Простая сложная жизнь (джен)

Алекса, в обычной жизни Александра Петровна Сартинова, сегодня засиделась за ноутбуком за полночь. Завтра планировался выходной. В квартире она была одна, сестра ушла ночевать к своему жениху, так что девушка с головой окунулась в фанфики по Гарри Поттеру, которые очень любила и с удовольствием читала, как только появлялось время. При её загруженности работой удавалось ей это нечасто.

Ей было тридцать, и она никогда не была замужем. Уже десять лет она сама растила младшую сестру Таньку, которой недавно исполнилось двадцать. Алекса, наконец, перестала её опекать, передав ту, как эстафетную палочку, в заботливые руки её парня. Сама же Алекса уже и не надеялась найти свою половинку. Пока училась в институте, у неё были друзья, многие пытались за ней ухаживать, но тут умерла мать, потом несчастный случай с отцом — и она осталась единственной опорой младшей сестре. Пришлось устроиться на работу и перевестись на заочное отделение, доказывая, что она сможет быть опекуном, иначе сестру могли отправить в детдом.

И вот сейчас она, Алекса, была вполне успешным директором крупного магазина в родном городе. Работы было много, домой она возвращалась поздно, а лучшим отдыхом для неё всегда была книга. На фильм о Гарри Поттере она когда-то сходила в кинотеатр, куда её потащила сестра, и с тех пор они не пропустили ни одной премьеры, да и книги были прочитаны с удовольствием. А когда на просторах интернета она наткнулась на фанфики…

* * *

Увидев, что время уже позднее, она со вздохом выключила ноут, пообещав себе, что завтра, как только проснётся, тут же дочитает оставшиеся несколько глав. Спать хотелось неимоверно. Наскоро ополоснувшись под душем, она завалилась в кровать, напоследок успев подумать, что неплохо бы увидеть сон с любимыми героями.

И уснула, как только донесла голову до подушки.

То, что с ней произошло дальше, Алекса сначала восприняла как сон. Иначе ведь не объяснишь то, что засыпая в современной и несколько по-спартански обставленной спальне, просыпаешься на широкой кровати, лёжа на покрывале с претензией на роскошь и обнаруживая вокруг себя совсем тебе незнакомые предметы обстановки. Шкаф, с открытой дверцы которого свисает какая-то чёрная хламида, соседствующая с ярко-красным халатом. Туалетный столик с зеркалом и множеством расставленных на нём баночек, флакончиков и раскиданных по нему в художественном беспорядке пуховок, платочков и всякой разной женской дребедени. Комната тоже не порадовала узнаванием. Небольшая, затемнённая благодаря тяжёлым тёмно-зелёным бархатным шторам, освещаемая свечами, с креслом, стоящим рядом со шкафом, и таким же зелёным, как и шторы, ковром. Единственная дверь была немного приоткрыта, и спрыгнув с кровати, она кинулась к ней.

Пробегая мимо зеркала, она зацепилась взглядом за какую-то неправильность. Алекса остановилась и уставилась на своё отражение. Сначала она удивилась, увидев на себе какое-то странное, фривольное бельё, все эти кружавчики, бантики, чулочки, подвязочки… Она никогда не надела бы такого! И лишь потом, рассмотрев себя внимательнее, она была шокирована, и не удивительно. Нет, в зеркале отражалась она, но её русые волосы никогда так не вились, фигура была явно на порядок лучше, чем она привыкла. Конечно, она была стройной, хоть и не высокой, но такого пропорционального сложения не имела. И самое главное — из зеркала на неё смотрела девушка лет двадцати, с чистой кожей, без начинающихся морщинок, без тёмных кругов под глазами. Глаза… они у Алексы всегда были приятного зелёно-карего цвета, а сейчас казались ярче и с длинными ресницами.

«Неплохой сон», — подумалось ей.

За дверью как-то издалека слышались голоса. Она с любопытством высунулась за неё и увидела коридор с рядом дверей, и лестницу, по которой кто-то поднимался, бурча и, как показалось Алексе, препираясь с оставшимися внизу людьми. Она прислушалась…

— Север, у тебя не получится в этот раз обмануть нас. Мы будем ждать тебя здесь! Выпускной бывает раз в жизни, и ты должен его запомнить!

— Да-да, Люц, я понял — раздалось в ответ. — Вот привязались, лучше бы я остался в Хогвартсе, благо старина Слагги доверяет мне лабораторию. Припёрся на мою голову, и ещё Мальсибера с Эйвери подговорил…

Бурчание слышалось всё ближе и Алекса с взволнованно бьющемся сердцем поспешила закрыть дверь.

«Заказывала интересный сон с любимым героем — получай», — успела подумать она, и тут дверь начала открываться…

Отбежав к кровати и, постаравшись взять себя в руки, она посмотрела на вошедшего.

В дверях стоял высокий юноша в чёрной, явно не новой мантии. Волосы, издалека выглядевшие сальными, свисали по обе стороны лица, на котором выделялся нос. Юноша был худощав и немного сутулился. Он мотнул головой, отбрасывая мешающие ему волосы и посмотрел на Алексу.

«Глаза чёрные… нос… волосы… Снейп, мамочки, Снейп… какой молоденький, — подумала она. — Ой, в глаза не смотреть... а куда смотреть?»

Снейп как-то резко, будто волнуясь, захлопнул дверь и нервно поправил факультетский галстук. На щеках постепенно появлялись розовые пятна, выдавая волнение.

«Так... И что он молчит, чего ждёт, почему краснеет? Ему что-то надо от меня? Если он шёл в знакомое ему место, почему не спрашивает, кто я и что здесь делаю? Или место незнакомое? Думай голова, думай, шапку куплю».

И тут Алексу словно озарило, она поняла, что напоминает ей комната… Похожую комнату она видела по телевизору. Обычная комната в борделе.

«Ой, мамочки…»

Ей стало понятно и почему она так одета, и почему Снейп не удивлён, увидев её здесь, и что кричали ему приятели… Он шёл к ней, в эту комнату, к девушке, которая подарит ему любовь на одну ночь…

«Поэтому он смущён… надо взять себя в руки, я взрослая женщина, я мечтала о Снейпе, — она незаметно ущипнула себя. — И, кажется, я не сплю…»

Она улыбнулась парню и попыталась вести себя непринуждённо. Нет, она не была девственницей, да и он по молодости вроде не должен затребовать что-то из ряда вон.

«Я справлюсь», — решила Алекса.

— Привет, не хочешь подойти поближе? — проговорила она, надеясь, что ведёт себя как надо.

— Привет, — ответил Северус.

— Как тебя зовут? — «вот дура, зачем я это спросила, вряд ли он скажет мне своё имя». — Меня зовут Аликс, — продолжила она, спеша замять неудачное начало знакомства.

«Так, соберись и представь, что тебя снимают в кино. Сцена один, дубль два, мотор…»

— Иди ко мне, я помогу тебе расслабиться, — сказала она, подходя к Снейпу и начиная снимать с него мантию.

За мантией последовал галстук, и Алекса, полностью отрешившись от свалившейся на неё проблемы, с удовольствием и интересом начала расстёгивать пуговички на его рубашке. Уже увлекая Северуса к кровати, она подумала:

«Но если я — это я, только молодая, то где же та, которая живет в этой комнате? Где та, к которой шёл Снейп?»

Пару минут после ухода Снейпа Алекса лежала, улыбаясь.

«Вот уж никогда бы не подумала, что пересплю со Снейпом, его старшая версия была бы, наверное, лучше, но и так получилось очень неплохо, тем более особо-то сравнивать не с кем. И волосы не так, чтобы сальные, выдумала Роулинг, не любит она Снейпа. А я люблю», — она хихикнула как девчонка и встала с кровати.

И тут же ей захотелось узнать, что делает внизу Снейп. Хвалится ли он приятелям или молчит, сидя букой. Накинув на себя халат и попутно определив непонятную хламиду как мантию, она вышла в коридор и тихонечко подошла к лестнице. Кроме Снейпа её волновал вопрос, как отсюда выбраться. Северус — это мечта, нежданно осуществившаяся мечта, и то, в роли кого она осуществила эту мечту, не играло значения. Но не собиралась же она зарабатывать этим!

