходить.

— Эй, а ты куда? — спохватились братья Стоулл, обхватив Нико с двух сторон за руки. — Ты привел Кэлен в лагерь, так что тебе и вести ее к Хирону.

Странно, но Нико не протестовал, лишь стряхнул с себя Коннора и Тревиса и молча направился прямиком вглубь лагеря. Братья лишь пожали плечами и пошли вслед за ним, потащив за собой Кэлен.

На самом деле она не хотела никуда идти. И вообще ей пора бы уже вернуться домой. Наверняка родителям скоро позвонят из школы и доложат, что их дочь прогуляла уроки. И им в очередной раз придется что-нибудь придумывать, чтобы ее не отчислили. А если ей еще предъявят обвинение за незаконное вторжение на частную территорию странного лагеря с полукровками? В некоторых штатах по закону ее могут убить! А она даже не знает, в каком штате сейчас находится. Но даже если и выживет, то как она доберется до дома?

Кэлен взглянула на меч, прикрепленный к поясу Нико. У братьев также при себе было оружие. Что это за лагерь такой? Чем дальше они шли, тем больше Кэлен убеждалась в том, что это не какой-нибудь лагерь для скаутов. Тренировочные арены, девушки и парни, соревнующиеся друг с другом в искусстве владения мечом, стрельбе из лука и метании копья. Это был лагерь воинов. Кэлен видела сатиров и нимф, проходящих мимо. Все вокруг выглядело таким странным. Нереальным. Она тихонько ущипнула себя за руку, чтобы убедиться, что это всего лишь сон, но пробуждения не последовало. Значит, это все происходило с ней и в самом деле.

Вчетвером они подошли к небольшому двухэтажному зданию, табличка рядом с ним гласила: «Большой Дом». Они вошли внутрь, и Кэлен приготовилась к знакомству с тем самым Хироном, которому ее так хотели показать. Удивлению ее не было предела, когда она увидела Хирона и осознала, что перед ней стоит самый настоящий кентавр, совсем как тот другой, из Сиэтла.

Пока Кэлен отходила от шока и во все глаза пялилась на старого кентавра, ничуть этого не стесняясь, Хирон подробно расспрашивал Нико о произошедшем. Последовал краткий пересказ того, как сын Аида следил за перемещением минотавра несколько дней, пока тот не заметил его и не вступил в схватку. Потом он рассказал о появлении Кэлен, о том, как она помогла ему и как им вместе пришлось отступить.

Хирон задумался. Кажется, история Нико его взволновала. Сыновья Гермеса позади тихонько шепнули Кэлен, что на прошлой неделе этот минотавр каким-то неведомым образом сумел пройти через защитную границу лагеря и напасть, но подробностей они не знают.

После некоторого молчания Хирон обратил внимание на Кэлен и попросил оставить их наедине. Братья весьма недовольно исполнили его просьбу. Кентавр начал задавать вопросы об ее семье, о каких-то необычных вещах, происходивших с ней. Когда Кэлен рассказала, что все монстры, которых она видела, никогда на нее не нападали, он очень удивился. Он спросил, нет ли у нее каких-нибудь необычных болезней вроде дислексии или синдрома дефицита внимания. Кэлен покачала головой. Все, чем ей приходилось болеть, — простуда и прочие мелкие болячки. Ничего серьезного.

— Ладно, давай дождемся вечера. Обычно во время вечернего сбора у костра боги признают всех новеньких. Странно, что они не признали тебя раньше, в тринадцать лет.

— Нет-нет! Я не могу тут остаться. Мои родители не знают, где я, они наверняка уже потеряли меня!

Кэлен не стала добавлять, что как только она придет домой, ей, скорей всего, конец. Где-то в глубине души она надеялась, что все обойдется. Хирон опять задумался. Было видно, что он не хотел отпускать девушку, но, в конце концов, согласился. Они вместе вышли из здания.

Перед Большим Домом Кэлен увидела Нико в компании светловолосой девушки и темноволосого парня, он им что-то рассказывал, наверное, про минотавра. Кэлен заметила, что незнакомые ей парень и девушка взялись за руки. И что еще показалось ей примечательным — Нико чувствовал себя неуютно, находясь в их компании.

Хирон направился прямо к ним.

— Перси, Аннабет! Я рад, что вы так скоро вернулись в лагерь. Как там Новый Рим?

Из их дальнейшего разговора Кэлен поняла, что Перси и Аннабет учатся в каком-то университете этого самого Нового Рима, но закрыли сессию досрочно и теперь приехали погостить в лагерь на все лето. Хирон представил им Кэлен, добавив, что та не сможет остаться здесь до начала лета, и Аннабет заверила, что ей будут тут рады в любое время.

— Нико, могу я поговорить с тобой наедине? — спросил вдруг Хирон. Сын Аида был удивлен его просьбой, но согласился. Перси и Аннабет проводили их непонимающими взглядами, но тут же переключились на Кэлен, подробно расспросив о впечатлениях, которые оставил у нее лагерь. У Кэлен в голове крутилась одна фраза: «Кажется, кто-то подсыпал мне что-то в еду во время обеда, и у меня поехала крыша», но ответила что-то вроде «тут все так необычно!»

Тем временем Нико и Хирон о чем-то спорили, точнее, спорил Нико, а кентавр ему спокойно отвечал. Краем уха Кэлен услышала, как сын Аида воскликнул: «Почему я? Этим должны заниматься сатиры!», однако, в итоге Нико со всем согласился, но сделал это с таким видом, словно делал огромное одолжение. Видимо, не все в этом лагере беспрекословно подчинялись старому кентавру.

— Кэлен, Нико перенесет тебя назад в Бруклин, — сказал Хирон, когда они с Нико вернулись.

— Нет-нет, не стоит, я смогу добраться сама, — поспешила отказаться Кэлен, подозревая, что именно это могло спровоцировать долгий спор между этими двумя. — Вы ведь сказали, что мы на Лонг-Айленде? Я смогу доехать на автобусе.

Нико молча протянул свою руку, игнорируя ее слова. Хирон взглядом попросил Кэлен не отказываться от его предложения, и в итоге она была вынуждена подчиниться. Перси и Аннабет помахали рукой на прощание. А потом лагерь исчез в тени.

На этот раз они приземлились удачно. Кэлен немного качнуло, но Нико ее подхватил. Они переместились в Проспект-парк, в то самое место рядом с Длинным лугом, где часом ранее столкнулись с минотавром — отсюда до дома Кэлен идти всего несколько кварталов. Она коротко поблагодарила Нико, а тот лишь кивнул в ответ.

— Ты вернешься в лагерь? — спросила она.

— Да. Ты дойдешь сама до дома?

— Конечно! — удивленно воскликнула Кэлен. Это ведь был ее район, она все тут знала и проводник ей больше был не нужен, особенно такой недовольный, как Нико.

— Ну, тогда до встречи летом.

— Да, до встречи.

И Кэлен направилась к выходу. Сын Аида проводил ее взглядом, и когда она отошла от него на достаточное расстояние, осторожно последовал за ней.

* * *

Родители ничего не заметили. И даже со школы так и не позвонили — неожиданная удача. Кэлен тихонько пробралась к себе в комнату и легла на кровать. Все эти истории про полукровок и лагерь казались сном. Она перевернулась на живот и потянулась за ноутбуком. Внезапно ей стала интересна вся греческая мифология. Пара кликов мышки — и вот уже загружен сайт Википедии и найдена статья о Деметре. Переходя по ссылкам, она нашла информацию обо всех известных греческих богах и героях, даже статья про Хирона была, правда, на фотографии он совсем не был похож на реального себя.

Кэлен решила, что раз ее прогул никто не заметил, то это знак свыше, и дала себе слово не пропускать уроки до конца месяца, иначе родители могут и не отпустить ее в лагерь.

Все было хорошо в течение двух недель — Глория с подружками ее игнорировали. Кэлен даже понадеялась, что королева наконец-то оставила ее в покое.

В тот день первым уроком была химия. Туда ходили в основном одни ботаники, поэтому Кэлен чувствовала себя там в безопасности. Но урок кончился, и началась война.

Вторым уроком был углубленный английский. Глория сидела на соседнем ряду и втихаря бросала в Кэлен бумажные комки, а та старалась их игнорировать, хотя было бы неплохо просто взять и запульнуть учебником в ответ. Но рука почему-то так и не поднялась.

Кэлен вышла из класса, ужасно злясь на себя. Она сражалась с минотавром (ну ладно, не сражалась, но кинула в него целых два булыжника и оба раза попала!), но не может просто взять и поставить Глорию на место. Ведь это всего лишь девчонка! Ну, у нее еще есть толпа подружек, но какая разница? А Кэлен зато полукровка!

После второго урока был перерыв на обед, и она решила не искушать судьбу, поэтому, купив себе булочку, исчезла в глубине школьного двора. Ей нравилась там одна скамейка. Обычно никто на ней не сидел, но в этот раз место занял какой-то тип с газетой. Странно, что кто-то в школе читает газеты, ведь некоторые даже книжек в руки не берут.

Кэлен не стала никого сгонять со своей скамейки, просто села рядом и приступила к своему скромному ланчу. До конца учебного года оставалось всего две недели, дожить бы! А там она кинется в ноги родителям и будет умолять их перевести ее в другую школу.

Слезы сами навернулись на глаза. Кэлен редко плакала и уж тем более никогда не делала этого в школе. Она не хотела показывать здесь свою слабость, не хотела доставлять удовольствие своим обидчикам видеть ее слезы.

Но не сейчас. К тому же рядом все равно никого нет. Почти никого.

— Почему ты их терпишь? — донесся из-за газеты мужской голос.

Она повернулась и увидела знакомое лицо.

— Нико! Погоди… ты читаешь газеты?

Нико смял свое чтиво и бросил в ближайшую урну.

— Конспирация, — объяснил он. — Прятаться в тени слишком энергозатратно. И все-таки, почему ты не дашь им отпор?

Кэлен торопливо смахнула слезы.

— Не знаю. Просто надеюсь, что они перестанут первыми.

— Но ты ведь понимаешь, что они не перестанут? Им это нравится.

Кэлен пожала плечами. На самом деле она была бы не прочь дружить с этими девчонками. Они популярные, их постоянно зовут на разные вечеринки, рядом с ними постоянно крутятся парни. И если она даст им отпор, не сделает ли она хуже самой себе?

— Откуда ты тут взялся?

— Хирон попросил последить за тобой, пока ты не вернешься в лагерь. Вообще-то за полукровками наблюдают сатиры, но он сказал, что тут особый случай.

— Особый?

Нико засучил рукав куртки на левой руке и показал царапину сантиметров пяти, идущую от локтя к запястью. Царапина уже затянулась. Кэлен осторожно коснулась ее, и Нико вдруг шарахнулся от нее, торопливо опуская рукав.

— Что, болит? — спросила Кэлен, подивившись его реакции.

— Нет, просто не люблю, когда ко мне прикасаются.

Нико произнес это таким серьезным тоном, что Кэлен нисколько не сомневалась — если она еще раз его коснется, то ей точно не поздоровится. Хотела бы она знать, что в голове у этого парня. Он выглядел таким мрачным. Он совершенно точно сын Аида. Неужели у бога Подземного мира все дети такие жуткие? Тогда каков сам владыка царства мертвых?

Нико не заметил реакцию Кэлен на свои слова и продолжил рассказ:

— Я слежу за тобой с тех пор, как мы расстались в Проспект-парке.

— Оу, — только и смогла вымолвить Кэлен. — Надеюсь, ты отворачивался, когда я принимала душ?

Нико смутился. Эта его реакция показалась ей примечательной, ведь она только что думала, что этот парень совсем бесчувственный. Но спустя мгновение он взял себя в руки и снова сделал морду кирпичом.

— Я не занимаюсь подглядыванием.

Опять этот холодный тон. А ведь она всего лишь попыталась пошутить! То ли ее шутки и правда дурацкие, то ли ей по жизни не везет со слушателями.

— Ладно, ладно! — попробовала она разрядить атмосферу. — Рассказывай, где царапину получил.

— Пока я за тобой следил, на меня напали трижды. Эта царапина — от фурии. Монстры чуют кровь полукровок и постоянно на нас нападают. Но тебя монстры словно не замечают.

— Тоже мне новость. Я говорила об этом Хирону.

— Он тебе не поверил.

Кэлен вздохнула. Хирон отправил Нико следить за ней только потому, что не поверил ее словам?

— Я сам не верил, пока не увидел.

Отлично, этот тоже ей не верит.

— Это необычно для полукровок.

— Может, это говорит о том, что я не полукровка?

— Не знаю. На самом деле ты должна быть полукровкой, ведь ты сумела попасть в лагерь.

— Минотавр тоже сумел.

— Что ты знаешь об этом?

В какой-то момент ей показалось, что Нико занервничал.

— Братья Стоулл рассказали. Когда мы были у Хирона. Они знают лишь то, что минотавр каким-то образом сумел попасть в лагерь.

Кажется, ее ответ немного успокоил Нико.

— А что не так с тем минотавром? Ты что-то знаешь?

— Это не твое дело.

Кэлен вздохнула. Ей ужасно хотелось ответить что-нибудь грубое, но она сдержалась и решила снова переменить тему.

— Как думаешь — кто же я? Мои папа с мамой точно мне родные. Но то, что я сделала с тем корнем… а еще те камни! Я их кинула — и оба попали в цель! Представляешь? Может я еще и мечом могу управлять? Ну-ка, дай мне свой попробовать!

Кэлен потянулась к мечу Нико, но тот резко отвел ее руки в сторону:

— Это меч из стигийской стали, он выкован в Подземном мире и закален в реке Стикс. Им может владеть только дитя Аида.

Кэлен одернула руки прочь, словно меч был ядовитым. Попытка сменить тему полностью провалилась. Кажется, кое-кто начал терять терпение.

— Нико, друг мой, — начала Кэлен, пытаясь справиться с накатившим на нее ужасом и не обращая внимания на реакцию Нико на ту часть фразы, где она назвала его другом, — как ты протащил меч в школу?

— Смертные не видят мой меч, как и не видят монстров вокруг. Они видят только то, во что готовы поверить.

Послышались женские голоса, и Кэлен увидела, как во двор вошла Глория с подружками. Пока они ее не засекли, но это было лишь вопросом времени. Нико, заметив их, засобирался.

— Я, пожалуй, пойду. Удачи.

Она хотела крикнуть ему: «Возьми меня с собой!», но он так быстро исчез в тени, что Кэлен оставалось только проводить его завистливым взглядом. Уметь бы так перемещаться! Раз — и никаких обидчиков. Можно сгонять куда-нибудь к морю на выходные без визы и авиаперелетов. Удобно!

Кэлен встала и направилась к входным дверям, не желая оставаться наедине с этими дрянными девчонками. Но те последовали за ней. Кэлен мысленно просила Деметру, если уж они и правда родственники, помочь ей пережить очередную выходку Глории.

— Эй, Оллфорд, уже уходишь?

Ну вот, сбежать по-быстрому не получилось. Кэлен остановилась и медленно обернулась. Глория стояла с пластиковым стаканчиком в руке и потягивала из трубочки апельсиновый сок. Ее подружки делали то же самое, разве что сок в их стаканчиках был другим. Надо же, вовсю копируют свою королеву, это было видно даже по их манере одеваться.

— Что вам нужно?

Кэлен практически никогда им не отвечала, поэтому девчонки удивленно округлили глаза и переглянулись.

— Ого, да она умеет разговаривать!

Послышался смех. Кэлен стиснула кулаки. Она уже знала, что сейчас произойдет. Такое уже однажды случалось. Стоит ей отвернуться и попытаться уйти, как все содержимое пластиковых стаканчиков тут же окажется на ее блузке. Знаем, плавали.

— Оставьте меня в покое!

Кэлен отчаянно пыталась придумать хороший план, который помог бы ей избежать последствий выходки Глории. Еще раз попросила Деметру подсобить ей по-родственному. Медленно попятилась назад.

— А разве мы тебе чем-то мешаем? — Глория удивленно взмахнула ресницами и оглядела своих подружек, словно задавала вопрос и им тоже. Те развели руками. — Мы просто вышли на улицу подышать свежим воздухом.

— Отлично. Продолжайте. А я пойду в класс.

По взгляду Глории было понятно, что просто так уйти она не даст. Кэлен все еще пятилась назад, их разделяло несколько метров. Если развернуться и побежать прочь — можно успеть добежать до школы и остаться сухой. Но лишь на один урок. А на следующей перемене они найдут способ ее достать, и на этот раз сбежать не получится.

Все, терпение лопнуло. С нее хватит. Она не обязана со всем этим мириться. К черту школу! Будем считать, что она достигла всего необходимого объема знаний. Нико прав — Глория никогда не оставит ее в покое. И неважно, что этот прогул может оказаться последним. Что ж, в следующем году попытаем счастья в другой школе.

Кэлен развернулась и побежала в сторону школьных ворот. Позади нее послышался хохот, а чуть позже — пронзительные крики. Кэлен не могла не обернуться. Она увидела позади себя презабавнейшее зрелище: Глория картинно проехалась по асфальту, а сверху на нее упала пара других ее подруг, причем вместе с содержимым их стаканчиков. Королева была вся мокрая от сока. Кэлен успела заметить, как сравнялся с асфальтом маленький бугорок земли, о который, по всей видимости, споткнулись подружки.

Долго злорадствовать Кэлен не стала — поспешила к воротам. Когда она вышла за территорию школы, то увидела, что Нико ждал ее там.

— Спасибо, — сказала она ему, нисколько не сомневаясь, что падение Глории — его рук дело. Нико лишь кивнул в ответ. — Она доложит директрисе о том, что я ушла, и меня, скорее всего, исключат. Родители будут в бешенстве.

— Почему ты не можешь просто перестать ходить в школу?

— Не могу. Как можно не ходить в школу?

— Можно. Я не хожу.

— Почему? Разве тебя родители не заставляют?

Когда Кэлен увидела реакцию Нико на свои слова, ей захотелось откусить свой длинный язык.

— Моя мама умерла, когда я был маленьким.

Было странно услышать от Нико что-то настолько личное. Он и сам, судя по всему, не собирался этого говорить и уже жалел о своей несдержанности. А Кэлен думала о том, каково это — жить без родителей. Ей даже в голову не приходило, как она будет жить, если их вдруг не станет. Внезапно она почувствовала жалость к Нико. Неудивительно, что он такой молчаливый и мрачный. Мама умерла, а папа — Аид. Что бы стало с Кэлен, если бы она потеряла свою семью?

Нико молчал, а о чем еще с ним можно было говорить, она не знала. Возле подъезда он предупредил, что должен отлучиться в лагерь на пару часов, и попросил ее не влипать ни в какие переделки, пока он не вернется. Кэлен пообещала, что ближайшие два часа проведет в своей комнате. Хотя, если родителям уже успели позвонить из школы, то, скорее всего, она не выйдет из своей комнаты до конца жизни.

Да, боялась она не зря. Мама встретила Кэлен уже на пороге, и, судя по тому, как она щурила глаза, было ясно, что сейчас будет скандал. Кэлен предпочла быстро сбежать в свою комнату и закрыться там. Мама стучала в дверь, требуя открыть замок немедленно, иначе ее дочери придется провести там остаток своей жизни. Но уж лучше прожить целую жизнь в этой комнате, чем выслушивать сейчас все эти нотации, думала Кэлен. Она схватила плеер и надела наушники. Музыка не сильно помогала заглушить звуки. Стуки в дверь продолжались несколько минут, потом все стихло. Это ненадолго. Как только папа вернется, в ее комнате, скорее всего, вынесут дверь.

Она знала, что все это просто переходный возраст. Что в двадцать пять она будет смеяться над собственным ребячеством. Но отношения с родителями ухудшились именно после их переезда в Нью-Йорк. Словно что-то между ней и родителями пошло не так. Оборвалась та нить, что связывала их.

Ждать возвращения отца Кэлен не собиралась. С нее хватит. Никто дома не желает понимать ее. Тогда она просто уйдет из этого дома. Нико просил ее остаться здесь, пока он не вернется, но ничего. Он в любом случае найдет ее в лагере и наверняка будет рад, что его слежка окончилась так рано.

Кэлен достала старый школьный рюкзак и кинула туда некоторые свои вещи, плеер и блокнот для рисования с карандашами. Больше ей ничего не нужно. Рюкзак был полупустой. В лагере ей дадут одежду. Кэлен достала с полки свою любимую книгу — «Поющие в терновнике» Колин Маккалоу. Там была спрятана небольшая заначка — около пятнадцати долларов. На автобус точно хватит.

Кэлен вылезла через окно прямо на пожарную лестницу. Она уже пользовалась этим выходом пару раз, когда нужно было незаметно покинуть квартиру.

На улицу опускалась вечерняя прохлада. Кэлен пожалела, что не взяла куртку или еще что-нибудь теплое. Назад дороги уже не было — пружина подняла лестницу вверх, поэтому Кэлен направилась к автобусной станции, надеясь не замерзнуть в своей футболке по пути.

До Лонг-Айленда она добралась быстро и без происшествий. Главной проблемой было найти лагерь посреди леса в вечерней темноте. Кэлен помнила что-то про клубничную ферму, но это ей мало помогало. Она блуждала вдоль дороги, надеясь, что кто-нибудь подскажет ей путь. Несколько раз ей приходила в голову мысль, что ее попадание в лагерь — какая-то ошибка. Что на самом деле она не полукровка, а границу смогла пересечь только благодаря Нико. И без него она не только не сможет вернуться в лагерь, но даже не увидит, где он.

Наконец, Кэлен заметила впереди высокую сосну, издали напоминавшую главный ориентир лагеря — дерево Талии, и решила идти к нему. Ей повезло — она вышла прямо к воротам лагеря. Где-то в глубине души Кэлен боялась, что найдет вход, — ведь это может навсегда изменить ее жизнь. Но все-таки это больше радовало, чем пугало. Старая жизнь рушилась прямо на глазах. Кэлен не знала, как вернется домой, как вернется в школу. Лагерь — все, что у нее осталось.

Внутри было малолюдно. Она шла по дороге, надеясь найти кого-нибудь по пути. Дорога вывела ее к Большому Дому, и возле входа она увидела Хирона. Тот удивленно взглянул на нее, махнул рукой и пошел навстречу.

— Я не знал, что ты так рано вернешься! Но ничего, присоединяйся к нам — все уже ушли ужинать.

Хирон отвел Кэлен в столовую. В зале было около двух десятков столов. Какие-то столы пустовали, за некоторыми сидели большие группы подростков самых разных возрастов. Но на вид все они были не старше двадцати лет. Хирон сказал, что сейчас тут мало детей — в основном те, кто остался в лагере на весь год, остальные приедут с началом каникул.

За одним из столов Кэлен увидела Перси. Он узнал ее и поприветствовал. Через два ряда за другим столом сидела Аннабет в компании таких же светловолосых парней и девушек.

— Тут сидят по какому-то принципу? — спросила Кэлен. Для нее было странным видеть, что парень и девушка сидят за разными столами. Особенно когда один из них сидит в гордом одиночестве. В школе все сидели либо парами, либо компаниями. Либо компаниями пар. Но никогда влюбленные не отсаживались друг от друга. Если не ссорились, конечно.

— Да, все сидят со своими братьями и сестрами. Вот домик Ареса. — Хирон показал рукой на стол, мимо которого они как раз проходили. Во главе сидела мускулистая девушка с длинными темными волосами, убранными в хвост. Она громко говорила и вела себя очень нахально. — Это — домик Ириды. А это — домик Афины.

Аннабет подняла глаза и поздоровалась. Несколько ребят за ее столиком сделали то же самое. С дальнего столика послышались знакомые голоса, принадлежавшие ее старым знакомым — сыновьям Гермеса:

— Эй, Кэлен! С возвращением!

Она махнула им рукой. Хирон подвел Кэлен к их столику. Помимо братьев Стоулл там сидели еще четверо.

— Это дети Гермеса. Обычно все те, кого боги еще не признали, живут с ними. Правда в настоящее время боги сразу признают своих детей, так что сейчас здесь немноголюдно. А это старосты домика Гермеса — братья Стоулл. Коннор, Тревис, позаботьтесь о Кэлен, пожалуйста.

— Да, без проблем! — воскликнули оба. Тревис показал ей место рядом с собой, и она села. Хирон отошел к большому столу, за которым сидел какой-то бородатый мужчина в цветной рубашке в компании пары сатиров.

— Как давно вы в лагере? — спросила Кэлен.

— Несколько лет. Но скоро мы его покинем и разъедемся по колледжам, — ответил Коннор. Его брат продолжил:

— Хотя, вполне возможно, что мы будем возвращаться сюда на лето, как Перси и Аннабет.

— Вы знаете их?

— Все знают Перси и Аннабет! Перси — сын Посейдона, а Аннабет — дочь Афины. Они столько приключений пережили вместе! Они участвовали в войне с Кроносом, сумели выжить в Тартаре, вместе с другими пятью полукровками смогли закрыть Врата Смерти! Эти ребята — просто легенда! Славное тогда было время!

Другие ребята за столиком Гермеса тут же начали припоминать разные истории тех времен, а кто-то даже выразил сожаление о том, что былые дни прошли и сейчас сражаться особо не с кем. Столько приключений прошло, столько опасных монстров! Кэлен поразилась их желаниям. Чего хорошего в том, что кто-то постоянно пытается тебя убить?

Нимфы принесли Кэлен еду — мясо и овощи. Но едва она коснулась вилки, как Тревис остановил ее.

— Сначала мы жертвуем лучший кусок своему божественному родителю в вон тот костер. Благодарим за то, что он нам дает.

— Но я не знаю, кто мой родитель.

— Тогда обратись к нему мысленно, не называя по имени. Боги сами разберутся!

Тревис и Коннор поднялись и направились к кострищу, держа в руках по пачке M&Ms. Другие уже стояли там и кидали в огонь самые лучшие куски своего ужина. В жертву шло все: сэндвичи, гамбургеры, пачки чипсов и шоколадные батончики. Кэлен тоже поднялась со своего места, раздумывая, какой кусок мяса принести в жертву. Все они были очень аппетитными, так что выбор дался нелегко. «Надеюсь, родителю, кем бы он ни был, понравится», — подумала Кэлен, бросая выбранный кусок в огонь.

После жертвоприношения все расселись по своим скамейкам и продолжили ужинать. Братья Стоулл успели рассказать о войне с Кроносом, не забывая сообщить о своих личных заслугах в битве, другие постоянно дополняли их рассказ. Дети Гермеса выглядели такими дружелюбными, что Кэлен впервые почувствовала себя как дома, в Сиэтле, когда она так же сидела в кругу своих друзей и слушала их рассказы или страшилки. Как же было приятно снова почувствовать это!

Рассказ ребят удивил Кэлен. Она и подумать не могла, что в жизни некоторых людей могло столько всего произойти! Ей всего пятнадцать, а в этом возрасте Аннабет и Перси уже сражались с титанами, Геей и ее армией! А она переживает из-за кучки злобных одноклассников. Да уж, все познается в сравнении.

Посреди трапезы появился Нико. От него просто веяло холодом, и Кэлен невольно поежилась. Некоторые ребята отводили глаза от сына Аида, словно боялись, что он проклянет их, коснувшись взглядом. Это вполне могло оказаться правдой — Нико выглядел устрашающе. Но больше всего Кэлен ужасало то, что он смотрел прямо на нее и шел через весь зал прямиком к столику Гермеса. Перси поздоровался с Нико, когда тот проходил мимо, но ответа не услышал. Это казалось странным, ведь Нико участвовал в войне против Кроноса вместе с Перси. Разве они не друзья?

Кэлен поднялась со скамейки.

— Когда я просил тебя пару часов оставаться на месте и никуда не уходить, ты должна была послушать меня.

Нико говорил негромко, чтобы другие столики не слышали, но даже так тон его голоса был невероятно пугающим. От его голоса у Кэлен побежали мурашки по телу. Он излучал смертельную, ледяную ярость.

— И… извини. Просто дома кое-что случилось…

— Ты должна была дождаться меня. Я бы перенес тебя в лагерь. Ты подвергла себя опасности, приехав самостоятельно.

Кэлен нечего было ему ответить. Под взглядом его черных глаз она позабыла все отмазки, которые успела придумать. Даже тот факт, что монстры не трогают ее, и самое худшее, что могло бы с ней произойти, — это встреча с маньяком в лесу, сейчас казался несущественным.

— Что случилось? — вмешался Хирон. Нико заметил, что все присутствующие в зале смотрят на него, и сжался. Этот парень явно не любил внимание окружающих.

— Она вернулась в лагерь, больше от меня ничего не требуется?

Хирон молча кивнул, и Нико направился к выходу. Коннор дернул Кэлен за рукав.

— Что за дела у тебя с этим парнем?

Кэлен ничего не стала отвечать. Она сама не знала, что происходит.

— О, может быть ты его родственница? — предположил один из сыновей Гермеса, но Кэлен только отрицательно покачала головой.

— Говорят, что я дочь Деметры. Я смогла вырастить корень у дуба.

— О, тогда тебя стоит познакомить с Мирандой Гарднер — она староста домика Деметры. Когда мы после ужина соберемся у костра, я вас познакомлю.

Миранда оказалась довольно приятной девушкой девятнадцати лет. Она с радостью встретила новость о том, что Кэлен может оказаться ее родственницей. Дети Гермеса активно знакомили Кэлен с ребятами из других домиков, и к началу встречи у костра она уже помнила на лицо половину лагеря, а некоторых даже знала по имени.

Все собрались в круглом открытом помещении без крыши, похожем на римский форум. Посередине горел огромный костер. От центра вверх поднимались ряды ступенек. На самом верху Кэлен заметила Перси и Аннабет, которые сидели в обнимку и украдкой целовались. Нико нигде не было видно.

Все вокруг уже расселись, Кэлен заняла место между братьями Стоулл. Хирон вышел вперед. Он сообщил всем о том, что в лагерь пришла новенькая, после чего послышались приветственные восклицания. Кэлен поднялась и всех поблагодарила. Вдруг она почувствовала яркий свет вокруг себя. По толпе прошел вздох удивления. Кэлен поймала взгляды сидящих рядом и посмотрела наверх. Над самой головой у нее сверкала лира.

— Кэлен, ты дочь Аполлона! — воскликнули Коннор и Тревис одновременно.

Она застыла. До этой минуты она почему-то думала, что все эти родительские узы — просто условности. И тот факт, что ее отец — тот самый, с которым она росла, — не родной ей, не укладывался в голове. А ее мать, похоже, изменила отцу. Знал ли папа об этом?

Когда Кэлен думала о том, что Деметра — ее мать, она представляла богиню скорее крестной матерью или какой-нибудь родственницей, но никак не матерью! Мысль о том, что она — родная дочь Аполлона, казалась ей нелепой. Она не могла поверить, что Аполлон спустился с Олимпа и завел интрижку с ее мамой.

К Кэлен подошел голубоглазый парень с волосами цвета солнца. Он был высок и так красиво сложен, что у нее не оставалось ни капли сомнения — он сын Аполлона. Она даже немного позавидовала новоиспеченному брату — красота папочки явно досталась ему в большей мере. «Вот бы мне быть такой стройной!», — подумала Кэлен.

— Добро пожаловать к нам! — Сын Аполлона протянул ей руку. — Меня зовут Уилл Солас. Я староста домика Аполлона.

Две голубоглазые девушки, такие же прекрасные, как Уилл, поздоровались с ней. Все вокруг постепенно успокаивались и рассаживались по местам. Хирон начал рассказывать о бытовых мелочах, касающихся лагеря: о будущем урожае клубники, о новых посадках виноградных кустов. Потом представил всем ту самую воинственную девушку, сидевшую за столом домика Ареса, как нового инструктора по фехтованию. Ее звали Кларисса Ла Ру, и она явно была местной знаменитостью. Кларисса помахала всем рукой. Даже этот приветственный жест выдавал в ней дочь бога войны. Девушка всем своим видом выражала силу и властность. За ней хотелось идти в бой.

После костра все разошлись по своим домикам. Братья Стоулл выразили сожаление по поводу того, что Кэлен не останется с ними. Миранда Гарднер также похлопала ее по плечу и сказала, что они могут оставаться подругами, даже несмотря на то, что принадлежат разным домикам. К удивлению Кэлен, к ней подошли Перси и Аннабет и пожелали удачи.

Новый дом понравился Кэлен. Ей выделили кровать в женской части домика. Рядом было окно, из которого открывался чудесный вид на лес. Все кровати были огорожены белыми занавесками, посреди комнаты потолок подпирали величественные белые колонны. В углу стояла большая лира — символ Аполлона.

— Ну, как тебе? — спросил Уилл. У Кэлен не было слов. Она была в таком восхищении, что староста домика Аполлона понял все по ее глазам.

— Там — вход в мужскую часть домика. Думаю, не стоит объяснять, что туда лучше не входить? А тут — вход в женскую ванную. Там есть все, что тебе нужно — ванные принадлежности, халаты, тапочки, полотенца. Если что-то не сможешь найти, обращайся к своим сестрам.

Уилл вышел, и Кэлен осталась в компании двух своих сестер, которые начали показывать женскую часть домика подробнее. Они рассказали, что всего в домике Аполлона девятнадцать человек, включая Кэлен, из них девушек — семеро, остальные парни. Кэлен всегда была единственным ребенком в семье, поэтому ей было непривычно осознавать, что теперь у нее есть восемнадцать братьев и сестер. Но все-таки это было здорово!

Кэлен с сестрами болтали до поздней ночи, а потом все тихонько заснули в окружении белых занавесок и аромата леса, доносившегося из окна. Но перед тем, как провалиться в сон, Кэлен вдруг вспомнила о папе с мамой, о том, как некрасиво она поступила с ними. Но ведь и они поступили несправедливо, не сказав ей, кто ее настоящий отец! Эта мысль немного заглушила боль, которую чувствовала Кэлен из-за того, что причинила такую же боль своим родным.

Лагерь просыпался рано. Все начинали подниматься с восьми утра, а в девять столовая уже была полна народу, пришедшего на завтрак. Сегодня Кэлен сидела за столиком Аполлона вместе с двумя своими сестрами и шестью братьями. Во главе стола сидел Уилл и делился своими знаниями о жизни в лагере.

После завтрака весь ее домик отправился на тренировочную площадку пострелять. Стоило Кэлен взять в руки лук, как она тут же поняла, что это оно — то самое оружие, которое ей больше всего подходит. Когда она смотрела фильмы, в которых кто-то стрелял из лука, она всегда удивлялась — как им вообще удается кого-то из него подстрелить? Но сейчас она не могла придумать оружия удобнее. Первая стрела пусть и не попала в самое яблочко, но вторая точно достигла цели. Кэлен не сильно поразилась своему умению — она будто знала, что всегда это умела.

Другие дети Аполлона хвалили ее способности, хотя сами стреляли просто потрясающе. С этими ребятами невозможно было соревноваться в стрельбе. Кэлен едва была способна поднять челюсть с пола, когда увидела, как Уилл загнал одну стрелу в другую — и так на трех мишенях подряд. Все ее братья и сестры могли так. Кэлен было чему у них поучиться.

Стрельбой они занимались до обеда. Ребята помогали Кэлен правильно держать лук, ставить ноги, прицеливаться. Прежде чем пойти в столовую, все решили посетить озеро. На лагерь уже опустилась полуденная жара, хотя лето еще не наступило, и все были рады ополоснуть в озере ноги, а кто-то даже искупнулся.

После обеда все опять пошли тренироваться — на этот раз с мечом. Помимо домика Аполлона на тренировку пришли ребята из домика Афины и Ареса. Кларисса гоняла всех подряд, наблюдая за спаррингами и помогая каждому держать правильную стойку. Увидев Кэлен, она крикнула:

— Эй, новенькая, тебе нужно выбрать себе оружие. Чейз, не могла бы ты отвести ее в оружейную?

Аннабет сунула свой меч в ножны и направилась к выходу, жестом предлагая идти за собой. Дочь Афины двигалась так грациозно, что Кэлен невольно загляделась на нее.

— Аннабет, а как ты попала в лагерь?

— Меня привел в лагерь сатир. Меня и двух моих друзей.

— А как к этому отнеслись твои родители?

После небольшой паузы она ответила:

— Мой папа жил с другой женщиной, поэтому не сильно переживал, когда я сбежала из дома.

— Так ты тоже сбежала из дома?

Аннабет взглянула на Кэлен и вдруг засмеялась.

— Ой, не обращай внимания! Больше половины ребят нашего лагеря сбежали из дома, а у второй родителей просто нет. Тяжело жить рядом с кем-то, когда тебя постоянно пытаются убить монстры. Ты подвергаешь своих близких опасности.

Кэлен вспомнила о том, как Хирон удивился, когда она рассказала ему, что монстры никогда на нее не нападали. Все остальные в этом лагере подвергались постоянным атакам со стороны чудовищ, все, кроме нее. Эта особенность немного ее беспокоила, хотя, чего уж скрывать, тот факт, что для монстров она не была целью, сильно упрощал ей жизнь.

— Ребята рассказали о ваших приключениях. Они очень жалели, что все закончилось и больше некому надрать зад.

— Тот, кто так говорит, просто ничего не знает о войне. Никто из них не сражался один на один с титаном, не проваливался в Тартар. Им не нужно было отправляться в самоубийственный поиск, трясясь от страха за жизни своих друзей. Никто из них не принимал решение пожертвовать кем-то из команды. Не терял близких в бою.

Голос Аннабет дрогнул, и Кэлен мысленно прокляла себя.

— Слушай, прости меня! Вечно я лезу не в свое дело! — Она взяла Аннабет за руку.

— Все в порядке! — ответила дочь Афины, улыбнувшись. Но эта улыбка не была искренней. В ее глазах отражалась такая боль и грусть, что Кэлен не могла в них смотреть. — Ладно, мы пришли! Давай выберем тебе хороший меч.

Аннабет изо всех сил старалась выглядеть веселой и с огромным энтузиазмом принялась разбирать горы оружия, предлагая то одно, то другое. Кэлен брала каждый в руку, но одни не так лежали в ладони, другие были слишком тяжелы. После лука любое оружие казалось ей неудобным.

— Все мечи довольно тяжелые. Может, возьмешь тогда кинжал или боевой топор?

Но топоры были такие же тяжелые, поэтому Кэлен начала присматриваться к кинжалам. Все они были примерно 25-сантиметровой длины. Она взяла первый наобум, и он показался ей довольно удобным.

— Он такой маленький, не знаю, как можно с ним сражаться?

— На самом деле греческие воины часто использовали такие кинжалы. Они нападали целым строем, где длинное оружие могло только помешать, ведь для удара нужно отводить локоть далеко назад, что не всегда было возможно в строю. Но на случай, если вдруг было необходимо длинное оружие, у них всегда были с собой копья.

— А для чего тогда длинные мечи?

— В бою один на один длинным мечом удобнее колоть. Да и мы чаще всего сражаемся один на один с монстром. Так что ты права — будет лучше выбрать тебе меч, а не кинжал. Думаю, сантиметров 45 в длину будет достаточно.

Кэлен наобум схватила ближайший обоюдоострый клинок, подходящий под эту длину. Он показался ей не таким тяжелым, как предыдущие.

— Я беру этот. Нет смысла выбирать, ведь я предпочитаю использовать лук. Может быть, меч мне и не пригодится.

— Отличный выбор! Он похож на меч римских легионеров. — Аннабет взяла меч в руки, проверяя его баланс. — Нужно только заточить — и можно идти в бой.

— Аннабет, ты столько знаешь об оружии! — восхитилась Кэлен.

— Ну, я же дочь Афины, в конце концов, — усмехнулась Аннабет, возвращая клинок. — Пойдем к кузницам Гефеста. У меня там есть друг.

Кузницы находились недалеко от оружейной. Возле входа стояли двое парней из домика Гефеста и рассматривали на солнце какой-то механизм.

— Эй, ребята, Лео на месте?

Они ответили утвердительно. Аннабет, ничуть не боясь, вошла прямо в кузницу. Кэлен ожидала увидеть там кучу печей, меха и раскаленные до красна мечи. Разве в кузнице не должно быть жарко, а в воздухе не пахнет металлом?

Но кузница Гефеста выглядела как высококлассная лаборатория. Вокруг стояли компьютеры, на мониторах мелькали какие-то расчеты. Тут и там за столами и станками сидели дети Гефеста, увлеченные чтением чертежей и изготовлением деталей и механизмов. Возле ближайшего станка сидел парень, весь покрытый сажей и машинным маслом. У него были темные кудрявые волосы, а одет он был в простую серую рубашку и темные брюки. Заметив вошедших девушек, он воскликнул:

— Аннабет! Я не ждал тебя! Все-таки решилась на заказ фирменной брошки Гефеста?

— Не в этот раз. Помнишь Кэлен, дочь Аполлона? Ее признали вчера. Мы выбрали ей меч, и он нуждается в заточке.

Лео отложил в сторону электронную плату, над которой работал, и встал со стула. Он широко улыбнулся:

— Привет! Ты симпатичная!

Аннабет толкнула Лео в бок, грозно сверкая глазами.

— Но у меня, увы, уже есть девушка, а то я бы приударил за тобой!

Аннабет впихнула в руки Лео клинок Кэлен.

— Лео! Меч!

Тот бойко подскочил к дальнему станку с вращающимся диском. Лео надел защитные очки, коснулся мечом диска, и отовсюду полетели искры.

— Не обращай на него внимания. Лео иногда ведет себя как дурак.

— А кто его девушка?

— Калипсо.

— А из какого она домика?

Аннабет засмеялась.

— Нет-нет! Калипсо — не полукровка, она нимфа, дочь титана Атласа, который держит на своих плечах небосвод. За то, что она помогла своему отцу восстать против Олимпа, боги прокляли ее и бросили в одиночестве на острове Огигия. Калипсо живет там уже три тысячи лет, и иногда к ней попадают герои. Калипсо каждый раз влюбляется в него, но тот не может остаться с ней и покидает остров. Все всегда обещают ей вернуться, но никому это не удается — это тоже часть проклятия. Она остается на острове в ожидании следующего героя, который разобьет ей сердце. Одним из таких героев и был Лео.

— О нет, какая несчастная судьба! Но разве за три тысячи лет боги так и не смогли простить ее?

Аннабет вздохнула.

— Боги очень жестоки, Кэлен. А еще они бессмертны, поэтому могут злиться бесконечно долго. Ты ведь читала греческие мифы? Они несправедливы к смертным, да и не только к ним. Калипсо вынуждена расплачиваться за свою ошибку вечно.

Возникла неловкая пауза.

— Здорово, наверное, быть дочерью Афины! Ты столько знаешь обо всем! Об оружии, о мифах.

— Я знаю эту историю не только по мифам. Однажды на остров Огигия попал Перси. Он просил богов освободить Калипсо, но те были непреклонны. Когда Лео вернулся с острова, он стал совсем другим. Он постоянно что-то проектирует. Мы думаем, он хочет вернуться за ней и забрать с того острова.

— Хоть бы у него получилось! Мне так жаль Калипсо!

Аннабет улыбнулась. В этот момент вернулся Лео с мечом в руках.

— Вот, держи! Он теперь совсем как новенький.

Кэлен сначала не узнала свой меч. До этого он был таким старым, совсем не похожим на боевое оружие. Но теперь клинок преобразился. Лезвие было чистым и острым.

— Спасибо, Лео! — сказала Кэлен, забирая меч. Она не могла налюбоваться на свое оружие. Аннабет коснулась ее локтя.

— Ладно, давай вернемся на площадку. Кларисса наверняка просто жаждет испытать тебя в бою!

Кэлен опустила меч в ножны, прикрепленные к поясу ее джинсов. Девочки попрощались с Лео и вышли из кузницы. Время мчалось как бешенное, и солнце уже покинуло зенит. Скоро ужин и встреча у костра. При мысли о еде желудок Кэлен недовольно забурчал.

На площадке все вовсю тренировались. Кларисса, заметив Аннабет и Кэлен, подозвала их к себе поближе.

— Показывай. — Кларисса указала на меч Кэлен. Та достала клинок и продемонстрировала его. Кларисса взяла меч в руки и пару раз взмахнула им в воздухе.

— Годится. Ладно, надевай броню, бери меч и вставай напротив меня.

— Что? Так сразу? Но я… я еще ни разу не сражалась с мечом в руках!

— Все бывает первый раз.

— Но разве мы будем драться вот так, без подготовки, с острым клинком? Вдруг мы поранимся?

Кларисса подняла кончик своего меча и помахала им перед лицом Кэлен.

— Послушай меня, новенькая. Ты — полукровка, поэтому умение владеть мечом у тебя в крови. Так что вытри слюни, возьми меч в руки и будь готова к битве.

Кэлен едва успела отразить первый удар Клариссы. Та действительно не церемонилась и обрушилась всей своей силой. Сначала Кэлен подумала, что действительно сможет управлять своим мечом — ведь с луком получилось. Но, в конце концов, чуть не погибнув пару раз от атак Клариссы, Кэлен осознала, что ни черта не смыслит в фехтовании.

