Не проверялось на грамотность 
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Примечания:
Писать о сложных отношениях... кхм... сложно
доп.метки: драма, обоснованный ООС, ау, где Люмин охотница на волшебных существ из Снежной, Паймон нет
Если заметили ошибки, кидайте, пожалуйста, в ПБ?
Вдохновилась этой заявкой: https://ficbook.net/requests/636922
Люмин пришла в Мондштадт, как простая путешественница, которая искала своего брата. Она побывала у Джинн, расклеила объявления вместе с Эмбер и даже рассказала об Итэре местным рыцарям за бутылочкой вина.
В общем-то, Люмин удалось скрыть льдинки в своих глазах, грубоватый акцент и умение пить алкоголь в любых количествах. Ведь вино из одуванчиков после огненной воды — просто баловство.
Мало кто знал, что Итэр — на самом деле второе имя Люмин. Мало кто знал, что помимо меча у нее в сумке десяток ловушек, ножей из разных металлов, а также толстый дневник отца, в котором подробно написано, как и чем ловить волшебных тварей.
Впрочем, конкретно эту тварь пришлось выслеживать самостоятельно и довольно долго.
Заказ сделала сама Синьора, что уже лишало возможности отказаться. Хотя обещанная плата была столь высока, что отказываться Люмин не собиралась в любом случае.
Фениксы — редкие птицы. Говорят, они состоят из чистого пламени, подобно элементалям. Также говорят, что убить их непросто — они умело прячутся под человеческой личиной и открывают свой облик лишь при необходимости.
Люмин выслеживала Феникса долго. Бродила по городам, читала легенды и выслушивала рассказы очевидцев, большая часть из которых оказалась выдумкой.
Но так или иначе несколько хлипких ниточек привело ее в Мондштадт — город свободы.
Здесь она жила уже четыре месяца.
В целом Люмин нравился Монд. Жители встретили ее не услужливо приветливо, но честно. Со многими она наладила приятельские отношения, а совсем недавно даже вступила в ряды искателей приключений.
Но никто. Никто в этом городе ни-че-го не знал о Фениксе.
Тогда Люмин решила включить внутреннего следователя.
Бессмертные птицы в облике человека могли пользоваться огнем. Из этого выходило осторожное предположение — нужно проверить всех хозяев пиро Глаза Бога. Хотя Феникс безопасности ради мог притвориться обычным смертным или вообще по счастливому случаю получить силы другой стихии.
Список был составлен. Из хороших знакомых — трое, они вне подозрений, так как Люмин потратила достаточно времени на наблюдения. Из плохих — кучка ничем не примечательных мондштадтцев.
В общем, не густо.
Тогда Люмин подошла с другой стороны. По легендам Фениксы вили самые настоящие гнезда, куда собирали сокровища. Эта тяга была столь высока, что не подчинялась никакой логике.
Путешественница собрала несколько мешков дешевых артефактов (и всего парочку по-настоящему стоящих) и раскидала в стратегически важных местах.
День за днём она проверяла их сохранность, а после уходила в лес в попытке найти гнездо хотя бы случайно. Но все было бессмысленно. Каждый вечер Люмин возвращалась в «Долю ангела» и заказывала парочку коктейлей, чтобы расслабиться после неудачного дня.
Очень часто там работал Дилюк Рагнвиндр, хозяин местной винодельни.
Люмин нравилось его молчание. Она не любила похотливых болтунов, да и в принципе считала, что идеальный мужчина должен быть немногословен. А еще умён, ответственен и богат. Рыжий цвет волос только добавлял дополнительные баллы Дилюку в ее воображаемом рейтинге.
А что? Она же не сможет охотиться до старости. Она заслужила мирную жизнь, особенно на солнечной винодельне.
— Я перепробовала все позиции в меню, — протянула Люмин в один из вечеров. — Может быть, ты сделаешь для меня что-нибудь особенное?
Дилюк отложил тряпку и начищенный до блеска стакан. Даже это он делал идеально.
— Не гарантирую, что получится вкусное сочетание.
— Понимаю, — бросила Люмин, закидывая ногу на ногу. — Никаких претензий не будет.
— Есть какие-нибудь пожелания?
— Хочу остро-сладкого.
«Как ты…»
Девушка про себя усмехнулась. Рановато.
Но терпение, в конце концов, не ее сильная сторона. Какое тут терпение, когда мужчина мечты ловким движением пальцев подбрасывает в воздух металлические стаканы и, словно волшебник из самых наивных сказок, смешивает напитки.
В таверне стало жарко.
Дилюк поставил высокий резной бокал и, поднимая как можно выше руку, вылил золотисто-оранжевый коктейль. Окунул туда тонкую трубочку и надел на краешек полупрозрачную дольку лайма.
«И почему в его руках не я, а всего лишь посуда?»
Люмин пригубила. Острый до сбитого дыхания и в то же время безумно сладкий и сочный.
— Как тебе?
— Заоблачный перчик, закатник, ликер из валяшки и… — она выжидающе посмотрела.
— Огненная вода из Снежной. Ее мало кто пьет из местных.
— Необычный вкус. У тебя определенно талант.
«А у меня талант врать. Ха-ха…»
— Рад, что тебе понравилось.
— Ты не против, если я дам коктейлю название?
Дилюк отмахнулся. Люмин наклонилась к нему поближе и прошептала:
— Знойное сердце холостяка.
Он не дрогнул ни одной мышцей, лишь кивнул и отошел к новому посетителю. Люмин продолжила пить. Она не спускала с него глаз, как с самой желанной добычи.
«Р-р-рагнвиндр…»
Дилюк в какой-то момент посмотрел на Люмин — его маска дала трещину. Девушка выпила остаток коктейля залпом, вытащила мору и щедро отсыпала на барную стойку, а когда хозяин таверны подошел, встала на носочки, перевалилась через столешницу и мягко чмокнула в сухие губы.
— Комплимент лично от меня.
* * *
Люмин злилась и самое ужасное, что на себя.
Через посредников ей пришло письмо из Снежной, в котором Синьора непрозрачно намекала, что пора бы возвращаться на родину с трофеями. Иначе не то, что денег не видать, семья Люмин попросту окажется под угрозой: пожилая матушка и еще по молодости глупый младший брат.
А злилась она потому что отвлеклась на Рагнвиндра. После небольшого поцелуя он прислал букет ветряных астр. А она снова в таверну строить глазки. Раз за разом — и вот уже они гуляли по его винодельне, а внутри все знобило от малейшего звука его прекрасного, низкого голоса.
Охотница так легко попалась в сети, что расставила сама.
— Прости, Дилюк, — прошептала она, сминая письмо с новым приглашением, и тут же мысленно дала себе оплеуху.
«Прости? Серьезно, Люмин?!»
Ее ждал Феникс.
В легендах не было ни слова о том, в какой период суток птица бодрствует, поэтому день за днём Люмин пробовала раннее утро, полдень, вечерние сумерки и даже ночь. Впервые за все годы охоты она не знала как по-другому подойти к существу.
На карте осталось одно непроверенное пятно — Утес Звездолова. И бездна бы подрала это место — острый пик, одна из самых высоких точек Мондштадта и по совместительству самый популярный закуток для свиданий.
Она согнала одну особо похотливую парочку, проверила ближайшие тайники с артефактами и, почуяв, что дело по-прежнему глухо, взвыла от злости.
Никогда охота не была столь долгой и безнадежной.
Люмин разожгла костер и достала несколько припасенных овощей. Залила их водой и поставила вариться. Будет суп. Без мяса, правда, однако сгодится.
Но огонь привлек митачурла с группой хиличурлов. Дело дрянь.
По одиночке она может быть их и завалила, но всех вместе… А там еще и мелкий шамачурл. И пришли они как раз со стороны подъема — отступать просто некуда.
Митачурл заметил Люмин первым. Он схватился за тяжелый топор и побежал к девушке. Та ловко накинула лёгкую сумку и понеслась к обрыву, готовя планер.
Сзади раздался топот. Люмин ускорилась, проклиная и Синьору, и Царицу, и каждого Феникса, который живет на Тейвате.
Она разогналась и с позорным визгом прыгнула с обрыва. Планер раскрылся за спиной.
«Фух, как же хорошо, что Эмбер заставила меня научиться летать».
Люмин поймала ветряной поток, выровняла движение и определилась с целью приземления.
Но мимо промчалась стрела. Равновесие нарушилось — девушка в панике замахала руками, но планер стремительно пожирало пламя. Она обернулась. На самом краю обрыва веселился хиличурл, сжимая арбалет с горящими стрелами.
Черт! Черт! Черт!
Этого в плане не было!
Люмин падала вниз. Ветер кувыркал ее, как пушинку, не давал сделать последний глубокий вдох и растягивал кожу на заплаканном лице.
Крик разнесся эхом — Утес Звездолова оказался ее последним пристанищем.
«Архонты!»
Люмин обожгло пламенем. Густым, как желе слаймов, и острым, как свежеразбитое стекло. Она открыла глаза и не увидела ничего, кроме огня.
Хотя нет, среди алых языков проглядывались перья и глаза. Внимательные, в чем-то будто виноватые и грустные.
— Феникс? — ошарашенно спросила Люмин.
Птица держала бережно. И девушка не могла сказать чем именно — она просто оказалась в горящем коконе, границы которого нельзя было ощутить.
Они медленно опустились на землю. Пламя уменьшилось и приняло облик крупной птицы. Трава плавилась под ее ногами, а с крыльев стекали огненные капли.
Люмин выхватила нож из меди.
Синьора хотела голову в качестве трофея, перья и некоторые органы для специфических зелий.
Феникс замер.
Нож в руках Люмин дрогнул, но не упал — девушка сжала рукоять до побелевших костяшек.
Ей нужны деньги. Много денег. Иначе семья не расплатится с долгами. К тому же сама Синьора сделает все возможное, чтобы превратить их жизнь в ад.
С рыком она бросилась к птице и полоснула по крылу. Феникс закричал, загорелся ярче и обдал огнем. Люмин упала, ее ладони покрылись волдырями.
— Тварь!
Сквозь шум в ушах она слышала, как хлопки крыльев становятся все тише и тише.
* * *
Целительница удивленно причитала всю процедуру — Люмин пришлось забинтовать обе руки до плеч, живот и шею. Немного пострадало лицо.
— Пиро маг, — отбрехалась она, и вроде ей даже поверили.
— Опять неудачная вылазка? — спросил Дилюк, когда она ввалилась в «Долю ангела».
Люмин закатала рукава кофты. Жалость она не любила, но так и быть от этого прекрасного мужчины приняла бы. Чтобы потом плавненько перевести их отношения в горизонтальную плоскость.
— Что будешь?
— Знойное сердце холостяка, — Люмин наклонила голову и хитро взглянула из-под опущенных ресниц. — Ты какой-то бледный.
— Не выспался.
— Да ладно тебе. Я не пришла, потому что была занята.
Люмин сморщилась. Она ненавидела оправдываться, даже когда действительно оказывалась виноватой.
— Ты…
Дилюк резко замолчал, будто получил удар под дых. Его глаза были необычайно темные.
«Это даже красиво…»
Посетителей становилось все больше. Дилюк поймал одного из работников и поставил на свое место. Выдал несколько инструкций и вернулся к Люмин, которая с интересом наблюдала за всеми манипуляциями.
— Далеко живешь?
— На соседней улице.
— В таком случае пошли к тебе.
Девица за ближайшим столиком подавилась своим напитком и вытаращилась на охотницу. Но та лишь снисходительно подмигнула.
Люмин не понимала, что происходит. С одной стороны — симпатичный ей мужчина, которого она мечтала затащить в постель последние месяцы, позвал остаться наедине. С другой — у Рагнвиндра чересчур напряжены плечи, он двигается скованно, особенно это заметно по вздрагиванию левой руки.
Оказавшись в полумраке небольшой комнаты, девушка плюхнулась на кровать.