Внизу веселье продолжалось и она подумала, что ей повезло, коридор пуст, никто не шастает туда-сюда, и тут услышала обрывок разговора:

— … рыжая, мы специально постарались. Говоришь, не рыжая? Хозяин!!! Мы заказывали Рыжую Нэнси. Специально для нашего приятеля.

— Да, господа, Нэнси, пятый номер, третья дверь слева.

Алекса навострила уши, уже понимая, что произошло.

«Он просто перепутал двери! Сейчас они разберутся и пойдут выяснять, с кем же был Северус, и тогда мне не поздоровится. Надо бежать!»

— … Аликс?.. Но у нас нет девушки, которую вы описываете, в шестой комнате живет Мэри, но сегодня её нет…

Алекса кинулась бежать по коридору в комнату. Забежав, она скинула халат, нацепила на себя мантию, стянув её с дверцы шкафа. Действуя на автомате, схватила туфли, стоявшие там же, и метнулась к окну. Распахнув его, она увидела, что окно выходит на задний двор. Несколько секунд девушка собиралась с духом, а потом залезла на подоконник и спрыгнула вниз. Наверное, её личный ангел-хранитель был где-то рядом, потому что она упала на землю, а не на камни, которыми была вымощена дорожка, проходящая за домом. Отделалась она, кажется, только растяжением ноги (во всяком случае она на это надеялась), а также разодранной коленкой и отбитым боком.

Надев туфли, оказавшиеся ей большими, она быстренько, насколько позволяла нога, похромала по задворкам подальше от весёлого заведения, в котором она дебютировала в качестве падшей женщины.

«Да уж, что-то я не помню, чтобы какая-нибудь попаданка так попадала!»

Увидев проулок, она тут же свернула в него и, пройдя между домами, очутилась на улочке, как ей показалось, старинного городка. Домики высились по обе стороны улицы, на первых этажах были магазины, которые завлекали прохожих витринами. Было многолюдно, одетые в мантии и остроконечные шляпы, куда-то спешили волшебники всех возрастов, раскланиваясь с ведьмами, которые по двое-трое прогуливались, заглядывая в витрины. Пробегали дети, и как заметила Алекса, большинство подростков, виденных ею, были одеты в чёрные мантии с разноцветными галстуками.

«Хогсмид! Я в Хогсмиде! Точно, приятели Сева что-то кричали ему про „отметить выпускной“. Значит, сейчас лето, скоро начнутся каникулы, а Северус, Лили и Мародёры закончат Хогвартс. Значит это 1978 год. Вот это меня занесло!»

Беглянка старалась идти не хромая, чтобы не привлекать к себе внимания, но это ей удавалось с трудом.

«Представляю, как выгляжу со стороны. Хромоножка в больших туфлях, растрёпанная, без шляпки. Неудивительно, что на меня глазеют. Побыстрее бы найти камин, через который я смогу уйти отсюда. Вот интересно, волшебница я теперь или всё же магла? Если не смогу воспользоваться камином, возможно, это будет означать, что магии во мне как не было, так и нет. Ну, рискну, найти бы камин».

Идя по улице, она внимательно разглядывала вывески, стремясь найти знакомое по книгам название. Наконец, ей повезло. «„Три метлы“! Знакомое название!»

Алекса обрадованно кинулась к пабу и открыла дверь. Внутри за столиками сидели многочисленные посетители, большинство из которых опять-таки являлись учениками Хогвартса. Она быстро подошла к стойке, особо не глядя по сторонам, и обратилась к стоящей за ней женщине, решив, что это мадам Розмерта:

— Добрый день. Пожалуйста, не могли бы вы мне помочь?

Женщина, к которой она обратилась, удивлённо оглядела её с головы до ног, но всё-таки решила ответить:

— Что вы хотели? Мне не требуется прислуга.

— Нет, нет, я просто хотела попросить у вас разрешения воспользоваться камином, если можно, — думать, что вдруг здесь нет камина или она не сможет им воспользоваться, не хотелось.

— Хорошо, пожалуй, я разрешу, — будто сомневаясь, сказала хозяйка, — пройдите вон в ту дверь, там каминная, летучий порох на камине.

— Спасибо большое, я вам очень признательна, — сказала Алекса и юркнула в указанную дверь, чувствуя, что надо поторапливаться.

Подойдя к большому камину, бывшему единственной достопримечательностью этой комнаты, она взяла горсть пороха, кинула его в пламя и, как только оно стало зелёным, шагнула в камин, произнеся:

— «Дырявый котёл»!

Не успела Алекса подумать, что ничего не вышло и испугаться, как её втянуло в камин и потащило в неизвестность. Мимо мелькали чьи-то комнаты, ведьмы, трубы, чаепития, прихожие, волшебники и снова каминные трубы, и вот её уже выбрасывает в какое-то помещение.

Неудачно опершись на больную ногу, она упала на грязный пол. Гул голосов, слышимый отовсюду, на мгновение стих, потом возобновился как ни в чём не бывало. Она поднялась на ноги и огляделась.

Вокруг было небольшое, тёмное и грязное помещение, заставленное столиками, за которыми сидели посетители. За стойкой стоял бармен и елозил тряпкой по стакану. Она подошла к нему, стараясь идти ровно и достойно, не обращая внимания на взгляды, бросаемые на неё. Судя по всему, она попала туда, куда и направлялась, а значит, она ведьма и это уже неплохо.

— Скажите, а как мне попасть в магловский Лондон? — обратилась она к бармену.

Тот махнул тряпкой в направлении двери, в которую она и поспешила выйти.

Лондон оглушил её гулом голосов и шумом машин. Она шла по улице, стараясь уйти как можно дальше от входа в магический мир. Люди, спешащие мимо неё, почти не обращали на неё внимания, и Алексу это устраивало. План легализации в этом мире, возникший в её голове, пока она бежала по улицам Хогсмида, следовало претворить в жизнь как можно быстрее. Вечерело, она была одна в незнакомом городе.

Сунув руку в карман мантии, она обнаружила там серебряные монетки.

«Сикли… первый заработок…» — усмехнулась она, сдерживаясь, чтобы не расплакаться или расхохотаться. Она сама не знала, что предпочтительнее. Руки дрожали, тело болело, её начинала колотить дрожь.

«Кажется, у меня начинается отходняк, адреналин закончился».

Ей надо было избавиться от монет, связывающих её с магическим миром. Ей сейчас не нужно ничего странного и неизвестного обычным людям. Ничего, о чём бы они стали задавать ей вопросы.

Алекса вздохнула и выкинула монеты в ближайшую урну. Жаль, но ничего не поделаешь.

Избавившись от монет, девушка отправилась на поиски полицейского, который достаточно быстро нашелся стоящим на тротуаре возле большого магазина.

Она еще больше взлохматила волосы, приняла отрешённый вид, опустила голову и побрела по тротуару по направлению к бобби. Через некоторое время она, как будто невзначай, столкнулась с ним, испуганно отшатнулась и побрела дальше. Ну, или сделала вид, что побрела…

— Эй, послушайте, мисс! — окликнул её страж порядка.

Алекса, будто не слыша, сделала ещё один шаг.

— Мисс, я к вам обращаюсь, — на её плечо легла тяжёлая рука и она подняла на него глаза, постаравшись выглядеть безучастной до невменяемости.

— Мисс, что с вами, я могу помочь?

То ли в голосе бобби было очень много заботы, то ли Алекса была отличной актрисой, а может она, наконец, поняла, что не спит, не играет роль, а на самом деле находится в другой стране, в другом времени и, скорее всего, вообще в другой, параллельной вселенной. Она разрыдалась, вцепилась в полицейского и начала объяснять, что она ничего не помнит, не знает и вообще, в шоке и ужасе.

Офицер, отцепляя её руки от форменной куртки и глядя на её мантию, в которой обычно бывают одеты выпускники колледжей и под которой, кажется, больше ничего не было, на её сбитые пальцы, на уже распухшую лодыжку, растрёпанные волосы, на общий несчастный и немного безумный вид, достал рацию и вызвал скорую.

