Sweet Home (гет)

Рейн с большим интересом смотрел на свою возлюбленную, что с хорошим аппетитом поедала сегодняшний обед. И хотя он удивлялся тому, как в столь малом желудке помещается столько еды, вместе с тем он чувствовал и большую гордость за неё. Конфетами попросту невозможно насытится — сам не настолько чтоб любил сладости (но не в те моменты, когда много раз целовал её в губы, все усыпанные в сахаре).

Сам он ел несколько медленно, как всегда раздумывая о многом. Порой его мысли улетали слишком далеко, из-за чего он терял ориентир в них. Но, мельком смотря на неё, вновь находил новую точку опоры в мыслях. В этот раз он раздумывал о том, что рис с карри определённо сегодня вышел вкусным. И хотя девушка несколько кривилась поначалу, из-за явного презрения к острой еде, всё же с удовольствием поедала, не оставляя ни крошки.

Это была уже третья порция.

Селина с знанием дела сказала ему, не стесняясь говорить с набитым ртом:

— Вот такой рис с карри я люблю, в меру острое.

Парень усмехнулся, как будто это что-то сродни анекдоту. Иногда та противоречила даже собственным вкусам, поедая солёные чипсы на ночь глядя, или когда она съедала острую закуску, лишь бы чем-нибудь себя занять. Порой это походило на что-то абсурдное. Но вслух он об этом не сказал. Вместо этого, достав из ящичка салфетку, он вытер ей её лицо. Хотя будь его воля, он бы так всё и оставил. Это личико, испачканное соусом и рисинками, было слишком очаровательным.

Девушка обидчиво пыхтела, и всё же покорно сидела на месте. В её ведьминых глазах играли искорки. Она хотела как-нибудь ему за это отомстить. По-доброму. Потом, конечно же. Впрочем... пока что она изловчилась, перегнувшись через стол, чмокнуть его в щеку. Рейн ласково хихикнул, но потом фыркнул.

Теперь его щека в соусе. До чего же хитрая лисица Селина, которая стала преступницей.

Зефирка вязкой субстанцией растекалась на её пальцах. Белое сахарное нечто, от которого остались липкие кусочки. Чересчур сладкая штучка, но очень ей хотелось попробовать это в нынешний вечер. В одиночку было не так интересно, как с кем-то ей сердечным. Девушка посмотрела на него, когда он очень сосредоточенно рассматривал сладость.

Волосы его чуть растрепались, обнажая его сосредоточенное выражение лица. Несмотря на эту задумчивость, он был порой слаб против сладкого. Секунда — и вот заместо зефирки пустота. Только сахарок немного запачкал уголки его губ. И теперь Рейн бросил на неё взгляд, который словно сигнализировал, что ему это понравилось.

Тишина между ними была приятной. Сидя на крылечке, они следили за уходящим солнцем. Но Селина хотела сказать хоть что-нибудь. По крайней мере, как раз таки из-за того, что ей было очень скучно. Рассеянно потеребив кончики кудрей, она хитро улыбнулась ему. Он, в свою очередь, любопытно наклонил голову. Вместо взгляда в ответ, она посмотрела на вечернее небо.

Ей хотелось бы увидеть ещё и звёзды, да чтобы была хоть одна падающая. Но и без того она высказала своё большое желание:

— Если бы одно мое желание могло исполниться, то я хотела бы превратить все оружие в мире в зефирки. Заполонить землю зефирками и обречь человечество на сладкое вымирание.

Парень чуть прищурился, задумавшись над этим желанием. Никаких больше уродливых железных исполинов, от которых пахнет дымом и громом. Нет вообще птиц, что посылают на землю огненные шары. Да и палок, плюющихся ядом, также нет. Только зефирки, мягкие, сладенькие, пухлые. На поле, с неба, по морю, везде и повсюду это сладкое чудо.

Он был в восторге от этого желания. Но как, как же исполнить это? К сожалению, не в его силах это было. Он тихо пробормотал, его голос был приглушённый:

— Когда же начнётся сладкое вымирание? Я тоже хочу.