— К чему такие сложности?
Дилюк отстегнул свой глаз Бога.
— Он ненастоящий. Стекло. У меня таких целая коллекция, — мужчина бросил подделку Люмин. — Ну что, убьешь, охотница? Имя хоть настоящее, а?
Люмин взяла Глаз Бога. Издалека он действительно казался настоящим, но вблизи стали заметны швы, потертости и даже одна тонкая трещинка.
— Я не врала насчет имени.
Путешественница встала. Мышцы налились свинцом — так всегда бывало перед боем. Крадучись она подошла к мужчине вплотную и закатала левый рукав его рубашки. Бинты с небольшими каплями крови.
Порезы от медного кинжала будут заживать мучительно долго.
«И почему именно я так вляпалась, а? Почему, Люмин? Ты правда не могла засмотреться на другого мужчину?»
«Черт, и ведь сильно запала. Размечталась…»
Охотница прошипела Дилюку в лицо:
— Знаешь, что делает Синьора с теми, кто не выполняет ее приказ?
Словно он был виноват в сложившейся ситуации. Словно он и только он не дал ей выполнить заказ.
Дилюк напрягся. Потянулся куда-то за спину, но не успел: Люмин прижалась к его губам своими. Запустила одну руку в длинные жесткие волосы, а второй обняла шею. Ее холодные задеревеневшие пальцы онемели от прикосновения к горячей коже.
«Архонты… Какая я идиотка… Только такой, как он, мог быть Фениксом».
«Это было очевидно с самого начала».
Объятия Рагнвиндра такие же цепкие. Толстые шершавые пальцы забрались под платье, пробежались по позвоночнику и прижали с такой силой, что Люмин не смогла дышать.
Она расстегнула вереницу раздражающе мелких застежек, и в нос ударил запах солнца, винограда и трескучей древесины. Девичьи пальцы пробежали по торсу и собственнически притянули за широкую поясницу.
«Черт возьми, ты моя и только моя добыча».
Люмин поцеловала темный сосок и прикусила самый кончик. Тихий мужской стон приласкал слух.
Между ног протиснулось его колено. Юбка задралась — на коже выступили мурашки. Люмин сжала бедра и так же тихо замурчала — о жесткую ткань штанов до дрожи приятно тереться.
Словно спрашивая, Дилюк коснулся застежки на спине.
— Смелее, — прошептала девушка ему на ухо.
Проскрипела молния, и платье упало на пол.
* * *
Люмин прислушалась — Дилюк спал. Его дыхание тихое и медленное. Грудь размеренно вздымалась, а на ней лежала расслабленная рука. Похоже жаркая ночка дала знать — бинты пропитались кровью сильнее. У самой девушки сползло несколько повязок.
Охотница встала. Достала медный нож и провела кончиком пальцев по лезвию — на бледной коже осталась красная полоса.
Матушка… Брат…
Дилюк, что так неосторожно заполз к ней в сердце и свился клубком, как домашний кот…
Люмин зажмурилась крепко-крепко. Говорил отец не привязываться. Говорил, что сверхъестественная тварь может оказаться кем угодно.
Архонты… Это слишком тяжело.
Но выбор очевиден.
Девушка бесшумно вернулась к кровати. Оставила едва ощутимый поцелуй на лбу Рагнвиндра и замахнулась.
Но ее руку перехватила другая. Сильная. Мужская.
Его алые губы опухли от череды отчаянных поцелуев, а на нижней и вовсе осталась маленькая ранка.
— Я хочу видеть, как ты это сделаешь.
Люмин сморщилась. Отвела взгляд.
Дилюк отпустил ее и убрал одеяло, полностью обнажив грудь. Он указал пальцем чуть правее того места, где у обычных людей находилось сердце:
— Фениксов нужно бить сюда.
«Почему?! Зачем ты это делаешь, проклятый?!»
— Отвернись.
— Нет, — спокойно ответил Дилюк.
— Отвернись! Не смотри на меня!
Но Рагнвиндр даже не шелохнулся.
Нож дрогнул и упал, утонув в простынях. А Люмин взвыла, оседая на пол, и заплакала. Спустя несколько мучительных мгновений Дилюк опустился рядом и прижал ее к себе.
Но легче от этого не стало.
Примечания:
В последний вагон, так сказать
Возможно, после челленджа будет вторая часть)
Буду рада, если поделитесь впечатлениями в отзывах?
В этот вечер Люмин устала до самых чертиков. Она ворвалась в «Долю ангелов» с намерением наконец-таки выпить. Нормально выпить, игнорируя сочувственные вздохи из-за чересчур миловидной внешности. В конце концов ей не одна сотня лет, а за плечами только на землях Тейвата целый список подвигов.
За барной стойкой работал Дилюк. Он, будто бы осуждая, глядел на каждого посетителя и натирал стеклянные стаканы до кристального блеска. А рядом с ним — тоже за стойкой, только с другой стороны — сидел Кэйа. Причем уже довольно пьяный.
— Доброй ночи, Люмин.
Девушка кивнула. Кэйа в ответ кривенько подмигнул. Перед ним стояла бутылка виски.
— Вина. Самого лучшего.
Дилюк нахмурился.
— Что-то случилось?
— Да. Потерянные на Драконьем хребте цветы Флоры, два сломанных аэростата, кот, застрявший на крыше, и глаз бури на севере от города. А, еще крио слаймы у реки неподалёку от твоей винодельни.
— Охо-хо-хо, Путешественница. — Кэйа похлопал девушку по плечу, сжимая каждый раз на несколько секунд дольше положенного. — Ты прекрасный воин. Думаю, нам пора выяснить, кто из нас сильнее.
Люмин аккуратно отошла от мужчины. Несло от него ощутимо.
— Может виноградного сока? — аккуратно предложил Дилюк. — У меня как раз есть бутылка Красного дракона. Новый сорт прямиком из Ли Юэ.
Люмин взглянула на него так, что стало понятно: либо она получит самого лучшего что ни на есть вина, либо на эту роль пойдет каждый мимопроходящий.
— Значит, спасать ваши задницы я взрослая, а пить нет?
— Люмин, я не это хотел сказать…
Путешественница чуть ли не выхватила желаемую бутылку из рук Дилюка. Припечатала хрустящие монеты по столу и, громко клацая каблуками, вышла из таверны.
Кэйа тихонько присвистнул ей вслед.
— И все же горячая она женщина. Нужно заняться ей, пока никто другой не украл.
Дилюк мрачно посмотрел на брата.
— Что? Еще скажи сам так не думаешь. Ан, нет! Меня не проведешь!
— Какой же ты все-таки придурок.
* * *
Люмин не выходила из арендуемой комнаты до вечера следующего дня. Сначала в нее крепко вцепилось похмелье: голова трещала, во рту расплывалась тошнотворная горечь, а все вокруг плыло. Потом она вспомнила свое поведение в «Доли ангела» и решила, что не посмотрит больше в глаза ни Дилюку, ни Кэйе, ни всем тем бедолагам, что встретились с ней по пути.
Но уже к вечеру план дал сбой. Раздался до рези в зубах ритмичный стук, а за порогом стоял никто иной как Дилюк Рагнвиндр, ночной герой, миллионер, филантроп и самый завидный жених если не Тейвата, то Мондштадта.
— Извини, за вчерашнее. Не знаю, что на меня нашло.
— Понимаю. Мне это знакомо.
Молчание затянулось на пару мучительно долгих секунд.
— Зайдешь?
— Я хотел позвать тебя на прогулку.
Почему-то Дилюк смотрел куда угодно, но не на собеседницу.
— Так поздно?
— На этой неделе идёт звездопад. Сегодня на Утесе звездолова его будет видно особенно хорошо.
— Тогда в путь, — охотно согласилась Путешественница.
Пожалуй, легкая вылазка — то, чего ей не хватало.
* * *
Для Люмин звездопад — особенное явление. Во время путешествий между мирами она и брат часто принимали облик звезд. Не только для безопасности при вхождении в иное пространство, но и чтобы не пугать местных. Да и было что-то приятное в том, что во всех мирах на падающие звезды загадывали желание.
Сколько раз Люмин была чьим-то самым сокровенным желанием?
Чернильное небо над головой. Оно покрылось белыми веснушками и хлопковыми облаками. Точно смертельно острые спицы, их пронзали яркие огни. Их десятки. И каждый может быть таким же, как Люмин.
Хотя она на это почти не надеялась. Среди затуманенных воспоминаний не было никого, кроме Итэра.
— Тебе нравится?
Вопрос Дилюка застал Путешественницу врасплох.
— Да, очень.
Трава щекотала оголенные ноги и ладони.
Надо было одеться теплее.
— Ты никогда не задумывался, что находится за пределами Тейвата?
— Бывало. Но я стараюсь об этом не думать.
— Почему?
— Потому что никогда не узнаю правды. Лучше я буду волноваться о том, что действительно важно.
— Что ж, — задумчиво ответила Люмин, — наверное, ты прав.
Глухой хлопок был внезапным, ему вторило тихое «вьють», которое оба воина узнали в то же мгновение.
Маг бездны.
Люмин вскочила, выхватила меч и посмотрела по сторонам. В руках Дилюка — тяжелая, но зловеще-прекрасная Волчья погибель.
Крио маг появился рядом с ними. От ледяной корочки отлетали острые осколки льда.
Дилюк замахнулся — меч в воздухе запылал — но в последний момент маг оказался дальше. Ровно на то расстояние, что попало под удар огня.
В напряженной тишине прозвенел издевательский смех.
Люмин вызвала волну анемо — ветер подхватил пламя и смял ледяной щит.
Маг испуганно юркнул в сторону и получил удар от Волчьей погибели, который оказался для него последним.
— Фух, — выдохнула Люмин.
Только сейчас она поняла, что поганец здорово ее подморозил.
— Тебе холодно?
Люмин ответить не успела. По спине пробежала волна противных мурашек. Дилюк снял свой плащ и накинул на плечи Путешественницы. Уютная тяжесть. Теплая.
— А если испачкаю?
Подол так некстати едва-едва касался земли.
— Постираю.
Они шли в город молча. Люмин вдыхала аромат винограда, одуванчика и огня — это удивительное сочетание запахов пропитало кожу и мех. И наверняка если она подойдет к Дилюку и уткнется носом в его волосы, то почувствует тот же аромат, только в сотни раз сильнее.
— Прости, свидание должно было обойтись без битв.
Люмин удивленно взглянула.
— Свидание?
Дилюк покраснел и неловко почесал макушку.
— В общем-то да.
Путешественница поспешила исправить ситуацию шуткой:
— А какое еще свидание могло быть у Полуночного героя и Почетного рыцаря Ордо Фавониуса?
Мужчина насмешливо фыркнул.
— Твоя правда.
Ночью на улицах Мондштадта тихо. Лишь редкие жители спешно шныряли по улицам, чтобы скорее попасть домой. Несколько стражников скрывалось в тени зданий.
Небо на востоке начало светлеть.
Люмин старательно делала вид, что не смотрела на Дилюка. Он пытался сделать то же самое. Но то и дело их взгляды пересекались, и каждый смущенно отворачивался.
Рагнвиндр провел до самой двери. Люмин нехотя отдала плащ — плечи тут же покусала сумеречная прохлада.
— Если ты еще раз захочешь со мной прогуляться, я не против.
Дилюк скупо кивнул.
— Уже хочу.
Люмин тихонько засмеялась.
— Боюсь придется подождать, чтобы я хотя бы выспалась.
Мужчина улыбнулся уголками губ и сделал шаг ближе. Медленно наклонился, словно ожидая реакции Люмин. Но та замерла. Прикрыла глаза…
И почувствовала невесомый поцелуй в лоб. Горячий, приятный до колики в груди, но краткий, как дуновение весеннего ветра.
— Сладких снов, Путешественница.