Врачи, осматривающие её, решили, что она жертва насилия, из-за стресса потерявшая память. Ей вкололи успокоительное, запихнули в машину и отвезли в больницу.

Там её привели в порядок и переодели в больничную одежду. Раны обработали, на лодыжку, которая действительно оказалась вывихнутой, наложили тугую повязку и определили в палату, пообещав, что её амнезией завтра займётся специалист.

И, естественно, ей заинтересовалась полиция, которая желала знать, кто она и где её родня, если таковая имеется. А если она сможет вспомнить, что произошло, то и найти преступника, предположительно, напавшего на неё.

Девушку такой вариант вполне устраивал. Она была накормлена, имела крышу над головой и надеялась получить документы, когда полиция зайдёт в тупик, не найдя ничего ни о ней, ни о её родственниках.

Прошёл месяц с того момента, как Алекса попала в больницу. Врачи быстро залечили её физические раны, но с амнезией, которую она старалась убедительно изображать, справиться, конечно же, не могли. Полиция тоже не нашла её родственников, да и никаких сведений о ней разыскать не удалось. Она была рада, что её план претворяется в жизнь.

Её уже предупредили, что ей будут оформлены новые документы на имя, которое она выберет сама. Сведения о ней останутся в полицейской базе данных на тот случай, если её будет кто-то искать.

Алекса уже не раз порадовалась, что неплохо знает английский и произношение у неё, почти как у англичанки. И всё благодаря одной подруге, которая была у неё в той, прошлой жизни. Подруга была из Англии, познакомились они на курорте и впоследствии частенько общались по скайпу. Алекса хотела безупречно знать язык, старательно копируя интонации и произношение. Сейчас ей это пригодилось.

Из магического мира тоже никто не появлялся и она успокоила себя тем, что маги признали инцидент незначительным и не пытались её догнать, чтобы выяснить, зачем ей понадобилось выдавать себя за проститутку. Подумаешь, может проспорила?

Пребывание в больнице позволило ей прийти в себя, разложить все возникшие проблемы по полочкам и выработать дальнейшую стратегию. Она убедила врачей, что проблем с чтением и письмом у неё нет и поэтому могла читать свежие газеты, которые приносил персонал клиники.

Так как документов об образовании у неё пока не предвиделось, она рассчитывала, легализовавшись, попытаться устроиться официанткой, кассиром или продавцом в магазин. Куда-то, где не требовалась квалификация. Потом следовало снять квартиру, заработать денег и наведаться на Диагон-Аллею, чтобы выбрать палочку и купить книги. Алекса пробовала колдовать и пару раз ей это удалось, правда, усилий для простенького «акцио», направленного на стакан, потребовалось много и удалось только немного сдвинуть его с места, но и это очень её порадовало, подтвердив в очередной раз, что она волшебница. Стихийной магией было почти невозможно управлять и она недоумевала, как же Лили и Северус так легко с ней управлялись в детстве.

Возможно, именно в этом и была разгадка, она уже далеко не девочка и ей срочно требовалась волшебная палочка.

Она собиралась научиться хоть чему-то, что облегчит её жизнь, те же хозяйственные чары совсем не помешают.

Пришедший вчера врач несколько расстроил Алексу, сообщив, что её передают в ведение социальных служб, так как врачи что-то ещё сделать с её амнезией бессильны, а больница не приют.

С утра она сдала назначенные ей анализы и уселась на подоконник подумать, что же делать дальше. Неплохой, как ей казалось, план рассыпался как карточный домик. Если её отправят в специальный приют для женщин, попавших в тяжёлую жизненную ситуацию, то это ещё куда ни шло, а если в психиатрическую клинику? Ведь она выдавала себя за потерявшую память и долго это продолжаться не могло. Она где-нибудь проколется и её разоблачат. Значит, надо постараться узнать, куда её определят и если что, уходить из больницы.

Уходить, но куда? В магический мир? Там ей документы не нужны, но там она слабее котёнка. Что она там сможет сделать? Предупредить Снейпа, чтобы не рассказывал о пророчестве Лорду? Чушь, Лорд всё равно рано или поздно узнает. Судя по тому, в каких условиях его услышал Снейп, всё явно было подстроено. Предупредить, чтобы не ходил к Дамблдору? Тоже нет, когда Лорд убьётся об Поттеров, а он туда всё равно придет, Снейп попадёт в Азкабан, но в этом случае директору не будет никакого резона его вытаскивать, а сам зельевар не откупится по причине бедности и ненужности сильным мира сего. Пойти к Дамблдору? И что? Узнает, что хотел, подчистит память и сделает так, как ему удобнее. К Лорду вообще не вариант, хоть в фанфиках его многие представляли белым и пушистым, проверять, верно ли это, на своей шкуре не хочется.

"Да, вот это я попала, — думала Алекса, — читать фанфики, конечно, интересно, а вот получить приключение на собственную… шкуру совсем другое. Но если припечет, придётся всё-таки идти к магам, устроюсь как-нибудь".

Так и застал её врач — сидящей в позе роденовского мыслителя, когда пришёл поговорить.

— Здравствуйте, Аликс. Как вы сегодня?

— Спасибо, доктор, я чувствую себя хорошо.

— А скажите мне, Аликс, как давно у вас были месячные?

— Я не знаю, но пока я была здесь, у меня их не было, — с замиранием сердца проговорила она.

— А по утрам не тошнит? Голова не кружится?

— Послушайте, доктор! Что вы ходите вокруг до около, говорите, что хотели сказать!

— Я и говорю. Ваши анализы навели нас на некоторые мысли. Я рекомендую вам посещение врача-гинеколога, — проговорив это, врач вышел.

Алекса сидела ошарашенная. Вот это поворот, она беременна! Она даже не сомневалась в этом. И что делать? Ребёнка она оставит, конечно, но как жить дальше. Что делать?

«Беременна! Беременна от, мать его так, Снейпа!.. Вот это поворот сюжета! Угораздило же её".

В голову лезли извечные русские вопросы „кто виноват?“ и „что делать?“. И если на первый вопрос ответ был ясен, то второй следовало решать.

Может, ещё не поздно отыскать Снейпа, убедить отказаться от метки и сбежать в другую страну вдвоём. Втроём! Недоучка-зельевар, попаданка и их младенец. Хороша семейка! И как мы выживем, без денег, без работы и с дитём на руках?

Да и захочет ли Северус быть со мной. Кто я ему? Обычная шлюха, как он думает, девушка на одну короткую встречу. А если он уже принял метку? Тогда ему вообще никуда не дёрнуться.

Да и, возможно, он после школы уже отправился учиться, чтобы стать самым молодым Мастером зелий. Я ведь не знаю точно, когда и как он получил мастерство.

Получается, лучше не трогать канон, чтобы не навредить Северусу. Не подставить его, себя и ребёнка, не выдать знания о будущем ни Лорду с его ПСами, ни Дамблдору, который явно не так светел, как о нём думают.

Северус ближайшее десятилетие проживёт относительно нормально. Значит надо выкарабкиваться самой.

А что будет, если ребёнок родится магом? Вероятность этого очень велика. А если будет очень похож на отца? Как он пойдёт в Хогвартс?»

Вопросы в голове Алексы множились, мысли разбегались как тараканы, пытались спрятаться по тёмным закоулкам, затаиться, но она их безжалостно выдёргивала на поверхность и прокручивала, обдумывая манеру поведения и пытаясь предусмотреть все ситуации, которые могли возникнуть, и избежать опасности для ребёнка, себя и Снейпа, исходящей с обеих сторон магического противостояния.

Посетив гинеколога, который подтвердил беременность, она немного успокоилась по поводу дальнейшего пребывания в лечебных учреждениях.

Она надеялась, что беременную женщину, вполне вменяемую и не представляющую опасность для окружающих, не запрут в психушку. Значит, ей одна дорога — в приют для женщин, попавших в трудную жизненную ситуацию, а оттуда уж она выйдет, рано или поздно, причём уже равноправным членом общества.