Селина только пожала плечами. Обычно за катастрофы и что-то очень большое отвечают взрослые люди в креслах. Но ей никогда не нравилось думать, что они сказали бы на её желание. Сказали бы они ей, что это просто невозможно? Или же стали бы называть глупой малышкой, которая ещё не понимает жизнь? Честно сказать, она не думала так уж серьёзно об этом.

Всего лишь очередная глупая мечта. Но не для неё.

Она весело хихикнула, взлохматив его каштановые волосы. Иногда он бывал таким серьезным, а порой таким доверчиво-грустным. Ей нравилось, что он был почти ребенком, как и она сама. Если не внешне, то внутренне, сохранив детство за мягкими зефирками и разговорами о шепоте леса.

— Потерпи немного, зайчик, я прям чувствую, что зефирокалипсис грядёт!

Рейн светло улыбнулся ей, зная, что она-то не соврет. Просто надо подождать.

Селина тихо фыркала себе под нос, переминаясь с ноги на ногу. Стоять у двери своего же дома было, может быть, и странно, но она хотела соблюсти все традиции. К тому же она всё равно обшастала всех друзей и знакомых. В плетёной корзиночке весело шелестели куча разных сладостей, которые в этот день окрашены особенным вкусом. И всё же что-то долго нет её лучика солнца. Она поправила на себе маску, надумывая, кем же будет её парень. У неё на этот счёт было множество мыслей.

Как-то так всегда выходило, что они друг от друга скрывались в день праздника, только чтобы сойтись в долгой ночной прогулке. И, конечно же, она давно заприметила жутко прелестную кафешку поблизости (она даже не заблудилась, пока ходила туда). Этот год явно не будет исключением из правил. Она сразу же отмёла мысль про вампирский костюм — это же было в прошлом году. Хотя она была бы не против, на самом деле. В её воображении мрачный образ парня становился только обворожительнее, особенно с этими накладными клычками.

Она не призналась бы самой, что хотела бы от него этот вампирский поцелуй.

В воздухе пахло приятной свежестью, только недавно выпал небольшой дождь. Запах сырости и прелой листы щекотал нос, заставив её тихо чихнуть. Ближе к зиме она от чего угодно могла словить глупую простуду. Она поправила складки на своей одежде, удовлетворено вздохнув. Шалтай-Болтай был неожиданным образом, но так было интереснее. Селина тихо усмехнулась, вспомнив детский стишок. Почти как песенка, которую она начала мурлыкать себе под нос:

Шалтай-Болтай сидел на стене,

Шалтай-Болтай свалился во сне.

Вся королевская конница и вся королевская рать,

Не может Шалтая, не может Болтая заново собрать.

Она улыбнулась чуть шире, услышав тихий смех из приоткрытой двери. Не мешкая, она протянула корзинку с словами:

— Сладости или гадости?

Рейн тихо вышел из-за двери, всё ещё посмеиваясь. Он слишком сильно любил эту игру (и то, что они сошлись на мирах страны Чудес и Зазеркалья). И он не удержался, быстро чмокнул её в щеку, как послушного ребёнка. Воистину, девушка с горящими от радости глазами был самым прелестным ребёнком — и он защитил бы её. Его рожки гусеницы чуть качались, пока он двигался, и от его костюма пропахло лёгким дымом. Он щедрой рукой насыпал в корзину самых лучших сладостей, каких только смог найти. Парень вкрадчиво улыбнулся ей.

— Для тебя только сладости, Шалтай-Болтай.

Селина без промедления схватила его за руку. Впереди ещё была вся ночь для прогулки.

— Тогда вперёд за новыми сладостями, Гусеница!

Рейн тепло улыбался ей, наслаждающейся кукурузными палочками, которые оставляли после себя тонкий слой сахара.

— Хорошо, что ты не спешишь их есть, в отличие себя обычной.

Он дразнит и игриво толкает её локтем. В этот раз ему захотелось попробовать тоже подразнить её. Всё же не одной его девушке доводить его до стеснительного писка и смущения на всё лицо.

— Если ты не сбавишь скорость, они могут добраться прямо до твоих бедер.