Примечания:
Доп. метка: соулмейты
Люмин частенько возвращалась на постоялый двор Ваншу. Она шутила, что сюда ее влечет запах свиного супа с бамбуком и запеченный краб. Вместе с Паймон она набирала побольше вкусных блюд, занимала самый дальний столик и садилась под вечер отдыхать.
Паймон набивала живот до такого состояния, что едва могла летать. Тогда Люмин относила ее отсыпаться в комнату, а сама возвращалась и продолжала наслаждаться прекрасным видом на Ли Юэ.
Когда-то Чжун Ли спросил ее: какой город пришелся сердцу больше? Мондштадт или Гавань контрактов?
Она выбрала Монд. В чем-то строгий и холодный, но все же свободный.
Хотя уже тогда Люмин не была свободной. На ее ключицах росло золотистое пятно. С каждым днем оно все больше и больше напоминало птицу. Опасную, с острым клювом и смертоносными когтями, но убийственно-прекрасную.(1)
Сейчас же Люмин понимала, что Ли Юэ открывался для нее с новой стороны. В чем-то такой же холодный, строгий и неприветливый, как Мондштадт, вечерами он дарил тепло, запах вкусной еды и свет бумажных фонарей в небе.
Если ты проснулась с ножом у горла, если монстры вцепились в тебя, если смерть стоит у порога… Скажи моё имя. Адепт Сяо. Я приду на зов.
Люмин закрыла глаза и прошептала:
— Сяо!
Порыв яростного ветра смел несколько салфеток, разворошил волосы и едва не украл шелковый шарф, которым Люмин прикрывала отметку соулмейта.
— Ты в опасности?
Сяо стоял в тени ветвей огромного дерева. Его глаза горели анемо стихией.
— Нет, но я хотела поговорить с тобой.
— Моя специальность — убийства, а не разговоры. Если не можешь закончить дело — позови.
Он запрыгнул на перила и приготовился к прыжку.
— Постой!
— Я согласен тебя защищать, но не приближайся ко мне и не мешай, а то пожалеешь.
Он спрыгнул вниз, подхватил порыв ветра и скрылся в ночи так стремительно, что Люмин не успела ответить. Она подбежала к перилам, вгляделась в темноту, но не заметила ничего, что могло говорить о присутствии Сяо.
«Он пришел так быстро, — подумала девушка, — и так же быстро ушел».
Она обвела взглядом постоялый двор Ваншу и с тихим вздохом вернулась к себе в комнату.
Но в эту ночь зрение обмануло Путешественницу. Впрочем, оно обманывало ее изо дня в день с самой первой встречи с Сяо.
Он был рядом. Скрывался в тени — незримый, далекий, но в то же время близкий, как никто другой. Его манил запах моря, ветряных астр и звезд. Порой Якша подбирался к окну Люмин и украдкой наблюдал, как она спит.
А спала она крепко. Так крепко, что не слышала тихого шепота.
— Связь между нами слишком сильна. Даже если захочешь, ты не сможешь разорвать её. Истребление всего зла… Моей битве не будет конца. Но я хочу узнать о тебе побольше. Хотя бы немного.
Но так же, как зрение подводило Путешественницу, инстинкты подставляли Якшу.
— И как долго ты собираешься скрывать? — раздался ехидный голосок. — Сяо, Сяо, ты такой глупый.
Юноша лениво перевел взгляд от Люмин к Паймон, которая несмотря на все подвиги в поедании сладостей вовсе не спала.
— Я не понимаю о чем ты.
Он хотел развернуться и уйти, но Люмин неожиданно громко зевнула, вытянулась и, перевернувшись, крепко обняла подушку. Она зарылась в нее носом и шепеляво пробурчала:
— Тофу… Тофу…
Сяо сглотнул. Он прекрасно знал, что Люмин не любит тофу.
— Все ты понимаешь. Неужели ты считаешь ее недостойным соулмейтом?
— Нет. Конечно, нет. — Сяо возмущенно проскрипел. — Как ты догадалась?
— У нее золотая птица на ключицах. — Паймон неуклюже перевернулась в воздухе. — Ой, я все-таки объелась. Покажешь свой знак?
Нехотя Сяо оттянул ворот кофты — на коже блестела золотая ветряная астра.
Паймон тихонечко запищала от восторга и хитро протянула:
— А еще я догадалась, потому что ты приходишь на ее зов. Мой же не слышишь.
Сяо сложил руки на груди и наклонил голову в сторону.
— Или просто не хочу слышать.
— Ах ты! — Она притопнула в воздухе. — Отвечай, почему молчишь, раз знаешь, что она твой соул? Люмин ищет тебя!
— Тише, — прошипел Сяо. — Разбудишь.
Люмин действительно нахмурилась и заворочалась. Якша спрыгнул с подоконника и спрятался за стеной. Стоило ли сомневаться, что прилипучая Паймон последовала за ним?
Справедливости ради эта маленькая девчушка смелее многих, раз решилась спросить. Стоило ответить хотя бы из-за этого.
А ещё потому что болтливая Паймон рано или поздно расскажет все Путешественнице.
— Голоса… Я постоянно их слышу. Хрип, стоны… Они истошно требуют крови… Это мой выбор, моё наказание, и Люмин оно не касается. За тысячелетия я уничтожил стольких, что не вспомню. Я не хочу навлечь на вас беду, поэтому держитесь от меня подальше. Считайте просто оружием.
— Ой-йо, ты слишком мрачен. — Паймон снова закружилась.
Сяо отмахнулся. В такие моменты она бесила. Мельтешила, словно маленький колючий фейерверк, от которого, увы, никак не избавишься.
— Мы вчера ходили к Бай Чжу. Люмин просила его помочь тебе.
— Она думает, Бай Чжу сможет сделать лекарство от моей боли? Передай, что я это ценю, но лекарства смертных не действуют на Адептов.
— Но он же не раз выхаживал тебя после тяжелых битв.
— Выхаживал, но не снимал проклятие.
Постепенно луна шла к горизонту, чернильное небо начало светлеть, а самые несмелые звезды побледнели в своей холодной красоте.
Сяо оттолкнулся от стены и подошел к окну. Люмин сбросила одеяло на пол. Ее нога свисала с кровати, будто юная воительница в любую секунду была готова подскочить и устремиться навстречу к приключениям. Волосы разметались по подушке. А из полуоткрытых губ текла тоненькая струйка слюны.
— Какое у тебя желание? — Паймон ткнула в анемо Глаз Бога.
— Желание? Не суди Адептов по смертным. Нет у меня никаких желаний.
— Секрет? Неужели не хочешь стать счастливым?
Сяо перепрыгнул через подоконник и сел на корточки в углу комнаты. Люмин снова беспокойно перевернулась — возможно, ей снился кошмар? — и юноша увидел знак в виде птицы. На тонких, бледных ключицах жидким золотом невидимый мастер оставил прекрасный рисунок.
— Когда тебя нет рядом, он блеклый.
— Я знаю.
Ведь точно так же реагировала его маленькая, нежная ветряная астра.
— Думаю, Люмин скоро догадается.
— И что же? Ты пожелаешь ей будущее, связанное со мной? Убийцей, который может сорваться в любой момент?
— Вечно ты все портишь. — Паймон расстроенно вздохнула. — Но все же Путешественница хотела сходить с тобой на праздник. Решай сам, но она была бы рада тебя видеть.
Сяо кивнул. Он мысленно прикоснулся ко снам Люмин на краткое мгновение, как всегда делал на прощание. Ее сны были по-особенному вкусными, но почему-то есть их совершенно не хотелось.
Он выпрыгнул на улицу и на этот раз и правда скрылся в предрассветных сумерках.
* * *
— Люмин! Бежим скорее! Иначе все разберут! — заверещала Паймон, утягивая Путешественницу за собой через толпу.
Праздник в самом разгаре. Среди людей уже промелькнула макушка Янь Фэй. Ху Тао напугала парочку прохожих, а Чжун Ли со свойственной ему небрежностью потратил несколько сотен моры. Синь Янь играла на площади, призывный вой ее гитары разливался по городу. А в море светился украшенный огнями корабль Бэй Доу. Юнь Цзинь совсем недавно завершила последнее представление и вышла на улицу, где на нее тут же набросилась толпа поклонников.
— Ох, как же Сян Лин потрясающе готовит, — поглаживая набитый живот, протянула довольная Паймон. — Хотя добавка была определенно лишняя. Смотри!
Девушки подбежали к продавцу фонариков и взяли сразу два.
— Фух, как хорошо, что успели! Еще бы несколько минут и остались бы без желаний. Пошли на окраину, а то наши затеряются.
Люмин молчаливо согласилась. Она не видела разницы, но Паймон почему-то была уверена, что кто-то там наверху (чьей обязанностью является собирать желания смертных) непременно спутает их фонарики с чужими.
Ближе к черте города помощница прищурилась:
— Отойди от меня на метров десять, а лучше — сто! И не подглядывай!
Паймон принялась писать на фонарике.
Люмин достала свой набор. Собрала каркас, натянула материал и наточила специальный карандаш. Она хотела найти брата, но признаться устала. Ей нужен был покой и что-то домашнее, в чем-то наивное, но непременное желтое. Как солнце.
— Опять пришла пора, когда смертные засыпают море Ли Юэ своим светящимся мусором. Какое ребячество…
Путешественница обернулась на голос. Рядом стоят Сяо. Так просто — будто проходил мимо и остановился поприветствовать старого друга.
— У тебя нет фонарика?
Он покачал головой и повторил:
— Ребячество.
Люмин быстро написала на одной из сторон короткое желание и подошла к юноше.
— Напиши на другой стороне. Попробуй, это приятно.
Вопреки всем ожиданиям он сделал пару пометок. Хотя не забыл состроить снисходительную мину.
— Только не смотри.
— Хей, Сяо! — воскликнула Паймон. — Ты пришел!
Ее фонарик уже устремился вверх. Феечка полетела к ним, но ближе, чем на пару метров проказницу не пустили.
— Так все-таки секрет? — надулась Паймон.
— Нет здесь никакого секрета. Я просто не говорю никому о своих желаниях. — Сяо бережно зажег фонарь. Переглянулся с Люмин и после легкого кивка подтолкнул фонарик в небо. — Смертные ведь считают, что если рассказать о желании, то оно не сбудется… Разве это не то же самое?
Примечания:
Буду рада, если поделитесь впечатлениями:3
1) отсылка на Рика Риордана. Хей, фанаты Кейнов и Анубиса, на связи?
— Да как он посмел!
Люмин скомкала письмо вместе с расписным конвертом и бросила в угол комнаты. Обеспокоенная Паймон поймала его в воздухе и развернула. Пробежалась по тексту и закатила глаза.
— А что еще ждать от этого самовлюбленного мальчишки?
— Ты внимательно прочла?
— Дорогая Путешественница, я заметил, что мое предложение тебя заинтересовало. Я польщен. Буду ждать, как договаривались, в восемь. P. S. Красный тебе очень идет.
Люмин уперла руки в бока и выжидающе посмотрела.
— И что? Тебе и правда идёт новое платье.
Люмин фыркнула.
— Это наглость.
— Но это же Тарталья, — мирно протянула помощница. — А вот ты на себя совсем не похожа. Что тебя так разозлило?
— Да как он вообще посмел пригласить меня на свидание?
— А почему нет? Ты смелая, красивая девушка. Даже такой глупый прохвост, как Чайльд, заметит. Сходи, отдохни. Ты весь последний год только и занимаешься спасением Мондштадта, Ли Юэ, Инадзумы и Сумеру. Вон нервная какая стала. А если он будет творить гадости, так накостыляй. Ты умеешь.
Люмин молча вцепилась осуждающим взглядом.
— Да что не так?!
— Тебе напомнить?
Паймон нехотя кивнула.
Огромный зал был завален морой. У Паймон заблестели глаза от этого великолепия. Путешественница с трудом оторвала ее от золота и подвела к экзувии.
— Вроде все на месте. Почему тогда стражи без сознания?