Кларисса действительно была опытным бойцом. У нее была куча возможностей убить Кэлен, но она всегда останавливала свой меч в самый последний момент, избегая ранений, да и броня неплохо защищала. В итоге Кэлен решила, что лучший способ спастись — это убежать от Клариссы. Дочь Ареса кричала, что первый раз в жизни видит такого неумелого и трусливого бойца. Она требовала, чтобы Кэлен перестала бегать и встретила свою соперницу лицом к лицу с мечом в руках, как это подобает храброму воину.

Мучения наконец-то закончились. Кларисса вздохнула и сообщила, что Кэлен совершенно точно нужны индивидуальные тренировки, поэтому каждый день она должна будет приходить и заниматься с Клариссой лично. Эта новость просто убила Кэлен. Она едва пережила пять минут сражения с дочерью Ареса! А если ей придется сражаться каждый день, что с ней станет?

Аннабет подошла и похлопала Кэлен по плечу.

— Неплохо для первого раза.

— Шутишь? Это было просто ужасно! Кларисса сражается словно дьявол. Она меня просто размазала.

— Кларисса и правда очень сильный боец, но ведь ты держала меч первый раз? Не переживай, неделя тренировок с мисс Ла Ру — и ты станешь отличным мечником! На твоем месте я бы радовалась: индивидуальные уроки с Клариссой — это очень круто!

Кэлен убрала меч и кивнула. К ней подошли ребята из ее домика, и Аннабет, заметив их, попрощалась и ушла к своим братьям и сестрам.

За ужином столик Аполлона перетирал подробности битвы Клариссы и Кэлен. Каждый острил, как только мог, не заботясь о чувствах своей сестры, но, в конце концов, Кэлен засмеялась вместе с ними. Ведь это были всего лишь семейные подколки. В какой семье братья и сестры не смеются над косяками друг друга? Никто не пытался обидеть ее всерьез, как это было в школе.

Во время вечерней встречи у костра все снова слушали Хирона. Потом речь взял некий мистер Ди — он говорил об обстановке на Олимпе. Уилл тихонько шепнул, что мистер Ди — это тот самый Дионис, бог виноделия. Она не могла в это поверить. Мистер Ди выглядел как самый обычный мужчина сорока лет, небритый, в цветной рубашке. Разве боги Олимпа не выглядят… блистательнее? Разве они не одеты в белые тоги и лавровые венки?

Когда все поднялись со ступенек и направились к выходу, Кэлен опять увидела свечение. Сначала она подумала, что оно исходит от кого-то другого, но когда она посмотрела наверх, то поняла, что сияние шло от нее. Над ее головой висел знак в виде охапки пшеничных колосьев. Знак Деметры.

Все вокруг были ошеломлены, но больше всех — Кэлен.

— Что это значит? Это шутка? — спросила Кэлен стоящего рядом Уилла. Тот не смог ничего ей ответить. Кэлен посмотрела на Хирона. Тот попросил Кэлен пойти вместе с ним в Большой Дом. Она не стала возражать.

Толпа перед ней расступилась. Никто ничего не говорил, только где-то позади Кэлен слышала перешептывания. Все это напомнило ей школу. Груз прошлого опять навалился на ее плечи. Неужели из-за тупого чувства юмора Деметры она потеряет единственное место, в котором ей было так хорошо?

Кэлен почувствовала, как кто-то взял ее за руку. Она обернулась и увидела Аннабет. Рядом с ней стоял Перси.

— Что бы ни случилось, я на твоей стороне, — шепнула Аннабет. К ней присоединился Лео, который поднял большой палец вверх и сказал:

— Уверен, что Деметра просто что-то напутала. Наверняка завтра мы получим письмо из Олимпа с извинениями и объяснениями. Не переживай!

В толпе послышались голоса. Уилл встал рядом и сказал:

— Я не знаю что тут произошло, но наш домик — твой дом. И мы никогда не откажемся от тебя.

Рядом с ним стояли его братья и сестры. По их лицам было видно, что они полностью согласны со словами своего старосты. Но остальные не были столь дружелюбны. В толпе Кэлен видела лица Клариссы, Миранды и братьев Стоулл. Они смотрели на нее с неодобрением.

К Большому Дому Кэлен подошла в компании своих родственников, Аннабет, Перси и Лео. Они оставили Кэлен возле дверей. Прежде чем войти внутрь, она обернулась и внимательно осмотрела их лица. Слезы покатились по ее щекам. Аннабет подошла и обняла ее. Кэлен наскоро вытерла слезы и, наконец, вошла.

Хирон и мистер Ди уже ждали ее. Едва оказавшись внутри, она тут же принялась оправдываться:

— Я не знаю, что это значит. Правда. Пожалуйста, не выгоняйте меня из лагеря!

— Никто не собирается выгонять тебя, Кэлен. Ты смогла попасть в этот лагерь, а это значит, что ты теперь принадлежишь ему, — ответил Хирон.

— Вы знаете, что это было? Почему вчера меня признал Аполлон, а сегодня Деметра? Это какая-то проверка? В лагере всегда так поступают с новенькими? Это какой-то тест?

— К сожалению, это не проверка, — вмешался в разговор мистер Ди. Он с задумчивым видом смотрел на бокал с водой, который держал в руке. — Насколько мне известно, подобные случаи уже имели место быть. Их было всего несколько за три тысячи лет, поэтому о них мало кто знает.

— О чем ты, Дионис? — спросил Хирон.

— Она не полукровка. Она — обычная смертная, в крови которой есть кровь богов. У полукровок рождаются дети, и, как тебе известно, эти дети редко обладают способностями своих родителей. А их внуки и вовсе их теряют. Но сама кровь богов никуда не исчезает — она все также продолжает передаваться из поколения в поколение. Бывает, смешивается с кровью других богов. В таких случаях может родиться дитя, в котором течет кровь сразу нескольких богов. Некоторые такие дети обладают способностями всех тех богов, чьими детьми они являются. Это случается редко, но все-таки случается. Но это происходит не всегда. Неизвестно, какие еще причины влияют на рождение такого ребенка. У одних и тех же родителей может быть только один одаренный ребенок, а могут все дети быть такими.

Хирон удивленно взглянул на мистера Ди, словно ожидая от него в конце возглас «Шутка!». Но нет, бог виноделия не шутил. Странно, что за столько лет Хирон ни разу не встретил такого ребенка.

— Монстры не охотятся на этих детей, потому что они не чувствуют запах крови богов, — продолжил мистер Ди, словно прочитав вопрос в мыслях Хирона. — Поэтому они и не попадают в наш лагерь. На самом деле они даже не знают о своих силах. Они могут видеть монстров, но о скрытой в себе силе даже не подозревают. Силы пробуждаются в момент сильного стресса, пережитого страха или ярости. Но могут и не пробудиться вообще.

— Откуда ты все это знаешь, Дионис?

— У меня был один такой ребенок. Где-то лет семьсот назад.

— Это значит, что мои родители — все те же, с которыми я жила? — робко подала голос Кэлен. Она чувствовала себя так, словно подслушала чужой разговор. Казалось, что Хирон и мистер Ди забыли о том, что она тоже находилась в этой комнате.

— Да, Кэлен. Деметра и Аполлон — не твои родители. Но, тем не менее, твоя сила, должно быть, невероятно огромна. Если в тебе содержится сила других богов, то ты, наверное, очень сильна, — заключил Хирон.

— Нет-нет, не стоит так пугать эту девушку, — запротестовал мистер Ди. — На самом деле никто не знает, какой потенциал у этих детей. Он ни у кого не проявлялся полностью. И я сомневаюсь, что он в принципе может пробудиться до конца. Все-таки крови богов в ней не так много, поэтому и способности могут быть ограничены.

Кэлен находилась в замешательстве. С одной стороны, ее таланты уже начали проявляться. Она умела прекрасно стрелять из лука, как это делали дети Аполлона. Она вырастила корень дуба благодаря крови Деметры. Но до той битвы с минотавром она даже не догадывалась о них. Если бы не встреча с Нико, может, силы так и остались бы дремать внутри.

— Ладно, Кэлен, ты можешь идти, — сказал Хирон.

— Но куда? Я не принадлежу ни одному из домиков. Мои родители — смертные.

— Можешь остаться в домике Аполлона. Это ведь не нарушит правила, Дионис?

— Думаю, нет, — безразлично ответил мистер Ди, выливая воду из бокала в ближайший куст за окном. Потом он потянулся к бутылке, стоящей на столе, и налил оттуда немного красного вина в свой бокал. Вино мгновенно превратилось в воду. Дионис бросил на потолок взгляд, полный презрения, но никак это не откомментировал. — От себя добавлю, что моей крови в тебе нет.

— Хорошо, спасибо. Я пойду?

Хирон кивнул, и Кэлен вышла из Большого дома. Толпа полубогов все еще ждала ее у входа. Кэлен рассказала им всю правду по дороге к домикам. Аннабет во время рассказа о чем-то напряжено думала, но так ни разу ни о чем не спросила.

— Как я уже сказал, это все неважно, — взял слово Уилл. — В тебе течет кровь Аполлона — и этого достаточно для того, чтобы поселить тебя в наш домик.

— А когда мы будем играть в захват флага, твои способности от других богов нам точно пригодятся! — добавила одна из девушек домика Аполлона.

— Могу я рассказать своим? — спросил Лео. — Все-таки будет лучше, если лагерь узнает правду.

Кэлен не знала, что на это ответить. Ни Хирон, ни мистер Ди не просили ее молчать. К тому же, было бы неплохо, если на ее сторону, помимо домика Аполлона и еще трех полукровок, перейдут другие домики.

— Можешь рассказать, — сказала Аннабет. — В конце концов, все узнают. Это даже к лучшему.

Никто не стал спорить с дочерью Афины.

Последние несколько дней в лагере были бы сущим адом, если только не поддержка друзей. Лагерь разделился на три неравные части. Одна общалась с Кэлен как обычно, например, дети Гермеса. На следующее утро после признания Деметры они подошли к ней и сообщили, что весь их домик на ее стороне. Вторая часть тоже была небольшая — эти люди всем своим видом демонстрировали свое презрение. В основном туда входил домик Ареса и Деметры. Было немного обидно, что родственники от нее отвернулись, но что поделать. Миранда была единственной из них, кто продолжал здороваться, но бывалая приветливость куда-то исчезла. Кларисса вела себя как обычно — она и раньше не была милой. Остальные составляли большинство и просто игнорировали Кэлен, словно ничего и не происходило.

В первый день после признания Деметры за завтраком все сначала перешептывались, а потом разговоры стали громче. Кто-то в открытую начал строить догадки, не является ли Кэлен богом, ведь оба ее родителя тоже боги. Аннабет подошла к Кэлен и сказала:

— Дай мне свою руку!

Та подчинилась, и дочь Афины порезала ей ладонь столовым ножом.

— Ай, Аннабет, что ты делаешь?!

Аннабет подняла руку Кэлен и продемонстрировала окружающим рану.

— Видите? Это кровь. Самая обычная кровь красного цвета. У богов она золотая. Еще есть вопросы?

Все замолчали. Уилл взял ладонь Кэлен и начал что-то нашептывать. Рана на глазах начала затягиваться. Кэлен знала, что Аполлон покровительствует врачевателям. Его дети могли лечить раны, читая его гимн. Позже Кэлен пыталась сделать то же самое, но у нее ничего не вышло. Видимо, стрельба — это все, что могла дать кровь бога. Мистер Ди был прав — ее силы были ограничены.

Кэлен все еще продолжала упражняться в фехтовании, но успехов никаких не делала. Судя по всему, она была самым бездарным мечником в лагере. Однажды во время совместной тренировки с домиком Ареса кто-то из толпы выкрикнул:

— Эй, Кэлен, может ты просто долбанешь Клариссу веткой, ты же типа дочь Деметры?

Весь домик Ареса, кроме Клариссы, радостно заржал. Меч в руках Кэлен дрогнул, и она не сумела отбить очередную атаку противницы. Это было странно, но Кларисса не стала, как обычно, ругать Кэлен за это, а обернулась к толпе и закричала:

— Я не поняла, какого черта все остановились? Решили, что достигли вершины мастерства? Ну, тогда сразитесь со мной!

Кларисса подняла меч и с вызовом осмотрела толпу. Желающих драться с ней не нашлось, да и спорить тоже никто не стал — авторитет Клариссы был непререкаем.

— А ну взяли мечи в руки, разбились по парам и продолжили тренировку!

Все потихоньку подчинились. Дочь Ареса опустила меч и повернулась к Кэлен.

— Это бесполезно. Тебе нужно развивать реакцию, раз уж не повезло с этим родиться.

Кларисса направилась в угол площадки, где висело несколько груш и стояли деревянные столбы. Кэлен последовала за ней.

— Вот. — Кларисса указала на один из столбов кончиком меча. — Встаешь напротив столба и начинаешь раз за разом отрабатывать удары. Для начала сделай тысячу колющих ударов.

— Тысячу?!

— Да, тысячу. Как закончишь — позови. И делай старательно, не жульничай. Это в твоих интересах, если что.

Кларисса развернулась и направилась к толпе других тренирующихся, по пути критикуя движения то одного, то другого. Кэлен тяжко вздохнула и принялась за работу.

Спустя час тысяча ударов была сделана, руки Кэлен были словно налиты свинцом, на ладонях появились мозоли, а футболка промокла от пота. Солнце стояло в самом зените и безжалостно жарило.

— Обедать! — послышался крик Клариссы, и все вокруг засобирались в столовую. Кэлен убрала ненавистный ей меч подальше и направилась в свой домик принять душ и переодеться. Она вышла за ворота тренировочной площадки и столкнулась с Нико ди Анджело. Она не видела его с того самого дня, как сбежала из дома.

— Привет, Нико! Тебе в куртке-то не жарко?

Манера Нико так тепло одеваться удивляла Кэлен. Мало того, что в такую жару он расхаживает в авиаторской куртке, так еще и одет с головы до ног в черное. При этом он вовсе не выглядел умирающим от жары, даже нисколько не вспотел. Пусть лето официально еще не началось, но припекало довольно серьезно. Многие в лагере уже успели немного загореть, а кожа Нико оставалась бледной, словно он никогда не видел солнца.

— В Подземном мире холодно, — ответил Нико, не сбавляя темп.

— Эй, ты все еще злишься на меня? — Кэлен побежала за ним и схватила за руку чуть выше локтя, но потом, вспомнив, что ему это не нравится, отпустила. Тот окинул ее своим фирменным ледяным взглядом.

— Нет. Хоть ты и поступила некрасиво. Я чуть было не попался на глаза твоим родителям.

— Ты видел моих родителей? Пожалуйста, расскажи мне что ты слышал! Это важно для меня!

— Если твои родители так важны для тебя, то почему ты ушла из дома?

Вопрос Нико застал ее врасплох, и достойного ответа придумать она не успела. Она любила своих папу и маму, и решение сбежать из дома было принято в спешке и необдуманно. Она уже начала жалеть, что ушла от них.

— Они ругались. Позвонили в полицию. Твоя мама плакала. — Нико говорил безжалостно, каждое новое его слово разбивало ей сердце.

— Мне нужно вернуться домой! — решила она. — После обеда я пойду и поговорю с Хироном. Приходить сюда было ошибкой. Это не мое место. Мне здесь так же одиноко, как и в школе. Я не принадлежу этому лагерю, я здесь чужая! — воскликнула Кэлен, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. Она сердито смахнула их рукой.

— Ты — полукровка, поэтому должна быть тут.

— Я не полукровка, — тихо ответила она. — Ты ведь ничего не знаешь, да? Меня признали Деметра и Аполлон.

— Знаю. Такого еще не было, но ведь и боги могут ошибаться.

— Это не ошибка! — крикнула она. Ее злило то, что Нико ничего не знает, но пытается строить теории. — Я обычная смертная! Мои предки — дети Деметры и Аполлона. Просто каким-то образом именно у меня проявились их силы. Такое иногда происходит.

Она поспешила пересказать слова мистера Ди. Пока она говорила, Нико молчал и не сводил с нее своих темных глаз. Это немного смущало Кэлен, поэтому концовку она рассказывала уже не ему, а стоящему рядом дереву.

— Первый раз об этом слышу, — сказал, наконец, Нико.

— Даже Хирон об этом не знал. Ему мистер Ди рассказал. Он сказал, что у него уже был такой ребенок.

— Тогда многое становится ясным. Например, то, что монстры не нападают на тебя.

— А это значит, что я спокойно могу вернуться домой. Монстры мне не угрожают, так что мне незачем искать убежище в лагере.

Нико не стал с ней спорить, и это ее немного задело. Вообще-то, если бы он попросил ее остаться, то она бы без раздумий согласилась. Непонятно, правда, с чего это вдруг, но тем не менее.

Нико ушел в тень, ничего не ответив. Очень бестактно с его стороны просто взять и свалить посреди разговора. Кэлен продолжила свой путь к домику Апполона, мысленно посылая Нико лучи ненависти. Первым делом, войдя внутрь, она решила принять душ. Внутри никого не было — видимо, все ушли на обед. После Кэлен переоделась в свежую лагерную футболку и направилась в столовую. Стоило ей только выйти на крыльцо своего домика, как она услышала крики и звон металла. В центре лагеря что-то происходило, и это явно не было тренировкой. Кэлен бросилась в сторону столовой и увидела, как навстречу ей бежит огромный кабан. Он был совсем диким: поросшие мхом бока, длинная шерсть на пузе, огромные клыки, один из которых был отломан. А еще от него скверно пахло.

— О нет, я только что помылась! — воскликнула Кэлен, сообразив, что зверь бежит в ее сторону, подгоняемый толпой полукровок, во главе которой бежала Кларисса.

Кэлен даже не думала драться. Меч остался на тренировочной площадке, а выступать против монстра с голыми руками было полнейшим самоубийством. И она сделала лучшее, что только могла — бросилась прочь. Вообще-то она знала, что монстры, как правило, бегают гораздо быстрее нее, но ничего другого в голову ей не пришло. Была бы она дочерью Афины, наверняка придумала бы хороший план. Но сейчас она знала одно: надо бежать. Интересно, в этом лагере от кого-нибудь отрекались боги? Потому что Кэлен грозит стать первой. Увидев, как позорно она убегает от кабана, Деметра и Аполлон наверняка заберут свои признания обратно.

Нужно было где-нибудь спрятаться. Она не могла бегать бесконечно. На пути Кэлен возникло дерево. Она никогда по ним не лазила, но чего только не сделаешь ради спасения собственной шкуры. Кэлен подумала, что сошла с ума, когда дерево вдруг помогло ей залезть на себя. Она была готова поклясться рекой Стикс — это точно было оно! Ветки сами подставлялись так, чтобы было удобнее взбираться. Может, Деметра не так уж злится на ее трусость?

Уловка сработала, и кабан пробежал мимо, разнося по округе свое тухлое амбре. За ним мчалась Кларисса и ее компания.

— Я рада, что ты хотя бы по деревьям отлично лазаешь, Китнисс Эвердин*, — крикнула Кларисса. — Может, окажешь нам поддержку в виде стрельбы из лука?

Пара человек из толпы крикнула ей что-то обидное. Кэлен хотела показать им вслед неприличный жест, но передумала — злить детей Ареса сейчас было бы не лучшей идеей, поэтому она просто выругнулась. Лук, как и меч, остался на тренировочной площадке в компании своих деревянных собратьев.

Кабан тем временем убежал рушить северную часть лагеря, и Кэлен смогла наконец-то слезть с дерева и осмотреться. Со стороны столовой шел нехилый дым.

— Пойти тушить пожар или побежать за луком, чтобы напасть на кабана? — спросила Кэлен у дерева. Тот ничего ей не ответил, и это было к лучшему (было бы куда хуже получить ответ). — Хотя кого я обманываю: если я еще раз увижу кабана, то снова сбегу.

И побежала в сторону столовой. Огонь не был большим — его уже тушили ребята из разных домиков. Наяды и нимфы помогали носить ведра с водой из озера. Кэлен молча присоединилась к ним, и никто ничего ей на это не ответил. Правду говорят, что общее дело объединяет. Никто ни разу не взглянул на нее косо, все были удивительно любезны и отзывчивы, и Кэлен на мгновение даже вспомнила, как хорошо ей было здесь в первый день, до того, как Деметра все испортила.

Одна из наяд вдруг уронила ведро и закричала:

— Вепрь возвращается!

И правда. Кабан совершил почетный круг по лагерю и теперь вновь бежал к столовой. Сбоку у него торчала пара копий, но это, похоже, не сильно его беспокоило. Шерсть справа была немного подпалена и дымилась. Позади него бежало пол-лагеря, в первых рядах помимо Клариссы мчались старые знакомые — Перси и Аннабет с мечами наперевес.

Все внимание Кэлен было приковано к кабану, который несся прямо на нее, и даже не понятно почему бы ему не выбрать кого-нибудь еще для разнообразия? На этот раз деревьев поблизости не было. Она слышала, как Коннор приказал ей бежать. Или это был Тревис? На земле рядом валялось чье-то копье. Кэлен схватила его и приготовилась к встрече с монстром. В самый последний момент она слегка отклонилась, едва уворачиваясь от удара мощных клыков, и уколола зверя привычным движением руки. Тем самым, которое она учила все утро. В тысячу первый раз. И пусть в руках у нее было копье, а не меч, удар все равно был точным.

Можно было бы тут написать, что Кэлен одним ударом уничтожила своего противника, но это было не так. Она ранила его в бок и чуть было не получила в ответ удар копытом такой силы, что ее бы отбросило на несколько метров, но в этот момент она вдруг взлетела.

Обернувшись, за спиной она увидела блондина с чарующей белозубой улыбкой. У него была короткая стрижка, голубые глаза и небольшой шрам над верхней губой. Парень держал Кэлен за подмышки, а сам висел в воздухе, словно имел невидимые крылья.

— Привет! Меня зовут Джейсон, — сказал он, широко улыбаясь.

Кэлен была в шоке — все-таки не каждый день тебя поднимают в воздух летающие незнакомцы. Когда дар речи вернулся к ней, она спросила:

— Как у тебя это получилось? — спросила она, стараясь не смотреть вниз. Вдруг она еще и высоты боится? Будет не очень красиво, если она грохнется в обморок прямо на руках своего спасителя.

— Я сын Юпитера, — ответил он.

Юпитера? То есть Зевса?

— Ты новенькая? Никогда тебя здесь раньше не видел, — продолжил Джейсон. Кэлен почувствовала, как они потихоньку спускаются.

— Я тут уже больше недели. А ты? Ты тоже новенький? Я тоже тебя тут не видела.

Джейсон засмеялся.

— Нет, я тут уже три года. Просто две недели назад мы с моей девушкой поехали навестить римский лагерь. Я оттуда родом, знаешь ли. Поэтому иногда езжу в гости к друзьям. Мы только что вернулись, а тут такое веселье!

«Ну вот, только встретишь красавчика, так сразу выясняется, что у него уже есть девушка», — разочарованно подумала Кэлен. Джейсон опустил их обоих на землю.

Судя по радостным крикам, вепрь был повержен. Кларисса усмехнулась, проходя мимо Кэлен:

— Я смотрю, мой метод дает плоды. В следующий раз будешь тренировать другой удар, а то вдруг на нас опять кто нападет? Нельзя же показывать монстрам, что ты знаешь только один прием.

Слова Клариссы больше походили на издевку, но Кэлен знала — дочь Ареса действительно ее хвалила, просто она не умела делать это правильно.

— Джейсон! Вы с Пайпер уже вернулись? — спросила Аннабет, выбегая из толпы. Позади нее плелся Перси, выкрикивая что-то вроде «нет, Кларисса, на этот раз монстра победил я!»

— Да, мы решили приехать пораньше.

— А где сама королева красоты? — спросил возникший из ниоткуда Лео, в руках которого был странный предмет, похожий на уменьшенную копию базуки. — Это огнемет, — шепнул он, заметив вопросительный взгляд Кэлен.

— Не называй меня так! — послышался женский голос, и Кэлен увидела перед собой самую прекрасную девушку, какую когда-либо видела в своей жизни. У нее было красивое лицо, шикарная фигура и роскошные волосы, заплетенные в две французские косички. А глаза — таких глаз точно ни у кого нет. Их цвет переливался несколькими оттенками, как калейдоскоп, и это было настолько завораживающе, что Кэлен не могла отвести от них взгляд. Было без слов понятно, чья она дочь.

— Кто бы там что ни говорил, монстра победил ты, Перси! — сказала она. А потом заметила Кэлен и протянула ей руку. — Меня зовут Пайпер, я дочь…

— …Афродиты, — закончила за нее Кэлен. — Ты такая красивая!

Пайпер покраснела. Она смущенно завела прядь волос за ухо и улыбнулась. Было видно, что Пайпер скромничала, и это очень понравилось Кэлен. Все красивые девчонки у нее в школе, как правило, задирали нос.

— Я Кэлен.

— Ты новенькая? Боги уже признали тебя?

Кэлен не знала что ответить. С этими богами все было слишком сложно и запутано. В разговор вмешалась Аннабет.

— Знаете, это долгая история. Я потом вам расскажу, — и, заметив выражение лица Кэлен, она добавила. — Пайпер и Джейсону можно доверять.

Кэлен вспомнила. Ну конечно! Пайпер и Джейсон! Те самые, из семерки героев, сражавшихся с Геей. До нее вдруг дошло, что ведь и Лео тоже один из них. До этого момента она как-то не воспринимала его всерьез. Если здесь их пятеро, значит, еще двое — из римского лагеря. Джейсон сказал, что он родом оттуда, и это было правдой. Их с Перси поменяли местами и стерли память. Джейсон попал сюда, а Перси — к римским полукровкам. Кэлен чувствовала себя так, словно стояла в компании голливудских звезд.

— Ребята, а вы случайно не видели Нико? — спросил Джейсон. — Хейзел разыскивает его. Она несколько раз спускалась в Подземный мир, но не нашла его там. Она очень беспокоится.

— Этот парень всегда надолго пропадает, пора бы уже к этому привыкнуть. Странно, что он вообще продолжает возвращаться в лагерь, учитывая, что его здесь ничто не держит, — сказала Пайпер.

— Эй, не говори так. Ты понятия не имеешь, через что ему пришлось пройти, — ответил Джейсон.

— А почему ты его защищаешь? — спросила Пайпер. Они с Аннабет переглянулись.

— Неважно, — ответил Джейсон. — Ну, так что, видел его кто?

— Я видела Нико полчаса назад возле тренировочной площадки, — вмешалась Кэлен. Внимание тут же переключилось на нее, и никто не заметил, как Джейсон густо покраснел.

— Кэлен, если еще раз увидишь Нико, скажи ему, чтобы он подошел ко мне, — попросила Аннабет. — Есть серьезный разговор.

— Неужели опять? — спросила Пайпер. Повисла напряженная тишина.

— Что опять? — не выдержала Кэлен. — Слушайте, я знаю, что с этими монстрами что-то не так. Они ведь не могут пройти через защиту лагеря, правильно? Но каким-то образом они сюда попали. Причем дважды. Нико что-то знает, но мне ничего не говорит. И вы тоже знаете.

Все пятеро застыли. Кэлен с интересом наблюдала, как они обмениваются взглядами, словно телепатически пытаются прийти к единому мнению.

— Слушайте, — продолжила Кэлен, теряя терпение. — Меня только что чуть не убил огромный вонючий кабан!

— Калидонский вепрь, — поправила ее Аннабет.

— Неважно! — воскликнула Кэлен. — Этот вепрь пытался убить меня, и мне бы хотелось знать подробности его появления. Просто чтобы знать, почему я едва не распрощалась с жизнью.

Все вокруг продолжали молчать. Кэлен гневно взглянула на дочь Афины.

— Аннабет! Ты ведь знаешь, что мне можно доверять! Я сама вам доверилась!

— Ладно. — Аннабет вздохнула и вытащила из кармана платок. Развернув его, она показала всем присутствующим осколки, похожие на тонкое стекло. — Это жемчужина Персефоны. Когда напал минотавр, мы нашли такую же. Персефона разбросала такие жемчужины по всему миру для своих любовников, чтобы они, придя к ней в Подземный мир, могли его покинуть. Никто из смертных, кроме детей Аида, не может уйти из Подземного мира. Но эта жемчужина может перенести тебя куда захочешь, даже из Подземного мира. Когда нам с Перси было двенадцать, мы воспользовались такими жемчужинами, чтобы вернуться.

— Значит, жемчужина может перенести в лагерь кого угодно? — спросила Кэлен.

— Нет, этого не может даже она. Точнее, жемчужина, которую сделала Персефона, этого не может. Но это не простая жемчужина. Она была изменена. Каким-то образом эта измененная жемчужина может перенести в лагерь любого.

— Откуда вы знаете, что жемчужина была изменена?

— Нико отнес первую жемчужину Персефоне. Та подтвердила, что жемчужина была изменена.

— А Персефона не может сказать, кто именно изменил ее?

— Нет. Но Нико пытался найти место, откуда пришел монстр. Опрашивал мертвых в надежде найти человека, который сделал это.

— Поэтому он следил за минотавром?

— Да. Но это ничего не принесло. Мы по прежнему ничего не знаем.

— В следующий раз может прийти целая армия, — вмешалась Пайпер. — Минотавр и вепрь — это только начало. Скоро в лагерь вернутся другие полукровки. И все они будут в опасности.

Пайпер высказала вслух тревоги всех. Они осознавали, что сидят на пороховой бочке. Вепрь устроил пожар в столовой и перевернул вверх дном весь лагерь. Что случится в следующий раз?

— Ладно, — наконец сказала Аннабет. — Знаете что? Пойдем обедать.

— Ты просто читаешь мои мысли! — радостно закричал Лео, взваливая огнемет на плечо. И все шестеро направились к тому, что осталось от столовой.

— — — — — — — — — — — -

*Китнисс Эвердин — аллюзия на главную героиню цикла книг про Голодные игры. Отлично стреляет из лука и лазает по деревьям.

После обеда Аннабет решила рассказать Пайпер и Джейсону о Кэлен и особенностях ее родословной. Сама Кэлен хотела пойти с ними, но Кларисса не оставила ей ни единого шанса на побег.

Выслушав рассказ Аннабет, Пайпер и Джейсон сначала ей не поверили.

— А она уже делала что-то… я имею в виду, она демонстрировала силы Деметры и Аполлона? — спросил Джейсон.

— Да. Она умеет отлично стрелять из лука — Уилл сказал, что она очень хороший стрелок. А еще она говорила, что может управлять растениями.

— А в ней может быть еще чья-нибудь кровь? — спросила Пайпер, наблюдая за тем, как Лео зажигал на ладони огонь и тут же его гасил.

— Кто знает. Мы не знаем кровь скольки богов течет в ней. А вдруг всех двенадцати?

— Тогда у нее в руках огромная сила! — воскликнула Пайпер. — Монстры, наверное, толпой бегают за ней.

— Они вообще не обращают на нее никакого внимания, — ответила Аннабет. — Хирон сказал, это потому, что в ней так мало божественной крови, что монстры просто не чувствуют ее.

— Тогда она очень слабая, — подытожил Джейсон.

— А вдруг нет? — спросила Пайпер. — Ведь такого еще не было.

— Именно, — подтвердила Аннабет. — Мы можем предполагать что угодно, но единственное, что мы сейчас можем сделать — это наблюдать за силой Кэлен. То, что она не полукровка, — очевидно. Она едва управляется с мечом, у нее слабая реакция. Она плохой боец.

— Когда вентусы напали на нас три года назад, мы весьма неплохо надрали им зад! — воскликнул Лео. — Хотя никто из нас не имел опыта в бою. Кэлен же довольно давно тренируется, а успехов пока не делает.

— Вы уже вернулись? — спросил Нико, возникший из ниоткуда. Все сидевшие рядом вздрогнули от неожиданности.

— Черт возьми, ди Анджело, перестань так подкрадываться! — закричал Лео. Другие мысленно его поддержали. Нико ничего ему не ответил и плюхнулся на землю рядом с остальными.

— Хейзел искала тебя. Она волнуется. Мог бы хоть изредка навещать свою сестру, — сказала Пайпер с укором.

— Не было времени. Я загляну к ней чуть позже. Я пришел, потому что услышал, что нападение повторилось.

— Ага, — ответила Аннабет, показывая ему осколки жемчужины. Нико ничего не ответил, но выражение его лица говорило само за себя. — Как думаешь, Персефона сможет нам еще чем-нибудь помочь?

Нико покачал головой.

— Нет, но я выяснил кое-что. Кое-кто из мертвых видел минотавра на острове Ниихау. Точнее, именно там он долгое время обитал. Думаю, есть смысл отправиться туда и все проверить.

— Ниихау? Где это? — спросила Пайпер и взглянула на Аннабет. И та, разумеется, знала ответ.

— Это Гавайи.

— Гавайи? — спросил Лео. — Да это же круто! Давайте сгоняем на Гавайи!

— Мы едем туда по делу, Вальдес, сбавь пыл, — сказал Джейсон, поднимаясь с травы. — Раз других зацепок у нас нет, то поедем на Гавайи. Лео, мы сможем использовать Арго?

— Ммм, не совсем, — замялся Лео. — Я на днях разбирал его…

— Зачем, позволь спросить? — Аннабет подняла бровь. Лео не хотел отвечать, и она ответила за него. — Калипсо, да?

Лео промолчал, но все и так все поняли.

— Слушай, проклятье могут отменить только боги. Точнее, только Зевс. Ты не сможешь…

— Я смогу! — Лео вскочил на ноги. — И я привезу Калипсо с собой. И больше я не желаю слышать от вас ни слова о ее проклятии! Я пойду в кузницу и займусь нашим кораблем. Всем удачи.

И Лео гордо удалился в сторону кузниц Гефеста.

— Аннабет! — воскликнул Перси. — Зачем ты начала этот разговор про проклятье и Зевса?

— Но это же правда! За три тысячи лет никто не смог не только попытаться увезти Калипсо с Огигии, но даже вернуться к ней на остров во второй раз!

— Но зачем говорить об этом Лео? Пройдет время, и он сам это поймет.

Было видно, что Аннабет просто распирало от желания что-нибудь ответить, но она все-таки была дочерью Афины, поэтому предпочла поступить мудро и промолчать. Послышался женский голос:

— Угадайте, кто сбежал от Клариссы!

Все обернулись и увидели Кэлен, идущую в их сторону.

— А чего у вас у всех такие унылые лица? Вроде бы это меня сейчас тренировками мучали. Это как-то связано с Лео? Я с ним поздоровалась, а он просто прошел мимо, будто не заметил.

— Кэлен, ты бы хотела отправиться с нами в поиск? — внезапно спросила Аннабет, и все одновременно повернулись к ней с вопросом «Что?», но та проигнорировала их и продолжила: — Тебе нужна практика. Мы должны раскрыть все твои силы, но этого не сделать на тренировочном поле. Отправляйся с нами на Гавайи. Мы пытаемся разгадать то дело с монстрами, напавшими на лагерь. Ты будешь с нами, а это значит, что если что — мы тебя прикроем.

— Аннабет, тебе не кажется, что твое предложение… немного нелогично? — спросил Перси.

— Нелогично? Ты будешь сомневаться в логике дочери богини мудрости, рыбьи мозги?

— Нет-нет, что ты! — поспешно заверил он ее. — Просто… Кэлен совсем недавно в лагере.

— Ты меня вообще чем слушал? Я же сказала — Кэлен нужна практика! Вспомни нас всех. Я уже в семь лет сражалась против монстров. Лео с Джейсоном и Пайпер отправились в поиск, едва узнав, что они полукровки. И учились пользоваться своими силами уже в бою. Аналогично было и с тобой, Перси, ты не забыл? Ведь ты отправился на поиски молний Зевса в двенадцать лет, ничего толком не зная о своих силах.

— Она права, — вставил свое Нико, и Перси возмущенно взглянул на него. — Я смог многому научиться, когда покинул лагерь.

— Не сравнивай ее с собой, Нико, ты — сын Аида, одного из Главной Тройки. Вы все забываете, что мы — полукровки! Способность вести бой с монстрами у нас в крови. А Кэлен совсем другая.

— Рейчел Дэр вообще смертная, в ней нет ни капли божественной крови, однако даже она сумела выжить в лабиринте Дедала! — не уступала Аннабет. — Почему этого не может сделать Кэлен?

— Эй, я все еще стою здесь и все слышу! — вмешалась Кэлен. — Я хочу поехать с вами. И я согласна с Аннабет — немного практики мне не повредит. Я сразу многое начинаю уметь, когда жизнь висит на волоске. А методы Клариссы меня уже достали.

И в подтверждение своих слов Кэлен продемонстрировала мозоли на ладонях. Аннабет взглянула на Пайпер и спросила ее:

— А ты что думаешь?

— Я согласна с тобой, хоть и немного беспокоюсь.

— А ты, Джейсон?

— Я тоже согласен. Пусть едет.

— Отлично! Пятеро против одного. Большинство за то, что Кэлен едет с нами.

Перси недовольно покачал головой. Аннабет подошла к нему и поцеловала в щеку. Конфликт был исчерпан.

— Как думаете, долго Лео будет чинить корабль? — спросил Джейсон. Все пожали плечами.

— Я могу отправиться на остров по теням и все проверить, — сказал Нико.

— Нет! — воскликнула Аннабет. — Это опасно. Ты забыл, что случилось, когда ты в одиночку отправился к Вратам Смерти?

— То были Врата Смерти, а это просто остров. Я точно не попаду в Тартар оттуда.

— Необязательно Тартар. Нико, у нас и так полно проблем. Я знаю, что ты очень сильный, но ты по собственному опыту знаешь, что всегда может найтись кто-то сильней. Мы не можем тратить время еще и на твое спасение.

— Я никогда не просил меня спасать.

— Эй, Нико, ты же знаешь, что мы твои друзья, — вмешался Перси. — Нам не нужны причины для твоего спасения.

— Чувак, мы на твоей стороне и всегда готовы прийти на помощь, — подтвердил Джейсон. Аннабет молча кивнула, присоединяясь к его словам.

— Передайте мне сообщение через Ириду, как только корабль будет готов, — сказал, наконец, Нико и исчез в тени.

Аннабет развела руками.

— Ну, мы хотя бы попытались.

Перси и Джейсон странно переглянулись, и это не осталось незамеченным для Кэлен. Она умирала от любопытства, желая знать, что же такое творится со всеми этими людьми. Они вместе пережили столько приключений, разве это не объединяет? Почему Нико так холоден со всеми? Почему все вокруг все равно пытаются с ним подружиться, даже несмотря на то, что он постоянно их отталкивает?

* * *

Спустя пару недель со дня прибытия Кэлен в лагерь во время вечернего костра произошло третье признание. Над ее головой вдруг появилась метка в виде молнии. Замечательно! Только все стали забывать о произошедшем, как вдруг Зевс спохватился и подлил масла в огонь.

Кэлен не стала как-то особо реагировать, будто получала благословения богов каждый день. Все вокруг кричали и требовали объяснений, а она продолжала сидеть как ни в чем не бывало, хотя сердце в груди бешено колотилось. Она услышала, как Уилл ответил что-то Миранде Гарднер, и это прозвучало довольно грубо. Аннабет пыталась что-то объяснить, но ее никто не слушал. В конце концов, она обратилась к Хирону с просьбой рассказать всему лагерю, что происходит.

Хирон исполнил ее просьбу. Он говорил недолго, только самое важное, саму суть. Кэлен кожей чувствовала направленные на нее взгляды, поэтому не сводила глаз со своих дрожащих рук. С двух сторон от нее сидели Аннабет и Пайпер, обе положили свои руки ей на плечи. Но Кэлен чувствовала себя чужой. Все вокруг нее были полукровками, а она была простой смертной. Ущербной. Не такой, как они.

После того, как Хирон закончил свою речь, отовсюду посыпались вопросы. Все спрашивали о силе Кэлен, об ее отличии от полукровок. В разговор вмешался мистер Ди, но утолить любопытство толпы не смог даже он, так как добавить к словам Хирона ему было нечего.

Но даже несмотря на то, что в Кэлен текла кровь богов, в лагере все еще оставались те, кто был против ее нахождения тут. В основном это были дети Ареса. Они считали, что раз она не полубог, то ей нечего тут делать. Некоторые другие полукровки из разных домиков считали аналогично. Домик Апполона дружно поднялся и запротестовал. Перепалка постепенно перерастала в скандал.

Никто не обращал внимания на Кэлен, все были увлечены перекрикиванием друг друга. Когда домик Ареса поднял свои мечи, а дети Апполона — свои луки, ситуация накалилась до предела. Внезапно вспомнились былые обиды, какая-то колесница, которую они не поделили когда-то. Словно Кэлен была лишь поводом, а истинные причины шли откуда-то из прошлого.

Вскочив с места, Кэлен бросилась к лестнице. Аннабет окликнула ее, но та не обернулась. Спустившись с лестницы, она бросилась куда глаза глядят, не разбирая дороги. Она удивлялась тому, что не плакала, хотя грудь просто раздирало от боли. В горле стоял ком, который она никак не могла проглотить.

Дорога вывела к озеру. Кэлен сбросила скорость и пошла вдоль воды, глубоко вдыхая прохладный вечерний воздух, словно не могла надышаться. Вся эта ситуация с богами становилась только хуже. А что, если в конце концов ее признают все боги Олимпа? Как она будет смотреть в глаза всем обитателям лагеря? А что ей скажет Аннабет, если завтра Кэлен признает Афина?

Она села у небольшого дерева прямо у воды и спиной облокотилась о ствол. Она размышляла о том, что давно нужно было уйти из лагеря, еще в день нападения вепря. Ее присутствие тут принесло столько проблем всем этим людям. Дети Ареса правы — ей тут не место. Здесь живут лишь полукровки.

Кэлен решила, что просидит тут до утра, а с рассветом пойдет к автобусной остановке и уедет домой. Кто-то положил руку на ее плечо, и от неожиданности она вскрикнула.

— Тихо, это я, — услышала она голос Нико.

— Ты испугал меня!

Он ничего не ответил. Кэлен пыталась рассмотреть в свете луны его лицо, но было слишком темно, поэтому она видела лишь очертания. Нико сел рядом, и в течение какого-то времени они молчали.

— Что бы ты сделал, если бы Аид меня признал?

— Не знаю, — ответил Нико. — Скорее всего, я бы обрадовался. У меня не так много близких.

— Что случилось с твоей мамой?

— Ее убил Зевс. Взорвал отель, в котором она находилась. Только мы с сестрой выжили.

— Но почему? Разве она ему чем-то мешала?

— Спроси об этом его самого. Боги постоянно ссорятся друг с другом, а страдают смертные. Зевс поссорился с Аидом, и из-за этого произошла Вторая Мировая война. Видимо, таким образом Зевс хотел насолить отцу.

— Погоди-ка! Но война была кучу лет назад! Причем тут ты?

— Я родился в 1932 году.

— Ты шутишь! Ты ведь не хочешь сказать, что тебе…

— Мне шестнадцать лет, если ты об этом. После смерти мамы отец стер наши с сестрой воспоминания и отвел в отель Лотос.

— Ребята из домика Гермеса рассказывали о нем. Говорят, что время там бежит так быстро, что ты можешь провести там всего несколько минут, а на самом деле пройдет несколько дней.

— Мы с сестрой провели там семьдесят лет.

— А где она сейчас?

— Она погибла, — тихо ответил Нико.

Кэлен не нужно было видеть его лица, чтобы понять, как ему больно. Она положила свою ладонь на его плечо и почувствовала дрожь в его теле. Ей ужасно хотелось обнять его, но он вдруг убрал ее руку со своего плеча.

— Не надо. Ненавижу, когда меня жалеют.

— Но почему? Нико, почему ты всех отталкиваешь?

Он молчал. Кэлен уже привыкла к темноте и теперь могла различать в свете луны его выражение лица. Оно было совершенно непроницаемым. Кэлен почувствовала злость. Она не могла поверить, что он может держать свои чувства так глубоко и никому не показывать. Она изо всех сил ударила его кулаком в плечо.

— Не хочешь, чтобы я тебя жалела, да? Тогда получай!

Она ударила еще раз, но Нико перехватил ее руку. Он не делал ей больно, просто крепко обхватил ее кулак своей ладонью, не давая сдвинуться. Она рывком вырвала свою руку назад.

— Почему ты хочешь быть одиноким?

Не дождавшись ответа, она приблизилась к нему и обхватила руками его шею. Нико сначала дернулся, пытаясь вырваться из ее объятий, но она только крепче прижалась к нему. В конце концов, он перестал сопротивляться. Близость его тела заставила ее сердце биться чаще. Кэлен ждала, что он обнимет ее в ответ, но этого не произошло. Она лишь чувствовала его молчаливое недовольство. В конце концов, она решила, что будет лучше его отпустить.

— Эй, Нико?

— Что?

— Если Аид признает меня, научишь меня перемещаться по теням?

— Не похоже, чтобы в тебе была кровь Аида.

— Ой, да брось! А то, что во мне есть кровь Зевса, значит, похоже?

Нико ничего ей не ответил.

— Ну, так что, научишь?

— Научу, — пообещал он.

Возникло неловкое молчание. Кэлен боялась спрашивать дальше, потому что Нико отвечал крайне неохотно, порой даже агрессивно. Зачем он тогда вообще пришел к ней, если она так его раздражает?

— Джейсон упоминал Хейзел. Она беспокоится о тебе. Кто она? Твоя девушка?

— Нет. Хейзел — другая моя сестра. Она живет в римском лагере.