Селина пожала плечами, она была слишком занята поеданием сладостей, чтобы обращать на это внимание. Кроме того, её было действительно трудно смутить. Поэтому она просто очаровательно улыбнулась ему, покрытая сахарной пудрой. В качестве небольшой мести она быстро чмокнула его в щеку, после чего та снова продолжила наслаждаться пончиками.

Щеки парня слегка порозовели от столь милой реакции. И всё же он решил не останавливаться.

— Хех, это именно то, куда идут эти пончики. — он смеется своей глупой шутке и всё ещё игриво пытается подтолкнуть её. — Хотя у тебя симпатичные бедра. — он подмигивает и смущенно прикусывает язык.

Девушка хитро прищурилась, она чувствовала, что у неё есть повод подразнить его. Она не могла не заметить румянец на щеках своего симпатичного парня. Это было слишком очевидно, как и то, что она хотела повеселиться за его счет. Хотя это звучало слишком громко. Хорошо провести время, вот лучшее слово. Она склонила голову набок, лукаво глядя на него, и намекнула ему:

— О, так это правда?

— Что? — спрашивает Рейн с притворной невинностью, в то же время краснея еще сильнее. Он притворяется, что сосредоточен на наблюдении за тем, как та ест сладости. Но на самом деле его взгляд скользит вниз, чтобы оценить ноги своей девушки. Такие мягкие, тонкие, как у мальчишки, но слегка пухлые. Мысль о том, как он думает об этом, об её бёдрах, привела его в состояние смущения. — Э... н-ничего! — он запинается, не ожидая, что она сразу уловит его мысли.

Селина тихо усмехнулась, она быстро выяснила его предпочтения и не подумала, что это плохо. Может быть, прямо сейчас она может расслабиться. Отложив пакет со сладостями в сторону, она решила приласкаться к нему. Она наклонилась вперед и обняла его, уткнувшись лицом ему в грудь. Это было слишком очевидно, она почти чувствовала, как учащённо бьётся сердце её парня. Она тихо прошептала:

— Ты такой милый, когда смущаешься. Предсказуемо, но мило.

Теплые объятия действовали так успокаивающе. Кажется, что разум парня сейчас замедляется. Наконец-то можно расслабиться. Он краснеет ещё больше от поддразнивания и крепче обнимает её. Однако он не расстроен. Их очаровательные подшучивания друг над другом — это то, что ему действительно нравится.

Он чмокает её в лоб, держа её за голову и пристально глядя на него. Внезапно в его голове, кажется, что-то щелкает. И он смотрит на свою возлюбленную с озорным блеском в глазах.

— Знаешь... Я бы, наверное, перестал так часто краснеть, если бы твои бедра не были такими чертовски милыми.

Тихий вздох срывается с его губ, когда она обнимает его ещё сильнее, как будто в отместку за столь смущающий комплимент. Рейн никогда не думал, что испытает это чувство с кем-то другим. Он всегда был один, но здесь, с ней, весь его мир кажется ярче. От этого чувства любви и сострадания у него кружится голова. Он крепко обнимает, чтобы у него не закружилась голова.

Селина утвердительно пробормотала, скрыв своё слегка красное лицо. Как минимум, она не думала, что комплимент её бёдрам вызовет столь странную реакцию. Но она не возражала против этого. В этот раз это была ничья в их негласном соревновании.

Селина была на кухне, смотрела на прекрасное небо из окна. Внезапно она почувствовала, как пара рук обхватила её за талию. Она знал на все сто процентов, что это её очаровательный парень.

— Доброе утро, ангелочек. Что ты делаешь?

Девушка слегка улыбнулась, чувствуя эти приятные объятия за спиной, она знала, что было раннее утро. В то время её парень даже носа не высовывал из постели. Что поделать, этот соня хотел спать в такое время. И тот факт, что эта привычка была нарушена, произвела на неё впечатление. Хотя она также знала, насколько тактильным был её парень. Иногда это было даже забавно. Она смотрела на небо, залитое сиянием зари. Игривый ветерок дул из широко распахнутого окна. Казалось, её не волновало, что ветер теперь дует по всему дому. Она тихо ответила ему:

— Я любуюсь утренним небом, оно расслабляет.

Рейн чуть усмехнулся. Голос его девушки был таким теплым и сладким, как утреннее небо. Ему было трудно удержаться, чтобы не поцеловать её прямо сейчас в макушку. Он уткнулся носом в её затылок.

