Когда день полюбил ночь (гет)

Площадь Гриммо, Лондон, 1980 год

— Регулус?

 Мужчина, сидевший в кресле, рассеяно глядя на угасающий огонь в камине, поднял голову и оглянулся через плечо. Он мало что мог разглядеть в тусклых тенях надвигающихся сумерек, но сразу узнал голос своей жены. Он остался в кресле — слишком уставший, чтобы подняться, но когда Изольда подошла ближе и остановилась рядом с ним, он повернул голову, словно глядя на неё в последний раз.

 Она озадаченно сдвинула брови.

— Я никогда не видела тебя таким грустным, муж мой, — прошептала Изольда. Она провела пальцами по его тёмным кудрям. — О чём же так глубоко погрузился в печальные размышления глава самого древнего и Благородного дома Блэков?

 — О будущем, — пробормотал Регулус. Он поднёс её руку к губам, оставив нежный поцелуй на её пальцах. — Как она?

 Изольда замолчала и убрала руки, с видимой силой схватившись за спинку стула.

 — Она спит, любовь моя, — прошептала Изольда. — Неужели ты так боишься болтовни старой карги? Она сказала всего каких-то три слова, необязательно в них верить.

 Волшебник рядом с ней тихо прорычал. Он поднялся на ноги и, бросив долгий взгляд на жену, подошёл к лестнице.

 — Я не боюсь её слов, это страх за... — тихо проговорил Регулус хриплым, дрожащим голосом. Он внезапно замолчал, качая головой. — Я скрывал от тебя многое из того, что делал Тёмный Лорд, многое из того, что заставляли делать нас. Он безжалостен, Изольда.

 Он остановился у подножия лестницы и, повернувшись на каблуках, несколько раз моргнул, прежде чем встретиться с ней взглядом.

 — Он холоден, как змеиная кровь, текущая в его жилах. Если он узнает об этом пророчестве, если он поверит в возможность его исполнения, он не остановится ни перед чем, чтобы уничтожить её.

 Изольда бесшумно пересекла комнату — её платье мягко шуршало, стелясь по толстому персидскому ковру под ногами. Она отвела его руки, сложенные на груди, и притянула в свои объятья, кладя голову ему на плечо. Когда он обнял в ответ — расслабилась в его объятиях, прижимаясь к нему.

 — Тогда ты должен ускорить наше расставание, — прошептала она ему в грудь. — Ей ещё нет и года, а мы уже должны попрощаться.

 — Мы будем страдать, но если это поможет ей выжить, я пойду на это, — тихо ответил Регулус. — Пойдём, сегодня тихая и спокойная ночь. Возможно — наша последняя.

Изольда посмотрела на него снизу вверх. Её тёмные глаза заблестели от непролитых слёз.

 — Ради мира каким он был прежде, — произнесла она с дрожащим вздохом.

 Регулус тихо кивнул, взял её за руку и поднялся по лестнице. Они шли молча, осторожно ступая, чтобы не разбудить спящую дочь. Изольда осторожно открыла дверь в детскую и вошла, тихо пробормотав "Люмос". Комнату наполнил мягкий голубой свет.

 Регулус подошёл к кроватке, в которой крепко спала их трёхмесячная дочь. Наклонился и взял её на руки, крепко прижимая к груди. Он закрыл глаза, смахивая слезу, одиноко скатившуюся по лицу.

 — Ты не будешь помнить меня, малышка, — прошептал он так, что могла услышать только она, если бы не спала. — Неважно, как сильно я бы хотел быть рядом. Однажды ты узнаешь, что ты ведьма — последняя представительница двух величайших родов, которые когда-либо знал Волшебный Мир. Древнейшего и благороднейшего дома Блэков... — Изольда прижалась к нему и, наклонившись, нежно улыбнулась своей дочери. — И дома Певереллов из Ордена Священных. Тебе был дан великий дар и тяжкая ноша, — продолжил Регулус. — Ты свет и любовь всей нашей жизни, Гермиона. Нам очень жаль расставаться с тобой, но мы рады, что это даст тебе защиту, которую мы не смогли обеспечить. Будь храброй, любовь моя. Если мы больше не увидимся, прощай.