— А почему не здесь?

— Технически, отец Хейзел не Аид, а его римская ипостась — Плутон.

— Разве это не просто дело привычки — как называть богов?

— Не совсем. Греческая и римская формы богов отличаются. Например, Гера — молодая женщина, а Юнона — ее римская ипостась — появляется в виде старушки. Афина у греков помимо мудрости также богиня справедливой войны, а римская Минерва более миролюбива — она богиня ремесел.

— То есть, это что-то типа раздвоения личности, но только с изменением внешности?

— Да, что-то вроде этого, — согласился Нико. — Поэтому и у их детей способности могут немного отличаться. Мой отец у греков — бог Подземного мира и мертвых, а у римлян помимо этого он еще и бог богатств, так как в земле находится много кладов и сокровищ. Поэтому я могу управлять мертвыми, а Хейзел — находить в земле металлы и драгоценные камни и управлять ими.

— То есть твоя сестра богаче тебя? — засмеялась Кэлен и услышала смех Нико в ответ. Это было для нее в новинку — как правило, при ней он всегда был хмурым и серьезным. Эта смена его настроения неимоверно радовала. Ей было приятно, что он смеется рядом с ней, хотя буквально минуту назад был так холоден. Она хотела быть его другом. Она понимала, почему Аннабет, Перси и Джейсон этого хотят. Нико просто излучал одиночество. И он нуждался в друге, просто не мог признаться себе в этом. Потеряв близких, он замкнулся в себе. Он остался один и привык быть один. В этот момент Кэлен почувствовала, как медленно в него влюбляется.

Вдруг она услышала, как кто-то зовет ее по имени. Она узнала несколько голосов и увидела толпу парней и девушек, идущих вдоль озера с факелами.

— Мне лучше уйти, — сказал Нико и растворился в тени. Она даже не успела его остановить. Он опять сбежал от нее. И вроде только-только ушел, а ей уже его не хватало.

Толпа с факелами дошла до нее.

— Пойдем с нами, — сказала Аннабет, взяв Кэлен за руку и потянув за собой. Та безвольно подчинилась. Рядом появилась Пайпер и поцеловала Кэлен в щеку.

— Эй, куда ты убежала? — спросила она.

— Надеюсь, не из-за того, что поняла, что мы с тобой теперь родственники? — добавил Джейсон, и Пайпер двинула ему локтем под ребра.

В толпе Кэлен видела Перси, Лео, братьев Стоулл и Уилла. Немного ее удивило присутствие Клариссы. Но кого она точно не ожидала увидеть, так это Миранду Гарднер.

— Я еще не совсем понимаю, что происходит, но раз Деметра признала тебя, то и мой домик признает, — сказала она.

— В лагере многим нужно все обдумать, но мы не хотим, чтобы ты думала, будто мы все против тебя, — сказала Аннабет. — Они поймут и привыкнут, дай им немного времени.

Кэлен кивнула. Мысль о возвращении домой вдруг показалась ей абсурдной. Нет-нет, ей незачем возвращаться домой. Она уже дома.

Так пролетела незаметно неделя. Потихоньку на летние каникулы в лагерь прибывали другие полукровки. Отношение к Кэлен не сразу стало теплее — долго еще некоторые перешептывались, когда она проходила мимо, но, в конце концов, и они смирились с тем, кем она является, а если и осуждали ее, то хотя бы не делали это открыто.

Кларисса продолжала ее тренировать, и появился первый прогресс. По крайней мере, Кэлен уже не пыталась убежать от меча дочери Ареса и пару раз ей даже удалось контратаковать. Но фехтовала она все так же плохо. Куда лучше были ее успехи в стрельбе. А еще она неплохо помогла с саженцами клубники.

Тем временем настал день поиска. Лео закончил с починкой корабля, и все собрались возле кузниц Гефеста. Все, кроме Нико, который пропадал неизвестно где. Кэлен встретила по пути Аннабет, и они вместе подошли к точке сбора. Лео что-то показывал Джейсону и Пайпер, а Перси стоял рядом с кораблем и бросал на Аннабет недовольный взгляд.

— Можете не спешить, тут небольшая задержка, — крикнул он.

— Что случилось? — спросила Аннабет. — И где Нико?

Перси пожал плечами. Аннабет вздохнула. Они с Кэлен подошли к Лео.

— Что с кораблем? — спросила дочь Афины.

— Сегодня вечером будет окончательно готов. Извини, возникли небольшие проблемы с Фестусом, придется кое-что перепрошивать.

— Вау, Лео, корабль просто потрясающий! — воскликнула Кэлен. — Ты сам все это построил?

Лео кивнул и весь зарделся. Он был ужасно горд своей работой и смотрел на корабль с таким восхищением, словно это было его любимое дитя. Впрочем, так оно и есть. Арго II был лучшим творением Лео.

— Кто-нибудь, отправьте Нико сообщение через Ириду. Пусть к вечеру притащит свой зад в лагерь, — сказала Аннабет. Джейсон пообещал, что непременно это сделает, и, если будет нужно, попросит Хейзел разыскать его.

Все разошлись, договорившись встретиться здесь снова после ужина. Они планировали добраться до Гавайев к завтрашнему утру, и, если все пойдет хорошо, вернуться в лагерь к концу следующего дня. После обеда парни перетащили провиант на корабль, на всякий случай взяв еды на неделю.

После ужина, к облегчению Аннабет, появился Нико. Часть лагеря — домик Апполона, Афины и несколько человек из домика Афродиты и Гефеста — пришли попрощаться. Аннабет, Лео и Пайпер временно переложили свои обязанности старосты домика на других своих родственников. Перси с Джейсоном переглянулись и пошутили на тему того, что им передавать свою должность некому. Потом они вспомнили, что Нико тоже единственный представитель своего домика, и позвали его в свою команду, а он ответил им что-то вроде «оставьте меня в покое».

— Фестус, поехали! — крикнул Лео, когда все поднялись на борт. Бронзовый дракон у руля сверкнул глазами, и корабль стал потихоньку набирать высоту. Кэлен с восторгом наблюдала за подъемом, свесившись за борт.

— Эй, смотри, не упади! — предостерег ее Лео.

— Не волнуйся, если что, я тебя опять подхвачу! — сообщил Джейсон. Пайпер ревниво обняла его. Глядя на них двоих, Перси с Аннабет тоже обнялись и поцеловались. Кэлен отвернулась, смущаясь, и в этот момент краем глаза поймала выражение лица Нико. То, как он смотрел на Перси и Аннабет, нельзя было передать словами. Сын Аида всегда старался скрывать свои чувства, но в этот раз ему это не удалось. Это было очень подозрительно.

Путешествие проходило спокойно. Солнце коснулось горизонта, и никто пока на них не напал. Внизу простирались города, леса, горы и поля. Кэлен наблюдала за сменой ландшафта, ни капли от этого не устав.

— Что тут может быть интересного? — спросила ее Пайпер. — Ты уже пару часов тут стоишь, обдуваемая ветрами, не замерзла еще?

— Нет, что ты! — воскликнула Кэлен. — Я обожаю ветер! Я люблю, когда он треплет мне волосы, люблю, когда воздух прикасается к коже. Я чувствую себя такой легкой!

— Ты точно родственница Зевса! — рассмеялась Пайпер, сверкнув своими похожими на калейдоскоп глазами. Она провела рукой по волосам, приглаживая косички, заплетенные тут и там. Ее волосы были пострижены неровно, словно она специально старалась сделать свою прическу неаккуратной. Кэлен заметила, что Пайпер совсем не пользуется косметикой, но это ей было и не нужно. Она и без того была прекрасна.

— Даже если бы во мне и не текла кровь Зевса, я бы все равно любила ветер.

Подул очередной порыв ветра, и Кэлен с удовольствием зажмурилась, подставляя лицо воздушному потоку. Пайпер снова засмеялась.

Вскоре их обеих позвали ужинать. После ужина кто-то отправился спать, а Перси и Аннабет первыми вызвались охранять корабль. Лео тоже остался, наблюдая за приборами, иногда что-то спрашивая у Фестуса, бронзовой драконьей головы. Кэлен незаметно подошла к нему. Лео стоял, держась за металлическую ограду, и стучал пальцем по поручню. Стук был равномерным, повторяющимся, словно он выстукивал какую-то мелодию.

— Это азбука Морзе? — догадалась Кэлен. Лео, не слышавший, как она подошла, испуганно взглянул на нее.

— Ты знаешь азбуку Морзе?

— Нет, конечно! Просто похоже очень, вот я и предположила. Значит, это она? Что выстукиваешь?

Лео смотрел вперед, ветер тревожил его кудрявые волосы. Он о чем-то задумался и непроизвольно снова начал стучать по поручню.

— Когда мама работала на заводе, мы часто с ней общались с помощью азбуки Морзе, потому что там было слишком громко и голосов не было слышно. Она часто писала мне, что любит меня. Это я и выстукиваю.

— А где сейчас твоя мама?

— Умерла. Несчастный случай на заводе.

Лео тяжко вздохнул. Кэлен вспомнила о своих родителях. Вокруг нее было много людей, потерявших своих близких. Нико, Лео. Кэлен знала, что мама Перси и папа Аннабет живы. Она даже знала отца Пайпер — знаменитого голливудского актера, по которому фанатели ее одноклассницы, и Глория в том числе (интересно, что она скажет, когда узнает, что Кэлен лично знает дочь Тристана Маклина?). Она ничего не знала о семье Джейсона. Что скрывал он? Кого он потерял? О ком говорила Аннабет, когда рассказывала о потерях на поле боя?

В отличие от них, Кэлен сама отказалась от своей семьи. Причем, если другие сделали это сознательно — пытаясь защитить их от монстров, которых привлекает кровь полукровок, — то она поступила так, поддавшись злости.

Кэлен извинилась, а Лео только широко улыбнулся и ответил, что все в порядке. Она оставила его одного, смущенная бестактностью своего вопроса.

Как часто люди прячут свою печаль за улыбкой? Разве они не понимают, что взгляд невозможно замаскировать? Что о многом можно догадаться, просто посмотрев в глаза.

Кэлен прошлась по палубе, думая, чем бы себя занять. Спать совсем не хотелось, а за бортом уже совсем стемнело и смотреть было не на что. Дойдя до крайней мачты, она подняла голову и увидела широкую балку. Над ней как раз висел фонарь, и Кэлен надеялась посидеть там с ветрами наедине. По веревочной лестнице она добралась до балки и обнаружила Нико, сидевшего облокотившись головой к мачте с закрытыми глазами.

— Если ты хочешь спать, то безопасней будет сделать это в кровати.

Нико открыл глаза.

— Ты меня преследуешь?

— О да, конечно! Ты меня раскусил. Я как раз искала тебя. Сегодня я уже успела рассмешить Пайпер и расстроить Лео, осталось только разозлить тебя — и все квесты на день будут закончены, можно будет со спокойной душой идти спать.

Кэлен села рядом с ним. Ширина балки успешно позволяла сидеть вдвоем и не падать. Девушка посмотрела вниз, чтобы оценить расстояние до палубы. Если она все-таки сорвется, то падать будет недолго.

— Не рад мне? — спросила она, нарушая молчание.

— Что ты, безумно счастлив оказаться в твоей компании.

— И что же, опять сбежишь?

— С чего ты это взяла?

— Ты ведь всегда так поступаешь.

Взгляд Нико не сулил ничего хорошего. Казалось, что воздух между ним и Кэлен мгновенно наэлектризовался.

— Ты считаешь, что я всегда сбегаю, потому что я трус? — спросил Нико ледяным голосом. Он говорил тихо, но она слышала все так отчетливо, словно его голос звучал в ее голове. Она вдруг полностью осознала, что вообще-то говорит с сыном Аида. Если бы Нико мог убивать взглядом, то она уже была бы мертва.

— Я считаю, что ты предпочитаешь бежать от людей, потому что боишься узнать, отвергнут они тебя или нет.

Кэлен не хотела щадить чувства Нико. Она понимала, что это не сработает. Уговоры не помогают — это можно было увидеть на примере Джейсона, Перси и Аннабет. Чем сильнее они пытались наладить с ним контакт, тем сильнее было его желание от них сбежать. Она задрожала. Она чувствовала, как страшно ей стало. Это не было похоже на страх перед теми мерзкими девчонками в школе, это был страх совершенно другого сорта. Те девчонки не угрожали ее жизни, а Нико мог одним движением убить ее. На что он способен на самом деле? Кэлен видела его в бою лишь однажды, но тогда он был не в лучшей своей форме. Все, что она о нем знала, — это рассказы других людей. Она никогда не видела его истинной силы.

Но даже несмотря на то, что он внушал страх, она продолжала чувствовать любовь к нему. Именно поэтому она могла говорить с ним так дерзко. И даже холодный взгляд Нико не мог заставить ее пожалеть о своих словах.

— Я ничего не боюсь, — ответил Нико в конце концов. Но он остался сидеть на своем месте, и это говорило о многом. Упрек Кэлен явно задел его.

— Я видела, как ты смотрел на Перси и Аннабет сегодня днем.

Ярость в глазах Нико сменилась страхом. Она поняла, что догадалась.

— Ты влюблен в Аннабет.

Нико отвернулся, и она не могла видеть выражение его лица. Она почувствовала, как ее собственное сердце отдалось болью. Как тяжело ей было знать, что человек, к которому она испытывала романтические чувства, был влюблен в другую. Она хорошо относилась к Аннабет и даже считала дочь Афины своей подругой, поэтому не могла на нее злиться. Но в то же время она испытывала зависть.

— Эй, я не расскажу ей, можешь мне поверить. — Кэлен коснулась плеча Нико, и он никак на это не отреагировал. Это казалось странным, ведь обычно он терпеть не мог чужие прикосновения. Она положила ладонь на его щеку и развернула его лицо к себе. Нико закрыл глаза.

В этот момент она ужасно хотела поцеловать его. Свет фонаря освещал его лицо, и она поневоле залюбовалась. Его нельзя было назвать таким уж красивым, но Нико был симпатичным, у него были красивые черты лица. Кэлен большим пальцем провела вдоль четко очерченной скулы, не позволяя себе коснуться кожи. Нико внезапно открыл глаза, и она вздрогнула, словно была застукана за чем-то неприличным.

— Я только сестре позволяю касаться своего лица, — сказал он, и в его глазах больше не было ни страха, ни боли, ни злости. Кэлен убрала руку. — Ты не боишься меня?

— А разве я должна?

— Ведь ты боишься тех глупых девиц в школе. А я куда опаснее их. Но почему-то именно меня ты не боишься.

— А что ты мне сделаешь? Сбросишь с балки?

— У меня есть целый список с перечнем способов, как тебя убить.

— Ну вот, говорил, что рад моей компании, а сам уже придумал, как от меня избавиться. А я ведь всего лишь пытаюсь подружиться с тобой.

— Действовать на нервы — не самый лучший способ заводить друзей.

— Наверное, поэтому я так ни с кем и не подружилась в школе. Ну и ладно. Зато в лагере у меня с этим дела обстоят получше. Хотя у меня даже с Клариссой отношения теплее, чем с тобой. Скажи, почему ты постоянно вредничаешь и не даешь людям ни шанса сблизиться с тобой?

— А зачем людям вообще со мной сближаться? Разве на этой планете недостаточно других людей для дружбы?

— Просто человек не может быть постоянно один, он — существо социальное, и не спорь со мной, это слова ученых. Ты сказал, что позволяешь своей сестре касаться тебя. Разве она не твой друг?

— Она — моя кровь.

— Ой, да брось, у тебя пол-лагеря родственников! Во мне течет кровь Зевса, а они с Аидом братья. Так что мы с тобой, например, точно родственники. А еще ты приходишься кузеном Джейсону и Перси, двоюродным дядей Аннабет и…

— У богов нет ДНК. Мы не рассматриваем друг друга с родственной стороны. На самом деле, если провести анализ, то у меня и Хейзел может вообще не быть общих генов, даже несмотря на то, что Аид — наш отец.

— Ну да, ведь ее отец — Плутон.

Сын Аида тяжко вздохнул и закатил глаза.

— Нико, специально для тебя я сделаю табличку с надписью «шутка», чтобы ты знал, когда можно смеяться.

По выражению его лица Кэлен поняла, что пора бежать, иначе смерть от падения с балки покажется не такой уж маловероятной.

— Ладно, спокойной ночи.

— Уже уходишь? — удивился Нико.

— Ну да, я же вижу, что ты устал от моего общества. Пойду, немного посплю перед дежурством.

Кэлен поставила одну ногу на ступеньку веревочной лестницы и опустила вторую, чтобы шагнуть вниз, как вдруг услышала, как Нико окликнул ее:

— Кэлен?

— Да?

— Я спросил отца. Он сказал, что понятия не имеет, кто ты такая. Так что мы не родственники.

Кэлен сделала вид, что ужасно этому расстроена, но на самом деле она была рада, потому что иначе ее любовь к Нико могла попахивать инцестом. Кто знает, как далеко находятся ее полубожественные родственнички в древе ее родословной?

Кэлен спустилась на палубу и посмотрела наверх. Она видела кончик куртки Нико, свисающий с балки. Она наблюдала за ним некоторое время, а потом направилась в свою каюту.

Под утро пришла Пайпер и разбудила Кэлен на дежурство. Они с Джейсоном отправились спать, и на палубе, помимо Кэлен, остались Лео и Нико, которые, похоже, вообще сегодня не ложились. Лео проверял механизмы у баллист, что-то периодически уточняя у Фестуса, и полностью игнорировал присутствие остальных. Нико сидел посреди палубы у центральной мачты и клевал носом, держа меч в руках и прислонившись к нему лбом.

— Если хочешь, мы с Лео вдвоем подежурим, — предложила Кэлен. — Иди спать.

Нико покачал головой и снова уткнулся в меч. Кэлен подошла к краю палубы и выглянула за борт. Корабль уже пересек континент и теперь не летел, а плыл по воде. Солнце еще не показалось над горизонтом, но уже окрасило небо красным. Близился час рассвета.

Кэлен повернулась к океану спиной и снова взглянула на Нико. На него было жалко смотреть. Он изо всех сил пытался не уснуть, но периодически проваливался в сон и наклонялся то влево, то вправо. Она тихонько подошла к нему и дождалась, пока он в очередной раз не заснет, а потом толкнула в грудь. Нико потерял равновесие и упал на спину. Где-то слева засмеялся Лео.

— Нико ди Анджело! Если ты не хочешь идти спать, то пошли со мной на кухню, я сварю тебе кофе!

Кэлен со всех ног бросилась в столовую, так как опасалась мести Нико, но тот лишь угрюмо поплелся за ней, как зомби. Пока она варила кофе, он успел сесть за стол и теперь смотрел стеклянными глазами на одну и ту же точку перед собой. Когда она поставила перед ним кружку с кофе, он выпил все одним глотком.

— Ну как, лучше?

Нико кивнул.

— Знаешь, ты бы пробовал иногда спать. У тебя круги под глазами.

— Я не могу спать.

— Минуту назад ты весьма успешно продемонстрировал нам, что можешь.

— Недолго. Меня уже несколько дней мучают кошмары. Не удается нормально выспаться.

— И ты думал, что все решится, если ты просто не будешь спать?

Кэлен плеснула ему в кружку еще кофе, и та снова была опустошена до дна.

— Нико, я тебе вот что скажу: ни человек, ни полубог не может не спать. В конце концов, твой организм сам тебя вырубит. И мне бы не хотелось, чтобы это случилось посреди битвы.

Нико взял свою кружку и положил ее в раковину.

— Может, все-таки пойдешь спать?

Он молча вышел из кухни, и Кэлен оставалось лишь слать ему в спину проклятья и пойти следом. Первые лучи солнца упали на палубу в тот момент, когда Кэлен и Нико поднялись наверх. Лео закончил проверять баллисты и теперь крутился возле Фестуса, подкручивая механизмы и постоянно то доставая, то пряча обратно инструменты из своего волшебного пояса. Казалось, что этот парень вообще не мог сидеть без дела.

— Слышите? — спросил Нико. Он замер, прислушиваясь к чему-то. Кэлен слышала только рокот корабля. Лео тоже прислушался, и глаза его в ужасе расширились.

— Фестус, тревога!

По всему кораблю раздался вой сирены, и в этот момент корабль дернулся и накренился налево. Все трое потеряли точку опоры и упали. Лео попытался схватиться за Фестуса, но не успел и покатился к борту. Кэлен зацепилась за одну из веревочных лестниц. Она пыталась дотянуться до Нико, но тот скользнул в собственную тень и исчез.

— Лео! — крикнула она. Тот тем временем полностью вывалился за борт, но в последний момент успел зацепиться за поручень.

— Кэлен! Это огромный зубатый осьминог!

И тут она увидела это существо. Оно и правда выглядело как осьминог, но конечностей у него было куда больше. Он был покрыт темной блестящей кожей, а на щупальцах виднелись розовые присоски. В месте сочленения всех конечностей у монстра был огромный рот с зубами в несколько рядов. Чудовище схватило одним щупальцем Лео за ногу и тянуло к себе.

Кэлен настолько испугалась, что замерла в оцепенении. Она шептала себе, что нужно спасти Лео, но как? В голове не было ни единой идеи. Корабль медленно возвращался в вертикальное положение. Кэлен заметила Перси. Он стоял в одних джинсах, с голым торсом и босиком, вероятно, не успел толком одеться. Одной рукой он держался за дверной косяк, а другую направил в сторону осьминога. Его глаза были закрыты, а выражение лица — очень сосредоточенным. Кэлен поняла, что Перси пытается выровнять корабль, управляя потоками воды. Рядом с ним стояла Аннабет в ночной сорочке, тоже босиком, и что-то кричала.

Пайпер, держась одной рукой за веревку, скользнула прямиком к борту, сжимая в другой руке какой-то рог.

— Ты голоден? Подавись! — крикнула она, и из рога посыпалась целая куча маффинов прямо в зубастый осьминожий рот. — А ну отпусти Лео!

Осьминог тут же подчинился ее приказу и отпустил ногу Лео. Кэлен, конечно же, уже была наслышана о таинственной силе Пайпер — чарующем голосе, но воочию эффект увидела только сейчас. Дочь Афродиты, вкладывая чары в свой голос, могла заставить любого, кроме разве что некоторых богов, сделать все, о чем она попросит.

Лео не сумел удержаться за свой поручень и сорвался вниз. Встречу с водой предотвратил вовремя подлетевший Джейсон. Лео забавно дрыгал руками и ногами в воздухе, потому что все еще не осознавал, что больше не падает. Джейсон оставил Лео возле Фестуса, и тот тут же бросился переключать какие-то рычаги. В этот момент корабль резко повернул вправо, и всех снесло к правому борту.

— Вальдес, какого черта ты творишь?! — крикнула Пайпер, отлетая к мачте. Кэлен бросилась к ней и успела поймать за секунду до того, как та впечаталась в стену.

— Перси, помоги мне! — закричал Лео. Перси схватился крепче за дверной косяк и снова попытался вернуть корабль в вертикальное положение.

Джейсон тем временем бросился на осьминога, держа в руках свой меч из Имперского золота. Там же уже был и Нико, рубивший конечности монстра направо и налево.

— Они с ума сошли вот так бросаться? Это же опасно! — воскликнула Кэлен, все еще прижимая Пайпер к себе.

— Давай к ним! — ответила та.

— И ты с ума сошла?

— Кэлен, ты ведь хотела практики? Давай, доставай свой меч! Это покруче любой клариссиной тренировки! Не бойся, я тебя прикрою!

Пайпер закрепила рог на поясе и достала свой кинжал Катоптрис. В ее переливающихся разными оттенками глазах горело пламя смелости.

— Ну же, доставай меч!

Кэлен взглянула на осьминога. Джейсон отбивался от щупалец, периодически взлетая и приземляясь прямо на темную плоть монстра. Нико мелькал тут и там, отрубая конечности, пытавшиеся его достать. Он легко балансировал по поверхности чудовища, перепрыгивая с щупальца на щупальце, иногда уходя в тень и тут же возвращаясь, чтобы нанести удар. Где-то позади Лео руководил Фестусом, пытаясь вернуть кораблю равновесие, и Перси помогал ему, периодически умудряясь пулять в монстра потоки воды.

Кэлен видела, с какой самоотверженностью все сражались. Никто не обговаривал план, но каждый делал именно то, что было нужно. Она посмотрела в глаза Пайпер и заметила, как те поменяли цвет с зеленого на голубой.

— Внуши мне! Мне так страшно! Я ничего не могу с этим поделать. Используй свой дар на мне!

— Тебе не нужен мой дар, Кэлен. Ты и так справишься!

С этими словами Пайпер бросилась на осьминога. Казалось бы, она ведь дочь Афродиты — богини любви, а не войны. Но даже она бросилась прямиком на врага, ничуть его не боясь.

— Кэлен, держи! — Аннабет взялась из ниоткуда и сунула ей в руку какую-то пробирку. — Только осторожней, это греческий огонь!

— Что ты собираешься с ним делать?

— Бросить осьминогу в пасть, конечно же!

— И ты хочешь, чтобы я тебе помогла?

— Именно так, одной мне не справиться. Прыгай, как только я дам тебе знак! И постарайся не промахнуться!

Кэлен была абсолютно уверена в том, что не промахнется, ведь в ней течет кровь Аполлона, все такое. Сильнее всего ее сейчас волновало, решится ли она на этот прыжок. Больше всего она боялась не чудовища, а того, что страх скует ее и она ничего не сможет с ним поделать. Это постоянно происходило с ней в школе. Но Аннабет так крепко держала ее руку, что у Кэлен просто не оставалось иного выбора, кроме как побежать следом.

Аннабет дала знак, как и обещала, — и обе прыгнули. В этот момент Кэлен почувствовала, что страх исчез. Она боялась, что вся ее решимость рассеется, но все произошло в точности наоборот — в самый нужный момент она почувствовала, что все делает правильно.

Они с Аннабет плюхнулись в воду позади осьминога, предварительно накормив его пробирками с греческим огнем. Гремучая смесь попала прямо в пасть и обожгла монстру все нутро, и тот издал жуткий вопль. Пламя начало охватывать его, и чем больше воды попадало, тем сильнее разгорался огонь. Кэлен видела, как Джейсон подхватил Пайпер и полетел вместе с ней к кораблю, который уже успел отплыть на десяток метров с тех пор, как монстр отпустил его.

Кэлен чувствовала, как ее охватывает паника. Она не умела плавать. Вцепившись в Аннабет, она старалась удержаться на поверхности, тем самым только сильней уходя под воду и пытаясь заодно потопить свою союзницу. Кто знает, чем бы все кончилось, если бы рядом не оказался Нико.

— Плывем к тени осьминога, — приказал он. Кэлен не сразу поняла, почему они не могут переместиться с того же места, где находятся, но Нико объяснил: — Здесь слишком маленькая тень.

А, ну понятно. Сами они едва создавали какую-либо тень на воде, а вот тени осьминога было бы достаточно. Доплыть до корабля было невозможно — он слишком далеко. Но и к чудовищу плыть было самоубийством. Помимо того, что Кэлен пыталась всех утопить, монстр жаждал мести и старался достать их остатками своих щупалец. К счастью, он ничего не разбирал от боли, поэтому ни разу не попал по своим противникам. Наконец, им троим удалось приблизиться к его тени и переместиться.

Оказавшись на палубе, все трое рухнули на пол, потеряв равновесие. Аннабет вырвалась из объятий Нико, чтобы упасть в объятия Перси. Кэлен не могла не посмотреть в этот момент на сына Аида, который уже отводил расстроенный взгляд от этой парочки. Его рука все еще лежала на плече Кэлен, и она, пользуясь случаем, быстро обняла его и прошептала:

— Спасибо!

Почти полноценное объятие. Почти. Достаточно для начала. Нико ничего не успел ей ответить, потому что Пайпер тут же бросилась к Кэлен с объятиями и сын Аида как-то отошел на второй план.

— Я же говорила, что ты сможешь! — воскликнула она.

— Это все Аннабет! — ответила Кэлен, и дочь Афины прикинулась, будто не понимает, о чем идет речь.

— Мда, придется чинить обшивку левой части, — недовольно пробурчал Лео, когда все вокруг успокоились и принялись осматривать повреждения. — Дальше мы полетим, уж извини, Перси. Я знаю, что у вас с Зевсом есть некоторые разногласия, но придется ему еще немного потерпеть тебя в воздухе — есть вероятность протечки. Как только доберемся до Гавайев, займусь починкой всерьез, и обратно пойдем уже вплавь.

Лео снизил скорость до минимальной, чтобы тщательно осмотреть двигатели с левой стороны. Остальные тем временем убирались на палубе, вытирали воду, собирали всякий мусор в виде щепок и отрезанных осьминожьих конечностей. До Гавайев добрались только после полудня, что было совсем не по плану Аннабет, и это ее очень злило.

Корабль приземлился на пологой части верхушки горного хребта. Вокруг были только горы и деревья. Никаких следов минотавра или других тварей.

— Нужно все тщательно осмотреть. Предлагаю разделиться, — сказала Аннабет.

— Может, не стоит? В фильмах ужасов после разделения всех героев по одному убивают, — вставила свое Кэлен, и все посмотрели на нее так, словно она призналась, что любит топить котят. — Не, ну необязательно все умрут, — добавила она и поняла, что пора заткнуться.

— Я останусь тут и буду чинить Арго. А вы отправляйтесь, — ответил Лео. Аннабет повернулась к остальным пятерым полукровкам и сказала:

— Предлагаю разделиться по силе. Три команды — трое детей Большой тройки. Перси, Джейсон, Нико, выбирайте, с кем пойдете.

Перси взял за руку Аннабет, Джейсон обнял Пайпер.

— Ну конечно! — закатила глаза Кэлен. — Нет, давайте по-другому! Я пойду с Джейсоном, Пайпер — с Перси, а Аннабет — с Нико. Круто я придумала?

Ответом ей было молчание. Кэлен встретилась взглядом с Нико. «Ну же, скажи да! Для тебя ведь стараюсь, придурок», — пыталась она сказать ему мысленно, но тот молчал.

— Ладно, мы с Перси идем на восток, Джейсон и Пайпер — на север, Нико и Кэлен — на запад. Если что, кричите. Дальше километра не уходите.

Три команды рассредоточились. Нико пошел вперед, Кэлен следом. Хребет шел с запада на восток, поэтому они пошли по вершине, осматривая сверху располагавшийся у подножия лес. Корабль остановился на юго-западной стороне острова, поэтому вскоре они достигли края острова, и Нико взял дорогу немного севернее.

— Эй, почему ты не согласился пойти с Аннабет? Мы могли бы это как-нибудь аргументировать. Типа я иду с Джейсоном, потому что он сын Зевса и самый сильный, а я самая слабая, поэтому наши силы уравновешены.

— Я не считаю, что Джейсон сильнее меня.

Ну, надо же, какие мы самоуверенные! Но, если подумать логически, исход битвы Нико и Джейсона вполне мог быть в пользу первого. Ведь неважно, кто из Большой Тройки главней, их дети — самые сильные. Их нельзя сравнивать, так как каждый из них силен по-своему.

— И все-таки ты не ответил на мой вопрос.

— Я не хочу идти с Аннабет.

— Но ведь она тебе нравится!

— Я не говорил этого — ты сказала.

Ну и увертливый же он! Кэлен поверить не могла в то, что он все еще продолжает все отрицать. Ну ладно, пойдем другим путем. Она догнала Нико и взяла его под левую руку.

— Значит, ты хотел пойти со мной?

Он хмыкнул в ответ. И как изволите это понимать? Он что, издевается?

Внезапно Нико остановился. Его правая рука легла на запястье Кэлен, а пальцы крепко сомкнулись вокруг ее кисти. Взгляд был направлен куда-то вглубь леса. Кэлен стало больно, и она тут же пожаловалась на это.

— Бежим! — крикнул он, вложив ее руку в свою, и дернул за собой. В этот момент из леса вырвался их старый знакомый — минотавр.

— Если что, ответ на мой вопрос все еще актуален! — крикнула Кэлен, вцепившись в руку Нико. — И появление минотавра не будет оправданием!

— Я отвечу утвердительно, если ты будешь бежать чуточку быстрее!

Он обернулся и махнул рукой. Сначала Кэлен не поняла, что случилось, но тут между монстром и ними по земле пошла трещина. Земля затряслась, и трещина становилась шире и глубже. Минотавр остановился по другую сторону пропасти.

— Это ненадолго его задержит, — сказал Нико, и в этот момент монстр попятился назад, чтобы хорошенько разбежаться, и перепрыгнул пропасть.

— Надо было шире делать, — заключила Кэлен.

— Ну, уж извини, на это не было времени.

Они бежали вдоль кромки хребта, слева бушевал океан. Дорога оборвалась неожиданно. Хребет резко ушел вниз. Нико рванул вправо, но там дорога кончалась обрывом, со дна которого росли ввысь деревья. Где-то внизу шумела вода.

Нико отпустил руку Кэлен и обнажил свой меч. Она сделала то же самое, хоть и сомневалась, что сумеет дать достойный отпор. Минотавр приближался. Первым на него бросился Нико. Он исчез в своей тени и возник из тени чудовища. Неожиданный удар стигийского меча ранил монстра, но не так сильно, как хотелось.

Кэлен попыталась сосредоточиться на растениях под ногами монстра. Она представила, как те оплетают его конечности, как они пытаются его душить. Она видела, что так оно и происходило. Она могла ощутить движение каждого росточка. Минотавр сопротивлялся и рвал ее тиски, и, в конце концов, Кэлен вдруг осознала, что ее сил недостаточно. Управление таким количеством растений требовало много энергии, и с непривычки она распорядилась своими силами весьма нерационально.

Нико с трудом уворачивался от удара копыт и рогов. Растения Кэлен помогли ему избежать серьезных ран и даже нанести парочку своему противнику, но минотавр оказался на удивление живучим. В тот момент, когда Кэлен уже больше не могла ничем помочь, монстр рывком разорвал ее путы и бросился прямо на нее. Не ожидавшая этого девушка попыталась дать отпор своим мечом, но оружие было выбито из ее рук, а сама она полетела в сторону океана.

— Кэлен! — крикнул Нико. Он хотел было переместиться за ней, но не успел — она исчезла из виду слишком быстро. Покончив с ней, минотавр переключился на второго противника. Но в этот раз Нико был невероятно зол.

— Я призываю армию! — мысленно обратился он к своей силе, и из-под земли поднялась дюжина скелетов с мечами. — В атаку!

Кэлен висела над обрывом и взывала о помощи. Она вцепилась в какую-то корягу, торчащую прямо из скалы, и надеялась, что та выдержит. Ногами она пыталась нащупать какой-нибудь выступ, но скала была совершенно плоской. Руки начали дрожать от напряжения. Кэлен медленно посмотрела вниз и увидела под ногами бушующую воду. Она заскулила от страха и опять закричала.

Сверху наконец-то появилась голова Нико. Коряга торчала в метре от края скалы, поэтому он едва мог дотянуться до нее.

— Хватайся за мою руку!

Кэлен не верила, что сумеет удержаться одной рукой, когда протянет Нико вторую. Тот лег на живот и свесил всю верхнюю часть тела над обрывом. До коряги оставалось каких-то десять сантиметров.

— Кэлен, ты должна мне помочь! Мне не дотянуться без твоей помощи!

Сказать было легко, но на деле руки ужасно ныли от напряжения, и едва Кэлен попыталась освободить левую руку, как правая предательски расслабилась, и она чуть не упала, чудом успев обратно вцепиться в корягу обеими руками.

— Не получается!

Нико осмотрел скалу и не нашел ни единой подходящей тени для перемещения. Он видел, что Кэлен действительно пытается карабкаться и освободить хоть какую-то руку, но у нее совсем не осталось сил.

— Если что, внизу нет камней и высота не такая большая, поэтому, если тебе тяжело держаться, — группируйся и прыгай!

Она взглянула на него своими светло-карими глазами, которые вдруг ясно напомнили Нико золотистые глаза Хейзел. Кэлен смотрела на него так испуганно, словно Нико только что предложил ей прыгнуть в Тартар.

— Я не умею плавать!

О, это резко меняло дело. Нико понял, что выход у него только один — дотянуться до Кэлен до того, как у той кончатся силы. Эта картина напомнила ему день, когда Перси и Аннабет свалились в Тартар. Но тогда у Нико не было никаких шансов спасти их. Он мог бы вытащить Перси, но не Аннабет — ее тянула вниз паутина Арахны. Перси не мог позволить своей возлюбленной остаться в одиночку в Тартаре, поэтому отпустил свою руку, предпочтя упасть вниз вместе с Аннабет.

Нико подумал, что если у него не получится дотянуться, то он прыгнет вслед за Кэлен и не даст ей утонуть. Он поступит так же, как Перси.

Он попробовал опуститься еще ниже, каждую секунду рискуя перевеситься и полететь со скалы вниз головой. До руки Нико оставалось всего несколько сантиметров, и Кэлен из последних сил сделала рывок и схватилась за нее как раз в тот момент, когда коряга сломалась. Это произошло так неожиданно, что Кэлен, начав падать, дернула Нико за руку и потянула его за собой вниз.

Что бы там кто ни говорил, удар о воду — это очень больно, и Кэлен почувствовала, как ушибла спину. Вода сомкнулась над ней. Она видела перед собой солнечное пятно и изо всех сил тянулась к нему, желая лишь одного — сделать глоток воздуха. Но едва она сумела это сделать, как вода вновь потянула ее вниз. Руками она попыталась оттолкнуться от поверхности воды, позабыв о том, что при этом также нужно двигать и ногами.

Что-то толкнуло ее в спину, и Кэлен, вынырнув, наконец, снова смогла сделать еще один вдох. А ведь в какой-то момент она решила, что больше уже не всплывет. Нико находился за ее спиной и держал ее за талию. Кэлен все еще паниковала и пыталась нащупать ногами дно, но его там не было, и это напугало ее еще сильней.

— Нет, ты нас потопишь! Кэлен, просто расслабься! Я все сделаю сам!

Но она его не слышала. Все, о чем она могла думать, — о том, что ей нужно за что-нибудь зацепиться, и Нико понимал, что если она повернется к нему лицом, то начнет топить и его тоже. Он совсем не знал, что делать, поэтому просто старался держаться на воде и не дать ей утянуть себя ко дну. Кэлен ужасно ему мешала, а еще его тянул на дно стигийский меч. Поблизости были только скалы, и лишь немного дальше располагался небольшой пологий берег метров десять в длину. Плыть до него было прилично, но, к счастью, в это время суток был прилив, поэтому Нико надеялся, что ему хватит сил доплыть.

В конце концов, Кэлен поняла, что раз она все еще не утонула, то все в порядке, и понемногу начала успокаиваться.

— Кэлен? Ты готова меня слушать?

— Да, — прошептала она, глотая слезы.

— Кэлен, очень медленно попробуй повернуться ко мне, но только медленно!

Она нервно закивала и осторожно начала поворачиваться. Сделав это, она обхватила Нико руками, уткнулась ему в шею и разрыдалась. В тот момент ему стоило огромных усилий удержаться над водой. Он не знал, как долго у него хватит сил на то, чтобы не дать утонуть им обоим, но и торопить Кэлен он тоже не мог. Она была очень напугана и находилась на грани истерики. Сейчас многое зависело от нее. Он не справится без ее помощи. Он решил дать ей немного времени прийти в себя.

— Как только ты будешь готова, скажи мне.

— Я готова.

Это было неправдой, она просто храбрилась.

— Мне нужно, чтобы ты отстегнула меч от моего пояса и прикрепила его к себе. Мне будет легче плыть без него.

Одной рукой она держалась за шею Нико, а вторую опустила под воду. Она пыталась нащупать пояс Нико и наткнулась прямо на его ширинку.

— Меч с левой стороны, — сказал Нико, и Кэлен почувствовала, что краснеет. Их взгляды встретились. Она могла поклясться, что он покраснел не меньше нее. Торопливо нащупав его пояс, она повела рукой чуть правей, коснулась рукояти меча, ощупала его и поняла, что не сумеет отстегнуть ножны одной рукой.

— Я собираюсь опустить вторую руку.

Ей не нужно было ничего объяснять — Нико понял все с полуслова и обхватил ее крепче. Кэлен опустила вторую руку, но разобраться с застежкой, не видя ее, было невозможно.

— Я собираюсь опустить голову в воду, возможно, я опять запаникую. Просто будь готов.

— Хорошо.

Кэлен замерла, вглядываясь в водную поверхность.

— И еще кое-что. Спасибо, что не оставил меня одну в воде.

— У меня не было выбора — ты потащила меня за собой.

— И тем не менее. Спасибо, что не дал мне утонуть.

Нико кивнул, однако Кэлен не торопилась опускаться под воду.

— Скажи, что я твой друг.

— Кэлен!

— Вдруг мы все-таки погибнем? Я хочу знать, что умерла вместе с другом.

— Хорошо, ты мой друг. Теперь ты отцепишь мой меч?

Она улыбнулась, громко вдохнула воздух в легкие и опустила лицо в воду. Сердце ее бешено колотилось, хотя головой она понимала, что с ней все будет в порядке — Нико ее не отпустит. Она ему доверяла, но только разумом — на уровне инстинктов она все еще боялась. Кэлен не сразу смогла открыть глаза в воде. Вообще-то она не знала, как они отреагируют на соленую воду, но ведь когда она упала со скалы, то уже открывала глаза — и ничего особенного не случилось.

Застежка была не слишком сложная, но вода сковывала движения, и Кэлен смогла отстегнуть ножны лишь с третьей попытки. После этого она закрепила стигийский меч у своего правого бедра и подняла голову.

— Это было не так уж страшно, не так ли?

Кэлен хотела пнуть Нико, но в воде это было не так уж просто сделать.

— Что дальше?

— Теперь ты медленно заходишь мне за спину и держишься за грудь, под руками. Можешь даже немного помочь мне плыть, двигая ногами.

Кэлен не спорила и выполнила все в точности так, как он просил. Когда Нико попытался полностью лечь на живот, она запаниковала:

— Мы тонем!

— Нет, мы не тонем, я просто лег на воду!

Кэлен зажмурилась.

— Ладно, просто продолжай.

Нико поплыл, и она сползла к его левому боку, чтобы не мешать движению ног. Она не стала открывать глаза, пытаясь представить, что держится за бортик бассейна, и задвигала ногами. Она не видела, куда они плыли, но надеялась, что ее напарник в курсе.

Нико встал на ноги так неожиданно, что Кэлен вскрикнула. Но как только ее ноги коснулись дна, она мгновенно успокоилась и открыла глаза. До берега оставалась всего пара десятков метров.

— Мы спасены! — воскликнула Кэлен и побрела к суше, оставив Нико позади себя. Он проводил ее взглядом, наблюдая за тем, как она радостно помчалась в сторону берега, споткнулась и грохнулась в воду на полпути. — Долбанный меч! — послышался ее крик. Она поднялась на ноги и снова бросилась к берегу. Добравшись до него, она рухнула на песок и замерла. Через несколько секунд Нико приземлился рядом с ней.

— Если ты попросишь Перси научить тебя плавать, думаю, он тебе не откажет.

— Не получится. Я уже пыталась. Стоит войти в воду — и на меня накатывает паника.

Кэлен перевернулась на спину и посмотрела на небо. День был просто отличный — яркое солнце, ни облачка на небосклоне. И почему именно сегодня ее столько раз пытались убить?

— Ты боишься плавать, потому что когда-то тонула?

Кэлен взглянула на Нико. Он сидел на песке и выжимал воду из своей куртки. Она видела, как тяжело он дышал. Проплыть такое расстояние с истеричкой на спине и не устать не смог даже сын Аида.

— Мне было шесть. Мы с родителями поехали на озеро на выходные. Я помню, что стояла лицом к берегу, а потом меня вдруг потянуло назад, хотя течение было очень слабым. Я сделала несколько шагов назад, споткнулась и упала спиной на воду. Помню, что пыталась всплыть, но у меня не получалось. Потом кто-то вытащил меня из воды за руки.

— С тех пор прошло десять лет. Неужели ты до сих пор боишься?

— Неважно сколько лет прошло. Я до сих пор все помню.

Кэлен поднялась и принялась отряхивать песок. Вода капала с ее волос и одежды. Она закатала штанины джинсов до колен и стала выжимать футболку. Подул небольшой ветер, и по всему телу прошел озноб. Она отстегнула стигийский меч и вернула его владельцу.

— Куда дальше?

Нико осмотрелся. Все вокруг было покрыто скалами, но в одном месте зияла трещина, похожая на вход в пещеру. Он подошел к ней и приложил ладонь к стене.

— Есть два варианта: проплыть дальше вдоль берега и найти место, где мы сможем подняться наверх, либо войти в эту пещеру и пройти по ней к вершине хребта.

— С чего ты взял, что эта пещера выведет нас куда нужно?

— Я это чувствую. Другим путем нам отсюда никак не подняться — скалы слишком отвесные.

— А как насчет перемещения по теням?

— Я и себя-то сейчас не смогу перенести, не то что нас обоих.

— А ты уверен, что внутри безопасно?

— То есть, первый вариант с плаванием вокруг острова мы не рассматриваем?

Взгляд Кэлен говорил сам за себя. Нико опять приложил ладонь к скале и прикрыл глаза, словно прислушиваясь к чему-то.