Через пару дней предположения Алексы подтвердились, к ней в палату пришла сотрудница социальной службы с документами для оформления её статуса и определения на временное пребывание в приюте.

Она представилась как миссис Фиона Янг и объяснила, что все бумаги уже заполнены. Ей надо лишь назвать имя, которое она желает носить, раз уж её настоящее никто так и не знает, а также поставить подпись под заполненными документами.

Алекса, которая уже давно придумала себе имя и фамилию, сообщила, что её будут звать Аликс Мораг Северин. Миссис Янг записала его в бумаги и дала их Алексе на подпись. Прочитав их и убедившись, что в документах нет никакого подвоха, она их спокойно подписала.

Миссис Янг дала ей платье, обувь и бельё взамен больничной ночнушки и халата, и ушла закончить оформление выписки, оставив её переодеваться.

Через полчаса она в сопровождении миссис Янг ехала в приют, который должен был на несколько ближайших месяцев стать её домом.

Их машина двигалась по улицам Лондона и Алекса с интересом рассматривала город, который был ей немного знаком в той, прошлой жизни, и который она совсем не знала сейчас. Он выглядел, как ей казалось, по-другому, люди были другие, странно одетые. Алекса надеялась привыкнуть к этой своей новой жизни.

Мимоходом мелькнула мысль, что она, кажется, погорячилась со своей новой фамилией.

Ребёнок с такой фамилией в Хогвартсе может привлечь к себе внимание, но ей так хотелось, чтобы что-то ещё связывало её со Снейпом, кроме ребенка.

Оставалось надеяться, что будущий сын или дочь не будут сильно смахивать на своего отца.

И снова пришла мысль, на которую она старалась не обращать внимания, но которая всё настойчивее лезла в голову.

«Наверное, придётся покинуть Англию, уехать на континент, в Европу и тогда я вполне спокойно смогу растить там ребёнка, не опасаясь ничего.

А приглашение из Хогвартса, если и придёт, будет не единственным, нужно только решить, на территорию ответственности Дурмштранга или Бобатона* стоит перебираться, приглашение из какой школы предпочтительнее, ведь они, скорее всего, тоже приглашают детей по территориальному признаку».

Этот вопрос следовало обдумать. Возможно, удастся узнать что-либо об этих школах, время ещё есть.

Проведя в пути около часа, Алекса и миссис Янг наконец прибыли в приют.

Большой дом, стоящий в шеренге таких же зданий, ничем не выделялся. Не зная, что это приют, догадаться было невозможно, такие же занавесочки на окнах, такой же ухоженный газон перед домом.

Войдя внутрь, Алекса, подсознательно боявшаяся увидеть что-то напоминающее казарму или же больницу, была приятно удивлена уютом и чистотой. В небольшой приёмной приветливая дама, сидящая за столом, забрала её документы, полученные в больнице.

Передав документы, миссис Янг попрощалась с Алексой и ушла, оставив её наедине с мисс Крейг, которая, уточнив некоторые детали, повела её устраиваться на новом месте. Коридоры были светлые, где-то звучали детские голоса, а женщины, встретившиеся на пути, приветливо здоровались с ней.

Поселили её с молодой девушкой, почти девочкой. Комната была светлой, чистой, соседка приветливой и Алекса подумала, что не прочь здесь задержаться. К тому же ей объяснили, что пока она находится здесь, ей оформят все необходимые документы.

Кажется, жизнь налаживалась.

Примечания:

Попробуйте, прежде чем считать это ошибкой и исправлять в ПБ на Шармбатон, прочитать название школы в родной для неё транскрипции.

Академия магии Шармбатон (фр. L'académie de magie Beauxbâtons; англ. Beauxbatons Academy of Magic).

Beaux, если вы помните, шарм, красота... Странно, почему осталась непереведенной вторая часть названия, bâtons? Была бы школа... мм.. Красопалочка... Шармжезл?.. А что, миленькое название!

Алекса кралась по коридору, направляясь в кабинет директрисы. Была глубокая ночь, стояла тишина и она старалась не сильно шуметь, чтобы не привлечь к себе внимания. Мешал живот, походка была лишена плавности и грации, и она могла только надеяться на то, что не создаёт лишнего шума.

На ней был тёплый комбинезон, сверху накинута куртка, на ногах растоптанные, но ещё крепкие кроссовки, за плечами висел рюкзачок, подаренный соседкой при расставании, когда та уезжала к своей тётке, которая согласилась приютить её у себя.

Алексе нужно было непременно сегодня попасть в кабинет директрисы. Она собиралась покинуть это заведение, гостеприимством которого она пользовалась вот уже почти полгода. Ей нужны были её документы, хранящиеся в картотеке, находившейся в кабинете.

Добравшись до нужной двери, она прикоснулась к замочной скважине рукой, истово желая, чтобы она открылась. Алекса уже давно тренировалась в открывании дверей магией и вот несколько дней назад, наконец-то, у неё получилось и она смогла начать осуществлять план побега.

Палочка так и оставалась для неё желанным приобретением, но, увы, пока неосуществимым. Приходилось уповать на стихийную магию, пытаться подчинить её себе. Сейчас она очень хотела открыть дверь.

Послышался щелчок и Алекса, толкнув дверь, убедилась, что та открыта.

Подойдя к картотеке, она быстро нашла папку со своим именем. В ней находился паспорт*, медицинская страховка, медицинская карта и ещё какие-то бумаги. Она, не теряя времени на просмотр, сунула папку в рюкзак, где уже лежала смена белья, пара футболок и деньги. Их ей удалось отложить из тех, которые им выдавали ежемесячно на карманные расходы. На билеты должно хватить, во всяком случае, она на это надеялась.

Подхватив рюкзачок, Алекса двинулась на выход. Дверь открывалась просто, а охранник, всегда присутствовавший ночью, в это время отлучался в туалет. Она давно изучила привычки охраны и теперь беспрепятственно покинула приют.

На улице было холодно, январь порадовал снегом и Алекса, поплотнее застегнув куртку, постаралась как можно быстрее удалиться.

Честно говоря, пару месяцев назад она даже не планировала состоявшийся сегодня побег. Она рассчитывала пожить здесь до родов и некоторое время после, получить муниципальное жильё, пособие и начать новую жизнь, воспитывать ребенка и немного позже найти работу. Также она не забывала планы по походу на Диагон-Аллею.

Все эти планы в очередной раз пошли прахом, когда она нечаянно подслушала разговор директрисы с одной из помощниц, из которого с ужасом узнала, что ей хотят предложить отказаться от ребёнка, и у директрисы уже есть заинтересовавшаяся бездетная пара.

Как она поняла из разговора, миссис Бредли, директриса, считала, что Алексе будет проще устроиться в жизни самой, без отягощения в виде младенца, да и родить ещё одного потом не будет для неё проблемой.

А этого с удовольствием усыновят её хорошие знакомые, которые уже видели Алексу и надеются, что ребёнок тоже будет красивым, пойдя в маму.

«А вот назло рожу точную копию его папочки», — злясь на директрису, подумала Алекса. Почему-то она чувствовала, что у неё будет мальчик.

Вот тогда и возникло желание сбежать, не дожидаясь родов. Она не собиралась подписывать никаких бумаг об отказе от ребёнка, но кто его знает, на что могла пойти миссис Бредли. Ограничится ли дело только уговорами или в ход пойдут и более действенные меры, и просто махинации с документами.

Что могла сделать она, нынешняя двадцатилетняя девушка? Не знающая законов и не имеющая денег на адвокатов. Правильно, бежать!

И она наконец-то смогла осуществить побег, после двух месяцев подготовки и попыток обуздать стихийную магию, бывшую в ней.

* * *

Алекса шла по улицам спящего пригорода Лондона, стремясь уйти как можно дальше.

Потом она рассчитывала сесть на автобус, который довезёт её до вокзала, с которого она собиралась уехать в Дувр, а там сесть на паром и покинуть Англию.

Её как будто кто-то тянул в Европу. Чувство, что она делает всё правильно, не покидало её со времени услышанного разговора. Она почему-то начала понимать, что оставаться в Англии не стоит, ей казалось, что её судьба ждёт её на континенте.