 — Я люблю тебя, Гермиона, — со слезами на глазах прошептала её мать. — Очень люблю.

 Раздался тихий стук в дверь. Регулус неохотно оторвал взгляд от дочери и посмотрел в сторону двери — горло судорожно сжалось.

 — Это Люпин, — заметил он. — Он предложил отвезти её.

 Изольда закрыла рот руками, едва сдерживая рыдания, рвущиеся наружу. Она не двигалась, хотя плечи её сотрясались от беззвучных слёз.

 — Дурак, — прошептала она своему мужу, и глаза её сверкнули яростью, которой в них раньше не было.

Регулус отшатнулся, нахмурив тёмные брови и глядя на свою ведьму. Прежде чем он успел попросить разъяснений, она произнесла:

— Ты оставишь её без воспоминаний о нас.

Она достала палочку, бормоча едва слышное "Акцио!". До их ушей донеслись негромкие удары и дребезжание — в комнату влетел маленький пустой пузырек. Она поймала его в воздухе и откупорила, выжидающе глядя на него. Регулус понял, что она имела в виду, и на его губах появилась улыбка, выражающая восхищение гением его жены.

 — Такая замечательная ведьма, — пробормотал он. — А ты удивляешься, почему я женился на тебе.

  Он наклонился, чтобы поцеловать её в губы. Сунув руку в карман мантии, он достал волшебную палочку, прижал её кончик к виску, вспоминая что-то особенное и важное. Изольда поднесла флакон поближе и наблюдала как муж, проведя по крышке своей волшебной палочкой, продел изящную серебряную цепочку в металлическое кольцо, которое появилось поверх пробки. Она осторожно обернула цепочку вокруг маленького сжатого кулачка Гермионы, зажимая флакон между ладонью и одеялами, в которые та была завёрнута.

  Мать наклонилась в последний раз, чтобы поцеловать дочь в лоб.

 — Пусть она не будет нас знать, — сквозь слёзы сказала Изольда, — но она нас вспомнит. Когда-нибудь.

 Регулус кивнул:

 — Когда-нибудь.

Где-то вдалеке гремел гром, и молнии раскалывали небо ослепительными вспышками. Небо затянуло густыми тёмными тучами, из которых теперь лил проливной дождь.

Изольда стояла у окна, наполовину скрытая плотной занавеской, и всматривалась в мрачный пейзаж. Её тёмные глаза осматривали улицы за окном, словно ожидая увидеть возвращающегося мужа. Она вздохнула и посмотрела на карманные часы, которые он вложил ей в руку перед уходом. Её большой палец каснулся полированного серебряного корпуса, и она лениво провела по выгравированным на нём бувкам Р.А.Б.

 Между раскатами грома, в короткий момент затишья, она услышала несколько коротких ударов в дверь. Она смотрела на дверь и, нахмурившись, ждала. Кто мог звонить в такой час? Изольда на мгновение закрыла глаза, пытаясь вспомнить, упоминал ли Кричер о каких-либо визитах в течение дня. Стук в дверь раздался снова, отвлекая её от размышлений.

 — Кричер, открой, пожалуйста, дверь, — мягко позвала она. — Посмотри, кто это. Кому бы я или Регулус могли сегодня понадобиться — не представляю.

 Домашний эльф тут же появился и поклонился ей.

 — Кричер живёт, чтобы служить госпоже, — хрипло пробормотал эльф. Он направился к двери, протянул скрюченные пальцы к гладкой ручке, чтобы открыть дверь.

Однако он колебался. Изольда отступила ещё дальше за угол, приготовив волшебную палочку к бою.

— Резиденция лорда Регулуса Блэка. Назовите своё имя и намерения, — торжественно произнёс Кричер.

 — С-Сибилла Трелони, — из-за двери раздался тихий дрожащий голос. — К старому другу по крайне срочному делу, касающемуся Леди Блэк.

Изольда вытянулась по стойке смирно, поспешно одёрнув занавеску, и быстро пересекла комнату, становясь рядом с Кричером.

 — Кричер, она мой друг, — успокоила его Изольда. — Она не сделает ничего плохого. Будь добр, поставь чайник, пожалуйста. Принеси ей пару одеял — она совсем промокла.