— У меня не так много сил, чтобы быть уверенным на сто процентов, но я ничего не чувствую внутри этого тоннеля.

Кэлен подошла к нему и вгляделась в темноту.

— Ты можешь чувствовать, что внутри?

— Не так хорошо, как Хейзел, но тем не менее.

— Ну ладно, допустим. У тебя с собой случайно нет фонарика?

Ответ был очевиден, но она спросила просто на всякий случай.

— Значит, мы пойдем в кромешной тьме?

Он кивнул и протянул руку. Кэлен вложила в нее свою ладонь, и они вместе вошли в тоннель.

Они шли очень медленно. Нико шел первым с палкой в руке, с помощью которой он ощупывал дорогу перед собой. Это несколько раз спасло им жизнь, потому как дорога иногда проваливалась, и приходилось искать обходные пути. Темнота угнетала Кэлен, а вот ее напарнику, похоже, было все равно. Впрочем, он ведь был сыном Аида. Наверное, чувствует себя тут как дома.

Они прошли, вероятно, целую вечность, прежде чем впереди показался луч света. Сначала оба обрадовались тому, что наконец-то нашли выход, но потом оказалось, что это вовсе не так. В потолке была узкая расщелина, сквозь которую пробивался тонкий луч света. Они подошли к нему и остановились.

— Долго еще идти? — спросила Кэлен.

— Не знаю. Не могу почувствовать. Чуть дальше тоннель разветвляется.

— И куда мы пойдем?

— Давай решим это, когда дойдем.

Луч света осветил лицо Нико, и Кэлен увидела его усталые глаза. Он тратил много сил, пытаясь разыскать путь в темноте.

— Тогда пойдем?

И они пошли дальше. Кэлен обернулась, чтобы бросить прощальный взгляд на солнечный луч. Ей ужасно не хотелось возвращаться во тьму. Иногда ей мерещилось, будто кто-то идет за ними. Она прислушивалась к звукам, иногда останавливалась. Нико тоже вслушивался, но в тоннеле стояла тишина. Все звуки шли от чересчур разыгравшегося воображения. Но ощущение кого-то чужого позади не отпускало ее.

Когда Кэлен поняла, что ее правую щиколотку что-то обхватило, времени реагировать уже не было. Что-то с огромной силой дернуло ее за ногу и поволокло по каменному полу пещеры. Кэлен успела только закричать.

Сначала она катилась на животе, потом, ударившись о какой-то камень, перевернулась на левый бок. Кожа, соприкасаясь с шершавым полом, мгновенно засаднила. Где-то позади Нико звал ее, а Кэлен просто кричала, не в силах позвать его по имени. Она просто хотела, чтобы он хоть как-то понимал, где она, по звукам ее голоса.

Кэлен не знала, как вырваться. Меч она потеряла где-то наверху, больше у нее ничего с собой не было. Перед глазами промелькнула та самая полоска света. Кэлен дала себе мысленную установку прекратить истерику. Она представила, как множество ростков пробивается сквозь толщу каменного пола пещеры и хватает ее, мешая неведомой твари уволочь ее за собой. Она чувствовала, как листочки этих растений гладят ее по рукам и ногам, как они тормозят ее движение.

И скорость действительно упала. Кэлен услышала впереди себя чей-то надрывный рык и похолодела. Установка хватит-паниковать-пора-надрать-монстру-зад мгновенно забылась и на ее смену пришел леденящий душу ужас. Негнущимися пальцами Кэлен потянулась к ноге и впилась ногтями в конечность, которая обхватила ее щиколотку.

Чудовище издало такой истошный вопль, что Кэлен могла бы даже пожалеть его, не будь ей так больно. Послышались удаляющие шаркающие звуки, и она поняла, что тварь ее покинула. Надолго ли?

Ростки, вызванные силой крови Деметры, мгновенно высохли и превратились в пыль. Кэлен этого не видела, но прекрасно почувствовала. Она лежала на каменном полу, глотала слезы и пыталась унять дрожь в теле. От каждого звука ее сердце замирало. Где-то позади нее закричал Нико. Она позвала его. Левая часть тела ужасно горела. Кэлен аккуратно ощупала себя — футболка порвана слева и на животе, джинсы на левом бедре тоже, вся левая рука расцарапана и кровоточит. Она осторожно потянулась к правой ноге, чтобы убедиться, что лодыжка не сломана.

Кэлен попыталась подняться на колени, но почувствовала вспышку боли в левой чашечке и потеряла равновесие. Она начала падать вперед, но успела выставить перед собой руки. Осторожно положив себя на живот, она снова позвала Нико. Где-то рядом она услышала его ответ и поползла к нему навстречу, стараясь не стонать от боли слишком громко, когда наступала на раненную коленку. Слезы продолжали течь по щекам.

— Нико! — закричала она.

— Я здесь! — услышала она совсем рядом. Его руки осторожно нащупали ее. Он случайно коснулся раны на руке, и Кэлен вскрикнула от боли.

— Прости! Ты сильно ранена?

— Я не знаю, — пробормотала она, и ее голос дрогнул. Руки Нико были такие теплые. Она почувствовала, как его ладони коснулись ее лица. Каждой клеточкой она чувствовала тепло, исходившее от его рук, и наслаждалась этим ощущением. Его пальцы коснулись ее губ, и в этот момент она подумала, что он собирается поцеловать ее. Но потом она почувствовала во рту что-то сладкое. Амброзия. Он дал ей амброзию.

В лагере ей пришлось пробовать амброзию лишь однажды — после не слишком удачной схватки с Клариссой. Было много споров по поводу того, можно ли давать ей это лекарство, ведь это пища богов и любой смертный мгновенно сгорает, попробовав кусочек. Но Хирон сказал, что раз в Кэлен течет кровь богов, то она может спокойно есть амброзию. В первый раз она ужасно боялась, что сгорит, но, к счастью, кентавр оказался прав.

— Ты можешь идти? — спросил Нико.

— Нет, моя щиколотка… — начала она и оборвала свою фразу, когда почувствовала, что руки Нико ползут вниз вдоль ее тела к ногам. Волна возбуждения накрыла ее с головой. Кэлен не понимала, как вообще можно испытывать нечто подобное, находясь в таком положении. Она схватила левую руку Нико и протянула ее к своей раненной лодыжке. Он ощупал травму и сделал свое заключение:

— Все не так плохо, она вроде не сломана, просто растяжение. Можешь встать? Опирайся на меня.

Кэлен обняла Нико за плечи и попыталась перенести часть своего веса на здоровую ногу. Все тело ныло от усталости. Амброзия лишь немного затупила боль в лодыжке, но этого было недостаточно. Кэлен не могла себе представить каково это — больше не чувствовать боли. Ей казалось, что она и боль стали единым целым.

Они медленно шли дальше. Где-то впереди Кэлен увидела знакомую полоску света. Как же она скучала по дневному свету! Казалось, что они идут по этой пещере вечность.

— Нико, ты не сможешь перенести нас отсюда?

— Нет, мне хватит сил перенести только себя. Ты устала?

— Да. Давай остановимся возле света.

Они дошли до трещины в потолке. Кэлен рухнула на пол, но в последний момент осознала, что сделала это очень-очень зря. Боль пронзила все ее тело от макушки до пят. Она вскрикнула. Нико сел рядом, держа ее за руку. Полоска света упала ему на лицо, и она увидела, что Нико был измотан, но страх не владел им, в отличие от Кэлен. Она подумала, что это, скорее всего, из-за того, что Нико был полукровкой. У всех полукровок стальные нервы. Хотела бы она посмотреть на себя в зеркало. Наверное, тот еще видок.

— Давай останемся тут, пока ты не восстановишь силы для перемещения по теням? Я больше не хочу никуда идти.

Нико молча согласился. Кэлен подумала о том, что где-то в глубине пещеры сидит тварь, которая сейчас зализывает свою рану и наверняка мечтает о реванше, и ее затрясло. Нервы у нее медленно сдавали. Сначала на них напал огромный осьминог, потом ее чуть не сбросил со скалы минотавр, вслед за тем она чуть не утонула, и, наконец, ее чуть не убило существо из темноты. Прекрасный день. Будет что рассказать детям. Если, конечно, она доживет до того дня, когда они у нее появятся.

Рука Нико легла ей на спину. Он не знал, как ее успокоить. Она судорожно хватала ртом воздух, пытаясь не расплакаться. Он вдруг подумал, что никогда не видел ее такой растерянной. Она всегда была жизнерадостной и веселой, полной его противоположностью. Даже когда она украдкой вытирала слезы на школьной площадке после очередной мерзкой выходки ее одноклассниц, она все равно находила в себе силы встать и вернуться в свой класс, даже зная, что там ее не оставят в покое. Но сейчас она была сломленной.

Он обвил руками плечи Кэлен и притянул к себе, опуская ее голову себе на грудь. Она всхлипывала. Он не мог заставить себя напомнить ей о том, что нужно бежать. Нико клял себя за то, что не стал смотреть глубже в сеть тоннелей. Эта тварь пряталась где-то в ответвлении, там, куда Нико не стал лезть проверять. Куда бы у него не хватило сил заглянуть. И сейчас монстр наверняка выжидает, чтобы напасть опять. Хоть бы он этого не сделал. Нужно совсем немного отдохнуть, чтобы хватило сил перенести на корабль их обоих. Он экономил силы, поэтому не пытался почувствовать присутствие монстров поблизости.

Они сидели, обнявшись, несколько минут. Кэлен дрожала от холода. Они оба вымокли до нитки, а в пещере было довольно прохладно. Нико пытался согреть ее в своих объятиях и согреться самому рядом с ней. Дыхание Кэлен потихоньку успокаивалось, она уже больше не всхлипывала.

Она пыталась вслушиваться в темноту, но чем дольше она на этом сосредоточивалась, тем сильнее ощущала, что доверяет вовсе не слуху. Это было нечто другое, похожее на осязание, только она могла осязать не только свое тело, но и то, что было рядом. Словно воздух вокруг нее стал ее частью. Это была сила Зевса.

Ее глаза распахнулись в тот момент, когда она почувствовала присутствие чужого. Нико проследил за ее взглядом и увидел в темноте тоннеля два горящих желтых глаза. Его реакция была мгновенной. Стигийская сталь сверкнула в его руках фиолетовым отливом и обрушилась на монстра как раз в тот момент, когда он попытался напасть на Кэлен. Послышался возмущенный вопль, и Нико бросился на монстра прямо в темноту.

Кэлен видела все это как в замедленной съемке. Она пыталась высмотреть Нико в темноте тоннеля, но тьма сомкнулась вокруг нее. Шум схватки стих. Она не знала, что случилось.

— Нико? — спросила Кэлен. Ответа не последовало. — Нико! — крикнула она в пустоту. Снова тишина. Она попыталась его почувствовать, но рядом никого больше не было. Он словно сквозь землю провалился. Она заскулила от ужаса. Обняв себя руками, она заплакала. Она осталась совсем одна, с вывихнутой лодыжкой, без оружия. Без шансов на выживание.

Кэлен смирилась с тем, что умрет. Без Нико ей не спастись. Она думала о том, что ее родители так никогда и не узнают, куда она пропала. О том, что где-то наверху ее друзья. Живы ли они? Все ли у них в порядке? Она так и не смогла сказать Нико, что любит его. Сейчас это казалось таким важным. Может, они встретятся в Подземном мире, и она признается ему?

Кэлен не знала, как долго она сидит в одиночестве, дрожа от страха и пытаясь успокоить себя монотонными покачиваниями вперед и назад. В пещере стояла такая мертвая тишина, что Кэлен слышала стук своего сердца. Она закрыла глаза. Она думала о том, что нет смысла сидеть и ждать Нико. Он уже не придет. Она хотела бы покончить с собой, но рядом не было никакого оружия. Ни чтобы защитить себя, ни чтобы убить. Мысли о смерти прервало чье-то присутствие. Кто-то приближался к ней. Она не могла почувствовать, кто именно.

— Кэлен! — услышала она совсем рядом. Нико появился из тени рядом с ней. Она бросилась ему на шею. Она была так рада его возвращению.

— Я переместился вместе с монстром в Подземный мир, — объяснил Нико. — Я бросил его там, так что он нас больше не побеспокоит. Пришлось потратиться на перемещение, поэтому придется посидеть здесь еще немного, и как только силы вернутся ко мне, я перенесу нас обоих на корабль.

— Спасибо, — только и смогла прошептать Кэлен, уткнувшись носом в его шею. Ее руки дрожали. Она чувствовала, как Нико поцеловал ее в щеку. Она потянулась к нему. В его глазах она не заметила протеста. Губы коснулись губ.

Раньше Кэлен часто представляла себе их поцелуй, но реальность оказалась совсем иной. Это был ее первый поцелуй, и у Нико, похоже, тоже. Сначала все было немного неуклюжим, но потом стало получаться лучше. Она с восторгом осознала, что он ответил на ее поцелуй. Она прижалась к нему крепче, погрузила пальцы в его темные волосы.

Целовался ли он с кем-либо раньше? Его движения были такими же неловкими, как и ее собственные, но Нико явно знал, что нужно делать, и она доверилась ему, отдаваясь полностью во власть его рук.

Но он вдруг остановился, отодвинулся и взглянул на Кэлен, взяв ее лицо в свои ладони. Он смотрел на нее пристально, потом выдохнул и сказал:

— Прости, но я не могу ответить тебе взаимностью.

— Да, я понимаю. Ты любишь Аннабет.

При упоминании ее имени Нико вздрогнул.

— Кэлен, ты правда мой друг?

— Правда.

— Если я расскажу тебе кое-что… что-то, что, возможно, навсегда изменит твое мнение обо мне. Ты все еще будешь моим другом?

— Я не знаю, что именно ты собираешься мне рассказать, поэтому не могу тебе ответить однозначно. Но… послушай, Нико. Я хочу сказать тебе, что ты не самый приятный в общении человек в этом мире, поэтому вряд ли что-то может испортить мое мнение о тебе, раз уж я, несмотря на все твои выходки, все еще с тобой общаюсь. К тому же…

Кэлен остановилась. Она не знала, сможет ли сказать это вслух, но ведь это было уже неважно? Она получила ответ на свой вопрос, и вряд ли теперь что-то изменится.

— К тому же я люблю тебя. И если я не могу быть с тобой как возлюбленная, то буду как друг. Обещаю.

— И ты готова поклясться рекой Стикс, что никому не расскажешь о том, что я тебе сейчас скажу?

— Клянусь рекой Стикс.

— Хорошо.

Нико вздохнул, собираясь с мыслями.

— На самом деле мне нравится не Аннабет. Мне нравится Перси.

Кэлен почувствовала себя так, словно ее ударили прямиком в солнечное сплетение. Ей вдруг стало невыносимо жарко, хотя она все еще сидела в мокрой одежде посреди холодного тоннеля. Она знала, что Нико внимательно следит за ее реакцией. Он ждет ее ответа, но Кэлен не знала, что ему ответить. Язык ей не подчинялся. Разум отказывался соображать. Слова не находились.

Все, что она могла сделать — обнять его. Она испытывала к нему столько разных чувств — жалость, желание помочь и разделить его боль. Она не знала, как ей следует поступить. Ей хотелось кричать от такого количества переполнявших ее эмоций.

— Кто-нибудь еще знает? — спросила она спустя пару минут.

— Джейсон и Хейзел. И Перси.

— Ты сказал ему? И как он отреагировал?

— Сказал, что ему очень жаль, но он не может ответить мне взаимностью. Но он готов быть мне другом и всячески поддерживать.

— А почему ты рассказал Джейсону?

— Это вышло случайно. Он первый, кто узнал. Мне тогда было четырнадцать, мы спустились во дворец Диоклетиана забрать кое-что и встретились с Купидоном. Он заставил меня признаться. Джейсон был рядом и все слышал.

— И что он? Что сказал Джейсон?

— Сказал, что поддерживает меня. И если другие узнают, то они тоже меня поддержат. Но я пока не хочу, чтобы другие знали. Когда я рассказал Хейзел, она долгое время не могла смотреть мне в глаза. То есть, она, конечно же, меня поддержала, но было видно, что она не знала, как теперь вести себя рядом со мной.

— Я слышала, что она тоже из 20 века.

— Да. Она погибла в сороковых. Я отыскал ее среди мертвых спустя семьдесят лет и вернул в мир живых.

— Тогда ты должен понимать, что для нее это тоже дико. Даже те, кто родился со мной в одном поколении, не всегда понимают таких, как ты. Что можно сказать о тех, кто родился гораздо раньше?

Нико кивнул. Кэлен поняла, что все сделала правильно. Было видно, что он успокоился. Теперь он не пытался оттолкнуть ее или сбежать, как делал это раньше, сейчас это было уже не нужно. Он доверил ей секрет, и это было очень важно для нее. Она была рада, что тоже открыла ему свое сердце, хотя получила совсем не тот ответ, какой хотела.

— Нет никого опасней и безжалостней бога любви, — сказал Нико.

— Я знаю.

Кэлен взяла Нико за руку. И правда, любовь может быть хуже пытки. Любовь погубила Трою. Любовь заставляет людей совершать безумные поступки. Кончать с собой. Страдать. Она причиняет такую боль, какую не может причинить меч.

Кэлен вдруг захохотала.

— Мы с тобой идиоты. Почему мы не остались на берегу и там не дождались, пока к тебе не вернутся силы?

Нико улыбнулся, также пораженный неожиданной догадкой.

— Ну как, тебе лучше? — спросила она. — Сможешь перенести нас на корабль?

Он кивнул, и Кэлен обняла его крепче. Какое-то время они так и сидели, а потом провалились в тень. Кэлен почувствовала под ногами деревянную поверхность корабля. Яркое солнце ранило глаза. Привыкнув к свету, она осмотрелась. Где-то рядом слышались крики и звон мечей. Битва была в самом разгаре.

— Оставайся здесь, — сказал Нико, выпуская Кэлен из рук и поднимаясь на ноги. Он достал свой меч из стигийской стали и опять приготовился вступить в бой. Он бросился к лестнице и исчез за бортом корабля. Кэлен обессилено легла на пол. Только сейчас она осознала насколько измотана. Она бы хотела пойти за Нико и мысль о схватке после всех пережитых событий ее уже не страшила. Но ее битва уже закончилась. Она почувствовала, как слипаются глаза, и с удовольствием позволила себе погрузиться в сон.

Перси и Аннабет шли уже минут пять, как вдруг услышали крик Пайпер и тут же бросились ей на помощь. Повезло, что дорога шла немного севернее, иначе они могли бы оказаться слишком далеко, чтобы что-то услышать. Уже потом они поняли, что остров просто кишел разномастными монстрами, причем не только греческими. Пайпер и Джейсон направились в самое сердце острова и влетели прямиком в логово чудовищ. Вдвоем с такой армией они бы не справились. Впрочем, Аннабет с Перси не оказались хорошим подкреплением, поэтому все, что они могли сделать — помочь своим друзьям отступить к кораблю. Через какое-то время к ним присоединился Лео, услышавший зов о помощи.

— Нужно бежать на Арго и валить отсюда! Здесь слишком опасно! — крикнул Джейсон.

— А как же Кэлен и Нико? — спросила Аннабет, отражая атаку напавшего на нее монстра, похожего на горгулью. В этот же момент ее попытался достать другой противник, но удар отвел вовремя подоспевший Перси.

— Думаешь, они тоже вляпались в переделку? — спросил он у своей светловолосой девушки, но та была слишком занята обезвреживанием противника и не ответила. К тому же никто не мог знать, что там сейчас происходит у тех двоих.

— И все-таки Кэлен была права насчет разделения, — крикнул Лео, создавая огонь на своих ладонях. Он с легкостью поджег парочку монстров и бросился на третьего. — Прям как в фильме ужасов — хотели нас разделить и по одному прикончить.

— Нас так надолго не хватит! — воскликнула Пайпер, а потом повернулась к монстрам и крикнула им, вложив в свой голос чары: — А ну пошли прочь!

Это сработало, пусть и ненадолго.

— Бежим! — крикнула Аннабет и бросилась в сторону корабля. Остальные последовали ее примеру.

До верхушки хребта, на котором расположился корабль, оставалось несколько десятков метров, как вдруг прямо из земли вылез огромный земляной гигант.

— Голем! — крикнула Аннабет.

— Но ведь он не из греческих мифов! — воскликнул Перси.

— Если ты не заметил, тут и без него полно монстров из других мифологий! — ответила Аннабет. — Голем — из еврейской мифологии, и он создан из глины.

— Если он порождение земли, то есть смысл поднять его в воздух, чтобы лишить преимущества, — предложил Джейсон.

— Или окунуть в воду, — добавил Перси.

— Возможно, — согласилась Аннабет. — Но я не помню, чтобы в мифах говорилось о том, как его можно убить. Он сам превращается в прах, как только исполнит свое задание.

— Какое задание? Убить нас? — закричал Лео, и в этот момент голем прервал их дискуссию неожиданной атакой.

Пока другие отвлекали гиганта на себя, Аннабет раздумывала над тем, как его уничтожить. Раньше, когда она понимала, что враг сильнее, она пыталась разговорить противника и далее действовать по ситуации. Но в этот раз беседа ни к чему не привела: Пайпер попыталась остановить противника своим чарующим голосом, и у нее ничего не вышло. Похоже, этот парень либо глухой, либо совершенно непробиваемый. Джейсон вонзил в него меч, и оружие вошло в плоть гиганта, как нож в масло, а земля мгновенно залечила полученную рану. Лео пустил по ногам великана пламя, но огнеупорность — это основное свойство глины, поэтому она всего лишь немного подсохла. И тут Аннабет поняла, что нужно делать.

— Вода тут не поможет, потому что глина — гидроизолятор, но ее можно высушить с помощью огня, после чего превращение голема в пыль будет делом техники. Но для этого нужно поднять его в воздух, чтобы лишить возможности лечить себя.

Аннабет думала над тем, как поднять гиганта в воздух. Никто из команды не обладал такой нечеловеческой силой, но ведь можно соорудить рычаг или что-то подобное? Она осматривала местность в надежде увидеть что-нибудь подходящее, пока на глаза не попался Арго II. От неожиданной догадки она чуть не расхохоталась. И как ей сразу не пришло это в голову!

— Лео, не мог бы ты вернуться на корабль и поднять его в воздух, чтобы мы смогли устроить нашему глиняному другу аэро-экскурсию?

Тот быстро понял что к чему, и пока остальные четверо отвлекали гиганта на себя, Лео прошмыгнул мимо и побежал к кораблю. У самого трапа он столкнулся с Нико.

— Оу, приятель, рад знать, что ты жив. А где Кэлен?

— Осталась наверху. Что у вас там?

— Гигантский голем жаждет нашей полубожественной крови. Он может лечиться землей, поэтому мы хотим поднять его в воздух с помощью корабля и лишить аптечки. Извини, но я спешу, а пока не мог бы ты пойти и помочь остальным?

Лео поднялся на борт и увидел на палубе тело Кэлен. Она была вся в крови и грязи и, похоже, без сознания. Он бросился к ней и нащупал пульс на шее. Живая. Отлично. Если Нико ее тут бросил, значит, был уверен, что она ранена несмертельно. В любом случае, если что с ней случится — отвечает ди Анджело.

Лео подбежал к Фестусу и дал приказ проверить готовность двигателей к полету. Проверка окончилась успешно, и сын Гефеста скомандовал поднять корабль в воздух. Двигатели медленно пришли в движение, и Лео, прикрыв глаза, некоторое время наслаждался их рокотом, пока не убедился, что никаких посторонних шумов, сообщающих о возможных проблемах, не было. После этого он ринулся к центральной мачте и отвязал от нее самый толстый трос, который только смог найти. Если уж он не выдержит, то не выдержит ничего.

Арго II медленно поднимался в воздух. Лео направил корабль прямо в сторону великана, при этом стараясь соблюдать достаточную дистанцию, чтобы противник не сумел дотянуться до корабля, после чего бросил трос пролетавшему поблизости Джейсону.

Оставалось только намотать трос на голема. Эта задача досталась Джейсону, так как он мог летать, а остальные, как могли, отвлекали противника от своего друга. Великан, похоже, был невеликого ума, поэтому сын Юпитера не сильно пострадал, пока выполнял свою работу. Когда голем был как следует обмотан, Джейсон поднялся вверх и завязал крепкий узел. Теперь все зависело от корабля и прочности троса.

Аннабет уже знала, что все будет хорошо. Мысленно она прикинула возможные варианты исхода, и математическое ожидание успеха было очень велико. Как только голем поднялся на пару метров вверх, Лео, поручив управление полетом Фестусу, спрыгнул вниз, держа в руках другой трос.

— Пришло время поджарить чей-то глиняный зад! — крикнул он, пуская по великану огненную волну. Рука, что держала трос, непроизвольно воспламенилась, и Лео начал падать на землю. Пайпер бросилась ему навстречу, и он грохнулся прямо на нее.

— Спасибо, Пайпс! — воскликнул Лео, а Пайпер только простонала в ответ. — Ты сильно ушиблась?

Пайпер ответила, что не очень, и он помог ей подняться с земли. Другие времени не теряли: Джейсон отрубал конечности голема, пока глина не вернула себе вязкость, а остальные превращали их в пыль. После того, как работа была закончена, все, кроме Нико, радостно закричали и полезли друг к другу обниматься. Особенно хвалили Джейсона, Лео и Аннабет.

— Смотрите, он собирается обратно! — воскликнула Пайпер, заметив, что останки голема потихоньку двигаются по направлению друг к другу.

— Ему понадобится много времени на воскрешение, мы уже будем далеко отсюда, — ответила Аннабет и взглянула на Лео. — Ты успел починить корабль?

— Да где уж мне! — ответил он недовольным тоном. — То армия монстров, то голем. Дайте мне пару часов.

Лео скомандовал Фестусу посадить корабль на землю, и все шестеро собрались подняться на борт.

— Радуетесь победе? — послышался женский голос. Он был довольно низким, грудным и очень приятным на слух. Все крутили головами, чтобы найти источник звука, но таинственная женщина так и не показалась. — Не буду утверждать, что рада тому, что вы навестили мой зверинец, в конце концов, вы уничтожили несколько особо ценных экземпляров из моей коллекции, например, моего прекрасного земляного голема, но я не буду на вас за это сердиться. Ведь я понимаю, что вы просто искали меня. Но я должна вас разочаровать — тут всего лишь мои питомцы, а сама я нахожусь там, где мир живых касается мира мертвых.

— Лос-Анджелес, — произнес Нико. — Вход в царство мертвых.

— Совершенно верно, — подтвердил женский голос. — Кому, как не сыну Аида, знать об этом? Буду рада вновь с тобой встретиться, Нико ди Анджело.

Прежде чем кто-либо начал задавать вопросы, Нико заявил, что понятия не имеет, кто эта женщина. Голос лишь рассмеялся в ответ.

— Как нам найти тебя там? — спросила Аннабет.

— О, поверьте, у вас не будет с этим проблем! — ответил голос и вновь засмеялся. Смех потихоньку растворился в воздухе и стих.

— Эй, кто ты такая? — крикнул Перси, но ответа так и не получил.

Когда все поднялись на корабль, первое, что они увидели — Кэлен в крови.

— Нико, ты должен был защищать ее! — воскликнула Пайпер.

— Защищал, как мог, — ответил Нико, явно задетый словами дочери Афродиты. — Она в порядке, я бы почувствовал, если она находилась на грани смерти.

То, что Нико мог чувствовать смерть других людей, было известно всем окружающим. Но Пайпер была так зла на него из-за того, что тот не уберег Кэлен! Она села рядом со своей подругой и попыталась привести ее в чувство, но ничего не вышло. Джейсон подошел к ним, взял Кэлен на руки и понес девушку в ее каюту. Все, кроме Нико, последовали за ним.

Пайпер понимала, что глупо было злиться. Ведь они только что едва справились с толпой монстров и огромным големом, а с чем пришлось столкнуться Нико и Кэлен? К тому же для самой Кэлен это был первый поиск, у нее слишком мало опыта, чтобы сражаться с таким количеством врагов. То, что она вернулась живой, вполне могло быть заслугой Нико. Но Пайпер не могла относиться к сыну Аида доброжелательно. Она отказывалась понимать, почему все нянчатся с ним. Она знала его слишком мало, разве что Лео знал его меньше, может быть, поэтому она, в отличие от остальных, всегда держала с Нико дистанцию. К тому же Джейсон, который сначала не особо доверял ди Анджело, как-то очень резко поменял свое отношение к нему. Это задевало ее еще сильнее, ведь Джейсон так толком и не смог объяснить почему. Ее парень никогда ничего от нее не скрывал, но сейчас все изменилось. Словно Нико ди Анджело встал между ними.

Джейсон положил Кэлен на кровать и вышел из комнаты, вытолкав за собой Перси и Лео. Он знал, что девочки должны были переодеть ее, смыть кровь и перевязать раны.

Лео наконец-то смог полностью окунуться в ремонт, а Перси и Джейсон поднялись наверх на случай, если монстры явятся за реваншем. Но все было тихо. Возможно, та женщина специально запретила своим питомцам нападать. Бережет коллекцию.

Нико нигде не было видно.

— Опять спрятался ото всех, — сказал Джейсон. — Похоже, слова Пайпер его задели.

— Меня бы они тоже задели. Все-таки Нико отправился искать ответственного за нападения на лагерь, а не следить, как бы кто не обидел Кэлен. Ведь я изначально был против ее участия в этом поиске.

— А я все-таки думаю, что мы поступили правильно, взяв ее с собой. Ты же видел, что случилось утром. Кэлен стала смелее. Я думаю, этот поиск полностью ее изменит. И нет ничего страшного в том, что она пострадала, главное, что она жива. Все мы бывали серьезно ранены. Иногда это идет на пользу.

— Я думаю, что как только Кэлен очнется, то тут же попросит окончить поиск и вернуться в лагерь. Не думаю, что она решится ехать с нами в Лос-Анджелес.

Джейсон только усмехнулся, не желая соглашаться со словами своего друга. Он взглянул наверх, на небо, размышляя, следит ли отец за ним? Видел ли он, что его сын сегодня сделал? Или ему все равно? Небеса молчали. Юпитер никак не выдал свое присутствие. Или правильней теперь называть его Зевсом? Ведь Джейсон отныне принадлежит греческому лагерю. Он сам сделал свой выбор. Это стало совершенно очевидным, когда толпа римских мертвецов не послушалась его, претора римского легиона. Они повиновались только Фрэнку, истинному римскому воину.

Джейсон заметил на балке самой крайней мачты знакомое черное пятно. Так вот где ты прячешься, Нико ди Анджело.

Спустя пару часов Лео закончил ремонт корабля, а Кэлен очнулась. Она немного прихрамывала, но называла это ерундой и просила остальных не беспокоиться. Аннабет сказала, что амброзия сумеет залечить ее растяжение за несколько часов, так что скоро нога будет как новенькая.

Корабль покинул остров и взял курс на Лос-Анджелес. Время шло к вечеру, и солнце медленно садилось. Все собрались в столовой на ужин, и Перси кратко пересказал Кэлен произошедшие события. Вопреки его ожиданиям, она была совершенно против того, чтобы вернуться в лагерь.

— Я понимаю, что я страшная обуза, но я обещаю, что буду очень стараться! — умоляла она.

— Погоди, разве ты все еще хочешь рисковать своей жизнью и продолжать поиск? — спросил Перси. Кэлен ответила утвердительно, причем таким тоном, словно искренне не понимала, почему вдруг она должна этого не хотеть. После того, как она озвучила свое решение продолжить участие в поиске, она кратко рассказала об их с Нико приключениях, тактично умолчав о разговоре в пещере.

— Как видишь, я сделал все, чтобы ее защитить, — сказал Нико Пайпер после того, как Кэлен закончила свой рассказ. Дочь Афродиты ничего не ответила, но по ее взгляду было видно, что она раздражена замечанием Нико, и даже объятие Джейсона не смогло ее успокоить.

— О, Нико меня просто спас! Я бы не справилась без него! — воскликнула Кэлен, не замечая, как накалилась обстановка в столовой. Все ждали реакции либо от Пайпер, либо от Нико. Пайпер не хотела признавать себя неправой, а Нико — мириться с необоснованным наездом.

— Ладно, я была неправа, — в конце концов, произнесла Пайпер. Она сделала это лишь потому, что ее взглядом просили об этом остальные. Кэлен продолжила ничего не понимать, и Аннабет шепнула ей просто не обращать на это внимания.

Дорога до Калифорнии была вдвое короче, чем от Нью-Йорка до Гавайев, поэтому ориентировочное время прибытия было около четырех часов утра. Все решили лечь спать пораньше, чтобы успеть немного отдохнуть.

Кэлен, к ее великому сожалению, отстранили от дежурства. Если раньше она, может, обрадовалась бы такому повороту, то сейчас не хотела, чтобы ее жалели. Но Аннабет наплела такую гениальную историю о том, как хорошо мышцы восстанавливаются во время сна и как это будет полезно ее лодыжке, что у Кэлен не нашлось чем возразить. Да и кто в здравом уме будет спорить с дочерью Афины?

Среди ночи Кэлен почувствовала, что нога опять разболелась и мешала ей спать, поэтому пошла наверх, чтобы выпросить у дежурных немного амброзии. На обратном пути, проходя мимо соседней каюты, она услышала голос Нико. Сначала она решила проигнорировать его, все-таки ей безумно хотелось спать, но разговор продолжился, и Кэлен невольно прислушалась. Ей было любопытно узнать, с кем этот социофоб мог разговаривать посреди ночи. Она не могла разобрать слов и не слышала других голосов, кроме самого Нико. Он что, сам с собой разговаривает? Ну да, одиночество — оно такое. Этот Нико, похоже, совсем двинутый.

Она тихонько постучалась в дверь. Стук остался без ответа, но голос не умолк. Кэлен спокойно толкнула дверь и вошла.

Нико лежал на кровати в футболке и джинсах и метался в бреду. Одеяло валялось на полу. Кэлен оставила дверь открытой, чтобы свет из коридора освещал комнату, и подошла ближе. Его челка прилипла к мокрому от пота лбу, он глубоко вдыхал воздух и на выдохе бредил. Слова не были английскими, он говорил на древнегреческом. Увы, знание древнегреческого — это то, что также не вошло в комплект к остальным умениям, которые дала кровь олимпийских богов Кэлен, поэтому слова Нико остались для нее тайной.

Она села на край кровати. Футболка Нико задралась и оголила живот. Его тело было превосходно сложено. В отличие от широкоплечего Джейсона, Нико был поджарым, с четко прорисованными мускулами. Кэлен жадно рассматривала его. Сейчас он казался ей невероятно притягательным, соблазнительным. Он метался по подушке, не переставая бормотать на древнегреческом, маленькая струйка пота скатилась с его подбородка к груди и впиталась в ткань футболки. Тонкие пальцы вцепились в простыню.

Кэлен взяла его за плечо и принялась будить, но Нико словно ничего не чувствовал. Она стала бить его по щекам, звать по имени, и спустя какое-то время он наконец-то открыл глаза. Он все так же прерывисто дышал и словно не понимал, где находится. Он смотрел на Кэлен и не узнавал ее.

— Нико? Это я, Кэлен! Ты меня слышишь? Понимаешь, что я тебе говорю?

— Воды, — прошептал он. — Принеси воды.

Кэлен бросилась в ванную и набрала из крана немного воды в стаканчик для зубных щеток. Когда она вернулась, в комнате горел ночник. Она дала Нико попить и подошла к входной двери, чтобы ее закрыть. Еще не хватало, чтобы кто-нибудь увидел их вдвоем в одной комнате ночью.

Нико поставил стаканчик на тумбочку и убрал со лба мокрую челку. Он немного перевел дух, сидя на кровати, потом осмотрел себя, стянул промокшую от пота футболку через голову и бросил ее на стул. Кэлен чуть не задохнулась от волнения, когда увидела его топлесс. Это было странно, ведь днем ранее она уже видела голый торс Перси, и он не произвел на нее никакого впечатления. Интересно, что почувствовал Нико, когда увидел полуголого Перси? Быстро ли он вспомнил, как дышать?

Нико направился в ванную. Там он включил кран и ополоснулся. Если бы у него была хоть капля сочувствия к Кэлен, он бы закрыл за собой дверь и не позволил наблюдать за собой. В комнату он вернулся, вытираясь полотенцем, подошел к своему рюкзаку, достал оттуда чистую футболку и надел ее.

— Что ты тут делаешь? — спросил он, поднимая одеяло с пола.

— Проходила мимо, услышала, как ты во сне бормочешь, зашла узнать, все ли в порядке.

— И что я бормотал?

— Не знаю, что-то на древнегреческом.

Нико сел на кровать, поставил локти на колени и спрятал лицо в ладонях.

— Ну, ты хоть выспался?

— Не особо.

— Что тебе снилось? Что ты видишь, когда спишь?

— Не помню.

Кэлен вздохнула и села рядом с Нико. Он убрал руки с лица и взглянул на нее.

— Она синяя.

— О чем ты?

— Твоя футболка. — Кэлен тыкнула пальцем Нико в грудь. — Она синяя, а не черная.

— Ну и что? А ты похожа на мумию.

Кэлен рассмеялась, представляя себе, как выглядит во всех этих бинтах со стороны.

— Не болит? — спросил он, кивнув головой в сторону больной лодыжки.

— Немного. Я съела еще амброзии, надеюсь, к утру перестану хромать. Кстати, ты ведь дежурил первым? Может, поспишь еще немного до прибытия в Лос-Анджелес?

— Нет, я не хочу.

— Из-за кошмаров? Но ты даже не помнишь, что тебе снится! Хочешь, я посижу с тобой, пока ты не уснешь?

Нико сначала колебался, а потом перевернул подушку сухим местом наверх и лег на кровать, закрыв глаза. Кэлен осталась сидеть рядом, наблюдая за тем, как он засыпает. Спустя какое-то время он перевернулся на бок, лицом к стене, и засопел. Она хотела лишь на мгновение почувствовать как это — лежать с ним рядом, поэтому осторожно, стараясь не разбудить, она легла на кровать, прижалась к нему всем телом и обняла. Его футболка пахла порошком и свежестью. Его грудь медленно вздымалась и опускалась под ее рукой. Еще немного, еще пару минут. Она лежала и никак не могла собраться с духом, чтобы встать и уйти. Именно в этот момент она почувствовала себя по-настоящему счастливой. И уснула.

Проснулась она от очень странного ощущения, словно кто-то наблюдал за ней. Кэлен открыла глаза и встретилась взглядом с Нико, который лежал рядом на боку, положив голову на стоящую на локте руку, и с интересом ее разглядывал.

— Ты сказала, что уйдешь, как только я усну.

— Мне так хотелось спать, что я решила остаться. Повезло, что мы проснулись до того, как кто-либо из будящих нас засек.

— Вообще-то, не повезло. Перси приходил. А ты так вырубилась, что даже не услышала.

Кэлен было так тепло и хорошо, что даже мысль о Перси не могла испортить ее счастье.

— И что сказал Перси? Устроил ревнивую сцену?

— Думаю, танцевал от счастья, как только вышел за дверь.

— Но ты же сказал ему, что между нами ничего нет?

— Не успел, он так быстро сбежал, когда увидел нас вместе.

— Думаю, нужно подойти к нему и все объяснить.

— А я думаю, что он вполне может обойтись без объяснений.

Кэлен почувствовала приятное тепло в груди при мысли о том, что Нико не собирается ничего отрицать. Она, конечно, понимала, что все дело в Перси — возможно, таким образом Нико хотел вызвать у Перси ревность, пусть и неосознанно. Но все равно ей было радостно.

— Кстати, кошмары мне не снились.

— О, в таком случае нужно чаще практиковать совместный сон!

— Ну, уж нет! Ты толкаешься и перетягиваешь на себя одеяло.

Корабль достиг западного побережья Америки не с рассветом, как планировалось, а на три часа позже из-за того, что корабль по пути попал в шторм и пришлось сбросить скорость. Город уже проснулся, и первые ранние пташки уже мчались на работу. Корабль приземлился где-то на одном из пляжей в Малибу, и все семеро сошли на землю.

— Думаю, есть смысл искать рядом с воротами в подземный мир, — сказал Нико.

Возражений ни у кого не нашлось. Нико согласился переместить всех до звукозаписывающей студии «ДОА», в которой находились врата в подземный мир, хоть это и отняло у него большую часть сил.

В здании было темно, никого, кроме охранников, видно не было. Прежде чем все озадачились проблемой как пробраться внутрь незамеченными, в воздухе появился тонкий зеленоватый дымок, который вывел всех к заднему двору и открытой настежь двери, ведущей в подвал студии. Недолго думая, все семеро спустились вниз.

Лестница вывела в короткий темный коридор. По бокам было несколько дверей, но одна из них была распахнута настежь и вела в лестничный пролет. Зеленоватый туман тянулся прямо туда, и семерка полубогов направилась следом.

Нога Кэлен пришла в норму, но иногда в лодыжке чувствовался дискомфорт. В какой-то момент во время спуска девушка споткнулась, но Аннабет схватила ее за руку и помогла не потерять равновесие.

— Может, тебе лучше остаться наверху?

— Нет, все в порядке, я просто оступилась в темноте.

— Уверена? Наступай осторожней на больную ногу, она еще не до конца зажила.

— Хорошо, доктор Чейз.

Перси хихикнул, но тут же пожалел об этом. Раздался глухой удар и ойканье.

Лестница кончилась. Войдя в единственную дверь, они вышли в длинный коридор. Туман был повсюду, и никто не знал, куда идти дальше.

— Дайте угадаю — опять делимся? — спросила Кэлен. — Да бросьте, неужели прошлый опыт ничему вас не научил?

— Увы, но выбора нет, — сказала Аннабет. — Так будет гораздо быстрее. На этот раз предлагаю поделиться так: я, Перси и Нико идем направо, а Пайпер, Лео, Джейсон и Кэлен — налево.

Ох, если бы Аннабет только знала! Она бы ни за что не предложила Нико пойти с Перси! Внешне Нико никак себя не выдал, но Кэлен подозревала, что ему было не все равно, с кем идти. В компании с Перси и Аннабет он будет чувствовать себя третьим лишним.

Но это было равноценно. Двое детей Большой тройки и дочь Афины — достаточно сильная команда. Да и вторая команда — не слабаки. Один сын Юпитера чего стоит. А уж если как следует разозлить Пайпер! Да и Лео не промах, ему вообще не нужно оружие — достаточно умения создавать огонь.

Кэлен собиралась взять реванш. В прошлый раз у нее не получилось хорошенько подраться, но на этот раз она уже не боялась идти в бой. Пусть ее меч остался где-то на Гавайях и пришлось позаимствовать из закромов корабля чью-то спату, но это было неважно. Пусть оружие было римское, из Имперского золота, совсем нетипичное для греков, Кэлен было не принципиально из чего сделан ее меч. К тому же она больше надеялась на силы Деметры, в конце концов, они уже несколько раз спасали ее, и она чувствовала, что может на них полагаться. Плюс внезапно проявившиеся силы Зевса, которые не мешало бы проверить в бою еще раз.

Группа рассредоточилась. Четверку Кэлен вел Джейсон, сразу за ним, с Катоптрисом в руках, шла Пайпер, а Лео замыкал шествие. Снаружи здание студии не выглядело таким уж огромным, но внутри оно казалось бесконечным. По бокам то и дело появлялись двери, но все они были заперты. Пару раз Джейсон выламывал их, но внутри не было ничего интересного. Группа шла вперед, освещая себе путь захваченными весьма кстати фонариками, и не нашла ни единого признака присутствия кого-либо в этих стенах.

Они вышли к перекрестку. Дурацкий дымок мелькал тут и там, и никто не знал, куда идти. Повторное разделение было бы глупой идеей, поэтому никто не высказал ее вслух. Все, не сговариваясь, просто пошли вперед, никуда не сворачивая. Внезапно послышался нарастающий рокот, и все вокруг зашаталось.

— Землетрясение? — спросила Пайпер.

— Или, может быть, рядом ветка метро? — предложил Лео. Все сбились в кучу и направили фонарики прямо вперед. Из темноты оттуда повалились камни.

— Откуда в здании камни?! — крикнул Лео. Он опомнился первым и дернул за собой Пайпер, а за ними наутек бросились Кэлен и Джейсон. На перекрестке все четверо замешкались, не зная, куда бежать, и в итоге все-таки разделились. Кэлен нырнула в левый коридор и осталась в одиночестве, Лео бросился вправо, а Пайпер и Джейсон побежали вперед к лестнице. Огромный каменный оползень двинулся за ними. Кэлен услышала, как Лео спросил, все ли живы. Ответив ему, что она в порядке, Кэлен пошла дальше искать обходной путь. Тут вариантов уже не было — на разгребание завалов ушла бы куча времени.

Было такое ощущение, будто враг специально их разделяет. А что если у той женщины и тут свой зверинец? Вдруг Кэлен идет прямо навстречу какому-нибудь монстру? Она на всякий случай достала свою спату и постаралась прощупать пространство поблизости с помощью силы Зевса, но ничего не почувствовала. Вообще ничего. Будто той силы никогда и не было.