— А как насчет того, чтобы обняться? Это тоже расслабляет.

Утренний ветер дул внутри дома, что не было препятствием. Не было ничего лучше, чем начать день с ним.

Она знала, что до этого дойдет. В конце концов, она не знала, как отказать ему в любой просьбе. Однако она не жалела об этом. Ни тогда, ни сейчас. Повернувшись всем телом, она обернулась к нему лицом. Теперь она могла видеть, что её парень тепло улыбается ей. Эти моменты нежности были слишком сладкими для неё. Без дальнейших вопросов она обняла его, счастливо вздыхая. Было так приятно обнимать его и чувствовать его тепло. Селина слабо улыбнулась, она была счастлива.

Утреннее небо окрасилось первыми лучами солнца. Солнце уже поднималось в небо, но они были слишком погружены в объятия, чтобы заметить это.

Рейн почувствовал, как сердце его гениальной девушки колотится от его прикосновений, почувствовал ритм её дыхания. Он провел пальцами по её шее, нежно сжимая плечи. Он был так счастлив, это был его любимый способ начать день. Это было нечто особенное. Он не мог поверить, что наконец-то познал настоящую любовь, после всех этих лет одиночества. Он не собирался отпускать её в ближайшее время.

Тепло кожи действовало успокаивающе. Воздух в комнате постепенно нагревался. Он притянул её ближе, его голос был мягким и тихим, как этим ранним утром.

— Ты знаешь, что солнце встает утром, потому что оно хочет видеть тебя, как и я? — парень легонько поцеловал её в шею, заглядывая в глаза. — И небо светится, потому что оно изо всех сил старается быть таким же красивым, как ты...

Селина слабо покраснела, все-таки она была слаба к комплиментам с утра пораньше. Особенно к таким очаровательным словам. Она уткнулась лицом ему в грудь, тихо хихикнув. Это выглядело так глупо, но она не против была побыть чудиком рядом с ним. Уж слишком она любила его.

Рейн покачал головой, с знанием дела сказав ей:

— Не воспринимай это так легкомысленно. Даже у великой тебя может быть простуда.

Селина поняла, что имел в виду её парень, она знала это слишком хорошо, чтобы задавать глупые вопросы. Раньше ей нравилась зима, с этой замечательной атмосферой холода, с красивыми снежинками и играми на свежем воздухе. Возможно, она всё ещё любила это время года, но теперь оно было не таким, как раньше. Просто из-за холода, а также из-за её восприимчивости к простуде. Это огорчало её. Эти новые напоминания о мелочах, которые слишком сильно влияют на жизнь. Тем не менее, она оценила заботу своего парня. Через несколько мгновений она обняла его, уткнувшись лицом в его плечо.

Рейн крепко обнял её в ответ, прижавшись головой к волосам своей возлюбленной. В последовавшей тишине он чувствовал, как ровно бьется сердце под его руками, и тихий звук её дыхания. Часть его отдала бы все, чтобы его милая девушка оставалась рядом с ним вот так, еще немного. Может быть, если бы ему повезло чуть больше... Его размышления были прерваны уведомлением о входящем сообщении, и он поморщился.

— О, почему именно сейчас? Подожди, Селина.

Он отпустил её, чтобы проверить свой телефон. Селина обиженно надула щеки, в конце концов, ей не нравилось, когда её отрывали от восхитительных объятий. Она была слишком тактильной, и, собственно, это вылилось в любовь к прикосновениям. Разумеется, весь этот тактильный голод она утолила с помощью своего любимого парня. И вот теперь всю эту идиллию прервало телефонное сообщение. Сейчас её так и подмывало вырвать телефон из рук своего парня, но она сдержалась. В конце концов, она уважала личное пространство. И все же она ненавязчиво прижалась к нему, хотя и не обнимала.

Рейн тяжело вздохнул.

— Это работа, они хотят, чтобы я пришел сегодня вечером. Позвонил коллега, и сегодня у нас не хватает сотрудников. — Он виновато взглянул на неё (все эти перебои с стабильным графиком работы порой выводили его из себя. — Прости, я знаю, что обещал остаться сегодня вечером. Ты можешь пообещать мне, что с тобой все будет в порядке, пока меня не будет? Меня не будет всего несколько часов.