Эльф мрачно кивнул и трансгрессировал.

Изольда широко распахнула дверь и пригласила ведьму войти.

— О, Сибилла, промокла до нитки! Почему ты не применила заклинание? Проходи, погрейся у огня.

 Ведьма, стоявшая в дверях, улыбнулась ей, несколько раз моргнула и протянула руку, поправляя круглые очки, сдвинутые на переносицу. Она провела рукой по своим растрёпанным каштановым волосам, стряхивая с них капли, и пробормотала быстрые извинения. Изольда покачала головой, провожая её внутрь. Затем она достала палочку и произнесла заклинание быстрого высыхания, чтобы убрать лишнюю воду, которую Сибилла принесла с собой после дождя. Повернувшись к камину, Изольда направила волшебную палочку на сухие щепки и разожгла огонь. Пламя быстро охватило сухие, потрескивающие дрова. Сибилла протянула руки к желанному теплу и с облегчением вздохнула.

 Изольда с нежностью улыбнулась ей, усаживаясь в кресло.

 — А теперь расскажи мне. Что заставило тебя выйти из дома в такую бурю? Если ты здесь, чтобы увидеть моего мужа — он ушёл...

Она замолчала и на мгновение опустила взгляд, подыскивая нужные слова.

— Он в отъезде.

 Сибилла подняла голову, широко раскрыв глаза, и устало покачала головой.

 — О нет, конечно, не из-за чего его беспокоить, — со вздохом сказала она. — Я потеряла работу. Мне сообщили об этом почти... два часа назад. Они вышвырнули меня вон. Крикнули что-то о том, что разбили мои драгоценные кристаллы, ты можешь в это поверить? Но я хотела сказать тебе кое-что ещё более важное.

Сибилла выпрямилась, плотнее запахнула на себе мантию и обхватила голову руками. На её лице сосредоточилась решимость, и хотя Изольде очень хочелось спросить, она колебалась, боясь разрушить хрупкое чувство спокойствия, которое её подруга обрела несколько мгновений назад.  Сибилла молча встала с дивана и направилась к лестнице. Она замерла, оглядываясь по сторонам, словно что-то искала.

 — Изольда?

 — Да, Сибилла?

 — У тебя ведь нет одного из моих кристаллов, не так ли?

 Изольда слегка наклонила голову, нахмурив брови. Она медленно покачала головой.

 — Я думаю, нет.

 Сибилла поднесла два пальца к губам и крепко зажмурила глаза.

 — Ах, я такая забывчивая! У меня есть один, но я просто не могу вспомнить где он! Ах! Два, да, два...

  Её глаза распахнулись. Она пыталась что-то найти в одном из потайных карманов своей мантии. Прошло несколько мгновений, прежде чем она убрала руку, сжимая гладкий шар из витого стекла. Сибилла взяла его обеими руками и протянула Изольде. Она снова заглянула внутрь кармана и достала ещё один кристалл.

 — Это. Это очень важно. Я чувствовала, что они тебе нужны. Не совсем уверена почему, но...

В этот момент снаружи поднялся ветер, и раздался особенно громкий раскат грома. Небо быстро прорезала молния. Сибилла ахнула и вздрогнула как от удара. Когда она заговорила, голос, совсем не похожий на её собственный — скрипучий, тонкий и пронзительный — произнёс пророчество.

Его след запятнает небеса;

Символ тьмы и лжи.

Но когда закончится седьмой месяц;

Из тьмы восстанет свет.

Равный ему рожден для его гибели;

Наследник Слизерина падёт, если он восстанет;

Ибо ни один из них не сможет жить, пока жив другой.

Две души, сплетённые воедино, божественные светила;

Их судьбы вплетены, они связаны.

Когда они соединятся, смерть затмит их;

Битва тьмы против света.

 Дыхание сбилось, и она упала без чувств. Изольда оставила стеклянный шар на подушке рядом с собой. Она бросилась вперёд и протянула руки, поймав подругу, прежде чем та ударится головой о землю, и осторожно опустила Сибиллу на пол. Провидица дрожала, едва дыша, и смотрела на Изольду широко открытыми глазами.