Не будучи уверенной, что её ребенок родится магом, она, тем не менее, точно была уверена в том, что там, в Европе, им будет лучше.

И она не стала противиться судьбе или высшим силам, которые сначала забросили её сюда, в эту реальность, изменив её тело и пробудив магию, а потом дав ей ребёнка от человека, поступки которого она понимала и прощала, а им самим восхищалась.

Алекса твёрдо была намерена сохранить дитя от Снейпа, а в будущем она, возможно, сможет изменить судьбу Северуса, а для этого ей надо попасть на континент.

Примечания:

* насколько мне известно, многие англичане в обычной жизни обходятся без паспорта, им хватает других документов, удостоверяющих личность (водительские права, например), паспорт же нужен для выезда за границу. Так как у моей попаданки нет вообще никаких документов (что естественно), то я предположила, что ей оформили сразу паспорт. Хотя, я думаю, процедура признания её гражданкой страны в реале тянулась бы дольше и была бы сложнее.

Добравшись до Дувра днём этого же дня, Алекса остановилась в найденном ею хостеле. Ей надо было отдохнуть и продумать свои дальнейшие действия. Перебраться через Ла-Манш она могла, денег хватало, но возникал вопрос о выживании потом. Нужно было постараться сохранить как можно больше наличности и не застрять в порту Кале.

«Автостоп! — Алексу осенило. — Ну конечно же! Она поедет автостопом».

Возможно, это займет больше времени, но сэкономит деньги. К тому же Алекса решила положиться на судьбу, предоставив ей решать, в какой стране она в конце концов окажется. Приняв это решение, она улыбнулась и заснула, чтобы утром отправиться навстречу новому приключению.

* * *

Алекса стояла на обочине дороги, ведущей в порт и голосовала уже час. Мимо проносились машины, но ни одна не остановилась.

«Заколдованные они, что ли? Не видят меня? Или не хотят связываться с беременной?»

План грозил рухнуть, она уже устала, ребёнок недовольно толкался в животе, ей хотелось есть и она начала замерзать. Правда, с последней проблемой удалось справиться. Алекса усиленно подумала, что ей очень тепло и хорошо. То ли магия сработала, то ли подействовало самовнушение, но ей стало теплее.

Она немного отвлеклась и поэтому испугалась, когда возле неё остановился большой грузовик. Дверь с её стороны открылась и перед Алексой встал выбор, лезть в кабину и уже там рассказать, что ей надо, или отойти и дать понять, что она с ним не поедет. Тут из открытой двери показался водитель, мощный мужик очень сурового вида:

— Ну что, пигалица, едешь? Куда надо-то?

— На паром и дальше в Европу, — собравшись с духом, произнесла она, рассудив, что терять появившуюся возможность не стоит. Он единственный остановился.

— Ну так залазь. Надеюсь, документы у тебя в порядке? — сказав это, водитель исчез из поля зрения Алексы и она, неуклюже подняв ногу и пыхтя, ухватилась за поручень и почти ввалилась в кабину.

Захлопнув дверь и усевшись на сиденье, Алекса перевела дух. Тягач тронулся.

Водитель, следя за дорогой, краем глаза посматривал на неё. Алекса расстегнула куртку и мужчина, в очередной раз глянув на свою пассажирку, покачал головой, то ли осуждая, то ли удивляясь.

* * *

Благополучно оказавшись на пароме, Алекса расслабилась.

— Есть хочешь? — услышала она.

— Я бы не хотела злоупотреблять вашим гостеприимством.

— Да ладно тебе, не бери в голову, предлагаю — значит, соглашайся. И что тебя, беременную, вообще понесло куда-то? Кстати, меня зовут Брайан О`Нил.

— Я Аликс Северин, приятно познакомиться. Спасибо, что согласились подбросить до Европы.

— Да, о Европе. Куда именно тебе надо?

Алекса на мгновение задумалась.

«Назвать Париж или Брюссель? А может, рискнуть и сказать, что еду в Германию? А, будь что будет! Скажу, что в Гамбург, а там уже посмотрим, куда он сможет меня подбросить».

— Мне надо в Гамбург, — решившись, сказала она.

— И весь этот путь ты собираешься проделать автостопом? Беременная? Ты в своём уме, девка? Куда смотрит твой муж?

— У меня нет мужа, почти нет денег, но у меня есть родственники в Гамбурге.

«Я почти не соврала», - подумала Алекса и продолжила: — Я решила перебраться к ним.

— И что, они не могли дать тебе денег на дорогу?

Алекса промолчала, выдумывать что-то ещё не хотелось.

— Ладно, считай, что тебе повезло. Я еду в Ганновер, а там доберёшься уже до Гамбурга.

— Спасибо, Брайан, ты мне очень поможешь.

Брайан осуждающе покачал головой, но промолчал.

Спустя некоторое время, жуя бутерброд, Алекса размышляла над тем, что судьба, видимо, ждёт её в Германии, уж как-то очень легко у неё получается туда добраться.

Она только надеялась, что всё делает правильно. Интересно, её ребенок будет считаться полукровкой, раз она какая-никакая, но ведьма? Берут ли в Дурмштранг полукровок? Она надеялась, что да. Честно говоря, мысль о Дурмштранге привлекала её больше, чем о Бобатоне.

Она не хотела представлять своего сына этаким рафинированным, воздушным созданием. Да и насколько она помнила по фильмам о Поттере, на гербе Дурмштранга был двуглавый орёл и надпись на немецком и русском языках, да и луковичные башенки на их корабле о чём-то, да говорили.

Ей казалось, что её теория верна и Дурмштранг связан с Германией и Россией. Но, кроме осознаваемой ей тяге к родине, она надеялась, что программа обучения в этом заведении лучше. А директор — Пожиратель… Снова разыгравшуюся паранойю следовало душить на корню.

«Интересно, а если будет девочка? Где учатся дети, которые не отправились в Дурмштранг? Возможно, существуют ещё какие-то учебные заведения, кроме описанных в Поттериане?

Ладно, оставим эти мысли на потом, сейчас нужно устроиться в Германии, а для этого нужно ещё попасть туда».

Во Франции было промозгло и слякотно, Алекса с тоской смотрела на мелькающие мимо пейзажи и нет—нет да и подумывала о том, что, возможно, сделала большую глупость, уехав из Англии. Здесь, в Европе, она даже не знает, где искать магические кварталы.

Ребёнок толкался, живот тянуло…

«Всё будет хорошо, — думала она, — я ведь не хочу повторить судьбу Лили и Нимфадоры, у моего ребёнка нет ни тётки, ни бабушки, которая приютит его, если со мной что-то случится. А в Англии ещё долго будет опасно».

«Ничего, малыш, мы сможем, мы выкарабкаемся».

Брайан, видя настроение Алексы, старался развлекать её разговорами о своей семье, о том, что видел, колеся по дорогам разных стран.

— Ну что ты грустишь, Аликс? Доберёшься до родственников, устроишься, всё у тебя наладится, — говорил он ей, добродушно улыбаясь. — Девка ты видная, тебя и с ребёнком замуж возьмут, если захочешь.

Алекса грустно улыбалась и чувствовала себя предательницей. Во всех фанфиках, которые она читала, попаданцы сразу же развивали бурную деятельность по спасению любимых героев в частности, и магического мира в целом.

Возможно, те неизвестные силы, переместившие её сюда, тоже рассчитывали, так неожиданно сведя её со Снейпом, что она тут же кинется его спасать, а она сбежала, просто испугалась и сбежала. Но она не могла по-другому, в ней нет гриффиндорского безрассудства, а в той ситуации, в которой она оказалась вначале, сбежать было самым правильным решением. Потом, подготовившись и продумав всё, она смогла бы, возможно, как-то изменить судьбу, но беременность спутала все планы.

«Какая же я дура! Какие планы?! Я беременна, у меня будет ребёнок, о благополучии которого я должна заботиться в первую очередь. Я справлюсь. Мой мальчик вырастет сильным магом. И я не буду скрывать, кто его отец».

Километры стелились под колёса грузовика, с каждым часом приближая её к Германии. Границу пересекли ночью и вот уже замелькали указатели на немецком, направляющие их машину к конечному пункту назначения.