Люмин внимательно глянула по сторонам. И правда странно. Еще ощущение противное — словно она под прицелом невидимого стрелка.
Девушка на миг замерла и резко обернулась. В тишине раздались шаги.
— Ваша работа закончена. Что вы здесь делаете? Вам мало проблем на сегодня? — насмешливо спросил некто.
— Эй, кто здесь?
В отличие от Паймон, Люмин сразу узнала Тарталью. Он медленно поднялся на площадку. Поправил взъерошенные рыжие волосы и широко улыбнулся.
— Какая жалость. Если бы вы были членами Фатуи, Царица бы вас щедро вознаградила. Однако вы всего лишь никчемные ничтожества. Хотя должен признать: Цисин себя превзошли, и я не справился бы без вашей помощи.
Люмин нахмурилась. Слова человека, которому, как она думала, можно доверять, могли означать лишь одно.
— Я не позволю тебе забрать Сердце Бога!
Он ядовито засмеялся.
— А я не собираюсь спрашивать разрешение. Я бы не хотел прибегать к крайним методам, но воля Царицы должна быть исполнена.
Люмин на несколько мгновений растерялась. Неужели сейчас перед ней тот самый милый юноша, что помогал последние дни? Почему в его глазах кинжалы и жадна крови? Ее крови…
— Ты напрашиваешься на неприятности?! Люмин покажет тебе!
Конечно, Паймон так разбрасывается словами. Не ей же сражаться.
— Именно, — оскалился Тарталья и посмотрел на девушку. — Но прошу, Путешественница, получи от этой схватки такое же удовольствие, какое получу я.
— Мы доверились тебе! — прорычала Люмин, хватаясь за меч. — Я так и знала, что Фатуи верить нельзя!
На его лице снисхождение. Будто бы в оправдание Тарталья прошептал:
— Милая, это лишь приятное времяпрепровождение. Убивать я вас не стану.
Он создал два меча из воды и направил в их сторону.
Паймон нахмурилась.
— Да, это было очень неприятно. Но по сути Чжун Ли сам захотел отдать свое Сердце, а Тарталья нам даже не навредил.
— Тебе не навредил, — недовольно поправила Люмин.
— Но у него же было задание, как у Синьоры. Согласись, он гораздо приятнее, чем эта ведьма.
Путешественница надулась. А толку что приятнее? Итог все равно еще хуже. Этот чертенок предал и даже не извинился. Скорее всего он и виноватым себя не считает. Как с ним вообще теперь общаться?
— Давай вспомним другие моменты. Более приятные.
— Это какие?
Паймон встрепенулась.
Люмин выглянула из-за деревьев — все улицы заполнены миллелитами. Но делать нечего, если она хочет выбраться, придется аккуратно идти.
Она сделала неосторожный шаг, и под ногами хрустнул камешек. Привлеченные шумом воины вскрикнули и схватили копья, а Путешественница вместе с Паймон понеслась по лестнице. Каблуки отбивали чечётку, ветер бил в лицо. Люмин на мгновение оступилась и прыгнула на нижнюю площадку. Сверху — миллелиты. Впереди — тоже. Позади — обрыв.
Люмин выхватила меч, понимая, что будет вынуждена защищаться от десятка стражников.
— Замри! — раздался за спиной звонкий голос.
Ее облило холодными брызгами. Несколько водных змей прошмыгнуло в воздухе и рассыпалось на несколько острых игл. Каждая врезалась в миллелита и оглушила.
На площадку словно из ниоткуда прыгнул высокий юноша с огненно-рыжими волосами. Он взял Люмин за руку и тихо произнес:
— Доверься мне, я вас спрячу. Скорей за мной.
— Этого мало, — отрезала Люмин. — Он просто втерся в доверие. Возможно, спасение было спланировано.
— Зато он своим родственникам о тебе написал. Я читала, что для мужчин из Снежной это важный шаг. Почти предложение.
Щеки Люмин предательски покраснели. Она отвернулась, сложив руки на груди. Паймон тихонько захихикала и подлетела поближе.
— Ты даже не знаешь, что он написал.
— Помнишь, что Тевкр рассказывал? Он решил, что вы па-а-ара. Явно не спроста. А вспомни, как Тарталья с братиком возился, лишь бы тот продолжал верить в чудо.
— Вот именно, он и ему врал.
Паймон всплеснула руками.
— А все родители, которые рассказывают про Зимнего духа(1) и подарки, тоже врут?
Люмин мрачно посмотрела исподлобья.
— Да.
Она еще больше нахмурилась, услышав смех помощницы, и добавила:
— Он гад. Это так сложно признать?
— Вовсе нет. Он смелый, немного безумный, но очень обаятельный гад, который тебе нравится. Любовь зла, как говорится.
— Что?! — пискнула Люмин. — Ты за кого вообще?!
— За твои чувства. И нет-нет-нет! — Паймон замотала головой. — Даже не смей убеждать меня в их отсутствии. Я, по-твоему, не догадалась, зачем мы сюда приехали, бросив все в Сумеру? А платье новое? А то, что ты последние дни дерганная? Где моя вечно хладнокровная напарница?
Паймон была довольна — попала в яблочко. Люмин напрягла плечи, посмотрела по сторонам в попытке найти хоть какую-то помощь, но все же вынуждено прошептала:
— Старое платье мне просто надоело, к тому же оно истрепалось. А приехали мы сюда по другому делу.
— И по какому же?
Люмин приоткрыла рот, но тут же закрыла. В голову ничего не пришло. В какой-то момент она вскинула нос, громко хмыкнула, развернулась и, звонко звеня туфлями, пошла в свою комнату. И самую чуточку хлопнула дверью прям перед Паймон.
Феечка растерялась. Задумчиво почесала макушку и робко постучала.
— Люмин, если я тебя обидела, извини.
Но в ответ она услышала лишь подозрительный скрип. Помощница выглянула из окна и довольно потерла ручки.
Люмин в ярко-красном платье спешила в сторону ресторана.
1) На Тейвате вообще есть Дед Мороз/его аналог??
Примечания:
доп.метки: флафф, обоснованный ООС, ау, где Люмин студентка, а Аль-Хайтам преподаватель.
— У вас проблемы с группой?
Люмин на несколько мгновений замерла, но быстро взяла себя в руки: продолжила вытирать с доски сложные, многоуровневые формулы.
— Все в порядке, профессор.
Она сложила тряпку идеально ровным квадратом, достала новенький кусочек мела и собрала пособия в стопку.
И все это под взглядом преподавателя. Чертовски будоражащего преподавателя.
— Тогда почему вы одна дежурите с начала учебного года?
Люмин покраснела.
Аль-Хайтам, как всегда, лениво сидел на столе, сложив руки на груди. Опущенные на самый кончик носа очки с золотой оправой делали его и без того пронзающий взгляд более цепким.
— Мы поделились по предметам.
На самом деле Люмин просто заставила старосту назначить ее дежурной. Но кто об этом расскажет, верно? Уж не Златка точно, она еще после прошлой встречи в туалете не отошла.
— Вот как… — улыбаясь уголками губ, ответил мужчина. — Оригинальное решение, мы в свое время до такого не додумались.
Люмин прерывисто кивнула. Неприятный липкий холодок пробежал по спине и рукам, но быстро сошел на нет.
Осталось подровнять стулья и проверить целостность столов. А то некоторые студенты как дети — так и норовят исписать парту матерными словечками и призывами нарисовать парочку вагонов.
— А почему мой предмет?
Аль-Хайтам встал и медленно уселся за преподавательское кресло. Люмин зависла на несколько мгновений — в темно-зеленом костюме он выглядел шикарно. Особенно когда так изящно садился, закидывал одну ногу на другую и облокачивался на спинку стула.
— Случайность, — пискнула Люмин.
Нет, она точно мазохистка. В присутствии Аль-Хайтама стынет кровь, дрожат колени и дыхание срывается на нервный ритм. В голове все путается так сильно, что студентка серьезно боится ляпнуть вместо «до свидания, профессор» что-то вроде «можно поцеловать вас и крепко-крепко прижаться»?
— Ах, случайность… — красноречиво протянул Аль-Хайтам.
Волосы на затылке встали дыбом.
— Я могу попросить вас проверить последний тест? Разумеется, не просто так, а за небольшой бонус по моему предмету.
Аль-Хайтам вел «Сущность дендро стихии и ее связь с живыми существами Тейвата». И, пожалуй, одного его присутствия в кабинете хватало, чтобы Люмин зачитывалась пособиями, книгами и статьями в этом направлении.
— Конечно, но я помогу вам просто так.
Аль-Хайтам встал и галантным жестом предложил Люмин занять его место. Достал стопку кривых листочков и выдал перо с красными чернилами.
— Умеете им пользоваться?
— Не очень.
Все-таки Аль-Хайтам в чем-то был жутко старомоден.
— Тогда у вас есть прекрасная возможность научиться.
— Обращайтесь на ты, пожалуйста. Мне неловко.
— Как пожелаешь… Люмин.
Она густо покраснела. Слышать свое имя из уст мужчины с прекрасным, низким голосом настолько приятно, что сердце делает болезненный кульбит.
Люмин взялась за тесты. Одногруппники писали коряво: у кого-то буквы улетали на верхнюю строчку, у кого-то позорно сползали вниз, пьяные завитушки собирались в пушистое нечто и превращали обычный столбец из номеров вопроса и ответа в нечитаемое месиво. Листик за листиком.
— Ты не против, если я покурю?
Студентка замотала головой, Аль-Хайтам открыл окно — приятная прохлада покусала пылающие щеки. Щелчок — несмелый огонек обжег сигарету, и класс наполнился сладковатым запахом.
Преподаватель протяжно затянулся, отставил сигарету от лица и выдохнул серебристый дым. Легкое, изящное постукивание, и пепел улетел вниз.
«Он грациознее дикого кота», — подумала Люмин, разглядывая его расслабленную позу.
— Что-то хочешь спросить?
Он лениво посмотрел через плечо.
— Нет-нет, извините, — зашептала Люмин и опустила голову.
Тесты. Точно.
Руки предательски дрожали, с пера так и норовила капнуть большая алая клякса, но пока Люмин справлялась сносно: писала ничуть не лучше одногруппников, но хотя бы чисто.
Стопка стремительно редела. Девушка кусала губы. С одной стороны хотелось провести время с преподавателем, с другой — в голове лихорадочно билась паника.
«Я должна выполнить его просьбу как можно лучше и быстрее, иначе он решит, что я идиотка».
«А-а-а! До чего же их много! Я ничего не успею!»
«Но мне же не ограничили время? Лучше сделать медленнее, но лучше?»
«А если я уже допустила кучу ошибок?»
Аль-Хайтам оказался за спиной внезапно. Под тихое, почти истеричное «Ик!» он навис сзади и заглянул через плечо. Едва касаясь грудью спины Люмин, спросил:
— Как продвигается проверка?
— З-з-замечательно…
Он наклонился еще ближе и взял парочку оцененных работ. Отошел на несколько шагов и начал внимательно читать.
Люмин готова была поклясться, что ещё несколько минут, и ее можно выносить ногами вперед из аудитории. Сердце просто не выдержит ухать вниз, переворачиваться и возвращаться на законное место раз за разом.
— Знаешь… Вполне неплохо. Но вот этому студенту я поставил бы неудовлетворительное. Чтобы в следующий раз взял хотя бы листок поприличнее. Про почерк вообще молчу.
Люмин послушно закивала.
— Я выйду ненадолго. Дождись меня, хорошо?
Как только Аль-Хайтам покинул аудиторию, Люмин растеклась по стулу лужицей. Прерывисто выдохнула и закрыла пылающее лицо ладошками.
«Он все понял! Точно понял!»
«Ладно, нужно взять себя в руки. Осталось совсем немного».
Она дошла до своего теста, который оставила напоследок. Смущенно положила перед собой и вспомнила слова Аль-Хайтама про аккуратность. Почерк у нее не слишком хороший, да и листочек был вырван из потрепанной тетрадки, потому что новая достигла критического количества страниц.