Тишину нарушил крик Аннабет. Кэлен позвала ее по имени. Тишина. Она перешла на бег. Луч фонарика мелькал тут и там, картинка перед глазами стала размытой. Лоб прошиб пот от страха за жизни друзей.

Дурацкий коридор закончился и свернул направо. Недолго думая, Кэлен побежала дальше. Ну, где же Аннабет? Кэлен еще раз позвала ее. Где-то вдалеке послышались голоса Пайпер и Джейсона. Отлично, они живы.

Новый коридор был шире, и дверей там было меньше, но все были открыты нараспашку. В комнатах горел слабый свет, и коридор был погружен в полумрак. Кэлен пошарила по стенам в надежде найти выключатель, но его нигде не было. Она заглядывала в комнаты тут и там, но внутри было пусто.

Где-то совсем рядом послышался женский голос. Та самая женщина! Кэлен заглянула в соседнюю комнату и сначала ничего не увидела, лишь потом в противоположной стене она заметила еще одну дверь — голос шел оттуда. Кэлен прислушалась. Женщина говорила с кем-то. С парнем. Это был Нико ди Анджело. Кэлен тихонько подкралась к двери и прислушалась.

— Ты лжешь! — воскликнул Нико. В его голосе слышалось негодование.

— Разве? — промурлыкала женщина. — Подумай сам, ведь все сходится. Зачем мне тебе лгать?

— Да это чушь собачья! Я бы никогда…

— Если что, наш разговор больше не является конфиденциальным, — произнесла женщина своим низким голосом. А ведь с таким голосом она вполне могла бы сделать хорошую карьеру на телевидении! «Пользуйтесь услугами Федерального резервного банка Нью-Йорка!» Ну разве не идеально?

Кэлен поняла, что смысла прятаться больше не было, и вошла в комнату, все еще держа перед собой спату. Нико стоял посреди комнаты со стигийским мечом в руках, а рядом с ним стояла красивая женщина в греческом одеянии. Ее темные волосы были убраны наверх, кроме пары кудряшек, обрамляющих лицо. Темные глаза глядели прямо в душу. Женщина улыбалась, но эта улыбка вовсе не красила ее прекрасное лицо.

— Кто ты такая? — спросила Кэлен. Женщина усмехнулась.

— Зачем тебе это знать? Ты все равно сейчас умрешь.

Нико закрыл Кэлен собой и поднял свой меч.

— Сперва ты сразишься со мной.

— Извини, мой дорогой Нико ди Анджело, но у меня нет никакого желания с тобой драться. Ведь на тебе моя метка. Но можешь не переживать — я уже нашла тебе достойного соперника!

Женщина захохотала, и Кэлен заметила сходство с Глорией. Видимо, все злодейки друг на друга похожи. Незнакомка начала таять в воздухе. Нико закричал. Кэлен крепче сжала рукоять своего меча и начала озираться по сторонам в поисках нового противника.

— Кэлен, беги! — услышала она. Нико стоял, согнувшись, и прислонил ладони к вискам. Она не двинулась. Ну уж нет, на этот раз она не будет сбегать! Она встретит своего врага лицом к лицу, и Нико не придется защищать ее. Но погодите, почему это он вдруг на нее нападает?

Кэлен взглянула в лицо Нико и увидела глаза, охваченные безумием. Они были пустыми и холодными. Как сама смерть.

Теперь Кэлен поняла, о каком сопернике шла речь. О ней. Нико вдруг помутился рассудком и напал на нее! Увы, свои умения хорошо фехтовать вместе с разумом он не потерял. Кэлен отклонила несколько его ударов, но понимала, что недолго сможет давать отпор. Нико был прекрасным мечником.

Кэлен позвала на помощь. А что ей еще оставалось делать? Нико ей не победить. Она все еще не отошла от старых ран. Но даже если бы она не была ранена и сражалась лучше, разве она смогла бы сделать ему больно? Она слишком любила его.

Все ее удары Нико отводил играючи, дыхание Кэлен сбилось, и пару атак она пропустила, за что и получила небольшие ранения. Но это ей еще повезло. Просто соперник пока не вошел в раж. Но долго играть он тоже не собирался, поэтому в какой-то момент он исчез из поля зрения Кэлен, а когда возник вновь — прямо из ее собственной тени — вонзил ей в грудь свой меч.

Грудная клетка разрывалась от боли и горела. Яд реки Стикс, которым был пропитан меч, попал в кровь. Кэлен чувствовала, как ее туловище понемногу парализует. Меч выпал из ее рук. Нико дернул свой клинок обратно, и Кэлен закричала от боли. Кровь хлынула рекой. Раненная девушка рухнула на пол прямо лицом вниз.

Нико ногой перевернул ее на спину и приготовился нанести последний удар, но Кэлен уже едва осознавала это. Боль вдруг показалась такой далекой, перед глазами все заволокло кровавой дымкой. Последнее, что она услышала — крик Пайпер. И вырубилась.

* * *

Джейсон и Пайпер бежали вперед, нагоняемые грудой камней.

— Надо было сделать, как остальные, — бежать вбок! — крикнула Пайпер, стараясь не терять темп. Они с Джейсоном бежали, взявшись за руки. Мимо пролетела лестница, по которой они спустились сюда.

— Надо было к лестнице бежать! — чертыхнулся Джейсон. — На следующей развилке бежим налево!

Перекресток показался совсем рядом, и оба нырнули в левый коридор. Камни с грохотом посыпались дальше, забивая собой весь коридор. Путь к лестнице был отрезан.

— Не понимаю, как они создаются? Ведь по идее они должны катиться откуда-то? Но они не двигаются. Выглядит так, словно кто-то бежит за нами и теряет камни по пути, — задумчиво произнесла Пайпер, осматривая завал.

— Не бери в голову, — ответил Джейсон, прижимая девушку к себе. Она тряслась от пережитого страха, но близость с любимым человеком потихоньку ее успокаивала. Пайпер нервно хихикнула, и оба, не сговариваясь, засмеялись. Смех прервал крик Аннабет.

Джейсон и Пайпер бросились вперед, выкрикивая имя своей подруги, но та больше не отзывалась. Коридор кончился и свернул налево. Стало немного светлее.

Совсем рядом раздался звон меча. Джейсон и Пайпер вбежали в ближайшую комнату и увидели, как Перси в одиночку отбивался сразу от трех гарпий одновременно. Они бросились ему на помощь. Вскоре с монстрами было покончено.

В углу сидела Аннабет, из ее правого виска сочилась кровь. Перси вкратце рассказал, что когда они втроем дошли до перекрестка, то собирались так же, как и команда Джейсона, идти вперед, но тут Нико что-то увидел в левом коридоре и побежал туда. В итоге Перси и Аннабет потеряли его из виду, а пока искали, наткнулись на гарпий. Те появились из ниоткуда и тут же напали на Аннабет, ранив ее в висок.

Пайпер осмотрела рану, та оказалась несерьезной. Наскоро оказав Аннабет первую помощь, все четверо решили двинуться дальше, чтобы найти Нико, как вдруг услышали зов Кэлен о помощи. Первой до нужной комнаты добралась Пайпер, и то, что она там увидела, повергло ее в шок. В луже крови лежала Кэлен, а Нико возвышался над ней с мечом в руке и явным намерением вонзить клинок еще раз. Джейсон среагировал вовремя и оттолкнул сына Аида к противоположной стене.

— Ты в своем уме, ди Анджело?! — крикнул он, прижимая Нико к стене. Тот сопротивлялся, пытался пнуть противника ногой и освободить руки. Джейсон держал меч Нико поперек его горла. В конце концов, Нико понял, что силы неравны, так как к ним присоединился Перси, и растворился в тени.

— Сбежал! — воскликнул Джейсон и выругнулся. Аннабет и Пайпер сидели рядом с Кэлен и не знали, как ей помочь.

— Есть амброзия? — спросил Перси.

— Бесполезно, — ответила Аннабет. — Рана слишком серьезная. Нужно везти ее в лагерь.

— Но лагерь на другом конце страны! — сокрушенно воскликнула Пайпер. — А мы даже не знаем, как выбраться из этого чертового здания! Дорога к лестнице завалена.

Никто не высказался вслух, но все подумали об одном — если бы Нико сейчас был тут. Он бы перенес Кэлен в лагерь. Но его здесь не было. Да и вообще, если бы не он, то ничего такого вообще бы не понадобилось.

Аннабет поднялась на ноги, не желая смотреть, как жизнь Кэлен медленно угасала. Она прошлась вдоль стены, осматривая полки и столы в надежде найти хоть что-то, что могло помочь. И она нашла.

— Ребята, смотрите! — Аннабет раскрыла ладони, и все увидели у нее в руках маленькие шарики. Жемчужины Персефоны. — Вот что поможет нам выбраться отсюда!

Перси взял Кэлен на руки. Аннабет положила на пол три жемчужины — две для Перси и Кэлен и одну для себя. После того, как пункт назначения был назван, Перси и Аннабет прыгнули на жемчужины и втроем переместились в лагерь полукровок.

Джейсон и Пайпер остались, чтобы найти Лео. В руках у них оставались еще четыре жемчужины.

— Как раз хватит, — сказал Джейсон, отдавая одну жемчужину Пайпер. — Ты перемещайся на корабль, а я найду Лео.

После того, как Пайпер исчезла, Джейсон прыгнул на одну из трех оставшихся жемчужин со словами «Лео Вальдес!» и столкнулся прямо с сыном Гефеста. Тот уже успел немного разобрать завал.

— Я прошелся до конца коридора, свернул налево, дошел до конца, опять свернул и снова уткнулся в завал! — бурчал Лео. — Похоже, я единственный остался с этой стороны здания.

Сначала Джейсон хотел поиздеваться над Лео и сообщить, что придется все-таки продолжать разбор, но, в конце концов, показал жемчужины. Вместе они переместились на Арго II, где их уже ждала Пайпер. Она вкратце пересказала Лео произошедшее, и все решили, что ждать больше некого, поэтому взяли курс на лагерь полукровок.

* * *

Нико ди Анджело очнулся в Подземном мире рядом с рекой Стикс. Он сидел, облокотившись на сталагмит, с мечом в руках. Присмотревшись, он заметил, что меч был весь в крови. Странно. Он совсем ничего не помнил из того, что происходило с ним в ближайшие несколько часов. Или дней? Он не знал, сколько времени тут сидел. Последнее, что он помнил — как бросился в тоннель за тенью женщины в белом греческом платье, оставив позади себя Перси и Аннабет.

И все-таки, что же случилось? Нико подошел к Стикс и окунул свой меч в темные воды. С тихим шипением вода поглотила клинок, очищая его от крови. Стряхнув ядовитые капли, он сунул меч в ножны и переместился к зданию студии — последнему ориентиру, который помнил. Он обошел здание и спустился по лестнице в подвал. Но коридор, по которому они шли, оказался завален. Какого черта тут произошло?

Нико вновь переместился, на этот раз в Малибу, на пляж, где они оставили корабль. Арго II там не было. Но были следы, причем свежие. Значит, корабль ушел не так давно. И все свалили, оставив Нико одного. Впрочем, ничего удивительного. На словах они всегда клянутся в верной дружбе, а на деле даже сообщения не оставили, почему улетели без него.

Едва сдерживая свое раздражение, он переместился на корабль. На палубе находился один лишь Лео.

— Какого черта вы кинули меня? — спросил Нико. Лео обернулся и посмотрел на него так, словно видел в первый раз. На палубу поднялись Джейсон и Пайпер. Оба они сделали точно такое же выражение лица, как у Лео. Джейсон достал свой меч. Пайпер схватила его за рукав и шепнула:

— Нет, не нужно. Он вроде пришел в себя.

Нико не понимал, что происходит. Он смотрел прямо в голубые глаза Джейсона, пытаясь осознать, почему тот вдруг поднял на него свой меч.

— Нико, ты помнишь, что произошло в подвале студии?

Этого вопроса он и боялся. Он не помнил. И это было уже не первый раз. Он не первый раз оказывался рядом с рекой Стикс в Подземелье, не имея ни малейшего понятия, почему там находится. Но раньше этого никто не замечал.

— Что случилось? — спросил Нико, и Пайпер все рассказала. Ее история настолько его шокировала, что сначала Нико решил, что они его разыгрывают. Но потом картинка сошлась. Окровавленный меч. Подземелье. Лицо греческой женщины мелькнуло в его памяти, и он вспомнил их с ней диалог. Все, что было до того, как его разум затуманился. Все стало ясным, как день.

Ничего не объясняя, Нико переместился в лагерь полукровок. Он должен знать наверняка, успели ли Перси и Аннабет спасти Кэлен.

В лагере все было как обычно. Нико шел мимо полукровок, сжимаясь при мысли о том, что сейчас они начнут обвинять его в убийстве. Но все вокруг вели себя обыденно, и если кто и обратил внимание на сына Аида, то никак не продемонстрировал свое презрение.

Нико подошел к лазарету и увидел у входа Перси и Аннабет. Его сердце упало. Он остановился. Оранжевая футболка Перси была вся в крови. Он и Аннабет смотрели на Нико с тревогой. Тот не увидел в их глазах ненависти, и это его успокоило. Перси подошел к нему.

— Она жива? — спросил Нико.

— Да, — коротко ответил Перси. Нико облегченно выдохнул. Она жива.

— Могу я ее увидеть?

Перси рукой указал на вход в лазарет. Внутри было немноголюдно — в коридоре стояли трое детей Аполлона, раненых в палатах практически не было. Перси привел Нико к дальней двери. Внутри была единственная кровать, на которой лежала Кэлен. Она была совсем бледной. К ее руке была приставлена капельница, а поверх одеяла лежало золотое руно.

Из палаты вышел Уилл Солас, он, как староста домика Аполлона, также возглавлял лазарет лагеря. Практически все его братья и сестры занимались лечением.

— Как она? — спросил Перси.

— Состояние удовлетворительное, угрозы для жизни нет. Еще чуть-чуть — и могли бы уже не спасти. Мы сделали переливание крови. Ей придется провести тут как минимум пару недель. Яд стигийского клинка не дает руну быстро затянуть рану, — на этих словах Уилл перевел взгляд на Нико, и в его глазах прочиталось презрение.

— Уилл, мне бы хотелось, чтобы ты никому не распространялся насчет того, каким оружием была ранена Кэлен. Я сказал тебе это лишь потому, что ты ее врач, — попросил Перси.

— Я никому не скажу.

Было заметно, что просьба Перси не понравилась старосте домика Аполлона, но тот ничего больше не добавил к своим словам и оставил Перси с Нико наедине у входа в палату Кэлен.

— Почему вы никому не сказали, что это я ее ранил?

— Ты и так не самый популярный в этом лагере, так зачем чернить твое имя еще сильней? К тому же, нужно сначала разобраться, в чем дело. Ты как минимум должен нам все рассказать.

— Если бы я сам все знал, — вздохнул Нико и начал свой рассказ.

Когда Кэлен открыла глаза, первое, что она увидела — голову Нико, покоящуюся у ее плеча. Сам он сидел на табуретке, положив правый бок на кровать и чудом не падая на пол. Она осторожно погладила его по голове. Волосы у него были черные-черные, как стигийский меч. Немного спутанные, немного волнистые. Она убрала длинную прядь со лба за ухо. Сейчас он был спокойным, безмятежным. Совсем не таким, как в тот раз.

Воспоминания нахлынули на нее. Вспоминая пустой взгляд Нико, она невольно вздрогнула. Как мог этот парень пытаться убить ее?

Нико открыл глаза. Кэлен сама не заметила, как разбудила его своими прикосновениями. Она быстро отвела руку.

— Как ты? — спросил Нико, поднимаясь с кровати. Кэлен пожала плечами.

— Меня немного пугает, что количество бинтов на моем теле с каждым днем растет. И еще внутри такое чувство, словно я наелась стигийской стали.

Кэлен улыбнулась, всем своим видом намекая, что это была шутка, но Нико все равно помрачнел.

— Я ничего не помню, — сказал он наконец.

— Да все в порядке! Я знаю, что это был не ты. Ну, то есть это был ты, но не сознательно ты. То есть…

Она зарычала от того, что не могла выразить словами свою мысль. Нико молчал. Он провел ладонью по глади руна. Сквозь толщу волшебной ткани она почувствовала, как сладко заныло у нее в животе от его прикосновения.

— Больно? — спросил Нико.

Она покачала головой. Он опустил свою ладонь с руна и коснулся ее руки. Она дернулась, смущаясь интимности момента.

— Ты боишься меня? — спросил он. Кэлен сначала не поняла, о чем он, но потом до нее дошло, что Нико расценил ее движение как страх. Он думает, что она теперь его боится! Она хотела объяснить ему, что это не так, но в этот момент в комнату вошли Аннабет, Перси и Джейсон.

— Как ты? — спросил Перси, пододвигая вторую табуретку и сажая на нее Аннабет. Нико встал и собрался уходить, но Джейсон его остановил.

— Нас ждет серьезный разговор.

— Я уже рассказал вам все, что знал. Мне больше нечего добавить.

— Ты точно раньше не видел ту женщину? И не помнишь, что она сделала, прежде чем захватила твой разум? — спросил Перси.

Нико вздохнул и закатил глаза. Они задавали ему эти вопросы постоянно, как будто это хоть каплю помогало ему вспомнить.

— Кэлен, а ты? — спросила Аннабет, поправляя ей одеяло.

Кэлен задумалась. Она пыталась вспомнить тот разговор. Что именно та женщина говорила?

— Я помню, она сказала, что на Нико ее метка.

— Метка? — переспросила Аннабет. — Хмм. Помните, как моя мама дала мне свою метку? Она была в виде монеты. Метки бывают разные. Нико, у тебя нет никаких подозрительных вещей с собой?

Нико вывернул карманы, и в руках у него оказалось несколько драхм, смятая пятидолларовая купюра, какие-то чеки и кусок нитки — обычный хлам. Аннабет внимательно рассмотрела каждую драхму, но не нашла ничего подозрительного. Никаких меток.

— Ну что же, видимо, выход только один, — сказала Кэлен, ликуя, — Нико, раздевайся!

— Что?!

Глаза Нико нужно было видеть. Аннабет нервно сглотнула.

— Ну же, снимай куртку и футболку, — и в подтверждение своих слов Кэлен потянула Нико за рукав. Тот дернулся от нее.

— Зачем?!

— Вдруг метка где-то у тебя на теле? Нужно найти ее!

Нико вырвал рукав своей куртки из рук Кэлен. Рядом с ним стоял Джейсон и изо всех сил пытался не ржать.

— Я первый раз видел эту женщину! Никакой метки у меня нет! — отрезал Нико. Аннабет сначала о чем-то задумалась, а потом сказала:

— Скорее всего, ты этого не помнишь, как не помнишь, что пытался убить Кэлен. Мы должны убедиться, что метки на тебе нет, так что раздевайся.

— Аннабет! — воскликнул удивленный Перси, разворачивая ее к себе. — Какого черта?!

Джейсон уже не сдерживал смех. Нико совсем не понимал, что ему делать, и с такой силой вцепился в свою куртку, словно его собирались раздеть насильно. Когда он поднял глаза, то увидел четыре пары глаз, обращенных на него.

— Я не буду этого делать!

— Нико! — воскликнула Кэлен. — Ты чуть не убил меня, вообще-то. И я вроде как немного сержусь на тебя за это!

Кэлен выжидающе смотрела на него, а он взглядом умолял ее перестать об этом просить. Он что, забыл уже, как ходил перед ней голым по пояс, ничуть этого не стесняясь? А тут вдруг начал строить из себя стыдливую барышню!

Аннабет, Перси и Джейсон молча наблюдали за игрой в гляделки. В конце концов, Нико сдался.

— Ладно. Но я не хочу делать это при всех.

Перси прикрыл глаза Аннабет своей ладонью.

— Джейсон, Перси, идите с Нико в соседнюю палату и осмотрите его. А мы с Аннабет вас подождем.

Кэлен увидела, что Нико смотрит на нее с укором, и поняла, что облажалась. Ну, конечно же! Он стесняется вовсе не девчонок. Он стесняется Перси! Она видела, как сын Аида медленно краснеет. «О боги, этот парень такой стеснительный, когда дело касается Перси!» — подумала она.

Парни вышли. Аннабет села на кровать Кэлен. Она хотела спросить Кэлен о чем-то, но никак не могла подобрать правильные слова. Та вопросительно подняла бровь, и дочь Афины наконец-то спросила:

— Тебе ведь нравится Нико, да?

Теперь пришел черед Кэлен покрываться краской. Она думала, что вполне успешно скрывала свои чувства от посторонних. Но дочь Афины провести не удалось. Кэлен ничего ей не ответила, но Аннабет поняла без слов. Она положила ладонь на руку Кэлен в знак поддержки.

— Думаешь, ты можешь понравиться ему?

— Очень сомневаюсь.

— Ему нравится другая?

Кэлен молчала. Правду сказать она не могла. Но ведь сердце Нико и правда было занято. Наверняка Аннабет слышала слухи о том, будто бы она ему нравится. Неужели она хочет услышать от Кэлен подтверждение этим слухам?

— Значит, это правда. Нико нравится кое-кто. И ты знаешь правду.

Аннабет нервно теребила ожерелье на своей шее.

— Это Перси, да? Нико нравится Перси?

Кэлен вздрогнула от неожиданности.

— Откуда ты знаешь? — спросила она, пытаясь справиться с шоком, и тут же прикрыла рот рукой. Она же клялась рекой Стикс, что никому не скажет! Ну, технически она и не сказала. Может, именно это и спасло ее от суровой расплаты за несдержанную клятву.

Аннабет вздохнула и отвернулась. Было видно, что это откровение очень ее расстроило. Кэлен осторожно коснулась ее плеча.

— Слушай, я не знаю, как ты догадалась, но я прошу тебя — не говори никому.

— Перси тоже знает.

Это не было вопросом, и Кэлен удивленно распахнула свои светло-карие глаза.

— Перси не любит Нико, ты ведь это знаешь. Он любит тебя! И Нико тоже это знает. Когда он рассказал Перси о своих чувствах, он вовсе не ожидал, что Перси ответит ему взаимностью. Просто это чувство его тяготило. И когда он высказался, ему стало легче.

Аннабет все еще теребила свое ожерелье, лицо ее оставалось мрачным.

— Когда я услышала слухи о том, будто Нико влюблен в меня, я стала за ним наблюдать. У меня было достаточно времени на анализ. Если бы я и правда ему нравилась, то хотя бы изредка замечала на себе его взгляды, но он никогда не смотрел на меня. Он всегда смотрел на Перси. Сначала я решила, что ошиблась. Но Перси и Джейсон, видимо, все знают, потому что иногда в разговорах они касаются этой темы. Шифруются и думают, будто никто ни о чем не догадается, но я все поняла.

Кэлен не знала, что на это ответить. С одной стороны, она понимала чувства Аннабет — даже зная то, что Перси никогда не полюбит Нико, она не могла перестать ревновать. Но, с другой стороны, Нико не виноват в этом. Разве может человек нести ответственность за свои чувства? Разве можно приказать своему сердцу любить или не любить?

В комнату вернулись парни. Аннабет постаралась придать своему лицу обычное выражение. Нико был в куртке, надетой на голое тело, футболку он прижимал к груди. По мрачному выражению лиц всех троих было понятно, что что-то не так.

— Мы нашли метку, — сказал Перси. Нико подошел к кровати, сел на табуретку спиной к девушкам и снял куртку. Аннабет ахнула. Чуть выше правой лопатки у него была нарисована греческая буква альфа в пару сантиметров высотой.

— Похоже на татуировку, — сказала Кэлен. — Нико, ты уверен, что до этого ее не было?

— Никогда ее раньше не видел. По крайней мере, последние несколько месяцев.

— А не мог ты случайно напиться и...

Кэлен не стала заканчивать фразу, потому что и так было понятно, что Нико ее шутку не оценит. Она не помнила эту татуировку на его спине, когда он ходил перед ней без футболки. Хотя в тот момент его спина ее мало интересовала. Она прикоснулась к метке пальцем, и та вдруг пропала.

— Куда она делась? — вскрикнула Кэлен. Перси и Джейсон подбежали к Нико, чтобы это увидеть. Аннабет схватила руку Кэлен и осмотрела пальцы.

— Исчезла, — прошептала Аннабет. Нико попытался заглянуть за плечо, чтобы убедиться, что метка пропала.

— Невозможно! Я ведь только коснулась ее! А она раз — и испарилась! — оправдывалась Кэлен.

— Может, ты таким образом избавила его от метки? — спросил Джейсон. Аннабет покачала головой, отрицая подобную вероятность. Нико торопливо начал натягивать на себя футболку.

— Ладно, я буду следить за ней на случай, если она вернется. Но если Кэлен и правда избавила меня от метки, то это только к лучшему.

Аннабет встала и потянула Перси за руку:

— Ладно, пойдем, поищем Гроувера. Он должен был сегодня вернуться.

Джейсон пошел вслед за ними, оправдываясь тем, что ему нужно связаться с Рейной по поводу каких-то римско-греческих дел. Кэлен и Нико остались наедине.

— Аннабет знает. Про Перси. Она сама догадалась. Прости.

Нико сел на табуретку рядом с Кэлен.

— В конце концов, она узнала бы.

Кэлен чувствовала себя пристыженной. Она должна была соврать или промолчать. Что угодно, но не признаваться. Пусть бы Аннабет и дальше продолжала сомневаться в правильности своих догадок. Теперь непонятно, как именно она будет относиться к Нико. Сможет ли она проглотить свою ревность и вести себя как обычно или начнет срывать на нем свою злость?

— А что тебе сказала та женщина?

— О чем ты?

— Ты тогда, в подвале, сказал, что ее слова — ложь. Что она тебе сказала?

Спустя некоторое время он ответил:

— Что я стою за теми нападениями на лагерь.

— Да это же бред!

— Но, увы, она права. Это действительно моя вина. Я принес ей жемчужины Персефоны, чтобы она их изменила. Я привел в лагерь минотавра и вепря. А она управляла мной.

— Это она так сказала? С чего ты взял, что она не лгала?

— Потому что я вижу это каждую ночь, — ответил Нико, поднимаясь с табуретки. — Ты хотела знать, что именно мне снится? Так вот, все эти кошмары связаны с теми нападениями. Я вижу себя, вижу, что я делал в те моменты. Поэтому я не могу спокойно спать. Эта женщина говорит со мной каждую ночь, рассказывает и показывает. Смеется.

Кэлен приложила ладонь к губам. Она вдруг поняла, что Нико увидит в следующем своем кошмаре — то, как он пытался убить ее. Он не сказал этого вслух, но она знала, что он тоже об этом подумал.

— Ладно, отдыхай, — сказал он, наконец. Он подошел к ней и сделал то, чего она никак от него не ожидала — поцеловал в щеку. А потом исчез в тени, оставив ее в полнейшей растерянности.

Как Уилл и сказал, Кэлен провела в лазарете две недели. Пайпер и Аннабет, а так же подруги из домика Аполлона приходили к ней каждый день, Перси, Джейсон и Лео заглянули пару раз, а вот Нико, которого она больше всего ждала, не объявился ни разу. Очень некрасиво с его стороны, между прочим.

В первый день после выписки Кэлен ничем особо себя не нагружала, хотя Кларисса уже пообещала гонять ее за все дни своего больничного. После завтрака она прошлась вдоль грядок с клубникой, тренируя свои силы Деметры. Скоро уже можно будет собирать урожай.

Ближе к обеду все в лагере подтянулись к озеру. Летний зной был в самом разгаре, никто не хотел тренироваться в такую жару. У самой воды расположилось несколько лежаков, где сидели дочери Афродиты в купальниках и загорали. Кто-то устроил шуточную битву прямо в воде.

Кэлен заметила Нико, сидящего напротив полноватого китайца с короткими темными волосами. Оба задумчиво глядели в карты, лежащие в руках, и друг за другом выкидывали их перед собой на игровое поле с пластмассовыми фигурками греческих богов. Позади Нико стояли Аннабет, Перси, Пайпер и Джейсон. Позади китайского парня — Лео и незнакомая темнокожая девушка.

— Кэлен! — позвала Аннабет. Пайпер помахала рукой, а остальные поздоровались. Нико не поднял головы, словно боялся смотреть ей в глаза. Или ему было все равно. Или все-таки боялся. Хорошо бы, если так. Кэлен надеялась, что ему стыдно за то, что он ни разу не пришел ее навестить, учитывая, что именно из-за него она оказалась на больничной койке.

— Как ты? — спросил Перси. Она ответила, что все в порядке.

— Хейзел, это Кэлен, та самая девушка с тремя божественными родственниками в своей крови, — сказал Лео. Хейзел поздоровалась. — Кэлен, это наши друзья из римского лагеря: Фрэнк Чжан, сын Марса, и Хейзел Левеск, сестра Нико.

— Приятно познакомиться, — ответила Кэлен, немного сбитая с толку. Она никак не ожидала вот так вот столкнуться с сестрой Нико. Она, конечно, подозревала, что когда-нибудь они непременно познакомятся, но все равно это было слишком неожиданно.

Но Хейзел ей понравилась. Кэлен боялась, что сестра Нико будет такая же холодная, как и ее брат, но все оказалось совсем наоборот. Видимо, когда Аид создавал своих детей, доброжелательность решил дать только дочке. Разница была налицо — у Хейзел практически не было общих черт с братом. Кожа Нико была совсем бледной, как у привидения, а у его сестры — темная; у него были черные волосы и темные глаза, а у нее — золотистые глаза и волнистые волосы цвета корицы.

Кэлен заметила краем глаза, что Нико наконец-то обратил на нее внимание. Ну надо же, какая честь. Похоже, ему было интересно, как Кэлен примет Хейзел. Но через пару мгновений он вновь углубился в свои карты и сразу же сделал ход. Китаец схватился за голову.

— Невероятно! Этот парень играет, как бог!

Фрэнк сложил карты, примиряясь со своим поражением. Нико выглядел довольным.

— Во что играете? — спросила Кэлен, вглядываясь в карты. — А, это же Мифы и Магия!

Все удивленно взглянули на нее.

— Что? Мы с друзьями частенько играли в нее, когда я жила в Сиэтле. Я была чемпионом! Никто не мог меня обыграть.

— О нет, Кэлен! Пожалуйста, скажи, что ты не такой задрот, как эти двое! — воскликнул Лео, показывая пальцем на Фрэнка и Нико.

— В этом лагере я чемпион, — сказал Нико, перетасовывая свою колоду.

— В этом лагере только ты и играешь в эти Мифы и Магию, — съязвил Лео. Фрэнк поднялся с земли, убирая свою колоду и фигурки в карман.

— Стой-ка! — Кэлен выхватила карты Фрэнка из его рук и села напротив Нико. — Ну, чемпион лагеря полукровок, готов сразиться с чемпионом Сиэтла?

Нико взглянул на нее с удивлением, но кивнул. Вот нахал! Он выглядел таким самоуверенным, и на мгновение Кэлен даже засомневалась — стоит ли тягаться? Но в своих силах она была уверена. Игра «Мифы и Магия» — одно из немногих вещей, в чем она прекрасно разбиралась. К тому же ей ужасно хотелось утереть Нико нос.

— А ты уверена? Нико обыграл Фрэнка уже пять раз, — сказал Джейсон, обнимая Пайпер. Та кивнула, безмолвно соглашаясь с его словами.

— Это точно! Первый раз вижу такого сильного игрока, — добавил Фрэнк.

Но Кэлен было уже не остановить. Она протянула колоду Фрэнка Нико, предлагая ее перемешать, Нико дал ей свою. После того, как они перемешали колоды друг друга и вернули на место, Нико положил свою колоду на землю и достал первые пять карт. Кэлен повторила за ним. Взглянула на свои карты и ужаснулась — ну и выборка! Она бросила взгляд на Нико и смекнула, что ему с картами повезло больше.

— Неудачный расклад? — усмехнулся он. Кэлен старалась сохранить беспристрастное выражение лица, но ее с головой выдал Фрэнк. Она торопливо прикрыла карты, прижав их к груди, не собираясь позволять остальным палить ее неудачи. Игра только началась — кто знает, какие карты выпадут Нико в конце? Фрэнк недооценивает ее. Ей приходилось побеждать с куда более неудачным раскладом.

Нико сделал первый ход и выложил перед собой три карты с драхмами. Повезло же ему! У Кэлен была только одна драхма. Она дождалась, когда Нико закончит свой ход, взяв из колоды три карты к своим картам в руке, и выложила ее перед собой, поймав торжествующий взгляд Нико.

— Рано радуешься! — ответила Кэлен, делая первый ход. Она выложила карту гарпии перед собой. Карта слабенькая. Атака всего 200 очков, а чтобы ее победить, Нико нужно всего 100 очков. Но ему, видимо, нечем было нападать, и две другие карты в своей руке он оставил при себе. Знать бы что там! Либо очень дорогие заклинания, на которые не хватит и трех драхм, либо артефакты, которые ему не к чему применить.

Кэлен заметила, что Аннабет пытается знаками показать что у Нико в руках. Перси толкнул ее в бок с укором. Кэлен не знала, что именно имелось в виду — он пытался сказать, что она и без помощи Аннабет справится или просто болел за Нико? Если второе, то Нико бы очень этому обрадовался. Может быть, она расскажет ему об этом как-нибудь потом. Если победит.

Кэлен закончила ход и взяла две карты из своей колоды, дополняя выложенные две. Удача! Одна драхма и один артефакт. Она собиралась выставить их в свой следующий ход. С этого хода, если у Нико не появится монстр, она может начать нападать своей гарпией.

Нико выложил перед собой тельхина. 300 очков атака и 200 очков выносливости. Хватило бы гарпии, чтобы победить его тельхина, но тут Нико добавил одну драхму в свою коллекцию и перевернул их все. Он разыграл карту артефакта, заплатив за нее четыре драхмы и наложив на своего тельхина щит, дающий +400 очков к защите. Кэлен мысленно прокляла его за такую удачливость. Если она до конца своего хода не найдет возможность защитить свою гарпию — та пропала. Тельхин с щитом просто уничтожит ее.

Нико закончил свой ход. Кэлен взглянула на свои карты еще раз и поняла, что гарпию она потеряла. Ей нечего выставить Нико в ответ, кроме как свой артефакт, дающий атаку. Но выкладывать его бессмысленно — гарпия все равно обречена, и артефакт будет потерян вместе с ней.

Кэлен потянулась к колоде, доставая карту взамен драхме. Она не стала смотреть на нее, но почувствовала, как за ее спиной напрягся Фрэнк.

Нико бросил кости и атаковал, отправив гарпию Кэлен на кладбище и взяв за это дополнительную карту. Это была драхма — Нико чуть было не нарушил правила и не выложил ее после того, как закончил ход, но вовремя себя остановил. Кэлен дала ему знать, что заметила это. Нико вздохнул, словно мысленно умоляя себя больше так не косячить.

Кэлен все-таки бросила взгляд на свою карту, и у нее перехватило дыхание. Это была карта Аида. Она внимательно следила за Нико, выкладывая карту перед собой. Тот тоже очень удивился и даже принял этот жест как оскорбление. Еще бы! Карта его собственного отца стоит на защите его соперника. Вслед за картой Кэлен поставила на поле фигурку бога. Теперь время его атаки будет определять бросок костей и положение фигурки на поле.

— Атака 4 тысячи, — сказал Нико мрачно.

— Пять, если ты нападешь первым, — добавила Кэлен, откровенно издеваясь над ним. Следующим ходом при удачном броске костей она сможет уничтожить и тельхина, и его щит. Если, конечно, Нико не найдет еще один артефакт с выносливостью в четыре тысячи. Но даже если и найдет — ему не хватит драхм.

Кэлен закончила ход. Нико выложил перед собой карту и фигурку Зевса. Да он издевается! Похоже, битва затянется, учитывая, какие сильные карты выпали в самом начале! Карта Зевса — одна на всю колоду, как, впрочем, и карты остальных богов. Помимо атаки в 5 тысяч, она также имела возможность метать во врага молнии с силой в 600 очков. Правда, каждая молния стоит драхму. Но Нико вполне мог себе это позволить.

Мифы и магия — игра не только на мастерство и стратегию, но и на удачу. Через несколько ходов Кэлен и Нико находились примерно в одинаковом положении. Она чудом сумела прикрыть Аида щитом, но нападать на Зевса было еще рано — он находился достаточно далеко на игровом поле.

Кэлен подняла глаза и увидела, что Пайпер и Аннабет знаками показывали ей, что болеют за нее. Вот она, женская солидарность! Кэлен хотелось плакать от счастья. Перси и Джейсон, похоже, болели за Нико. Хейзел точно была на стороне брата, а вот Фрэнк явно хотел, чтобы победила Кэлен, все-таки он столько раз проиграл сыну Аида. За кого болел Лео, она не знала — он молчал.

Нико продолжил уничтожать мелких монстров Кэлен своим Зевсом, а она добивала его монстров Аидом. Кэлен понимала, что победит тот, у кого раньше выскочит карта еще одного бога. Хорошо бы, если бы у нее тоже выпал Зевс.

Нико выложил карту Диониса. Самый слабый из богов, но, тем не менее, тоже неплохо — одна тысяча атаки и полторы тысячи защиты. И еще, как и у всех богов в игре, у него было специальное умение — он мог опоить напавшего врага за пять драхм, тем самым избежав его атаки, но только один раз за всю игру.

Когда Кэлен спустя несколько ходов, едва отбившись от нападений Зевса, достала карту из своей колоды, она не скрывала своей радости. Карта Афины. Три тысячи очков атаки. Сто баллов к интеллекту, что позволяет снизить защиту врага на тысячу очков благодаря мудрой тактике. А ее фигурка могла обходить опасные участки на игровом поле. Кэлен улыбнулась Аннабет, выставляя эту карту перед собой в своей ход, и та засияла. Едва ли Аннабет знала силу карты Афины, но тот факт, что за игрока, которому она отдает предпочтение, играет карта ее матери, ее обрадовал.

В следующий свой ход Кэлен сумела добить карту Зевса. Нико отчаянно отбивался всякими заклинаниями, снижая силу Афины и поднимая защиту Зевса, но Кэлен была не хуже. Она копила артефакты для этого случая. У нее было достаточно драхм. Нико играл очень хорошо, он был на голову сильнее всех игроков, с кем ей приходилось играть в Сиэтле. Но она гордилась своими умениями в этой игре и точно знала, что тут она тоже была бесподобна. Фортуна, конечно же, ей тоже помогла, но многое решилось благодаря ее таланту стратега. Жаль, что в реальной битве этот талант не дает о себе знать. Было бы куда полезней.

Наконец, Нико был повержен. К его великому неудовольствию, Кэлен потрепала его за щеку и сказала:

— Прости, но я же говорила, что я в этой игре чемпион.

Он недовольно отмахнулся.

— Я давно не проигрывал. И в следующий раз я не позволю тебе победить.

— Мечтай об этом!

Кэлен вскочила и бросилась к Аннабет и Пайпер. Обе девушки обняли ее и начали прыгать от радости.

— Ты молодец!

— Это было красиво!

Перси и Джейсон тем временем утешали Нико, но тот лишь хмуро ответил: «В следующий раз я одержу верх». Но было видно, что он доволен тем, что Перси его утешает. Хейзел подошла к нему, поцеловала в щеку и сказала: «Ты все равно самый лучший для меня!»

Кэлен подошла к Фрэнку и отдала ему колоду.

— Спасибо!

Фрэнк поднял большой палец и улыбнулся. Лео встал рядом с ним и похлопал Кэлен по плечу, поздравляя ее.

— Я не дам Нико забыть этот проигрыш! — шутливо сказал сын Гефеста и подмигнул.

— А теперь предлагаю устроить реальную битву. Девушки против парней! — крикнул Джейсон.

— Нет! Мне еще нельзя! Я только из больницы! — начала было Кэлен, но остальные пообещали не бить ее сильно.

— Чур, я судья! — воскликнул Лео, доставая из своего волшебного пояса прибор, с виду похожий на калькулятор.

Хейзел подошла к Пайпер, Кэлен и Аннабет и показала пальцем на парней:

— Ну что, размажем их?

С виду Хейзел вроде такая спокойная, а в золотистых глазах горит воинственный огонь. В конце концов, она была римским легионером. И, судя по последним новостям, ее недавно повысили до центуриона пятой когорты, но это ни о чем не говорило Кэлен, хотя звучало очень солидно.

Все собрались идти к тренировочной площадке, кроме Нико, но в итоге Перси его уговорил. Ну, кто еще мог бы это сделать?

— В реальном бою я куда сильнее. Жди реванша! — сказал Нико Кэлен, проходя мимо, а она лишь засмеялась.

— Тебе достаточно показать мне свой меч, и я сбегу в страхе! Второй раз я против тебя сражаться не встану!

По итогам соревнования девочки проиграли, хотя Лео изо всех сил старался им подсуживать. Но они не расстроились, потому что битва получилась очень веселой. Когда все дружно пошли к столовой, Кэлен обернулась и посмотрела на Нико. Хейзел смеялась и обнимала его, а он ей улыбался. Кэлен задержала взгляд на его лице еще на мгновение, чтобы запечатлеть в своей памяти этот редкий момент, а он вдруг поймал этот взгляд и ответил улыбкой. Сейчас он действительно был счастлив. И Кэлен была рада разделить это с ним.

Время бешено мчалось, и вот уже наступил июль. Хейзел и Фрэнк погостили всего неделю и вернулись домой, а вместе с ними в римский лагерь отправились Джейсон, Лео и Пайпер. Они подавали документы в университет в Новом Риме, где сейчас учились Аннабет и Перси, и решили подготовить все к своему переезду.

Кэлен, едва рана более-менее зажила, вновь отправилась на тренировочное поле. Кларисса ее все также не жалела, зато наконец-то прекратились насмешки от окружающих. Хоть поиск ничего особенного не дал, рассказ о нем быстро разошелся по всему лагерю, и это немного подняло рейтинг Кэлен. А уж демонстрация боевых шрамов и вовсе сыграла на руку.

Аннабет проводила много времени за компьютером, разыскивая информацию о той женщине, которую они повстречали в Лос-Анджелесе. Кэлен набросала по памяти портрет, но и он не сильно помогал. Ни один греческий миф не подходил под описание незнакомки.

— А ты уверена, что она из греческих мифов? У нее же в коллекции полно монстров из других мифологий, — сказала Кэлен, откусив часть бутерброда. Она умыкнула несколько штук с собой из столовой. Они с Аннабет сидели возле озера, в руках дочери Афины был макбук, подаренный ей отцом в честь поступления в университет. Она сосредоточенно копалась в онлайн-хранилище библиотеки Нового Рима.

— Но ведь ты сказала, что она была в греческом одеянии?

— А, ну да. Тогда нужно перебрать всех, кто может управлять разумом.

— Ну, это не так сложно. Их не так много.

— Будешь бутерброд?

Аннабет взяла один с тарелки и впилась в него зубами. Она настолько увлеклась своими поисками, что пропустила обед, и сейчас ее желудок недовольно урчал.

— Ты чего не на тренировке, а? — спросила она между делом. Кэлен недовольно съежилась.

— Кажется, Кларисса поругалась со своим парнем, Крисом, и настроение у нее просто ужасное. Отсижусь-ка я тут, а завтра скажу, что живот прихватило.

— И все-таки не стоит пропускать тренировки. Сама уже поняла, как важно уметь фехтовать.

Кэлен провела рукой по груди, по тому месту, где остался маленький шрам, который ей нанес стигийский меч. Нико не появлялся уже дней пять. Он вроде как делал вид, что у него полно дел в Подземном мире, а на самом деле искал ту женщину, хотя Аннабет очень просила его этого не делать. Ну да, нашла кого просить.

Стоило лишь вспомнить, а он тут как тут. Весь потрепанный, в своей черной авиаторской куртке и черных джинсах, которые уже успел где-то порвать. На щеке зияет свежая царапина, из которой к подбородку течет тонкая кровавая струйка.

Нико направился прямо к ним и сел рядом с Кэлен. Она вытащила из кармана платок и полезла стирать им кровь с его щеки.

— Ай, аккуратнее! — заныл Нико, когда девушка коснулась царапины.

— Аккуратней нужно было быть, когда царапину получал! — сердито ответила Кэлен, но платок убрала. Все равно уже успела все почистить.

— О, бутерброд! — и Нико бесцеремонно потянулся к тарелке. Первый раз Кэлен видела, чтобы он вел себя так нагло.

— Я взяла их для Аннабет! — закричала Кэлен и треснула ему по рукам. Аннабет даже не заметила, что на ее еду кто-то покушался — она замерла с бутербродом во рту.

— В чем дело? — спросила Кэлен. Аннабет показала пальцем на дисплей. Пользуясь тем, что девушки отвлеклись, Нико все-таки схватил бутерброд и сунул его скорее в рот.

— Богиня Ата. Смотрите на картинку! Вы видите символ? Это альфа! Ата. Буква А.

— Метка! — воскликнула Кэлен. Потом повернулась к Нико и спросила его: — Кстати, она больше не появлялась?

— Нет. И провалов в памяти тоже не было.

— Думаешь, это она? — спросила Кэлен у Аннабет.

— Но тут же ясно указано, что ее символ — греческая альфа. До этого я искала упоминания об альфе и метке, но не нашла никакой информации об этом. Но когда ты предложила поискать по тем, кто может управлять разумом, я первым делом наткнулась на Ату — и тут такой сюрприз!