Он быстро поцеловал её. Он выглядел искренне обеспокоенным, и даже всего несколько часов вне их квартиры ему не хотелось рисковать. Да, он знал, что у его девушки всего лишь простуда. Но он не мог контролировать всё это.

Селина грустно посмотрела на него, в конце концов, это было не так уж и здорово, она планировала, что хотя бы этим вечером они смогут расслабиться вместе. Она уже почти ненавидела это слово "работа". Да, у неё также была работа, на которой она иногда пропадала на много часов. И все же её никогда не вызывали поздно ночью, зная её отвращение к переработке. Но её парня слишком часто вызывают на работу, игнорируя его отдых. Это было несправедливо. И все же она знала, что ничего не может изменить. Она устало вздохнула, пытаясь улыбнуться ему. После некоторого колебания она ответила ему:

— Со мной все будет в порядке, паникёр. Возвращайся поскорее.

Рейн кивнул. Он был обеспокоен, и не только потому, что его девушка была более восприимчива к холоду. Сегодня в воздухе витала тревожная атмосфера; сегодня вечером что-то должно было произойти. Он притянул её поближе.

— Я обещаю, я скоро вернусь. Я верю, что ты будешь осторожна, хорошо? На всякий случай. — он сжал её еще раз, прежде чем неохотно отпустить. — Мне нужно идти, — сказал он. — Я люблю тебя, хорошо?

Селина почти ощущала это недоверие, как будто что-то было невысказанным, она не решалась спросить об этом. Возможно, она просто чувствовала, что в этом нет необходимости. В конце концов, она доверяла ему. Хотя ей не очень нравилась его работа. Она быстро чмокнула его в щеку, пытаясь подбодрить. Это происходит не в первый раз, и, если быть честным с самим собой, явно не в последний. Она уверенно сказала ему:

— Не волнуйся ты так, глупыш.

Рейн улыбнулся и ушел. Он как раз собирался закрыть за собой дверь квартиры, когда оглянулся и заколебался. Он хотел убедиться, что она не лжет в своих словах. Он оглядел квартиру, любуясь уютным, но беспорядочным видом. Его сладкоежка оставила несколько крошек на ковре, а на кофейном столике, где она ела пончики, было накинуто одеяло. Несколько пустых банок на кухонном столе, свидетельство их ужина. Все, что осталось от вечера, — это беспорядок. Он вздохнул и закрыл дверь.

Девушка несколько минут смотрела на закрытую дверь, она с полной уверенностью осознала, что это бессмысленное занятие. И всё же это была привычка, от которой она не могла избавиться. Кто знает, возможно, это была надежда, что её парень вернется намного раньше, чем ожидалось. Хотя она была достаточно умна, чтобы понимать, что тот не вернется даже через десять минут. Максимум через несколько часов. Она медленно выдохнула, звук показался слишком громким в этой тишине. В какой-то степени это была оглушительная тишина. Она покачала головой, пытаясь прогнать эту мысль. Ей не нравилось оставаться одной, и вскоре она посмотрела на время на настенных часах. Десять часов вечера. Удивительно, но они собирались ложиться спать в это время.

Она устало потерла глаза. Сон был лучшим решением. Селина легла на диван, не обращая внимания на наличие спальни, и закрыла глаза.

...Всего несколько часов спустя дверь квартиры открылась. Рейн открыл ее тихо, стараясь не производить слишком много шума. Он оглядел тихую квартиру с уколом беспокойства.

Он посмотрел на девушку на диване, которая была завернута в одеяло, которое он ранее набросил на стол, уютно устроившись в уютной атмосфере. Он вздохнул с облегчением и посмотрел на часы — три часа ночи. Он поставил свою сумку и на цыпочках приблизился к ней. Он выглядел измученным.

— Привет, вороненок мой, — прошептал он, нежно встряхивая её.