Несмотря на то, что в ответах отыскалась лишь одна ошибка, Люмин вывела ярко-красную надпись «удовлетворительно» и запихала тест поглубже в стопку.
Аль-Хайтам вернулся с двумя стаканчиками кофе.
— Не знаю, какой ты любишь, но тут есть латте с фруктом Харра и раф с персиком Зайтун. Во втором еще две ложки меда. Не стесняйся, ты хорошо постаралась и я просто не могу тебя не отблагодарить.
Чувствуя как воздух в легких стремительно кончается, Люмин выбрала первый вариант, спешно попрощалась и под едва заметную улыбку профессора выбежала из аудитории.
Она-то давно знала, что любимый кофе Аль-Хайтама — латте с персиком Зайтун и двумя ложками меда.
* * *
На следующем занятии уши Люмин горели. Она почему-то наивно думала, что каждый студент огромного потока видит на ее лбу табличку «безнадежно влюблена в профессора аль-Хайтама». Впрочем, мысленно она пыталась успокоить себя — каждый занят лишь собой.
Но выходило прескверно.
Неожиданно аль-Хайтам взялся раздавать тест сам — обычно он выбирал жертву из первых рядов.
Мужчина медленно прошел по довольно обширной аудитории и, называя фамилии, отдавал листочки довольным студентам. Пара-то не резиновая.
И лишь подойдя к замирающей студентке, он сказал:
— Люмин, держи.
Дрожащими руками девушка забрала тест и развернула.
Тихонечко ахнула и едва подавила желание спрятаться под столом и никогда… НИ-КОГ-ДА оттуда не вылезать.
Под жирным «удовлетворительно» невероятно ровным почерком было написано:
Ты заслужила «отлично» и поход со мной в кафе. Согласна? P. S. Златка очень болтливая девушка.
День не задался с самого утра — Люмин умудрилась, вставая с кровати, подвернуть лодыжку, Паймон не уследила за завтраком, из-за чего пришлось есть в таверне, а в ванной почему-то текла лишь мертвецки холодная вода, от которой трещали кости.
— Зато ты проснулась, — утешила помощница, но Люмин лишь злобно стрельнула глазками и потерла ноющую ногу.
На доске объявлений был лишь один заказ — разгромить небольшой лагерь хиличурлов в Вольфендоме. Пришлось брать его, хотя больше всего Люмин хотелось спрятаться в арендуемой комнате с горячим глинтвейном. Осень в самом разгаре — небо хмурилось каждый день, холодный ветер развевал флаги и лопасти мельниц. А денег на месячный платеж по-прежнему не хватало.
— Да ладно тебе, Люмин! Мы быстро справимся и пойдем есть вкусняшки!
Быстро? Как бы не так.
Задание оказалось не таким уж и легким. Во-первых, на месте хиличурлов оказалось целых восемь. Во-вторых, зависали они в компании двух электро магов бездны, которые были не прочь поджарить незваным гостям зад. В-третьих, пошел, мать его, дождь. Сильный дождь, из-за которого подошва сапожек скользила по размякшей до коричневого месива грязи.
— Люмин, сзади!
Путешественница прыгнула в сторону. Успела — в то место, где она была секунду назад, ударила молния.
Удар. Припала к земле. Вытянула руку — и вихрь анемо сбил с ног несколько хиличурлов.
Шаг вправо, меч вперед — один из магов рассыпался горстью искр. Прыжок — ураган поднял ораву хиличурлов и утянул к обрыву, с громким воем противники упали вниз и разбились.
Последний хиличурл сиротливо стоял в стороне, опасливо сжимая арбалет. А второй маг бездны куда-то пропал. Сбежал?
Путешественница понеслась к монстру.
— Люююю!..
Девушка посмотрела по сторонам, но опасность пришла с неба — ее пронзила молния.
* * *
Люмин просыпалась тяжело. Она слышала скрип и приглушенный шелест. Чувствовала запах тепла и жженой древесины. Тело нещадно ныло от головы до кончиков пальцев.
В полумраке тонули стены пещеры. Небольшой костер грел продрогшее голое тело, накрытое лишь серой густой шубой. Люмин привстала. Заглянула под шкуру — на руках, ногах, груди и животе повязки из листьев, а под ними странная субстанция, пахнущая волчьими ягодами.
Паймон нигде не было.
По привычке Люмин отметила обстановку: пещера небольшая, но сухая, внутри — запас веток, за ее пределами — лес, волчьи ягоды и трава-светяшка. Она по-прежнему в Вольфендоме.
Одежда разложена на камнях. От нее ощутимо пахнет сыростью и кровью.
— Ты проснулась, Лупикал?
Рэйзор бесшумно зашел в пещеру и отряхнул мокрый плащ. Он достал из сумки свёртки из крупных плотных листьев и протянул один Люмин.
— Я охотился. Это еда.
Путешественница раскрыла сверток — там лежал крупный кусок сырого мяса. Судя по виду кабана.
Рэйзор достал такой же и сел по другую сторону костра. Он впился в него острыми зубами — по подбородку потекло несколько дорожек розового сока.
— Постой. Давай приготовим.
Юноша удивился, но позволил забрать добычу и наколоть ее на несколько веток над костром.
— Ты спас меня?
Рэйзор закивал.
— Ты лежала в воде. И кусалась.
— Кусалась?
— Молниями. Пришлось… двигать палкой.
Люмин нахмурилась. Попыталась вспомнить бой. Дождь лил сильно — успели собраться лужи. Наверное, она упала в одну из них после удара магом бездны.
— А где Паймон? Маленькая девочка с белыми волосами, она обычно летает.
— В городе, — коротко бросил он. — Цела.
Люмин прикрыла глаза. Хорошо, что цела. Скорее всего она полетела за помощью и скоро будет здесь.
Мясо зажарилось. Покрылось корочкой, которая блестела от горячего жира. Рэйзор вцепился в него зубами и довольно заурчал. Он кусал мясо быстро, почти не пережевывая. Перехватывал из руки в руку и дул на обожженные пальцы.
— От сырого… иногда болит живот. Твоё вкусно пахнет… и вкусное. Хочу… всегда есть твоё мясо.
Путешественница удивленно посмотрела. Она откусывала не спеша. Мясо получилось жестким, ему не хватало соли и специй.
— Так правильно… говорю? — смущенно спросил юноша. — Я говорю с Лизой. Она помогает.
— Я тебя поняла. Спасибо, Рэйзор. За спасение тоже. И за то, что перевязал.
Он отвернулся — бледные щеки покрылись румянцем.
— Думаю, мне пора. Паймон будет волноваться.
Рэйзор подняться не дал. Он подскочил и беспокойно замахал руками.
— Нет! Ты ранена! Было много крови! Ложись!
Девушка тихонько засмеялась.
— Со мной правда все в порядке.
— Нет. Лупикал пахнет кровью. Это плохо.
— А как я должна пахнуть?
Люмин не понимала слово «лупикал», но догадалась, что речь идет о ней.
— Звёздами… Морем… Ветряными астрами…
— Это… Очень мило, — пробормотала Люмин. — Ладно, я еще посижу с тобой.
Рэйзор заметно успокоился и сел обратно на землю. Он молча смотрел на Путешественницу, словно ловил малейшее изменение в ее выражении лица, взгляде и движении пальцев. Его алые глаза приобрели золотистыми блики от света костра, а колючие белые волосы после дождя лежали тяжелыми волнами на плечах и спине.
— Так чем ты хотел заняться?
— Охранять.
— Кого?
— Тебя. Ты сейчас слаба. Я хочу охранять тебя.
Путешественница смутилась. Она виделась с Рэйзором всего пару раз, но каждый он смотрел на нее так. Она не знала, что выразить под этим «так», но точно знала, что никто больше на нее так не смотрел.
— А что значит «лупикал»? Ты называешь меня этим словом с первой нашей встречи.
Рэйзор опустил голову и потряс челкой, чтобы она закрыла пылающие щеки. Перебирая пальцами, он прошептал:
— Лупикал — это семья. Ты моя Лупикал. Я понял это, как только тебя увидел.
— Я не совсем понимаю, о чем ты.
Люмин не выдержала взгляда Рэйзора исподлобья. Она потерла запотевшие ладони друг о друга и посильнее натянула шубу, под которой неровной билось сердце. Дыхание стало тяжелым, будто грудь сдавили невидимые тиски.
— Когда я бегаю с тобой, когда я охочусь с тобой, мне хорошо. С тобой я не волк и не человек, я просто я, Рэйзор. Потому что ты мой друг. Ты моя Лупикал. Надеюсь, тебе тоже хорошо.
— Д-да, мне тоже хорошо, — немного рассеянно ответила Люмин.
Рэйзор резко поднял голову. Волосы дернулись и взлохмаченные упали на лицо: белый с красным смотрелся дивно.
«Такой милый и преданный», — подумала Люмин и, крепко сжимая шубу, встала. Аккуратно обошла костер, стараясь не бередить раны, и села возле Рэйзора.
Погладила влажную челку. Положила руку на щеку с едва заметным шрамом, и почувствовала, как юноша задержал дыхание.
— Люмин?
После небольшой паузы девушка едва заметно улыбнулась и прошептала:
— Ты тоже моя Лупикал.
Примечания:
Я говорила, что о сложных отношениях тяжело писать? Забудьте! Тяжело писать по метке "от врагов к возлюбленным"
доп.метки: Hurf/Comfort, насилие, воссоединение, драма, обоснованный ООС, ау, где Люмин преподает в Академии Сумеру, а Ли Юэ давно разрушен.
Просто небольшой крик души: драббл по этой метке вышел почти таким же по объему, как все остальные... А!
Поэтому я решила поделить на две части
В небольшом помещении было людно.
На сцене стоял ведущий. Он довольно вглядывался в блестящие номерки, которые были у каждого гостья. Лица скрывали маски, но мистер Броукер уже давно выяснил имена самых частых гостей.
— Дорогие дамы и господа, сегодня мы собрались на двести четырнадцатые торги. Напоминаю правила: не драться, не оскорблять, не поднимать вопросы религии и политики, ставки делать в рамках разрешенных валют и предметов.
Зал ответил приглушенными аплодисментами.
— В таком случае начинаем!
Люмин сидела на задних рядах в белой маске. Она уже не раз присутствовала на Черном аукционе. Сюда привозили самые разные диковинки, в том числе и живые.
Свет от нескольких софитов сошелся в одной точке. На это место молодой мальчишка в костюме выкатил каменную плиту с древними письменами.
— Итак, первый лот — Завещание Моракса людям! Реликвии более двух тысяч лет, и она еще не расшифрована до конца. Начальная цена — полмиллиона моры!
Люмин поморщилась. Цены, конечно, аховые, особенно учитывая, что Чжун Ли давно признался: завещание написал не на трезвую голову.
— Миллион сто тысяч — раз! Миллион сто тысяч — два! Миллион сто тысяч — три! Продано номеру 327!
Мальчишка снова выбежал на всеобщее обозрение и унес товар за сцену, а ведущий объявил следующий лот.
Люмин ждала. На эти торги она хотела особенно, но естественно ту самую позицию выставят ближе к концу. Удивительно, что это сокровище вообще попало на аукцион, а не сразу в коллекцию влиятельному богачу.
Сама Люмин богатой не была. К сегодняшнему вечеру она собрала все свои накопления и продала все артефакты, что нашла за годы путешествий.
— Лот номер семнадцать! Дамы и господа, не побоюсь сказать, что этот товар — то, из-за чего были организованы сегодняшние торги. Итак, представляю вам, Златокрылого короля, охотника на демонов, последнего выжившего Якшу и по совместительству последнего Адепта Ли Юэ! Начальная ставка — миллион!
Сердце ухнуло вниз. У Люмин было едва ли больше миллиона и двухсот тысяч.