Дождь постепенно перешёл в снег, на заправках, где они останавливались перекусить, она с трудом вылезала из кабины и разминала отёкшие ноги. Малыш ворочался всё чаще и толкался, будто был недоволен и матерью, и затеянным ей путешествием.

— Ну вот, скоро Ганновер. Я в город заезжать не буду, мне в промышленную зону, но я тебе вызову такси, доедешь до вокзала, нечего тебе автостопом снова добираться, — говорил ей Брайан, видя, как за пару дней она изменилась не в лучшую сторону. — Вот дура, как же ты одна добираться-то будешь?

— Ничего, я справлюсь, всё будет хорошо.

Но успокаивая Брайана, Алекса чувствовала, что с ней всё не так хорошо, как она пыталась показать. Скорей бы Ганновер, кажется, дальше она не поедет. Ей нужен отдых и надо выяснить, куда она может обратиться за помощью. Время до появления малыша ещё было и она надеялась, что всё образуется.

Указатели мелькали, показывая всё меньшие цифры километров, остающихся до Ганновера. Алекса вдруг почувствовала боль, резкую боль внизу живота, малыш толкался и она схватилась за живот руками, обнимая и пытаясь успокоить.

— Что с тобой, — взволнованно произнёс Брайан, — тебе плохо?

— Мне кажется, что-то с ребёнком, мне больно, неужели я рожаю? — переполошилась Алекса. — Но ведь ещё рано!

— Вот блин, связался я с тобой! Потерпи, скоро будем в городе, всё будет нормально, — Брайан постарался успокоиться и не обращать внимания на скорчившуюся на сиденье Алексу. Не хватало ещё в аварию попасть, дорога скользкая.

Схватки то начинались снова, то отпускали, было почему-то очень больно и обидно.

«Вот всё не так, как положено! В этом мире появилась в борделе, рожаю в машине, какой фортель ещё выкинет моя судьба?»

Боль затопила сознание, Алекса уже не замечала, что они въехали в город, не слышала, как Брайан по рации вызывал скорую. Почти не почувствовала, как он доставал её из кабины и укладывал на носилки. Не видела, как он запихивал ей в рюкзак деньги и записку со своим адресом.

* * *

К скорой, прибывшей к клинике, сразу же подбежали врачи и Алексу срочно повезли в операционную. Сердцебиение пациентки слабело, пульс почти не прощупывался, было принято решение о срочной операции.

Всё это прошло мимо её внимания. Её заботила сейчас только боль и мысль, которая без перерыва крутилась в её мозгу:

«Неужели это конец? Неужели для этого я появилась здесь? Я не хочу умирать!»

В тот момент, когда скальпель коснулся живота Алексы, вокруг неё образовался светящийся купол и врачей резко отбросило в стороны.

Шокированные врачи, не сумев приблизиться к пациентке, только смотрели, как она умирает, и ничего не могли с этим поделать.

Алекса резко вынырнула из боли и ощутила себя лежащей на какой-то поверхности, которую она через мгновение смогла идентифицировать как родильное кресло. Вокруг неё светилась сфера, через которую виделись врачи с удивлёнными лицами.

Послышались хлопки и в операционной появилось ещё несколько людей, возникших из ниоткуда.

«Я рожаю, — сквозь снова появившуюся и нарастающую боль подумала она, — а это авроры, неужели у меня магический выброс?»

Один из прибывших приблизился к ней, пытаясь пробиться сквозь сферу, оставшиеся двое занялись врачами.

Алекса глянула на аврора, пытающегося убрать выставленную ей, а может ребёнком, защиту и прошептала:

— Помоги мне.

Тут её настиг новый, усиленный приступ боли и она опять потеряла сознание.

* * *

Когда Алекса снова пришла в себя, была ночь. Она лежала на кровати, укрытая тёплым одеялом, а вокруг была тишина. Не светилась защитная сфера, не летали вокруг предметы, и авроры, естественно, отсутствовали. Алекса была одна. Она провела рукой по животу и, сдерживая начинающуюся панику, ощутила, что ребёнка нет.

«Ребенок, где он? Неужели я потеряла ребёнка? Нет, не может быть… я не могла… нет!»

Она заплакала, и в этот момент в комнату кто-то вошёл.

Тут же зажёгся свет в небольшом ночнике, стоявшем у её кровати. В его свете она увидела подошедшую к ней невысокую пожилую женщину в мантии нежно-зелёного цвета. В руках женщина держала палочку и какой-то флакон.

— Мой ребёнок? Что с моим ребенком? Где я? — обратилась к ней Алекса, желая и боясь услышать ответ.

— Успокойтесь, милочка, — с улыбкой произнесла женщина и протянула флакон, — вот, выпейте это..

— Я не буду ничего пить, пока не узнаю, где мой ребёнок. Вы мне скажете? — как-то жалостливо закончила она фразу, вначале прозвучавшую довольно зло.

— Успокойтесь, с вашим ребёнком всё в порядке. Теперь, когда вы очнулись, его скоро принесут вам, он в соседней палате, — улыбнулась ей женщина, — а зелье успокоительное, оно не принесет вам вреда.

— Он, вы сказали он? У меня мальчик? — взволнованно прошептала Алекса, попытавшись сесть в кровати.

— Мальчик, милочка, мальчик, — проговорила медиведьма, — и как вас только угораздило попасть в магловскую клинику? — как будто улыбаясь, ведьма покачала головой.

— Где я?

— Вы в клинике Парацельса, — ответила ведьма.

— А где она расположена?

— Откуда же вы явились, милочка, если не знаете, где расположена клиника Парацельса? Как вы собирались рожать? В магловской больнице? Хотя о чём я говорю, вас оттуда и доставили.

— Я не хотела рожать в магловской больнице, — выкрутилась Алекса, — я думала, что у меня ещё есть пара месяцев, за которые я обратилась бы к вам в клинику.

— Выпейте зелье и поспите ещё немного, — снова напомнила медиведьма и собралась уходить.

— Подождите, у меня ещё несколько вопросов, — заволновалась Алекса, — когда мне принесут ребенка и ещё, извините за бестактность, но ответьте… Откуда вы узнали, что я англичанка?

— А почему вы решили, что я это знаю?

— Ну вы же говорите со мной по-английски.

— Странная вы, милочка, — покачала головой женщина, — чему вас только в школе учили? Я, моя дорогая, не говорю с вами по-английски, да и вы сейчас, кажется, тоже не на нём говорите. Это всё артефакт-переводчик. Здесь, в Европе, незаменимая вещь. А теперь спите, милочка. Утром вам принесут вашего сына.

Сказав это, медиведьма погасила свет и вышла из палаты, оставив Алексу обдумывать то, что она сейчас услышала.

Та была очень взволнована всем произошедшим, сна не было, мысли в голове крутились разные. И счастливые о сыне, о том, какой он и о том, что всё будет хорошо.

И тут же одолевало волнение из-за слов медиведьмы. Неужели она говорила по-русски? Разволновалась из-за ребёнка. Что теперь будет? И как давно она здесь? Мысли роились и путались. Алекса пыталась успокоиться, но не желала пить зелье, не будучи уверенной в том, что это успокоительное и в то же время понимая, что если бы ей хотели навредить, то она ничего не смогла бы сделать.

В какой-то момент, когда она снова попыталась уснуть и крутилась в кровати, стараясь улечься поудобнее, она увидела, что дверь в палату приоткрывается. Неясный силуэт появился в проёме двери и Алекса, не успев ничего предпринять, ни даже испугаться, погрузилась в сон.

Алекса проснулась, чувствуя себя полностью отдохнувшей. Был день, в прикрытое жалюзи окно светило солнце. Она лежала в той же кровати, и в той же комнате, что и ночью.

«Вот я дура, — подумала Алекса, — было бы чего пугаться, видимо, это была медиведьма, которая просто усыпила меня чарами, раз уж я не пожелала выпить зелье».

— О, я вижу, что вы уже проснулись, — стоило ей подумать о медичке, как та появилась.

«Легка на помине», — усмехнулась Алекса.