Селина сонно вздохнула, сквозь дремоту она почувствовала, как её пытаются разбудить. Она сразу поняла, кто это был, и слабо улыбнулась. И ей захотелось дополнительной порции ласки для себя. Она протянула к нему руки, почувствовав приятное знакомое тепло его тела, и тут же обняла его всеми руками и ногами. В таком состоянии она был очень цепкой. Она уткнулась лицом ему в грудь, обнимая его. Вот оно, счастье для неё. Она удовлетворенно пробормотала, слегка шмыгнув из-за заложенного носа:

— Как хорошо, что ты дома...

Рейн тихо рассмеялся, почувствовав, как руки и ноги девушки крепко обхватили его, и он обнял в ответ с тихим смехом. Ему было так тепло в этих уютных объятиях.

Он устал, но нет места, где бы он предпочел быть, чем когда его обнимают и шепчут на ухо всякие нежности, особенно со стороны его девушки. Он поцеловал её в шею и прошептал:

— Я люблю тебя.

Селина улыбнулась чуть шире, ей так нравилось, когда её любимый парень приходил домой. И еще больше ей нравилось обнимать его, желательно очень долго. Сквозь дремоту она потянулась к нему, чтобы невинно поцеловать в щеку. Эти ласки были для неё ценны. Каждое мгновение, проведенное с ним, было для неё драгоценным воспоминанием.

От поцелуя пробежал легкий прилив тепла. Этот невинный поцелуй в щеку вызвал приятную боль в груди от любви. Рейн обнял её одной рукой, мягко сдвигая его, чтобы ему было удобнее. Он мог оставаться в этом положении, просто держа её на руках до конца своей жизни.

На самом деле, возможно, таково было его представление о рае — там, где тепло, уют и Селина.

Так уж случилось, что её задержали на работе , и когда она мирно возвращалась домой, начался сильный проливной дождь, из-за которого она промокла до нитки, прежде чем вернулись домой.

— Я до-ом... а... — воскликнула Селина, когда её муж уже жда на пороге с выражением ужаса на лице.

— ...Ангел?!

Селина оглядела себя, пытаясь понять, действительно ли она сейчас такая страшная. Одежда прилипла к телу и противно хлюпала. В туфлях тоже хлюпало, потому что внутри была все та же вода. Ее волосы свисали мокрыми прядями, прилипая к мокрому лицу. Возможно, со стороны она выглядела как привидение. Она снимала мокрые туфли, после чего заметила под собой лужу. Дождь был действительно очень сильный. Она тихо рассмеялась

— Эм, да, сегодня идет сильный дождь. Но я дома.

Увидев, что она вся в воде, Рейн не смог удержаться и взял её на руки, прежде чем войти внутрь и закрыть за собой дверь. Когда они оказались в теплом помещении, она легко почувствовала, насколько она промокла.

Слегка дрожа, он задержался на мгновение, чтобы посмотреть на её неопрятный вид, прежде чем с неподдельным беспокойством заглянуть ей в глаза.

— Ты вся мокрая!

Сама Селина чувствовала, что она вся промокла. Допустим, прогноз погоды оказался немного неверным, потому что она не ожидала такого ливня. Тепло дома окутало ее, как теплое одеяло. Она прижалась к нему, с сожалением осознавая, что испачкала его футболку. Тихо чихнув, она кивнула ему.

— Да, я чувствую это.

Сжав её чуть крепче, когда она прижалась к нему, Рейн усмехнулся, почувствовав, как она чихнула. Она была такой маленькой и хрупкой рядом с ним, что его руки практически обхватили её стройную фигуру, что только навело его на мысль.

— М-м-м... нам нужно снять с тебя всю эту одежду, Ангелочек. Ты можешь пойти в душ одна или мне начать раздевать тебя прямо сейчас?

Селина снова чихнула, она определенно не хотела заболеть. Она взглянула на свои дрожащие руки, которыми едва могла пошевелить. В таком состоянии она едва могла что-либо делать самостоятельно. Каким-то образом у нее хватило сил просто дойти домой в такую ужасную погоду. Она тихо ответила ему, снова чихнув:

— Что ж, да, мне нужна помощь.

Видя, как она дрожит в его объятиях и постоянно чихает, он решил не задерживаться и просто понес её в ванную.