Сяо вывели на поводке как собаку. Он упал на колени и обессиленно склонил голову. Худой, потрепанный, в серой одежде.
Руки со значками устремились вверх. Тысячи, десятки тысяч, сотни… Голоса перекрикивали друг друга и срывались на хриплый вой.
— Спокойнее, друзья, спокойнее, — мягко засмеялся ведущий. — Итак, последняя ставка: два миллион пятьсот тысяч — раз. Два миллиона пятьсот тысяч — два!
Люмин подняла номерок дрожащей рукой. Встала и, прокашлявшись, сказала:
— Миллион двести тысяч, кровь дракона Двалина… и меч Драгоценный омут.
Посетители недовольно заворчали, но ведущий явно заинтересовался.
— Тот самый?
— Да…
Сяо поднял голову. Ошейник заскрипел, а лицо юноши исказилось гневом.
— Сделаем так, — хлопнув в ладоши, объявил ведущий. — После торгов госпожа под номером 546 подойдет к нашему мастеру, чтобы тот проверил подлинность меча. Если результат будет положительный, Адепт Сяо перейдет в ее владение. Если нет, он достанется господину под номером 203, который предложил два миллиона пятьсот тысяч.
Девушка облегченно выдохнула. Она была уверена, что меч настоящий. В конце концов она очень хорошо знала того, кто его подарил.
* * *
После аукциона Люмин подошла к условленному месту, где ее встретило двое солидных мужчин. Один из них подал руку и повел ее по темным коридорам.
— Подождите здесь.
Мастер пришел скоро. Это был высокий, сухой джентльмен, который снял перед Люмин широкополую шляпу, чуть наклонившись вперед.
— Для меня честь познакомиться с хозяйкой Драгоценного омута.
Про себя Люмин отметила, что мастер оружие не принес.
— Расскажите откуда он у вас? Я не настаиваю, но будет очень грустно, если такой большой временной промежуток в истории меча останется тайной.
Люмин закусила губу.
— Я получила его в дар от Моракса около четырехсот лет назад в благодарность за помощь в защите Ли Юэ.
Мужчина с благоговением поклонился девушке.
— Вы знакомы с Повелителем камня!
— Да, мы были хорошими… Друзьями.
Люмин почувствовала тревогу. Она посмотрела в сторону двери и увидела Сяо. Ему закрыли металлической пластиной рот, надели ошейник покрепче, а на руки нацепили кандалы. Судя по совсем свежим красным пятнам на теле — юноше досталось ещё и физически.
Но это все меркло на фоне его глаз полных злости и ярости.
«Оправданной злости и ярости», — поправила про себя Люмин.
Наконец в комнате появился мистер Броукер.
— Поздравляю вас с покупкой, госпожа. Приходите еще, особенно с новыми реликвиями. Но будьте осторожны, характер у Адепта зверский.
«Я знаю».
Ей передали ключи от ошейника, цепей и подвели к парню поближе. Ведущий грубо схватил Сяо за волосы и заставил показать шею. Между металлом и линией роста волос темнел красный круг.
— Подчиняющее заклинание. Он будет слушать любые ваши команды, но следите за сохранностью татуировки. Сам не сотрет, но другие могут. Наш маг уже настроил заклинание на вас.
Люмин молчала. Она не могла выдавить и слова. Чувство вины накрыло тяжелым покрывалом и, точно острый шарф, оплело воспаленное горло.
Она не могла поверить, что одно решение, которое казалось правильным, привело к тому, что погибло столько замечательных существ. А единственный выживший был на последнем издыхании.
* * *
Дорога домой была долгой. Но так или иначе Люмин не только привезла Сяо в Сумеру, но и договорилась с потомком аль-Хайтама, который стал Великим мудрецом. Правда, после получения этой должности его занудство достигло апогея, и он заставил дать обещание не снимать с Сяо заклинание подчинения. По крайней мере пока он не докажет свою безопасность для окружающих, а в этом Люмин сомневалась.
Она жила в небольшом домике на окраине Сумеру. Одна.
— Это гостиная, — робко сказала Люмин. — Там кухня, а на втором этаже ванная и моя комната. Если ты не против, я поселю тебя здесь.
Сяо хранил молчание. Он смотрел вниз и покорно шел, куда бы Путешественница его ни вела. На него непохоже. Совсем.
— Великий мудрец Сумеру запретил снимать с тебя заклинание, он за этим будет тщательно следить, но цепи… — Она медленно подошла к нему и расстегнула намордник.
Сяо отвернулся, пару раз кашлянул и облизал сухие губы.
Щелкнул ошейник. Остались лишь наручники. Люмин выдохнула. Руки дрожали. Вид Сяо не предвещал ничего хорошего.
— Не делай глупости, хорошо?
Кандалы соскользнули с тонких бледных запястьев и упали. Сяо оскалился и тут же бросился на Люмин. С рыком повалил ее на пол и крепко сжал шею. Люмин беспомощно захлопала ртом. Ослабленный Сяо навалился с такой силой, что девушка не могла его скинуть.
— Ты!.. Я уничтожу тебя!.. — прошипел Якша.
Плевок. Прямо в глаз. Сяо на мгновение ослабил хватку, но этого было достаточно, чтобы Люмин прохрипела:
— Замри.
Она сбросила окаменевшего юношу.
— Ты больше не причинишь мне вреда. Встань.
Сяо поднялся. Его трясло от злости.
— Ты защитник! Ясно тебе? — она потрясла его за плечи. — Я выкупила тебя, чтобы спасти. Не зарывай свое будущее.
— Я защитник Ли Юэ. Без Ли Юэ у меня нет будущего, — процедил он.
И Люмин не нашлось, что на это ответить.
* * *
Ей до сих пор снились кошмары.
Всего лишь четыреста лет назад (они действительно казались не такими уж и далекими) Ли Юэ процветал. Люди взяли все в свои руки, и большая часть защитников Гавани ушла на покой в горы. А некоторые остались вблизи города и даже наладили контакт с местными жителями.
Люмин возвращалась в Ли Юэ каждый праздник фонарей и приезжала летом на пару месяцев. Она любила отдыхать вместе с Ху Тао, Сян Лин и Бэй Доу. Иногда беседовать за чашкой чая с Чжун Ли и Адептами, а еще…
Жить с Сяо.
Он отказался покинуть родину ради поисков Итэра, но пообещал ждать.
Их отношения закрутились странно. Даже неловко. Сражения, спасение людей, поиски древних тварей — все это объединило и заставило быть вместе больше, чем с кем-либо. Случайные прикосновения, холодные ночи, во время которых Сяо нехотя обнимал Люмин, чтобы согреть, растопили ледяные сердца.
Два одиночества встретились и болезненно сплелись воедино.
А потом объявился Итэр.
Он вернулся так, будто не было долгой разлуки. Встретил улыбкой и тёплыми объятьями, а на требования объясниться мягко засмеялся и повел на пикник. Там он рассказал о своих странствиях, о несправедливости в мире Тейвата и о том, что разлучившая их Богиня права и что ему нужна помощь Люмин.
А она как дура поверила. Повелась на мордашку бывшего когда-то родного человека, позвала на помощь своих друзей и…
И мир запылал.
* * *
Когда она вошла по утру в гостиную, запах крови ударил в нос. Люмин беспокойно осмотрела комнату — пусто, лишь на белоснежном подоконнике и желтых шторах бордово-ржавые капли.
Путешественница вылезла через окно в сад и по следам в виде сломанных веток нашла Сяо, который лежал весь в крови под одним из деревьев. Люмин задрожала. Осела рядом с ним и приложила пальцы к шее.
Жив. Но все руки в порезах.
— Сяо…
Люмин порвала свое платье и перевязала раны. Подняла юношу и потащила в дом. Набрала теплой воды, раздела его и с трудом перетащила в ванну.
— Что же ты наделал… — вытирая мягкой тряпкой порезы, прошептала Путешественница.
К счастью, Сяо нашел лишь тупой кухонный нож и все раны были неглубокие.
Мазь из аптечки, пара пилюль от возможного заражения и нашатырь — путем простых манипуляций Люмин привела Адепта в чувства и позаботилась как могла.
Но он молчал. Его безжизненный взгляд пугал гораздо больше крови и порезов.
Девушка провела пальцами по влажной щеке, попыталась развернуть его лицо к себе, но Якша был, словно кукла — падал без опоры.
— Сяо, прошу тебя. — Люмин прижалась к влажному лбу. — Прости. Прости, если сможешь. Я понимаю, что былого не вернуть, но дай мне шанс искупить вину. Дай помочь тебе, Сяо…
Она прикоснулась к его губам. Но они хладные, как у мертвеца.
— Встань, — прошептала девушка, глотая слезы. — Встань и иди на диван отдыхать.
Якша послушно поднялся и, хлюпая босыми пятками, пошел в гостиную.
* * *
Люмин выписала все необходимые команды на листик. Она не хотела так поступать, но понимала — сидеть с Сяо целыми днями просто нет возможности, а оставлять его одного с развязанными руками просто нельзя.
— Пожалуйста, не злись. Это для твоего же блага, — в который раз извинилась Люмин после того, как произнесла вслух все условия.
— Ненавижу, — сплюнул Сяо и сел на диван в гостиной.
— Поешь, пожалуйста. — Его дернуло в сторону кухни. — Ой, прости! Поешь, если захочешь, хорошо?
Люмин работала в Академии. После печально известных событий она долго скиталась, но в конце концов аль-Хайтаму удалось уговорить ее остаться в Сумеру и заняться наукой.
Паймон умерла почти сотню лет назад, а способность управлять стихиями… попросту иссякла. Люмин не знала почему, но выяснять причину сил не было.
На месте Ли Юэ осталась пустыня. Адепты и несколько Архонтов по итогу пошли против Богини, имя которой Люмин до сих пор не знала. И в решающей схватке, в которой брат пошел на брата, погибло сотни тысяч: людей, волшебных существ и монстров.
Путешественница занялась историей. Благодаря своему долголетию, что по странному стечению обстоятельств (или проще говоря проклятию) никуда не делось, она была ценным источником информации.
— Добрый день, профессор.
Студенты здоровались один за другим. Вскоре прозвенел звонок, и девушка поспешила на занятие. Она любила рассказывать истории, даже когда слезы наворачивались на глаза, а ее ученики обожали слушать о подвигах героев прошлого.
— Сегодня мы узнаем о Нин Гуан...
* * *
Ярость. Злость. Ненависть.
Жажда крови.
Желание надеть маску и почувствовать, как яд пропитает по самые кости. Чтобы задушить. Уничтожить. Разорвать на тысячу кусочков.
И выдрать собственное глупое сердце.
Сяо ударил по стене. Еще раз. И еще. По бежевому покрытию пробежала кривая трещинка, а пальцы свело от боли.
«Не вредить себе».
Приказ пронзил голову — рука, будто бы чужая, опустилась и прилипла к боку.
Сяо сморщился. Осел на колени и закричал. Он кричал так, что рвало горло и трясло грудную клетку. Так, что голос эхом отразился от стен.
Обессиленный. Жалкий...
Сяо дернулся. Раздраженный нос уловил чужой запах.
* * *
Люмин возвращалась из Академии раньше обычного. Близился местный праздник, из-за чего рабочий день сократили до трех часов дня. Признаться, девушка обрадовалась вместе со студентами.
Она спешила домой. К Сяо.
Люмин и не надеялась восстановить отношения. Прошло столько лет, хотя будем честны: сердцу все равно, пускай пройдет вечность. Но Сяо изменился. Она изменилась. И вместо любви остались лишь месть и вина.
Путешественница поняла, что что-то не так, почти сразу. Калитка не закрыта, цветы возле дорожки примяты, а закрытое с утра окно почему-то распахнуто настежь.
«Приказ не покидать дом я дала…»
Люмин тихонько подкралась к входной двери — замок вскрыт. Тонкая работа.