— Богиня Ата. Греческая богиня раздора, разрушений, глупости и помутнения рассудка, — прочитала Кэлен. — Гера подговорила ее помрачить рассудок Зевса, за что тот сбросил Ату с Олимпа и запретил ей впредь туда возвращаться. А ведь сходство и правда есть, — пробормотала Кэлен. Из-под ее рук Нико вытянул второй бутерброд, и она ответила на это суровым взглядом. — А фоточки ее в архивах нет?

— Нет. Про нее вообще известно не так много. Кто-то говорит, что она дочь Зевса, кто-то — что ее мать богиня раздора Эрида, а отец при этом неизвестен. После изгнания из Олимпа она упала на вершину горы во Фригии, которую после назвали в честь нее. Примечательно, что позже на этой горе была основана Троя.

— Зря они основали Трою именно там, — вставила Кэлен.

— С тех пор богиня скитается по земле, распространяя среди смертных разруху и опустошение.

— Если она богиня, то ее не убить, — задумчиво сказал Нико, доедая второй бутерброд.

— И непонятно почему она выбрала именно тебя, — произнесла Аннабет, обращаясь к Нико. — Учитывая, что прогнали ее с Олимпа, на котором Аида не было и в помине.

— Так ведь Нико она и не вредит, — сказала Кэлен. — Просто делает все его руками. Хочет отомстить за изгнание?

— Вполне может быть. — Аннабет захлопнула крышку ноутбука и поднялась с земли. — Ладно, что-то тут шумно, я пойду в свой домик и продолжу поиск.

Кэлен знала, что дело вовсе не в шуме — на озере в это время дня всегда полно людей, и раньше Аннабет это не мешало. Просто пришел Нико. Пусть она и делала вид, что все в порядке, но на деле едва могла справиться со своими чувствами. А уж после той игры в Мифы и Магию, когда Перси любезничал с Нико, она вообще стала сама не своя. И Перси, как назло, ничего не замечал. Не зря Аннабет зовет его «рыбьи мозги».

— Как успехи с поиском Аты?

— О чем ты? Я никого не ищу.

— Ну да, ну да, это ты Аннабет рассказывай.

Нико сначала все отрицал, но, в конце концов, ответил:

— Ладно, мисс зануда. В Лос-Анджелесе я ничего не нашел, на Гавайях тоже. Не знаю, куда она перевезла свой зверинец, но там теперь никого нет. Никаких зацепок.

— А кошмары все также снятся?

— Нет. Это странно. С тех пор, как мы нашли метку, мне так ничего и не снилось.

— Думаешь, это потому, что она исчезла?

Нико пожал плечами. Кэлен подсела к нему ближе, обхватила за локоть и сказала:

— Раз уж мы с тобой остались наедине, может, расскажешь почему ты от меня постоянно скрываешься?

Нико округлил глаза.

— Я не скрываюсь от тебя!

— Да брось оправдываться! В больницу ко мне приходил всего один раз, а я, между прочим, очень тебя ждала. После выписки мы виделись всего дважды — когда играли в Мифы и Магию и когда все уезжали в римский лагерь, и то мельком, даже парой фраз не обменялись. Не то чтоб я сильно жалуюсь, но дружба вроде как подразумевает под собой частые встречи, разговоры и совместные дела. Или ты теперь мне больше не друг? То есть, попользовался и бросил, да? Я была нужна тебе, только чтобы меч в воде перевесить!

— Это не так! К тому же, я не знаю, чем таким мы можем заниматься вместе.

— Ну, мы можем, например, тренироваться вместе. Или обедать. Или еще раз сыграть в Мифы и Магию. Как-то так.

Нико ответил, что обязательно нужно сыграть, потому что он жаждет реванша.

— О нет, Тревис! Скажи, что мне все это привиделось! — послышался знакомый голос. Кэлен повернула голову и увидела братьев Стоулл.

— Нет, Коннор, Кэлен действительно сидит в обнимку с Нико ди Анджело.

— И вовсе мы не обнимаемся! — сердито ответила Кэлен, отпуская локоть Нико и покрываясь краской, а тот даже ухом не повел, делая вид, будто первый раз видит девушку, сидящую рядом с ним.

— Ах, моя дорогая Кэлен, ты разбиваешь мне сердце! — заныл Коннор, занимая свободное место рядом с ней. — А ведь я днями и ночами думаю о тебе! А ты, жестокая, обнимаешься тут с сыном Аида!

— Мой брат и правда постоянно думает о тебе, — влез Тревис, присаживаясь рядом. — Все уши мне о тебе прожужжал!

Да уж, эти парни знают, как окрутить вокруг пальца девушку. Если б сердце Кэлен не было бы занято, то она бы непременно влюбилась в Коннора. Хотя, почему это любовь к Нико должна ей мешать? Сын Аида все равно ей не светит, так почему бы не попробовать завести интрижку с другим, чтобы забыться?

— А почему ты сам не пришел и не сказал мне о своих чувствах? — спросила Кэлен, разворачиваясь к Коннору.

— Если бы я только знал, что мои чувства взаимны!

— Даже если и нет, что мешает нам попробовать?

Кэлен была в шоке сама от себя. Никогда в жизни она не флиртовала с парнями и никогда не предлагала встречаться первой. Может, у нее где-то завалялась капелька крови Афродиты? Или просто нужно меньше времени проводить с Пайпер.

— А ничего не мешает! — с этими словами Коннор схватил Кэлен за руку и поднял с земли. — Предлагаю прогуляться.

Тревис собирался было пойти с ними, но получил четкий приказ пойти куда-нибудь в другое место. Нико, не подававший до этого ни единого признака заинтересованности, вдруг спросил:

— То есть, наш матч-реванш в Мифы и Магию отменяется?

— Ой, извини, — ответила Кэлен. Она успела только добавить, что готова сыграть как-нибудь в другой раз, прежде чем Коннор увел ее прочь.

* * *

Коннор был отличным парнем. Нет, правда, даже несмотря на то, что у него с братом была репутация главных балагуров лагеря, в глубине души он был весьма серьезным, особенно когда дело касалось его будущего. Он был младше своего брата на год, поэтому собирался остаться в лагере в качестве старосты еще на год, а потом отправиться учиться в колледж. Какой именно — он пока не решил, но вряд ли это будет университет из Лиги Плюща.

У Коннора была чудесная улыбка и веселые глаза, а еще отличное чувство юмора — именно то, чего не было в Нико. Кэлен не могла не сравнивать их двоих друг с другом, она постоянно искала черты Нико в Конноре, надеясь зацепиться за них и почувствовать приятное чувство влюбленности. Но они были совершенно разными.

Но, даже понимая, что из этого, скорее всего, ничего не выйдет, Кэлен все равно согласилась встречаться с ним. Она надеялась, что чем меньше будет видеть Нико и чем чаще Коннора, тем быстрее она забудет о своих былых чувствах.

Но Нико не отпускал ее. Видимо, тот разговор о частых дружеских встречах подействовал, и он приходил к ней как минимум раз в три дня, но чаще — через день, а то и каждый день. Все чаще Нико можно было встретить в столовой, где он ел в одиночестве за столом своего домика, как это делали Перси и Джейсон, но он и Кэлен иногда обменивались взглядами, и это было очень мило. Нико всегда шел к жертвенному костру одновременно с ней, и то, что он в этот момент был рядом, ее грело.

Матч-реванш по Мифам и Магии все-таки состоялся, и Нико сумел выиграть целый один раз из четырех. Но в тот единственный раз Кэлен совсем не повезло картами. Хотя ладно, это было не совсем так. Просто Нико отвлекал ее рассказами о том, как Аид и Персефона ругаются по всяким мелочам, а она слушала его так жадно и не сводила глаз, словно он рассказывал ей величайшую истину бытия. В такие минуты ей казалось, что они едины, что они совсем как пара. И она даже могла коснуться его руки, а он ничего бы ей на это не сказал. И ей была приятна мысль, что она может дотрагиваться до него, когда захочет.

А еще Нико начал ее тренировать. Прогулы индивидуальных занятий с Клариссой происходили все чаще, Кэлен так устала от ее методов, что готова была вообще больше не брать меч в руки. Она пожаловалась Нико, и он предложил ей тренироваться с ним.

Она хотела верить, что ему с ней хорошо. Она видела, каким он был рядом с Хейзел, и когда ловила его взгляды, невольно сравнивала себя с ней. Она не собиралась заменять ему сестру — это было бы невозможно. Все-таки он и Хейзел столько пережили вместе. Она была одной из тех, кому он безраздельно доверял, и Кэлен хотела того же.

Как-то раз Пайпер отвела ее в сторону и начала расспрашивать об их с Нико отношениях. Кэлен старалась встречаться с ним наедине. Во-первых, так было спокойней ему, во-вторых, она не хотела, чтобы об этом знал Коннор. Но всего не скроешь, и Кэлен честно призналась, что они просто дружат. Но Пайпер не верила ее словам.

— Да ладно, все знают, что дружбы между мужчиной и женщиной не бывает! — сказала Пайпер, а Кэлен только покачала головой. Не могла же она рассказать правду о сексуальной ориентации Нико. Хотя, глубоко в душе она надеялась, что, может, он все-таки сможет ее полюбить? Но каждый раз видя, каким взглядом он провожает Перси, она понимала, что старые чувства еще не забыты.

Нет, она все придумала. Нико просто комфортно рядом с ней. Она хранит его тайну, проводит с ним время, и его это устраивает.

— Нам нужно видеться реже, Коннор начал ревновать меня, — сказала она ему как-то раз после тренировки. Нико нахмурился и ответил:

— То ты жалуешься, что мы редко видимся, то тебе кажется, что мы видимся слишком часто. Я и так в последнее время нечасто сюда прихожу.

— И чем это таким важным ты занят?

Нико рассказал ей про инвентаризацию в Подземном мире, а она смеялась и не могла поверить, что даже там всем правит бюрократия.

— А на днях мы искали двух пропавших церберов.

— И как, нашли?

— Нет, видимо, придется списывать.

Нико сказал это так грустно, что она не могла удержаться от того, чтобы не потрепать его по голове, от всей души сочувствуя утрате. А сама вгляделась в темные радужки его глаз, чувствуя, как с каждым прикосновением к нему замедляется ее собственное сердцебиение.

Кэлен успела покинуть столовую до того, как Коннор закончил завтракать. Она уже начала понемногу уставать от его общества. Нико в тот день завтракал в лагере, и она знаками показала ему, что хочет с ним потренироваться. Может Нико этого и не осознавал, но учителем он был отличным. Кларисса, конечно, тоже молодец, все-таки она одна из лучших мечников в лагере, но она привыкла обучать полукровок, которые схватывают все налету. А Нико в этом плане был куда терпеливее, наверное, тут многое зависит от темперамента. Прошло всего несколько тренировок, а Кэлен уже обучилась нескольким читерским приемам.

Кларисса, заметив, что Кэлен начала делать успехи, отменила индивидуальные занятия и стала тренировать ее со всеми наравне. В конце концов, Кэлен догнала середнячков, и ей этого было достаточно.

Тренировка с Нико всегда проходила в одном и том же месте — на небольшой поляне в лесу на краю лагеря. Тут было тихо и никто не мешал. В особенности, Коннор.

Нико высвободил свой меч.

— Давненько ты не приходил, — сказала Кэлен, поднимая свою спату.

— Всего пять дней.

— О, целых пять дней, чуть не умерла от тоски по тебе.

Нико замахнулся и ударил, Кэлен отклонила удар своим клинком. Они это уже отрабатывали и теперь вспоминали изученное. Нико говорил, что время на раздумья во время битвы не будет, поэтому все движения должны быть доведены до автоматизма, пусть за тебя думает рука. То же самое говорила и Кларисса, поэтому ее тысячные сеты, как их нарекла Кэлен, были очень полезны. Но одно дело — бить, а другое — понимать, когда бить. Если кто-то на нее нападал, она терялась и не знала, как лучше поступить. Нико показывал разные комбинации ударов, периодически меняя очередность и частенько импровизируя, а Кэлен отбивалась, и это помогало ей учиться правильно и быстро реагировать. Потом они менялись ролями, чтобы она училась и атаковать тоже.

— Разве Коннор Стоулл тебя не развлекал?

— Только он и спасал меня от одиночества.

Это было неправдой — все эти пять дней Кэлен только и делала, что пыталась всеми правдами и неправдами сбежать от новоявленного бойфренда. В лагерь вернулись римские абитуриенты, и теперь ей было у кого прятаться. Один раз даже случился конфуз — Джейсон позволил Кэлен отсидеться у себя в домике и, видимо, об этом забыл. Она сидела на кровати и увлеченно читала историю римского государства под взглядом огромной статуи Зевса, как вдруг в домик ворвались целующиеся и практически срывающие друг с друга одежду Джейсон и Пайпер. Кэлен тактично кашлянула, чтобы привлечь к себе внимание, и парочка от неожиданности споткнулась и грохнулась на пол. Это было… неловко.

— И каково быть его девушкой?

Нико набирал темп. Иногда он перегибал палку, словно забывал, что это всего лишь тренировка. Кэлен едва успевала защищаться, но не жаловалась, ведь когда-то нужно начинать повышать сложность.

— О, замечательно. Коннор очень внимательный и заботливый. Таких сейчас нечасто встретишь.

О да, такой внимательный, что аж тошно.

— Неужели ты в него влюбилась?

— Так и есть. Я предпочитаю идти вперед, в отличие от тех, кто привык любить одного и того же человека в течение несколько лет, даже зная, что ему ничего не светит.

Ох, зря она это сказала, очень зря. Нико разозлился. Его атаки стали стремительней и жестче, а промежутки между ударами — короче.

— Какая ты легкомысленная, — наконец сказал он, оттесняя ее к краю поляны. У Кэлен не было ни единого шанса на атаку, все, что она могла делать — только отбиваться, настолько быстро Нико контратаковал.

— Что есть, то есть, — ответила она. Наконец, осознав, что она все еще не пропустила ни единого удара даже несмотря на то, что Нико усилил натиск, она почувствовала воодушевление. Но нападал все еще он, а она только защищалась. В какой-то момент она почувствовала, что отступать больше некуда — позади нее стояло дерево. Из-за этого она не сумела вовремя увернуться, и стигийский меч полоснул кисть ее правой руки чуть ниже большого пальца, и от боли Кэлен выронила свою спату.

— Что ты делаешь? — крикнула она, осматривая полученную рану. Царапина была небольшая, длиной два-три сантиметра, но уже нехило кровоточила.

Нико бросил свой меч на землю, подошел к ней и взял раненную руку в свою. Осмотрев царапину, он прислонил ее к своим губам, слизывая кровь. Она забыла, как дышать. Как завороженная, она смотрела на его кольцо с черепом, потому что не смела взглянуть ему в лицо. Она чувствовала прикосновение его губ на своей коже и пыталась запомнить каждую секунду этого момента, чтобы как-нибудь потом пережить эти ощущения еще раз.

Он отпустил ее руку. Кэлен заметила капельку своей крови на его верхней губе и поспешила стереть ее подушечкой большого пальца. Едва сделав это, она помедлила, взглянула в его темные глаза и ощутила, как кровь прилила к вискам. Он смотрел на нее очень пристально, не моргая, словно глядел прямо в душу. Немного пугающе, но ужасно притягательно.

Первый шаг сделал он, а она просто отдалась его сильным рукам. Он притянул ее к себе, коснулся губами ее шеи, а она замерла в ожидании, боясь спугнуть. Это были совершенно новые ощущения, и они волной прошлись по ее телу. Медленно Нико поднялся вдоль шеи к подбородку и, наконец, дотронулся губ. Она раскрыла глаза, чтобы поймать его взгляд, ведь она видела столько разных его взглядов, на что был бы похож этот? Она хотела знать, что чувствует он в тот момент, когда ее собственное сердце готово разорваться на части. Но его глаза были закрыты, и она разочарованно закрыла свои, решая с головой отдаться новым ощущениям и позволить ему делать все, что захочется.

Но, как и в прошлый раз, Нико первым разорвал поцелуй и отстранился. На его лице стояла игривая усмешка. Он поднял свой меч с земли и убрал в ножны, а потом, как бы невзначай, сказал:

— Зачем ты лгала мне, что влюблена в другого, если все еще любишь меня?

Нет, она поняла все правильно — Нико действительно смеялся над ней. Она не хотела верить в то, что он мог быть таким жестоким. Что он взял ее хрупкое сердце и со звоном ударил об пол, а потом прошелся по осколкам. Как посмел он поступить так с ней?

— Для тебя это что — шутка? — хриплым голосом спросила она. — Ты думаешь, что чувства других — это игра?

— Я всего лишь раскрыл твою ложь.

— И ты счастлив?

Нико засмеялся. Он был похож на безумца.

— Навевает воспоминания. Когда я спросил об этом Купидона, он ответил, что любовь не всегда делает тебя счастливым. И знаешь что? — Нико перешел на крик. — Любовь никогда не делала меня счастливым! Она всегда приносила мне лишь страдания!

Глаза его горели таким гневом, в них было столько боли, что Кэлен не могла в них смотреть. Но в то же время ее обуревали такие же чувства, и на этот раз она не собиралась держать их в себе.

— И раз любовь была так жестока к тебе, ты решил поступить точно так же со мной?

— Одна безответная любовь еще ничего не значит.

— Да что ты знаешь о моих чувствах? Думаешь, ты один тут такой разнесчастный? — Кэлен была чертовски зла. В ее жизни тоже многое пошло не так. Дурацкий переезд в Нью-Йорк, одноклассники. И до Нико она тоже влюблялась, и всегда безответно. Как мог он думать, что всем остальным в жизни повезло больше, чем ему? Как вообще можно сравнивать чужие судьбы?

Ноги Нико стали оплетать растения, призванные силой Деметры. Он достал свой меч и принялся их резать.

— Ты всегда был один и вырос таким эгоистом, что теперь считаешь, будто весь мир что-то должен тебе за твои страдания! Ты мстишь людям, которые хотят принять тебя, демонстрируя им свое безразличие. — Кэлен схватила спату и бросилась на Нико. — Как же меня это бесит!

Она сражалась с таким остервенением и злостью, что Нико едва за ней поспевал. Ее манера вести бой изменилась. Она ловко парировала удары и отводила их с такой легкостью, словно держала меч с малых лет. Тут и там из земли вылезали растения, оплетавшие ноги Нико, и он понял, что это уже не дружеский спарринг. Кэлен действительно хочет убить его. Он ушел в тень и появился за ее спиной, собираясь вырубить ее рукоятью меча, но она вдруг оттолкнула его ударом ноги в живот. Такого он точно не ожидал. Так могли среагировать лишь полукровки с их гипер-активностью, но никак не смертные.

Растения ужасно мешали, он едва успевал резать их своим мечом. Нико пустил пару трещин по земле, и Кэлен была вынуждена отступить. Из земли вырвалось несколько камней, он сделал их острыми и направил прямо в свою соперницу, но она с ловкостью их отбила. Нико показалось, что в тот момент, когда камни приблизились к ней, они замедлили свое движение. Желая подтвердить свою догадку, он поднял из земли еще одну партию камней. Некоторые — за ее спиной. И Кэлен вновь их все отбила, даже те, что он направил в ее слепую зону. Как она могла их видеть? Откуда у нее такая реакция? И как она смогла замедлить их движение?

Хорошо, что у нее не было с собой лука — тогда бы его шансы резко упали. Хоть у него еще было много козырей в рукаве, он не хотел их использовать, ведь его целью не было ее убить. Злость его уже отпустила, и сейчас он ясно видел, что перешел черту, которую не должен был переходить.

Кэлен пыталась приблизиться к нему, но он не позволял ей, оградив себя сетью земляных трещин. Тогда она взмахнула рукой, и с деревьев, стоявших рядом, посыпались ветки, Нико едва успел переместиться. Порцию заостренных камней, направленных в ее сторону, она превратила в траву. Он заметил, что она выдохлась. Оба замерли в ожидании реакции другого.

— Говорили мне братья Стоулл держаться от тебя подальше, — сказала Кэлен, убирая со лба намокшую от пота челку. — Нужно было слушаться старших.

— Значит, мы больше не друзья? — Нико постарался произнести это как можно более безразличным тоном, чтобы она не догадалась, что на самом деле он вовсе не хотел ее терять и уже жалел обо всем, что сделал.

— Не знаю, — ответила она, убирая спату. Она показала на него указательным пальцем и сказала: — На этот раз я уйду первая.

После чего она развернулась и пошла прочь, но не в сторону лагеря, а куда-то вглубь леса. Нико остался стоять на месте, с изумлением наблюдая за тем, как ее фигура исчезает среди листвы.

Было даже лучше, что он не пошел за ней. Сейчас, когда кровь немного схлынула с головы и ярость потихоньку ее отпустила, она могла спокойно обдумать все, что случилось. Она не знала, как относиться к Нико и к тому, что он сделал, но то, как поступила она, посчитала правильным. Пусть он не думает, что раз у нее остались к нему чувства, то он может управлять ею. Черта с два она позволит ему играть со своим сердцем.

Она не сразу осознала, что слышит вкрадчивый тихий голос. Он словно звучал в ее голове, и когда она его заметила, то не могла вспомнить, как долго он был там. Голос шептал: «Кричи! Ненавидь! Презирай его! Больше! Больше гнева! Больше ненависти!» и Кэлен захотелось прислушаться к нему. Злость, прежде покинувшая ее, вдруг поднялась из глубин с новой силой и затопила ее разум. Женщина в греческом одеянии появилась перед ней, сверкая своими темными глазами.

— Как может столь прекрасная богиня покровительствовать таким ужасным вещам? — спросила Кэлен, вспомнив, кто перед ней. — Ты ведь Ата?

Богиня кивнула и улыбнулась, явно не планируя отвечать на первый вопрос.

— Что ты делаешь в лагере?

— Мы не в лагере, — ответила богиня своим приятным грудным голосом. Кэлен оглянулась и поняла, что не заметила, как вышла за границу.

— Значит ли это, что ты не можешь войти в лагерь?

— Зевс создал этот барьер. И он прогнал меня с Олимпа.

— Но ты ведь это заслужила?

Лицо богини исказилось в злобной гримасе. Она мгновенно потеряла всю привлекательность, а в голосе послышалось шипение.

— Во всем виновата Гера! Она подговорила меня! Обещала вечную славу и признание, и что же вышло? Зевс узнал обо всем и наказал лишь меня!

— Но ведь Гера — его жена, она изначально была в более выгодном положении.

Кэлен была так зла, что совсем не следила за языком, а ведь терпение у богов короткое: одно неловкое движение — и ты труп. Впрочем, богиня тоже была хороша — глупо было реагировать на откровенную провокацию обычной смертной. Но самообладание быстро вернулось к Ате, и ее лицо приняло прежнюю маску холодной привлекательности.

— Гера свое получит, но не в этот раз. Сейчас я хочу отомстить Зевсу.

— Хорошо, но причем здесь лагерь?

— Дитя Зевса находится в этом лагере. Я дважды посылала на него своих питомцев.

Кэлен задумалась об интеллекте Аты. Глупо было насылать монстров на Джейсона, когда он был в лагере. Понятно же, что все полукровки вступят в бой. А уж если твоя цель — сын Зевса, так глупо вдвойне — Джейсон таких монстров рубит на раз. К тому же, он сын Юпитера, а не Зевса, пусть это вроде как один человек, но разница-то есть. И вообще, зачем было использовать такие тупые методы? Хотя, она же богиня помутнения рассудка. Если присмотреться, Ата была похожа на сумасшедшую — у нее был совершенно безумный взгляд, и это вызывало некоторый диссонанс с ее прелестной внешностью.

— Когда ты отправила Калидонского вепря в лагерь, Джейсона там не было. Он пришел позже.

— Вепрь должен был напасть, когда Джейсон Грейс останется один, но сын Аида все испортил — вепрь появился во время обеда. Тогда я дала подсказку Нико ди Анджело — Гавайи, где я бы смогла сама расправиться с сыном Зевса, но вот незадача — мерзкие полукровки снова дали ему уйти! И тогда я позвала его в свое логово, напустила камнепад, но он почему-то вновь успешно его избежал.

Вот уж действительно — почему? Ата ведь придумала такой гениальный план, как он мог не сработать! А теперь серьезно: если бы Кэлен планировала убийство, то она бы выбрала более подходящего кандидата на роль киллера.

— Тогда почему ты просто не приказала Нико напасть на Джейсона?

— О нет, я хотела сделать все своими руками.

Стоп. Что? Своими руками? Да ты только и делала, что манипулировала своими монстрами! Было бы больше толку, если бы ты подняла свой зад и сама пришла к Джейсону с мечом в руках.

— К тому же старина Аид ни в чем не виноват, — продолжила Ата. — Мы с ним даже несколько похожи — оба изгнаны с Олимпа.

— И так ты отплатила Аиду? Захватила его сына?

— У меня не было особого выбора — Нико ди Анджело оказался легкой добычей. Я могу поставить свою метку не каждому, лишь тому, кто греет злость в своем сердце.

— Раз уж Нико был твоим шпионом, то почему ты пыталась убить его на том острове? Ведь твоей целью был Джейсон.

— Я не всегда могу контролировать своих питомцев. К тому же я была несколько увлечена нападением на сына Зевса, а что в это время происходило с другими, меня не интересовало.

С каждой минутой богиня все больше раздражала Кэлен.

— Почему ты приказала Нико убить меня?

— Все просто — в тебе тоже течет кровь Зевса.

Кэлен почувствовала, как мурашки побежали по ее телу. Интересно, далеко ли граница лагеря? Успеет ли она добежать до барьера до того, как богиня убьет ее? Не то, чтобы она сильно боялась этой безумной женщины, но… ладно, она боялась. Все-таки она богиня. К тому же, мало кому удавалось напустить на лагерь монстров. А у Аты получилось. Значит, иногда котелок ее варит вполне сносно.

— Знаешь, во мне не так уж много крови Зевса, так что вряд ли он расстроится, если я умру.

— Не бойся, моя дорогая, — слащаво пропела Ата. — Я не собираюсь тебя убивать, ведь на тебе моя метка.

Кэлен похолодела. Внезапная догадка поразила ее.

— Нет… слишком просто, чтобы быть правдой!

Богиня развела руками, продолжая гнусно улыбаться. Кэлен ужасно хотела стереть эту улыбочку с ее лица.

— Сила метки напрямую зависит от величины злобы в сердце, и в последние несколько недель сердце сына Аида стало оттаивать. Метка перешла к тебе от прикосновения лишь потому, что нашла более темное сердце.

А, ну отлично. Нико у нас стал ангелочком (не зря же у него фамилия ди Анджело), а Кэлен — злобной фурией. И она понимала, почему это произошло. Злость копилась в ее сердце давно, задолго до того, как она попала в лагерь. Злость, которую она не могла выплеснуть. Когда она осознала, что именно прятала в глубине своей души, ей стало вдруг так стыдно и противно от самой себя. Она хотела пойти и помыть свою душу с мочалкой и мылом.

Но что-то не давало ей освобождения. Темные глаза Аты горели огнем. Огнем безумия.

— На этот раз я не сделаю ту же ошибку, что совершила с сыном Аида. Я буду полностью контролировать тебя, и тогда, когда придет время, умрешь и ты, и Джейсон Грейс.

Кэлен приказала себе сопротивляться, но в ту же секунду ее сознание было сломлено, и о том, что происходило далее, она уже не помнила.

Нико было восемь, когда его семья переехала в Америку из Италии. В то время он слабо понимал, что происходило в мире, но знал, что они покидали страну по политическим причинам. Италия хорошо поднялась во времена правления Муссолини, и Нико помнил, что именно поэтому мама была так против этого переезда. Но однажды в их дом пришел мужчина в темном плаще, они с мамой разговаривали в гостиной, а Нико с сестрой подслушивали под дверью. Бьянка шепнула, что этот человек — их отец. Она помнила его, потому что ей было пять, когда он ушел, а Нико всего три, и он совсем ничего не знал о своем отце. Она говорила о нем с презрением, и это было так странно, ведь мама была рада видеть этого человека, так почему же Бьянка — нет? Когда он спросил ее об этом, она ответила, что не может относиться к отцу хорошо после того, как он их бросил.

После возвращения отца они покинули страну. Нико не помнил, как именно они добирались до Америки, потому что переместились туда по теням. Они поселились в отеле, и отец приходил к ним каждый вечер. Они с мамой о чем-то спорили, и отец уходил очень недовольным. После его ухода Нико и Бьянка шли к маме, чтобы ее обнять, а она только улыбалась и говорила им, что очень их любит и ни за что не согласится их оставить.

Мария ди Анджело погибла во время взрыва в отеле, спланированного Зевсом, но ее дети не помнили об этом. Все их воспоминания были стерты после того, как их погрузили в реку Лето и отправили жить в отель Лотос. Но кое-что о маме Нико все-таки помнил. В своих воспоминаниях он видел ее одетую в черное приталенное платье; темные волосы убраны назад и спрятаны под черной шляпкой с вуалью, на шее — жемчужная нить. Ее темно-карие глаза излучали теплоту. Нико помнил, как перед сном она приходила к нему, гладила по голове и тихонько что-то напевала.

Аид действительно любил его мать, раз подарил ей целых двух детей. И Нико знал, что отец всегда любил Бьянку больше, чем его, потому что дочь была так похожа на свою мать. Особенно их сходство было заметно, когда они улыбались.

Бьянка стала для Нико и матерью, и сестрой. Она заботилась о нем, и он всегда чувствовал себя в безопасности рядом с ней. Семьдесят лет в отеле Лотос пролетели незаметно, и когда они вернулись в реальный мир и увидели, как он изменился за все эти годы, они поняли, что кроме друг друга у них никого больше нет. Этот мир был чужим и незнакомым, но им нужно было как-то продолжать жить дальше. Адвокат, забравший их из отеля, привел их в военную школу в Мейне. Он сказал, что родители оставили им трастовый фонд, из которого производилась оплата за обучение. И больше ничего после родителей у них не осталось.

Многое изменилось с тех пор, как они пошли в школу. Бьянка начала отдаляться от брата. У нее появились подруги, и Нико стал ей мешать. Она любила его, но хотела жить и своей жизнью тоже, а не класть ее на жертвенный алтарь из-за того, что вынуждена с ним нянчиться. Но как она могла оставить его одного? После того, как родители бросили их, кроме сестры у него больше никого не было. Ему было всего десять, он бы не выжил один.

Появление в школе полубогов и их рассказ о Лагере полукровок очень обрадовал Бьянку. Она наконец-то нашла для Нико дом. И когда охотницы Артемиды позвали ее к себе, она тут же согласилась. Она знала, что теперь есть кому позаботиться о ее брате. Она могла бы его навещать, поэтому прощалась не навсегда. Но Нико посчитал ее уход к охотницам предательством. Если бы он знал, что больше никогда ее не увидит, разве стал бы тогда отталкивать ее от себя?

Бьянка была единственной, кто понимал его. В школе у Нико не было друзей, и за все годы своей жизни он мало с кем по-настоящему сходился. Когда она ушла из его жизни, он больше не знал, как дальше жить. Он испытывал огромную ненависть к охотницам Артемиды, которым доверил свою сестру. Но больше всего он ненавидел Перси Джексона, который поклялся защищать Бьянку, но так и не сдержал свое слово.

Нико понял, кто его отец, в тот момент, когда почувствовал смерть сестры. Он знал, что она предстала перед судом. Знал, что она попала в Элизиум. Он хотел отомстить Перси за ее смерть. Он набрел на вход в лабиринт Дедала на территории лагеря и встретил там короля Миноса, который согласился его тренировать. Все, что Нико делал, все, чему он обучался, было ради того дня, когда он сможет вернуть сестру назад.

Но Бьянка этого не хотела. Она просила его не держать на Перси зла, но как можно было так просто взять и простить его? Но Нико постарался исполнить то, о чем она его просила. Просто потому, что он любил ее больше всех на свете, и если она не злилась на Перси, то и он не мог.

Нико наблюдал за сыном Посейдона, надеясь понять, почему Бьянка пожертвовала собой ради такого, как он, и с удивлением осознавал, что больше не злится на него. В Перси было что-то благородное. Еще в день их первой встречи Нико увидел в нем настоящего героя. Он стал замечать, что втайне восхищается Перси. А после той битвы в Лагере Полукровок с монстрами из лабиринта, когда призыв армии мертвых истощил все силы Нико, Перси нашел его и спас, дав ему амброзию, и Нико осознал, что его чувства к Перси не просто дружеские.

Это было очень странно. Нико никак не мог понять, как парню может понравиться другой парень. Никто никогда не говорил ему, что такое возможно. Он никогда не сталкивался ни с чем подобным. Он не мог поверить своим собственным чувствам.

Он не остался в лагере, потому что не мог смотреть Перси в глаза. Все вокруг было чужим для него. Нико ушел в Подземный мир, потому что мертвые были ему ближе и понятней, чем живые. Он получил титул Короля Призраков и теперь остался править своим королевством. Но мысли о Перси не давали ему покоя. Впервые после смерти Бьянки кто-то стал для него настолько небезразличен.

Но Перси не чувствовал того же. В тот день, когда Нико увидел его вместе с Аннабет, он все понял. Аннабет была той, кого Перси любил, и нужно было быть слепым, чтобы этого не заметить. Нико решил, что не останется в лагере, даже несмотря на то, что теперь там можно было официально построить домик Аида. Потому что видеть Перси с кем-то другим было для него просто невыносимо.

А потом Нико встретил Хейзел. Бьянка была навсегда потеряна для него, она предпочла перерождение жизни в Элизиуме. Но на полях Асфоделей посреди безмолвных душ мертвых он нашел ту, что сохранила разум и память, потому что она тоже была дочерью Аида. Ей было примерно столько же, сколько и ему, но ее жизнь уже закончилась. Однако она заслужила второй шанс. Ее жизнь могла бы быть долгой и счастливой, так пусть так и будет.

Он привел ее в мир живых, пользуясь тем, что бог смерти Танатос был в плену у Геи, не только потому, что хотел сделать доброе дело и подарить ей новую жизнь. Он хотел, чтобы Хейзел стала ему сестрой. Он хотел, чтобы в мире был еще хоть кто-то, помимо Перси, кого он смог бы полюбить. А еще он хотел быть любимым. Бьянка любила его, но ее больше не было. Нико надеялся, что Хейзел сможет полюбить его, потому что он сам полюбил ее в тот самый момент, когда нашел на полях Асфоделей, заглянул в ее глаза и увидел там то, что когда-то видел в глазах Бьянки.

Хейзел была благодарна ему за спасение, но Нико все-таки был ей чужим. Она охотно шла на контакт, но держала дистанцию. Он был холоден и неприступен и излучал такую силу, что порой она боялась его и считала, что он опасен. Она не знала, о чем с ним говорить и как себя вести. И Нико тоже не знал. За три года одиночества ему было странно и непривычно вновь начать доверять живым людям. Он забыл, как это делается. Он чувствовал, что между ним и его новоиспеченной сестрой стояла гигантская стена недоверия.

Как-то раз он пришел к Хейзел и нашел ее на окраине лагеря плачущей навзрыд. Она держала в руках огромный алмаз. Сначала она не хотела говорить о причине своих слез, но после долгих уговоров рассказала Нико о своем проклятии. О том, как ее мать захотела обладать всеми богатствами этого мира, и Плутон исполнил ее желание, и теперь Хейзел с рождения может призывать из земли любой находящийся поблизости драгоценный камень, но он приносит лишь смерть своему владельцу. Всем, кроме самой Хейзел. Она плакала, потому что дарила людям несчастья из-за жадности своей матери и ничего не могла с этим поделать. И Нико не знал, как ей помочь. Все, что он мог, — пожалеть ее. Именно с той минуты они начали сближаться друг с другом. Нико рассказал ей про Бьянку — без подробностей, чтобы не раскрывать тайну существования Лагеря Полукровок. Она — о том, как по ее вине чуть было не возродилась Гея.

Но это было не то. Просто доверительные отношения. Не любовь.

А потом появилась Кэлен. Она ворвалась в его жизнь совершенно внезапно, как вихрь, и не пожелала уйти обратно. Нико не нуждался в ее дружбе. У него была Хейзел и его мертвое королевство. Но ему не оставили выбора. В течение двух недель Нико был вынужден наблюдать за ней. Это было похоже на фильм, он словно подглядывал за ней в дверную скважину. И, в конце концов, она его заинтересовала.

Нико уже и забыл, каково это — жить обычной жизнью. Когда ему исполнилось десять, все резко переменилось, и жизнь простых людей теперь казалась такой далекой. И вот теперь он мог наблюдать за Кэлен и тем, как все в ее судьбе готовилось измениться навсегда.

Он не хотел впускать ее в свою жизнь, но она тянулась к нему, медленно, но уверенно, не обращая внимания на его сопротивление. Нико по привычке поднял всю свою защиту, не желая делиться личным с кем-то чужим, но с каждым днем чувствовал, как эта защита слабеет. И, в конце концов, она пала.

Что он чувствовал к ней? Это было сложно объяснить словами. Он доверился ей, хотя едва ее знал, и сделал это лишь потому, что она воспользовалась его минутной слабостью. Она поцеловала его, это было признанием любви, той самой, которую Нико так долго искал. До этого момента он не расценивал ее как источник любви просто потому, что у него уже была Хейзел и ее доверие. Он смирился с тем, что это — то единственное, чем он мог довольствоваться в этой жизни. Он не мог поверить, что кто-то сумеет его полюбить не как родственника или друга, а как мужчину. Так, как Аннабет любила Перси.

После войны с Геей у Нико было время познать себя. Узнать больше о своей сексуальной ориентации. Он знал, что не сможет ответить Кэлен взаимностью, потому что он не должен испытывать никакого влечения к женщинам. Но он чувствовал интерес. Ему стало любопытно, каково это — быть любимым. Он не отталкивал Кэлен именно по этой причине. Она вдруг стала центром его Вселенной. Это было как наркотик. Опьяняющее чувство счастья. Он нужен кому-то. Впервые он нужен кому-то просто так. В первый раз кто-то совершенно чужой полюбил его без причины.

Нико не хотел давать Кэлен лишних надежд, поэтому старался не приходить к ней часто. Он знал, что она обижена из-за того, что он навестил ее лишь раз, пока она лежала в лазарете. Но она не знала, что это было не так. Он приходил к ней каждую ночь и наблюдал за тем, как она спала. С первыми лучами солнца он исчезал, и она так ни разу и не поймала его возле своей кровати.

После ее просьбы приходить чаще они начали видеться постоянно, но на это во многом повлиял появившийся из ниоткуда Коннор Стоулл. Нико вдруг ощутил что-то, похожее на ревность. Он знал, что Кэлен не будет любить его вечно просто потому, что верил, что невозможно любить кого-то бесконечно, особенно если чувства безответны. Когда-нибудь Кэлен найдет себе другого, и ее с Нико дороги разойдутся. Его страшило одиночество. Прошло не так много времени, но он уже привык к ней. Он больше не мог оставаться один среди мертвых.

Когда она сказала, что влюблена в Стоулла, Нико ей не поверил, но где-то в глубине души он ощутил страх. Он не мог сейчас ее потерять, он не готов был ее отпустить. Он должен знать наверняка, что она все еще что-то к нему испытывает. Ему было важно это знать.

Он не собирался ее целовать. Это было бы глупо, да и зачем давать ей лишний раз надежду на отношения, которых никогда не будет? Хотя, с другой стороны, если шанса нет, то зачем тогда держать ее рядом? Он знал зачем. Из чувства эгоизма, в котором она его потом обвинила. Кэлен была нужна ему.

Но когда он коснулся ее руки своими губами и по его телу прошла дрожь, он понял, что хочет чего-то большего. Он ощутил нечто новое. Желание. Похоть.

Он остановил тот поцелуй только потому, что ему об этом кричал разум. Потому что целовать Кэлен было неправильно. И испытывать то, что он ощущал, тоже. Ошибочно, ненормально. Так не должно быть.

Он знал, что не может ответить Кэлен взаимностью, потому что он не должен испытывать никакого влечения к женщинам.

Но она влекла его. И он больше не мог этого отрицать.

О том, что Кэлен пропала, стало известно еще до ужина. Она не пришла ни на обед, ни на послеобеденную тренировку. Сначала всполошились дети Аполлона, после чего к поиску подключились другие неравнодушные к Кэлен домики. Они перевернули весь лагерь, но так и не смогли найти ее следов.

Нико вернулся в лагерь после ужина, когда все собрались у вечернего костра. Несколько человек видело его вместе с Кэлен, поэтому он был подвержен тщательному допросу со стороны Аннабет и Пайпер. Известно стало лишь одно — после того, как Кэлен покинула Нико, в лагерь она больше не вернулась.

Нико переместился в ее квартиру, но внутри было тихо. Если бы Кэлен только знала, как ее уход повлиял на жизнь ее родителей! Отец задерживался на работе, лишь бы не возвращаться в пустой дом, а мать украдкой вытирала слезы в перерывах между домашними заботами. Оба практически друг с другом не разговаривали и винили себя в том, что их дочь ушла из дома.

Нико осторожно прошелся по всем комнатам, не выходя из тени, так что никто из домочадцев его не засек. Кэлен нигде не было. Значит, домой она не возвращалась. Могла ли она действительно покинуть лагерь? И если так, то куда, кроме как домой, она могла вернуться?

Он надеялся, что она просто дуется на него, поэтому сидит себе где-нибудь и злится в одиночестве. Может, за мыслями взяла да уснула. А на утро вернется и получит люлей от всего лагеря за то, что всех переполошила.

Но утром она не вернулась. И днем тоже. Перси с несколькими полукровками и наядами обыскали дно озера, чтобы убедиться, что Кэлен не утонула. Ничего подозрительного там не нашли. Другие прочесывали лес. Вскоре недалеко от границы был найден пояс с мечом, принадлежавший Кэлен, и осколок жемчужины Персефоны. Значит, она действительно покинула лагерь. Но почему?

— Она точно ничего тебе не говорила о своих намерениях уйти? — в сотый раз спросила Аннабет, когда она, Нико, Джейсон, Пайпер, Перси и Лео собрались вместе на том самом месте у озера, где когда-то Кэлен первый раз обыграла Нико в Мифы и Магию.

— Ничего, она вела себя как обычно, — в сотый же раз ответил Нико, проглатывая чувство тревоги. Ему не хотелось верить в то, что Кэлен покинула лагерь из-за их ссоры. В конце концов, Нико даже не принадлежал этому месту, разве что иногда тут ночевал, но если уж она так не хотела его видеть, то могла бы просто указать на дверь ему, а не уходить самой. Его тревожил и тот факт, что Кэлен не первый раз сбегает от своих проблем таким вот образом. Она уходила из школы, от родителей и теперь вот из лагеря. Нико подумал, что стоит еще раз навестить ее квартиру в Бруклине, вдруг она всю ночь просидела в полицейском участке? Ее могли снять с автобуса или поймать на улице. Она, конечно, не знает, но вообще-то по всему району развешаны ее фотографии с отличительными признаками и просьбами посодействовать в поиске.

— Что ж, тогда остается один вариант — ее похитили.

Эта мысль многим приходила в голову, поэтому никто особо не удивился, когда Аннабет высказала ее вслух.

— На месте остались осколки жемчужины, причем не обычной, а такой же измененной, как и предыдущие, так что это может быть только Ата, — продолжила мысль Пайпер, вглядываясь в свой кинжал Катоптрис. Тот иногда показывал будущее, но сейчас лезвие демонстрировало лишь отражение своей хозяйки. Пайпер разочаровано убрала кинжал в ножны.

— Вам не кажется это странным? — спросила Аннабет, и все заинтересованно на нее взглянули. — Мы всегда находили осколки на том же месте, откуда появлялись монстры. И когда мы с Перси переместились в лагерь, осколки отправились вместе с нами. То есть, они появляются только в пункте назначения.

— Ты хочешь сказать, что кто-то наоборот пришел в лагерь? — спросил Джейсон. — Но на том месте больше нет ничьих следов. Трава помята по пути следования Кэлен из лагеря, и ее след обрывается там, где нашлись осколки и меч.

— Кстати, насчет меча, — вставил свое Лео. Он как раз держал в руках спату Кэлен, словно она могла помочь в поисках. — Видите, что с ремнем?

— А что с ним не так? — спросил Перси, уставившись на меч непонимающим взглядом.

— Вот именно — с ним все в порядке. Нико сказал, что Кэлен уходила с мечом на поясе. Тогда как она могла его потерять? Застежка была расстегнута, так что пояс не мог просто слететь с ее бедер. Она сама его расстегнула.

— Или кто-то ей помог, — продолжил Джейсон.

— Или кто-то ее заставил, — закончила Аннабет. Пайпер, сидящая рядом с ней, поежилась. — В любом случае, единственной логичной причиной появления осколков можно считать то, что Ата оставила их намеренно, чтобы дать нам понять, что Кэлен у нее. Для перемещения жемчужины ей не нужны — она ведь богиня.

На какое-то время воцарилось молчание, которое в итоге прервал Нико:

— Если это сделала Ата, то есть кое-что, о чем вы все должны узнать.