— Мы не хотим, чтобы ты заболела, любимая... — пробормотал он, медленно усаживая её на унитаз, и вскоре начал расстегивать её промокшую рабочую рубашку. — Это... определенно не то, что я имел в виду, когда представлял, как раздеваю тебя.

Селина прекрасно понимала, что он себе представляет, и снова тихонько чихнула. Обстановка для этого была совсем не романтичной. Но сам факт того, что он заботился о ней, уже был чем-то милым и очень приятным. Она тихонько шмыгнула носом, чувствуя, что холодный дождь не принес ей никакой пользы. Она слегка улыбнулась.

— Я понимаю. Но я рада, что ты мне помогаешь.

Когда он стянул с неё промокшую рабочую рубашку, обнажив её стройное тело, он не мог не воспользоваться моментом, чтобы оценить её красоту. Его пальцы медленно блуждали по её коже, тщательно исследуя каждый изгиб и впадинку её нежной формы, в особенности этот милый пухлый животик, незаметный ранее под одеждой.

— Я твой муж, ангелочек. Это значит, что я должен заботиться о тебе, когда бы ты ни нуждалась во мне, так что не стесняйся просить. — твердо заявил он, когда его руки потянулись к пуговицам на её юбке.

Селина удовлетворенно улыбнулась, ей показалось, что это прозвучало действительно справедливо. Кроме того, она заметила, как он смотрел на нее, и это польстило ей. Нежность мужа к ней еще больше растопила ее сердце. Она нежно сказала ему:

— О, спасибо.

Она закрыла глаза, представляя теплую ванную. Ощущение горячей воды уже вызывало у нее приятные воспоминания. И она была не прочь согреться.

Полностью раздев её, Рейн снова медленно поднял её на руки, прежде чем осторожно опустить в ванну. Затем он осторожно включил душ, чтобы можно было регулировать только температуру, и вскоре теплая вода полилась каскадом.

— Вот так, милая. Ты просто расслабься здесь? А я пока схожу за полотенцем и сменой твоей любимой одежды. — мягко сказал он, проводя своей мягкой рукой по её мокрым волосам.

Селина слегка наклонилась вперед от его прикосновения, ей так нравилось, когда он касался ее головы. Вода сразу же начала согревать её, она тихо выдохнула, чувствуя, какой теплой она становится. Это было так, словно ее завернули в большое пуховое одеяло. Она тихо пробормотала:

— Звучит замечательно.

Увидев её расслабленное и удовлетворенное выражение лица, парень не смог сдержать улыбки. Он наклонился и нежно поцеловал её в лоб, прежде чем неохотно выйти из ванной.

Пока она расслаблялась в горячей воде, которая струилась по ее телу и помогала быстро согреться, он вошел в их спальню и подошел к шкафу.

Он порылся в одежде, прежде чем выбрать её любимую ночную рубашку с кроликами и нижнее белье в тон. Он также позаботился о том, чтобы захватить ее любимые толстые белые носки и большое пушистое полотенце.

Селина сонно моргнула пару раз, она только сейчас почувствовала усталость после работы. Конечно, она любила свою работу, но иногда это её изматывало. Она откинула голову на бортик ванной, расслабляясь еще больше. Тихонько шмыгнув носом, она тихонько чихнула. Но теперь она чувствовала, что точно не заболеет.

Рейн вскоре вернулся в ванную, принеся её одежду и полотенце. Он улыбнулся, услышав, как она мило чихнула, и опустился на колени у края ванны.

— Хочешь спать, ангелочек? — спросил он, раскладывая одежду и кладя полотенце в пределах её досягаемости.

Затем он протянул руку и начал медленно убирать мокрые волосы с её лица, стараясь, чтобы они не попадали ей в глаза.

Селина не могла открыть глаза, ей было так хорошо в теплой воде, что она напоминала растаявшее мороженое. Она слегка выдохнула, почувствовав еще большую усталость и в то же время некоторое облегчение. Теперь она была дома, и это делало ее счастливой. Она тихо прошептала:

— Угу...

Видя, что она так устала после долгих часов работы, он протянул руку и выключил душ. Все это время он сидел рядом с ней, нежно проводя своей нежной рукой вверх и вниз по её спине.