Свой меч она продала и впопыхах последних дней не позаботилась о новом. В конце концов за годы жизни в Сумеру Драгоценный омут ни разу не пригодился.
Она тихо открыла дверь и услышала злобный голос:
— Если понадобится, я вынесу тебя по частям!
— Я физически не могу ослушаться приказа хозяйки.
Люмин узнала Сяо. Она едва-едва заглянула в гостиную — трое крепких мужчин коршунами нависли над юношей. Его снова били — на теле уже не осталось целых участков.
— Вырежем кусок кожи на шее, делов-то, — заметил один из них.
— И я тоже так думаю.
Тот, что угрожал, скорее всего был главным. Он недовольно похмыкал.
— Тогда у этого ублюдка точно сорвет крышу.
Люмин прикусила язык. Это ее вина. Она не подумала, что в дом заберутся. Она дала команду не вредить людям, но про самозащиту забыла.
Девушка забежала на кухню и достала нож для мяса. Она влетела в гостиную внезапно, как вихрь. Легкая и быстрая, запрыгнула на плечи одному из верзил и перерезала горло. Тяжелое тело рухнуло и запачкало светлый ковер.
— Держи, сучку!
Люмин юркнула между ними, но тут же упала на пол — кто-то из нападавших схватил за отросшую длинную косу и потянул назад.
Второй ударил по животу.
Люмин вырывалась. Рычала и выла от бессилия — две пары крепких рук это слишком для девушки, что давным-давно забросила боевые искусства. Она тянулась к ножу, что выскользнул и утонул в ворсе ковра, но тот, словно издеваясь, с каждым разом оказывался все дальше и дальше.
На мгновение она посмотрела на Сяо. На его красное от злости лицо, жилку, что билась на виске, и вздувшиеся от напряжения мышцы. Сдвинуться он не мог.
— Защищай меня!
Он сорвался с места. Голыми руками свернул одному из мужчин шею. Как порыв смертельного ветра, подлетел ко второму и пробил грудь насквозь. Рукой.
Люмин не спешила вставать с пола. Тела лежали рядом. С двоих — лилась кровь, и ее пятна неумолимо ползли к девушке.
Сяо тяжело дышал. Он навис над ней и рявкнул:
— Почему ты сразу не дала приказ?!
— Не подумала, — едва дыша ответила Люмин. — Прости.
— Не подумала? Серьезно? А про стихии ты тоже не подумала?
Люмин отвернулась.
Все тело болело, особенно ныла нога, по которой пришлось несколько сильных ударов.
— Вставай, ну же.
Он потянул Люмин за руку, но та с глухим вскриком упала обратно. Не смогла.
— Кажется, у тебя перелом.
Нынешний Великий мудрец уважал Люмин и помнил о ее дружбе со своим не менее выдающимся предком. Будучи лекарем он отложил свои обязанности и прибыл в течение часа. Хотя гложущий голосок подсказывал Люмин, что дело не только в ней, но и в Сяо.
— Перелом хороший.
Путешественница выгнула бровь. Она лежала в своей комнате на кровати.
— Нет осколков и серьезных смещений, — пояснил мужчина.
Он был копией аль-Хайтама, к тому же носил его имя. Иногда Люмин казалось, что это либо шутка старого друга, который каким-то образом обрел долголетие, либо его реинкарнация.
— Постарайся не вставать без надобности. Мази и заклинание сильные, но пару недель на восстановление все же нужно. Костыли, если что, регулируются. А если станет хуже, пошли своего цепного пса.
Люмин сморщилась.
— Он не пес.
Аль-Хайтам закрыл аптечку. На мгновение обернулся — Сяо стоял в коридоре спиной к ним.
— На тебя напали из-за него. Думаешь, не повторится?
— Если бы на нем не было заклинания…
— Он бы убил тебя, — прервал мужчина и ткнул ей в шею. — Это не сегодняшние синяки.
Люмин не нашлась, что ответить.
— Ладно, на этом я закончил, — хлопнув по коленям, встал аль-Хайтам. — Подумай над моими словами. И если хочешь, Академия может выделить сиделку.
— Нет, не надо.
Гость ушел, и Люмин облегченно выдохнула. Великому мудрецу идея привести последнего Якшу в Сумеру не понравилась сразу. Уговорить его — дорого стоило.
— Тебе что-нибудь нужно? — недовольно спросил Сяо.
Он облокотился о дверной проем, сложив руки на груди. От помощи юноша отказался, но Люмин все равно попросила дополнительную баночку лекарства в надежде уговорить позже.
— Пока нет, но будь, пожалуйста, рядом.
— Я и так не могу покинуть дом.
Люмин поджала губы. Снова осуждение, от которого она вряд ли когда-нибудь отмоется.
В повисшей тишине пробурчал живот. Девушка покраснела.
— Ничего не нужно, да?
— Ничего, — прошептала Люмин и отвернулась.
От обезболивающих клонило в сон — нога почти не ощущалась, как и глинистое покрытие с несколькими дощечками. Единственное, мази аль-Хайтама щекотали воспаленную кожу, но это вроде как естественный процесс.
Сяо ушел, и Люмин облегченно вздохнула. Ей было тяжело. Прошло не так много времени, но этого хватило, чтобы она разуверилась в своих силах.
Возможно, все зря?
Она зажмурилась крепко-крепко и стерла пару слезинок, что успели проскочить по щеке. Нет. Она должна была попробовать в любом случае.
Постепенно сон заключил в крепкие объятия.
Ее разбудил запах горелого. Она недовольно поморщилась и потянулась. За окном уже цвели лавандовые сумерки, а внизу что-то гремело.
«Будто бы кто-то готовит…»
Знакомый лязг тарелки, которую вытащили из шкафчика. Мягкие, приближающиеся шаги.
Сердце замерло.
В комнату вошел Сяо. Как прежде мрачный, с жесткой миной на лице и желанием сожрать, не подавившись. Вот только в руках у него тарелка с тушеными (и возможно самую малость пережаренными) овощами и кружка горячего куриного бульона.
— Ты вообще не следишь за питанием? Я не нашел ничего из нормальной еды.
Люмин растерянно кивнула. Был грешок. После работы, заполнения документации и проверки кипы контрольных, курсовых, дипломов и Архонт знает еще чего есть почти не хотелось. А готовить — тем более.
— Спасибо.
Сяо молча подождал, пока Люмин примет полусидячее положение и заберет тарелку. Он поставил рядом кружку и так же молча ушел.
Из овощей: старая морковь, редис и парочка иссохших картошек. А бульон и вовсе из концентрированных кубиков, которые за последние несколько лет успели забраться в сердца местных домохозяек.
Когда Люмин поела, за окном окончательно стемнело. В доме было настолько тихо, что любой шорох на улице казался громким и до ужаса близким.
Боль начала возвращаться.
Она потянулась за лекарством. И почему Хайтам оставил спасительный пузырек так далеко?! Люмин выпила чуть больше положенного и упала обратно на постель.
«Нет, пора вставать. Я не могу позвать его ради этого…»
Девушка поднялась на костыли. Замерла на несколько мгновений — положение тверже, чем ожидалось, особенно если перенести вес на целую ногу. Люмин сделала первый шаг и с непривычки чуть не упала — не так просто синхронизировать движения двух ног и еще двух палок.
Комната пройдена. Пересечен темный, тонущий в мраке коридор. Выключатель тихонько хрустнул, и желтый свет разлился по лестнице.
Фух.
Самое сложное испытание впереди. Впрочем, оно приняло совершенно неожиданный оборот.
— Зачем встала?
Люмин подняла голову. Сяо, точно паук или, быть может, летучая мышь, сидел в углу на потолке, нагло игнорируя физические законы Тейвата.
— Ну?
Он спрыгнул.
— Мне нужно… вниз.
Сяо хмыкнул и подхватил Люмин на руки. Коротко кивнул — поток воздуха поймал костыли и плюхнул на девушку.
— Н-не надо!
— Замолчи.
И Люмин замолчала. Она прикрыла глаза. Когда-то он носил ее на руках, но совсем по-другому: мягче, теплее. Да и пахло от него иначе: миндальным тофу, свежим ветром и цветком цинсинь. А сейчас — холодом, пеплом и жженым песком. Но он все еще живой, его сердце все еще бьется, и если прижаться совсем немного поближе, можно услышать неровный ритм.
— В ванную?
Получив кивок, Сяо спустился на первый этаж. Он помог встать на ноги и довел до комнаты.
— Дверь не закрывай. Если что зови, я подожду тут. — Люмин хотела ответить, но Сяо снова прервал: — Тихо. Просто молчи.
«Ладно. Пускай так».
Назревала проблема куда ощутимее: из-за сломанной ноги простые действия вызывали затруднение. Банальный поход в туалет — долгое, муторное и, к сожалению, не безопасное мероприятие, с которым Люмин справилась с трудом, потому что сесть и встать не так-то просто.
А уж душ…
— Чего стоишь? Тут спать собираешься? — язвительно протянул Сяо, приоткрывая дверь.
Люмин ненавидела чувствовать себя беспомощной. Сяо проследил за ее взглядом.
— Я принесу стул. Не убейся, пока меня нет.
Уже через несколько минут юноша поставил в душ обещанный стул, опустил лейку пониже и замотал глиняный материал толстым слоем из плотной ткани и листьев.
— Лучше сюда.
Люмин послушно вытянула ногу так, чтобы она находилась как можно дальше от воды.
— Как закончишь — позовешь.
Она неловко сняла платье и помылась. Попыталась достать до стопы, но щиколотку пронзила боль.
Придется подождать, хотя ложиться с грязной ногой совершенно не хочется.
Сяо пришел на зов сразу. Он достал чистое, мягкое полотенце и смочил в раковине. В комнате стало душно, когда он сел на колени перед ней и коснулся пальцев ноги.
Это было неловко. И неожиданно.
Люмин зажмурилась от удовольствия. Приятная прохлада — как шелк для поврежденной кожи. Тем более от рук Сяо.
— У тебя опухла стопа.
— Аль-Хайтам сказал, что это нормально.
— А ты его всегда слушаешь, да?
Его голос жесткий, пропитан ядом и колется будто лед.
— Тебя это расстраивает?
Сяо сощурился и прошипел:
— Плевать.
Он подхватил девушку на руки и понес на второй этаж. И несмотря ни на что, Люмин все же прижалась к нему поближе. Вопреки ноющему страху она вслушивалась в по-прежнему родной ритм сердца и запоминала каждое мгновение.
* * *
Дни шли медленно. Люмин большую часть дня лежала на кровати и лишь изредка подходила к окну, чтобы забрать птичью почту.
Студенты ее любили. Как выяснилось очень сильно.
За прошедшую неделю на столе собралась большая стопка открыток: какие-то покупные, какие-то собственноручно сделанные, но все до жути милые. Особенно забавное письмо пришло от Хайку, заядлого двоечника, который умолял вернуться добрую преподавательницу как можно скорее.
Конечно, небось замещает у них Яна. А она гора-а-аздо строже.
Люмин открыла последнее письмо, быстренько пробежалась глазами по строчкам и почти испуганно крикнула:
— Сяо!
Но стоило юноше подняться к ней в комнату, как раздался звон на первом этаже.
— К нам гости, — неловко сказала Люмин. — Поможешь спуститься?
Студенты вломились толпой в пятнадцать человек, что для маленького домика было определено чересчур. Мальчишки притащили сок, печенье, пару литров молока и еще несколько пакетов продуктов. Девчонки тут же побежали на кухню, чтобы быстренько накрыть на стол.
— Не надо было, ребят, — смущенно протянула Люмин.
— Надо-надо, — закивал тот самый двоечник, — вы ж одна живете, профессор. В магазин даже не сходите. А нам не трудно. Мы по чуть-чуть скинулись и вон сколько купили.
Люмин обернулась — Сяо действительно нигде не было.
«Ладно, не хочет быть на виду, значит не хочет».
Девушка подбоченилась.