 — Сибилла, с тобой всё в порядке? — нежно и спокойно прошептала Изольда. — Ты со мной. Ты видишь меня?

  Сибилла устало кивнула, медленно моргая.

 — Я... что случилось? Я... как я здесь оказалась? — спросила она.

  Изольда внимательно наблюдала за ней, изучая.

 — Ты не помнишь?

Сибилла покачала головой, глядя на Изольду из-под нахмуренных бровей. Та приподняла брови и медленно кивнула.

— Сиди здесь.

 Изольда поднялась с холодного пола и, сделав шаг к креслу, на котором сидела несколько мгновений назад, наклонилась, чтобы взять в руки гладкий стеклянный шар. Она протянула его Сибилле.

  — Ты подарила это мне всего несколько мгновений назад. Есть ещё один.

Сибилла озадаченно смотрела на шар.

 — Правда? Что ж, давай посмотрим, — пробормотала она, протягивая руки, чтобы взять его. Изольда осторожно вложила его в руки подруги и ждала. В тот момент, когда шар оказался в руках Сибиллы, комнату на мгновение наполнила вспышка света, который затем исчез внутри стеклянного шара. Когда-то прозрачное стекло теперь мягко светилось, наполненное клубящимся в нём мутным золотистым дымом. Свет внутри мерцал, разгораясь всё ярче. Сибилла смотрела на это с немалым благоговением, глаза расширились, когда её осенило. — Быстрее, Изольда, другой! Принеси его сюда!

  Изольда взмахом волшебной палочки вызвала второй шар — стеклянная сфера, вращаясь, плыла по воздуху, пока не оказалась прямо над провидицей. Сибилла поймала его в воздухе и, в тот момент, когда её пальцы сжали гладкое стекло, первый шар стал светиться ещё и ещё ярче, пока обе ведьмы не вынуждены были отвести взгляд. Когда вспышка ослепляющего света утихла, Сибилла обнаружила, что прежде прозрачный шар, теперь был наполнен бледным серебристым дымом. Сибилла рассматривала его с едва скрываемым изумлением.

 — О, ты блестящая ведьма! Всегда наготове. Это важно.

 — Ты уже говорила это, — ответила Изольда с кривой улыбкой. — Так почему же свет заполнил оба шара? Я ничего не смыслю в гаданиях, но разве одного не должно было хватить?

  Сибилла усмехнулась и повернула стеклянный шар, чтобы рассмотреть его. Она покачала головой, мельком взглянув на Изольду.

 — В большинстве случаев, да, — заметила Сибилла. — Иногда, хотя и очень редко, это не так. В случае, если произнесённое пророчество касается переплетённых судеб двух душ — а такое уже случалось однажды, уверяю тебя — весьма вероятно, что само пророчество распадается, так сказать, на две части. Это не обычное и не частое явление, но, тем не менее, оно произошло. Сибилла поднесла шар к уху, прижала холодное стекло к щеке.

 Спустя несколько мгновений Сибилла опустила шар на колени и осторожно накрыла его ладонями. Она подняла глаза на Изольду.

  — Смотри, это записи. Для хранения когда-то сделанных пророчеств. Если у человека есть слух, а у меня он есть, то можно их услышать. Они говорят!

Изольда недоверчиво приподняла тёмную бровь.

 Сибилла взяла оба шара в руки и поднесла сначала один, потом другой к уху, кивая — как бы в подтверждение. Она осторожно положила шары на колени.

 — Я слышу их. Имена, имена важны. Имена особенные и могущественные.

 Изольда кивнула.

 — Ты слышала какие-нибудь конкретные имена? Это... это люди, которых мы знаем?

  Сибилла подняла на неё взгляд, в её больших глазах вспыхнула ярость.

 — О, ты их очень хорошо знаешь. Я бы сказала, что ты никого не знаешь лучше, чем его — одного из них, — прошептала провидица.

На вопросительный взгляд Изольды она выжидающе молчала. Изольда затаила дыхание. Два имени, произнесённые Сибиллой так тихо, что она почти не слышала их, прозвучали в её голове с большей силой, чем раскаты грома за стенами её дома.

 — Люциус Малфой и Регулус Блэк.