Он надеялся, что никто никогда в жизни не узнает о том, что Ата заставляла его выполнять ее приказы. На самом деле ту метку он нашел уже давно, но рассчитывал, что это просто совпадение. А те кошмары — всего лишь кошмары. Он не мог признаться себе в том, что представлял собой опасность для лагеря. Но держать все это в тайне становилось слишком опасно.

Чем больше Нико рассказывал о своей связи с Атой, тем шире становились глаза окружающих. Когда он закончил повествование, еще какое-то время никто не мог нарушить тишину и что-либо сказать. Первой с земли поднялась Пайпер.

— Почему ты молчал?

Нико не ответил. А что он мог сказать? Потому что боялся? Потому что думал, что это неправда? То, что он знал об Ате и всем остальном, было из его кошмаров, как можно было этому доверять?

— Это все твоя вина! — На глаза Пайпер навернулись слезы. — Если с ней что-то случится, виноват будешь только ты!

Она развернулась и бросилась прочь, Джейсон и Лео пошли за ней, не сговариваясь. Перси и Аннабет молча переглянулись, раздумывая над тем, как на все это реагировать.

— Слушай, я понимаю, что ты чувствуешь, — начал Перси.

— Ты ничего не понимаешь, — процедил Нико сквозь стиснутые зубы.

— Слушай, Пайпер просто злится, — продолжил Перси. — Даже если бы ты и рассказал нам обо всем раньше, вряд ли бы что-то изменилось. Если Ата хотела забрать Кэлен, то сделала бы это в любом случае, и мы не смогли бы ее остановить.

— Все, что сказала Пайпер, — правда.

— Стойте, давайте мыслить логически! — вмешалась Аннабет. — Зачем Ате Кэлен? Ну, подумайте, что в ней такого особенного? Нико, я могу понять, почему ты был во власти богини, все-таки ты ребенок одного из трех сильнейших богов Олимпа, но Кэлен?

— Кэлен коснулась моей метки.

— И поэтому Ата забрала ее? Вам не кажется, что это бред?

— После того случая мне больше не снятся кошмары, и метку с тех пор я тоже не видел. Ты сказала, что передача метки через прикосновение маловероятна, но я думаю, что именно это и произошло. Метка теперь у Кэлен. Я должен найти ее.

— Нет, стой! Вполне возможно, что Ата именно этого и хочет! Она рассчитывает, что ты придешь в ее логово, и она снова сможет овладеть твоим разумом. — Аннабет ударила кулаком по земле, пораженная догадкой. — Вот для чего ей нужна Кэлен! Она использует ее, как приманку!

— Но почему ее похитили именно сейчас? — спросил Перси. — Разве не было бы удобней захватить ее, пока она была в лазарете?

— В этом-то и весь смысл! — воскликнула Аннабет, радуясь тому, что наконец-то все поняла. — Ата не могла захватить ее в лагере, потому что не может пройти границу! Мы нашли меч Кэлен за пределами лагеря! Потому-то она и поставила метку на Нико — он единственный, кто постоянно покидал лагерь. И теперь она пытается... — Аннабет замолчала. — Нет, все не так. Я ошиблась. Нико постоянно уходит из лагеря, поэтому Ате нет смысла похищать Кэлен ради него. Ей нужен не Нико, а кто-то другой! Тот, кто постоянно в лагере.

— Но кто? — спросил Перси, очень надеясь, что это не он.

Аннабет пожала плечами. Ее мозг кипел от наряженной работы.

— Джейсон, — догадалась она. — Он сын Юпитера, или Зевса. Она хочет мести.

— Но Джейсон покидал лагерь, причем дважды, — засомневался Перси.

— Но с ним всегда кто-то находился рядом.

— Тогда Кэлен тоже в опасности. В ней течет кровь Зевса, — сказал Нико, поднимаясь с земли. — Я отправляюсь на ее поиски.

— О боги, только не это, Нико! — воскликнула Аннабет, тоже вставая на ноги. — Разве ты не понимаешь? Если Кэлен — это приманка, то вскоре Ата сама нам сообщит, куда идти! Дождемся ее сообщения и пойдем все вместе. Она уже смогла захватить тебя, так что в одиночку идти очень опасно!

Со словами Аннабет трудно было поспорить.

— Тогда что мне делать? — спросил Нико мрачно.

— Ждать. Нам всем остается только ждать.

* * *

На четвертый день исчезновения Кэлен в лагерь вернулся оракул Рейчел Элизабет Дэр. Столь позднее возвращение она оправдывала сессией и последующими каникулами в компании новых университетских друзей на юге страны. Но долг оракула дал о себе знать, и Рейчел приехала в лагерь так скоро, как только смогла.

— На самом деле я планировала задержаться во Флориде еще на пару недель, но ко мне пришло предсказание, — начала свой рассказ Рейчел, раскинувшись на траве возле озера в компании Перси и Аннабет. — И если в первый раз я его просто записала в блокнот и забыла, то последующие два раза игнорировать уже не могла. Никогда предсказания не были такими докучливыми. Я решила, что оно очень важное, раз являлось мне столько раз.

Аннабет внимательно следила за каждым движением Рейчел, пока та лезла в свою сумочку и доставала блокнот на пружинке. Перси не так давно признался ей в том, что у них с оракулом было кое-что в прошлом, но даже тот факт, что Рейчел в силу своих новых обязанностей не могла ни с кем встречаться, дочь Афины не успокоил. То, что Перси настолько популярен, с одной стороны льстило Аннабет, ведь в итоге он выбрал именно ее. Но, с другой стороны, это причиняло много беспокойства. А если в лагере еще и Калипсо появится?

Рейчел открыла блокнот на нужной странице и протянула его Перси, но Аннабет тут же перехватила его, чем и вызвала игривую усмешку у оракула.

— Ого, да тут целая поэма! — удивилась Аннабет, заглянув в блокнот.

— И не говори, первый раз со мной такое, — ответила Рейчел и медленно потянулась. Ее коротенькая юбка немного задралась и оголила стройные бедра. Аннабет чуть не задохнулась от возмущения, но сумела сохранить лицо, разве что взглядом дала понять Перси, что именно она с ним сделает, если тот продолжит пялиться на эту рыжеволосую бестию. А Рейчел лишь кокетливо опустила край юбки обратно и невинно улыбнулась, хотя все прекрасно поняли, что она сделала это специально, чтобы подразнить Аннабет.

Дочь Афины приступила к чтению:

В руинах троянских забыта,

Томится в плену Брисеида,

И только лишь клетка из мертвых

Рассудок тотчас же вернет ей.

Свободы лишила царица,

Что в страшных кошмарах всем снится,

И жаждет она отмщенья

За тысячи лет унижений.

Но сердце, что было разбито,

Хранит в себе боль и обиду.

И будет рабыня свободна,

Лишь если на жертву способна.

Ахилл был силен, но есть сила,

Убившая даже Ахилла.

И смертным — подобна бессмертью,

Бессмертным — подобная смерти.

Как Рим, город есть Изумрудный,

К священным горам путь нетрудный,

Он выведет к нужному месту,

И дальше исход неизвестен.

— Ну как, поможет это в поисках вашей пропавшей подружки? — спросила Рейчел, склонив голову к правому плечу, и прядь рыжих волос упала ей на лицо. Аннабет еще раз перечитала пророчество, иногда прочитывая одну и ту же строчку несколько раз, останавливаясь на несколько секунд, чтобы как следует ее обдумать.

— Мне нужно время на размышление, — наконец ответила она, переписывая слова пророчества в заметки своего макбука. — Перси, собери всех через пару часов на этом же месте.

— Можно я не приду? — устало спросила Рейчел, убирая блокнот обратно в сумочку.

— О, сделай всем одолжение, — раздраженно ответила Аннабет, поднимаясь на ноги и взглядом приказывая Перси идти за собой. И он предпочел подчиниться.

* * *

— Это пророчество было предсказано Рейчел несколько дней назад. Как вы понимаете, оно касается Кэлен, — сказала Аннабет, когда все участники поиска Аты ознакомились с текстом четверостиший. — Очевидно, что томящаяся в плену Брисеида — и есть Кэлен.

— А кто вообще такая эта Брисеида? — спросил Лео.

— Она была наложницей Ахилла, его рабыней. В мифах говорится, что когда Агамемнон, брат Минелая — мужа Елены Троянской, отобрал Брисеиду, Ахилл отказался участвовать в троянской войне, после чего греки начали проигрывать сражения — так сильно он ее любил.

— Но если Кэлен — Брисеида, то Ата — это Ахилл? — спросила Пайпер. Аннабет хмыкнула.

— Очень может быть, но вернемся к этому, когда дойдем до четвертого четверостишия.

— Получается, что Кэлен сейчас в Трое? — спросил Перси. — Раз она «в троянских руинах забыта».

— Где вообще находилась Троя? — спросила Пайпер, и Аннабет, на секунду задумавшись, дала ответ: — Точно неизвестно, но где-то на территории нынешней Турции.

— Вы же не хотите сказать, что нам придется ехать в Турцию! — воскликнул Лео.

— Нет, не придется. Погодите, не спешите и не перебивайте меня пока, — попросила Аннабет, и все разговоры мгновенно стихли. Сделав театральную паузу, она продолжила. — Насчет клетки из мертвых пока неясно, я не смогла найти никаких аналогов в мифах, но именно это поможет Кэлен вернуть рассудок. Видимо, Ата навела на нее свои чары. Царица, снящаяся в кошмарах, однозначно определяет Ату — именно она насылала кошмары на Нико. Значит, именно она и похитила Кэлен. И хочет отомстить за то, что ее прогнали с Олимпа. Третье четверостишье я тоже не совсем понимаю. Кто мог разбить Ате сердце? Она что, была влюблена в Зевса?

— Думаю, тут идет речь не об Ате, а о Кэлен. Ее сердце разбито, и она обижена на кого-то, — с этими словами Пайпер взглянула на Нико. Тот отвел глаза в сторону.

— Не нравится мне эта часть про жертву, — продолжила Аннабет. — Надеюсь, Кэлен не должна будет умереть, чтобы освободиться.

— И я на это надеюсь, — ответила Пайпер, не сводя с сына Аида глаз. Джейсон коснулся ее плеча, умоляя прекратить, так как рядом с Нико по земле уже пошла пара трещин, и Джейсона начало это беспокоить. Кто знает, что будет, когда у сына Аида лопнет терпение.

— Наконец, четвертое четверостишие. Если предположить, что Ахилл — это Ата, то оно нам рассказывает о том, как ее победить.

— А разве богов можно победить? Они же бессмертные! — влез Лео.

— Очень даже можно, — ответила Пайпер. — Я же прихлопнула ту снежную принцессу.

— Боюсь, что ты все-таки не убила Хиону, Пайпер, — ответила Аннабет, — а просто на какое-то время лишила ее сил. Боги бессмертны, их невозможно убить, но сил лишить — вполне. Думаю, тут как раз об этом и говорится — о существовании силы, которая подобна смерти для бессмертного.

— Но причем тут тогда смерть Ахилла? — спросил Перси.

— Возможно, смерть Аты как-то связана со смертью Ахилла, — ответила Аннабет, — вполне возможно, у Аты есть ахиллесова пята — то, что сможет нам помочь ее обезвредить.

— Ахилл погиб от стрелы в пятку, думаете, стоит провернуть то же самое с Атой? — предположил Лео.

— У нас Кэлен — стрелок, ее и попросим, — наконец вступил в дискуссию Джейсон.

— Возможно, вы правы. Думаю, именно Кэлен должна убить Ату, чтобы освободиться от ее чар. Ну ладно, давайте заканчивать. Последнее четверостишие самое понятное.

— Да ладно, оно же ни капли не понятное! — воскликнул Перси, и остальные мысленно с ним согласились.

— Это тебе, рыбьи мозги, оно непонятно, но на самом деле все очевидно, — принялась объяснять Аннабет. — «Как Рим город есть Изумрудный». Несомненно, речь идет о Сиэтле, именно его называют Изумрудным городом. А еще он расположен на семи холмах, как и Рим.

— Кэлен родом из Сиэтла, — добавила Пайпер.

— Священные горы — это Олимпийские горы в пригороде Сиэтла, аллюзия на священную гору Олимп, — добавила Аннабет, и рядом с ней послышались восхищенные восклицания. Четверостишие на глазах стало понятным для всех.

— Значит, мы отправляемся в Сиэтл? — спросил Джейсон. — И что нас там ждет, неизвестно даже пророчеству.

— Опять через всю страну лететь! — пробурчал Лео. — Ну, и к какому дню мне готовить корабль?

— Медлить больше нельзя — мы отправляемся немедленно, — ответила Аннабет, захлопнув крышку своего ноутбука. Краем глаза она заметила благодарный взгляд Нико.

— Ну, и куда дальше? — спросил Лео, спрыгивая на землю. Остальные уже сошли с корабля, приземлившегося в центре национального парка Олимпик на самой высокой точке хребта — горе Олимпус, и теперь зябко кутались в свои куртки и ветровки. Несмотря на середину лета, тут было довольно прохладно, а верхушки гор и вовсе были одеты в белоснежные шапки. Лео пнул один из снежных сугробов носком кроссовка.

— «К Священным горам путь нетрудный». Что ж, добрались мы сюда без проблем, — отметил Джейсон, прижимая к груди замерзшие руки Пайпер и отогревая их своим дыханием. Она шмыгнула носом и пробормотала, что ненавидит снег, напоминавший ей о снежной богине Хионе.

— Ни зеленого дыма, ни других опознавательных знаков, — сообщил Перси, осмотрев пространство.

— Что, опять делимся? — шутливо предложил Лео, и Пайпер громко запротестовала.

— Думаю, Ата только этого и ждет, — сказала Аннабет, подойдя к обрыву, чтобы оценить расстояние до основания горы.

— Ага, и тот, кто пойдет вместе с ди Анджело, будет обречен, — засмеялся Лео. Нико подошел к нему вплотную и шепнул:

— Еще одна такая идиотская шутка, и я подарю тебе билет в один конец до Тартара.

— Просто прими к сведению: я не боюсь тебя и даже в Тартаре смогу сделать себе корабль, который вернет меня обратно в лагерь, — сказал Лео, отвечая Нико таким же суровым взглядом.

— Эй, парни, полегче, — вмешался Джейсон, вставая между Нико и Лео. — Сейчас не время ругаться, нас ждет Кэлен.

— Вот именно, — согласилась Аннабет. — К тому же я нашла дорогу.

Все подошли к ней и увидели, что с вершины горы вниз ползла маленькая каменная лестница, едва различимая посреди неглубокого снега. Она круто виляла то вправо, то влево, кое-где обрывалась, но через несколько метров продолжалась вновь, иногда утопая в скале и делая ступеньки совершенно отвесными.

— Это дорога самоубийцы, — заключила Пайпер. — Слишком крутая лестница.

— Мы справимся, — не согласился Джейсон. — Если кто сорвется — я поймаю.

На том и порешили. Первым по лестнице пошел Перси, вслед за ним, держась за руки, двинулась остальная цепочка — Аннабет, Пайпер, Лео и Нико. Двое последних наотрез отказались держаться друг за друга, поэтому Нико шел последним и в гордом одиночестве. Джейсон летел рядом, готовый в любую минуту поймать любого, кто попытается упасть.

К счастью, никаких происшествий по пути следования не случилось и все дошли до конца в целости и невредимости. Лестница оканчивалась небольшом плато, рядом с которым в скале был прорезан вход в пещеру. Недолго думая, все вошли внутрь.

— Думаю, мы выбрали правильный путь, — сказала Аннабет, осматривая длинный коридор, освещенный факелами. — Нико, можешь посмотреть, что там дальше?

Нико кивнул, подошел к одной из стен и приложил к ней свою ладонь. Оценка содержимого пещеры заняла около пяти секунд.

— Там кто-то есть в конце тоннеля.

Едва он это сказал, как воздух прорезал знакомый женский голос.

— Ох, я и не думала, что вы отыщите меня так скоро. Не стесняйтесь, проходите вперед. Я окажу вам достойный прием.

Все, не сговариваясь, достали мечи и направились вперед. Перси пошел первым, и вслед за ним все остальные вышли в широкую каменную залу, в центре которого горел огромный костер высотой в человеческий рост. Рядом с ним стояла Ата собственной персоной.

— Добро пожаловать в мою обитель! Как вам тут, нравится? Я люблю это место. Эти горы напоминают мне горы во Фригии, на которые я когда-то упала прямо с Олимпа. Там потом основали Трою. И там же Троя пала. Я неплохо повеселилась в те года.

— В руинах троянских забыта… — прошептала Аннабет.

Пайпер было бросилась на богиню, сжимая в руках Катоптрис, но тут же остановилась, когда в землю прямо у ее ног воткнулась стрела. Из-за костра вышла Кэлен с луком в руках и встала рядом со своей хозяйкой.

— Не стоит делать резких движений, — попросила Ата, по-матерински положив руку Кэлен на плечо. Сама девушка достала еще одну стрелу, натянула тетиву и с подозрением осмотрела толпу полукровок, которых не узнавала.

— Что ты сделала с Кэлен? — спросила Пайпер, сжимая кулаки. Рядом с ней стоял Джейсон, в любую минуту готовый удержать свою девушку от опрометчивых поступков.

— Ничего особенного. Кэлен теперь моя ученица. Сначала я хотела убить ее, но когда выяснила, какая сила в ней таится, решила оставить в живых. Знаете ли, она может стать очень сильной, если с ней как следует поработать. Лет через десять мы с вами встретились бы вновь, и к тому моменту Кэлен стала бы непобедимой.

По спине Аннабет побежали мурашки. Она поняла, чего добивалась Ата. Ее истинной целью было не заманить сюда Джейсона. Она вообще не хотела, чтобы Кэлен нашли. Каким-то образом Ата выяснила тайну крови Кэлен. Что было бы, если б не предсказание Рейчел? А ведь Аннабет хотела ждать, пока богиня сама не объявится! Через десять лет уже было бы поздно. Что значат эти годы для богини, живущей вечно? Она вполне могла подождать со своей местью, а после ударить исподтишка, когда все бы уже забыли и о Кэлен, и об Ате.

— Ты заплатишь за все! — крикнула Пайпер. — Кэлен, сопротивляйся ее силе! Ты ведь помнишь нас? Мы твои друзья! Давай же, Кэлен, вспоминай!

Пайпер вложила в свои силы столько чар, сколько только могла, но Кэлен осталась стоять на месте, а Ата лишь самодовольно усмехнулась.

— Можешь оставить свои жалкие попытки, дочь Афродиты. Твоя сила ничто против силы богини.

Аннабет пыталась придумать хороший план. Очевидно, что атаковать богиню напрямую будет бессмысленно — Кэлен кинется ее защищать, а сражаться с ней в полную силу никто не рискнет. Если бы только можно было как-нибудь убрать ее с дороги.

— Нико, — шепнула она. — Ты сказал, что приходил в себя, когда оказывался в одиночестве у реки Стикс. Каждый раз в одном и том же месте?

— Да, — ответил он так же тихо, но в этом не было необходимости — их диалог превосходно скрывали крики Пайпер, которая не желала мириться с тем, что ее чары не действуют.

— В таком случае, слушайте все. Я кое-что придумала.

Когда Аннабет закончила объяснять, Перси подошел к Пайпер и удерживающему ее Джейсону и воскликнул:

— Пытаться докричаться бессмысленно, Пайпер. — Перси достал Анаклузмос. — Нам остается только драться.

С этими словами Перси бросился прямо на Ату, и Джейсон с Пайпер к нему присоединились. Как и ожидалось, Кэлен принялась защищать свою учительницу. Она стреляла, не промахиваясь, и все трое едва успевали отклонять летящие стрелы своим оружием. Вот уж где действительно пригодилась их гиперактивность.

Кэлен, сообразив, что дальние атаки больше не действуют, движением руки превратила свой лук в медальон. Он повис у нее на шее, мерцая бронзой. Ата махнула рукой и создала меч, также из небесной бронзы, как и лук. Кэлен взяла его в руки и бросилась в атаку. Перси, Пайпер и Джейсон старались не ранить ее и били лишь в полсилы, но все равно было очень удивительно, с какой скоростью и легкостью она умудрялась парировать их удары — все-таки раньше она была неумелым мечником, а тут вдруг чудесным образом преобразилась. Но сильнее всего их поразило то, что Кэлен сражалась с закрытыми глазами.

Ата осталась стоять неподалеку, наблюдая за схваткой, и не заметила, как Лео приказал огню из костра атаковать ее. Стена пламени окружила ее, и Кэлен, заметив это, хотела было броситься Ате на выручку, как вдруг на пути из ее собственной тени возник Нико, сгреб ее в охапку и переместился. Теперь Ата осталась одна против пятерых полукровок.

— Знаете ли вы, почему меня зовут богиней разрушений? — спросила она, сложив руки на груди. Казалось, что стена пламени вокруг нее ничуть ее не беспокоила. — Я покажу вам свою настоящую силу!

Ата взмахнула руками, и огонь вокруг нее вдруг превратился в пылающего огненного змея. Он тут же кинулся прямиком на Перси, Джейсона и Пайпер, но Лео встал перед ними, пытаясь остановить пламя своими силами.

— Бегите! — крикнул он, и в этот момент огонь поглотил его, но не причинил сыну Гефеста ни малейшего вреда. — Меня такими штучками не возьмешь! Я и есть огонь!

Лео поглотил пламя без остатка. От огромного костра остались лишь еле тлеющие угольки. Ата улыбнулась.

— Вот уж не думала, что когда-нибудь встречу дитя Гефеста со столь редким даром, — сказала она. — Я бы сохранила тебя для своей коллекции, но твое сердце слишком доброе. Остудись!

Ата взглянула на потолок, и по нему мгновенно побежала гигантская трещина. Оттуда повалились камни и лед.

— Знаешь ли ты, что мы находимся прямо под ледником? — спросила Ата, когда куски льда полетели в Лео. Он выставил руки перед собой и направил на льдины струю огня, которая мгновенно заставила лед таять, и не заметил, как один из камней, укрывшись в паровой дымке, полетел прямо ему в голову и, ударившись, вырубил его. Лед и камни похоронили Лео под собой. Воздух разрезал звонкий крик Пайпер. Она бросилась к нему на помощь, но никак не могла понять, где именно он находился. Все вокруг заволокло туманом, образованным из растаявшего ледника.

Джейсон приказал дымке развеяться. Ата исчезла. Аннабет и Перси присоединились к Пайпер, которая уже разгребала завалы в поисках Лео.

— У тебя есть шанс спасти своих друзей, Джейсон Грейс. Я дам им уйти, если ты останешься, — промурлыкала Ата, все еще скрываясь от глаз остальных.

— Нет, Джейсон, не соглашайся! — закричала Пайпер. У нее на глазах стояли слезы, но выражение лица было очень решительным. Она была зла, очень зла. — Не смей так поступать со мной!

Она произнесла это с использованием чар, хотя обещала, что никогда не будет применять к нему свою силу. Джейсон понимал, что если он позволит своим друзьям остаться, то они могут пострадать так же, как и Лео. Но, с другой стороны, Ата не может гарантировать, что не будет преследовать их после того, как он выполнит ее требование. И он не мог сопротивляться силе Пайпер.

Лео был найден под кучей камней и льда. Он был без сознания. На голове, в том месте, куда упал камень, у него зияла кровоточащая рана. Пайпер аккуратно переложила его голову себе на колени, убирая с его лица волнистые пряди, намокшие от крови. Аннабет нащупала пульс и убедилась, что Лео все еще жив.

— Ну, что ты решил? Парень истекает кровью. Чем быстрее ты сделаешь выбор, тем выше его шансы на спасение. Я не хочу убивать твоих друзей, но они могут серьезно пострадать, если останутся здесь.

Джейсон с вызовом осмотрел стены каменной залы, не зная, где именно могла прятаться богиня. Он слышал, как Пайпер еще раз попросила его не соглашаться на предложение Аты. Аннабет и Перси молчали, ожидая его решения.

— Мы в любом случае не успеем спасти Лео, — произнес Джейсон, нервно сглотнув. Разумом он понимал, что говорит правду — шансы добраться до лагеря живым у Лео малы, но он все еще надеялся, что сумеет как-нибудь спасти своего друга.

— Очень жаль, — ответила Ата. — Ты сам выбрал свою участь и участь друзей.

Трещина на потолке продолжила расширяться, и оттуда вновь посыпались камни и лед прямо на голову Перси, Аннабет и Пайпер.

Нико спиной ударился о скалу. Кэлен не была физически способна отбросить его от себя, но как-то сумела это сделать. Он сполз к каменному полу и ощутил во рту металлический привкус крови.

Аннабет ошиблась — путешествие к берегу реки Стикс рассудок Кэлен не вернуло. Девушка стояла перед ним, сжимая в руках меч из небесной бронзы и терпеливо ожидая, когда соперник нападет первым. Она прерывисто дышала и не сводила с Нико глаз. Взгляд ее был совершенно диким.

Нико медленно поднялся на ноги и подобрал с пола свой стигийский клинок. Драться с Кэлен ему совсем не хотелось, поэтому он замер, приняв оборонительную позицию.

Кэлен сунула меч за одну из петель для пояса своих джинсов и прикоснулась к бронзовому медальону, покоящемуся на груди. Через мгновение медальон превратился в лук и колчан со стрелами. Четким движением Кэлен вытащила одну из стрел, натянула тетиву и выстрелила. Нико ушел в тень за секунду до того, как острый бронзовый наконечник настиг его.

Он вышел обратно из тени одного из ближайших к Кэлен сталагмитов и толкнул девушку в бок. Потеряв равновесие, она упала на землю, выронив лук из рук. Нико ногой пнул его прочь и кинулся на нее опять, не позволяя подняться на ноги. Они покатились по каменному полу подземного мира. Сын Аида сумел взять ситуацию под контроль и сел на девушку верхом, прижав ее руки к земле.

— Пожалуйста, Кэлен!

Но она его не слушала. Она пыталась столкнуть Нико с себя и неистово отбивалась, пробовала пинаться и ударить его головой, а он думал лишь о том, как бы ему снять с нее чары Аты. В голову пришла совершенно дикая мысль, и он не был уверен, что это сработает. Хотя в детских сказках этот прием всегда действовал как надо.

Нико прижался губами к ее губам, и на мгновение Кэлен застыла. Но когда он поднял голову и взглянул на нее, то увидел, что только усугубил ситуацию. Она разозлилась еще сильнее и закричала, как безумная, пытаясь сбросить Нико с себя, и в итоге, смекнув, что ничего не выйдет, заплакала от бессилия. Он держал ее так крепко, как мог. Ему было больно видеть, как Кэлен плачет.

Рыдания стихли, перейдя во всхлипывания. Нико не знал, как поступить. Если он ее отпустит, нападет ли она опять? Или уже сдалась? Ему было неудобно сидеть в таком положении, к тому же со стороны выглядело так, будто он хотел ее изнасиловать. Да и руки затекли. Но он ждал, когда чары сойдут с нее, ведь, в конце концов, это должно было когда-нибудь случиться.

Кэлен глядела в потолок стеклянными глазами, почти не моргая, и слезы медленно текли по ее щекам.

«В руинах троянских забыта, томится в плену Брисеида».

— Если бы я только знал, как освободить тебя.

Нико смотрел на нее, не сводя глаз, а она продолжала его игнорировать. Он мечтал узнать, о чем она сейчас думала. Одинокая слеза скатилась по ее подбородку вниз к ключице, и Нико вдруг ощутил неудержимое желание пройтись по этой дорожке губами. Он с трудом поборол в себе это чувство.

«И только лишь клетка из мертвых рассудок тотчас же вернет ей».

Нико слез с нее и поднялся на ноги, Кэлен же осталась на земле, неожиданно заинтересовавшись действиями своего противника. Она наблюдала и ждала удобного случая, чтобы напасть опять. Он видел, как она стиснула кулаки, как сузились ее зрачки, как сжалась ее челюсть.

Нико повел рукой, и из земли вылезли кости, формируя костяную клетку. Смысл пророчества стал для него вдруг совершенно ясным. Все, что ему было нужно, — лишь ждать, пока Кэлен не придет в себя.

Она медленно поднялась с земли и села, подобрав под себя ноги. Осторожно вынула из петли джинсов свой меч и ударила клинком по костям, проверяя клетку на прочность. Не осталось ни царапины.

Нико почувствовал, как его ноги оплетают корни растений. Ну да, Кэлен ведь не так проста, как кажется. Что в ближнем, что в дальнем бою она была не промах. Освободив мечом свои ноги, он ушел в тень.

Кэлен прикусила нижнюю губу, раздумывая, что же делать дальше. Корни оплели клетку, но не смогли причинить ей ни малейшего урона. Меч тоже ничем не помог. Она разочарованно откинула его в угол своей тюремной камеры и вздохнула. Легла на спину и принялась разглядывать потолок, словно это было самым увлекательным занятием в ее жизни. Какое-то время она не двигалась, но потом вдруг резко поднялась, выпрямилась, широко раскрыла глаза и огляделась.

— Какого черта?!

Ее охватила паника. Она очнулась в одиночестве посреди сталагмитов, окруженная клеткой из костей, и не помнила абсолютно ничего из того, что с ней происходило до этого. Нико тут же вышел из тени и столкнулся с ее возмущенным взглядом. Одно движение руки — и кости рассыпались в прах. Кэлен поднялась с земли.

— Мы, конечно, серьезно поссорились, но я не знала, что все зайдет настолько далеко! Где мы вообще?

— В подземном мире.

— В подземном мире?! Нико, ты в своем уме? Зачем ты перенес меня сюда? Лагеря для выяснения отношений тебе показалось мало?

— Ты помнишь, как мы сюда попали?

Кэлен заколебалась, пытаясь припомнить последние произошедшие с ней события, но все было, как в тумане.

— Я помню, что мы с тобой поругались. А потом я развернулась и ушла. И все.

Нико зарыл лицо в ладонях. Он не знал с чего начать свои объяснения.

— Хотя, погоди-ка... я еще кое-что помню... — Она громко ахнула. — Ата! Я видела ее! Мы с ней разговаривали! Она... она...

Кэлен села на корточки, обхватив голову руками. Нико подошел к ней, но так и не осмелился ее коснуться.

— Нет, молчи! Я вспомнила... Ата захватила мой разум, да? А я уже пыталась кого-нибудь убить?

— Ну, вроде того.

— Кто-нибудь пострадал?

— Думаю, нет.

— Расскажи мне все!

И он рассказал. Кэлен все то время, пока его слушала, ходила из стороны в сторону и прятала лицо в ладонях от невыносимого чувства стыда. Наконец, он дошел до места, где описал их появление в подземном мире и все последующие события. Но о поцелуе предпочел умолчать.

— Знаешь, почему твоя метка передалась мне? — спросила Кэлен, когда Нико закончил свой рассказ. — Ата сказала мне, что может захватить лишь сердце, полное злобы. А твое сердце освободилось от нее, когда как мое всегда было ею наполнено.

Взгляды Кэлен и Нико встретились. Он хотел ей сказать, что именно она являлась причиной тому, что злоба покинула его сердце. Она вошла в его сердце и наполнила его теплом и счастьем. И в тот момент, когда она исчезла из лагеря, он вдруг осознал, как сильно к ней привязался и как счастлив был, когда она была рядом. Но Кэлен продолжила говорить, и он упустил свой шанс на признание.

— Я никогда не замечала, сколько злобы копила в себе. Я злюсь на родителей за то, что они перевезли меня на другой край страны, в Нью-Йорк, где все для меня такое чужое. И что мои друзья, которых я считала самыми близкими людьми, спустя месяц меня забыли. Что именно я каждый раз была инициатором наших встреч в скайпе, а они, первое время засыпавшие меня письмами, вдруг отдалились и забыли обо мне. Я стала им не интересна — и наше общение сошло на нет, и я злюсь на них за это. Я злюсь на всех в своей новой школе. На этих мерзких подружек Глории и на нее саму за то, что они постоянно насмехаются надо мной. Злюсь на учителей, которым все равно. Всем вокруг плевать, даже моим родителям! И теперь в лагере со мной происходит то же самое! Я злюсь на Клариссу за то, что она выставила меня дурой перед всеми. Я злюсь на Перси за то, что он всегда сомневался в моих силах. А еще меня ужасно бесит то, что в нем есть нечто, чего нет во мне, и ты полюбил его за это! И никогда не полюбишь меня! — Кэлен остановилась, чтобы перевести дух, и посмотрела на Нико взглядом, полным сожаления. — Но больше всего я злюсь на тебя! За то, что ты продолжаешь находиться рядом, не отталкиваешь меня, даже зная о моих чувствах! И поощряешь их, тем самым даря мне надежду на то, что мы когда-нибудь сможем быть вместе!

Она заплакала и отвернулась, не желая показывать Нико свои слезы. Она пошла вдоль реки Стикс, прочь от Нико, и когда он возник из тени прямо перед ней, остановилась, не давая ему вымолвить ни слова.

— Но знаешь в чем заключается правда на самом деле? Я злюсь не на них, а на себя! За то, что родители пытаются сделать все, чтобы дать мне самое лучшее, а я не ценю этого! В душе я понимаю, почему мои бывшие друзья прекратили общение — потому что это моя вина! Потому что каждый раз я только и делала, что плакалась им, как же мне тут плохо, при этом прекрасно зная, что кто-то из них мечтал уехать жить в Нью-Йорк! Потому и друзей в новой школе у меня нет — я боюсь, что все закончится точно так же, как и с друзьями в Сиэтле! И в то же время я мечтаю дружить с такими девчонками, как Глория и ее подруги, просто потому, что все их любят, и я хочу, чтобы меня тоже любили! И я хочу быть сильной, чтобы в лагере перестали смеяться над моими слабостями! И я злюсь на себя, потому что могу всего этого достичь, но эти дурацкие комплексы в моей голове и чувство страха все испортить не дают мне сделать первый шаг!

Нико ждал, когда она вновь заговорит о нем, но Кэлен отвернулась и замолчала. Полминуты она стояла к нему спиной, шмыгая носом и вытирая ладонями слезы, а потом повернулась обратно и жалобно спросила:

— Что мне делать?

Он подошел к ней, желая утешить, но она вдруг отстранилась.

— Прости. Я опять это делаю. Прости за все. Я больше не буду пытаться. — Она сделала вдох и медленно выдохнула. — Я буду стараться. И… Ата хочет убить Джейсона. Мы должны вернуться как можно скорее.

Нико помог ей найти меч и лук, которым она очень удивилась, потому что совсем их не помнила. Потом он протянул ей свою руку, и она схватилась за нее. Он хотел ее обнять, но Кэлен ему не позволила. Она держалась отстраненно и сухо, даже ладонь сжимала некрепко. Едва они появились в каменной зале Аты, Кэлен первой разжала свою ладонь. Нико вдруг вспомнил день, когда закрылись Врата Смерти, и как после перемещения он вдруг обнаружил, что держит Перси за руку. Он вырвал свою ладонь из ладони Перси так же быстро, как это сейчас сделала Кэлен. Между ней и Нико было расстояние в полшага, а ему вдруг показалось, что целая пропасть.

У Джейсона было всего несколько секунд, чтобы выбрать, кого спасти. Он полетел в сторону своих друзей, но понимал, что вытащить сможет только двоих из четверых. Пара секунд на то, чтобы сделать выбор.

Джейсон уважал и по своему любил Аннабет и Перси, но Пайпер и Лео были его лучшими друзьями. Пусть те воспоминания о школе были искусственными, Джейсон все равно их не помнил. Он пережил с Лео и Пайпер столько приключений, что хватило бы на несколько жизней. Эти двое были ему дороже всех на свете. Джейсон мысленно попросил прощения у Аннабет и Перси, обхватил руками Пайпер и Лео и вылетел с ними за секунду до того, как груда камней и льда похоронила их под собой.

Аннабет знала, какой выбор сделает Джейсон, и нисколько на него за это не злилась. Поэтому, когда с потолка вдруг пошел камнепад, она сжала руку Перси и дернула за собой, предлагая спасаться как-нибудь самим. Краем глаза она успевала замечать приближающиеся камни и успешно их огибала, и Перси двигался за ней. Но часть камней успела их задеть. От боли Аннабет рухнула на колени, и сын Посейдона был вынужден взять ее на руки, чтобы дотащить до безопасного места.

— Да вы на удивление живучи! — удивилась Ата.

— А ты на удивление труслива! — крикнул Джейсон, надеясь на то, что богиня выйдет из своего укрытия. Он пока не знал, как победить ее, но хотел хотя бы взглянуть ей в глаза. Рядом с ним сидела Пайпер, прижимая Лео к груди. Она разорвала рукав своей рубашки и наспех перемотала ему голову, чтобы хоть как-то остановить кровь.

— Ахилл был силен, но есть сила, убившая даже Ахилла, — сосредоточенно шептала Аннабет. — Сила, убившая Ахилла. Стрела. Ахилла убила стрела. Нет. Дело не в этом. — Ее голос постепенно становился громче. — Бессмертие не абсолютно. В этом весь смысл! Сила, которая может победить даже бессмертие! Дарующая бессмертие смертным! Я поняла, что это!

— Мамочка очень бы тобой гордилась, Аннабет Чейз, — сказала Ата, и не сразу другие заметили, как она появилась совсем рядом с дочерью Афины. — Но мне будет спокойней, если я с тобой покончу.

Ата схватила Аннабет за горло и подняла с пола, и та от неожиданности оцепенела. Перси среагировал мгновенно. Он замахнулся мечом на богиню, но та вдруг исчезла вместе с Аннабет, и спустя пару секунд появилась опять уже на некотором расстоянии. Дочь Афины повалилась на пол перед ней, держась за горло, и пыталась откашляться. Джейсон и Перси побежали к ней. Ата испарилась.

— Аннабет! — воскликнул Перси, подбегая к своей возлюбленной. Ее глаза слезились, а лицо покраснело. Она с трудом дышала, но в то же время пыталась что-то сказать, однако из ее уст не издалось ни звука. Она знаками показала, что не может говорить.

— Я не планирую тебя убивать, потому что это доставит невероятное удовольствие Гере, а я не хочу ничем ее радовать, — сказала Ата самодовольно. — Но в то же время твой прыткий ум может помешать моим планам, поэтому будет лучше, если ты помолчишь. И на твоем месте, Джейсон Грейс, я бы не отвлекалась.

На этот раз Ата появилась прямо рядом с Пайпер, но та словно именно этого и ждала. В руках богини был бронзовый кинжал, которым она попыталась ударить дочь Афродиты, но та встретила его своим Катоптрисом. Джейсон не мог позволить Ате исчезнуть опять, поэтому сосредоточил все свои силы на одном единственном ударе молнии, который прошиб богиню с головы до пят. Пайпер прикрыла глаза, на мгновение ослепленная вспышкой.

— И это все, на что способна сила Зевса? — с издевкой поинтересовалась Ата. Дым вокруг нее рассеялся, и перед глазами полукровок богиня предстала в том же самом виде, в каком была, словно удар молнии совсем ее не задел.

Аннабет пыталась знаками показать волну. Пайпер заметила это, схватилась за свой рог изобилия, висевший по обыкновению у бедра, и призвала водный поток. Перси направил появившийся поток прямо на Ату, и ее снесло к противоположной стене. Аннабет качала головой и знаками пыталась объяснить, что имела в виду нечто другое.

— Перси Джексон! — закричала богиня. Лицо ее перекосило от бешенства. — Ты наделал много шума во время нападения Кроноса. Очень жаль, что ты помешал его планам, и я, сказать по правде, очень тобой из-за этого недовольна. Так и быть, если до сего момента я хотела убить только Джейсона Грейса, то сейчас мой список пополнился на еще одну жертву.

— И все потому, что я намочил твою одежду и испортил прическу? — изумленно поинтересовался Перси. — Несправедливо за такие мелочи приговаривать к смерти!

Джейсон помог Аннабет встать на ноги. Пусть она и не могла говорить, но сражаться ей это не мешало. Пайпер аккуратно положила Лео на землю и тоже встала, сжимая бронзовый кинжал в руках. Из стен отовсюду в залу начали выбираться десятки разномастных тварей.

— Поняла, что сама не справишься, и позвала подмогу? — крикнул Перси, отражая удар первого напавшего на него монстра. Ата стояла у стенки и наслаждалась зрелищем, а полчища монстров все прибывали и прибывали. Четверо полукровок окружили Лео, встав бок о бок друг к другу, чтобы прикрыть тыл.

— А это специально для тебя, Джейсон Грейс! — крикнула Ата, и в тот же момент из земли вылез каменный голем.

— Мы же его победили! — заныл Перси, но потом вспомнил, что Аннабет уже предупреждала о подобном варианте развития событий. Голем умрет, когда выполнит свою задачу. А задачей, судя по всему, было убийство Джейсона. Он повернулся лицом к голему.

— Не отвлекайся, Перси Джексон, тебя я прикончу лично! — с этими словами Ата бросилась на сына Посейдона со своим бронзовым кинжалом. Перси успешно парировал ее атаку, но богиня вдруг изловчилась, схватила его за подбородок и поцеловала.

— Ты чего творишь?! — крикнул он, скосив глаза в сторону Аннабет. Она вместе с Пайпер отбивалась от толпы монстров и поцелуй не видела, и это его успокоило.

— Как ощущения? — спросила Ата, вытирая губы тыльной стороной ладони. Перси поднял руку с мечом, намереваясь атаковать, но рука вдруг опустилась. Он сделал шаг вперед, но нога ступила назад.

— Что ты со мной сделала? — крикнул он.

— Немного поколдовала над твоим мозгом. Сигналы, поступающие в него от конечностей, перепутаны. Попробуй сразиться так!

— Теперь понятно, почему у тебя нет парня — ты отвратительно целуешься!

Ата сжала губы и замахнулась кинжалом. Перси пытался свыкнуться с новыми ощущениями и хотя бы отклониться. Но богиня дала на это слишком мало времени, и он понял, что ничего не может сделать. Пайпер и Аннабет отвлекали монстров от Лео и никак не могли бы помочь, а огромный голем оттеснил Джейсона к самой стене. Перси зажмурился и приготовился принять удар.

Прошло три секунды. Ничего не произошло. Он открыл глаза и увидел Кэлен. Она закрыла его собой. Ата стояла перед ней, вонзив кинжал ей куда-то в район живота.

— Я смотрю, ты избавилась от моей метки, — сказала Ата.

— Пришлось многое переосмыслить, — ответила ей Кэлен.

— Стоило жертвовать собой ради человека, которого ты ненавидишь?

— Я не ненавижу Перси. Я его простила. И смотри внимательней, Ата, ты меня не ранила.

Богиня опустила взгляд на свой кинжал и увидела, что лезвие погнулось в паре сантиметров от тела Кэлен, не причиняя ей ни малейшего вреда.

— Воздушный щит, — сказала она. — Ты хорошая ученица.

— Спасибо, что научила меня этому.

— Не стоит благодарностей.

Ата попыталась убрать руку с кинжалом, но Кэлен крепко ее держала.

— Ты больше никогда не сможешь поставить на меня свою метку.

— Тогда ты мне больше не нужна.

Кэлен не поняла, что произошло. Ата вдруг исчезла, а через мгновение сама она врезалась в скалу. Резкая боль пронзила ее правое плечо, которым она ударилась об острые камни. Кэлен попыталась подняться. В десяти метрах от нее рядом с Пайпер и Аннабет сражался Нико. Он, увидев, что сделала Ата, ужасно разозлился. Армия монстров напирала. Хохот богини отражался от каменных стен. Вокруг Нико возник зеленоватый туман. Его темные глаза словно стали еще темнее. Его окутала зловещая смертоносная аура.

Нико лишь коснулся монстра рукой, а тот в одно мгновение превратился в прах. Сын Аида бросился в самую гущу монстров, и те обращались в пыль, едва его касаясь. Они не могли причинить ему ни малейшего вреда, словно он стал неуязвимым. В следующий момент он бросился прямиком на Ату, но она отклонилась. Аннабет кинулась Нико на помощь, и Пайпер, заметив это, последовала за ней. Втроем они взяли богиню в кольцо. Она хотела исчезнуть, но Нико не позволил ей это и вонзил свой стигийский меч прямиком ей в грудь. Ата попыталась сделать вдох, но не смогла. Через секунду она окаменела и распалась в пыль.

— Невероятно! — крикнула Пайпер, пытаясь справиться с нахлынувшим на нее чувством радости и облегчения. Она обернулась и увидела, что голем, сражавшийся с Джейсоном, тоже рассыпался.

— Его хозяйки не стало, и задачу выполнять больше не для кого, — пояснила Аннабет.

— О, ты снова разговариваешь! — заметила Пайпер.

— А я снова могу нормально двигаться, — сообщил Перси, подходя к ним. — Только я не понял, Нико, что это был за фокус?

— Благословение Аида, — вновь объяснила Аннабет. — Нико стал самим воплощением смерти и убивал врагов одним своим грозным видом.

— А раньше они так на его грозный вид не реагировали, — заметил Перси и захихикал вместе с Пайпер. Нико не стал слушать их подколки и бросился на помощь Кэлен. Она с трудом поднялась на ноги и медленно двигалась в сторону остальных. Помощь Нико она приняла с неохотой.

— Лео! — вдруг вспомнила Пайпер и кинулась к своему другу. Он все еще был жив, но находился в ужасном состоянии. Все собрались вокруг него.