— Ну что, лентяи, рассказывайте, как без меня академию на уши поставили!
Ребята смеялись и, перебивая друг друга, делились забавными историями из альма-матер. Замещала действительно Яна, которая спуску студентам не давала. Того же Хайку она выгнала из класса за неправильные ответы, а он пустил парочку мини-разрядов электро на металлические детали стула. Преподавательница ойкала каждый раз, когда садилась, но так и не поняла в чем причина колючих, слабеньких ударов.
— Профессор, вы же не будете ставить в журнал результаты самостоятельных? Три работы за две недели — ни одному Архонту не понравится.
— Я подумаю, — пряча улыбку за кружкой чая, ответила Люмин.
В самой Академии слухов хватало. Как часто бывает, самое интересное происходит именно тогда, когда нет возможности увидеть все собственными глазами.
Два преподавателя с кафедры объявили о скорой свадьбе, другой на этой почве взял отпуск и уехал на пару недель в пустыню, очевидно запивать горе скорпионовой водкой. Аль-Хайтам повысил стипендии на сотню моры и выделил бесплатное питание пару раз в неделю. Одна из сотрудниц получила самую уважаемую премию Тейвата за научные разработки в области ботаники, а ее помощник получил повышенную стипендию от Сумеру.
Но это было еще не все: Хайку тоже планировал жениться и даже пригласил Люмин на свою свадьбу.
— Конечно, приду. Только не в качестве невесты.
Все дружно засмеялись.
Через пару часов ребята собрались домой. Они еще много раз пожелали скорейшего выздоровления и попросили при надобности отправить кому-нибудь птицу с письмом.
Когда дверь за ними закрылась, Люмин привалилась к двери.
Приятная усталость разлилась по телу.
— Ты здесь прижилась.
Сяо уже стоял спиной к ней и смотрел через окно на удаляющихся студентов.
— И ты сможешь. — Люмин неловко подошла к нему и потянулась рукой к плечу, но нерешительно остановилась. Сжала ладонь. — Если захочешь, можешь уехать в Инадзуму или Фонтейн. Я дам тебе денег на первое время.
Юноша резко обернулся.
— Я тебя все еще ненавижу.
— Ты заботишься обо мне.
Сяо вздрогнул.
— Я выполняю приказ.
— Я приказала защищать меня. И только.
Якша прищурился. Сделал шаг — что было весьма угрожающе — и, обнажая клычки, выдохнул прямо в лицо:
— Если ты думаешь, что все будет как раньше, ты ошибаешься.
Он взял ее на руки, поднял на второй этаж. Аккуратно, но по-прежнему недовольно опустил на кровать, поставил рядом костыли и спустился парой анемо рывков. Внизу раздался хлопок двери в гостиную.
Но она ведь и правда не приказывала заботиться и даже не просила сейчас поднимать в комнату.
На лице Путешественницы промелькнула улыбка.
* * *
Нога зажила. Аль-Хайтам приехал ещё раз, снял глиняный материал и оставил несколько лекарств и витаминных сборов. А еще продлил больничный на неделю.
— Съезди погулять. После нападения тебе нужно отдохнуть и душой. Только, пожалуйста, не сломай ногу еще раз.
Люмин сначала отказалась от этой идеи, а потом решила, что надо. В конце концов она давненько не брала отпуск.
Сяо от этой идеи в восторг не пришел.
— Охота на демонов? Кажется, твой мудрец просил не напрягать ногу. — Он хмыкнул. — Да и ты в ужасной форме. Обуза.
— Хорошо-хорошо, давай на браконьеров?
Увы, но ответно кольнуть Люмин не могла. Сяо каким-то поразительным образом стремительно возвращался к своему прежнему виду: худые руки пополнели, ушла неестественная бледность лица, от синяков остались лишь желтые следы, а от кругов под глазами — едва заметные пятна.
В путь двинулись следующим утром. Сначала зашли к кузнецу и купили дешевое копье и такой же дешевый одноручный меч. Сяо ворчал, что местные мастера никуда не годятся, а сама Люмин до бездны медлительная.
— Я уж надеялся, что за четыреста лет ты научилась ходить быстрее.
Девушка лишь улыбнулась.
Сумеру мало походил на Ли Юэ, но все же именно его природа исцелила раненное ошибкой сердце. Здесь цвело все: огромные зеленые грозди и усы переплетались друг с другом, образуя арки, небольшие пещерки и бескрайние, густые леса. Запах цветов туманил голову, а сочные фрукты встречались так часто, что Люмин не взяла еды.
На самом деле Путешественница слукавила. Она не планировала ни с кем драться и намеренно вела Сяо по безопасному маршруту к лесу Мотийимы. Но Адепт этого не знал и тщательно высматривал угрозу среди незнакомых мест.
В какой-то момент Люмин сделала вид, что подвернула ногу — это была рискованная шалость. Она сморщила лоб, закусила губу и аккуратно глянула на Сяо.
— Что, умудрилась опять сломать?
— Нет, но, возможно, я еще слабее, чем думала. Можно опереться на тебя?
Он молча закатил глаза. Люмин обвилась о крепкую руку и повела юношу дальше. Она едва скрывала улыбку. Ожили воспоминания: как они гуляли по обители Адептов, отдыхали вместе с Хранителем облаков и сидели на самом краю высоких пиков, наблюдая за первыми лучами солнца.
Сяо не был романтиком, но любил Ли Юэ сильнее многих. Его взгляд наполнялся теплом, когда родина встречала новый день, когда мягкие лучи освещали бескрайние горы и Гавань. А Люмин любила его — в такие моменты ее сердце млело от радости.
Люмин сорвала Сумерскую розу и протянула Сяо. Тот изогнул бровь.
— Что это?
— Небольшой подарок.
— Ты по-прежнему не можешь насладиться живым и убиваешь ради собственного удовольствия, — покачал головой Якша.
Но цветок принял и даже воткнул за ухо.
— Стой. — Сяо выставил руку и сделал шаг вперед так, что Люмин оказалась за его спиной. — Здесь кто-то есть!
Девушка аккуратно выглянула и тихонько засмеялась. Она положила руку на напряженное плечо Адепта и сжала.
— Это Тигнари. Он мой друг(1).
И действительно: по извилистой дорожке к ним вышел стражник. Он приветливо помахал Путешественнице.
— Люмин, я как раз хотел с тобой встретиться! — он подошел поближе и окинул Сяо оценивающим взглядом. — Надеюсь, твой спутник получил разрешение находиться в заповедной зоне?
— Да, конечно, — бесстыже соврала Люмин и добавила: — Его зовут Сяо.
— Рад знакомству.
Ушастый протянул ладонь в кожаной перчатке, но Сяо лишь выгнул бровь и преувеличенно спокойно сложил руки на груди. Стражник неловко прокашлялся.
— Ты не могла бы отнести аранаре возле леса Мотийимы грибы-звезды и випарис?
— Они до сих тебя боятся?
Тигнари хмуро кивнул.
— Пытаюсь задобрить.
— Я передам, что это от тебя. Мы как раз идем туда, так что без проблем.
Тигнари поблагодарил и снял с пояса небольшой мешочек.
— Буду должен!
Сяо проводил стражника хмурым взглядом.
— Кто такие аранары?
— Лесные духи, увиди… — Люмин закусила губу. А может и не увидит. Они ж испугаться могут. — Они избегают Тигнари из-за его ушей, потому что раньше на аранар нападали пустынные шакалы(2).
Юноша кивнул.
— А что за лес Монтийимы? Там, говоришь, много браконьеров?
Люмин отвела взгляд.
— Возможно. Все увидишь, не волнуйся.
* * *
Аранар выходить не хотел, но Люмин не сомневалась, что этот маленький трус был где-то неподалеку. В конце концов он сидел возле этой пальмочки уже четыреста лет и даже не думал сменить дислокацию.
— Мы тебя не обидим, я принесла грибы-звезды и випарис. Мелкий, ты же их любишь!
Сяо смотрел на попытки скептически.
— Что? — поднимая голову из-за ближайшего к пальме куста, спросила Путешественница.
— Да так, вспоминаю слухи о галлюциногенах Сумеру, — смахнул невидимые пылинки Адепт.
Люмин насупилась, но не оставила намерение найти аранару. Она заглянула под пни, поискала между камнями и по итогу плюхнулась на валун, свесив ноги в разные стороны.
— Да в бездну его! Надоел!
Сяо засмеялся. Люмин вытаращилась на него во все глаза. Как же давно она не слышала его смех…
Юноша неловко поправил волосы и спросил, пытаясь изобразить свой недовольный тон:
— Чего ты так смотришь?
Но не вышло. Неловкое молчание прервал тоненький звон аранары. Маленький дух леса выглянул из-за макушки пальмы и тихонечко запищал.
— Ах ты! — возмущённо топнула Люмин. — Я кого звала, а?
— А, ты еще и заразная, — протянул Сяо, поднимая голову.
— Путешественница! Ты принесла грибы!
Аранара неуклюже спустился по стволу и, по-смешному перекатываясь, подошел к Люмин. Пару раз он глянул на Сяо, но тот лишь насмешливо наблюдал за происходящим.
— Спа-а-асибо!
Но Люмин подняла мешочек высоко-высоко и спросила:
— Вы почему Тигнари опять игнорируете, а? Я вам сколько раз объясняла, что он не валука-шуна?
Аранара подпрыгнул, пытаясь поймать вкусности, но достал едва ли до колен девушки.
— Отдам, если пообещаешь ему показаться.
— Ну Люми-и-ин…
— И своим передашь то же самое, — добила Путешественница. — Вот это все между прочим Тигнари собрал.
Аранара недовольно пообещал все выполнить и забрал мешочек. Он звякнул причудливой шапочкой из листьев и в ту же секунду слился с окружающей растительностью.
— Мне кажется, он не выполнит обещание.
Люмин вздохнула.
— Не выполнит.
Сяо забрался на валун и сел рядом. Вид открывался с этого места, что надо: лес Монтийимы представлял собой глубокую долину, в которой росли огромные голубые грибы.
— Так зачем мы сюда пришли?
— Ты поймешь, когда потемнеет.
— Хочешь заночевать здесь? — с сомнением уточнил Якша.
— А что, великий Златокрылый король боится ночевать под открытым небом?
— Вот еще!
Лес Монтийимы имел еще одну особенность. С наступлением темноты все растения и грибы начинали светиться. И свет этот ярче всех звезд и луны вместе взятых.
Сяо сел на край скалы. Свесил ноги, как делал всегда в Ли Юэ и замер. Ветер трепал его короткие волосы и одежду, но Якша не спешил набрасывать на плечи плащ или ложиться спать.
Люмин наблюдала за ним. Она заметила, как расслабились плечи, руки, как разгладилось суровое, полное злости и яда лицо и как в его глазах отразился свет.
Возможно, Сяо полюбит Сумеру так же, как любил Ли Юэ? Возможно, он найдет здесь дом, как нашла Люмин?
Девушка подошла и села рядом с Сяо. Ей было немного страшно — все же анемо стихия покинула ее, а на планере в последние годы она практически не летала. Но… Сяо ведь поймает ее, верно?
— Тебе нравится?
Сяо кивнул.
На шапках грибов появились фиолетовые огоньки, а трава приобрела бирюзовый оттенок.
— Удивительное место, — прошептал Сяо. — В Сумеру много таких?
— Да. И я могу показать тебе каждое. Хочешь?
Люмин осторожно положила голову ему на плечо, готовясь в любой момент быть отвергнутой. По спине пробежали мурашки.
Но Сяо приобнял ее и притянул поближе. Путешественница закрыла глаза и улыбнулась.
1) Автор лошара. я почему-то думала, что Тигнари бессмертный. Так что спихнем на ау тот факт, что он еще живой.
2) Источник: https://youtube.com/shorts/v3YMpK7HuV4?feature=share
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Популярное
VKontakte
WhatsApp
Telegram
Отключить рекламу