— Что ж, как насчет того, чтобы мы забрали тебя оттуда прямо сейчас, милая? — сказал он своим нежным тоном, улыбаясь ее слегка сонному лицу.

Ему было немного неловко за то, что он заставил ее пошевелиться, но сейчас он должен был вытащить её из ванны, чтобы она могла переодеться в ночную рубашку.

Селина сонно зевнула, слегка приоткрыла глаза, глядя на него. Ей казалось, что ее тело сделано из желе. Тихо всхлипнув, она кивнула ему. Но сейчас она чувствовала себя слишком усталой, чтобы даже встать. Она снова закрыла глаза, наслаждаясь его нежными прикосновениями. В ответ на его вопрос она издала удовлетворенный звук.

Увидев, что она едва может открыть глаза, Рейн слегка усмехнулся. О, она была таким очаровательным созданием, и она принадлежала только ему. Затем он протянул руку и положил одну из своих ладоней ей под ноги, а другую на спину, прежде чем медленно поднять ее в вертикальное положение.

— Я знаю, я знаю... ты устала, милая. Ничего, скоро ты отдохнёшь. — заявил он, схватив большое полотенце и начав вытирать ее насухо.

Селина устало вздохнула, кое-как удержавшись на ногах. Но ощущение полотенца на коже было просто потрясающим. Как только она почувствовала, что ее кожа полностью высохла, она прижалась к нему, уткнувшись лицом в его грудь. Будь ее воля, она бы заснула именно так.

Парень снова засмеялся, когда она уткнулась лицом ему в грудь, прижимаясь к нему всем телом, как маленький котенок. Это было восхитительно, и его сердце буквально разрывалось от нежности к его милому маленькому ангелочку. Закончив вытирать ее тело, он наклонился и схватил ее ночную рубашку.

— М-м-м, теперь нам нужно сначала надеть на тебя ночную рубашку.

Селина что-то сонно пробормотала и услышала, как он что-то говорит ей сквозь туман. Она вяло подняла руки, позволяя ему надеть на нее ночную рубашку. После чего опустила их, прижимаясь к нему еще сильнее. Ночная рубашка доходила ей до колен, полностью закрывая ее. Она тихонько зевнула, довольно улыбаясь.

Как только он надел на нее ночную рубашку, парень улыбнулся тому, как очаровательно она в ней выглядела, особенно с белыми пушистыми носочками и милой маленькой пижамкой. Он наклонился и еще раз просунул руку ей под ноги, прежде чем поднять ее на руки, неся её как невесту.

— Ну вот, ангелочек. Теперь ты выглядишь еще очаровательнее... но ты устала. — сказал он, выходя из ванной и направляясь в их спальню.

Селина сонно уткнулась лицом в его шею, ей не хотелось отпускать его ни на минуту. Было очень тепло и невероятно уютно. После долгого рабочего дня это было как бальзам на душу. Она тихонько посапывала, засыпая еще крепче.

Чувствуя, как она уткнулась лицом ему в шею и так нежно прильнула к нему, Рейн почувствовал, что может растаять от того, какой милой она была прямо сейчас. Он подошел к их кровати и осторожно опустил ее на нее, уложив на бок, прежде чем тоже забраться на кровать. Затем он лег позади нее, обхватив ее одной из своих рук и притянув к своей груди.

— А теперь поспи немного, ангелочек. Ты это заслужила.

Селина рассеянно укрыла и себя, и его большим одеялом, она была готова заснуть с чистой совестью. Ощущение биения его сердца было для нее как колыбельная. Тихонько зевнув в последний раз, она быстро заснула крепким, здоровым сном.

Видя, как она укутывает их обоих под большим одеялом, он не мог не подивиться тому, какой маленькой она была по сравнению с ним. Улыбаясь тому, как быстро она заснула, он просто молча наблюдал за ней несколько мгновений, прислушиваясь к биению своего сердца и ощущая ее тихое сладкое дыхание у себя на груди.

Затем он притянул ее немного ближе к себе и начал нежно водить кончиками пальцев по её лицу.

Он так сильно любил её... и, боже, он вновь думал о том, как она очаровательна в этой пижамке, покрытой розовыми кроликами.