— Мы не успеем доставить его в лагерь, — резюмировала Аннабет.

— Может тут где-нибудь еще жемчужины есть? — предложил Джейсон. Пайпер осмотрелась, но в пустой зале не было ничего, кроме потухшего костра и факелов вдоль стен, освещавших помещение.

— Дайте мне попробовать кое-что, — сказала Кэлен, присаживаясь рядом с Лео. Она подняла руки над его раной и начала читать гимн Аполлону. В прошлый раз у нее ничего не вышло, но она все равно хотела попробовать. Она вложила в текст гимна всю свою душу, все свои эмоции, все свое желание вылечить Лео. И Аполлон прислушался к ее просьбе. Рана немного затянулась, и изо рта Лео вырвался недовольный стон.

— Ого, ты и правда становишься все сильнее и сильнее! — воскликнул Джейсон. — Даже немного завидно!

Но его слов Кэлен уже не слышала. Лечение истощило все ее силы, и она грохнулась в обморок. Нико поймал ее за плечи.

— Жаль, что ее сил хватает ненадолго, — сказала Аннабет. — В этом и вся ее проблема. Она смертная, и это слишком большая для нее нагрузка.

Джейсон предложил взять Кэлен на руки, чтобы дотащить до корабля, но Нико коротко отрезал, что справится сам. В итоге Джейсон понес на руках Лео.

— И все-таки я не понимаю, как именно Нико сумел победить Ату, — сказал Перси, когда вся компания направилась к кораблю.

— Я неверно истолковала пророчество, — ответила Аннабет. — Я думала, что это как-то связано со смертью Ахилла, но на самом деле имелось в виду его бессмертие. Пророчество говорило о том, что любое бессмертие можно победить, пусть даже боги и не способны умереть, а просто на время теряют свою силу, но, тем не менее, их можно победить. Бессмертие Ахиллу дала река Стикс. Согласно пророчеству, она смертным подобна бессмертию, а бессмертным — смерти.

— Так вот какую воду ты пыталась показать! — воскликнула Пайпер.

— Хочешь сказать, что если богов окунуть в реку Стикс, они потеряют свои силы? — спросил Перси.

— Не знаю, но, вероятно, с такими мелкими богами, как Ата, это прокатывает. А так как меч Нико было закален в реке Стикс, он стал для нее смертоносным.

Перси с тревогой покосился на Нико, а тот предпочел сохранить каменное выражение лица.

— Надеюсь, Ата нескоро вернет свои силы, — сказала Пайпер, когда все поднялись на борт. — Не хотелось бы снова с ней сражаться.

— Ну, ничего, через десять лет Кэлен станет еще сильнее, и мы ей уже не понадобимся, — ответил Перси.

— Ну, уж нет! — послышался голос Кэлен. Она уже очнулась и теперь спешила слезть с рук Нико. Коснувшись ногами деревянного пола палубы, она почувствовала слабость и качнулась, из-за чего была вынуждена снова опереться на Нико. — Я тоже предпочитаю с Атой больше не встречаться! Хотя мне ее немного жалко. Она такая одинокая. Немного понимаю, почему она на всех злится. Надеюсь, когда-нибудь она станет чуточку добрее, и, может, Зевс позволит ей вернуться на Олимп.

— Стоя посреди троянских руин, Брисеида оплакивала смерть Ахилла, — сказала Аннабет, улыбнувшись.

— Эй, какая еще Брисеида? — спросила Кэлен недоуменно, но в ответ услышала лишь приступ дружного хохота.

Пайпер временно заменила Лео на посту капитана корабля. Их дружба с Фестусом началась еще в тот день, когда на них напала Хиона с компанией и Пайпер сумела уговорить бронзового дракона помочь ей в сражении. Корабль делал все сам, и остальным оставалось только изредка проверять, не отклонились ли они от курса, и патрулировать палубу на случай нападения каких-нибудь монстров.

Кэлен, свесившись за борт, наблюдала, как внизу простирались высотки Сиэтла. Она не могла разобрать, где именно был ее дом, потому что они летели довольно высоко.

— Город сверху и правда изумрудный, — сказала Аннабет, стоя с ней рядом. С высоты полета все здания Сиэтла смешались в одно зеленое пятно.

— Если бы про него собрались написать книгу, то назвали бы ее "Пятьдесят оттенков зеленого", — пошутила Кэлен.

— Скучаешь по своим друзьям?

— Не особо. У меня теперь новые друзья. — Она улыбнулась всем присутствующим на палубе полукровкам. — Кстати, хочу сказать вам всем огромное спасибо за то, что не бросили меня одну в компании Аты.

— Ну, а для чего еще нужны друзья? — ответила Пайпер, занимая место рядом с Кэлен по другую сторону от Аннабет. — Мы всегда поможем, если будет нужно!

— На это я и надеялась! — сказала Кэлен. — Когда я поняла, что Ата собирается овладеть моим разумом и забрать с собой, я едва успела скинуть свой меч и осколки жемчужины, чтобы вы хоть как-то смогли узнать, почему я исчезла.

— Так это ты сделала? — удивилась Пайпер. — Мы думали, Ата тебя заставила.

— Позволь спросить, откуда у тебя была с собой жемчужина? — спросила Аннабет.

— Да так, взяла одну у тебя посмотреть, — ответила Кэлен дочери Афины, но та отнеслась к этому с подозрением. Ну, не рассказывать же ей, что это была жемчужина Нико! Он относил ее Персефоне, а потом Кэлен выпросила ее для себя. Просто ей хотелось оставить у себя хоть что-то, что напоминало бы о приключениях, когда летние каникулы закончатся. — Я подумала, что если просто осколки оставлю, то вы их можете не заметить, поэтому бросила рядом свой меч. А вы подумали, что это Ата? Но почему?

— Мы решили, что она специально хотела дать нам знак, что ты у нее, — ответила Пайпер.

Аннабет вновь вспомнила о том, что могло бы быть, если бы они так и не вычислили местонахождение Аты. При мысли о том, что они могли навсегда потерять Кэлен, ей стало тревожно. Но хорошо, что все теперь позади.

— Кстати, ты, должно быть, не помнишь, но когда ты на нас напала, то сражалась с закрытыми глазами! — воскликнула Пайпер. — Это было так странно.

— Да... — начала было Кэлен, но потом остановилась. Ей на мгновение почудилось, что она все это помнит, но потом наваждение испарилось, и осталось лишь чувство, будто она пытается вспомнить сон, который забыла, едва проснувшись. — Это немного странно, но я чувствую воздух. Могу чувствовать предметы, которых касается воздух, в радиусе нескольких метров. Чем дальше от меня предмет, тем тяжелее мне читать его движения, так что ваши я могу ощущать очень хорошо.

Пайпер игриво прикрыла Кэлен глаза одной рукой, а второй подняла один из светлых локонов Аннабет.

— Ну, что я делаю? — спросила она.

— Трогаешь волосы Аннабет, — ответила Кэлен. — И ей это, похоже, не очень нравится.

Пайпер убрала руку и посмотрела на дочь Афины, но та уже сделала каменное выражение лица.

— А глаза я закрываю потому, что так мне легче и проще распознавать эти ощущения.

— Это потому, что информация, передаваемая из глаз в виде зрительных сигналов, больше не отвлекает твой мозг. Доказано, что у тех, кто имеет проблемы с одним из органов чувств, лучше развиты другие чувства, — пояснила Аннабет, и Кэлен оставалось только согласиться.

— А тот фокус с кинжалом Аты? — спросил Перси, стоявший рядом со своей девушкой. — Как ты его погнула?

— О, это как раз одно из немногих, что я помню, пока была с Атой. Она меня учила управлять силами Зевса, что было довольно забавно, потому что она совсем ничего в них не смыслила и объясняла как-то абстрактно. Но воздушный щит — это то, чему она более-менее сумела меня научить. В какой-то момент я могу уплотнять воздух, но только на очень коротком расстоянии от себя и совсем не надолго. Она тренировала меня защищаться в самый нужный момент, когда враг готов ранить, чтобы не тратить попусту энергию. Рядом с моим телом щит получается довольно плотным, но так, чтобы погнуть кинжал, вышло впервые. Чуть дальше от себя я тоже могу его уплотнять, но не так хорошо, как рядом с собой.

Кэлен взяла руку Пайпер и вытянула ее перед собой ладонью вверх. Свою руку она подняла над рукой Пайпер и сосредоточенно взглянула на всю эту конструкцию.

— Ух ты! — воскликнула Пайпер. — Я чувствую ветер!

— Ну, чем-то похоже, но немного не то.

Остальные тут же попросили ее продемонстрировать свою силу и на них, но Кэлен смогла сделать это только для Аннабет, а когда попыталась воздействовать на руку Перси, почувствовала, как закружилась голова.

— Простите, не могу делать это долго.

— Теперь понятно, как ты могла замедлять те камни во время нашей тренировки, — послышался голос Нико за спиной, и Кэлен обернулась, чтобы на него взглянуть.

— Да, но тогда я еще не осознавала, что делаю. Это получалось интуитивно. Я просто хотела, чтобы камни летели медленней.

— Что? Вы с Нико тренируетесь вместе? — спросила Аннабет, загадочно переглянувшись с Пайпер. Нет, ну вы только на нее посмотрите! Так рада кому-нибудь уже сбагрить несчастного Нико, лишь бы он держался подальше от Перси! А Пайпер и вовсе чуть не прыгает от счастья, еще одна сводница. Они с Аннабет сговорились что ли? Кэлен взяла обеих под локоть и увела в столовую, чтобы провести там воспитательную беседу и напомнить, что у нее, вообще-то, есть парень.

— Куда это они пошли? — поинтересовался Джейсон, когда фигуры девушек скрылись за дверью.

— Наверное, будут расспрашивать подробности тренировок Нико и Кэлен, — ответил Перси, взглянув на сына Аида. — И давно вы с ней такие друзья?

— Давно, — ответил Нико, прежде чем раствориться в тени. Перси разочарованно закатил глаза.

— Вот так всегда. Вечно он сбегает на самом интересном месте.

— Оставь его. Сейчас он пока не готов нам доверять.

— О, я тебя умоляю. Ты правда думаешь, что он когда-нибудь будет? — Перси проводил взглядом озеро, над которым они сейчас пролетали. Кажется, оно называлось Честер Морс. Вот бы сейчас окунуться в прохладную воду! — Он никогда не будет мне доверять, потому что я отверг его чувства.

— Это уже от тебя зависит, дружище. Видишь, с Кэлен он быстро сдружился.

— Кэлен — девушка. Нико всегда было проще с ними общаться. Рядом с ним всегда были девушки — сначала его мать и Бьянка, потом Хейзел. Разве ты не заметил, как натянуто он держится в окружении парней?

— С Фрэнком они вроде как ладят.

— Потому что он парень Хейзел.

Джейсон вздохнул. Он устал аргументировать. Было очевидно, что Перси предпочитал самобичевание спокойному и рассудительному разговору. Сын Юпитера не мог сказать ему, что главная причина недоверия Нико не только в том, что Перси когда-то его отверг. Нико знал, что так все и будет, поэтому вряд ли бы смог обмануться в своих ожиданиях. Просто сам Перси никогда не доверял Нико. Для того чтобы доверились тебе, надо сначала дать что-то взамен.

— Кстати, я видел, как вы с Атой целовались посреди поля боя.

Перси, покрасневший до кончиков ушей, схватил Джейсона за грудки и прошипел:

— Это она меня поцеловала! И только попробуй рассказать об этом Аннабет — я тебя утоплю!

— Боюсь, что если я это сделаю, Аннабет убьет меня первой.

* * *

Наконец-то впереди показались небоскребы Нью-Йорка. Когда корабль пролетал над Манхэттеном, Перси показывал Аннабет, где его дом. Кэлен в это время стояла у правого борта, наблюдая за тем, как они пролетали мимо Бруклина. Путешествие подходило к концу: впереди оставался еще один район Нью-Йорка — Куинс, а после него уже начинались пригороды Лонг-Айленда.

В лагере их никто не встречал, так как дата их возвращения была никому неизвестна, но кое-кто, завидев подлетающий корабль, бросился навстречу. Среди них был и Коннор Стоулл. Увидев его в толпе, Кэлен мысленно содрогнулась. Кажется, пора с ним заканчивать. Но вопреки своим чувствам, она кинулась ему на шею, однако делала это больше для Аннабет, Пайпер и Нико, нежели потому, что действительно этого хотела. Коннор был очень рад.

Потом был длинный разговор со своими родственниками из домика Апполона и демонстрация нового лука, который очень удобно превращался в медальон. Кэлен хвалилась, что новенькие меч и лук — это ее моральная компенсация за несколько дней, проведенных в плену у Аты.

Через пару дней разговоры о похищении и последующем освобождении Кэлен постепенно утихли, и Кэлен перестала быть героиней дня. Дни в лагере стали обычной рутиной — тренировки, тренировки и еще раз тренировки. Но это было неплохо. Как здорово было наконец-то пожить без всяких приключений!

С каждым днем каникулы приближались к своему окончанию, и Кэлен с ужасом осознавала, что скоро ей пора будет возвращаться домой. О том, чтобы остаться в лагере, не могло быть и речи. Она должна была взять волю в кулак и вернуться к родителям. Ох, как ей от них влетит!

Перед самым отъездом по домам она поговорила с Коннором. Не сказать, что он был очень рад внезапному разрыву отношений, но все-таки понимал, что так будет лучше. Он чувствовал, что Кэлен его общество тяготило, и предложил остаться друзьями, на что она с радостью согласилась.

Теперь оставалось только поговорить с Нико. Кэлен знала, что должна ему этот разговор. Было нелегко подобрать нужный момент. Они с Нико перестали тренироваться, и он все реже заглядывал в лагерь. Но однажды это случилось, и она позвала его на ту самую поляну, где они всегда тренировались. Это был предпоследний день в лагере, завтра до полудня все должны покинуть территорию, так что было славно, что он все-таки пришел.

— Я заметил, что наши отношения стали натянутыми, — начал Нико прежде, чем она смогла подобрать слова.

— Да. Пленение заставило меня о многом задуматься.

— Ты рассталась с Коннором Стоуллом.

— О, так ты и об этом в курсе?

— Все об этом знают. Братья Стоулл не умеют держать язык за зубами.

Черт бы побрал сыновей Гермеса! Какого черта подробности ее личной жизни стали народным достоянием?

— Я решила больше не держаться за отношения, которые никуда меня не приведут.

— Что ж, это было честно по отношению к Коннору.

— Я хочу, чтобы это было честно и по отношению к тебе тоже.

Нико удивленно посмотрел на нее, словно сомневался, верно ли услышал то, что она сказала.

— Да, я решила, что хочу освободиться. Ты мой друг, но я так больше не могу. Ты знаешь о моих чувствах. Ты должен меня понять. Я знаю, ты избегал Перси, так что ты должен знать, почему я хочу избегать тебя.

Нико молчал, но в его темных глазах она видела много разных эмоций. И одно из них выделялось сильнее остальных — предательство. Он считает, что она предала его.

— Скажи что-нибудь!

— Что ты хочешь от меня услышать?

— Что-нибудь! Скажи, о чем ты думаешь!

— Разве это что-то изменит?

Она хотела бы, чтобы он попросил ее не поступать с ним так. И, может быть, тогда она бы передумала. Она хотела, чтобы он ее переубедил. Чтобы он дал ей надежду, опять.

— В таком случае, прощай. Ты меня больше не увидишь, — сказал Нико. Через мгновение он ушел в тень и оставил ее в одиночестве.

* * *

До автобусной остановки Кэлен шла в сопровождении Перси, Аннабет, Пайпер, Джейсона и Лео. Они планировали добраться до Нью-Йорка, откуда частный самолет семейства Маклин довезет их прямиком до Калифорнии, в Беркли Хиллс, где расположен римский лагерь. Лео всю дорогу сокрушался, что не мог взять с собой Фестуса, которому после того обстреливания путь в римский лагерь теперь был заказан.

На остановке всех ждал огромный лимузин, и Пайпер ужасно этому возмутилась.

— Папа, я могла доехать на автобусе! — сокрушалась она. Дочь Афродиты терпеть не могла демонстрировать окружающим богатство своего отца; она боялась, что из-за этого остальные начнут считать ее заносчивой. Но остальные были только рады ехать в комфорте, а не в душном, пропитанном бензином автобусе. Вся компания плюс несколько братьев и сестер Пайпер сели в лимузин и направились в Нью-Йорк.

Кэлен оставили в Бруклине недалеко от дома. Пайпер спросила, хочет ли она провести рождественские каникулы вместе со всеми в Лос-Анджелесе, отцовском доме Пайпер. Остальные увлеченно кивали, предлагая согласиться. Но Кэлен не могла дать точный ответ, так как не знала, что скажут родители, увидев блудную дочь на пороге, но сама очень хотела бы встретить Рождество в кругу друзей. Пообещав хотя бы раз в неделю передавать друг другу сообщения по Ириде, они распрощались.

Кэлен постучала в дверь своей квартирки в Бруклине. Проглотила тревожный комок в груди. Услышала звук приближающихся шагов. Затряслась. Дверь резко распахнулась, и на пороге появилась мама. Казалось, что она постарела лет на десять. Кэлен ахнула, увидев ее в таком состоянии. На глаза матери навернулись слезы, и Кэлен сама не могла уже сдерживать своих чувств. Обе, расплакавшись, бросились друг другу в объятия.

Потом, когда мама перестала реветь, Кэлен рассказала правду. Рассказала про лагерь, про полукровок, про монстров, которые якобы на нее нападали (хотя на самом деле им плевать). Насчет своего ухода все-таки решила немного приврать — якобы это было необходимо, чтобы оставить родителей в безопасности. Для пущей убедительности Кэлен сделала героический вид. Потом она рассказала о своих приключениях в лагере, мама только вздыхала, глядя, как Кэлен демонстрировала свой лук и шрамы. Нужно же было хоть как-то надавить на жалость, пока мама не вспомнила, что пора бы дать дочери люлей за столь наглое поведение.

Сначала мама, конечно же, не поверила. Когда вечером домой вернулся папа и ему тоже было рассказано все без утайки, родители лишь переглянулись, раздумывая о величине фантазии их дочери. И хоть у них наверняка возникла мысль как-нибудь наказать дочь, решено было ничего не делать, потому что она вроде как вернулась героем, пусть и большой лгуньей.

Но потом Кэлен понемногу начала демонстрировать свои силы. И если точное попадание комков бумаги в мусорную корзину еще можно было списать на удачу, то как тогда объяснить рост цветов в горшках прямо на глазах? А потом Кэлен продемонстрировала им свой воздушный щит, и они, кажется, окончательно свыклись с мыслью, что их дочь не такая, как все.

Родителям пришлось нехило потратиться на благотворительность, чтобы Кэлен восстановили в школе. Она решила все-таки вернуться туда. И на этот раз всем показать, кто тут главный. Глория больше ее не пугала. Кто вообще такая Глория в сравнении с Атой и ее армией монстров?

Первый урок — химия. Только Кэлен и ботаники. Она с удовольствием отметила, что все взгляды были устремлены на нее, когда она вошла в класс. Среди учеников Кэлен с удивлением заметила Глорию. Нет, только не говорите, что… да, точно. Их посадили вместе.

Глория была на удивление доброжелательной. То ли уверенность Кэлен дала той тревожный сигнал, что с ней теперь лучше не шутить, то ли сама Глория изменилась, но в течение всего урока она ни разу не попыталась сделать ничего мерзкого. Под конец Глория даже поблагодарила Кэлен за то, что та помогла ей разобраться с какой-то формулой. Ну надо же.

Во время второго урока Глория не пыталась кидаться бумажками, как делала обычно. В столовой Кэлен заметила, как она разговаривала со своими подружками, и решила за ней понаблюдать — кажется, кто-то что-то замышлял. И точно, девушка взяла стакан содовой и как бы между делом пошла в сторону Кэлен. Неужели опять хочет опрокинуть стаканчик ей на одежду? Ну, ладно, только подойди поближе. Пусть Кэлен так и не стала хорошей мечницей, зато наверняка неплохо швыряет стаканчики.

— Эй, Оллфорд, не хочешь сесть с нами за один стол?

Что?! Погодите, погодите, вот это поворот! Кажется, Кэлен пропустила что-то очень важное. С чего это вдруг главная школьная красавица предлагает ей сесть вместе?

Но отказываться Кэлен не стала. Так началась их дружба. Но Кэлен никогда не доверяла Глории полностью. Где-то на другом конце страны у нее были ее настоящие друзья, те, кто никогда не оставлял ее одну и готов был пойти на все, чтобы ее спасти. И то, что спустя месяц они все равно продолжали передавать ей сообщения через Ириду, уже говорило о многом. Кажется, это и правда ее друзья.

Но об одном из них она скучала сильнее всего. Он не слал ей сообщения через Ириду и не приходил, и все потому, что она сама его об этом попросила. Но это не заставило ее думать о нем меньше.

Нико сдержал свое слово. С того самого дня, как они расстались в лагере, она больше его не видела. Сначала ей было легко. Она была погружена в заботы, связанные со школой, и ее это отвлекало. После, когда жизнь потихоньку наладилась, у Кэлен появилось больше времени на размышления. С каждым днем она все сильнее ощущала пустоту в своей груди. Это было то ли похмельем, то ли наркотической ломкой — она безумно желала хотя бы на секунду еще раз взглянуть в его глаза.

В конце концов, она приказала себе перестать. В чем смысл было просить его больше не приходить, если она продолжала о нем постоянно думать? Каждая мелочь напоминала о нем. Она с головой ушла в учебу, пытаясь отвлечь себя, но кроме хороших оценок ей это больше ничего не принесло. Дружба с Глорией дала ей нечто новое, открыла новый мир, и Кэлен полностью погрузилась в него. Вечеринки, парни, шопинг — годом ранее она бы все отдала, лишь бы получить это, но теперь ей было это не нужно. Она хотела лишь Нико. Она готова была обменять все свои силы, данные кровью богов, лишь бы получить его.

Шли недели, но лучше не становилось. Кто сказал, что время лечит? Наверное, тот, кто никогда не любил. Со временем можно лишь смириться с тем, что ты никогда не получишь того, чего желаешь так сильно, но никак не забыть. Каждый вздох, каждый удар сердца наполнен мыслями об этом.

Кэлен искала того, кто сумел бы заполнить пустоту в ее сердце так, как это делал Нико. Она каждый день просыпалась с мыслью, что проживет еще один день без него, и ложилась спать, думая, что сегодняшний день был таким же пустым, как и предыдущие. Среди ночи она просыпалась, плакала навзрыд и шепотом умоляла его вернуться. С наступлением утра ее слезы высыхали, и она тихонько засыпала в одиночестве, так и не дождавшись его появления.

В конце сентября ей исполнилось шестнадцать, и надежда на то, что Нико вдруг каким-нибудь таинственным образом сумеет появиться хотя бы в этот день, рухнула. С Иридой ей прямо с утра пришли подарки от Пайпер с Джейсоном и Аннабет с Перси, даже Лео выслал в подарок ту самую фирменную брошку от Гефеста, которую всем так рекламировал. Все ее поздравили. Все, кроме Нико.

Кэлен чувствовала, как внутри у нее нарастает злость, и старалась избавиться от этого ощущения, так как боялась, что Ата снова сумеет захватить ее разум, как только восстановит свои силы. К тому же злиться нужно было не на Нико, а на себя, потому что это ведь она предложила не видеться больше! Сама все разрушила и теперь плачет из-за собственной глупости.

Она пришла к мысли, что навсегда потеряла доверие Нико. Он мало кому открывался, мало с кем был близок, но именно ей удалось достичь того, чего не смогли остальные. Кроме, разве что, Хейзел. И теперь она предала его. Пообещав всегда быть его другом, она позорно сбежала. Она до сих пор помнит его взгляд в тот день, когда с ним попрощалась. Предала, уничтожила всю их дружбу. Он больше никогда не будет ей доверять. Она больше никогда его не увидит.

Глория сватала ей кучу своих друзей, но каждый был отбракован, и в итоге Кэлен все так же продолжала оставаться одной. Приближался конец октября, все витрины магазинов были украшены к Хэллоуину, и все это с новой силой напомнило ей о сыне Аида. К празднику Глория закатила у себя дома вечеринку, и все пришли к ней, разодетые в костюмы. Накрасив ногти черным лаком и подведя глаза черным карандашом, Кэлен вдруг подумала, что ей очень идет этот цвет. Возможно, стоит прикупить больше черных вещей. Стать его подобием. Иметь хоть какую-то частичку него.

— Ооо, а ты хороша, ведьмочка! — сказала Глория, войдя в комнату, где переодевалась Кэлен. Сама она была одета в костюм ангела. Очень развратного ангела. — Тебе бы еще волосы в рыжий перекрасить.

— Я думала о черном.

— Нет, черный — совсем не то!

Кэлен надела на голову капюшон своей мантии и осмотрела себя в зеркале. Понравился бы ему ее костюм? Она была вся в черном. Еще бы стигийский клинок ей в руки — и образ был бы завершен. Она была бы ему под стать. Черная ведьма рядом с Королем Призраков.

Праздник внизу шел полным ходом, и Глория все упрашивала не включать музыку слишком громко, иначе соседи вызовут полицию и всех разгонят по домам. Из-под стола разливался алкоголь, добытый счастливчиками с поддельными удостоверениями, и некоторые уже достигли нужной кондиции. Первый раз Кэлен попробовала алкоголь дома, на какой-то семейной посиделке, тайком, пока никто не видел. Вкус ей не понравился, поэтому она никогда и не стремилась пробовать еще, но не сейчас. Сегодня она безумно хотела напиться, забыться и танцевать до упаду.

Пара коктейлей — и вот в голове уже все поплыло. Говорят, полукровки не могут напиться, потому что с их ускоренным метаболизмом алкоголь практически не задерживается в крови. А то можно было бы напоить Нико и соблазнить. Мысль об этом показалась Кэлен такой забавной, что она начала широко улыбаться.

— Веселая вечеринка, не так ли? — подкатил какой-то парень. Симпатичный. Темные волосы, карие глаза. Похож на Нико. Неплохо сложен. Глория говорила, что он из школьной футбольной команды.

— Да, мне весело. Как тебя зовут?

— Ник! А тебя?

Его даже зовут совсем как Нико! Парень мгновенно заинтересовал ее, а мысли, опьяненные алкоголем, начали предлагать совершенно нелепые идеи.

— Меня — Кэлен!

— Потанцуешь со мной?

Она согласилась. И чем дольше они танцевали, тем сильнее она понимала, чего хочет. Этой ночью она получит все, чего так хотела. Пусть на одну ночь, это неважно. Никакой морали, никакого стыда, только похоть. Только желание утолить свою дикую необходимость любить, утолить ее с первым попавшимся. Ведь он чем-то похож на Нико, даже имя похоже. И если она закроет глаза, то сможет хотя бы на секунду представить себе, что рядом с ней именно тот, кого она хочет. И прошептать его имя.

Спустя десять минут после знакомства они уже целовались. Еще через десять за ее спиной закрылась дверь одной из гостевых комнат. Опьяненный мозг не соображал, что творит, Кэлен старалась не думать о том, что сейчас делает.

Но поцелуи были не такие, объятия — совсем незнакомые. И даже закрыв глаза, она понимала, что рядом с ней чужой человек. Кэлен отстранилась, останавливая своего любовника, но он не обращал на это внимания. Она пыталась сказать ему, что передумала, но ему почему-то казалось, что она шутит. Она уже была готова ударить его, как вдруг его глаза сами собой закатились, и он рухнул прямо на пол лицом вниз. За ним стоял Нико.

— Какого черта ты творишь?!

— Ты не должна этого делать.

— Какая тебе разница, что я должна делать, а что нет? Это моя жизнь! Что хочу, то и делаю!

— Но ты ведь этого не хочешь! Ты уже передумала.

— Я бы сама разобралась! Какого черта ты вмешался? Ты вообще понимаешь, что наделал? Он же без сознания!

Нико подошел к бесчувственному парню и переложил его на кровать.

— Скажешь ему утром, что он вырубился от алкоголя прямо посреди вашего страстного поцелуя.

Что ж, надо признать, он придумал отличную отмазку. После такой выходки она имела полное право никогда больше не общаться с этим Ником, а это именно то, чего она хотела.

— Мы же договорились, что больше не будем встречаться! Ты следишь за мной?

А сама подумала, как же рада его видеть. Кажется, он не сильно зол на нее.

— Я предпочитаю слово «присматривать». И это явно было необходимо, учитывая, какими способами ты пыталась забыть меня.

Так он еще и присматривал! Кэлен надеялась, что по ночам он все-таки шел к себе в подземный мир и не слышал, как она размазывала слезы по подушке.

— С тобой тут нет ничего общего! Я просто развлекалась!

— Разве это можно назвать развлечением? Кэлен, это очень серьезно. Особенно для девушки.

— Откуда тебе знать, что важно для девушки, а что нет?

— Разве тебе не все равно, кто будет у тебя первым?

— Без разницы! Пусть будет кто угодно, если не ты!

Она осеклась. Она не планировала говорить этого. Ведь только что Кэлен говорила, что с Нико это не имеет ничего общего, и тут же выдала, что вообще-то имеет. Какая же она дура!

— Тогда пусть лучше со мной, чем с кем попало.

Он подошел к ней вплотную, так близко, что она могла почувствовать его дыхание. Она потеряла связь с реальностью. Наверное, она перепила, вырубилась, и все это ей сейчас снится. Потому что это просто не может быть правдой.

— Я не хочу, чтобы ты заставлял себя.

— Ты меня не заставляешь.

— Я тебе не нравлюсь. Ты выбрал Перси. Хватит уже пытаться усидеть на двух стульях.

— Кэлен, никто на свете не заставит меня делать то, чего я не хочу.

В его глазах она видела решимость. Нет, она не поддастся его чарам. Что бы он ни говорил. Одна ночь принесет еще больше боли. Лучше с кем угодно, только не с ним. Укусив кусочек запретного плода, она захочет плоды всего дерева.

Кэлен подошла к двери и отперла замок. Пусть кто-нибудь найдет тут Ника и поможет ему добраться до дома.

— Перенеси меня домой, — попросила она. Для перемещения по тени достаточно было взяться за руки, но он ее обнял. Она едва понимала, отчего у нее подкашивались ноги — то ли от количества выпитого, то ли от близости любимого человека. Через мгновение она осознала, что они стоят в темноте посреди ее комнаты в Бруклине.

Родителей дома не было — они уехали на выходные к родственникам отца и вернутся только в воскресение вечером. Квартира полностью в их распоряжении. Кэлен себя одернула — хватит думать о подобном! Будто уже решила, что проведет ночь с Нико.

Его предложение было невероятно заманчивым. Она не знала, как будет лучше — провести ночь с ним и страдать, когда он уйдет, либо отказать и всю жизнь мучиться от того, что сказала нет. Если она попросит, придет ли он во второй раз? Почему он вообще согласился на это? Потому что она его друг и он о ней заботится?

Кэлен скинула черные туфли и осталась босиком. Потом она развязала завязки мантии и сбросила ее со своих плеч. Под мантией было шерстяное черное платье простого кроя, безо всяких излишеств. Кэлен не планировала снимать мантию, поэтому особо не наряжалась. Она подошла к кровати и села на нее, даже не подумав о том, что стоит включить свет. За окном горел фонарь, поэтому комната была погружена в полумрак.

Нико сел на пол у кровати, скрестив ноги. Он смотрел на Кэлен и ждал ее реакции.

— Ты серьезно? Ты этого хочешь?

— С чего бы я стал шутить?

— Нико, я не вижу ни единой причины, по которой бы парень-гей предложил девушке заняться сексом.

— Кэлен, я скучаю по тебе. За эти несколько месяцев в лагере я привык к тебе настолько, что первое время после того, как ты попросила меня больше к тебе не приходить, я словно находился в оцепенении. Словно потерял смысл жизни. Мне понадобилось время, чтобы снова начать жить. Ты правда думаешь, что у меня недостаточно причин? И сейчас, иногда наблюдая за тобой, я понимаю, что тебе тоже плохо без меня.

— И ты решил, что секс нас с тобой развеселит?

— Дело не только в сексе, Кэлен! Мы перестали общаться, и это тяжело для нас обоих.

— Тебе показалось.

— Почему ты все отрицаешь? Что не дает тебе признаться в том, что я говорю правду? Что это — гордость? Ты делаешь это мне назло? Кэлен, я делаю это все для тебя.

— Вот именно! С чего ты взял, что мне это нужно, Нико? Я хочу жить дальше и пытаюсь жить. И вот я наконец-то начала радоваться жизни, и вдруг ты возвращаешься! Врываешься ко мне, наводишь шухер и твердишь о том, что я должна кинуться в твои объятия, чтобы стало легче. Ты уверен, что мне будет легче? Ты будешь и дальше мне потакать? А может, ты еще и женишься на мне, чтобы вообще все стало отлично? Давай же, давай придумаем план моей новой жизни! Ведь мне так плохо, и ты опять пришел, чтобы спасти меня!

Она говорила все это с болью в сердце, но понимала, что так будет лучше для них обоих. По крайней мере, для нее. Если человеку запретить есть шоколад, то первое время ему будет трудно, но потом он привыкнет и начнет относиться к шоколаду ровно. Ее шоколад — это Нико. Она должна пережить, перетерпеть эту боль, чтобы потом жить в спокойствии. Готов ли он ждать тот день, когда ее влюбленность пройдет?

Она сидела на кровати, теребя подол своего платья, и чувствовала на себе его пристальный взгляд. Она не понимала, почему он все еще здесь. Она же все ему уже высказала! Почему он не уходит?

Кэлен подняла глаза и встретилась с ним взглядом. Он был так близко, что она даже в полутьме видела в его зрачках собственное отражение. Она придвинула свое лицо еще ближе к нему, прикрыла глаза, носом коснулась щеки. Она чувствовала его теплое дыхание у своего подбородка. Замешкалась, раздумывая, стоит ли продолжать. Сердце ее бешено колотилось от все нарастающей тревоги. Она чувствовала, как от волнения увлажнились ее ладони. Она приоткрыла глаза и коснулась взглядом плеча Нико, укрытого воротником авиаторской куртки, повела взгляд чуть дальше, к шее, ключице, скрытой черной футболкой, пожирала глазами ту часть тела, что не скрыта одеждой. Комок тепла в солнечном сплетении переместился к низу живота, и Кэлен ощутила приступ вожделения и, испугавшись этого, отодвинулась.

Нужно сдерживать свои чувства. Она должна перестать видеть в Нико объект своих тайных желаний. Смущенная, она хотела отвернуться, чтобы не показывать, как сильно покраснела, но он остановил ее, развернул к себе и прошептал:

— Не бойся меня.

Она с удивлением взглянула на него, не понимая, почему вдруг он решил, что она его боится. Все было совсем наоборот. Она всегда тянулась к нему, всегда желала его. Его самого она никогда не боялась — лишь того, чего хотела.

— Кэлен, я сделаю все, о чем ты меня ни попросишь. Я подарю тебе весь подземный мир, если захочешь. У меня достаточно сил для этого. Лишь слово — я и пойду на любой подвиг по следам Геракла и других героев, и совершу его ради тебя. Ты мне веришь?

Она кивнула, растроганная его словами. Нико положил свою ладонь ей на щеку и притянул к себе. Она подчинилась, соглашаясь на все. Она сдалась. Если таково его желание, она больше не будет сопротивляться. С нее хватит. Она не железная.

Она опустила ноги с кровати и коснулась ступнями его лежащие на полу колени. Он потянулся к ней и поцеловал. Она уже почти забыла, насколько приятны его поцелуи. Но было кое-что новое: на мгновение остановив поцелуй, Нико коснулся ее губ своим языком, приоткрывая их. Кэлен никогда с ним раньше так не целовалась, но спокойно встретила его язык своим языком, чувствуя, как внутри нее нарастает возбуждение от неожиданно новых чувств. Поцелуи двадцать минут назад с другим парнем были совсем не такими. Она не хотела знать, откуда Нико узнал, как нужно правильно целоваться, и хотя ревнивая мысль промелькнула в ее голове, она тут же забылась, когда он потянул ее к себе за талию.

Кэлен ловко сползла с кровати вниз прямо на ноги Нико и уперлась коленями в пол, располагаясь на его ногах. У нее перехватило дыхание, когда внутренняя часть ее бедер коснулась его, потому что это было слишком близко, слишком интимно, слишком волнующе. Она с наслаждением прикрыла глаза, когда он провел рукой вдоль ее позвоночника, прижимая к себе. Ее грудь коснулась его груди, и она почувствовала, как затвердели ее соски. Это было заметно сквозь ткань платья, и она надеялась, что Нико не обратит на это внимания, но по его взгляду поняла, что он заметил. Неужели она позволит ему зайти так далеко? Неужели он сам этого хочет? Он действительно ее хочет?

Пока Нико осыпал ее шею поцелуями, Кэлен медленно провела рукой по его груди, мысленно его раздевая. Фантазия уже чертила в голове невероятные картинки, и она не могла больше ждать, пряча руки под куртку, чтобы сбросить ее с плеч своего любовника. Куртка отлетела куда-то подальше, и Нико остался в футболке и джинсах, но Кэлен про себя решила, что это ненадолго. На этот раз пришел ее черед покрывать его поцелуями, и она не стала себя сдерживать. Она услышала сдержанный стон, когда ее ладонь легла на обнаженный живот Нико и прошлась вверх по груди. Дрожа от предвкушения, она потянула футболку к его голове, чтобы снять.

Его тело было идеальным, и Кэлен, откинув его спиной на пол, нависла сверху, жадно рассматривая его торс. Но Нико явно не нравилось то, как она дразнила его, заставляя ждать, и прижал ее к себе. Оставив на губах легкий поцелуй, он перевернул ее на спину и расположился сверху. Она обвила ногами его бедра. Платье задралось к талии. Его тонкие пальцы пробежались вдоль ее тела, задирая платье, отбрасывая его прочь и обнажая ее стройное тело. Нико медленно целовал ее грудь, опускаясь ниже, к животу. Руками обхватил обнаженные ноги. С одной стороны, она наслаждалась его ласками, но с другой, она не могла избавиться от ощущения, что он делает все это не потому, что хочет сам, а потому, что этого хочет она. Неужели она настолько нужна ему, что он готов пойти на такие жертвы? Или ему все это тоже нравится?

Она не сумела сдержать стон, когда его руки коснулись полоски кожи над трусиками, и сама потянулась к его джинсам, удовлетворенно отметив, как выпирает бугорок на его ширинке. Притворяется он или нет — уже неважно. Эрекцию невозможно подделать.

За пару минут была сброшена вся оставшаяся одежда, и Кэлен поднялась с пола, чтобы отвести Нико за собой к кровати. И только в этот момент она вдруг вспомнила о контрацепции. Какой ужас! Она была так увлечена, что забыла о самом главном. И как теперь сказать, что все отменяется? Как остановить Нико?

Но он ее удивил. Подумать только! Полусидя на кровати, она наблюдала за тем, как он достал из кармана куртки презерватив и натянул его на себя так ловко, словно делал это уже тысячу раз. То, что он уже давно не девственник, стало еще очевидней. Кэлен хотела устроить ему допрос прямо в ту же секунду, но он подошел и поцеловал ее так крепко, что она уже больше ни о чем не могла думать. Волна желания вновь накрыла ее, и все остальные мысли ушли на второй план.

Он знал, что это был ее первый раз. Она видела тревогу в его глазах, но шепнула, что все в порядке, и мысленно приготовилась к боли. Почему-то она думала, что сейчас фонтаном хлынет кровь, но это, конечно же, было глупостью, просто она слишком переволновалась. И сейчас, когда она внутренне вся напряглась и не могла думать ни о чем другом, кроме боли, Нико наклонился к ее уху и шепнул:

— Расслабься. Доверься мне.

Рукой он погладил ее по щеке и поцеловал в шею. Она попыталась отвлечься, переключив свое внимание на его ласки, и это начало помогать. Она сама не заметила, как боль ушла, а взамен нее пришли приятные ощущения, которые медленно перерастали в нечто еще более приятное. Это было похоже на гонку: они оба стремились к одному и тому же — к самому пику удовольствий, и двигались в такт. Ей казалось, что они дышат одновременно, и даже их сердца бьются в едином ритме. Скорость потихоньку нарастала, и движения становились резче. Кэлен обхватила шею Нико руками и прижалась к нему так крепко, как только могла, и в тот момент, когда их гонка привела обоих к финишу, наивысшей точке наслаждения, ощутила нечто новое в своих ощущениях, что полностью опьянило ее разум. Каждой клеточкой своего тела она испытывала блаженство.

Когда эйфория спала, Нико лег рядом с ней, тяжело дыша, и она обняла его. В эту секунду она решила, что сделала все правильно. Именно этого она всегда хотела. Подумать только, а ведь все это могло произойти с совершенно другим человеком, пьяным, которому было бы плевать на ее ощущения. Если бы не забота Нико, разве смогла бы она пережить столь приятные эмоции?

Кэлен приподнялась, нависнув над Нико, и спросила:

— Ты ведь все это изначально планировал, да? Даже резинки с собой захватил.

Нико только улыбнулся в ответ. Какой наглец!

— Это ведь не твой первый раз, правда?

— Правда. Но не расспрашивай подробности, я ни за что тебе не признаюсь.

— Только не говори, что это Перси!

— Конечно, нет!

— Тогда кто? Не Хейзел, я надеюсь?

— Фу, Кэлен, какая мерзость, она же моя сестра!

— Ой, да кто тебя знает? Судя по тому, что ты делал, с тобой явно девушка поработала. Ну и кто она? Давай, признавайся! Мы же друзья!

Нико прикрыл глаза, Кэлен легла на него полностью и тыкнула пальцем в плечо.

— Ну скажи-и-и-и!

— Ладно! Только на этот раз точно никому не говори! Особенно Хейзел! Иначе я тебя в Тартаре брошу!

— Ладно-ладно! Аннабет в тот раз сама догадалась, между прочим.

Собравшись с мыслями, он ответил:

— Это Персефона.

— Персефона?! Твоя мачеха?

— Да-да. Знаю, это звучит дико.

— Фу, Нико, и кто тут говорил о мерзостях?! Как же так можно? А отец твой в курсе?

— Еще как. Подозреваю, что именно он и подговорил Персефону. Вроде как хотел сделать из меня настоящего мужчину.

— Фу, какой кошмар! И почему я спросила?! Ну и семейка у тебя!

Она шутливо оттолкнула его, но он подтянул ее к себе назад.

— Вот поэтому я и не хотел говорить.

— Погоди, но тут-то явно не одним разом обошлось. Сколько раз она из тебя мужика делала?

— Ну, раз пять.

— Пять раз?! И как у тебя вообще на нее вставало, ты же гей!

— Ты продолжаешь это утверждать после того, что между нами только что случилось?

Нико обнял ее крепче и прижался всем телом.

— Я ничего к ней не испытываю. К тому же это было год назад.

— Персефону нужно засудить за совращение малолетних. И вообще, когда я первый раз тебя поцеловала, мне казалось, что ты делал это первый раз.

— Это почти так. Мы с Персефоной целовались только один раз.

— А переспали пять. Странные вы.

— Я не любил ее, поэтому мне не хотелось с ней целоваться.

Кэлен почувствовала теплоту в груди. Пусть Персефона и обогнала ее по количеству совместных ночей, то по количеству поцелуев проиграла однозначно. Кэлен осторожно чмокнула Нико в подбородок и спросила:

— Что ты чувствуешь ко мне? И что с твоими чувствами к Перси? Расскажи мне, наконец, правду. Я устала сомневаться. Скажи — любишь ты меня или нет?

— Кэлен, мои чувства к Перси — это моя самая первая любовь, и она такой останется. Я не могу ее отрицать и не могу забыть, она просто есть. Я уже смирился с этим и хочу, чтобы ты смирилась тоже. То, что я испытываю к тебе, — совсем иное. Я думаю, что это тоже любовь, потому что я привязан к тебе. Я дорожу тобой. Я хочу быть с тобой всю свою жизнь. И я долго сомневался, но лишь потому, что не мог понять — я могу одинаково любить и парней, и девушек. Сейчас меня влечешь ты. Только ты, и никто более. И я больше не хочу держаться от тебя подальше. Я хочу попробовать. Давай попробуем быть вместе.

Кэлен, пытаясь сдержать себя, чтобы не разрыдаться от счастья, потянулась к нему и поцеловала. Эта ночь была самой счастливой в ее жизни, но впереди у них еще много ночей. Наконец-то она получила того, кого желала больше всех на свете, и хотела кричать об этом на весь мир.

Нико крепко прижал ее к себе, все еще не веря, что он теперь больше не один. Надо же, Купидон в этот раз не промахнулся со своей стрелой. Возможно, есть смысл заглянуть в замок Диоклетиана и отблагодарить его. Но это потом. А сейчас у них с Кэлен еще есть дела. Ведь ночь еще не закончилась.

Конец.

Примечание к части

Спасибо всем, кто добрался до концовки! Спасибо за плюсы и отзывы! Я получила истинное наслаждение, пока писала этот текст, и я надеюсь, что вы разделили это чувство со мной!

Продолжение фанфика здесь: https://ficbook.net/readfic/3335028