— Сейчас вам принесут вашего сына, его пора кормить.

Сказав это, женщина взмахом палочки полностью раздвинула жалюзи на окнах, впуская в комнату зимнее солнце.

Дверь снова открылась и молоденькая ведьма в такой же мантии, как и у её старшей коллеги, вошла в комнату, держа на руках завёрнутого в пелёнку младенца.

Алекса протянула руки и, наконец-то, смогла прижать к себе сына.

Он покряхтывал и был, как ей казалось, прехорошенький. Пушок на голове был тёмно-русым. Носик, на который она посмотрела с улыбкой, был крупноват и, как она подозревала, грозил со временем сделаться копией отцовского.

Тут ребёнок проснулся и на неё глянули почти чёрные глаза Северуса Снейпа. Разрез глаз и брови, кажется, были в него же, а вот губы ему достались от Алексы.

— Мой красавец, — проговорила Алекса, — сейчас мама тебя покормит.

Когда процесс насыщения закончился, ребёнка положили в колыбель, появившуюся возле кровати, и он тут же уснул.

— Я бы хотела узнать, какое сегодня число, как долго я у вас нахожусь и когда родился мой мальчик? — спросила Алекса у стоявшей возле её кровати медиведьмы и тут же охнула, прикрыв ладонью рот. — О, я забыла представиться и узнать ваше имя, прошу меня простить, фрау…?

— Меня зовут Амалия Вигберг, а вас?

— Аликс Северин. А разве мои документы и вещи не в клинике?

— Нет, возможно, они в аврорате, не волнуйтесь, они не пропадут.

— Так что, фрау Амалия, какое сегодня число?

— Сегодня двадцать четвёртое января, ваш мальчик родился позавчера, двадцать второго, в пять часов вечера. Как бы вы хотели его назвать? — перейдя на официальный тон, медиведьма стала будто строже и суше. В руках у неё появился пергамент и перо.

— Сайрус Хаган Северин, — сказала Алекса. Она уже давно придумала имя для сына.

Перо забегало по пергаменту, записывая сказанные Алексой слова.

— Мы выдадим вам метрику ребёнка, там будут указаны имена родителей.

— И имя отца? Но я не замужем, — Алекса выжидающе посмотрела на медиведьму, ожидая её реакции на свои слова.

— Если вы хотите, то можете скрыть имя отца специальными чарами.

— А зачем всё это записывать? Разве нельзя узнать родословную ребёнка по крови? — Алекса вспомнила кучу фанфиков, где герои узнают свою полную родословную, капая кровью на пергамент.

— Можно, но это очень дорогая и сложная процедура. А эта метрика регистрируется Министерством Магии и, если вы захотите остаться жить в Германии, эта метрика понадобится при поступлении в магическую школу. Или у вас в Англии не так? — фрау Вигберг хитро улыбнулась, ожидая ответа.

Алекса застыла. Она не знала, что ответить, чтобы не попасть впросак, а фрау Вигберг, не дождавшись от неё ответа, молча продолжила заполнять метрику.

— Вот смотрите, вам надо будет вписать сюда своё полное имя, — фрау Амалия ткнула в нужную строчку, — а вот сюда впишите имя отца ребёнка. Я наложила на строку с его именем скрывающие чары.

Алекса вписала своё имя и, немного посомневавшись, занесла перо над строкой, в которой вписывают имя отца.

— А в министерстве не узнают имя отца ребёнка?

— Нет, имена родителей в министерстве не появляются, — успокоила медиведьма.

Решив рискнуть, она написала Северус Тобиас Снейп в нужной строке. Имя тут же будто размылось и закрылось дымкой.

Фрау Вигберг забрала перо и оставила ей пергамент.

— Запись о рождении вашего сына появилась в министерстве, — сказала она и пошла к двери.

В этот момент дверь приоткрылась, в неё заглянула уже виденная ею молоденькая медиведьма и произнесла:

— Пациентку желают видеть господа из Министерства Магии.

Не успела медиведьма договорить, как дверь распахнулась и в палату шагнули два мага. Один был в уже знакомой Алексе мантии и она поняла, что это аврор. Лицо другого она пыталась, но никак не могла рассмотреть.

— Добрый день, — заговорил аврор, — позвольте представиться — Гельмут Штрам, а это мой коллега, Отто Ниманд. Он хотел бы задать вам несколько вопросов.

— Надеюсь, вы не будете возражать, фрау Северин или как вас там зовут по-настоящему? — проговорил неприметный Ниманд.

«Вот и добегалась», — подумала Алекса.

— Сайрус, сынок, ты ещё дома? — закричала Алекса, пулей вылетая из камина, — Ох, успела!

На её крик уже спускался по лестнице молодой рослый парень с тёмно-русым ёжиком волос, точёным римским носом и чёрными глазами, которые сейчас весело блестели от сдерживаемого смеха.

— Ну что ты переживаешь, мам, всё будет нормально. Я же не один иду.

— Сынок, я всё понимаю, но я была против твоего участия и сейчас я, естественно, волнуюсь.

— Ну мам, ты же знаешь, что будет отправлен усиленный отряд. Колдомедик, специалист по проклятьям и пять невидимок, двое из которых будут неотлучно находиться возле меня. По твоей милости, кстати, позорюсь. Так что успокойся, и мне уже пора.

— Ты же знаешь, что я не смогу успокоиться, пока вы не вернётесь, так что сразу по возвращении сообщи мне. И береги себя, сынок, — Алекса, подтянувшись, обняла сына и чмокнула его в щёку.

— Ну мам, я уже не маленький, — на мгновение приобняв мать, Сайрус пошёл к камину, — всё будет хорошо.

Как только сын исчез в камине, с её лица сползла улыбка. Она, сбросив туфли, прошла в гостиную и походив, как львица в клетке, от окна к дивану и обратно, в конце концов, постаравшись успокоиться, села в кресло и взяла альбом, лежащий на столике рядом.

Она переворачивала страницы, листая жизнь, запечатлённую на колдофото.

* * *

«Вот она стоит, крепко прижимая к себе ребенка и немного испуганно глядя в объектив».

Человек из Министерства оказался невыразимцем. Их заинтересовали некоторые её слова, сказанные в беспамятстве и они хотели знать… Знать всё… Её забрали из больницы.

Пришлось рассказать и о себе, и о событиях в Англии нынешних и будущих, о Волдеморте, пророчестве, обо всём. Но ещё больше их заинтересовали сведения о маглах и их дальнейших действиях, о технологиях, финансах и катастрофах.

Она думала, что её мозг вот-вот не выдержит, его как будто вывернули наизнанку, как пыльный мешок и вытрясли всё. Всё, что она знала, всё, что она читала специально, и что случайно запомнила. В конце концов она поняла, что ей больше нечем с ними поделиться и испугалась, что теперь её могут просто уничтожить или стереть память. Но она ошиблась и была просто счастлива от этого.

Ей помогли адаптироваться в магическом мире. Тот самый герр Ниманд, оказавшийся заместителем главы здешнего Отдела тайн, очень заинтересовался всей этой историей и рассказал своей жене наскоро придуманную историю о бедной молоденькой ведьме с ребёнком. Жена Отто была женщиной доброй и впечатлительной, так что она настояла (после того, как Отто поклялся магией, что ребёнок не от него), чтобы Алекса пожила у них, пока не встанет на ноги. Вот тогда и было сделано то, первое, колдофото.

Три года она жила в поместье своих благодетелей и, честно говоря, даже не верила, что наконец её испытания закончились.

«Со следующего фото она улыбалась, держа в руках пергамент с оценками — она сдала СОВ экстерном».

Благодаря сведениям, полученным от неё, Волдеморт не получил широкой поддержки в Европе ни до своего исчезновения, ни после возрождения и ему пришлось ограничиться Англией.

Алекса иногда задавалась вопросом, почему Тёмного Лорда не уничтожили, зная о крестражах и о том, когда и что произойдёт, и не находила ответа… Хотя…

Англичане сидели на своём острове и, возможно, не стремились к сотрудничеству, а континентальные маги не собирались таскать для них каштаны из огня, спасая тех, кто сам не хотел спасаться. Европа была в безопасности, а Англия… у неё был Поттер.

Зато сведения из магловского мира очень помогли магам, поспособствовав их безопасности и процветанию. Ведь знать то, что произойдёт в ближайшие тридцать лет — это огромный бонус.

Обо всём этом Алекса знала, потому что её устроили в Министерство Магии, в Отдел тайн, на должность секретаря. Начальником был герр Ниманд, который через несколько лет и возглавил отдел.

Она ничего не попросила взамен сведений, полученных от неё, кроме одного обещания, данного ей её начальником. И ждала, когда настанет время исполнить его.

Отто и Магда относились к ней, как к дочери, а Сайрус отлично себя чувствовал среди их трёх внуков.

«Вот ещё одно колдофото, где она с Сайрусом перед школой. Гордый, он взмахивает своей волшебной палочкой…»

Сова из Хогвартса прилетела, но к тому времени Сайрус уже пару лет учился в Дурмштранге, куда его без вопросов приняли.

Из него вырос превосходный знаток Тёмных Искусств, и он неплохо разбирался в зельях.

Алекса не скрывала от сына, кто его отец и совсем не боялась, что мальчик проговорится. Он рос достаточно сдержанным и умным ребёнком, а от желающих залезть в голову спасали артефакты. По мере взросления проявились, видимо наследственные, способности к ментальным наукам и нужда в артефактах пропала.

Мальчик гордился отцом и надеялся когда-нибудь с ним встретиться.

Листая страницы альбома, она смотрела на сына.

«Он махал ей рукой, стоя с компанией друзей на улочке Женевы. Обнимал свою девушку на фоне Эйфелевой башни. Вот фото сына с той же девушкой, но уже невестой, им по семнадцать. На следующем её родители, стоя рядом с Алексой, улыбаются в объектив».

* * *

Она закрыла альбом, вечерело. Алекса сидела в кресле и смотрела в окно на деревья парка, раскинувшегося напротив, надеясь, что с сыном всё хорошо и он скоро вернётся. Ветер что-то шептал в кроне, опускалась ночь, важная ночь для неё и для сына. Она ждала.

Задремав перед рассветом, она проснулась от появления патронуса, который голосом Сайруса произнёс:

— Мама, у меня всё хорошо, приходи в клинику.

Алекса вскочила, нервным движением поправила волосы и пошла к камину. Шагнув в него и проговорив «Клиника Парацельса, допуск зеро», она через мгновение уже стояла в комнате, используемой невыразимцами и авроратом для быстрого доступа в клинику.

Здесь её уже ждал Сайрус. Она, быстро убедившись в отсутствии у него ран, на мгновение прижалась к нему, обнимая. Потом вопросительно посмотрела на сына и он, отвечая на её безмолвный вопрос, произнёс:

— Пойдём, колдомедик говорит, что он может очнуться с минуты на минуту.

Она, с волнением опираясь на руку сына, позволила вести себя. Через пару минут они уже стояли возле палаты, в которой лежал человек, спасение которого Алекса когда-то потребовала у главы Отдела тайн. Отто Ниманд исполнил данное обещание без возражений. Хорошими кадрами не разбрасываются, а он надеялся заполучить этого человека в свой отдел.

Операция по спасению была разработана уже давно и проводилась по личному приказу Отто и под его ответственность.

Сайрус, который учился последний год в Дурмштранге, очень хотел участвовать в ней. Он выпросил у Ниманда разрешение на это, и получил, благодаря ему же, возможность покинуть Дурмштранг на несколько дней. Алекса была недовольна этим, рвала и метала, грозя карами сыну и выговаривая другу.

Успокоить её сыну удалось, только пообещав никуда не лезть, а Отто заверил, что за Сайрусом присмотрят и не дадут ему возможности куда-нибудь вляпаться.

* * *

Алекса собралась с духом и открыв дверь, шагнула в палату. На кровати, одиноко стоящей в ней, лежал человек, которого она сразу узнала, несмотря на то, что он повзрослел, приобрёл морщины и жёлтый цвет лица, несмотря на синяки под глазами и измождённый вид. Несмотря на всё это, она сразу узнала его.

Мужчина, будто почувствовав, что на него смотрят, открыл глаза и посмотрел на вошедших. Усталость и непонимание в его глазах сменились удивлением, когда Сайрус произнёс:

— Здравствуй, отец…

Алекса стояла на платформе 9 ¾ и с интересом смотрела на Хогвартс-экспресс. Алый паровоз разводил пары, готовясь везти новое поколение учеников в школу.

Рядом, держась за руку отца, стоял её младший сын Корвин. Никто, глядя на мужчину, за руку которого держался мальчик, не догадывался, что это небезызвестный «Ужас Подземелий». Северус не любил пользоваться обороткой, но отказаться проводить сына в Хогвартс он не мог. Поэтому он стоял здесь и с интересом рассматривал своих бывших учеников, теперь провожавших уже своих детей в школу.

Алекса посмотрела на сына, тот крутил головой по сторонам, разглядывая всё прибывающих волшебников.

В своё время Корвин упёрся и отказался поступать в Дурмштранг, несмотря на рассказы старшего брата и ехидные подколки сестрички Эйлин, которая пыталась доказать, что он маменькин сынок и просто боится.

Алекса, глядя на дочь, только удивлялась, как её девочка может учиться в такой школе как Дурмштранг. Она скорее предполагала, что дочь выберет Бобатон или Хогвартс, но она настояла на Дурмштранге и до сих пор не жалела о своём выборе.

Алекса глянула на мужа и вспомнила то время, когда они снова встретились.

* * *

Снейп был потрясён не столько тем, что его спасли, как тем, что у него, оказывается, был взрослый сын. Когда все подробности были выяснены и недоверчивый бывший шпион убедился, что действительно является отцом, он захотел признать сына официально и сделал Алексе предложение, мотивируя его тем, что он воспитан в старых традициях и не хочет, чтобы его сын был бастардом.

Она согласилась и через несколько месяцев они поженились.

Северус стал работать в Отделе тайн и на данный момент возглавлял экспериментальную лабораторию, на счету которой было много открытий в области зелий.

Сейчас, по прошествии стольких лет, он уже мог выйти из тени и занять достойное место в когорте великих зельеваров.

* * *

Алекса рассматривала людей, стоящих на платформе, рассаживающихся по вагонам подростков, кричащих и машущих руками учеников младших курсов. Разобрать лица в густом дыму время от времени пыхтящего паровоза было трудно.

А вот и Малфой с женой и сыном. Увидел, незаметно кивнул головой. Алекса ответила тем же. «Правильно, здесь мы не знакомы».

«О, а вот и Поттер!»

Черноволосый мужчина в очках приостановился и будто что-то пытаясь вспомнить, посмотрел на Корвина.

Алекса ехидно улыбнулась.

«Пытайся, пытайся, — подумала она, — может, сможешь догадаться. Сынок-то мой почти точная копия своего отца в детстве».

Поттер, которого отвлекла Джинни, показывая рукой на стоящего невдалеке брата с семьёй, качнул головой, как бы встряхиваясь и пошёл дальше. И вот золотое трио встретилось.

Через некоторое время Алекса прислушалась и услышала наставление Уизли, данное им дочери по поводу факультетов. Она переглянулась с мужем, Северус усмехнулся.

Раздался первый удар колокола, возвещающий о скором отправлении. Алекса улыбнулась сыну:

— Сынок, свяжись со мной сразу же, как только окажешься в гостиной факультета. Я хочу знать, куда тебя распределят. Не скучай, пиши, увидимся на каникулах.

Она аккуратно чмокнула сына в щёку и, прослезившись, достала платок.

Рядом Поттер успокаивал сына, не подозревая, что тот, о ком он сейчас говорит, стоит рядом.

Северус только ободряюще сжал плечо Корвина. Мальчик подхватил чемодан и поспешил войти в вагон.

Ученики рассаживались по вагонам, раздался второй удар колокола и поезд, весь в клубах дыма, тронулся, постепенно набирая скорость.

* * *

— Северин, Корвин…

— СЛИЗЕРИН…

Конец